Звездный спидвей в формате x
advertisement
СОДЕРЖАНИЕ ФОРМУЛА КЛИПСИС Перевод Е. Голубевой ЗВЕЗДНЫЙ СПИДВЕЙ. Перевод Е. Голубевой ГОНКИ ПО ПАУТИНЕ. Перевод В. Липень Оглавление ФОРМУЛА КЛИПСИС ......................................................................................................................... 8 ОТ АВТОРА ........................................................................................................................................ 8 ГЛАВА 1............................................................................................................................................ 11 ГЛАВА 2............................................................................................................................................ 19 ГЛАВА 3............................................................................................................................................ 28 ГЛАВА 4............................................................................................................................................ 35 ГЛАВА 5............................................................................................................................................ 44 ГЛАВА 6............................................................................................................................................ 50 ГЛАВА 7............................................................................................................................................ 60 ГЛАВА 8............................................................................................................................................ 68 ГЛАВА 9............................................................................................................................................ 76 ГЛАВА 10.......................................................................................................................................... 84 ГЛАВА 11.......................................................................................................................................... 91 ГЛАВА 12.......................................................................................................................................... 99 ГЛАВА 13........................................................................................................................................ 108 ЗВЕЗДНЫЙ СПИДВЕЙ ..................................................................................................................... 113 ОТ АВТОРА .................................................................................................................................... 113 ПРОЛОГ .......................................................................................................................................... 115 ГЛАВА 1.......................................................................................................................................... 115 ГЛАВА 2.......................................................................................................................................... 122 ГЛАВА 3.......................................................................................................................................... 128 ГЛАВА 4.......................................................................................................................................... 134 ГЛАВА 5.......................................................................................................................................... 140 ГЛАВА 6.......................................................................................................................................... 146 ГЛАВА 7.......................................................................................................................................... 154 ГЛАВА 8.......................................................................................................................................... 161 ГЛАВА 9.......................................................................................................................................... 167 ГЛАВА 10........................................................................................................................................ 173 ГЛАВА 11........................................................................................................................................ 178 ГЛАВА 12........................................................................................................................................ 184 ГЛАВА 13........................................................................................................................................ 190 ГЛАВА 14........................................................................................................................................ 195 ГЛАВА 15........................................................................................................................................ 202 ГЛАВА 16........................................................................................................................................ 208 ГЛАВА 17........................................................................................................................................ 214 ГЛАВА 18........................................................................................................................................ 219 ГЛАВА 19........................................................................................................................................ 226 ЭПИЛОГ .......................................................................................................................................... 232 ГОНКИ ПО ПАУТИНЕ ..................................................................................................................... 236 ПРОЛОГ .......................................................................................................................................... 236 ГЛАВА 1.......................................................................................................................................... 236 ГЛАВА 2.......................................................................................................................................... 246 ГЛАВА 3.......................................................................................................................................... 254 ГЛАВА 4.......................................................................................................................................... 264 ГЛАВА 5.......................................................................................................................................... 272 ГЛАВА 6.......................................................................................................................................... 279 ГЛАВА 7.......................................................................................................................................... 287 ГЛАВА 8.......................................................................................................................................... 295 ГЛАВА 9.......................................................................................................................................... 303 ГЛАВА 10........................................................................................................................................ 309 ГЛАВА 11........................................................................................................................................ 319 ГЛАВА 12........................................................................................................................................ 328 ГЛАВА 13........................................................................................................................................ 339 ГЛАВА 14........................................................................................................................................ 347 ГЛАВА 15........................................................................................................................................ 353 ГЛАВА 16........................................................................................................................................ 362 ГЛАВА 17........................................................................................................................................ 371 ГЛАВА 18........................................................................................................................................ 380 ГЛАВА 19........................................................................................................................................ 389 ГЛАВА 20........................................................................................................................................ 398 ЭПИЛОГ .......................................................................................................................................... 411 УДК 820(73) ББК 84(7 США) Ж 50 Roger ZELAZNY «ALIEN SPEEDWAY» Book 1: «CLYPSIS» by Jeffrey A. Carver Copyright © 1987 by Byron Preiss Visual Publications, Inc. Book 2: «PITFALL» by Thomas Wylde Copyright © 1988 by Byron Preiss Visual Publications, Inc. Book 3: «THE WEB» by Thomas Wylde Copyright © 1988 by Byron Preiss Visual Publications, Inc. Разработка серийного оформления художника С. Курбатова Серия основана в 1997 году Ж 50 Желязны Р., Карвер Д., Уайлд Т. Звездный спидвей: Трилогия / Пер. с англ. — М.: ЗАО Изд-во ЭКСМО-Пресс, 1999.— 560 с. (Серия «Стальная Крыса»). ISBN 5-04-003307-9 Что еще может так будоражить кровь настоящего мужчины, как участие в самых престижных и наиболее рискованных в Галактике межпланетных гоночных состязаниях по трассе Паутина Клипсиса — сумасшедшем Звездном спидвее. Попасть в число участников гонок, стать членом этой великолепной Команды — заветная мечта землянина Майка Мюррея. Но законы Паутины жестоки. Заманивая жертвы в свои тенеты сладкой отравой сверхскоростного полета, она уже не отпускает их никогда: кого-то ломает, превращая в предателей и убийц, кого-то закаляет приключениями и испытаниями. Майк как раз один из тех, для кого гонки становятся большим, чем сама жизнь. В книгу вошла трилогия «формула Клипсис», «Звездный спидвей», «Гонки по Паутине». УДК 820(73) ББК 84(7США) © Издание на русском языке. ТОО ТП, 1999 г. © Оформление. ЗАО «Издательство «ЭКСМО-Пресс», 1999 г. © Перевод. Е. Голубева, В. Липень, 1999 г. ISBN 5-04-003307-9 ФОРМУЛА КЛИПСИС ▼▼▼ Эта книга — чистый вымысел, и любое сходство персонажей с реальными людьми, ныне живущими или умершими, должно рассматриваться как случайность. Честное слово. Повесть посвящается нескольким моим друзьям, которые по удивительному совпадению могут напоминать определенных персонажей, выведенных в книге. ОТ АВТОРА ▼▼▼ Всю жизнь, сколько себя помню, меня интересовали скоростные мощные машины. Может быть, это связано с детством, проведенным на улице, где каждую ночь надрывались моторы безумных гонщиков и слышался визг покрышек автомобилей, мчащихся в сторону бульвара Лейклэнд. Время от времени случались аварии, и однажды парень, которого я знал, попал на первую полосу местной газеты из-за того, что вылетел из машины на полном ходу и остался невредим, причем это случилось совсем недалеко от моего дома. А всего пять лет назад я совершенно случайно увлекся горными лыжами. Оказалось, что мне нравятся крутые склоны и свист ветра в ушах, хотя вряд ли суждено стать великим лыжником, так как нет желания соревноваться с кемлибо. Но есть что-то очень волнующее в стремительном рассекании собственных геодезических представлений с помощью элементарных кусков пластика. Для меня это приятный способ отделаться от самого себя, когда можно перестать думать и просто лететь, слившись с горным склоном. В связи с этим мне также вспоминается, что одним из моих ранних захватывающих впечатлений от книг были произведения Сент-Экзюпери, особенно его поэтические описания ночных полетов, когда пилот оставался один на один с самолетом. В последнее время меня поражает тот факт, что хорошая книга всегда в той или иной степени связана с экстремальными ситуациями. Поэтому, когда возникла идея описать циклопическую гоночную трассу и умопомрачительные скорости, я немедленно начал ее разрабатывать. Серия романов оказалась историей Большой Гоночной трассы в Небесах — места, где величайшие гонщики и самые быстрые корабли сходились вместе в волнующих поединках. Это также история о молодом человеке, чьим заветным желанием было попасть туда и стать гонщиком... Я разработал основную концепцию и фон для этой серии, а также наметил сюжетные ходы и идеи. Я много думал над этой серией и, как ни странно, записал многие свои идеи на бумагу на горнолыжном курорте в Санта-Фе, поглощая неимоверное количество горячего шоколада с пончиками и время от времени поднимая голову, чтобы проследить за скольжением темных или ярко одетых фигурок по белым склонам. Это место было словно специально создано для работы над подобными книгами, потому что окружающие виды рождали совсем особое настроение. Люди подходили и отходили, разговаривая об особенностях трасс, несчастных случаях, горнолыжном снаряжении. По странному стечению обстоятельств Ричард Сили после катания спросил меня, что я, черт возьми, тут царапаю на бумаге. Он ведет автомобильную колонку в солидном воскресном приложении и является автором книг о «Фольксвагене» и «Субару», а кроме того, он когда-то был профессиональным гонщиком и опытным механиком. Я вкратце изложил свою идею, которая показалась ему интригующей, и он любезно согласился одолжить мне несколько книг по автогонкам с завлекательными названиями. Как выяснилось, потребность в них так и не возникла, но я счел такую встречу добрым предзнаменованием. Пребывая в подходящем настроении, я продолжал писать. Тогда я так и не закончил свою работу, но позже вернулся в Санта-Фе, чтобы завершить ее, исключительно из-за того, что тамошняя атмосфера казалась идеальной для моего проекта. Большая гоночная трасса, решил я, должна представлять собой целую планетную систему, специально созданную для соревнований. В ней должны состязаться небольшие быстрые корабли с ядерными двигателями. Я представлял себе гонки, наподобие гонок класса 500 в Индианаполисе, происходящие в различных частях системы. Мне приходило в голову, что сверхскоростные гонки на колоссальных расстояниях с их яркой образностью, повышенной опасностью и разнообразием соревнований должны быть особенно впечатляющими. К разработке моего проекта подключились другие авторы, которым предстояло заниматься «созданием» той вселенной, которая в конце концов должна была собраться воедино. Делом рук старых добрых инопланетян мы объясняли мгновенные перемещения в пространстве, напоминающие телепортацию, и создание гоночной трассы со сверхсветовыми эффектами. Когда в нашей системе Клипсиса заводились какие-то жучки, мы их просто прихлопывали, и постепенно начала вырисовываться цельная картина Большой Трассы, Питфола, Когтя Дракона, вся та среда, в которой разворачивается история Майка Мюррея, мальчика, который становится пилотом. Я читал повести по мере их создания и восхищался тем, что авторы делают с материалом. Это можно было сравнить с джазовыми вариациями на знакомую тему. Молодые энергичные писатели брали идеи и обрабатывали их. Таким образом, все относящееся к проекту начинало приобретать гармоничную форму, чему я был очень рад. Пару слов необходимо сказать в отношении таких персонажей, как Спидбол Рэйбо, которые после физической смерти продолжают существовать в причудливом электронном виде. Технология описываемого периода позволяет производить гораздо более глубокое сканирование мозга, нежели современная электроэнцефалограмма. Сложнейшие устройства осуществляют мониторинг глобальной схемы мозговой деятельности. Когда такое сканирование ведется с достаточной продолжительностью и глубиной, то становится возможным выявить и закодировать весь комплекс психической деятельности, осуществляя запись человеческой индивидуальности — полный и всесторонний портрет характера и личности человека вместе с набором воспоминаний, вкусов, привычек и способностей, которыми он обладал на момент записи. Эта процедура важна по ряду причин. В случае аварии, приводящей к повреждению мозга, медицинские технологии стимулируют ДНК к ускоренной регенерации поврежденной мозговой ткани. Навыки и воспоминания, локализованные в поврежденной области и утерянные в результате травмы, загружаются в восстановленную ткань из персональных файлов в Мозговом Банке. Совсем недавние воспоминания или навыки, приобретенные непосредственно накануне аварии, разумеется, в этих файлах отсутствуют, в них содержатся только те материалы, которые существовали в мозгу на момент последней записи. Вот почему людям приходится периодически обновлять свои психические записи. Процедура, которая первоначально разрабатывалась как вспомогательная при терапевтическом лечении, позже была осмыслена как уникальная возможность активизировать запись личности уже вне Мозгового Банка, даже после смерти данной личности. Следующим шагом было создание устройств, в которых такая индивидуальность могла существовать в качестве физически функционирующей сущности, путем загрузки записанной информации в электронный мозг, помещенный в тело робота. Такие личности могли быть особенно ценными в качестве учителей, ученых, исследователей. Таким образом, покойный Спидбол Рэйбо функционирует как живая сущность, помещенная в искусственное тело. Он помнит все о себе, за исключением собственной смерти и нескольких предшествующих этому печальному событию недель, которые прошли с момента последней мозговой записи. Не все, конечно, отличаются таким ясным умом и душевным здоровьем, как Спидбол. Хотя пилоты и представители властей Клипсиса ведут свои психические записи для медицинских или информационных целей, не все из них удостаиваются чести быть восстановленными в теле робота. Записям предшествуют сложнейшие процедуры психологического тестирования, по результатам которых принимается решение о том, может ли данный человек быть восстановлен в видоизмененной форме. Ведь в случае реанимации в тело психоробота попадут и те тревожные состояния или опасные фобии, которыми человек страдал при жизни. Существование робота-психопата нежелательно; вот почему многим индивидуумам не суждено пройти процесс перерождения сознания, хотя информация их мозга будет использована для науки. Существуют также процедуры полного или частичного подключения живущих индивидуумов к базе данных Мозгового Банка — либо для различных исследовательских целей, либо для облегчения страданий травмированного человека, обреченного на неподвижность во время лечения;, в таких случаях сознание, подключенное к базе данных, способно на расстоянии следить за повседневной жизнью и быть в курсе событий. Возможна и временная трансформация, сознания в искусственное тело. В таких ситуациях человек может встретить одну из записанных версий собственной личности, разгуливающую в виде робота, хотя существуют правила, не допускающие подобного дублирования, и нарушаются они лишь в исключительных случаях. В результате этих открытий жизнь на Питфоле превратилась в причудливую смесь различных форм существования. Любая совместная работа может привести к несколько неожиданным результатам. Я понял это, когда сам писал истории, происходящие во вселенных, смоделированных другими, таких, например, как вселенные Ларри Нивена и Фреда Саберхагена. Мне также приходилось принимать участие в совместном создании миров, таких, как описанный в серии «Дикие Карты», издаваемой Джорджем Р. Р. Мартином. В некоторых отношениях это легче, нежели придумывать собственный мир, потому что фон действия уже создан. С другой стороны, это сложнее, поскольку фантазии могут не вполне укладываться в уже разработанную реальность, и тогда автору приходится дополнять среду собственными деталями. Постигнув процесс с обеих сторон, я могу сказать, что это очень интересный и поучительный опыт. Я чрезвычайно доволен работой, проделанной в рамках данного проекта, а кроме того, отлично развлекся, ради чего, собственно, и затевалась эта игра. Итак, трасса готова, атомы расщепляются. Дан сигнал «на старт». Путь свободен. ВПЕРЕД. Роджер ЖЕЛЯЗНЫ Санта-Фе, 1987 ГЛАВА 1 ▼▼▼ Когда Майк Мюррей вышел из трубы городского шаттла, музыка наконец перестала звучать у него в ушах. Но он продолжал напевать всю дорогу до тетиного дома: «Ты меня достанешь снизу, я тебя достану сверху...» Попытавшись взять самую высокую ноту, он услышал знакомый хриплый рев. Подняв голову, Майк увидел энергетический луч, пронзающий небо, — это был корабль, преодолевавший земное притяжение и рвущийся в открытый космос. Майк побежал за удаляющимся лучом, стараясь увидеть всю машину в просветах между домами, пока она совсем не скрылась из глаз. Корабль еще не набрал световой скорости, но через несколько мгновений он поймает еще один энергетический луч от станции, находящейся в ста километрах от побережья Флориды, и это станет последним толчком для выхода на орбиту. Конечно, это был грузовой корабль, а не гоночный — о каком Майк мечтал. Однажды он решил отправиться в космос. Но... Ему оставалось еще два года до совершеннолетия, и надо было закончить школу, и... Ах, стоит ли сейчас вообще об этом думать? Тоскливо вздыхая, он полез в карман за пакетиком драже, раскусил сладкую глазурь, похрустел орехом и зашагал дальше. В полутора кварталах от дома, свернув за угол в конце улицы, он понял — что-то не так. Перед дверью теткиного дома висел блип-бол — парящий шар голубоватого света, яркого даже в лучах полуденного солнца. Полицейские. Что им нужно у тетиного дома? Майк остановился и застонал. Опять он что-то натворил? Нет, он не делал ничего такого... во всяком случае, в последнее время. У него возникло неприятное предчувствие. Майк сорвался с места еще до того, как что-либо понял. Нога сами несли его. Он покрыл остававшееся до дома расстояние за полминуты, но этого было достаточно, чтобы полицейский вышел из дома и исчез в блип-боле. «Эй!» — закричал Майк, но коп уже скрылся. Однако сверкающий шар не погас — в доме еще оставались полицейские. Подбегая к двери, Майк чуть не натолкнулся на выходящего из нее копа. — Осторожней, сынок, — буркнул тот. Майк уловил его дыхание и отвернулся. Полицейский был коренастым мужчиной, с черными густыми бровями, от него сильно несло чесноком и луком. Майк, запинаясь, начал: — Я... А что здесь собственно произошло? — По-моему, это не твое дело. Зачем тебе знать? — Я здесь живу. Где моя тетя? — Твоя тетя? — проворчал полицейский. — Ты имеешь в виду леди, которая жила здесь? Миссис Куэйд? Ее увезли минут пятнадцать назад. — Что? Куда увезли? — В больницу, наверное. Спроси офицера Ньюмена. Он внутри. — Полицейский остановил Майка, когда тот протискивался к двери: — Постой... Я не должен говорить... Майк высвободил руку и прорвался внутрь. Он слышал, как полицейский кричит ему вслед, но был слишком взволнован, чтобы понять, что именно. В кабинете он увидел офицера, который разбирал записи компьютера домашнего контроля. Офицер взглянул на Майка, когда тот заговорил: — Вы... — Офицер Ньюмен. А ты, должно быть, молодой человек, живущий здесь? Майк... — Да. Мюррей. Майк Мюррей. А как насчет моей тети? Что с ней? — Миссис Куэйд несколько минут назад увезла «Скорая». У нее что-то вроде аллергического приступа. Дыхание было очень затруднено. — Аллергический приступ? — Майк был очень удивлен. — Но у нее не было ни на что аллергии... Полицейский кивнул. — Ты должен поехать с нами в отделение. — С ней все в порядке? — Мы пока не знаем. Как только дашь показания, мы отвезем тебя в больницу. Майк был поражен. За те четыре года, что он жил с тетей, она ни дня не болела. Как это вдруг она... — Мы закончили здесь. Теперь можно ехать в отделение, — сказал офицер Ньюмен. — Отвезите меня сперва к ней. Я должен знать, все ли с ней в порядке. Полицейский пристально посмотрел на Майка. — Вы с тетей очень близки? Что означал этот вопрос? — Я спросил потому, что как раз проверил твои записи — за последний год ты не раз попадал в беду, — тон офицера Ньюмена был не то чтобы обвинительным, но близко к тому. — Я нашел там прогулы, проникновение на территорию космопорта в неположенное время... — Послушайте... я просто хотел поработать на каком-нибудь тренажере, и... — Майк понял, что ему нечего сказать. Да и почему, собственно, он должен защищаться? Офицер Ньюмен кивнул без особой неприязни. — Можешь не оправдываться. Но поскольку ты несовершеннолетний и в данный момент оказался без надлежащего присмотра, придется первым делом доставить тебя в отделение. Составим протокол, а потом отвезем тебя к тете. Майк подавил протестующий возглас. — Поехали, — сказал офицер, указывая на дверь. Будто Майк не знал, где находится выход из его собственного дома. Содрогнувшись, он оглядел свое обиталище, словно не надеясь больше увидеть его таким. «Не психуй, — подумал он. — Завтра все вернется на круги своя». Когда он вышел из двери, офицер помахал своему напарнику. Первый коп растворился в блип-боле, вызвав вспышку голубого свечения. Офицер Ньюмен жестом приказал Майку последовать его примеру. Тот колебался; только однажды пришлось ему просочиться через одну из этих штук, в ту ночь, когда его выловили в космопорту. Он до сих пор отчетливо помнил это ощущение. Полицейский подтолкнул его. Майк глубоко вздохнул и шагнул вперед. Мир растворился в бело-голубой вспышке, и по телу побежали электрические мурашки. Майк мигнул и шагнул в переполненную приемную полицейского участка. —Майкл Мак-Алистер Мюррей... ага... Место рождения? —Голос чиновника нагонял сон. — Кливленд. — Ага... Здесь сказано, что твои родители скончались... — Это правда. — Авария в метро четыре года назад? —Да. — ...и некая Анна Куэйд является твоим официальным опекуном. —Да. — Ага... тебе шестнадцать... Где твои ближайшие живые родственники? Пауза. — У меня их нет... Они мучили его целый час, пока наконец не вытряхнули из него всю информацию — больше он просто ничего не знал. Потом они потребовали, чтобы он надиктовал все на пленку, и наконец офицер Ньюмен подвел его к другому светящемуся шару. Майк оказался в приемном покое отделения «Скорой помощи» госпиталя Сент-Джеймсона. Оглядевшись вокруг, он заторопился к справочному столу. Офицер Ньюмен неотступно следовал за ним. Майк старался сделать вид, будто ему не привыкать путешествовать таким образом. — Миссис Анна Куэйд, — обратился он к дежурному роботу. — А что с ней? — спросил робот. Дурацкая жестянка! — Ну, ее привезли... — В качестве пациента? — вежливо спросила машина. —Да...она... — Была доставлена по третьей категории срочности, пятый полицейский участок, — вмешался офицер Ньюмен. — Одну минуточку, пожалуйста. Майк нетерпеливо ждал, пока автомат выдаст новую информацию; он так сосредоточился на этом, что не заметил приближающуюся женщину в белом халате. Офицер Ньюмен сказал: — Это племянник миссис Куэйд. Женщина с короткими светлыми волосами кивнула. Майк нервно глотнул. — Она... с ней все в порядке? — с трудом выговорил он. — Сейчас уточню, — мягко сказала женщина. — Меня зову мисс Мэй. Я назначена твоим адвокатом-консультантом. Подожди минуточку, пожалуйста. Адвокат-консультант? Ему уже назначали одного, когда погибли его родители. Майк хотел было задать вопрос, но воздержался. Мисс Мэй быстро переговорила с роботом. Она нахмурилась и склонилась над дисплеем. Через мгновение она выпрямилась со скорбным выражением лица. — Ты находился под опекой миссис Куэйд? — Майк кивнул, и она еще больше нахмурилась. — Мне очень жаль, — проговорила она наконец, — твоя тетя скончалась в реанимации. У Майка перехватило дыхание. — Что? — прошептал он. — Как? — Ее доставили без сознания, она не дышала... очевидно, тяжелая реакция на укус биджангла. — Что? — еле слышно переспросил он. — Ты знаешь, что такое биджангл? Майк потрясенно кивнул. Конечно, он знал. Проклятое инопланетное насекомое, заполонившее половину южного полушария, — и все из-за каких-то разгильдяев-грузчиков, которые занесли смертоносную личинку на борт грузового корабля, направлявшегося из Глиеза-95 в Солнечную систему. Но сюда, на север, биджанглы еще не залетали! — Этого не может быть! — прохрипел он. — Должна сказать, что во Флориде уже было несколько случаев в этом году, — сказала мисс Мэй. —Но... люди от этого не умирают! Это же лечится! Разве не лечится? Она еще больше нахмурилась. — Есть люди с повышенной чувствительностью. К сожалению, похоже, что первоначальный диагноз оказался неправильным, и твоей тете дали не то противоядие. К тому времени, когда ошибка обнаружилась... — женщина насупилась, — было уже слишком поздно. Она скончалась через сорок минут. У Майка перехватило дыхание. Глаза защипало; они наполнились слезами. — Как... как такое могло случиться? — Послушай... моя работа состоит в том, чтобы помочь тебе все это выяснить. Нам придется... Подожди! Майк отшатнулся от нее. Он задыхался. Все это, безусловно, просто дурной сон. Только не его тетя... она не могла умереть... у него же больше никого не осталось, если и ее больше нет... как они посмели убить ее? — Эй, сынок, держись. Я знаю, что тебе сейчас паршиво, — офицер Ньюмен крепко схватил его за руку. Майк содрогнулся и вяло кивнул. Теперь начнутся всякие комиссии и заседания. Опекунский совет... — Ну как, получше? — спросил коп. — Может, присядешь? Майк кивнул. Вместе с мисс Мэй и офицером он отошел к небольшой нише в стене вестибюля. Несколько минут они сидели молча, а потом мисс Мэй и офицер Ньюмен начали обсуждать, что делать дальше. Мисс Мэй спросила Майка, не оставляла ли тетя мозговых записей на случай внезапной смерти. Майк покачал головой. — Да нет... она была небогата. Послушайте... мне нужно выйти на минутку. Ладно? Офицер некоторое время внимательно рассматривал его, прежде чем кивнуть. Мисс Мэй показала, где туалет, Майк глубоко вздохнул и зашагал по вестибюлю. Он открыл дверь в мужской туалет, зашел и, дрожа всем телом, склонился над раковиной... уставился на свое отражение в зеркале... запустил пальцы в копну темных волос. Задумался. Что теперь? Ему пришлось однажды пройти через это после смерти родителей. Он знал наизусть все, что ему предстоит. Сначала придется отправиться обратно в полицию. Копы запихнут его в опекунское агентство, битком набитое социальными работниками и бюрократами, и ему, возможно, уже никогда не удастся поспать в собственной кровати. Один дьявол знает, куда его занесет на этот раз. Пропади оно все пропадом. Он моргнул; отражение в зеркале расплывалось. Майк набрал в ладони немного холодной воды и некоторое время безучастно смотрел на нее, прежде чем нагнуться и ополоснуть лицо. От холодной воды перехватило дыхание. Вот уже второй раз в его короткой жизни мир переворачивается с ног на голову. После смерти родителей он скитался по приютам, пока наконец тетка не отыскала его во Флориде. Возможно, она никогда до конца не понимала его, но старалась понять и обращалась с ним хорошо. И все же с ней было не так хорошо, как дома. Если бы не космопорт под боком... ну да ведь это все пустые мечты, разве нет? Разве нет? Майк вытер лицо. Он удивительно хладнокровно реагировал на происходящее. Тети больше нет. Ей уже не поможешь. Теперь нужно было позаботиться о себе самом. А это означало только одно. Бежать. Действуй — или потеряешь последний шанс. — Ладно, — пробормотал Майк. Он подошел к двери и осторожно приоткрыл ее, всматриваясь в нишу в дальнем конце вестибюля. Несколько больших пальм частично закрывали обзор; отсюда было трудно разобрать, смотрят ли на него офицер Ньюмен или мисс Мэй. Он бесшумно вздохнул... и скользнул по коридору в противоположном направлении. Ожидая в любой момент услышать окрик полицейского, с сильно бьющимся сердцем, Майк быстро миновал ряд двойных дверей, свернул направо в холл, облицованный кафелем, торопливо проскочил мимо вереницы людей, сидящих на больничных кушетках, и чуть не припустил бегом, увидев в конце коридора надпись «Выход». Однако он заставил себя идти спокойно. Спустившись по ступенькам, Майк толкнул дверь. В лицо ударил солнечный свет. Он облегченно вздохнул, на мгновение прислонившись к наружной стене госпиталя. Готов ли он к тому, что предстоит? Ведь он теперь стал беглецом. И все же он был свободен. Майк судорожно глотнул и бросился бежать по улице, свернув за первый же угол. Он ни разу не оглянулся назад. *** Офицер Ньюмен кивал, не особенно прислушиваясь к словам мисс Мэй. Он ненавидел эту сторону своей работы — вмешиваться в семейные трагедии, особенно в тех случаях, когда ничем не можешь помочь людям. Взять хоть этого паренька Мюррея: сейчас в него вцепится система общественного призрения и будет перебрасывать из приюта в приют вплоть до совершеннолетия. Конечно, в городе есть семьи, готовые позаботиться о сиротах... но кому нужен шестнадцатилетний мальчишка, за которым числятся нарушения закона. И что за жизнь теперь начнется у ребенка? Он то и дело посматривал в ту сторону, где скрылся мальчишка, переводя взгляд то на мисс Мэй, то на дверь мужского туалета. Мисс Мэй надиктовывала в маленький кубик предварительный отчет по делу, и по ее просьбе офицер Ньюмен тоже склонился над кубиком и коротко обрисовал обстоятельства, при которых миссис Куэйд была обнаружена полицией после того, как в участке было получено предупреждение о биологической опасности, и все прочее... конца не было этой говорильне. Да куда же запропастился мальчишка, в конце концов? Он выгнул шею, выглядывая из-за пальм, закрывавших обзор. Из мужского туалета никто не выходил. — Простите, — сказал он мисс Мэй, торопливо поднимаясь. Не обращая внимания на ее удивленный взгляд, он зашагал через вестибюль, сжав губы. Через тридцать секунд он убедился в том, что в туалете никого нет и Мюррей исчез из виду; птичка вылетела из клетки. Выругавшись про себя, он нажал кнопку на воротнике слева. — Говорит Ньюмен, — проговорил он. — Я в госпитале Сент-Джеймсон. Объявляю розыск Майкла Мак-Алистера Мюррея, шестнадцати лет, пять футов восемь дюймов, сто пятьдесят пять фунтов, темные волосы... Майк провел остаток дня, прячась в кустах на заднем дворе у соседа. У старика Посвольского там были настоящие джунгли. Он теперь редко выходил из дома из-за своего артрита, так что укрытие было вполне надежным. К тому же сюда не доходил сигнал поискового модуля, установленного копами на крыше тетиного дома. Он надеялся, что сможет пробраться в дом, не напоровшись на все эти сигнализации и не приведя копов у себя на хвосте. Это было сложно, но необходимо сделать, потому что все его вещи, кроме одежды, которая была на нем, оставались там. Прежде чем прийти сюда, он рискнул позвонить из автомата одному своему другу, который работал в космопорту. Майк попросил его об одолжении. О большом одолжении. Кении пообещал помочь, но не мог сделать это один. Если бы он сумел подговорить ребят из доков помочь, тогда еще был бы шанс. Он велел Майку прийти в космопорт незадолго до полуночи, к началу ночной смены, и тогда они посмотрят, что делать дальше. Шансы были невелики, но это единственное, что оставалось Майку. Пока кусты одевались в вечерний сумрак, у него было много времени подумать о несправедливости происходящего. Пожалуй, слишком много. Трудно найти выход из положения, когда нутром ты чувствуешь, что идешь по правильному пути, а мозги и все то, чему тебя когда-то учили, твердят, что ты катишься в пропасть. Он вспомнил, что его ожидает, если ему не удастся осуществить задуманное, нервно сглотнул и постарался думать только об успешном исходе дела. Его беспрерывно колотила дрожь — уж очень холодно и одиноко было сидеть на земле в темноте. Следящее устройство поблескивало отраженным светом уличных фонарей, вращаясь над теткиным домом. Оно ни на секунду не прекращало своего наблюдения, его внимание невозможно было отвлечь. Час проходил за часом, и Майк понемногу свыкся с мыслью, что здесь он проиграл. Ему уже не удастся проскользнуть мимо монитора; это был слишком совершенный прибор. Стало быть, придется сматываться без компьютерных файлов, где хранились все его книги и учебники по пилотированию, без одежды, без еды и денег, без всего того, что стоило бы захватить. Он дрожал, дуя на руки. Дрожал не только от холода, но и от ужаса. Пошарив в кармане куртки, он нашел последнее драже. Повертев его в руках несколько секунд, он медленно разжевал орешек, смакуя вкус. Потом с неохотой встал. Пора было уходить. Ближе к полуночи Майк крадучись пересек грузовую зону на краю космопорта Канаверал, минуя главный вход. На темном фоне западного склона неба выделялись освещенные прожекторами краны и корабли. Через пять минут он уже был в районе загрузочных доков, где подрабатывал прошлым летом. Майк скользнул через боковую дверь во второй ангар и, оглядевшись, пробрался мимо здоровенного сухогруза в заднюю часть ангара, где они с ребятами бывало лодырничали, когда не было срочной работы. В этот час в ангаре было темно и тихо, но в любую минуту тут могла закипеть работа. — Эй! — услышал он из дальнего конца ангара. — Кто тут? Майк на мгновение напрягся, но тут же успокоился. — Это я, Майк, — сказал он. Выйдя на свет, он увидел возле сухогруза долговязую фигуру. — Привет, Кенни. — Рановато ты, — сказал Кенни. — Ага. — Майк запрокинул голову и уставился на безмолвную махину сухогруза. Некоторое время он просто смотрел вверх, стараясь представить, как корабль рванется в небо к орбитальным докам. — Ага, — повторил он и опустил глаза, поймав на себе озадаченный взгляд Кенни. — Ну, что? — спросил он, приготовившись к худшему. Кенни со свистом выдохнул. — Пойдем в заднюю комнату, — сказал он, резко отвернувшись. Майк пошел за ним. Вскоре он уже сидел на деревянном ящике, в руках дымилась чашка черного кофе, а рядом стояли трое из его бывших коллег и слушали его рассказ о событиях сегодняшнего дня. — Ну, допустим, мы отправим тебя на орбитальные доки, — произнес Кенни. — Что ты будешь делать дальше? У тебя нет никаких документов, а без них тебе не дадут работу. Майк оглядел своих товарищей, стараясь понять по их лицам, что они думают. — Я собираюсь отправиться дальше, — сказал он наконец. — Куда? На Марс? На астероиды? Майк покачал головой и вздохнул. — В другую систему. На Клипсис. — Клипсис? Гоночная система? — два других грузчика разделяли изумление Кенни. — Точно. Может, повезет, и меня возьмут стажером. — Майк умолк и посмотрел на друзей, внезапно осознав, насколько все это странно звучит. Клипсис был фантастикой; поездка туда казалась несовместимой с реальностью. Можно было только смотреть гонки по домовизору и мечтать. Однако при виде очевидного сомнения, отразившегося на лицах товарищей, Майк лишь укрепился в собственном решении. Он пожал плечами и отхлебнул кофе. — Ну, — сказал он, — так как насчет орбитальных доков? Кенни опустил удивленно поднятые брови. — Что ж, оставаться тебе все равно нельзя, да? Майк не ответил. Наконец Кенни кивнул. — Есть один корабль, который стартует с четвертого причала. Дуг, ты знаешь главного диспетчера лучше, чем я. Можешь с ним договориться? Дуг, высокий черноволосый парень, пожал плечами. — Попробую. — Ну вот и попробуй. Майк, тебе еще что-нибудь нужно? У тебя есть сумка, какой-нибудь багаж? Майк мрачно покачал головой и объяснил, что ему не удалось пробраться в дом. Признался он и в том, что у него нет денег. — У меня есть кое-какие сбережения, но если я попытаюсь их снять, меня засекут. Кенни подумал с минуту. — Ладно. Посмотрим, что можно сделать. Думаю, что пока тебе лучше посидеть здесь тихонько, а мы подергаем кое-какие рычаги, — он поколебался. — А ты уверен, что хочешь улететь? Вернуться будет непросто... — Я уверен. — Тогда выпей еще кофейку, а я тебе вот тут сандвич соорудил... Кении появился в темном дверном проеме неожиданно. — Майк, в четвертом блоке нашелся полетный механик, который возьмет тебя с собой. Дуй туда и спроси Тома. Майк застыл, пораженный внезапностью происходящего. — Спасибо тебе, — сказал он, глотая комок в горле, и протянул руку. Кенни пожал ему руку... и вложил в ладонь небольшую пачку банкнот. Майк тупо смотрел на деньги, пока наконец не понял, что это такое. — Я... я верну, как только смогу... — Не думай об этом, — сказал Кенни. — Здесь немного, но тебе пригодится. Удачи, малыш. Может, мы о тебе еще услышим в репортажах с гонок. — Может, и услышите, — хрипло ответил Майк. Кенни похлопал его по спине, потом Дуг с Риком подошли попрощаться, и вот он уже вдыхает влажный ночной ветерок, торопливо шагая по бетонированной площадке. В темноте смутно вырисовывался четвертый стартовый отсек, поблескивая платформами, лучевыми пушками и лифтами. Сам корабль, массивное гладкое яйцо, наполовину утопал во всей этой мешанине. Загрузка подходила к концу. Майк разглядел с полдюжины человеческих фигур, двигающихся по причалу; он направился к подножию комплекса и спросил бородатого человека в серебристом комбинезоне, где найти Тома. Тот нахмурился и показал вверх. Майк закинул голову и увидел светловолосого парня, который махал ему, перегнувшись через перила мостика. — Поднимайся на третий уровень! — прокричал он. Майк помахал в ответ и побежал к ближайшему лифту. Он вздохнул поглубже и засунул руки в карманы, пережидая скоростной подъем. Ступая на третий уровень, он очень старался выглядеть уверенным в себе. Том поджидал его. — Сюда, — сказал он, пропуская Майка в один из боковых входов корабля. Они прошли мимо грузовых захватов и взобрались по металлической лестнице в тускло освещенную и тесную каюту с тремя панелями управления и тремя креслами. В затхлом воздухе пахло озоном. В дальнем конце каюты между переборкой и водопроводными трубами пряталось еще одно кресло. — Вот твое место, — сказал Том. — У нас один парень заболел в полете... так что ты нам не помешаешь. Если будешь сидеть здесь и не высовываться, никто не станет возражать. Майк сглотнул. — А если кто-нибудь спросит... — Говори, что Старик разрешил, и веди себя так, будто тут родился. — Том повернулся к выходу. — У меня еще дела, а ты устраивайся и пристегнись. Отчаливаем через два часа. Майк кивнул и протиснулся к своему сиденью. Прежде чем скрыться в люке, Том быстро показал ему большой палец. Откинувшись в кресле, Майк начал самое долгое ожидание в своей жизни. ГЛАВА 2 ▼▼▼ Во время старта неприятный хлопок сразу же дал ему понять, где обивка на его кресле была изношена до предела. Майк сморщился и попытался взглянуть на ближайшего к нему члена команды, который со скучающим видом нажимал кнопки на пульте. Однако вертеть головой под действием ускорения оказалось делом непростым; Майк с усилием повернул голову вперед. При этом подумалось: они вырываются в космос, а этому человеку скучно! Как кому-то может быть скучно? Однако по мере того, как обнажившийся каркас кресла неумолимо вонзался в его плечо безо всякой надежды на облегчение до конца перегрузок, возбуждение Майка начало спадать — особенно из-за того, что со своего места он не видел ничего, кроме подрагивающей переборки, и не слышал ничего, кроме мерного рева. Он попытался представить себе вид, открывающийся в иллюминаторе перед пилотом и капитаном — восход солнца над океаном, постепенно чернеющее небо. Вибрация понемногу слабела, затем прекратилась, и он почувствовал, что приподнимается над креслом, натягивая ремни. Но через несколько секунд, когда второй силовой луч поймал корабль — теперь они должны были быть над Атлантикой, — его вновь вдавило в кресло, однако на этот раз с меньшей силой. Наконец он сумел достаточно свободно повернуть голову, чтобы разглядеть членов команды, колдовавших над своими пультами. Их ничуть не волновало его присутствие, правда, один человек заметил, что Майк на него смотрит, и подмигнул в ответ. Майк кивнул и отвернулся. Вскоре они окажутся на орбите, а оттуда рукой подать до доков. *** Прошло не меньше четырех часов, прежде чем Майк почувствовал серию толчков и услышал, как кто-то сказал: — Причалили. Он с облегчением понял, что не подвержен болезни невесомости. Но покинуть кресло пока не удалось. Такая возможность представилась несколько минут спустя. Он услышал звук открываемых люков и голоса на верхней палубе — начиналась разгрузка. Сосед Майка ткнул пальцем в сторону грузового отсека и выдавил слово «Иди!». Майк торопливо расстегнул ремни, выбрался из кресла и стал неуклюже продвигаться в невесомости. Вслед за одним из членов команды он нырнул в люк грузового отсека и дальше — через открытый вход, мимо нескольких докеров, которые входили на корабль, чтобы контролировать действия роботов. Майк очутился в огромном ангаре, напоминающем рукав рубашки; здесь обслуживались по меньшей мере шесть кораблей. Одна из стен ангара представляла собой вогнутый внутрь серый экран, через который как раз проходил небольшой грузовой шаттл. Корабль ювелирно просочился через силовое поле и пристроился к пустому причалу. Майк удивленно заморгал, ухватился за поручень и стал двигаться дальше, наполовину болтаясь в воздухе. Он потерял из виду членов команды своего корабля, и теперь в поисках выхода мог руководствоваться только интуицией. Майк оттолкнулся и полетел в сторону подходящей, на его взгляд, группы людей, надеясь на лучшее. Когда офицер Ньюмен пришел на следующее утро в отделение, первое, что он увидел, были три повторяющихся сообщения на экране монитора: «Примерно в 03:00 подросток, подпадающий под описание Майка Мюррея, был замечен в космопорту Канаверал в момент приближения к грузовому орбитальному подъемнику агентом безопасности аэропорта, который не видел оповещения о пропавшем подростке. Вышеупомянутый подросток мог тайком улететь на орбитальную станцию «Козерог». Корабль стартовал примерно в 05:05». Офицер Ньюмен поморщился. Паренек оказался более проворным и сообразительным, чем полагал Ньюмен, если только охранник космопорта действительно видел Мюррея. Интуиция офицера подсказывала, что так оно и было. Какая жалость. Разве мальчишка не знал, что у его тети была кое-какая недвижимость и что у него могли появиться денежки — не сейчас, конечно, а когда стукнет восемнадцать? Ньюмен со вздохом нажал кнопку. — Разошлите это сообщение о сбежавшем Майкле Мак-Алистере Мюррее администрациям всех космопортов, включая орбитальные. Если Мюррей будет обнаружен, его нужно немедленно доставить сюда. У меня все. Он покачал головой. Пока будут рассылать уведомление, пройдет несколько дней, к тому времени мальчишка успеет далеко удрать. Так всегда в этом деле. Он пожал плечами. Выкинув случившееся из головы, он перешел к другим сообщениям на экране. Вывеска гласила: «ТАМОЖНЯ ДОКОВ ОРБИТАЛЬНОЙ СТАНЦИИ «КОЗЕРОГ»: ВСЕ ПРИБЫВАЮЩИЕ ГРУППЫ». Майк некоторое время смотрел на нее, но не придумал ничего толкового. Он поплыл вперед. Надпись мгновенно переменилась: «ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ: ГРАВИТАЦИОННАЯ ЗОНА». Майк поймал равновесие, коснувшись ногами пола, и к нему вернулось ощущение собственного веса. Гравитация была меньше, чем на Земле, но вполне комфортная. Таможенник в голубой форме закончил осматривать чей-то багаж и повернулся к Майку, подняв брови. Майк, поколебавшись, сунул руку в сканер. Интересно, получила ли полиция предписание о его аресте? Прибор считал код идентификационного чипа, имплантированного в его запястье и замигал маленьким зеленым огоньком. — Багаж или груз? — спросил таможенник. Майк покачал головой. Таможенник опять вскинул брови, но комментировать не стал, а только жестом приказал Майку пройти через антисептическое поле. Майк вздохнул с облегчением. Видимо, полиция не до такой степени им интересуется, чтобы предупредить таможенные компьютеры. Вынырнув из обеззараживающего поля, Майк снова увидел таможенника. — Где вы остановились? — спросил тот. — Я, э-э-э... — Майк поперхнулся. — Вы могли бы... порекомендовать какое-нибудь место? — Сэр, мы не можем рекламировать частные заведения. Однако лучшее жилье на втором ринге. Если же вы ищете что-нибудь подешевле... — таможенник оценивающе оглядел его, — ...то попробуйте поискать там, прямо по коридору, на нижнем уровне. Там недорого, — он качнул головой в сторону выхода. Майк кивнул. Он хотел было спросить насчет работы, но человек опередил его: — У вас есть разрешение на работу? Без документов вы можете оставаться здесь не более семи дней. — Нет, я... — Тогда вам нужно зарегистрироваться. Это на восьмом уровне, — таможенник отвернулся. — Следующий! Майк проглотил все остальные вопросы и двинулся в указанном направлении. Выйдя из таможенной зоны, он оказался в длинном коридоре, который загибался, скрываясь из виду, и впереди и позади Майка. Это был один из внешних коридоров, охватывавших раковину космической станции. Здесь было много народу, большинство выглядели как грузчики — мужчины в грубых комбинезонах, они громко смеялись и разговаривали. Пассажирская зона, очевидно, была в другой части станции, если, конечно, здесь была пассажирская зона. Внезапно он понял, что умирает с голоду. Нужно где-то перекусить, а, кроме того, посмотреть в окно. Ведь уже сколько времени он в космосе, а так и не видел звезд, не говоря уже о Земле. Шагая вдоль коридора, он вскоре обнаружил пандус, спускавшийся на нижний уровень. Сойдя с пандуса, Майк очутился среди толпы, обтекающей магазины, кафе, бары и кинотеатры. В воздухе висел такой волнующий аромат пищи, что Майк поймал себя на том, что вертится волчком, не зная, куда пойти первым делом. Это место напоминало ему «Луна-парк» или огромный, но мрачноватый аэропорт. Наличности у него было немного, но ему удалось найти стойку, за которой продавали бургеры и кофе по ценам, от которых у него перехватило дыхание, но все же несколько более скромным, чем в других кафе. Первый же кусок соевого мяса показался таким отвратительным, что он чуть не выплюнул его, но голод победил, он проглотил сандвич за минуту и чуть не заказал еще. Вместо этого Майк решительно направился к выходу, потягивая кисловатый кофе из пластикового стаканчика. Некоторое время он слонялся в поисках окна. Ничего похожего не нашел, но в некоторых барах виднелись большие видеоэкраны. Его вдруг пронзило желание посмотреть новости — возможно, скажут что-нибудь о результатах последних гонок в системе Клипсиса. Наконец он решился зайти в один из баров. Тихонько проскользнув мимо робота-бармена, он уселся в уголке, рассчитывая спокойно посмотреть видео. В баре было пусто, экран показывал спортивные новости — результаты чемпионата по футболу в невесомости. Робот некоторое время смотрел на Майка, потом отвернулся. Майк задержал дыхание и уставился на экран. «...Надеемся, что вы останетесь с нами, чтобы узнать дальнейшие результаты футбольного чемпионата. А сейчас предварительные результаты сверхсветового плавания с Марса и, конечно же, последние новости с юбилейной гонки пять звезд в системе Клипсиса. Лучшие репортажи с гонок у нас, на УинЛосс Сентрал...» — Извиняюсь... Майк вскочил. — Это не бесплатный видеосалон, — сзади стояла женщина средних лет с красными волосами и недовольным взглядом. — Будешь что-нибудь заказывать? — Ой, я... нет, я не... видите ли... — Ну и хорошо. По крайней мере, ты не пытаешься врать насчет своего возраста, — женщина вздохнула и показала пальцем на выход. Майк шумно выдохнул и в последний раз жадно впился глазами в экран. Там показывали захватывающую рекламу предстоящего репортажа с гонок. — Хочешь посмотреть? Через семь дверей отсюда есть платный салон, — женщина еще раз ткнула пальцем в воздух. Майк кивнул и вышел. Действительно, салон находился через семь дверей, и пока Майк туда шел, он клялся себе, что сколько бы это ни стоило, неразумно тратить на это последние деньги. Но, подойдя к салону, он уловил блеск экрана и разобрал, что репортаж уже начался. Черт! Юбилейная гонка пять звезд — это же лучшее из лучшего. Это необходимо было посмотреть, хотя бы чтобы узнать, кто выигрывает... Он заплатил за вход, похолодев от цены билета, и нырнул В салон, стараясь отыскать место перед индивидуальным экраном. Изображение на экране было разделено на две части: левая половина показывала прямую трансляцию — прямой она была, разумеется, на момент передачи с Клипсиса, ведь даже по суб пространству сигнал шел несколько дней — а правая часть в это время давала отчет о предыдущих гонках. Майк с жадностью просмотрел результаты, затем стал внимательно следить за ходом заезда. Экран показывал результаты всех гонок, от А — до ААА-класса, вслед за «рабочими» гонками шли более престижные Заезды Гран-при и, конечно, специальные — пять звезд и ее младшие братья. В системе Клипсиса использовались особые корабли со специфическими ходовыми качествами, в гонках участвовали лучшие пилоты и применялись новейшие технологии. Скромные желания Майка распространялись не меньше, чем на участие в специальном заезде пять звезд; но, разумеется, он отдавал себе отчет, что было бы немыслимой удачей полетать когда-нибудь хотя бы в рядовых заездах А-класса. На левой половине экрана мощные корабли пять звезд мчались вокруг солнца системы Клипсиса на скорости, более чем в пять раз превышающей световую. Призрачно мерцая в паутинообразной системе туннелей свернутого пространства, корабли танцевали странный танец под музыку опасности, опыта и азарта. Небольшой дисплей внизу экрана предлагал Майку сделать ставку. Он не обращал на это внимания; его внимание поглощала сама гонка, а не игра. Корабли ныряли в трубы сжатого пространства, как кровяные клетки в сосуды. Глядя на экран, Майк забыл обо всем. Пальцы слегка покалывало от возбуждения. Ему так хотелось оказаться там, что ныло в груди. Лидировал гонщик по имени Сэм Сэме. Но Майку было неважно, кто выигрывает; он просто хотел быть там. Изображение застыло, и мигающий сигнал предупредил, что необходимо внести дополнительную плату, если он хочет смотреть дальше. Вздохнув, Майк встал, но глаза его бегали по комнате, пытаясь отыскать изображение на других мониторах. К нему уже приближался робот с мигающим огоньком. Майк пожал плечами и вышел. Все это чепуха, пока не попадешь туда сам, сказал он себе. Надо сосредоточиться на этой цели. Он шел, разглядывая указатели, но все же пришлось спросить дорогу. Продавец в магазине объяснил, как попасть на нижний уровень, и там он наконец обнаружил длинный ряд иллюминаторов. Протерев запыленное стекло рукавом, он припал к нему и уставился в космос. Разглядел он немного: несколько кораблей плыли возле доков... а там... едва различимый, внизу вырисовывался туманный краешек Земли. Но и этого было достаточно, чтобы у него перехватило дыхание и ностальгически заныло сердце. Однако решения своего он не переменил. Поглазев еще немного, Майк отправился на поиски ночлега. Ему уже трудновато было держать глаза открытыми; он не спал всю ночь, то есть все то время, что считалось ночью в Титус-Сити. Здесь же у него не было ни малейшего представления о счете времени и о том, были ли здесь такие периоды, как ночь и день, или работа шла непрерывно. Вскоре он отыскал то место, которое, видимо, имел в виду таможенник, — грязноватую вывеску на большой двери: «ОБЩЕЖИТИЕ». Объявленная цена была ему по карману, но всего на несколько дней, да и то, если он затянет потуже пояс. Какой-то старик взял с него плату за ночлег, велев предварительно сунуть запястье в идентификационный сканер, а сам тут же вновь углубился в истрепанный журнал. Майк пожал плечами и зашагал по коридору. Он отыскал большую спальню, разделенную на секции тканевыми ширмами. За каждой ширмой, помеченной номером, стояла койка. Несколько человек направлялись в туалет или выходили из него, но никто не разговаривал между собой. Майк прошел мимо распахнутой ширмы, за которой виднелся сидящий на койке человек. Он положил небритый подбородок на руку и невидящим взглядом смотрел перед собой. Скорее всего, он даже не заметил проходящего мимо Майка. Майк отыскал свой номер, приложил запястье к замку, чтобы ширма открылась, и закрыл ее за собой. С облегченным вздохом он плюхнулся на поролоновую койку. Лежа на спине, он сложил руки и несколько раз глубоко вздохнул, обдумывая свои действия. Был ли во всем этом смысл? Если бы он знал, что собой представляют эти доки, захотелось бы ему удирать с Земли? Впрочем, здесь было не намного хуже, чем во многих детских домах, где ему приходилось коротать годы, — может быть, грязнее, но принципиальных отличий не было. Во всяком случае, отсюда он мог в любой момент уйти... как только найдет, куда идти... найдет работу... найдет корабль... Утром первым делом нужно будет зарегистрироваться. Глаза закрылись сами по себе, и он провалился в тяжелый сон. Зарегистрироваться, как оказалось, было легче сказать, чем сделать. После часа скитаний он обнаружил офис и еще час ждал в длиннющей очереди. Здесь все были старше него. Подойдя наконец к стойке, он очутился перед роботом, который снял его идентификационные показания и после недолгого молчания сказал: — Вас ожидает невостребованное письмо с Земли, из Полицейского управления Титус-Сити, которое вы можете получить в шестом окне. У вас есть ко мне еще вопросы? — Да, я хочу зарегистрироваться, чтобы получить работу, — сказал Майк. Он посмотрел влево и увидел еще одну длинную очередь к шестому окну. «Представляю себе, что это за письмо, — подумал Майк. — Хотят, чтобы я себя обнаружил». Но, возможно, сюда их юрисдикция не распространялась. — Могу зарегистрировать вас для работы в кафе или курьером... — Нет. Я хочу улететь. Я хочу сесть на корабль. — Это невозможно, пока вы не достигнете возраста восемнадцати земных лет. Майк вспыхнул. — Но... — Таков закон, — сказал робот. — Но должен же быть какой-то выход... — Простите, но позади вас ожидают другие люди. Если у вас нет ко мне больше вопросов, пожалуйста, отойдите в сторону и дайте подойти следующему. Майк несколько раз открыл и закрыл рот и, наконец, отошел на ватных ногах. Конечно, он ожидал, что возраст окажется препятствием, но все же надеялся, что это удастся как-то обойти... Он почувствовал на плече чью-то руку. — Можно тебя на минутку, космонавт? — услышал Майк. Он резко повернулся. Перед ним стоял коренастый человек—впрочем, скорее толстенький, подумал Майк, приглядевшись, — одетый в линялый космический комбинезон. У человека были темные брови и редеющие черные волосы, на носу красовались дымчатые очки. Когда он придвинулся поближе к Майку, стало ясно, что он хромает. Некоторое время незнакомец рассматривал Майка, который старался вычислить, кто это — коп или жулик. — Случайно подслушал твой разговор, — произнес наконец незнакомец. — Да? — неопределенно отозвался Майк. Теперь он вспомнил этого человека: тот околачивался возле двери офиса. — Да, — незнакомец почесал нос. — Полагаю, ты только что прибыл в город, иначе не стал бы регистрироваться подобным образом. Тебе сколько, четырнадцать? Пятнадцать? — Шестнадцать. — Ага. Шестнадцать. Сбежал? — сказав это, человек поднял руку. — Упс... прости. Можешь не говорить, мне это неинтересно. Майк проглотил комок в горле. — Пойдем выйдем отсюда, — человек показал на дверь. — Впрочем, может, хочешь сначала забрать письмо? Майка раздражало такое бесцеремонное вмешательство в его личную жизнь, но он взглянул на длинную очередь к шестому окну и покачал головой. Какой в этом смысл? — Ну ладно... Послушай, малыш, я же не кусаюсь... Просто я могу тебе помочь. — Да? А зачем вам это? Человек посмотрел на Майка, удивленно подняв брови. В уголках рта заиграла улыбка. — Какой ты подозрительный! Это хороший признак, поможет тебе выжить, — улыбка исчезла. — Но это не значит, что на свете нет людей, которые просто хотели бы оказать тебе услугу. Человек пожал плечами. Он, прихрамывая, шагал по коридору. Внезапно он повернулся и прижал палец к груди Майка. — Послушай, я сам был на твоем месте, малыш. Я знаю, что это значит. Если хочешь обмануть систему, то полезно знать ее слабые места. А здесь, на регистрации... — он пожал плечами, — ничего не выйдет. Вот в доках — это другое дело. Майк молчал. — Хочешь попасть на корабль? — спросил незнакомец. Он ждал ответа. Майк сердито кивнул. — Ну вот и хорошо. Забудь про регистрацию. Ступай в ангары. Там множество кораблей, которым нужны лишние руки, если ты согласен работать за меньшие деньги, чем другие. — Что же, вот прямо так прийти и сказать: «Привет...»? — Ты хочешь имён? Я могу тебе назвать имя. —Я... ну... Человек вновь ткнул его пальцем в грудь. — Джосия Бент. Запомнишь? Джосия Бент. Он шкипер, и, клянусь, ты ему можешь пригодиться. Стоит попробовать? Майк только открыл рот. Указав на коридор, человек сказал: — Видишь тот лифт? Он тебя доставит на уровень доков. Когда выйдешь, поверни налево и иди до ангара номер 31В. Там найдешь корабль, который называется «Королева Болот». Спроси просто капитана Бента, и если он захочет узнать, от кого ты о нем узнал, скажи, что тебя прислал Шустрый Джин, — заметив подозрительный взгляд Майка, он улыбнулся. — Не бери в голову, малыш. Это просто прозвище. Майк растерянно кивнул. — Как думаешь, найдешь? Я бы проводил тебя, но мне кажется, тебе хочется все сделать самому. А я попробую подцепить еще одну рыбешку. — Ой... спасибо, — вспыхнул Майк. — Да не за что, малыш. Удачи тебе. — Джин сжал его локоть и захромал прочь. Майк некоторое время стоял, покачиваясь с пяток на носки, затем щелкнул языком и не спеша двинулся в том направлении, куда показывал Джин. Ему не очень-то хотелось принимать совет подозрительного незнакомца. Но, с другой стороны, был ли у него другой выход? Еще не приняв окончательного решения, он машинально отыскал уровень доков и ангар 31В, предварительно совершив небольшую экскурсию по станции и перекусив. Завтрак навел его на мысль пересчитать запасы наличности, после чего он уже довольно решительно зашагал к докам. Ангар 31В находился в самой обшарпанной части доков. С некоторой опаской зайдя внутрь, Майк оглядел с мостика притулившиеся у причалов сухогрузы, ни один из которых, казалось, не подходил для открытого космоса. Он старался разобрать с расстояния их имена. Некоторые корабли были большими, черными и нелепыми. Прочитать их названия было невозможно, и Майк решил, что надписи сделаны на неземных языках. Его догадка подтвердилась, когда он увидел членов команды этих кораблей, вылезающих из люков: на них были защитные костюмы, множество конечностей, а вот голов не было вовсе. Он некоторое время наблюдал, как они двигаются вокруг своих кораблей, потом стал рассматривать другие суда. Одно из них было гораздо более потрепанным, чем другие; маленькое и приземистое, кое-где покрытое остатками серой краски, оно выглядело так, словно прошло через множество пылевых облаков. С упавшим сердцем Майк понял, что интуиция его не подвела, это была действительно «Королева Болот». Что ж, подумал он, ситуация могла быть и хуже. Во всяком случае, надежда оставалась. Спустившись с мостика, он шагнул на пол ангара, который в ту же секунду уплыл из-под ног, и Майк взлетел в воздух. Опять микрогравитация — на этот раз без предупредительного сигнала. Он несколько раз перекувырнулся, затем ухитрился ухватиться за поручни и занять устойчивое положение, прежде чем оттолкнуться в нужном направлении. Он поплыл над полом, время от времени отталкиваясь от него, с благодарностью вспоминая школьные уроки физкультуры, и наконец приземлился у основания корабля. Над главным входом он прочитал полустертую надпись: «Королева Болот». Глубоко вздохнув, Майк подошел клюку. — Что ты здесь ищешь, сынок? — остановил его чей-то голос, когда он уже занес было ногу над люком. Майк повернулся и увидел мужчину со щетинистым лицом в антрацитовосером спортивном костюме, который покачивался на поручне, собираясь приземлиться рядом с мальчиком. Человек хрипло дышал; синие глаза внимательно изучали Майка. — Джосия... э-э, я хотел сказать, капитан Джосия Бент, — выдавил Майк. — Это вы? Человек сощурился. — Нет. Я Боукер Фергюсон, первый помощник. А зачем тебе шкипер? — Я, э-э... ну... я думал, он сможет... не нужны ли ему руки, — мямлил Майк. Было в этом Боукере Фергюсоне что-то пугающее; он был похож на человека, с которым лучше не сталкиваться. — М-м-м. Говоришь, что хочешь подписаться? — Фергюсон усмехнулся, показав ряд кривых зубов. — Ладно, пойдем, посмотрим, захочет ли кэп с тобой говорить. А что ты можешь делать? — Ну, в общем... — Майк зарделся. — Я изучал пилотирование и управляемые ядерные двигатели, и... Улыбка Фергюсона сделалась еще шире. — Звучит неплохо. А как тебя зовут? — Майк Мюррей. — О'кей, Майк Мюррей. Поднимайся на борт. Капитан Джосия Бент оказался толстым смуглым человеком лет сорока. Он выглядел так, словно всегда жил на корабле и всегда будет там жить. Его брови оживленно задвигались, когда он услышал, кто такой Майк и зачем он пришел, а когда тот упомянул Шустрого Джина, капитан понимающе кивнул, и брови его заплясали. — Итак, — сказал он, — ты хочешь увидеть звезды, но у тебя нет документов. Ты скрываешься от земного правосудия, и ты — достаточно только взглянуть на тебя, чтобы догадаться, — несовершеннолетний. Хочешь еще чтонибудь мне рассказать? — Он откинулся в кресле, попыхивая гигантской трубкой. — Я... я изучал пилотирование и ядерные двигатели... — начал было Майк. — Где, на компьютерных тренажерах? —Да, я... Бент знаком велел ему помолчать. Майк едва дышал; капитанская каюта была маленькой и тесной, забитой бумагами, книгами и форменными куртками. Дым трубки извивался возле вентиляционной решетки и возвращался обратно на середину комнаты. — Что ж, — сказал Бент, — посмотрим. Послушай, мы тут на корабле не очень-то соблюдаем формальности. Ты, похоже, славный мальчик, у тебя есть храбрость и упорство, так что если готов к тяжелой работе, думаю, мы сможем тебя взять. Поначалу, конечно, придется нелегко, но зато увидишь звезды. — Он выпустил облако дыма и продолжил: — Скажи Ферги, чтобы показал тебе каюту, и устраивайся. Бент внезапно вылетел из своего кресла, так что Майк торопливо отпрянул, чтобы не столкнуться с увесистым капитаном. Бент открыл дверь кабины. — Ферги! — заорал он. — Здесь, шкипер, — отозвался голос. — Покажи космонавту Мюррею его каюту! — Бент повернулся к Майку. — Располагайся, сынок. Отчаливаем через двенадцать часов. У Майка было достаточно времени, чтобы осмотреть корабль, познакомиться кое с кем из команды и даже сбегать в торговый центр купить смену одежды — на «Королеве Болот» не существовало такой роскоши, как форма, — а также несколько пакетиков орехового драже, все по головокружительной цене. Еще он послал почтограмму друзьям в космопорт Канаверал, поделившись своей удачей: «Следующая остановка ЭриданиТвикст, — писал он. — Это, конечно, не Клипсис, но почти в том же направлении. Держите пальцы скрещенными. И большое спасибо». Он не сразу решился отправить письмо, но потом подумал, что, если уж ему удалось уйти от компьютерной слежки, навряд ли эту почтограмму засекут. И он нажал кнопку. Под конец он немного побродил по станции. Нашел обзорную площадку с чистыми окнами и с видом на Землю, Луну и звезды. Он постоял там, стараясь разглядеть знакомые очертания континентов и хорошенько собраться с духом перед тем, что ему предстояло. Возможно, он никогда больше не увидит родной мир. Потом он решительно отвернулся и зашагал обратно в доки. Взойдя на корабль и усевшись на свою койку, он стал ждать отлета. Земля стремительно уменьшалась в иллюминаторе камбуза, превращаясь в зелено-голубую точку на фоне черноты. Майк сновал между грилем и крошечной столовой, украдкой поглядывая на иллюминатор. Его основной обязанностью было помогать коку или любому, кому потребуется его помощь, хотя капитан Бент и намекал, что позже они проверят его на компьютерном тренажере. Хотя у него почти не было времени смотреть в окно, он не переставал удивляться тому, какое же колоссальное пространство в солнечной системе занимала пустота. Прежде чем уйти в субпространство, они летели по орбите Марса, и тут, насколько хватало глаз, вокруг была одна пустота. Вымыв камбуз, Майк принимался чистить панели и инструменты на нижних палубах. Это была тяжелая и утомительная работа, но она ему вполне подходила. Он был сыт, ему было где спать, и он направлялся туда, куда хотел — более или менее. Через неделю полета по внутренней связи было объявлено: «Приготовиться к переходу в субпространство! Всем быть наготове!» Распростершись на своей койке, Майк показал двум соседям большой палец. Когда по коридорам разнеслось: «Переходим!» — он закрыл глаза. И корабль и вселенная вывернулись наизнанку. ГЛАВА 3 ▼▼▼ Жизнь на сухогрузе была одновременно и более скучной, и более интересной, чем ожидал Майк. Время в полете тянулось медленно, но он пользовался возможностью узнать из первых рук о жизни в космосе — об обязанностях члена команды, необходимых навыках, о том, как бороться со скукой. «Королева Болот» не отличалась роскошью, и Майк иной раз думал, что ее система жизнеобеспечения и ходовая часть столь же ненадежны, как бытовые удобства. В каютах было либо слишком жарко, либо слишком холодно, кухонное оборудование постоянно капризничало; трижды в течение первой недели Майка вызывали подавать инструменты главному инженеру Мэри-Олл Дридж, когда она ремонтировала гравитационный генератор. На корабле были только земляне — трое мужчин и три женщины. Они, похоже, приняли его как полноценного члена команды, хотя и посмеивались над его амбициозными планами отправиться на Клипсис и стать гонщиком. Он так и не узнал, кто первый запустил эти шуточки насчет него, но выдерживал их с каменным лицом и не принимал близко к сердцу. Во время первой остановки на Эридани-Твикст, где ему даже не пришлось покидать корабль, Майк предусмотрительно не стал совать нос не в свое дело и расспрашивать о грузе «Королевы Болот»; но на втором отрезке пути он решил поинтересоваться, что же все-таки они перевозят. Команда сразу затихла, когда он коснулся этой темы. Но что по-настоящему вызвало его любопытство, так это неожиданное открытие: оказывается, корабль сменил имя — «Королева Болот» стала «Горячим Паром». Это произошло через три дня после отлета с ЭриданиТвикст, когда два матроса вышли наружу, чтобы произвести ремонт корпуса. Они вернулись, волоча за собой на длинном тонком металлическом тросе табличку с названием корабля и регистрационным номером, которую они только что заменили другой. Майк ничего не сказал, но забеспокоился. Неужели они делают что-то противозаконное? Матрос по имени Крэг Шоу, здоровенный малый, все время трясущийся от утробного смеха, однажды с мрачным видом прояснил ситуацию. — Конечно, это не совсем соответствует букве закона, — признался он. — Ты, наверное, и сам уже догадался. Капитан не хочет, чтобы мы об этом говорили, но тебе не приходило в голову такое слово — контрабанда? Майк молча смотрел на него. Как же он был наивен! Все отлично понимая, он все же где-то в глубине души надеялся услышать что-то другое. Майк нервно сглотнул. Проснись, малыш. Это реальный мир. — Ты выглядишь потрясенным, — сказала девушка по имени Дикси Джуел. — Разве ты не знаешь, что многие великие гонщики начинали с того, что возили контрабанду в отдаленные системы? — Да, я об этом догадывался, — медленно сказал Майк. Одно дело слышать о том, что это делают другие, и совсем другое — делать это самому. Контрабанда сама по себе противозаконна; а если еще речь идет о наркотиках, оружии и тому подобном... Новость никак не выходила из головы, и в животе поселился неприятный холодок. Крэг, казалось, прочитал его мысли. — Все не так плохо, как ты думаешь. Майк вопросительно посмотрел на него. Крэг вздохнул и встал, чтобы закрыть дверь каюты. — Крэг... — забеспокоилась Дикси. Крэг отмахнулся от нее. — Он ведь один из нас, разве нет? Послушай. Вообще-то мы не должны тебе говорить. Так что ты узнал не от нас, о'кей? — Конечно. — Ну вот и хорошо. Мы только что сгрузили какие-то органические компьютерные узелки на Твиксте, а теперь везем суперволокно для Дилстры. Такое вот барахло возим. Майк переводил взгляд с Крэга на Дикси и обратно. — Что-то не пойму. Почему это барахло приходится возить контрабандой? На этот раз ответила Дикси Джуел. — А ты можешь себе представить, какой пошлиной облагается это барахло? Майк покачал головой. — Огромной, — сказал Крэг. — Во многих мирах люди просто не могут все это раздобыть. Иногда это происходит из-за того, что правительства наживаются на торговле. В других мирах — на Дилстре, например, — они обкладывают пошлиной определенные ценные товары, чтобы свести ввоз к минимуму. Тогда цены остаются высокими и правящий класс может контролировать распределение, — он нахмурился, почесав ухо. — Поэтому и существует черный рынок. Поэтому мы и нужны. Майк молчал некоторое время. Он не мог выкинуть из головы тот факт, что, возможно, именно контрабандисты завезли биджанглов на Землю, а если бы ни биджанглы, его тетя была бы жива. — Я, конечно, не хочу сказать, что мы такие уж хорошие, — добавил Крэг. Майк кивнул и подул на руки. Он подумал, что контрабанда — не самое подлое дело во вселенной, но все же... Прежде чем он успел ответить, по внутренней связи раздался голос: — Майк Мюррей, на мостик, пожалуйста. Майк Мюррей, на мостик. Его хотела видеть навигатор. Ее звали Вики Слики. Это была упрямая старая ворона (не такая уж старая на самом деле), но все считали ее лучшим навигатором Млечного Пути. До этого Майк сталкивался с ней только один раз, когда она наорала на него за то, что он не вычистил и не откалибровал параллаксскоп перед подлетом к Твиксту, а ему и невдомек было, что такие вещи нужно делать перед посадкой. Майк приблизился к ней с некоторым трепетом. Вики оглядела его острым глазом, словно орел, завидевший кролика. — Вы... хотели видеть меня? — спросил он опасливо. — Где это ты пропадал? — Простите? — переспросил он в замешательстве. — В следующий раз, когда я тебя вызову, ты должен быть здесь через тридцать секунд, и ни секундой позже. Я не могу терять столько времени. Ну что, приступим к занятиям? Майк раскрыл рот. Занятия? — Ты хотел изучать компьютерные системы или нет? Тебя тут считают головастым компьютерным ребенком? — Ну, я... я имел в виду тренажеры, я... — Садись, — она пододвинула стул к главной панели управления. Майк, весь взмокнув, послушно сел. Он болезненно ощущал на себе пристальное внимание капитана. Джосия Бент безмолвно восседал в своем кресле, оглядывая мостик, и единственный, кого он мог видеть, был Майк. Шкипер не проявлял никакого интереса, только умиротворенно попыхивал трубкой, наполняя помещение ядовитым дымом. Майк изо всех сил старался сконцентрироваться на том, что говорит Вики. — Вот как мы храним навигационные карты, — сказала она, нажимая в неуловимой последовательности несколько светящихся кнопок, — а здесь регистрируются полетные записи, — и тут же несколько экранов вспыхнули текстами и геометрическими схемами, — а вот оперативное поле для расчета субпространственных перемещений... Майк слушал внимательно, стараясь соотнести то, что она говорила, с тем, что он изучал дома. Он следовал ее инструкциям, когда она велела сделать несколько пробных расчетов. Майк не заметил, как пролетело три часа, но ему удалось закончить тренировочный прыжок с Альфы Центавра на Бету Сириуса. — Я в шоке, — мягко сказала Вики Слики, уставившись на экран с расчетами. Он нахмурился. — Я все сделал правильно? — Нет, — сказала она, указывая на экран. — Вот этот переход ты сделал неправильно. Но этот переход ты сделал правильно. С первой попытки. Либо тебе невероятно повезло, либо ты очень талантлив, честное слово. Майк ухмыльнулся и обернулся, чтобы уловить реакцию капитана. Бент углубился в процесс разжигания трубки. Выглядел он так, словно ничегошеньки не заметил. Он курил, рассеянно рассматривал пустой экран и так же рассеянно посматривал на Майка. Вики сказала: — На сегодня достаточно. Будь завтра здесь в это же время. Кажется, сейчас ты нужен на камбузе... Когда они подлетали к миру Йолаан, Майк уже достаточно профессионально работал с навигационным компьютером, хотя большую часть времени проводил на нижних палубах, отскребая от грязи столы на камбузе или помогая Мэри-Олл в машинном отделении. Он с нетерпением ждал посадки на планету; на борту корабля было здорово, но так хотелось посмотреть на голубое небо и подышать настоящим воздухом. Однажды он поделился своей мечтой с Мэри-Олл, и та, озадаченно посмотрев на него поверх схемы, которую она тестировала, осторожно сказала: — Знаешь, мы ведь только причалим к орбитальным докам, да и то лишь на несколько часов. На планету мы опускаться не будем. Майк заморгал. Как-то он совсем забыл об этом, предаваясь своим мечтам. Как ни тяжело было признаваться самому себе, но он здорово скучал по Земле. По облакам, деревьям, солнечному свету. Неужели это расплата за выбор? Никогда больше всего этого не увидеть? — Не расстраивайся, — сказала Мэри-Олл, почувствовав его реакцию. — Еще несколько остановок, и капитан, возможно, приземлится где-нибудь и разрешит нам сойти на берег. Он умный человек. Знает, что не может держать нас вечно взаперти, чтобы мы не послали его к черту. — Да, — пробормотал Майк, думая о своих планах добраться до Клипсиса и прикидывая, каким образом можно их осуществить, если ему уже известно, что на маршруте «Королевы Болот», да, впрочем, и «Горячего Пара» Клипсиса быть не может. — Ах да, я и забыла, — сказала Мэри-Олл, приподнимая брови. — Ты ведь собираешься покинуть нас, полететь на эти сумасшедшие гонки и отправиться к праотцам, взорвавшись на пари. — Майк вспыхнул, а она продолжала: — Почему ты не хочешь остаться с нами и вести хорошую честную жизнь, занимаясь грузовыми перевозками? Неплохие заработки и великое будущее. Она многозначительно подмигнула и вернулась к своей работе, а Майк, слегка ошарашенный, вышел из машинного отделения. К счастью, подготовка корабля к посадке на йолаанские орбитальные доки отвлекла его от грустных размышлений. Майку разрешили присутствовать на мостике и смотреть из-за плеча Вики Слики, как она рассчитывала орбиту и передавала данные Боукеру Фергюсону, который осуществлял пилотирование. — Хотите, чтобы я побыстрее провел корабль, кэп? — спросил Ферги, энергично подмигивая Майку. — Как бы он не треснул, протискиваясь по старой трассе. Вики Слики нахмурилась, не глядя на помощника, капитан же ответил: — Представь, что этот корабль — твоя любимая старая бабушка и у нее нет страховки — вот с такой скоростью и веди, — сказал он, ни на кого не глядя. На этот раз трубки у него при себе не было. Майк в душе пожелал, чтобы они разбили корабль вдребезги. Но когда орбитальная станция начала надвигаться на экран, он забыл обо всем, кроме этого зрелища и ленивых движений пилота, который делал ничтожные, еле уловимые маневры. Майк вновь почувствовал себя на компьютерном тренажере в ТитусСити; ему даже показалось, что он стал частью системы управления кораблем. Станция на экране все увеличивалась, поправки курса стали более решительными... Майку захотелось положить руки на панель рядом с руками Ферги... Несколько минут спустя они уже стояли в доках, помощник с навигатором закрепляли трап, а капитан Бент объявлял команде четырехчасовой отпуск. Местечко называлось Стемпл-Салун. На самом деле это было скорее кафе, чем салун, но Майку понравилось название; хотя он и не был совершеннолетним, но как космонавт имел право с достоинством сидеть здесь, потягивая питье — местный безалкогольный напиток, изготовленный из кореньев и трав. Вся команда рассеялась по станции, возможно, отыскав настоящие злачные местечки; Майк же был счастлив побыть один и просто посидеть и поглазеть в окно — чистое окно — на клубящийся .туман мира Йолаан. Он старался представить себе, что это был за мир, жаркий или холодный, как выглядели его обитатели. Хотелось узнать, приятно ли было бы оказаться там или нет. — Вам еще что-нибудь принести? Майк повернул голову. Молодая женщина с коротко остриженными светлыми волосами подошла к его столику, дружелюбно улыбаясь. На груди у нее была табличка с именем «Джейн». Майк замешкался с ответом, и она рассмеялась: — Ничего страшного. Можете просто полюбоваться на вид из окна. Откуда вы? Майк сказал ей. Девушка просияла. — С Земли? Всю жизнь мечтала полететь на Землю. Она оглядела комнату; кафе было полупустое. Очевидно, она обрадовалась, что никто не требовал от нее внимания, и сказала: — Вы не возражаете, если я присяду на минуточку? Майк, пожал плечами, улыбаясь. Она опустилась в кресло напротив. — Ну, а теперь расскажите о ней, — попросила она. Он открыл рот, но ничего не сумел из себя выдавить. Она расхохоталась. — Ну, ладно, расскажите мне о... — она на минутку задумалась. —Об Африке. На что похожа Африка? Он замигал. — Ой, я... я не знаю. Видите ли, я... я там никогда не был... — Ну тогда Америка? — попросила она. В конце концов он присоединился к ее веселью и начал рассказывать о местах, где ему приходилось жить, об Огайо и Флориде. Через несколько минут ей пришлось вскочить, чтоб обслужить других клиентов. Майк следил за ней взглядом. За соседний столик присел какой-то мужчина, и Джейн приняла у него заказ. Когда она отходила, мужчина встретился взглядом с Майком, но тот тут же отвернулся к окну. Совершив несколько челночных рейсов по залу, Джейн вернулась. — О'кей, — сказала она, — рассказывайте о Флориде. И о том, как вы сюда попали. Понимаете, вы уж меня извините, но вы выглядите слишком юным, чтобы путешествовать самостоятельно. Майк зарделся. Как бы ему хотелось, чтобы люди перестали обращать внимание на его возраст. Но у Джейн был такой виноватый вид, что он только пожал плечами и рассказал ей немного о том, как он покинул Землю и почему. — Я прилетел на «Королеве Болот», — сказал он и тут же, спохватившись, поправился, — то есть я хотел сказать на «Горячем Паре», — заметив ее удивленный взгляд, он уклончиво объяснил: — «Королева Болот» — это другой корабль. Боковым зрением он заметил, что мужчина за соседним столиком пристально смотрит на него. Майк почувствовал, как к лицу приливает кровь. Он вспомнил, что не должен был упоминать имени корабля, сойдя на берег, а уж тем более произносить его настоящее название. Мужчина кивнул будто сам себе и отвернулся. Майк перевел взгляд на Джейн, все еще размышляя — что именно услышал этот парень. — Так, — сказал он. — А ты с планеты? — С планеты? — усмехнулась она. — Ты так это сказал, будто спросил, не из тюрьмы ли я сбежала. Я с Йолаана. Вот, подрабатываю... Что? Что-то случилось? Сидевший за соседним столиком человек вдруг поднялся и ушел. — Странно, этот парень ушел, не дождавшись заказа, — тихо заметил Майк, склонившись к собеседнице. Джейн повернулась, чтобы разглядеть, о ком идет речь. — Р-р-р. Эти таможенники. Они здесь все считают своим, и вообще... эй, куда ты? Поспешно вскочив, Майк прошептал: — Я... мне пора. Таможенники? Что же он наделал? Она поднялась вслед за ним с озабоченным видом. — С тобой все в порядке? Что ты побледнел? — Да, э-э... да. Мне нужно идти. Майк рванулся было к двери, но вспомнил, что не заплатил. Он порылся в кармане и положил деньги на стол, не пересчитав. — Простите, — сказал он, поморщившись. — Подожди... ты дал слишком много. Подожди! Но он уже со всех ног бежал к докам. — Что ты здесь делаешь? — спросил капитан Бент, глядя, как Майк вплывает на мостик. Гравитация на стоянке была отключена. — Таможня! — выдохнул Майк. — Могут прийти сюда! Табличка с названием спрятана?.. вахтенный журнал? Бент посмотрел на него, словно Майк сошел с ума. — О чем ты? — спросил капитан. Он отложил трубку и встал с кресла. — Что там с таможней? Задыхаясь, Майк сбивчиво рассказал о своей промашке в кафе. — Я... я не уверен, слышал ли он меня... но официантка сказала, что это таможенник, и... — он осекся и судорожно вздохнул. — Этот человек ушел... — Ну ладно, успокойся, — сказал Бент. — Сядь вот сюда, — он указал на кресло навигатора, и Майк сел. — Возможно, это ничего не значит. Нельзя же панически срываться и улетать только из-за того, что какой-то таможенник мог что-то заподозрить, — он задумчиво нахмурился. — Хотя... Майк откашлялся. — Они... они знают... я имею в виду «Королеву Болот»? Бент посмотрел на него, прищурившись. — Что? Да, конечно, но почему ты думаешь, что мы... — Глаза его внезапно вспыхнули. — Ну-ка выкладывай все, что знаешь об этом, юный мистер Мюррей! — Я... ну... — Майк чувствовал, как лицо его багровеет. — Проклятие, неужели эта команда никогда не научится держать язык за зубами? — вздохнул Бент. — Что ж, в самом деле, не стоит испытывать судьбу, хотя груза уже нет на борту. — Он нажал интерком. — Мэри-Олл, ты на борту? Вики? Кто-нибудь? Никакого ответа. — Проклятие. Ну ладно, парень, надеюсь, разговор останется между нами, — он взглянул на наружные мониторы и скривил губы. — О-хо-хо. Кажется, мы попались. Сюда идет целый взвод таможенников. Майк наклонился к экрану и разглядел троих мужчин в униформе, шагающих через ангар по направлению к кораблю. Он встревоженно посмотрел на Бента. — Что же делать... — Черт меня побери! — воскликнул Бент. — Я не пользовался этим компьютером многие годы! Ты знаешь, как уничтожить все эти записи в срочном порядке? Все о «Королеве Болот» и нашем прежнем регистрационном номере? — Ну да, я думаю, что я... Майк не успел договорить. Его прервал крик из динамиков на панели управления: — Таможенный контроль на «Горячий Пар». У нас директива по разделу Пять-Девять, предписывающая задержать ваш вылет до тех пор, пока мы не проверим корабль и бортовой журнал. Прошу ответить! — Давай же! — Бент стукнул кулаком по ладони. — Мы сможем валять дурака одну-две минуты. Задержать вылет. Ха! Как я, интересно, полечу без команды? Не стирай ничего, что относится к «Горячему Пару» — нам нужно показать историю полета, понял? Майк не ответил; он уже погрузился в работу, пробираясь сквозь файлы. Как хорошо, что он провел здесь столько времени! Вики хранила записи в чрезвычайно запуганном формате, и быстро стереть криминальные записи было не так-то просто. — Действуй, — сказал Бент. Он нажал кнопку переговорного устройства. — Ах да, это «Горячий Пар». Пожалуйста, повторите ваше сообщение. Капитан отключил передатчик и проверил внешний монитор. — Ну как дела? — спросил он Майка. — Полагаю, у тебя есть еще минута до того, как они поднимутся на борт. Надеюсь, что Мэри-Олл спрятала таблички туда, куда мы договаривались. Майк перевел дух, стараясь не впасть в отчаяние. Успеет ли он за минуту? Ему приходилось ускорять время на компьютерных тренажерах. На мгновение он словно отключился; а затем все его чувства перешли в иное измерение, словно время в окружающем мире замедлилось, а сам он нырнул в состояние ускоренной реакции. Именно эта способность впадать в скоростной сон навела его на мысль о том, что он может стать гонщиком. Ему достаточно было просто подумать о том, чтобы все делать быстро... и туг же образ того, что и как нужно делать, мгновенно передавался из мозга на кончики пальцев... ...и через несколько секунд задержанное дыхание вышло долгим болезненным выдохом. Он вздохнул, посмотрел на записи и понял, что каким-то образом ему действительно удалось ускорить собственную реакцию и он это сделал. Записи были чистыми. Моргнув, Майк посмотрел на капитана. — Всё, — прошептал он. В этот момент до него дошел смысл происходящего: из динамиков доносилась перебранка Боукера Фергюсона с таможенниками. Бент сграбастал Майка за воротник и практически вышвырнул его с мостика, прошипев: — Дуй вниз. И если тебя спросят, меня зовут Эсс. Капитан Чарльз Эсс. Понял? Майк поспешил вниз, повторяя про себя: — Капитан Эсс. Капитан Чарльз Эсс... Таможенники шумно перемещались по кораблю. Майк в своем закутке слышал, как кто-то ругался с капитаном в коридоре. Потом голоса стали удаляться в направлении мостика, но до Майка доносились крики Фергюсона, который сопровождал гостей в грузовой отсек. Через некоторое время они вернулись в жилой отсек, барабаня в двери кают. Дверь каюты Майка распахнулась, и на пороге появился незнакомец. Он жестом приказал Майку выйти. — Что случилось? — промямлил Майк. — А где капитан Эсс? Его подтолкнули вперед по коридору. — Здесь мы задаем вопросы. Это ты тот мальчишка, который говорил, что этот корабль называется «Королева Болот»? — спросил таможенник, когда они оказались на камбузе. Майк заморгал. —А? — Ты говорил о «Королеве Болот»? — свирепо повторил человек. — Эй, послушайте... вовсе незачем так кричать на парня! — На камбуз вплыл капитан в сопровождении другого таможенника. Он погрозил пальцем агенту, который допрашивал Майка. Но тот игнорировал замечание капитана. — Отвечай, — ревел он. Майк смотрел на него, вытаращив глаза. — Я что-то слышал о корабле с таким названием. — А что ты о нем слышал? — не унимался таможенник. Майк задрожал. — Я... не... — он нервно пожал плечами. — Просто слышал о таком, вот и все. Капитан Эсс, что все это значит? Прежде чем капитан успел ответить, другой таможенник сказал: — Все в порядке. Пойдем, Гарри. На мостике все чисто, а нас в офисе ждут. Где Джо? Оба офицера вышли с камбуза и, захватив третьего, сошли с корабля. Через минуту Фергюсон разыскал Майка и капитана на камбузе. — Ушли, — сказал он. — А что случилось? Майк нервно сглотнул и повернулся к капитану, готовясь к неизбежной выволочке. Но вместо этого он с изумлением увидел широкую улыбку, расплывающуюся на толстом лице звездного шкипера. ГЛАВА 4 ▼▼▼ — Классное представление! — прокаркал капитан и тут же отослал Майка вместе с Фергюсоном, вниз в грузовой отсек, а сам исчез в кабине. У них не было времени на разговоры, но Майк ушел с ощущением, что происшествие доставило капитану истинное наслаждение. К тому времени, как они вернулись на палубу, остальные члены команды уже собрались. Как только разочарованная таможня сняла запрет на отлет — Майк подозревал, что не обошлось без одной-двух взяток, — капитан не стал тянуть с выходом в открытый космос. Когда корабль освободился от притяжения Йолаана, команда собралась на камбузе, чтобы обсудить случившееся. Майку, который ожидал всеобщего осуждения своей оплошности, пришлось вместо этого принимать поздравления за расторопность. Все это несколько выбило его из колеи. Капитан время от времени появлялся перед командой в необычайно хорошем расположении духа, и когда Майк появлялся на мостике, Бент раскатисто приветствовал его. — Нам периодически необходима хорошая встряска, — так капитан объяснял свое настроение. — Куда все-таки ты спрятала те таблички? — спросил как-то Майк МэриОлл. — Таможенники тогда так ничего и не нашли. Инженер широко улыбалась и отмалчивалась. За нее ответил Крэг: — Они в ядерном реакторе за дроссельной заслонкой. Вот где мы все их держим. — Все? — ошарашенно переспросил Майк. — Ну да, у нас ведь — сколько? — четыре комплекта? Или теперь уже пять? — спросил Крэг Дикси. — Сейчас они довольно горяченькие; приходится вытаскивать их очень осторожно. — Сейчас у нас осталось четыре, с тех пор, как шкипер отказался от «Райской Птицы», — сказала Дикси. Она посмотрела на Майка. — Что меня поражает, так это то, что шкипер даже не спустил на тебя собак. Когда я в свое время допустила такую промашку, то потом несколько недель была в опале. Не понимаю. — Когда ты заварила кашу, — сказал Крэг, посмеиваясь, — ее расхлебывали другие. Шкиперу самому пришлось отдуваться. А в этот раз, как утверждает Вики Слики, Майк какие-то чудеса проделал с компьютером. Этот малыш станет классным гонщиком, если когда-нибудь все-таки доберется до Клипсиса. Майк покраснел. Оказалось, что у Вики для подобных случаев была программа автоматического уничтожения, встроенная в файлы бортового журнала; но поскольку Майк не знал об этом, то сделал все сам, наиболее трудным или даже невозможным за столь короткое время способом, как сказала Вики. Она приписывала это юности Майка и тому, что он проводил много времени за компьютером, самостоятельно осваивая разные программы. Навигатор даже порекомендовала капитану Бенту (или Эссу, как теперь его все называли) выдать Майку премию за отлично проделанную работу. И все же... хотя он и считался героем, на душе у него кошки скребли. Эти люди были его друзьями, и, бог свидетель, Майк был не ангел. А кроме того... Контрабанда есть контрабанда, и независимо от того, сколько гонщиков на Клипсисе начинали карьеру таким образом, дело это было противозаконное и иной раз от него страдали невинные люди. Его тетя, например, или жертвы наркотиков и оружия. — Эй, на тебе лица нет, — окликнула его Дикси. Майк слабо улыбнулся. — Просто устал до чертиков, — отозвался он. — Трудный был денек. — Так отправляйся на боковую, а мы тут все вымоем. — Спасибо, — сказал Майк, поднимаясь. Он оглядел камбуз и принудил себя улыбнуться. — Разбудите меня, если опять случится что-то непредвиденное, — пошутил он и направился в свою каюту. Через два дня после перехода в субпространство капитан Бент-Эсс вызвал его в свою каюту. — Ах, это ты, — сказал шкипер, рассеянно разгоняя дым, клубившийся вокруг его головы. — Вот, — он бросил Майку конверт. Тот поймал его и стал рассматривать, не зная, что делать. — Давай, открывай. Майк вскрыл конверт и нашел в нем шесть хрустящих межзвездных йен. Он некоторое время недоверчиво ощупывал их, потом поднял глаза. — Это твоя зарплата плюс премия, — сказал капитан. — Считай это выходным пособием. — Но... — голос Майка сорвался. — Выходное пособие? — Скажем так, твой испытательный период закончен. Хочешь остаться на борту — оставайся, но на новых условиях. Бент-Эсс сделал паузу, чтобы разжечь трубку. Он не смотрел на Майка. Тот онемел. — Тебе будут платить вдвое, но и ответственности будет в два раза больше, — небрежно добавил капитан. Майк раскрыл рот. — Вы хотите сказать, что я... — Уже не новичок. Это точно. Ты теперь вполне оперившийся член команды — со всеми, ах, привилегиями первого класса и соответствующими почестями. Добро пожаловать на борт, сынок! — И капитан выпустил целый клуб едкого дыма. Майк не мог придумать, что сказать. В конце концов он проглотил застрявший в горле комок, сложил банкноты и сунул их в карман. — Спасибо, — тихо сказал он. — Но я... — Но что? — спросил Бент-Эсс. Он протестующе замахал рукой. — Никаких но. Ты на борту, и ты сейчас официально числишься помощником навигатора. Тебе по-прежнему предстоят дежурства на камбузе, но не чаще, чем другим членам команды. Фергюсон оформит тебя. — Глаза капитана сонно закрылись, но тут же снова раскрылись. — А теперь катись отсюда, пока я не передумал. Майк кивнул и, отдав неловкий салют, повернулся к выходу. Спускаясь вниз, он услышал треск ожившего интеркома и голос капитана, объявлявший о том, что некий Майк Мюррей принят в команду со всеми соответствующими привилегиями. Прежде чем отправиться на камбуз, Майк зашел к себе в каюту, сел на койку и обхватил голову руками, задаваясь вопросом: «Что же мне теперь делать?» — Эй, Майк. Ты выглядишь так, словно забыл свое сердце в мире Йолаан. Что случилось? Майк поднял глаза. Мэри-Олл зашла на камбуз, чтобы налить себе чашку чаю. Он пожал плечами. — Послушай, ты ходишь с таким видом с того момента, как шкипер объявил о том, что ты... — Мэри-Олл внезапно осеклась. —Ах да, — добавила она, —ты же не собирался... — она вновь оборвала себя на полуслове и кивнула. Майк молча смотрел на нее. Она поставила чашку на стол и села напротив него. Ее шоколадные пальцы теребили курчавые волосы. Губы скривились. — И что ты будешь делать? — спросила она наконец. Майк уставился в стол. Прежде чем ответить, он с минуту катал хлебные шарики. — Вообще-то Дилстра на нашем маршруте ближе всего к Клипсису. Я собирался сказать шкиперу, что сойду там, но... — Майк с трудом выдавливал из себя слова. — Он не дал мне говорить. Поэтому теперь мне остается только сбежать... Мэри-Олл приложила палец к тубам, заставляя его умолкнуть. Она покачала головой. Не говори этого, произнесла она одними губами. Майк посмотрел на нее в замешательстве. Девушка наклонилась вперед и прошептала: — У стен есть уши, и шкиперу не понравится то, что ты говоришь. Майк сделал беспомощный жест. Она поколебалась, потом пробормотала: — Не паникуй. Всегда можно найти выход. — Майк сделал круглые глаза, а она предостерегающе подняла палец. — Возможно. — Что? — прошептал он. Мэри-Олл задумчиво смотрела на него. — Не могу обещать. Дай мне время подумать. — Майк нетерпеливо вздохнул. Ее взгляд сделался колючим. — Говорю тебе, Майк. Доверься мне. И будь терпеливым. Он сдался и кивнул. А разве у него был выход? По мере того как приближалась стоянка на Дилстре, Майк начал осознавать, насколько он зависим от расположения своих товарищей по команде. Он прекрасно понимал, что его планы добраться до Клипсиса могут рассеяться как трубочный дым, к тому же он был так занят своими новыми обязанностями и освоением навигационной техники под руководством Вики, что у него едва оставалось время помышлять о гонках. Но одно он знал твердо: начинать карьеру с контрабанды ему не хотелось. То, что он стал пользоваться неограниченным доверием и сильно продвинулся по службе после того, как выручил команду из беды на Йолаане, лишь осложняло дело; это затрудняло подготовку к расставанию с кораблем — особенно после того, как капитан с такой помпой обставил изменение статуса Майка в команде. Каждый раз, как на мостике заговаривали о гонках, шкипер резко обрывал разговор; вместо этого он с удовольствием рассуждал о нехватке таких многообещающих юных талантов, как Майк. Майку все это льстило, но вместе с тем ставило в тупик. Действительно ли он был таким самородком — или это просто способ подцепить его на крючок? Вики Слики теперь относилась к нему с большим уважением — но и более требовательно, но Вики, похоже, не особенно зависела от капитанских причуд и настроения. Вот если бы поговорить с капитаном, думал Майк; но и Мэри-Олл, и Крэг отговаривали его от этого. Шкипер, утверждала Мэри-Олл, такая лапочка только до тех пор, пока ты на его стороне. Но попробуй разозлить его — тогда берегись. А он несомненно разозлится, если услышит, что Майк хочет покинуть корабль. Все, что ему оставалось, — это ждать и надеяться на помощь товарищей. Он верил им. Но ждать было тяжело. *** В день прибытия на Дилстру Мэри-Олл отвела его в сторонку в машинном отделении. — Мне через пять минут нужно вернуться на мостик, — встревоженно сказал Майк, когда она подтащила его к самому шумному насосу. — Ты по-прежнему хочешь уйти? — спросила она. Ее голос почти тонул в скрежете изношенных механизмов. Майк сморщился от шума, и она, усмехнувшись, прокричала: — Надо бы перебрать эту штуку. После стоянки. — Майк кивнул, и она повторила вопрос: — Ты все еще хочешь уйти? Он вздрогнул. — Конечно! — Ты уверен? Не передумаешь? Он смотрел на нее, стараясь справиться с биением собственного сердца. — Уверен, — ответил Майк. Она кивнула и ненадолго закрыла глаза. — Хорошо. Вот что мы сделаем. У Крэга есть друзья на Дилстре, на орбитальной станции. Мы рассчитываем, что они помогут. Вся проблема в том, что капитан следит за тобой, как ястреб, чтобы не дать тебе покинуть корабль. Поэтому сделать нужно следующее... Майк наклонился поближе и напряженно слушал. Когда она закончила, он сказал: — О'кей, но... — Но что? Он несколько раз открывал рот, но не мог найти нужных слов. Она сделала нетерпеливый жест. — Ну... у вас не будет из-за этого неприятностей с капитаном? У тебя, Крэга и Дикси? Мэри-Олл некоторое время внимательно рассматривала его, потом улыбнулась. — Будем считать, — ее почти не было слышно из-за стука насоса, — что нам тоже нравятся рискованные игры. Так же, как и капитану. Как ты думаешь, почему он был так весел, когда мы летели с Йолаана? Да потому, что нас чуть не сцапали — но не сцапали! Так что не переживай, ладно? Майк кивнул, но сказать ничего не успел, потому что Мэри-Олл схватила его за руку и потащила к выходу. — Увидимся после посадки, — сказала она. Он остался один в коридоре. Поднимаясь на мостик, он старался не замечать неприятного холодка в животе. Это был не страх. Это была грусть. Так или иначе, он скоро потеряет хороших друзей. — Причалили, — объявил помощник. — Прекрасно, — сказал капитан. Он нажал кнопку внутренней связи. — Вниманию команды. Мы в доках Дилстры. Четырехчасовое увольнение — время пошло, — и он отключил передатчик. Майк вздохнул с облегчением и повернулся, чтобы сойти с мостика. — Майк, тебя это не касается. Ты мне нужен здесь при разгрузке. Хочу показать, как это делается, — капитан усмехнулся, заметив разочарование Майка. — Не расстраивайся — для салунов ты еще не дорос. Когда станешь постарше, у тебя будет масса времени для этой ерунды. А сейчас тебе нужно думать о более важных вещах — нужно учиться бизнесу. Майк вздохнул. — Да, сэр. — Все шло именно так, как предвидели Мэри-Олл и Крэг. — Садись, я подойду через минуту. Майк откашлялся и сказал: — Э-э, если не возражаете, капитан, Мэри-Олл просила меня подойти, прежде чем она пойдет в увольнение. Это займет всего несколько минут. — А? — Капитан уже склонился над панелью управления. При этих словах он поднял голову. — Мэри-Олл? Зачем ты ей понадобился? Майк пожал плечами. — Там, ну, в общем... кажется, нужно подрегулировать ядерный модулятор. Она хотела убедиться, что он... — Ну ладно, — капитан помахал ему рукой. — Но чтобы был здесь через десять минут, не позже. — Да, сэр. Через минуту Майк уже бежал по центральному проходу к машинному отделению. Дикси, поджидавшая его у двери, протянула небольшой рюкзак и показала на дальний конец машинного отделения, где Мэри-Олл уже открыла небольшой люк. Майк вопросительно взглянул на рюкзак. — Это от нас, — сказала Дикси. — Там твоя одежда. Ну, давай, — она хлопнула Майка по плечу. — Удачи тебе! Майк схватил рюкзак и бросился к открытому люку, который, как он знал, вел на небольшой мостик, окружающий ядерный реактор. — Спасибо, — пробормотал он. — Ну, понял теперь? — сказала Мэри-Олл. — Подождешь около аварийного люка, пока я не открою его снаружи. Я это сделаю сразу же, как только Дикси скажет мне, что капитан отошел от мониторов. У тебя будет двадцать секунд, чтобы выбраться, прежде чем я опять закрою люк, — она улыбнулась. — Радиация там не такая сильная, за несколько минут с тобой ничего страшного не случится, — и она ободряюще подмигнула Майку. Он кивнул и попытался придумать какие-то хорошие слова на прощание. — Это точно, что вы... у вас не будет никаких... Мэри-Олл втолкнула его в люк. — Ступай. — Он повернулся в последний раз и увидел ее ослепительную улыбку на шоколадном лице. — Первую победу на гонках посвящаешь нам, договорились? Майк улыбнулся в ответ. Тогда Мэри-Олл захлопнула люк, и он начал протискиваться между плазменными трубками реактора и внешним корпусом, тревожно думая о том, сколько могут продлиться «несколько минут». Он мысленно подсчитывал возможную дозу радиации, которую получит, но в этих вопросах он разбирался слабо. У Майка не было уверенности в том, что после побега он не приобретет радиоактивного свечения. Дикси ждала в проходе около мостика до тех пор, пока не услышала голос Мэри-Олл по интеркому: — Капитан Эсс, это машинное отделение. Вы что, Майка в заложники взяли на мостике? Он мне здесь нужен, — Дикси задержала дыхание, ожидая ответа. Ответ не заставил ждать. Интерком залаял голосом шкипера: — Майк Мюррей, ответь! Машинное отделение, он ушел с мостика в тот самый момент, как мы причалили. Майк, немедленно отвечай! Где тебя носит? Наступила тишина, сменившаяся тяжелым грохотом — это капитан спускался с мостика, заполнив собой весь проход. — Ты видела Майка? — заорал он, надвигаясь на Дикси. — Простите, шкипер. Не знаю. Я просто собиралась закупить провизию на станции... Капитан с ревом пронесся мимо, едва не размазав ее по стенке. Он исчез за поворотом, рыча: — Когда я найду мальчишку, я научу его, как надо выполнять команды... Дикси перевела дух и скользнула на мостик, оглядевшись, чтобы убедиться, что там никого нет. Она проверила внешние мониторы, увидела, что причал пуст, и нажала кнопку связи с машинным отделением. — Мэри-Олл, это Дикси. Можно сходить на берег. — Она отключила интерком, улыбнулась сама себе и поспешила к выходу. Услышав голос Дикси, Мэри-Олл вздохнула с облегчением. Она даже себе боялась признаться в этом, но до последней минуты у нее не было уверенности в том, что уловка сработает. Однако сейчас было не время стоять и поздравлять себя с успехом. Воровато оглянувшись, она нажала кнопку, открывавшую внешний люк. Поторопись, Майк Мюррей, подумала она, медленно считая до двадцати. Время, казалось, застыло навсегда для Майка, зажатого между трубами реактора и внешним люком. Он представлял себе, что каждый дюйм металла испускает гибельную радиацию. Здесь совсем небольшое излучение, убеждал он сам себя. Любая вибрация могла оказаться шагами разъяренного капитана. А каким может быть наказание за непослушание на контрабандистском корабле? Вчера был любимчиком капитана, а завтра вытолкнут из шлюза в назидание остальным. А как его друзья? Мэри-Олл клялась, что им ничего не грозит, но ясно, что капитан этого так не оставит... Люк с шипением распахнулся. Майк высунулся и осмотрелся, не веря своим глазам. Люк находился довольно высоко над полом ангара, но гравитации здесь не было, и ничто не могло помешать Майку оттолкнуться и поплыть через весь ангар прямо к выходу. А кто это там машет рукой? Ну, конечно, идиот, — это же Крэг, и если ты не будешь пошевеливаться, этот люк захлопнется и сделает из тебя гамбургер. Глубоко вздохнув, он сгруппировался, оттолкнулся и поплыл... ...и как раз вовремя, чтобы никто, кроме Крэга, его не увидел... и чтобы понять, что забрал слишком в сторону от своей цели, от выхода из ангара, и что он сейчас вмажется в окно офиса, если не сделает что-нибудь. Но вокруг не было ничего, за что можно ухватиться и скорректировать полет, если не считать... Майк набрал побольше воздуху, размахнулся рюкзаком и запустил его в сторону Крэга, стоявшего на полу ангара. Импульс был слишком слабым, но, пожалуй, достаточным, чтобы увести Майка в сторону от окна. Он вытянул руки и ноги, чтобы смягчить удар, и увидел, что на него надвигается стена — окна удалось избежать. Майк мягко врезался в стену, медленно отскочил от нее и, изловчившись, ухватился за поручень. Отдышавшись, он сориентировался в пространстве и увидел, как Крэг прыгает, чтобы поймать в воздухе его рюкзак, а потом отчаянно жестикулирует. Майк кивнул и помахал в ответ — но тут же замер, увидев Боукера Фергюсона, который двигался вокруг корабля, осматривая корпус. Кажется, первый помощник не заметил Майка. А если бы заметил, засвистел бы в свисток? Майк не решался привлекать внимание. Он полз вдоль поручня, стараясь сделаться маленьким и незаметным и ожидая, пока Фергюсон скроется за кораблем. Наконец Майк оттолкнулся и устремился к выходу. На этот раз полет прошел удачнее. Капитан посерел от злости, но Мэри-Олл только пожала плечами. — Шкипер, он так и не пришел по вызову. Что я могу сказать? — Ты скажешь мне, если знаешь, куда он пошел! — рычал капитан. — Если парень соскочил с корабля, я убью его, — он сделал паузу, чтобы затянуться. — И так будет с каждым, кто помогал ему. Ты знаешь, что значит обнаружить такой талант в ребенке? А этот просто сам пришел ко мне в руки! — Что ж, шкипер, ясно как божий день, что он уплыл из ваших рук, — протяжно произнесла Мэри-Олл. Он с бешенством смотрел на нее, а она продолжала, пожав плечами: — Вы же, капитан, не планировали похищать мальчика, подобно шанхайским гангстерам? Вы знали, что у него другие планы, что он хочет иначе распорядиться своей жизнью. Взгляд капитана потемнел от подозрений. Но Мэри-Олл была уверена, что он не станет применять репрессии. Команда нужна была ему так же, как он команде, и тонкая, но жесткая граница лежала между применением власти и злоупотреблением ею. Он обезумел от ярости, но справится с этим, думала она. Капитан издал рыдающий звук и отвернулся, ворча: — Моя собственная команда! Я буду беспощаден... Когда Крэг вел Майка через таможню, дежурный офицер старательно отводил взгляд. Потом Крэг потащил его в другую часть доков. Майк вскоре совсем сбился с дороги и был рад, что хотя бы Крэг знает, куда идет. Но Крэг был нем, как рыба, даже не отвечал на вопросы — до тех самых пор, пока они не оказались в развлекательном секторе станции и не вошли в заведение под названием Стим-Сити, на первый взгляд казавшееся обычным баром. Правда, если приглядеться, здесь можно было увидеть каких-то существ с электродами на висках, потягивающих разноцветные жидкости из сомнительных флаконов. Посетители жужжали, смеялись, выли; это была причудливая какофония звуков. Далеко не все были землянами. Майк разглядел нескольких высоких полдавианцев с голубой кожей; склонив головы, они полностью погрузились в то, что получали из своих электродов. Майк заморгал. Он не привык видеть инопланетян во плоти. Что им давали эти электроды? Майк ничего не знал о полдавианцах, но живо представил себе, как они могут буянить, сбросив с себя эти проволочки. Пристально посмотрев на Майка, швейцар указал Крэгу на заднюю комнату. Когда они шли через бар, лицо Крэга сделалось непривычно суровым. — Что это? — прошептал Майк. Его товарищ не ответил. — Крэг? — настаивал Майк. Крэг остановился возле двери в заднюю комнату. Он оглянулся, словно видел бар впервые. — Развлекательный центр мозговой стимуляции, — сказал он. Майк уловил в его голосе неодобрительные интонации. Он вопросительно посмотрел на Крэга. Тот пожал плечами. — В общем-то, ничего особенного. Разве что вон те парни, видишь? — он показал на парочку донельзя изможденных людей с электродами на головах. Их неправдоподобно округлившиеся глаза бессмысленно смотрели в пространство. — В любом подобном месте можно увидеть таких парней. Возможно, они тут уже несколько дней. Здесь нельзя находиться больше часа единовременно, но никто не может помешать им постоянно возвращаться. Я видел людей, оставляющих в таких заведениях все. Человек выходит отсюда абсолютно пустой. Майк судорожно глотнул. — Даже памяти не остается? Крэг пристально посмотрел на него. — Да нет, память, думаю, остается. Но она заставляет их возвращаться сюда снова и снова. — Крэг повернулся и распахнул дверь. Майк стиснул зубы и шагнул следом. В задней комнате было светлее. Чернобородый человек орал что-то в телефонную трубку, в соседнем помещении кто-то пел себе под нос, мучительно фальшивя. Через несколько секунд бородач перестал кричать, заметил вошедших и тут же вскочил. — Крэг! Наконец-то, старая болотная ящерица! Ну, как ты? — Отлично. Просто отлично, — сказал Крэг. — Послушай, это тот парнишка, о котором я тебе говорил — Майк Мюррей, познакомься — Дэвид Андерсун. Майк в затруднительном положении, — объяснил Крэг, обмениваясь рукопожатиями с бородачом. — Я надеюсь, ты сможешь помочь. Дэвид оглядел Майка с головы до ног. — Конечно, а что вам нужно? Фальшивая идентификация? Документы? Пластическая операция? — Нет-нет, — Крэг хихикнул, заметив, что Майк пятится назад. — Я просто ищу кого-нибудь, кто бы за ним присмотрел. Кто может захватить его на Клипсис. И он вкратце разъяснил положение Майка. Дэвид застрекотал, посмеиваясь: — Значит, Бент решил похитить пацана? Старый разбойник! Ух ты, как же он разъярится, когда обнаружит... — Да, да, — прервал его Крэг. — Парню нужно отчаливать. Послушай, у меня мало времени. Так ты сможешь что-нибудь сделать? Дэвид поскреб в бороде. — Думаю, что могу. Клипсис, говоришь? — Он почесал в затылке, потом откинулся в кресле и закричал в другую комнату: — Эй, Деннис, ты не знаешь, Джесс Бландо еще в системе? Или он уже улетел на Клипсис? Певец вдруг перешел на оперный тенор и умолк. — Бландо? Да нет, не думаю. — Чего ты не думаешь? — заорал Дэвид. — Таки он улетел или нет? — Я его видел на днях. Он остановился... — Правильно — вспомнил. — Дэвид схватил телефон и начал лихорадочно набирать номер. Внезапно он остановился и посмотрел на Крэга. — Ты его хорошо знаешь? Крэг кашлянул и покосился на Майка. — Когда-то летали на одном корабле. — Прекрасно! Маленький замкнутый мир! В таком случае он будет рад оказать тебе услугу! — Дэвид продолжил набирать номер. — Да... может, и был бы рад, — пробормотал Крэг, вздыхая, — если бы не... Дэвид тем временем дозвонился и попросил Бландо. Он поднял голову: —Если бы не..? — Ну... — Крэг шумно откашлялся. — На самом деле он был как-то не в духе, когда мы последний раз виделись. Я, э-э... я должен ему, — Крэг закончил упавшим голосом: — Очень много должен. ГЛАВА 5 ▼▼▼ Джесс Бландо оказался человеком лет под сорок, коренастым, с коротким седоватым ежиком волос и ярко-голубыми глазами. Он вошел в комнату, насвистывая, но увидев Крэга, заорал: — Ты! Вот уж не думал, что у тебя хватит наглости показывать мне свою рожу, а тем более обращаться с просьбой! Что ты еще от меня хочешь? Майк видел, как побледнел Крэг. Бландо в ярости пересек комнату, сжимая кулаки. Крэг стоял на месте, опустив руки. Бландо зарычал, замахнулся — но в последний момент с громким криком остановил удар и звонко хлопнул Крэга по плечам. — Ах ты, старый опоссум! Ну, как поживаешь? Краска медленно приливала к лицу Крэга по мере того, как становилось ясно, что напускная ярость Бландо обернулась шуткой. Голос Крэга, сначала звучавший как растерянное бормотание, под конец тирады перешел в раскатистый рев: — Я-то хорошо... а ты-то с чего вдруг на меня так наезжаешь? Разве не понимаешь, что так можно до разрыва сердца довести? Бландо расхохотался и попятился назад. — Да ведь ты должен мне, браток, должен кучу денег! Лицо Крэга побагровело. — Знаю, что должен. И не могу заплатить, — он секунду колебался. — Знаешь, я, пожалуй, могу тебе отдать небольшую часть... Бландо затряс головой. — Я тебе простил, браток. Давно простил, — он пожал плечами и дружелюбно добавил: — У меня у самого один или два невыплаченных долга. А что тебя привело в эту галактическую дыру? Как поживает старый ворюга Бент? Крэг со смехом сказал: — Не похудел. Занимается своими проделками. Бландо кивнул и посмотрел на Майка. — А это один из новобранцев? — Можно и так сказать. Джосия рассчитывал продержать его на корабле дольше, чем Майк рассчитывал там оставаться. — Крэг представил Майка и разъяснил ситуацию. — Я искал кого-нибудь, кто помог бы Майку добраться до Клипсиса, и вспомнил о Дэвиде, у которого, как тебе известно, больше пальцев, чем у аргилианского осьминога. Ну, он, будучи всегда рад помочь, вышел на тебя, — и Крэг мотнул головой в сторону Дэвида Андерсуна, который смотрел на происходящее с безмолвным изумлением. — Но, Джесс, а что ты делаешь на Клипсисе? Не говори мне, что бросил пиратствовать... Джесс преисполнился благородного негодования. — Попрошу! Никогда я не занимался пиратством! Контрабанда и пиратство — две большие разницы, уж вам-то это должно быть известно! — Он хитро улыбнулся. — Так или иначе, но я вернулся к гонкам, старик. — Что? — А что тебя так удивляет? Я об этом все время говорил. — Говорить-то ты говорил, это точно! Но ты ведь не собирался этого делать! Неужели опять на гонки? Джесс кивнул. — Корабль уже ждет меня. Разбогатеть мне не удалось, не без твоей помощи, — он засмеялся. — Между гонками мне приходится делать пару рейсов по прежним маршрутам, чтобы душа с телом не рассталась. Но надежды я не теряю. — Так же, как и мы все, — пробормотал Крэг. — Как и мы все, — он взглянул на Майка и усмехнулся. — Ну что, смекаешь, что к чему? Перед тобой первый в твоей жизни официальный представитель гоночного сообщества системы Клипсис. Майк молча кивнул. На самом деле он действительно смекал, что к чему. Молча, разумеется. — Дело в том, — продолжал Крэг, — что мне нужно вернуться на «Королеву» прежде, чем Бент отчалит без меня. Что скажешь, Джесс? Сможешь помочь? Если нет, мне придется бросить Майка на произвол судьбы. — Просто отвезти на Клипсис? — спросил Джесс. — Да нет проблем. Я вылетаю сегодня вечером; беспосадочный перелет на Клипсис за три дня. Нормально, Майк? Майк кивнул, пытаясь привести мысли в порядок. — Я... ну, то есть, я готов... вот все, что у меня есть, — сказал он, приподнимая рюкзак. — Достаточно на первое время, — Джесс многозначительно поднял брови и протянул руку бывшему коллеге. — Ну, старый таракан, рад был тебя видеть. Даже если ты все еще летаешь с этим бандитом. Передавай привет старому дураку и Вики Слики, если она еще с вами. — С нами. Обязательно передам, — сказал Крэг. — Как только все утрясется, — добавил он, подмигивая Майку. — Будьте осторожны, вы оба. Майк, слушайся этого шутника. У него масса ценного опыта. — Буду, — пообещал Майк. — Верить ему не верь. Но слушайся. Майк усмехнулся. Крэг пожал им руки и отсалютовал Дэвиду. Потом повернулся и вышел. Корабль Джесса «Ночной Ястреб» сорвался с Дилстры на скорости, при которой «Королева Болот» казалась бы стоячим бакеном, если бы им вздумалось соревноваться. «Ночной Ястреб» был маленьким гладеньким корабликом с двумя чудовищными ядерными двигателями — корабль на одного космонавта с умопомрачительной навигацией. Джесс заверил Майка, что это всего-навсего неповоротливая посудина в сравнении с кораблями, которые Майку предстоит вскоре увидеть. — Когда-то это был контрабандистский корабль, — признался Джесс. — Его владелец нанимал парня, который теперь берет призы на гонках, чтобы тот совершал мгновенные рейсы к новым поселениям, где патрули встречаются нечасто. Не то что твой бывший босс Джосия, который берет больше хитростью, чем скоростью. Теперь я на этом корабле вожу какие-то скоропортящиеся лекарства, наподобие тех, которые на нем возили до меня, с той лишь разницей, что все законно, и лекарства зарегистрированы. Хочешь сделать вместо меня эти расчеты? Майк согласился и под пристальным взглядом Джесса рассчитал угол вхождения в субпространство. Когда Джесс проверил и остался доволен, он спросил: — Джесс, что произошло между тобой и Крэгом? Вы действительно друзья? У него был такой вид, будто он ждал от тебя только ненависти. Он правда должен тебе деньга? Джесс довольно долго молчал, прежде чем ответить. Майк обернулся и увидел, что Джесс задумчиво смотрит на него с легкой улыбкой. — Прости, — сказал Майк, решив, что перешел границы. — Я не хотел вмешиваться. Джесс, улыбаясь, покачал головой. — Да нет, Майк, я просто задумался. Задумался о том, как дико я себя с ним вея... Да, мы действительно поссорились, и он должен мне кучу денег, которых у него не было, а я думал, что они у него были. Но я был неправ, — он сделал паузу, чтобы проверить положение корабля, и продолжил: — Понимаешь, Шоу такой человек — он всегда старается делать добро ближнему. Даже если это дорого ему обходится. Просто в тот раз ближним оказался не я, — Джесс расхохотался. — Не пойми меня превратно. Он не святой. Но, во всяком случае, старается им быть. — Но, — Майк был смущен. — Почему он..? — Я узнал все только полгода спустя. Целых полгода я на него злился! — А зачем ему нужны были деньги? Джесс хихикнул. — Чтобы выручить одного малого из беды. Гонщика, как я потом узнал. Парень задолжал и натворил глупостей, а потом впал в отчаяние и был готов наделать еще больших глупостей, что-то действительно ужасное совершить. И тут подвернулся Крэг, который выкупил его собственными деньгами. Джесс с восхищением покрутил головой. — И твоими? — И моими. Точно. Вот только он мне не сказал, на что ему нужны деньги, и я только случайно узнал обо всем позже. По-моему, он боялся, что я скажу, что этот малый того не стоил, или еще что-то в этом роде. Не знаю. — А ты бы сказал? Ну, то есть стоил парень этого или нет? Джесс улыбнулся. — Туше. Не знаю, честно говоря. Он сам был бывший контрабандист, как мы, — из нашей космической братвы. Но, знаешь, у меня никогда не было желания так заботиться о контрабандистах. Я все считал себя каким-то исключением, — он снова покрутил головой, на этот раз без восхищения. Майк задумчиво запустил пальцы в волосы. — Хм, выходит, это правда, что большинство гонщиков начинали как контрабандисты? — О да, безусловно, — сказал Джесс. — Абсолютно. Одним парням просто нравится рисковать. Для других — таких, как я и, думаю, как ты, — это единственная возможность выбраться из той дыры, где они сидели, и добраться до Клипсиса. Самому мне это никогда не нравилось, хотя, должен признаться, иногда я получал заряд бодрости от хорошей погони... Майк припомнил мир Йолаан... и тот всплеск адреналина в крови, когда он боролся за спасение своих товарищей... и те мысли, которые пришли потом. Интересно, чувствовал ли все это Джесс? — Во всяком случае, — продолжал Джесс, — одну вещь о мире гонок ты усвоишь поразительно быстро. Это то, что люди там разные. Некоторым ты можешь доверять, как самому себе, а к другим лучше не поворачиваться спиной. И не всегда легко отличить одних от других. — Ты имеешь в виду самих гонщиков? — Я имею в виду и гонщиков, и спонсоров, и менеджеров, и механиков, и ремонтников, и игроков... — Он взглянул на Майка и усмехнулся. — Ну, это будет частью твоего образования. Ты просто должен научиться остерегаться, следить за каждым своим шагом. Майк слушал его молча. Клипсис и Питфол — места, которые он знал только по голографическому экрану телевизора. И теперь он пытался совместить слова Джесса с теми представлениями, которые у него сложились раньше. Джесс уже попытался развеять надежды Майка на легкие пути в гоночном мире. Большинство претендентов в звезды ломаются, так и не попав в заезды, они никогда не получают шанс узнать настоящие гонки, говорил он. Но статистика не производила на Майка особого впечатления. Он проделал весь этот путь не для того, чтобы сломаться. — А на что это похоже? — спросил он через некоторое время. Джесс как раз закончил уточнение курса, и у них оставалось несколько минут перед входом в субпространство. — На что похоже что? — Гонки. Я знаю, как они выглядят. Но что при этом испытываешь? Джесс улыбнулся. — Ах, ты об этом. — Да, об этом! — Ну, я скажу тебе. Это сложно объяснить. — Он подумал с минуту. — На самом деле, это ни на что не похоже. Будто съезжаешь с горки на скорости, в пять раз превышающей световую и при этом знаешь, что стоит зазеваться, и тебя вынесет за верхний предел ко всем чертям — если ты понимаешь, что я имею в виду. Майк хмыкнул — он это понимал. — Конечно, ты знаешь, что вся система — это гоночная трасса. Это нужно просто увидеть. — Джесс мечтательно склонил голову и, кажется, собирался сказать что-то еще, но тут подошло время для перехода в субпространство. За три дня Майк засыпал Джесса вопросами. Вопросами о системе, о гонках, о жизни начинающего гонщика, обо всем, что ему приходило в голову. Он чувствовал себя с Джессом вполне свободно, и было очевидно, что этот старый пилот может многому его научить. Между тем он думал — не без некоторого цинизма, потому что в последнее время ему слишком часто приходилось расставаться с друзьями, — что следует воспользоваться случаем и извлечь как можно больше пользы из общения с Джессом. Возможно, впрочем, на этот раз все получится иначе, и расставаться не придется. В конце концов, ведь они оба направлялись в одно и то же место. Со своей стороны Джесс, казалось, был рад поговорить с Майком о гонках и Клипсисе, но в то же время он хотел знать, как готовился Майк к своей новой, столь желанной карьере. — Я вижу, тебе довелось посидеть за компьютером, — сказал он как-то, чтобы похвалить навигаторские способности Майка. — Совсем немного, — ответил Майк. — Твоя система достаточно легкая по сравнению с той, на которой меня гоняла Вики на «Королеве Болот». В самом деле усовершенствованная навигационная система на «Ночном Ястребе» делала субпространственные расчеты детской забавой по сравнению со сложнейшим вводом данных, которых требовал компьютер на старом сухогрузе капитана Бента. — Что ж, радуйся, что научился этой чепухе, — сказал .Джесс. — Сейчас тебе это не понадобится, но когда-нибудь может здорово выручить. А еще что ты освоил? Майк старался, чтобы его слова не звучали хвастливо. — Я получил три свидетельства об окончании компьютерных тренажерных курсов. Я прошел полный телевизионный курс общего космического пилотирования плюс технология ядерных двигателей и навигация. Джесс поднял брови. — Вот как? А ведь по возрасту тебе еще в школу ходить положено. Майк пожал плечами. — Я только и делал, что учился, сколько себя помню. — М-м. — Джесс кивнул и встал, чтобы приготовить ригелианского кофе. Вернувшись, он протянул Майку дымящуюся кружку и сел рядом, держа в руках такую же. Прямо над его головой красовалась табличка, запрещавшая есть или пить за панелью управления. Джесс проследил за взглядом Майка и хихикнул. — А, черт, — сказал он, смеясь. Майк вопросительно посмотрел на него. — Может, ты и добьешься этого в конце концов, — пробормотал Джесс. — Может, и добьешься. Майк не ответил, только отодвинулся подальше в своем кресле и с наслаждением отпил крепкий и сладкий кофе. Первое, что они увидели после выхода из субпространства, был блеск гоночной системы. «Ночной Ястреб» плавно вращался, и экран заполнился захватывающим зрелищем Клипсиса и его планет. В центре сияла сама звезда, ослепительное желтое солнце, окруженное полудюжиной планет различных размеров и оттенков. «Ночной Ястреб» летел над плоскостью эклиптики, так что практически вся система была в поле зрения. У Клипсиса была одна уникальная особенность — огромный хвост солнца, поток разъяренной плазмы, который радугой вздымался с поверхности звезды, тугой спиралью вонзался в космос и оканчивался крошечным блестящим кольцом возле самого солнца. Майк знал, что этот необычный феномен называется Коготь Дракона и это фонтан звездного вещества, который засасывала в себя алмазоподобная структура в центре этого кольца на самом кончике «когтя». «Алмаз» представлял собой туго свернутое пространство, неизвестное поле, создающее «полую сферу» километров двадцати в диаметре. Знал он и то, что в центре этой сферы находился обитаемый гоночный комплекс, известный под названием Питфол. — Как раз гонка идет, — заметил Джесс. У Майка перехватило дыхание. — Откуда ты знаешь? — Видишь паутину спидвеев — под прямым углом к эклиптике, в плоскости Питфола? Погоди, дай-ка я отрегулирую поляризацию... — Джесс поколдовал над панелью управления, и солнце померкло, в то время как остальные объекты, до этого еле видные, проступили отчетливее. Действительно, солнце было словно окружено светящейся паутиной. Это были гоночные трассы: огромная запутанная система трубообразных туннелей сжатого пространства, по которым проносились корабли на скорости, во много раз превышающей световую. — Вот оно! — завопил Майк. Он оттолкнулся от панели и обернулся к Джессу, сияя. Джесс улыбнулся в ответ. —Да. — Фу-ты ну-ты! — восхитился Майк. Он так долго ждал этого момента, что теперь его просто распирало от восторга. Он придвинулся к экрану, чтобы рассмотреть все получше. Словно светящиеся нити паутины, гоночные трассы окружали солнце концентрическими кольцами. Они располагались в основном в одной плоскости, перпендикулярной эклиптике. Обе эти плоскости пересекались, проходя друг через друга, при этом паутина трасс казалась призрачной тенью планетных орбит, соединяющих их транспортных туннелей свернутого пространства. По мере того как Джесс настраивал экран, Майк стал различать структуру паутины — одни трассы были кольцевыми, другие эллиптическими, а третьи представляли собой причудливо изогнутые петли. — Посмотри на третье кольцо от солнца. Видишь в нем движущиеся яркие точки? Майк пригляделся. По кольцу двигалась стайка тесно" прижавшихся друг к другу разноцветных огоньков, напоминающих капельки раскаленного металла. — Гоночные корабли, — умиленно пробормотал Майк. — Ага. Я бы сказал навскидку, что они сейчас перешли на четвертый трансфактор — то есть идут на скорости в четыре раза больше световой. — Правда? — Точно... Посмотри на пятое кольцо — только что началась другая гонка, — Джесс ткнул пальцем в экран, и Майк увидел другую стайку раскаленных капель, движущихся по другой трассе. — Они только что вышли из скрученного кольца. Сейчас они немного рассредоточатся, займут свои позиции, — сказал Джесс. — Лидирующий корабль займет место в груве — самой быстрой части гоночного туннеля — вот, видишь, один вырвался вперед. Майк несколько секунд молча наблюдал. Он никак не мог поверить в то, что можно увидеть гонки вокруг солнца с такого расстояния, словно это настольная игра. — Конечно, мы все это видим с отставанием, — добавил Джесс, посмеиваясь. — Мы всё еще... дай-ка посмотреть... на расстоянии светового часа от солнца, так что видим то, что происходило час назад. Внутренняя гонка уже закончилась. — Все-таки это потрясающе, что мы можем все видеть отсюда, с расстояния. — На самом деле, мы, конечно, видим не корабли. Мы видим всегонавсего излучения их ядерных выхлопов, проходящие через свернутое поле. Майк кивнул. Почти вся гонка от начала до конца проходила на скорости, превышающей световую, в паутинной системе, созданной древней инопланетной технологией, которой Питфол был обязан самим своим существованием. Майк знал все технические характеристики Клипсиса назубок. Это была единственная солнечная система в освоенной части Галактики, живущая только гонками. Сюда прилетали только существа, интересующиеся гонками, многие из них крали, унижались, выпрашивали деньги, чтобы добраться до Клипсиса. Теперь, глядя широко открытыми глазами на панораму системы, Майк с трудом верил в то, что добился этого сам. — А это что? — спросил он, указывая на внешний край паутины. От нее отходили причудливо изогнутые прерывистые пряди, напоминающие нити, выбивающиеся из протертой ткани. — Ах, это, — отозвался Джесс. — Это новые трассы, над которыми сейчас работают. Они предназначены для гонок в стиле ралли вне паутины со всевозможными бакенами и мишенями для полетов в субсветовой части маршрута. У нас это уже имеется в небольшом масштабе — взгляни на седьмое кольцо, — оно тоже прерывистое, но гораздо более упорядоченное, чем новые трассы. — Он помолчал. — Они предназначены для самых искусных гонщиков. Там круче и гораздо опаснее. Ты выходишь из паутины на скорости света или выше, и — фффффттт... вот и все, что о тебе напишут. , Майк кивнул. Опасность — неотъемлемая часть здешней жизни; весь смысл в том, чтобы одни гонки были опаснее других. — Хотелось бы мне когда-нибудь попробовать, — пробормотал он скорее себе, чем Джессу. Джесс взглянул на него и хихикнул. — Правда? Знаешь, нам первым делом предстоит кое-что другое. — То есть? — Надо подлететь к Питфолу. Сейчас ты впервые полетишь через паутину. Майк побледнел, а Джесс переключил обзор на другой угол. Впереди «Ночного Ястреба» разлилось ослепительное сияние. — Ага, — сказал Майк. — Понимаешь, что это такое? — Да, единственный путь к Питфолу лежит через паутину. Мы не можем лететь сквозь трассы, так что... — Так что кораблям специально отмечают точки вхождения по всей системе. Правильно. — Джесс сосредоточился на панели управления, выполняя мгновенные навигационные операции, выправляя курс. — О'кей. Теперь мы на луче. Сияние стало сильнее. Майк следил за ним, почесывая в затылке. — А почему мы не видим туннеля, ведущего к Питфолу? — С этим вообще интересная штука, — рассеянно отозвался Джесс. — Чем ближе ты подходишь, тем более расплывчато он выглядит. Дело в том, что это не гоночные туннели. Они медленнее, шире, не такие плотные, более терпимые к твоим ошибкам. В общем, энергетические поля в них мягче. Они впитывают меньше радиации и меньше ее испускают. Пять секунд... четыре... три... Майк набрал побольше воздуху и откинулся в кресле. Сияние рассыпалось снопом искр; космическая чернота исчезла. Теперь они летели сквозь туннель мерцающего света по направлению к крошечной далекой темной точке. ГЛАВА 6 ▼▼▼ Темнота надвигалась, разевая пасть, и вдруг на экране возник Питфол, подобный золотистой радуге. Первое, что уловил взгляд, было маленькое солнце посреди тьмы, сверкающая драгоценность, окруженная разноцветными ожерельями, которые, по мере приближения «Ночного Ястреба», превращались в огромный комплекс доков, ангаров и жилищ: это был Питфол. Все это было окружено правильным узором звезд на черном фоне, которые, как вскоре понял Майк, были бакенами на оболочке сферы, внутри которой они уже находились. Джесс молча пилотировал корабль, предоставив Майку самому разгадывать головоломки. Они вынырнули из туннеля на скромной скорости двадцать метров в секунду и могли легко маневрировать на транспортных маршрутах, добираясь до центра сферы. Он заметил эскадрилью кораблей, мчащуюся к экваториальной части наружной оболочки. — Гонка начинается, — заметил Джесс. — Сегодня напряженный день. Вдоль экватора идет полоса шириной в километр, через которую корабли выходят в систему. Сначала они попадают в скрученное кольцо, где выстраиваются и набирают ускорение, а затем вырываются прямо на трассу. Джесс указал вперед. — Возвращаются через северный полюс. А весь посторонний транспорт, вроде нас, входит через южный. — Джесс принялся настраивать приборы. — Сейчас отыщем бакен нашего дока. Вот он. Фиолетовый свет возле правого края ринга. Майк оставил все вопросы на потом и дал Джессу спокойно прокладывать дорогу к центру системы. Вблизи Питфол оказался гораздо более сложной структурой, нежели казалось издали. Самым удаленным от центра был главный доковый ринг, облепленный ангарами, кораблями и ремонтными верфями, расцвеченный огнями сварки и кодовыми бакенами. Внутри основного кольца под разными углами располагалось с полдюжины меньших рингов с жилыми зонами и прочими службами — короче, гоночный город. Когда они приблизились, Майк разглядел сплошные ряды доков и ангаров, в которых виднелись дразнящие очертания кораблей. Можно было различить пару гоночных судов класса А стиля Гран-при, а также несколько маленьких учебных кораблей А-класса. Сердце его екнуло при виде массивного пятизвездного гонщика, небрежно припаркованного возле дока. Кто из знаменитостей, подумалось Майку, летает на этом корабле? Они двигались вокруг Питфола, а мимо проплывали корабли и доки. Джесс искусно маневрировал, ведя корабль к грузовой зоне — такой же деловой, как и ремонтные доки, с той лишь разницей, что здесь были неуклюжие грузовые суда, юркие катера и другой транспорт, хорошо знакомый Майку по орбитальным станциям. Перед ними замаячил пустой док, окруженный мигающими огоньками, и Джесс аккуратно завел «Ночного Ястреба» на предписанную ему стоянку. Отключив энергию, он откинулся в кресле и сделал последнюю запись в журнале: «Прибытие на Питфол, 1234 часа». Потом посмотрел на Майка и улыбнулся: — Мягкая посадка. Майк кивнул, но в горле у него от волнения застрял комок. — Ну что ж, — сказал он. — Куда теперь? Мне нужно найти, где остановиться. — У тебя еще будет на это время. Может, побродишь вокруг, пока я передам «Ночного Ястреба» его владельцам? А потом, если хочешь, можешь пойти со мной на гоночные питы, познакомиться с моей командой и осмотреть корабль. — Ты смеешься надо мной? — Тогда посиди здесь. Я быстро, — и Джесс исчез в люке. Ожидая, Майк принялся за ореховое драже. Через двадцать минут Джесс появился в люке и поманил Майка пальцем. Изнутри Питфол казался линейной структурой; все здесь было вытянуто вдоль рингов. Гоночный сектор находился довольно далеко от грузовой зоны. Они воспользовались трубой свободного падения, где скользили вниз вместе с десятком других пассажиров, держась за тонкие тросы. Так они пропустили десять или пятнадцать платформ, где пассажиры могли вернуться из искусственной гравитации в невесомость. Труба была почти прозрачной, так что Майк мог на ходу разглядывать доки. Правда, перед глазами мелькали лишь расплывчатые силуэты кораблей, но Майка и это приводило в восторг, в основном из-за их немыслимого разнообразия. В доках его восторги не утихали. Невиданные существа и механизмы поражали воображение. Здесь были ремонтные и посыльные роботы всевозможных размеров и форм, гуманоиды самых невообразимых видов: голубоватые и серые полдавианцы, райкеллы с каменными лицами, меркеки, словно обожженные солнцем, а также другие, которых Майк никогда не видел. В основном в этом секторе работали кислорододышащие или приспособившиеся к кислороду существа. Гуманоиды с иными потребностями находились в других зонах, сообщил Джесс, а вот во внутренних рингах, где бьши сосредоточены кварталы развлечений, встречались самые причудливые особи. Они выбрались из трубы у ворот ZZ, где, как объяснил Джесс, владельцы прячут новейшие, еще нерассекреченные гоночные корабли. Он улыбнулся Майку и сказал: — Большинство из них остается нерассекреченными, потому что им так и не удается сойти со стапелей. — Когда они шагали по проходу между доками, он добавил: — Ну, мы-то здесь не задержимся. — Звучит обнадеживающе, — пробормотал Майк. Гоночные питы, вытянувшиеся вдоль прохода, представляли собой завораживающее зрелище. Майку были видны в основном те корабли, которые находились в коротких смотровых отсеках, а не в вакууме, но и этого было достаточно. Он разглядел несколько кораблей класса А, ААА и даже более высококлассных. Ему хотелось взглянуть на действительно быстроходные корабли, вроде пятизвездных. Повсюду двигались веретенообразные краны и трещали сварочные автоматы. Там, где команды питов не работали над кораблями, они возились в самих питах, что-то кропотливо ломая и перестраивая. Все это напоминало гигантский муравейник, находившийся в состоянии постоянного движения. Рабочее пространство было загромождено деталями реакторов, деррик-кранами, разобранными панелями управления и прочими вещами, которые могли потребоваться через минуту или через год. — Сюда, — сказал Джесс, сворачивая в док ZZ24, столь же загроможденный, как и все остальные. Он сделал широкий жест рукой, а Майк, у которого перехватило дыхание, застыл, не в силах двинуться. Посреди всего этого беспорядка красовался корабль с дымчатым синевато-серебристым корпусом. Это был компактный, почти цилиндрический пучок выхлопных труб и таранных лопастей; на боку черно-золотыми буквами было выведено: «Серебряная Пушка». Майк обошел вокруг всего корабля, упиваясь восхитительным зрелищем. Он не сразу разглядел среди всей этой замысловатой структуры кабину пилота, словно приделанную в последний момент. «Серебряная Пушка» не походила ни на один из кораблей, которые Майку доводилось видеть по голографическому вещанию; она была прекрасна, и он прямо сказал об этом. — Я знал, что тебе понравится, — сказал Джесс, моргая. — Она может летать в любых гонках от первого до третьего классов. Пойдем, познакомишься с командой, — он нырнул под основание корабля. — Привет, Энди. Долговязый блондин со стрижкой, напоминающей утиный хвост, высунулся из-за выхлопной трубы; за ним следовал робот размером с обезьянку, который дважды пронзительно крикнул и присел на корточки, посверкивая глазами. — Привет, Джесс. Когда вернулся? — Только что. Энди, позволь тебе представить Майка Мюррея. Майк, это Энди Викл. — Они обменялись рукопожатиями. — Энди — наш главный техник и мойщик труб. А это его правая рука, Осо. — Робот издал сигнал. — Так вот, если Энди и Осо сделали все, что должны были сделать в мое отсутствие, этот корабль будет готов к полету через три дня. Так как дела, ребята? — Ты все-таки собираешься лететь на этой штуке? — недоверчиво спросил Энди. Джесс вскинул брови. Он обернулся и толкнул Майка локтем. — Не обращай внимания на Энди, хе-хе. Он великий шутник, — и Джесс резко повернулся обратно к механику. — Ты ведь шутник? Энди пожал плечами, ухмыляясь. — Ага. Я, наверное, сумею заставить ее сдвинуться с места к тому времени. Не беспокойся, Джесс. — Его босс засопел. — Вообще-то у нас тут возникли проблемы со всасывающим устройством, — добавил Энди более серьезно. — Но я думаю, мы с этим справимся. Завтра к вечеру начнем регулировку реактора. — Не густо, — сказал Джесс, в его голосе явно звучало беспокойство. — Что я могу сказать? Если бы у нас были люди и оборудование... — Да, я знаю, — перебил его Джесс. — Не надо напоминать, как мы бедны. Я об этом и так все время помню. «Бедны?» — задумался Майк, пока двое мужчин углубились в техническую дискуссию. Его поразило неожиданное открытие — ведь такой корабль должен был стоить миллионы. Тем не менее, когда он разглядывал другие доки, то видел корабли, которые казались более совершенными, и оборудования там было побольше. К тому же он припомнил слова Джесса о том, что ему приходится совершать грузовые рейсы между гонками. Закончив препираться с Энди, Джесс показал Майку корабль, и тот задал ему вопрос о финансовых трудностях. — Ну, мы пользуемся кое-какой поддержкой синдиката, — сказал Джесс. Он указал на нос корабля, где другой механик возился с какой-то воронкообразной надстройкой. — Это магнитная таранная лопасть. Она засасывает пыль и газ в ядерный реактор и использует в качестве сырья... — Я знаю, — сказал Майк. Он с любопытством посмотрел на Джесса. Его блестящий друг внезапно сделался растерянным и неуклюжим. — Ну да, конечно, знаешь. А вот там следящие сенсоры и держатели радиационных щитов, — Джесс нахмурился. — Корабль предоставляет синдикат, но эксплуатационные расходы на нас. Вот почему у нас такая маленькая команда и почти нет новейшего оборудования, как у других команд. Положение у нас — пан или пропал. Если нас квалифицируют для этой гонки, то мы получим дополнительную поддержку. Если же нет... — он взглянул на Майка и неожиданно улыбнулся, — в общем, надо постараться. Верно? Так что, если хочешь работать с нами, много я платить не смогу, но помогу встать на ноги. У Майка отвисла челюсть. — Ты хочешь сказать, что хочешь... — Не на постоянной основе. У меня не хватает людей в команде, а ты получишь хорошую подготовку. Так как? Майк не знал, что и ответить. Впрочем, это было не обязательно. Джесс рассмеялся и похлопал его по плечу. — Ты говорил, что надо бы поискать тебе ночлег? Майк наконец обрел дар речи. — Как скажешь. Мне теперь это неважно. — Ну ладно, пойдем. Довольно скоро Майк устроился в общежитии под названием «Ночлежный дом Слизаков». За десять межзвездных йен он получил в свое распоряжение кабинку, где можно спать, вытянувшись во весь рост. Это оказалось все, что ему нужно. В общежитие он заглядывал редко, почти переселившись на пит Джесса. Там было столько работы, и Майку предстояло столько всего постичь — гораздо больше, чем он предполагал. Большая часть техобслуживания была за пределами его возможностей, несмотря на все то время, что он затратил на освоение учебных программ дома, на Земле. У Энди и других членов команды за плечами были годы богатейшего опыта, и сравняться с ними за несколько дней было невозможно, как они ни пытались показать ему всевозможные секреты ремесла. Но Майк не унывал и часами подавал инструменты, вводил данные в тактический компьютер, подметал пол и чистил приборы. Накануне квалификационного заезда Джесс просунул голову в смотровой отсек, где Майк возился с каким-то электронным приводом. — Есть у тебя пара часиков, чтобы прокатиться? — спросил он Майка. — Конечно. Ты хочешь, чтобы я тебе что-то подержал? — Майк уже свыкся со своей вспомогательной ролью и был счастлив взяться за любое дело, лишь бы получше познакомиться с работой. — Нет, мне нужно, чтобы кто-то посидел рядом и последил за приборами, пока я буду выводить «Пушку» на квалификационный заезд. Все остальные заняты, к тому же они уже сыты полетами по горло. Так я моту тебя записывать? Майк попытался скрыть улыбку. — А ты как думаешь? — Он быстро собрал свою электронику и поспешил вслед за Джессом к кораблю. Команда уже поставила на место все наружные панели и оттащила от корабля оборудование. Наружный люк был распахнут. Энди проверял уровень горючего; баки были заполнены водородом, обогащенным дейтерием, хотя Джесс заметил, что в этом заезде они соберут львиную долю горючего по дороге с помощью таранной лопасти. Сегодня им ни к чему было ставить рекорды скорости. Как только Энди показал большой палец, они вошли в зону невесомости и запрыгнули на борт. На кокпите было бы очень даже удобно сидеть вдвоем при условии, что эти двое — карлики. Джесс и Майк довольно долго возились, устраиваясь в креслах и пристегиваясь, стараясь не слишком часто заезжать друг другу локтем в глаз. Джесс просмотрел полетный лист, хотя до него Энди и остальные члены команды уже сделали это. Неважно, кто и сколько человек просматривали лист до него, бодро объяснил Джесс; он всегда просматривал его сам. Это лучший способ остаться в живых в рискованной ситуации. Пока он занимался этим, Майк осваивался с приборами и пультом. Он уже изучил их прежде, но в этот раз от него могло что-то зависеть. Он внимательно просмотрел дисплеи, отмечая про себя, какие из них походили на тренажеры, на которых он занимался, а какие отличались от них. К тому времени, как Джесс активировал систему, Майк был в полной готовности. — Энди, мы готовы, — пробормотал Джесс в шлемофон. — Запускаем, — услышал Майк ответ Энди. Корабль затрясся — но не от работающих двигателей, а из-за вибрации движущейся подставки. Почти минуту они преодолевали двадцатиметровое расстояние до внешнего вакуумного дока, чтобы просочиться через мерцающий серый воздушный экран. Майк смотрел, как серая завеса словно пленкой покрыла иллюминатор, а затем лопнула, уступив место темному пространству внешних доков. Джесс уже переговаривался с контролем движения, проверяя, свободен ли путь. Потом с той же интонацией обратился к Майку: — На пятом километре мы выруливаем на трассу и летим десять секунд без выхлопа. Если показания приборов будут нормальными, включаем главный двигатель и идем к скрученному кольцу. — Понял, — отозвался Майк. Джесс начал маневрировать боковыми двигателями, и доки на экране стали стремительно уменьшаться. Через минуту кокпит задрожал от рева двигателей — гораздо более сильного, чем у грузовых кораблей, — и Майк сосредоточился на приборах. Судя по всему, полет проходил хорошо, и быстрый взгляд на довольное лицо Джесса подтвердил это впечатление. Рев двигателей стал затихать. Они приближались к внутренней поверхности сферы, перпендикулярно к экваториальному кольцу. Джесс связался с контролем и получил разрешение на вхождение в скрученную секцию. Секунду спустя прямо перед носом корабля возник и тут же растворился горящий бакен — «Серебряная Пушка» вонзилась в мерцающую воронку. Двигатель взревел, и корабль выскочил из воронки в длинный изогнутый коридор, переливающийся всеми цветами радуги. — Трансфактор один, — сказал Джесс. — Полтора... Два... В паутине гоночной системы их скорость в несколько раз превысила световую, и Майк озадаченно смотрел на показания приборов. Казалось бы, такая скорость должна была как-то ощущаться, но ускорение происходило вне корабля; внутри паутины пространство само двигалось на сверхсветовой скорости, и ускорение, вызываемое работой двигателей, было лишь относительным к этому мчащемуся пространству. В передний иллюминатор были видны мелькающие призрачные огоньки; по мере того как скорость приближалась к трансфактору три, стены туннеля постепенно становились прозрачными, и сквозь них можно было разглядеть большую часть окружавшего Клипсис спидвея, петли которого отливали золотом на солнце. — Что? — рассеянно переспросил он. Оказывается, Джесс что-то говорил ему. — Не отвлекайся, Майк. Каковы показатели магнитной стабильности? Майк торопливо считал информацию. — Хорошо. Чисто и гладко. Хочешь принять управление, пока я проверю кое-что? Майк захлебнулся. — Ух... конечно, — он положил руки на панель. — Веди ровно по центру. И не потей. Майк судорожно глотнул; Джесс поднял руки, и Майк почувствовал пальцами, что управление перешло к нему. Несколько секунд он едва дышал, но корабль, повинуясь ему, летел прямо и точно. Наконец Майк начал расслабляться и по-настоящему стал чувствовать управление, те крохотные поправки, которые он так виртуозно выполнял на тренажерах, с той лишь разницей, что здесь обратная связь была абсолютной. — Надо поддать жару, — услышал Майк, и тут же почувствовал толчок — это Джесс включил двигатель на полную мощность. Появилась довольно неприятная вибрация, но Майк умудрился удержать корабль в центре туннеля. — О'кей, — сказал Джесс через минуту, и Майк, переводя дух, передал управление обратно старому пилоту. — Ну как ощущения? Майк посмотрел на Джесса и понял, что вопрос относился к технической стороне дела, а не его личным ощущениям. — Что-то такое чувствовалось, когда ты произвел ускорение. Точно не знаю, что именно, — отозвался Майк. — Хорошо, — сказал Джесс. — Впрочем, не совсем хорошо. У нас флюктуация магнитной оболочки. Энди должен как следует проверить двигатель, когда мы вернемся, — Джесс внимательно посмотрел на Майка. — Не каждый почувствует это в первом же полете. Джесс сбросил газ, подрегулировал приборы и снова стал наращивать ускорение. Вибрация исчезла. Он поддал газу, на этот раз внезапно. Вибрация появилась вновь. Джесс вздохнул. — Ладно. У нас и без этого дел по горло. Выведи на экран полетный лист, и посмотрим, что еще нужно сделать... Полет уже подходил к концу, когда Майк улучил минутку оторвать глаза от приборов. На этот раз он увидел изгибающийся над ними гигантский фонтан Когтя Дракона. Через секунду они пронеслись под ним, и тут Джессу снова потребовались показания приборов для уточнения курса подлета к докам. Вскоре расцвеченная огнями темнота Питфола вновь обняла их, и они стали приближаться к комплексу со стороны северного полюса на скорости, которая теперь казалась черепашьим шагом. Джесс подвел «Пушку» к доку и, прежде чем корабль пробил воздушный экран, вызвал на связь Энди. — Надеюсь, ты не планировал отоспаться этой ночью, потому что нам предстоит кое-что отрегулировать... День гонок. Майк пришел на пит ни свет ни заря, почти не сомкнув глаз ночью. Оказалось, что уже вся команда давно ,в сборе. Джесс кружил возле корабля, тихо разговаривая то с одним механиком, то с другим. Увидев Майка, он кивнул и немедленно пристроил его к работе — помогать Энди проверять приборы. Как выяснилось, Джесс и не уходил с пита со вчерашнего дня, но выглядел он так, будто славно отдохнул и выспался. До старта оставались считанные часы, а Энди и Осо все еще пытались устранить неполадки в сердечниках двигателя. — Конечно, можно и так лететь, — сказал Энди Майку, — но лучше не стоит. Это может затруднить ему ускорение при обгоне — такие штуки как раз начинают барахлить при повышенных нагрузках. — Но ведь оно не взорвется? Энди пожал плечами. — Да не должно. Но в этом деле нет никаких гарантий. Впрочем, нам почти удалось взять все под контроль. Последи-ка за этим датчиком... Джесс, хмурясь, прохаживался около них. Напряжение в доке постепенно нарастало. Майку было знакомо это состояние: когда он смотрел репортажи по топографическому вещанию, комментаторы специально заводились, нагнетая это напряжение. Но здесь дело обстояло иначе: чувство тревоги пропитывало воздух, проникало в кости; буквально висело в воздухе. И так было, разумеется, не только в доке Джесса. Вдоль всего ряда питов техники копошились, завершая приготовления, и тревога сгущалась, как туман. Заработала громкая связь, созывая пилотов на заключительный брифинг перед стартом. Майк смотрел, как Джесс шагает по коридору вместе с остальными соперниками, и ощутил острый приступ зависти. «Не ной, — сказал он сам себе. — Думал ли ты когда-нибудь, что будешь стоять в доках Клипсиса накануне своего семнадцатилетия?» Все это казалось настоящим чудом, ни больше ни меньше. Энди закрыл диагностический отсек и позвал Осо, который копошился в выхлопной трубе. Робот вынырнул из-под корабля. — Можешь перезарядиться, Осо, — сказал Энди. — Ас этим, — добавил он, обернувшись к Майку, — мы сделали максимум возможного без замены стержней новыми. — Потому что слишком поздно? — спросил Майк. Энди засмеялся. — Мы бы наладили двигатель несколько недель назад, если бы могли. Но ведь эти штучки стоят денег, а Джесс поставил все, что имея на этот заезд. Тут или пан... — Или пропал, знаю, — кисло закончил Майк. — Ага. Ну ладно, Джесс собирается вылетать, как только вернется с брифинга, так что нужно привести все в порядок. — Энди свистнул остальным членам команды, и все принялись за работу. Удивительно, но после лихорадочной деятельности предшествующих дней им пришлось буквально убивать время в ожидании Джесса. Майк побежал купить кофе для команды и, стоя в очереди, разглядывал гоночную публику. Сегодня здесь собралось множество самого разного народа, словно новый этап гонок выманил из своих укрытий представителей всех слоев гоночной культуры. Земляне в основном были суетливые и задиристые, инопланетяне более спокойные. Собралось немало некислорододышащих особей в шлемах с дыхательными трубками; иные же попросту задержали дыхание на время гонок. Когда парочка таких прошла мимо Майка, ему захотелось самому задержать дыхание. Оглядев комнату, он посмотрел вверх и заметил нависающий стеклянный балкон. Публика там была получше одета, чем те, что толпились внизу; Майку показалось, что он уловил там блеск информационных мониторов. Крупные игроки, подумал он. Вот откуда они наблюдают за гонками. Впрочем, когда он расплачивался за кофе, до него дошло, что это был, возможно, низший эшелон серьезных игроков. У представителей могущественных синдикатов глубоко в лабиринте Питфола был свой ринг, оснащенный плавучими доками и прямой связью с Гоночным Комитетом Клипсиса. Вернувшись в доки, он увидел, что команда окружила вернувшегося Джесса. Энди поймал взгляд Майка и прошептал: — Третий заезд, — вид у него был несчастный. Майк передал команде кофе и взглядом попросил у Энди разъяснений. — Джесс никогда не выигрывал в третьем заезде, — прошептал Энди. Майк вскинул брови. — О! — Он немножко подумал и пошел искать свой джемпер. Там в кармане оставался последний пакетик засахаренных орехов. Он пустил пакетик по кругу. — На счастье, — сказал он. Джесс отсалютовал команде орехом. — На счастье, — повторил он. — Спасибо, Майк. Пора было вылетать, и на этот раз Майку пришлось смотреть из пита, как «Серебряная Пушка» ныряет сквозь мерцающий серый экран в черноту вакуумного дока. Команда заняла места в соответствии со своими гоночными обязанностями: Майк стоял возле монитора, куда поступала телеметрия с корабля; она передавалась из паутины на скорости, превышающей световую. Энди и другой механик надели скафандры, чтобы дежурить в наружном доке; если Джессу потребуется неотложный мелкий ремонт, они смогут выполнить его в вакууме, не заводя корабль вовнутрь. Вскоре громкоговоритель прокаркал: «Первый квалификационный заезд чемпионата Эмпайр-Старс второго класса на закрытой петле. Всем командам подать сигнал о готовности». И после короткой паузы: «Пилотам проверить двигатели». Еще через несколько секунд: «Желтый свет включен. Пилотам продвинуться на один километр». И наконец: «Скрученное кольцо открыто. На зеленый свет гонка начинается». На панели управления вспыхнул зеленый огонек — ив тот же миг Майк увидел на экране дюжину кораблей, устремившихся к экваториальной полосе. Через десять минут начался второй заезд, и все повторилось в той же последовательности. И вот третий заезд. Джесс протестировал двигатель «Серебряной Пушки», и вся команда впилась глазами в показания приборов, готовая среагировать на любой признак надвигающейся беды. «Все идет гладко», — объявил Энди. Зажегся желтый свет, и Джесс устремился прочь от Питфола. На пите повисла тишина, все ждали сигнала. «На зеленый свет...» На панели вспыхнул зеленый огонек, и «Серебряная Пушка» испустила фиолетовый выхлоп. Вместе с одиннадцатью другими кораблями Джесс скрылся с паутине. — Довольно крутая гонка, — донесся его голос. Изображение на экране на секунду расплылось, потом опять стало четким, и Майк увидел на переднем мониторе мерцающую стену туннеля, устремившуюся на него из бесконечности, точно так же, как он видел ее вчера, — с той лишь разницей, что на этот раз Джесс сражался с соперниками за позицию. Подъездной туннель был шире и медленнее, чем сама гоночная трасса; обгонять здесь можно было довольно легко. Как только они вырвутся на спидвей, обгон станет проблемой. Именно сейчас был подходящий момент захватить лидерство. — Где он? — громко прошептал Майк. Ему ответил голос Джесса: — Кажется, я пятый. Хочу прыгнуть на третью позицию. Несколько датчиков телеметрии тревожно замигали, когда он врубил двигатели на полную мощность. — Опять она, — проворчал кто-то. — Флюктуация. Два корабля впереди Джесса собрались было свернуть в сторону, чтобы уступить дорогу. Изображение на экране на мгновение заволокло туманом — это таранная лопасть «Пушки» жадно глотала реактивный выхлоп соперника. В следующую секунду «Пушка» пронеслась мимо обоих кораблей. Изображения двух кораблей, оставшихся впереди, стремительно увеличивались по мере того, как Джесс настигал их. — Чувствую какую-то нестабильность, — прокаркал голос Джесса. — Думаю, обойдется. — Не дергай слишком сильно! — предупредил Энди. — Ага, — голос Джесса звучал спокойно, почти скучающе. Майк вцепился в край панели. Джесс догонял корабль, шедший вторым. — Как у меня со временем? — спросил Джесс. — На грани, — отозвался тактик. — Мне было бы спокойнее, если бы ты занял вторую позицию. — Понял. — Джесс придвинулся ближе к выхлопу второго корабля. — Этот парень не настолько быстро идет, чтобы заставить меня плестись в хвосте. Майк знал, что первым быть не обязательно, во всяком случае в этом заезде. Нужно было просто показать достаточно хорошее время, чтобы быть допущенным к основной гонке. Но что значит хорошее время? Узнать это не было возможности. Джесс проскочил мимо нескольких сигнальных огней, и стены туннеля сдвинулись. Они вышли в зону основной трассы. — Черт, — пробормотал Джесс, сбрасывая скорость. Два корабля впереди легли в грув, самую быструю часть спидвея. Теперь обогнать их можно было только увеличив мощность двигателей и совершив обходной маневр через зону турбулентности в боковом ответвлении. Майк и все остальные молча следили за тем, как корабли обходили солнце на скорости, в четыре раза превышающей световую. Гоночный монитор Питфола транслировал изображение паутины и струящихся вдоль нее светящихся капелек. Фиолетовая капля была Джессом, она шла вплотную к капле номер два. Лидирующий корабль вырвался далеко вперед. — Джесс, голубчик, предварительные результаты не утешают, — раздался вдруг голос тактика. — Первый и второй идут на большой скорости. Если ты не обгонишь этих оболтусов, ничего хорошего не предвидится. — Держи стержень номер три утопленным, — предостерег Энди. — Понял. Иду на обгон. Когда Джесс увеличил мощность, датчики телеметрии тревожно вздрогнули. Корабль метнулся влево, готовясь к обгону. —Джесс, смотри, у тебя... Это был голос Энди, но Джесс уже среагировал. — У меня утечка плазмы через переднее уплотнительное кольцо. Теряю мощность. Энди, смогу я выйти на второе место? — Попробуй, но сначала сбрось напряжение с компрессора... Картинка на мониторе была яснее ясного. Второй корабль уходил вперед. — Козлы. — Джессу никак не удавалось вернуться обратно в грув. Некоторое время слышались невнятные проклятия, потом Джесс доложил слабым голосом. — Прорвало; кольцо я потерял. Положение опасное. Энди, мне придется вернуться. В голосе Энди слышалось страдание. — Ты можешь лететь? У тебя всего полминуты. — Знаю, — отозвался Джесс с ужасающим спокойствием. — Я знаю, — он вывел корабль на дорожку, ведущую к питам. — Джентльмены, эта гонка для нас окончилась. Когда Джесс сошел с «Серебряной Пушки», у всей команды были похоронные лица. Энди протянул руку для рукопожатия. Другие последовали его примеру. Джесс медленно обошел вокруг корабля, словно стараясь понять, отчего все это произошло. Он не был похож на человека, потерпевшего сокрушительное поражение, но чувствовалось, что случившееся оказалось для него сильным ударом. — Что же, — произнес он наконец, — мы знали, что придется покупать стержень номер три. Теперь еще придется покупать и уплотнительное кольцо. Он оглядел убитые лица товарищей и горько рассмеялся. — Честно говоря, нам нужно приобрести гораздо больше, да? — Он повернулся к кораблю и вздохнул. — Ну, джентльмены, думаю, не стоит вам это говорить. Он встретил взгляд Майка. — Прости, Майк. Я ведь говорил, что работа временная. Но я надеялся, что это продлится немного дольше. — Так ты... Что? Ты распускаешь команду? — спросил Майк, не веря собственным ушам. — Такова спортивная жизнь, мой друг, — пробормотал Джесс, и выражение лиц команды подтвердило, что они тоже все поняли. Даже механики повесили носы. — Все это стоит денег, которых ни у кого из нас нет. Пока мы не найдем новых спонсоров, «Пушка» вернется к своим хозяевам. Это означает, что я — и все мы — становимся безработными. Майк ошеломленно смотрел на всех присутствующих. — Такова спортивная жизнь, — повторил Джесс, пожимая плечами. — Сюда вместе и отсюда вместе. Традиция гонок. Мне очень жаль, Майк, правда. ГЛАВА 7 ▼▼▼ Вот вам и Питфол. У Майка было немного денег — достаточно, чтобы скромно прожить неделю-другую. Но Питфол, как ему сообщили, был беспощаден к бедности. По закону гражданин без денег или без дохода мог пробыть на комплексе не больше недели, а по окончании этого срока любое кислорододышащее существо, не способное зарабатывать на жизнь, подлежало депортации на планету Энигма (куда отправляли остальных, Майку так и не удалось узнать). На Энигме, по слухам, можно было найти работу, чтобы не умереть с голоду, но обратные билеты на Питфол были такими дорогими, что большинство уже никогда сюда не возвращались; они просто становились рядовыми гражданами Энигмы, получающими свою скромную зарплату. «Такое со мной произойдет, — поклялся Майк, — только через мой труп». Однако необходимо было найти работу, и как можно скорее. На помощь Джесса рассчитывать не приходилось; он даже со своей наземной командой мог расплатиться только после своего очередного грузового рейса. Майк с радостью отказался от своей минимальной зарплаты — это была ничтожная жертва по сравнению со всем тем, что Джесс для него сделал, — но это означало, что судный день мог настать для Майка чуть раньше. Единственное, что Джесс смог для него сделать — это хорошие рекомендации и несколько полезных советов. Советы сводились к тому, чтобы дать себе день передышки и просто побродить по Питфолу, а уже потом искать работу — любую работу — причем не в бюро по трудоустройству, а прямо в доках, знакомясь со всеми подряд и расспрашивая о вакансиях. Майку не хотелось тратить целый день на безделье, когда дни его пребывания тут сочтены; но он последовал совету Джесса и был этому рад. Он не только изучил расположение рингов Питфола, но нашел общедоступную библиотеку, где можно было продолжить изучение пилотирования и подготовиться к аттестации. Майку не хотелось вставать из-за библиотечного компьютера, но он все же решил позаниматься в другой день и продолжил знакомство с внутренними рингами. Некоторые участки комплекса оказались для него недоступны; в одних были непригодные для землянина условия — ядовитая атмосфера, гипергравитация, повышенная влажность или низкая температура; в другие вход был разрешен только представителям крупных инвесторов и членам Гоночного Комитета. Однако на Стрипе, зоне развлечений, он пробыл довольно долго, впав при этом в нервозное состояние. Ему еще никогда не приходилось видеть столько дешевых забегаловок, баров и стимуляторных салонов, театров всех пошибов, кафе и легальных публичных домов. Ну и что? Даже будь у него железные нервы, денег-то все равно не было; к тому же все время вспоминались рассказы Крэга Шоу о стимуляторном баре на Дилстре. Зато Майк присмотрел несколько кафе, предлагающих привычные блюда и напитки и даже живые концертные программы; он пообещал себе, что, как только найдет работу, позволит себе провести здесь вечерок. Энди рассказывал ему о неплохом дуэте Кристал Кэш и Элисон Эйвери, и Майк, прочитав их имена на дверях какой-то забегаловки под названием «Уагбаг», постарался запомнить это место. Добравшись наконец до второго ринга и своей комнаты в «Ночлежном доме Слизаков», он чувствовал себя усталым, но гораздо менее несчастным. Положение уже не казалось ему таким безнадежным; нужно было только как следует выспаться. Утром он, несомненно, найдет работу. Возможно, утро и могло принести работу, но не первое. Майк встал ни свет ни заря и обошел все доки, но услышал за весь день только несколько вежливых отказов и множество грубых. К утру третьего дня он совсем было упал духом, но тут-то и раздались заветные слова: «А ты можешь приступить к работе сегодня?» Майк просто не верил собственным ушам. Через час он уже был членом команды наземного обслуживания, работающей на гонщика класса пять звезд, которого Майк отлично знал понаслышке: Даг Фаст Рев Стюарт. Фаст Рев принадлежал к высшей лиге, это был один из тех осторожных, образованных гонщиков, отличающихся мягким стилем и безжалостной взыскательностью к команде. Майка потрясло то, что он получил возможность работать на такого известного человека; однако вскоре он узнал, что это была большая компания, насчитывавшая свыше двух дюжин техников плюс семь пилотов, поэтому было неясно, когда он сможет — если вообще когда-нибудь сможет — увидеть самого Рева во плоти. Тем не менее это была работа, и за нее платили, а это много значило. Даже если бы ему пришлось только подметать пол, чистить механизмы, выбрасывать окурки из пепельниц и бегать за кофе, Майк не стал бы жаловаться. Пребывание в доке давало ему возможность разглядеть вблизи три самых классных гоночных корабля — пару красивых двухместных бандитов и один трехместный тягач раблезианских размеров и форм. В обязанности Майка входило чистить и полировать корпуса кораблей, что доставляло ему истинное удовольствие. Чем лучше он узнавал корабли, тем больше они ему нравились. В первый день Майк пребывал в таком приподнятом настроении, что почти не устал к концу работы. Сначала он намеревался пойти в библиотеку, но еще раньше они договорились с Джессом поужинать вместе, к тому же он вспомнил данное себе самому обещание отпраздновать свое трудоустройство в зоне развлечений. Он принял душ, переоделся и отправился на внутренние ринги. Они встретились с Джессом на подходе к третьему рингу, в коридоре с гладкими стенами, откуда в одну сторону открывался вид на два пересекающихся ринга и блестящее мини-солнце, а в другую — на выход в паутину, через который то и дело пролетали корабли. Питфол никогда не спал, и в паутине всегда кто-то летал, хотя бы для тренировки. — Эй, напарник, — окликнул его Джесс. — Я слышал, ты сильно преуспел. — Мне тоже так кажется, — жизнерадостно отозвался Майк. — Хотя бы посмотреть вблизи на таких знаменитостей. Правда, вряд ли кто из них возьмет меня на трассу. — Ну, не переживай. Зато наберешься опыта. Где бы нам поесть? — Ты знаешь местечко под названием «Уагбаг»? — спросил Майк. — Любимое заведение Энди? Конечно. Они направились внутрь Питфола и миновали еще два ринга, пока не отыскали «Уагбаг», который находился в самом захудалом секторе Стрипа. Майк с удовлетворением убедился в том, что рекомендованные Энди певицы выступали этим вечером. Они с Джессом отыскали места поближе к эстраде, заказали сандвичи и приготовились смотреть шоу. Солировала Кристал Кэш, сексуальная брюнетка, чьи волосы, отливавшие рыжим, каскадами падали на плечи и сверкали розовыми искрами каждый раз, как она брала высокие трепетные ноты. Ее платье было таким черным, что на нем не фокусировался взгляд; но когда она двигалась по сцене, серебряные и золотые вспыхивающие нити обрисовывали ее фигуру, вызывая свист благодарной аудитории. В глубине эстрады Элисон Эйвери восседала посреди нагромождения электронного оборудования; в своем сверкающем алом брючном костюме она напоминала живой рубин в обрамлении черного и хромированного металла. Время от времени она подыгрывала на синтезаторе, но в основном занималась созданием электронных эффектов, которые усиливали и преобразовывали чистый голос Кристал и окружали обеих певиц призрачными голографическими образами. «...Я ухожу, уже ушла, ушла...» — пела Кристал. Майк был так очарован этим шоу, что не заметил, как подали ужин. Джесс толкнул его, и Майк машинально взял сандвич и начал рассеянно жевать. Девушки запели новую песню: «...Одно лишь слово... может быть тебя смутит... но мне достаточно услышать... Нги... нги... нги... нгикутзандза...» Майк не понимал, что это означает, но был покорен голосом Кристал, ритмичным аккомпанементом Элисон, их движениями и зрительными эффектами. Выступление окончилось. Майк и Джесс вместе с остальной публикой принялись аплодировать и свистеть, доедать сандвичи и обсуждать планы на будущее. Джесс через пару дней собирался совершить небольшой рейс. Майк же тем временем планировал узнать как можно больше полезного на своей новой работе. Подняв глаза, он увидел, что Кристал идет между столиками к сцене. Он бесшумно зааплодировал, и Кристал, улыбнувшись, остановилась поболтать. — Вы здесь, кажется, впервые? — спросила она. — Не помню, чтобы я видела вас раньше. — Я здесь вообще недавно, — сказал Майк. — Что ж, мы рады притоку свежих сил. Майк улыбнулся. — Могу я задать один вопрос? — Конечно. — Вот эта последняя песня... — Майк передернул плечами, чтобы побороть смущение. — Я ее... не совсем понял. Мне просто интересно... что это означает? — Нгикутзандза? — певица просияла. — Спасибо за такой вопрос! Никто из сидящих здесь этого не понимает, но еще никто не потрудился спросить об этом. Майк заметил, что Джесс посмеивается, но решил не отступаться и добиться ответа. — Но почему? Может, это что-то такое... Она рассмеялась. — Вы ведь с Земли? — Ну да. А как вы догадались? — По одежде. И по манере держаться. — Кристал откинула свои спутавшиеся волосы. — Ну, в общем, на Земле есть такое место — Африка. Вы его знаете? Майк улыбнулся. — Вы уже вторая, кто задает мне такой вопрос. Это что — единственное место на Земле, про которое люди на других планетах слышали? — Ну, не знаю. Я там не была, — сказала Кристал. — Но дело в том, что это... я забыла, как называется этот язык, какой-то старый диалект, и на нем слово «нгикутзандза» означает... — она запнулась и взглянула на приближающуюся подругу. — Элисон, скажи ему, что означает «нгикутзандза». — Это означает «я вас люблю», — сказала Элисон. — На сисвати, — она лучезарно улыбнулась и пошла на сцену. — А-а, — протянул Майк, густо краснея. — Следующую песню мы поем для вас, — пообещала Кристал и пошла вслед за подругой. Майк видел, что Джесс хохочет, но избегал смотреть на него. Я вас люблю. Как же он не догадался! Ну что ж... И он с удовольствием устроился поудобнее, чтобы посмотреть следующий номер. На третий день работы в доке Фаст Рева Стюарта Майк обнаружил тренажер, на котором можно было практиковаться в свободное время. К тому времени он уже начал осваивать учебные программы, которые разыскал в библиотеке Питфола. Тренажер служил отличным дополнением к вечерним занятиям. Сон? О каком сне могла идти речь? Дни Майка были заполнены тяжелой и грязной работой на пите, но он радовался, что находится при деле и к тому же может время от времени наблюдать за полетами. Пробиться на тренажер было трудно, а Майк занимал слишком низкое положение в команде, чтобы претендовать на привилегии; тем не менее, иной раз ему удавалось урвать часок-другой и потренироваться. Некоторым приемам его обучили младшие пилоты, но в основном он доходил до всего сам с помощью компьютера. Майку еще предстояло очень многому научиться, но он замечал, что делает несомненные успехи. Он намеревался сделать карьеру в этой команде и добиться места стажера, независимо от того, сколько времени на это потребуется. Но на карьерной лестнице впереди было столько народу! Все эти дни гонки проходили в основном в классах А и АА, то есть в самых низших лигах. В них были заняты небольшие корабли и молодые пилоты, включая стажеров. Майк рассчитывал принять участие в таких соревнованиях в обозримом будущем. Однако на подходе был открытый чемпионат пять звезд, где должен был принимать участие сам Рев. Такие события поднимали градус гоночной лихорадки до самой высокой точки, и не только на Питфоле, но и в самых отдаленных звездных системах. Майк знал, что знаменитый гонщик где-то поблизости, но совсем не рассчитывал увидеть его наяву, придя однажды поздно вечером поработать на тренажере. Стюарт сидел за компьютерной панелью, погруженный в задумчивость. Когда Майк закрыл дверь тренажера и зарегистрировал свой чип на запястье, Рев поднял голову. — Майк Мюррей? — Пилот протянул руку для рукопожатия. — Мне еще не приходилось беседовать с тобой, но добро пожаловать в команду. — Спасибо. Я... я не знал, что здесь кто-то есть, — смущенно сказал Майк. — Да, обычно меня не бывает в рабочие часы, — сказал Стюарт. — А сейчас вот решил позаниматься тактическим моделированием на компьютере. Большая гонка на носу. — Я знаю, — выдавил Майк. — Я... я хочу извиниться, что занимал тренажер, когда вам... может быть, вам он был нужен. — Нет, нет. На самом деле я наблюдал за твоей работой. У тебя талант, — Рев улыбнулся. — Но ты ведь не метишь на мое место? — Нет... что вы... Стюарт посмотрел на него с иронией. — Не метишь? Но почему же? Каждый здесь метит на мое место — и ты должен! Только так можно продвинуться в бизнесе! Майк откашлялся. — Ну... я учусь... Стюарт засмеялся. — Вот и хорошо. А то слишком много конкурентов. Ну что ж, желаю успехов в работе. — Спасибо. Я стараюсь проводить как можно больше времени на тренажере. — Я имел в виду работу в наземной команде! Майк обескураженно замигал. — О, а мне показалось, что вы сказали... — Что у тебя талант? Несомненно, — голос пилота стал более отчужденным. — Но ты увидишь, как тяжело пробиться наверх в такой большой команде, как наша. Здесь слишком много людей старше тебя, и все они ждут своей очереди. Если хочешь получить место стажера, лучше перейти в маленькую команду. Но если ты это сделаешь, то что будет с нами? Знаешь, как трудно найти человека, который так добросовестно убирается? — Стюарт рассмеялся, и в глазах его появился непонятный блеск. — Ну, до завтра. Стюарт помахал рукой и пошел к выходу. Майк долго смотрел ему вслед. Что имел в виду великий гонщик? Ободрил он Майка или осадил? Если осадил, то почему он не сказал прямо, чтобы Майк знал свое место? Оставаться всю жизнь уборщиком? Ни за что! Он вздохнул, выключил компьютер и отправился в свое общежитие, переполненный тревожными мыслями. На следующий вечер тренажер оказался занятым, так что Майк пошел в библиотеку. Здесь было тихо и пустынно, но ему это нравилось; казалось, что библиотека — его личное владение. Нравилось Майку и присутствие библиотекаря — жизнерадостного коротышки по имени Броузер Мак-Фи. Но больше всего он любил оставаться наедине с компьютером — так он чувствовал, что пользуется полным и неразделенным вниманием Мозгового Банка библиотеки. Конечно, это была иллюзия, но какое это имело значение? Зарегистрировавшись у Броузера, он отыскал уютный отсек в углу зала и вызвал программу по технологии свернутого пространства, которую уже начал осваивать. Пока на экране вертелись голографические диаграммы, он все пытался отвлечься от мыслей о будущей карьере — неужели всю жизнь подавать кофе и подметать полы? — и сфокусировать внимание на сложной теории и технологии, которые обеспечивали само существование гоночного бизнеса. Сосредоточиться было непросто, но освоить этот предмет нужно было как можно скорее. Если Майк что-то не понимал, можно было обратиться к Мак-Фи; Броузер не только прекрасно ориентировался в библиотечных фондах, но и прочитал большинство из них, к тому же он был энтузиастом гонок. — Если бы все молодые гонщики были похожи на вас, — заметил как-то библиотекарь. — А то развелось слишком много парней, которые полагают, что могут ухватить удачу за хвост, не освоив азов. Но так трудно добиться успеха. Майк покачал головой, глубоко вздохнул и уставился на экран. Постепенно посторонние мысли были вытеснены диаграммами и текстом, программа начала продвигаться вперед, пришло понимание вопроса. Во время короткого перерыва, когда он решил несколько раз пройтись по залу, чтобы разогнать кровь, Майк заметил робота. Это был робот на энергетических полях: хромированная опора плыла по залу, не касаясь пола, а из нее торчала метровая колонна полупрозрачного голографического света, заключенного в энергетические поля. Робот скользил взад-вперед, что-то высматривая. Майк опасливо поглядывал на него. Этот робот был явно не из муниципальной службы; скорее всего это была психическая машина, посмертный носитель личности какой-то важной персоны. Во всяком случае какого-то очень богатого человека. Майк облокотился на стол Броузера и начал расспрашивать о новом посетителе. — Спидбол Рэйбо, — прошептал Броузер, кивая. — Видите волнистый узор в его энергетическом поле? Это идентификационный значок. Майк вытаращил глаза. — Сам Спидбол Рэйбо? — Единственный и неповторимый. Двадцать лет назад он перелетел через высокий борт. Но незадолго до гонки он сделал отпечаток личности, и вот теперь он с нами безо всякой мистической реинкарнации. Майк боязливо поглядывал на робота. Так вот что остается от великих? Многие из рекордов Спидбола до сих пор не побить!, хотя прошло столько лет с того момента, как оборвалась его карьера — корабль гонщика вылетел из паутины на сверхсветовой скорости, и от него осталась лишь вспышка света и облачко элементарных частиц. Это случилось еще до рождения Майка; но Майк сотню раз просматривал записи знаменитых гонок и знал о Спидболе все. Он повернулся к Броузеру. — Как вы думаете, мог бы я... — Поговорить с ним? Разумеется, — сказал Броузер. — Эй, Спидбол, есть минутка? Робот повернулся и бесшумно заскользил к столу. — Что у тебя, Броузер? — сказала машина голосом, который звучал почти как человеческий, если бы не какие-то обертоны, придававшие ему нечто... ангельское? — Ты что-то ищешь? — Я ищу кое-кого, но, похоже, его здесь нет, — серебристая платформа повернулась, и энергетическое поле заискрилось на уровне глаз. — Представь мне твоего друга. Броузер сделал галантный жест. — Его зовут Майк. Без пяти минут молодой гонщик. Майк Мюррей, познакомьтесь со Спидболом Рэйбо. — Длинная, хрупкая с виду рука из графитового композита высунулась из платформы и неожиданно сильно сжала кисть Майка. — Очень рад. Я вам завидую, — сказал Спидбол. —А? — Быть без пяти минут гонщиком. Хотел бы я оказаться на вашем месте. Майк раскрыл рот, но не сразу нашелся, что ответить. — Но... — он хотел сказать: «Вы с ума сошли?» — Вы же поставили самое большое число рекордов! Я был бы счастлив поставить хотя бы десятую часть! Впрочем, я еще не летал, — пробормотал он. — Ну что вы, я не жалуюсь. Но мне лестно, — сказал Спидбол, — что такой молодой человек, как вы, так хорошо знает историю гонок, что слышал и обо мне. — Ну конечно же! Вы три раза ставили рекорд на гонке пять звезд, и неповторимый рекорд в открытом заезде, и... — Майк запнулся, переводя дыхание. — Впрочем, что я вам рассказываю. Но поверьте, я помню назубок все ваши заезды вплоть до того, как... — Майк поперхнулся собственными словами. Он чуть не упомянул аварию, которая убила Рэйбо. Хорошенький способ заводить друзей! Энергетическое поле, которое было Спидболом, замигало, и послышался звук тихого смеха. — Если вы собирались рассказать мне о том случае, когда я «купил солнце», то можете смело рассказывать. Я ведь ничего об этом не помню, знаете ли. Мой отпечаток личности был сделан за неделю до этого. Я все узнал из газетных отчетов. — Заметив озадаченное выражение лица Майка, Спидбол добавил: — И также, как и вы, смотрел видеозаписи. Вылетел я эффектно, не правда ли? Майк открывал и закрывал рот. Он беспомощно взглянул на ухмыляющегося Мак-Фи. — Не беспокойся, Майк, — сказал Броузер. — Это случилось двадцать лет назад. — Точно. А теперь скажи мне, Майк, ты у кого-то стажируешься? — Спидбол повернулся к Броузеру. — Мы должны присматривать за новыми гонщиками, знаешь ли. Особенно за теми, кто помнит все рекорды в истории гонок! — Он повернулся обратно к Майку, который уже справился со смущением. — Что ты здесь изучаешь? Майк рассказал ему, что читает, и объяснил, что работает на пите у Дага Стюарта, но еще не назначен стажером. — Неплохо, — сказал Спидбол. — Я начинал так же. Рано или поздно произойдет что-то такое, что даст тебе толчок в нужном направлении. Фаст Рев — хороший человек. Но в больших командах трудно пробиться. Постарайся взять от них, что сможешь, но при первой возможности переходи в маленькую команду. Вот что я бы тебе посоветовал, — столб света закрутился спиралью. — Мне пора, Броузер, спасибо за гостеприимство, а тебе, Майк, желаю удачи. Робот бесшумно заскользил прочь. Майк потрясенно смотрел на улыбающегося Броузера. — Bay, — только и сумел он выдавить из себя. Броузер кивнул. — Действительно, вау. Майк вернулся к своему компьютеру, зная, что сегодня ему будет труднее, чем когда бы то ни было, сосредоточиться на теории. Спидбол Рэйбо плыл к центру Питфола, где были сосредоточены офисы Гоночного Комитета. Он направлялся в Оперативный комитет; там ему надлежало отслеживать квалификационные заезды перспективных пилотов смешанного класса. Это была обязанность, которую многие старые пилоты, как переродившиеся, так и оставшиеся в собственном теле, почитали утомительной; Рэйбо же получал от этого истинное удовольствие. Он не смеялся, когда говорил юному Мюррею, что завидует его молодости и его возможностям. Чтобы заново пережить все то, что связано с началом карьеры, можно было помочь молодому пилоту использовать свой шанс. Но временами он впадал в отчаяние, ему казалось, что ему не дождаться такого же поколения молодых пилотов, какое было в дни его молодости. Молодой человек, которого он встретил сегодня, казалось, был послан в ответ на его молитвы. Рэйбо старался не делать скоропалительных выводов — слишком часто приходилось разочаровываться — но этот экземпляр явно стоил того, чтобы присмотреться к нему повнимательнее. Скользя по длинным оживленным коридорам Гоночного Комитета, Рэйбо здоровался с десятками людей. К одним он относился хорошо; к другим не очень. Но он взял за правило вести себя ровно со всеми. Ведь ему нужно было работать с ними, и будучи психороботом, он имел хотя бы то преимущество, что мог по собственному выбору скрывать или демонстрировать свои чувства. А это могло очень пригодиться для того, чтобы помочь новичку продвинуться в гоночной системе. Молодой пилот мог найти себе не тех спонсоров, и им начинали бессовестно манипулировать или высасывали его досуха ради чьей-то сиюминутной выгоды. Рэйбо слишком часто приходилось наблюдать подобные ситуации. Тактичная, вовремя оказанная помощь могла оказаться очень кстати. Руководить новичком, не раскрывая своего вмешательства в его карьеру, — вот что доставляло Рэйбо наибольшее удовольствие. Прежде чем войти в операционный зал, он задержался в приемной членов Комитета и отыскал свободный телефонный порт. Спидбол должен был сообщить кое-что своему старому другу, такому же психороботу, который погиб лет за десять до него, но оставался таким же деятельным, как и в первой жизни. — Куртис Рочардс, — запросил Рэйбо, подключаясь к операционной сети Мозгового Банка. Когда Рочардс вышел на связь, Рэйбо быстро заговорил: — Привет, Куртис. Буду краток. Знаешь молодого гонщика, которого Рев попросил меня проверить? Я просмотрел результаты его занятий на тренажере и поговорил с ним лично. Думаю, Рев прав. Он из тех, кому нужно помогать. Поговори с МИКСИНом и прикиньте, что можно сделать. ГЛАВА 8 ▼▼▼ Следующие несколько недель пролетели быстро. Джесс вернулся из коммерческого рейса и снова улетел. Надежды Майка на быстрое воссоздание команды Джесса таяли. Похоже, Джессу предстоял длительный процесс добычи денег; у него была парочка заинтересованных инвесторов, но ни один не был готов вложить такую большую сумму, в которой нуждался Джесс. Майк иногда встречал своих бывших товарищей по команде, но чаще время после работы проводил в одиночестве, просиживая в библиотеке или урывая час-другой на тренажере. Встреча со Спидболом Рэйбо воодушевила его; но через некоторое время энтузиазм стал гаснуть, и Майку приходилось уговаривать себя продолжать занятия. У Майка были хорошие отношения с большинством членов команды Стюарта, но до дружбы дело не доходило. Вообще, отношения в команде были несколько напряженными, люди слишком дорожили своими местами и были озабочены продвижением. Майку недоставало товарищеской атмосферы команды Джесса. Сам Стюарт время от времени останавливался, чтобы поприветствовать его и сказать несколько ободряющих слов, но менеджер пита, непосредственный начальник Майка, был гораздо менее ласков с подчиненными. Его настоящего имени Майку не удалось узнать, все звали его Крекерджек. Менеджер не привык считаться с чьими бы то ни было чувствами и обращался с Майком как с дополнительным обслуживающим роботом. Майк выносил все это стоически и, даже когда Крекерджек становился невыносимым, держал пальцы скрещенными, а рот на замке. Во всяком случае, он имел возможность учиться и скопить немного денег. Но вскоре его все чаще начала охватывать тоска. Человеку даже с половинной порцией мозгов недолго свихнуться, если он только подметает пол да бегает за кофе. Единственное, что спасало его от уныния, была предстоящая гонка пять звезд, которая привела всю команду в возбужденное состояние. Даже так называемые «младшие» пилоты (все они были значительно старше Майка) начали подключаться к работе по подготовке «Чемпиона», трехместного тяжеловоза, на котором должны были лететь Стюарт и его второй пилот Скэтг Дентман. В день квалификационных заездов Майка попросили прийти пораньше; но в день самой гонки он получил возможность расслабиться и насладиться зрелищем. Если команда Джесса во время гонок теснилась перед монитором в какомто чуланчике, то свободные от дежурства люди Стюарта располагались в удобном зале с невестами, подругами, друзьями, а некоторые — со знакомыми полдавианцами. Несколько больших мониторов позволяли каждому следить не только за своими кораблями, но и за всей гонкой в целом. В зале царила понастоящему праздничная атмосфера, которая сменялась напряженным ожиданием только на короткий срок в тех случаях, когда неполадки задерживали вылет «Чемпиона» из доков. Но механики решали эти проблемы быстро; Стюарт с Дентманом продолжали полет. В начале чемпионата возникла некоторая проблема с квалификацией — корабль принадлежал к слишком высокому классу. Пока решался этот вопрос, Майк увлекся другими гонками и даже не заметил появления Спидбола Рэйбо, пока не услышал, как сосед пробормотал это имя. Майк обернулся. Действительно, в дальнем конце зала плыл серебристый робот с характерным узором в энергетическом поле, беседующий с одним из важных спонсоров. Майк смотрел на него некоторое время, потом отвернулся к экрану. Не мог же он подойти и прервать разговор важных особ, чтобы поздороваться. «Чемпион» уже был близок к благополучному завершению квалификации, когда Майк почувствовал, что кто-то похлопал его по плечу. Он обернулся. Длинная черная рука уже исчезала в серебристой платформе. Энергетический столб заблестел, и голос Рэйбо проворковал: — Ба, да это Майк. Хорошая гонка? Майк раскрыл рот. — Да, классная! — выпалил он. — Отлично. Рад, что тебе нравится. — Спидбол заскользил к двери. Майк поморгал ему вслед и вернулся к гонке, согретый сознанием того, что хотя бы Рэйбо помнил его. А это, подумал Майк, поможет ему продержаться хотя бы еще одну неделю. Однако выяснилось, что в течение следующих нескольких дней у него было не так много времени думать о Рэйбо или еще о чем-нибудь, кроме команды. После квалификационных заездов началась сама гонка пять звезд, а это было очень значительное событие: корабли, показавшие лучшие результаты, должны были соревноваться непосредственно друг с другом. Крекерджек довел команду до состояния близкого к истерике. Все должно было гореть, и горе тому работнику, который положил инструмент не туда или оставил отпечаток на корпусе «Чемпиона». Нервозность Оказалась заразительной. Даже те работники, которые обычно и словом между собой не перебрасывались, принимались собачиться и отчитывать друг Друга. В разгаре всего этого сумасшествия Майк получил записку от Джесса, где говорилось, что тот вернулся на Питфол и располагает важной информацией. Не сможет ли Майк поужинать с ним? Пришлось отпрашиваться на час у Крекерджека, но все-таки Майку удалось встретиться с Джессом в переполненном кафе на внешнем гоночном ринге. — Ты опять собираешь команду? — с надеждой спросил Майк. — Боюсь, что нет, — сказал Джесс. — Вообще-то я на пару месяцев подрядился обучать пилотов Гоночной Академии Питфола — втолковывать молодым бандитам, вроде тебя, азы профессии. Майк засмеялся. — Можно подключиться? Джесс помотал головой. — Не стоит. Большинство лучших гонщиков осваивает школу практического опыта, а не академический курс. Во всяком случае, ты уже знаешь больше, чем добрая половина выпускников, и с тебя хватит хорошего наставника, который вывел бы тебя в люди. —Ага. — Кстати, я хочу тебе кое-что сказать. Майк поднял брови. Джесс с улыбкой смотрел на него. — Как насчет того, чтобы занять место стажера? Майк напрягся. —Смеешься? — Не-а. — Джесс почесал в затылке. — На свете случаются странные вещи, — он склонил голову и изучающе смотрел на Майка. — У меня есть друг, перспективный молодой пилот по имени Лек Крувен. Не помню, упоминал ли я его раньше. У него тоже финансовые проблемы. Но совсем недавно он нашел серьезных спонсоров, и теперь собирается вплотную заняться гонками. Ну, вот он и ищет стажера, чтобы подготовить из него второго пилота. — Bay, — тихо сказал Майк и перевел дух. — Ты думаешь, у меня есть шанс? Вокруг столько людей... — А теперь о том, что меня удивило, — Джесс прищурился. — Когда Лек изложил мне суть дела, я упомянул твое имя, и ты не поверить — он о тебе уже слышал! Что ты такого сделал, чтобы о тебе заговорили? У Майка вырвался изумленный смешок. Он пожал плечами, не находя слов. — Оказывается, твое имя есть в списках, которые он получил из центрального компьютера. Ты показал какие-то сумасшедшие результаты на тренажере или что? Многие ребята годами не могут попасть в список. Майк только хлопал глазами. Наконец выдавил: — Не знаю. Надеюсь, рейтинг на тренажере у меня неплохой. — Во всяком случае, он хочет с тобой побеседовать, — Джесс предостерегающе поднял руку. — Но не стоит возлагать на это слишком больших надежд. Он пригласил на собеседование четырех или пятерых парней — так что ты не единственный кандидат. Но... думаю, что шанс у тебя есть. Когда ты сможешь к нему пойти? Майк поморщился. Время для него было больным вопросом. — Ну, в любое время. То есть... — Он поморгал. — Вообще-то, не знаю. — Ты же не собираешься набивать цену? — нахмурившись, спросил Джесс. — Он найдет кого-нибудь с пол-оборота. — Боже мой, нет. Но дело в том... ну, мне приходится чуть ли не ночевать в доке Рева, пока эта гонка не кончится. Вырваться-то я, конечно, смогу, но они будут в ярости. Джесс понимающе кивнул. — Ага. Тогда не надо. Работа — это святое. Но постарайся все-таки вырвать часок, ладно? Лек поймет, что ты связан до конца гонки. Но чем быстрее ты с ним переговоришь, тем лучше. — Я постараюсь, — пообещал Майк. — Как только смогу. — Отлично. А теперь возвращайся скорее, пока твой босс не догадался, что ты ищешь другую работу. Крекерджек посмотрел на Майка так, словно уличил его в государственной измене. Майк повторил, что у него просто срочное личное дело, которое нужно уладить. Менеджер нахмурился, но все-таки согласился обойтись без Майка в течение часа. Тот поблагодарил и, подняв глаза, заметил, что Фаст Рев Стюарт с легкой улыбкой наблюдает краем глаза за их беседой. В полдень Майк направился в дешевый сектор доков недалеко от того пита, где раньше размещался Джесс. Несмотря на некоторое возбуждение от предстоящего собеседования, Майку было приятно вновь оказаться в этих местах, где царила более простая и дружелюбная атмосфера, нежели в дорогих доках. Здесь он себя чувствовал дома. Однако, когда Майк отыскал док Лека Крувена, в висках лихорадочно застучало. Док был пуст, никаких признаков корабля. Возможно, он участвовал в квалификационном заезде. Майк не стал спрашивать об этом, а прямо прошел в кабинет, на двери которого висела написанная от руки бумажка: «Команда Крувена». Дверь открылась, и из нее вышла молодая рыжеволосая женщина. За ее спиной виднелся высокий блондин лет двадцати с небольшим. При виде Майка он сделал серьезное лицо. — Вы Майк Мюррей? —Да, я... — Лек Крувен, — молодой человек протянул руку. — Рад познакомиться, — он повернулся. — Это Тайла Рогрес. Она тоже проходила собеседование. Тайла — Майк. Они настороженно обменялись рукопожатиями. Тайла была ростом с Майка и на пару лет постарше; у нее были золотисто-зеленые глаза и изумрудная заколка в волосах. Она несколько секунд придирчиво разглядывала Майка. Наконец произнесла: — Рада познакомиться. Желаю удачи, —тоном, в котором слышалось: «Желаю удачи где-нибудь в другом месте». — Я тебе позвоню, Тайла, — сказал Лек. Она кивнула и ушла. — Пойдем, Майк. Майк прошел вслед за Леком в кабинет, думая о Тайле. Он решил не упоминать об этой встрече, а вместо этого спросил о корабле, вернее об отсутствии корабля в доке. Лек невесело рассмеялся. — А, заметил. Не беспокойся, есть у нас корабль. Он в вакуумном доке. Понимаешь, генератор воздушного экрана неисправен и, пока мы его не починим, приходится держать стальной воздушный люк закрытым. Поэтому мы и не можем завести корабль внутрь. Джесс, возможно, говорил тебе — мы только что получили поддержку и теперь надеемся попасть в предстоящую гонку Сэма Адамса. Но пока финансовые ресурсы у нас очень ограниченные. — Ага, — Майк уже привык выслушивать подобные разъяснения. Однако Сэм Адаме — это большая гонка в классе три звезды. Это на него произвело впечатление; большое впечатление. — Ну, расскажи немного о себе, — сказал Лек. — Ты хочешь стать стажером... Майк рассказал, чему научился на сегодняшний день. Конечно, похвастать было особенно нечем, и выражение лица Лека, похоже, подтверждало это опасение. Тем не менее, когда он перешел к занятиям на тренажере и теории, Лек навострил уши. Казалось, на Лека это произвело впечатление, во всяком случае, когда он попытался подловить Майка на теоретическом вопросе, тот ответил достойно. Или ему так показалось; но лицо Лека, когда он задумчиво приложил палец к губам, похоже, подтверждало это предположение. Они проговорили почти час, когда Майк вдруг испуганно осознал, что давно пора возвращаться на работу. Он глубоко вздохнул, не желая прерывать Лека, который расписывал свои планы относительно команды. Майк кивнул в ответ на вопрос о том, готов ли он выполнять ту работу, которая требовалась Леку и пробормотал: —Да, э-э... Лек подался вперед: — Какие-то проблемы? — Да нет, просто... — Майк вновь взглянул на часы. — Мне нужно обратно в док Рева. Меня отпустили всего на час, а они там все такие сумасшедшие в связи с этой гонкой. Лек встал. — Ну конечно, что же ты не сказал? Пока не стоит терять прежнюю работу, — он протянул руку. — Мы встретимся через несколько дней. Они обменялись рукопожатием. — Ну... я надеюсь... — Майк откашлялся. — Я хотел сказать, спасибо за беседу. — Желаю твоему боссу удачи в этой гонке. Обязательно буду смотреть по монитору, — сказал Лек, провожая Майка из кабинета. — Я ему передам, — пообещал Майк. Но, возвращаясь назад, он сообразил, что не сможет, вернее не должен упоминать о собеседовании до окончания гонки. А к тому времени он надеялся получить тот или иной ответ. До сих пор ему так везло, неужели на этот раз удача от него отвернется? Хотя Майк и намеревался сохранить свое собеседование в тайне, судьба распорядилась иначе. Когда он вернулся с пятнадцатиминутным опозданием, Крекерджек уже начал его разыскивать. Хотя Майк и получил небольшую нахлобучку от товарищей за столь «долгий ленч», он не придал этому особого значения. Но за час до конца работы Крекерджек вызвал его в свой кабинет. — Итак, — начал менеджер пита тоном, не предвещавшим ничего хорошего. Майк судорожно сглотнул. — Мы тебя потеряли сегодня днем. Хотя ты и сказал, что вернешься через час. Майк кивнул. — Простите. Я... это заняло немного больше времени, чем я рассчитывал. Крекерджек смотрел сквозь Майка на маленькое окошко в стене. — Угу, — буркнул он через некоторое время. — Ребята могли меня подменить, — сказал Майк. — Разве были какие-то проблемы? Менеджер посмотрел на него в упор, и в этот самый момент Майк понял, что попал в беду. Он и без того знал, что Крекерджек его недолюбливает — в основном потому, что считал его слишком заносчивым мальчишкой, — но сейчас менеджер был по-настоящему разъярен. И все из-за каких-то несчастных пятнадцати минут? — Разве были проблемы? — повторил Майк упавшим голосом. Крекерджек жестко спросил: — Что ты делал сегодня днем? — Майк заморгал. — Ты ищешь другую работу? У Майка перехватило дыхание. Он не ожидал такой скорой расправы. Неужели он сделал что-то не так? Едва ли. Хотя... —Ну? Майк откашлялся. — Действительно, я говорил кое с кем. Есть вакантное место стажера... Босс нахмурился. — Стажера? — Да, можно стажироваться на пилота, — Майк смотрел на босса в недоумении. Он действительно такой тупой или притворяется? — Я совсем недавно узнал об этом, и мне нужно было поговорить с пилотом как можно скорее, — он поколебался, но рассудил, что лучше быть до конца откровенным. — Вообще-то я с первого дня работы здесь искал такое место и... — Ты ведь знаешь, что у нас не хватает рук перед предстоящей гонкой, очень важной гонкой, — наступал босс. — Я... — Майк осекся. Не хватает рук? Действительно, дел хватало, но чтобы не хватало рук? Майку так не казалось. — Я не собирался увольняться до гонки, — выдавил он наконец. — Не то чтобы я хотел... Босс засопел и снова уставился в окно. Майк совсем потерял голос. Наступила ужасающая тишина. В конце концов Крекерджек смилостивился и сказал: — Хорошо. Сегодня тебе придется задержаться допоздна. И я надеюсь, что ты предупредишь нас о своем увольнении по меньшей мере за неделю. — Конечно, — прохрипел Майк, поднимаясь. Не дождавшись ни ответа, ни хотя бы взгляда в свою сторону, он вышел из кабинета. Он знал, что поступает неправильно, но когда товарищи приступили к нему с расспросами, что происходит, Майк мялся-мялся, да и выпалил, что ходил на собеседование. В результате до конца дня его гоняли и шпыняли, что само по себе было не так уж плохо, если бы не добрый старый Джейк. Джейк был механиком, и он минут двадцать распинался, доказывая, что если Майка возьмут пилотом, то скоро будут пересаживать в пилотские кресла прямо со школьной скамьи. Если большинство рабочих пита подтрунивали над Майком вполне добродушно, то Джейк разозлился не на шутку. Он гордился тем, что не получил формального образования. Если честно, то он был отличным работником, прирожденным механиком, самостоятельно постигшим все секреты ремесла. Но, к сожалению, он пользовался каждой возможностью щелкнуть по носу всякого, кто отличался более «ученым» подходом к гоночному делу. На этот раз своей мишенью он выбрал Майка. — Эй, школьник! — приставал к нему Джейк. Майк терпеливо переносил все это, хотя внутри кипел от злости. Что бы он ни ответил, получилось бы только хуже, и он держал язык за зубами. Но когда Джейк непочтительно отозвался о родителях Майка, его терпению пришел конец. — Послушайте! — взорвался он. — Если вы такой ту... такой тугодум, что больше ни на что не способны на этом свете, — он сверкнул глазами, дрожа он негодования, — то дайте мне идти своей дорогой! Механик медленно вытер испачканное маслом лицо. Глаза его налились кровью. — Ах ты, поросенок! Пришел сюда подметать пол и считаешь, что можешь учить нас жить? И все потому, что прошел какое-то там собеседование? Потому, что ходишь в любимчиках у Спидбола Рэйбо? На лице Майка, должно быть, появилось такое изумление, что Джейк добавил, фыркнув: — Думаешь, никто не заметил, как вы с ним ворковали во время гонки? — Он угрожающе двинулся вперед. — Считаешь себя важной персоной, да? Майк испуганно попятился, но внезапно что-то внутри у него напряглось, и он остановился. — Нет, не считаю, — сказал он дрожащим голосом. — Но и вас тоже не считаю важной персоной. Майк знал, что не силен в драке, но если бы пришлось... — Эй, парни, прекратите, ладно? — сказал другой механик, встав между ними. — Я укорочу этому поросенку язык, — рычал Джейк. — Только попробуй, — цедил Майк. — Довольно! — раздался гнусавый голос Крекерджека. Майк поднял голову и увидел менеджера, шагающего через ангар. — Что здесь происходит? — Крекерджек смотрел на них, скрестив руки на груди. Майк начал объяснять, но менеджер перебил его. — Я не тебя спрашиваю. Джейк, что здесь происходит? Джейк пожал плечами и отвернулся. — Ничего. Просто этот сопляк разглагольствовал о своей будущей великой карьере, вот и все. Майк посмотрел на него с изумлением и повернулся к Крекерджеку. —Яне... — Иди за мной, — отрезал босс, удаляясь. Майк поплелся за ним, обменявшись беспомощным взглядом с механиком, который пытался вмешаться в их спор. В животе похолодело. Войдя в кабинет, Крекерджек встал спиной к Майку. — Пытался завязать драку? — спросил он и, прежде чем Майк успел ответить, резко обернулся. — Мне в доке не нужны провокаторы, — прорычал он. — Особенно за три дня до гонки. Понял? —Но я... — Заткнись, — Крекерджек покосился на окно. — Меня не интересует, что там у вас произошло. Мне плевать. Мне ничего такого здесь не надо. Так что ты свободен. Майк смотрел на него, раскрыв рот. —Что?! — Я справедливый человек, — сказал Крекерджек. — Назовем это межличностным конфликтом. Не говоря уже о том, что ты распространялся о другой гоночной команде — и как раз в тот момент, когда нам особенно важен командный дух. Выходное пособие получишь в конце недели, а до тех пор чтобы я тебя тут не видел. — Но я не... Менеджер сверкнул глазами. — Не хочу ничего слышать. Проваливай. Майк был слишком ошарашен, чтобы протестовать. Впрочем, он все равно не знал, что сказать. Тяжело вздохнув, он повернулся и, ни слова не говоря, поплелся прочь из дока. Следующие два дня были омрачены призраком надвигающейся нищеты, и лишь надежды на получение места у Лека поддерживали дух Майка. Правда, неизвестно было, сколько придется ждать — возможно, еще несколько дней. А пока Майк мог думать только о том, что своими руками уничтожил единственный шанс зацепиться на Питфоле. Не важно, что он не чувствовал за собой конкретной вины. Его вина состояла в том, что пришлось работать рядом с завистливым человеком и с боссом, который не прислушивался к голосу разума. Неужели в жизни все так и бывает? Если так, то стоило ли пытаться чтото сделать? Ведь это так несправедливо: он проделал колоссальный путь с Земли, поставив на карту все. И ради чего? Лучше бы не прилетать сюда. Он все рассказал Джессу за ужином. Вообще-то говорить об этом не хотелось, но поделиться с приятелем было необходимо. Джесс слушал, сочувственно кивая. Он не выглядел потрясенным. Такое, сказал он, случается на каждом шагу; рано или поздно, независимо от своих личных качеств, ты нарываешься на человека, который тебя терпеть не может, и это совершенно необъяснимо. Тут уж ничего не поделаешь, надо просто стиснуть зубы и терпеть, особенно если этот человек обладает властью. Такие рассуждения не слишком поднимали дух. Майку хотелось услышать, что он оказался жертвой чудовищной несправедливости и что с этим можно как-то бороться. Он подумывал о том, чтобы пойти прямо к Реву Стюарту, но Джесс отговорил его от этого. — Во-первых, — сказал Джесс, подзывая официанта, чтобы тот налил им еще кофе, — ты все равно скоро ушел бы, если Лек даст согласие. Правильно? —Да, но... — А во-вторых, в этих больших командах приходится соблюдать определенные нормы этикета. Придерживаться иерархии взаимоотношений, — Джесс постучал пальцем по столу. — И потом, менеджер пита занимается персоналом, и даже главный гонщик не вмешивается в эти вопросы. Конечно, Рев может надавить на Крекерджека, но в этом случае он создаст себе дополнительные проблемы. Не думаю, что ему сейчас это нужно. Майк угрюмо кивнул, чувствуя, что опять закипает бессильной яростью. — Все-таки это несправедливо, — пожаловался он. Джесс пожал плечами. — А кто обещал тебе справедливость? На это Майк не нашелся, что ответить. Не нашел он ответа и в ближайшие два дня. От Лека ничего не было слышно, а заставить себя прямо сейчас искать другую работу он не мог. Днем он сидел где-нибудь в углу кафе с чашкой кофе или чая и предавался жалким мечтаниям о том, чтобы столкнуться с какимнибудь великим гонщиком, который узнает его и захочет с ним работать. Безумные мечты неудачника. Он знал, что не стоит тратить столько денег, но почти автоматически заказывал какие-то закуски, которых совсем не хотел, — это был рефлекс, позволявший почувствовать себя увереннее. В тот день, когда ему надлежало отправиться за выходным пособием, была большая гонка. Он не стал заходить на пит, чтобы не встретиться с бывшими товарищами, а прошел прямо в кабинет. Выйдя оттуда, он не смог удержаться и заглянул в зал, где уже собралась толпа, наблюдавшая за состязанием. Майк несколько минут постоял в углу, отслеживая на больших экранах движение тяжелых гоночных кораблей. Цветные капли, ползущие по паутине, отмечали движение кораблей класса АА. Майк почувствовал растущий комок в горле при мысли о том возбуждении, которое он мог бы сейчас испытывать вместе с этой командой. Он повернулся и быстро вышел из зала. Но оставаться в стороне от гонки было невозможно. Майк отыскал кафе с экранами и стал смотреть гонку там. Его охватили азарт и ярость. Проклятье, он мог бы быть причастен к этому. В конце концов он не выдержал и ушел в самый разгар гонки. Следующие два часа Майк угрюмо бродил по зоне доков, время от времени заглядывая в кафе, чтобы узнать, кто выигрывает. Стюарт шел четвертым, но если он хотел бороться за лидерство, ему следовало поторопиться. Время подходило к концу, а три гонщика впереди него прочно удерживали позиции, описывая петли вокруг солнца. Реву так и не удалось обойти третьего. Майк печально проследил за финалом гонки, стоя в углу шумной закусочной и выворачивая шею, чтобы разглядеть маленький экранчик. Когда нос лидера коснулся вспыхнувшей финишной черты и в толпе раздались вопли радости и протеста, Майк глубоко вздохнул и побрел домой. Большую часть следующих суток Майк убеждал сам себя в том, что это не он саботировал гонку Рева, подрывая командный дух на пите. На следующий день, немного успокоившись, он вернулся в общежитие после долгой прогулки и обнаружил ожидающую его депешу от Лека Крувена, пришедшую по электронной почте. У Майка екнуло сердце. Он прочитал: «Майк: Настоящим уведомляю, что я выбрал на должность стажера в моей команде Тайлу Рогрес. Твоя кандидатура меня устраивает во всех отношениях, и Тайлу я выбрал исключительно из-за ее большого опыта. Мне хотелось бы взять вас обоих, но при моем нынешнем уровне финансовой поддержки я не могу этого сделать. Желаю тебе найти достойное место в другой команде. Лек». Майк побелел как полотно. Комендант общежития, сидевший за стойкой, внимательно поглядел на него: — Эй, что-то не так? Майк посмотрел на него сквозь слезы невидящим взглядом. Он ничего не ответил. ГЛАВА 9 ▼▼▼ Потянулись дни, похожие друг на друга. Майку еще никогда не было так плохо. Конечно, потеря команды Джесса была тяжелым разочарованием, но это не шло ни в какое сравнение с нынешней ситуацией. Сейчас ему казалось, что никакой надежды не осталось. От команды Рева ему никогда не получить рекомендации — во всяком случае до тех пор, пока Крекерджек отвечает за кадры. До чего же несправедливо! Ему хотелось выть, крушить все вокруг, а в следующий момент уже ничего не хотелось, только раствориться и исчезнуть. Майк почти ничего не делал, только спал и бродил по Питфолу, почти не осознавая, что видит вокруг. Он поздно ложился и поздно вставал, иногда не выходя из комнаты до полудня. Джесс был занят в академии, так что Майк остался один-одинешенек. Собрался было пойти в библиотеку, но сама идея показалась отвратительной. Какой смысл накапливать знания, которые никогда не пригодятся. Стоило ли прилетать на Клипсис? Если в мире не существовало справедливости, был ли у него шанс осуществить свою мечту? Любое действие казалось тщетным. Посмотри правде в глаза, говорил он себе. Ты добился всего и сам все разрушил. Впервые за долгое время он с тоской подумал о Земле и своих друзьях с космодрома. Он так и не собрался написать им о том, как у него идут дела, а теперь уж и писать было не о чем. С глубокой печалью вспоминал он тетю Анну. Если допустить кощунственную мысль о том, что у ее безвременной гибели могло быть одно положительное последствие, то это был его отлет с Земли и начало карьеры гонщика, о которой он мечтал с детства. (Теперь-то он стал почти взрослым. Он уже достаточно всего натерпелся, чтобы повзрослеть.) Но что его ждет впереди? День проходил за днем, и каждый казался длинным, как месяц, год. Его сбережения таяли, и перед ним вновь встала перспектива депортации. Но Майк старался об этом не думать. Как-то раз он отыскал кафе «Уагбаг». Элисон Эйвери и Кристал Кэш попрежнему выступали, и это немного утешило Майка, хотя и не слишком. Он сел как можно дальше от эстрады, слушая музыку и рассматривая танцующие полосы света на потолке. Музыка сначала скорее раздражала, нежели успокаивала, и когда публика аплодировала, он только вздыхал. Поэтому Майк испытал определенное облегчение, когда девушки ушли наперерыв и можно было посидеть в тишине и без помехи предаться грустным мыслям. Ему самому было невдомек, зачем он сюда пришел. Он собрался было уходить, но куда? Певицы вернулись, и он угрюмо смотрел, как они вступают в освещенный круг на эстраде. Майку показалось, что Кристал на секунду задержала на нем взгляд, но когда она начала представлять первую песню нового отделения, глаза ее были устремлены на середину зала. Поэтому он не на шутку удивился, когда она сказала: — Мы хотели бы открыть это отделение песней, посвященной нашему другу. Он сейчас сидит в дальнем конце зала, и мы надеемся, что наша песня его немного приободрит. Она повернулась и посмотрела прямо на Майка с дружелюбной улыбкой. Элисон весело помахала ему из-за ее плеча и рассыпала виртуозную барабанную дробь. Майк густо покраснел в темноте. Девушки запели песню, которую он слышал несколько недель назад: «Нгикутзандза...» «Я вас люблю...» К тому времени, как они закончили эту и начали другую песню, Майк пытался проглотить огромный горький комок, застрявший в горле. Он испытывал чувство стыда, а также священного трепета, успокоения, влюбленности, смущения и, возможно, еще с десяток разных чувств. Смущение охватило его настолько, что он готов был встать и уйти, но нога отказывались повиноваться, и он сидел, глупо улыбаясь, словно влюбленный простак. «Ну что ты так сияешь? — говорил он себе. — Чему так радуешься?» А другой голос внутри него отвечал: «Ты идиот, они ведь тебе песню посвятили — ты им нравишься, — так что же ты сидишь и себя жалеешь?» Кончилось последнее отделение, и певицы сошли со сцены. Они помахали Майку, и он приветливо помахал в ответ. И это, решил он, медленно возвращаясь к реальности, будет той соломинкой, за которую он уцепится. Кроме того, у него оставались кое-какие незавершенные дела. Майк сконфуженно поздоровался с Броузером Мак-Фи. Он не ожидал увидеть Броузера в библиотеке в этот час — неужели этот человек никогда не отдыхает? — но Броузер казался еще более удивленным визитом Майка. — Ну, здравствуй! Я уж думал, что мы тебя потеряли, — сказал Мак-Фи, когда Майк сунул запястье в идентификатор. Он явно ждал разъяснений. — Да нет, — Майк был рад вернуться, но ему не хотелось ни о чем рассказывать. — Есть свободный терминал? Броузер заулыбался и широким жестом обвел зал. Библиотека была абсолютно пуста. — Полагаю, мы можем выделить тебе один. Майк выбрал терминал и сразу же углубился в работу. Ему предстояло многое узнать о физике свернутых полей... — Здравствуй, МИКСИН, — сказал Рэйбо, получив связь. — На здоровье не жалуюсь, — ответил Мастер Интегрированных Компьютерных Систем и Интеллекта, который к тому же являлся председателем Гоночного Комитета. Он еще, кроме всего прочего, был компьютерной программой, но это не значит, что у него отсутствовало чувство юмора. — Это нам с тобой обоим не грозит, так что давай поговорим о деле, — Рэйбо сложил цветные полосы в своем световом луче в узор, который МИКСИН должен был принять за добродушную улыбку. — Надеюсь ты можешь отвлечь Куртиса от его забот и хлопот, чтобы он поговорил с нами? — Что ж, поскольку до того, как ты нас прервал, мы с ним заботились и хлопотали об одном и том же, то думаю, я смогу его вызвать, — сказал МИКСИН. — Подожди минутку. На самом деле Куртис Рочардс подсоединился к разговору максимум через наносекунду. — Рэйбо, я тебя искал. Что такое, я слышал, твой человек выполз из своей раковины и вернулся к работе? — Действительно, — сказал МИКСИН, — сегодня вечером он провел в библиотеке три часа. — Я же говорил, что он появится, — сказал Рэйбо. — Когда мы с Ревом Стюартом кого-нибудь рекомендуем, то, как правило, не ошибаемся. С другого конца донеслись волны смеха. — В самом деле? — сказал Рочардс. — А как насчет того молодого меркека, которого ты нам предлагал и который... — Я же сказал как правило. Я не сказал всегда. Что касается этого мальчика, то, вполне естественно, он впал в депрессию после того, как Крекерджек его уволил. — Верно. Мне пришлось уговаривать Стюарта, чтобы он не вмешивался, — сказал Рочардс. — Но, во всяком случае, теперь мы знаем, что у парня крепкая основа. Он пережил это тяжело, но сумел собраться с духом. — Итак. Вопрос остается открытым: можем мы привлечь другого инвестора к этому делу? МИКСИН ответил первым: — Основываясь на известных мне фактах, я бы оценил и команду и Мюррея по группе А минус риск и рекомендовал бы для малых и средних инвестиций. — Для тебя это слишком высокая оценка, старый чудак, — сказал Рэйбо. — Интересно,, ты кого-нибудь оценивал по группе выше В? — Не думаю, что слово «чудак» применимо в данной ситуации, особенно если оно исходит от того, кто... — Если бы вы оба смогли заткнуться на минутку, — перебил Рочардс, — я бы предложил вашему вниманию небезынтересную информацию. — Наступила вежливая тишина. — Спасибо. Так вот, я проконтактировал с синдикатом Фрэнка Л. Джеймса и выяснил, что они готовы по нашей рекомендации вложить десять тысяч межзвездных йен в ту команду, которую поддерживают Дитрих и Дагио. Если бы у Рэйбо были глаза, он бы удивленно заморгал. — Серьезно? — Да, я проинформировал их, и они доверяют твоей рекомендации. Остается только надеяться, что ты не ошибся насчет его возможностей. — О, я тоже на это надеюсь, — сказал Рэйбо. — Ты возьмешь это на себя? Можно считать, что дело сделано? — Считай, что сделано, — ответил Рочардс. Уже четвертью день Майк приходил домой со своей охоты за рабочими местами без улова, если не считать ободряющих похлопываний по плечу. Он был готов делать все, что угодно; мытье полов казалось ему теперь роскошью. Но его начинало охватывать беспокойство: не пустил ли Крекерджек слух, что этот мальчишка Мюррей — хулиган и ему не следует доверять? Двери захлопывались перед Майком одна за другой, и это так обескураживало! Но его настойчивость не уменьшалась, а вечерами он с удвоенным энтузиазмом погружался в занятия. Майк вернулся домой таким усталым, что едва заметил огонек коммуникационного вызова. Снимая рубашку перед дверью душа, он тупо смотрел на мигающую лампочку, пока не начал осознавать, что она означает. «Сообщение, — подумал он. — Возможно, от Джесса. Я ему давно не звонил; он хочет узнать, жив ли я». Майк был слишком разбит, чтобы разговаривать сейчас с Джессом. Он разделся и долго стоял под горячими струями, расслабляясь. Выйдя из душа, он почувствовал себя человеком. Страшно хотелось есть. С едой, однако, были проблемы, так как от сбережений практически ничего уже не оставалось. В конце концов он решил пойти в ближайший магазин и купить батон хлеба. В магазине он вспомнил про ожидающее его сообщение. Вернувшись в свою комнату, он со вздохом уселся на расшатанный стул и сжевал кусок тяжелого сероватого хлеба, ожидая, пока терминал освободится. Когда его сосед по комнате очистил экран и встал, Майк занял его место и приложил запястье к сканеру. К его удивлению, сообщение было не от Джесса. Оно пришло от Лека Крувена. У Майка перехватило дыхание, глаза полезли на лоб. Он начал читать: «Майк: Рад сообщить, что я получил дополнительную поддержку. Теперь имею возможность нанять несколько человек в наземную команду. Это не совсем пилотирование, но хороший опыт. Согласен ли ты? Лек Крувен». Майк целую минуту бессмысленно пялился на экран. Из горла с бульканьем вырвался восторженный вопль, но он взял себя в руки. Не в силах сдержать широченную улыбку, Майк склонился над клавиатурой, набирая ответ. В середине следующего дня он уже приступил к работе с ощущением, что последние несколько недель прошли в какой-то другой жизни. Лек сразу же засадил его за программирование тактического компьютера. Это должно было стать основной обязанностью Майка, хотя ему предстояло работать вместе с другими членами наземной команды, изучая, помимо прочего, техобслуживание и ремонт ядерных двигателей. Казалось, Лек был готов поручить Майку любую работу, а Майк был готов взяться за что угодно. Сейчас он был готов взять на себя весь мир. Команда Лека состояла из дружелюбных и работящих людей, она больше напоминала команду Джесса, нежели Крекерджека. Лек работал вместе со всеми, по локоть в машинном масле. Другого менеджера, кроме него, на пите не было. Главный тактик команды, смуглый меркек по имени Эндрю, обучался в Кембридже, откуда вынес великолепное британское произношение, а также своеобразное чувство юмора и слабость к дурацким розыгрышам. Механик по двигателям, четырехрукая поласанка Дуайн, обладала, казалось, не только потрясающей интуицией, но и способностью телепатического общения с реактором. По словам Лека, во взаимоотношениях с двигателем она была наполовину механиком, наполовину психиатром. Она отвергала помощь роботов, утверждая, что может сделать все как надо только собственными пальцами. Впрочем, с ней никто не спорил. Единственными роботами на пите были подъемники, сварочные автоматы и пылесосы. Накануне появления Майка они починили генератор воздушного экрана и притащили на пит свой корабль «Скользкий Кот». Он был намного меньше «Чемпиона», длиннее и тоньше джессовой «Серебряной Пушки». Корпус был раскрашен волнистым черно-белым орнаментом, видеосенсоры находились на том месте, где у кошки должны быть глаза, и весь он, казалось, был готов в любой момент прыгнуть в туннель паутины. Майк влюбился в корабль с первого взгляда. Единственной проблемой для Майка, как оказалось, была Тайла Рогрес, пилот-стажер. Он сам не знал почему, но они сочетались, как масло и вода. Сначала он всякий раз при виде ее испытывал подавленный приступ ревности, зная, что она заняла то место (он не мог не думать об этом), которое мог бы занять он. Это не означало, что он был недоволен нынешней работой — нет, Майк буквально наслаждался ею и каждый день узнавал больше нового, чем когдалибо. Но пока они с Тайлой не могли разговаривать спокойно. Кто-нибудь из них обязательно раздражался. Ничего нельзя было поделать с ее взрывным темпераментом и острым языком. Однажды она пришла на борт корабля посмотреть, как Майк заносит в компьютер какие-то экспериментальные программы тактических маневров, которые он разработал с помощью Эндрю. Когда она вошла, Майк хоть и оторвал от монитора взгляд, но был целиком погружен в хитросплетения программ и ничего не сказал ей, пока она, пристально глядя на него, усаживалась в кресло пилота. — Тебе не кажется, что ты перебарщиваешь, загружая эту чушь в компьютер, не опробовав ее предварительно на тренажере? — спросила она. — Лек и Эндрю знают, что ты делаешь? Майк медленно сосредоточил взгляд на Тайле. До него с трудом дошло, что она сказала. — Конечно, знают, — ответил он, раздражаясь не только на само замечание, но и на то, что из-за него он упустил связь мыслей. — К тому же ты, должно быть, заметила, что у меня нет достаточного доступа к тренажеру. Сказав это, он сильно пожалел о выбранном тоне. В конце концов, Тайла была пилотом-стажером, а не он, и, вполне естественно, она пользовалась преимущественным доступом к тренажеру. Тайла чутко уловила в его словах сарказм, хотя он и пожалел о том, что сказал. Она вскинула бровь и заметила: — Хорошо. Если проблема в этом, пойдем туда сегодня вечером и ты сможешь показать, что умеешь, — в ее глазах зажглись огоньки. — У тебя ведь большой опыт. Краснея от злости и смущения, Майк принял вызов и, не говоря ни слова, вернулся к программе. После раннего ужина Майк вернулся на пит и застал Тайлу, терпеливо ожидавшую его около тренажера, который команда Лека делила с тремя другими командами. — Я уж думала, ты не появишься, — она улыбнулась ровно настолько, чтоб он мог понять, что она шутит. Майк молча вздохнул и кивнул. Пилот-стажер из другой команды вылез из тренажера, отметился и ушел, помахав на прощание. Майк пропустил Тайлу вперед и сам последовал за ней. Пилотская кабина в тренажере выглядела совсем как настоящая, хотя, приглядевшись повнимательнее, можно было различить, что панели сделаны из дешевого пластика, а многие трубки, шланги и другие структурные элементы не несли функциональной нагрузки или не сочетались друг с другом. Майк избаловался на тренажере «Чемпиона», который был виртуальным дубликатом настоящего кокпита. Но и такой примитивный тренажер позволял набраться опыта для реальных полетов. Пока Майк закрывал люк, Тайла уселась в кресло — разумеется, кресло первого пилота. «Не обращай внимания, — сказал он себе. — Пусть позабавится. Кресло ведь не имеет значения. Настоящий полет все расставит по местам». Он уселся рядом. Тайла загружала программу полета. — Будем соревноваться один на один, — настороженно предупредила она. Не успел Майк кивнуть, как она уже устанавливала разделительную переборку между креслами. — Увидимся на финише, — добавила она насмешливо. Переборка уперлась в стену, скрыв их друг от друга. Ладно, подумал он, активизируя панель управления в своем крошечном закутке. Увидимся на финише. Программа, которую установила Тайла, была рассчитана на две панели и ставила их обоих в положение виртуального соперничества. Такого ему еще не приходилось делать — прежде его соперником всегда выступал компьютер — но все происходит в первый раз. Опустив шлем, он включил переговорное устройство и спросил, слышит ли его Тайла. Та ответила: — Я Бродячая Кошка. Слышу тебя. Готов к старту? Бродячая Кошка? — Дворняга, — отозвался Майк. — Готов к старту. В наушниках раздался какой-то не вполне человеческий смех, и на мгновение в эфире воцарилась озадаченная тишина, потому что смех был знакомым, но не принадлежал Тайле. И тут они услышали прерывистый голос Эндрю с внешней панели управления: — Наблюдатель из Конуры. Проходил мимо и решил вмешаться. Вы, ребята, хотите, чтобы я судил вашу гонку? Тайла, по-видимому, была удивлена не меньше Майка, но тщательно это скрывала. — Конечно, Конура. Нам не помешает провожатый. Только безо всяких твоих приколов. Это честная гонка. Ты не возражаешь, Дворняга? — Я готов, — сказал Майк. — Суди нас честно, Эндрю. — Прекрасно. Леди и джентльмены, проверьте двигатели. Майк быстро провел проверку и включил двигатели. Кресло вздрогнуло почти — но все же не совсем — как в реальном полете. На экране показалось изображение Питфола, медленно уплывающее вдаль. Позади сплетения колец виднелась внутренняя поверхность оболочки, покрытая маленькими огоньками. Вибрация тестируемого двигателя ослабла, и по сигналу Эндрю Майк устремился к выходному кольцу. — На зеленый свет гонка начинается, — услышал он; секунду спустя на его панели зажглась зеленая лампочка. Майк включил главный реактивный двигатель, и кресло завибрировало. Скрученное кольцо проглотило его виртуальный корабль. Рядом возникло изображение корабля Бродячей Кошки. Грув в начале трассы был достаточно широк для обоих, но вскоре он сузился, и началась борьба за место. Майк осторожно прибавлял газ, помня не только о топливе и нагрузке на двигатель, но и о том, как важно занять лидирующую позицию на старте. На краешке сознания сидела мысль о Тайле, которая станет совершенно невыносимой, если он проиграет. Туннель впереди замерцал и сузился. Тайла начала слегка опережать его — она действовала немного смелее. — Пять секунд до главного кольца, зверюшки, — раздался голос Эндрю. — Поешь пыли, землянин, — крикнула Тайла и со злодейским хохотом рванулась вперед на полном выхлопе. — Что ж, я... — начал было Майк, но замолчал. Закусив нижнюю губу, он выровнял корабль по центру. Нырнув в выхлоп Тайлы, Майк полностью раскрыл таранную лопасть и пристроился ей в хвост. Он быстро набирал скорость — но было слишком поздно! Туннель сузился, и она вошла в грув прямо перед ним на третьем трансфакторе. Он вильнул далеко в сторону, чтобы обойти ее, и попал в турбулентность. Стиснув зубы, Майк выбрался из завихрения, надеясь догнать соперницу прежде, чем его двигатели перегреются; но она держала корабль на хорошей скорости, кроме того, она шла в потоке самого гладкого и быстрого пространства. Бродячая Кошка медленно, но верно удалялась от Дворняги. Ругаясь про себя, он вильнул обратно в грув позади нее и немного сбросил газ, чтобы сэкономить топливо. — Что случилось, Дворняга? — услышал он ее поддразнивание в наушниках. Майк занял такую позицию, чтобы в любой момент воспользоваться ее невнимательностью. — Дворняга подустал немного? — кричала Тайла. Майк по-прежнему молчал. Он лихорадочно соображал. Ему оставалось только лететь сзади и ждать удобного случая для обгона. Было слышно, как Эндрю называет точки, отмечающие их путь в воображаемой гонке вокруг солнца. Это была короткая гонка, всего на три витка, и времени на размышления у Майка почти не оставалось. В конце концов он услышал последнюю насмешку Тайлы: — Кошка прощается с тобой! Не заблудись, щенок! — Сопла ее корабля расцвели полным выхлопом, и она рванулась вперед, прочь от него. Майк отставал совсем ненамного, к тому же он мог воспользоваться энергией ее выхлопа. Мощность его двигателей не превышала опасной красной отметки, тогда как она выжимала из своего корабля все до капли. — Пожалуй, пора подпалить кошке шерсть! — вслух пробормотал Майк, вплотную приближаясь к Тайле. Эндрю Пробубнил: — Последний виток, третья точка... Майк прибавил газу и вильнул в сторону. На этот раз он чисто прошел скоростной сдвиг и достиг линии обгона на максимальном ускорении. Теперь его корабль шел вровень с кораблем Тайлы и даже слегка обгонял его. Майк улыбнулся. Теперь его двигатели достигли предела мощности, но попасть в грув впереди Тайлы он еще не мог. В зоне обгона скорость пространства была меньше, чем в груве; требовалась дополнительная энергия, чтобы уравнять скорости и войти в грув. Молясь о том, чтобы двигатели выдержали, он продолжал набирать скорость и следить за тем, как Тайла постепенно отстает. — Последний виток, последняя точка... Майк, твои датчики давно за красной чертой... Резко выдохнув, Майк прыгнул в грув. Слишком близко... он вновь попал в турбулентность, дернулся и свалился в грув прямо впереди Тайлы, отчаянно виляя и пытаясь восстановить равновесие... Так или иначе, ему это удалось, он лидировал, и финиш стремительно приближался... Панель вспыхнула красным, кресло отчаянно затряслось, затем затихло... Что, черт возьми, происходит? Экран безжизненно побелел. Майк услышал рыдания Эндрю и отчаянные проклятия Тайлы. До него медленно доходило, что он натворил. — О, Майк, не покидай нас, Майк! — пел Эндрю, дурачась. — Майк, мы знали тебя как хорошего товарища. Неужели ты и Тайлу забрал с собой? Панель погасла. Майк вздохнул и уронил руки на колени. Только теперь он понял, что не кресло трясется, а его самого колотит нервная дрожь. Он глубоко вздохнул и пробормотал: — Что... — Но тут голос сорвался и пришлось откашляться. — Что произошло? Разделительная переборка раздвинулась, и Тайла уставилась на него с соседнего кресла. — Что случилось? — прорычала она. — Ты просто-напросто угробил меня и себя, вот что случилось, — она ткнула пальцем в сторону люка. — Эндрю тебе объяснит. Майк, моргая, выбрался из тренажера вслед за рыжей бестией. Эндрю ждал с подобием улыбки на смуглом лице. Он протянул тонкую костлявую руку. — Добро пожаловать в царство живых, — проворковал он и потряс сначала руку Майка, затем Тайлы. — Вы взорвали свои двигатели, сэр. Взорвали прямо в лицо Тайле, это факт. Майк побледнел и посмотрел на Тайлу. Она стояла, подбоченившись, со свирепым выражением лица. Майк еще раз откашлялся. — Прости, — выдавил он. И добавил, безнадежно пытаясь развеять неловкость момента: — Но обойти-то я тебя обошел. Эндрю даже отбросило назад взрывом Тайлиного гнева. — Ты... ты, идиот... ты что о себе думаешь! Когда Тайла остановилась, чтобы набрать воздуху, Эндрю сказал, посмеиваясь: — Убийство — не лучший способ избавиться от соперника, Майк. Не думаю, что судьи тебя за это наградят, даже посмертно. Майк кивнул, опустив голову. — Верно, — прошептал он. Наконец он глубоко вздохнул, встретился глазами с Тайлой и протянул руку. — Твоя гонка, — тихо сказал он. Тайла ухмыльнулась, засопела и, пожав ему руку, вышла из комнаты. Майк вздохнул и повернулся к Эндрю. — Последишь за мной в еще одном заезде? — робко спросил он. — Наблюдатель из Конуры к вашим услугам, — ответил Эндрю. ГЛАВА 10 ▼▼▼ В последующие дни Майк и Тайла занимались каждый своей работой и почти не упоминали тренировочный заезд. Когда Майку удавалось дорваться до тренажера, он стабильно улучшал показатели. Во всяком случае, он никогда не повторял собственных ошибок и старался самостоятельно разобраться, до какой степени можно форсировать двигатели, не подвергая их серьезной опасности. Выигранная гонка ничего не стоила, если при этом портились двигатели. Стоимость их замены съедала призы, выигранные во многих заездах. В течение второй недели команда стала вплотную готовиться к предварительным заездам Лека и Тайлы на «Скользком Коте». Майк с Эндрю напряженно работали над программированием тактического компьютера, который должен был руководить гонкой из пита. Новая маневровая программа была готова к апробации, и они часа два разбирали ее вместе с пилотами. Тайла относилась к их усилиям откровенно скептически; но поскольку Лек был готов проверить программу, она промолчала, во всяком случае, на этот раз. В день полета, когда «Скользкий Кот» выдвигался из пита, Майк занял место у клавиатуры. Он ощутил обычный укол зависти, но волевым усилием заставил себя сосредоточиться на работе. В наушниках зазвучали отрывистые переговоры с кораблем, который прокладывал путь к скрученному кольцу у выхода в паутину. Майк и остальные члены команды следили, как Лек выводит корабль на трассу. Затем управление приняла Тайла. Лек впервые обкатывал экспериментальную программу. Он заметил несколько незначительных погрешностей, о которых сообщил в рабочем порядке. Тайле было труднее. Программа была предназначена для того, чтобы помочь пилоту совершать в груве зигзагообразные движения, создавая турбулентность в тяге и выхлопах, которая замедляла бы движение преследователя, не замедляя собственного движения корабля. Сфера применения программы была ограниченной, но весьма важной — борьба с ближним преследованием. Она вызывала некоторые потери скорости, но у соперника они оказывались (по расчетам) более значительными. Изюминка состояла в координации программы с ручным маневрированием пилота; излишне энергичное, оно могло вызвать тормозящую турбулентность и потерю скорости. Именно эта координация и не давалась Тайле. — Земля, — сообщила она. — Меня слишком мотает из стороны в сторону. Вы там не можете это отладить? Майк видел ситуацию на экране и прекрасно понимал ее причину. Тайла слишком усиливала движения, обеспечиваемые программой. Лек не вмешивался, предоставив ей самостоятельно решать свои проблемы — но у нее это не получалось. Она должна была вести корабль более мягко. Майк включил переговорное устройство. — Если ты... Предостерегающий жест Эндрю оборвал его нотацию. Майк недоуменно посмотрел на тактика, который покачивал курчавой головой. Меркек нажал кнопку переговорного устройства. — Поняли, Тайла. Отключи программу на минутку и дай нам перезагрузиться. Мы пришлем тебе новые данные. — О'кей, — некоторое время в наушниках слышалось только шипение помех, потом вновь раздался голос Тайлы: — Слава богу, кончилось. Майк вопросительно взглянул на Эндрю. Тот ничего не ответил, пока не отослал новые данные Тайле. Когда она подтвердила получение, он сказал: — Повтори, когда будешь готова, — и повернулся к Майку. — Когда пилот просит изменить программу и ты можешь это сделать без риска для корабля — то сделай это. Эндрю хотел еще что-то сказать, но Тайла вышла на связь с описанием того, что происходит. Майк внимательно слушал. — Ну вот, так лучше, — сказала она. — Но теперь никаких зигзагов не получается. Сколько мне еще проверять вашу программу? Эндрю миролюбиво ответил: — Выходи из нее, как только будешь готова. Результаты мы обсудим потом. Майк нахмурился. Настоящей проверки не получилось. — О'кей, вышла, — сказала Тайла. И тут же донесся голос Лека: — Пора переходить к обгонному маневру. По моей команде посылайте нам фантом. Эндрю откликнулся: — Один фантом, прямо по курсу. К тому времени, как они собрались на разбор полета, Майк был уверен, что сможет объяснить хотя бы часть тех трудностей, с которыми столкнулась Тайла. Они с Леком провели еще полчаса, гоняясь за «фантомами», проецируемыми на экран компьютерными изображениями других кораблей, якобы летящих в паутине вместе с ними. Несколько раз Майк замечал, что Тайла слишком далеко забирает в сторону при обгоне, теряя скорость у стенки туннеля, где скорость падала до минимума. Выходя из грува на обходную дорожку, она делала это слишком медленно, и в результате ее сильно мотало в турбулентной зоне. Во время предварительного обсуждения никто, казалось, не собирался затрагивать этих вопросов, поэтому когда Лек на разборе предложил высказываться, Майк набрал побольше воздуху и поднял руку. — Конечно, Майк, — сказал Лек. — Что у тебя? — Ну, мне кажется, я знаю, почему у вас возникли некоторые проблемы на трассе — я имею в виду, у Тайлы, — он немного помедлил, откашливаясь. — Такая же ситуация складывалась при пробной обкатке программы... Излагая все это, он заметил раздраженную реакцию слушателей: Лек поднял брови, Тайла нахмурилась, Эндрю растерянно заморгал. Но его уже понесло, мозг подыскивал точные слова и четкие объяснения, и Майк не обращал внимания на лица товарищей. Закончив, он остановился перевести дух и оглядел команду. Эндрю безучастно смотрел в пространство; выражение лица Лека понять было трудно. Майк посмотрел на Тайлу. Ее глаза сверкали. — Я счастлива, — сказала она голосом, полным иголок, — что ты так много об этом знаешь. Безусловно, это результат твоего богатейшего опыта в пилотировании настоящих кораблей, а не тренажеров. Он намного превосходит мой собственный опыт, — она обвела комнату горящим взором. — Если кто-то сомневается, позвольте мне доказать всем присутствующим, что я прекрасно знакома с проблемой заносов и... — Подожди, Тайла, — сказал Лек. — ...этому и был посвящен... — Тайла! — ...этот проклятый тренировочный заезд. Повторять очевидное не имеет смысла. Зато имеет смысл поинтересоваться... — Тайла, довольно! — Лек свирепо посмотрел на нее, и Тайла умолкла, шумно выдохнув. Он неприязненно взглянул на Майка. — Хорошо. Остыньте. Цель разбора — помочь друг другу, а не разорвать друг друга в клочки. Десятиминутный перерыв. Он поднялся во весь свой шестифутовый рост и сделал знак встать и выйти. Когда Тайла отошла, Лек перехватил взгляд Майка. — Пойдем, прогуляемся. Майк вздохнул и поплелся за Леком к кораблю. — Я не хотел... — промямлил он. Лек помахал, чтобы он замолчал. Он тоже вздохнул и некоторое время, прищурившись, любовался на изящные обводы корабля. Майк напряженно ждал. — Этот корабль, — наконец сказал Лек, — чудо техники, знаешь ли ты об этом? В него вложено столько мысли, столько человеческого гения! Эти корабли — самые совершенные летательные аппараты в Галактике. Они изумительны. Просто изумительны. Он опустил глаза и посмотрел на Майка. — Ты изучал всю эту теорию, Майк, все те принципы, которые положены в основу их функционирования. Возможно, мир еще не знал более теоретически подкованного мальчика твоих лет, чем ты. Я восхищаюсь этим. Майк чуть-чуть кивнул в знак признательности. Он знал, что Лек привел его сюда не для того, чтобы петь ему дифирамбы. Взгляд Лека вновь обратился к кораблю. — Но как бы ни была совершенна теория, это только половина дела. Человеческая половина, то есть пилот, летающий на этом корабле, не менее важен, чем технология. И даже более важен, потому что никакая теория в мире не может создать хорошего пилота. — Он откинул со лба прядь светлых волос и присел на корточки, разглядывая выхлопные трубы. — Знаешь, Майк, сам я — человек кабинетный. Я — не то что, скажем, Джесс, который нутром чувствует, как нужно летать, словно лишь для этого он и родился. Мне без теории не обойтись. Майк в растерянности опустился рядом с Леком. — Я понимаю, о чем ты, — осторожно начал он. — Но как это объяснить Тайле? Почему она так бесится только из-за того, что я... — голос его сорвался. — Это как раз человеческая половина, Майк. Строптивая половина. Трудно приручаемая, — Лек улыбнулся и встал. — Тайла будет чертовски хорошим пилотом — ты знаешь об этом? —Я знаю, но... Лек поднял руку. — Майк, ты был прав. Она пережимала руль. Но она уже и сама это знает. В теории она подкована не хуже тебя или меня. Но есть большая разница между знанием теории и претворением ее в практику. Так вот, ее проблемы — это проблемы большей части пилотов, и научиться их избегать чрезвычайно трудно. Тренажер помогает, но ничто не сравнится с живым полетом. А это трудно. Даже если ты знаешь теорию и понимаешь, в чем ты ошибаешься, — все равно трудно. Майк хмуро разглядывал ногти. Потом почесал в затылке и стал разглядывать корабль, избегая взгляда Лека. — Ты не знаешь, Майк, что я уже говорил с ней об этом, пытался помочь ей. И она поняла свои ошибки. Но пилоты воспринимают это очень болезненно. Даже если ты прав. Вы оба правы. Майк кивнул и поднял глаза. Сначала его взгляд блуждал по питу, потом встретился со взглядом Лека. Майк смущенно провел ладонью по волосам. — Прости, — выдавил он. Лек улыбнулся. — Надо бы сказать это и Тайле. Она тебя простит. И вот что: когда у тебя появится шанс полетать, может быть, тебе повезет больше. Может, на корабле будет маневровая программа, которая тебе идеально подойдет. Но не волнуйся, у тебя будут другие проколы. У нас у всех есть свои слабые стороны. Майк кивнул. — Верно. — Ну, пойдем обратно на разбор, да? За четыре дня до очередной серии тренировочных полетов у Майка появилась возможность поработать на разных участках пита и побольше узнать о процессе подготовки корабля. Он старался не сталкиваться с Тайлой, но она в общем-то была незлопамятна и приняла его извинения довольно великодушно, хотя и не зашла так далеко, чтобы извиниться самой. При подготовке к следующим полетам Майк взял на себя некоторые из обязанностей Эндрю по тактическому планированию. Эндрю был занят разработкой новых схем для предстоящих экспериментов, и Майку нужно было отладить установленные программы без помощи Эндрю. Не то чтобы он сомневался в своих силах, но был чрезвычайно озабочен и старался как никогда, чтобы все прошло гладко. Возможно, он перестарался. Чем еще объяснить ошибку, ускользнувшую от его внимания при последней проверке? Если бы дело не касалось Тайлы, ошибку можно было бы считать пустяковой. Накануне вечером Майк проверял тактические программы, дезактивируя их определенные элементы, которые затрудняли процедуру проверки. Завершив тест, он каким-то непостижимым образом забыл подключить одну из схем. Майк понял это, когда Лек и Тайла находились на третьем витке и готовились к отработке пересекающего маневра — прыжка из обходного туннеля, через грув, прямо в противоположный обходной туннель. Этот маневр включал в себя быстрое последовательное пересечение двух зон скоростного сдвига, и задачей тактической программы было обеспечить безукоризненно точный прыжок. Здесь требовалось искусное взаимодействие пилота и компьютерного управления; программа должна была помочь пилоту, не подменяя его. Майк следил за движением корабля по монитору. Он слышал, как Лек передает управление Тайле с указанием, что она должна уклониться влево — словно в попытке обгона — а затем внезапно прыгнуть влево в ответ на блокирующий маневр соперника. — Начинай по моему сигналу, Тайла, — сказал Лек, — а я буду следить за фантомом. — Есть, — отозвалась Тайла. На экране Майку было хорошо видно действие тактической программы. Активационная схема должна была включиться, как только Тайла осуществит поворот больше, чем на семнадцать градусов вправо. Он заметил ее ошибку на секунду раньше, чем свою. — Обхожу слева, — пропела Тайла. В ее голосе появилось напряжение, когда фантом, гипотетический соперник, мгновенно вырулил из грува в скоростной сдвиг, оставив за собой волну турбулентности. — Заблокировал, — пробормотала она. — Отрезал... На экране было видно, как она резко метнулась в сторону, не проверив предварительно, включена ли схема, — и в тот же самый момент Майк понял, что это он не подключил схему. — Ты не... — начал было он. Но она уже вопила: — Трясет — где, черт возьми ваши амортизаторы? — Схема не подключена! — пролаял голос Лека. — Черт, почему..? — Голос Тайлы оборвался, на экране появились данные чудовищной турбулентности, и Майк почувствовал, что Эндрю и остальные старательно отводят от него глаза. А Тайла тем временем вела корабль через сдвиг без компьютерной поддержки, и ее голос с усилием вырывался из динамиков: — Черт... черт... Лек, не могу удержать... — Я взял, Тайла. — Черт... рука... — Передохни, пока я его стабилизирую, — Лек пытался провести корабль через последний скоростной сдвиг в обходной туннель, где все двигалось немного медленнее. На пите тем временем царило некоторое замешательство — команда пыталась понять, что происходит. Тут раздался голос Лека: — Мы летим на пит. «Скользкий Кот» на подходе. Нас сильно потрясло. У второго пилота повреждена рука, нужна медицинская помощь. Майк, побелев, откинулся в кресле. Медицинская помощь? Он уставился на экран, надеясь найти какой-то спасительный ответ. Он не мог так проколоться. Он не мог сотворить такую глупость. Не мог. Но сотворил. Что бы ни случилось с Тайлой... — Эй, Майк, — это был Эндрю, который пристально смотрел на него. — Ты выглядишь так, будто только что потерял целый флот. Не переживай, Майк. Она, наверное, просто стукнулась обо что-то, когда они попали в турбулентность. Майк проглотил комок в горле и кивнул. — Все не так уж плохо, — мягко настаивал Эндрю. — Ага, — всхлипнул Майк. «Скользкий Кот» не сразу прибыл на пит, потому что Лек сначала остановился возле медицинского отсека. К тому времени, как они добрались до пита, из клиники уже позвонили и сообщили, что у Тайлы перелом лучевой кости и даже при интенсивном лечении она не сможет летать несколько недель. Узнав об этом, Майк впал в состояние, близкое к шоку. Он едва слышал, как остальные члены команды рассуждали о том, кем Лек заменит Тайлу на это время. Майку было больно это слышать. Пока корабль проходил обработку, он занялся разборкой оборудования. В течение получаса Майк не поднимал головы; внезапно кто-то похлопал его по плечу. Это был Лек. — Пойдем, Майк, пора на разбор. — Майк кивнул без энтузиазма, и Лек устало добавил: — Ты не слишком строг к себе? Майк пожал плечами. Он и не пытался скрывать, что сам себе противен. — Сам не знаю, как это я натворил такое. Это ведь я оставил схему отключенной. Но я проверил ее, Лек. Я был уверен, что проверил. — Так, значит, это твоя вина, что Тайла получила травму? Ты это хочешь сказать? — спросил Лек. — Но ведь это ясно как день! Лек пристально посмотрел на него. — Разве? А я думал, что это выяснится на разборе. Майк поплелся рядом с ним. — Ну да. Но ведь всем и без того все ясно. По крайней мере, мне ясно. Лек остановился и посмотрел ему в глаза. — Я рад, что тебе ясно, Майк, потому что мне совсем не ясно, — Лек жестом прервал протестующий возглас Майка. — Ладно, пусть ты оставил схему отключенной. Допустим, что это так. Что ж, это гарантия того, что такое едва ли повторится в будущем. Но ты ни о чем не забываешь? Майк нахмурился. — Тайла пыталась использовать схему, не проверив ее, — сказал Лек. — Это ошибка пилота. Майк, тебе придется понять, что люди иногда совершают ошибки. Люди не всегда работают идеально, и оборудование не всегда работает идеально — вот почему мы всегда должны взаимно проверять друг друга! — Взгляд Лека проникал в самую душу. — Поэтому, прежде чем винить себя, запомни: это могла быть не столько твоя ошибка, сколько ошибка Тайлы. И мне кажется, она это поняла! Майк, моргая, уставился на босса, постигая его логику. — Ну, пойдем на разбор? — мягко спросил Лек. Майк кивнул и пошел за ним, чувствуя, что на душе стало немного легче. Разбор, конечно, прошел в мрачной атмосфере. Временная потеря Тайлы была для Лека ударом, который ставил под сомнение график полетов на ближайшие несколько недель; да и корабль не мешало хорошенько протестировать на предмет возможных повреждений. Между тем до соревнований оставалась всего неделя, и команде следовало изрядно поднапрячься. Анализ полетной телеметрии подтвердил, что происшествие явилось следствием двух ошибок — Майка и Тайлы. Ни одна из ошибок сама по себе не могла вызвать подобного инцидента, который еще относительно благополучно окончился. Разгорелась небольшая дискуссия о том; как предупредить такие случаи в будущем, но все в конце концов сошлись на том, что каждый должен быть осторожнее. Вскоре разговор перешел на поиск замены для Тайлы. Лек задумчиво почесал ухо. — В общем, так, — начал он, — у нас есть сменный пилот. Но она вернется в строй только через пару гонок, поэтому вместо того, чтобы нанимать на ее место человека, мы можем найти временную замену среди членов команды, — он посмотрел в сторону Майка. — Как насчет того, чтобы немного полетать, Майк? Это, конечно, будет не постоянная работа, к тому же... — Он хихикнул. — По-моему, ты еще не готов для заездов Сэма Адамса, но все же... — Он пожал плечами и потянул себя за мочку уха. — А что думает команда? Остальные загалдели, в принципе одобряя решение босса, а у Майка голова пошла кругом. Он попытался сформулировать свои сомнения. — Конечно, но... но... —Ну что? —А как же... ну, то есть после сегодняшнего случая? Когда я так прокололся? Лек подался вперед и внимательно посмотрел на него. — Я думал, мы все уже выяснили. Да, прокололся. Также, как и Тайла. А думаешь, я не прокалывался? Думаешь, Эндрю никогда не прокалывался, — он посмотрел по сторонам и хмыкнул. — Впрочем, Эндрю, может, и не прокалывался. — Когда все отсмеялись, Лек продолжил серьезным тоном: — Упав с лошади, ты встаешь и снова садишься в седло. Разбив самолет при посадке, ты садишься в другой самолет — при условии, что тебе дадут еще одну машину, — он улыбнулся. — Ну вот, я тебе даю машину. Что скажешь? Лицо Майка расплылось в улыбке. Что он мог сказать? У Майка оставалось одно невыполненное дело, от которого он бы с удовольствием увильнул — нужно было извиниться перед Тайлой. На следующий день она пришла в док с рукой на перевязи и, увидев Майка, не улыбнулась, но ничего не сказала. Майк подождал минуты две, заканчивая работу за одним из компьютеров. В конце концов он глубоко вздохнул и направился к креслу, в котором сидела Тайла, изучая данные полетной телеметрии. Он напрягся и сказал: — Привет, Бродячая Кошка. Тайла, вздрогнув, подняла голову. Лицо ее было хмурым. Казалось, она не помнила этого прозвища. Майк откашлялся. —Как рука? Она пожала плечами. — Нормально, — голос звучал безучастно. Какие бы чувства ее ни обуревали, она их держала при себе. — Знаешь... ну... я только хотел сказать... — Хорошо поработали, да? —А? — Для Лека. Для команды, — она мрачно посмотрела на распечатку данных и сказала: — Вчера было слишком много ошибок. Слишком много этих чертовых ошибок, — в голосе звучала горечь. — Я знаю, и мне очень жаль... — Послушай, — сказала она с нажимом. — Мы оба напортачили. Оба, понял? Но я — пилот, и я за все отвечаю. — Наверное, — тихо отозвался Майк. — Главное — это команда, — Тайла сжала губы, и Майк кивнул. — Не думай, пожалуйста, что мне нравится это твое «наверное», потому что мне оно вовсе не нравится, — добавила она колючим голосом. — И эта штука мне не нравится, — она ткнула в повязку левой рукой. — И болит дьявольски, если хочешь знать, — она скривила губы. — Но команду подводить нельзя. Майк прочистил горло. — Верно. — Так что не подведи нас. — Хорошо, — он чувствовал, что заливается краской. — Как я подвела, — добавила она и вновь посмотрела на распечатку. Майк кивнул — больше сам себе, нежели ей. Видимо, это максимум, на что она способна, принимая его извинения. Он повернулся и пошел прочь. — Эй, Дворняга, — окликнула она его. Майк обернулся. Не поднимая головы, она пробурчала: — Не вини себя. Майк слабо улыбнулся. — Ладно, — сказал он и зашагал прочь. ГЛАВА 11 ▼▼▼ Не успел Майк и глазом моргнуть, как надвинулся день гонок. Во всяком случае, так ему показалось. — «Скользкий Кот», летите к скрученному кольцу. — Понял. Майк, следи за дорожками. Дайте-ка мне три фантома, посмотрим, как мы с ними справимся. — Фантомов нет! Это «Скользкий Кот». Мы в скрученном кольце, трансфактор один... ускоряемся до транс два... — Фантом на хвосте, Лек. Выходит из обходной дорожки, на восьми часах. — Вижу, Майк. Давай-ка еще раз опробуем ту компенсирующую программу. — Программа запущена... — Подпусти его поближе, фантомчика... хорошо... теперь вильни в сторону... — Он попал в турбулентность, Лек. Отстает. — Хорошо-о-о... — «Скользкий Кот», это «Зеленые Просторы». Хотите посоревноваться один на один? Обещаем, что не заденем вас. — Хо-хо! Будет хвастаться, «Зеленка»! Мы обещаем не выдавать никому твои секрет. — Какой секрет? Никакого секрета, кроме опыта, Лек! — Посмотрим. Майк, следи за этими шутниками, пока они не отстанут на безопасное расстояние. — Понял, Лек. — Спасибо за гонку, «Зеленые Просторы». — В следующий раз ты нас не перехитришь, Крувен. — Поблагодари моего стажера. А твоему стажеру не мешало бы подучить теорию... — Теорию? Не смеши меня! — Майк, мы с тобой словно одни на трассе. Я хочу, чтобы ты попрактиковался в прыжках в обходной туннель. На тренажере ты вчера показал неплохие результаты. Попробуй-ка в реальности, а? — Ты... ты смеешься? — Ну, что ж, если ты не готов... — Я готов! Только подстрахуй меня, Лек. Подстрахуй меня... — Кончай болтовню и вперед! — «Скользкий Кот», летите к скрученному кольцу. Гонка начинается на зеленый свет. — Понял. Майк, это твоя гонка. — Повтори! — Бери управление. На весь полет. Посмотрим, на что ты способен. — Ю-пиии! То есть... ой... взял. На этот раз все было по-настоящему. Двенадцать кораблей собрались у входа в паутину, готовые к двенадцативитковой гонке класса ААА. Стайки кораблей медленно отделялись от Питфола и летели к координатной сетке, отмечающей входные кольца. Контроль Движения нашептывал в уши пилотов команды, координируя старт. У Майка взмокла шея под шлемом. Рядом с ним сидел Лек, спокойный и сосредоточенный. — Джентльмены, проверьте двигатели. Лек нажал регулятор мощности, корабль завибрировал от прилива сил. Майк просмотрел показания приборов и дал Леку добро на старт — как будто Лек сам не следил за приборами. Вибрация стихла, и Лек перевел «Скользкого Кота» в режим плавного ускорения. Одиннадцать других кораблей взмыли над экватором растянутым звеном. Каждый пилот выбирал собственную точку на входном поясе, но все они находились на одинаковом расстоянии от старта. Поскольку это была первая гонка Майка, он был настроен держать рот на замке и не сводить глаз с приборов — за исключением тех случаев, когда Лек что-нибудь спросит или сам он заметит что-нибудь, что нужно будет сообщить Леку. — Все в порядке, Майк? — Да, вроде все хорошо. — Я имею в виду тебя. Ты в порядке? — Лек повернул голову в шлеме и смотрел на него, словно большеголовый инопланетянин. Майк улыбнулся, но пальцы, лежащие на контрольных кнопках, подрагивали. Лицо Лека смутно виднелось сквозь строчки данных, бегущие по лицевому щитку шлема. — Готов и рвусь в бой. Десять секунд... семь... шесть... Корабль рванулся, затылок вдавило в подголовник кресла. Когда корабли все вместе устремляются к скрученному кольцу, это похоже на стайку дельфинов, ныряющих в носовую волну корабля и старающихся обогнать друг друга. Вспыхивают двенадцать реактивных двигателей, на экране появляются двенадцать идентификационных цветовых кодов и танцующие силуэты кораблей. На Майка обрушился поток информации из следящего компьютера. Он старался выявить изменения, а Лек тем временем боролся за позицию на старте. Один корабль вырвался вперед с избыточной скоростью, рискуя подорвать двигатели на первом этапе борьбы за лидерство. Лек в это время находился на противоположном конце ряда, и получилось так, что два других корабля, прорываясь через главное кольцо, захватили второе и третье места. Леку удалось оказаться на четвертом месте, опередив двух очень агрессивных гонщиков. Остальные растянулись позади, в груве. Пока Лек уточнял расстановку сил, Майк слился с компьютером, словно тот был продолжением его мозга. Впрочем, почти так оно и было: его глаза моментально ловили показания, мысли мелькали со скоростью светящейся точки на дисплее, а пальцы молнией бегали по контрольной панели. Нервозность прошла, оставшись где-то возле плоскости эклиптики — а они теперь подбирались к северному полюсу системы. Он коротко сообщил Леку о позициях других кораблей, особенно о тех, что летели позади, потому что Леку было трудно уследить за ними. Майк бросил взгляд на широкоугольный экран, и у него вновь перехватило дыхание. Паутина мерцала на солнце, призрачная золотая сеть, сквозь которую двигались сияющие факелы кораблей. А за паутиной виднелись стремящиеся к солнцу туннели свернутого пространства, соединяющие Питфол с другими планетами. Зрелище захватило его лишь на долю секунды, но когда глаза и мысли вернулись к приборам, он понял, что пора быстро настраиваться на работу. Ктото позади них летел в обходном туннеле, готовясь к обгону. — Лек... — предупредил он и сообщил напарнику расклад позиций. Лек мгновенно среагировал, вильнув хвостом, чтобы создать турбулентность. Соперник отстал. Лек тоже слегка отстал от переднего корабля. Он коротко застонал и придал «Скользкому Коту» добавочное ускорение, слегка подергав дроссель, чтобы проверить реакцию летящего впереди. Майк внимательно следил за действиями босса, думая о том, готов ли он сам к обгону. Вскоре ему представился случай выяснить это. — Майк, когда дойдем до бакена на шести часах, надо будет спуститься по наклонной и попытаться обойти Джо. Внимательно следи за двигателями и за курсом и кричи, если заметишь что-нибудь тревожное. — Слежу, — ответил Майк, напрягаясь. Спуск с горки был процедурой, в которой ему почти не удалось попрактиковаться; в этом классе гонок такие усовершенствования появились лишь недавно, благодаря некоторым изменениям в паутине. На определенных трассах были установлены гравитационные бакены; там, где туннель обвивался вокруг такого бакена, гонщик мог выбрать одну из нескольких труднопроходимых высокоскоростных дорожек, в которых корабль несся, словно выпущенный из пращи. Как кратчайший путь к лидерству бакены были незаменимы — и коварны. Они могли вынести тебя вперед, а могли расплющить. У Майка не было опыта, достаточного для такого риска, зато опыт был у Лека. Когда они огибали северный полюс Клипсиса, призрачная межпланетная сеть, казалось, опрокинулась на них, а затем стала расти, как мерцающая мишень. Две сети пересекались, и там, где они ныряли друг в друга, блестящие искорки кораблей вспыхивали одна за другой, попадая в плоскость эклиптики; оттуда они неслись к южному полюсу орбиты. К бакену. Это походило на изгиб в паутине, нить, выбившуюся из клубка; высокоскоростные дорожки свободно и причудливо изгибались в пространстве и вновь соединялись с основной трассой. Бакен приближался слишком быстро. Майк впитывал в себя показания приборов, регулировал двигатель, следил за другими гонщиками, передавал информацию Эндрю на пит и при этом держал пальцы скрещенными. — Похоже, все нормально... — Пэм тоже собралась прыгать, — пробормотал Лек. — Финк и Бев, они на втором месте... Корабль, шедший вторым, дернулся и, вспыхнув, устремился в одну из обходных дорожек. Ждать, пока он вынырнет, было уже нельзя. Третий корабль шел в груве. — Все по-прежнему спокойно, — сказал Майк. Лек свернул. Экран загорелся тревожным светом. Они были на спуске. Лек вел корабль с мрачной сосредоточенностью. Контролировать движение здесь было намного сложнее. Стоит хотя бы немного отклониться в сторону, и корабль не наберет скорость, а потеряет ее. Если же отклониться посильнее, можно потерять контроль над кораблем. Бакен виднелся рядом с туннелем, он светился красным и отбрасывал искаженные лучи в туннель; приближался изгиб трассы; Майк задержал дыхание и отсчитывал про себя меняющиеся показатели курса; Лек выруливал аккуратно и точно. Алый свет разлился по экрану, когда они обогнули бакен, достигнув шестого трансфактора, затем вновь замедлили ход до четвертого. Приближалась точка возврата на трассу; им предстояло обогнать третий номер. Майк следил за показаниями, словно ястреб; существовала система, помогающая избежать столкновений, но вдруг она не сработает... Еще одна вспышка на экране — и они вернулись в основной грув — на позицию номер три. — Вот это я называю летать! — услышал Майк голос Эндрю, который следил за маневром на мониторе. Но времени на ответ не было, поскольку Джо и Эндрю, бывший третий номер, теперь сидели у них на хвосте, а Лек наседал на второй номер, Джордана и Уильямса, которые еще совсем недавно лидировали. Впереди сейчас шли Финк и Бев. И этой позиции суждено бьшо сохраниться до следующего бакена... Это случилось на шестом витке. Лек по-прежнему шел третьим, а Джордан и Уильямс предпринимали отчаянные попытки восстановить лидерство; они метались по обходным дорожкам, до предела перенапрягая двигатели. Контроль Движения уже дал им желтый сигнал, предупреждая о нарушении правил. Еще одно предупреждение, и их снимут с гонки. Но они стояли на своем, и Леку приходилось лететь очень осторожно, чтобы не столкнуться с ними. В конце концов не только им самим, но еще двум пилотам пришлось заплатить страшную цену за их безрассудство. На шестом витке Джордан и Уильямс решили пойти на обгон, оттолкнувшись от бакена, или, во всяком случае, попытаться. Лек увидел, как они готовятся к маневру и заложил вираж к правой дорожке, тогда как Джордан и Уильямс нырнули в левую. Майк тщательно отслеживал движение кораблей — Леку нужно было попытаться войти в грув впереди них, иначе он вновь окажется на той же позиции за ними. Сердце Майка екнуло, когда он заметил, что Джордан и Уильямс слегка закачались на спуске и потеряли скорость. Лек вел корабль безупречно, и, когда приблизилась точка возврата на трассу, Майк пропел: «Место есть — обходи!» Лек подчинился, не моргнув глазом, и они заняли в груве вторую позицию почти вплотную к лидеру. И тут вспыхнул кормовой экран и панель управления расцвела сигналами тревоги. Голос контролера заполнил шлем Майка: — Красный свет! Выключить все двигатели! Повторяю — красный свет! Всем кораблям оставить только маневровые двигатели... Лек моментально выключил двигатель. Они не остановились и даже не замедлили движение, но продолжали дрейфовать вместе с остальными кораблями в потоке пространства на сверхсветовой скорости. Что-то случилось... — Лек... — начал Майк слегка дрожащим голосом. Безумный поток информации на экране начал упорядочиваться, и стало ясно, что один, а, возможно, два корабля взорвались в паутине. Грув и большую часть паутины засыпало осколками. — Вижу, — сказал Лек. — Эндрю, — он соединился с питом, — ты понимаешь, что случилось? Несколько секунд слышался только свист помех, затем их прорезал меркекский голос Эндрю, необычно мягкий: —Джордан и Уильямс потеряли контроль на спуске. Когда они вернулись в грув, их бросало из стороны в сторону—а вышли они прямо перед Джо и Эди... — отдаленный голос умолк, стараясь подыскать нужные слова. Потом он, казалось, вновь обрел дыхание. — Связь нарушена, поэтому мы не могли точно рассмотреть, что случилось. Но... — Спасибо, — сказал Лек. Он повернул голову, чтобы посмотреть на Майка. За серебристым щитком не видно было глаз Лека. Гоночный Контроль снова загремел в наушниках: — Двойной красный свет! Всем кораблям подойти к возвратной трассе! Всем вернуться на Питфол! Гонка остановлена... Официальный разбор проводился при участии двадцати уцелевших пилотов и менеджеров питов. Тайла присоединилась к Леку и Майку; присутствовали основные спонсоры. Отчет был кратким: погибли четыре пилота, уничтожены два корабля, гонка прекращена из-за опасных условий полета, призы присуждаться не будут. Исходя из предварительных данных, вина за случившееся может быть возложена на пилотов. Присутствующие в душе проклинали Джордана и Уильямса, которые, что было практически ясно, вызвали аварию и унесли с собой на тот свет двух отличных парней. Аварии случаются. Все пилоты это знают и идут на риск, иначе они не пилоты. Гоночное сообщество оплачет потери, но не перестанет существовать. Как только паутину очистят, гонки — а также ставки — возобновятся. Майк ушел с разбора ошарашенный и подавленный. Конечно, он знал, что такое могло случиться. Но когда такое показывают по домовизору — это одно, и совсем другое — когда это происходит в реальности. И не просто в реальности, но во время твоей собственной гонки, в считанных секундах полета от тебя. Лек был молчалив. Джо и Эди были его друзьями. Майк подумал, что, вероятно, это были не первые друзья, которых Лек терял таким образом. Но расспрашивать об этом не стал. Даже Тайла была неразговорчива. Возможно, для нее так же, как и для Майка, это было первое столкновение со смертью на трассе. Во время разбора Майк заметил у нее на щеках слезы, и, когда они возвращались, он впервые почувствовал к ней что-то вроде товарищеских чувств, которые испытывал к другим членам команды. Остальные ждали их на пите. Лек провел короткий командный разбор с анализом полета. Совещание было безрадостным, и через несколько минут Лек торопливо свернул обсуждение. Но расходиться никто не спешил. Пока Эндрю варил кофе в большом кофейнике, Дуайн исчезла и вскоре вернулась, неся во всех четырех руках стопки сириунской жареной пиццы на всю команду. Они уселись в кабинете, принялись есть и говорить о полете, но в разговоре то и дело возникали длинные паузы и недомолвки. Примерно через час Лек ушел, чтобы сделать несколько звонков. Вскоре он вернулся с новостями. Во-первых, Гоночный Комитет назначил время панихиды по погибшим пилотам. А во-вторых, следующая гонка должна была состояться по расписанию. — То есть через неделю, — сказал Лек и посмотрел на Майка. — Я не поднимал этого вопроса раньше, потому что хотел, чтобы ты попробовал себя в качестве первого пилота. Майк медленно поднял голову. Все смотрели на него, за исключением Тайлы, которая внимательно разглядывала стену. — Что такое? — спросил он. Лек задумчиво почесал подбородок. — Это будет гонка стажеров. Конечно, лететь должна была Тайла. Но... — Лек вытянул губы и умильно посмотрел на Тайлу. — Но поскольку она не сумеет вернуться в строй к тому времени, наши спонсоры согласились с моей рекомендацией, чтобы вместо нее летел ты. Майк беззвучно открыл рот. Гонка стажеров класса А. Разумеется, он знал о ней. Но ведь это была гонка Тайлы, а он и в мыслях не держал... никто же не говорил... — Ты полетишь на «Скользком Коте». Все полетят на специальных кораблях, предоставляемых академией. Они более послушные, и лететь придется по первой трассе, относительно прямой. Но полетишь ты один, — он сделал паузу. — Я знаю, после сегодняшнего случая ты, возможно, уже не так рвешься в паутину. Если откажешься, я тебя пойму. Но если согласен, то у нас мало времени на подготовку. Ну, что скажешь? Майк уставился в пол, лихорадочно соображая. Сейчас, конечно, не хотелось думать о том, чтобы забраться в кабину и лететь. Но как он почувствует себя завтра? И что тогда скажет Спидбол Рэйбо? Он украдкой взглянул на Тайлу; она дергала себя за волосы здоровой рукой. Майк колебался, ему казалось, что она это воспримет как открытую конкуренцию, стремление доказать, что он больше подходит для ее должности. — Ну, Майк? Тайла еще больше нахмурилась, и когда их взгляды встретились, Майк понял, что она еле заметно кивает. Он посмотрел на Лека. — О'кей, — прошептал он. — Да, конечно, — добавил он громче. — Завтра начнем? Лек кивнул. — Завтра. Забыть о несчастье было не так-то просто. Майк весь измучился на панихиде. Но вместе с колебаниями и сомнениями откуда-то изнутри поднималась волна отваги, и он решил посвятить этот одиночный полет памяти двух погибших пилотов, с которыми даже не был знаком. Он полностью погрузился в подготовку к гонке и часами просиживал на тренажере, готовясь к заезду на менее мощном корабле. У Тайлы была своя работа, тем не менее, она нашла время позаниматься на тренажере с Майком, стараясь научить его летать быстрее и смелее, уделяя особое внимание тем вопросам, в которых он был слабоват. В поведении Тайлы произошли заметные изменения. Майк приписывал это тому, что она даже больше, чем он, была потрясена гибелью пилотов. Она стала более терпеливой и тихой, а если и вспыхивала, то уже не нападала на него одного, как раньше. Похоже, она искренне хотела ему помочь. Тайла то и дело говорила во время подготовки к его полету: — Ты должен выиграть гонку для меня. Дворняга. Если выиграешь, они все поймут, что я — лучше всех, потому что тебе до меня далеко, это совершенно очевидно. Майк ухмылялся и показывал ей большой палец. Однако за грубоватой шуткой Тайлы скрывалась симпатия, которой раньше в ней не замечалось. В тот день он сделал шесть заездов по маршруту на учебном корабле, проверяя свои силы. Корабль действительно был более послушным, чем «Скользкий Кот», и Майк обращался с ним свободнее, энергично проверяя его возможности. Вся команда, включая Лека и Тайлу, была на связи, поучая и ободряя его. Вернувшись на пит, он испытывал радостное чувство уверенности и готовности к полету. Через два дня Майк полетел на последнюю репетицию перед гонкой. На этот раз он тоже вел корабль хорошо, но при этом, достаточно освоившись с новой машиной, был способен анализировать, что может сделать отлично, а чего не может. Майк был более сдержан и напоминал себе, что это заезд стажеров, и никто не рассчитывает увидеть среди его участников нового Лека Крувена или Спидбола Рэйбо. На следующий день должна была состояться гонка. — Перекличка окончена, Майк. Ты готов? Майк последний раз просмотрел показания приборов и ответил Эндрю: — Готов. — Тогда выдвигайся. Покажи им чертей! — Покажу, — Майк вылетел из дока. Он включил тестирование двигателя и почувствовал глухой удар. Дуайн сама проверяла двигатель под пристальным оком механика из академии и заявила, что все в порядке. И ощущения Майка, и данные телеметрии говорили, что так оно и было. В наушниках загрохотали команды Контроля Движения, и Майк вместе с восемью другими стажерами направился к входному кольцу. У него было несколько секунд тишины, чтобы сосредоточиться на том, что его ожидает и справиться с нервозностью. Но тут пришла команда лететь в скрученное кольцо, и на панели замигал зеленый огонек. Гонка началась. «Скользкий Кот» ворвался в паутину и лег в грув третьим, позади кораблей двух стажеров с самым высоким рейтингом. Некоторое время у Майка голова гудела от возбуждения, но потом он собрался и стал оценивать как свою позицию, так и шансы ее улучшить. Позади агрессивно наседали шесть кораблей. В наушниках постоянно звучали голоса Лека и Эндрю, но у него почти не было времени ни слушать, ни отвечать. Впереди факелами горели выхлопы двух лидеров, но наслаждаться зрелищем было некогда. И мозг, и тело, все его существо слились с кораблем и превратились в комок рефлексов. Лети быстро. Лети точно. Корабль, летевший за ним, пошел на обгон, Майк вильнул и послал ему волну турбулентности. Получай. Преследователь упал в грув. Корабль впереди тоже все время закладывал виражи, посылая турбулентность Майку. Цепочка гонщиков растянулась, Майк немного отстал от передних кораблей, но оторвался от задних. Два преследовавших его корабля поменялись позициями, пятый прыгнул на четвертое место. Майк прибавил газу, не спуская глаз с преследователя. Не подкачай. Это было похоже на танец, участники которого тщательно соразмеряли свои ощущения и компьютерную информацию с движением корабля, балансируя между осторожностью и риском, просачиваясь сквозь паутину вместе с кораблем. Витки оставались позади, словно по волшебству, словно кто-то другой пилотировал корабль; подсознание захватило власть, примитивная, первобытная часть мозга начала управлять его действиями и решениями. В сознании осталось смутное, отдаленное представление о вращении, новых и новых витках вокруг солнца... все кругом и кругом он летает, где закончит свой путь — кто же знает! ...а впереди два лидера, оба более опытные, чем Майк, пожирали милю за милей и ускользали от его бесплодных попыток обгона. Они толкались и подставляли друг другу ножки, пока он упорно шел за ними, не в силах приблизиться, а сзади на пятки наступали другие хищники. Время, казалось, перескочило в другое измерение, одновременно и ускоряясь и замедляясь. Секунды растягивались в минуты, пока он уточнял курс или выскакивал из грува, чтобы предотвратить обгон, а затем нырял обратно в грув и поддавал газу, набирая потерянную скорость. Но те же минуты мелькали, как искры, когда виток за витком проносился безрезультатно... Внезапно он с удивлением услышал в наушниках крик Эндрю: — Ты слушаешь меня, Майк? Ты слышишь меня? Как долго Эндрю пытался докричаться до него? — Повтори! — сказал Майк, не отрываясь от монитора... четвертый номер готовился к обгону. — Последний виток, Майк! Сейчас или никогда! Ты летишь хорошо, но если будешь слишком осторожничать, проиграешь. Поднажми, Майк, поднажми. У тебя есть резервы. Поддай газу! Сделай это для нас! Майк моргнул, приходя в себя. Осторожничать... Разве он осторожничает? Разве он отстал? Сцена последней аварии встала перед глазами, и он волевым усилием заставил ее исчезнуть. — Да, понял вас, пит... — Поднажми, Дворняга! — крикнула Тайла. — У тебя совсем мало времени! Действуй! Правильно... действовать... сейчас! Он перевел двигатель на предельную мощность. Все произошло так быстро, что он едва заметил: преследователь вошел в обходной туннель и выскочил впереди Майка прежде, чем тот успел моргнуть... будь ты проклят, идиот! — Майк держи его! Не дай ему оторваться! — кричал Эндрю. Майк отчаянно рванулся в обходной туннель. У него еще оставалось горючее, тогда как соперник почти израсходовал свое, но Майк тоже летел на пределе мощности... — Последняя точка, последний виток, Майк! Оставались считанные секунды. Оба лидера один за другим пересекли финишную черту. Майк и его соперник шли бок о бок, неумолимо приближаясь к плоскости эклиптики... Другой стажер начал лавировать, чтобы замедлить полет Майка, но тот нырнул под него, избежав турбулентности. Соперник должен был потерять энергию во время маневра... и тут Майк из последних сил рванул к плоскости эклиптики, к финишу... и сделал, сделал, сделал это! На панели вспыхнул белый огонек, раздался крик «Фи-•ниш!», и Майк с облегчением выдохнул. Он сбросил газ и приготовился услышать приятные новости: — На третьем месте Майк Мюррей на «Скользком Коте» и Рэндалл Грррс на... Не веря своим ушам, Майк прослушал объявление еще раз. На третьем месте! Нет!.. Подлетая к питу, Майк уже почти не слышал остальных объявлений. Он был так уверен, что обогнал парня. Лек, Эндрю и Тайла наперебой поздравляли его. Действительно, это было призовое место — но он был так близок к тому, чтобы улучшить результат! Майк меланхолично произнес в микрофон: — «Дворняга» на подходе... ГЛАВА 12 ▼▼▼ — Да, конечно, но я бы сейчас чувствовал себя гораздо лучше, если бы добился своего. Я ведь сделал этого парня, Джесс, я сделал его. Джесс качал головой, посмеиваясь: — Майк, ты идиот. Разве тебе не понятно, что ты и мечтать не мог, чтобы попасть на эту гонку? Лек не говорил тебе об этом? — Говорил, конечно, он вообще старался меня утешить, — Майк со вздохом провел рукой по волосам. — Они все старались. Говорили, что я летел хорошо. — Он поднял глаза на эстраду, куда возвращались музыканты после перерыва. Почему он не чувствовал удовлетворения? — Выше нос! — сказал Джесс и улыбнулся. — По-моему, они не старались тебя утешить. Они действительно думали, что ты молодец. К этому надо привыкнуть. Никому не удавалось выигрывать все гонки подряд. Даже Спидболу. Майк кивнул, разглядывая музыкантов. Среди них было несколько меркеков, но солировала арктурианка, экзотическая черноволосая женщина с тремя грудями по имени Дарни Квиббл. Майк понимал, что Джесс прав — Лек говорил ему примерно то же самое, — но ему не удавалось отделаться от чувства, что он мог выполнить заезд лучше. Внезапно он рассмеялся и обернулся к другу. — А разве Спидболу не бывало паршиво, когда он проигрывал? А тебе самому? Джесс, ухмыльнувшись, склонил голову. —Туше. Арктурианская певица под громовые аплодисменты вышла на середину сцены. Загремела музыка: «...И я когда-нибудь сойду, сойду с ума...» Майк вздохнул, отдаваясь во власть музыки. Настроение понемногу улучшалось, и он подумал: «Все-таки я неплохо сработал, верно? В конце-то концов?» Разве нет? — Майк, мне очень неприятно говорить тебе это, особенно после тех хороших результатов, которые ты показал на последней гонке, — сказал Лек, — но врачи только что выписали Тайлу, и она готова к полетам. Я думаю, ты понимаешь, что это значит. Майк кивнул с несчастным видом. Лек тактично выждал пару дней, прежде чем сообщить об этом. Сейчас было особенно тяжело расставаться со своим новым статусом, но он знал, что рано или поздно этот момент настанет. Теперь он мог себе представить, что чувствовала Тайла, когда была вынуждена на время уступить свое место. Теперь ему предстояло сделать то же самое со всей возможной учтивостью. — Не переживай, Майк, — раздался другой голос. — Рано или поздно ты будешь летать. Майке удивлением обернулся. Тайла неслышно подошла сзади. Она с грустью смотрела ему в глаза. Понемногу на ее губах заиграла улыбка, и она протянула руку. Майк от души пожал ее. — Я, э-э... я полагаю, вы — наш новый старый пилот-стажер? — сказал он, стараясь, чтобы голос не дрожал. Она кивнула. — Ты будешь летать, — повторила она. — Возможно, это случится раньше, чем ты думаешь. Ведь столько людей видели, как хорошо ты шел на той гонке. Майк неуверенно пожал плечами. — Да, наверное... — Не хотела об этом раньше говорить, — сказала Тайла. Она смущенно откашлялась. — Я хотела сказать, мне жаль, что я была такой злюкой. — Ты... ну что вы... ты... вовсе... — Я не думала о команде. Это точно, — Тайла ткнула пальцем в сторону Лека, который с интересом наблюдал за их беседой. — Даже для Лека — команда прежде всего. Верно, Лек? — Пилот улыбнулся, и она отвернулась, уставившись в пространство. — Я стала задумываться об этом после... ну, ты знаешь... после аварии. Во всяком случае, теперь для меня... Майк еле заметно улыбнулся уголком рта.' — Правильно, — закончил он. — Команда на первом месте. — Послушайте, — вмешался Лек, — у нас что, нет работы? Через несколько недель большая гонка и все такое. — Есть, капитан, — отсалютовала Тайла. Майк повторил ее салют. Лек многозначительно поднял брови и зашагал прочь, стараясь скрыть улыбку. Майк не думал, что такое возможно, но в течение следующих трех недель он работал буквально на износ — даже к собственной гонке он так не готовился. Конечно, он знал, какое событие приближается, но волнения последних дней както заслонили все остальное. А надвигалась трехзвездная гонка на приз Сэмюэля Адамса — больше известного как Сэм — зрелище года, рассчитанное на пилотов класса Лека. По значимости эти соревнования можно было сравнить с пятизвездной «Классик»; корабли были почти такими же скоростными, и именно в этих заездах публика часто знакомилась с будущими победителями пятизвездной. Само участие в гонке считалось чрезвычайно престижным, а победителя ждал солидный приз. Если Лек и Тайла покажут хорошие результаты, спонсоры начнут проявлять к ним больший интерес, а это означало стабильное будущее для всей команды. Команда в самом деле сплотилась как никогда. Майк и не догадывался об этом, но напряженность в их с Тайлой взаимоотношениях отражалась на всех — возможно, это было не столь драматично, но достаточно неприятно, чтобы на пите то и дело возникали небольшие стычки и очаги раздражения, в результате чего страдала работа. Теперь же дела шли как по маслу, и хотя работать приходилось до позднего вечера, никто не возражал. Расслабляться они будут позже, а сейчас по мере приближения гонки всеобщее возбуждение нарастало. Майк два раза откладывал ужин с Джессом и, в конце концов, позвонил ему и застенчиво спросил, как тот смотрит на то, чтобы поужинать вместе после гонки. Хотя Майк принимал участие практически во всех этапах подготовки к полету, большую часть времени он занимался вместе с Эндрю совершенствованием тактических программ. Оставалось еще несколько маневров, компьютерная поддержка которых не удовлетворяла Лека, и Майк четыре дня ночевал на пите, видя во сне тактические маневры. При каждом удобном случае они с Тайлой проверяли их на тренажере, а когда остались ими вполне довольны, дали проверить Леку, но он вернулся и велел сделать их еще лучше. Они пошли и сделали их лучше. Когда у Майка начинали болеть глаза от дисплея, он шел подавать инструменты Дуайн, которая буквально срослась с двигателем «Скользкого Кота». С Тайлой они каждый свободный час сражались на тренажере, причем он говорил, что делает это для того, чтобы помочь Тайле отточить мастерство, на самом же деле оттачивал собственное. Накануне гонки Майк уже сомневался, можно ли подготовиться к соревнованиям лучше. Лек уверял его, что всегда остается такая возможность, и указывал на мелкие погрешности в программах. Майк со стоном вновь садился за компьютер. Через час он начинал понимать, что не в состоянии устранить все мелкие недостатки до начала гонки. Оставалось только попробовать, что он и делал, вновь и вновь сливаясь с компьютером в единое целое... Гонка. Кто-то натянул плакат с надписью: ЛЕК КРУВЕН: БУДУЩИЙ ЧЕМПИОН! Команда собралась на пите ни свет ни заря, и, когда вошел сам Лек, они приветствовали его радостными криками. Лек засмеялся, поблагодарил их, не без некоторого смущения, мягко попросил снять плакат. — До окончания гонки, — сказал он. — Я пока не чемпион, так что лучше не искушать судьбу, хорошо? Перед самым вылетом Майк провел несколько часов, наводя последний глянец на программы. Он пил кофе литрами и смотрел на экран, пока глаза не начинали слезиться. К моменту вылета он был совершенно уверен, что программы никуда не годятся и нет никакой возможности заставить их работать. Но как сказать об этом Леку и Тайле? Им лучше вовсе отключить все схемы. Майк почувствовал прикосновение костлявой руки к плечу. — Сколько можно проверять их? — спросил Эндрю с сухим смешком. — Пора загружать. Лек собирается попробовать их через пятнадцать минут. — Но... — Они будут работать, Майк. Перестань дергаться. Майк вздохнул и хлопнул себя ладонями по коленям. — О'кей. Мониторы Гоночного Комитета были заполнены изображениями и переговорами; уже шла предварительная гонка класса АА, а ставки на Сэма достигли рекордных величин. Выйдя из кабинета, Майк остановился на минутку взглянуть на монитор, который транслировал широковещательный канал, и задумался об инвесторах: испытывают они то же мучительное волнение, что и команды, или для них это просто один из многих рядовых дней? Он переключил канал и нашел сообщение, адресованное Леку и его команде. Это было пожелание успеха от синдиката Фрэнка Л. Джеймса; Майк переключил еще раз и нашел послание от Джесса Бландо, в котором он желал им выиграть главный приз. — Майк, ты мне нужен! Он улыбнулся и поспешил на зов. Лек стоял у люка «Скользкого Кота», уже сложив руки рупором, чтобы снова крикнуть. Майк подбежал к нему. — У Тайлы проблемы с компьютером. Посмотри, можешь ли ты что-то сделать, — вид у Лека был несчастный. Майк нырнул в люк и нашел свирепеющую Тайлу за панелью управления. Он скользнул в соседнее кресло. — Что не работает? — Да все эти чертовы программы не запускаются! У Майка кровь застыла в жилах. — Ни одна? А что говорит диагностика? — Он надел шлем и положил руки на панель. — Только тактические программы, черт бы их побрал, — Тайла щелкнула несколькими выключателями у себя над головой. — У нас неполадки в третьем блоке, но я не могу его изолировать. — А можно его заменить? — Да нет у нас этой проклятой замены. Я ведь говорила Эндрю, чтобы он имел что-то под рукой... Майк застонал. Проделать такую колоссальную работу и обломаться за час до гонки! — Я говорила ему... — Он не может держать запасную часть для каждой отдельной детали, — мягко сказал Майк. — Этот модуль достаточно надежен... Тайла фыркнула и встала из кресла. — Мне нужно поговорить с Леком. Кивнув, Майк начал диагностику сначала. Должен быть какой-то выход... Он еще не успел ничего придумать, как появился Лек, заполнив своей долговязой фигурой весь кокпит. — Придется лететь без программ? — спросил Лек. Майк нахмурился и медленно кивнул, едва не прокусив нижнюю губу. — Похоже. Я попробую... — Можешь что-нибудь на ходу сообразить? . Майк почувствовал нарастающее давление в черепе. — Попробую, — прошептал он. Лек с опрокинутым лицом опустился в кресло. Майк знал, что Лек, если придется, сможет лететь без тактических программ; но учитывая, что его соперниками будут лучшие пилоты его класса и каждый с сильной компьютерной поддержкой, можно заранее сказать, что гонка для него проиграна. Майк бросился в контрольную рубку, на ходу окликая Эндрю. Должен быть какой-то выход.... Когда подошло время отлета, они выяснили характер неисправности и теперь пытались найти способ обойтись без этого модуля. Сердце Майка болезненно сжалось, когда он услышал команду покинуть доки и проверить двигатели. Голос Лека, докладывавшего о готовности, заполнил рубку, хотя все они знали, что он не готов, если только решение не будет найдено в последнюю секунду. Эндрю пришлось переключиться на решение оперативных проблем, и Майк, дрожа от напряжения, весь отдался компьютерной стихии, отыскивая ответ. — Должен быть выход! Объявление «Зеленый свет включен...», прозвучавшее далеким эхом, болезненно отдалось в мозгу. Гонка началась, а он даже не мог улучить мгновения, чтобы взглянуть на монитор... — Жми, Лек, жми! — услышал он чей-то крик. Лек был хорошим пилотом, но задача была ему не по силам. — Четвертая позиция, переходит на пятую... Программные связи вставали перед мысленным взором Майка, словно запутанная трехмерная дорожная карта... он зондировал... проверял... если бы можно отгородить, замуровать определенные действия и изменить последовательность других... он был уверен, что это возможно, но на это потребуются дни... у него не было дней, у него были минуты... Виток следовал за витком, и Майк краем сознания улавливал переговоры Тайлы с Эндрю и мрачную решимость в голосе Лека, который летел буквально на честном слове, без той изощренной поддержки, которая нужна была ему, чтобы догнать улетающих вперед соперников. Майк слышал, как Тайла спрашивает: — Майку удалось что-нибудь сделать? — И он не мог ответить, только слышал ответ Эндрю: — Нет, все еще работает... Черт, но ведь должен же быть... Пятый виток позади, начинается шестой. И тут ответ начал выкристаллизовываться... в мозгу застучали молоточки, в груди росло и ширилось что-то небывалое — и Майк увидел все связи... затаив дыхание, он внес изменения, проверил их и выдохнул с победным криком: — Нашел! Эндрю немедленно подскочил к нему. — Ты уверен? — спросил меркек, наблюдая за ходом тестирования. — Сейчас, дай еще раз проверю, — тяжело дыша, сказал Майк. — Пусть Тайла приготовится к приему. На экране появилась измененная программа с выделенными новыми связями, но сомнения оставались; выглядела она вполне убедительно, но будет ли она работать во всех случаях? Уверенности не было. —Тайла... — Ага, мы туг заняты немного... — Это Майк. Кажется, у меня получилось. Можешь загрузиться? — Дворняга, я надеюсь, ты отвечаешь за свои действия... Майк поднял голову и с первого взгляда оценил ситуацию. Лек летел пятым, половина трассы была позади. Корабли растянулись по паутине, лидеры сейчас прыгали в гравитационные бакены у южного полюса Клипсиса. У Лека еще оставалась возможность улучшить положение, если все сработает. Но до сих пор он летел осторожно, экономил топливо и берег двигатели, стараясь не сдавать позиции, но приберегая резервы на конец дистанции, просто на всякий случай. Тайла закричала: — Эндрю, сигнал не проходит! Костлявые пальцы Эндрю запрыгали по кнопкам. — Попробуй еще раз! — О'кей, загружается... Майк вцепился в край панели. Ну пожалуйста, пусть она сработает... — Загрузилась. Проверяю... — Голос Тайлы стал поспокойнее. — Похоже, работает... Тут же раздался голос Лека: — Прыгаем в обход... он нас блокирует... пересекаем... врубаем главный двигатель! Майк впился глазами в экран и увидел, как огонек, обозначавший корабль Лека, медленно обходит четвертый корабль. Он вернулся в грув и начал нагонять номер третий. — Работает? — прошептал Майк. — Чистый прыжок, — доложил Лек. — Майк, пока все идет хорошо. В следующий раз мы воспользуемся гравитационным спуском. Он явно обрел почву под ногами, но было ясно, что единственно возможным способом преодолеть огромное расстояние за оставшееся время было отталкиваться от гравитационного бакена, причем делать это надлежало как можно сильнее и точнее — и делать при каждом удобном случае до конца гонки. Большинство пилотов не осмеливались совершать подобные маневры много раз подряд — это очень изматывало нервы — но в голосе Лека слышался такой прилив сил, что он, похоже, был способен еще и не на такое. «Работай, пожалуйста, работай», — молился Майк. Пока корабли облетали солнце на седьмом витке, Майк проверял и перепроверял изменения. Он знал, что идеальных программ не существовало, но если ему удастся отыскать какие-то слабые звенья и предупредить о них... Вновь в мозгу стали разрастаться образы, пересечения схем и кодов... Крик кого-то из членов команды вернул его к действительности, когда корабли огибали северный полюс и проходили очередной бакен. Лек точно вошел в спуск на полной мощности и пронесся так близко от бакена, что у Майка замерло сердце. Цепочка кораблей вновь перестроилась, когда Лек и еще один пилот, тоже совершавший скачок, легли в грув, — на этот раз Лек был на третьем месте. — Черт возьми, Майкл, уж если ты возьмешься за что-то, то делаешь классно! — ревел голос Лека, еле слышный за радостными криками команды. — Я постараюсь, Лек, я постараюсь, — выдохнул Майк не в микрофон, а самому себе. Один раз сработала... но будет ли работать дальше? И он вновь углубился в работу... искал, тестировал. На следующем витке связью завладела Дуайн. Она велела Тайле внести еле уловимые изменения в программу энергетических полей двигателя, изменения настолько бесконечно малые, что только Дуайн понимала их важность для экономии топлива и максимального использования энергии. Затем Эндрю сообщил Леку о схеме полета, которой придерживаются оба лидера, в чем их слабые места и как наилучшим образом обойти их. А Майк продолжал свои поиски, охваченный гнетущим подозрением, что в программе могут возникнуть сбои. Лек второй раз воспользовался спуском, не ради обгона, а для того, чтобы сократить дистанцию. Он и на этот раз проделал все чисто, но не так чисто, как в первый раз. Теперь они наседали на номер второй, но и тот тоже оттолкнулся от бакена, чтобы оторваться от ближайшего преследователя. Казалось, у Лека практически нет никакой возможности догнать передний корабль, но голос его продолжал звучать спокойно и бодро, словно он болтал за чашечкой кофе, только за этим спокойствием чувствовалась железная решимость. И тут краешком сознания Майк уловил опасность. Он быстро прогнал программу по слегка видоизмененному сценарию... Когда приблизился следующий бакен, лидер остался в груве; Лек наседал на второй номер, подобравшись как раз достаточно близко для того, чтобы попробовать... — Скажи, чтобы не делал этого! — завопил Майк. — Лек, не делай этого! — рявкнул Эндрю. Лек подчинился, но через секунду сказал: — Майк — в чем, собственно, дело? Майк показал Эндрю на экран, и тот объяснил ситуацию Леку. При определенных расстояниях и углах наклона в программе срабатывал режим отказа. Если бы Лек вошел в спуск, то в момент входа он потерял бы тактические программы; и гарантий, что он уцелел бы на спуске без компьютерной поддержки, не было никаких. Все вспомнили Джордана и Уильямса. Лек передал управление Тайле, а сам внимательно слушал и расспрашивал Майка. — Хорошо, — сказал он наконец, — теперь ты будешь мне каждый раз запрещать или разрешать обгон. Мы полагаемся на тебя. — Понял, — Майк проглотил свой страх и продолжил поиски. У следующего бакена он дал Леку «добро» — и Лек вошел в спуск, но то же самое сделал и номер второй. Обгона не получилось, но оба сократили дистанцию до лидера, который стабильно шел в груве. В следующий раз он запретил Леку прыгать. Должно быть какое-то решение и у этой проблемы. Если только такое решение существует... На четвертом от конца витке Лек так близко подошел к бакену, что это стоило Майку пяти лет жизни. Он чуть не перегрузил двигатели — но идеальная отладка Дуайн сделала свое дело, и Лек отвоевал второе место. Рубка управления взорвалась дикими криками. Не ликовал только Майк. Он знал, что Леку нужно повторить прыжок еще раза три, иначе все будет бесполезно. А Майк так и не приручил непослушную программу... Он почти не слышал отчаянных вопросов Лека, можно ли прыгать или нет, настолько глубоко он погрузился в программу; но внезапно он пришел в себя и крикнул: «Можно!» А потом, обливаясь потом, увидел, что компьютер все же отказал, в самом конце прыжка, и только нечеловеческим усилием Леку удалось удержать корабль на верном курсе. «Скользкий Кот» немного приблизился к лидеру, но и сзади ему дышал в затылок тот, кого только что обогнали. Для Майка это был решающий виток; во время последнего прыжка все тактические программы вошли в режим отказа, о чем и сообщила Тайла. Майк впал в панику. Но тут как раз в мозгу начала вырисовываться вся схема взаимодействия программ. Он заставил себя сосредоточиться... и когда перед мысленным взором схема обрела окончательную форму, похожую на растущий голографический кристалл, он вдруг со всей возможной ясностью увидел ее, зияющую брешь в программе: рутинный режим, посылавший противоречивые сигналы во время инерционного движения, в результате чего возникала цепная реакция сбоев, разрушавшая весь режим. Теперь, увидев это, он был поражен: как он мог раньше этого не замечать? Значит, неисправности оборудования вовсе не было, а проблемы возникали в режиме загрузки программ! Одновременно с образом ущербного кристалла в мозгу возникло и решение. Но оставалось ли у него время что-то предпринять? Эндрю склонился над переговорником, излагая стратегический план Леку и Тайле: — ...на последнем витке пойдете на пределе мощности... Дуайн считает, что это возможно, если вы... — Эндрю! — Подожди, Лек, — тактик обернулся к Майку. — Ну что? — Есть решение! Пусть Тайла подготовится к перезагрузке! Дело не в компьютере, а... — Не объясняй, лучше делай, — рявкнул Эндрю. — Тайла, мы подготовили изменения в программе для загрузки! — Вы издеваетесь? — донесся крик Тайлы из-за разрядов статического электричества. — У нас нет на это времени! — У вас нет времени отказываться! Майк нашел решение. Лек, можешь отключиться на несколько секунд? В голосе пилота слышалась безмерная усталость. Отключиться от линии означало взять все управление на себя. — Если вы нашли решение, деваться некуда, придется мне наизнанку вывернуться, — наступила секундная пауза. — Отключился, давайте. Майк торопливо набрал коды. Это заняло шесть секунд, плюс еще десять на проверку. За это время Леку удалось предотвратить две попытки обгона третьего корабля. Приближался бакен, времени на тестирование не оставалось... — Майк, ты уверен насчет этого? Майк колебался долю секунды. — Уверен, насколько это возможно. — Понял. Ныряем. Вся команда, раскрыв рты, впилась глазами в мониторы, следя за приближением «Скользкого Кота» к бакену. Майк одним глазом следил за данными на компьютере, другим — за мониторами. Компьютер работал... Лек направлял корабль чисто и точно, и программная поддержка действовала безупречно... но номер третий тоже собрался нырять в противоположный спуск, намереваясь идти на обгон... Голос Тайлы считывал информацию: — ...трансфактор шесть, шесть с половиной... слишком острый угол, Лек... Бакен вырос, заполнив собой весь экран, словно кроваво-красный призрак в дрожащей серебристой паутине, и Лек, безусловно, шел на смертельный риск, пролетая почти вплотную к бакену. На панели засветились сигналы тревоги... Номер третий тоже прошел дьявольски близко к бакену; чувствовалась его отчаянная решимость обогнать... ...И бакен зевнул, чтобы проглотить их своей мерцающей нереальностью, и Тайла крикнула: «...трансфактор семь!» И Лек выжал из двигателя все, что мог, и экран залился голубым свечением, и Тайла предупредила о тревоге... Бакен исчез, и они выпрыгнули из пращи на трансфакторе восемь с половиной, установив, возможно, рекорд трассы, и, упав в грув, замедлили полет, но продолжали кричать от возбуждения, а номер третий безнадежно отстал, но зато впервые за всю гонку на экране стал различим лидер со своим фиолетовым выхлопом. И Лек его стремительно нагонял. Он пронеслись через плоскость эклиптики под Когтем Дракона и вышли на финальный виток. Лек продолжал нагонять — теперь Лек, Дуайн и Тайла колдовали с двигателем, добиваясь максимальной отдачи, — а пилот и команда лидера, наверное, делали то же самое, потому что расстояние между двумя кораблями начало сокращаться не так быстро. Но теперь Лек имел возможность всасывать выхлоп лидера, а это давало чуть больше энергии при чуть меньшем расходе горючего. «Скользкий Кот» начал вновь сокращать расстояние. Когда они приблизились к последнему спуску, Лек прочно висел на хвосте у лидера, и сердце Майка забилось с частотой корабельного двигателя. Комментатор общественного канала пришел в состояние, граничащее с истерикой. Все присутствующие на пите возбужденно прыгали, выли и колотили друг друга, только Эндрю и Дуайн старались сдерживаться, ведя переговоры с Леком — в основном односложными словами, чтобы ничем не отвлекать Лека от полета. Оба корабля вошли в спуски по разные стороны трассы практически в одно и то же мгновение. Лек летел прекрасно, но и лидер был мастером своего дела. Бакен замерцал, вспыхнул и исчез, оба вновь легли в грув... ...и Лек оказался по-прежнему на втором месте! Майк чуть не вскрикнул от отчаяния, но Эндрю рявкнул, чтобы все заткнулись, пока Дуайн передавала последнюю инструкцию. Лек резко метнулся в сторону и перевел двигатели в самый рискованный режим, и у Майка чуть не остановилось сердце, но Дуайн внимательно следила за показаниями приборов и бормотала в микрофон ободряющие слова: — Ничего, Лек, продержись еще немного, я слежу, пока все в порядке... Он взорвется, проклятье, он взорвется! Неумолимо надвигалась плоскость эклиптики, мимо пронесся Коготь Дракона, Лек стабильно наращивал скорость и выжимал из двигателя все больше мощности... и вот они пронеслись через финишную черту, и вся эта чертова команда так орала, что Майк не мог расслышать официального объявления, но он молился и благодарил бога за то, что они не взорвались, и Лек возвращается в док, вместе с двигателем и всеми его стержнями... — Не будете ли вы так любезны заткнуть свои пасти к чертовой матери? — гаркнул Эндрю, и вопли стали на несколько децибел тише. И тут Майк услышал грохочущее объявление: — ...на грандиозном, невероятном финише победили Лек Крувен и Тайла Рогрес! ГЛАВА 13 ▼▼▼ К тому времени, как «Скользкий Кот» вернулся в док, на пите уже было не протолкнуться от представителей Комитета, журналистов, охранников, зрителей, которым удалось прошмыгнуть мимо охранников, друзей и просто доброжелателей. Был здесь и Джесс, и инвесторы, в толпе дефилировали какието незнакомые психороботы, а также парочка инопланетян в скафандрах. И во всем этом бедламе команде приходилось суетиться, аккуратно загоняя корабль на стоянку. Наконец Лек и Тайла вышли вперед под оглушительные приветственные крики. Лек пытался собрать вокруг себя команду, чтобы и их сняли телевизионщики, но официальные представители увели пилотов для интервью перед камерой и вручения медалей и денежного приза. Майк и остальные свистели, смеялись и поздравляли друг друга, наблюдая за боссом по монитору. Кто-то вспомнил о плакате, и они вновь натянули его. Повсюду на Питфоле сейчас смеялись и плакали игроки, подсчитывая свои выигрыши и проигрыши за этот самый обычный гоночный день, небывалый, умопомрачительный день в истории гоночной системы Клипсис. Когда через несколько часов журналисты и зеваки наконец рассосались, пилоты с командой и несколькими ближайшими друзьями собрались в излюбленном местном баре, чтобы отпраздновать победу в узком кругу. Вечеринка затянулась далеко за полночь. — Спидбол, я не знаю, как ты отыскал этих людей, но хочу поздравить тебя... По энергетическому полю Рэйбо вверх и вниз побежали дрожащие волны смеха. — Что, понравилось, как они натянули всем нос? — Понравилось? Да я просто в шоке, — сказал Куртис Рочардс, парируя ход Рэйбо на д-5. Рочардс представлял собой высокую тонкую психомашину с чуть более темным, чем у Спидбола, энергетическим полем. Он походил на райкелла не больше, чем Спидбол — на человека. — Я знал, что они талантливы. Но у Крувена не было никаких шансов на победу, с мальчишкой в команде или без него! Просто никаких шансов, независимо от его летных данных. Двое из его инвесторов на середине гонки позвонили мне и высказали все, что они думают по поводу моей рекомендации, — и я им тогда сочувствовал. МИКСИН засмеялся и изобразил на игровой доске четырехцветный крест. МИКСИН размещался в одном из своих временных тел, квадратной машине с четырьмя руками. — Наверное, теперь инвесторам стало получше. — Думаю, да. Они поговаривают об удвоении инвестиций. Но теперь возникло множество людей, заинтересовавшихся Леком Крувеном. У него появится возможность выбирать, но придется быть осторожным — ведь среди них будет немало стервятников. — Лек достаточно давно в бизнесе, чтобы позаботиться о себе, — сказал Спидбол, делая следующий ход. — Сейчас я думаю о молодом Мюррее. У него может появиться множество предложений. А ты верно заметил, что здесь крутится много стервятников. — Думаю, мы сумеем помочь ему, — сказал Куртис. — Но я слышал, что его разыскивает полиция Земли. — Что? — воскликнул Спидбол. — Я сейчас как раз этим занимаюсь, — отозвался МИКСИН. — Не понимаю, как тебе удается обо всем так быстро узнавать, Куртис. Или ты в курсе всего, что здесь происходит? — Ну... — Куртис заставил свое поле замигать, изображая притворное равнодушие. — У меня свои источники... Рэйбо вмешался в разговор: — О чем вы говорите? Какая полиция? «Чертов райкелл, — подумал он со смешанным чувством тревоги и восхищения. — Как это умудряется все держать в руках? Сейчас он стал еще хитрее, чем при жизни». — Мы только что получили субпространственную депешу с Земли, — сказал МИКСИН. — Получается, что Майк сбежал с Земли после смерти всех своих родственников. — Как? — воскликнул Куртис. МИКСИН засмеялся. — Выходит, и тебе не все известно. Это обнадеживает, — заметил он и продолжил: — Нет, он не виноват в их смерти, если тебя это тревожит. Но полиция все же хочет его разыскать. Им стоило немалых трудов проследить его путь на Клипсис, но это связано с наследством, а не с криминальными мотивами. Спидбол почувствовал облегчение. — Стало быть, здесь нет проблем. — Что ж, я сомневаюсь, что он сумеет получить наследство до совершеннолетия, если у него не будет законного опекуна. — МИКСИН помолчал и спросил насмешливо: — Интересуешься? Рэйбо засмеялся. — Я предпочитаю закулисную работу. Ты же знаешь. — Но, возможно, ты справишься с этой ролью... — Этот зомби? — перебил Куртис. — Он же мертвый. Рэйбо поднял бы брови, если бы они у него были. — На себя посмотри. Скажите пожалуйста, закопченный горшок дразнит чайник черным! — Не черным. Мертвым. — Милостивые сущности, — прервал перебранку МИКСИН, — это, в конце концов, весьма особый случай. Спидбол уже практически опекает мальчика. — Нет, минуточку... — запротестовал Рэйбо. Куртис рассмеялся. Рэйбо хмыкнул. Он начал делать очередной ход, но передумал. — Ты это серьезно? Я подумаю. Пока же мне просто хочется уберечь его от глупостей. — Понял. Я не тороплю с ответом. — Спасибо, — Рэйбо наконец сделал ход — съел четыре пешки противника. — Ответишь, когда созреешь, — сказал МИКСИН. — Ах ты, земная собака, — проворчал Куртис, удрученно рассматривая доску. — Эй, Дворняга! Майк обернулся. Тайла выходила из кабинета, за ней шел Лек. Оба улыбались, и это было неудивительно, учитывая, что они победили всего два дня назад. — Йо, — отозвался он. — Мы хотим тебе кое-что сообщить, — сказал Лек. — Или, может быть, спросить. — Конечно. Что? — Сам Майк пребывал в несколько угнетенном состоянии. Возможно, это была реакция на перевозбуждение во время полета или усталость от всех этих празднований. А может быть, его начинало угнетать сознание того, что это они выиграли и славу и успех, а не он. Ему страшно не хотелось признаваться в этом, но так оно и было. — Зайди-ка в кабинет. Майк пошел за ними, беспокоясь, не собираются ли они устроить ему головомойку за тот первоначальный прокол на компьютере, который чуть не поставил под удар всю команду. Вообще-то это была не его вина, во всяком случае не полностью. Но постойте — они же улыбались. — Майк, сядь, — сказал Лек. Майк сел. Тайла оперлась на край стола, глядя на Майка с загадочным видом. Лек предложил Майку чашку кофе. Он поблагодарил и отхлебнул. — Итак, — сказал Лек. — Итак, — эхом отозвалась Тайла. Майк подавился кофе. — Итак? — закашлялся он. — Вот мы тут с Тайлой говорили... Майк посмотрел на Тайлу, потом опять на Лека. —Да? Лек пожал плечами. — Мы только что выиграли первый приз, ну, ты знаешь, а это здоровенная куча денег, и, кроме того, у нас нет отбоя от предложений инвесторов, — глаза Лека забегали. — Кажется, мы становимся отвратительно богатыми — во всяком случае на некоторое время — даже после того, как выплатим вам всем премии. Майк вскинул брови. Премии? Никто не говорил ему о премиях. — Мы пытались придумать, как нам с толком распорядиться добычей. И мы с Тайлой пришли к мысли, которой и хотим поделиться с тобой. — Хм-хм... — Премии — это Майк любил. — Скажи ему ты. Тайла, — небрежно бросил Лек. Тайла смотрела на Майка своими золотисто-зелеными глазами и улыбалась. Она почесала ухо и сказала: — Так вот. Дворняга, мы планируем добавить к нашему флоту еще один корабль — а это означает, что появляется вакансия пилота-стажера. Не интересуешься? — Что? — Ну, конечно, второго стажера, после меня... Расплескивая кофе по всей комнате, Майк выпрыгнул из кресла с воплем: — Пилот? Повтори, что ты сказала? Пилот? Тайла взглянула на Лека. — Как ты думаешь, это означает «да»? — Полагаю, что так, — сказал Лек. Майк расплылся в улыбке до ушей, в груди зарождался ликующий крик. В безумном веселье он начал отбивать чечетку. — Что-то с ним не так, — сказал Лек. — Мальчик тронулся... Майк выбросил руки вверх: «Иииийоуууииии!» ЗВЕЗДНЫЙ СПИДВЕЙ ▼▼▼ ОТ АВТОРА ▼▼▼ За последние десятилетия наше толкование понятия «разум» и представления о возможностях компьютерной техники при их обоюдном влиянии друг на друга претерпели глубокие изменения. Всего четверть века назад казалось, что способность к интегральному исчислению является неотъемлемой функцией разума. Теперь же этим занимаются компьютеры, причем совершают все операции быстрее и лучше человека. Следует ли из этого, что компьютеры необходимо признать разумными? Нет. Это заставляет нас пересмотреть определение разума таким образом, чтобы исключить решение подобных задач из ряда критериев разумности. Считалось также, что игра в шахматы на достаточно сложном уровне, позволяющем обыгрывать сильного шахматиста-человека, является недоступной для машины, поскольку при этом необходимо подключать воображение и предвидение будущего. Увы, соответствующие программы были написаны и усовершенствованы. Компьютеры внезапно научились обыгрывать гроссмейстеров в игре, которая всегда ассоциировалась с разумом. Заставило ли это поверить в то, что компьютеры разумны? Конечно, нет. Пришлось лишь пересмотреть еще один аспект разумности. Почему? Социолог Шерри Теркл полагает, что такие явления заставляют нас склоняться к мысли о том, что человеческий разум — это машина, и задаваться вопросом, можно ли сымитировать человеческие чувства, а также способность мыслить. А тогда... что тогда останется в мире сугубо человеческого? Искусственный Интеллект и весь комплекс научных и этических проблем, с ним связанных, так стремительно возник и расцвел в течение жизни одного поколения, что порой кажется, будто это случилось за одну ночь. Помимо громоздких вычислений и игрового аспекта компьютерной техники появилась еще одна практическая область: экспертные системы. Созданы и функционируют сложнейшие компьютерные комплексы, которые совмещают способность хранить информацию и правильно использовать ее, то есть занимаются тем, что получила название эвристики. Совершенствование таких систем требует тщательного изучения образа мыслей и действий людей-специалистов, работающих в специальных областях знаний, а затем — создания программ, имитирующих работу этих людей. В наше время экспертные системы производят диагностику внутренних органов человека, обрабатывают психологические тесты, читают и реферируют статьи, сочиняют музыку и стихи. Система, получившая название ПРОСПЕКТОР, выявила в штате Вашингтон залежи молибдена, оцениваемые в миллионы долларов. Медицинские программы КАСНЕТ и МИЦИН, согласно «Справочнику по вопросам искусственного интеллекта», не уступают по уровню работы специалистам-людям. И все же мы не спешим назвать эти системы разумными, хотя четверть века назад их функции считались атрибутами истинного разума. Возможно, за «эффектом Теркл», за стремлением людей верить в то, что разум есть совершенно уникальное явление, стоит нечто более значительное. Сейчас, когда японцы запустили ударную программу «Пятое поколение» по созданию искусственного интеллекта, кажется вполне очевидным, что еще более совершенные системы — дело недалекого будущего. Но если система, сравнимая по сложности с одним человеческим разумом, вполне достижима, почему бы не превысить эту сложность в десять раз? Или в сотню? В тысячу? Вполне очевидно, что производить работы на таком уровне можно только позаботившись о соответствующем контроле. В художественной литературе существует немало провидческих предостережений на этот счет. Теперь перевернем медаль другой стороной и посмотрим, как повлияла компьютерная техника на наше представление о собственном разуме. Описанная выше переоценка ценностей и исследования в области интеллекта сослужили человечеству добрую службу. Сами же компьютеры внесли неоценимый вклад в психологию, имитируя процессы человеческого мышления. С их помощью мы получили новое видение интеллекта и вплотную приблизились к созданию новых теорий разума. Одна из таких теорий, разработанная Марвином Мински и Сеймур Паперт, получила название «Сообщество Разумов». Она предполагает, что человеческий разум состоит из маленьких разумов, которые, в свою очередь, состоят из еще меньших разумов, и все они связаны в сообщество, осознаваемое как личность — то есть мы представляем собой мозаику, развивающееся объединение сотрудничающих и конкурирующих единиц, осознающих себя частью саморегулируемого процесса. Возможно, мы мыслим совсем не так, как нам представляется. Пожалуй, мы больше опираемся на память и ассоциации, нежели логику. Наше множество умов подключается к решению проблемы резонансным способом, весьма отличным от функционирования компьютерных программ. Результатом является феномен здравого смысла. Впрочем, и он может быть запрограммирован. Наиболее отрадным во всем этом является тот факт, что компьютеры заставили нас по-новому взглянуть на самих себя. Они подарили человечеству новое зеркало. Растущие знания о человеческом мозге и компьютерах навели на мысль о возможности создания интересных устройств, позволяющих совместить стиль человеческого мышления с компьютерными возможностями. Разве это не расширит границы человеческого разума? Заглядывая на шаг вперед, почему бы не предположить, что человеческий разум — или образ человеческого разума — будет способен существовать внутри компьютерной сети? Иными словами, существовать вне человеческого тела. А если тело умерло, но сделана запись разума?.. Какова будет разница между биологическим и электронным мышлением? Такая личность сможет функционировать и физически, в теле робота, наделенного наноэлектрической системой, имитирующей мозг. А если компьютерная программа обретет осознание собственной сущности?.. С тех пор, как компьютеры подарили человечеству новое зеркало, встает вопрос не о человеческом разуме или искусственном интеллекте в отдельности, а о разуме в целом. Имеет ли значение тот факт, где родилась мысль — в машине или в плотском теле, если никто не может заметить разницы? Проза Томаса Уайлда отличается четкостью, замысловатостью сюжета, увлекательностью, его книги написаны в классическом стиле научной фантастики с безупречной логикой и пристальным вниманием к деталям. Он обыгрывает как изложенные выше, так и многие другие идеи, проявляя завидное мастерство, скрупулезность и искренность. Мне нравится то, что он делает, и нравится сотрудничать с ним. Я рекомендовал бы обратить внимание на все зафиксированные на бумаге плоды его мыслительных процессов. Роджер ЖЕЛЯЗНЫ Санта-Фе, Нью-Мехико ПРОЛОГ ▼▼▼ Более сорока стандартных лет назад некий пронырливый инопланетянин со множеством маленьких, но очень умных головок отправился на Землю и приобрел тысячу европейских серебряных монет семнадцатого века. Он рассчитывал с большой выгодой для себя продать их в качестве экзотических сувениров пресыщенным представителям зажиточных классов галактики. Покинув Землю, он прямиком направился на космические гонки в систему Клипсис, где собирались сливки общества. Было там и множество других — не богатых, но предприимчивых. Говорят, его видели в компании довольно сомнительных личностей. На третий день он заявил о пропаже монет, закрылся в своем номере и больше о нем никто не слышал. Комната оказалась пустой, недоеденный завтрак засох на тарелках. Хотя вокруг этого дела ходило много слухов, монеты так и не нашли... ГЛАВА 1 ▼▼▼ Майк Мюррей обратил внимание на мигающий аварийный сигнал. — Двигатель барахлит! — Где? — спросила Тайла Рогрес, не поворачивая головы. — Э... — Огонек погас. Майк проверил схему. — Не копайся, — сказала Тайла. — Мне некогда. Это было правдой. Они неслись по спидвею — маршрут номер десять, описывая круги в радиусе четверти миллиарда километров вокруг яркой желтой звезды Клипсис на скорости, в десять раз превышающей световую. Оставался последний круг — менее семи минут полета — и они войдут в грув, пристроив прямо в хвост лидера «Скользкого Кота», пока единственный корабль, сошедший с пита Лека Крувена. — Так ведь мигало, — сказал Майк. Он не знал, стоит ли настаивать. Тайла коснулась рычагов управления, и корабль зашатался, балансируя на струях газа, вырывающихся из реактивного сопла. Автоматика вернула кораблю устойчивость. — Теперь хорошо. Тайла отрегулировала выхлоп и вышла на траекторию лидера. — «Кот» не подведет. Надо только знать, как управлять им. —Пожалуй. Майк невольно вынужден был признать правоту Тайлы. Пилотом она была первоклассным — знающим и скрупулезным. Неприятно было лишь то, что она никому не давала забыть об этом. Корабль снова дернулся вперед, настигая лидера, который причаливал к груву, сберегая реактивное топливо. После каждого выхлопа корабль замедлял полет, вписываясь в поток движущегося пространства. Майк взглянул на контрольный монитор. — Эй, да ты почти в красной зоне! — Он заметил, что кривая температуры топлива пошла вверх словно океанская волна. — Хочешь расплавить сопло? — Заткнись, сопляк. Я веду корабль. Майк помолчал несколько секунд, а потом спросил: — А почему у нас так тихо? Где наш штурман? Штурманский компьютер застыл на отметке «ГОТОВНОСТЬ». Эндрю, штурман команды, уже минут пять как не подавал голоса. — Проверь цепь, — сказала Тайла. Майк уже начал аварийную диагностику. — Ха, звуковая связь отключена. — Попробуй другой канал. — Пробовал. Я их все перепробовал. Приемник не работает. — Здорово. А как двигатель? Майк посмотрел на экран. Телеметрия двигателя была исправна. — Техническая связь в порядке. Новый компьютер двигателя безотказно принимал данные, передаваемые с пита техником Дуайн. Пока Майк следил за экраном, «Кот» повис на хвосте у лидера. Отсюда, из рубки, все гоночные корабли кажутся на одно лицо, но импульсный повторитель каждого передавал собственный код. Майк проверил код лидера. Боже правый! Как он умудрился вырваться вперед? Это был Джесс Бландо на своем стареньком корабле — у него не было спонсоров, не было поддержки, он не должен был выиграть — и тем не менее он лидировал. Лидировал благодаря трем взорвавшимся двигателям и полному отказу электросистемы — аварийным ситуациям на четырех самых быстрых кораблях, в результате чего фавориты сошли с дистанции, заставив зрителей в волнении податься вперед. Джесс — отличный парень, кто же спорит. Черт, ведь именно он был первым учителем Майка, познакомил его с нужными людьми, помог стать здесь своим человеком, словом, сделал его гонщиком. Но единственное, чего теперь желал Майк — обойти друга, оставив на обшивке его корабля оплавленные борозды. И еще он знал, что у Джесса никогда не возникло бы такого желания. — Топлива осталась четверть. — Сама вижу, — отозвалась Тайла. С тех пор, как были введены новые правила безопасности, ограничивающие запас топлива, Майк не спускал глаз с приборов. Теперь только на спринтерских гонках можно было обойтись без одной-двух дозаправок. Корабль мягко вошел в выхлопную струю Бландо, всего метрах в пятистах позади. На панели мигал предупредительный сигнал. — Таранная лопасть активирована. Если он сейчас отключит главный двигатель... — Думаю, что так и будет. — Но мы далековато от него, детка. — Это уже мои проблемы. И не называй меня деткой. — Тогда не называй меня сопляком. — Договорились, детка, — пробормотала она, вновь полностью сосредоточившись на работе. — Сейчас мы его сделаем. — Не очень-то рассчитывай на это. — Он пуст! Если бы у него было топливо, он бы сейчас так рванул... — Да зачем ему напрягаться? — сказал Майк. — Он выигрывает, а у нас в баках почти сухо, так что нам его не обскакать. — Не так уж и сухо! — Тайла вновь увеличила подачу топлива в главный двигатель. Корабль содрогнулся и прыгнул вперед. Тайла притормозила. Теперь разрыв составлял метров сто. — Давай! — сказал Майк. — Действуй. Мне тут, в хвосте, не нравится. — Боишься? — Послушай, леди, если ты будешь готовиться к своим проклятым трюкам так же долго, как на тренажере, то вряд ли у тебя... — Во-первых, пилот-стажер может не принимать участия в маневре, если не хочет. А во-вторых, не называй меня леди. — Да, мэм. Она засмеялась. — Хорошо пристегнулся? — Ага, — отозвался Майк, машинально проверив ремни. Он повернулся, чтобы посмотреть на нее, но смог разглядеть только блеск солнца на стекле шлема. — А что? — У нас осталось топлива как раз достаточно, чтобы перепрыгнуть его на максимальном ускорении — если он не сбросит газ. Майк повернулся к своей панели, уставившись на дисплей трассы. До финиша оставалось полвитка — чуть больше четырех минут. Остальные участники заезда плелись далеко позади, два корабля сошли с трассы, отказавшись от борьбы. — Лучше сделать это побыстрее, — сказал Майк. — Он знает, где находится. — На последней секунде. — Он откусит нашу лопасть. — Выдержит. — Только не эта. — Я не я буду, если этого не сделаю. — Пятнадцать секунд, Тайла! — крикнул Майк, не отрывая глаз от монитора, на котором мерцающий опознавательный символ «Кота» неумолимо приближался к черте старт-финиш, где трасса пересекалась с плоскостью эклиптики. Если она замешкается чуть дольше, времени не останется. — Десять секунд! — Успеется! Майк нервно улыбнулся, наблюдая за падением уровня топлива. Тайла подбирала все до капли, но, черт возьми, если кто-то и мог совершить обгон на полной скорости, то только она, которая знала законы ускорения лучше любого другого. — Пять секунд! — Не мешай, я занята! Майк начал считать про себя. Дойдя до нуля, он вцепился в подлокотники кресла... но ничего не случилось. Он повернулся... — Поехали! — крикнула Тайла. Корабль дернулся вперед, качнулся от скоростного сдвига и разогнался до предела. Майка вдавило в спинку кресла. Чем легче корабль, тем сильнее перегрузки, а их корабль был почти пуст. Антигравитационный костюм автоматически надулся, защищая тело. Майк не сводил глаз с экрана переднего обзора. На какое-то неуловимое мгновение они увильнули от бездействующего главного сопла корабля Джесса Бландо и начали было обходить его сбоку, понемногу подаваясь вперед; в завихрениях сдвига корабль трясло и бросало, все аварийные сигналы полыхали красными и оранжевыми огнями. — ПЕРЕГРЕВ ДВИГАТЕЛЯ, МАКСИМАЛЬНОЕ G, НИЗКИЙ УРОВЕНЬ ТОПЛИВА, НЕПОЛАДКИ В РЕАКТИВНОМ ДВИГАТЕЛЕ, ВЫСОКОЕ ДАВЛЕНИЕ МАСЛА... Майк усмехнулся, довольный, несмотря на то что дыхание перехватило и сердце билось как сумасшедшее; боясь моргнуть, он не сводил глаз с экрана, следя за тем, как «Кот» справа обходил потерявшего бдительность пилота. Но что это... НЕПОЛАДКИ В РЕАКТИВНОМ ДВИГАТЕЛЕ! — Стой! Прекрати! Майк перевел управление на себя, зная, что она разорвет его в клочки, когда они вернутся на Питфол. — Прости, детка... Он отключил главный двигатель. Отключил подачу топлива. Отключил тормозные двигатели. Все. Полное отключение. Слишком поздно. Корабль трясся, едва не разваливаясь на куски в сдвиге, двигатель дымился — охладители ухали от перегрузки. Реактивный двигатель левого поворота покорежило взрывом. — Черт! — сказала Тайла. — Я не могу... Корабль упал обратно в грув, завалившись на бок, раздался скрежет металла, свист амортизаторов. Часто мигая, Майк еле успевал следить за экраном бокового обзора. Всего в пяти метрах перед ними выхлопные дюзы главного двигателя Бландо заполняли экран, словно черные дыры. — Если сейчас он включит двигатель... Дюзы корабля Бландо расцвели ослепительным фиолетовым огнем, изображение на экране таяло, пока не взорвалась камера. Корпус корабля обволокло плавящим жаром выхлопа, проедающим тонкий металл боковых стенок, подобно паяльной лампе. Корабль дергался и трещал, дрожали огоньки аварийных сигналов, а автоматические датчики вдоль трассы спидвея уже посылали сообщения об аварии, предупреждая спасательные команды. Майк вырубил электронику реактивного двигателя, затем проверил систему центрального компьютера. Тот был мертв. — Черт... Он полностью перевел управление на себя, отклонил выхлопные дюзы главного двигателя и включил зажигание, разворачивая корабль так, чтобы таранная лопасть смотрела в сопло корабля Бландо. Затем отключил все коммуникационные цепи корабля, кроме аварийной связи и системы жизнеобеспечения скафандров. И только потом осторожно вздохнул; в воздухе пахло дымом. Вдоль трассы уже выбросили флажки, предупреждая об отмене ручного управления. — Красный свет! — раздался голос диспетчера. — Красный свет! В ответ двигатель Бландо автоматически отключился — у него было более современное оборудование — и в то же мгновение спидвей начал замедляться, искривляющий поток отключался по мере того, как лидер сходил с трассы, а искривляющий двигатель выравнивал параметры траектории. — Ты можешь принять управление? Тайла не отвечала. «Злится на меня, — подумал Майк. — Кипятится из-за того, что я перехватил инициативу». Он посмотрел на нее. — Прости, что погорячился, — Тайла не двигалась. Взгляд Майка скользнул за ее кресло. — О, нет... В обшивке зияла дыра в человеческий рост. Он машинально проверил индикаторы давления скафандра; все в порядке, везде зеленые огоньки. — Тайла? Она не двигалась. — Тайла! Майк отстегнул ремни и перекрыл вентиль системы охлаждения. Он медленно передвигался по кораблю, протискивая надутый скафандр через лабиринт торсионных балок и распорок. Прежде всего он разглядел черный бок ее скафандра. Майк поднял противосолнечный экран на шлеме Тайлы. Огни спидвея играли на нем, отбрасывая красные блики на ее лицо. Разорванные части скафандра сомкнулись, изолируя утечку. Веки Тайлы вздрогнули. — О, нет, нет... — шептал Майк. — Не умирай... Он для верности зажал дыру в скафандре и принялся считывать показатели, ожидая спасательную команду. Индикаторы горели зеленым иди желтым огнем, но Майк видел, что герметичность скафандра нарушена, влажный воздух вытекал через шлюзовые сочленения. Вокруг висел темно-красный туман, он не сразу понял, что это такое, а потом, содрогнувшись, догадался: порошкообразная кровь, досуха вымороженная в вакууме спидвея. Майк глубоко вздохнул, удерживая позывы к рвоте, и проверил, начал ли скафандр восстанавливать жидкостный баланс Тайлы. — Все хорошо, — сказал он. — Ты справишься с этим, детка. Ему показалась, что он расслышал ее ответ: — Не называй меня деткой. — Это просто глупая шутка, Тайла. Я говорю так, чтобы вызвать твое раздражение. Майк притянул к себе гермомешок, который автоматически выпрыгнул из спасательной камеры, расстегнул ремни на кресле Тайлы и протолкнул ее внутрь мягкого серебристого мешка. Застегнув мешок, он наполнил его кислородом и проверил, нет ли утечки, после чего включил связь с администрацией спидвея на тот случай, если автоматический сигнал не прошел. — Красный код. Красный код. У меня раненый. Поспешите, ребята. На большом экране за обуглившимся креслом Тайлы появился зеленый крест спасательного корабля, вылетевшего прямо с Питфола; оставляя за собой новые линии искривления, он прокладывал путь напрямик. — Ми видеть вас, «Скользкий Кот», — сказал кто-то из спасательной команды с сильным акцентом инопланетянина. — ЕТА питнадцат секунд. Держись, детка. — Не называ... Майк усмехнулся. Все в порядке. Называйте меня как угодно. Только летите сюда. Майку пришлось частично выпустить кислород из гермомешка, чтобы протащить Тайлу через крошечный шлюз корабля. Очутившись на борту спасательного бота, он стад наблюдать, как роботврач расстегивал «молнию» мешка и извлекал оттуда Тайлу. Ловко орудуя дюжиной рук, робот снял с нее скафандр, обработал пеной ожоги и осторожно уложил Тайлу в машину жизнеобеспечения, такую же огромную и сложную, как любой из реактивных двигателей «Скользкого Кота». Тайла застонала, когда манипулятор согнул ее обожженную руку, спекшуюся с боком, произведя при этом звук, похожий на... Майк отвернулся. В иллюминатор было видно, как спасательный корабль прокладывает себе путь прямо сквозь поблескивающие стенки трассы и ложится на прямой курс к Клипсису. Трассы спидвея сплетались в мерцающую паутину под прямым углом к плоскости орбиты планеты, а подобрали их далеко в стороне. По мере нарастания скорости корабля желтое солнце Клипсис превратилось в голубое и стало быстро растворяться в фиолетовой дымке, пока не сменилось на экране компьютерным символом из ряда цифр. Питфол выглядел еще одной компьютерной закорючкой на ближней орбите до тех пор, пока они не приблизились — корабль начал торможение. Клипсис вынырнул из призрачного спектра, заполнив экран, а Питфол превратился в белое пятно невозможно искривленного пространства. Надвинулось кольцо туманного света, и бот нырнул в мерцающий дымный столб. Пилот тихо говорил что-то в микрофон. Наконец черное пятно в конце туннеля расползлось, пульсируя, и они очутились во тьме Питфола. Майк следил за мельканием огней, кораблей, кранов и открытых ангаров, потом помог выгрузить Тайлу из корабля. Они были дома. Путешествие в четверть миллиарда километров заняло 44 секунды. Не сняв скафандра с болтающимися шлангами и проводами, Майк шагал по одному из извилистых белых коридоров госпиталя Питфола. К нему, неуклюже подпрыгивая из-за пониженной гравитации, подбежал Лек Крувен. Вид у него был полубезумный. — Где она? — В камере. — Она... — Сильно обожжена, — сказал Майк. — Но робот сказал, что помощь оказана вовремя. С ней все будет в порядке. — Должно быть в порядке, Майк. Должно быть. — Туда сейчас нельзя. Она в камере жизнеобеспечения. — В камере... — Это всего на несколько минут, Лек. А что с кораблем? —С чем? — С кораблем. Что с кораблем? — Ах да, э... — Лек уставился в конец коридора. От поста дежурной сестры шагал какой-то человек, но он прошел мимо. Лек снова посмотрел на Майка. — Прости. Что-то у меня с головой... — Корабль. — Его еще не доставили. — Ты хочешь, чтобы я вернулся на пит? — А ты сможешь? С тобой все в порядке? Ты не ранен? — Я в отличной форме, Лек. Увидимся там позже. Когда ты будешь в состоянии. Лек кивнул и отвернулся. — Ты ведь ее видел? — Она выкарабкается, Лек. Он кивнул и внезапно улыбнулся. — Ты знаешь, мы с Тайлой... — Я знаю, Лек. — Знаешь? — Да все знают. — Ох... — Я подожду тебя на пите. — Пришли сюда Эндрю. — Пришлю. — Ах да, тот оценщик вернулся. — Ты имеешь в виду Эдда? — Ну да. — С. Ричардсон Эддингтон, — сказал Майк, улыбаясь. — Большое имя, маленький человечек. — Будь с ним повежливее, Майк. Нам нужны деньги. — Постараюсь. — Он захочет выяснить, что стряслось с кораблем. Эти ребята не намерены тратить деньги на команду, которая не может удержать корабль на трассе. — Я знаю. — А если их оценщик скажет им, что завинтили... — Я знаю, Лек. — Он собирается привезти независимых технических экспертов, чтобы они все проверили. Он как раз звонил, когда я уходил. — Дуайн это очень понравится. — Да, но не Дуайн меня сейчас беспокоит. Она выкарабкается... — Лек осекся. Еще один доктор плыл по коридору в их сторону, подрагивая глазками на тонких стебельках. — Лек Крувен? — Это я. Доктор булькнул, и его голосовой аппарат засвистел от напряжения. — Дальнейшее ожидание требуется, да? — Вы хотите, чтобы я подождал? — Разве я неправильно это выразил? — Да, да, я подожду. — Комната 882. — Спасибо. Врач заскользил обратно, изогнув глаза так, чтобы иметь обзор пространства позади себя. Лек только затряс головой. Майк сказал: — Я вернусь, как только смогу. Лек кивнул, но не ответил, его глаза казались незрячими. — С ней все будет в порядке, Лек. Я точно говорю. ГЛАВА 2 ▼▼▼ Майк некоторое время постоял у запасного выхода. Госпиталь находился прямо на пит-ринге, слегка выдаваясь в сторону, чтобы спасательным кораблям легко было его отыскать. Он имел огромный причал и самый большой на Питфоле воздушный экран. При необходимости здесь могла разом сесть дюжина кораблей, не рискуя столкнуться. Майку нечего было делать на пите, пока туда не доставили «Скользкого Кота», поэтому он убивал время, слоняясь туда-сюда. Когда он приближался к экрану, гравитация падала почти до нуля. Ангар ослепительно сиял, даже сейчас, между гонками, когда внутри было почти пусто. Невдалеке, потрескивая и пощелкивая, остывал какой-то корабль, пустой, с открытыми люками. Это был не тот, что доставил сюда их с Тайлой. — Счастья вам, ребята, кем бы вы ни были, — пробормотал Майк. Он остановился, балансируя на цыпочках на красно-белой зебре опасной зоны, в пятидесяти метрах от вакуума внешней раковины Питфола. Сквозь подошвы ботинок ощущалась вибрация воздушного экрана. В десяти метрах под его ступнями был указатель другого входа, с опрокинутым гравитационным полем — там была другая поверхность, в точности повторяющая пространство ангара. Майк выполз на шершавую плиту и заглянул через край. Он опасался, как бы кто-нибудь не заметил его и не велел ему вернуться. Отсюда был виден Питфол. Полдюжины его рингов и разноцветные огни бакенов прятались за массивностью пит-ринга. На расстоянии шести километров горела красными огнями зона выхода, опоясывающая темное внутреннее пространство сферического искривления; отсюда через скрученное кольцо пролегал путь к дюжине с небольшим трасс спидвея. Прямо перед Майком находилось белое кольцо входа в один из туннелей пассажирской сети, которая связывала планеты системы Клипсиса, с каждой из которых можно было попасть в мир одной из известных разновидностей гуманоидов. Люди делили свою базовую планету, Энигму, с десятком других кислорододышащих существ. В физическом плане это была почти безупречная копия Земли, хотя никто специально не подгонял ее среду под земную. Майк уже шесть месяцев находился на Питфоле, но до сих пор не летал ни на Энигму, ни на другие планеты. Они не интересовали его. Он приехал сюда ради гонок. Майк посмотрел на часы и застонал. Питфол проходил по орбите максимально близко к звезде Клипсис, и в таком положении им предстояло оставаться почти сорок минут. Лек утверждал, что искривленное поле Питфола не только защищает от смертоносного жара, но и подпитывается энергией конвекционной зоны звезды. Майку это было все равно. Он чувствовал себя гораздо лучше, когда Питфол находился в дальней точке своей эллиптической орбиты, примерно в трехстах тысячах километрах над протосферой звезды. Майк прищурившись смотрел на белое отверстие входа в искривление, словно проверял его на прочность. Черт, если искривленное поле Питфола вдруг откажет, и этот крошечный пузырек вдруг наполнится всяким звездным мусором, Майк, возможно, даже не успеет этого почувствовать. Он продолжал смотреть, и вот из белого круга возникла черная точка корабля, увеличиваясь и надвигаясь прямо на него. На Уоллтауне, внутренней поверхности Питфола, загорелись сине-зеленые лучи лазеров, проверяя корабельные системы. Майк закрыл глаза, когда на нем заплясали несколько когерентных лучей. Корабль приближался. Майк встал и попятился, отступая в низкогравитационное поле. По ангару пронесся звук предупредительной сирены. — О боже, — пробормотал он, со всех ног бросившись в сторону. Разбежавшись, он оттолкнулся и прыгнул. Сначала он взмыл высоко вверх, но траектория прыжка снижалась по мере нарастания гравитации. Майк рухнул на плиту и откатился в сторону, стараясь не повредить скафандр. Он еще не расплатился за эту одежонку. Корабль пронзил воздушный экран, мгновенно оглушив Майка ревом тормозных двигателей. Заработали мощные вентиляторы, выдувая из ангара через пульсирующий экран ядовитые газы выхлопа. Огромный черный корабль замер наконец в нескольких метрах от Майка. Он решил, что надо поскорее выбираться отсюда, пока кто-нибудь не составил рапорт о создании аварийной обстановки при посадке. Когда Майк добрался до пита Крувена, «Скользкий Кот» уже стоял в смотровом отсеке; буксир только что отчалил, его навигационные огни еще маячили сквозь матовый экран. Майк считал, что корабль здесь надолго не задержится. Ему место в ремонтном доке. Подошел Эндрю. —Как Тайла? — Ничего. Лек просил тебя зайти. Палата 882. — Это контейнер? —Ага. — Боже правый. Майк невольно улыбнулся. Эндрю был единственным из его знакомых меркеков, который говорил с кембриджским акцентом. — Давай иди. Лек тебя ждет. — Они только что притащили «Кота». — Знаю. Мы с Дуайн все проверим, не беспокойся, — Майк заглянул в отсек. — Этот парень еще здесь? — С. Ричардсон Эддингтон? С. означает «сноб»? Или С. означает... — Да ладно, успокойся. Нам без него не обойтись. Если он даст добро, мы получим еще одного неслабого спонсора. Может, нам даже дадут второй корабль, о котором Лек все толкует. На котором я должен был летать. — Выше нос, Майк. Мы его получим или все останемся без работы. Майк кивнул. — Иди, иди. Увидимся позже. Краснолицый меркек повязал на шею светлый галстук. — Я не задержусь, сынок. Майк пересек рубку управления и заглянул в защитное окно. Дуайн была уже в смотровом отсеке, сейчас она ощупывала «Кота» в четырех местах одновременно. Поласанка напоминала индийское божество техосмотра кораблей. Майк обернулся и увидел приближающегося Эллингтона. Оценщик ел китайский салат из пластиковой коробочки. Он помахал Майку палочками. — Сейчас ты скажешь, что это не твоя вина. — Да сэр, я действительно так думаю. Эдд, — добавил он. Этот парень хотел, чтобы все называли его Эддом, но Майк постоянно забывал. Он кивнул на корабль. — Как вам это зрелище? — Я видел и похуже. — А я не видел, — невольно вырвалось у Майка. Майк подошел к контрольной панели отсека, включив насос, чтобы подкачать в ангар воздух. Дуайн оглянулась. Ей нравилась разреженная атмосфера. Майк помахал ей через стекло и развел руками. Он все же предпочитал дышать. Эдд наблюдал за ним. Майк сказал: — Прожгло обшивку. — Это очевидно, — Эдд тыкал палочками в коробку, пытаясь ухватить листик масляного латука. — И дорого. Для начала вам нужна новая обшивка. И новая кабина пилота, и новое кресло, и иллюминатор, и трубы охладительной системы. Для начала. На Майка это произвело сильное впечатление. Парень, несомненно, знал свое дело. Эдд продолжал: — Корабль придется отогнать в доки, знаешь ли. — Надолго, как вы думаете, сэр? — Ну... дней на двадцать, пожалуй. Влетит в копеечку, — снова напомнил он. — Да, я знаю. «Что ты хочешь этим сказать, Эдд? Твои ребята согласны еще раскошелиться? Или хотят отвернуться от команды Крувена?» Эдд молчал. Майк посмотрел сквозь стекло на черный корабль, который выпускал из себя гидравлическую жидкость. Дыра в боку казалась отвратительно пугающей. — Вы должны были видеть тот выхлоп, налетевший прямо на нас. Корабль зажало с боков, и мы ничего не могли... — Да, я видел репортаж. Сейчас то и дело крутят записи вашей корабельной камеры. — Ну да, я так и думал. Всем нравится хорошее, смачное крушение — особенно, если ты не поставил денег на этот корабль. — Что ж, Майк, мы играем в такие игры, — Эдд проглотил последний кусочек помидора и запустил пустую коробочку в сторону люка, куда она и поплыла с низкогравитационной грацией. — А теперь за работу, — он повернулся к контрольной панели и включил вентиляторы. — Мне нравится воздух посвежее, не возражаешь? Майк совсем забыл о вентиляторах. Авария вытеснила у него из головы такую привычную меру безопасности, как выветривание ядовитых газов. — Ах да, отлично, — сказал Майк. — Я как раз собирался это сделать. Майк запоздало нажал кнопку, которая разворачивала тяжелый противорадиационный щит над задней частью корабля. Дуайн едва успела отскочить. Майк беспомощно улыбнулся ей и подивился, осталась какая-нибудь мера безопасности, которую они умудрились не нарушить. Что об этом подумает Эдд? Хорошенькая гоночная команда подобралась, вот только корабли взрывают, пилотов засовывают в контейнер, позволяют техническому персоналу задыхаться и травиться газами. — Вообще-то здесь... э... нет радиации, Эдд. Я хочу сказать, что для работы будет достаточно прохладно. — Будет... через несколько минут. Надеюсь, вы, ребятки, не продырявили топливные шланги. Если показатели в норме, то вы чересчур перегрели двигатель. Перегрели и гоняли всухую. — Да, знаю. Как раз этого Лек нам не рекомендовал делать — сохранилась запись его голоса по связи. Я ей говорил. — А ей нужно было прислушиваться к разумным советам. Майк нервно усмехнулся. — Не совсем так. Я имею в виду, она знает, что делает. Она действительно знает. Эдд молча кивнул. Майк отвернулся. Похоже, он сегодня все говорил невпопад. — Я хочу сказать, — начал он, — Тайла может летать... — Майк запнулся и оглянулся кругом, чтобы убедиться, что их никто не подслушивает, затем понизил голос. — Эта девушка может летать вокруг меня кругами. Но не говорите ей, что я это сказал. Майк облачился в комбинезон и прикрепил к поясу аварийный баллон с кислородом. У входа в шлюз он столкнулся с Эддом. — Клайно-вор! — сказал Эдд. —Что? Эдд почему-то заговорил на каком-то языке вроде полдавианского. Нельзя что ли говорить по-английски? — Клайно-вор! — повторил Эдд, отворачиваясь. Майк услышал лепечущий звук, доносившийся из кабинета Лека, затем хлопанье множества крыльев. Стайка пушистых коричневых монстриков, кружась, вылетела из двери кабинета и понеслась прямо на них. — Что, черт возьми... — Все в порядке, Майк. Они работают на меня. —Да, но... — Это клаат'ксы — из-за внешних признаков их чаще называют летучими ящерицами. Клаат'ксы — их было не меньше дюжины — закружились вокруг Эдда, цепляясь за его комбинезон крошечными голенькими ручками, мигая огромными глазами, щелкая зубастыми пастями. — Чем они занимаются? — Техосмотрами, Майк. Никто на Питфоле не делает эти чертовы техосмотры лучше них. Майк был ошарашен. — Придется поверить на слово. — Я не говорю на их языке, но они понимают несколько команд пополдавиански. — Ив этом придется поверить на слово. Когда замок люка загорелся зеленым огоньком, Майк открыл его, и все ввалились в шлюз. Процедура была недолгой, просто очистка воздуха, но все это время маленькие зверьки радостно метались от Эддингтона к Майку и обратно. — Они полны энтузиазма, — сказал Эдд. — Ага, — согласился Майк, отводя маленькую ручку от своих защитных очков. — И очень любопытны. — Сиизи! — прикрикнул на них Эдд. Клаат'ксы тут же прыгнули к нему на плечи и принялись бороться за место, отпихивая друг друга. Один из них обернулся на Майка, медленно мигая толстыми веками. Он подлетел к нему и сдернул респиратор, щелкнув им Майка по горлу. Зверек пронзительно залопотал, остальные подхватили с явным восторгом. — Да, — сказал Майк. — Хороший зверь. — Не давай им дотрагиваться до лица, — сказал Эдд. — Почему? — Узнаешь... На противоположной стене засветился зеленый огонек, Майк отодвинул задвижку, и тяжелый люк распахнулся. Хотя вентиляторы воздухоочистителей работали с полной нагрузкой, в смотровом ангаре стоял запах масла, горелого пластика и едкий дух расплавленного металла. Маленькие зверьки тут же полетели к кораблю, всего раз или два хлопнув кожистыми крыльями, а затем планируя через весь ангар. Помещение наполнилось ощущением свободного полета. Майк с Эддом оттолкнулись и последовали за ними, передвигаясь вдоль гладкой поверхности черно-белого гоночного корабля, пока не добрались до прожженной дыры. Дуайн отпрянула назад, уставившись на летучих ящериц. — Это еще что такое? — удивленно спросила она. — Это клаат'ксы, — сказал Майк. — Они будут... Эдд перебил: — Мои люди хотят иметь техническую экспертизу аварии. Вот я и провожу экспертизу. — А как же я? — Внешний осмотр, — кивнул Эдд. — Все в порядке, Дуайн, — Майк сделал страшное лицо, как бы говоря: «Не вмешивайся!» Эдд приказал: — Давайте каждый заниматься своей работой, договорились? Майк бешено закивал в сторону Дуайн, и та нахмурилась. Одной рукой она держалась за корабль, другой скребла у себя в голове, а остальными двумя выразительно жестикулировала. — Как вам будет угодно. — Отлично, — удовлетворенно кивнул Майк. Он повернулся и посмотрел на корабль. Черные края прожженной дыры были окаймлены крошечными шариками оплавленного металла. Сквозь нее можно было свободно заглянуть в кабину пилота, где болталась оборванная проводка и посвистывали гидравлические трубы. Сиденье пилота было покорежено. Майк внезапно отчетливо представил себе сидящую там Тайлу, охваченную опаляющим выхлопом главного двигателя Бландо. Он содрогнулся и прочистил горло. — Зооноо! — просвистел Эдц. Летучие ящерицы сложили крылышки, нырнули в отверстие и принялись дергать проводки и пробовать на вкус обожженный металл и пластик, радостно щебеча между собой. Майк отвернулся от зияющей дыры и проследил за взглядом Эдда. — Да... я ошибался, — сказал Эдд. — Пожалуй, хуже я еще не видел. Майк провел перчаткой по сморщенной обшивке. Ему пришло в голову, что если бы сегодня была его очередь пилотировать корабль, то сейчас он плавал бы в регенерационном контейнере. — Так что это было? — спросила Дуайн. — Отказ реактивного двигателя? — Ну да, — кивнул Майк. — Мы летели на главном, стараясь обойти Бландо на сдвиге. Господи, мы могли обойти этого парня, понимаете? Тайла могла бы это сделать. Она... Он запнулся, воспоминание о ее обожженном теле перехватило дыхание. — Она еще сделает это, — сказала Дуайн. Майк приподнял защитные очки и вытер глаза. — Воздух здесь разреженный. Глаза слезятся. — Привыкнешь со временем. — Да, наверное. Эдд продолжал разглядывать корабль. Через минуту Майк прицепил свой предохранительный фал к кольцу и оттолкнулся. — Хочу взглянуть на этот трастер. Дуайн отправилась за ним. — Передний левый? — Ага. Сопло номер четыре. Каждый раз, закрывая глаза, Майк видел тот мигающий сигнал. Почему он ничего не предпринял, когда огонек мигнул впервые? Почему не потребовал прекращения гонки или чего-то в этом роде? Тайла, конечно, убила бы его. Но сейчас она не была бы в госпитале. Он собрался с духом и заглянул в крошечное выходное отверстие сопла. Отсюда ничего не было видно, кроме грязного ободка, через который вырывались сжиженные газы. — Клатоо-йан! — сказал Эдд, и зверушки энергично взялись за дело, снимая панели с носа корабля. Через несколько минут весь двигатель был как на ладони, и клаат'ксы облепили его, щупая пальчиками проводку и пробуя на вкус трубки. На лице Дуайн было написано отвращение. Майк просто смотрел, часто дыша. В голове вертелась единственная мысль: «Что, если это все-таки моя вина?» К тому времени, как Эндрю вернулся из госпиталя, Майк уже выбрался из смотрового отсека и наблюдал за происходящим через стекло. От запаха горелого пластика у него разболелась голова. — Лек велел вам с Дуайн прийти к нему. Майк включил переговорное устройство и попросил Дуайн выйти из смотрового отсека, но та была занята спором с Эллингтоном. — Позже, — отмахнулась она. — Передай ей, что я ее люблю. Майк кивнул. — Постараюсь. Прежде чем Майк ушел, Эндрю сказал: — Тайла не очень-то хорошо выглядит, парень. Ты ведь не подашь вида? Майк покачал головой, ощущая холодок в спине. «Давай, — подумал он, — и через это придется пройти». ГЛАВА 3 ▼▼▼ Майк шел по коридору, заглядывая за пластиковые занавески. В палате 882 располагался десяток вертикальных цилиндрических контейнеров, некоторые из них были заняты и ярко освещены, другие темны и безжизненны, как кадушки с морской водой. Самые мрачные были пусты и запорошены пылью, сквозь которою смутно виднелись их жутковатые внутренности, болтающиеся проводки и шланга. В конце коридора занавеска была полуоткрыта. Возле контейнера, уставившись на монитор, сидел Лек. Он не заметил подошедшего, и Майк некоторое время стоял у него за спиной, наблюдая. Тайла плавала в мутноватой жидкости, ни на что не опираясь. Множество тонких проволочек подсоединялись к игле в области крестца, другие, более толстые трубки выходили спереди из-под ребер. Глаза ее были закрыты, бледная кожа отливала лавандовой голубизной. Майк услышал тихий голос и шагнул вперед, встав рядом с Леком. — Привет, Майк, — прошептала Тайла. Лек оторвался от контрольной панели. — Ты в сознании, — удивился Майк. — Достаточно для того, чтобы говорить, — сказала она. — Меня немного отредактировали. —Что? Лек сказал: — Она большей частью находится в Мозговом Банке. Но часть ее разума функционирует. Просто определенные воспоминания были... — Они боятся, что травматический шок повлияет на процесс заживления, — сказала Тайла. — Так значит, ты не знаешь, что произошло? — Не-а. Это была твоя вина? — Нет! — А я уверена, что да! Ты же знаешь, такое и раньше бывало. Майк покачал головой и заметил, что на него пристально смотрит Лек. Некоторое время назад Тайла сломала руку во время тренировочного полета. Авария произошла частично по вине Майка, частично — по ее. — Поверь мне, — сказал Майк, — на этот раз было не так. — Что ж, если ты так говоришь... Лек не отрывал от него глаз, словно допытываясь: — Ты в этом уверен? Майк вдруг понял, что всем на Питфоле придет в голову тот же вопрос. Он сменил тему: — А почему ты такая синенькая? — Что ты хочешь сказать? Я себя отлично чувствую тут, в контейнере. — Да нет, я имел в виду твою кожу. Ты напоминаешь полдавианку. Ты не видишь собственного тела? — Ей не нужно его видеть, — сказал Лек. — Ну, я просто поинтересовался. — А что? Я так плохо выгляжу? — Майк... — упрекнул его Лек. Майк посмотрел на Тайлу через прозрачные стенки контейнера. Даже обожженная, черно-красная половина ее тела отливала той же голубизной, что и здоровая кожа. — Да нет, ты прекрасно выглядишь. Просто голубоватая какая-то, только и всего. — Подожди минутку. Я посмотрю на монитор. — После недолгой паузы она продолжила: — Это синтетический заменитель крови, который мне вливают. В нем в пять раз больше кислорода, но совсем нет гемоглобина. Здесь написано, как это называется, но я не могу произнести. — Да ладно, не надо. — А тебе что, не нравится мой цвет лица? — Цвет что надо. Правда, Лек? — Конечно, — отозвался тот, свирепо глядя на Майка. — Дуайн уже осмотрела корабль? — Да, мы все осмотрели. Видел бы ты, кого Эддингтон притащил для технической консультации. Это... — С кораблем все будет в порядке, да? — спросила Тайла. — Эдд сказал, двадцать дней... на верфи. Лек содрогнулся. — Ты знаешь, как все это дорого? Мозговые записи и все прочее? — Спасибо, Лек, — усмехнулась Тайла. — Я только хотел сказать... — А как со страховкой? — спросил Майк. — Да, да, но вычеты... — Лек потер лицо. — Тайла, ты знаешь, меня не волнуют расходы. Не переживай на этот счет. — Не переживай? Что это значит? У меня не так много мозгов в голове осталось, чтобы как следует ими шевелить. — Ну вот и не бери в голову, — сказал Майк. — Конечно. Ты сказал, что все будет в порядке. Мне приходится тебе верить. В моем положении не спорят. Но ты уверен, что это была не твоя вина? —Я уверен, -— ответил он, стараясь говорить как можно спокойнее. — А как насчет саботажа? — спросила Тайла. — Не будь смешной. — Что с кабиной пилота? — спросил Лек. — Эдд сказал, им придется ее вытащить. — Всю эту чертову кабину! — Ну... Эдд говорит, большую часть кабины можно потом использовать. — Хотелось бы надеяться! — Ты теперь зовешь его Эддом? — поинтересовалась Тайла. — Я и не думал, что ты его помнишь, — удивился Майк. — Этого ужа? — Он не такой уж плохой парень. — Перестаньте, вы, оба, — оборвал Лек. — Придется с ним дружить. Особенно теперь, когда у нас вообще нет корабля. — Не говоря уж о тренировочном корабле, который я должен был получить, — заметил Майк. Тайла рассмеялась, но смех прозвучал неестественно. Майк отвернулся, снова ощутив холодок на спине. Лек откашлялся. — Может быть, мы сможем арендовать что-нибудь. Хотя я не уверен. Не хотелось бы пропускать все эти гонки. Возможно, страховка... — Эй, — окликнула Тайла. — А кто займет мое место? Думаете, я не догадываюсь? Лек посмотрел на Майка. — Кроме тебя некому. — Я готов. — Не раскатывай губы, — сказала Тайла. — Я на днях отсюда вылезу и тогда так полечу, что ты штаны потеряешь. — Вот и правильно, — улыбнулся Лек. Майк пожал плечами. — Что ж, если ты полагаешь, что вскоре будешь в состоянии... — Я получил работу! — сказал Майк. — Первым стажером! — Отлично, малыш, — похвалил Джесс Бландо. — Только не слишком-то задирай нос, а то шлем не налезет. — Не беспокойся за меня, — Майк плюхнулся на стул рядом с Джессом. Смена уже давно началась, и в «Коухогсе» было пустынно. Автоматические пылесосы с визгом ползали по замусоренному ковру. — Я все спланировал еще по дороге сюда. Для начала мне нужно самостоятельно выиграть какие-нибудь небольшие гонки, ну, знаешь, чтобы пробиться на заезды два-А и три-А. А потом попасть на пятизвездную, возможно, Андромеда-Сиошк. — Для этого нужно получить большой корабль. — Естественно. А там подойдет время пятизвездной «Классик», и я — Большой Чемпион. Джесс кивнул: — О'кей, у тебя отличная перспектива. Майк рассмеялся. — А что это ты один обедаешь? — А со мной Спидбол. — Дядя Спидбол Рэйбо? — переспросил Майк. — Где же он? — А он все прыгает вокруг и рассказывает какую-то дурацкую историю о том, как хорошо было в старые добрые времена... — Знаю я эту историю. — У него этих историй миллион. Накручивает для пущего эффекта, будто он летел в сдвиге, и у него, понимаешь, закоротило проводку — и тогда он выбросил из кабины свою левую руку. Теперь он в туалете смазывает ее маслом или еще что-то делает. — Послушай, я говорил ему не менять тело. На гонках PV он походил на рожок для обуви и из-за этого влип в неприятности. — Точно, но теперь, став твоим официальным опекуном, он собирается приобрести более гуманоидный вид. — Добрый старый дядюшка Спидбол. — Маленький совет, Майк. Старайся, чтобы он не слышал, что ты его так называешь. — Не волнуйся, я... — Майк сгреб со стола пригоршню скользких карточек со ставками. — Это все твои? — Боюсь, что так. — Выиграл? — Не в этот раз, — Джесс отодвинул кружку с остывшим кофе. — Эх, — сказал Майк, — пропустил я вечеринку по случаю твоей победы. Джесс уставился в стол. — Не много потерял. Спонсора-то у меня по-прежнему нет. — Это требует времени, Джесс. — Кроме того, терпеть не могу побеждать за чей-то счет. А если бы тот меркек не загробил двигатель на десятой минуте, я бы и близко к лидеру не подобрался. Сам удивляюсь, как так случилось. Тебе передали мою записку? — Да, спасибо. Ей лучше. — Ненавижу эти чертовы контейнеры. — Я в них никогда не попадал. — Науквуд, как говорят полдавианцы. Надеюсь никогда тебя не увидеть в одном их них. Гравитация увеличилась, и Джесс раздраженно застонал. — Эй, остановите их! Меня не волнует пыль, которой я здесь наглотаюсь! — крикнул он. Но никто не обратил на него внимания, и пылесосы продолжали жужжать по ковру. — Твой корабль уже осмотрели? — Да, без проблем, — Джесс огляделся кругом и наклонился к Майку. — Они не заметили одну маленькую штучку на сенсоре щита. Понимаешь, я переделал определитель расстояния, так что теперь могу подобраться ближе, прежде чем щит развернется. Майк знал, что на некоторых кораблях была небольшая насадка с противовыхлопным щитом, который разворачивался спереди, но не думал, что это может сыграть какую-то роль. — Джесс, а что ты этим выигрываешь? Лишних десять метров хорошей маневренности? Джесс быстро кивнул. — Гонки выигрываются или проигрываются и не из-за таких пустяков. — Да, понимаю. У «Кота» нет щитов. Только таранная лопасть. — Всегда приходится обеспечивать себе хотя бы маленькое преимущество, Майк. — Знаю. — Не забывай об этом. Тебе может когда-нибудь потребоваться такое преимущество. Майк кивнул. — Кто с тобой летел? — Мишима. Один из тех богатеньких сынков, которых я учил в Академии. Но это ничего не значит — он отличный парень. Ты о нем еще услышишь. — Ты мне еще не рассказывал, почему ушел из Академии. Тебя уволили? — Никто никого не увольнял. Просто я получил возможность вернуться на трассу к реальному делу. — Самый старший из учеников. Джесс улыбнулся. — Майк, слово «ученик» еще ничего не означает. Это то же, что быть мастером. Ты становишься мастером, когда начинаешь управлять собственной судьбой. — И собственным кораблем. — Кораблем — это здорово. Один из пылесосов подполз к столу и стал тыкаться в ботинки Бландо. Тот поднял ноги, и робот проскользнул дальше. На какое-то время стало очень шумно, и Майк не делал попыток продолжить разговор. Он откинулся на стуле. «Коухогс» располагался на северном краю питринга, и сквозь пластиковые пузыри его крыши виднелись огни Уоллтауна, ярко сиявшие в вакууме Питфола. Когда стало относительно тихо, Майк сказал: — Почти как ночное небо на Земле. Джесс не обратил внимания на его слова. — Я знаю, ты считаешь меня виноватым в случившемся. — Нет, вовсе нет! Майк посмотрел на него и увидел, как глубоко залегли морщинки возле глаз. Джесс вдруг показался ему старым и усталым. — Если бы я не включил главный... — Все произошло очень быстро, Джесс. Мы думали, что ты их отключишь. Я хочу сказать, черт... мы тебя обходили, что ты еще мог сделать? — Я не знаю, что случилось. В какое-то мгновение вы были от меня сбоку, а в следующее — уже оказались позади моего сопла. Порядок работы цилиндров... — Забудь об этом, Джесс! — Забыть о чем? — за их столик присел плосколицый стальной робот. — Спидбол? — спросил Майк. — Более или менее, — он поднял левую руку и помахал ею. — Смазал ее или как? — спросил Джесс. — Чувствую себя отлично, — стальная голова повернулась к Майку. — Мне очень жаль Тайлу. Майк кивнул. — Если я могу что-нибудь для нее сделать... — Можешь навестить ее? Джесс сказал: — Меня пугает вид контейнера. — Я уверен, что это будет много значить для нее... ну, понимаешь, герой гонок, и вообще... — Конечно, — сказал Спидбол. — Я свяжусь с ней. — Спасибо. Джесс произнес: — На твоем месте я бы его так близко к ней не подпускал. — А мне-то что? — спросил Майк. — Да что уж там, Майк, мы-то знаем. Ты ее терпеть не можешь. — Она просто пилот и все... — Посмотри-ка! — воскликнул Джесс. — Он краснеет! Спидбол протянул руку и хлопнул Джесса по макушке. — Я помню время, когда и ты краснел. — Он все выдумывает, — отговорился Джесс. Спидбол продолжал: — Как бы там ни было, Майк, трасса теперь открыта перед тобой. — Я не хотел добиться этого такой ценой. — Никто не хочет, но надо брать то, что идет в руки. Когда какой-нибудь парень пытается обойти тебя сбоку, включай главный двигатель. Помочь этому человеку ты не сможешь, не сможешь и заставить его лететь назад. Тебе остается только надеяться, что у него где-нибудь припрятан полный набор мозговых записей, вот как у меня, например. Майк подумал: «Для начала надо заработать кучу денег, чтобы позволить себе мозговые записи». Вслух же сказал: — Хочешь сказать, что надо продолжать летать, словно ничего не замечаешь? Спидбол кивнул. — Пошли цветы, выплати свою страховку и возвращайся на кокпит. Пусть мертвые хоронят своих мертвецов. — Это слишком сурово, — заметил Джесс. Спидбол повернул к нему голову: — Что-то я не помню тебя на моих похоронах. Джесс отвернулся, проворчав: — Помнится, мне нужно было установить новый топливный насос. Я, наверное, обкатывал корабль на полигоне. Спидбол посмотрел на Майка. — А ведь мы были друзьями. — Нет, нет, — сказал Джесс. — Это было двадцать лет назад. Я был просто мальчишкой, а ты... ну, ты был Спидбол Рэйбо. Кажется, однажды ты сказал мне «привет» на спонсорской вечеринке. — А что собственно случилось с твоим кораблем? — спросил Майк Спидбола. — Я знаю, что его вынесло за высокий борт и все такое, но почему? Мне так и не удалось узнать, что произошло на самом деле. — И никогда не удастся, — сказал Джесс. — Во всяком случае, не от него. Его там не было. Спидбол кивнул своей стальной головой. — Верно. Моя последняя мозговая запись была сделана за неделю до аварии. Но я читал репортажи в «Питсайд Ньюс», — Там одна брехня, — усмехнулся Джесс. — Это все знают. — Загадочная история! — сказал Майк. — Небылицы, — буркнул Джесс. —Майк? Он обернулся и увидел, что на него смотрит молодая женщина с короткими черными волосами. — Вы Майк Мюррей? — Пожалуй, да. Майк вопросительно посмотрел на Джесса. — Не дадите ли мне автограф? — спросила девушка. —Я? — Да, пожалуйста. Джесс сказал: — Давай, поставь ей закорючку. Послушай, детка, а я тоже знаменитый. Она даже не взглянула на него. — Что ж, значит, не настолько знаменитый, — вздохнул он. Майк расписался на ее салфетке. — Вы уверены, что хотели именно этого? — Да, да. Я коллекционирую всех начинающих стажеров. — А как именно вы их используете? — спросил Джесс. Майк вспыхнул, но скрыл смущение. — С днем рождения, — сказала девушка. — Я знаю, что вы когда-нибудь станете одним из лучших пилотов. — Спасибо, — улыбнулся Майк. — Я постараюсь. — Знаю, что постараетесь, — бросила она через плечо, уходя. — Первая из многих, — заметил Спидбол. — Я не знал, что сегодня твой день рождения, — сказал Джесс. — Мне исполняется семнадцать, — ответил Майк как можно равнодушнее. — Но только завтра... насколько я помню. — Что ж, поздравляю, — сказал Спидбол. — Хорошо, что не сбился со счета. — Э, да это не единственный повод для праздника. Майк ведь теперь новый первый стажер в команде Крувена, — напомнил Джесс. — Я знаю, — сказал Спидбол. — Это сообщение уже прошло по сети от МИКСИНА. — МИКСИНА? - удивился Майк. МИКСИН, председатель Гоночного Комитета в этом сезоне? МИКСИН, первая компьютерная программа, которая стала председателем? — Правда? — Такое случается, — подтвердил Спидбол. — Появляется на гонках новый паренек, и МИКСИН начинает им интересоваться, помогает немного. Время от времени. — И с тобой случилось, — сказал Джесс, — насколько я знаю. — Да, пожалуй так. — Ну вот, теперь вы железные братья. — Так и есть. — А это больно? — неожиданно для себя спросил Майк и тут же почувствовал себя полным идиотом. Он помахал рукой, стараясь развеять в воздухе собственные слова. — Ой, простите. Забудьте, что я спросил об этом. — Да нет, я тебе скажу, — ответил Спидбол. — Все в какой-то степени причиняет боль. Хотеть чего-то, терять что-то, получать что-то — все больно, потому что нет ничего, чем ты мог бы владеть вечно. Так устроен мир. Я заперт в этом ящике; ты заперт в своем теле. Где бы ты ни находился, везде будет больно. С этим просто приходится жить. Или в моем случае... — О, заткнись, будь любезен, — простонал Джесс. — Если бы я знал, что вы тут собираетесь философствовать... — Я закончил. — Отлично. ГЛАВА 4 ▼▼▼ Майк нервничал и старался не смотреть на регенерационный контейнер, надеясь, что Тайла не замечает этого. Он предпочел бы общаться с ней какнибудь иначе, чтобы перед глазами не маячило плавающее тело. Глаза девушки были открыты, но ничего не видели. Он сказал: — Знаешь, я теперь буду так занят, стараясь — разумеется, безуспешно — заменить тебя в команде, что... э-э... Лек попросил меня... то есть велел мне... ну, перетащить мои вещи из общежития в твою... в общем, в твою комнату на пите. — Я знаю. Майк быстро поднял глаза. — И ты не возражаешь? — Только не трогай мое барахло. — Что ты, конечно. Он уставился в пол, не зная, о чем еще говорить. Потом посмотрел на часы. — Ого, мне пора бежать. Лек хочет поискать корабль на замену. — Это не лишено смысла. — У тебя есть какие-то соображения? — спросил Майк. — Не имеет значения, я-то не буду на нем летать. — Никогда не знаешь, как все обернется. Тебе еще предстоит забирать «Кота» с верфи. — Скоро гонка. — Да, если мы сегодня что-нибудь подберем, то сможем поучаствовать в следующей гонке класса А «Гибрид», которая... — Состоится через шесть дней, во втором заезде. — Откуда ты... — Так значится в расписании, Майк. А расписание передают по информационной сети, которую я тут принимаю почти постоянно. Больше здесь нечего делать. — Наверное, это... — он чуть было не сказал «больно», — скучно? — Нет, это здорово. За последние тридцать часов я узнала о Питфоле больше, чем за те два года, что я тут околачиваюсь. Хочешь узнать, сколько у тебя на счету в банке? — Ой, не напоминай. — Пятьдесят восемь запятая двадцать пять межзвездных йен. Последняя операция: один час тридцать минут назад. Минус десять йен. — Что-то не помню, чтобы я что-то покупал... — Автоматическое списание. Ты же расплачиваешься за скафандр, забыл? —Ах да... — А ты думал, это конфиденциальная информация, верно? Держи карман шире. Эта мутантная программа-ниндзя шныряет повсюду и занимается только тем, что взламывает банковскую информацию и закачивает ее в общедоступную сеть. Ну, хобби у нее такое, понимаешь? Залезать во все щели, взламывать и кромсать информацию. Форменный бандитизм. Я тут целый день за ней наблюдаю, просто из любопытства. — Здорово. Про себя Майк подумал, неужели его проблемы увязались за ним с Земли на Клипсис? Могут ли они проявиться в информационной сети? — И вот что я еще обнаружила, — продолжала Тайла. — Синдикат Фрэнка Л. Джеймса лихорадит, а когда синдикат лихорадит, то лихорадка охватывает огромные деньги. Это касается Дитриха, Дагио и других. — А как насчет Эддингтона и его людей? — Их особенно. Говорю тебе, Майк, если Лек не выиграет в ближайшее время хотя бы одну гонку, он потеряет «Кота». — Не думал, что это так серьезно. — Тебе бы взглянуть на это изнутри информационной системы. Деньга, словно армия призраков, мечутся из стороны в сторону, крадутся за завесой дымчатых мониторов и лживых слов. Мне здесь было что-то вроде знамения. — Я тебе верю. — Тебе придется помочь ему, Майк. — Знаю. — И не только ради собственной карьеры. — Что? Ты считаешь меня таким эгоистом? Майк посмотрел в контейнер и торопливо отвернулся. Длинные рыжие волосы Тайлы плавали в растворе, обвиваясь вокруг голубого лица. Он не мог этого видеть. — Это твой единственный шанс, Майк. Не упусти его. — Я... — Он уставился в пол, не в силах выдавить из себя ни слова. Она была все еще так... красива. Час спустя Майк с Леком и Дуайн уже были на ярмарке, где они выбирали корабль. — Как насчет голубого? Лек не обратил на него внимания. — Продолжайте. Джалил кивнул. — Как я уже говорил, «Девяносто Девятый» — модифицированная модель. Таранная лопасть переделана, имеется двигатель с ограничителем потока заряженных частиц, она построена для мастера большого ринга всего десять лет назад. — Модификация называется, — усмехнулась Дуайн. — Надели намордник, перекрыли дыхалку? Джалил кивнул два раза. — Противовыхлопные щиты, аварийный тент, все соответствует последним правилам безопасности. — Эти новые инструкции похоронят гонки, — буркнула Дуайн. — Как насчет голубенького? — спросил Майк, показывая в дальний конец ряда. — Он все-таки получше, чем это барахло. Лек отмахнулся от него. — Иными словами, «Девяносто Девятый» — тренировочный корабль? — Не совсем так, — покачал головой Джалил. — Эти новые правила безопасности на днях станут обязательными для всех кораблей. — Но до тех пор... — начал Лек. — Можете называть его тренировочным кораблем, если угодно. Но он может летать не хуже любого корабля класса ААА. А стоит недорого. — Хочу посмотреть двигатель, — подала голос Дуайн. — Тут вот какое дело, — сказал Джалил. — «Девяносто Девятый» подлежит профилактическому ремонту после каждых десяти часов полетного времени. — Я так и думал, — кивнул Лек. Джалил улыбнулся, и Майк в который раз подивился: почему это у торговых агентов столько зубов? Вслух же сказал: — Бьюсь об заклад, голубенький не нуждается в такой частой профилактике. Джалил сверкнул на него глазами. — Не мешай, мальчик. — Пусть посмотрит, — сказал Лек. — Он просто немного... беспокоится. — Это ваш запасной пилот? — Нет. Вернее да. То есть, временно. Вернемся к «Девяносто Девятому». — Простой профилактический ремонт, — продолжал Джалил. — Легкая регулировка. Именно поэтому он такой дешевый. — Я могу делать профилактику, — заметила Дуайн. — Ты должна быть на верфи, возле «Кота», — недовольно ответил Лек. Дуайн улыбнулась. — Может, Майк может делать профилактику? Майк нахмурился. Лек кивнул, разглядывая корабль. Майку все больше не нравилось происходящее. В сравнении с «Котом» корабль был неуклюжим и уродливым, а с развернутыми противовыхлопными щитами напоминал дохлую жирную рыбу в хирургической маске. Джалил сказал: — Я могу оформить аренду через вашу страховую компанию. Они согласны? — У нас случай замены корабля... — Но вычеты... Ах, понимаю, — закивал Джалил. — Вы не можете рассчитывать на достойную замену вашему прекрасному кораблю за те-деньги, что они готовы вам выплатить. — Это временно. — А у голубого таранная лопасть целехонькая, — влез Майк. — Извините меня, — сказал Лек. Он сгреб Майка за плечо и оттащил его в сторону. — Неужели ты думаешь, что я не взял бы голубой, если бы мог себе позволить? К тому же, если ты так разбираешься в технике, неужели не понимаешь, что голубой только с виду хорош, иначе не торчал бы здесь вместе с остальным хламом, часть которого мы вот-вот потащим к себе? Мне эта развалюха нравится ничуть не больше, чем тебе. — Ладно, прости. — Пойди погуляй, хорошо? Только ничего не трогай. А то потом не вспомнишь, где это болталось. Майк пожал плечами: — Ты хозяин. — Да-да, иди, мы недолго. Майк кивнул. Тайла была права. Лек висел на волоске. Крувен легонько подтолкнул Майка и вернулся к Джалилу, который наблюдал за ними, сверкая зубами. Майк отвернулся и направился к низкогравитационному коридору. Ладно, парень, займемся осмотром достопримечательностей. Надувной ангар был битком набит кораблями. Большие и маленькие, сверкающие и проржавевшие, некоторые были вполне укомплектованы, у других из люков свисали маслянистые внутренности, в отсеках виднелись треснутые двигатели. Все они медленно дрейфовали в нулевой гравитации. Полдавианец — рабочий с голубовато-серой кожей сидел возле носа одного из кораблей и колотил по нему молотком. Он выглядел сердитым, но, как правило, это впечатление было обманчивым. Майк помахал ему рукой. Парень в ответ махнул молотком и вернулся к своему бессмысленному занятию. Майк не имел ни малейшего представления, чем тот занимался. Прогуливаясь вдоль ряда, Майк почувствовал сзади на шее что-то влажное. Он вытер шею ладонью и осмотрел пальцы. Какое-то силиконовое масло. Он обернулся, и другая капля упала ему на подбородок. Майк шагнул в сторону. Масло конденсировалось и капало из полосы тумана, которая текла в воздухе вдоль линии перепада гравитации. Майк проследил направление извилистой белесой ленты, уходившей вверх, пока не понял, что смотрит сквозь небольшую полупрозрачную лужицу розоватого масла, плававшую в машинном отсеке корабля. Он запрокинул голову до предела. Прямо над ним нависла пара ржавых атомных реакторов, грозя рухнуть с высоты. Он кашлянул, стараясь заглушить вырвавшийся короткий вопль ужаса, отбежал на несколько метров в сторону и только тогда оглянулся, чтобы убедиться, что на него никто не смотрит. Впрочем, он не особенно стыдился своего испуга: ни одному человеку не удавалось вполне привыкнуть к столь причудливой смене гравитационных полей. Когда Майк вернулся, дело уже было улажено. Пара толстых зеленых роботов деловито волокла корабль клюку гравитационного туннеля. — Вы с Дуайн доставите его на пит. У меня тут еще бумажной работы на миллион лет, — велел Лек. — Есть, сэр, — ответил Майк. Некоторое время он стоял, наблюдая за роботами. У каждого было по дюжине стальных рук и щупалец, которыми они обвивали корабль. Один тянул корабль за нос, другой толкал хвост, и казалось, что они стараются отнять друг у друга добычу. — Может, нам повезет. — И мы выиграем гонку? — спросила Дуайн. — Нет. Я надеюсь, может, они уронят его. Майк подошел к краю гравитационной зоны и подпрыгнул, чтобы уцепиться за открытый люк корабля. Дуайн, ловко перебирая многочисленными руками, вскарабкалась вслед за ним по стропам, которых Майк не заметил. — О-о... Дуайн ничего не сказала. Из крошечного воздушного шлюза они проникли внутрь корабля, задраив за собой люк. — Как здесь тесно, — заметил Майк. — Посмотри, кресла стоят спинка к спинке. — Ты поведешь корабль? — Постараюсь. Карабкаясь по арматуре, Майк добрался до переднего кресла. Из потертой спинки свисали шланги и провода, соединения для скафандра. — Погоди минутку, мы же без скафандров. — Это же не гонка, Майк. — Да, но мы же не знаем, герметична ли эта посудина. — Вот и проверим. Или ты не доверяешь Джалилу? — Не знаю. Откуда у него столько зубов? — От мамочки. Дуайн дотянулась до микрофона технической связи и сообщила роботам, что корабль готов к вхождению в гравитационный туннель. «Девяносто Девятый» двинулся дальше. Майк врубил электричество и включил вентиляторы. Он сунулся было к контрольной панели, но отдернул руку, услышав предупредительный зуммер. — Двигатели дезактивированы роботами, Майк. — О’кей. Через минуту он произнес: — Я вот что думаю, Дуайн. Если они сумели модифицировать корабль щитами, перекрывающими таранную лопасть, то, возможно, нам удастся размодифицировать его и привести таран в рабочее состояние. — Возможно. Майк старался сидеть тихо, но его все больше охватывало беспокойство. Он еще ни разу не проходил гравитационный туннель. — Интересно, как он собирается назвать корабль. Нельзя же все время называть его «Девяносто Девятый». — Боюсь, что придется. Не думаю, чтобы Лек был склонен давать имя этому обломку. — Да? — Майк огляделся. В амортизаторах подтекало масло, изоляция кое-где висела клочьями, даже болты на панели управления проржавели. Корабль был летающей грудой неисправного, устаревшего оборудования. Присвоить ему имя значило оскорбить любой приличный корабль на спидвее. — Пожалуй, ты права. Корабль, подрагивая, продвигался вперед. — По-моему, сейчас поздно об этом говорить, но я еще ни разу не был в гравитационном туннеле, — вздохнул Майк. — Я тоже. Старайся просто не вмазаться в стенку, и будь что будет. — В том-то и дело, Дуайн. Что будет? — Да ничего, Майк. Они просто скрутили гравитационное поле. До середины будем катиться под горку, а потом в горку до выхода. — А какой там сдвиг? — Никакого, если эти ребята правильно нас запустят. Корабль дернулся и остановился. Майк заметил кольцо красных огней, окружавшее черный рот туннеля. Пока он рассматривал их, огни стали желтыми и осветили весь туннель. — Это для нас? Что это значит? — А как ты думаешь? Огни у входа стали зелеными, и туннель внезапно превратился в тускло освещенный колодец. Корабль перевалился через край и стал падать вниз. Они падали десять долгих секунд, мимо проносились мерцающие огни туннеля, нос корабля слегка вилял — потом они ударились о гипотетическое дно, и направление гравитационного поля изменилось. Следующие десять секунд они поднимались к вершине колодца, замедляя полет, и наконец выскочили в свободную зону пит-ринга с остаточной скоростью один-два метра в секунду. Майк разжал зубы и отер пот со лба. — Я не вопил? Дуайн рассмеялась. — Тебе надо еще раз прокатиться. А то даже не успел испугаться. Майк собрался, зажег навигационные огни и начал огибать пит-ринг в направлении ангара Лека. — Надеюсь, нам хватит горючего. Джалил не очень-то расщедрился. — Ему это невыгодно. Майк направил корабль к гидравлическим рукам транспортной платформы. Дуайн уже была на связи, предупреждая пит о прибытии. Платформа обхватила корпус корабля и покатила его через воздушный экран в смотровой отсек. Когда Майк вырубил электричество, Дуайн сказала: — Эддингтон ждет не дождется сказать нам, какую ошибку мы совершили. — Я тоже жду не дождусь. *** Маленький человечек наблюдал за ними через стекло рубки управления. Майк вылез из воздушного шлюза и ухватился за кольцо, укрепленное на корпусе. — Эй! — завопил он, когда кольцо оторвалось и осталось в руке. Майк сорвался и стал медленно падать на пол. Вернее, сначала гравитация бьша нормальной, но кто-то отключил ее, когда он пролетел половину расстояния, и Майк приземлился относительно мягко. Эдд кивнул ему через стекло, его рука лежала на кнопке гравитационного контроля. Майк поднял голову и крикнул Дуайн: — Осторожно! — Спасибо. Внезапно люк смотрового отсека распахнулся, и внутрь впорхнули летучие ящерицы, словно стайка миниатюрных кошмарчиков. Минуту спустя с кислым видом появился Эддингтон. — И вы, ребята, действительно рассчитываете победить на этом? Майк содрогнулся. — Мы знаем, что делаем. В этом корабле заложен большой потенциал. Эдд еле заметно улыбнулся. Они хорошо поняли друг Друга. Маленькие зверьки щебетали, хлопали крыльями и повизгивали, облепив корабль, разглядывали, царапали и лизали металл, запускали свои крошечные пальчики в каждую щелочку, в каждое отверстие. — Они действительно что-то делают? — спросил Майк. — У них талант ко всякой технике, — ответил Эдд. — Они ее чувствуют. Понимаешь, они телепаты. — Что-то незаметно, — проворчала Дуайн. — У них один мозг на всех, — объяснил Эдд. — Да? — удивилась Дуайн. Она оглядела копошащихся зверьков. — И у кого же из них этот мозг? — Тут есть одна тонкость, — продолжил Эдд. — На самом деле у каждого из них есть мозг. Я хочу сказать, что все мозга подключены друг к другу. — Значит, они должны быть очень смышлеными, — заметил Майк. — Это особый род смышлености, — сказал Эдд. — Больше всего их интересуют механизмы. Дуайн кивнула. — А они слушаются? — Когда хотят. — У меня такое впечатление, что мы их удивляем. Они не любят людей? — спросил Майк. — О, они со всеми ладят. Но особенно интересуются людьми. Клаат'ксы говорят, что наши мозги всегда забиты глупостями, которые они понимают, но не видят в них смысла. — Охотно верю, — усмехнулась Дуайн. — Они дали нам название, — добавил Эдд. — Какое? — спросил Майк. — «Визгливые головы». ГЛАВА 5 ▼▼▼ На следующий день Эддингтон разделил команду летучих ящериц на две части, а затем они с Майком и половиной мохнатых зверьков прошествовали по коридору через три ринга к Немецким верфям. Там, среди груды покореженных кораблей, полускрытых за искрами сварки и ядовитыми дымами, там, где дребезжали по подвесным рельсам краны, гремя цепями и крюками, гидравлические насосы плевались маслом, там, на самом дне ангара, где суетливые фигуры перекрикивались во время коротких пауз в скрежещущем визге шлифовальных кругов и тяжелом жужжании портативных электрогенераторов, они отыскали «Скользкого Кота» Майк запустил в корабль небольшим камешком, и Дуайн высунулась из люка. — Что-то вы рано. — Что они с ним сделали? — крикнул Майк. — Еще ничего, — ответила Дуайн. — Лек еще торгуется с немцами. Майк подошел поближе, и гравитация упала почти до нуля. Он подпрыгнул и опустился на нос корабля, с которого уже были сняты пластины обшивки. — Но уже прошло три дня! — воскликнул Майк. — Это отчасти моя вина, — крикнул снизу Эдд. — Я хотел, чтобы поврежденные места остыли прежде, чем пускать в дело клаат'ксов. — Но они уже осматривали корабль. — Тогда это было чисто механически. На этот раз... ну сейчас совсем другое дело. Майк посмотрел на Дуайн, которая перелезла через край люка и ухватилась за кольцо. — О чем он говорит? — спросил он. Она пожала плечами. — Сама не знаю. Майк заглянул в выхлопные трубы. Внутри было темно, только виднелись какие-то неясные формы и резко пахло химикатами. — Ты нашла черный ящик? — Да, но он испекся, — сказала Дуайн. — Кокпитовские записи, технические данные... — И ты ничего, не смогла разобрать? — Нет. Придется полагаться на телеметрию, поступавшую на пит. — Комитет собирается проводить расследование? — Нет, если мы не будем настаивать. Они слишком заняты, малыш, а такие вещи случаются сплошь и рядом. Майк кивнул. В какой-то степени он почувствовал облегчение. Послышался частый стук, и летучие ящерицы столпились у входа в реактивный отсек, заглядывая внутрь. — Хотелось бы мне знать, что они ищут, — пробормотал Майк. Ближайшее к нему существо, паренек с длинным голубым шрамом поперек мясистого носа, моргнул огромными глазами и щелкнул острыми зубками. Остальные завизжали. — Кажется, ты ему понравился, — сказал Эддингтон, заглядывая в отсек. — Я тронут. Майк попросил у Дуайн фонарик и маленькую крестообразную отвертку. — Пусть этим займутся они, — сказал Эдд. — А-а, — отозвался Майк. — Надо же чем-то занять руки. Дуайн отстегнула инструменты от пояса. — Держи. Майк зажег фонарик, дал его ящерице со шрамом, показав, куда светить, и начал откручивать болты с таблички на контрольном соленоиде. — Что ты ищешь? — спросил Эдд. — Скажу, когда найду. — Мистер Эддингтон, я в самом деле не считаю, что вам следует возлагать вину за аварию на Майка или на меня, — заметила Дуайн. — А как насчет Тайлы? — спросил коротышка. — Она все-таки пилот из первого списка, не так ли? — Это и не ее вина, — ответил Майк, снимая табличку. Клаат'кс со шрамом взял ее из рук Майка и сунул уголок в рот. — Почему они все пробуют на вкус? — спросил Майк. — Чем больше органов чувств они используют, тем лучше понимают объект. — В каком смысле лучше? — Увидишь. Майк услышал оживленный лепет, и одна из летучих ящериц указала на открывшееся отверстие. Майк взял фонарик и направил его внутрь. В контрольный соленоид было вставлено что-то плоское и круглое. Животные столпились вокруг, протягивая ручки. — Сиизи! — прикрикнул Майк, и они нехотя стали выбираться из отсека, поглядывая на Эдда. Майк усмехнулся. «Начинаю осваивать новый язык», — подумал он. — Что ты там нашел? — спросила Дуайн. — Не знаю, — Майк засунул руку в отверстие и нащупал предмет. Это был шершавый темный диск, припаянный к контактам, который и вызывал замыкание в контрольном соленоиде. — Вот оно. Вот почему реактивный двигатель отказал, — он подцепил диск отверткой и вытащил его на свет. — Бог мой, похоже, это какая-то инопланетная монета. Почти черная, цветом она напоминала потускневшее серебро. На ней виднелись выпуклости и фигуры, смысла которых он не мог разобрать. Майк подбросил монету на ладони, ощущая ее вес даже в условиях микрогравитации. — Тяжелая. Эддингтон подвинулся к нему. — Что она здесь делает? — Кажется, у нас были посетители. — Диверсия, — констатировала Дуайн. Майк припомнил, что Тайла предположила то же самое. Припомнил и свой ответ на это. Теперь же он осторожно пробормотал: — Не знаю. — Очень похоже, — настаивала Дуайн, — Не обязательно, — сказал Эдд. — Монета могла каким-то образом упасть туда и совершенно случайно перекрыть контакты. Дуайн в ярости стукнула по корпусу корабля. — Хотите сказать, что это моя вина, потому что я вовремя не нашла это? Эдд поспешил ответить: — Я еще ничего не утверждаю. Эта монета могла болтаться здесь годами, никем не замеченная. — И только теперь замкнула контакты? — Помнишь, что ты говорил мне, Майк? Сначала она могла лишь немного врезаться в провода, заставив индикатор мигать. Ведь он сначала мигал, помнишь? — Да, кажется так, — сказал Майк. Он подумал, покажет ли телеметрия на пите мигание индикатора. Эдд продолжал: — Затем она врезалась глубже — скажем, под действием ускорения после включения основного реактивного двигателя—и проводку пробило. А когда произошел контакт, монета припаялась к проводам, вызвав замыкание. — Могло и так случиться... — Ну вот и хорошо. — Но это не доказывает, что саботажа не было. Если кто-то засунул туда монету... — А вот это действительно маловероятно, — покачал головой Эдд. — Возможно, ее кто-нибудь обронил внутри корабля много лет назад, скажем, во время контрабандистской операции, а потом она выкатилась из щели, в которой лежала все это время... — Вот этого-то как раз и не могло случиться, — возразил Майк. — Этот корабль всегда использовался только для гонок. Спроси Лека. Эдд пожал плечами. — Иногда гоночным кораблям находят иное применение. Майк некоторое время задумчиво смотрел на него. — Возможно, есть способ выяснить это. Пусть твои ящерки покопаются вокруг. Если они действительно телепаты, то, может, им удастся обнаружить какую-то вибрацию или что-то в этом роде. Им приходилось делать такие вещи? — Иногда. Но это не то, в чем они особенно сильны, Майк. — Тогда зачем они здесь? — спросила Дуайн. — Действительно, — подхватил Майк. — Разве не за этим ты их сюда притащил? — Не совсем, — ответил Эдд. — Тогда зачем же? Эдд, казалось, взвешивал свой ответ. — Понимаешь, иногда они чувствуют сильные эмоции. Я хотел, чтобы они обнюхали кокпит, просто чтобы кое в чем убедиться. — В чем же? — В том, что каждый действовал на благо команды. — Под каждым ты имеешь в виду меня и Тайлу. В чем ты нас подозреваешь? Думаешь, мы нарочно угробили корабль? — Нет... — Но ты хочешь в чем-то убедиться. — Майк, не забывай, что у меня своя работа. Я должен представить начальству отчет. На карту поставлено слишком много денег, согласен? И если я не проверю все возможные варианты... — Здорово, — сказал Майк. — Ты предполагаешь, что я перевернул корабль и поджарил свою подругу Тайлу?! Над их головами проплывал кран, и Эдд отвернулся. Майк схватил его за плечо. В грохоте ремонтной верфи было трудно вести разговор такого рода. — Дай мне знать, если что-нибудь найдешь, ладно? — Это моя работа, Майк. Дуайн смотрела на них с отвращением. — Хорошо, хорошо, — сказал Майк. — Делай свое дело. Но я полагаю, ты можешь оказать мне услугу. Пошли этих своих маленьких проныр в реактивный отсек, чтобы понюхали там все хорошенько. Пусть посмотрят, не залезал ли туда кто-нибудь. — Я не собирался этого делать, Майк. Они могут ничего не почувствовать. — Но можно хотя бы попробовать. — Майк... — Эдд уставился в реактивный отсек, покачивая головой. Майк посмотрел на Дуайн. — По-моему, он может для нас сделать такую малость, как ты думаешь? — У меня тоже такое мнение. Наконец Эдд выдавил: «О'кей». Майк положил загадочную монету в карман и застегнул клапан. — Отлично. Эдд жестом подозвал летучих ящериц и просвистел: — Зооноо. Они моментально забрались в реактивный отсек и начали в нем копаться. — Склит! — скомандовал он. — Склит! Зверьки прекратили суетливые движения и, казалось, уснули, уцепившись за разные части механизмов. Они начали дышать в унисон, огромные глаза медленно открывались и закрывались, словно тусклые огоньки, вспыхивающие и гаснущие в темноте. Майк затаил дыхание. В тот вечер Майк встретил Бландо и Спидбола в клубе дризалов на южном краю среднего кольца. Дризалы прилетели с тяжелой планеты, и гравитация в их клубе была убийственно высокой. Майк с трудом удерживался в вертикальном положении. В дверях показался Дувр Белл. — Слышал, ты стал первым номером, — сказал он, уставившись на Майка темными глазами из-под тяжелых век. — Стало быть, собираешься еще полетать? — Пожалуй, — отозвался Майк, ерзая на своих подушках. Ему неоднократно говорили, что Дувр Белл был его ближайшим соперником среди новичков этого сезона. — Скоро попадешь в гоночные газетки. — Возможно. Я их не читаю. — Когда я стал первым помощником, после первого заезда меня занесли в списки под восьмым номером, — поведал Дувр Белл. — Мы поражены до чертиков, — усмехнулся Джесс. — А на этой неделе Рой Бой присвоил мне четвертый номер — в той гонке класса А, на которую вы, ребятки, не попали. — А не пошел бы ты?.. — сказал Джесс. Дувр даже не взглянул на него. — Это был классный прикол, Майк. —Что? — Поджарить Тайлу. Ты сразу становишься первым. — Так, кажется, теперь я окончательно дозрел, — проревел Джесс, медленно поднимаясь на ноги. — Убирайся! Дувр улыбнулся Майку. — Увидимся на треке, малыш! — Если он захочет тебя видеть, — процедил Джесс. Дувр сделал Джессу козу и ушел. — Гад ползучий! — сказал Джесс, падая обратно на подушки. — Я слышал, он силен, — вздохнул Майк, глядя вслед молодому человеку, который, несмотря на высокую гравитацию, шел легко и прямо. — Во всяком случае, ноги у него сильные. — Да, но волосы он красит. — Прелестный зеленый оттенок, — вставил Спидбол, едва приподняв голову. Его новое тело сложилось гармошкой под тяжестью высокой гравитации. — Я никогда не летал с ним в одном заезде, — сказал Майк, — но знаю, что он часто выигрывает. — Стало быть, ты все-таки читал здешние газетенки, — заметил Джесс. — Завтра ты чего доброго поставишь на этого молодца. — Я никогда ни на кого не ставил, — возразил Майк. — Даже на Лека Крувена. — И это было мудро, — сказал Спидбол. Старенький дризал взобрался в их гнездо из подушек. — С днем рождения, Майк, — поздравил он, глотая окончания слов. — Просто не верится! — воскликнул Майк.— Неужели здесь все об этом знают? Дризал быстро замигал глазками и оттянул длинную упругую губу, которая с влажным щелчком встала на место. — Тяжкое бремя славы, да? — Не думаю, что мне суждено его познать. — Суждено, — уверенно сказал Спидбол. — Я предчувствую. Дризал продолжил: — Поскольку сегодня твой день рождения, что ты принес мне в подарок? — А разве должно быть не наоборот? — растерялся Майк. Дризал пожал многочисленными плечами: — Только не со мной. — Новые обычаи, — пробормотал Спидбол. — Давай, давай, — подзадорил Джесс. — Что ж, посмотрим, что я смогу сделать, — сказал Майк, роясь в карманах. — Вот мой новый талисман, — саркастически добавил он, опуская в руку Джесса потемневшую серебряную монету. — Но я не могу это дать ему. — Где ты ее раздобыл? — спросил Джесс, едва взглянув на монету. — Нашел на корабле, в проводке соленоида реактивного двигателя номер четыре. — Так, значит, диверсия? — спросил Спидбол, пытаясь рассмотреть находку. — Мистическая история, — сказал Майк. — Мы заставили клаат'ксов обнюхать весь корабль, но... — Клаат'ксов! — воскликнул Джесс. — Можно взглянуть? — спросил дризал, протягивая костлявую паучью лапку. Джесс отдал ему монету, покачивая головой. — Эти летучие ящерицы действуют мне на нервы. — Ксенофобия, — сказал Спидбол. — Взгляни на это с другой стороны: человек похож на недопеченный крекер. Джесс нахмурился, но взглянул на Майка. — И что сказали маленькие монстры? — Это самое интересное, — пробормотал дризал, ковыряя пальцем монету. — Насколько я припоминаю, — сказал Спидбол, — мне приходилось иметь дело с монетами. Много лет назад... — Майк? — напомнил Джесс. — Это самое загадочное. Они сказали, что корабль был чист, — Майк повернулся к дризалу. — Но как могла такая вещь, как эта, попасть на корабль? Если никто не подбросил ее туда? — Тайна сия велика есть, — ответил дризал. — Вы могли подцепить ее где-нибудь на трассе, — сказал Спидбол. — Вы просто удивитесь, узнав, как много всякого хлама отлетает от кораблей на каждом заезде. Панели, камеры, болты и гайки, забытые инструменты, кофейные чашки с монограммами — можно целый магазин открыть из того, что выметается с трассы между заездами. — Ваши друзья ящерицы пробовали монету на вкус? — спросил дризал. Майк попытался припомнить, давал ли он монету им в руки. — Кажется, нет. Но я думаю, это неплохая мысль, а? Дризал кивнул и спросил: — А что означают эти слова? — Разве на ней есть какие-то слова? — Майк взял монету и увидел, что дризал соскреб часть черного налета. — Во всяком случае, эта явно неземная монета. Откуда мне знать, что там... — внезапно одно из слов обрело смысл, и он прочитал, содрогнувшись: «TRANSILVANIAE». — Трансильвания... — Дай сюда! — вскрикнул Спидбол, выхватывая монету. — Я знаю эти монеты. Я их где-то уже видел, — он закивал своей стальной башкой. — Это чтото означает, но я не могу припомнить, что именно. Дризал снова щелкнул губами. — Тайна сия велика есть... ГЛАВА 6 ▼▼▼ — Свежие овощи, — сказал Эдд. — Брокколи, цветная капуста, спаржевая фасоль, андива. Ты когда-нибудь ел настоящий свежий салат? — Да, конечно, Эдд. Подожди секунду, ладно? Майк крикнул: — Клайно-вор! — Ну давай же, Майк, если мы пропустим перерыв, то это потом затянется до бесконечности. —Знаю. Команда летучих ящериц трепещущей стайкой вырвалась из раздевалки и повисла на них, треща и повизгивая. — Сиизи! — заорал Эдд, захлопывая стекло шлема. — Опоздали! — Это не займет много времени, — Майк достал из кармана скафандра серебряную монету. — Я забыл дать им понюхать это на предмет всяких там саботажных вибраций. Эдд придвинул свой шлем к шлему Майка и сказал по радио: — Не сейчас, Майк. Я хочу вернуться назад. А у тебя график тренировочных полетов, не забыл? Майк взглянул на справочный монитор шлема: — У меня еще два часа свободных. Клаат'ксы без устали сновали между ними. — Пошли прочь! — прикрикнул Эдд по громкоговорителю костюма; его голос слабо донесся до Майка сквозь шлем. Первый люк воздушного шлюза был уже открыт, и Эдд шагнул внутрь, яростно жестикулируя: — Скорее же, Майк! Майк еще колебался, и парочка маленьких созданий присела к нему на руку. Они повисли на рукаве, заглядывая сквозь стекло шлема огромными темными глазами. — Сиизи! Сиизи! — кричал Эдд. Те нехотя отцепились. Эдд ухватил Майка за руку и втащил его в шлюз. Летучие ящерицы собрались в инструментальном отсеке, переплелись хвостами и оживленно переговаривались. Эдд захлопнул за собой люк и направился к переключателю воздушного насоса. — Проверь индикаторы скафандра. — Уже проверил. Эдд кивнул и нажал кнопку, запуская воздух в вакуум наружной раковины Питфола. Ближайшая транзитная пушка находилась совсем рядом, на вершине питринга, но Эдд жестом показал Майку, что они двинутся дальше. — Нужно взобраться повыше, чтобы попасть прямиком в сад. Майк посмотрел на огни Уоллтауна. За все время пребывания на Питфоле он еще ни разу не проделывал такой путь. — У них здесь спин-гравитация, да? — Да, полный набор, от почти нулевой до повышенной. — Что-то мне не очень хочется подбираться так близко к поверхности внутренней кривизны. — Поверь мне, Майк, если искривленное поле пропадет, то все это местечко разлетится на кусочки в доли секунды. И каждый на Питфоле почувствует это одновременно с тобой. Если только успеет. — Ну, если тебя это утешает... Они перелезли через следующий ринг, который возвышался настолько, что отбрасывал тень на пит-ринг. Когда они проплывали над линией безопасности, Майк снова задумался о клаат'ксах. — Почему все же ты не хочешь, чтобы я дал им понюхать монету? — Нам было некогда. — Это бы не заняло много времени... — Майк, они в этом не очень сильны. Просто это не их специализация. Майк не переставал удивляться, почему Эдд оставался таким непробиваемым в этом вопросе. — Но ничего страшного не... — Это запутает дело, Майк. Послушай: однажды у меня пропала бутыль салатного масла. — Салатного масла! — Не смейся. По какой-то идиотской причине эта дрянь облагается здесь огромным налогом. Каждый раз приходится идти за ним на черный рынок. Как бы то ни было, я потерял целый литр и решил обратиться к моим шустрым маленьким приятелям за помощью. — Подожди минутку. Они всегда у тебя под рукой? — Нет, Майк. Но я зову их каждый раз, как мне нужно делать техническую экспертизу. Ну, разумеется, если они не заняты. — И они всегда откликаются? — Ну конечно. Хотя у них есть и другие интересы. — Например? — Например, балет. — Не понял? — Они любят собираться вместе в большом количестве и танцевать в невесомости. — Ты надо мной смеешься. — Тебе стоит на это взглянуть. Они раскрашивают крылья аэрозольной краской и летят танцевать. — Будь я проклят, О'кей. Прости. Вернемся к салатному маслу. — И вот я попросил их сделать все возможное, прочитать мысли и все такое. И будь уверен, они почувствовали эти неуловимые вибрации, очень определенные вибрации. — Какие же? — Это был очень яркий образ меня самого, засовывающего полную бутылку масла в яркую красную коробку. — И ты стал искать коробку. — Повсюду. Я даже нашел несколько красных коробок — включая одну, которая была очень похожа на ту, что они изобразили, — но никаких следов бутыли масла. В конце концов я сдался и купил еще одну бутыль. —В красной... — В зеленом пакете, — сказал Эдд. — Но когда я пришел домой и собрался спрятать покупку, пакет лопнул. Ну, я собрал осколки и выбросил их. И тут я остановился и посмотрел, что делаю... — Я знаю! — Точно. Это и был их образ: я выбрасывал бутылку салатного масла в красную коробку. — Так значит, они оказались правы! — Ты не въезжаешь, Майк. Я их спрашивал, где находится первая бутылка, та, что у меня пропала. Они же вместо этого каким-то образом проникли в будущее и уловили картинку, не имеющую ничего общего с той бутылкой. Картинка была похожа на то, чего я от них хотел, но не являлась ответом на мой вопрос. Не знаю. Все это могло быть простым совпадением. — Но сам ты не веришь в совпадение. — Когда дело касается этих чертенят, я верю всему — и ничему. Все это время Эдд поглядывал вверх на свою цель, которая, раскачиваясь, приближалась к ним. — Возьмем следующую пушку. Майк тоже взглянул вверх и увидел ярко освещенные зеленые купола. — Какая там гравитация? Половина g? — Кажется, чуть меньше. Вот оно, — Эдд ткнул пальцем вверх, градусов шестьдесят над зоной экваториального искривления, отмеченной красными бакенами. Майк проследил за его жестом и увидел на некотором расстоянии от искусственных солнц сада тусклое кольцо голубых огней. — Это и есть наша сеть? Что-то маловата. — Не думал, что ты такой осторожный. — Когда дело касается свежих овощей, я забываю об осторожности. — В таком случае, иди первым. Майк забрался в пушку, и Эдд ввел координаты. — Теперь это почти над головой, — сказал Эдд, — так что сначала, на старте, ты полетишь немного впереди. — Хорошо, — Майк принял более удобную позу. До этого он никогда не летал из пушки, но ему не хотелось выглядеть перед Эддом совсем желторотым новичком. Транзитная пушка была настроена на местный радиоканал, и скрипучий механический голос начал от пяти обратный счет. Гравитационное поле перевернулось, пол отпрыгнул с ускорением в одно g в минуту. Через некоторое время Майк восстановил дыхание и оглянулся, но Эдда сзади не увидел. — Ты летишь без огней! — Ты тоже, — отозвался Эдд. — Черт! — Майк лихорадочно нажал выключатель на ручной панели управления. Не хватало только из-за дурацкого дорожного нарушения лишиться стажерской лицензии. Он посмотрел вперед и заметил, что освещенный голубой круг сетки, в которую они должны были приземлиться, сдвигается в сторону под действием вращения Питфола, все дальше отклоняясь от их траектории. — Мы промажем! — Майк, нам потребуется еще минут шесть, чтобы пересечь пустое пространство перед Уоллтауном, так что наша мишень еще два раза успеет обернуться кругом, прежде чем мы в нее попадем. — Ах да, правильно. Привет, желторотик! Сетка сдвинулась вправо, почти пропав из виду за нагромождением рингов. Майку очень нужно было еще кое-что обдумать за время полета. — Послушай, Эдд, мы со Спидболом отчистили всю грязь на этой серебряной монете. —Да? — Он их коллекционирует или что-то в этом роде. Ты об этом слышал? — Нет. Я думал, что он только женщин коллекционировал. В прежние времена, разумеется. Майк пропустил это мимо ушей. — Он говорит, что монета с Земли. Хочет проследить, как она могла сюда попасть. Майк глубоко вздохнул. Весь обзор заполнили тяжелые, слепящие огни Уоллтауна. У входа в зону экваториального искривления было заметно какое-то движение, это корабли собрались на старте перед заездом. Алмазные вспышки выхлопов осветили зону и внезапно исчезли — корабли скрылись в скрученном кольце позади Питфола. — Не надо слишком зацикливаться на этой чертовой монете, — сказал Эдд. — У тебя есть работа, помни об этом. Ты должен сконцентрироваться на гонках. Это твой реальный шанс выйти в люди. —Да... я понимаю. Некоторое время спустя сеть-ловушка совершила еще один оборот и оказалась под ними, продолжая свое медленное перемещение. Майк чувствовал противную дрожь во всем теле. Он закрыл глаза и начал считать. Осталось три минуты, всего 180 секунд, чтобы проклятая мишень встала на место. Боже, это никогда не кончится. Майк быстро обернулся, чтобы убедиться в том, что Эдд по-прежнему на той же траектории. Что, если парень ошибся в установке координат? Но тот спокойно летел — во всяком случае об этом говорили его навигационные огни — в сотне метров позади. Майк снова закрыл глаза. — Эй, Эдд! Потрясающий вид, правда? Все эти цветные огни мерцают в темноте, словно миллионы созвездий. Все равно, что быть где-то там, понимаешь? Плыть в самом центре пустоты. «Если только мы не погребены внутри пульсирующей звезды в данный момент...» Он снова открыл глаза, всего на секунду, и тут же зажмурился. Уоллтаун был совсем рядом, поднимаясь все выше и грозя расплющить их в лепешку, а сетки нигде не было видно. — Красиво, правда, Эдд? Как ты думаешь? — спросил Майк. — Не знаю. Я всегда зажмуриваюсь, пока сеть не подаст предупредительный сигнал. «Вот тебе на! А вы говорите!» Майк открыл глаза как раз в тот момент, когда в шлеме зазвенел сигнал сближения. Он напрягся. И тут, в самый последний момент, сеть вынырнула из ниоткуда прямо под ним, он закувыркался, пойманный в паутину на скорости десять метров в секунду, и отскочил к желобу на выходе. Эдд плюхнулся туда же десятью секундами позже. — Ну вот, прибыли. Неплохо, правда? Майк подогнул колени, ощущая силу вращения. Когда он наконец остановился, акселерометр в шлеме показывал значение +0,498 g. — Пожалуй, да. Эдд отключил навигационные огни на своем скафандре, Майк последовал его примеру. — Ну, где эта ферма, о которой ты мне рассказывал? Эдд огляделся, пытаясь сориентироваться во мраке, расцвеченном огнями Питфола. — Там, — махнул он рукой, указывая на темную узкую улочку. Они двинулись на юг, гравитация росла с каждым шагом. Вскоре Майк весь взмок от тяжести собственного тела. — Свободное падение мне понравилось больше. — На самом деле, гравитация полезнее, — сказал Эдд. — Даже на этой центрифуге, если радиус вращения достаточно велик. — Почему они не используют гравитационное поле? В этом случае у них была бы одинаковая гравитация по всей стене. — Потому что гравиполе стоит денег, его надо запускать и поддерживать в рабочем состоянии. А вращательная гравитация — задаром. — Ну и дыра, — охладитель в скафандре Майка заработал в полную силу. — В чем дело? Тебе здесь не нравится? Майк глубоко вздохнул. — Все в порядке. Я просто хочу участвовать в гонках. А если для этого нужно здесь жить... — Я и сам это местечко терпеть не могу. — Правда? — Только не говори Леку, — сказал Эдд, внезапно повернувшись к Майку. На стекле его шлема отражались крошечные огоньки, непонятные и холодные. — Не думаю, что задержусь здесь надолго. — В самом деле? — переспросил Майк, понизив голос до шепота. Он подумал, что, возможно, стоило бы поговорить об этом внутри, где их разговор не транслировался бы на всю округу. — Но это значит, что твой синдикат не собирается вкладывать деньги в команду? — Ничего такого это не означает. Просто я хочу жить на планете. Хочу видеть солнце и небо и дышать воздухом. Хочу видеть растения на земле, птиц в небе и мелких ползучих тварей в грязи. — Когда у тебя день рождения? Я подарю тебе ящик жуков или чтонибудь в этом роде. Майк тут же пожалел о своей шуточке, представив, как Лек говорит: «Будь дружелюбным, никого не обижай». — Ты ведь с Земли, Майк. Ты знаешь, что такое планета. — Да. Не напоминай. Они брели еще минуту, и ностальгия жгла сердце Майка, словно кислота. — Вот мы и пришли, — сказал Эдд. Они стояли возле шлюза, за которым открывался ряд прозрачных пластиковых пузырей. Майк разглядел под ними обширное поле с зелеными растениями и яркими цветами, освещенное десятками искусственных солнц, укрепленных на каркасах. Эддингтон поднес запястье к считывающему устройству, чтобы заплатить за два шлюзовых цикла. — Тебе там понравится. Майк с трудом сдержал улыбку. Спидбол и Тайла переговаривались по информационной сети: ТАИЛА: Спидбол, это ты? СЕТЬ: Представлено изображение робота с наложенным на него лицом молодого человека. СПИДБОЛ: Да, привет. Майк попросил навестить тебя. Ты в порядке? СЕТЬ: Изображение смеющейся Тайлы. ТАИЛА: Ты такой привык меня видеть? СПИДБОЛ: Выглядишь неплохо. ТАИЛА: Надеюсь. Во всяком случае, эта половина тела чувствует себя отлично. Правда, плоти у меня стало поменьше. СПИДБОЛ: Да, я вижу данные по твоему контейнеру. СЕТЬ: Колонка данных. ТАИЛА: Первым делом я тут научилась блокировать информацию. СЕТЬ: Колонка данных исчезает. ТАИЛА: Я говорила Майку, что сама себя не вижу, но знаю, что выгляжу ужасно. СЕТЬ: Изображение Тайлы в контейнере, мигает и исчезает. СПИДБОЛ: Я тебя всегда вижу только такой. СЕТЬ: Изображение смеющейся Тайлы. ТАИЛА: Ты настоящий джентльмен. СПИДБОЛ: Был им когда-то, мэм. ТАИЛА: И остался. СЕТЬ: Изображение лица Спидбола, наложенное на изображение стального робота. Робот тает и исчезает. СПИДБОЛ: Подожди, пока не выберешься из этого местечка. Я тебе покажу части моего тела, о которых и сам позабыл. СЕТЬ: Изображение колонки данных, темнеет и исчезает. СПИДБОЛ: Пожалуйста, не напоминай. ТАИЛА: Я думаю, нет смысла спрашивать тебя, что происходит там, снаружи. Наверное, мне отсюда даже лучше видно. СЕТЬ: Запутанный коллаж из колонок цифр и изображений. СПИДБОЛ: Знаю, что видно. Жутко, да? ТАИЛА: Мне нет. Но я боюсь за Майка. СПИДБОЛ: Знаю. ТАИЛА: Вот каким он был, когда стоял вчера у моего контейнера. СЕТЬ: Изображение Майка, испуганного и подавленного. СПИДБОЛ: Я все знаю. Я его тоже видел. У него виноватый вид. ТАИЛА: И я знаю, почему. Я подключилась к записям телеметрии. Погляди. СЕТЬ: Колонка данных. СПИДБОЛ: Да, я это уже видел. ТАИЛА: Значит, ты видел, как мигал индикатор неполадок в реактивном двигателе? СЕТЬ: Данные — реактивный двигатель номер четыре показывает включение сигнала о неполадках восемь раз за полсекунды. СПИДБОЛ: Я все видел. И знаю, что он тебе не сообщил. От этого паренек и выглядит так бледно, да? ТАИЛА: Но это он зря. Я бы все равно не прервала гонку. СПИДБОЛ: И я тоже, особенно из-за этого. Но посмотри, что со мной случилось. СЕТЬ: Изображение корабля «Относительность», разваливающегося на части в фонтане искр. ТАИЛА: Я не хочу, чтобы Майк считал, что он хоть в чем-то виноват. СПИДБОЛ: Что ты хочешь сделать? ТАИЛА: Ты знаешь, как изменить записи данных? СПИДБОЛ: Зачем? ТАИЛА: Хочу выбросить оттуда это мигание. СЕТЬ: Данные — реактивный двигатель номер четыре показывает... ничего... СПИДБОЛ: Какое мигание? — Где ты пропадаешь, черт возьми? — спросил Лек Крувен. Майк вынул изо рта черешок сельдерея. — Ходил на рынок. Это потрясающе! Тебе надо там побывать. Они там... — Одевайся. У тебя пять минут. — Конечно, Лек. — Мы ведь не можем занимать трассу, когда нам заблагорассудится. — Я знаю. Я просто позабыл обо всем. Лек огляделся. — А где Эддингтон? — Сейчас придет. — Этот парень тебя изматывает, да? Ты уж извини, Майк. — Ну, теперь уже недолго. — Он на что-то намекал? — Да нет... ничего определенного. Лек кивнул. — Одевайся. Эндрю хочет, чтобы мы попробовали тактический коммутатор в новом корабле. Лек посмотрел через плечо Майка и повысил голос: — Чем это вы оба занимались так долго? — Да, подзадержались, — отозвался Эдд, который протаскивал большую коробку салата в вакуумной упаковке через воздушный шлюз. — Ничего страшного, — сказал Лек. Выходя, он подмигнул Майку. — Увидимся на корабле. — Хорошо. — Он что, очумел? — спросил Эдд. — Это же моя вина. — Он любит, чтобы его люди были пунктуальны, вот и все. — Ну ладно, — Эдд отошел, чтобы положить овощи на стол. Майк откусил еще кусочек сельдерея, но, услышав лепечущий говорок, перестал жевать. Через мгновение из-за угла выпорхнули летучие ящерицы, хлопая крыльями и вытаращив глаза. Ага, надо воспользоваться шансом. Майк оглянулся и, убедившись, что Эдд не смотрит, вытащил монету и подбросил ее в воздух. — Склиит? Зверьки облепили его с ног до головы, возбужденно щелкая и ощупывая монету. Они дергали за изолирующее кольцо между шлемом и скафандром, просовывая ручки сквозь открытый фонарь шлема. — Эй! Не надо... Где-то в мозгу вспыхнул свет, и он внезапно увидел бесшумно проплывающий мимо корабль, увидел его обтянутый обшивкой корпус, темные внутренности носового отсека. Затем он разглядел сопла реактивных двигателей, трубопроводы, топливный бак и обмотку контрольного соленоида. Майк мигнул. Перед глазами заплясали горячие искры, замерцали в темноте контакты, янтарный свет заиграл, отражаясь от блестящей металлической поверхности топливного бака. И в этом неверном отраженном свете он увидел расплывчатые очертания вытянутой руки с зажатой в пальцах тусклой серебряной монетой; рука прижала монету к контактам, и сноп искр брызнул во тьму. А в отдалении расплывающимся пятном маячило чье-то лицо, искаженное изогнутой поверхностью металлического бака. Это было лицо человека, держащего монету, слишком маленькое и темное, чтобы различить черты — лицо человека, погубившего корабль. Майк снова моргнул. Он увидел сгрудившихся клаат'ксов, они парили в невесомости, вцепившись друг другу в мех. Они внимательно разглядывали Майка, медленно мигая веками, их глаза были полны темными образами, которые приходили и уходили, словно во сне. — Майк! — звал его голос из невероятной дали. — Майк! Майк! — Что? — спросил он наконец, очнувшись и сосредоточив взгляд на лице Эддингтона. — Ты дал им дотронуться до лица, дал? Боже, я думал, ты никогда не придешь в себя. Что ты видел? Майк потряс головой, медленно оглядывая комнату. Летучие ящерицы исчезли, по всей вероятности, изгнанные Эддом. — В этом был какой-то смысл? — Ты знал, — сказал Майк. — Ты знал, что они что-то видели. — Майк, они не были уверены. Они даже спорили об этом. Я решил, что это пустяки. — Нет, ты так не решил. — Что они тебе показали? Майк глубоко вздохнул. — Там был кто-то, он забрался в отсек, воткнул монету поперек контактов. Посыпались искры. — Этого не может быть. Я хочу сказать, электричество было отключено, разве нет? —Нет. Лек просунул голову в люк. — Кончай трепаться, Майк. Пора идти! — Да, сэр, — откликнулся Майк, но Лек уже исчез. Эдд спросил: — Ты видел, кто это был? — Нет, — Майк содрогнулся, припомнив ощущение страха, пронизывавшее видение. — Но в одном я уверен. Кто-то там побывал. И этот ктото знал, что делает гадость. Это была диверсия, Эдд. Это определенно была диверсия. ГЛАВА 7 ▼▼▼ Всю оставшуюся часть дня и весь вечер Майк прожил как во сне. Он проделал тренировочные упражнения, отрабатывая действия с тактическим компьютером и осваивая новый электронный пульт управления, но он едва ли смог бы сказать, хорошо у него получалось или нет. На следующее утро он проснулся в комнате Тайлы и с трудом понял, где находится и что ему предстоит сделать. Лишь одно было очевидно: у него зверски болела голова. — Денек будет хуже некуда, это точно. Видение, вызванное клаат'ксами, вставало в памяти каждый раз, как он закрывал покрасневшие глаза. Что теперь делать? Он убедился в том, что причиной аварии была диверсия. Но как, черт возьми, он сумеет доказать это? Нечего было и думать, чтобы идти в Бюро Расследований без всяких фактов на руках на основании только мысленного образа, вызванного стайкой инопланетных механиков. Что касается серебряной монеты из Трансильвании... все это было настолько неправдоподобно, что он просто боялся ее показывать. В самом деле, кто возьмется устраивать аварию корабля с помощью такой странной вещи? Майк оказался в тупике. И тут он подумал о Джессе, человеке, который был рядом и все видел. — Джесс подскажет, что делать. Это подбодрило его на минуту. По крайней мере было ясно, с чего начинать. Сейчас он отправится прямо к Джессу и заставит его поработать над этой проблемой. Но, намылив лицо в ванной, он вдруг обмер, вспомнив, что ему сегодня предстоит. — О, нет... — Ну как, готов? — спросил Эдд. — Сегодня я ни к чему не готов. То невинное развлечение, которое им предстояло, досталось вместе с арендованным кораблем, и пути назад не было. Майк заглянул в смотровой отсек, где техник с телестудии устанавливал свои софиты вокруг корабля, который только что покрасили в красно-голубой цвет, отчего он стал еще безобразнее. Везунчик-телезритель! Какой сюрприз тебя сегодня ожидает! Майкл МакАлистер Мюррей, восходящая звезда среди стажеров, продемонстрирует профилактический запуск ядерного двигателя прямо тебе в нос. Встаньте, дети, встаньте в круг. Покажу вам пару штук. — У меня это никогда не получится... Когда Майк вернулся, одетый по форме, но ни к чему не готовый, он увидел, что оба шлюзовых люка в смотровой ангар распахнуты. «Что происходит?» — спросил он сам себя, проплывая через шлюз. Майк включил громкоговоритель на скафандре: — Вы что, ребята, хотите, чтобы нас оштрафовали? Эдд повернул к нему свое красное лоснящееся лицо: — Я пытаюсь объяснить им. — Фонарь шлема был поднят, на лбу блестели крупные капли пота. — Эй вы, с камерой! Опустите фонарь шлема. Это смотровой отсек, а не ресторан, — крикнул Майк. Парень буркнул что-то в ответ, но радио у него не было включено, и Майк не разобрал слов. Кто-то похлопал Майка по плечу, и он обернулся. Боже правый, это была Зара Трева, репортер программы «Доброе утро, Питфол», хорошенькая блондинка, которая брала интервью у пилотов и членов команд на пите и собирала информацию о гоночных экипажах. В жизни она была гораздо миниатюрнее, чем он себе представлял. У Тревы фонарь тоже был откинут. Да что там, на ней даже скафандра не было. — Все в порядке, — крикнула она. Майк еле расслышал ее через задраенный шлем. — Нет, не в порядке, — он заметил, как замигало освещение и увеличили громкость динамика. — Мы собираемся проводить испытания ядерного двигателя, полезем в машинный отсек, а согласно правилам все в ангаре при этом должны быть в скафандрах. Она покачала головой и улыбнулась: — Да все в порядке! Правда! Майк огляделся. — Где Лек? — Они с Эндрю пошли в госпиталь, — ответил Эдд. — Сейчас? — Майк посмотрел на корабль. — А Дуайн внутри, да? — Она на верфи со второй командой клаат'ксов, работает над «Скользким Котом». — Так кто же здесь за все отвечает? Эдд пожал плечами: — Думаю, что ты. — Отлично, тогда давай выкинем отсюда этих людей. — Но ты не можешь... Э-э, Лек хотел, чтобы... Эй, Майк, мы можем поговорить с глазу на глаз? Эдд направился к нему. Майк оглянулся и увидел, что Зара Трева самодовольно улыбается. Майк улыбнулся в ответ. Посмотрим, кто будет смеяться последним. Эдд подошел поближе и постучал по окошку Майка. Майк покачал головой и потащил коротышку к шлюзу. Он с корнем выдернул электрическую пружинку, с помощью которой можно было блокировать замки и держать оба люка раскрытыми. Майк бросил быстрый взгляд в ангар, чтобы увидеть испуганное выражение на лице журналистки. Хорошо. После этого поднял фонарь. — Послушай, Эдд, я знаю, что мы туда постоянно ходим без скафандров, и знаю, что они это тоже знают. Но если мы снимем кожух с труб реактора — при работающей камере — нас распнут, будь спокоен. Для начала просто выкинут Лека со спидвея. Не думаю, что это окажется именно та реклама, о которой он думал, когда устраивал эту маленькую вечеринку. — Они сами на этом настояли, Майк. Говорят, в скафандрах неудобно. — Отлично. Вот пусть сидят в рубке управления и смотрят через стекло. Но оператор должен опустить фонарь и задраить скафандр — иначе я наложу запрет на все мероприятие. — Она на это никогда не согласится. — Тем лучше для меня. На самом деле Майк рассчитывал на то, что они разозлятся и уйдут. И тогда он спокойно разыщет Джесса и потолкует с ним о диверсии. — Но Лек хотел этого. Майк рассмеялся. — Тогда почему же его здесь нет? Раздался стук. Зара Трева маячила у люка, жестами показывая, чтобы ее впустили. По всей видимости, она не умела открывать люк. Эдд нажал на кнопку и растерянно оглянулся на Майка, когда люк отказался открываться. — Ах да. Майк захлопнул внутренний люк. Через мгновение автоматическая цепь откликнулась на команду Эдда, и внешняя дверь распахнулась, чуть не сбив женщину с ног. — Я думала, вы решили меня там запереть, — сказала она, врываясь в комнату. Майк изобразил удивление: — Вы же сказали, что все в порядке. — Это ужасно! — Что ж, в таком случае подождите, пока мы начнем простреливать пластины мотора, Зара. Вот тогда станет действительно ужасно. — Хорошо, хорошо. Мы все сделаем, как ты скажешь. Майк улыбнулся. — Я знал, что сделаете. Полчаса спустя все были на своих местах, блондинка сидела в рубке управления, а оператор в задраенном скафандре бормотал что-то по открытому радиовещанию. Майк с Эддом экипировались по полной выкладке и захлопнули оба люка. Одни лишь клаат'ксы оставались без скафандров, но на них, очевидно, правила не распространялись. Эдд сказал ему: — У этих ребятишек такая броня под мехом, что они могут провисеть в вакууме целый час и даже не замерзнут. Если они вообще когда-нибудь мерзнут. — Надеюсь, что так, — кивнул Майк. Он повернулся к камере. — Решим организационные вопросы. Вы меня слышите? — Да, — сказала Зара Трева. — Начинайте, как только будете готовы. Старайтесь рассказывать о том, что делаете, а я буду время от времени задавать вопросы, если мне что-то придет в голову. Потом мы смонтируем материал для новостей в конце заезда. — Ну вот и ладушки. Теперь ничего не оставалось, кроме как начать и кончить. Майк оказался в ловушке. — Сколько раз тебе приходилось выполнять эту процедуру? — Ну, раза два... или три. Майк уставился на корабль, чувствуя подступающий к горлу комок. Он только однажды участвовал в диагностике двигателя на борту «Скользкого Кота», причем дело было в сборочном ангаре, и все внутренности корабля были как на ладони. Этот же корабль, как раз наоборот, являлся для него полнейшей загадкой. Майк повернулся к Эдду и включил внутреннюю связь, которая не передавалась по открытому вещанию: — Помоги. — А я все ждал, когда ты наконец проснешься. — У меня голова была... другим занята. — Просто вскрой корабль как обычно. Клаат'ксы знают, что делать. Майк колебался. Почему Эддинггон так любезен? Не собирается ли он доложить обо всем этом как о вопиющей некомпетентности? И кто может поручиться, что не доложит? Оператор спросил: — Что-нибудь не так? Майк переключил частоты. — Э-э... нет еще, — он указал оператору на окошко в противорадиационных щитах. — Если хотите снять поближе, можете подключиться к моим глазам. Пока летучие ящерицы копошились вокруг кормовой части корабля, снимая панели, Майк забрался внутрь робота-манипулятора. Робот рывком выпрямился, его плоское металлическое лицо закачалось из стороны в сторону — это Майк проверял визуальные сенсоры. — Видишь монитор? — спросил Эдд по технической связи. Майк кивнулБоковым зрением он различил маленький компьютерный экран. — Следи за информацией, — сказал Эдд, — я буду помогать тебе по мере возможности. — Спасибо. Майк направил робота за противорадиационные щиты, волоча за собой толстый шлейф черных кабелей. Один из клаат'ксов оторвался от общей работы и стал придерживать кабели, чтобы они ни за что не задели, пока Майк работает. — А я думала, что все эти штуки с дистанционным управлением, — удивилась Трева. Майк-робот повернулся, вглядываясь через стекло рубки управления. Все вокруг казалось размытым, краски смазанными, изображение расплывалось в его видеоглазах. — Мы пока не можем приобрести хорошего робота, — сказал он. — Этот взят с гонок каменного века. Он повернулся к кораблю, шагнул вперед, и клаат'ксы, хлопая крыльями, разлетались с его пути. — О'кей, — сказал он, — внешние панели сняты, и мы можем видеть... ээ... что можем видеть, Эдд?.. о, внутренние щиты. Естественно. Они очень тяжелые... тяжелые, да ?— Ну, конечно, поэтому я буду пользоваться силовым съемником, чтобы снять их один за другим. — А я полагала, что эти стальные роботы достаточно сильны, чтобы... — опять удивилась Трева. — Только не этот, — буркнул Майк. Он просунул крюк съемника в укрепленную на щите петлю, обошел вокруг панели, орудуя встроенной пневматической отверткой, отворачивая болты, и поднял щит вверх. — Один есть. Осталось еще... ээ... девять... на этой стороне. — Ox, — вздохнула журналистка. Майк нервно улыбнулся. Монтировать репортаж будет нелегко. Вынимая болты, он отбрасывал их в сторону, а клаат'ксы проворно ловили их прямо на лету своими крошечными перчатками и проверяли на износ. Каждый пятый или шестой болт подлежал замене; возможно, ящерицы не были бы столь щепетильны, если бы не внимание прессы. На Лека произведет впечатление счет за эту профилактику. Наконец Майк сказал: — О'кей, щиты сняты. Теперь — первый двигатель. Эти большие патрубки вот здесь — излучатели потоков заряженных частиц. По четыре на каждый двигатель, плюс расщепители и магнитные фокусирующие зеркала. Всего шестнадцать лучей, перекрещивающихся в пяти различных целевых зонах. Внизу, через плазменную камеру, вдоль стен, идет пучок нагревательных трубопроводов реактивного топлива. И наконец, в конце узла вы видите коллимирующие магниты и нагнетательные инжекторы. — Не объяснишь ли, как работает этот двигатель, Майк? — Э, ну, в качестве реактивного топлива мы используем криогенный дейтерий, который накачивается через выхлопные сопла, чтобы остудить их, и через электромагнитные кожухи для того, чтобы поддержать их сверхпроводимость. Когда дейтерий начинает кипеть, он отсасывается через трубки обогревателя и подается вниз в форсажную камеру, где смешивается с термоядерной плазмой, — он засмеялся. — По-моему, такие двигатели давнымдавно устарели. — И этот двигатель сжигает?.. — Бор и дейтерий, правильной — Водород. —Ах, да. Водород соединяется с бором-одиннадцать, производя углероддвенадцать. Мы берем крошечные стеклянные гранулы, наполненные гидридом бора, и облучаем потоком заряженных частиц, пока не достигается температура воспламенения, которая составляет около двух миллиардов градусов. Плазма попадает под воздействие магнитного поля, и мы направляем поток на зарядку сосудов, накачивающих лучеиспускатели. Это чистая реакция, и углероддвенадцать стабилен. — Никакой радиации? — Никакой, мэм. Конечно, если в топливе есть примеси бора-десять, мы получаем на выходе углерод-одиннадцать с периодом полураспада около двадцати минут — распад позитронов бета. — Не забудь о примесях в водороде. — То есть? — Ладно, Майк, давай дальше. Дейтерии в данной реакции — тоже примесь. — Ну да, потому что... Если в гидриде присутствует дейтерий, среди продуктов реакции может получиться углерод-тринадцать. Он нестабилен, испускает пару нейтронов, а потом снова становится бором-одиннадцать. Естественно, эти-то быстрые нейтроны нас и беспокоят. — Естественно. Майк сделал паузу. Издевается она над ним, что ли? — Итак, дальше, — медленно сказал он, — нам нужно вытащить оттуда трубки нагревателя. — Зачем? — Чтобы проверить их на наличие высокотемпературной коррозии, которая может загрязнить плазму. Первым делом мы ищем обесцвеченные пятна и прогоревшие места, а также заметные трещины и тому подобные вещи. Затем мы подводим сюда рентгеновский аппарат и просматриваем микротрещины. — Это долгая процедура? — Бесконечная. — Боже мой, — пробормотала она. Через некоторое время они добрались до магнитных охладительных насосов. — Первый из восьми, — объявил Майк, наезжая на них. Голова у него уже гудела, каждое мельчайшее движение робота давалось с трудом. — Нельзя ли побыстрее? — спросила Зара Трева. — Нет. Можно только помедленнее. Он оглянулся и увидел смеющегося Эдда. Журналистка умолкла, но у Майка уже не было сил улыбнуться. Ему хотелось пойти куда-нибудь и прилечь. Даже в низкогравитационном поле он чувствовал полное изнеможение. — Каждый насос разбирается, подшипники и шпиндели смазываются, уплотнители заменяются. Затем мы прогоняем их в режиме ста пятидесяти процентов максимальной скорости. — Потрясающе, — простонала Зара. Десять минут спустя дело приобрело гораздо более интересный оборот. Одна из летучих ящериц уронила автоматическую отвертку поперек контактов на вентиле топливного бака — и бак выпустил такую солидную дозу остаточного дейтерия, что язык пламени метнулся через весь ангар. Несколько секунд Майк слышал только вопль оператора и видел лишь пару летучих ящериц, которые, сцепившись, крутились в поле зрения робота. Потом по всему ангару расцвели десятки маленьких костров, заполняя помещение дымом, в баке билось невидимое пламя, грозя вырваться через отверстие, а трубки нагревателя дрожали от перегрева. Майк повернулся и ударил по аварийной кнопке, которая отключала гравитационное поле и воздушную завесу. Когда кислород вытек из ангара в вакуум Питфола, огонь мгновенно потух, лишь в сторону туманных огней Уоллтауна поплыл легкий дымок. — Быстро в шлюз! — закричал он, вырвавшись из оболочки робота. Неуклюже передвигаясь в своем раздувшемся скафандре, он нажал кнопку громкоговорителя и закричал на летучих ящериц, но тут же вспомнил, что они не могут услышать его во внезапно возникшем вакууме. А времени заполнить ангар кислородом не было. Он увидел, как три клаат'кса ухватились друг за друга и переплелись хвостами, взъерошив мех, словно рассерженные дикобразы. Глаза, уши и ноздри их были плотно закрыты. — Ну же! — бормотал Майк, устремляясь в их сторону. Он схватил зверьков в охапку и запустил в сторону шлюза, который был уже предусмотрительно раскрыт Эддом. Еще двух ящериц он отыскал в машинном отсеке, где они пытались укрыться, и тоже перебросил их Эдду. Еще один, еще. Майк обшаривал глазами помещение. Внезапно он почувствовал, что бессознательно задерживает дыхание, и заставил себя наполнить легкие кислородом и расслабиться. Тут в поле его зрения попал оператор, медленно опускавшийся на пол, и уплывающая камера. — Что такое? — закричал Майк. Он включил переговорник. — Эй, ты! Быстро в шлюз! Оператор вяло открыл глаза, взгляд у него был бессмысленный. Майк наклонился и схватил его. — Быстро! Парень, казалось, пребывал в шоке, так что Майк оттащил его к шлюзу. Из-под смотрового окошка шлема у него вытекала тоненькая струйка замороженного пара. Майк втолкнул его в шлюз и захлопнул люк, а сам бросился на поиски последнего, самого маленького клаат'кса. — Майк! — завопил Эдд. — Что ты делаешь? — Один остался! — Оглянись! Майк обернулся и, ничего не увидев, повернулся обратно. Крошечная ручка сжала его перчатку. Летучая ящерица висела сзади на его ремне. — Ну, пошли, малыш. Хотя ты и не мерзнешь, но лучше нам выбраться отсюда. — Это произошло не по моей вине! — Знаю, знаю, — сказал Лек. — Жаль только, что мы решили снимать. Это не самая хорошая реклама. Майк погладил теплые гладкие стены регенерационного контейнера. Тайла «отключилась» на несколько часов. Майк поднял голову и посмотрел на ее плавающее тело. Сегодня она выглядела хуже. — Ладно, — сказал Лек, — какие повреждения? — Краска сильно облупилась. — Это не важно. Наверное, было похоже на взорвавшуюся бомбу? Майк не ответил. — Кто-нибудь пострадал? — Нет. Хотя, впрочем, у оператора скафандр немного протекал. Так что, когда мы выбрались из шлюза в рубку управления, ему было нехорошо. Он даже набросился на одну из этих летучих ящериц. Но, знаешь, у них такие острые зубки... — Спасибо за предупреждение. Лек, казалось, был раздавлен. Майк снова попытался завести разговор об образах, которые клаат'ксы мысленно передали ему. — В другой раз об этой монете, ладно? Майк замолчал. Лек не был расположен выслушивать теории о диверсии. — Как там Тайла? — спросил Майк. — Черт возьми, Майк, у тебя же есть глаза. Она похожа на сто фунтов гамбургеров, ей стало хуже. Майк взглянул на контейнер и отвел глаза. Да. — Эти ожоги всегда выглядят хуже перед тем, как начинают заживать. — Спасибо за ваше профессиональное мнение, доктор Мюррей. Сколько я вам должен? Майк прислонился к контейнеру. Что тут сказать? У всех сегодня тяжелый день. ГЛАВА 8 ▼▼▼ Майк находился на корабле один, он откинулся в пилотском кресле и наблюдал, как распахиваются стальные двери шлюза. Генератор воздуха опять был отключен, но предполагалось, что к моменту окончания гонки его включат. Майк надеялся на это. Вдоль всей изогнутой линии пит-ринга распахивались другие двери — одни из них разъезжались, другие разгибались, словно распускающиеся бутоны, третьи просто таяли, чтобы потом возникнуть вновь в результате какого-то таинственного процесса. Гоночный Комитет решил, что каждый может изощряться с этими чертовыми дверьми настолько, насколько позволяют финансы. Майк осмотрел поле. К старту готовились семнадцать гоночных кораблей, два из них прежде не участвовали в заездах. Это были гибриды класса А — одиночки с ограниченным запасом топлива, только для стажеров. Лететь предстояло по недавно подготовленной пятой трассе. Майк еще раз просмотрел список. Нет, Дувр Белл не участвует. Ну что ж. Возможно, это слишком мелкая гонка, чтобы из-за нее беспокоиться. Майк задраил отсек, получил подтверждение от Эндрю из рубки управления и направил корабль в сторону ленты, которая опоясывала Питфол по экватору. Контроль движения запросил у экипажей сигналы о готовности. Майк разрешил Эндрю подать сигнал и вывел корабль за пределы километровой зоны безопасности. Раздалась команда: «Пилоты, проверьте двигатели». Майк произвел выхлоп через главный реактивный двигатель, задействовав десять процентов мощности, и сбросил газ, погасив скорость маневровыми двигателями. Все, казалось, шло прекрасно, но вдруг на компьютере двигателя появились новые данные, в последнюю минуту потребовалась наладка. — Что, Дуайн? — Сейчас подрегулируем немного уровень поступления горючего. Не стоит беспокоиться. — Надеюсь, что не стоит. — Загорелся желтый свет, — поступило объявление Контроля Движения. — И без вас вижу, ребята, — пробормотал Майк. Он почему-то чудовищно волновался сегодня. С того злополучного испытания двигателя, окончившегося пожаром, он чувствовал себя так, словно его сглазили. Майк огляделся вокруг, увидел над головой клочки обгоревшей изоляции. Нет, не пожар довел его до такого состояния. Его мучила возможность новой диверсии — образ, отпечатанный в его мозгу усилиями клаат'ксов. Он завладел всеми его мыслями. Контроль Движения объявил: «Пилотам выдвинуться на девять километров». — Спасибо. Приближаясь к зоне выхода, он в последний раз провел автодиагностику систем. Как и в предыдущих заездах, все индикаторы горели зелеными огоньками. Майк нахмурился: — И зеленый свет не всегда спасает. — Ты что-то сказал? — донесся по связи голос Эндрю. — Прости, я просто говорил сам с собой. — Попытайся сосредоточиться, — сказал Лек. — Да, сэр. Черная зона выхода, окаймленная красными бакенами, заполнила экран. Контроль Движения Питфола запросил его импульсный повторитель, проверил код и разрешил вылет. Поступило объявление: «Скрученное кольцо открыто. На бельм свет входите в ринг». Лоб Майка покрылся капельками пота, которые отказывались скатываться вниз при нулевом g. Он поднял было руку, чтобы стереть их, но только наткнулся на стекло шлема. — А, черт, — пробормотал он. На панели засветился белый свет. Майк врубил главный двигатель, вошел в зону... ...и очутился в скрученном кольце четвертым в ряду. Это долго не продлится. На тренажере он был седьмым, поэтому знал, что другие корабли будут входить в скрученное кольцо впереди него. Иногда гонки начинаются мгновенно, и корабли отвоевывают позиции уже внутри скрученного кольца. Эта гонка была более цивилизованной: Контроль Движения привел поле в порядок. Майк глубоко вздохнул, еще раз проверил датчик топлива и тронул рычаг контроля позиции. Корабль плавно заколебался, все двигатели работали исправно. Спереди и сзади корабли покачивались и ныряли, это пилоты нервно проверяли двигатели. — Пока неплохо. — Не расслабляйся, Майк, — сказал Лек. — Прости. Он посмотрел в иллюминаторы — передний, задний, боковые — задержав взгляд на Клипсисе. Скрученная трасса изгибалась вокруг Питфола, и там, где поле уходило внутрь, Майк мог видеть яркую желтую звезду, заполнявшую экран. Мощное искажающее поле Питфола было всего пятнышком рядом с Клипсисом, но отсюда, с расстояния в несколько километров, оно казалось таким же огромным. Матовая сферическая нижняя поверхность Питфола скрывалась за слоем водорода, который он отсасывал у Клипсиса каждый раз, выныривая изпод звезды, — здесь образовывался изогнутый, сужающийся отрезок трассы, знаменитый двойной изгиб, известный под названием Коготь Дракона. — Поле сформировано, — вышел на связь Контроль Движения. — Прошу объявить свой статус. Майк нажал кнопку «ГОТОВНОСТЬ» и получил подтверждающий сигнал. В большом иллюминаторе опознавательные огни кораблей один за другим мигали, загораясь зеленым. Майк ждал, пока двое копуш не заявят о себе. Один наконец загорелся зеленым, другой подался в сторону Питфола, его кодовые огни мигнули и погасли. Отказ двигателя. — Повезло, — пробормотал Майк, проверяя, отключен ли микрофон. Гонка еще не началась, а он уже оказался на шестой позиции. — Приготовьтесь к ускорению, — предупредил Контроль Движения. Майк был давно готов. Он смотрел в иллюминатор, туда, где трасса загибалась вверх, плавно преодолевая барьер скорости света. Лидер-корабль изменял параметры трассы. Невидимые стены этой трубообразной тропы начинали слабо светиться, их радиус увеличивался при возрастании скорости. В миллионный раз Майк проверил свою «упряжь», убедился, что охладительные трубки не протекают, затем стал следить за бегущими по экрану цифрами. Трансфактор два... два и три десятых... шесть десятых... девять десятых... трансфактор три... Питфол, Клипсис, сверкающий Коготь — все превратилось в радужный мазок. Трасса задрожала от энергии, вливаемой в нее лидер-кораблем. При трансфакторе три и пять десятых трасса разорвала свое кольцо, распрямляясь, вытянулась в расширяющуюся спираль и вонзилась в спидвей в пяти миллионах километров от центра Клипсиса. Быстро наступила стадия конечного ускорения, расширяющаяся трасса заискрилась мерцающими огоньками. Не успел Майк заметить, как это произошло, а они уже очутились на спидвее, вытянувшись в линию с интервалом в пятьдесят метров друг от друга, скатываясь в середину грува. Корабли пересекли стартовую черту. На его панели загорелся зеленый свет. Гонка началась. Майк тут же вошел в скоростной сдвиг, пытаясь обогнать парня впереди, Якобсена, которому, как оказалось, пришло в голову то же самое в ту же самую секунду. Некоторое время Майк держался вплотную к выхлопу Якобсена, потом метнулся в грув, причалил на секунду и рванул к противоположной стороне грува, вложив в этот бросок всю мощь двигателей. На панели вспыхнул красный свет, двигатели взвыли, словно злые духи. Майк, стиснув зубы, выжимал из машины все что можно, пока не увидел, что Якобсен сдался, скользнул в грув и отключил двигатели. Майк засигналил, еле сдерживая вибрирующий от ускорения корабль. Он опустился в грув так близко к Якобсену, что получил предупреждающий сигнал. Некоторое время они скользили по инерции, нос к хвосту, пока Майк не плюнул на неумолкающий сигнал, выругал несговорчивого пилота, который отказывался уступить дорогу, и опять ушел в сдвиг. Секунд пять он проталкивал корабль против течения при двигателе, работающем на трех четвертях максимальной мощности, затем прыгнул обратно в грув, обогнав соперника метров на восемьдесят. И только теперь перевел дыхание. Он был на пятой позиции. — Это не похоже на тебя, Майк, — донесся голос Лека. — Ты продвинулся всего на одно место, а чего это тебе стоило? Почти трети всего горючего. — Знаю, — сказал Майк. — Прости. Вообще-то тактикой гонок в команде должен был заниматься Эндрю, но Лек решил дать Майку возможность показать себя. Маленький эксперимент на проверку тактического мастерства. — Попробуй еще раз, — предложил Лек. Майк включил маневровые двигатели и скользнул к объездной дорожке. Чем больше он удалялся от грува, тем меньше становилась его скорость, и за несколько секунд корабль Якобсена без труда восстановил свою позицию. Майк увидел приближающийся красный гравитационный бакен и попытался, оттолкнувшись от него, соскользнуть по наклонному спуску в туннель. Но он притерся к бакену слишком близко и его чуть не засосало в гравитационный колодец, а потом пришлось слишком долго ждать, чтобы попасть в туннель, теряя при этом скорость. Ему даже пришлось уменьшить тягу, и все равно он пропустил вход в трубу. Лек ничего не сказал. Слова были излишни. Майк еще сбросил газ, чтобы сэкономить топливо, и теперь обреченно смотрел, как половина заезда пролетает мимо, беспрепятственно скользя по центру грува. Через тридцать секунд, приблизившись к следующему входу в туннель, Майк врубил двигатель на максимум. — Майк, там... — Я знаю! Он увидел этот дурацкий бакен, который, вращаясь, приближался к нему, сверкая ярко горящей мишенью. Это был действительно крупный бакен, такой мог придать дополнительное ускорение. Но сейчас Майк слишком нервничал, чтобы попытаться просочиться по узкому спуску, огибавшему бакен. Он просто с ходу рванул по прямой — старый грубый прием. На этот раз он попал в туннель без промаха, и корабль заскользил как по маслу, набирая скорость. Майк вырубил главный двигатель и включил маневровые, протискивая «Девяносто Девятый» через извилистый сужающийся туннель искривленного пространства. Майк отчаянно боролся с рулями, пока корабль дергало и бросало в завихрениях, которые делали скоростной сдвиг таким гладким и гостеприимным. При этом он не сводил глаз с экрана. Его корабль взбирался вверх, медленно обходя ребят в груве. Но время работало против него. На этой трассе петли длились всего три с половиной минуты, и корабли уже приближались к плоскости эклиптики, где горела отметка старт-финиш. Конец первого витка. — Что ты собираешь делать теперь? — спросил Лек. Туннель скоро должен был выплюнуть его на трассу. Таковы были правила. Майк проверил датчик топлива и с упавшим сердцем понял, что баки практически пусты. Ему уже не удастся еще раз прыгнуть в трубу без дозаправки. Майк включил передатчик, готовясь ответить Леку, но туннель внезапно расширился. Он быстро проскочил через светящиеся полосы — белая, черная, белая, черная, белая, черная — и корабль снова очутился на трассе. Как раз на подходе к десятому гравитационному бакену. Майк вскрикнул и начал неуклюже маневрировать, теряя скорость быстрее, чем можно было позволить в подобной ситуации, пока наконец не включил главный двигатель, выводя корабль в грув. Майк перевел дыхание и взглянул на экран. Теперь он был четвертым. Еще одно место отвоевано — и не осталось ни капли топлива. Майк заскользил вдоль внутренней стороны петли, не пытаясь улучшить позицию, даже не виляя из стороны в сторону, чтобы затруднить обгон идущему сзади. Все было бесполезно. На середине третьей петли все пилоты, у которых еще сохранились остатки топлива, внезапно принялись неистово обгонять друг друга, ныряя в туннели. Расположение кораблей менялось раз двадцать, одно оставалось неизменным: всякий, кому приходило в голову обогнать Майка, мог сделать это, не пошевелив и пальцем. Когда у юс нет топлива, вы беспомощны,, как трудной младенец, и это известно всем. В конце концов даже лидеры истощили свои запасы и нырнули к питам. Майк тоже ушел с трассы, теряя последние капли топлива. К тому времени, как его корабль добрался до зоны выхода у северного полюса Питфола, Майк не был уверен, хватит ли ему топлива преодолеть оставшиеся шесть или семь километров до пит-ринга, где мигал гоночный бакен Крувена — красный; желтый; белый; белый. Майк остановил корабль рядом с заправочной линией, но слишком далеко — длины шланга не хватало. Он выругался, дергая рычаг вперед и назад. Никакого эффекта. Баки пересохли. Майк огляделся с диким видом и тут услышал голос Эндрю: — Отлично, Майк. Сейчас мы подцепим тебя и подтащим поближе. Майк застонал и перевел двигатели на режим микровыхлопа, чтобы использовать последний килограмм реактивного топлива. Корабль дернулся, подался вперед и тяжело врезался в буфер. Майк мгновенно включил сканирующий экран, просматривая повреждения. Все обошлось. Не обошлось. Пластины причального буфера застряли между ребрами радиатора корабля, и теперь раскаленные ребра, изогнувшись, перекрыли отток горячих газов. Температура двигателя угрожающе подскочила. — О, нет... Майк смотрел на убегающий вверх столбик данных. Температура достигла предельного значения, трубы топливного насоса лопнули, и корабль жалобно зазвенел. На панели вспыхнули аварийные индикаторы, запели сигналы тревоги. — Только не это, — стонал Майк. — Боже, прошу тебя! — Ну что ж, ты его доконал, — спокойно сказал Лек. — Я вижу пар даже отсюда. Майк включил задний обзор. Туман из кристалликов замерзшего топлива искрился над щитом верхнего вентилятора. Из дока выдвинулись манипуляторы захвата, перевернули корабль вместе с Майком и втащили его внутрь. Гонка для него окончилась. Краем глаза Майк заметил какое-то движение за иллюминатором. Это подлетела камера шерифа гонок, чтобы заснять корабль. Гоночный Комитет следил за ним. На него смотрел весь Питфол. — Послушай, Майк, — сказал Лек равнодушным тоном, — когда освободишься, я бы хотел потолковать с тобой. Майк выругался — про себя. Впрочем, его уже никто не слушал. Когда оттягивать разговор было уже невозможно, Майк вышел из ванной. Лек ждал его в комнате. — Я уж думал, тебя смыло в канализацию, — сказал он, улыбаясь. Майк покачал головой, но не улыбнулся. Ему хотелось поскорее покончить со всем этим. — Корабль будет готов через два-три дня, — сказал Лек. — К счастью, мы не пропустим ни одной гонки — за исключением сегодняшней, разумеется. Майк кивнул. — Нам придется арендовать другого робота для испытаний, — продолжал Лек. — Наш все еще не остыл после последнего осмотра. Майк еще раз кивнул и подумал, почему Лек не орет на него. От страха у него похолодело внутри. Лек произнеси — Ты, конечно, понимаешь, что натворил? —Да, сэр. — Сжечь все горючее до капли было чудовищной глупостью. Майк кивнул. Лек слегка улыбнулся. — Но я думаю, такое может случиться с каждым. Я хочу сказать, со мной такого не случалось, но пару раз я был близок к этому. Майк решил, что в данной ситуации безопаснее будет улыбнуться. — Но, — улыбка Лека превратилась в ужасную гримасу, — включить главный двигатель в зоне безопасности? Более безответственного и опасного поступка я в жизни не видел. У тебя следовало бы отобрать лицензию. Мы оштрафованы Гоночным Комитетом. Если бы это сделал я, я бы... Если бы любой пилот сделал подобное, он бы уже паковал чемоданы — при условии, что ему дали бы на это время. Его бы просто вышвырнули из гонок. Навсегда! Майк заморгал. Из гонок навсегда. От этой мысли он содрогнулся. — Я не хотел. — Что, черт возьми, с тобой происходит, Майк? Ты никогда не делал подобных ошибок. — Я не знаю. Я просто... не в себе. Он посмотрел на Эддингтона, который сидел в дальнем углу контрольной рубки, притворяясь, что не слушает. Лек понизил голос. — Майк, ты ведь понимаешь, что я должен был бы сейчас на тебя орать? Строить из себя помешанного перед этим парнем? — Лек, да ты и есть помешанный. — Да, но не настолько. Как ты думаешь, какая у меня мания? — Многие боссы орут на парней. — Да, но я таких не люблю. Майк бросил еще один взгляд на Эдда. — Смотри на меня! — зарычал Лек. Майк судорожно повернул голову, часто заморгал. — У меня для тебя небольшой сюрприз, Майк. —Да, сэр? — Я подписал тебя на общественные работы в обмен на небольшое снижение штрафа. Как ты думаешь, это справедливо? —Да, сэр. — Хорошо. Тебе надлежит явиться на Южное поле завтра в три часа первой смены. — Поле! — Они скажут, что надо будет делать. — Это надолго? Лек взглянул на Эддинггона, затем подмигнул Майку и повысил голос. — А в чем дело, ты боишься пропустить гонки? — Да, боюсь. — Это не твои проблемы, Мюррей. С этого часа. Майк открыл и закрыл рот. — Ты хочешь сказать, что я уволен? — Уволен? — усмехнулся Лек. — Что ж, над этим стоит подумать. Майк подождал немного. Даже если это была игра, она ему не нравилась. — Нет, — сказал Лек. — Ты не уволен. Но я нанял еще одного стажера. Эй, Сквиб! Иди-ка сюда и познакомься со своим партнером. Майк поднял голову. Из соседнего помещения донеслось жужжание, и сверкающее металлическое тело с плоским лицом робота выбралось из люка и направилось к ним с механической точностью движений. Несмотря на заверения Лека, Майку в этот момент показалось, что он слышит скрежет, с которым рухнули обломки его карьеры. ГЛАВА 9 ▼▼▼ — Ты не поверишь, — сказал Майк, — он хочет взять на мое место машину. — Настоящую машину? — спросила Тайла. — Тебе, наверное, смешно. — Нет, нисколько. Я просто думаю, ты слишком болезненно реагируешь. Этот автомат не может полностью заменить тебя — или меня, например. Есть законы, понимаешь? — И все-таки это ужасно. Я хочу сказать, что гонки — это моя жизнь. Майк отвернулся, разглядывая людей, стоящих у других контейнеров в палате. Молодой человек подошел к контейнеру с маленькой девочкой внутри; он прижался лбом к стеклу, и его плечи задрожали. — Я чувствую себя таким потерянным, — сказал Майк. — Я слышала, ты сегодня запорол двигатели. — Только один. — Что с тобой происходит? — Не знаю. — Обычно ты знал, что делаешь. Я даже боялась, что ты займешь мое место. А теперь посмотри на себя. Врезаться в причал, как десятилетний мальчишка, повредить двигатель. — Знаю, знаю. Я совсем расклеился. — Так соберись. — Да, конечно. Молодой человек опустился на колени перед контейнером с маленькой девочкой, не отрывая лица от стекла. — Я раздвоился, — пробормотал Майк. —Что? — Это диверсия, — он посмотрел на Тайлу в контейнере. — Не только по отношению к кораблю, но и ко мне самому. Каким-то образом кто-то установил надо мной контроль. Я не понимаю, что происходит. — Ты городишь чушь, вот что происходит. — Ты думаешь? — Поверь мне. — И что ты предлагаешь? — Нужно просто постараться изо всех сил, вот и все. Ты ведь уже многому научился. — Пожалуй, ты права. — Ты талантливый. — Правда? — К счастью, я талантливее. Майк улыбнулся. «Я знаю». Майк оглядел переполненную комнату, в которой множество людей пили, курили, говорили слишком быстро, смеялись чересчур громко и вообще напоминали сборище идиотов. Типичная спонсорская вечеринка. — Ну же, Майк, — затормошил его Бландо. — Закон гласит, что мы здесь для того, чтобы весело провести время. А ты витаешь в облаках— Я стараюсь. — По-моему, ты где-то заблудился. Кто-то в дальнем углу комнаты истерически захохотал, и Майк был уверен, что смеются над ним. Череп у него еще гудел от нового образа, отпечатанного у него в мозгу неутомимыми клаат'ксами. Он зашел на верфь, чтобы показать серебряную монету той части команды летучих ящериц, которые проводили большую часть времени за ремонтом «Скользкого Кота». Он полагал, что это позволит прояснить картину случившегося. Даже теперь он чувствовал на лице горячие пальчики Скарфейска, как Майк назвал украшенного шрамом зверька, который изо всех сил вцепился ему в щеки, чтобы отчетливее передать образ... Опять он медленно плыл среди металлических внутренностей носового отсека корабля, все глубже погружаясь в узкое темное пространство. В странном свете мерцали и поблескивали какие-то формы, знакомые предметы казались причудливыми и удивительными, а вещи, которых он никогда прежде не видел, выглядели простыми и очевидными, словно он работал с ними всю жизнь, трогая и дергая их десятком пар крошечных ручек. Он плыл дальше, вдоль выхлопных труб двигателя, длина которых не превышала метра; но теперь они неимоверно растянулись, а кольцевые ребра казались горными отрогами, опоясывающими удивительные планеты конической формы. Все глубже погружался он в чрево корабля, пока не разглядел мерцающий топливный бак и гигантские трубы, выползающие из вентиля сбоку. Разноцветные провода подобно толстым шлангам пучком выходили над вентилем, загибались вверх и убегали параллельными полосами в темноту. Тусклый свет вспыхнул ярче, и Майк увидел, что он здесь не один. На него надвинулась тень — огромная человеческая рука, монета, зажатая в пальцах, словно светилась собственным светом. Рука проплыла мимо Майка к проводам, выходящим из соленоида над вентилем. И вновь, когда монета вдавилась в провода, они изогнулись и зашипели, брызнув снопом искр. Провода сверкали и потрескивали, свет дрожал на лице, которое отражалось на блестящей поверхности бака, искажаясь в его изгибе. Майк задержал дыхание. Это абсурд, продолжал он соображать. Откуда там искры? Он поплыл ближе к баку, вглядываясь в темное отражение, которое то вспыхивало, то гасло. Вдруг он почувствовал электрическое жужжание в мозгу, и чем ближе он подплывал, тем громче оно становилось, распирая мозг, превращаясь в рев какой-то ужасной пыточной машины. Майк почувствовал во рту кислый металлический привкус и захотел улететь прочь, позвать на помощь, но летучие ящерицы не отпускали его, наполняя мозг болезненными образами. Он испытал неистовый напор их желания выяснить истину, получить власть над изображением. И понял, что они не остановятся, пока Майк не узнает незнакомца. Он уставился на дрожащее отражение, придвигаясь все ближе и ближе. Ему захотелось повернуться и взглянуть прямо в лицо, заглянуть в глаза человеку с монетой в руке. Он попытался повернуть голову, но это было все равно, что выпрыгнуть из кровати в разгар кошмара. Он был парализован. Оставалось только вглядываться в искаженное отражение и ничего другого. И как он ни старался избежать этих мыслей, страшная истина заполонила мозг. Он не знал, кто был этот человек, он знал лишь одно: это был кто-то очень знакомый, кто-то из ближайшего окружения. — Итак, — сказал Джесс, — какое же приключение ты пережил сегодня? Майку не хотелось сейчас думать об этом. Он чувствовал себя растерянным, преданным, беспомощным. — Майкл Мак-Алистер Мюррей! — позвал высокий голос, и Майк обернулся. Это был человек, которого ему приходилось видеть раньше, спонсор или представитель завода. —Да, сэр. — Вы становитесь знаменитым! — Казалось, он не умеет говорить тихо. — О вас повсюду говорят! — Да, сэр. Похоже, что так. И смех и грех. Человек обнял Майка за плечи и попытался оттеснить его от остальных. — Пойдем, прогуляемся! Майк беспомощно оглянулся. Джесс крикнул ему: — Скажи, что я тоже не прочь. И обойдусь ему дешевле. Майк отшатнулся, чуть не угодив под робота-официанта. — Майкл Мак-Алистер Мюррей! — еще раз воскликнул громкоголосый человек. — Боюсь, что это я. — Мы сделаем с вами бизнес, вы и я. Сделаем бизнес! — Какой еще бизнес? Майк удивлялся, зачем парню понадобилось оттаскивать его от остальных, если он все равно орал во все горло. — Вы ведь меня знаете, да? — продолжал человек. — Вы ведь меня видели? Вы слышали, что обо мне говорят? Вам известна моя репутация? — Я вас видел на приемах раз или два. — Отлично! Отлично! Замечательно! Значит, мы поладим, вы и я. Мы ведь понимаем друг друга, честное слово. Разве не так? Майк вздохнул: — Да кто вы такой наконец? Человек сделал большие глаза и оглядел комнату и всех присутствующих, которые почему-то не обращали на него никакого внимания, словно пытался сказать: «Вы меня разыгрываете? Спросите обо мне любого! Вам всякий скажет!» — «Тойко Тойз»! — воскликнул он. — Вы надо мной смеетесь? «Тойко Тойз»! Вы в самом деле не знаете? Я Уйм Уонг, представитель «Тойко»! — Прекрасно. — Четвертая по величине фирма в обитаемой Вселенной! Майк кивнул. Человек продолжал: — Мы выпускаем Бластэйшн и Доггароид и Уилли Уини, и — кстати — мы выпускаем Сэма Спидвея. — Ах да. — Сэм Спидвей! — Да, я видел. Такая кукла с маленькой гоночной ракетой и чем-то, что дети принимают за смотровой отсек с пучком трубочек и шлангов. Рождественские игрушки, заполняющие прилавки Земли и нескольких десятков других прекрасных планет. — Сэм Спидвей! — кричал мистер Уонг. — Он так здорово продается! — О'кей. И что дальше? — Что дальше? Вы спрашиваете меня, что дальше? — Если вы будете так любезны и скажете мне. Человек снова оглядел комнату и впервые понизил голос. — Так ведь мы собираемся сделать для Сэма партнера. Понимаете? Вроде юного стажера. — В добрый час. — Вы все еще не понимаете. Мы изучили общественное мнение. Вы тут всем очень нравитесь. — Не всем, — заметил Майк. — Многим, поверьте мне, многим. И по ящику вас на днях показывали, вы там что-то такое делали. — Профилактику двигателя. — Вот именно. Суть в том, что нам нужна модель для куклы, и вы как раз подходите. —Я? — Разве не об этом вы мечтали всю жизнь? — Вовсе нет. — Мы назовем его Майк-новичок. Вы будете у Сэма Спидвея пилотомстажером. Здорово? — Мне это не нравится. — Речь идет о пробной серии, имидже героя в залатанном скафандре... — Не хочу. — Речь идет о больших деньгах! — Он сделал характерный жест пальцами. — Хотя это еще преждевременно. — Нет, это не прокатит. — После этого вы могли бы... — человек вдруг осекся, посмотрев на Майка. — Чего это не сделает? — Не прокатит. Я не хочу этого. — Майкл Мак-Алистер Мюррей!— завопил Уйм Уонг. — Вы сами не понимаете, что говорите! Теперь все присутствующие с интересом следили за их разговором. Майк заметил светловолосую журналистку, наблюдавшую за ними с насмешливой улыбкой. Зара Трева. Это она сделала его знаменитым. — Я не мальчик, — сказал Майк. — В игрушки не играю. Пронзительный голос мистера Уонга понизился до зловещего шепота: — Шпана безмозглая! — Остынь, визгливая голова. И Уонг вновь повысил голос: — Вы еще пожалеете об этом, мой друг. — Это ведь мои проблемы, не так ли? И Майк отошел, ворча про себя: — Только этого мне не хватало. Майк еще потолкался среди гостей, подумывая о том, чтобы вернуться на пит и завалиться в койку. Вдруг кто-то попросил тишины. Похоже, собирался сделать объявление или что-то в этом роде. Майк направился к двери. Это его не интересовало. Вдруг знакомый голос заставил его остановиться. Это был старый Фрэнк Л. Джеймс, глава гоночного синдиката, который более чем наполовину финансировал команду Лека. Майк попытался вслушаться, но невдалеке какая-то компания громко насмехалась над сияющей лысиной Джеймса. — Заткнитесь, — сказал им Майк. Они не обратили на него внимания. Майк подошел поближе к говорившему. Джеймс был чем-то очень взволнован. — Огромные новые возможности, — говорил он что-то о своих недавних инвестициях. — Главное дело моей жизни... — Как красиво! — пробормотал Майк. — ...целая планета... — что-то в этом духе. — Представляю себе, — сказал Майк. Эти ребята всегда преувеличивают. Лишь бы их пресс-конференцию показали по ящику. — Колоссальные жертвы... — продолжал Джеймс. «Не тобой принесенные», — подумал Майк. И тут лысый старик произнес нечто такое, что перекрыло гомон толпы: — Разумеется, мы будем сокращать ассигнования в более традиционных областях. — О, нет... — простонал кто-то неподалеку. Майк резко обернулся. Это был Лек, который застыл со стаканом в руке и потрясенным выражением на лице. — Сокращать ассигнования… Команда и впрямь оказалась в беде. Майк торопливо вышел. Он не мог видеть босса в таком состоянии. Джесс пробирался сквозь толпу вслед за гоночным роботом, который в конце концов остановился перед буфетным столом, разглядывая закуски. — И как вам это нравится? Робот повернулся. — Джесс Бландо, если не ошибаюсь? — Мы встречались? — Я просматривал ваш файл в информационной сети. — Вы ведь Сквиб, новый друг Майка? Сквиб засмеялся. — О, да, мы с Майком отлично поладили. Он думает, что я собираюсь занять его место. — А разве не так? Сквиб не ответил. К столу подобралась пара лаатов с голодным блеском в многочисленных глазах, и Сквиб с Джессом отошли к французским окнам, выходящим в некое подобие сада. — Давайте прогуляемся, — сказал Сквиб. Сад был небольшой, но с аккуратно подстриженными кустами и шумным фонтаном в центре; искусственное солнце Питфола заливало его бело-голубым светом. Здесь, на внутренней поверхности ринга, жили богатые люди, наслаждаясь незаходящим солнцем и отсутствием транспорта. — Я видел, каким взглядом вы смотрели на тот паштет, — сказал Джесс. — Вы ведь когда-то были живым? — Давайте не будем о прошлом. — Хорошо, поговорим о будущем. О будущем Майка. — Если вам от этого станет легче, я здесь не ради того, чтобы занять его место. Во всяком случае не совсем ради этого. — Ему очень тяжело после аварии. — Он сильно травмирован. Я понимаю. — Он мечтает обо всей этой чепухе. Участвовать в полетах, гонках, просто находиться здесь — в этом вся его жизнь. Сквиб рассмеялся. — К сожалению, Вселенная устроена не совсем так, как нам хочется. Уж это-то вам должно быть известно, Джесс Бландо. — Сейчас мы говорим о Майке. — Я не утверждаю, что ему нужно забыть свои мечты. Пусть добивается их осуществления, добивается изо всех сил. Но ему придется понять, что обстоятельства могут обернуться против него и разрушить воздушные замки. Нельзя все время делать то, что хочешь. — Ему это известно. Он просто хочет, чтобы игра была честной. Сквиб снова засмеялся. — Опять вы хотите переустроить Вселенную. С минуту они молча шли по усыпанной гравием дорожке. Джесс сказал: — С вами тяжело разговаривать. Сквиб остановился перед десятиметровым квадратным газоном. — Вот он. Холм Элфина. Джесс посмотрел на низкую траву. — Где же тут холм? — Пойдемте, — сказал Сквиб и потянул его за руку. Они ступили на траву. Через несколько шагов создалось впечатление, что газон круто уходит вверх. Джесс засмеялся. — А, понял. Гравитационная шишка. Тонкая штучка. Вот куда уходят деньга. Обожаю такие приколы. — Не нужно сарказма. Вы любите деньги? — Только когда их у меня нет. Наклон становился все круче, и Джесс подумал, что сейчас опрокинется навзничь. Он опустился на четвереньки и пополз к центру оптически абсолютно плоского квадрата. Его примеру последовал и Сквиб. — Это похоже на конус, — сказал Джесс. — Думаю, скорее асимптота. В конце концов Джесс зарычал и шлепнулся на спину, весь мокрый от пота. Он посмотрел вверх. Эту штуку следовало назвать Стеной Элфина. Сквиб растянулся рядом. — Интересно, как здесь трава растет. — Скорее всего они ее расстилают перед вечеринками. Взгляд Джесса скользнул мимо внутреннего стержня Питфола и остановился на внутренних рингах, освещавшихся вспышками электросварки. Эта часть Питфола еще достраивалась. — Мы говорили о Майке, — напомнил он. — С ним все будет в порядке. Он крепкий парень. Просто он травмирован. Это была диверсия. Джесс ничего не ответил. Сквиб продолжал: — В мои намерения не входит усугублять его состояние. — А что входит в ваши намерения? — Просто делать свою работу. Только и всего. ГЛАВА 10 ▼▼▼ Маленький зеленый человечек повертел монету в руках. — Признаться, не понимаю, почему вы принесли эту вещь сюда. — Я надеялся, вы должны знать здесь кого-нибудь, кто имеет дело с монетами, — сказал Майк. Человек поднял глаза и посмотрел на Майка. — Разве я похож на такого? — Его кожа вспыхивала красными и коричневыми пятнами. — Ладно, забудем, — сказал Джесс. — Только время зря теряем. Человек посмотрел на Джесса. — Я имею в виду, что если бы вы принесли обломок старинного корабля или что-то в этом роде... — Да, понимаю... — Ладно, — внезапно сказал человек. Его лицо теперь было огненнокрасным. — Сейчас посмотрю в запасниках, — и он быстро вышел. — Забудь об этом, Майк, - сказал Джесс, когда человек исчез за потайной дверью, замаскированной реактивным двигателем столетней давности. — Ты думаешь, это он из-за меня так изменился в цвете? — Просто он — чайнбол, Майк. Это у них само собой получается. — Ну, мне просто было интересно. Что же теперь делать? Майк огляделся. Музей Гонок Клипсиса представлял собой сферу. Его гравитационная система была спроектирована таким образом, что вся внутренняя поверхность в сущности была полом. Повсюду высоко над головой висели корабли и витрины с голограммами знаменитых гонщиков, их призами и талисманами. — Боже, мне здесь нравится. Ты часто здесь бываешь? — спросил Майк. Джесс скривился, разглядывая блестящие бока кораблей. — Майк, я провел на Клипсисе почти всю жизнь, но ноги моей еще не было в этом заведении. — Ты смеешься! Разве тебе не нравятся гонки? Я хочу сказать, у них же здесь все знаменитости — посмотри туда! — Майк показал на черный корабль с тремя раскрытыми двигателями. — Это же «Черная Смерть», ей-богу! Я хочу сказать, что двадцать лет назад этот корабль... — Знаю, знаю. Я стажировался на этой колымаге. И ни одна гонка не обходилась без того, чтобы мы не разбили один из этих чертовых двигателей. — Я не знал, что ты... Но если это такой великий корабль, что он здесь делает? Почему он не на трассе, почему не завоевывает призы? Джесс повернулся и пошел прочь, не дожидаясь, пока Майк объяснит, что он хотел сказать. Бедный Джесс. Расцвет его карьеры пришелся на трудные времена. Майк посмотрел вверх на один из кораблей — одноместный, с одним двигателем и омерзительным чудовищем, нарисованным на днище: нечто со множеством рук, когтей и зубов. Несомненно, пилот был инопланетянином. При этом, насколько Майк знал традиции, на днище была изображена девушка пилота. Рядом висел желтый «Паук» — старинный инопланетный корабль, использовавшийся когда-то для создания спидвея и послуживший прообразом современных аварийных и технических кораблей. Под кокпитом, напоминающим голову, виднелось шарообразное тело, с которого свисал десяток хилых ножек, согнутых в коленях. Все это напоминало гигантскую желтую песчаную блоху. — Самый древний корабль музея, — произнес рядом чей-то голос, и Майк оглянулся. Это была молодая женщина с длинными каштановыми волосами. Кого-то она ему напоминала. — Вы здесь работаете? Она кивнула. — Почти год, — девушка медленно отошла, чтобы протереть соседнюю витрину. Оглянулась с улыбкой. Майк подумывал было двинуться вслед за ней, когда заметил приближающегося робота. — Спидбол? —Угадал. — Что ты здесь делаешь? — Ищу тебя. Что они сказали насчет монеты? — Пока ничего. Спидбол ткнул пальцем в воздух, и между ними зависло голографическое изображение серебряной монеты. — Я проверил кое-какие из моих старых мозговых записей и убедился, что был прав. У меня когда-то была кучка таких монет ~ пятьдесят штук, все серебряные, все с Земли, все отчеканены в Европе в начале или середине семнадцатого века. Майк уставился на медленно вращавшуюся монету. На аверсе два льва держали меч, пронзающий корону. Вокруг короны были видны звезды и полумесяц. По кругу шли буквы. Возможно, латынь. — Что здесь написано? — На аверсе написано: «Мойс Зекелий из Семиенфлавы, воевода Трансильвании и граф Зекельский». — О... — Не волнуйся. Я и сам не знаю, кто это такой. На реверсе по кругу другая надпись: «В год от Рождества Христова 1603, Клаузенбурп», а в середине: «Господь — мой защитник». — А ты не помнишь эту конкретную монету? — В этом я не уверен. Но знаю, что у меня были монеты, подобные твоей. — Где ты их взял? — И этого я тоже не знаю. Одно ясно как божий день: больше у меня их нет. Мне пришлось потратить уйму времени в Мозговом Банке, пропуская свои записи через частотный уловитель. По-моему, кто-то побывал там до меня. Может быть, кому-то не хочется, чтобы я вспомнил про эти монеты. — Но почему? — Это главный вопрос, не правда ли? Он заставляет меня задуматься и о моей собственной смерти, понимаешь? Никто ведь не знает в точности, что случилось с моим кораблем, и вот теперь я обнаруживаю, что кто-то перепутал мои мозговые записи. — Похоже на то. — Похоже, — сказал Спидбол, втягивая топографическое изображение обратно в палец. — Это заставляет о многом задуматься. Что, если я был убит? — Но кто мог это сделать? — Возможно, ревнивый муж, — заметил, возвращаясь, Джесс. — Не пойти ли нам в полицию? — предложил Майк. — Испортить все удовольствие? — Спидбол оглядел музей. — Возможно, они как раз сейчас следят за нами. — Кто? — спросил Джесс. — Диверсанты, — пояснил Майк. — Черт, — выругался Джесс и кивнул головой вбок, чтобы Майк посмотрел туда. Маленький красный человечек спешил к ним, покачивая пятнистой головой. — Поместите объявление в газету, — сказал он. — Может быть, ктонибудь откликнется и расскажет вам об этом. Майк нахмурился и взял монету. На ощупь она была горячей и жирной, словно над ней только что поработало множество пальцев. — Кому вы показывали это... Но человек уже торопливо уходил, и кожа его становилась голубой, под цвет музейного ковра. — Ну, что я вам говорил? — усмехнулся Джесс. — Никто ничего не знает. — А я все-таки продолжу поиски, — настаивал Майк. — Послушай моего совета, — сказал Джесс. — Забудь об этом. — Не могу, Джесс. Репутация команды под угрозой. Если синдикат Фрэнка Л. Джеймса откажется от нас, нам действительно придется просить денег у боссов Эддинггона. — Это все рассуждения. Тебе нужно сосредоточиться на работе. — Да, знаю, — сказал Майк, сжимая монету в потной ладони. — Мне все это говорят. Немного позже в ту же смену Майк явился на Южное поле, чтобы принять участие в общественных работах. Зарегистрировался у директора. — Майкл Мюррей? — переспросила женщина, пробежав глазами список на дисплее. — Да, вот, нашла. О! Вы гоночный пилот? — Да, мэм. — Как это увлекательно! — Да, пожалуй. — Сегодня вы будете работать на коммутаторе. Сможете? — Надеюсь. — Поговорите с Нэнси, — она показала в дальний конец комнаты. Майк посмотрел туда и увидел высокую светловолосую девушку в скафандре без шлема. Он улыбнулся: — С удовольствием. — Желаю успеха! — сказала женщина. Майк подошел к девушке, которая стояла у окна, глядя на купол игровой площадки. Под ним десяток маленьких ребятишек как сумасшедшие порхали и кувыркались в невесомости. — Стайка маленьких обезьянок, — сказал Майк. Девушка повернулась и посмотрела на него. — Мюррей, — прочитала он табличку на скафандре. — Зови меня Майк. — Я Нэнси Келлун. — Привет. — Я отвечаю за них. Майк посмотрел на детей, чувствуя, что краснеет. — Я не хотел сказать... — Ты ведь гонщик, так что, возможно, знаешь кого-то из их пап или мам. — Да, наверное. Но я никогда не встречал... — Ты действительно гоночный пилот? Ты так молодо выглядишь. Майк кивнул. — Мне все так говорят. Она снова взглянула на его скафандр: — Тебе это не понадобится. —А как же ты? — Я пойду на площадку. Как только ты сядешь за стол. — О, — он предпочел бы тоже пойти на площадку. — Что я должен делать? Она отвела его в маленький кабинет и усадила перед экраном коммутатора. — Просто отвечай на звонки и старайся быть полезным. Майк осмотрел комнату. Потертые пластиковые стулья, столы, заваленные газетами и документацией, кубики с информацией, сваленные в ящики, на которых виднелись надписи: «Входящие», «Исходящие», «На уничтожение». На стенах висели таблички с телефонными номерами различных общественных организаций Питфола. — То есть я просто должен подсказывать номера? — Для этого люди могут обратиться в справочную. — И я так подумал. — Люди хотят от нас помощи, Майк. Они ищут пути решения своих проблем. И ты должен подсказать им верное направление, только и всего. — А если я не сумею? — Тогда они пойдут и застрелятся. — Скажи, что это шутка, —попросил Майк. — Это шутка. Как правило. Майк нахмурился. Экран коммутатора оставался безжизненным. Никто не хочет звонить. — У нас много добровольцев, Майк, они работают в свободных помещениях по всему Питфолу. Никто сюда не звонит просто потому, что линия не подключена. Так ты готов? Она потянулась к клавиатуре. — Подожди минутку! Подожди минутку! Как я буду разговаривать с этими людьми? Где я найду... где инструкция... как я... — Просто смотри на экран. Там будут подсказки. — Не понимаю. Если это все автоматизировано... Она взглянула на стенные часы. Было 3:13 первой смены. — Мне действительно пора идти, Майк. — Но... — Ты ведь не автомат, правда? Вот почему они звонят именно тебе. В большинстве случаев людям просто необходимо с кем-то поговорить. То есть с тобой. Я ушла. Удачи. Не переживай. До свидания. С каждым словом она делала шаг к двери и в конце концов исчезла. — Эй! — Следи за подсказками, только и всего! — крикнула Нэнси из-за двери. — И не скучай. Майк попытался вскочить на ноги, но толкнул стол, и кипа бумаг начала угрожающе крениться набок. Он подхватил ее, выровнял, но она все-таки рассыпалась. Ругаясь, он стал собирать бумаги. К тому моменту, как удалось уравновесить стопку, было уже ясно, что Нэнси Келлун ему не догнать. — Если она так спешила отсюда смыться, — пробормотал он, — значит, работенка действительно не сахар. Он сел за стол и посмотрел на коммутатор. На экране светилась надпись: ГОТОВЫ К ПОДКЛЮЧЕНИЮ ЛИНИИ? (Да/Нет) — Нет, — простонал он. — Не сейчас, никогда. Он еще раз осмотрел комнату и заметил, что какие-то ребятишки нарисовали на задней стене картинку: инопланетные дети с инопланетной мамой на прогулке в зловеще отвратительном местечке. Сценка была настолько неприятной, что Майк не мог отвести от нее глаз. А ведь где-то на Питфоле есть дети, которые заплакали бы от тоски по дому, глядя на этот рисунок. Майк отвернулся. Стенные часы слабо жужжали, постукивал вентилятор. Под ним было скрипучее кресло, перед ним стол с коммутатором. Майк вспомнил, что отбывает наказание. — Лучше бы мне голову оторвали. Он глубоко вздохнул и нажал «Да». Телефон ожил. Звонили Майку. Они все звонили Майку. *** Дуайн сидела в офисе Немца. Одной парой рук она помешивала кофе в чашке, другой держала обгоревший кусок контрольной панели. Отличный сувенир для Тайлы. Лек покачал головой. — Выброси его. Не нужен ей этот мусор. — И тебе тоже, да? — сказал Немец. Он сидел, закинув перекрученные ноги на стол. На самом деле он не был человеком, и совершенно непонятно, почему его звали Немцем. — Ты сегодня работаешь в третью смену? — спросил Лек. — Не сегодня, — ответила Дуайн. — У меня свидание. — С поласанцем? Она улыбнулась: — Считайте, что я старомодна. Лек попытался представить, как они берут друг друга за руки. Тяжелая работенка. — Я слышал, на тебя подал в суд какой-то оператор, — сказал Немец. — Да, только этого мне не хватало, — кивнул Лек. — Как ты думаешь отбиваться? — Черт, меня там даже не было. Этот идиот заработал кессонную болезнь, когда Майк откачал воздух из ангара. Самое смешное, что он умер бы на месте, если бы Майк не заткнул ему щель в скафандре. Скорее всего он и сам знал, что шлем у него не герметичен. — Выдвини встречный иск, — посоветовал Немец. — Я всегда так делаю. — Это стоит денег. — Ну и что? — Возможно, ты не слышал. Синдикат Джеймса сворачивает свое гоночное отделение. — Как скоро? — спросила Дуайн. — Не знаю. Эти шишки не разговаривают с такими, как я. — Тяжелые времена, — сказал Немец, почесывая свой лысый рифленый череп. — С тобой-то я расплачусь, — успокоил Лек. — Хочешь буду целый год полировать тебе голову? — Есть вещи, которые я предпочитаю делать сам, — улыбнулся Немец. Лек вышел из офиса и пошел вдоль верфи. Подойдя к «Скользкому Коту», остановился и стал наблюдать за работающими клаат'ксами. Желтые искры разлетались прямыми лучами — сварка при нулевом g. Почти вся обшивка уже была на месте, но краска полностью облупилась. Безобразные пятна ржавчины, черные, красные и зеленые, расползались по всему боку, испещренному искрами сварки. Сгорели, сгорели — Тайла в контейнере, «Кот» на верфи. Обе его привязанности — сгорели. Лек отвернулся. — Не могу смотреть на это... ГЛАВА 11 ▼▼▼ Парень нырнул в грув прямо перед щитом корабля Майка. Запищал сигнал тревоги, и Майк дернул рычаг переключения скоростей, включив носовые двигатели, чтобы притормозить. Проверил запас топлива, отключил сигнал и вильнул влево, на ходу врубив главный реактивный двигатель. Впереди замаячил гравитационный бакен, его колодец манил пилота скользнуть по наклонному спуску, срезать путь по короткой дорожке. Майк включил двигатель на полную мощность, повернул главные сопла под углом и обогнул бакен, наращивая скорость. Вход в боковую дорожку надвигался, и Майк скользнул в него, заблокировав взявшийся неизвестно откуда корабль. Вильнув дюзами, он быстро оглянулся и увидел, что корабль-соперник беспомощно падает назад. Об этом можно было уже не беспокоиться. Хорошо. Майк скользнул обратно в грув, пристроившись за парнем, который секунду назад промчался мимо его носа. Как раз в тот момент, когда Майк вошел в грув, парень позади отключил главный двигатель и придвинулся вплотную к раскаленным дюзам корабля Майка. Майк быстро отключил двигатели и посмотрел в задний иллюминатор: «Пропади ты пропадом». После того, как в течение пяти секунд корабль сзади не отодвинулся, Майк включил главный двигатель на самый слабый выхлоп — просто в качестве предупреждения. Снова запищал сигнал тревоги, и корабль Майка умер — отключились панели, погасли индикаторы, потух экран; полный отказ. Окончание гонок. — Я не верю, — закричал Майк. — Это нечестно! В кабине вспыхнул свет. — Выходите, мистер Мюррей, — сказал голос из интеркома. Майк расстегнул ремни и спрыгнул с сиденья. Распахнул люк и вышел. Они уже ждали его. Майк стащил шлем и швырнул его на пол в сторону Сквиба. Робот поймал шлем, заметив: — Благодарю, но я в нем не нуждаюсь. Майк показал на часы: — Еще целых пять минут! — Простите, мистер Мюррей, — сказал технический представитель Комитета. — Тому, что вы сделали, нет оправдания. Боюсь, вы дисквалифицированы. — Но что я такого сделал? — Нарушение правил безопасности. Вы поджарили пятый номер. — Это была его вина. Он подошел слишком близко. Кроме того, тридцатью секундами раньше он поджарил мои щиты. Техник пожал плечами. — Его бы тоже наказали за нарушение правил — если бы он не был просто компьютерным тренажером. — Но это несправедливо! Вы отдаете предпочтение машине! — Майк покосился на Сквиба, своего конкурента в борьбе за пилотское кресло. — Не будьте смешным, — сказал техник. — Вы только что сказали, что наказываете меня, но не наказываете номер пятый только потому, что он — тренажер. Это предубеждение в пользу машины. Техник посмотрел на своего партнера, такого же бледного человека в белом костюме. — Как вы полагаете? Повреждение мозга? — Очевидное. — Космические лучи, — кивнул техник. — Все время, пока он находится на трассе, космические лучи пронизывают его мозг и проделывают такие маленькие туннели. — Да, как в этом... как его? Скифском сыре. — Вот именно. — Швейцарском сыре, — подсказал Майк. — Ах да, — сказал второй техник. — Я забыл. Он ведь с Земли. — Которая славится своим сыром, — подхватил первый, — во всей обитаемой Вселенной. — Жаль, что им меньше повезло с гонщиками. — Все земляне чокнутые. — Это повреждение мозга. У них там на Земле нет противорадиационных щитов. Они говорят, это слишком дорого. Майку оставалось только молча слушать и хмуриться. — Да о чем вы тут толкуете, черт возьми? Первый техник посмотрел на Майка. — Вы дисквалифицированы на следующие гонки, Мюррей. Вы можете подать жалобу в Комитет, это ваше право. — Этот парень сам подставился под мой выхлоп, — сказал Майк. — Он сделал это специально, чтобы подвести меня под наказание. Техник улыбнулся. — О’кей, мистер Дырявые Мозги. Понимайте это как хотите. Кубики с данными мне придется послать прямо в Тренажерный Комитет. Желаю удачи на новом поприще. Майк оглянулся, закипая от бессильной ярости, и увидел Сквиба, все еще держащего его шлем. — А как насчет этого? — О, он прошел испытания, — сказал первый техник. — С легкостью. — Безупречно, — добавил другой, ухмыляясь. — Я так и думал, — кивнул Майк. МАЙК: Здравствуйте, Линия помощи слушает. АБОНЕНТ: Привет. МАЙК: Привет. АБОНЕНТ: Вы, э-э... человек? МАЙК: Да. АБОНЕНТ: О-о. Видите ли, я не могу говорить с людьми. Не обижайтесь. МАЙК: Все в порядке. Повесьте трубку. Нет, подождите... О’кей, вот, запишите: 33-44-89. АБОНЕНТ: Спасибо. МАЙК: Скажите им, с кем предпочитаете разговаривать. АБОНЕНТ: О’кей. МАЙК: Подождите минутку. АБОНЕНТ: Что? МАЙК: Вы сами — человек, да? АБОНЕНТ: Конечно. МАЙК: Но не можете говорить со мной, потому что я тоже человек, я правильно понял? АБОНЕНТ: Именно так. МАЙК: О’кей, я понял. Майк доплелся до «Коухогса» и опустился за столик в низкогравитационном конце ресторана. — Меня дисквалифицировали. Эти консервные банки перекрыли мне кислород. Не обижайся, к тебе это не относится. Спидбол Рэйбо кивнул. — Не принимай близко к сердцу. Трудно бороться со сталью, уж я-то знаю. Я это видел с обеих точек зрения. — Но что же мне теперь делать? — Просто старайся изо всех сил, Майк. Только это тебе и остается. Выброси все из головы и сосредоточься на работе, на полетах. — Все говорят то же самое. — Прости за занудство. — Да нет, что ты, — он разглядывал через занавеску навигационные огни кораблей, исчезающих в пассажирском терминале. Некоторые из них уже не вернутся. — Как твоя общественная работа? — спросил Спидбол. Майк только помотал головой. — Вы будете заказывать? Майк обернулся. Это был официант, покрытый голубым мехом скват по имени Брун с разговорным устройством на шее. — Шоколадный коктейль, — сказал Майк. — Настоящий шоколад или структурированный? Майк подсчитал наличность. — Лучше из настоящего. Я сегодня не при деньгах. — Тут нечего стесняться, Майк, — сказал Спидбол. — Возможно, на будущий год ты им всем покажешь. — Да, спасибо, дядя Спидбол. Когда официант отошел, Майк спросил: — Как продвигается твое расследование? — О, это интересно, — сказал Спидбол. — Пожалуй, теперь я почти точно знаю, каким образом они впервые попали на Питфол и как оказались у меня — но до сих пор не выяснил, что с ними случилось потом. — Для начала неплохо. — Это еще не все. Монетки-то горячие. У Майка забурчало в животе. Проклятая монета лежит у него в кармане, прожигая дыру в... — Надеюсь, ты не имеешь в виду, что они радиоактивные? — Нет, Майк. Они были украдены более сорока лет назад. И никто точно не знает, что случилось с их хозяином. — Но как они попали к тебе? — Мне их дали игроки, которые взамен хотели от меня какую-то услугу. — Да? Чего же им от тебя было нужно? — Этого я не знаю. Может быть, проиграть гонку. В те дни такого рода сделки были очень распространены. — Я тоже об этом слышал. — Не сказать, чтобы и теперь совсем перевелись милые гадкие мальчики, которые дурят людей при малейшей возможности. — Может, и с моим кораблем случилось нечто подобное. Может, игроки заплатили кому-то за диверсию, чтобы убрать меня с гонок. — Может быть. Майк стал размышлять над этим, прикидывая, каким образом это можно доказать, но тут Спидбол сказал: — Дело в том, что если они дали мне монеты, а я им не помог, то они могли взбеситься и наказать меня. — Это будет трудно доказать. — Мистер Мюррей? Майк поднял голову. Две девушки стояли около стола, толкая друг друга локтями и хихикая. Рыженькая протянула ему листок бумага. — Не могли бы мы... Она запнулась и покосилась на свою черноволосую подружку, которая закрыла рот ладошкой, глядя в сторону. — Пожалуйста... э-э... — продолжила рыженькая и положила лист на стол рядом с недоеденным сандвичем. Майк взглянул на Спидбола, кивнул и торопливо подписал листок. Глядя на свои каракули, он подумал: «Никогда в жизни не прочитал бы такое». Бумажка тут же исчезла. — А вот мы тут думали... Рыженькая снова запнулась, но подружка толкнула ее локтем: «Говори!» — Понимаете... здесь вечеринка... — И мы думали... — подхватила брюнетка, внезапно посмотрев Майку прямо в глаза. — Я... простите, — сказал Майк. — Я очень занят. Понимаете, как раз сейчас... — Ну что ж, извините. Они торопливо повернулись, прежде чем он закончил объяснение, и побежали через ресторан, толкаясь и хихикая. — Меня тоже девушки приглашали на вечеринки, — сказал Спидбол. — И ты ходил. — Ни одной не пропускал. — Да, я слышал. Майк уставился в пол, стараясь не покраснеть. Он легонько толкнул тарелку с недоеденным сандвичем. — Зачем ты жуешь эту гадость? — Просто предаюсь воспоминаниям. — Я и не думал, что ты можешь... — внезапно он осекся и посмотрел на приятеля. — Подожди минутку. У тебя же и рта-то нет. Спидбол засмеялся. — Очень мило с твоей стороны заметить это. А я уже было задумался, на какой планете ты позабыл свои мозги. —Так чей же это сандвич... — Мой, — буркнул Джесс Бландо, несмотря на низкую гравитацию тяжело рухнув на свой стул. — О, — сказал Майк, — это ты. — Разочарован? — кивнул Джесс. — Конечно, — ответил за Майка Спидбол. — Все время, пока ты пребывал в гальюне, справляя свои мерзкие кишечные нужды, я прикидывал, как бы отделаться от тебя. — Хватит обо мне, — Джесс повернулся к Майку. — Ты выглядишь счастливым. Майк не ответил. — Он дуется, — объяснил Спидбол. — Дисквалифицирован консервными банками, ко мне это не относится. Майк пожал плечами. Брун принес коктейль Майка и поставил перед ним блестящий стальной стакан. Он протянул чек, и Майк прижал к нему запястье, следя за цифрами, которые списывались с его счета. — Благодарю вас, — сказал Брун, убегая. Майк отхлебнул глоток и тут же поставил стакан на стол рядом с омерзительными остатками сандвича Джесса. На стол легла чья-то тень. — Ммммм, какая встреча. — Отвали, Дувр, — сказал Джесс. — Эй, Майк, я слышал, ты сегодня повеселился на тренажере. Майк не ответил. Дувр Белл посмотрел на Спидбола. — Ты бы научил его всему, что знаешь. Спидбол засмеялся. — Мы еще полетаем вместе, не беспокойся, — огрызнулся Майк. — Жду не дождусь. — В следующий раз, Белл. — Да, если только следующий раз будет. Тебе надо пройти квалификацию, если хочешь участвовать в гонках. — Пройду, не волнуйся. — Конечно, детка. Но если хочешь, чтобы я поучил тебя на тренажере... — Дувр, ты самая гнусная жаба из всех, которые когда-либо выпрыгивали на спидвей, — сказал Джесс. — Майкл, у тебя такие забавные друзья, — усмехнулся Дувр. Когда Белл ушел, Джесс сказал: — Не удивлюсь, если это он воткнул монету, которая погубила твой корабль. Он не может выкинуть тебя из своего извращенного маленького мозга. Спидбол пробормотал что-то и поднялся. — Ты куда? — спросил Джесс. — В свою кладовку. Нужно подзарядиться. Майк посмотрел ему вслед. — Интересно, что он чувствует? — Мы никогда этого не узнаем. Науквуд, как говорят полдавианцы. Майк сделал еще глоток. Вкус напитка напоминал ветер Земли, дующий в лицо, запах соленой воды, звук колышущейся травы... Он поставил блестящий стакан на стол. Вот он здесь, пилот-гонщик на Клипсисе. Пилот-гонщик, ей-богу! Он вспомнил, как шутил с друзьями на стартовой площадке мыса Канаверал: смотрите обо мне по домовизору! И он добился этого! Его мечта, его самое великое желание стали явью. Так почему же так пусто внутри? Джесс встал. — Я иду в бар. Хочешь чего-нибудь? — Нет, спасибо. — У них там есть семечки подсолнечника. Выращивают прямо здесь, на Питфоле, — Джесс посмотрел в мерцающую темноту за куполом ресторана и показал пальцем. — Выращивают прямо... вон там. Майк не поднял головы. — Я сказал, не хочу. Джесс колебался. — Послушай, я знаю, у тебя последнее время несладкая жизнь, но все же тебя уж слишком перемкнуло. — Что ты имеешь в виду? — Тебе нужно просто выбросить из головы эту ерунду, даже если после этого некоторые плохие мальчики останутся на свободе. — Ты думаешь? — Я так говорю только потому, что ты мой друг, Майк. Если бы я не любил тебя, я бы преспокойно смотрел, как ты сам себя разрушаешь. Я старый гонщик, и мне не нужны конкуренты, понимаешь? Майк промолчал. — Ладно, что-то я разговорился, — Джесс пошел было прочь, но вдруг остановился, усмехнувшись. — Что-то я последние дни все время голодный как собака. Он протянул руку к столу мимо Майка, и тому на мгновение пришла в голову дикая мысль, что Джесс собирается выпить его шоколадный коктейль. Но потом понял, что Джесс просто хочет взять остатки своего засохшего сандвича. В этот миг глаза Майка раскрылись, зрение затуманилось. Пока Джесс тянул руку к тарелке, его пальцы промелькнули возле стакана. И там, на блестящей влажной поверхности, Майк увидел искаженное отражение лица Бландо... Протянутая рука... это лицо, отраженное в изогнутой блестящей поверхности топливного бака... Образ, созданный клаат'ксами, встал перед глазами. Это был он! Это был он! Долго еще после ухода Джесса Майк неподвижно сидел за столом. Брун подошел и затянул ему в глаза. — Вам нездоровится, да? Майк не ответил. В мозгу крутилась одна мысль: этого не может быть... ГЛАВА 12 ▼▼▼ Майк завис в астронавигационном отсеке «Девяносто Девятого», пытаясь заменить электронный генератор. — Подайте кабельный ключ, — сказал он, не глядя протягивая руку назад. Он почувствовал на ладони инструмент и в ту же секунду так вздрогнул от нервного шока, что ударился головой о полку. Майк выскочил из отсека как ошпаренный, перед глазами вновь дрожал и расплывался образ диверсанта. Летучие ящерицы порхали между Майком и ящиком с инструментами. Одна из них, наверное, и дотронулась до руки Майка. — Я говорил вам держаться от меня подальше! Предводитель клаат'ксов о чем-то горячо залопотал, вращая глазами. — Знаю, знаю, — сказал Майк. — Визгливая голова. Это моя отличительная особенность. Майк огляделся. — Эй, Сквиб, залезь сюда. Пожалуйста. Робот просунул в кабину свою плосколицую голову. —Да, Майк? — Уведи этих ребят отсюда, ладно? Они меня уже достали. Сквиб произнес какое-то слово, которого Майк никогда прежде не слышал, и зверьки радостно затрещали, один за другим вылетая из кабины. — Хочешь, чтобы я остался, Майк? — Э... да. Не возражаешь? — Нет, конечно. Сквиб оттолкнулся и подплыл к Майку. — Не проще ли было бы включить небольшую местную гравитацию? — Нет, ведь мне приходится висеть тут вверх ногами. Кроме того, Лек говорит, что это разрушает корабль. В самом деле, при нашем финансовом положении он теперь многого не может позволить. — Жаль слышать это. — Не волнуйся, парень. Тебе-то заплатят. — Знаю. — Хотя я и не представляю себе, зачем таким, как ты, деньга. — У каждого свои расходы, Майк. — Да, наверное. Майк отыскал кабельный ключ и нырнул обратно в астронавигационный отсек, чтобы закрепить кабель на задней стенке генератора. На мгновение, когда он пытался дотянуться никелированным инструментом до кабеля, на блестящей поверхности вновь вспыхнул отсвет сцены диверсии. Он застонал. Теперь уже Майк не знал, что и думать. — Что, никак не дотянешься? — спросил Сквиб. — Да нет, ничего. Майк подергал кабель, чтобы проверить натяжение, и установил генератор на подставке. Он действовал одной рукой, а другой держал ключ. — О’кей, теперь мне нужна крестовая отвертка номер два. Майк почувствовал, что ключ исчез с ладони, секундой позже его место заняла космотвертка. Он ощутил холод титановых пальцев робота. Никаких психических импульсов, и все же Майк содрогнулся. Он закрепил генератор и выбрался из отсека. Сквиб ждал его. — Ну вот и все. — Проблемы с генератором, Майк? Не хотел вставать на место? Майк покачал головой. — Нет. Просто повозился с наладкой. Вы с Леком сможете воспользоваться модулем во время ближайших гонок. — Я хотел бы, чтобы ты полетел. Майк улыбнулся Сквибу. «В самом деле?» — Я тоже. Робот висел, держась кончиками пальцев за край люка. — Я сейчас работаю на Линии помощи, — сказал Майк. — Я знаю. — Иногда там бывает затишье, и я просматриваю разные файлы на компьютере. — Это должно быть занимательно. — Да, конечно. На днях я просматривал твои записи. — Ну и как, интересно? — Не особенно. Там только сказано, когда тебя сделали и тому подобное. Ни слова о том, кто ты такой, там, внутри. — Я надеюсь, это конфиденциальная информация, Майк. — И ты не хочешь мне ее рассказать? Стальная голова медленно повернулась из стороны в сторону. — Скажи хотя бы, каким образом Леку удалось тебя нанять? — Ну, это-то просто, Майк. Я являюсь частью страховой компенсации. В договоре был пункт о предоставлении стажера. — Так, значит, ты временный? — Майк, все мы временные. Майк все еще посмеивался над таинственным Сквибом, когда Лек просунул голову в люк. — О, это хорошо. Продолжай улыбаться, Майк. Комитет аннулировал приказ о дисквалификации. Ты опять в седле, приятель. На сегодняшнюю гонку я сажаю тебя в кресло пилота. Сквиб, ты будешь на компьютере. Майк расплылся в улыбке. — Аннулировали дисквалификацию? Значит, мой протест в Комитет насчет тренажера... — Остался без внимания, — сказал Лек. — Но если тебе от этого легче, то я считаю, что тебя подставили. Нет, я сам это сделал — позвонил кое-каким влиятельным знакомым. Я хочу, чтобы сегодня ты сидел в кресле пилота, Майк. Ты заслужил еще один шанс. — Спасибо, Лек. Я все сделаю... — Только, к сожалению, это действительно последний шанс. — Что? — Это все, что я могу сделать, Майк. Эддингтон рекомендовал уволить тебя немедленно. — Уволить? Ты смеешься? — Он говорит, что ты обуза для команды. Ты не можешь победить, ты ломаешь корабли, ты устраиваешь пожары в ангаре, ты... — Я не... — Послушай меня, Майк. Я уговорил его, чтобы он дал согласие на твое участие в гонке. Но тебе нужно выиграть ее. Майк не знал, что ответить. — На самом деле, — продолжал Лек, — это хороший знак. — Хороший знак? — Он ведь не просто оценщик, Майк. Он делает вполне определенные предложения. Я думаю, его люди близки к тому, чтобы вложить деньги в команду. — Если меня в ней не будет. — Он дает тебе еще один шанс. — Но я должен выиграть. — У него своя работа. А если синдикат Джеймса умывает руки... — А ты сам? Что ты думаешь обо всем этом? Лек отвернулся. — Не имеет значения, что думаю я. — Но ты... Лек исчез из проема люка. Майк окаменел. Он смотрел на плоское лицо робота и не видел на нем даже признака симпатии. МАЙК: Здравствуйте, Линия помощи слушает. АБОНЕНТ: Меня только что уволили. МАЙК: Вы обращались в Бюро по найму? АБОНЕНТ: Я... меня все время увольняют. МАЙК: Почему? АБОНЕНТ: Не знаю. По-моему, меня просто никто не любит. МАЙК: Вы не задумывались, почему так получается? АБОНЕНТ: Не знаю. Разве вас все любят? МАЙК: По-разному. Что вы думаете о людях, с которыми работаете? Они хорошие? АБОНЕНТ: Я их не знаю. МАЙК: Вам не кажется, что следовало бы узнать... АБОНЕНТ: Зачем? Меня только что в очередной раз уволили, и теперь придется привыкать к новой кучке тупиц. МАЙК: Похоже, вы попали в порочный круг. АБОНЕНТ: Вам легко говорить. МАЙК: Что вы собираетесь делать? АБОНЕНТ: Вы имеете в виду, в данный момент? МАЙК: Не только. Завтра, послезавтра. АБОНЕНТ: Не знаю. Мне нужна работа. МАЙК: Нет, я имею в виду... АБОНЕНТ: Вы имеете в виду жизнь вообще? Что я собираюсь делать с моей жизнью? МАЙК: Да. АБОНЕНТ: А что мне остается? Работать, есть, спать, пялиться в ящик, пока не кончатся программы. МАЙК: Вам нужна цель. АБОНЕНТ: Мне нужна работа. Мне нужны деньги в банке. МАЙК: Вам нужно найти что-то более важное. АБОНЕНТ: Да? А у вас какая цель в жизни? МАЙК: Закончить этот идиотский разговор. Запишите: 56-44-44. Там вас проконсультируют. Позвоните туда. Это очень важно. АБОНЕНТ: Не указывайте мне. МАЙК: Отключитесь от линии. АБОНЕНТ: С удовольствием. МАЙК: Визгливая голова. Незадолго до гонки Майк вернулся в астронавигационный отсек с импульсным повторителем под мышкой. У корабля, как он и рассчитывал, никого не было. Модификация, которую он собирался произвести, не нуждалась в свидетелях. Для того, чтобы победить — а он должен был победить — ему требовалась небольшая фора. Другого выхода Майк не видел. *** Спидбол и Таила переговаривались по информационной сети: СПИДБОЛ: Я получил твой звонок. ТАИЛА: Мне нужна помощь. СПИДБОЛ: Можешь располагать мною. СЕТЬ: Изображение робота в поклоне. ТАИЛА: Я занималась расследованием диверсии на «Скользком Коте». СЕТЬ: Изображение корабля, взрывающегося на трассе. СПИДБОЛ: Ты уверена, что это была диверсия? ТАИЛА: Несомненно. Вот что мне удалось раздобыть. СЕТЬ: Колонка данных. СПИДБОЛ: Похоже, ты права... ТАИЛА: Но для тебя это не новость, правда? СПИДБОЛ: Мои уста запечатаны. СЕТЬ: Изображение робота, перерезающего провода. ТАИЛА: Ладно. Посмотри на память дверного монитора. СЕТЬ: Колонка данных с пробелами и помарками. ТАИЛА: Попытка вмешательства, но довольно грубая. Видишь? Это ведь он, да? СПИДБОЛ: Ага. ТАИЛА: Что мы будем делать? СПИДБОЛ: У нас ведь нет выбора, верно? ТАИЛА: Стереть это? СПИДБОЛ: Естественно. ТАИЛА: Хорошо. — Наконец-то, — сказал Дувр Белл. — Я бы сказал то же самое, — отозвался Майк. Белл нашел Майка в рубке управления у Лека. Он был на взводе. — Я сдеру обшивку с того обломка, на котором ты летаешь. — Попробуй. — У тебя один шанс из тысячи. — Очень жаль. Но его-то я и использую, чтобы выиграть. — Размечтался. Ты видел последний список? Дувр вытащил из кармана блестящий факс. ОТБОР ЧИКАГО БОБА Составлено 2/6.65 АА Премия (Д) Высшая десятка, только пилоты: 1. Хидео Ватанабе 2. Дувр Белл 3. Д. В. Сциама 4. Фоутилайзер Дж. 5. Рен Рен Чу 6. Зоб Зиг Занг 7. Мартин Мишима 8. Йилло 653 9. Мэйчел Мюррей 10. Милтон К. Мюниц — Видишь, — сказал Белл. — Они даже имя твое написали неправильно. — И как это ты заметил? — Не думаю, что они в восторге от тебя. — Это не важно. Мне нужно выиграть, и я выиграю. — Ты чокнутый. — Да? Может, это и нужно для победы. Увидимся на круге победителей. Узнаешь меня по улыбке. Майк выжал рычаг управления двигателями, оттолкнувшись от трубопровода и огибая бакен почти под прямым углом, чтобы получить максимальный гравитационный толчок, который был ему нужен для того, чтобы ворваться в грув на пятьдесят метров впереди Фоутилайзера Дж. Это была «грязная» гонка, здесь допускались электронные «обманки» — фальшивые мишени, радарные помехи — все, чтобы сбить пилотов с толку. Чтобы придать гонке остроту, корабли не имели радиосвязи с питами. Сквиб так размножил изображение «Девяносто Девятого», что, когда Фоугилайзер попытался обогнать их, он не знал, в какую сторону прыгать. Несколько секунд он метался сзади, потом сбросил газ и опустился в грув. — Мы его сделали! — крикнул Майк. — Теперь мы на втором месте, — заметил Сквиб. — Как с топливом? — Майк взглянул на экран. Оставалось меньше двух кругов. — Почти сухо. Если бы ты не пробил тот бакен в самом центре, сейчас уже было бы не на чем лететь. — Поздно сворачивать к питу. Черт, он был так близко! — Кто там остался? Лидер в двухстах метрах впереди доверчиво причалил к груву. Может, у него еще оставалось топливо, а может, и нет. На данном этапе это не составляло существенной разницы. Майк прочитал его код. — Ну конечно, это Дувр Белл. Он, должно быть, обошел нас во время последней дозаправки. — Он знает, что делает, Майк. — Совершенно неважно, что он знает. Я должен обогнать его сегодня. — Может, он собирается нырнуть в обход. — Только не он. Но, может быть, он останется без топлива, стараясь не делать этого. Можешь навести ему нескольких призраков на экран? Пусть повертится, стараясь отделаться от них. — Попытаюсь. Майк заметил, что корабль впереди начал подергиваться и вилять. — Ты заставил его поволноваться. Они пересекли плоскость эклиптики на севере. Последний круг. Экран зазвенел, и таймер начал обратный отсчет времени. Приближался гравитационный бакен. Майк выскользнул из грува и просочился между бакеном и стеной, отыскивая наклонный спуск в изогнутый колодец. Показался вход в туннель, и Майк ворвался в него с почти потухшими двигателями, скользя по желобу. — Отличный полет, Майк. — Продолжай дурить этого малого. Мы уже близко. Туннель сужался, его стены были испещрены маленькими гравитационными бакенами. Майк задержал дыхание, следя за большим экраном. Он выигрывал. — Лучше выскочить через ближайший портал. Майк сверкнул глазами. — Пройду еще одну отметку. — Времени мало. — Выбора нет. Он обойдет меня. — Это всего лишь гонка, Майк. —Отстань! Последний портал быстро приближался. Майк выжал рычаг управления до упора, включил главный двигатель и ворвался в грув в считанных метрах впереди Дувра Белла. — Сигнал опасного сближения! — заметил Сквиб. Майк нажал кнопку под панелью, и сигнал отключился. Старый «Девяносто Девятый» плюхнулся в грув почти без топлива, его раскаленные дюзы чуть не содрали краску с противовыхлопных щитов соперника. — Так ему! — завопил Майк. — Забей ему экран всяким мусором! Майк еще раз нажал потайную кнопку, сигнал снова залаял. Он включил задний обзор и увидел только продавленный щит корабля, возможно, всего в метре позади. — Он парализован! Корабль падал к плоскости эклиптики. — Финиш! — заорал Майк. Они прошли линию. — Я это сделал! — Ничего не скажешь, — промолвил робот. — Тебе и нечего сказать. Мне велели победить — и я победил. Победил! Так что придется тебе посидеть за компьютером, хотя ты и зарился на мою работу. — У меня своя работа, Майк. — Посмотрим. Подожди, вот Таила вернется. Увидим, кого тогда уволят. Сквиб засмеялся. — Давай-давай, смейся! — фыркнул Майк. Черт, ему было так хорошо, гораздо лучше, чем он заслуживал. ГЛАВА 13 ▼▼▼ Майк подогнал корабль к Питфолу и причалил к питу Лека. Но свет в ангаре не горел. Он включил радио: — Что происходит, Эндрю? Никакого ответа. — Попробуй на частоте сообщений, — сказал Сквиб. Майк повиновался, и в ответ на его письменный призыв на экране возникла надпись: «Майк, встречаемся в ремонтном ангаре на Питфоле. Вечеринка переносится в другое место». — Переносится? — Звучит загадочно. Мы раньше всегда отмечали выигрыш на питах, — заметил Сквиб. Майк врубил двигатели и повел корабль в обход, нацеливаясь на специальный бакен. Вскоре они оказались в перекрестье прожекторов пит-ринга. — Помоги мне, Сквиб, — попросил он. — Мы туда попали? — Сейчас проверю. За воздушным колпаком виднелся огромный ремонтный ангар. Тут, безусловно, что-то праздновали, несколько гоночных кораблей стояли на приколе, множество народу слонялось вокруг столов. Майк пришел в возбуждение: — Боже правый, ты только погляди на это! — Здесь нас не ждут, — сказал Сквиб, отключая радио. — Что ты хочешь сказать? — Они празднуют другую, большую гонку. — А я что выиграл? Пивной конкурс? — То, что ты с таким изяществом выиграл, было просто небольшим состязанием. Так что наша вечеринка с другой стороны, в дополнительном ангаре. — Что же, кругом лететь? — Ну да. Сможешь? Майк взглянул на индикатор топлива. — Не уверен. — Используй главный двигатель. — Не смешно. — Выпрями дюзы, Майк. Используй то, что осталось во внешних патронах. Будет обидно опоздать на вечеринку по поводу собственной победы, но еще обиднее на полпути остаться без горючего. Майк зарычал и медленно стартовал, пробираясь зигзагами между рингами и Уоллтауном, описывая круги вокруг пит-рингов в медленном дрейфе, внезапно, в последний момент меняя курс. Они причалили к ангару, проделав конец пути на дымке, скопившемся в дюзах. В баках было настолько пусто, что Майк почти плюхнулся у самого дока. Чтобы добраться потом до пита Лека, придется заправиться. Но все это было делом будущего. Пока предстояло занятьЗАПИСЬ В КАБИНЕ «ДИКОГО УИК-ЭНДА» 2/4.55.03 - 2/4.56.22 Пилот: Дувр Белл Компьютерный оператор: Элис Никла. НИКЛА: Цель! Цель! БЕЛЛ: [неразборчиво] НИКЛА: Ну давай же! БЕЛЛ: Куда? Куда лететь? НИКЛА: Я думаю, он приближается. БЕЛЛ: Куда мне?.. Сверну влево! НИКЛА: Нет, подожди! Я [неразборчиво] пошутила. БЕЛЛ: Засеки его! Используй селектор частот! КОРАБЛЬ: Опасное приближение. НИКЛА Он над нами... вон большая цель... БЕЛЛ: Включить главный! НИКЛА: Подожди! Обошел. БЕЛЛ: [неразборчиво] контроль, немедленно! КОРАБЛЬ: Аварийный отказ. НИКЛА: Коды отключены — потеря сигнала... БЕЛЛ: Ухожу влево. Разогрев. Включить главный. КОРАБЛЬ: Опасное приближение. НИКЛА: Он перед нами! Прекрати! Отключайся! БЕЛЛ: Как бы не так! КОРАБЛЬ: Максимальная нагрузка на двигатели. НИКЛА: Где он, черт возьми? КОРАБЛЬ: Предупреждение. Радиационная опасность. БЕЛЛ: Ты можешь [неразборчиво] КОРАБЛЬ: Предупреждение об остановке двигателя. БЕЛЛ: Мне придется отключить двигатель. НИКЛА Это не он. БЕЛЛ: Но должен быть он! НИКЛА: Это он... но это не он. КОРАБЛЬ: Опасное сближение. БЕЛЛ: Черт! Включить двигатель! КОРАБЛЬ: Полный отказ. БЕЛЛ: Отставить обгон. Эх... Кодируй Кролика. НИКЛА: Не делай этого! КОРАБЛЬ: Отставить обгон. БЕЛЛ: [неразборчиво] если я [неразборчиво] КОРАБЛЬ: Отмена тревоги. БЕЛЛ: Где он теперь? НИКЛА Вот он, обходит. БЕЛЛ: Подонок… КОРАБЛЬ: Отмена приоритетного обгона. Полный отказ. БЕЛЛ: Что это был за шум? КОРАБЛЬ: Предупреждение. Неполадка двигателя. Утечка реактивного топлива. Перегрузка охладительного насоса. НИКЛА: Неполадки в насосе. Двигатель плавится. БЕЛЛ: Где он теперь? КОРАБЛЬ: Финишная черта. НИКЛА На круге победителей. БЕЛЛ: [неразборчиво] маленький [неразборчиво] Я его убью! КОРАБЛЬ: Корабль в опасности. Корабль нуждается в помощи. Летите на мой бакен. Корабль в опасности. Корабль нуждается в помощи... — Майк! Майк! Сюда! Волоча за собой шлем, Майк пересек ангар и очутился под прицелом телевизионных прожекторов. Он оглянулся в поисках Эллингтона, который мог бы сейчас сказать что-нибудь вроде: «Ну что я говорил, а?» — но Эдда не было. — Смышленый паренек, — пробормотал Майк. — Ну, как там было на трассе? — выкрикнул репортер, тыча микрофон прямо в лицо. Мюррей усмехнулся и взглянул в объектив телекамеры. — Зверски. Он подумал: «Слушайте, вы, парни перед телевизорами. Я это сделал!» Кто-то попытался натянуть ему на голову бейсболку, но Майк увернулся: — В чем дело? Перед ним стоял растерянный мальчишка-подросток. —Лек велел... — Хорошо, хорошо, — Майк взглянул на шапку. Надпись гласила: «Пиво Уилссона». Очевидно, новый спонсор. Он пожал плечами и надел кепку так, чтобы козырек не закрывал от телекамер лицо. Но тут же остановился и подумал: «Что я делаю? Где моя гордость?» Майк кашлянул и опустил козырек. Кто-то опять сдвинул кепку на затылок. — Так лучше, — сказал репортер. — Как у тебя с топливом? — Я не знаю... — промямлил он. Мальчишка сдернул с него кепку и надел другую. Майк снял ее и прочитал надпись. «Натуральное мясо Кестлера». — Топливо, Майк. —Что? — Топливо, Майк, топливо. У тебя хоть что-то осталось в баках? — О... Лучше спросите у... Он оглянулся в поисках Сквиба, но робота нигде не было. — Черт, — пробормотал он, натягивая кепку как можно ниже. — Майк, это твоя первая настоящая победа. Как это повлияет на твою карьеру? — В лучшую сторону, надеюсь. Кто-то засмеялся, и Майк почувствовал себя свободнее. — Ты собираешься попытать счастья и принять участие в полномасштабных гонках? — Об этом лучше спросить у моего босса. — Это правда, что синдикат Фрэнка Л. Джеймса больше не будет финансировать команду Крувена? — Не знаю. Спросите Фрэнка. Майк улыбнулся, но никто не засмеялся. — Как ты оцениваешь уровень этой гонки? — Мне понравилось, — сказал Майк. — Чем круче, тем лучше. — Недавно ты попал в крайне неприятную ситуацию. Как это отразилось на твоем состоянии? Майк нахмурился. Репортер попытался изменить вопрос: — Я хотел сказать, это была такая ужасная авария. Ты был серьезно ранен? — Я не пострадал. — Совсем? Майк облизнул губы и заметил, что репортеры переглядываются. В чем тут было дело? — Ты все так же круто летаешь? — В два раза круче. — На этой гонке было две серьезные аварии. О чем ты думаешь, когда видишь... — Я стараюсь об этом не думать. — Майк! Майк! Это была светловолосая журналистка, которая снимала репортаж о профилактике двигателя. Она изо всех сил старалась обратить на себя внимание. — Ваш вопрос, пожалуйста, — сказал он, улыбаясь. Зара Трева улыбнулась в ответ. — Майк, ты сказал, что, по-твоему, эта победа обеспечит твою карьеру. — Поверьте мне, так оно и есть. — Но разве такая карьера в твоем возрасте — это нормально? Я хочу сказать, тебе ведь только шестнадцать, а есть взрослые мужчины, которые не могут... — Семнадцать. Репортеры засмеялись. — Нет, правда! Они засмеялись еще громче. Майк, вздрогнув, оглянулся: мальчишка пытался надеть ему еще одну бейсболку. «Лучший сыр от Боба». — Чего тебе надо, черт возьми? Мальчик выглядел ошарашенным. — Но я же говорил. Лек велел, чтобы я... — Сколько у меня голов, как по-твоему? Репортеры дружно рассмеялись, а мальчишка пожал плечами. Майк подивился, откуда вдруг взялось столько этих проклятущих спонсоров. — Майк, есть определенное противоречие между грубостью... — заговорил один из репортеров. — Подлец! Расшвыривая репортеров, к Майку рвался какой-то мужчина. Это был Дувр Белл с перекошенным от бешенства лицом и всклокоченными зелеными волосами. —Ты... Какая-то девушка схватила Белла за руку и потянула назад. По-видимому, очередная поклонница, готовая растерзать любого, кто угрожает Майку. — Послушай, детка, не утруждай себя... — начал было Майк. Но тут девушка нанесла Майку такой сокрушительный удар в левый глаз, что у него искры посыпались. Желтый свет прожекторов превратился в длинный туннель, в конце которого закачался далекий потолок запасного ангара. — Кто? — ошеломленно спросил Майк, стараясь говорить внятно. Он увидел кучку парней, повисших на Дувре Белле, который отбивался от них, рыча и вращая глазами. Еще несколько человек пытались обезвредить девушку. Ре-, портеры, во всяком случае большая их часть, смотрели, посмеиваясь. Операторы озабоченно фиксировали происходящее на пленку. — Кто... э-э.. — произнес Майк. — Подонок! — крикнула девушка. — Ты знаешь, кто я такая? Майк потряс головой, пригляделся, и его будто током ударило. — О, Элис Никла... Она сделала еще один выпад в его сторону, но репортеры, смеясь, оттащили ее. Потолок снова закружился перед глазами, и Майк почувствовал, что его кто-то поддерживает. Он оглянулся и увидел мальчишку с кепками. — Что, хорошо быть знаменитым? — спросил пацан. МАЙК: Добрый день. Линия помощи слушает. АБОНЕНТ: Я хочу убить себя. МАЙК: Это ваше право. АБОНЕНТ: Не понял? МАЙК: Не просите, чтобы я вас удерживал. АБОНЕНТ: Что? Я полагал, что вы обязаны отговорить меня от этого. МАЙК: Слушай, парень, это твое личное дело. Но если ты хочешь вовлечь в него кучу людей, позвони 67-67-67. Это Линия профилактики самоубийств для людей. Ты ведь человек, так? АБОНЕНТ: Ну да. МАЙК: Я так и думал. Понимаешь, между звонками я почитываю инструкцию. Похоже, они каким-то образом заранее вычисляют людей и посылают их ко мне или к другому человеку на линии. Как правило, это срабатывает без ошибок. АБОНЕНТ: Ясно. МАЙК: Если бы ты был полдавианцем, я бы с тобой не разговаривал. Впрочем, в этом случае у тебя не было бы желания покончить с собой. АБОНЕНТ: Почему? Полдавианцы не кончают с собой? МАЙК: Нет. Они слишком ненавидят меркеков. АБОНЕНТ: Да, я тоже замечал. МАЙК: У них была война, понимаешь? Меркеки устроили из их солнца сверхновую — взорвали к черту всю систему. АБОНЕНТ: Как это они умудрились? МАЙК: Вот этого мне никто не может объяснить. АБОНЕНТ: Так вот почему полдавианцы не кончают с собой. МАЙК: Они не могут себе этого позволить. Это доставило бы слишком большое удовольствие меркекам. АБОНЕНТ: Теперь понял. МАЙК: Ну так как? Почему ты хочешь распрощаться с жизнью? АБОНЕНТ: Это длинная история. МАЙК: В таком случае позвони 67-67-67. Они там обучены слушать длинные трогательные истории. АБОНЕНТ: Эй, подожди! МАЙК: Ты думаешь, что вляпался в неприятности? Так что из того? Сиди в этих неприятностях. На что еще тратить время? АБОНЕНТ: По-твоему, ты мне помог? МАЙК: Получай, что заслуживаешь. АБОНЕНТ: Ты хочешь, чтоб я сдох. МАЙК: Да не смеши. Для этого я тебя слишком плохо знаю. АБОНЕНТ: Чтоб ты сам сдох! МАЙК: Еще одна визгливая голова. ГЛАВА 14 ▼▼▼ Эндрю помаячил несколько секунд в проеме двери. — Послушай, я знаю, у тебя сейчас голова идет кругом, но, по-моему, я должен рассказать тебе, что происходит. —Валяй. — Инспекторы Лиги по программному обеспечению зацепили твой импульсный повторитель. —Что?! — Они забрали его в свою лабораторию для проверки. Майк лег и закрыл глаза. Чего ждать дальше? — С ним ведь все в порядке, да? — спросил Эндрю. — Лек еще не знает? — Нет еще. Он в госпитале. — О господи, неужели Таила... — Нет, нет, он просто ее навещает. Майк покачал головой: — Одно к одному, правда? — Да уж. — По-моему, теперь он гораздо реже туда наведывается. — Да, Майк. Но ты ведь должен понимать, как тяжело ему видеть ее в таком состоянии. — Правда. — Кроме того, я еще не видел пилота, которому доставляло бы удовольствие околачиваться возле регенерационных контейнеров. Майк кивнул. Ему было знакомо это чувство. — Так, значит, когда он вернется... — сказал Эндрю. Майк скатился с кровати. — Мне бы не хотелось быть здесь, когда это случится. Он пошел в ванную. — С Леком-то все в порядке, — сказал Эндрю, повышая голос, чтобы перекричать вентилятор. — Он просто волнуется за Тайлу. Майк побрызгал в лицо холодной водой. Кожа была как чужая. — Да, но он на меня надеялся. — Это все работа Эддингтона. Понимаешь, если синдикат Джеймса откажется от спонсорства, нам действительно понадобятся деньга, которые дают люди Эддингтона. А чем больше нам нужны деньги, тем внимательнее Лек будет прислушиваться к предложениям Эддингтона. — Иначе говоря, даст мне пинка под зад. — Ну, Майк... тебя и впрямь последнее время заносит. Майк взмахнул полотенцем. — Но я выиграл эту гонку! — По всей видимости, сынок. Майк вытер лицо и набросил полотенце на крючок. Розовое полотенце, принадлежавшее Тайле. Майк некоторое время рассматривал себя в зеркале, тоже принадлежавшем Тайле, и размышлял о том, что она подумала бы о его тактике. — Даже если у меня сейчас отберут лицензию, все равно я выиграл эту гонку. То есть доказал, что могу летать. Разве это не считается? — Считается. — Но зачтет ли это Эддингтон? Майк выключил вентилятор и вышел из ванной. Он долго смотрел на Эндрю. — Мне надо сматываться отсюда. — Не проси, чтобы я тебя остановил. *** Спидбол и Таила переговаривались по информационной сети: ТАИЛА: Я переживаю за Майка. СПИДБОЛ: Да, я знаю. Парень пропадает на глазах. СЕТЬ: Изображение Майкла Мюррея. Оно начинает таять и исчезает. СПИДБОЛ: Прости, сила привычки. ТАИЛА: Хотелось бы ему как-то помочь. Мне нравится Майк. СПИДБОЛ: Мне тоже. ТАИЛА: Он запутался. СПИДБОЛ: Да, со стороны все кажется совершенно ясным. ТАИЛА: Эта история с диверсией... СПИДБОЛ: Я вижу, ты над ней поработала. СЕТЬ: Изображение улыбающегося диверсанта. ТАИЛА: Ты не можешь что-нибудь предпринять? СПИДБОЛ: То есть рассказать ему о том, что нам удалось узнать? ТАИЛА: Это причинит ему боль. СПИДБОЛ: Все на свете причиняет боль. Майк торопливо оделся и покинул пит-ринг. Но куда податься? Ему отчаянно хотелось с кем-нибудь поговорить, но если пойти в ресторан поискать Спидбола, обязательно наткнешься на Джесса, а этого ему сейчас не хотелось. И к Тайле он тоже не мог пойти, потому что там был Лек. Майк с помощью пушки добрался до Уоллтауна и походил по саду, который ему показывал Эдд. Каждый нежный росток латука отбрасывал с десяток черных теней, сходившихся у черенка, которым он держался за тонкую почву. Майк опустился на колени и провел рукой по листьям, приятно щекочущим ладонь. — Не так уж трудно быть латуком. Он поднялся на ноги, отер пот со лба и огляделся. Круглый островок растительности был закрыт прозрачным куполом. За ним был вакуум Питфола и мигающие огни строящихся пит-рингов, полдюжины внутренних рингов с дополнительными модулями, приваренными под самыми причудливыми углами, паутина коридоров, летных дорожек и строительных лесов. В центре всей этой путаницы сияло казавшееся невообразимо далеким искусственное солнце Питфола. Те, кто хотел с его помощью уподобить это местечко настоящей солнечной системе, горько просчитались. Все здесь было ненастоящим. Просто жутковатая коллекция надутых индивидуумов — гонщиков, спонсоров, бизнесменов и зевак, каждый из которых одновременно был агрессором и жертвой, толкался сам и получал пинки. В каждом квадратном метре этого садика было больше настоящей жизни, чем во всей истории гоночной системы Клипсиса. Эдд говорил, что терпеть не может жить в недрах этой отвратительной машины. Майк теперь хорошо понимал эти слова, хотя самому ему хотелось только молиться о том, чтобы его оставили здесь хоть ненадолго. Он вспомнил, как рассказывал Джессу о своих планах, обо всех гонках, в которых ему нужно победить — от ААА до специальной Андромеда-Сиошк, выиграть пятизвездную «Классик»... и, наконец, Большой Чемпионат. — Каким же идиотом я был... Он ползал взад и вперед по дорожкам, приноравливаясь к непривычной вращательной гравитации и стараясь увидеть каждый из видов растений, которые ему когда-то показывал Эдд. Боже, как давно это было. Та жуткая авария. Таила в контейнере, начало и конец гонок, почти выигранная гонка, крушение планов и надежд... нет, надежда, как ни странно, еще была жива. Что еще случилось за последнее время? Корабль, врезавшийся в док, новый стальной претендент на его место, серебряная монета, выплывшая из прошлого... Разве о такой жизни он мечтал? Майк оглядел Музей Гонок и подумал, что зря сюда пришел. Слоняясь по внутренней поверхности шара, равнодушно рассматривая экспонаты, даже самые эффектные из них, он все больше проникался сознанием царящей здесь тупости. Весь этот устаревший хлам напоминал ему о том, как отчаянно он старался попасть сюда... и что из этого вышло. Со всех сторон на него надвигалась темнота, оттесняя в пустоту жизни. Он чувствовал себя одиноким, отверженным, озлобленным. Он даже чувствовал себя виноватым. «Я все сделал собственными руками, — думал он. — Я добился, чего хотел, и сам все разрушил». Это было похоже на то, как если бы он сам засунул серебряную монету в контакты соленоида, сам загубил свою карьеру. Он потряс головой. — Давно вас не было видно. Майк поднял глаза. Это была девушка с каштановыми волосами, работавшая в музее. На груди у нее была карточка с надписью «Хелен Де Ситтер». Майк пробормотал: — Наверное, я был занят. — Я видела вас вчера по телевизору. — Да, это было весело. — Та девушка сильно вас ударила? — А разве по мне не видно? Она пригляделась: — Не так, чтобы очень. — Но достаточно неприятно. Последний раз меня били, когда мне было девять лет. Оказывается, мне это совсем не нравится. Она кивнула, улыбаясь. Майк решил, что разговор окончен и двинулся было к выходу. — Ну... — А знаете, — торопливо сказала Хелен, — наш музей будет играть большую роль в праздновании. — Праздновании? — Трехсотлетия! Приходите, не пожалеете. — Ах, да. Мне пора. — Будет много новых экспонатов. — Да, я думаю. Она ткнула пальцем вверх, не глядя: — А это вы видели? Майк поднял голову, стараясь быть вежливым и не в силах сопротивляться ее натиску. Вверху висел толстый оранжевый корабль, один из здоровенных монстров пятизвездной «Классик» с четырьмя большими соплами и массой накладок и нашлепок по всему корпусу. Посередине шла надпись: «ОТНОСИТЕЛЬНОСТЬ». — Погодите минутку. Я знаю это название. Чей же это корабль... — На самом деле это не сам корабль. Это макет корабля, на котором летел Спидбол Рэйбо, когда он... ну, вы знаете... вылетел с трассы... — Через высокий борт. —Да. Майк рассматривал корабль, стараясь представить, как он разлетается на атомы, вылетев в реальный космос на суперсветовой скорости. Почему-то ощущение было знакомым. И он подумал: «Потому что именно это со мной происходит». Майк глядел на корабль, пока не заболела шея. Когда он опустил глаза, то увидел, что девушка пристально смотрит на него. — Что такое? — спросил он. — Я слышала, ваша вчерашняя победа опротестована. — Да, это правда, — кивнул Майк. — Что ж, удачи вам. Он засмеялся. — Не нуждаюсь в этом, детка. Я сам кузнец своего счастья. И несчастья тоже. Майк, затаив дыхание, звонил на пит, пока не ответил Эндрю. — Лек вернулся? — Только что. Он ищет... — Спасибо. Майк повесил трубку и направился прямиком в госпиталь. Но опоздал. Переговорное устройство Тайлы было отключено. Он долго вглядывался в спокойное голубоватое лицо. Она выглядела намного лучше. Покрытая легким пушком кожа быстро затягивала обожженный бок. Похоже, она все-таки выкарабкивалась. Майк погладил рукой теплую стенку контейнера. — Ты единственная, с кем я могу поговорить. Только вот не слишком меня любишь. Он поднял голову и тихо засмеялся. Пустые глаза Тайлы смотрели прямо перед собой. — Хотел бы я знать, что ты нашла в Леке. Ты ведь такая... — он осекся, испугавшись, что она все-таки может услышать его. Майк огляделся и увидел, что находится в палате один. Тогда он задернул пластиковую занавеску. — Смешно. Всю жизнь я хотел одного — участвовать в гонках на Клипсисе. И добился этого. Даже выиграл несколько гонок. Конечно, это были маленькие гонки. Но есть миллиарды парней — и девчонок, я думаю, тоже — которые мечтают о том же. И где они сейчас? Лежат в своих спальнях, смотрят домовизоры. Может, и мое место там. То есть, когда мечтаешь о чем-нибудь и ничего не делаешь, чтобы это сбылось, у тебя по крайней мере никто не может отнять этой мечты. Он рассеянно стукнул кулаком по толстому стеклу. Прижавшись лицом к стенке контейнера, долго следил глазами за путаницей проводов. Потом сфокусировал глаза на Тайле. — Хуже всего, что я даже не могу полететь домой и хлопнуться в собственную кровать. Нет у меня там, на Земле, ни дома, ни спальни, ни кровати, ни домовизора. Я, кажется, рассказывал тебе, как глупо погибла моя тетя — ее укусило насекомое с другой планеты. А меня собирались куда-то сдать, потому что я остался один без присмотра. Родители мои погибли, когда мне было двенадцать. Двенадцать. Ровно двенадцать лет. — Они погибли в мой день рождения, возвращаясь домой в трубе метропоезда с каким-то особым подарком для меня. Специально поехали за этим подарком, каким-то совершенно невероятным подарком мне на день рождения. Майк сел на пол, прислонившись спиной к контейнеру. — Я так и не узнал, что они мне везли. За тридцать километров от дома произошла авария на линии. Декомпрессионный взрыв. Он поднял с холодного пола руку, чтобы вытереть слезы. — Самое смешное, что мне пришлось так быстро покинуть Землю, ну, то есть я улетел с этой дурацкой планеты через несколько часов после смерти тети Анны... так быстро, что даже не захватил ничего из барахла. Даже маминой карточки у меня нет. Майк вытер слезу и засмеялся. — Наверное, космические сдвига что-то сдвинули у меня в мозгах, понимаешь? Добраться до Клипсиса в этом грязном, как свинарник, сухогрузе. «Королева Болот» — так он назывался, и не случайно. Летающая помойка. Знаешь, по-моему, его двигатели как-то по-особому искривляли пространство, потому что каждый раз, как я пытался вспомнить лицо мамы, я не мог этого сделать. И даже фотографии мне было негде взять, потому что... Майк вспомнил, как отсиживался в кустах возле дома до самой темноты. — Понимаешь, я даже не мог вернуться домой, потому что копы установили такую штуку, которая следила за домом, и она там беспрерывно крутилась и крутилась, все вокруг прочесывая, так что я не мог войти в дом даже на секунду. То есть все, чем я когда-то владел, было там, в доме, и они ждали, когда я за всем этим приду, они хотели схватить меня и запереть в приюте, и мне оставалось только сидеть в кустах возле дома старика Посвольского и ждать, ждать, а эта штука так и не отключилась, и мне пришлось уйти и сесть на попутную ракету, оставив все им, подонкам. Майк перестал вытирать слезы и дал им медленно сползать по щекам в низкогравитационном поле госпиталя. — Ну и черт с ними. Он был таким опустошенным, злым и одиноким. Все оборачивалось против него, и его не оставляли в покое даже на секунду. — Не надо мне было говорить о Земле. Она так далеко, и я все равно не могу вернуться, потому что они сцапают меня и сделают со мной бог знает что. Придется мне отсидеться здесь. Буду работать, буду летать, когда мне позволят, только подучусь получше... то есть, я знаю, что смогу летать, если сосредоточусь. Мне просто нужно подготовиться. Я не могу сделать все правильно без подготовки, понимаешь. Нет, ты не понимаешь. Ты всегда все делаешь правильно. А у меня больше так не получается. Не знаю, что за чертовщина такая со мной происходит. Словно что-то во мне отказывается работать. Но я ничего не понимаю. Я этого всегда хотел и хочу. Если я не останусь здесь... если я не научусь это делать — то на что я, черт возьми, годен? Майк услышал приближающиеся шаги. Потом голос: — Привет, Майк. Занавеска отдернулась. — Черт, — пробормотал он, растирая лицо ладонями. — Спидбол? — Нет, это Сквиб, — сказал робот. — И я должен извиниться, я некоторое время подслушивал. — Ну, спасибо. — Не сердись, Майк. Каждый время от времени чувствует себя свиньей. Даже консервные банки. — Да, но это была частная беседа. — Думаешь, ей интересно, что ты чувствуешь? Майк не нашелся, что ответить. Через минуту он спросил: — А ты-то что здесь делаешь? — Лек тебя ищет. Он скоро придет сюда. Майк так быстро вскочил на ноги, что у него закружилась голова. — Ты сказал ему, где я? — Лучше оставайся здесь, — посоветовал Сквиб. — Он тебя все равно найдет. Майк прислонился к контейнеру и закрыл глаза. — Я знаю. Сквиб подошел к контейнеру и громко постучал по стеклу. — Эй, ты там! Просыпайся! — Оставь ее в покое. — А тебе-то что? Майк не ответил. — По-моему, она очень глупо выглядит. Нет, в самом деле: рыжие волосы и голубая кожа. — Мне не важно, как она выглядит. — И у нее мания величия! Послушал бы ты по информационной сети, как она рассказывает всем и каждому о том, какой она великий пилот. Просто отвратительно. — Заткнись! — Я хочу сказать, что ты — иной раз — летаешь не хуже ее. — Она лучше. — Она зазнайка. — Я больше не хочу этого слушать. — Она тебе нравится? — Не твое дело. Сквиб пристально посмотрел на него. — Нравится. Я думаю, она действительно тебе нравится. — Ну и что? Сквиб отвернулся. — До меня раньше не доходило. Мне всегда это казалось смешным, ты ведь на год с лишним моложе. Для меня ты был просто несмышленым ребенком. Майк уставился на робота, затем на Тайлу в контейнере. Сквиб отвернулся и произнес: — Но знаешь, иногда мне было страшно оттого, что у тебя это несерьезно. — Кто ты? — Вот вы где, — сказал Лек, подходя к ним. — Майк, мне нужно с тобой поговорить. Майк не обратил на него внимания. — Боже мой, — он не отрываясь смотрел на безучастное лицо Сквиба. — Погоди минутку. Кто ты? — О-хо-хо, — простонал Лек. — Прости меня, Майк, — попросил Сквиб. — Почему ты мне не сказал? — крикнул Майк. — Наверное, я должен был, — признался Лек. — Вы смеялись надо мной! — Вовсе нет. — Это была моя идея, — сказал Сквиб. — Но почему? — спросил Майк. — Признаю свою ошибку, Майк. Мне нужно было раньше сказать. Сначала мы собирались устроить сюрприз, понимаешь? А потом мне стало интересно, как ты отреагируешь на Сквиба, если не будешь ничего знать. Это было неправильно. Прости. — Прости нас обоих, — добавил Лек. Майк молча смотрел на них. Лек широко улыбнулся. — Послушай, Майк, ты действительно подделал программу на импульсном повторителе? То есть подрегулировал сигнал опасного приближения? — А если даже и так? Это была грязная гонка. — Да, но в пределах правил. Это большая разница, понимаешь. И парень, которого ты подрезал, — Дувр Белл? — он хочет, чтобы у тебя забрали лицензию. — Они отменят результат гонки? — Боюсь, что да. — И что на это скажет Эддингтон? Лек посмотрел на Сквиба, потом опять на Майка. — Знаешь, я сидел на телефоне, обзванивал весь Питфол в поисках спонсоров. — Вот что означали все эти бейсболки. — Я изо всех сил старался сохранить команду без денег Эддинггона. — И что он сказал? Лек покачал головой. — Выходит, что он человек слова. — Майк, мне очень жаль, — проговорил Сквиб. — Я уволен, да? — Без сомнений, — ответил Лек. ГЛАВА 15 ▼▼▼ — Отведи его на пит, и пусть забирает свое барахло, — сказал Лек. Сквиб посмотрел на Майка. — Пойдем. — Мне не нужно было туда переезжать. Это комната Тайлы, — прошептал Майк — Мне было все равно, — сказал Сквиб. Майк больше не произнес ни слова до самого пита, и Сквиб ждал в дверях, пока Майк упаковывал вещи. Их было немного, и сборы заняли мало времени. Когда все было готово, Майк поискал Эндрю, но его нигде не было. Несколько клаат'ксов летали вокруг, глядя на них огромными глазами. .— Счастливо оставаться, мальчики и девочки. Держите ваши ручки при себе, — попрощался Майк. Сквиб остановился возле двери в служебный коридор. — Чертовски неприятно, Майк. Мне так жаль. — Скажи это Эдду. — Обязательно. Я поговорю с ним о тебе. — Даже и не думай! Он не хотел, чтобы за него просили. Либо он сделает все сам, либо не сделает ничего. Сквиб колебался. — Ты спас мне жизнь. Я этого не забуду. — Забавно. По-моему, половина Питфола считает, что авария произошла по моей вине. — Я знаю, что это не так. — Нет, не знаешь. — Это была диверсия. — Всего лишь теория. Попробуй привести этих шустриков в суд. Майк посмотрел через плечо Сквиба. Летучие ящерицы молчаливо вращались в хороводе, покусывая и царапая друг друга. Очевидно, практиковались в балете. Наверно, они уже забыли о Майке. — Да, — продолжал Майк. — Хорошие из них получатся свидетели. — Это была диверсия, Майк. Я это знаю точно. — Пытаешься поддержать меня, да? Ободрить меня словами: «Да, Майк, кто-то действительно хотел убить нас — и при этом вышел сухим из воды». — Этого больше не случится. — Почему ты так думаешь? — Я знаю, кто это сделал. Майк посмотрел в бесстрастное стальное лицо. — Но мне не скажешь. — Тебе это не понравится. Майк попытался поселиться обратно в общежитии, но кто-то занял его комнату. Кто бы мог подумать, что «Ночлежный дом Слизаков» окажется таким переполненным? Он тащил свой рюкзак по длинному переходу, проталкиваясь между пьяницами, жуликами и веселыми компаниями. Должно быть, сегодня день зарплаты, подумал он, прикидывая, сколько у него осталось денег. Рано или поздно придется искать работу, хотя ему и приходило в голову, что сейчас его не очень-то ждут на гоночных питах. — О боже, — пробормотал он, — я сам себя загнал в угол. Через час с небольшим он отыскал ночлежку в самом центре пришедшего в упадок среднего ринга. Стойка регистратора была покрыта грязным потрескавшимся пластиком. — Здесь здорово, — сказал Майк ночному портье. — В этом месте, наверное, кончают все пилоты-неудачники. — Напрасно вы так. У нас даже Спидбол Рэйбо ночевал однажды. — Давно же это, наверное, было. — Да нет, на днях. У этих старых жестянок иной раз бывают свои причуды. — Да уж, — Майк прижал запястье к сканеру, но дисплей не засветился. — Ничего не получится. Он не работает. Может, у вас найдутся наличные? Майк заглянул в бумажник. — Что я смогу получить за одну йену? — Пять дней в общаге. Или десять в одном из наших номеров-люкс. — Звучит заманчиво, — сказал Майк, протягивая йеновую банкноту. Портье быстро спрятал деньги. — Добро пожаловать. Майк поднялся по крутой низкогравитационной лестнице и протиснулся в свою комнатку. Улегся на вонючую кровать и стал разглядывать разводы масляной краски на стене. «Вот оно, — подумал он. — Вот оно, дно». МАЙК: Добрый день, Линия помощи слушает. АБОНЕНТ: У меня ощущение, будто я задыхаюсь. МАЙК: Питфольная клаустрофобия. Держись, парень. АБОНЕНТ: Стены этого вонючего дома надвигаются на меня. Я это чувствую. МАЙК: Это только начало, земляк. Весь этот проклятущий притон похоронен в теле звезды — прямо сейчас, в эту секунду! АБОНЕНТ: Ты думаешь, я этого не знаю? МАЙК: Тогда ты, возможно, еще знаешь, что между нами и полной аннигиляцией находится несколько генераторов искривленного поля, каждому из которых по триста лет, и я сомневаюсь, что кто-нибудь в них хоть что-то понимает. АБОНЕНТ:... МАЙК: Алло? АБОНЕНТ: Что же нам делать? МАЙК: Забудь об этом, земляк. Мы ничего не можем сделать. Они нас поймали. Мы на крючке. Мы просто мясо. Выхода отсюда нет. Мы с тобой просто настолько глупы, что думаем об этом. Мы сами себя сюда загнали и никогда не отыщем дороги назад. Они нас сцапали. И мы все сдохнем. Ты меня слышишь? Мы все сдохнем, земляк. Хочешь еще что-нибудь узнать? Это будет больно. Это будет очень больно, земляк. Майк с трудом проснулся, весь мокрый от духоты. Эхо собственных слов, сказанных во сне, все еще пронизывало ткани мозга. — Это будет больно, это будет больно. Он застонал. Слишком поздно. Уже больно. В начале первой световой смены Майк обнаружил, что кто-то забрался в его комнату, пока он спал, и украл бумажник и рюкзак. Таким образом, он остался в чем был — к счастью, спал он не раздеваясь. — Хорошее начало, Мюррей, — пробормотал он, садясь на край кровати. Пол комнаты был испачкан желтой грязью, оставленной, очевидно, грабителем. — Может, это золото. Он потрогал желтую грязь босой ногой и тут же в панике начал искать тапочки, которые оказались под кроватью. Второй и хорошей новостью было то, что воры не тронули его скафандр, запертый в кладовке возле пита Лека. Он торопливо пошарил в заднем кармане — слава богу, пластиковый ключ-карточка был на месте. Майк вышел из номера, миновав стойку, за которой торчал новый и очень негуманоидный клерк, и осмотрел коридоры. Очевидно, выдача зарплаты продолжалась. Майк отыскал дешевую забегаловку и еще раз попытался проверить на сканере свой кредит. На счету еще оставались деньги, а это означало, что у ночного вора не было при себе контрабандного сканера. Уже неплохо. Майк позвонил Спидболу и попросил приехать сюда, а затем уселся за стойку. Поджидая приятеля и потягивая кофе, Майк достал серебряную монету и положил ее на грязноватую стойку. Подошла, официантка и наполнила его чашку. Взглянув на монету, она бросила: — Извини, парень, мы здесь такие не принимаем. — Да, я знаю. Несколько секунд спустя он заметил, что она все еще разглядывает его. —Что? — Сладкий мой, я чувствую, ты на мели. — Что, так заметно? — Да, детка, по запаху. — О, простите. Сомнений быть не могло, придется где-то раздобыть новую рубашку. Майк протер глаза. Та кладовка, в которой он провел ночь, была настолько дешевой, что гравитация в ней постоянно колебалась. Он вообще удивлялся, как ему удалось заснуть. Теперь, взмокнув от пота в жарко натопленной кофейне, он подумал, что, может, и не было никаких колебаний гравитации. — Просто я совсем пропадаю, — прошептал он, подбрасывая монету. Это была его последняя связь с Землей, полумифической планетой, которую он, может, больше никогда не увидит. Майк повертел монету в руках, опасаясь, что она может снова наполнить его хрупкий разум фантомами. Какое-то наваждение. Проклятая вещица была полна мерзких посланий, адресатом которых был он сам, а отправителем кто-то, кого он знал, но не мог вычислить. Если только клаат'ксы не напортачили чего-нибудь с монетой. Эдд сказал, с ними такое бывает... Эдд сказал, Эдд сказал. Майк подумал, а что сказал бы Эдд, если бы в мысленном изображении появилось его лицо. Сказал бы, что они сумасшедшие или лгуны. «Почему ты думаешь, что это не они сами устроили диверсию на корабле?» — сказал бы он. Я ничего не думаю, приятель, ничего. Сосредоточившись, Майк мог отчетливо вспомнить лицо Джесса, протянувшего руку за сандвичем. При этом образ диверсанта за работой рассыпался на части. Теперь он ясно понимал, что подозревать Джесса было нелепо, но не извиняться же перед человеком за невысказанные мысли. Он еще раз подбросил монету в воздух, следя за ее медленным вращением в низкогравитационном поле. Поймал, подбросил, еще раз, еще… Вдруг кто-то протянул руку и перехватил монету в воздухе. — Эй! — Где ты это взял? Перед ним стоял крупный мужчина в темном костюме — из тех, с которыми люди в здравом уме предпочитают не связываться. Но Майк не был в здравом уме. — А тебе-то что? — Это непростая штучка, — заявил человек, ощупывая монету. — Она моя! — Не думаю, чтобы ты понимал, что это за вещь. Парни, которые получают такие монеты, не размахивают ими в людных местах. Парни, которые получают такие монеты, не хотят, чтобы люди знали о том, что они их получили. — А почему? — А ты не знаешь? — Отдай! Верзила улыбнулся. — Может, я лучше просто... — но тут улыбка сползла у него с лица. — Я полагаю, что тебе лучше отдать монету, — сказал Спидбол, вырастая у него за спиной. Он протянул одну из своих титановых ручищ и сомкнул ее на шее парня. — Друг, если ты еще не понял, то я скажу тебе, что у меня гоночная силовая установка, и ты будешь просто потрясен, когда узнаешь, какую силу она придает рукам. Знаешь, я могу с легкостью расплющить твою шею, даже не сомкнув пальцы. Давай попробуем? — Не сегодня, — поспешил с ответом верзила, роняя монету на ладонь Майка. — Но поскольку я тебя все равно ухватил, — продолжал Спидбол, — то, может, продолжим разговор, и ты нам расскажешь, почему парни, получившие такие монеты, так стыдятся этого. Парень колебался, и Спидбол пояснил: — Ты, наверное, удивляешься, как это робот может тебе угрожать, а как же, дескать, всякие ограничители, заложенные в программах, и тому подобное. Так вот, друг, что касается меня, то я никакой не робот. Верзила пискнул. — Верно говоришь, друг, — сказал Спидбол. — Я просто человек в стальной клетке, поэтому никто не сможет сказать, что я сделаю в следующий момент, — титановые пальцы сжались на сантиметр. — Это бандиты! — выдавил верзила. — Бандиты ими пользуются, когда расплачиваются с парнями, которые оказывают им услугу. — Да? — переспросил Спидбол. — А конкретнее? — Ну, скажем, парень задолжает бандиту, а отдавать надо, вот он и проворачивает для бандита всякие делишки. — Понял, — сказал Спидбол. — А монеты выдаются в качестве премии? — Ага, вроде как, знаете, тридцать сребреников, только здесь они получают один вместо тридцати. — Любопытно, — заметил Спидбол. — Я ведь уже видел здесь раньше твою мерзкую рожу, или я ошибаюсь? Ты кто такой — буки? Парень хотел было энергично кивнуть, но сдавленная шея не давала такой возможности. — Да, да! Просто буки! Вот я кто! — Уверен? — Да! — Откуда же ты знаешь такие подробности о бандитах? — Ну, я наблюдательный. Смотрю, слушаю, понимаете? Иной раз пилот задолжает мне деньги, и тогда приходят крутые ребята, расплачиваются со мной, а его, стало быть, могут использовать в своих делах. — В каких делах? — спросил Майк. — А я знаю? Срывать гонки, подкручивать что-то в кораблях, чтобы они плохо летали. Обычные дела. — Диверсии, — высказал предположение Майк. — Именно так это и называется, — подтвердил Спидбол. Он встряхнул верзилу и отшвырнул его прочь. Парень тяжело ударился о стену и пополз к двери. — Славно повеселились, — огорчился Спидбол. — Это правда, что он сказал? — Похоже на то. Он был слишком испуган, чтобы врать. Пульс сто пятьдесят, дыхание сорок. У меня не было времени взять анализ крови, но в ней наверняка было полно адреналина. — Значит, так и есть. Я ищу людей со связями в преступном мире. Когонибудь, кто оказывает им услуги. — Попробуй. Это забавные ребята. — Представляю. — Но пока тебе надо найти другую работу. Здесь нельзя долго жить без законных на то оснований. Ты зарегистрировался в администрации Питфола? — Как безработный? — Они внимательно следят за этим. — Сколько времени у меня осталось? — С твоим банковским счетом? Около недели. — Я смогу протянуть больше недели! — И оплатить билет? — Меня могут подбросить до Энигмы, разве нет? — Не знаю. Не так много частных кораблей туда летает. Майк уставился в свою чашку. — Здорово. Теперь я действительно в ловушке. Спидбол постучал по стойке металлическими пальцами. — Послушай, а что там с твоим импульсным повторителем? Ты действительно что-то в нем подкрутил? — Да, и это сработало. Спидбол засмеялся. — Почитай-ка официальные сообщения, парень. — Ну, почти сработало. Мне просто нужно было быть поосторожнее. Спидбол покачал головой. — Не знаю. Такую штуку только Джесс Бландо мог выкинуть. — Да, наверное. Робот подсел поближе к Майку. — Почитай-ка. Я подобрал это на Большом Стадионе. Майк развернул сложенный листок и положил перед собой на стойку. Это бьша букмекерская распечатка. СЕКРЕТНЫЙ СПИСОК ДОКА КЕПЛЕРА 1/0.30 первый заезд. Класс А «Гибрид» — одиночки. Отправлено: 3/2.00 1. Рен Рен Дунг Гао 2. Хидео Ватанабе 3. Фоутилайзер Дж. 4. Майкл Мюррей 5. Дувер Белл 6. Мартин Мишима 7. Самсон Родригес 8. Торкидд Якобсен Спидбол пояснил: — Разумеется, в новых списках тебя вычеркнули. — По крайней мере на этот раз написали правильно мое имя. — Это ненадолго. — Вот небось Дувр Белл злится. — Дувр Белл — визгливая голова. Майк согласился. Спидбол сложил бумажку и сунул ее в металлический карман на боку. — Кстати, а какого черта ты сидишь в этой рубашке? — Меня обокрали. — Я их не осуждаю. НЭНСИ: Ты хочешь изменить свой график? МАЙК: Нет, я... Я не могу больше этим заниматься. НЭНСИ: Почему? МАЙК: Я... я занят. НЭНСИ: Майк, насколько я понимаю, ты не просто доброволец. МАЙК: Да, конечно. Послушай, я буду делать что-то другое, ладно? Или... я как-нибудь заплачу штраф. Ну, не знаю. Но принимать звонки я больше не могу. НЭНСИ: Хорошо, Майк. Мы как-нибудь это уладим. МАЙК: Спасибо. НЭНСИ: Я могу тебе чем-то помочь? МАЙК: Едва ли. ГЛАВА 16 ▼▼▼ Майк приложил запястье к дверному замку и задержал дыхание, пока люк не открылся. Он не был уверен, узнает ли его дверь или нет. Тихо вошел в пит и огляделся. Темно, гравитация минимальна. В рубке управления никого не было, но в смотровом ангаре горел свет. Майк заглянул туда через стекло и увидел команду летучих ящериц, разбирающих переднюю часть корабля. Они развернули щиты и сняли металлическую обшивку с носа. Внезапно до Майка дошло, чем они занимаются: переделывают таранную лопасть в точности так, как он предложил когда-то Дуайн. «Здорово, — подумал он. — Дождались, пока я заберу вещички, и взялись за дело». Теперь у него уже не будет шанса опробовать новую конструкцию. — Что это ты здесь делаешь? Майк повернулся. Из кабинета Лека выходил Эдд. — Я просто хотел... — Ты здесь больше не работаешь, Майк. Или Лек вчера недостаточно ясно дал тебе это понять? Майк кивнул. — Я только искал Эндрю. — Его нет. Майк показал на смотровой отсек. — Они отрывают старую лопасть, да? Эддингтон не ответил, и Майк продолжил: — Я знаю, что это такое. Готовитесь к специальному заезду три звезды «Талладега Макс». Эдд молча смотрел на него. — Таранная лопасть — моя идея, — сказал Майк. — Не сомневаюсь. Майк вглядывался в лицо собеседника, пытаясь понять причины, почему Эдд столь внезапно переменил свое к нему отношение. — Скажи мне только одну вещь. Почему ты заставил Лека меня уволить? Левый глаз Эдда подергивался. — Почему бы тебе не постирать эту рубашку? — Ты не хочешь отвечать, да? — Майк, считай, что я ответил на твой вопрос. Майк вздохнул и последний раз посмотрел на корабль. Он по-прежнему оставался отвратительнейшим созданием технического разума. — Ладно, забудем. Он направился к двери. — А кстати, как ты попал сюда? — спросил Эдд, обгоняя его. -— Я велел Леку стереть твой код, — он нажал несколько кнопок на мониторе. — Посмотри, тебя нет в списке допущенных. — Значит, дверь неисправна. Ты и в этом меня обвиняешь? Лицо Эдда оставалось непроницаемым. — Я не хочу больше тебя здесь видеть. — Ладно, не волнуйся. Майк вышел совсем подавленный. Эддингтон казался таким отличным парнем. Что же все-таки случилось? Майк некоторое время плыл по коридору, раздумывая, что делать. Эндрю не было на пите, где же он может быть? Когда-то они вместе разрабатывали тактическую компьютерную программу, и Майк надеялся получить рекомендательное письмо или что-то в этом роде. Вдруг в него кто-то врезался, пробормотал «з'няюсь, з'ня-юсь», оттолкнулся и поплыл дальше. Это был здоровенный мужик в сером, со стальными пружинками в волосах. Майк тут же полез в карман, проверить, на месте ли бумажник, не нашел его и кинулся вдогонку — и тут вспомнил, что бумажник украли еще ночью. Здорово. Уцепился рукой за стену и затормозил. Коридор заполнялся служащими второй смены: пилотами, докерами, техниками — деловитыми, счастливыми, трудоустроенными. Несколько парней проталкивались сквозь толпу, волоча гигантскую контрольную панель со свисающей проводкой, испачканной машинным маслом. Они кричали, чтобы народ расступился, пробираясь по Питфолу в дикой спешке и расталкивая мерзких бездельников, которые загораживали дорогу. Майк отчаянно им завидовал. Наконец он отыскал тихое местечко и начал обдумывать ситуацию. На пит-ринге было 3770 питов, две трети из них сдавались в аренду гоночным командам. Из арендованных девяносто процентов были заняты, но только шестьдесят процентов из них использовались непосредственно для гонок. Остальные занимали различные службы, которые поддерживали корабли в хорошем техническом состоянии. Большинство обитателей Питфола работали на Администрацию — рабочие коммунальных служб, инженеры-экологи, повара, танцовщицы, официантки, копы. Конечно, вокруг было полно работы, но Майка привлекала не всякая. Его тянуло летать, и он не собирался сдаваться. То, что ему было нужно, находилось на питах. Нужно только поискать. Майк отправился в путь. — А, Майкл Мюррей? — переспросил мужчина. — Хочешь и мой корабль разнести в щепки, да? — Мюррей? Я думал, что у тебя более жалкий вид. Или более глупый. Ты приносишь несчастье, Мюррей. — Иди-ка отсюда, сынок. Нам про тебя уже говорили. Все знают, как ты разбил корабль Крувена и засунул его девушку в контейнер. Проходи, не задерживайся. — Да нет, импульсный повторитель тут ни при чем. Черт, да я сам такие штучки проделывал — и ни разу не попался. — Майкл Мюррей, да? Коротковат ты для монстра. — Послушай моего совета, сынок. Уезжай с Питфола. Ни одна команда в городе не возьмет тебя после того, что ты сделал с Тайлой Рогрес. Что? Диверсия? Поцелуй мою бабушку! Если это была диверсия, то почему они пытались это сделать именно с тобой? Если только ты сам это все не подстроил. — Диверсия? Ха! Докажи! Майк вернулся в свой закуток и плюхнулся на кровать. Когда он закрывал глаза, перед ним вставали лица боссов, полных злости или удивления от его наглости. Он видел их ухмылки, всезнающие, саркастические кивки, пальцы, указывающие на входные люки. Уходи, убирайся, вон отсюда — немедленно! Все оказалось хуже, чем он ожидал. Никто не верил, что его уволили за подделку сигнала опасного приближения на импульсном повторителе. Каждый из них проделывал вещи и похуже — и все сходило им с рук. По пит-рингу полз слух о том, что он разбил корабль и посадил Тайлу в контейнер. Либо он сделал это намеренно — либо по глупости. В конце концов босс не вытерпел и вышвырнул его. Майк был заклеймен. Он смотрел на облупившуюся краску на потолке. Мечты о гонках были мертвы и похоронены, унесены ветром. Что теперь? Почему Эдд так с ним поступил? Одно было ясно: если Майк не сможет доказать, что авария была следствием диверсии и обличить парня, который это сделал, можно начинать карьеру мойщика посуды. Спидбол переговаривался по информационной сети с Мастером Интегрированной Компьютерной Сети и Инженером (по трансферным операциям с мозгом). СПИДБОЛ: Мой приятель Майк опять попал в беду. МИКСИН: Я знаю. СПИДБОЛ: Он не виноват. МИКСИН: Мой друг, это ясно даже мне. СПИДБОЛ: Ты можешь помочь ему получить работу? МИКСИН: Я подумаю об этом. Но ты же знаешь, я не люблю вмешиваться. СПИДБОЛ: Врешь. МИКСИН: Ну ладно. Я люблю вмешиваться, но стараюсь сдерживать себя. СПИДБОЛ: Это особый случай. МИКСИН: Посмотрим. А как подвигается твое собственное дело? СПИДБОЛ: Расследование моего убийства? МИКСИН: Если это было убийство. СПИДБОЛ: Все выглядит очень подозрительно. Я только удивляюсь, как мне раньше это не приходило в голову. Ведь прошло двадцать лет. МИКСИН: Иногда случайные события активизируют память. СПИДБОЛ: Да я сам могу активизировать свою память. Иной раз какаянибудь гадость прилипнет ко дну консервной банки. И тогда нужно залезть туда, понимаешь? И достать оттуда эту гадость, липкую и вонючую. МИКСИН: Тебе нужно почаще пересматривать свои записи. СПИДБОЛ: Я не могу позволить себе достаточное количество компьютерного времени. Если бы я имел неограниченный доступ... МИКСИН: Я всегда даю тебе приоритет. СПИДБОЛ: Как бы то ни было, я зашел в тупик. Не знаю, куда двигаться дальше. Но меня просто бесит, что по Питфолу, возможно, до сих пор разгуливают парни, которые приложили руку к моему «перелету». Ты думаешь, могло такое случиться? МИКСИН: Каждый день происходят странные вещи. СПИДБОЛ: Я собирался спросить тебя, что ты об этом знаешь. МИКСИН: Я полагаю, это плодотворная идея. СПИДБОЛ: И это все, что ты можешь сказать? МИКСИН: На данный момент да. Я ведь тоже всего не знаю, мой друг. Он знал, что так случится. Как только он увидел контейнер, так тут же начал плакать. Ее рваная кожа была бледно-голубой, местами она отставала от мяса светлыми прозрачными лоскутками. Кусочки кожи отрывались и кружились вместе с пузырьками, которые фонтанчиками поднимались со дна контейнера. Ее глаза были открыты, губы раздвинуты, через них проглядывали белые ровные зубы. Джесс стоял возле контейнера, слезы медленно скользили по его лицу. Он пытался глотать их и не мог. Он хотел повернуться и уйти, но заставил себя стоять и смотреть. Глаза Тайлы отсутствующе смотрели в пустоту. — Я хотел раньше прийти, но... — наконец произнес он. — Все в порядке, — прошептала Таила. — Я знаю, что ты должен чувствовать. Я бы тоже сюда по своей воле не пришла. Ненавижу контейнеры. — Это так унизительно... — Я тут не скучаю. Столько всего узнала. — Например? — Потрясающие вещи. Джесс кивнул и отвернулся. В палате были и другие контейнеры с полузадернутыми занавесками. В них плавало что-то сырое и беззащитное. Он содрогнулся. — Джесс? — Таила, мне нужно идти. У меня здесь мурашки по спине начинают бегать. Прости. Мне правда очень жаль. — Знаю, знаю. Поворачиваясь, Джесс споткнулся и, чтобы не упасть, ухватился за пластиковую занавеску. Несколько петель оторвались. — Прости. — Джесс, не надо больше приходить. Мне уже лучше. Не успеешь оглянуться, как я выберусь отсюда, и все пойдет по-старому. Вот увидишь. Со мной все будет в порядке. — Конечно, Таила... Джесс не оглядывался. Ему нужно было поскорее уйти. *** Голова Дувра Белла высунулась из воздушного шлюза «Дикого Уикэнда». — Что, черт возьми, происходит? Работать надо! Элис Никла прислонилась к задней стене их дешевого ангара, потягивая пиво. — Я отдыхаю, понял? — Отдохнешь, когда закончим. — Дувр, ты даже не представляешь, насколько мы близки к завершению... — буркнула Элис. — За работу! Мне нужно перенастроить сигнал опасного сближения. — Перенастраивай на здоровье. Он уже заменил четыре топливных насоса и провел профилактику двигателя. Его ничто не могло остановить. В следующий раз, когда он столкнется с Майком на трассе, он ему покажет. — А ну, быстро сюда! Элис отхлебнула пива. На вкус оно было ужасно. — Я тебе говорю! — Ты не говоришь. Ты орешь. На меня, — спокойно возразила она. — И что? — Подумай об этом, Дувр Белл. Если ты еще раз заорешь на меня, прикажешь мне что-то сделать, куда-то пойти — ты будешь летать один. И вообще, все будешь делать один. Если ты понимаешь, о чем я говорю. Белл спрыгнул с люка. — Ну вот, опять заладила. — На этот раз я серьезно, Дувр. — Ты всегда серьезна, детка. Элис Никла уравновесила пиво на пальце — не слишком трудная задача при низкой гравитации. — Ну что ж, попробуй — увидишь. Белл хотел что-то сказать, но передумал. — Хочешь, я объясню тебе, что происходит? — наконец выдавил он. —Попробуй. — Это все тот парень, Майк Мюррей. Он одержим мною. — Ничего подобного. — Он каждую минуту думает только обо мне, милочка. Я сижу у него в мозгах с того момента, как он просыпается, до той минуты, как его тупая маленькая головка ложится вечером на подушку. И даже тогда это не прекращается, потому что он видит меня во сне. — Да ничего он не видит. — Я знаю, что видит, Элис. Посмотри, как он летал. Он хочет уничтожить меня. Нас. — Так вот почему ты делаешь все возможное, чтобы разрушить его карьеру? Врешь, распускаешь сплетни, подличаешь — и бог знает, что ты еще делаешь. — У меня есть право защищаться, разве нет? Черт, ты ведь сама дала ему в морду! — Я была неправа. — Нет, права, детка. Он — враг. — Значит, все из-за этого? Из-за этого ты, к примеру, так работаешь над кораблем? — Ну конечно. — Готовишься к большой гонке на следующей неделе, да? — Естественно. — Дувр, он не будет участвовать в гонках на следующей неделе. Они исключили его за то, что он сделал с нами на прошлой неделе. — Точно! Его уволили! И именно поэтому он найдет способ участвовать в этой гонке. Это же очевидно! Говорю тебе, паренек одержим мною! Он думает только о том, как бы вышибить меня из гонок, вышибить меня из букмекерских списков. Он хочет занять мое место. Он хочет расправиться со мной, детка. Я знаю, хочет. Темные пряди зеленых волос упали Беллу на лоб и прилипли к вспотевшей коже. С тех пор, как Спудз О'Коннер, мастер-пилот команды, попал в контейнер, в команде начались сплошные ссоры, мордобой и увольнения. Теперь они остались вдвоем с Дувром, и Элис не знала, как долго он сможет выдержать. —Дувр? —Что? — По-моему, ты сам свихнулся. Майк не мог заснуть. У него было смутное чувство, что он упустил нечто очень важное, и мозг просеивал все увиденное за день: как он проснулся после ограбления, как пил кофе, пререкался с громилой... Нет, это было позже, в пите Лека. Клаат'ксы, суетившиеся вокруг корабля, бегающие глаза Эдда. Он еще жаловался на что-то. На что? На пит, на люк, на неисправный дверной замок. Да... вот оно! Если дверной замок пита был неисправен, значит, кто-то мог прийти перед гонкой и засунуть монету в соленоид двигателя. Но это могло означать и другое: Майку хотели показать, что это мог сделать человек со стороны. А что если это был кто-то, постоянно находившийся на пите? Почему Эдд так быстро вышел ему навстречу? Может, он хотел немедленно выставить Майка с пита? Почему? Потому что Майк слишком близок к разгадке? Майк то и дело вспоминал подергивающийся глаз Эдда. Было ли это признаком напряжения? Может, он нервничал из-за того, что Майк подобрался слишком близко к разгадке? Что они вообще знают об Эддингтоне? Хладнокровный оценщик таинственного синдиката, о котором известно только, что он не с Земли и что не хочет открыто поддерживать команду землян. Во всяком случае, так объяснил Эдд. На кого он действительно работает? Майк скатился с кровати и отдал команду зажечь свет. Когда она не сработала, он потянулся к ручному выключателю. Дешевый отель. Свет зажегся, и Майк заорал, увидев в воздухе толстого мужчину, готового опуститься прямо на кровать. Потом до него дошло, что это была его мокрая рубашка, свисающая с потолочного крюка. — Господи Иисусе, — прошептал Майк, восстанавливая дыхание. Вода медленно капала с рубашки, образовывая на полу причудливые узоры, диктуемые искусственным гравитационным полем. Майк откинулся обратно на кровать. Во всяком случае, ему удалось выстирать эту проклятую рубашку. Он надеялся, что это заметят и, наконец, отстанут от него. Он долго лежал без сна, разглядывая трещины на потолке и мысленно складывая из них узоры. Да, ситуация наконец начала проясняться. ГЛАВА 17 ▼▼▼ Справочник содержал только адрес. В нем ничего не говорилось о том, что это была за дыра. Отель, где жил Бландо, находился в глубине ринга Старой Северной оси, его фасад из стали и пластика погнулся и был выщерблен. Возможно, в свое время из его окон открывался хороший вид на центральное солнце, но прогресс шел семимильными шагами, и новые ринги заслонили отель. Теперь он прятался в тени других зданий, которые утратили былую элегантность и выглядели такими же жалкими. В конце длинного коридора мигали огоньки, предупреждая о конце кислородной секции. За воздушным экраном серела грязноватая улица, по которой передвигались приземистые зеленые люди. Со стороны казалось, что они нелепо размахивают руками, но, возможно, это впечатление было обманчивым. Майк зашел в отель. Его вестибюль, когда-то огромный, давным-давно был разделен — по горизонтали и по вертикали — на маленькие магазинчики, большинство из которых были давно заброшены, и теперь их пластиковые панели с надписями на непонятном Майку языке зияли дырами. Это была кислородная секция, но обитали здесь отнюдь не земляне. За регистрационной стойкой никого не было, лифт не работал. Майк отыскал лестницу и начал взбираться вверх. Добравшись до четвертого этажа, он еще раз достал из кармана бумажку с адресом. Темный коридор разветвлялся, и Майк пошел в ту сторону, куда указывала проржавевшая табличка в конце холла. Комната 444. Майк прислушался к тишине, царившей за дверью, потом постучал. Не дождавшись ответа, он слегка толкнул дверь, и она медленно распахнулась. Какой-то старик сидел... Нет. На кровати сидел Джесс Бландо, глядя прямо на Майка. — Мне показалось, что ты меня избегаешь последнее время, — сказал он. — Извини. У меня совсем крыша поехала. А все эти проклятые зверьки, летучие ящерицы — они залезли мне в мозги, понимаешь? — Каким образом? — Создали ложный образ. То же самое когда-то случилось с Эддингтоном, я думаю. Во всяком случае, он так говорит. Не знаю. Суть в том, что они мне внушили, будто я знаю, кто это устроил... — Что устроил? — Аварию! Понимаешь, задурили мне голову. Дали понять, что я знаю парня из их мысленного образа. Я стал перебирать всех своих знакомых и по некоторым признакам выбрал тебя. — Меня?! Ты решил, что я это сделал? — Джесс выглядел потрясенным, потом расстроенным. — Боже мой, а я думал, мы друзья, Майк. — Прости. Что-то у меня сдвинулось в мозгах, чего уж тут говорить. Возможно, я и выбрал тебя потому, что ты мой лучший друг. По принципу наименьшей вероятности. — А я думаю, что никакой диверсии не было и в помине, — сказал Джесс. — Монета могла летать по трассе и каким-то образом попасть в реактивный отсек. — Да, такое могло случиться, но все было иначе. Понимаешь, мне кажется, я знаю, кто это сделал. — И кто же? Майк шагнул вперед, огляделся. Комната была раза в два больше его клетки, но все равно напоминала кладовку. Стена над кроватью была обклеена пожелтевшими газетными вырезками и кусками покоробленного пластика. На тумбочке стояла сломанная пластиковая модель гоночного корабля, раскрашенная желтым и зеленым. В углу у двери стоял скафандр Джесса — темно-синий, блестящий, надраенный, каждая металлическая пластинка его просто сверкала. Инородное тело в этой норе. Бландо не пошевелился. — Кто же он? — повторил он вопрос. — Еще один тип, который прямо сказал мне, что это не диверсия. Тип, который все время талдычил, что летучие ящерицы не знают, что делают, но при этом именно он мог договориться с ними, чтобы они меня загрузили. Тип, который испортил дверной замок, чтобы внушить мне, будто на пит мог проникнуть незнакомец... при том, что на самом деле никто туда не проникал. Тип, который ненавидит это место. Тип, который немедленно отчалит, как только раздобудет немного денег. Что ж, возможно, теперь они у него уже есть. — И кто же это чудовище? — Разве непонятно? — удивился Майк, меряя шагами крошечную комнатку. — С. Ричардсон Эддингтон, оценщик. Единственное, чего я не знаю, — зачем он это сделал, что и предстоит нам выяснить. — Нам? Майк подошел к скафандру Джесса. Остановился, вглядываясь в темноту шлема через его опаловое солнцезащитное стекло. И увидел собственное лицо, которое смотрело на него из шлема. Майк усмехнулся. — Нам нужно выследить его, Джесс, — он повернулся. — Нам нужно ходить туда, куда ходит он, и смотреть на все его глазами. Мы должны следовать за ним, как... как запах — ну, как тот лосьон, которым ты мажешь после бритья свою мерзкую рожу. — Здесь пахнет тараканьим спреем. — Джесс, он погубил мою репутацию на Питфоле, и я должен выяснить, почему. Джесс выглядел уставшим. — Майк... — Так ты со мной или нет? Джесс нахмурился: — С тобой. Конечно. В течение первых трех дней С. Ричардсон Эддингтон, казалось, вообще никуда не ходил и ничего не делал. Майк и Джесс следили за ним по очереди, а иногда, в час «пик», и вдвоем. Спидбол вызвался следить по информационной сети за дверным замком Эдда во время третьей смены, когда тот шел в свою комнату спать. Но Эдд никуда не выходил. Днем он околачивался в пите Лека, где за ним присматривал Эндрю. Майк или Джесс дежурили в коридоре на случай, если он выйдет. Но этого не случилось ни разу. Майк стал замечать, что возле пита крутился подозрительный народ: странные, бесцельно шатающиеся инопланетяне и жуликоватого вида людишки, выполняющие сомнительные поручения. Несомненно, труженики черного рынка. Самым гнусным зрелищем были слоняющиеся вокруг пилоты, сидевшие на хайпе, наркотике, ускоряющем реакцию, о вреде которого неоднократно предупреждали Майка. Но Майк не нуждался в лекциях. Один вид этих истощенных горе-пилотов был красноречивее всяких проповедей. Лек Крувен на всех парах готовился к «Талладега Макс». Даже Дуайн отозвали с верфи, чтобы она помогла привести «Девяносто Девятый» в порядок. Она притащила с собой вторую половину летучих ящериц, и когда Майк увидел, как они приближаются по коридору — Дуайн с охапкой инструментов в четырех руках и клаат'ксы, вьющиеся вокруг ее длинных черных волос — у Майка перехватило горло. Его команда... была когда-то... Майк скрылся от них в боковой коридор с нулевым g. Внезапно ему стало стыдно, словно все, что о нем говорили, было правдой. Он был мерзавцем, которому нельзя верить. — Что со мной происходит? — удивлялся он. — Я не делал этого! Почему я себя чувствую как последний подонок? На четвертый день, когда до гонки оставалось всего восемь часов, Эддингтон высунулся из люка, оглянулся в обе стороны коридора и воровато ускользнул прочь. Майк толкнул Джесса локтем. — Началось. Один из нас должен остаться здесь. — Майк, я себя чувствую как идиот. — Хорошо. Тогда пойдем вместе. Майк втолкнул Джесса в коридор и сам поплыл следом. Оба ухватились за натянутую вдоль стены кожаную ленту. Эдд продвигался в пятнадцати метрах впереди, еле различимый среди толпы, заполнившей коридор в середине смены. Минут через десять они увидели, как Эдд входит в вестибюль перед комнатами ожидания Большого Конкура. Все выглядело очень невинно. — Похоже, у него женщина, — пробормотал Джесс. — Вряд ли, он слишком деловой. — Это еще никому не мешало. Конкур был заполнен людьми, делающими мелкие ставки — рабочими, пилотами, членами команд, словом, мелкой сошкой всевозможных рас; правда, была среди них и горстка богатых прожигателей жизни. Большинство ставок на гонки поступало по электронной почте из самых отдаленных точек галактики. — Вот он куда шел, — сказал Майк. Эдд вошел в комнату со стеклянной дверью. Там его ждали трое мужчин. Майк дернул Джесса за рукав: — Ты их знаешь? — Кажется, одного знаю, — усмехнулся Джесс. — Это не боссы Эдда. По слухам, они не люди. — Ну, тот, о ком я говорю, тоже не вполне человек. Но сходит за человека, когда находится в хорошем расположении духа. — Жулик? — Точно. Майк кивнул в сторону комнаты: — Один из них? — Похож. Давай подойдем поближе. Джесс так и не смог сказать с уверенностью, узнал он того человека или нет. Когда они шли вслед за Эддом к питу Крувена, Майк был очень возбужден. Джесс пытался остудить его. — Я же не сказал, что знаю этих людей. — Да. Но мы знаем, что они не те, кто должен был быть. — Пожалуй, — кивнул Джесс. Когда Эдд вошел в пит, Джесс заявил, что у него дела. — Сейчас ведь твоя очередь дежурить. — Давай, — согласился Майк. — Потом ты. — Не я, приятель. Потом очередь Эндрю. — Хорошо, тогда жди меня у себя в номере. Джесс кивнул, и Майк проводил его взглядом. *** Несколько часов спустя Майк все еще слонялся неподалеку от пита. Люк был заперт, и он подумывал о том, чтобы бросить все к черту. Вся эта затея начала его утомлять. Даже если Эддингтон был жуликом, не было гарантии, что они сумеют его застукать с поличным. Возможно, он уже догадался, что за ним следят. Майк шарил в карманах в поисках завалившегося леденца, когда огни в коридоре дважды мигнули. Это был сигнал приближающегося к Питфолу большого транспорта. Майк поплыл к порту, рассчитывая поглазеть на целый флот кораблей, проходящих через зону сдвига. — О боже... Это оказался целый комплекс, объединенный в один корабль. Он был огромен — почти километр в длину — один из технических кораблей Косморазведки. Майк видел его на фотографиях, но они не давали полного представления. Корабль был просто чудовищен. Корабль огибал Питфол с юга, дрейфуя в сторону пит-ринга. Майк подумал, что ему требуется срочный ремонт и он не может воспользоваться обычными причалами Косморазведки. Корабль был слишком велик для маневрирования в любой из зон питов, размеры которых не превышали 100 на 200 метров. Однако он мог причалить к главному смотровому ангару спидвея. Но там не было воздушных шлюзов, и техникам — будь они людьми или нет — пришлось бы работать в вакууме Питфола. Майк двинулся на запад, придерживаясь за ленту, натянутую вдоль коридора. Он надеялся поглазеть на гигантский корабль через дверь какогонибудь ангара. По мере приближения детали корабля становились все отчетливее: маленькие нашлепки на корпусе оказались огромными мониторами; темные пятна превратились в ряды окон, за которыми двигались крошечные силуэты — люди и автоматы. Сердце Майка учащенно забилось. Косморазведка... летать среди неизвестных звезд в поисках обитаемых планет... Каждая новая экспедиция раздвигала границы человеческой экспансии. И с каждым возвращением обновлялись человеческие знания, жизнь, привычки — все. Майк следил за тем, как корабль облепили короткие красные тяги, как прожектора заиграли на его поверхности. Он подошел к самому краю кислородной зоны пит-ринга и заметил, что окружен растущей толпой зевак, пытающихся получше разглядеть грандиозный корабль. Майк некоторое время боролся за место с компанией докеров, поигрывающих раздутыми мышцами. Здоровенный малый с татуировкой «Земля зовет» на левом бицепсе посмотрел на Майка в упор и сказал: — Тебе личико не подправить, чтобы ты мог послать его на память мамочке? Майк ретировался, предоставив толпе бороться за наилучшую точку обозрения. В конце концов, технический корабль был лишним напоминанием о Земле, доме, мечтах и надеждах, которые обернулись такой кислой действительностью. — Спасибо тебе, Косморазведка. Выбравшись из толпы, Майк столкнулся с меркеком, на котором была футболка с надписью «Серфинг в Небраске». — Квазз! — процедил парень с отвратительной усмешкой на болезненнокрасном лице. — Простите, — пробормотал Майк, разглядывая футболку. Он улыбнулся. — А где вы... Но меркек уже оттолкнулся и уплыл по коридору с нулевым g, который отходил от главного ринга, предоставив Майку возможность любоваться своей загорелой шеей. — Эй, подождите минутку! Ухватившись за поручень, Майк бросился вдогонку. Но меркек ловко уходил от преследования, хватаясь за поручни то одной, то другой рукой, и двигался все быстрее и быстрее. Внезапно метрах в пятнадцати от Майка он свернул в боковой проход. К тому времени, как Майк добрался до поворота, меркека уже не было видно. — Черт... Майк медленно поплыл по пустынному коридору. Далась ему эта дурацкая футболка... Он дрейфовал по переходу, разглядывая с обеих сторон закрытые люки, большинство из которых мигало красными лампочками, что означало, что либо по ту сторону нет воздуха, либо работающие там люди не хотят, чтобы их беспокоили. Майк еще никогда здесь не был. Туннель был грязным, плохо освещенным и таким узким, что приходилось плыть головой вперед, вытянувшись в струнку. Неясно обозначенные зоны искусственной гравитации тянули к себе, дезориентируя в пространстве. Майк начал уставать. Какая-то идиотская футболка, но это был крошечный кусочек Земли, и она была ему нужна до зарезу. От коридора отходили боковые ответвления, и Майк нерешительно медлил возле каждого, прислушиваясь и прикидывая, повернуть или нет. Преследование, казалось, потеряло всякий смысл. Следы остыли. И все же он продолжал бесцельно плыть вперед, пока не добрался до таблички, предупреждающей его на полдюжине языков, что здесь кончается кислородная среда. На другом конце невидимого воздушного экрана было написано: цианид и фтор. — Намек понял, — он ухватился за поручень, резко остановился и огляделся вокруг. Он заблудился. — Ненавижу эту футболку. Майк начал подумывать о том, что пора бы вернуться на свой пост в коридоре напротив пита Лека. Часы сообщили, что его смена подошла к концу. Эндрю, наверное, уже на месте и удивляется, куда же делся Майк. Ладно. Пора за работу. Только бы найти дорогу назад. Метрах в десяти от него на одном из люков красный свет внезапно сменился на зеленый. Крышка откинулась, и оттуда вышли два человека. — Ну... — сказал один из них. — Пожалуй, на этом и остановимся. Первым побуждением Майка было позвать на помощь, спросить дорогу, но он осекся, разглядев человека. Это был Эддингтон. Он удалялся в противоположном направлении, не заметив Майка. Его собеседник быстро оглядел коридор, прежде чем скрыться в люке. — Я знаю, кто ты... — прошептал Майк. Это был тот здоровяк в черном костюме — гангстер, который пристал к Майку в забегаловке. Майк торопливо оттолкнулся, поспешил вслед за Эддом по лабиринту коридоров и вскоре потерял его на подходе к питу Лека в неожиданно образовавшейся толпе — скоро начиналась гонка. Майк ухватился за поручень. — Ну вот, — сказал он себе. — Теперь я все понял. ГЛАВА 18 ▼▼▼ Майк ждал в коридоре возле пита Лека. Джесс опаздывал. Гонка «Талладега Макс» была в самом разгаре. Время уходило. До него доносились обрывки радиотрансляции: Лек со Сквибом летели пятыми, но до конца заезда было еще довольно далеко. Очередная заправка ожидалась минут через десять. Майк последний раз осмотрел коридор и приложил запястье к замку люка. Зеленый свет. Хорошо, значит, замок все еще неисправен. Эдд сам вырыл себе могилу. В рубке управления царил полумрак, команда следила за датчиками и мониторами. Эндрю сидел за тактическим компьютером; Дуайн контролировала состояние двигателя. С. Ричардсон Эддингтон стоял в сторонке, поглощая салат из пластиковой коробочки. Майк подошел поближе. Его никто не заметил, и он подумал, что было бы здорово сейчас потихоньку выбраться отсюда и уйти. И никогда не возвращаться. Нет! У него здесь дело. Он кашлянул: — Как идет гонка? Эддингтон обернулся и показал палочками на Майка, помахивая кусочком латука: — Что он здесь делает? — Эй! — воскликнула Дуайн. — Как поживаешь? — Майкл, — сказал Эндрю. — Повтори, — отозвался голос Лека в переговорном устройстве. — Майк на пите, — объяснил Эндрю. — О, привет, Майк. Прости, не могу сейчас разговаривать, немного занят. — Знаю. — Он говорит, все в порядке. Можешь остаться, — перевел Эндрю. Эдд посмотрел на Майка. — По-моему, его здесь быть не должно. — Сквиб передает тебе привет, Майк. Пожалуйста, подскажите, когда будет гравитационный бакен. — Пропустите бакен. Мне кажется, у Фоутилайзера кончается топливо, поэтому он вынужден будет воспользоваться спуском. Как только он заглушит двигатель и выйдет из грува, врубайте главный и попробуйте перескочить через Рен Рен Дунг Гао, который как раз впереди него. — Понял. Эддингтон схватил микрофон: — Крувен, я думаю, ты должен приказать, чтобы этого мальчишку вышвырнули вон. Он не должен здесь находиться, особенно во время гонок, он может вызнать секреты команды. — Это поклеп, — сказала Дуайн. — Он мой гость, договорились? — Ты берешь его обратно? — Нет... не сейчас, — заколебался Лек. — А когда? Лек не ответил. — Это не займет много времени, — сказал Майк. Он видел, как в смотровом ангаре порхали клаат'ксы, готовые выполнить срочный ремонт корабля. Время от времени Скарфейс посматривал на Майка через стекло. «Интересно, сработает ли мой план, — подумал Майк. — Куда запропастился Джесс? Он обещал быть здесь». — Что не займет много времени? — спросил Эдд. — То, что я хочу попробовать сделать. — Кто там у меня на хвосте? Дувр Белл? — Он самый, — ответил Эндрю. — Черт, быстро же он переделал свой корабль, — сказала Дуайн. — И у него отлично получилось, — добавил Эндрю. Эдд порылся в коробочке в поисках кусочка помидора. — Так что ты хочешь попробовать сделать? — Лучше сделать это побыстрее, Майк, — сказал Эндрю. — Через несколько минут Лек прилетит на заправку, и здесь начнется такая суета... — Знаю, знаю, — Майк посмотрел на дверь. Джесса все не было. Он решил начать один. — Скажи Леку, что мне нужны летучие ящерицы. — Это еще зачем? — Ну просто спроси у него разрешения. — Они работают не на него, — напомнил Эдд. — Не вижу разницы, — вмешался Лек, когда Эндрю передал ему просьбу. — Но быстро. Они мне могут в любой момент понадобиться. Дуайн вызвала их по радиосвязи, и Майк увидел, как клаат'ксы врываются в рубку через воздушный шлюз. Они заполнили помещение шумной суетливой ватагой, карабкаясь друг на друга, кусаясь и царапаясь как сумасшедшие. — Ну какой от них может быть прок? — простонал Эдд. — Они тебя нервируют? — спросил Майк. — Они меня нервируют до чертиков, — сказал Эндрю, отгоняя от себя игривых зверьков. — Включаю главный двигатель. — Понял, — отозвался Эндрю. — Поаккуратнее с топливом. Майк решил взять быка за рога. — Понимаете, летучие ящерицы мне нужны для небольшого эксперимента. Вы знаете, они вкладывали мне в голову всякие образы, и я подумал, может, для того, чтобы раз и навсегда покончить с этими разговорами о диверсии, нужно продемонстрировать их способности открыто. — Ты подозреваешь меня? — спросил потрясенный Эндрю. Майк покачал головой. — А ты что скажешь? — повернулся он к Эдду. Тому было явно не по себе. — Я не склонен верить всему, что они впихнут тебе в мозги. Я уже говорил тебе раньше, что они не очень в этом сильны. — О да, знаю. Они свободно обращаются с фактами. У них есть склонность все немного драматизировать, как бывает при коротком замыкании, когда видишь все без полутонов. Думаю, на этот раз такого не произойдет. — Ну что ж, согласен. — Рен Рен Дунг Гао увидел, что я на подходе, и рванул вперед прежде, чем я успел приблизиться. Давайте посмотрим, как Фоутилайзер справился со спуском. — Понял, — отозвался Эндрю. — Похоже, он вошел неудачно. Следи, как бы он не выскочил на трек рядом с тобой. Будь готов включить двигатель и столкнуть его в грув. — Понял. — Но я думаю, что если летучие ящерицы дотронутся до человека, который действительно это сделал, и сравнят свои ощущения с теми флюидами, которые улавливают от этой штуки... — продолжил Майк. Майк достал серебряную монету. Эддингтон нахмурился. — ...по-моему, это сработает, — закончил Майк. — То есть, я бы хотел попробовать. Что вы на это скажете? — Может, тебе лучше не докапываться до истины? — произнес Эдд. — Ты так думаешь? — Когда мне лучше причалить к питу, вместе в Фоутилайзером? Или с Дувром Беллом? — Скажу позже, — отозвался Эндрю. — Майк, ты действительно хочешь это сделать? — спросила Дуайн, не отрывая взгляда от панели. Четыре руки делали на клавиатуре какие-то неуловимые поправки. Эндрю сказал: — Она права, Майк. Дело окончено. Таила почти поправилась, «Скользкий Кот» скоро прибудет с верфи даже лучше, чем был. Может, самое лучшее — это все забыть? — Да, но я потерял работу! — Что ж, — сказал Эддингтон. — Может быть, это все-таки твоя вина. Майк нахмурился. — Не думаю, что ты сам в это веришь. Глаза Эдда забегали. — Что ты имеешь в виду? Я хочу сделать эту команду наиболее привлекательной для моего синдиката. Я просто думал, что если ты уйдешь... — Кто были те люди, с которыми ты встречался вчера? Они не члены твоего синдиката. — Это не твое дело. — Эй, дайте какие-нибудь сведения! — Мы о вас ничегошеньки не знаем, мистер С. Ричардсон Эддингтон, — сказал Майк. — Майк, это важно? — Да, Эндрю. Это поможет выяснить, кто устроил аварию на корабле. — Давай, закругляйся. Скоро мы будем очень заняты... — Знаю, знаю. Заправкой корабля. — Эй, да скажите же что-нибудь. Мне сейчас причаливать к питу или подождать следующей отметки? Эддингтон пристально смотрел на Майка: — Что ты хочешь знать, конкретно? — Подожди пока, Лек, — сказал Эндрю, поворачиваясь, чтобы посмотреть на Эдда. — Однажды я разговаривал с гангстером, который рассказал мне любопытные вещи о мафии — о том, что они расплачиваются с ребятами, которые оказывают им определенные услуги, серебряными монетками, — объяснил Майк. — Ну и что? — Алло! Алло! Проверка связи. Ответьте, пожалуйста. — Так вот, я видел, как ты разговаривал с этим типом несколько часов назад. Что он сделал, дал тебе еще горсточку монет? — Эй, кто-нибудь! — Любопытно, — пробормотал Эдд. — Вот именно, — сказал Эндрю. — Может, ты удовлетворишь наше любопытство? — Не собираюсь заниматься ерундой! Он повернулся. — Держите его! — закричал Майк. — Что делать? — спросил Эндрю. — У меня на хвосте Дувр Белл. Я иду за топливом. И еще разузнать, что там у вас происходит, черт побери. — Говорю же, держите его! — Майк, ты отнимаешь у нас время, — проворчала Дуайн, отрываясь тем не менее от контрольной панели и обхватывая Эдда сзади своим коронным четырехруким объятием. — Клайно-вор! — выкрикнул Майк. Клаат'ксы облепили его с ног до головы, а Скарфейс дотянулся ручками до лица. В голове Майка замельтешили обрывки картинок — части корабля, лица инспекторов Комитета, улыбающийся Эдд, хмурый Эдд, отрывистый и высокий голос Эдда. Майк дотянулся до Эдда и схватил его за руку, сильно сжав ее. — Отпусти! — завизжал Эдд. — Через минуту, — сказал Майк, концентрируясь на образах: орущий Эдд с безобразно искаженным лицом, на котором, сменяя друг друга, чередуются выражения вины и страха; внутренность реактивного отсека, темная и угрожающая, вытянутые руки, держащие инструменты; отсеки «Скользкого Кота» с блестящими механизмами; изображения Майка, улыбающегося, озадаченного, злого, недовольного, высокомерного, прыщавого, похожего на маленького ребенка, подавленного, одинокого, больного от тоски; лицо его матери, отчетливое до мельчайших подробностей, склонившееся над его кроватью, когда ему было одиннадцать... Майк задрожал, застонал, чувствуя подступающую дурноту. Отпустил Эдда, падая навзничь. Кто-то подхватил его, и он вцепился в этого человека. Внезапно путаница образов исчезла, и вместо нее появилась протянутая рука и лицо, отражающееся в топливном баке. Все та же старая сценка. Только на этот раз картинка была живой, почти осязаемой. Каждый волос на голове человека блестел в свете рассыпавшихся искр. Пальцы сгибались, вставляя монету в соленоид. В правом глазу заблестела капелька пота, и человек несколько раз моргнул. Майк буквально ощущал шарики пота на его лбу. А лицо... лицо в темной поверхности бака... оно сфокусировалось... — Уберите их от меня, — кричал Джесс. Майк моргнул, запрокинул голову, и вернулся в реальный мир. Джесс ползал по полу, загнанный в угол рубки, клаат'ксы висели у него на одежде, Скарфейс вцепился в лицо. — Сиизи! — закричал Эдд, и зверьки бросились врассыпную. Джесс потянулся к Майку: — Я не хотел никому причинить вреда. Ты должен мне верить! Майк почувствовал жжение в животе, к горлу подкатила тошнота. Рот наполнился горячей слюной, и он подумал, что если проглотит ее, то заболеет. И все-таки проглотил. Джесс вовремя пришел на пит. Майк сидел в кабинете Лека, положив голову на стол. Он услышал стук и поднял глаза. Это был Спидбол. — Джесс хочет тебе кое-что сказать. — Где он? — оглянулся Майк. — Недалеко. — Я не хочу с ним разговаривать, — сказал Майк. — Он меня предал. — Подумаешь! — Он был моим другом. — Большое дело! Он был и моим другом тоже. — Он врал. — Конечно, врал. А ты хотел бы, чтобы он всем рассказывал о том, что сделал? — Спидбол умолк. — Подожди минутку. Ладно, хорошо. Я готов. — С кем ты разговариваешь? — Выслушай его, Майк. Выслушай Джесса, — сказал Спидбол. Он помолчал и начал говорить голосом Бландо: — Майк, я хочу сказать только одно. Ты не знаешь — и, я надеюсь, никогда не узнаешь — как на меня давили. Спонсоров у меня не было, мне нечем было оплачивать гонки, всякие типы разгуливали по Питфолу с моими расписками в карманах. Они просто не давали вздохнуть, Майк! Ребята, которых я знал двадцать лет, перестали разговаривать со мной, потому что мне нечем было им заплатить. Они продали мои расписки за полцены бандитам, чтобы со мной разбирались другие. Мои расписки оказались у гангстеров, Майк, у парней, которые просто из принципа переломали бы мне все кости. И вот они дали мне задание, сказав, что порвут все расписки, спишут все долги. Я только должен был вывести вас с Тайлой из той гонки. Вы их беспокоили. Вы были чересчур хороши. Майк отвернулся. Спидбол-Бландо продолжал: — И тогда я подпортил один из ваших двигателей. Я даже использовал для этого монету, которую они мне дали... я хочу сказать, боже мой, я, конечно, не хотел этого. Я засунул монету куда надо... Я был уверен, что это проявится при диагностике, что вы даже не сможете вывести машину на трек. А в худшем случае... если вы будете на трассе, когда начнут гореть провода... то вы хотя бы заметите сигнал опасности и сойдете с дистанции. Майк вспомнил мигающий индикатор. Кому пришло в голову не сообщать об этом? Снял бы тогда Лек корабль с трассы? — Самым мерзким делом, — сказал Джесс, — было выиграть ту проклятую гонку. И когда я выиграл, боже, я думал, что ты меня по стенке размажешь. Но, конечно, ты был слишком расстроен из-за Тайлы, чтобы думать о... Раздалось придушенное рыдание, и Майк резко поднял голову, ожидая увидеть слезу в глазах Джесса. Но лицо Спидбола было таким же безмятежным, как и в тот день, когда его сделали. — О боже. Таила... — произнес Спидбол и откашлялся. — Это было самое худшее. Как меня угораздило сотворить с ней такое? Она знает, что сейчас происходит, видит по информационной сети. Черт, мне кажется, она с самого начала догадывалась. Майк глубоко вздохнул и вытер собственные глаза. — И ты еще плачешь. — Прости, не могу сдержаться, — сказал Джесс. Спидбол яростно потер лицо стальными ладонями. — Боже, я такой... — Хватит. — Майк, если я могу что-то... — Просто уходи и все. — Все, все, что в моих силах... — Я об этом подумаю. — О боже, Майк, если тебе надо об этом думать, я погиб. То есть, это ведь не что-то такое, что ты можешь решить. Это не математическая задача. Не нужно знать особую формулу, которая говорит о том, что я поступил не так уж плохо. То, что я сделал, — чудовищно. Непростительно! Как, по-твоему, я себя чувствую, разговаривая с тобой сейчас? Да я просто сумасшедший, что с тобой разговариваю! — Но тебя здесь сейчас нет, или ты не заметил? — Знаю, знаю. Я не могу смотреть тебе в глаза. Я только надеялся... — На что? На что ты надеялся? — Не знаю. Мне просто жаль... Мне просто очень жаль. Просто-Снова раздался ужасный рыдающий звук и резко оборвался. Спидбол кивнул стальной головой. Майк подождал, размазывая слезы по щекам. Наконец он произнес: —О, Джесс... — Прости, — сказал Спидбол. — Джесс отключился. Лек посмотрел на часы. — Пора трогаться. — Заправка окончена. Еще минута, и я закончу наладку правого бортового двигателя, — сказала Дуайн. Сквиб и клаат'ксы, толкаясь, протискивались через люк ангара. Зверьки радостно трещали. Все казалось им игрой. Сквиб увидел Лека и отдал летучим ящерицам команду. Скарфейс приложил палец ко рту. Летучие ящерицы умолкли и чинно уплыли, слегка толкаясь и повизгивая. — Все готово, — сообщил Сквиб. — Как Майк? — Он в моем кабинете. Разговаривает со Спидболом. — Лек? — позвал Сквиб, показывая на что-то за спиной Лека. Тот повернулся и увидел двоих в зеленых скафандрах, входящих в рубку управления. Полиция Питфола. — Лек Крувен? — спросил один из них, поднимая стекло шлема. Лек кивнул. Другой коп посмотрел через стекло в смотровой ангар. — Вот он, «Девяносто Девятый». — Что вам угодно? — спросил Лек. — У меня сейчас гонка. — Она для тебя окончилась, приятель. Ты арестован. Ограбление века. — О чем вы говорите? — Вот он, корабль-то. — Он арендован. — Он украден. — Что?! Копы взяли Лека за локти, и он беспомощно посмотрел на Сквиба. — Что мне теперь делать? — Я советую тебе пройти с этими джентльменами, — сказал Сквиб. — Умненький робот, — похвалил один из копов. — На самом деле я — психоноситель, — возразил Сквиб. — Вам бы надо носить какой-нибудь значок или что-то в этом роде. Они увели Лека. — Ну и дела, дальше некуда, — покачала головой Дуайн. Эндрю ошарашенно помотал головой. Он оглядел рубку управления, потом посмотрел через стекло на «Девяносто Девятый». — Если корабль краденый, то почему они его не конфисковали? — Может, еще вернутся за ним, — предположил Сквиб. Эдд взглянул на Эндрю. — Прежде чем это случится, как вы смотрите на то, чтобы одеть Майка и закончить гонку? — Я думал, ты хочешь, чтобы его уволили. Эллингтон пожал плечами. — Обстоятельства изменились. Дуайн подняла глаза от панели. — Наладка закончена. Можем разогревать двигатель. Как только будете готовы... ГЛАВА 19 ▼▼▼ К тому времени, когда они вернулись на трек, лидер-корабль уже прошел и поддерживал поле на пятом трансфакторе. Вырулив с дорожки на трассу, они оказались в конце заезда и даже отстали на целый виток. — Не беспокойтесь, — сказал Эндрю. — Хидео Ватанабе в лидирующем витке единственный, полдюжины кораблей сошли с трассы. А на подходе после вас и того больше. Многие пострадали от взрыва двигателя Ван Ксанта. — Понял, — кивнул Майк. Особый режим подходил к концу, корабли один за другом вылетали на трассу, пристраиваясь позади Майка. От этого становилось веселее. — Как удачно, что ты появилась как раз в тот момент, когда спекся Сквиб, — заметил Майк, обращаясь к Тайле Рогрес. — Это не удача, малыш. Разум робота дезинтегрировался как раз потому, что я вернулась. В природе может быть только одна Таила Рогрес. — Ты права. И одной больше чем достаточно. Майк следил за данными на мониторе. Корабль разгонялся, подбираясь к трансфактору пять. В начале следующего витка их ожидал зеленый флаг — около восьми минут полета при этом уровне ускорения. Он взглянул на Тайлу. — Как ты себя чувствуешь после выхода из контейнера? — Полтора метра новой кожи, — ответила она. — Гладкая, как у ребенка. Майк улыбнулся, ожидая, что сейчас зальется краской, — но этого не случилось. Возможно, он взял от Джесса больше, чем ожидал. И подумал, заметила ли Таила эту разницу. — Зеленая черта через шесть минут, — сказала она. Майка охватило легкое и радостное чувство, которого он не испытывал уже давно, с того самого дня, когда впервые прикоснулся к серебряной монете. События последних дней напоминали сон — они были понятны и не мучили. — Четыре минуты. Майк видел на большом экране символ своего корабля где-то в середине длинной вереницы. После пересечения зеленой черты останется пройти семь витков, сейчас они шли одиннадцатыми. Впереди много работы. Они летели молча, сердце Майка учащенно билось, во рту пересохло. Было ощущение, что он впервые на треке. Удовольствие от полета, чистая радость охватили его. Он не смог сдержать улыбку. — Эй, Майк, — донесся голос Эндрю. — Я забыл тебе сказать. Дуайн говорит, что та маленькая модификация готова, можешь испробовать. — Ты имеешь в виду таранную лопасть? — Точно. — Она будет работать? — А как же! — О'кей, спасибо. — Что за модификация? — спросила Таила. — Увидишь. — Это законно? — Вопрос, конечно, интересный. Минута — и трек загорелся зеленым светом. — Ну вот, поехали, — сказал Майк. — Подстрахуй меня. *** Майк включил главный двигатель и помчался в груве, пока не оказался в десяти метрах от корабля, летевшего впереди. Зазвенел сигнал опасного приближения, щиты развернулись и встали на место. Майк тронул переключатель главного двигателя, еще чуть приблизился. — Ты с ума сошел, так близко! — закричала Таила. — Нервничаешь? — Ты бы тоже нервничал, если бы только что вылез из контейнера! Майк нашел новый переключатель, помеченный тайным знаком, и нажал его. — Что ты делаешь? — Фиксирую щиты. Майк придвинулся еще ближе. — Назад! — завопила Таила. — Если он сейчас врубит двигатель... — Именно этого я от него и жду. — Ты чокнутый! — Давай же! — крикнул Майк. — Включай их! Чем дольше он ждал, тем больше нервничал. Что, если лопасть не выдержит? Что, если весь этот огненный выхлоп ворвется в кокпит и приварит их к сиденьям навеки? «Девяносто Девятый» пересек плоскость эклиптики с юга — осталось шесть с половиной витков. — Он не собирается включать двигатель! — воскликнул Майк. — Это Д. У. Сциама, — подал голос Эндрю. — Он такой трус. — Но как я смогу испытать эту штуку, если он не включает зажигание? — Что значит — испытать? — насторожилась Таила. — Попробовать в первый раз, детка. — Может, он опасается поджарить парня, который летит сзади, — сказал Эндрю. — То есть нас, — уточнила Таила. Майк покачал головой: — Ну и ладно, черт с ним. Он вильнул в сторону, в скоростной сдвиг, и включил собственный главный. — Ты, идиот! — крикнул Майк, обходя соперника. Они шли бок о бок, когда Сциама внезапно включил зажигание. И — будучи в груве — он, естественно, далеко обогнал Майка. — Дьявол! — выругался Майк, приглушая двигатели и скатываясь в грув. На экране был виден удаляющийся Сциама. — Просто не верится, — сказал Майк. — Я сижу у него на хвосте целый виток, а он не шевелится. А потом, когда я пытаюсь его обойти — поддает жару и уходит, оставляя меня в дураках. — С раскрытыми щитами. — Предполагалось, что они должны работать иначе. Два витка спустя Майк догадался, почему никто не реагирует на его уникальное изобретение: Дуайн не переделала импульсный повторитель на режим оповещения о новом статусе лопасти. В результате пилоты получали сигнал опасного приближения, который блокировал включение главного двигателя каждый раз, как Майк подбирался достаточно близко, чтобы получить преимущества от выхлопа. Так что пришлось ему идти по старинке, нырять в туннели, огибать гравитационные бакены, красть скорость везде, где только можно и двигаться, двигаться вперед — пока наконец он не вышел на виток лидеров. Но времени оставалось катастрофически мало. — Последний виток! — сказала Таила, когда они выскочили из очередного туннеля. Корабль шел на третьем месте, горючее на исходе. — Не удастся нам сделать это, — покачал головой Майк, взглянув на индикатор уровня топлива. — Нет времени на заправку. — При таком количестве топлива даже я смогла бы сделать обход, — возразила Таила. — Мы слишком далеко, чтобы попробовать. Дьявол! До второго корабля оставалось триста метров. На обгон уйдет три четверти витка. Во всяком случае призовое место им обеспечено. Вдруг на корабль упала тень, и экран заполнился темно-бордовым выхлопом. Корабль задергался и затрещал от теплового удара. Передняя телекамера взорвалась, оставив на экране только серые разводы. Завыли сирены, кокпит стало заволакивать дымом. — Что это было, черт возьми? — вскричал Майк. — Думаю, нас только что обошли. — Кто это мог обдать нас выхлопом, как... — Это Дувр Белл, — сказал Эндрю, его голос был заглушен треском и свистом. Должно быть, антенна наполовину сгорела. — Сукин сын, — процедил Майк. — Поджарил корабль. — Не переживай. Он арендован. — Ну что за подлость! — Майк торопливо провел диагностику. Возможно, корабль все-таки дотянет до финиша. Он посмотрел на пустой экран и вызвал картинку высокого разрешения переднего радара. Корабль Белла трясся и вилял, то исчезая, то появляясь в туманном мерцании трека. — Хоть бы у него двигатель взорвался, — проворчала Таила. — Нам это не поможет. Взрыв придаст ему хорошее ускорение. Как раз хватит до финиша. — Нам-то теперь уже не набрать скорость. — Тогда ему придется притормозить, — сказал Майк. — Набросай-ка ему мишеней. Он следил за тем, как тактический экран заполняется мусором, бликами и крутящимися мишенями, которые выпадали из невидимых гротов гравитационных бакенов и падали в грув прямо на корабль Дувра Белла — лихорадочный электронный бред. Но Белл и глазом не моргнул — он все это не раз видел... — Полвитка, — сообщила Таила. — Заткнись, я думаю. — Спасибо. — Прости, я не хотел. Я тебя люблю. Набросай побольше мишеней. Пусть попотеет. Майк сжег немного топлива, включив маневровые двигатели, чтобы подойти поближе, но понял, что продвинулся ненамного, а время бежало неумолимо. — А, катись все к чертям. Вперед, в сиянии славы. Он включил главный. Корабль резво помчался над грувом, настигая корабль Дувра Белла и быстро высасывая последние литры горючего. — Хочешь все сжечь? Майк усмехнулся. — Возможно, — он усилил выхлоп. — Когда я скажу, убери все мишени и мусор. Убей их энергетическим разрядом, словно у нас электрогенератор полетел к чертям. Потом, прежде чем дым рассеется, посади на экран одну большую мишень, надвигающуюся на него сзади на огромной скорости *- как будто у нас очень серьезные намерения и мировые запасы топлива. — Вот уж это точно не про нас, приятель. — Но я хочу, чтобы он так подумал. Через пятьдесят метров он отключил главный двигатель. —Давай! Экран расцвел безумным светом и померк. И тут из дымки остаточного свечения показались дюзы «Дикого Уик-энда». Дувр Белл запаниковал и включил свой главный; — Попался! — возликовал Майк. Он раскрыл щиты, выжал из главного двигателя все, что мог, потом сбросил газ до двадцати процентов, направляя выхлоп Белла прямо в глотку лопасти и дальше, прогоняя чужой жар через свои двигатели, придавая им дополнительное ускорение. Он настигал соперника, и чем ближе он подбирался, тем больше Белл поддавал жару, стараясь сбросить Майка с хвоста. — Не жадничай, Дувр! Отдай мне все! «Девяносто Девятый» неумолимо продвигался вперед, отсасывая энергию выхлопа. Радар высокого разрешения показал на экране темную трубу. Выхлопное сопло? Так близко? Корабль вздрогнул от толчка. —Что это? — Контакт, — сказала Таила. — По-моему, вы, ребята, стукнулись бамперами. — У нас нет бамперов. — Включи свою фантазию, детка. Корабль тяжело прыгнул вперед. — Боже, мы сцепились! — А я что говорю? Майк засмеялся, потом прошептал: — А это законно? — Не знаю. Не думаю, чтобы кто-нибудь делал подобное раньше. — Что, если он отключится прежде, чем мы полностью выдоим его? — Подразни его. Майк ухмыльнулся и слегка тронул рычаг главного двигателя. «Девяносто Девятый» прыгнул вперед, со скрежетом боднув противника. — Хороший темперамент, детка, — усмехнулась Таила. — Я жгу горючее двух пилотов. Что ты хочешь? И не называй меня... — Четверть витка, — объявила она. — Даже меньше. Толкни его еще разок. Майк подкачивал главный двигатель, пока корабль не затрясло. — Давай, Дувр! Сливай горючее! Дувр Белл был очень агрессивным тупицей — он не успокоился, пока не прокачал все свое горючее до грамма через двигатели Майка. — Он пуст! — Пора заканчивать, — сказала Таила. Они падали на плоскость эклиптики. — Сколько осталось времени? — Шестьдесят секунд! Майк включил передние двигатели. Корабль громко лязгнул, освобождаясь. Облачко ржавой пыли заклубилось вокруг кокпита. — Черт! — ругнулся Майк. — Он лежит, как мертвый, в искривленном потоке, а у меня даже нет топлива, чтобы перепрыгнуть через сдвиг! — Попробуй как-нибудь. — Поздно. — Пятьдесят секунд. Попробуй! — Я не смогу. — Сорок пять секунд. Черт возьми, Майк! — Ты попробуй. — Нет! — Возьми управление! — завопил Майк, поднимая руки. — Возьми! — Ни за что! — сказала она — и взяла. Его панель погасла, и корабль рванулся вверх, в сдвиг. Майк закинул руки за голову и стал смотреть, улыбаясь. Он считал, что за ним должок: надо дать ей шанс закончить эту гонку, потому что ее предыдущую гонку он остановил слишком рано. Корабль заскользил над «Диким Уик-эндом», двигатели работали на пределе, горючее таяло, баки отдавали последние капли... — Тридцать секунд... — сказал Майк, следя за падением .уровня горючего. Он включил нижнюю камеру, но она показывала лишь красное свечение остывающего корабля Белла в полуметре внизу. «Девяносто Девятый» задрожал и заскрежетал, мчась наполовину в сдвиге, наполовину в груве со всей мощью, на которую был способен. Корабль мотало из стороны в сторону. — Что такое с рычагом? — удивилась Таила. — Помехи от нового переключателя. — Возьми управление. Возьми, слышишь? Майк схватил рычаг и переключил управление на себя. — Все в порядке, взял. — Так давай вперед! Рычаг задрожал в его руке, и тут загорелся красный сигнал. НЕПОЛАДКИ В ДВИГАТЕЛЬНОМ ОТСЕКЕ. О боже, опять начинается. Майк посмотрел на экран нижнего обзора. Дувр Белл был прямо под ними, дергая корабль как безумный. Сейчас он пытался поддеть их снизу. — Скорей отсюда! — закричала Таила. Майк отключил все сети. ОТКАЗ ДВИГАТЕЛЯ. — Нет! — закричала Таила. — А, черт! Майк снова и снова дергал бездействующий рычаг, стараясь освободиться от помех нового усилителя. — Десять секунд! Что-то тяжело грохнуло о брюхо «Девяносто Девятого». — Майк... — Сейчас. Он в последний раз включил двигатель и опробовал рычаг. Корабль мягко повиновался, и Майк изо всех сил дернул рычаг, спрыгивая со спины корабля Белла. Затем перевел рычаг вперед, используя последние капли горючего, чтобы обойти Белла, прежде чем... — Сколько времени осталось? — спросил он. — Э... — Сколько? Главный двигатель фыркнул и заглох, баки опустели. — Черт... — Майк перевел рычаг на стоп. — Нет времени, — сказала Таила. — Как нет времени? — Мы только что пересекли черту. Все кончилось. — Кончилось? Не может быть. НИЗКИЙ УРОВЕНЬ ГОРЮЧЕГО. Корабль замедлял ход. — Кончилось время, — сказала Таила. Майк посмотрел на тактический экран, символы двух кораблей располагались один над другим. — Не понимаю. На экране нижнего обзора «Дикий Уик-энд» скользил под ними в груве. — Так мы сделали это или нет? — Не знаю, — ответила Таила. — И к Эндрю никак не прорвусь. Наверное, антенна совсем сгорела. Майк отпустил рычаг. «Дикий Уик-энд» уходил вперед, превращаясь на экране радара в призрачное пятно. Майк глубоко вздохнул. — Ну что ж, скоро выясним. Они не сразу покинули спидвей. На самом деле они просто не могли. Не осталось ни ядерного, ни реактивного топлива, ничего не осталось. Корабль висел в треке, словно мертвый. — Похоже, нам понадобится вспомогательный корабль. — Нас оштрафуют, — уныло сказала Таила. — Ага. — Лек взбесится. — Ага. — Тебе что, плевать? — Я же уволен, разве не помнишь? Полетел на эту гонку только по старой памяти. — Тебя возьмут обратно. — Возьмут ли? Таила постучала по макушке его шлема. — Лек будет дураком, если не возьмет тебя обратно. — Не знаю, не знаю, — проворчал Майк. — Кстати, а что случилось с Леком? Сквиб сказал... то есть ты сказала... что его забрали. Что он такого натворил? — Ничего он не натворил, Майк. Это просто маленькая шутка. Спидбол с МИКСИНом придумали это, чтобы дать тебе еще один шанс. Кажется, у Эндрю возникли какие-то подозрения относительно копов, которые не конфисковали корабль, но к тому времени Лека уже увели. — Да? А ты? Ты-то в этом участвовала? — Давай не будем об этом. Лек с минуты на минуту вернется на пит. — Забавно. — Как ты собираешься поступить в отношении Джесса? — О боже, я не знаю. Все кругом хотят, чтобы я его простил. — Тебе решать, Майк. Но если ты спросишь меня... — Я еще думаю. Но сам улыбнулся, припомнив время, проведенное у ручья под тополями. — Мне кажется, ты не хочешь оставаться в команде, — сказала Таила. — Ну, я не хочу стоять у тебя на пути. И, если честно, я думаю, что Лек сейчас не сможет себе позволить держать нас обоих. Кроме того, я чертовски хорош, чтобы оставаться вторым пилотом. — Не много ли ты о себе возомнил? — Да, ты права, но я совершенствуюсь, разве нет? — Мне жалко терять тебя. Майк улыбнулся и откинулся назад: — А мы останемся друзьями. Она взяла его руку и крепко, на удивление крепко пожала. В это время на Питфоле Дувр Белл изо всех сил старался разбить свой шлем о стены ангара. — Полметра! Я не верю! Как они умудрились измерить это? Полметра! Мы пролетели почти триста миллиардов километров, а он побил меня на последнем полуметре? Они что, дурачат меня? — Прекрати выть, Дувр. — Он толкнул меня! Ты что, не почувствовала? Он подлетел и толкнул «Дикий Уик-энд» чуть ли не до Энигмы. Ты должна была почувствовать это, ты, тупая шлюха! Элис Никла сделала быстрый выпад и свалила парня с ног, просто чтобы успокоить его. — Они правы, — сказала она. — Ты действительно визгливая голова. ЭПИЛОГ ▼▼▼ Из интервью корреспондента программы «Доброе утро, Питфол» Зары Тревы с Майклом Мюрреем: ТРЕВА: Вы, конечно, знаете, что по Питфолу ходили слухи о том, что в отношении «Скользкого Кота», возможно, была совершена диверсия. МЮРРЕЙ: Да, я слышал об этом. ТРЕВА А я слышала, что вы пытались сами расследовать этот инцидент... МЮРРЕЙ: Да, верно. ТРЕВА: …хотя официальная жалоба так и не была подана. МЮРРЕЙ: В этом не было необходимости. ТРЕВА: Почему? МЮРРЕЙ: Диверсии не было. ТРЕВА: Вы уверены? МЮРРЕЙ: Это было чисто случайное происшествие, Зара. Такое может случиться один раз в миллиард лет. ТРЕВА: Вы теперь в этом уверены? МЮРРЕЙ: Вполне. ТЕХНИЧЕСКИЕ СВЕДЕНИЯ Техническое обеспечение сотен гоночных кораблей различный классов в системе Клипсиса требует бесперебойного снабжения и наличия тысяч механиков, техников и специалистов, не говоря уже о специальных машинах, используемых для ремонта, транспортировки и обслуживания гоночных кораблей. На следующих страницах представлены образцы вспомогательных средств, в том числе красные буксиры, инопланетная машина для формирования трека, которая была обнаружена среди другого оборудования при открытии Питфола, зеленый промышленный робот для ремонта кораблей в сухих доках и буксирные корабли, оснащенные тянущими лучами, для доставки пострадавших гоночных кораблей в порт. Другим аспектом технических средств Питфола является медицинское оборудование, включающее в себя машины для искусственного поддержания жизни и послеожоговые регенерирующие контейнеры. Бывает, что гонщик пострадал настолько сильно, что даже превосходные госпитали Питфола не в силах спасти его, но и в этом случае смерть — не единственная альтернатива. Те, у кого есть на это средства, могут поместить записи своей индивидуальной памяти на сохранение в Брейн Банк Питфола с тем, чтобы они были вложены в тело робота поели смерти физического тела. На Питфоле расположен Музей Гонок Клипсиса, обладающий богатейшей коллекцией экспонатов. 1. Построен фирмой «Ультимакс Супер Компьютер». Универсальная суперпроводка. Построено фирмой «Юкосука Тайр». 2. Инопланетная машина для формирования трека. 3. Дополнительный двигатель. Гибкие руки с испускателями тянущих лучей. Вращающийся двигательный отсек. Возможности буксирного корабля: буксирный корабль перемещает астероид. Буксирный корабль. 4. Зеленый промышленный робот. Сканер на 180 градусов. Дополнительные руки. Основные руки. 5. Автоматическое растягивающее устройство. Поддерживающие поплавки. Система поддержания жизни. 6. Регенерационный послеожоговый контейнер. Монитор восстановления кожи. 7. Музей Гонок. 8. Гоночный корабль. Силовая катушка. 9. Красный буксир. 10. Гоночный корабль «Девяносто Девятый». Кокпит. Астронавигационный отсек. ГОНКИ ПО ПАУТИНЕ ПРОЛОГ ▼▼▼ Более сорока стандартных лет назад один инопланетный пройдохабизнесмен со множеством маленьких, но очень умных голов прилетел на Землю и приобрел тысячу серебряных монет, сделанных в Европе в семнадцатом веке. Он привез их в систему Клипсис в надежде сбыть их местным праздным богатеям, но вместо этого оказался жертвой гангстеров. Он и его монеты внезапно исчезли... Двадцатью годами позже чемпион гонок Спидбол Рэйбо пролетел через стену трека и исчез в дожде искр. После подтверждения смерти голографическую матрицу его мозга вселили в подходящий психоноситель. Спустя двадцать лет обнаружилось, что не последнюю роль в его смерти сыграли загадочные монеты. В это же самое время молодой человек по имени Майк Мюррей прилетел на Питфол, чтобы стать пилотом-гонщиком. После того как во время гонки его корабль потерпел аварию, в одном из покореженных двигателей Майк нашел почерневшую серебряную монету. Несчастья на этом не кончились. В то, что имела место диверсия, никто не верил, и Майка обвинили в преступной халатности. А Спидбол Рэйбо продолжал искать свои монеты... ГЛАВА 1 ▼▼▼ Большой корабль класса пять звезд содрогнулся и вздыбился с упрямством, удивившим Майка Мюррея, который вел его через турбулентный поток. Заскрипели и с шипением самортизировали противоударные устройства, прогнулись и со зловещим звуком распрямились торсионы. — Только не развались! — усмехнулся Майк. Едва достигнув грува — зоны наиболее плавно текущего пространства, — корабль тут же угомонился. Чтобы компенсировать потерю скорости, Майк сильнее надавил на газ; массивный корабль перекосило, и он резко рванулся вперед. Запели на разное лады предупредительные сирены, и от компьютера двигателя на круговую панель в пилотном отсеке стали поступать тревожные сообщения: — ПОВЫШЕННАЯ ТЕМПЕРАТУРА, ПЕРЕГРЕВ ТОПЛИВНЫХ НАСОСОВ, РАДИАТОР - НА МАКСИМУМЕ. Майк убрал звуковой сигнал. — Внимание, — просипел корабль сварливым женским голосом. — Внимание. Экраны технического состояния потускнели, выделяя критическое сообщение: — НЕОБХОДИМО ПЕРЕКЛЮЧЕНИЕ ДВИГАТЕЛЯ НА РУЧНОЕ УПРАВЛЕНИЕ. — Черт... — Майк отжал педаль. Большинство сообщений тут же погасло. Майк направил корабль к свободной центральной линии испытательного трека спидвея, нетерпеливо поглядывая на панель. Погасли еще несколько предупредительных огоньков, остались единицы. Он треснул по панели затянутой в перчатку рукой. Погас один огонек; добавились два новых. — О боже... Он уже представлял себе, как владелец корабля спрашивает: — Тебе обязательно надо было крушить наш новый корабль? Майк запустил процесс диагностики систем, и дополнительный технический экран заполнили жалобы: расшаталась турбошахта топливного насоса номер восемь, индикатор пожарной тревоги сигнализировал о пожаре в нижнем левом астронавигационном отсеке (хотя два остальных дымоуловителя советовали благополучно забыть об этом), инфракрасная видеокамера заднего обзора отключилась в ожидании новых вводных. Майк облегченно улыбнулся. Корабль делал из мухи слона: никаких серьезных проблем не было. По линии внешней связи донеслось бульканье, затем рык: — Все на этом, Мюррей. Возвращайтесь. —Уже? У него еще оставалось топливо. — Твое время истекло. Майк обдумал положение, вспомнив, о чем говорил ему Джесс Бландо. Когда тебя пробуют на место второго пилота в гоночной команде спидвея, продемонстрировать немного агрессии — не обязательно такая уж плохая мысль. — Мюррей? — Здесь я. Вопрос заключался в том, какой процент агрессии допустим при этом. Майк усмехнулся и увеличил тягу, пока все четыре аварийных датчика двигателя не вознеслись до верхней отметки. — Мюррей? Жидкостные топливные баки быстро пустели, ядерное топливо истекало, превращаясь в кипящую плазму, выбрасываемую соплами корабля. — Чем вы занимаетесь, Мюррей? Корабль летел все быстрее и быстрее, балансируя в груве испытательного трека. — Мюррей, отвечайте! — заорал инспектор. — Чем вы там, черт возьми, занимаетесь? — Э... провожу тест на экономию топлива. Майка все сильнее и сильнее вжимало назад растущим ускорением. Шесть g... семь... семь с половиной... ускорение плотно вдавило его в пластиковую спинку кресла. Дыхание участилось, лицевой щиток шлема защитного комбинезона запотел изнутри. Графы топлива поколебались на одном уровне и упали, шкала на дисплее стала резко меняться по мере приближения корабля к концу трассы. Звуковой сигнал с панели управления. НИЗКИЙ УРОВЕНЬ ТОПЛИВА. Он давил на газ до тех пор, пока вой сирены не сделался постоянным, и только хмыкнул, когда ремни безопасности автоматически вжали его в кресло. В уголках губ заиграла улыбка. По-видимому, кораблю казалось, что катастрофа неминуема. — Внимание, — сказал корабль. — Внимание. ВНИМАНИЕ. Кряканье из наушников: — Черт возьми, малыш! Гони назад! — Ладно-ладно, — отозвался Майк, оценивая свою позицию по экрану. — Вы, ребята, сильно торопитесь. — Означенный испытательный трек освещался ярко-желтым сиянием Клипсиса. Питфол находился подальше, его орбита прямотаки вгрызалась в диск звезды. — Я скажу вам, что собираюсь делать. Я собираюсь срезать дистанцию. Майк качнул рычаг управления в сторону. Корабль, вздрогнув, со скрипом преодолел силу сопротивления. Экран переднего обзора показывал компьютерное изображение жёлтой звезды под ним, его курс и пространственные координаты высвечивались в дополнительном окошке. — Мюррей! Не делай этого! Майк в считанные секунды пересек трек и пронзил мерцающую стену подпространственного туннеля. Невероятно — корабль вынырнул с противоположной стороны и направился к центру близлежащей звезды. — Поехали, детка. Прямо через... Сделать это ему так и не удалось. Прежде чем корабль соприкоснулся с изрытой поверхностью Клипсиса, звезда растворилась со звуком отдираемого от нежной кожи пластыря. Корабль умер. Тотчас же суровые руки выхватили Майка с сиденья. Он захохотал. — Это просто шутка! — Шутка? Шутка? — Только и всего, — оправдывался Майк. — Я лишь хотел проверить, насколько его хватит. Ответственный за тренажер меркек складывал компьютерные распечатки в стопку на столе рядом с терминалом. — Да ты запорол компьютер. Ты этого хотел? — Я сожалею. — Сожалеешь? — закричал тот, повернувшись на стуле. Он выглядел человеческим воплощением вареного рака. Меркеки всегда так выглядели. — Ты что, считаешь, что отделаешься так просто? — Нет, конечно, нет, — смутился Майк, не переставая думать: «Это же шутка, слышишь... просто шутка...» Меркек рассерженно посмотрел на него и отвернулся к компьютеру. Он перезагрузил его, впечатал код на клавиатуре. Майк наблюдал, как экран заполнился буквами и цифрами, затем очистился. — Сечешь, Керк? — бросил один из плоскоголовых компьютерных техников. Другой кивнул и потянулся к телефону. — Я не предполагал, что такое может случиться, — промямлил Майк. Меркек все еще напоминал вареного рака. — Ты хочешь сказать, что планировал это? Майк подкупающе улыбнулся, пробуя выкрутиться с помощью лести. — Ну, мне рассказывали, что ваш тренажер практически безупречен. — Ничего. Никакого ответа. Майк чувствовал, что теряет убедительность. — И... э, мне казалось, что такой возможности мне больше никогда не представится... я имею в виду пролететь на сверхсветовой скорости сквозь стену подпространственного туннеля в реальной жизни... Меркек улыбнулся, но без тени юмора. — Что ж, вперед, попробуй как-нибудь. Ожидая в офисе назначенной встречи, Майк уже начал волноваться, как бы этот маленький трюк не вышел ему боком. Если ответственный меркек вздумает доложить о неполадках в тренажере. Майку конец. Бесподобно — еще один замечательный способ разрушить то, что осталось от его карьеры гонщика. Теперь ему позволялось выходить на трек спидвея только на чистильщике, чтобы подобрать мусор. Муниципальная служба Питфола: тяжелая работа, низкая оплата, и казенных стрижек хоть отбавляй. Майк провел рукой по своим коротко стриженным волосам. Еще раз спасибо вам. — Уже недолго, — сказала секретарь — эффектная темноволосая райкеллианка с красным лицом, припудренным серебристыми блестками. Макияж или кожное заболевание — поди разбери. — Спасибо, — поблагодарил он, утопая в мягком кожаном кресле. Что-то легонько ущипнуло его за ухо. Майк оглянулся и обнаружил свисающее из настенного горшка растение. Растение выглядело изголодавшимся, так что Майк счел за лучшее отодвинуться подальше. Даже без враждебной лианы интерьерчик у помещения был пугающим: стены, обшитые настоящим деревом, и темная, из твердых пород мебель, подлинность которой подтверждалась исходящим от нее древесным ароматом. Все это бьшо доставлено — за сумасшедшие деньги — с Энигмы или с Паломара2. Или даже с Земли. Показное расточительство, как сказал бы Джесс Бландо. И он собирается устроиться на работу в Синдикат Гэйяры? Зачем ему это вообще... не считая денег, получения квалификации мастера и возможности летать на одном из Больших Кораблей, от одного вида которых он всю ночь пускал во сне слюни... Что верно, то верно. Но, за исключением всего вышеперечисленного, сдались ему эти недоумки. Так что если им не понравился его агрессивный стиль вождения на спидвее, пускай идут к... — Можете войти, — позвала секретарь. Майк вздрогнул и поднял глаза. — Простите? — Он вынырнул из-под пурпурного растения, которое потянулось за ним вдоль кресла. — Ваша очередь, мистер Мюррей. — Ее лицо блеснуло серебром. — Спасибо. Майк встал, и она, улыбаясь, кивнула в сторону внутренней двери. Зубы у нее были длинные и черные. Майк засмотрелся на них и споткнулся о порог отъехавшей двери, едва не растянувшись на полу. Чудесное начало, малыш. — Простите, — сказал Майк, озираясь по сторонам. И здесь деревянные панели, толстый ковер, топографические изображения гоночных кораблей. Слава богу, никаких голодных растений. Майку удалось без приключений сесть на свой стул. Лысеющий человечек за столом был не совсем тем, кого Майк ожидал увидеть. В своем воображении он рисовал скопище снобов, смеривающих его небрежным взглядом. — Меняг зовут Райнхарт Уил, — представился мужчина. — Я налоговый бухгалтер Синдиката Гэйяры. Майк кивнул, пытаясь уразуметь сей последний выверт. — А... почему я разговариваю с... — Понятия не имею, — откровенно признался Уил. — По мне, так им бы следовало нанять несколько специалистов по связям с общественностью — особенно с тех пор, как мы взвалили на себя организацию этих соревнований «Через подпространство — к мастеру». Резонанс был просто... — Так значит, это верно? — О да, это верно, э... — он поискал на столе заявление, — ...Майк. Из учеников в мастера одним головокружительным прыжком. Всем хочется попробовать. Это ведь часть Трехсотлетней. Майк кивнул и улыбнулся, надеясь, что мужчина имел в виду Трехсотлетний Юбилей Клипсиса. Уточнять это, дабы не выглядеть идиотом, он не собирался. — А моя квалификация подходит? — В порядке, — сказал Уил. Он прочистил горло и начал считать на пальцах. — Планируется три серии отборочных соревнований — три вида разных гонок. Это гонка по прямой, одиночная гонка по кругу и кое-что, называемое «загрязнение окружающей среды», но я не знаю, что это такое... — И если мне удастся пройти все, то я полечу на Большом Корабле? — Да, в Трехсотлетней «Классик». Все без умолку болтают об этом, но я еще толком не разобрался. Что-то насчет коммерческих трасс... — Гонка через всю систему. Сначала на треке, затем на межпланетных трассах. Для этой гонки всех времен и народов собираются полностью перекрыть обычное движение. — Это еще зачем? — спросил Райнхарт Уил. — Мне казалось, вас, гонщиков, устраивает наворачивать круги на ваших маленьких треках. Майк улыбнулся. Маленькие треки... как же. Протяженность некоторых из них составляла почти четыре миллиарда километров. — Время от времени не помешает немного разнообразия, — сказал он. — Полагаю, что так, — согласился Уил. — В любом случае, насколько тебе известно, в Трехсотлетней будут участвовать корабли класса пять звезд. Ты когда-нибудь летал на таком? — Только в вашем имитаторе. — Ах, да. Райнхарт Уил взглянул на встроенный в поверхность стола экранчик. — Вижу, что ты разбился. —Ну... — Ты разбился и умер. И что гораздо важнее, ты в щепки разнес корабль стоимостью десять с половиной миллионов межзвездных йен. — Это было просто шуткой. Райнхарт Уил вытаращился на Майка, будто тот заговорил на каком-то инопланетном наречии. — Шуткой? — Ну, это же происходило в имитаторе. — Да, а что, если ты решишь так пошутить, пилотируя наш настоящий корабль? — Это маловероятно. Уила эти слова озадачили. — Насколько вероятно, точнее? Майк выпрямился в кресле и состроил серьезную мину. — Поверьте мне, сэр. Я никогда не сделаю этого. — Уил пялился на него так долго, что Майк не выдержал и рассмеялся. — Ну, может быть, всего разочек. Райнхарт Уил покачал головой. — Им действительно следовало нанять людей из службы по связям с общественностью для этих интервью. Я просто не в состоянии понять пилотов. Майк кивнул... и снова расхохотался. Попробовал закусить губу. Не помогло. Зазвенел видеофон, и Уил снял трубку. — Да, мистер Гэйяра. — Экран остался пустым. Майк воспользовался передышкой, чтобы внутренне собраться. Будь серьезным. Не отпускай своих шуточек. Проявляй ответственность. Не таращься на человека, когда он разговаривает по видеофону, даже если рожа у него кислая и он при этом лебезит перед своим боссом. — Совершенно верно, — поддакнул Райнхарт Уил и, хмурясь, повесил трубку. Он бросил такой безучастный взгляд на Майка, словно Гэйяра только что одним махом сокрушил все его основные жизненные принципы. — Э... — Программа мастера? — Ах, да, конечно. В любом случае, э... Майк... программа по присвоению нескольким достойным новобранцам звания мастера вполне законна. Я не могу сказать, что нам это особенно приятно — возиться с предоставлением корабля и все такое прочее, — но все участники Трехсотлетней рискуют одинаково. — Понимаю. — Что до твоей неопытности в управлении кораблем такого класса, — что ж, полагаю, нам следует ожидать подобного уровня от всех кандидатов. — Сколько их? — Пока что записалось тысяча триста сорок шесть, но окончательный срок еще... От изумления Майк на секунду перестал слушать. Тысяча триста сорок шесть желающих. Ему стало плохо. Уил же тянул свою волынку. — ...конечно, многие из них отсеются задолго до квалификационных заездов. Проверки биографий, интервью, тесты на физическую и умственную пригодность и так далее — все они исключат определенное количество, ты согласен? — Простите? — Майк все еще был выбит из колеи отчаянием. Тысяча триста сорок шесть — и это еще не все. Наконец он сказал: — Я уже прошел тесты на физическую и умственную подготовку. Райнхарт Уил снова взглянул на экран компьютера, и его брови полезли вверх от удивления. — Похоже, это так. Майк кивнул. Интервью и проверка биографии. Первое он наверняка сейчас успешно заваливал. А что до второго, — что ж, он покинул Землю в безумной спешке, несовершеннолетним, и из-за внезапной смерти его тети над ним нависла туча. Сродни бомбе, тикающей где-то в прошлом. Ладно, к черту. Если Синдикат Гэйяры раскопал это, — значит, раскопал. Он предполагал такую возможность. Дельце было слишком заманчивым, чтобы выгореть вот так запросто. — Мы закончили? — спросил Уил. — Вы ведь не хотите разрезать все красные ленточки и прямо сейчас объявить меня победителем? — Ха-ха. Навряд ли это будет уместным. — Тогда, похоже, закончили. — Я так и подумал, — Райнхарт Уил нажал кнопку в столе, затем выпрямился, и глаза его нервно забегали по пустому пространству за спиной собеседника. Майк начал было вставать. — Минутку. Нужно сделать еще одну вещь. И, по-моему, тебе это понравится. Хотя, бог свидетель, я вижу в этом мало смысла. Через несколько секунд в офис зашел мужчина. — Этот? — Пожалуйста, — сказал Уил. — Майк Мюррей. Федор Виллингхэм. Один из наших пилотов. Парень был высоким, с густыми светлыми волосами. Майк в недоумении провел рукой по своей лысой макушке. — Давай, малыш, — сказал Виллингхэм. — Я покажу тебе «Юниверс». Майк усмехнулся. — Правда? «Юниверс» экспонировался в Большом Холле. Майк, опешив, застыл посреди бурлящей толпы, а Федор Виллингхэм в это время засыпал его специальной информацией. Пятьдесят девять метрических тонн, способен вмещать в баки ядерного топлива в пять раз больше собственной массы. Тридцать восемь метров в длину, семь с половиной в ширину, с приплюснутыми овалами двойных носовых отверстий спереди и гроздью зияющих сопл на корме. По всей поверхности корабля были разбросаны наросты, углубления, регуляторы напряжения, сенсоры всех мастей. Корабль был покрыт серебристо-золотым радикальным полимером, отражавшим свет холла во всех направлениях, так что рябило в глазах. И что самое удивительное, едва ли кто-нибудь обращал на него хоть малейшее внимание. Желающие сделать ставки, пилоты, рабочие дока либо в спешке проносились мимо, либо шатались без дела, поглощая сандвичи и напитки, громко разговаривая и вертя в руках списки предварительных результатов гонщиков. Время от времени какой-нибудь задумавшийся малый натыкался на бархатные канаты, поднимал глаза на корабль, и голова-две откидывались назад, словно в испуге. Затем он возвращался к своему ленчу, подсчету наличности или окликал приятеля или собутыльника с другого конца вестибюля. Майк же стоял в центре всей суматохи, его задевали, проливая напитки ему на кроссовки. Он не мог пошевелиться, он был... зачарован. И озадачен. Разве все эти люди не видели, что перед ними? — Хочешь зайти внутрь? — спросил его гид. — Ты шутишь. — Послушай, малыш, если тебе все-таки придется полететь на этой штучке, тебе бы не помешало хоть одним глазком осмотреть ее изнутри. Это может улучшить твои шансы, когда грянет Трехсотлетняя. Майк в изумлении повернулся к нему. В тот момент сама мысль о том, что он может стать участником гонки на этом корабле, казалась ему сущей нелепицей. «Мне бы смотреть это по домовизору в своей комнате, — подумал он. — Но полететь на нем? Когда-нибудь полететь на нем? Я не гожусь даже на то, чтобы выскребать отходы из дюз его реактивных двигателей». Но произнес он: — Да, пожалуй. Давай осмотрим эту развалюху. Федор Виллингхэм лишь кивнул, чуть улыбнувшись. — Как скажешь, чемпиончик, — Боже, ты бы видел эту штуку! — взахлеб рассказывал Майк, принимаясь за свой импровизированный чизбургер. Половина обедающих в «Куохогсе» отложила свои вилки и деревянные палочки, чтобы посмотреть, кто это производит столько шума. Майк проигнорировал их. — Классно, да? — усталое, прихваченное звездным загаром лицо Джесса Бландо тронула улыбка. — О, — Майк попытался пропихнуть кусок в горло, чтобы побыстрее продолжить. — Там есть все на свете. Везде переключатели, разноцветные индикаторы на панели, разные штучки-дрючки. Десять экранов. — Он ожесточенно задвигал челюстями, трудясь над следующим здоровенным куском. — Не поперхнись, — посоветовал Джесс. Лицо механического человека Спидбола Рэйбо, как обычно, ничего не выражало. — Десять экранов. Как в театре, что ли? — Наверняка сконструировано для десятиголовых пилотов, — заметил Джесс. — Информация от каждого двигателя по пяти параметрам, — Майк размахивал сандвичем, не в состоянии угомониться. — Две сотни одновременно снимаемых показаний. — Запутаться можно, — охладил его Спидбол. — Должно быть, предназначено для жестяноголовых. — Брось, это классный корабль! — не соглашался Майк. Еще один здоровенный кусок. Джесс подмигнул Спидболу. — Мне больше нравится мой новый корабль. — Твой новый... — Майк забыл закрыть рот, знакомя присутствующих с его наполовину пережеванным содержимым. — Это отвратительно, — передернулся Джесс. — Где твои хорошие манеры? Майк проглотил пищу и облизнулся. — Ты не говорил мне, что снова возвращаешься на трек. — Еще одна грубая ошибка, — сказал механический человек. — Ты уже положил депозит на этот пит? — Я сделал это, черт возьми. КЗ-7 — его только что обновили. Новая краска и все такое прочее. — Может, это принесет тебе удачу, — ободрил Спидбол. Майк нервно засмеялся, а затем заткнул себе рот остатками чизбургера. — Да, я знаю, что в последний раз вышло не совсем хорошо, — сознался Джесс, — но на этот раз у меня будет побольше денег. — Тебе они понадобятся, — заметил Спидбол. — Цены поднимаются. — Это Трехсотлетие, — вставил Бландо, — оно нам все карты спутало. — Да, — подтвердил Майк, прикидывая, хватит ли у Джесса денег на то, чтобы нанять пилота-ученика. Он потягивал свое полдавианское пиво, едва смея взглянуть на Бландо. — Дело в том, — объяснил Бландо, — что у меня нет вакансий для учеников. Майк уронил на стол несколько хлебных крошек. — Все в порядке. — Потому что у меня уже есть один хороший ученик — если ты ищешь такую работенку. Майк резко поднял голову. — Ты серьезно? — Тебе же понадобится корабль для отборочных соревнований, — сказал Джесс, — и я, пожалуй, смогу одолжить тебе что-нибудь... — Майк кивнул, не поднимая глаз. Авария на «Скользком Коте» относилась к числу закрытых тем. Джесс быстро добавил: — Но я не могу нанять тебя прямо сейчас. С кораблем все утрясется примерно через неделю. Не так чтобы очень замечательно, подумал Майк, прокручивая в голове расписания гонок «Через подпространство — к мастеру». Какой-то момент он балансировал на грани восторга и разочарования. Перед его глазами возникало и исчезало множество нереализованных возможностей. — Вот ты где, недомерок. Майк узнал голос еще до того, как увидел люминесцирующие зеленые волосы его обладателя. Дувр Белл наклонился пониже, смерив Майка яростным взглядом. — Элис Никла бросила меня и присоединилась к экипажу «Четыреста Четвертого». — Это не моя вина. — Она ударила меня по лицу. — Так что! — Майк попытался сдержать улыбку. — Меня она тоже ударила. — Элис Никла была слишком вспыльчива, из-за чего у нее часто возникают проблемы с окружающими. — Она летала бы со мной, если... — Старая история, — сказал Джесс. — Она тебе за дело врезала. — Ты шутишь? Он подошел так близко, что мне пришлось соскребать его краску со своего... — Мне надоело лицезреть твою физиономию, — заявил Спидбол. — Если ты считаешь, что он сделал что-нибудь не так, подай жалобу в Гоночный Комитет. У Майка перехватило дыхание — а вот этого не надо. Не хватало мне еще всяких комиссий. Дувр Белл проигнорировал Спидбола. К счастью. — Эй, Майк. Ты участвуешь в этом мероприятии, где раздают мастеров? — Так что? — Так что встретимся с тобой в квалификационном заезде, карлик. — Прекрасно, — отозвался Майк. — Ты сможешь получше рассмотреть мои дюзы. До столика Майка докатился громкий смех, и все дружно повернули головы в ту сторону. Там шла какая-то большая вечеринка в честь спонсоров: закажи что-нибудь, поддай, рассказывай анекдоты, пой песни, упейся в дым, отзови босса в уголок и скажи ему, что ты на самом деле о нем думаешь — схлопочи увольнение и отправься на поиски кислорода и новой работы. Да, есть и такой образ жизни. Интересно, подумал Майк, будет ли устроена вечеринка, когда он выиграет Трехсотлетнюю «Классик», — и рассмеялся. Кого он обманывал? Тысяча триста сорок шесть кандидатов — и ожидается еще больше... — Смейся, смейся, пускай пузыри, — обиделся Дувр Белл. — Нет, нет, я не над этим, — поспешно заверил Майк. — Мы еще не закончили, — продолжал Белл. — Я тебя предупреждаю, Мюррей. Не забывай о том, что происходит у тебя за спиной, потому что я... — До свидания, Дувр, — оборвал того Спидбол, голос его поднялся до крайней угрожающей ноты. Белл заколебался, лицо его покраснело, затем он резко отошел, мусоля в уме зловещее продолжение своей тирады. Не стоит связываться с парнем в гоночном ПН. — Он начинает догадываться, — произнес Джесс. — Он слишком сильно старается, — сказал Спидбол. — Однако причесочка у него что надо. Майк кивнул, непроизвольно проведя рукой по ежику своих волос. Бландо заметил это. — Ах ты, господи, — муниципальная служба. Как нехорошо унижать тебя подобным образом. — Я подумываю, уж не хромировать ли их. — Я знаю хорошее местечко, — встрял Спидбол. — Извини, что не могу взять тебя на работу прямо сейчас, Майк, — проговорил Джесс. — Я продолжаю обхаживать спонсоров, и у меня еще просто нет денег. — Переживу. — Ты занят где-нибудь? — спросил Спидбол. — О да, — ответил Майк. — Преимущественно на уборке. Чем ближе Трехсотлетие, тем сильнее администрация Питфола из кожи вон лезет, стараясь привести помещения в божеский вид и вычистить все до последней пылинки. Кстати, Джесс, через пару дней грядет День Избавления от Хлама. Если у тебя завалялся атомный двигатель, теперь самое время сбыть его. Спидбол рассмеялся. — Если бы у него был старый двигатель, он бы уже летал на нем. — Здесь станет тесновато, — высказался Майк. — Я к тому, что здесь и так полно народу, но чем ближе Трехсотлетие — тем будет больше. Знаменитостей понаедет — пруд пруди. — Знаю, — кивнул Спидбол. — День Старожилов. Директор Музея Гонок давит на меня, чтобы обеспечить и мое участие в нем. Произносить речи, раздавать награды, пожимать руки — или то, что вместо рук, — и я не знаю, что еще. Пока что я от него бегаю. — И я тебя понимаю, — поддержал его Джесс. — Черт побери, это всего лишь Трехсотлетие. Скажи им, что ты подождешь до четырехсотлетнего юбилея. — Мне кажется, ты все же не откажешься в этом участвовать, — вставил Майк. — Не обязательно. — Куда-нибудь собираешься? — спросил Джесс. — Нет. — Тогда... Спидбол постучал по своей металлической голове. — Не обманывайся насчет этого. — Что ты имеешь в виду? — спросил Майк. — Пленки с копиями мозга — очень хрупкая вещь. ГЛАВА 2 ▼▼▼ Борт космического грузовика «Королева Болот», направляющегося в систему Клипсиса, в 105 часах лета от системы; капитан Джосия Бент. Крэг Шоу налил кофе для Мэри-Олл и Вики Слики. — Я не был на Клипсисе уже два года. Вики остановила его жестом на половине чашки. — Я никогда там не была. — Не много потеряла, — сказала Мэри-Олл. — Там нечего делать, если только тебя не интересуют гонки. Крэг Шоу протиснулся на свое место за камбузным столиком. — И пока ты знаешь, как туда добраться. Вики улыбнулась: — Я забросила кучу цифр в навигационный компьютер. Это все, что я знаю. — Уж он-то доставит нас туда, — заявила Мэри-Олл. — С другой стороны, — продолжила Вики, — это самый длинный числовой ряд, который я когда-либо устанавливала для подпространства. — Я заметил, — сказал Шоу. — И это то, что заставило меня засомневаться в двигателях. — Они выдержат, — заверила Мэри-Олл. — Не могу понять только, почему капитан так чертовски спешит попасть на Клипсис. Он... — Шоу быстро посмотрел в сторону открытой двери камбуза. — Не хотелось бы, чтобы это дошло до Фергюсона, — опять повернулся к Вики Слики: — Он что-нибудь говорил, когда ты программировала корабль? — Да, велел не болтать об этом. Шоу отхлебнул кофе. — Груз, должно быть, горящий. Это все, что я могу предположить. — Похоже на то, — подтвердила Вики. Некоторое время они сидели в молчании, затем Мэри-Олл произнесла: — Эй, а ведь Майк Мюррей где-то в системе Клипсиса. — Я слышала, он участвует в гонках, — сказала Вики. — Удивительно, не правда ли? — отозвалась Мэри-Олл. — Интересно только, что станет делать Бент, когда доберется туда. Он ведь не был счастливейшим из людей в этой Галактике, когда Майк обскакал его, — усмехнулся Шоу. — Если я правильно помню, — вставила Мэри-Олл, — мы его тоже не слишком осчастливили. — Он не смог доказать, что это мы помогли парню. Кроме того, Бенту не на что жаловаться. Майк ему ничего не должен, — сказала Вики. — Объясни ему это, — посоветовал Крэг Шоу. — Я бы не хотел присутствовать при этом разговоре, но не прочь записать на пленку. — Нашего капитана? — ухмыльнулась Вики. — Майк предупреждал его, — сказала Мэри-Олл. — Он постоянно упоминал о том, что собирается участвовать в гонках на спидвее Клипсиса. Вики улыбнулась: — Верно. Как и то, что он сделал это. — Верно, — повторил Шоу. Мэри-Олл заговорщически улыбнулась. — Я горжусь Майком. — Мы все гордимся им, — сказал Шоу. — Надеюсь только, что капитан его не убьет. Таила Рогрес провела рукой по голове Майка. — Так, значит, наш Дворняжка постригся. — П-жал-ста! — выдохнул он, уклоняясь от ее руки. — Я же за рулем. Они находились в чистильщике подпространства, который выгребал мусор с трека 65-Джей. Из портативного магнитофончика, пристроенного около панели управления, раздавалась режущая слух музыка — любимая мелодия Майка. Если Таила желает с ним разговаривать, пускай выражается внятно, чтобы ее услышали. Ему нравилась громкая музыка. Манипулирующий кривизной пространства чистильщик изменил конфигурацию трека, чтобы убедиться, весь ли мусор от последней гонки — разложившиеся продукты выхлопа, обломки взорвавшихся двигателей, болты, гайки, пыль, отработанный газ, слетевшие переключатели скоростей — всосало в его утробу. Таила орала ему на ухо, пытаясь перекричать громыхание музыки. — Тебе, должно быть, очень нравится эта работа. Ты все время здесь торчишь. — Отрабатываю дополнительные смены. Видишь ли, Правление собирается сдать в аренду корабль для соревнований по программе мастера. Вот я и набираю очки, чтобы получить лицензию на управление им. — Никогда не знала, что администрация Питфола так заинтересована в гоночной карьере своих работников. — Это связано с Трехсотлетием. Шумиха в средствах массовой информации, образ классного парня из народа — маленькое шоу для туристов. — Похоже. Интересно, участвует ли она в этих соревнованиях, подумал Майк. Если Лек Крувен одолжил ей своего «Скользкого Кота»... что ж, Майку не хотелось бы соревноваться с ней на любом корабле. На самом деле, ему трудно было поверить в то, что сам он все еще в списке участников соревнований. Должно быть, проверка биографии ничего не выявила: ни неприятностей, тянувшихся за ним с Земли, ни сплетен относительно аварии на «Коте». Майк надолго «залег на дно». — Не могу поверить, что тебя выпустили на трек одного на этой штуковине. Ты бы запросто мот срезать расстояние вокруг вселенной, искривив пространство, — выразила удивление Таила. — Шутишь, что ли? Если бы я попытался уйти с трека, проход в подпространство захлопнулся бы, а чистильщик автоматически вернулся в ангар. Поверь лучше в то, что они держат меня под колпаком. Как же, я ведь еще слетаю на рандеву с каким-нибудь грузовиком и привезу ящик подпольных зубных щеток. — Опасный груз. — Ты чертовски права. — Майк посмотрел на нее. Сердце, как обычно, пропустило один удар. Она не улыбалась, но ей и не нужно было улыбаться, чтобы произвести такой эффект. Было время, и не так давно, когда он ощущал, что они могли стать ближе друг к другу. Сейчас же он не был в этом так уверен. Она, казалось, была озабочена чем-то другим. Секундой позже Таила протянула руку и уменьшила громкость музыки. — Помнишь, я говорила, что хочу поговорить с тобой? Я не собиралась все это кричать. Майк повернулся к ней. — Что все? Она отвернулась и уставилась в передний иллюминатор. Майку была видна еле заметная линия восстановленной после ожога кожи, завитком пересекавшая шею. Подходила она практически идеально. — Ты хорошо себя чувствуешь? Я имею в виду несчастный случай... — Я полностью вылечилась, Майк. Да, я чувствую себя лучше, чем ты. — На какое-то мгновение выражение ее лица изменилось, словно она готова была подтвердить для большей убедительности: «Да, это так». Она снова улыбнулась, взяв себя в руки. — Это Лек. Разумеется, это Лек, подумал он. Это всегда Лек. — Что с ним? — Мне кажется, он сходит с ума. Входя через портал в полую сферу искривленного пространства, где и находился Питфол, чистильщик отклонился и нырнул носом. Для маневрирования внутри свободной зоны Майк включил дополнительные реактивные двигатели. Таила закончила перечислять странности Лека. Майк искренне не мог понять, в чем состояла проблема. — Просто у него сейчас черная полоса в жизни. Таила. Он справится. — Он пал духом. — Ну, что ж... — Майк умолк, поскольку нужно было выровнять чистильщик для входа в южный ангар техобслуживания. Наконец корабль проплыл через струящийся воздушный экран, предохраняющий работающих без комбинезонов механиков от ледяного вакуума свободной зоны Питфола. — Просто пусть он... выиграет несколько гонок... Майк активизировал тормозные двигатели, и свернутое спиралью гравитационное поле подхватило корабль и понесло его к посадочному кругу, обозначенному выцветшей оранжевой краской на бетонном полу ангара. Взвыли тормоза, и двигатель рывками уменьшил обороты, отчего корпус корабля сильно завибрировал. Автоматический буксир потащил их к причалу номер 88. — Отвратительная посадка, — буркнула Таила. — Знаю, — Майк выключал рычаги на панели управления, обесточивая корабль. Вентиляторы загудели, останавливаясь. — Хуцшая с тех пор, как меня заставили постричься. — А, по-моему, стрижка тебе очень идет. Ты никогда не мог толком причесаться. Майк провел по макушке, затем отдернул руку. «Черт! Прекрати этим заниматься!» — Меня заставляют стричься каждые две недели, — пожаловался он. — И хуже всего то, что я должен платить за это из жалованья. Таила засмеялась. — Вопли оскорбленного величия. — Пойми! Сто двадцать пять «лимонов». — Это дешево. — Издеваешься? Я меньше плачу в день за свою комнату. — Да, но твоя комната — нора «люкс». — Верно, — усмехнулся Майк. — Я нашел этого старого парикмахера в одном заведеньице на Стрипе. Шум там стоит жуткий, но что самое забавное — он поласанец: четыре руки, четверо жужжащих ножниц — я хочу сказать, пока поудобнее устраиваешься в кресле — он тебя уже обработал. Сто двадцать пять «лимонов»! — Ах-ах! Однако Тайле это, похоже, нравилось, и он продолжил в том же духе: — Меня делают похожим на какого-то каторжного ртодыхателя, и я еще должен платить за это! — Бедняжка. — Но в системе Клипсис не все обязаны стричь волосы. — Будь справедлив, Майк. Не у всех есть волосы, чтобы их стричь. Ты хочешь, чтобы дунеров заставляли срезать с головы щупальца? — Мне бы лучше сейчас поспать, — перевел он разговор на другую тему. Майк сделал запись в бортовой журнал и прижал запястье тыльной стороной к считывающему устройству. Если данные сойдутся, никакого таможенного осмотра быть не должно. Индикаторы мигнули янтарным, затем загорелись зеленым светом. — Все в порядке, — сказал он. — Это все? — спросила Таила. — Да, в том случае, если кого-нибудь не окажется поблизости, чтобы выпотрошить мешок. Майк подхватил магнитофон, и они выбрались из чистильщика в мягкое гравитационное поле ангара. По полю к ним уже ковыляло что-то серое и толстое. — А вот и Реззи идет, — заметил он. — Тебе нужно его подождать? — Да. Я должен лично сдать корабль. Новые таможенные правила. Опять они все усложняют. — Он разбирает мешок? — Да, особенно когда тот легкий. На этом круге я был уже третьим, так что мешок наверняка полон карманной мелочевки. Вряд ли Реззи останется этим доволен. Они пили холодный кофе в забегаловке, расположенной всего в одном кольцевом переходе от ангара. Таила, задумавшись, сидела над своей чашкой, словно выискивала сокровенные тайны в ее темных глубинах. Майк наблюдал за ней, думая о Леке. Если раньше она благоволила к Майку, то сейчас это прошло, и ситуация не изменится до тех пор, пока Лек не справится с собой. Таила была слишком верна ему. — Так, — спросил Майк, — что ты хочешь, чтобы я сделал с Леком? — Я не знаю, — она подняла голову. — Поговори, разберись в том, что с ним происходит. — О, ему это очень понравится. — Ну так не открывайся ему, бога ради. — Ты хочешь, чтобы я за ним шпионил? — Если понадобится. Майк отхлебнул горькое содержимое кружки. У него не было желания ввязываться в это дело. — Мне следует попросить Джесса и Спидбола присмотреть за ним. Видишь ли, понимать, что Леку нужен разговор по душам — это одно. И совсем другое — разговаривать с ним по душам. Я всего лишь пилот пятого класса. Безработный пилот пятого класса. С какой стати ему выслушивать мои советы? — Ты его друг. — Если бы у меня был какой-нибудь совет... — Но ты это сделаешь? — В конце концов, да. Но ты должна помнить, что сейчас я очень занят. День Избавления от Хлама на носу и... — Он глянул на стенные часы и опрокинул чашку с кофе на стойку. — О господи, эта штука показывает правильное время? — Он посмотрел на свои часы — те стояли. — О, нет... Мне нужно бежать! — Значит, скоро? — Скоро что? — Лек. — Ладно. Я что-нибудь придумаю. Приобщу к этому делу Джесса или еще кого-нибудь. Спидбола. Леку нравится Спидбол, не так ли? Всем нравится Спидбол. Слушай, мне нужно уходить. — Вали. — Я поговорю с Леком. Обещаю. — Я на тебя рассчитываю. «О боже, не говори так!» — Увидимся позже, — бросил Майк, выбегая из кафе. В дверях он обернулся, и выражение растерянности, проступившее на ее лице, заставило его замереть на миг. — Эй, я только что подумал... Мне понадобятся деньги. Ты знаешь — на вступительный взнос для участия в отборочном туре — гонки по программе мастера. Есть идеи? Таила подняла голову, взгляд ее на мгновение расфокусировался. Майк наблюдал, как меняется выражение ее лица, когда она переключалась со своей проблемы на его. — Ты уже полностью расплатился за свой рабочий комбинезон? — Да, но я купил его с рук. — Отлично. Ну и продай его в следующие руки. — Что я тогда буду... — Будешь везде носить свой летный комбинезон. — Да, но на нем болтаются разные шланга... — Будь современным: это круто. — Правда? — Верь мне. Я разбираюсь в гоночной моде. — О'кей, если ты так говоришь. — Интересно, сколько он сможет выручить за свой рабочий комбинезон. Пятьдесят йен? Семьдесят пять? Майк быстро повернулся к двери и столкнулся с входящим меркеком. — Под ноги смотри, мусорщик! — Парень выглядел взбешенным. Они всегда так выглядели. — Сор'ри, — извинился Майк, обходя его. Он обернулся, чтобы бросить взгляд через дверь из когда-то прозрачного пластика, ныне сплошь покрытого сеточкой царапин. Таила посмеивалась над ним. Ладно, хоть что-то, по крайней мере. Он распахнул дверь и крикнул внутрь: — Эй, нос по ветру! Большой меркек повернулся, чтобы метнуть на него свирепый взгляд, и Майк вынырнул под аккомпанемент звонкого смеха Тайлы. У Майка было отвратительнейшее ощущение, что за ним следят. Он находился на внутренней стороне кольца питов, сбоку от центрального коридора и далеко от внешней поверхности, в свободную зону которой выходили ангары и воздушные экраны питов. Он скользил вниз по узкому проходу с нулевым g, за рядом дешевых квартир, толкая старый массивный рефрижератор к ближайшему туннелю-свалке. Это была потная работенка. Внутри рефрижератора что-то беспрестанно перемещалось, изменяя центр тяжести. Каждый раз, когда Майк подталкивал его, тот начинал двигаться под каким-нибудь новым непредвиденным углом, и ему приходилось поспешно хватать магнитный держатель и тянуть рефрижератор назад, пока тот не вмазывался в стену или со звоном не ударялся о прохожего. Майк быстро оглянулся. Ему показалось, что чья-то тень тут же растворилась в толпе, но он не был уверен. Странно — подумал он. Кто, черт побери, будет устраивать слежку в День Избавления от Хлама. Майк стащил с головы бейсболку и утер рукавом пот со лба. Спереди под козырьком была надпись: «ОЧИСТИМ ПИТФОЛ!» Треклятая вещица не подходила по размеру. Под нее надо было иметь больше волос. Он поднял глаза и увидел, что рефрижератор снова движется к стене. — А, черт... — Майк напялил кепку поверх начавшего покрываться пушком черепа. Затем прыгнул вдоль коридора и сгруппировался, чтобы дать еще один корректирующий толчок рефрижератору. Бум-с! На искореженной металлической поверхности появилась еще одна вмятина. Хорошо еще, что это был металлолом. Интересно, как управляются с перемещением нового оборудования. У настоящих носильщиков наверняка имеется для этого робот: задать грузу серию микротолчков, выверить угол, подравнять его, затем опять микротолчки — процесс настолько быстрый, что кажется небрежным. В действительности же это было совершенством: один из видов контролируемого хаоса. Майк подобрался ближе и снова двинул ногой по рефрижератору. Тот начал с грохотом заваливаться на него. Он улыбнулся: у Майка-робота была собственная система. Он ухватился за магнитный держатель и ботинками задал направление инерционного движения к стенке, планируя свернуть на следующем перекрестке. Рефрижератор перевернулся и шкрябнул о стену, отбив кусок пластика от дверного косяка. Майк миновал это место; какой-то зеленый верзила вышел посмотреть, что происходит. Майк пониже надвинул кепку и продолжил движение, не оглядываясь. Быть уволенным из муниципальной службы означало получить билет в один конец в Страну Дураков. У следующего перекрестка он одной рукой взялся за магнитный держатель, а другой уцепился за стойку у стены. К несчастью, рефрижератор лишь ненамного отклонился от прежнего курса, и Майк не смог удержать его вспотевшими ладонями. Рефрижератор миновал поворот, расталкивая по пути удивленных прохожих, потом со всего размаха въехал в выступающий угол, медленно повернулся и продолжил падать, величественно кувыркаясь. — Извините... сор'ри... сор'ри, — бормотал Майк, проносясь мимо разозленных пешеходов в погоне за рефрижератором. Он начинал чувствовать себя как капитан Ахаб, охотящийся за Бельм Китом. Десятью метрами ниже, в пустынном проходе, рефрижератор вновь врезался в стену, смяв ее непрочную поверхность. В проходе стало темно. — Замечательно, — произнес Майк, почесывая за ухом. Где-то внизу снова раздался грохот. Майк еще раз оглянулся, но перекресток уже заполнился инопланетянами, тянувшими «Хавии Квиишна» и дергавшими за свои музыкальные клыки. Из-за них ничего невозможно было разглядеть. — К черту, — выругался он, вплывая в темноту за рефрижератором. Коридор продолжал сужаться, отчего ему пришлось вытянуться и плыть вперед головой. В голове зазвенело, и живот угрожающе заурчал, когда он проходил через неэкранированную гравитационную зону. Каждый раз, когда рефрижератор что-нибудь задевал, ориентация Майка полностью менялась — звук доносился то снизу, то сверху, то... откуда-то из темноты. На люке, разделяющем зоны с разным давлением, загорелись маленькие красные и зеленые лампочки — недостаточно яркие, чтобы по ним можно было ориентироваться. Майк поискал в кармане фонарик, но, вытащив, обнаружил, что свет его был тусклым: батарейки разрядились. Он встряхнул фонарик, потом заметил, что переключатель стоит в положении «Включено». По всей видимости, фонарик долгое время горел внутри кармана. — Час от часу не легче. Где-то снаружи (то ли внизу, то ли вверху) рефрижератор снес какой-то очередной предмет и, судя по звуку, хрупкий. Майк медленно пополз вперед, надеясь разглядеть что-нибудь в следующем освещенном коридоре. Проход понемногу заворачивал, в нем плавали кусочки разбитого стекла. Как же далеко до следующего коридора. Рефрижератор впереди со звоном проехался по неровной поверхности стены. Это должно было замедлить его движение. Свет из неожиданно распахнувшегося люка ослепил Майка, и к нему потянулись сразу все четыре руки какой-то поласанки. — Парди-парди? — спросила она. — Хочешь парди? — Нет, спасибо, мэм! — Майк быстренько миновал это место. Дверь захлопнулась. Громыхание прекратилось. Может, рефрижератор угомонился? Черта с два. Должно быть, коридор снова выпрямился. Майк напряг слух. Различил слабый грохочущий отзвук — рефрижератор все еще кувыркался. Приближался тускло светивший фонарь следующего коридора. У Майка перехватило дыхание, когда рефрижератор медленно проплыл в миллиметре от проволочной сетки, ограждавшей осветительную лампу, и вновь погрузился в тень. Опять раздался громкий треск. Майк ускорился в направлении источника света. Что-то вынырнуло из темноты и задело его по носу. Он отклонился — слишком поздно — это что-то шмякнулось о него. Майк отлетел назад, врезавшись в стену коридора, отскочил и перешел в свободный полет, потирая ушибленное лицо. До него тут же дошло, что он был избит магнитным держателем, который, по-видимому, отлетел от рефрижератора. Майк подумал, не вернуться ли и прихватить его, но к тому времени держатель уже исчез в темноте, позвякивая о стены. Майк снова сориентировался, следуя за рефрижератором. Если он когданибудь поймает проклятую штуковину, тащить ее станет еще неудобнее — хотя это трудно было себе представить. Под следующим фонарем изуродованная белая коробка медленно развернулась. «Ладно, — подумал Майк. — Это слишком затянулось». Он точно не знал, где находится, но где-то над ним проходил другой перекресток, и ему не хотелось нести ответственность в том случае, если этот монстр рухнет и пришибет какого-нибудь несчастного педика. Майк оттолкнулся ногами от стены и, ускоряясь, устремился за рефрижератором, благодаря чему оказался у противоположной стены, где оттолкнулся еще сильнее. Вниз по прямой, пересечь коридор еще раз, снова оттолкнуться, быстрее... Впереди раздался громкий треск — невдалеке произошло столкновение. Прямая вот-вот должна закончиться. — О, нет! Майк попытался замедлить ход, цепляясь за стены. Слишком поздно. Сведя колени вместе, он перекувырнулся и распрямился. В следующую секунду его ступни ударили о стену, ноги резко согнулись, и он врезал себе по подбородку коленом, прикусив язык. Перед глазами замельтешили огненные мухи, а потом вдруг что-то теплое и живое прикоснулось к щеке. ...пронзительный крик заполнил голову, и Майк обнаружил, что находится внутри сопла огромного атомного двигателя. Сердце отстукивало двести ударов в минуту. Издалека донесся щелкающий металлический звук, постепенно нарастая. Мгновение паники... затем двигатель заработал, выплюнув языки пламени ему в лицо. В поле зрения бесшумно мелькнули тени — маленькие, похожие на летучих мышей животные с головами ящериц. Они горели как факелы... ...затем Майк очутился снаружи, усердно махая крыльями, чтобы поспеть вовремя, серебряный гаечный ключ зажат был в его маленькой меховой лапке. Панический крик в мозгу неожиданно смолк... сопла выплюнули остатки плазмы... и видение померкло. Майк отпихнул маленькие ручки, обхватившие его лицо. В его зажатой ладони извивался какой-то зверек. Мама звала его по имени, улыбаясь и протягивая руку к его губам. Майк закричал. Его мать умерла пять лет назад, погибнув вместе с отцом при разгерметизации метро, там, на Земле. Ее образ исчез, и он увидел маленького зверька, дрожащего в его вытянутой руке. «Майк-Майк-Майк-Майк!» — запротестовал в голове надтреснутый голос. Десятки образов всколыхнули память: Майк за работой у «Скользкого Кота», улыбаясь, тянется за космотверткой; Майк, лежащий в кровати, только глаза выглядывают из-под одеяла; Майк, нацепивший на вилку кусочек оладьи... маленькие серые ручки хватают кусок прямо с вилки, аромат сиропа наполняет рот слюной; Майк с ребятами в доме Немца, он подходит к парящему в невесомости «Скользкому Коту», обгоревшему при аварии, подстроенной Джессом, когда... Майк вздрогнул. Зверек вздрогнул. Майк моргнул, и зверек моргнул, веки его медленно двигались вдоль огромных влажных глаз. Клаат'кс — это наверняка был один из маленьких инопланетных телепатов-механиков, что работали с Майком в команде Лека Крувена... Но он никогда не встречал их поодиночке — они всегда перемещались стаями. — Где твои братья и сестры? Он снова очутился внутри сопла, и снова двигатель выбросил плазму прямо ему в лицо. Очевидно, несчастный случай на верфи. — Ты один выжил? Он увидел зверька, одиноко парящего в огромном пустом помещении; по нему эхом разносится протяжный заунывный крик, остающийся без ответа. — Мне очень жаль, — сказал Майк. Он сомневался, сможет ли летучий ящер выжить без своих соплеменников — вся стая управлялась единым мозгом. Неудивительно, что малыш паниковал. Майк ослабил хватку, удивленный теплотой тела инопланетянина. — Мне вы все кажетесь одинаковыми. Клаат'кс дотронулся до лица Майка... ...и тот увидел прожженную в борту «Скользкого Кота» дыру с черными краями. Рядом роилась группка клаат’ксов. Один из них вылетел вперед, и Майк вытянул руку, чтобы ощупать длинный голубой шрам, проходивший в нижней части мордочки зверька. — Я тебя помню, — вскричал Майк. — Ты тот, которого я прозвал Скарфейс... В наведенном образе Клаат'кс ощерился, обнажая десятки остреньких зубок. «Майк-Майк-Майк-Майк!» — проговорил надтреснутый голос у него в голове. — Ты теперь совсем один, — сказал Майк. — Хочешь пойти домой со мной? — Его голова тут же наполнилась радостными гортанными звуками. — Ладно, ладно! Ты что-нибудь знаешь о том, как таскать рефрижераторы? ГЛАВА 3 ▼▼▼ Майк стряхнул простыни и убрал складывающуюся кровать в стену, утопив ее до щелчка. По домовизору с полдюжины желтых шарообразных существ в судорожных мучениях выполняли комплекс упражнений. Аэробика для амебообразных форм жизни. Майк уселся на пухлую сумку с приготовленным для стирки бельем и стал смотреть. Но когда пульсирующие петли плоти начали растягиваться, он поморщился и выключил домовизор. Ему нравилась только музыка из этого шоу, звучание которой напоминало эскадру катящихся под откос и при этом громыхающих в такт космических кораблей. Скарфейс, вереща, облетел вокруг него. — Ты прав, — сказал Майк. — Я действительно растрачиваю жизнь попусту. Было начало первой смены, и до середины второй Майк был свободен. Чем заняться? Он предполагал, что уберегся в этом свинарнике, и осмотрелся в поисках места, с которого можно было начать. В одном углу кучи грязного белья естественно сливались с кипами дешевых книжек и информкристаллов (одни из них были одолжены, другие куплены по дешевке на Стрипе, третьи найдены среди мусора). На полке детали наполовину собранной пластиковой модели космического корабля органично смешивались с распотрошенным проектором для чтения кристаллов, который один знакомый парень попросил его починить еще несколько недель назад. У стены стояла целая панель управления с гоночного корабля класса А тридцатилетней давности, которую Майк нашел в коридоре, ведущем к помещению техобслуживания обанкротившихся владельцев кораблей. Он улыбнулся: навести порядок здесь? — Нет уж... Чистоплюй нашелся. Он сосредоточил свое внимание на двух защитных комбинезонах, тоскливо пристроившихся в углу, словно парочка упившихся алкоголиков. — Верно. Сегодня я собирался продать комбинезон. Насвистывая, Майк запихал свой рабочий комбинезон в заплечный мешок. Скарфейс сопровождал этот процесс пением, скулил и как-то жалобно щебетал. — Ты тоже хочешь пойти? — Летучий ящер заверещал и невнятно забормотал. Он взлетел к потолку и пронесся через всю комнатку, еле увернувшись от подвешенной на веревочках модели гоночного корабля и в последнюю секунду отклонившись от головы Майка. — Ладно, ладно! — рассмеялся Майк. — Засчитано как «да». Они вышли на улицу. Комната Майка находилась в дешевеньком отеле в самом центре Питфола — одном из самых запущенных районов. Она отличалась такой исключительной убогостью, что Правление Питфола, требовавшее от работников муниципальной службы селиться в муниципальных домах с невысокой арендной платой, не могло к нему придраться. Майк уже был в достаточной мере скромен. Они двинулись в направлении станции проверки оборудования; летучий ящер попеременно то сидел на плече Майка как на насесте, то летел впереди, длинно и плавно взмахивая серыми кожистыми крыльями. Через каждые несколько метров он оборачивался и скалил свои остренькие зубки. Майк кивал и махал ему: лети дальше. Коридор Стрипа был, как обычно, заполнен пилотами, членами экипажей, работниками дока, механиками, девицами и так далее — всеми разновидностями дышащей кислородом братии, — а также иногда попадавшимися представителями расы дышащих метаном: высокими, кирпично-красными пижонами с ярко-желтыми баками на спинах и выражением превосходства на лицах — как будто и не существовало даже еще более убогого Стрипа для метанодышащих всего в полукруге от этого кольца. Воздух был наполнен криками, визгами и экзотическим зловонием, исходившим от продавцов еды, как имеющих лицензию, так и подпольных. С лотков торговали всем подряд: от часов с электронным циферблатом до бейсболок. На Стрипе Кампания по очистке Питфола от мусора явно провалилась. Майк остановился, чтобы купить батарейки для часов. — Они точно новые? — Гарантирую! — бойко отозвался торговец, обмахиваясь своими ластами. Майк сунул в карман батарейки и двинулся дальше, продираясь сквозь толпу. Туристов, благодаря приближающемуся Трехсотлетию, было пруд пруди; щедрый поток легковерных простаков приводил торговцев в постоянно подпитываемое неистовство. — 'Лектрическое желе! — кричало некое скрюченное созданьице. Голова у него была похожа на десятифунтовый мешок картошки, запиханный в двухфунтовый пакет, с мясистыми частями, напоминавшими сушеные абрикосы, вывернутые наизнанку и приклеенные к выпирающим шишкам. Некоторые из них, видимо, являлись глазами, другие — ушами. Майк решил не гадать. — 'Лектрическое желе! — визжал парень, размахивая пластиковыми упаковками с подрагивающей зеленой гадостью перед удивленными туристами. Самодовольный идиот выглядел как особого сорта мозги. Майк поспешно прошел мимо. Пикетчики Лиги Противников Кожи выкрикивали оскорбления вслед трясущемуся от страха желтому бизнесмену. Майк быстро опустил глаза — убедиться, что на нем не было ремня из коровьей шкуры. Ему очень не хотелось объясняться с затюканными формами жизни и рассказывать, что коровы были той ниточкой, что все еще связывала его с Землей. По правде говоря, он и сам себе толком не мог этого объяснить. Наперерез с громким клекотом промчалась стая летучих ящеров с черными полосками на крыльях. Скарфейс проводил их взглядом, затем подлетел к Майку и обнажил свои зубки. — Ты знаешь этих ребят? Скарфейс заверещал и воспроизвел образ в голове Майка: клаат'ксы с пурпурными полосками яростно сражались с черными, пуская в ход зубы, когти и ножички. — Враждующая стая? — спросил Майк. — Верно? Скарфейс моргнул, поболтал высунутым языком и улетел вперед. Майк пожал плечами и последовал за ним. Политика. Дальше по Стрипу многоголовый инопланетянин продавал готовые обеды с нарисованным на коробке персонажем мультика Сэмом Спидвеем. Лицензии у него наверняка не было. Майк знал положение с лицензированием от Тойко, шумного пробивного малого, которому однажды захотелось выпустить серию игрушек «Стажер Майк». Майк тогда довольно грубо отверг его предложение. Зря, теперь бы ему пригодились деньги. Майк остановился и легонько постучал по коробочке: композитовый стилоид. Из этого же материала был сделан «Юниверс». Интересно, выдержит он сверхсветовой переход трека... — Тебе нравится? Тебе нравится? — спросил продавец, поворачивая сразу несколько голов в сторону Майка. — Не очень-то. — В таком случае, может, ты хочешь парди? Женщину? Мужчину? Девочку? Мальчика? Аппетитную инопланетяночку? Приходи попозже. Я устрою. — Нет, спасибо. — Я устрою! — Нет! Скарфейс застрекотал, угрожающе защелкал зубами, и несколько голов торговца разразились злобной бранью. — Полегче, — предупредил Майк, оттаскивая Скарфейса. — Оба. Продавец уже был занят предложением своего товара кому-то другому. Скарфейс схватил Майка за нос и буквально вдавил образ в его мозг: Майк огромным ножом отсекает обидчику головы. — Прекрати сейчас же! — заорал Майк, и Скарфейс, скалясь, упорхнул. Кровожадный дружок. Рядом с центром проверки оборудования Майк остановился, чтобы купить пригоршню леденцов. — Почем? Продавец слегка напоминал человека; один глаз его был заклеен пластиком, а одежда пахла так, словно ее носили, не снимая в течение многих месяцев. Чем больше Майк приглядывался, тем меньше ему хотелось что-нибудь покупать у этого парня. — Энти? — Лучше красных... — Энти? — спросил тот, засовывая грязный палец в кучу. — Э... нет, зеленых. Майк схватил его за руку прежде, чем тот смог засунуть ее в кучу с зелеными — как будто была какая-нибудь разница. — Пять мильенов. Майк улыбнулся, увидев выход из ситуации. — Что? Пять миллионов? Ты шутишь! — Пять мильенов. Мильенов! — Это неслыханно! Пять миллионов йен? — Мильенов! Мильенов! — Это из ряда вон, — сказал Майк, подаваясь назад. — Извини за беспокойство. — Пять мильенов! — повторил мужчина, и на мгновение Майку показалось, что бедолага разрыдается. — Ладно, ладно, четыре мильена. Майк вздохнул. Парень набрал пригоршню зеленых леденцов. — Берешь? По три мильена. — Я не знаю... Скарфейс снова зарычал. Майк отступил назад, мотая головой. Теперь он ощущал себя чудовищем, которое измывается над невинным. Если бы он только держал свои грязные пальцы подальше от товара. — Две пригоршни за пять. Бери! — Не сегодня. Извини. Мужчина затрясся и часто заморгал. Майк отступил еще на шаг. — Извини... Тряска перешла в содрогания, и скоро он бился в сильном припадке. Из угла рта одна за другой стекали блестящие капельки слюны. — Извини... — Майк потянулся за Скарфейсом. Коленки продавца подогнулись, и он резко шмякнулся рядом с заостренными ножками своего столика, шкрябая по тротуару обшарпанными кроссовками. Один глаз его закатился, обнажив кровавые белки. — Хайпер, — бросил мужчина в темно-сером защитном комбинезоне. Покачал головой и пошел дальше. — Эй, мистер, вы уверены? — Мужчина обернулся, и Майк продолжил: — Я хотел сказать, по-моему, хайл ускоряет реакцию. Мне не показалось, что он двигается быстрее обычного. — Чушь собачья, — сказал мужчина. — Это работает только некоторое время, малыш. Совсем немножко. — Вы когда-нибудь... э... Глупый вопрос. Мужчина быстро отвернулся и зашагал прочь. Майк еще раз взглянул на продавца. Неужели этот парень на самом деле был когда-то пилотом спидвея? Невозможно поверить. Невозможно. Проверка комбинезона у техников заняла всего полчаса. Один из соединителей наполняющего шланга немножко протекал, и его надо было подлатать. Не считая этого, комбинезон был В довольно хорошем состоянии. Майк оставил его в центре на комиссионной основе вместе с кодом своего банковского счета. — Как скоро, по-вашему... Служащая оторвала взгляд от экрана своего/компьютера. Она была полдавианкой с серой кожей, волосы ее были пострижены так же коротко, как у Майка. Наверняка еще один работник муниципальной службы. Интересно, подумал Майк, она тоже пилот и держится за эту работу ради возможности летать? — Проверьте ваш счет в следующей смене. С этим Трехсотлетием любой комбинезон идет на ура, — сказала она. — Спасибо. — Сирота? — она указала на Скарфейса. — По-моему, да. Его клан... — Майк понизил голос, — э, сгорел внутри сопла двигателя. — Хотите его продать? — Вы шутите? Она пожала плечами. — Сироты нечувствительны. — Кто это говорит? — Правление Питфола. Без своего клана, в котором у них единый мозг, он находится за чертой разумности. И классифицируется как животное. — Мне все равно. Он не животное! — Очень тонкая граница. Майк припомнил демонстрантов из Лиги Противников Кожи. Она права: граница действительно была тонкой... Служащая подставила Скарфейсу палец. Тот сперва обнюхал его и вдруг цапнул. Женщина успела отдернуть руку, не повредив палец. — Я бы ему не доверяла. — Вам и не нужно. — Теперь у вас с ним один мозг? — Что вы имеете в виду? Один мозг со мной? — Да. Майк замер и прислушался, происходит ли что-нибудь внутри его головы. — Не знаю. Мне так не кажется. Служащая пожала плечами: — На вашем месте я была бы поосторожнее. Знаете, они на нас не похожи. К тому времени, как Майк снова вышел на улицу, продавец исчез, и теперь вокруг слонялись мужчины в блестящих защитных комбинезонах зеленого цвета, во все стороны расшвыривая леденцы. Полиция Питфола. Майк не хотел знать, что они сделали с тем парнем. Программы новостей в эти дни были забиты информацией о хайпе, и, судя по всему, копы теряли терпение. Скарфейс прилетел назад с полной охапкой зеленых леденцов. — Спасибо, — поблагодарил Майк, осматривая их. «Лучше было бы их простерилизовать», — подумал он. Но Скарфейс уже счастливо грыз конфету, крепко держа ее в лапках. *** Вернувшись в отель, Майк нашел записку, засунутую в щель двери. На ней было нацарапано: «Гаварит Заратустра». Дежурный по смене не знал ее содержания, что не удивило Майка. Должно быть, сообщение принимал какой-нибудь инопланетный гражданин. Майк вернулся, поднялся по лестнице и выдвинул из стены свою маленькую кровать. Некоторое время он просто лежал, пока до него не дошло. Тогда он снова спустился в коридор и позвонил Заре Треве, репортеру домовидения. — Какая у тебя информация? Она хотела пустить его в эфир. Из интервью с Майком Мюрреем, взятого Зарой Тревой для программы «Доброе утро, Питфол»: ТРЕВА Мне очень нравится твоя стрижка, Майк. МЮРРЕЙ: Не трави душу. ТРЕВА: Но ты продолжаешь работать... МЮРРЕЙ: О да. Об этом заботится Правление Питфола. ТРЕВА: И ты все еще с нетерпением ждешь возвращения на трек. МЮРРЕЙ: Совершенно верно. ТРЕВА А как насчет Трехсотлетней «Классик»? МЮРРЕЙ: Ну, насколько тебе известно, одна из команд спонсирует соревнования по программе мастера. ТРЕВА Ты подал заявку на участие? МЮРРЕЙ: Совершенно верно. По правде сказать, у меня квалификационная гонка через четыре часа. Первая из трех. Я лечу на корабле Правления. ТРЕВА Что ж, ты знаешь, что вся наша программа желает тебе удачи. МЮРРЕЙ: Спасибо. ТРЕВА: И, говоря об удаче, тебе, кажется, не очень-то везло в последнее время... МЮРРЕЙ: Я пока не сдался. ТРЕВА: Тот несчастный случай на «Скользком Коте» Крувена... МЮРРЕЙ: Я знаю. ТРЕВА: ...который, как некоторые все еще считают, не был несчастным случаем. МЮРРЕЙ: До меня доходили такие слухи. ТРЕВА: Происшествие вызвала серебряная монета, из-за которой произошло возгорание в основном двигателе. МЮРРЕЙ: Это был дополнительный реактивный двигатель, Зара. Он заглох, и корабль повело силой сопротивления. Когда корабль впереди включил свои основные двигатели... ТРЕВА: Какой необычный случай. Серебряная монета попала в электрическую цепь. МЮРРЕЙ: Не думаю, что подобное произойдет еще раз. ТРЕВА Ты уверен? МЮРРЕЙ: Ну... а как такое возможно? ТРЕВА Может, с помощью вот этого. (Трева показывает в камеру потускневшую серебряную монету.) МЮРРЕЙ: Где ты это взяла? ТРЕВА Она похожа на ту, которую ты нашел на «Коте»? МЮРРЕЙ: Да... похожа. Где ты ее взяла? ТРЕВА: Эту монету засосало в носовое отверстие корабля, летевшего по треку Монза. МЮРРЕЙ: Ты шутишь! ТРЕВА: Ко всему прочему, она не единственная. У Майка было очень мало времени обдумать слова Зары. Покинув студию, он поспешил заплатить взнос в Гоночную Лигу, а затем подтвердил свое право пользования кораблем Правления в первой серии квалификационных гонок. Продажа комбинезона принесла ему хорошие деньги — более 150 межзвездных йен. Это было даже больше, чем он заплатил за него, — благодаря скорее разросшемуся как мыльный пузырь населению Питфола, чем аккуратному ношению и поддержанию его в исправном состоянии. Комбинезон все еще был годен к использованию. Теперь из одежды у него оставался только летный комбинезон, для которого, чтобы носить его в городе как обыкновенный защитный, требовался дополнительный рюкзак. Хотя пока это не имело значения. Прямо сейчас он как раз собирался лететь. Добравшись до южного ангара, Майк был шокирован при виде корабля. «Девяносто Девятый», тот самый неудачливый корабль, который Лек Крувен арендовал после аварии «Кота». Древние реакторы «Девяносто Девятого» сжигали водородно-борные таблетки сухого топлива, выпаривая и прогоняя через сопла дейтерий. Сегодня его топливные баки были почти пусты, корабль подготовили к максимальному ускорению по прямой. Для парного заезда, если быть точным. — Только не опозорь мастерскую, — предупредил босс секции, пристегивая Майка ремнями к креслу пилота. — Не подведу. Майк уселся поглубже. На кресле были новые подушки, ремни безопасности пахли кожей. Замок на них, однако, был тугим, и он пощелкал им туда-сюда. — Я вполне серьезно, — сказал босс. — И оставь эту штучку в покое. — Он потянулся через сиденье и защелкнул замок. — Ты же не хочешь, чтобы меня захлопнуло здесь как в мышеловке? — Это зависит от того, выиграешь ты или проиграешь. Все остальные покинули корабль, и Майк надвинул лицевой щиток шлема. Он проверил миниатюрные сенсоры шлюза, чтобы убедиться, остался ли он один, затем установил электрические задвижки и дунул в горн, что означало сигнал готовности. Он увидел, как рабочие попятились к зоне безопасности. Затрещало радио. — Удачи, Майк. Надери им задницу. — Оки-доки. Другой голос: — Гравитация падает. — Вас понял. Гравитационное поле ангара исчезло, и амортизаторы корабля заскрипели. Майк слишком плотно был пристегнут к своему креслу, чтобы ощутить невесомость. Он дотронулся до рычага и вывел корабль через мерцающий воздушный экран. Глянул в экран заднего обзора — все подняли руки, чтобы прикрыть уши и защитить глаза от пыли и плазмы. Усмехнулся. Сила, малыш. В этом вся суть. Майк перевел рычаг вперед, и корабль выплыл из ангара в темный вакуум свободной зоны. Корабли были спарены для серии отборочных туров. Первая гонка чуть не стала для Майка последней, когда корабль катастрофически зашатался, сходя с дистанции. К счастью, двигатели выдюжили, и он в конце концов обогнал парня по имени Рен Рен Чу. Майк вернулся в ангар пополнить запас топлива и загрузил бак чуть ли не на одну восьмую вместимости. Фактическая масса корабля регулировалась Гоночным комитетом, исходя из типа реактивного двигателя и градуированного акселерометра. Во втором туре он летел против Хидео Ванатабе и с легкостью победил его. Майк начал расслабляться. Однако в третьем туре пришлось попотеть. «Девяносто Девятый» ясно показал свой возраст, когда плазма потекла из сотен микротрещин. Майк заскочил в ангар, радуясь, что остался последний заезд. Из стартовавших 1280 кораблей осталось 160. Восемьдесят выйдут в следующий круг отборочных соревнований, который будет проводиться меньше чем через неделю. Остальные 1200 пилотов будут уволены и вернутся подрабатывать случайными перевозками, пытаясь остаться удел. Во время заправки Майк проверил положение турнирной таблицы. Элис Никла на новом гоночном корабле команды класса ААА «Воздушный Акробат» все еще входила в число оставшихся участников. Майк наблюдал за ее четвертым заездом по монитору. Никла обошла соперника, но судьи заявили протест. Избыток топлива. Майк вздрогнул. Ему не хотелось бы оказаться на месте того, кто объявит ей об этом. На его лице еще не сошли синяки от ее кулачков. Когда Майк вылетал из ангара на четвертый заезд, по радио загремел голос: — Пока что все идет хорошо. Смотри не напортачь. — Спидбол! — Я наблюдаю за тобой, малыш. — Посоветуешь что-нибудь? — Да. Попробуй не разбиться. — Спасибо. На дополнительном поле экрана появилась информация от Гоночной Лиги: новый список соревнующихся пар. Первым он увидел имя Тайлы Рогрес, летящей против Фоугилайзера Дж. Майк не слишком удивился, когда она заявила о своем участии в состязании, и улыбнулся тому, что она все еще участвует в гонках. Он был рад, что его имя не выпало против ее. Затем он увидел имя своего соперника. Дувр Белл. Здорово! Если он обгонит меня, я останусь в дураках. Если я его, он взбесится и оторвет мне голову. Великолепно. Майк провел «Девяносто Девятый» через свободную зону. Огни Уоллтауна сияли как звезды на черном небе, но на самом деле были фонариками на домах тех сумасшедших, что поселились внутри сферы искривленного пространства Питфола, прижимаемые к гудящей поверхности дешевой, но неослабевающей силой спиральной гравитации. Приблизившись ко входу в разгоночный круг, Майк замедлил ход корабля. Темный вход в подпространство был обозначен красными маяками. Майк завис примерно в километре от него, ожидая вызова. Он думал о монетах. Серебряных монетах с Земли. Монетах, отчеканенных в Европе в семнадцатом столетии. Монетах, одна из которых сейчас лежала в его кармане. Талисманом невезения. Он говорил всем, что монету засосало в корабль с трека, что случай с соленоидом двигателя был всего лишь необычным происшествием. Никто ему до конца не поверил, но это не имело значения — никто не мог доказать, что монету подложил туда Джесс Бландо. Спидбол и Таила потратили немало времени в компьютерной сети, стирая все возможные улики. Но вот появляется Зара Трева, заявляя, что на треке действительно были серебряные монеты, монеты, попавшие в носовые отверстия гоночных кораблей, монеты, возникшие на треке просто из ниоткуда, — в точности так, как утверждал Майк. Разница была в том, что Майк лгал. Что, черт возьми, происходит? Откуда взялись эти монеты? — «Девяносто Девятый», это Центр Управления Гонками. — Да, сэр. — Явитесь на разгоночный круг. — Вас понял, Центр. Против обыкновения Майк запустил основные двигатели и в ужасе закричал. «Что он делает? Это же парный заезд, и весь запас топлива понадобится ему для ускорения». — О боже... Времени возвращаться в ангар за дозаправкой не было. Кроме того, его корабль уже прошел взвешивание. Он обязан находиться у стартовой линии. Дувр Белл ждет его. Чтобы подойти к подпространственной зоне, охватывающей внутренний экватор Питфола, Майк воспользовался пространственными реактивными двигателями. Его корабль тотчас же появился в разгоночном круге, переведенный на предназначенный ему трек управляемым искривлением пространства. Круг затуманился, и он поплыл по длинному прямому участку трека к скоплению огней. Прозрачные боковые стены потускнели, трек оставался практически недвижим по отношению к фиксированному положению звезд дальнего космоса. Майк снова добавил тягу на реактивные двигатели, высматривая, что происходило у освещенного маяками круга. Опоздал. Какой-то большой черный корабль уже находился на старте. Дувр Белл. — Выравняйтесь по линии, «Девяносто Девятый». — Вас понял, Центр. Майк расположился в промежутке между стартовыми зонами и проверил индикатор топлива. Тот уже настолько приблизился к нулевой отметке, что трудно было прочитать его показания. Три секунды на полной скорости, и замигает индикатор низкого уровня топлива. — Известите о своей готовности. Майк провел предварительную диагностику, затем установил топливные насосы на 125 процентов максимальной мощности. — «Девяносто Девятый» готов. Корабль завибрировал, на панели управления замигали огоньки, насосы продолжали повышать давление в камере. Майк сжал челюсти, чтобы не стучали зубы. Как и трижды раньше, Центр Управления объявил: — Запускайте основные двигатели после светового сигнала. — Вас понял. Центр. Где-то на другом треке Таила противостояла Фоутилайзеру. Майк надеялся, что она выиграет — хотя это означало, что в следующих двух раундах ему придется лететь против нее. Если он обгонит Дувра Белла, конечно. Майк обозрел трек. — Давай, давай... — бормотал он, наблюдая за положением огоньков. Вон там! Далеко в конце туннеля замигал круг белого света. Ладонь Майка сжала рычаг, нога приподнялась над педалью газа. Пока круг света, зыбко подрагивая и постепенно ускоряясь, приближался к ним, корабль встряхнулся и заскрипел, словно ему не терпелось сняться с места. Первый предупредительный огонек янтарного цвета уже зажегся на панели. ПЕРЕГРЕВ ТОПЛИВНОГО НАСОСА. «Девяносто Девятый» загудел громче, выдавая гармоники низкого регистра, которые накладывались на звуки окружающего пространства, доносимые встроенными в шлем микрофонами. Он ощущал гудение внутри корабля. — Соберись, малышка... Круг света пронесся мимо, став зеленым. Майк нажал на педаль, включив основные атомные двигатели. Корабль рванулся вперед, быстро разгоняясь до десяти g, отчего Майка вжало в новые подушки сиденья, разом выдавив из легких весь воздух. Корабль забился, затрясся, экраны и индикаторы поплыли у Майка перед глазами. Акселерометр весело щебетал ему в ухо: — Восемь g... запятая один... запятая два... запятая четыре... запятая семь... Чем легче становился корабль, тем быстрее происходил набор скорости, и счетчик не успевал показывать расход топлива. — Внимание. Внимание. ПЕРЕГРЕВ ДВИГАТЕЛЯ. Майк проигнорировал предупреждение, рука его до боли стискивала рычаг управления. Корабль трясло, шатало и кренило. — Двенадцать g... Впереди уже был виден финиш, отмеченный широкой желтой полосой. Майк с усилием перевел рычаг вперед, прибавляя скорость за счет реактивных двигателей, пока система контроля за топливом автоматически не отключила нижний реактивник. Он не стал запускать его заново, не желая быть дисквалифицированным за нарушение техники безопасности. ОТКЛЮЧЕНИЕ ОСНОВНОГО ДВИГАТЕЛЯ. — Ручное управление, — не раздумывая закричал Майк. Бессмысленно — он не знал кода переключения. Это уже не имело значения — вышло все ядерное топливо. На протяжении всего полета в кабине был слышен треск и гнусавое пение остывающих труб. Он прошел сквозь желтое финишное кольцо, и запрограммированный отрезок паутины автоматически замедлил ход корабля. Майк перевел дыхание и снял наконец затекшую ногу с педали газа основного двигателя. Выключились топливные насосы, охладительные насосы гудели на максимальной мощности, включился режим торможения, кондиционеры в кабине работали на пределе. Майк посмотрел на датчики своего защитного комбинезона. Все шло прекрасно. — Курс на красный маяк, — скомандовали из Центра Управления Гонками. Майк окинул взглядом экран, заметил вспыхивающие огоньки, обозначавшие выход из трека. Переведя рычаг управления, он направил корабль на них. Если повезет, ему хватит резерва топлива в реактивных двигателях, чтобы выбраться с трека самому. (Слава богу, что произошло автоматическое отключение основных.) Светящийся туннель подпространственной паутины выведет его к Питфолу. — Э... — он последовательно оглядел все камеры внешнего обзора в поисках черного корабля Дувра Белла. — Центр, это «Девяносто Девятый». — Слушаю, «Девяносто Девятый». — Э... как мое положение? Мимо, кувыркаясь, проплыла какая-то блестящая штуковина с заостренными краями, — похоже, часть от обшивки реактора. — Вы выиграли, «Девяносто Девятый». «Дикий Уик-энд» сошел с дистанции из-за взрыва двигателя. — Сошел с дистанции? Почему вы... — Майк замер, увидев, что на панели, отражающей информацию о статусе гонки, горит белый индикатор «Выключено». — Повторите, «Девяносто Девятый». — Не важно. Кто-нибудь ранен? — Ответ отрицательный. — Спасибо. — Выходите с трека, «Девяносто Девятый». — Вас понял, Центр. Майк покрутил ручку индикатора — белый огонек мигнул. Ну, конечно же, разболтался контакт, и из-за ускорения его так и зажало в выключенном положении. Вся работа впустую. Он захохотал. — Дувр Белл убьет меня! ГЛАВА 4 ▼▼▼ В «Коухогсе», в его части с малой гравитацией, Майк плюхнулся в кресло. — Я не могу дольше задерживаться. Мне нужно выгулять кучу ОВП по гоночной системе. — Звучит забавно, — сказал Спидбол. — Я искал Джесса. — Он только что ушел. Думаю, пошел в свой пит поработать над кораблем. — Именно это мне и нужно было узнать. Корабль будет готов к следующей квалификационной гонке? — Он старается. — Знаю, — Майку стало любопытно, дает ли ему какие-нибудь преимущества чувство вины Джесса. Спидбол сообщил: — Твой дружок Дувр Белл заглядывал, искал тебя. — Эй, я не взрывал его идиотский двигатель. — Чтобы убедить некоторых людей, требуется уйма времени. — Несомненно. — Я не шучу, Майк. Он выглядел как самый настоящий сумасшедший. Думаю, тебе лучше некоторое время обходить его стороной. — Как долго? — Шесть-семь сотен лет в самый раз будет. — Он что, настолько сумасшедший? Спидбол как-то угрожающе пожал своими стальными плечами. — Кстати, я видел тебя по домовизору. — Я наверняка казался лысым. —Да, но мне нравится лысина. — Еще бы. Блестящая голова Спидбола сияла отраженным светом. — Ты хорошо рассмотрел монету у нее в руках? — спросил он. — Не очень. Видишь ли, она была немного оплавленной, но, по-моему, эта монета из тех, что мафия давала Джессу, чтобы вывести из строя мой... э, корабль Лека. Ты в самом деле думаешь, что она выкатилась с трека? — Хорошо бы разузнать это. Все мои монеты исчезли где-то в течение недели до того, как я умер — после последнего обновления копии мозга, — так что я не знаю, что с ними стряслось. — Не могла же она там просто материализоваться. — Я подумал о Клипсисе, — сказал Спидбол. — Клипсисе? — Он сейчас проходит через цикл нагревания, что случается приблизительно раз в двадцать лет. Вспомни, мой корабль заглох двадцать лет назад — как раз во время цикла нагревания. — Какое это может иметь отношение к этому делу? — Во время цикла нагревания на треке происходят странные вещи. Я проверял записи: появляются отклонения в скорости и в поперечном сечении трека. Просто какой-то заскок. И еще мне довелось узнать, что во время этих циклов чистильщики собирают больше мусора. — Я ни о чем таком не слышал, хотя много месяцев проработал в техобслуживании. — Ты слышишь об этом сейчас. — И как это происходит? — спросил Майк. — Каков механизм? Спидбол откинулся в кресле. — Представь себе, что в подпространстве существует некая замкнутая область — этакий карман, набитый мусором, старыми обломками. — Миниатюрная версия Питфола. Спидбол кивнул. — А теперь представь, что туннель паутины от жара Клипсиса расширяется... и пересекает этот гипотетический карман. Он рвется, роняя свое содержимое на трек. — Ладно, такая версия мне нравится. Что ты теперь собираешься предпринять? — Хочу прямо сейчас пойти в ангар техобслуживания и проверить мусор, который привозят с трека, уделяя особое внимание треку Монза. — Хорошая идея, жаль, что я не смогу пойти с тобой. — Почему? — Мне нужно работать. — Майк бросил взгляд за спину Спидбола на девушку с темно-русыми волосами, оглядывавшую столы. — Это Хелен Де Ситтер. Она работает в Музее Гонок. Спидбол встревоженно повернул голову. — Она меня заметила, — сообщил Майк. — Идет сюда. — О боже, — выдохнул механический человек и полез под стол. — Эй, успокойся, — сказал Майк. — Она ищет меня. — А, вот ты где, — сказала Хелен Де Ситтер, подходя к ним. — Уже пора? — Да, — она смотрела, как Спидбол снова забирается на стул.—А вы не... — Был когда-то, — проворчал он. — Мы вот уже несколько недель пытаемся с вами связаться. — Я знаю. — По поводу гонки в честь Трехсотлетия, — уточнила Хелен. — Да знаю. Разная ерунда в связи с Днем Старожилов. — Спидбол взглянул на Майка. — А знаешь, ведь я — музейный экспонат. — Вы — бесценный исторический источник, — подтвердила Хелен Де Ситтер. — С вашими-то воспоминаниями. — Я знаю. Извините. Я просто слишком... брюзглив... что ли. Рот у Майка был закрыт, но улыбка все равно просочилась на его лицо. Брюзгливый старина Спидбол — думал Майк. Ему бы приклеить длинную седую бороду. Где найдется такой храбрец. И такой глупец. — Жаль, что вы не передумали, — вздохнула Хелен. — Остается еще много времени. — Она посмотрела на Майка. — Но не для тебя. Тебе лучше пойти со мной прямо сейчас. — О'кей. Майк поднялся, и Спидбол сказал: — Возвращайся скорее. Я тебя жду. — Хорошо. Когда они вышли из ресторана, Майк обратился к девушке: — Сначала мне нужно вернуться в свою комнату. Она удивленно посмотрела на него. — Правда? Он засмеялся. — Мне нужно захватить летный комбинезон. Но, если хочешь, я встречусь с тобой в музее... или еще где-нибудь. Она обдумала это. — Нет, мы и так опаздываем. Лучше я присмотрю за тобой. *** Майк отодвинул створку двери, из комнаты появились неясные очертания кожистых крыльев и раздалось верещание. — Скарфейс! — Майк попытался отгородить Хелен дверью. — Не позволяй ему дотрагиваться до твоего... Было слишком поздно. Клаат'кс уже опустился ей на лицо. Начавшийся было крик внезапно оборвался, и руки девушки безвольно упали вдоль тела. Майк мягко отстранил Скарфейса. В глазах у Хелен стояли слезы. Он швырнул летучего ящера в комнату и выпихнул Хелен наружу в холл, закрыв дверь. — Боже, прости меня. Я должен был помнить... Девушка глубоко вздохнула. — Все уже в порядке. — Наверное, следует выпускать его почаще. Он так одинок. — Я думала, что они живут в сообществах наподобие стаи. — Это так. Но его народец... — Я знаю. — Хелена сжала его руку. — Я видела это. — Иногда мне кажется, что он слишком много скулит. Хелен ожидала в холле, пока Майк переодевался в летный комбинезон. Он пробовал объяснить Скарфейсу его ошибку, но рассердиться на зверька не хватило духу. Перед выходом летучий ящер замурлыкал, поглаживая Майка по лицу, и тот уловил образ Хелен Де Ситтер, окутанный ореолом симпатии. — Ладно, — сказал он, — я передам ей. Когда они добрались до дока Музея Гонок, Майк обнаружил, что его вторым пилотом будет Элис Никла. — Что ты здесь делаешь? — спросил он, не дойдя до нее нескольких метров. — Расслабься, Мюррей. Я не собираюсь тебя бить. Майк дотронулся до левой скулы. — Твой подарочек все еще болит. Элис усмехнулась и подошла ближе. — Я здесь, чтобы отработать штраф. — А, помню, что-то насчет топливной квоты в последнем состязании по программе мастера. Никла уставилась на него, слабо улыбаясь. — Да, что-то вроде того. — Она быстро дотронулась до его щеки. — Правда болит? — Когда ей этого хочется, — ответил Майк, уворачиваясь. — Наверняка зарубка на всю жизнь. Она засмеялась. — Я слышал, ты ушла от Дувра Белла, — поинтересовался он. — Да, я наконец-то поумнела. — Что заставило тебя решиться? Она посмотрела на него таким долгим взглядом, что ему захотелось попятиться. Вероятно, это было слишком личным. — Тебе не обязательно... — Нет, я расскажу тебе, — сказала она. — Дувр Белл больше не шутит. —Да? — Дувр Белл становится опасным. — Как так? — По-моему, это мания. Он слишком сильно хочет победить. — Я тоже. — Да, но для него это серьезно. — Эй, и я серьезен. — Ни одна здравомыслящая личность не будет настолько серьезной. Майк хотел было пошутить, но не сказал ни слова, заметив выражение ее лица. Разговор окончился. — Давай-ка за работу, — сказал он. Корабль уже прошел через таможенный досмотр и ждал их. Майк рассчитывал увидеть автобус, набитый солидными туристами среднего возраста. Невозможно было ошибаться сильнее. Майк сдерживался сколько мог, потом отстегнул ремни безопасности и повернулся назад. — Мы никуда не полетим, пока вы, маленькие девочки, не угомонитесь! — Космические Рейнджеры! Космические Рейнджеры! — закричали они в ответ. — Замолчите и перестаньте швырять чем попало. — Космические Рейнджеры! Космические Рейнджеры! Майк посмотрел на Элис Никла, сидевшую в кресле второго пилота. — Я этого не переживу, — пожаловался он. Элис засмеялась и отложила контрольный список пассажиров. — Поехали, Майк. — Космические Рейнджеры! Космические Рейнджеры! Одна из девочек проплыла через весь автобус и угодила прямо в Майка. — Меня зовут Марджи! Марджи Филлипс! — Прекрасно, Марджи, — сказал он. — А теперь вернись на свое место и пристегни ремни. — Он мой, — похвасталась она. — У меня свой собственный космокомбинезон. — Я поражен. Майк умоляюще посмотрел на Элис Никла. — Давай, Марджи, — вмешалась та. — Садись на место, и мы полетим. — Моя мамочка — гонщица, — сказала Марджи. — Я тоже буду гонщицей. — Уж я об этом позабочусь, — пробормотал Майк. — Когда я вырасту большой, то намылю тебе шею. — Конечно, малышка. Иди садись. Разве ты не хочешь прокатиться по системе? — Я ее уже видела. — Сядь, Марджи, — попросила Элис. — Ведь другие девочки еще не видели спидвей. — А я все видела, — сообщила Марджи. — Дважды. — Может быть, ты хочешь повести этот автобус? — спросил Майк. Она осмотрела рычага управления. — Могла бы. — Ты знаешь, как работает блокиратор ремней безопасности? — Конечно. — Тогда тебе известно и то, что я не могу вылететь из дока, пока все пассажиры не рассядутся по местам и не пристегнут ремни. — А я знаю, где находится переключатель на ручное управление, — и она потянулась к панели. Майк шлепнул ее по руке. — Вернись на свое место, Марджи, — настойчиво повторила Элис. — Я хочу лететь спереди. — Может, тебе понравится лететь снаружи? — предложил Майк. — Я закреплю твое кресло рядом с соплами двигателя. Она покачала головой. — Слишком опасно. — Да, — согласился Майк. — Но ты хоть представляешь себе, насколько опасно оставаться там, где ты сейчас стоишь? На расстоянии вытянутой руки от меня? Марджи улыбнулась ему: — Я знаю, что нравлюсь тебе. Он легонько ткнул пальцем, и она отлетела, взвизгнув от удовольствия. По дороге девочка зацепилась за спинку сиденья и, кувыркаясь, полетела назад. — Космические Рейнджеры! Космические Рейнджеры! — закричали девочки. Они начали петь: Космические Рейнджеры! Космические Рейнджеры! Проносящиеся в ночи! Космические Рейнджеры! Космические Рейнджеры! Такое зрелище попробуй найди! Космические Рейнджеры! Космические Рейнджеры! Хозяева Пустоты! Космические Рейнджеры! Космические Рейнджеры! Мы все гуманоиды! — Кучка расистов, — пробормотал Майк. — Полетели, — сказала Элис. Он наблюдал за показаниями на дисплее, ожидая, пока Марджи пристегнется. Когда все лампочки загорелись зеленым, Майк замкнул свой ремень и нажал стартовую кнопку. — Почти успели. Он вывел корабль из дока, что было встречено пронзительными сиреноподобными возгласами. Майк вздрогнул. Этого следовало ожидать. Он опустил лицевой щиток. Лампочки на его комбинезоне мигнули зеленым в подтверждение готовности; в тишине скафандра он продолжал уменьшать громкость наружного микрофона. Вот так-то лучше. Теперь ему оставалось только задраить люк и откачать воздух из автобуса. Посмотрим, как быстро этому маленькому чудовищу удастся загерметизировать свой комбинезон... Майк связался по радио с управлением порта Питфола и запросил разрешение покинуть станцию. План его полета был одобрен, и Майк вывел корабль и направил его к порталу. Снова всплески веселья, едва слышные. Майк достиг мертвой точки подпространства и через несколько секунд вошел в реальное пространство в десяти миллионах километров от поверхности Клипсиса. Яркий свет залил автобус через иллюминаторы. Питфол медленно отползал от звезды, следом за ним стелился шлейф светящегося газа. Майк нагнулся к интеркому системы бортовой связи. — Постарайтесь не смотреть прямо на Питфол. — В зеркальце заднего вида он разглядел, как головы детей сразу же повернулись в направлении Питфола. К счастью, стекла иллюминаторов были защищены от излучения. — На самом деле, — сказал Майк, — вы не увидели бы настоящий Питфол, даже если бы очень старались, но вы можете наблюдать бриллиантовое сияние у кончика Когтя Дракона, где звездный водород соприкасается с полем подпространства. Каждый раз, когда Питфол ныряет в звезду, он заряжает энергетическое поле и сбрасывает мусор. — Им просто необходимо знать о мусоре, — заметила Элис. Майк проигнорировал ее замечание. — Внешняя оболочка Питфола, конечно же, не является физической структурой. Иначе она бы не выдержала соседства с орбитой Клипсиса. Кто-то дотронулся до плеча Майка, и он обернулся. Это бьша Марджи. Она постучала в лицевой щиток, и он неохотно приподнял его. — Это сфера подпространства, — сказала она. — Я-то это знаю, — ответил Майк. — А ты почему не на своем месте? — Ты сказал просто застегнуть ремни безопасности — я так и сделала. Майк проверил в зеркальце: над пустым сиденьем Марджи парили застегнутые ремни. Она улыбнулась ему. — Сколько тебе лет? — спросил он. — Мне восемь и три четверти стандартных. — Ты хотела бы, чтобы тебе когда-нибудь исполнилось девять? — Расскажи им, что такое Питфол на самом деле. — Тебя они больше не слушают? — Расскажи им, Мюррей. Они должны знать все, потому что все они такие глупые. Майкл включил бортовую связь. - — К вашему сведению, леди, Питфол — полая сферическая оболочка радиусом около двенадцати километров, толщиной около одного километра, а машинам, поддерживающим ее в искривленном состоянии, более трехсот лет. — Расскажи им, как работает подпространственный двигатель. — Этот двигатель состоит из целой кучи разных таинственных железок, о которых никто ничегошеньки не знает. — Расскажи им об инопланетянах, которые оставили здесь первый корабль, способный перемещаться в подпространстве быстрее скорости света. — О них тоже никто ничего не знает. — Ты меня разочаровываешь, Мюррей. — Какая жалость. Элис начала хохотать. Они вновь вернулись на ленту спидвея и выскочили из терминала на новом экспериментальном маршруте ралли. Отсюда, более чем в миллиарде километров от Клипсиса, им 6bui виден весь узор сверкающей паутины треков. В правом углу протянулась плоскость эклиптики; вдоль нее двигалось множество реконструированных планет, соединенных дорожками и скользящими полукружиями коммерческих туннелей паутины. Вокруг обращалось несколько колец разреженного газа, пыли и камней, оставшихся после ремонтных работ. — Расскажи рейнджерам о том, что случилось с самыми первыми планетами, — попросила Марджи. — Консорциум привел их в порядок, — начал Майк, улыбаясь. Скоро эта канитель закончится, он отправится в ангар и встретится там со Спидболом. Майку было любопытно, что тот обнаружился среди обломков с трека Монза. — Расскажи им! — потребовала Марджи. Майк заглянул в зеркало заднего вида. Девочки пели, смеялись, кричали, бросались конфетными обертками. — Я думаю, что кто-то из нас им надоел. — Они все такие глупые. Майк повернулся к Элис. — А в чем твоя функция? — Я здесь в качестве рефери. Майк кивнул, но продолжил наблюдать за ней. В следующие два часа Элис не вмешивалась ни в какие его решения и не снимала очков. Тоже мне, рефери. Последний отрезок: визит на обычный трек спидвея. Когда Майк заполнял план полета, ему предоставили выбор, так что он выбрал трек Монза, надеясь, что сможет найти там что-нибудь интересное, чтобы хоть чем-то оправдать эту идиотскую поездку. Трек был временно закрыт, ткань пространства спокойна и неподвижна. Майк аккуратно сманеврировал к центральной линии трека. — Мы называем это грув, — сказал он. — После того как лидер-корабль устанавливает определенную кривизну пространства, в этом месте трека он движется быстрее всего. Это как вода, текущая через трубу. Сам туннель паутины создается постоянным волновым завихрением, которое постепенно теряет энергию, а потому его необходимо подкачивать время от времени. Испытывая неприятное чувство уязвимости, Майк добавил тяги, чтобы немного сместиться вбок, и на несколько секунд запустил основные двигатели. Автобус скользнул к краю туннеля. — Хотите верьте — хотите нет, — сообщил он им, — у меня никогда не было возможности увидеть это место вблизи. — У меня тоже, — призналась Элис. Майк перевернул корабль и снова включил основные двигатели, остановившись только в нескольких сотнях метров от мерцающего края трека. — Ну и что здесь такого особенного? — спросила Марджи, выглядывая в иллюминатор. — Не знаю, — ответил Майк. — Где твое любопытство, дух приключений? Думай об этом как о полезном опыте. — Если ты так говоришь, давай выйдем и все осмотрим вблизи. — Ни в коем случае! — запротестовал Майк. — Никто из корабля не выйдет! — Где твой дух приключений? — отозвалась Марджи. До того как Майк сумел ответить, Марджи закричала на весь автобус: — Кто хочет выйти посмотреть трек? — Нет! — рявкнул Майк, но к тому времени дети уже развеселились и стали проверять комбинезоны друг на друге, готовясь войти в шлюз. Майк повернулся к Элис: — О'кей, рефери. Прикажи им оставаться на месте. Элис оглянулась на девочек. — Но они так обрадовались, — она повернулась к Майку. — Разве тебе не кажется, что это было бы здорово? — Эй, погоди, — сказал Майк. Элис освободилась от ремней безопасности и обратилась к девочкам: — Я лично проверю все комбинезоны, так чтобы у каждого горели зеленью лампочки. Космические Рейнджеры радостно зашевелились, сравнивая цвет лампочек. — Зеленые лампочки! Зеленый свет! И у меня! Зеленые лампочки! Зеленые огоньки! Я готова! Зеленью лампочки! Зеленые лампочки! Космические Рейнджеры! Космические Рейнджеры! Вперед! Через мгновение все сгрудились у шлюзового люка. — Хватит! — заявил Майк. Он включил бортовую связь. — Никто не двинется с места, и я не шучу! Я пилот и говорю, что никто не покинет корабль. Мои права подтвердят около миллиона инструкций, так что и слышать не желаю ни о каких дискуссиях. Мы не будем спорить. Мы не будем голосовать. Никто не выйдет из этого автобуса, пока мы не прибудем в док Музея Гонок. И на этом, — он обозрел застывшие лица маленьких леди,—все. На панели зазвенел сигнал тревоги, и Майк повернулся к консоли. ОТКРЫТ ВНУТРЕННИЙ ЛЮК ШЛЮЗА. Затем: ЗАКРЫТ ВНУТРЕННИЙ ЛЮК ШЛЮЗА. И: ЗАПУЩЕН ШЛЮЗОВОЙ ЦИКЛ. Кто-то ослушался его. Догадайся. — О, черт побери, — выдохнул Майк. — Кошмар. ГЛАВА 5 ▼▼▼ Майк соскочил с кресла. Шланги комбинезона рванули его назад, и Майку пришлось ухватиться за свой рюкзак спасателя. — Теперь ты за старшую, — приказал он Элис, пристегивая рюкзак. — Я иду с тобой! — Нет, ты не пойдешь! — Хочешь, чтобы тебе вся слава досталась, — закричала она. — Ты это серьезно? Толпа Космических Рейнджеров заполонила проход автобуса. — Давайте-ка, леди! Расступитесь! — закричал он, распихивая рейнджеров вправо и влево. В шлюзе он опустил лицевой щиток и загерметизировал комбинезон. К тому времени, как завершился шлюзовой цикл, Марджи исчезла. Майк включил рацию. — Где тебя черти носят? — Здесь, — ее голос был наполовину заглушен помехами. Майк взобрался на корабль, чтобы получше осмотреться. Он внимательно обежал глазами мерцающий край трека в поисках опознавательных огоньков. — Нет, идиот. Здесь! Майк покрутил головой, приглядываясь к середине трека. Она бьыа там и медленно уплывала. — О, нет... — Как будто летаешь, — поделилась она впечатлениями. — Вернись назад! — закричал он, чувствуя себя идиотом. Как она могла вернуться? У нее не было ни реактивной системы, ни реактивного двигателя. Она могла только дрейфовать. Майк сполз с борта автобуса и нырнул в открытый шлюз. Схватил веревку и прицепил маленький баллон с воздухом к поясу комбинезона. Лихорадочно поискал что-нибудь вроде реактивных пакетов, но не нашел ничего. Он подумал, не вернуться ли посмотреть в салоне, но у большого шлюза был слишком длинный цикл. Придется обходиться тем, что под рукой. Он проверил часы: [2] 0928. — Элис, через полчаса на треке начнется движение. Если я не вернусь через десять минут, включай аварийный передатчик по тревоге № 1. Правда, не знаю, сработает ли это. — Удачи. — Ты серьезно? — Конечно, серьезно. — Ладно, спасибо. А теперь выключай связь — я буду занят. — Примадонна, — пробормотала Элис, устанавливая таймер на десять минут. По инструкции правильнее было бы не ждать, но, очевидно, Мюррей пытался разобраться с этим без официального вмешательства — просто схватить маленькую дрянную девчонку и втащить ее обратно. Значит, придется покрыть его. Элис обдумала вариант включения тревоги № 1 прямо сейчас — посмотреть, как Майк отреагирует на это. Затем вспомнила, что именно она поощряла девочек выйти из корабля. Если этот случай когда-нибудь будут расследовать, это не пойдет ей на пользу. Таймер показывал девять минут и тридцать две секунды. Так что же, Мюррей ожидал, что она будет вот так сидеть сложа руки и переживать? Какой глупец. Потом подумала: минутку, если у него неприятности, это значит, что неприятности у нас обоих. Элис протянула руку и обесточила радарные уловители. Если собираешься кого-нибудь покрывать, уж иди до конца. В Центре Управления Гонками инспектор трека одним глазом следил за расписанием, другим — за временем и еще одним — за текущей информацией на экране компьютера. Образы наложились один на другой и прошли через сенсорный аппарат. Скоро на треке Монза начнется активное движение, а на экране у него какой-то размалеванный туристический автобус светится. Инспектор просканировал радаром — ничего. Трек был пуст. Он вызвал Управление порта Питфол, но у них не значилось никаких записей о том, чтобы автобус покидал спидвей. — Его уже давно там нет, — сказал инспектор. Пока служащий Управления порта обдумывал это заявление, он провел еще одно радарное сканирование — на экране опять не высветилось никакого опознавательного кода. Проклятье, трек был пуст. — Теперь, — сказал инспектор, — мне придется вывернуть трек наизнанку, обшарить грув. — Извините, — отозвались из Управления. — Мы влепим ему выговор, не беспокойтесь. — Легко отделается, — пробормотал контролер, отключаясь. Он дотронулся до клавиатуры компьютера длинным тонким пальцем. — Ты здорово вляпался, — сказал он, просматривая на экране личные данные. — Майк Мюррей, экс-пилот (если я добьюсь своего). В следующий раз предъявите-ка ваше разрешение, мистер Слизняк. Ох уж эти люди. Майк приметил вспыхивающие огоньки комбинезона Марджи намного дальше по треку, чем ему казалось. Проклятье. Он нервно посмотрел на часы: [2] 0928. Движение по треку должно было начаться в [2] 1000, значит, ему оставалось... э... Майк снова посмотрел на часы: [2] 0928. Он стукнул по циферблату затянутым в перчатку толстым пальцем: [2] 0928. Он постучал снова, уже сильнее: [2] 0927. — О нет... — Снова и снова: [2] 0923... [2] ОР35... [2] ЯАОР... потом дисплей просто погас. Замечательные новые батарейки продал ему тот аморфный недоумок. У Майка засосало под ложечкой. Он включил рацию. — Эй, Элис... сколько, э... сколько времени ты... э... Спидвей слабо осветился белым, желтым, зеленым... затем трек содрогнулся и ослепительно вспыхнул — это на сверхсветовой скорости пронесся лидер-корабль. — О боже... Опознавательные маячки Марджи теперь уплывали, вовлеченные в поток движущегося пространства. Майк застонал и оттолкнулся в направлении центра трека, устремляясь к более скоростной дорожке, чтобы перехватить ее. — Я погиб... Почему она так с ним поступала? Он уже видел, как остатки его карьеры рассыпаются в прах. По мере продвижения к центру он скользил все быстрее. Огни трека сияли сквозь мерцающие стены и плыли перед глазами, мешая сосредоточиться. И была еще одна проблема: ему очень хотелось оглянуться. Если пространство трека подготавливали к гонкам, долго ли до появления самих кораблей? — Марджи, скажи что-нибудь. — Я тебя вижу, — ее голос в наушниках стал громче. — Ты идешь за мной? — А ты как думаешь? — Ну, я пока не готова возвращаться. Здесь так весело. — Весело? — Майк нервно оглянулся: не велеть ли Элис включить аварийный сигнал прямо сейчас — хотя бы только для того, чтобы отменить на трек доступ гонщиков. Когда он снова посмотрел вперед, ему понадобитесь безумное количество времени, чтобы отыскать маячки Марджи. Она улетела еще дальше по треку. — Ты все еще ускоряешься? — спросил он. — Конечно, я хочу попасть в грув. Это самое лучшее местечко. — Как тебе удается так маневрировать? — Я стащила кислородный баллон из шлюза и использую его вместо реактивного двигателя. — Боже мой, — пробормотал Майк. — Ты думаешь, я настолько глупа, чтобы забраться сюда, не имея способа попасть назад? — Не знаю, что и думать, девочка. Майк открыл клапан кислородного баллона и рванул прямо к центральной линии. Единственный шанс поймать ее теперь — достичь грува раньше. Придется покататься наперегонки с этой малышкой. Майк выключил свои опознавательные маячки. Если она заметит его манипуляции, то, конечно же, удерет от него. — Эй, куда ты направляешься? — Я здесь, детка... — отозвался он, фиксируя взгляд на ее маячках. Если она поумнеет и выключит их... Он находился прямо под ней, двигаясь все быстрее и постепенно приближаясь. Майк выпустил из баллона еще одну струю газа, при этом тело его качнулось из-за небольшого смещения центра тяжести. К счастью, сам поток подпространства имел тенденцию выравнивать все находящиеся в нем предметы по направлению своего движения. Маячки Марджи оказались ближе, и теперь ему уже был виден ее комбинезон. Конечно, это означало, что она тоже могла его видеть. Он надеялся только на то, что она смотрела в другую сторону. — Я тебя вижу, — сказала девочка. Опять не угадал. Майк нахмурился и выпустил из своего импровизированного реактивного двигателя еще одну струю. Его тряхнуло, и кислородный баллон чуть было не выскользнул из рук. Теперь он находился в коридоре, образованном силой сопротивления, и свел ноги вместе, уменьшая сечение тела. Тряска прекратилась, и Майк обнаружил, что несется подобно молнии. Он вошел в грув. — Эй! — закричала Марджи, отреагировав с запозданием на какую-то долю секунды. Майк подрулил, когда она, все еще трясясь, проходила через остаток зоны сопротивления, и рукой подцепил ее за локоть. — Поехали! — Чтоб ты провалилась, — выругался Майк. — Но не раньше, чем я доставлю тебя домой. Он обернулся посмотреть, далеко ли теперь автобус. — Элис, ты меня слышишь? Никакого ответа. Если бы точно знать, в какой стороне автобус, чтобы на править на него антенну пеленгатора. Они только что миновали плоскость эклиптики и двигались на север. Теперь он, должно быть, находился в нескольких сотнях километров от автобуса, и каждая секунда в груве означала еще десять клик. Радиус действия встроенной в комбинезон рации составлял пару километров. Нет, она не отзовется. Майк привязал один конец веревки к поясу, а другой конец обвязал вокруг комбинезона Марджи. — Мы выберемся отсюда. В это время на треке появились гоночные корабли. Казалось, они возникли из ниоткуда, с десяток или даже больше, заходя в грув спереди и сзади, сходясь и быстро закрывая проем. — Вот здорово! — вскричала Марджи. — Давай полетаем с ними наперегонки! — Они выиграют, — заверил Майк, наблюдая за тем, как приближаются носовые отверстия заднего корабля. Это было все равно что заглядывать в разверзшееся преддверие ада. — Он нас видит? — Сомневаюсь. Его радар настроен на корабли трека, а не на космокомбинезоны. — А ты можешь вызвать его на аварийной частоте? — Мог бы, если бы хотел, чтобы кто-нибудь узнал, что мы здесь. Вряд ли ты понимаешь, во что мы влипли. — Эй, я всего лишь ребенок. Это ты за все отвечаешь! — Хорошо, во что влип я. Я бы предпочел вернуть тебя на корабль и забыть об этом. С ее язычком шансов на это мало. — Ты уверен, что он нас не видит? — уточнила Марджи. — Да. Он наверняка смотрит сейчас на тактический экран, гадая, когда лучше заглушить основные двигатели. Это напомнило ему... Беспокоиться нужно не о корабле сзади. Майк посмотрел вперед... и застонал. Они были всего в десяти метрах от черного сопла переднего гонщика. — Давай немного отодвинемся. Майк подтащил Марджи ближе и направил свой кислородный баллон в сторону. Выжал длинную струю, и их отбросило назад в зону сопротивления. Майк крепче ухватился за веревку. — Держись! Корабль сзади двигался все быстрее, и через несколько секунд был совсем рядом, в нескольких метрах. — Боже мой, — охнул Майк, — это же «Скользкий Кот», мой бывший корабль! Майк пристроил баллон сзади и открыл клапан. Они рванули вперед, сравняв свою скорость со скоростью потока подпространства, и врезались в корабль. Майк сумел уцепиться за предохранительную защелку и протянул через нее веревочную петлю, завязав узел. — Что мы делаем? — Подъедем немножко. — Так неинтересно, — сказала Марджи. — Я хочу летать сама. — Она дернула за веревку, и узел развязался. — Эй, — заорал Майк. — Не трогай! Когда он дотянулся до веревки, корабль мелко задрожал, качнулся из стороны в сторону и прыгнул; взревевшие двигатели наполнили наушники треском помех. — Ура! — радостно завопила Марджи. Майк ухватился за предохранительное кольцо затянутым в перчатку пальцем, ощущая вибрацию охладительных насосов прямо под обшивкой. Он держался, когда корабль ускорился, пытаясь обойти впереди идущего. Но когда они попали в зону сопротивления, давление возросло, и его хватка ослабла. — Я не могу удержаться! — Хорошо! — Ты хочешь поджариться? Майк перегнулся, чтобы перехватить кольцо другой рукой, но давление стало еще сильнее; затем корабль перевернулся и задрожал, ускоряясь. «Скользкий Кот» взмыл над передним гонщиком, который наконец заглушил свои основные. Глаза Майка заполнила фиолетовая вспышка, и он резко кивнул, опуская противосолнечный щиток. «Кот» снова ускорился, идя на обгон; двигатели работали на максимуме, корабль трясло и шатало на турбулентной волне. — Я не могу... Хватка Майка разжалась, и он соскользнул назад, подскакивая от ударов о борт корабля. Зацепился было за выступающую часть радиоантенны, но та обломилась в его руках. — Проклятье... — Майк сгреб Марджи, раскрутил ее над головой и изо всех сил отбросил от себя. Их быстро понесло прочь. Майк нащупал кислородный баллон, нацелил его на корабль и выжал весь кислород до последней капли. Их швырнуло вбок, и падение продолжилось в более медленном подпространственном потоке. Приближалась корма другого корабля; атомные двигатели выбрасывали языки пламени. — Прижмись! — закричал Майк, подтаскивая Марджи поближе. Вокруг них расцвела вспышка плазмы — и потухла. Температура его комбинезона достигла максимума, в ушах взвыли сирены, затем смолкли. Корабль выключил двигатели и нырнул обратно в грув. Майк и Марджи уплывали все дальше и дальше; мимо них неслись корабль за кораблем. Майк огляделся. Они находились высоко над плоскостью эклиптики, перевалив через северный небесный полюс, и продолжали двигаться вниз. Еще через несколько минут они вернутся к орбитам планет. — Как было здорово! — воскликнула Марджи. Майк перевел дух, нацелил кислородный баллон и сбил клапан. Баллон был пуст. — В твоем осталось немного горючего? — Совсем чуть-чуть. — Дай мне баллон. — Нет, он мой. Майк выхватил его у нее из рук. — Эй! — возмутилась девочка. — Ты наверняка используешь его для того, чтобы вернуться в грув. — Так что? Там же весело. — Да, но я чувствую себя намного безопаснее внутри корабля. — С тобой неинтересно. — Можешь подать на меня в суд. Они все еще дрейфовали наискосок, постепенно замедляясь. Майк подсчитал, что они запросто смогут оказаться под плоскостью эклиптики до того, как упрутся в стену. Трек вдруг стал желтым, и десять секунд спустя промчался лидер-корабль, сводя искривление пространства практически к нулю. Вперед они не двигались, но все еще дрейфовали к стене. Элис должна была уже передать сигнал тревоги № 1. В самое неподходящее время. Майк направил кислородный баллон Марджи к краю трека и выпустил весь газ. Спустя некоторое время он понял, что они все еще движутся к внешнему краю. — О'кей, — известил он Марджи, — дело в следующем: мы врежемся в стену. — А что потом? — Я не знаю. Он проверил состояние маячков своего комбинезона, затем — ее. У них хватит мощности еще на полчаса. Если они не расшибутся о стену трека, то небольшая небрежность со стороны спасательной команды доделает дело. — Это настоящая стена? — Я там никогда не был, малышка. — Это силовое поле? — По-моему, что-то похожее. Чем бы она не являлась, стена была очень близко. Майк исследовал трек на предмет движущихся огоньков. Установил радио на аварийную частоту и включил передатчик: «Тревога № 1, Тревога № 1. Человек на треке!» Никакого ответа. — Сначала они найдут автобус, — сказал он. — Там большой маяк. — Но ведь в автобусе никто не знает, где мы. — Нет. А для более тщательного обследования трека не было времени — стена находилась всего в нескольких десятках метров. Майк швырнул в нее кислородный баллон, но это мало отразилось на скорости дрейфа. — У баллона недостаточная масса, — сказала Марджи. — Я уже думала об этом. — А какая у тебя масса? — спросил Майк. — Может, мне лучше было бросить тебя? — Очень смешно. Майк повернулся выяснить, насколько они приблизились, затем посмотрел вдаль — и вид ему не понравился. Он опустил голову, направляя антенну пеленгатора в ту сторону, где, как он надеялся, находился автобус. — Элис, ты меня слышишь? Элис? Давай же, Элис. Он переключился на другой диапазон. — Тревога № 1, Тревога № 1. Человек на треке внизу, рядом с наружной стеной, сразу под плоскостью эклиптики. Как слышно, прием? Он записал сообщение и запустил аварийный передатчик на автоматическую передачу. «Я должен был это сделать года полтора назад», — подумал он. Стрелка охладителя комбинезона поднялась на два деления. Майк оглянулся через плечо. Слишком поздно. Они были у стены. Майк моргнул. На мерцающей стене вспыхивали расплывчатые дорожки света. Чем ближе они подлетали, тем труднее становилось смотреть на нее. И когда уже казалось, что ее ни когда не достичь... они плавно уткнулись в свет. Майк задержал дыхание. Марджи обхватила его грудь. Они начали кувыркаться вдоль стены, мягко подскакивая. Все огоньки на дисплее шлема Майка замелькали, превращаясь в мешанину букв и цифр, — Ой, щиплется! — Голос Марджи заглушали помехи. Ее шлем находился в полудюйме от его, но казалось, что она взывала из-за миллиарда километров. Майк глубоко вздохнул. Воздух был кислым на вкус, и он автоматически глянул, не пустеют ли баллоны с кислородом, но из показаний ничего невозможно было понять. Хотя, если бы были затронуты жизненно важные цепи, комбинезон уже вырубился бы. Искаженный помехами и шипением голос пробился в его рацию. Он не был похож на голос Марджи. Майк взглянул вниз на трек и увидел неясный красный отсвет приближающегося маяка. Это был спасательный корабль, курсирующий вверх по течению. Он начал кричать... ...и маячок погас. Погасло все: трек, мерцающие стены, звездное небо, планеты и соединяющие их подпространственные туннели. Марджи прижалась к нему так сильно, что он едва мог дышать. — Я боюсь, — прошептала она; качество передачи было безупречным. — Все хорошо, — сказал он, хотя не имел ни малейшего представления о том, что происходило на самом деле. Невозможно было разглядеть что-нибудь, кроме этой окружавшей их бархатной тьмы. Майк заметил, что показания на дисплее обрели смысл; все лампочки горели зеленым. Он даже слышал тоненькое пищание аварийного сообщения, но был готов поспорить на что угодно, что оно не проходило. — Где мы? — спросила Марджи. — Куда все делось? — Я не знаю. Он включил наручный фонарик, луч растворился в темноте. Вокруг них сверкали пылинки, и сияющие точечки света отливали блеском, подобно вращающимся серебряным монетам. У него исчезло всякое ощущение движения, так что, когда мимо проплыло туманное пятно света, он не мог сказать, что это было. Не было никакой возможности узнать, далеко ли оно находилось. В полуметре или в миллиарде километров — это не имело значения: пятно света проплыло и исчезло в темноте. Затем с противоположной стороны пришел другой свет, который равномерно рос, пока не заполнил половину пространства дымчато-золотистым сиянием. В центре его было различимо красное свечение, и если само сияние при расширении рассеивалось, то красное свечение сузилось в точку насыщенного света. — Оно идет сюда... — сказала Марджи. Внезапно золотистое раскаленное облако поглотило их... ...и они снова были на треке, в центре расходящегося роя пыли и камней. Красный свет превратился в маяк спасательного корабля, который пролетел перед ними в ста метрах. — ...слышу тебя хорошо, — произнес голос в наушниках шлема. — И выключи, пожалуйста, это идиотское сообщение. ГЛАВА 6 ▼▼▼ — Хватит об этом, — возмутился Майк. — Я не знаю, что произошло. — Ладно, ладно, — утихомирил его Спидбол. — Я просто хотел проявить вежливый интерес. Майк смеялся до тех пор, пока не услышал, как громко отдавалось эхо его смеха. Они находились в южном ангаре Гоночной Лиги, прохаживаясь вдоль ряда блестящих черных чистильщиков. Тихим голосом он произнес: — Ты бы видел, как на меня набросилась Элис Никла. Она убеждена, что я нашел Чашу Грааля или что-то в этом роде — она знает, что я скрываю это от нее, пытаясь самолично заполучить все лавры. — Какие именно? — Понятия не имею. Я рад уже тому, что меня не оштрафовали. — В этом и правда не было твоей вины. — Я знаю. — Майк помолчал, потом добавил: — Там действительно было довольно странно... — Он понаблюдал за тем, как отражается свет от плавно изогнутых поверхностей инопланетных машин. — Забавно. Я даже отчасти рад, что застрял на этой муниципальной службе: это дает возможность околачиваться здесь и летать на чистильщиках. —Я знаю, — отозвался Спидбол. — Я когда-то тоже здесь работал. — Что, до того, как стал знаменитым? — Да, и после того, как умер, тоже. — Знаешь, есть одна вещь, которую я до сих пор не понял. Зачем тебе работать, если ты мертв, и все такое? — Существует множество веских причин, чтобы пойти работать, Майк. Деньги — только одна из них. — Значит, тебе нужны деньги? — Конечно, мне нужны деньга. Всем нужны деньги. — Мммм, — протянул Майк. Интересно, может ли «дядюшка» Спидбол хоть раз ответить без увиливаний. Механический человек остановился перед одним из чистильщиков, все еще дымившимся от холода спидвея. — Вот этот, — указал он, — только что вернулся с трека Монза. Мне это известно, так как перед приходом сюда я лично отправил его в специальный рейс. — Тебе разрешают это делать? — У меня хорошие связи. — Он проходил таможню? — Ничего он не проходил. Нагреваясь, чистильщик щелкал, и клубы дыма неспешно воспаряли в струях фильтруемого воздуха ангара. — Я не знаю кода его замка. — Нет проблем. — Спидбол вставил палец в боковое отверстие чистильщика, и задняя панель отсека со скрипом откинулась. — Копай. Майк оглянулся назад проверить, нет ли лишних наблюдателей, затем обошел вокруг аппарата. Мусоросборник был объемом в несколько кубических метров, изнутри его застилал пластиковый пакет. Пакет раздулся от мусора. — Здесь будет побольше обычного. — Майк потянул его на себя, одновременно прикидывая в пониженном гравитационном поле ангара, сколько тот может весить. — И, к тому же, тяжеловат. — Он и должен таким быть, — подтвердил Спидбол. — Это первая чистка- с тех пор, как тебя вытащили с трека. — Неужели? — Майк вынул пакет полностью и опустил его на бетонный пол ангара. Он нагнулся, развязал стягивающие шнуры и рукой стал выгребать содержимое. Мельчайшая пыль, сухие камушки и оплавленные осколки, частично сбившиеся в плотные шарики, наподобие ржавых подшипников. Сияющая новенькая мастеровая отвертка. Майк подхватил ее. — Эй, я потерял как раз такую же! — Ты, а также еще с полмиллиона пилотов, — утвердительно кивнул Спидбол. — Продолжай копать. Майк стал шарить в обломках с помощью отвертки. Металлическая стружка. — Везде одно и то же. — Затем кончик отвертки уперся во что-то твердое. Майк посмотрел на Спидбола и начал осторожно скрести по гравию. На бетон со звоном выкатилась почерневшая серебряная монета. Еще одна. И еще. Спидбол присел рядышком, его стальные конечности чуть слышно заскрипели. — Продолжай. Майк пошарил в пакете и вытащил что-то длинное и прямое, расширяющееся к концам набалдашниками, вдавленными посередине. Поверхность предмета была выщерблена и белела, словно покрытая мелом. Он протянул предмет Спидболу. — Бедренная кость, — сказал механический человек, ощупав его. — Похоже, человеческая. Майк не был готов к костям. Он отвел взгляд, теряя интерес к мешку мусора. Кости заставили его задуматься обо всех пилотах, ушедших «в перелет» и исчезнувших с трека за последние триста лет. Пилотах, которых больше никогда не видели. Пилотах, таких, как... Спидбол легонько постучал костью по своему стальному лбу: дзьшьдзынь-дзынь. — Мне только что пришло в голову... Это может оказаться моей бедренной костью. — О, нет, не говори так... — Положи на место! — произнес грубый голос, и Майк обернулся. За спиной стояло с полдюжины мужчин в зеленых защитных комбинезонах. Копы. — Я знал, что так будет... — пробормотал Майк. С его гоночной карьерой было покончено. В который раз. — Я... э, здесь работаю, — сказал он, поднимаясь. И если обритая голова не являлась достаточным тому подтверждением, то на рубашке у него был приколот именной значок работника муниципальной службы. — А этот? — поинтересовался офицер. Спидбол оставался на корточках. — Уходите, я занят. Полицейский нагнулся ниже: — Что у тебя здесь? — Не твое дело. Майк содрогнулся. Лицо полицейского покраснело. — Дай мне эту кость! — Он попробовал вырвать ее у Спидбола, но где там — механический человек успел отвести руку за спину еще до того, как коп только начал к ней тянуться. Рефлексы гонщика. — Это мое! — сказал Спидбол. — Это собственность Лиги, консервная банка. Отдай ее мне! — Попробуй сначала моего машинного масла, мешок мяса! После этого стало совсем скверно. *** В коридоре Спидбол сообщил: — Я на самом деле думаю, что это могла быть одна из моих бедренных костей. — Они проверят это, — сказал Майк. — Если она твоя, ты получишь ее назад. — Ты действительно считаешь, что здесь так заведено? — Разве нет? — Нам нужна улика, Майк. — У нас есть улика. — Что, например? Майк вытащил из кармана тусклую серебряную монету. И не успел сообразить, как Спидбол моментально выхватил ее. — Из мусоросборника? — И я буду признателен, если ты никому не скажешь. — Но они же обыскивали нас. — Я помню. — И ты стоял там... — С закрытым ртом. Стальная голова озадаченно повернулась, и механический человек уставился на Майка. — Я улыбаюсь, — сказал Спидбол. — Ловлю на слове. Когда Майк со Спидболом вошли в комнатку отеля, Скарфейс, хрипло вереща, метался от стены к стене, расшвыривая попадавшиеся на пути книги и опрокидывая кучи грязного белья. — Тебе следовало бы почаще выпускать его, — заметил Спидбол. — Знаю. — Чем ты его кормишь? — Тем же, что ем сам. — А где он... Я имею в виду... — Спидбол повертел головой. — Он ходит пи-пи на улицу? — Пока что да. — Прими совет — вытряхивай кроссовки перед тем, как одевать. Майк засмеялся: — Я так и делаю — в силу привычки. В этом помещении когда-то водились тараканы размером с... — Водились? — Скарфейс отрабатывает свое содержание. — Понял, — кивнул Спидбол. — Думаю, он возвращается к более примитивному поведению. Он... одинок. — Могу себе представить. Майк стер налет с монеты. На аверсе был изображен в профиль молодой человек с вьющимися волосами и выдающимся вперед подбородком. «Фердинанд III Австрийский», — гласила монета. На реверсе герб из скрещенных мечей, увенчанных короной. Датировано 1629 годом. Майк протянул ее своему неистовому дружку. Скарфейс взял монету, деликатно покрутил в пальцах и обнюхал с краев. Потом попробовал на язык. После этого он монотонно забубнил, стуча кончиком языка о поверхность монеты. Наконец засунул ее в рот целиком, закрыл глаза и начал качать головой вперед-назад, будто прислушиваясь к тихой музыке, просачивающейся с отдаленных концов вселенной. С помощью освободившихся ручек Скарфейс стал взбираться по рубашке Майка. — О боже, — выдохнул Майк. — Эту часть представления я ненавижу. Добравшись до шеи, Скарфейс неожиданно подпрыгнул и обхватил лицо Майка. Большие глаза летучего ящера широко открылись, удивленно моргнули, затем взгляд их расфокусировался. Плотные боковые веки медленно закрылись. Потом Майк помнил только боль, вспышку обжигающего света и отчаянный вскрик Спидбола Рэйбо: — Ради бога, помогите мне! Кто-нибудь! Кто-нибудь! Дувр Белл снова нырнул в проход, потеряв при этом черную бейсболку. Он потянулся за ней, промахнулся и проводил глазами ее плавный полет по коридору с нулевой гравитацией. — Чертов гуляш, — выругался он. Он провел рукой по своим ярко-зеленым волосам, затем снова выругался, поняв, что за бейсболкой придется спускаться вниз. Бросил последний взгляд на Майка, который обгонял прохожих впереди по коридору, и двинулся в обратную сторону. Задержка могла означать, что он потеряет Мюррея в толпе, но это лучше, чем если его слежка обнаружится. Белл крепко стиснул поручень, направляясь к дальнему концу коридора. Черная кепка дрейфовала к стене, подхваченная остаточным гравитационным полем из нижних помещений. Когда воздействие поля уменьшилось, она свернула, взяв новый курс. Ту же самую работу это слабо экранированное поле проделывало и над Беллом, желудок которого начал вращаться по невообразимой кривой. — Чтоб вас всех с потрохами... Дувр поймал бейсболку в двадцати метрах от главного коридора. Скомкав неразумную вещицу, он оттолкнулся от стенки, чтобы вернуться посмотреть, что же делает Майк. К тому времени, как он снова попал на перекресток — черная бейсболка плотно охватывала его голову, — Майк уже исчез. Дувр выругался и безрассудно бросился навстречу движению, отскакивая от девиц, юнцов и недоумков всех мастей, периодически получая тычки по заднице. Он был слишком занят, чтобы оборачиваться и давать сдачи, поскольку глаза его беспрестанно бегали в поисках коротко стриженной головы Майка. Вон там! Нет, всего лишь робот с хромированной макушкой. — Проклятье, — Белл поднял руку, чтобы пониже натянуть кепку. Из-под нее зеленой пеной взметнулись густые волосы, настойчиво заявляя о своем присутствии. Тут же путь ему преградил какой-то меркек, и некоторое время они танцевали, пытаясь разойтись, пока генетически краснолицый инопланетянин не отпихнул Белла в сторону с воплем: — Отвали, пищальник! — Сам такой, краснорожий. Впереди замаячил бритый затылок. — Наконец-то, — выдохнул Дувр Белл. Он ухватился за поручень, чтобы замедлить движение, не выпуская голову Мюррея из виду. Белл знал, что в конце концов Майк повернет и пойдет по какому-нибудь заброшенному коридору. И тогда помоги ему господи. Костяшки Белла заболели от желания познакомиться с физиономией того хлюпика, что вышиб его из соревнований по программе мастера. Он чуял, что такой момент приближается. Толпа рассасывалась, и Дувр Белл улыбнулся этому. А затем он заметил кое-что, что доставило ему неудовольствие. Майка Мюррея преследовал еще кто-то. Сначала Белл усомнился в своем открытии и повнимательнее присмотрелся к крупному человеку в черно-желтом защитном комбинезоне от Гудийр. Шлем комбинезона был отстегнут и засунут в рюкзак. Парень держался метрах в десяти позади Майка, а на открытом пространстве отставал еще дальше. Когда движение в коридоре слишком рассасывалось, ему приходилось останавливаться и притворяться, что он изучает табличку на двери или кричащий антихайповый плакат. — Любитель, — ухмыльнулся Белл. Но порой Дувру самому приходилось замедлять движение, чтобы не наткнуться на преследователя Майка. Все-таки что происходит? До него дошло, что Майк обошел также трех других «пи-щальников», получил привилегию лететь против «Дикого Уик-энда». Что, если один из них тоже решил поколотить малыша? Эй, парень, встань в очередь. Да, но он уже стоял в очереди. И он стоял в ней перед Бел-лом. Дувру это не нравилось. Верзила в гудийровском комбинезоне слонялся по коридору, пропустив вперед парочку лаатов, от которых на стене осталось пятно слизи. И вдруг он рванул изо всех сил. Дувр Белл посмотрел вперед и увидел Майка, исчезающего за углом. О, отлично. Верзила достиг угла, схватился за поручень и тут же скрылся из вида, едва не наступая Майку на пятки. Белл тоже уцепился за поручень и на огромной скорости понесся вперед — прямехонько в широкое зеленое брюхо чейболапереростка. — Сор'ри, сор'ри, — извинился Белл, пытаясь протиснуться между инопланетянином и стенкой. Кожа чейбола пульсировала фиолетово-голубым, — вероятно, не очень хороший признак. Он схватил Белла за горло. — Ты, кажется, ужасно торопишься поспеть за человеком с зелеными волосами. —Что? Лицо чейбола сделалось бледно-розовым, макушка переливалась тем же радужным оттенком зеленого, в который Белл красил свои волосы. Дувр поморщился от боли. Это было похоже на отражение в кривом зеркале. — Ты смеешься надо мной? — угрожающе спросил чейбол. — Смеюсь над тобой? — Дувр вздохнул, лицом к лицу столкнувшись с отсутствием у грубияна логики. Позади переливающегося плеча инопланетянина был виден перекресток, где исчез Майк. На счету была каждая секунда... — Я с тобой разговариваю, — взревел многоцветный задира. Дувр Белл огрызнулся. Этот чейбол был ростом за два метра — вполовину больше обычного. И это, должно быть, ударило ему в голову. — Убирайся с дороги, недоумок, — предупредил Белл. Чейбол улыбнулся. Длинные зубы потянулись к цели. — О, черт... — простонал Белл. Майк взялся за разворотную стойку и устремился в направлении перехода на кольцевую линию, возвращаясь самым коротким путем в свою норообразную комнату ночлежки. Как он и предполагал, проход был пуст. Уловив звуки присутствия за углом, Майк обернулся. Это был всего лишь какой-то парень в глянцевом желто-черном защитном комбинезоне с решительным выражением на лице. Наверняка какой-нибудь торговый агент, опаздывающий на встречу. Следующий поворот привел его в длинную вентиляционную шахту размером метр на метр. Сзади что-то с грохотом врезалось в стену, и Майк оглянулся. Тот же парень. Он выронил шлем из рюкзака и теперь гонялся за ним по всему проходу. Майк по-лягушачьи оттолкнулся ногами одновременно от обеих стен, взяв курс точно в центр шахты. По бокам располагались склады, где g было нулевым. В этом направлении гравитационное поле ничем не искажалось. Майк снова услышал позади шаркающий звук, будто по пластику провели металлическими перчатками. Он осторожно опустил голову и посмотрел вниз. Опять этот парень движется в его сторону, с вытянутой вперед шеей, чтобы получше видеть. Какого черта... — Извините, — начал тот. — Что? — отозвался Майк, не замедляя движения. Парень отклонился назад, чтобы ответить, и врезался макушкой в стену шахты. Его тело отбросило вниз, и он ударился лицом о противоположную стену. Майк нырнул в ответвление шахты, а парень тем временем пронесся мимо. Прижав носки кроссовок к пластиковым стенам, чтобы притормозить, Майк оглянулся. Секунду спустя у выхода шахты появился парень. — Есть минутка? С кончика его носа свисал пузырь ярко-красной крови. Майк сжалился и махнул тому рукой. — Следуй за мной. Разговаривать в вентиляционной шахте было не очень-то удобно. Слишком тесно. Слишком шумно. Слишком опасно. — Эй, ты куда? — закричал парень. — Увидишь. Спустившись чуть-чуть по туннелю, Майк попал в стандартный коридор. Парень последовал за ним, озираясь украдкой. «Что теперь?» — думал Майк. — Мне кажется, я могу тебе помочь, — сказал парень. — Что? Парень затормозил в метре от него. Он был гораздо крупнее, чем показалось Майку сначала, и тяжело дышал. Кровяной пузырь на кончике его носа увеличился в размерах и лопнул. Он как-то неуклюже утер нос перчаткой от комбинезона и едва опустил руку, как появился другой ярко-красный пузырь. — Нос разбил, да? — участливо спросил Майк. — Ничего серьезного. Майк ждал. — Рад, что застал тебя одного, — произнес парень. Майк кивнул, не особенно обрадовавшись тому, как это прозвучало. — У меня есть к тебе... маленькое предложение. — О'кей. — Ты ведь пилот-гонщик, так? Майк уклончиво улыбнулся, но не ответил. — Так? — Время от времени. Неужели этот головорез хотел всего лишь взять автограф? — Опасное это занятие, — продолжил тот. — Да, полагаю. — О, Майк, ты такой клевый! Верзила опять приложил перчатку к кровоточащему носу. — Я хотел сказать, что так и убиться недолго. — Это как раз то, чего мне хотелось бы избежать. — Да, но иногда ведь это невозможно, верно? Кто-нибудь может подрезать тебе крылышки или твой корабль загорится на трассе, а то и сойдет с трека — «в перелет» и в учебники по истории. Ты меня понимаешь? — Я слышал о таких случаях. Что он хотел? Предложить деньги за отказ от участия в гонке? Майк ждал. Верзила подмигнул. — Ты ведь молод, верно? У тебя вся жизнь впереди? Думаю, что тебе захочется иметь небольшую гарантию. — Разве ты не сказал, что таковой не существует? — Не пойми меня неправильно. Я не могу предотвратить твоей гибели. Майк напрягся. — В самом деле? — Но я могу позаботиться о том, чтобы изменить смерть. Вдруг Майк понял, что тот имел в виду. — Пленки, — сказал он. — Ты продаешь пленки с копиями мозга. Верзила окинул взглядом пустой коридор и улыбнулся Майку. — Копии мозга. До тебя дошло. Майк усмехнулся. Это было интригующе. На Питфоле не было пилота, не имеющего пленок, или такого, кто бы не мечтал когда-нибудь их заиметь. В работе, где малейшая ошибка может разнести тебя в клочья, записать пленки с копиями мозга равнялось знанию потайной тропинки из царства мертвых. Как можно было оценить подобное? Мозговой Банк мог — и оценивал. В довольно кругленькую сумму. — Я не могу себе их позволить, — сказал Майк. — В этом-то и вся прелесть, дружище. Я уполномочен предложить тебе сделку, от которой ты не сможешь отказаться... которая будет означать для тебя новую жизнь. Майк заинтересовался. — Подпольные пленки? Парень скорчил недовольную мину. — Позволь рассказать тебе кое-что о том, каким образом Гоночная Лига контролирует Брэйн Банк. — Мне не нужно никого, кто бы... — Просто выслушай меня, ладно? Майк глубоко вздохнул, а парень тем временем затянул хорошо отрепетированный текст. Периодически Майк пробовал его перебивать, но тот гнул свое. Он зря тратил время — Майк уже купился. Подобная возможность подворачивается не каждый день. — Вот это я и собираюсь для тебя сделать, — закончил парень. У него было деловое предложение. Чудное предложение. Так что с того, что это черный рынок? Все делают бизнес на черном рынке. Майк и секунды не стал размышлять об этом. Парень уже впечатывал информацию в электронную записную книжку. Несколько секунд спустя она издала звуковой сигнал. — Как насчет этого времени? — спросил он, показывая Майку экран. — Ты свободен? Майк припомнил свое расписание. Встреча была назначена через два дня, в середине первой смены. Ему придется чистить трек или выполнять еще какуюнибудь работу, но он знал, что сможет отвертеться. — Я приду. Парень торжественно кивнул. — Если ты придешь, то будешь жить вечно. — Я приду, — повторил Майк. Парень лишь усмехнулся. ГЛАВА 7 ▼▼▼ Спидбол и Таила в компьютерной сети. СПИДБОЛ: Что ты здесь делаешь? СЕТЬ: Изображение робота, вокруг головы которого витают вопросительные знаки. ТАИЛА: Что ты имеешь в виду? Я и не покидала этого места. Должно быть, про меня забыли. СЕТЬ: Изображение Тайлы, стоящей в одиночестве посреди кондитерской. СПИДБОЛ: Кто-то что-то напутал. Даже если твои копии предназначены для постоянного хранения, твою матрицу должны были сбросить в хранилище после того, как ты выбралась из регенерационного бака. СЕТЬ: Изображение рядов ячеек хранилища, уходящих в бесконечность. ТАИЛА: Это все равно, что умереть. СЕТЬ: Между ячеек — гроб. СПИДБОЛ: Еще бы. Я знаю, что мои пленки оставались неактивными довольно долгое время, прежде чем мое тело развалилось, но я не помню этих ощущений. ТАИЛА: Говоря о твоей смерти... СПИДБОЛ: Это необходимо? ТАИЛА: Разве ты все еще продолжаешь расследование? СПИДБОЛ: Так много противоречий. ТАИЛА: Хочешь узнать еще об одном? СПИДБОЛ: Что? ТАИЛА: Ты погиб не во время гонки. СПИДБОЛ: Что ты имеешь в виду? Разве мой корабль не «ушел в перелет»? ТАИЛА: О, нет, ты разбился по-настоящему. Мы все видели эту запись. СЕТЬ: Гоночный корабль «Относительность» врезается в сверкающую стену трека и взрывается дождем голубых искр. ТАИЛА: Но это произошло не во время гонки. Это произошло раньше — во время испытательного заезда. СПИДБОЛ: Будь я проклят. Ты уверена? ТАИЛА: Вот официальная запись. СЕТЬ: Числовой ряд — данные обрывочны и местами перепутаны. СПИДБОЛ: Это ведь оригинал? С него не делали копий. ТАИЛА: Нет, и он разваливается на части. Эта электронно-матричная чушь чертовски хрупкая. СПИДБОЛ: Им следовало бы сдать ее в архив и периодически переписывать. ТАИЛА: Она потерялась. СПИДБОЛ: Или кто-то упрятал ее подальше. Черт, я с ума схожу. Мы говорим о моей жизни, а кто-то делает из нее бессмыслицу. ТАИЛА: А что с твоими собственными пленками? СПИДБОЛ: О, черт, они тоже отсняты только наполовину. Каждый раз, когда я вхожу туда, мне приходится сражаться с библиотекарем, чтобы чтонибудь скопировать. Как они не понимают? Мои воспоминания и есть моя жизнь! Мне нужен определенный порог информации, чтобы поддерживать ощущение себя. Когда это уходит, я с таким же успехом могу пылиться на книжной полке. ТАИЛА: Я узнала еще кое-что о твоей смерти. СПИДБОЛ: О боже, боюсь и спрашивать. ТАИЛА: В рапорте о гибели твоего второго пилота не указано, что это случилось во время гонки. СЕТЬ: Цепочки данных. ТАИЛА: Ты всегда считал, что погиб в гонке, и твой второй пилот тоже. Но это был тренировочный заезд, и, по-видимому, ты летел один. СПИДБОЛ: Я не верю этому. Что случилось с Расселом? ТАИЛА: Не знаю. СПИДБОЛ: Но он ведь умер, разве нет? ТАИЛА: Я все еще пытаюсь это выяснить. СПИДБОЛ: Я помогу тебе. ТАИЛА: Хорошо. Я уверена что ты лучше меня ориентируешься в компьютерной сети. СПИДБОЛ: Я начинаю в этом сомневаться. ТАИЛА: Что это значит? СПИДБОЛ: Питфол — опасное место. СЕТЬ: Робот идет по пустой равнине, над ним пролетает тень. ТАИЛА: Не делай так. СЕТЬ: Изображение темнеет. СПИДБОЛ: А что, если я только думаю, что контролирую свои действия? Что, если кто-то уже залез сюда и запрограммировал меня быть неуязвимым? ТАИЛА: Разве есть какой-нибудь способ определить это наверняка? СПИДБОЛ: Я не знаю. Никогда не думал об этом. Вероятно, я не в состоянии этого выяснить. Может быть, от меня не так много осталось, чтобы справиться с такой работой. В поисках нового пита Джесса Майк разглядывал номера на дверях коридора. Ему нужен был КЗ-7, но последние сдвоенные двери были отмечены как КЗ-5. И что теперь? Неожиданно коридор уперся в стену. Она была поставлена недавно и наспех, о чем свидетельствовали неряшливо черневшие сварочные швы. Майк возвратился в последний проход и нашел написанную от руки записку, прикрепленную к стене. Это не был английский, и даже не одно из наречий, используемых людьми, но все же он понял, что кто-то кому-то сообщал об изменении ситуации. Майк последовал вдоль прохода до следующего письменного указателя, затем свернул в узкий неосвещенный переход. Увидел распахнутые настежь сдвоенные двери. Номера отвалились, но грязно-белый металл не скрывал секретов: на его фоне в том месте, где когда-то располагался адрес, вырисовывались символы КЗ-7. Если КЗ-6 и существовал, он, по-видимому, провалился при переезде. Майк начал было прикладывать свой опознаватель к монитору, когда заметил, что индикация отсутствует. Точнее, от лампочки индикатора осталась только нить накала. — Гонка в лучшем своем проявлении. Он постучал в одну из дверей, и та чуть приоткрылась. — Привет... Внутри было очень шумно: тяжелые металлические удары, звон падающих инструментов, крики людей, визгливый рев моторов, квакающие переговоры роботов. Никто не услышал его вежливого приветствия посреди этого гула, так что Майк просто вошел внутрь... И застыл на пороге. Док КЗ-7 выходил в вакуум Питфола. Пока он стоял там, сдерживая дыхание, с перекошенным лицом и зажмуренными глазами, мозг его продолжал твердить: «Дверь была открыта, воздух не всасывался, дверь была открыта, не было никакого движения воздуха...» Майк прищурил один глаз. Вокруг корабля роилось около дюжины людей, инопланетян и роботов. За силуэтом гоночного судна были отчетливо видны мощные прожекторы Уоллтауна — и никакого дымчатого марева воздушного экрана, заслоняющего обзор. Опять же защитного комбинезона ни на ком не было, и ветер не врывался ураганом через двери и не уносился в вакуум свободной зоны. Майк неуверенно двинулся вперед, озираясь по сторонам. — Эй, Майк, — окликнул кто-то. Он посмотрел на корабль, выделив наконец фигуру мужчины. Высокий, худой человек — светлые волосы собраны в пучок на затылке. Боже, Энди Викл. Майк улыбнулся и перевел дыхание. — Энди! Эй! Я не знал, что ты вернулся к Джессу. — Ты шутишь? Я никогда не упускал случая заработать лишнюю копейку. Серебристо-зеленый корабль был сплошь утыкан отверстиями: впереди носовые, сзади сопла. По борту стилизованными буквами шло название «Забияка». — Хорошо выглядит! — поздравил Майк, но не смог удержаться от мысли о том, что последний корабль Джесса тоже выглядел хорошо, но при этом выбыл во время первой квалификационной гонки. — Надеюсь, что он летает! — Он отлично летает, — заверил его Энди. — Новенький двигатель от Вестингхауза. — Я рад. Джесс здесь? — Внутри. Майк во все глаза смотрел на механиков-людей, инопланетных техников и роботов, которые карабкались по кораблю, считывая показания с приборов, приворачивая гайки с помощью специальных гаечных ключей и других инструментов. — Много же ребят на тебя работает. — Это мираж, — пояснил Энди. — Большинство из них заводские рабочие: они только что закончили менять двигатель, а теперь проводят его центровку. — Они притащили его прямо сюда? — Да, я изумился, но буксир пропихнул его прямо сквозь экран. Сэкономил нам кучу денег за погрузочно-разгрузочные работы. Вообще никаких накладных расходов, сечешь? — Кстати, о воздушных экранах, — вставил Майк. — Где он, черт возьми? Энди повернулся, чтобы изучить пространство за кораблем. Усмехнулся. — А, это. Он новый. Подавляющее поле с низким искажением. Экспериментальный. Видишь ряд зеленых лампочек? Они говорят, что он включен. Майк нахмурился. — Думаю, какое-то время придется привыкать к нему. Я только вошел и сразу подумал, что умер. — Как ты... — Энди посмотрел за Майком в сторону открытах дверей. — О, сделай одолжение — закрой эти двери. — О'кей. Майк вернулся и захлопнул их. Он заметил на них новую пломбу и целый ряд довольно солидных замков, задвижек и крючков. Едва он повернулся, как Энди подскочил к дверям и с лихорадочной поспешностью стал запирать замки и засовы. Несколько секунд Майк наблюдал за этим, затем начал помогать. — Мы торопимся? — Что-то в этом роде. — Трудно будет снова выбраться наружу. — В этом весь смысл. — Лицо Энди покрылось потом. — Видишь ли, это больше не дверь. Она должна быть закрыта и опечатана. — О... Энди указал на стеклянную кабинку у боковой стены. — Это новая рубка. Майк кивнул. По всей видимости, КЗ-6 был отдан под расширение пита. Теперь, присмотревшись, он мог видеть полосу на полу ангара, где проходила стена старой рубки. — Интересно, почему... — он смолк и оглянулся на закрытые двери. — Минутку. А если новый воздушный экран испортится? Энди утер пот со лба. — По-моему, для этого кольца питов будет лучше, если обойдется без этого. — Но двери были открыты. Я только... — Предполагается, что они должны быть закрыты и опечатаны, — сказал Энди. — Новый вход за углом. КЗ-5. — Но я подумал... — В конце концов, мы сменим номера. — О... — Давай не будем говорить Джессу об открытых дверях, ладно? У него и так достаточно поводов для беспокойства. —Идет. Майк тоже не хотел, чтобы это выплыло наружу. За ним и без того ходила слава «несчастливой приметы». — Эй, Майк! — закричал Джесс, высовывая голову из люка корабля. — Что скажешь? — Выглядит хорошо. — И летает тоже неплохо: Механики собирали инструмент и партиями из четырех человек выходили через шлюз рубки. Майк заметил парочку небольших ремонтных роботов, ожидающих очереди у шлюзового люка. Джесс скользнул по борту корабля, мягко приземляясь в поле с пониженной гравитацией. — Мы отлучимся на часок. Автоматы отправились наружу. — Они вернутся? — Нет, только я и Энди. Некоторые из этих ребят вернутся завтра — провести испытательный заезд. А в остальном корабль полностью готов, — он похлопал по гладкой обшивке. — «Наугуд — Карашо», как говорят полдавианцы. Майк посмотрел на «Забияку» и улыбнулся: — На этот раз ты всерьез собираешься выиграть парочку заездов? — Лучше бы мне это сделать сейчас. Я становлюсь слишком старым, чтобы раз за разом возвращаться на трек. Майк кивнул. Энди находился наверху, внутри сопла, и что-то насвистывал. Шлюз выпустил еще одну партию, и в ангаре, за исключением их троих, никого не осталось. — Это все? Только ты и Энди? — удивился Майк. — Ну, у нас есть компьютер для тактических расчетов, и мы нанимаем еще одного парня для техобслуживания. Осо вернется после... — Маленький робот Энди? — Точно. Он возвращается из мастерской через день-два. Его прищемило между кораблем и опорной рамой. — Ничего себе. — Он выживет. — Надеюсь. Майк заметил кепку спонсора на Джессе и прочитал название: «Кестлер: Продукты из настоящего мяса». — Они оплачивают счета, — признался Джесс.— Некоторые из них. — Кестлер какое-то время спонсировал Лека, но затем тот отказался. — Лек отказался? — Настоящее мясо становится... спорным продуктом. — Мне ли этого не знать, — сказал Джесс. — Этот зеленый великан с удовольствием когда-нибудь оторвет мне голову. Мне кажется, что тогда ему хотелось съесть меня. С тех пор я, знаешь ли, не надеваю эту шапочку в рестораны. — Может, тебе лучше найти другого спонсора? — Да, возможно. К слову, о гнилом мясе — твой друг Дувр Белл был здесь недавно. — Искал меня? — По-моему, да. — Скрум, как говорят полдавианцы. — Ты не виделся с ним? — Нет. — Он выглядел так, будто кто-то выстукивал чечетку у него на лице. — Правда? — удивился Майк. — Это не я. Вдруг ангар сильно тряхнуло. Майк оглянулся. — Что это было, черт побери? — Понятия не имею. — Должно быть, вечеринка по соседству. Джесс кивнул, улыбнулся и посмотрел на корабль. Посмотрел на стены, на пол. Посмотрел на Майка, затем снова на корабль, кивнув в сторону безжалостно фальшивившего Энди. Джесс усмехнулся, Майк улыбнулся в ответ, и оба замерли в молчании, которое становилось все более и более натянутым. Джесс прочистил горло, но ничего не сказал. Майк кивнул. Энди присвистнул. Оба улыбнулись. Наконец Майк спросил: — Что насчет Кестлера? Он знает о моем участии? — Я сказал ему. — И это ему не понравилось. — Он привыкнет. Майк засомневался. — Самое забавное, — продолжил Джесс, — что теперь, когда парочка этих проклятых монет вызвала интерес к треку Монза, он с большей охотой готов тебя нанять. Я хочу сказать: одно дело, когда ты выходишь и заявляешь, что это был несчастный случай, и другое —когда, слава богу, это действительно начинает выглядеть как несчастный случай. — Повезло же мне. Джесс с шумом выдохнул: — Да, тебе повезло. Майк кивнул. В любом случае не было никаких доказательств. Джесс расплатился со своими долгами и с теми, кто на него ставил. Что до остальных — инцидент был исчерпан. Майку оставалось лишь смириться со своей подмоченной репутацией. Переливчатый свист Энди утратил эхо, когда тот выглянул наружу. — Эй, Майк. Ты все еще здесь? — Он здесь работает, — сказал Джесс. — Да? — Энди посмотрел на Майка. — Здорово. — Он мой запасной пилот. — Здорово. — Это действительно здорово, — подтвердил Джесс. — И меня не волнуют разные слухи. Энди нахмурился. — Я и сказал, что это здорово, ты, старый пердун. Расслабься. — Затем он потрепал Майка по плечу и усмехнулся: — На этот раз мы выиграем! Таила поймала Майка, когда тот выходил из комнаты. — Мне сейчас некогда разговаривать, — бросил он. — Мне нужно идти.. — Всего секунду, Майк. — Тогда пойдем со мной. На выходе портье отеля тянул на них без всякого интереса. Это было захолустье такого рода, где никто не заботился о том, кого (или что) ты привел в свой номер, — политика, преимуществами которой Майку до сих пор не выпадало случая воспользоваться. Они с Тайлой вышли на побережье, где народ целенаправленно сходил с ума. — Счастливые, счастливые люди, — сказал Майк, — им некуда себя деть. — Они здесь вынюхивают информацию о шансах на вы-ифыш в гонке, если верить всем этим историям по каналу новостей. — Пожалуй. — Направляешься на работу? — Нет. Ты имеешь в виду пит Джесса? — Пит Джесса? Нет, я о муниципальной службе. — С этим покончено — пока что. — Ты работаешь на Джесса? В самом деле? Майк остановился и посмотрел на нее. — А в чем, собственно, дело? — Я думаю, это здорово. — Все так думают. Идем, я опаздываю. Они пошли по Стрипу в сторону центра, уклоняясь от торговцев, кретинов и полицейских, выискивающих хайперов. — Что тебя беспокоит? — спросил Майк. — Я говорила тебе раньше. Лек. Он сводит меня с ума. — Ах, да. И ты хочешь встречи. — Знаешь, я думаю, что он на самом деле спятил. Майк улыбнулся: — Спятил? — Это не смешно. — Нет... — Лек был чуть ли не самым прямодушным малым, которого Майк когда-либо знал: высокий худой молодой человек с короткими светлыми волосами и застенчивой улыбкой — этакий юноша с плаката о Безобидных Землянах. — Просто очень сложно представить Лека спятившим. — Я не хочу, чтобы ты представлял это. Я хочу, чтобы ты увидел это. — Хорошо... э, завтра. В «Коухогсе». Где-нибудь во второй смене. Попозже. — Насколько попозже? — Я позвоню тебе, когда переговорю со Спидболом. — Хорошо. Я хочу, чтобы он был там. — Отлично. Я позвоню тебе в пит Лека. Ты все еще там же, в своей старой комнате? — Пока что да. Майк быстро посмотрел на нее. — Что это значит? — Я тренируюсь по программе мастера. — Да, я знаю. Ты серьезно думаешь, что выиграешь? Она стала сосредоточенно подсчитывать свои шансы. Майк наблюдал, как ее длинные рыжие волосы колыхались от ветерка, поднятого ближайшим вентилятором. Не выдержал и улыбнулся. — Что? — спросила она, улыбаясь в ответ. — Ничего. Что ты решила? Ты сможешь выиграть? — Я не знаю никого, кто бы победил меня. А ты? — Лично я с таким тоже незнаком. *** Адрес, который дал ему верзила, оказался самым убогим тату-салоном, который Майк когда-либо видел: покрытая слоем пыли задняя комнатушка, отделенная от лавки какого-нибудь старьевщика на задворках Стрипа. Неужели он действительно собирался доверить свой один-единственный мозг этим проходимцам? А разве у него был выбор? — Просто расслабься, милок, — посоветовала женщина, подкатывая оборудование к креслу. Она выглядела, как бывшая девочка по вызову, заочно изучившая хирургию мозга. Все будет прекрасно до тех пор, пока она не размажет тушь или не сломает ноготь. — Я полагаю, что вы делали это раньше, не так ли? — поинтересовался Майк. — Конечно, милый. Дай мне свою руку. Майк отдернул ладонь. Пластмассовое кресло было вымазано каким-то липким веществом, о природе которого ему совершенно не хотелось узнавать. Женщина обхватила его запястье широким металлическим браслетом. По коже пробежал неприятный зуд, когда браслет защелкнулся и загорелась лампочка. Индикатор кровяного давления. Он старался не шевелить рукой, боясь, что браслет соскользнет и ненароком вскроет одну из его любимых артерий. Майк посмотрел на стену перед собой, где были представлены образцы искусства мастеров татуировки. Преобладали изображения смерти и сентиментальных чувств: черепа и сердца (как человеческие, так и инопланетные), пронзенные окровавленными мечами и сопровождаемые девизами, выражающими презрение на полудюжине загадочных языков. Искусство устрашения... Майк вздрогнул и полюбопытствовал, куда делся верзила. Сыграл свою роль и удалился? — Сколько таких операций ты проводишь в день? — О, ты удивишься. Неужели так мало? Майк глубоко вздохнул. — Вот так, — сказала она, приспосабливая металлический наконечник с желобком под основание его черепа. — Просто расслабься и позволь этому случиться. Майк закрыл глаза и вспомнил, что говорил верзила. Жить вечно. Сейчас же он чувствовал себя так, словно его вот-вот казнят по ошибке. А что, если эта леди неправильно его поняла? Бог знает, на Питфоле водились негуманоиды, которым нравилось немного поразвлечься, устраивая фейерверки из мозгов время от времени. — Э... — Я сказала, расслабься! — Я пытаюсь! — Да не веди себя, как землянин. Майк начал говорить, что он-то как раз и есть землянин, но передумал. — Копирование мозга, верно? — Что? — Мы ведь здесь для этого, верно? Копирование мозга? Она отвлеклась от опутывания его затылка проводами и слащаво улыбнулась. — А как ты думаешь, чем мы здесь занимаемся, милок? — Э… Она подмигнула. — Мы можем обсудить это позже, хорошо? «Нет!» — Отлично... Он просто хотел, чтобы это случилось, и поскорей унести отсюда ноги. «Просто сделайте меня бессмертным, пожалуйста. И поторопитесь — мне немного не терпится попасть в вечность». Процедура копирования сопровождалась мятным запахом, и когда она закончилась, единственное, что он помнил, было ощущение, как его голову сплющило между двумя кораблями. — 'Лектрическое желе, — кричал продавец. Майк до сих пор чувствовал мелкую рябь, подернувшую хрупкое вещество мозга. Волны ряби были мятными на вкус. ГЛАВА 8 ▼▼▼ Лига Противников Мяса с мрачным видом восседала за банкетным столом. Было начало третьей смены, и «Коухогс» преимущественно пустовал. Майк прошел мимо столика, едва взглянув на членов Лиги. Люди, полдавианцы, райкеллы, — все угрюмые и сонные, в соответствии с униформой. Заседания длились целыми днями, но, так как «Коухогс» никогда не закрывался и там всегда были свободные столики, никто не жаловался, и полиция Питфола не вмешивалась в это. Члены Лиги Противников Мяса пили ригелианский кофе, что, насколько Майку было известно, нарушало заповеди Лиги. Было ужасно трудно выяснить, что же этично есть и пить в эти дни. Когда Майк возвратился к столику, Джесс и Спидбол удобно расположились в своих креслах со скрещенными на груди руками. На Джессе не было шапочки его мясного спонсора. Лек Крувен смеялся, утирал глаза, хихикал, ухмылялся, проливал колу и снова смеялся. — И это еще не все. Это потрясающе. Лечу я как-то во время контрольного заезда, и вдруг кто-то обламывает мой детектор края трека. — Твой что? — спросил Майк. — Мою тактическую антенну, — пояснил Лек. — Сносит -напрочь. — Я не понимаю, — вмешался Джесс. — Ты хочешь сказать, что чей-то корабль пролетел мимо так близко, что... Лек засмеялся. — Нет, кто-то был снаружи. Кто-то летал по треку. Без корабля. Просто человек, летающий по треку. Майк прочистил горло, но ничего не сказал. Забудь об этом. Кто-кто, а он не собирался ничего ему выкладывать. — Кто-то на треке, — уточнил Спидбол. — Летал себе без всякого корабля. Лек засмеялся. — Мне кажется даже, что их было двое. — Двое, — Джесс подмигнул Майку. Лек рассмеялся и утер слезы с лица. — И это еще не все. Помните того оператора домовидения, что подал на меня иск за халатность? Он не потянет. Хочет пятнадцать тысяч межзвездных йен. — Лек хихикнул. — Подумать только! У парня комбинезон протекает, а он обвиняет меня в том, что я поджег ангар техобслуживания. Майк слабо улыбнулся. Лека даже не было в лиге, когда это случилось. — Прикол в том, что Майк спас этому идиоту жизнь. — Лек снова засмеялся, будто ему трудно было сдерживаться. Майку показалось, что светлые волосы Лека сильно поредели за то время, что они не виделись. — Да, братец. — Лек потянулся за своей колой. — Неудачка вышла, — согласился Спидбол. Лек опять взорвался смехом, по случайности хлебнув колы носом. Подавился, закашлялся, засмеялся, задохся и грохнулся о стол. Все как один члены Лиги Противников Мяса подняли глаза. — Ой, это здорово. Просто кайф. — Лек набрал в грудь воздух. — Жизнь во всем ее великолепии, — ухмыльнулся он. — Так, ребята? — Очень может быть, — отозвался Майк. Лек кивнул, раскрутил свой стакан на донышке, легонько толкнул его, подхватил и раскрутил снова, вращая все быстрее и быстрее. Кола внутри поднялась по стенкам стакана и грациозно выплеснулась в поле с малой гравитацией. — Как продвигается дело с Фрэнком Джеймсом? — поинтересовался Джесс. Лек издал резкий смешок. Кола пролилась из стакана, когда тот, вращаясь, соскользнул со стола. Лек перехватил его в воздухе, не дав упасть на ковер. — Фрэнк Л. Джеймс, — отчетливо произнес он, выпрямляясь. — Это первый, кто вложил в меня деньги, тебе известно об этом? Самый первый. Я набрал собственную команду на его деньги. Я, Боб Хэнд и корабль класса А, из которого вытекало больше плазмы, чем из сверхновой. — Боб Хэнд? — спросил Майк. — Как давно это... — Он уже умер. — Пленки? — Не остались. Он не мог их себе позволить. Он умер — совсем умер. Майк содрогнулся, припомнив время, проведенное им на треснувшем пластмассовом сиденье. — На трек я попал с помощью Синдиката Джеймса, — продолжил Лек, — а теперь... они вроде как выходят из игры. — Они не единственные, у кого водятся деньги, Лек, — напомнил Спидбол. — Нет, конечно, нет. Лек уставился на свой липкий стакан. В «Коухогсе» стало очень тихо. Майк наблюдал за медленным скольжением кубика льда по холодной лужице. После того как Лек ушел, Спидбол прокомментировал: — Счастливый парень. Джесс хмыкнул. — Все не так плохо, — высказался Майк. — Просто ему нужно, чтобы вокруг снова что-то происходило. — Что говорит Таила? — спросил Джесс. — Она слишком остро переживает, — ответил Майк. — Я думаю, она чувствует себя виноватой из-за того, что старается заиметь собственный корабль. — Все значительно хуже, Майк, — сказал Спидбол. — Верно, — вставил Джесс. — Значительно хуже. — Нет! — быстро возразил Майк. — Он колется. — Я не верю этому. — Майк, он на игле, — настаивал Джесс. — Ну как он мог не узнать тебя с Марджи на треке Монза. — Он был занят. — О, черт, — не утерпел Джесс. — Все на Питфоле уже слышали эту историю. — Я не знаю... — А как насчет его глаз? — спросил Спидбол. — Ты заметил размер его зрачков? — Что с ними? — Зрачки размером с булавочную головку. Сверхчувствительность к слабой освещенности. — Я не верю этому. Джесс засмеялся. — Держу пари, он смог бы прочитать газету внутри топливного бака. — Это побочный эффект ускорения реакции, — сказал Спидбол. — Разве ты не видел, как он крутил стакан? Как поймал его, прежде чем тот упал на пол? — Я тоже мог бы поймать его, — не сдавался Майк. — Только он слишком долго ждал, чтобы начать движение. — В этом все дело, Майк, — сказал Спидбол. — У Лека было время среагировать, но у него подавлена способность оценивать ситуацию. Майк покачал головой. — После долгого употребления действие хайпа притупляется, — внес разъяснения Джесс, — Но тебе кажется, что все идет замечательно, — продолжил Спидбол. — Дозы увеличиваются, давление на мозг усиливается. Майк все еще не мог поверить. — Что я скажу Тайле? — Я думаю, что она уже знает, Майк, — отозвался Джесс. — У него есть пленки? — спросил Спидбол. — Нет, не думаю. — Совсем плохо, — констатировал Джесс. — Ты хочешь сказать — слишком поздно для него? Джесс пожал плечами. — А чего ты ожидаешь? — спросил Спидбол. — Он же человек. Мистер Лангли, учитель Майка в шестом классе, легонько постучал по доске своим огромным деревянным циркулем. — Итак, ребята. У меня на доске три точки, а теперь скажите, как мне построить окружность, проходящую через все три? Майк знал, но весь класс недоуменно зашевелился и дружно уставился в парты. Майк был удивлен. Ребятам было по одиннадцать лет — их он помнил; и среди них он — семнадцатилетний пилот-гонщик из системы Клипсиса. Как он снова попал на Землю? И что он делал в шестом классе? — Майк? — обратился мистер Лангли. — Что скажешь ты? Мелом он поярче обозначил три точки на доске. — Ты можешь это сделать? — Да, сэр. — Тогда ступай к доске. Майк осторожно выбрался из-за тесной парты. Кажется, никто не замечал, что он был крупнее своих товарищей по классу, — значит, он не настолько выше... Он подошел к доске и взял большой циркуль. Мистер Лангли настороженно поднял голову, будто спрашивая: — Ты уверен в том, что делаешь? Майк выбрал пару точек как центры и провел дуга одинакового радиуса над и под ними. При помощи метровой линейки соединил их пересечения, проведя линию, перпендикулярную отрезку, соединяющему точки. Мистер Лангли кивнул. К этой линии Майк опустил перпендикуляр из третьей точки. Поместив одну ножку циркуля в место пересечения двух линий, другим концом он дотронулся до одной из точек, затем этим радиусом провел окружность через все три точки. Просто. — Неплохо, — одобрил мистер Лангли. — Где ты изучал геометрию? Майк чуть было не брякнул: — В девятом классе. Вместо этого он прокашлялся и промямлил что-то насчет того, что ему папа показал. — Ты можешь сесть. Майк вернулся и протиснулся на свое место за партой. Украдкой взглянул в окно. Небо было голубым, и бриз нес свежесть с Атлантического океана. От запущенной ракеты по побережью растеклась струйка дыма — лазерный луч, невидимый в ярком небе. Все это было очень странно. Майк окончил шестой класс в Кливленде, но сейчас он находился во Флориде, как будто уже переехал жить к тете Анне. Класс зашептался, и Майк утратил к этому интерес. Он стал думать о том, чтобы пойти домой. У него была настоятельная потребность просто встать и выйти. Был ли это сон? Развеется ли он, если Майк выйдет из школы? Проснется ли он, если постарается совершить какой-нибудь поступок? Майк взял карандаш и начал писать на обороте черновика. Он написал: «Я сплю в своей комнате на Питфоле». Поднял глаза. Мистер Лангли циркулем измерял площадь треугольника. Майк прочитал написанное: «Время течет, как река». Перевернул карандаш, чтобы ластиком на другом конце стереть предложение, но все закончилось тем, что он черкал грифелем по словам. Ластик переместился на другой конец карандаша. — Как вам будет угодно, — пробормотал он. «Вы не можете удержать меня здесь», — написал он. Посмотрел на стенные часы, но они были не такими, как на Питфоле (с циферблатом, рассчитанным на десятичасовую смену), и он так и не понял, когда заканчивается занятие. Но с какой стати ему ждать? Майк поднялся, и ножка парты заскрипела по пластиковым плиткам. — Что, Майк? — спросил мистер Лангли. — Э... Мне нужно уйти... — Сядь, Майк. — Э... Майк прошел по проходу к двери. Брови Лангли поползли вверх. — Я сказал, сядь. Майк нервно усмехнулся. Это все не реально... Мистер Лангли начал двигаться к нему, и Майк резко снялся с места, на всех парах вылетел через дверь и гулко зашлепал ногами по бесконечному коридору. Где, черт возьми, выход из этого ненормального места? — Майк Мюррей! — кричал мистер Лангли, и от ноток властности в его голосе у Майка захватывало дух. Он начал потеть. Где же эта проклятая дверь? На углу он притормозил, проехавшись кроссовками по полированному полу. Солнечный свет вливался через полупрозрачную створку двери. Наконецто! Лангли дышал ему в спину. Майк с разбегу распахнул дверь и вырвался на солнечную улицу. Теплые лучи согрели лицо. Он сбежал по бетонным ступенькам, перескочив через сидевших внизу лестницы двух девчушек. Он остановился набрать воздуха в легкие, обернулся и увидел воспарившего над землей Лангли; брючины у того задрались, приоткрыв носки в красно-зеленые ромбики — точно такие же Майк подарил своему папе на Рождество в прошлом году. В прошлом году, когда Майку было десять... Он уставился на учителя, боясь, что сейчас произойдет некая трансформация, но Лангли оставался Лангли. Майк бросился бежать. В полуквартале от школы он все еще слышал, как ботинки Лангли скрипели по песку, но в конце концов звуки шагов затихли. Майк бежал до тех пор, пока не заметил, что направляется не в ту сторону. Он взял правее, увидел еще какие-то дома, затем повернул в нужном направлении. Осмотрелся вокруг. Лангли сдался. Майк свернул за угол, который оказался ближе, чем он ожидал, и увидел свой дом. Машина отца стояла у ворот, хотя был полдень. Майк перешел на шаг, сердце его сильно стучало. Он ощущал кисловатый привкус выдыхаемого им воздуха. Все это было так реально. Он споткнулся о бордюр, но удержал равновесие, не потеряв дома из виду. Ему было страшно, что тот исчезнет. Мой бывший дом... Он остановился и прислушался. В доме было тихо. В цветущей траве жужжали насекомые. От горячего солнца на лбу проступили капельки пота, и он стер их рукой. Ладонь стала влажной. Это реально... Он заглянул внутрь через окно, но не заметил никакого движения. Подошел ближе. Из-под дверцы гаража можно было разглядеть, что машина его матери стоит внутри. Они оба дома. Майк пошел вперед, шлепая кроссовками по асфальтовой дорожке. Ноги были ватными. Это реально... Он подошел к входной двери и остановился. Его родители в доме. Это было за год до того несчастного случая в туннеле метро, за год до того, как они... Он дотронулся до дверной ручки. Это реально... Теперь он слышал голоса внутри дома. Мама что-то сказала, папа ответил, и оба рассмеялись. Твердая дверная ручка под пальцами. Это реально... Он открыл дверь. Коридор был пуст, голоса стали громче. Майк шагнул вперед, обогнул угол, по коридору прошел к гостиной. Домовизор был включен. Передавали бейсбол с Лунадрома. — ...Ридли возвращается... ждет... ждет... — он слышал, как отец смеется. Это реально... Кроссовки шаркали по ковру, и под его ворсом чуть поскрипывали половые доски. Свет снаружи заливал холл, и косой солнечный луч серебрился пылинками. Майк заглянул в комнату. Звук домовизора был включен на полную мощность. Еще был слышен звук пружинящего дивана. Майк отвел взгляд, и его буквально загипнотизировал вид, открывавшийся из окна коридора. По темно-синей Атлантике перебегали белые барашки. — Он дома, — сказала мать. Майк повернулся, беспомощно ступил в комнату. Они сидели вполоборота к нему и смотрели, улыбаясь. Такие молодые. Майк перевел дыхание. Он слышал, как пульс стучал в голове. Они улыбнулись ему. Майк шагнул вперед. Мать протянула руку. Папа усмехнулся, открыл рот, чтобы что-то сказать, и Майк уловил сцену из домовизора. В замешательстве уставился на экран. Не Лунадром, не бейсбольный матч, но длинный темный туннель, по которому бесшумной ракетой мчалась камера. Туннель метро. Майк моргнул. Мать улыбнулась. Вспышка света на экране. Стены дома натужно загудели и выпятились наружу, затем вылетело стекло, и все разлетелось на части. Взрывная декомпрессия. Из домовизора вырвалась испепеляющая плазма, опаляя комнату нещадным жаром. Майк закричал, чувствуя, что жуткий пламень выжигает ему череп. - Нет! Он очнулся, задыхаясь. Скарфейс примостился на его лице, цепко держась маленькими ручками; зубы ящера стучали. Ноющая боль в глазах — братья и сестры Скарфейса гибли в свирепом огне, оставляя двух сирот, плачущих в темноте. Первым, что узнал Дувр Белл, был старый знакомец — большой желточерный защитный комбинезон. Он придвинулся ближе, вытянув вперед голову, чтобы сбоку заглянуть мужчине в лицо. О, да. Тот же, что преследовал Майка. Белл подался назад, держа мужчину в поле зрения, и они оба спустились по коридору кольца питов. Через некоторое время они пересекли кольцевое соединение и достигли области низкой гравитации. Парень продолжал двигаться вперед. Еще одно кольцевое соединение, проходящее через центр Питфола к его главной артерии. Стрипу. Вполне подходящий для такого парня райончик. Торговый агент или чтото в этом роде. Белл определил это по тому, как он смотрел на остальных: этакий быстрый взгляд хищника, сопровождаемый дружеским взмахом руки. Дувр Белл усмехнулся. Что тебе нужно от моего приятеля Майка? Верзила свернул в проход. Белл сделал шаг вперед, по смотрел под ноги и двинулся следом. Довольно скоро парень вошел в дверь с магнитным замком. «ТАТУИРОВКИ» — гласила гудящая неоновая вывеска над дверью. Белл подкрался ближе. На самой двери неаккуратными буквами было выведено «МЮИР ИНТЕРПРАЙЗИС». Дувр Белл кивнул и улыбнулся сам себе. Попался! Это была малюсенькая заметка, запрятанная в выпуске «Новостей Питсайда» двадцатилетней давности: «ВТОРОЙ ПИЛОТ РЭЙБО НАЙДЕН МЕРТВЫМ, ПРЕДПОЛАГАЕТСЯ САМОУБИЙСТВО». Спидбол и Таила в компьютерной сети. СПИДБОЛ: Я не верю этому. Он никогда бы не наложил на себя руки. ТАИЛА: Говорят, что это была передозировка хайпа. СПИДБОЛ: Он был чист. Все время, что я знал его. Он ненавидел наркотики. СЕТЬ: Изображение Рассела, выбирающегося из атомного двигателя: он машет рукой и улыбается. ТАИЛА: После того как ты умер... возможно, он... я не знаю... пытался компенсировать, или что-то в этом роде. СЕТЬ: Изображение расплывается. СПИДБОЛ: Нет, не думаю. По-моему, кто-то убил его. Мне кажется, его связали и ввели хайп в тело, чтобы это выглядело как передозировка. ТАИЛА: Все возможно. СПИДБОЛ: Что сводит меня с ума, так это где, черт побери, все это время находился я? Это случилось через две недели после того, как мой корабль «ушел в перелет». Но тогда я уже должен был разгуливать по улице в каком-нибудь психоносителе. Почему я этого не помню? ТАИЛА: Твой бывший второй пилот... СПИДБОЛ: Да, наверняка это бы меня заинтересовало, но моя память пуста. Либо это скрыли от меня, либо кто-то впоследствии стер данные. Проклятье, я с ума схожу от этого. Когда Вики Слики поднялась на мостик, там была только Мэри-Олл; в этот момент она считывала данные с одного из компьютерных экранов. «Королева Болот» находилась в пятидесяти восьми часах лета от системы Клипсиса. — Во что играем? — спросила Вики. Мэри-Олл отскочила, резко повернув голову. — Не надо этого делать! Вики отхлебнула кофе и кивнула на экран: — Это схема размещения гоуза. — Я знаю. Мне стало любопытно, что мы везем на Питфол. — Скорее всего туалетную бумагу. Мэри-Олл бросила взгляд в сторону люка. — Капитан Бент все еще в своей кабине? — Не знаю, сегодня не моя очередь петь ему колыбельную, — ответила Вики. Мэри-Олл посмотрела на экран. — Здесь есть кое-что интересное. —Да? — Мы летим не на Питфол. — Именно туда, если я правильно выполнила расчеты. — Я хочу сказать, что для Питфола в нашем грузовом отсеке нет ничего. — Тогда на одну из планет. По моим расчетам, мы выйдем в пределах двух миллиардов километров от него. — И не на планету. Вики опустила кружку. — Что еще там есть? — Клипсис. — Верно, система Клипсиса. Это пункт назначения. Но имеется в виду Питфол, или одна из... — Нет, — сказала Мэри-Олл. — Это точно. Весь груз предназначен для Клипсиса — звезды Клипсис. Улыбка Вики дрогнула. — Погоди минутку. Мы собираемся сбросить наш груз прямо на звезду? — Так здесь говорится. Вики нагнулась, чтобы изучить экран. — И загляни еще в инструкцию по особенностям перевозки, — добавила Мэри-Олл. — Контрольные процедуры, диагностика... Извини меня. Подержи это. — Вики Слики протянула Мэри-Олл свою кружку с кофе и нагнулась к клавиатуре. На экране сформировалось еще одно окно, куда выскочили новые данные. — Это живой груз. — Живой? Ты хочешь сказать... — Нет, я хочу сказать, что он подзаряжен. Или станет таким, когда ляжет на орбиту, пересекающуюся с орбитой Клипсиса. — Он полетит в звезду, верно? — Да. Мэри-Олл отхлебнула кофе из кружки Вики, затем протянула ее назад: — Вот. — Мне оставила что-нибудь? Мэри-Олл понизила голос: — Мне это не нравится. Что это за груз? — Я не знаю, но... Громкий грубый голос взорвался у них за спиной: — Разве вы, девочки, не можете найти для себя более подходящего занятия? Они быстро обернулись. В дверях стоял Джосия Бент, его волосатая грудь выпирала из длинной тельняшки. ГЛАВА 9 ▼▼▼ МИКСИН подготовил сообщение для новостей и скормил пять тысяч слов непосредственно в сеть. ПОТРЕБЛЕНИЕ ХАЙПА УВЕЛИЧИЛОСЬ НА 125%. НОВЫЙ ПОСТАВЩИК РАЗЫСКИВАЕТСЯ ПОЛИЦИЕЙ ПИТФОЛА. НАПРЯЖЕНИЕ РАСТЕТ. Затем он залез в базу данных и сформировал десяток файлов, чтобы подкрепить свою стряпню. Напряжение внутри Питфола росло. Спидбол в компьютерной сети с Мастером Интегрированных Компьютерных Сетей и Интеллекта (по Трансфертам Операциям с Мозгом): СПИДБОЛ: Что случилось с Расселом? МИКСИН: Это не было случайной передозировкой. СПИДБОЛ: Я знаю это. МИКСИН: И самоубийством это тоже не было. СПИДБОЛ: Тогда это было убийство. Его убили потому, что он что-то знал — или они думали, что знал. МИКСИН: Очевидно. СПИДБОЛ: Как получилось, что тебе больше ничего об этом неизвестно? Где, черт возьми, был ты? МИКСИН: Я могу только анализировать поступающие сведения. Если люди умышленно скрывают правду... СПИДБОЛ: Что случилось с его пленками? Я знаю, что у него были копии — я помог заплатить за них. МИКСИН: Я проверил это. Они были с дефектом. Очевидно, их нельзя было спасти. СПИДБОЛ: Очевидно? МИКСИН: Они были переведены к оператору, работающему с памятью, который впоследствии уничтожил их. СПИДБОЛ: Он... МИКСИН: Случайно, как он говорит. СПИДБОЛ: Я хочу поговорить с ним. МИКСИН: Он мертв. СПИДБОЛ: Хорошо. Загрузи его пленки. Поговорю с ними. Я не гордый. МИКСИН: Его пленок не обнаружили. СПИДБОЛ: О, потрясающе. Меня убивают, моего второго пилота убивают, его пленки пропадают, парень, из-за которого это произошло, — мертв, возможно убит, и его пленки пропали. В то же время на моих пленках полно всякой ерунды, и я сам себя не узнаю — что, черт возьми, это значит. Все пошло кувырком, вот что я тебе скажу. Временами я думаю, что лучше бы было просто умереть, как и положено людям. МИКСИН: Кто бы тогда составил тебе компанию? СПИДБОЛ: Я скажу тебе, что сводит меня с ума — и ты посмеешься над этим. Я все время боюсь. Я не знаю, что со мной случится. Я больше не чувствую себя в безопасности, будучи мертвым. МИКСИН: Ты болен серьезнее, чем я думал. СПИДБОЛ: Я не могу вынести мысли о том, что меня снова могут убить и что на этот раз осуществить это будет еще легче. МИКСИН: Чувство несправедливости. СПИДБОЛ: Да. Это чувство, которое сейчас переполняет меня. МИКСИН: Тогда позволь мне сказать тебе кое-что, и тогда тебе, возможно, станет лучше, — о моем вкладе в Кампанию по Чистке Питфола. СПИДБОЛ: Что? МИКСИН: Я готовлю ловушку для главного поставщика хайпа. СПИДБОЛ: Кто это? МИКСИН: Мне пока это неизвестно, поэтому я и ставлю ловушку. Но если бы я и знал, то не сказал бы тебе. СПИДБОЛ: Почему нет, черт возьми? МИКСИН: Ты шутишь? Из-за утечки твоих мозгов ты не можешь хранить в тайне даже то, чего ты не знаешь. Служащая Мозгового Банка вывела на экран содержимое подпольной кассеты с пленкой Майка, мельком взглянула на выскочившие нечитаемые символы и покачала головой. Несоответствующий формат. Она заполнила отчет об отказе и бросила кассету в ящик с пометкой «Исходящая». Кассета направилась обратно к стойке. Ее отчет об отказе направился к месту происхождения кассеты — в заведение в самом конце Стрипа, — где он попытался записаться в память отключенного автоответчика. Не получилось. К тому времени, как извещение о недоставке отчета достигло Мозгового Банка, первая служащая уже ушла с работы, и на дежурство заступила другая. Было выписано дополнительное срочное извещение, и распечатка с него была отправлена на почтовом боте. Бот легонечко постучал в дверь с названием «Татуировки» и с истинно машинным терпением прождал десять минут. Он постучал снова, подождал еще двадцать минут, затем получил вызов и вернулся за очередной порцией никому не нужной почты. К тому времени, как извещение о недоставке срочного извещения достигло Мозгового Банка, делами заправлял третий клерк. Сопроводительный отчет был внесен в компьютер, и нестандартная кассета Майка была помещена в пакет, помеченный общим названием: «Мюир Интерпрайзис». Элис Никла включила передатчик: — Я все еще здесь, Центр. — До связи, 4-0-4. Мы ждем разрешения на использование внутреннего испытательного трека. — Я же говорила, Центр. Я не хочу на внутренний трек. Я хочу на трек Монза. Он имеет соответствующие характеристики для испытания двигателя. — Вас понял, 4-0-4. Дайте посмотреть, занят ли Монза. — Не занят. Я проверяла. — Вас понял. До связи. Никла нервно поиграла с кнопкой передатчика, которая, похоже, залипла. Она глубоко вздохнула. Если ей не попасть на трек Монза, не было никакого смысла лететь. На этом треке творилось что-то странное, и если Мюррей ей об этом не скажет, что ж, ей просто придется слетать туда и выяснить все самой. Если это в самом деле важно, то почему ему должны достаться все лавры. Не одному из пилотов Питфола требовалось небольшое продвижение в карьере. — 4-0-4, говорит Контроль Движения. На треке Монза установлен коэффициент два точка семь пять. — Отлично. — Можете занять его на тридцать минут. — Подойдет. Спасибо. — 4-0-4, войдите, пожалуйста, в разгоночный круг в течение следующих двух минут. Если вы не в состоянии завершить маневр, пожалуйста, сразу сообщите об этом в Центр. — Вас поняла. — Приятной прогулки, 4-0-4. Конец связи. Элис Никла не стала тратить времени на ныряние между красными маячками, и тень перехода в подпространство сразу проглотила гладкие белые борта «Воздушного Акробата». Через секунду она была на треке. Примерно с полчаса Элис курсировала вдоль стены, выискивая признаки необычных участков, но ничего не нашла. — Сукин сын, — пробормотала она. Затем, когда Контроль Движения сделал попытку уговорить ее покинуть трек, корабль стал выкидывать номера. ЗАПИСЬ ТЕЛЕМЕТРИЧЕСКИХ ДАННЫХ 3/07.33.12-3/07.37.29. Корабль: «4-0-4 Воздушный Акробат». Пилот: Элис Никла. Трек: Монза. Вид деятельности: испытание двигателя. ЦЕНТР КОНТРОЛЯ ДВИЖЕНИЯ: 4-0-4, уведомляю: ваше время истекло. Трек закрывается. Проследуйте до ближайшего пит-лэйна для обратной транспортировки на Питфол. НИКЛА: Вас поняла, Центр. Мои... э... испытания практически завершены. Но... э... КОРАБЛЬ: ПРИБЛИЖАЮЩАЯСЯ ОПАСНОСТЬ - СПЕРЕДИ. НИКЛА Что? КОРАБЛЬ: Столкновение, Столкновение. НИКЛА: О, нет... КОРАБЛЬ: ПОВРЕЖДЕНИЕ НОСОВОГО ОТВЕРСТИЯ. СООБЩЕНИЕ НЕ ЗАКОНЧЕНО. НИКЛА: Ну давай же, глупый. КОРАБЛЬ: НОСОВОЕ ОТВЕРСТИЕ ВЫШЛО ИЗ СТРОЯ. СООБЩЕНИЕ НЕ ЗАКОНЧЕНО. ЦЕНТР: 4-0-4, требуем покинуть трек... НИКЛА: Через минутку. Центр. ЦЕНТР: Сейчас же, 4-0-4. Трек закрыт. НИКЛА: Вас поняла. Центр. Принято. Но только что нечто врезалось в мой... КОРАБЛЬ: НЕИСПРАВНОСТЬ ДВИГАТЕЛЯ ПРАВЫЙ ДВИГАТЕЛЬНЫЙ ОТСЕК. НИКЛА: Проклятье. ЦЕНТР: Повторите, 4-0-4. НИКЛА: У меня только что отказал... (неразборчиво) КОРАБЛЬ: УТЕЧКА ОХЛАДИТЕЛЯ В ОТСЕКЕ №6. ПЕРЕГРЕВ ЛАЗЕРА В ОТСЕКЕ №6. ОТКАЗ ДВИГАТЕЛЯ. НИКЛА: Великолепно. ЦЕНТР: Требуется помощь, 4-0-4? НИКЛА: Нет, Центр, спасибо. КОРАБЛЬ: Внимание. Внимание. ОПАСНОСТЬ РАДИАЦИИ - ПРАВЫЙ ДВИГАТЕЛЬНЫЙ ОТСЕК. НИКЛА: Дрянь. ЦЕНТР: Повторите, 4-0-4. НИКЛА: Не важно, Центр, (неразборчиво) был включен. Мне кажется, он залип. ЦЕНТР: 4-0-4, рекомендуем направиться в ближайший пит-лэйн. НИКЛА: Я вас и в первый раз прекрасно слышала! КОРАБЛЬ: Внимание. Пожар. ПОЖАРНАЯ ТРЕВОГА. ЛАЗЕРНЫЙ ОТСЕК №6. НИКЛА: О, черт. Огнетушители... восемь, девять (неразборчиво), пятнадцать... э... девятнадцать... пошел, по... (неразборчиво). ЦЕНТР: Отзовитесь, 4-0-4. КОРАБЛЬ: Корабль терпит бедствие. Кораблю нужна помощь. Курс на маяк. Корабль терпит... НИКЛА: Умолкни! ЦЕНТР: Отзовитесь, 4-0-4. НИКЛА: Я занята, Центр. Перезвоните позже. ЦЕНТР: Вам нужна помощь? Ваш маяк выключен. НИКЛА: Я выключила его. (неразборчиво) в порядке. КОРАБЛЬ: Внимание. Пожар. ПОЖАРНАЯ ТРЕВОГА. ЛАЗЕРНЫЙ ОТСЕК №4. НИКЛА: Не могу поверить... ЦЕНТР: Отзовитесь, 4-0-4. НИКЛА: Оставьте меня в покое, Центр. ЦЕНТР: Вы дрейфуете к краю трека, 4-0-4. НИКЛА: Не дрейфь, Шерлок. ЦЕНТР: Повторите, 4-0-4. НИКЛА: (неразборчиво) ЦЕНТР: Повторите, 4-0-4? КОРАБЛЬ: НЕИСПРАВНОСТЬ ДВИГАТЕЛЯ ЛЕВЫЙ ДВИГАТЕЛЬНЫЙ ОТСЕК. ОТКЛЮЧЕНИЕ СИСТЕМЫ БЕЗОПАСНОСТИ. НИКЛА: Что за (неразборчиво) дерьмовая начинка. ЦЕНТР: 4-0-4, трек закрыт. Вы должны немедленно покинуть трек. Если для выхода из трека вам нужна помощь, сразу же информируйте Центр. КОРАБЛЬ: Внимание. ПРИБЛИЖАЕМСЯ К ОБОЧИНЕ ТРЕКА. НИКЛА: Заткнись! Я вижу (неразборчиво) обочину! ЦЕНТР: Отзовитесь, 4-0-4. КОРАБЛЬ: Корабль терпит бедствие. Кораблю нужна помощь. Курс на маяк... НИКЛА: Вырубись, кому говорю! ЦЕНТР: Отзовитесь, 4-0-4. НИКЛА: (неразборчиво) минутку. Я вижу корабль. Я вижу (неразборчиво)... ЦЕНТР: Повторите. НИКЛА (неразборчиво) корабль на обочине. У меня сработал радар. ЦЕНТР: Эй, 4-0-4, мы не регистрируем на треке никакого движения. НИКЛА: Я направляюсь к кораблю, (неразборчиво) топлива, но, кажется, что (неразборчиво). ЦЕНТР: Повторите, 4-0-4. Ваша передача обрывочна. НИКЛА: (неразборчиво). ЦЕНТР: 4-0-4, уймитесь. У нас никакого корабля там не числится. Вы можете дать нам визуальное... НИКЛА: О, нет... ЦЕНТР: Повторите. НИКЛА? Это не корабль... ЦЕНТР: Вы можете описать... НИКЛА (неразборчиво) ЦЕНТР: Повторите, 4-0-4. НИКЛА: (неразборчиво) ЦЕНТР: Отзовитесь, 4-0-4. НИКЛА: (шум эфира) ЦЕНТР: Отзовитесь, 4-0-4. НИКЛА: (шум эфира) ЦЕНТР: Давай, Элис. Поговори со мной, детка. НИКЛА: (шум эфира) ЦЕНТР: О боже мой... Во время последней передачи с «4-0-4 Воздушного Акробата» взятая роботом астрономическая проба обнаружила источник радиации, соответствующий по уровню наружной стороне трека Монза. Впоследствии источник исчез. Других сведений не зарегистрировано. Приблизительно через семнадцать минут после последней передачи с «40-4 Воздушного Акробата» некто из Центра Контроля Движения позвонил Дувру Беллу, чтобы сообщить ему о том, что его бывший второй пилот — и бывшая девушка — исчез с трека Монза во время обычного испытания двигателя. Автоответчик принял сообщение со словами: «Мистера Белла сейчас нет дома, но я уверен, что он будет рад перезвонить вам при первой же возможности». — Еще бы, — буркнул мужчина, вешая трубку. Он не помнил, чтобы Дувр Белл когда-нибудь был рад сделать что-либо, кроме пакости ближнему. Дувр Белл усмехался темноте. Служебный коридор был пуст, и его сканер подтверждал также отсутствие здесь инфракрасных и ультрафиолетовых датчиков. На мгновение он прислушался к потрескиванию гравитационных полей и отдаленному повизгиванию работающего вентилятора. Не было ни души, и даже ни один припозднившийся любитель домашних животных не выгуливал своего гиппопотамчика, или кто тут сходил за питомцев на этой уединенной окраине Питфола. Дувр подкрался к двери с надписью «Татуировки», проверил окрестности притушенным белым лучом фонарика, затем опять перещелкнул его на красный ночной свет. С трудом можно было себе представить, что Майк Мюррей впутался в подобное предприятие, но случались и более странные вещи. — Во-первых... — он приступил к изучению замка. Из кармана куртки появился электронно-логический щуп. Дувр вставил его в замок. Огоньки на нем мигнули и обозначились красным. Дувр попробовал еще раз — опять красные лампочки отказа. Либо это был сверххитроумный замок, либо его вообще не было. Дувр хмыкнул, провернул щуп и резко хлопнул по дверной ручке. Что-то щелкнуло, замок заскрипел, ручка опустилась. Дувр очутился внутри. Он застыл на пороге и прислушался. Ничего. Тихонечко прикрыл дверь и вперился в темноту. Переключая фонарик, медленно шагнул вперед. Он снова усмехался. Так легко... Беспорядок помещения довершали изъеденный ржавчиной умывальник и смятая кровать. Груды наваленных друг на друга картонных коробок, набитые подпольной туалетной бумагой с другой планеты и ядовитым чистящим порошком. — Должно быть, хранится для кого-то еще... Белл отодвинул пластиковую ширму и просунул голову в большую комнату. Сквозь грязное стекло пробивался свет тусклых уличных фонарей. Была самая середина третьей смены — тише, чем можно было ожидать. Дувр поводил туда-сюда фонариком и обнаружил несколько стульев из плотного пластика, и у стены — набор электрических иголок. Одна из них была все еще включена и негромко жужжала в темноте. — Веселенькое местечко... — сказал Дувр. Что, черт возьми, Майк здесь делал? Он не относился к разряду людей, способных по достоинству оценить произведения искусства, которыми сплошь были покрыты стены. Изумительные татуировки: корабли, пронзающие сердца, кинжалы с каплями зеленой крови, выпуклые черепа с костями, скалящие нечеловеческие зубы, корабли-матки, увитые черными розами, подборка комментариев в твердом переплете на какомто инопланетном языке и вечно популярная серия «На Земле хреново». Дувр усмехнулся. Классные вещички. — Мне, пожалуй, стоило бы сделать татуировочку... Он подошел ближе к жужжащей игле, под кроссовками заскрипел песок грязного пола. В этом углу комнаты воняло жженой плотью. Нечеловеческой плотью. Он поближе рассмотрел иглы, плененный запахом, потом протянул руку и отсоединил ту, что жужжала. Дотронулся до ее кончика ладонью. Тот был горячим, но следов не оставил. Дувр улыбнулся и опустил иглу, сомневаясь, что Элис воспылает страстью к татуированному мужчине. Прислушался к тишине комнаты. Капала вода в умывальник. Из вентиляционной трубы со свистом вырывался воздух, разнося далекое эхо. Снаружи какой-то подвыпивший субъект мурлыкал под нос простенькую мелодию. Это была любовная баллада, песня о сожалении и страсти, о желании и неудовлетворенности. Дувр улыбнулся с грустинкой и снова подумал об Элис. Черт побери, он найдет какой-нибудь способ помириться с ней. — Понравилась песенка? Он поспешно обернулся, и яркий свет ударил в глаза, скрывая говорившего. На границе светового пятна Дувр разглядел только одну фигуру и улыбнулся этому. Один — это не проблема. ГЛАВА 10 ▼▼▼ ВНИМАНИЕ ВСЕМУ ПЕРСОНАЛУ: ВПЛОТЬ ДО ДАЛЬНЕЙШИХ РАСПОРЯЖЕНИЙ ТРЕК МОНЗА ОБЪЯВЛЯЕТСЯ ЗАКРЫТЫМ ДЛЯ ЛЮБЫХ ПЕРЕМЕЩЕНИЙ. В СООТВЕТСТВИИ С ПРИКАЗОМ ПРАВЛЕНИЯ ПИТФОЛА И ГОНОЧНОЙ ЛИГИ КЛИПСИСА ИСКЛЮЧЕНИЯ НЕ ДОПУСКАЮТСЯ! Кто-то постучал Майка по макушке. — Секундочку, — сказал он, осторожно вытаскивая руки из электрической цепи под напряжением, и поднял голову. Это был Джесс. — Здесь Спидбол. Он хочет с тобой поговорить. —А... — Все в порядке. Возьми перерыв. Майк кивнул и посмотрел под ноги, которые упирались в спину робота-ремонтника — обезьяньего вида маленького Осо. — Скоро вернусь. Осо скрипнул и присвистнул. Майк выбрался из насосного отсека и соскользнул по борту «Забияки» на пол ангара. Спидбол стоял у замурованной двери коридора. — В чем дело? — спросил Майк. — Закрыли трек Монза. — Да, я знаю. Элис Никла так и не вернулась. — Там что-то происходит, Майк. И я думаю, это имеет какое-то отношение к тому, что произошло со мной двадцать лет назад. Я должен попасть туда до того, как Лига разрушит его. — Как ты собираешься... — Через ангар техобслуживания. — Но как ты попадешь... — Я надеялся, что ты мне в этом поможешь, Майк. Ты ведь там работаешь, у тебя есть разрешение. — Больше нет. Я ушел из муниципальной службы. Подвернулась работенка у Джесса. — Сукин сын. — Прости. «Почему он все время пытается впутать меня в неприятности», —думал Майк. — Дело не только в ангаре. Мне нужен еще кто-нибудь, имеющий опыт работы на чистильщике. Кое-кто, кому я мог бы доверять. — Когда? — Прямо сейчас. Майк озабоченно нахмурился. — Знаешь, у меня скоро гонка. Второй квалификационный тур по программе мастера. Спидбол промолчал. Майк отвел глаза. Джесс отошел к кораблю и болтал с Энди. В команде все еще не хватало одного человека, и Майку захотелось вернуться на работу. — Неужели это так срочно? Я насчет того, что без меня тебе все равно не добраться до чистильщика и не попасть на трек, — неуверенно продолжал он. Спидбол безмолвствовал. Майк почувствовал себя виноватым за отказ помочь, потом разозлился на то, что его поставили в такое положение. «Вообще-то я пытаюсь сделать здесь кой-какую карьеру, — хотелось ему выпалить. — Ну не разбивай ее вдребезги. Ты свою уже сделал». Но рот его остался на замке. Наконец Спидбол произнес: — Ладно, я что-нибудь придумаю. Иди работать. — Я знаю, как много это для тебя значит... Спидбол кивнул. — В любое время, но не сейчас... — Не думаю, что смогу ждать. Майк покачал головой. — Мне жаль. — Не беспокойся по этому поводу. Я кого-нибудь подыщу. Попрошу Тайлу покопаться в компьютерной сети. — Тайлу? Она все еще в сети? Я был уверен, что ее пленки вернули в хранилище. — Скорее всего в Мозговом Банке кто-то все перепутал. Но все уже в порядке — МИКСИН позаботился об этом. Она кое-что исследует для меня. — Да, но мне казалось, что существование двух версий одной и той же личности в одно и то же время невозможно. — Откуда у тебя такие убеждения? — Так ведь, когда Таила выбралась из регенерационного бака, ее психоноситель развалился. Таила объяснила мне, что тот мозг дезинтегрировал потому, что она снова появилась на улице. — Она объясняла то, что происходит обычно. Теоретически, при определенных обстоятельствах, существует возможность иметь активную копию. — А настоящая Таила знает? — Они обе настоящие. Спидбол заколебался. — Я не знаю, что известно другой Тайле. — Разве это не... я не знаю, неэтично, что ли? — Я никогда не задумывался над этим, Майк. Уволь меня от расспросов по части законодательного права о пленках. — Само собой. — Если оставить этот случай, нелегальные копии довольно широко распространены. В компьютерной сети происходит множество странных вещей. — Могу себе представить. — Фактически ты, наверное, и представить себе не можешь. Например, известно ли тебе, что каждый, кто находится в ней, воспринимает сеть по-своему? — Правда? А как ее видишь ты? — Сильно смахивает на Майами-Бич. — В самом деле? Интересно, не подшучивает ли Спидбол над ним? — Можешь взять с собой Скарфейса, — предложил Майк. — Он наверняка сможет почуять, как управлять чистильщиком, если ты достанешь один из них. — Хорошая мысль. Возьму. Майк повернулся и прокричал: — Клайно-вор! Летучий ящер выглянул из корабельного шлюза с космотверткой в зубах и подмигнул. — Клайно-вор! — повторил Майк. Скарфейс оттолкнулся лапками, замахал крыльями и приземлился Майку на макушку. Он вытащил космотвертку изо рта и потыкал ею в плечо Спидбола, примериваясь, как бы получше прицепиться. Клаат'кс радостно щебетал. — Он любит позабавиться, — предупредил Майк. — Я запомню. — Э... Я только что подумал. Я недостаточно хорошо знаю полдавианский, чтобы велеть ему отправляться с тобой. И мне не кажется, что он может читать твои мысли. — Очень многие пытались, — заявил Спидбол. — К счастью, я довольно хорошо знаю полдавианский. У меня когда-то была подружка оттуда. Он пропел вереницу слов, из которых Майк не различил ни одного, а Скарфейс спустился пониже, чтобы заглянуть в лицо Майку. Зверек казался опечаленным. — Все в порядке, — приободрил Майк. — Он хороший парень. Скарфейс заверещал. Он вытянул крылья и дотронулся ими до лица Майка, рождая горестные образы покинутости. Сопло вспыхнуло жутким светом. Майк вздрогнул и отпихнул малыша. — Сиизи! Я не шучу. Скарфейс тяжело взлетел и заметался между ними, щелкая зубами. Затем наткнулся на яйцевидный череп Спидбола и заскользил по гладкому металлу в поисках зацепки. — Должно быть, мне придется приклеить его, — заметил Спидбол. — Ты прав. — Ну, а теперь принимайся за работу. — О'кей. — Удачи в гонке. — Спасибо. Спидбол повернулся, и Скарфейс заскреб коготками, глядя назад своими огромными темными глазами. Майк крикнул им вслед: — Держи меня в курсе, ладно? — Конечно. Они исчезли в шлюзе рубки, и Майк вернулся к «Забияке». Оставалось еще так много доделать, но желание заниматься хоть чем-нибудь у него вдруг пропало. Майк продолжал работать в насосном отсеке, когда услышал звуки чьихто шагов над головой. Над ним по кораблю кто-то ходил. —Джесс? Никакого ответа, шум прекратился. Через мгновение он возобновился, но уже ближе. - Энди? Опять молчание, затем: — Это ты, Майк? Он не мог определить, кому принадлежал этот голос. — Где ты, черт возьми? — Открытый люк видишь? — О... Снова странный шум. Как будто неизвестный сражался с аллигаторами или еще кем-то. Затем внутрь просунулась голова. — Я здесь, — окликнул Майк. Голова повернулась, и Майк узнал его. Это был Федор Виллингхэм, пилот из Синдиката Гэйяры, который показывал ему «Юниверс». Какого черта он тут делал? — Вот ты где, — улыбнулся Виллингхэм. — Бландо сказал, что ты где-то поблизости. — Последние приготовления... знаешь ли. — Да, верно. И... как они продвигаются? — По-моему, неплохо. — Мистер Гэйяра просил меня передать всем пожелание удачи. — Спасибо. — Ну и как оно? — Виллингхэм похлопал рукой по насосному шлангу. — Проблем нет, верно? — Мы будем готовы. —Отлично. Майк кивнул в ответ и улыбнулся, не зная, что сказать. — Ну хорошо. Мистер Гэйяра просто хотел, чтобы я всех проверил. Осталось не так уж много времени. У меня такое чувство, что ты нам еще покажешь класс. — Надеюсь. — Шанс схватить быка за рога. — Виллингхэм усмехнулся. — Образно выражаясь. — Да. — Справишься? — Посмотрим. Часом позже, когда Майк сидел в кресле пилота «Забияки», ожидая разрешения от Центра Контроля Движения на вылет из пита, на спидвее у кого- то взорвался двигатель. Монитор домовизора показал полную картину: кувыркающийся корабль разлетелся на кусочки, которые, соприкасаясь со стенами трека, вызывали брызги голубых искр. Майк закрыл глаза и глубоко вздохнул. Джесс что-то говорил по внутренней связи, но он не мог разобрать что. Отсюда я вылетаю через пять минут, думал Майк. Через десять минут меня может разорвать на кусочки, которые разнесет по всему треку и засосет в чьи-то носовые отверстия. И тогда я умру насовсем. Он открыл глаза, моргнул и огляделся вокруг. Джесс, слава богу, заткнулся. Центр Управления запросил световой сигнал готовности. Майк ответил и легонько дотронулся до рычагов управления. «Забияка» вышел из пита и поплыл через зону безопасности. Все мысли Майка сводились к одному: по крайней мере, у меня есть эти треклятые пленки. Содержимое моего мозга переписано. И, умерев, я буду жить. Ура грязным гангстерам с черного рынка... Поступила команда из Центра: — Пилотам запустить двигатели. — Вас понял, Центр. Майк усмехнулся, нажимая на газ. Что бы ни случилось, у него имелся запасной вариант. В это же время в нескольких километрах, в гуще скопления колец Питфола, происходило событие, которое чрезвычайно заинтересовало бы мистера Мюррея. В пакете с нестандартными пленками, помеченными просто «Мюир Интерпрайзис», некая все еще не опознанная личность распадалась на части: воспоминание за воспоминанием, бит за битом информация выплескивалась в хаотическое ничто электрического поля. Спидбол вошел в огромный глобус Музея Гонок со Скарфейсом на плече и самым что ни на есть настоящим экспертом по чистильщикам, ковылявшим рядом. Там проходила вечеринка. Они миновали полотно с надписью ДЕНЬ СТАРОЖИЛОВ. — Слава богу, репортеры устроили основательную шумиху, — прошептал Спидбол. Эксперт по чистильщикам замешкался с ответом. У него хватало проблем с тем, чтобы просто переставлять ноги. Они подошли прямо к регистрационной стойке, и Спидбол назвал себя. Радостное недоумение: прихода выдающегося чемпиона спидвея никто не ожидал, пробежал шепоток насчет его несносного характера. Но вот он здесь, собственной персоной, в металле — и каждый счел нужным выказать радость. Внутри же старый чемпион только усмехался, и на ум легко приходил образ матерого волка. Девушка шлепнула наклейку с именем на блестящую грудь Спидбола. — А ваш друг — кто? — неодобрительно хмурясь, она взглянула на гоночный психоноситель, больше похожий на груду металлолома, который неуверенно пошатывался рядом. — Так, ничего особенного. Девушка кивнула, нашарила на столе значок «ГОСТЬ» и протянула его Майку. Тот сделал несколько попыток, прежде чем ему удалось удержать чертову штучку своими новыми стальными пальцами. Когда он наконец справился с этим, задача повернуть запястье оказалась ему уже не под силу. В конце концов Спидболу пришлось взять значок и пришлепнуть его к проржавевшей груди Майка. — Спасибо, — передал Майк на их личной частоте. Они двинулись внутрь музея, Скарфейс махал крыльями впереди. — Какое странное ощущение, — поделился Майк. — Уменьши громкость. — Я не знал, что она включена. Эй, это я? Привет. Привет. Спидбол зашел Майку за спину и вскрыл заднюю панель. Майк испытал пощипывание от прокатившейся электричес-хой волны, затем ничем не наполненное ощущение, что он пытается привыкнуть терять сознание. Но вот он почувствовал себя... «живым»... что ли... — Это функция, имитирующая ощущения тела, — пояснил Спидбол. — Это поможет тебе управлять ПН. Напоминает костыли. Спидбол захлопнул заднюю панель. —О! — Будь мужчиной! — Или еще кем-нибудь, — передернул Майк. — Эй, это лучшее, что я мог сделать на скорую руку. — Это груда металлолома. Спидбол повернулся к нему. — Скажи, какое твое последнее воспоминание? — Я сижу в липком пластмассовом кресле в убогой комнатушке, по стенам образцы татуировок, а моя голова вот-вот взорвется. — Ты хочешь вернуться назад? — Нет. Тогда прекрати жаловаться. Они бродили по музею, смешиваясь с толпой. Спидбол приветственно махал руками и похлопывал по спинам старых приятелей — звук от этого действия был разным: он был то гулким, как от пустой цистерны, то глухим, как от шлепка по телу. За столиком в буфете спорили несколько ПН, тыкая друг в друга тяжелыми стальными пальцами. Майк подошел достаточно близко, чтобы прочитать имена на табличках: Марио Андретти и Ричард Петти. По всей видимости, искусственные конструкции. Майк продолжал глазеть по сторонам. Загибающийся пол внутри огромного глобуса казался везде одинаково плоским — благодаря пресловутым гравитационным полям музея. Над ним, в пустом центре сферы, плавали знаменитые гоночные корабли. Рассматривая один из подновленных богатырей-ветеранов, Майк заметил, что если «прищуриться», то можно различить место, где новая краска легла поверх названия корабля. — Смотри, — показал он. Скарфейс вскарабкался Майку на руку и покосился на его ладонь. — Не туда. — Клаат'кс ухнул, проверяя остроту своих зубок на его вытянутом пальце. — Попробуй вести себя прилично, Майк. Мне стыдно за тебя, — возмутился Спидбол. — Извини. Пожалуйста, извини. Спидбол ненадолго остановился рядом с моделью «Юниор Джонсон», чтобы сфотографироваться под копией «Относительности», своего бывшего корабля, разбившегося, как оказалось, не во время гонок, а во время испытаний на спидвее. Майк заметил, что Спидбол не распространялся по поводу сомнительной романтики смерти гонщика на трассе. Все время, болтал ли он, подшучивал ли или постукивал титановыми пальцами по бокалу с шампанским, вместо того чтобы выпить, — все сенсоры Спидбола были направлены на древний инопланетный корабль для подпространственных перемещений под названием «Паук». — Вот наша цель, — сказал он, транслируя образ Майку. — Он что, летает? — Разумеется, летает. Раз в четыре или пять лет его вытаскивают для показательных полетов. Наверняка к Трехсотлетию его немного подмазали. Майк стал разглядывать корабль. Сегодня безобразный блошиный корпус «Паука» был покрыт свежим слоем ярко-желтой краски. Массивный округлый остов венчала шишковидная голова, и к земле свисало с полдюжины хрупких ножек, сгибаясь в сочленениях. — Довольно дряхлая конструкция. — А чего ты ожидал?— спросил Спидбол. — Это музейный экспонат. Инопланетный аппарат использовался для создания зачатков того, что впоследствии стало треками спидвея, а позднее его загадочные двигатели были скопированы, чтобы послужить основой для передвижения всех чистильщиков, лидер-кораблей и спасательных судов системы. Никто по-настоящему не знал, как он устроен, и еще меньше — как он попал сюда. Ходили слухи, что корабль обращался по соседству задолго до того, как Консорциум занялся подготовкой треков и строительством Питфола. Несуразной конструкции было сотни, а может, и тысячи лет. Но это был единственный в городе аппарат для подпространственных полетов, не находящийся в настоящий момент под вооруженной охраной. — Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, — вздохнул Майк. Он наблюдал, как Спидбол прислонился к стене рядом с распределительным щитом у выхода из музея. Когда все перестали обращать на него внимание, механический человек как бы ненароком воткнул палец в интерфейс. Тут же взвыл сигнал тревоги, и посетители, неприспособленные к обитанию в вакууме, кинулись к огромным шлюзовым люкам музея. Спидбол непринужденно отошел от стены. Майк стоял и лишь наблюдал, испытывая смутное беспокойство от мысли, что происходящее, казалось, не волновало его. Они собирались украсть подпространственный корабль астрономической стоимости, так почему же он не ощущал... Озабоченности... или вины... хотя бы чего-нибудь? Неужели Спидбол подкорректировал кое-что в цепях, отвечающих за его нравственность? Музей пустел довольно быстро, а механический человек в это время прогуливался под ручку с Майком, высматривая, что находилось у «Паука» под брюхом. — Майк, покопайся в своих информкристаллах. — Снизу посередине есть люк, — подсказал Майк, беспомощно пособничая в отведенной ему роли эксперта по чистильщикам. — В промежутке между соединением опор, видишь? — Да. — Мы в самом деле идем на это? — Еще бы. — О'кей. «Да, покопался он в моих мозгах...» —думал Майк. Оставалось только вывести аппарат из музея. Давление воздуха в помещении стремительно падало, ослабляя вой сигнальной сирены. Свет продолжал предупредительно мигать, хотя любой, не понявший до сих пор, в чем дело, уже, вероятно, не имел в нем надобности. Скарфейс как сумасшедший выпорхнул из угла музея, взбивая кожистыми крыльями разреженный воздух. Клаат'ксы — удивительно выносливые маленькие гибриды — могли выживать в вакууме долгое время. Но махать крыльями в безвоздушном пространстве было, мягко выражаясь, невозможно. Спидбол подхватил летучего ящера и подбросил его вверх, к «Пауку». Потом сам согнул колени и подпрыгнул, хватаясь за одну из полдюжины веретенообразных опор. Та качнулась под тяжестью его тела. — Забирайся сюда! Майк обвел взглядом остатки паникующей толпы, пожал плечами (точнее, его жест более всего соответствовал именно этим словам) и подпрыгнул. И, естественно, врезался головой в корпус «Паука». Спидбол поймал его прежде, чем он успел отскочить. К счастью, гравитационное поле в этой части музея было равно нулю. — Весьма грациозно, Майк. — Помолчи-ка! Спидбол раскачался и ухватился рукой за поручень. Скарфейс, хотя и не обладал опытом эксперта по чистильщикам, уже разобрался, как открыть люк. Спидбол заглянул внутрь, затем жестом показал клаат'ксу забраться туда. Скарфейс ожесточенно моргал — слизистая оболочка его глаз высохла, — и от этого он, казалось, горел нетерпением. Ящер взлетел вверх. — Ты следующий, — сказал Спидбол. — Поторопись! Майк забрался в длинный и узкий шлюзовой проход. На некотором расстоянии друг от друга располагались закрытые люки, ведущие внутрь корабля, — лазы для ремонтников, без сомнения. У вершины темной колонны он наткнулся на Скарфейса, затем что-то врезалось Майку в пятки. — Я закрываю люк, — предупредил Спидбол. Скарфейс распахнул внутренний люк и забрался в кабину. Майк полез следом, Спидбол по-прежнему нетерпеливо толкал его в пятки. — Эй, полегче! Спидбол захлопнул и задраил внутренний люк. Свет в кабине был довольно тусклым, но Майк обнаружил способ расширить диапазон видения. Помещение было на удивление просторным, даже побольше, чем его комната на Питфоле. Майк проплыл над полукруглым стендом, усеянным приборами таинственного назначения. — Давай сюда, Майк!— крикнул Спидбол. Они вместе со Скарфейсом .уже срывали пластиковую крышку с главной консоли. С большой осторожностью Спидбол подключился в основное отверстие доступа. Майк перелетел через привинченные прямо напротив консоли кресла, дизайн которых был выполнен под человека. — Нравится? — Чувствую себя новогодней елкой с зажженными гирляндами. Прямо над оригинальными рычагами управления была закреплена дополнительная панель. Сотни лет эта машина обслуживала треки: сначала как лидер-корабль, затем как спасательный шлюп и, наконец, как запасной чистильщик. Панель управления будто склепали на скорую руку когда-то очень давно, и после частых ремонтов она буквально разваливалась на части. Спидбол повернулся к Майку. — Давай, подсоединяйся сюда. Майк посмотрел на кончик своего пальца, запачканный медленно сочившейся едкой смазкой. — Давай, Майк! Мне нужна твоя помощь. Майк неохотно вставил палец в панель. — Оно щиплется... — Какофония данных прожужжала в голове осиным роем. — Я не понимаю, что я делаю. — Ты лучше просто думай вот о чем, — предложил Спидбол. — Ты ведь эксперт по чистильщикам, помнишь? — Да, верно. Майк погрузился в массив информации и попробовал выловить из общего потока нужные ему сведения. С какой-то информацией он был знаком, другая требовала дополнительного изучения, а прочая — и таковая преобладала — была инопланетной абракадаброй, не поддающейся расшифровке. — Справляешься? — Как и с ощущениями — такой же кавардак, — отозвался Майк. — Но я нашел кислородные цепи — и баки в нем почти полные. На панели высветились кнопки, обозначая нужную последовательность их активизации. Майк не мог определить, светились ли указатели кнопок на самом деле или они выделялись свечением из информационного потока. Как бы то ни было, он в настоящий момент внимал лекции по управлению чистильщиком. Майк запустил кислородные насосы, комментируя: — Приступаю к блоку питания. — Ценю, — одобрил Спидбол. — Заставить эту штуку сдвинуться с места — это очень высокий балл по моей шкале ценностей. Еще через минуту Майк знал достаточно об управлении «Пауком», чтобы сбросить краткий курс в память Спидбола. Теперь на борту было два эксперта по чистильщикам. —Две третьих заряда, — сообщил Майк, выдергивая палец из панели. — Мы могли бы. проложить половину подпространственного туннеля к следующей звезде. — Все, что мне нужно, — это попасть на трек Монза. Давление воздуха внутри кабины быстро поднималось, и Скарфейс начал раздувать легкие и пробовать крылья. — Видишь, — обрадовался Спидбол. — Я же говорил, что они поддерживают эту машину в отличной форме. — На наше счастье. — Майк оттолкнулся ногами и подлетел к иллюминатору. Музей был уже почти пуст, лишь несколько жестяноголовых с небрежной медлительностью обходили роботов-официантов, в руках у которых из-за упавшего давления весьма экстравагантно в бокалах пенилось шампанское. Затем Майк уловил странное металлическое царапание под полом. — Ты слышишь? Спидбол проверил панель. — Наружный люк открыт. В шлюзе кто-то есть. Раздались голоса и разные звуковые сигналы — это Спидбол прошелся по основным частотам встроенной в комбинезон рации. Внезапно донеслись угрожающие слова: — ...вы о себе думаете? — потребовал голос. — Я не шучу! Немедленно убирайтесь отсюда! Голос показался Майку до странного знакомым: Марджи Филлипс, монстр в юбке. Теперь у нас действительно неприятности. Спидбол переключился на ту же самую частоту. — Выходи-ка из шлюза, девочка. Мы взлетаем. — Я вам это строго запрещаю! — Ты это запрещаешь? — Я доцент этого музея. — Она доцент, — передал Спидбол Майку. — Это меня не удивляет. Напомни мне потом посмотреть это слово в словаре. — Давай выходи отсюда, детка. Я не шучу, — продолжал увещевать Спидбол. — Не выйду. Я отвечаю за этот корабль. — Я не собираюсь с тобой спорить, — изменил тон Спидбол. — Выкатывайся отсюда! Майк проверил обстановку через иллюминатор. Полдюжины гуманоидов в зеленых защитных комбинезонах входили через шлюзовые двери музея. — Здесь копы. — Я не сдвинусь с места, — заявила Марджи. — О, черт, — воскликнул Спидбол. — Я же говорил, что с ней неприятностей не оберешься, — напомнил Майк. Полицейские, расшвыривая по дороге роботов, уже бежали к «Пауку». — По-моему, мы не можем ждать, — сказал Спидбол и нажал на кнопку, чтобы задраить нижний люк. — Что ты делаешь? — У нас нет выбора. Она летит с нами. — Спидбол запустил шлюзовой цикл, затем развернул кресло, распахивая внутренний люк. — Заходи сюда и умолкни. Марджи, оглядываясь, выбралась из шлюза. Вслед за ней с пронзительным визгом выпорхнул Скарфейс, и девочка замахнулась на него. — Сиизи! — крикнул Майк, и Скарфейс, сложив крылья, опустился ему на плечо. Марджи заколебалась, затем закрыла люк. Потом ухватилась за спинку кресла и подтянулась ближе. — Вы кто? — спросила она, вытягивая вперед шею, чтобы разглядеть нагрудный значок. — Спидбол Рэйбо, экс-человек. —А другой? — Это Майк Мюррей. — Помолчи!— бросил Майк. — Забудь, что он сказал. — Я тебя помню! — Она подплыла к нему и выглянула в иллюминатор. — Отсюда вам не сбежать, Майк Мюррей. Смотри. Он посмотрел. Внизу вокруг «Паука» столпились полицейские и таращились на них во все глаза. Вероятно, им был виден свет в кабине, но что происходит внутри ее — было непонятно. Долго это продолжаться не могло. — Кажется, пора двигать, — высказался Майк. — Хочешь, чтобы я вел машину ? — Все в порядке. Я сам справлюсь. — Тогда что я здесь делаю ? Корабль запыхтел, и по панели забегали огоньки. Спидбол стиснул рычаг управления, и «Паук» вздрогнул. — Ты эксперт, Майк. — Да, но теперь ты знаешь об этом старом корыте столько же, сколько и я. — Тогда ты здесь для того, чтобы составить мне компанию, — сказал Спидбол. — И еще потому, что отсюда не сбежишь. — Неплохая точка зрения. Навигационные огни «Паука» ярко вспыхнули, затем он медленно высвободился из захватов гравитационного поля музея. Майка отбросило к стенке кабины, и Спидболу пришлось запустить реактивные двигатели, чтобы не угодить в гравитационную ловушку соседнего музейного экспоната. Паук пропльш к выходу в технический туннель музея. Майк окинул взглядом пол на тот случай, если внизу кто-нибудь закопался. Чисто. Спидбол включил передатчик на кодовый сигнал, с ворот туннеля слетел замок, и они открылись. — Даю вам последний шанс вернуться, — предупредила Марджи. — Извини, — сказал Спидбол. — Я должен кое-что сделать. Он направил корабль в обесточенный гравитационный туннель, свет головных огней отразился от изгибающихся стен. Впереди показалось нечто, напоминавшее звездную россыпь, — в дальнем конце короткого туннеля сияли огни Уоллтауна. — Вылетаем, — оповестил Спидбол. ГЛАВА 11 ▼▼▼ Майк ерзал на сиденье, как на горячей сковородке, ожидая дозаправки корабля, когда прилетела весть, что какой-то сумасшедший украл древний чистильщик треков. — О боже, — пробормотал Майк. — Он и вправду сделал это. Майк почувствовал беспокойство, облегчение и смутную вину. Интересно, кого Спидбол нашел вместо него. — Знаешь об этом что-нибудь? — раздался голос Джесса по внутренней связи. — Не очень много. Дзынькнул счетчик топлива, и Майк поспешил вернуться на трек. «Паук» вошел на трек Монза, совершив подпространственный прыжок прямо через внутреннюю стену. Сразу же замигали лампочки на панели управления, и по кораблю разнесся приказ отзыва. — Не понимаю, — возмутился Спидбол. — Кто, черт возьми, знал, что я собираюсь сюда? — Ты шутишь? — удивилась Марджи. — Все на Питфоле знают о твоей мании найти остатки своих никчемных костей. Спидбол посмотрел на нее. — Все знают это? — Его стальная голова повернулась в сторону Майка, который бьш прихвачен ремнями безопасности в кресле справа. — Можешь на меня не смотреть, — парировал Майк. — Я никому не говорил. Пять быстро движущихся объектов пронеслись позади них, сливаясь в один. Трек спидвея быстро замерцал, мельканием отражаясь на экранах и отбрасывая тени через стекло кабины. — Пульсирующее перемещение, — сказал Спидбол. «Паук» не отозвался. — Им, должно быть, очень хочется тебя вернуть, — высказалась Марджи. Она сидела у Майка за спиной, одной рукой обхватив его за шею. Скарфейс примостился с другого бока, пытаясь покрепче вцепиться когтями в стальное плечо Майка. — Ребята, вы не возражаете? — спросил Майк. — Я пытаюсь... О, черт побери! — В углу экрана появился еще один блик. — Перед нами патрульный корабль. — Где? — спросил Спидбол. —У стены. — Никакой это не корабль... — тут же отозвался Спидбол. Они наблюдали объект в течение нескольких секунд, пока постепенно проявлялись его очертания. — Я никогда не видела ничего похожего, — сказала Марджи. — Теперь я действительно беспокоюсь, — произнес Майк. Объект медленно рос, формируясь в вытянутый слезой шлейф. — Это микрообъекты, — разобрался Спидбол. — Выглядит как грузовик с гравием. — Они все выходят из одного и того же места, — сказал Майк. — Похоже, что на треке дыра. — Узнаешь тот подпространственный карман, набитый мусором, о котором я тебе говорил?— спросил Спидбол. — По-моему, у него просто снесло дно. До того как Майк смог ответить, все повалились на бок, потому что «Паук» быстро развернулся и начал ускоряться в сторону шлейфа. Ладошки Марджи разжались, и она упала. Майк дотянулся до нее и втащил обратно, подцепив за ботинок. — Спасибо. — Держись за стул, ладно? — попросил он. — За меня не надо. Корабль снова накренился, и Майк закричал: — Эй, Спидбол, смотри, что делаешь! — Э... — титановые пальцы Спидбола забегали по панели, переключая рычаги. — Э... кажется, мы потеряли... управление. — Ты в этом виноват, — заявила Марджи, опуская лицевой щиток шлема. «Паук» зашипел и полетел еще быстрее, со свистом рассекая кружащий мусор и направляясь к определенной точке в стене, откуда появлялась пыль — это и было то самое пятно, где Майк с Марджи нашли свой темный тупик. Когда Майк возвратился на трек, он летел третьим, позади Мишимы и Тайлы. Оставалось три заезда. Голос Джесса затрещал по линии тактической связи: — Тебе придется что-то сделать, Майк. И быстро. — Как у них с топливом? — Мишима — не твоя проблема. Если он рвется на первое место, то он просчитался — в последние полчаса его корабль не заправляли. Твоя цель — Таила. Она лидирует, остальные идут плотной группой за вами. — Естественно, — пробормотал Майк. Он проверил тактическую панель, отображавшую в символах положение каждого корабля. Таила легко продвигалась в груве в ста пятидесяти метрах впереди него. — Я могу обойти ее за счет силы сопротивления? — И не пытайся. У нее достаточно топлива, чтобы обставить тебя. — Понял. Значит, придется воспользоваться трансферным туннелем. Майк выключил основной двигатель и слегка отвел рычаг управления в сторону, чтобы вывести «Забияку» из грува. Корабль запрыгал, скрипя от напряжения, создаваемого силой сопротивления. Он прорвался сквозь зону сопротивления и осторожно подал рычаг назад, приближаясь-к густо-красному гравитационному маяку, обозначавшему вход в трансферный туннель. Подключился к тактическому компьютеру для прокладки курса. Корабль затрясся, захрипел и начал вращаться вокруг своей оси, ныряя через турбулентные возмущения в «скат», — самый быстрый способ обойти вертящийся маяк, используя гравитацию. В двигательном отсеке, расположенном позади, взвыли и ритмично заработали насосы, поддерживающие равномерное протекание топлива, и пропускающие плазму магниты в состоянии повышенной проводимости. — Ты на верном пути, — одобрил Джесс. — Спасибо. На панели мигнули лампочки, и гудение насосов стало сбивчивым, оборвалось, возобновило прежний тон. Майк пробежал глазами по приборам. Скачок напряжения? Впереди открылся вход в трансферный туннель, и он увеличил тягу. Сопротивление выразилось в попытке завязать корабль узлом. Амортизаторы шипели и гнусаво гудели, приспосабливаясь к динамической нагрузке. Вот он, нужный туннель. Майк рванул рычаг управления на себя и заглушил основные двигатели. Трансферный туннель подхватил корабль, автоматически разгоняя его до скорости трека. — Я внутри! «Забияка» пошел юзом, и Майку пришлось побороться с рычагами, чтобы сохранить нос корабля направленным строго в центр узкого грува. Этот трансферный туннель был горячим, и на тактическом экране отобразилось изменение позиции его корабля относительно лидеров. И Мишима, и Таила выключили свои основные. Либо они затеяли между собой дуэль, либо таким образом отреагировали на внезапное продвижение Майка. В следующую секунду приблизилось изображение радарного объекта, и Джесс заорал в наушники Майку: — Мишима на подходе! — Великолепно! Таила заглушила двигатели и упала обратно в грув. Она что, забыла о перемещении «Забияки» в трансфертом туннеле? Майк проверил общие координаты гонки. Они находились высоко над южным полюсом Клипсиса, поднимаясь к плоскости эклиптики. Через три четверти круга он автоматически будет выброшен из трансферного туннеля на трек — лицом клипу с Тайлой. Получится слишком близко. Рискнуть запустить основные? Майк включил передатчик. — Джесс, я... Лампочки на панели снова мигнули, и Майк бросил: — До связи. На этот раз насосы, чтобы возобновить свое завывание на верхней ноте, трудились дольше. — Что-то происходит... — сказал он. — По показаниям, перебои в электроцепи, — сообщил Энди Викл, следивший за техническим состоянием «Забияки» по компьютеру из пита. — Дай мне полную телеметрию, Майк. До связи. — Корабль подбросило и хорошенько тряхнуло на турбулентной волне, и Майку пришлось сражаться с рычагами обеими руками. — Послушай, я вроде как занят? Разве тебе сложно это сделать самому? — Я пытался, но компьютер не отвечает на запрос. — Потрясающе. Привод ручного управления находился примерно в полуметре и располагался на дополнительной панели управления, предназначенной для второго пилота. Майк краем глаза прикинул расстояние и одним рывком попытался дотянуться до привода. Ничего подобного, ремни обхватывали его слишком плотно. — Помоги... — Я все еще жду, — сказал Энди. — Я не забыл про тебя. Майк высвободился из ремней, потуже подтянул охладительные шланги и сделал еще одну попытку, перегнувшись через кресло второго пилота. Ему пришлось оторвать глаза от экрана переднего обзора, чтобы найти переключатель привода, затем повозиться с блокиратором безопасности. —Черт... Затянутый в перчатку палец был в два раза толще, чем было нужно, но наконец у него получилось. — Вот так! Когда он снова посмотрел на экран, то обнаружил, что корабль накренило и вело прямиком в мерцающую стену. — Нет, так не пойдет, — Майк ногой выправил рычаг управления. Корабль пошел ровнее. Майк снова крест-накрест перехватил себя ремнями безопасности. — Теперь порядок. Мигание панельных индикаторов — и обзорный экран разделился на сегменты, показывая не пойми что. Майк переключил камеру. Экран очистился, потемнел и заново ожил. Майк готов был взять реванш за вынужденный дрейф, но его корабль все еще летел прямо посередине узкого грува. — Прихоти судьбы... Затем в кабине все пошло кувырком. Реактивники зажигались по собственному расписанию; корабль завибрировал, зарылся носом и начал выделывать кренделя. Майк рванул рычаг управления, но, похоже, тот умер. — Я не могу... Внезапно основные двигатели выключились сами по себе. — Майк! — закричал Джесс. «Забияка» с максимальным ускорением направлялся аккурат в стену трека. К тому времени, как «Паук» добрался до дыры в стене спидвея, он чуть ли не пел. Вздрагивая, урча и издавая целый набор других шумов, он проник внутрь и как бы расширил пространство. Электрические цепи «Паука» перешли на режим, понятный исключительно только ему. Майк попытался дернуть за рычаг, но был грубо отброшен, и легкий электрошок едва не стер его память. — Я думал, мы собирались всего лишь покататься, — недоуменно произнес он. Ускорением Марджи прижало к переднему иллюминатору. Она отвернулась от него с широко распахнутыми глазами и включила свою внутреннюю рацию. — Мне это очень нравится! Путь, по которому двигался «Паук», слегка мерцал, туннель был достаточно освещен, чтобы близость стен, крутизна поворотов и ужасающая скорость древнего корабля стали очевидными. — Ни один из новых приборов не работает, — объявил Спидбол. — Корабль потерял управление. По корпусу корабля загрохотали обломки, затем туннель потемнел. Майк увидел, как свет лампочек панели управления отразился на гладком лице Спидбола. «Вот здесь мы и умрем, — подумал он. И посмотрел на Марджи: — Интересно, что для нее значит смерть. Припасла ли мамочка для нее пленки?» Секунду спустя корабль вырвался на свет, еще более яркий, чем раньше; стены отодвинулись на некоторое расстояние и блестели, как мокрый камень. Марджи, улыбаясь, отвернулась от иллюминатора. Майк тоже попробовал улыбнуться. Полет выровнялся, и на протяжении долгого времени вообще ничего не происходило. Подпространственный привод отключился сам собой. По-видимому, «Паук» пользовался им только для того, чтобы добраться до входа к тому, что он обнаружил на треке Монза. Определить скорость их движения не было никакой возможности, но Майк предположил, что она намного превышала световую. — Этого трека не должно здесь быть, — произнес он. — Это чья-то главная трасса, — высказался Спидбол. — Нет никаких сомнений. Марджи подняла лицевой щиток и осторожно вдохнула. — Где мы? — Лучше бы ты спросила, куда мы направляемся, — сказал Спидбол. Она последовала его совету. — Понятия не имею, — ответил Спидбол. — Ха-ха-ха, — произнесла она, в точности копируя его ироничный тон, отчего у Майка по стальной спине побежали мурашки. — Этот подпространственный туннель или очень-очень новый, или очень-очень старый, — сказал он. —Думаю — старый, — отозвался Спидбол. — Самое интересное в том, что его нельзя увидеть снаружи. — Знаешь, сотни лет люди интересовались тем, кто построил «Паука». У меня такое предчувствие, что сегодня мы можем об этом узнать. — В том случае, если эта трасса не обыкновенный тупик, — высказалась Марджи. — Радостная мысль, — отозвался Майк. Неожиданно «Паук» завыл, вздыбился, и на панели мигнули сразу все лампочки. Внутри туннеля потемнело, он сузился и начал пульсировать. — Тебе очень нужно было говорить это? — обратился Майк к Марджи. — Не будь таким суеверным. Туннель снова расширился, в нем появились какие-то темные отверстия. На экране внезапно возникло множество объектов. По обшивке корабля забарабанили камни; ударялись и отскакивали обратно в полумрак. — Это похоже на перекресток подпространственных туннелей, — предположил Спидбол. — А эти камни и остальной мусор, — спросил Майк. — Откуда они? — По-моему, где-то недалеко отсюда паутина проходит вокруг планеты, взрезая ее, кроша и втаскивая внутрь по кусочкам. — Как мясорубка, — подсказала Марджи. — Или строительная бригада, — продолжил Майк. «Паук» нырнул в один из темных входов. Через несколько минут они опять возвратились на основной трек, уже на максимальной скорости. Прошло еще некоторое время. — Больше ни слова о тупиках, — попросил Майк. — Ладно? — У меня другая мысль, — отреагировала на его слова Марджи. — А что, если он вообще никогда не кончится. — Да ты просто кладезь радужных предположений. Вскоре «Паук» снова замедлился, выбирая следующую узкую трассу из пересечения Линий. Эта оказалась тусклой, стены ее были покрыты серыми пятнами. — У меня ощущение, ребята, что пора приготовить билеты, — произнес Спидбол. Без всякого предупреждения в туннеле мелькнула яркая вспышка, и он стал прозрачным. — Вот и все, — сказал Спидбол. — Мы только что прошли субсветовую. — Я вижу звезды!— воскликнул Майк, глядя прямо сквозь стены паутины. Спидбол небольшими точными рывками повернул свою голову. — Яне могу определиться. Мы вообще не в системе Клипсиса. — Тогда где... — Яне знаю, Майк. «Паук» нырнул. — Осторожно! — вскричала Марджи. Звезда была совсем рядом, казалось, до нее можно дотронуться, и свет ее не ослеплял, несмотря на такую близость. — Красный карлик, — сообщил Майк. «Паук» снова повернул, тусклый красный шар при этом переместился из центра экрана и полетел по туннелю в направлении быстро растущей точки. — Это планета, — указала Марджи. — Да, — отозвался Майк. — Мы заметили. «Паук» на всех парах припустил к ней, цвета спектра сместились, и холодный отраженный свет планеты превратился в фиолетовую дымку. «Паук» достиг шарика и лег на орбиту, слегка соприкасаясь с атмосферой, огненно-красным языкам которой никак не удавалось по-настоящему лизнуть его хрупкую обшивку. Планета под ними качнулась океанами пурпурной воды, темной зеленью континентов и розовой пеленой облаков. Она казалась жуткой и безжизненной. Корабль начал снижаться, погружаясь все глубже и глубже в неприветливый слой облаков. — По-моему, тебе лучше проверить свой защитный комбинезон, малышка, — сказал Спидбол. — Кажется, мы падаем... — Отбой! Отбой! — кричал Джесс в уши Майку. — Полный отбой! Корабль несло на турбулентной волне, растрясывая до винтика и разгоняя в направлении края трека. На экране переднего обзора мельтешили электрические мошки. Интересно, далеко ли стена? — Отбой, Майк. Немедленно! Если Джесс отдавал Майку такую команду, значит, эту операцию не удалось провести из пита. Должно быть, компьютеры зависли. Майк потянулся к главному тормозу. Скачки напряжения в сети не повредили его, но ведь и другие системы были защищены предохранителями. Он колебался. — Давай, Майк! Полный отбой! —Нет. Майк развернул основные сопла и ощутил поворот корабля. В какую сторону он летел, когда померкли экраны? Он попытался выяснить это, но чертовы пространственные двигатели продолжали зажигаться, когда им вздумается, швыряя его назад при каждом включении. Это было очень неудобно. Единственным безопасным местом в трансфертом туннеле был грув, где эффект турбулентности исчезал. Возможно ли попасть обратно на центральную линию, управляя кораблем интуитивно? — Отбой! Черт возьми! — Нет! Если я задействую главный тормоз, то потеряю весь оставшийся заряд. Если он действительно направляется в стену, лишенное электричества судно будет не в состоянии маневрировать и сможет лишь продолжать двигаться по прямой. Майк поднял руку вверх и наугад отсоединил цепи реактивников. Основные двигатели продолжали работать с перебоями, но они были необходимы для управления кораблем. С их помощью он мог перемещаться только в одном направлении, и у него все еще оставался какой-никакой контроль над углом расположения дюз. Майк посмотрел на амортизирующие приспособления, отмечая, какие из них сжаты, а какие растянуты. Повернул дюзы вправо. Включились основные двигатели, поработали несколько секунд и заглохли. Какое-то время корабль находился в свободном полете, и часть амортизаторов вернулась в нормальное состояние. Остаточное давление, должно быть, создавалось турбулентным завихрением трека вследствие его естественного стремления скрутить любой физический объект до формы наименьшей сопротивляемости. Майку пришла в голову мысль. — Я собираюсь... а, забудь! — слишком сложно, чтобы объяснять в спешке. Он попробовал перейти на другую камеру, но изображение так и не прояснилось. Переключился на камеры бокового и заднего обзора, но то, что они показывали, походило на быстро вращающийся калейдоскоп. Вероятно, проблема заключалась в формировании изображения, а не в самих камерах. — Майк! Майк! — Оставь меня в покое! Я занят! — Ты отодвинулся от стены, — сообщил Джесс. Его голос пробивался через треск эфира и радиопомехи от вылетающих с трека на сверхсветовой скорости объектов — скорее всего это были продукты выхлопа корабля Майка. — Отодвинулся? — Разглядеть слишком сложно, — сказал Джесс. — Низкая разрешающая способность камеры. Снова включились основные двигатели, и Майк застонал от навалившегося на грудь ускорения. Если оно так увеличилось, значит, корабль стал легче, что свидетельствовало о том, что топлива осталось совсем мало. В тот момент он не мог решить, плохо это для него или хорошо. Майк отцентрировал дюзы двигателя, заметив, что вертикальные амортизаторы при этом сжались, и опустил рычаг управления вниз. Шипение амортизаторов стало громче, и они одним щелчком съехали до предельного положения. — О-па... Он поднял дюзы вверх, и амортизаторы расслабились. Продержал их под таким углом до тех пор, пока механизм опять не сработал, медленно сосчитал до пяти, затем поменял угол на противоположный, сосчитал до трех и снова отцентрировал их. Затем основные двигатели заглохли. Майк сделал глубокий вдох, инстинктивно глянул на индикатор топлива, но разобрать показания было совершенно невозможно. — Проклятье. Сколько топлива вмещает в себя это корыто? Майк включил передатчик. — Можешь вывести меня? — Нет, — сказал Джесс. — Видимость нечеткая. Еще заведу тебя в стену. Продолжай делать то же самое, пока тебя не выбросит обратно на трек. — Ладно, но мне надо тебе кое-что сказать. —Что? Основные двигатели снова отключились. — Твой новый корабль — дерьмо, — сказал Майк. «Паук» с визгом тяжело плюхнулся на землю. Майк соскочил с сиденья, направляясь к окну, — и едва не рухнул, когда на тефлоидные коленные сочленения надавила полная сила тяжести. Спидбол качнулся вперед, оперся о стену и прижался к стеклу своим ничего не выражающим стальным лицом. Марджи очутилась там чуть ли не раньше его. Скарфейс перебрался по спине на плечо Майка. И они все вместе нетерпеливо выглянули в окно. — О боже мой... — охнул Майк. Солнце садилось над местом, которое выглядело как величайшая свалка вселенной. Космические корабли, большие и маленькие, развалившиеся на части, с открытыми люками, проржавевшие, засыпанные землей и камнями, поросшие пурпурно-зеленоватыми ползучими растениями и кустарником, простирались, на сколько хватало глаз. По всей равнине были разбросаны огромные валуны из расплавленного железа с никелем, осколки сверкающего черного стекла и взрыхленные кучи темной земли. — Глаз не радует, — прокомментировал Спидбол. — А по мне, так это самый настоящий ад, — прокашляла рация из шлема Марджи. Неподалеку, подняв фонтан земляных брызг и блестящих обломков от обшивки какого-то старого корабля, врылась в почву погнутая металлическая бляха. — Что это было ? — спросил Майк. В корпус «Паука» врезался какой-то камень, столкновение сопроводилось гулким звоном, и над кораблем поднялось облачко пыли. — Мне вдруг показалось, что это не безопасное место, — поделился идеей Спидбол и снова вернулся к приборам, пробуя убедить хоть что-нибудь заработать. — Напоминает слоновье кладбище, — сказала Марджи. — Старые корабли прилетают сюда, чтобы умирать. Еще несколько камней с глухим стуком ударилось о землю, «Паук» завибрировал. — Что-нибудь получается?— спросил Майк. — Приборы все еще бездействуют, но «Паук» жив. — Эй, вы чувствуете это ? — Он дрожит, — сказала Марджи. — Может, нам выйти? — Майк, я не в силах сдвинуть этот чертов аппарат с места. Не хочешь ли ты попробовать? Майк подключился к гнезду — и торопливо отдернулся. Ему показалось, что в мозг не самым дружелюбным образом поспешили ворваться обрывки чужой информации. — Он поломался. — Верно, — согласился Спидбол. — И чем дольше мы здесь остаемся, тем больше вероятность того, что и нас прижмет более основательно. — Похоже, это конечный пункт подпространственного туннеля, Марджи. Я считаю, что нам лучше выйти. — Тебе легко говорить, — запротестовала она. — У меня осталось не так много воздуха. Что, если нам придется задержаться здесь надолго? — Это же не специальное судно, — сказал Спидбол. — У нас нет способа взять пробу наружного воздуха, кроме как прибегнуть к помощи твоего космокомбинезона. В нем есть датчики. — Он тестирует окружающую среду только на кислород, — предупредила Марджи. — К тому же все мониторы токсичности находятся внутри. — Ничего, — сказал Спидбол. — Дай его мне. Я надену его шиворотнавыворот и передам тебе, что он показывает. Еще один камень шлепнулся на землю, чуть не зацепив «Паука». Внутри кабины все зазвенело. — Давай, детка, — поторопил Спидбол. — У нас не так много времени. — Ладно, ладно, — она неохотно подняла свой лицевой щиток, открутила и стащила с головы шлем. Затем перчатки. Марджи как раз трудилась над боковой застежкой, когда «Паук» издал пронзительный звук. — Что это? Затем борта «Паука» распались в разные стороны, словно разрезанные вдоль невидимых линий, и на месте кабины образовался зев, в который устремился вечерний воздух. Марджи потянулась за шлемом, но тот со звоном упал на землю. С широко вытаращенными глазами она обернулась к Спидболу, сдерживая дыхание и раздувая щеки. ГЛАВА 12 ▼▼▼ «Забияка» вдруг перестал подскакивать, и противоударные устройства, вздохнув, распрямились. Майк предположил, что, вероятно, он уже пересек финишную черту и трансферный туннель выбросил его обратно на главный трек. — Ну как, теперь отбой? — спросил Джесс. — Вокруг тебя движение. На экранах по-прежнему отражалась сплошная мешанина. — Я готов! Он только дотянулся до ручки главного тормоза над головой, когда заработали атомные двигатели. И тут же заглохли, а вместе с ними и все системы корабля. Некоторое время Майк летел в полной тишине. Без источника питания микрофоны, доносившие до него шумы кабины, умолкли. Где-то снаружи охладительные насосы дожимали воздух, и, работай приборы, он бы увидел, что температура в двигательном отсеке стремительно повышалась. Майк высвободился из ремней, безопасности и нырнул под запасную консоль, которая располагалась напротив кресла второго пилота. Включил фонарик на запястье, затем снял крышку и изолировал блок питания компьютера. В целом все выглядело нормально: никакого дыма или сожженных деталей — но это еще ничего не значило. Майк перебирал электрические цепи, пытаясь заметить признаки неполадок через покрытое пленочкой испарений стекло шлема. —Черт побери... Его здорово подташнивало. Финал решающей гонки в его жизни — и каков: он распластался под центральной консолью, голова засунута под приборную доску, руки наугад шарят среди невидимых переключателей. Ему в конце концов все-таки пришлось поднять запотевший лицевой щиток. Разность давления ощутимо ударила по ушам, и Майк приоткрыл рот, чтобы выровнять его. Корабль полнился зловещими скрипами, щелчками, в воздухе витали запахи раскаленного металла и плавящейся пластмассы. Охладительные насосы давно прекратили работу. — Припекает... — пробормотал Майк. Утер покрытое капельками пота лицо жесткой перчаткой и сморгнул соринку из глаза. Еще десять или пятнадцать бесконечных секунд потребовалось, чтобы найти нужный ряд кнопок на панели источника питания. Потом он перещелкнул последовательно расположенные крохотные тумблеры, отдельно обесточив тактический компьютер. Поднялся, опустил щиток и повторно потянул на себя основной тормоз. В наушники устремились беспорядочные шумы — грохот и уханье борющегося с сопротивлением корабля, урчание запускающихся насосов, звеняще-гудящие сирены, предупреждающие о грозящей катастрофе. Джесс и Энди одновременно кричали ему по разным линиям: — ...каких обстоятельствах не — ...проведение еще нескольких... включай свои основные — на треке компьютерных проверок на надеж... желтый свет и появление... лидерность... телеметрических приборов... .. .корабля ожидается в любую... из-за сбоя системы флуктуациями... — Я возвращаюсь, — заявил Майк, игнорируя обоих. Он в третий раз переключил камеру. Помехи на экране, темный фон. Наконец вид прояснился и показались дымящиеся сопла лоснящегося черно-белого корабля в десяти метрах от него. Это был корабль Тайлы «Скользкий Кот». Он быстро падал вниз, сотрясаемый турбулентной волной. Майк напрягся, пытаясь уклониться с помощью реактивников. «Забияка» отреагировал великолепно, как будто ничего не случилось. Майк проверил свое положение: еще полтора круга. Невероятно, он летел вторым. — У меня еще есть шанс! — Ответ отрицательный, — отозвался Джесс. — Они только что сняли тебя с дистанции из-за проблем с управлением. — Но все в порядке! Я отключил тактический компьютер. Из-за скачков напряжения в программе произошел сбой. Но сейчас... — Не имеет значения. Они... На связь вышел Центр Контроля Движения: — «Забияка», покиньте трек у следующего пит-лэйна. Оставайтесь в своем ангаре техобслуживания и ждите инспекционной проверки. —Но это займет... — Немедленно покиньте трек, «Забияка». Приближался пит-лэйн, но Майк не сделал никаких приготовлений, чтобы выйти с трека. Это было попросту несправедливо. После стольких перипетий, оставшись в живых в трансфертом туннеле... и теперь, когда гонка почти закончена. Времени пройти инспекционную проверку и успеть вернуться на трек почти не было. Как они могли поступить так с ним? Разве они не знали, как важно для него выиграть эту гонку? Вход в пит-лэйн остался позади. Майк включил передатчик: — Центр, это «Забияка». Будьте любезны, объясните, как... — «Забияка», вы дисквалифицированы. Немедленно покиньте трек, или ваш пит будет оштрафован. Майк не мог в это поверить. Он был так близко, и корабль сейчас находился просто в превосходной форме, и... — Брось, Майк, — сказал Джесс. — Поговорим об этом позже. — О, на это можешь рассчитывать. Он в бешенстве крутнул рычаг, и «Забияка» вывернул из грува в ироничном победном витке... Глаза Марджи полезли из орбит от напряжения. — Между прочим, уже можно дышать, — сказал Спидбол, высовываясь из «Паука». — Кажется, Скарфейсу здесь нравится, — заметил Майк. Марджи протестующе покачала головой. — Тогда он, должно быть, тоже сдерживает свое дыхание, — продолжал подтрунивать Майк. — Ждет, пока ты... Скарфейс громко заверещал, кивая своей маленькой рептильей головкой. Марджи, замычав от негодования, замахнулась на него. Наконец она сдалась, выдохнув остатки воздуха. Наполнив легкие в судорожном вдохе, она тут же сделала глубокий выдох, вся покраснев. Затем осторожно принюхалась. — Ну как? — спросил Спидбол. — Пахнет... ржавчиной... и кислятиной... как на самой настоящей свалке. — Она несколько раз глубоко вдохнула, медленно возвращаясь к нормальному дыханию. — Честно говоря, здесь воняет. — Договорились, — сказал Спидбол, — давайте выбираться отсюда. — Я никуда не пойду, — заявила Марджи. Спидбол подхватил ее и перебросил через борт. — Ишь ты, — бормотал он. — Давай, Майк, ты следующий. Вместе они перебрались через борт и соскочили на мягкую взрыхленную почву. Скарфейс замахал крылышками и опустился на плечо Майка. Спидбол почистил шлем Марджи и протянул ей. — Сгодится на что-нибудь. Она вырвала шлем из его рук и проверила, целы ли зажимающие скобы. — Если на нем сломались защелки... — Ты... ладно... — сказал Спидбол. Он, казалось, думал о чем-то своем. — Я еще не позеленела, ты хотел сказать. Спидбол пропустил ее слова мимо ушей. Он прошел несколько шагов вперед и остановился. — О, нет... — Что ты увидел? — спросил Майк. — О боже мой, — механический человек пустился бежать к свалке. — Что он делает? — спросила Марджи. — Не знаю, — бросил Майк, сопровождая Спидбола до ближайшего кратера, полного металлического лома. Что это? Они стояли над остовом разбившегося корабля, вглядываясь в останки. Наверху лежала погнутая металлическая пластина. Маленькими буквами на нем было написано «...04 Воздушный Акр...» — Это корабль Элис Никла, — произнес Спидбол. — То, что от него осталось. Он спустился в кратер и стал пристально рассматривать обломки. Скарфейс слетел вниз и завис над искореженной поверхностью, слегка дотрагиваясь до нее, обнюхивая и пробуя на язык. Он зарычал. Метрах в десяти от них просвистел камень, и Майк заколебался, а затем спустился к Спидболу, пытающемуся разобрать почерневший металл. — Что происходит? — спросила Марджи, подойдя к краешку кратера. — Один наш друг, — сказал Спидбол, не оглядываясь. Сервомоторы, приводящие в движение его руки, натужно гудели. — Я вижу кабину. — А Элис?.. Спидбол перестал копать и сбросил Скарфейса с металлической поверхности. — Она здесь, как и была. Тебе лучше не смотреть. Но... — Я не шучу! — Спидбол схватил Майка за локоть и оттащил от обломков. Скарфейс, хныкая, носился над головой Майка. — Она ведь погибла, правда? — спросила Марджи. — Ей так и не удалось пройти через входной туннель, — сказал Спидбол. — К тому времени, когда ее корабль достиг основной трассы, от него остался лишь расплавленный кусок металла. — Но Гоночная Лига сообщила о голубой вспышке. — Должно быть, часть корабля начисто снесло и она дезинтегрировала при прохождении подпространственного барьера. То, что осталось, прилетело сюда. Еще один метеоритный дождь загрохотал по свалке. Спидбол посмотрел вверх. — Здесь небезопасно. — Он помог Майку подняться по отвесному склону. Майк оглянулся. — Забудь это, — сказал Спидбол. — Тут уж ничего не поделаешь. — Мы могли бы похоронить ее. — Ее скоро похоронят. Они присоединились к Марджи, стоящей у края кратера. — Темнеет, — сказала она. — Кто-нибудь захватил с собой сандвичи или еще что съестное? — Не-а, — отозвался Майк. — Ну, здорово, — возмутилась Марджи. Камни снова посыпались на равнину. Майк повернул голову и заметил, как из фиолетового вечернего неба, метрах в пятистах от земли, выползало пыльное облако. — Там выход в подпространство, — указал он. — Туда мы и направимся, — сказал Спидбол. Майк резко обернулся. «Паук» схлопнулся и подымался в воздух. Неожиданно он резко накренился к земле и исчез за чахлыми деревцами на краю свалки. Скарфейс заверещал и захлопал крыльями. — Когда он вернется? — спросила Марджи. Майк посмотрел на Спидбола, и тот сказал: — Она твоя маленькая подружка. Можешь сказать ей... После гонки Майк, как положено, явился в госпиталь Питфола и был направлен в приемную. Он прибыл как раз тогда, когда Розенберг, финишировавший вторым, исчезал в противоположной двери. В приемной находился и еще один человек, но Майк его не узнал. — Садись, — предложил мужчина. — Это ненадолго. Майк присел. — Это то, что я думаю? Малый энергично кивнул, затем откинул рукой упавшую на глаза длинную прядь рыжих волос. Майк поборол импульс дотронуться до своих скудных отростков. Вхождение в команду Бландо спасло-таки его от еще одной обязательной стрижки, но эффекта от этого пока видно не было. Рыжеволосый парень взглянул в сторону двери, затем наклонился к Майку. — Я пришел всего лишь пятым, так что, ты же понимаешь, это не имеет для меня никакого смысла. Черт, они даже не проинспектировали мой корабль. А ты как? Ты ведь не Мишима, нет? — Нет. Мишима вернулся на трек и финишировал третьим. — Я бы и не узнал, — сказал рыжий. — Я никогда с ним не встречался. — Он японец. — Как это? — Ну, знаешь, восточный человек. Внешне он совсем не такой, как я. — Наверное, волос у него побольше. — И это тоже. Ты что, не с Земли? — Нет. Я родился на корабле, который летел из одного места в какое-то другое. Японец, говоришь? Я никогда не изучал историю. Майк кивнул. — Так как ты? — повторил парень свой вопрос. — Меня дисквалифицировали. — И притащили сюда? Какого черта? Они же не всех проверяют? — Я не знал, что они вообще кого-то проверяют. — Да, в последнее время Питфол стал сущим адом. — Он обвел глазами комнату, проверяя углы на потолке, затем наклонился еще ближе к лицу Майка. — Эй, парень, я знаю способ все уладить с анализами. Чистые анализы, не важно какие: кровь, мозг, моча — анализы чисты. Ты сможешь прыгать, как... — Нет, спасибо. — Как скажешь. — Он оглядел Майка. — Тебя один раз уже прищучили, могут и второй раз. — Что ты хочешь сказать — прищучили? Я не употребляю наркотиков. — Но я же вижу, что ты в тюряге сидел. Майк похлопал по своему стриженому черепу. — Это не тюрьма, приятель, а муниципальная служба. Между гонками я должен был чем-то заниматься. Такой здесь закон. — Как скажешь. — Я никогда не употреблял хайп. Никогда. — Тогда почему ты здесь? Почему тебя дисквалифицировали? — Технические дела, приятель. Отключение системы безопасности. — Как скажешь. Внутренняя дверь с треском распахнулась, и оттуда появился Розенберг. Вид у него был такой, словно его только что хорошенько отделали. За его спиной Майк увидел аппарат из нержавеющей стали и противные пробирки с пробами мозга. Розенберг крутнулся и прокричал в комнату для анализов: — Жаль, что разочаровал вас, доктор. — Он повернулся и задержал взгляд на Майке. — Это оскорбительно! — Мне-то это хорошо известно, — отозвался рыжеволосый. В дверях появился доктор, обозревая комнату несколькими парами стебельковых глаз. Говорящее устройство, закрепленное на его шее, прошипело. — Следующее тело на обследование, пожалуйста. Майк откинулся в кресле и уставился в потолок. Наконец с места сдвинулся рыжий. — Похоже, это я... — Мне холодно, и я хочу есть, — заявила Марджи. — Не будь землянкой, — укорил ее Спидбол. — Не называй меня так! Кромешная тьма разлилась по склону холма. Они набрели на руины — их окружали валуны из древнего гранита, скрепленные голубыми стальными прутьями. Это был старый, но отнюдь не первозданный ландшафт этой планеты. — Кто-то поработал над планетой, — произнес Спидбол. — Терраформирование? — спросил Майк. — Неужели? — Подумай сам, — сказал Спидбол. — Обитаемые планеты редко встречаются вокруг красных карликов, а эта не только обитаема, она еще и замечательно близкая копия Земли — гравитация, атмосфера, температура. — Здесь слишком холодно, — не согласилась Марджи. — Прекрати, — оборвал ее Майк. — Ты же не слышишь, чтобы Скарфейс жаловался. — Он уже спит, — сказала Марджи. — Еще одно, — продолжил Спидбол. — Эта планета совсем уж не так велика, как можно было бы ожидать, исходя из ее гравитационного поля. Из чего они сделали ее ядро — из платины? — Кто они? — спросил Майк. — Знаешь, что я думаю? — сказал Спидбол. — Те, кто поработал над этим местом, — те же самые, кто приложил руку к Энигме. — Над Энигмой никто не работал, — возразил Майк. — Ее нашли уже такой. — Верно, вместе с «Пауком». Ты считаешь, что эта тоже сформировалась естественным путем? — Ну... — Ладно, — перебила Марджи, — теперь я готова выслушать сказку на ночь. — Я правильно тебя понял? — спросил Майк. — Не знаю я никаких сказок, — отрезал Спидбол. — Ты что, никогда не был ребенком? — Был, но в моей памяти кто-то изрядно покопался. Как насчет твоей, Майк? — Боюсь даже заглядывать туда. До сих пор он управлял своим ПН, не думая о прошлом — он боялся, что какой-то части его не хватает. Что, если та неумеха сделала какую-нибудь ошибку при переписывании? — Рано или поздно тебе придется заглянуть туда, — сказал Спидбол. — Это подходящий случай проверить качество твоих пленок. Я хочу сказать: жалею, что я не уделил достаточно внимания своим пленкам. — Может быть, в другой раз. — Ну, давай, — попросила Марджи. — Всего одну сказочку. — Я не собираюсь копаться в своих мозгах, — запротестовал Майк, — А что, если это сделаю я? — спросил Спидбоя. — Я ничего не поврежу. — Это самое меньшее, что ты можешь сделать, — сказала Марджи. — Учитывая то, что вы вытащили меня сюда даже без куска хлеба с сыром. — Ну, не знаю... — замялся Майк. — О, пожааааалуйста... — проскулила она таким пронзительным голосом, от которого могла слезть ржавчина с сотни валяющихся на свалке кораблей. — Я очень прощу! — Ладно, ладно! — Все будет отлично, — заверил Спидбол. Он быстренько отворил дверцу на плече Майка. — Будь осторожен. — Я не буду ничего вытаскивать, — сказал Спидбол. — Ты даже не заметишь, что я в тебе. Майк съежился и почувствовал, как что-то теплое и влажное с запахом мяты омыло его тело. Он смутно различал слова Спидбола: — О, это должно быть здорово — маленькое приключение с рефрижераторам. — Это скучно. — Погоди минутку — не так уж и скучно. Я вижу, что тебе сделали предложение. —Да, ну... Майк услышал хриплый голос, произносящий: «Парди-парди?» Четыре руки высунулись из полосы неясного света. — Полосата, — сказал Майк. — Кажется, вспоминаю. — Ты отверг ее. — Эй, мне надо было позаботиться о рефрижераторе. — Конечно. — Ну как там со сказкой? — поинтересовалась Марджи. — Поищи что-нибудь другое, — сказал Майк. — Дай мне еще немножко посмотреть на это; может, там еще какиенибудь цыпочки кувыркаются. — Я таких не помню. — Минутку, что за черт ? — Что там? Еще цыпочки? — Ты знал, что за тобой кто-то следит ? — В самом деле? Забавно. Я думал, может, это... — Это правда, и это не шутка. Посмотри сам. Майк «мигнул». Темнота ночи сменилась темнотой узкого коридора Питфола. Что-то, щекотнув, проехалось по уху, и он протянул руку, чтобы почесать его. Впереди раздался грохот от сильного столкновения. — Да, так что? — Надо немножко подкрутить, — сказал Спидбол. Сценка стала ярче и зернистее, и Спидбол воспроизвел ее снова. На этот раз Майк видел, как белый рефрижератор со вмятинами от ударов проплыл по коридору, снеся светильник. Что-то, прожужжав, опять щелкнуло его по уху. — Что это было, черт возьми? — Что было что? — спросила Марджи сонным голосочком. — Где моя сказка? — Кто-то стрелял в тебя, — сказал Спидбол. Он прокрутил сценку еще раз в замедленном темпе. Теперь вращающаяся зеленая пулька была видна отчетливо. Она прошла как раз за правым ухом Майка, взъерошив коротенькие волосики кинетической волной. — Это биопак, — объяснил Спидбол. — Он входит в тебя, и но следующий день твои кишки превращаются в пюре. Майк потянулся было к своему уху, но на стальной голове ушей не обнаружил. — О! Прожужжала еще одна пуля, высекая слабые искры из стен шахты. Звук стал громче, и он услышал, как она врезалась во что-то другое чуть ниже, там, где мгла коридора перемешивалась с ярким светом. — Зачем кому-то нужно меня пристрелить? — Не знаю. Я предпринимаю расследование. — Где, черт побери, моя сказка? — зевнула Марджи. — Здесь что-то странное, — сказал Спидбол. — Кто-то оставил открытым черный ход. — Да. Это могло оказаться фатальным. — Ты думаешь, это было сделано порочно ? — Пока непонятно. Возможно, мне повезет, если я покопаюсь рядом. Спидбол вновь погрузился внутрь. За время его отсутствия Майк прокрутил сценку с рефрижератором назад, пока не дошел до момента, где у него впервые возникло ощущение, что за ним следят. Он прошелся туда-сюда по переполненному коридору, чертов рефрижератор все время пугался у него под ногами. Наконец ему удалось вычленить кадр, когда он краем глаза уловил за спиной тень. — Эй! — Что? — Увеличь-ка вот это. Кажется, этот парень меня преследовал. Спидбол сделал изображение ярче; но фигура мужчины так ,и не стала достаточно четкой, чтобы его можно было опознать. — Ничего, — сдался Майк. — Это занимает некоторое время. — Но почему этот парень меня не прикончил ?Я был там совсем один. — Наверное, он подумал, что ему это удалось, — сказал Спидбол. — Посмотри. При воспроизведении Майк отвернулся от стены коридора, прикрыв лицо руками. Майк был озадачен. — Ах да, вспомнил, — сказал он. — Вокруг меня летал оторвавшийся магнитный держатель, он-то и зацепил меня по носу. Чертовски больно. — Ну вот, — сказал Спидбол. — Звучит убедительно. — Еще бы. Спидбол показал Майку, как увеличивать изображения самому, затем вернулся к собственным исследованиям. Майку показалось, что он делает все это ужасно небрежно. Майк перемотал вперед, чтобы найти момент, когда первый биопак скользнул рядом с ухом. Он прокручивал его снова и снова, и каждый раз у него по спине ползли мурашки. Он заставлял пулю замереть в воздухе и пытался взглядом пригвоздить ее к полу. Смерть в капсуле... — Перестань валять дурака! — Спидбол вынырнул. — Ладно, слушай: я кое-что нашел. В тот день, когда ты обедал в интендантстве, был включен домовизор. — Я знаю, но не обращал на него особого внимания. — Не имеет значения. Ты слышал его как фон всего происходящего. Слушай теперь. Спидбол воспроизвел сценку: репортаж о разрыве перегородки, разграничивающей сферы с разным давлением в шахте в непосредственной близости от пита Джесса. В течение двадцати минут как раз за запасным входом царил чистый вакуум. — Я не помню никакого разрыва. Спидбол прокрутил сценку назад. Майк разговаривал с Джессом в пите, как вдруг помещение завибрировало. «Что это было?» — спросил Майк. Джесс ответил: «Понятия не имею». — «Должно быть, вечеринка по соседству», — предположил Майк. — Оно? — Время совпадает, — сказал Спидбоя. — Я не верю этому. — Поверь. — Боже мой, я чувствую себя идиотом. Уже дважды кто-то пытался меня убить. — Трижды, — сказал Спидбол. — Я только что наткнулся еще на один случай. Новая сценка. Майк без особого энтузиазма торговался со странным пожилым продавцом леденцов перед центром проверки защитных комбинезонов. Неожиданно мужчина вздрогнул, и рот его вспенился слюной. Вот он уже падает прямо на асфальт. «По-видимому, реакция на хайп», — говорит Майк. Спидбол прокрутил сценку назад и замедлил ее, фокусируясь на лице человека. — Видишь? Мужчина медленно дернулся. Спидбол опять отмотал назад, наблюдая за линией движения его головы и шеи. — Вот!— Он еще раз воспроизвел сценку, в ультразамедленном режиме, и Майк увидел, как стрелка размером с комара впилась мужчине в затылок. — Вот отчего он упал. Готов поспорить, это предназначалось тебе. Мужчину затрясло. — Ради бога, выключи это! — Она могла быть начинена хайпом, — предположил Спидбол. — Свалила его на землю, но, судя по виду, он оказался очень вынослив. Тебя бы она наверняка убила. — Кто, черт возьми, занимается этим ? — Я все еще ищу. Майк продолжил искать сам и дошел до того дня, когда верзила в гудийровском комбинезоне преследовал его в вентиляционной шахте. Сначала он прокрутил сценку, чтобы проверить, не стрелял ли в него этот парень. Он не стрелял. Затем Майк просмотрел нечеткие кадры коридорной толпы — краткие сцены, зафиксированные боковым зрением или пойманные неумышленно, когда он обернулся выяснить причину всплеска смеха за спиной. Лица — голубые, красные и желтые, плотные, мясистые или сплющенные; головы болтаются из стороны в сторону или подняты, глаза выпученные, потупленные или вовсе отсутствующие... — Вон там! В середине этого невиданного скопления он обнаружил торчащий из-под черной бейсбольной кепки клок зеленых волос. Мужчина отвернулся, и Майк ждал, пока его голова повернется. Но в это время нечто исключительно уродливое закрыло поле зрения. Майк увеличил фокус и подвигал картинку вперед-назад, но видимой части лица было просто недостаточно, чтобы сказать наверняка. С другой стороны, много ли Майк знал людей с зелеными волосами, которые имели на него зуб? Что-то забрезжило в памяти. Он заново вернулся к сценке в пите, незадолго до того момента, когда раздался приглушенный взрыв. Джесс наморщил лоб и проговорил: «К слову, об испортившемся мясе, твой дружок Дувр Белл был здесь совсем недавно». — Сукин сын. — А вот этого не надо, — произнесла Марджи. — Я хочу приличную сказку. *** Майк вернулся в темноту холодной гранитной плиты. — Теперь я знаю, кто за мной гоняется. Это Дувр Белл. — Конечно! — Что ты имеешь в виду: конечно? — А, Майк, пожалуй, я лучше покажу тебе кое-что — я прихватил это из компьютерной сети до того, как мы ушли. Это информация ограниченного доступа, так что тебе неоткуда было узнать. Темнота исчезла, и Майк обнаружил, что двигается... ...по людному Стрипу, огибая пешеходов, вниз по проходу и через разнесенную в щепки дверь с надписью «ТАТУИРОВКИ»... в маленькую комнатку, раздвигая занавеси в убогое помещение с перевернутыми стульями... Полиция Питфола — сердито орущие люди в зеленых защитных комбинезонах протискиваются сквозь толпу... и на полу — безобразно сваленные в кучу два тела в загадочных позах; работающий домовизор отбрасывает на них световые блики... (Майк не мог поверить своим глазам. Делец с черного рынка мертв. Женщина, записывавшая его пленки, мертва. В этом не было никакого смысла.) ...камера приблизила фокус, когда полицейские разжали руку женщины... в ее кулаке был зажат клок зеленых волос... — «Дувр Белл», — подумал Майк. — О, нет, — сказал он. — Теперь нам придется вернуться. Я должен каким-то образом предупредить... себя. Мысль о другом Майке вызвала у него странное ощущение. О настоящем Майке... — Я, — потребовала Марджи, — все еще жду. — О, черт, — Спидбол снова нырнул в память Майка. Наконец он нашел историю, которую мама Майка рассказывала ему восьмилетнему: что-то о трех самодовольных поросятах, строящих хижины в лесу. Спидбол даже рассказывал ее точно таким же голосом, как и мама. Но Майк не мог его слушать. Мысли о смерти уже поселились в его голове. К тому времени, как Майк вернулся в пит Джесса, Энди Викл уже закончил осмотр корабля. — Ты был прав, — сообщил он. — Тактический компьютер сбрендил и начал беспорядочно запускать реактивные двигатели. Все остальные компьютеры, получив его вводные, тоже окочурились. — Как это могло случиться? — спросил Майк. — Я пока не знаю, — сказал Энди. — Электрическое замыкание на какомнибудь участке. — Не повезло так не повезло, — посочувствовал Джесс. — Я мог выиграть эту гонку! — Не хнычь. Майк посмотрел на Энди. — Что ты хочешь сказать: не хнычь? Я что, хнычу? Я только сказал, что мог выиграть эту гонку, и все. Это, по-твоему, хныкать? Энди пожал плечами. — Могу сказать только, что в трансферном туннеле ты отличился, Майк. Я не знаю, как тебе удалось избежать столкновения со стенами. Я действительно не знаю. — Ты запросто мог там погибнуть, — сказал Джесс. — Или «уйти в перелет». Я не знаю ни одного мастера, который вслепую пролетел бы через трансферный туннель. — С реактивниками, которые включаются сами по себе, — добавил Энди. — И основными двигателями, выключающимися, когда им вздумается. — Лежать бы тебе где-нибудь на гранитной плите, — продолжил Джесс. Майк отвел глаза в сторону — его пробирала дрожь. Лучше бы они прекратили свои излияния. Черт возьми, у него же есть пленки. Он собирался жить вечно... — Классный полет, Майк, — повторил Энди. — В самом деле. — Что, классный полет? — Майк перебросил свой шлем Осо. — Могло быть и получше, разве нет? — Это всего лишь одна гонка, Майк, — утешил Джесс. — Ты уделаешь их в следующий раз. — Всего лишь одна гонка! Разве ты не понимаешь... — Это даже не было настоящей гонкой, — сказал Джесс. — Вся эта программа мастера — чистый блеф. — Неужели? Эй, извините, что размечтался, но я здесь пытаюсь поправить свою карьеру. — Ты получил работу. Майк посмотрел по сторонам и не смог сдержать презрительной ухмылки. — Не хочу показаться грубым... — Не говори этого, Майк, — посоветовал Энди. — Это действительно работа. И я не думаю, что ты вправе... —Да? — Это настоящая работа, — сказал Энди. — Не какой-то там дурацкий шоу-бизнес... — Я мог бы стать мастером, — возразил Майк. — Именно так: мастерпилотом. Ну и что с того, что это всего лишь рекламный трюк? Сертификат мастера подлинный. Я проверил это. Его нельзя отобрать без разбирательства в Лиге. — Они что-нибудь придумают, — охладил его пыл Джесс. — Ты не знаешь, что они за люди... — О, а ты у нас, оказывается, специалист по этике межличностных взаимоотношений? — Майк, это... — Есть более надежные способы раздобыть сертификат мастера, — сказал Джесс. — Эти люди... —Так что они? — Гэйяре плевать на тебя. — Ты не знаешь, о чем говоришь. — Я хочу, чтобы ты забыл об этой программе. Майк издал резкий смешок. — Полагаю, мне придется это сделать. После сегодняшнего... — Не пойми меня неправильно, Майк, — продолжал Джесс. — Ты все еще в числе участников. Ты набрал достаточно очков в гонке по прямой, и твое положение на момент дисквалификации... — Я все еще участвую? — Официально. — Это здорово! — Черт возьми, Майк... — Эй, это моя жизнь. — Но это мой корабль. Майк начал было отвечать, но запнулся. Джесс не смотрел на него. — Что ты сказал? Ты не поддержишь меня во время последнего отборочного тура? Джесс не ответил. Майк посмотрел на Энди. — Он это серьезно? — Кажется, да. — Я не могу взять корабль? Джесс не отвечал. — В таком случае, я считаю, что больше нет смысла оставаться здесь, разве не так? — переспросил Майк. Никто не ответил ему. — Я вам не верю, ребята, — сказал Майк. Он чувствовал себя разбитым... и что еще хуже, он испытывал весьма неприятное чувство, что на этот раз виноват во всем был только он сам. Он медленно направился к двери. Никто не остановил его. ГЛАВА 13 ▼▼▼ Не только со времени эпизода с рефрижератором у Майка появилось сильное ощущение, что в коридорах Питфола за ним ведут слежку. Оглянувшись несколько раз назад и не заметив ничего необычного, он обозвал себя параноиком. Но, протискиваясь по битком набитому кольцевому переходу, Майк краем глаза обнаружил, что за ним кто-то крадется — проблеск зеленых волос, и ничего больше. — Дувр Белл. Все совпадало. Спидбол как-то упоминал, что Белл искал его. Майк остановился, чтобы дать возможность догнать себя, но затем подумал: минутку, у меня нет времени выслушивать его очередную глупую тираду. Может быть, как-нибудь позже. И он нырнул в дешевую забегаловку, прошмыгнув за спиной крупного желтого инопланетянина, который как раз вплывал в проход. — Эй, ты! — окликнул тот. — Разливаешь супы. — Сор'ри, сор'ри, — извинился Майк, быстро оглядываясь назад. Перед желтым толстяком выстроились в ряд на стойке шесть тарелок супа, и он макал, хлебал и полоскался во всех них одновременно. — Не поперхнись, — посоветовал Майк. Он закрыл за собой дверь уборной и взобрался на бачок. Ерши в подставке закачались и задребезжали об унитаз. Раздался грохот, и Майк проводил взглядом утопленные им щетки. — О, черт! Майк продолжил работу. Он выломал решетку вентилятора и выбрался в воздухопровод. Через пять минут он снова был в коридоре, но только с другой стороны кольца, и дурацки улыбался. На-ка выкуси, Дувр Белл. Майк неуверенно мялся у дверей пита Лека Крувена, мысленно накачивая себя. Это сработает, твердил он себе. Это должно было сработать. Майк прижал опознаватель на запястье к считывающему устройству замка. — Я доложу о вас, мистер Мюррей, — сказала дверь. Мгновением позже с ним связался Лек и, смеясь, предложил пройти в его офис. Клацнули замки, дверь с шипением уехала внутрь. Майк переступил через высокий порог. Рубка была необитаемой и доверху захламлена вышедшими из строя панелями управления, пристяжными ремнями и битыми ящиками с ржавыми запчастями. Через изолирующее стекло просматривался ангар, где на тросах, покачиваясь от медленных гармонических колебаний, парил «Скользкий Кот». В ангаре тоже никого не было. Майк пересек рубку и подошел к комнате Лека. Изнутри доносились голоса и смех, точно там шла вечеринка. — Эй! — улыбаясь, он шагнул в открытую дверь. Ощущение вечеринки быстро улетучилось. Вся команда была в сборе: Эндрю, Дуайн и Таила Рогрес — угрюмые, и видно было, что всем им не по себе. Смеялся один только Лек. — Майк! — позвал Лек. — Входи! Эндрю поклонился, обращаясь к Майку в сдержанной кембриджской манере, которая так странно противоречила с его кожей цвета красного кирпича, придававшей ему разъяренный вид. — Давненько мы тебя не видели, Майк. — Ты ведь знаешь, как это... Дуайн обхватила его всеми четырьмя руками. — Я скучала по тебе, малыш. Таила с подозрением глянула на него, но ничего не сказала. Ее длинные рыжие волосы были заплетены в косу, туго подколотую к голове — гоночная мода, по ее словам, — чтобы шлем не спадал. Майку нравилась любая ее прическа. — Вот здорово! — воскликнул Лек — В тот самый момент, когда мой второй пилот приходит, чтобы сказать, что ей все осточертело, как в дверь просовывает свою маленькую лысую головку совершенно превосходная замена. Разве это неудача? — Я не говорила, что ухожу, — тихо, но с еле сдерживаемым раздражением возразила Таила. — Но мне надоело заниматься этой чушью. — Какой именно чушью? — спросил Лек, подмигнув Майку. — Ты знаешь, о чем я говорю. В разговор вступил Эндрю: — Все мы очень озабочены, Лек. — Озабочены чем? — Той проблемой, чтобы каждый мог... — Здесь нет никакой проблемы. Таила, — сказал Лек. — Хочешь уйти — замечательно. Хочешь участвовать в программе мастера — бесподобно. Майк может занять твое место. Разве нет, Майк? — Нет, не может, — отреагировала Таила. — Майк работает у Джесса. — Вообще-то я оттуда ушел, — сказал Майк. — Вот это да! — воскликнул Лек. — Босс... — заговорила Дуайн. — Что? Ты тоже покидаешь нас? Великолепно, везде полно корабельных механиков. У некоторых из них рук даже больше, чем у тебя. — Я ничего не сказала. — Наверное, я зайду в следующий раз, — смутился Майк. — Нет-нет, останься! — вскричал Лек. Он засмеялся. — Мы празднуем недавнюю победу Тайлы. — Да, но... — Чем я могу тебе помочь? Улыбка промелькнула на лице Майка. Он украдкой взглянул на Тайлу. — Честно говоря, я искал корабль. — О господи, — выдохнула она. Майк взглянул на Лека. — Послушай, остался еще один квалификационный заезд по программе мастера, и Джесс... ну, он решил, что лучше не... э... ну... Майк улыбнулся, и Лек улыбнулся в ответ, глаза его блестели, губы шептали: — Великолепно. Таила поймала взгляд Майка. — Можно тебя на минутку? — Нечего вам шептаться, — оборвал Лек, — все решено: Майк возвращается ко мне. Таила, ты можешь идти дуться куда-нибудь в другое место. — Лек, я только сказала, что тебе следует... — Убирайся. Жестокая улыбка внезапно заиграла на его губах и так же быстро исчезла. Таила ошеломленно замерла. — Мммм? — протянул Лек. — Прекрасно, — она двинулась к двери, обходя Майка. Остановившись, заглянула ему в глаза; ее лицо оказалось так близко, что у него закружилась голова. — Не будь ослеплен амбициями, малыш. — Что? Но она уже ушла. И не оглянулась. В комнате повисла тишина; Эндрю с Дуайн лишь обменивались взглядами. Лек сказал: — Пора, ребята. Вы остаетесь или как? Никто не ответил. Майк услышал, как лязгнул замок, но дверь в коридор уже закрывалась, когда он обернулся. Таила ушла. — Возвращайтесь к работе, — сказал Лек. — Если вы, конечно, собираетесь работать. Они вышли, осторожно обходя Майка в дверях. Ему казалось, что на их смущенных лицах проглядывало гложущее их беспокойство от так и не принятого решения. Но лица их были лицами инопланетян, и нельзя было быть уверенным, что за ними скрывалось. Лек засмеялся, и Майк удивился звучанию этого смеха — такой легкий и счастливый, без капли иронии или горечи, как будто он напрочь забыл о противостоянии со своей командой. — Эй, приятель! — окликнул он. — С возвращением! Все будет классно! Майк улыбнулся в ответ и понял, что скрывать мысли можно и за человеческим лицом... Примерно с километр они поднимались по тропе, пролегающей сквозь заросли кустарника к вершине небольшого холма. Там они остановились, чтобы рассмотреть раскинувшийся перед ними вид. Майк оступился и шлепнулся на землю. — Чертова гравитация! — О, вставай, — сказала Марджи. Спидбол посмотрел на него сверху вниз. — Ты ведь не слышал, чтобы Марджи жаловалась... — Я голодная! — ...на гравитацию, — закончил Спидбол. — С другой стороны, может, тебе подрегулировать функцию имитации тела? Сердце Майка бешено билось, и ему трудно было сохранять ритмичность дыхания. — Так ты считаешь, что это решит проблему? — Я очень не люблю сарказм, — ответил Спидбоя. — Отсюда видно всю свалку, — позвала их Марджи. — А ты-то почему не устала? — Я работаю на Игровой площадке — в часы повышенной гравитации. — Она, должно быть, ненормальная. — Помолчи, Майк! Спидбол провел пальцами по бугристой поверхности земли. — Учитывая угол зрения, я бы сказал, что свалка представляет собой почти идеальную окружность с наибольшим скоплением хлама в центре. Действительно, если вычерчивать график зависимости количества мусора от его расположения вдоль диаметра, то получится кривая нормального распределения. Скарфейс взобрался ему на макушку, чтобы было видно получше. — Весь этот хлам, должно быть, собирался веками, — заметил Майк. — Все эти корабли, — спросила Марджи, — куда они направлялись? — Может, они летели именно сюда, — ответил Майк. — Для чего? — Чтобы израсходовать все горючее, карабкаясь по этим идиотским тропинкам. Спидбол продолжал разглядывать накопившийся хлам. — Здесь множество слоев, — сообщил он. — Когда я сканирую пространство в инфракрасном диапазоне, под слоем земли просматривается корабль. — Что ты ищешь? — спросил Майк. — Две вещи: первое — и весьма маловероятное — мы можем найти какойнибудь корабль, менее поврежденный, чем остальные, что-нибудь, что можно починить. — Шанс ничтожный, — сказала Марджи. — Почему бы вместо этого не поискать какой-нибудь еды. — И другая вещь, — продолжал Спидбол, — еще менее вероятная. Почти фантастическая. — Что это? — Я имею в виду вероятность того, что я действительно... О боже, я не верю глазам. Вот он! — Спидбол сорвался вниз по тропе, торопясь к мусорной куче. — Что ты нашел ? — закричал Майк. — Расскажу, когда буду уверен, — бросил Спидбол. — И, кстати, нет необходимости кричать. — Куда он бежит? — спросила Марджи. Майк увидел, как блестящая стальная спина исчезла среди высоких деревьев. — Давай, малышка. Нам нужно еще немножко прогуляться. Спидбол копался в земле корявой стальной пластиной. Оторвался от работы и махнул им. — Эй вы, помогите мне. На расчищенное место Спидбол отбрасывал найденные куски. Из земли торчало металлическое ребро цвета блеклого янтаря — краешек какого-то корабля, погребенного под постоянно прибывающими обломками. — Что он делает? — спросила Марджи. — Раскапывает какой-то старый корабль. — Давай найди что-нибудь и помоги мне копать, — распорядился Спидбол. — Он сумасшедший, — Марджи отошла и присела на выступающую поверхность изрытого бороздками метеорита. Майк осмотрелся. Они находились у зоны развороченной земли, достаточно далеко от выхода в подпространство, так что рядом не падало никаких камней или другого космического мусора. — О'кей, — он подобрал стальной болт и опустился на землю рядом со Спидболом. — Где мне копать? — Вдоль этой оранжевой штуки. Спидбол уже расчистил еще один участок проржавевшего корпуса длиной с метр. — Что это? — спросил Майк. — «Относительность». — А... Майк начал счищать песок с покореженной и дырявой от времени металлической поверхности. Вдруг он остановился. — «Относительность»? Ты имеешь в виду «Относительность» — твой бывший корабль? Тот, в котором ты был, когда ушел в... — Заткнись и продолжай работать. — Черт, — ругнулся Майк, снова принявшись копать. — Твой бывший корабль. После стольких лет... — Затем он вспомнил, что они нашли в корабле Элис Никлы. — О... После многочасовых раскопок они добрались до кабины, почти расплющенной слоем почвы. Заглянуть внутрь без стационарного снаряжения не было никакой возможности. Спидбол стоял рядом с остовом корабля, глядя на некогда сияющий металл, сейчас заляпанный грязью. Майк ждал. В сторонке на метеорите сидела Марджи и болтала ногами. — А как насчет черного ящика? — осведомилась она. Спидбол вскинул голову вверх. — Ты гений! Она пожала плечами. — Это каждый знает. Спидбол обошел остов с другой стороны и начал рыть новую траншею. — Давай сюда, Майк' Майк подскочил к Марджи. — Большое спасибо. После еще одного часа раскопок они обнаружили контрольную плату. Спидбол выдвинул из пальца космотвертку и раскрутил болты. Крышка отскочила, и он просунул внутрь руку. Марджи приблизилась к яме, чтобы самой все увидеть. Майк опустился на землю, его имитированное сердце глухо колотилось от усталости. Если бы он умел потеть, то наверняка уже плавал бы в луже. Спидбол выбрался из ямы: — Пустая трата времени. — Разбита? — спросил Майк. — Исчезла, — ответил Спидбол. — Но кому... И тут сзади раздался голос: — Что вы здесь делаете? Обернувшись, они увидели черного человека с седой бородой, довольно недоброжелательного на вид. Он тыкал в них своей тростью. — Убирайтесь от этого корабля. Спидбол выбрался из траншеи, проковылял несколько шагов и свалился перед мужчиной на колени. — Сукин сын, — сказал Спидбол. — Это я. Майк прислонился спиной к старому кораблю, Марджи присела рядом. — Какой, должно быть, шок, — она кивнула в ту сторону, где Спидбол с незнакомцем оживленно общались, сравнивая воспоминания. — Похоже, по крайней мере, одному из них лучше бы нанять хорошего адвоката, — заметил Майк. Бородач подвел Спидбола к тому месту, где сидели Майк с Марджи. — Не хочу показаться грубым. Меня зовут Лэрри Рэйбо — я когда-то был пилотом-гонщиком. — Я знаю, — сказал Майк. — Ты знаменитость. Я помню... — Как долго вы уже здесь? — перебила Марджи. — Тысячу триста сорок пять лет. — Больше похоже на двадцать, — сказал Спидбол. — Стандартных. — Всего-то? — удивился Рэйбо. — Годы здесь в самом деле короткие. — Он кивнул кому-то за спиной Спидбола: — Все в порядке, малышка. Выходи. Высокая белокурая полдавианка подошла к ним. Майк беспомощно воззрился на изящно драпирующие ее статуеподобные формы лохмотья космокомбинезона. На вид ей было лет двадцать, и выглядела она великолепно. — У нас гости, — сказал Рэйбо. Голубокожая женщина кивнула всем по очереди. — Меня зовут Таня Вир. — Привет, — отозвался Майк. — Привет, — сказала Марджи. — А кто из вас железный человек? — спросила Таня. — Того, который на земле, я не знаю, — поспешил объяснить Рэйбо. — А этот — я. На него можешь не обращать внимания. Женщина улыбнулась Спидболу: — Ты матрица Лэрри? Ты меня знаешь? — Мне так не кажется. Наверное, ты появилась после последнего обновления данных. — Наверняка, через пару деньков, — подтвердил Рэйбо. — Ты, как всегда, быстр, — сказала Таня. — Поэтому его называли... — хотел добавить Спидбол. — Сбавька темп, — предупредил Рэйбо. Таня кивнула Спидболу: — Поверь, я знаю, о чем ты. — А я нет, — вставила Марджи. — Тебе я расскажу позже, — утешил ее Спидбол. — Лет через десять... Эту ночь они провели у ручья в лагере Рэйбо, смахивавшем скорее на руины какой-нибудь инопланетной высокотехнологичной цивилизации. Он сбил вместе множество металлических пластин со старых кораблей, перекрыв пространство между наваленными камнями. На вертеле поджаривался большой грызун, потрескивая и шипя над огнем; по всему лагерю расползалась вонь. Рэйбо, казалось, не замечал этого. Он вытащил для гостей парочку видавших виды летных кресел. — У меня не очень много посетителей, — извинился он. — Меня удивляет, что они вообще есть, — сказал Спидбол. — Что ты хочешь сказать? — Он имеет в виду, что вы здесь очень изолированы от окружающего мира, — ответил за него Майк. — Иногда случаются катастрофы, — пояснила Таня. — Прямо на свалке. Да всего позавчера... — Здесь один из выходов подпространственного туннеля, — сказал Рэйбо. — Да, мы сообразили, — подтвердил Спидбол. Рэйбо, нахмурившись, уставился в огонь. — Вероятно, подобные выходы разбросаны по всей поверхности планеты. Иногда по ночам мы наблюдаем голубые всполохи. — Эффект Черенкова, — сказала Марджи, жуя кусок корня, по форме напоминающего банан. — Да, — глянул на нее Рэйбо, — по-моему. — Ты очень сообразительна, Марджи, — похвалила Таня. — Я знаю. «Только не перехвалите ребенка», — подумал Майк. — Ты так и не сказал мне, что делал около моего бывшего корабля, — вставил Рэйбо. — Искал черный ящик, — признался Спидбол. — Ах, это. Я вытащил его на второй день, вернувшись к кораблю, — он тогда еще лежал сверху. — Он все еще у тебя? — Да, где-то валяется. Жаль, но пленку из него прокрутить для тебя не получится. У меня нет подходящего оборудования. — Доставай, — сказал Спидбол. — Я и есть оборудование. ЗАПИСЬ ИЗ КАБИНЫ КОРАБЛЯ «ОТНОСИТЕЛЬНОСТЬ» 1/8.22.09-1/8.23.44. Пилот: Лэрри Рэйбо. Пассажир: Таня Вэнтаж Вир. Трек: Монза. Вид деятельности: испытание двигателя. КОРАБЛЬ: НЕИСПРАВНОСТЬ РЕАКТИВНОГО ДВИГАТЕЛЯ. РЭЙБО: Какого черта? ВИР: Что случилось, дорогой? РЭЙБО: Приборы взбеленились, и только что выключился основной двигатель. Что, черт возьми, происходит? КОРАБЛЬ: КРИТИЧЕСКАЯ ТЕМПЕРАТУРА - ДВИГАТЕЛЬНЫЙ ОТСЕК №2. КРИТИЧЕСКАЯ ТЕМПЕРАТУРА - ДВИГАТЕЛЬНЫЙ ОТСЕК № 4. Внимание. ОПАСНОСТЬ РАДИАЦИИ. РЭЙБО: Только не надо глохнуть! КОРАБЛЬ: КРИТИЧЕСКАЯ ТЕМПЕРАТУРА - ДВИГАТЕЛЬНЫЙ ОТСЕК №3. ОХЛАДИТЕЛЬНЫЕ НАСОСЫ НА ПРЕДЕЛЕ. НЕИСПРАВНОСТЬ НАСОСА - ДВИГАТЕЛЬНЫЙ ОТСЕК №3. ОТКЛЮЧЕНИЕ ДВИГАТЕЛЯ. РЭЙБО: Значит, отключение? Сам лучше выключись! КОРАБЛЬ: ПОДТВЕРДИТЕ ПЕРЕВОД ДВИГАТЕЛЯ НА РУЧНОЕ УПРАВЛЕНИЕ. РЭЙБО: Ручное управление? Я не санкционировал (неразборчиво). КОРАБЛЬ: Внимание. Внимание. СБОЙ ОБОРОТОВ ТУРБИНЫ - ПО ВСЕМ ДВИГАТЕЛЯМ. РЭЙБО: Сукин сын. КОРАБЛЬ: ОПАСНОСТЬ ОТКЛЮЧЕНИЯ ОСНОВНОГО ИСТОЧНИКА ПИТАНИЯ. ПОДТВЕРДИТЕ ПЕРЕВОД ИСТОЧНИКА ПИТАНИЯ НА РУЧНОЕ УПРАВЛЕНИЕ. РЭЙБО: Нет, нет! Отбой! Отбой! КОРАБЛЬ: ПРИБЛИЖАЮЩАЯСЯ ОПАСНОСТЬ - ПО КУРСУ ДРУГОЙ КОРАБЛЬ. ВИР: Боже мой, Лэрри! Мы сейчас разобьемся! КОРАБЛЬ: Корабль в опасности. Кораблю нужна помощь. Курс на маяк. Корабль в опасности. Кораблю нужна... РЭЙБО: Тревога № 1, Тревога № 1; Центр, отзовитесь. Все системы неисправны, корабль потерял управление, направляется в стену… КОРАБЛЬ: АКТИВИРОВАН ПОДПРОСТРАНСТВЕН-НЫЙ ДВИГАТЕЛЬ. РЭЙБО: На кой черт? ВИР: Подпространственный двигатель? У тебя есть... КОРАБЛЬ: ОПАСНОСТЬ СТОЛКНОВЕНИЯ - СПЕРЕДИ. ВИР: Что это! Спидвей распадается! РЭЙБО: О, черт... ВИР: Мы летим внутрь! КОРАБЛЬ: Внимание. ВЗРЫВ - ОТСЕК ДОПОЛНИТЕЛЬНОГО ИСТОЧНИКА ПИТАНИЯ. ВИР: Корабль разлетается на части, Лэрри! Я вижу (неразборчиво) РЭЙБО: (неразборчиво) КОРАБЛЬ: Гуд-бай, Рэйбо. В следующий раз играй по нашим правилам. РЭЙБО: Гэйяра, Гэйяра, ты (неразборчиво) сын. (ШУМ ЭФИРА; КОНЕЦ ЗАПИСИ) ГЛАВА 14 ▼▼▼ — Ты сказал Гэйяра? — переспросил Майк. — Тадаши Гэйяра? — Да, — подтвердил Рэйбо, — он самый. Настоящий мошенник. Спидбол начал заново прокручивать запись из кабины, но Майк был слишком изумлен, чтобы обратить на это внимание. Гэйяра — мошенник? — А что это там насчет какого-то подпространственного?.. — уточнил Спидбол, выдергивая палец из черного ящика. — Подпространственный двигатель, или подпространственный привод, — назови как хочешь, — отозвался Рэйбо. — Гэйяра установил его для меня — думал, что мы будем заниматься контрабандой или чем-то подобным. — Но вы не стали, — уточнил Спидбол, — и никогда не собирались. — Нет, но я действительно хотел приобрести такой двигатель. К несчастью, он буквально выскользнул у меня из рук — наверняка это он запрограммировал мой корабль на потерю управления. Кто тебе сказал? Рассел? — Рассел мертв. Рэйбо смутился. — Мертв? — Кто такой Рассел? — встряла Марджи с набитым ртом, аппетитно жуя кусок жареного тушканчика. — Мой бывший второй пилот, — сказали Спидбол и Рэйбо одновременно. — Ой, как странно звучит, — подивилась Марджи. — Ну-ка повторите. — Нет, — сказали оба. Марджи взглянула на Майка. — Разве это тебе не кажется странным? Попробуй ты. — Закрой рот и жуй свою крысу, — огрызнулся Майк. Она улыбнулась: — А я знаю, что я тебе нравлюсь. — По-моему, мы отклоняемся от темы, — вставил Рэйбо. — Верно, — согласилась Марджи. — Так ты ушел «в перелет» или нет? — Я — нет, — сказал Рэйбо. — Но двигатель, должно быть, отлетел от взрыва. Он наверняка прошел сквозь стену в реальное... — Так вот что вызвало голубые искры! —догадался Майк. — Я видел фотографии. На Питфоле каждый видел... — Рад слышать это, — сказал Рэйбо. — Так твой корабль втянуло в дыру на треке, — продолжил Спидбол. — Точно, — ответил Рэйбо. — Мы наткнулись на какую-то старую нить паутины, покинутую со времен... — Создателей «Пауков», — закончил Спидбол. — Эта планета — один из их остановочных пунктов... — Эй, парень, только мне этого не говори. Я жил здесь, на этом Острове Грез, тысячу триста сорок пять... — Да, да, — уважил его Спидбол. — Ты — монстр выживания. — Очень забавно, — съязвил Рэйбо. — Только скажи мне, когда отсюда отъезжает автобус. — Он не едет, — сказал Спидбол. — Мы прилетели сюда на старом чистильщике треков, — внес разъяснения Майк. — «Пауке»? — удивился Рэйбо. — Я думал, что эта груда хлама давно в музее. — Была там, — известила Марджи, —до недавнего времени. И я хочу, чтобы вы запомнили, что это не груда... — Так где он? — Рэйбо проигнорировал ее. — Он улетел, — ответил Майк. — В программе была заложена команда возврата, — пояснил Спидбол. — Возможно, он вернулся на Питфол. — Если это так — мы пропали, — сказал Рэйбо, — так как, чтобы попасть обратно в паутину, нам понадобится корабль, способный перемещаться в подпространстве. — Слишком плохо, если они не смогут починить старый, — вздохнула Таня. — Старый что? — спросила Марджи. Рэйбо засмеялся. — Старого «Паука», — сказала Таня. — Еще одну груду хлама, — усмехнулся Рэйбо. — Забудь об этом. Майк взглянул на Спидбола. Интересно? Еще бы. Следующим утром вся компания отправилась в пеший поход, продираясь сквозь густой кустарник, покрывавший тропу. Скарфейс летел впереди. Расплывшаяся бледно-красная звезда выглядела почти в пять раз больше, чем Солнце, видимое с Земли. (Восход солнца в то утро занял одиннадцать минут двадцать три секунды; Марджи засекла время.) По словам Спидбола, солнце находилось всего в пяти миллионах километрах отсюда — достаточно близко для того, чтобы притянуть и заставить обращаться по орбите планету естественного происхождения. Но день здесь был всего лишь на несколько часов длиннее земного — свидетельство скорее в пользу терраформирования, по мнению Спидбола. С такого расстояния дыхание даже тусклой звезды было горячим. Майк заметил, что Марджи потела, и это, кажется, позабавило его. Рэйбо предупреждал их о том, чего ожидать. — За этими деревьями большой луг, поросший пурпурной травой. Ничто другое там не растет. — Старый «Паук» как раз посредине луга, — сказала Таня. — Ржавеет на куче хлама. Как и я. — Смею заметить, восхитительная куча, — отозвался Спидбол. — Ооооо, — протянула она. — Он мне нравится! Рэйбо обернулся и бросил свирепый взгляд в сторону Спидбола. — Осади-ка назад, братец. Я-то знаю, где у тебя кнопка. Спидбол рассмеялся. — Это будет последним, до чего ты дотронешься в своей жизни. — Кое-что не дает мне покоя, Таня, — вмешалась Марджи. — Что, дорогая? — Как тебе удается выглядеть так молодо? — Она полдавианка, — раскрыл секрет Рэйбо. Таня продолжила: — Милая, примерно раз в год я меняю кожу. — Это хуже, чем крошки от печенья в постели, — прибавил Рэйбо. Майк с любопытством разглядывал голубую кожу Тани, пока не увидел, что Рэйбо смотрит на него более чем недружелюбно. Майк смущенно отвернулся и увидел, как среди деревьев что-то сверкнуло. — Эй, это разве не... — Чистильщик! — закричала Марджи, выбегая вперед. — Что-то не так... — произнес Майк. Еще несколько шагов, и они добрались до открытого пространства. Скарфейс перелетел на другое плечо Майка, хлопая крыльями. — Там их два, — заметила Таня. Их было два. «Паук» опустился рядом со ржавеющей посудиной — его разваливающимся двойником. — Вы прибыли сюда на этой штуковине? — спросил Рэйбо. — Нас вынудили к этому насильно, — сказал Спидбол. Когда они приблизились на расстояние десяти метров, Майк заметил, что два корабля не просто стояли рядом. Между ними протянулось множество стальных тросов. — Что они делают? — спросил Спидбол. — Кажется, мне не хочется смотреть на это, — сказала Таня. — Это может оказаться слишком... интимным. — Не говори глупостей, — фыркнул Рэйбо. — Они всего лишь машины. — Я обижусь, — надулся Спидбол. — О твоем случае мы поговорим позже. — Мне кажется, что это напоминает прикуривание, — сказала Марджи. — Вот почему «Паук» снялся с места так внезапно, — предположил Майк, — и пролетел через щель в треке. Может быть, он направлялся сюда. Прямо сюда. — Несколько романтично, — заметила Таня. — Ты действительно можешь управлять этой штукой? — спросил Рэйбо. — Не совсем, — ответил Спидбол. — Ну, может, ты можешь что-нибудь сделать? Знаешь, машина машине... Спидбол засмеялся. — Не думаю. Я ему больше не нравлюсь. — Но ты ведь знаешь, как он работает, верно? — Наверное, тебе лучше поговорить с Майком. Он у нас эксперт по чистильщикам. Рэйбо повернулся и искоса взглянул на Майка. — Как ты думаешь, ты сможешь его починить? — Которого? — Выбирай сам. Майк придвинулся ближе. От одной из машин доносилось слабое урчание. — Пожалуй, я чувствую себя идиотом, даже спрашивая тебя об этом, — признался Рэйбо. Майк пристально посмотрел на него. Без сомнения, Спидбол ему нравился больше. — Дайте немного обдумать это, — сказал он. — Может, мне и придет в голову какая-нибудь идея... Таила устроилась в кресле пилота. Джесс поинтересовался, удобно ли ей. — Неплохо. — Она взглянула на него. — «Скользкий Кот» был тандемом класса три-А, таким же, как этот. Я провела в обоих его креслах приличное количество времени. — Что ж, кресло, в котором ты сейчас сидишь, свободно для участия в последнем отборочном туре — если ты этого хочешь. — Я хочу этого. Но я что-то не понимаю — мне казалось, ты настроен против людей Гэйяры. — Да, я против. Разбирайся в этом сама. — И ты не доверяешь Майку. — Это слишком много значит для Майка. — Ты думаешь, он примет неверное решение? — Скажем, я надеюсь, что ты вышибешь его из гонок, так что ему не придется столкнуться с этой проблемой. Таила легонько дотронулась до рычагов управления. — Думаю, это может получиться. — Хорошо. — Но что заставляет тебя думать, будто квалификация мастера не значит столь же много и для меня? Джесс улыбнулся. — Ты лучший пилот, чем он, поэтому у тебя больше шансов. — И он не так уж плох. — Нет, он слишком нетерпелив. Он не может упустить эту возможность. Его самонадеянность... ну, проще говоря, я чувствую ответственность за его безрассудство. Таила еще раз посмотрела на него, затем быстро отвела глаза. Жалкое зрелище. Она помнила это выражение лица Джесса со времени его визитов в больницу, когда она находилась в регенерационном баке после едва не стоившей ей жизни аварии, причиной которой явился он. Ей не хотелось думать о жалости. Это было все равно что наблюдать слезы отца. Майк вместе с Дуайн занимались техобслуживанием «Скользкого Кота», исползав его вдоль и поперек, пока тот не стал выглядеть совсем как новый. Дуайн разговаривала мало, и у Майка сложилось впечатление, что она обвиняет его в уходе Тайлы. То же самое с Эндрю. Они с Майком очень тщательно прошлись по тактическим программам, но меркек так и не выказал особого энтузиазма. Во время перерыва на обед Майк решил взять инициативу в свои руки: — Я слышал, что Таила летит с Джессом Бландо. — Должно быть, — заметил Эндрю. — Вы не летали друг против друга со времени последних занятий на имитаторе. — Он повернулся к Дуайн, которая размешивала в холодном чае подсластитель одной парой рук, а другой — счищала неподатливую голубую кожуру оолувийского яблока. — По интеркому вы называли себя Бродячая Кошка и Дворняга. — Да, — сказал Майк. — Я помню, — Дуайн быстро улыбнулась Майку, — вы двое очень хорошо подходили друг другу. — Верно, — присоединился Эндрю. — Таила знала, что делает, а Майк не знал, что делает невозможное. — Теперь я знаю немножко больше, — отреагировал Майк. — А значит, меньше рискуешь, — кивнул Эндрю. — Это еще вопрос, продвинулся ты вперед или нет. Майк пожал плечами и подцепил палочками для еды листик салата в масле. Любовь к зеленому салату была тем немногим, что напоминало о бывшем оценщике команды Лека С. Ричардсоне Эддингтоне. Майк спросил, что с ним сталось, но ни Эндрю, ни Дуайн не знали. — Я надеюсь, что он нашел возможность покинуть Пит-фол, — сказал Майк. — Это то, чего он хотел больше всего. Мысли об Эддингтоне напомнили ему о прошлых деньках, .когда они все вместе ждали выхода Тайлы из регенерационного контейнера больницы. Разница была в том, что на этот раз она не собиралась возвращаться... Майк повернулся и увидел, что все смотрят на него. Он махнул им рукой, чувствуя себя дураком, и повернулся назад, чтобы повнимательнее разглядеть инопланетные корабли. Очевидно, что пытаться чинить старый корабль смысла не было — тот выглядел так, будто через пять минут собирался рассыпаться прахом. Тогда он подошел к ярко-желтому «Пауку». Чем ближе он подходил, тем громче становилось урчание. Тяжелые витые тросы, соединявшие корабли, свешивались изящными завитками. Майк не удивился бы (и даже ждал этого), если бы по шлангам, булькая, стала прокачиваться непонятная жидкость, как в мультипликационной версии дозаправки. Но шланга — или тросы (он не мог различить) — висели неподвижно. Майк медленно обошел оба корабля, тщетно пытаясь вспомнить хоть какую-то информацию, оставшуюся от посещений Музея Гонок. Сейчас даже не имело значения, что вспомнить, — что-нибудь, чтобы начать раскручивать ниточку воспоминаний. Двойник «Паука» потемнел, покрылся ржавчиной, его тощие ножки подогнулись и покосились настолько, что брюхом он едва не касался земли, на которой отказывалась расти даже пурпурная трава. В иллюминаторах кабины зияли дыры и трещины, хотя и не такие большие, как ему показалось на первый взгляд. Даже краска сияла ярче. Наверное, солнце вышло из-за облаков. Майк завершил обход и обернулся посмотреть на компанию. Те все еще не спускали с него глаз. «Это нелепо, — подумал он. — Они действительно надеются, что я починю эту чертову штуку?» — Как он?— спросил Спидбол. — А ты как думаешь ? — ответил Майк. — Дрянь дело. Кабина «Паука» вновь захлопнулась, и Майк поднырнул под брюхо корабля, чтобы проползти к шлюзовому люку. Но едва он дотронулся до обшивки, как сразу же возник яркий электрический разряд. Дззззззынь! Майк упал и потер занывшую руку. Сотни беспорядочных воспоминаний на мгновение завертелись перед глазами, затем пропали. — Боже мой... Спидбол присел на корточки на пурпурную траву радом с ним. — Может, тебе попробовать другой люк? — Это ничего не даст. — Почему? — Во-первых, я не могу даже проникнуть внутрь этой чертовой хреновины. — А что не так с нижним люком? — Ну ты только посмотри на... — Майк умолк. Опоры древней машины разогнулись, и теперь под ней появилось пространство. — Что-то происходит, — прошептал он. — Я вижу, — прошептал Спидбол в ответ. — Похоже, «Паук» вкачивает в эту развалюху новую жизнь. — И что это значит? — Не знаю. А почему мы шепчемся? Ты думаешь, он нас слышит? — А ты думаешь, нет? — Интересное мнение... Таила наблюдала за экранами, в то время как подъемное устройство проталкивало «Забияку» через воздушный экран. Джесс сидел рядом, занимаясь тактическим компьютером и убирая помехи с экрана радара. — Приготовься, — объявил он. Секундой позже прибавил: — Глупо было с моей стороны говорить это, правда? Она засмеялась. — Я не обиделась. Таила попробовала расслабиться, но сиденье было не столь удобным, как на «Скользком Коте». Она глубоко вздохнула. Гонка должна была быть короткой. Десять кругов на дистанции восемь миллионов километров с грувом, установленным в 3,5 скорости света. В прессе устроили большую шумиху по поводу гонок в честь Трехсотлетия. Фаворитом в большинстве, предварительных списков был объявлен парень, о котором она никогда раньше не слышала. Питфол велик. На связь вышел Центр Контроля Движения: — Пилотам запустить двигатели. Таила едва не нажала кнопку запуска главного двигателя, но остановилась, чтобы уточнить координаты своей позиции. — Черт... — прошептала она. Корабль все еще находился внутри километровой зоны безопасности, на сто метров вглубь. — Шутники... С помощью реактивных двигателей она выбралась оттуда, затем включила основные двигатели на десять процентов тяги. — Неплохо, — одобрил Энди Викл по линии технической связи. — Вас понял, — отозвался Джесс. Таила заглушила основные, продолжая двигаться на реактивных двигателях. Посмотрела на Джесса. — Я опоздала, или они действительно надеялись подловить меня на том, что я включу двигатели в зоне безопасности? — Трудно сказать. — Его лицо заслонял противосолнеч-ный щиток шлема защитного костюма. Таила проверила обзорные экраны, перебегая глазами с одного на другой. К стартовой линии зоны подпространства, проходящей внутри сферы Питфола, приближалось множество кораблей. Одним из них бьш «Скользкий Кот». «Интересно, как там дела у Майка». — Угомонись же ты, черт побери, — сказал Майк. Лек скрутился в правом кресле. Они находились у входа в разгоночный круг, ожидая разрешающего светового сигнала из Центра Контроля Движения. — Я в порядке, Майк, — засмеялся Лек. — Это будет классно. — Он схватил рычаг второго пилота, который не был подключен к панели управления, и начал быстро крутить его вперед-назад. — Пожалуйста, — взмолился Майк. — Если ты случайно заденешь переключатели, мы погибнем в этой гонке. Ты здесь только для того, чтобы... — О, да. Компьютерные операции? Прости, Майк. Центр Контроля Движения включил передатчик, и наушники наполнились треском эфира. — Пилотам... — Поехали, — закричал Лек, снова хватаясь за рычаг. — Ради бога, оставь его в покое. — ...свет войти в разгоночный круг, — объявил Центр. — На какой свет? — спросил Майк. — На белый? Они сказали... — Не знаю. — Обычно это белый свет, — обдумывал вслух Майк. — Для того, чтобы все выровнялись по линии. Они ведь не стали бы его менять только для этой гонки? — Я не знаю. — Минутку, если это разрешение старта, то надо ждать зеленого. Что сказал этот парень? — Понятия не имею. — Лек продолжал тискать рычаг. — Давай, давай, давай... Майк посмотрел на приборную доску. Уже слишком поздно просить Центр повторить инструкции — он выглядел бы весьма глупо. Но все-таки, какой же: белый или зеленый? Он решил, что стартует на первый загоревшийся световой сигнал. — Давай, давай, давай! — повторял Лек. Он вдруг взорвался смехом. — Боже, я обожаю летать. — Убери свои руки от рычагов, — прошипел Майк. — Я люблю это, я люблю это... — бормотал Лек. Его пальцы пробежали поверх панели. Майк не мог смотреть на это. — До связи, — раздался голос Центра. — Ожидаем установки таймера. — Давай, давай же, — не утерпел Лек. Замерцала лампочка линии технической связи. Затрещала рация, затем раздался голос Дуайн: — Эй, Майк, по нашим показаниям у тебя отключен главный насос системы охлаждения. — О, нет... Майк проверил приборную доску, затем посмотрел на Лека. —Мог бы ты... — Что? — спросил Лек. Майк выругался и потянулся через него, чтобы переключить размыкатель цепи, задетый Леком. — Он снова включен, — констатировала Дуайн. — В чем дело? — До связи, — повторил Центр. Лек посмотрел на Майка. — Они заставляют нас ждать. Эту часть шоу я ненавижу. — Да, я тоже. Почти миллион лет спустя на панели зажегся зеленый свет, Майк направил корабль через зону подпространства в разгоночный круг. Гонка началась. Лек истерически захохотал. ГЛАВА 15 ▼▼▼ — У тебя перерыв или как? — спросила Марджи. — Просто собираюсь с мыслями, — отозвался Майк. — Ну, не может же это занимать столько времени. Принимайся за работу. Майк еще немного постоял, глядя на два аппарата. Чем больше он разглядывал старого «Паука», тем больше расстраивался. Заставить эту штуку полететь не было ни малейшего шанса. — Наверное, нам следует подождать, дать «Пауку» возможность успокоиться. Я хочу сказать, что раз этот корабль привез нас сюда, то я не понимаю, почему бы он и не уве... — он замер с открытым ртом (если бы таковой наличествовал). Музейный «Паук» включил сирену. По его корпусу пробежала дрожь, он со щелчком свернул свои стальные шланги и взмыл в воздух, скрывшись из виду до того, как Марджи смогла закончить фразу: — Что он, черт возьми, делает? Майк осел на пурпурную траву и посмотрел на оставшуюся груду хлама. Да, дела решительно начинали продвигаться... Вики Слики наблюдала за цифрами на навигационном компьютере, когда корабль приблизился к точке выхода в реальное пространство. В наушниках было слышно, как Мэри-Олл в двигательном отсеке спорит с Дикси Джуел и Крэгом Шоу по поводу груза. Вики включила интерком: — Мне не важно, каким образом, Мэри-Олл, но просто придите к какомунибудь общему решению — любому, которое я могла бы донести до капитана. Она отвела взгляд от экрана. На нее смотрел Боукер Фергюсон, первый помощник. — Проблемы? — спросил он. — Нет. Просто проверяю показания двигателя. Небольшая флуктуация в катаформном поле. Ферпосон кивнул. Капитан Бент был в своей каюте, но ко времени перехода в реальное пространство он должен был появиться на мостике. Вики расслабилась, слушая разговор по интеркому. Дикси Джуел о грузе и слышать ничего не хотела — просто обычный бизнес. Крэг Шоу взывал к ее здравому смыслу. — Что это означает? — сказала Дикси. — Только то, что не всякий груз, который капитан Бент принимает на борт, одинаково безопасен и соответствует назначению. — Он безопасен, — возразила Дикси. — Я лично инспектировала грузовой шлюп. Ты говоришь, я не знаю, что... — О, как же, — съехидничал Крэг. — Мы в безопасности, возможно. Но это не значит, что груз безопасен для... — Это не наша проблема, — отмахнулась Дикси. — Мы лишь доставляем то, что заказчики... — То, что заказчики хотят, не всегда является тем, что им следует иметь. — А ты что, их мамочка? Ты собираешься говорить им, что можно, а что нельзя?.. — Дикси, я говорю только, что существуют определенные пределы. Есть черта, которую мы не должны переступать. — Давай, Мэри-Олл, уделай их... — негромко поддержала Вики Слики по интеркому. — Ладно, ладно, — примиряюще сказала Мэри-Олл. Ее голос немного отдалился и стал глуше. — Давайте, ребята. Вики хочет знать, что мы собираемся делать. Капитан будет на мостике через пять минут. — Даже раньше, — подтвердила Вики. Мэри-Олл не обратила на нее внимания. — Хорошо, Дикси, ты говоришь: руки прочь, и каждый делает свою работу. Крэг — ты предлагаешь... что? Выбросить груз? Отказаться выгружать? Что? — Я предлагаю прижать капитана, чтобы он сам сказал нам, что в шлюпе. Тогда мы и решим, что с этим делать. — А если он тебе не скажет? — предположила Дикси. — Тогда мы вправе подумать самое худшее и уничтожить груз. — Ты сумасшедший! Прежде всего капитан Бент не скажет тебе ни словечка — и не потому, что с грузом что-то не в порядке, но потому, что такой уж он человек. Не любит, чтобы им помыкали. — Но мы можем вынудить его. — Какой ты грозный, — протянула Дикси с доброй долей иронии. — Видишь ли, это его корабль, и он может выкинуть все, что взбредет ему в голову. — Да? Что ж, Союзу Грузоперевозчиков и Корабельных Механиков найдется, что сказать по этому поводу. — Особенно после того, как они узнают о том, что мы уже согласились транспортировать его. И после того, как их бухгалтеры познакомятся с существующей здесь системой поощрений. Нам повезет, если мы не окажемся в тюрьме. Не знаю, как ты, а я не хочу, чтобы у меня в голове были какие-то проводочки вместо мозгов. — Давайте, давайте, — поторопила Вики Слики. — У нас осталось лишь несколько минут. Он сейчас... — Цифры, мисси, — произнес зычный голос за ее спиной. — Как с ними? Вики не стала поворачивать голову от экрана компьютера. — Без отставания, кэп. — Она слышала, как Мэри-Олл говорит остальным, что Бент на мостике, а потом спор в двигательном отсеке стал слишком громким, и Вики испугалась, что он просочится через наушники и донесется до капитана. — Мы у ворот Клипсиса, кэп, — сказала она, затем запустила запись по системе бортовой связи корабля: «Внимание всему персоналу: приготовиться к переходу в реальное пространство. Соблюдать все правила техники безопасности. Переход через десять секунд... девять... восемь...» — ...Четыре, — продолжила уже сама Вики обратный отсчет, — три... два... Она остановилась, сжав зубы, чтобы справиться с вибрацией. Желудок переместился вверх-вниз по горлу, словно обученная змея; затем обзорные экраны очистились, и Клипсис загорелся на них, словно пылающая желтая искорка в черном небе. Компьютер переключился на поток данных с маяка Питфола и занялся сравнением расположения звезды с результатами расчетов. — 2,08 миллиона километров, — сообщила Вики. — Вот и чудненько, — кивнул Бент. Фергюсон возился около дисплея. Звезда потускнела, и паутина треков спидвея обозначилась ярче. Компьютер вычертил на экране расположение планет в перспективе. — Чудненько, — повторил Бент. Голос его казался сонным. — Я проложила курс до ближайшего портала Питфола, — продолжала Вики. Она постаралась сказать это нейтральным тоном. — Разрешите запустить программу, кэп, — ее рука потянулась к клавиатуре. — Э, нет, Вики, сейчас мы не пойдем к порталу. — Сэр? — Сначала дельце на Клипсисе. — Клипсис? — Верно, милая, так и скажи своим дружкам в двигательном отсеке. — Он наполовину скрылся в люке, потом повернулся: — Кстати, когда я захочу, чтобы эти клоуны узнали о содержимом шлюпа, я, черт возьми, сам скажу им — и не раньше. Майк нашел глазами индикатор топлива и дважды моргнул. По дисплею бежала информация о техническом состоянии корабля. Оно не радовало. Гонка почти заканчивалась, а Таила на «Забияке» была впереди. «Скользкий Кот» отставал на несколько сот метров. Уровень топлива был низким, особенно ядерного топлива. Если ситуация ухудшится, прокачивать через устаревшие электромагнитные насосы станет нечего. До порога сверхпроводимости оставалось всего пять делений. Лек запускал во все стороны мишени и палил по ним радарными импульсами с консоли СЭМа — Системы Электронного Модулирования. Пока ему было весело, к Майку он не цеплялся. Корабль пересек плоскость эклиптики с севера. Последний виток. На треке появилось еще несколько кораблей, но на первенство пока никто не претендовал. Таила шла первой, Майк — вторым. Если гонка закончится с таким результатом, Таила попадет на соревнования по программе мастера, а Майку останется еще раз постричься и вернуться чистить треки. Проклятье. — Подкинь побольше объектов на ее экран, — скомандовал он, но Лек мурлыкал себе под нос, продолжая выстраивать летящие призраки друг за другом. Майк включил основные двигатели и немного продвинулся, но тут же заглушил их, увидев, с какой скоростью падает графа топлива. Таила даже не пошевелилась. Может, у нее было топливо, а может, и нет. Это не имело значения; Майк слишком отстал, чтобы бросить ей вызов. Хотя, если бы ему удалось чуть-чуть продвинуться вперед, тем самым принудив Тайлу выпустить немного раскаленной плазмы, которую можно пропустить через носовые отверстия корабля и таким образом сберечь свое топливо, кто знает... — У меня идея, — поделился Майк. — По моей команде запускай на экран один большой объект, движущийся ей навстречу. Пусть-ка она запаникует и включит свои основные двигатели. Лек не обращал на него никакого внимания. — Давай, парень! — просил Майк. — Помоги мне! — Мммм? На визоре Лека отражались бегающие огоньки. — Забудь, — Майк перегнулся и перепрограммировал деку СЭМа. — Ничего не трогай! — Мммм? Майк включил основные двигатели и начал жечь свои резервы. В пятидесяти метрах от Тайлы он запустил СЭМ и вырубил двигатели. Тактический экран среагировал на фальшивую радарную цель, отобразив, как Майк, словно маньяк, бросается на Тайлу сзади. — Мы достанем тебя, детка! Объект молнией прошел расстояние между ними — и продолжил двигаться сквозь ее корабль, имитируя столкновение. Майк был ошеломлен. Она даже не дернулась. Он провел быструю диагностику СЭМа, но с ним все было в порядке. Исходящие сигналы формировали картинку на тактическом экране Тайлы. — Она что, с ума сошла? — недоуменно спросил он. — Если бы там действительно бьп мой корабль... Затем он вспомнил. Последний раз, когда он проделывал этот трюк, за панелью СЭМа сидела она. Таила знала, что он выкинет подобную штучку, и не купилась на нее. — Дрянная девчонка. Осталось полкруга. Лек откинулся на спинку летного кресла. Согласно показаниям мониторов его комбинезона, он спал. Еще одна хорошая новость. Внезапно тактический экран Майка взорвался изображениями десятков кораблей. Зазубренные желтью полосы заполонили экран, закрывая обзор. Точно Таила ответила: — У нас тоже есть СЭМ, сосунок. Получи подарочек. — Ладно, — проговорил Майк. — А вот это тебе от меня. — Он установил на деке режим имитации своего корабля, скромно держась в хвосте «Забияки», затем запустил прежнюю отвлекающую программу с тем же массивным объектом, на форсаже проносящегося прямо посередине грува. Остальные корабли-призраки болтались туда-сюда, с электронным безразличием не реагируя на силу сопротивления. Майк выключил основные двигатели и, закрепив рычаг управления на вращательный режим, вышел из грува, отзываясь корпусом на малейшую тряску. На экране он выглядел как самый настоящий призрак — настолько неузнаваемо, что, когда он приблизился к Тайле, та полностью проигнорировала его. Что за черт, ей же был известен этот трюк, и она видела, что он все еще плыл в груве позади нее, стараясь не привлекать внимания. На борьбу с силой сопротивления, возросшей в направлении грува, у Майка ушли остатки ядерного топлива. На последних секундах пришел предупредительный сигнал от двигателя и угрожающе зашипели амортизаторы. Он задержал дыхание. Корабль вздыбился и заскрипел, топливные баки опорожнились и стали нагреваться. Давай, давай! Рядом вспыхивала линия финиша, и Таила выключила помехи. Майк сделал то же самое, и когда экраны очистились, он оказался впереди на пятнадцать метров. Он не мог в это поверить. Тайлу настолько сбило с толку обилие электронной мишуры, что она так и не включила основные двигатели. Майк вперился в экран, чтобы убедиться. Сосредоточившись на этом занятии, он едва не пропустил оповещение Центра Контроля Движения. Результаты засчитывались официально. Шкурка Бродячей Кошки теперь будет служить ему ковриком. Его смех разбудил Лека... Майк перекатился на спину и протиснулся под опущенное брюхо инопланетного аппарата. Скарфейс забрался на его лицо и требовательно заверещал. — Не сейчас! — отпихнул его Майк. — Сиизи! — Скарфейс уполз назад, щелкая зубами. Майк протянул было руку к люку, но отдернул ее. Он повернулся посмотреть на Спидбола, примостившегося на корточках в тени инопланетного корабля. — Если и этот начнет кусаться, я пас. Придется отправляться на поиски подходящего местечка для небольшого коттеджа. — Попытайся, — уговаривал Спидбол. Машина, загудев и скрипнув, немного приподнялась. Майк заметил, что одна опора дрожит в сочленении, и подумал, что скоро это сооружение рухнет и раздавит его, превратив в кучу металлолома. Он снова протянул руку, заколебался, затем подбодрил себя: вперед, дотронься до проклятой штуковины, покончи с этим. Он легонько постучал по старому «Пауку» стальным пальцем. Ничего. Вдохновившись, просунул всю руку в отверстие и нащупал кнопку. Та не включалась. Он с силой надавил на заржавевший переключатель и по звуку определил, что поставил его на место. Люк зашипел и, спазматически подрагивая, начал отъезжать. Майк с криком выкатился из-под корабля: из люка со свистом вышла струя затхлого воздуха и посыпалась мельчайшая пыль. — Он внутри! — заорал Спидбол. — Оптимист, — буркнул Майк сам себе. Конечно, проход был очень узким, но он ожидал этого. Он только не предполагал, насколько трудным будет продвижение по этому туннелю с гравитационным полем в одно g. Рычаг внутреннего люка он повернул стальными пальцами ноги. Люк зажужжал, приподнялся и убрался. Воздух, хлынувший на него, пах так, будто подымался из нижних пределов преисподней, и не было способа избавиться от этого ощущения. Через окна-иллюминаторы пробивался красноватый свет, они переливались и сияли чистотой, хотя никто до них не дотрагивался. Майк медленно поднялся и осмотрелся. — Черт, — прошептал он. В креслах за пультом управления сидели обтянутые кожей скелеты, почти полностью разложившиеся. Скребущий металлический звук заставил Майка насторожиться, и он заскочил из прохода в кабину. — Ты уже внутри? — спросил Спидбол. — Полностью. Блестящая стальная голова протиснулась в отверстие люка. — Ого — Кто это? — Еще одна парочка специалистов по выявлению и устранению неполадок, — усмехнулся Майк. — Только сдается мне, что они не успели их выявить. — Паучата, — предположил Спидбол. — Ты думаешь, это они построили эту штуку? — Ты хочешь сказать, вынянчили? — Или то, или другое. — Не знаю. Но скажу тебе одну вещь: я не собираюсь даже смотреть на это старое помойное корыто, пока отсюда не уберут весь мусор. — Будет сделано. Когда Спидбол выбрасывал первую партию почерневших костей во входной люк, Майк услышал, как Марджи выкрикнула его имя. Он поднялся и из кабины помахал ей рукой. Она какое-то мгновение стояла с широко раскрытыми глазами, прикрыв рот ладонью, затем вдруг осела на траву. — Она, наверное, подумала, что ты меня выбрасывал, — сказал он Спидболу. — За это время можно было много чего передумать. Спидбол сбросил на землю еще одну охапку полуразложившихся останков, и Майк не выдержал: — Это что, ничегошеньки для тебя не значит? — Ты в состоянии сам ответить. — Да, но что произойдет со мной, когда мы вернемся на Питфол? — Ты о чем? — Ну, тогда исчезнет необходимость оставлять меня в компьютерной сети, разве не так? — Не думаю. — Я хорошо помню, что случилось со Сквибом, когда Таила выбралась из бака. Знаешь, мне не дает покоя одна мысль: каково это — видеть, как твой мозг дезинтегрирует прямо у тебя на глазах. — Об этом можешь не беспокоиться. Я куплю тебе «воссоединитель». — Что это? — Ты возвращаешься в сеть, затем я привожу Майка в Мозговой Банк немного вздремнуть. Когда он проснется, из вас двоих станет один: у него будут все твои воспоминания… а также все свои. — Я стану им, или он станет мной? — Каждый станет самим собой. Разве тебе сейчас нечем заняться? — Расскажи мне что-нибудь. — Что? — Ты спрашивал... меня... Майка... можно ли тебе скопировать его и... э, удалить меня из Банка? — Что стряслось? Тебе надоело? — Просто любопытно. Спидбол помялся в коридоре: — Майк, я бы никогда не причинил тебе вреда. — Да, но... — Мы поговорим об этом, когда вернемся. Хорошо? И Спидбол исчез во входном люке, чтобы позаботиться о захоронении останков инопланетян. Майк, наблюдая за ним через иллюминатор, увидел, как механический человек осторожно опускается на колени, чтобы зарыть кости в землю. Трогательная сцена. Майк смахнул пыль с кресла пилота и уселся за главную консоль. Все индикаторы и переключатели были, разумеется, помечены загадочными надписями. У «Паука» под дополнительной панелью кнопки располагались точно также, но, насколько Майку было известно, никто никогда не пытался оперировать кораблем с помощью инопланетных приборов. До недавнего времени, по крайней мере. Он неуверенно постучал по панели, проверяя наличие электроэнергии, но пока корабль был обесточен, 0'кей, начало замечательное. Майк перевел в положение «Выключено» те рычат, которые, как он выяснил, должны быть выключены при подключении основного источника питания, затем просунул стальной палец под большой красный рубильник, который, как он надеялся, замыкал цепь. Без видимой причины он неожиданно заколебался. Все ожидали от него невозможного, и вдруг до него дошла вся абсурдность происходящего; как все расстроятся, если он дернет рубильник и ничего не произойдет. Или, хуже того, если старый «Паук» просто подымется и улетит прочь, как и его собрат, навсегда оставив друзей Майка на пурпурной планете. Майк не чувствовал уверенности, застряв внутри корабля. Как долго мертвые пилоты беспомощно дрейфовали в паутине? А вдруг роковая ошибка случилась как раз из-за того, что кто-то замкнул цепь? Интересный вопрос — над этим стоит крепко подумать. Майк вытащил палец из-под красного рубильника и откинулся в кресле инопланетного дизайна. В конце концов, времени было предостаточно... — Поторопись, — Спидбол снова просунул голову внутрь. Майк подпрыгнул, его механическое сердце бешено заколотилось. — Давай, Майк. Люди на тебя рассчитывают! Майк сполз с кресла и стал ходить по кабине, раздумывая. Я слишком человек, чтобы управлять одной из этих дурацких штуковин. — Ты нашел главный рубильник? — Должно быть, вот этот, — Майк указал на красный переключатель. — Тогда вперед, — Спидбол потянулся к нему. — Нет! — В чем дело? Ты нервничаешь? Майк засмеялся, не глядя на него. — Прости, — сказал Спидбол, — я не хотел на тебя давить. — Тогда уйди! Он ушел. Чуть погодя Майк встал на четвереньки и заглянул под панель управления. Он не знал, что искать, но ему подумалось, что если сверху на панели не было ничего необычного, то, возможно, самое время заглянуть внутрь. Раскрыл дверцы отсека. Несколько секунд слепо таращился в темноту: казалось, все уплывало и, вращаясь, исчезало из вида. Майк осторожно придвинулся, медленно скользя на коленках, пока не оказался наполовину втиснутым внутрь отсека. Глаза постепенно настраивались на темноту, он вытянул руку, чтобы дотронуться... — Что там? — спросил Спидбол, и Майк от неожиданности врезался головой в обшивку панели управления. Подался назад и лег на пол. — Я думал, что ты ушел. — Ты чего там делаешь? — Не могу сказать точно. Я только что вспомнил одну старую лекцию. Внутри должны быть какие-нибудь переключатели. — Вероятно, — сказал Спидбол. — Я бы их там и поместил. Майк кивнул. — Я собирался поискать их, но внутри было темно, и мне пришлось подождать, пока глаза привыкнут. Затем пришел ты, и я врезался головой в панель. — Да, я заметил. Поосторожней надо быть. — Спидбол зажег фонарик на одном из пальцев и встал на колени, светя лучом под консоль. — Так лучше? Майк перекатился и пополз назад к отсеку. — Посвети-ка сюда. — Внутренности сверкнули и задрожали в неверном свете. — Выглядят, как набитые спагетти кишки, — сказал он. — Подожди минутку, здесь что-то есть. — На стенке находился ряд рубильников, напоминавший кисть руки. Все, за исключением одного, были опущены. В мозгу Майка вспыхнула картинка из его занятий на музейном «Пауке». — Я знаю эти переключатели. Они нужны для проверочного теста. — Я бы тоже так подумал, — сказал Спидбол. — А что с тем, который включен? — Думаю, это переключатель, который соединяет управление с буфером данных техобслуживания, где должны храниться результаты тестов. Уверен, что пытаться лететь вот так было бы фатальным безрассудством. — Майк протянул руку и опустил переключатель. Ничего не произошло. — Это все? — спросил Спидбол. — Он теперь исправен? — Откуда мне знать? — Майк продолжал оглядывать отсек, но не увидел больше ничего, что требовало бы починки. Пока они выбирались и прикручивали крышку панели обратно, он продолжал сомневаться, что на этом проблемы закончатся. — Теперь следует поискать отличающиеся переключатели в другой части корабля, — сказал Майк, потирая руки. — На это нет времени, — отрезал Спидбол и щелкнул красным рубильником. Панель управления пикнула и зажглась. — Отлично, — сказал он. Майк изумленно пялился на него, прислушиваясь к тому, как стихает сигнал тревоги внутри его искусственного тела... Джесс поймал их в коридоре госпиталя Питфола, по дороге в лабораторию для прохождения предписанного теста на наркотики. — Только выслушай меня, Майк. Я кое-что проверил. — Меня это не интересует. — Это не те люди, с которыми стоит иметь дело, — сказал Бландо. — Поверь, я знаю. Майк продолжал идти вперед. — Я выиграл гонку, и если мне предложат работу, я собираюсь согласиться. Я заслужил это. — Ты не можешь этого сделать! — Попробуй остановить меня. Майк повернулся, чтобы дать Джессу возможность полюбоваться улыбочкой превосходства, играющей на его лице, и чуть не запутался в ногах у Лека. — Здесь можно обойтись и без меня, — ухмыльнулся Лек. Его глазки взволнованно забегали. — Я-то ведь вообще не притрагивался к рычагам управления. Джесс схватился за один из охладительных шлангов, свисавших с защитного комбинезона Майка. Майк крутнулся и выдернул шланг. — Держи руки подальше, понял? — По крайней мере, ты мог бы выслушать меня. — Ты думаешь, что они мошенники, верно? — сказал Майк. — Хорошо, докажи это. Что они делают? Водятся с шулерами? Распределяют места в гонках? Что? Подчищают результаты заездов? Что такого плохого они делают? — Я не уверен, — сказал Джесс, — но мне кажется, что Гэйяра — человек, заплативший букмекеру, который втянул меня в эту заварушку пару месяцев назад. По-моему, он один из тех, кто стоит за... делом... со «Скользким Котом». Джесс попробовал посмотреть Майку в глаза, но это ему не удалось. — Правда в том, — пробормотал Майк, — что ты не уверен, так? Они остановились перед дверью приемной. Еще парочка пилотов находилась снаружи, негромко и нервно переговариваясь. — Если ты извинишь нас... — сказал Майк Джессу. — Мне не следовало бы проходить тест, — Лек опустил голову. Один из пилотов окинул его взглядом. — Найми адвоката, дружок. Тебе он понадобится. Джесс наклонился к Майку и тихо заговорил. — Тебе не кажется, что с меня причитается хоть один хороший совет? Майк немного повысил голос: — Послушай, однажды ты уже испортил мне карьеру. Я не позволю тебе сделать это еще раз. Это мой шанс выбиться здесь в люди, и если они хотя бы намекнут на то, чтобы предложить мне работу, я нарисую на своей физиономии улыбочку до ушей. А теперь, почему бы тебе не отвалить отсюда? — Майк... — Я серьезно, старина. Майк распахнул дверь и придержал ее для Лека Крувена. — Поторопись! — Есть, босс! — Лек, широко улыбнувшись, взял под козырек. В его фривольном тоне сквозила откровенная фальшь, но Майк был слишком взбудоражен, чтобы заметить это. ГЛАВА 16 ▼▼▼ Майк выглянул через иллюминаторы «Паука» и увидел, как Спидбол отчитывается Рэйбо о состоянии машины. Бородач заулыбался и крикнул Тане и Марджи: — Все сюда! — Эй! Ты не считаешь, что нам следовало бы сначала проверить этот аппарат ?— предостерег Майк. Спидбол стоял в одиночестве посреди лужайки и смотрел на него. — По-моему, они хотят поскорее вернуться. По правде говоря, и мы тоже. — О, да. Дувр Белл пытается убить меня... Так странно оказалось произнести «кто-то пытается меня убить» — и при этом чувствовать себя в полной безопасности. «Это не совсем я, — подумал Майк. — Но это я». Он услышал шум в шахте шлюза, затем внутрь просунулась головка Марджи. — Ты в самом деле его починил. Не верю! Она забралась внутрь, освобождая проход для Тани. Майк кивнул на индикаторы, горевшие на консоли. — Здорово. Мне нравится. В кабину забрался Рэйбо, затем из люка высунулся Спидбол. — Еще на одного места хватит? — Шутишь? — спросил Майк. И указал на кресло второго пилота. — Я хочу, чтобы ты... — затем он заметил, что там уже устроился Рэйбо. — Ну, ктонибудь из вас... Какое-то время ничего не выражающее стальное лицо Спидбола маячило в проходе. — Наверное, мне лучше остаться здесь. — А, брось,— протянул Рэйбо. — Держись за мою руку. — Пожалуйста, — попросил Майк, и Спидбол, не проронив ни слова, забрался внутрь и закрыл люк, Майк устроился в пилотском кресле, думая: этот пижон прав — не так уж мы и стремимся обратно на Питфол. — Пусть каждый найдет, за что держаться, — провозгласил Рэйбо, и Таня обхватила руками его шею. — За что-нибудь другое, дорогая. — Надеюсь, что из этой машины по дороге не вытечет весь воздух, — произнес Майк. — А может, она в состоянии его генерировать? — предположил Спидбол. — Кислород? — усомнился Рэйбо. — Разве такое возможно? — Если терраформированием этой планеты занимались те же самые люди — да, это возможно. — Посмотрим. — Майк отвел рычаг управления на себя; «Паук» оторвался и поплыл над ярко-красной землей. — Пока что неплохо. — Ладно, Рэйбо, — попросил Спидбол, — покажи ему то место, где ты выбросил свои монеты. — Это за свалкой. — Какие монеты? — спросил Майк. — Ax да, верно, — вспомнил Спидбол. — Ты же был занят. — Видишь ли, все эти серебряные монеты были у меня, — пояснил Рэйбо. —И я, бывало... — О! — протянул Майк. — Монеты! — Он похлопал по стальному бедру в том месте, где у обычных людей располагается карман. — У меня была одна... где-то. — У меня их было много, — сказал Рэйбо. — Маленький подарок от старого приятеля Тадаши Гэйяры — чтобы скрепить сделку, говаривал он. Я не совсем точно знаю, откуда он их взял, но по Питфолу ходили слухи, что... — Питфол всегда полнится слухами, — перебил Спидбол. — Что нам необходимо сейчас, так это сориентироваться. — За этим холмом направо. — Спасибо. Майк слегка подтолкнул рычаг управления, и «Паук» набрал горизонтальную скорость. — Так что о монетах? Рэйбо рассмеялся. — Видишь ли, чтобы поразвлечься, я прикладывал монеты ко лбу и пытался концентрироваться — что-то вроде ментального слияния меня и металла. — Как записка в бутылке, — подсказала Таня. — Да, — подтвердил Рэйбо. — Называй как хочешь. Как бы то ни было, я забрасывал их в обнаружившийся переход в подпространство — пытался отправить обратно на спидвей. Конечно, многие из них попросту упали на свалку. — В карман, — подсказал Спидбол. — Точно. — Но некоторые все же прошли, — сказал Майк. — Да, так я и понял. — Рэйбо указал место. — Вот здесь. Майк огляделся. Над ним мелькнул и унесся маленький кусочек неба. — Когда поднимешься — поменяй искривление поля, — предупредил Спидбол. — И закрывай за собой любой подпространственный туннель, из которого будешь вылетать. — Почему? — Я не хочу, чтобы атмосфера этой планеты последовала за нами на Питфол. Народ и без того страдает паранойей. — Понял. — Надеюсь только, что мы не слишком опоздали, — сказал Спидбол. — С Майком. «Что же такое со мной?» — думал Майк. В большом офисе было полно людей Гэйяры. Там находился Федор Виллингхэм, а также Райнхарт Уил, бухгалтер по налогам, который проводил с Майком первое интервью. Там находилась и парочка меркеков, возглавлявших команду техобслуживания, и еще четверо разномастных инопланетян, которых еще не представляли, так что Майк понятия не имел, чем они занимались. Лароуз, лидер команды, сидел за массивным коричневым столом и улыбался во все стороны, а за его спиной стоял самый злобный киллер, которого только можно было вообразить: темно-синяя кожа с зелеными пятнами и руки, словно бейсбольные перчатки. Он буравил Майка двумя парами ярко-желтых глаз. — Боюсь, что сегодня мистер Гэйяра не сможет лично присутствовать среди нас, — известил Лароуз. — Он застрял на телеконференции, но время от времени будет переключаться на нас. — Отлично, — Майк крутнулся на своем тяжелом вращающемся кресле. Лароуз продолжал скалиться, словно торговец подержанными космическими кораблями. — Полагаю, тебе известно, зачем ты здесь находишься. Федор Виллингхэм улыбнулся и подмигнул Майку. Синий громила продолжал таращиться, словно старался содрать кожу с лица Майка. Майк заерзал сильнее, думая: «Пожалуй, этот малый испускает из глаз когерентные лучи...» — Майк? — позвал Лароуз. — Да, сэр. — Нам нравится, как ты управляешься с кораблем. —Да, сэр. — Бог свидетель, мы не прыгали от радости, когда взвалили на себя раскрутку соревнований по программе мастера. — Нет, сэр. — Но теперь, когда мы увидели, какой талант раскопали, благодаря этому... что ж, позволь мне так выразиться, мы восхищены. Виллингхэм снова подмигнул. Темно-синий верзила, казалось, окаменел, за исключением горящих желтых глаз. — Что скажешь? — спросил Лароуз. — Хочешь получить работу? Майк колебался. Никто из находившихся в комнате не пошевелился, улыбки застыли на лицах. Кто эти странные люди? Каково будет работать вместе с ними, жить рядом с ними, ходить вместе за пиццей? Он подумал про Джесса, своего самого старого друга на Питфоле, теперь по его собственной глупости оказавшегося на другой стороне. О Спидболе — пропавшем и зачисленном в мертвые (снова). Он подумал о Тайле и Леке — связанных узами ошибок и преданности. Все мысли уплыли. Майк ощутил, что находится на жизненном перекрестке. Это запросто могло оказаться наихудшим решением его жизни. Майк прочистил горло. — Вы чертовски правы, я хочу эту работу! — что также могло звучать как: ты это серьезно?.. Снова никто не пошевелился. Он засомневался, услышали ли его вообще. В его собственных ушах, казалось, не было слышно ничего, кроме эфирных помех — звук отдававшейся в висках крови. У него сильно кружилась голова. Слишком поздно, чтобы пойти на попятную? Лароуз энергично закивал. — Да, да, да! Добро пожаловать на борт, мистер Мюррей! Добро пожаловать. Синий громила стоял на своем месте, выжигая глазами дыры в черепе Майка. «Коухогс» почти опустел. Членов Лиги Противников Мяса разогнали, и они разошлись по домам обедать. Таила сидела с Джессом за пустым столиком. Никто ничего не заказывал, да им и не хотелось. — Я не знаю, что он собирается делать, — сообщила Таила. — Ему не нужно было туда ходить. — Ты шутишь? Он так накачался, что наверняка подумал, что это будет незаметно. По-моему, он и мысли не допускал о том, что его заставят проходить тест. Он же не летел. — Это в связи с Трехсотлетием, — сказал Джесс. — Гоночная Лига не желала даже намека на несоблюдение правил соревнований. Таила безрадостно засмеялась. — Ну, для этого слишком поздно. В этом городе полно хайперов, да и всегда так было. — Да, но, кажется, становится хуже. Цена на хайл падает. И я слышал, что он стал круче, мешают в него всякую гадость. Каждый день по новостям только и слышишь: хайл, хайл, хайл. Таила уставилась на пустой столик. — Они подозревали его, Джесс. Они отобрали у него лицензию. Конфисковали корабль. — Ах, черт... — Он сойдет с ума, — продолжила Таила. — Если он не сможет участвовать в гонках... Я не знаю, что он выкинет. Тебе же известно, что у него нет пленок. — Ты с ним разговаривала? — Разговаривала? Да я не могу даже найти его. Майк собирал свои пожитки в опустевшем пите Лека, когда для него поступил звонок. Он подумал, что это, возможно, мистер Гэйяра, спешащий поздравить его с приходом в команду, но ошибся. Это был Дувр Белл. — Как поживаешь, карлик? — поинтересовался Белл. — Все еще жив? Пока он исходил хохотом от собственного остроумия, из-за колебаний напряжения в сети его изображение на экране видеофона исказилось, отчего он стал напоминать дьявола. — Чего тебе надо, Дувр? — спросил Майк. — Заезд немного позже. — А с тобой, знаешь ли, не просто связаться. На днях я как-то заметил тебя на Стрипе, но ты тут же испарился. Ты меня избегаешь или как? — Я просто занят, и это все. — Да, слыхал, как тебе подвезло. — Спасибо. — Мне пока не за что говорить спасибо. — Ты прав. Я, кажется, прочитал твои мысли. Чего ты хочешь, Дувр? — Я обнаружил кое-что, о чем тебе, вероятно, захочется узнать. —Что? Дувр хихикнул. — Это секрет, Майк. Видишь ли, это не та вещь, о которой можно болтать с экрана видеофона. — И что ты хочешь, чтобы я сделал? — Давай встретимся где-нибудь, где никто нам не помешает. — Прямо сейчас я не могу. Опаздываю. — Тогда в ближайшее время, ладно? — Конечно. — Я свяжусь с тобой. Связь прервалась, и Майк обозлился. Но затем подумал: какого черта, может, мне следовало быть повежливее с этим парнем. В конце концов, он же мне ничего не сделал, просто слишком много болтает. Майк решил, что после следующего звонка Белла он встретится с ним и все уладит. Майк стоял в пите Гэйяры, ожидая заправки «Юниверса». Он никогда не был внутри больших питов пятизвездного класса, и сейчас глаза его разбегались. Помещение буквально кишело грузовыми роботами, подъемными кранами и тельферами всех видов. На оставшемся пространстве рабочие с серьезными лицами перебегали от одного участка к другому. Майк стоял у двери и старался не путаться под ногами. Он боялся, что его затопчут. Подошел Виллингхэм, чинно вышагивая в поле с малым g. — Привыкаешь, Майк? — Все еще жду, что мне кто-нибудь протянет метлу. — Подожди, пока не окажешься в кресле пилота. Тогда ты вспомнишь, для чего ты здесь... — Ты шутишь? Я едва помню свое имя. Виллингхэм усмехнулся. — Я с первого раза, как тебя увидел, сразу понял, что ты наш человек. — Правда? — У тебя и вид соответствующий. Майк провел рукой по только начавшим отрастать волосам. — Был когда-то такой вид. — Обязательно поговори с нашим бухгалтером. У него есть в запасе несколько штучек, которые пригодятся при уплате налогов. — Я никогда не зарабатывал столько, чтобы мне приходилось платить налоги — за исключением коммунальных услуг. Виллингхэм засмеялся. — Запомни мои слова, малыш. Когда-нибудь ты разбогатеешь. После того как он ушел, Майк заметил, что синий головорез наблюдал за ним из другого конца ангара. Он все пялился... и пялился... и пялился. Какого черта нужно этому болвану? Майк поклялся себе держаться подальше даже от тени этого малого... Немного погода Майка позвали на борт «Юниверса» для испытательного полета, и у него гора с плеч свалилась. Дефо, один из младших пилотов, вызвался показать ему дорогу. — Где Виллингхэм? — спросил его Майк. — А где ему быть? — отозвался Дефо. — В своем офисе. Майк кивнул. Это было хорошим напоминанием о его положении в команде. Естественно, Виллингхэм слишком занят, чтобы заниматься подобными пустяками. Они выскользнули из ангара и дали подтверждение на запрос о треке для проведения испытания. Центр Управления Гонками заставил их подождать несколько минут, пока убирали разгоночный круг. Подготовка к Трехсотлетней «Классик» велась путем проведения всякого рода отборочных состязаний. — «Юниверс», приготовиться, вы следующие. — Вас понял. Центр, — отозвался Дефо и взглянул на Майка. — Полагаю, ты умеешь считывать показания. — Да, я несколько часов занимался этим на вашем тренажере. — Он немного подпортился с тех пор, как какой-то клоун врезался на нем в Клипсис. — Не повезло парню, — Майк постарался сказать это равнодушным тоном. Когда они получили подтверждение, Дефо направил огромный корабль в экваториальную зону подпространства. Тьма застлала все... ...и они очутились в разгоночном круге, быстро набирая скорость. Нос корабля неустойчиво зашатался. Майк держал руки над рычагами управления, но их самих не касался. — Хочешь, я поведу? — Если захочу, сам тебе скажу, Мюррей. Меньше чем через минуту из разгоночного круга их выбросило на пустой трек. Дефо запустил серию программ автоматического диагностирования. Корабль перевернулся в груве, включились реактивные двигатели, и на экранах технического состояния высветились цифры. Прозвенело предупреждение, затем вырубились два основных двигателя, и Майк почувствовал небольшую волну. Двигатели заглохли, а экраны заполнились цифрами и графиками. Затем включились два оставшихся двигателя, немного поработали и отключились. Еще цифры. — Этот корабль несколько недель не был на треке, — сказал Дефо. — Экспонировался на какой-то выставке или еще каком мероприятии. Надо бы убедиться, что из него ничего не вывалится, прежде чем заходить внутрь. Информация на экране компьютера сменилась, когда из пита поступили инструкции по подстройке систем. Команда техников в рубке пита сосредоточенно обсуждала телеметрические данные и ожидала предложений от более мощных компьютеров. — Третий нагрелся, — сообщил Майк. — И еще не работает один из охладительных насосов. — Я знаю, — сказал Дефо. — Но об этом тебе не стоит беспокоиться. Для этого у нас есть техники. —Да, но... — Они видят то же, что и мы, и даже гораздо больше. Пусть делают свою работу, ладно? — Отлично. Майк расслабился в кресле пилота, и ему больше ничего не оставалось, кроме как разговаривать с самим собой. «Крупная ошибка, парень. Это была крупная ошибка». В конце концов Дефо позволил Майку пролететь на «Юниверсе» по главному треку, но в ответвляющийся туннель влететь не дал. Майк вновь почувствовал себя оказавшимся в детском саду спидвея. «Это деградация, парень. Пукнуть нельзя не по распорядку, часы потрачены впустую, да и что там — Дефо определенно был пищальником». Испытательный заезд продвигался по-черепашьи медленно, и Майк зевал от скуки. Вот и вверяй себя крутой команде, чтобы налетаться до чертиков. Отдыхая в свободную от работы смену в своей комнатушке в захудалом отеле, Майк вытянулся на кровати и стал разглядывать компьютерную распечатку сертификата мастера на его имя, приклеенного скотчем к стене. Синдикат Гэйяры подбросил ему немного деньжат на более комфортабельное обустройство, но Питфол был забит таким количеством гостей к трехсотлетним торжествам, что Майк решил остаться на прежнем месте. Немного погодя Майк погасил свет и погрузился в мир грез. Он видел себя за рычагами управления «Юниверса», несшегося по спидвею, молнией пролетавшего сквозь мерцающий трансферный туннель, опаляя обшивки кораблей, настолько огромных, что едва хватало места для их обгона. Он видел себя рядом с обожженным после гонки кораблем, с героическим выражением на перемазанном сажей лице, по которому струился пот, на церемонии вручения серебряного трофея. Яркий свет софитов домовизора бил в полуприкрытые глаза. — Главный Чемпион Майкл Мак-Алистер Мюррей... — объявлял диктор. Джесс был там, и Таила, и Лек Крувен — все улыбались, кивали головами и гордились своим знакомством с Майком в нелегкие для него времена, предшествовавшие часу триумфа. Был там и Спидбол, в заново отполированном и блестевшем гоночном психоносителе; Скарфейс сидел на его плече, как на насесте, вереща и поскуливая, вид у него был патетически-растерянный. Майк прервал свои мечтания, обеспокоенный мыслями о Спидболе со Скарфейсом. Что, черт возьми, с ними случилось? Где они? И когда — если вообще когда-нибудь — вернутся? Майк набрал в грудь спертый воздух темной комнатушки. Внезапно для него перестало иметь значение то, что произошло два дня назад на треке. Победа ничего не значила, если он не мог разделить ее с друзьями... Майк опять летел на «Пауке» на пурпурную планету, всю обратную дорогу игнорируя настойчивые вопли Рэйбо. — Мне безразлично, что ты скажешь, — повторял Майк. — Я не оставлю его здесь. Он уже однажды оставался в одиночестве. Майк вел корабль над кучами земли, следуя едва приметным тропкам в пурпурной траве. Остальные молчали, но он знал, что для них это было пыткой. Они-то думали, что уже находятся на пути домой. Всего лишь небольшая задержка. Совсем ненадолго... Он нашел лужайку и приземлил судно на той же тропинке, с которой они взлетали. — Я сейчас вернусь. Спидбол открыл внутренний люк, и Майк, не говоря ни слова, сошел вниз. Открыл нижний люк и вывалился на землю. Единственными звуками, которые он слышал, отойдя от «Паука», было жужжание насекомых и шуршание ветра в кронах розовых деревьев, окружавших лужайку. Он хлопнул в ладони — раздался громкий звон. — Клайно-вор! — закричал он. — Клайно-вор! — Ничего, никакого ответа. Он подумал, что я специально забыл его. — Клайно-вор! Черт возьми! — Майк пристально обвел глазами линию деревьев, пытаясь разглядеть неуверенный взмах морщинистых серых крыльев летучего ящера. — Давай же, ты, дрянной маленький монстр! Я не улечу без тебя! — Поторопись, Майк, — сказал Спидбол. — Нам нужно посетить коекакие заведения и встретиться с кое-какими людьми. Майк проигнорировал его и стал пересекать лужайку, пытаясь смотреть сразу во все стороны. Ничто не шевелилось, не верещало, не пищало. — Проклятье, — прошептал он. Еще через несколько минут по лужайке рысью пробежал Спидбол и схватил его за руку. — Брось, Майк. Он наверняка куда-нибудь улетел. — Он здесь, — сказал Майк, высвобождая руку. — Я знаю это. — Ему могло здесь понравиться, Майк. Наверное, поэтому его и не оказалось под рукой, когда мы взлетали. — Его здесь не было, потому что я отправил его отсюда — и не позвал назад, когда пришло время лететь. — Ты не знаешь этого наверняка. — Ты торопишься? — спросил Майк. — Ну тогда уматывай. — Я не могу этого сделать. — Черт возьми, я просто не могу улететь... — Он остановился. — Что это? — Он неуклюже подбежал к темнеющей насыпи. — Скарфейс! — Это не он, — сказал Спидбол. — Здесь я похоронил тех ребят, которых мы нашли в «Пауке». Майк не слушал. Он видел кучи земли, но это было не все. Там что-то шевелилось, движения были медленными, словно доставляли существу боль. — О, нет... Это был Скарфейс. Он лежал мордочкой вниз на разрытой земляной куче, крылья его трепетали. Он раскапывал могилу, пытаясь добраться до... кого-то. Майк припал рядом, окликая его по имени. Приподнял зверька — веки его были наполовину прикрыты, огромные темные глаза безучастно таращились в пустоту. — Я вернулся, — проговорил Майк. — Я не хотел тебя бросать. Скарфейс не шевельнулся. — Что с ним случилось? — спросила Марджи, которая успела выйти из корабля. — Я не знаю, — ответил Майк. Он прижал клаат'кса к своему стальному лицу, но не смог уловить никакого психического импульса. — Он в обмороке. — Он сирота, Майк, — сказал Спидбол. — Они никогда не живут долго вдали от своей семьи. — Я был его семьей, — возразил Майк, прижимая животное к лицу. — Почему он... — Потому что ты не Майк, — отрезала Марджи. — Дай его мне. Она вытащила Скарфейса из нежных стальных объятий Майка и поднесла к своему лицу. — Давай, малыш. — Клаат'кс через поднятый щиток шлема дотронулся до ее подбородка своими маленькими лапками. — Вот так, — сказала она, когда он гладил ее по щекам. Затем девочка негромко вскрикнула, ее тело стало жестким, глаза зажмурились. Скарфейс приник к шлему и плотно обвился вокруг, чтобы получше ухватиться за ее лицо. Его глаза тоже были закрыты. Потом Майк услышал звук, который животное раньше никогда не издавало. Скарфейс урчал... Лек Крувен, затянутый с ног до головы в комбинезон, летел по темному широкому туннелю. Рубчатые стены казались зернистыми для его осоловевших от хайпа глаз. У внутреннего края туннеля он протиснулся через воздушный экран и оказался на верфи Джалиля. Она была тускло освещена, в третью смену на ней никто не работал, и поэтому никого здесь не было; заполняли ее корабли, годные только на металлолом. В поле с нулевым g медленно покачивались на стапелях темные силуэты, оставляя в местах соприкосновения со ржавыми корпусами соседних судов блестящие царапины. Тут же плавало отработанное масло, закручиваясь в спиралевидные туманности, иногда сбегаясь в отливающие красным, зеленым и золотистым сферы, подбрасываемые кверху небольшим завихрением искусственного гравитационного поля. В дальнем углу находилась отгороженная зона — одна из нескольких дюжин площадок для конфискованных полицией судов. Рядом с оградительной цепью стояла очередная жертва — «Скользкий Кот». Лек хихикнул, подлетая ближе. *** Трек был темен и пуст, скорость его движения была в два раза выше скорости света. По груву бесшумно скользил единственный корабль. Летел он превосходно. Светящиеся экраны и работающие внутри кабины приборы превратили его обнаженное лицо в некое подобие дисплея, на котором непрерывным потоком сменялась информация. Шлем был снят и отложен. Он хотел испробовать трек без чьего бы то ни было вмешательства. В первый раз. И в последний. ГЛАВА 17 ▼▼▼ Майк только-только вывел «Юниверс» с трека. На этот раз Дефо разрешил ему немножко полетать самому, хотя и переключился на турбовариант контроля пространственных координат, оправдывая это тем, что Майк, моя, еще не готов так лихо управляться с кораблем на большой скорости. Однако Майку было позволено пилотировать корабль при возвращении через портал. Только он вошел в Питфол через северный полюс зоны подпространства и попытался сориентироваться, где среди беспорядочного мигания дежурных лампочек, сыплющихся от сварочных работ искр и многоцветных сигнальных огней находятся маяки пита Гэйяры, как загудела сирена приближающейся опасности. Подлетающий корабль, бешено кувыркаясь, прошел в пяти метрах от «Юниверса», с него не поступало никаких радиосигналов. Отваливающиеся части лязгали по обшивке гоночного корабля, отчего в кабине отдавалось металлическое эхо. — Что это, черт побери, было? — спросил Майк. Дефо уже связался с Центром Управления Гонками и докладывал о вопиющей халатности. Майк зафиксировал камеру радара на объекте и увеличил фокус. — О, нет... Это был «Паук», обожженный, почерневший, тащивший за собой хвост газа и обломков. — Спидбол вернулся... Майк мог только гадать, с чем ему пришлось столкнуться на треке Монза, но, судя по тому, что осталось от «Паука», новости были не из лучших. Увидев приближающегося со скоростью сигнальной ракеты «Паука», рабочие ангара прижались к бункеру. В последний момент корабль заглушил дюжину реактивников, вследствие чего кувыркания прекратились и скорость продвижения замедлилась, превосходя разрешаемый предел для прохода через портал всего раза в два. Когда он проходил сквозь воздушный экран, выстреливая аварийные ракеты, рабочие зажали уши. В ангаре заработала автоматическая вытяжка, выводя ядовитые газы обратно за воздушный экран. Взревели сирены, и рабочие схватились за свои кислородные маски, натягивая их на соответствующие отверстия. А между тем «Паук» немного погарцевал, пытаясь притормозить своими аккуратными ножками и высекая искры из бетонного пола ангара. Он опустился на колени и завалился на бункер, угрожающе шипя, тикая и пыхтя. Рабочие, отпуская нервные шуточки, медленно поднимались. Для обследования корабля на присутствие отравляющих веществ и радиоактивного излучения был отправлен робот. Загудели сирены тревоги, и рабочие вновь нырнули в бункер. Вытяжные вентиляторы взяли нотой выше. На протяжении двадцати минут не происходило вообще ничего. Вентиляторы сбавили обороты до обычной скорости, и робот отправился исследовать корабль еще раз. Рабочие выползли из бункера и осторожно приблизились к обожженным бортам «Паука». Тот все еще медленно покачивался на своих заостренных полусогнутых ножках. Рабочие обошли вокруг судна, заглядывая во все отверстия и замеряя параметры. Кто-то постучал по корпусу гаечным ключом. Никакого ответа. Робот заполз под «Паука» и открыл нижний люк. Оттуда тотчас же стали распространяться зловонные пары, так что пришлось установить дополнительные переносные вентиляторы. Робот взвизгнул, щелкнул зубами, забрался в шахту корабля и открыл внутренний люк. Жуткая вонь гниения усилилась. Пока робот брал пробу воздуха, рабочие его глазами наблюдали за происходящим по видеоэкрану ангара. Все внутри был разбито вдребезги, выжжено дотла, выпотрошено, и там не было ни одной живой души. Майк продирался сквозь толпу, усиленно желая прибавить фута два в росте. Вооруженные копы в зеленых защитных комбинезонах уже окружили обгоревшего «Паука». Стоявший спереди в толпе парень развернулся и смерил Майка взглядом. — Эй, малыш, ты что, пытаешься взобраться мне на спину? — Извините. — В любом случае, смотреть здесь не на что. В этой чертовой штуковине никого нет. — Она что, прилетела сюда сама по себе? — По-твоему, ее заколдовали? С тех пор как этот идиот угнал ее, была запущена программа возвращения по обратному лучу. Майк привстал на цыпочки. — Да ее всю разнесло. — Должно быть, врезались во что-то на обратной дороге. Пару часов назад здесь появлялся тот парень, который «ушел в перелет». Может, они наткнулись на Страну-Небылицу? Майк не ответил. Он не был готов сейчас раздумывать над судьбой Лека Крувена. Кто-то толкнул Майка сзади, и он со всего размаху влетел в стоящего впереди собеседника. — Сор'ри. Парень пожал плечами. — Это я виноват в том, что нахожусь здесь. Надо бьыо остаться дома и смотреть это по... Остаток его слов потонул в мычании тревожной сирены. Толпа подалась вперед, назад, в стороны. Никто не сообразил, что нужно делать, но Майк узнал сигнал приближающейся опасности. Из громкоговорителя донеслось неразборчивое сообщение, вконец озадачившее толпу. Тут же возникли споры о содержании этого сообщения. Вспыхнули стычки по поводу языка, на котором оно прозвучало. Майк почувствовал, как его зажало очередным мощным приливом людского моря. Он заорудовал локтями, чтобы удержаться в вертикальном положении. Скончаться можно было под такой тяжестью... — Аааах! — ахнула толпа в один голос, обнаружив, что гравитация упала почти до нуля. Кто-то в рубке управления был довольно смекалист. Теперь в ангаре стало просторно и люди свободно парили в воздухе. Сирена приближающейся тревоги продолжала мычать, но ощущение паники испарилось. В лицо Майку задул прохладный ветер. Вентиляторы работали на полную мощность. — Так-то лучше, — начал было он, обращаясь к своему компаньону, но тот уже уплыл. Кто-то изо всех сил старался обратить на себя внимание Майка. Это был Федор Виллингхэм. — Эй, Майк! Как ты здесь очутился? — Так, из любопытства. — Он решил, что лучше не упоминать про свою дружбу со Спидболом. Синдикат Гэйяры мог не одобрить того, что он якшается с ворами. — Что за трезвон? — спросил Виллингхэм. — Сигнал приближающейся опасности. — Майк указал на мерцающий воздушный экран. Снаружи и в самом деле кто-то приближался. Народ принялся толкаться, пытаясь очистить зону. Гравитация немного возросла, и задняя стена превратилась в пол. Люди начали медленно отлетать от воздушного экрана. — Кое-кто в рубке действительно знает, что делает, — заметил Майк. Он устроился так, чтобы наблюдать за всем происходящим в ангаре. Подлетающий корабль проплыл через воздушный экран и теперь стал виден отчетливо. — Какого дьявола... — протянул Виллингхэм. Майк разинул рот, и все одновременно заговорили. Это был еще один корабль типа «Паука», необгоревший, неповрежденный, как будто с ним вообще ничего не происходило. И выглядел он новехоньким. Незнакомый корабль направился к месту, где располагались захваты, которые и зафиксировали его крошечные ножки. Гравитационное поле плавно развернулось под углом к бетонному полу, и люди посыпались друг на друга вповалку, словно колода карт. Полицейские в зеленых комбинезонах прокладывали себе путь сквозь шумную толпу. От передних и до задних рядов прокатился рокот, и Майк подпрыгнул, чтобы разглядеть причину этого. Что-то с лязганьем выбиралось из нижнего люка. — Похоже, какой-то робот, — предположил Виллингхэм. — Это гоночный ПН, — сказал Майк. Полицейские сражались, чтобы дотянуться до механического человека, но были отброшены толпой, — вероятно, это было намеренное действие. Еще одна волна рокота пробежала по толпе, и второй ПН опустился на бетон — древний механизм устаревшей конструкции, вытерпевший на своем веку немало. Затем появилась белокурая полдавианка в тесно облегающем комбинезоне, материал которого порвался в таких местах, что замирало сердце. Голубая кожа просвечивала сквозь прорехи. — А вот это мне нравится, — цокнул Федор Виллингхэм. Следующим был седобородый мужчина — еще одна ветхозаветная конструкция, с которой обращались гораздо немилосерднее. — Кто это, черт возьми? — спросил Виллингхэм. Из-под просевших ножек корабля показалась последняя фигура. Наконецто Майк смог хоть кого-то узнать. — О боже мой, это Марджи Филлипс. И на плече у нее, как на насесте, пристроился увенчанный боевым шрамом летучий ящер, энергично выражающий свой протест пронзительными криками, маханием крыльев и клацанием зубов. Вдруг стало ясно, что за личность управляла главным гоночным ПН. — Спидбол! — закричал Майк, и толпа подхватила его крик, как песню. Механический человек сделал шаг вперед и поднял руки в приветственном жесте. Бородатый мужчина тут же подскочил к нему и рывком опустил их. Затем сам протиснулся вперед и вскинул собственные руки, широко улыбаясь. Механический человек обернулся к высокой блондинке. Та пожала плечами. «Что бы это значило?» — подумал Майк. Внезапно корабль оглушительно взвизгнул, отчего зрители в ужасе шарахнулись назад. Через мгновение двойник «Паука» встряхнулся и взмыл в воздух. Майк услышал, как захлопнулись оба люка, аппарат пролетел через воздушный экран и был таков. Полицейским уже удалось проникнуть в изумленно застывший внутренний круг толпы, и тут механический человек резко снялся с места. Когда он пронырнул прямо через воздушный экран наружу, народ в ангаре взвыл. — О, Спидбол... — поморщился Майк. — Что ты наделал? Спидбол тут же появился вновь, высунувшись откуда-то снизу. Махнул рукой, и второй механический человек в разваливающемся ПН рванул вперед, ускользая у копов из-под носа. — Кто, черт возьми, этот идиот? — вслух полюбопытствовал Майк. Спидбол удачно перетащил своего напарника через край, и они оба исчезли. Полицейские пригнулись и прижались к экрану, пытаясь определить направление их движения, но никто не рискнул пуститься в погоню. Будь на нем защитный комбинезон, Майк последовал бы за беглецами. А так ему пришлось пробиваться обратно через толпу к выходу из ангара. Людской поток все тек вперед, и в нем не умолкали приветственные возгласы в честь Спидбола. Майк оглянулся. Скопище народа окружило бородача, не обращая ни малейшего внимания на Марджи и белокурую полдавианку. У двери Майк заметил другой корабль, ныне позабытый всеми и валяющийся в углу ангара. Прямо под кабиной краской было выведено название «Паук». Если это тот самый, угнанный из Музея Гонок аппарат, то откуда, черт побери, взялся другой? И куда он делся? Майк протискивался сквозь толпу. Коридоры и кольцевые переходы Питфола были заполонены счастливыми туристами и отдыхавшими рабочими. И это даже не из-за обычной пробки при пересменке; это все благодаря растреклятому Трехсотлетию — как будто какую-то грандиозную межзвездную вечеринку засосало на Питфол и раскидало по его внутренним коридорам: шумная, неистовствующая, многоцветная и жутко пахнущая толпа, и у всех по дюжине локтей, нацеленных прямо Майку в нос. Он крался по переходам, парил на спусках в свободном падении и в выворачивающих внутренности соединительных туннелях, надеясь высмотреть среди общего скопления Спидбола или его ржавого товарища. Несколько раз ему казалось, что он приметил нужную парочку, но это оказывался либо кто-то другой, либо толпа его самого разворачивала так быстро, что не удавалось выяснить, кто это был. Немного спустя Майк обнаружил, что вокруг него шныряет ужасное множество полицейских. Конечно же, они выслеживали Спидбола, но до Майка вдруг дошло, что за ним они тоже присматривали. Если он найдет Спидбола... или если Спидбол сам притопает к нему... — Подлые ищейки... В конце концов Майк добрался до Мозгового Банка и подключился к Тайле Рогрес. — Привет. Помнишь меня? — Конечно. Как поживаешь, Дворняжка? — Я в порядке. Звук ее голоса заставил его вздохнуть. Ему не важно было, что за правила были нарушены, чтобы она осталась в сети. Он отчетливо ощущал, что эта Таила симпатизирует ему больше, чем та, другая. Интересно, собирались ли они вместе потолковать о нем? — Дело вот в чем, — сказал он. — Я ищу Спидбола. — Что ж, его здесь нет. Я ничего о нем не слышала с того времени, когда он консультировался со мной по поводу «Паука». Это я предложила ему взять тебя с собой. — Когда? Что ты имеешь в виду? — Помнишь, ты был слишком занят и отказался? Так вот он пошел в Мозговой Банк и стащил копию твоих пленок. — А откуда он, вообще узнал, что они там? — У меня ушки на макушке. Ты знал, что их стерли? — Ты шутишь? — Нет. Сначала их просто извлекли, затем что-то вылетело из компьютерной сети и отключило тебя. — Бог мой... — Майк помнил, что Спидбол говорил об уязвимости пленок. Ему сделалось плохо от этих мыслей. — Питфол — опасное место, малыш, — сказала Таила. — А что насчет Спидбола? — Которого? Новости, которые поступают по сети как раз сейчас, говорят о том, что настоящий Спидбол Рэйбо только что вернулся домой вместе с какойто фифочкой. Она проходила тест вместе с ним во время испытательного заезда, с которого он «ушел в перелет». — Это был Рэйбо? — Это всего лишь краткие сообщения... — Но, Таила, мы нашли бедренную кость Рэйбо среди мусора с чистильщика. — Очевидно, нет. — Тогда, чью? — Подожди минутку. Хорошо, читаю сообщение... говорится, что кость даже не была человеческой... они считают, что она принадлежала инопланетному бизнесмену... который исчез с Питфола сорок лет назад... сразу после того, как его обокрали. О! — Что? — Это тот, который привез на Питфол эти серебряные монеты. — Будь я проклят. — В любом случае, насчет Рэйбо я узнаю побольше через пятнадцать минут. Его показывают по домовидению. — Где... — Его стальной двойник все еще не найден. Майк разнервничался. — Не понимаю. Где он, черт возьми? Почему он не объявится? Спидбол медленно вылез из-за ящиков и стал ждать, пока мужчина закончит работу за компьютером. — Давай, приятель, — прошептал он. — Уже давно пора понять, что твоей подружки нет дома. Наконец парень щелкнул выключателем и, сутулясь, удалился. Майк облегченно вздохнул рядом со Спидболом. — Не понимаю, почему нам нужно убегать. — Мы убегаем, потому что за нами гонятся. — Да, но... — Объясню позже. Спидбол перепрыгнул через ящики и быстро шагнул к потемневшему экрану. Он подключился к компьютеру, экран вспыхнул, и по нему побежала нечитаемая информация. Некоторое время Спидбол беспокойно переминался с ноги на ногу, затем подпрыгнул и уперся обеими ногами в экран. Со сдавленным криком он откинулся назад, выдергивая палец из интерфейса, и проехался по полу, так что во все стороны полетели искры. Майк перескочил баррикаду из ящиков и подбежал к нему. — Что случилось? — В-в-в... — Извини? — В-в-вытащи м-м-м... —Что? — Вытащи меня! Вытащи м-м-меня отс-с-с-сюда! Майк ухватился за буксирный канат на спине Спидбола и оттащил его к ящикам. — Д-д-д-альше! — выдохнул Спидбол. Майк протащил его до входа в туннель с нулевым g и впихнул внутрь. Они поплыли в полутьме. — Что все это значит? — Меня ждали в сети. Если бы я не сопротивлялся, меня бы засосало внутрь. — Кому это понадобилось? — Вероятно, полицейским. Они, должно быть, считают, что мы похитили Марджи Филлипс. — Мы ведь похитили ее. — Или летали за какой-нибудь контрабандой. — Я знаю, что мы не делали этого, но не могли бы мы, по крайней мере, предупредить Майка о... — Если мы сейчас заявимся в полицию, наши мозги начнут раскладывать по полочкам. Они весьма методичны, скрупулезны и очень медлительны. К тому времени, как они доберутся до того, чтобы предупредить Майка, будет уже слишком поздно. — Ладно, тогда нам придется найти его самим. — Именно поэтому они будут следить за ним. — Тогда найдем кого-нибудь, чтобы передать ему сообщение. — Кому ты доверяешь? — Ну, я думаю, я... — Подожди минутку, — Спидбол дотянулся до стены, схватил Майка, и они вместе завернули в тускло освещенный коридор» тормозя о пластиковые стены до полной остановки. — Я знаю одного типа, которому ты можешь доверять. Ты. —Я? —Да. — А разве меня не ищут? — Да, но тебя не узнают — после того, как я закончу подделывать твой код доступа к сети. — Спидбол уже копался в выходном отверстии на спине Майка. — Погоди минутку, — Майк резко выпрямился. — Ты не можешь просто — о! — Прости. — Подделывай свой собственный идиотский компьютерный код! — А если мне крышка? Ты меня починишь? — Как? Я не умею! — Совершенно верно. Шипящая электрическая волна головокружения захлестнула Майка. Точечные вспышки света, бутонами рождающиеся из темноты, заполнили все пространство перед глазами. На какое-то мгновение он стал способен воспринимать все окружающее целиком, затем в лицо ему взорвались миллионы сценок-воспоминаний. — Господи помилуй! — воскликнул Спидбол. — Ты расколотил их имитатор о Клипсис. — Да, я просто подумал, что это будет... — Ты, идиот! Посмотри на это. Майк увидел, как он, словно от пинка, вылетел из кабины имитатора Гэйяры, увидел злющего компьютерщика-меркека с побагровевшим лицом, в бешенстве уставившегося на него. Он увидел экран компьютера — пустой, серый и безжизненный. И он увидел, как меркек быстро наклонился к клавиатуре, чтобы впечатать код. На экран выскочили разные цифры, затем он очистился. — Не понимаю, — сказал Майк. — Посмотри еще раз на эту вспышку. Сценка повторилась, на этот раз в замедленном режиме воспроизведения. Вспышка замигала, данные побежали по экрану. Снова, медленнее: экран, пульсируя, выдавал страницу за страницей — текст, уравнения, диаграммы, кодовые слова — все, что необходимо. — Вот оно, — сказал Спидбол. — Вот почему тебя пытались убить. — Что это? — спросил Майк, напрягаясь, чтобы прочитать мелькающий экран.— Я даже не знаю, что это значит! И как я мог увидеть это, всего лишь проходя мимо? Это просто вспышка света. — Ты ведь видишь это сейчас, не так ли? И для этого понадобилась лишь пленка с копией мозга и небольшая манипуляция. С этим справился бы и третьеклассник. — Но как они могли быть уверены, что это попадет в мой мозг? Откуда им знать, что я не моргну? — Все, что им нужно было, — это сделать копию твоего мозга и просмотреть ее. — Но они не могли сделать пленки с меня без... — Майк вспомнил верзилу в защитном костюме от «Гудийр». Предложение о подпольных дешевых пленках — слишком дешевых, чтобы пройти мимо. — Тот тип работал на них. — Вне всякого сомнения. Майк снова прошелся по информации с экрана, на этот раз медленно считывая слова, вбирая данные. Это был план контрабандной провозки большого грузового шлюпа с хай-пом во время проведения Трехсотлетней «Классик». Гоночные корабли не подлежали таможенному досмотру — они просто летали кругами. Но эта гонка отличалась от остальных — гонщики сходили с обычных треков и курсировали вдоль коммерческих туннелей паутины. Гэйяра обнаружил уязвимое место — и собирался перебросить груз хайпа прямо через него. О'кей. Синдикат Гэйяры всего лишь шайка мошенников. И они хотели его смерти. — Но как быть с Дувром Беллом? — спросил Майк. — Как он во все это вписывается? — Возможно, они наняли его, чтобы разделаться с тобой. Всем известно, что на это у него множество причин. — Тот еще подонок. От пылающего шара Клипсиса по экрану разлился желтый свет. «Королева Болот» находилась в пятидесяти тысячах километров от его колышущейся поверхности, причалив у внутреннего портала Питфола. На прикол встал еще один корабль, перекрыв выход. — А вот и они, — указала Мэри-Олл на маленький экран в камбузе. Вики Слики изучила изображение. — Это просто, сумасшедший маленький катер. — Я тебе говорил, — сказал Крэг Шоу, — что сейчас они не будут принимать груз. Они просто хотят его осмотреть. — Зачем? — спросила Мэри-Олл. — Убедиться, что мы не вкололи весь их драгоценный наркотик? — С того времени, как Бент рассказал им о содержимом грузового шлюпа, Мэри-Олл сжигал сарказм. — Мне это тоже не по нраву, — сказала Вики. — Почему бы им просто не забрать его с собой? — Не вместится, — отозвалась Мэри-Олл. — Пусть возьмут корабль побольше. — Они не смогут провезти груз через портал Питфола, — сказал Шоу. — Всех трясут на таможне — а теперь особенно. Даже малый груз... — К чему наш не относится, — съехидничала Мэри-Олл. В камбузе прогудел сигнал тревоги. — Это ко мне, — сказал Крэг, поднимаясь. Он сделал последний глоток теплого кофе и вышел. Издалека донесся металлический лязг. Вики посмотрела на экран. Катер пристыковался у дополнительного шлюза «Королевы Болот». — Не нравится мне все это. — Вступай в наш клуб, — пригласила Мэри-Олл. — Не могу избавиться от мыслей о гоночных пилотах, у которых мозги напичканы хайпом. — Да знаю, знаю. Если бы не шанс снова увидеть Майка Мюррея... — То-то смеху будет, если он окажется одним из них. — О боже, не шути так! — Я не шучу. Вики. Ты же знаешь его амбиции и то, как важно для него преуспеть. —Да, но... — Разве хоть один пилот, принимая хайп, планирует летать хуже? — Он не стал бы этого делать, Мэри. Он не так глуп. Мэри-Олл пожала плечами. — Все совершают ошибки. Вселенная — опасное место. Трое мужчин поднялись на борт, чтобы проинспектировать груз, и пока они находились в трюме, весь не относящийся к этой процедуре персонал был выдворен. Это устраивало Вики Слики. Немного погодя она покинула камбуз и поднялась на мостик. Боукер Фергюсон поставил ее на дежурство, а сам сошел вниз. Некоторе время Вики разглядывала изображение на большом экране. В результате небольшой погрешности в расчете скорости при заходе в док произошла недостыковка, и «Королева Болот» начала медленно вращаться. Теперь желтое сияние Клипсиса было на заднем фоне, и на экране высыпали звезды. Она нажала несколько клавиш, и вскоре на дисплее появились вычерченные неяркими цветными точками концентрические окружности — орбиты планет системы Клипсиса. Она читала о планете под названием Энигма, похожей на Землю, когда послышались крики. Они приближались. Опять капитан Бент разорался, что ли. Вики обернулась и увидела, как Бент, Фергюсон и двое незнакомцев поднимаются на мостик. Лицо капитана было красным, Фергюсона — белым. Незнакомцы были невозмутимы, словно происходящее их не касалось. — Это мой корабль, мой корабль, — повторял Бент. — И если мне в голову взбредет... — На Питфол вы не попадете, — заявил один из пришедших. Его голос был спокойным, и он довольно приятно улыбался. Бент засмеялся: — Вы, кажется, думаете, что... — После разгрузки вы немедленно покинете систему. — Это, — Бент похлопал своей широкой ладонью по навигационной консоли, — мой корабль. Улыбающийся незнакомец энергично кивнул. — Верно. Совершенно верно. — В таком случае... — Тем не менее вы покинете систему Клипсиса согласно инструкции. Капитан Бент задохнулся от негодования. Незнакомец взглянул на Вики, затем подошел ближе и зашептал Бенту на ухо. Капитан несколько секунд слушал неохотно и с презрительным выражением на лице. Затем вдруг выражение его изменилось, и глазки испуганно забегали. Незнакомец отступил, засовывая что-то обратно в свой карман. — Хорошо, — сказал он. — Я вижу, что убедил вас. Капитан Бент стоял не двигаясь, пока краска сходила с его лица. Незнакомец развернулся и покинул мостик вместе со своим напарником. После долгой паузы Бент прокашлялся и выдал указания Фергюсону позаботиться о грузовой капсуле. Когда его помощник ушел с мостика, Бент повернулся к Вики. Ему неловко было встречаться с ней глазами. — Проложи курс на Дилстру. Подготовь цифры через полчаса. — Я думала, мы подберем какой-нибудь груз в системе Клипсиса. — Мы сматываемся отсюда. Для нас найдется что-нибудь на Дилстре — там всегда есть груз. Вики подумала о встрече с Майком Мюрреем. Досадно было упускать такую возможность, но волнение от того, что приходится покидать систему в спешке, притупило разочарование. Что этот тип сказал Бешу? Капитан подошел к своему креслу и опустился в него с нарочитой осторожностью, как при гравитационном всплеске. Несколько минут Вики работала над катаформ-цифрами для подпространственного прыжка. Когда она подняла глаза, катер отстыковался и упорхнул в направлении Питфола. Она покосилась на капитана. Похоже, он немного расслабился. Вики позвонила Мэри-Олл в камбуз. — Смажь моторы, детка. Через двадцать минут нам нужно будет убраться отсюда. Естественно, Мэри-Олл пожелала узнать, в чем дело и почему они не спустятся на Питфол повидать Майка. — Может, так оно и лучше, — вздохнула Вики. Она перешла на шепот: — Мне не кажется, что Майк расстроится от несостоявшейся встречи с Бентом. — Я слышал, — раздался голос капитана прямо за ее спиной. —Э... — Мы вернемся когда-нибудь, — сказал он. — И если этот маленький попрыгунчик будет все еще околачиваться здесь, он пожалеет, что родился. Обещаю тебе. ГЛАВА 18 ▼▼▼ Майк неуверенно мялся у дверей пита Джесса. Звонок его удивил, и еще более удивило его то обстоятельство, что он согласился встретиться с Джессом в этом месте. Майк приложил запястье к сканеру. Замок затарахтел, пробулькал что-то, затем выдал: — Привет, Майк. Заходи. Лязгнул засов, и дверь с легким шипением отъехала. Майк шагнул внутрь, и она закрылась за ним. Джесс стоял у противоположной стены рубки. — Подойди сюда, Майк. Я хочу тебе кое-что показать. — Это как-нибудь связано с... — Это не имеет отношения к Синдикату Гэйяры, — Джесс шагнул в глубь комнаты. Майк последовал за ним, оглядываясь по сторонам. Пит был заброшен, ремонтный отсек пуст. Джесс ждал его у входа в офис. — Сюда. Майк сразу же увидел старый гоночный психоноситель, валявшийся в темном углу комнаты. Джесс повернул настольную лампу, и по измятому безжизненному лицу побежали тени. — Он? — Да, он пуст, — сказал Джесс. — Я нашел его возле главного шлюза. Майк подошел поближе и присел на корточки рядом со скорчившимся стальным телом. От него исходило зловоние. — Этого я сегодня видел. — Где? — В ангаре техобслуживания. Он был там с... — Майк умолк, задумавшись. Таила упоминала, что Спидбол сделал копию со своей матрицы. Неужели она находилась в этом ПН? — Что ему здесь делать? — спросил Джесс. — Не знаю. Может, он искал меня. В Мозговом Банке могут сказать, кто находился у него внутри? — Если он зарегистрирован. Почему бы тебе не проверить серийный номер? Майк оттащил ПН от стены и перевернул. В спине зияло отверстие, сочившееся черной пластмассой. — Боже мой. — В этом-то и проблема, — сказал Джесс. — Серийного номера нет. Майк развернул ПН спиной к стене. Теперь резкая вонь ударила ему в ноздри. — Когда ты это нашел? Только точно. — Около двадцати минут назад. Майк поднялся и вышел из офиса. Джесс последовал за ним. Майк заглянул в ангар сквозь наружное стекло. — Ты нашел его рядом со своим шлюзом? —Да. Майк открыл люк и зашел внутрь шлюза. — Ты идешь? Джесс вошел сразу за ним; начался шлюзовой цикл. Ангар уже был герметичным, поэтому на внешней дверце сразу загорелась зеленая лампочка, и Майк распахнул ее. — Где корабль? — Энди с Тайлой испытывают его. — Она теперь все время здесь работает? — Мы еще не решили. Майк пересек пустой ангар и подошел к воздушному экрану. В свободной зоне было темно, и он разглядел навигационные огни кораблей и автоматических грузовых шлюпов. — По-моему, любой, у кого есть комбинезон, мог запросто влететь сюда. — Он приблизился к почти невидимому экрану. — Осторожней, — предупредил Джесс. — Думаю, что это я был в ПН. —Ты? По экрану ударил лазерный разряд, проехавшись по нему и разлетевшись веером брызг. Майк ничком упал на пол, успев засечь глазами место, с которого стреляли. — Там, — указал он. Фигура в защитном комбинезоне скользнула в темноту. Майк почувствовал жжение в руке. Джесс рывком оттащил его от экрана и уволок в глубь ангара. Майк продолжал озираться. — Ты видел его? — Он уже исчез, — ответил Джесс. Майк схватился за правую руку. Она покраснела, вздулась и покрылась сетью мелких трещинок. — Я ранен. — Нет. Это «укус вакуума», — объяснил Джесс. — Что? — Ты просунул руку через экран. — В самом деле? — Майк тупо уставился на свою руку. В следующий момент он очутился на полу, глядя на Джесса снизу вверх. — Наверное, мне следовало бы послать кого-нибудь проверить это... Глаза были открыты, но он не мог управлять их движением. Темный пустой коридор сотрясался от пульсации невидимых вентиляторов. Он ковылял по коридору, еле переставляя затекшие ноги. Он чувствовал себя беспомощным, словно его отключили от сети. Он подошел к двери и остановился. Железная рука потянулась к замку. Его ли это рука? Он не чувствовал вообще ничего. Зрачки сдвинулись ближе и сфокусировались на замке. Из одного пальца вырвался луч света, и по двери закружили тени. За тонкой металлической перегородкой находилась розетка. Кончик одного из пальцев отогнулся, и под ним обнаружился комбинированный штепсель. Палец воткнулся в розетку. Мир зажегся и зазвенел. Перед ним замелькали трехмерные диаграммы с подробными схемами прокладки кабелей и изоляционных труб. Завибрировало напряжение, замельтешили прожектора, сменился частотный спектр. Он слышал цвет. Замок щелкнул, и дверь медленно отъехала. Внутри было еще темнее. Он видел, как заходит внутрь и закрывает люк. Он подождал в темноте, прислушиваясь к звуку вентиляторов. Потом попробовал заговорить. — Нммена... — Заткнись, Майк. — Эххма... — Слушай, я рад, что ты пришел в себя. А сейчас помолчи, я занят. Они стояли в темной комнате около двери. Понемногу он начал различать детали: изоляция, трубы, воздухопроводы. Напротив комнаты находилась еще одна дверь. Он ощущал, что там есть люди и горит свет. — Пришел в себя... Черт возьми. Он увидел, как быстро поднялась фосфоресцирующая рука, затем фиолетовая вспышка взорвалась ему в лицо с пронзительным криком: «О!» — Прости, но тебе это было необходимо. — Что происходит? — Ты со мной. Он начал было спрашивать, с кем «со мной», и в ответ получил яркий образ Спидбола, человека и машины, слитых воедино. Образ исчез. — Спидбол? Я внутри тебя? —Да, мне показалось, что так будет безопаснее. Видишь ли, нас ищет полиция, а прятать два психоносителя в два раза сложнее. — Что случилось с... — Я отослал его назад в пит Джесса, чтобы предупредить Майка, но навряд ли ему это удалось. Последнее, что я видел, было, как какой-то тип взял его на мушку. — Ты имеешь в виду полицейский ? — Яне знаю. Майк слышал слова, и ему были известны их значения, но он не чувствовал их. Он не чувствовал ничего, как будто знание было закодировано. — О'кей, — сказал Спидбол, — а теперь о деле. Плотный блок информации простерся через ряд новых измерений. Майк увидел его весь целиком и осознал замысел, одновременно ухватывая подробности плана. Но он не мог сказать, хороша ли была сама идея. Спидбол передвинулся к дальней двери склада. Теперь голоса стали ближе, отчего у Майка зачесалось в голове. Спидбол выждал, пока голоса затихнут вдали, и повернул дверную ручку. Майк услышал, как заскрежетали и щелкнули внутренности замка. Дверь открылась, и они выглянули наружу. Коридор был пуст. Майк мельком уловил очертания пола, затем Спидбол вышел и быстро направился к закрытой двери. Эта была не заперта. Комната перевернулась перед взором Майка. За столом сидел мужчина, рядом, облокотившись на стол, стоял еще один. Оба подняли глаза от экрана видеофона, на котором неясно вырисовывалось лицо третьего. — Кто вы? — спросил Лароуз, протягивая руку, чтобы погасить видеоэкран. — Что вы хотите? Райнхарт Уил выступил вперед. — Мы заняты. — Это не отнимет много времени, — сказал Спидбол, представляясь. — Я ищу Тадаши Гэйяру. Лароуз улыбнулся. — У вас дело к мистеру Гэйяре? Я как раз говорю с ним по видеофону. Трижды раздался высокочастотный звук, затем Лароуз положил руки на стол и улыбнулся. — Отлично, — сказал Спидбол. — Лично к нему — нет, — произнес он вслух. Комната сместилась, и Майк понял, что Спидбол пятится к двери. — Просто я не люблю оставлять за собой хвосты. Дверь с шумом распахнулась, и Майк успел лишь сообразить, что что-то пронеслось перед глазами, когда Спидбол с разворота свалил одним ударом большого голубого инопланетянина, который осел в углу бессознательной кучей. Спидбол ногой захлопнул дверь. Мужчины за столом не пошевелились. — Держите пальцы подальше от кнопок, — предупредил Спидбол. Лароуз улыбнулся самым любезным образом. — А почему бы тебе не рассказать нам, в чем дело. — Поторопитесь-ка привести сюда мистера Гэйяру, о'кей? — Ты, кажется, не понял, — встрял Райнхарт Уил. — Никому не позволено видеть мистера Гэйяру. — Он что, такой застенчивый? Тогда скажите ему, что нам все известно о перевозке хайла. Уил бросил короткий взгляд на Лароуза, и лидер команды переспросил: — Груз хайла? — Да, поэтому нет больше причин убивать Майка Мюррея. Лароузу удалось изобразить недоумение. — Я не понимаю. Мистер Мюррей работает на нас. — В самом деле? — удивился Майк. — Значит ли это, что я выиграл гонки по программе мастера? — Заткнись, Майк. — Чего я не понимаю, — сказал Спидбол, — так это зачем вы, ребята, все это делаете — какой смысл в поставке такой большой партии? Навряд ли на Питфоле наберется так много хайперов. Двое мужчин переглянулись, затем Лароуз сказал: — Я просто не понимаю, о чем ты. Спидбол сделал шаг по направлению к нему. — О, пожалуйста, — протянул Лароуз. — Мы же знаем, что ты не сделаешь нам больно. — Отчего вы так уверены? — Во-первых, — Уил стал загибать пальцы, — ты находишься внутри гоночного психоносителя, и хотя можешь и не чувствовать, но в него встроены предохранительные устройства, предотвращающие всякие насильственные действия, за исключением случаев самообороны. Во-вторых, внутри какого бы устройства ты не обитал, но ты все-таки человек и к тому же классный парень, несмотря на твое скверное настроение. Ты просто не способен убить нас. Втретьих, даже если ты действительно спятил, тебе никак не удастся преодолеть расстояние между нами — из-за гравитационного отклонения. Спидбол сделал еще один шаг вперед и обнаружил, что гравитационное поле внезапно изменилось. Это было похоже на невидимую стену между ними, появившуюся из ниоткуда. — И наконец, — закончил Райнхарт Уил, — тебе расхочется приближаться — даже если бы у тебя и получилось, — когда я скажу, что прямо за твоей спиной стоит человек с пистолетом. Спидбол быстро обернулся, и комната понеслась в сторону от Майка. Голубой верзила был все еще в отключке и валялся в углу, но в раскрытых дверях действительно появился мужчина с пистолетом. — Не заставляй меня применять эту штуку, — сказал он. Майк расслабился. Это был всего лишь Федор Виллингхэм, и видно было, что он нервничал. В этот момент деревянная ножка от стола опустилась Виллингхэму на макушку, и тот рухнул на пол. За ним, пошатываясь, появился Лэрри Рэйбо, пьяный в доску. Он ввалился в комнату, чуть не споткнулся о Виллингхэма и пихнул Спидбола в грудь. — Прочь с дороги! — О, бога ради, — пробормотал Спидбол, когда Рэйбо протопал мимо него к столу. — Где Гэйяра? — Его нет, — сказал Райнхарт Уил, с любопытством разглядывая заросшее бородой лицо Рэйбо. — Ну... так приведите его сюда! — выкрикнул Рэйбо и, раскачиваясь, стал мерить шагами центр комнаты. Он повернулся, вновь обнаружив присутствие Спидбола. — Ты работаешь здесь? Виллингхэм, скорчившись, стонал на полу. Рэйбо пригвоздил парня мутным взглядом красных глаз. — Оставайся лучше там, где лежишь, приятель. А не то я тебя высеку. — Он развернулся, потерял равновесие и упал вперед, врезавшись в вертикальное гравитационное поле, окружавшее стол. Рэйбо в раздражении хлопнул по нему. — Это еще что за черт? — Иди домой, — сказал Спидбол. — Ты пьян. Рэйбо небрежно прислонился к гравитационному полю и издевательски усмехнулся. — Что ты говоришь? — Я говорю, что ты пьян. — Да? А ты кто такой? — Спидбол Рэйбо. — Да, и я тоже, приятель. И если ты — это я, то значит, ты так же пьян, как и я. Съел? — Надо было оставить его на той свалке, — пожаловался Спидбол. — Перестань шататься, — сказал Рэйбо, хотя Спидбол стоял неподвижно, как скала. Он снова повернулся, неуклюже опираясь спиной о гравитационное поле, и обратился к сидящим за столом: — Гэйяра уже здесь? Мне надо с ним кое-что уладить. Маленькое дельце под названием «убийство». Не займет и минуты его драгоценного времени. Он хотел улыбнуться Спидболу, но вдруг глаза его расширились от ужаса. Спидбол обернулся. — О, черт. Виллингхэм стоял на ногах с пистолетом в руке. Теперь он выглядел подругому — менее безобидным, более хладнокровным. Луч пистолета угрожающе впивался в лицо Рэйбо. — Следи за лучом, — сказал он Рэйбо. — Это становится все интереснее и интереснее. — Ты, идиот! — заорал Спидбол, поворачиваясь к Рэйбо. — Как ты мог спороть такую глупость и заявиться сюда в таком виде? — Но ты ведь тоже здесь? — Но я не пьян. — Проваливай. — Да? Спидбол вытянул руку и толкнул Рэйбо к гравитационному полю, так что тот, врезавшись в него, отшатнулся назад, попав Спидболу в нижнюю половину его гладкой яйцеобразной головы. — Металлолом ходячий! — Мешок мяса! Спидбол снова пихнул Рэйбо к гравитационному полю. На этот раз тот отскочил на пол. — Эй! — крикнул Виллингхэм.— Прекратите. Пистолет-то у меня. — Не лезь не в свое дело, — посоветовал Рэйбо. Слегка пошатываясь, он поднялся и ударил Спидбола по груди поднятой с пола ножкой от стола. Посыпались деревянные щепки. — Соскучился уже? — поинтересовался Спидбол, вновь швыряя Рэйбо к полю. — Ты, консервная банка! — Гораздо больше человек, чем ты сейчас есть и когда-либо будешь! — Неужели? — Рэйбо искал, чем бы еще огреть Спидбола. — Пожалуйста, джентльмены, — вмешался Лароуз. Спидбол сгреб Рэйбо в охапку и стал трясти так сильно, что у того изо рта не вылетало ничего вразумительного. — Оставьте его в покое!— закричал Майк. — Не лезь! — Я серьезно, — сказал Виллингхэм, приближаясь. Спидбол резко развернулся и рывком протолкнул Рэйбо к двери. — Беги, глупый человечишка! Луч от лазерного пистолета в руке Виллингхэма нашел спину Рэйбо и начал сужаться, стягиваясь в злую красную точку. В тот же миг куртка на Рэйбо задымилась. — Сначала меня, — сказал Спидбол, надвигаясь на Виллингхэма. Пистолет переместился, и блики света перед глазами Майка стали фиолетовыми. Спидбол добрался до Виллингхэма, тот закричал. В долю секунды свет усилился неимоверно. Майк почувствовал на лице вспышку. Спидбол продолжал идти, незрячий, бессловесный; в наступившей темноте проносились только диаграммы расчетов вектора перехвата, исходя из данных последнего зрячего мгновения. Мир для Майка сделал кувырок вперед, и они тяжело навалились на стоящего человека, прижимая его к полу. Виллингхэм скорчился под металлическим телом. Вселенная снова перевернулась вместе с поднявшимся на нога Спидболом. Он направился к двери, и Майк увидел, как ее очертания наложились на сместившееся изображение комнаты. Виллингхэм стоял перед ними, пистолет в руке испускал яркий ледяной свет. Майк попробовал уклониться, но Спидбол шагнул прямо через видение. Оно не было реальным — всего лишь последняя запечатленная в памяти сценка в комнате, до того как лицо Спидбола распалось на кусочки. Они стояли на пороге; сформировалось новое видение — изображение коридора, по которому они шли сюда. Царила мертвая тишина, и Майк недоумевал по этому поводу, пока не осознал, что у них нет слуховых рецепторов. Спидбол с трудом закрыл дверь офиса, с силой прижимая ее к косяку, затем прошел на середину. — Куда мы?— спросил Майк. — Назад, откуда пришли. Если им неизвестно, каким образом мы попали внутрь, они не смогут накрыть нас на выходе. Если мы проберемся в тот служебный коридор, то сможем добраться до терминала компьютерной сети. Теперь не имеет смысла подключаться и вещать на всю сеть. Я получил свои доказательства. Пока они шли по коридору в направлении склада оборудования, изображение неуклюже сдвигалось. Тишина была настолько угнетающей, что Майк не удержался от вопроса. — Мы когда-нибудь выберемся отсюда? — Откуда, черт возьми, мне знать ? — По крайней мере, ты сможешь сказать, преследуют ли нас. — Нет, не могу. Но если мне прожгут спинную пластину и вскипятят мозги, ты, может, кое-что и почувствуешь. Они приближались к двери. Еще пару метров. — По-твоему, Рэйбо выбрался?— спросил Майк. — Этот идиот? Дьявол, он наверняка вернулся назад — посмотреть, что случилось. Он такой... Спидбол остановился. Пол коридора заворачивал вверх и превращался в стену. Это что-то новенькое — на плане ничего такого не было. Спидбол отступил назад, свернул влево и достиг стены коридора. Она находилась в том месте, где указывал план. Он вернулся и пощупал воздух перед собой. Невидимая стена была все еще там, блокируя спасительный выход. — Это никуда не годится. Он повернулся, изображение крутнулось, и двинулся назад по пустынному коридору. Еще одна невидимая стена •поднялась перед ними. Ага. Спидбол медленно попятился и наткнулся на первую стену, которая теперь была ближе. Вскоре стало очевидным, что остальные стены коридора тоже сдвигались. — Мы попали в гравитационную ловушку. — Но они — ой!— Майк почувствовал, как рухнуло тело Спидбола под обвалившимся потолком. — Они нашли нас? — Яне знаю. Может, сработала автоматическая защита. — Надеюсь, что так, — сказал Майк. Ему стало тошно от мысли, что в нескольких метрах стоит вооруженный человек и наблюдает, как они беспомощно барахтаются внутри невидимой ловушки. Он поделился своими опасениями. — Надеюсь, что они и вправду прямо перед нами, — сказал Спидбол. — Потому что, если их система автоматическая, тогда Рэйбо тоже попался. Идиот! К тому времени, как стены перестали двигаться, Спидбол сидел на полу, его узловатые стальные колени обхватывали то место, где когда-то была голова. — Что теперь?— спросил Майк. — Это зависит от них. Помни только, что наши пленки в сохранности. Если нас убьют... — Больно будет? — Я не помню. Они ждали. — Почему они ничего не предпринимают! — не вытерпел Майк. — Расслабься. Возможно, их даже нет поблизости. Но они были поблизости. Они спорили. И когда аргументы были исчерпаны и Виллингхэм одержал верх, воображаемое лицо Майка залил белый горячий свет от оружия. Джесс. Лек. Скарфейс. Тайла. Сжатые, быстро сменяющиеся и болезненно-отчаянные образы. «Это не я умираю... не настоящий я. Утешительная мысль, но, послушай, если не ты, то кто?» Гэйяра с экрана: — Я прочесал компьютерную сеть — мы все еще чисты. Спидбол так и не составил отчет, так что все, о чем ему было известно, кануло в Лету. Мы можем не менять наших планов. — А что насчет Майка Мюррея? — спросил Лароуз. — Подходим к этому вопросу. Если мы и дальше будем колебаться, то придется дожидаться окончания гонок. Подключите к этому делу нашего человека. Я хочу, чтобы Мюррей умер. Экран померк. Медицинский робот только начал бинтовать Майку руку, когда поступило сообщение о звонке. Это был Дувр Белл. — Кое-кто пытается убить тебя. — Я начал догадываться об этом, — сказал Майк. — Мне случайно стало известно, кто это и зачем они это делают. Интересно? — Расскажи. — Не по телефону. Встретимся у твоей комнаты. Через час. — Я приду. *** Майк немного опоздал: замок на двери комнаты был сорван, а сама дверь — выбита. — Дувр Белл, ты маньяк! Он вышиб дверь ногой... и чуть не задохнулся от гнева. Белл сидел на кровати, поджидая его с бластером в руке. Майк застыл в дверях, сердце заколотилось с удвоенной скоростью, намереваясь выпрыгнуть. Хуже всего было то, что он чувствовал себя круглым идиотом. Самому притопать прямо в ловушку? — Брось, парень, — сказал он. — Из всего, чем я тебе не угодил на треке, не было ничего, чтобы ты... э...э... В тот момент, когда он заметил, что Дувр Белл не обращает на него особого внимания, кто-то похлопал его по плечу. Майк резко развернулся. — Привет, — сказал механический человек. — О боже, Спидбол! — Нет, извини. Меня зовут МИКСИН. — Майк опять повернул голову. Дувр Белл все еще не двигался. Майк повернулся назад к МИКСИНу. — Что здесь, черт возьми, проис... — Боюсь, что я сорвал их маленькую игру, — сказал МИКСИН. — Здесь должен был находиться человек, чья работенка состояла в том, чтобы прожечь дыру в твоей черепушке. Затем он собирался вложить бластер в твою руку. И так далее. Кто бы он ни был, я до смерти напугал его, топая по лестнице, как стадо карликовых динозавров. — Да, но... — Майк снова взглянул на Белла, в первый раз заметив лишнюю глазницу у него на лбу, спрятавшуюся под прядью светящихся зеленых волос. — У него в волосах кристаллики льда. — Он не совсем разморозился. — Разморозился? Как долго он был... — О, он мертв уже довольно давно, — заверил МИКСИН. — Кое-кто приберегал его специально для этого дела. — Но он звонил мне по видеофону. Я видел его. — Очевидно, видеодвойник. Я тоже видел его, собственно, поэтому я здесь. — Но кто всем этим заправляет? — Я не знаю. — Почему они за мной гоняются? — Мое предположение — ты знаешь что-то такое, что они стараются заставить тебя забыть. — Что? — Пока мне это неизвестно. Я могу сказать тебе, что твой друг Спидбол... был найден... — С ним все в порядке? МИКСИН заколебался, и Майку стало интересно, надолго ли растянулся этот момент для компьютерной программы. — Его психоноситель был найден в груде металлолома. Измятый, выжженный и пустой. — Но он в безопасности... в Мозговом Банке. — Его пленки пропали, Майк, стерты. Я думал, что смогу защитить его, но не смог. Он ушел от нас... насовсем. Майк уставился в пустоту. — Умер... стерты... мертв... ты уверен? — Верь мне, — сказал МИКСИН. — Я никогда не ошибаюсь. ГЛАВА 19 ▼▼▼ На протяжении трех часов Майк смеялся, подмигивал, изображал веселье и «улыбочку для камеры», пока ему не стало казаться, что его лицо вот-вот распадется на маленькие кусочки. Наконец все закончилось: церемонии и прессконференции, пожимание рук и фото на память со знаменитостью. Осталась только гонка, и в ней должно было разрядиться все накопившееся напряжение. Он в одиночестве пересек кольцо питов через находившийся повыше уровнем обходной проход для механиков, отделавшись от своих наиболее ярых поклонников в лабиринте заброшенных воздухопроводов. Пролетел по тусклому туннелю до полной остановки и прислушался к пульсированию вентиляторов. — Только заблудиться сейчас не хватало, — пробормотал он. — Повнимательнее надо бы. Он повернул налево в следующее отверстие воздухопровода с нулевым g и продрейфовал вдоль закрытых люков с перегоревшими индикаторами. Он уже подумывал о том, чтобы вернуться назад, как вдруг услышал, что по воздухопроводу за ним летит кто-то еще — звук был глухим и зловещим. Майк ухватился за пошатывающийся поручень и втянул себя в заброшенную шахту. Он растерялся, не зная, в какую сторону направиться теперь, но забрезжившие в отдалении огоньки показались ему знакомыми. Туда Майк и направился: У следующего поворота звук стал громче, но Майк уже узнавал местность — это были задворки непомерно растянувшегося комплекса питов Синдиката Гэйяры. Он посмотрел на часы и молча выругался. Опоздал. У люка он приложил свое запястье с опознавателем к сканеру замка и вдавил кнопку. — Давай, давай! Майк оглянулся — посмотреть, что там, в темном туннеле. В густой тени нечто двигалось, и оно определенно приближалось. Электронный сторож попросил его произнести несколько слов, чтобы провести анализ голоса. — Открывай эту чертову дверь, пока я не вышиб ее! — сказал Майк. Люк тренькнул и начал медленно открываться. Майк нетерпеливо надавил на дверь, оглядываясь назад. Оно приближается... Без предупреждения дверь широко распахнулась, и Майк попал в сильно пониженное гравитационное поле. Кто-то схватил его за ноющую от боли правую руку, втаскивая внутрь. Затем зажегся свет и он увидел Виллингхэма с лучевым пистолетом в руке. — Берегись, малыш! Это кровопийца. Майка отбросило к столу. Раздалось шипение, и ярко вспыхнул свет. Когото впечатало в противоположную стену. Виллингаэм переступил через все еще лежавшего поперек порога Майка и шагнул в коридор. Пока Майк поворачивался, свет снова переместился. Из ладоней Виллингхэма безвольно свисало что-то, похожее на большой мешок... О боже... это Скарфейс. С вывороченными внутренностями. Виллингхэм глупо усмехнулся. — Скажи еще, что выстрел неудачный! — Он помахал Скарфейсом перед лицом Майка, затем отшвырнул тело в пустую шахту. — Шакалы позаботятся о нем. — Он снова переступил через Майка, затем протянул руку. — Давай, малыш. Гонка начинается через несколько минут. Майк облачился в защитный комбинезон, предоставленный командой Гэйяры, новехонький, до сих пор пахнущий растворителем холодных сварочных швов. В раздевалке находился и Виллингхэм, запутавшийся в охладительных шлангах комбинезона. — Помоги мне разобраться с этой хреновиной! Майк помог ему с комбинезоном, руки работали автоматически, а в голове все еще стоял звон. Ему виделось безвольно свисающее из рук Виллингхэма тельце Скарфейса. — Поторопись, Майк! Он кивнул, чувствуя опустошение и тошноту. Ему хотелось уйти, чтобы до конца осознать это ужасное происшествие, но сейчас не было времени думать о чем бы то ни было. Он плыл в темноте. Ему было очень холодно, и боль из желудка поднималась по позвоночнику, пульсируя вслед замедляющемуся биению сердца. Во рту пересохло, а в мозгу крутилось тупое и настойчивое желание смерти. Он все еще видел свет, подрагивающий на линзах пистолета, — сверкающий цветок, напомнивший ему о раскаленной плазме, но он больше не помнил, с чем это было связано. Он чувствовал себя таким одиноким... таким замерзшим... таким потерянным... Темнота загудела, загрохотала и закричала, отдаваясь эхом неуловимой угрозы. Он приветствовал опасность и ждал смерти. Смерти во вспышке света. Он подумал о дружелюбных голосах, голосах, замолчавших от настойчивости света. Он был одинок, как и всегда. Откуда приходили эти голоса? Его тело болезненно сжалось, инстинктивно прикрывая нывшую рану. — Майк-Майк-Майк-Майк, — закричал он. Промелькнули странные образы: молодой человек, он улыбался и протягивал руку, чтобы отвести его домой... ...тогда и появилась вспышка света, отрезая его, выбрасывая в пустую холодную темноту, ждущую смерти, желавшую смерти, желавшую, чтобы его тело прекратило бессмысленные усилия сохранить жизнь. Смутивший его образ молодого человека возник вновь. Он беспомощно наткнулся на невидимую стену, беззвучно отскочил. Боль винтом вонзилась в живот. «Дайте мне умереть, — думал он. — Дайте мне умереть». Молодой человек нахмурился. Почему? — Майк-Майк-Майк-Майк, — закричал он. Это была молитва. Он сознавал наполнившие темноту звуки. Они приближались — мародеры, шакалы, целая стая, им не терпелось полакомиться. «Сюда!» — подумал он. Шум прекратился. Осторожные шакалы. «Давайте! Я готов! Идите сюда и делайте вашу работу!» Шум возобновился, став ближе. Он слышал — нет, он ощущал, — ощущал голоса, видел символы, пробовал на вкус приветственные образы. Тело стало покалывать — оно согрелось и начало испускать неяркий свет, — он видел свет, разраставшийся вокруг него. Он мигнул от этого света, глаза его наполнились слезами. Слезы пели ему песню, вопрошая, как его зовут? Теплые руки, нежные язычки прикоснулись к коже, пробуя его боль и вбирая в себя ее всю. Его мозг развернулся, удваиваясь, учетверяясь, и снова наполнился дружелюбными голосами. «О, мои братья и сестры, — плача говорил он. — Меня зовут Скарфейс. И вы все мои братья и сестры... мои новые братья и сестры...» *** Перед самым началом гонки в предстартовое помещение набилось множество пилотов, техников и деловых людей в солидных костюмах с усыпанными бриллиантами зубами. После старта там все еще оставалось большое количество отдыхающих и вторых пилотов. По расписанию получалось так, что роль Майка в этом заезде была невелика. Он погрузился в кожаное кресло и осторожно опустил затянутую в перчатку руку на подлокотник. Первым делом развязал бинт. Ни к чему было, чтобы кто-нибудь знал, как сильно она еще болела, и совсем не хотелось, чтобы кто-нибудь обошел его сегодня на треке. Майк наблюдал по экрану за гоняющимися друг за другом по всему спидвею разноцветными точками. Вставки крупных планов из корабельных видеокамер усиливали напряженность отчаянных дуэлей, которые дополнялись истерическими комментариями, ранее вызывавшими в Майке такое волнение. Окружающие смеялись, пили, курили, передавали стаканы с тоником. Юные фанатки хихикали и подкручивали прически на манер своих бойфрендов. Майк сидел в защитном комбинезоне, лицевой щиток на шлеме был поднят. Он заметил, что у всех остальных пилотов шлемы были сняты. Майк иронично улыбнулся. Это верно, он не принадлежал к этой группе людей. Они все были для него чужаками и, к облегчению Майка, обращали на него не больното много внимания. Первая часть гонки проходила по простому высокоскоростному маршруту — два миллиарда километров вокруг Клипсиса; на трассе установлено семьдесят пять световых скоростей. Время заезда — немногим более девяти минут. Гонка продолжалась уже почти час, когда Майка подхватили под руки и быстренько потащили к шлюзу рубки. — Третья заправка, — сообщил техник. — Конец седьмого круга. — Я вступаю сейчас? — Верно. Восьмой, девятый и десятый круги. — Техник саркастически ухмыльнулся. — Считаешь, что справишься с этим, малыш? Майк уже прокручивал в голове варианты подходящих ответных колкостей, когда к нему подошел Виллингхэм и захлопнул лицевой щиток. — Взбирайся на лошадку, — сказал он по внутренней рации. — Я не хочу опоздать. «Юниверс» внезапно возник из темноты свободной зоны Питфола, зажигая головные огни и прожектора в вакууме дока. В ту же секунду корабль облепили захваты и топливные шланги, и какой-то человек в рабочем комбинезоне стрелой бросился в другой конец, чтобы распылить охладитель под радиатором, скрыв половину корабля в облаке кипящей на свету и замерзающей в тени пены. Майк с Виллингхэмом, цепляясь друг за друга, выбрались из пита наружу и оказались прижатыми к вибрирующему воздушному экрану; комбинезоны их были подключены к стационарному аварийному блоку. Едва откинулся люк корабельного шлюза, как Майк почувствовал, что кулак Виллингхэма уперся ему в спину: — Быстро туда! Майк отсоединил шланги, чувствуя щелчок барабанной перепонки, затем запустил мотор рейдера, перенесшего его на линию перемещения. Рейдер резко рванулся, от чего у Майка перехватило дыхание, и через две секунды он оказался у чашеобразных захватов, хватаясь за поручни корабля. Вил-лингхэм прибыл следом. Человек в рабочем комбинезоне выбрался из шлюза, его лицевой щиток был опущен. Он неопределенно махнул Майку рукой. — Проверь температуру в третьем отсеке. Кто пилот? Майклзглянул на опущенный визор Виллингхэма. — Кажется, я. Еще один мужчина выглянул из шлюза. — Решайте поживее. — Я, — повторил Майк. — Я пилот. — О'кей, — сказал первый. — Проверь герметичность своего комбинезона и соединительных шлангов. Приборы показывают небольшую течь. — Ладно. Двое мужчин уже ползли прочь. Майк снова ощутил кулак Виллингхэма у своей спины и ринулся клюку, игнорируя выдвинувшуюся из гладкого корпуса корабля лесенку. Он нырнул головой вперед в открытый шлюз, нечаянно задев правой рукой поручень. Крякнул от боли — плавнее надо, Майк. Виллингхэм, закрыв люк, присоединился к нему. Майк закачал в шлюз воздух из резервуара, проверил давление и нырнул во внутренний люк. Внутри шел дождь. — Небольшая течь, — Виллингхэм помянул техника. — Как же. Майк устроился в левом кресле, подключаясь к линиям связи и бортовой сети. Его наушники тут же наполнились всеми шумами работающего корабля: шипением, потрескиванием, гудением. Шипение, как выяснилось, исходило от соединений охладительных шлангов. Майк схватил гаечный ключ из ящика под сиденьем и докрутил насадку до упора. Шипение прекратилось. Затем проверил, установлен ли на кондиционере максимальный режим. Мимолетный взгляд на экраны — показания приборов сообщили ему все необходимые сведения. Через сорок-пятьдесят секунд корабль будет полностью заправлен. Майк защелкнул на себе ремни безопасности. — Тридцать секунд, — протрещало по рации. — Вас понял. — Когда получишь разрешение, — сказал Виллингхэм, — выводи его отсюда. Я здесь только для того, чтобы дублировать тебя. — Хорошо. Биение его сердца походило на стук чередующихся кузнечных молотов в руках дюжих молодцов. — Двадцать секунд. — Вас понял. — Подтверждать прием по этой линии не нужно, — сообщил Виллингаэм. — А по линии тактической связи? — Ты по ней разговариваешь? Вот они обрадуются, когда узнают, что ты обращаешь на них внимание. Майк кивнул. — Десять секунд. Начните разогрев. — Вас... а... Черт побери! Майк кашлянул и снова выругался про себя. — Тактическая линия обозначается голубой лампочкой, Майк, — соизволил объяснить Виллингхэм. — И, в любом случае, за исключением экстренных обстоятельств, в пите их не слышно. А при таких обстоятельствах они заявляют о себе сами. — Понятно. Над головой и за спиной Майк уловил поскребывания и вибрацию. — Заправка завершена, — донеслось сообщение обслуживающей команды из пита. Он потянулся к рычагам управления, но остановил себя. Откинувшись на спинку кресла, он еще немного обождал. Новая серия позвякиваний и лязганья металла о металл, затем: — Вылет разрешаю. Удачного дня. Майк бегло осмотрел весь корабль, затем на реактивниках выскользнул из пита. Для выхода за пределы километровой зоны безопасности выжал максимум тяги из реактивных двигателей, затем запустил вполсилы пульсацию основных двигателей, сориентировав судно к экваториальному выходу. Корабль вяло подался, наполненные до отказа топливные баки перевесили его назад. Майк жал на газ, пока по всей кабине не разнесся скрежет, и, только когда корабль достиг зоны, отпустил педаль. Включился сигнал тревоги № 1, и корабль направился на возвратный пит-лэйн. «Юниверс» подбросило, тряхнуло и втянуло в ускоряющийся световой туннель, затем перед ним распространилось слабо поблескивающее чернильно-черное пятно. Его окутала мгновенная темнота, затем ее прорезали струи истекающей плазмы из летящих по курсу кораблей. Когда мимо промчалась стартовая линия, на консоли прозвенел звонок. Наконец-то для Майка началась Трехсотлетняя «Классик». Зажглась голубая лампочка. — «Юниверс», на связи тактики. Вы сейчас на восьмом месте. Не совершайте никаких маневров без разрешения. — Он что, шутит? — спросил Майк. — Не думаю, — отозвался Виллингхэм. — Это очень консервативная команда. Промелькнул голубой свет. — «Юниверс», подтвердите прием. — Прием. — Приблизьтесь ровно на сто метров и сохраняйте позицию. — Прием. Майк резко врубил основные, корабль дернулся и ленивым прыжком рванул вперед, пока не запищали предупредительные сигналы. Майк выключил двигатели и подождал, пока скорость корабля сравняется со скоростью спидвея, затем считал показания с радара высокой чувствительности: 99.066 метров. Он улыбнулся, ожидая выговора — его не последовало. — Ты ошибся, — сказал Виллингхэм. — Они обычные сорвиголовы. Следующие тридцать минут Майк зевал от набивших оскоминуслюнявых советов тактиков и до того обозлился на нежелание команды показать настоящую гонку — включая их категорический отказ разрешить активизацию реактивников, — что стал забывать, что же он здесь делает. Когда корабль склонился к плоскости эклиптики, последовала еще одна тактическая команда: — Подгони его. — Вас понял. Гонка уже вошла в следующую фазу, и внутренний трек наполнился кораблями, завершающими десятый круг по большому спидвею. Вход на трансферную линию находился как раз напротив ближайшего пит-лэйна. Майк глянул на Виллингхэма. — У нас предвидится небольшая турбулентная встряска. — Нет проблем. Он приблизился к стартовой линии. — Вот, подержи чуть-чуть, — попросил Майк. — Я хочу поправить ремни. — Погоди минутку! — Держи. — Майк убрал руку с рычага, и «Юниверс» пустился вскачь на кильватерной волне впереди идущего корабля. Виллингхэм схватил рычаг, и «Юниверс» немедленно закувыркался, как больной кит. —Майк! — У тебя прекрасно получается, — сказал Майк, копаясь в ящике с инструментами под сиденьем. — Проверьте уровень качки, «Юниверс», — предупредили тактики. — Вас понял, — сказал Майк. Корабль продолжал кувыркаться, но сейчас к этому добавилось еще и рысканье в горизонтальной плоскости. — Мюррей, — заорал Виллингхэм. — Черт тебя дери, не валяй дурака. Майк поднял руки и отсоединил от сети внутрикорабельную видеокамеру. Почти немедленно поступил звонок из Комитета масс-медиа, освещающего гонку: — «Юниверс», у нас пропало видеоизображение из вашей кабины. Точнее, пропало все... — Должно быть, случайная поломка, — сказал Майк. — Я проверю, если будет время. — И проверьте устойчивость, «Юниверс», — донеслось по линии тактической связи. — Вас понял. — Не балуй! — предупредил Виллингхэм. — Я серьезно! Возьми рычаг, Мюррей! Завели свою песню амортизаторы. Включились и загудели сирены тревога. Майк изобразил удивление. — Так ты говоришь, что не умеешь управлять этой посудиной? Виллингхэм пробормотал какое-то глупое извинение, затем Майк сказал: — Ладно, давай сюда. Вот, нагнись. Он помог своему напарнику перегнуться и со словами: «Это тебе за Скарфейса, задница»— трахнул его по затылку плоской стороной гаечного ключа. — Ой! — вскричал Майк, его рука дернулась в болевом спазме. Виллингхэм повис на ремнях. Майк помог ему сползти до конца вниз, держа наготове гаечный ключ. Он не нашел пистолета и удивился этому, потому что МИКСИН предупреждал его, что, хотя Виллингхэм на словах и бахвалился, никаким пилотом он не был. Но с ним все было в порядке: сейчас парень определенно был в отключке. Майк положил гаечный ключ сбоку. В правой руке пульсировала дьявольская боль, но сейчас он ничего не мог с этим сделать. Он стабилизировал корабль, кинул взгляд на экраны, затем включил основные двигатели. Майк пронесся по треку ко входу на трансферную линию, бормоча: — Слишком много для моей новой карьеры. Сразу же зажегся голубой свет. — Не тот выход, «Юниверс»! Займите следующий пит-лэйн и сообщите в центр... — Отвали. Он достиг мертвой точки входа и выжал из своих основных сто десять процентов тяги. Подушки сиденья скрипнули от нараставшего ускорения, и из-за невообразимой скорости перемещения трансферный туннель стал казаться туманной дымкой. Голубой световой сигнал мигнул повторно. — Немедленно покиньте трек! — Ха! — был ответ Майка. Пока «Юниверс» падал к солнцу, Клипсис сместился в синие цвета спектра, ультрафиолетовые и исчез совсем. Туннель сузился, и корабль, подбрасываемый на невидимых гребнях турбулентных волн, вылетел наружу на «грязный» (собственно) трек; тактические экраны заполонила электронная белиберда. Клипсис появился снова, но трек так сильно трясло, что вследствие изменения радиальной составляющей скорости спидвея изображение звезды медленно запульсировало, смещаясь от красного к синему спектру. Любопытный эффект, но Майк бьы слишком занят управлением, чтобы обращать на это особое внимание. По его курсу половина кораблей перестраивалась так, чтобы пролететь точно сквозь его кабину. — «Юниверс», «Юниверс», прием? — Да пропадите вы все пропадом, — не выдержал Майк. — Как поняли? — Он вырубил линию тактической коммуникации. — И ладушки. Майк отверг возможность завести генератор СЭМа и задать жару этим ребятам. У него все еще оставалась кое-какая работка. Майк взял из ящика с инструментами отвертку и открутил одну из секций панели управления, высвобождая спрятанную клавиатуру. Как обнаружил МИКСИН при сканирование информации, запечатленной в только что переписанной памяти Майка, «Юниверс» был необычно многофункциональным аппаратом. Он набрал код отмычки — шифрованный компьютер не был запрограммирован на спектрограмму его голоса — и получил доступ к нелегальному подпространственному приводу корабля. Он вставил полученный от МИКСИНа информкристалл в соответствующее углубление и щелкнул тумблером турборежима. (Получите, тактики!) Опустив панель, заметил, что кнопки приборной доски зажглись новыми обозначениями, перепрограммированными чипом МИКСИНа. — О'кей, — обрадовался Майк. — Это вдохновляет. Он взялся за рычаг и приготовился запустить машину, как вдруг, словно снег на голову, кто-то свалился впереди по курсу, плюясь в лицо электронной дребеденью. Изображение на экранах задрожало, распадаясь и вновь соединяясь из кусочков. — Кто, черт возьми... Майк проверил опознавательный код корабля. Это был «Шрайк». Пилот: Лоис Филлипс — не кто иная, как мать Марджи. — Не верю глазам. Она что, действительно науськала на меня свою мамочку? Майк рванул рычаг в сторону, включая основные. «Юниверс» взревел — большой корабль, сильно качаясь, продирался сквозь встречный турбулентный поток. Майк толкнул рычаг, и «Юниверс» штопором обошел корабль. Турбоуправление, говоришь? Очень приятно. Майк некоторое время усмехался, кипящие струи плазмы плавили краску на блестящих бортах «Шрайка», затем он вылетел из грува и молнией промчался в раскрытую пасть трансферного туннеля. Трансферный туннель скрутился и перегнулся, изо всех сил стараясь расплющить корабль в лепешку. Майк отцентрировал нос и наблюдал за экраном переднего обзора. Голова Виллингхэма болталась между ремней, и по внутренней рации доносились его стоны. Майк дотронулся до гаечного ключа на коленях, но отложил его. Сейчас не было времени возиться с Виллингхэмом. Майк активизировал подпространственное поле. На панели зажглись огоньки, но вид трека не изменился. Наверное, из-за недостаточной чувствительности видеокамеры. С другой стороны — если подпространственное поле просто не возникло... Чем его ударило, он так и не узнал. Майк увидел, что Клипсис начал голубеть, когда колышущийся спидвей завернулся внутрь. Это был конец. Он качнул рычаг, чтобы последовать изгибу, и корабль резко пошел юзом в узком трансфертом туннеле. Майк глубоко вздохнул, бормоча: — Надеюсь, что это сработает, — и толкнул рычаг вперед, включая подпространственный привод. Корабль на демонической скорости шел креном к сверкающей стене подпространственного туннеля. Майк успел подумать: это не имитатор... Ощущение было похоже... словом, ощущений вообще не было. Корабль просто проплыл через стену трека, все шорохи притихли. Клипсис, находившийся в центре экрана, в пятидесяти миллионах километров, стал голубым и исчез так быстро, что Майку показалось, что он случайно вытащил штепсель из розетки Вселенной. Экран стал пустым: ни солнца, ни спидвея, ни звезд внизу. Загадочные письмена, состоящие из цифр и иероглифов, передавали компьютерную информацию о том, куда все это делось. Майк мог следить только по ним. Виллингхэм качнул головой и снова застонал. Майк наблюдал за ним краем глаза. Круглый символ Клипсиса сжался и исчез из поля видимости экрана. Майк запаниковал и переключился на подпространственный режим. Клипсис выпятился из ниоткуда, становясь из серого фиолетовым, голубым, зеленым, желтым — в одной ослепительной вспышке. Майк дернул за рычаг. Звезда утонула в оранжевых тонах, затем пожелтела, заполняя экран. Майк перевел дыхание. Поверхность звезды была как раз под ним; она булькала, как кипящая овсяная каша. — Что это, черт побери? — спросил Виллингхэм. Он казался пьяным. — Сиди спокойно, — предупредил Майк, — или я снова тебя ударю. — Лучше не надо. Майк проверил передний маяк, затем снова активизировал подпространственные двигатели, подав рычаг вперед. «Юниверс» накренился и заскользил вниз к обозначившейся на поверхности звезды точке входа. Экран ярко вспыхнул, затем потускнел, когда включились защитные цепи. Корабль слегка затрясся, и Майк посмотрел на дисплей. — Мы внутри. Виллингхэм не открывал рта. Второй проблесковый маяк мигнул на экране компьютера. Невозможно было различить что-нибудь, кроме переливающейся бело-голубым плазмы, и чем глубже они продвигались, тем ярче она становилась. Затем, глубоко погрузившись в бриллиантовое сияние звезды, Майк увидел тень. Сначала он подумал, что смотрит на ныряющий по своей немыслимой орбите Питфол, но затем угол изменился, и Майк понял, что это целое скопление прятавшихся друг за друга теней. Похоже на перекрученную нитку темных бус, если смотреть на нее с торца. Корабль направлялся как раз к началу этой цепочки. — Что это? — спросил Виллингхэм. Теперь его голос звучал как у трезвого, но сильно сконфуженного человека. — Понятия не имею. — Майк говорил правду — МИКСИН не упоминал об этом. «Юниверс» взял курс на начало цепочки и нырнул в первую тень. Сразу под ней находилась другая, и под той — еще одна. Изображения на экране переднего обзора сменялись так быстро, что Майк заподозрил у себя галлюцинации. Словно он, пульсируя, перемещался по спидвею. Корабль изворачивался, уклонялся и зигзагом проходил по цепочке, соединяя точки, будто повинуясь некому импульсу безумного компьютера. Майк засомневался, все ли в порядке... Но затем виляющая череда теней закончилась, и прямо под кораблем оказался грузовой шлюп. — Вот и все! — произнес он, глядя на Виллингхэма. Майк поравнялся с орбитой шлюпа и подвел корабль ближе. В пятидесяти метрах от него информкристалл МИКСИНа запустил программу автоматического втягивания. Замки с металлическим клацаньем разошлись, и загудели моторы, раскрывая двери секретного грузового отсека. «Юниверс» подтянулся так, чтобы войти в подпространственное поле. Серия громких щелчков — это с лязгом втянулись захваты, и корабль накренился в сторону нового центра тяжести. — Тяжеленький пакетик, — сказал Майк. Виллингхэм никак не отреагировал, а за отражающими щитками шлема Майку не было видно его лица. Двери отсека захлопнулись, компьютер подтвердил, что груз находится внутри, и закрыл замки. ВТЯГИВАНИЕ ЗАВЕРШЕНО. Корабль переключился на ручное управление. Майк взялся за рычаг, и «Юниверс» снялся с круговой орбиты шлюпа, ускоряясь по направлению к поверхности Клипсиса. Когда корабль безмолвно поднимался в бурлящем потоке светящихся газов конвективного слоя звезды, Майк ослабил ремни комбинезона, вздохнув глубже. Померещилось ему или нет, но здесь становилось жарко. — Кстати, если тебе любопытно, — сказал он, — для нас гонка закончилась. Я веду корабль прямо на Питфол — в полицейский ангар. Виллингхэм все еще молчал. — Ты ведь знаешь, что это за груз, — спросил Майк. — Не так ли? Никакого ответа. Корабль вылетел из звезды, внезапно выпав в сияние фотосферы, за которой лежала приглашающая тьма космоса. — Нам удалось! — Великолепно, — отозвался Виллингхэм. Его пистолет был нацелен точно в голову Майка. Майк почувствовал, что его желудок начинает сжиматься. Об этом МИКСИН тоже ничего не упоминал. ГЛАВА 20 ▼▼▼ — Сиди на месте и не дергайся, — предупредил Виллингхэм. Он включил передатчик, отчего наушники шлема у Майка наполнились треском эфира и резкими голосами. Виллингхэм оборвал их. — Это «Юниверс». У меня произошло обширное повреждение насоса. Повторяю, обширное повреждение насоса. Немедленно высылайте помощь. Курс на мой маяк. Радио зашипело и булькнуло: — Вас понял, «Юниверс». Помощь в пути. Держитесь. — Спасибо. Пистолет сместился, но остался нацеленным на жизненно важные части тела Майка. Он пожалел, что через проклятый отражательный щиток ему не видно, контролирует ли его Виллингхэм также и взглядом. — Выведи корабль под разгоночный круг и положи в дрейф. До моей команды оставайся в режиме готовности к подпространственному прыжку. Майк кивнул, сориентировался по экранам и увел корабль от звезды. Послышалось негромкое тарахтение подпространственного двигателя, и «Юниверс», с безмятежностью лунатика, заскользил сквозь тьму. Майку это ощущение даже начало нравиться. — Так достаточно, — распорядился Виллингхэм. — Заглуши мотор. Майк перевел рычаг управления в центральное положение, высвободил привод подпространственного режима и снял с него занемевшую руку. И откинул лицевой щиток, чтобы глотнуть прохладного воздуха. — Это ненадолго, — сказал Виллингхэм. — Откуда взялся пистолет? Виллингхэм не ответил, а линзы оружия не сдвинулись с места. — Я чувствую себя каким-то идиотом, — произнес Майк. — Чувствуй себя как дома. — Ты собираешься убить меня? — По-моему, не стоит торопить события. — Что ты хочешь сказать? Виллингхэм рассмеялся. — Малыш, я, наверное, исползал вслед за тобой все воздухопроводы и окраинные проходы Питфола. Я уже думал, что отделался от тебя с помощью биопака, но ошибся. Ты порядком помучал меня, и позволь сознаться: если бы я умел управлять этой посудиной, я бы вышиб тебе мозги прямо сейчас. Майк вспыхнул, услышав эти слова. Его глаза метнулись по кабине, и он заметил — весьма не к месту, — что на компьютере корабельного двигателя мигал значок ввода данных. На нескольких мониторах сменилась информация, затем раздражающее жужжание отдалось в его наушниках. — Перестань дергаться, — напомнил Виллингхэм. — Извини, я не знал, что... Майк сделался легким, как пушинка, и попробовал уплыть. Оказывается, ослабли ремни безопасности. Виллингхэм повел пистолетом. — Я сказал, сиди спокойно. — Я пытаюсь. — А ты делай это. Майк схватился за кресло. — А я все это время считал, что за мной гоняется Дувр Белл. — Да, некоторое время это был он. Но после того как он наткнулся на меня в известном тебе заведении на Стрипе и увидел, как я там поработал, он не захотел участвовать в нашей маленькой игре. Он даже отказался убить тебя. — Правда? — Трудно поверить, не так ли? — сказал Виллингхэм. — Во всяком случае, после этого он стал бесполезен для Гэйяры —живой. Замороженный, однако... кстати, это я прогуливался за тобой в зеленом парике. Мы рассчитали, что окружающие запомнят волосы, а не человека. — Зачем вы убили тех татуировщиков? — Они видели твои пленки, Майк. Что строго-настрого запрещалось. Кто знает, что они высмотрели или что они могли попытаться сделать с информацией? Кроме того, та женщина совсем помешалась и послала эти несчастные пленки в Мозговой Банк. Тем самым приведя мистера Гэйяру в бешенство. — Ответишь еще на один вопрос? — Задавай. — Зачем вам нужно столько хайпа? — Конкуренция, знаешь ли. А что, мы, по-твоему, должны позволить кучке выскочек разрушить все, что создавали многие годы? Нет, к дьяволу! Еще одна большая партия — даже проданная себе в убыток — и мы вышибем их с рынка. — Но никакой конкуренции не существует. МИКСИН придумал это, чтобы вывести вас на чистую воду. Виллингхэм не отвечал несколько секунд, и снова Майк пожалел, что не видит его лица. Наконец тот спросил: — Ты серьезно? Майк открыл рот, чтобы ответить, но тут эфирная волна захлестнула его наушники. Послышался тоненький голосок, монотонно тявкающий на дне грохочущего колодца. Майк вскинул голову, пытаясь разобрать его. Голос потихоньку приближался. Майк посмотрел на дрожащее изображение обзорных экранов. Кто-то был на подходе. Затем он вспомнил — спасатели Виллингхэма в пути. — Тебя вызывают, — сказал он. — Кто вызывает? — спросил Виллингхэм. — Я ничего не слышу. — Ты шутишь? Майк напряг слух. Голос стал громче, прорываясь сквозь шумовую завесу. — Минутку. Он приближается... приближается... — бормотал Майк. Внезапно голос стал кристально чистым, как будто вещал с расстояния пары дюймов. Он произнес: — Боже мой, Майк Мюррей, ну ты и пищальник. — Простите? — Пожалуйста, забери пистолет у этого типа, чтобы мы все смогли разойтись по домам. — Забрать что? — С кем ты, черт побери, разговариваешь? — спросил Виллингхэм. — Пистолет, его пистолет! Забери у него пистолет! Вот так тебе будет легче это сделать. Виллингхэм удивленно вскричал, когда ремни безопасности в один момент плотно прижали его, как при угрозе аварии. Майк на мгновение растерялся, затем обеими руками выбил пистолет у изумленного мужчины. — Спасибо. Возясь с пистолетом, Майк придерживал Виллингхэма за плечо. Наконец он удобно сжал пистолет в левой руке — странное ощущение. Виллингхэм попробовал ослабить ремни — как будто ему было куда сбежать. — Теперь ты сиди тихо, — пригрозил Майк, наводя оружие. Виллингхэм присмирел. — Так-то лучше. Не слишком изящно, — но работа сделана. — Кто ты? — Ты не узнаешь мой голос ? Минутку, дай я сам его послушаю... Голос некоторое время бессвязно бубнил, пробуя различные гласные и слова, сменяясь в частоте и тембре, пока... — Спидбол! —Угадал. — Ты где? — Я в компьютере двигателя. — Но откуда ты взялся? МИКСИН уверял меня, что тебя стерли. — Ты помнишь, как я жаловался на то, что кто-то покопался в моих пленках? МИКСИН решил спрятать копию моей матрицы на Клипсисе, но он никогда не говорил мне об этом. А когда он закончил, то стер этот процесс из собственной памяти — на случай, если до него доберутся нехорошие парни. — Но как ему... — Я не знаю, какой-то вид вихревых магнитных полей в плазме, возбуждаемых при погружении Питфола в звезду. Разве ты не видишь эту цепочку теневых контуров? Это пятна холода, защищенные... ну, попроси его объяснить тебе это как-нибудь. А между тем к нам приближается корабль. Прямо на них летел катерок для полетов в глубоком космосе свободной конструкции. — Майк, кажется, нам лучше уносить отсюда ноги. — Тебе не придется просить меня дважды. Майк потянулся к рычагу... и подпространственное поле распалось. Виллянгхэм, должно быть, посчитал это безумно забавным, потому что смеялся и не мог остановиться. — Спидбол! — Они пытаются перехватить управление. На этом корабле полно гнезд доступа. — А ты не можешь держать их подальше? — Я пытаюсь, но это все равно, что затыкать решето зубочистками. Виллингхэм продолжал смеяться. Майк перегнулся и дотронулся до щитка его шлема наружными линзами пистолета. — Сделай одолжение, заткнись, пожалуйста. Тот так и сделал. Подняв глаза, Майк обнаружил, что катер расположился впереди них, метрах в пятидесяти. — У него защитный экран, — сказал Спидбол. — Смотри. Дисплей поменял поляризацию, и Майк увидел окружавшее корабль мерцающее облако подпространства. — Они могут взять нас на абордаж? — Почему бы и нет. — Сукин сын! Майк поднял панель управления и извлек из спрятанного компьютера информкристалл МИКСИНа. Затем опустил крышку, схватил рычаг и запустил основные двигатели. «Юниверс» рванул вверх, подрезав катеру нос, и направился к ближайшему порталу коммерческой паутины. Такая резвость, должно быть, повергла преследователей в изумление, потому что их корабль не двинулся с места. Соприкоснувшись с полем подпространства, истекающая плазма осветила все вокруг фиолетовым излучением. У Майка не было времени наблюдать за происходящим на экране. Он сосредоточил свое внимание на главной навигационной панели и прокладывал курс к порталу паутины. Вот он! Катер недоуменно покрутился на месте, но в следующую секунду он уже развернулся и на сверхсветовой припустил за ними. Энергетическое поле вокруг него сгустилось в плотный белый туман. — Давай, давай! — Майк изводил двигатели. Взвыли тревожные сирены, и по мониторам побежала техническая информация критического характера: МАКС. Q - TOR/FLX НИЗКОЕ ДАВЛЕНИЕ В ТОПЛИВНОМ ОТСЕКЕ УТЕЧКА В КРИОГЕННОМ ОТСЕКЕ 2/3/6 НЕСТАБИЛЬНОСТЬ СЕТЕВОГО НАПРЯЖЕНИЯ ТРЕВОГА 45/60 - КОМП/БЛОК НИЗКИЙ УРОВЕНЬ ТОПЛИВА - D/T №2 ПОВЫШЕННАЯ ТЕМПЕРАТУРА - КРИОГЕННЫЙ ОТСЕК ОХЛАДИТЕЛЬНЫЕ НАСОСЫ НА ПРЕДЕЛЕ ТРЕВОГА 54/80 - КОМП/БЛОК ТРЕВОГА 54/81 - КОМП/ БЛОК НИЗКИЙ УРОВЕНЬ ТОПЛИВА - D/T №4 ОПАСНЫЙ УРОВЕНЬ РАДИАЦИИ - АСТРОНАВИГА-ЦИОННЫЙ ОТСЕК *** — Внимание, — сказал корабль. — Внимание. — Заткнись! — бросил Майк, нажимая на тормоз. Нимб золотистого света проплыл в пространстве, и он направил корабль прямо в него. Туманное кольцо расширилось, затем словно растворилось. Майк так и вошел в паутину, с преследователем, висевшим прямо на хвосте. — Скорее чини подпространственный привод! — закричал Майк. — Или мы погибли. — Я работаю над этим. «Юниверс» сотрясло от внезапного взрыва. — Что это было? — спросил Майк. — Откуда мне знать, черт возьми? — Может, узнаешь? — Есть, хозяин. Майк проигнорировал сарказм. Он провел корабль через транзитный туннель, затем возник на коммерческой паутине и направился к Биви, первой от Клипсиса планете. Заревели сирены приближающейся опасности. — Берегись! Майк уже дергал за рычаг. — О! Проклятье! Вон эта дурацкая посудина! На переднем экране, закрывая обзор, нарисовался здоровенный грузовой корабль. Майк накренился, чтобы не попасть под его кильватерную волну, и притормозил, стараясь избежать потери управления. Тут же вновь заревел сигнал приближающейся опасности. — Боже мой! — Майк успел нырнуть под частную космическую яхту. Исходя из показаний на дисплее, коммерческая паутина была забита: все пытались добраться до дому или доставить груз до того, как Гоночная Лига закроет движение для проведения третьего этапа Трехсотлетней «Классик». — Кажется, мы немного рановато. Майк проверил экран заднего обзора. За ним находился еще один корабль, он подныривал под ту же самую частную яхту. — Я не могу обогнать его без подпространственного привода, — пожаловался Майк. Пока он наблюдал, яхта покачнулась и подпрыгнула на кильватерной волне подпространственного прыжка его преследователя. — В конце концов... — Майк начал обходить другой массивный и медлительный грузовик. — Он до нас доберется... — Я работаю над этим. — Спидбол явно был чем-то поглощен. Майк попробовал сосредоточиться. Его руки судорожно подергивались, вследствие чего одновременно направлять пистолет на Виллингхэма и вести корабль было сложновато. Он начал подумывать, не огреть ли Виллингхэма гаечным ключом для верности, но тот вдруг рванул ремни, стараясь дотянуться до панели управления. Майк хотел откинуть его назад, но Виллингхэм схватил Майка за больную руку и начал выворачивать ее до тех пор, пока тот едва не лишился сознания. Майк смутно различал, как Виллингхэм копается под панелью. — Прекрати... — Неуместно и неубедительно. Майк медленно поднял пистолет и с огромным усилием приставил его к плечу Виллингхэма. — Прекрати... — повторил он, но мужчина проигнорировал его. Спидбол крепче зажал на нем ремни безопасности, и в этот момент Майк спустил курок — брызнули кровавые струйки, просачиваясь через десять слоев ткани комбинезона. Виллингхэм закричал и скорчился, схватившись за руку. Майк упал, и глаза его закатились. Правая рука горела так, будто ее очень долго прижимали к раскаленной решетке. Обзорный экран показывал корабли, привидениями встающие на их пути. Майк пистолетом толкнул рычаг, переводя его сначала в одну сторону, затем в другую. «Юниверс» вяло отодвинулся, чтобы избежать столкновения, затем снова обосновался в груве. Майку удалось наконец застегнуть ремни безопасности на защелку. — Просунь руки внутрь ремня. — Виллингхэм проделал это одной рукой, но второй он пошевелить не мог. Майк приставил линзы пистолета к шее Виллингхэма. — Если ты хотя бы моргнешь, я тебя пристрелю. — Мужчина не пошевелился, и Майк занялся своей поврежденной рукой. Кровь капала с нее и растекалась пульсирующими шариками. Майк пережал ее с помощью зажимов на защитном комбинезоне, и поток крови уменьшился. Полуотнявшейся рукой он целую вечность застегивал ремни, затем туго стянул их и, изрядно вспотев, откинулся на спинку кресла. — Мне следовало бы сделать это в самом начале... Он закрепил пистолет между ремней и взялся за рычаг левой рукой. Панель управления поплыла перед глазами, затем зрение сфокусировалось. Что-то было не так... Он повернул голову, ожесточенно моргая, и посмотрел на опущенный бесстрастный щиток шлема Виллингхэма. — Какого черта ты со мной сделал? — Мужчина ничего не ответил, и Майк полез под консоль. В том месте, где Виллингхэм, должно быть, прятал пистолет, он обнаружил металлические скобы. — Неплохо. — Затем он нащупал нажатую кнопку. — Что же ею включают? — Спидбол... — Я знаю. Проверяю это. — Вот это да, я чувствую себя... странно. — Он улыбнулся. Нет, не странно, вовсе не странно. Он чувствовал себя сильным, энергичным, непобедимым. Боль из руки уходила. — Что-то происходит... что-то потрясающее... Одно движение, и «Юниверс» скользнул поверх длинного космического танкера. Майк перевернул корабль и запустил основные двигатели, чтобы смять ткань пространства на пути позади идущего корабля. Великолепно. Кому нужен этот реактивный двигатель? — Майк... — Что? Спидбол был чем-то расстроен, но Майка это не особенно обеспокоило. — Как ты себя чувствуешь? Майк усмехнулся. — Как летящий дракон. Спидбол помолчал. Майк небрежно облетел спиралью вокруг следующего грузовика. Корабль-преследователь врезался и отскочил от стены туннеля, продолжая двигаться. — Так легко... — Они тебя накачали, Майк. Они снабдили твой новый комбинезон смертельной дозой, но я заблокировал цепь. Я отключил ее до того, как все содержимое смогло... — О чем ты? — недоумевал Майк. Разве этот жестяноголовый идиот не понимает, что все под контролем? — Это хайп. Они вкололи тебе смертельную дозу типа. — Чушь! — бросил Майк, но вдруг понял, что Спидбол прав и он в отчаянном положении. Он знал, что это было правдой, но его так раздувало от ощущения силы и уверенности в себе, что единственной мыслью, крутившейся в голове, была: вот именно так я должен летать! Майк позволил «Юниверсу» подняться почти до хвоста большого контейнеровоза, прежде чем небрежно тронуть рычаг. Виллингхэм вскрикнул, увидев заполнивший весь экран грузовик, тут же вильнувший вбок. «Юниверс» загудел и скрипнул от напряжения, издав несколько непоследовательных сигналов тревоги. Майк засмеялся. Великолепное представление — его тело балансирует на лезвии ножа. Он знал, что мог сотворить с кораблем все, что пожелает. Он обалдел от характеристик движения, мозг его упивался вычислениями скорости, угла и фазового вектора напряжения. Он знал, что означает каждый толчок, чувствовал легчайшее ускорение. Он был квинтэссенцией пилота, турбоверсией себя самого. Затем, в середине торжества, рычаг застопорился. Корабль завяз в вязи оживленной паутины. Майк улыбнулся, говоря: — Эй, Спидбол! Не валяй дурака. — Это не я! Корабль начал вращаться и кувыркаться. Стали беспорядочно включаться реактивники, пока не вошли в определенный ритм работы. «Юниверс» отклонился вправо, направляясь к мерцающей стене. Майк нетерпеливо дергал рычаг туда-сюда. — Давай же. Верни мне управление! — Я работаю над этим! Этот чертов корабль вклинивается в наши цепи. — Сделай что-нибудь, — заклинал Майк. — Или мы все вылетим в трубу. Огоньки танцевали по панели, и визг турбин достиг верхней ноты, немного подержал ее и стал подниматься еще выше. — Попробуй сейчас! Майк дернул за рычаг — корабль вздрогнул и начал поворачиваться. Включились остальные реактивники, пытаясь подкорректировать движение, и корабль развернулся, управляемый двумя пилотами, каждый из которых отдавал противоположные приказания. — Так не пойдет! — Я пытаюсь перенаправить контролирующие импульсы. И если это... — Не говори об этом! Делай это! Корабль завибрировал, и изображение на экранах превратилось в калейдоскоп, затем — очень медленно — «Юниверс» отвернул от стены. — Так держать! Майк отвел рычаг в сторону, на мгновение отпустил, затем надавил вперед. Корабль содрогнулся и отреагировал тревожными предупреждениями: НЕИСПРАВНОСТЬ РЕАКТИВНОГО ДВИГАТЕЛЯ - НЕКОРРЕКТНЫЕ ВВОДНЫЕ ДАННЫЕ. На пути появился еще один грузовик, и Майк успел разминуться с ним, едва не соскребая краску с носа корабля. «Юниверс» тотчас же совершил прыжок туда, где только что находился грузовой корабль, и сейчас балансировал на одних только реактивниках. Майк дернул рычаг назад, дугой выводя гигантское гоночное судно над пышущими жаром верхними радиаторами грузовика, затем скользнул вдоль кормы, на ходу перевернувшись, и резко прыгнул под брюхом грузовика. Абсолютно невозможный маневр, выполненный в совершенстве. Майк усмехнулся. Теперь кораблем управлял хайп, а не врожденный талант Майка. Он бы никогда в жизни не прикоснулся к наркотику, но теперь, когда его накачали, он чувствовал всю его притягательную силу. Летать так бесподобно... можно было даже проигнорировать неизбежные последствия — нисходящая спираль уменьшения таланта и увеличения зависимости. Но сейчас... прямо сейчас... Он ослабил напряжение в сжимавшем рычаг запястье, и неожиданно «Юниверс» снова стал повиноваться только ему. — Тебе удалось! — Я вломился в их секретный ретранслятор. Связался с МИКСИНом, и он провел для меня процесс дешифровки. — Верни мне подпространственный двигатель. — Я работаю над этим. — Потому что у меня кончается... Основные двигатели Майка стали сбиваться и заглохли. — Понял, о чем я? — До связи. — Что ты имеешь в виду — до связи? — Ну, может, тебе следует поискать укромное местечко. Было слишком поздно. Преследователь вынырнул из подпространства и сел Майку на хвост. Ему удалось выжать из основных двигателей единственный импульс — хоть чем-то ослабить натиск, — но горячая плазма растеклась по всему подпространственному полю, распадаясь дождем лиловых искр. Двигатели Майка вырубились, баки полностью опустели. «Юниверс» лязгнул и содрогнулся, Майка бросило вперед. — Кажется, они уже близко, — заметил Виллингхэм. Близко? Близко? Нос катера вклинился в сопло «Юниверса», и тот резко свернул к стене. Майк жал на газ, пока не кончилось топливо, это длилось недолго. «Юниверс» продолжал сворачивать в сторону, подталкиваемый грубой силой подпространственного двигателя преследователя. — Давай, Спидбол! Дай мне что-нибудь! — Работаю над этим. Виллингхэм засмеялся. — Заткнись! — закричал Майк. — Чего ты смеешься? Тебя они тоже убьют. — Не выйдет, — сказал Виллингхэм. — У меня пленки в безопасном месте. — Ну и что? — Майк знал, что этого недостаточно. Он не был пленками; он был здесь, в своем собственном теле. Он был живым и хотел остаться таким. — Нам крышка, — сообщил Спидбол. — Они не просто повредили твой подпространственный двигатель, они сорвали эту треклятую штуковину с корабля. — О, нет... Сердце Майка заколотилось, пропуская удары, и его захлестнула волна головокружения, от которой желудок выворачивало наружу. Действие хайла проходило. На обзорном экране пульсировало изображение мерцающей стены. Интересно, каково это, — подумал Майк о надвигающейся дезинтеграции. Сгорит ли он в мгновенном взрыве, как застигнутый вспышкой раскаленной плазмы из дюза летучий ящер? Или медленно, по субъективному времени — двигаясь по бесконечной орбите внутрь звезды... От этого образа он улыбнулся. Довольно неожиданно для себя самого. Таила и Таила в компьютерной сети: ТАИЛА (ЖИВАЯ): Покажи мне, что происходит! СЕТЬ: Изображение двух кораблей, приближающихся к стене. ТАИЛА (В СЕТИ): У него вырубился подпространственный двигатель. Я получила сигнал... МИКСИН взломал код доступа... он пытается задержать... ТАИЛА (ЖИВАЯ): Слишком поздно! ТАИЛА (В СЕТИ): Шанс есть всегда. СЕТЬ: Изображение кораблей — они у стены. ТАИЛА (ЖИВАЯ): Нет времени! Астрономическая проба, взятая роботом, выявила интенсивнейший источник радиоактивного излучения, расположенный у наружной поверхности коммерческой паутины, пролегающей от портала Питфола к Биви. Исследования затрудняло сияние Клипсиса на заднем фоне, но, к счастью, аномальный объект, испускающий рентгеновские лучи, оказался особенно мощным, так что по этой пробе было определено местонахождение постоянного источника. Была получена превосходная информация. Корабль-оператор Гоночной Лиги завис рядом с Биви, готовясь к съемкам Трехсотлетней «Классик», которая должна была проходить через этот район примерно через час. По чистой случайности техник, проверявший исправность камеры, записал на пленку перелет двух кораблей — ярчайшую из когда-либо зафиксированных вспышек дезинтеграции. На следующий день он ушел с работы и открыл собственный бизнес, демонстрируя жуткую запись. Гоночная Лига впоследствии подала иск о восстановлении права собственности—и выиграла, хотя подпольные пленки продолжали продаваться. Передний экран залил ослепительный свет и мгновенно погас. Корабль застонал и заскрипел, кабину заполнила дымовая завеса. Сильная вибрация прокатилась по корпусу корабля, и Майк уцепился за кресло. Единственной его мыслью было: это конец, это конец! Затем «Юниверс» издал пронзительный крик; дымовая завеса развеялась, и взгляду открылся бушующий ураган, сметающий все на своем пути. Лицевой щиток Майка соскользнул вниз и захлопнулся; комбинезон плотнее прилег к телу и вздулся от внезапно нахлынувшего вакуума. — Мы проломились! — заорал он по рации. Корабль погрузился в мертвую тишину. Пурпурные языки пламени лизали стены, пытаясь прожечь их световой вспышкой. Майк задержал дыхание и прислушался к шипению в наушниках. — Спидбол! Ты где?! «Юниверс» осветился, словно его выхватил луч включившегося позади прожектора. Майк отстегнул ремни безопасности и повернулся, чтобы увидеть невероятное. Он смотрел на наружную поверхность коммерческой линии, охватывая взглядом всю паутину через обнажившиеся ребра своего горящего корабля. Позади кувыркалась, поблескивая, отлетевшая часть корпуса: нос катера, срезанный начисто и вовлеченный в движение взбухшим подпространственньш полем грузовых шлюпов. Остатки корабля терялись в ослепительном блеске искрящегося голубого света. Почти в то же время, когда Спидбол с помощью кода доступа, предоставленного МИКСИНом, проникал в корабль-преследователь и перекрывал его подпространственный привод, полицейские Питфола устроили облаву на Райнхарта Уила и остатки Синдиката. МИКСИН перехватил Уила на выходе из пита. — Где Гэйяра? Уил засмеялся. — Никто не может видеть мистера Гэйяру. — Сегодня, — сказал МИКСИН, — мы собираемся свершить историческое деяние. — Удачи, — пожелал Уил. — Тадаши Гэйяра мертв уже десять лет — и никто так и не нашел его пленок. — Таким он мне больше нравится, — сказал МИКСИН, подключаясь к компьютеру Синдиката. Каждый, кто жил в компьютерной сети, имел собственный способ запоминать взаиморасположение вещей. Лично МИКСИН воспринимал сеть как полномасштабную модель столицы спипвея. Он пронесся по коридорам и кольцам опустевшего Питфола, изучая каждый мыслимый закоулок. Следы Гэйяры были повсюду, оставленные в компьютерах, директориях и хитроумных приспособлениях по всему комплексу лабиринтов. МИКСИН прочесывал сеть с помощью макрозарядов поиска и замены, которые выводили из строя машины, занимаемые Гэйярой, бит за битом отщипывая его информацию. В конце процесса дешифровки на него набросился секретный дубль Гэйяры. — Кажется, — сказал МИКСИН, — в центре Токио высвободился монстр. Гэйяра протопал на юго-восток по Харуми-дори. Он пронесся по эстакаде, едва не врезавшись в универмаг «Ханкуи», и в панике растянулся на углу полицейской будки. Он проскочил громаду Сони-Билдинг, затем, сворачивая к Фьюджи-Банку, он оглянулся. Из пруда у Империал-Палас Плаза, шипя, поднялся летающий диск. Он шел сюда, неумолимый МИКСИН. Гэйяра крякнул с досады, взревел и спустился по улице Гинза. Черный диск взвизгнул, перевернулся и последовал за ним. Гэйяра повернул налево и пробежал по Хуо-дори. Спрятался за угол универмага «Мацуйя», наблюдая за полетом диска перед фасадом УСО. Гэйяра медленно осел, крича вслед стираемому блоку информации. Диск метнулся к Гэйяре, когда тот выбирался из провала, его компьютерная сеть дезинтегоировала. Гэйяра несильно отбросил диск и упал, с грохотом растянувшись у здания на углу Шова-дори. Он уже почти достиг Гинза-Токио Отеля, где находилась запасная линия на случай побега, когда черный диск спикировал на него, сыпанув электрическими искрами. Гэйяра взвыл — его матрица, пузырясь, исчезала. Диск, жужжа, подлетел ближе, отсекая целые банки памяти. Слепая ярость откинула Гэйяру назад. Он был окончательно сбит с толку, измучен и отчаянно молотил руками по воздуху. По всему Питфолу вспыхнули компьютерные экраны, разноцветными полосами передавая его бешенство и печаль. Его логотип на экране затрепетал и свернулся, бросая привычный вызов сверкающими глазами провалов. Но теперь информация утекала так быстро, что он больше не помнил, кто он, или к чему он стремился, или почему сражается со смертью, навалившейся на него с такой безжалостной силой. Это было несправедливо. Экраны мигнули и потемнели. Все передатчики Майка сгорели, и он не мог позвать на помощь, но это не имело значения. Вспышка дезинтеграции была видна по всей системе, и к ним уже, должно быть, устремилось с полдюжины кораблей. Идея использовать подпространственный двигатель грузовых шлюпов пришла в голову Майку, когда он прочерчивал вытянутую орбиту внутри Клипсиса. К несчастью, грузовые шлюпы не были рассчитаны на такую высокую нагрузку, так что их подпространственный привод полетел через девять с половиной секунд после того, как Спидболу удалось запустить двигатели. Кратковременное и ослабленное подпространственное поле еще защищало практически все, кроме обшивки корабля которая сгорела до остова. Атомные двигатели не были затронуты, хотя большинство реактивников отлетели. Передний астронавигационный отсек был разнесен вдребезги и частично растаял. — В общем и целом, — прокомментировал Спидбол, — не слишком плохо. В пите Гэйяры МИКСИН приготовил еще один сюрприз для Майка. — Держи корабль. — «Юниверс»? — Считай его своим вознаграждением за спасение, — сказал МИКСИН, — Кроме того, его конфисковали на месте преступления. Ты сотрудничал со мной, так что это твоя награда. Майк уставился на чернеющие ребра гигантского корабля. — Но он, должно быть, все еще стоит... — Возьми его, — сказал Джесс. — Набери свою собственную команду. У тебя есть собственный сертификат мастера — спасибо Гэйяре. — Если он еще действителен. — Не беспокойся об этом, — Спидбол весьма комфортабельно устроился в новом ПН. — У тебя друзья на самом верху. — И если тебе нужны деньги, — добавил Рэйбо. — Что ж... Он уже побрился, вымылся и вернул себе узнаваемый вид. Нет, он не помнил, как выбрался из пита Гэйяры. — Меня не слишком сильно потрепали, — только и сказал он. — Я старался изо всех сил, — рассмеялся Спидбол. — Не стесняйся, Майк, — сказала Таня. — Лэрри может себе это позволить. Спонсоры так и толкутся вокруг него, ему стоит только глазом моргнуть... Майк улыбнулся ей, затем увидел, как Таня смотрит на него. — Ну, я не знаю... Собственный корабль, собственная команда... взаправду? Неужели такое в самом деле возможно? Майк посмотрел на МИКСИНа. Он собирался дать Майку корабль просто так? Дать ему корабль? Как много законов пришлось обойти на этот раз? «Еще до того, как я это узнаю, — подумал Майк, — мои лучшие друзья упекут меня за решетку». — Смотреть на тебя тошно, — заявил Джесс. Майк посмотрел на собравшихся в ангаре людей. Отсутствовал только Скарфейс и Лек, бедняга Лек, севший на иглу. Даже сейчас, толком и не распробовав наркотик, Майк чувствовал отдаленный, щекочущий в самом основании мозга призыв к хайлу. Спидбол сказал, что это со временем отомрет, но Майк всегда должен быть настороже. Еще одна доза, и он сам сядет на иглу. — Собственная команда, — проговорила Таила. — То, о чем ты мечтал. — Да, но... — Не валяй дурака, Майк, — сказал Джесс. — Боже, Майк, иногда ты бываешь таким тугодумом. — Ладно, — сдался Майк. — Я так и поступлю. Но мы объединим команды. Я хочу, чтобы ты был мастер-пилотом. Я буду твоим помощником. Джесс нахмурился, и Майк добавил: — Послушай, я должен извиниться за то, как вел себя с тобой на прошлой неделе и раньше. Теперь ты знаешь, что я сожалею, и я знаю, что я сожалею, но это не значит, что мне не нужно говорить этого. Я сожалею. Я сказал какую-то невероятную глупость. — Я чувствую себя ослом, принимая твои извинения. — В любом случае, прими их, — сказал Майк. — И будь мастер-пилотом нашей команды. Мне все еще нужно многому поучиться. Я хочу сказать, мне всего семнадцать лет. Не отказывай мне! — Последняя часть предполагалась шуткой, но к тому времени, как он произнес эти слова, его уверенность в этом улетучилась. Майк повернулся к Тайле. Интересно, он всегда будет чувствовать себя идиотом, находясь с ней в одной комнате? Сейчас она смотрела на него, но лучше бы она этого не делала. Совсем ли ушел Лек? Майк использовал последний довод. — У нас, возможно, будет место для еще одного. — Для ученика? — она жеманно улыбнулась. — Пилота, — сказал он. Она отвела взгляд, пытаясь скрыть улыбку. — Я подумаю над этим. Во время судебного разбирательства Виллингхэма по обвинению в убийстве Майк уснул. Ему снилось, что он обедает в ресторане с Тайлой Рогрес, на которой надет зеленый парик и которая ведет себя как новорожденный пищальник. Официант доставил им еду под крышкой из нержавеющей стали, и когда он поднял ее, то обнаружил там Скарфейса — живого и скалящего ряд остреньких блестящих зубок. Он мигнул своими продольными веками и произнес: — Я вернусь! Майк внезапно проснулся — в зале суда возникло оживление. Судебный пристав оттаскивал одного летучего ящера, кто-то за спиной Майка сказал: — Этот типчик сидел на твоей шее. Ты чувствовал? Майк крикнул клаат'кса: — Скарфейс! Зверек извивался в руках судебного пристава, стараясь оглянуться. Нет, это был не Скарфейс. Он успел улыбнуться и энергично кивнул Майку до того, как захлопнулись двери. Майк, усмехаясь, плюхнулся обратно на сиденье. «Я вернусь», — сказал Скарфейс. «О'кей, приятель, — подумал Майк, — буду ждать». Неудивительно, что Федор Виллингхэм отказался содействовать следствию, с особым упрямством отклоняя все вопросы о местонахождении спрятанных пленок, что существенно затруднило работу суда. В конце концов МИКСИН был вынужден уполномочить применение определенных методов, разрушительно влияющих на мозг. К несчастью, личность Виллингхэма дезинтегрировала, вызвав на экране беспорядочную пляску синусоид, постепенно превратившихся в прямую линию. Анализ остатков сгоревшего мозга выявил, что Виллингхэм был паразитом, живущим в незарегистрированном теле мужчины с изъятым головным мозгом. В действительности, согласно мнению специалистов из Мозгового Банка, Виллингхэм представлял собой телесную версию вездесущего мистера Гэйяры. МИКСИН же задался вопросом: был ли Виллингхэм последним Гэйярой. ЭПИЛОГ ▼▼▼ Из интервью с Марджи Филлипс, взятого Зарой Тревой для программы «Доброе утро, Питфол»: ТРЕВА: Полагаю, не очень многим маленьким девочкам доводится пережить такие удивительные приключения. ФИЛЛИПС: Не обращайтесь со мной, как с маленькой девочкой. ТРЕВА: Ну, нет... Я не имела в виду... ФИЛЛИПС: И еще очень не скоро кому-нибудь доведется. ТРЕВА: Почему, Марджи? ФИЛЛИПС: Очень просто: только «Паук» знал, как найти Старую Паутину — а он здорово пострадал. ТРЕВА: Но наверняка Спидбол Рэйбо отслеживал... ФИЛЛИПС: Вполне возможно. Но данная копия Спидбола этим не занималась, помните? ТРЕВА: Ах, да... Но почему, как ты думаешь. Старая Паутина открылась в тот раз? ФИЛЛИПС: Взгляните на циклы нагревания Клипсиса, Зара. Когда звезда была горячей, существовал проход внутрь. Но теперь, когда она остывает... ТРЕВА: Как захватывающе, Марджи. Кто, как ты думаешь, соорудил Старую Паутину? ФИЛЛИПС: Откуда мне знать? ТРЕВА: Я хотела сказать, как, по-твоему, мы когда-нибудь встретимся с ними? ФИЛЛИПС: Глупый вопрос. Может, они уже улетели. Насколько нам известно, эта застава была для них всего лишь аванпостом. ТРЕВА: Ты имеешь в виду, что Старая Паутина может тянуться до другой галактики? ФИЛЛИПС: Бессмысленно строить предположения, Зара. Возможно, к тому времени, как Клипсис опять начнет нагреваться, мы будем готовы обнаружить это. Мне тогда будет двадцать восемь, а вам... ТРЕВА: Подумать только, если Старая Паутина будет найдена, мы сможем исследовать другие галактики. ФИЛЛИПС: Не говорите глупостей, Зара. Если мы найдем Старую Паутину, мы устроим в ней гонки. Литературно-художественное издание Роджер Желязны ЗВЕЗДНЫЙ СПИДВЕЙ Редактор Е. Самойлова Художественный редактор С. Курбатов Художник И. Варавин Технические редакторы Н. Лукманова, В. Фирстов Корректор М. Фирстова В оформлении обложки использована работа художника G. Rudell, предоставленная агентством «Александр Корженевский». Изд. лиц. № 065377 от 22.08.97. Налоговая льгота — общероссийский классификатор продукции ОК-005-93, том 2; 953000 — книги, брошюры Подписано в печать с готовых диапозитивов 10.08.99. Формат 84*108 '/32. Гарнитура «Таймс». Печать офсетная. Усл. печ. л. 29,4. Уч.-изд. л. 29,3. Тираж 10 000 экз. Зак. № 679. ЗАО «Издательство «ЭКСМО-Пресс», 123298, Москва, ул. Народного Ополчения, 38. Изготовлено в Тульской типографии. 300600, г. Тула, пр. Ленина, 109.
