Махачкала, 2013 г. 1 МИНИСТЕРСТВО КУЛЬТУРЫ РЕСПУБЛИКИ ДАГЕСТАН
advertisement
МИНИСТЕРСТВО КУЛЬТУРЫ РЕСПУБЛИКИ ДАГЕСТАН РЕСПУБЛИКАНСКИЙ ДОМ НАРОДНОГО ТВОРЧЕСТВА Махачкала, 2013 г. 1 2 МИНИСТЕРСТВО КУЛЬТУРЫ РЕСПУБЛИКИ ДАГЕСТАН РЕСПУБЛИКАНСКИЙ ДОМ НАРОДНОГО ТВОРЧЕСТВА ДЕНЬ МАТЕРИ Сборник методико-практических материалов, посвященных Дню Матери Махачкала, 2013 г. 3 Уважаемые коллеги! В Дагестане прошло знаменательное событие, сопоставимое с прошедшим в 2011 году Съездом народов Дагестана. 4 апреля состоялся 1 Республиканский форум «Будущее Дагестана – в руках матерей». Это не формальные слова – за ними глубокие смыслы. Это историческое событие можно считать как исключительное и очень важное для сегодняшних реалий. На Форуме был принят Материнский наказ, в котором отразились опасения и боль женщин Дагестана за будущее республики, а также молодого поколения. «В начале было слово» – сказано в Библии, но без матери это самое слово лишено всякого смысла. Поэтому именно мать и есть начало начал в жизни любого человека. Все что в нас хорошего – все от мамы. И все наши неудачи и прегрешения от того, что не всегда прислушиваемся к их добрым наставлениям и советам. Трудно не согласиться с Главой Республики Дагестан Рамазаном Абдулатиповым, когда он приходит к выводу, что во многом наши беды от невежества и бескультурья, подмены ценностей. Человек как социальное существо не может жить без идеалов. 4 История великой страны – России доказала, что главной ее опорой была национальная идея это – совесть. Без нее рушатся все идеалы, общественные устои, устои семьи и роль матери. То ценное, что ушло вместе с прошлой эпохой и перестало быть наиглавнейшим, по-прежнему нам необходимо. Реставрация многих жизненноважных институтов просто неизбежна. Поэтому мы имеем то, что имеем. Родственные семейные узы разрушаются, не только потому, что наблюдается спад экономики, кризис, и не работают заводы и фабрики. Причина глубже – в мировоззренческой системе ценностей, которая разделила общество надвое. Авторитетом для детей все чаще становятся не близкие люди, отец или мать, а идеи, которые перехватывают инициативу в воспитании наших детей, суля им большие деньги и райскую жизнь в загробном мире. Как помочь дагестанскому обществу? Очевидно, нужно начинать с семьи. Необходимо поднять авторитет матери. Сегодня мы становимся свидетелями того, что ценности и нравственные установки, испытанные временем, снова возвращаются в нашу жизнь. В том числе, высказываются мнения о возобновлении звания «Мать-героиня» и медали «Материнская слава». Труд матери, давшей жизнь не одному ребенку и воспитавшей достойных граждан для общества, 5 равноценен подвигу. И когда наше общество будет способно адекватно оценить этот святой материнский труд, тогда мы можем говорить о возрождении духовной чистоты и нравственности. Со своей стороны, общество и государство обязаны помочь матери в воспитании детей. Особенно, если она по каким-либо причинам, часто не зависящим от нее, растит детей одна лишь на унизительные детские пособия. Необходимо поднять престиж школьного учителя, как правило, тоже женщины-матери, отвечающей за воспитание, образование и личность. Наступила острая необходимость повернуться лицом к нашим культурным ценностям и традициям, не только в искусстве, но и быту, когда авторитет старших, в том числе и матери, был непререкаем. Как известно, если государству и обществу не нужны дети и старики – это общество обречено. «О, времена, о, нравы!» – восклицали древние латиняне. Но ведь нравы – категория духовная. Она зависит от нас людей. Каждый из нас в состоянии изменить не только себя, но и мир вокруг. 6 День Матери – это святой день для каждого человека. И для того, кто пишет законы, и для тех, кто исполняет их. Помня, что первые слова ребенка: «мама!», а мама – это его Планета, мы должны сделать все возможное, чтобы сберечь ее. Ведь будущее – в руках матерей, потому что «рука, качающая колыбель – правит миром…». МАТЕРИНСТВО В природе есть одно единство, Которое ее роднит: Зовется оно – материнство, Счастьем всех озарит. (В.Боков). Помимо профессий у миллионов женщин есть еще одна должность – мать. Много обязанностей входит в эту важную должность. И, наверное, самая главная – быть добрым солнцем семьи, нести свет и тепло детям, стать их задушевным другом. Надо отдать должное дагестанской женщине-матери, ибо она продолжает оставаться верной народным идеалам совершенства, доказывая это и в повседневном быту, и особенно – в воспитании детей. Самое главное – дагестанская мать, как правило, многодетна, она верна обычаям предков, она учит своих детей родному языку. У матерей святая должность в мире Молиться за дарованных детей. 7 И день и ночь в невидимом эфире Звучат молитвы наших матерей. Одна умолкнет, вторит ей другая. Ночь сменит день, и вновь наступит ночь. Но матерей молитвы не смолкают За дорогого сына или дочь. Господь молитвам матерей внимает, Он любит их сильней, чем любим мы. Мать никогда молиться не устанет О детях, что еще не спасены Всему есть время, по пока мы живы, Должны молиться, к Богу вопиять. В молитве скрыта неземная сила, Когда их со слезами шепчет мать. Как тихо. Во дворе умолкли птицы, Давно уже отправились все спать. Перед окном склонилась помолиться Моя родная любящая мать. День матери Во многих странах мира День матери отмечается 13 мая. История праздника такова: в 1908 году молодая американка Анна Джервис из Филадельфии выступила с инициативой чествования матерей в память о своей матери, которая преждевременно умерла. Анна писала письма в государственные учреждения, законодательные органы, выдающимся лицам с предложением один день в году посвятить чествованию матерей. 8 Ее старания увенчались успехом, и в 1910 году штат Виржиния первый признал День матери в качестве официального праздника. Хотя по сути это – праздник вечности: из поколения в поколение для каждого мама – самый главный человек. Безусловно, День матери – это один из самых трогательных праздников, потому что каждый из нас с детства и до своих последних дней несет в своей душе единственный и неповторимый образ – образ своей мамы, которая все поймет, простит, всегда пожалеет и будет беззаветно любить, несмотря ни на что. Счастье и красота материнства во все века воспевались лучшими художниками и поэтами. И неслучайно – от того, насколько почитаема в государстве женщина, воспитывающая детей, можно определить степень культуры и благополучия общества. Счастливые дети растут в дружной семье и под опекой счастливой матери. В России День матери отмечается в последнее ноябрьское воскресенье в соответствии с Указом Президента РФ от 30. 01. 1998 года №120. Инициатива учреждения этого праздника принадлежит Комитету Государственной Думы по делам женщин, семьи, молодежи. Ты, как у сердца меня носила, В сердце своем я тебя ношу. (Я.Смеляков). Ребенок должен научиться уважать мать с раннего детства. У узбеков есть такой обычай: когда знакомятся, спрашивают – отец, мать живы, здоровы? Если ответите 9 «да», собеседник скажет: «Оказывается, ты самый богатый на этой земле!». Да, наши родители – наше богатство. Чтобы наше богатство не ушло от нас раньше времени, мы с чистою совестью должны выполнять свой долг – не забывать и беречь матерей. Прошу вас, берегите матерей, Теплом укройте от житейской вьюги, Их любовь во стократ горячей, Чем друзей и любимой подруги. Материнской любви не объять, И канонов я здесь не нарушу, Коль скажу: «Мать готова отдать Свою ласку, нежность и душу». Мать возьмет на себя вашу боль, Все терзанья, смятенья и муки, Мать положит в дорогу и хлеб-соль И протянет навстречу вам руки. Пусть за шалость накажет нестрого, Только ей никогда вы не лгите И во имя великого Бога Матерей своих берегите. Не оставьте их без участья. Сей наказ вы запомните, дети. Ведь не может быть полного счастья, Если мамы не будет на свете. (Коллективное исполнение песни «Мамины глаза»). Где столько силы и терпенья Берут все мамы на земле, 10 Чтоб скрыть тревоги и волненья И счастье дать тебе и мне! Спасибо мамочка за нежность, Твою святую доброту! Любви вселенскую безбрежность, Терпенье, такт и теплоту! Ты дорога мне, ты – бесценна! Твоя улыбка драгоценна, Поймешь, поможешь и простишь. Ты, улыбнувшись, – исцелишь! Знай, мама, ты – необходима! Нужна мне каждый миг и час! Ты – обожаема, любима, Потом, недавно и сейчас! Пусть слабость женская вернется, Пусть с хрупких плеч исчезнет груз. Любовь к ней снова прикоснется, Неся для мамы жизни вкус! Поможем маме быть красивей, Веселой, доброй, молодой! Довольной жизнью и счастливой, Беспечной, искренней, родной! Марина Цветаева сказала в одном стихотворении о том, что наверняка «споткнется» на дороге жизни тот, кто предал свою мать. Безгранично великодушие матери. Сын споткнулся, упал. Его боль стала в тот же миг и ее болью. Материнское прощение может стать залогом спасения, возрождения человека, дать представление о возможностях человеческого духа. В наш современный век человек испытывает небывалые перегрузки. Более напряженной стала работа. Дефицитом становится время. Снижается культура человеческого общения. Много пишут о неблагополучии 11 семейных отношений, о разобщенности родителей и детей. Между тем мы должны помнить: когда придет время подвести итоги, когда будут уходить от нас наши близкие, человек останется один на один со своей совестью и памятью. «Берегите матерей!» – провозгласил в своей поэме Расул Гамзатов. Можно было бы добавить: берегите матерей так, как они берегут вас. То, что может мать, может только она. И все же… Благодарное стремление ограждать ее от бед, дарить ей покой и радость ни на миг не должно покидать вас. Ты – самая лучшая мама! Треплет волосы ветерок. Милая, славная мама, Посиди со мною часок. Светлый лучик – твой улыбка, Ласка прячется в добрых глазах. Я мечтаю тебя не видеть Никогда-никогда в слезах. (Дети поздравляют своих матерей). 12 «СЛОВО О МАТЕРИ» (Материалы к поэтической композиции) Великая и многообразная поэзия, сумевшая за время своего развития и существования вобрать в себя и вместить все бури и шквалы социальных потрясений и преобразований. Неоспоримо ее гражданское и общественное звучание и значение. В то же время она всегда умела уловить и выразить тончайшие и сокровеннейшие движения души человеческой. И в суровые годины, поднимаясь до набатного грома, поэзия не обрывала свою свирель, чистую и тонкую мелодию влюбленного сердца. Она открывала и укрепляла глобальные философские истины, потрясая существовавшие доселе представления о миропорядке, и никогда не гнушалась откликнуться на жалобу опечаленного человека. Но есть еще одна святая страница в поэзии, дорогая и близкая любому не очерствевшему сердцу, любой не потерявшейся душе, не забывшей и не отказавшейся от своих истоков, – это стихи о матери. Сердце матери Есть светлый на земле приют, Любовь и верность там живут. Все, что порой лишь снится нам, Навеки приютилось там. То – сердце матери! Оно Так нежно, верно! Суждено Ему жить радостью твоей, Нести ярмо твоих скорбей… (Лидия Койдула). 13 Мать и дочь – У матери моей – Какое чудо! За два часа Уже прошла простуда. Дров наколола Вот и руки в тесте. Работает, А ведь болели вместе. Не знала дочь Но крепко знала мать: Чтоб хлеб испечь, Кому-то надо встать. (Александр Люкин). Добрая мама Нашумела, накричала, Настегала чем попало: – Все постыло! Сил не стало! Нет от вас житья! – Села в угол, зарыдала – И просить прощенья стала. Просто очень ты устала, Бедная моя! Не волнуйся, успокойся, Вот тебе вода – Умойся, Отдохни, За нас не бойся – Ну, побила… Что ж такого? Не со зла ведь, 14 Не чужого. И зачем же слезы снова, Добрая моя? (Александр Яшин). Мама По-русски «мама», по-грузински «нана», А по-аварски ласково «баба». Из тысяч слов земли и океана У этого – особая судьба. Став первым словом в год наш колыбельный, Оно порой входило в дымный круг. И на устах солдата в час смертельный Последним зовом становился вдруг. На это слово не ложатся тени, И в тишине, наверно, потому Слова другие, преклонив колени, Желают исповедаться ему. Родник, услугу оказав кувшину, Лепечет это слово оттого, Что вспоминает горную вершину – Она прослыла матерью его. И молния прорежет тучу снова, И я услышу, за дождем следя, Как, впитываясь в землю, это слово Вызванивают капельки дождя. Тайком вздохну, о чем-нибудь горюя, И, скрыв слезу, при ясном свете дня: «Не беспокойся, – маме говорю я, Все хорошо, родная, у меня». Тревожится за сына постоянно, 15 Святой любви велика раба. По-русски «мама», по-грузински «нана», А по-аварски ласково «баба». (Расул Гамзатов). Мама Вот и снова к тебе постучалась ночная тревога, Вот и снова метель твои косы крылом обожгла – Это память твоя снова бродит в ночи по дорогам, По которым ты, мама, Когда-то красивой прошла… Оттеснилась весна, отпылало высокое лето, И печальница-осень слова нашептала свои. И в глазах твоих, мама, убавлялось внешнего света, Но не стало в них меньше бессмертного света любви. А когда среди гор черный ветер взревет и застонет И померкнет над крышей морозная в небе звезда, Мама, Мама моя, Пусть судьба тебя злая не тронет – Пусть холодная ночь не коснется души никогда. 16 Снова будет рассвет, Снова внуки к тебе соберутся – Будет звонок их смех, как весной на лугу под горой. Снова нежные песни над милым аулом польются – В этих песнях моих слова о тебе лишь одной. (Ободияв Шамхалов). Пишите письма матерям Поют гитар холодных струны В тайге, в горах, среди морей… О, сколько вас сегодня, юных, Живет вдали от матерей! Вы вечно, юные, в дороге – То там объявитесь, то тут… А ваши матери в тревоге Вестей от вас все ждут и ждут. Они считают дни, недели, Слова роняя невпопад… Коль рано матери седеют – Не только возраст виноват. И потому, служа солдатом Или скитаясь по морям, Почаще все-таки, ребята, Пишите письма матерям! (Сергей Викулов). 17 Материнское сердце Был у матери сын, Ненаглядный, один. Сыну – долю искать, Ей – свой век коротать. Только бросил он мать У чужих помирать. Сын, как тополь возрос, Мать ослепла от слез. Кормят люди ее, Одевают старье. Только тяжко порой От заботы чужой. И решила она Долгой ночью без сна. Гневно сына проклясть, Чтоб лихая напасть, Чтоб хворь и беда С ним пребыли всегда. Но забыла свой гнев, К небу руки воздев, И взмолилась большой Материнской душой, Чтоб до самых седин Счастлив был ее сын. (Ахмед Джачаев). 18 Мама Во сне я увидела снова Сиротское детство свое – Над лесом осенним, суровым Кружилось, крича, воронье. И мачеха тоже кричала, Но слов было не разобрать… И все Повторялось сначала И ранило душу опять. Давно уже зажили шрамы, И дни те минуты давно. Но крикнуть забытое – Мама! – Мне даже во сне не дано… В слезах я проснулась и села, Прислушалась – Вроде бы тишь… На стуле рубашка белела, Что с вечера снял мой малыш. Он спал, разбросавши ручонки, И что-то шептал, Как и я… Погладила чуб его черный, Притихла, сама не своя. Расправила складки пижамы, Вдыхая родное тепло… И вдруг еле слышное – 19 Мама… Как током меня обожгло. Наверное, Я ему снилась – Ведь матери сниться должны, Играл на пушистых ресницах Серебряный лучик луны. И вдруг неизвестно откуда, С какой неземной высоты, Подобно Желанному чуду, Явились родные черты. О, мама! Тебя я узнала Впервые за столько-то лет. Я имя твое повторяла И видела трепетный свет. Спасибо, судьба, за подарок, За лучную искру в окне. Пусть слово в пути запоздало – И все же Вернулось ко мне. (Аминат Абдулманапова). 20 ОТЦОВСТВО «Без хороших отцов нет хорошего воспитания, несмотря на все школы» (Н.Карамзин). В традиционных обществах власть и авторитет отца были основаны, прежде всего, на его роли кормильца и собственника средств производства. Отец определял воспитание детей (особенно сыновей), но повседневную заботу и уход за детьми осуществляла мать. В Дагестане издавна для малыша-горца отец был образцом для подражания. По свидетельству офицера военврача Н.Львова, попавшего в годы Кавказской войны в плен к мюридам, отцы очень заботились о деталях: «Не все мужчины, к какой бы нации они ни принадлежали, способны так пламенно выражать любовь к детям, как горцы. Они нянчатся с ними целое лето, когда мать занята полевыми работами, делаются няньками в полном смысле этого слова…». Но как только ребенок «перейдет рубеж», т.е. овладеет речью, усвоит основные понятия своего общества, роль отца заметно меняется. Именно его больше всех заботит соответствие его детей общественным нормам, общественной среде в их будущей самостоятельной жизни. Ведь с его именем они войдут в тухум, его репутацию унаследуют (а затем поддержат или уронят), им в наследство он передаст и семейное достояние – все это определено патриархальной традицией горского общества. Значит, именно отец более всех других старших отвечает за подготовку детей, особенно сыновей, к будущей жизни в общественной среде, за их приспособленность, за их умение бороться за существование в жестких, определившихся рамках джамаатских традиций. И если прежде он позволял 21 малышу почти все, то теперь, чем старше становилось его дитя, тем серьезнее и строже требования отца. Отношение его к сыну (особенно в части оценок) очень зависит от того, насколько тот оправдывает отцовские ожидания, соответствует отцовским идеалам, иногда просто похож ли на него в своем поведении. Отец был для детей как бы начальником, перед которым надо было держать ответ за свои поступки. Наказания от отца не поощрялись, достаточно было слова, взгляда и вразумления. Современные требования к отцовской роли значительно трансформировались. Нормативная модель современного отцовства предполагает гибкое сочетание роли кормильца и роли чуткого, компетентного наставника и друга ребенка и включает в себя, по меньшей мере, три функции: материального обеспечения, эмоциональной поддержки, участия в жизни детей. От отца ожидают эмоциональности, теплоты в отношениях с ребенком, большой вовлеченности в его жизнь. Это приводит к столкновению с традиционными стереотипами мужского поведения, а значит, увеличивает число проблем и конфликтов при реализации отцовской роли. Складывающаяся на протяжении веков практика гендерных отношений в семье между отцом и детьми постепенно привела к возникновению социального отчуждения между ними: жесткие гендерные роли и стереотипы препятствуют общению и соучастию отцов в жизни своих детей. Представления о положении и функциях отца вообще в современной семье часто воспринимаются через отрицательные суждения: рост безотцовщины, частое отсутствие отца в семье; незначительность и бедность отцовских контактов с детьми по сравнению с материнскими; педагогическая некомпетентность, неумелость отцов; 22 незаинтересованность и неспособность отцов осуществлять воспитательные функции, особенно уход за маленькими детьми. Однако имеются и позитивные тенденции, свидетельствующие о смягчении жестких гендерных норм: мужчины потихоньку перестают бояться проявлять любовь, участие и заботу к своим детям; таким шагом может быть признано введение в новый Семейный кодекс РФ понятия «отцовство» как социально-правового института, которое употребляется наравне с понятием «материнство». Для поднятия авторитета и статуса отцовства существует целый спектр форм и методов клубной работы. «По стопам отца…» – вечер-рассказ о семейных трудовых династиях. «Такие наши папы» – вечер-конкурс молодых отцов и др. Отец и сын Сын видит только ближние высоты И не оценит (верь не словесам) Любви твоей отцовской и заботы, Пока отцом не сделается сам. Ты, подвоя свои расчеты с веком, Желаешь в мире более всего, Чтоб сын твой был хорошим человеком И снисходила милость на него. (Алим Кешоков). 23 Отцам Отцы, не оставляйте сыновей! Не унижайте их подарком к дате. Все можно изменить в судьбе своей, Но только сыновей не покидайте, Пока малы, за них в ответе мать – От первых слез и до вечерней сказки. Но как потом им будет не хватать Мужской поддержки и отцовской ласки! Им непременно надо подрожать Своим отцам – на то они и дети. Родную руку молча подержать, Уйти с отцом рыбачить на рассвете. Обида вас настигнет иль любовь – Не уходите… Вы им всех дороже. Ведь в жилах сыновей ваш кровь. (Андрей Дементьев). Пожелания отца Я дал тебе, сын мой, два черных агата, Чтоб зорко на белый смотрел бы ты свет. И тем любовался с зари до заката, Исхода чему в беспредельности нет. Я дал тебе, сын мой, завидную пару Умелых, К работе приученных рук, Суровых и крепких, способных к удару, И мягких для ласки, как бархатный луг. Я дал тебе, сын мой, завидную пару Выносливых, быстрых, пружинистых ног: 24 Чтоб твердо ходил по земному ты шару И на стремена опереться бы мог. Тебя одарил я отзывчивым сердцем Во славу любви, и вражды, и тревог, Чтоб совесть была ему – Единоверцем И горе любое ты вынести смог. Я дал тебе, сын мой, недюжинный разум, Чтоб мысли слетали с его тетивы, И действовать мог, подчиняясь приказом Ты собственной, а не чужой головы. Тебя одарил я гортанною речью И песней, которую создал народ, Чтоб слово твое не бледнело пред сечью И гордо звучало бы с горных высот. Тебя одарил я дыханием жизни, Чтоб ты, оценивший Мою благодать, Смеялся на празднике, плакал на тризне И жизнь за Отчизну готов был отдать. (Юсуп Хаппалаев). Спасибо, отец Стою у твоей могилы, На склоне, и слез не прячу. Исполнена гордой силы, От гордости нынче плачу. По горным дорогам и тропкам, Походке твоей подражая, Ходила сначала робко, Теперь все смелей шагаю. 25 Иные любой ценою Готовят детям наследство. Отец, спасибо большое За чистое мое детство! Ведь ты судьбу свою скромную Украсил делами благими. Спасибо, отец, огромное За доброе наше имя! Ведь ты благодарность живую Оставил в наследство дочке. Спасибо, что я существую. Стою у твоей могилы, На склоне, и слез не прячу. Спасибо за эти строчки. Исполнена гордой силы, От гордости нынче плачу! (Аминат Абдулманапова). В цикле занятий «Клубного семьеведения» в культурно-досуговых учреждениях может проходить цикл семейных консультаций с привлечением юрисконсультов, работников рай- (гор) суда, сотрудников органов опеки и попечительства, психологов, врачей, педагогов и других необходимых специалистов на общественных началах. Пройти мимо такой афиши, яркой, красочной, да еще с таким текстом, будет невозможно: «Если вы хотите… - стать хорошим семьянином и родителем; - восполнить знания по семейному праву; - жить полной супружеской жизнью; 26 - научиться успешно преодолевать семейные ссоры и конфликты, ладить с родителями супруги (супруга), подругами жены и друзьями мужа; Научиться правильно оценивать собственные возможности и качества, владеть собой в сложных жизненных ситуациях…». Возможно, не все премудрости семейной жизни освоит пользователь клубного учреждения на подобных семейных консультациях, дело это не столь простое. Но посетив несколько тематических занятий цикла «Клубное семьеведение» поймет, что к семейной жизни относиться надо серьезно и от каждого супруга зависит, сядет ли семейный корабль на мель, даст ли трещины или в полном штиле будет семейное благополучие, избежав зла под названием «Семейный конфликт». От клубного работника здесь многое зависит: уютная обстановка, располагающая к откровенной беседе, размещение совместно с библиотекой книжной выставки (или обзор книжных новинок) на заданную тему, подготовка встреч с разделением по половому признаку аудитории, если последняя того желает, подготовка аппаратуры для просмотра необходимых учебноконсультативных видео-кассет или дисков, организация совместного чаепития для продолжения задушевных бесед. 27 Клубная консультация для родителей: «Воспитание культуры национальных отношений в семье». В целях повышения уровня культуры национальных отношений хорошим примером послужат рассказы о дружбе народов и интернационализме из прошлого и настоящего. Душа у горцев – меч, Когда враги придут. Душа у них – ковер, Когда друзья придут. (Ф.Алиева) Какие только несчастья ни обрушивались на народы Дагестана! Но никогда не было противопостановления их друг другу по этническому, национальному признаку. Случалось наших предков разделяла принадлежность к разным религиям. Бывали междоусобные столкновения разных горских княжеств и джамаатов, подчас в союзе с внешними силами. Но история наша не знает ни одного случая борьбы, выступления одной горской народности против другой. Использование розни историческим противником – явление не новое. Удавалось иногда столкнуть горцев с соседями, эксплуатируя религиозные различия. Известны примеры использования феодальной и племенной раздробленности, местных особенностей и разногласий, но не бывало случаев розни по национальному признаку. Благодаря дружбе и взаимопомощи дагестанские народы отразили вражьи орды татаро-монголов, разбили «грозу вселенной» Надиршаха и его войска: 28 А в долине Согратля герои сошлись, Удальцы наши лакские собрались, Акушинцы пришли, и даргинцы пришли, И аварцы пришли, и кюринцы пришли. Как потоки весенних бурных дождей, Как в ущельях малые родники Наполняют сухое русло реки, Так и ненависть клокотала в бойцах. (Из лакской эпической песни о герое Муртазали). Даже в годы кровопролитной Кавказской войны у имама Шамиля не было слепого фанатизма по отношению к людям другой национальности. Общеизвестно его гуманное отношение к добровольно сдавшимся в плен и перебежчикам – русским военнослужащим. Сохранявшие христианскую религию были поселены в отдельной слободе близ Ведено, где имели даже собственную церковь. Пленные ценили человечность имама и служили в его армии в качестве военных специалистов. Шамиль награждал наиболее отличившихся. Например, бывший солдат царской армии Родимцев получил награду за храбрость. Отмечен был также усыновленный горянкой Яков Алпаматов, совершивший смелый рейд в тыл противника во главе большого отряда. Получил награду и бывший прапорщик Залетов, проявивший себя при взятии укреплений Ахалчи и Гоцатль. Иногда русские попадали и в непосредственное окружение Шамиля. Переводчиком имама был Идрис (Андрей Мартин). Офицер Мочульский отмечал факты, когда казаки из отдельных станиц помогали горцам, служа им проводниками. Движение горцев не было антирусской войной. Горцы боролись не против русского народа, а против царизма. 29 В личном отношении к другой национальности Шамиль также не проявлял ни фанатизма, ни национализма. В имамате Шамиля находили убежище и поддержку беженцы-мухаджиры всех горских народностей. Среди ближайших его друзей мы видим Ахверди-Магому – сына перешедшего в ислам армянина, среди его жен была и армянка Шуанат, и чеченка, и лачка, и аварка (имам явно смотрел на вещи шире, чем некоторые нынешние ревнители «национальной чистоты браков»). Наша победа в Великой Отечественной войне 1941 – 1945 годов была результатом проявления высокого чувства патриотизма и интернационализма. Народы Дагестана, объединившиеся вокруг русского народа, самоотверженно защищали свою Родину. И защитили, хотя и ценой больших потерь. Абдулманапов, помните, Когда фашист пытал, Он с гордостью огромною «Я – русский», – им сказал. А когда в мае 1970 года Дагестан постигло страшное стихийное бедствие – землетрясение, все народы страны оказали нам помощь. Многие села и города сильно пострадали, и дагестанцы вынуждены были некоторое время жить в палатках на улицах и окраинах. Тогда в республике развернулась гигантская интернациональная стройка, в которой приняли активное участие посланцы из Тулы, Ленинграда, Волгограда, Москвы, Воронежа, Узбекистана и других уголков страны. А когда произошло землетрясение в Армении в 1988 году, в Спитак и Ленинакан отправились строительно-монтажные бригады Дагестана. 30 Не в шумной беседе друзья познаются, Друзья познаются в беде. Коль горе наступит и слезы польются, Тот друг – кто поможет тебе. События, произошедшие в Дагестане в 1999 году убедительно показали, что в нашем обществе все еще сильны традиции патриотизма, чувство единства и дружба народов. Народы Дагестана в самую трудную минуту для своей родины сумели сплотиться и совместно с российской армией вышвырнуть со своей территории бандитовагрессоров. А наши села дымные Пришел тушить солдат, В России люди умные – Уместно тут сказать. Слова, так сердцу близкие, Я рад был слышать вновь: «Мы – дагестанцы», – русские Сказали – вот любовь. (М.Зайнулабидов). На традициях единения держится наша многонациональная республика. Традиции передаются из поколения в поколение, постоянно дополняются все новые детали, обретают новое звучание и смысл, и вместе с тем остаются священными. «Дружба», «кунак», для нас, дагестанцев – святые слова, и назначение и цену истинной дружбе народов хорошо знают у нас. В Дагестане говорят: «Друг, мой дом – это твой дом, наш праздник это и ваш праздник». Такой тесный союз разных народностей и языковых групп является гордостью Дагестана: 31 Будь русский ты, кумык или лезгин, Но вместе мы, друзья, – народ один. И, как Отчизны-матери сыны, Мы делу общему навек верны. (А.-В.Сулейманов). В семейной сфере важнейшей задачей является преодоление любых проявлений бытового национализма, состоящего в унижающем человека пренебрежении или даже презрении к другому человеку только потому, что последний считает себя представителем определенного народа, любит язык этого народа, его культуру. Надо хорошо осознать, прочувствовать, понять, что именно из такого бытового, примитивного, полуосознанного национализма прорастают ядовитые зерна шовинизма и фашизма, порождающие смерть, горе людей и бумерангом бьющие, в конце концов, по тому, кто вольно и невольно способствовал, его появлению. Клубный урок: «Уважение к старшим в семье согласно обычаям и традициям народов Дагестана» У всех народов Земли в обычаях и традициях общим всегда было незыблемое правило уважать старшего. Древнегреческий географ и историк Страбон (I в. до н.э.) пишет о древних албанцах – далеких предках дагестанцев: «…Старость у албанцев в чрезвычайном почете – и не только родителей, но и прочих людей». Каждый житель Страны гор согласится, что чтить старшего как хранителя народной памяти – священный долг в понятии любого настоящего дагестанца. Это не какое-то преклонение, а сознательное и глубокое 32 признание авторитета человека, много пережившего, испытавшего, превосходящего по своему накопленному опыту те поколения, которые пришли позднее. А ведь жизненный опыт – основа мудрости. И справедливость, и учет интересов, и равенство человеческих прав, независимо от занимаемого положения, и чуткость, вежливость, деликатность, скромность – все это так или иначе соединялось и проявлялось в простой, казалось бы, традиции – уважении к старости. Уважение и почтение к старшему находилось под контролем общественности. В семье младшие постоянно чувствовали благожелательное влияние старшего. Для них он был естественным наставником, в этом глубинная основа ответного чувства уважения и почтительности молодых к старикам. В горах говорят молодым: пока молод, будь молод! (Когда состаришься, веди себя, как старик). Долгожители в самых разных аулах убедили, что они обладают большим жизненным опытом и тактом в общении. В этом убедился царский полковник А.Руновский, который служил приставом при Шамиле 10 лет. Он сделал в своем дневнике запись: «Не у всякого европейца найдется столько такта, как у Шамиля. Откуда этот житель гор Дагестана и дебрей Чечни его набрался? Не есть ли это признаки простого, пожалуй, грубого, но светлого ума? Нечего тут удивляться, дагестанцы говорят: «Старец в роду своем – как пророк в джамаате своем. Таков был и мудрец Шамиль во всем Дагестане и Чечне». Беспредельная степень этого почтения всегда отмечалась иноземцами, поражала их, и не только в древности. Российский сенатор И.Ф. Ган (XIX в.) после своей продолжительной служебной поездки по Кавказу с восхищением писал: «В наш век, когда в культурных странах молодые люди так мало уважают старших, весьма 33 приятно было видеть у этих «дикарей», с каким почетом молодежь относится к родителям и к старшим вообще. Воля родителей для детей – священный закон, и если сын почему-то не может исполнить волю отца, то он сам налагает на себя руки. Повиновение родителям и почтение к старшим – закон гор. Приведем некоторые обычаи и общепринятые нормы отношения к старшим, издавна бытующие у наших народов: - когда в комнату входит отец, дед или посторонний пожилой человек, младший встает и уступает место; - когда в комнате несколько пожилых и молодых людей, то пожилые сидят в порядке старшинства, а молодые стоят или сидят отдельно. Бывает и так: когда старший входит и садится, младший встает и стоит до тех пор, пока не получит от старшего приглашение сесть; - за общим столом принимать пищу первым начинает старший; - при встрече со старшим каждый почтительно здоровается с ним; - любой старший имеет право сделать младшему замечание или дать ему любое поручение. Младший же при этом не может ни обидеться, ни ослушаться; - при появлении старшего прекращаются драки и неразумные действия вроде курения, азартных игр и т.п. Сложился определенный порядок следования старших и младших в пути. Как правило, в дороге старший следует справа, младший слева. Если двигаются трое, то старший находится в середине. Когда в пути несколько (или даже много) людей, то младшие частью располагаются впереди, частью – позади, остальные – по бокам. Они как бы охраняют старших, которые следуют в середине. Этих обиходных правил придерживаются до сих 34 пор, притом почти бессознательно. Вполне очевидно, что сложились они в те далекие времена, когда передвижения в наших горах были большей частью сопряжены с разнообразными опасностями. Тогда эти правила имели понятный и разумный смысл: двигаясь слева, более подвижный и сильный младший спутник прикрывал старшего с более уязвимой левой стороны – ведь оружие у того в правой, более сильной руке и т.д. Постепенно все это стало правилами этики (т.е. принятого в обществе поведения), соблюдаемого даже сейчас, когда многое переменилось. Но даже в наше время в этих простых, почти автоматически соблюдаемых правилах просматривается их исконный древний смысл: общество особенно ценит старших, сохраняет их, возлагая их защиту на более молодых и сильных. Точно так же, как бы ни торопился горец, дорогу он без колебаний уступал старшему. Это делалось, даже если старший был еще сравнительно далеко. Учитывалось при этом даже, что старшему «на походе» приходится одолевать подъемы и спуски горной дороги – тропы. Такой стиль поведения был обычным для молодежи и детей. В процессе подготовки урока трудным подросткам рекомендуется поручить подобрать материал о дагестанских обычаях и традициях, написать красочные плакаты: «Народ крепок своими обычаями», «У народов Дагестана в обычаях есть одно замечательное правило – уважать старшего!». Клубным работникам (организаторам мероприятия) необходимо настроить выступающих на результат своей деятельности, дать советы, на что обратить внимание, чтобы состоялось замечательное сообщение об обычаях наших предков (например, рассказать о том, что, несмотря на их самобытность и национальный характер, все они имеют свой корень и т.д.). 35 Кто либо из выступающих подростков расскажет о золотом правиле всех обычаев. Страны гор – уважать старшего, и это не слепое, а глубокое признание авторитета человека, много пережившего, много испытавшего. Аудитория должна знать, что для горцев старшее поколение всегда было живой памятью народа, воплощенной в условиях мудрости: «Умирает старый – в доме пусто, умирает малый – в сердце пусто», «Коль старика с тобой рядом нет, ты хоть со старым пнем держи совет». После выступлений развернется дискуссия между подростками, обязательно возникнуть такие вопросы: соблюдается ли это золотое правило в наше время, как обстоит с этим дело в нашем селе, школе, в семье и что нужно делать, чтобы сохранить и соблюдать народные обычаи? и т.д. Клубный работник должен быть готов к тому, что ответы подростковый аудитории могут быть самые разные: «А всегда ли взрослые по отношению к людям старше их соблюдают народные обычаи?», «Если не соблюдают, то почему?», «Взрослые тоже должны понимать и уважать детей, а не только ругать их и требовать полного подчинения», «Почему нас никогда не хвалят, а только ругают, а мы за это должны уважать старших?» и др. В этом случае и сыграет свою роль консультативный совет при клубном объединении. Слово опытного педагога, психолога, старшего аксакала, многодетной матери возымеет действие. В конце дискуссии подростки вместе со старшими приходят к выводу, что обычаи и традиции народа нельзя забывать. Они учат честности и справедливости, простоте и скромности, трудолюбию, откровенности, сыновнему долгу, дружбе между народами. 36 Клубные работники не обойдут вниманием активность и старания трудных подростков в подготовке мероприятия. Небольшое, но благодарственное призовое поощрение за лучший плакат, интересный рассказ, постановку тематической сценки послужит хорошим дополнением во взаимодействии клуба с трудновоспитуемыми подростками. Дети – радость Уходит день, в углах синее тени, Бледнеют туч румяные края. Ко мне, как медвежонок, на колени Карабкается девочка моя. Беру ее, касаюсь шейки тонкой, Откидываю волосы со лба. Она смеется беззаботно, звонко. Она со мной. Храни ее, Судьба! В такое время нелегко на свете, И много в жизни сожжено дотла. Я никогда не думала, что дети Приносят столько мира и тепла. (Виктория Пушнова). Улыбка ребенка В улыбке ребенка – свет. И сотни счастливых лет. В улыбке ребенка нет Фальши. Лишь только след Любви материнской нежной И преданности безбрежной. В улыбке ребенка – мир 37 И сказок волшебных пир. Улыбке ребенка – быть! Улыбке ребенка – жить! Улыбка ребенка – нить. В вечность. (Надежда Андреева). Не обижайте мать, сыны! Мы часто мать По пустякам тревожим: У друга заночуешь иногда, А мать не спит И думает, быть может, Что с сыном приключаетсятся беда. Она не спит. Минута словно вечность, Проходит перед нею, как вопрос. Заплачет мать, И ей как будто легче… Если у нее не хватит слез? (Владимир Фирсов). 38 «ДОЧКИ-МАТЕРИ» (Сценарий, посвященный Дню Матери) Ведущий: Горят мириадами звёзд Небосводы, И в этом горенье – Величье небес… Но самым великим Твореньем природы Является женщина – Чудо чудес. 2-й Ведущий: Добрый день! Вот уже 4 года в последнее воскресенье ноября Россия отмечает новый праздник – День матери. На рубеже веков, когда принято оглянуться назад, мы оглянулись и увидели великие потери. Жестокость и войны, болезни и разрушения… А значит, все надежды на Женщину-Мать! Ведь матери по силам всё! 1-й Ведущий: Она – начало жизни, хранительница, берегиня Дома, Жизни, Любви, Души и высокого Духа. Всех вас, сидящих в этом зале, объединяет одно: вы мамы. Разумом и сердцем приняли вы великую народную мудрость: дитятко, что тесто – как замесил, так и выросло. Кто без призора в колыбели, тот всю жизнь не при деле. Дети что цветы: уход любят. Уход и призор – ежедневная работа да такая трудная, что сродни подвигу. Низкий поклон вам! 39 2-й Ведущий: С праздником вас! Я верю, что женщина – Чудо такое, Какого на Млечном пути Не сыскать, И если “любимая” Слово святое, То трижды священное – “Женщина-мать”. 1-й Ведущий: Вас, милых женщин, добрых, настоящих, сегодня хотят поздравить ваши дети. 1-й Ведущий: День матери – Достойный добрый праздник, Который входит Солнышком в семью. И не приятно Каждой маме разве, Когда ей честь По праву воздают! 2-й Ведущий: Сколько песен и стихов Посвятили мамам! Мне чужих не надо слов – Для любимой самой! Я для мамочки своей Их искать не стану. Все они в душе моей – Так люблю я маму! 40 3-й Ведущий: Нету женщины святей, Чем родная мама. Чтоб доставить радость ей Я луну достану. 4-й Ведущий: Маме можно без стыда, Дать медаль "Герой труда" Все дела ее - не счесть, Даже некогда присесть, И готовит, и стирает, На ночь сказку почитает, А с утра с большой охотой Ходит мама на работу А потом - по магазинам Нет, без мамы не прожить нам. 5-й Ведущий: Праздник нам устроить рада Ничего не жаль. Лишь одна за все награда И одна за все печаль Чтоб охотно мы учились, Не срамили класс Чтобы люди получились честные из нас. 6-й Ведущий: Чтобы мы недаром жили На земле своей, И еще не позабыли Никогда о ней. 41 7-й Ведущий: Мы - простые девчонки, Мы - простые мальчишки Заявляем на целый свет Что дороже чем мама Человека нет! Ведущий. Мама – это имя Бога на устах и в сердцах маленьких детей. Всё прекрасное в человеке – от лучей солнца и от сердца матери. Мама – это вечно и непреходяще. Мама – это душа, теплота, любовь. Воспеваю то, что вечно ново, И хотя совсем не гимн пою, Но в душе родившееся слово Обретает музыку свою. Слово это – зов и заклинанье, В этом слове – сущего душа. Это искра первого сознанья, Резвая улыбка малыша. Слово это сроду не обманет, В нём сокрыто жизни существо, В нём – исток всего, Ему конца нет. Встаньте! Я произношу его: Мама! Ведущий. Кланяемся тебе, Матерь рода человеческого, 42 имя которой – Женщина! Мира и счастья дому твоему, семье твоей, роду твоему. Мира и счастья земле, по которой идёшь ты, - женщина! Ведь и сама земля вращается только потому, что ты шагаешь по ней… “Заболела мама” По ночам звучит надрывный кашель Старенькая женщина слегла, Много лет она в квартире нашей Одиноко в комнате жила. Были письма, только очень редко И тогда, не замечая нас, Всё ходила и шептала: “Дети, Вам ко мне собраться бы хоть раз. Ваша мать согнулась, поседела. Что ж поделать, старость подошла. Как бы хорошо мы посидели Рядышком у нашего стола. Вы под этот стол пешком ходили, В праздник пели до зари, А теперь уехали, уплыли, Улетели, вот и собери!” Заболела мать и той же ночью Телеграф не уставал кричать: “Дети, срочно, дети, очень срочно. Приезжайте, заболела мать!” 43 Из Одессы, Таллина, Игарки, Отложив до времени дела, Дети собрались, да только жалко, У постели, а не у стола. Гладили морщинистые руки, Лёгкую, серебряную прядь. Почему же дали вы разлуке, Так надолго между вами встать? Мать ждала вас в дождь и в снегопады, В тягостной бессоннице ночей. Разве горя дожидаться надо, Чтоб приехать к матери своей? Неужели только телеграммы Привели вас к скорым поездам?! “Слушайте, пока у вас есть мама, Приезжайте к ней без телеграмм!” Ведущая 1: Есть в природе знак святой и вещий, Ярко обозначенный в веках. Самая прекрасная из женщин Женщина с ребёнком на руках! Пусть ей вечно солнце рукоплещет, Так она и будет жить в веках, Самая прекрасная из женщинЖенщина с ребёнком на руках! Ведущая 2: Это слово звучит одинаково На различных земных языках Шепчет - мама!– младенец обласканный, Задремав у неё на руках. 44 Первый шаг – и падение первое, И сквозь слёзы он маму зовёт, Мама - это спасение верное, Только мама от боли спасёт. Ведущая 1: Мама, мамочка! Сколько тепла таит магическое слово, которым называют самого родного, близкого, дорогого и единственного человека. Мама следит за нашей жизненной дорогой. Материнская любовь греет нас всегда! Ведущая 2: Мама - не только не досыпает ночами, волнуется и заботиться, чтобы ребёнок был здоров, счастлив. Мама – это окно в большой мир! Она помогает ребёнку понять красоту мира. Мама с нами всю жизнь! Ведущая 1: И сколько бы ни было тебе лет – пять или пятьдесят – тебе всегда нужна мама, её ласка, её взгляд. И чем больше твоя любовь к мамочке, тем светлее и радостнее жизнь. Ведущая 1: Наши мамы имеют ещё одну профессию - хозяйка дома. Дом держится на маме. Они ухаживают за детьми и мужем, готовят, убираются и очень многое умеют делать. Ведущая 2: А вы знаете, что в течение года мамы вымывают 18 000 ножей, вилок и ложек, 13 000 тарелок, 8 000 чашек. Ведущая 1: Общий вес посуды, которую наши мамы переносят из кухонного шкафа до обеденного стола и обратно, за год достигает 5 тонн. 45 Ведущая 2: В течение года наши мамы проходят за покупками больше 2 000 км. Ведущая 1: Наши мамы - хорошие такие! Наши мамы – милые, родные! Мы клянёмся защитою быть, И эту клятву не забыть! Простите нас, за каждую морщинку, Ведь из - за нас бывает вам не сладко, Простите нас за каждую слезинку, С родной щеки утёртую украдкой. Ведущая 2 И как нам тяжело в жизни ни бывает, Когда тоска пугает чёрной тенью, От всяких бед нас свято охраняет Любимых матерей благословенье. Да не коснётся ваших дней напасти, И, дай Вам Бог, подольше жить на свете Сегодня Вам любви, здоровья, счастья Желают ваши дети. Ведущий: Мы продолжаем нашу программу. Итак, на сцену приглашаются команды мам и дочек. 1-й конкурс «Мотальщицы». Участницы ровненько накручивают под музыку ленточку на палочку Ведущий: Ай, да молодцы! Дети рады за вас, дарят вам свои таланты. (Выступают ученики 1 класса) 46 2-й конкурс « УМА ПАЛАТА» Команды сидят парами на своих местах. Ведущий раздаёт карточки с буквами каждой команде. Ведущий: Одна голова – хорошо, а две – лучше! У нас в каждой команде как раз по две головы! Значит, мы можем провести наш интеллектуальный конкурс «Ума палата». Я, прочитав вопрос, предложу четыре варианта ответа на него. Команды будут думать 30 секунд, после чего должны будут поднять карточку с правильным ответом. Жюри зафиксирует результаты. За правильный ответ на каждый вопрос команды получат по 5 баллов. Внимание! Первый вопрос! ВОПРОСЫ: - Кто написал сказку, в которой попугай Кеша говорит: «Вы не были на Таити?»? А) КУРЛЯНДСКИЙ; Б) БИАНКИ; В) УСПЕНСКИЙ; Г) МАРШАК. (правильный ответ: А) КУРЛЯНДСКИЙ) - Какую из перечисленных сказок написал Шарль Перро? 47 А) ВОЛШЕБНИК ИЗУМРУДНОГО ГОРОДА; Б) ПРИКЛЮЧЕНИЯ НЕЗНАЙКИ И ЕГО ДРУЗЕЙ; В) СНЕГУРОЧКА; Г) КРАСНАЯ ШАПОЧКА. (правильный ответ: Г) КРАСНАЯ ШАПОЧКА) - Как звали воробья, приятеля попугая Кеши? А) ТОЛЯ; Б) КОЛЯ; В) МИША; Г) ИВАН. (правильный ответ: Б) КОЛЯ) 3 -й. АТЕЛЬЕ МОД Ассистенты ведущего раскладывают на стульях каждой команды пачки газет и журналов, ножницы, скрепки, булавки, иголки с нитками, веревочки, клейкую ленту (скотч), клей. Ведущий: 4-й конкурс. Уважаемые мамы и дочки! Наверняка вы не раз попадали в неожиданные ситуации, когда решение надо принимать немедленно и срочно решать какой-то вопрос. Представьте, что ваш забывчивый ребёнок сообщает вам, что через 10 минут он должен выйти на сцену, а о том, что для этого нужен какой-то необычный костюм, он забыл сказать вам заранее. Надо как-то выходить из положения, то 48 есть срочно сделать костюм для ребёнка. А из чего? Из того, что есть у вас под рукой! В данном случае у вас есть пачки газет и журналов, клей, ножницы, скрепки и… ваша фантазия! А ещё 10 минут в вашем распоряжении! Жюри оценит полёт вашей творческой мысли от 1 до 10 баллов! За работу, друзья! Конкурс 5“Пуговка” Нужно пришить быстро и качественно пуговицу. Сложность в том, что пуговица вырезана из картона и имеет диаметр 20см. Ведущий: Наш конкурс называется "Золушка". Я думаю, все очень хорошо знакомы с этой сказкой. Так вот в начале сказки злая мачеха задала много работы бедной золушке, что бы та смогла поехать с ней и ее дочерями на бал. И одной из тех работ было отделить горох от чечевицы. Вот и нашим участницам по одной от каждой команды, предстоит побывать в роли золушки и отделить горох от фасоли. Оценивается скорость и качество. (проводится конкурс, подводятся итоги). Ведущий: Переходим к 7 конкурсу "Кулинарному". Перед каждой командой на столе лежит определенный перечень продуктов. Это вареная картошка, вареное яйцо, морковь, свекла, белый хлеб, майонез, сыр, огурец соленый. Из этих продуктов за 7 минут необходимо приготовить одно или несколько блюд, которыми 49 можно было бы накормить неожиданного гостя. В процессе готовки участвует вся команда. Оцениваться будет оригинальность и количество блюд. (проводится конкурс, подводятся итоги). Ведущий: Следующий конкурс нашей программы "Дегустационный". От каждой команды необходимо по 1 участнице. Сейчас вам будут завязаны глаза и предоставлены 4 сорта варенья. Необходимо отгадать, что это за варенье, пробовать каждое варенье можно до 3 раз. (проводится конкурс, подводятся итоги). Ведущий: Переходим к следующему конкурсу нашей программы "Не дай себе засохнуть". Сейчас, командам предстоит усилиями выпить? литра молока. Чтобы было всем удобно, пить будете по очереди. Каждому дается 10 сек. Побеждает та команда, которая первая справится с этим заданием. (проводится конкурс, подводятся итоги). Ведущий: Следующий конкурс "Собери портфель". Я думаю у вас в жизни бывали ситуации, когда на неопределенное время отключали электричество, а срочно необходимо сделать какое-то дело, например собрать портфель. Итак, в следующем конкурсе участвует по одной участнице от команды. Вам сейчас завяжут глаза и дадут 50 портфель, в который следует положить: дневник, тетрадь, учебник, ручку, карандаш, линейку, стирку. Все эти предметы и многие другие находятся перед вами на столе. Оценивается скорость и точность выполнения. (проводится конкурс, подводятся итоги). Ведущий: Здравствуй, милое солнце моё, Я тебе посвящаю творенье, Хоть до Пушкина мне далеко Я пишу о тебе сочиненье. Ведущий: И пускай все узнают вокруг, Что на свете одна ты такая Я люблю теплоту твоих рук Моя милая, мама, родная. Ведущий: Наши мамы от дел не бегут, Наши мамы от боли не стонут, И любую беду отведут И нам с папой всегда помогут. Ведущий: Я люблю доброту твоих глаз И морщинки, что я добавляю Ты прости, дорогая, меня, Если часто тебя огорчаю. Ведущий: Знаю, трудно бывает тебе, Видно женская доля такая. Я готов всё отдать на земле, Чтоб не плакала ты, дорогая. Стихотворение 51 Улыбаюсь я как, мама Так же хмурюсь я упрямо. У меня такой же нос, И такой же цвет волос Ростом ниже я, Но всё же и глаза, и нос похожи Ходим в ногу: я и мама. Так похожи – говорят. Только мама смотрит прямо, Я налево и направо А ещё смотрю назад! Спорить с вами не хочу. Вы мне так поверьте. Моя мама лучше всех Лучше всех на свете! Мы желаем нашим мамам Никогда не унывать С каждым годом быть всё краше И поменьше нас ругать. Вам желаем, дорогие Быть здоровыми всегда Чтоб вы долго-долго жили Не старели никогда. Мы хотим, чтоб без причины Вам дарили бы цветы Улыбались бы мужчины Все от вашей красоты. Пусть невзгоды и печали Обойдут Вас стороной 52 Чтобы каждый день недели Был для Вас как выходной. Мать «Безгрешна мать, коль четверо у ней Детей родится», – Мусульманин каждый Об этом помнит до скончания дней. И, значит, мать твоя безгрешна дважды, Поскольку девять у нее детей. И радуга, над ней взойдя дугою, Одним концом как будто оперлась На сердце ей, не знавшее покоя, Другим – на рай, невидимый для глаз. (Фазу Алиева). Дочери – дети Земли Дочери, Дети среди оглушенной Земли… Я не о том, Что внезапно они подросли. Вот они – рядышком с нами. Смеются легко. Вот они – Близко. И все ж таки так далеко! Настежь распахнуты И откровенно добры. Непознаваемы, Словно другие миры. От разговоров иль книги 53 На миг отстраняясь, Смотрят пустынно, Как будто им страшно за нас! Будто они уже Вечность услышать смогли. Дочери, Детей среди оглушенной Земли. (Роберт Рождественский). Не спеши жену назвать сестрой, Пусть она любимой остается. Свой очаг разрушить не спеши, Не всегда ведь лучше то, что ново. Озабочен праздной суетой, Для семьи ты время не находишь. Будет поздно, коль решит жена, Что врагом ты стал и ей, и детям. Что, скажи, ты сделал, чтобы ей Скрасить годы тихого заката? Что ты сделал, чтобы сыновья На достойном выросли примере? И куда ты денешься, когда Сил не хватит для подобной жизни? Как в глаза ты близким поглядишь? Как вернешь былое уваженье? (Салимат Курбанова). 54 Вместе Мы сорок лет уже с тобой, Любимая, не зря! Ты помнишь вечер золотой В начале сентября? С тех пор идем за шагом шаг Мы рядышком, мой друг. И чистая твоя душа – Спасательный мой друг. Любовь, как крылья за спиной, Меня возносит ввысь. Я счастлив, что прожил с тобой, Любимая, всю жизнь! (Арсен Таркинский). Мамаша Вас уже величают «мамашей» Пять детей, сто забот… Никому невдомек, Что в душе этой женщины пляшет Комсомольский святой огонек – Тот, что пламенем став В сорок первом, Осветил ей дорогу в военкомат. А девятого мая Надевает она ордена И медаль «За отвагу», Что дороже ей прочих наград. (Юлия Дружинина). 55 Семейный путь Пройдя с тобою долгий путь познаний, Достигли мы желанных берегов. Но отчего боишься ты признаний, Которые я высказать готов? Жена робка со мной и осторожна, Как будто незнакомы мы совсем. Я чем-то напугал ее, возможно, Хотя и не догадываюсь, чем. Любовь моя восторженна, но если Со мной ты будешь так же холодна, Из сердца моего она исчезнет И скроется, как в облаке луна. И не оставит от безумной страсти В душе ни одного уже следа. Ну а пока еще в твоей я власти, Хоть знаю, что так будет не всегда. (Арсен Таркинский). Серебряная свадьба На годовщине свадьбы был Я у друзей, что издавна Я больше всех других любил, Как книгу, что не издана. Был чай у круглого стола И сад в июльском шелесте. Хозяйка мне была мила. Той поздней женской прелестью, Той чуть усталой красотой, Где молодость кончается, 56 Но за щемящею чертой, Где все еще случается, И тех страстей сберегший след Особенно улыбкою, Когда прожить и двадцать лет Не будет с ней ошибкою. Я вспоминал про нас с тобой, Про наши опасения Вдруг разлученными судьбой Быть в наши дни осенние. Как, вздумав вдруг меня корить, Страшась за расстояние. Боясь разлюбленною быть, Ты сердишься заранее. Но боже, как мне всех милей Хозяйка дома этого, Как жадно я слежу за ней, Что не одни мы, сетуя Как знаю я давным-давно Ее ночные лепеты И как не в силах все равно Следить за ней без трепета. Но не ревнуй к ней, ангел мой, Моя вина уменьшена Тем, что рассказ – про нас с тобой, Что ты и есть та женщина, Какой еще ни белый свет, Ни я тебя не видывал, Какой вперед на двадцать лет Тебя сейчас я выдумал. (Константин Симонов). 57 Память Прощаемся мы с матерями Задолго до крайнего срока – Еще в нашей юности ранней, Еще у родного порога, Когда нам платочки, носочки Уложат их добрые руки, А мы, опасаясь отсрочки, К назначенной рвемся разлуке. Разлука еще безусловней Для них наступает попозже, Когда мы по воле сыновей Спешим известить их по почте. И карточки им посылая, Каких-то девчонок безвестных, От щедрой души позволяем Заочно любить их невесток. А там – за невестками – внуки… И вдруг назовет телеграмма Для самой последней разлуки Ту старую бабушку мамой. (Александр Твардовский). Помнишь, мама? Помнишь, мама моя, Как девчонку чужую Я привел тебе в дочки, Тебя не спросив? Строго глянула ты На жену молодую И заплакала вдруг, Нас поздравить забыв… 58 Я ее согревал И теплом и заботой, Не тебя, А ее я хозяйкою звал. Я ее целовал, Уходя на работу. Я тебя, как всегда, Целовать забывал… Если ссорились мы, Ты ее защищала, Упрекала меня, Что не прав я во всем, Наш семейный покой, Как могла, сохраняла, Как всегда позабыв О покое своем… Может быть, мы бы с ней И расстались, не знаю, Только руки твои Ту беду отвели. Так спасибо ж тебе, Что хранишь ты, родная, То, что с нею вдвоем Мы б сберечь не смогли… (Николай Доризо). Жить не просто! Только бабушка заснула – Внук сейчас же прыг со стула! Все перевернулось! Бабушка проснулась! Только дедушка за книжку – 59 Крышкой внук стучит о крышку! И грохочет до тех пор, Пока дед сбежит во двор! (Э.Успенский). Дедушка Такая у деда растет борода, Что я на нее удивляюсь всегда. С ним, – мама сказала, – Не будешь в беде: У дедушки много ума в бороде. И правда: попросят родные совет – Погладит он бороду, скажет ответ. Завидую дедушке я иногда: Скорей бы росла у меня борода! (Г.Граубин). Руки бабушки Бахтум На твоих морщинистых ладонях Сто тропинок разных пролегло. Каждая из них. Тебе напомнит И добро житейское, и зло Красоту свою они отдали Навсегда безжалостной войне – Жали они, сеяли, пахали День и ночь, С мужскими наравне. Золотым колосьям подарили Свой загар крестьянский, 60 А потом Стряпали, стирали и доили И детей поили молоком. Сколько же сирот они ласкали, Не жалея щедрого тепла, Согревали, Косы заплетали И чурек делили у стола. Сколько на веку своем нелегком Вырыли кладбищенской земли, Скольких проводили в путь далекий, Сколько от болезней сберегли. Избегая отдыха и лени, Почернели, Точно серебро, И лежат устало на коленях Руки, сотворившие добро. Я губами нежно припадаю К ним, Когда на сердце нелегко – Будто запах родины вдыхаю, Будто пью парное молоко. И тоска уходит незаметно… Словно руки бабушки Бахтум Всю ее развеяли по ветру, Возвращая сердцу доброту. (Аминат Абдулманапова). 61 Поэма «Берегите матерей» — гимн Родине, матери, женщине. Поэма это многозначна и поднимается до высоких гражданских обобщений, дробится на лирические отрывки или бытовые сцены и концентрирует внимание на образе. Идея поэмы, рожденный потребностью заполнить пустоту, которая образовалась после смерти матери, утолить жажду памяти и выразить чувство безнадежно неоплаченного долга перед ней, не сводится к одному конкретному образу — в поэме глубокое и взволнованное раздумье о жизни всех матерей и сыновей, их отношениях, о своем прощании с матерью, прощание всех матерей и сыновей. Идейно-нравственное содержание поэмы обогащает введение в ее художественную систему фольклорных национальных традиций, фольклорной образности. Духовный и психологический портрет матери, проживший жизнь полную труда, забот, горя, но и радостей и счастья тоже, портрет человека, сумевшего выстоять. 62 БЕРЕГИТЕ МАТЕРЕЙ Расул Гамзатов Воспеваю то, что вечно ново. И хотя совсем не гимн пою, Но в душе родившееся слово Обретает музыку свою. И, моей не подчиняясь воле, Рвется к звездам, ширится окрест… Музыкою радости и боли Он гремит — души моей оркестр. Но когда скажу я, как впервые, Это Слово-Чудо, Слово-Свет, — Встаньте, люди! Павшие, живые! Встаньте, дети бурных наших лет! Встаньте, сосны векового бора! Встаньте, распрямитесь, стебли трав! Встаньте, все цветы!.. И встаньте, горы, Небо на плечах своих подняв! Встаньте все и выслушайте стоя Сохраненное во всей красе Слово это — древнее, святое! Распрямитесь! Встаньте!.. Встаньте все! 63 Как леса встают с зарею новой, Как травинки рвутся к солнцу ввысь, Встаньте все, заслышав это слово, Потому что в слове этом — жизнь. Слово это — зов и заклинанье, В этом слове — сущего душа. Это — искра первая сознанья, Первая улыбка малыша. Слово это пусть всегда пребудет И, пробившись сквозь любой затор, Даже в сердце каменном пробудит Заглушенной совести укор. Слово это сроду не обманет, В нем сокрыто жизни существо. В нем — исток всего. Ему конца нет. Встаньте!.. Я произношу его: «Мама!» 64 Часть первая ЧЕРНЫЕ ШАЛИ НАШИХ МАТЕРЕЙ «Берегите маму». Из завещания отца 1 Вызвали домой. Сказали позже Родичи, смотря печально: — Друг! Твой отец лежит на смертном ложе. Приготовься к худшей из разлук. Встал я у отцовского порога, Сдерживая тяжкий стон в груди. Старшая сестра взглянула строго: — Мама у отца… Ты обожди… Счет вели часы. И ночь густела. В дверь гляжу, открытую слегка… На руке отцовской пожелтевшей — Сморщенная мамина рука. Я поверил: всех сильней на свете Смерть — Она способна оторвать Друг от друга тех, кто полстолетья Об руку прошли, — отца и мать! 65 А часы минуту за минутой Медленно роняли в черноту… Тихо притворил я дверь, как будто Опустил могильную плиту. Я расслышал слово расставанья. — Хандулай, — отец привстал слегка, Близится конец повествованья, Пишется последняя строка. В голосе отца и боль и жалость. — Хандулай, не избежать судьбы. Показалось мне, что поломалось Средь дороги колесо арбы. Средь дороги?! Кончились дороги! Пресеклись пути любви, забот… Что в итоге? Подведем итоги, Прожитых годов окончен счет. …Дверь внезапно подалась скрипуче: Растворилась тихо. Это мать В старом платье, черном, точно туча, Вышла, шепчет что-то… Не понять… Вижу, лоб ее покрылся потом, Плачет мама, муки не тая… — Подойди к отцу. Тебя зовет он… — 66 Меркнет лампа. — Папа, это я… — Ты, сынок? — Чуть приоткрылись веки, Взгляд чуть-чуть зажегся — и погас. Эту ночь мне не забыть вовеки. — Вот и наступил прощанья час. Смерти угодил я под копыта, Видно, в стремя встал не с той ноги. Душу дома, маму, береги ты; Слышишь, сын мой, маму береги! И замолк навек. Отца не стало… Но звучаньем прерванной строки Все кругом гудело, рокотало, Повторяло: — Маму береги! Хлынул дождь — и все в горах намокло, Разбежались по воде круги… Слышу: через крышу, через стекла Молят капли: — Маму береги! Слышу: листья шепчут за стеною: «Мама, — это дерево родное!» Голосом отца твердит земля: 67 «Мать — весь мир, и рощи, и поля». Яростно бушует непогода, В черном небе не видать ни зги… Грохот грома — голос твой, природа, Просит каждый час любого года: «Душу мира, маму, береги!» Мать теперь одна. Остались маме Лишь воспоминанья да печаль. Горлица с подбитыми крылами, Черную надела мама шаль. 2 ЧЕРНАЯ ШАЛЬ ГОРЯНОК Мама, и ты в свой час черную шаль надела, Шаль, у которой концы от горьких слез солоны, Кос молодых черноту укутала тканью белой, Черной прикрыть пришлось белый блеск седины. Точно волокна туч, точно дымов волокна Сбросил на белый снег буйного ветра порыв, Словно бы лампы свет, 68 льющийся тихо в окна, Злой потушили рукой, наглухо ставни закрыв, Черная, черная шаль, древняя шаль горянок! Вас, отошедших в вечность, длящийся век наказ. Нет у ней бахромы, вышивок нет багряных… Носят ее живые — значит, помнят о вас!.. Движутся черные тени Весны, осени, зимы. Длится, не убывая, Траурный их черед. И — мне теперь сдается — Колокол Хиросимы, Колокол поминальный, Он и над ними поет. Движутся черные шали. Все же их что-то много!.. Слышится мне над ними Мерный, тяжелый звон. Словно гора Ахульго Все еще бьет тревогу 69 И насыщает воздух Музыкой похорон. Черная горская шаль, с детства ты мне известна, Издавна почитаю тихую скорбь твою. Песни твоей печаль, хотя она бессловесна, Я до конца понимаю, вместе с тобой пою. Песня черной шали Я — черная шаль, И черна потому, Что ныне печаль У кого-то в дому. Средь ночи беззвездной, Средь белого дня Нет в мире покрова Печальней меня. Я — черная туча Над вешней долиной, Воронье перо На груди голубиной. Гроза, что затмила 70 Сияющий день, Загубленной радости Черная тень. Я — черная шаль, Я черна оттого, Что носит сиротство меня И вдовство. В сердцах матерей Я живу неустанно. В груди дочерей Я — как черная рана. Черна, как печаль, Моя чернота. Я — черная шаль, Я — поминок фата. Я горе храню Под своей чернотой, Меня надевают Полночной порой. Меня не снимают Средь белого дня. Нет в мире покрова Печальней меня. 71 3 МОЯ БЕСЕДА С ЧЕРНОЙ ШАЛЬЮ — Скажи мне, всегда ли ты черной была? Быть может, когда-то была ты бела? — Как пена морская, была я бела, Как белые чайки, по сини плыла, Как чайки, что, пены коснувшись слегка, Уносят ее белизну в облака. Была белопенной, молочной такой, Когда твоя мама была молодой. Когда ей поднес луговые цветы Отец твой… И был он моложе, чем ты, Подтянутей, строже по стати и сути. Учился отец твой не в Литинституте, И много трудней, чем живете вы все, Он жил — сирота, муталлим медресе. …Пошли на базар продавать вороного, И вот на плечах у невесты — обнова. Помазали медом невесте уста: — Пусть жизнь твоя будет сладка и чиста. О, как я плясала на свадьбе у них… Смотрел на невесту влюбленный жених!.. Поэт, он тогда о стихах позабыл 72 И глаз восхищенных с тебя не сводил, На палец мою намотав бахрому… — Так что ж изменила ты цвет?.. Почему? — Ах, свадебный пир еще длился в ауле, А черная весть прилетела как пуля, Дурное — оно как на крыльях спешит: На фронте врагами был родич убит. На землю чужую, от дома далеко, Упал он, сраженный, и сгинул до срока, И буркой прикрыли его земляки. А мама печальную песню Чанки Запела о том, как поверженный пал Вдали от отчизны отважный Батал. И слезы катились по мне то и дело, И я все мутнела, и я все чернела… — Скажи, что еще приключилось с тобою? Была ли когда-нибудь ты голубою? — Была… Голубей, чем небесный атлас, Была я в тот самый торжественный час, В тот день, для отца твоего незабвенный, Когда твоя мама с покоса не сено — Дитя привезла, прошептала, смутясь: «Хоть сына вы ждали, но дочь родилась!» 73 Отец твой — а это вы знаете с детства! — Вдруг весь просиял, точно солнце, отец твой, Взял на руки дочь, и услышал Хунзах: — Смотрите!.. Весь мир у меня на руках! Ребенок! Но есть ли созданье чудесней?! Да будешь ты, дочка, той первою песней, С которой встречают весеннюю рань! Купил он для мамы лазурную ткань, Чтоб маму и дочь обходили невзгоды, Чтоб не было к дому пути для врага — По старой примете над дверью у входа Прибил он витые бараньи рога. А мама, лазурной окутана тканью, На крышу взойдя, источала сиянье, Глаза ее были синее, чем тот В Сорренто тобою увиденный грот. — Куда же девалось сиянье лазури?.. — Оно потонуло в печали и хмури, И может ли рог — хоть витой, хоть какой — Препятствовать натиску злобы людской?! Лазурь мою смыло слезою соленой… Какой только я не была! И зеленой, 74 Как в Африке знойной могучий банан. Лиловой была, как просторы полян, Что в мае коврами фиалок одеты. Была и кофейного теплого цвета, Оранжево-желтой была, как закат, Была золотистою, как листопад, И серой, как надпись на старом кинжале, — Цвета перемены судьбы отражали. И злобная зависть, вражда, клевета Злорадно гасили живые цвета. Чуть искорка счастья затеплится в недрах, Как тут же потушит недремлющий недруг. — Но разве все лучшие люди земли Веселые краски сберечь не могли? — Веселые краски?! Да как уберечь их, Когда все бело от костей человечьих, Когда по дорогам шагает война И кровью земля напилась допьяна?! В те годы тела устилали равнины, И души солдат, словно клин журавлиный, По небу летели, как в песне твоей, — Той песне, какую сложил ты поздней… Весь мир пропитался и горем, и злобой. «Веселые краски»! Сберечь их попробуй! 75 И стала я тусклою, словно зола. Казалось, надежда навек умерла, Казалось, цвета я меняла напрасно… — Скажи, а была ты когда-нибудь красной? — Была я, как пламя пожара, ярка. Но спрячешь ли пламя на дне сундука?.. Из мрака поднимется к небу светило. Все красное мама твоя раздарила Бойцам — партизанам, героям Хунзаха, Чтоб красной звездою сверкала папаха, Чтоб, в бой устремляясь, могли смельчаки Украсить шинели свои и штыки. В семнадцатом Женские красные шали Знаменами гордыми в небо взмывали. Потом из остатков пробитых знамен Тебе — пионеру — был галстук скроен. Прекрасные ленты багряного цвета Вились на пандуре Махмуда-поэта. Когда же навеки замолк наш певец, Упавший пандур подхватил твой отец, И ленты взметнулись по-прежнему ало При звуках «Заря обновленная встала»… Над миром весенняя встала заря, 76 И мир обновился, пылая, горя, Ты — отпрыск Гамзата, ты — сын его третий, На землю явился на раннем рассвете. И, может быть, ты потому и поэт, Что мама тебя завернула в рассвет. — Все верно… Но гибли в горах сыновья. Война раздирала родные края. Аулы, враждуя, точили кинжалы… Так что же ты черною снова не стала? — Послушай! Боюсь я, что в дальних скитаньях Совсем позабыл ты о старых преданьях. Ты вспомни былое, ты вспомни рассказ, Который от мамы ты слышал не раз. Старое предание Говорят, в былые годы Два могучих древних рода Друг на друга шли войной — Тесен им аул родной. Род пред родом громко хвастал: — Мы заткнем за пояс вас-то! Первый род: «Мы всех сильней!» Род другой: «А мы — древней!» И случилось же такое, 77 Что в одну влюбились двое, Два противника — в одну. Два врага — в одном плену. И, как водится в Хунзахе: Оба, пышный мех папахи Нахлобучив до бровей, В бой торопятся скорей! Видно, посчитав от дури: Если, мол, в овечьей шкуре У джигитов голова — Сам джигит сильнее льва. Тот кричит: «Моя невеста!» А другой: «Ты здесь не вейся, Я давно ее жених!» Прочь сбежать бы от двоих! Тот платок срывает пестрый, А соперник саблей острой Полкосы у милой — хвать! «Не хочу, мол, уступать!» Бурку мигом разостлали. Кровь бежит по синей стали. Сабли блещут, бой кипит — Пал один. Другой убит. 78 Все забыли о невесте, Помнят лишь о кровной мести. Стоны. Выстрелы. Резня — На родню идет родня. И в одном роду все жены В черной ткани похоронной. Кто изранен, кто убит, Плачут девушки навзрыд. А в другом роду иное. Не вздыхая и не ноя, Порешили жены там Слез не лить — назло врагам! — Не наденем черной ткани! Ни стенаний, ни рыданий Не услышит враг от нас! Вместо плача — только пляс! Только смех, веселье, пенье. Храбрецов не станет мене, Сколько их не режь, не бей! Жены сели на коней. Смотрят весело и дерзко. Туго стянута черкеска, Под папахой — змеи кос. Здесь не льют и в горе слез. 79 Здесь ни жалобы, ни стона. Волей крепкой, непреклонной Эти женщины сильны, И отважны их сыны. — Ну, вспомнил предание старое это? Постиг, почему не сменила я цвета? Сказал твой отец, и послушалась мать, — Мол, траур не время сейчас надевать. Отец говорил ей: «Сдержи свою жалость!» Ушел на войну он. А мама осталась, На крыше стоит над сплетеньем дорог, Дрожа на ветру, точно слабый росток. Но силы находит росток понемногу. Стал деревцем он. Осеняет дорогу, Сияет на тоненькой веточке плод, Светает. Желанное утро грядет. 4 Как сок из вишни, брызнул свет зари, И мир открылся, как глаза у лани. Вершины гор, насечки, газыри — Все засверкало радугами граней. Казалось, мир вдохнул волну тепла 80 Весны великой, небывало дружной. И вновь улыбка матери светла, И горе в сердце подавлять не нужно. Ручей-скакун бежит во весь опор, Ломая вскачь ущелья сон глубокий. Ручьи струятся по морщинам гор, Сливаются в могучие потоки… Конец войне, спешит домой солдат. И мама дождалась желанной встречи. Увидев нас, воскликнул: «Я богат!» Всех четырех нас посадил на плечи. — Вокруг меня вершины наших гор. И на плечах — на каждом по два сына! Как кубачинцев золотой узор, Отец и дети слиты воедино. Отец, склонясь над очагом родным, Взял уголек для самокрутки: — Дорог Домашний этот, добрый этот дым! Пусть никогда здесь не клубится порох! В ворота ввел он белого коня: — Конь белогривый! Вместе со стихами 81 Стань перед нею, голову склоня. — И конь послушно поклонился маме. Наструнившись средь нашего двора, Стоит скакун и не пошевелится. И шаль порхает, празднично-пестра, Над белой гривой, словно чудо-птица. Белеет конь, закончив трудный бег. Над белою вершиной вьется знамя. И, словно шапки, кинутые вверх, Взлетает к небу белый дым клоками. И в нашем доме, где звучат стихи, Кинжал на стенке отдыхает старый. И гнездышко высоко у стрехи Вьет ласточек щебечущая пара. Как встарь, аулы лепятся к горам. Но жизнь пошла в аулах обновленно, И новых сыновей качают там Вершин аварских смуглые мадонны. И ты меж ними бережной рукой Меня с подушки теплой поднимаешь И, хлопоча, как пчелка, день-деньской, В одну семью всех близких собираешь… В засушливый тот год посев зачах, 82 В горах шумели грозы то и дело. Но мама разжигала наш очаг, И вся семья у котелка сидела. Стучали ложки о пустое дно, И каждому перепадало мало, Но радость пробивалась все равно, Как в щель скалы шиповник грозно-алый. Мы скудный ужин ели всемером: Родители, четыре сына, дочка. И утешались: «Нет, не пропадем, Весь урожай сберем по колосочку». Так рассуждал весь честный Дагестан И вся страна, подхваченная бурей… Чадит очаг. В горах плывет туман, Но сквозь туман видны клочки лазури. …Здесь, мама, ты с черною шалью рассталась, С той самой, которой в беде укрывалась, Так что же тебе, моя мама, осталось? Остался кувшин, чтоб ходить за водою, Студеной, прохладной водой ключевою, Тебе, что не знала ни сна, ни покою. Остался возок у предгорья средь поля, Осталась суровая женская доля, 83 Остались еще на ладонях мозоли. Осталась забота о старой корове, Еще о дровах для зимы и о крове И страх за отца и за наше здоровье. Осталась тревога о детях подросших… Все рвутся куда-то, но вряд ли поймешь их, А вдруг даст судьба им друзей нехороших? Остались лишь женские вздохи украдкой, Внезапно блеснувшая белая прядка. Морщинка на коже, вчера еще гладкой! Я вижу, как сено ты сушишь на крыше, Стоишь ты на крыше, как будто на круче. Тростинкой ты кажешься тем, кто повыше, А тем, кто поближе, — скалою могучей. Стоишь наверху ты, стоишь над скирдою, Пускай выплывают туманы с верховья! Над миром стоишь милосердным судьею С печалью своей и своею любовью… 84 5 НЕ СУМЕЛ Я, МАМА, ТЕБЯ СБЕРЕЧЬ… Отлучался ли отец, бывало, На день ли, на месяц из Цада, — Мама, о тебе не забывал он, Шаль в подарок привозил всегда. А когда надел он первый орден, Он сказал нам: — Надо б награждать Тех, чей подвиг молча благороден. Ордена заслуживает мать. Мы росли. Я помню гордость брата, На глазах у мамы блестки слез В день, когда на первую зарплату Шаль тебе в подарок он привез. А когда за столбик первых строчек Дали мне в газете гонорар, Мама, я тебе принес платочек… Как ценила ты мой скромный дар! Был он для тебя дороже шали, Ты его хранила в сундуке… Нет тебя, но краски не слиняли, Ни пятна на памятном платке! 85 Нет тебя… Родной моей, бесценной! Стебельком стояла средь дорог, А душа твоя была антенной, Чутко принимавшей каждый вздох. И куда бы мы ни уезжали, Ты внимала нам издалека. Голубые, розовые шали… Мамина зовущая рука… …Сколько б лет с тех пор ни пробежало, Все равно мне видится во сне Рукоятка белая кинжала Рядом с белой шалью — на стене. Через жизнь прошли две эти вещи. Спрятан мамой в сундуке кинжал… Не кинжал мне был отцом завещан — Свой пандур отец мне завещал. Только лишь коснусь я струн пандура, Возникают мамины шаги. Смерть отца… Прощальный вечер хмурый. Слабый голос: «Маму береги!» И когда заслышу эту речь я, Дрожь проходит с головы до ног… Мама!.. Не сумел тебя сберечь я! Как же так — тебя я не сберег?! 86 Над плитой могильной спину горбя, Я взываю к сердцу сыновей: — Знайте, люди, нет страшнее скорби, Чем расстаться с матерью своей! Трудно жить, навеки мать утратив, Нет счастливей вас, чья мать жива! Именем моих погибших братьев, Вслушайтесь — молю! — в мои слова! Как бы ни манил вас бег событий, Как ни влек бы в свой водоворот, Пуще глаза маму берегите От обид, от тягот и забот. Боль за сыновей сильнее мела Выбелила косы добела. Если даже сердце очерствело, Дайте маме капельку тепла! Если стали сердцем вы суровы, Будьте, дети, ласковее с ней. Берегите мать от злого слова, Знайте, дети ранят всех больней! Если ваши матери устали, Добрый отдых вы им дать должны… Берегите их от черных шалей! 87 Берегите женщин от войны! Мать уйдет, в душе оставив рану. Мать умрет, и боли не унять… Заклинаю: берегите маму! Дети мира, берегите мать! Чтобы в душу не проникла плесень, Чтоб не стала наша жизнь темна. Чтобы не забыть прекрасных песен, Тех, что в детстве пела нам она! Часть вторая СВЕТЛЫЕ ПЕСНИ НАШИХ МАТЕРЕЙ «Кто забывает песню матери, Тот забывает родной язык». Так говорил мой отец 1 Отец мой был поэт, чей глаз остер. Слова летели к цели, точно пули. Весь Дагестан большой чтит до сих пор Стих, что рожден был в маленьком ауле. Писал о нашей жизни Цадаса, Но жизнь в его стихах являлась внове. Он слышал мысли зябнущего пса, Писал об овцах, о больной корове. В его стихах — наш юмор, наша грусть, 88 Дела аула, гул больших событий… Стихи отца я помню наизусть, Прочту средь ночи — только попросите! Хотя простым аварцем был отец, Но песня в сердце у него звучала. Он драгоценный отмыкал ларец, Где тайна слов до срока пребывала. И он — знаток всех песен! — от души Сказал однажды: — Слушайте Гамзата!.. Три песни в мире точно хороши, Все три сложили матери когда-то. Поверьте, в ожерелье этих строк Вся жизнь людская уместится смело: Рожденье, смерть, печальный мир тревог… Все это с дивной силой мать воспела. Что в мире слаще, чем пчелиный мед?.. Тот хлеб, чем нас вскормила мать родная, И песнь, что над ребенком мать поет, С ним остается, сердце согревая. Пойми, мой сын! Я вырос сиротой, Лицо родное помню еле-еле. Но не забыть вовеки песни той, Которую слыхал я в колыбели. 89 Хрустальный переливчатый родник Звучал в ее напеве — просто чудо! Я все мои стихи отдам за них!.. Да что мои? Отдам стихи Махмуда! Собрать бы вместе песни матерей!.. И все решили б, обсудив их строго, Что искренней душевностью своей Они сравниться с пушкинскими могут… Так говорил мне мой отец-поэт. Ушел отец, свершив земное дело. А мама… И тебя со мною нет. Со мной лишь песня, что ты в детстве пела… Я помню, как родник пошел плясать С кувшином в лад, когда сбивали масло. И пробуждалась на горах опять Улыбка та, что за зиму погасла… Я помню, сито у тебя в руке, Как будто бубен, на пиру звенело, И вот, с постели спрыгнув налегке, Вокруг тебя пляшу я неумело. Одно движенье милых этих губ — И песня все вокруг переиначит, И даже наш телок, что мал и глуп, 90 И тот по дворику, шалея, скачет. Ах, эти песни! Я их не верну! Они в далеком детстве запропали. Все ж записать попробую одну. Хоть голос мамин передам едва ли… Мамина колыбельная, как она запомнилась: Спи, туренок, спи, сынок! Там, за далью снежных гор, Жизнь сплела в один клубок Честь, и славу, и позор. Но тебя я родила Для добра, а не для зла. И не зря тебе дала Два орлиные крыла. Спи! В горах уже темно. Там, где тучи видят сны, Там давным-давно в одно Правда с ложью сплетены. Но тебя я родила На высокие дела И не зря тебе дала Сердце гордое орла. Спи спокойно, мой родной! 91 Там, за далью синих вод, Мир тягается с войной. Кто осилит? Чья возьмет? Жизнь тебе я, сын, дала Лишь для мира, не для зла! Не отдам тебя войне!.. Спи, мой мальчик, в тишине! *** … — Да будет мир над цепью гор! Да не коснется зло родного края! — Так, заклиная, ты ткала ковер, За нитью нить в раздумье выбирая. В узор вплетались горы и снега, Крик журавлей и облачные перья, Цветущие альпийские луга, Старинные преданья и поверья. И расцветал ковер — к цветку цветок, Как Дагестан родной в разгаре лета. За нитью нить… Так из прекрасных строк Рождается творение поэта. Вот что пела мама, когда ткала ковер: Сыночек, смотри: весела и стройна В долину с вершины сбежала весна. 92 Смотри: и платок, и рубашка на ней Травы зеленей И листвы зеленей. Зеленый — надежды и радости цвет. Зеленую нитку безгорестных лет Вплету я, сынку подарю моему. А черную? Черная нам ни к чему! Ты видишь, июнь — и беспечен и юн — Несет на плече ярко-красный хурджун. Багряную нить, огневую зарю В ковер я вплету и сынку подарю, Ему подарю, чтоб привольно жилось! А черную нитку Подальше отбрось! Сынок мой! В бешмете своем золотом Красуется осень на склоне крутом. О цвет золотистый! Окраска мечты! Любимый мой цвет… 93 Полюби его ты… Чтоб солнце твой дом пронизало насквозь. А черную, мрачную нитку отбрось! Сыночек! Снежок забелел на стогах, В горах поприбавилось белых папах. Сверкая, белея, приходит зима. О белый! О цвет седины и ума! Да будешь ты мудрым, Коль станешь седым. А черное? Черное мы отдадим На бурки — пусть будут плотны и черны! На женские косы, где нет седины! Лишь буркам и косам нужна чернота… А все остальные шерстинки-цвета Вплету я в ковер, ваша старая мать, Чтоб детям веселье и счастье раздать, Чтоб детям добром 94 обо мне вспоминать! *** Журчала песня эта, как родник. Из-за станка вставала мать устало И, отдыхая от трудов своих, На шали камушки перебирала. Бывало, я подсяду ближе к ней, Спрошу — я это помню и доныне: — Скажи, чего ты хочешь от камней? О чем с камнями говоришь немыми? — Немые? Нет, и камни говорят! Они меня, случалось, утешали. Вот видишь, девять камушков подряд Нашиты вдоль каймы старинной шали. Вот этот длинный, с желтой головой Сулит любовь и борется с напастью. Сулит беду обветренный, кривой. А снежно-белый обещает счастье. Он выпадет — и вот я весела, Во всех работах ждет меня удача. А черная ракушка — вестник зла. Я, глядя на нее, порою плачу. Гадаю, милый, о твоей судьбе, 95 Пойдет ли путь твой и светло, и прямо… Учили бабки этой ворожбе, И ты запомни, как гадала мама. Вот какую песню пела мама, гадая на камушках: Сядь ко мне, сыночек, на колени. Нынче я — твоя ворожея. Это — горы, это — лес осенний. И тропинка эта — жизнь твоя. Пред тобой широкая дорога, Так шагай ты этим большаком… Погадаем, счастье иль тревогу Принесет сыночек маме в дом. Не дари мне лалов и жемчужин, Не хочу я дорогих даров. Маме лишь один подарок нужен, Чтобы сын был счастлив и здоров. Сядь ко мне, сыночек, на колени, Нынче я — твоя ворожея. Это — солнце, а вот это — тени… Будет ли судьба светла твоя? Осенью становятся плодами На деревьях нежные цветы. Как плоды, и ты растешь… С годами Чем родимый край одаришь ты? 96 Маме нужен лишь один подарок, Лишь одно от сына мама ждет, Чтобы счастлив был ты, Был бы ярок Каждый год твой, слышишь, каждый год! Сядь, мой милый, к маме на колени. Камушки нам говорят не зря. Это — частый лес, в лесу — олени, Беркут в небе кружится, паря. Молит мама, чтоб под облаками Сын парил, чтоб был высок полет. Песнь какую, вы скажите, камни, Милый сын для Родины споет? У судьбы прошу я неустанно Сладостного дара одного, Чтобы полюбилась Дагестану Эта песня сына моего! *** Так пела мама, на камнях гадая, И множество таких же матерей Молили, чтоб в родимом нашем крае Жилось их детям легче и светлей. Чтоб молния не поджигала крова, 97 Чтоб множились стада и табуны. Чтоб дети были сыты и здоровы. И, главное, чтоб не было войны! А там, вдали, на западной границе Готовятся войска не на парад. Там блещут каски, сапоги скрипят… А может быть, тебе все это снится?.. 2 Растут сыны. Их у тебя четыре. Ты охраняешь мирный наш очаг, Не зная, что в чужом, далеком мире Взят на прицел давно наш каждый шаг. О мама! Камушки спроси скорей ты, Как дом родной, как сыновей сберечь? Там, в Мюнхене, взбесившийся ефрейтор, Скрипя зубами, изрыгает речь… Я первоклассник… Клятвой пионерской Народу в верности поклялся я. А там — в Берлине — вой и гогот мерзкий, Там брызжет ядом свастика-змея. Пишу стихи… И больно, и отрадно Огонь поэзии открылся мне… А там костры уже пылают чадно И книги Гейне корчатся в огне. 98 Я полюбил впервые… Я вознесся В мечтах своих превыше наших гор. А там, в железном плане «Барбаросса», Любви и жизни пишут приговор… О мама, мама! Ты сынов растила. Мечтала ты о радости в дому, Не думая, что ранняя могила Готовится уже не одному… Сын Магомед. Он педагог. Он учит В Буйнакском педучилище ребят… Какую враг ему готовит участь. Того не знает он — мой старший брат. Что враг шипит: «Нам не преграда — горы! Дадут приказ — мы их взорвем, сотрем! „Родной язык!..“ Мы с вами горцы, скоро Поговорим на языке своем!..» Сын Ахильчи… Он будущий географ. Над картою склонился Ахильчи. Не слышит брат мой шорохов недобрых, Угроз, уже таящихся в ночи. Не думает, что где-то спозаранок Терзают карту, мир перекроив. Кружком кровавым обведен Майданек. 99 Освенцим назревает, как нарыв… Пока еще все тихо в нашем крае, И горе словно далеко от нас. Здесь пашут, строят, землю украшая, Растят сады… Но фюрер дал приказ… Но фюрер дал приказ. И на рассвете Обрушился с небес ревущий град. Дома взлетают… Матери кричат… И погибают маленькие дети. И завертелся мир, и полетел Вниз, под откос поломанной арбою… О мама, мама!.. Что стряслось с тобою? В полях растут стога кровавых тел. …Растут, растут стога кровавых тел. Все множатся они за лихолетье. И будет ли тоске твоей предел? Черным-черны, беззвездны ночи эти, Что — ночи?! Дни и те черным-черны, И летом мерзнешь, словно бы зимою… Все реже вести от живых с войны. Все больше писем с траурной каймою… 100 И если почтальон стучится в дверь, Мать открывает дверь, чуть-чуть помешкав: Не верит мама камушкам теперь — Их обещанья были злой насмешкой. Ты различаешь белый свет едва, В усталом сердце отдаются взрывы, Но поднята высоко голова. И это знак, что сердце мамы живо И защищать готово сыновей… И ты поешь. Вот песня этих дней: Вы, оставившие дом, Вы — птенцы, вы — сыновья. Через грохот, через гром Песня к вам летит моя. Если в поле вспыхнет свет, Обернитесь на закат: Это мама шлет привет, К вам мечты мои спешат. Вам легко, и мне легко. С вами я — сто раз на дню. И сыночка своего Я от пули заслоню. 101 …Но раненые падают птенцы. Но падают в сражениях бойцы. Приходит похоронка в чей-то дом… И наша мама так поет о том: «Что двое дерутся, я часто видала. Случается им тесновато меж скал. Но как же все люди взялись за кинжал?.. Неужто Земли человечеству мало?! Кончались все драки по первому знаку: Я брошу платок — пресекается драка. Неужто покончить с войной не могли, Сорвав свои шали, все мамы Земли?!» Вздыхает мама, причитает, просит, Но дымом горизонт заволокло. Беда все ближе… Холодает. Осень. И помню я, как горе к нам пришло. Как нас оно настигло, наше горе. О мама! До тебя дошел черед: Под Севастополем упал он в море — Пылающий, как факел, самолет. Что думал экипаж в тот миг, не знаю! Заскрежетали волны, как мечи. И птица рукотворная, стальная Пошла на дно… 102 А с нею Ахильчи. Об этом, плача, рассказали маме. Но мама не поверила словам: — Не умер он!.. Над мертвым ставят камень! Наш Ахильчи еще вернется к нам! Меня, себя не мучайте напрасно! Я верю, рассекая толщу вод, Он выплывет… Ведь он пловец прекрасный! Наш Ахильчи не умер… Он придет!.. Но горе в двери постучало снова — Беда одна не ходит, говорят, Пришло известие из Балашова: Там раненый лежит мой старший брат. И мы с отцом в дорогу поспешили. Но поездов быстрей бежит беда. И мы прочли на братниной могиле: «Здесь — Магомед Гамзатов из Цада»… Мы возвратились… Мама онемела. Качнулась. Губы стиснула в тоске. И крупная слезинка искрой белой Блеснула на морщинистой щеке. Но мама тотчас поднялась проворно. Сказал ей кто-то: — Черное надень!.. 103 — Нет, нет! Я не надену шали черной. Работать буду в скорбный этот день!.. И, стисну зубы, подавив страданья, Весь день трудилась ты до темноты… Так о горянках гордое преданье Своим примером подтвердила ты. А много позже, разведя очаг Запела тихо, гневен был напев: «Слез моих ты жаждал, враг! Но тебя спалит мой гнев! С неба шлешь огонь, злодей. Смерть полям и селам шлешь, Но от мести сыновей, Душегуб, ты не уйдешь!» Терпения и кротости царица, Кто силу гнева робкой лани дал? Нежнейших в мире песен мастерица, Откуда в голосе твоем металл? …Подумать! Грамоте не обучали Горянок старых — наших матерей, Но в дни народной скорби и печали Они предстали мудрецов мудрей. О матери! Красавицы ущелий! 104 Достойно лик ваш не запечатлен, Ни Рафаэли и ни Боттичелли Не возвели горянок в сан мадонн. Хоть ваши очи — два потока света И благороден смуглых щек овал. Нигде в музеях вашего портрета Я не встречал… А где я не бывал! Вам служат рамой горы снеговые. Ваш колорит — рассвета колдовство. О Моны Лизы наши, о Марии, Вы ждете Леонардо своего! Что знает мир большой о нашей маме, Хоть скромных подвигов ее не счесть? Какой художник красками, словами Ее опишет и воздаст ей честь? Часть третья КОЛОКОЛА ЗВОНЯТ О МАТЕРЯХ «Сердце мое словно гора тревоги. Бейте в колокола». Так говорила мама 1 Мама! На душе — тяжелый гнет, Жжет меня раскаянье и давит. С каждым часом боль моя растет — 105 Никогда, наверно, не оставит. Мама! В ночь мучительную ту Я, твой сын, с тобою не был рядом. Тщетно ты меня искала взглядом, Уходя во тьму и немоту. Облегчить твоих не смог я мук, Долг последний свой не отдал маме И не смыл горячими слезами Стужи я с твоих усталых рук. И не я в февральскую метель Провожал тебя в твой путь прощальный: Был тогда я на чужбине дальней, От тебя за тридевять земель. Уезжал, а ты сказала мне: — Что ж, лети!.. Но к отчему порогу Воротись, постранствовав немного… В жизни, сын, почти как на войне: Так же бьют они жестоко — пули, И всех раньше — старых матерей… Что ж, лети!.. Но прилетай скорей! Помни, я скучаю о Расуле. …На душе моей — жестокий гнет. Сердце словно иглы искололи. 106 Ночь от ночи боль моя растет… Ох, не дай вам бог подобной боли! 2 Вот так все это и случилось, мама. Нет, оправдаться я и не берусь! Февраль. Я — в Хиросиме, Фудзияма Сверканьем льда похожа на Эльбрус. Я — в городе, где на печальном сборе Все горе мира ныне собралось, Я — в Хиросиме, в эпицентре горя. Тут смертью все пропитано насквозь. Как все, и я знавал страданье тоже: Оплакал братьев, хоронил отца. Но боль ослабнет раньше или позже, Лишь боли Хиросимы нет конца. Тут воздух самый скорбный на планете, Тут потускнел от пепла солнца диск… О девочка! О скорбный обелиск, Тебя журавлик не спасет от смерти… Хотя б он в небо поднялся, летя, Страдания твои — неисцелимы. Японочка, несчастное дитя Мишени всех несчастий — Хиросимы!.. 107 Сюда, на мировое пепелище, И мы цветы с Кавказа привезли. В холме, который вырос на кладбище, И дагестанской горстка есть земли. Война людей косила без пощады, На здешнем пепле — тысячи камней. Но обожженный камень Сталинграда К нему приник всех ближе, всех тесней. Толпа безмолвна. А над ней, взлетая, Так неуместно праздничны, пестры Лиловой, белой, красно-синей стаей Качаются воздушные шары. — Что это значит? — я спросил несмело. — Эмблема смерти, — раздалось в ответ. — Шары цветные — жертвы прошлых лет, А знак недавней смерти — шарик белый… В любой душе — своих страданий повесть. Все ж заживляет раны человек, Но если ранена у мира совесть — Она уже не заживет вовек! О Хиросима! Памятник зловещий! Сто тысяч жизней оборвал вдруг взрыв, И люди стали тенями… Но вещи 108 Живут, в обломках ужас закрепив. Останки обгорелого рояля Как будто шепчут: «Песня умерла». Часы в тот миг остановились, встали: Прервалось Время под ударом Зла. …Средь поля — колокол огромный. Он Оповещает речью колокольной О каждой смерти. Грозный, мерный звон Сложился в песню у меня невольно: Песня о колоколе Из меди густой, Из свинца он отлит. Покрыт серебром И над миром гудит. Гудит его медь, Звенит его медь, Когда возвещает Он чью-нибудь смерть. Но голос печали С величьем Добра Связует сияющий Блеск серебра. 109 Он мрак разрывает, Как взрыв, на куски, Велит нам, оставшимся, Жить по-людски. Чтоб прочь откололось Все злое как есть, Он славит, тот голос, И смелость, и честь. Тот колокол правде Сулит торжество, И все колокольчики — Дети его… Один из них — вестник Находок и бед. Товарищ, ровесник — Повел меня вслед. Я помню веселый, Заливистый звон. В аульскую школу Позвал меня он. И новые страны, И край мой родной, Моря, океаны 110 Явил предо мной. Зовет он куда-то, Как встарь, и теперь — Успехов глашатай, Свидетель потерь. И с ним, как бывало, Сливаясь душой, Я — колокол малый — Бью нынче в большой. В тот самый, что здесь, В Хиросиме, стоит — Из горя людского И гнева отлит… Разносится далеко мерный звон, У всех живущих память пробуждая. И я в тот страшный день перенесен, Когда явилась миру воля зля… Я вижу, вижу как по небу мчится Неотвратимая «Энола Гей»… Какой безумец смертоносной птице Дал имя матери своей?! Летит она, проклятая «Энола»… Часов еще не оборвался ход. 111 Щебечут дети, собираясь в школу, Никто еще не знает, что их ждет… Когда б вмешаться в это нам бы, мне бы!.. Но нет! И стонет колокола медь, И тщетно журавля пускает в небо Японочка, пред тем как умереть!.. Гремит о стенки колокола молот, Как будто медь пытаясь расколоть… И душу жуткий сковывает холод. Я вижу: тени обретают плоть. Они летят толпой неисчислимой. Как туча в бурю, этот сонм летит. И здесь не только жертвы Хиросимы — Все, все, кто был казнен, кто был убит. Я вижу, как шатаются надгробья В полях Европы, в Азии моей. Встают все те, кто был расстрелян в злобе, Кто был затравлен псами палачей. Кто в пепел превращен был иноземцем, Бездумно выполняющим приказ. Сквозь проволоку на меня Освенцим Глядит всей мукою голодных глаз. 112 И ветер воет, над землей колыша Повешенных. Он снегом их замел… О Белоруссия… Я снова слышу Колокола твоих сожженных сел! И грохот Бухенвальдского набата Прибоем поднимается вдали. Я вижу: два моих убитых брата Встают, словно живые, из земли… И вот они взмахнув крылами, в сини Плывут, белеют с тучей наравне… Вот здесь, в многострадальной Хиросиме, Сложилась, мама, эта песнь во мне: «Мне кажется порою, что солдаты, С кровавых не пришедшие полей, Не в землю нашу полегли когда-то, А превратились в белых журавлей». Я эту песню написал, родная, Еще не зная горя сироты. Я написал ее, еще не зная, Что в стае журавлей летишь и ты; Что к боли Хиросимы приобщиться Пришлось мне безраздельно в этот миг, Что всем смятеньем тайных чувств своих Я, Хиросима, стал твоей частицей!.. 113 А надо мной, кружась на нитке тонкой, Уже качался легкий белый шар; Тогда же утром старая японка Вручила мне печальный этот дар. Заплакала… «Не обо мне ли плачет?» — Подумал я, в волненье чуть дыша. «Скажите мне, что ваш подарок значит?» «Ты знаешь сам», — ответила душа. …Я сжал в руке квадратик телеграммы. И задрожал и прочитал едва, И до сознанья не дошли слова… Но сердце поняло: «Нет больше мамы». 3 В городе, что так от нас далек, Я успел купить подарок маме: Пестроцветный шелковый платок, Вышитый искусными руками. Посредине — спелых вишен гроздь, Алая и вместе — золотая. По углам, как точки желтых звезд, Журавлей стремительная стая. Вишни мне сказали в скорбный час: 114 — Для кого нам рдеть свежо и ярко? — Журавли курлычут: — Здесь у нас Ей не нужно твоего подарка. Ты вернешься… Но тебя встречать Мама не поднимется на крышу. — Здравствуй, сын! — не скажет больше мать, Мамин голос снегопада тише. Ты любил ее от всей души, Не всегда спешил домой, быть может… А теперь — спеши иль не спеши — Уж ничто ее не потревожит. Вышей хоть сто тысяч журавлей — Не увидеть ей родного крова. Ты помочь ничем не в силах ей, Вечный странник, путник непутевый! Дагестан твой от тебя далек. Дома там все жители аула Нынче отдают последний долг Той, что ночью смертным сном уснула. Снег пушистый февраля, кружась, Ищет маму, ищет — не находит. Снег пушистый февраля, ложась, Шепчет: «Где Расул?.. По свету бродит?» Настежь окна. Кажется, погас 115 В мире свет. И не прерваться ночи. Ждут тебя уже который час Старики, присевши у обочин. Мама в доме тоже ждет тебя В горестном своем наряде белом. Слышишь? Плачет вся родня, скорбя, Причитает над недвижным телом. Кладбище. Как перья белых птах, Снег летит в разрытую могилу. И рукой молящей — в головах — Камень… Мама, ты о чем молила? Бросили могильщики копать, Смотрят на дорогу, ждут кого-то. Нет, пуста дорога! Снег да гладь… Вновь они берутся за работу. Заступы железные сильней Застучали в тишине погоста. Вышел самый старый из друзей И сказал торжественно и просто: — Спи, горянка!.. Ты всегда была, Как родник — прозрачна и светла. Ты в трудах детей своих взрастила, 116 Отдала последние им силы, Всю любовь, все сердце отдала И свершила материнский долг — Самый высший в мире… — Старец смолк. 4 Чем облегчить мне тоску свою?! Молот схватил я. В колокол бью. Что ни удар — моя скорбь лютей… Здесь, в Хиросиме, — царство смертей. Смертью одной удивить нельзя, И далеко от меня — друзья! Здесь не поймут моего языка. Боль моя кажется здесь мелка. Тяжко гудит и рокочет медь. Горько и страшно осиротеть. Пусть даже прожил ты много лет, Пусть многоопытен ты и сед! Мамы не стало. Мама ушла… И, надрываясь, колокола Плачут об этом, гудят, гремят… 117 Эту тягчайшую из утрат Трудно снести на своей стороне, А на чужбине тяжко вдвойне. 5 Злая боль берет меня в тиски. Ни на миг мне не дает отсрочки. Трудно! Совладать ли одиночке С этим тяжким приступом тоски?! Средь чужих, от родины далече Я молчу, от горести чуть жив… Кто же руки положил на плечи, Душу мне участьем облегчив?.. С ласковым упреком шепчет кто-то: — Разве ты — один?.. Кругом взгляни! Хиросимы горькие сироты Говорят: «Нам боль твоя сродни!» Смотрит добрым материнским взглядом Та, что белый шар дала тебе. И больные, в госпитале рядом, Все сочувствуют твоей судьбе. Вот к тебе подходит огорченный, 118 Что-то торопясь тебе сказать, Незнакомец… Он — из Барселоны. На глазах его убили мать… — Пусть далеко друг от друга страны. Но сегодня вас поймет любой. — Рядом встал поэт из Пакистана: — Не печалься, брат мой. Я — с тобой! — Я — афганистанец. В вашем крае Побывать пока что я не мог. Но сегодня глаз не осушаю: Мама — наших радостей исток! — Дагестана я не знаю тоже. Я — из Конго. Я — лицом черна. Но, каков бы ни был цвет у кожи, Мать как жизнь. Она для всех одна. — Я — ирландец. Зелено все лето. Как в стране у вас, у нас вокруг, Но сегодня в черное одета И моя Ирландия, мой друг!.. Разные по языку и вере, Все мы — чьи-то дочери, сыны… Всем понятна боль такой потери, Отовсюду голоса слышны. 119 Вижу: в каждом сердце состраданье Порождает горестная весть. Польские ко мне подходят пани, Мсье французы… Всех не перечесть! Греки, чехи, негры, итальянцы… Все, однако, отступить должны: Приближаются ко мне посланцы Из России, из моей страны. Женщины подходят пожилые, Маму не видавшие мою. И сегодня в их чертах впервые Мамины черты я узнаю. Точно всеми ты была любима, Каждый горем искренне убит… И сдается мне: вся Хиросима О горянке-матери скорбит! Колокол рокочет. Голос медный Раз по разу гуще и грустней. Словно бы над прахом мамы бедной Он звонит… Да, он звонит по ней! Ты, живя, мне придавала силы, Мама! А теперь, уйдя навек, Ты с людьми меня соединила Узами, прочнейшими из всех. 120 В горе, в состраданье — все мы братья, Нынче между нами нет чужих… Братья! Что вам всем могу сказать я?! Берегите матерей живых! Если же судьба вас разлучила И ушла родная, не простясь, — Поспешите к маме на могилу, Поспешите так, как я сейчас!.. *** Прощай, Хиросима! Склоняюсь в почтенье У всех претерпевших развалин твоих! Твоих мертвецов не стираются тени, Как боль не уходит из глаз у живых!.. Прощай, о японочка! Ты с пьедестала Вслед за журавликом рвешься в полет. Здесь, в городе скорби, понятно мне стало: Есть общий, единый язык у сирот. И нынче — я чувствую это заране — Страдания голос пойму я везде: Детеныш ли вскрикнет подстреленной лани, Птенцы ли без мамы заплачут в гнезде. Ты это познанье мне в душу вдохнула, 121 Моя Хиросима!.. Вхожу в самолет. С ущельем, ведущим к родному аулу, Сегодня до странности схож этот вход. И вот заблестела внизу Фудзияма, Синея, клокочет Индийский внизу. И мне почему-то все кажется, мама, Что прах твой я здесь, в самолете, везу… Как будто бы шерсти свалявшейся клочья, За круглым оконцем плывут облака, В прорывах меж ними — я вижу воочью — Простерлась ко мне океана рука. О чем, океан, ты шумишь и рокочешь? Печалью ты нынче, как я, обуян? Наверно, ты боль остудить мою хочешь?.. Спасибо, спасибо тебе, океан! Громады лесов мне видны сквозь просветы, Манит меня издали сумрак лесной… Должно быть, деревья — мне верится в это! — Стенают и плачут о маме со мной. Летим… Показались внизу Филлипины И тотчас исчезли за тенью крыла, И знойная Индия нежно, как сына, Немедля в объятья меня приняла… 122 Что значат теперь для людей расстоянья?! Лишь лайнер английский сменили на «ТУ», Как тут же Москва замерцала огнями, Снижает воздушный корабль высоту… Москва! О, с каким ликованьем, бывало, Я к ней приближался — к Москве дорогой! А нынче?.. В отъезде я пробыл так мало, Но все по-другому. И сам я другой. Друзья меня встретили. Рад и не рад я. Как будто я сам от себя в стороне. Как вышло, скажите, друзья мои, братья, Что так бесприютно, так холодно мне?! …И вновь я в полете. Нагорье, отроги Внизу показались. И я не пойму, Что в них изменилось за краткие сроки? Уменьшились в росте они почему? Сдавило их что-то… Нет, это не снится! Неделю назад были так высоки! Мне душно!.. Ну, как одолеть мне границу Мучительной этой, гнетущей тоски?! Бормочут чуть слышно каспийские волны: — Ушла, не дождавшись сынка своего… — Родные встречают печально, безмолвно… 123 Меж ними кого-то ищу я… Кого?.. Я дома. Но выглядит все по-иному, — И здесь, и в родной моей Махачкале… — Родные, ведите к могиле, не к дому! К последнему месту ее на земле! Сейчас лишь она и нужна, и близка мне! Там камень стоит, выражая мольбу!.. …И я приникаю к промерзшему камню, Как будто к родному холодному лбу. *** Так я окончил свой далекий путь. А мама… больше не вернуться к маме! Со стаей журавлей когда-нибудь — Я верю — пролетит она над нами. Мать отдала земле и плоть и кровь. Все приняла у ней земля родная, Но мамина нетленная любовь Горит в высоком небе, не сгорая. И в день февральский, на закате дня, Где б ни был я, в родной аул приеду. Приду домой и сяду у огня, Чтоб тихую с тобой вести беседу. 124 Все мелкое отбрасывая прочь, Душа моя очистится от сора. И будут слушать нас дожди и ночь, Деревья влажные и наши горы. И побледнеет ложь и суета, Как будто в мире прекратились войны. И жизнь мудра, прекрасна и чиста И нас, людей, поистине достойна. Да, в этот день — единственный в году! — Я в чудеса любые верить вправе, Когда с тобой беседу я веду, Грядущий мир я осязаю въяве. Он радостен и светел, как дитя, Мир, измененный стотысячелетьем, И в нем, Нетленной красотой светя, Вернутся матери обратно к детям. Отринув тяжесть каменной плиты, Из-под земли они предстанут снова, Как снова появляются цветы Весной из-под покрова снегового. Как речки воскресают, сбросив лед. Как корабли к земле стремятся милой… Походкой легкой к сыну мать придет, 125 Забыв о мрачном холоде могилы. Придет, к плечу притронется, любя. Как будто снимет сразу всю усталость… «Ты слышишь, сын?.. Я здесь. Я у тебя. И никогда с тобой не расставалась». И речь ее горячею волной Прихлынет к сердцу, радуя, колдуя… Я слышу, мама, как рукой родной Ты гладишь голову мою седую. И я тебе чуть слышно говорю: — Теперь, когда ты не живешь на свете, Кому, скажи, отдам любовь свою?.. И слышу голос: — У тебя есть дети. — В родных ущельях и в чужой стране Гордился я твоей душевной силой. А кем, скажи, теперь гордиться мне?.. — Гордись детьми. Детьми гордись, мой милый! — Ты мне всю жизнь, всю душу отдала. А я что дам тебе? Ведь ты — не с нами! — И мамин голос отвечает: — Память. И песни все. И добрые дела. 126 Да, песни я все о тебе пою, Слова сплетая… Как их лучше сплесть мне, Чтоб на могилу тихую твою Они легли венком печальной песни?! Песни о матерях Песня первая Журавли, вы все в чужом краю, Вы когда сюда вернетесь снова? Я же маму потерял мою, Не вернуть мне мамы из былого! Не спешат покинуть гуси юг, И весна с приходом припозднилась. Только мама в путь пустилась вдруг, Лишь она одна поторопилась. Ты, трава, что в теплый летний день Для коров она в горах косила, С дальних склонов опустись, одень Мягкой зеленью ее могилу. Солнце, чей восход когда-то в рань Ясные глаза ее встречали, В головах ее могилы встань, Раздели со мной мои печали! Дочка в нашем доме родилась! Радуемся нашей младшей самой… 127 Что же внучки ты не дождалась? Что же ты поторопилась, мама?.. Песня вторая Знаешь, мама, мне всегда казалось, Что, пока в дороге сыновья, Побеждая годы и усталость, Не погаснет свечечка твоя. Твой огонь, всесильный из всесильных, Озареньем был в моем пути… Но угасла ты. Потух светильник. Свет погас. Дороги не найти. Почему-то мне казалось, мама, Что, покуда в море корабли, Будет сыновьям светить упрямо Твой маяк в другом конце земли. Годы жизни яростно-кипучи, Мой корабль обступает мрак, Где он, где? В какой он скрылся туче? Где он, мой недремлющий маяк?! Мне еще всегда казалось, мама, Что, законам смерти вопреки, Будет выситься все так же прямо Дерево, чьи корни глубоки. 128 Дерево мое грозой сломало И с корнями бросило на склон. Я кружусь, подобно птице малой, Чей приют грозой испепелен. Мне казалось… Нет, я был уверен: Все-таки нарушит смерть черед, Не казнит меня такой потерей И тебя сторонкой обойдет. Если б знал я, если б мне сказали, Если б хоть предупредили сны, — Мой корабль стоял бы на причале, Я не уезжал бы до весны. Гордый тем, что ты меня взрастила, Был я точно кипарис в горах. Нынче же к холму твоей могилы Горы клонят головы во прах. Песня третья Знаю: вянет и цветок, Но цветет ведь луг вокруг. Где ж ты, сил моих исток, Где ты, мой весенний луг?! Знаю: сохнет в летний зной Под скалой струя ручья. Но скала стоит стеной… 129 Где же ты, скала моя?! Знаю: рушится во тьму Одинокая волна. Но, скажите, почему Море высохло до дна? Знаю: прячет солнце лик, Но извечен ход светил… Кто же солнце дней моих Беспощадно погасил?! Песня четвертая Старшая сестра моя, Все чаще Провожу с тобою вечера. У постели мамы уходящей Ты сидела, старшая сестра. Я далеко был… А ты с любовью, Не смыкая утомленных глаз, Наклонялась к маме к изголовью, Материнский слушала наказ… — Ты скажи, сестра, скажи мне прямо: Завершая трудный путь земной, Верно, горько жаловалась мама, Что не едет долго сын домой?.. 130 — От нее я не слыхала жалоб, Не срывался с губ ее упрек… Раз она вздохнула: «Прибежала б К нам весна скорее на порог!» Говорила: «Долго ль до рассвета? Что сегодня — солнце иль туман? Неужели журавли на лето Прилететь забыли в Дагестан?!» — Ты скажи, сестра, ты вспомни точно, Что еще тревожило ее? — Все молчала… Только спросит: «Дочка! Как в ауле там житье-бытье? Может быть, родился в эту зиму Мальчик или девочка в Цада?» И еще: «Далеко ль Хиросима? Верно, там большие холода…» — Старшая сестра, какое слово В час последний свой сказала мать? — Что сказала?.. Ничего такого. Люльку попросила показать. «Старой люльке пустовать не нужно, Без детей, мол, в доме нет тепла…» Прошептала нам: «Живите дружно. Помните меня». — 131 И умерла. Песня пятая Говорят, что древний эллин, Погружая в небо взгляд, В глубях облачных расселин Видел бога, говорят. Дома ль я иль на чужбине, Но везде в часы тревог Маму вижу в звездной сини — Вот единственный мой бог. Говорят, индиец старый, Наблюдая ход светил, Отвращал судьбы удары, Верный путь свой находил. Дома ль я, в чужом ли крае, Но, когда от звезд светло, В мыслях к маме я взываю: «Где добро мое, где зло?..» Песня шестая Как ты просила, мама, — камень скромный Могильный холмик осеняет твой. Но для меня и неба свод огромный, И вся земля — твой памятник живой. 132 — Скажи мне, дом, скажите, стены, рамы: Кто охранял святой уют жилья?.. — И дом в ответ прошепчет имя мамы: — Все мама, все — родимая твоя. — Скажи, очаг, кто зимнею порою Не уставал огонь в тебе вздувать? Скажи мне, ключ, кто свежею струею Кувшины полнил?.. — Отвечают: — Мать. И голосами вторят золотыми Им вытканные на ковре цветы. И повторяют дорогое имя Те песни, что когда-то пела ты. Когда б не ты, то был бы сад заброшен, Посевы б заглушили сорняки… Гляжу в себя: ведь всем во мне хорошим Обязан я теплу твоей руки. Кто подарил мне сказки Дагестана? Кто небо дал, где влажных звезд не счесть? Теперь звезда, мерцая из тумана, Не о тебе ль мне посылает весть?! …Как ты просила — камень самый скромный Могильный холмик осеняет твой. Но для меня и неба свод огромный, 133 И все вокруг — твой памятник живой. Песня седьмая Меня ты вспоила, вскормила, мама, Вдохнула и волю, и силы, мама. И твердость рук ты дала мне, мама. И гордость строки ты дала мне, мама. За что же теперь, свой уход ускоря, Ты горе дала мне, одно лишь горе?! Дары твои были бесценны, мама. Меня ты рукой незабвенной, мама, Весной одарила нетленной, мама. Всем солнечным блеском вселенной, мама!.. За что ж, уходя, ты вручила сыну Жестокий подарок — тоску и кручину?! Беды я не ведал с тобою, мама. Сбегались удачи гурьбою, мама. От счастья не знал я отбоя, мама. Была моею светлой судьбою мама. Так что же теперь ты ушла до срока?! И в мире так сыро… Так одиноко. Песня восьмая Друг на друга матери похожи, Как моря между хребтов крутых. 134 И друг с другом схожи горы тоже — Нагляделся с неба я на них. Возле гроз стоят вершины эти, И чем выше кручи, тем верней, А из всех высоких гор на свете Нет вершин превыше матерей. Для меня и в радости, и в горе Ты была надежной, как скала. Звезды ночи, утренние зори — Все ты в сердце, мама, вобрала. И теперь везде, куда ни гляну, Образ твой встает передо мной. Он вместимей моря-океана, Многоцветней всей красы земной. …Как же ты, кому и свод небесный, И земля подчас была мала, В дом дощатый, низенький и тесный, Как же, мама, ты в него ушла? Песня девятая Любовь твою не исчерпать до дна, Измерить боль привычной меры мало. Та сила, что тобою рождена, Мир создавала и оберегала. 135 Не издан сердца твоего устав, Но здесь и там твои единоверцы Боролись, на знаменах начертав Слова, что им подсказывало сердце. Когда б он был всевластен — твой указ, Светлее стал бы мир наполовину. Грехов довольно на земле у нас, Но ни в одном ты, мама, не повинна. Твоя бы воля — не было бы зла, Растаяли бы ненависти глыбы. И мы, когда б нас песнь твоя вела, Быть может, раньше к звездам взмыть могли бы… Ты мать отважных горских сыновей… Лишь только нам известно о вселенной. И я, к могилке наклонясь твоей, Прошу тебя о помощи смиренно. Песня десятая Только я?.. Нет, мама, я не прав! Где б я ни был — далеко ли, близко, — Видел я, как люди, шляпы сняв, Замедляют шаг у обелиска. Где покой обрел героев прах, На земле, где воевали дети, В городах и в селах, и в горах 136 Я встречал их — памятники эти. В Чехии, над Вислою-рекой, На крутом Мамаевом кургане Ограждают мир своей рукой Матерей печальных изваянья. Вглядываюсь в строгие черты Женщин, каменеющих на страже… — Мама, ты! Конечно, это ты! Ты почти не изменилась даже! Как же ты в чужие города Добралась, войдя хозяйкой смелой? Ты ж не покидала никогда Наши дагестанские пределы! Ты на всех дорогах в полный рост, И тебе шепчу я, узнавая Образ твой, что величав и прост: — Здравствуй, милая, навек живая! Песня одиннадцатая Знаешь, мама, в странах разных, Где случалось мне бывать, Есть один хороший праздник — День, когда в почете мать. В эту праздничную дату 137 Поспешают в дом родной Люди, словно бы ягнята На зеленый луг весной. Астронавт из дали звездной, Водолаз из глуби вод В этот день, пусть даже поздно, В гости к матери придет. И, забыв о прежних спорах, Для нее найдут слова Те счастливцы, у которых Мама старая жива… Вот и стало мне обидно: Просчитал я четки лет, Дней таких у нас не видно, Праздника такого нет. Мы, душевно уважая То, чем наша жизнь крепка, Знаем Праздник урожая, День врача. День горняка… Как же мы, гордясь трудами Городов и деревень, Вечной труженице — маме Посвятить забыли день?! 138 «День?!» — себя прервал я гневно. Только день из многих дней?! Разве мы не ежедневно Всей душой стремимся к ней?! Не всегда нам светит разве Нежности ее звезда?.. Так ли нужен этот праздник, Если в сердце мать всегда?! Смысла мало в укоризне! Календарь нам не указ! Каждый день разумной жизни — Праздник матери для нас! Песня двенадцатая Если мать хоронит сыновей, Плачет мать и слез унять не может. На могиле матери своей Сына совесть чуткая тревожит. Вот и ныне, мама, я стою Пред холмом, понурясь виновато, С болью вспоминаю жизнь свою, Все, чем огорчал тебя когда-то… Мне бы, как велит сыновний долг, Безотлучно, мама дорогая, 139 Сторожить, чтоб голос твой не смолк, Быть с тобой, тебя оберегая. Мне б, как часовому на посту, В день, когда склонилась ты устало, Отражать своим оружьем ту, Что к тебе с косою подступала. Мне б, подобно дубу над рекой, Пить корнями воду, но упорно Думать, что настанет миг такой — И не будет влаги животворной… Мама, сколько раз просила ты, Чтоб не заплывал я в бурном море Дальше той положенной черты, От которой не видать нагорий. Но увлек меня могучий вал, И наказ твой я забыл, к несчастью, Опоздал я, мама, опоздал! Не успел к руке твоей припасть я! Занесло меня в такую даль!.. Да и ты поторопилась очень, Побыла б у нас хотя февраль — Ведь февраль всех месяцев короче!.. …Если мать хоронит сыновей, 140 Плачет мать и слез унять не может. На могиле матери своей Сын молчит. И сына совесть гложет. Песня последняя Песни мамы!.. Сколько разных самых Пелось дома, в поле, у ручья… Не было б на свете песен мамы — Я бы не был, я бы не был я. Слезы, что в глазах ее застыли, Звуки, что блистали на устах, Словно звезды, в сумраке светили, И нестрашно было мне впотьмах. Песни мамы… Скромность и величье. Сердце мамы — кладезь тайных сил… «Вашей мамы не могу постичь я», — Сколько раз отец нам говорил. По земле прошла война, бушуя, Всем она прибавила седин. Мама, мама, что теперь скажу я — Твой седой, твой постаревший сын?! Братья, погибая в дальнем крае, Поручили мне свои долги. Завещал отец мне, умирая: «Душу дома, маму, береги!» 141 Может статься, лишь затем дарован Мне судьбою некий жизни срок, Чтоб тебя я возвеличил словом, Шаль тебе соткал из нежных строк. Ты такой при жизни не носила. Видишь, как нарядна и светла! Не твою ли песенную силу, Мама, сыну ты передала?.. И теперь из радости, печали, Из твоих же песен тку узор. Нарисую образ твой на шали, Подниму над цепью наших гор. Я хочу, чтоб в эту шаль, чаруя, Все цветы весенние вошли. Эту шаль — о мама! — подарю я В честь тебя всем матерям Земли! 142 СОДЕРЖАНИЕ Вступление…………………………………… 4 Материнство…………………………………. 7 «Слово о матери» (Материалы к поэтической композиции)………………….. 13 Отцовство……………………………………... 21 Клубная консультация для родителей: «Воспитание культуры национальных отношений в семье»…......... 28 Клубный урок: «Уважение к старшим в семье согласно обычаям и традициям народов Дагестана»………….. 32 «Дочки-матери» (Сценарий, посвященный Дню Матери)……………...………………….. 39 Расул Гамзатов. Поэма «Берегите матерей»…………………. 63 143 ДЕНЬ МАТЕРИ Сборник методико-практических материалов, посвященных Дню Матери Подготовлено Республиканским Домом народного творчества Министерства культуры Республики Дагестан РДНТ МК РД 367010, г.Махачкала, ул.О.Кошевого, 35 «А» тел./факс 8 (8722) 62-99-87, E-mail: rdnt35@yandex.ru, web-site: www.dagfolk.ru. 144
