Перспективы развития инженерной психологии
advertisement
А.А.ПИСКОППЕЛЬ, Л.П.ЩЕДРОВИЦКИЙ ПЕРСПЕКТИВЫ РАЗВИТИЯ ИНЖЕНЕРНОЙ ПСИХОЛОГИИ 1 Вопрос о перспективах развития той или иной дисциплины — это вопрос о том, чем может и чем должна она стать в ближайшем (или отдаленном) будущем. Поэтому тот, кто обсуждает такой вопрос, вынужден становиться на определенную историческую точку зрения в отношении объекта своего рассмотрения. Основной предпосылкой исторического подхода является неотделимость прошлого от настоящего и настоящего от будущего, или, другими словами, единство (непрерывность и целостность) исторического процесса. Отсюда, в частности, следует, что обсуждение перспектив развития инженерной психологии есть в то же время обсуждение в той или иной форме ее прошлого и настоящего, и от того, как мы себе их представляем, в значительной степени зависит понимание самих перспектив. Чтобы убедиться в том, что в инженерной психологии нет единства в понимании этих вопросов, достаточно обратиться к самым последним работам, содержащим представления о ее современном статусе. Так, на роль предмета инженерной психологии выдвигают: «деятельность оператора АСУ с физическими моделями управления, заместителями реальных управляемых объектов» (Зинченко, Мунипов, 1979, с. 27); «психические процессы, порождающие трудовую деятельность человека-оператора и обусловливающие ее результат» (Котик, 1978, с. 14); «процессы и структуру информационного взаимодействия человека и технических устройств» (Инженерная психология, 1977, с. 6) и т.д. В качестве основной задачи фигурируют: «выявление психических закономерностей деятельности человека» (Котик, 1978, с. 12); «согласование человека и техники как элементов единой системы» (Дмитриева и др., 1979, с. 133); «комплексное проектирование внешних и внутренних средств деятельности» (Зинченко, Смолян, 1972, с. 274); «комплексное проектирование технических средств деятельности» (Венда, 1977, с. 71); не проектирование, а «инженерно-психологическое обеспечение» (Смолян, Солнцева, 1977, с. 125). Трудно предположить, чтобы специалисты, столь различно представляющие себе настоящее инженерной психологии, одинаково видели бы перспективы ее развития. Это вынуждает нас обсуждение собственно перспектив развития инженерной психологии предварить изложением наших взглядов на некоторые особенности современного статуса и процесса становления инженерной психологии. Наши взгляды основываются на том, что в генезисе инженерной психологии можно выделить идейно завершенный этап, который в хронологическом плане охватывает период от конца 40-х годов до середины 70-х и может быть охарактеризован как этап инженерно-психологического проектирования (Дубровский и др., 1979). В настоящее время в инженерной психологии существуют самые различные представления об инженерно-психологическом проектировании (ИПП). Некоторые из них оформлены как концепции со своими отличительными названиями, например, «равнокомпонентная», «системно-антропоцентрическая», Наши собственные представления об ИПП находят свое выражение в концепции инженерной психологии как методологии ИПП, которая в конце 60-х — начале 70-х годов разрабатывалась при нашем участии на факультете психологии МГУ. Эта концепция никак не была названа ее авторами, поскольку она была в то время единственной концепцией ИПП и ее не надо было отличать от других. Однако позже некоторые специалисты в области инженерной психологии стали давать ей различные наименования, выражающие их понимание ее сути. Так, одни называли ее «антропоморфной» (Дмитриева и др., 1979), другие — «антропоцентрической» (Инженерная психология, 1976; Котик, 1978). Такая терминология уже сама по себе свидетельствует об ошибочном понимании сути концепции. Поэтому мы считаем необходимым в краткой форме сформулировать основные идеи этой концепции с тем, чтобы, во-первых, избежать подобных недоразумений в дальнейшем, а, во-вторых, показать принципиальные ее отличия от других концепций и подходов. Эти идеи будут представлены в виде 10 тезисов. Поскольку все другие концепции ИПП получили от их авторов отличительные наименования, нам приходится для облегчения формального различения придумать название и для нашей концепции. Чисто условно будем называть ее «системодеятельностной». 1. С точки зрения «системодеятельностной» концепции ИПП инженерная 1 Опубликовано в журнале «Вестник МГУ». Сер.14. Психология. №1, 1981, с.22-32 психология является дисциплиной инженерной (технической,. организационной), а не познавательной, иными словами, дисциплиной, имеющей конструктивно-практическую направленность на создание и преобразование своего объекта, а не на получение знаний о нем. Характерной особенностью инженерных дисциплин является то, что они всегда полипредметны и соотносятся не с какой-то отдельно взятой наукой, а с определенной сферой практической деятельности2. Поэтому трактовка инженерной психологии как дисциплины инженерного профиля находится в оппозиции к трактовке ее как раздела психологии — науки познавательной и, кроме того, лишь одной (хотя и наиболее важной) из системы наук, снабжающих инженерную психологию соответствующими знаниями. Очень интересно этот вопрос — только по отношению к психотехнике — обсуждался в свое время С. Г. Геллерштейном: «Психотехники должны поставить перед собой вопрос совершенно открыто: либо мы закрепляем за собой определенный круг функций, вытекающих из сущности нашей специальности, понимаемой как специальность психологическая... либо мы исходим из задач рационализации труда..» (Геллерштейн, 1932, с. 31). Утверждая, что вся психотехническая работа от начала и до конца является рационализаторской, и заявляя о необходимости смены названия для психотехники, С. Г. Геллерштейн решил этот вопрос в пользу задач рационализации труда. «Системодеятельностная» концепция ИПП решает этот вопрос в пользу задач проектирования трудовой деятельности. Заметим здесь, что, с нашей точки зрения, термин «инженерная психология» не является удачным3. Однако мы не можем игнорировать тот факт, что этот термин прочно утвердился в нашей стране4 вытеснив первоначально такие термины, как «антропотехника», «техника человеческих факторов», «человеческая инженерия», «эргономика». 2. Определяя основные задачи инженерной психологии, в большинстве случаев говорят об исследовательских задачах, об изучении5. С позиции же рассматриваемой нами концепции ИПП основная задача инженерной психологии — проектирование, а не исследование (в частности, закономерностей психических процессов в деятельности). Это представление связывает инженерную психологию непосредственно со сферой системного проектирования как одной из глобальных сфер общественно-практической деятельности человека. При этом само происхождение инженерной психологии и ее развитие ставятся в зависимость от происхождения, обособления и развития проектирования как сферы деятельности и социального института. Следует особо подчеркнуть, что такая трактовка основной практической задачи инженерной психологии вовсе не означает, что в инженерной психологии нет места исследованиям, а означает лишь то, что инженерно-психологические исследования должны быть подчинены задачам проектирования и строиться по типу инженерных исследований. Тем самым деятельность инженера-психолога рассматривается как деятельность инженерная, отличающаяся от традиционных ее форм специфическим объектом — в качестве такового выступает деятельность человека в автоматизированных системах. Итак, с точки зрения данной концепции ИПП инженерная психология конституируется как единая и целостная дисциплина на основе проектировочной установки. Такой взгляд на инженерную психологию позволяет особым образом противопоставлять ее психологии труда, формировавшейся в качестве дисциплины, обслуживающей другую сферу общественно-практической деятельности — сферу производства, — с установкой на рационализацию трудовой деятельности человека. 3. В «системодеятельностной» концепции ИПП проектирование деятельности понимается именно как проектирование в прямом значении этого слова, а не как инженерно-психологическое обеспечение процесса проектирования (Смолян, Солнцева, Как справедливо отмечает Б. Ф. Ломов: «Когда речь идет о жизни, о практике, то нужно иметь целостную и по возможности полную синтетическую картину трудовой деятельности человека. Только физиологический, или только психологический, или только социологический подход такой картины не дает и дать не может» (Ломов, 1969, с. 113). 3 Логическим субъектом «суждения» в этом термине выступает «психология», а характеристика «инженерная» является только предикатом. Именно этим обстоятельством можно объяснить неоднократные попытки квалификации дисциплины в качестве собственно психологии. 4 «В Советском Союзе право гражданства получил термин «инженерная психология». Именно этим термином принято обозначать весь тот комплекс задач, который относится к вопросам взаимосвязей человека (или коллектива людей) и техники. Правда, в последние годы с ним начинает конкурировать термин «эргономика» (Ломов, Петров, 1971, с. 5—6). 5 Например: «Как психологическая наука инженерная психология изучает психические процессы и свойства человека... Как техническая наука инженерная психология изучает посты и пульты управления...» (Основы инженерной психологии, 1977,. с. 7). 2 1977). Кто должен разрабатывать проект индивидуальной деятельности? С позиций рассматриваемой концепции этим должны заниматься инженер-психолог-проектировщик совместно с проектировщиком-системотехником, а не последний, как принято в настоящее время. Кто должен .руководить этой работой, чья роль должна быть ведущей? С позиций рассматриваемой концепции руководить этой работой и нести за нее ответственность должен инженер-психолог-проектировщик. В противном случае термин «инженернопсихологическое проектирование» является малоосмысленным. 4. Согласно системотехнической (кибернетической) точке зрения машинное функционирование, отправление человеком деятельности (индивидуальная деятельность) и деятельность коллектива людей (социальная система деятельности) могут быть адекватно описаны с помощью одних и тех же схем и методов, причем тех, которые создавались для описания функционирования машины и были затем распространены на поведение живого организма. Сторонниками этой точки зрения ИПП мыслится составной частью проектирования системотехнического, а проект деятельности оператора, как правило, полностью исчерпывается алгоритмом его работы (указания на специфику «человеческого компонента» — слова, расходящиеся с делом). Пример такого подхода — «системноантропоцентрическая» концепция (Нафтульев, 1975; Дмитриева и др., 1979). В основе «системодеятельностной» концепции ИПП лежит существенно иная точка зрения, в рамках которой необходимо различать три типа проектирования — системотехническое, инженерно-психологическое и социотехническое. Каждый из них требует своих схем и методов, которые адекватны лишь в рамках данного типа проектирования по отношению к его специфическому объекту. 5. С нашей точки зрения, некорректно говорить о распределении функций между человеком и машиной, поскольку в системах человеческой деятельности функциональными единицами могут быть «деятельности», реализуемые человеком и машиной лишь совместно (машина в отдельности не может осуществлять деятельность). Таким образом, «системодеятельностная» концепция ИПП в решении этого вопроса расходится со всеми другими концепциями ИПП, так как все они без исключения исходят из того, что распределение функций между человеком и машиной является одним из важнейших этапов ИПП. 6. В инженерно-психологической литературе отношения между человеком и машиной в автоматизированных системах очень часто характеризуют как «взаимодействие». При этом в большинстве случаев содержание термина «взаимодействие» отождествляется с содержанием таких понятий, как «взаимосвязь», «взаимоотношение» и т. д., другими словами, этот термин употребляется как литературный штамп. Однако в некоторых случаях за ним стоит вполне определенное, специфическое содержание, которое иногда возводится в ранг «концепции взаимодействия человека и машины» (Смолян, 1978), и, как правило, «взаимодействие» трактуется именно как взаимо-действие или взаимосодействие (Нафтульев, 1975; Дмитриева и др., 1979). Подобная трактовка взаимоотношений человека и машины предполагает распространение понятия действия на функционирование технической части системы, что противоречит содержанию психологического понятия действия, которое всегда соотнесено с понятием цели. «Машины выполняют только операции, только системы операций. Они лишены субъективных мотивов, и то, что они делают, не имеет для них смысла. Они не целеполагают и не могут осознавать целей. Они способны только следовать условиям, а это значит — выполнять операции» (Леонтьев, 1970, с. 8). В то время как люди действуют с помощью машин, машины лишь функционируют в соответствии с человеческими целями. Поэтому в рамках «системодеятельностной» концепции понятие «машина» отождествляется с одним из понятий, составляющих содержание категории «деятельность», а именно — с понятием «средство деятельности», и взаимоотношение человека и машины характеризуется через оппозицию «деятельность — средство». Легко видеть, что при таком подходе трактовка взаимоотношения человека и машины как «взаимо-действия» не имеет смысла. 7. С позиций рассматриваемой концепции в качестве объекта проектирования должна выступать система деятельности, . а не система «человек-машина» (СЧМ). Суть оппозиции состоит в следующем: если в представлениях о системе деятельности как объекте проектирования человек и машина выступают в качестве материала, на котором реализуются структуры, процессы и механизмы деятельности (Щедровицкий, 1971), то в представлениях о СЧМ как объекте проектирования «человек» и «машина» противостоят друг другу как морфологически разные компоненты. Поэтому, когда проектируемую систему представляют как «СЧМ», действительно можно говорить как об «антропоцентрическом», так и о «машиноцентрическом» подходах в зависимости от того, какой из компонентов выступает предметом «центрации». Когда же мы переходим к другой системе понятий и представляем проектируемую систему как «систему деятельности», центрация на «человеке» или «машине» становится уже некорректной, и можно говорить лишь о «деятельностно-центрическом» подходе. Следовательно, «системодеятельностная» концепция противостоит «антропоцентрической». 8. Один из основных принципов системного подхода в проектировании состоит в том, что эффективно функционирующее целое нельзя получить (в невырожденном случае), проектируя систему по частям. В соответствии с этим принципом «системодеятельностная» концепция ИПП выдвигает требование шроектирования целостной деятельности (системы деятельности), а не отдельных ее составляющих (например, средств деятельности). В этом отношении она стоит в оппозиции к концепции комплексного проектирования внешних и внутренних средств деятельности (Зинченко, Смолян, 1972; Смолян, Солнцева, 1977). Следует также отметить, что проектирование деятельности как системы снимает проблемы «согласования, стыковки технического и «человеческого» проектов» (Основы инженерной психологии, 1977, с. 222). Строить такие проекты в этом случае просто не нужно, так как проектирование системы деятельности включает в себя проектирование технических средств как средств деятельности, а «человеческий» проект (или проект «деятельности человека»), заданный безотносительно к средствам, есть фикция. По той же самой причине ошибочным является мнение, что «при таком подходе (имеется в виду «системодеятельностная» концепция. — А. П. и Л. Щ.) вначале проектируется деятельность человека и вытекающие из нее функции и лишь после этого разрабатываются технические устройства как средства, орудия труда, обеспечивающие эффективное протекание сформированной деятельности» (Котик, 1978, с. 347). Что же касается «равнокомпонентного» подхода, при котором «человек и техника рассматриваются как равноправные компоненты СЧМ, проектирование которых ведется параллельно, одновременно (а в ряде случаев проектирование технических средств даже опережает проектирование деятельности человека) с последующей стыковкой, согласованием обеих частей проекта» (Инженерная психология, 1976, с. 274), то легко видеть, что этот подход синтезирует большинство из тех представлений, в противопоставление которым строилась «системодеятельностная» концепция. 9. В большинстве определений объектной области инженерной психологии явно или неявно указывается, что инженерная психология изучает деятельность человека или группы людей (коллектива) в СЧМ. Поскольку в современных автоматизированных системах, как правило, работает не один человек, то в центре внимания инженерной психологии при таком представлении объекта должно оказаться исследование именно коллективной деятельности. А так как в деятельности коллектива людей центральную роль играют моменты социальной организации деятельности, то инженерная психология, последовательно реализующая такой подход, должна с необходимостью ориентироваться на социальную проблематику и решать задачи социального проектирования и организации человеко-машинных систем. С позиций же «системодеятельностной» концепции ИПП базовой «референтной» составляющей инженерной психологии является психология, а не социология, и такая экспансия инженерной психологии в область социальных аспектов деятельности является неоправданной. Поэтому ИПП, рассматривается лишь как составляющая социотехнического проектирования (как его «индивидная» составляющая), а объектная область ИПП ограничивается индивидуальными аспектами деятельности. Иными словами, объектом ИПП в рамках «системодеятельностной» концепции является индивидуальная деятельность. 10. Основной вопрос любой концепции ИПП — это вопрос об исходной концептуальной схеме деятельности человека в системе, поскольку она задает определенность объекта проектирования. «Системодеятельностная» концепция исходит из того, что тип этой схемы обусловлен спецификой задач, решаемых в ИПП. Если решение познавательной задачи всегда начинается с хорошо отграниченных и материально выделенных эмпирических объектов созерцания, применяя к которым арсенал определенных познавательных процедур (в том числе обобщения, абстрагирования и идеализации), удается отделить в конце концов «процессы» и «механизмы» от самого материала (носителя процессов), то при проектировании вынуждены идти противоположным путем: от цели к «функциям», обеспечивающим ее достижение, затем к процессам «функционирования» и только потом к «материалу», реализующему это функционирование. В результате функции, функционирование и материал объекта проектирования приобретают в процессе проектирования самостоятельное существование и специальное семиотическое выражение. Для познавательного подхода характерным является представление о вторичности деятельности, ее производности от соответствующего человека (то есть рассмотрение ее в качестве своего рода продукта «субъекта» деятельности). Проектирование же должно исходить из описания (и представления) функциональных структур, процессов и механизмов деятельности как таковой, взятой независимо от материала, на котором она реализуется (Щедровицкий, 1971, 1975). Иначе говоря, с позиций проектировочного подхода исходными должны быть не морфологически ориентированные субъектно-объектные концептуальные схемы деятельности человека, а схемы, рассматривающие человека в качестве материала, на котором реализуются структуры, процессы и механизмы деятельности. Такими схемами являются, в частности, концептуальные схемы культурно-нормативного подхода, которые (вместе с соответствующим кругом понятий) выступают в качестве исходных для «системодеятельностной» концепции ИПП. Таковы основные идеи «системодеятельностной» концепции ИПП. Здесь важно подчеркнуть, что она разрабатывалась в качестве методологической концепции, обобщающей определенный этап формирования инженерной психологии как самостоятельной дисциплины. Однако этот этап в значительной степени уже пройден. Сфера системного проектирования, выступающая как сфера практики, обслуживаемая инженерной психологией, ассимилируется сферой организации и управления и теряет свою самостоятельность. Проектирование становится лишь одним из логических этапов организации. Вместе с системным проектированием в сферу организации и управления втягивается и инженерная психология. Это с неизбежностью должно повлечь за собой пересмотр основных принципов ИПП. Современные социотехнические системы отличает перманентный характер организационных изменений: постоянное обновление техники, колебание уровней автоматизации, изменение требований, предъявляемых персоналу, и целей системы, постоянная реорганизация и переподготовка кадров. Все это приводит к тому, что проектирование вообще и инженерно-психологическое проектирование в частности, как и другие аспекты организации и управления, также становятся перманентными, заставляя менять и переосмыслять основные принципы проектирования: целостности, реализуемости и оптимальности. Включение системного проектирования в контекст социальной организации и управления приводит не только к пересмотру основных принципов инженернопсихологического проектирования, но и к необходимости расширения объектной области инженерной психологии. Это связано в первую очередь с тем, что основной фигурой в социотехнической системе («организации») является не оператор, а руководитель (управляющий). Расширение объектной области само по себе еще не означает, что прежние предметные представления инженерной психологии требуют дополнения и модификации. Например, если бы новые эмпирические объекты, такие как деятельность управляющего, могли быть подведены под понятие операторской деятельности, никаких принципиальных новаций в предметных представлениях инженерной психологии не потребовалось бы. Поэтому вопрос о смене или трансформации представлений инженерной психологии фактически зависит от того, можно ли деятельность управляющего квалифицировать как операторскую. Очевидно, что деятельность руководителя и деятельность оператора имеют как общие, так и специфические черты; вопрос же состоят в том, на чем целесообразнее сделать акцент ради эффективности инженерно-психологической практики. Теоретико-деятельностная точка зрения не позволяет игнорировать различий оператора и руководителя — даже самого нижнего уровня и даже работающего за пультом (например, диспетчера). Оператор, приняв решение, исполняет его; суть же деятельности управляющего — «принятие решения, а исполнение этого решения — функция другого работника. Оператор и руководитель действуют в различном окружении, ареал их деятельности «морфологически» различен. Оператор управляет машиной или комплексом машин, руководитель — другим человеком или коллективом. Объекты оператора и руководителя, таким образом, принципиально различны: 1) механизм машины подчиняется природным закономерностям; подчиненный ведет себя в соответствии с культурными ценностями и нормами; 2) управляющее воздействие передается машине за счет физического канала связи; руководитель коммуницирует распоряжение за счет общения с подчиненным или коллективом, пользуясь при этом властью; 3) машина не имеет целей, она не мотивирована, не несет ответственности; поведение исполнителя определяется именно этими факторами; 4) подчиненный осуществляет рефлексию, осознает себя в ситуации организации, соотносит эту ситуацию со своими интересами и целями как личность, общаясь с руководителем, «играет» с ним в «рефлексивные игры»; машина ничего этого не делает. Указанные различия позволяют утверждать, что если и (имеет смысл характеризовать деятельность оператора и деятельность руководителя как управление, то речь должна идти о различных типах управления. А именно в случае руководителя мы имеем дело со специфическим типом управляющей деятельности — с деятельностью руководства. Все это означает, что расширение объектной области инженерной психологии за счет включения в нее, в частности, деятельности управляющего должно привести к разработке новых и трансформации старых предметных представлений, моделей и т. д. Если говорить точнее, то одной из первых и важнейших задач инженерной психологии становится разработка типологии деятельностей в социотехнической системе (включая сюда управленческую и неоператорские исполнительные) и разработка для каждого типа особого предметного представления. В противном случае для каждого из типов деятельности в социотехнической системе потребуется формирование своей специфической организационной дисциплины (Гущин и др., 1979). Включение деятельности управляющего (руководителя) в компетенцию инженерной психологии в предметном плане должно сопровождаться смещением центра практических и исследовательских интересов с перцептивных процессов и операций принятия решений оператором к собственно принятию решений как основному содержанию деятельности руководителя. Уже в различные концептуальные схемы деятельности человека-оператора так или иначе вписывался процесс принятия решений, однако связанная с ним проблематика уступала ведущее место проблематике перцептивных процессов. В результате тема принятия решений весьма скромно представлена в инженерной психологии. Поэтому для инженерной психологии переход на новый этап развития и эффективное участие в процессах организации и управления современных социотехнических систем связаны с методологической и теоретической проработкой понятия принятия решений и, в частности, с разработкой концептуальных схем деятельности для каждого «персонажа» социотехнической системы как разных типов .индивидуальной деятельности человека в системе. Понятие «принятие решения» появилось и разрабатывалось в рамках теории организации и управления. Однако за сравнительно короткий срок оно прочно внедрилось в кибернетику, социологию, психологию, физиологию и т. д. Более того, в каждой из этих дисциплин ему находят место на разных уровнях иерархии объекта, начиная от отдельного нейрона (Анохин, 1976) до свободы воли (Тихомиров, 1976). Все это дает веские основания утверждать, что понятие принятия решений приобрело метапредметный характер и что для каждой специфической предметной области требуется свой способ интерпретации и концептуализации его содержания. В современной литературе по проблеме принятия решений подчеркивается ее комплексный характер. В этой ситуации особенно важным становится вопрос о ведущем представлении, на базе которого только и возможно объединение результатов исследований, проведенных с разных предметно-теоретических позиций. Решение этого вопроса, на наш взгляд, нельзя найти, сравнивая различные представления сами по себе и не обращаясь к тем задачам, средствами решения которых в конечном счете они должны служить. Другими словами, это вопрос о том, каким должно быть это представление с точки зрения задач организации и управления. При ответе на него (как и в случае ИПП) мы исходим из примата культурнонормативных представлений деятельности над другими при решении организационных задач. К тем аргументам, которые были приведены нами по отношению к ИПП и которые сохраняют свое значение и в данном случае, можно добавить еще один. В общей психологии наиболее распространенным является представление деятельности в рамках так называемой «психологической теории деятельности». В какой мере соответствующая ей концептуальная схема деятельности может быть использована в контексте инженернопсихологической организации? Отвечая на этот вопрос, мы исходим из различения .и соотнесения двух сторон любого явления — процессуальной и предметной. С точки зрения этого различения реальным предметом, процессуальная сторона которого выражена концептуальной схемой деятельности в «психологической теории деятельности», выступает «личность». По отношению же к личности как соответствующей предметной действительности постановка проектных и организационных задач представляется неправомерной, так как для личности характерны процессы самоорганизации, самовоспитания и т. д. Именно поэтому в контексте ИПП вводилось представление об индивидуальной деятельности как о процессе деятельности, предметным выражением которой выступает человек не как личность, а как «индивид». В свою очередь, соотношение понятий личности и индивида следовало из трактовки индивида как ролевой позиции (роли) личности при осуществлении акта деятельности. С этой точки зрения невозможно проектировать и организовать «деятельность личности», но можно и необходимо это делать по отношению к ее роли в трудовом процессе. Это позволяет нам утверждать, что инженерная психология нуждается в разработке концептуальной схемы именно «индивидуальной деятельности» как действительности, адекватной специфике организационных задач. Для того чтобы представление об индивидуальной деятельности могло выполнить эту роль, требуется его дальнейшая разработка, и, в частности, необходима интерпретация в рамках индивидуальной деятельности процесса принятия решений. Поскольку культурно-нормативные представления организованы относительно процессов культурного воспроизводства и трансляции человеческой деятельности, процесс принятия решений, в свою очередь, должен приобрести нормативный статус. На наш взгляд, это невозможно совместить с его трактовкой как процесса выбора из нескольких альтернатив. Так как именно процессу принятия решения уделяют центральную роль в осуществлении деятельности, он должен рассматриваться в качестве рефлексивного элемента в деятельности, определяющего ее полноту и целостность. Именно это обстоятельство должно служить, на наш взгляд, отправным пунктом теоретической проработки понятия процесса принятия решения в контексте индивидуальной деятельности. Литература Анохин П. К. Проблема принятия решения в психологии и физиологии.— В кн.: Проблемы принятия решения. М„ 1976, с. 7—16. Венда В. Ф. Многовариантность процессов решения и концепция инженернопсихологического проектирования.— В кн.: Инженерная психология. Теория, методология, практическое применение. М„ 1977, с. 67—101. Геллерштейн С. Г. Проблемы психотехники на пороге второй пятилетки.— Советская психотехника, 1932, № 1—2, с. 7—36. Гущин Ю. Ф., Пископпель А. А., Щедровицкий Л. П. Новый этап развития инженерной психологии.— Вопросы психологии, 1979, № 5, с. 97—105. Дмитриева М. А., Крылов А. А., Нафтульев А. И. Психология труда и инженерная психология. Л„ 1979, 220 с. Дубровский В. Я., Пископпель А. А., Щедровицкий Л. П. Перспективные вопросы инженерной психологии.— В кн.: Проблемы инженерной психологии. М„ 1979, вып. 1, с. 17—20. Зинченко В. П„ Смолян Г. Л. Инженерная психология.—БСЭ, 1972, 3-е изд., т. 10, с. 274—275. Зинченко В. П., Мунипов В. М. Основы эргономики. М„ 1979, 343 с. Инженерная психология / Под ред. Г. К. Середы. Киев, 1976, 307 с. Инженерная психология. Теория, методология, практическое применение /Под ред. Б. Ф. Ломова, В. Ф. Рубахина, В. Ф. Венды. М„ 1977, 304 с. Котик М. А. Курс инженерной психологии. Таллин, 1978, 363 с. Леонтьев А. Н. Автоматизация и человек.— Психологические исследования, 1970, вып. 2, с. 3—12. Ломов Б. Ф. Эргономика и НОТ.—Социалистический труд, 1960, № 8, с. 113—119. Ломов Б. Ф., Петров В. И. Предисловие к русскому изданию книги.—В кн.: Инженерная психология в применении к Проектированию / Под ред. К. Г. Моргана, А. Чапаниса, Д. С. Кука, М. У. Ланда. М„ 1971, с. 5—7. Нафтульев А. И. Три концепции инженерно-психологического проектирования.— Вести. Ленингр. ун-та, 1975, № 23, с. 88—95. Основы инженерной психологии. — Под ред. Б. Ф. Ломова. М., 1977, 335 с. Смолян Г. Л. Концепция взаимодействия человека и машины: истоки, развитие, значение.—Вопросы философии, 1978, № 4, с. 115—129. Смолян Г. Л., Солнцева Г. Н. Психологические факторы оптимизации трудовой деятельности,—Вопросы философии, 1977, № 6, с. 116—128. Тихомиров О. К. Принятие решения как психологическая проблема.—В кн.: Проблемы принятия решения. М„ 1976, с. 77—82. Щедровицкий Г. П. Человек и деятельность в инженерно-психологических исследованиях.— В кн.: Проблемы инженерной психологии. М„ 1971, вып. 1, с. 120—124. Щедровицкий Г. П. Автоматизация проектирования и задачи развития проектировочной деятельности.—В кн.: Разработка и внедрение автоматизированных систем в проектировании (теория и методология). М„ 1975, с. 9—177.