Развитие института юридического лица в России

Подполковник юстиции
БАРАНЕНКОВ Вячеслав Вячеславович
ДИССЕРТАЦИЯ
на соискание учёной степени
кандидата юридических наук
ВОЕННАЯ ОРГАНИЗАЦИЯ КАК ЮРИДИЧЕСКОЕ ЛИЦО
В СИСТЕМЕ ФЕДЕРАЛЬНОЙ ПОГРАНИЧНОЙ СЛУЖБЫ
РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
Специальность: 20.02.03.:
Военное право, военные проблемы международного права.
Научный руководитель:
Заслуженный юрист Российской Федерации,
кандидат юридических наук, профессор,
полковник юстиции ЧЕКАНОВ В. Е.
Москва - 1999
План диссертации:
Введение.
Глава 1.
Понятие и сущность юридического лица.
1.1.Эволюция юридического лица как института гражданского
права.
1.2. Теории сущности юридического лица.
1.3. Понятие юридического лица в современном гражданском
праве России.
Глава 2.
Особенности гражданско-правового статуса военных организации в системе Федеральной пограничной службы Российской Федерации.
2.1. Проблемы гражданско-правового статуса военных организаций в системе Федеральной пограничной службы Российской Федерации.
2.2. Особенности правоспособности военного образовательного
учреждения высшего профессионального образования Федеральной
пограничной службы Российской Федерации.
2.3. Система юридических лиц Федеральной пограничной службы Российской Федерации и перспективы её совершенствования.
Заключение.
Список использованной литературы.
Список нормативных актов.
Судебная и арбитражная практика.
ВВЕДЕНИЕ
Актуальность темы исследования.
Развитие рыночных
отношений в нашей стране привело к кардинальным изменениям
практически во всех сферах правового регулирования жизни общества. Реалии сегодняшнего дня настоятельно требуют пересмотра
многих, казалось бы незыблемых, понятий и институтов отечественного права. Существенные изменения, произошедшие в системе
юридических
лиц
России,
появление
новых
организационно-
правовых форм обусловливают необходимость переосмысления сущности этого понятия.
В связи с переходом военных организаций1 к функционированию в условиях рынка, представляется чрезвычайно важным максимально точно определить их статус в гражданском обороте, с тем
чтобы наиболее эффективно организовать их взаимодействие с другими участниками этого оборота. Это, в свою очередь, позволит повысить результативность
финансово-экономической деятельности
военных организаций, оптимизировать использование имущества и
выделяемых денежных средств и, как следствие – улучшить материально-техническое обеспечение оперативно-служебной деятельности
ФПС России, других федеральных органов исполнительной власти, в
которых федеральным законом предусмотрена военная служба. Кроме того, достижение определённости в правовом положении военных
организаций в свою очередь сделает более стабильными не только
Под термином «военная организация» обычно понимаются органы военного управления,
объединения, соединения, воинские части, организации, предприятия, учреждения, военные
образовательные учреждения профессионального образования Вооружённых Сил Российской
Федерации, других войск, воинских формирований и органов государственной власти, в которых федеральным законодательством предусмотрена военная служба (см. Загорский М.Г.
Организационно-правовые основы участия военных организаций в арбитражном суде. Дис.
канд. юрид. наук. - М., 1997. – С. 55; см. также ч. 2 ст. 1 Проекта федерального закона «О
правовом положении и финансово-экономической деятельности военных организаций» от 4
ноября 1998 года).
1
гражданские, но также трудовые, административные, финансовые и
иные правоотношения с их участием.
Особую актуальность исследованию придаёт тот факт, что в
настоящее время продолжается разработка проектов федеральных
законов «О правовом положении и финансово-экономической деятельности военных организаций», «О Пограничной службе Российской
Федерации», указа Президента Российской Федерации «Об утверждении Положения о Федеральной пограничной службе Российской Федерации», ряда других нормативно-правовых актов, определяющих
правовое положение военных организаций. Как показывает практика нормотворческой деятельности, создание эффективного продуманного проекта нормативно-правового акта требует глубокой предварительной научной проработки.
Степень разработанности темы. До середины 70-х годов
проблемы правосубъектности военных организаций оставались за
рамками научных интересов учёных. Как отмечал А.А. Беспалов уже
в наше время (в 1974 году), «в юридической литературе не имеется
работ, посвящённых анализу гражданской правоспособности воинской части и её имущественной ответственности».1
Именно диссертация А.А. Беспалова2 стала первым фундаментальным научным исследованием гражданской правосубъектности
воинской части (как структурного подразделения Вооружённых Сил)
в отечественной цивилистике. Позже проблемы правового положения
воинских частей рассматривались в трудах И.А. Нагорного3, В.Е. Чеканова4 и ряда других военных учёных5.
Беспалов А.А. Воинская часть как юридическое лицо. Уч. пособие. - М., 1974. - С. 4
Беспалов А.А. Воинская часть как юридическое лицо (понятие и признаки). Дис. канд. юр. наук. М.,
1973.
3
Нагорный И.А. Воинская часть как субъект советского права. Дис. канд. юр. наук. М., 1989.
4 См. например: Варов В.Г., Чеканов В.Е., Шатохин В.К. Организация войскового хозяйства военностроительной части. – Дубна: ВВСКУ, 1989.
5 См. например: Гейвандов Я.А. Организации, обеспечивающие вооружённую защиту Российской Федерации (некоторые аспекты соотношения публично-правового содержания и организационно-правовой
формы)// Государство и право. – 1999. - № 2. – с. 5 – 13; Загорский М.Г. Организационно-правовые
основы участия военных организаций в арбитражном суде. Дис. канд. юрид. наук. - М., 1997. – 215 с;
Манов В.В. К вопросу о гражданско-правовом статусе воинской части // Право в Вооружённых Силах. –
1998. - № 3.
1
2
В последнее время в периодических изданиях развернулась
дискуссия о правосубъектности воинских частей, вызванная неопределённостью их правового положения и возникающими в связи с
этим проблемами1. Вместе с тем, как показывает анализ этих публикаций, многие из высказываемых мнений не имеют глубокого научного обоснования. Несмотря на острую актуальность данной темы в
условиях рыночной экономики, проблемы правосубъектности военных организаций в новых условиях хозяйствования остаются недостаточно исследованными. В частности, не разработаны вопросы
гражданско-правового положения военных организаций и их структурных подразделений. Законодательно не закреплено, какие военные организации могут наделяться статусом юридического лица и
при каких условиях. Не урегулированы вопросы взаимоотношений
военных организаций – юридических лиц между собой и с вышестоящими организациями. Требуют глубокого научного изучения проблемы правового положения имущества воинских частей, юридической ответственности военных организаций и многие другие. Отсутствие глубоких теоретических разработок, посвящённых указанным
проблемам, и противоречивость складывающейся судебной практики
являются тормозом развития законодательного регулирования и хозяйственной деятельности военных организаций.
Объектом исследования является понятие и сущность юридического лица как универсального субъекта правоотношений в различных отраслях права.
Предметом исследования стали основные положения теории
и практики правового регулирования статуса военных организаций в
условиях рыночной экономики.
См. например: Беспятко М. Воинская часть – юридическое лицо? // Экономика и жизнь. – 1996. - №
31. – С. 21; Воробьёв А. Проблема юридического лица в Вооружённых Силах //Русский адвокат. – 1996.
№ 1. – С. 7-10; Курский П., Машин И. Армия теряет лицо. Юридическое // Красная звезда. – 1998. – 1
марта.
1
Цель и задачи работы.
Целью настоящей диссертационной
работы является комплексное исследование особенностей правосубъектности военных организаций с использованием института юридического лица на примере структурных подразделений ФПС России.
Для достижения указанной цели поставлены следующие задачи:
1. Проанализировать эволюцию института юридического лица
в отечественном и зарубежном праве.
2. Изучить содержание понятия «юридическое лицо» в современной отечественной цивилистике.
3. Проанализировать особенности гражданско-правового статуса военных организаций системы ФПС России в современных условиях.
4. Проанализировать особенности правосубъектности различных юридических лиц, входящих в систему Федеральной пограничной службы Российской Федерации.
5. Выработать практические рекомендации, направленные на
совершенствование правового статуса ФПС и её подведомственных организаций в условиях рыночной экономики.
Методологическую основу диссертационного исследования
составляет совокупность научных приёмов и методов исследования
социальных явлений и процессов, включающая исторический, сравнительно-правовой, формально-юридический, логический, а также
системный подход к изучению правовых норм и теоретических положений, касающихся понятия и сущности юридического лица, правового положения организаций в условиях рыночной экономики.
Теоретической основой исследования стали труды выдающихся отечественных учёных - юристов Н.Н. Алексеева, А.А. Беспалова, М.И. Брагинского, С.Н. Братуся, А.В. Венедиктова, В.В. Витрянского, В.Б. Ельяшевича, О.А. Красавчикова, М.И. Кулагина, И.А.
Покровского, А.П. Сергеева, Е.А. Суханова, Ю.К. Толстого, Е.Н. Трубецкого, Г.Ф. Шершеневича и многих других.
В круг источников исследования вошли публикации отечественных и зарубежных авторов - специалистов в области гражданского, военного, административного, конституционного права, теории государства и права, философии права, социальной психологии,
социологии и других наук, а также диссертационные исследования
по анализируемым проблемам. В исследовании анализируется современное и ранее действующее российское законодательство, арбитражная практика, ряд проектов правовых актов. Подвергается анализу также современное зарубежное законодательство, регулирующее
правовое положение военных организаций некоторых иностранных
армий.
Научная новизна диссертации состоит в том, что впервые в
российской юридической науке разработан комплекс проблем правосубъектности военных организаций в условиях рыночной экономики.
В диссертации на базе исследования сущности института юридического лица, особенностей финансово-экономической деятельности
военных организаций, с учётом зарубежного опыта впервые в отечественной науке определены основные требования к правовому положению военных организаций, а также к организации взаимоотношений между ними в составе единой системы юридических лиц федерального органа исполнительной власти.
Данная работа по ряду направлений доведена до уровня выводов и рекомендаций, пригодных для использования в ходе дальнейшего совершенствования военного законодательства.
По итогам проведённого исследования на защиту выносятся
следующие научные положения:
1. Признаки юридического лица можно условно разделить на
две группы:
I. Статусообразующие признаки (наличие которых необходимо для признания организации юридическим лицом):
-
организационное единство и автономия,
-
имущественная обособленность,
-
государственная регистрация.
II. Признаки, производные от статуса (возникающие у организации, вследствие наделения её статусом юридического
лица):
- самостоятельная имущественная ответственность по своим обязательствам,
- гражданская дееспособность (способность от
имени
приобретать
и
своего
осуществлять имущественные
и
личные неимущественные права, нести обязанности),
- процессуальная правоспособность (способность быть истцом и ответчиком в суде).
2. Для того чтобы ответить на вопрос, является ли организация
(в том числе и военная) юридическим лицом, необходимо и
достаточно определить, обладает ли такая организация статусообразующими признаками. Признаки, производные от
статуса (возникающие у организации, вследствие наделения
её статусом юридического лица), не могут служить основанием признания организации юридическим лицом.
3. Юридическое лицо,
являясь самостоятельным участником
гражданских правоотношений, не может организационно
входить в состав другого юридического лица в качестве
структурного подразделения исходя из сущности этого понятия и необходимости обеспечения имущественной обособленности организаций, обладающих самостоятельной правосубъектностью. Представляется целесообразным в п. 1 ст. 48
ГК РФ внести дополнение следующего содержания: «Юридическое лицо не может организационно входить в состав другого юридического лица».
4. В соответствии с действующим законодательством статусом
юридического лица в системе ФПС России может обладать
центральный аппарат ФПС России, военные образовательные учреждения высшего профессионального образования,
региональные управления, унитарные предприятия, некоторые другие соединения и части центрального подчинения (а
не все воинские части до пограничного отряда включительно, как было ранее). При наделении статусом юридического
лица только указанных выше организаций, все остальные
воинские части должны войти в эту систему на правах их
структурных подразделений. При необходимости участия в
гражданском обороте такие структурные подразделения могу быть наделены статусом филиалов и представительств
указанных юридических лиц.
5. В системе ФПС России статусом юридического лица целесообразно наделить военные организации, имеющие право на
осуществление разрешённой деятельности, приносящей доходы, что позволит:
- в определённой степени ограничить риск, связанный с
осуществлением приносящей доходы деятельности;
- защитить средства, полученные от такой разрешённой
деятельности и приобретённое на эти средства имущество,
от обращения на них взыскания по обязательствам других
военных организаций системы ФПС России.
6. Рассмотрение юридических лиц, подведомственных ФПС
России, в качестве системы, позволяет предположить допустимость и целесообразность установления особого порядка
взаимоотношений между юридическими лицами, входящими в единую систему, наделив ФПС России, как федеральный орган исполнительной власти, правом создания юридических лиц, а также правом от имени собственника изымать
у подведомственных юридических лиц излишнее, неиспользуемое либо используемое не по назначению имущество
(хотя бы движимое) для его последующей передачи другим
юридическим лицам - структурным подразделениям ФПС
России.
7. Необходимо принятие комплекса мер, направленных на совершенствование законодательства, регулирующего правовое положение военных организаций:
- ускорить принятие федерального закона «О правовом положении и финансово-экономической деятельности военных
организаций» с соответствующими изменениями и дополнениями (см. Приложение № 2);
- разработать и зарегистрировать в Министерстве юстиции
Российской Федерации Типовые положения о юридических
лицах – военных организациях различных видов;
- разработать Типовые положения о воинских частях - филиалах и представительствах военных организаций - юридических лиц, закрепив в них основные правомочия должностных лиц указанных воинских частей (см. Приложение
№ 3);
- в интересах упорядочения участия военных организаций
в гражданском обороте зарегистрировать все военные организации – юридические лица в установленном порядке;
- разработать проект федерального закона «О государственных военных учреждениях», отражающий особенности
гражданско-правового положения военных учреждений юридических лиц;
- разработать инструкцию (положение) о договорной деятельности каждого вида юридических лиц ФПС России, а
также филиалов и представительств;
- создать в ФПС России специальную службу для организации договорной работы, укомплектовав её юристами и эко-
номистами, прошедшими специальную доподготовку в области договорного права и арбитражного процесса.
Практическая
значимость
исследования
заключается,
прежде всего, в том, что теоретические положения и выводы, сформированные на основе исследования, имеют целью способствовать
совершенствованию российского законодательства, регулирующего
правовое положение военных и других организаций. Они также могут быть использованы при разработке проектов нормативных актов
по вопросам, связанным с деятельностью структурных подразделений федеральных органов исполнительной власти.
Содержащийся в работе материал может быть использован в
процессе преподавания курса «Гражданское право», «Российское
предпринимательское право», «Коммерческое право» и ряда спецкурсов, посвящённых правовому регулированию деятельности различных видов организаций, а также может быть пособием по данной тематике для курсантов, студентов, адъюнктов, аспирантов и всех, кто
интересуется данной тематикой.
Апробация результатов исследования. Диссертация обсуждена на кафедре общеправовых дисциплин Московского военного
института ФПС России. Основные положения исследования выносились на обсуждение на сборах руководителей служб правового обеспечения ФПС России и на ряде научных конференций.
Полученные в ходе работы результаты были использованы в
нормотворческой деятельности ФПС России, в частности:
-
в ходе подготовки предложений ФПС России к проекту федерального закона «О правовом положении и финансовоэкономической деятельности военных организаций»,
-
в ходе работы над проектом федерального закона «О Пограничной службе Российской Федерации»,
-
в ходе разработки проекта положения о Федеральной пограничной службе Российской Федерации,
-
в ходе разработки положений о воинских частях - филиалах
региональных управлений ФПС России,
-
при подготовке ряда других нормативно-правовых актов.
Некоторые результаты исследования были реализованы на
практике в ходе организации в Московском военном институте ФПС
России разрешённой деятельности, приносящей доходы.
Кроме того, материалы исследования широко использовались в
учебном процессе в Московском военном институте ФПС России.
Структура диссертации обусловлена предметом, целями и
задачами исследования. Диссертация состоит из введения и двух
глав, включающих по три параграфа каждая. В процессе изложения
материала и в конце каждого параграфа приводятся выводы и предложения.
Глава 1. Понятие и сущность юридического лица
1.1. Эволюция юридического
лица как института гражданского права.
Определение правового статуса военных организаций является
достаточно сложной проблемой и требует самой серьёзной теоретической проработки. Для того чтобы определить, являются ли военные
организации юридическими лицами (и могут ли вообще они быть
наделены таким статусом), представляется необходимым рассмотреть
сущность понятия «юридическое лицо», а также его зарождение и
эволюцию.
Именно анализ истории развития юридических лиц и эволюции
института юридического лица в целом даст возможность проникнуть
в глубину сущности этого понятия.
Как показывают многочисленные исследования, социальные
образования, подобные юридическим лицам в современном их понимании, появились достаточно давно. Так, например, объединения нескольких лиц для достижения совместных целей применялись ещё в
глубокой древности, задолго до появления понятия "юридическое лицо"1.
По мнению Е.Б. Хохлова, В.В. Бородина, уже древние римляне
имели хорошо развитую систему представлений о юридической личности применительно к отдельному человеку. Понятие же союза было
выработано в публичном праве применительно к государству, и, таким образом, понятие союза существовало у римлян только в публичном, а понятие лица - только в частном праве. Но так как союзы име1
См. например: Барон Ю. Система римского гражданского права. (Перевод Л. Петражицко-
ва) 3-е издание. Книга I. Общая часть. - СПб, 1909 г. – С. 74 – 77; Ельяшевич В.Б. Юридическое лицо, его происхождение и функции в римском частном праве. - СПб., 1910.- С. 435 –
441; Кашанина Т.В. Хозяйственные товарищества и общества: правовое регулирование
внутрифирменной деятельности. Учеб. для вузов. – М.: Издательская группа ИНФРА-М – КОДЕКС, 1995. – 554 с.; Козлова Н.В. Из истории института учредительного договора в гражданском праве // Вестник Московского университета. Серия 11. Право. - 1994. - № 1. - С. 16
– 17.
ли имущественные интересы и участвовали в имущественном обороте, римское право приравнивало их правовое положение к лицам, хотя категория юридического лица при этом не использовалась1.
С точки зрения В.Б. Ельяшевича, поводом к зарождению юридических лиц в римском частном праве послужила "необходимость
ввести в гражданский оборот муниципии, только что достигшие автономии…
Новая форма оказывается наиболее подходящей к их характеру, рассчитанному на длительное существование, на независимость
от смены отдельных членов "2.
При этом вначале товарищеские соединения не признавались
самостоятельными субъектами права. Но впоследствии, как указывал
И.А. Покровский, чем длительнее становились цели союзов, чем неопределённее их возможный состав, «тем более желательным делается
придать этому соединению характер некоторого нового юридического центра, обособленного от отдельных физических лиц, входящих в
его состав, и располагающего своим собственным имуществом»3.
Форма товарищества (societas) стала более широко применяться для
торговых предприятий, эти объединения лиц всё более стали приобретать черты юридического лица. Так кредиторы товариществ стали
получать преимущественное право удовлетворения из капиталов товарищества перед кредиторами отдельных товарищей, уполномоченный товарищества получал право без всякой доверенности
пред-
ставлять товарищество, как единое целое, претензии к товариществу
стали направляться по адресу конторы предприятия и, наконец, товарищество стало выступать в обороте под фирмой предприятия.
1
Хохлов Е.Б., Бородин В.В. Понятие юридического лица: история и современная трактовка
// Государство и право. - 1993. - № 9. - С. 152.
Ельяшевич В.Б. Юридическое лицо, его происхождение и функции в римском частном
праве. - СПб., 1910.- С. 447.
2
3
Покровский И.А. Основные проблемы гражданского права. - М.: Статут, 1998. - С.
145.
Таким образом, сама жизнь привела к наделению торговых товариществ чертами юридического лица и к тому, что они стали фактически рассматриваться в качестве самостоятельных владеющих
имуществом субъектов прав задолго до того, как это было осознано в
законодательстве.
С определённого времени «… союз начинает рассматриваться
правом как некоторое самостоятельное лицо, наделённое определённой правоспособностью; оно имеет своё имущество, через своих
представителей вступает в договоры с внешним миром, ищет и отвечает на суде»1.
Как отмечает В.Б. Ельяшевич, "эта пригодность формы юридического лица для явлений различного характера была обусловлена необыкновенной, можно сказать, гениальной простотой употреблённого
приёма: к сложным организациям в их отношениях с третьими применяются те же нормы, что и к отдельным лицам. Как бы сложна организация не была, как бы своеобразно не сложились внутренние отношения, во вне, в обороте это не проступает"2.
«Отдельные члены этого союза, – как указывал И.А. Покровский, - закрываются за его новой юридической личностью: юридическое лицо сохраняет своё тождество, несмотря на смену отдельных
членов; оно отвечает своим имуществом, и даже в случае недостатка
такового взыскания третьих лиц не могут быть обращены на личное
имущество отдельных членов»3.
По мнению В.Б. Ельяшевича, наделение некоторых видов товариществ,
в
частности
публиканов
или
откупщиков
(collegia
publicanorum), правами юридического лица произошло в последнем
столетии эпохи принципата (30 г. до н.э. - 193 г. н.э.), сразу после
наделения такими правами
1
Покровский И.А. Указ. соч. - С.145.
2
Ельяшевич В.Б. Указ. соч.- С.447.
Покровский И.А. Указ соч. - С.145.
3
профессиональных союзов (universitas)
ремесленников, торговцев и др., частных корпораций (collegium) и
религиозных объединений.1
Следует
отметить
неоднозначность
подходов
учёных-
правоведов к оценке правового статуса различных организаций в
римском частном праве. Так, в частности В.Б. Ельяшевич в результате исследования правового положения организаций в римском частном праве пришёл к выводу, что кроме муниципий, союзов и товариществ, «обнимаемых у Юстиниана общим именем Universitates,
римское право не знало юридических лиц».2
Вместе с тем Ю. Барон, профессор Боннского университета,
считал возможным выделить в праве Юстиниана также такие виды
юридических лиц, как:
1. Государство (fiscus, aerarium).
2. Политические союзы: общины (civitas, municipes, municipium,
republica, vicus, colonia), провинции.
3. Коллегии жрецов и жриц (например, col pontificum, augurum,
fetalium, virgines vestales), а также общества граждан для религиозных целей (collegia templorum).
4. Военные группы, легионы и т.п.3
При этом, с точки зрения Ю. Барона, "юридическое лицо есть
дозволенная постоянная цель, которой нормой права предоставлена
(хотя и не полная, правоспособность, но всё-таки) способность к
имущественным правам"4.
Развал Римской империи привёл к забвению и некоторых институтов римского права, в том числе и юридического лица. В раннефеодальных
1
государствах
преобладало
натуральное
хозяйство,
Цит. по: Козлова Н.В. Из истории института учредительного договора в гражданском пра-
ве//Вестник московского университета. - Серия 11, Право. – М., 1994. - № 1. - С. 17.
2
3
Там же, с. 436.
Барон Ю. Система римского гражданского права. Перевод Л. Петражицкова 3-е издание,
книга I, Общая часть. - СПб, 1909. - С. 74 -75.
4 Там же, с. 73.
имущественный оборот был развит слабо и потребности в институте
юридического лица не было. Зарождение в недрах феодализма капиталистических отношений возродило и интерес к конструкции юридического лица. Действительно правоспособным становится уже не
отдельный человек, а союз (корпорация). В этих условиях задачи
юриспруденции и законодательства заключались в том, чтобы быстрее определить права союзов и отношение к ним прав отдельных,
входящих в них лиц, чем права отдельных лиц, как самостоятельных
лиц в общежитии1.
С развитием хозяйства, объединением ремесленников, монастырей, других церковных организаций труд и его результаты приобретали всё более обобществлённый вид. Общественные связи складывались всё чаще уже не между частными собственниками, а между
объединениями лиц.
В частности, всё многообразие форм обществ, существовавших
в Германии в средние века, можно разделить на корпорации и общества с совместной собственностью ("Союз общей руки"). Корпорации
начали формироваться в XIII в.
прежде всего в сословных
структурах, таких как торговые гильдии и общины, цеховые объединения. Они обладали самостоятельной правоспособностью, хотя
их члены и сохраняли в рамках корпораций определенную самостоятельность.
Общества с совместной собственностью развились из семейных
общин (связи между членами которых были гораздо прочнее, чем в
societas в римском праве). Продолжение семейного предпринимательства в форме общества с совместной собственностью осуществлялось наследниками. Именно по такой схеме, например, был организован Торговый дом семьи Фуггер2.
1
См.: Дювернуа Н.Л. Чтение по гражданскому праву. - СПб., 1902. - С. 268 – 272.
Хайдеманн Т. Развитие и современное состояние немецкого законодательства об обществах
и товариществах. // Законодательство и экономика. - 1994. - №(077-078)7-8. - С. 134.
2
По мнению некоторых авторов1, именно из семейного предпринимательства, основанного на полном господстве главы семьи над
другими членами, впоследствии выросла такая форма организации,
как полное товарищество.
С 1673 года Французским торговым регламентом было предусмотрено участие полного торгового товарищества в торговом обороте как самостоятельного субъекта отношений. Члены такого товарищества, выступающего в качестве юридического лица, солидарно
несли неограниченную ответственность по долгам этой организации
всем своим имуществом.
Прообразом современного товарищества на вере стали распространившиеся в средневековой морской торговле комменды (от лат.
сommendere – поручать). Такая форма организации бизнеса позволяла эффективно аккумулировать капиталы для достаточно рискованных предприятий купцов-мореплавателей2. Распространению товариществ на вере способствовало и то, что эта форма организации давала возможность лицам привилегированных сословий обходить канонические запреты заниматься торговлей без ущерба своей сословной чести3.
Таким образом, появление коммандитных товариществ было
обусловлено тем, что «потребовалось в интересах дела уменьшить
Кашанина Т.В. Хозяйственные товарищества и общества: правовое регулирование внутрифирменной деятельности. Учеб. для вузов. – М.: Издательская группа ИНФРА-М – КОДЕКС,
1995. – С. 42.
2 Первоначально комменда имела товарную форму - отдельные лица вручали свои товары
отправляющемуся в плавание купцу, который должен был по возвращении отдать им деньги
в размере стоимости проданного товара и некоторой прибыли. Впоследствии вкладчики (верители) стали объединяться в товарищества, выступавшие во вне в качестве самостоятельного субъекта правоотношений - под общей фирмой. В случае неудачи такого предприятия
вкладчики несли риск утраты только вложенных средств и неполучения прибыли, в отличие
от купца-мореплавателя, рисковавшего всем своим имуществом. Позже появилась и постепенно стала преобладающей денежная форма комменды – участниками коммандитных товариществ всё чаще становились лица, вносившие не товары, а капиталы.
3 См.: Кашанина Т.В. Указ. соч. – С. 43; см. также: Каминка А.И. Основы предпринимательского права. - Пг., 1917. – С.37 – 38; Шершеневич Г.Ф. Учебник торгового права. - М., 1919. –
С.105.
1
личностный элемент и усилить элемент капитализации, т.е. увеличить
средства для ведения дела»1.
Развитие промышленности требовало вложения всё новых и
новых средств, вследствие чего проблема объединения лиц постепенно вытесняется проблемой объединения капиталов2.
Развитие торговых отношений с другими странами требовало
объединения усилий и капиталов значительного количества торговцев. Так, установление торговых отношений с Россией привело к появлению Russia Company (1566 г.). Каждый член компании проводил
торговые и заёмные операции на имя всей компании. Как отмечала
королева Англии Елизавета (в письме к русскому правительству, которое она направила с целью добиться его расположения к Russia
Company), «в этой торговле все потери, затраты, расходы на жалованье должны быть общими для всех, члены общества должны вести
торговлю, не каждый отдельно для себя, но общую для всех, ничто не
должно обращаться в частную прибыль чью-либо, но в общую выгоду
для всех; хотя в обществе есть особы, превосходящие других опытностью, званием и властью, однако же все равноправны как в подаче
мнений, так и в разделе прибыли”3. Позже данные принципы были
использованы и развиты при создании английской Ост-Индской
(1600 г.) и других компаний.
Значительный подъём промышленности и торговли, отмечавшийся в Голландии в конце XVI в., сопровождавшийся заметным
оживлением торгового мореплавания и открытием новых стран, привёл к развитию торговых отношений с Индией, Африкой, Бразилией
и Россией. Трудности и опасности этих путешествий заставляли тор-
1
Кашанина Т.В. Указ. соч. – С. 44.
2
Так уже в XIII - XIV веках в Италии появились объединения банкиров в качестве паевых
товариществ, участники которых, вкладывая свои капиталы в товарищество, получали прибыль в соответствии с размером своего вклада, а в случае неудачи предприятия рисковали
только потерей этого вклада.
3
Цит. по: Кашанина Т.В. Указ. соч. – С. 341.
говцев-мореплавателей объединяться в морские товарищества, снаряжавшие в экспедиции от 4 до 18 кораблей. Вместе с тем, когда таких товариществ стало очень много, обострившаяся между ними
конкуренция привела к их объединению в 1595 г. в одну Нидерландскую Ост-Индскую компанию.
Чуть позже появились и другие предшественники и прототипы
современных акционерных обществ - английская Ост-Индская компания (1600 г.) и французская Компани дез энд оксиданталь (1628 г.).
При этом вплоть до XIX века акционерные общества почти не получили распространения, являясь скорее исключением из правил. И
только промышленная революция в Европе, потребовавшая колоссальной концентрации капитала, вызвала быстрое распространение
акционерных обществ в европейских странах. Потребность новых
предприятий в притоке капитала, особенно в таких отраслях промышленности, как горное дело и обработка металлов, послужила
толчком к переходу в XIX в. в основных европейских странах от
словных
форм
к
со-
буржуазно-либеральному социальному устрой-
ству.
Уже в первых акционерных компаниях было применено разделение основного капитала товарищества на одинаковые доли – акции, которые могли свободно передаваться. Также было проведено
различие между личным имуществом каждого участника объединения и имуществом самого объединения. Ответственность участника
акционерной компании по её долгам ограничивалась риском потерять имущественные вклады. Преимущества новой организационноправовой формы привели к быстрому распространению акционерных компаний в Европе.
Систематизация же и легализация правил об акционерном деле
в Европе началась несколько позже, чем в России, – только в 1843 году1.
Общества с ограниченной ответственностью впервые появились в Германии, где 20 апреля 1892 года был принят Закон о таких
обществах (Gesellschaft mit beschrankter Haftung), разработанный на
основе предложений берлинского купечества. Предпосылкой появления обществ с ограниченной ответственностью стала потребность создания промежуточной формы между полным товариществом и акционерным обществом. Торговая деятельность в новых, более динамичных условиях заставляла купцов браться одновременно за многие предприятия разнородного характера. Полные же товарищества
были тесно связаны с судьбой каждого его участника, вследствие чего оказывались не совсем пригодными для продолжительного существования. Коммандитные товарищества также не давали выход из
положения, так как вкладчики в таких товариществах играли слишком ограниченную роль, сводившуюся в лучшем случае к праву контроля. Акционерные общества также не стали «панацеей». Их было
трудно создавать, трудно ими управлять. Обязанность публичной отчётности, крайне малая эластичность размера уставного капитала –
всё это не соответствовало требованиям времени к укладу торговопромышленных предприятий.2
Вскоре после появления в Германии обществ с ограниченной
ответственностью, эта организационно-правовая форма была практически без изменений заимствована Австрией, а несколько позже после серьёзных дискуссий – общества с ограниченной ответственностью получили распространение и в России.
Долинская В.В. Торговые общества: сравнительный анализ // Вестник Московского университета. Серия 11. – Право. – 1992. - № 3. - С. 58.
1
Тимохов Ю.А. Товарищества с ограниченной ответственностью в России.//Государство и
право. – 1993. - №1. - С. 43 - 44.
2
Интересно, что в США, Англии, Голландии, Бельгии обществ с
ограниченной ответственностью до их появления в Германии не существовало. Там в это время уже достаточно широкое применение
нашли акционерные компании. Германия и Россия, в силу географических и исторических условий, не имели колоний, позволявших довольно быстро накапливать значительные капиталы. Именно поэтому
акционерные общества в Германии и России, пригодные для концентрации больших масс капиталов в этих и ряде других стран континентальной Европы получили широкое распространение значительно
позже1. В то же время именно общества с ограниченной ответственностью в таких условиях стали наиболее оптимальной формой коммерческой организации.
В процессе развития
законодательство
об обществах
вариществах приобретало все более императивный характер,
бенно применительно к акционерным
и тоосо-
обществам. В основе этого
лежит вынесенное из практики убеждение, что защита прав кредиторов и вкладчиков требует как можно большего внимания2.
Новой особенной формой хозяйствования, несколько отличной
от товариществ и обществ, стали кооперативы. Первый потребительский кооператив появился под влиянием идей Р. Оуэна (1771-1858),
как форма коллективных действий за улучшение условий быта и труда. В одном из центров английского ткачества – городе Рочдель 28
членов кооператива, собрав 280 фунтов стерлингов, 21 декабря 1844
года открыли кооперативный магазин.
1
Так, например, в Германии до 1843 года было всего 29 корпораций и ситуация изменилась
только к 30-м годам XIX в., когда немецкое правительство приступило к активному строительству железных дорог, поручив это частным предприятиям. Подробнее см.: Кашанина
Т.В. Хозяйственные товарищества и общества: правовое регулирование внутрифирменной
деятельности. Учеб. для вузов. – М.: Издательская группа ИНФРА-М – КОДЕКС, 1995. – С. 54
– 55, 347 - 349.
Хайдеманн Т. Развитие и современное состояние немецкого законодательства об обществах
и товариществах. // Законодательство и экономика. - 1994. - №(077-078)7-8. - С. 135.
2
Через десять лет кооператив, насчитывающий уже 13 000 членов, располагал капиталом в 3 млн. 200 тыс. фунтов стерлингов, прибылью в 320 тысяч фунтов стерлингов. Кооператив строил дома для
рабочих с рассрочкой выплаты 15-20 лет, учредил ряд школ на 750
тысяч мест, 20 библиотек, стипендии для всех детей рабочих, обучающихся в колледжах и университетах. Во второй половине XIX века
кооперативы получили самое широкое распространение во всём мире1.
Анализ эволюции юридических лиц позволяет сделать ряд выводов:
1. Появление организаций, соответствующим нашим понятиям о
юридических лицах, было обусловлено возникновением потребностей людей в объединении усилий в совместной коммерческой деятельности.
2. Наибольшее развитие институт юридического лица получил в период развития капиталистического способа производства и реальных рыночных отношений.
3. Изменения экономических условий, обусловившие появление новых специфических потребностей предпринимателей, приводили
к образованию новых организационно-правовых форм юридических лиц, позволяющих наиболее эффективно удовлетворять эти
потребности.
4. В различные периоды истории разных стран сходные экономические условия приводили к появлению и распространению сходных
организационно-правовых форм юридических лиц.
5. Искусственное «насаждение» даже самых прогрессивных форм
юридических лиц со стороны государства, как правило, не приво1
Галаган А.А. История российского предпринимательства. - М.: Институт молодёжи, 1997. -
С. 170.
дит к широкому распространению этой формы до тех пор, пока не
будет сформирована потребность в ней у широкого круга субъектов правоотношений.
6. Юридические лица различных организационно-правовых форм
являются своего рода инструментами удовлетворения тех или
иных потребностей субъектов правоотношений, причём особенности каждой организационно-правовой формы обусловлены спецификой удовлетворяемых потребностей.
Развитие института юридического лица в России
Коллективные (мирские, общинные) формы деятельности известны на Руси с древних времён, составляя одну из национальных
примет экономического быта русского народа.
По мнению многих авторов первыми прототипами юридических лиц на в России стали так называемые складничества (или подругому - «складки»), зародившиеся в XIII веке в Новгороде1.
В XIII - XVII веках «складничество» получило широкое распространение по всей России как форма совместного ведения сельского
хозяйства, промысла и торговли.
Суть складничества заключалась в том, что купцы (обычно 5 – 6
человек) заключали между собой соглашение, в соответствии с которым они выступали в качестве единого торгового предприятия, но
полученный от торговли доход делили из расчёта внесённых каждым
паёв или товаров. Купцы заменяли друг друга в поездках и несли
друг перед другом имущественную ответственность за вверенный
чужой товар. Это соглашение могло заключаться как на одну поездку,
так и на длительный период2.
1
Козлова Н.В. Указ. соч.- С. 20; см. также: Галаган А.А. Указ. соч.- С. 35.
Сущенко В.А. История российского предпринимательства: Уч. пособие. – Ростов н/Д: Издво «Феникс», 1997. – С. 35 – 36; см. также: Козлова Н.В. Указ. соч. – С. 20.
2
Кроме складничеств, исследователи отмечают существование
таких объединений труда, как промысловые артели на севере (помытчики), «ватаги» на юге (рыбали, соленники). Встречались на Руси
некоторые формы объединения труда и капитала, но практически до
конца XVII века они не получили достаточно широкого распространения.
Вместе с тем, как отмечает В.А. Сущенко, наряду с относительно простыми формами объединения купцов, уже в домонгольской
России существовали и более сложные формы торгово-промышленной
кооперации, такие, например, как особые купеческие «храмовые»
объединения. Самым знаменитым из них считался «Дом Святого великого Ивана» при церкви Ивана Предтечи в Новгороде. Он объединял купцов, торговавших воском и другими товарами со странами
Западной и Северной Европы. Эта церковь была наделена властями
значительными привилегиями. Так, в храме хранилась эталонная
форма весов. Местным и приезжим купцам не разрешалось торговать
до тех пор, пока они не взвесят свой товар с использованием этого
эталона (за определённую пошлину). Всеми делами «Дома Святого великого Ивана» распоряжались несколько старост. Непосредственно на
площади перед храмом происходили и заседания специального торгового суда (под руководством представителя городской администрации – тысяцкого). Для того чтобы стать участником этого элитного
объединения, купец должен был внести в его фонд (храмовую казну)
пошлину в размере 50 гривен (10 кг) серебра, а также рулон дорогого
«ипрского» сукна из Фландрии – тысяцкому. Купцы, внесшие пошлину и ставшие участниками, именовались «пошлыми купцами» 1.
В качестве ещё одной формы хозяйствования, близкой к понятию юридического лица, по-видимому, можно рассматривать торговые дома. Наиболее известным из них стал торгово-промышленный
дом Строгановых, которые стали выступать единой фирмой ещё в XV
1
Сущенко В.А. Указ. соч. – С. 36.
веке. В начале XVI века торговый дом разделился на три части, только на одну из которых (сольвычегодскую) работало не менее 5 – 6 тысяч крепостных и наёмных людей1.
Наряду с предпринимательскими организациями, подобным
юридическим лицам в их нынешнем понимании, на территории
нашей страны уже в домонгольский период существовали и другие
организации,
обладающие
самостоятельной
правосубъектностью.
Прежде всего, необходимо отметить хозяйственную самостоятельность церковных учреждений. Так, например, монастыри, пришедшие на Русь уже в X веке, как и в Византии, часто получали в
наследство довольно крупные состояния.
Влияние монашества в
этом вопросе было настолько велико, что нашло своё отражение даже
в законодательстве. Так, одна из новелл Константина Багрянородного
предписывала, чтобы в случае смерти бездетного без завещания от
оставшегося состояния отделялось в пользу церкви от трети до половины на помин души2. Сохранились, например, данные о том, что
Князь Ярополк Изяславич (вторая половина XI века) «вдал» Печерскому монастырю «всю жизнь свою», т.е. недвижимые имения, а кроме
того, четыре волости, из них одну возле Киева, конечно, со всеми
крестьянами3.
Церкви нередко получали дотации от князей (Владимир,
например, после крещения, поставив в Киеве церковь Богородицы,
отдал на её содержание десятую часть своих доходов. Церкви, получая подобные дотации, пускали свои средства в оборот (преимущественно в торговлю). В церквах под покровом «святых угодников»
устраивались товарные склады, хранились образцовые меры и гири,
заёмные письма и другие деловые документы. Существенной статьёй
доходов церквей и монастырей были средства, получаемые от эксЗаичкин И.А., Почкаев И.Н. Русская история. IX – середина XVIII в. – М.: Мысль, 1992. – С.
250.
2 Никольский Н.М. История русской церкви. – 3-е изд. – М.: Политиздат, 1983. – с. 34
3 Никольский Н.М. Указ. соч. – с. 35
1
плуатации принадлежащих им земель и крестьян. Таким образом,
церковь выступала в экономических отношениях в качестве самостоятельного субъекта практически без ограничений (вплоть до 1551 года, когда на знаменитом Стоглавом церковном соборе, проведённом
по инициативе Ивана VI, было предписано монастырям приобретать
и продавать земли только с царского дозволения и запрещал церковникам заниматься ростовщичеством как в натуральной, так и в денежной форме1).
Следует отметить, что в тот период князь обладал dominium directum (правом прямого владения) над всеми землями его княжества
(включая и церковные земли). В силу этого, князь мог получать от
церквей и монастырей дань, мог сместить с кафедры неугодного ему
архиерея. Как указывают учёные-историки, князь, боярин или вече
«считали себя вправе распоряжаться церковными и монастырскими
землями, т.е. передавать их от одного церковного установления другому, а также пользоваться их доходами и имуществом». Таким образом, представляется возможным сделать вывод о том, что церковные
организации фактически являлись самостоятельными субъектами, но
вместе с тем имущество принадлежало им на вещном праве, близком
к нынешнему праву хозяйственного ведения.
Как представляется, самостоятельным субъектом правоотношений можно считать также созданную в 1687 году в Москве Славяногреко-латинскую академию2. Академия, согласно уставу, управлялась
корпорацией профессоров во главе с блюстителем. Корпорация решала дела коллегиально, распоряжалась капиталом и доходами академии и судила учащихся во всех случаях кроме уголовных преступлений. Средства академии состояли из доходов, получаемых с приписанных к ней восьми монастырей и пожертвованных ей царём двор-
1
2
Заичкин И.А., Почкаев И.Н. Указ. соч. – С. 291.
Там же, – с. 518.
цовой волости и десяти пустошей. Также академии принадлежала
библиотека, подаренная ей царём.
Что же касается дальнейшего развития предпринимательских
корпораций, то его не происходило почти до начала XVIII века. Как
отмечает ряд исследователей, для России всегда были характерны богатство естественных материалов страны и в то же время скудность
рукодельных производств, обусловленная вынужденным характером
труда и отсутствием всякой надежды на успех1. Среди других причин также можно назвать такие, как географическая и экономическая изоляция России от других государств, постоянные препятствия,
чинимые торговой деятельности господствующими властями. Самыми же, пожалуй, главными факторами, тормозящими развитие предпринимательства (а следовательно, и предпринимательских объединений), по мнению автора, являлись отсутствие экономической свободы и рынка рабочей силы. Феодально-крепостническая Россия тех
времён была не готова к рождению новых форм хозяйствования.
Реформы Петра I (особенно создание регулярной армии) требовали наличия мощной собственной промышленности. Петру же в
наследство достались с десяток хилых мануфактур, вырабатывающих
самые примитивные предметы. Перед царём стояла задача направить капиталы купечества на создание промышленности.
Стремясь как можно скорее наполнить казну, Пётр начал активно создавать «регулярную» государственную экономику.
Т.В. Кашанина, Н.В. Козлова и многие другие исследователи
отмечают заслугу Петра I в широком внедрении в России новых организационно-правовых форм предпринимательства2. Действительно, своим Указом от 27 октября 1699 г. царь приказал "купецким лю-
1
См. например: Сущенко В.А. Указ. соч. – С. 49; см. также: Костомаров Н. Очерки торговли
Московского государства в XVI - XVII столетиях. – СПб, 1862. – С. 3.
2 См.: Кашанина Т.В. Указ. соч. – С. 357; Козлова Н.В. Указ. соч. - С. 20.
дям торговать так, как торгуют в иных государствах торговые люди:
компаниями" (по терминологии того времени – «кумпанствами»).
Интересно, что из двух наиболее распространённых в то время
в Европе форм предпринимательских объединений (общества (сосьет)
и компании) Пётр I выбрал именно (и только) компании, которые, в
отличие от обществ, должны были создаваться только с разрешения
правительства и действовали под его контролем.
Вместе с тем гораздо реже упоминается, что первые торговопромышленные компании буквально «насаждались» царём. Ричард
Пайпс так
описывает процедуру преобразования московского Су-
конного двора в компанию: «зная, насколько тяжелы на подъём русские торговые люди, он выбрал ряд имён из списков ведущих купцов
империи и назначил этих лиц членами компании. По совершении
этого он послал солдат отыскать своих жертв и привезти их в Москву
«на срочную высылку»1.
Как отмечают другие исследователи, компании прельщали Петра не только размахом дела, требующего вложения больших капиталов нескольких предпринимателей, но главным образом тем, что оказавшиеся в этих компаниях купцы оказывались связанными круговой порукой и общей ответственностью перед государством. Назначенный царём сверху руководитель компании имел право включить в
неё любого именитого купца даже вопреки его желанию. Отказ от
вхождения в кумпанство или самовольный выход из него наказывались разорительным штрафом или даже тюремным заключением.
Добровольно же купцы не стремились в кумпанства скорее всего не
потому, что были, как считал Р. Пайпс, «тяжелы на подъём», а из-за
того, что согласно государственному уставу они могли получать в
этих компаниях не более 5 – 10 % прибыли, что было явно несоразмерно затратам и рискам2.
1
2
Цит. по: Галаган А.А. Указ. соч. - С.71.
Сущенко В.А. Указ. соч. – С. 58.
Многие очень богатые купцы, из тех, кому указано было войти
в «кумпанейства», не желая объединяться с «чужими», предпочитали
вести дела «торговыми домами», то есть союзами неразделённых родственников. Так, например, ярославский купец Максим Затрапезнов,
который (согласно именному указу Петра) должен был вступить в
число компаньонов голландского купца И. Тамеса для учреждения в
Москве
полотняной мануфактуры, испросил дозволения организо-
вать такую мануфактуру в Ярославле и вести её самостоятельно – с
сыновьями. Дозволение было получено, так как для царя главным было – привлечение капитала любой ценой, тем более что собственником
всех мануфактур, даже созданных на частные средства, оставалось
государство1.
Необходимо иметь в виду некоторые существенные особенности
развития российской промышленности. В России того времени не
было частной собственности на средства производства. Полным собственником всех шахт, фабрик и т.п. фактически являлось государство. Так, по мнению Р. Пайпса, «даже предприятия, созданные частично или полностью частным капиталом, не были частной собственностью в строгом смысле слова, ибо правительство могло в любой момент отобрать их у собственников»2.
Сама деятельность промышленников жёстко регламентировалась и контролировалась государством: запрещалось создавать компании без ведома Мануфактур- и Коммерц-коллегий, определялись
размеры учредительных документов, принудительно регулировались
цены, объёмы продаж и поставок, запрещалась торговля в розницу и
т.д.
В действительности же частная собственность на средства производства была введена Екатериной II: «Принадлежащие частным
людям собственно фабрики и мануфактуры чтобы не инако разумее1
2
Галаган А.А. Указ. соч. - С. 75.
Цит. по: Галаган А.А. Указ. соч. - С.78.
мы были, как собственное имение, которым каждый может свободно
распоряжаться, не требуя никакого дозволения от начальства»1.
Екатерина узаконила порядок, по которому фабрики и «полезные рукоделия» могли открывать все, кому и где захочется, кроме (в
целях сохранения лесов) Москвы и Санкт-Петербурга.
Манифест Александра I № 22.418 от 1 января 1807 г. «О дарованных купечеству новых выгодах, отличиях и преимуществах и новых способах к распространению и
усилению торговых предприя-
тий»2 рекомендовал купцам образовывать для своей деятельности купеческие товарищества (полные, на вере и товарищества по участкам
– ст. 1), которые рассматривались в качестве юридических лиц (ст.
2)3. Впоследствии эти положения Манифеста с рядом дополнений
вошли в т. XI Свода законов гражданских и в Уставе торговом составили специальную главу – «О торговом товариществе»4.
Как указывалось в разъяснениях судебного и
гражданского
кассационных департаментов правительствующего сената (которые
носили
характер
официального
толкования
законодательства),
названные в законе виды товариществ признаются самостоятельными юридическими лицами, отличными от частных физических лиц,
их составляющих. Товарищество обладало на праве собственности
имуществом, которое на всё время существования товарищества не
подлежало переходу к отдельным товарищам и которым товарищество прежде всего отвечало по своим обязательствам5. Полные товарищества (по своей сути соответствующие тем, которые предусмотрены нынешним ГК РФ), как правило, складывались на базе семьи
или родственных кланов.
1
Цит. по: Галаган А.А. Указ. соч. - С. 81.
2
Полное собрание законов Российской империи. - СПб., 1830. - Т. XXIX. - С.971 – 979.
3
Козлова Н.В. Указ. соч. - С. 20.
Свод законов Российской империи. – СПб., 1913. Т. X, ч.1; Т. XI, ч. 2.
4
См. Максимов В.Я. Законы о товариществах. - М., 1911. - С. 59, 62, 190, 197 и сл./Цит. по:
Козлова Н.В. Указ. соч. - С. 20.
5
Если же фамильных капиталов не хватало для осуществления
коммерческих проектов, привлекались капиталы «со стороны», в результате чего образовывалось товарищество на вере, которому «Уставом торговым» предписывалось в наименовании после фамилий полных товарищей добавлять «… и Ко» («… и компания»).
Вкладчики не имели право осуществлять предпринимательские
операции от имени торгового дома, а их права на доходы и ответственность по обязательствам общества ограничивались суммой «положенного в компанию капитала», как говорилось в указе Александра
I Сенату в 1805 году.
После принятия в 1892 году в Германии Закона об обществах с
ограниченной
ответственностью
(Gesellschaft
mit
beschrankter
Haftung) возможность введения таких обществ в России стала широко обсуждаться отечественными цивилистами. Необходимость введения новой формы, так же как и в Германии, диктовалась самой жизнью, и, в первую очередь, неудовлетворённостью предпринимателей
акционерной формой, при общей отчётливой тенденции к стремлению ограничить ответственность участников за деятельность учреждаемых организаций. Так, А.И. Каминка, рассматривая товарищеские договоры того времени, отмечал, что «через огромное большинство этих договоров проходит одна основная идея: стремление ограничить ответственность если не всех участников, то во всяком случае
некоторых из принимающих активное участие в ведении дела…»1.
Вместе с тем многие отечественные цивилисты относились к
перспективе введения в России обществ с ограниченной ответственностью очень настороженно. Тот же А.И. Каминка, в частности, писал: «У нас принцип ответственности за свои действия в области делового оборота, как кажется, ещё не пустил настолько глубоких кор-
1
Каминка А.И. Очерки торгового права. Вып.1, 2-е изд. - СПб, 1912. - С. 362 ( Цит. по: Ти-
мохов Ю.А. Товарищества с ограниченной ответственностью в России.//Государство и право, 1993. - №1. - С. 44).
ней, чтобы можно было без опасности для этого оборота ограничивать область его применения. Мы полагаем даже, что скоро и самим
участникам такого рода организаций в России пришлось бы убедиться в опасностях, связанными с этими товариществами: они были бы
совершенно лишены кредита, так как в условиях нашего оборота товарищества эти, вероятно, рассматривались бы только как организации, преследующие цель не платить своим кредиторам»1.
Что касается акционерных обществ, то первые из них - «компании на акциях» - появились при той же Екатерине II. Первой акционерной компанией в России стала «Российская в Константинополе
торгующая компания», учреждённая 24 февраля 1757 года2.
Интересно, что когда в 1767 году 30 купцов-хлеботорговцев,
образовав акционерную компанию, предложили Екатерине возглавить наблюдательный совет, она охотно согласилась и распорядилась
выдать АО беспроцентную ссуду в размере 20 тыс. руб. «на вспоможение».
К началу XIX века в России существовало уже 5 акционерных
компаний. Одними из самых удачных попыток акционирования считается созданное в 1827 году Первое страховое от огня общество
(просуществовавшее до 1917 года) и Российская юго-западная судоходная компания, учреждённая видными сановниками – князем Гагариным и графом Мордвиновым.
Правительство, считая акционерную форму очень перспективной, всячески способствовало её распространению. Кроме освобождений от налогов и сборов, выдачи беспроцентных кредитов, правительство Николая I пошло даже на такую беспрецедентную меру, как
снижение с 1 января 1830 года процентов по вкладам с 5% до 4%.
Это искусственно подтолкнуло российские капиталы с позиции
пассивного ожидания ежегодной пятипроцентной прибыли к поиску
1
2
Каминка А.И. Указ. соч. - С. 371.
Полное собрание законов Российской империи. I.XIV. № 10694.
более прибыльных источников, главным из которых были акционерные общества.
Также значительно способствовало распространению акционерных обществ то, что, в отличие от торгового дома, участие в акционерных компаниях не требовало обязательной приписки к купеческим гильдиям (это позволяло включаться в их деятельность мещанам
и дворянам). Принятые меры заметно оживили акционерное движение в России. Только с 1835 по 1838 год было образовано 43 акционерных компании1.
В 1836 году правовое положение акционерных компаний было
закреплено «Положением о компаниях на акциях». Закон устанавливал жёсткий контроль за деятельностью компаний, во многом ограничивал их права и возможности (разрешение только именных акций
и запрещение предъявительских, разрешение сделок только за
наличные и запрещение сделок на срок и т.п.).
В дальнейшем, уже в 1857 году, правительство Александра II
ещё раз прибегло к уже оправдавшему себя снижению процентов по
вкладам, существенно расширило свободу учреждения акционерных
компаний. Эти меры привели к сильному всплеску акционирования.
Всячески стимулируя образование акционерных компаний,
прави-
тельство смогло организовать таким образом строительство железнодорожных
путей огромной протяжённости. Так, для сравнения,
только в течение 15 лет (с 1866 по 1880 год) в России благодаря привлечению акционерных капиталов было проложено 19 тысяч км железнодорожного полотна2, а протяжённость железных дорог, построенных
за 55 предоктябрьских лет в России, приблизительно равна
протяжённости дорог, построенных за последующие 70 лет в СССР3.
1
Галаган А.А. Указ. соч. - С.100.
2
Сущенко В.А. Указ. соч. – С. 91.
Галаган А.А. Указ. соч. – С. 105.
3
Негативной стороной этого процесса было то, что правительство, стимулируя развитие акционерного движения в железнодорожном строительстве (так же как и в банковской сфере) «любой ценой»,
фактически закрывало глаза на многочисленные нарушения, что
приводило, порой, к крупным мошенничествам.
Так или иначе, к началу первой мировой войны в России
насчитывалось 2 263 акционерных компании. И хотя в количественном измерении их было меньше, чем семейных торговых домов, но по
числу участников предпринимательского процесса, а также по своему месту во всех сферах экономики, акционерные компании вышли
на ведущие позиции1.
Необходимо отметить невыдержанность терминологии действовавшего в тот период гражданского и торгового законодательства в
отношении организационно-правовых форм юридических лиц. Достаточно трудно различить, например, товарищество по участкам
или компании на акциях (п. 3 ст. 2128, ст. 2139 Свода законов гражданских), акционерное общество и товарищество на паях (п. 3 ст. 55
Устава торгового). Вследствие этого, многие исследователи пришли к
мнению, что акционерные общества и паевые товарищества конца
XIX – начала XX в. в России являлись в сущности одним и тем же видом товарищества – акционерным. Такая точка зрения подтверждалась разъяснениями Сената, отмечающего, что именование товарищества акционерной компанией или товариществом на паях для существа дела безразлично, ибо указанные термины означают одно и то
же2.
В аграрном секторе экономики России переход к новым формам хозяйствования происходил в более сложных условиях. Только с
крестьянской реформы 1861 года начался переход от феодальных к
более прогрессивным капиталистическим отношениям. Но и буржу1Галаган
2
А.А. Указ. соч. – С. 102.
Козлова Н.В. Указ. соч. - С. 23.
азные реформы 60-х годов XIX века оставили нерешёнными множество проблем. Так, например, крестьяне не приобретали права собственности на надельные земли. Ст. 6 Общего положения о крестьянах от 19 февраля 1861 года решениями Сената № 27 (1900 г.) и №
69 (1901 г.) разъяснялась следующим образом: «Крестьянские надельные земли (как усадебные, так и полевые) составляют особый вид
владения, резко отличающийся от права собственности, полного господства над имуществом… и находятся в пользовании не отдельных
лиц крестьян – собственников, а принадлежат или крестьянскому
обществу, или двору, причём старший член двора или семьи является
лишь распорядителем надела»1.
По решению Сената 1899 г. № 1, крестьянский двор или семья
есть «особого рода союз, в имуществе которого никто из отдельных
членов не имеет права на какую-либо определённую часть…почему и
самое имущество то не подлежит ответственности за всякие долги»2.
Особенности правового положения крестьянского двора порождали
массу казусов и недоразумений, например, когда речь шла о степени
ответственности общесемейного имущества по сделкам или правонарушениям отдельных членов семьи.
Развитие капитализма в России настоятельно требовало появления новых форм сельскохозяйственных организаций.
Именно такой новой формой, рождённой в недрах капиталистических отношений и потому действительно соответствующей новому способу производства, стала кооперация. Актуальность появления кооперации, удобство применения кооперативных форм в аграрном секторе страны послужили причиной её широкого распространения в дореволюционном отечественном сельском хозяйстве.
Сборник решений Правительствующего Сената по крестьянским делам. - СПб., 1903. /Цит
по: Погребной А.А. Правовое регулирование деятельности крестьянских (фермерских) хо1
зяйств в условиях рынка. - М.: ГА ВС., 1992. – С. 19.
2 Там же.
Первый кооператив был образован в с. Рождественское Костромской губернии в 1866 году. Его родоначальником стал Святослав Лугинин, изучивший организацию и деятельность кооперативов
в Германии.
Вначале кооперативы буквально навязывались крестьянам прогрессивными помещиками, учителями и другими представителями
интеллигенции, не встречая особого энтузиазма у самих крестьян.
Так, когда Херсонская губернская земская управа, желая стимулировать образование кооперативов, объявила, что каждому деревенскому кооперативу будет выдано по 1000 рублей безвозмездной
ссуды, крестьяне немедленно образовали товарищества, разобрали
деньги и разбежались по прежним углам. Аналогичные эпизоды были
отмечены в Тверской, Екатеринославской и во многих других губерниях1.
Благодаря научным разработкам и практической деятельности
Н.П. Балина (1829 – 1904), А.И. Чупрова (1842 – 1908), А.И. Васильчикова (1818 – 1881), М.И. Туган-Барановского (1856 – 1919) и многих других, в результате подвижнических бескорыстных усилий многочисленных энтузиастов, к концу века в России насчитывалось уже
1550 кооперативов разных видов. При этом необходимо отметить зарождение к началу нового века нового вида аграрной кооперации сельскохозяйственных сбытовых товариществ, а также образование
кооперативных союзов.
Всесторонняя, и, прежде всего, финансовая помощь государства кооперативному движению в годы столыпинской аграрной реформы вызвала ещё больший расцвет кооперации. Наряду со старыми видами сельскохозяйственной кооперации (потребительские общества, кредитные, сбыто-снабженческие товарищества) появились и
получили широкое распространение новые, более сложные и очень
перспективные виды – товарищества для совместной обработки зем1
Галаган А.А. Указ. соч. - С. 173.
ли, товарищества для совместной аренды, главным назначением которых
был непосредственный подъём производительности земле-
дельческого труда на основе его обобществления.
В годы первой мировой войны возникли тысячи кооперативов,
работающих по заказу военных ведомств. Так, например, в Саратовской, Московской губерниях действовали «овощные кооперативы»,
готовившие для армии «сухие щи», сгущённое молоко, мясные консервы и т. п.1.
После свержения самодержавия, уже 20 марта 1917 года Временное правительство приняло «Положение о кооперативных товариществах и союзах», снимающее все ограничения на пути создания
кооперативов. Благодаря этому, только в 1917 году в России возникло около 1000 кооперативов, сыгравших значительную роль в заготовке и распределении хлеба 2.
Бурное развитие кооперации показало не только жизнеспособность этой организационно-правовой формы, но и её соответствие
условиям России того времени. Практика подтвердила правильность
«организационно-производственной теории» А.И. Васильчикова и его
последователей, которые видели «русский путь» развития аграрного
капитализма в рациональной организации крестьянского хозяйства
на основе широкого применения и максимального использования
возможностей такой организационно-правовой формы юридического
лица, как кооперативы.
После Октябрьской революции в России ранее действующее
гражданское и торговое законодательство, несоответствующее курсу
на переход к централизованному плановому хозяйству, было отменено.
1
2
Галаган А.А. Указ. соч. - С. 183.
Там же, с. 183.
Осенью 1918 года специальным декретом была упразднена торговля, предпринимательство было объявлено вне закона и каралось
расстрелом.
Период военного коммунизма можно охарактеризовать следующими чертами:

Отмена частной собственности в любых её проявлениях.

Управление народным хозяйством строилось на основе жёсткой
централизации в сочетании с плановым распределением и внеэкономическим принуждением.

Уничтожение торговли, товаро-денежных отношений.
Таким образом, гражданский оборот практически перестал су-
ществовать. В таких условиях и говорить не приходилось о каких бы
то ни было юридических лицах.
С переходом же к НЭПу конструкция юридического лица вновь
понадобилась обществу, т.к. «вновь восстановленный вольный рынок
не находил в действующем законодательстве необходимых ему правовых форм»1.
Отмена запретов на частнопредпринимательскую деятельность
вызвала бурный рост деловой активности, что, в свою очередь, требовало возрождения недостаточно ещё забытых форм участия в
гражданском обороте.
ГК РСФСР, введённый в действие с 1 января 1923 года, содержал
нормы,
регламентирующие
правовое
положение
субъектов
гражданского оборота. Впоследствии эти нормы получили своё развитие в целом ряде иных нормативных актов2.
Вновь появились акционерные общества, полные товарищества
и товарищества с ограниченной ответственностью. Так, первый
устав советского акционерного общества «Кожсырьё» был зареги-
1
2
Шретер В. Советское хозяйственное право. – М.- Л, 1928. - С. 24.
См.: Тимохов Ю.А. Указ. соч. – С. 46 - 48.
стрирован 1 февраля 1922 года, а к 1927 г. в стране насчитывалось
уже 94 акционерных организации1.
Необходимо отметить, что правовое регулирование деятельности юридических лиц было весьма скудным. В этой связи резко возрастало
значение
уставов.
Высказывались
даже
предложения
(например С.Н. Ландкофом) рассматривать устав юридического лица
в качестве специального закона (lex specialis) и в случае коллизии
между правилом, предусмотренным в уставе, и правилом действующего законодательства признавать, что специальный закон (устав)
отменяет для данного юридического лица действие общего закона2.
Государство стремилось максимально использовать в своих целях возможности различных организационно-правовых форм юридических лиц. В промышленности началась широкомасштабная национализация предприятий, трестирование государственных фабрик и
заводов с последующим объединением трестов в синдикаты. Акционирование предприятий давало возможность государству не только
привлечь частные капиталы, но и стимулировать повышение производительности труда работников путём использования хозрасчёта. С
1 января 1922 года на принцип самоокупаемости были переведены
даже «лагеря принудительного труда»3.
Новая (по сравнению с «военным коммунизмом») система хозяйствования доказала свою эффективность. За три года НЭПа объём промышленного производства достиг по основным показателям
уровня 1913 года.
Пришедшая в начале 30-х годов на смену НЭПу модель государственного социализма вновь поставила рыночные отношения (с
присущими им равенством и независимостью участников) по существу «вне закона». Новая система хозяйствования требовала новых
1
Галаган А.А. Указ. соч. - С. 189.
2
Тимохов Ю.А. Указ соч. – С. 47.
Галаган А.А. Указ соч. - С. 192.
3
форм, принципиально отличавшихся от классических. В связи с усилением централизованного планового начала в управлении экономикой и государственной собственностью, корпоративные (т.е. построенные на началах членства) юридические лица, получившие широкое
распространение в период НЭПа, были вытеснены унитарными образованиями (предприятиями, трестами).
Советская цивилистика окончательно (и на долгие годы) свернула с проторенной общей дороги в поисках «особых путей развития».
Как показывает анализ научных статей советских цивилистов
40-х – 50-х годов, исследования проблем правосубъектности юридических лиц (так же, впрочем, как и других цивилистических проблем)
проводились под определяющим влиянием идеологических догм того
времени.
Так, например, Д.М. Генкин, отмечая важность вопроса о правовой конструкции госоргана, его правомочиях и обязанностях, указывал, что «неотложной обязанностью советских цивилистов является
всесторонняя разработка этого вопроса и установление единой точки
зрения, отвечающей директивным указаниям партии, советскому
правительству и потребностям социалистического строительства»1.
И далее – «правильное определение института юридического
лица
и его практического значения в советском праве возможно
лишь на основе указаний товарища Сталина о служебном назначении
надстройки, в частности её правовых элементов. Советские цивилисты должны дать советское учение о юридическом лице, исходя из
значения этого института для социалистического строительства»2.
На следующей странице – «Советские цивилисты смогут выполнить лежащие на них задачи лишь на основе последовательного применения в своих работах марксистской методологии, следуя указани-
1
Генкин Д.М. Некоторые вопросы науки советского гражданского права //Советское госу-
дарство и право, 1952. - № 6. - С. 49.
2 Там же, с. 50.
ям великой партии Ленина – Сталина, изучая гениальные труды товарища Сталина, беспощадно борясь со всеми проявлениями реакционной идеалистической философии, буржуазного космополитизма,
объективизма и преклонения перед иностранщиной, всесторонне
развивая критику и самокритику»1.
Идеологизация советского гражданского права, доведённая до
абсурда, привела к тому, что отечественная цивилистика утеряла
связь с историческими корнями, практически полностью отвергался
зарубежный опыт (кроме соц. стран). Те же учёные, которые в своих
исследованиях всё же осмеливались опираться на исторический и зарубежный опыт, подвергались жесточайшей критике со стороны более «правильных» коллег. В результате таких установок многие институты советского гражданского права стали отграничиваться от аналогичных институтов зарубежной цивилистики2.
Выведение сущности юридического лица из идеологических
догм, отказ от достижений зарубежной и дореволюционной отечественной цивилистики привели к многочисленным тупиковым решениям в правотворческой деятельности.
Недопонимание, а иногда и искажение сущности юридического
лица приводило к появлению, например в 70-х – 80-х годах, таких
довольно странных (с позиций сегодняшнего дня) конструкций, как
производственные объединения. Являясь юридическими лицами,
производственные объединения довольно часто имели в своём составе в качестве структурных подразделений предприятия, также являющиеся юридическими лицами, что закреплялось в уставах таких
«конгломератов»3. Так, например, по данным на 1 января 1978 года,
45 % предприятий, вошедших в состав производственных объедине1
Генкин Д.М. Указ. соч. - С. 51.
См., например: Карасс А.В. Вопросы советского гражданского права в трудах И.В. Сталина // Советское государство и право. – 1950. - № 12.
2
Якушев В.С. Внутренняя организационная структура производственного объединения //
Советское государство и право. – 1983. - № 6. – С. 39.
3
ний, сохранили свою самостоятельность. Из 65 производственных
объединений, обследованных ИГПАН СССР, 34 имели в своём подчинении самостоятельные предприятия (от 1 до 11), причём 24 объединения состояли только из таких самостоятельных предприятий1.
Таким образом, в гражданском обороте в качестве самостоятельных субъектов правоотношений участвовали одновременно организации, структурно включающие в себя другие организации, также
выступающие в качестве самостоятельных субъектов. Иными словами, отдельные юридические лица, наподобие матрёшек, включали в
себя другие юридические лица.
Несмотря на то, что подобный «матрёшечный» подход противоречил классическому понятию юридического лица, как организационно и имущественно обособленного субъекта гражданских правоотношений, на этом этапе развития советской науки такой подход
вполне соответствовал общепринятым взглядам отечественных учёных-цивилистов. Достаточно показательно в этом отношении высказывание работников ИГПАН СССР кандидатов юридических наук Т.
Абовой и З. Заменгофа: «Конечно, юридическая наука не может дать
ответа на вопрос, насколько обоснованно сохранение самостоятельности за предприятиями при включении их в комплекс. Это – дело
экономистов, науки управления, но поскольку смешанная форма
производственных объединений практически существует (например,
в таких важнейших отраслях народного хозяйства, как автомобилестроение, машиностроение для лёгкой и пищевой промышленности, и
др.) и нет оснований ожидать, что все предприятия будут лишены
самостоятельности, законодательство должно быть приведено в соответствие с реальными условиями хозяйствования»2.
1
Абова Т., Заменгоф З.
Производственное объединение – единый производственно-
хозяйственный комплекс. // Хозяйство и право. – 1979. - № 3. - С. 54.
2 Там же, с.55.
Необходимо отметить, что сложившаяся к началу 80-х нормативная база, регламентирующая создание и функционирование производственных объединений, определяла модель организационноправовой структуры
таких объединений, как более сложное, по
сравнению с предприятием, образование, представляющее собой
производственно-хозяйственный комплекс, основным видом структурного подразделения которого была производственная единица1.
Производственная единица не должна была иметь статуса юридического лица. При этом за производственными единицами законодательством закреплялся определённый минимум самостоятельности,
который мог быть расширен путём делегирования единице объединением отдельных прав. В тот период советскими цивилистами высказывались предложения об усилении самостоятельности производственных единиц (речь, в частности, шла о праве иметь расчётные
счета, заключать хозяйственные договоры от своего имени и т.п.)2.
Также можно было встретить трактовку производственной
единицы, как организации, занимающей промежуточное положение
между предприятием (юридическим лицом) и его подразделением,
своеобразным «полуюридическим» лицом3.
Вместе с тем уже в то время некоторые отечественные цивилисты доказывали бесперспективность таких идей. Так, по мнению В.С.
Якушева, реализация предложения об усилении юридической самостоятельности могла привести «к децентрализации, к дроблению материальных и финансовых ресурсов, к их распылению и невозможно-
1
Модель структуры производственного объединения определялась целым рядом норматив-
ных актов, но наиболее подробно Положением о производственном объединении (комбинате)
(СП СССР, 1974, № 8, ст. 38), Положением о научно-производственном объединении (СП
СССР, 1976, № 2, ст. 13), Положениями о производственных объединениях в строительстве,
сельском хозяйстве, на автотранспорте.
2 См., например: Абова Т., Заменгоф З. Указ. соч. - С. 57.
См.: Правовое положение производственного объединения (комбината) и производственных единиц // Советское государство и право, 1974. - № 9. - С. 57 – 58.
3
сти для генеральной дирекции реализовать те экономические идеи и
практические цели, ради которых создавались объединения»1.
Если самостоятельное предприятие – юридическое лицо подчинялось объединению, то последнее выступало в качестве вышестоящей управленческой организации со всеми вытекающими отсюда
юридическими последствиями. В частности, объединение
должно
было:
- доводить до предприятия соответствующие плановые показатели,
- обеспечивать подчинённое предприятие материально-техническими
ресурсами, необходимыми для выполнения плановых задач,
- осуществлять контроль за деятельностью предприятия и т.д.
В случае включения самостоятельного предприятия в состав
объединения, оно юридически оказывалось на положении внутреннего структурного подразделения объединения. В то же время договоры, заключённые таким предприятием, не становились договорами
объединения и, следовательно, не влекли за собой возникновения для
объединения обязательств. Так же точно в результате заключения договоров объединением
не должны были возникать обязательства у
самостоятельных предприятий.
Юридическая
самостоятельность
предприятия
существенно
ограничивала возможности генерального директора объединения
осуществлять
производственно-оперативное
внутрихозяйственное
руководство, в том числе распоряжение материальными и денежными ресурсами.
Директор самостоятельного предприятия мог заключать любые
договоры, а генеральный директор объединения практически не мог
ни лишать, ни даже ограничивать его права.
Планирование
производственно-хозяйственной
деятельности
вело объединение, в то время как материально-техническое снабже1
Якушев В.С. Указ. соч. - С. 38.
ние и реализация продукции через органы Госснаба осуществлялось
каждым предприятием самостоятельно, минуя объединение.
Всё это позволяло делать вывод о том, что «создание объединений с включением в их состав самостоятельных предприятий вносит
неопределённость во внутрихозяйственные связи».1
Как отмечает В.С. Якушев, перестройка управления экономикой, появление в результате концентрации производства производственных объединений (комбинатов), включающих в свой состав
производственные единицы, наделённые особым правовым статусом,
затрагивают более широкую проблему – о юридическом лице. «Трактовка категории юридического лица, получившая закрепление в Основах гражданского законодательства Союза ССР и гражданских кодексах, была рассчитана на элементарные по своей внутренней
структуре хозяйственные подразделения типа предприятия и вполне
удовлетворяла потребности хозяйственной практики»2.
Появление более сложных по своей внутренней структуре организаций – производственных объединений – показало «ограниченность существующей законодательной трактовки юридического лица
и поставил вопрос о необходимости развивать этот институт». В связи с чем он предлагал включить в Основы гражданского законодательства и гражданские кодексы нормы как о внутренней структуре
юридического лица, так и о правовом положении внутренних подразделений типа производственных единиц с чёткой регламентацией
прав объединений и их производственных единиц3.
Развитие рыночной экономики в нашей стране и связанные с
этим коренные изменения, произошедшие в гражданском праве,
привели к необходимости пересмотра одного из важнейших институтов цивилистики – юридического лица.
1
Якушев В.С. Указ. соч. - С. 40.
2
Там же.
Там же, с. 38.
3
Первые попытки использования института юридического лица
для создания новых форм хозяйствования не всегда были успешными. Не совсем правильное понимание сущности юридического лица,
утрата отечественного дореволюционного и зарубежного опыта правового регулирования создания и функционирования различных организационно-правовых форм в условиях рыночной экономики привело к возникновению целого ряда недоразумений.
Так, приверженность конструкции «предприятия» привела к
неправильному определению имущественно-правового статуса совместных и малых предприятий. Нередко СП и МП рассматривались в
качестве самостоятельных организационно-правовых форм юридических лиц, не являясь на самом деле таковыми, т.к. «достаточно поставить вопрос о том, кто является собственником имущества такого
предприятия и каковы его права на закреплённое за ним учредителями имущество, чтобы убедиться в полной неопределённости и, следовательно, в юридической бессмысленности данных понятий»1.
Впоследствии, в ст. 27 Закона СССР «О собственности в СССР»
от 6 марта 1990 года было указано, что совместные предприятия создаются в форме хозяйственных обществ и товариществ, чем указанная выше неопределённость была устранена.
В этом отношении представляется вполне обоснованной точка
зрения Е.А. Суханова, который в 1991 году в своей статье «Система
юридических лиц» доказывал необоснованность признания юридическими лицами предприятий.
По его мнению, с позиций рыночной
экономики, предприятия – не более чем имущественный комплекс
(т.е. не субъект, а объект правоотношений). Субъектами же имущественных отношений должны быть признаны «нормальные коммерческие структуры, прежде всего, различные хозяйственные (торговые) общества и товарищества как владельцы такого рода предприяСуханов Е.А. Система юридических лиц//Советское государство и право. – 1991. - № 11. –
С. 42.
1
тий. Признание юридическим лицом непосредственно предприятия
без облечения его в форму какого-либо торгового товарищества, не
свойственно правовым системам развитых стран»1.
Не совсем удачной представляется и история появления в современном российском гражданском обороте товариществ с ограниченной ответственностью, введённых Законом о предприятиях и
предпринимательской деятельности от 25 декабря 1990 года и фактически приравненных этим Законом к акционерным обществам закрытого типа. Интересно, что в этот же день Совет Министров
РСФСР утвердил Положение об акционерных обществах, в которых
предусматривалась возможность создания АО двух видов – открытого
и закрытого типа и ни слова не говорилось о ТОО.
Замысловатые нормы данного Закона не только дали основания
для разноречивого её толкования учёными-цивилистами, но и привели к тому, что на практике предприниматели испытывали «значительные трудности, будучи не в силах определить различия между
этими двумя организационно-правовыми формами и те юридические
и практические последствия, которые влечёт за собой выбор одной из
них»2.
Неправильная трактовка сущности юридического лица, недооценка значения имущественной обособленности «сделало возможным появление в гражданском обороте таких образований, как разного рода центры и фирмы, юридическая природа которых обычно
остаётся загадкой даже для их учредителей».
3
На практике это нередко приводило к злоупотреблениям этой
неопределённостью,
нарушениям
интересов
контрагентов
таких
юридических лиц. По мнению Е.А. Суханова, «отход от традиционного наделения любых организационных формирований, участвующих
1
Суханов Е.А. Указ. соч. – С. 42.
2
Тимохов Ю.А. Указ. соч. – С.50.
Суханов Е.А. Указ. соч. – С. 43.
3
в гражданском обороте, статусом юридического лица требует законодательного установления закрытого, исчерпывающего перечня их видов. Это позволит установить режим подлинной законности в организации имущественных отношений, закроет дорогу различным сомнительным образованиям и будет в большей мере, чем ныне, способствовать обеспечению интересов третьих лиц (кредиторов), вступающих в правоотношения с вновь создаваемыми юридическими
лицами»1.
Лишь с принятием ГК РФ в современном российском гражданском праве была создана система юридических лиц, вполне отвечающая требованиям времени и условиям рыночной экономики.
В новом ГК смешанные товарищества заменены традиционным
российским товариществом на вере. Общества с ограниченной ответственностью не смешиваются больше с закрытыми АО. Значительно
сузилась сфера применения такой организационно-правовой формы,
как унитарные предприятия. В связи с этим уходят в прошлое ИЧП и
многочисленные предприятия профсоюзных и иных общественных
организаций, функционирующие в качестве унитарных предприятий. Необходимо отметить, что нормы нового ГК вобрали в себя как
отечественный дореволюционный, так и современный зарубежный
опыт, а также основные тенденции развития института юридического лица в странах с развитой рыночной экономикой.
Анализ развития института юридического лица в российской
цивилистике позволяет сделать ряд выводов:
Несмотря на то, что коллективные (мирские, общинные) формы
деятельности были известны на Руси с древних времён (складничества, ватаги и т.п. сообщества – с XIII века), практически до конца
XVII века конструкция юридического лица не получила достаточно
1
Суханов Е.А. Указ. соч. – С. 45.
широкого распространения в связи с крайней ограниченностью рыночного оборота.
Внедрение и использование конструкции юридического лица
(«кумпанств») позволило Петру I в короткий срок создать достаточно
мощную отечественную промышленность. Вместе с тем фактическое
отсутствие частной собственности на средства производства делало
существование юридических лиц несколько условным.
Действительно широкое распространение юридические лица
получили с момента разрешения в России частной собственности и
развитием рыночного оборота.
В дореволюционной России был накоплен достаточно большой
опыт успешного использования конструкции юридического лица.
Причём по некоторым направлениям регулирования правового положения юридических лиц российская цивилистика опережала другие
страны.
Отказ от рыночного оборота (полный – в период «военного коммунизма», частичный - в период государственного социализма) вызвал в нашей стране
одновременное фактическое «отмирание» ин-
ститута юридического лица.
Выведение сущности юридического лица из идеологических
догм, отказ от достижений зарубежной и дореволюционной отечественной цивилистики привели к многочисленным тупиковым решениям в правотворческой деятельности.
Развитие института юридического лица и его распространение
прямо связано с развитостью рыночных отношений. Иными словами,
чем более развит рыночный оборот, тем большее развитие получат
различные организационно-правовые формы юридического лица.
Появление
новых организационно-правовых форм юридиче-
ских лиц обычно связано с возникновением новых потребностей рыночного оборота. Так, например, именно потребность в концентра-
ции больших объёмов капиталов привела к появлению акционерных
обществ.
Умелое использование конструкции юридического лица, особенностей
и возможностей конкретных организационно-правовых
форм позволяет значительно увеличить результативность экономических преобразований в стране.
1.2. Теории сущности юридического лица.
Рассмотренная в предыдущем разделе эволюция юридических
лиц позволяет, на наш взгляд перейти к более глубокому рассмотрению их сущности.
Многие исследователи1 датируют появление первых теорий
сущности юридического лица серединой XIX века и связывают с
именем Ф.К. Савиньи. Между тем, по-видимому «пальму первенства»
всё-таки следует отдать Гейзе (Heise), обратившего внимание учёного
мира на сущность особого коллективного субъекта права ещё в начале прошлого века. «После того, как Heise (Grundriss eines Systems des
gemeinen Civilrechts 1-е изд. 1807 г.) впервые подвёл под одну категорию разные виды юридического лица, которые он поставил рядом с
физическими лицами, вся пытливость и обратилась к вопросу, что
такое представляет собой эта новая категория лиц»2. Вместе с тем
действительно первое широко известное научное исследование понятия юридического лица осуществил Ф.К. Савиньи. Суть его взглядов
заключалась в следующем: поскольку, с одной стороны, свойствами
субъекта права (волей, сознанием) может обладать (по его мнению)
только человек (личность), а с другой стороны, на практике имущественные и некоторые иные права принадлежат не отдельному человеку, а союзу людей, корпорации, законодатель признаёт за этой
корпорацией свойства личности, субъекта. Иначе говоря, эта корпорация олицетворяется, персонифицируется. Законодатель же, отдавая себе отчёт в том, что корпорация личностью быть не может, вынужден прибегать к фикции, то есть создаёт лицо вымышленное, искусственное, «принимает (фингирует) лицо, где его в действительно-
См. например: Зинченко С.А., Лапач В.А. Субъект предпринимательства как юридическое
лицо. // Государство и право. - 1995. № 1. - С. 51.
2 Ельяшевич В.Б. Указ. соч. - 455 с.
1
сти нет»1. Теория Ф.К. Савиньи, под названием «теория фикции»
(«теория олицетворения») приобрела широкую известность и нашла
своих продолжателей среди учёных, исследующих сущность понятия
юридического лица.
Интересна концепция, предложенная Р. Иерингом (1865 г.). Исходя из того, что носителем права может быть только человек, он и
его последователи (например Н.М. Коркунов в России) считали юридическое лицо не более чем способом существования правовых отношений лиц, входящих в его состав (дестинаторов права),
особым
техническим приёмом, при котором мы, вместо того, чтобы разграничивать тождественные интересы целого ряда личностей, рассматриваем однородные интересы как один интерес, а саму группу – как
один субъект юридического отношения, юридическое лицо.
Юридическое лицо не способно, по мнению Р. Иеринга, чувствовать и наслаждаться, пользоваться правами – следовательно – не
может быть субъектом права. Истинными субъектами права являются не юридические лица, а их отдельные участники (физические лица). «Права, которыми вооружены юридические лица, идут на пользу
отдельным его членам; в этом цель и реальный смысл всего отношения, и поэтому отдельные члены суть истинные дестинаторы юридического лица. Но, по соображениям практической возможности осуществления иска, во вне не отдельные лица, а лишь их совокупность,
возведённая на степень искусственного единства, может преследовать их общие интересы»2.
Развивая теорию Р. Иеринга, Швабе (Schwabe) (1901 г.) считал
субъектом прав тех, кому принадлежит пользование, т.е. членов корпорации; но вполне признавал значение социальной организации для
внешних отношений3.
1
2
3
Ельяшевич В.Б. Указ. соч. - С. 1.
Там же, - с. 6.
См. Ельяшевич В.Б. Указ. соч. - С. 6.
По мнению С.А. Зинченко и В.А. Лапача причина признания
юридического лица фиктивными образованиями «связана с тем, что
научная мысль остановилась перед необходимостью произвести восхождение от эмпирически конкретного к абстрактному. От того юридическое лицо наделялось свойствами человеческого лица (воля, сознание, телесность и т.д.)»1. Интересна в этом отношении также
точка зрения Н.Л. Дювернуа: «Связав раз понятие личности с реквизитом разумности и волеспособности субъекта, наши юристы, философы, теоретики закрыли себе путь к объяснению всего ряда явлений
гражданской правоспособности, идущей за пределы правоспособности отдельного человека»2.
Е.Н. Трубецкой, анализируя теорию фикции3, указывал, что
теория Савиньи покоится на ложном предположении, будто действительными субъектами прав могут быть только живые, физические
люди, так как только они могут чувствовать, а следовательно, и
наслаждаться. Вместе с тем на самом деле субъект права и субъект
пользования могут не совпадать (например – душеприказчик как
субъект права и лица, в пользу которых он обязан выполнять определённые действия – как субъекты пользования). Таким образом и за
юридическим лицом нельзя отрицать значение действительного субъекта права только на том основании, что оно не может быть субъектом пользования. Кроме того, понятие субъекта права не всегда совпадает с понятием конкретного, живого индивида (например, когда
речь идёт о пропавшем без вести), а юридические лица вполне реальны. В результате, Е. Н. Трубецкой делает вывод: «фикция есть вымысел, предположение чего-то несуществующего; между тем, приписывая права учреждениям и корпорациям, мы вовсе не вынуждены
вымышлять что-либо несуществующее: соединения людей в общеЗинченко С.А., Лапач В.А. Указ. соч. - С. 51.
Дювернуа Н.Л. Чтение по гражданскому праву. - СПб., 1902. - С. 270 - 272. (Цит. по: Хохлов Е.Б., Бородин В.В. Понятие юридического лица: история и современная трактовка //
Государство и право. 1993. № 9. С. 153).
3 Трубецкой Е.Н. Энциклопедия права. – СПб.: Юридический институт, 1998. – С. 134.
1
2
ства, преследующие определённые цели, а равным образом и учреждения с определёнными функциями есть величины весьма реальные. Раз «субъект прав» - вообще не то же, что человек, то называть
учреждения и корпорации юридическими лицами – вовсе не значит
создавать фикции»1.
Продолжающиеся поиски «живого» субъекта «за спиной юридического лица» привели некоторых учёных в лоно «теории администратора». «Если Иеринга к его конструкции, – как отмечал В.Б.
Ельяшевич, - привело стремление заменить в понятии субъективного
права общепринятый волевой момент моментом интереса, то, обратно, выдвигание на первый план момента власти должно было по тому
пути, по которому шёл Иеринг, совершенно последовательно привести к признанию в качестве истинных субъектов прав в юридических лицах – администраторов»2. Некоторые зарубежные учёные
(например, Серман (Serment), Гельдер (Holder)) придерживались похожих взглядов. Так по мнению Сермана (1877 г.), право – всегда
власть, а субъект прав – тот, чья воля является постоянно действующей и определяющей, следовательно, в юридическом лице – администратор (хотя его воля и ограничена интересами юридического лица3.
Некоторыми учёными предлагалось вообще обойтись без понятия лица, субъекта. С точки зрения немецкого юриста А. Бринца
(Brinz), например, юридическое лицо – это длящееся состояние
управления имуществом, отделённым от всех других имуществ.
Предлагая заменить понятие юридического лица понятием целевого
имущества (Zwechvermogen), Бринц исходил (как, впрочем, и Иеринг)
из того, что субъектами права могут быть только живые, конкретные
люди: «Согласно общепринятому словоупотреблению лицо означает не
более и не менее как человек»4. Критикуя Савиньи, Бринц отмечал,
1Трубецкой Е.Н. Энциклопедия права. – СПб.:
2 Ельяшевич В.Б. Указ. соч. - С. 9.
3 Там же, - с. 10.
4 Бринц А. Руководство по пандектам (Brinz.
Юридический институт, 1998. – С. 134.
Lehbuch der Pandekten). 1873. - Т. 1. - С. 172
/Цит. по: Алексеев Н.Н. Основы философии права. – М., 1998. – С. 93.
что фикция предполагает, что в реальности лица не существует, но не
существуя, лицо не может обладать никакими правами. Следовательно, говорить о юридических лицах, как о лицах вообще – неправильно. «Различать физические и юридические лица в юриспруденции то
же самое, что в антропологии – делить людей на действительных людей и на садовые пугала»1. В праве же надо различать не два вида
лиц, а два вида имущества. Имущества же надо различать не по их
принадлежности кому-либо, а в зависимости от их предназначенности служить тем или иным целям2. Таким образом, имущество в соответствие с его теорией, становилось «безсубъектным».
Интересно сравнить этот подход с теорией олицетворения
имущества К. Белау, согласно которой именно имущество, служащее
определённой цели для пользы людей, играет посредством действий
представителей роль лица.
Ю.С. Гамбаров также рассматривал юридическое лицо с позиций имущественных отношений. Опираясь на идеи французского
учёного Планиоля, считавшего, что под именем юридического лица
надо понимать коллективные имущества, взятые врозь от других и
состоящие в отличном от индивидуальной собственности обладании
более или менее значительной группы людей, Ю.С. Гамбаров предлагал исключить теорию юридического лица из учения о субъекте права
и перенести её в учение об общественном обладании3. Схожей точки
зрения придерживались и некоторые другие учёные. Так, например,
в 1896 г. Книп (Kniep) подчёркивал необходимость специального,
именно унитарного режима, чтобы изъять коллективное имущество
из-под действия индивидуальной воли членов. В частности он отмечал, что «субъектами прав в корпорации являются настоящие и будущие члены, они суть собственники ... В то же время эту множеЦит по: Трубецкой Е.Н. Указ. соч. – С. 136.
См. также: Барон Ю. Система римского гражданского права. (Перевод Л. Петражицкова)
3-е издание. Книга I. Общая часть. СПб, 1909. – С. 73.
3 Хохлов Е.Б., Бородин В.В. Понятие юридического лица: история и современная трактовка
// Государство и право. 1993. № 9.- С. 155.
1
2
ственность можно представлять, как единство … единство это покоится на едином имущественном управлении: имущество, принадлежащее многим, управляется как единое»1.
Представляется интересным сравнить точку зрения Ю.С. Гамбарова со взглядами Суворова (1900 г.), понимавшего под юридическим лицом (субъектом имущественных прав) общественную организацию, связное целое, составляющееся из наличных членов и органов
этих общественных организаций, в их связи и единстве2.
Сторонники органической теории (теории социальных организмов) (О. Гирке, Г. Дернбург, Регельсбергер в Германии; Л. Мишу, Р.
Салейль во Франции) рассматривали юридическое лицо (в соответствии с действующей тогда терминологией – «моральное лицо» (personnalite morale))
в качестве реального субъекта реальных обще-
ственных отношений. В отличие от многих других учёных, они не соглашались с доводом, что субъектом права может быть только человек. По мнению основателя теории – О. Гирке (O. Gierke), юридическое лицо – это особый телесно-духовный социальный организм, союзная личность. Любая организация (государство, церковь, акционерная компания) преследует какой-либо свой особый интерес, имеет свою волю, отличную от воли каждого отдельного своего участника. Таким образом, юридическое лицо – не фикция, а особый организм, обладающий своей самостоятельной волей, желаниями и чувствами, корпоративной честью. Это не продукт правопорядка (как,
например, с точки зрения Е.Н. Трубецкого), а реально существующий
организм, на который государство влияет, но не призывает к жизни.
Все
коллективности,
удовлетворяющие
известным
фактическим
условиям, являются юридическими лицами. «Собирательные лица, отмечал Регельсбергер, - не суть произведения природы, подобные
людям, а представляют собой социальные образования. Мы не можем
1
2
Ельяшевич В.Б. Указ. соч. - С. 7.
Там же.
видеть их нашими телесными очами, мы не можем их осязать: из
этого, однако, не следует, что они представляют собой пустые схемы,
фикции. Многие из этих собирательных лиц самым осязательным образом доказывают нам своё реальное существование. Не один только
телесный мир существует реально. Кто отождествляет телесное с действительно существующим, тот должен вовсе отрицать существование права»1. А так как для осуществления своих прав любое юридическое лицо нуждается в воле, именно человеческие индивиды (реально обладающие волей) через соответствующие органы выражают
вовне волю коллективных лиц. Таким образом, юридическое лицо –
это одно юридически целое, коллективность, организованная, мыслящая и желающая через свои органы2.
Своё развитие эти идеи получили в реалистической теории.
Так по мнению Л. Мишу (L. Michoud) и Р. Салейля (R. Saleilles), необходимыми условиями превращения человеческого коллектива в самостоятельное лицо, отличное от суммы индивидов, его составляющих,
являются:
-
наличие у коллектива постоянного интереса, отличного от индиви-
дуальных интересов его членов;
- соответствующая организация, способная выявлять коллективную
волю, представлять и защищать общие интересы;
-
включение коллектива в юридическую среду3.
В период социализма в нашей стране особую актуальность при-
обрели исследования сущности государственных юридических лиц.
Уже в период НЭПа советские цивилисты обратились к изучению правосубъектности государственного треста, как юридического
лица. Так, с точки зрения А.В. Венедиктова (1928 г.), государственный трест имел двоякую природу. Внутри государственного меха1
2
3
Цит по: Трубецкой Е.Н. Указ. соч. – С. 138.
Хохлов Е.Б., Бородин В.В. Указ. соч. - С. 155.
Там же. С. 156.
низма он был как бы субъектом не правовых, а организационнотехнических отношений, лишённых товарного содержания. Но так
как механизм товарного оборота требует, чтобы государство выступало в обороте не как один субъект, а в нескольких лицах, то при
включении имущества, закреплённого за трестом, в товарный оборот,
трест включался в гражданско-правовые отношения в качестве юридического лица1. Продолжая исследования правосубъектности социалистических государственных юридических лиц, В.А. Венедиктов
выдвинул так называемую «теорию коллектива» (1948 г.), согласно
которой рассмотрение сущности государственного юридического лица только через призму имущественных отношений недостаточно.
Важное значение А.В. Венедиктов придавал оперативному управлению этим имуществом, осуществляющимся не только руководителем,
назначаемым государством, но и коллективом юридического лица,
так как именно в действиях коллектива воплощается деятельность
этой организации.
Таким образом, по мнению А.В. Венедиктова, за каждым государственным юридическим лицом стоят:
1) само социалистическое государство;
2) назначаемый государством руководитель;
3) коллектив работников.
На основании этого А.В. Венедиктов определял государственное
юридическое лицо, как «коллектив трудящихся, осуществляющий
предусмотренные законом, административным актом или
уставом
задачи, имеющий урегулированную в том же порядке организацию,
обладающий на том или ином праве и в той или иной мере обособленным имуществом и выступающий в гражданском обороте от своего имени – в качестве самостоятельного (особого) носителя гражданских прав и обязанностей»2.
1
2
Хохлов Е.Б., Бородин В.В. Указ. соч. - С. 157.
Венедиктов А.В. Государственная социалистическая собственность. - М.-Л., 1948. - С. 657.
В дальнейшем, в работах С.Н. Братуся, О.С. Иоффе, В.П. Грибанова и других идеи А.В. Венедиктова нашли своё отражение и развитие.
По мнению Е.Б. Хохлова и В.В. Бородина, данная теория, «не
свободная от внутренних противоречий, тем не менее оказалась
удобной в практическом применении, в частности она позволила
обосновать и закрепить в законодательстве основы имущественной
ответственности юридических лиц»1.
В процессе развития отечественной цивилистики появились
новые взгляды на сущность государственного юридического лица.
«Теория государства» (С.И. Аскназий – 1947 г.) предполагала
рассмотрение сущности юридического лица через стоящее за ним
государство, как всенародно организованный коллектив. Один и тот
же субъект – государство – стоит за каждым государственным юридическим лицом, выполняя через каждое из них различные свои
функции, организуя именно данный участок работы. По мнению Е.Б.
Хохлова и В.В. Бородина, «в этой концепции фактически нашла отражение идея Иеринга, с тем лишь уточнением, что здесь дестинатором права выступает исключительно государство»2.
«Теория директора» (Ю.К. Толстой – 1955 г.) заключалась в том,
что за каждым государственным юридическим лицом стоят:
государство, как единый и единственный собственник предоставленного юридическому лицу имущества;
руководитель организации, уполномоченный управлять этим имуществом согласно планам, утверждённым государством.
«Теория социальной реальности» (Д.М. Генкин, И.Г. Александров
и др.) возникла в середине 50-х годов. По мнению Д.М. Генкина, «Госорган – это не обособленное имущество, а юридическое лицо, явля-
1
2
Хохлов Е.Б., Бородин В.В. Указ. соч. - С. 158.
Там же, с. 157.
ющееся социальной реальностью, наделяемое имуществом для достижения возложенных на юридическое лицо задач»1.
«Негативная концепция»
(В.В. Лаптев – 1975 г.) заключалась в
том, что автор предлагал вообще отказаться от использования в хозяйственных отношениях института юридического лица, так как, по
его мнению, «понятие хозяйственного органа является более широким, чем понятие юридического лица, поскольку оно охватывает не
только предприятия и объединения, но и органы хозяйственного руководства. Если понятие юридического лица может быть использовано только в отношениях по горизонтали, то понятие хозяйственного
органа характеризует социалистическую организацию как участника
хозяйственных отношений и по горизонтали и по вертикали. Введение понятия хозоргана делает излишним в хозяйственных отношениях институт юридического лица, характеризующий правосубъектность социалистических организаций лишь частично»2.
Как отмечают Е.Б. Хохлов и В.В. Бородин, «…как это ни кажется парадоксальным, существующая и поныне множественность теорий юридического лица не оказывает отрицательного воздействия на
практику его функционирования»3. Вместе с тем, как уже отмечалось, именно недопонимание сущности юридического лица приводит
к появлению ошибочных конструкций.
В чём же всё-таки состоит сущность юридического лица?
Прежде, чем пытаться ответить на этот вопрос, рассмотрим
само понятие «сущность», как философскую категорию.
«Сущность выражает глубинные связи, внутреннюю основу вещей, явление - её обнаружение. Сущность раскрывает себя в явлениях. Познание идёт от явления к сущности…
Цит. по: Красавчиков О.А. Сущность юридического лица // Советское государство и право.
1976. - № 1. - С. 49.
2 Там же. - С. 50.
3 Хохлов Е.Б., Бородин В.В. Указ. соч. - С. 156.
1
Задача познания состоит в том, чтобы посредством теоретического анализа открыть внутреннюю структуру вещей, закон их движения, их сущность»1. Таким образом, путь к познанию сущности
юридического лица может лежать как через анализ
«внутренней
структуры» самого понятия, так и через анализ внешних проявлений
юридических лиц.
В этом отношении представляется весьма полезным исследовать функции института юридического лица.
По мнению ряда современных отечественных цивилистов,
можно выделить следующие основные функции юридического лица:
1. Оформление коллективных интересов. Конструкция юридического
лица позволяет определённым образом организовать, упорядочить
внутренние отношения между участниками, преобразуя их волю в
волю организации в целом, что даёт юридическому лицу возможность
выступления в гражданском обороте от своего имени как единому
целому.
2. Объединение капиталов. Юридические лица (в особенности – акционерные общества) являются удобной формой долговременной
концентрации капиталов для достижения каких-либо целей.
3. Управление капиталом. Юридическое лицо является удобным инструментом гибкого использования капитала (принадлежащего множеству лиц или одному лицу) в различных сферах предпринимательской деятельности. Хорошо развитое законодательство о юридических лицах, биржах и ценных бумагах служит одним из средств
управления капиталами в масштабе страны и является мощным фактором управления и саморегулирования экономики.
4. Ограничение предпринимательского риска. Конструкция юридического лица позволяет уменьшить размер возможного предпринима-
Энциклопедический словарь./ Под ред. Б.А. Введенского. М.: "Большая советская энциклопедия", 1955. - С. 352.
1
тельского риска участников (обычно – в размере суммы внесённого
вклада)1.
Как
уже
отмечалось,
различные
организационно-правовые
формы юридических лиц имеют свои особенности, делающие их своего рода инструментами достижения тех или иных целей учредителей, удовлетворения их специфических потребностей.
Именно осо-
бенности потребностей учредителей определяют обычно выбор ими
той или иной организационно-правовой формы юридического лица.
Может измениться руководитель организации, состав учредителей юридического лица, его работников, сама же организация при
этом сохраняется, как сохраняются и основные цели её деятельности.
Образование, признаваемое юридическим лицом, обычно носит
коллективный характер, но это не обязательное условие (хотя первоначально именно необходимость юридического оформления коллективных интересов участников была главной причиной создания юридических лиц). Впоследствии удобная конструкция юридического лица стала использоваться и для решения других задач – в том числе и
в целях придания какому-либо участнику оборота статуса самостоятельного субъекта правоотношений. Так, например, юридическими
лицами стали признаваться «компании одного лица».
Следует особо отметить, что юридическими лицами признаются
не любые организации, а только те, которые признаются государством в установленном порядке в качестве самостоятельных субъектов правоотношений.
Какие конкретно организации могут признаваться государством в качестве юридического лица (и какими признаками они для
этого должны обладать) зависит в т.ч. от уровня развития научных
взглядов в рассматриваемый период.
См.: Советское и иностранное гражданское право: (проблемы взаимодействия и развития)
/ Под ред. Мозолина В.П. - М., 1989. - С. 179 – 182.
1
Таким образом, представляется возможным сделать вывод о
том, что юридическое лицо – это организация, создаваемая для удовлетворения тех или иных потребностей учредителей и признаваемая
государством в качестве самостоятельного субъекта правоотношений.
1.3. Понятие юридического лица
в современном гражданском праве России.
В советской науке гражданского права проблема юридического
лица традиционно относилась к числу сложных методологических1.
Вместе с тем проблемы теории юридического лица, совершенствования и практического применения этого института в отечественной цивилистической науке по праву относятся к числу центральных2.
По мнению О.А. Красавчикова, назначение правового института юридического лица заключается в том, что его нормы:
- закрепляют организационно-структурное, имущественное и функциональное единство субъекта права,
- определяют границы его правосубъектности, формы и порядок её
осуществления,
- определяют порядок возникновения, реорганизации и ликвидации
юридических лиц,
- устанавливают ряд иных предписаний, определяющих в общей совокупности правовое положение организаций как юридических лиц3.
Что же понимается в современной отечественной цивилистике
под термином «юридическое лицо»?
Исходя из традиционного определения юридического лица4,
обычно отечественные цивилисты выводят признаки юридического
лица. Так, например, И.В. Елисеев в учебнике «Гражданское право»
(под ред. А.П. Сергеева, Ю.К. Толстого) указывает: «Правовая доктрина традиционно выделяет четыре основополагающих признака, каждый из которых необходим, а все в совокупности – достаточны, что-
См., например: Советское гражданское право: Ученик. В 2-х томах. Т. 1/ Илларионова Т.И.,
Кириллова М.Я., Красавчиков О.А. и др.; Под ред. О.А. Красавчикова. – 3-е изд., испр. и доп.
– М.: Высш. шк., 1985. – С. 127.
2 Гражданское право. Учебник. Часть 1. / Под ред. А.П. Сергеева, Ю.К. Толстого. – М.: «ТЕИС», 1996. – С. 111.
3 Советское гражданское право: Ученик. В 2-х томах. Т. 1/ Илларионова Т.И., Кириллова
М.Я., Красавчиков О.А. и др.; Под ред. О.А. Красавчикова. – 3-е изд., испр. и доп. – М.:
Высш. шк., 1985. – С. 127.
4 См., например, легальное определение юридического лица – п. 1 ст. 48 ГК РФ.
1
бы организация могла быть признана субъектом гражданского права,
т.е. юридическим лицом». К этим признакам И.В. Елисеев относит:
1. Организационное единство.
2. Имущественную обособленность.
3. Самостоятельную гражданско-правовую ответственность.
4. Выступление в гражданском обороте от своего имени1.
С нашей точки зрения указанное выше определение юридического лица не совсем удачно. Исходя из легального определения,
можно, например, сделать вывод, что для того чтобы организация
была признана юридическим лицом, она должна иметь право выступать в гражданском обороте от своего имени и самостоятельно отвечать по своим обязательствам. Но ведь такие права возникают у организации только после соответствующей регистрации в качестве
юридического лица (п. 3 ст. 49 и п. 2 ст. 51 ГК РФ). Таким образом,
для того чтобы организация была признана и зарегистрирована в качестве юридического лица, необходимо (исходя из легального определения), чтобы она обладала конкретно определёнными признаками,
половину из которых это образование приобретёт только при условии
признания указанного образования юридическим лицом. О какой же
«необходимости и достаточности» может тогда идти речь? Всё это
напоминает известную логическую загадку – «что первично – курица
или яйцо?».
Но ведь традиционно понятие юридического лица в нашей
науке выводится именно через признаки этого субъекта правоотношений. Для того чтобы разобраться в понятии «юридическое лицо» с
точки зрения современной отечественной цивилистики, проанализируем признаки юридического лица более подробно.
Что же понимается в современной науке гражданского права
под признаками юридического лица?
Гражданское право. Учебник. Часть 1. / Под ред. А.П. Сергеева, Ю.К. Толстого. – М.: «ТЕИС», 1996. – С. 112.
1
«Признаки юридического лица – это такие внутренне присущие
ему свойства, каждое из которых необходимо, а все вместе – достаточны для того, чтобы организация могла признаваться субъектом
гражданского права» 1.
Обычно цивилистическая наука выделяет традиционный ряд
признаков юридического лица:
- организационное единство (организационный признак);
- обладание обособленным имуществом (экономический признак);
- способность самостоятельно выступать в гражданском обороте от
своего имени, т.е. способность от своего имени приобретать, иметь и
осуществлять имущественные и личные неимущественные права и
нести обязанности, а также самостоятельно нести имущественную
ответственность по своим обязательствам (материально-правовой
признак);
- способность быть истцом и ответчиком в суде общей компетенции,
арбитражном и третейском суде (процессуально-правовой признак)2.
Как уже отмечалось выше, в качестве первого признака учёные-цивилисты выделяют организационное единство. Рассматриваемый признак не включён в ст. 48 ГК РФ, но, видимо, предполагается
законодателем упоминающим в начале легального определения, что
"юридическим лицом признаётся организация...". Понятие организации при этом в самом ГК РФ не раскрывается. К сожалению, на наш
взгляд, недостаточно глубоко анализируется это понятие (так же, как
и соответствующий признак) и в многочисленных работах цивилистов, посвящённых юридическим лицам, хотя ещё в начале века известный российский цивилист В.Б. Ельяшевич, исследуя происхождение и функции юридических лиц в римском частном праве, отмечал: «Организация, объединяющая отдельных лиц в одну группу,
Гражданское право. Учебник. Часть 1. / Под ред. А.П. Сергеева, Ю.К. Толстого. – М.: «ТЕИС», 1996. – С. 112.
2 См. например: Гражданское право. Часть первая: Учебник /Под ред. А.Г. Калпина, А.И.
Масляева. - М.: Юристъ, 1997. С. 73.
1
необходима, ибо без этого невозможно выступление во вне в качестве
единства»1.
Анализ понятия организации с точки зрения социальной психологии2 и отечественной цивилистики позволяет выявить следующие
характерные черты этого явления:
1. Наличие общих целей членов организации. (Интересы при этом могут быть различны, но связаны именно с достижением общей цели
организации). Именно эти цели являются целями организации.
2. Задачи организации (обусловленные её целями) распределяются
среди различных позиций в ней, как официальные обязанности
должностных лиц. Тем самым обеспечивается чёткое распределение
труда по достижению целей организации.
3. Иерархическая структура власти (обычно имеющая форму пирамиды), в которой каждое должностное лицо ответственно перед вышестоящими и располагает властью над теми, кто находится ниже
его.
4. Наличие системы норм и правил, регулирующих режим работы и
внутреннюю деятельность организации.
5. В отношениях с "внешним миром" по делам организации
долж-
ностные лица выступают от имени организации.
Перечисленные выше черты можно объединить одним понятием - внутреннее организационное единство.
Необходимость организационного единства для признания какого-либо образования юридическим лицом признаётся всеми юристами и ни у кого не вызывает сомнений. Но достаточно ли организации только организационного единства (в качестве свойства, отраЕльяшевич В.Б. Указ. соч. - С. 449.
См., например: Основы социально-психологической теории. Богомолова Н.Н., Бодалев А.А.,
Гительмахер Р.Б. и др./ Под общей ред. А.А. Бодалева и А.Н. Сухова. - М.: Международная
педагогическая академия, 1995. - С. 196.; Радаев В. Хозяйственная организация в свете
экономических и социологических теорий // Вопросы экономики. 1996. - №12. - С. 91.
1
2
жающего требование к организационной структуре), для того чтобы
она могла быть признана юридическим лицом? Если да, то получается, что любое структурное подразделение организации (филиал, цех,
бригада, отдел и т.п.) по своим структурно-организационным свойствам может быть признано юридическим лицом (при наделении
обособленным имуществом и соответствующей регистрации). Формально это действительно так.
Ранее гражданским законодательством СССР в отдельных случаях допускалось наделение статусом юридического лица структурных подразделений организаций.
Некоторыми цивилистами вносились предложения в интересах
развития хозрасчёта усилить правоспособность отдельных структурных
подразделений юридических лиц. Достаточно показательна в
этом отношении точка зрения Е.В. Макаровой:
«Существенной особенностью правового статуса автономных
внутрипроизводственных фирм, наделённых гражданской правосубъектностью, может стать следующее: став юридическим лицом с
ограниченной гражданской правоспособностью, такая фирма не
должна утрачивать своей подчинённости предприятию, в состав которого она входит. Такое положение объясняется необходимостью сохранения единства производственного процесса на предприятии»1.
Указанная точка зрения представляется достаточно спорной.
Учитывая саму сущность юридического лица (как правовой конструкции специально созданной для обозначения самостоятельных
субъектов гражданских правоотношений), введение дополнительно
каких-либо иных субъектов («квазиюридических» лиц) может только
усложнить гражданский оборот, усилить неопределённость в отношениях между контрагентами. В гражданских правоотношениях должны участвовать только их участники, а не «будто бы»-участники или
Макарова Е.В. Юридический статус внутрипроизводственных фирм в условиях углубления
и развития хозрасчёта. //Вестник Московского университета. Серия 11. Право. - 1991.- № 4.
- С. 70.
1
«почти участники». Каждый участник нормальных правоотношений
должен чётко представлять себе с кем он имеет дело, чтобы отношения между субъектами не напоминали ситуацию из монолога А. Райкина, когда пуговицы к костюму пришивал один, карманы – другой,
рукава – третий, общий результат безобразен, а отвечать некому.
Кроме того, самостоятельность и юридическое равенство сторон вытекает из самой сути гражданских правоотношений. «Юридическое равенство сторон в гражданском праве означает, что ни одна
из сторон в гражданском правоотношении не может предопределять
поведение другой стороны только в силу занимаемого ею в правоотношении положения, как это имеет место, например, в административном правоотношении. Применение метода юридического равенства сторон обеспечивает участникам гражданских правоотношений
независимость и самостоятельность, позволяет им проявлять инициативу и предприимчивость, совершать любые действия, не запрещённые законом, что имеет чрезвычайно важное значение для развития
гражданского оборота в условиях рыночной экономики»1.
О какой самостоятельности и независимости может идти речь,
если одни субъекты правоотношений будут организационно входить
в состав других в качестве структурных единиц?
Участниками гражданских правоотношений должны быть самостоятельные субъекты (или, по крайней мере, самостоятельные в
вопросах выступления в гражданском обороте).
Таким образом, рассматривая организацию в качестве юридического лица, представляется важным отметить необходимость наличия ещё одного компонента организационного единства - автономии
(суверенитета) организации.
Гражданское право. Учебник. Часть 1. / Под ред. А.П. Сергеева, Ю.К. Толстого. – М.: «ТЕИС», 1996. – С. 9.
1
Так, например, О.А. Красавчиков1 к необходимым материальным признакам юридического лица относит следующие свойства:
1. Внутреннее организационное единство и внешняя автономия (самостоятельность организации).
«Наличие внутреннего организационного единства позволяет
рассматривать юридическое лицо не как «социальную сумму» его элементов, а как единое организационное целое»2.
2. Экономическое единство и обособленность имущества.
При этом под экономическим обособлением он понимает экономическую отграниченность имущества данной организации от
имущества всех иных субъектов (организаций, граждан и государства).
3. Руководящее единство, которое выражается в том, что любая организация, признаваемая законом в качестве юридического лица,
имеет один руководящий (высший) орган.
4. Функциональное единство, выражающееся в том, что деятельность
каждого структурного подразделения и каждого органа (включая руководящий) подчинена какой-то известной функции (задаче), содержание которой определяется целями образования данного юридического лица.
Именно определённая независимость, автономия организации
позволит ей стать самостоятельным субъектом тех или иных отношений, в том числе и гражданско-правовых.
Таким образом, среди имеющихся в цивилистике подходов к
понятию организации наиболее оптимальным представляется
тот,
при котором под организационным единством понимается не только
структурное единство организации, но и обособленность этой
структуры от других организаций, её автономность. Только при
Советское гражданское право: Ученик. В 2-х томах. Т. 1/ Илларионова Т.И., Кириллова
М.Я., Красавчиков О.А. и др.; Под ред. О.А. Красавчикова. – 3-е изд., испр. и доп. – М.:
Высш. шк., 1985. – С. 132 - 134.
2 Там же, с. 132.
1
наличии организационного единства и автономности организация
получает реальную возможность самостоятельно выступать в гражданском обороте от своего имени.
Таким образом, можно сделать вывод о том, что организация,
наделяемая статусом юридического лица, должна быть организационно едина и автономна.
В Законе о предприятиях в СССР (п. 1 ст. 1) прямо указывалось, что предприятие не имеет в своём составе других юридических
лиц. Вместе с тем в ГК РФ прямого запрета на создание юридических
лиц, входящих структурно в другие юридические лица, не предусмотрено. Видимо, законодатель посчитал достаточным того, что это
следует из определения юридического лица и признака обособления
имущества. Вместе с тем, как показывает практика, отсутствие в законе прямого запрета существования «матрёшечных» юридических
лиц приводит, например, к предложениям признать юридическими
лицами как само Министерство Обороны в целом, так и его отдельные структурные звенья – управления1.
В связи с этим представляется целесообразным внести дополнение в ГК РФ о том, что юридическое лицо не может организационно входить в состав другого юридического лица.
В случае же необходимости создания подчинённых структур,
можно использовать форму филиала или представительства, наделяя
их необходимыми правомочиями в соответствующем Положении о
них.
Так, например, в соответствии с п. 7 ст. 12 Закона «Об образовании», «филиалы, отделения, структурные подразделения образовательного учреждения могут по его доверенности осуществлять
пол-
ностью или частично правомочия юридического лица, в том числе
См., например: Воробьёв А. Проблема юридического лица в Вооружённых Силах
//Русский адвокат. – 1996. - № 1. – С. 8.
1
иметь самостоятельный баланс и собственные счета в банковских и
других кредитных организациях».
В случае необходимости создания относительно подчинённых
организаций, являющихся при этом самостоятельными субъектами
гражданских правоотношений, можно выступить в качестве учредителя соответствующего юридического лица, используя при этом соответствующие особенности, возможности и преимущества той или
иной организационно-правовой формы.
Следующий обычно указываемый признак – имущественная
обособленность.
Именно имущественная обособленность является материальной
основой деятельности юридического лица. Интересна в этом отношении точка зрения известного дореволюционного цивилиста В.Б. Ельяшевича, который, проанализировав юридическую личность организаций в римском частном праве, а также эволюцию понятия «юридическое лицо» вплоть до начала нашего века, пришёл к выводу о том,
что «во всех изученных нами союзных образованиях мы находим два
момента:
-
известную организацию и
- обособленное имущество, служащее целям этой организации».
Эти два признака он считал минимумом условий, «вне которых союз
не может выступать в обороте, как юридическое лицо»1.
Любая деятельность любой организации просто невозможна без
определённого имущества. Не случайно создание юридического лица
предполагает, прежде всего, обособление для этой цели определённого
имущества и наделение этим имуществом создаваемой организации.
Необходимо отметить, что понятия «обособленное имущество» и
«имущественная обособленность» не совсем равнозначны. Так, по
мнению И.В. Елисеева, «неудачная дефиниция юридического лица в
1
Ельяшевич В.Б. Указ. соч. - С.449.
п.1 ст. 48 ГК порождает различные толкования понятия имущественной обособленности»1.
Понятие «обособленное имущество» можно применить, например, к имуществу участников простого товарищества. Вместе с тем
говорить об имущественной обособленности простого товарищества,
не являющегося самостоятельным субъектом (а следовательно, и носителем единого имущественного права), конечно же, было бы неправильно.
Исходя из анализа понятий «обособленность имущества» и
«имущественная обособленность», видимо, следует согласиться с точкой зрения
И.В. Елисеева, что признаком юридического лица явля-
ется, скорее, не наличие обособленного имущества, а такой принцип
функционирования организации, как имущественная обособленность, что не одно и то же2.
При этом очень важно иметь в виду, что понимается под
обособлением
имущества.
По
мнению
некоторых
цивилистов,
«…степень обособленности может быть разной, но минимальный её
уровень должен быть таким, чтобы предприятие участвовало в сфере
обращения и несло самостоятельную имущественную ответственность»3.
Степень обособления имущества юридического лица различна и
зависит от того, на каком вещном праве оно принадлежит юридическому лицу.
В интересах создания юридического лица, видимо, речь должна
идти о передаче организации не обязательственных прав на какоелибо имущество, а о наделении её правом собственности, или, по
крайней мере, иными
вещными правами (правом хозяйственного
ведения или правом оперативного управления).
Гражданское право. Учебник. Часть 1. / Под ред. А.П. Сергеева, Ю.К. Толстого. – М.: «ТЕИС», 1996. – С. 113.
2 Там же.
3 Зинченко С.А., Лапач В.А. Указ. соч. - С. 53.
1
Следует отметить, что до момента признания организации
юридическим лицом, речь может идти только об определённом
обособлении имущества, а имущественная обособленность у организации возникает после приобретения организацией самостоятельной
правосубъектности.
Достаточно важным представляется вопрос о том,
какими
вещными правами на своё имущество обладают организации различных организационно-правовых форм и как соотносятся эти права с
правами учредителей (участников) юридических лиц.
Как отмечает В. Витрянский, «… ранее действующее законодательство не позволяло дать однозначный ответ на этот вопрос. Более
того, в различных законодательных актах содержались нормы, которые по-разному, а иногда и прямо противоположно регулировали
правовой режим имущества предприятий одних и тех же организационно-правовых форм»1.
В частности, Законом РСФСР «О предприятиях и предпринимательской деятельности» (ст. 9 - 11) было установлено, что имущество
полного, смешанного товарищества, товарищества с ограниченной
ответственностью и акционерного общества закрытого типа принадлежит его учредителям на праве общей долевой собственности. Исходя из этого, субъектами права собственности на имущество предприятий указанных организационно-правовых форм являлись участники товарищества, АОЗТ.
В Законе РСФСР «О собственности в РСФСР» тот же вопрос решался уже иначе – в соответствии с ним хозяйственное общество,
товарищество обладали правом собственности на имущество, переданное им в форме вкладов и других взносов их участниками, а также на имущество, которое получено в результате своей предпринимательской деятельности и приобретено по другим основаниям, допусВитрянский В. Комментарий к постановлению Пленума Верховного Суда РФ и Пленума
Высшего Арбитражного Суда РФ от 1 июля 1996 года № 6/8 // Хозяйство и право. 1996. - №
9. - С.98.
1
каемым законом (ст. 14 Закона). Следовательно, субъектом права
собственности на имущество товарищества, акционерного общества становилось само товарищество, акционерное общество как
юридическое лицо.
Арбитражно-судебная практика, как
отмечает заместитель
Председателя Высшего Арбитражного Суда РФ В. Витрянский, исходила из того, что имущество акционерного и иного хозяйственного
общества, товарищества принадлежит ему на праве собственности
(п.1 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ № 13 от
17 сентября 1992 года)1.
В настоящее время этот вопрос в достаточной мере урегулирован в ГК РФ, где чётко определено, что коммерческие и некоммерческие организации (кроме государственных и муниципальных предприятий, а также учреждений, финансируемых собственником) являются собственниками имущества, переданного им в качестве вкладов (взносов) их учредителями (участниками, членами), а также имущества, приобретёнными этими юридическими лицами по иным основаниям (ст. 48, п. 3 ст. 213 ГК).
Следует отметить важность наделения создаваемого юридического лица конкретным имуществом, или, иными словами – обязательность обеспечения имущественной обособленности юридического
лица уже в момент его создания. Отступление от указанного принципа создаёт предпосылки не только для многочисленных недоразумений, но и для злоупотреблений2.
Витрянский В. Комментарий к постановлению Пленума Верховного Суда РФ и Пленума
Высшего Арбитражного Суда РФ от 1 июля 1996 года № 6/8 // Хозяйство и право. 1996. - №
9. - С.98.
2 Например, в ноябре 1990 года было учреждено и в том же месяце зарегистрировано малое
предприятие «Территориальный монтажный комплекс Ростовспецмонтаж», приказом о создании которого предусматривалось наделение его уставным фондом в 30 тысяч рублей. Однако реального наделения этой организации имуществом со стороны учредителей не последовало ни в момент его создания, ни в дальнейшем. Предприятие же, получив кредиты в
банках и арендовав помещение под контору, сформировало за счёт прибыли некоторое
имущество как в основном, так и в оборотном фондах. В связи с обязательной приватизацией предприятий строительного комплекса возник спор о юридическом статусе самого предприятия и о принадлежности его имущества. Похожие ситуации сложились в отношении ма1
Нарушение указанного выше принципа обособления имущества
юридического лица уже в момент его создания вызывает неопределённость правовой принадлежности имущества,
сформированного
этими организациями в процессе их деятельности.
Вышеизложенный анализ понятия «имущественная обособленность», как признака юридического лица, на наш взгляд, позволяет
сделать вывод, что сущность этого признака именно в том и заключается, что имущество организации, как юридического лица, отделено как от имущества других организаций, так и от имущества лиц,
входящих в состав данной организации.
Всё имущество организации учитывается на её отдельном (самостоятельном) балансе или проводится по самостоятельной смете, в
чём и находит внешнее проявление имущественная обособленность
данного юридического лица.
В отдельных случаях состав участников юридических лиц (и
даже их руководящих органов) может совпадать, может совпадать и
юридический адрес этих организаций. Имущественная же обособленность служит именно тем признаком, который позволяет безошибочно отделить одно юридическое лицо от другого.
Непосредственно на имущественной обособленности организации основан следующий признак – самостоятельная имущественная
ответственность юридического лица.
Указанный признак означает, что организация - юридическое
лицо - отвечает по своим обязательствам своим обособленным имуществом. При этом самостоятельная имущественная ответственность
не является исключительной ответственностью (т.е. не означает, что
другие лица не могут быть привлечены к дополнительной ответственности по долгам данного юридического лица). Под самостоятельнолых государственных предприятий «Электропривод», «Агва» и ряда других. (Зинченко С.А.,
Лапач В.А. Указ. соч. - С. 54.)
стью в данном случае имеется в виду, что требования по обязательствам юридического лица должны быть предъявлены, прежде всего,
ему самому, и только в строго определённых, установленных законом
случаях, к дополнительной ответственности могут быть привлечены
иные лица1. Как отмечал ещё в начале века В.Б. Ельяшевич, «т.к.
кредитоспособность каждого субъекта в обороте определяется прежде
всего тем имуществом, которым он располагает, то естественно, что в
юридических лицах кредит и ответственность ограничивались лишь
имуществом, посвящённым общей цели: отдельные члены и их личное
имущество были заслонены от третьих лиц юридическим лицом» 2.
Таким образом, самостоятельную имущественную ответственность юридического лица можно считать общим правилом, а возложение на других лиц дополнительной ответственности – всего лишь
исключением из этого правила.
Следует обратить внимание также на то, что самостоятельная
имущественная ответственность юридического лица означает, что
филиалы, не являясь самостоятельными субъектами правоотношений, отвечают по обязательствам юридического лица (в которое они
организационно входят) всем закреплённым за ними имуществом, а
юридическое лицо отвечает всем имуществом по всем обязательствам, возникающим в результате деятельности филиалов.
Именно основанная на имущественной обособленности самостоятельная ответственность юридического лица по своим обязательствам всем имеющимся у него имуществом обеспечивает надёжность
гражданского оборота с участием юридических лиц и удобство этого
института для учредителей.
Что касается остальных признаков юридического лица, обычно
выделяемых цивилистами (способность самостоятельно выступать в
1
Примером такой дополнительной ответственности может служить субсидиарная ответ-
ственность учредителя - собственника по долгам учреждения.
2
Ельяшевич В.Б. Указ. соч. - С. 450.
гражданском обороте от своего имени, т.е. способность от своего
имени приобретать, иметь и осуществлять имущественные и личные
неимущественные права и нести обязанности, способность быть истцом и ответчиком в суде), то, как представляется, их можно свести к
понятию «правоспособность юридического лица».
В соответствии же с п. 3 статьи 49 ГК РФ правоспособность
юридического лица возникает в момент его
создания (то есть в со-
ответствии с пунктом 2 статьи 51 ГК РФ – с момента его государственной регистрации) и прекращается в момент завершения его
ликвидации (п. 8 ст. 63 ГК РФ).
Анализ приведённых выше норм позволяет сделать вывод о
том, что признаки юридического лица можно условно разделить на
две группы.
Статусообразующие признаки (то есть такие признаки,
наличие которых необходимо и достаточно для признания организации юридическим лицом):
-
организационное единство и автономия,
-
имущественная обособленность,
-
государственная регистрация.
Признаки, производные от статуса (т.е. те, которые возни-
кают у организации, вследствие наделения её статусом юридического
лица):
- самостоятельная имущественная ответственность по своим обязательствам,
- гражданская дееспособность (способность от своего имени приобретать и осуществлять имущественные и личные неимущественные
права, нести обязанности),
- процессуальная правоспособность (способность быть истцом и ответчиком в суде).
Как уже отмечалось выше, признаки второй группы организация приобретает в момент государственной регистрации (то есть в
момент официального признания этой организации юридическим
лицом). Следовательно, признаки, производные от статуса, являются
вторичными по отношению к признакам первой группы (статусообразующим). Иными словами, то, что организация отвечает по своим
обязательствам своим имуществом, может от своего имени приобретать и осуществлять имущественные и личные неимущественные
права, нести обязанности, быть истцом и ответчиком в суде является
не основанием, а следствием признания организации юридическим
лицом1.
Только приобретя в результате соответствующей государственной регистрации статус юридического лица, организация получает
право вступать в правоотношения от своего имени. Таким образом,
тот факт, что какие-либо организации заключают гражданскоправовые договоры от своего имени, вряд ли можно считать подтверждением того, что они являются юридическими лицами.
Для того чтобы ответить на вопрос, является ли вообще организация юридическим лицом, необходимо, прежде всего, определить,
обладает ли такая организация статусообразующими признаками.
Таким образом, понимая в соответствии с правовой традицией
под признаками юридического лица «такие внутренне присущие ему
свойства, каждое из которых необходимо, а все вместе – достаточны
для того, чтобы организация могла признаваться субъектом гражданского права»2, мы неизбежно приходим к выводу, что необходимыми и достаточными признаками для признания организации юридическим лицом являются:
- организационное единство и автономия,
- имущественная обособленность,
Так, например, Арбитражный суд Ростовской области дело по иску Азовского управления
производственно-технической комплектации (УПТК) производством прекратил в связи с тем,
что УПТК не прошёл государственную регистрацию в качестве юридического лица, следовательно – не может быть признан надлежащим истцом. //Зинченко С.А., Лапач В.А. Указ. соч.
- С. 50 – 58.
2 Гражданское право. Учебник. Часть 1. / Под ред. А.П. Сергеева, Ю.К. Толстого. – М.: «ТЕИС», 1996. – С. 112.
1
- государственная регистрация в качестве юридического лица.
Что же касается других обычно упоминаемых признаков:
- самостоятельная имущественная ответственность по своим обязательствам,
- гражданская дееспособность (способность от своего имени приобретать и осуществлять имущественные и личные неимущественные
права, нести обязанности),
- процессуальная правоспособность (способность быть истцом и ответчиком в суде),
то они, будучи производными от статуса (т.к. возникают у организации, вследствие наделения её статусом юридического лица), не могут
служить основанием признания организации юридическим лицом.
Следовательно, их (для отграничения их от статусообразующих признаков) более целесообразно называть просто свойствами юридического лица.
В этом отношении представляется показательным предложение
О.А. Красавчикова вывести процессуальный признак (способность
быть истцом и ответчиком в суде) за пределы признаков юридического лица, «поскольку процессуальный закон (ст. 31 и 32 ГПК
РСФСР) наделяет процессуальной правоспособностью и процессуальной дееспособностью все организации, пользующиеся правами юридического лица. Получается так, что для обладания статусом юридического лица организация должна быть в определённой мере правосубъектна в процессуальных отношениях, и в то же время процессуальная правосубъектность даётся процессуальным законом той организации, которая является юридическим лицом»1.
Нам же представляется целесообразным вывести за пределы
признаков юридического лица все свойства юридического лица, не
относящиеся к его статусообразующим признакам.
Красавчиков О.А. Сущность юридического лица // Советское государство и право. 1976.№ 1.- С. 47 – 55.
1
Глава 2. Особенности гражданско-правового статуса военных организаций в системе Федеральной пограничной службы
Российской Федерации
2.1. Проблемы гражданско-правового статуса
военных организаций в системе Федеральной
пограничной службы Российской Федерации.
Административно-правовое положение военных организаций в
настоящее время определено достаточно чётко1.
Вместе с тем, несмотря на то, что участие вооружённых формирований в качестве субъектов в гражданском обороте имеет древнюю историю2, проблемы гражданско-правового положения военных
организаций обычно оставались за рамками научных интересов учёных-цивилистов. Как уже отмечалось, до 1974 года в юридической
литературе практически не было работ, посвящённых анализу гражданской правоспособности воинской части и её имущественной ответственности3.
В отечественной цивилистике первым фундаментальным научным исследованием гражданской правосубъектности воинской части
(как структурного подразделения Вооружённых Сил) стала диссертация А.А. Беспалова. В ней автор, анализируя действующее в то время
законодательство, приходит к выводу о том, что воинские части обВоинская часть – административная, строевая и хозяйственная единица в различных видах Вооружённых Сил, имеющая присвоенное её наименование, номер и Знамя части. Она
является основной тактической (боевой) и самостоятельной организационной единицей в
каждом роде войск, предназначенной для выполнения боевых задач и обучения личного состава в мирное время. Самостоятельность воинской части достигается включением в её состав органов управления и снабжения. (Толковый словарь военных терминов //Сост. Скуйбеда П.И.- М.: Воениздат, 1966. - С. 97). См. также: ст. 11 Федерального закона «Об обороне»
(от 31.05.96 г. № 61-ФЗ), Устав внутренней службы ВС РФ, утверждённый Указом Президента РФ от 14.12.93 г.
2 Так, например, по мнению профессора Боннского Университета Ю. Барона, военные группы, легионы в праве Юстиниана выступали в качестве юридических лиц. (Барон Ю. Система
римского гражданского права. (Перевод Л. Петражицкова) 3-е издание. Книга I. Общая
часть. - СПб, 1909. - С. 75).
3 Беспалов А.А. Воинская часть как юридическое лицо. Уч. пособие. - М., 1974. - С. 4.
1
ладают статусом юридического лица. Позже проблемы правового положения воинских частей были развиты в ряде работ других военных
учёных1.
При этом на практике от своего имени, то есть в качестве самостоятельных субъектов гражданских правоотношений, выступали
любые структурные подразделения Минобороны, КГБ, МВД, других
силовых структур, имеющие условное наименование «войсковая
часть», со всеми соответствующими атрибутами (счёт в банковских
учреждениях, печать и т.п.), независимо от их места в ведомственной
иерархии.
На сегодняшний же день в соответствии со сложившейся практикой все воинские части признаются юридическими лицами с присущими для них правами, обязанностями и ответственностью. При
этом не учитывается, что достаточных правовых оснований для этого
нет. Дело в том, - как подчёркивает Я.А. Гейвандов, - что присвоение
воинскому подразделению или формированию условного наименования вовсе не должно в нынешних экономических условиях влечь за
собой автоматически признание их юридическими лицами2.
Развитие рыночной экономики в нашей стране и связанные с
этим коренные изменения, произошедшие в гражданском праве,
привели к необходимости пересмотра одного из важнейших институтов цивилистики – юридического лица. И если в соответствии с ранее
действовавшим гражданским законодательством юридическими лицами признавались все воинские части, то с принятием нового
Гражданского кодекса то, что ранее было вполне очевидно, теперь
перестало быть таковым. Дискуссия о статусе воинских частей, развернувшаяся в последнее время в юридической и военной прессе, по
См. например: Загорский М.Г. Организационно-правовые основы участия военных организаций в арбитражном суде. Дис. канд. юрид. наук. - М., 1997. – 215 с.; Варов В.Г., Чеканов
В.Е., Шатохин В.К. Организация войскового хозяйства военно-строительной части. – Дубна:
ВВСКУ, 1989.
2 Гейвандов Я.А. Организации, обеспечивающие вооружённую защиту Российской Федерации (некоторые аспекты соотношения публично-правового содержания и организационноправовой формы)// Государство и право. – 1999. - № 2. – С. 6.
1
мнению ряда специалистов, «показывает, что не определились по
этому вопросу не только учёные–правоведы, но и правоведыпрактики. Это приводит к тому, что ни сами военные, ни судьи не
могут однозначно подтвердить либо опровергнуть правомочность воинских частей»1.
Вследствие этого воинские части при разбирательстве дел в суде не могут подтвердить свою правоспособность, а гражданские организации не знают к кому предъявлять требования, вытекающие из
договорных и внедоговорных обязательств. В результате суды всё
чаще выносят определения о привлечении к суду в качестве надлежащего ответчика Минобороны России.
Весьма показателен в этом отношении запрос, поступивший в
адрес Минобороны России из ВАС РФ (по письму заместителя председателя арбитражного суда Приморского края Л.М. Кузнецова, просившего в связи с рассмотрением дела представить в суд документы,
определяющие гражданско-правовой статус Тихоокеанского флота):
«На запросы суда командование флота и начальник юридической
службы ВМФ ответили, что Тихоокеанский флот юридическим лицом
не является. Если этот ответ соответствует действительности, прошу
сообщить суду, на кого возложена ответственность за размещение в
акваториях флота списанных кораблей и плавсредств и какие структуры ответственны, в том числе материально, за соблюдение правил
природоохранного законодательства» 2.
До недавнего времени из военных организаций всех «силовых
ведомств» более или менее было определено гражданско-правовое положение исправительных учреждений МВД России3.
Что же касается гражданско-правового статуса воинских частей, то на сегодняшний день он остаётся достаточно неопределён-
Курский П., Машин И. Армия теряет лицо. Юридическое.// Красная звезда. 1. 03. 1998 г.
Там же.
3 См.: Закон Российской Федерации "Об учреждениях и органах, исполняющих уголовные
наказания в виде лишения свободы" от 21 июля 1993 г.
1
2
ным. Как в своё время указывал М.И. Брагинский, до принятия ГК
РФ признание организации юридическим лицом связывалось с моментами материальными (наличием признаков, указанных законодателем – см. например ч.1 ст. 11 Основ гражданского законодательства), а не формальными (наличием соответствующей записи о юридической личности организации в её уставе или положении)1. Теперь
же, в соответствии с пунктом 2 ст. 51 ГК РФ, юридическое лицо считается созданным с момента его государственной регистрации. По
состоянию на 1996 год из всех воинских частей ФПС России официальный статус юридического лица имели только сама Федеральная
пограничная служба Российской Федерации2 и вузы. Позже пограничные округа и пограничные группы, дислоцированные на территории Российской Федерации, были преобразованы в региональные
управления ФПС России3, при этом в приказе Директора ФПС было
указано, что региональное управление является юридическим лицом4.
На основании этого региональные управления ФПС получили возможность зарегистрироваться в качестве юридического лица в органах юстиции на местах.
Интересно, что Положением о военном округе ВС РФ (1998 г.)
наделение военного округа (в отличие от регионального управления
ФПС России) статусом юридического лица не предусмотрено5.
Таким образом, перечень военных организаций, прошедших в
установленном порядке государственную регистрацию в качестве
юридического лица, на сегодняшний день строго ограничен. Иные же
воинские части, на наш взгляд, не могут выступать в гражданском
Брагинский М.И. Участие Советского государства в гражданских правоотношениях. - М.:
Юридическая литература, 1981. - С. 27.
2 См. Указ Президента Российской Федерации от 2 марта 1995 г. №232 «Об утверждении Положения о Федеральной пограничной службе Российской Федерации».
3 Указ Президента Российской Федерации от 8 декабря 1997 года № 1275 «О дополнительных
мерах по реформированию системы Федеральной пограничной службы Российской Федерации».
4 Приказ Директора ФПС России от 15 сентября 1997 г. № 580-ДСП «Об утверждении Типового положения о Региональном управлении Федеральной пограничной службы Российской
Федерации» (зарегистрирован в Министерстве юстиции под № 1415).
5 Положение о военном округе Вооружённых Сил Российской Федерации (утверждено Указом
Президента РФ № 901 от 27 июля 1998 г.) // Собрание законодательства Российской Федерации, 1998, № 31, ст. 3840.
1
обороте от своего имени, так как на основании п. 3 ст. 49 ГК РФ (как
уже говорилось выше) правоспособность юридического лица (способность иметь гражданские права и нести обязанности) возникает в
момент его создания (то есть в момент государственной регистрации
(п.2 ст.51)). Таким образом, представляется возможным сделать вывод о том, что воинские части, заключая многочисленные сделки,
собственно говоря, не имеют на это права.
Казалось бы - что может быть проще – зарегистрировать воинские организации в качестве юридических лиц и всё. Но тут возникает новая проблема: а какие, собственно говоря, организации должны быть признаны юридическими лицами – сами федеральные органы исполнительной власти (Минобороны России, ФПС России и др.) и
подчинённые им воинские части или только воинские части, а может
только сами ведомства?
На нерешённость до сегодняшнего дня этого вопроса и на его
актуальность указывает в своём исследовании Я.А. Гейвандов (1999
г.): «Необходимо определить, какие именно воинские подразделения
могут получить статус юридического лица… Статусом юридического
лица в форме государственного учреждения целесообразно наделить
Министерство обороны РФ, иные министерства и ведомства РФ, в которых предусмотрена военная служба, а также виды Вооружённых
Сил РФ, военные округа, флота, армии, флотилии, дивизии, корпуса
и бригады»1. Вместе с тем в этом же исследовании, несколькими
страницами ранее Я.А. Гейвандов приходит к выводу, что «нет оснований наделять все войска, воинские формирования и конкретные
воинские части правом самостоятельного участия в гражданских
правоотношениях. Все вопросы гражданско-правового характера,
связанные с расходованием государственных бюджетных средств в
интересах обеспечения национальной безопасности, должно решать
государство в лице уполномоченных государственных органов (Мино1
Гейвандов Я.А. Указ. соч. – С. 11.
бороны РФ, МВД России, МЧС России и т.п.)»1. А ещё выше он предлагает иной вариант решения указанной проблемы: «именно Российскую Федерацию следовало бы признавать субъектом гражданских
правоотношений, возникающих в процессе обеспечения обороны
страны, и возлагать на неё соответствующие права, обязанности и
ответственность»2.
Таким образом, вопрос о том, какие именно военные организации являются (или должны быть признаны) юридическими лицами до
сих пор остаётся открытым. Вместе с тем, как уже отмечалось выше,
чёткое определение правосубъектности военных организаций имеет
не только теоретическое, но и огромное практическое значение.
Для того чтобы разобраться в гражданской правосубъектности
военных организаций, представляется необходимым рассмотреть эти
организации с точки зрения их соответствия признакам юридического лица.
Одним из таких признаков является организационное единство
и организационная автономия.
Как уже отмечалось в предыдущей главе, анализ понятия внутреннее организационное единство организации позволяет выявить
следующие характерные черты этого явления:
1. Наличие общих целей членов организации.
2. Задачи организации распределяются среди различных позиций в
ней, как официальные обязанности должностных лиц.
3. Иерархическая структура власти, в которой каждое должностное
лицо ответственно перед вышестоящими и располагает властью над
теми, кто находится ниже его.
4. Наличие системы внутренних норм и правил.
5. В отношениях с "внешним миром" по делам организации
ностные лица выступают от имени организации.
1
2
Гейвандов Я.А. Указ. соч. – С. 9.
Там же, – с. 8.
долж-
Организационное единство военных ведомств в целом и подчинённых им военных орагнизаций в отдельности закреплено в воинских уставах, других правовых актах. Таким образом, соответствие
любой военной структуры (от отделения до министерства) признаку
организационное единство не вызывает сомнений.
Вместе с тем, как уже отмечалось в предыдущей главе, для того,
чтобы организация соответствовала статусу (и сущности) юридического лица, одного организационного единства недостаточно –
крайне важна ещё и организационная автономность, как совершенно
необходимое условие самостоятельности и юридического равенства
сторон. Как следует из самой сути гражданских правоотношений,
субъектом их должны быть организации самостоятельные и юридически равные между собой. Так, например, по мнению авторов одного
из учебников по гражданскому праву: «… ни одна из сторон в гражданском правоотношении не может предопределять поведение другой стороны только в силу занимаемого ею в правоотношении положения, как это имеет место, например, в административном правоотношении» 1.
Таким образом, рассматривая военную организацию в качестве
юридического
лица,
представляется
важным
проанализировать,
насколько она автономна в своей деятельности при выступлении в
гражданском обороте, так как именно автономия, определённая независимость организации позволит ей стать действительно самостоятельным субъектом тех или иных отношений, в том числе и гражданско-правовых.
Как показывает анализ нормативных актов, регламентирующих
организацию хозяйственной деятельности военных организаций ФПС
России, выступление их в гражданском обороте осуществляется под
контролем и руководством вышестоящих органов ФПС России.
Гражданское право. Учебник. Часть 1. / Под ред. А.П. Сергеева, Ю.К. Толстого. – М.: «ТЕИС», 1996. – С. 9.
1
В
частности органы материального обеспечения ФПС России осуществляют организационно-методическое руководство органами материального обеспечения (подразделениями) пограничных округов, групп,
частей центрального подчинения ФПС России по направлениям деятельности1.
Ещё одним подтверждением отсутствия автономности военных
организаций ФПС России, на наш взгляд, служит то, что «порядок
распределения финансовых средств в соответствии со сметой расходов и порядок обеспечения этими средствами органов и войск ФПС
России, а также полномочия должностных лиц органов и войск ФПС
России по расходованию финансовых средств устанавливаются директором ФПС России»2.
Порядок заключения организациями ФПС России гражданскоправовых договоров, регламентируемый приказами директора ФПС
России, также позволяет сделать вывод об отсутствии автономности в
хозяйственной деятельности этих организаций (даже в случае формального выступления их в гражданском обороте от своего имени).
Так, например, подписание договоров (кроме договоров, предусматривающих оплату по факту поставки и договоров с предприятиямимонополистами) необходимо производить по согласованию (в течение
Органы материального обеспечения ФПС России имеют право:
- направлять в органы материального обеспечения пограничных округов, групп, частей центрального подчинения ФПС России методические рекомендации, а также давать им указания;
- давать разрешение воинским частям центрального подчинения на заключение договоров
на приобретение материальных средств и услуг, ремонт вооружения, военной техники и другого военного имущества;
- проверять и готовить на утверждение проектно-сметную документацию на капитальный
ремонт казарменно-жилищного фонда воинских частей центрального подчинения, акты на
списание материальных и денежных средств органов управления материальным обеспечением.
Кроме того, указанные органы обязываются в частности:
«- осуществлять контроль за использованием материальных и денежных средств;
- принимать меры по урегулированию возникших хозяйственных споров и передавать (осуществлять контроль за передачей органами управления материальным обеспечением органов
и войск ФПС России) необходимые материалы в установленные сроки на рассмотрение соответствующих судебных органов» (Приказ директора ФПС России от 16 января 1997 г. № 50
«Об утверждении Временного положения об организации финансово-экономической деятельности в ФПС России, органах и войсках ФПС России»).
1
2
Там же, ст. 35.
10 дней) с Управлением собственной безопасности, Финансовоэкономическим управлением, Военной прокуратурой ФПС России,
службами (отделами) собственной безопасности, финансовыми органами и органами Военной прокуратуры на местах1.
Заказчику заключение договоров на поставку продукции вне
плана предписано «осуществлять, в виде исключения, на основании
письменного разрешения:
-
в аппарате ФПС России, в том числе по частям и учреждениям центрального подчинения -
заместителей директора
ФПС России по направлениям деятельности;
-
в органах и войсках ФПС России - командующего пограничным округом (группой войск)»2.
Финансово-экономическому управлению и финансовым органам на местах предписывается «в 3-дневный срок рассматривать
проекты заключаемых договоров на предмет их обеспечения денежными средствами, а также обоснованности цены договоров»3.
Кроме того, об ограничении свободы в определении условий договора может свидетельствовать предписание структурному подразделению-заказчику «согласование с поставщиками договорных цен
на продукцию (работы и услуги) предусматривать на уровне не выше
среднерыночных цен (при условии представления этих цен Минэкономики России), действующих в соответствующих субъектах Российской Федерации»4.
Анализ приказов директора ФПС России от 11 июня 1997 г. №
402 «Об организации закупки товаров, работ, услуг для Федеральной
пограничной службы Российской Федерации», от 18 марта 1998 г. №
124 «О временном порядке взаиморасчётов при организации торговоПриказ директора ФПС России от 15 апреля 1997 г. № 239 «О временном порядке подготовки и заключения договоров (контрактов) на поставку продукции, выполнение работ и
оказание услуг в Федеральной пограничной службе Российской Федерации, органах и войсках Федеральной пограничной службы Российской Федерации».
1
2
3
4
Там же, п. 4.
Там же, п. 5.
Там же. п. 8.
бытового обслуживания органов и войск ФПС России» и целого ряда
других также позволяет сделать вывод о жёсткой регламентации вышестоящим командованием хозяйственной деятельности военных организаций ФПС России при выступлении последних в гражданском
обороте.
Таким образом, даже выступая в гражданском обороте от своего имени, структурные подразделения вынуждены согласовывать
свои действия и заключаемые договоры с вышестоящим командованием, а сам порядок заключения договоров (часто и их условия)
жёстко регламентирован ведомственными приказами и инструкциями.
Кроме того, контент-анализ ведомственных правовых актов не
позволяет делать вывод об отношениях между военными организациями ФПС России внутри самого ведомства, как между равными самостоятельными участниками гражданских правоотношений. Так,
например, «выполнение работ в интересах ФПС России, органов и
войск ФПС России и оказание им услуг производится в порядке,
устанавливаемом директором ФПС России»1. Ни о каких гражданских
правоотношениях при этом речи не идёт. Вместе с тем отношения с
предприятиями военторга Минобороны России в соответствии с требованиями Приказа директора ФПС России от 18 марта 1998 г. №
124 «О временном порядке взаиморасчётов при организации торговобытового обслуживания органов и войск ФПС России» должны строиться на основании договоров.
Таким образом, на основе анализа целого ряда правовых актов
можно сделать вывод о фактическом отсутствии у структурных подразделений ФПС организационной автономности при их вступлении
в гражданские правоотношения.
Ст. 38 Временного положения об организации финансово-экономической деятельности в
ФПС России, органах и войсках ФПС России, утверждённого Приказом директора Федеральной пограничной службы Российской Федерации от 16 января 1997 г. № 50.
1
Одним из важнейших факторов, определяющих гражданскую
правосубъектность организации, является правовой режим имущества, обусловливающий имущественную обособленность юридического лица. Как уже было показано в первой главе, именно имущественная обособленность организации имеет определяющее значение
при определении гражданско-правового статуса организации.
В этом отношении представляется показательным письмо Министерства юстиции от 23 июня 1997 г. № 07–02–917–97, подписанное первым заместителем Министра юстиции Г.В. Куликовым. В
письме сообщалось об отказе в регистрации приказа директора ФПС
РФ от 06.01.97 № 3 «Об утверждении Положения об Управлении заказов вооружения и техники ФПС России», «в связи с тем, что, по мнению Минюста, «документ не нуждается в регистрации, так как носит
внутриведомственный характер.
Вместе с тем абзац второй пункта 1.5 Положения, устанавливающий, что управление является юридическим лицом, следует исключить, так как он не соответствует статье 48 Гражданского кодекса Российской Федерации, определяющей понятие юридического лица»1.
Позже сотрудник Минюста, отвечающий за регистрацию, разъяснил, что Положение об этом управлении не было зарегистрировано,
так как создаваемое Управление не отвечает признаку имущественной обособленности юридического лица. Действительно, в Положении
ничего не говорится об имуществе, закрепляемом за Управлением.
Вместе с тем пунктом 5.2. Положения предусмотрено, что начальник
Управления является распорядителем кредитов второй степени.
В соответствии с ранее действующим законодательством для
признания за госбюджетными организациями гражданской право-
См: Приказ директора ФПС РФ от 06.01.97 № 3 «Об утверждении Положения об Управлении заказов вооружения и техники ФПС России»; письмо Министерства юстиции от 23 июня
1997 г. № 07–02–917–97 (приложение № 1).
1
способности они должны были отвечать, кроме других признаков
юридического лица, двум дополнительным условиям:
-
иметь самостоятельную смету;
-
руководитель такой организации должен был иметь права
распорядителя кредитов (ч. 3 ст. 11 Основ, ч. 3 ст. 24 ГК
РСФСР).
По мнению А. Беспалова, наличие этих условий у госбюджетных организаций «составляет тот признак юридического лица, который именуется обособленным имуществом»1.
Вместе с тем
ранее, как отмечал А. Беспалов, «Положение о
финансовом хозяйстве воинской части и другие нормативные акты
органов военного управления не называют командиров воинских частей распорядителями кредитов»2, вследствие чего ему приходилось
выводить самостоятельность правоспособности воинских частей как
юридического лица из сложившейся практики их хозяйственной деятельности, то есть по существу - из обычаев делового оборота: « …
может сложиться впечатление, что воинские части как организации,
состоящие на государственном бюджете, лишены одного из условий,
установленных законодательством, для признания их юридическими
лицами. Однако практика свидетельствует о том, что воинские части
являются самостоятельными участниками гражданских правоотношений, они вступают в хозяйственные отношения по поставкам материальных средств, оказанию услуг, производству работ, оформляя
эти отношения договорами»3.
В настоящее время целым рядом нормативных актов уже
предусмотрено, что командиры могут быть распорядителями кредитов4.
1
2
3
4
Беспалов А.А. Воинская часть как юридическое лицо. Уч. пособие. - М., 1974. – С. 14.
Там же, с. 15.
Там же.
Так, в частности, Временное положение об организации финансово-экономической дея-
тельности в ФПС России, органах и войсках ФПС России (Утверждённое Приказом директора
ФПС России от 16 января 1997 г. № 50) устанавливает:
Вместе с тем современное
российское законодательство не
рассматривает наличие прав распорядителя кредитов (или ассигнований) у руководителя организации в качестве признака наличия самостоятельной правосубъектности такой организации. Таким образом, представляется целесообразным проанализировать имущественную обособленность военной организации на основании действующего гражданского законодательства.
Рассматривая правовое положение имущества воинской части,
важно точно определить её организационно-правовую форму. ГК РФ
чётко определяет перечень возможных организационно-правовых
форм юридических лиц. Поскольку ни Кодексом, ни другим законом
такой организационно-правовой формы, как воинская часть, не
предусмотрено,
наиболее
оптимальной
организационно-правовой
формой для воинской части, видимо, следует признать финансируемое собственником учреждение (кроме различных военных заводов и
подобных им унитарных предприятий). Следовательно, в соответствии с действующим гражданским законодательством России, имущество за ними закрепляется на праве оперативного управления
(собственником этого имущества остаётся государство - п. 2 ст. 48 ГК
РФ). Именно такой подход мы видим, например, в постановлениях
Президиума ВАС РФ1.
На первый взгляд вопрос о правовом положении имущества военных организаций кажется простым. Вместе с тем в таком случае
«Статья 6. Главным распорядителем ассигнований (распорядителем ассигнований
первой степени) по смете расходов ФПС является директор ФПС России.
Статья 7. Первый заместитель директора ФПС России, заместитель директора ФПС
России, командующие авиацией и морскими силами, начальник структурного подразделения
ФПС России – по соответствующим статьям сметы ФПС России, командующие пограничными округами, группами являются распорядителями ассигнований второй степени.
Статья 8. Начальники войсковых групп, командующий Амурской пограничной речной флотилией, командиры дивизий являются распорядителями ассигнований третьей степени».
1. См. Постановление Президиума ВАС РФ от 21 апреля 1998 года № 6068/97.
становится не совсем понятным, как должны строиться имущественные отношения воинских частей и их вышестоящих структурных
подразделений. Какие права имеют эти вышестоящие структуры в
отношении имущества подчинённых им воинских частей? Каким образом должны строиться имущественные правоотношения между воинскими частями ФПС России одного уровня (например, между пограничными отрядами) и между воинскими частями различных ведомств (например, между пограничным отрядом и мотострелковой
дивизией)? Для того чтобы ответить на эти вопросы и максимально
чётко определить правовое положение военных организаций и режим
их имущества, необходимо проанализировать правовой режим имущества не отдельной воинской части (как в постановлении Президиума ВАС РФ от 21 апреля 1998 года № 6068/97), а всей системы воинских частей в рамках отдельно взятого федерального органа исполнительной власти (в нашем случае – ФПС России).
Но, прежде всего, представляется важным внимательно рассмотреть особенности права оперативного управления.
В отличие от прошлых лет, в настоящее время понятие «право
оперативного управления» определено достаточно чётко, и если ранее
некоторыми отечественными цивилистами высказывались мнения о
том, что учреждения (в том числе и наделённые властными функциями) не способны стать носителями права оперативного управления1,
то в соответствии с действующим законодательством само понятие
«право оперативного управления» отграничено от смежного с ним понятия «право хозяйственного ведения», а имущество, которым собственник наделяет учреждения, закрепляются за последними именно
на праве оперативного управления. Необходимо особо отметить, что
право оперативного управления в нынешнем его понимании не может быть производным иначе, как от права собственности. Из со-
Критику этой точки зрения см: Брагинский М.И. Участие Советского государства в гражданских правоотношениях. - М.: Юридическая литература, 1981. - С. 78 – 80.
1
держания п. 1 ст. 299 ГК РФ следует, что право оперативного управления имуществом возникает у учреждения в момент передачи ему
этого имущества собственником, если иное не установлено законом и
иными правовыми актами. При этом возможность учреждения права
оперативного управления лицом, не являющимся собственником
имущества, не предусмотрена. Это подтверждается ещё и тем, что в
соответствии с действующим российским законодательством учреждение не вправе отчуждать или иным способом распоряжаться закреплённым за ним имуществом и имуществом, приобретённым за
счёт средств, выделенных ему по смете (п. 1 ст. 298 ГК РФ).
Таким
образом, только собственник имущества может создавать юридические лица, наделяемые правом оперативного управления на передаваемое им имущество, а сами учреждения, владеющие таким имуществом на праве оперативного управления, передавать это же имущество каким либо другим организациям уже не вправе. Следовательно, построение имущественных «пирамид», когда государство на
базе своей собственности создаёт учреждения (например – ФПС России, Минобороны России и т.п.), наделяя их правом оперативного
управления на обособленное для них имущество, эти учреждения, в
свою очередь, создают другие учреждения (воинские части), совершенно исключено. Анализ вышеизложенных положений позволяет
сделать вывод о том, что любые государственные учреждения (и военные организации в том числе) должны обладать обособленным
имуществом независимо друг от друга. Обособление имущества государственного учреждения означает его полную имущественную независимость от других юридических лиц (и от других государственных
учреждений в том числе), а также относительную имущественную независимость от самого собственника - государства. Следовательно,
вышестоящие (по административной иерархии) юридические лица,
такие, например, как ФПС России, управление Регионального управления ФПС России, не могут иметь абсолютно никаких вещных прав
на имущество подчинённых им воинских частей. Таким образом, в
случае признания каждой воинской части юридическим лицом, это
может привести к значительным трудностям в управлении хозяйственной деятельностью этими воинскими частями, усложнит манёвр
имущественными средствами ФПС России.
В упомянутом выше постановлении Президиума ВАС РФ от 21
апреля 1998 года № 6068/97 был сделан вывод о том, что «КЭУ1 города Москвы … в соответствии с установленными Положением2 целями
его деятельности и заданиями собственника осуществляет право владения, пользования и распоряжения закреплённым за ним имуществом, финансируя квартирно-эксплуатационные расходы, капитальное строительство и капитальный ремонт включённых в план
объектов (п. 19, главы XIII и XIV Положения)». Данный вывод представляется не совсем обоснованным. Исходя из сущности права оперативного управления и положения КЭУ в системе Минобороны России, собственником имущества является государство, а право оперативного управления данным имуществом имеет Министерство обороны, а не КЭУ города Москвы. При этом упомянутое в Постановлении
Президиума ВАС РФ и в Положении о КЭС «право владения, пользования и распоряжения закреплённым за ним имуществом» осуществляется этой организацией не от своего имени, а от имени Минобороны России. КЭУ города Москвы, таким образом, выступает в гражданском обороте на правах филиала Минобороны России. Подтверждением такого правового положения КЭУ и указанного режима
имущества, на наш взгляд, могут служить многочисленные распоряжения Правительства России о передаче закреплённых за воинскими
частями объектов коммунально-бытового назначения в муниципальную собственность. Так, например, Распоряжение Правительства
Квартирно-эксплуатационное управление (далее – КЭУ).
Положение о квартирно-эксплуатационной службе и квартирном довольствии Советской
Армии и Военно-Морского Флота, утверждённой приказом Министра обороны от 22.02.77 №
75 (далее – Положение о КЭС).
1
2
России (согласованное с Минобороны России) о передаче в муниципальную собственность находящихся в федеральной собственности
объектов коммунально-бытового назначения военного городка «Посёлок Сертолово» КЭУ Ленинградского военного округа, предписывало
«Мингосимуществу России совместно с Минобороны России и органом местного самоуправления … обеспечить передачу в установленном порядке указанных объектов в муниципальную собственность»1.
Аналогичные формулировки содержатся и в других распоряжениях Правительства России о передаче из федеральной в муниципальную собственность объектов коммунально-бытового назначения,
закреплённых за воинскими частями2.
На наш взгляд, указанные формулировки свидетельствуют о
том, как строятся имущественные отношения между собственником –
государством (в лице его представителей – Правительства РФ и Мингосимущества России) и военными организациями (Минобороны России и воинскими частями). Собственник принимает решение об изъятии указанных объектов права оперативного управления, закреплённых за Минобороны России, рассматривая его, видимо (в соответствии с п. 1 статьи 296 ГК РФ), как излишнее для Минобороны России. При этом вопрос передачи, как мы видим из формулировок Распоряжения, согласовывается с Минобороны, а не с КЭУ и не с воинскими частями, на балансе которых находятся эти объекты. Указание
«обеспечить передачу в установленном порядке указанных объектов в
муниципальную собственность» Правительство отдаёт также не конкретным воинским частям или КЭУ, а Министерству обороны России.
На наш взгляд, это убедительно свидетельствует о том, что в действи-
Распоряжение Правительства от 30 мая 1998 г. № 679-р // Собрание законодательства
Российской Федерации. 1998 г. № 24. Ст. 2793.
2 См. например: Распоряжение Правительства Российской Федерации от 30 мая 1998 г. №
676-р // Собрание законодательства Российской Федерации. 1998 г. № 24. Ст. 2790; Распоряжение Правительства РФ от 30 мая 1998 г. № 677-р // Собрание законодательства Российской Федерации. 1998 г. № 24. Ст. 2791.
1
тельности субъектом права оперативного управления является не
КЭУ и не воинские части, а именно Минобороны России.
В связи с вышеизложенным, следует также обратить внимание
на необходимость обособления конкретного имущества юридического
лица и его чёткого отграничения от имущества других юридических
лиц. В этом отношении представляется показательным одно из арбитражных дел.
Президиум ВАС РФ признал недействительным постановление
главы администрации Ирбитского района Свердловской
области о
регистрации ООО "Санаторий-профилакторий "Уралочка" в связи с
тем, что ООО образовывалось на
жащего
другому
базе
имущества,
принадле-
юридическому лицу (не являющемуся учредите-
лем), а администрация Ирбитского района, таким образом, не имела правовых оснований для регистрации
данного
общества, так
как в соответствии со ст. 51 ГК РФ нарушение установленного законом порядка образования
его
юридических
юридического лица или несоответствие
документов
закону влечет
отказ
в
государ-
ственной регистрации юридического лица1.
Таким образом, при определении правового положения военных организаций важно помнить о действительной обособленности
имущества. Особенно важно это при создании новых структурных
подразделений (в случае, если идёт речь о наделении их статусом
юридического лица).
Что касается имущественных взаимоотношений структурных
подразделений между собой, с вышестоящими и нижестоящими организациями, то эти отношения, как и раньше, строятся на административно-правовой, а не гражданско-правовой основе. Практически
любые вышестоящие организации имеют возможность беспрепятственно изымать и перераспределять имущество, находящееся на балансе подчинённых организаций, что, по-видимому, вполне оправда1
Постановление Президиума ВАС РФ от 13 августа 1996 г. No. 6897/95.
но и соответствует самой сущности военной организации и необходимости наиболее оптимального использования имущества в интересах выполнения служебно-боевых задач, стоящих перед такой организацией. Вместе с тем, если в соответствии с действующим законодательством, юридические лица, являясь самостоятельными субъектами, имущественные отношения между собой должны строить на
договорной основе. Изымать же имущество у учреждения может
только собственник, да и то только излишнее, неиспользуемое или используемое не по назначению (п. 2 ст. 296 ГК РФ). Таким образом,
существующие имущественные взаимоотношения, на наш взгляд,
также свидетельствуют об отсутствии имущественной обособленности
у структурных подразделений ФПС России.
В соответствии с принципом самостоятельной имущественной
ответственности юридического лица, сформулированным в ст. 56 ГК
РФ, участники (учредители) юридического лица не отвечают по его
обязательствам, а юридическое лицо не отвечает по обязательствам
первых. Иными словами, речь идёт о раздельной ответственности
юридического лица и его участников (учредителей) по их обязательствам. Учреждение, в порядке исключения из правила о самостоятельной гражданско-правовой ответственности юридического лица,
отвечает по своим обязательствам только находящимися в его распоряжении
денежными
средствами.
При
недостаточности
таких
средств собственник имущества (учредитель учреждения) может быть
привлечён к субсидиарной ответственности. Под недостаточностью в
данном случае понимается отсутствие денежных средств на текущем
счёте учреждения1.
Также в отношении учреждений действуют общие правила ГК
РФ о субсидиарной ответственности собственника имущества юридического лица по обязательствам последнего в случае, если несосто-
Гражданское право. Учебник. Часть 1. / Под ред. А.Г. Калпина, А.И. Масляева. – М.:
Юристъ, 1997. - С. 95.
1
ятельность (банкротство) юридического лица вызвана собственником
и имущества юридического лица недостаточно (п.3 ст. 56, п. 8 ст. 114
ГК РФ).
Необходимо отметить, что на самом деле субсидиарная ответственность Российской Федерации по обязательствам военных организаций на сегодняшний день остаётся только гипотетической. Мало
того, государство, не финансируя вовремя военные организации, само создаёт предпосылки для неисполнения или ненадлежащего исполнения военными организациями обязательств. Кроме того, возникающие при этом проблемы решаются весьма оригинальным образом.
Так, Председатель ВАС РФ, в ответе на письмо Минобороны
России от 30.11.96 № 223/240, разъясняет, что «невыделение собственником имущества учреждения, в том числе Российской Федерацией, полностью или частично денежных средств, необходимых для
оплаты учреждением в соответствии с договором переданных ему товаров, выполненных для него работ, оказанных услуг, может быть
признано обстоятельством, свидетельствующим об отсутствии вины
учреждения в неисполнении или ненадлежащем исполнении обязательства, и служить основанием для освобождения его от имущественной ответственности.
Такое освобождение возможно в случае, когда учреждение в
соответствии с пунктом 1 статьи 401 Гражданского кодекса Российской Федерации представит доказательства принятия всех необходимых мер, направленных на выполнение обязательства.
Представление указанных доказательств позволит освободить
учреждение от имущественной ответственности в виде взыскания
неустойки (штрафа, пени)»1.
Необходимо также отметить, что режим ограничения гражданско-правовой ответственности учреждения только находящимися на
его счёте денежными средствами, по-видимому, установлен в целях
1
Письмо Председателя ВАС РФ № С 1-3/оп-10 от 09.01.97 на № АЛ – 40873 от 11.12.96.
сохранения имущества учреждения. Предполагается, что собственник, создавая учреждение для каких - либо целей (не связанных с извлечением прибыли), наделяет его необходимым для этой деятельности имуществом. В случае же обращения взыскания на это имущество, деятельность учреждения может быть затруднена. Таким образом, собственник должен быть заинтересован в защите имущества,
закреплённого за учреждением от обращения на него взыскания.
Следовательно, субсидиарная ответственность в этом случае для собственника представляется более предпочтительной, чем необходимость последующего восстановления имущества учреждения для
обеспечения его нормального функционирования. Так, например, в
случае возникновения гражданско-правовой ответственности у госпиталя, при недостаточности денежных средств на счёте этого учреждения, для собственника субсидиарная ответственность представляется более целесообразной, чем последующее приобретение ценного медицинского оборудования, утраченного в результате обращения
на него взыскания кредиторов. В наше же время, в условиях тотальных хронических неплатежей, все военные организации, если бы не
были защищены указанным особым режимом права оперативного
управления, давно бы уже остались без имущества, потеряв остатки
боеспособности.
Интересно, что Постановлением ЦИК и СНК СССР 1937 года
предусматривалось, в частности, что если остаток кредитов или
средств на бюджетном счёте должника не покрывает всей суммы
взыскания,
то остальная сумма оплачивается непосредственно са-
мим банком при последующем очередном
открытии кредитов или
перечислении средств должнику1.
Постановление ЦИК и СНК СССР от 7 августа 1937 года «О порядке взыскания с государственных учреждений, состоящих на государственном и местном бюджете, по исполнительным документам, выданным государственным, кооперативным и общественным организациям, и по заработной плате» // СЗ СССР 1937 г., № 51, ст. 218.
1
Анализируя указанный порядок, С.Н. Братусь критикует тезис
А.В. Венедиктова о субсидиарной ответственности государства по
долгам учреждений, считая, что «изложенный выше порядок удовлетворения требования по исполнительным листам, предъявляемым
кредиторами к учреждениям, не даёт основания для такого вывода.
Если задолженность учреждения его кредитору не покрыта, то она
погашается не государством, как таковым, а самим же должникомучреждением после того, как при очередном открытии кредитов на
его текущий счёт будут перечислены причитающиеся ему средства.
Иначе говоря, происходит лишь отсрочка платежа по обязательству, а
не перенесение ответственности на другое лицо»1.
Именно такой порядок, в отличие от легально установленного
субсидиарного, по существу, сохраняется и сегодня. Автору не известны случаи привлечения Российской Федерации к субсидиарной
ответственности по долгам военных организаций. Интересен при
этом подход к указанным проблемам руководства страны. С.В. Кириенко, будучи премьер-министром, рассуждал следующим образом: «В
утверждённый бюджет заложен определённый объём инвестиций,
предположим, 2 трлн рублей, министерству или ведомству сообщают,
что реально оно получит не 2 трлн рублей, а не более 1 трлн. Однако в
конечном итоге, тот же «Росуголь» заключая под бюджетные обязательства договоры, получает только 500 млрд вместо 1 трлн, (заключив при этом договоров «скажем, аж на 3 трлн рублей». «Что же такое
государственный долг в данном случае? Я понимаю под ним только
вот этот вот кусочек - недоплаченные 500 млрд рублей, так как эта
сумма была гарантирована, на неё можно было заключать договора,
вот это и есть государственный долг. Всё остальное не может рассматриваться как долг государства, то есть госбюджета. Это долг
только госучреждения»2.
Братусь С.Н. Субъекты гражданского права. - М., 1950. - С. 252.
Кириенко С. Интервью газете «Коммерсантъ – daily» // Коммерсантъ – daily. - № 81. - 8 мая
1998 г. - С. 3.
1
2
Далее премьер-министр рассматривает проблему неплатежей
на примере Минобороны России: «В 1998 г. министерство запланировало потребить тепла и электроэнергии на 10 трлн рублей, в свой же
бюджет заложило только 1,5 трлн рублей. В итоге заплатило бы опять
0,7 – 0,8 трлн, но самое страшное заключается не в дефиците бюджета, а в том, что в МО заранее знают, что договоров на потребление
энергии будет заключено заведомо больше, чем сами себе записали в
бюджет. Так вот – это не государственный долг в прямом смысле этого слова. Правительство не имеет права заплатить ни копейки больше, чем предусмотрено в бюджете. В бюджете эти долги никогда не
были заложены. Это заведомо нереальные вещи»1.
Таким образом, представляется возможным сделать вывод о
том, что фактически о субсидиарной ответственности государства по
гражданско-правовым обязательствам пока говорить рано.
Рассматривая проблемы гражданско-правовой ответственности
военных организаций следует отметить, что учреждение отвечает по
своим обязательствам не только денежными средствами, находящимися на его счёте, но и так называемыми «специальными средствами» (средствами, полученными от разрешённой деятельности, приносящей доходы) и приобретённым на эти средства имуществом2.
Ещё одним статусоопределяющим признаком юридического
лица является государственная регистрация в качестве субъектов
гражданских правоотношений.
Как уже отмечалось выше, до принятия ГК РФ регистрации организаций (и военных в том числе) в качестве юридического лица
фактически не требовалось. Признание организации юридическим
лицом связывалось не с формальными моментами (наличием соответствующей записи о юридической личности организации в её уставе
или положении), а с материальными (наличием признаков, указанных
1Кириенко С. Указ. соч. - С. 3.
2 Более подробно эта проблема
щем разделе.
и возможные пути её решения будут рассмотрены в следую-
законодателем – см. например ч.1 ст. 11 Основ гражданского законодательства).
В этом отношении весьма показательно Постановление Президиума ВАС РФ по иску ЗАО «Комплекс»
к КЭУ г. Москвы ГлавКЭУ
Минобороны России (далее – КЭУ г. Москвы) в связи с неисполнением
ответчиком условий контракта.
Арбитражным судом г. Москвы производство по делу прекращено на основании п. 1 ст. 85 АПК, поскольку, по мнению суда, КЭУ
г. Москвы не является юридическим лицом. Президиум ВАС РФ отменил это определение, признавая КЭУ г. Москвы юридическим лицом. По мнению Президиума ВАС РФ, Арбитражный суд г. Москвы
«формально подошёл к оценке правового положения КЭУ г. Москвы,
руководствуясь лишь его письмом от 11.02.97 об отсутствии у ответчика статуса юридического лица, а также справкой Московской регистрационной палаты о том, что КЭУ г. Москвы в Московском регистрационном реестре не значится». Арбитражный суд г. Москвы не
проанализировал разделов Положения о КЭУ1, где отражены полномочия КЭУ военных округов, к которым данным документом отнесено и КЭУ г. Москвы. Анализ норм указанного Положения, по мнению
Президиума ВАС РФ, «позволяет сделать вывод о создании и функционировании КЭУ г. Москвы как учреждения, по существу обладающего признаками юридического лица, приведёнными в статьях 48 и 52
ГК РФ».
Анализ Президиумом ВАС РФ соответствия правового положения КЭУ г. Москвы легальным признакам юридического лица представляется достаточно интересным и показательным, поэтому автор
считает необходимым процитировать эту часть текста постановления
дословно.
Приказ Министра обороны от 22.02.77 № 75 «Об утверждении Положения о квартирноэксплуатационной службе и квартирном довольствии Советской Армии и Военно-Морского
Флота».
1
«КЭУ г. Москвы обладает организационным единством и действует на основании общего положения об организациях данного вида; финансируется за счёт средств федерального бюджета по смете
Минобороны России; в соответствии с установленными Положением
целями его деятельности и заданиями собственника осуществляет
право владения, пользования и распоряжения закреплённым за ним
имуществом,
финансируя
квартирно-эксплуатационные
расходы,
капитальное строительство и капитальный ремонт включённых в
план объектов (п. 19, главы XIII и XIV Положения).
КЭУ г. Москвы вправе от своего имени заключать предусмотренные пунктом 19 Положения гражданско-правовые договоры, а
именно: договоры с поставщиками квартирного и технического имущества, материалов, топлива; договоры на капитальное строительство и капитальный ремонт включённых в план объектов, выполняя
при этом функции заказчика.
В соответствии с указанными полномочиями ответчиком был
заключён контракт от 03.06.96 № 581/96 с ЗАО «Комплекс» на строительство жилого дома, расположенного по адресу: Москва, Вишняковский переулок, 4, неисполнение условий которого привело к обращению истца в арбитражный суд с требованием о взыскании
убытков и штрафных санкций.
Изложенное свидетельствует о том, что характер деятельности
КЭУ г. Москвы предопределяет как его способность отвечать по обязательствам своим имуществом (в пределах выделенных денежных
средств), так и его возможность предъявлять иски и выступать в качестве ответчика в арбитражном суде.
Факт отсутствия регистрации КЭУ г. Москвы как юридического
лица в данном случае не может быть принят во внимание, поскольку
на момент его создания регистрации военных организаций не требовалось.
При таких обстоятельствах следует признать, что КЭУ г. Москвы является юридическим лицом, в связи с чем определение от
17.04.97 подлежит отмене, а дело – передаче в арбитражный суд г.
Москвы для рассмотрения по существу»1.
Необходимо отметить,
что подобный подход к определению
статуса организации в спорных случаях вполне обычен для Президиума ВАС РФ2.
Выводы Президиума ВАС РФ о правовом статусе КЭУ г. Москвы
в первом случае и производственного управления во втором случае
представляются спорными, так как согласно п. 1 ст. 51 ГК РФ, «Юридическое лицо подлежит государственной регистрации в органах юстиции в порядке, определяемом законом о регистрации юридических
лиц. Данные государственной регистрации, в том числе для коммерческих организаций фирменное наименование, включаются в единый Российский государственный реестр юридических лиц, открытый для всеобщего ознакомления».
При этом действующей до сих пор статьёй 34 Закона РСФСР «О
предприятиях и предпринимательской деятельности» предусмотрено,
что деятельность незарегистрированного предприятия запрещается.
Доходы, полученные от деятельности незарегистрированного предприятия, взыскиваются через суд и направляются в местный бюджет3.
Что же касается учреждений, то никаких негативных последствий в случае несоблюдения требования об обязательной государ-
Постановление Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 21 апреля 1998 года № 6068/97 //Вестник Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации. 1998. - № 7. - С. 55 – 56.
2 См., например: Постановление Президиума ВАС РФ от 4 января 1996 года № 8233/95 (Обзор судебной практики рассмотрения дел, касающихся вопросов подведомственности и подсудности. // Хозяйство и право. – 1997. - № 6. - С. 187 – 188).
3 Закон РСФСР от 25 декабря 1990 года «О предприятиях и предпринимательской деятельности» (Ведомости Съезда народных депутатов РСФСР и Верховного Совета РСФСР, 1990, №
30, ст. 418; Ведомости Съезда народных депутатов Российской Федерации и Верховного Совета Российской Федерации, 1992, № 34, ст. 1966; 1993, № 32, ст. 1231 и 1256).
1
ственной регистрации не предусмотрено, да и сам порядок регистрации учреждений до сих пор полностью не урегулирован.
Вместе с тем в соответствии с «Положением
дарственной
регистрации
субъектов
о порядке госу-
предпринимательской дея-
тельности», утвержденным Указом Президента Российской Федерации от 8 июля 1994 г. N 1482, государственной регистрации подлежат также действующие (выделено автором) и
на
территории
Российской
вновь создаваемые
Федерации некоммерческие орга-
низации, если в соответствии с их утвержденными учредительными
документами
(уставами)
им предоставлено право ведения пред-
принимательской деятельности. Видимо, по аналогии должен решаться вопрос и о необходимости регистрации уже действующих некоммерческих организаций, не занимающихся предпринимательской
деятельностью.
Действительно, в перечне организаций, подлежащих обязательной государственной регистрации по ранее действующему законодательству, воинские части
не значились1. Не подлежали государ-
ственной регистрации по ранее действующему законодательству
главные управления министерств (ведомств) как переведённые на
полный хозрасчёт, так и выполняющие сбытовые и снабженческие
функции на основе хозрасчёта, комбинаты и областные управления
отдельных отраслей промышленности с правами главков, юридические лица, находящиеся на хозрасчёте, но не ставящие своей основной целью хозяйственную деятельность: поликлиники, санатории,
дома отдыха, стадионы, театры, клубы, научно-исследовательские
учреждения и т.п.
Вместе с тем,
как отмечал С.Н. Братусь, «юридические лица,
не подлежащие занесению в государственный реестр, возникают с
См. например: Положение о государственной регистрации от 16 апреля 1940 г. // СП
СССР, 1940 г., № 15, ст. 363; Инструкция Министерства Финансов СССР от 2 августа 1947 г.
№ 603 по государственной регистрации государственных, кооперативных и общественных
организаций и предприятий // Сборник постановлений, приказов и инструкций по финансово-хозяйственным вопросам, 1947 г., № 11.
1
момента утверждения уставов, а в тех случаях, когда требуется регистрация уставов или регистрация самих юридических лиц, - с момента этой регистрации»1.
Анализ содержания указанных выше норм, сущности государственной регистрации, а также п. 2 статьи 51 («Юридическое лицо
считается созданным с момента его государственной регистрации»),
на наш взгляд, позволяет сделать вывод о том, что все юридические
лица, созданные до вступления в силу ГК РФ, должны подлежать обязательной государственной регистрации. При этом представляется
целесообразным внести соответствующие изменения в Федеральный
закон «О введении в действие части первой Гражданского кодекса
Российской Федерации», указав при этом срок выполнения данного
требования.
В противном случае получается, что в едином государственном
реестре будут содержаться сведения
о всех юридических лицах за
исключением огромного количества некоммерческих организаций,
созданных до вступления в силу ГК РФ, которым не было предоставлено
право ведения предпринимательской деятельности. Вместе с
тем такие организации также участвуют в гражданском обороте, хотя их правоспособность и ограничена. Таким образом, неопределённость их гражданско-правового положения (особенно учитывая то,
что довольно часто их деятельность регламентируется правовыми актами, давно уже не соответствующими ни действующему законодательству, ни условиям и особенностям рыночной экономики) может
создать серьёзные трудности для их контрагентов, особенно при возникновении споров.
Интересно, что в случае с КЭУ г. Москвы эта организация, как
видно из материалов дела, представила в арбитражный суд письмо
от 11.02.97 об отсутствии у неё, как у ответчика, статуса юридиче1
Братусь С.Н. Субъекты гражданского права. - М., 1950. - С. 192.
ского лица, а также справку Московской регистрационной палаты о
том, что КЭУ г. Москвы в Московском регистрационном реестре не
значится. При этом КЭУ г. Москвы, действуя на основании Положения о квартирно-эксплуатационной службе и квартирном довольствии Советской Армии и Военно-Морского Флота, считает возможным заключать от своего имени «предусмотренные пунктом 19 Положения гражданско-правовые договоры, а именно: договоры с поставщиками квартирного и технического имущества, материалов,
топлива; договоры на капитальное строительство и капитальный ремонт включённых в план объектов, выполняя при этом функции заказчика». И только обращение истца (ЗАО «Комплекс») в арбитражный суд с требованием о взыскании убытков и штрафных санкций за
неисполнение условий контракта на строительство жилого дома заставило КЭУ г. Москвы усомниться в своей правосубъектности. Мнение Президиума ВАС РФ о неправильности определения арбитражного суда г. Москвы от 17.04.97, которым производство по делу прекращено на основании пункта 1 статьи 85 АПК РФ (поскольку, по
мнению суда, КЭУ г. Москвы не является юридическим лицом), представляется спорным. По мнению президиума ВАС РФ, ошибка арбитражного суда г. Москвы заключалась в том, том, что он не проанализировал разделов указанного Положения, где отражены полномочия
квартирно-эксплуатационных управлений военных округов, к которым данным документом отнесено и КЭУ г. Москвы. Анализ норм
указанного Положения, по мнению Президиума ВАС РФ, «позволяет
сделать вывод о создании и функционировании КЭУ г. Москвы как
учреждения, по существу обладающего признаками юридического
лица, приведёнными в статьях 48 и 52 Гражданского кодекса Российской Федерации». Но если уж
судами допускается разночтение
указанных документов, то как будут определять правовое положение
таких организаций их контрагенты? Да и мало ли что может быть
написано в многочисленных ведомственных постановлениях, не
прошедших регистрацию в органах юстиции, а зачастую и просто
юридическую экспертизу.
Неопределённость гражданско-правового положения структурных подразделений «силовых ведомств» создаёт возможности для злоупотреблений. Так, например, каким образом контрагент воинской
части может определить гражданско-правовой статус дивизиона
транспортных кораблей? Именно неурегулированность вопроса о статусе воинских частей и отсутствие обязательной государственной регистрации для них в качестве субъектов правоотношений стали
предпосылкой совершения преступления командиром дивизиона
транспортных кораблей капитаном второго ранга Даниловым А.А.,
который под именем командира несуществующего в природе пограничного корабля «Пётр Севастьянов» М. Плотникова подписал договор
с предприятием «Провидение» о доставке указанным кораблём продукции в национальные сёла района. В результате А. Данилову, по
предварительному сговору с президентом компании «Провидение» П.
Щукиным и заместителем главы администрации района А. Тряпицыным удалось присвоить 100 млн. рублей, за что позже они были
осуждены по ст. 147 п. 3 (мошенничество). Спецкор журнала «Вестник границы России» подполковник А. Журавлёв, описывая случившееся, отмечает: «Даже не слишком осведомлённый в юридических
тонкостях человек знает, что в подобных случаях требуется представить подлинные документы – удостоверение личности офицера и
бланки с печатями войсковой части»1.
Конечно же, бланки с печатями войсковой части вряд ли могут
служить подтверждением гражданско-правового статуса этой организации и полномочий предъявляющего их человека. Вместе с тем
при наличии и доступности сведений о государственной регистрации
той или иной военной организации в качестве юридического лица и о
1
Журавлёв А. Дело о ста миллионах. // Вестник границы России. - 1997. - № 4. - С. 60 – 63.
правомочиях конкретного человека, выступающего от имени этой организации, вся эта история могла бы выглядеть по-другому.
В качестве ещё одного примера злоупотребления в этой сфере
можно привести деятельность преступной группы, выявленной Главной военной прокуратурой и военной контрразведкой в метрологической службе войск ПВО. Группой военнослужащих и служащих под
руководством начальника метеослужбы полковником Казачковым
выписывались фиктивные наряды на поставку дорогостоящей измерительной техники в несуществующие воинские части, в результате
чего было похищено приборов на сумму 9 миллионов 269 тысяч деноминированных рублей (примерно 1,5 миллиона долларов США).
Таким образом, неопределённость гражданско-правого статуса
военных организаций создаёт трудности не только для контрагентов,
но и для самих военных организаций. В связи с этим подход ВАС РФ
при определении статуса КЭУ г. Москвы о том, что «факт отсутствия
регистрации КЭУ г. Москвы как юридического лица в данном случае
не может быть принят во внимание, поскольку на момент его создания регистрации военных организаций не требовалось», представляется не только не совсем обоснованным, но и опасным, так как этот
прецедент даёт потенциальную возможность ссылаться на необязательность регистрации в качестве юридического лица организаций,
действовавших от своего имени до принятия ГК РФ, даже если и в то
время их гражданско-правовой статус не был чётко определён. Это, в
свою очередь может создать возможности для злоупотреблений неопределённостью статуса таких организаций или для отказа со стороны контрагентов вступать в гражданские правоотношения с военными организациями с неопределённой правосубъектностью.
Анализ вышеизложенного позволяет сделать вывод о том, что
для внесения ясности и определённости в ситуации с участием в
гражданском обороте структурных подразделений военных ведомств
необходимо привести их статус в соответствие с действующим зако-
нодательством. Для этого необходимо произвести государственную
регистрацию в качестве юридических лиц (с внесением в государственный реестр) всех военных организаций, наделённых правом выступать в гражданском обороте в качестве самостоятельных субъектов гражданских правоотношений.
Что касается вновь создаваемых или реорганизуемых военных
организаций, то в соответствии с пунктом 2 статьи 51 ГК РФ, в качестве юридического лица такие организации будут считаться созданным с момента их государственной регистрации (именно в качестве
юридического лица).
Важным свойством юридического лица является способность
от своего имени приобретать и осуществлять имущественные и
личные неимущественные права, нести обязанности.
Правоспособность юридического лица возникает в момент государственной регистрации (п. 2 ст. 51 ГК РФ). Таким образом, на сегодняшний день в соответствии с действующим законодательством
способностью от своего имени приобретать и осуществлять имущественные и личные неимущественные права, нести обязанности, бесспорно, обладают только те военные организации, которые уже зарегистрированы в качестве юридического лица. Что касается тех военных организаций, гражданско-правовой статус которых до сих пор
чётко не определён, но которые ранее как бы приравнивались к юридическим лицам, то законность их самостоятельного выступления в
гражданском обороте вызывает сомнения. Да и, собственно говоря,
необходимо разобраться, действительно ли они раньше вступали в
гражданские правоотношения от своего имени.
Как отмечает А. Беспалов, «основным способом снабжения воинских частей материальными средствами является централизованное снабжение, осуществляемое системой довольствующих органов»1.
1
Беспалов А.А. Воинская часть как юридическое лицо. Уч. пособие. - М., 1974. – С. 6.
Что касается вступления воинских частей в договорные отношения, то первоначально предоставление частям широкой хозяйственной самостоятельности (и даже привлечение их к самообслуживанию в хозяйственной сфере) было обусловлено ограниченностью
бюджетных средств в первые годы восстановления хозяйства, разрушенного гражданской войной. В частности, приказом Реввоенсовета № 1896 (август 1921 г.) предписывалось: «Привлечь Красную
Армию к самостоятельному обслуживанию своих нужд в тех пределах
и формах, в которых это, не отрывая армию от выполнения её прямых задач, может дать наибольшие хозяйственные результаты»1.
Позже, на XI съезде Компартии было принято решение о снабжении армии «через механизм денежного обращения», что означало
«применение принципа платности поставок материальных средств и
оказания услуг, то есть перевод этих отношений из области административного регулирования в сферу действия гражданского права»2.
В процессе укрепления экономического положения страны самообслуживание воинскими частями своих хозяйственных нужд сокращалось, усиливалась централизация снабжения армии.
Опыт первых месяцев войны показал неэффективность обеспечения войск путём вступления воинских частей в договорные отношения и практически всё обеспечение армии необходимым имуществом было централизовано.
В настоящее время на практике воинские части фактически
вступают в гражданские отношения, заключая договоры от своего
имени. Как уже отмечалось, довольно часто это становится основанием для выводов о самостоятельной правосубъектности воинских частей3.
Цит. по: Беспалов А.А Указ. соч. – С. 8.
Там же, с. 6.
3 См.: Там же, с. 15; так же: Постановление Президиума ВАС РФ от 21 апреля 1998 года №
6068/97 //Вестник ВАС РФ. 1998. - № 7. - С. 55 – 56.
1
2
Но имеют ли право на самом деле воинские части вступать в
договорные отношения от своего имени?
На наш взгляд, для того чтобы ответить на этот вопрос, необходимо проанализировать, кто в действительности приобретает права и
обязанности по договорам, заключаемым воинскими частями.
Как уже было рассмотрено выше, фактически вся хозяйственная деятельность воинских частей осуществляется ими под руководством и контролем вышестоящих органов. Денежные средства и иное
имущество, используемое воинскими частями для выполнения ими
своих гражданско-правовых обязательств, воинским частям поступают также из вышестоящих структур. Имущество, полученное по
договорам, заключённым воинскими частями, в случае необходимости может быть изъято вышестоящими органами управления или передано ими другим воинским частям.
Таким образом, анализ правового положения воинских частей
позволяет сделать вывод о том, что в действительности они вступают
в гражданские правоотношения не от своего имени, а от имени того
федерального органа исполнительной власти, к которому они принадлежат (ФПС России, Минобороны России и т. п.).
Рассматривая правовые последствия наделения воинских частей - структурных подразделений ФПС статусом юридического лица,
прежде всего, необходимо отметить, что они в таком случае становятся независимыми равноправными участниками хозяйственных
отношений. Из этого, в частности, следует, что любое имущество может передаваться от одного такого юридического лица другому только на основании гражданско-правовых сделок. Иными словами, для
того, например, чтобы передать подчиненному пограничному отряду
десяток ящиков тушенки, вышестоящему звену необходимо будет заключить с этим отрядом гражданско-правовой договор. Но что еще
важнее, так это то, что по своей организационно-правовой форме
воинские части являются государственными учреждениями. Учре-
ждения, наделяемые имуществом на праве оперативного управления,
не имеют права самостоятельно распоряжаться этим имуществом
(как движимым, так и недвижимым) (п.1 ст. 298 ГК РФ). "Таким образом, учреждение, даже с согласия собственника, не вправе отчуждать закреплённое за ним как движимое, так и недвижимое имущество собственника. При возникновении такой необходимости оно
вправе просить собственника о том, чтобы он сам (от своего имени)
произвёл отчуждение принадлежащего ему имущества"1. Из этого
следует, что в случае наделения статусом юридического лица воинских частей ФПС России, любая передача имущества становится,
мягко говоря, проблематичной. При необходимости передать какое либо имущество из одной воинской части ФПС России в другое,
например из одного погранотряда в другой, необходимо будет, как
минимум, распоряжение Министерства государственного имущества
России.
Видимо, стоит задуматься, а «стоит ли игра свеч», нужен ли вообще военным организациям ФПС России статус юридического лица?
Не проще ли ограничиться наделением этим статусом только самой
Федеральной пограничной службы? В этом случае все структурные
подразделения становятся филиалами или представительствами со
всеми вытекающими последствиями. В связи с этим представляется
необходимым рассмотреть правовое положение филиалов и представительств более подробно.
Анализ правового положения филиалов и представительств
позволяет выделить следующие их особенности:
1. Являясь обособленными подразделениями юридического лица, филиалы и представительства создаются самим юридическим лицом.
1
Суханов Е. Право собственности в Гражданском кодексе // Закон. – 1995. - № 11. - С. 34.
2. Юридическое лицо наделяет их имуществом, которое учитывается как на их отдельном балансе, так и на балансе юридического
лица.
3. Действуют филиалы и представительства на основании положений, утверждённых юридическим лицом.
4. Руководители филиалов и представительств назначаются
юридическим лицом и действуют на основании его доверенности (п.3
ст.55 ГК РФ).
5. От имени юридического лица в качестве его представителя
выступает руководитель филиала, руководитель представительства,
полномочия которых оформляются выдаваемой юридическим лицом
доверенностью и (или) фиксируются в положении об этом обособленном подразделении1.
Как указывается в п. 20 постановления Пленума Верховного
Суда Российской Федерации и Пленума ВАС РФ от 1 июля 1996 года
№ 6/8 «соответствующие полномочия руководителя филиала должны
быть удостоверены доверенностью и не могут основываться лишь на
указаниях, содержащихся в учредительных документах юридического лица, положении о филиале (представительстве) и т.п. либо
яв-
ствовать из обстановки, в которой действует руководитель филиала».
При этом, как отмечает заместитель председателя ВАС РФ В. Витрянский, «при разрешении спора, вытекающего из договора, подписанного руководителем филиала (представительства) от имени филиала и
без ссылки на то, что договор заключён от имени юридического лица
и по его доверенности, судам следует выяснять, имелись ли у руководителя филиала (представительства) на момент подписания договора
соответствующие полномочия, выраженные в Положении о филиале
и доверенности. Сделки, совершённые руководителем филиала (пред-
Гражданское право. Часть первая: Учебник /Под ред. А.Г. Калпина, А.И. Масляева. - М.:
Юристъ. – 1997. - С. 81.
1
ставительства) при наличии таких полномочий, следует считать совершёнными от имени юридического лица»1.
6. Ответственность за деятельность филиала и представительства несёт создавшее их юридическое лицо.
В соответствии же с существующей в настоящее время системой финансирования, обязательства воинских частей фактически и
так оплачиваются вышестоящими структурами из общего бюджета
ФПС России.
7. Друг от друга филиалы и представительства отличаются своими функциями и их объёмом. Последний больше у филиалов. Хотя
"представление интересов" подразумевает совершение правовых действий, но они носят скорее организационный, административный,
вспомогательный характер, а вести деятельность (всю или её часть),
осуществляемую самим юридическим лицом, может только филиал2.
8. Руководитель филиала (представительства) вправе передоверить совершение действий, на которые он уполномочен доверенностью, другому лицу.
При этом обязательным является соблюдение
правил, предусмотренных ст.187 ГК РФ, к числу которых относится и
требование о нотариальном удостоверении доверенности, выдаваемой в порядке передоверия3.
Таким образом, при наделении статусом юридического лица
только самой ФПС России, все структурные подразделения могли бы
войти в эту систему на правах филиалов и представительств. При
этом правовое положение воинских частей почти не изменилось бы
по сравнению с фактически существующим сегодня. Выступление же
этих воинских частей в гражданском обороте при таком варианте
может осуществляться на основании соответствующих доверенно-
Витрянский В. Комментарий к постановлению Пленума Верховного Суда РФ и Пленума
Высшего Арбитражного Суда РФ от 1 июля 1996 года № 6/8 // Хозяйство и право. – 1996. № 9. - С. 99 – 100.
2 Гражданское право. Часть первая: Учебник / Под ред. А.Г. Калпина, А.И. Масляева. - М.:
Юристъ, 1997. - С. 81.
3 П. 20 постановления Пленума Верховного Суда РФ и Пленума Высшего Арбитражного Суда
РФ от 1 июля 1996 года № 6/8.
1
стей. Положительным моментом тут видится возможность максимально чётко и ясно определить в доверенности и в положении о соответствующем филиале (представительстве) объём правомочий конкретных должностных лиц. Как показывает отечественный и зарубежный опыт, это позволит существенно ограничить возможность
злоупотреблений.
В качестве контрдовода против объединения воинских частей в
одно юридическое лицо военными юристами иногда высказываются
опасения, что в этом случае основная нагрузка по правовому обеспечению участия воинских частей в гражданском обороте ляжет на
юристов центрального аппарата, которые и без того перегружены.
В частности, говорится о том, что центральные органы будут
завалены исковыми заявлениями против воинских частей. Такая
точка зрения представляется не совсем обоснованной, так как по
статье 25 АПК РФ 1995 года иск к юридическому лицу, вытекающий из
деятельности
его
обособленного подразделения, рассмат-
ривается по месту нахождения обособленного подразделения. Эта
норма находит своё подтверждение в судебно-арбитражной практике1.
Таким образом, структура, предложенная выше, по мнению автора, более соответствует действующему гражданскому законодательству, чем фактически существующая в настоящее время.
Вместе с тем, анализируя ФПС России в целом, как систему организаций, можно отметить её неоднородность. В системе ФПС России существует определённая категория структурных подразделений,
которая при определении их гражданско-правового положения требует
особого подхода, точнее отдельного самостоятельного статуса
юридического лица. Речь идёт, прежде всего, о вузах ФПС России.
Необходимость признания их юридическими лицами (то есть само-
1
Постановление Президиума ВАС РФ от 12 марта 1996 г. № 4169/95.
стоятельными
участниками
гражданского
оборота)
обусловлена,
прежде всего, требованиями закона1. Таким образом, в случае не
наделения их статусом юридического лица, вузы ФПС России не смогут готовить специалистов с высшим образованием, так как филиал
не может иметь статуса вуза со всеми вытекающими из этого последствиями.
Также, видимо, имеет смысл наделить статусом юридического
лица предприятия и организации ФПС России, имеющие право на
осуществление
разрешённой
деятельности,
приносящей
доходы.
Обычно законодатель наделяет правом зарабатывать дополнительные
средства такие учреждения, как вузы, санатории и т.п. исключительно для того, чтобы эти средства могли быть направлены на развитие
данных организаций (так как предполагается, что средства на содержание и основную деятельность учреждений должен предоставлять собственник). В случае же вхождения таких организаций в состав ФПС России в качестве структурных подразделений этого юридического лица, последнее (ФПС России) будет нести ответственность
по всем своим обязательствам не только имеющимися на счетах ФПС
России денежными средствами (как любое другое учреждение), но и
всеми доходами, полученными этими структурными подразделениями, а также имуществом, приобретённым на эти доходы. Иными словами, в нынешних условиях всё, что будут зарабатывать эти предприятия и организации, вместо использования в интересах развития
указанных предприятий и организаций, моментально будет просто
списываться по многочисленным долгам всей ФПС России. Средства,
полученные от дополнительной разрешённой деятельности, будут погашать долги, образовавшиеся из-за несвоевременного финансирования ФПС России государством. Такой подход вряд ли можно счи-
Федеральный Закон № 125 - ФЗ от 19 июля 1996 года "О высшем и послевузовском профессиональном образовании" //Российская газета, 29 августа 1996 года.
1
тать разумным. В случае же наделения этих организаций статусом
юридических лиц, они будут отвечать, по крайней мере, только по
своим обязательствам.
Для того чтобы определить возможность и целесообразность
сведения всех организаций – структурных подразделений ФПС России в одно юридическое лицо, рассмотрим подробнее особенности
правового положения отдельных видов организаций ФПС России на
примере военного образовательного учреждения высшего профессионального образования.
2.2. Особенности правоспособности военного образовательного
учреждения высшего профессионального образования
Федеральной пограничной службы Российской Федерации
По своей организационно - правовой форме военный вуз является государственным
учреждением (организацией, созданной соб-
ственником (государством) для осуществления управленческих, социально-культурных или иных функций некоммерческого характера
и финансируемая им полностью или частично)1.
В соответствии с п.3 ст.120 ГК РФ, особенности правового положения отдельных
видов государственных и иных учреждений
определяются законом и иными правовыми актами. Особенности
правового положения образовательных учреждений закреплены в законодательстве об образовании.
При рассмотрении особенностей правового положения военных
вузов, прежде всего, представляется необходимым обратить внимание на то, что в соответствии с п. 3 ст. 12 Закона Российской Федерации «Об образовании» (далее - Закон «Об образовании»)2, действие
законодательства Российской Федерации
в
области образования
распространяется на все образовательные учреждения на территории
Российской
Федерации
независимо
от
их организационно -
правовых форм и подчиненности (иными словами, на военные вузы,
как и на все остальные).
Военный вуз, как и любое другое образовательное учреждение в
соответствии с п.2 ст.12 Закона «Об образовании», является юридическим лицом. При этом в соответствии с п.5 ст. 33 Закона «Об образовании», права юридического лица у образовательного учреждения
в части
ведения
финансово - хозяйственной
предусмотренной его уставом
образовательного
процесса,
и
направленной
возникают
деятельности,
на
подготовку
с момента регистрации
образовательного учреждения. Что же касается права
на
ведение
п.1 ст.120 ГК РФ.
Закон Российской Федерации «Об образовании» от 10 июля 1992 года N 3266-1 (в ред. Федеральных законов от 13.01.96 N 12-ФЗ, от 16.11.97 N 144-ФЗ).
1
2
образовательной деятельности и льготы,
установленные законода-
тельством Российской Федерации, то они возникают у образовательного
учреждения
с
момента выдачи ему лицензии (разреше-
ния)(п. 6 Закона).
В соответствии с п. 5 ст. 12 Закона «Об образовании», деятельность государственных и муниципальных
образовательных учре-
ждений регулируется типовыми положениями об
учреждениях
соответствующих
Правительством
Российской
типов и видов,
Федерации и
образовательных
утверждаемыми
разрабатываемыми
на их основе уставами этих образовательных учреждений.
Анализ норм Закона «Об образовании» и, в частности, п.4 ст.12
этого Закона позволяют сделать вывод о том, что военный вуз можно
отнести к такому типу образовательного учреждения, как учреждение высшего профессионального образования.
Что касается видов вузов, то в соответствии с Федеральным законом «О высшем и послевузовском профессиональном образовании»,
в Российской Федерации устанавливаются следующие виды высших учебных заведений: университет, академия, институт (п.1 ст. 9).
Таким образом, деятельность, например, военных институтов, при
принятии Типового положения об институте, будет регламентироваться также таким положением.
В соответствии с п.8 ст. 41 Закона «Об образовании», военные
вузы, как и любые другие образовательные учреждения, «вправе
привлекать
в
порядке, установленном законодательством Россий-
ской Федерации, дополнительные финансовые, в том числе валютные, средства за счет предоставления платных дополнительных образовательных и
иных
предусмотренных уставом образовательно-
го учреждения услуг, а также
за счет добровольных пожертвований
и целевых взносов физических и (или) юридических лиц, в том
числе иностранных граждан и (или) иностранных юридических лиц».
Что касается пожертвований (особенно от иностранных граждан и юридических лиц), то на них, видимо, уж очень сильно надеяться не стоит, по крайней мере, в обозримом будущем. А вот возможность получения дополнительных средств «за счет предоставления платных дополнительных образовательных и
иных
преду-
смотренных уставом образовательного учреждения услуг» стоит рассмотреть подробнее.
Государственные образовательные учреждения
высшего про-
фессионального образования, в соответствии с п.10 ст. 41 Закона «Об
образовании», вправе осуществлять подготовку и
переподготовку
специалистов соответствующего уровня образования по договорам
с физическими и (или) юридическими лицами с оплатой ими
стои-
мости обучения (сверх финансируемых за счет средств учредителя
заданий (контрольных цифр) по приему обучающихся).
В соответствии со ст. 45 ГК РФ, государственные образовательные учреждения (так же как и муниципальные) вправе
населению,
предприятиям,
учреждениям
и
оказывать
организациям
платные дополнительные образовательные услуги1.
Необходимо отметить, что платные образовательные услуги не
могут быть оказаны вместо образовательной деятельности, финансируемой за счет средств бюджета. В противном случае средства,
заработанные посредством такой
дарством, как учредителем вуза, в
деятельности,
изымаются госу-
его бюджет. Образовательное
учреждение при этом вправе обжаловать указанное действие учредителя в суд (п.3 ст. 45 Закона «Об образовании»).
Доход
от
муниципального
указанной
деятельности
образовательного
государственного
учреждения
или
за вычетом доли
учредителя (собственника) реинвестируется в данное образовательное
Обучение по дополнительным образовательным программам, преподавание специальных
курсов и циклов дисциплин, репетиторство, занятия с обучающимися углубленным изучением предметов, другие услуги, не предусмотренные соответствующими образовательными
программами и государственными образовательными стандартами.
1
учреждение, в том числе на увеличение расходов на заработную
плату, по его усмотрению. Данная деятельность не относится к
предпринимательской.
Таким образом, военные вузы, как и все другие государственные образовательные учреждения, имеют право оказывать платные
образовательные услуги, а полученные в результате этой деятельности
средства
–
самостоятельно
расходовать
на
развитие
учебно-
материальной базы, и на оплату труда преподавателям и другим работникам вуза.
Рассмотрим организацию оказания платных образовательных
услуг военным вузом на примере Московского военного института
ФПС России1.
Образовательная деятельность МВИ организована в
соответствии с требованиями Закона «Об образовании», Федерального
закона «О высшем и послевузовском профессиональном образовании»
на основании соответствующей лицензии № 16 Г – 1009 от 30 ноября
1995 года, выданной Государственным Комитетом РФ по высшему
образованию, и Постановления Госкомвуза России от 30 ноября 1994
года № 6 об аккредитации этого вуза.
Деятельность по оказанию институтом платных образовательных услуг дополнительно регламентируется Уставом МВИ и Положением о платной образовательной деятельности в военном образовательном учреждении профессионального образования Федеральной
пограничной службы Российской Федерации2.
Прежде всего, в Положении чётко определена цель платной образовательной деятельности вузов ФПС России – привлечение дополнительных (внебюджетных) источников финансирования образовательной деятельности (п. 1.1.).
1
2
Далее – МВИ.
Далее - Положение.
Как в Уставе, так и в Положении достаточно подробно перечислены виды платных образовательных услуг, которые может оказывать
МВИ ФПС России.
Прежде всего, институт вправе в пределах, предоставленных
лицензией, осуществлять подготовку за плату специалистов с высшим юридическим образованием.
В соответствии с «Положением об экстернате в государственных, муниципальных высших учебных заведениях Российской Федерации»1 институт вправе проводить текущую и итоговую государственную аттестацию для лиц, получающих второе высшее профессиональное образование в форме экстерната на платной основе.
За рамками соответствующих образовательных программ и
государственных образовательных стандартов институт может оказывать целый ряд платных дополнительных образовательных услуг2.
В соответствии с действующим законодательством и Уставом
вуза, институт может осуществлять и некоторые другие виды деятельности, приносящей доходы.
Доходы, полученные от всех видов указанной выше деятельности по оказанию платных образовательных услуг, реинвестируются в
институт и распределяются в соответствии с Уставом МВИ ФПС России (п.3. 5.) следующим образом:
-
на развитие учебно-материальной базы и создание фондов
для текущих учебных расходов – не более 80 %;
-
на оплату труда преподавателей – не менее 20%.
Приказ Министерства образования России от 14 октября 1997 года № 2033.
К таким услугам относятся: репетиторство с обучающимися другого образовательного
учреждения; платные консультации физических лиц, не обучающихся и не работающих в
институте; различные курсы (по подготовке к поступлению в учебные заведения, изучению
иностранных языков, повышению квалификации, переподготовке кадров и т.п.); создание
различных спортивных секций для физических лиц, не обучающихся в институте; оказание
иных не противоречащих законодательству дополнительных образовательных услуг.
1
2
Статистическая и бухгалтерская отчётность о поступлении и
расходовании денежных средств ежегодно представляется в ФПС
России и общественности института.
Крайне важным представляется рассмотрение особенностей
правового режима имущества военного вуза.
Необходимо отметить, что имущество, которым институт обеспечивается за счёт бюджетных средств, остаётся государственной
собственностью и закрепляется за МВИ на праве оперативного
управления. При этом институт не вправе отчуждать или иным
способом
распоряжаться закрепленным за ним имуществом
имуществом,
и
приобретенным за счет средств, выделенных ему по
смете (п.1 ст. 298 ГК РФ).
Государство, как собственник имущества, переданного в оперативное управление военному вузу, вправе изъять это имущество и
распорядиться им по своему усмотрению. Однако данное правомочие
собственника распространяется лишь на то имущество, которое субъектом оперативного управления (учреждением или казённым предприятием) не используется, либо используется не по назначению, либо
является для него излишним (ст. 296 ГК РФ).
При рассмотрении дел по заявлениям учреждений или казённых предприятий о признании недействительными актов управомоченных собственником органов об изъятии или распоряжении имуществом, принадлежащим учреждениям или казённым предприятиям на праве оперативного управления, суды должны исходить из того, что бремя доказывания наличия обстоятельств, являющихся в соответствии с ГК РФ основаниями для изъятия либо иного распоряжения имуществом (п. 2 ст. 296 ГК), возложено на управомоченный собственником орган1.
См.: п.41 постановления Пленума Верховного Суда РФ и Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 1 июля 1996 года № 6/8.
1
Что касается правового режима имущества, полученного в результате оказания платных образовательных услуг и иной разрешённой вузу деятельности, приносящей доходы, то тут есть существенные отличия от режима имущества, закреплённого на праве оперативного управления.
Если в соответствии с учредительными документами учреждению
предоставлено право осуществлять приносящую доходы дея-
тельность, то доходы, полученные от такой деятельности, и приобретенное за
счет
этих
доходов
имущество поступают
в само-
стоятельное распоряжение учреждения и учитываются на отдельном
балансе (п.2 ст. 298 ГК РФ). По смете указанные доходы не проводятся.
В соответствии с п. 7. ст. 39 Закона «Об образовании» и ст. 27
Закона «О высшем и послевузовском профессиональном образовании» образовательному учреждению принадлежит право собственности
на денежные средства, имущество и иные объекты собствен-
ности,
переданные ему физическими и (или) юридическими лица-
ми в форме
продукты
дара,
пожертвования
или
по
завещанию,
на
интеллектуального и творческого труда, являющиеся ре-
зультатом его
деятельности, а также на доходы от собственной
деятельности
образовательного учреждения и приобретенные на эти
доходы объекты собственности.
Ранее доходы, образующиеся у учреждений помимо бюджетных
ассигнований (за счёт хозяйственной деятельности) рассматривались
как их «специальные (внебюджетные) средства», расходуемые по специальным сметам. Теперь, по мнению Е.А. Суханова, они составляют
объект самостоятельного вещного права1. Таким образом, по мнению
Е.А. Суханова, в отношении имущества, полученного учреждением от
разрешённой деятельности, приносящей доходы, у этого юридическо-
Гражданское право. В 2-х томах. Том 1. Учебник / Под ред. Е.А. Суханова. – М.: Изд.-во
БЕК, 1994. – С. 295.
1
го лица возникает особое вещное право – право самостоятельного
распоряжения имуществом, которое он определяет, как
право «на
самостоятельное распоряжение, владение и пользование определёнными видами государственного и иного имущества в установленных
законом пределах»1. По мнению Е.А. Суханова, по юридической природе оно близко к праву полного хозяйственного ведения и является
переходным, «средним» между широким правом полного хозяйственного ведения и узким правом оперативного управления2. Схожей
точки зрения придерживается и А.И. Масляев, хотя и отмечает при
этом, что «это право в отличие от ранее действующего законодательства, относящего его к праву полного хозяйственного ведения (ст. 48
Основ гражданского законодательства 1991 г.), не получило специально такого прямого признания в ст. 298 ГК»3.
Ю.К. Толстой не так категоричен. С его точки зрения, речь в
этих случаях должна идти об особом вещном праве, не укладывающемся ни в рамки оперативного управления, ни в рамки права хозяйственного ведения, «если в законе или ином правовом акте не
предусмотрено, что такие доходы и приобретённое за их счёт имущество поступают в собственность учреждения»4.
Недостаточно чётко, на наш взгляд, определён режим имущества, которое учреждения получают в виде дара, пожертвований, целевых взносов физических и юридических лиц, по завещанию и
иным подобным основаниям. По мнению Ю.К. Толстого, это имущество (хотя право на него обычно остаётся безымянным) «зачастую
выделяется из круга имуществ, принадлежащих учреждениям и унитарным предприятиям на праве оперативного управления или на
Гражданское право. В 2-х томах. Том 1. Учебник / Под ред. Е.А. Суханова. – М.: Изд.-во
БЕК, 1994. - С. 292.
2 Там же, с. 294. См. также: Комментарий части первой Гражданского кодекса Российской
Федерации для предпринимателей. - М., 1995. - С. 266.
3 Гражданское
право. Учебник. Часть 1. / Под ред. А.Г. Калпина, А.И. Масляева. – М.:
Юристъ, 1997. - С. 251.
4 Гражданское право. Учебник. Часть 1. / Под ред. А.П. Сергеева, Ю.К. Толстого. – М.: «ТЕИС», 1996. – С. 393.
1
праве хозяйственного ведения, равно как и имуществ, приобретаемых учреждением за счёт допускаемой уставом предпринимательской деятельности и поступающих в самостоятельное распоряжение
соответствующего учреждения (см., например: пп. 60, 61, 63 Устава
Российской академии живописи, ваяния и зодчества, утв. Постановлением Правительства РФ от 6 марта 1996 г. № 237; пп. 6, 15, 19
Устава Государственного академического Мариинского театра, утв.
Постановлением Правительства от 6 марта 1996 г. № 259. – СЗ РФ.
1996. № 12. Ст. 1118, 1135)»1.
Рассматривая особенности правового режима имущества учреждений, на которое право оперативного управления не распространяется, и соответствие статьям 120, 296 и 298 ГК РФ положений законов «Об образовании» и «О высшем и послевузовском профессиональном образовании» об отнесении этого имущества к собственности
учреждений, Ю.К. Толстой
отмечает, что в соответствии с п. 3 ст.
120 ГК «особенности правового положения отдельных видов государственных и иных учреждений определяются законом и иными правовыми актами, а это вроде бы позволяет отступать от тех характеристик имущественных прав учреждений, которые даны в ст. 296 и 298
ГК»2.
Вместе с тем, категорические выводы некоторых отечественных цивилистов о том, что на имущество, приобретаемое за счёт доходов от разрешённой деятельности, учреждение не может иметь
права собственности, а может иметь только иные вещные права,
представляются не совсем убедительными.
Во-первых, в статье 216 ГК РФ такие вещные права, как «право
самостоятельного распоряжения имуществом, приобретённым учре-
Гражданское право. Учебник. Часть 1. / Под ред. А.П. Сергеева, Ю.К. Толстого. – М.: «ТЕИС», 1996. – С. 393.
1 Там же.
1
ждением за счёт доходов от разрешённой деятельности», даже не
упоминаются. Легальное же определение понятия юридического лица,
содержащееся в п.1 ст. 48 ГК РФ, указывает: «Юридическим лицом
признается организация,
которая имеет в собственности,
хозяй-
ственном ведении или оперативном управлении обособленное имущество и отвечает по своим обязательствам этим имуществом … и
т.д.). Как мы видим, в этом определении перечислены три вида вещных прав и какого-либо иного особого вещного права не предусмотрено.
Во-вторых, ни в одной статье ГК РФ не сформулирован конкретно запрет учреждению иметь имущество на праве собственности.
В-третьих, собственник – учредитель учреждения имеет право
изымать только имущество, закреплённое за учреждением (только излишнее либо используемое не по назначению (п. 2 ст. 296 ГК)). При
этом, как уже отмечалось, бремя доказывания наличия обстоятельств, являющихся в соответствии с Кодексом основаниями для изъятия либо иного распоряжения имуществом, возложено на управомоченный собственником орган1.
В-четвёртых, в соответствии с п. 2 ст. 300, «при переходе права собственности на учреждение к другому лицу это учреждение сохраняет право оперативного управления на принадлежащее ему
имущество». А какова в таком случае будет судьба иного имущества
учреждения, если учреждение имеет на него только «особые вещные
права, близкие к праву хозяйственного ведения»? Исходя из указанной нормы, переход этого имущества к новому собственнику не
предполагается. Если же применять правило о праве следования (переход права собственности на имущество к другому лицу не является
основанием для прекращения других вещных прав на это имущество
(п.3 ст. 216 ГК РФ)), то получается, что при осуществлении правомо-
П. 41 постановления Пленума Верховного Суда РФ и Пленума Высшего Арбитражного Суда
РФ от 1 июля 1996 года № 6/8.
1
чия самостоятельного распоряжения указанным имуществом, учреждение, передавая в ходе какой–либо сделки право собственности на
отчуждаемое имущество новому собственнику, вместе с тем сохраняет «особое вещное право» на указанное имущество.
В-пятых, самостоятельное распоряжение имуществом не предусматривает ограничений для недвижимого имущества. Следовательно, можно сделать вывод о том, что учреждение может самостоятельно распоряжаться как движимым, так и недвижимым имуществом.
Таким образом, право самостоятельного распоряжения имуществом
оказывается по своему содержанию шире права хозяйственного ведения.
Нечёткость правового регулирования особенностей режима
имущества учреждения, по нашему мнению, в настоящее время не
позволяет с достаточной точностью ответить, является ли право самостоятельного распоряжения имуществом учреждения особым вещным правом или оно адекватно праву собственности.
Так или иначе, всё имущество, которым владеет учреждение,
разделить как минимум на два вида:
1. Имущество, принадлежащее учреждению на праве оперативного управления.
2. Имущество, приобретаемое учреждением за счёт доходов от
разрешённой деятельности, переданные ему физическими и
(или) юридическими лицами в форме
вания
или
по
завещанию, продукты
дара,
пожертво-
интеллектуально-
го и творческого труда, являющиеся результатом его
дея-
тельности.
Таким образом, фактически всё имущество, включая даже библиотечный фонд военного вуза, должно быть разделено на две части:
-
государственный фонд (имущество, принадлежащее вузу на
праве оперативного управления);
-
собственный фонд (имущество, принадлежащее вузу на праве собственности (или ином вещном праве)).
И если имуществом из первого фонда вуз может только владеть
и пользоваться, но не может распоряжаться, то имуществом из собственного фонда вуз может распоряжаться полностью по своему
усмотрению. Единственное ограничение состоит в том, что доходы,
получаемые государственным
ным
или
муниципальным
образователь-
учреждением от оказания платных дополнительных
вательных
услуг, не предусмотренных соответствующими
образообра-
зовательными программами и государственными образовательными
стандартами за
вычетом
доли учредителя (собственника), реинве-
стируются в данное образовательное
учреждение, в том числе на
увеличение расходов на заработную
плату (по его усмотрению)1.
Особенностями правового режима имущества обусловлены и
некоторые особенности ответственности вуза по его обязательствам.
В частности, в соответствии с п.2 ст.120 ГК РФ, учреждение отвечает по своим обязательствам только находящимися в его распоряжении денежными средствами. При их недостаточности субсидиарную ответственность несёт собственник соответствующего имущества (в нашем случае – государство).
Кроме того, в отношении учреждений действуют общие правила ГК о субсидиарной ответственности собственника имущества
юридического лица по обязательствам последнего в случае, если несостоятельность (банкротство) юридического лица вызвана собственником и имущества юридического лица недостаточно (п.3 ст.56 ГК РФ).
Вопрос о том, могут ли кредиторы обратить взыскание на имущество, приобретённое учреждением за счёт дозволенной в учредительных документах деятельности, остаётся открытым. По мнению
Ю.К. Толстого, «по-видимому, на этот вопрос нужно ответить утвер1П.
2 ст. 45 Закона «Об образовании».
дительно, если в законе или ином правовом акте, определяющем особенности правового положения отдельных видов учреждений, не
предусмотрено иное»1.
Что касается ответственности вуза по его обязательствам, то в
соответствии с п. 9 ст. 39 Закона «Об образовании» образовательное
учреждение отвечает по своим обязательствам находящимися в его
распоряжении
собственностью.
денежными
При
средствами
и принадлежащей
ему
недостаточности у образовательного учре-
ждения указанных средств ответственность по его обязательствам
несет учредитель в порядке, определяемом законом.
Указанное положение вполне соответствует принципу самостоятельной ответственности юридического лица всем своим имуществом. Действительно, ввиду того, что имущество, которое закреплено за учреждением на праве оперативного управления, носит конкретное целевое предназначение, наложение на него взыскания затруднило бы (или даже сделало невозможным) выполнение учреждением поставленных перед ним задач, указанная в законе схема представляется более оптимальной.
Но данная, вполне разумная система в современных условиях
может вызвать значительные проблемы в финансово-экономической
деятельности военного вуза. Как уже отмечалось выше, необходимость организации в военном вузе деятельности, приносящей доходы, обусловлена серьёзнейшими трудностями в финансировании силовых структур в целом и системы военного образования в частности. У государства нет денег не только на обеспечение (даже минимальное) учебного процесса, но даже на полное финансирование
жизненно важных потребностей вузов (питание личного состава,
коммунальные услуги, ремонт зданий и сооружений и т.п.). Вследствие этого, у военных вузов накопились огромные суммы задолжен-
Гражданское право. Учебник. Часть 1. / Под ред. А.П. Сергеева, Ю.К. Толстого. – М.: «ТЕИС», 1996. – С. 394.
1
ностей по соответствующим обязательствам. Вместе с тем, если вуз,
стремясь к выживанию, попытается реализовать предоставленные
ему законодательством об образовании возможности и начнёт самостоятельно «зарабатывать» какие-либо средства, то всё, что будет получено от такой разрешённой деятельности, моментально может быть
взыскано по прежним обязательствам, фактически даже не имеющим непосредственного отношения к учебному процессу.
Весьма показательны в этом отношении рассуждения С.В. Кириенко, рассматривающего внебюджетные средства, как дополнительный источник погашения государственной задолженности: «Считается, что то, что от государства, - это вынь да положи, а то, что я
сам подкалымил – это моё, это святое. … На 1 января этого года
остатки на внебюджетных счетах министерств, ведомств и бюджетополучателей 15,5 млрд рублей. Это при общем плаче Ярославны о невыплаченных долгах. Никому не пришло в голову взять деньги из
внебюджетного фонда. А ведь это примерно половина всей задолженности по всем бюджетным заказам прошлого года. Причём, я вас
уверяю, что большая часть этих внебюджетных доходов была на счетах всевозможных социальных ведомств – Минобразования, Минздрава. Вернее, не самих министерств, а подведомственных им бюджетных организаций – институтов и тому подобных учреждений»1.
В этом отношении важно иметь в виду, что в нынешних условиях хронические невыплаты бюджетных средств военным организациям могут привести к тому, что внебюджетные средства, получаемые, например, вузами от разрешённой деятельности, приносящей
доходы (предназначенные в первую очередь для улучшения обеспечения учебного процесса), фактически могут быть потеряны для вуза
в результате обращения на них взыскания по долгам за коммунальные услуги, за продовольствие и т.п., то есть фактически образовав-
Кириенко С. Интервью газете «Коммерсантъ – daily» // Коммерсантъ – daily. - № 81. - 8 мая
1998 г. - С. 3.
1
шимся из-за несвоевременного финансирования государством этого
вуза и ФПС России в целом. Кроме того, взыскание может быть обращено и на всё имущество, ранее приобретённое за счёт внебюджетных средств. Фактически это означает разорение вуза, так как
восстановить такие потери в обозримом будущем не представляется
возможным.
Один из возможных вариантов выхода из этой ситуации видится в том, чтобы отделить долги, образовавшиеся в результате несвоевременного бюджетного финансирования потребностей вуза (или
иной воинской части) по нормам положенности от собственных обязательств такой организации, в том числе и возникающих в результате разрешённой деятельности, приносящей доходы.
Использование института юридического лица вполне позволяет
это сделать. В этих целях представляется необходимым соответствующим нормативным правовым актом закрепить за ФПС России обязанность обеспечения всем необходимым по нормам положенности
(включая все виды довольствия, коммунальные услуги) вузов (и других соответствующих юридических лиц, входящих в систему ФПС
России). При этом все соответствующие договоры на поставку товаров, оказание коммунальных и иных положенных услуг со сторонними организациями должны заключаться от имени ФПС России, но в
пользу третьего лица (то есть вуза, например). Следовательно, обязательства по оплате при этом будут возникать у ФПС России, а вуз получит право требования по данным договорам. Такой вариант отношений представляется не только наиболее целесообразным, но и более справедливым.
Вместе с тем в п. 9 статьи 41 Закона «Об образовании» прямо
предусмотрено, что привлечение образовательным учреждением дополнительных средств (за счет предоставления
тельных образовательных и
платных
дополни-
иных предусмотренных уставом обра-
зовательного учреждения услуг, а также за счет добровольных по-
жертвований и целевых взносов физических и
(или) юридических
лиц, в том числе иностранных граждан и (или)
иностранных юри-
дических лиц) не влечет за собой снижение нормативов и (или) абсолютных размеров его финансирования за счет средств учредителя. В
нашей же ситуации фактически долги государства, как учредителя
по финансированию силовых структур, будут оплачиваться за счет
дополнительной работы профессорско-преподавательского состава
вуза. Но, что самое главное, непосредственно на обеспечение учебного процесса средств не останется. Следовательно, теряется весь
смысл такой деятельности.
Кроме того, в соответствии с п. 3 ст. 47 Закона «Об образовании» деятельность
образовательного учреждения по реализации
предусмотренных
производимой
уставом
продукции,
рой получаемый от этой
этого
работ
образовательного
и
учреждения
услуг в той части, в кото-
деятельности доход не реинвестируется
непосредственно в данное образовательное учреждение и (или) на
непосредственные нужды
ствования
ную
плату)
обеспечения,
образовательного процесса (в
в
развития
том
числе
и
совершен-
на
заработ-
данном образовательном учреждении, относится
к
предпринимательской (со всеми вытекающими из этого последствиями).
В целях решения указанной проблемы проанализируем содержание статьи 41 Закона «Об образовании».
Во-первых, «деятельность образовательного учреждения финансируется его учредителем в соответствии с договором между ними»
(п. 1 ст. 41 Закона).
Во-вторых,
«финансирование
образовательных
учреждений
осуществляется на основе государственных (в том числе ведомственных) и местных нормативов финансирования, определяемых
в расчете на
одного обучающегося, воспитанника по каждым
типу, виду и категории образовательного учреждения» (п. 2 ст. 41
Закона).
В-третьих, «федеральные
разовательных учреждений
ральным
нормативы
ежегодно
финансирования
устанавливаются
об-
феде-
законом, принимаемым одновременно с федеральным
законом о федеральном бюджете на очередной год, и являются минимально допустимыми» (п. 3. ст.41 Закона).
В-четвёртых, «схема
муниципального
финансирования
государственного
и
образовательных учреждений определяется типо-
выми положениями об образовательных учреждениях соответствующих типов и видов» (п.5 ст.41 Закона).
Таким образом, представляется возможным предложить следующее решение указанной проблемы.
Военный вуз заключает договор с учредителем (или с управомоченным учредителем ведомством (например, с ФПС России)) о порядке финансирования (на основе государственных (ведомственных)
нормативов, в расчёте на одного обучающегося в соответствии с федеральными нормативами финансирования).
При этом представляется целесообразным закрепить в договоре
порядок финансирования не путём перечисления денежных средств
(которых потом можно и не дождаться), а путём заключения соответствующих договоров от имени ФПС России в пользу вуза, как третьего лица. Таким образом, ФПС России, действуя от лица учредителя,
выполняет его обязательства по финансированию вуза (и, соответственно, несёт ответственность перед контрагентами по этим обязательствам своими денежными средствами). Те же средства, которые
будут получены вузом от разрешённой деятельности, будут спасены
от взысканий кредиторов по долгам, образовавшимся фактически
вследствие невыполнения государством своих обязательств. Таким
образом, все средства, «заработанные» вузом, могут (и должны) быть
использованы по своему прямому назначению (на возмещение за-
трат на обеспечение образовательного процесса, его развитие и совершенствование в данном образовательном учреждении).
Анализ правосубъектности военного вуза ФПС России (на примере Московского военного института) позволяет сделать ряд выводов:
1. Военные образовательные учреждения высшего профессионального образования по общему правилу имеют право заниматься оказанием платных образовательных услуг и иной
деятельностью, приносящей доходы.
2. Осуществление военным вузом деятельности, приносящей
доходы (в разумных пределах и при умелом продуманном
руководстве), может быть признано полезным, так как не
только не мешает, но, в нынешних экономических условиях,
даже способствует выполнению вузом основных поставленных перед ним задач.
3. В целях оптимизации использования дополнительных (внебюджетных) средств в интересах повышения качества учебного процесса и развития вуза представляется необходимым
защитить эти средства и приобретённое на них имущество
от обращения на них взыскания по долгам вуза, образовавшимся вследствие несвоевременного и недостаточного финансирования ФПС России из федерального бюджета.
4. Для решения указанной проблемы представляется целесообразным закрепить в договоре с учредителем порядок финансирования не путём перечисления денежных средств, а путём заключения соответствующих договоров от имени ФПС
России в пользу вуза, как третьего лица. Таким образом,
ФПС России, действуя от лица учредителя, выполняет его
обязательства по финансированию вуза (и, соответственно,
несёт ответственность перед контрагентами по этим обязательствам своими денежными средствами). Те же средства,
которые будут получены вузом от разрешённой деятельности, будут спасены от взысканий кредиторов по долгам, образовавшимся фактически вследствие невыполнения государством своих обязательств. Вследствие этого, все средства, «заработанные» вузом, могут (и должны) быть использованы по своему прямому назначению (на возмещение затрат на обеспечение образовательного процесса, его развитие и совершенствование в
ждении).
данном образовательном учре-
2.3.
Система юридических лиц Федеральной пограничной
службы Российской Федерации и перспективы её
совершенствования.
Проблемы правосубъектности системы организаций как единого целого и отдельных составляющих её элементов достаточно давно
привлекают внимание отечественных цивилистов1.
Ранее проблема сочетания гражданской правосубъектности системы и её отдельных элементов рассматривалась главным образом
применительно к организациям потребительской кооперации, профсоюзов и производственных объединений2. При этом многие отечественные цивилисты вполне допускали существование в составе
юридического лица других организаций, являющихся самостоятельными субъектами правоотношений3.
Но если проблемы системной правосубъектности потребительской кооперации, профсоюзов и производственных объединений обсуждались достаточно широко4, то аналогичные вопросы в отношении военных структур практически не рассматривались.
Ранее действующее законодательство признавало самостоятельную гражданскую правосубъектность за всеми воинскими частями. Таким образом, в гражданском обороте, в качестве юридических
лиц участвовали одновременно воинские части, структурно включающие в себя другие воинские части, также выступающие в качестве
См., например: Брагинский М.И. Участие Советского государства в гражданских правоотношениях. - М.: Юридическая литература, 1981. – С. 25 - 44.
2 См., например: Брагинский М.И. Указ соч. – С. 25 - 32.
3 См., например: Основы советского государственного строительства и права: Учебник /
Акад. обществ. наук при ЦК КПСС. – М.: Мысль, 1979. – С. 469
4 См. например: Абова Т., Заменгоф З. Производственное объединение – единый производственно-хозяйственный комплекс // Хозяйство и право. – 1979. - № 3. - С. 53 – 58; Брагинский М.И. Указ соч. - С. 25 – 32; Макарова Е.В. Юридический статус внутрипроизводственных фирм в условиях углубления и развития хозрасчёта // Вестник Московского университета. Серия 11. Право. - 1991. - № 4. - С. 64 - 70.
1
самостоятельных субъектов. Иными словами, отдельные юридические
лица (например - округа), в свою очередь, также могли состоять из
юридических лиц (полков, пограничных отрядов и т.п.).
Указанная система сохранилась (по крайней мере, в Минобороны России) до нынешнего времени. Таким образом, можно согласиться с Я.А. Гейвандовым, отмечающим, что на сегодняшний день «неясно, чем отличаются входящие в состав Вооружённых Сил РФ центральные органы военного управления, объединения и соединения
(которые имеют условные наименования воинских частей) от других
воинских частей, также включённых в качестве самостоятельного
элемента в состав Вооружённых Сил РФ … неясен организационноправовой статус каждого из перечисленных … элементов системы
Вооружённых Сил РФ (какие из них являются юридическими лицами
и в какой организационно-правовой форме, а какие – их структурными подразделениями)»1.
Что же касается гражданского законодательства того времени,
то прямого запрета существования таких «матрёшечных» систем
юридических лиц не было. Впрочем, нет такого запрета и в действующем законодательстве. Таким образом, на сегодняшний день вопрос
о возможности выступления в гражданских правоотношениях от своего имени «системы» как таковой, наряду с её отдельными элементами остаётся открытым. В отношении юридических лиц, владеющих
имуществом на праве собственности, ответ на этот вопрос кажется
очевидным. В самом деле, если имущество принадлежит какому-либо
юридическому лицу на праве собственности, это означает, что оно
обособлено от имущества всех других юридических лиц и, следовательно, не может принадлежать на праве собственности никакому
другому юридическому лицу. Это, в свою очередь, означает, что данное юридическое лицо обособлено от всех прочих юридических лиц и
1
Гейвандов Я.А. Указ. соч. – С. 6
не может, таким образом, ни входить в «систему» другого юридического лица в качестве его элемента, ни само иметь в своём составе
другие юридические лица.
Существующая до настоящего времени неопределённость правового положения воинских частей не позволяет говорить о возможности создания на сегодняшний день системы юридических лиц в
этих ведомствах.
Как же должна выглядеть система юридических лиц Пограничной службы для того, чтобы она не только соответствовала действующему законодательству, но и функционировала наиболее эффективно? Прежде чем перейти к рассмотрению системы юридических
лиц ФПС России, представляется целесообразным рассмотреть само
понятие системы.
Под системой обычно понимается «нечто целое, представляющее собой единство закономерно расположенных и находящихся во
взаимной связи частей»1.
С точки зрения исследователя организационных систем Б.З.
Мильнера, «система есть набор взаимосвязанных и взаимозависимых
частей, составленных в таком порядке, который позволяет воспроизвести целое»2.
Систему же организаций можно определить, как «совокупность
организаций, однородных по своим задачам, или учреждений, организационно объединённых в одно целое»3.
Следует отметить, что система является не простой суммой составляющих её частей, а именно совокупностью, единым целым, в
котором взаимодействие отдельных частей образует новые свойства
всей совокупности. С точки зрения системного подхода, важными
Ожегов С.И., Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского языка / Российская академия
наук. Институт русского языка им. В.В. Виноградова. – 4-е изд., дополненное. – М.: Азбуковник, 1998. – С. 719.
2 Мильнер Б.З. Теория организации. – М.: ИНФРА-М, 1998. – С. 15.
3 Там же.
1
особенностями системы являются её дифференциация и интеграция.
Каждая часть системы выполняет свои специализированные функции. В то же время для поддерживания отдельных частей в одном
организме и формирования единого целого в системе осуществляется
интеграция, достигаемая координацией уровней иерархии, определёнными правилами и процедурами.
Системы можно разделить на открытые и закрытые. При этом
главной особенностью закрытой системы является то, что «она существенно игнорирует эффект внешнего воздействия»1. В то же время
открытая система «признаёт динамическое взаимодействие с окружающим миром»2. Открытые системы получают ресурсы, необходимые ей для нормального функционирования, из внешнего мира. Открытая система и окружающая её среда взаимозависимы. Изменения
во внешней среде влияют на элементы системы, в то же время изменения в системе определённым образом воздействуют на внешнюю
среду. Со временем открытая система может становиться более закрытой (в случае уменьшения зависимости от внешнего окружения) и
наоборот.
Систему ФПС России можно, по всей видимости, отнести к открытым системам. Наибольшее влияние на эту систему, как представляется, оказывают экономические, ресурсные элементы внешней
среды, а также хозяйственное (и особенно гражданское) законодательство. В интересах обеспечения самосохранения и нормального
функционирования открытой системы, она, по мнению специалистов
в области организационных систем, должна наиболее полным образом учитывать воздействие внешней среды3.
Главным фактором, оказывающим определяющее влияние на
деятельность любой системы, является цель её функционирования –
её миссия.
2
Мильнер Б.З..Указ. соч. – С. 15.
Там же.
3
См., например: Мильнер Б.З. Указ. соч. - с. 17 - 20
1
Миссией Пограничной службы России является охрана государственной границы. В то же время миссией системы юридических лиц
Пограничной службы, по-видимому, можно считать материальное
обеспечение функционирования службы, как единой организации.
Именно эта миссия, на наш взгляд, должна главным образом определять структурные особенности системы юридических лиц Пограничной службы России. В этом отношении, видимо, следует согласиться с
мнением Я.А. Гейвандова, считающего, что «приведение существующей системы юридических лиц, действующих в сфере оборонной безопасности и в Вооружённых Силах в частности, в соответствии со
стоящими перед ними целями и характером их деятельности – одна
из серьёзнейших проблем современного этапа военного строительства»1. От этого – как подчёркивает он далее – зависит правильное
определение правового положения соответствующих воинских формирований и подразделений, а также полномочий возглавляющих их
должностных лиц. Вместе с тем, рассматривая систему юридических
лиц ФПС России, крайне важно определить «базовые элементы» этой
системы – иными словами, какие именно структурные части ведомства должны быть наделены статусом юридического лица, для того
чтобы вся организация могла эффективно действовать именно в качестве единой системы.
Необходимо отметить, что ранее проблема определения «базового (обладающего самостоятельной правосубъектностью) элемента» организационной системы рассматривалась в основном по отношению
к предприятиям. Так, например, по мнению Р. О. Халфиной, «Критерием выделения такого звена является законченный результат труда,
поступающий в сферу распределения и обмена. Именно на уровне
предприятия соотносятся затраты на производство и конечные ре-
Гейвандов Я.А. Организации, обеспечивающие вооружённую защиту Российской Федерации (некоторые аспекты соотношения публично-правового содержания и организационноправовой формы)// Государство и право. – 1999. - № 2. – С. 6
1
зультаты … возникает возможность такого эффективного критерия
оценки, как степень удовлетворения потребностей»1. Указанные критерии явно не могут быть применены к военным организациям, учитывая специфику и цели их деятельности.
Опираясь на результаты исследования сущности юридического
лица (проведённого в первой главе), представляется возможным сделать вывод о том, что «базовыми элементами» системы Пограничной
службы России – юридическими лицами – с формально-юридической
точки зрения могут быть только организации, имеющие обособленное
имущество на праве собственности, праве оперативного управления
или хозяйственного ведения.
В то же время необходимо отметить существующую в настоящее время недостаточную (на наш взгляд) изученность
режима военного имущества. Так, Я.А. Гейвандов
правового
в одном случае
указывает, что военное имущество должно принадлежать на праве
оперативного управления соединениям2, в другом – самому Минобороны России3.
Указанная точка зрения представляется достаточно противоречивой и неопределённой. Как уже указывалось выше, исходя из требований действующего законодательства и сущности понятия «право
оперативного управления» (в его современном понимании4) имущество не может принадлежать на праве оперативного управления какой-либо организации и одновременно её структурному подразделению.
Таким образом, система юридических лиц «силового» федерального органа исполнительной власти может быть построена только по
двухуровневому принципу. При этом юридические лица («базовые
Халфина Р.О. Государственное предприятие – юридическое лицо, субъект права оперативного управления // Советское государство и право. - 1983. - № 4. - С. 12.
2 Гейвандов Я.А. Указ. соч. – С. 9.
3 Там же, с. 11.
4 Сравните: Халфина Р.О. Указ. соч. - С. 18; Заменгоф З.М. Имущественная самостоятельность хозяйственных органов и их подразделений//Советское государство и право. - 1973.№ 5. - С. 43 – 49.
1
элементы» системы) наделяются имуществом на праве оперативного
управления (хозяйственного ведения), составляя при этом как бы
один уровень указанной системы, другой же уровень может занимать
только субъект права, являющийся собственником указанного имущества.
Исходя из особенностей правосубъектности военных организаций (рассмотренных в предыдущих разделах), можно сделать вывод о
невозможности и нецелесообразности наделения их всех статусом
юридического лица. Вместе с тем особенности некоторых структурных подразделений делают нецелесообразным (а иногда и невозможным) включение их в состав единого юридического лица ФПС России.
Таким образом, наиболее приемлемым представляется создание системы организаций ФПС России, выступающих в гражданском обороте, выделив в её структуре три основные группы юридических лиц:
1) Воинские части и соединения, не занимающиеся деятельностью,
приносящей
доходы
(региональные
управления,
например).
2) Учреждения ФПС России, имеющие право на деятельность,
приносящую доходы (вузы, медицинские учреждения, санатории, дома отдыха и т. п.).
3) Коммерческие организации (унитарные предприятия) ФПС
России.
Кроме того, в интересах ФПС России в гражданском обороте
могут выступать различные общественные объединения и т.п. некоммерческие организации.
Общее руководство всей системой юридических лиц при этом
может осуществляться Федеральной пограничной службой Российской Федерации как федеральным органом исполнительной власти,
для чего она должна быть наделена соответствующими полномочиями (включая отдельные полномочия собственника государственного
имущества).
Как указывал М.И. Брагинский, «Государство осуществляет
своё право собственности двояким образом: либо через организации,
у которых имущество находится в оперативном управлении, либо через органы, наделённые властными полномочиями. В то время как
первые владеют, пользуются и распоряжаются имуществом от своего
имени, органы власти (управления) действуют в этих случаях от имени государства»1.
Таким образом, Федеральная пограничная служба Российской
Федерации, как федеральный орган исполнительной власти, может
быть наделена некоторыми полномочиями собственника – государства, необходимыми для осуществления управления хозяйственной
деятельностью юридических лиц, входящих в систему ФПС России.
Именно такая организация управления хозяйственной деятельностью
юридических лиц представляется наиболее оптимальной в современных условиях. Такая организация управления от имени государства,
как собственника (а не от имени вышестоящего юридического лица),
вполне соответствует принципам и требованиям действующего гражданского законодательства России и, в частности, пункту 1 статьи 1
ГК РФ, указывающему на равенство участников регулируемых гражданским
законодательством отношений и недопустимость
вольного вмешательства кого-либо в
произ-
частные дела.
Рассмотрим более подробно группы юридических лиц, входящие в систему ФПС России.
К первой группе (воинские части и соединения, не занимающиеся деятельностью, приносящей доходы) представляется целесообразным отнести все основные организации ФПС России, которые не
должны отвлекаться от выполнения главных задач какой-либо дополнительной хозяйственной деятельностью. Наиболее удобным пред-
Брагинский М.И. Участие Советского государства в гражданских правоотношениях. - М.
Юридическая литература, 1981.- С. 81.
1
ставляется объединить эти структурные подразделения в одно юридическое лицо – это позволит оптимизировать управление хозяйственной деятельностью, упростит распределение, оперативное перераспределение имущества и контроль его использования. Объединение основных структурных подразделений в одно юридическое лицо
не потребует существенных изменений существующей сегодня системы управления. На сегодняшний день войска и органы ФПС России
фактически уже функционируют, как одно большое юридическое лицо, осуществляющее в полной мере управление всей хозяйственной
деятельностью подчинённых частей и подразделений, свободно распределяя и перераспределяя имущество внутри всей системы.
В случае объединения всех воинских частей ФПС России (за исключением вузов, отдельных предприятий и организаций) в рамках
одного юридического лица, эти структурные подразделения будут
наделяться статусом филиалов или представительств. В гражданском
обороте они могут выступать только от имени ФПС России на основании специальных доверенностей и в пределах определённых полномочий (указанных в доверенностях и в положениях о соответствующих филиалах и представительствах). По нашему мнению, такая система ни в коей мере не ограничит эффективность выступления воинских частей в гражданских правоотношениях, вместе с тем возможности управления и контроля хозяйственной деятельности воинских частей значительно возрастут. Правовое положение частей будет в полной мере приведено в соответствие с действующим законодательством. Правомочия должностных лиц будут конкретно определены. В настоящее время правомочия командиров воинских частей
по совершению сделок практически ничем кроме воинской дисциплины и собственной порядочности не ограничены. Иными словами,
они могут совершать от имени воинской
части любые сделки
(например, взять кредит на огромную сумму и под огромные проценты и т.п.). В условиях рыночной экономики представляется более це-
лесообразным конкретно определить рамки правомочий должностных лиц различного уровня. При этом важно, чтобы контрагенты
ФПС России при заключении сделок также хорошо представляли себе
объёмы правомочий соответствующих должностных лиц. Правовое
положение филиалов и представительств ФПС России, как юридического лица, должны быть отражены в Положении о ФПС России, как
юридическом лице, зарегистрированном в Министерстве юстиции
Российской Федерации в установленном порядке. Правомочия же
конкретных должностных лиц должны быть зафиксированы в соответствующих доверенностях и в положениях о филиалах. Кроме того,
как показывает опыт организации Службы контрактов вооружённых
сил США, в этом отношении большую пользу для упорядочения отношений с контрагентами могут оказать специальные инструкции о порядке совершения гражданско-правовых сделок. В этих инструкциях, утверждаемых вышестоящим командованием целесообразно указать не только общий порядок действий при формировании условий
договоров и образцов документов, но и
конкретные особенности
данной воинской части (вплоть до номеров соответствующих должностных лиц, отвечающих за те или иные вопросы).
В качестве дальнейшего развития предлагаемой системы представляется целесообразным специально определить круг должностных
лиц, уполномочиваемых на совершение определённых сделок, представление интересов ФПС России в гражданском обороте. Так,
например, специальные доверенности с чётко определёнными правомочиями могут выдаваться офицерам, уполномоченным заключать
гражданско-правовые сделки от имени ФПС России, другие доверенности могут выдаваться специалистам автомобильной службы (на
право представлять интересы ФПС России в суде по делам, связанным с дорожно-транспортными происшествиями) и т.п.
Определённый интерес в этом отношении представляет опыт
вооружённых сил США, где создана довольно эффективная система
закупок. Вооружённые силы США выступают в гражданском обороте
не от своего имени, а от имени государства. Для непосредственного
вступления в гражданско-правовые отношения от имени США (в интересах Вооружённых Сил) создана специальная Служба контрактов,
являющаяся структурой центрального подчинения. Представители
этой службы - так называемые "офицеры по контрактам" - закрепляются за группами воинских частей, подчиняясь при этом не командирам частей, а своему командованию. Офицерами по контрактам
назначаются офицеры или гражданские специалисты, имеющие
высшее юридическое образование и прошедшие специальный курс
подготовки по вопросам заключения и сопровождения контрактов,
защиты интересов Вооружённых Сил в суде по делам, связанным с
контрактами, и т.п. Каждому офицеру по контрактам выдаётся доверенность установленного образца на право заключения сделок от
имени Соединённых Штатов Америки (с ограничением максимальной
суммы сделки - например - "не свыше 100 тысяч долларов")1. Таким
образом, они являются профессионалами высокого уровня, способными решать сложные задачи в своей области, и наделены конкретно
определёнными полномочиями.
Независимость офицера по контрактам от командования и
служб тыла позволяет ему избегать давления с их стороны по вопросам выбора контрагента, определения условий договоров, что, в свою
очередь, позволяет снизить вероятность коррупции.
Интересным представляется также то, что для каждой воинской части разработано специальное Положение о порядке проведения закупок, подробно определяющее не только порядок проведения
закупок (заключения сделок) в различных случаях, но и устанавливающее предельные суммы закупок (в зависимости от видов имущества).
1
См. Приложение № 4.
Изучение зарубежного опыта, несомненно, позволит быстрее
создать эффективную систему закупок в ФПС России.
Как представляется, создание аналогичной системы в наших
силовых структурах может оказаться достаточно полезным в условиях рыночной экономики. В условиях рынка даже небольшая ошибка
может принести огромный экономический ущерб. Именно поэтому в
гражданском обороте интересы ФПС России должны представлять не
командиры с мотострелковым образованием, а профессионалы –
юристы и экономисты. Именно экономисты должны изучать конъюнктуру и выбирать наиболее выгодные условия сделок. Именно
юристы должны определять содержание договоров и в случае необходимости умело защищать интересы ФПС России в судах. В связи с
этим представляется целесообразным создать специальную отдельную службу ФПС России, главной функцией которой было бы
вы-
ступление в гражданском обороте от имени и в интересах ФПС России. Такая структура должна укомплектовываться экономистами
(специалистами в области изучения рынков) и юристами, специализирующимися в области договорного права. При этом затраты на
подбор, подготовку и содержание таких специалистов, безусловно,
окупятся за счёт предотвращения убытков, которые могут возникнуть вследствие неграмотной хозяйственной деятельности.
Представляется важным сделать эту структуру максимально
независимой (особенного от командования структурных подразделений того уровня, на котором представители этой службы будут работать).
Иными словами, специалисты данной службы должны быть
подчинены только своему командованию по линии службы, а не командованию частей ФПС России, в интересах которых они действуют. Это позволит избежать административного давления со стороны
командования части и, соответственно, более объективно подходить
к выбору контрагентов и определению условий договоров.
Кроме того, представляется необходимым более конкретно
определить особенности правосубъектности военных учреждений.
Так, например, по мнению Я.А. Гейвандова, «особые задачи, функции, полномочия, возложенные на военные организации, их бюджетное финансирование, как представляется, требует открытия им строго определённых счетов, с особым порядком их использования и расходования денежных средств» 1.
В соответствии с п.3 ст.120 ГК РФ особенности правового положения отдельных
видов государственных и иных учреждений
определяются законом и иными правовыми актами. Таким образом,
представляется целесообразным разработать проект федерального
закона «О государственных военных учреждениях», отражающий
особенности гражданско-правового положения военных учреждений
- юридических лиц.
Вторая группа организаций – военные вузы, клубы, санатории,
отдельные медицинские учреждения – то есть те организации, которые могут выступать в гражданском обороте не только в качестве потребителей, но и в качестве производителей товаров и услуг, если это
право предоставляется им собственником в соответствии с учредительными документами. Главным условием осуществления такой деятельности, конечно же, должно быть то, что она ни в коем случае не
должна осуществляться в ущерб выполнению основных задач этих
организаций. Этот принцип должен быть не только провозглашён, но
и заложен во всех учредительных документах соответствующих
учреждений. Кроме того, важно обеспечить соблюдение этого принципа системой ограничительных норм. Так, в учредительных документах или в договоре с собственником можно предусмотреть, что те
или иные услуги предоставляются лицам, не имеющим отношение к
ФПС России, только при определённых условиях, например: «количество санаторных путёвок, направляемых в свободную продажу в
1
Гейвандов Я.А. Указ. соч. – С. 12.
каждый период, не должно превышать 10% от общего количества путёвок».
Вместе с тем важно не сковывать излишне инициативу руководства таких учреждений и не устраивать чрезмерные препятствия
при осуществлении разрешённой деятельности, приносящей доходы.
Рамки разрешённой деятельности должны быть максимально чётко и
конкретно определены в соответствующих правовых актах (в форме,
исключающей различные толкования), а всё, что «внутри этих рамок»,
не должно сковываться необходимостью постоянных и длительных
согласований.
Кроме того, важно обеспечить определённость и «прозрачность»
распределения средств, получаемых от деятельности, приносящей доходы. Соотношение долей собственника и учреждения, общий порядок и рамки распределения средств (на какие цели они могут тратиться) целесообразно определить в учредительных документах, с последующей конкретизацией в договоре учреждения с собственником.
Это поможет в осуществлении контроля и предупреждения возможных злоупотреблений.
При определении порядка использования средств представляется целесообразным определить, что получение средств от деятельности, приносящей доходы, не может служить основанием для
уменьшения размеров бюджетного финансирования учреждений.
В соответствии с п.2 ст.120 ГК РФ учреждение не отвечает по
долгам своих учредителей. По своим обязательствам учреждение отвечает находящимися в его распоряжении денежными средствами.
При их недостаточности субсидиарную ответственность несёт собственник соответствующего имущества. Фактически же получается,
что в условиях хронического «недофинансирования» всё, что будет
получено учреждением от разрешённой деятельности, приносящей
доходы, тут же должно быть списано по многочисленным долгам, образованным в результате того, что государство не обеспечивает это
учреждение необходимыми средствами. Таким образом, теряется сам
смысл какой–либо дополнительной деятельности.
В связи с этим представляется целесообразным внести изменение в ст. 298 ГК РФ, ограничив возможность обращения взыскания
на имущество учреждения, приобретённое за счёт средств, полученных в результате разрешённой деятельности, приносящей доходы (в
тех случаях, когда законом предусмотрено обязательное финансирование таких учреждений собственником, а невыполнение обязательств учреждением прямо связано с несвоевременным финансированием).
Особую группу юридических лиц, образующих систему Пограничной службы, могут составлять унитарные предприятия - коммерческие организации, не наделенные правом собственности на закрепленное за ними собственником имущество.
Переходя к рассмотрению данной группы юридических лиц,
прежде всего, необходимо отметить, что существует точка зрения,
что унитарные предприятия вообще не должны включаться в систему
юридических лиц военного ведомства. Так, по мнению Я.А. Гейвандова, «сомнительным представляется возможность существования в
Вооружённых Силах РФ и других воинских формированиях организаций, целью деятельности которых является не отражение агрессии,
направленной против РФ, а извлечение прибыли»1. Вместе с тем, как
представляется, далеко не все организации, входящие в состав военного ведомства, имеют непосредственной целью своей деятельности
«отражение агрессии». Так, например, упомянутые уже выше дома
отдыха и санатории имеют обычно всё-таки несколько иные цели деятельности. Только то, что «отражение агрессии» не является главной
целью деятельности таких организаций, представляется всё-таки недостаточным аргументом для вывода о том, что «организации, созданные для обеспечения деятельности Вооружённых Сил РФ, имею1
Гейвандов Я.А. Указ. соч. – С. 9.
щие государственную собственность на праве хозяйственного ведения и получающие в процессе деятельности по обслуживанию Вооружённых Сил прибыль, в качестве основной цели своей деятельности
не могут быть включены в состав Вооружённых Сил РФ и других воинских формирований»1.
Следует отметить, что государственные и муниципальные унитарные предприятия (в порядке исключения из общего правила об
общей правоспособности коммерческих организаций) обладают специальной правоспособностью. Таким образом, унитарные предприятия не вправе совершать сделки, противоречащие целям и предмету
их деятельности, определённым законом или иным правовым актам.
В качестве важной особенности унитарных предприятий некоторые авторы отмечают также тот факт, что законодательством установлены виды деятельности, которые могут осуществлять только государственные и муниципальные унитарные предприятия (производство оружия и боеприпасов, наркотических и ядерных веществ, переработка драгоценных металлов и радиоактивных элементов и др.)2.
Органом управления унитарного предприятия является руководитель, который
назначается собственником либо уполномочен-
ным собственником органом и им подотчетен.
Особенности ответственности: унитарное предприятие отвечает по своим обязательствам всем принадлежащим ему имуществом
и не несет ответственности по обязательствам собственника.
Рассматривая особенности правосубъектности предприятия, основанного на праве хозяйственного ведения, необходимо отметить,
что они самостоятельно принимают решения об использовании материальных и трудовых ресурсов, осуществляют самофинансирование
и ориентируются на получение прибыли. Такие предприятия управ-
Гейвандов Я.А. Указ. соч. – С. 10.
См., например: Жилинский С. А. Правовая основа предпринимательской деятельности
(предпринимательское право). Курс лекций. – М.: Издательская группа НОРМА–ИНФРА-М,
1998. – С. 86
1
2
ляются уполномоченным органом государства, утверждающим его
устав, но не отвечающим по его обязательствам. Собственник имеет
право определять предмет и цели деятельности предприятия, осуществлять контроль за использованием по назначению и сохранностью принадлежащего ему имущества. Вместе с тем, как указывают
некоторые учёные, «до сих пор отсутствует подробное содержательное
правовое
регулирование
отношений
между
собственником-
государством и государственным предприятием»1.
Государственное унитарное предприятие на праве оперативного
управления (федеральное казённое предприятие - далее - ФКЗ) имеет
ряд своих особенностей.
«Производный характер права оперативного управления от
правомочий собственника - как отмечает Д.Ф. Нефедов - особенно
ярко выражен в том, что казенное предприятие вправе отчуждать
закрепленное за ним имущество только с согласия собственника, а
представляющий собственника орган управления, по указанию правительства, вправе изъять у предприятия излишнее, неиспользуемое,
либо используемое не по назначению имущество и распорядиться им
по своему усмотрению»2.
Казенное предприятие
мую им
самостоятельно реализует производи-
продукцию, если иное не установлено законом или иными
правовыми актами.
Порядок
распределения
доходов
казенного
предприятия
определяется собственником его имущества.
В части, не противоречащей ГК РФ, создание и деятельность казенных предприятий регулируется Указом Президента РФ от 23 мая
1994г. № 1003 «О реформе государственных предприятий», Типовым
уставом казенного завода, утверждённым Постановлением ПравиТоркановский Е. Государственное предпринимательство: организационно-правовые формы
// Вопросы экономики. – 1995. - № 12. – С. 80.
2 Коммерческое право: Учебник / А. Ю. Бушев, О.А. Городов, Н.С. Ковалевская и др. / Под
ред. В.Ф. Попондопуло, В.Ф. Яковлевой. - СПб.: Изд.-во С.-Петербургского университета,
1997. – С. 133.
1
тельства РФ от 12 августа 1994г. № 908, и Порядком планирования и
финансирования деятельности казённых заводов (казённых фабрик,
казённых хозяйств), утверждённым постановлением Правительства
РФ от 6 октября 1994 года № 1138.
Важной особенностью казённого завода является то, что его деятельность осуществляется под достаточно жёстким контролем уполномоченного государственного органа, перед которым предприятие
должно ежеквартально отчитываться за выполнение плана-заказа,
плана развития завода, за разрешённую ему самостоятельную хозяйственную деятельность. Соответствующий уполномоченный орган
осуществляет прямое непосредственное государственное управление
по вопросам планирования производства, политики цен, материального стимулирования и т.п. Так, например, заводу устанавливается
фонд оплаты труда. При этом численность работников казённое
предприятие обязано поддерживать в определённых пределах.
В связи с этим представляется необходимым наделение ФПС России, как федерального органа исполнительной власти, указанными
полномочиями, что даст возможность результативно контролировать
деятельность подведомственных унитарных предприятий.
Рассматривая особенности казённого предприятия, следует иметь
в виду и его ярко выраженный «нерыночный» характер. Так, в частности Е. Торкановский, анализируя правосубъектность казённых
предприятий, пришёл к следующим выводам: «Трудно себе представить более мощный набор антистимулов эффективной хозяйственной
деятельности. Все несуразности плановой системы хозяйствования,
включая элементы, давно уже ставшие предметом сатиры, использованы для регулирования отношений завода с управляющим органом.
В целом правовой статус казённых заводов напоминает правовое положение социалистических планово-убыточных предприятий»1.
Торкановский Е. Государственное предпринимательство: организационно-правовые формы
// Вопросы экономики. – 1995. - № 12. – С. 78.
1
Действительно, казённое предприятие осуществляет свою деятельность за счёт доходов от реализации своей продукции, а при нехватке указанных средств – заводу должны выделяться бюджетные
средства. Неиспользованная в течение года часть средств должна
быть возвращена
в бюджет. Получаемая от реализации продукции
прибыль должна направляться на удовлетворение производственных
и социальных нужд предприятия (по нормам, устанавливаемым
уполномоченным органом), неизрасходованный же остаток подлежит
перечислению в бюджет.
Вышеуказанные особенности позволяют сделать вывод о том, что
от казённого предприятия вряд ли приходится ожидать высокого
уровня предприимчивости.
Казённые предприятия по своей сущности – это такие организации, главная цель которых не столько извлечение прибыли, сколько
обеспечение удовлетворения особых потребностей общества.
Указанные особенности делают унитарные предприятия удобной
организационно-правовой формой для тех организаций ФПС России,
основной целью которых является какая-либо производственная деятельность в интересах ведомства, и которые могут при этом производить какую-либо продукцию для открытой продажи. Так, например,
в форме унитарного предприятия могут быть созданы типографии,
ремонтные предприятия и т.п.
Организационно-правовая форма унитарного предприятия позволит им шире использовать в своей деятельности внебюджетные источники финансирования, оставаясь при этом под контролем государства и ведомства.
Таким образом, наиболее оптимальным представляется выступление ФПС России в гражданском обороте в виде системы, включающей в себя в качестве отдельных самостоятельных юридических лиц
(под общим руководством ФПС России, как органа исполнительной
власти):
-
саму ФПС России;
-
региональные управления ФПС России;
-
вузы ФПС России;
-
отдельные учреждения ФПС России (санатории, поликлиники и
т.п.), наделяемые имуществом на праве оперативного управления;
-
предприятия ФПС России (типографии, ремонтные заводы и т.п.),
наделяемые имуществом на праве хозяйственного ведения или
оперативного управления.
При этом особенности правового положения указанных юридиче-
ских лиц должно быть максимально чётко определено в соответствующих Положениях, зарегистрированных в Министерстве юстиции.
Необходимо также отметить, что в интересах повышения результативности финансово-экономической деятельности системы ФПС
России в целом, указанные юридические лица должны быть объединены не просто в некую совокупность «под общей вывеской», а в единую хозяйственную систему.
В этих целях представляется целесообразным в проект Федерального Закона «О Пограничной службе» внести положения, наделяющие
ФПС России, как федеральный орган исполнительной власти, правом
изымать
излишнее,
неиспользуемое либо используемое не по
назначению имущество (по крайней мере - движимое) для их последующей передачи другим структурным подразделениям ФПС России.
Указанные меры позволят ФПС России, не нарушая самостоятельной
правосубъектности юридических лиц, входящих в ведомственную систему, оперативно перераспределять между ними материальные
средства и иное имущество.
Также представляется необходимым наделить ФПС России, как
федеральный орган исполнительной власти, правом создания юридических лиц, а также всеми правами учредителя для осуществления
максимально эффективного управления юридическими лицами, вхо-
дящими в ведомственную систему в интересах выполнения поставленных перед ФПС России задач.
Кроме того, целесообразно договорные отношения в интересах
обеспечения военных организаций ФПС России по нормам положенности строить таким образом, чтобы стороной (заказчиком) в таких
отношениях выступали не сами эти организации, а ФПС России, как
федеральный орган исполнительной власти и юридическое лицо, заключающее договоры в пользу третьего лица. При таком варианте
отношений военные организации, являясь
юридическими лицами,
смогут предъявлять контрагентам требования при ненадлежащем
выполнении обязательств в их пользу, но в случае ненадлежащего
выполнения ФПС России обязательств по оплате поставленных товаров и оказанных услуг вследствие несвоевременного или неполного
финансирования со стороны государства, взыскание может быть обращено лишь на денежные средства стороны в договоре (ФПС России
и т.п.). Таким образом, указанные меры позволят «спасти» заработанные юридическими лицами ФПС России дополнительные внебюджетные средства от обращения на них взыскания вследствие ненадлежащего исполнения государством своих обязанностей по материальному обеспечению деятельности ведомства.
Такой подход позволит:
1. Привести правовое положение военных организаций ФПС России в
соответствие с действующим гражданским законодательством.
2. Определить и упорядочить правомочия в гражданском обороте руководителей военных организаций ФПС России.
3. Создать условия для нормального функционирования и развития
вузов и других учреждений ФПС России, имеющих право на осуществление деятельности, приносящей доходы.
4. Оградить доходы от разрешённой деятельности и приобретённое
на эти доходы имущество отдельных учреждений и предприятий
ФПС России от взысканий по долгам других военных организаций
этого же федерального органа, что, в свою очередь, позволит использовать полученные и сохранённые средства на развитие этих организаций в интересах ФПС России в целом.
Рассматривая систему юридических лиц ФПС России, вместе с
тем, видимо, стоит упомянуть и целый ряд организаций, хотя и не
входящих непосредственно
в структуру ФПС России, но, так или
иначе, тесно с ней связанных (в том числе и в хозяйственной сфере) –
различные общественные объединения, другие некоммерческие организации.
В этом отношении особенно следует выделить те организации,
которые могут быть созданы юридическими лицами ФПС России.
Так, в частности, те юридические лица, которые имеют право свободного распоряжения денежными средствами, полученными от разрешённой деятельности, могут учреждать хозяйственные общества,
действующие в интересах юридических лиц – учредителей или ФПС
России в целом. Такие коммерческие организации, формально не
подведомственные ФПС России, вместе с тем фактически будут полностью подконтрольны руководству Службы. Вместе с тем в случае
каких-либо неудач в хозяйственной деятельности, ФПС России будет
защищена от риска несения убытков, если, конечно, несостоятельность такого подчинённого должника не будет вызвана распоряжениями соответствующего командования. Создание таких «подчинённых» хозяйственных обществ позволит с максимальной эффективностью использовать возможности неограниченной правосубъектности
коммерческих организаций в интересах ФПС России.
Таким образом, система юридических лиц ФПС России есть совокупность взаимосвязанных организаций, под общим руководством
федерального органа исполнительной власти организационно объединённых в одно целое с общей целью – обеспечить выполнение Федеральной пограничной службой Российской Федерации поставленных
перед ней задач.
Необходимо отметить, что система юридических лиц ФПС России является не простой суммой составляющих её частей, а именно
единым целым, совокупностью, в которой взаимодействие отдельных
частей образует новые свойства всей системы. Каждая часть системы
достаточно дифференцирована и выполняет свои специализированные функции. Так, в частности, вузы обеспечивают выполнение кадровых задач, стоящих перед ФПС России. В то же время в интересах
формирования единого целого и достижения общей единой цели в
системе осуществляется интеграция, достигаемая координацией деятельности различных элементов системы, определёнными правилами
и процедурами. В этом отношении любая деятельность юридических
лиц, входящих в систему, должна быть направлена, в первую очередь, на достижение общих целей ФПС России. Таким образом, в случае, если какая-либо самостоятельная деятельность организации,
входящей в систему, являясь выгодной для самого юридического лица, будет противоречить интересам системы в целом, указанная деятельность, по-видимому, будет рассматриваться как неприемлимая.
Вместе
с тем, учитывая, что система юридических лиц ФПС
России является открытой (взаимозависимой и взаимосвязанной с
окружающей её средой), важно обеспечить достаточную её устойчивость. В этом отношении представляется необходимым компенсировать потери (убытки), понесённые отдельными элементами системы в
общих интересах, общими усилиями всей системы. Иными словами,
деятельность юридических лиц, входящих в систему, хотя и невыгодная для них самих, но необходимая в интересах системы в целом,
должна быть, в конце концов, компенсирована указанным юридическим лицам данной системой тем или иным образом.
Рассмотрение юридических лиц, подведомственных ФПС России, в качестве системы позволяет предположить допустимость и целесообразность
установления
особого
порядка
взаимоотношений
между юридическими лицами, входящими в единую систему.
Как уже указывалось ранее, в интересах нормального функционирования ФПС России необходимо обеспечить возможность передачи от одного юридического лица системы федерального органа исполнительной власти другому хотя бы движимого имущества. Указанную проблему можно решить (в какой-то мере), наделив ФПС России, как федеральный орган исполнительной власти правомочиями
собственника имущества, закреплённого на праве оперативного
управления (праве хозяйственного ведения) за юридическими лицами
ФПС России.
Заключение
Развитие рыночной экономики в России и связанные с этим
коренные изменения, произошедшие в гражданском праве и других
отраслях,
привели
к
необходимости
пересмотра
гражданско-
правового статуса военных организаций, входящих в систему ФПС
России.
Для того чтобы привести систему юридических лиц ФПС России
в соответствие с требованиями
действующего законодательства и
повысить эффективность её функционирования в условиях рыночной экономики, представляется необходимым учитывать сущность
юридического лица, тенденции его эволюции и трактовку этого понятия в современной отечественной цивилистике, а также особенности
правового положения и финансово-хозяйственной деятельности военных организаций.
Теоретические выводы:
Анализ развития института юридического лица в российской
цивилистике (проведённый в целях выявления тенденций его эволюции и факторов, оказывающих наибольшее влияние на этот процесс)
позволяет сделать ряд теоретических выводов:
Несмотря на то, что коллективные (мирские, общинные) формы
деятельности были известны на Руси с древних времён (складничества, ватаги и т.п. сообщества – с XIII века), практически до конца
XVII века конструкция юридического лица не получила достаточно
широкого распространения в связи с крайней ограниченностью рыночного оборота. Внедрение и использование конструкции юридического лица («кумпанств») позволило Петру I в короткий срок создать
достаточно мощную отечественную промышленность. Вместе с тем
действительно широкое распространение юридические лица получили с момента разрешения в России частной собственности и развитием рыночного оборота.
В дореволюционной России конструкция юридического лица
использовалась достаточно успешно. По некоторым направлениям
регулирования правового положения юридических лиц российская
цивилистика опережала другие страны.
Отказ от рыночного оборота (полный – в период «военного коммунизма», частичный - в период государственного социализма) вызвал в нашей стране фактическое «отмирание» института юридического лица. Идеологизация советского гражданского права, доведённая до абсурда, привела к тому, что отечественная цивилистика утеряла связь с историческими корнями, практически полностью отвергался зарубежный опыт (кроме соц. стран). Выведение сущности
юридического лица из идеологических догм, отказ от достижений зарубежной и дореволюционной отечественной цивилистики привели к
многочисленным тупиковым решениям в правотворческой деятельности.
Как показывают результаты исследования, развитие института
юридического лица и его распространение прямо связаны с развитостью рыночных отношений - чем более развит рыночный оборот, тем
большее
развитие
получат
различные
организационно-правовые
формы юридического лица.
Появление
новых организационно-правовых форм юридиче-
ских лиц обычно связано с возникновением новых потребностей рыночного оборота. Так, например, именно потребность в концентрации больших объёмов капиталов привела к появлению акционерных
обществ.
Умелое использование конструкции юридического лица, особенностей
и возможностей конкретных организационно-правовых
форм позволяет значительно увеличить результативность экономических преобразований в стране.
Созданная при социализме система правовых конструкций,
определяющих правовой статус военных организаций, в условиях
рыночной экономики не может обеспечить эффективное ведение
финансово-хозяйственной деятельности ФПС России и требует приведения в соответствие не только с действующим законодательством,
но и с новыми социально-экономическими условиями.
Анализ сущности юридического лица и норм действующего отечественного законодательства позволяет сделать вывод о том, что
признаки юридического лица можно условно разделить на две группы.
Статусообразующие признаки (наличие которых необходимо
для признания организации юридическим лицом):
-
организационное единство и автономия,
-
имущественная обособленность,
-
государственная регистрация.
Признаки, производные от статуса (возникающие у организа-
ции, вследствие наделения её статусом юридического лица):
- самостоятельная имущественная ответственность по своим обязательствам,
- гражданская дееспособность (способность от своего имени приобретать и осуществлять имущественные и личные неимущественные
права, нести обязанности),
- процессуальная правоспособность (способность быть истцом и ответчиком в суде).
Как уже отмечалось выше, признаки второй группы организация приобретает в момент государственной регистрации (то есть в
момент официального признания этой организации юридическим
лицом). Следовательно, признаки, производные от статуса являются
вторичными по отношению к признакам первой группы (статусообразующим). Иными словами, то, что организация отвечает по своим
обязательствам своим имуществом, может от своего имени приобретать и осуществлять имущественные и личные неимущественные
права, нести обязанности, быть истцом и ответчиком в суде, являет-
ся не основанием, а следствием признания организации юридическим лицом.
Только приобретя в результате соответствующей государственной регистрации статус юридического лица, организация получает
право вступать в правоотношения от своего имени. Таким образом,
тот факт, что какая-либо организация заключает гражданскоправовые договоры от своего имени, является не основанием, а следствием признания её юридическим лицом.
Для того чтобы ответить на вопрос, является ли вообще организация (в том числе и военная) юридическим лицом, необходимо,
прежде всего, определить, обладает ли такая организация статусообразующими признаками.
Таким образом, понимая в соответствии с правовой традицией
под признаками юридического лица «такие внутренне присущие ему
свойства, каждое из которых необходимо, а все вместе – достаточны
для того, чтобы организация могла признаваться субъектом гражданского права»1, мы неизбежно приходим к выводу, что необходимыми
и достаточными признаками для признания организации юридическим лицом являются:
-
организационное единство и автономия,
-
имущественная обособленность,
-
государственная регистрация в качестве юридического лица.
Что же касается других обычно упоминаемых признаков:
- самостоятельная имущественная ответственность по своим обязательствам,
- гражданская дееспособность (способность от своего имени приобретать и осуществлять имущественные и личные неимущественные
права, нести обязанности),
Гражданское право. Учебник. Часть 1. / Под ред. А.П. Сергеева, Ю.К. Толстого. – М.: «ТЕИС», 1996. – С. 112.
1
- процессуальная правоспособность (способность быть истцом и ответчиком в суде),
то они, будучи производными от статуса (т.к. возникают у организации, вследствие наделения её статусом юридического лица), не могут
служить основанием, а являются следствием признания организации
юридическим лицом. Следовательно, их (для отграничения их от статусообразующих признаков) более целесообразно называть просто
свойствами юридического лица.
Вследствие этого, представляется целесообразным вывести за
пределы признаков юридического лица все свойства юридического
лица, не относящиеся к его статусообразующим признакам.
Кроме того, анализ понятия «юридическое лицо» с точки зрения
современной российской цивилистики позволяет сделать вывод, что
юридическое лицо, являясь самостоятельным участником гражданских правоотношений, не может организационно входить в состав
другого юридического лица в качестве структурного подразделения.
В соответствии с ранее действовавшим гражданским законодательством самостоятельная гражданская правосубъектность признавалась за всеми воинскими частями. Таким образом, в гражданском обороте, в качестве юридических лиц, участвовали одновременно воинские части, структурно включающие в себя другие воинские
части, также выступающие в качестве самостоятельных субъектов.
Как уже было показано выше, юридическое лицо не может иметь в
своём составе другое юридическое лицо, исходя из сущности этого
понятия и необходимости обеспечения имущественной обособленности организаций, обладающих самостоятельной правосубъектностью.
Кроме того, право оперативного управления в нынешнем его понимании не может быть производным иначе, как от права собственности, т.к. оно возникает у учреждения в момент передачи ему этого
имущества собственником, если иное не установлено законом и ины-
ми правовыми актами (п. 1 ст. 299 ГК РФ)1. Таким образом, только
собственник имущества может создавать юридические лица, наделяемые правом оперативного управления на передаваемое им имущество, а
сами учреждения, владеющие таким имуществом на праве
оперативного управления передавать это же имущество каким-либо
другим организациям уже не вправе. Следовательно, построение
имущественных «пирамид», когда, например, государство на базе
своей собственности создаёт учреждения, наделяя их правом оперативного управления на обособленное для них имущество, а эти учреждения, в свою очередь, создают другие учреждения (воинские части), совершенно исключено.
Следует также отметить, что до принятия ГК РФ признание организации юридическим лицом связывалось с моментами материальными (наличием признаков, указанных законодателем – см. например ч.1 ст. 11 Основ гражданского законодательства), а не формальными (наличием соответствующей записи о юридической личности
организации в её уставе или положении). Теперь же, в соответствии с
пунктом 2 статьи 51 ГК РФ, юридическое лицо считается созданным
с момента его государственной регистрации. Таким образом, гражданско-правовой статус многих военных организаций, не прошедших
такую регистрацию, на сегодняшний день не определён.
Анализ правового положения военных организаций с точки
зрения статусообразующих признаков позволяет сделать вывод о том,
что в соответствии с действующим законодательством, статусом
юридического лица может обладать сама ФПС России (как центральный аппарат), вузы, региональные управления, другие соединения и
части центрального подчинения (а не все воинские части до пограничного отряда включительно, как было ранее).
Это подтверждается ещё и тем, что в соответствии с действующим российским законодательством учреждение не вправе отчуждать или иным способом распоряжаться закреплённым за ним имуществом и имуществом, приобретённым за счёт средств, выделенных ему по
смете (п. 1 ст. 298 ГК РФ).
1
Необходимо отметить, что система юридических лиц ФПС России является не простой суммой составляющих её частей, а именно
единым целым, совокупностью, в которой взаимодействие отдельных
частей образует новые свойства всей системы. Каждая часть системы
достаточно дифференцирована и выполняет свои специализированные функции. Так, в частности, вузы обеспечивают выполнение кадровых задач, стоящих перед ФПС России. В то же время в интересах
формирования единого целого и достижения общей единой цели в
системе осуществляется интеграция, достигаемая координацией деятельности различных элементов системы, определёнными правилами
и процедурами. Главным координирующим органом всей системы
является ФПС России как федеральный орган исполнительной власти.
Практические выводы и предложения по совершенствованию действующего законодательства
1. Представляется целесообразным в п. 1 ст. 48 ГК РФ внести
дополнение следующего содержания: «Юридическое лицо не
может организационно входить в состав другого юридического лица».
2. В интересах оптимизации управления системой юридических лиц ФПС России, упрощения распределения и перераспределения материальных средств, было бы целесообразно
свести количество военных организаций, обладающих самостоятельной гражданской правосубъектностью, до минимума. Вместе с тем, как представляется, в системе ФПС России
существует определённая категория структурных подразделений, которые должны всё-таки быть юридическими лицами. Так, кроме военных образовательных учреждений высшего профессионального образования и унитарных предприятий, видимо имеет смысл наделить статусом юридического лица организации, имеющие право на осуществление
разрешённой деятельности, приносящей доходы. Использование конструкции юридического лица позволит в определённой степени ограничить риск, связанный с осуществлением приносящей доходы деятельности. Кроме того, средства, полученные от такой разрешённой деятельности и
приобретённое на эти средства имущество будут защищены
от обращения на них взыскания по обязательствам других
структурных подразделений.
3. В интересах упорядочения участия военных организаций в
гражданском обороте все военные организации – юридические лица должны быть зарегистрированы в установленном
порядке. Регистрацию военных организаций - юридических
лиц целесообразно осуществлять в обычном порядке, с внесением сведений о них в общий Единый реестр юридических лиц. При приведении правового статуса военных организаций в соответствие с действующим законодательством,
целесообразно предусмотреть освобождение их от уплаты регистрационного сбора.
4. При создании системы юридических лиц ФПС России, воинские части, не наделяемые статусом юридического лица,
должны войти в эту систему на правах структурных подразделений тех военных организаций – юридических лиц, в которые они входят организационно. При необходимости участия в гражданском обороте такие структурные подразделения могу быть наделены статусом филиалов и представительств указанных юридических лиц. При этом правовое положение воинских частей
практически не изменится по
сравнению с фактически существующим сегодня. Вместе с
тем, выступление в гражданском обороте воинских частей,
не являющихся юридическими лицами, при указанном выше
варианте будет осуществляться на основании положений о
филиале (представительстве) и соответствующих доверенностей управомоченных должностных лиц.
5. Рассмотрение юридических лиц, подведомственных ФПС
России, в качестве системы, позволяет предположить допустимость и целесообразность установления особого порядка
взаимоотношений между юридическими лицами, входящими в единую систему. Наделение отдельных военных организаций ФПС России статусом юридического лица означает, в
частности, что имущественные отношения между ними
должны будут строиться на основании норм гражданского
права. Вместе с тем, возможности учреждения распоряжаться принадлежащим ему на праве оперативного управления имуществом крайне ограничены нормами ГК РФ, что
делает чрезвычайно затруднительным передачу (в случае
необходимости) имущества от одного юридического лица –
структурного подразделения к другому. В этой связи представляется целесообразным в проект федерального закона «О
Пограничной службе» внести положения, наделяющие ФПС
России, как федеральный орган исполнительной власти,
правом создания юридических лиц, а также правом от имени собственника изымать у подведомственных юридических
лиц излишнее, неиспользуемое либо
используемое не
по
назначению имущество (хотя бы движимое) для его последующей передачи другим юридическим лицам - структурным
подразделениям ФПС России. Именно это позволит объединить юридические лица ФПС России в действительно единую
хозяйственную систему под общим руководством ФПС России как федерального органа исполнительной власти.
6. Необходимо скорейшее принятие федерального закона «О
правовом положении и финансово-экономической деятель-
ности военных организаций» с соответствующими изменениями и дополнениями (см. Приложение № 2).
7. В целях упорядочения правового положения и правосубъектности военных организаций - юридических лиц, представляется крайне необходимым в самое ближайшее время
разработать и зарегистрировать в Министерстве юстиции
Типовые положения о юридических лицах – военных организациях различных видов.
8. В целях упорядочения правового положения воинских частей - филиалов и представительств военных организаций юридических лиц, необходимо разработать Типовые положения о воинских частях - филиалах и представительствах военных организаций - юридических лиц, закрепив в них основные правомочия должностных лиц указанных воинских
частей (см. Приложение № 3).
9. Представляется необходимым более конкретно определить
особенности правосубъектности военных учреждений. В соответствии с п.3 ст.120 ГК РФ особенности правового положения отдельных видов государственных и иных учреждений определяются законом и иными правовыми актами. Таким образом, представляется целесообразным разработать
проект федерального закона «О государственных военных
учреждениях»,
отражающий
особенности
гражданско-
правового положения военных учреждений -
юридических
лиц.
10.
Необходимо разработать инструкцию (положение) о дого-
ворной деятельности каждого вида юридических лиц ФПС
России, а также филиалов и представительств.
11.
Представляется целесообразным создание в ФПС России
специальной службы для организации договорной работы,
укомплектовав её юристами и экономистами, прошедшими
специальную доподготовку в области договорного права и
арбитражного процесса. В целях исключения влияния со
стороны командования подразделений и частей, обеспечения объективности при принятии решений, офицеры и отделы указанной службы должны иметь прямое подчинение
руководству службы (по аналогии со Службой собственной
безопасности ФПС России и органами военной контрразведки), а порядок взаимодействия с командованием соответствующих уровней должен быть определён в соответствующей инструкции.
12.
Отношения юридических лиц ФПС России с самим феде-
ральным органом исполнительной власти необходимо построить на основании договоров, в которых предусмотреть:
- порядок финансирования юридических лиц;
- порядок материального обеспечения юридических лиц и
личного состава;
- порядок изъятия излишнего или неиспользуемого имущества;
- разрешение осуществлять деятельность, приносящую доходы;
- порядок распределения доходов, получаемых от разрешённой деятельности;
- порядок осуществления контроля хозяйственной деятельности.
Указанные меры позволят:
- существенно оптимизировать функционирование юридических лиц ФПС России в качестве единой системы;
- значительно улучшить управляемость указанной системы;
- обеспечить необходимую (но контролируемую) степень самостоятельности подведомственных юридических лиц;
-
оптимизировать
использование
имущества
подведом-
ственных юридических лиц и выделяемых им денежных
средств;
- создать и максимально использовать возможности привлечения дополнительных внебюджетных средств в целях
улучшения материального обеспечения ФПС России;
- повысить результативность финансово-хозяйственной деятельности как системы ФПС России в целом, так и её структурных единиц.
Как следствие – указанные меры позволят улучшить материально-техническое обеспечение оперативно-служебной деятельности ФПС России, обеспечив тем самым наилучшее выполнение поставленных перед ней задач.
Список использованной литературы:
Абова Т., Заменгоф З. Производственное объединение – единый производственно-хозяйственный комплекс// Хозяйство и право. – 1979.
- № 3. - С. 53 – 58.
Автократов В.Н. Первые комиссарские органы русской регулярной
армии 1700 – 1710 //Исторические записки. - М., 1961. - С. 68 – 69.
Агапов А.Б. Статус территориальных органов федеральной исполнительной власти в субъектах Российской Федерации // Труды Московской государственной юридической академии. М.: Юристъ, 1998. - №
3. - С. 19 – 35.
Ануфриева Л. Иностранные юридические лица: правовое положение
в России//Российская юстиция. – 1997.- № 2.– С. 44 – 46.
Артюхин Р.Е. Об особенностях гражданско-правовой ответственности бюджетных учреждений //Финансовая газета. Региональный выпуск. - 1997. - № 30.
Алексеев Н.Н. Основы философии права. – М., 1998. – 215 с.
Бакшинскас В.Ю. Акционерное общество как правовая форма объединения капиталов. Автореф. дис. канд. юрид. наук. – М., 1997. –
36 с.
Балытников В.В. Совершенствование организационно-правовых
форм федеральных органов исполнительной власти в современных
условиях // Труды Московской государственной юридической академии. М.: Юристъ, 1998. - № 3. - С. 36 – 44.
Бараненков В.В. Как выжить военному вузу // Законодательство и
экономика. – 1999. - № 2. – С. 40 – 41.
Бараненков В.В. Проблемы гражданско-правового статуса структурных подразделений Федеральной пограничной службы России//
Сборник научных статей. - М.: МВИ ФПС России, 1998. – С. 3 – 26.
Бараненков В.В. Юридические лица. Учебное пособие. – М.: Национальный институт бизнеса, 1999. – 62 с.
Барон Ю. Система римского гражданского права. (Перевод Л. Петражицкова) 3-е издание. Книга I. Общая часть. - СПб, 1909.
Байтенова А.А. Закон о финансово-промышленных группах: проблемы толкования и применения // Труды Московской государственной
юридической академии. - М.: Юристъ, 1998. - № 3. - С. 250-260.
Бачило И.Л. Компетенция и ответственность субъектов управления
//Советское государство и право. – 1981. - № 11. - С. 21 – 29.
Башканский Я.З. Правовое положение агропромышленных объединений // Советское государство и право. – 1977. - № 5. - С. 80 – 83.
Белоусов О.В. Правовые формы предпринимательских объединений
по законодательству ФРГ и России. Автореф. дис. канд. юрид. наук. М., 1998. – 23 с.
Беспалов А.А. Воинская часть как юридическое лицо (понятие и признаки). Дис. канд. юр. наук. М., 1973.
Беспалов А.А. Воинская часть как юридическое лицо. Уч. пособие. М., 1974. – 61с.
Беспятко М. Воинская часть – юридическое лицо? // Экономика и
жизнь. – 1996. - № 31. – С. 21.
Брагинский М.И. Участие Советского государства в гражданских
правоотношениях. - М.: Юридическая литература, 1981. - 190 с.
Братусь С.Н. О соотношении гражданской правоспособности и субъективных гражданских прав // Советское государство и право. –
1949. - № 8. - С. 30 – 37.
Братусь С.Н. Субъекты гражданского права. - М., 1950. – 367 с.
Братусь С.Н. Юридические лица в советском гражданском праве. М., 1947.
Варламова А.Н. Правовое регулирование конкурентных отношений
на товарных рынках Российской Федерации. Автореф. дис. канд.
юрид. наук. - М., 1998. – 30 с.
Варов В.Г., Чеканов В.Е., Шатохин В.К. Организация войскового хозяйства военно-строительной части. – Дубна: ВВСКУ, 1989. – 76 с.
Веденин Н.Н. Правовой статус совхозов // Советское государство и
право. - 1981. - № 9. - С. 39 – 46.
Веденин Н.Н. Развитие правосубъектности совхозов // Советское
государство и право. - 1973. - № 5. - С. 36 – 42.
Венедиктов А.В. О государственной собственности в СССР и организации управления ею // Советское государство и право. - 1951. - №
2. – С. 42 – 52.
Ветров Г. Управление закупок при УНО Японии // Зарубежное военное обозрение. – 1995. - № 7. С. 6 – 11.
Винслав Ю. Об основных тенденциях организационного развития
приватизированных предприятий // Российский экономический
журнал. – 1996. - № 10. – С. 16 – 22.
Винслав Ю., Савченко В. Российское предпринимательство: корпоративная ипостась // Российский экономический журнал. – 1997. - №
2. – С. 31 – 40.
Витрянский В.В. Комментарий к постановлению Пленума Верховного
Суда РФ и Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 1 июля 1996
года № 6/8 //Хозяйство и право. – 1996. - № 9. - С. 92 – 109.
Военные реформы России: история и современность. / Материалы
научно-практической конференции. - М.: ГА ВС, 1992. - 95 с.
Военный энциклопедический словарь/Пред. Гл. ред. комиссии Н.В.
Огарков. – М.: Воениздат, 1984. - 863 с.
Войсковое и корабельное хозяйство: Справочник/ под ред. И.М. Голушко. – М.: Воениздат, 1987. – 293 с.
Воробьёв А. Проблема юридического лица в Вооружённых Силах
//Русский адвокат. – 1996. № 1. – С. 7-10
Гейвандов Я.А. Организации, обеспечивающие вооружённую защиту
Российской Федерации (некоторые аспекты соотношения публичноправового содержания и организационно-правовой формы)// Государство и право. – 1999. - № 2. – С. 5 – 13.
Генкин Д.М. Некоторые вопросы науки советского гражданского
права //Советское государство и право. – 1952. - № 6. – С. 38 – 76.
Герваген Л.Л. Развитие учения о юридическом лице. - СПб. – 1888.
Гольцов В.Б. Гражданско-правовые проблемы в деятельности подразделений пожарной охраны. Автореф. дис. канд. юрид. наук. - СПб.,
1996. – 21 с.
Гражданское право: В 2 частях. Часть I: Учеб. для вузов / Под ред.
А.Г. Калпина, А.И. Масляева. – М.: Юристъ, 1997. – 472 с.
Гражданское право России: В 2 частях. Часть I: Курс лекций / Под
ред. Садикова О.Н. - М., 1996.
Гражданское право: В 3 частях. Часть I: Учеб. для вузов / Под ред.
А.П. Сергеева, Ю.К. Толстого. – М.: «ТЕИС», 1996. – 600 с.
Гражданское право: В 2 т. Т. I: Учеб. для вузов / Под ред. Е.А. Суханова. – М.: Изд.-во БЕК, 1994. – 384 с.
Гражданское, торговое и семейное право капиталистических стран:
сборник нормативных актов. – М.: Изд.-во Университета дружбы
народов, 1987. – 255 с.
Ельяшевич В.Б. Юридическое лицо, его происхождение и функции в
римском частном праве. - СПб., 1910.- 480 с.
Ёкст О.Я. Правосубъектность агроинтегрированных формирований и
их структурных подразделений // Советское государство и право. 1991. - № 11. - С. 55 – 58.
Жилинский С.А. Правовая основа предпринимательской деятельности (предпринимательское право). Курс лекций. – М.: Издательская
группа НОРМА–ИНФРА-М, 1998. – 672 с.
Журавлёв А. Дело о ста миллионах // Вестник границы России. 1997. - № 4. - С. 60 – 63.
Загорский М.Г. Организационно-правовые основы участия военных
организаций в арбитражном суде. Дис. канд. юрид. наук. - М., 1997.
– 215 с.
Заичкин И.А., Почкаев И.Н. Русская история. IX – середина XVIII в. –
М.: Мысль, 1992. – 797 с.
Заменгоф З.М. Имущественная самостоятельность хозяйственных органов и их подразделений // Советское государство и право. - 1973. № 5. - С. 43 – 49.
Зинченко С.А., Лапач В.А. Субъект предпринимательства как юридическое лицо // Государство и право. - 1995. - № 1. С. 50 – 59.
Зуйков И. Налогообложение образовательных учреждений // Хозяйство и право. - 1998. - № 8. - С. 58 – 62.
Иванов Л. Административная ответственность юридических лиц //
Закон. – 1998. № 9. – С.88 - 92
Карасс А.В. Единство государственной социалистической собственности и правосубъектность государственных предприятий и хозорганов // Советское государство и право. – 1952. - № 2. – С. 29 – 40.
Карасс А.В. Вопросы советского гражданского права в трудах И.В.
Сталина // Советское государство и право. – 1950. - №12. – С.4 – 17.
Карасс А.В. О содержании права государственной социалистической
собственности // Советское государство и право. – 1949. - № 7. – С.
13 – 27.
Кашанина Т.В. Хозяйственные товарищества и общества: правовое
регулирование внутрифирменной деятельности. Учеб. для вузов. – М.:
Издательская группа ИНФРА-М – КОДЕКС, 1995. – 554 с.
Кириенко С. В. Интервью газете «Коммерсантъ – daily» // Коммерсантъ – daily. - 1998. - 8 мая. - С. 3.
Козлова Н.В. Из истории института учредительного договора в гражданском праве // Вестник Московского университета. Серия 11.
Право. - 1994. - № 1. - С. 16 – 24.
Козлова Н.В. Организационные формы предпринимательства: достоинства и недостатки // Законодательство. – 1997. - № 2. – С. 24 – 33.
Козырь М.И. Право оперативного управления имуществом в сфере
колхозно-кооперативной собственности // Советское государство и
право. – 1984. - № 11. – С. 29 – 37.
Комментарий к Гражданскому процессуальному кодексу РСФСР/
В.Н. Аргунов, Е.А. Борисова, С.А. Иванова, Е.В. Кудрявцева и др. –
М.: Изд.-во «Спарк», Юридическое бюро «Городец», 1997. – 588 с.
Коммерческое право: Учебник / А.Ю. Бушев, О.А. Городов, Н.С. Ковалевская и др. / Под ред. В.Ф. Попондопуло, В.Ф. Яковлевой. - СПб.:
Изд.-во С.-Петербургского университета, 1997. – 518 с.
Комягин Д. Признаки и организационно-правовые формы бюджетных организаций //Инвест-курьер. – 1997. - № 6.
Котов А., Грачёв Н., Баумгартен Л., Дудкин В. Сравнительная результативность работы предприятий различных форм собственности //
Российский экономический журнал. – 1996. - № 8. – С. 26 –33.
Красавчиков О.А. Сущность юридического лица // Советское государство и право. - 1976. - № 1. - С. 47 – 55.
Краткий словарь по социологии / Под общ. ред. Д.М. Гвишиани, Н.И.
Лапина; Сост. Э.М. Коржева, Н. Ф. Наумова. – Политиздат, 1989. –
479 с.
Круглова Н.Ю. Хозяйственное право. – М.: Русская Деловая Литература, 1997. – 608 с.
Кулагин М.И. Государственно-монополистический капитализм и
юридическое лицо // Избранные труды. – М.: Статут, 1997. – 329 с.
Кулагин М.И. Предпринимательство и право: опыт запада // Избранные труды. – М.: Статут, 1997. – 329 с.
Курский П., Машин И. Армия теряет лицо. Юридическое // Красная
звезда. – 1998. – 1 марта.
Лаптев В.В. Закон о предприятии и кодификация хозяйственного законодательства // Советское государство и право. - 1987. - № 12. - С.
67 – 74.
Лейба В.Н. Ответственность воинской части по обязательствам, возникающим вследствие причинения вреда: Автореф. дис. канд. юрид.
наук. – М.: ВПА, 1973. – 21 с.
Макарова Е.В. Юридический статус внутрипроизводственных фирм
в условиях углубления и развития хозрасчёта. // Вестник Московского университета. Серия 11. Право. - 1991. - № 4. - С. 64 - 70.
Манов В.В. К вопросу о гражданско-правовом статусе воинской части // Право в Вооружённых Силах. – 1998. - № 3.
Медве Жигмонд. Некоторые вопросы правового положения сельскохозяйственных производственных кооперативов в Венгерской
Народной Республике // Советское государство и право. - 1957. - №
10. - С. 120 – 125.
Миколенко Я.Ф. Государственные юридические лица в советском
гражданском праве (К постановке вопроса) // Советское государство
и право. - 1951. - № 7. - С. 40 – 53.
Мильнер Б.З. Теория организации.– М.: ИНФРА-М, 1998.– 336 с.
Мозолин В.П. Право собственности в Российской Федерации в период
перехода к рыночной экономике. - М., 1992. - 175 с.
Морозов П. Военное производство в ФРГ // Зарубежное военное обозрение. - 1995. - № 6. – с. 10 – 14.
Москвин Д., Биншток Ф. О формах собственности на средства производства // Вопросы экономики. - 1996. - № 12. – С. 68 – 75.
Мусин В.А. Волевые акты государственного предприятия и проблема
сущности юридического лица // Правоведение. - 1963. - № 1. – С. 60
– 69.
Нагорный И.А. Воинская часть как субъект советского права. Дис.
канд. юр. наук. - М., 1989.
Нестеров А.М. Некоторые вопросы правового положения МТС // Советское государство и право. - 1957. - № 8. - С. 34 – 41.
Никольский Н.М. История русской церкви. – 3-е изд. – М.: Политиздат, 1983. – 448 с.
Ожегов С.И., Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского языка / Российская академия наук. Институт русского языка им. В.В. Виноградова. – 4-е изд., дополненное. – М.: Азбуковник, 1998. – 944 с.
Основы немецкого торгового и хозяйственного права. – М.: Бек, 1995.
– 281 с.
Основы предпринимательского дела / Под ред. Ю.М. Осипова. - М.:
МГУ, 1992. – 432 с.
Основы советского государственного строительства и права: Учебник
/ Акад. обществ. наук при ЦК КПСС. – М.: Мысль, 1979. – 636 с.
Основы социально-психологической теории: Учеб. для вузов/ Н.Н. Богомолова, А.А. Бодалев, Р.Б. Гительмахер и др./ Под общ. ред. А.А.
Бодалева и А.Н. Сухова. - М.: Международная педагогическая академия, 1995. - 421 с.
Павлов И.В. Некоторые вопросы правового положения сельскохозяйственных производственных кооперативов Китайской Народной Республики //Советское государство и право. - 1957. - № 7. - С. 32 – 43.
Погребной А.А. Правовое регулирование деятельности крестьянских
(фермерских) хозяйств в условиях рынка. - М.: ГА ВС, 1992. – 235 с.
Покровский И.А. Основные проблемы гражданского права. - М.: Статут, 1998. – 353 с.
Поляков А. Юридическое лицо в Вооружённых Силах //Русский адвокат. - № 1. – С. 11 – 13.
Пушкин А.А. Компетенция государственных хозяйственных органов
как особая форма их административно-хозяйственной правосубъектности // Правоведение. - 1965. - № 3. – С. 38 – 42.
Радаев В. Хозяйственная организация в свете экономических и социологических теорий // Вопросы экономики. - 1996. - № 12. – С. 88
– 100.
Развитие тыла советских Вооружённых Сил (1918 – 1988)/ Под ред.
И.М. Голушко. – М.: Воениздат, 1989. – 311 с.
Рахметов Е.Ш. Правовое положение крестьянских хозяйств: Автореф.
дис. канд. юрид. наук. – М.: МГУ, 1993. – 24 с.
Сакаэ Вагацума, Тору Ариидзуми. Гражданское право Японии. В 2-х
книгах. Кн. 1. - М.: Прогресс, 1983. – 351 с.
Синецкий Б.И. Основы коммерческой деятельности: Учебник. – М.:
Юристъ, 1998. – 659 с.
Собчак А.А. Содержание права оперативного управления имуществом // Советское государство и право. - 1978. - № 5. - С. 62 – 70.
Собчак А.А. Хозрасчёт и правосубъектность // Советское государство
и право. - 1981. - № 2. - С. 76 – 83.
Советское гражданское право: В 2-х т. Т. I : Учеб. для вузов/ Т.И. Илларионова, М.Я. Кириллова, О.А. Красавчиков и др./ Под ред. О.А.
Красавчикова. – 3-е изд., испр. и доп. – М.: Высш. шк., 1985. – 544 с.
Советский энциклопедический словарь/Научно-редакционный совет:
А.М. Прохоров (пред.). – М. «Советская Энциклопедия», 1981. – 1600
с. с илл.
Социология труда/ Под ред. Н.И. Дряхлова, А.И. Кравченко, В.В.
Щербина. – М.: МГУ, 1993.
Студеникина М. Кодификация законодательства об административной ответственности// Российская юстиция. - 1996. - № 8. – С. 25.
Суханов Е.А. Право собственности в Гражданском кодексе//Закон. 1995. - № 11. - С. 34 – 38.
Суханов Е.А. Система юридических лиц // Советское государство и
право. - 1991. - № 11. - С. 42 – 50.
Суханов Е.А. Хозяйственные объединения в европейских социалистических странах // Советское государство и право. - 1981. - № 1. С. 93 – 98.
Сущенко В.А. История российского предпринимательства: Уч. пособие. – Ростов н/Д: Изд-во «Феникс», 1997. – 256 с.
Терешкович С.В. Субсидиарная ответственность Министерства Обороны Российской Федерации по обязательствам подведомственных
воинских частей, предприятий и учреждений // Право в Вооружённых Силах. – 1999. - № 10. - С. 48 – 52.
Толковый словарь военных терминов // Сост. Скуйбеда П.И., М., Воениздат. – 1966. - 528 с.
Торкановский Е. Государственное предпринимательство: организационно-правовые формы // Вопросы экономики. – 1995. - № 12. – С.
76 – 84.
Тотьев К.Ю. Предприятие и его организационно-правовая форма //
Государство и право. - 1994. - № 10. - С.60 – 67.
Тимохов Ю.А. Товарищества с ограниченной ответственностью в России // Государство и право. - 1993. - № 1. - С. 43 – 53.
Тихонова С.А. Права и обязанности колхоза как участника межхозяйственного кооперирования // Советское государство и право. 1981. - № 11. - С. 119 – 122.
Трубецкой Е.Н. Энциклопедия права. – СПб.: Юридический институт,
1998. – 183 с.
Тыл пограничных войск КГБ СССР. Часть 1. Войсковое хозяйство воинской части пограничных войск КГБ СССР: Учебник / Под ред.
Преображенского Г.А. – М., 1981. – 470 с.
Фарамазян Р.А. Военная экономика американского империализма. –
М.: Мысль, 1983.
Фрезе Э., Тойфсен Л., Беекен Т., Энгельс М., Леманн П. Реструктуризация предприятий: направления, цели, средства // Проблемы теории и практики управления. – 1996. - № 4. – С. 116 – 121.
Халфина Р.О. Государственное предприятие – юридическое лицо,
субъект права оперативного управления // Советское государство и
право. - 1983. - № 4. - С.11 – 19.
Хатунцев О.А. Право оперативного управления и право хозяйственного ведения в системе органов внутренних дел: Автореф. дис. канд.
юрид. наук. – М.:Академия управления МВД России, 1998. – 21 с.
Хайдеманн Т. Развитие и современное состояние немецкого законодательства об обществах и товариществах // Законодательство и
экономика. - 1994. - №(077-078)7-8. - С. 134 – 138.
Хохлов Е.Б., Бородин В.В. Понятие юридического лица: история и современная трактовка // Государство и право. - 1993. - № 9. - С. 152
– 159.
Ху Цзяньмин. Правовое положение государственных предприятий в
России и КНР в условиях рыночной экономики: Автореф. дис. канд.
юрид. наук. - М.: РАН ИГП, 1994. – 21 с.
Шерстюк В. Обращение взысканий на имущество организаций //
Хозяйство и право. – 1996. - № 5. – С. 68 – 84.
Шершеневич Г.Ф. Учебник русского гражданского права. - М.: Спарк,
1995. – 555 с.
Якушев В.С. Право оперативного управления как институт хозяйственного законодательства //Советское государство и право. – 1978.
- № 4. – С. 78 – 86.
Якушев В.С. Внутренняя организационная структура производственного объединения // Советское государство и право. – 1983. - № 6.
Список нормативных актов
Конституция Российской Федерации. Принята всенародным голосованием 12 декабря 1993 г. // Российская газета. – 1993. - 25 декабря.
Гражданский кодекс Российской Федерации. Часть 1. Принят Государственной Думой 21 октября 1994 года // Собрание законодательства Российской Федерации. - 1994. - № 32.
Закон СССР «О предприятиях в СССР» // Известия. - 1990. - 12
июня.
Закон РСФСР от 25 декабря 1990 года «О предприятиях и предпринимательской деятельности» (в редакции Законов от 24 июня 1992 г.
№ 3119-1, от 1 июля 1993 г. № 5304-1, от 20 июля 1993 г. № 5462-1,
Указа Президента Российской Федерации от 24 декабря 1993 г. №
2288)// Ведомости Съезда народных депутатов РСФСР и Верховного
Совета РСФСР. – 1990. - № 30. - Ст. 418; Ведомости Съезда народных
депутатов Российской Федерации и Верховного Совета Российской
Федерации. – 1992. - № 34. - Ст. 1966; 1993. - № 32. - Ст. 1231 и
1256).
Федеральный закон «О поставках товаров для федеральных государственных нужд» от 10 ноября 1994 г. (с изменениями от 19 июня
1995 г.) // Российская газета. - 1994. - 21 дек.; 1995. - 22 июня.
Федеральный закон «О государственном оборонном заказе» от 24 ноября 1995 г. //Вестник ВАС РФ. - 1995. - № 11. - С. 46 - 49.
Федеральный закон «О конкурсах на размещение заказов на поставку
товаров для федеральных государственных нужд» // Собрание законодательства Российской Федерации. - 1999. - № 19 - Ст. 2302.
Федеральный закон «Об общественных объединениях» от 19 мая 1995
г. // Собрание законодательства Российской Федерации. - 1995. - №
21. - Ст. 1930.
Федеральный закон «О некоммерческих организациях» от 12 января
1996 г. // Собрание законодательства Российской Федерации. - 1996.
- № 3 - Ст. 145.
Федеральный закон «Об акционерных обществах» от 26 декабря 1995
г. // Собрание законодательства Российской Федерации. - 1996. - №
1. - Ст. 1.
Федеральный закон «О производственных кооперативах» // Собрание
законодательства Российской Федерации. - 1996. - № 20. - Ст. 2321.
Федеральный закон «О сельскохозяйственной кооперации» // Собрание законодательства Российской Федерации. - 1995. - № 50. - Ст.
4870.
Закон Российской Федерации «Об образовании» от 10 июля 1992 года
N 3266-1 (в ред. Федеральных законов от 13.01.96 N 12-ФЗ, от
16.11.97 N 144-ФЗ).
Федеральный Закон "О высшем и послевузовском профессиональном
образовании" от 19.07.96 г. № 125 - ФЗ // Российская газета. – 1996.
- 29 августа.
Федеральный Закон «Об обороне» от 31.05.96 г. № 61-ФЗ // Российская газета. – 1996. – 6 июня.
Закон Российской Федерации "Об учреждениях и органах, исполняющих уголовные наказания в виде лишения свободы" принят Верховным Советом Российской Федерации 21 июля 1993 г.
//Российская газета. – 1993. – 24 августа.
Проект федерального закона «О правовом положении и финансовоэкономической деятельности военных организаций» от 4 ноября 1998
года.
Указ Президента Российской Федерации от 7 февраля 1995 г. «О создании в составе Пограничных войск Российской Федерации Амурской пограничной речной флотилии» //Собрание законодательства
Российской Федерации. – 1995. - № 7. - Ст. 512.
Указ Президента Российской Федерации от 23 июля 1997 г. «Об изменении порядка реализации высвобождаемого военного имущества и
приватизации предприятий военной торговли» // Собрание законодательства Российской Федерации. - 1997. - № 30. - Ст. 3608
Указ Президента Российской Федерации от 8 апреля 1997 г. № 305 «О
первоочередных мерах по предотвращению коррупции и сокращению бюджетных расходов при организации закупки продукции для
государственных нужд» //Российская газета. – 1997. – 15 апреля.
Указ Президента Российской Федерации от 8 июля 1994 г. № 1482
«Об упорядочении государственной регистрации предприятий и
предпринимателей на территории Российской Федерации» // Собра-
ние законодательства Российской Федерации. – 1994. - № 11. - Ст.
1194.
Указ Президента Российской Федерации от 23 мая 1994 г. № 1003 «О
реформе государственных предприятий» // Собрание законодательства Российской Федерации. – 1994. - № 5. - Ст. 393.
Указ Президента Российской Федерации от 7 июня 1998 г. «О расформировании Амурской пограничной речной флотилии» //Собрание
законодательства Российской Федерации. – 1998. - № 24. - Ст. 2694.
Постановление Правительства Российской Федерации от 18 июня
1999 г. «Об утверждении Типового положения о военном образовательном учреждении высшего профессионального образования»
//Собрание законодательства Российской Федерации. – 1999. - № 27.
- Ст. 3361
Типовое положение о хозрасчётной внешнеторговой фирме научнопроизводственного, производственного объединения, предприятия,
организации. Утверждено Постановлением Совета Министров СССР
от 22 декабря 1986 г. // СП СССР. - 1987. - № 6. - Ст. 24.
Типовой устав казённого завода (казённой фабрики, казённого хозяйства), созданного на базе ликвидированного федерального государственного предприятия. Утверждён постановлением Правительства РФ от 12 августа 1994 г. № 908 // Собрание законодательства
Российской Федерации. – 1994. - № 17. - Ст. 1982.
Постановление Правительства РФ от 26 июня 1995 г. № 594 «О реализации Федерального закона «О поставках товаров для федеральных
государственных нужд» // Российская газета. - 1995. - 21 июля.
Концепции реформирования предприятий и иных коммерческих организаций. Утверждена постановлением Правительства РФ от 30 октября 1997 г. № 1373 «О реформе предприятий и иных коммерческих
организаций» // Российская газета. - 1997. - 13 ноября.
Постановление Правительства РФ от 26 мая 1997 г. № 628 «Об утверждении Порядка проведения торгов (конкурса) на размещение государственного оборонного заказа на поставку продовольственных товаров для военных и приравненных к ним спецпотребителей» // Российская газета. - 1997. - 4 июля.
Постановление Правительства РФ от 18 ноября 1997 г. № 1443 «О
подготовке специалистов по организации и проведению торгов (кон-
курсов) на закупку продукции для государственных нужд» // Российская газета. - 1997. – 27 ноября.
Постановление Правительства РФ от 26 августа 1996 г. № 1005 «О реализации Федерального закона «О государственном оборонном заказе»
// Российская газета. - 1996. - 5 сентября.
Положение о производственном объединении (комбинате) /СП СССР.
– 1974. - № 8. - Ст. 38.
Положение о научно-производственном объединении /СП СССР. –
1976. - № 2. - Ст. 13.
Положение о государственной регистрации от 16 апреля 1940 г. //
СП СССР. - 1940. - № 15 - Ст. 363.
Постановление ЦИК и СНК СССР от 7 августа 1937 года «О порядке
взыскания с государственных учреждений, состоящих на государственном и местном бюджете, по исполнительным документам, выданным государственным, кооперативным и общественным организациям, и по заработной плате» // Собрание законодательства СССР.
– 1937. - № 51. - Ст. 218.
Уставы федеральных государственных унитарных предприятий «Росвооружение» и «Промэкспорт» // Российская газета. – 1998. – 31 января.
Инструкция Министерства Финансов СССР от 2 августа 1947 г. №
603 по государственной регистрации государственных, кооперативных и общественных организаций и предприятий // Сборник постановлений, приказов и инструкций по финансово-хозяйственным вопросам. – 1947. - № 11.
Приказ директора Федеральной пограничной службы Российской Федерации от 5 ноября 1999 г. № 612 «О порядке размещения в системе
ФПС России заказов на поставку товаров, выполнение работ, оказание услуг для государственных нужд».
Приказ директора Федеральной пограничной службы Российской Федерации от 18 октября 1996 г. № 699 «Об утверждении Положения о
высшем военно-учебном заведении Федеральной пограничной службы Российской Федерации».
Приказ директора Федеральной пограничной службы Российской Федерации от 16 января 1997 г. № 50 «Об утверждении Временного по-
ложения об организации финансово-экономической деятельности в
ФПС России, органах и войсках ФПС России».
Приказ директора Федеральной пограничной службы Российской Федерации от 15 апреля 1997 г. № 239 «О временном порядке подготовки и заключения договоров (контрактов) на поставку продукции, выполнение работ и оказание услуг в Федеральной пограничной службе
Российской Федерации, органах и войсках Федеральной пограничной
службы Российской Федерации».
Приказ директора Федеральной пограничной службы Российской Федерации от 11июня 1997 г. № 402 «Об организации закупки товаров,
работ, услуг для Федеральной пограничной службы Российской Федерации».
Приказ директора Федеральной пограничной службы Российской Федерации от 6 июня 1997 г. «Об утверждении Положения об Управлении заказов вооружения и техники ФПС России».
Директива Министра Обороны от 27 марта 1993 г. N Д-23 «О порядке
сдачи в аренду зданий, объектов, сооружений и нежилых помещений
в жилых домах, отнесённых к федеральной собственности и находящихся в оперативном управлении Министерства обороны Российской Федерации».
Armed Services Procurement Act of 1947, 10 U.S.C. # 2301-31.
Federal Acquisition Regulation (FAR).
Field Manual # 100 – 23 “Peace Operations”. – Washington D.C.: Headquarters. Department of the Army.
Standard Operating Procedure DS-OD-P 715-1
Судебная и арбитражная практика
Постановление Пленума Верховного Суда РФ и Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 1 июля 1996 года № 6/8 «О некоторых вопросах, связанных с применением части первой ГК РФ» // Российская
газета. – 1996. – 13 августа.
Постановление Пленума Верховного Суда РФ и Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 2 апреля 1997 года № 4/8 «О некоторых вопросах, применения Федерального закона «Об акционерных обществах» // Российская газета. – 1997. – 23 апреля.
Постановление Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 12 марта 1996 г. № 4169/95
Постановление Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской
Федерации от 21 апреля 1998 года № 6068/97 //Вестник Высшего
Арбитражного Суда Российской Федерации. – 1998. - № 7. - С. 54 –
56.
Постановление Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской
Федерации от 4 января 1996 года № 8233/95 // Хозяйство и право. –
1997. - № 6. - С.187 – 188.
Постановление Президиума Высшего Арбитражного
ской Федерации от 13 августа 1996 г. № 6897/95.
Суда Россий-
Постановление Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской
Федерации от 22 октября 1996 года № 2231/96 //Вестник Высшего
Арбитражного Суда Российской Федерации. – 1997. - № 2.
Обзор судебной практики рассмотрения дел, касающихся вопросов
подведомственности и подсудности //Хозяйство и право. – 1997. –
№ 6.
Письмо Председателя Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации № С 1-3/оп-10 от 09.01.97 на № АЛ – 40873 от 11.12.96.
Письмо Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации «О разрешении споров, связанных с учреждением, реорганизацией и ликвидацией предприятий» (декабрь 1992 г.) // Вестник Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации. - 1993. - № 1. – С. 107.
Приложение № 1
Приложение № 2
Предложения
к проекту Федерального закона
«О правовом положении и финансово-экономической
деятельности военных организаций»
В части 2 статьи 1 проекта Федерального закона «О правовом
положении и финансово-экономической деятельности военных организаций» (далее – Закон) указано: «Для целей настоящего Федерального закона под военными организациями понимают органы военного
управления, объединения, соединения, воинские части, организации,
предприятия, учреждения, военные образовательные учреждения
профессионального образования Вооружённых Сил Российской Федерации, других войск, воинских формирований и органов государственной власти, в которых федеральным законодательством предусмотрена военная служба».
В соответствии с действующим гражданским законодательством термины «предприятие» и «учреждение» имеют подчинённое
значение по отношению к термину «организация» (имеющему более
широкое значение), так как в соответствии с ГК РФ предприятие и
учреждение являются разновидностями организационно-правовых
форм юридических лиц, а любое юридическое лицо – это организация
(ст. 48 ГК РФ). Кроме того, военные образовательные учреждения
профессионального образования являются учреждениями по самой
своей сути и на основании законодательства об образовании. Таким
образом, используемое в п.1 ст. 1 и п. 1 ст. 10 проекта Закона перечисление представляется не совсем корректным. Представляется более правильным перечень «организации, предприятия, учреждения,
военные образовательные учреждения профессионального образования» заменить более правильной формулировкой: «учреждения
(включая военные образовательные учреждения профессионального
образования), предприятия и другие организации».
Не совсем корректной представляется часть 1 статьи 9 проекта
Закона: «Правовое положение военных организаций, не являющихся
юридическими лицами и не являющихся представительствами или
филиалами военных организаций – юридических лиц, определяются
нормами Гражданского кодекса Российской федерации для филиалов
юридических лиц и настоящим Федеральным законом». Такая формулировка позволяет сделать вывод о том, что настоящим Законом
вполне допускается помимо военных организаций – юридических
лиц, их филиалов и представительств, существование иных военных
организаций, не являющихся юридическими лицами, филиалами или
представительствами, но действующих на правах филиалов. Существующая в настоящее время неопределённость правового положения
воинских частей, многих других военных организаций должна быть
устранена принятием настоящего Закона. Таким образом, представляется целесообразным статью 9 «Правовое положение военных организаций, не являющихся юридическими лицами» из проекта Закона исключить, а статью 33 главы IV «Заключительные положения» дополнить пунктом 5 в следующей редакции:
«5. Правовое положение военных организаций, не являющихся
юридическими лицами и не являющихся представительствами или
филиалами военных организаций должно быть определено федеральным органом исполнительной власти в соответствие с нормами
Гражданского кодекса Российской федерации и настоящего Федерального закона в десятимесячный срок со дня вступления в силу
настоящего Федерального закона. До приведения правового положения указанных в п.5 настоящего Федерального закона организаций в
соответствие с нормами Гражданского кодекса Российской федерации и настоящего Федерального закона, их правовое положение
определяются нормами Гражданского кодекса Российской федерации
для филиалов юридических лиц и настоящим Федеральным законом».
Кроме того, в целях обеспечения реализации статьи 33 в условиях хронического недофинансирования военных организаций целесообразно дополнить пунктом 6 в следующей редакции:
«6. При приведении правового статуса и учредительных документов военных организаций в соответствие с настоящим Федеральным законом, военные организации освобождаются от уплаты регистрационного сбора».
Существующая редакция статьи 13 «Имущество юридических
лиц – военных организаций» проекта Закона представляется не совсем удачной, так как остаётся не совсем понятным как должны
строиться имущественные отношения воинских частей и их вышестоящих структурных подразделений. Какие права имеют эти вышестоящие структуры в отношении имущества подчинённых им воинских частей?
Обособление
имущество
военной
организации
государственного учреждения означает его полную имущественную
независимость от других юридических лиц (и от других военных организаций в том числе), а также относительную имущественную независимость от самого собственника - государства. Следовательно,
вышестоящие (по административной иерархии) юридические лица,
такие, например, как округ, не могут иметь абсолютно ни каких
вещных прав на имущество подчинённых им воинских частей.
Статус юридического лица превращает эти воинские части в
самостоятельные субъекты гражданско-правовых отношений. Это
означает, что они становятся независимыми равноправными участниками хозяйственных отношений. Из этого, в частности, следует,
что любое имущество может передаваться от одного такого юридического лица другому только на основании гражданско-правовых сделок. Иными словами, для того, например, чтобы передать подчинен-
ной воинской части десяток ящиков тушенки, вышестоящему звену
необходимо будет заключить с этим отрядом гражданско-правовой
договор. Но что еще важнее, так это то, военные организации, являясь учреждениями, наделяемыми имуществом на праве оперативного управления, не имеют права самостоятельно распоряжаться этим
имуществом (как движимым, так и недвижимым) (п.1 ст. 298 ГК РФ).
Таким образом, учреждение, даже с согласия собственника, не вправе отчуждать закреплённое за ним как движимое, так и недвижимое
имущество собственника. При возникновении такой необходимости
оно вправе только просить собственника о том, чтобы он сам (от своего имени) произвёл отчуждение принадлежащего ему имущества.
Из этого следует, что любая передача имущества одной военной
организации другой становится, мягко говоря, проблематичной, так
как для этого необходимо будет, как минимум, распоряжение Министерства государственного имущества РФ.
Таким образом, в случае признания каждой воинской части
юридическим лицом, это может привести к значительным трудностям в управлении хозяйственной деятельностью этими воинскими
частями, усложнит манёвр имущественными средствами военных организаций.
В связи с вышеизложенным, представляется целесообразным
наделить федеральные органы исполнительной власти, которым подведомственны военные организации правом изъятия движимого
имущества подведомственных военных организаций – учреждений в
случае необходимости передачи этого имущества другим военным
организациям, подведомственным этому же федеральному органу.
Для этого статью 13 проекта Закона необходимо дополнить пунктом
5, изложив его в следующей редакции:
«5. Федеральный орган исполнительной власти, которому подведомственны военные организации, вправе изымать движимое
имущество подведомственных военных организаций, закреплённое
за ними на праве оперативного управления в случае необходимости
передачи этого имущества другим военным организациям, подведомственным этому же федеральному органу».
Пункт 3 статьи 14 следует после слов «закреплённым за ней»
дополнить словами «на праве оперативного управления», для того,
чтобы конкретизировать, о каком именно имуществе идёт речь (имуществом, приобретённым за счёт доходов от разрешённой деятельности учреждение вправе распоряжаться самостоятельно).
Начальник кафедры общеправовых дисциплин
подполковник юстиции
В. Бараненков
30 ноября 1998 г.
Приложение № 3
Типовое Положение о воинской части филиале юридического лица – Регионального управления
ФПС России
1. Общие положения
1.1 Настоящее Положение о воинской части – филиале разработано в соответствии с Гражданским кодексом РФ, законом о военных
организациях и Положением о ______________ Региональном управлении ФПС России (зарегистрировано __________), и регламентирует деятельность воинской части – филиала Регионального управления.
1.2. Филиал не является юридическим лицом. Он создаётся на
основании приказа Директора ФПС России, имеет собственную печать с государственным гербом Российской Федерации, штампы,
бланки с указанием собственного наименования Филиала, а также его
принадлежности _________________ Региональному управлению, действует на основании настоящего Положения.
Местонахождение филиала: _____________________________
1.3.
Филиал
является
обособленным
подразделением
__________________ Регионального управления ФПС России (далее – Регионального управления), расположенным вне места его нахождения.
Филиал входит в единую систему ФПС России, организационно
подчиняется Региональному управлению и непосредственно руководит хозяйственной деятельностью подчинённых ему пограничных застав (отделений пограничного контроля).
* Порядок создания и ликвидации филиалов должен быть регламентирован законом о военных организациях. Организационные
мероприятия по созданию и ликвидации филиалов осуществляются
соответствующими Региональными управлениями на основании приказа Директора ФПС России.
2. Правоспособность Филиала.
2.1. Филиал осуществляет деятельность от имени Регионального управления в соответствии с настоящим Положением, приказами и распоряжениями Директора ФПС России и Начальника Регионального управления.
Филиал имеет право совершать следующие виды сделок:
________________________________________________________________________
________________________________________________________________________
_________________________________
(*представляется целесообразным ограничить перечень разновидностей совершаемых филиалом возмездных сделок, установив максимально возможный объём каждой разновидности в минимальных
размерах месячной оплаты труда).
Иные сделки совершаются с письменного разрешения Начальника Регионального управления или его заместителя по тылу.
2.2. Ответственность по всем обязательствам Филиала в
пределах его компетенции несет Региональное управление. Филиал не
несёт ответственности по обязательствам Регионального управления.
2.3. Филиал открывает счета в банках в установленном порядке с письменного разрешения начальника Регионального управления или его заместителя по тылу.
Количество и виды счетов, которые может иметь Филиал,
определяются действующими правовыми актами.
3. Имущество Филиала
3.1. Региональное управление наделяет филиал для осуществления хозяйственной, и иных видов деятельности денежными средствами и другим имуществом, которое учитывается отдельном
балансе.
3.2. Имущество Филиала образуется из средств, закрепленных
за ним Региональным управлением или переданных Филиалу по
иным основаниям, а также денежных и материальных средств,
приобретенных в ходе его хозяйственной деятельности.
3.3. Имущество, числящееся на балансе Филиала, принадлежит
на праве оперативного управления Региональному управлению.
4. Финансово-хозяйственная деятельность Филиала
4.1. Филиал осуществляет финансово-хозяйственную деятельность на условиях, определяемых и указанных в настоящем Положении и доверенности, выдаваемой Руководителю Филиала.
4.2. В пределах, определяемых настоящим Положением, Филиал самостоятельно осуществляет финансово-хозяйственную деятельность.
Начальник Регионального управления вправе расширить либо
ограничить полномочия Филиала, в сравнении с указанными в
настоящем Положении, в пределах своих полномочий и объёма прав
Регионального Управления.
4.3. Филиал осуществляет распоряжение имуществом и средствами, получаемыми им в результате собственной хозяйственной
деятельности в порядке, установленном настоящим Положением, а
также приказами и распоряжениями Начальника Регионального
управления.
4.4. Филиал несет ответственность по заключаемым им сделкам денежными средствами, находящимися на его счетах.
При недостаточности этих денежных средств, претензии кредиторов удовлетворяются за счет денежных средств Регионального
управления.
5. Управление Филиалом
5.1. Руководство деятельностью Филиала осуществляет Руководитель – командир воинской части, назначаемый на должность и
освобождаемый от должности Директором ФПС России.
Руководитель Филиала непосредственно подчиняется Начальнику Регионального Управления и действует на основании доверенности, выдаваемой и подписываемой Начальником Регионального управления.
5.2. ФПС России осуществляет
следующие
функции
по
управлению финансово-хозяйственной деятельностью Филиала:
- принимает решение о создании Филиала;
- определяет организационную структуру Филиала;
- вносит изменения и дополнения в настоящее Положение,
принимает новое Положение;
________________________________________________________________________
________________________________________________________________________
_________________________________
- принимает решение о прекращении деятельности Филиала, назначает ликвидационную комиссию, утверждает ликвидационный баланс.
5.3. Региональное управление осуществляет следующие функции по управлению финансово-хозяйственной деятельностью Филиала:
- определяет основные направления его деятельности, утверждает планы и отчеты об их выполнении;
- вносит предложения по изменению и дополнениям в настоящее Положение, принятию нового Положения;
- осуществляет проверки финансово-хозяйственной деятельности Филиала;
- в пределах своих правомочий устанавливает размеры, формы и порядок наделения Филиала имуществом, денежными и
иными средствами;
- утверждает годовые отчеты по результатам деятельности,
определяет порядок распределения прибыли и покрытия убытков.
5.4. Руководитель филиала:
- по доверенности действует от имени Регионального управления в пределах
полномочий, определяемых настоящим Положением и выданной ему доверенности;
- осуществляет оперативное руководство деятельностью Филиала в соответствии с утвержденными Начальником Регионального
управления планами;
- представляет интересы Регионального управления в лице Филиала в отношениях с другими физическими, юридическими лицами и публичными образованиями;
- распоряжается средствами филиала в пределах и в порядке установленными настоящим Положением и доверенностью;
- в рамках хозяйственной деятельности Филиала самостоятельно совершает сделки от имени Регионального управления, если
сумма сделки не превышает ________________ минимальных размеров
месячной оплаты труда.
Сделки на сумму свыше __________ минимальных размеров
месячной оплаты труда,
а
также
любые сделки по
___________________________________________________________
Руководитель Филиала вправе совершать только с предварительного
письменного разрешения Начальника Регионального управления;
- в пределах имеющихся полномочий, издает приказы и
распоряжения, дает указания, обязательные для всех военнослужащих и работников Филиала;
- открывает счета в банках с предварительного письменного
разрешения Начальника Регионального управления;
- в пределах имеющихся полномочий выдаёт доверенности на
право представления интересов Филиала, как обособленного подразделения Регионального управления и совершение сделок от имени Регионального управления;
- принимает на работу и увольняет с работы работников Филиала в соответствии со штатным расписанием Филиала, применяет к
ним меры поощрения и налагает на них взыскания в соответствии с правилами внутреннего трудового
распорядка
и
действующим трудовым законодательством Российской Федерации;
- совершает иные действия, необходимые для достижения целей и задач Филиала.
6. Гражданский персонал Филиала
6.1. Отношения работников Филиала, возникшие на основе
трудового договора, регулируются Российским трудовым законодательством и положением о гражданском персонале ФПС России,
утверждаемым Директором ФПС России.
6.2. Структуру и штатное расписание Филиала утверждает Директор ФПС России по представлению Начальника Регионального управления;
6.3. Руководитель Филиала разрабатывает Положение о гражданском персонале Филиала, в котором предусматривается:
- порядок найма и увольнения работников,
- формы и системы оплаты труда,
- распорядок рабочего дня,
- сменность работы,
- порядок предоставления выходных дней и отпусков и
другие вопросы.
Условия оплаты труда, продолжительность ежегодных отпусков,
меры социальной защиты работников не должны быть хуже
условий, предусмотренных трудовым законодательством Российской
Федерации.
7. Прекращение деятельности Филиала.
7.1. Деятельность Филиала прекращается только по решению
Директора ФПС России.
7.2. Ликвидация Филиала производится ликвидационной комиссией, создаваемой ФПС России.
7.3. С момента назначения ликвидационной комиссии к
ней переходят полномочия по управлению делами Филиала. Ликвидационная комиссия оценивает наличное имущество Филиала, выявляет дебиторов и кредиторов Общества, отношениями с которыми были установлены в процессе деятельности Филиала, и рассчитывается с ними, принимает меры к оплате долгов Филиала
третьим лицам.
7.4. Имеющиеся у Филиала денежные средства (после расчетов
с бюджетом, оплаты труда работников Филиала, кредиторами) и
иное имущество передаётся Региональному управлению.
7.5. При недостатке денежных средств Филиала для расчетов с кредиторами, их законные имущественные требования обязано удовлетворить Региональное управление – в порядке, установленном законодательством.