В 1993 году в Зеленодольске была стрелка

В 1993 году в центре Зеленодольска средь бела дня у гостиницы
«Маяк» собрались более сотни зеленодольских и казанских «братьков».
Одну сторону представляла «сборная» группировщиков Зеленодольска,
другую – зеленодольская же бригада Курицина, которую называли
«Птичьей». Весь ее «генералитет» - Курицин и два его ближайших
помощника братья Галкины – носили «птичьи» фамилии. «Силовую
поддержку» «Птичьей» бригаде на этой «стрелке» оказывали их казанские
«коллеги» - члены ОПГ «Зининские». Предметом выяснения отношений
стала практически единственная «хлебная кормушка» города – колхозный
рынок.
Интересы «сборной солянки» Зеленодольска приехал представлять
московский вор «в законе» по кличке «Донец». Именно он подвел резюме
разговора: когда напряженный «базар» дошел до критической точки,
«Донец» крикнул «Казанские не правы, бить их всех надо!». После этого
лозунга толпа зеленодольских двинулась на противников. В ответ на это
«зининские» с «курицинскими» вынули автоматы. После первых же очередей
толпа быстро рассеялась. На асфальте остались лишь четверо: двое убитых, и
двое раненых.
Зеленодольской милиции, подъехавшей на место перестрелки, когда
уже все вольные и невольные свидетели попрятались, задержать никого не
удалось. Допросы потенциальных участников «стрелки», равно как и
жителей близлежащих домов, которые могли хоть что-то видеть, тоже ничего
не дали. Галкин и Курицын в то время были очень известными людьми в
городе. Их боялись, поэтому народ, как в поэме у Пушкина, безмолвствовал.
Уголовное дело вскоре приостановили за отсутствием подозреваемых.
К зеленодольской теме оперативники УБОП вернулись год спустя,
когда в 1994 году на задворках Москвы нашли тело одного из братьев
Галкиных. Как показала судебно-медицинская экспертиза, сначала его
смертельно ранили ударом ножниц в шею, потом добили выстрелом в голову
в упор.
Началась методичная отработка членов всех трех группировок,
участвовавших год назад в перестрелке. Вскоре информация о том, кто
совершил убийство, была на руках.
Практически сразу после событий 1993 года Галкин подался в бега.
Местом для добровольного изгнания выбрал столицу нашей родины, городгерой Москву, где, в силу масштабов мегаполиса, коротать вынужденную
ссылку было не только достаточно безопасно, но и приятно: как никак, а
инфрастуктура увеселительных заведений не в пример более развита, чем в
родном Зеленом Доле. Вместе с Галкиным в Москву выехали два бойца, так
же принявших непосредственное участие в перестрелке: «зининский» Олег
Зубарев по кличке «Таракан», и зеленодольский Денис Решетов. Жили
втроем на съемных квартирах, то и дело меняя место дислокации.
Через несколько месяцев московские милиционеры нашли на окраине
города неопознанный труп со следами насильственной смерти, завернутый в
старый напольный ковер. Документов в одежде не было, поэтому вплоть до
приезда казанских оперативников, которые провели опознание с
родственниками, от так и числился, как неопознанный.
По оперативной информации убийство Галкина совершил именно
Зубарев. Уже потом, после задержания в своих показаниях «Таракан»
выдвинул версию, что это был спонтанный поступок, совершенный чуть ли
не в состоянии аффекта. На следствии Олег Зубарев рассказывал, что
причиной убийства стало вызывающее поведение Галкина. Якобы, он попрежнему чувствовал себя на правах лидера: отдавал приказы, помыкал,
унижал. В то время, как сам «Таракан» считал, что в Москве они все равны,
каждый в одинаковом положении беглеца.
В действительности же, версия об убийстве в состоянии аффекта не
выдержала критики. Разумеется, за несколько месяцев совместной жизни на
съемных квартирах они настолько надоели друг другу, что отношения
обострились до конфликта. Но в дополнение к личной неприязни, на счету
«подельников» были два «Мерседеса», предназначенные для продажи:
купленные еще в Казани машины были оформлены на подружек. Их
собирались дооформить, «толкнуть», и поделить деньги. Но стоимость
иномарок гораздо приятней было делить на двоих, чем на троих.
Скоро нашлись и другие подтверждения преднамеренности убийства.
По приезду в Москву, татарстанские оперативники подняли все материалы,
которые так или иначе могли относиться к казанцам. Один из них – отказной
по взрыву гранаты под окнами квартиры, которую в тот момент снимали
друзья – свидетельствовал о том, что это была уже не первая попытка
избавиться от Галкина. Примерно за месяц до убийства, Зубарев и Решетов,
вернувшись из Казани, пытались взорвать товарища, который, ни о чем не
подозревая, находился в квартире. Граната не долетела до второго этажа,
упала вниз, где, разорвавшись, покорежила несколько машин, оставленных
под окнами.
Московская милиция, так и не сумев выяснить причину взрыва,
прекратила дело. Оперативникам УБОП при МВД РТ пришлось повторно
поднимать материалы: повторно опрашивали свидетелей, всех случайных
потерпевших (владельцев автомашин), соседей. Экспертизы обломков
транспортных средств были проведены заново: все последствия взрыва
гранаты Ф1 документально зафиксировали и приобщили к материалам
уголовного дела в отношении Зубарева.
Оставалось главное – найти подозреваемого, который, сразу же
подался в бега. Кстати, и до убийства Галкина безвылазно в Москве
подозреваемый не сидел: то и дело наезжал в Казань, где у него осталась
семья. Как раз в момент, когда оперативники работали в столице, «Таракана»
задержали в Казани на тридцать суток (в то время действовал Указ
Президента «О чрезвычайных мерах по борьбе с организованной
преступностью»). Но, за пару дней до возвращения «оперов», которые уже
везли веские доказательства, вполне достаточные для ареста, срок
задержания Зубарева истек: его выпустили.
Снова предстоял долгий поиск, допросы всех группировщиков,
которые так или иначе имели отношение к зеленодольским событиям
прошлого года. Задержали нескольких членов бригады Курицина, которые
признали свое участие в перестрелке. Один из них - Решетов - был как раз
тем третьим «ссыльным», что коротал время в Москве вместе с Зубаревым и
Галкиным. Именно он, оказавшись случайным свидетелем убийства,
замывал кровавые подтеки на полу.
Как рассказал задержанный, Зубарев в ходе разгоревшейся ссоры,
сначала воткнул ножницы в шею жертвы, и пока Галкин корчилась от боли,
спокойно, почти буднично дошел до вешалки в коридоре. Вытащил из куртки
пистолет и, вернувшись к умирающему, выстрелил ему в висок. Потом
приказал Денису: «Давай, брат, бери тряпки: убираться надо, труп
выносить…». Поняв, что Зубарев способен на что угодно, Решетов
безропотно взял в руки тряпку и стал вытирать следы. Ночью тело вывезли
на пустырь в другой конец Москвы.
***
Восемь месяцев длились поиски, которые шли параллельно и в Москве,
и в Казани. Помимо Зубарева, отрабатывали участников всех причастных
группировок.
По имеющейся информации в столице также отсиживался лидер ОПГ
«Зиниских» - «Колибрик». Оперативники практически ходили по его следам,
но казалось, что «Колибрик» узнавал о визите на какие-то полчаса раньше,
чем пытались «накрыть» его очередное логово. Жилплощадь была неизменно
пуста, а вся обстановка – и вещи, оставленные впопыхах, и только что
насыпанный собачий корм (со своим бультерьером «Колибрик» не
расставался) говорили о том, что оперативники опоздали на какие-то
минуты. Хитрый «Колибрик» всегда умудрялся упорхнуть в последний
момент. Вернее, почти всегда: через несколько месяцев во время
традиционной утренней пробежки его расстреляли вместе с собакой.
Периодически появлялась информация о местонахождении убийцы.
Среди группировщиков прошел слух, что «Таракан» едет в Казань.
Оперативники встречали его в аэропорту, но зубаревская иномарка - «ФордСкорпио» - легко оторвалась от отечественных автомобилей, которыми были
обеспечены оперативники. Номер его машины дали в «перехват» по всем
постам, и на выезде из Дербышек под предлогом проверки документов его
остановил пост ГАИ. Но, почувствовав неладное, подозреваемый скрылся,
бросив машину.
Одним из свидетелей по делу проходил активный член ОПГ
«Зининские» Александр Оленин, по кличке «Солдат». Изначально по
подозрению в участии в зеленодольской перестрелке 1993 года он был взят
под арест, вскоре меру пресечения изменили на подписку о невыезде. И, дав
клятвенные обещания, никуда не выезжать из города, едва выйдя за порог
прокуратуры, Оленин пустился в бега.
Задержали его только через шесть месяцев. В рождество, прямо на
вечерней службе в церкви на Арском кладбище. Обстоятельства сложились
так, что Оленин, вернувшийся в Казань буквально пару часов назад, и
оперативник, пришли причаститься в один и тот же храм. Столкнулись – лоб
в лоб: оперативник с женой, и Оленников, со «свитой» из шестерых
«братьков».
Вскоре по делу были арестованы уже порядка десяти группировщиков.
Один из них – активный член ОПГ «Зининские» Альберт Фаттирахманов, по
кличке «Альбертик». Несмотря на братьковскую территориальность,
«Альбертик» купил себе квартиру не в центре, а на Горках. Именно там и
провели его задержание зимой 1995 года.
Квартира «Альбертика» располагалась на первом этаже, поэтому один
из сотрудников остался на улице смотреть за окнами, второй позвонил в
дверь. Открыла жена, но, быстро сообразив, в чем цель визита, женщина
нырнула на кухню, оставив в коридоре сдерживать оборону крупного
молодого ротвеллера. Собака встретила оперативника настолько яростно,
что тот вынужден был звать подмогу: по рации вызвал товарища,
дежурившего у окна. В это время едва одетый хозяин, воспользовавшись
моментом, закрылся в комнате.
Пока усмиряли животное и ломали дверь в спальню, «Альбертик», как
был - босиком и в одних трусах - выпрыгнул из окна. Пришлось искать его
по следам в сугробах, которые привели в соседний подъезд. Мокрая дорожка
стаявшего снега вела в лифт. Останавливаясь на каждом этаже, «опера»
отследили площадку с лужей, следы босых ног вели к одной из квартир.
Хотя женщина (подруга группировщика) активно протестовала вторжению,
Фаттирахманова задержали. Оперативники обнаружили его, скрюченного и
дрожащего от холода, под низкой кроватью. Побег не удался.
***
Наконец, появилась достоверная информация, что «Таракан» прячется
в Кирове. В командировку поехали два оперативника УБОП – Эдуард
Латыпов и Юрий Ануфриев, для которого это дело стало последним в жизни.
Но, поскольку вдвоем «обложить» весь город было практически не
возможно, обратились за помощью к сотрудникам местного отдела по борьбе
с организованной преступностью.
Через несколько дней Зубарева задержали, опознав лишь по
фотографии: в бегах он жил по поддельному загранпаспорту, оформленному
на жителя Санкт-Петербурга. Сходство портрета на документе с
фотографией, оставленной казанцами, конечно было, но все же кировские
оперативники сомневались. Этапировать задержанного в Казань выехал
Латыпов.
«Он никого из татарстанских «оперов» в лицо не знал, - рассказывает
Эдуард Латыпов, - только слышал - по фамилии, что я его ищу. Я, прочем,
тоже с ним был не знаком, но, пока пересмотрели все фотографии и
видеозаписи, изъятые на обысках, представлял себе «Таракана», как
живого…
Зашли в «обезъянник», а он еще радостный такой сидит, улыбается.
Перед местной милицией Зубарев не светился, и поэтому думал, что у него
документы проверят и сейчас же отпустят.
Я ему в унисон очень радостно говорю: «Привет! Ты меня знаешь?».
«Нет!» отвечает он, все еще улыбаясь. « А я – Латыпов!»… Ну, в общем
тишина повисла на несколько минут».
В офисе фирмы, где прятался убийца, казанские оперативники изъяли
целый арсенал оружия: два гранатомета, четыре автомата, четыре пистолета
и боеприпасы. Через час после прибытия в Казань, Зубарев написал явку с
повинной, где дал признательные показания по участию и в зеленодольской
перестрелке, и в убийстве Галкина.
Первым состоялся суд по событиям 1993 года. Как ни странно, но за
расстрел фактически четырех человек, все подсудимые отделись более чем
легко. Им вменили лишь две статьи: незаконное ношение оружия и
превышение пределов необходимой самообороны. Соответственно и сроки
наказания получили смешные: ни один обвиняемый не приговорен к
реальному лишению свободы. В основном, ограничились по принципу:
сколько отсидел в следственном изоляторе, столько получил и в приговоре.
Всех освободили прямо из зала суда.
Единственный, кто понес тогда заслуженное наказание, это Олег
Зубарев. Суд Москвы признал его виновным в покушении на убийство и в
убийстве Галкина, и приговорил к двенадцати годам лишения свободы.
***
В 1998 – 1999 годах отношения между двумя зеленодольскими
группировками – «Курицинскими» и «18 бригадой» - обострились,
практически до состояния войны. «Птичья» бригада любыми путями
пыталась занять лидирующее положение в криминальной среде города. На
пути к лидерству они пытались подмять под себя все самые доходные виды
легального и нелегального бизнеса.
Основным яблоком раздора по-прежнему был центральный рынок
Зеленодольска. В борьбе с конкурентами члены «Птичьей» бригады
использовали весьма демонстративные методы. Например, погром торговых
точек частных предпринимателей, которых «крышевали» члены «18
бригады». Тогда люди в черном перевернули несколько лотков с продуктами
и облили краской выставленную на продажу одежду.
Кроме этого «Курицинские», за которыми в Зеленодольске прочно
закрепилась слава «беспредельщиков», контролировали деятельность
таксистов-частников. «Общак» группировки регулярно пополнялся за счет
водителей, занимающихся извозом на трассе Зеленодольск - Казань. Четких
правил по сбору дани с «бомбил» не было: зачастую водителей обирали
дважды в день.
Но больше всех от произвола бандитов страдали частные
предприниматели. Не секрет, что большинство представителей малого
бизнеса не слишком честны по отношению к государству. Собрав
«компромат», группировщики смело «трясли» бизнесменов, будучи
уверенными, что в милицию те не обратятся. Шантаж использовался так же
активно, как и угрозы убийством.
«Азатовские» (второе название «18 бригады» по имени лидера ОПГ) в
долгу не остались. В 1999 году на лидера «птичьей» было совершено
покушение. «Заказ» не удался, и Курицин предпочел на время ретироваться
в Самару, откуда по-прежнему руководил группировкой. Впрочем, помимо
этого в Самаре он вел вполне респектабельную жизнь: стал заместителем
директора одной из торговых фирм и даже женился на дочери весьма
обеспеченного самарца.
Так он жил и «работал» вплоть до момента, пока правоохранительные
органы не обезвредили его противников. В мае 2000 года были осуждены
лидер и четыре активных участника «18 бригады» за вымогательство
полутора миллионов рублей у частного предпринимателя. После этого
«Азатовские» потеряли свои позиции в городе. А «Птичья» бригада решила
наверстать упущенное: параллельно с финансовым «жимом» началось
физическое устранение противника.
Милицейские сводки 2002 года напоминают военную хронику.
Январь. Возле собственного подъезда в микрорайоне Мирный был
буквально изрешечен пулями двадцатисемилетний ранее судимый активный
участник ОПГ «18 бригада» по кличке «Стрелок».
Февраль. Из автоматического оружия обстреляна машина, в которой
находился активный участник ОПГ «18 бригада» по кличке «Матрос».
Апрель. В том же микрорайоне Мирный из автомата Калашникова
расстрелян в упор еще один двадцатидвухлетний участник «18 бригады».
Август. Расстреляна «девятка» двадцатишестилетнего активного члена
группировки «Азатовские» по кличке «Тайсон». Двое неизвестных открыли
огонь по автомобилю, не дождавшись, когда из машины выйдет спутница
жертвы. «Тайсон», хотя и получил множественные ранения, выжил. Его
двадцатилетняя подруга скончалась на месте.
***
В ноябре 2002 года Виктор Курицин был задержан сотрудниками
отдела по борьбе с организованными группами и преступными сообществами
УБОП при МВД РТ. Задержание провели в Кировском районе Казани в кафе
«Бахир», оперативники сработали четко: лидер группировки не успел
«скинуть» револьвер с пятью патронами в барабане, с которым в последнее
время почти не расставался.
Чуть позже были задержаны два основных помощника Курицина.
Гумеров по кличке «Лошарик» уже осужден зеленодольским судом за
вымогательство денег у частного предпринимателя, его приговорили к
четырем с половиной годам лишения свободы. Государев, который помимо
вымогательства обвиняется в хранении наркотиков, тоже получил реальное
наказание.