Асп. Е.В. Малкова Пермский государственный университет
advertisement
Асп. Е.В. Малкова Пермский государственный университет АНАЛИЗ ПОНЯТИЯ ВИРТУАЛЬНОСТИ (ВОЗМОЖНОСТИ) В ИСТОРИИ ФИЛОСОФИИ И СОВРЕМЕННЫХ ИССЛЕДОВАНИЯХ На рубеже веков перед человеком вновь стоит серьезный выбор: все усложняющаяся жизнь требует от него изменения стратегии существования. Необходимость решения глобальных проблем современности, появление новых типов и видов технологий, так называемая дигитальная революция во многом повлияли на смещение акцентов поиска потенциала и ресурсов человеческого развития. Интеллектуальная сфера признается некоторыми из современных исследователей главным источником последних. Так, Ю.М.Осипов в одной из своих работ говорит о наступлении нооэкономики, или нооцивилизации, «когда основным культурным компонентом становится уже не материальный, а вполне идеальный фактор – человеческая мысль как таковая» (1). Нооэкономика, ноокультура движимы человеческой мыслью, знанием как главным фактором развития современной человеческой цивилизации, современной экономики – неоэкономики. По мнению Осипова, рост объемов информации, затрат энергии – вообще рост чего-либо сегодня во многом обусловлен идеальной реальностью – человеческой мыслью. Такого рода ноотенденции авторы подобных концепций часто связывают с популярным сегодня феноменом виртуальной реальности. В данной статье считаем необходимым выяснить суть данного феномена, а также наметить место виртуальной реальности в истории философии и некоторых современных концепциях, выявить взаимосвязи понятия виртуальной реальности с категориями диалектического материализма. Современный интерес к виртуальному возник благодаря созданию новейших компьютерных технологий и постоянно поддерживается в связи с их успешным применением в общественной практике. Именно компьютеризация в конце ХХ в. привела к слиянию информационной и технической сред с появлением «киберпространства», которое сегодня и рассматривается как пространство виртуальной реальности (ВР). Однако ВР родилась не вместе с компьютером. В переводе с латинского языка virtus – потенциальный, возможный, энергия, сила, а также мнимый, воображаемый (2). Опираясь на это определение, попытаемся показать, что virtus в истории философии рассматривался в рамках отношения возможности и действительности. В античной философии категория возможности имеет предметную направленность и связана с выяснением того, как возможно возникновение того или иного явления или даже мира в целом, как возможно познание этого мира и насколько возможно отражение этого мира объективных вещей в логике понятий. При этом возможность в античной традиции чаще коррелирует с невозможностью, а не с действительностью. Так, Парменид в своем учении о единстве мира и его сплошной вещественности делает вывод о невозможности никакого деления мира на множество вещей, этим он утверждает и невозможность гибели и возникновения. Мир Парменида – вещественное бытие, существующее в виде огромного сплошного шара, оно едино и неподвижно, тождественно мысли (т.е. любая мысль – это мысль о бытии). Доводы Парменида и других представителей элейской школы против множественности бытия и движения, основывающиеся на затруднении помыслить движение и многое, оказали серьезное влияние на осмысление диалектики возможности и действительности в истории философии. В IV в. до н.э. появляется мысль о том, что мир состоит из абсолютно неделимых и недопускающих возможность дальнейшего дробления элементарных частиц, которые различаются внешними формами, размерами, положением и порядком, и пустоты. Эта мысль принадлежит Демокриту и становится основой материалистической философии, называемой «атомизм» (плотные и неделимые частицы – атомы). По Демокриту, все существует по необходимости. В этом смысле категория возможности должна быть рассмотрена в связи с категорией необходимости. Возможность появления чего-либо – это абсолютная необходимость. Позднее Эпикур, последователь Демокрита, вводит в атомизм принцип свободного отклонения атомов от происходящего в силу необходимости прямолинейного движения. Этим принципом Эпикур дает объяснение столкновений между атомами. Благодаря спонтанным отклонениям появляется бесконечное количество возможностей появления новых вещей. Аристотель дал картину взаимосвязи мировых начал (возможности и действительности) через призму доминирующих категорий античной философии: материи и формы. Материя – это 1) лишенность формы (или отсутствие бытия), 2) возможность этой формы как действительного бытия. Он указывает: то, из чего все возникает, есть материя, а поскольку всякое возникающее может быть, а может и не быть, то «эта возможность и есть у каждой вещи материя» (3). Возможность или «бытие в возможности» есть, согласно Аристотелю, среднее между отсутствием бытия и действительным бытием. Действительным, по Аристотелю, становится только то, что обладало возможностью стать действительным. Таким образом, материя – это возможность, а форма – это действительность, кроме того, Аристотель еще говорит и о материи как о действительности, т.е. осуществленной возможности. По Аристотелю, возможность существования вещи имеется всегда, она не возникает заново, а лишь реализуется в соединении с формой. С одной стороны, Аристотель, создав систему категорий, подробно рассмотрев каждую из них, показав связь © Е.В. Малкова, 2004 возможности с реальным существованием вещей, совершил своего рода прорыв в философии. С другой стороны, утверждая вечное существование возможности в вещи, закрыл возможность возникновения принципиально новых вещей, т.е. таких, форма которых не встречалась раньше. В схоластике возможность, или потенция, имеет божественную природу. В качестве ее обозначения Николай Кузанский в работе «О видении Бога» использует термин «виртуальное». Он говорит, например, о виртуальном пребывании дерева в семени: в семени заключено целиком дерево, и «все его орехи, и вся сила орехового семени, и в силе семян все ореховые деревья, … но есть абсолютная сила, которая дает всякой семенной силе способность виртуально свертывать в себе бытие дерева» (4). Виртуальное бытие, или бытие в возможности, тождественно бытию, а небытие есть возможность иного бытия, т.е. бытия в другой определенности. Виртуальность Кузанского – это, конечно же, возможность, которая может и должна проявиться (стать явной, действительной) при определенных условиях. Главным условием проявления этой потенциальности является особая сила – Бог, ибо в нем, как в абсолютной вещи, потенциально есть все возможности существования мира вещей, Вселенной. В истории философии после Аристотеля только Гегель всесторонне рассмотрел категории возможности и действительности. Для Гегеля эти категории содержат в своем соотношении в снятом виде всю лестницу предшествующих категорий, а действительность понимается как сущность во всех ее многообразных проявлениях. Возможность у Гегеля оказывается важным понятием, она есть сама действительность и некий внутренний закон инобытия сущности в явлении. Гегель говорит, что действительность есть прежде всего возможность, а «возможность есть то, что «существенно для действительности, но существенно таким образом, что есть вместе с тем только возможность» (5). Однако для верной оценки взглядов Гегеля на возможность и действительность необходимо учитывать то, что он стоит на позициях абсолютного идеализма. Гегелевская действительность – это прежде всего «рефлектированная абсолютная идея», которая имеет свою сущность, внешнее и внутреннее проявление (6). На первый взгляд, бытие абсолютной идеи кажется единственно реальным одноуровневым образованием. Одноуровневое – потому, что, сколько бы ни было видимых уровней-этапов, все они сводятся к конечной реально существующей сущности – абсолютной идее. Однако эта «одноуровневость» не так проста: сущность предстает перед нами в виде целой иерархической системы категорий и определений. Гегелевская категория «сущность» фиксирует «совокупность, ансамбль отношений тождества, различия, противоречия и основания в их взаимосвязи и взаимообусловленности» (7). Сущность, по Гегелю, порождает явления, их и свое инобытие, явление существенно. Решая проблему перехода возможности в действительность, Гегель определил действительность как реализовавшуюся возможность и как источник формирования новой возможности, подчеркнул необходимость наличия достаточных условий для реализации возможности и поставил вопрос о соотношении реальной, абстрактной и формальной возможности, впервые четко определив различия между ними. Реальная возможность выступает как совокупность условий, в которых осуществляется развитие и познание данного предмета или явления. В практической деятельности, подчеркивает Гегель, следует руководствоваться именно реальной возможностью, т.к. она находится в определенных связях, отношениях с действительностью, коренится в ее реальных закономерных процессах. Формальная возможность сопоставима с невозможностью, т.к., по мнению Гегеля, она всегда находится вне связи с конкретным содержанием действительности и ей всегда можно противопоставить реальную возможность. Введенное Гегелем понятие абстрактной возможности является существенным вкладом в развитие данной категории, но оно практически тождественно понятию формальной возможности. Кроме того, в развитии предмета он видел не множество, а всего лишь одну реальную возможность, что привело его к отрицанию многообразия путей развития и к непризнанию наличия борющихся возможностей. Эта ошибка гегелевской философии возможности была исправлена марксистско-ленинской философией. Если же рассматривать гегелевскую философию на предмет виртуальной реальности, то, с точки зрения некоторых методологов виртуальной реальности, именно Гегель задал импульс виртуализаторской деятельности: сконструировал реальность, задал предметность, принципы и язык описания – создал грандиозную Модель, имеющую многослойную сложную динамичную структуру. В марксистско-ленинской философии действительность связана с материей, объективной реальностью, со всем воспринимаемым миром вещей и свойств, которые существуют вне нас и независимо от нашего сознания. Возможность рассматривалась классиками марксизма как объективное свойство материи, как сторона развивающейся действительности. Возможность выражает объективно обусловленные предпосылки новой действительности, закономерный процесс развития. По словам Ленина, «…действительная жизнь, действительная история включает в себя … различные тенденции» (8). Эти тенденции и порождают самые различные возможности развития предметов и явлений. На основе анализа природных и общественных явлений Маркс, Энгельс и Ленин показали, что действительность предшествует возможности исторически и логически, что возможность выражает собой тенденцию закономерного развития предметов, клеточку их будущих состояний. Классики марксизма дали четкое научное определение реальных, абстрактных и формальных возможностей. Реальная возможность – та, которая возникает закономерно в процессе развития, обусловлена необходимыми связями, сторонами, причинами, для ее реализации уже есть все необходимые предпосылки в данных конкретных условиях. В связи с определением реальной возможности необходимо заметить, что любой материальный объект в своем развитии имеет возможностей гораздо больше, чем их может реализоваться. В каждом предмете есть противоречивые моменты, свойства, тенденции, их взаимоотношение влияет на отбор и осуществление возможностей, при этом каждая возможность обладает определенным запасом противодействия для реализации других возможностей. Совершается отбор среди возможностей. Абстрактная возможность – это возможность, которая существует объективно и представляет собой отдаленные, опосредованные материальные предпосылки появления новой действительности. Для ее осуществления объекту необходимо пройти ряд соответствующих ступеней развития, что также связано с длительным созреванием внутренних связей, отношений, необходимых условий для осуществления. Маркс использует понятие абстрактной возможности, когда рассматривает вопрос о происхождении кризисов (9): для него раскрыть сущность абстрактной возможности кризиса означает раскрыть постоянный и общий источник возникновения кризисов. В.И. Ленин расширил понимание абстрактной возможности: к ней он относил не только «отдаленные возможности, для реализации которых условия еще не созрели, но и такие, которые больше всего зависят от конкретных обстоятельств и событий, а в данном процессе существуют как одна из противоположных сторон его развития» (6). В своих работах Ленин подчеркивал многообразие сторон абстрактной возможности: она может зависеть от главных и второстепенных факторов, быть более или менее отдаленной, определяться своими собственными тенденциями и случайным стечением обстоятельств, но всегда в своем развитии абстрактная возможность должна пройти необходимые ступени вызревания. Формальная возможность – это такая возможность, которая мыслима, но фактически никогда не возможна, т.к. ее содержание составляют домыслы, лишенные объективного содержания, но соответствующие интересам человека, создавшего данную логическую конструкцию. Виртуальная трансформация философии К.Маркса, на наш взгляд, должна также опираться на понятия возможности и действительности, сущности и явления (система «превращений», модификаций экономических сущностей), а также на его диалектический метод (от живого созерцания действительности к абстрактному мышлению и далее к практике), позволяющий исследовать объективную природу общества в его развитии, преодолевая внешнюю видимость явлений. Виртуальность заложена и в понятии труда, как сущности человека (человек создает себя и свою сущность, живет тем, чего еще нет), и в определении объективного закона исторического развития (экономические законы имеют характер тенденций, поэтому развитие общества не является строго детерминированным, а есть свободный процесс реализации возможностей в заданных пределах). Другой аспект рассмотрения «виртуальности по Марксу» должен быть связан со вторым значением virtus – мнимый, воображаемый, иллюзорный. В «Капитале» Маркс 1) ставит целью разоблачить идеологические иллюзии буржуазной экономической науки, принимавшей видимое за сущность; 2) показывает двойственность основных экономических категорий (товар, деньги, труд, стоимость); 3) раскрывает природу фетишизации и иллюзорности капиталистических производственных отношений. Особое место в разработке понятий «возможность» и «действительность» занимает советская философия. В советской философской традиции существовал ряд дискуссий относительно 1) трактовки понятия «действительность» (6,10;11); 2) классификации возможности (6,10,12,13); 3) условий реализации возможности (12,14), 4) соотношения возможности и других категорий (15). Определение действительности как реально существующего, как совокупности бесконечного многообразия конкретных предметов и явлений, находящихся в состоянии непрестанного движения и развития, является широко распространенным в советской философской литературе. Его придерживались И.Грудинин, Т.А.Казакевич, В.А.Сидоркин, М.В.Мостепаненко. А.В.Бодаков, Ю.К.Плетников, В.П.Чертков, С.Ф.Поволоцкий, О.С.Зелькина не соглашаются с таким определением и выделяют два значения действительности: 1) действительность как выражение единства совокупности всех бесконечно многообразных явлений внешнего мира – широкое значение, взятое вне связи с категорией возможности; 2) действительность как осуществленная возможность, выражающая то, что уже возникло, – узкое значение. С таким разделением также не согласны ряд ученых, т.к., во-первых, такое понятие действительности явно путают с понятием материи (сознание также обладает реальным существованием), во-вторых, оба значения отражают и мир в целом, и конкретные предметы, в-третьих, оба значения касаются осуществленной возможности (т.е. нет необходимости выделять эти два значения действительности). Существует и другое определение, согласно которому действительностью является не все реально существующее, а лишь то, что необходимо и закономерно (А.К.Сухотин). В данное определение не включены случайность и несущественное, что обедняет данное понятие и отождествляет его с демокритовской абсолютной необходимостью. С точки зрения А.П.Шептулина, действительностью правильно считать реально существующее единство необходимого и случайного, внутреннего и внешнего, сущности и явления. А.М.Минасяном (12) и В.Х.Арутюновым в 1960-х гг. предложено рассматривать действительность, по меньшей мере, в четырех аспектах: 1. Действительность как объективная реальность. 2. Действительность как единство природы, общества и сознания. 3. Действительность как необходимость, совпадающая с ней в своем развертывании. 4. Действительность как единство сущности и явления, как реализованная возможность. По поводу классификации возможностей в советской философской литературе также встречались разногласия. Основа классификации – различение реальных, абстрактных и формальных возможностей. Однако, например, А.П.Шептулин предлагает ввести также понятия обратимых и необратимых, сосуществующих и исключающих возможностей, возможностей сущности и явления. Кроме того, ряд авторов предлагают ранжировать реальную возможность как конкретную и как абстрактную, выделять абстрактно-формальную возможность, прогрессивные и реакционные возможности (Н.М.Маковка, А.П.Шептулин, Б.К.Рейнфельдт). Относительно условий реализации возможностей интересные решения предлагали Б.М.Кедров, А.М.Минасян. Если Гегель в своих работах дал необходимую для реализации возможностей схему, основанную на предмете, деятельности и условиях, то в ХХ в. реализацию возможностей философы видят в следующем соотношении: «1) объективно существуют возможность и действительность с последующим переходом первой во вторую при определенных условиях; 2) субъект заинтересован в реализации одной из возможностей течения данного процесса при устранении или предупреждении остальных возможностей; 3) процесс познания направлен на выяснение различных возможностей протекания данного явления, исходя из познанной необходимости, ему присущей, и на определение условий, обеспечивающих протекание данного явления в нужном для практики направлении» (14). Другой вариант такой схемы более тесно связан с вопросом борьбы возможностей: 1) в каждом явлении необходимо вскрывать и учитывать и положительные, и отрицательные возможности, что предполагает добиться реализации возможности с наибольшей степенью вероятности; 2) чтобы обеспечить благоприятные условия для реализации данной возможности, необходимо устранить все противостоящие, «мешающие» возможности; 3) нужно открывать и учитывать те внутренние и внешние возможности, которые способствуют осуществлению данной возможности; 4) надо находить и целенаправленно создавать новые возможности для ускорения процесса реализации данной возможности; 5) поскольку в общественной жизни возможности реализуются только в процессе трудовой деятельности людей, то необходима организованная, последовательная, творческая борьба за осуществление желаемых реальных возможностей (12). Советские философы, в частности В.П.Тугаринов, в связи с появлением важных открытий в биологии, физике, математике предлагали рассматривать возможность в рамках соотношения «случайностьвозможность-вероятность-необходимость» (15). Действительно, с ходом НТП понятие возможности раскрывается, развивается: в середине 60-х гг. ХХ в. физики начинают говорить о неких виртуальных частицах, которые возникают на разных этапах взаимоперехода возможности в действительность. Эти виртуальные частицы характеризуются единством возникновения и уничтожения, бытия и небытия. Они переходят из виртуального состояния в действительное лишь при сообщении взаимодействующим частицам энергии (16). Физики предположили при этом, что такого рода виртуальные состояния (совр. – реальности) возникают на различных уровнях развития материи. На наш взгляд, с развитием науки и технологий понятие возможности приобрело новый смысл, открылась его новая сторона, связанная с виртуальностью. Дальнейшие разработка и развитие научно-философской парадигмы, основанной на понятии «виртуальный», позволит изучить такие объекты, о которых, с одной стороны, нельзя сказать, что их нет, т.к. они существуют в интерактивной среде; с другой, что они есть, т.к. они не существуют в действительности (т.е. они существуют только «здесь и сейчас»). Виртуальная парадигма позволит также строить особые виртуальные модели объектов, дающие возможность более эффективно воспроизводить и познавать многогранный и бесконечный мир. Постклассическая философия использует уже непосредственно понятие «виртуальная реальность» и обозначает с его помощью некую совокупность объектов следующего уровня по отношению к реальности низлежащей, порождающей их. Эти объекты равноправны с порождающей реальностью (константной) и автономны; как только они произведены, они исчезают. Таким образом, ВР в постклассической философии вводится через противопоставление субстанциальности и потенциальности, т.е. виртуальный объект существует не субстанциально, но реально, и в то же время не потенциально, а актуально. По мнению С.С.Хоружего, ВР – это недо-возникающее событие, недорожденное бытие. В современной философской литературе это направление активно разрабатывается Центром виртуалистики при Институте человека РАН. Главное основание направления – признание полионтичности бытия, в его рамках исследователи Центра виртуалистики производят некий пересмотр истории философии (17), часто заменяя категорию возможности новой категорией «виртуальность». На базе данного Центра активно и успешно развивается виртуалистика как особый междисциплинарный подход, основанный на полионтичной парадигме, позволяющий, по мнению представителей лаборатории виртуальных исследований, изучать тот или иной объект не в абсолютном метафизическом смысле, а в развитии, уникальности. Этот подход, с точки зрения его методологов, не заменяет диалектику, но претендует стать дополнительным методом изучения объекта в рамках отношения константной и виртуальных реальностей. До этого философия и науки о человеке развивались применительно к одной (константной) реальности. В рамках постнеклассической философии проблема реальности, как осознание проблематичности и неопределенности бытия, рассматривается через осмысление возможного и невозможного в качестве действительного. Данная традиция формулирует новое философское понятие «симулякр». Симулякр представляется более реальным, чем сама реальность, являясь слишком видимым, слишком доступным и слишком правдивым, он поглощает реальность, обесценивает ее. Симуляция бытия характеризуется множественностью реальностей, которые существуют только в интерактивной среде. Симулированный объект нестабилен, популятивен. Симулякр – это тоже своего рода виртуальная модель, в которой стерты различия производитель – потребитель, отправитель – реципиент, управляющий – подчиненный. В современных философских исследованиях виртуальная реальность обретает свое место. Сегодня виртуализм – это, во-первых, симуляция бытия; во-вторых, актуальное существование онтологически равноправных объектов, порожденных константной реальностью; в-третьих, это следствие осмысления соотношения мысленного, видимого и объективного миров – трех очевидных пространств бытия человека. В последнее десятилетие виртуальная реальность оценивается в трех направлениях: 1) концептуализация революционного уровня развития техники и технологий; 2) принцип полионтичности, или идея множественности возможных миров; 3) признание относительности «реального» мира. Эти направления активно сосуществуют в сегодняшней социально-экономической реальности. Итак, проанализировав понятие виртуальности как категорию возможности в ее новом более развитом состоянии в истории философии и современных исследованиях, можно выделить два основных подхода к объяснению последней. Во-первых, это традиционный подход, определяющий виртуальность как нечто скрытое, готовое к проявлению, актуально существующее. «Традиционная» виртуальность основывается на понятийной матрице: «возможность – виртуальность – действительность». Такая виртуальная реальность – промежуточная категория: Н.Кузанский называет ее possest (возможность – бытие), С.С.Хоружий – недобытие. Данный смысл виртуальной реальности имеет следующие теоретические посылки: 1) виртуальная реальность порождена константной реальностью; 2) виртуальная реальность существует актуально; 3) виртуальная реальность автономна, «живет» в своем времени, пространстве по своим законам; 4) виртуальная реальность – интерактивна. Второй смысл виртуальной реальности связан с компьютером. В данной системе координат виртуальная реальность – это некое киберпространство, основанное на синтетических возможностях компьютерных технологий – симуляторов. Основные черты компьютерной виртуальной реальности заключаются в том, что 1) это оптимизированный, более естественный для возможностей человека способ ориентации в мире информации; 2) это способ антропологизировать информацию, придать ей топологическую определенность, чтобы человек мог привычным образом оперировать данными как вещами; 3) это стимулирование воображения и возможность преодолеть ограниченность существования (например, выйти за пределы времени, тревоги, смерти и т.д.); 4) операции с компонентами виртуальной реальности потенциально идентичны операциям с реальными инструментами и предметами; 5) это возможность дистанционного манипулирования объектом и создания замещающих моделей; 6) работа в виртуальной среде сопровождается эффектом легкости, быстроты, носит игровой характер; 7) в результате взаимодействия пользователя с компьютерной виртуальной реальностью возникает ощущение его слияния с машиной в единый организм; 8) воздействие виртуальных предметов воспринимается человеком аналогично «обычной реальности». Компьютерная виртуальная реальность нашла очень широкое функциональное применение в производственно-компьютерном дизайне и проектировании, системах телеприсутствия (Интернет, виртуальное рабочее место, дистанционное управление и т.д.), учебно-тренировочных системах, психотерапии. Особенно востребован сегодня феномен виртуальной реальности (и в традиционном смысле, и технологическом) в социально-экономической практике. Итак, что, по мнению современных исследователей, представляет собой виртуальная экономика? В конце ХХ в. экономисты и философы обратили внимание на процессы раздвоения финансового капитала на действительный и фиктивный. В этом смысле виртуализация экономики рассматривалась ими в связи с переходом к постиндустриальным технологиям развития денежного рынка. Примерно в одно и то же время (в конце 90-х гг.) появились работы Ю.М.Осипова (МГУ) «Теория хозяйства» и Дж.Сороса «Алхимия финансов». В первой из этих книг виртуальная экономика связывается с ноофетишизмом в целом и с финансовым фетишизмом в частности. В книге Дж.Сороса исследуется теория рефлексивности, предполагающая, что мыслительная деятельность участников рынка придает ему характер неопределенности. В результате этого, по мнению автора, «рынок в ряде случаев принимает виртуальный характер, не подпадающий под действие обычных законов», прежде всего в сфере его финансовых институтов (18). Российский исследователь И.Г.Корсунцев в учебном пособии «Прикладная философия: субъект и технологии» также делит современную экономику на реальную и виртуальную (финансовую), называя последнюю слабо связанной с первой. Он пишет, что «развитие финансовой экономики происходит в результате действия двойных рефлексивных обратных связей, характерных для мыслящих участников ситуаций, являющихся принципиально виртуальными и дестабилизирующими» (19). Еще более бескомпромиссной является точка зрения А.П.Потемкина – известного автора статей по экономике в российской прессе. Он считает, что «финансовый рынок все менее и менее связан с реальным сектором. В России, хотя и недавно вступившей на путь рыночных преобразований, процесс расхождения между производством и финансовым рынком зашел далее всего. Взаимосвязь между ними почти полностью отсутствует» (18). По его мнению, главной особенностью российской виртуальной экономики является «резкое ослабление обычных причинно-следственных связей, прежде всего на финансовом рынке… Детерминизм все чаще уступает место индетерминизму» (там же). С точки зрения Д.В.Иванова, виртуальная экономика – это экономика образов, имиджей, симуляций, именно на ее основах строится современная социальная организация (20). На наш взгляд, кажущееся нарастание финансовой неопределенности (индетерминизм – термин А.П.Потемкина) в мире экономики в конечном счете оборачивается своей противоположностью – детерминизмом, виртуализация – девиртуализацией. Под последней понимается процесс объективного возвращения финансов к их реальной основе, особенно в периоды преодоления кризисных этапов развития экономики и посредством государственного и муниципального регулирования. В качестве реальных финансов в современной России выступают прямые инвестиции в конкретные объекты хозяйства. С появлением финансов начинается процесс их раздвоения на действительный и фиктивный капитал. Это и есть объективный базис современной виртуальной экономической реальности (23). Другой подход к определению виртуальной экономики связан с развитием информационной эпохи индустриальной экономики. На современном этапе развития общества наблюдается стремительный рост социально-экономического значения информации: по мнению специалистов, «индустрия обработки информации играет для промышленно развитых стран ту же роль, которую на этапе индустриализации играла тяжелая промышленность» (21). Нельзя сказать, что информационный ресурс отсутствовал или недооценивался раньше, например, в советской плановой экономике (отраслевые институты техникоэкономических исследований, крупные вычислительные центры на базе Госснаба, Госплана и др.), однако сегодняшнее вступление России на путь экономических и социальных реформ требует от всех экономических агентов функционировать в едином информационном пространстве. В этих целях российское правительство в 1995 г. приняло закон «Об информации, информатизации и защите информации» (22). Вступление в мировое информационное пространство может происходить только на основе развитых технологий. Современные достижения в области компьютерных и коммуникационных технологий (компьютеры пятого поколения, НИТ как технологии, основанные на соединении средств вычислительной техники, средств связи и оргтехники) вызвали виртуализацию хозяйственной деятельности. Под виртуальной хозяйственной структурой понимается «гибкое внутри- и межорганизационное образование, создаваемое временно для эффективного использования ключевых материальных и не материальных ресурсов» (21). Виртуализация включает следующие составляющие: виртуальный прозрачный электронный рынок, имитация реальной жизни и бизнес–процессов, внутри- и межорганизационные сети с использованием гибких форм разделения труда. Существование таких виртуальных предприятий возможно только в условиях открытого «киберпространства». Разработка исследования виртуальной организации хозяйственной деятельности, как фундамента виртуальной экономики, требует не только достаточной технологической основы, но и решения проблем философского, психологического и юридического характера. Итак, феномен виртуальной реальности в последнее время получил широкое распространение в науке и практике. Можно считать, что сегодня специфика виртуальной реальности в общем виде определена. Однако часто даже в научной литературе термин «виртуальная реальность» используется необоснованно, его смысл трактуется слишком широко. В связи с этим мы считаем важным исследовать собственное значение понятия виртуальной реальности, дать ему научно-философское обоснование, выявить механизмы и перспективы развития виртуальных технологий в экономике и общественной организации. ______________________________ 1. Осипов Ю.М.Теория хозяйства. М.: Изд-во МГУ, 1997. Т.2. С.465. 2. Словарь иностранных слов. М.: Рус.язык, 1987. С.103. 3. Аристотель. Метафизика // Соч.: В 4 т. М., 1976. Т.1. С. 63. 4. Николай Кузанский. Соч.: В 2 т. М., 1980. Т.2. С.46-47. 5. Гегель Г.В.Ф. Наука логики. М.: Мысль, 1975. С. 314-315. 6. Маковка Н.М. Категории возможность и действительность. Краснодар, 1972. С.25, 114. 7. Сущность и явление / Под ред. М.А.Парнюк. Киев: Наукова думка, 1987. С.33. 8. Ленин В.И. Полн. собр. соч., Т.20. С.66. 9. Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т.26, ч.2. С.555. 10. Шептулин А.П. Система категорий диалектики. М., 1967. С.351-357. 11. Зелькина О.С. Системно-структурный анализ основных категорий диалектики. Саратов, 1970. С.166-167. 12. Диалектическая логика. Ростов, 1966. С.141-367. 13. Рейнфельдт Б.К. Основные категории диалектики. Йошкар-Ола, 1969. С.63-67 14. Кедров Б.М. Единство диалектики, логики и теории познания. М., 1963. С.235-236. 15. Тугаринов В.П. Соотношение категорий диалектического материализма. Л.,1956. С.9-17. 16. Возможность и действительность / Под ред. М.А.Парнюка. Киев: Наукова думка, 1956. С.87-94. 17. Носов Н.А. Виртуальная реальность // Вопросы философии. 1999. №10. С.153-164. 18. Потемкин А.П. Виртуальная экономика и сюрреалистическое бытие: Россия. Порог ХХI века. Экономика. М.: Инфра-М, 2000. С.202. 19. Корсунцев И.Г. Прикладная философия: субъект и технологии. М., 2000. С.193. 20. Иванов Д.В. Виртуализация экономики//Философия хозяйства. М., 1999. №3. С.104. 21. Хотинская Г.И. Информационные технологии управления. М., 2003. С.5-11. 22. Закон «Об информации, информатизации и информационной защите» от 20 февраля 1995 г. № 24-Ф3. 23. Малкова Е.В., Новикова И.Н. Оценки виртуальности и реальности современных финансов // Актуальные проблемы философии, социологии и политологии, экономики и психологии. Пермь, 2003. Вып.4.