Социокультурная интеграция мигрантов в инокультурную среду

Ляушева С.А.
(Майкоп)
Социокультурная интеграция мигрантов в инокультурную среду
Принято говорить, что в настоящее время рост миграций расширяет
этнокультурную мозаику обществ и что это чревато социальным
напряжением. Обратившись к работам историков, например, Ф. Броделя, мы
можем обнаружить пестроту этнокультурного состава всех ключевых
городов мира. Эти общества также страдали от религиозной, этнической и
культурной неприязни (вплоть до массовой резни), но современный мир
устанавливает более высокие стандарты отношения к человеческой жизни,
поэтому проблемы социокультурной интеграции не могут быть оставлены на
стихийное регулирование.
В литературе выделяются две, наиболее распространенные модели
социокультурной интеграции:
— ассимиляционная интеграционная модель,
— мультикультурная интеграционная модель1.
Цели данных моделей едины – создание интегрированного общества, в
котором конфликты на почве иноэтничности и инокультурности отсутствуют
или минимальны. Способы достижения целей и принципы конструирования
взаимодействия различны, а во многом и противоположны (см. табл. 1).
Таблица 1.
Сравнительные характеристики мультикультурной и ассимиляционных
моделей социокультурной интеграции
Мультикультурализм
Ассимиляция
интеграция культур на основе
плюрализма без их ассимиляции
исключение
культур
для
плюрализма
формирования
интегрированного общества
признание равенства культур,
признание
доминирующего
признание их прав на полноценное положения одной культуры
существование.
допущение
множественных
этнокультурных идентичностей
доминирующая
выступает
основой
культура
формирования
Щедрина О.В. Возможна ли мультикультурная модель интеграции мигрантов в России?
// Социологические исследования. 2004. № 11. С. 67-75.
1
этнически
индифферентной
гражданской нации
допущение
принимающего
изменений
общества
влиянием культуры прибывших
запрет на изменения в обществе
под под
влиянием
иммигрантской
культуры.
Сопоставление этих двух моделей, выявление позитивных или
негативных следствий – довольно популярная тема в современной
российской
литературе2.
Причем
критикуются
обе
концепции:
ассимиляционная модель – за дискриминационное отношение к этническим
меньшинствам, мультикультурная – в первую очередь, за содействие
размыванию
национальной
идентичности.
С
другой
стороны,
мультикультурализм обвиняется в попытках завуалировать социальнополитическую дискриминацию и свести проблему к существованию
культурных различий. Как пишет А.Г. Осипов, понятия «культура» и
«мультикультурализм» «дали возможность, обсуждать иммиграцию, не
покушаясь
на
идейные
основы
национального
государства»,
мультикультурализм может быть завуалированным средством исключения
меньшинств, которые искусственно выделяются из общей дискуссии и
допускаются к обсуждению только тех вопросов, «которые можно
интерпретировать в терминах этнокультурных запросов»3.
Преимущества мультикультурализма обосновывают, как правило,
провалом ассимиляционных моделей, прежде всего американской и
французской.
Ассимиляция выступала доминирующей стратегией интеграции многих
иммигрантских обществ до середины ХХ века. Американская модель
«плавильного котла» считалась образцом национальной политики. Образ
«плавильного котла» объяснял основную программу синтеза иммигрантского
общества: принимая граждан других стран, представителей различных
этнических культур, американское общество способно превратить их в
граждан одной нации – американский народ. Американское государство в
этой модели представляется этнически и культурно нейтральным,
провозглашая приверженность только экономическому либерализму и
американской демократии.
Оценка эффективности американской ассимиляционной модели
противоречива. С одной стороны, наблюдатели подчеркивают удивительную
ее эффективность. Национально-гражданское самосознание, патриотизм и
См. работы В. Тишкова, О. Щедриной, B. Малахова, А. Осипова и др.
Осипов А.Г. Автономия, меньшинства и мультикультурализм: в чем смысл «правления
многообразием»? // Мир России. 2008. № 1. С. 109-110.
2
3
даже национализм в отношении своей страны отмечается всеми
исследователями. Еще А. Токвиль писал, что в разговоре о других странах, в
том числе и о Европе, у американцев обычно проявляется предвзятость. «Но
поговорите с ним о его собственной стране, и вы увидите, как сразу рассеется
облако, которое заволакивало его ум: его язык станет таким же ясным, четким и
точным, как его мысль. Он расскажет вам о своих правах и о средствах, к
которым он должен прибегать, чтобы ими пользоваться, объяснит, что
определяет политическую жизнь в его стране. Вы увидите, что он знает правила
управления и действия законов»4. Национальная терпимость в отношении
различных этносов становится обязательным качеством, составляет один их
элементов так называемой американской «политкорректности».
Тем не менее, исследователи отмечают кризис модели «плавильного
котла» в конце ХХ века, что проявляется в следующих тенденциях и
явлениях:
1. Существование толерантности на уровне языка и контролируемых
государством отношений при сохранении тенденции разграничения сферы
повседневных взаимодействий (раздельное посещение кинотеатров,
дискотек, спортивных состязаний, настороженное отношение к смешанным
бракам и т.д.).
2. Сохранение этнической идентичности во втором и третьем
поколении американцев. Несмотря на то, что около 94 % современных
американцев родились в США (для сравнения в 1910 г. таковых было только
85 %), на вопрос об этническом происхождении только 5 % отметили, что
они просто «американцы». Остальные отмечали, что они ирландцы, немцы,
мексиканцы, афроамериканцы и т.д.
3. Утрата доминирующего положения единства территории и
английского языка в качестве критериев американской идентичности.
4. Появление новых демаркационных линий, разделяющих единое
социальное пространство страны на территории и зоны этнокультурной,
этно-конфессиональной регуляции.
В качестве причин утраты эффективности ассимиляционной
интегрирующей модели обычно называют наплыв иммигрантов,
усилившийся после либерализации иммигрантского законодательства в 60-е
годы. Видимо, существует критическая масса иммиграции, которую
способен переработать «плавильный котел» той или иной нации. Но причина,
порождающая проблемы ассимиляции лежит глубже, чем количественная
перегрузка «котла». До середины ХХ века США проводило политику
поддержки «этнического баланса», отдавая преимущество миграционным
потокам из Европы. Открытие границ для иммигрантов из Третьего мира в 60-е
годы ХХ века изменило этнический состав Америки. Теперь в начале XXI в.
сокращается удельный вес белых англосаксов – ядра американской
4
Токвиль А. Демократия в Америке. М.,1992. С. 230
ассимиляционной модели, На фоне преобладания христиан происходит
увеличение численности мусульман, которых становится больше, чем
комплементарных христианам евреев, испаноамериканцев, носителей
испанского языка, - больше, чем говорящих по-английски афроамериканцев5.
Та же ситуация обострила положение в Европе. Основной поток
иммиграции во Францию, Германию составляли жители ближайших
европейских стран. Начиная с 70-х годов ХХ века, стали преобладать
выходцы из Северной Африки, Турции, что заставляло европейцев, прежде
всего, французов, усомниться в возможностях ассимиляционной модели
интеграции.
Но провалы и ограниченные возможности модели «плавильного котла»
связаны не только с изменением миграционной ситуации, они обусловлены
сущностными
противоречиями
нациестроительства.
«В
масштабе
человечества национальный вопрос встает в противоборстве двух тенденций.
Обе они объективны, обе реализуются в воле, поступках миллионов людей.
Первая – в движении наций к самоопределению и независимости, вторая,
напротив, – в стремлении к образованию крупных полиэтнических общностей, к
формированию мощных «супернаций», где органично были бы соединены
этносы, различные традиции и культуры»6. Обе тенденции проявляются не
только «в масштабе человечества», но и на уровне отдельного государства,
накладывая отпечаток на становление американской идентичности. «В отличие
от других западных обществ в Соединенных Штатах расово-этнические
отношения и конфликты на многих этапах играли самостоятельную, а то и
ведущую роль в социальной среде, соотносясь, конечно, с классовыми
размежеваниями, но не подчиняясь им»7. Кроме расизма в отношении
чернокожего населения на разных этапах отмечается дискриминационное
поведение в отношении поляков, итальянцев, ирландцев, евреев, японцев.
Подозрения в нелояльности почти всегда находили весомое оправдание во
внешней политике. Преодоление расового размежевания в политике,
формирование толерантности в отношениях сопровождается нарастанием
этнической разобщенности американцев (существующие одномоментно, но
не связанные между собой процессы). В настоящее время возможно прожить
в США, не владея английским языком, не общаясь с другими этническими
группами, не участвуя в мероприятиях, регулируемых общенациональными
регламентами.
Разобщенность доходит до отрицания общей истории и общей
концепции американской цивилизации. Акцентирование замешанного на
несправедливости отличия истории американских этнических меньшинств от
Кучеренко А. Контроль над миграционными процессами в США: тенденции эволюции //
Мировая экономика и международные отношения. 2009. № 2. С. 81.
6
Иорданский В. Глобальный этнический кризис, или сумерки разобщенности // Мировая
экономика и международные отношения. 1993. № 12. С. 84.
7
Согрин В.В. Новый образ Америки // США - ЭПИ. 1993. № 4.С. 8-9
5
истории американских англосаксов уничтожает незыблемую основу
«переплавки», создает основу адаптации иммигрантов, прежде всего, как
носителей другой культуры, которая, возможно, не столь привержена
«демократическим ценностям».
Адаптация иностранцев в иммиграционное общество преимущественно
как носителей другой культуры означает изменение интеграционной модели
иммиграционного общества, переход к мультикультурной стратегии
интеграции. С учетом порождаемых данным переходом дискуссий и критики
мультикультурализма в его либеральной интерпретации, и для того чтобы
максимально
операционализировать
данное
понятие,
перевести
мультикультурализм из области нарративных практик в область научнопрактического проектирования, следует уточнить несколько моментов: вопервых, как связаны типология иммиграционной политики и формы
организации этнокультурного взаимодействия, во-вторых, рассмотреть
мультикультурализм в контексте исторических типов социокультурной
трансформации.
Выделяют следующие модели иммигрантской политики:
1. Отказ от принятия иммигрантов как самая простая форма решения
проблемы этнокультурного разобщения и конфликтов. Но модель полного
исключения иммиграции в страну практически нереализуема в условиях
экономической глобализации, а с учетом сложившегося разнообразия
культур требует осуществления дискриминационных мероприятий. Более
того, запрет легальной иммиграции ведет к росту нелегальной, что
увеличивает число проблем криминального характера в геометрической
прогрессии: отсутствие возможности (возможно, следует вставить «для
иммигрантов») легально трудоустроиться переводит их активность в
криминальную плоскость, отсутствие гражданских прав превращает их в
объект криминальных посягательств. Под сомнением находится их
человеческий статус, поэтому нелегальные мигранты часто становятся
объектом торговли, попадают в рабство.
2. Модель дифференциального исключения или сегрегации в основном
ориентируется на временный въезд мигрантов в страну, если их постоянное
пребывание в стране рассматривается как угроза. Данная модель
предполагает временное включение иммигрантов в отдельные подсистемы
общества (рынок труда), исключение из других сфер социальной жизни
(политической жизни, социального обеспечения, гражданства). В рамках
данной модели неизбежно воспроизведение ситуации дискриминации.
3. Модель ассимиляции предполагает включение мигранта в
принимающее общество на основе одностороннего процесса изменения
лингвистических, культурных и социальных характеристик. Сегрегация
выступает одним из механизмов побуждения мигранта к ассимиляции. Перед
мигрантом четко обрисовывается альтернатива: выбор этнокультурного
своеобразия и сегрегация – потеря этнокультурного своеобразия и
полноправное включение в принимающее сообщество.
4. Модель интеграции как постепенная и более слабая форма
ассимиляции (сохранение цели – полная ликвидация этнокультурной
инаковости, поглощение культуры иммигрантов доминирующей в данном
обществе культурой.
5. Модель плюрализма основана на допущении равных прав
иммигрантов во всех сферах общества при сохранении ими собственной
культуры, языка и социального поведения. В этой модели плюрализма
возможны два варианта – политика невмешательства и политика
мультикультурализма как «готовность большинства общества принять
культурное различие и в соответствии с этим изменять соответственно
социальное поведение в обществе, и даже его социальные структуры»8.
Такая модель конструирования типов иммигрантской политики
позволяет преодолеть дихотомию «ассимиляция или мультикультурализм».
Сопоставление опыта решения проблем иммиграции показывает, что
принимаемые большинством европейских стран меры располагаются в
указанном континууме, тяготея к той или иной модели, но, не ограничивая
себя в выборе действенных средств. Успех интеграционной модели также
невозможно оценивать дихотомически: основные показатели социального
благополучия располагаются в том же континууме: распространение в
обществе религиозного и культурного сепаратизма, мигрантофобий и
расизма, степень социальной маргинализации иммигрантов уменьшается по
мере продвижения в континууме от изоляции к плюрализации, но это не
означает, что введение плюрализма выступает гарантией от эскалации
конфликтов. Так, ассимиляционная политика Франции приносит успехи,
обеспечивая высокую степень интеграции иммигрантов второго поколения
во французское общество на уровне инокультурных контактов и системы
идентификаций, но стигматизация через районы проживания, дискриминация
на рынке труда порождает частые волнения среди иммигрантов, особенно
молодежи9. Нидерланды поощряют культурные различия, устанавливая
равные права этническим меньшинствам, финансируя строительство не
только церквей, но и мечетей, выделяя равное количество эфирного времени
на телевидении, финансируя национальные СМИ. Создавая более
комфортные условия существования иммигрантских сообществ, обеспечивая
высокую степень порядка и устойчивости общества, Нидерланды вынуждены
существенно ограничивать въезд новых иммигрантов. В то же время опыт
Великобритании, тяготеющий к политике мультикультурализма оказывается
довольно противоречив. С одной стороны, мультикультурализм, по словам
Там же. С. 32.
См. Дьяконов К.Б. Особенности интеграции этнических и конфессиональных
меньшинств во Франции // Социологические исследования. 2008. № 11. С. 83-91
(http://www.isras.ru/files/file/Socis/2008-11/Diaconov_12pdf)
8
9
британской исследовательницы Алибай-Браун, уже послужил делу создания
общества «равных возможностей, в котором превалируют признаваемое
культурное разнообразие и атмосфера взаимной толерантности», с другой
стороны, неоднозначность данной миграционной политики порождает
проблемы восприятие этнического многообразия коренным населением
Великобритании, в частности неприятия системы преференций по расовоэтническому признаку10.
В современном мире полнота самореализации личности выступает
критерием благополучия и развития общества и зависит от полноты
предоставляемых индивиду прав. Данные модели выстроены в
последовательности от ситуации лишения большинства прав на основе
критерия другого гражданства или регистрации до полноты предоставляемых
социальных и культурных прав, в том числе и права на этнокультурную
инаковость. Ассимиляционная модель занимает промежуточное положение,
связывая полноту правовой реализации с ограничениями этнокультурного
своеобразия. Оценка продвижения общества по пути реализации политики
мультикультурности связана с ответами на следующие вопросы:
1) существуют ли препятствия получению образования, связанные с
этнокультурной принадлежностью, иммигрантским положением,
2)
существуют
ли
ограничения
в
сфере
трудовой
и
предпринимательской
активности,
связанные
с
этнокультурной
принадлежностью, иммигрантским положением,
3) какова степень вовлеченности иммигрантов в политический процесс,
существуют ли ограничения политической самореализации, объясняемые
иммигрантским происхождением, этнокультурными различиями,
4) существуют ли ограничения социальных контактов (в т.ч. выбор
супруга или супруги), определяемые этнокультурной принадлежностью,
отличается ли широта социальных контактов, в том числе соседских,
семейных, дружеских, у различных этнических групп, иммигрантов и
коренного населения,
5) оценка лингвистических практик различных этнокультурных групп
через призму социокультурной интеграции общества,
6)
существует
ли
конфликт
системы
самоидентификаций
представителей различных этнокультурных образований.
Одна из важнейших проблем конституирования мультикультурной
политики заключается в распространении на мультикультурализм
унитаристских представлений о нации, рожденных эпохой Просвещения:
одна страна – одна нация – одна национальная культура. Соответственно
этому, мультикультурализм представляется реализацией принципа одна
Антонова В.К. Великобритания обречена на мульткультурализм или
мультикультурализм в Великобритании обречен? // Журнал исследований социальной
политики. 2003. том 1. № 2. С. 219-220.
10
страна – много культур, занимающих одинаковое положение в обществе.
Такое представление основывается на упрощенной модели равенства культур
и противопоставлении мультикультурализма ассимиляции как модели
неравенства и дискриминации культур. В концептуальном отношении
следует различать мультикультурализм как модель иммигрантской политики
и мультикультурализм как принцип общественной организации. В основе
мультикультурализма должно как принципа общественной организации
должно лежать не множество разных культур, а культурное многообразие
общества и личности, что понятийно не одно и то же.
Культурное многообразие включает представление о многих культурах,
сосуществующих рядом, но не только. В. Тишков пишет, что «культурное
многообразие» включает признание
1) культурного многообразия и сложности общества,
2) многообразных форм самих культурных общностей и групп,
3) культурной сложности на уровне отдельного человека,
4) «спонсирование не только различий, но и схожести, одинаковости,
которые чаще всего преобладают над различиями»11.
Культурное многообразие современного общества обеспечивается
множеством форм взаимодействия и трансформации культур. Ранее нами
были выявлены следующие формы взаимодействия культур, как способы
разрешения социокультурного конфликта, возникшего в результате
иммиграции представителей иных культур:
1) «закрытое» существование культур без изменений,
2) уничтожение одной из взаимодействующих культур, в том числе
путем превращения одной из культур (мигрантской или принимающего
общества) в своего визави,
3) взаимное изменение культур иммигрантов и принимающего
общества в ходе постоянных кросскультурных контактов и формирование
нового типа личности-общества.
Исторически эти типы трансформации культур реализованы в
следующих формах: ассимиляция, резервация, анклавизация (капсулизация),
аккультурация, прокультурация, неокультурация, геноцид и метисация.
С. Градировский и Т. Лопухина называют эти формы трансформации культур
историческими типами социокультурной переработки, вписывая их наряду с
социокультурным преобразованием территории, пространства, ландшафта в
программу процесса социокультурного освоения пространств контроля12.
Работа данных авторов представляет скорее эскизный набросок, чем
описание разработанной типологии. В нашей интерпретации данные типы
Тишков В. Культурное многообразие в современном мире //
http://eawarn.ru/pub/Pubs/DialogueMulticulturalism/01_Tich.htm
12
Градировский С., Лопухина Т. Исторические типы СК-переработки
(http://antropotok.archipelag.ru/text/a007.htm)
11
уточняются и структурируются в зависимости от способов и характера
социокультурной трансформации13.
1. «Закрытое» существование культур без изменений возможно в
ограниченных случаях. Истории известны случаи, когда население, как
правило, это коренное население, проживающее на определенной
территории, оказывается лишено каких бы то ни было источников развития.
В этом случае происходит консервация этнокультурных особенностей
народа. Такая ситуация редко происходит естественно, в силу природных
ландшафтных особенностей. Чаще всего завоеватели определяют
ограниченную территорию коренному населению, как это было с
североамериканскими индейцами.
Иногда изоляция этнической культуры происходит в силу закрытия
межкультурных контактов самим этносом. Государственная политика
сегрегации, расовой дискриминации закрывает возможности полноценного
социального и экономического существования какой-либо этнической
группы. Группа вынужденно или целенаправленно ограничивает контакты с
социальной средой, сохраняя собственную культурную идентичность,
культивируя
этнокультурную
инаковость.
Одной
из
наиболее
распространенных
причин
анклавного
существования
выступает
религиозный фактор. Верующим запрещается или рекомендуется ограничить
физическое общение с иноверцами, детям запрещается ходить в школы,
патронируемые
другой
религиозной
конфессией,
запрещается
опосредованное общение через литературу, СМИ и т.д. Поскольку
абсолютной изоляции достигнуть невозможно, культуры продолжают
развиваться, но в их развитии наблюдается существенное замедление темпов
изменений. Как правило, резервации и анклавы образуют в современном
обществе очаги домодернизированного типа ценностно-нормативной
регуляции.
Вариантом сохранения национально-культурной идентичности без
анклавизации становится прокультурация – вписывание одной культуры в
другую, рамочную. Поскольку прокультурация обеспечивает культурыинкультуранты мощным импульсом собственного развития, этот тип следует
отнести к формам взаимодействия культур.
2. Крайней формой уничтожения одной из культур выступает
геноцид – физическое уничтожение отдельных групп населения по расовым,
национальным признакам. В настоящее время такая форма разрешения
социокультурного конфликта признается преступлением, но в историческое
время такой способ разрешения конфликта не только допускался, но и
считался достаточно эффективным. Обычный способ уничтожения одной из
культур – ее ассимиляция другой, уничтожение инаковости культуры,
Градировский С., Лопухина Т. приводят более широкий список типов социокультурной
переработки. В нашем представлении такие формы социокультурной переработки
13
принятие людьми ценностей и норм доминирующей культуры. Но, несмотря
на стремление доминирующего этноса к сохранению своей культурной
идентичности, столкновение культур чаще всего ведет к их взаимному
изменению. Даже нетерпимость к инокультурности как фактор ассимиляции
или изоляции культур вносит изменения в исходную культуру. Но
существуют модели социокультурной трансформации, непосредственно
направленные на взаимное изменение.
3. Взаимное изменение культур в результате их столкновения
происходит в таких формах, как аккультурация, прокультурация,
неокультурация, метисация.
Метисация представляет собой нестойкую переходную культурную
форму, включающую как прежние традиции разных культур, так и новые
формы, выступающие реакцией на новую ситуации. Большей степенью
устойчивости обладает смешение двух или более культур по типу
аккультурации. Обучение в другой стране, как правило, порождает
комплементарные формы существования культур. Носители одной культуры
принимают, впитывают ценности и нормы другой культуры без ассимиляции
исходной. В российском социокультурном пространстве рамочной культурой
становилась русская. В Британской империи – англосаксонская.
Прокультурация помогает вписаться в большое социальное целое без
ассимиляции культур. Исторически этот тип складывались на основе
вассальных отношений. Эмпирическое различие аккультурации и
прокультурации можно установить на основе выявления характера языковых
практик. Для аккультуранта оба языка имеют равное применение, в то время
как инкультурант использует родной язык в семейном и дружеском кругу,
для неформального общения. Официальные практики осуществляются
инкультурантом на основе языка доминирующей культуры. Взаимодействие
культур может порождать новое социокультурное образование на основе
неокультурации без ассимиляции культур. Исходный культурный материал
сохраняется, включаясь в трансформированной форме в новое образование.
Примерами такой неокультурации становится формирование «новой
социальной общности – советский народ», образование казачества как
российского субэтноса или американского народа.
Рассмотренные процессы взаимовлияния культур представляют собой
их реальное бытие в одном социокультурном пространстве. Поэтому
реальное полиэтническое общество, в том числе и российское, перестает
быть
абстракцией
мультикультурности,
а
превращается
в
«сложнокультурную
общность»
(В. Тишков),
сложность
которой
определяется не числом этносов и культур, входящих в ее состав, а
особенным характером взаимодействий и отношений культур на уровне
общества, групп и личностей. Проявлением такой сложности выступает
сложносоставная идентичность.
Исследования проблемы социокультурной интеграции этнических
меньшинств во Франции показало сложность самоидентификации
французских граждан иностранного происхождения. Выявляя степень
идентификации со страной проживания или страной происхождения,
социологи отметили, что среди детей и внуков иммигрантов они все чаще
получают ответы, например, «франко-алжирец» и т.д. Таким образом
охарактеризовали собственную идентичность 67 % опрошенной молодежи
иммигрантского происхождения во Франции и 75 % в Великобритании.
Такая самоидентификация не является свидетельством маргинальности в
традиционном социологическом понимании. Молодежь, охарактеризовавшая
себя сложносоставной идентичностью, вписана в социальные структуры и
отношения французского общества: они предпочитают получать светское
французское, а не этно-конфессиональное образование, имеют друзей иного
происхождения (46 % против 26 % у иммигрантов первого поколения),
заключают смешанные браки (около 50 % против 25 %) и т.д.14.
Многообразные
и
сложносоставные
формы
человеческой
идентификации давно представляют социокультурную реальность
российского общества, хотя и не представлены в идентификационных
исследованиях. Русский украинец или русский еврей точнее передает
ощущение человека, чем противоречивая и конфликтная сопоставительная
идентификация. Формирование подобной сложносоставной идентичности
представляет собой результат смешанных браков и внутренних миграций, а
также регионального и исторического развития.
Культурное многообразие находит выражение не только в
формировании этнически сложных идентификаций, сложнокультурность
включает и другие формы идентификаций – гендер, гражданство и т.д.
«Современная идентичность населения России, – пишет Л. Дробижева, –
сложный конгломерат новой российской, ностальгической советской,
социальной, региональной, локальной, этнокультурной, религиозной
идентичностей»15. Особенно актуальным представляется формирование
гражданской идентичности в структуре множественных и многоуровневых
форм идентичности народа. Л. Дробижева связывает с формированием
национально-гражданской
идентичности
перспективы
интеграции
российского общества.
В российском обществе распространено конфликтное толкование
гражданской и этнокультурной идентичности. Конфликтность проявляется в
противопоставлении их как двух типов взаимоисключающей групповой
идентичности, хотя опыт Испании, Бельгии, Индии и многих других стран
доказывает
успешное
существование
таких
идентичностей
как
взаимодополняющих.
Дьяконов К.Б. Указ. соч.
Дробижева Л.М. Процессы гражданской интеграции в полиэтническом российском
обществе (Тенденции и проблемы) // Общественные науки и современность. 2008. № 2. С. 69.
14
15
Определение
«сложнокультурного
общества»
как
цели
социокультурной интеграции иммигрантского общества усложняет процесс
коммуникативного взаимодействия этнокультур. Ключевым термином,
определяющим принципы межкультурной коммуникации, выступает
толерантность
и
межкультурная
компетентность.
Наиболее
распространенное понимание этого термина включает терпимость,
готовность мириться с чужим мнением, уважение к чужим взглядам,
снисходительность к человеческим поступкам. Как категория межкультурной
коммуникации,
толерантность
включает
следующие
эмпирически
фиксируемые проявления:
готовность к активному общению с людьми другой культуры,
интерес к представителям других культур,
уважение или признание равенства других,
отказ от доминирования или насилия.
В таком понимании толерантность становится условием компетентного
межкультурного общения и элементом межкультурной компетентности,
понимаемой как «комплекс аналитических и стратегических способностей,
расширяющий интерпретационный спектр индивида в процессе
межличностного взаимодействия с представителями другой культуры»16.
Содержание межкультурной компетентности включает аффективные,
когнитивные и процессуальные компоненты.
«Горизонтальность» мультикультурализма, рядоположенность и
равноправие культур, позволяет ограничиться принципами толерантности и
основными
компонентами
межкультурной
компетентности.
«Сложнокультурность» общества, основанная на гетерархичности элементов
культурных систем и экологичности связей, позволяющих производить
перегруппировку и
«доструктурирование»,
формировать
сложные
ассоциации, требует такого же сложного коммуникативного процесса –
диалога культур. Диалог – подлинная суть общения, поскольку всегда
предполагает «необходимое отношение к другим участникам речевого
общения»17. В отличие от толерантной межкультурной коммуникации диалог
не просто состоит из ориентированных друг на друга высказываний,
принятия и признания иного. Диалогичность коммуникации предполагает
ответную реакцию, в виде другого высказывания или действия, которое
открывает пути для формирования новых диалогов, т.е. создание и
преодоление культурного многообразия.
Таким образом, интеграция полиэтнических обществ представляет
собой результат целенаправленной деятельности в рамках политики и
Садохин А.П. Межкультурная компетенция и компетентность в современной
коммуникации (Опыт системного анализа) // Общественные науки и современность. 2008.
№ 3. С. 163.
17
Бахтин М.М. Автор и герой: К философским основам гуманитарных наук. СПб, 2000.
С. 258.
16
практики мультикультурализма, и спонтанного процесса взаимодействия и
трансформации культур сложного полиэтнического образования. Программа
содействия социокультурной интеграции должна включать как минимум:
ликвидацию социальных, экономических, политических барьеров и
препятствий, связанных с этнокультурной принадлежностью, иммигрантским
положением,
создание условий установления межэтнического контакта и
культурного диалога,
содействие
уплотнению
межкультурной
и
межэтнической
коммуникации,
поддержка
многочисленных,
многотипных
и
многоуровневых контактов различных этнических групп,
конституирование взаимного интереса к различию этнокультур,
акцентуация и поддержка моментов их единства.
Ляушева Светлана Аслановна, начальник управления аспирантуры и
послевузовского образования, профессор кафедры философии и социологии,
доктор философских наук, профессор
385020, Республика Адыгея, г. Майкоп, ул. Пролетарская, 304, кв. 128
lyausheva@rambler.ru, 89286693541