ОДИН ДЕНЬ В ТАРХАНАХ: путевой очерк

ОДИН ДЕНЬ В ТАРХАНАХ:
путевой очерк
С поэзией и прозой М. Ю. Лермонтова я познакомился ещё в раннем
детстве.
Помню, ещё в первые послевоенные годы зимними длинными вечерами
мы садились в самый тёплый уголок нашей саманной хатёнки, которая
стояла на самом отшибе нашего небольшого хутора, – на печку, зажигали
самодельную лампу и читали. Вернее, нам, троим детишкам, читала наша
бабушка. Для того времени она была достаточно грамотной, потому что
бабушка Паша в начале века окончила два класса. А книги мы брали в нашей
школе. Их сохранила учительница Ксения Васильевна. В маленькой
библиотеке сохранились книги Л. H. Толстого, А. С. Пушкина, М. Ю.
Лермонтова... Помню, кто-то из нас принёс большую книгу. На обложке
вверху было написано «М. Лермонтов, Стихи и поэмы», ниже – «Герой
нашего времени».
Усевшись в очередной раз на печи, бабушка взяла увесистую книгу,
открыла и, как сейчас помню, больше наизусть начала читать «Парус»,
«Бородино», а потом «Смерть поэта»... Дошла очередь и до «Героя нашего
времени». Сейчас не помню, какое впечатление произвело на нас это
лермонтовское произведение, подо сего дня помню, как мы плакали, когда
узнали, что Казбич безжалостно зарезал Бэлу...
Вот с тех пор, как мне помнится, я и полюбил Лермонтова. Любил и
ненавидел его героев. Мечтал побывать там, где ступала нога великого
русского поэта. Частично моя мечта сбылась. Я проехал и прошёл с
фотоаппаратом, повстречался духовно с Лермонтовым и его героями в
Пятигорске, Кисловодске, Железноводске, Ставрополе ... Ещё была у меня
мечта побывать и в тех местах, где прошли годы детства и отрочества, где
1
покоится прах любимого, поистине русского поэта Михаила Юрьевича
Лермонтова, – в Пензенском крае.
Современный областной город Пенза. Автобус Пенза–Белинск мчал по
широким
городским
улицам.
Моим
соседом
по
месту
оказался
словоохотливый немолодой мужчина, чем-то располагающий к себе.
Традиционные вопросы знакомства в дороге : « Куда?» , «Зачем?». Я не стал
скрывать. Сказал. Не успел я сообщить о цели приезда, как мой сосед сразу
же начал:
– Лермонтов, Михаил Юрьевич! А вот он, памятник нашему
Лермонтову, а вон библиотека...
И правда, с правой стороны за окном я увидел памятник поэту и
большое здание, где расположилась городская библиотека. Мой собеседник
начал рассказывать о Тарханах. Он там бывал не раз и сожалел, что он едет
дальше и не может мне всё, всё показать...
Toт осенний день выдался тёплым. По обеим сторонам дороги тянулись
поля. Одни уже зеленели свежими всходами, другие, вспаханные,
отсвечивались глянцевым отливом, третьи были ещё не вспаханы. Навстречу
автобусу бежали берёзки с золотистыми листьями. На отдельных полях
поднимался дым, а вот почти у самой дороги дымилась уже насквозь
прогоревшая копна соломы.
Вдруг, неожиданно, наш автобус остановился. Водитель вышел из
машины, осмотрел и сообщил пассажирам, что придётся перекурить не
меньше часа. Я вначале забеспокоился, а потом, как и другие, вышел из
автобуса. До нас ветерком донесло запах горьковатого дыма. Я «оторвался»
от словоохотливого соседа и пошёл на невспаханное поле. По жнивью низко
плыл дымок, касаясь земли. Его лёгким ветерком уносило в сторону, и он
таял в осеннем прозрачном воздухе.
2
От сырости земли (здесь недавно прошли дожди) он был сыроватый, от
него пахло горечью и тлеющей от огня влажной соломой. Под ногами
шуршали обгоревшие корневища, сыпалась зола.
Я стоял и смотрел то на поле, то на длинную полоску берёз и думал о
Лермонтове: «Вот где-то на этих полях поэт впервые и увидел стелющийся
по земле дымок и, когда незадолго до смерти писал свою «Родину», когда
думал, почему он любит свою Отчизну и когда хотел объяснить, что же это
за любовь к родным краям, он, наверное, среди прочих вспоминал такую вот
жниву, вот тогда-то среди других строчек появилась и эта: «Люблю дымок
спалённой жнивы...»
Мои думы прервал сигнал автобуса, извещающий о том, что всё готово
и надо ехать. Автобус набрал скорость и вновь помчался к заветной цели. С
соседом мы больше не разговаривали. Я всматривался в окно и ждал встречи
с Тарханами, а мой сосед дремал. Но вот мой сосед, словно он и не спал,
неожиданно сказал мне: «А вот и Лермонтово». И вправду: на пригорке я
увидел село. Я его сразу узнал по фотографиям. С правой стороны дороги
небольшая стела. На одной стороне столба – «Лермонтово», вверху, на
раскрытой книге, портрет поэта и слова: «Государственный лермонтовский
музей-заповедник «Тарханы».
Тарханы, а точнее село Лермонтово, которое получило своё название в
честь великого поэта на сходе граждан ещё в 1917 году. Очень трудно
передать то волнение, которое овладело мною в тот момент, когда я вышел
из автобуса «Пенза–Белинский». Я думал: «Неужели здесь, по этим
тропинкам, по этому краю ходили и ездили великие люди, которые так
близки нашему сердцу – Лермонтов и Белинский?».
Асфальтированная дорога. По обеим сторонам красавицы-берёзки, а
навстречу – купола собора Михаила Архангела. А вот и село. Проходишь по
улице. Деревянные дома с палисадниками и заборами из голубого и зелёного
резного штакетника. Почти у каждого двора колодцы, как и когда-то крытые.
3
Люди заняты своими делами: дети, не спеша, стайками, идут домой из
школы, обсуждая свои ученические заботы, кто-то спешит в магазин, а вот
навстречу идёт старушка. Останавливаюсь и спрашиваю у неё: «Зачем Вам
колодцы, когда почти у каждого двора водопроводная колонка?». Она мне
без удивления ответила: «А вдруг-то в кране воды нет. Али какая поломка.
Да и красивей так», – сказала и повела рукой, указывая на село.
Миновав главную улицу, которая до сих пор называется по-старинному
«Бугром», видишь, как перед тобой неожиданно появляется синяя водная
гладь Верхнего пруда (Барского). Казалось бы, ничего особенного. Над водой
низко склонились ветлы с позолоченными листьями, кустарник; по водной
зыби, чуть качаясь, плывут утки. А вдали виднеется парк. Глядя на всё это,
сразу вспоминаются лермонтовские строки, которые написаны как бы
специально для нас, посетителей:
И вижу я себя ребёнком,
и кругом,
Родные все места: высокий
барский дом
И сад с разрушенной теплицей;
Зелёной сетью трав подёрнут
спящий пруд,
А за прудом село дымится–
и встают
Вдали туманы над полями
Лучше, чем сказал поэт, о тархановских местах и не скажешь. Сердце
забивается от увиденного, лёгкие наполняются осенним запахом, дышишь и
хочется дышать воздухом, которым дышат стихи великого поэта.
Дорога приводит к небольшой плотине, обсаженной молодыми ветлами,
а над головой и тот час плыли тучи, гонимые ветром в разные стороны. Мне
они почему-то навеяли грусть, как когда-то поэту в день разлуки с друзьями.
4
Я даже остановился, и мне подумалось: «Неужели природа умеет угадывать
мысли и чувства человека? Или это совпадение?»
Перед нами металлические, строгой конфигурации ворота с двумя
невысокими каменными столбами. На одном из них крупно написано:
«Государственный лермонтовский музей-заповедник «Тарханы», на другом
строки:
Пускай
Историю
страстей
И дел моих
Хранят
далёкие потомки.
«Большой дом был похож на все барские дома: деревянный, с
мезонином,
выкрашенный
жёлтой
краской,
а
двор
обстроен
был
одноэтажными флигелями, сараями, конюшнями и обведён валом, на
котором качались и сохли жидкие ветлы...»,– такой запомнилась центральная
часть усадьбы самому Лермонтову. Такой она нас, посетителей, и встретила
на этот раз.
С парадной стороны дом–музей охватывает полукругом усадебный парк,
террасами спускаясь к Большому пруду. Нас встретили липы, вязы и клёны,
когда-то склонявшиеся над мальчиком Лермонтовым. Живые свидетели
жизни поэта – лучшие путеводители по тархановскому парку:
Любил с начала жизни я
Угрюмое уединение,
Где укрывался весь в себя,
Бояся, грусть не утая,
Будить людское сожаленье.
Три дорожки разбегаются в парк от дома-музея, и все они приводят,
минуя Средний Сад, к огромному дубу, который окружён металлической
5
оградой. Старожилы Тархан до сего дня из уст в уста передают, что этот
великан посажен мальчиком Михаилом Лермонтовым. Это одно из
любимейших мест поэта. Место вдохновения.
Многие из нас помнят портрет неизвестного художника – Лермонтов в
возрасте шести-семи лет в военной форме. Так вот одна из аллей ведёт мимо
церкви Марии Египетской через мостик к «траншеям» – месту детских игр
Лермонтова. Именно здесь с деревенскими мальчишками в военной форме
«сражался» юный Миша. Поросшие травой и терновником два земляных
бастиона – свидетели жарких потешных сражений. Отсюда очень хорошо
просматривается вся усадьба.
Самое пристальное внимание посетителей привлекает мемориальное
здание – дом-музей. В доме Е. Е. Арсеньевой размещается мемориальнобытовая экспозиция «Лермонтов в Тарханах», подлинная мебель конца 18-го
начала 19 веков, предметы быта, вся обстановка раскрывают время жизни
дворянской усадьбы при жизни поэта. Через сени, в небольшую переднюю,
посетители попадают в залу, потом в гостиную и столовую. Все три комнаты
богато обставлены. На стенах фамильные портреты. Вот портрет маленького
Миши. О матери поэта, Марии Михайловне, напоминает всего лишь одна
подлинная вещь: на старинном рояле лежит носовой парадный платок.
Печальную песнь матери, похоронную процессию помнил Миша. А вскоре
он расстался и с отцом Юрием Петровичем. Об этом он нам ведает в одном
из стихотворений:
Я сын страданий. Мой отец
Не знал покоя до конца.
В слезах угасла мать моя;
От них остался только я,
Не нужный член в пиру людском
Младая ветвь на пне сухом.
6
Эти строки лучше всего говорят, как тяжело расстался Лермонтов с
самыми близкими людьми.
Осматривая комнаты, знакомясь с обстановкой, портретами, книгами мы
всё сильнее убеждаемся в том, что окружающая нас среда положительно
влияла на развитие художественного дарования мальчика. Например, стены
столовой дома Арсеньевой украшают старинные гравюры и литографии,
изображающие сражение при Бородино, бегство французов из русской
столицы, портреты М. И. Кутузова, М. Б. Барклая-де Толли, A. П. Ермолова,
лубочные карикатуры на французов. Они вдохновили поэта на создание
стихотворения о героическом подвиге русского народа в Отечественной
войне 1812 г. Невольно вспоминаешь рассказ старого воина-героя –
стихотворение «Бородино».
Классная комната Миши Лермонтова. За стёклами шкафов книги:
«Древняя всеобщая история», «История государства Российского» М. Н.
Карамзина, рисунки поэта, глобус... Всё это говорит о том, что Е. А.
Арсеньева постаралась дать любимому внуку всестороннее образование.
Интересу к поэзии способствовали доходившие до Тархан сведения о
литературной жизни России, книги А. С. Пушкина, В. А. Жуковского,
французских писателей, семейные предания. От отца Лермонтов знал свою
родословную. Об этом предании напоминает в классной комнате картина
неизвестного художника «Шотландский замок». Шотландская легенда
рассказывает, что в 18 веке Томас Лермонт, один из предков поэта, получил
от фей дар пророчества и песен. О детских годах сам поэт писал:
Моя душа, я помню, с детских лет
Чудесного искала...
На втором этаже комнаты поэта окнами на балкон, откуда открывается
панорама села. Синь прудов, зелень садов и парков, прохлада снегов
располагали поэта к поэзии. Посетителей привлекает первая книга поэта,
написанная на летних каникулах в Тарханах в 1827 году. На титульном листе
7
крупно выведено «Черкесы» и рукою автора сделана надпись «В Чембаре за
дубом». Это одно из произведений написано под впечатлением посещения
Кавказа.
В комнатах жёлтый цвет стен, как и при жизни поэта. Два кресла из
дома Е. А. Арсеньевой. В шкафу из красного дерева много книг. В первой
комнате подлинные вещи поэта – гвардейского офицера: дорожная шкатулка
орехового дерева, пеньковая в золоченой оправе трубка, портсигар. На
стенах – портреты товарищей по полку. Его картины. Здесь же портрет поэта
работы художника П. Е. Заболотского. Он изобразил М. Ю. Лермонтова
глубоко мыслящего, с мягким задумчивым выражением лица. В больших
глазах светится вдохновение и сдерживаемая страсть.
Вторая комната обставлена как рабочий кабинет. На столе книги
любимых авторов – А. С. Пушкина, Байрона, Вольтера Скотта. На
маленьком столике под зеркалом из дома бабушки лежит альбом с
подписанным рисунком Лермонтова. Акварельные работы поэта (копии)
изображают самых близких ему людей – отца, С. А. Раевского, любимую с
московских лет В. А. Лопухину.
Из комнат Лермонтова через коридор посетители попадают в комнаты
бабушки. Они обставлены в стиле того времени.
Это чувствуется особо при просмотре девичьей и дома ключника,
который восстановлен по архивным документам в 1968-69 гг.
«Если я захочу вдаться в поэзию народную, то, верно, нигде больше не
буду её искать, как в русских песнях», – записал однажды поэт. Внимание
привлекает усадебная церковь Марии Египетской. Она сохранилась в
подлиннике. В церкви экспонированы метрические книги с записями о
Лермонтове, воссоздан иконостас, размещены найденные иконы. Длинное
приземистое кирпичное здание с маленькими оконцами. Это восстановленная
людская изба, «Люблю отчизну я ...», – как бы говорит нам сам поэт, смотря
на входящих посетителей, воплощённый в камне. В маленьком коридоре
8
людской и трёх комнатах – залах мы встречаемся с поэтом и его героями –
Вадимом, героями «Бородино» и царём Иваном Васильевичем, молодым
опричником и удалым купцом Калашниковым. Современные технические
средства – магнитофонные записи. Фильмоскопы, светомузыка помогли нам
услышать и увидеть родные просторы Отчизны, сцены борьбы русского
народа за свои права под предводительством Пугачёва, сцены кулачных боев
и русской смелости и геройства в Бородинской битве... Всё это навеяно
временем М. Ю. Лермонтова. Смотришь на костюмы солдат и офицеров 1812
года, видишь бои русских солдат с непрошенными «гостями», слушаешь
песню «Про царя Ивана Васильевича...» в исполнении Мордвинова, и всё это
как бы возвращает к времени двух прошлых веков.
Как сходилися, собиралися
Удалые бойцы московские
На Москву-реку, на кулачный бой,
Разгуляться для праздника, потешиться...
А ведь эти бои видел Лермонтов не только в детстве, но и в морозные
дни 1836 года в Тарханах. В лермонтовской песне побеждает справедливость,
смелость удалого купца Калашникова, а в «Бородино» становится героем
Отечества русский солдат. Это и есть наша Родина, описанная поэтом. Это
она, Родина, взывала на праведный бой в 1941 году. Это в те декабрьские дни
говорили:
Скажи, товарищ, ведь недаром
Москва ответила ударом
На вражеский удар!
Заканчивается осмотр лермонтовского заповедника сельской церковью.
Она строилась с 1826 года в честь архистратига Михаила, считавшегося
покровителем Лермонтова. Церковь была освящена в 1840 году. Здание
реставрировано и приспособлено под выставочное помещение. В нём
размещается литературная экспозиция. Сотни экспонатов освещают годы
9
ученья, службу в лейб-гвардии Гусарском полку, драматическую историю
создания
стихотворения
«Смерть
поэта»,
пребывание
на
Кавказе,
трагическую гибель поэта на дуэли.
Высокая колокольня собора. Она привлекаем посетителей тем, что
якобы М. Ю. Лермонтов, любуясь окрестностями посёлка, именно на
колокольне
написал
свою
«Родину».
Вчитываясь
в
строчки
этого
стихотворения, навеянного пейзажами Отчизны, очень хочется верить в то,
что говорят на второй Родине поэта:
Люблю дымок спалённой жнивы,
В степи ночующий обоз,
И на холме средь жёлтой нивы
Чету белеющих берёз...
А вот и последний приют поэта. Немного в стороне от церкви стоит
небольшая кирпичная часовня. По аллее проходишь внутрь. Самая
волнующая минута. Под её сводами покоится тело М. Ю. Лермонтова. На
фоне большой иконы «Вознесение Христово» – три памятника. На самом
большом из чёрного мрамора на лицевой стороне выбито «Михайло
Юрьевич Лермантовъ», по бокам – даты его рождения и смерти. За ним –
памятники (справа) М. В. Арсеньеву, (слева) М. М. Лермонтовой. Небольшая
лестница приводит в подземное помещение. В свете лампад у стены стоит
свинцовый ящик, в который вставлен просмоленный деревянный фоб. На
нём живые цветы...
Под окном часовни видна белая мраморная плита с надписью:
«Елизавета Алексеевна Арсеньева, рождённая Столыпина, скончалась 16
декабря 1845 года ...»
Слева от входа в часовню шумит своей роскошной листвою громадный
дуб. Его посадили в том весеннем месяце, когда Лермонтов в последний раз,
уже навсегда, вернулся в Тарханы. «Дуб. О чём он шепчет?», – думал я, да и
не только я, все, кто там бывает.
10
Может вот эти строки:
Но не тем холодным сном могилы .
Я б желал навеки так заснуть, Ч
Чтоб в груди дремали жизни силы,
Чтоб дыша вздымалась тихо грудь;
Чтоб всю ночь, весь день мой слух лелея,
Про любовь мне сладкий голос пел,
Надо мной чтоб, вечно зеленея,
Темный дуб склонялся и шумел.
А может, тёмный дуб говорил устами Ули Громовой, которая читала
высохшими губами своим друзьям поэму «Демон». Как набатный колокол
звучали поэтические строки поэта-борца из уст краснодонской комсомолки.
Они взывали к возмездию, против насилия и зла, звали к борьбе с фашизмом.
Вот так закончилась и навсегда осталась в моей памяти встреча с
великим поэтом и певцом нашей Родины. О том, что знают его стихи,
обращаются к его творчеству, знают его на Кавказе, в Ленинграде, Москве и
Тарханах, у нас на Ставрополье говорила молоденькая стюардесса на трапе
самолёта:
«Вы прибыли, а теперь улетаете из мест, где ступала нога великого
Лермонтова, где родились его бессмертные стихи, поэмы, романы, которые
постоянно зовут побеждать, творить, любить Отчизну, ненавидеть врага ...»
11