Полоцкая и смоленская архитектурные школы

Полоцкая и смоленская архитектурные школы
Данная лекция охватывает материал, связанный с полоцкой и смоленской архитектурными
школами. Как уже было отмечено, в XII в. в условиях феодального дробления Руси отчетливо
наметился процесс дифференциации архитектуры. Каменное строительство охватывает
практически всю территорию Руси, формируются местные школы. Каждая из них, сохраняя
преемственную связь с киевской традицией XI в., обладает без особого труда узнаваемыми
чертами своеобразия. Разумеется, стилистические и образные особенности лучше всего
опознаются там, где памятники не только очень хорошо сохранились, но и образуют более или
менее последовательный хронологический ряд. Хуже обстоит дело там, где архитектура XII в.
известна в основном по археологическим данным. Бывает и так, что школу представляет одна
относительно неплохо сохранившаяся постройка. Здесь речь пойдет как раз о таких школах. При
неблагополучной сохранности уловить стилистические особенности, а тем более динамику
развития архитектуры можно лишь в общих чертах. Важную роль в таких случаях играет анализ
технико-технологической стороны памятников, помогающий уловить устойчивую повторяемость
тех или иных строительных приемов.
Полоцкая земля — могущественное княжество, в XI в. активный участник политической Руси,
соперник Киева. Недаром в «Слове о полку Игореве» воспет знаменитый полоцкий князь Всеслав,
занимавший полоцкий княжеский стол с 1044 по 1101 г. Именно при нем было положено начало
каменному строительству в Полоцке. Это возведение в середине XI в. Софийского собора. От
второй половины XI в. каких-либо сведений о каменном строительстве в Полоцке в нашем
распоряжении не имеется. Возможно, оно возобновилось лишь к началу XII в., как это было в
Новгороде.
Ответ на вопрос, как обстояло дело с каменным строительством в Полоцке после постройки
Софийского собора, дает архитектурно-археологическое обследование состояния памятников
Полоцкой земли, развернувшееся в 60—70-е гг. XX в. Ответ, разумеется, неполный. Тем не менее
археологический материал дает представление о весьма интенсивном строительстве, которое
велось в Полоцке и других городах княжества в первой половине — середине XI в. На фоне
археологического состояния полоцких памятников счастливым исключением является СпасоПреображенский собор Ефросиньева монастыря — единственный полностью сохранившийся
памятник архитектуры полоцкой школы. О нем речь пойдет несколько позже.
Остатки каменных построек выявлены на территории Верхнего и Нижнего замков, в Спасском
монастыре (что в окрестностях Полоцка, а ныне в черте города) и на Бельчицах, где находилась
загородная усадьба полоцких князей и монастырь. Свое название это место (на левом берегу
Западной Двины) получило по ручью Бельчицы. Самый ранний памятник на Бельчицах — так
называемый Большой собор. Его посвящение неизвестно, поэтому он и существует в науке под
таким нецерковным именем — Большой собор. Датируется здание началом XII в. Не исключена и
более ранняя датировка. Судя по фундаментам и нижним частям стен, это был шестистолпный
трехапсидный храм с тремя притворами перед северным, западным и южным входами. Его
размеры в плане 23,5 × 16 (приблизительно). Подкупольный квадрат храма (это важно отметить)
сдвинут к западу, т. е. купол опирается на четыре западных столба, а не, как обычно, на пары
восточных. Впервые в полоцкой архитектуре этот прием использован зодчим Софийского собора.
Его применение в Бельчицком храме свидетельствует о преемственности в полоцком зодчестве.
При наличии трех притворов такое расположение купола должно было подчеркивать
центричность объемной композиции, ее высотность. Возможно, уже в этом храме появились те
черты ступенчатой башнеобразной композиции, которые будут в дальнейшем развитии
полоцкого зодчества доминирующими и станут определяющими для всего древнерусского
зодчества в конце XII в.
Еще одна оригинальная черта полоцкого зодчества домонгольского времени связана с системой и
материалом кладки. Строили в Полоцке только из плинфы, используя традиционный для
древнерусского зодчества конца X — начала XIII в. известковый раствор с кирпичной крошкой в
качестве наполнителя. Но в отличие от мастеров приднепровской школы полоцкие строители
возводили стены в системе кладки со скрытым рядом, т. е. на лицевую сторону стены плинфы
выходили через один ряд. Скрытый (иначе говоря, сдвинутый) вовнутрь для лучшей привязки ряд
плинфы затирался раствором. Сочетание узких рядов — красного кирпича и плинфы, краснокоричневой плинфы и широких полос розоватого цемяночного раствора — создавало красивый
живописный эффект. Кладка из плинфы со скрытым рядом — типично полоцкий прием,
опознавательный знак полоцкого зодчества XII в. Постройкой Большого собора строительство на
Бельчицах не ограничивалось. Здесь в первой половине XII в. были построены еще два каменных
храма, а в конце XII — начале XIII в. к ним добавился еще один каменный храм. Четыре каменных
храма в одном монастыре — уникальное событие для зодчества домонгольской поры. Вслед за
Большим собором строится Борисоглебская церковь и Пятницкий храм — усыпальница.
Борисоглебский храм с его вытянутым по оси запад — восток планом, далеко выступающими
центральными апсидами и двумя боковыми, скрытыми в толще стены, предвосхищает хорошо
сохранивший Спасский собор Ефросиньева монастыря .
Особенности Пятницкой церкви иного рода. Это был совсем небольшой бесстолпный храм с
прямоугольной, а не округлой, как обычно, апсидой. Такое решение алтарной части можно
считать оригинальным, но не уникальным, так как при обстройке Софийского собора в первой
половине XII в. был возведен храм-крещальня тоже с прямоугольной апсидой. Такая же форма
апсиды известна в смоленском зодчестве. Сохранившиеся до сводов руины бельчицких храмов
пережили Великую Отечественную войну и были, к сожалению, разобраны в послевоенный
период.
Нельзя не упомянуть еще один оригинальный храм на Бельчицах, известный по рисунку конца
XVIII в. На рисунке представлен план характерного полоцкого храма — сильно вытянутый, с одной
апсидой на востоке и, что особенно важно, с полукруглыми апсидами-певницами с северной и
южной сторон. Подобные три конхи известны по раскопкам еще в двух древнерусских городах —
в Новгороде-Северском и Путивле. Тип подобных храмов восходит к монастырской традиции
Афона и Балкан. Каждый из храмов на Бельчицах оригинален сам по себе, а в целом этот, увы,
утраченный ансамбль, вне всякого сомнения, был воплощением полоцкого архитектурного
своеобразия в стилистическом и образном отношении.
К числу ранних полоцких храмов относится церковь-усыпальница полоцких епископов в Спасском
монастыре. Его остатки были открыты раскопками в 60—70-х гг. XX в. Алтарная часть здания не
сохранилась. Основной четырехстолпный объем был охвачен с трех сторон галереей с
небольшими бесстолпными храмами у восточных торцов. Обнаружено большое число кирпичных
склепов, а в северной галерее — подземная погребальная камера. По письменным данным, храм
был усыпальницей полоцких епископов. Князей же хоронили у Софийского собора, в
усыпальнице, возведенной в начале XII в. Остатки этого здания также открыты раскопками.
Самым известным полоцким храмом XII в. является хорошо сохранившийся СпасоПреображенский собор Ефросиньева монастыря . Дочь полоцкого князя Георгия Предслава
очень рано, вероятно еще в 20-е гг. XII в. (род. в 1104 (1106) г.), вступила на стезю монашеского
подвижничества. Сперва подвизалась в так называемом голбце (особом помещении у Софийского
собора), а затем по совету епископа оставалась в предместье города, именовавшемся тогда
Сельцом, где основала монастырь, приняла постриг и получила имя Ефросинья. Житие Святой
Ефросиньи Полоцкой сохранилось в поздних списках, имеются в нем сведения и о построенном
основательницей монастыря каменном храме. Организатором строительства и, вероятно, зодчим
был, как сказано в Житии, «приставник над делатели церковными Иоанн», в списках Иван. Время
постройки храма в Житии не указано, но уверенно можно утверждать, что собор был возведен до
1161 г. Именно этим годом датируется знаменитый крест Ефросиньи Полоцкой, изготовленный по
ее заказу мастером Лазарем Бокши и вложенный ею в Спасский храм. Во время Великой
Отечественной войны крест был утрачен, судьба его неизвестна, а это было выдающееся
произведение прикладного искусства, святыня Полоцкой земли. Храм, несмотря на
реконструкцию его верхних частей в 30-е гг. XIX в., сохранился хорошо. Исследования здания в XX
в. показали, что это одна из самых оригинальных построек домонгольского времени. Памятник
очень важен для понимания динамики и смысла развития не только полоцкой архитектуры, но и
зодчества Древней Руси конца XII — начала XIII в. в целом. В плане храм близок к храму Бориса и
Глеба на Бельчицах . Вытянутый по оси восток — запад план, шестистолпная внутренняя
структура здания с нартексом. Алтарная часть с одной выступающей апсидой и двумя боковыми,
утопленными в толще восточной стены и снаружи невыявленными. Это всё характерные полоцкие
черты в архитектуре этого времени. Ход на хоры размещен в западной стене, хоры имеют Побразную форму. В выступающих на восток помещениях хор находятся небольшие
крестообразные храмы-молельни, перекрытые купольными сводами, которые снаружи не
выявлены. Нартекс и апсида несколько ниже основного объема, который имеет закомарное
завершение. Венчает храм одна глава. Самая оригинальная часть храма скрыта ныне поздней
кровлей. В 20-х гг. XX в. был обследован чердак здания. Выяснилось, что под барабаном храма
находится массивный постамент кубической формы; каждая из его четырех граней декорирована
кокошником трехлопастной формы. Такое устройство подчеркивало вертикальный размер,
придавало верхней части здания, а с учетом пониженных нартекса и апсиды композиции храма в
целом, ступенчатый, центрический вид. Вертикальную устремленность композиции подчеркивают
и впервые здесь встречающиеся закомары и кокошники с килевидными подвышениями.
Килевидная форма закомар и кокошников сопутствует русской архитектуре не только в
древнерусский период, но и в XVIII, и в XIX, и даже в XX в. Строитель храма, мастер Иоанн, был
несомненным новатором. Спасский собор, а возможно, и ранее построенный им же
Борисоглебский храм на Бельчицах свидетельствуют о поиске нового композиционного решения.
В нем отчетливо выявилось стремление зодчего подчеркнуть динамику архитектурных масс,
акцентировать их ритмическое нарастание к центру, усилить нарядность венчающих частей
здания. Это был первый известный нам опыт создания храма башнеобразного облика.
Новации полоцкого мастера получат дальнейшее развитие в архитектуре других школ. В Полоцке
же непосредственным продолжением новаций, воплощенных мастером Иоанном в Спасском
соборе, стал храм в Детинце, открытый раскопками в 1967 г. Шестистолпный храм с тремя
притворами характерен полоцкой алтарной частью. Передняя апсида его выступает, боковая
скрыта в восточной стене сдвинутым к западу подкупольным квадратом. Все эти особенности
встречаются в более ранних постройках. Новое — в сложно профилированных пучковых
пилястрах, членящих фасады храма снаружи и акцентирующих его углы. Синтез всех этих
особенностей в храме на Детинце позволяет утверждать, что уже в 60—80-х гг. XII в. именно в
Полоцке сложился башнеобразный, ступенчатый по объемной композиции храм. Лишь в конце XII
— начале XIII в. этот тип храма и этот образ храма станет общерусским достоянием, во многом
определив облик домонгольского зодчества на заключительном этапе его развития.
О постройках в других городах Полоцкой земли. Остатки небольшого четырехстолпного храма
обнаружены в Минске. Храм по каким-то причинам был недостроен. Его возведение
ограничилось закладкой фундамента. Именно поэтому его датировка вызывает затруднения,
равным образом и особенности его несостоявшегося объемно-пространственного решения, но
видимо запланированного. Возможно, постройка относится к началу XII в. Сохранившаяся до
сводов церковь Благовещенья в Витебске (единственная постройка древнего Витебска) была
варварски порушена в 1961 г. Остатки здания после протестов общественности законсервировали,
а в 90-е гг. выстроили заново с полным восстановлением верха, хотя каких-либо документальных
данных для этого не было. Это способ реставрационного деяния, который, прямо скажем, не
соответствует нормам научной реставрации. По плану витебский храм близок к Спасскому собору
Ефросиньева монастыря . Отличие в том, что его средний неф спланирован очень рационально и
состоит из почти одинаковых квадратных ячеек. Другая особенность церкви Благовещенья —
система кладки, в которой ряды тесаных известняковых блоков чередуются с двойными рядами
плинф. В русской строительной практике такая система кладки неизвестна. Аналоги — в
памятниках Византии и Балкан. Подобная кладка зафиксирована еще один раз в церкви Бориса и
Глеба в Новгороде. Храм этот раскрыт раскопками под более поздней постройкой того же имени.
Такая особенность зафиксирована в основном объеме Борисоглебского храма. Охватывающая
здание галерея сложена по-полоцки из плинф в системе со скрытым рядом.
С 70—80-х гг. строительство в Полоцке сходит на нет. Тому способствовали, надо полагать,
неблагоприятные обстоятельства внутренней жизни княжества, неудачи внешнеполитического и
военного характера. Однако идея полоцких зодчих, их свершения не пропали. В конце XII —
начале XIII в. за пределами Полоцкой земли активно развивается полоцкое архитектурное
наследие. В первую очередь это относится к архитектуре Смоленска.
Как уже было выяснено, до 80-х гг. XII в. зодчество Смоленска развивалось в русле
приднепровской, киево-черниговской школы. Начало собственно смоленской архитектурной
школы было положено в начале 90-х гг. возведением церкви Михаила Архангела на Снедыне , в
загородной усадьбе смоленских князей. Заказчиком храма был князь Давид Ростиславич. По
завершении строительства летописец, с восторгом характеризуя храм, отметил, что не было ему
равных в полуночной стране. В XVII—XIX вв. храм много претерпел, неоднократно
ремонтировался, часто перестраивался, дополнялся пристройками. Несмотря на многочисленные
повреждения, он сохранил свою объемно-пространственную структуру, и его первоначальный
облик поддается достоверной реконструкции. Это единственная и в целом хорошо сохранившаяся
постройка смоленской архитектурной школы.
Важно отметить, что храм строил полоцкий зодчий. Об этом свидетельствует кладка стен,
частично сложенная в полоцкой системе, со скрытым рядом. Другая более значительная по
размеру часть стен сложена по-смоленски, в равнослойной технике, свойственной
приднепровской школе. Гораздо более о полоцком происхождении зодчего говорит общая
структура плана и объемно-пространственная композиция. Подкупольный квадрат, как в
полоцком храме в Детинце, сдвинут к западу. Повторением полоцкого храма является
трехпритворная композиция и решение алтарной части с двумя апсидами, имеющими внутри
скругленную форму, а снаружи — прямоугольную (прямоугольную в плане). На восток выдвинут
средний алтарный выступ, повышенный по отношению к боковым. Вертикальной устремленности
композиции способствуют пучковые, сложно профилированные пилястры с тонкими
полуколоннами. Это, несомненно, сближает Михайло-Архангельский храм в Смоленске с
полоцким в Детинце. В завершении фасадов вертикали пучковых пилястр получают ритмический
отклик в трехлопастной форме закомар (очень динамичной) и постаменте под барабаном,
который украшен с четырех сторон кокошниками, как в полоцком Спасском соборе Ефросиньева
монастыря . Образ башнеобразного храма с динамичной, последовательно выстроенной
ступенчатой композицией объемов доведен в церкви Михаила Архангела до художественного
совершенства. Архитектура церкви Михаила Архангела дала мощный импульс развитию
оригинальных архитектурных решений в зодчестве Смоленска. Доказательством тому служат
остатки многочисленных построек, вскрытых раскопками 60—70-х гг. XX в. В полном объеме отчет
об этих раскопках, вообще о зодчестве Смоленска домонгольской поры можно найти в
монографии авторов раскопок Николая Николаевича Воронина и Павла Александровича
Рапопорта «Зодчество Древнего Смоленска XII—XIII вв.».
Линия, намеченная церковью Михаила Архангела, получила развитие в таких смоленских
постройках, как собор Троицкого монастыря на Кловке, собор Спасского монастыря у деревни
Чернушки, церкви в устье реки Чувиловки, церкви на Вознесенской горе и др. В основе этих
храмов — башнеобразная композиция Михайло-Архангельской церкви. Именно в основе
плановая и объемно-пространственная композиция этих зданий имеет, конечно, разночтения,
отличается разнообразием, но основа, повторяю, восходит к храму Михаила Архангела.
Несколько иной стилистический оттенок находим в ряде других смоленских храмов, также
известных только по раскопкам. Динамика башнеобразных завершений здесь уступала, по
мнению исследователей, более спокойному, традиционному решению верха. Это собор на
Протоке, церковь на Окопном кладбище, церковь на большой Краснофлотской улице. Возможно,
что существовали две линии в зодчестве древнего Смоленска, связанные с работой в городе двух
строительных организаций, двух артелей — княжеской и епископской. Все постройки смоленской
школы, таким образом, укладываются в небольшой хронологический диапазон: 90-е гг. XII—30-е
гг. XIII в. Интенсивное строительство в Смоленске в конце XII — начале XIII в. сравнимо, пожалуй,
лишь с новгородским строительством того же времени.