История выборов России
advertisement
История выборов России (информация предоставлена РЦОИТ при ЦИК России http://www.rcoit.ru) Юрий Анатольевич Иванов доктор исторических наук, заведующий кафедрой истории и права Ивановского государственного университета (Шуйский филиал) Земский Собор 1613 года: как избирали Михаила Романова Михаил Федорович Романов (1596-1645) – первый русский царь «Смутное время», по мнению большинства дореволюционных и современных исследователей, началось с нелегитимного избрания Земским собором 1598 года Бориса Годунова и закончилось избирательным Земским собором 1613 года, который положил конец династическому кризису и дал начало династии Романовых. В наших размышлениях об этом событии, которое в начале XVII века положило конец активной фазе гражданской войны в России, мы будем опираться на труды наиболее авторитетных учёных данной проблемы: академика С. Ф. Платонова «Очерки по истории Смуты в Московском государстве XVI–XVII вв (Опыт изучения общественного строя и сословных отношений в Смутное время)» и его ученика П. Г.Любомирова «Очерки истории Нижегородского ополчения 1611-1613 гг.». Оба труда появились в конце XIX–начале XX вв., с тех пор неоднократно переиздавались и считаются классическими. В советских учебниках по истории принято было писать со ссылкой на одного из бояр, участника собора, что Михаила Романова избрали на Соборе потому, что «Миша Романов молод, разумом ещё не дошёл и нам будет поваден». Разве можно было по этому принципу выбирать новую династию после тяжелейшей гражданской войны, осложнённой иностранным военным вмешательством? Разумеется, реалии выборов в стране, оказавшейся на грани потери государственности, были куда сложнее, чем пропагандистские клише историка-марксиста М.Н.Покровского и его последователей. Михаил Фёдорович (12.07.1596-13.07.1645) – первый царь из династии Романовых. Он сын боярина Ф.Н. Романова – будущего патриарха Филарета, двоюродного брата царя Фёдора Иоанновича, последнего из династии Рюриковичей. Михаил Романов был избран на царство 21 февраля и принял престол 14 марта 1613 года. Ещё в октябре 1612 г. народное ополчение Минина и Пожарского освободило Москву от поляков. Освобождение Москвы от поляков Перед временным правительством «Советом всея земли» встала задача восстановления государственной власти и возвращения русских земель, ещё находившихся под властью поляков и шведов. Это восстановление мыслилось руководителями ополчения в традиционной для того времени форме – монархии. Избрание нового царя возлагалось на Земский собор, грамоты о созыве которого были разосланы Мининым и Пожарским в ноябре 1612 г. В 1899 г. С. Ф. Платонов писал о том, что «очень известен тот небольшой запас фактического материала, каким может располагать историк для избирательной деятельности собора 1613 года»1. Главным и почти единственным источником для выяснения личного состава избирательного собора 1613 г. были рукоприкладства на обратной стороне «утвержденной грамоты об избрании на Московского государство Михаила Фёдоровича Романова», исследованием которого впервые занялся П. Г. Любомиров2. Сегодня мы располагаем тем же комплексом документальных источников, что и в конце XIX в. Изначально задача избрания нового царя возлагалась на Земский собор. Формально были выдвинуты три кандидатуры: польского королевича Владислава, шведского Карла Филиппа и 16-летнего Михаила Романова. «Призывные грамоты» обязывали провинциальных воевод и дьяков провести выборы на Земский собор из различных групп населения. Такие указания были получены в Нижнем Новгороде, Астрахани, Казани, городах Сибири и других городах и местностях. В этой связи, созванный Земский собор, по мнению современных исследователей, был наиболее многочисленным (свыше 800 человек) и представительным по составу (не менее из 58 городов) в сравнении с предшествующими .3 В конце 1612 г. на собор в Москву съехались выборные представители разных сословий России. Разумеется, прежде всего, это были бояре, дворяне, церковнослужители. Но были представлены также посадские люди, впервые в истории соборов – донские казаки и черносошные (лично свободные) крестьяне. Считается, что интересы крепостных и холопов представляли собственники земель. Заседания собора открылись в Москве в первой половине января 1613 г., несмотря на то, что к этому времени не успели съехаться все участники, особенно из северных и заволжских уездов. Вопрос об избрании царя решался в обстановке острой избирательной борьбы: среди участников собора были сторонники русского, польского и шведского выбора, в том числе и те, кто сотрудничал с интервентами и самозванцами. Претенденты, как и во время избрания Бориса Годунова в 1598 г. вновь обращались за поддержкой к московским служилым и тяглым людям, изучали общественное мнение в провинции, вели переговоры с соперниками, апеллировали к различным примерам из истории. Избирательная борьба и выборная агитация свидетельствует о росте политического самосознания в Русском государстве. С точки зрения ментальности того времени важно, что прежде, чем приступить к избранию нового царя, был назначен строгий трёхдневный пост и моления. Члены собора решили не избирать на русский трон иноземного правителя. Это мало упрощало ситуацию. Только российских претендентов было около 10 человек, в том числе представители старых княжеских фамилий, связанных с Рюриковичами и Гедеминовичами: Ф. И. Мстиславский и В. В. Голицын. Называли также и руководителя народного ополчения князя Д. М. Пожарского и князя Д. М. Трубецкого, тесно связанного с казаками. В такой ситуации переговоры могли зайти в тупик. Именно тогда и возникла во многом компромиссная кандидатура М.Ф. Романова, который хотя и косвенно (как внучатый племянник Анастасии Романовой, первой жены Ивана Грозного) был связан с династией Рюриковичей. Несомненно, что, согласно всем источникам, большую роль в избрании Михаила Романова сыграли участвующие в соборе донские казаки. Именно их представитель и выкрикнул М.Романова. С казаками после Смуты было принято считаться. Позднейшие льготы донскому казачеству от династии Романовых связаны в том числе и с этим событием. Смута научила русских людей быть осторожными. Не случайно, решив выбор Михаила Романова, собор отложил оглашение избрания на две недели, до 21 февраля. Только после этого в Кострому Ипатьевский монастырь, где вместе с матерью инокиней Марфой жил Михаил, было направлено посольство во главе с рязанским архиепископом Феодоритом, келарем Троице-Сергиева монастыря Авраамием Палицыным и боярином Шереметевым. Они от лица всей русской земли просили Михаила на царство. Земский собор обратился к избраннику с такими словами: «Всяких чинов всякие люди бьют челом тебе, великому государю, умилиться над остатком рода христианского, многорасхищенное православное христианство Российского царства от растления сыроядцев, от польских и литовских людей, собрать воединство, принять под свою государеву паству, под крепкую высокую свою десницу, всенародного слезного рыданяи не призреть, по изволению Божию и по избранию всех чинов людей на Владимирском и на Московском государстве и на всех великих государствах Российского царствования государем царем и великим князем всея Руси быть и пожаловать тебе, великому государю, ехать на свой царский престол в Москву и подать бы нам благородием своим избаву от всех находящих на нас бед и скорбей, а как ты. государь, на своем царском престоле будешь на Москве, то, послыша про твой царский приход, литовские люди и все твои государства недруги будут в страхе, а Московского государства всякие люди обрадуются».4 С избранием Михаила Романова династический кризис закончился, но впереди был «бунташный» XVII век, «соляной» и «медный» бунты, глубочайший раскол русского православия, движение Степана Разина и великий перелом Петровского времени, которому предшествовал стрелецкий бунт, когда царём «выкрикнули» сразу двоих сыновей Алексея Михайловича, внуков Михаила Романова: Петра и Ивана. В качестве дополнения: в середине XVII века сословно-представительная монархия будет переживать кризис, соборы будут терять значение и больше никто не будет думать, что царя можно избрать. Платонов С.Ф. Очерки по истории Смуты в Московском государстве XVI–XVII вв (Опыт изучения общественного строя и сословных отношений в Смутное время). М., 1937. С.426. 2 Любомиров П.Г. «Очерки истории Нижегородского ополчения 1611-1613 гг.». М., 1939. С.242-270. 3 Отечественная история: энциклопедия в 5 Т.: Т.2. М., 1996. С.262. 4 Цит. по: Дом Романовых: Биографический справочник. Ч. I. / Сост. П.Х. Гребельский и А.Б. Мирвис. Л., 1990. С. 13. Историки о выборах царя. 1 Выборы царей на земских соборах конца XVI - начала XVII в., стали наиболее ярким событием политической истории России в период сословно-представительной монархии. Обращают на себя внимание первые выборы русского царя Бориса Фёдоровича Годунова. Сам земский избирательный собор 1598 г., когда пресеклась династия Рюриковичей, вызывал большой интерес и историков, и литераторов. Гениальный пушкинский «Борис Годунов» - это только один пример. Значительное внимание уделили выборам Бориса Годунова такие историки, как С. М. Соловьёв, Н. И. Костомаров, В. О. Ключевский отмечавшие, что порядок выборов царя не был оформлен в специальную процедуру, но подразумевал особую тактику проведения соборного заседания, апелляции к мнению торгово-посадского населения, достижение компромиссов между боярскими группировками. Выдающийся русский историк, академик С. Ф. Платонов уже в начале ХХ в. пытался решить проблему легитимности выборов Бориса Годунова, которая была одной из причин «смутного времени» начала XVII в. – первой гражданской войны в истории России. Ближе всего к пониманию ситуации конца XVI в. и выборов нового царя, на наш взгляд, подошел Р. Г. Скрынников – профессор Ленинградского, а затем Санкт-Петербургского университета. Более тридцати лет назад в 1980 г. он опубликовал книгу «Россия накануне «смутного времени», где исследовал все доступные документы избирательного собора 1598 г., новых документальных источников с тех пор не появилось. В значительной мере исследование Р. Г. Скрынникова явилось основой наших современных размышлений о событии конца XVI в. Когда избирали Бориса Годунова? Социальные и политические сдвиги второй половины XVI в. изменили структуру властной элиты и формы государственного правления. Значительное влияние на эволюцию государственного строя оказали и земские соборы, которые явились одной их форм представительства свободных сословий (за исключением крепостных крестьян и холопов) во властных структурах. Их появление было связано с развитием сословно представительной монархии. Считается, что 1 августа 1598 г. представительный собор вынес окончательное решение об избрании Бориса Годунова царём, следствием чего была его коронация через месяц. Прежде чем принять это традиционное представление, следует проверить дату, обозначенную в документе. Эту идею и выдвинул Р. Г. Скрынников. По традиции подписи проставлялись на обороте соборных приговоров. Поэтому любая попытка «перередактировать» их, поменять местами и т. п. неизбежно привела бы к порче документа, то есть к необходимости заново составить грамоту и вновь подписать ее. Члены собора группировались по чинам в строго иерархическом порядке. Бояре ставили подписи вместе с боярами, стольники со стольниками и т. д. За Боярской думой признавали значение высшей «палаты» на любом соборе XVI в. Поэтому списки думных людей составлялись с особой тщательностью. Для датировки утвержденной грамоты эти списки имеют самое первостепенное значение. Основной факт состоит в том, что соборный приговор об избрании Бориса на трон отразил состав Боярской думы не на 1 августа 1598 г., а на январь 1599 г. При этом важно отметить, что в указанные месяцы в думе произошли большие перемены. По случаю коронации Борис раздал многим лицам думные титулы, и эти назначения учтены в утвержденной грамоте1. Власти не желали признать, что соборный приговор об избрании Бориса Годунова был составлен задним числом, спустя много месяцев после его коронации. Поскольку люди XVI в. обладали традиционным складом мышления, они всегда обращались к прецедентам. Для составителей утвержденной грамоты прецедентом служило «избрание» Земским собором в 1584 г. Фёдора (сына Ивана Грозного). Фёдор короновался ровно через месяц после того, как Земский собор «избрал» его царем, хотя это было простой формальностью, так как он был на тот момент старшим сыном умершего Ивана Грозного, то есть прямым наследником. Следуя этому образцу, канцелярия снабдила соборный приговор об избрании Борис Годунова датой 1 августа, чтобы доказать, что коронация состоялась как раз через месяц после его соборного избрания. Выявление подлога в избирательной документации Бориса поднимает вопрос о степени ее достоверности. Претенденты на престол. В последние годы жизни царь Фёдор Иванович полностью устранился от дел управления. Он оказался первым из московских государей, умершим без завещания. Не ясно, помешал ли ему Борис Годунов, правивший от его имени, или по своему душевному складу он и не настаивал на необходимости «совершить» духовную. В последние часы жизни, когда приближенные просили Федора назвать имя преемника, он по обыкновению сослался на волю божью2. Женой царя Фёдора была родная сестра Бориса Годунова – Ирина. И он прекрасно понимал, что пострижение сестры царицы уменьшит его шансы на избрание, и потому вопреки воле Федора пытался учредить правление царицы. В силу традиций Русского государства присяга вдове царице была делом неслыханным. Современников возмущала поспешность, с которой Борис рвался к трону и старался учредить правление вдовы царицы. При жизни Фёдора имя Ирины нередко называли вместе с именем мужа, после его смерти вдову охотно именовали «великой государыней». Но такое звание было не равнозначно царскому титулу. Правление Ирины и Бориса Годуновых продержалось недолго. На третий день после присяги царица объявила о своем пострижении в монахини в присутствии многочисленной толпы. В головы московской боярской элиты не укладывалась мысль об избрании в цари не слишком знатного костромского дворянина. Никто не сомневался в том, что на троне может сидеть лишь наследник «царского корени». Ближайшими родственниками московского дома были князья Рюриковичи, среди которых первенствовали «принцы крови» Шуйские. Тем не менее, самыми серьезными претендентами на корону были Борис Годунов и Фёдор Романов. Как правитель, Годунов обладал более прочными политическими позициями и, как бы сейчас сказали, административным ресурсом, но не состоял в кровном родстве с династией и поэтому не имел формальных прав на престол. Выборная кампания. Выборная кампания Бориса Годунова имела разнообразный характер. Так, Патриарх Иов и представители духовенства вели активную агитацию в пользу Годунова среди стрельцов, торгово-посадских и тяглых людей в столице, провинциальных городах, уездах. Неоднократно предпринимались попытки найти компромисс с соперниками. Особую роль сыграла тактика ведения соборных заседаний. Сторонники Годунова не позволяли высказываться оппонентам, чем создавали видимость единогласного обсуждения его кандидатуры. Свою роль в череде выборных мероприятий сыграли московские низы. Они оказывали давление на участников заседаний тем, что во время многочисленных приветствий и крестных ходов умоляли Годунова принять царство. По словам В. О. Ключевского, общий план такой кампании «состоял не в том, чтобы обеспечить его избрание на царство подтасованным составом собора, а в том, чтобы вынудить правильно составленный собор уступить народному движению»3. Завершение выборных мероприятий выразилось в составлении итогового документа, проведении церемонии венчания и присяги населения новому царю. Обычай предписывал проводить присягу в зале заседания высшего государственного органа – Боярской думы. Церемонией могли руководить только старшие бояре. Дума держалась за эту привилегию. Но Борис Годунов не посчитался с традицией и велел целовать себе крест не в думе, где у него было слишком много противников, а в церкви, где распоряжался преданный ему патриарх Иов. Царь Федор Иоаннович надевает на Бориса Годунова золотую цепь Москва целовала крест царю «в пору жатвы», то есть в конце июля – августе 1598 г. Участник церемонии дьяк Иван Тимофеев рассказывал, что собравшиеся в Успенском соборе москвичи громко выкрикивали слова присяги, так что от их воплей не слышно было молитв и приходилось затыкать уши. По его словам, население собралось в соборе потому, что боялось ослушаться грозного предписания4. Текст летней присяги содержал пространный перечень обязательств подданных по отношению к «богоизбранному» царю. Вступая на трон, Борис Годунов опасался тайных злоумышлений недоброжелателей. Казалось, он, предугадывая грядущую «смуту», старался оградить от них себя и свою семью. По случаю «воцарения» Борис Годунов удостоил своих подданных многими льготами. Наибольшие преимущества получило дворянство. Согласно заявлениям Посольского приказа, царь пожаловал всех служилых людей царской казной: «на один год вдруг три жалованья велел дать». Ряд временных податных льгот получило население посадов. Льготы частично распространились и на другие категории населения. В Сибири власти пожаловали сибирских людей, сложив с них подати на 1599 г. В ходе избирательной борьбы Земский собор многократно менял свои формы и состав. Ранний январский собор 1599 г. носил, по видимому, традиционный характер и включал Боярскую думу, высшее духовенство, представителей дворян и т. д. Разногласия в думе вынудили Бориса Годунова и руководителей избирательного собора обратиться за поддержкой к столичному посадскому населению. Сохранившаяся документация позволяет составить достаточно точное представление о выборном Земском соборе. Представительность этого собора не вызывает сомнений. В соответствии с традицией большинство его членов были назначены правительством, но на нём присутствовали также представители уездного дворянства и столичного посада. Избрание монарха на Земском соборе не означало, однако, введения в Русском государстве выборной монархии. В документе об избрании Бориса Фёдоровича Годунова ясно говорится о том, что, избирая на престол Годунова5, собор, весь народ присягают в верности всему его роду, новой династии. Монархия продолжала сохранять свой наследственный характер. Историческое значение выборов царя. Борис Годунов стал первым избранным царем Русского государства не из династии Рюриковичей и вопрос о легитимности выборов всегда довлел над ним, что лучше всех показал А. С. Пушкин. Вместе с тем, избирательный собор 1584/1589 гг. обеспечил преемственность государственной власти, стал формой консолидации политических сил в столице и на местах, повысил роль сословий в общественной жизни, положил определённую избирательную традицию. Так, при выдвижении царя на следующем Земском соборе в 1613 г. многие выборные мероприятия повторились. Претендент вновь обращался за поддержкой к московским служилым и тяглым людям, оценивал общественное мнение в провинции, вёл переговоры с представителями различных политических сил, апеллировал к примерам истории. В. О. Ключевский так оценивал историческое значение выборов царя: «Ближайшие предшественники Петра, московские цари новой династии, родоначальник которой сел на московский престол не по отцову завещанию, а по всенародному избранию, конечно, не могли видеть в управляемом ими государстве только свою вотчину, как смотрели на него государи прежней династии…»6. Институты сословного представительства – Земские соборы стали ярким явлением политической истории Русского государства XVI –XVII вв. Их деятельность способствовала росту общественного и национального самосознания, оформила и укрепила систему государственного управления в центре и на местах, подготовила условия для перерастания сословно-представительной монархии в абсолютистскую. 1 Скрынников Р.Г. Россия накануне «смутного времени». М., 1980. С. 123. 2 Буссов К . Московская хроника. 1584–1613. М. – Л., 1961. С. 80–81. 3 Ключевский В. О. Сочинения: В 9-ти тт. Т. VIII: Статьи. М., 1990. С.334. 4 Временник Ивана Тимофеева. М. – Л., 1951. С. 66-71. Соборное определение об избрании царём Бориса Фёдоровича Годунова – 1598 года //Российское законодательство X-XX веков: в 9 т. Т.3. Акты Земских соборов. М., 1985. С.36-42. 5 6 Ключевский В. О. Сочинения: В 9-ти тт. Т. VIII: Статьи. М., 1990. С.376. Антон Купрач Истоки прямой демократии на Руси Прямая демократия и выборы как механизм выражения власти народа имеют в России глубокие исторические корни. В этой связи заслуживает внимание опыт прямой демократии и выборов в древней и средневековой Руси (IX-XV вв.), выраженный в традициях народного собрания старшего города - веча (от славянского вѣтъ — совет). Традиция народного правления как историческая форма прямой демократии, была распространена во всех славянских землях и имела глубокие социальные и культурные корни. Византийский исследователь Прокопий Кесарийский еще в VI веке писал: «Эти племена, славяне и анты, не управляются одним человеком, но издревле живут в народоправстве, и потому у них счастье и несчастье в жизни считается общим делом». Вече – народное собрание у восточных славян и русских людей играло роль органа государственного управления и общественного самоуправления. Вече было по преимуществу городским институтом, собранием свободных людей, живших в городе. В древнерусских летописях содержатся многочисленные упоминания о созыве вече: Белгород (997 г.), Новгород (1068 г.), Киев (1068 г.), Владимир-Волынский (1097 г.), Звенигород-Галицкий (1147 г.), Ростов, Суздаль, Владимир-на- Клязьме (1157 г.), Полоцк (1159 г.), Переяславль-Залесский (1176 г.), Смоленск (1185 г.). Изучая летописи, историки Н. И. Костомаров, В. И. Сергеевич, С. М. Соловьев, Ф. И. Леонтович В. О. Ключевский считали, что прямая демократия была развита со времен Древней Руси. Анализируя практику прямой демократии с X-XI веков, они рассматривали государственные образования не как монархии со всеми свойственными этой форме правления функциями и чертами, а как «волости-земли» во главе с крупными городамицентрами. Такие государства стали называть «вечевыми государствами», а сам этот период древнерусской истории «вечевым». Историк Б. Д. Греков замечает, что вече, хоть и является древним явлением на Руси, но его расцвет – это посткиевская Русь, то есть время раздробленности, «свидетельствующее о росте городов, готовых выйти из-под власти киевского великого князя». Современные историки И. Я. Фроянов и А. Ю. Дворниченко отмечают, что традиции прямой демократии были развиты еще со времен Древней Руси. При этом древнерусская государственность строилась не на классовой, а на общинной основе. Классовым содержанием, по их мнению, она наполнилась лишь тогда, когда Русь стала феодальным государством, что произошло не ранее XIV-XV веков. Социальный состав народного собрания От ответа на вопрос о социальном составе веча зависит понимание того, было ли вече народным институтом, или это был инструмент управления знати (правящей элиты в нынешнем понимании) и инструментом принятия политических, военных или социальных решений. И. Я. Фроянов обращает внимание на демократический характер вечевых совещаний в Киевской Руси. По его мнению, вече выступает народным собранием, которое являлось составной частью социально-политического механизма древнерусского общества. Но только ли народ и народ ли вообще был участником веча? В исторической науке были и другие мнения относительно социального состава веча. Например, М. Б. Свердлов пишет, что «источники позволяют установить различные судьбы народных собраний в Древней Руси: местные собрания, сельские и, возможно, кончанские (в развивающихся крупных городах), трансформировались в феодальный институт местного самоуправления. Племенное вече - верховный орган самоуправления и суда свободных членов племени с образованием государства и суда свободных членов племени исчезло, а в наиболее крупных территориальных центрах - городах (правда, не во всех русских землях) вече как форма политической активности городского населения появилось в XI-XII вв. вследствие растущей социально-политической самостоятельности городов». Из утверждения историка вытекает лишь один вывод: народное вече с укреплением власти знати, как институт принятия решений, включая выборы, прекратило свое существование. На смену ему пришла другая форма управления, где управляла уже высшая часть административного государственного аппарата. В общепринятом понимании, скорее, представлении о вече, вечевые собрания предстают как некие митинги разгоряченной толпы, решения на которых принимаются по громкости крика. Однако, это не более, чем художественная фантазия. Вече, все же, было достаточно хорошо организовано, иначе подобные собрания и не назывались бы так – вече (собрание). Вече – это не толпа, кричащая что попало, а совещание, проходящее по строгим правилам. Предполагается, что велись даже протокольные записи вечевых собраний. Можно даже предположить, что вечевые собрания были вполне похожи на собрания современных парламентов. В свою очередь, А. Е. Пресняков подчеркивает: «Если правы историки права, что вече, а не князь должно быть признано носителем верховной власти древнерусской политииволости, то, с другой стороны, элементарные нити древнерусской волостной администрации сходились в руках князя, а не веча или каких-либо его органов. В этом оригинальная черта древнерусской государственности». Итак, говоря о социальном составе веча, следует заметить, что его народный характер не отрицает участия в собраниях и знати: князей, иерархов Церкви, бояр, купцов и прочих представителей знати. Но «лучшие люди» не принимали окончательного решения, точнее, их голос не был главным. Выбирали и принимали окончательное решение именно простые горожане. Древнерусская знать, хотя и была сильной, но она не обладала необходимыми средствами для манипуляции мнением веча. Как и не выполнять его решения она тоже была не в силах. Какие вопросы решались на вече? Вече, в первую очередь, ведало выборами князя - замещением княжеских столов. Например, есть классическое упоминание в Лаврентьевской летописи о вечевом собрании во Владимире 1176 года, где решался вопрос о выборе князя на престол после предательского убийства заговорщиками во главе с приемным сыном князя Андрея Боголюбского. По тексту летописи ясно, что «собраться на вече, значит, думать и принять решение». В. О. Ключевский, комментируя запись в летописи, писал: «Изображая политический порядок, установившийся в старых областях, публицист-летописец отметил вече старых городов, но позабыл или не счел нужным упомянуть о князе. Так пал политический авторитет князя перед значением веча». После окончательного становления городов-государств, отношения князя и волости приобретают более систематический порядок. Принцип родового старейшинства при занятии княжеского стола, заменяется правилом всенародного призвания (выбора) князя. Например, Владимир Мономах был призван на княжение в Киев в обход родового старшинства. Такой порядок устанавливается по всей Руси по мере укрепления и становления городов-государств. Князей выбирали на вече по всей Руси: в Ростово-Суздальской Руси, в Полоцкой, Черниговской, Галицкой, Смоленской, Новгородской, Псковской, Вятской и других землях. Исключения из правил – вынужденные посажения на княжество Юрия Долгорукова в Киеве и Изяслава во Владимире лишь подтверждают общее демократическое, общинное правило в древней и средневековой Руси. Срок правления князя был неопределенным. Так, с 1095 по 1305 гг. князья в Новгороде менялись 58 раз, задерживаясь иногда лишь по несколько месяцев. Остановимся на договорном опыте во взаимоотношениях народного собрания и князя в Новгороде. Н. И. Костомаров по этому поводу пишет: «Из договоров, оставшихся до нашего времени, видно, что князь был поставлен, сколько возможно, вне связей с жизнью Новгорода. Вся волость считалась достоянием святой Софии и Великого Новгорода. Князь не мог приобретать в Новгородской Земле имений, ни покупкой, ни принятием в дар; не мог брать закладников, следовательно, совершать сделок; это правило распространялось и на его родню, и на его дружинников». Костомаров подчеркивает, что «без участия посадников, избираемых вече, князь не имел права назначать правителей в краю, подчиненных Великому Новгороду; отдавать в кормление принадлежащую Новгороду землю; не мог производить суда без участия посадника, лишать волостей, раздавать их в собственность, наказывать без суда, и вообще без воли веча и без участия посадника делать какие бы то ни было распоряжения, Все это простиралось также и на его чиновников». Таким образом, вече Великого Новгорода с помощью договора ограничивало князя во владении собственностью, денежными средствами, четко определяло его полномочия и контролировало его деятельность. Другим важнейшим вопросом, которое решало вече, был вопрос войны и мира. Основу военной мощи Руси составляли вовсе не княжеские дружины, напоминавшие больше личную охрану, а народное ополчение, которое напрямую подчинялось вечу, то есть не могло выйти в поход без санкции и согласия народного собрания. Вече могло так же заставить князя заключить мир или отменить намеченный поход. Вечевые собрания выступали как посредники между князьями, если распри между ними угрожали безопасности и миру городу-государству. Вече могло заставить враждующих между собой князей выступить заодно против общего внешнего врага. Вече выступало в качестве инициатора сбора средств для военных походов, распоряжалось волостными финансами и государственным земельным фондом с работавшим на земле зависимым населением. И. Я. Фроянов по этому поводу замечает: «Летописные данные, относящиеся к XI в., рисуют вече как верховный демократический орган власти, развивавшийся наряду с княжеской властью. Оно ведало вопросами войны и мира, санкционировало сборы средств для военных предприятий, меняло князей. Вече санкционировало международные договоры, которые заключались от имени князей и «от всех людий Русское земли». Например, договор 1191 г. Новгорода с Готским берегом и 1229 г. Смоленска с Ригой составлялись князьями по совету с вечем. Подобная практика была обычным явлением для русских земель. И это понятно, если учитывать, что князь – лицо временное, когда на смену одному князю приходит другой, а вече, земля, постоянны и неизменны. Важную роль играло вече в законодательной деятельности. По началу полномочия народных собраний в законодательной и судебной деятельности древнерусских земель были не очень большими. В знаменитой Русской правде нет упоминаний о вечевом законодательстве. В тоже время, в Новгороде и Пскове законодательство являлось исключительной прерогативой веча. В источниках отмечается, что имело место даже участие веча в политических судах над князьями и посадниками. Иными словами, при необходимости, вече властно вмешивалось и в судебную и в законодательную сферу жизни общества, смещало неугодных представителей и княжеской и общинной администрации. Есть основания говорить и о том, что вече обладало правом выбирать церковных иерархов. Таким образом, народное собрание - вече принимало участие практически во всех сферах общественной жизни города-государства, хотя на практике это происходило именно по мере необходимости. Но и древнерусская знать не обладала соответствующими рычагами для подчинения народного собрания своей воле, и была не в силах саботировать решения веча. Достоинства и недостатки веча Вече, князь и другие институты власти Древней Руси на протяжении нескольких столетий находились в единстве, придавая стабильность и равновесие общественно-политической системе, обеспечивали социально-экономическое развитие земель. Общественный механизм регулирования был достаточно силен, чтобы обеспечить целостность и жизнеспособность системы. Древнерусское народоправство давало свободному населению возможность непосредственного участия в управлении государством. В тоже время, гарантируя его права как представителя социальной группы, оно не гарантировало права отдельного человека, как личности, который оказывался беззащитным, стоило только ему выпасть из соответствующей системы социальных связей. По мере усложнения древнерусского общества вечевые институты как форма прямой демократии постепенно несли в себе возможность социально-политических конфликтов. Недостаток вечевых институтов заключался также и в том, что они не обеспечивали прочную защиту от агрессии как со стороны Востока, так и со стороны Запада. Вечевая культура народного самоуправления понесла огромный урон от азиатского нашествия, когда Русь столкнулась с деспотизмом власти ханов, заставившей подчиниться Золотой Орде. Азиатская (монголо-татарская) политическая традиция военной силой подчинила народную «демократию» Древней Руси и стала предтечей появления такой формы правления, как абсолютизм и тирания. Монголо-татарское иго явилось страшным ударом не только по политическому институту прямой демократии, но и демографическому, экономическому и культурному, потенциалу Руси. Ордынское иго вызвало к жизни процессы, которые ускорили падение волостного строя и становление феодальных отношений. Процесс феодализации изменил прежнюю социальную систему: народ – знать – дружина – князь на иную: князь – служилое сословие – тяглое население. Изменилась и военная организация. Народное ополчение потеряло свое былое значение, заменившись «феодальным» ополчением. В политике деградировало народное собрание. Одновременно росла власть князя, которая все меньше ограничивалась контролем веча. В праве ограничивались имущественные и политические права ранее полноправного населения. В духовной сфере осуществлялось оформление нового общественного порядка. Общество разделилось по сословному принципу, который пришел на смену прежнему делению на «свободных - несвободных». В результате, вече как институт прямой демократии утратил свои позиции. Вместе с тем, и позднее, в XIV-XV вв., в тех землях, где продолжалось естественное развитие древнерусских традиций (Новгородская, Псковская, Смоленская, Полоцкая, Вятская, Витебская) вече играло свою роль. В этих землях всем горожанам принадлежало право не только внутреннего управления, но и внешних отношений. Наиболее демократичным был вечевой уклад Псковской республики, где до XV века знать была вынуждена считаться с мнением народных масс. Что касается южнорусских и западно-русских земель, с XIII по XV век вошедших в состав Великого княжества Литовского, то там вечевой уклад сохранился до Люблинской унии 1569 года. Вместе с тем, как это видно по Полоцким актам, народное собрание фактически было подконтрольным знати, поэтому вече формально сохраняло всенародный характер. Эволюция веча в XVI-XVII вв По мере формирования и развития сословий, а также расширения территорий, когда личное участие каждого в решении государственных вопросов становится невозможным, возникала необходимость появления новых политических институтов. Период непосредственной демократии сменился периодом, когда на политическую сцену вышло сословное представительство, создавшее, по выражению Н. И. Костомарова, «вече веч» Земские соборы. Но эхо вечевых традиций еще не раз будет слышно в XVI и XVII вв. Наиболее громко эхо веча как инструмента прямой демократии, прозвучало во времена Смуты, когда избранный нижегородским народным собранием староста торговый человек Кузьма Минин призвал горожан организовать земское ополчение против иноземных захватчиков. Деньги на ополчение собирали всем миром, а жадных бояр Минин принуждал это делать силой. Без всеобщего доверия народа это было бы невозможно. Лишь легитимность поддержка всего народа обеспечила Минину возможность сбора огромных средств для народного ополчения, возглавляемого Дмитрием Пожарским. Историческое значение вече Вече, как институт прямой демократии сыграло важную роль в развитии древней и средневековой Руси. Основы народного самоуправления, являющегося несущей конструкцией государственного строя Руси, берут истоки в демократизме древних славян. В XI-XII вв. все свободные люди на Руси пользуются равными юридическими и политическими правами, закрепленными законодательно (Русская Правда) и в традициях. Народное собрание - вече не только выбирало князя и других представителей власти, но и постоянно эту власть контролировало, оценивая результаты ее работы, а также принимало участие практически во всех сферах общественной жизни городов Руси. В этом и состояла суть прямой демократии на Руси. Однако развитие непосредственного народовластия на Руси было прервано монголотатарской агрессией, нанесшей огромный урон вечевой культуре народного самоуправления. В Северо-Восточной Руси, укрепившаяся великокняжеская власть уже к концу XIV века ликвидировала вечевые учреждения. Вместе с тем, в тех землях, где великокняжеской власти не было и князья не утверждались Ордой, вечевые порядки были более прочными, а вечу даже удавалось влиять на политику власти. Наибольшего расцвета народное самоуправление достигло в Новгородской земле (до 1478 г.) и позднее отделившейся от Новгорода Псковской республике (до 1510 г.). Традиции прямой демократии сохранились также в Вятской земле, изначально входившей в состав Новгородской земли. В Псковской и Вятской землях народное самоуправление просуществовало вплоть до создания централизованного государства. Таким образом, российская демократия имеет собственные глубокие исторические традиции. В этой связи уместно привести выдержку из выступления Президента России В. В. Путина Федеральному Собранию от 12 декабря 2012 года, подчеркнувшего, что «российская демократия – это власть именно российского народа с его собственными традициями народного самоуправления, а вовсе не реализация стандартов, навязанных нам извне». Далее Президент России поставил задачу: «Мы должны уделить большее внимание развитию прямой демократии, непосредственного народовластия». Остается решить эти задачи в соответствии с потребностями настоящего времени. Использованная литература: Греков Б. Ф. Киевская Русь. М., 1953. Журавлев В. П., Фортунатов В. В. История выборов в России. Санкт-Петербург, 2011. Ключевский В. О. Сочинения: В 9-ти т. Т.1. Курс русской истории. Ч.1. М., 1987. Костомаров Н. И.: 1). Русская республика (Севернорусские народоправства во времена удельно-вечевого уклада. История Новгорода, Пскова и Вятки). М., 1994. 2). Начало единодержавия в Древней Руси. М., 1994. Леонтович Ф. И. История русского права. Одесса, 1869. Пресняков А. Е. Княжое право в Древней Руси. М., 1993. Свердлов М. Б. От Закона русского к Русской правде. М., 1988. Сергеевич В. И. Вече и князь. М., 1867. Фроянов И. Я.: 1). Киевская Русь: Очерки социально-политической истории», Л. 1980; 2). Совместно с Дворниченко А. Ю. Города-государства Древней Руси. Л., 1988; 3). Начала Русской истории. М., 2001.
