Приемы и методы исследования культурно- маркированной лексики
advertisement
Приемы и методы исследования культурномаркированной лексики Мария Яшина (Maria Yashina) Современные культурология, гуманитарные культурная науки (психология, антропология, философия, социология, филология), следуя возникшей необходимости, в разных аспектах исследуют межкультурную коммуникацию. Причины этого интереса кроются в проблемах, с которыми столкнулось человечество вследствие научно-технического прогресса. Проблематика диалога и взаимопонимания культур становится всё более актуальной. Каждый участник международных контактов быстро осознает, что одного владения иностранным языком недостаточно для полноценного межкультурного взаимопонимания, что требуется знание всего комплекса форм поведения, психологии, культуры, истории своих партнеров по общению. Важно уметь правильно толковать тексты (письменные или устные) на иностранном языке, распознавать несоответствия в восприятии ситуации, которые вызваны культурными различиями между автором текста и его реципиентом. Если философия языка ещё много столетий назад обратила внимание на проблему адекватного понимания и восприятия вербальной информации (этим занималась наука герменевтика, изучая как церковные, так и литературные тексты), то лингвистика занялась ею сравнительно недавно. В том числе и лексика долгое время оставалась за рамками детального изучения. Большинство теорий и исследований в этой области лингвистики относятся к 20 веку и имеют целью определить структуру лексического запаса языка, свойства и рамки отдельных звеньев лексической системы. В конце 20 века, когда стали появляться и развиваться такие смежные науки, как, например, психолингвистика, переводоведение и культурология, возник интерес к лексике с других точек зрения. В частности, актуальным стал вопрос о том, насколько словарный запас языка подвержен влиянию национально-культурных особенностей его носителей (то, что это влияние существует, очевидно), каковы различия лексических систем разных языков, какое отражение эти различия находят в повседневном общении представителей разных национальностей. Лексику, включающую в себя социокультурный компонент, принято называть культурно- маркированной. Термин «культурно-маркированная лексика» появляется в работах русских лингвистов в 80-х годах – а именно у Н.Е. Меркиш, И.Е. Аверьяновой – при сопоставлении русского языка с немецким и маркированными английским, единицами соответственно. называют слова, Культурнообладающие экстралингвистическим фоном и вследствие этого являющиеся источником социо-культурной информации о стране изучаемого языка. Как синонимы приводятся термины «лексические единицы с культурным компонентом», «национально-окрашенные лексические единицы», «культурно-специфические лексические единицы». Экстралингвистическая информация, составляющая лексический фон реалий, не имеет аналога в сопоставляемой культуре и с точки зрения познания культуры через язык представляется особенно ценной. По наблюдениям ученых, чем меньше точек соприкосновения имели культуры в ходе исторического развития, тем больше различий наблюдается в материальной и духовной жизни представителей сопоставляемых социумов. Благодаря кумулятивной функции, язык регистрирует все изменения в жизни общества и таким образом накапливает культурно-специфическую аккумулировавшей информацию. максимальное Лексикой, количество данной информации, и являются реалии. По словам Л.Т. Микулиной, «в таких словах связь языка и культуры, столь многообразная и сложная, выступает наиболее явно»1. К компонентам культуры, несущим национально-специфическую окраску, можно отнести, согласно исследованию И.Ю. Марковиной и Ю.А. Сорокина, как минимум следующие: «традиции (или устойчивые элементы культуры), а также обычаи (определяемые как традиции в «соционормативной» сфере культуры) и обряды (выполняющие 1 Микулина с. 79. функцию неосознанного приобщения к господствующей в данной культуре системе нормативных требований); бытовую культуру, тесно связанную с традициями, вследствие чего её нередко называют традиционнобытовой культурой; повседневное поведение (привычки представителей некоторой культуры, принятые в некотором социуме нормы общения), а также связанные с ним мимический и пантомимический (кинесический) коды, используемые носителями некоторой лингвокультурной общности; «национальные специфику картины восприятия национальные мира», отражающие окружающего особенности мира, мышления представителей той или иной культуры; художественную культуру, отражающую культурные традиции того или иного этноса»2. Перечисленные учеными аспекты, на наш взгляд, могут служить ориентиром при определении круга изучаемых проблем и общую направленность культурно-маркированных лексических единиц, несущих экстралингвистическую информацию. В литературе современной лингвистической культурно-маркированную и методической лексику условно классифицируют на реалии и фоновые единицы. Ученые 2 Антипов, Донских, Морковина, Сорокин, с. 77. предлагают множество определений слова «реалия». Словарь лингвистических терминов О.А. Ахмановой дает два значения. Согласно первому, это «разнообразные факторы, изучаемые внешней лингвистикой, такие как государственное устройство данной страны, история и культура данного народа, языковые контакты носителей данного языка и т.п. с точки зрения их отражения в данном языке»3. Второе значение термина – «предметы материальной культуры», которые, по определению словаря трудностей русского языка Д.Э. Розенталя и М.А. Теленковой, «служат основой для номинативного значения слова»4. С. И. Влахов и С. П. Флорин употребляют термин «реалия-слово», который «как элемент лексики представляет собой знак, при помощи которого такие предметы – их референты – могут получать свое языковое обличье»5. Таким образом, реалия обозначает и сам денотат, и его название в языке. Существует также несколько классификаций реалий: например, тематическая, синтаксическая, по временному признаку и др. Тематическая классификация (см., например, С.Г. Томахина) «опирается на семантический фактор»6 и включает в себя такие разделы, как географические реалии, общественно-политические и этнографические. К географической подгруппе относятся названия объектов физической географии, названия животных, растений (lo stretto di Messina/Мессинский Ахманова. С. 381. Розенталь, Теленкова. С. 362. 5 Влахов, Флорин. С. 7. 6 Томахин 1984. С. 54. 3 4 пролив, il Vesuvio/Везувий7). Хотя реалии этой группы имеют названия и на других языках, в языке перевода они уже не содержат ту фоновую информацию, которую несут в себе для итальянцев. Вряд ли многие иностранцы знают о том, что через Мессинский пролив очень давно собираются построить мост, чтобы соединить Сицилию и Калабрию, но этот проект пока так и не воплощен в жизнь. Везувий является для итальянцев не просто действующим вулканом, а практически историческим памятником, связанным со множеством легенд и погубившим своим извержением город Помпеи. К группе общественно-политических реалий принадлежат названия органов и носителей власти (i carabinieri/карабинеры, il primo административно- ministro/премьер-министр), политического устройства (il comune/коммуна, la regione/регион), явлений общественно-политической жизни (il telefono azzurro/экстренная служба по защите детей, il contratto a tempo determinatо/временный контракт). Карабинеры в Италии – это личный состав жандармерии, не сопоставимый с российскими милиционерами по причине различных обязанностей, формы и, прежде всего, культурно-исторического контекста. Карабинеры в современной Италии часто являются героями анекдотов (как в России сотрудники ГИБДД), потому что часто не имеют высшего образования, но верно и преданно служат Родине. Должность премьер-министра существует и в российской государственной 7 данные и последующие примеры – М.Яшиной. системе, однако полномочия различаются: итальянский премьер выполняет примерно те же обязанности, что российский президент. Однако различия касаются и культурного фона, так как должность главы государства ассоциируется с конкретными личностями, в случае Италии это, в первую очередь, нынешний премьер Сильвио Берлускони и связанные с его именем события, положительного и отрицательного характера. Каждое государство имеет свою систему административного деления территории. Италия состоит из 20 регионов, каждый из которых, в свою очередь, разделен на коммуны и провинции, в будущем планируется также учреждение городов-метрополий. Эта, а также более подробная информация об устройстве Италии (к примеру, то, что 5 из 20 регионов имеют особый статус автономий, что каждая провинция имеет свое условное обозначение из двух заглавных букв, которые указываются на автомобильных знаках и в адресах в скобках рядом с названием деревни или поселка) содержится в фоновом значении слов, однако неочевидна для тех, кто не живет постоянно в Италии и, например, только начинает учить итальянский язык. Как правило, недостаточна (если информация, это имеющаяся не в словарях специализированный культурологический словарь), а некоторые реалии и вовсе отсутствуют в лексикографических источниках. Например, telefono azzurro: важно знать, что это бесплатная телефонная служба, куда родители и дети могут обратиться за помощью в случае насилия или просто получить совет в трудной психологической ситуации. Понять радость итальянца, которому на работе предложили заключить контракт на неопределенный срок (contratto a tempo indeterminato) можно, лишь зная культурную специфику: человек, с которым заключили трудовой договор такого типа, застрахован от увольнения и может рассчитывать на социальные гарантии. Как правило, сотрудник сначала некоторое время работает по контракту на ограниченный срок (полгода, год), а затем, если позволяют возможности работодателя и способности самого сотрудника, может надеяться на получение постоянного места работы, что происходит далеко не всегда. В этнографическую группу входит лексика из сферы быта: названия еды (il minestrone/густой овощной суп, i cannoli/вафельная или слоеная трубочка с начинкой, блюдо сицилийского происхождения, la pasta/макаронные изделия с соусом), напитков (il limoncello/лимонный ликер, la granita/шербет со льдом), одежда, жилье, мебель, предметы обихода (la tapparella/свертывающиеся наружные жалюзи, защищающие как от яркого итальянского солнца, так и от проникновения воров, il patio/внутренний дворик одного дома), общественные заведения (la scuola elementare/начальная школа, в отличие от России, расположена в отдельном здании от средней школы и более ориентирована на игровые методы обучения, il bar/кафе, где можно, в первую очередь, выпить кофе, позавтракать, перекусить 8, la trattoria, l’osteria/недорогие рестораны с домашней кухней), транспорт (il treno regionale/обычный региональный поезд без особых условий комфорта, l‘Eurostar/скорый поезд, на который нужно заранее бронировать билет, он пересекает всю Италию, в нем комфортно, но билет стоит дороже, чем на региональный поезд, и при этом Евростар часто опаздывает, la navetta), сфера культуры и искусства (la maturità/экзамен на аттестат зрелости, состоящий из нескольких частей, финальная оценка важна для дальнейшей учебы, il carnevale/карнавал, проводится не только в Венеции, но и во многих других городах Италии, красочное костюмированное действие, la commedia dell’arte/комедия масок, итальянский народный театр в 16-18 веках, персонажи которого говорят обязательно на диалекте, имеют свои определенные и неизменные характеры, а позже становятся и героями литературных произведений), В русском языке слово «бар» ассоциируется прежде всего с алкогольными напитками. В Италии в баре можно выпить аперитив, но это не основное назначение заведения, так как в баре часто продаются талончики на автобус. 8 единицы измерения и валюта (il piede/античная мера длины, эквивалентная 29,6 см, la lira/итальянская валюта до введения евро, для многих итальянцев, прежде всего пожилых, символ страны, вызывающий ностальгию по прошлому). Синтаксически КМЛ можно разделить на - слова (pizza/пицца, популярна и в России, но количество видов и начинок значительно уступает тому разнообразию, которое есть на родине пиццы в Италии, bocce/традиционная командная игра в шары), - устойчивые словосочетания (santo subito!/«сразу святой!», слоган католиков, требовавших канонизировать усопшего папу Иоанна Павла II после его смерти в апреле 2005 года, capelli d’angelo/вид очень тонкой вермишели), - фразеологизмы (rendere pan per focaccia/отплатить той же монетой, отомстить; обычный хлеб (pane) традиционно стоит меньше, чем пшеничная лепешка (focaccia), то есть пословица буквально означает ответить обидой на обиду). Классификацию реалий по временному признаку предлагают Влахов и Флорин9. Они делят реалии на современные и исторические. Классификация лингвистическому реалий признаку, может производиться например, с и по учетом этимологической характеристики слова10, или с выделением 9 10 Влахов, Флорин, с. 65. Реформатский. С. 124. отдельной группы реалий фразеологических единиц11. Сочетая экстралингвистический и языковой принципы, Влахов и Флорин проводят также «местное» деление реалий в зависимости от национальной принадлежности референта реалии и участвующих в переводе языков. Так, в плоскости одного языка ими различаются «свои» реалии (национальные, локальные, микрореалии) и «чужие» (интернациональные и региональные). Такая классификация актуальна для итальянских реалий, так как многие традиционные региональную блюда, например, принадлежность (уже имеют четкую упоминавшиеся сицилийские cannoli, calzone – как бы сложенная пополам пицца в форме пирога, polenta – каша из кукурузной муки, распространенная в основном в центральной и северной Италии, piadina – окружность из теста, сложенная по полам с начинкой внутри, а также многие другие блюда). В плоскости пары языков реалии могут быть разделены на «внутренние» и «внешние»12. Фоновые единицы выявляются при сопоставлении культурных фонов лексических единиц какой-либо пары языков, поэтому отнесение слова к группе фоновой лексики является относительным и проводить такое разграничение можно только по отношению к какому-либо языку. При этом лексические понятия эквивалентных слов, по словам Е.М. Верещагина и В.Г. Костомарова, всегда совпадают, а лексические фоны никогда полностью. И в этом заключается главная потенциальная 11 12 Верещагин, Костомаров, 1976. Влахов, Флорин, с. 57-65. сложность при общении на иностранном языке, так как частая ошибка – это совмещение лексических фонов эквивалентных слов на родном и иностранном языке, то есть культурная интерференция. Тем более что фоновая лексика, по утверждению авторов, составляет почти половину словарного запаса любого языка. Один из ярких примеров фоновой лексики – русское слово «забастовка» и его итальянский эквивалент «sciopero». Лексические понятия, ядра этих слов совпадают, а вот лексические коллективное предприятии работодателя требований. фоны расходятся. организованное или в или Однако Оба прекращение организации правительства в слова русском с целью выполнения сознании обозначают работы на добиться от каких-либо «забастовка» ассоциируется, прежде всего, с шахтерами, также с врачами и учителями, которые от безысходности и отчаяния, в качестве крайней меры пытаются таким способом привлечь внимание властей. Забастовки достаточно редки и не носят глобального характера, возможно, поэтому часто и не приносят желаемого результата. В Италии же забастовка, как правило, охватывает всю страну и, кроме того, проводится по определенным правилам, о сроках сообщается заранее, и граждане, которых коснулись изменения привычного распорядка дня (отмена поездов, например), могут найти альтернативные варианты решения проблемы. Хотя забастовки бывают и стихийными, и в этом случае у многих они вызывают радость. Например, герой фильма “La notte prima degli esami” («Ночь перед экзаменами»), 18-летний Лука пытается описать другу девушку, в которую влюблен, и говорит ему, что для этого нужно подумать «о самых прекрасных вещах, которые только можно себе представить, таких как гол Тарделли в матче с Германией, как внезапная забастовка в день контрольной». Из данного отрывка видно, что забастовка воспринимается школьниками как радостное событие, потому что она носит массовый характер и касается учителей и учеников, которые либо не могут добраться до школы из-за нарушения работы транспорта, либо присоединяются к бастующим из солидарности. Логично предположить, что у других социальных групп итальянцев забастовка будет вызывать негативные эмоции, так как кому-то придется менять свои планы, отменять важные встречи и т.п. Другой пример – cappuccino/ каппуччино. Способ приготовления напитка один и тот же в России и в Италии. Но в Италии каппуччино пьют преимущественно только на завтрак, и никак не после обеда или ужина. В России же такого негласного правила не существует. Поэтому иностранцу, незнакомому с кулинарными традициями итальянцев, может быть непонятной следующая шутка: «Hai ordinato il cappuccino dopo cena, e non ti abbiamo nemmeno condannata al confino»13. Согласно исследованиям нейрофизиологов и психологов, в процессе изучения иностранного языка вырабатывается особый 13 «Ты заказала каппуччино после ужина, а мы тебя даже не приговорили к ссылке». Перевод М.Яшиной. Severgnini. С. 39. речевой механизм, который на разных стадиях усвоения в отношении каждого конкретного языкового образования и речевого поступка обладает различной степенью автономности, обособленности от речевого механизма родного языка14. «Иноязычное слово само по себе не приобретает активность своего эквивалента на родном языке, т.е. его употребление во внутренней и внешней речи не приводит к возбуждению тех следов, которыми обросло слово-эквивалент»15. Иначе говоря, богатству ассоциаций, вызываемых словом родного языка, противостоит (по крайне мере, на начальном этапе обучения) почти полное отсутствие подобных ассоциаций при восприятии иноязычного слова. Недостаток этой информации автоматически восполняется за счет лексического фона слова-эквивалента из родного языка. Искажение восприятия значения слова часто происходит незамеченным, спровоцировать и непонимание в какой-то или даже момент может конфликт между представителями разных культур. Избежать этого поможет подробное рассмотрение данного пласта лексики. В нашем исследовании мы предлагаем применить к изучению культурно-маркированной лексики несколько лингвистических теорий. Некоторые их них, как, например, теория лакунарности и теория культурем, непосредственно связаны с лингвокультурологией и достаточно популярны в современной науке, а другие, как, например, теория поля, до сих 14 15 Русский язык как иностранный. Там же, с. 136. пор не рассматривали данный раздел языкознания. Применение комплексного подхода к изучению культурно-маркированной лексики объясняется необходимостью рассмотреть данный пласт языка с разных точек зрения, с тем, чтобы более четко определить его границы и найти способы разрешения тех практических трудностей, которые возникают в процессе его использования. Теория лакунарности, зародившаяся в рамках этнопсихолингвистики, рассматривает межкультурное общение как условие для выявления участков неконгруэнтности образов мира коммуникантов16. Актуальность и, как следствие, популярность данной теории объясняется тем, что лакуны того или иного рода выявляются при сопоставлении языков и культур, которое имеет место в условиях межкультурного общения. «Именно то, что не совпадает в двух культурах, становится препятствием для взаимопонимания в процессе общения, нуждается в интерпретации, комментарии, оставаясь в ряде случаев неадекватно или недостаточно адекватно понятым, стереотипизируясь и существуя как негативное (или искаженное) отношение к чужой культуре17. Собственно, одна и та же исходная ситуация предполагает и одинаковый подход к ее исследованию, то есть выявление и анализ различий. В случае исследования лексики – это различия компонентов слова, 16 Марковина. C. 4. 17 Там же. C. 5. понятия или денотата. Теория лакун рассматривает сопоставляемые языки в ином масштабе и имеет целью выявить «пробелы», «пустоты» «на семантической карте языка, текста и культуры»18. Классификация языковых и культурологических лакун, предлагаемая одним из ее авторов Ю.С. Степановым, может быть использована маркированной применительно к культурно- лексике, в частности, для более четкого определения понятия реалия. С этой же целью мы привлекаем к исследованию и теорию культурем, разработанную Эльс Оксаар. Эта теория возникла при исследовании коммуникативного акта и понимает под культуремами единицы социокультурной категории, которые охватывают коммуникативные способы поведения людей. Модель культурем исходит из возможности обособленного рассмотрения коммуникативных способов поведения: приветствия, выражения благодарности, эмоций, молчания, в зависимости от ситуации. Культуремы Оксаар определяет как единицы, которые реализуются в процессе речевых актов посредством бихейвиорем, вербальных, невербальных, экстравербальных и параязыковых. Вербальные (слова), тесно связанные с ними параязыковые (интонация, голосовые проявления, возраст и пол говорящего, социальные факторы и т.п.) и невербальные (мимика, жесты) бихейвиоремы Оксаар называет исполнительными, они дают ответ на вопрос «как, 18 Там же. С. 4. какими средствами?». Экстравербальные культуремы (время, место, проксемика) Оксаар характеризует как регулирующие, которые, однако, в зависимости от ситуации, могут приобретать функциональную доминантность19. Данная теория интересна тем, что охватывает не только пласт языка, но и экстралингвистические компоненты коммуникации. Мимика, жесты (неотъемлемые при изучении итальянской культуры), а также их вербализация являются важной частью межкультурного общения. И сам термин «культурема» благодаря своей внутренней форме очень точно отражает культурологическую обусловленность элементов общения. Одним из методов исследования лакун является ассоциативный метод, то есть сопоставление ассоциаций к словам-эквивалентам в разных языках. Его применение к исследованию КМЛ дает значимые результаты, так как именно он выявляет имплицитными некоторые при семантические доли, использовании остающиеся других методов исследования. Дело в том, что ассоциации к тому или иному слову зачастую «всплывают» в памяти опрашиваемых спонтанно и часто обнаруживают неосознанные элементы значения. Очевидно, что ассоциации не дают полной объективной картины фона лексемы, поскольку личный опыт каждого носителя языка индивидуален a priori, но общие элементы значения всегда 19 Oksaar. С. 27-28. присутствуют. На основе экспериментальных ассоциативных материалов стало возможным получить совокупность ассоциативных полей и представить ее в виде ассоциативновербальной сети, которая считается коррелятом языкового сознания среднего/среднестатистического носителя русского языка и русской культуры20. Эти данные отражены в «Русском ассоциативном словаре» (РАС), выпущенном Российской Академией наук. Словарь фактически содержит сведения о содержании образа национального сознания, имеющего вербальный эквивалент в виде лексических единиц языка21. К сожалению, пока нет соответствующего словаря итальянского языка, поэтому для сопоставления лексического фона русских и итальянских эквивалентов приходится прибегать к опросу респондентов. Этот метод может быть использован и при обучении языку и культуре: студенты просят итальянских друзей перечислить свои ассоциации к определенному слову, а затем анализируют русский и итальянский ассоциативные ряды. К примеру, лексема «завтрак» у носителя русской культуры ассоциируется, среди прочего, с кашей и чаем, в итальянском же ассоциативном соответствующих ряду этих денотатов элементов в нет, рационе как нет и итальянцев. Соответственно, в словарной статье РАС нет эквивалентов таким 20 Марковина. C. 18. 21 Караулов, Черкасова, Уфимцева, Сорокин, Тарасов. С. 5. итальянским понятиям, как “brioche”(слоеная булочка, рогалик), “cappuccino”(каппуччино). Это лишь небольшой пример того, какую культурологическую информацию можно получить с помощью сопоставления ассоциаций. Ещё один пример, тоже касающийся понятия «завтрак»: в соответствующей статье РАС есть такое словосочетание, как «завтрак туриста», неотъемлемая реалия советского прошлого. В тоже время среди ассоциаций итальянцев есть понятие «colazione al bar», не имеющее эквивалентов в русском языке и русской культуре, у нас принято завтракать дома или, в крайнем случае, на работе, но не в кафе. Таким образом, анализ ассоциаций всего к одному слову и его эквиваленту в иностранном языке может выявить социокультурный компонент лексем. Важно отметить, что ассоциативный метод неразделимо связан с семным анализом, то есть с анализом отдельных компонентов значения. Это важно при выделении фоновой лексики двух сопоставляемых языков, так как большинство элементов значения в данном случае совпадает, и различаются лишь отдельные семы, как раз и содержащие, как правило, культурологическую информацию. Например, семный анализ слов «лиса» и, соответственно, «volpe» показывает, что в обоих случаях присутствует потенциальная сема «хитрость», которая реализуется в сочетаемости этих слов и при его использовании в переносном значении («хитрый как лиса», «Ну ты и лиса!» «furbo come una volpe», «Ma sei una volpe!»). В случае же со словом «собака» («cane»), потенциальные семы не совпадают: в итальянском языке это животное символизирует одиночество («solo come un cane»), в русском же преданность или отрицательные качества («ух, собака!»). Как правило, в словахэквивалентах из разных языков различаются именно потенциальные семы, или, как их ещё называют, виртуэмы, потому что именно они выражают культурные особенности, традиции народа. Семный и ассоциативный анализ лексического значения слова, в свою очередь, приводят нас к полевому принципу исследования значения слова. В современной лингвистике интенсивно исследуются как отдельные языковые поля, так и полевой характер языка в целом. Проводимые исследования показывают плодотворность полевой модели языковой системы, которая представляет совокупность полей, систему языка переходящих как друг в непрерывную друга своими периферийными зонами и имеющих многоуровневый характер22. Описание лексического значения слова как полевого явления предполагает выделение, описание и систематизацию компонентов, образующих значение, создание типологии семантических компонентов и выделение ядра и периферии в лексическом значении. Применительно к КМЛ это означает также определение позиции культурологически значимых элементов значения и их роли. С другой стороны, данный подход 22 Стернин С. 82-87. можно использовать и на макро-уровне: «Лексика представляет собой совокупность частных систем, или подсистем, называемых семантическими полями, внутри которых слова связаны отношениями взаимного противопоставления»23. Основателем теории семантического поля считается немецкий ученый Йост Трир, в дальнейшем его исследования были продолжены Л. Вайсбергером, В. Порцигом, Г. Ипсеном и др.. В современном языкознании семантическое поле определяется как совокупность языковых единиц, объединенных общностью содержания и отражающих понятийное, предметное или функциональное сходство обозначаемых явлений24. Для сравнения возьмем понятие «Новый год»/ «Capodanno». Очевидно, что и в русском, и в итальянском языке это гипонимы понятия «праздник»/ «festa». В русском языке «Новый год» является ещё и гиперонимом для понятий «старый Новый год» и «восточный Новый год», чего нет в итальянском языке, потому что нет соответствующей праздничной традиции. Но в итальянском языке есть синонимы «l’Ultimo dell’Anno» и менее употребительный «San Silvestro». В отношении несовместимости (см. Кобозева) к «Новому году» будут находиться такие когипонимы, как «8 марта», «День Конституции», а также «Рождество», «День рождения» и мн.др. В итальянском языке когипонимы к «Capodanno» будут другими, хотя некоторые будут совпадать: «compleanno» (день рождения), 23 Кобозева. С. 98. 24 Кобозева. С. 99. «Natale» (Рождество, главный праздник большинства итальянцев, как и в дореволюционной России), «Festa della Repubblica» (день Республики, 2 июня, национальный праздник в Италии), «Anniversario della Liberazione» (годовщина освобождения Италии от нацизма, 25 апреля) и др. Очевидно, что разные лексико-семантические поля будут содержать разное количество культурологической информации и, следовательно, по-разному будут выстраиваться соответствующие поля для русского и итальянского языка. Итак, социокультурная составляющая в лексике выявляется на макро-уровне в процессе классификации и оценки явлений окружающего мира. Это исследует, в частности, теория прототипов, концепция, основанная Э.Рош и разработанная в когнитивной психологии, в которой распознавание стимула описывается как соотнесение его с неким прототипом, который хранится в памяти, представляющим собой абстрактную репрезентацию набора стимулов, образованных множеством сходных форм одного и того же паттерна. В разных культурах и, соответственно, в разных языках не совпадают критерии выбора качества предмета или явления, влияющие на определение прототипа. Это объясняется тем, что представители разных культур (то есть носители разных языков) опираются на различный общественный опыт, привычки, традиции и, как следствие, оценки. Поэтому сопоставление лексических систем языков в данном ключе является неотъемлемой частью исследования КМЛ. Наиболее ярким и очевидным примером сравнения итальянской и русской культуры будет прототип еды, пищи: у итальянцев это будет паста или пицца, у русских щи да каша, картошка. В Италии, заказывая кофе, все подразумевают эспрессо, крепкий напиток в маленькой чашке. В Америке это будет, скорее всего, большая чашка некрепкого кофе. В России официант обязательно переспросит, какой именно кофе имеется в виду, так как нет единой общепринятой традиции. При выявлении прототипа ассоциативный некоей категории словарь. Очевидно, что может если помочь один класс предметов был упомянут большее число раз, то именно он является наиболее распространенным и, как следствие, прототипическим. К сожалению, нет объективного способа определения прототипа, тем более что эта категория мобильна и с течением времени может изменяться (Дж. Лакофф). Но теория прототипов дает науке в данном случае скорее не цель, а средство исследования. В процессе поиска прототипа и сопоставления различных вариантов обнаруживаются значимые социокультурные особенности. Важным звеном в исследовании КМЛ является понятие так называемой прецедентной лексики. В том случае, когда одно единственное слово становится символом какой-либо ситуации для целой нации, можно говорить об «одном из основных 25 механизмов Арутюнова. С. 64. прагматической семантики»25, и, следовательно, важном ключе к пониманию лексики с культурным компонентом. В России проблема прецедентных текстов исследовали Ю.Н. Караулов, затем Д.Б. Гудков. Прецедентное имя, по Гудкову, - это «индивидуальное имя, связанное или с широко известным текстом, относящимся к числу прецедентных, или с ситуацией, широко известной носителям языка и выступающей как прецедентная, имя-символ, указывающее на некоторую эталонную совокупность определенных качеств»26. В итальянском языке эквивалента данному термину нет, но есть «Словарь коллективной памяти» (Dizionario della memoria collettiva), который включает как раз прецедентную лексику, то есть имена собственные и нарицательные, словосочетания и выражения, которые стали символами какой-либо ситуации, например: Duse (талантливая актриса, по имени великой актрисы Элеоноры Дюзе, возлюбленной итальянского поэта Д’Аннунцио), Palazzo Madama (Сенат Италии, по названию римского особняка, в котором он заседает), piano Marshall (план восстановления после войны, по названию плана реконструкции Европы после второй мировой войны на основе финансовой и экономической помощи США) и др. Трудно переоценить значение прецедентной лексики и то содержание, которое она в себе заключает. Именно знание этого 26 Гудков. С. 17. лексического пласта иностранного языка позволяет понимать юмор его носителей, газетные тексты, подтекст в ситуациях межличностной коммуникации, то есть удачно общаться с представителями другой культуры. Таким образом, применение комплексного подхода к изучению КМЛ представляется эффективной методикой ее исследования, так как позволяет рассмотреть столь сложный механизм с различных точек зрения и на разных уровнях. На микро-уровне важно выделить элементы лексического значения – носители социокультурного компонента, определить их место среди других семантических составляющих, установить их взаимосвязь друг с другом. На макро-уровне, соответственно, применение нескольких лингвистических способов исследования дает возможность изучить культурно-маркированные лексические единицы не по отдельности, а в системе, то есть так, как они присутствуют в сознании носителей. Детальная информация о лексике с культурным компонентом, о ее организации востребована как теоретической наукой, так и на практике: зная, где именно наиболее велика вероятность языковой и культурной интерференции, проще ее избежать, а следовательно – успешно участвовать в межкультурной коммуникации. Мария Яшина (Maria Yashina), dott.ssa mariajaschina@mail.ru Список использованной литературы 1. Апресян Ю.Д. Избранные труды. – М., 1995. 2. Арутюнова Н.Д. Типы языковых значений. Оценка. Событие. Факт. – М., 1988. 3. Бабушкин А.П. Типы концептов в лексико- фразеологической системе языка. - Воронеж, 1996. 4. Бельчиков Ю.А. О культурном компоненте лексики // Язык: Система и функционирование: Сб. научных трудов. – М., 1988. 5. Брагина А.А. Лексика языка и культура страны. - Москва, 1986. 6. Булыгина Т.В., А.Д. Шмелев. Языковая концептуализация мира (на материале русской грамматики). - М., 1997. 7. Вайсбурд М.Л. Реалии как элемент страноведения. – РЯЗР. – 1972. - №3. 8. Вежбицкая А. Сопоставление культур через посредство ключевых слов. – М., 2001. 9. Вежбицкая А. Язык. Культура. Познание. – М., 1997. 10. Верещагин Е.М., Костомаров В.Г. Язык и культура. – М., 1976. 11. Верещагин Е.М., Костомаров В.Г. Лингвострановедческая теория слова. - Москва, 1980. 12. Влахов С.И., Флорин С.П. Непереводимое в переводе. – М., 1986. 13. Воробьёв В. В. Лингвокультурология (Теории и методы): Монография. – М., 1997. 14. Горошко Е.И. Интегративная модель свободного ассоциативного эксперимента. – Харьков, М., 2001. 15. Гудков Д.Б. Прецедентное имя и проблемы прецедентности. – М., 1999. 16. Денисова Г.В. Проблемы переводимости культурологически обусловленной лексики. Диссертация на соискание научной степени кандидата филологических наук. – М., 2001. 17. Залевская А.А. Введение в психолингвистику. – М., 2007. 18. Залевская А.А. Национально-культурная специфика картины мира и различные подходы к ее исследованию // Языковое сознание и образ мира. Сборник научных статей / Отв. ред. Н.В. Уфимцева. – М., 2000. 19. Зализняк А.А., Левонтина И.Б., Шмелев А.Д. Ключевые идеи русской языковой картины мира. – М., 2005. 20. Иванов А.О. Безэквивалентная лексика. – С.-П., 2006. 21. Караулов, Ю. Н. Русский язык и языковая личность. - М., 1987. 22. Караулов Ю.Н., Черкасова Г.А., Уфимцева Н.В., Сорокин Ю.А., Тарасов Е.Ф. Русский ассоциативный словарь. Тт. III. – М., 2002. 23. Кобозева И.М. Лингвистическая семантика. – М., 2007. 24. Комлев Н. Г. Компоненты содержательной структуры слова. – М., 2003. 25. Корнилов О.А. Языковые картины мира как производные национальных менталитетов. – М., 2003. 26. Костюкович Е. Еда: итальянское счастье. – М., 2008. 27. Красных В. В. Этнопсихолингвистика и лингвокультурология: Курс лекций. – М., 2002. 28. Кубрякова Е.С. Об одном фрагменте концептуального анализа слова ПАМЯТЬ // Логический анализ языка. Культурные концепты. – вып. 4. – М., 1991. 29. Кучера Бози итальянский Л.В. Итальянско-русский, культурологический словарь. русско– Санкт- Петербург, 2005. 30. Марковина И.Ю. Теория лакун в исследовании проблем межкультурного общения // Лингвострановедение: методы анализа, технологии обучения. – М., 2007. 31. Марковина И.Ю., Сорокин Ю.А. Культура и текст. Введение в лакунологию. – М., 2008. 32. Перцев Е.М. Русская лексика в английском газетном тексте: проблемы передачи национально-культурного компонента // Вестник Московского университета Серия 19. Лингвистика и межкультурная коммуникация Выпуск 2/2008. 33. Рылов Ю.А. Аспекты языковой картины мира: итальянский и русский языки. – М., 2006. 34. Сапогова Л.И. Реалии: сущность и функции // Вопросы лингвистической семантики. – Тула, 1978. 35. Сепир Э. Избранные труды по языкознанию и культурологии. – М., 1993. 36. Степанов Ю.С. Константы: словарь русской культуры. – М., 2004. 37. Степанов Ю.С., Проскурин С.Г. Константы мировой культуры. – М., 1993. 38. Стернин И. А. Коммуникативная концепция семантики слова // Русское слово в языке, тексте и культурной среде. Екатеринбург, 1997. 39. Тер-Минасова С.Г. Язык и межкультурная коммуникация. – Москва, 2000. 40. Томахин Г.Д. Безэквивалентная лексика (реалии) как источник страноведческой информации // Лингвострановедческий аспект в преподавании русского языка как иностранного. – Воронеж, 1984. 41. Томахин Г.Д. Лексика с культурным компонентом значения. – ИЯШ. – 1980. - №6. 42. Томахин Г.Д. Понятие лингвострановедения. Его лингвистические и лингводидактические основы. – ИЯШ. – 1980. – №3. 43. Томахин Г.Д. Реалии в языке и культуре. – ИЯШ. – 1997. – №3. 44. Урысон Е.В. Проблемы исследования языковой картины мира: Аналогия в семантике. – М., 2003. 45. Формановская Н.И., Красова Г.А. Речевой этикет. Русско-итальянские соответствия. – М., 1992. 46. Черданцева Т.З. Очерки по лексикологии итальянского языка. – М., 2007. 47. Шмелева Е.Я., Шмелев А.Д. Концептуализация мира в русском анекдоте: фоновые знания. // Лингвострановедение: методы анализа, технология обучения. – М., 2007. 48. Щур Г.С. Теории поля в лингвистике. – М., 2007. 49. Basile G. Le parole nella mente. – Milano, 2001. 50. Beccaria G.L. Tra le pieghe delle parole. – Torino, 2006. 51. Bianco, rosso e verde. L’identità degli italiani. / A cura di Giorgio Calcagno. – Roma-Bari, 2005. 52. Casadei F. Lessico e semantica. – Roma, 2007. 53. Castoldi M., Salvi U. Parole per ricordare. Dizionario della memoria collettiva. – Bologna, 2003. 54. De Mauro T. La cultura degli italiani. – Roma-Bari, 2004. 55. De Mauro T. Guida all’uso delle parole. – Roma, 1980. 56. Dörschner, N. Lexikalische Strukturen: Wortfeldkonzeption und Theorie der Prototypen im Vergleich. – Münster, 1996. 57. Moneglia M. Prototypical vs not-Prototypical verbal predicates: ways of understanding and the partition of lexical meaning // in Quaderni del Dipartimento di Linguistica VII. – Firenze, 1995. 58. Oksaar E. Kulturemtheorie: ein Beitrag zur Sprachverwendungsforschung. – Göttingen, 1988. 59. Osgood Ch. E. Semantic differential technique in the comparative study of cultures // Readings in the psychology of language. – New Jersey, 1967. 60. Severgnini B. La testa degli italiani. – Milano, Rizzoli, 2005. Methods for Studying Culturally-Marked Vocabulary Vocabulary containing a socio-cultural component is conventionally called culturally-marked. It functions as a carrier of information on native speakers’ vision of the world and their traditions. Therefore, it is of great interest from the point of view of linguo-cultural studies, as well as lexical semantics, comparative linguistics and other sections of language study. The article describes a integrative approach to studying this layer of the language and justifies the application of the methods outlined. La metodologia degli studi sul lessico culturalmente marchato Il lessico contenente una componente socio-culturale viene convenzionalmente chiamato culturalmente marchiato. Porta in sé informazioni sulla la visione del mondo dei madrelingua e sulle loro tradizioni. Per questo è di grande interesse dal punto di vista della culturologia, ma anche della semantica, della linguistica comparativa e di altri settori delle scienze umanistiche. L’articolo descrive l’approccio integrativo della ricerca di questo strato del lessico e dimostra l’applicazione dei metodi nominati.