Туристские маршруты Кубани

Туристские маршруты Кубани
Коломиец Анатолий Михайлович
Краснодар, 1960
От автора
В незапамятные времена поселился на территории Краснодарского края человек. Раздольные
степи были удобны для кочевья, горы покрыты девственными лесами и представляли прекрасные
охотничьи угодья, реки и лиманы изобиловали рыбой, прилегающие к морям берега имели
защищенные от ветров и бурь заливы. Благоприятствовал жизни в этих местах и теплый климат.
Разные народы и в разные эпохи обитали на Кубани. И каждый из них оставлял после себя
различные памятники: курганы, развалины городов, крепостей. Прошлое нашего края очень
интересно. Но не менее увлекательно его настоящее. Чудесна и его природа. Богаты его недра.
Человек любой специальности – ученый и преподаватель, рабочий и служащий, студент и
школьник – найдет здесь не только места для хорошего отдыха. Путешествуя по хоженым и
нехоженым тропам края, каждый сможет повысить свои знания, расширять свой кругозор, физически
закалить себя и полюбить Кубань.
Степь наша очаровательна и неповторима, горы поражают величием и красотой, леса, воды –
разнообразным растительным и животным миром.
Но познать природу, приобщиться к ней сможет лишь тот, кто, не боясь трудностей походной
жизни, возьмет рюкзак, палатку и отправится в ближний или дальний путь.
Предлагаемый путеводитель не исчерпывает всех туристских маршрутов, но позволяет
начинающему туристу выбрать для своего путешествия наиболее подходящий из них.
Туристские походы выходного дня
Маршрут № 1. К устью реки Дыш
Краснодар – поселок Пашковский – переправа через Кубань у кирпичного завода – хутор
Маяк – устье реки Дыш – Краснодар.
От Краснодара до поселка Пашковского (остановка «Больница») трамваем № 5. Остальной
путь пешком. Обратно до той же остановки пешком, затем на трамвае.
Продолжительность похода – сутки. Протяженность пешего пути – 24 км. Стоимость проезда
в обе стороны – 60 коп.
Маршрут знакомит туриста с прошлым и настоящим поселка Пашковского (бывшей ст.
Пашковской), дает представление о дальних окрестностях Краснодара, об Адыгее, позволяет
человеку хорошо отдохнуть в общении с природой.
В поход туристы отправляются обыкновенно под воскресенье, чтобы провести свой
нерабочий день на свежем воздухе, посидеть вечером у костра, а утром, встав на зорьке, либо
порыбалить, либо побродить по берегу Псекупса, либо полюбоваться восходом солнца.
Наиболее удобным местом сбора группы в городе служит угол улиц Гоголя и Коммунаров,
расположенный на стыке всех трамвайных маршрутов. Здесь и происходит посадка в вагоны. По
дороге в поселок Пашковский туристы могут узнать много интересного. Несомненно, их внимание
привлечет строительство полностью автоматизированного завода сельскохозяйственных деталей,
работа телевизионного центра, сооруженного у Карасунского озера.
Едва вагон свернет на улицу К. Либкнехта, как перед глазами возникнет новое
монументальное здание кинотеатра «Октябрь». Район, проезжаемый туристами, назывался раньше
Дубинкой. В старину, когда закладывался Краснодар (Екатеринодар), он был покрыт строевым
дубовым лесом. Потому-то ему и дали такое название. Дубинка отличалась грязью, о ее
благоустройстве «отцы» города не беспокоились.
Сейчас Дубинка выглядит совершенно по-иному. Она связана с центром Краснодара
трамваем, ее улицы покрываются камнем, асфальтируются, застраиваются хорошими домами. Всюду
– заводы-новостройки, вокруг которых вырастают кварталы жилищ, постепенно соединяющие
поселок Пашковский с городом. За последние годы на Дубинке возникли гидролизный завод,
парфюмерная фабрика, несколько средних школ. Все дальше и дальше отходят ее пустыри и в скором
времени они вовсе исчезнут.
В черте города оказался не только этот район, но и поселок Пашковский. Въезд в него
начинается у оврага, когда-то служившего руслом Кубани. Земляная насыпь отделяет его от Старой
Кубани, кольцом омывающей довольно большой остров с пирамидальными тополями, растущими у
самой воды. Кстати, такие же деревья посажены вдоль всей трамвайной линии. Кажется, что вагон
мчится по тенистой аллее бесконечного парка.
Старая Кубань – значительный водоем с пляжем, лодочной и водной станцией ДСО
«Спартак», с зимним плавательным бассейном. Любителям рыбной ловли, спортсменам-гребцам,
отдыхающим здесь раздолье.
Минут через пять трамвай пересекает по насыпи Пашковский карасун (тоже озеро,
наполовину осушенное) и попадает непосредственно в поселок. Его, как и Дубинку, также не узнать.
Бывшая станица «перелицовывается» на наших глазах. Правда, кое-где в ней еще встречаются старые
казачьи мазанки с камышовыми крышами, но с каждым годом их становится все меньше и меньше:
кирпичные здания вытесняют их...
Населен поселок потомками черноморских казаков, некогда вышедших из Запорожья, быт
которых очень интересовал художника Репина. Это обстоятельство и послужило причиной его
приезда сюда в 1888 году. Как известно, свою картину «Запорожцы» он задумал написать еще в 1878
году. Тогда же Иван Ефремович сделал карандашный эскиз к полотну и приступил к
подготовительной работе по сбору материала для этой цели.
6 нюня 1888 года Репин приехал на Кубань и отправился в Пашковскую, чтобы найти
нужные ему типы людей. В станице он написал этюды казаков: Демьяна Ивановича Онищенко
(хранится в Ленинградском музее-квартире Бродского), Макара Симака (находится в Ленинградском
русском музее), Парамона Николаевича Белого (увидеть эту работу можно в том же хранилище),
Василия Марковича Олешко и других. По мастерству, выразительности и художественному
совершенству последний рисунок самый лучший.
Из работ, сделанных Репиным в Пашковской, разыскано пока девять.
15 июня Репин возвратился в Екатеринодар, чтобы присутствовать на концерте известного
украинского певца П. Н. Гордовского с его капеллой песен, а 16 июня выехал на север. По этому
поводу местная газета «Кубанские областные ведомости» писала:
«Известный художник Репин, приехавший в Кубанскую область для снятия в станицах
бывшего Черноморского войска характерных типов к задуманной им картине из быта Запорожской
Сечи, 16 июня выехал по железной дороге в Россию».
Репин остался очень доволен поездкой и с большим удовлетворением рассказывал друзьям о
Кубани, о типах казаков, которых он набросал. Пребывание в станице Пашковской и общение с
простыми казаками, потомками запорожцев, обогатили художника, вдохновили его на дальнейшую
работу.
В ноябре 1891 года Репин обнародовал картину «Запорожцы» на первой персональной
выставке в Петербурге. Ее оценили как новый триумф репинского гения.
На остановке «Больница» туристы покидают вагон трамвая и, свернув под прямым углом
вправо, идут до шоссе Краснодар – Горячий Ключ. Для удобства и безопасности (на шоссе большое
движение автотранспорта) надо пересечь магистраль и идти по тропе. Сразу же за последним домом
справа показывается широкая пойма Старой Кубани и сверкающая в лучах солнца река. Слева –
бесконечные ряды стройных молодых фруктовых деревьев. Это совхозный сад.
Воздух свеж, дышится легко. Шаг туриста крепнет. Подходя к переправе через Кубань, он
невольно останавливается, пораженный красотой широкой долины, расстилающейся по ту сторону
реки.
Группа спускается к лодочной «станции» и, погрузившись на суденышко или паром (если он
действует), «форсирует» водную преграду. Левая сторона реки Кубани – территория
Адыгейской автономной области, входящая в состав Краснодарского края. Адыгея –
многонациональна. Ее население представлено различными племенами (абадзехами, кабардинцами,
шапсугами, бжедухами, убыхами и др.), в настоящее время имеющими один язык и общую культуру.
До революции они жили разобщенно, пользовались арабской письменностью, жили на основе адатов
и обычаев феодальных времен.
Октябрьская революция дала адыгам письменность, навечно предоставила в их распоряжение
землю, создала им условия для развития сельского хозяйства, промышленности, культуры. Они
получили возможность учиться в средних и высших учебных заведениях. работать на фабриках и
заводах, становиться в ряды ученых, инженеров, врачей, учите лей.
Дорога от переправы ведет туристов по дамбе к реке Псекупс и дальше, до хутора Маяк. По
пути, метрах в восьмистах от парома, – первый населенный пункт – аул Дворянский. Название старое,
но жизнь в нем новая. Жители его работают в лесхозе, колхозе. Тропа все время придерживается реки
Псекупс. По ту сторону – остров с вербовым лесом, ныне постепенно уменьшающимся: его рубят и
вывозят с острова.
И вот первый рукав устья реки Псекупс, опять остров, к деревьям которого топор пока не
прикасался. Над водой, низко опустив ветви, стоят могучие ивы, серебристые тополя. Река
неподвижна. Кажется, заснула она, не хочет бурлить, клокотать. Течение ее совершенно незаметно.
Порой всплеснет рыба, промчится моторная лодка лесника. Псекупс вздрогнет, всколыхнется, чтобы
через пять минут снова застыть. Иногда пронесется над его поверхностью слабый порыв ветра.
Зеркало реки покроется рябью, набежит на берег легкой волной и вдруг успокоится.
У хутора Маяк – центра совхоза того же наименования (он выращивает для Краснодара
овощи) – Псекупс оживляется стаями серых и белых гусей, на правах хозяина владеющих этим
участком реки. Они плывут не торопясь, важно, а порой, заложив головы под крылья, спокойно спят
на воде.
Еще один километр пути. Хутор Маяк оставлен позади. Группа входит в лес и двигается по
дамбе. Дорога раздваивается: одна идет вправо, другая влево. Турист поворачивает влево и сразу
выходит на чудесную полянку, окруженную вековыми деревьями. Рядом – Псекупс. Тут же – устье
реки Дыш. Спокойная гладь Псекупса, затененная вербами лужайка, трава – все располагает к
отдыху. Поход закончен. Надо установить палатки, разжечь костер, приготовиться к ночлегу. Воды,
дров – в избытке. На все путешествие затрачивается не больше трех часов.
Утром туристы займутся рыбной ловлей, игрой в волейбол, будут просто наблюдателями.
Время пройдет незаметно. Часов в пять вечера необходимо свернуть лагерь и той же дорогой
отправиться в Краснодар.
Маршрут № 2. К Елизаветинским Дубкам
Краснодар – Дубки – станица Елизаветинская – Краснодар.
До улицы Каляева – трамваем №№ 1, 3, 6, остальной путь пешком. Обратно – До станицы
Елизаветинской – пешком, от станицы до Краснодара автобусом.
Продолжительность похода – сутки. Протяженность пешего пути – 15 км. Стоимость
проезда в обе стороны –
3 руб. 60 коп.
Маршрут знакомит туристов с местами исторических боев с бандами белогенерала
Корнилова, с прошлым и настоящим района Кожевенных заводов, показывает человеку степной
пейзаж и приобщает его к природе.
Группа собирается у трамвайной остановки «К. Цеткин» (угол улиц Кирова и К. Цеткин), где
посадка в вагоны свободнее. Отсюда до Сенного рынка два квартала. Здесь турист увидит
величественное здание Краснодарского сельскохозяйственного техникума, восстановленную после
войны среднюю школу № 42, выросшие за последние годы корпуса завода «Краснолит», снующие в
разные стороны вагоны трамваев, троллейбусов, автобусов... Как все это не похоже на бывшую
площадь Сенного базара (теперь Сенного рынка)! Десяток лет назад этот уголок города являлся
самым неблагоустроенным, самым грязным. А 60 – 70 лет назад, как рассказывают старожилы, на
этом месте располагался лиман, где охотники стреляли диких уток и пробирались на каюках {* Каюк
– долбленная из цельного дерева лодка.} среди зарослей камыша.
В годы гражданской войны Сенной рынок стал ареной ожесточенных боев между
трудящимися Екатеринодара (теперь Краснодара) и бандами белогенерала Корнилова. Прорвавшись
к городу со стороны станицы Елизаветинской и форсировав реку Кубань против Поронопокровского
хутора, Корнилов осадил Екатеринодар с запада. Линия обороны пересекла Сенной рынок. Все
трудовое население Екатеринодара поднялось на защиту родного города. На помощь пришли также
красногвардейские части окружающих станиц (Афипский конный полк Елисея Воронова, части
Дмитрия Петровича Жлобы, Варнавинский полк, полностью перешедший в состав революционных
войск). Мужчины становились под ружье, женщины создавали санитарные отряды, мальчики и
девочки помогали носить на передовую патроны, воду, пищу.
Сражение с отлично вооруженными царскими офицерами кадровой армии, из которых
Корнилов укомплектовал марковский, дроздовский и другие свои полки, шло четыре дня (с 10 по 13
апреля 1918 года). Корниловцы несли тяжелые потери, но продолжали рваться к центру города.
Наша артиллерия, укрывшаяся в тени серебристых тополей около Черноморки (сейчас –
вокзал Краснодару 2), оказывала советским частям огромную помощь: мощью своего огня сковывала
действия врага. Утром 13 апреля одним из снарядов, выпущенных по штабу Корнилова (он находился
в домике против селекционной станции), Корнилов был убит. Напор наших частей усилился.
Корниловцы откатились к Елизаветинской, оттуда в степь, а потом – на Сал. Так был нанесен первый
мощный удар по белогвардейщине.
Конечно, ни окопов, ни других следов оборонительной линии не осталось. О происходивших
тогда событиях можно пока услышать от их участников; рассказывают об этом газеты того времени
да архивные документы. Приходится сожалеть, что до сих пор в районе исторической битвы с
белыми не поставлен ни монумент, ни какой-нибудь другой памятник. Вагон идет по улице
Кузнечной, очень широкой и хорошо озелененной. Туристы не увидят здесь многоэтажных домов, но
узнают, что они проезжают мимо шарикоподшипникового завода, что в районе Кожзаводов за
последние годы построены средние школы №№ 29, 23, что параллельно идущая с Кузнечной улица
Северная заасфальтирована и соединяет троллейбусом самую отдаленную окраину города с центром.
Оставив вагон на остановке «Каляева», туристы продолжают путь по шоссе пешком. Через
три-четыре квартала перед их взором развернется панорама строительства жилого городка
Кубанского сельскохозяйственного института, затем начнутся опытные поля научноисследовательского института сельского хозяйства и его городок. Дорога идет в гору. Слева – крутые
обрывы реки Кубани. Справа – селекционная станция, где работает мастер селекции зерновых,
лауреат Ленинской премии, академик Павел Пантелеймонович Лукьяненко – создатель многих новых
сортов пшеницы.
С высокого берега открывается чудесный вид на Закубанье. Вдали чуть-чуть синеет силуэт
Кавказского хребта. Ближе к реке, на ее левой стороне, зеленеют поля Энемского овощного совхоза и
поблескивает на солнце стрела Чибийского канала. У самой реки, над водой, склоняют свои ветви
вербы. Кубань бурлит, пенится на водоворотах; встречая преграды, злится, ужом извивается,
стремясь к морю.
В годы Кавказской войны высокий берег Кубани «нес» сторожевую службу. В то время (это
было в первой половине XIX века) кордонная линия (граница) проходила по правой стороне Кубани.
Ее пикеты имели несложное хозяйство: плетеный из хвороста и обмазанный глиной балаган для
ночлега казаков, дозорную вышку на четырех столбах, поставленных пирамидально, с
четерыхгранной камышовой крышей, сигнальный столб, обмотанный соломой, и бочку с нефтью.
С пикета подобного типа, поставленного у извилины Кубани, хорошо просматривалась река
вверх и вниз по течению. Это давало возможность быстро обнаруживать на противоположном берегу
ватаги горцев и своевременно предупреждать их налеты на мирные станицы и хутора.
По тревоге зажигалась солома на сигнальных столбах. Огненные нити прорезали ночную
тьму, возникали по всей линии и давали знать жителям, а также казачьим постам других районов, о
приближении опасности...
Дорога ведет группу вниз, направляясь по пойме Кубани к Дубкам. Иногда на пути
встречаются заболоченные участки. Их приходится обходить, порой сворачивая к шоссе Краснодар –
Елизаветинская, чтобы потом опять вернуться на прежнюю тропу. Красивый обзор, зелень трав и
цветов, разбросанные вокруг нивы кукурузы, овощных культур освежают человека, радуют его. Он
стремится вперед, к виднеющейся роще, к Дубкам. Хочется поскорее полежать на лужайке,
послушать разнообразный птичий хор, отдохнуть.
Места для разбивки лагеря в Дубках много, но лучше остановиться вблизи колодца. Ночлег в
лесу, тлеющий вблизи палаток костер и диск луны, висящий над поляной, располагают к отдыху.
На другой день можно походить по дубовой роще, поиграть в волейбол или, выбрав тенистое
дерево, почитать книгу.
В полдень, после спада дневной жары,
группа должна снять лагерь, позаботившись при этом убрать мусор, бумажки и залить
костер.
До станицы не больше трех километров. Освеженные отдыхом, туристы без труда и
усталости одолеют последний участок путешествия, с хохотом и весельем займут места в автобусе и
отправятся домой по шоссе Елизаветинская – Краснодар.
Автобус повезет их мимо кирпичного завода и рабочего городка, возникшего рядом с ним, по
широкой кубанской степи, то спускаясь с увала, то поднимаясь на него. Впереди покажется
Краснодар, близкий и родной тебе город, к которому ты привык, который ты полюбил всей душой за
его прошлое и настоящее, за его красивые улицы и скверы.
Маршрут № 3 На вершину Собер-Оашх
Краснодар – Северская – Азовская – Убинская – гора Собер-Оашх – Краснодар.
От Краснодара до станицы Северской – автобусом, до Убинской – попутной автомашиной.
Поход на гору и с горы до станицы Убинской пешком. Возвращение в Краснодар таким же
образом.
Продолжительность похода – 2 дня. Протяженность пешего маршрута – 16 – 17 км, подъем на
вершину 750 метров.
Стоимость проезда в обе стороны – 20 руб.
Маршрут знакомит с горным пейзажем и растительным миром Закубанья, дает
представление о развивающейся нефтяной промышленности края.
***
Выезжать из города лучше всего сразу после работы в субботу. Местом сбора может служить
площадка у автостанции Нового рынка, где происходит и посадка на автобус Краснодар – Северская.
Путь от Краснодара до Северской представляет исключительный интерес. Машина следует
по улице Красноармейский. На повороте с Красноармейской на улицу Тельмана расположена школаинтернат № 2. Это здание, построенное после войны на месте разрушенного и уничтоженного
фашистами дома горсовета, впервые в СССР оштукатурено цветным цементом, не требующим
покраски. В его дворе произрастает редкое реликтовое дерево – гинкго. Гинкго – представитель
древнейшей растительности земли. Он имеет необыкновенные листья – они похожи на веер,
состоящий из отдельных игл, как бы склеенных между собой. Почему? Дело в том, что на земле
появились сначала хвойные деревья, вечнозеленые, затем – листопадные, лиственные. Гинкго тоже
листопадное дерево, но оно еще имеет ствол сосны, выделяет смолу и выбрасывает весной едва
приспособленные к жизни листья. Это дерево переходного периода, то есть такого времени, когда
хвойная растительность полностью еще не получила качества лиственной и сохраняет в себе многие
собственные отличительные свойства. В Советском Союзе таких деревьев очень мало. Родина гинкго
– Китай. В диком виде данный реликт почти не встречается.
Автобус сворачивает на улицу Захарова. Это – центральная въездная магистраль города со
стороны Новороссийска и главная улица района, называемого горогородами. Конечно, никаких
огородов здесь нет. В недалеком прошлом, правда, они существовали. Сейчас это один из самых
красивых уголков Краснодара, где сосредоточены большие промышленные предприятия города
(станкостроительный завод имени Седина, нефтеперерабатывающий завод) и их благоустроенные
рабочие городки. До революции улица Захарова считалась самой грязной и называлась Закубанским
проездом. В 1920 году она явилась ареной ожесточенного боя между отступавшими из города белыми
и бойцами 22-й дивизии Красной Армии, во время которого геройски погиб их командир – товарищ
Захаров. Имя его и носит сейчас бывший Закубанский проезд.
Движение по улице Захарова очень большое, потому что она служит настоящей артерией для
Закубанья, откуда прибывают автобусы с пассажирами, грузомашины с лесом, цементом, известью и
другими строительными материалами. Стройные пирамидальные тополя, посаженные по обочинам
шоссе, создают ей уют и красоту.
Вскоре автобус поднимается на новый бетонный мост, переброшенный через реку Кубань.
По ту ее сторону – крупный консервный комбинат – первенец адыгейской промышленности.
Прямое ровное шоссе, обрамленное пирамидальными тополями, уводит туриста к горам.
Едва машина выедет за поселок Энем, справа и слева показываются отдельные островки леса, а затем
взору открывается равнина, покрытая нефтяными вышками. Это уже территория Северского района.
В прошлом – бедный закубанский район, жители которого занимались в основном лесным
промыслом и извозом, превращается нынче в передовой промышленно-сельскохозяйственный.
Нефть, табак, виноградарство, садоводство, животноводство – вот направление, которое взяли
северцы.
На пути – поселок Афипский, родина известного в гражданскую войну командира
Афипского конного полка Елисея Воронова, место геройской смерти партизан – братьев Игнатовых.
Большая электростанция, лесоперевалочные склады, асфальтированные улицы – вот новое лицо
бывшей станицы Георгие-Афипской.
Путь от поселка Афинского до Северской прилегает по-над железной дорогой, по отрогам
гор, покрытым нивами кукурузы и подсолнечника, затем резко сворачивает влево.
Станица Северская – центр района. Она раскинулась вдоль реки Убин, почти всегда
пересыхающей. Убин впадал раньше в реку Афипс, а теперь, с постройкой Шапсугского
водохранилища, прямо в этот водоем.
Шоссе обходит Северскую южной и восточной стороной, усеянной нефтяными вышками,
определяющими лицо районного центра. Прекрасные магазины, Дом культуры, средние школы,
маслобойный и кирпичный заводы, чудесный парк с сосновыми аллеями – такова Северская нашего
времени.
Тотчас за мостом через Убин – шоссе, которое под прямым углом уходит в сторону
Азовской.
Использовав попутный транспорт, туристская группа к вечеру прибывает в Убинскую –
небольшой предгорный населенный пункт. Переночевать можно в школе или. что чаще всего и
делают туристы, у реки Убин, на южной стороне станицы. Вода под боком, сушняка вдоволь. Выбрав
наиболее возвышенную над водой полянку (непосредственно на берегу располагаться нельзя – ночью
в горах возможен ливень, уровень воды в реке поднимется и затопит лагерь), туристы разбивают
палатки, разжигают костры. Рано утром группа должна подняться, позавтракать, чтобы восхождение
на Собер-Оашх сделать в прохладное время.
Дорожка вьется лесом, постепенно исчезающим. Подъем крутой, двигаться надо медленно, с
частыми остановками, чтобы не перегрузить сердце. Вот, наконец, лес обрывается, перед глазами
возникает поляна и источник со свежей прохладной водой. Утолив жажду (воду следует пить
небольшими глотками, осторожно – можно простудиться), туристы поднимаются на высшую точку
вершины и любуются окружающим пейзажем. Горы волнами расходятся во все стороны. Вдали ясно
виден центральный Кавказский хребет. На севере – долина реки Убин. станицы Убинская, Азовская,
Северская. В ясную погоду хорошо заметны очертания Краснодара.
Приготовив обед у источника, отдохнув, группа совершает обратный путь. Спускаться с горы
необходимо осторожно, не бежать.
Поход на Собер-Оашх отлично тренирует волю человека, закаляет его физически, позволяет
ему испытать свои силы, свой опыт перед будущими многодневными путешествиями. Он дает
хорошую практику в преодолении горных речек и ручьев, в хождении по осыпям и травянистым
склонам.
К концу второго дня группа будет в городе. Этот поход оставит незабываемое впечатление. И
тот, кто владеет фотоаппаратом, сумеет запечатлеть на пленке красоту дороги, горных рек, вершины
Собер-Оашх.
К путешествию на Собер-Оашх необходимо готовиться заранее. Нельзя отправляться на эту
гору без веревки и альпенштока, без рюкзака. Если туриста застигнет на вершине дождь, спуск
производить не разрешается. Придется заночевать на горе, а значит, и лишний раз приготовить пищу,
для чего требуется запас продуктов.
Маршрут № 4 К Богатырским пещерам
Краснодар – Горячий Ключ – Богатырские пещеры – Краснодар.
От Краснодара до Горячего Ключа – автобусом или автомашиной, от Горячего Ключа до
Богатырских пещер – пешком, обратно таким же путем.
Продолжительность похода – 2 дня. Протяженность пешего пути – 12 км. Стоимость проезда в
обе стороны – 22 руб.
Маршрут знакомит туриста с растительным миром предгорий, приобщает человека к
природе, дает ему возможность хорошо отдохнуть.
Посадка в автобус Краснодар – Горячий Ключ производится у автовокзала.
Путь к Горячему Ключу пролегает через поселок Энем, станицы Ново-Дмитриевскую,
Калужскую, сквозь молодой дубовый лес. Направо и налево по пути из Ново-Дмитриевской в
Калужскую – нефтяные вышки.
Дорога очень красива. Машина то поднимается на перевал, то опускается вниз, в балку.
Затем по пологому склону подъезжает к станице Ключевской.
Чудесные свойства горячеключевских источников известны людям очень давно. Однажды
при очистке их геологи нашли монеты (им насчитывается около двух тысяч лет), наконечники стрел,
бусы – все это дары благодарных больных, которых исцелили горячие воды.
Впервые о целебных водах русские узнали в начале девятнадцатого века, когда поручик
Новицкий исследовал предгорья Кавказа и посетил среднее течение Псекупса. Донесение офицера
дало толчок к дальнейшему изучению Псекупских минеральных вод. 15 июля 1864 года была открыта
лечебница. Вскоре войсковое начальство организовало здесь летнее отделение Екатеринодарского
войскового госпиталя. Но благоустройству горячеключевских вод не придавали значения. Больные
приезжали сюда со своим «инвентарем», строили шалаши, принимали ванны по собственному
«рецепту» и... уезжали домой совершенно или почти здоровыми. 27 мая 1868 года хуторок,
раскинувшийся вокруг ключей, получил официальное название «Алексеевский Горячий Ключ».
Стране Горячий Ключ известен как замечательный курорт, получивший свое развитие после
Октябрьской революции, при Советской власти. Расположенный в шестидесяти пяти километрах от
Краснодара, соединенный с Краснодаром шоссе, он быстро был освоен и сейчас является всесоюзной
здравницей для больных ревматизмом и страдающих различными заболеваниями желудочнокишечного тракта.
Горячий Ключ находится в очень живописном месте, на правом берегу Псекупса. Вокруг –
горы. Они тянутся радиальными хребтами и создают прекрасную панораму. Река протекает мимо
скалы, названной Петушком за свой действительно петушиный гребень.
В шести километрах от Горячего Ключа – Богатырские пещеры. Почему они так названы –
трудно сказать. Дорога к ним красива. Путь начинается от автобусной остановки. Можно идти через
санаторный парк, через Петушок. Тропа поднимает туриста на самый гребень, с которого
открывается прекрасный вид на реку и южные окрестности курорта. Внизу – Псекупс, обрамленный
вековыми белолистками, склоняющими свои ветви над водой.
Спускаться с Петушка надо не спеша, чтобы не споткнуться на ступеньках, высеченных в
скале. Дорожка вьется берегом, высоким тенистым лесом. Справа – Псекупс, то тихий и спокойный,
то сердитый и говорливый. Вот перекат. Вода прыгает с уступа на уступ сланцевых выходов,
серебрится на солнце, играет радугой. С правой стороны – высокий берег, дальше – хребет, поросший
дубняком. Еще два-три километра пути, и на той стороне показываются строения совхоза. В этом
месте необходимо перейти Псекупс вброд и за строениями повернуть вправо, на узкую тропу,
которая сразу же вклинивается в лес и поднимается в гору. На противоположной стороне, в скале,
чернеют отверстия. Это и есть Богатырские пещеры, видимо служившие в далеком прошлом
жилищем первобытному человеку. Пещеры сухие, достаточные для того, чтобы в них разместиться
семи-восьми человекам.
Осмотрев их, группа возвращается к Псекупсу и располагается на ночлег. Река здесь широка
и глубока. Отдых и рыбная ловля (на крючок берется и рыбец и сазан) обеспечены. Переночевав,
побыв у реки до двух-трех часов дня, можно возвратиться в Горячий Ключ, осмотреть его
достопримечательности: санатории, Дантово ущелье, памятник, походить по санаторному парку и
приобрести билеты на автобус Горячий Ключ -Краснодар.
Многодневные походы, дающие право на получение
значка «ТУРИСТ СССР»
Маршрут № 5 По следам боев с Корниловым
Краснодар – Ново-Дмитриевская – Григорьевская – хребет Ковалевка – Смоленская –
поселок Афинский – хутор Коваленко – Шапсугское водохранилище – Краснодар.
От Краснодара до поворота на Ново-Дмитриевскую – автобусом, весь дальнейший путь
совершается пешком.
Продолжительность похода – 6 дней. Протяженность маршрута – 75 км. Стоимость проезда – 3
руб.
Маршрут знакомят туристов с историческими событиями, которые происходили здесь в 1918
году, с борьбой советских мстителей в годы Великой Отечественной войны, дает представление о
фауне Шапсугского водохранилища.
Группа производит посадку в автобус на Новом рынке и выезжает на Новороссийское шоссе.
Оно тянется вдоль полотна железной дороги, лет восемьдесят тому назад пополам разделившего
громадные Чибийские плавни. Чтобы попасть в город в те времена, приходилось преодолевать
плавни на каюках, что тормозило развитие закубанских станиц и аулов.
Советские люди осушили естественный водоем и получили благодаря этому тысячи гектаров
целинной земли. Только узенькое русло водосливного канала да Чибийский мост через него
напоминают нам о камышах, здесь росших, и беспредельной водной глади.
Чибийский мост – историческое место. В 1918 году белые банды атамана Филимонова
преградили у него путь красногвардейским отрядам под командованием товарища Яковлева,
наступавшим на Екатеринодар (Краснодар) со стороны Новороссийска. Еще плохо организованные,
обученные и вооруженные, красногвардейцы не смогли устоять тогда против офицерских частей,
которые к тому же обошли красных через аул Тахтамукай и ударили с тыла. В этом неравном бою
погибли товарищ Яковлев и его заместитель Перов. Красные вынуждены были отступить в станицу
Георгие-Афипскую (теперь поселок Афипский). Это был первый бой, открывший начало
гражданской войны на Кубани...
Не доезжая километр до моста через реку Афипс, автобус останавливается. Отсюда
начинается путь на станицу Ново-Дмитриевскую. Дорога уходит под прямым углом на юг. Впереди –
ровная степь; справа – русло Афипса, хорошо отмеченное прибрежными вербами и белолистками.
Пересекая путь, на юго-восток уходят железные опоры электропередаточной линии. По ту сторону
реки и влево, почти у самой Ново-Дмитриевской, видны нефтяные вышки. Нефть в этом районе
начали добывать около десяти лет тому назад. Она в корне изменила как лицо расположенных в
предгорьях станиц, так и занятие их жителей.
Справа от поворота на Ново-Дмитриевскую видны остатки крепостных сооружений времен
Кавказской войны. В то время эта местность была покрыта густым дубовым лесом, остатки которого
встречаются по дороге от Энема к Афипскому. Русские войска прорубили в нем просеку от Энема до
реки Афипс и на крутом берегу ее построили укрепление – форпост армии в предгорьях. Вторая
просека легла по прямой в направлении нынешних станиц Ново-Дмитриевской и Григорьевской, к
которым стремятся туристы.
Подходя к станице, группа обратит внимание на факел, расположенный невдалеке от
нефтяной вышки. Это горит газ, по разным причинам еще не используемый. Ново-Дмитриевская
расположена на высоком плоскогорье и заметна издали. Населена она потомками донских казаков.
В годы гражданской войны здесь происходили жестокие бои с белогвардейцами. 13 марта
(старого стиля) банды атамана Филимонова, теснимые частями Красной Армии, покинули
Екатеринодар и двинулись на аул Шенджий, где 14 марта расстреляли взятых в городе 30
заложников. Корнилов находился в это время в Калужской, вешая неугодных ему лиц и готовясь к
встрече с Покровским – палачом Кубани. После соединения с «кубанцами», как именовали себя
филимоновцы, началось наступление на станицу Ново-Дмитриевскую. Корниловцам было
необходимо во что бы то ни стало взять ее, чтобы пробить путь на Екатеринодар.
Разыгралось ненастье. Падал мокрый снег. Дул пронизывающий ветер. Река Шебш
поднялась. Части верного революции Варнавинского полка, отряд Елисея Воронова, состоявший из
представителей беднейшего населения станиц Смоленской и Григорьевской, стойко отражали атаки
белых, но выдержать натиск врага не могли. Ворвавшись в Ново-Дмитриевскую, корниловцы
занялись грабежом населения, «пополняя» таким образом свои продовольственные запасы, принялись
приводить в покорность тех, кто выступал против них. Виселицами и нагайками отметил Корнилов
свое пребывание в станице.
Группа туристов направляется в Григорьевскую. Дорога ведет к реке Шебш, огибающей с
юга Ново-Дмитриевскую. Железный мост через нее взорван фашистам» и пока не восстановлен.
Приходится искать брод. Можно переправиться на ту сторону по подвесному мосту. Он находится
ниже станицы. Шагать по нему надо осторожно, поодиночке, придерживаясь обеими руками
стальных канатов-перил и не раскачиваясь. Конечно, идти страшновато, но ничего опасного нет.
От моста тропа уходит влево, к старому шоссе, прямому и довольно узкому. По обе его
стороны на некотором расстоянии друг от друга стоят нефтяные вышки.
Вскоре долина заканчивается плоскогорьем, на котором стоит Григорьевская. Это небольшая
предгорная станица. Населена бывшими солдатами – ветеранами Кавказской войны. Расположена она
на крутом берегу красивой горной реки Шебш, в которой много разной рыбы. Через Григорьевскую
проходит линия индотелеграфа. Есть в станице школа-восьмилетка, библиотека, несколько
магазинов. Жители занимаются земледелием, работают на нефтепромыслах.
Для дневки лучше всего избрать котловину к югу от Григорьевской, мысом вдающуюся в
реку. Чтобы попасть туда, надо пройти станицу с севера на юг, грушевый лес, оставить позади себя
птицеферму и перебраться через овраг, заросший кустарником.
Для рыболовов, волейболистов, любителей природы красивее места не найти. В заводях реки
хорошо берется па червя сазан. Для костра есть сушняк – что еще надо туристу? От лагеря дорога на
Смоленскую поднимается по склону прямо на запад и ведет на хребет Ковалевка. Иногда тропа
обрывается и выводит на поляны с чудесным обзором. Наконец справа, внизу, возникает широкая
долина. На западе виднеется Вышка – командная высота окружающих гор. По ее склону раскинулась
Смоленская, основанная в 1864 году.
Суровые дни выпали на долю ее населения. Свободной раскорчеванной земли не было.
Приходилось надеяться на лес. А куда везти его? Дорога в Екатеринодар преграждалась Чибийскими
плавнями – на возу через них не переехать. Убого, бедно жили смоленцы. Лучшие участки юрта
захватили паны Герко и Рашпиль. Сдав «свою» землю в аренду, они никогда в Смоленской не
показывались. Ненависть к угнетателям глубоко пряталась в сердцах людей и вырвалась наружу
перед Великим Октябрем. Все ее беднейшее население, все иногородние и большинство казаковсередняков составили основное ядро красногвардейских отрядов, боровшихся с Корниловым весной
1918 года.
Под руководством Екатеринодарского подпольного комитета большевиков в горах
организовались отряды красных партизан, которые народ назвал красно-зелеными. Один из них
действовал в районе Смоленской. Их командирами были Михаил Гудок и Егор Ведерник. Преданный
изменниками Федором Супруном и Василием Куликом, Егор погиб. Тело героя белые привезли в
станицу и выставили напоказ – смотрите, мол, штаб красно-зеленых уничтожен, нет и Егора
Ведерника. Надеяться теперь на возврат Советской власти нечего. Но разгром штаба красно-зеленых
только усилил партизанское движение, и Советская власть в станицу пришла.
Нет с нами Егора Ведерника, нет и его двух братьев Кузьмы и Григория, также погибших в
борьбе с белыми, но память о них не изгладится – она вечна.
Погибли в астраханских песках, через которые отступали красногвардейские части, Павло и
Иосиф Кравченко, Иван Третьяк, Семен Сула, сотни других смоленцев.
В годы Великой Отечественной войны Смоленская находилась в огне борьбы с фашистами.
Лучшие ее сыны Иван Киричок, Алексей Пищенко с сыном Павликом, комсомольцем, Иван
Пантелеевич Карабак с сыном, Никита Варяница с сыном Митей, тоже комсомольцем, Андрей
Витушка, комсомолец Иосиф Коломиец, десятки других станичников ушли в партизанский отряд
«Овод». Много славных боевых дел совершили мстители – смоленцы, действовавшие в пределах
Северского района: они взрывали мосты, сжигали склады с зерном, уничтожали живую силу и
технику гитлеровцев. О боевых действиях партизанского отряда «Овод» не раз сообщалось в сводках
Сов-информбюро.
Нет с нами Павлика Пищенко, нет Мити Варяница, нет Ивана Пантелеевича Карабак, но
разве кто забудет их?..
На отдых надо расположиться в грушевом лесу – широкой полосой он тянется по правому
берегу Афипса. Здесь прохладно, уютно. Тишина и безмолвие, царящие в грушняке, позволяют
человеку полностью приобщиться к природе, слиться с нею. Отсюда рекомендуется совершить
прогулку на Вышку, пройти вверх по течению реки до кургана и там порыбалить, посетить братские
могилы, чтобы отдать долг уважения и любви героям. Обязательно надо побывать у Михаила Фокича
Гудка – ветерана партизанской борьбы, участника многих событий и боев в годы гражданской и
Великой Отечественной войн. Человек он интересный и рассказчик прекрасный.
Смоленская сейчас благоустраивается и становится по существу рабочим поселком.
Значительная часть ее жителей работает на промыслах, в колхозе «Путь Ильича», основное
направление которого табаководство и животноводство. В Смоленской есть клуб, средняя школа,
столовая.
После дневки группа уходит правым берегом Афипса в поселок Афипский. У Пришиба, или
Груши, там, где сейчас расположена база нефтяников, надо перейти по мосту на левую сторону реки
и приблизиться к ерику (он в двухстах метрах от Афипса). В 1942 году около него находился
бригадный стан. Фашисты свезли сюда около десяти тысяч пудов зерна, чтобы потом отправить его в
Германию. В одну из поздних осенних ночей к складу пробрался партизанский отряд «Овод» и сжег
подготовленное к вывозу колхозное добро.
Сейчас эту местность не узнать. Там, где простирались пшеничные нивы, густой порослью
вытянулись нефтяные вышки, появились в степи хозяйственные здания.
На ночлег туристы останавливаются, перейдя поселок Афипский, в лесу, в его восточной
части. Путь на хутор Коваленко очень красив.
Туристы идут лесом, преимущественно состоящим из дуба, черноклена, диких яблонь,
боярышника. Сейчас в нем организован заказник, в котором разводятся фазаны и куропатки.
Огромный ущерб этому делу приносят лисицы. Четвероногие хищники безжалостно истребляют
птиц. В связи с этим в заповеднике создана бригада охотников, ведущая регулярный отстрел лисиц,
проникающих сюда из других лесных угодий.
Тотчас за хутором Коваленко начинаются рыбные угодья на реке Убинка. В этих местах она
широка, тиха и славится сазаном.
Но вот уже нельзя понять, что перед глазами – река или озеро. Это Шапсугское
водохранилище.
В недалеком прошлом на правом берегу реки Афипса, в замкнутом треугольнике между ее
устьем и Кубанью, простирались обширные Шапсугские плавни. Они разливались иногда так, что из
аула Афипсип нельзя было ни пройти в город, ни проехать. Изредка в плавнях появлялся одинокий
каюк адыгейца-рыболова или неведомо откуда взявшаяся чайка с криком пролетала над водой. В
осенние дни над лиманом вдруг взметалось огромное пламя. По плавне шел пал. Жгли камыш, чтобы
в следующем году он был тонок и крепок. Тяжелое, густое облако дыма поднималось тогда к небу и
надолго заволакивало его.
Плотина преградила Афипс у самого аула, а высокая дамба легла по берегу Кубани, свернула
на юг и образовала большую вместительную чашу. Со всеми своими притоками (Шебш с Безепсом и
Супом, Убинкой) ринулся Афипс в новый водоем, построенный силами колхозов и общественности
Краснодарского края.
Медленно поднимаясь, вода затопила прибрежные вербы, тополя и растеклась, заполняя
водохранилище. В тихие летние дни – это спокойное озеро, словно зернами усеянное лодками. А
подует свежий ветер, не узнать его: высоко вздымаются на нем черные волны. В такую погоду ни
одной лодки не увидишь на водохранилище – опасно, волна перевернет. Да и рыба в такую погоду
уходит в глубину.
Шапсуг резко изменил фауну Афипса. Рыбец и шемая сюда уже не идут – не могут они
преодолеть шлюзы сбросного сооружения. Зато из Афипса и Убинки пошли в новый водоем сазан,
лещ, линь, окунь. Раздольные. удобные для нереста прибрежные мелководья и обильная
растительность позволяют обитателям водохранилища хорошо откармливаться, жиреть на вольных
кормах. Шапсугское водохранилище стало самым излюбленным местом отдыха краснодарцев.
Но главное значение Шапсуга заключается в том, что он регулирует уровень воды в Кубани и
даст возможность избегать паводка на крупнейшей реке края. Кроме того, рядом с водохранилищем
создается рисовая оросительная система, выстроена гидроэлектростанция, обслуживающая аул
Афипсип.
На Шапсугском водохранилище поход фактически заканчивается. Познакомившись с
работой и устройством гидроэлектростанции, порыбалив, группа отправляется домой. Конечно,
интересно проехать в Краснодар на пароходе, тем более, что Кубань в своем среднем течении имеет
низкие берега – это позволяет далеко вокруг видеть, любоваться пейзажем. Но путь по берегу Кубани
к пристани тоже интересен. Дорога не утомительна, красива. Чтобы сократить ее, надо направиться к
Краснодару через хуторок Хомуты. Переправившись на лодке через Кубань, туристы попадают сразу
в черту города.
Маршрут № 6 К озеру Абрау-Дюрсо
Краснодар – Тоннельная – Раевская станица Анапская – Анапа – мыс Утриш Сукко – АбрауДюрсо – Новороссийск Краснодар.
От Краснодара до Тоннельной – поездом или автобусом, от Тоннельной до Анапы – АбрауДюрсо – Новороссийска – пешком, от Новороссийска до Краснодара – поездом или
автобусом.
Продолжительность похода – 11 – 12 дней. Протяженность пешего маршрута – 75 км.
Стоимость проезда в обе стороны – 45 руб.
Маршрут знакомит туриста с побережьем Черного моря, с его растительным миром,
историческими памятниками Анапы, с фауной озера Абрау-Дюрсо.
Поход начинается в поселке Верхне-Баканский (станция Тоннельная).
Верхне-Баканский известен своей цементной промышленностью. В годы Великой
Отечественной войны гитлеровцы все здесь уничтожили. Сейчас восстановлен цементный завод,
выросли каменные здания жилых домов, построен красивый железнодорожный вокзал.
Уже при въезде в поселок турист обратит внимание на окружающие горы, вершины которых
кое-где срезаны и резко выделяются на общем зеленом фоне хребтов. Срезы эти сделаны рукой
человека и представляют каменоломни, места, где добывают мергель – сырье для цементной
промышленности.
Группа туристов направляется по шоссе к Новороссийску. Километра через два-три она
постигнет перевальной точки, с которой хорошо видна Раевская и горные хребты. Собственно, здесь
– начало Кавказского хребта.
Взяв азимут на Раевскую, группа спускается в яр и идет по направлению к ней. Осмотрев в
районе станицы раскопки древней крепости. группа уходит к хутору Политотдел. где и организует
ночлег. Движение возобновляется утром в сторону станицы Анапской. Взору открывается чудесная
панорама. Отроги Кавказского хребта здесь пологие. Между ними, в долинах, – отдельные озерки,
остатки бывших лиманов, покрытых кое-где кугой, кое-где камышом и другой плавневой
растительностью. На склонах гор появляются виноградники. Анапский район – основной поставщик
винограда самых различных сортов.
Станица Анапская стоит у полувысохшего лимана на покатой стороне холма. Едва группа
поднимется к центру станицы и возьмет направление н,а Анапу, как перед глазами путешественников
покажется синяя полоска моря. Легкий ветер, дующий с запада, приносит сюда его запах. Усталости
как не бывало, и остальной путь человек проходит незаметно.
На отдых (двух- или трехдневный) надо остановиться к северу от Анапы, в местечке,
называемом Бимлюком, за песчаными дюнами, поросшими барбарисом и боярышником, сухостой и
валежник которых – лучший материал для костров.
Первая часть пути завершена. Можно купаться в море, загорать и в свободные от этого часы
совершить экскурсии в Анапу, посетить там краеведческий музей, осмотреть крепостные ворота,
бывший ров, походить по городу. Анапа – знаменитый детский курорт с лучшим в мире пляжем. Во
время войны город был полностью разрушен врагами, превращен в развалины. Сейчас он
восстанавливается, украшается новыми зданиями. Развивается здесь и промышленность, в основном
пищевая. Большое значение в жизни Анапы получает возделывание винограда на окружающих его
совхозных и колхозных полях. Анапские вина известны далеко за пределами края.
Анапа, в прошлом Горгиппия, являлась крупным центром Боспорского царства, его
виднейшим портом, крепостью. Об этом говорят редчайшие находки предметов обихода древних
поселенцев греков.
От Анапы группа берет направление на юг, на мыс Утриш, чтобы познакомиться с его
рыболовецким хозяйством, а потом заночевать в долине Сукко. По дороге турист, конечно, обратит
внимание на растительный мир побережья. Ни ковыльной степи, ни плавневой флоры он здесь не
встретит. Дубово-грабовые леса на северных склонах хребтов, древовидный можжевельник и кое-где
фисташки на южном склоне, перевитые лианами и плющом деревья в долинах предстанут перед его
глазами.
К Абрау-Дюрсо идут через Суккоский перевал. Придерживаясь телеграфной линии, надо
спуститься в Лифтеровую щель и оттуда по долине реки Дюрсо выйти к озеру. Ночлег рекомендуется
провести на третьем отделении заводоуправления Абрау-Дюрсо. Утром, идя долиной реки Дюрсо,
туристы попадут в поселок. Он расположен на склонах крутых гор с восточной стороны
пресноводного, изобилующего окунем озера. На его южной стороне строится сейчас турбаза.
В рабочем поселке Абрау-Дюрсо есть клуб, школа, столовая, завод по выработке шампанских
вин. Все окружающие поселок склоны заняты виноградниками. Местность исключительно
живописна и в последнее время привлекает к себе массу туристов. Кстати, в озере можно купаться,
есть на его берегу и пляж. Метрах в семистах от южной точки озера – Черное море.
На Новороссийск идти надо по шоссе, которое пролегает в горах.
Город расположен на берегу Цемесской бухты и основан в 1838 году на месте турецкой
крепости Суджук-Кале, в прошлом древнегреческой колонии. В 1888 году, соединившись
железнодорожной линией с Екатеринодаром (Краснодаром), Новороссийск стал расти, расширяться.
Известен он своей цементной промышленностью и элеватором, крупнейшим в Европе. В годы
Великой Отечественной войны основная часть города была занята и превращена гитлеровцами в
руины. Район цементных заводов оставался в руках Советских войск. Об этом напоминает сейчас
удивительно простой, но в то же время величественный памятник – товарный вагон, изрешеченный
пулями и осколками мин, поставленный на пьедестал в том месте, где проходила линия обороны.
Штурм Новороссийска начал отряд Цезаря Куникова, Героя Советского Союза, 4 февраля
1943 года.. В эту ночь десантники заняли плацдарм, названный потом «Малой землей».
Озверелые фашисты бросили на Малую землю огромное количество металла в виде бомб,
мин, снарядов, что, однако, не сломило малоземельцев, 225 дней они удерживали позиции, а затем
пошли в наступление и вместе с другими войсками овладели городом.
Нынче Новороссийск полностью восстановлен, он стал краше, чем был. Его крупнейшие в
стране цементные заводы «Октябрь» и «Пролетарий» оснащены самой передовой техникой. Здесь все
процессы полностью механизированы (от добычи мергеля до упаковки готового цемента).
Город не забывает своих героев. На площади Великой Отечественной войны поставлены
памятники тем, кто собственной кровью добывал счастье народу – Ц. Л. Куникову, Н. И. Сипягину и
другим.
В Новороссийске туристы знакомятся с историческими и памятными местами, посещают
Малую землю, краеведческий музей, порт и красивую набережную.
Маршрут № 7 По горным хребтам
Краснодар – Абинская – Эриванская – Шапсугская – перевал Бабичев – Геленджик –
Новороссийск – Краснодар.
От Краснодара до Абинской – поездом или автобусом, дальше, до Геленджика, – пешком,
затем до Новороссийска или Краснодара – автобусом. Можно проехать от Новороссийска
поездом.
Продолжительность похода – 10 дней. Протяженность пешего маршрута – 75 км. Стоимость
проезда в обе стороны – 50 руб.
Маршрут проходит по району, где встречаются дольмены, и знакомит с жизнью
первобытного человека, с растительным миром гор, с прошлым и настоящим Геленджика.
Абинская – начальная точка пешего пути – районный центр. Здесь имеется мебельная
фабрика, винзавод, леспромхоз, геофизическая контора, асфальтовый завод, райпромкомбинат и
другие предприятия и учреждения. Все это дало возможность благоустроить станицу, украсить улицы
хорошими жилыми домами, универмагом, новыми школами, гостиницей, широкоэкранным
кинотеатром. Станица стала гораздо красивее, уютнее и лучше, чем была раньше.
Путь на Эриванскую пролегает по холмистой местности среди табачных плантаций, долиной
реки Бугундырь, берущей свое начало от ключей и источников водораздельных хребтов. По дороге к
Эриванской туристы увидят первый дольмен. Дольмен – слово английское (каменный стол). Это
погребальное сооружение из нескольких каменных плит, поставленных вертикально и перекрытых
сверху массивной плитой. Дольмены относятся к бронзовому, частично к железному веку.
Распространены в приморских районах Европы, Северной Африки, а также у нас на Кубани, в
особенности около станицы Даховской. Их можно встретить по обе стороны Кавказского хребта,
начиная от Геленджика до Гузерипля.
Дольмен похож на дом. Местные жители называют его богатырской хаткой потому, что, как
им кажется, такие сооружения могли построить только богатыри. Передняя плита дольмена имеет
круглое отверстие, закрывающееся каменной пробкой. Служило оно для того, чтобы умершему
можно было ставить воду, пищу (первобытные люди верили, что человек живет и после своей
смерти).
На левом притоке Бугундыря, в Сиротиной щели, надо осмотреть дольмен, высеченный из
цельного камня.
К вечеру группа прибывает в станицу Эриванскую. За послевоенные годы в Эриванской
произошло много перемен. Реконструирован и расширен станичный клуб, открыта пекарня,
построена больница.
Ночлег надо провести за пределами станицы, на берегу реки. Утром движение
возобновляется в направлении Партизанской щели. Осмотрев землянки партизан (от них остались,
правда, лишь зеленые холмы), группа уходит в Шапсугскую. Это типичная горная станица,
небольшая, но красивая. Жители ее занимаются лесным промыслом, сельским хозяйством, охотой.
Перед Шапсугской встретится еще один дольмен, очень хорошо сохранившийся.
Весь путь на Адербиевку проходит по горам, поросшим лесом (дубом, грабом, берестом),
среди которого попадаются чудесные поляны для отдыха, ночлега, дневки...
Подъем на Бабичев перевал и спуск с него легок. С перевала открывается вид на Геленджик,
на море. Город раскинулся по берегу бухты и издавна привлекает к себе внимание человека. Наличие
дольменов в его районе говорит о том, что здесь обитали первобытные люди. В шестом-седьмом веке
до нашей эры он служил местом поселения древних греков, заложивших у бухты местечко Торик.
Спустя много сотен лет коренные жители района – адыги – находились под большим влиянием
русского Тмутараканского княжества, существовавшего на Таманском полуострове. В XVI веке
нашей эры Геленджик стал турецким владением и был превращен в «Ярмарку невест», потому что
являлся центром невольничьей торговли. И только в 1831 году русский десант, высадившийся на
берегу, основал современный город.
Геленджик – курорт всесоюзного значения. Разрушенный во время Великой Отечественной
войны, он теперь полностью восстановлен, расстроился и с каждым годом благоустраивается.
Окружающие Геленджик сады и виноградники, склоны Кавказского хребта, покрытые
зарослями древовидных кустарников, дают возможность совершать прогулки, экскурсии по
окрестностям. Особенно интересна поездка в Джанхот, где имеется массив реликтовой пицундской
сосны и где сохранился дом В. Г. Короленко, известного русского писателя.
Отсюда 25 июля 1902 года В. Г. Короленко послал в Российскую Академию наук свой отказ
от звания почетного академика, протестуя таким образом против произвола Николая II, который
потребовал отменить избрание А. М. Горького почетным академиком. Как известно, А. П. Чехов
последовал примеру В. Г. Короленко.
Геленджик посещал М. Ю. Лермонтов; «служил» здесь в свое время на строительстве дороги
разжалованный в солдаты декабрист, писатель и критик А. А. Бестужев-Марлинский. Здесь же его
«произвели» в унтер-офицеры и зачислили в гарнизон Геленджикской крепости.
В годы гражданской войны в Геленджике была сформирована знаменитая Таманская армия.
Это произошло по улице Таманской, 12, где состоялось совещание командного состава всех
отступавших частей, которое решило объединить их.
В Великую Отечественную войну из Геленджика отправлялись десантные части на
Новороссийск и город являлся первой прифронтовой базой советских частей, сражавшихся с
гитлеровцами.
Маршрут № 8 Через Афипский перевал
Краснодар – Крепостная – Планческая – Старый дуб – В.-Вуланский – Архипо-Осиповка –
Геленджик – Краснодар.
От Краснодара до Смоленской – автобусом, от Смоленской до Крепостной – попутной
машиной, дальше – пешком. От Архипо-Осиповки до Геленджика или Новороссийска –
автобусом, затем поездом.
Продолжительность похода – 12 дней. Протяженность пешего маршрута – 80 км. Стоимость
проезда – 50 руб.
Маршрут позволяет туристу ознакомиться с деятельностью партизанских отрядов «Овод» и
имени братьев Игнатовых, пройти по пути передвижения советских войск с берега Черного моря в
годы Великой Отечественной войны на север, дает представление о флоре и фауне бассейна реки
Афипс (его верхнего течения).
***
Красивое Новороссийское шоссе пересекает широкую пойму бывших Чибийских плавней и
направляется к предгорьям. Слева, вдали от дороги, синеют горы. Путь лежит прямо, через терновые
перелески и самую многоводную реку западной части края Афипс. Берега ее в нижнем течении
высокие, обрывистые, поросшие вековыми белолистками и густокронными вербами, в тени которых
медленно снуют после кормежки кубанские сазаны. Афипс в этом районе полноводен, глубок, тих. В
летнее время он привлекает к себе массу отдыхающих.
Оставив в стороне поселок Афипский, шоссе круто сворачивает на юг и устремляется в горы.
Машина мчится по прямой линии, минуя лес нефтяных вышек, кусты терна, одинокие деревья диких
груш, дома рабочих и административные здания. Всего десять лет назад взор не нашел бы вокруг и
следа буровых – степь простиралась до самой Смоленской.
Путь проходит долиной и вдруг поднимается на возвышенность. Затем начинается спуск в
Смоленскую.
За Смоленской шоссе вьется между горами по широкому ущелью. То и дело из-под самых
скатов автобуса взлетают горлицы; слышен резкий надоедливый треск сороки; плавно качаясь на
воздушной волне, парит над долиной ястреб. Дуб, боярышник, черноклен, ветвистые груши тесной
толпой жмутся к шоссе.
Скоро Крепостная. Отдельные ее хатки видны на склоне. Последний мост через ерик, и взору
открывается станица. В годы Великой Отечественной войны это был единственный населенный
пункт в районе, остававшийся в наших руках. Здесь располагались штабы, базы, перевалочные
пункты, госпитали. Отсюда уходили на операции в тыл врага партизанские отряды «Овод», имени
братьев Игнатовых. Сейчас жители Крепостной занимаются лесным промыслом, работают в колхозе
«Путь Ильича».
Крепостная основана в восьмидесятых годах прошлого столетия, именовалась вначале
хутором Смоленским, затем Собераховкой – по названию расположенной невдалеке горы СоберОашх. Это небольшая горная станица, жители которой выращивают табак, кукурузу, картофель.
Стоит она на пригорке. С него видна и широкая долина, образованная Афипсом, и
серебристая дуга реки, и уходящие на север хребты гор. Ранним утром, когда только-только
просыпается солнце, Крепостная уже купается в его лучах и золотит крыши своих хат, покрытых
дранью.
От школы, где чаще всего ночуют туристы, дорога приводит путников к подвесному мосту
через Афипс. Он поставлен на высоких деревянных быках, потому что в зимнее время, в половодье,
река выходит из берегов, бушует и закрывает броды – ни перейти их, ни переехать.
Обыкновенно, покинув Крепостную, путешественники стремятся переправиться по этому
мосту – хочется ведь испытать свою волю...
Весь дальнейший путь идет вверх по течению Афипса, вплоть до его истоков. Шоссе петляет
по ущелью, неоднократно пересекает реку и открывает взору чудесные окрестности. В этих местах,
по берегам реки, заросшим ольхой и серебристым тополем, обитает редчайшая птица – черный аист.
Увидеть его и найти гнездо аиста очень трудно. На рыбную ловлю аист летает перед рассветом,
чтобы, маскируясь темнотой, занять заводь у переката и стать похожим на корягу. Черное оперение
аиста не вызывает тогда у рыбы боязни, и она спокойно плавает вокруг, чем и пользуется птица.
Выхватит добычу из воды, проглотит и опять застывает...
На восьмом-десятом километре от Крепостной горы приближаются к реке. Берега Афипса
становятся обрывистыми. Кое-где на их выступах зеленеют ели и сосны. Вцепившись корнями в
расщелины камней, они, кажется, вот-вот сорвутся и вместе с пластом супесчаника или сланца рухнут
вниз. Около Крымского брода ущелье снова раздается вширь, чтобы потом, у самой Планческой,
упереться в Крепость-гору и навсегда потерять свое раздолье.
Спрятавшись в котловине, Планческая прилепилась, у развилины ущелья. Десятка три хат,
школа-четырехлетха, магазинчик, пекарня – вот и весь населенный пункт. Но кто не знает его?
Партизанские отряды имени братьев Игнатовых и «Овод» копили в ней свои силы, уходили отсюда в
тыл фашистов на боевые операции и отдыхали здесь после длительных и опасных походов. Для
советского человека здесь все свято и незабываемо.
Поселок расположен у развилины двух дорог – одна идет прямо, на Второй перевал, вторая –
резко поворачивает вправо, по течению реки, на Афипский перевал. Этой дорогой наши части
уходили во время Великой Отечественной войны к берегу Черного моря; этой же дорогой, готовясь к
наступлению, двигались полки советских войск к Крепостной. Преодолевая высокие и крутые горы,
каменные перекаты (от Афипского перевала до Планческой их насчитывается около 70), в половодье
и ненастье, артиллеристы тащили на канатах пушки, несли на себе снаряды.
Идя по этому пути, туристы сами смогут понять, какие героические усилия потребовались
нашим славным доблестным воинам, чтобы сосредоточить в мощный кулак силы под Крепостной и
ударить по врагу...
Итак, цепочка путешественников вытягивается гуськом и направляется к Старому Дубу,
отстоящему от поселка Планческого в пяти километрах. Афипс в этом месте едва слышен. Кажется,
что его и вовсе нет. Вокруг горы, нить реки почти незаметна. Со всех сторон на нее наступает лес. Но
первое впечатление обманчиво – Афипс рядом. То и дело приходится переходить его вброд,
осторожно ставить на камни ноги, чтобы не поскользнуться и не упасть, подолгу любоваться его
тихими заводями с поблескивающей на солнце рыбешкой. Иногда перед твоими глазами мелькнет
краб. Удивлению нет конца. Откуда он? Почему его окраска темнее и сам он поменьше морского?
Местные жители уверяют, что крабы тоже путешественники, что изредка они совершают большие
походы, переползая с берегов Черного моря через горы в Афипс, что им-де речная вода горных рек
приятнее Для жизни. Так это или нет – трудно сказать. Но поймать краба каждый сможет, хотя
попробовать вкус его клешней не удастся – они малы и для варки непригодны.
Прислушиваясь к мягким переливам соек, подолгу глядя на обрывы. Крепость-горы. группа
несколько раз переходит Афипс и вдруг поднимается на пригорок с одиноко стоящей хатой лесника и
старым дубом – ему более трехсот лет, – около которого виднеется сруб колодца. Вода в нем
холодная, очень хорошая. Видно, когда-то на его месте бил ключ. Охотникам понравилась эта
местность, и они назвали ее «Старым Дубом».
Отдохнув часок, туристы отправляются в дальнейший путь. Теперь открытых полян нет.
Дорога вьется левым берегом Афипса по вековому дубовому лесу, низко склоняющему над
человеком свои кроны. Лучи солнца едва проникают сквозь ветви, деревья кажутся мрачными,
неприветливыми. Пряные испарения старых листьев, смешиваясь с запахом мхов и гниющих пней,
вызывают легкое головокружение. Лес полон жизни. Вот мчится вниз по стволу серенький
поползень. С любопытством взглянув на непрошеных гостей, он делает поворот на месте и, словно
играя, мышкой уползет в гущу ветвей. А вот выглядывает из-за ветвей красная головка редчайшего
черного дятла. Не обращая на людей внимания, он стучит себе по коре, будто занят серьезным делом,
ворошит лишай и, неожиданно взмахнув крыльями, улетает прочь. Поднимая на весь лес тревогу,
стрекочет сорока. Она не отстает от группы: то догоняет ее, то перегоняет и следует за нею до самых
Волчьих ворот.
Наконец перед глазами возникает скала с одиноким кленом на самой вершине. Это – первые
Волчьи ворота.
Суровая, дикая красота. Сидя на песчаной отмели, не можешь оторвать глаз от обрыва, от
журчащей внизу речушки, сейчас тихой и спокойной, от уходящей вниз по течению заводи,
пересыпанной валунами. Если солнце припекает, если день погожий, бросаешься в воду и лежишь
между камнями, как в ванне. Дежурные тем временем готовят обед, трещат костры; дым ползет над
рекой, запах супа дразнит тебя и заставляет выйти на берег.
Время тоже не ждет. До вторых Волчьих ворот далековато, а к вечеру надо добраться до них,
там ночлег и дневка.
От первых Волчьих ворот тропинка ведет группу опять по течению Афипса, пересекает его
десятки раз, путается среди зарослей лещины, лопуха, борщевика и совсем теряется. Смущаться не
надо. Река – самый верный указатель направления. Но вот дорожка упирается в скалы вторых
Волчьих ворот. Придерживаясь то правого, то левого берега, группа проходит еще метров двести и
разбивает лагерь на небольшой полянке среди дубов.
Здесь дневка. Зная об этом, группа ставит палатки, разжигает костры, готовится к ночлегу.
Вечер наступает быстро, и поляна мгновенно окутывается темнотой. После дневного пути каждый
хочет полежать, отдохнуть. Но кто любит природу и кто хочет увидеть лес ночью, тот не заснет, тот
дождется, когда потухнут костры и полная тишина завладеет лагерем.
Сначала огненные нити светляков прорежут темь, потом всюду засверкают «тлеющие» пни.
Чудится, будто весь лес в огне. Откуда ни возьмись в такую минуту филин. Крыльями захлопает,
застонет. Сидишь, вздрагивая, а потом схватишь охапку сухих веток и скорее в костер их, чтобы
осветить округу и развеять жуть.
На следующий день можно совершить радиальные экскурсии, побродить по течению
Афипса, посидеть на его берегах, пройтись в глубь леса.
С утра все на ногах – предстоит подъем на Афипский перевал и спуск над обрывом в ВерхнеВулановскую. Тропа по-прежнему извивается лесом, непрерывно перескакивает с одного берега
Афипса на другой. Потом река раздваивается, образуются два Афипчука – правый и левый. Дорожка
то исчезает в борщевике, то бежит с горы на гору. Заросли азалии – подлесок строевого дуба –
рассыпаны вокруг островками, как грибы, посеянные неумелой рукой; тяжелыми пучками свисают их
большие желтоватые цветы, издающие одуряющий запах. Лес редкий, чистый, точно дворник
подметает его каждое утро. И тишина в нем стоит небывалая: ни стука дятлов не слышно, ни
переливов иволги, ни писка синички. Кажется, освеженный зарей, спит лес глубоко, непробудно.
Туристы без остановки двигаются вперед. Еще километр – другой, и начинается крутой
подъем на Афипский перевал. Через полтора часа, не больше, открывается альпийский луг и гора
Афипс. В хорошую, ясную погоду с ее вершины видно море и все хребты, идущие перпендикулярно и
параллельно Кавказскому.
Свежий морской воздух полной струей вливается в легкие, дышать легко, приятно.
Рассыпавшись по поляне, путешественники либо собирают ягоды, либо, поднявшись на пригорок,
отдыхают. Чувство удовлетворения охватывает каждого. Еще бы! Человек поднялся на такую высоту,
преодолел чуть ли не сотню речных бродов, совершил утомительный подъем и сейчас, не веря себе, с
удивлением оглядывается, чтобы проследить путь, по которому шел.
К Архипо-Осиповке с Афипского перевала две тропы: одна – через Вулановку, другая – через
Левую щель. Группа может выбрать любую из них, но лучше все же вулановская. Спускаться надо не
торопясь, придерживаясь дорожки, отходящей после развилки влево. В этом месте известняки лежат
уступами, между обрывами. На нижнюю тропу, что вьется по гребню горы, необходимо сходить
осторожно, поодиночке. В дальнейшем путь безопасный, красивый. Встречаются поляны. На одной
из них есть колодец с отличной водой, сарай, где можно приютиться в непогодь.
У самого Верхне-Вуланского хорошая лужайка, на которой и можно расположиться на
ночлег. Река сбоку, сушняка много. Кроме того, преодолевая перевал, туристы очень устают, им
необходим отдых. Невдалеке отсюда расположено и само местечко Верхне-Вуланское, оно стоит на
реке Вулан. Жители его занимаются садоводством, табаководством.
Долина реки Вулан широкая, просторная, с богатой растительностью. Громадные ореховые
деревья опутаны ломоносом, диким виноградом, хмелем.
Вырвавшись из теснин, Вулан течет по широкой долине, покрытой фруктовыми садами. Ее
перекаты мелки, но заводей в ней много. Все они спрятаны в густых зарослях береговой ольхи,
серебристого тополя, грецкого ореха. На подходе же к морю Вулан похож на тихую степную реку –
так широк он и величав. Столетние и двухсотлетние белолистки, вытеснив другие деревья, завладели
руслом и, бросая вокруг тень, служат надежной защитой от солнца и наилучшим местом привала...
Современная Архипо-Осиповка – курортное местечко с прекрасным пляжем и хорошими
климатическими данными. В нем имеются туристская база, санаторий, ресторан, почтовотелеграфная контора.
Из достопримечательностей обращают на себя внимание памятник Архипу Осипову, остатки
Михайловского укрепления: вал, ров, воронка, где находился пороховой склад, а также памятник
советским воинам в центре местечка...
В годы гражданской войны здесь происходили важные военные события. Как известно, части
отступавшей Таманской армии двигались в августе 1918 года на Туапсе, чтобы в районе
Белореченской соединиться с основными подразделениями Красной Армии. 28 августа под
командованием матроса Матвеева и начальника штаба Батурина они выступили из Геленджика.
Первая колонна армии – ею командовал Е. Ковтюх – наткнулась в Архипо-Осиповке на яростное
сопротивление врага. Высадив с трех судов десант, белогвардейцы организовали здесь укрепленный
район, чтобы воспрепятствовать отступлению таманцев на Туапсе. Вражеская попытка задержать
силы красных на побережье не удалась. Белые были разгромлены и сброшены в море.
В 1919 году, когда территорию Кубани захватили белые, в горах возникла Черноморская
зеленая армия. Она парализовала движение белых по шоссе и приковала к себе свыше десяти тысяч
человек регулярной армии Деникина. Одна из групп красно-зеленых была создана в районе АрхипоОсиповки. Ее организатором и командиром являлся коммунист И. Я. Павленко. Она называлась
Левощельской. В начале мая 1919 года левощельцы с боем захватили Архипо-Осиповку и нанесли
серьезный удар по врагу.
В Архипо-Осиповке жил до революции самобытный, талантливый скульптор пастух
Давыдов, затравленный в дальнейшем царскими сатрапами. О творчестве его никто в России не знал.
Пригнав домой стадо коров, он брался за зубило и молоток. Из гранита скалы в трех километрах от
Архипо-Осиповки высек скульптурные портреты Максима Горького, Льва Толстого. В «мастерской»
Давыдова посетителя поражали прекрасные работы: «Прометей», Достоевский, этюды женских
головок. С помощью М. Михайловича-Дороновича, теперь пенсионера, Давыдов был принят на
казенный счет в академию, но закончить ее не успел: мобилизованный в Действующую армию на
Кавказе, он бежал потом с фронта из-за деспотического отношения к нему офицеров и бесследно
исчез. В последнюю свою встречу с Михайловым (она произошла в Ростове-на-Дону) Давыдов
сказал:
– Я ухожу... Ухожу в горы. Прикреплюсь к скале, как Прометей, и уж никто не оторвет меня
оттуда.
Так погиб большой талант, о котором редко-редко кто из архипоосиповцев сейчас
вспоминает.
Для дневки и отдыха нет лучше места, чем поляна у подножия горы к востоку от поселка,
возле моря.
Группа наслаждается купанием, загорает, совершает радиальные экскурсии по берегу моря,
по течению реки Вулан.
Затем туристы отправляются в дальнейший путь. Они совершают увлекательное путешествие
на автобусе через Михайловский перевал, осматривают по дороге Пшадский дольмен – он стоит
невдалеке от шоссе – и прибывают в Геленджик, один из самых известных курортов страны.
Утром следующего дня группа отправляется на катере или автобусе в Новороссийск. Через
день туристы выезжают в Краснодар.
Маршрут № 9 Долиной Псекупса
Краснодар – Горячий ключ – Фанагорийское – Подхребтовое – Ново-Михайловка – Туапсе –
Сочи – Краснодар.
(Второй вариант:
Краснодар – Горячий Ключ – Фанагорийское – Подхребтовое – Ново-Михайловка –
Геленджик – Новороссийск – Краснодар).
От Краснодара до Горячего Ключа – автобусом, дальше, до Ново-Михайловки, – пешком, от
Ново-Михайловки до Туапсе – автобусом, от Туапсе до Сочи – электричкой. Обратный путь в
Краснодар – поездом.
Продолжительность похода – 10 – 12 дней. Протяженность пешего маршрута – 75 – 80 км.
Стоимость проезда в обе стороны – 105 руб. в первом случае и во втором 70 руб.
Маршрут знакомит туриста с предгорьями и лесными зонами, с растительным и животным
миром долины Псекупса, дает представление о красоте Черноморского побережья, о прошлом и
настоящем горных районов западной части Кубани.
Вырвавшись на простор Закубанья, машина мчится по Новороссийскому шоссе к поселку
Афипскому и вдруг резко, под прямым углом повернув, направляется в Ново-Дмитриевскую.
Проезжая эту станицу, невольно вспоминаешь рассказы своих отцов и дедов о тех днях, когда здесь
гремели орудийные выстрелы и клинки шашек, отбрасывая снопы искр, с полного маху опускались
на голову белогвардейцев.
С горы на гору, осиливая то один, то другой подъем, машина все ближе и ближе подходит к
Горячему Ключу. Иногда шофер, затормозив, говорит:
– Хорошо как! Отдохните минуту...
Ты выходишь на поляну, любуешься окрестностями (горы волнами расходятся от тебя, в лесу
– тишина), с большим удовольствием отдыхаешь на лужайке и с наслаждением прикасаешься губами
к холодной родниковой воде источника.
Вот и серебристая нить Псекупса. Последний спуск, и ты у самых ворот поселка,
прославившегося своими минеральными водами. Короткий отдых у Петушка, купание в чистых,
прозрачных водах реки, и снова в путь, снова в дорогу. На твоих плечах рюкзак. Теперь ты не на
колесах, ты идешь в путешествие тропинкой, которая вьется по правому берегу Псекупса. Она то
взбирается по уступам сланцевых плит наверх, то спускается вниз, к Псекупсу.
Справа, по ту сторону реки, один за другим мелькают лесовозы – они либо спешат на лесные
разработки, либо возвращаются оттуда, груженные кряжами, досками, клепкой.
Ветер шевелит волосы, с гор тянет косматый хвост первого утреннего тумана, ветви ольх
обдают росой. Природа здесь так очаровательна, так прекрасна, что ты полностью забываешь обо
всем и не отрываешь глаз от открывающегося перед тобой пейзажа.
Первый привал на маршруте, первый походный обед. Плечи ноют, пот заливает лицо, но что
может быть лучше кострового супа!
Миновав Безымянное, в котором находится одно из отделений совхоза, группа
переправляется по подвесному мосту через Псекупс и идет по тропе к Фанагорийскому. Долина
сужается. Река, к которой ты привык уже и которую полюбил, уходит влево. Заросли ольшаника,
черноклена сопутствуют тебе. До Фанагорийского четыре-пять километров, и в селе останавливаться
нет смысла. Человека к тому же тянет вперед, туда, где поднимаются вершины гор, где виднеется
силуэт Кавказского хребта.
Ночлеги у костра приносят исключительное удовольствие. Турист спит богатырским сном, и
утром, умывшись свежей речной водой, спешит вперед...
Названия населенных пунктов (Поднависла, Подхребтовое) как нельзя лучше отражают
красоту пейзажа и содержание твоего пути. Частые броды, дубовые леса, подъемы и спуски
чередуются один за другим. Вот и высшая точка водораздельного хребта. Тебя ласкает свежий
ветерок моря. Еще один день пути, и оно рядом. Золотой пляж, вечно рокочущие волны, чайки,
снующие вокруг катера. Это Ново-Михайловка. Пеший маршрут здесь закончен. Теперь настает пора
отдыха.
Мы не поведали в данном описании о том, как и куда сворачивают тропы, где есть указатели,
как идти, чтобы не заблудиться. У туриста есть компас и карта. Пусть учится находить дорогу, чтобы
не сбиться с направления, ему данного.
Из Ново-Михайловки группа направляется в Туапсе на автобусе. Шоссе извивается по
склонам гор, поднимается вверх, мчится вниз. Иногда страшновато. С непривычки повороты и
зигзаги кажутся опасными. Но руль в надежных, верных руках опытного шофера.
Туапсе расположен в живописном уголке Черноморского побережья, в устье реки Туапсе.
Окруженный горами, он имеет мягкий климат, много солнечных дней, рядом волнующееся Черное
море. Город основан в 1838 году русскими войсками под командованием генерала Раевского,
высадившегося на берег с гребных судов. Форт был назван в честь командующего Черноморской
водной линией Вельяминовским. В 1897 году он переименовывается в посад Туапсе.
Связанный со всей страной железнодорожной линией, черноморским шоссе и морскими
путями, Туапсе быстро развивался. В 1905 и 1917 годах город принимал активное участие в
революционных событиях. В Великую Отечественную войну подвергался нещадной бомбардировке
гитлеровцев, но устоял, не сдался. Суровое тогда было время. Оно ярко выражено писателем Борисом
Горбатовым. В газете «Красный Черноморец» от 21 декабря 1942 года он писал:
«Города, как и люди, имеют свой характер. Есть люди-богатыри, самой природой
высеченные для дел героических, и есть люди тихие, мирные, глубоко штатские, от которых никакого
геройства не ждешь. Ленинград, Сталинград, Севастополь – города-богатыри; сама история,
революция сделали их такими. Но маленький, полукурортный, глубоко штатский Туапсе... В его
неожиданном мужестве есть что-то трогательно величественное. Война потребовала, и Туапсе стал
городом-воином, как десятки советских городов».
Сейчас
Туапсе
восстановлен,
строится,
обзаводится
парковым
хозяйством,
индустриализируется, хорошеет. Его причалы принимают корабли под флагом всех стран мира.
Железнодорожный узел электрифицирован. Построен и сдан в эксплуатацию красивый вокзал.
Строятся новые дома, новые санатории и дома отдыха.
Короткая, но многогранная, полная исторических событий жизнь города отображена в
местном краеведческом музее.
Из Туапсе группа выезжает на электричке в Сочи – всесоюзную здравницу Советского
Союза. В нем есть на что посмотреть: вокзалы речной и железнодорожный, санатории, парки, музеи
Островского и краеведческий, тропическая растительность, дендрарий... Хватит ли несколько дней
для знакомства, хотя бы беглого, с этим чудным городом?
Возвращаться в Краснодар нужно поездом, а лучше теплоходом до Новороссийска, а оттуда
поездом до Краснодара.
Маршрут № 10 Через Большой Псеушхо
Краснодар – Хадыженск – перевал Большой Псеушхо – Аше – Сочи – Краснодар.
От Краснодара до Хадыженска – автобусом или на грузотакси, от Хадыженска до Аше –
пешком. От Аше до Сочи – электричкой, от Сочи до Краснодара – поездом.
Продолжительность похода – 12 дней. Протяженность пешего маршрута – 100 км. Стоимость
проезда в обе стороны – 100 руб.
Маршрут знакомит туриста с различными лесными зонами западной части Кавказа, дает
представление о горном рельефе и его красоте.
Пеший поход начинается в Хадыженске, в прошлом глухой закубанской станице
Хадыженской, ставшей в первом десятилетии двадцатого века центром нефтяной горячки и
спекуляции. Дореволюционная жизнь отличалась бескультурьем и темнотой. Кроме духана, в
котором казаки оставляли свои жалкие доходы от лесного промысла, здесь ничего не было.
Теперь Хадыженск – большой промышленный центр. Город расположен на склонах
невысоких гор, очень красив и является начальной точкой одного из любимых туристами маршрутов
к морю. Восемнадцать километров пути проходят по резко пересеченной местности. Высота над
уровнем моря становится все больше и больше. Все шире раздается панорама, открывающаяся
глазам. Вскоре эта тропа приводит путешественников к горе Гейма (высота 1060 метров). Особую
красоту ей придает скалистая вершина. Вдали, в туманной дымке, отсюда виден Главный Кавказский
хребет. В хорошую ясную погоду вырисовывается с этого места перевал. Через несколько километров
туристы выходят на тропу. Справа и слева – буковый лес. Дорожка пересекает реку Гунайку, затем
уходит от нее вправо и взбирается довольно высоко наверх. На одном из деревьев отметка. Надо
остановиться, потому что ниже, куда необходимо спускаться, имеется красивый трехкаскадный
водопад. Минут через сорок, возвратившись на прежнюю тропу, группа туристов попадает в поселок
Гунайку.
Обеденный привал надо сделать за Гунайкой, на берегу горной речушки Сеже. Площадка в
этом месте хорошая, можно поиграть в волейбол, искупаться. Дальнейший путь идет по дороге до
Котловины, где группа должна переночевать. Дневку чаще всего проводят у тропы на Перевальный.
Туристам небезынтересно будет совершить отсюда экскурсию на Котловинские скалы. Их
три. Через полчаса хода тропа резко поворачивает вправо. Дальше группа обязана идти по азимуту
(120°). Преодолев ручей, она движется по косогору и приближается к скалам. Растительность вокруг
очень богатая. Преобладают дуб, бук, граб, каштан. Очень красива нижняя скала. Выветренные
породы образуют в ней самые причудливые формы. Вот «траншея» со своими сводами, а вот
«пещера». Вдали виднеется скала «Медведь». Она действительно напоминает белого медведя...
Осмотрев скалы, опять в путь. Подлесок неожиданно исчезает. Справа и слева – высокая
трава, стройные дубы. Поляны – одна,еще одна... Синий контур Кавказского хребта. Кон-женская
долина. Спуск к ней через реку Пшиш. Ночлег. Утром на подъем. Тропа вьется вверх по реке
Перевальной – притоку Пшиша. Все круче и круче дорога. Дуб и дикая груша сменяются елью,
осиной, затем сосной и буком. Зону криволесья составляет только бук. Невдалеке от вершины
начинаются заросли реликтовых – падуба и лавровишни. Они вечнозеленые.
Лес вдруг обрывается и глазам становится раздольно – они устремлены на величественную
панораму гор. В розовых лучах солнца едва виднеются Фишт и Оштен. Впереди – гора, Семашко,
справа – Батарейная. Несмотря на усталость, хочется добраться до перевала, разбить лагерь у
пастушьего балагана, ближе к людям. Спуск крутой, тяжелый. Но не проходит и двух часов, как
группа располагается на отдых у реки Большой Псеушхо.
Отсюда до Красноалександровки близко. Идти приходится вдоль рек Большой Псеушхо, а
затем Аше. На отдых надо остановиться на обрывистом берегу Аше, чтобы совершить маленькую
экскурсию к сталактитовой пещере и увидеть необыкновенно красивый подземный зал,
фантастический, играющий многими красками.
Последние десять километров туристы проходят дорогой через чайную плантацию. Пеший
путь заканчивается в Аше.
Следует предупредить туристов – в туман идти не разрешается, надо ждать хорошей, ясной
погоды. Нельзя идти вброд через горные реки во время дождя.
На отдых в Аше рекомендуется остановиться на туристской базе, где можно принять душ,
приобрести продукты, отдохнуть, загорая на пляже. Если есть время, хорошо бы совершить поход в
Мамедово ущелье, автоэкскурсию на озеро Рица или в Красную поляну.
При выходе на маршрут группа должна взять основную и вспомогательную веревки и пару
карабинов {* Карабин – прибор для страхования жизни при переправе через реки}.
Многодневный поход первой категории трудности
Маршрут № 11 На Белореченский перевал
Краснодар – Белореченск – Хаджох – перевал Белореченский – Дагомыс – Сочи –
Краснодар.
От Краснодара до Хаджоха – автобусом или грузотакси, от Хаджоха до Дагомыса – пешком,
От Дагомыса до Сочи – катером или автобусом, от Сочи до Краснодара – поездом.
Продолжительность похода – 14 дней. Протяженность пешего маршрута – 145 км.
Стоимость проезда в обе стороны – 120 руб.
Маршрут знакомит туриста с рекой Белой, с геологическим строением гор, стоящих
перпендикулярно Кавказскому хребту, с флорой и фауной лежащих на пути районов, с прошлым и
настоящим встречающихся по дороге населенных пунктов.
От автобусной станции г. Краснодара машина уходит по направлению к поселку
Пашковскому. Позади остаются новые здания Дубинки, неподвижные воды старой Кубани, остров
посреди нее, окаймленный тополями, жилые дома и корпуса ТЭЦ. Потом автобус сворачивает на
дамбу, пересекающую рукав Старой Кубани, и вырывается на шоссе, взяв курс на Усть-Лабинск.
По обе стороны шоссе – пшеница, кукуруза, подсолнечник, свекла.
С высоты берега Кубани отчетливо видно зеркало Тщикского водохранилища, построенного
силами колхозов в 1940 году. Сооружено оно в одно лето на месте прикубанских Тщикских болот
(Тщик в переводе на русский язык – «гнилая вода»). Питается водохранилище водами реки Белой,
раньше впадавшей непосредственно в Кубань.
Между Воронежской и Усть-Лабинском от Кубани отходит полукольцевой рукав, в летнее
время пересыхающий. Он называется «Красным яром» или «Некрас-яром». Название это связано с
именем Игната Некрасова.
Как известно, Игнат Некрасов являлся сподвижником и первым помощником Кондрата
Афанасьевича Булавина – вождя казацко-крестьянского восстания, охватившего в 1707 году весь юг
страны. После гибели Булавина Некрасов возглавил борьбу с войсками Петра I, а затем, поняв
бессмысленность дальнейшего сопротивления, ушел со своими казаками за Кубань и основал
Некрасовский городок (теперь станица Некрасовская). Домовитые (богатые) донские казаки
организовывали налеты на городок, не давали некрасовцам спокойно жить, что заставило их
переселиться в низовья Кубани, а оттуда, уже в конце XVIII века, за границу. Большая часть их
обосновалась в Турции, на берегу озера Майнос. Турки называли последователей Некрасова игнатказаками. Некрасовцы вели замкнутый образ жизни, с турками не общались, на турчанках не
женились и не выдавали своих дочерей замуж за турок. Это была обособленная этнографическая
группа русских людей, сохранившая язык, культуру и обычаи XVIII века почти в неизмененном виде
до наших дней.
При Советской власти потомки некрасовцев возвратились на родину и поселились в
Приморско-Ахтарском районе. Некрасовцы жили за рубежом свыше 100 лет.
Судьба Игната Некрасова неизвестна, но существует много преданий и легенд, пытающихся
рассказать о нем.
В 1945 году в Усть-Лабинске еще была жива казачка Мария Матвеевна Попович. Она
слышала от своей станичницы Софьи Исидоровны Торпанихи легенду об Игнате Некрасове. Вот она.
«Некрасов со своим войском погиб недалече от станицы: как ехать на Воронежскую, яр
увидишь, Красный яр, а еще зовут его кой-когда в народе Некрас-яром. Там он и погиб. Говорила мне
Торпаниха, что нужно ему было в Усть-Лабинскую проехать. Перебрался он через Кубань повыше
станицы, а его-то там поджидали – за врага Игната считали, будто он к туркам перекинулся. Куда
деваться? Он в тот яр. А в яру засада тайная. Рвался-то Некрасов на тот бок Кубани-реки, а где ж,
окромя яра, к ней подойти – берега повсюду крутые, не спрыгнешь. Не удалось ему – погибли казаки,
погиб и Некрасов. Потому и зовется яр Некрасовым...»
Вот и Усть-Лабинск. Вначале показывается многоэтажный элеватор, потом вырастают трубы
маслозавода, сахарного завода. Это молодой город с развивающейся промышленностью. Он имеет
школы, стадион, магазины, предприятия.
Шоссе прорезает Усть-Лабинск, спускается к мосту через Кубань и опять стрелой
устремляется на юг. Остаются позади хутора, села, аулы, станицы. Совершенно незаметно для глаза
автобус поднимается все выше, на плоскогорье, на котором и обосновался Белореченск – крупный
железнодорожный пункт и районный центр. Это город, имеющий большие предприятия, средние
школы, магазины, железнодорожные мастерские, лесозавод.
Утром группа прибывает на железнодорожную станцию Хаджох (станица называется
Каменномостской), откуда начинается пеший переход. Многим гордится Каменномостская: своей
лесоразрабатывающей промышленностью, туристской базой. Но самую большую известность
приобрел ее завод «Русские самоцветы», преобразованный из мастерской, организованной
Владимиром Владимировичем Селезневым, уральским мастером-камнерезом.
Род Селезневых из поколения в поколение занимался резьбой по камню. Переехав на Кубань
в 1950 году, В. В. Селезнев обосновался в Каменномостской. Здесь он услышал, что около хутора
Веселого встречается мягкий камень, который местные жители называли «мертвым». Селезнев
заинтересовался им, и... камень «ожил».
С помощью пилы, сверл, напильников и Других инструментов здесь создаются из камня
предметы, украшающие квартиры рабочих, колхозников, интеллигенции: чернильные приборы,
статуэтки, безделушки. Залежи «мертвого» камня оказались неистощимыми. Он имеет хорошую
расцветку, отличную податливость под рукой. Сейчас этот камень добывается и идет в цехи завода
«Русские самоцветы»...
На юго-западе станицы Каменномостской начинается красивейшее ущелье Мешоко, по
которому стремится на север бурная горная река Белая, в предгорной части обузданная и покоренная
советскими людьми. Они заставили ее служить народу и вырабатывать электроэнергию.
Белая течет по гранитному [известняковому] руслу, между скалами, возвышающими свои
громады над рекой и уходящими ввысь.
Дорога на Даховскую проложена по левому берегу реки. Ее воды то с бешенством
набрасываются на скалистые обрывы и лижут их языками пены, то всей мощью своей волны
наваливаются на подводные пороги, то врываются в глубину береговых пещер и там клокочут,
стонут, не находя свободного выхода. Кое-где, как паутина, покачиваются над рекой подвесные
мосты, изредка преграждают путь Белой глыбы валунов. Подмытые водой в половодье, они
обрушились и теперь надолбами-великанами упираются в грудь реки.
Часа через два ущелье внезапно раздвигается, начинают поблескивать на солнце крыши
домов – это показалась Даховская. Она раскинула свои сады на склоне горы Гут, между реками Дах и
Сахрой [Сахрай].
Перед самой станицей стоит каменный мост, перейдя который группа поднимается по улице
на площадь, пересекает Даховскую, большую горную станицу, и останавливается на ночлег у Белой.
Вдали видна запань – здесь вылавливают из реки бревна пихты, сплавляемой из Гузерипля.
Тропа на Хамышки извивается по крутому склону горы, заросшей грабом, ольшаником и
лещиной, затем выходит на старую черкесскую дорогу, проложенную на высоте не менее 80 метров
над рекой.
Белая по-прежнему мечется, рвется из теснин, разбрасывая снопы брызг, играющих радугой.
Ее вода то низвергается с уступа на уступ, то вонзается в скалы, на миг скрываясь в пустотах, то
грохочет камнями. Стиснутая горами, она образует ряд каскадов и змеей ползет на север, извиваясь
по узкому ущелью, дикому и неприступному.
Но вот река делает крутой изгиб. Виден дом. Это блокгауз – приют туристов. Он расположен
невдалеке от моста, у переката с высоким левым берегом. Ударяясь в скалы, вода веером отлетает
прочь и рассыпается вокруг. Любознательный путешественник, сидя на песчаной отмели,
обязательно заметит здесь серенькую, с белой грудкой, острым клювом, коротким хвостом и
высокими ножками птичку, называемую оляпкой, одну из замечательных наших птиц. Она обитает по
течению горных рек и ручьев, на дне которых добывает личинки насекомых, самых мелких
ракообразных.
Нырнув в воду, оляпка бегает по дну реки в поисках корма. Оперение у нее смазано, как у
уток, жиром, ноздри, как у верблюда, имеют клапаны, пальцы ног длинные, с присосками. Она смело
бросается в водовороты и бывает под водой очень долго. Каждая оляпка имеет свое охотничье угодье
и не допускает к нему собратьев. Бесстрашие оляпки всегда удивляет и поражает наблюдателя...
Непередаваемо дика и красива у блокгауза природа. Нагромождения гранитных выступов,
скрытые кое-где величественными пихтами, производят незабываемое впечатление. В этих местах
Белая злобна и неприступна. Ночлег. невдалеке от моста запоминается надолго.
Дорога от блокгауза идет рядом с Белой. Пробиваясь через пихтовые леса, то приближаясь,
то удаляясь от реки, она чарует путешественников своим покоем, тишиной, своими красками. Но вот
до слуха доносится глухой рокот. Чем ближе группа подходит к Хамышкам, тем рокот этот
становится сильнее и сильнее и, наконец, превращается в сплошной гул, мощный и ничем не
заглушаемый. Он исходит от реки, к которой путешественники подходят с некоторым страхом и
любопытством. Оказывается, вода падает с высокого порога в пещеру, образованную в гранитной
скале, и, не находя нигде выхода, бушует, гремит камнями, силится вырваться из капкана и в конце
концов, разыскав выход, уносится прочь. Люди назвали это место котлом.
Вскоре путешественники входят в Хамышки. Поселок расположен в небольшой долине, на
левом берегу Белой, на высоте 510 метров. Основан он в 1863 году на месте абадзехского аула.
Жители села работают на сплаве леса по реке Белой, на лесоразработках, в колхозе. Сеют кукурузу,
картофель. Большое значение имеет здесь охотничий промысел.
Обращает на себя внимание в Хамышках памятник герою-партизану А. А. Андрееву.
Фашисты решили захватить центр Кавказского заповедника Гузерипль, чтобы оттуда
проникнуть на Белореченский перевал и перерезать единственную артерию, связывающую
Новороссийскую группу советских войск с тылами. Андреев с пятью товарищами устроил засаду,
засев недалеко от Хамышек. Это происходило в 1942 году. Бой длился несколько часов. Товарищи
Андреева погибли. У него осталась одна граната. Вырвав кольцо, он бросил ее в гущу врагов. Граната
взорвалась, поразила фашистов. От ее осколков пал и А. А. Андреев.
На месте геройской смерти А. А. Андреева прибита дощечка с надписью: «Здесь в 1942 году
при обороне Кавказа пал смертью храбрых герой-партизан тов. Андреев. Могила его находится в
Хамышках. Вечная слава героям, погибшим за свободу и независимость нашей Родины».
Поднимаясь с уступа на уступ, группа идет до Гузерипля берегом Белой и постепенно
углубляется в горы, незаметно приближаясь к Главному Кавказскому хребту. Пихта теперь всюду.
Путь пролегает вдоль границы Кавказского заповедника, по краю непуганых зверей и птиц, мимо
устья реки Киша, впадающей в Белую. Цепляясь корнями за уступы камней, пихта покрывает берега
густой зарослью. Высота многих ее экземпляров достигает нескольких десятков метров, а возраст
исчисляется веками. Деревья так велики, что порой ветер не в силах качнуть их.
В заповеднике встречаются некоторые виды субтропической растительности. В защищенных
от ветров ущельях прижился тис, или негной-дерево – представитель третичного периода.
Особенно богат заповедник животными. Серна, тур Северцова, благородный кавказский
олень, куница, выдра, рысь, барс, дикий кабан – вот обитатели лесов. Но славу себе приобрел
заповедник восстановлением стада кавказского зубра, уничтоженного в двадцатых годах бандой
белогвардейского генерала Хвостикова.
Остановиться на ночлег и дневку желательно во дворе турбазы, расположенной выше
Гузерипля, с тем, чтобы получить возможность осмотреть находящийся невдалеке дольмен, сделать
радиальные экскурсии по заповеднику.
Гузерипль – поселок лесорубов. Из глубины гор сюда привозят поездом – вертушкой лес и,
оставив вагонетки у обрыва, сбрасывают с них кряжи в Белую, которая несет бревна на своих плечах
до Каменномостской.
На перевал надо идти по линии узкоколейки. Километра через три-четыре начинается
подъем. Первые триста-четыреста метров очень трудны. Движения должны быть медленны,
спокойны, с частыми передышками. Человеку следует освоиться с крутизной, чтобы потом не отстать
от товарищей и не разочароваться в путешествии.
Тропа углубляется в пихтарник, оставив где-то в стороне Белую. Группа растягивается
цепочкой. Вот и Партизанская поляна. Заросли борщевика густы, почти непроходимы. Они
сменяются изумительной альпийской растительностью, похожей на естественный цветник. По своей
красоте этот луг непревзойден, но, к сожалению, цветы не душисты.
Поодаль темнеют обрывы Лагонаки. Высокогорное плато это названо в честь двух любящих
сердец – бедного абадзеха Лаго и Наки – дочери свободного племени. Много легенд бытует в народе
о них. Одни говорят, будто Лаго, узнав, что отец Наки, отказав в выдаче за него замуж свою дочь,
бросился в пропасть, а Наки последовала за любимым, и поэтому в память погибших обрыву дали
название Лагонаки. Другие рассказывают иначе – Лаго и Наки, не покорившись какому-то злому
князю, убежали на плато и положили на нем начало свободному от князя и уорков аулу Лагонаки.
Несомненно одно – в основе всех легенд лежит необыкновенно поэтическо-историческая
быль, которую не могут забыть многие поколения людей. На плато давно нет аула, нет нигде и
прежних жителей, а память о Лаго и Наки существует...
До Армянских балаганов километров семь. Все время группу приветствуют пихты. чуть-чуть
наклоняющие над путниками свои лапчатые ветви. Воздух свеж, наполнен приятным запахом хвои.
Вековые деревья гордо вздымают кверху свои вершины, едва покачиваются, радуясь наступлению
ясного солнечного дня и любуясь голубизной неба.
Над деревьями солнце, а дорога в мягком полумраке. На полянах жарынь, а в чаще приятная
прохлада. Идти легко, хорошо и рюкзак за плечами не чувствуется.
Поднимаясь выше в горы, еще сильнее чувствуешь чарующую «прелесть пейзажа. Глава
пытаются охватить весь мир, но разве есть на земле человек, который мог бы объять необъятное?
Вокруг так красиво и хорошо, что останавливаешься на каждом шагу. Да и как не остановиться,
увидев над собой распластанные крылья сипа белоголового, этого кубанского грифа. Вот он плавно
кружится над лугом, готовый в любую минуту камнем ринуться вниз, чтобы схватить своими
сильными когтями добычу и, унеся ее прочь, к скалам, с любовным клекотом бросить птенцам.
Путешественники незаметно подходят к Армянским балаганам, садятся у костра, всегда
горящего и поддерживаемого потоком идущих на перевал и обратно туристов, чутко
прислушиваются к голосу дремучей чащи.
Потом раздается команда старшего, и лагерь оживает: стучат топоры, высоко взлетают
огненные пики пламени и, как бы по взмаху волшебника, возникают палатки. Ночлег. Отдых.
Взаимные приветствия, крики, шутки, споры. С наслаждением потягиваются на пихтовой подстилке
те, кто решил спать на открытом воздухе, кто хочет и в ночную пору быть близким к природе,
чувствовать ее, жить ею.
Потрескивает сушняк. Пламя лихо вскидывает к верхушкам пихт свои языки. Некоторые
туристы сидят на бревнах у костра, делятся впечатлениями. Иные сушат на воткнутых в землю
палках обувь. Большинство с каким-то удивлением ходит по лагерю, ко всему присматриваясь.
Вероятно, многие никогда не испытывали удовольствия сидеть у огня, спать на земле и
прислушиваться к лесным шорохам. Темнота сгущается. В отблесках пламени то появляются, то
исчезают нижние ветви пихт, поверженный ветром ствол бука-гиганта и камень-валун, увитый
плющом. Костер едва дышит. Многолюдный табор медленно, нехотя затихает. На небе вспыхивают
звезды. Склонив голову на колени, дремлет дежурный и не видит, что пламя погасло, а поленья елееле тлеют, что тонкая струя дыма боязливо пробирается меж трех пихт к их вершинам и там
расплывается.
Но вот, прорвавшись сквозь кроны пихт, солнце полосой легло на палатки, обласкало
спящего у костра «часового» и тонкими стрелами лучей пронизало папоротник с висящими на его
листочках капельками росы. Из яра выполз плотный белесый туман. Пытаясь отвоевать у солнца
лагерь, он потянулся к табору своими длинными космами, но слабый ветерок сбивает их, уносит в
ущелье...
Сразу, без команды и побудки, просыпаются люди. Вновь пылает костер. Опять говор и шум
оживляют пихтовый бор. Теперь он еще величественнее и красивее.
Покидая за несколько часов обжитый лагерь, невольно с грустью оглядываешься. Придется
ли когда снова побывать в этих местах, ходить по глухим тропам, замирать при виде спокойно
переходящего дорожку медведя, с волнением смотреть на парящего над ущельем орла и слушать
ранним утром нежные переливы всегда бодрого и неутомимого соловья?
Тропа выводит на альпийский луг, уходящий к самому хребту с одинокой согнувшейся
сосной на вершине и разбросанными по косогору балаганами, покрытыми дранью.
Все дальше и дальше отходит линия горизонта, искривленная гребнями гор с отдельно
стоящими шпилями. Альпийский луг раздается вширь. Как-то сразу предстает в своем величии
Оштен, суровый и одинокий, с отвесными скалами на севере. Слева от него маленькое озерцо,
сиротливо поблескивающее на солнце своим миниатюрным зеркалом. Пониже, в ущелье, над
которым сверкает ледниковый Фишт, белой ниточкой петляет Белая. Дорогу преграждают
нагромождения камней. Они причудливой формы и различной величины: видно, не так давно
сорвались с Оштена и еще не поросли мхом.
Проходя мимо Оштена, с тревогой поглядываешь на его угрюмые серые скалы, изъеденные
ветром и похожие на кору старого дуба.
Во впадинах лежит снег, а справа, на склоне, что уходит от подошвы Оштена кверху,
роскошный альпийский луг. Удивительная противоположность. Снег и... радующие взор ковры
цветов. Синева колокольчиков и... голые, неприветливые скалы Оштена. Маленькие, крытые дранью
пастушьи балаганы на косогоре кажутся отдельными гнездами, кем-то случайно разбросанными
здесь.
Если нет туч и сияет солнце, отсюда ясно видна седловина Белореченского перевала со своим
постоянным стражем – Фиштом, петушиным гребнем, торчащим рядом. Но Фишт почти всегда хмур.
Только его вершина, пронизывая, словно иглой, облака, купается в лучах солнца и манит к себе.
Корявые высокогорные березы, рододендроны со свисающими гроздьями цветов каймой
оттеняют луг с чуть заметной тропой, спускающейся к Белой. Река близка и пытается здесь тоже
устрашить путешественника рокотом, ревом, но, как ни СТРАННО, А прежней Белой нет – ручей,
правда, бурный, клокочущий, но не страшный. Грохот его безобиден, вызывает лишь улыбку.
Группа осторожно переправляется на правый берег. Дорога ползет среди валунов, стремится
ввысь. Вскоре она переходит на широкую колесную дорогу над пропастью. Фишт справа. Его пещеры
зияют черными провалами. Над дорогой нависают скалы. Буки, пихты, клены и липы бросают на
землю тень, иногда закрывают обзор. Внизу, в долине, по которой течет Белая, сплошные леса.
Оставшийся позади Оштен резко вырезает свой гребень и прекрасно виден.
Еще один крутой подъем по тропе, проходящей между глыбами камней. Последнее усилие.
Перевал... Над Фиштом висит туча. Кажется, что он дышит, как вулкан. Зигзагами расползаются от
седловины гребни гор.
Туристы спускаются вниз, вновь поднимаются, входят в лес. Вот пихта, а вот бук, такой же
стройный, как на северном склоне. Все круче склон, все тяжелее спуск. Порой приходится хвататься
за дерево, чтобы не упасть. Ноги в коленях подламываются, но медлить нельзя: попасть под дождь в
это время опасно.
Часа через два появляется околица Бабук-Аула.
Теперь реки текут в Черное море. По берегу одной из них, Головинки (Шахе), довольно
бурной и неспокойной, группа идет к Дагомысу. Удивляет роскошная растительность. Особое
внимание привлекает к себе самшит. Это влаго- и тенелюбивое дерево с мелкими листочками. Оно
всегда прячется пол кроны буков или грабов. Плотность древесины самшита велика – он тонет в воде.
Растет очень медленно и толще десяти-двенадцати сантиметров не бывает. Дерево редкое,
реликтовое.
Тишина лесов оживляется приятным рокотом Головинки, сопровождающим туристов до
Солох-Аула на протяжении семнадцати километров.
Солох-Аул – историческое место. Сюда из Чаквы переселился в 1900 году И. А. Кошман –
пионер чаеразведения на побережье Черного моря. Простой украинский крестьянин-бедняк, Кошман
работал до этого на первой чайной плантации в России, находившейся в Чакве, полюбил новое
растение и решил вырастить свой, русский чай.
Весной 1901 года он высадил в Солох-Ауле семена чая, заняв ими 0,6 гектара. Несмотря на
то, что климатические условия Солох-Аула были более суровыми, чем в Чакве, – в этих местах
выпадал глубокий снег, который лежал до весны, часто бывали морозы, – чайные кусты развивались
хорошо. Правда, многие из них не выдержали суровых зим, но Кошман не падал духом. Он отбирал
семена наиболее стойких растений и к 1914 году уже имел 800 кустов акклиматизированного чая.
Несмотря на все старания Кошмана, царская власть не признавала его трудов и заявляла, что на
побережье чай расти не может.
Иное отношение к своему начинанию получил Кошман в советское время. Плантация
Кошмана стала семеноводческой. Но И. А. Кошман не дожил до подлинного расцвета чаеведения в
крае, он умер в 1935 году. Сейчас чайный куст нашел себе место не только в Лазаревском, но и в
Туапсинском районах.
По инициативе Лазаревского райкома партии плантация Кошмана объявлена заповедной.
Домик, где жил А. И. Кошман, как и плантация, огорожен и охраняется. В Солох-Ауле в настоящее
время строится высокогорный чаеводческий совхоз, который станет самым крупным в крае и будет
иметь до 200 гектаров чайного куста. Уже посажено 22 гектара, причем семенами, взятыми с
плантации Кошмана. Сейчас строится центральная усадьба совхоза, сооружаются подсобные
предприятия.
От Солох-Аула до Дагомыса около тридцати четырех километров. Поэтому здесь
необходимо сделать дневку. Местность вокруг аула очень красива. Селение раскинулось по берегу
Головинки (Шахе), на склоне горы, покрытой лесом. Любители рыбной ловли найдут вблизи
прекрасную возможность для отдыха: в реке обитает форель, лосось.
Многое увлечет в Солох-Ауле историка. До 1900 года селение состояло из семи дворов.
Старожилы, которых осталось в ауле мало, познакомят с прошлым, расскажут о девственных лесах,
окружавших в то время поселок, о животном мире. Получив нужные сведения от стариков, можно
совершить увлекательные экскурсии как в горы, так и по течению левых притоков Головинки.
Дальнейшая дорога то поднимается в гору, прижимаясь к складкам отвесных скал, то
опускается в долину, пересекая леса, то, наконец, впивается в узкое ущелье и, извиваясь по течению
реки, устремляется к морю. Позади остаются хребты гор. Их силуэт теперь еще больше темнеет и
ясно вырисовывается на голубом фоне неба. Воздух свеж, приятен. Близость моря очень заметна, его
дыхание чувствуется всеми. Через некоторое время появляется Дагомыс, известный стране чайной и
мебельной фабриками.
Эти производства представляют исключительный интерес, и туристам следует побывать в их
цехах, чтобы своими глазами увидеть предприятия, вырабатывающие лучшие в стране сорта чая и
красивую, прочную мебель.
В Сочи можно проехать на катере пригородного сообщения или на автобусе. И тот и другой
путь красив и своеобразен.
Подлинным курортом стал Сочи только в советское время. Ничего общего с
дореволюционным захолустным городишком он, конечно, не имеет. Это благоустроенный город, все
улицы которого залиты асфальтом, с прекрасными парками, дендрарием, санаториями,
фуникулерами, разнообразной субтропической растительностью, монументальным зданием театра, с
богатыми музеями и изумительной по красоте центральной магистралью.
Трудно сказать, на что следует туристу обратить свое внимание. В Сочи-Хостинском
курортном районе все интересно и незабываемо: и великолепные здравницы, и сочинский «зеленый»
музей-дендрарий.
Чтобы иметь полное представление об одном из лучших в мире курортов, о природе
прилегающих к Сочи гор, надо совершить радиальные маршруты по городу, посетить гору Большой
Ахун, Агурские водопады, поехать в Красную Поляну, на плантацию пробкового дуба Сочинского
опытного лесхоза, находящегося вблизи Хосты. Кстати, это дерево, растущее в основном на юге
Франции, в Северной Африке и Португалии, встречалось в дореволюционной России в единичных
экземплярах. Первые крупные опытные посадки были произведены на побережье лишь в 1933 году.
Сейчас на Хостинской плантации имеются тысячи деревьев.
Очень увлекательна поездка в Адлер, где расположен известный в стране совхоз «Южные
культуры» с его замечательным субтропическим парком.
Полное удовлетворение и большое наслаждение получает путешественник, совершив
экскурсию на катере от морского вокзала до Хосты. Перед глазами медленно проходит изумительная
по красоте панорама побережья.
Многодневные походы второй категории трудности
Маршрут № 12 По Малой Лабе, Пслуху, Мзымте к озеру Рица
Краснодар – Псебай – Чернореченский кордон – Третья Рота – перевал Балканский –
урочище Умпыр – перевал Аишхо I – Нарзанные источники – Красная Поляна – кордон Пслух
– перевал Аишхо II – Энгельманова Поляна – озеро Кардывач – перевал Ахукдарский (или
Ацетук) – Авадхара – озеро Рица – Гагра – Адлер – Сочи – Краснодар.
От Краснодара до Псебая – автобусом. От Псебая до Никитине – попутной машиной.
Дальше до Красной Поляны и от Красной Поляны до озера Рица – пешком. От озера Рица
до Адлера – автобусом. От Сочи до Краснодара – поездом.
Продолжительность похода – 18 дней. Протяженность пешего пути – 250 км. Стоимость проезда
в обе стороны – 120 руб.
Маршрут идет вверх по течению Малой Лабы (или Лабенка), затем вниз по Пслуху и
Мзымте, потом вверх по Мзымте до озера Кардывач, знакомит туристов с альпийской
растительностью, животным миром Кавказского государственного заповедника, дает представление о
субтропиках.
...Июль (ранее по этому маршруту идти нельзя: в горах еще лежит снег, перевалы в июне
закрыты, в горах в это время часты ливни). Шоссе устремляется на восток от Краснодара.
Желтеющие нивы, одиноко стоящие курганы, парящие в поднебесье ястребы, голубое прозрачное
небо и сверкающие в утренних лучах солнца капельки росы на лепестках подсолнуха. Дышится
легко, свободно. Машина въезжает в станицы, обходит их по-за околицей, мчится мимо бесконечных
рядов виноградника или фруктовых садов, резко тормозит на поворотах и вдруг приближается к
берегу реки Кубани, с высоты которого хорошо видна огромная чаша Тщикского водохранилища.
Еще несколько минут, и впереди вырастают трубы маслобойного и сахарного заводов. Это УстьЛабинск, прошлое которого так же красиво, как красива панорама, открывающаяся взору, когда
автобус выходит на его противоположную сторону и спускается к мосту.
Здесь был великий Суворов. Реликвии тех времен бережно хранит краевед Михаил Иванович
Петренко. Побеседовать с ним, значит, не только познакомиться с историей района, но и с его
богатым настоящим...
За Усть-Лабинском начинается степь, на пути – богатые колхозные станицы, каких на
Кубани много.
Дорога поднимается с увала на увал. Вдали синеют силуэты гор. Курганная, Лабинск, Шедок.
Горы сближаются. Ущелье все уже и уже, долина становится меньше, теснее. Вот и Шахан-гора.
Говорят, что некогда с ее вершины ринулся джигит на коне в пропасть, чтобы не стать рабом
самодержавия, чтобы не умереть в цепях.
Шедок – конечный путь железной дороги. Он известен своими гипсовыми разработками.
Дорога от него к Псебаю вьется по-над хребтом. Вот уже слышен шум реки. Вот и река, гремит
камнями, злится. Ей не терпится отнести свои воды в Малую Лабу, побрататься с Лабенком (как
местные жители любовно называют Малую Лабу), навсегда соединиться с ним. По обе ее стороны –
Псебай, высокогорный промышленный поселок с большим лесоперерабатывающим заводом.
Ночлег – на территории школы или за Псебаем. Оформив документы в конторе восточного
отдела Кавказского государственного заповедника (без пропуска дальше не пойдешь), туристы могут
двигаться дальше, к Малой Лабе (она составляет вместе с Большой Лабой реку Лабу), в глубь гор, где
начинается тропа на Красную Поляну. Лабенок капризен, коварен, необуздан. Нет под перевалом
дождя – он кажется добрым, весело шумит на перекатах, ласково обдает брызгами береговые уступы,
чуть пенится на бурунах. Но лишь только загремит гром, и где-то у центрального Кавказского хребта
хлынет ливень – Лабенок вмиг рассвирепеет, разъярится, волной накатываясь на скалы, бешено
рвется из берегов, валит вековые пихты и грохочет, словно камнепад под Аишхо, пугая
путешественника.
Голубые воды Малой Лабы отражают в себе и облачко, одиноко плывущее к горизонту, и
сосну, прицепившуюся неведомо чем и как к скале, и вершину горы, вздыбленную над нею. Никогда,
никогда не забыть ущелье, пробитое Лабенком в давние времена. Течет он стремительно, как бы
боясь попасть в тиски скал. У Чернореченского кордона Лабенок с боем берет пороги, с радостью
принимает к себе Черную речку (или Уруштен) – самому ведь дальше не справиться с горами.
Чтобы не сбиться с пути, надо свернуть у моста через Лабенок вправо и идти подножием
хребта. Километров через шесть-семь появятся слева, на полянке, у самой реки, домики. Это
Чернореченский кордон. Ночлег здесь необходим – люди устали, надо осмотреть лямки рюкзаков,
проверить обувь, снаряжение. Утром, отдохнув на кордоне, группа уходит по левому берегу Малой
Лабы вверх. Все время надо держаться течения реки. Лабенок – указатель пути. Он приведет к
Балканскому перевалу, затем к урочищу Умпыр. Сказать, что на Умпыре много людей, нельзя –
живут здесь егеря заповедника, наблюдают за жизнью животных, растят зубров и берегут их от лихих
людей, от браконьеров. В осенние дни выходят на вершины гор, выбирают поляны, откуда удобнее
считать оленей и туров, безмолвно сидят там в ожидании. Появится рогатый, заревет, вызывая на бой
соперника, егерь сделает заметку в тетради. Примчится другой, еще одна черточка. За ночь,
смотришь, и выяснилось, какое количество оленей обитает в данном районе. Тяжелый труд у егеря.
Ни один след ему не позволяется пропустить, ни одного гнездышка птицы миновать. Снег, пурга,
ветер, дождь – егерь в лесу.
Тропа от Умпыра продолжает петлять по-над рекой, но не удаляется от хребта, сопутствует
ему. До самой Чистой (приток Лабенка) она с горы на гору взбирается, как говорят, по «пиле»
прохаживается. Потом углубляется в заросли борщевика, пробивает их и выходит к камнепаду. Идти
по камням надо осторожно, чтобы не сломать ногу, упав, не поранить себя об острый их угол.
Встречные ручьи буйные, переходить следует по кладкам, на ходу сооруженным, или вброд,
застраховав себя веревками. Перевал недалеко – вот он, смотрите: дорожка серпантином по его
склону извивается. Но не вздумайте подниматься на него в туман. Лучше остановиться на холодную
ночевку у подошвы горы, переждать непогоду.
Терпение вознаградит туриста. Он увидит чудесную панораму, никогда не забываемую. На
спуске тоже нужно быть осторожным – спешить некуда. Так или иначе, а группа разобьет лагерь у
кордона Пслух, либо у Нарзанных источников.
Пслух – река. У нее много детей: два Пслушенка, у каждого из них есть Пслушенята –
«родственников» хоть отбавляй. Дорога по их водоразделу очень красива. Вокруг столетние буки,
платаны. Медленный спуск. Вот и Нарзанные источники. Приятно выпить, несколько минут
отдохнув, чтобы не простудиться, утоляя жажду, кружку свежего нарзана!
Красная Поляна в 20 километрах. Мзымта бушует, не желает принимать гостей, накатывается
на берег, пытается залить дорогу, смыть с нее туристов. Однако не удается ей злое дело. Посмеиваясь
и любуясь неукротимой рекой, туристы входят в поселок и останавливаются на турбазе. Пора
принять душ, посмотреть кинокартину, потанцевать. Через день снова в путь по тому же маршруту.
Теперь туристы поднимаются уже на перевал Аишхо II и к вечеру прибывают на Энгельманову
Поляну, отдыхают. На следующий день они уже будут около озера Кардывач. О его красоте, о
прелести его изумрудных вод не расскажешь. Кардывач надо увидеть, чтобы почувствовать его
величие, надо часок – другой посидеть на берегу, чтобы оценить чудную панораму, расстилающуюся
перед глазами.
Дальнейший путь уводит человека в пихтовые леса, покрывающие склоны гор, то поднимает
на перевал, то бросает его вниз, в ущелье, наконец выводит в долину Авадхары, к нарзану, ключом
бьющемуся из трубы. Местечко это расцветает летом, зимой в нем никого нет. Остаются лишь
домики-времянки, похожие на балаганы. Дальше прекрасное шоссе. Еще 16 километров по ущелью
реки Лашипсе, и группа останавливается в изумлении перед голубоватым озером Рица. Несколько
столетий назад, возможно чуть больше, горы обрушились, преградили путь реке и образовалось
озеро, по красоте которому, пожалуй, нет равных.
Озеро Рица расположено на высоте 950 метров над уровнем моря и имеет в длину 2 666
метров, в ширину – от 425 до 1 000 метров. Глубина его 115 метров. Это самое большое озеро
Западного Кавказа.
Участок от озера Рица до Гагр рекомендуется пройти пешком, чтобы насладиться угрюмой
красотой ущелья, его высокими скалами.
В 14 километрах от Гагр, у подножия скалы, «раскинулось» Голубое озеро. Ширина его и
длина не больше двадцати – двадцати пяти метров. Озеро карстового происхождения.
Ни отдых надо остановиться в Адлере, отправившись туда на электричке или в автобусе.
Осмотром Гагр, Адлера и Сочи группа заканчивает свое путешествие.
Маршрут № 13 Кислые источники – перевал Санчаро
Краснодар – Никитино – перевал Умпырский – Дамхурц – Пхия – Кислые источники –
перевал Адзапш – Псху – перевал Анчхо – Авадхара – озеро Рица – перевал Ахукдарский –
озеро Кардывач – перевал Аишхо II – Красная Поляна – Адлер – Сочи – Краснодар.
От Краснодара до Псебая – автобусом (или грузотакси), от Псебая до Красной Поляны –
пешком, от Красной Поляны до Адлера – автобусом, дальше – катером или автобусом до
Сочи. От Сочи до Краснодара – поездом.
Протяженность пешего пути – 250 км. Продолжительность похода – 14 дней (не считая
пребывания у моря). Стоимость проезда в оба конца – 110 руб.
Маршрут пролегает по высокогорью, изобилует естественными препятствиями: перевалами
горными реками, снежниками, осыпями, камнепадами. Доступен для хорошо тренированных
туристов. Знакомит с разнообразными лесными зонами и их растительностью (тис, самшит,
лавровишня, падуб, рододендрон, грецкий орех, бук, каштан, пихта, ель и т.д.) и самыми различными
видами горного пейзажа. Богат и интересен животный мир бассейна Большой Лабы.
Дорога от Псебая до Никитино туристу известна (см. маршрут № 12). Тропа уводит группу
по реке Никитовке. Местные жители дают подробное описание, и ошибиться, заблудиться, выйдя из
поселка Никитино, довольно трудно. Подъем крутой, безводный. Запас воды во флягах необходим.
После полудня группа попадает в зону субальпийских лугов. Остановиться необходимо в балаганах
пастухов на северном склоне горы Хацавитой, до которой от Никитино 15 километров.
От Хацавитой начинается прогонная тропа, но возникает она в километре от ночлега.
Поэтому приходится вначале идти от балаганов строго на восток. Река Хацавитая. Форсируется она
(если группа совершает поход летом, в мелководье) вброд. Дорожка идет лесом, на подъем, правда,
не весьма тяжелые. Лес заканчивается внезапно, почти у самой Туровой башни с ее 600-метровым
обрывам. Подходящего места здесь для бивуака нет – необходимо торопиться, чтобы добраться до
Верхнего Бескеса. Идти следует по хребту, не принимая во внимание многообразные тропы,
спускающиеся вниз к Малой Лабе. Ночевка у источников Бескеса.
Впереди перевал Магишко [Магишо]. После «теплого» ночлега каждый набирает темпы,
чтобы согреться. Даже восход солнца в этот час никого не интересует, хотя дождаться его надо бы –
небо на рассвете необыкновенно красиво. Путь тяжел – тропа теряется, особенно на каменистых
участках. Обойдя гору Маркопидж (она остается слева), группа попадает на довольно хорошую
тропу. Если не делать больших привалов, к четырем часам дня можно добраться до Умпырского
перевала.
Туристы спешат вниз, к притоку Большой Лабы – реке Закан, чтобы ночью не мерзнуть без
дров. Елового сушняка у Закана вдоволь, хвойной подстилки также. Впереди Дамхурц. Дорога –
вдоль Закана по пихтарнику. На полянах, встречающихся по пути, много земляники и малины. Вот
Большая Лаба, а вот и Дамхурц. Здесь есть магазины, столовая, школа, но останавливаться на ночлег
лучше на берегу реки за поселком.
Дальше идти приходится по шоссе (14 км). Следующий поселок Пхия, в котором живут
лесорубы. Минуя Пхию, группа направляется по лесовозной дороге к сухому руслу Большой Лабы.
Возле нее барак. Форсировав реку, туристы выбирают удобное место для ночлега. Вокруг пихтовый
лес, есть сушняк. Идти легко, приятно. Сворачивать вправо от Лабы нельзя. Речушки, встречаемые в
пути, форсируются либо вброд, либо по кладке. Вскоре большая Лаба отойдет влево. Тропа – по
берегу реки Санчаро. Неожиданно перед туристами возникает поляна с массой цветов и такими же
березами, как в Подмосковье. Дальше дорожка извивается рядом с речушкой. Через четыре
километра появляется балаган. Отсюда еще два километра до нарзанных источников.
Чтобы попасть на перевал Санчаро, надо возвращаться назад, но имеется другой путь – через
перевал Адзапш.
Тропа не расстается с Кислой, идет по ее левому берегу, но с каждым метром ухудшается,
переходит с берега на берег. Броды глубокие, не перейти без кладки. Неожиданно тропа теряется и
появляется красивое озеро, которое обходят слева. Начинается подъем. Он круче и круче. На пути
один снежник, другой, третий... Поворот. Еще несколько сот метров, и гребень хребта. Перевал!
Внизу, невдалеке, кош пастухов. Санчаро остался влево, в пяти километрах от тропы.
До поселка Псху – 4 километра. Дорожка вьется вдоль мутного, стремительного Баула. Затем
Агурипста, перевал Анчхо. Подъем на него пологий, тягучий, утомительный, а спуск – крутой и
непродолжительный. Вот, наконец, и Лачипсе [Лашипсе], справа от которой нарзанные источники
Авадхары, а слева дорога на озеро Рица.
Путь на Красную Поляну проходит долиной реки Авадхары через Ахукдарский перевал. Не
спускаясь с него, можно пройти по хребту к озеру Кардывач, а оттуда – на перевал Аишхо II и выйти
в Красную Поляну. Дальше – Адлер – Сочи – Краснодар.
Маршрут № 14 Вверх по Черной речке
Краснодар – Псебай – Чернореченский кордон – Мастаканский перевал – Уруштен – перевал
Псеашхо – Красная Поляна – перевал Аишхо II – озеро Кардывач – перевал Ахукдарский
(или Ацетук) – Авадхара – озеро Рида – Гагра – Адлер – Сочи – Краснодар.
От Краснодара до Псебая – автобусом, от Псебая до Никитино – попутной машиной. Дальше
до Красной Поляны и озера Рица – пешком. От озера Рица до Адлера – автомашиной. От
Адлера до Сочи – автобусом или катером, от Сочи до Краснодара – поездом.
Продолжительность похода – 18 дней. Протяженность пешего маршрута – 250 км.
Стоимость проезда в обе стороны – 140 – 150 руб.
Маршрут знакомит туристов с высокогорьем, с растительным и животным миром
Кавказского государственного заповедника, с прошлым и настоящим Красной Поляны.
Путь от станции Шедок до Псебая надо совершить пешком: он знакомит туристов с
предгорьями, позволяет на коротком отрезке дороги испытать силы путешественников, их закалку,
проверить подгонку лямок рюкзаков, правильность укладки продуктов.
Переночевав в Псебае и купив здесь продукты (до Красной Поляны их приобрести негде),
группа отправляется в дорогу. До Чернореченского кордона двадцать пять километров, которые чаще
всего, чтобы сохранить силы для весьма крутого подъема на Мастакан и сэкономить время,
проезжают на попутных лесовозах. Остановку следует сделать у моста, переброшенного через Малую
Лабу против поселка Никитино. Остальные пять-шесть километров до кордона не трудно пройти
пешком. Для разбивки лагеря на ночлег используется площадка вблизи подвесного моста, около
бывшей кузницы. Ниже, на террасе у самого берега Малой Лабы, ставить палатки нельзя: река может
ночью прибыть и затопить бивуак. Пока одни занимаются устройством ночлега, Другие должны
собрать сушняк для костров. Но подниматься за ним на гору не рекомендуется: склон крут, скользок,
в ночное время совершенно недоступен.
После ночлега уходить на маршрут не стоит. Дневка около кордона не помешает. Человек,
редко попадающий в горы, с большим удовольствием проведет здесь денек, чтобы полюбоваться
открывающимся перед ним пейзажем, побродить по берегам Малой Лабы или Уруштена.
А смотреть есть на что. Напротив, как одинокая башня замка, случайно сохранившаяся после
нападения врага, высится трехгранная скала с кольцом пихт, плотной стайкой теснящихся у ее
основания. Низко свисают над ущельем тучи. Вот они проходят мимо шпиля и окружают его так, что
на виду остается лишь самый пик с переломленной надвое елью на макушке. Сверкая на солнце, он
гордо держит на голове зеленую шапку и как бы смеется над темными, мрачными облаками,
закрывающими ему обзор. А внизу, у подножия, беснуется Малая Лаба. Кстати, почему «Малая»? Ни
шириной, ни своей неукротимостью Малая Лаба не уступит ни Большой Лабе, ни какой-либо другой
горной реке. Вырываясь из теснин под уклоном в тридцать-сорок градусов, она мчится на север,
гремит и грохочет, как батарея орудий, гранитными валунами. Стремительно налетев на береговые
утесы, разбивает об их грудь свои волны и тысячами брызг взметается вверх.
Проходит час, другой, а ты все сидишь, безмолвно глядя на реку, слушаешь ее богатырское
дыхание, наблюдаешь за стволами сплавляемых по Малой Лабе пихт, то ныряющих в глубину, то, как
дельфины, выскакивающих наружу и тяжелой стрелой описывающих в воздухе короткую дугу.
А перед вечером, едва последний луч пробежит по стоящему напротив шпилю скалы,
выходишь к обрыву, что у самого устья Уруштена, и смотришь на реку, не отрывая глаз.
Надвигающийся из глубины ущелья туман постепенно закрывает буруны, длинными лапами тянется
к вершине шпиля и, опутав его, словно веревкой, расползается вокруг белесыми космами.
Уруштен... По-русски – Черная речка. Буйная, гневная. Разрезав Мастакан надвое, она с
разгона вливается в Малую Лабу и, отбросив в сторону ее светлые воды, черной полосой
поворачивает на север. Чудится, с болью расстается Уруштен с любимым ущельем, с лесами и
горами, им оставленными позади. Потому и мечется от скалы к скале, потому и злобствует,
неожиданно заканчивая у моста короткий, но красивый путь...
Географу, страстному краеведу есть чем заняться в устье Уруштена. Любуясь природой, он
невольно обратит внимание на геологическое строение левого берега реки. Слюда белая и черная,
мрамор и гранит, которые он обнаруживает прежде всего, не только заинтересуют его, но и глубоко
взволнуют. В такие минуты геолог сейчас же схватит молоток и отправится на разведку.
Не малое поле деятельности открывается также ботанику. На южной стороне валунов он
найдет разнообразные мхи, различные виды зонтичных растений и папоротников.
Сразу же после плотного завтрака лагерь снимается. Проверив снаряжение, хорошо подогнав
лямки рюкзаков, группа отправляется по маршруту и тотчас же подходит к подвесному мосту через
Уруштен. На толстых стальных тросах он переброшен с берега на берег и прикреплен к каменным
устоям.
От моста резкий поворот вправо, на подъем. Идти очень тяжело: на плечах груз.
Подниматься необходимо медленно, не торопясь, часто отдыхая, – впереди семь-восемь километров
пути. Но как ни трудно, ты с наслаждением дышишь горным воздухом и шагаешь по тропе, справа и
слева от которой поднимаются к небу буки с матовой корой и грабы, слушаешь неумолкаемый
стрекот сойки, возмущенной присутствием в ее владениях людей, с интересом и большим
любопытством присматриваешься к каждому камню. Рюкзак, тяжелый и объемистый, беспрерывно
пополняется экспонатами. Как не взять кусок мрамора с розоватыми жилками или пласт черной
слюды? Пряный аромат прошлогодних листьев, едва уловимый запах старой коры и преющих по
бокам тропы поваленных бурей деревьев вызывают желание сбросить ношу, лечь на косогоре и,
забыв обо всем, долго смотреть вверх, где в просветах ветвей синеет небо.
Иногда, приносимый слабым ветром, доносится монотонный гул Уруштена. Река недалеко, у
подножия склона. Но она не видна, замкнута лесом.
Проходит час, другой. Дорожка незаметно отклоняется влево. На смену букам и грабам
приходят платаны. Их могучие ветви чуть ли не ложатся на землю, а буроватая кора, шелушась и
сворачиваясь, с громким шелестом падает на дорожку и устилает ее толстым слоем, хрустящим под
ногами, как ореховая скорлупа. В зарослях куги серебрится на солнце небольшое озеро. Следы и
лежки говорят о том, что здесь недавно побывали дикие свиньи. Отсюда до стоянки еще километра
три.
Дорога четкая, широкая. Круто поднимаясь вверх, она вдруг приводит туристов в березовый
лес с кое-где разбросанными по нему елями и соснами.
Потом деревья становятся реже. Взору предстает громадный субальпийский луг,
простирающийся по склону до самого Мастаканского хребта. Еще усилие, еще километр пути по
густой высокой траве, и группа подходит к Безымянному ручью, журчащему тихо-тихо. Спрятав свое
русло в зелени берез и высокогорных ив, скромный и застенчивый, как девушка, он играет меж
камней кристально чистой водой, с нетерпением ждет, когда путник утолит жажду у его русла и
скажет: «Чудесно!».
А вокруг – бесконечная цепь гор, скалистых и суровых. Словно стражи, оберегают они
величественные и необъятные луга Мастакана. Иногда на красноватом утесе, упирающемся в
Уруштен своим остроконечным носом, возникает гордая фигура тура Северцова. Застыв на вершине,
стоит он неподвижным изваянием и зорко всматривается в толпу людей, неожиданно появившихся в
его владениях.
Двигаться дальше нет смысла: туристы устали, вода под боком, сушняк возле бивуака; пора
ставить палатки, разжигать костры, готовить ужин и организовывать ночлег.
Лагерь на Безымянном снимается рано – предстоит длинный путь. К вечеру надо добраться
до реки Алоус, чтобы успеть разбить бивуак в пихтовом лесу, вблизи воды.
Субальпийский луг тянется с хребта на хребет. Мотыльковые, зонтичные, лютиковые,
колокольчиковые и другие однолетние охватывают туриста со всех сторон. Их высота и окраска
необыкновенны. В сочетании с рододендронами, окаймляющими высокотравье, красота лугов
неописуема. Часто из-под самых ног путешественника взлетает целый выводок горных индеек, серых,
как цесарки, и тяжелых, как дрофы. А вверху еле заметной точкой парит белоголовый сип. Он зорко
высматривает серого зайца, порой с перепугу выскакивающего на снежник. Тишина на лугу
удивительная...
От Безымянного ручья отходит несколько троп. Они имеют ответвления, почти не видимые
глазом и не ощущаемые ступнями ног. Разобраться в направлении довольно трудно. Необходимо
придерживаться правой стороны, чтобы не попасть на левую дорожку, ведущую на Умпыр, в сторону
от маршрута. Высокотравье затрудняет поиски правильной тропы, но теряться нельзя. Надо
подняться по склону метров на четыреста, потом остановиться и разведать местность. На северозападе покажется всем знакомая красноватая скала. Группа идет между ней и склонами хребта по
увалам, не крутым, но утомительным.
Задерживают движение также снежники, часто встречающиеся на пути. Переправляться
через них следует с особой осторожностью, не забывая о веревках, посохах, держать их следует
наготове. Преодолевает снежники сначала руководитель – он делает носками ботинок вмятины, по
которым туристы обязаны ступать.
Неожиданный поворот влево. Впереди волны гор, они охватывают открывающееся ущелье
полукругом. Это первый признак приближения спуска. Минут через пятнадцать дорожка неожиданно
поднимается на гребень горы. Стоит взойти на него, и Мастаканский перевал взят. Начинается крутой
спуск. Не мешает для страховки расставить здесь цепочку туристов и сделать из веревки перила.
Дальше не опасно, хотя тропа и снижается зигзагами над пропастью. Вскоре группа попадает в
вековой сосновый бор с мохом-бородачом, космами висящим на ветвях. Пора закусить, передохнуть.
Впрочем, никто не подумает трогаться дальше, потому что расстаться с бором нет сил. В нем
глубокая тишина, покой. Кажется, попадаешь не в лес, а в подводное царство: мох-бородач
пошевеливается, как водоросли.
Внизу – ущелье с широкой долиной, дальше, в одной из котловин, – озеро. Еще дальше –
четырехгранные пирамиды Псеашхо.
Аромат хвои, сосновых шишек и мхов так плотен и силен, что кажется, век дышал бы
воздухом, в котором он разливается, и никогда не ушел бы отсюда. Сосны вековые, толстые. Их ветви
тянутся к югу и тяжело свисают над обрывом. Многотонные валуны песчаника и известняка,
зарывшись основанием в землю, нависают над дорожкой, и, чудится, собираются обрушиться на тебя
всей своей громадой. На некоторых из них, цепляясь корнями за малейшие трещинки, тесной
компанией прижимаясь друг к другу, сидят сосенки-одногодки. Земля усеяна шишками, хвоей. Ни
сороки, ни сойки на деревьях. Даже ветер не проникает сюда. Полное безмолвие...
Еще метров восемьсот ходу, и группа пересекает ручей, затем входит в заросли борщевика.
Направление – строго на юг. Придерживаться правого склона. Идти тихо, не разговаривая, часто на
этой поляне отдыхают олени, дикие свиньи, зубры. Их увидят лишь те туристы, которые не нарушают
правил, установленных для путешественников, не кричат, не свистят. Обитатели Кавказского
заповедника привыкли к тишине и почти не боятся человека.
В конце поляны тропа раздваивается одна идет влево, другая – через небольшой овраг
вправо. Группа следует вторым путем. Не стоит смущаться, если попадется незначительная топь,
грязь. Скоро местность изменится, идти будет легче. От поляны к поляне, через пихтовые леса, над
шумящей слева рекой, то поднимаясь, то опускаясь, группа к вечеру достигает реки Алоус.
Переходить ее нет надобности, потому что лагерь раскинуть лучше всего в пихтовом бору, невдалеке
от берега.
Здесь же группе следует провести дневку. Любители черники соберут ее за рекой, по склону
горы. Желающие встретить медведя могут совершить экскурсию вниз по Алоусу. Но отправляться в
дорогу одному нельзя. Кроме того, оставшиеся товарищи должны быть все время наготове, чтобы
если кто вовремя не вернется в лагерь, бросить в костер мохнатых листьев. Дым поднимется вверх и
укажет расположение лагеря. Ночью в подобном случае разжигают большие костры, конечно, не под
пихтами и вообще не под деревьями.
После Алоусских полян приятно идти лесом, пробираясь битой тропой меж пихт. С горы на
гору, все дальше и дальше, к Уруштену. Вековые деревья неподвижны, задумчивы. Изредка,
случайно задетые рукой туриста, ветви их шевельнутся, сбросят с себя холодные капли росы и опять
застынут. Стройные, высокие и молчаливые пихты вдруг о чем-то заговорят своими вершинами,
словно радуясь, что, наконец, и к ним пришли гости, гости редкие, веселые...
Тропа сухая, хорошо утоптанная вьется вдоль косогора, сворачивает в папоротники, снова
взбирается на высоту, переваливает гребень горы и, плавно изгибаясь между камнями, снижается к
бурливой реке. В половодье поток беснуется и страшен, а летом тих и скромен, его говор чуть
слышен. Но бывает, что он начинает грохотать. Тогда ожидай ненастья, пойдет дождь. Вообще же
шум воды – маяк туриста. Иди на него, не ошибешься. В данном случае также сле дует идти к реке.
По левому берегу Уруштена, на который группа только что по пала, идти необходимо вверх
по течению. Обрывы, камнепады, осыпи часто сменяют друг друга. Но они не опасны. В дождь,
однако же, движение прекращается. Взор устремлен на виднеющиеся по ту сторону водопады и
нависающие над рекой скалы. Еще несколько раз попадаются броды через впадающие в Уруштен
полноводные ручьи. через его рукав. Потом тропа вновь упирается в Черную речку и исчезает. Опять
переправа. На той стороне Грузинская поляна, там ночлег...
От Грузинской поляны постепенный, незаметный подъем правым берегом Уруштена. Он
становится все круче и круче, ущелье суживается. Уруштен бьется в каньоне, разбрасывает брызги,
лижет волной скалы. Вот он исчезает. Куда? Присмотритесь... Снег завалил ущелье. Вода пробила его
и образовала туннель. Сквозь колодцы, выжженные в его потолке солнцем, в середину туннеля
врывается свет и большими белыми пятнами падает на воду. Висят сосульки. Кольцами блестящих
сережек они охватывают стены, арку выхода.
Утолив жажду у водопада, группа двигается на перевал. Он показывается внезапно. Перед
глазами вырисовываются сахарная голова Псеашхо, ледник и широкая полоска Холодного родника.
Дежурные остаются готовить обед, а все остальные уходят вдоль ущелья, приближаясь к леднику,
фотографируют его, взбираются к истоку мощного ручья, впадающего в реку.
Ночлег устраивается либо в пещере, до которой от остоновки метров около ста, либо в
палатках. Как только начинает смеркаться, ледник заиграет всеми цветами радуги. Лучи заходящего
солнца, нащупав между горами какую-то щелку, проникают на ледник и долго освещают его. Совсем
темно. Без фонаря не увидеть друг друга, а ледник по-прежнему купается в лучах и переливается
красными, синими и зелеными огнями...
Половина дня уходит на путешествие по седловине перевала, между вершинами Псеашхо.
Продвигаясь лугом, покрытым разнообразными цветами, медленно взбираясь на перевал, группа час
за часом приближается к вершине, с которой начинается спуск. По сторонам тропы тут и там
рододендроны. У ключа, бьющего струей, над дорожкой, остановка. Здесь водораздел, здесь
зарождаются реки. Одни текут в Черное море, другие – в Кубань.
С последнего, южного склона седловины, если стать лицом к западному ущелью,
открывается великолепный вид на Красную Поляну, на хребты Аибги, Аишхо, на северные отроги и
на весь Главный Кавказский хребет.
Высота перевала 2050 метров. Группа взбирается на него и сейчас же начинается спуск. Он
не легок, и в дождь или туман недоступен. Тропа обходит гору, извиваясь над глубоким обрывом
ущелья Пузико [Пдзико, Дзико]. Идти следует осторожно, чтобы не соскользнуть. Если хочется
полюбоваться окрестностями, надо остановиться, спешить некуда.
Километра через два тропа поворачивает вниз и переходит на гребень хребта. Крутизна
спуска неимоверна, но опасности уже никакой нет. Единственное предупреждение туристам – не
падать, чтобы не получить травму.
Сначала группа попадает в пихтовый лес, но скорость движения такова, что ты не замечаешь,
когда лесная зона изменяется. Только у сосновой поляны, где, кстати, есть вода — родник в двухстах
метрах от поляны, — начинаешь чувствовать наступление власти бука и граба.
Потом бук уступает место дубу. А еще через час турист неожиданно испытывает блаженное
чувство – ноги не напрягаются, икры не болят: перед нами ровная площадка, дома. Спуск закончен.
Пройдено сверху вниз семнадцать километров, не считая дороги на седловине перевала.
В поселке Сланцевый рудник (здесь когда-то добывали кровельный сланец) туристы не
задерживаются – до Красной Поляны всего-навсего шесть километров. Ночь застает группу в
Красной Поляне.
За годы Советской власти Красная Поляна стала крупным населенным пунктом, имеющим
гидроэлектростанцию, которая снабжает своей энергией Сочи-Мацестинский курорт, туристскую
базу всесоюзного значения, санатории.
Красная Поляна имеет автобусное сообщение с Сочи через Адлер, но покидать ее сразу нет
смысла. Путешественники могут совершить здесь ряд радиальных экскурсий, чтобы ознакомиться с
окружающей природой, с историческими памятниками.
Из Красной Поляны туристы отправляются на озеро Рица (см. маршрут № 12).
Экскурсионный маршрут
Маршрут № 15 Краснодар – Ейск
Краснодар – Тимашевская – Ейск – Краснодар.
Протяженность маршрута – 490 км в оба конца. Продолжительность путешествия – 5 дней.
Стоимость проезда в оба конца – 72 руб.
Маршрут знакомит со степной полосой края, историческим прошлым станиц, лежащих на
пути, дает представление о сельском хозяйстве Кубани.
***
Железнодорожный вокзал Краснодар I – монументальное здание в два этажа, облицованное
серым камнем и реконструированное в 1954 году. К вокзальной площади примыкают недавно
отстроенные красивые здания.
Краснодар – большой железнодорожный узел, связанный со всеми районами страны: через
Керченский пролив – с Украиной, через Сочи – с Закавказьем, через Сталинград – с Сибирью, через
Ростов-на-Дону – с центральной частью Советского Союза. Значение его с каждым днем возрастает, в
связи с ростом промышленности и дальнейшим развитием сельского хозяйства. Увеличивается
поэтому и грузооборот станции.
Поезд Краснодар – Ейск отходит от перрона. С правой стороны виден сквер имени Ленина с
памятником Владимиру Ильичу, слева – упирающаяся в Карасунское озеро обширная долина, на
которой сооружается стадион нефтяников и построен Краснодарский телевизионный центр. За
семафором поезд поворачивает на север и идет мимо масложиркомбината имени Куйбышева –
огромного пищевого предприятия, состоящего из гидрогенизационного, бондарного, механического,
маргаринового, мыловаренного и маслоэкстракционного заводов. Перед центральными воротами
установлен на небольшой заасфальтированной площадке памятник В. В. Куйбышеву.
В годы войны все корпуса заводов комбината были взорваны фашистами. Сейчас они
восстановлены, реконструированы и расширены. Их производственная мощность возросла и стала
гораздо больше.
Рабочий коллектив этого предприятия вписал не одну славную страницу в историю
революционной борьбы на Кубани и воспитал славный отряд героев. Великой Отечественной войны.
В числе их бывший рабочий завода Степан Еременко, партизан отряда имени братьев
Игнатовых. Он погиб осенью 1942 года, выполняя боевое задание.
У главной аллеи заводского парка среди самшитовых зарослей стоит окруженный
цветниками памятник с надписью: «Партизан Отечественной войны Степан Еременко».
Степан Еременко много лет работал на мыловаренном заводе комбината, пользовался
большим авторитетом и уважением как на заводе, так и в партизанском отряде.
По левую сторону полотна железной дороги расположен рабочий городок комбината с
прекрасным Домом культуры и одной из лучших в городе библиотек при нем.
Через несколько минут состав приближается к так называемому «Круглику», где находится
Всесоюзный научно-исследовательский институт масличных и эфиромасличных культур.
Известность ему дали научные труды по увеличению масличности подсолнечника. Здесь работает
замечательный ученый-селекционер лауреат Ленинской премии Василий Степанович Пустовойт.
Долгое время считалось, что выход масла из семян подсолнечника не может превысить пятую часть
его веса. Василий Степанович решил переделать природу этой культуры, намного повысить ее
масличность. Свою работу он начал еще в 1912 году на учебном поле «Круглика». Пустовойт прежде
всего познакомился с опытом земледельцев, которые самостоятельно произвели к тому времени
отбор зерен, пытаясь вывести новый, лучший сорт подсолнечника, и сумели превратить ветвистый
подсолнечник в однокорзиночный.
Эту первоначальную форму Василий Степанович и взял за основу для выведения высокомасличных семян подсолнечника. Своей цели ученый добился. Масличность зерна подсолнечника
увеличилась до пятидесяти процентов, и страна получает миллионы пудов растительного масла без
каких-либо дополнительных затрат...
Поезд проходит мимо корпусов табачно-ферментационной фабрики, рабочего городка
железнодорожников, основных зданий завода измерительных приборов и вырывается на степной
простор.
Теперь вся земля распахана, обработана и дает богатейшие урожаи пшеницы, овса, ячменя,
подсолнечника. Особенно производительными стали поля в настоящее время. Применение колхозами
новейших сельскохозяйственных машин, удобрений, севооборотов и комплексной механизации дало
исключительно ощутимые результаты.
В Тимашевской поезд стоит около часа. Это узел нескольких железнодорожных линий.
Вокзал здесь единственный в своем роде на Северном Кавказе. Он имеет двухсторонний подъезд.
Тимашевская – большая районная станица, имеющая средние школы, магазины, Дом
культуры, Дворец физкультурника, стадион, столовые, предприятия пищевой промышленности...
Помимо возделывания зерновых культур, колхозы края обращают большое внимание на
развитие животноводства, птицеводства. В этом отношении интересен Каневский район. Его колхозы
поставили перед собой задачу откормить в ближайший год три миллиона уток. Задача эта вполне
выполнима, потому что в предыдущее время поголовье уток в артелях данного района достигло
внушительного количества.
Приближается Старо-Щербиновская. От нее до станицы Ново-Щербиновской не более 15
километров. Если есть время, стоит проехать туда, чтобы увидеть дом, где останавливался Михаил
Иванович Калинин. В район этой станицы Михаил Иванович приезжал несколько раз. Дело в том, что
колхозники станицы Краснопольской обратились к нему с просьбой вступить в члены товарищества
по совместной обработке земли. Тов. Калинин наложил на их письме резолюцию: «Согласен». В 1927
году, приехав в Ново-Щербиновскую, он побывал в Краснопольской, убирал там хлеб, косил траву,
беседовал с казаками. Однажды он сказал: «Коллектив – сила; один – никто». Слова Михаила
Ивановича оправдались.
Последняя остановка – Ейск. Его вокзал –один из лучших в степной полосе Кубани. Ейск –
тупик.
Город расположен на северо-восточном берегу Азовского моря и получил свое название от
Ейского лимана, составляющего устье реки Еи. Меотида, Меотийское озеро или болото (так называли
Азовское море древние греки) известно очень давно. О народах, населявших его побережье, писали
Страбон, Геродот, Дионисий, знаменитый римский поэт Вергилий Марон.
Сам Ейский городок существует с 1775 года и являлся раньше небольшой земляной
крепостью с ханским дворцом, построенным при Шагин-гирее, правившим Крымом. Зимой 1782 года
в Ейск прибыл А. В. Суворов, чтобы объявить кочевавшим по степям Кубани ногайцам акт отречения
хана Шагин-гирея от престола и о переходе Крымской орды под власть России.
Указом царского правительства от 6 марта 1848 года поведено было «в пределах
Черноморского войска» и так называемой Ейской косы открыть порт и учредить город, который
именовать «портовый город Ейск». Но в дореволюционное время он не оправдывал возлагаемых на
него надежд. Ейск находился на окраине Северного Кавказа и не мог соперничать с Ростовом-наДону. Это был жалкий уездный городишко, с проведением железной дороги Ростов-на-Дону –
Тихорецкая – Новороссийск вовсе потерявший свое значение.
Славиться стал Ейск в советские годы. Широкое развитие получил здесь рыбный промысел:
организовались рыболовецкие колхозы, моторно-рыболовная станция. Добываются тарань, судак,
белуга, осетрина.
В городе имеются заводы: печатных машин, станкостроительный, консервный, бондарный,
обувная фабрика и другие предприятия.
Вторжение фашистов на территорию края прерывает дальнейший рост города.
Ейск подвергается разрушению. Свыше шестисот жителей его были расстреляны. Но народ
не покорился оккупантам, боролся с ними. Большую известность в борьбе с врагами получила группа
молодежи, организованная восемнадцатилетним Анатолием Ушаковым. В тяжелых условиях
подполья она вооружилась и вела партизанскую борьбу с фашистами, а в момент панического
отступления оккупантов не допустила взрыва электростанции.
С 1941 года вплоть до последних своих дней в Ейске проживал профессиональный борец,
неоднократный чемпион мира по классической борьбе Иван Максимович Поддубный. Родился он в
1870 году в селе Красионовке, недалеко от города Золотоноша, на Полтавщине. Предки Ивана
Поддубного мужественно защищали Отечество от иностранного посягательства в составе
запорожцев. Один из них – Федька Поддубный, сухощавый детина со множеством рубцов на лице,
дрался в отряде князя Серебрянного с татарами под Рязанью. Прадед сражался со шведами в войсках
Петра Первого. О нем увлекательно рассказывает легенда, бытующая в роду Поддубных.
Когда Мазепа изменил России, запорожец Поддубный не захотел стать предателем и
перебежал в лагерь русских. Человек огромной силы, бесстрашный в бою, он вскоре обратил на себя
внимание царя. Петр взял его в личную охрану. Простой казак дослужился потом до больших чинов и
был отправлен в Лондон в составе посольства.
Отец Ивана Максимовича тоже обладал большой силой. Двадцати лет от роду Иван
Максимович оставил крестьянство и ушел в Севастополь.
Поддубный был награжден орденом Трудового Красного Знамени. Ему присвоили также
звание «Заслуженный артист республики». Умер в 1949 году в Ейске. Там же, в парке, ему поставлен
памятник...
Ейск – курортный город. Его бальнеологические и грязевые санатории пользуются в стране
заслуженной славой.
Большой интерес представляет знакомство с бытом и жизнью рыбаков, деятельностью
рыболовецких колхозов «Красный партизан» и «Путь к коммунизму». Увлекательны прогулки на
лиман, на катере по морю.