Особенности функционирования ключевых слов

Труфанова Н.В.
Особенности функционирования ключевых слов советского периода
в современной художественной литературе
( на примере произведений В.Пелевина)
Высокие темпы смены социально-политических реалий ведут к активному
изменению словарного состава. «Трансформация языковой картины мира (или
отдельных ее элементов) наиболее ярко проявляется в лексике и, особенно в
смене ключевых слов исторического момента» [Семенюк 2002,129]. Лексика
постоянно пополняется словами и выражениями, обозначающими новые
явления, пришедшие на смену старому порядку. При таких темпах ранее
ключевые понятия отодвигаются на второй план, где забываются и
утрачиваются. «За последние тридцать лет русский язык изменился очень
сильно.…Ушли в небытие идеологические слова-лозунги, навязываемые языку
властью с помощью специальных кампаний в СМИ («массированный удар»):
гласность, ускорение и др. Пожалуй, только перестройка используется для
называния соответствующего временного периода, но, естественно, несравнимо
реже, чем ранее» [Кронгауз 2003
].
Однако такова судьба не всех ключевых слов прошедшей эпохи. Некоторые
устаревшие слова не исчезают вслед за обозначаемыми ими понятиями, они
еще определенное время функционируют в языке, но специфика их
употребления и контекст значительно изменяются. В художественной
литературе ключевые слова часто встречаются в исторических текстах (на
примерах которых их, как правило, исследуют), а также в сатирических и
постмодернистских произведениях, для которых в целом характерна опора на
юмор и иронию как средства игры с читателем. Этот признак современной
литературы неоднократно подчеркивался Л.И.Даниленко, И.Ю.Дитковской,
Т.К.Гуменюк,
А.П.Сковородниковой,
В.З.Санниковым и др.
Н.Г.Родионовой,
С.И.Походней,
Под ключевыми словами эпохи мы вслед за И.Ю.Шачковой понимаем
«лексемы,
обозначающие
наиболее
актуальные
понятия
или
явления
определенного исторического периода» [Шачкова 2007, 6]. «Для каждой эпохи
характерны свои ключевые слова или слова-символы, слова-фетиши. Обозначая
наиболее актуальные явления, реалии, они занимают значительное место в
языке определенного исторического периода, активно употребляются в
средствах массовой информации, являются неотъемлемой частью языка
политики, пропаганды и бытового общения. Ключевые слова играют роль
определенных
«опорных»
точек
в
построении
и
структурировании
концептуальной и языковой картин мира. Изучение таких языковых единиц
позволяет раскрыть основные социальные, культурные, ценностные и др.
ориентиры общества и личности эпохи» [Семенюк 2002, 129].
Интерес к ключевым словам эпохи проявляли Р.Вильямс, Ж.Маторе,
П.Метьюз, Е.В.Разен, М.Томан-Банке, З.Е.Фомина, Е.И. Шейгал, Т.В. Шмелева,
И.Ю.Шачкова и другие исследователи. В их работах используются различные
обозначения
хронофакты»,
анализируется
данного
языкового
«символы
их
эпохи»,
явления:
«слова-свидетели»,
«ключевые слова общества»
семантические
характеристики
и
«словаи
т.д.,
особенности
функционирования в разные эпохи в различных типах текстов. Ключевые слова
и выражения советского периода изучали Г.В.Вариченко, Е.А.Земская,
Ю.Н.Караулов, В.Г.Костомаров, М.Кронгауз, Л.П.Крысин, Т.Б.Крючкова,
О.А.Семенюк, Н.Г.Сидяченко и др. Однако функционирование указанной
лексики рассматривалось, как правило, в рамках публицистических и
политических текстов советского и постсоветского периода, а также в
сатирико-юмористических
произведениях.
Особенности
употребления
ключевых слов и выражений советского периода в рамках современной
художественной литературы практически не исследовались. Очень мало работ,
посвященных анализу роли лозунгов и атрибутов советского периода в
литературе постмодернизма. Поэтому цель нашей статьи – попытаться
определить специфику этих ЛФЕ в произведениях данного литературного
направления. Автор ставит перед собой задачу рассмотреть творчество
В.Пелевина
как
постмодернизма,
одного
из
наиболее
классифицировать
ярких
представителей
наиболее
русского
типичные
примеры
функционирования в его текстах ключевых единиц советского периода,
установить их характерные особенности.
Употребление ключевой советской лексики в современной художественной
литературе тема весьма интересная, так как, несмотря на то, что СССР распался
уже почти 20 лет назад, интерес к той социальной и политической реальности,
которая была им создана, не угасает и сегодня. Не только политики активно
спекулируют этой темой. В современном искусстве, кино и литературе
продолжает звучать тема Союза, перерастая из идеологии в мифологию, а
ключевые советские реалии превращаются соответственно в мифологемы, где
главный образ может переходить из мифа в миф [Маслова 2001, 38], из текста в
текст.
Развеять эти политические мифы и спекуляции старается современная
художественная литература. Одним из ее представителей, рожденных в СССР,
переживших его распад, но не смирившихся с его бальзамированием и
мифологизацией,
является
российский
писатель-постмодернист
Виктор
Олегович Пелевин. Призрачные лозунги и прочие атрибуты советского периода
появляются в его произведениях в различных амплуа.
1. Писатель
пародирует
ключевые
идеологические
понятия
советского
периода, например, «развитой социализм»: «Развитой постмодернизм – это
такой этап в эволюции постмодерна, когда он перестает опираться на
предшествующие культурные формации и развивается исключительно на
своей собственной основе» [Пелевин 2007, 272]. Опираясь на то, что ключевые
слова
обладают
манипулятивным
потенциалом
в
конструировании
специфической картины эпохи, сформированным под воздействием ее
культурно-исторических особенностей [Шачкова 2007, 6], автор с помощью
иронии развеивает их «колдовскую силу»: «Магия преследует нас с детства.
Сначала нас украшают маленькой пентаграммой из красной пластмассы с
портретом кудрявого покровителя всей малышни. При этом мы получаем первое
из магических имен — «октябрята» — и узнаем, что «так назвали нас не зря — в
честь победы Октября». Интересно, что первая магическая инициация
проводится в таком же возрасте только, пожалуй, у индейцев Хиваро
(восточный Эквадор)», «Вторая инициация уже сложнее — подросших детей
обучают начаткам ритуала («салют», «честное пионерское») и символике —
вручаются новый значок (пылающая пентаграмма из металлического сплава) и
неравнобедренный треугольник из красной материи (его концы символизируют
отца, сына и старшего брата), который завязывается узлом в районе горлового
центра и обеспечивает симпатическую связь с Красным знаменем (поэтому
значок просто вручается, а галстук как бы доверяется, и хоть он свободно
продается за семьдесят копеек…). Дается второй магический статус —
«пионер» [Пелевин 2008, 274]. Привычные советские выражения приобретают
новое понимание в современном свете: «Будь готов!!! Всегда готов! —
повторяем мы, давая самим себе то, что телегипнотизеры позже назовут
установкой. Причем происходит это в детстве, когда психика крайне
восприимчива» [Пелевин 2008, 274] и «Существует также шизофрения
словосочетаний (товарищ командующий и прочие оксюмороны) и предложений
(почти любой лозунг на крышах домов — «Слава КПСС!», «Бери от жизни все!»
и тому подобное). Есть даже шизофрения кавычек: газета «Правда», газета
«Известия»…» [Пелевин 2008, 283].
2. Одним из элементов художественной действительности произведений
В.О.Пелевина являются советские стенды наглядной агитации, которые в русле
современной массовой культуры приобретают новые подтексты: «выцветший
стенд
наглядной агитации, аллегорически, в виде 2 мускулистых фигур,
изображавших народ и партию в состоянии единства» [Пелевин 2007, 455],
«как это загадочно уже само по себе – плакат, изображающий человека,
несущего плакат!» [Пелевин 2007, 201]. Остро высмеивается писателем
несовместимость изображения и лозунга: «На плакате была нарисована
девушка в кокошнике, с детскими глазами и развитой грудью, ее выпяченное
правое бедро огибала надпись: «Успеха участникам ХІ международного
фестиваля за Разоружение и Ядерную Безопасность!» «[Пелевин 2007, 329].
3. Отдельного внимания заслуживают советские лозунги. Ю.И.Левин по этому
поводу пишет: «Несмотря на то, призывают ли лозунги (Миру – мир!),
констатируют ли (Коммунизм победит!), каждый из них является заклинанием,
выполняет определенную магическую функцию. Кроме того, практически все
лозунги и призывы формируют своеобразную «модель мира», лозунговый
универсум» [Левин 1998, 648]. Определяя роль лозунгов, ученые отмечает:
«Для личности, сформированной в советской системе, важную роль в
структурировании и моделировании действительности выполняли различные
лозунги и призывы» [Семенюк 2002, 138]. В творчестве В. Пелевина
обыгрываются лозунги практически всех сфер общественной жизни:

моральные:
«продавать самое святое и высокое надо как можно
дороже, потому что потом торговать будет уже нечем» [Пелевин 2005, 9] и
«Не убивай – не убивал.
Не предавай – не предавал.
Не пожалей – отдам последнюю рубаху.
Не укради – вот тут я дал, вот тут я дал в натуре маху…»[Пелевин 2007,
470]
 экономические: «основной экономический закон постсоциалистической
формации: первоначальное накопление капитала является в ней также и
окончательным» [Пелевин 2005, 10].
 производственные и прочие: «фанерным щитом наглядной агитации, где
на фоне Евразии обнимались трое - некто в надвинутом на лицо шлеме с
узкой прорезью и странным оружием в руках, человек с холодным недобрым
взглядом, одетый в белый халат и шапочку, и Бог знает как попавшая в эту
компанию девушка в полосатом азиатском наряде. Снизу была прибита
фанерная полоса с надписью:
Всякий
входящий
в
производственные
помещения! Не забудь надеть спецодежду!» [Пелевин 2007, 204].
Сегодня, как считают ученые, лозунги идеологической пропаганды
вытесняются слоганами коммерческой и политической рекламы, которые
переориентируют личность на деятельность в материально-прагматичной
сфере, акцентируют внимание на новых бытово-материальных приоритетах,
активируют новые «ключевые слова» [Семенюк 2002, 138]. Эта тенденция была
заметна уже в конце 80-х, и также отразилась в творчестве В.Пелевина в
качестве пародии на рекламу того времени, активирующую новые ключевые
слова: «Степан Разин на Лобном месте в монументальном клипе для шампуня
«Head and Shoulders» (слоган «Снявши голову, по волосам не плачут»)»
[Пелевин 2005, 133] и «Umom Russiju nye ponyat, V Russiju mojno tolko
vyerit.«Smirnoff» [Пелевин 2005, 29], а также использующую старые ключевые
ЛФЕ: «Нью-Йорк с высоты птичьего полета, на который боеголовкой
пикировала пачка «Золотой Явы». Под рисунком была подпись: «Ответный
Удар» [Пелевин 2005, 86].
4. Вспоминая советскую эпоху, невозможно обойти вниманием один из ее
атрибутов – многочисленные и часто семантически неясные аббревиатуры. Их
огромное количество иронически объясняется в текстах В.Пелевина особой
магической задачей: «В русском алфавите, как известно, букв намного больше,
чем в древнееврейском, так что возможности для практической кабалистики
открываются самые широкие. Первый успешный акт красной магии был
связан с гептаграмматоном РСДРП…Вслед за этим появились классические
тетраграмматоны РКПБ и ВКПБ, а также усеченные, но чрезвычайно
могущественные буквосочетания ВЧК и ГПУ, с помощью которых были
уничтожены все потенциальные противники красных магов» [Пелевин 2008,
253], «все, связанное с причинением страданий и зла, получалось великолепно —
достаточно упомянуть НКВД, МГБ и КГБ», «Долгое время продолжали
действовать самые мощные из созданных тетраграмматонов — КПСС и
СССР» [Пелевин 2008, 253]. Развивая тему, писатель анализирует неудачу
тетраграмматона ГКЧП, предлагая ему более эффективную замену: «Это слово
будет звучать так: ОКЧП. Здесь гинекологическая клиника исчезает, но
присутствует такой же командный пункт, а действие пожарного крана
нейтрализуется американизмом «ОК», который намекает на поддержку Запада» [Пелевин 2008, 255]. Но если это не подействует, всегда есть
универсальный триграмматон: «Возникает еще один вопрос: каким образом огромное число людей, на долгие годы попавших в сферу практической
кабалистики, переносит ее разрушительное влияние? Ответ на него
достаточно
прост.
Во-первых,
действие
кабалистических
эманации
нейтрализуется алкоголем, во-вторых, для подавления кабалистической магии
в русском языке существует один очень простой, но чрезвычайно действенный
триграмматон, который легко прочитать на стенке любого российского
лифта» [Пелевин 2008, 256]. Двусмысленность и неблагозвучность советских
аббревиатур высмеивается во многих рассказах В.Пелевина: «Посмотрим, какие
пилюли каждый день глотала наша душа. Рай-со-бес. Рай-и-с-полком. Гор-и-сполком (или, если оставить в покое Древний Египет, гори-с-полком). Об-ком
(звонит колокол?). Рай-ком. Гор-ком. Край-ком. Знаменитая Индус-три-Ализа-ция… французские мокрушники ЖЭК, РЭУ и ДЭЗ, плотоядное ПЖРО»
[Пелевин 2008, 282], «А правил всеми этими демонами Цэ-кака Пээсэс, про
который известно, что он был «ленинский» и мог являться народу во время
плена ума (пленума)» [Пелевин 2008, 283].
Таким образом, несмотря на быструю смену социально-политических
реалий, активное обновление языка, пополнение его понятиями новой
действительности, ключевые слова советской эпохи все еще продолжают
употребляться. Правда сегодня их функции и семантика значительно
изменились. Одной из сфер их активного использования является современная
художественная литература. В текстах постмодернизма эти ЛФЕ используются
с целью противостояния мифологизации советской действительности путем их
иронического
переосмысления.
В творчестве В.Пелевина чаще
всего
пародируются ключевые идеологические понятия, агитационные пиктограммы
и лозунги, их сопровождающие, а также аббревиатуры того периода.
Список литературы
1. Кронгауз М. Слово под лупой [Электронный ресурс] / Максим Кронгауз //
Отечественные записки. Журнал для медленного чтения. – 2003. - №4. –Режим доступу:
http://www.strana-oz.ru/?numid=13&article=622
2. Левин Ю.И. Избранные труды. Поэтика. Семиотика /Ю.И.Левин. – М.: Языки русской
культуры, 1998. – 824 с.
3. Маслова В. А. Лингвокультурология: Учеб. пособие для студ. высш. учеб, заведений /
В.А.Маслова. – М.: Издательский центр «Академия», 2001. – 208с
4. Пелевин В. О. Generation «П»/ Виктор Пелевин. – М.:Эксмо, 2005. – 351 с.
5. Пелевин В. О. Ампир В: Роман / Виктор Пелевин. – М.:Эксмо, 2007. – 416 с.
6. Пелевин В. О. Желтая стрела/ Виктор Пелевин. – М.: Эксмо, 2007. – 512 с.
7. Пелевин В. О. Фокус-группа: Рассказы и эссе / Виктор Пелевин. – М.:Эксмо, 2008. –
320с.
8. Пелевин В. О. Чапаев и Пустота: Роман / Виктор Пелевин. – М.:Эксмо, 2007. – 480 с.
9. Семенюк О.А. Ключевые слова в картине мира и языке эпохи / О.А. Семенюк //
Культура народов Причерноморья. — 2002. — №32. — С. 129-132.
10. Семенюк О.А. Трансформація фрагментів мовної картини світу пострадянської
особистості / О.А. Семенюк // Культура народов Причерноморья. — 2002. — №30. — С.
136-140.
11. Шачкова И. Ю. Семантика «ключевых слов эпохи» (Эпоха Т.Блэра, 1997-2007):
автореф. дис. на соискание ученой степени кандидата филологических наук: 10.02.04
«Германские языки» / Шачкова Ирина Юрьевна. – Нижний Новгород, 2008. – 18 с.
У статті розглядається специфіка вживання ключових слів і виразів
радянського періоду в сучасній художній літературі (на прикладі творів
В.О.Пелєвіна), виділені їх типи, що найчастіше пародіюються: ключові
поняття, гасла, абревіатури.
Ключові слова: гасла, абревіатури, ключові слова епохи.
The article views specificity of usage of the key words and expressions of a
soviet period in modern fiction ( using examples of V.O. Pelevin works), the most
parody types are picked out: key notions, slogans, abbreviations.
Key words: slogans, abbreviations, key words of age.