Нотная библиотека великого князя Константина Николаевича
advertisement
Т. А. Алексеева Государственный комплекс «Дворец конгрессов» Нотная библиотека великого князя Константина Николаевича В Российском государственном историческом архиве (РГИА) в Санкт-Петербурге, в фонде № 537 «Придворная контора великого князя Константина Николаевича и великой княгини Александры Иосифовны (1827—1916 годы)» хранится «Список нот, принятых из Кабинета Его Императорского Высочества Великого Князя Константина Николаевича»1. Согласно подписи на последнем, восьмом, листе, документ был создан В. Н. Зерниным 9 декабря 1911 года. В описи, составленной на трех языках (французском, немецком, русском)2, перечислены 360 наименований различных нотных изданий и рукописей, хранившихся в музыкальной библиотеке великого князя. Текст подписи гласит: «Все вышеозначенные ноты приняты мною и помещены в два шкафа в биллиардной комнате, а те из духовных нот, которые помечены Х находятся в шкафу № 20 в Белом зале». Исходя из представленных сведений, очевидно, что этот документ появился на свет в Мраморном дворце — петербургской резиденции семьи великого князя Константина Николаевича (1827 — 1892)3. После его смерти владелицей дворца стала его вдова, великая княгиня Александра Иосифовна, скончавшаяся 23 июня / 6 июля 1911 года. Скорее всего, факт составления описи нотного собрания был связан со вступлением в права наследования одного из их сыновей — великого князя Константина Константиновича (поэта К. Р.), которому и была завещана семейная библиотека. Он жил в Мраморном дворце вместе с супругой и детьми с 1884 года (квартира его семьи размещалась в южной части первого этажа)4, однако лишь после кончины матери стал полноправным владельцем семейной библиотеки и архива5. В документе указано местонахождение нотной коллекции во дворце: это Личный кабинет великого князя Константина Николаевича, который был расположен в анфиладе комнат бельэтажа, на южной стороне, выходящей окнами на Миллионную улицу. Его интерьер, не сохранившийся даже фрагментарно, был оформлен в «русском стиле»: стены и потолок декорированы еловыми щитами, установлен изразцовый камин6. Белый зал, также упомянутый в описи, — это Большой зал, использовавшийся в начале XIX века для хранения коллекции Арсенала и перестроенный А. П. Брюлловым. Вдоль стен находились шкафы с частью библиотеки, скульптурные группы, а позднее появился оргáн, после чего РГИА. Ф. 537. Оп. 1. Д. 440. Лл. 1–8. Перевод с французского выполнен Т. А. Алексеевой, с немецкого — О. В. Дорофеевой, которую автор благодарит за оказанную помощь. 3 Мраморный дворец на Дворцовой набережной (современный адрес: Миллионная ул., 5/1) был построен А. Ринальди в 1768–1785 годах по заказу императрицы Екатерины II для графа Г. Г. Орлова. После смерти Орлова дворец был выкуплен в казну, а в 1796 году отдан во владение великому князю Константину Павловичу. В 1844–1849 годах дворец был перестроен А. П. Брюлловым по заказу нового владельца — великого князя Константина Николаевича. После Октябрьского переворота в Мраморном дворце размещалась Академия истории материальной культуры, а с 1937 года — Музей В. И. Ленина. В 1992 году Мраморный дворец был передан Государственному Русскому музею. 4 См.: Кочетова Е. Б. Личные апартаменты великого князя Константина Константиновича в Мраморном дворце // Дворцы Русского музея. СПб., 1999. С. 162. 5 Для библиотеки великого князя в Мраморном дворце были отведены три комнаты в северозападной части. См.: Белковская В. М. Мраморный дворец в перестройке А. П. Брюллова: особенности архитектурно-планировочного решения // Дворцы Русского музея. СПб., 1999. С. 159. 6 Белковская В. М. Указ. соч. С. 158; Андреев В. Е. Великокняжеские апартаменты семейства Константиновичей в Мраморном дворце // Константиновский дворцово-парковый ансамбль: история и современность. СПб., 2006. С. 210–227. 1 2 1 зал стали называть Музыкальной гостиной7. Орган и огромный книжный шкаф с фронтоном с разорванным карнизом, увенчанным двуглавым орлом, можно увидеть на исторических фотографиях Большого (Белого) зала8. Дворцовые библиотеки Дома Романовых, как и любые персональные книжные собрания, дают богатый материал для характеристики своих владельцев: они несут на себе «отсвет их личности», «свидетельствуя о широте или специфике интересов, о художественном вкусе или, например, лингвистической образованности, о роде деятельности и т. д.»9. С другой стороны, библиотеки первых лиц государства, какими были представители правящей династии, — это серьезный источник для изучения истории страны и ее культуры10, поскольку «мир личных библиотек — своеобразный срез культуры»11. До наших дней сохранилась лишь опись нотной библиотеки великого князя Константина Ниолаевича, однако она представляет собой оригинальный историкокультурный источник, который хранит информацию не только о личности великого князя и о повседневной жизни великокняжеской семьи, но и о культурной ситуации в Российской Империи середины — второй половины XIX века, прежде всего в аспекте истории ее музыкальной жизни. Домашнее бытовое музицирование в России XIX столетия, восполнявшее ограниченность концертной жизни и выражавшее огромную тягу к музыке, составляло одну из важнейших сторон сложного процесса становления национальной музыкальной культуры. Привычными в домашнем музыкальном быту были фортепиано, арфа, скрипка, гитара. Любители музыки составляли небольшие ансамбли, играли и пели под аккомпанемент12. Безусловно, музыка была неотъемлемой частью духовного мира и повседневной жизни Дома Романовых: большинство его представителей владели различными музыкальными инструментами, многие имели хорошую вокальную подготовку, а некоторые пробовали силы в сочинении. Не случайно основанное в 1859 году Императорское Русское музыкальное общество (ИРМО), главной целью которого было «развитие музыкального образования и вкуса к музыке в России и поощрение отечественных талантов», что позволило бы «сделать хорошую музыку доступной большим массам публики», по традиции возглавляли августейшие президенты — великая княгиня Елена Павловна, великий князь Константин Николаевич, великая княгиня Александра Иосифовна, великая княгиня Елена Георгиевна. Великий князь Константин Николаевич, ставший во главе ИРМО в 1869 году, с детства воспитывался в атмосфере любви к изящным искусствам, в первую очередь — к музыке. В 1830—40-х годах в семье его родителей — императора Николая I и императрицы Александры Федоровны — постоянно устраивались домашние концерты, в которых нередко участвовали и дети: они играли на фортепиано или пели под аккомпанемент знаменитых в то время музыкантов — М. Ю. Виельгорского и А. Ф. Львова, который по просьбе императора сочинял музыку для домашнего оркестра. Сам государь играл в его составе на корнет-а-пистоне, императрица — на фортепиано, Виельгорский — на виолончели, С. С. Апраксин — на басу, а Львов — на скрипке13. На Там же. С. 161. См.: Дворцы Русского музея. С. 166–167. 9 Тимощенкова Г. А. Рукописные ноты из библиотек Российского Императорского Дома // Румянцевские чтения: Материалы научно-практической конференции «Память России в книжной культуре» (23—25 апреля 2001 года). М., 2001. С. 208. 10 Петрова Л. Н. К вопросу о реконструкции императорских книжных собраний (на примере коллекции младших Романовых) // Румянцевские чтения — 1996. Ч. II. М., 1996. С. 243. 11 См.: Ильина О. Н. Личные библиотеки в культуре повседневности // Повседневность как текст культуры: материалы Международной научной конференции «Филология в XXI веке: проблемы и методы исследования». СПб., 2004. С. 18. 12 См.: Левашева О., Келдыш Ю., Кандинский А. История русской музыки. Т. I. От древнейших времен до середины XIX века. М., 1972. С. 222. 13 См.: Львов А. Ф. Записки // Русский архив. 1884. Кн. № 4. С. 246. Цит. по: Сидорова А. Н. Развитие «приятных талантов» (литература и искусства в процессе воспитания детей императора Николая I) // 7 8 2 такие семейные вечера-концерты приглашались и другие композиторы и музыканты — родоначальник русской классической музыки М. И. Глинка, любимая певица государыни Генриетта Зонтаг14. Игре на фортепиано и пению обучались все императорские дети. С мая 1838 года Константин Николаевич постигал фортепианное мастерство под руководством А. А. Белинга и в 1840-годы, судя по записям Ф. С. Лутковского, был очень увлечен. Помимо регулярных занятий с преподавателем, два раза в неделю, по вечерам, Константин играл в четыре руки с инспектором уроков А. Ф. Гриммом15. Позднее великий князь увлекся игрой на виолончели и обучался у профессора Санкт-Петербургской консерватории И. И. Зейферта16, а также брал уроки вокала у господина Михайловского17. Нотная библиотека составлялась великим князем Константином Николаевичем в течение всей его жизни. Перечисленные в описи 1911 года нотные издания и рукописи распределены по нескольким разделам. Первые восемь составлены из произведений Бетховена, Моцарта, Мендельсона, Шопена, И.-С. Баха, Шуберта, Брамса, Гайдна. Затем следуют разделы «Произведения разных композиторов», «Русские оперы», «Оперы иностранные», «Chefs-D’Oeuvres classiques de l’Opéra français» («Классические шедевры французской оперы»), «Танцы», «Балеты», «Песни», «Марши», «Ноты духовные», «Разные произведения музыкальные», «Папки с нотами». Очевидно, составитель описи лишь фиксировал расстановку изданий в библиотеке, преследовавшую скорее практические цели. В основу этой классификации были положены разные основания, поэтому, к примеру, произведения одного и того же автора могли оказываться в разных разделах. Для того чтобы составить представление о нотном собрании великого князя, следуя данным описи, рассмотрим: 1) произведения каких композиторов входили в состав библиотеки; 2) для каких инструментов были предназначены эти сочинения; 3) какова была их жанровая природа. Такой анализ позволит наиболее полно охарактеризовать состав этой ныне не существующей коллекции. В нотной библиотеке великого князя хранились сочинения как великих композиторов, создавших золотой фонд мировой музыкальной культуры, так и авторов второго ряда и даже любителей, имена многих из которых ныне забыты. Хронологически эти произведения относятся к XVII—XIX столетиям. Наиболее ранние входили в раздел «Классические шедевры французской оперы», где были представлены сочинения Ж.Б. Люлли (1632 — 1687), Ж.-Ф. Рамо (1683 — 1764) и А. Кампра (1660 — 1744). Французская опера — одно из ярчайших явлений французского барокко XVII столетия. Основоположник этого жанра — Ж.-Б. Люлли, музыка которого принадлежит к самым характерным порождениям блестящего века Людовика XIV. В собрании великого князя хранились клавиры (клавираусцуги18) его «tragédies mises en musique»19 «Кадм и Гермиона» (1673) — первой «лирической трагедии» во французской музыке; «Тезей» (1675), «Атис» (1676), «Психея» (1678) «Беллерофонт» (1679) и «Армида» (1686) — лучшей опера композитора. Здесь же находились «лирические трагедии» его последователей — Ж.-Ф. Рамо («Кастор и Поллукс» (1737), принадлежащая к вершинам французского барокко; «Празднества Гебы» (1739), «Дарданюс» (1744)) и А. Кампра — Культура и искусство в эпоху Николая I. Материалы VI научной конференции из цикла «Императорская Гатчина». СПб., ГМЗ «Гатчина», 2008. С. 127. 14 См.: Дуров В. Указ. соч. С. 86. 15 См.: Сидорова А. Н. Указ. соч. С. 127. 16 Династия Романовых: Великий князь Константин Николаевич: альманах «Сокровища России». Вып. 52. СПб., ГМЗ «Петергоф», 2002. С. 38. 17 См.: Сидорова А. Н. Указ. соч. С. 125. 18 Клавираусцуг (от нем. Klavier — клавир и Auszug — извлечение) — переложение партитуры оперы, оратории для голоса с фортепьяно или инструментального и оркестрового сочинения для фортепьяно. 19 Букв. «трагедия, положенная на музыку», «трагедия на музыке»; в русском музыковедении часто используется менее точный, но более благозвучный термин «лирическая трагедия». 3 его опера «Галантная Европа» (1697) положила начало новому жанру «оперы-балета», который впоследствии стал весьма популярен во Франции. Жанру «большой оперы», «лирической трагедии» противостояла комическая бытовая опера — в этой сфере работал А.-М. Гретри (1741 — 1813), сочинение которого (опера-балет «Караван из Каира» (1783)) также вошло в коллекцию великого князя. К произведениям композиторов итальянской оперной школы относится опера-seria Н. Пиччини «Дидона» (1783) с ее классической литературно-драматической основой и внешней красотой, а также «Эдип в Колоне» (1786) А. Саккини (1730 — 1786) — лучшее произведение этого видного представителя неаполитанской оперной школы. Французская и итальянская барочная опера ставилась в России еще в XVIII столетии на сценах крепостных театров. Два великих художника эпохи барокко — Бах и Гендель — венчают развитие полифонической музыки старинной традиции20. Концертные сочинения Г.-Ф. Генделя (1685 — 1759) — гениального мелодиста, мастера гармонии и виртуоза, «поэта чувственно-ренессансной красоты жизни»21,— по праву вошли в коллекцию великого князя. Как будто следуя девизу М. И. Глинки («Для концертной музыки — Гендель, Гендель и Гендель!»), Константин Николаевич приобретает генделевские «Партиту для клавесина» и различные сочинения для органа, которые, возможно, исполнялись в домашних концертах. Видное место в библиотеке занимали органные сочинения и «Прелюдии и фуги» великого И.-С. Баха (1685 — 1750). Именно фуга была ведущим жанром философско-созерцательной лирики, методом художественного мышления композитора, а его «Хорошо темперированный клавир» явился завершением вековых исканий в области теории темперации22. Если оратории Генделя исполнялись в России уже в конце XVIII века, то распространение творчества Баха в России приходится на вторую половину XIX столетия, когда популяризацией его сочинений занимались русские композиторы и музыканты В. Ф. Одоевский, А. Н. Серов, В. В. Стасов, Н. А. РимскийКорсаков, С. И. Танеев, С. В. Рахманинов. Значительная часть собрания — произведения венских классиков. Именно они создали тот высокий тип инструментального цикла, в котором все богатство образного содержания воплотилось в совершенной художественной форме23. Из сочинений реформатора оперы К.-В. Глюка (1714 — 1787), открывшего новую эпоху в истории европейского театра, отметим увертюры и оперы — «Альцеста» (1767), в предисловии к партитуре которой Глюк сформулировал принципы своей целенаправленной реформаторской деятельности, и «Ифигения в Тавриде» (1779). В собрании хранятся и знаменитые «Данаиды» (1784): это сочинение своего ученика А. Сальери Глюк выдал за собственное, желая поставить в Париже, и только после двенадцатого представления открыл имя настоящего автора. Творчество Й. Гайдна (1732 — 1809), великого представителя венской школы, достигшего вершин в создании сонатно-симфонического цикла, представлено в библиотеке великого князя классическими образцами жанра — квартетами, симфонией и другими сочинениями (партитуры и переложения для фортепиано в 4 руки). К сожалению, составитель описи не указал, ноты каких именно произведений из огромного наследия композитора были в собрании. Между тем Гайдн стал любимым композитором серьезных петербургских музыкальных кругов уже в конце XVIII — начале XIX века: в концертах Придворного театра и Филармонического общества исполнялись не только его симфонии, но и оратория «Сотворение мира». Создатель библиотеки не мог оставить без внимания и сочинения В.-А. Моцарта (1756 — 1791) — композитора общеевропейского и мирового значения, создавшего истинные шедевры во всех жанрах. Он явился одним из основоположников классического 20 21 22 23 См.: Конен В. История зарубежной музыки. Вып. 3. М., 1981. С. 8. Там же. См.: Розеншильд К. История зарубежной музыки. Вып. 1. М., 1973. С. 435. См.: Левик Б. История зарубежной музыки. Вып. 2. М, 1980. С. 65. 4 стиля в музыке, связанного с разработкой симфонизма как высшего типа музыкального мышления, законченной системы классических инструментальных жанров (соната, симфония, квартет), классических норм музыкального языка. В великокняжеской библиотеке находились нотные тексты его сочинений для клавира, партитуры и фортепианные переложения 18 симфоний, увертюры, квинтет (в переложении для фортепиано в 4 руки), концерт для фортепиано с оркестром d-moll (1785), разные сочинения в аранжировке для фортепиано и фисгармонии. Разумеется, в собрании были представлены и самые знаменитые моцартовские оперы «Свадьба Фигаро» (1786), «Дон Жуан» (1787) и «Волшебная флейта» (1791), а также «Милосердие Тита» (1791) 24. Именно в сфере музыкального театра Моцарт совершил реформу не меньшего значения, чем Глюк, освоив и преобразив практически все современные ему оперные жанры. Оперное творчество Моцарта, как и его инструментальная музыка, глубоко проникли в Россию еще в конце XVIII века. Музыка Моцарта звучала в театрах, на концертах, в домашнем быту25. Особенно полно представлено в библиотеке Константина Николаевича творчество последнего из «великих венцев» Л. ван Бетховена (1770 — 1827) — композитора шекспировского масштаба мысли, гениальнейшего симфониста, творчество которого являет одну из вершин мировой музыкальной культуры. Русские слушатели познакомились с его сочинениями в концертах Филармонического общества. Как свидетельствует опись, в собрании хранились партитуры и клавиры всех его девяти симфоний, практически все фортепианные сонаты, разнообразные камерные сочинения (сонаты для фортепиано и виолончели, для фортепиано и скрипки, трио, квартеты, квинтеты и др.), а также партитуры увертюр и «Торжественной мессы»26. Такое предпочтение не случайно: Бетховен — ключевая фигура европейской музыки, он завершает классицистскую эпоху и открывает путь романтическому веку. Огромное место в библиотеке великого князя Константина Николаевича занимало наследие европейских композиторов-романтиков — в первую очередь, представителей немецкого романтизма, что свидетельствует о неугасающем интересе к нему в России и в великокняжеской семье. В середине столетия, благодаря успешной деятельности ИРМО, в Россию с концертами приезжали Ф. Лист, Г. Берлиоз, Роберт и Клара Шуман; в сочинения одного из основоположников этого направления, создателя народно-национальной немецкой романтической оперы К.-М. фон Вебера (1786 — 1826): клавиры его знаменитых зингшпилей «Вольный стрелок» (1820) и «Оберон» (1826), а также квартеты (в переложении для фортепиано). «Вольный стрелок», завоевавший широкую популярность в Петербурге и Москве, значительно повлиял на становление русского музыкального театра доглинкинского периода. Безусловно, в собрании были и произведения Ф. Шуберта (1797 — 1828) — первого венского романтика, композитора, который, по словам Б. В. Асафьева, «обладал редкой способностью ощущать и передавать радости и скорби жизни, как их чувствуют и хотели бы передать большинство людей». Один из крупнейших мелодистов, Шуберт открыл мир интимной лирики, воплотив ее в своих знаменитых песнях и вокальных циклах. Песни, мелодии, арии и вокальные миниатюры — основные шубертовские жанры, отразившиеся в составе библиотеки великого князя Константина Николаевича. Другим знаменитым немецким романтиком, тесно связанным с классической традицией, был Ф. Мендельсон-Бартольди (1809 — 1847) — композитор, пианист, органист, дирижер, музыкально-общественный деятель, один из создателей романтического симфонизма. Фантастическая увертюра «Сон в Из воспоминаний М. И. Глинки известно, что эти оперы были настолько популярны в России в начале XIX столетия, что их исполнял даже крепостной оркестр его дяди. См.: Ливанова Т. Н. Моцарт и русская музыкальная культура. М., 1956. 25 См.: Орлова Е. Лекции по истории русской музыки. М., 1979. С. 189. 26 Первое исполнение «Торжественной мессы» Бетховена, осуществленное силами Филармонического общества в 1824 году, стало историческим событием не только русской, но и общеевропейской музыкальной жизни. 24 5 летнюю ночь» (1826), музыка к «Антигоне» Софокла (1841), симфония-кантата «Хвалебный гимн» (1840), оратория «Павел» (1834—1836), квартеты, фортепианные и виолончельные сонаты, органные сочинения, разнообразные фортепианные миниатюры, среди которых знаменитые «Песни без слов» (в т. ч. и в переложении для дуэта виолончели и фортепиано), — жанровое многообразие произведений Мендельсона, представленных в библиотеке, характеризует сферу музыкальных предпочтений великого князя. Еще один выдающийся немецкий романтик, один из ярчайших представителей этого направления, — Р. Шуман (1810 — 1856). Из его сочинений, хранившихся в библиотеке Константина Николаевича, отметим «Фантастические пьесы» для фортепиано (1837), а также виолончельные переложения пьес из «Детского альбома» и квартет «по мотивам Шумана», аранжированные профессором Санкт-Петербургской консерватории И. И. Зейфертом — преподавателем великого князя. Один из выдающихся художниковромантиков XIX века — Р. Вагнер (1813 — 1883), музыкант гениальной одаренности, реформатор оперного искусства, создатель уникальных музыкальных драм. В великокняжеской библиотеке были представлены клавиры двух его опер: философскоромантической «Тангейзер и состязание певцов в Вартбурге» (1845) и комической «Нюрнбергские мейстерзингеры» (1868), написанной на историко-бытовой сюжет. Последний крупнейший представитель немецкой музыки XIX века — И. Брамс (1833 — 1897), который обогатил классические традиции достижениями немецкого романтизма. В коллекции великого князя Константина Николаевича хранились его оркестровые и камерные сочинения, а также полный комплект (партитура и отдельные партии) самого значительного ораториального произведения композитора — «Немецкого Реквиема» (1868). Итальянская романтическая школа представлена в собрании творениями выдающихся оперных мастеров. Прежде всего, это Дж. Россини (1792 — 1868) — создатель новой национальной оперной школы, положивший начало блестящему расцвету музыкального театра Италии и поднявший итальянскую художественную культуру XIX века до уровня общеевропейской. В нотной коллекции хранились клавиры «Севильского цирюльника» (1816), завершившего развитие оперы-buffa, и «Вильгельма Телля» (1829), открывшего историю героико-романтической оперы XIX века, других опер композитора («Отелло» (1816), «Семирамида» (1823)), а также партитура «Маленькой торжественной мессы» (1863). В произведениях его последователей — В. Беллини (1801 — 1835) и Г. Доницетти (1797 — 1848) — не было россиниевского блеска и искрящейся жизнерадостности, однако с ними был связан расцвет европейского вокального исполнительства, благодаря чему они и получили широкую известность. В собрании великого князя обнаруживаются клавиры «романтических музыкальных драм» Беллини «Норма» (1831), «Сомнамбула» (1831), «Пуритане» (1835) и сочинений Доницетти — лирико-драматической оперы «Лючия де Ламмермур» (1835), трагической мелодрамы «Лукреция Борджиа» (1833), комических опер «Любовный напиток» (1832), «Дон Паскуале» (1843) и «Дочь полка» (1840). Однако, без сомнения, вершин итальянская опера достигла в творчестве «маэстро итальянской революции» Дж. Верди (1813 — 1901). В собрании Константина Николаевича находились клавиры «Эрнани» (1844), «Макбета» (1847), «Риголетто» (1851), «Травиаты» (1853) — опер, входящих в золотой фонд мировой музыкальной культуры и по сей день являющихся основой репертуара всех мировых оперных театров. Все перечисленные оперы шли в 1860-х годах в Петербурге в постановке итальянской труппы27. Французская национально-романтическая школа представлена в нотном собрании великого князя Константина Николаевича, прежде всего, клавирами опер Дж. Мейербера (1791 — 1864) «Роберт-дьявол» (1831), «Гугеноты» (1836), «Пророк» (1849). Именно Мейербер, крупнейший деятель романтического искусства Франции 1830-х —184027 См.: История русской музыки: в 10 тт. Т. 6. 50-60-е годы XIX века. М., 1989. С. 245. 6 х годов, утвердил национально-романтическую школу во французском оперном искусстве. Встречаются и отрывки из комических опер Ф.-А. Буальдьё (1775 — 1834) — композитора, сочинения которого были очень популярны в России в начале XIX столетия (прежде всего потому, что он работал в Петербурге в 1803—1811 годах в должности придворного композитора). Ближе к 1840-м годам французская опера начинает переживать кризис, однако в коллекции великого князя можно встретить сочинения Д.Ф. Обера (1782 — 1871), который вместе с Мейербером стал одним из создателей жанра «большой оперы». В этом жанре написана «Немая из Портичи» (1828), повлиявшая на дальнейшее развитие народно-героической и романтической оперы. Обер был знаменит и в жанре комической оперы, яркими образцами которой являются «Озеро фей» (1839), «Бриллианты короны» (1841), «Доля дьявола» (1843) и «Сирена» (1844). Композитор создал новый тип комического оперного жанра, для которого характерны авантюрноприключенческие и сказочные сюжеты, изобилующие игривыми и гротескными ситуациями. В составе библиотеки великого князя Константина Николаевича отразилась история развития французской оперы во второй половине XIX столетия. В собрании встречается фортепианное и ансамблевое переложение «Ромео и Джульетты» (1867) — «лирической оперы» Ш. Гуно (1818 — 1893), вершины его оперного творчества. Примечательно, что в России эта опера была исполнена в 1870 году, и в партии Джульетты блистала Дезире Арто. Демократизация музыкального языка связана с творчеством Л. Делиба (1836 — 1891): его имя стало синонимом новаторских тенденций в балетной музыке XIX века. Широкую популярность снискала и его опера «Жан де Нивель» (1880), представленная в коллекции великого князя. Наконец, жанр французской оперетты нашел выражение в самых знаменитых сочинениях Ж. Оффенбаха (1819 — 1880) — «Орфей в аду» (1858) и «Прекрасная Елена» (1864). Оффенбах продолжал традиции французской комической оперы, широко использовал городской фольклор и танцевальную музыку, что обеспечивало ему огромную популярность. С конца 1860-х годов оперетты Оффенбаха шли и на русской сцене, где в их исполнении участвовали известные артисты — Стрепетова, Савина, Лядова, Варламов, Давыдов, Петипа и многие другие. С романтической эпохой связано создание национальных музыкальных школ. Творчество Ф. Шопена (1810 — 1849) — родоначальника польской музыкальной классики, художника гениального дарования, — представлено в коллекции фортепианными сочинениями, которые и прославили его на весь мир. Шопен раздвинул границы этого инструмента и придал ему небывалое всеобъемлющее значение. В собрании великого князя хранились шопеновские этюды, вальсы, мазурки; их особенно любил его сын, великий князь Константин Константинович: «Долблю Шопена» — эти слова часто встречаются в его дневниках28. В библиотеке великого князя Константина Николаевича были представлены и произведения тех европейских авторов, которые причисляются ко «второму ряду» и потому менее известны. Это секстет выдающегося скрипача Л. Шпора (1784 — 1859), одного из первых представителей романтического стиля в музыке; большая соната для фортепиано «Аврора Италии» Дж. Онслоу (1784 — 1853); «Императорская увертюра для большого оркестра и мужского хора „Величие Императора и Короля Франца Иосифа I“» В. Вестмейера (1832 — 1880); ода-симфония «Пустыня» основоположника французского ориентализма Д. Фелисьена (1810 — 1876), который в 1860-х годах с большим успехом Сын великого князя Константина Константиновича, князь Гавриил, вспоминал: «Дома отец иногда садился за рояль, — он отлично играл и был прекрасно музыкально образован. Учил его Рудольф Васильевич Кюндингер, отец называл его „Руди“. Он приходил раз в неделю, и отец под его руководством играл в «готической» комнате, после чего Руди всегда оставался завтракать. У отца было дивное туше, и он особенно хорошо играл прелюды Шопена, и я очень любил его слушать и смотреть на его красивые пальцы, бегавшие по клавишам» // Гавриил Константинович, великий князь. В Мраморном дворце. М., 2005. С. 9. 28 7 концертировал в России; камерные сочинения скандинавских авторов — одного из основателей норвежской национальной композиторской школы Ю. Свендсена (1840 — 1911) и, пожалуй, самого крупного национального композитора Дании Н. Гаде (1817 — 1890); секстеты и квартеты выдающихся немецких педагогов Э.-Ф.-К. Рудорфа (1840 — 1916) и Й.-Г. Рейнбергера (1839 —1901). Безусловно, значительное место в собрании занимали произведения русских мастеров — современников великого князя Константина Николаевича. В первую очередь, это оперы первого русского композитора мирового значения, который, подобно Пушкину в литературе, положил начало классическому периоду русской музыки, М. И. Глинки (1804 — 1857) — «Жизнь за царя» (1836) и «Руслан и Людмила» (1842). С момента первой постановки они сохраняют неизменною популярность в русской аудитории. Рядом в библиотеке находились другие русские оперы: «Аскольдова могила» (1835) А. Н. Верстовского (1799 — 1862), «покорившая всю Россию своей искренней и простодушной мелодикой»29; «Русалка» (1855) и «Каменный гость» (1869, неоконч.) А. С. Даргомыжского (1813 — 1869) — одного из основоположников реалистического стиля в русской музыке; историко-романтическая «Рогнеда» (1865) А. Н. Серова (1820 — 1871) — не только известного оперного композитора, но и выдающегося музыкального критика; наконец, первая опера Н. А. Римского-Корсакова (1844 — 1908) «Псковитянка» (1873) — «музыкально-исторический роман с психологически острым стимулом»30. Особое место в библиотеке занимали фортепианные произведения выдающегося композитора и пианиста-виртуоза А. Г. Рубинштейна (1829 — 1824) — вместе с великой княгиней Еленой Павловной он стоял у истоков ИРМО, «налаживал музыкально-бытовую жизнь и насаждал в России музыкальное образование»31. Остальная часть русского нотного собрания — это сочинения композиторов «второго ряда» (напр., директора Санкт-Петербургской консерватории в 1870—1876 годах М. П. Азанчевского (1839 — 1881)), педагогов, любителей, различные посвящения и «музыкальные подношения» по случаю различных дат в великокняжеском семействе (см. далее). Согласно описи, в библиотеке не было сочинений членов «Могучей кучки» (М. А. Балакирева, Ц. А. Кюи, М. П. Мусоргского, А. П. Бородина), за исключением уже упомянутой «Псковитянки» Римского-Корсакова. Возможно, это связано с тем, что представители «балакиревского кружка», страстно стремившиеся к созданию подлинно национальной русской композиторской школы, не принимали академическое музыкальное образование европейского типа (в т. ч. деятельность А. Г. Рубиншейна в ИРМО). С другой стороны, известно, что Балакирев не только дирижировал концертами ИРМО, но и бывал на концертах в Константиновском дворце в Стрельне вместе с Римским-Корсаковым (состоявшим тогда в должности инспектора духовых оркестров Морского ведомства и потому близко знакомым с великим князем Константином Николаевичем) и А. Г. Рубинштейном32. Кроме того, в собрании совершенно не представлены произведения П. И. Чайковского: очевидно, сочинения мастера, как и его современников, хранились уже в библиотеке великого князя Константина Константиновича, с которым его связывала творческая дружба. Интересно проанализировать, произведения для каких инструментов попадали в библиотеку великого князя Константина Николаевича. Безусловно, наиболее значительная часть собрания — это музыка для фортепиано: крупная форма, миниатюры, клавиры опер, симфоний, увертюр. Кроме сочинений вышеперечисленных авторов упомянем 16 ноктюрнов Дж. Фильда (1782 — 1837): знаменитый ирландский пианист, композитор 29 30 31 32 Асафьев Б. Русская музыка: XIX и начало ХХ века. Л., 1979. С. 10. Там же. С. 33. Там же. С. 155. Династия Романовых: Великий князь Константин Николаевич. С. 25. 8 и педагог, создавший этот жанр романтической музыки, бóльшую часть жизни провел в России, где и закончил свой земной путь. Большое место занимали переложения оркестровых и ораториальных сочинений для двух фортепиано или для одного фортепиано в четыре руки. Как уже было сказано, с детских лет великий князь Константин Николаевич любил играть на рояле в четыре руки. Вообще же ансамблевое четырехручное музицирование было в XIX столетии исключительно популярно: в условиях отсутствия звукозаписи лишь в ансамбле можно было воспроизвести на фортепиано все богатство оркестровой партитуры. По мысли Б. Асафьева, появление подобных «многообразных транскрипций для фортепиано, арфы, гитары и других инструментов (смотря по тому, какой был в моде), а также область клавираусцуга, и особенно оперных и романсных переложений для фортепиано в 2 и 4 руки» были связаны «со всевозможными попытками сохранить и запечатлеть в памяти, путем разного сорта „музыкальных репродукций“, оставившие след впечатления от опер и концертов», и эта «музыка, самостоятельная исполняемая множеством людей», оказывает огромное значение «на весь музыкальный быт любой страны»33. Поэтому неслучайно, что подавляющее большинство ансамблевых нот в библиотеке великого князя — это четырехручные переложения классических симфоний, опер, оперетт и балетов. В библиотеке хранилось и некоторое число «инструктивно-педагогических сочинений» фортепианных педагогов: «Легкие упражнения», «Маленький артист в музыкальном салоне» и десять блестящих рондо в четыре руки К. Черни (1791 — 1857) — всемирно известного преподавателя фортепианного мастерства; знаменитый «Gradus ad Parnassum» М. Клементи (1752 — 1832); курс игры на фортепиано Ф.В. Калькбреннера (1784 — 1849). Подбор учебно-педагогической музыки показывает, что музицирование в великокняжеской семье не было лишь одним из способов салонного времяпрепровождения, а совершенствованию фортепианной техники и исполнительского мастерства отводилось значительное место. Важную часть собрания составляют и произведения для виолончели: великий князь Константин Николаевич с детства обучался игре на этом инструменте и со временем овладел им вполне профессионально. Его преподавателем был виолончелист, композитор и педагог, профессор Санкт-Петербургской консерватории со дня ее основания И. И. Зейферт (1833 — 1910). Неудивительно, что в собрании великого князя хранились его сочинения: уже упоминавшиеся «Квартет по мотивам Шумана для скрипки, виолончели и фортепиано» и «Шесть пьес из „Детского альбома“ Шумана». Здесь же находились сочинения еще одного профессора Санкт-Петербургской консерватории — виолончелиста и композитора К. К. Маркуса (1820 — 1901) («Салонные пьесы для виолончели»), а также виолончельные сонаты Ф. Мендельсона-Бартольди, три экспромта для виолончели и фортепиано немецкого оперного композитора-романтика Г. Маршнера (1795 — 1861), сборники упражнений для виолончели и др. Сочинений для скрипки (соло или в сопровождении фортепиано) значительно меньше. Упомянем «Четыре мелодии с аккомпанементом для скрипки» Ф. Шуберта, а также «Капризы для скрипки» А. Ф. Львова (1798 — 1870) — прекрасного скрипача и композитора, автора музыки гимна «Боже, Царя храни!». Как уже было сказано, нередко он сочинял пьесы для домашних концертов в семье Николая I и даже исполнял партию скрипки в импровизированном оркестре во время этих вечеров. Достаточно экзотично в домашней нотной библиотеке выглядит группа произведений для фисгармонии — духового клавишного инструмента, изобретенного в 1810-е годы и напоминающего по звучанию орган. В России XIX столетия фисгармония применялась в практике домашнего музицирования как своего рода заменитель оркестра. Даже святитель Феофан Затворник использовал ее для разучивания богослужебных песнопений Бортнянского, Турчанинова: по его мнению, «фисгармония очень способна 33 Асафьев Б. Указ. соч. С. 210–211. 9 выражать должным образом церковное пение»34. В библиотеке Константина Николаевича хранилось заметное количество произведений и аранжировок для этого инструмента: тетради с упражнениям, отрывки из сочинений Моцарта, Бетховена, Мендельсона, Шпора, Обера, Мейербера, Фильда, Буальдье и др. Наконец, в библиотеке великого князя имелись сочинения для органа. Появились они отнюдь не случайно. В XIX столетии в России приобретает популярность домашнее органное музицирование: во многих аристократических особняках устанавливаются кабинетные органы, искусством игры на этом инструменте овладевают не только профессиональные музыканты (М. И. Глинка, А. Г. Рубинштейн), но и любители (художник К. П. Брюллов, граф В. П. Энгельгардт, князь В. Ф. Одоевский)35. После посещения квартиры князя Одоевского в сентябре 1855 года великий князь Константин Николаевич заказал Г. Мельцелю орган для своих апартаментов в Мраморном дворце. К ноябрю 1857 года все работы по изготовлению были завершены. Инструмент установили в Большом (Белом) зале, предназначенном для балов и домашних концертов. По сведениям исследователя О. В. Новиковой, на новом органе играл не только князь В. Ф. Одоевский (нередко с А. Г. Рубинштейном), но и сам хозяин36. Эти данные подтверждает и опись: в библиотеке великого князя имелись органные сочинения Баха, Генделя, Мендельсона, Рейхардта, а также «Идиллия для фортепиано, органа, виолончели и скрипки» В. Г. Илавак и сборник «Школа органа». Классификация нотного собрания великого князя Константина Николаевича в аспекте жанровой природы входящих в него сочинений связана с наибольшими трудностями. Понятие жанра существует во всех видах искусства, однако в музыковедении его трактовка особенно сложна. Даже в наши дни не существует однозначной, повсеместно принятой классификации музыкальных жанров. В науке сложились различные системы, которые предлагают для классификации различные основания и факторы: происхождение, функцию, способ и условия исполнения и восприятия, особенности содержания и формы и др. Нередко одно и то же произведение может быть отнесено к нескольким жанрам. Поэтому при описании жанрового состава нотной библиотеки великого князя Константина Николаевича мы будем следовать самым общим принципам, принятым в отечественном музыковедении37. В этой наиболее распространенной классификации за основание берутся способ исполнения и состав исполнителей, в результате чего все музыкальные жанры подразделяются на инструментальные и вокальные с последующим более дробным членением. В великокняжеском собрании обе эти жанровые сферы представлены достаточно полноценно. Подборка сольных вокальных жанров в целом характерна для описываемой эпохи: в XIX столетии песня и романс становятся ведущими жанрами романтической музыки. В России зарождается «русское бельканто», получившее яркое развитие в лирических жанрах русского романса начала XIX века, а затем в творчестве А. А. Алябьева, А. Е. Варламова, М. И. Глинки, П. И. Чайковского. В анализируемой описи раздел «Песни» содержит 23 наименования (не считая уже упомянутых песен Шуберта). Здесь мы встречаем несколько сборников русских народных песен, составленных русским музыкальным издателем и композитором М. Бернардом (1794 — 1871), а также известнейшее «Собрание народных русских песен» (1790) Н. А. Львова (1751 — 1803) — архитектора, поэта, живописца и любителя музыки, предпринявшего первые попытки классификации русских народных песен. Здесь же Феофан Затворник, святитель. Что есть духовная жизнь и как на нее настроиться? М., 2003. С. 270. Письмо № 63. 35 См.: Новикова О. В. Орган Мраморного дворца // Дворцы Русского музея. С. 167. 36 Там же. С. 168. 37 См.: Мазель Л. А., Цуккерман В. А. Анализ музыкальных произведений. М., 1967; Мазель Л. А. Строение музыкальных произведений. М., 1986. 34 10 находим сборники немецких песен, возможно, принадлежавшие великой княгине Александре Иосифовне, урожденной принцессе Саксен-Альтенбургской («Ганноверские народные песни», «Избранные немецкие любовные песни», «Шесть старинных немецких песен на слова Гете»). Встречаются и вокальные сборники, составленные известными в то время певцами — Полиной Виардо-Гарсиа и А. П. Лодий (напомним, что этот знаменитый и модный исполнитель преподавал вокал в учрежденном ИРМО «Обществе для желающих обучаться бесплатно пению», и эти занятия в Михайловском дворце вызывали у публики большой интерес). Наконец, это разнообразные гимны — учебных заведений (Императорского Гатчинского сиротского института), военные и монархические («К оружию!» Ю. Карри, «Восточный гимн Светлому Белому Всероссийскому Царю Александру II»), духовные гимны и псалмы («Добра и милости Творец», «Гимн на 65 псалом» В. Штаде). Безусловно, мы находим и сборники русских и иностранных романсов, однако, к сожалению, составитель описи не указал авторов вошедших в них произведений. Интересны примеры ансамблевых и хоровых вокальных жанров, представленных в собрании. Прежде всего, это значительное собрание духовных песнопений русского православного богослужения суточного, недельного и годового круга. Эти хоры a capella, созданные выдающимися русскими духовными композиторами, исполняются в наших храмах и по сей день. Отметим сочинения трех композиторов — директоров Придворной певческой капеллы в разные годы, оставивших богатое духовно-музыкальное наследие. В коллекции великого князя хранились «Духовные четырехголосные концерты» и «Партитурное собрание 4-голосных и 3-голосных мелких духовных песней, употребляемых на Литургии и других церковных службах» Д. С. Бортнянского (1751 — 1825) — «классика хоровой музыки XVIII века» (Б. Асафьев); «Воскресные утренние антифоны греческого напева», «Ирмосы воскресные Господским, Богородичным и иным нарочитым праздникам греческого напева», «Октоих нотного пения знаменного напева» и «Утреня греческого напева» в гармонизации А. Ф. Львова, а также его авторские сочинения «Взбранной Воеводе», «Херувимская песнь», «Отче наш», духовные концерты «Приклони, Господи, Ухо Твое», «Господи, во свете лица Твоего пойдем», «Благословен грядый во имя Господне» и «Молитва у Креста». Интересно, что Львову принадлежит также обработка известной в России с 1774 года оратории Д.-Б. Перголези (1710 — 1736) «Stabat Mater» (1735) для солистов, хора и оркестра (в оригинале без хора), которая также хранилась в коллекции великого князя, причем в нескольких экземплярах. Из сочинений Н. И. Бахметева (1807 — 1891) упомянем партитуру «Литургии Преждеосвященных Даров» и «29 причастных стихов на круглый год». В коллекции великого князя имелся и один из шедевров жанра духовного концерта XVIII столетия — «Не отвержи мене во время старости» М. С. Березовского (1745 — 1777), а также одно из духовных сочинений С. И. Танеева (1856 — 1915) «С нами Бог!». Появление богослужебных произведений в нотной библиотеке отнюдь не случайно: великий князь и его семья отличались редкой религиозностью, постоянно участвовали в богослужениях, в т. ч. в домовых храмах своих дворцов; возможно, партитуры предназначались именно для исполнения этими церковными хорами. В то же время в коллекции не встречаются гармонизации, созданные протоиереем Петром Турчаниновым — известнейшим церковным композитором, который в 1850-е годы был регентом хора Троице-Сергиевой Приморской пустыни в Стрельне и домового храма Константиновского дворца и создал для этого коллектива много оригинальных произведений38. Интересно, что наряду с православными сочинениями в библиотеке находились «Книга хоралов для Евангелической церкви в Вюртемберге», «Книга хоралов для исполнения евангелических гимнов в России», а также уже упомянутые духовно-ораториальные сочинения католической традиции: «Маленькая торжественная месса» Россини и «Немецкий реквием» Брамса. Они принадлежат к сфере Смирнова О. С., Ерегина Г. Н. Домовая церковь Константиновского дворца // Константиновский дворцово-парковый ансамбль: история и современность. Сборник статей. СПб., 2006. С. 204—205. 38 11 крупных вокально-инструментальных жанров, в исполнении которых участвуют солисты, хор, оркестр. Тех же исполнителей мы встречаем в опере — синтетическом жанре, в котором соединяются музыка, слово и сценической действие. В собрании великого князя оперные партитуры и клавиры были распределены между разделами «Классические шедевры французской оперы», «Иностранные оперы», «Русские оперы». Это деление в самых общих чертах отражает историю развития этого уникального жанра. Французская опера раннего барокко, представленная «лирическими трагедиями» Люлли и его последователей, комическая опера, итальянские опера-seria и опера-buffa — классические образцы оперы XVIII столетия, высший синтез всех форм которой был достигнут в зрелом творчестве Моцарта; расцвет французской романтической большой оперы с ее захватывающими сюжетами, колоритной оркестровкой и масштабными хоровыми сценами; немецкие зингшпили на сказочные и фантастические сюжеты; итальянская опера-бельканто; музыкальные драмы Вагнера; подлинные драматургические шедевры Верди и Бизе; знаменитая французская оперетта... Практически все примеры этих жанровых разновидностей, рассмотренные на материале библиотеке великого князя, исполнялись в Петербурге итальянской и французской труппами, а также ставились на сценах главных театров столицы — Большого и Мариинского. Кроме того, в библиотеке Константина Николаевича находились и оперные сочинения композиторов «второго ряда», ныне почти забытые: это мелодичная немецкая опера «Алессандро Страделла» (1844) Ф. фон Флотов (1812 — 1883); «Земля Морли» Ф. фон Хольштейна (1826 — 1878); «Йессонда» (1823) — одно из лучших сочинений Л. Шпора; комическая опера А.Ш. Адана (1803 — 1856) «Почтальон из Лонжюмо» (1836), мелодии которой близки французским бытовым песням; одна из наиболее интересных опер французского композитора Ф. Герольда (1791 — 1833) «Цампа, или Мраморная невеста» (1831); изящная оперетта Ф. Зуппе (1819 — 1895) «Веселые студенты» (1863). Основные жанры инструментальной музыки — сольной, ансамблевой, оркестровой — сложились в эпоху венского классицизма. Это симфония, соната, квартет и другие камерные ансамбли (трио, квинтеты, секстеты, октеты), концерт, увертюра, рондо и др. Примеры практически всех классических инструментальных жанров, предназначенных не только для фортепиано, но и для скрипки, виолончели и других инструментов, а также ансамблей и оркестров разного состава, мы находим среди уже упомянутых сочинений Гайдна, Моцарта, Бетховена, а также Мендельсона, Вебера, Брамса, которые хранились в великокняжеской библиотеке. В России популяризация инструментального творчества этих западноевропейских композиторов была неразрывно связана с деятельностью ИРМО и учрежденных им Симфонических концертов и Камерных собраний: в программах этих концертных циклов впервые для русского слушателя были исполнены практически все симфонии и другие оркестровые сочинения Бетховена, симфония до мажор Моцарта, несколько симфоний Гайдна, отрывки из ораторий Генделя, произведения композиторов-романтиков. Даже этот краткий перечень «с несомненностью свидетельствует о достаточно широкой репертуарной платформе А. Г. Рубинштейна и о явственной просветительской направленности концертов РМО»39. В эпоху романтизма возникают «поэмные жанры» — баллада, поэма, лирическая миниатюра, а также происходит романтизация бытового танца: так, вальсы и мазурки Шопена приобретают совершенно иной масштаб и богатейшее музыкальное содержание. От танца (шире — от связи музыки с движением) ведут происхождение многие инструментальные жанры. Наиболее концентрированное выражение танец получил в синтетическом жанре балета, в основе которого лежит неразрывная связь музыки и движения, выражающего сценическое действие. Зародившись в XVI столетии в Италии, балет расцветает во Франции как пышное придворное зрелище, достигшее кульминации в 39 История русской музыки. Т. 6. С. 204. 12 балетных сценах из опер Люлли и в опере-балете — излюбленном жанре XVIII столетия. Музыкальную основу первых балетов составляли народные и придворные танцы (аллеманда, бурре, жига, контрданс, куранта, менуэт, пассакалья, сарабанда, чакона), входившие в барочную инструментальную сюиту. Самостоятельным видом сценического искусства балет становится только во второй половине XVIII века благодаря реформам французского балетмейстера Ж.-Ж. Новера, который утвердил активную роль музыки как «программы, определяющей движения и действия танцовщика». Начало XIX века было отмечено появлением романтического «балета действия» — это направление утверждается в знаменитых балетах А.-Ш. Адана и Л. Делиба. В конце 1830-х годов Адан работал в Петербурге, где и написал специально для российской премьеры с Марией Тальони балет «Морской разбойник» (1840), партитура которого хранилась в коллекции великого князя40. В России долгие годы работал и итальянец Ч. Пуньи (1802 — 1870): с 1851 года он служил в Петербурге «сочинителем балетной музыки» при Императорских театрах». Этому чрезвычайно плодовитому автору принадлежат около 300 балетов, три из которых — «Наяда и Рыбак», «Газельда», «Эсмеральда» — имелись и в библиотеке великого князя. Наконец, здесь же обнаруживается балет «Пахита» — сочинение еще одного из музыкантов Императорских театров, дирижера балетного оркестра А. Н. Лядова (1818 — 1871) 41. Широко представлены в великокняжеском собрании, как и в других домашних нотных библиотеках Европы и России, произведения прикладной танцевальной музыки. Танцевальные пьесы постоянно исполнялись (на различных инструментах, но чаще всего на фортепиано) во время домашних вечеров, семейных балов, а также в повседневном обиходе (в т. ч. детском). Например, полька «в детской среде XIX века была уместна и любима всегда: в домашнем концерте, спектакле, на вечеринке, в гимнастическом классе»42, а к середине столетия она распространилась по всей Европе и как бальный танец. В библиотеке Константина Николаевича мы встречаем польки, созданные представителями семьи Штраус, а также многими неизвестными в наши дни авторами (Лабицким, Казинским, Смирницким, Левандовским; характерные фамилии указывают на возможность их польского происхождения; вероятно, эти произведения появились в коллекции великого князя в 1862—1863 годах, когда он, будучи наместником российского императора в Царстве Польском, пребывал в Варшаве). Можно обнаружить и интересные разновидности этого жанра: «польки-мазурки» Лядова, Архангельского, Смирницкого, А. Дюжекова, а также сочинения с особыми названиями — например, польки «Именины» А. Херольда и «Катарина» В. Казинского. К топонимике Северной столицы отсылает название «Невка-Полька» — сочинение некой «Мадам Н. де Беляев». Еще один жанр, часто встречающийся в нотном собрании, — вальс. «…Вальсовая стихия, захлестнувшая в XIX веке Европу, не обошла и Россию. Плавный трехдольный размер в сочетании с мелодической напевностью, легкое, чуть пьянящее кружение, — все это многим пришлось по душе…»43. С 1830-х годов этот жанр ассоциировался, прежде В 1999 году издательство «Художественная литература» выпустила его клавир, возродив итерес к этому незаслуженно забытому сочинению. 41 Великий князь Константин Николаевич балет любил с детства. В мемуарах П. А. Кускова, введенных в научный обиход Ю. A. Кузьминым, зафиксирован эпизод из воспоминаний великого князя, рассказанный им самим: «…каждый день, я имел между уроками целый час, в который я был свободен ото всякого наблюдения и мог делать, что мне только в голову приходило. Я тогда уходил в пустой верхний зал; там запирался на ключ, — и у меня шел балет. Я один был все: прежде всего оркестр. Я пел увертюру, пел все действия — сколько поспевал. Затем — балерина. Потом солистки, кордебалет, аксессуарные вещи и иногда декорации. Я пел и плясал, перебегая с одного места на другое для того, чтобы успеть преобразить все, что было на сцене. Это называлось: Его Высочество беснуется». См.: Кузьмин Ю. А. Неизвестные мемуары о великом князе Константине Николаевиче // Константиновские чтения — 2008. Великий князь Константин Константинович: к 150-летию со дня рождения. СПб., 2008. С. 117. 42 Тимощенкова Г. А. Из личных библиотек Императорской семьи Романовых // Румянцевские чтения: Материалы международной научной конференции 15–16.04.2008. М., 2008. С. 68. 43 Там же. 40 13 всего, с Веной, где творила знаменитая семья Штраус. Творчество «короля вальса» — И. Штрауса-сына (1825 — 1899) — ознаменовало «вершину эволюции вальса как символа веселой, беззаботной и элегантной эпохи»44. Его вальсы — подлинные танцевальные поэмы, — а также кадрили, польки, марши находились в великокняжеском собрании отнюдь не случайно. Именно по приглашению Константина Николаевича и Александры Иосифовны Штраус впервые прибыл в Россию в 1856 году. Благодаря покровительству великого князя, он заключил выгодный контракт с дирекцией Царскосельской железной дороги и в течение одиннадцати сезонов (1856 — 1866) с огромных успехом выступал в Петербурге, Стрельне и Павловске; в 1869 —1872 годах он гастролировал в России вместе с братом Йозефом. В 1886 году Штраус посетил Россию в последний раз, дав в Петербурге десять концертов. Сам великий князь Константин Николаевич играл на виолончели в оркестре, которым управлял этот блестящий композитор и дирижер. Сохранились документы о том, что из средств Александры Иосифовны Штраусу были выплачены 150 рублей — так композитор был награжден за игру в Павловске и Стрельне в 1856 году. Благодаря ходатайству великой княгини композитор был удостоен высокой чести быть представленным императору Александру II и императрице Марии Александровне45. Штраус ценил музыкальное дарование великого князя и его бескорыстную дружбу. Его глубоко почтительное и благодарное отношение к августейшим покровителям выразилось в музыке: Штраус посвятил великой княгине Александре Иосифовне и великому князю Константину Николаевичу свои произведения. Это «Александра-вальс»46 (соч. 255) и торжественная кадриль «На террасах Стрельны», или «Стрельнинские террасы» (соч.185), навеянная балом в Стрельне47 (жанр кадрили был введен в моду в Вене Штраусом-отцом). Ноты этих произведений хранились и в великоняжеской нотной библиотеке, что отражено в описи. Разумеется, в коллекции находились и другие вальсы: «Соловей» А. Чечановского, «Воспоминание о Кронштадте» А. де Фавасчерне, «Национальный вальс». Фр. де Ладе. В библиотеке имелись ноты и других танцевальных пьес для детского или семейного музицирования (в основном это сочинения неизвестных ныне композиторов), в совокупности составлявших, по выражению Б. Асафьева, целую «отрасль домашней музыки»: полонезы — непременный атрибут аристократических балов, мазурки (в том числе и отдельное издание знаменитой мазурки из второго действия «Жизни за царя» Глинки), а также контрдансы, галопы, лендлеры, пользовавшиеся популярностью еще в XVIII — начале XIX века. В описи встречаем и названия целых танцевальных сборников, куда входили сочинения Монюшко, Гунгла, Вальцера. Именно среди танцевальных пьес мы находим наибольшее количество «музыкальных подарков» — сочинений, которые посвящались и преподносились членам великокняжеской семьи по случаю различных торжественных событий. Это отнюдь не уникальное явление: форма таких «музыкальных приношений» была хорошо известна в европейской музыкальной культуре, и этим жанром не пренебрегали даже великие композиторы — Бах, Моцарт, Гайдн. Как пишет Г. А. Тимошенкова, «традиция писать музыку „на случай“ в Европе к XIX века была широко распространена: нередко сочинение Музыкальный словарь Гроува (перевод с английского, редакция и дополнения доктора искусствоведения Л. О. Акопяна). М., 2007. С. 167. 45 См.: Моцардо В. И. Великий князь Константин Николаевич Романов. Эксклюзивный памятный фотоальбом. Самара, 2004. С. 206–207. 46 Интересно отметить, что вальсы с подобным название посвящались в Императорской семье не одной Александре Иосифовне. Так, в Отделе рукописей РГБ хранятся пять пьес-посвящений — «Александра-вальсы» датского композитора Г. Х. Лумбю, преподнесенные императрице Александре Федоровне — супруге Николая I. См.: Тимощенкова Г. А. Извлекая из забвения (о рукописных нотах Дома Романовых начала ХХ века) // Библиотековедение. 2002. № 6. С. 69. 47 Династия Романовых: Великий князь Константин Николаевич. С. 25. 44 14 так и называлось: „На случай…“»48. Эти посвящения, принадлежащие к самым разным жанрам, создавались композиторами, имена которых в подавляющем большинстве не сохранились до наших дней. Так, некая «мадам Какошкина» преподнесла самому великому князю, его супруге и детям целую танцевальную сюиту, где отдельные номера названы именами членов семейства. Интересно, что представителям мужского пола автор посвятила вальсы («Константин» и «Николай»), а женского — польки («Александрина», «Ольга», «Вера»). Судя по тому, что мы не встречаем имен Константина, Дмитрия и Вячеслава, все эти сочинения были написаны не раньше 1854 года (рождения княжны Веры), но и не позднее 1858 года (появления на свет Константина-младшего). Сочинение Э. Вензеля «Танец с факелами» точно датировано 9/12 сентября 1848 года. 9 сентября — день рождения великого князя; очевидно, это музыкальный подарок. Напомним также, что 30 августа 1848 года состоялось бракосочетание Константина и Александры. Великой княгине в музыкальном собрании был посвящен не только «Александра-вальс» Штрауса, но и «Вальс Александры» В. Фюсса и даже «Марш „Александра“». Д. И. Пьеске. Вообще марш — жанр, «диктующий ритм синхронному и единообразному движению множества людей»49,— богато представлен в коллекции. Это неудивительно: великий князь Константин Николаевич с детства носил высокое звание генерал-адмирала и был не только главой русского военно-морского флота, но и шефом лейб-гвардии Финляндского полка. Большая часть маршей в его нотной коллекции — это подношения, которые были широко распространены в Императорской фамилии, поскольку «и императоры, и великие князья имели военные звания, были приписаны к определенным полкам, выполняя вполне конкретные военные обязанности»50. Константину Николаевичу преподносили марши с названиями, соответствующими его высокому статусу: «Грандадмирал» Л. Вреннера, «Великий князь Константин» Дж. Хаузера, «Константин-марш» Дж. Герольда. Ряд названий также указывает на презентационную природу сочинений: «Юбилейный марш» Д. Герольда, «Новогодний марш» Паризини, «Марш Счастия» Р. Данилевского, марш «Воспоминание о Брюсселе» П. Мускова. Как документ эпохи можем рассматривать сочиненный Ф. Вальцем: в 1852 году «Торжественный марш по случаю 100-летия Морского кадетского корпуса», шефом которого великий князь Константин Николаевич был назначен в 1848 году. Рядом — образцы сочинений для военных оркестров: «Русский военный марш» П. Мускова, «Военный марш» барона Ф. Раля, «Георгиевский марш» Л. Бреннера, «Хивинский марш» Бильзе, «Каспий-марш» Ф. Эстеррейка, «Триумфальный марш» Т. Кюльга, а также сборники: «Марши, присвоенные Гвардии Его Императорского Величества» Дерфельдта, «Военная музыка» Львова, «Военно-музыкальный альбом». Вопрос атрибуции и уточнения имен авторов остается открытым. Как пишет Г. А. Тимошенкова, «в данном случае мы имеем дело с безвестными авторами — профессионалами и любителями, в числе которых встречаются имена капельмейстеров военных оркестров, воспитанников кадетских корпусов, учителя гимназии, солиста оперы, придворных музыкантов»51. Интересно, что именно среди маршей мы находим единственное в коллекции Константина Николаевича произведение П. И. Чайковского — «Торжественный коронационный марш для большого оркестра», написанный композитором в 1883 году для торжеств в Москве по случаю коронации императора Александра III. Наконец, в числе посвящений и сочинений «на случай» имеются вокальные сочинения, посвященные русским императорам: народная песня «Богом хранимый» (музыка Л. Шель), народная песнь «Екатерине II к памятнику» 48 Тимощенкова Г. А. Извлекая из забвения (о рукописных нотах Дома Романовых начала ХХ века). С. 67. 49 50 51 Музыкальный словарь Гроува. С. 537. Тимощенкова Г. А. Извлекая из забвения… С. 68. Тимощенкова Г. А. Рукописные ноты из библиотек Российского Императорского Дома. С. 208. 15 (сочинение Лашкарева), и хорал на четыре голоса «Россия, плачь!», написанный на кончину Александра II И. Игнатьевым. Итак, опись нотного собрания великого князя Константина Николаевича дает нам неоценимый материал для исследования не только личности владельца, но и историкокультурной ситуации и музыкального была России середины — второй половины XIX столетия. Однако не менее значим и вопрос о судьбе этой музыкальной библиотеки в ХХ веке. Эту проблема еще предстоит решать в более широком исследовательском контексте — истории библиотек членов Дома Романовых. Судьба библиотек членов Российской Императорского Дома после революции 1917 года в России оказалась столь же драматичной, как и конец династии. После Октябрьского переворота и убийств оставшихся в России членов династии все императорские и великокняжеские библиотеки, находившиеся во дворцах и загородных резиденциях, были национализированы. Часть библиотечных собраний исчезла, другая — рассеялась по разным хранилищам, а также была продана за рубеж через агентство «Международная книга»52. В том случае, если дворцы или поместья превращались в более доступные людям учреждения, книги из императорских и великокняжеских библиотек часто забирали в качестве сувениров или трофеев. Многие из них со временем всплывали на антикварном рынке внутри СССР. Самой печальной оказалась судьба библиотеки Стрельнинского Константиновского дворца: во время революции часть книг погибла, а оставшиеся 5–6 тысяч были проданы на одном из петроградских рынков в 1926 году по цене оберточной бумаги53. Во второй половине 1920-х годов многие важные книжные собрания Российского Императорского дома (в первую очередь, библиотеку Государственного Эрмитажа, включавшее в себя к тому времени и некоторые книжные собрания из конфискованных императорских и великокняжеских резиденций) поглотила Государственная библиотека СССР им. В. И. Ленина54. В этот же период части конфискованных великокняжеских библиотек были переданы в Ленинградский государственный книжный фонд и Госторг. В течение 1921 — 1935 годов несколько американских библиотек (в т. ч. Нью-Йоркская публичная библиотека, Институт Гувера в Стэнфордском университете, Библиотека Конгресса, Библиотека Гарвардского университета и др.) приобрели значительную часть изданий из национализированных личных и дворцовых библиотек российских царей55. В результате книги, полученные в конце 1920 — начале 1930-х годов более чем из 30 книжных коллекций, были рассыпаны, рассеяны, разошлись по разным фондам56. В настоящее время в Научно-исследовательском отделе рукописей Российской государственной библиотеки хранится «Собрание материалов из дворцовых библиотек Российского Императорского Дома» (фонд № 492 НИОР РГБ, 330 архивных документов и рукописных книг). Примерно пятая часть этих документов (66 единиц хранения) — Подробнее см.: Минулов С. Р. Синодик библиотек, архивов и коллекций, погибших во время Великой войны и революции. Берлин, 1925; Друганов И. А. Библиотеки ведомственные, общественные, частные и судьба их в советскую эпоху // Советская библиография. 1933. № I–III, № II, № III–IV. 53 См.: Дуров В. Указ. соч. С. 27. Об истории этого собрания см. также: Мухин С. А. Судьба одной библиотеки. Л., 1929. 54 См.: Друганов И. А. Библиотеки ведомственные, общественные, частные и судьбы их в 1918– 1925 гг. // Советская библиография. 1934. № 3–4. С. 129. 55 См.: Касинец Э., Дэвис Р. Формирование книжных коллекций в Северной Америке: библиотеки Романовых как предмет изучения // Невский библиофил. СПб., 1999. Вып. 4; A dark mirror: Romanov and Imperial Palace Library materials in the holding of the New-York Public Library. A checklist and agenda for research. New-York, 1999; Russian Imperial, Grand Ducal and Palace Associations Copies in the Holding of the New-York Public Library. 56 См.: Петрова Л. Н. К вопросу о реконструкции императорских книжных собраний (на примере коллекции младших Романовых) // Румянцевские чтения — 1996. Ч. II. М., 1996. С. 243. 52 16 рукописные ноты, входившие в состав императорских и великокняжеских библиотек57. Исследованием этого собрания вот уже несколько лет занимается научный сотрудник РГБ Г. А. Тимошенкова. В результате проведенных разысканий выяснилось, что все представленные документы ранее находились в нескольких дворцах — прежде всего, в Зимнем, Новомихайловском и Мраморном (sic!)58. Вполне возможно, что часть из этих нотных рукописей (созданных до 1911 года) входила в нотную библиотеку великого князя Константина Николаевича. Так, под № 44 в исследуемой описи 1911 года указаны шесть «Песен без слов» для фортепиано и виолончели Ф. Мендельсона-Бартольди. В. Дуров в исследовании «Книга в семье Романовых» (М., 2000), анализируя литературу, поступившую в РГБ из различных собраний Русского Императорского Дома, упоминает о «нотной тетради, содержащей „Три песни без слов“ Ф. Мендельсона-Бартольди в переложении для виолончели и фортепиано неизвестного музыканта, скрывшегося под инициалами Г. А. фон М.» с экслибрисом «Из Собственных комнат в Мраморном дворце» и датой «Марта 1915»59. Об этом сочинении упоминает и Г. А. Тимощенкова60. В. Дуров справедливо предположил, что эти ноты входили в то время в нотную библиотеку поэта великого князя Константина Константиновича, которому тогда принадлежал Мраморный дворец. Обосновывая свое предположение, В. Дуров также пишет: «Есть сведения, что Константин Константинович в юности, во время гастролей в России знаменитого Иоганна Штраусасына, играл в его оркестре, возможно на виолончели (курсив мой — Т. А.). В молодости он брал уроки виолончельного искусства у известного музыканта, профессора Петербургской консерватории И. И. Зейферта (1833 — 1910). Виолончелистом мог быть и любой другой член его большой и талантливой семьи»61. Однако здесь очевидна фактическая ошибка. В Государственном архиве Российской Федерации (ГАРФ) хранится фото К. Бергамаско, на котором играющим на виолончели изображен великий князь Константин Николаевич 62. Кроме того, известно, что именно он брал уроки игры на этом инструменте у профессора И. И. Зейферта63. Таким образом, логично предположить, что экземпляр мендельсоновских «Песен без слова», ныне хранящийся в фондах РГБ, принадлежал именно Константину Николаевичу и был унаследован его сыном Константином Константиновичем в 1911 году. Вполне вероятно, что за четыре года, прошедшие с момента составления описи, был изменен переплет, и одно издание для удобства пользования разделено на два. Г. А. Тимощенкова указывает также, что на некоторых рукописных нотах, ныне хранящихся в Отделе рукописей РГБ, наличествуют экслибрисы библиотек Мраморного и Стрельнинского Константиновского дворцов64, принадлежавших великому князю См.: Тимощенкова Г. А. Извлекая из забвения (о рукописных нотах Дома Романовых начала ХХ века). С. 64–70. 58 См.: Тимощенкова Г. А. Указ. соч. С. 66. 59 Дуров В. Указ. соч. С. 91. 60 Тимощенкова Г. А. Извлекая из забвения… С. 66. 61 Дуров В. Указ. соч. С. 91. 62 См.: Династия Романовых: Великий князь Константин Николаевич. С. 39. 63 Там же. С. 38; Григорьева Т. А. Музыка в Константиновском дворце // Константиновский дворцовопарковый ансамбль в Стрельне: история и современность. СПб., 2006. С. 309–310. 64 В том же фонде 492 («Собрание материалов из дворцовых библиотек») хранится «Каталог книг Стрельнинского Константиновского дворца» (№ 327). Он был составлен уже после конфискации книг сотрудниками историко-бытового отделения Государственного Музейного фонда РСФСР и содержит реестр русских и иностранных книг под №№ 3216–3244. На лл. 101–102 имеются записи о передаче книг и рукописей в Государственную библиотеку СССР им. Ленина. Для реестра была также использована книга записей великого князя, имя которого сокрыто под монограммой «ГК» (см.: Тимощенкова Г. А. Из личных библиотек Императорской семьи Романовых. С. 111). Исследователь Г. А. Тимощенкова предполагает, что она принадлежала младшему сыну великого князя Константина Константиновича — Георгию. Однако князь императорской крови Георгий Константинович, родившийся в 1903 году, покинул Россию 15-летним подростком вместе с матерью и младшей сестрой Верой. Вероятнее всего, монограмма «ГК» указывает на 57 17 Константину Николаевичу и его потомкам65. В настоящее время в Центральном основном фонде РГБ ведется плановая работа по выявлению и реконструкции книжных собраний Дома Романовых66. Ждет своих исследователей и библиотека великого князя Константина Николаевича, в том числе его нотная коллекция. Исследуя эти музыкальные издания, мы можем не только составить представление о культурных потребностях великокняжеской семьи, но и воссоздать картину развития музыкальной жизни России. Предложенная работа — это попытка восстановить музыкально-историческую память на материале одного архивного документа. его старшего брата Гавриила (1887 —1955), который ко времени Октябрьского переворота был уже взрослым человеком и, безусловно, мог владеть собственным книжным собранием. 65 Тимощенкова Г. А. Рукописные ноты из библиотек Российского Императорского Дома. С. 208. 66 Подробнее см.: Трофимова Д. Л. Судьба библиотеки императора Николая II в ХХ веке (Проблема реконструкции) // Румянцевские чтения: Материалы международной научной конференции 15–16.04.2008. М., 2008. С. 340–346. 18