Жертва в дебюте

Жертва в дебюте
Это рассказ не просто о слепом шахматисте, добившемся крупных
спортивных успехов. Это – сага о человеке, не сломленном коварным ударом
судьбы.
Гимадеев до сих пор толком не знает, что за штука рванула в его руках.
Не то запал, не то детонатор – симпатичная такая с виду трубочка... А если бы
и знал, разве от этого легче?! В 12 лет мальчишка не просто лишился трёх
пальцев и получил ожог лица. Крохотный осколок, повредив глаз, аукнулся
чуть позже, уже в больнице, полной слепотой. И жизнь сразу, казалось,
потеряла смысл. К счастью, только казалось...
Записей партий у него скопилось – не на сотни счёт шёл, на тысячи. Что
даже в виде обычных, пером по гонким тетрадным листам, заметок составило
бы толстенную кипу. Но Гимадеев пишет, как и все незрячие, по системе
Брайля:
выдавливает
через
специальный
планшет
выпуклые
точки
«грифелем» – чем-то вроде небольшого шила. И бумагу использует тоже
специальную, плотную-плотную, почти картон. А в результате... Когда
решение раз и навсегда покончить с шахматами вызрело окончательно, к
мусорному контейнеру во дворе пришлось тащить огромную, с верхом
заполненную коробку.
– Начал выбрасывать, слышу, – в коробке еще и медали звякнули, – в
голосе Анатолия Гайнутдиновича сквозит легкая ирония. – Ну, думаю, это
уже лишнее, награды-то можно сохранить. А записи так и ушли на свалку...
Отчего и почему? Вопрос отдельный, и Гимадсев просил меня особо не
распространяться о сути ныне уже исчерпанного конфликта, заставившего
его на целых десять лет бросить шахматы. Скажу только, что кошка между
моим собеседником и столичными чиновниками из Всероссийского
общества слепых пробежала о-о-очень черная: Гимадеева даже отлучили от
участия в международных шахматных турнирах. Другое дело – реакция
Анатолия Гайнутдиновича на допущенную, как он считал, в отношении него
1
несправедливость. Ныть, скулить, обивать пороги? Да ни за что! И сладостно
жалеть себя, гонимого и обиженного, тоже. Лучше, словно острым
скальпелем, чик – и готово.
Причём характерный штрих. Выброшенных в мусорный бак карточек с
записями Гимадееву сегодня, конечно, сильно не хватает. Всемирная
Олимпиада среди незрячих в Польше, Кубок мира ИБЦА (международной
ассоциации слепых шахматистов) в Германии, чемпионат России – для
такого уровня соревнований подготовка нужна солидная. Искать же сызнова
что-то по книгам и журналам – это ведь для зрячего томительно, а для
слепого... Жену надо просить, либо к знакомым за помощью обращаться.
Опять же были на тех карточках партии, которых вообще нигде не найдешь.
И тем не менее сожалений о сделанном у него ни грамма. Потому как за 60
прожитых лет Анатолий Гайнутдинович стократ убеждался: ломать себя,
поступая «как принято», значит, идти на поводу обстоятельств. И наоборот:
любой удар судьбы легче выдержать, если ты остаешься самим собой – не
лучше и не хуже.
А ударов судьба для Гимадеева припасла с избытком. Сначала брат
утонул, даже тела не нашли. Потом цунами, нередкое на Камчатке, где жили
Гимадеевы, обрушилось на прибрежный поселок: в одночасье погибли мать
и три сестры. Младшей – полтора года, средней – четыре, старшей – семь
лет. И наконец, злополучная красивая трубочка. Сколько они, мальчишки,
разного военного добра на мелководье находили, и ничего. Тут же – взял в
руки и...
– Мне тогда отца страшно жалко было, вроде обидел его, последнюю
надежду отобрал, – вспоминает Анатолий Гайнутдинович. – Пацан ещё, а
всерьёз о самоубийстве подумывал. Жить не хотелось, верите?!
По воле случая на вокзале в Хабаровске, когда после приговора врачей
они с отцом собирались уезжать домой, выпало узнать о школе-интернате
2
для слепых детей. Вокзальный милиционер подсказал: подошёл, поговорил,
посочувствовал – и посоветовал.
Позже Гимадеев не раз вспомнит того милиционера добрым словом.
Хотя судьба, надо сказать, не только на синяки и шишки не скупилась –
хорошие люди на пути Анатолия Гайнутдиновича встречались с завидным
постоянством. Школьный физик Василий Георгиевич Чумаков, например, не
просто научил слепого мальчишку двигать слонов и коней – помог подняться
но спортивной лестнице от скромных городских чемпионатов до всесоюзных
турниров. Или взять тренера по вольной борьбе Александра Александровича
Курбатова. Когда Гимадеев, приехав работать на завод в Ставрополь, надумал заняться борьбой, он отнёсся к его желанию (хотя слепой борец – это
вроде как нонсенс) не просто с сочувствием – всерьёз. И если бы не травма,
глядишь, незрячий полулегковес не остался бы перворазрядником – до
кандидата, до мастера бы вырос.
Я уж не говорю о жене Гимадеева, Татьяне Петровне, что опорой ему
является и в прямом, и в переносном смысле слова. Тут вообще ситуация –
учёные и философы с их теорией вероятности отдыхают. Ведь супруга
Анатолия Гайнутдиновича – тётя его невестки, жены сына. И родные внуки
Гимадеева, Рита и Стас, являются таким образом двоюродными внуками
Татьяны Петровны. Не хочешь да вспомнишь старое присловье: случайность
– лишь одно из проявлений закономерности. Даже в том смысле, что если
судьба человека необычна, то закономерны в его биографии и эпизоды,
которых в жизни «средне статистического» обывателя изначально и
заведомо быть не может.
Лишним подтверждением чему, кстати, выглядит история со спасением
на Кубе Эдуардо – сына известной местной оперной певицы Алины Санчес.
Это было в далеком теперь уже 89-м, во время командных соревнований
шахматистов Кубы, Сальвадора, Никарагуа, Испании, СССР. Отдыхая в
3
одиночестве у бассейна, Гимадеев каким-то десятым чувством ощутил: в
воде не всё ладно. И оказался прав. Молодому человеку стало плохо, и, если
бы Анатолий Гайнутдинович не вытащил его (по сути – на ощупь!), лишилась
бы певица сына. Она потом даже деньги предлагала в награду, но Гимадеев
наотрез отказался.
– За такие вещи грешно деньги брать, – улыбается, вспоминая беседу с
растроганной певицей, Гимадеев. – Парень жив остался, уже здорово. А я
себе ещё раз доказал: могу делать практически всё, что могут зрячие...
Насчёт ещё раз – это точно. Потому как он всю жизнь доказывает, что
неодолимых препятствий не бывает. Когда попал в школу-интернат, в кровь
истер подушечки пальцев, но научился читать по Брайлю за считанные
недели. Надумал стать в юности борцом, «упёрся» в тренировки – не
сдвинешь. Михаил Еремин, тренер ставропольского шахматного клуба
«Белая ладья» и давний знакомый Гимадеева, вспоминал, как в то время
Анатолий Гайнутдинович... на руках поднимался по пожарной лестнице до
крыши пятиэтажки. А плавание? Другой бы просто научился держаться на
воде – и ладно. Гимадеев же и здесь «отличился»: испытывая себя в Ялте,
три часа плавал в штормовом море, поставив условие. Если-де судьба утонуть, утону, а нет... женюсь.
Смешно, скажете? А это как посмотреть. Вокруг нас масса людей,
которые, не испытав и сотой доли тех бед, что выпали на долю Гимадеева,
ломаются. Уходят в водку и наркотики, прибиваются к диким сектам,
опускаются духовно и физически. А он... Чудачествует? Не без того. Но, вопервых, чудачества-то добрые. Знаете, к примеру, чем Гимадеев занялся в
тяжкий для себя момент, когда решил порвать с шахматами? На даче
бассейн вручную копал – и себя, и соседей водой для полива обеспечивал. А,
во-вторых, факт остаётся фактом: выстоял ведь, не поддался, прожил жизнь,
как немногим дано.
4
– А ежели сюда добавить ещё и его прямо-таки фантастическое
трудолюбие, – говорит тренер Михаил Еремин. – Он же всего сам добился.
И прежде всего в шахматах, где наскоком, без труда ничего не достигнешь.
Всё верно. И за каждой из семи золотых полученных Гимадеевым на
международных турнирах (о всесоюзных и всероссийских я уж молчу)
медалей стоит именно повседневный и ежечасный труд. Тот самый, без
которого любой талант вянет цветком на сухой почве. Хотя, конечно, и сам
по себе талант – штука не последняя. Лично я, например, был просто
ошеломлен уникальной памятью Анатолия Гайнутдиновича. Одно дело
шахматы – это призвание. Другое, перечисляя страны, где он участвовал в
турнирах, не просто города на память называл – пригороды, посёлки,
курортные местечки, и ни разу не запнулся.
Между прочим, он и в шахматы вернулся, тоже приняв своего рода
вызов. Знакомый его шахматист Владимир Филипченко приобрёл по
случаю шахматный компьютер и затосковал: никак не мог одолеть
электронную машинку. Позвонил Гимадееву: может, ты попробуешь?! А
рейтинг у компьютера — 2550, считайте, уровень международного мастера.
Первая по телефону партия, вторая, и пошло дело. Так и вернулся в мир, с
которым вроде насовсем попрощался. И даже о суевериях своих вспомнил:
попытку мою встретиться перед недавним чемпионатом России отверг с
ходу. Вот приеду-де с победой, тогда и свидимся.
– Скоро личный чемпионат мира в Турции будет, хочется съездить, –
поделился на прощание Гимадеев. – Но не знаю, удастся ли, целая тысяча
долларов на дорогу нужна. А у меня пенсия 1650 рублей, на внуков-то не
хватает…
Бог знает, может, кто-то и поможет. В конце концов на хороших людей
Анатолию Гайнутдиновичу всегда везло....
5