Мировые тенденции в развитии нефтегазового комплекса

Мировые тенденции в развитии нефтегазового комплекса
1. Углеводородные ресурсы, в первую очередь, нефть и газ, на протяжении100
лет (с середины  по середину  века) являются основой развития
мировой энергетики, обеспечивая основное производство конечных энергоносителей (тепла и электроэнергии, моторного топлива, бытового газа,
нефтегазохимических продуктов и др.). За последние 50 лет общий объем
используемых в мире энергоресурсов вырос с 4 до 14,6 млрд тут, из которых в 2004 г. на долю нефти приходится 37%, природного газа – 24% общих
объемов потребления ТЭР.
2. Прогноз мирового энергопотребления предполагает к 2050 г. использование
35-40 млрд тут. При этом доля нефти и газа составят к 2020 г. соответственно 29% и 26%, а к 2050 г. – 20% и 27%. Долевое снижение обусловлено предполагаемым интенсивным использованием биомассы (рост к 2050 г.
с 11 до 15%) и «нетопливной» энергетики – ядерной (с 2% в общем объеме
первичных ТЭР – до 6%), возобновляемой (с 3% – до 17%). При этом абсолютные объемы мирового энергопотребления будут расти: по нефти – с
5,4 млрд тут в 2004 г. до 7,3 млрд тут к 2020 г. и до 8,4 млрд тут к 2050 г., по
газу – с 3,4 млрд тут до 5,5 млрд тут к 2020 г. и до 10,7 млрд тут к 2050 г.
3. Географический объем потребления первичных ТЭР стабилизируется в районах Северной Америки и Западной Европы и в 2 раза вырастет в странах
Латинской Америки, АТР, Среднего Востока и Африки.
При этом запасы нефти и газа будут более локализованы в основных центрах – на Ближнем Востоке, в ЦАР, в Западной Сибири РФ и
шельфах северных и восточных морей.
Так, общие запасы нефти (без учета некондиционных запасов) оцениваются в 1 трлн баррелей, и на обозримый период (до 2030 г.) Ближний
Восток обеспечит 2528% общемирового спроса на нефть, в т.ч. 2/3 мировой торговли нефтью. При этом доля стран ОПЕК в мировой добыче нефти
возрастет с 37% до 53% в 2030 г.
Нераскрытые запасы газа оцениваются в 147 трлн куб м, из которых
2/3 обнаружено на территории бывшего СССР и на Ближнем Востоке. Россия до 2030 г. останется крупнейшим мировым производителем газа.
4. Несмотря на высокий рост спроса и ограниченный объем рентабельных
(при действующих ценовых условиях) запасов нефти и газа дефицита ТЭР
в мире не ожидается, ибо с увеличением спроса будет расти цена и станут
доступными многие новые технологии увеличения нефте- и газоотдачи пластов, новые месторождения, в т.ч. с некондиционными запасами нефти и газа (битумы, нефтеносные пески, газогидраты и др.). В частности, только запасы нефтеносных сланцев в мире содержат 2,6 трлн баррелей н.э., почти в
3 раза больше обычных запасов нефти.
5. Резко усилится зависимость нетто-импортеров от импорта нефти.
Так, импорт нефти в странах ОЭСР вырастет с 64% до 85% к 2030 г., ЕС – с
76% до 94%, а в развивающихся странах Азии – с 43% до 78%. По газу доля
импорта в ЕС вырастет с 49% до 81%, Китая – с 0 до 27%, Индии – с 0 до
40%.
Это усилит межрегиональные потоки нефти и газа. К 2030 г. чистая межрегиональная торговля нефтью достигнет 65 мб/д, что составляет более половины от мирового производства нефти и в 2 раза больше, чем на текущий момент. Межрегиональная торговля газом вырастет с
420 млрд куб м (в 2003 г.) до 1265 млрд куб м в 2030 г.
6. К 2030 г. более 50% всей межрегиональной торговли газом будет осуществляться в виде СПГ. В стадии разработки и реализации находится 30
новых проектов по поставке СПГ.
7. Ключевой проблемой глобальной энергетической безопасности в будущем
при резко возрастающем объеме танкерных морских перевозок жидких углеводородов (нефти и СПГ) станет снижение уязвимости основных
маршрутов (проливов Hormuz на входе в Персидский залив – 15 мб/д, Малакского пролива – 11 мб/д, Суэцкого канала, Турецких проливов и др.).
Это повышает значимость танкерных перевозок по северному Ледовитому
океану и сооружение трансконтинентальных нефтепроводов типа Восточная Сибирь – Тихий океан, БТС, Северо-Европейского газопровода, «Голубой поток», Иран – Индия и др.
Свобода и безопасность транзита вызовет необходимость усиления
геополитического и военно-экономического влияния на обеспечение ГЭБ.
8. В этой связи усилится тенденция по созданию национальных стратегических резервов нефти (а в будущем и СПГ) в основных странахимпортерах жидких углеводородов.
Так, в США действует стратегический резерв нефти емкостью 700
млн бар; в Китае начато строительство 4-х резервуаров, рассчитанных на
хранение 100 млн бар нефти, а к 2020 г. намечается создать резерв на 885
млн бар. Вместимость японских нефтехранилищ составляет 250 млн бар –
полугодовой запас импортных поставок.
Объем совокупных резервов в рамках Евросоюза составляет около 1,3
млрд бар за счет государственных запасов и 2, 7 млрд бар – запасов предприятий.
Нефтяной резерв России и других стран-экспортеров должен основываться на сохранении свободных быстроосваиваемых ресурсов на месторождениях, использовании свободных мощностей нефтегазопроводов, ПХГ,
резервуарном парке на территории страны и в странах-импортерах российской нефти, принадлежащем НК России.
2
9. В мире наблюдаются достаточно противоречивые тенденции по формированию инфраструктуры и организации взаимодействия государственных и частных нефтегазовых компаний.
С одной стороны, страны-экспортеры укрепляют национальные, в т.ч.
государственные компании для защиты своих энергоресурсов и возможного
влияния на регулирование внешних энергопоставок. С другой стороны,
страны-импортеры ратуют за развитие транснациональных компаний с
частным капиталом, что позволяет им скупать ресурсы, запасы и лицензии
на освоение месторождений на территории других стран, увеличивая свою
капитализацию и обеспечивая гарантию поставок.
Кроме того, противоречивы тенденции по укреплению долгосрочных контрактов на поставки и по либерализации спотового рынка.
10.Объективно усиливаются тенденции по интеграции и диверсификации
деятельности нефтяных и газовых компаний. Добыча газа, нефти и конденсата становится единой технологической задачей, также как и использование попутного нефтяного газа на НПЗ. Объединяются нефтяные, нефтетранспортные, нефтесбытовые и нефтехимические компании (напрямую или
в холдинговые структуры), развиваются газоэнергетические структуры с
выходом на производство конечного потребительского продукта с более
высокой добавленной стоимостью. Меняется структура активов НГК с
более широким привлечением в состав акционеров государственного и
публичного капитала и «размыванием» частного капитала крупных компаний. Параллельно с этим идет интенсивное развитие малого и среднего
бизнеса. Так, в РФ действует 50, а в США – более 8 тыс. предприятий МСБ
в нефтяной сфере.
11.Малый и средний бизнес (под патронажем крупных компаний) активно
включается в развитие и использование новых технологий геологоразведки, сервисного обслуживания, а также использования продуктов нефтегазопереработки и нефтегазохимии. При сравнительно небольших объемах
используемого сырья их эффект за счет развития быстроокупаемых малотоннажных производств обеспечивает развитие сферы наукоемких энергетических услуг с высокой добавленной стоимостью.
12.Ключевым вопросом для долгосрочного развития нефтегазового рынка
остается динамика (тенденции роста и волатильности) конъюнктуры
цен на нефть (и привязанных к ним пока) цен на газ. Хотя последнее и неочевидно – нефть и газ имеют разных, неконкурирующих между собой потребителей, и жесткая связь выгодна лишь ОАО «Газпром» в период высоких цен на нефть, а при падении последних (как это было в 1998 г.) оно будет стремиться к размежеванию этих цен.
Объективно цены на нефть будут расти в связи с ростом спроса,
необходимостью освоения более дорогих месторождений, развития транспортной инфраструктуры, что определяет потребность в огромных инве3
стициях. В среднем до 2030 г. потребуется порядка 100 млрд дол в нефтяной и столько же – в газовый сектор мировой энергетики.
Цены, определяемые на основе роста обоснованных издержек и достаточной прибыли нефтегазовых компаний, будут расти в среднем на 11,5%
в год (с 38 до 70 дол/бар по нефти и с 200 до 370 дол/1000 куб м газа). Но
при этом волатильность цен на нефть будет испытывать периодические колебания (с периодом 3, 12, 18 лет и размахом возможных колебаний
по нефти от 20 до 120 дол/бар и от 150 до 450 дол/за 1000 куб м газа). Это
определяется естественными закономерностями природных, макроэкономических циклов, а также социально-психологическим спекулятивным эффектом на «рынке ожиданий», находящемся под влиянием различных военно-политических и других действий, заявлений и панических слухов.
Высокие цены на нефть и газ в равной степени будут выгодны и
странам-экспортерам (хотя по большому счету это будет сдерживать
структурную перестройку их экономики и оставлять их в сырьевом резерве
у развитых стран) и индустриально развитым странам-импортерам. Последние переносят энергоемкие производства в третьи страны, а при высоких ценах на ТЭР стимулируют энергосбережение, развитие собственных
малорентабельных месторождений и новых источников энергии. А главное
– поглощают нефтедоллары стран-экспортеров расширенной поставкой им
высокотехнологичной продукции и потребительских товаров, закрепляя
общее расслоение стран на богатых и бедных.
Поэтому транспарентность и стабилизация конъюнктуры рынка –
задача обеспечения стратегической безопасности энергетического и
экономического развития мира.
4