Искусство домонгольской Руси

Искусство домонгольской Руси
Киевское государство, возникшее в IX веке, достигло своего могущества
в X–XI столетиях.
При князе Владимире, жившем в конце X–начале XI столетия, Русь приняла
крещение от Византии. Этот акт имел существенные последствия для дальнейшего
развития древнерусского средневекового государства как в политическом, социальном,
так и в культурном отношении. При Ярославе Мудром (в первой половине XI века)
Киевское государство превратилось в могущественную феодальную державу.
Во времена преемников Ярослава начинается постепенное дробление Киевской
державы на отдельные княжества — процесс, типичный для раннефеодальных государств.
Все большее значение в политической и культурной жизни приобретают земли
Новгорода, Ростова, Владимира, Полоцка, Смоленска, Галича и других городов. Это,
однако, не влечет за собой снижения художественного уровня искусства, хотя в известной
мере меняет его облик и характер. Не случайно в конце XII века возникает величайшее
литературное
произведение
Древней
Руси
—
“Слово
о полку Игореве”. В искусстве идет процесс кристаллизации местных художественных
форм, в которых находят выражение общерусские идеалы. Процесс этот прерывается
татаро-монгольским нашествием в первой половине XIII века, которое катастрофически
сказывается на всех сторонах жизни страны.
Восприняв от Византии христианскую религию, Киевское государство взяло и то
ценное, чем обладало это самое передовое в X–XII веках государство Европы.
Культурные связи с Византией во многом определили облик древнерусского искусства.
Но еще в дохристианский период у восточных славян существовало достаточно развитое
искусство. Оно-то и стало фундаментом для дальнейшего культурного развития.
Одной из сфер искусства, где прослеживается воздействие вкусов и навыков
дохристианского периода на художественную культуру Киевского государства, несмотря
на основополагающее значение образов и канонов византийского искусства, является
архитектура. Так, например, в конце X века в Новгороде был сооружен деревянный храм
“о
тринадцати
верхах”,
не
имеющий
аналогий
в византийском зодчестве.
До нас не дошла Десятинная церковь Успения Богоматери, сооруженная
в 989–996 годы. Рухнувшая при взятии Киева монголами, она была главным храмом
столицы князя Владимира. Это было величесвтенное крестовокупольной сооруженные с
пятью нефами, украшенное мозаиками и фресками.
До наших дней сохранились другие храмы времени Ярослава Мудрого. Один из
них — собор Святой Софии — самый величественный и роскошный храм XI века. Правда,
теперешний его вид далеко не соотвествует первоначальному. Но и сейчас собор
производит огромное впечатление. Храм поражает огромной протяженностью. Вместе с
тем он заключен в строгие рамки определенных пропорций. Ощущение грандиозности
особенно ощутимо, когда входишь внутрь собора. Множество перспектив открывается с
различных точек зрения — из боковых нефов, с обширных хор. София Киевская —
сооружение сложное по композиции своего внутреннего пространства. Находящемуся
внутри церкви человеку оно предстает то исполненным величавой торжественности, то
таинственным, то ясным и открытым. София Киевская — это памятник торжества первого
древнерусского государства, символ его могущества, величия и силы.
Со смертью Ярослава в 1054 году строительная деятельность в Киеве не утихает,
хотя этот год является рубежом в развитии зодчества. Преемники князя оказываются от
возведения колоссальных соборов. С тем большим рвением они начинают заниматься
сооружением монастырей, центральное место в которых занимают большие храмы.
Таковы
соборы
Дмитриевского
(1060),
Печерского
(1073–1078), Выдубицкого (1070–1088) монастырей. Большим своеобразием отличался
храм Спаса на Берестове, где был сооружен монастырь сыном Ярослава — Святославом.
Немного сохранилось памятников живописи эпохи расцвета Киевского
государства. И прежде всего это мозаики и фрески Софии Киевской. Живописное
украшение храма в целом следует византийским образцам.
Мозаики
церкви
Михаила
Архангела
Михайловского
монастыря
(1111–1112) — следующий этап в развитии живописи Киева. В композиции “Евхаристия”
обращает на себя внимание гораздо большая свобода в расположении фигур, нежели в
Софии Киевской. Линейный ритм здесь более сложный и изысканный.
В XI веке на севере и северо-западе Руси наметилосья
Обращение к романскому искусству обогатило новгородскую живопись, сообщило
ей гораздо большую экспрессию, повышеннуб эмоциональную выразительность.
Об этом говорят миниатюры XII века, в частности изображения евангелистов в
Мстиславском евангелии, являющемся вольной копией Остромирова евангелия.
Свое оригенальное лицо новгородская живопись обретает во второй половине XII
века. Уже во фресках Аркажской церкви и росписи храма Георгия в Старой Ладоге
выступают характерные омобенности новгородсеой живописи – конкретность трактовки
различных священных событий, предельная выразительность образов святых, отцов
церкви, пророков. Скупыми средствами достигаются живописные эффекты, о чем
свидетельствуют, например, композиция “Чудо Георгия о змие” в церкви Геогия в Старой
Ладоге.
Росписи церкви Спаса Преображения на Нередице представляли собой
законценный и полный живописный ансамбль, дающий проедставление о составе,
композиционном строе, характере украшений древнерусской церкви домонгольского
времени. Фрнески покрывали нередицкий храм свыерху донизу. Нерерывными лентами
они стелились по стенам, не считаясь с архитекиурнымичленениями храма, что придавало
им характер цветистого ковра. Последовательности и система соблюдались лишь в
местонахождении определенных композиций. Особенный итерес представляло
изображение Страшного суда, находившееся на западной части церкви. Эта
монументальная
композиция
включала
многочислкнные
рдробности,
свидетельствовавшие о конкрктности художественного мышдения его автора.
Сложная ро своему составу нередицкая роспись отличалась большой
художественной и живописной цельностью. От нее веет мужаственным духом,
непреклонной суровстью, енпримирипостью. Образы ее исполненны душевной твердости.
Особый раздел древнерусского искусства домонгольской эпохи представляет
иконопись. Из литературных источников известно о существованиии В Киеве конца XIначала XII века иконопсца Алимпия. Надо сказать, что до нас дршло вообще моло икон
XI- начала XIII столетия, что объясняется в первую очередь разгромом многих
художественных центров во увремя нашествия Батыя. Новгороду в этом отношении
повезло. Он не был взят Батыем подобно многим другим городам. Поэтому здесь
сохранилось и больше всего икон той эрохи.
В XII- начале XIII столетия в Новгорде работало немало иконописцев. Под их
кистью возникли образы, исполненные необыкновенной глубины и подлинного величия.
Таковы большие иконы “Устюжские Благовещание”, “Спас Нерукотворный”, Успение”,
“Голова Архангела”, “СВ. Георгий” и др. ЧЕканная форма этих роизаедений
свидетельствует с зрелости большого искусства, а их монументальный строй как нкльзя
лучьше отвечает характеру художемтвенной культуры того времени. Великодепным
памятником неовгородской иконописи является “Устюжское Благовещение”. Богоматерь
и архангел Гавриил представленны худоржником в спокойных позах, соответствующих
торжественности изображенного момента. Фигуры эти отличаются стройностью
пропорций, их одеяния ложатся мягкими, мерными и в то же время изящными складками.
В самой моделировке фигур, а также ликов чувствуются отзвуки эллинистического
искусства. Но то внимание, какое художник уделяет силуэтам фигур, уже свидетельствует
о гомподстве принципа плоскостности, свойственности древнерусской жвописи.
Икона “Устюжское Благовещание” являет собой пример сложной и глубокой
символики средневекового искусства. Вместе с тем это произаведение дает возможность
постичь особенности древнеруссеой иконописи домонгольского времени, ппрникпуться
его торжественным монументальным строем. Свидетельствует эта иеона и о том, как
органически и плодотворно были использованны и по-свому истолкованны новгородским
мастером высокие традиции византийской живописи. А они несомненно играли
основополагающую роль в сложении древнерусской живописи.
Наряду с этими византиризующими тенденциями в древнерусском