Кулаков Владимир Олегович - Астраханский государственный

На правах рукописи
КУЛАКОВ ВЛАДИМИР ОЛЕГОВИЧ
РОЛЬ АСТРАХАНИ В ГОСУДАРСТВЕННОЙ ПОЛИТИКЕ
РОССИИ В ОТНОШЕНИИ ПЕРСИИ
В ПЕРВОЙ ПОЛОВИНЕ XVIII ВЕКА.
Специальность 07.00.02 - Отечественная история
АВТОРЕФЕРАТ
диссертации на соискание ученой степени
кандидата исторических наук
Астрахань 2010
Работа выполнена на кафедре истории России исторического факультета
ГОУ ВПО «Астраханский государственный университет»
Научный руководитель:
доктор исторических наук, профессор
Якушенков Сергей Николаевич
Официальные оппоненты: доктор исторических наук, профессор
Команджаев Александр Нармаевич
кандидат исторических наук
Ляпин Никита Михайлович
Ведущая организация:
Калмыцкий институт гуманитарных
исследований РАН
Защита состоится «27» августа 2010 г. в 17-00 часов на заседании
диссертационного совета ДМ 212.009.08 при ГОУ ВПО «Астраханский
государственный университет» по адресу: 414056, г. Астрахань, ул.
Татищева, 20 ауд. 4
С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Астраханского
государственного университета (414056, г. Астрахань, ул. Татищева, 20 а.).
Автореферат разослан «___» июля 2010 г.
Ученый секретарь
диссертационного совета,
доктор исторических наук, доцент
Е.В. Савельева
2
I. ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ.
Актуальность исследования. В настоящее время Астрахань
приобретает значение форпоста российской политики на Каспии.
Выгодное географическое положение города позволяет успешно
реализовывать многочисленные задачи экономического и политического
характера на данном направлении. Геополитические изменения,
произошедшие в регионе за последнее время, поставили перед российским
правительством ряд самых разнообразных проблем, касающихся
эксплуатации природных ресурсов, экологической безопасности,
рыбодобычи на Каспии, территориального размежевания. В этих условиях
Астрахань, являющаяся самым южным субъектом российской
государственности в этом направлении, приобретает особую роль. Об
этом заявил и Президент России на прошедшем в Астрахани 17 августа
2009 г. совещании по вопросам сотрудничества прикаспийских государств.
По словам Дмитрия Медведева, «этот город имеет особое значение для
Прикаспийского региона. Здесь сходятся торгово-экономические интересы
многих государств и, по сути, создаются условия для развития, как
Европы, так и Азии».1 Центральное место в современной каспийской
политике России занимают отношения с Ираном, который благодаря
своему выгодному геостратегическому положению и наличию развитых
коммуникаций является незаменимым партнером России для её выхода на
рынки Ближнего и Среднего Востока. Открытие в Астрахани в 2000 году
генерального консульства Исламской Республики Иран является
показателем того, что и иранская сторона рассматривает Астрахань как
стратегический пункт в русско-иранских отношениях.
В свете всего вышесказанного представляется актуальным и
необходимым исследовать проблему развития Астрахани как центра
внешней политики России в отношении Персии и в политической и в
экономической сферах. Решение данного вопроса позволит, во-первых,
глубже понять динамику развития русско-иранских отношений и выявлять
точки соприкосновения интересов двух стран и, во-вторых, будет
способствовать более четкому анализу и сознанию современного
состояния сотрудничества двух государств, как на федеральном, так и на
региональном уровне.
Переломным периодом в истории внешней политики России стало
начало XVIII века. В это время зримо проявились новые стратегические
интересы страны, что было непосредственно связано с деятельностью
Петра I. Одной из главных составляющих внешнеполитической доктрины
российской империи явилось обеспечение и последовательное
отстаивание своих национальных интересов на южном направлении.
Заявление Дмитрия Медведева на совещании в Астрахани по проблемам прикаспийского
сотрудничества 17 августа 2009.// Волга, №121. 19.08.09. С. 3-4.
1
3
Угроза войны с Османской империей активно побуждала Россию к
надежному укреплению своих рубежей, в первую очередь в Прикаспии и
на Кавказе. В этом контексте на первый план выходят отношения с
Персией, которая с одной стороны могла выступать противовесом и
союзником в борьбе против Турции, а с другой являться выгодным
внешнеторговым партнером России. К этому времени политические
отношения между двумя странами, выражавшиеся в регулярном обмене
дипломатическими миссиями и ведении переговоров по важнейшим
международным вопросам, насчитывали уже полтора века. Однако
мощным стимулом развития этих отношений явилось образование в 1717
г. Астраханской губернии и придание ей статуса центра российского
влияния на Каспии. С этого времени начинается наиболее активная фаза
распространения влияния России в Прикаспийском регионе и в
отношениях с Персией в частности.
Степень изученности проблемы. Развитие русско-иранских
отношений в целом и в XVIII веке, в частности, уже на протяжении
долгого времени является предметом интереса многочисленных
исследователей. Хотя в некоторых работах по данной проблеме
затрагивается роль Астрахани в этих отношениях, однако они носят
фрагментарный описательный характер. Следует заметить, что как
отдельная проблема, роль Астрахани в распространении российских
интересов на Каспии в XVIII веке историками не ставился. Те или иные его
аспекты нашли свое отражение лишь в контексте общих русско-иранских
политических и экономических взаимоотношений XVIII-XIX веков.
Учеными рассматривались только отдельные аспекты данной проблемы:
военный, торговый, политический, дипломатический.
В отечественной историографии можно выделить три этапа ее
изучения: дореволюционный, советский, и постсоветский.
В русской историографии XIX в., содержащей информацию по теме
диссертации,
выделяются
труды
И.И.Голикова,
В.В.Комарова,
2
П.Л.Юдина, П.Г. Буткова и С.М. Броневского. Эти работы, представляют
собой материалы, очень обширно освещающие восточную политику
Петра I, дипломатическую и внешнеполитическую историю русскоиранских связей, взаимоотношения России с народами Кавказа, Грузией,
Турцией. Также следует выделить труды Г.В. Мельгунова,
Д.П.Бутурлина, С.М. Соловьева, В.А. Потто, Н.Ф.Дубровина,
В.А.Ульяницкого, А.К.Бакиханова и др.3 Но при обращении с указанными
Голиков И.И. Деяния Петра Великого, мудрого преобразователя России, собранные из достоверных
источников, расположенных по годам: В 6-ти томах. – М., 1838; Комаров В.В. Персидская война 17221725. Материалы для истории царствования Петра Великого. – М., 1867; Бутков П.Г. Материалы по
новой истории Кавказа с 1722 по 1803 год. Ч. 1-3. – СПб., 1869; Броневский С.М. Исторические выписки
о сношениях России с Персиею, Грузиею, и вообще с горскими народами, в Кавказе обитающими, со
времен Ивана Васильевича доныне (1810 г.). – СПб., 1996.
3
Мельгунов Г.В. Поход Петра Великого в Персию // Русский вестник. – М., 1874; Бутурлин Д.П.
Военная история походов россиян в XVIII столетии. –СПб., 1826; Соловьев С.М. История России с
древнейших времен. Кн. 9. Т. 18. Кн. 10. Т. 19-20. Кн. 11. Т. 22. – М., 1963; Потто В.А. Кавказская война
в отдельных эпизодах, легендах и биографиях. В 5-ти т. – СПб., 1885; Дубровин Н.Ф.История войны и
2
4
монографиями следует учитывать, что авторы этих и других
исследований XIX века не избежали субъективизма в своих оценках и
выводах, необоснованных утверждениях о том,
что российское
правительство занимало исключительно миролюбивую и бескорыстную
позицию в решении Кавказского вопроса, в отличие от Турции, Ирана и
европейских государств.
В трудах отдельных отечественных исследователей довоенного
советского периода содержится почти неиспользованный фактический
материал о политике России в Прикаспийских областях западного
побережья, в частности о проектах изучения и хозяйственного освоения
этих областей в интересах развивающейся российской промышленности.
Такими
материалами
обладают
работы
Е.С.
Зевакина
и
4
М.А.Полиевктова. Советской наукой были достигнуты значительные
успехи в изучении истории стран зарубежного Востока в целом и Ирана
в частности. Необходимо отметить исследования М. С. Иванова, А. Р.
Иоаннисяна, П. П. Бушева, Н. А. Кузнецовой и др.5 История
внешнеполитических отношений Ирана с Россией в XVIII веке была
неразрывно связана с борьбой этих двух стран за влияние в Закавказье и
стремление
России
присоединить
к
себе
эти
территории.
Внешнеполитической истории Закавказья периода его присоединения к
России посвящена целая серия научных исследований и документальных
публикаций советских ученых.6
Труды отечественных ученых второй половины XX века,
отличающиеся насыщенным конкретным материалом, охватили широкий
круг вопросов по истории внешней политике России в каспийскокавказском регионе. Они коснулись основных военно-политических
событий, определивших позиции главных фигурантов на данной арене.
Среди них, на наш взгляд, солидной источниковой базой и четкими
авторскими позициями выделяются труды В.П.Лысцова, О.П.Марковой,
Н.Молчанова.7
владычества на Кавказе. – СПб., 1886; Ульяницкий В.А. Русские консульства за границею в XVIII в. –
М., 1889; Бакиханов А.К. Гюлистан-и-Ирам: Из истории Дагестана и Ширвана с древнейших времен до
1813 г. – Баку, 1991.
4
Зевакин Е.С. Прикаспийские провинции в эпоху русской оккупации XVIII в. // Изв. общ. по обсл. и
изуч. Азербайджана. – Баку, 1927 г.; Полиевктов М.А., Зевакин Е.С. К истории прикаспийского вопроса.
– Тифлис, 1933; Полиевктов М.А. Проект хозяйственной эксплуатации оккупированных Россией в XVIII
веке прикаспийских областей Кавказа. – Тифлис. 1937.
5
Иванов М.С. История Ирана. – М., 1977.; Иоаннисян А. Р. Присоединение Закавказья к России и
международные
отношения
в
начале
XIX
столетия. – Ереван, 1958; Кузнецова Н. А.
Первая русская сводная работа по истории русско-иранских отношений. – М., 1963; Бушев П.П.
Посольство Артемия Волынского в Иран в 1715-1718 гг. – М., 1978.
6
Абдурахманов А.А. Азербайджан во взаимоотношениях России, Турции и Ирана в первой пол. XVIII в.
– Баку, 1964; Абрамян Г. Документы из истории совместной борьбы народов Закавказья против турецких
захватчиков в первой четверти XVIII века. // ИФЖ. 1964. №2; Арутюнян П.Т. Освободительная война
армянского народа. М. 1954; Левиатов В.Н. Очерки по истории Азербайджана в XVIII веке. Баку, 1948.
7
Лысцов В.П. Персидский поход Петра I 1722-1723 гг. – М., 1951; Маркова О.П. Россия, Закавказье и
международные отношения в XVIII в. – М., 1966; Молчанов Н. Дипломатия Петра I. – M., 1984;.
5
После распада Советского Союза исследования политики России в
Прикаспии и на Кавказе продолжались. Труды российских авторов по
сравнению с предыдущим периодом отличают отсутствие идеологических
стереотипов в подходах к исследованию и обращение большего внимания
на внешние факторы, побуждавшие Россию к закреплению в регионе.8
Следует отметить, что включение в научный дискурс точек зрения
иранских историков на проблемы двусторонних отношений в изучаемый
исторический период также практически не предпринималось
отечественными историками. Тем более это не характерно для
краеведческих исследований, касавшихся вопроса астраханско-персидских
связей. Это становится особенно актуальным, поскольку за последние
годы официальная иранская историография пополнилась рядом
исследований, посвященных вопросам международных связей шахского
Ирана со странами Европы, в том числе с Россией.9 Многие иранские
историки (Моэзи, Эшги Хонак, Садр Казем и др.) являются сторонниками
концепции, оправдывающей захватнические стремления шахского двора в
XVIII веке, особенно по отношению к Кавказу. Вступление Ирана в войну с
Россией фальсификаторски трактуется ими как стремление объединить
иранские земли в Закавказье. Несколько особняком среди этих
исследований стоит работа Али Акбара Бина «Политическая и
дипломатическая история Ирана». Книга примечательна тем, что автор использовал материалы шахского архива, архивных фондов Парижа и
Лондона. В ней он отмечает огромную роль России в развитии экономики
Ирана, а также деятельность астраханского губернатора А. Волынского в
подготовке Персидского похода Петра I.
Использование англоязычной литературы позволило взглянуть на
проблему с третьей стороны. Труды английских и американских историков
второй пол. XX – нач. XXI века отличают во-первых, отстаивание
экономических мотивов в политических действиях России, Англии,
Персии, Турции, и во-вторых, придание большего значения роли личности
в этих процессах (Петр Великий, Надир-шах).10
Освещение
историографии
вопроса
торгово-экономических
отношений России и Ирана в XVIII веке, также необходимо начать с
дореволюционных исследований. Экономические отношения между
Бобылев В.С. Внешняя политика России эпохи Петра I. – M., 1990; Сотавов Н.А. Северный Кавказ в
русско-иранских и русско-турецких отношениях XVIII в. от Константинопольского договора до КючукКайнарджийского мира: 1700-1774 гг. – М., 1991; Иноземцева Е.И.Дагестан и Россия в XVIII - первой
половине XIX вв. – Махачкала, 2001.
9
Ахмад Таджибахш. История отношений Ирана и России. – Тебриз, 1958; Абдуль Реза Хушанг Махдави.
История международных отношений Ирана. – Тегеран, 2003; Али Акбар Бина. Политическая и
дипломатическая история Ирана. – Тегеран. 1963; Моэззи Н. X. История политических отношений
Ирана и мира. – Тегеран. 1946.
10
Hurewitiz J.C. Diplomacy in the Near and Middle East. A documentary Record: 1555-1914. – New York,
1972; Lockhart L. Nadir Shah: a critical study, based mainly upon contemporary sources. – London: Luzac,
1938; Lockhart L. The Fall of Safavi Dinasty and the Afghan Occupation of Persia. – Cambridge,
1958; Matthee R. P. The politics of trade in Safavid Iran. Silk for silver 1600-1730. – Cambridge University
Press, 1999..
8
6
Ираном и Россией, равно как и политические контакты между двумя
странами представляют собой важный объект исследований ученых,
занимающихся проблемами русско-иранских взаимоотношений. Более
того, взаимодействие в политической сфере между двумя странами во
многом было обусловлено экономической заинтересованностью.
Подобные проблемы, как в дореволюционной, так и в советской
историографии не раз становились предметом активных исследований
многих ученых иранистов и востоковедов.
Тот факт, что в торгово-экономических отношениях России и Ирана
являлось то, что на протяжении столетий важнейшую роль в них играла
Астрахань, являвшаяся единственным российским портом на Каспии. Это
обусловило непосредственный интерес исследователей к изучению и
анализу проблем каспийской торговли в контексте её астраханской
составляющей. Ценный материал, касающийся торговли с Персией,
Турцией и среднеазиатскими государствами, содержится в работах К.И.
Арсеньева, И.Ф. Бларамберга, Ю. Гагемейстера, К.О. Герца.11 Ряд авторов
этого времени рассматривал собственно астраханскую внешнюю торговлю
в контексте изучения всего экономического состояния Астраханского края.
Это работы И. Михайлова, М. Рыбушкина, Н.Н. Шаврова, А.Н. Штылько.12
Эти ученые провели серьезные изыскания фактического и теоретического
материала, использовав многочисленные источники, проливающие свет на
характерные особенности взаимоотношений Ирана и России в торговоэкономической сфере в бассейне Каспия на протяжении XVIII века. Их
монографии представляют собой комплексное исследование всех
составляющих торговли, осуществляемой через Астрахань с соседними
государствами и в том числе с Ираном,
Освещение проблем русско-азиатских экономических отношений в
XVIII-XIX веках в работах советского периода страдает излишней
политизацией с позиций господствовавшей тогда марксистско-ленинской
идеологии. Вместе с тем, следует отметить, что некоторыми авторами
была проделана колоссальная работа по анализу и обзору всех аспектов
торговых отношений России и Ирана исследуемого периода. Речь идет о
воссоздании полной картины оборотов торговли, участии в ней русского
и восточного купечества, вопросов торгового мореплавания, торговой
политики российского правительства на восточном направлении.13
Арсеньев К.И. Статистические очерки России. – СПб., 1848; Бларамберг И.Ф. Статистическое
обозрение Персии, составленное подполковником И.Ф. Бларамбергом в 1841 г. – СПб., 1853;
Гагемейстер Ю.А. О европейской торговле в Турции и Персии. – СПб, 1838; Герц К.О. О европейской и
преимущественно российской торговле с Турцией и Персией. – М., 1839.
12
Михайлов И. Хозяйственно-статистические очерки Астраханской губернии. – СПб., 1851; Рыбушкин
М. Записки об Астрахани. –Астрахань, 1841; Ровинский И.В. Хозяйственное описание Астраханской и
Кавказской губерний по гражданскому и естественному их состоянию. – СПб., 1809; Шавров Н.Н.
Судоходство и торговля в южной части Каспия. – СПб., 1912; Штылько А.Н. Астраханская торговля в
старину. – Астрахань, 1909.
13
Атаев X.А. Торгово-экономические связи Ирана с Россией в XVIII – XIX вв. – М: Наука, 1991.;
Куканова Н.Г. Очерки по истории русско-иранских отношений XVIII-I пол. XIX вв. –Саранск, 1977; Ее
11
7
Что касается последних работ, посвященных проблеме русскоиранских отношений, в том числе в экономической сфере, нельзя не
отметить коллективный труд астраханских исследователей «Астрахань –
Гилян в истории русско-иранских отношений», опубликованный в
Астрахани в 2004 году. Экономические отношения России с Ираном в
период с XVII по начало XX века в нем рассматриваются с
акцентированием на роли Астрахани в этом сотрудничестве, таким
образом, продолжается историографическая традиция, заложенная еще
дореволюционными исследователями. Также серьезные исследования
торговых отношений России и Ирана, в частности в XVIII веке,
проводились в последние годы Рябцевым А.Л., выявившем структуру и
общую динамику торгового оборота между странами на протяжении этого
периода.14
Цель диссертационного исследования состоит в комплексном
анализе роли Астрахани в государственной политике России в отношении
Персии в первой половине XVIII века.
Поставленная цель предполагает решение следующих задач:
 Систематизацию фактического материала по развитию персидского
направления во внешней политике России в первой половине XVIII
века.
 Выявлению основных факторов становления Астрахани как
военного и политического центра России в ходе подготовки и
проведения Персидского похода Петра I.
 Анализ процессов развития Астрахани как координационного центра
российской политики в отношении Персии в первой пол. XVIII века.
 Изучение основных административно-политические функций и
полномочий астраханских губернаторов в отношениях России с
Персией.
 Исследование роли местных органов власти в экономической
политике России в Персии.
Хронологические рамки исследования ограничены первой половиной
XVIII века. Это связано с тем, что именно в данный период формируются
новые внешнеполитические устремления России уже как империи, что
подразумевает значительное расширение зоны национальных интересов
государства. Именно в правление Петра I персидское направление
рассматривалось как одно из самых перспективных с точки зрения торговоэкономической выгоды России. Поэтому в первой половине XVIII века
закладывались основы развития Нижнего Поволжья в целом и Астрахани, в
частности, как форпоста распространения российского влияния в данном
же. Торгово-экономические отношения России и Ирана в период позднего феодализма. – Саранск, 1991;
Юхт А.И. Торговля с восточными странами и внутренний рынок России (20-60-е гг. XVIII в.). М. 1994 г.
14
Астрахань-Гилян в истории русско-иранских отношений. – Астрахань, 2004; Рябцев А.Л. Роль Ирана в
геополитических планах России в XVIII в. – Волгоград, 2003; Он же. Роль Ирана в восточной торговле
России в XVIII в. – М. 2003.
8
регионе. Нижняя хронологическая граница исследования определена
образованием по указу Петра I в 1717 г. Астраханской губернии. С этого
момента закреплялись основные полномочия местных властей по
обеспечению в Прикаспии национальных интересов империи и
вырабатывались механизмы их защиты. Верхняя граница связана со смертью
Надир-шаха и смены политических ориентиров, как в России, так и в Персии.
Российское правительство перестало видеть в ней своего соперника и
конкурента на Каспии. Это привело к завершению к середине века активных
действий в отношении Персии и окончательной стабилизации положения
Астрахани в качестве центра каспийской политики России.
Источниковая база исследования. Основу всех источников,
использованных в диссертационной работе, составляют многочисленные
архивные
материалы,
среди
которых
преобладает
российская
делопроизводственная документация первой половины XVIII века. В первую
очередь сюда относится переписка высших должностных лиц, предписания
консулам в Персии из Коллегии иностранных дел и астраханской губернской
канцелярии. Документальные источники о развитии русско-иранских
политических и экономических отношений, в которых удалось отыскать
сведения о роли Астрахани в этом процессе, до 1720 г. откладывались в Посольском приказе, позднее в Коллегии иностранных дел. Большинство из них
сохранилось в составе различных фондов Российского государственного
архива древних актов (РГАДА). Из материалов РГАДА мы привлекли фонды
«Переписка лиц императорской фамилии и других высочайших особ» (ф.4);
«Переписка высочайших особ с частными лицами» (ф.5); «Преображенский
приказ, Тайная канцелярия, Тайная экспедиция» (ф.7); «Кабинет Петра
Великого» (ф.9); «Переписка разных лиц» (ф.11); «Дипломатический отдел»
(ф.15); «Внутреннее управление» (ф.16); «Дела морского ведомства» (ф.21);
«Кавказские дела» (ф.23); «Сношения России с Персией» (ф. 77); «Сношения
России с Грузией» (ф.111). Особенно информативным оказались фонды
«Сношения России с Персией», «Переписка лиц императорской фамилии и
других высочайших особ», «Внутреннее управление». Особую важность для
выяснения многочисленных полномочий астраханских губернаторов в
административных, военных, судебных и экономических аспектах
осуществления российской политики в Персии в XVIII веке представляет
собой обширная переписка между русскими консулами в Персии и Коллегией
иностранных дел, а также с некоторыми из астраханских губернаторов в ф. 77.
На их основе удалось составить четкую картину значения местного
управления в государственной политике России на данном направлении.
Изученные в ф.16 донесения в столицу и переписка астраханских
губернаторов И. Брылкина о пограничных делах с Персией и Крымом, Н.
Бекетова и П. Кречетникова об управлении губернией, позволили выявить
насущные проблемы и возникающие на месте трудности в отношениях с
Персией, а также пути их решения, предлагаемые из центра. Важная
информация о деятельности наиболее заметных личностей, участвующих в
процессе становления сферы российских интересов в Персии была почерпнута
9
из ф.5. В частности на базе указов и рескриптов Петра I, Петра II,
императрицы Екатерины I к грузинскому царю Вахтангу VI удалось
определить его роль в проведении некоторых дипломатических операций, за
что он долгое время в почете содержался в Астрахани.
Не менее информативными по теме диссертационного исследования
оказались материалы Государственного Архива Астраханской области. Здесь
основной источниковой базой явился фонд 394 «Астраханская губернская
канцелярия», в котором откладывались все документы, касающиеся, вопервых, внешних сношений астраханских руководителей с Персией и, вовторых, исполнения ими различных предписаний центральной власти по
исследуемому нами вопросу. Многие из этих источников вводиться автором в
научный оборот впервые. В эту группу входит переписка астраханских
губернаторов с основными действующими лицами на персидском
направлении (русскими консулами в Персии, русскими резидентами при
шахском дворе, комендантами пограничных крепостей – Дербента, Низовой и
др.) – Ф. 394, Оп. 1. Д. 30, 87, 90, 422, 590, 591, 614, 615, 620, Оп. 4, Д. 68, 69,
76, 78, 163 и т.д. Также особое значение имеют дела, касающиеся
предложений астраханских властей руководству страны по проведению или
повышению эффективности тех или иных мероприятий в российской
политике в Персии. Один из наиболее обширных пластов информации по
данному вопросу содержится в переписке губернатора В. Татищева, многие
инициативы которого непосредственно касались соблюдения государственных
интересов в персидских делах. Изучение переписки русских резидентов в
Персии и на границе с ней В. Братищева и И. Калушкина с астраханскими
губернаторами И. Измайловым, В. Татищевым, И. Брылкиным, позволило
сделать важные выводы о сфере деятельности астраханского руководства в
этой области.
Важные сведения по теме исследования содержатся в отечественных и
зарубежных нарративных источниках, составленных участниками,
очевидцами и современниками событий. Таковы «Журналы» русского
посла в Персии 1715 —1718 гг. А.П. Волынского и члена того же
посольства А.И. Лопухина, представивших точные оценки военного,
политического и стратегического положения в Персии, Прикаспийских
областях и Дагестане, ускорившие подготовку Каспийского похода Петра
I.15 Участники этого похода Ф.И. Соймонов и И.Г. Гербер, оставленные
царем в Прикаспии для выполнения военных и политических функций,
дали подробное описание оккупированного русскими войсками края с
характеристикой русско-иранских, русско-турецких и ирано-турецких
отношений середины 20-х- 30-хгг. XVIII в.16
Бушев П.П. Посольство Артемия Волынского в Иран 1715-1718 гг. (по русским архивам). М., 1978;
Лопухин А.И. Журнал путешествия через Дагестан 1718 г.// История, география и этнография Дагестана
XVIII-XIX вв. – М., 1958.
16
Соймонов Ф.И. Описание Каспийского моря и чиненых на оном российских завоеваний, яко часть
истории Государя императора Петра Великого. – СПб., 1763; Гаджиев В.Г. Сочинение И. Гербера
«Описание стран и народов между Астраханью и рекой Курой находящихся, как источник по истории
народов Кавказа». – М. 1979.
15
10
Анализ развития событий на Кавказе и в Прикаспийских областях в 40х гг. XVIII в. на фоне сокрушительного поражения Надир-шаха,
обусловившего необходимость внесения определенных корректив в
кавказскую политику России, Англии, Франции и Турции, нашли
отражение в сочинениях личного врача Надир-шаха француза Ф.Базена,
участника российских посольств в Персию в 1733 -1735, 1745-1747 гг. И.Я.
Лерха и английского купца Джонса Ханвея, неоднократно совершавшего
плавание вдоль побережья Каспия.17
Расширяют информационное поле диссертации персидские источники,
отличающиеся широтой и масштабностью охвата событий. Среди них
описанием множества военно-политических событий, происходивших от
Астрахани до Решта и от Дели до вершин Дагестана, отличаются труд
личного секретаря Надир-шаха Мирзы Мехди-хана Астрабади,
пытающегося идеализировать образ этого правителя, несмотря на его
серьезные поражения в битвах с горцами Кавказа.18
Статистические источники касаются в первую очередь сведений по
торговым и экономическим отношениям России и Персии. Они позволили
в полной мере проанализировать степень развитости этих связей между
двумя странами с акцентом на их астраханскую составляющую. Первой
попыткой обобщить сведения по русской торговле исследуемого периода
стали две работы Г.П. Небольсина — писателя, ученого, экономиста. Он
собрал огромный статистический материал по истории внешней торговли
России. Торговле по азиатской границе посвящены вторые разделы обоих
трудов, в которых рассматривается структура и объемы астраханской
внешней торговли. Другой не менее важной работой является сочинение
А. Семенова, в котором содержится статистический материал по истории
торговли, промышленности и их изменениях в XVIII-XIX вв. Данные,
приводимые автором по внешней торговле в целом, и торговле со
странами Востока через Астрахань не потеряли своего научного звучания
и в наши дни. 19
Научная новизна диссертации заключается в том, что в ней
проводится всестороннее исследование процесса становления и развития
Астрахани как регионального форпоста государственной политики России
в Прикаспии и в ее отношениях с Персией. С опорой на значительный
Базен Ф. История завоеваний Надершаха. – Тегеран, 1961; Лерх И.Я. Выписка из путешествия Иоанна
Лерха, продолжавшегося от 1733 по 1735 год из Москвы до Астрахани, а оттуда по странам, лежащим на
западном берегу Каспийского моря. // Новые ежемесячные сочинения об ученых делах. – СПб., 1790.
Hanway J. А Historical Account of the British Trade over the Caspian Sea. – London, 1762.
18
Мирза Мехди-хан Астрабади. История войн Надир шаха Афшара. – Бомбей, 1849. Переизданный
вариант: Войны Надира. – Тегеран 1962.
19
Бюлер Б. Особенности Астраханской губернии, ее жители и промыслы. – СПб., 1847; Небольсин Г.П.
Статистические записки о внешней торговле России, составленные Григорием Небольсиным. – СПб.,
1835; Его же. Статистическое обозрение внешней торговли России. – СПб., 1850. Ровинский И.В.
Хозяйственное описание Астраханской и Кавказской губерний по гражданскому и естественному их
состоянию. – СПб., 1809; Семенов А. Изучение исторических сведений о Российской внешней торговле и
промышленности с половины XVII столетия по 1858 г. Т. 1-3. – СПб., 1858.
17
11
комплекс документов как регионального, так и общегосударственного
значения автором выявляется целостная система механизмов,
способствующих на местном уровне продвижению интересов России на
Каспии. Проведенный анализ внешнеполитической деятельности первых
астраханских губернаторов позволил выявить основные ее направления и
их роль в указанной системе.
На основе анализа большого объема источников автор делает вывод
о том, что Астрахань, как столица губернии, благодаря получению целого
комплекса совершенно новых функций и полномочий становится именно в
этот период главной опорной базой России по распространению своих
геополитических интересов в прикаспийском регионе. Безусловно, важную
роль в развитии Астрахани как центра российской политики на персидскокавказском направлении сыграло ее географическое положение в виде
пограничной территории на юге страны. В процессе исследования было
выявлено большое количество фактов и свидетельств того, что Астрахань
приобрела серьезные полномочия во многих сферах российской политики
в Прикаспии. В круг вопросов, решением которых занималось
региональное руководство, входили политические, административные,
судебные, военные, торгово-экономические аспекты регулирования и
координации на месте общей внешнеполитической линии России в
отношении Персии.
Автором была замечена четкая зависимость между происходившими
в регионе в целом и в Персии, в частности, событиями
(внутриполитический кризис, нашествие афганцев, приход к власти Надиршаха) и реакцией на эти события России. Предоставление астраханским
губернаторам новых полномочий по контролю над ситуацией и выработке
соответствующих мер помогало России находить адекватные решения
различных проблем. От местных органов власти требовалось
незамедлительно информировать российское правительство обо все
происходящем в Персии и в отношениях с ней, а также в максимально
короткие сроки исполнять поступающие предписания, и проявлять
собственную инициативу.
Методологическую основу исследования составляют принципы
историзма, объективности и системности при оценке и анализе исторических
событий и процессов, что позволяет без идеологических стереотипов
рассматривать
региональные
процессы
во
взаимосвязи
с
общегосударственными. Их применение на основе комплексного и
всестороннего анализа источников позволяет выявить значение астраханского
края для персидской политики России в XVIII в., эволюцию содержания и
методов реализации политических и экономических интересов страны в
регионе, установить определенные причинно-следственные связи, оценить
конкретно-исторические события в широком контексте процесса развития
восточной политики России в исследуемый период. Применение специальных
исторических методов исследования (фронтального обследования архивных
данных и других видов источников, исторического описания,
12
ретроспективного, хронологического, сравнительно-исторического) дало
возможность изучить исторические явления и процессы как в тесной связи с
исторической обстановкой, в которой они возникали и развивались, так и в
качественном изменении на различных этапах развития.
Научная и практическая значимость работы заключается в том,
что основные выводы исследования позволяют представить полную
картину политического, экономического, военного и дипломатического
значения Астрахани для государственной политики России в
Прикаспийском регионе в первой пол. XVIII века. Благодаря
проведенному
исследованию
становится
возможным
получить
комплексное представление о роли местных органов власти в стремлении
России закрепить лидирующие позиции в отношениях с Персией и о
механизмах осуществления этого процесса на региональном уровне. С
учетом прогностических функций исторической науки результаты
диссертационного
исследования
могут
быть
использованы
государственными структурами в повседневной практической работе и
учет ее выводов может быть полезен при анализе современной
политической обстановки в регионе. Исторический опыт поиска молодой
российской администрацией в начале XVIII века новых решений проблемы
утверждения в Прикаспии является бесценным и в настоящее время. Дело
в том, что ситуация, сложившаяся в 90-ее гг. XX века в вопросе
обеспечения российских интересов в регионе Каспийского моря также
вынуждала правительство новой России искать пути защиты своих
интересов в отношениях с Исламской Республикой Иран. И, как и при
Петре I, наделение руководства Астраханской области соответствующими
полномочиями и постепенное превращение ее в региональный форпост
становиться целью правительства современной России.
Апробация работы. Результаты исследования изложены в докладах
научно-практических конференций, проходивших в Астраханском
Государственном Университете в 2009 г.: «Перекрестки истории.
Актуальные проблемы исторической науки», и «Проблемы лингвистики,
лингводидактики, литературы и культуры в аспекте межкультурной
коммуникации». Кроме того, несколько статей по теме диссертации
опубликованы в ряде научных журналов, в том числе и в рекомендованных
ВАК. Основные положения диссертации обсуждались на кафедре истории
России АГУ.
Структура диссертации соответствует цели и задачам работы и
состоит из введения, трех разделов, заключения, списка источников и
литературы.
II. ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ.
Во введении обосновывается актуальность диссертации, ее научная
новизна, определены цели и задачи, хронологические рамки, практическая
значимость работы, даны историографический обзор и характеристика
источниковой базы.
13
В первом разделе «Формирование персидского направления во
внешней политике России в первой половине XVIII века»
анализируются основные составляющие международной обстановки в
Прикаспии, выделяются несколько этапов ее развития, причины,
побуждавшие Россию активно отстаивать здесь свои интересы,
выявляются основные факторы становления Астрахани как военного,
политического, научно-исследовательского центра в персидской политике
России.
На основе богатого фактического материала удалось проследить, что
в этот период Россия уделяла значительное внимание распространению
своего влияния на каспийском направлении и выстраиванию своих
отношений
с
Персией.
Первые
внешнеполитические
акции,
осуществленные российским государством в рамках достижения этой цели
(отправка экспедиции Бековича-Черкасского, посольства Ф. Беневини,
посольства А. Волынского), свидетельствовали о стремлении
правительства Петра I досконально изучить социально-экономическую и
политическую обстановку в регионе, получить максимально достоверную
информацию как о его географическом положении, так и о внутренних
процессах, происходящих в нем, силе и возможностях местных
руководителей. Эти данные способствовали принятию решения о
подготовке и проведении крупного военно-дипломатического предприятия
– Персидского похода, ставившего перед собой цели закрепления
российского присутствия, как на северном, так и на южном побережье
Каспийского моря с помощью прямого захвата у Персии соответствующих
территорий. Подобные устремления России были продиктованы, в том
числе и её крайней обеспокоенностью в отношении возможного на тот
момент захвата прикаспийских провинций Турцией, а факт присутствия
другого государства кроме России и Персии на берегах Каспия крайне
противоречил государственным интересам империи.
Анализ фактов позволил доказать, что ситуация осложнялась и
исключительной на тот момент слабостью персидского государства,
вступившего в период затяжного политического кризиса, обусловленного
безвольным правлением последних представителей династии Сефевидов и
афганским нашествием. В связи с этим Россия начала военные действия,
обусловив их защитой самого персидского государства от афганских и
турецких захватчиков, предложив свою помощь в обмен на некоторые
прикаспийские территории. Военные цели данной кампании были в
значительной степени достигнуты и даже заключен договор 1723 г. с
персидским послом Исмаил-беком о включении в состав России Дагестана,
Азербайджана и северных персидских провинций – Гиляна, Мазандарана и
Астрабада. Другое дело, что у России на тот момент не было ни сил, ни
возможностей, чтобы удержать эти земли и что еще более важно включить
их в хозяйственное освоение. К тому же их захват сделал практически
необратимой войну с Турцией, к которой Россия пока не была готова, и
русским дипломатическим представителям в Константинополе стоило
14
немалых трудов отговорить султана от начала военных действий, к
которым его очень подталкивали западноевропейские державы. Поэтому
после смерти Петра захваченные территории были возвращены обратно по
ряду договоров с новым персидским руководством.
Со времени правления Петра I Астрахань постепенно приобретает
значение южного форпоста российской внешней политики на персидском
направлении. Главным движущим фактором этого процесса являлось
предоставление в 1717 году астраханскому краю, ранее входившему в
состав воеводства, статуса губернии, а самому городу губернского центра.
Это в значительной степени расширило полномочия местной власти, а
также позволило России более активно проводить свою региональную
внешнюю политику. В данном процессе она в большей степени опиралась
на астраханских руководителей-губернаторов.
Увеличение их функциональных обязанностей являлось вторым
фактором становления Астрахани как регионального форпоста. Говоря об
усилении военного значения Астрахани, мы выделяем начало
строительства здесь морского флота, новых оборонительных сооружений и
размещение дополнительных гарнизонов в качестве третьего фактора
изучаемого процесса. В период проведения Персидского похода и до
возвращения Персии её территорий по договорам 30-ых гг. из Астрахани
осуществлялось материальное и финансовое обеспечение войск,
входивших в состав Низового корпуса и принимавших участие в
персидской кампании.
И, наконец, научное исследование побережья Каспийского моря,
преследовавшее, в том числе и военные цели, явилось четвертым фактором
в процессе приобретения Астраханью нового статуса. Исследовательские
экспедиции Каспийского моря русскими учеными и моряками являлись
неотъемлемой составляющей программы планомерного отстаивания
российских интересов в Прикаспии. Научные и военно-стратегические
походы по Каспию, организованные в Астрахани и зачастую состоящие из
самих астраханцев, были одним из важных её элементов. В комплексе
сочетание выделенных факторов позволяет сделать вывод о кардинальном
изменении статуса Астрахани по сравнению с предыдущим историческим
периодом.
Во втором разделе «Превращение Астрахани в центр российской
политики в отношении Прикаспии в первой пол. XVIII века»
выявляется и комплексно исследуется система административнополитических полномочий, которыми обладали местные власти,
обеспечивая российские интересы в отношениях с Персией,
рассматриваются механизмы осуществления этого процесса.
Подробный анализ фактов участия астраханских властей в
персидской политике России первой трети XVIII века дает возможность
заявлять о том, что, руководители губернии исполняли роль
координаторов деятельности российского внешнеполитического ведомства
в отношении Персии. Они обладали рядом полномочий на ведение
15
самостоятельной международной переписки с персидскими послами,
горскими владельцами, грузинскими царями. Кроме того, в астраханскую
губернскую канцелярию стекалась вся информация о положении в
приграничных с Персией кавказских территориях, а также в самих
персидских провинциях, отошедших в 20-е гг. XVIII в. под власть России.
Отсюда она уже передавалась центральному руководству страны.
Определение дипломатических функций астраханских губернаторов
дает возможность автору заявлять о том, что правительство страны
возлагало большую ответственность на местных руководителей,
предоставляя им право обеспечения всем необходимым персидских
миссий, а также дальнейшего содержания в Астрахани их представителей.
Дипломатические полномочия астраханских губернаторов стали одной из
важнейших сфер их деятельности, начиная с первого губернатора – А.
Волынского, который до своего назначения сам возглавлял посольство в
Персию. Астрахань была задействована и в исполнении договоров 30-ых
гг. XVIII века с Персией, в части того, что касалось возвращения в эту
страну ее граждан, оказавшихся в ходе боевых действий по тем или иным
причинам (захваченные в плен, беглые) на территории Астраханской
губернии или других губерний России. Эти полномочия активно
способствовали обеспечению внешнеполитических контактов России и
Персии, а это в свою очередь говорит о том, что Астрахань в первой
половине XVIII века превратилась в главный форпост региональной
(каспийской) дипломатии Российской империи. И, на наш взгляд, данный
факт, можно рассматривать как составную часть формирующейся системы
функций координационного центра, которым становилась Астрахань в
персидской политике России.
Исследованная автором система административно-политических
полномочий местных властей была очень развита и включала в себя
несколько основных компонентов. Главным компонентом этой системы
являлась полная информационная обеспеченность астраханских
руководителей всеми данными о происходящих в Персии процессах и
событиях. Российские представители в Персии – консулы, резиденты
обязаны были сообщать в Астрахань обо всем, что происходит в этой
стране. Вся важная информация, собираемая ими в Персии о ее
внутреннем состоянии, стремлениях и возможностях её руководителей,
отношении их к России, направлялась наряду со столицей и в Астрахань.
Последняя, таким образом, являлась связующим звеном в отношениях
между российскими дипломатическими лицами в Персии и
правительством России, а главы региона координировали работу открытых
в этой стране русских консульств. На основе полученных данных
астраханские губернаторы могли вырабатывать собственные механизмы
решения тех или иных проблем, возникающих в русско-персидских
отношениях, и вносить предложения по повышению эффективности
различных мероприятий, проводимых в Персии. То есть центральная
власть доверяла им самостоятельное осуществление региональной
16
внешней политики страны, справедливо полагая, что непосредственно на
месте можно эффективнее решить многие вопросы. Более того, они были
уполномочены давать собственные инструкции и наставления
направляющимся на работу в Персию консулам, которым последние
должны были неукоснительно следовать наряду с наказами, полученными
от Коллегии иностранных дел и Коммерц-коллегии. Этот факт является
свидетельством того, что часть ответственности за происходящее в Персии
лежала, в том числе и на астраханских руководителях, в которых
российское правительство видело проводников своей политики в
Прикаспии.
Вторым важным компонентом указанной системы было
осуществление
губернаторами
контроля
над
консульским
судопроизводством по многочисленным спорным вопросам, возникающим
между российскими гражданами в Персии, а иногда и его самостоятельное
ведение. Во многих случаях российские консулы должны были
координировать свою работу в судебной сфере с астраханскими
губернаторами, часто предоставляя в их распоряжение рассмотрение тех
или иных вопросов. Различные судебные тяжбы российских купцов, а
также случаи разбоя и пиратства, совершаемого российскими подданными
в прибрежной персидской зоне Каспийского моря, являлись важными
поводами
вмешательства
астраханских
властей
в
судебные
разбирательства русских консулов в Персии.
Третьим компонентом системы был вопрос обеспечения
безопасности торгового мореплавания и судоходства на Каспии. Он
оставался в ведении астраханских властей на протяжении всей первой
половины XVIII века. В связи с этим астраханские власти брали под свой
контроль проблему комплектования судовых команд на купеческих
кораблях, отходящих в Персию.
Четвертой немаловажной частью системы административнополитических полномочий астраханских губернаторов являлось
обеспечение почтового сообщения между консулом и столицей империи.
Пятой частью и одновременно самым ярким свидетельством
предоставления Астрахани широких внешнеполитических функций было
определение губернатором кандидатур для временного замещения
консульской должности в Персии.
Приход к власти в Иране Надир-шаха и его агрессивная внешняя
политика показали, что Астрахань продолжает оставаться и главной
военно-морской базой России на Каспии. Вторжение Надир-шаха на
Кавказ заставило правительство вернуться к вопросу об усилении
каспийского флота, которое взял на себя астраханский губернатор
Татищев. По его настоянию были приняты меры к укреплению крепостей
Астраханской губернии, а в самом городе расквартированы
дополнительные военные силы. Для их удобного размещения
планировалось возвести военно-оборонительный лагерь в районе
нынешнего с. Солянка. Однако в связи с тем, что угроза вторжения Надир17
шаха отпала, а сумма на его строительства была очень большой, от этих
планов отказались. Однако другая инициатива по реконструкции и
модернизации уже существующей военно-морской базы в дельте Волги в
районе острова Четыре Бугра была реализована. В контексте указанных
мероприятий, целью которых являлось повышение обороноспособности
южных границ России, являлось и возобновление массового производства
селитры в астраханском крае, необходимой для изготовления боеприпасов.
Итак, как мы видим, полученная система была достаточно обширна
и включала в себя несколько компонентов, в которые входили различные
полномочия астраханских губернаторов во внешней административнополитической сфере. Но, кроме того, наличие этих полномочий у них
говорит в первую очередь о том, что сам город развивался тогда именно
как координационный центр российской политики в Прикаспии.
В третьем разделе «Роль Астрахани в экономической политике
России в Персии в первой пол. XVIII века» выделяются и
анализируются экономические полномочия астраханских властей в
развитии русско-персидских отношений, и рассматривается роль
Астрахани в российской торговле с Персией.
Экономические интересы России в Персии играли важную роль в
развитии межгосударственных отношений двух стран. Во многом
развитием и процветанием торговли были обусловлены многие
политические мероприятия Российской империи в рамках отстаивания
своих интересов в изучаемом регионе. В этом контексте Астрахань
получила серьезные полномочия по организации торговой деятельности
России на персидском направлении, а также надзору и контролю над
исполнением тех или иных норм и правил её осуществления. Основным
институтом, отвечающим за бесперебойное развитие торговли между
двумя странами, являлось организованное в Персии российское
консульство, и астраханские власти напрямую были связаны с его
деятельностью и решали многочисленные вопросы, связанные с
осуществлением здесь русской торговли.
Одной из главных функций астраханских властей в процессе ведения
торговли русских купцов с Персией было визирование купеческих
документов для предоставления привилегии беспошлинной торговли,
которую российские купцы получили по заключенным с Персией
трактатам 1732 и 1735 годов. Поскольку российские купцы получали право
беспошлинной торговли в Персии только по предъявлении
свидетельствованных писем из Астрахани за подписью астраханского
губернатора.
Также одной из важных задач астраханского руководства в рамках
организации русско-персидской торговли являлось подтверждение
российского
гражданства
купцов,
претендующих
на
ведение
беспошлинной торговли с Персией. Многие купцы, не будучи
российскими подданными, пытались воспользоваться данной привилегией.
И поэтому астраханские власти должны были жестко контролировать эту
18
ситуацию, чтобы торговать беспошлинно с Персией могли только купцы
действительно являющиеся российскими гражданами. В свою очередь
астраханский губернатор отслеживал все вопросы, связанные с
установлением истинного подданства «шаховых купчин», то есть
персидских купцов, направляющихся в Россию с товарами
непосредственно от двора персидского шаха и также обладающих правом
беспошлинной торговли. Функция контроля астраханских чиновников над
осуществлением торговли с Персией включала в себя и надзор за
исполнением некоторых запретов в торговле определенными видами
товаров с этой страной, в частности оружия, боеприпасов к нему и
различного судового такелажа.
Развитие русской торговли с Персией также было связано с
созданием в Астрахани необходимой торговой инфраструктуры и
организацией русской торговой компании, которая бы пришла на смену
индивидуальной купеческой деятельности. В осуществлении этих
проектов значительная доля ответственности тоже легла на астраханские
власти. Большое значение имело учреждение в Астрахани портовой
таможни, которая бы взимала
пошлины с товаров по тарифам,
существующим в других российских портах.
Помимо самой таможни астраханские власти отвечали и за создание
необходимых условий для эффективного ведения торговли. В этой области
астраханский губернатор также находился в тесном взаимодействии с
русскими консулами в Персии, поскольку и на них была возложена задача
оптимизации каспийской торговли России. Губернатором совместно с
консулом отслеживалось развитие и нормальное содержание портовой
инфраструктуры, амбаров, складских помещений и т.п. Однако торговая
составляющая участия Астрахани в экономической политике России в
Персии была хоть и основной, но не единственной. Следует отметить
также тот факт, что организованный российским государством институт
консульства во второй четверти века по большей части содержался из
средств местного астраханского бюджета, получаемых от доходов русскоперсидской торговли. Это еще раз подтверждает то, что Астрахань
обладала разнообразными полномочиями в экономической политике
России в Прикаспии.
В заключении подведены основные итоги исследования, сделаны
выводы, главным из которых является то, что благодаря обретению особых
полномочий именно в первую половину XVIII века произошло
превращение Астрахани из обычного провинциального города в главный
координационный центр России на Каспии и форпост защиты ее интересов
в данном регионе.
Основные положения диссертации изложены в следующих
публикациях автора:
Работы, опубликованные в перечне периодических изданий,
рекомендованных ВАК
19
1.
2.
Кулаков В.О. Грузинский царь Вахтанг VI в Астрахани:
страницы истории тайной дипломатии России (первая треть
XVIII века) // Новый исторический вестник: Научный
журнал. – М. 2009. №20. (0,5 авт. л.)
Кулаков В.О.
Развитие персидского направления во
внешней политике России в первой половине XVIII века. //
Вестник Самарского Государственного Университета.
Самара, 2009 №4.
Работы, опубликованные в других научных изданиях:
3.
Кулаков В.О. Роль Астрахани в выполнении условий
русско-иранских договоров 1732 и 1735 гг. // Альманах
современной науки и образования. Тамбов, 2009. №7 (0,3
авт. л.)
4.
Кулаков В.О. Военное и дипломатическое значение
Астрахани в проведении Персидского похода 1722-1723 гг.
//
Перекрестки
истории.
Актуальные
проблемы
исторической науки. Материалы всероссийской научной
конференции. Астрахань, 2009 (0,5 авт. л.)
5.
Кулаков В.О. Персидский посол Исмаил-бек и Астрахань в
20- е гг. XVIII века. // Материалы научно-практической
конференции «Проблемы лингвистики, лингводидактики,
литературы и культуры в аспекте межкультурной
коммуникации». Астрахань, 2009 (0,3 авт. л.)
6.
Кулаков В.О. Административно-политические полномочия
астраханских губернаторов в персидской политике России в
первой пол. XVIII века. // Каспийский регион. Астрахань,
2009.(0,5 авт. л.)
20