Комплексное исследование - Наука в СПбГУ

ПРАВИТЕЛЬСТВО РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
ФЕДЕРАЛЬНОЕ ГОСУДАРСТВЕННОЕ ОБРАЗОВАТЕЛЬНОЕ УЧРЕЖДЕНИЕ ВЫСШЕГО
ПРОФЕССИОНАЛЬНОГО ОБРАЗОВАНИЯ
САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ
Научно-исследовательский экспертный
Центр по изучению проблем экстремизма
199034, Санкт-Петербург, Университетская наб. 7-9
тел/факс: (812) 324-23-79
КОМПЛЕКСНОЕ ИССЛЕДОВАНИЕ СПЕЦИАЛИСТОВ № 81/10 (03-08)
Исследование начато: 09 ч.00 мин. 19.07.2010
Исследование окончено: 19 ч. 00 мин. 02.09.2010
Исследование проведено на основании письма за подписью Генерального директора
ООО «Издательство ТЕРРА» Г.В. Кожевникова (исх. № от 12.07.2010).
На исследование представлен:
текст статьи «Чеченская Республика» // «Большая энциклопедия». В 62 томах. Т. 58. М.:
ТЕРРА, 2006. – С. 258-270; ISBN 5-273-00432-2; Формат: 60х84/4, илл.
Перед специалистами были поставлены вопросы:
1. Может ли содержание данных материалов (статья «Чеченская Республика» //
«Большая энциклопедия». В 62 томах. Т. 58. М.: ТЕРРА, 2006. – С. 258-270; ISBN 5-27300432-2; Формат: 60х84/4, илл.) оказать влияние на сознание читательской аудитории путём
формирования искажённых либо предвзятых представлений о тех или иных
национальностях, религиозных группах или отдельных лицах как её представителях,
способствовать возбуждению по отношению к ним религиозной, расовой, национальной
вражды?
2. Имеются ли в содержании данных материалов призывы к насильственному
изменению основ конституционного строя и нарушению целостности Российской
Федерации?
3. Имеются ли в содержании данных материалов утверждения, направленные на
подрыв безопасности Российской Федерации, призывы к осуществлению террористической
деятельности либо оправдание терроризма?
4. Имеются ли в содержании материалов утверждения, направленные на унижение
национального
достоинства
какой-либо
национальной
группы,
утверждения,
пропагандирующие исключительность, превосходство или неполноценность граждан по
признаку их отношения к религии, социальной, расовой, национальной или языковой
1
принадлежности, и носит ли данная статья экстремистский характер?
5. Имеются ли в содержании материалов призывы к осуществлению массовых
беспорядков, хулиганских действий и актов вандализма по мотивам идеологической,
политической, расовой, национальной или религиозной ненависти либо вражды, а равно по
мотивам ненависти или вражды в отношении какой-либо социальной группы?
6. Содержат ли указанные материалы призывы к применению насилия в отношении
представителя государственной власти или угрозу применения насилия в отношении
представителя государственной власти или его близких в связи с исполнением им своих
служебных обязанностей?
7. Использованы ли в указанных материалах специальные языковые или иные средства
(какие именно) для целенаправленной передачи оскорбительных или унизительных
характеристик, отрицательных эмоциональных оценок, негативных установок и
побуждений к действиям какой-либо нации, расы, религии или отдельных лиц как её
представителей?
ИССЛЕДОВАНИЕ
Осмотр и описание объекта. На исследование представлен 58 том «Большой
энциклопедии» издательства «ТЕРРА», опубликованный в 2006 г. На стр. 258-270 этого тома
помещена статья «Чеченская Республика», состоящая из вводной части (стр. 258), раздела
«История» (стр. 258-268), а также разделов «Природные условия», «Культура» (стр. 268),
«Культура» (268-270).
1. Основные понятия, используемые в исследовании
Под действием в контексте рассматриваемых законодательных норм следует понимать
любой целенаправленный акт внешней практической деятельности, включая изложение
мысли и иные формы передачи информации языковыми или изобразительными средствами.
Информационное действие квалифицируется как законченное, когда совершен акт
публичного распространения сведений (опубликован текст, состоялось публичное
выступление, выставлены для публичного ознакомления высказывания, лозунги или
изображения, выпущены в радио- или телеэфир передачи, информация выложена в
Интернете).
Языковая (текстовая, речевая) информация
– это сведения, содержащиеся в
высказывании или совокупности высказываний, которые характеризуют какой-либо объект
мысли (предмет, личность, событие, ситуацию, обстояние дел и т.п.).
Распространяемые сведения имеют два основных вида: утверждения о фактах
(фактические данные), т.е. сообщения о явлениях действительности и событиях,
участниками которых являются одушевленные и неодушевленные объекты, и оценочные
мнения, выражающие чье-либо отношение к каким-либо объектам, явлениям, событиям и
т.п.
Речевыми действиями, нарушающими равноправие граждан и разжигающими
антагонизм между группами населения, являются публичные высказывания, использование
средств массовой информации (периодическая печать, радио, телевидение) и средств
массовой коммуникации (листовки, интернет-форумы и блоги, СМС-сообщения) для
передачи устных, письменных или аудиовизуальных сообщений, которые направлены на
возбуждение национальной, расовой или религиозной вражды, пропаганду ненависти,
призывы к насильственным действиям против социальных групп и отдельных граждан.
Цель таких действий состоит в агрессивной информационной провокации путем моральнопсихического воздействия на сознание слушателей.
«Ненависть», «неприязнь», «вражда», «рознь» являются теми понятиями, вокруг
которых строится понятийный аппарат исследовательской базы экспертной работы. Обычно
2
эти слова используются как синонимы. Между тем существующие смысловые различия
позволяют употреблять с целью более точной интерпретации различных случаев.
Понятием «ненависть» характеризуется чувство сильной неприязни к кому-либо. Это
чувство человек может испытывать немотивированно, в одностороннем порядке. Понятие
«ненависть» противоположно по своим семантическим свойствам понятию «любовь»,
поэтому чувство ненависти может быть как взаимным, так и односторонним. Внешнее
проявление или выражение чувства ненависти наносит моральный или материальный
ущерб человеку (группе людей), в отношении которого (которых) проявлено такое чувство.
Враждой называют отношения и действия, которые мотивированы чувством неприязни,
ненависти, злобы. Для того чтобы отношения можно было квалифицировать как
враждебные необходимо, чтобы человек (группа людей) потерпела моральный или
материальный ущерб от другого человека (группы людей). Понятие «вражда»
противоположно по своим семантическим свойствам понятию «дружба».
Понятие направленности речевых действий характеризует такое содержание
информации, целью которой является побуждение к противоправным действиям,
провокация социального, межнационального, межрелигиозного конфликта. При этом
фактического наступления таких последствий (например, конфессиональная рознь,
национальная вражда, акты насилия и т. п.) может и не быть. Закон не предусматривает
обязательности наступления таких последствий – наказуемо само речевое действие,
провоцирующее социальный конфликт.
Направленность действий определяется способностью текста сформировать в сознании
слушателей определенный мыслительный результат путем оказания морально-психическое
воздействие на сознание слушателей. Ключевая проблема, которую обязан доказательно и
объективно решить эксперт, заключается в определении меры (потенциала) воздействия
содержания текста на сознание слушателей. Здесь важно подчеркнуть – задача эксперта
состоит только в том, чтобы оценить потенциал воздействия содержания текста, а не
реальные последствия воздействия текста на социальные группы людей, выделяемые по
этническому, расовому, религиозному и т.п. признаку.
Полным высказыванием, имеющим необходимые понятийно-содержательные признаки
враждебных речевых действий, способных вызывать вредные последствия, является
высказывание, в котором автор присваивает определенному лицу (группе лиц) негативные
признаки, отрицательные свойства или враждебные намерения, и поэтому считает
необходимым ограничение его законных прав и свобод, осуществление в отношении его
противоправных или насильственных действий. Направленность речевого действия на
вредные последствия определяется путем исследования содержания рассуждений,
реализуемого в одной из возможных комбинаций логической схемы: тезис – обоснование
тезиса – вывод.1
Разжигающей в смысле ст. 282 УК РФ и 114-ФЗ является такая информация, которая
содержит отрицательную эмоциональную оценку, направленную на формирование
негативного чувства, отрицательную эмоциональную установку в отношении какого-л.
человека или группы людей, выделяемых по признаку национальной, расовой,
конфессиональной принадлежности, подстрекающую к нанесению им ущерба
(ограничению прав или к насильственным действиям). Подобная информация способна
породить напряженность, враждебность в обществе, стать основой социально-политических
конфликтов.
Разжигание вражды, ненависти проявляется в попытках склонить слушателей к
действиям, направленным на ущемление чьих-либо законных прав и интересов на
основании сложившихся устойчивых неприязненных отношений, сильной антипатии к
человеку или группе лиц.
Признак возбуждения социальной, расовой, национальной или религиозной розни
Здесь термин «тезис» понимается как утверждение, обоснованность которого доказывается фрагментами
текста.
1
3
(вражды) рассматривается как главный признак осознанной провокации говорящего
интеллектуальной и эмоционально-психической реакции своих слушателей. Возбуждение
розни в отличие от разжигания розни не обязательно является самостоятельной социальнополитической целью или нарочитым умыслом высказывания. Возбуждение розни является
коммуникативным результатом, следствием высказываний говорящего. Понятия
возбуждение и разжигание ненависти или вражды, также как и оскорбление или унижение
чувств граждан, их чести и достоинства относятся к числу субъективных квалификаций, и
для их правильного применения эксперту необходимо давать операциональное
истолкование (т.е. такое объяснение, которое может быть проверено с помощью процедур
лингвистического анализа, интерпретации и синтеза).
Для обоснования наличия признака «разжигание ненависти, вражды» необходимо
доказать, что говорящий реализовал необходимые условия для формирования у слушателей
оценочного мнения о наличии у какого-либо человека или группы лиц таких внутренних
моральных качеств, свойств, пороков, проявляемых в поведении, которые делают
закономерным ответное негативное (неприязненное, пренебрежительное, враждебное и т.п.)
отношение к человеку или группе лиц.
Возбуждающим вражду является тенденциозный подбор порочащих высказываний, в
которых фактические данные используются с нарушением логики аргументации,
последовательности событий, с искажением смысловых отношений и нарушением
количественных пропорций. Ложность, фиктивность сведений, заведомая неправда в
изложении фактов и мнений должны удостоверяться выводами из исследований
соответствующих специалистов. Эти выводы являются одним из доказательств намерений
автора, его умысла.
Например, признак «возбуждение розни» реализуется в утверждении о национальном,
религиозном, расовом превосходстве или исключительности одной группы людей в
сопоставлении с генетической, биологической, социальной, нравственной ущербностью или
порочностью другой группы людей, выделяемой по признаку принадлежности к какой-либо
расе, нации, религии.
Для обоснования наличия признака «разжигание розни, вражды» необходимо доказать
речевую реализацию призыва, побуждения слушателей к такому действию против человека
(группы людей), необходимость которого обосновывается говорящим.
Если разжигание розни обычно является результатом агитационного воздействия на
поведение слушателей, провокацию их на ответные действия, то разжигание ненависти
реализуется пропагандистскими методами воздействия на их эмоциональнопсихологическое состояние.
Неприязненное, враждебное отношение проявляется в поведении, в действиях людей
как форма проявления нетерпимости, вызванной противоречием, конфликтом
(действительным или мнимым) между социальными группами. Под социальными группами
понимаются относительно устойчивые совокупности людей, имеющие только им присущие
признаки и выступающие целостными субъектами отношений в обществе, в сферах,
наиболее отвечающих реализации их потребностей. Различают социальные группы с
признаками этнической, конфессиональной, демографической общности. Эти группы в
структуре общества имеют координационные взаимосвязи. Общественные классы,
социальные слои и профессиональные группы с социально-иерархическими взаимосвязями
выделяются по признакам профессиональной деятельности, должности (месту работы,
обучения, военной службы и т.п.). Выделяются также социальные группы, члены которых
находятся между собой в непосредственном личном общении и взаимодействии (семья,
соседская общность, школьный класс, первичная производственная ячейка, дружеская
компания и т.п.).
Под социальными группами здесь понимаются такие группы людей современного
общества, которые выделяются по признакам, определяющим национально-культурные
особенности конкретной личности, его индивидуальность. К ним относятся признаки языка,
4
религиозной принадлежности, а также признаки расы, национальности, происхождения и
пола. Все эти признаки имеют и дополнительную особенность – они являются
неизменяемыми для человека, присущими ему от рождения (раса, национальность,
происхождение, пол, религиозная конфессия).
Примечание: Религиозно-конфессиональный признак относится к категории неизменяемых на том
основании, что он является устойчивым, этнически (национально) закрепленным и получаемым, как
правило, при рождении.
Социальные группы, выделяемые на основе общности изменяемого функционального
признака (профессиональная деятельность, место работы, политические взгляды, властные
социально-политические полномочия), также подлежат юридической защите2 в
соответствии со ст. 282 УК РФ и 114-ФЗ.
Унижение национального достоинства выражается в распространении ложных,
искаженных оценочных выводов (из сведений об истории, культуре, обычаях,
психологическом складе, верованиях, идеях, событиях, памятниках и документах, входящих
в число национальных или религиозных ценностей), оскорбляющих этническую или
конфессиональную группу, направленных на пропаганду вражды, неприязни или презрения
к ним.
От оценочных выводов автора, направленных на пропаганду вражды, следует отличать
констатацию фактов, которые обычно приводятся в аргументирующей части авторского
рассуждения. Такая констатация не несет самостоятельного отрицательного
"эмоционального заряда" и, взятая сама по себе, еще не имеет негативной установки.
Например, сообщение о том, что «чаще всего негативные эмоции у сограждан по-прежнему
вызывают представители кавказских народов (29%). Значительно реже говорят о нелюбви
к выходцам из Средней Азии (6%). По 3% недолюбливают китайцев и евреев. Впрочем,
большинство опрошенных одинаково хорошо относится ко всем народам и
национальностям (56%)», нельзя считать направленными на возбуждение национальной
вражды, если цель этой констатации заключается в том, чтобы привлечь внимание
общественности и специалистов к конкретной проблеме, а не укрепить в массовом сознании
предубеждение к представителям этих национальностей ссылкой на авторитет
общественного мнения.
Под обоснованием чего-либо понимается подкрепление доказательствами, приведение
доводов для доказательства некоторого положения (тезиса), аргументация того, почему надо
думать или делать именно так, как заявляет автор, а не иначе. Обоснование является
эксплицитным (т.е. ясно выражаемым утверждением). Оно представлено в тексте в виде
аргументов (доводов), имеющих логико-смысловую связь с доказываемым тезисом.
Оправдание чего-либо, в отличие от обоснования, является ответной реакцией на
обвинение, то есть на высказывание или целый текст, в котором содержится обвинение.
Оправдание может оказаться имплицитным (скрытым), поскольку во многих случаях оно
является реакцией на обвинения, высказанные в других текстах (других авторов), которые
автор данного текста с необходимой и достаточной подробностью не пересказывает. В
качестве обоснования или оправдания чего-либо обычно используется указание на факты
или ссылка на авторитетное мнение кого-либо.
Пропагандой часто называют целенаправленное распространение среди широкого круга
лиц каких-либо идей, взглядов, представлений или побуждений к каким-либо действиям.
При таком понимании «пропаганда», выражаемая в форме призывов, воззваний, поучений,
советов, предостережений, требований, угроз и т.п., совпадает с понятием «агитация».
Между тем наличие общего смыслового ядра не отменяет и содержательных различий этих
понятий, учитывать которые иногда бывает необходимо.
Пропаганда неполноценности человека, равно как и призывы к насилию, убийству людей по признаку их
профессиональной, конфессиональной, политической деятельности безусловно должны рассматриваться как
противоправные речевые действия, которые недопустимы по отношению к любым социальным группам,
выделяемым по признаку их полезной функции в общественном разделении труда.
2
5
Речевое воздействие в форме пропаганды или агитации совершается с прямым умыслом,
т.е. автор осознает, что его действия направлены на обнародование информации (в печати,
по радио, телевидению, в Интернете и др.) и желает этого. Особенность рассматриваемых
речевых действий состоит в том, что они совершаются публично или с использованием
средств массовой информации для публичного ознакомления.
Пропаганда – целевая интерпретирующая информация, имеющая вид разъяснения,
истолкования каких-либо идей, учений, положений, утверждений гуманитарного характера.
Цель пропаганды – заставить слушателей поверить в истинность авторских утверждений
относительно справедливости излагаемых социально-политических, мировоззренческих,
религиозных, морально-этических, нравственных идей и т.п. В отличие от аргументации
при пропаганде в качестве обоснования используются преимущественно оценочные
характеристики объектов, поэтому целью информации, распространяемой в форме
пропаганды, является эмоциональное воздействие на слушателей.
С помощью пропаганды в сознание людей внедряется убеждение, что наличие
определенных свойств, качеств какого-либо понятия (о явлении, факте, объекте)
объясняется теми причинами, о которых сообщает говорящий. Пропаганда продуцирует
знание об устойчивой обусловливающей связи между объектом и его свойствами.
Пропагандой внушается правомерность ментальных структур типа: Если… [условие], то…
[отношение].
Информационные свойства агитации являются близкими к пропаганде. Различаются
они целью воздействия на слушателя. Цель агитации – внушить адресату мысль о
необходимости действовать так, как считает нужным говорящий, побудить адресата к
действию (или бездействию) с целью достижения результата, который признается оратором
необходимым по морально-нравственным (общественно значимым) причинам.
С помощью агитации в сознание людей целенаправленно внедряется убеждение, что
свойства, качества какого-либо объекта или явления таковы, что необходимо действовать
определенным образом. Агитация продуцирует знание об устойчивой обусловливающей
связи между объектом и необходимыми действиями. Агитацией слушателям внушается
обоснованность сценариев типа: Если… [условие], то… [действие].
Пропаганда и агитация часто сопровождается призывами. Призыв является одним из
видов речевого диктата, насилия, цель которого императивно изменить или создать новые
приоритеты деятельности и мировоззрения адресата. Призывы можно разделить на
воззвания и лозунги.
Воззвание – этот речевой акт имеет целью побудить, обязать адресата выполнить
действие, рассматриваемое автором как важная часть общественно полезной деятельности,
способствующей достижению некоторых идеалов. Воззвание обычно используется для
побуждения адресата учитывать в своей деятельности необходимость достижения этих
идеалов.
Лозунг – этот речевой акт имеет целью убедить адресата принять на веру высказанную
идею, требование, мысль. Содержание лозунга обычно имеет форму достоверной и
обоснованной мысли, лежащей в основе деятельности социально-политических субъектов,
от имени которых выступает говорящий. Лозунг используется для воздействия на
мировоззренческие предпочтения слушателей.
Высказывания экстремистского толка (или экстремистские речевые действия)
характеризуются сочетанием специфических коммуникативных задач, т.е.
и ясно
выражаемой целевой установкой их автора:

коммуникативные задачи автора экстремистских речевых действий состоят в
пропаганде, агитации, обосновании, оправдании правомерности ненавистнического,
враждебного, нетерпимого, неприязненного отношения к отдельной личности или
социальной группе, необходимости и обоснованности насильственных действий,
направленных против отдельной личности или против социальной группы; в призывах к
изменению сложившейся ситуации путем насильственных действий, направленных
6
против отдельной личности или против социальной группы. Эти задачи решаются за
счет использования тематически определенных типов и разрядов лексических средств,
реализуемых в побудительных (императивных) конструкциях и в повествовательных
(декларативных) конструкциях в выводе рассуждения, имеющего форму: утверждение –
обоснование – вывод;

целевой установкой таких высказываний, их умыслом является формирование у
слушателей враждебного, нетерпимого, неприязненного отношения к кому-, чему-либо
путем агитации и обоснования невозможности изменения сложившейся ситуации иначе,
чем с помощью агрессивных, насильственных действий против кого-, чего-либо;
побуждение (провокация) слушателей к агрессивным, насильственным действиям
против кого-либо с целью быстрого коренного изменения сложившейся ситуации;
разжигание, возбуждение, провоцирование розни путем обоснования и пропаганды
наличия отрицательных качеств и пороков, присущих какой-либо группе лиц,
выделяемой по национальному, религиозному признаку или по признаку
происхождения.
Информационный экстремизм – форма речевого воздействия, причиняющая
морально-психический вред человеку (группе людей) путем нанесения намеренного ущерба
личности (социальной группе), являющейся объектом языковой агрессии. Экстремистская
речевая деятельность характеризуется обоснованием и пропагандой враждебного и
ненавистнического отношения к личности, агитацией насилия против личности,
выражающейся в оправдании и публичной угрозе причинения вреда здоровью, в призывах к
физическому насилию и уничтожению человека или группы людей, выделяемых по
изменяемым или неизменяемым признакам.
Информационный радикализм – форма речевого воздействия, оказывающая моральнопсихическое давление на человека или группу людей путем распространения
конфликтогенного мнения о действиях людей, выделяемых по какому-л. (изменяемому или
изменяемому) социальному признаку, пропаганды уверенности в их неспособности понять
и изменить текущую ситуацию или агитации к действиям, обособленных групп людей.
Радикалистская информационная деятельность обычно отражает позицию политического
или религиозного субъекта (т.е. политической партии, конфессии, политической или
религиозной группы), добивающегося принципиальных, коренных изменений в системе
социально-политических отношений (общих или частных) путем кардинальных реформ,
смены политического курса, общественных настроений, нравственного состояния общества.
Обычно радикалистские и экстремистские группировки отвергают саму возможность
компромиссных решений в условиях равноправного существования с другими социальнополитическими субъектами. Но для изменения существующих социально-политических
отношений радикализм, в отличие от экстремизма, не выдвигает требований применения
физического насилия к представителям противоположной стороны или их уничтожения.
Радикалистские призывы сводятся в основном к требованию жестких судебных,
политических преследований представителей власти или религиозной конфессии,
немедленному изменению общественных отношений в обществе, перевыборам
представительной ветви власти и т.п.
Основным риторическим приемом, используемым приверженцами политического
радикализма, является пропаганда неизбежности близкого краха существующей
общественно-политической системы и установления подлинной справедливости за счет
изменения персонального состава во властных структурах и перераспределения между ними
политико-экономических полномочий.
Для обоснования пропагандистских утверждений и агитационных высказываний обычно
используются демагогические приемы воздействия на сознание (чувства, эмоции,
мнение) слушателей с помощью искажения и подтасовки фактов, использования мнимых
аргументов, подмены или опровержения фактов мнением, односторонней пристрастной
интерпретации событий, ситуации и т.п.
7
В зависимости от сферы человеческих отношений, в которой возникла конфликтная
ситуация, можно говорить о экстремизме или радикализме в сфере политических,
экономических, социальных, межэтнических, религиозных, экологических отношений.
2. Коммуникативные признаки экстремистской речевой деятельности
В процессе экспертирования (содержательного анализа) материалов главным объектом
исследования является сам текст публикации или устного публичного выступления. Если
идеи публикатора (оратора) выражены прямо, а не опосредованно, то для содержательного
анализа не требуется применения специальных методик последовательной интерпретации
текста. Дать правильную оценку тексту публикации в таком случае помогают
содержательные признаки фрагмента текста, выражающие вражду, ненависть к человеку
или группе людей по признаку их национальной, расовой или религиозной
принадлежности.
В качестве коммуникативных признаков экстремистской речевой деятельности
рассматриваются:
– пропагандистские оценочные мнения

утверждения о наличии отрицательных качеств и пороков у какой-либо группы лиц,
выделяемой по национальному, религиозному признаку или по признаку
происхождения;

высказывания, направленные на формирование негативного этнического стереотипа,
отрицательного образа нации, расы, религии;

высказывания,
содержащие
унизительные
характеристики,
отрицательные
эмоциональные оценки, выражение негативных установок в отношении какой-либо
этнической, расовой, религиозной группы или отдельных лиц как ее представителей;

ненавистнические высказывания о конкретном человеке или группе лиц на основании их
социальной, расовой, национальной, религиозной или языковой принадлежности или
происхождения;

утверждения, возлагающие вину конкретного человека и ответственность за его
действия на всю этническую, религиозную группу;

утверждения об исключительности, превосходстве либо неполноценности человека или
группы лиц на основании их социальной, расовой, национальной, религиозной или
языковой принадлежности;

утверждения о природном превосходстве одной нации, расы, религии и
неполноценности или порочности других;

утверждения, в которых всем представителям этнической или религиозной группы
приписываются отрицательные качества, негативные характеристики и пороки
отдельного представителя этой группы;

утверждения, в которых бедствия и неблагополучие в прошлом, настоящем, будущем
объясняется существованием и целенаправленной деятельностью каких-либо
этнических, расовых, религиозных групп;

утверждения о полярной противоположности и принципиальной несовместимости
интересов одной этнической или религиозной группы с интересами других;

утверждения об изначальной враждебности определенной нации, расы по отношению к
другим;

утверждения, в которых всем представителям одной нации, расы, религии
приписываются враждебные действия или намерения в отношении других;

утверждения о наличии тайных планов, заговоров одной национальной или религиозной
группы против других;

утверждения, в которых всем представителям этнической или религиозной группы
приписывается стремление следовать древним обычаям, верованиям, традициям,
негативно оцениваемым современной культурой;

утверждения, в которых содержится заведомо ложное обвинение лица, замещающего
8
государственную должность Российской Федерации или государственную должность
субъекта Российской Федерации, в совершении им в период исполнения своих
должностных обязанностей экстремистских действий;

пропаганда нацистской или сходной с ней до степени смешения символики и
атрибутики.
– агитационные провоцирующие высказывания

высказывания, содержащие призывы к экстремистским действиям, агитация в пользу
экстремисткой деятельности;

высказывания, направленные на разжигание социальной, расовой, национальной или
религиозной розни;

высказывания, содержащие побуждение, подстрекательство к насильственным
действиям против какой-либо этнической, национальной, религиозной группы или
отдельных лиц как ее представителей;

высказывания, содержащие угрозы применения насильственных действий в отношении
лиц определенной национальности, расы или по признаку религиозной принадлежности;

высказывания, содержащие требования ограничить права и свободы граждан или создать
привилегии по национальному, расовому, религиозному признаку;

высказывания, оправдывающие или обосновывающие возможность (необходимость)
нарушения прав, свобод и законных интересов человека и гражданина на основании его
социальной, расовой, национальной, религиозной или языковой принадлежности или
отношения к религии;

высказывания, содержащие требования вытеснения из различных сфер деятельности
лиц определенной национальности, расы, конфессии;

высказывания, оправдывающие, одобряющие или обосновывающие возможность
(необходимость) геноцида, депортаций, репрессий в отношении представителей какойлибо нации, расы, религии или социальной группы;

высказывания, содержащие публичное оправдание терроризма, террористических актов;

высказывания, содержащие одобрение или обоснование необходимости или
возможности осуществления террористической деятельности, террористических актов;

высказывания, оправдывающие, одобряющие или обосновывающие необходимость или
возможность агрессивных, насильственных действий против конкретного человека или
социальной группы;

высказывания, оправдывающие, одобряющие или обосновывающие насильственное
изменение основ конституционного строя и нарушение целостности Российской
Федерации;

высказывания, оправдывающие, одобряющие или обосновывающие действия по
воспрепятствованию осуществления гражданами их избирательных прав, права на
участие в референдуме или нарушение тайны голосования, соединенные с насилием
либо угрозой его применения;

высказывания, оправдывающие, одобряющие или обосновывающие действия по
воспрепятствованию законной деятельности государственных органов, органов местного
самоуправления, избирательных комиссий, общественных и религиозных объединений
или иных организаций, соединенное с насилием либо угрозой его применения.
3. Последовательность применения исследовательских процедур
Если в ходе предварительного исследования были выявлены фрагменты текста,
содержащие высказывания, тематически соотносящиеся с социально-политической,
религиозной, национальной проблематикой, то проводится анализ выделенных фрагментов
на наличие в них смыслоразличительных признаков, присущих текстам экстремистской
направленности. Выделенные фрагменты текста должны быть исследованы на их
способность сформировать у читателей враждебное, нетерпимое, резко негативное
отношение к кому-, чему-либо или побудить слушателей к агрессивным действиям против
9
кого-либо. Наличие в речевых действиях таких целевых установок позволяет
констатировать вербальное проявление признаков противоправной речевой деятельности.
Анализ коммуникативной задачи автора и целевой установки высказываний является
необходимым компонентом исследования, поскольку тексты, содержащие лексику с
функциональным компонентом негативной оценки чьей-либо деятельности, не всегда
имеют экстремистскую направленность. Например, в таких текстах могут содержаться
признаки радикализма (см. в определениях).
4. Методы исследования текста
При подготовке экспертных заключений используется метод контекстной экспликации
понятийно-семантических и логических связей. Этот метод включает в себя
последовательный ряд исследовательских процедур:

выявление словосочетания, фразы или высказывания, содержащих семантический
компонент положительной или отрицательной оценки человека по неизменяемым
признакам, путем семасиологического анализа словосочетаний;

экспликация конкретной речевой ситуации путем замены одного неточного или неясного
понятия другим (формально более четким) или уточнение используемых понятий через
уточнение их места в какой-либо понятийной системе. С помощью этой процедуры
скрытые (имплицитные) смыслы контекста трансформируются в явное содержание
текста, которое становится объектом понятийно-семантического анализа;

анализ коммуникативно-смыслового (логико-понятийного) содержания высказывания
путем соотнесения исследуемого текста с понятийно-языковой ситуацией. С помощью
этой
процедуры
определяется
логико-смысловая
структура
высказывания,
устанавливается коммуникативная задача и целевое содержание высказывания.3 Тем
самым пропущенные основания суждения и выводы из него («самоочевидное» знание,
допущения, следствия из «жизненных аксиом» и т.п.) вводятся в качестве объекта
предикатного анализа, а цели и задачи высказывания становятся доступными для
исследования. Одновременно семантические субъекты и объекты действий исследуются
на предмет их внеязыковой (референтной) отнесенности, т.е. возможности соотнести
используемые в тексте имена, именные группы или их эквиваленты с определенными
объектами внеязыковой действительности;

формулирование предварительных экспертных выводов по выделенным фрагментам
текста.
5. Исследовательская часть экспертного заключения
Анализ структуры и содержания статьи «Чеченская Республика» позволяет утверждать,
что они соответствуют правилам и порядку размещения информации в «Большой
энциклопедии», принятым издательством «ТЕРРА». Во всех статьях, посвященных
субъектам Российской Федерации, имеются разделы, содержащие справочные сведения о
географическом положении, об этническом составе жителей, об административном
делении, сведения о политической истории объекта описания, его природных условиях,
экономике и культуре. Объем и содержание этих разделов определяются спецификой
конкретного объекта описания.
Жанрово-стилистические особенности подачи информации определяются справочным
характером размещенных сведений, поэтому энциклопедические статьи в «Большой
энциклопедии» издательства «ТЕРРА» не содержат никаких призывов, агитационных или
пропагандистских высказываний, принадлежащих автору (авторам) статей. Вместе с тем в
текстах статей можно выделить фрагменты, которые могут быть интерпретированы как
содержащие признаки конфликтогенности.
Ситуация информационного конфликта, вызванного содержанием энциклопедической
Логико-смысловая структура высказывания определяется на основании анализа содержательных частей
авторского рассуждения, состоящего из тезиса – обоснования тезиса – вывода.
3
10
статьи, не является уникальной в мировой практике. Например, история изданий
Энциклопедии Британника (Encyclopaedia Britannica), являющейся наиболее полной и
старейшей универсальной энциклопедией на английском языке, показывает, что многие
события и факты мировой истории не имеют однозначных толкований и оцениваются
совершенно по-разному.
Потенциальная конфликтогенность текста статьи «Чеченская Республика» вызвана теми
характеристиками, которые даются реально существовавшим историческим лицам и
группам людей по признакам совершенных ими действий, а также той интерпретацией
исторических фактов и событий, которая дана в «Большой энциклопедии» издательства
«ТЕРРА».
5.1. Анализ интерпретации фактов и событий, изложенных в статье «Чеченская
Республика»
В исторической науке сложилось несколько точек зрения на причины, определяющие
характер и особенности российско-чеченских политических отношений.4
Первая точка зрения была обоснована в дореволюционный период.5 Она исходила из
того неоспоримого факта, что Северный Кавказ в своей истории не раз переживал периоды
длительной нестабильности. В первой половине ХIХ века нестабильность была
обусловлена, прежде всего, военным противостоянием между горцами и царскими
войсками. Во второй половине XIX столетия после завершения Кавказской войны
Северный Кавказ по-прежнему оставался одной из самых беспокойных территорий в
Российской империи. Петербургу стоило немалых усилий удерживать край в стабильном
состоянии. Далеко не всегда это получалось. Но в целом царским властям удавалось
поддерживать относительное политическое спокойствие в крае на протяжении более чем
полувекового существования народов Северного Кавказа в составе империи. Согласно этой
точке зрения, ставшей во многом традиционной, основные цели политики стабилизации на
Северном Кавказе сводились к недопущению возможности новой кавказской войны, какихлибо волнений населения, способных подорвать основы российской власти в крае, к
превращению региона в неотъемлемую часть империи, максимально интегрированную в
российскую социально-экономическую, политическую и культурную систему. «С начала
шестидесятых годов прошлого столетия, - писал кавказский наместник И.И. ВоронцовДашков, - русские власти на Кавказе все свои силы и внимание сосредоточили на том,
чтобы водворить в недавно покорённом крае мир и внешний порядок, создать здесь
некоторую личную и имущественную безопасность и тем подготовить почву для
проникновения в среду покорённых инородцев начал русской гражданственности и
культуры».6 Ключевые позиции такой традиции были заложены во «Всеподданнейших
отчетах» наместников Кавказа, особенно это было характерно отчетам князя А.И.
Барятинского, а также работам военных историков А.П. Зиссермана, Р.А. Фадеева7 и др.
Вторая точка зрения сложилась в советский период. Согласно ей военные конфликты на
Кавказе являлись следствием колониальной политики Российской империи, которой
сопротивлялись горские народы Северо-Восточного Кавказа, начав освободительную,
антиколониальную борьбу после того, как царизм, отказавшись от вассально-союзнических
См. об этом подр.: Хасбулатов А.И. Социально-экономическое и политическое положение Чечни во второй
половине XIX – нач. XX в. Автореф. дисс… докт. ист. наук. Махачкала. 2010.
5
См. напр.: Иванов С. О сближении горцев с русскими на Кавказе // Военный сборник. 1859. № 6;
В.К. Несколько слов о будущей деятельности нашей на Кавказе // Там же. 1860. № 7; А-В-ъ. Покорение
Кавказа // Русский вестник. - т. 27. 1860, № 2.
6
ГАРФ. Ф.543, оп. 1, д. 455, л. 2.
7
Всеподданнейший отчет Главнокомандующего Кавказскою армией по военно-народному управлению.
Военный сборник, СПб., №6, 1870.; Отчет генерал- Фельдмаршала А.И. Барятинского за 1857-1859 гг. АКАК.
Т. I-II. 1904; Зиссерман А.П. Фельдмаршал князь А.И. Барятинский. Т. I-III. М., 1888-1891; Он же. Двадцать
пять лет на Кавказе. (1842-1867). Ч. I-II. СПб., 1879; Фадеев Р.А. Шестьдесят лет Кавказской войны. Собр. соч.
I. СПб., 1889.
4
11
отношений, перешел к военно-колониальным методам подчинения народов Северного
Кавказа, в частности в Чечне. Как известно, став главнокомандующим Кавказской армией
(наместником, «проконсулом» Кавказа), А.П. Ермолов в качестве универсального средства
решения возникающих в регионе проблем во взаимоотношениях с местным горским
населением избрал силовой метод, тактику устрашения горцев.
Согласно третьей точке зрения, получившей название «новая концепция»8, является
неправомерным называть борьбу горцев Северо-Восточного Кавказа в 20-50-е гг. XIX в.
против царизма «освободительной» и «антиколониальной», тем более «Кавказской
войной».9 Один из авторов этой концепции М.М. Блиев утверждает, что «Особенность
социальной жизни … тукхумов Чечни … - вопрос, тесно связанный с объяснением
внутренней природы Кавказской войны», которая объясняется «экспансией» народов
горного Дагестана, «демократических племен горной полосы Северо-Западного Кавказа» и
«тайповой Чечни». М. Блиев пишет: «Необходимо подчеркнуть, что систему набегов,
упрочившуюся в горном Дагестане, Чечне, на Северо-Западном Кавказе и направленную в
сторону русской границы следует отличить от социально-политических движений
равнинного населения Северного Кавказа, отдельные слои которого действительно
ущемлялись в своих интересах колониальными мерами русского правительства. К
подобного рода движениям следует отнести выступления начала XIX в. в Кабарде…,
аналогичны движения и в Осетии».10
Набеговая система чеченцев достаточно полно описана в дореволюционной литературе,
где наибольшую ценность представляют сведения У. Лаудаева. Первый чеченский историк,
ротмистр русской армии Умалат Лаудаев, понятно, не мог знать подлинной природы
набегов. Но приведенный им фактический материал воспроизводит необычную социальную
напряженность в чеченском обществе на стадии перехода его к новой формации. Это было
время, когда «перестали уважаться обычаи отцов и не исполнялись условия адата; в
Чечне стало господствовать только одно право — право сильного»11. В обстановке
обозначившегося раскола общества формировались противоборствующие социальные
силы: стремившаяся к власти и новым привилегиям родовая знать и сторонники сохранения
тайпового уклада общественной жизни. У. Лаудаев писал: «Благоразумные мероприятия
любивших свою родину не имели, однако, между чеченцами успеха; сильные фамилии
буйствовали и, не боясь никого, не исполняли приговоров адата. Воровство вошло у них в
славу и доблесть; убивали и резали друг друга без причины, и, наконец, начали совершаться
невиданные до этого преступления... стали похищать или силою уводить беззащитных
людей — своих собратий в неволю и продавать их в рабство в далекие страны»12.
Межродовые (межтайповые) раздоры из-за земли, скота, пастбищ и, наконец, людей
сопровождались набиравшей темпы набеговой системой, имевшей в Чечне благоприятную
социальную почву. На знамени участников набегов одна «агрессивная» формула сменялась
другой, энергично звавшей их к вооруженным набегам. По свидетельству У. Лаудаева, «в
эти именно времена вошли в поговорку возгласы, ныне повторяющиеся только на
пирушках, но тогда бывшие во всеобщем употреблении: “Мир наш, кто кроме нас на свете
(Дуне вайн деци)!”»13. Подобным возгласом, широко бытовавшим в Чечне, выражалось
переживаемое чеченцами состояние, когда «поступкам их нет ответа, преступлениям —
См.: Блиев М.М. Кавказская война: социальные истоки, сущность // История СССР. 1983. №2. С. 54-57;
Блиев М.М., Дегоев В. Кавказская война. М. 1994.
9
Движение горцев Северо-Восточного Кавказа в 20-50-х гг. XIX в. Сборник документов. Махачкала, 1959;
Материалы по истории Дагестана и Чечни (1-я пол. XIX в.), Махачкала, 1940; Гаджиев В.Г. Шамиль// Тарих.
1990. №4. С. 3-20; Рамазанов Х.Х. Эпоха Шамиля. Махачкала. 2004; Шагабудинов Д.М. Россия и народы
Северного Кавказа в 20-50-е гг. XIX в. Махачкала. 2004; Смирнов И.А. Мюридизм на Кавказе. М., 1963 и др.
10
Блиев М.М. Указ. соч. С. 52, 55, 68; ССТО. Вып. 1. Владикавказ, 1878. С. 118, 121, 127.
11
Лаудаев У. Чеченское племя. Сборник сведений о кавказских горцах. Тифлис, 1872. Вып. VI. С. 26.
12
Там же. С. 25-26.
13
Там же. С. 26.
8
12
возмездия»14. Сведения У. Лаудаева согласуются с русскими источниками, в которых Чечня
XVIII — начала XIX в. характеризуется как «разбойничая республика», где «в образе
жизни, воспитании и внутренняго управления чеченцы поступают как следует
отчаянным» воинам»15.
В исследуемой энциклопедической статье принята, по всей видимости, третья точка
зрения, согласно которой набеговая культура определяла жизнь и политические ориентиры
чеченцев. Эта же точка зрения отражена и в тех характеристиках, которые даются
историческим персонажам, упоминаемым в указанном разделе.
То, что иные точки зрения, укоренившиеся в исторической науке и получившие
значительное распространение, не получили никакого освещения в исследуемом разделе
энциклопедической статьи, разумеется, обедняют справочный характер информации,
публикуемой в разделе «История».
5.2. Анализ характеристик исторических лицам и групп людей по признакам
совершенных ими действий.
В исследуемой статье используются слова, которые по своим семантическим
характеристикам являются конфликтогенными. Особенность употребления таких слов, как
«бандит», «разбойник», «абрек», «банда», заключается в том, что, будучи использованными
применительно с лицу или группе лиц вне контекста характеристики действий этого лица
(группы лиц), они унижают достоинство человека, которому дается такая характеристика. В
том случае, если этими словами характеризуется лицо, совершающее соответствующее
действие, то говорить об унижении достоинства нет оснований. В этом случае можно
говорить о клевете, если сообщение о действиях этого лица было заведомо ложным. Можно
утверждать также, что в контексте анализируемого раздела статьи слово «бандит»
приобретает дополнительное терминологическое значение. Выражения, сопровождающие
это слово: «восстание бандитов», «мятежные аулы», «террористическая борьба»,
«мятеж сепаратистов», «опорный пункт бандитов», «бандиты приступили к созданию
“правительственных органов”», «руководством бандитов» дают основание толковать
слово «бандит» как термин, обозначающий не только человека, совершающего насилие, но
и как идеологически мотивированного преступника, борющегося с представителями какойлибо власти или совершающего насилие в отношении людей, лояльно относящихся к этой
власти. Подобное терминологическое содержание слова «бандит» подтверждается и
работами советских историков, исследовавших проблемы национально-государственного
строительства на Северном Кавказе. В их работах широко использовались такие понятия
как «политический бандитизм», «банда» и т.п. Например: «Причинами, вызвавшими
создание ревкомов на Северном Кавказе, как и на всем юго-востоке, явились
исключительная острота классовой борьбы, “близость фронтов и постоянная опасность
непосредственного вторжения интервентов, продолжительная оккупация районов
белогвардейской
контрреволюцией,
бесчинства
остатков
войск
противника,
терроризировавших местное население, влияние мусульманской реакции, слабость
пролетарской прослойки, отсутствие необходимых кадров для работы в советском
аппарате, наличие казачьей контрреволюции, политического бандитизма в крае”».16
«После разгрома армии Деникина сравнительно небольшая часть контрреволюционно
настроенных элементов уехала с Северного Кавказа за границу. Оставшаяся часть
приложила все усилия к дезорганизации хозяйственной, партийной и советской работы в
крае. Бандитизм отмечался здесь почти повсеместно. В районе горы Эльбрус скрывалась
Там же. С. 26.
Броневский С. “Историческия Выписки о сношениях России с Персиею, Грузиею и вообще с горскими
народами, в Кавказе обитающими, со времен царя Ивана Васильевича доныне”. Т. II. С. 182; Потто В.А. Чечня.
СПб, 1899. С. 6; Мосевич Г. Географический, этнографический, исторический и экономический очерки.
Одесса, 1896. С. 122— 123.
16
Бугай Н.Ф. Революционные комитеты Дона и Северного Кавказа 1919-1921 гг. М., 1979. С.66
14
15
13
банда в количестве 3 тысяч человек, около Пятигорска - группа полковника Кротова в
количестве 800-900 человек, к востоку от ст. Алагирская - отряд в количестве 150 человек
при 7 пулеметах. Крупные бандитские гнезда имелись в Чечне».17
«”Летом 1920 года на территории только трех районов Северного Кавказа (Кубань,
Ставрополь, Терская губерния) действовали 124 бандитских отряда численностью до 5
тыс. человек, имевшие на вооружении: пулеметов - 86, винтовок - 2797 и одно орудие”18.
Главный костяк банд составляли горские князья, кулаки, бывшие жандармы,
представители духовенства».19
«Банды нападали и подвергали разгрому партийные и советские органы края,
культурные учреждения и промышленные предприятия. В апреле 1920 года в станице
Закан-Юртовской контрреволюционные элементы разогнали станичный ревком и
предприняли попытку поднять восстание против Советской власти20. Ревкому Малой
Кабарды, подвергавшемуся частым нападениям банд, пришлось создать для своей защиты
милицию в составе 150 всадников».21
«Такие тревожные сведения поступали и из других районов края. Разгул бандитизма
наблюдался особенно в районах со слабым влиянием рабочего класса на крестьянские
массы и представлял главную опасность в укреплении Советской власти.
На необходимость скорейшего уничтожения бандитизма указывал глава Советского
правительства В.И.Ленин в телеграмме на имя Г.К.Орджоникидзе: “Быстрейшая и полная
ликвидация всех банд и остатков белогвардейщины на Кавказе и Кубани - дело абсолютной
общегосударственной важности”».22
«Бандитизм осложнял не только политическое положение края, но и создавал
огромные трудности для налаживания экономической и культурной жизни, находившейся
и без того в очень тяжелом положении».23
Такое же толкование термина «бандит» необходимо усматривать и в текстах,
касающихся современных событий на Северном Кавказе, в том числе и в Чеченской
Республике.
Ниже приводятся все случаи употребления в статье «Чеченская Республика» слова
«бандит» и его производных в отношении исторических лиц и групп людей по признаку
совершенных ими действий.
В июне 1785 банда шейха Мансура разбила русский отряд полковника Пьери, а в июле—
августе осадила крепость Кизляр.
В 1830 влиятельные лидеры Вост. Ч. (Ичкерии) признали власть дагестанского имама
(светского и духовного правителя) Гази-Магомеда и со своими сторонниками
присоединились к его бандам.
25.8.1859 русские войска взяли последнее пристанище имама — аварский аул Гуниб.
Шамиль сдался в плен и был отправлен в Россию на правах почётного пленника. Значит.
вылазки бандитов происходили в 1860—61, 1864, 1877—78.
К кон. 1870-х почти все чеченские мужчины стали абреками — бандитами,
прикрывавшими уголовную сущность своих деяний националистической демагогической
фразеологией.
Гугов Р.Х. Совместная борьба народов Терека за Советскую власть. Нальчик, 1975. С.468
Бугай Н.Ф. Указ. соч. С.130
19
Цит. по: Даудов А.Х. Образование Горской АССР. Из истории национально-государственного
строительства на Северном Кавказе // http://edc.pu.ru/library/catalog/daudov.rtf
20
Гойгова З.А.-Г. Народы Чечено-Ингушетии в борьбе против Деникина. Труды ЧИНИИЯЛ. Т.7. Грозный,
1963. С.191
21
Бугай Н.Ф. Указ. соч. С.128
22
Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т.51. С.277
23
Цит. по: Даудов А.Х. Образование Горской АССР. Из истории национально-государственного
строительства на Северном Кавказе // http://edc.pu.ru/library/catalog/daudov.rtf
17
18
14
Осенью 1931 Истамулов был ликвидирован агентами ГПУ, а бандитское
формирование, продолжавшее своё существование до 1935, возглавил его брат Х.
Истамулов.
В февр. 1940 банда Исраилова овладела частью Юж. Ч. (Шатойский и Галанчожский
р-ны).
В кон. 1940 власти нанесли поражение бандитам; к нач. 1941 основная территория
ЧИАССР контролировалась совет. войсками.
В окт. 1942 нем. унтер-офицер Реккерт, заброшенный в Ч. во главе диверсионной
группы, установив связь с небольшой бандой Р. Сахабова, при содействии религ.
авторитетов завербовал до 400 чел. и, снабдив их нем. оружием, сброшенным с самолётов,
сумел поднять ряд аулов Веденского и Чеберлоевского р-нов.
В 1943 совет. войска (регулярная армия и спецчасти НКВД) активизировали действия
против бандитов.
В это время в горах Чечено-Ингушетии активизировали свои действия бандиты, к-рых
возглавили Х. Исраилов (Терлоев) и К. Тишишев.
Для ликвидации бандитизма в Чечено-Ингушетию были направлены неск. дивизий
НКВД, операциями к-рых руководил Б. Кобулов.
Чеченцы сразу же начали отбирать дома у русских, не останавливаясь перед
убийствами. Это привело к античеченскому выступлению русскоязычных жителей
Грозного в авг. 1958, требовавших обуздания бандитов.
В тот же день бандформирование, именовавшееся «Национальной гвардией Исполкома
ОКЧН», захватило здание Дома профсоюзов, в к-ром заседал ВВС, и здание
республиканского КГБ.
В нояб. — дек. 1991 были сформированы основные органы власти самопровозглашённой
ЧР, являвшейся в действительности откровенно бандитской вольницей.
Десятки тысяч людей были убиты, изнасилованы, покалечены, изгнаны из своих домов.
В Грозном хозяйничали банды чеченских уголовников-наркоманов.
4.6.1993 боевики Дудаева под командованием бандита Ш. Басаева захватили здание
«грозненского городского собрания», где проходили заседания «парламента» и
«конституционного суда».
В июле—августе 1994 оппозиц. группа бывшего мэра Грозного Б. Гантамирова
установила контроль над Урус-Мартаном и основной территорией Урус-Мартановского
р-на, а группа бывшего начальника охраны Дудаева, известного бандита Р. Лабазанова —
над г. Аргун.
С апр. 1995 отряды Дудаева трансформировались в небольшие самостоят. банды.
3.6.1995 федерал. войска овладели райцентром Ведено, к-рый являлся важным опорным
пунктом бандитов.
14—21.6.1995 бандой Ш. Басаева была осуществлена террористич. акция в г.
Будённовск Ставропольского края, повлёкшая многочисл. жертвы среди мирных жителей.
Новым лидером бандитов стал З. Яндарбиев. В это время в России активизировались
антигосударств. силы, выступающие за примирение с убийцами и насильниками.
Утром 6.8.1996 бандиты Ш. Басаева вошли в Грозный и вступили в столкновения с
подразделениями федерал. армии.
15.8.1996 в ходе переговоров секретаря Совета безопасности РФ А. Лебедя с
руководством бандитов было достигнуто соглашение о прекращении огня, однако
фактически в Грозном продолжались локальные столкновения.
Фактически, из-за предательской позиции значит. части росс. руководства, власть в
Грозном и на всей территории ЧР стала переходить в руки бандформирований.
28.8.1996 бандиты захватили Гудермес, Аргун и Шали. 30.8.1996 в дагестанском
Хасавюрте Лебедь и Масхадов подписали совм. заявление, фактически передающее всю
территорию Ч. под контроль бандитов.
15
В сент. вопреки договорённости о формировании коалиц. органов власти бандиты
приступили к созданию «правительственных органов» во главе с З. Яндарбиевым, С. Х.
Абумуслимовым, А. Масхадовым, А. Закаевым, Ш. Басаевым, Р. Гелаевым, М. Удуговым, К.
Махашевым, А. Мовсаевым, Р. Чимаевым, Д. Ахмадовым, Х. А. Ярихановым и др.
В 1999 банды под руководством Басаева и Хаттаба совершили агрессию против
Дагестана (под лозунгами создания т. н. Кавказской конфедерации), однако потерпели
поражение от росс. войск и мест. ополчения.
Развивая своё превосходство, 30.9.1999 росс. военные вступили на территорию Ч. И к
нач. 2000 очистили большую её часть от бандитов.
Отдельные бандиты засели в горах или ушли по горным тропам в Грузию и
Азербайджан.
Нек-рые лидеры бандитов бежали в Турцию и страны Европы. 15.10.1999
представителем федерал. властей в Ч. был назначен Н. Кошман.
1.9.2004 чеченские и ингушские бандиты совершили ужасающее преступление в
североосетинском г. Беслан, захватив школу и убив сотни детей. Ответственность за это
взял на себя Ш. Басаев.
В рассмотренных примерах лишь в 12 случаях анализируемая лексика используется для
описания событий до 90-х гг. ХХ в., и в 21 случае – применительно к событиям новейшей
истории Чечни – периода, когда происходили длительные и масштабные вооруженные
операции по восстановлению конституционного порядка на территории республики. При
этом оценка правомерности характеристики соответствующих лиц как «бандитов»,
«террористов», «мятежников» или, напротив, как «сторонников освободительного
движения», «борцов за независимость» лежит за пределами лингвистического анализа и
должна быть основана на данных исторической науки. В то же время использование
применительно к кому-либо слов «бандит», «бандитский» следует рассматривать как
однозначно негативную характеристику действий соответствующих субъектов.
В абсолютном большинстве случаев анализируемые термины, не будучи
ассоциированными ни с какой-либо нацией в целом, ни с ее частью, используются для
характеристики сторонников конкретных лиц по совершаемым ими действиям. Например:
«банда шейха Мансура», «банда Исраилова», «бандой Р. Сахабова», «активизировали свои
действия бандиты, к-рых возглавили Х. Исраилов (Терлоев) и К. Тишишев»,
«бандформирование, именовавшееся «Национальной гвардией Исполкома ОКЧН»», «под
командованием бандита Ш. Басаева», «известного бандита Р. Лабазанова», «отряды
Дудаева трансформировались в небольшие самостоят. банды», «14-21.6.1995 бандой Ш.
Басаева была осуществлена террористич. акция» и др.
В большинстве исследованных фрагментов отсутствуют указания на национальность
упоминаемых лиц, а то обстоятельство, что все описываемые действия происходили на
территории Северного Кавказа, в том числе и в Чечне, обусловлены тематикой статьи.
Вместе с тем в результате анализа текста статьи выявлены фрагменты, в которых слова
«банда», «бандит», «бандитский» используются вместе с прилагательными «чеченский»
либо иным образом ассоциированы с представителями чеченской национальности:
1. К кон. 1870-х почти все чеченские мужчины стали абреками — бандитами,
прикрывавшими
уголовную
сущность
своих
деяний
националистической
демагогической фразеологией.
В данном фрагменте содержится характеристика мужчин–чеченцев как бандитов,
основанная на утверждении о преступном характере их деятельности. При этом речь не
идет о конкретных лицах, указывается лишь, что это «чеченские мужчины», а также
используется количественная характеристика «почти все», означающая относимость
приведенной характеристики хотя и не ко всем, но к большинству чеченских мужчин, что
может быть расценено как высказывание, содержащее отрицательную оценку действий
группы лиц по признаку национальности. Схожие оценки действиям преступных групп
даются и в других работах, исследовавших этот исторический период. Ср.: «В Закавказье в
16
рассматриваемый период действовало большое количество организованных преступных
групп. Как отмечал В.С. Кривенко, "почти во всем Закавказье, исключая Дагестан, снуют
хорошо организованныя и вооруженныя шайки бандитов, которыя держат население в
страхе и, пользуясь этим, находят всегда приют от преследований военных команд".
Особое внимание В.С. Кривенко обращает на криминальную ситуацию в Кубинском уезде:
"После возстания 1877 года разбои не прекращаются в этом богатом растительностью
уголке. Многочисленныя шайки открыто разъезжали по аулам, и не было поселка, который
не платил им дани; зажиточных жителей забирали в плен и требовали выкуп;
сопротивлявшихся ждал кинжал или пуля..."24».25
Кроме того, современные исследователи отмечают, что «между современным
терроризмом и историческими формами разбоя на Северном Кавказе, квинтэссенция
которых выражена в абречестве, есть определенная преемственность, особенно в
методах, которые вписываются в канву террористической практики».26
2. Чеченцы сразу же начали отбирать дома у русских, не останавливаясь перед
убийствами. Это привело к античеченскому выступлению русскоязычных жителей
Грозного в авг. 1958, требовавших обуздания бандитов.
В приведенном фрагменте содержится информация об имевших место конфликтах
между группами людей различной национальности, возникших на социальной почве:
«чеченцы сразу же начали отбирать дома у русских». При этом в тексте статьи для
обозначения одной из сторон используется термин «бандиты» в значении неправомерно
действующих, «не останавливающихся перед убийствами» граждан. Поскольку речь идет
об «античеченском» выступлении со стороны «русскоязычных жителей», то бандитами
именуются неопределенные лица чеченской национальности, противопоставленные по
своим действиям русским. «Факт массовых беспорядков в г. Грозном 23–31 августа 1958 г.,
поводом для которых послужило убийство на национальной почве русских людей,
произошедшее на фоне обострившейся межнациональной напряжённости»,27 описан и
проанализирован в исторической литературе28. «Это преступление вызвало широкий
общественный резонанс, а стихийные протесты переросли в масштабное политическое
выступление, для подавления которого в город пришлось вводить войска».29
3. В нояб. — дек. 1991 были сформированы основные органы власти
самопровозглашённой ЧР, являвшейся в действительности откровенно бандитской
вольницей.
В данном фрагменте приводится социально-политическая оценка ситуации в Чеченской
Республике в период конца 1991 г. Обстановка в республике характеризуется как
«бандитская вольница». Тем самым в высказывании содержится утверждение, что
Чеченская Республика в тот период представляла собой неподконтрольную федеральным
властям территорию, на которой свободно действовали бандиты. Оценочных характеристик
людей, проживавших в тот период на территории Чечни, фрагмент не содержит.
4. Десятки тысяч людей были убиты, изнасилованы, покалечены, изгнаны из своих
домов. В Грозном хозяйничали банды чеченских уголовников-наркоманов.
Описываемые события относятся к концу 1991 г. Во фрагменте содержится информация
о фактах многочисленных преступлений, совершенных в это время на территории
республики: убийствах, изнасилованиях, избиениях. При этом такие действия
Кривенко В.С. Очерки Кавказа. Поездка на Кавказ осенью 1888 года. СПб., 1893. С. 145-147.
Невский С.А. Организованная преступность на Кавказе во второй половине XIX - начале XX в. // История
государства и права. 2008. № 18.
26
Савенко Г.П. Терроризм на Северном Кавказе: исторические предпосылки и региональная специфика.
Автореф. дисс… канд. ист. наук. Ставрополь, 2008. С.24.
27
Статья «массовые беспорядки в Грозном (1958)» в http://ru.wikipedia.org/.
28
См., например: Кузнецова С.Б. Этнополитические процессы в Чечено-Ингушской АССР в 1957-1990 гг.:
последствия депортации и основные аспекты реабилитации чеченцев и ингушей. Дисс. канд. ист. наук. М.,
2005.
29
Статья «массовые беспорядки в Грозном (1958)» в http://ru.wikipedia.org/.
24
25
17
ассоциированы с лицами чеченской национальности («банды чеченских уголовниковнаркоманов»), что негативно характеризует действия этих лиц, но обусловлено тематикой
статьи.
5. 1.9.2004 чеченские и ингушские бандиты совершили ужасающее преступление в
североосетинском г. Беслан, захватив школу и убив сотни детей. Ответственность за
это взял на себя Ш. Басаев.
В приведенном фрагменте содержится информация о факте совершения на территории
республики Северная Осетия террористического акта. При этом из текста следует, что
исполнителями этого преступления были лица чеченской и ингушской национальности.
Однако авторской оценке подвергается только само событие («ужасающее преступление»),
ответственность за которое взял на себя человек, национальность которого не указана.
6. Синтезирующая часть экспертного исследования
Все анализируемые фрагменты содержат в себе утверждения о фактах, которые
соответствуют действительности и подтверждаются не только историческими
свидетельствами, но и соответствуют одной из теорий исторической науки. Перечисленные
в статье факты используются с целью информирования читателей о военно-политических
аспектах истории российско-чеченских отношений. Текст статьи «Чеченская Республика»
не содержит выводов автора, пропагандирующих какое-либо оценочное мнение
относительно лиц, выделяемых по национальному или религиозному признаку, или
агитирующих за совершение каких-либо действий, направленных против лиц, выделяемых
по указанным признакам.
Автор раздела «История» энциклопедической статьи «Чеченская Республика» изложил
одну из существующих в исторической науке точек зрения на характер военнополитических взаимоотношений России и Чечни. Сообщенные в статье сведения не
являются ложными или тенденциозно искаженными.
Анализ интерпретации фактов и событий, изложенных в статье «Чеченская
Республика», и анализ характеристик исторических лиц и групп людей, данных по
признакам совершенных ими действий, позволяют утверждать, что конфликтогенность
текста статьи может быть вызвана только односторонней интерпретацией характера и целей
действий отдельных исторических лиц, упомянутых в статье. Необходимо отметить, что
изложение хотя и негативных, но соответствующих действительности сведений, не может
расцениваться как направленное на возбуждение ненависти и вражды.
7. Заключительная часть экспертного исследования
Ответы на вопросы, поставленные перед исследователями:
Вопрос 1. Может ли содержание данных материалов (статья «Чеченская Республика» //
«Большая энциклопедия». В 62 томах. Т. 58. М.: ТЕРРА, 2006. – С. 258-270; ISBN 5-27300432-2; Формат: 60х84/4, илл.) оказать влияние на сознание читательской аудитории путём
формирования искажённых либо предвзятых представлений о тех или иных
национальностях, религиозных группах или отдельных лицах как её представителях,
способствовать возбуждению по отношению к ним религиозной, расовой, национальной
вражды?
Ответ на вопрос 1. Содержание представленных для исследования материалов не
может формировать искажённые либо предвзятые представления о тех или иных
национальностях, религиозных группах или отдельных лицах как её представителях,
поскольку проанализированные в настоящем исследовании факты находят подтверждение в
специальных работах, посвященных истории российско-чеченских отношений.
Содержание представленных для исследования материалов не может способствовать
возбуждению религиозной, расовой, национальной вражды, поскольку интерпретация
фактических событий соответствует одной из принятых в исторической науке точке зрения.
Тот факт, что в статье не учтен взгляд современных представителей Чеченской Республики
18
на историю и характер российско-чеченских отношений, делает статью «Чеченская
Республика» потенциально конфликтогенной.
Вопрос 2. Имеются ли в содержании данных материалов призывы к насильственному
изменению основ конституционного строя и нарушению целостности Российской
Федерации?
Ответ на вопрос 2. В представленных для исследования материалах не содержится
призывов к насильственному изменению основ конституционного строя и нарушению
целостности Российской Федерации. Отсутствие призывов в энциклопедической статье
«Чеченская Республика» соответствует ее справочному характеру.
Ответ 3. Имеются ли в содержании данных материалов утверждения, направленные на
подрыв безопасности Российской Федерации, призывы к осуществлению террористической
деятельности либо оправдание терроризма?
Ответ на вопрос 3. В представленных для исследования материалах не содержится
утверждений, направленных на подрыв безопасности Российской Федерации. Фрагмент
статьи «Чеченская Республика», в котором излагаются события, начиная с момента
принятия декларации о государственном суверенитете России (12.06.1992 г.), содержит
последовательное, хотя и неполное, описание военно-политических событий,
происходивших на территории Чеченской Республики вплоть до 4 марта 2006 г., когда
председателем Правительства ЧР стал Р. А. Кадыров.
Вопрос 4. Имеются ли в содержании материалов утверждения, направленные на
унижение национального достоинства какой-либо национальной группы, утверждения,
пропагандирующие исключительность, превосходство или неполноценность граждан по
признаку их отношения к религии, социальной, расовой, национальной или языковой
принадлежности, и носит ли данная статья экстремистский характер?
Ответ на вопрос 4. В представленных для исследования материалах не содержится
утверждений, направленных на унижение национального достоинства какой-либо
национальной группы, утверждения, пропагандирующие исключительность, превосходство
или неполноценность граждан по признаку их отношения к религии, социальной, расовой,
национальной или языковой принадлежности. Конфликтогенность текста по этому признаку
порождается лишь в случае его вторичной интерпретации, если читатель домысливает
возможность противопоставления людей по национальному, религиозному и др. признакам.
Вопрос 5. Имеются ли в содержании материалов призывы к осуществлению массовых
беспорядков, хулиганских действий и актов вандализма по мотивам идеологической,
политической, расовой, национальной или религиозной ненависти либо вражды, а равно по
мотивам ненависти или вражды в отношении какой-либо социальной группы?
Ответ на вопрос 5. В представленных для исследования материалах не содержится
призывов к осуществлению массовых беспорядков, хулиганских действий и актов
вандализма по мотивам идеологической, политической, расовой, национальной или
религиозной ненависти либо вражды, а равно по мотивам ненависти или вражды в
отношении какой-либо социальной группы. Статья «Чеченская Республика» не содержит
никаких призывов.
Вопрос 6. Содержат ли указанные материалы призывы к применению насилия в
отношении представителя государственной власти или угрозу применения насилия в
отношении представителя государственной власти или его близких в связи с исполнением
им своих служебных обязанностей?
Ответ на вопрос 6. Поскольку в статье «Чеченская Республика» не содержится
вообще никаких призывов, то представленные для исследования материалы не содержат и
19
призывов к применению насилия в отношении представителя государственной власти или
угрозу применения насилия в отношении представителя государственной власти или его
близких в связи с исполнением им своих служебных обязанностей.
Вопрос 7. Использованы ли в указанных материалах специальные языковые или иные
средства (какие именно) для целенаправленной передачи оскорбительных или
унизительных характеристик, отрицательных эмоциональных оценок, негативных
установок и побуждений к действиям какой-либо нации, расы, религии или отдельных лиц
как её представителей?
Ответ на вопрос 7. В представленных для исследования материалах не используются
специальные языковые или иные средства для целенаправленной передачи оскорбительных
или унизительных характеристик, отрицательных эмоциональных оценок, негативных
установок и побуждений к действиям какой-либо нации, расы, религии или отдельных лиц
как её представителей.
Исследование проведено в соответствии с принятой методикой и оформлено в соответствии
с требованиями, предъявляемыми в СПбГУ к комплексному исследованию специалистов.
исследование специалистов общим объемом 20 стр.
УТВЕРЖДАЮ
Директор Научно-исследовательского экспертного
Центра по изучению проблем экстремизма СПбГУ
д.филол.н. С.А. Кузнецов
«02» сентября 2010 г.
20