Помощь многодетным семьям силами добровольцев
advertisement
Помощь многодетным семьям силами добровольцев Ирина Редько: По работе добровольцев с семьями, чем могут помочь люди, обладающие добрым своим желанием, каким-то временем, тем семьям, которые обращаются к Вам в храмы, в социальные службы. Меня зовут Ирина Редько, и я являюсь координатором службы добровольцев «Милосердие» и вместе со мной в сегодняшнем вебинаре участвует Ольга Боброва – координатор по северному округу города Москвы. Ольга Боброва: Здравствуйте (улыбается) Ирина Редько: Мы, конечно же, не сможем коснуться всех возможных проблем, которые бывают при помощи семьям, но, я думаю, что Оля начнет с рассказа о том, как наши добровольцы помогают вот в одном из округов города Москвы, какой есть у неё опыт. А потом я попробую рассказать, может быть, о каких-то аспектах, которые Оля не затронет и больше, наверное, какой-то такой теоретической частью. Ольга Боброва: Здравствуйте еще раз, дорогие друзья. Во-первых, сегодня хотела поздравить всех с международным днем добровольцев. Поздравляю Вас, что Вы благое нужное дело будете делать. А я координатор по северному округу и хотела просто поделиться немножко своим опытом, как мы осуществляем помощь. Мне сказали, что сегодня больше надо посвятить многодетным семьям и семьям с детьми инвалидами. Я знаю, что на предыдущих вебинарах Вам Кристина рассказывала, как у нас всё это осуществляется, поэтому повторяться не буду. Значит, мы получаем ………..семьи, вот в данном случае многодетной и я смотрю, где семья живет, какие у них проблемы. Первое, что я делаю это обзваниваю и уточняю, потому что бывает, что не совсем то сказали, бывает, что какие-то нюансы. Для чего уточняю? Чтобы найти человека максимально, вот по моим как бы знаниям добровольца, максимально подходящего для семьи. И если нужно занять их детьми, то ищешь педагогов, психологов, если нужно помощь какая-то по хозяйству – знаешь, какие добровольцы у нас умеют готовить – какие-то такие нюансы. Мы идем вдвоем в эту семью и первое, что очень важно чисто вот зрительно, как бы, войти в эту семью и зрительно посмотреть, что Вы видите. Потому что, ну что мы можем сразу сказать? Насколько бедно, допустим, живет семья. Можно сразу увидеть, чем дети интересуются, потому что часто весят там рисунки, фотографии. Можно увидеть насколько чисто или какова гигиена в этой семье. То есть это всё важно, чтобы построить правильно разговор и как бы выйти уже на ту помощь, которая необходима семье. Дальше мы разговариваем с мамой или с бабушкой в данном случае, кто там присутствует и спрашиваем, что Вам нужно. Ну, они нам чаще всего говорят, что да, нам нужно детей забирать из школы или нам нужно детей водить на танцы..а еще смотришь, как ребенок встретил. Тоже очень важно – он контактный или не контактный спрятался он, то есть всё-всё смотришь. И вот у нас были такие случаи, допустим, что мама говорит, что да надо забирать, а вот мальчик все время подкашливает-подкашливает, и я говорю, что ребенок болен. И выясняется, что, оказывается, очень давно им дают путевку в санаторий, там какое-то подозрение на астму, а они не могут поехать, потому что там один раз в день автобус ходит, а бабушка не может ждать..То есть выясняется, как правило, я почему это хочу сказать, помимо того, что они просят, выясняется очень много проблем, которые отражают эту семью. И в зависимости от этих проблем, мы сразу решаем, что да вот этой семье, допустим, нужно найти машину, отвезти. А мама, допустим, плачет, говорит, что у меня столько проблем и я вообще запуталась, у меня всё плохо. И начинаем разгребать эти проблемы и, как правило, тоже выясняется, что все это решимо, просто надо маме дать время небольшое, чтобы освободить её, чтобы она могла сходить в контору, чтобы она могла сходить в поликлинику. Нужно быть внимательным, потому что, когда человек в таком вот психологически неустроенном состоянии не надо говорить: «вот Вы позвоните в поликлинику – мы потом всё решим». Мы буквально делаем так, мы говорим: «давайте, у Вас есть телефон поликлиники, какой врач Вам нужен?» То есть, нужно стараться очень неформально подойти. Мы звоним в поликлинику и узнаем, что врач принимает по четвергам, потом мы узнаем, что вот ей надо заявление в детский сад написать, там заведующей приемные часы такие-то, мы узнаем, что ей там что-то надо решить с субсидиями. Вот так и у нас уже полный список, что нам нужен четверг, вторник, суббота. Примерно такие часы. И вот эта помощь уже конкретная. Не то что вот мы сейчас отведем детей в школу, а мама там сидит и плачет и это все продолжается дальше. То есть вот, в данном случае… Ирина Редько: Я бы, наверное, хотела добавить, что вообще, когда мы приходим в семью любую – сложную или кажущуюся на первый взгляд простой, то важно вообще проанализировать ситуацию и если мы даже видим, что там у кого-то клубок проблем, то попытаться его для себя распутать на такие составные кусочки – что мы можем сделать сами, а где надо переадресовать маму какому-то специалисту – медику, юристу, еще кому-то. И в этой ситуации, конечно, не брать на себя лишнее и в тоже время для всех нас, даже самых замечательных и этих сообразительных людей всегда очень важен какой-то совет друга, ближнего, чтобы как-то выслушали и подсказали, а в какой-то момент сопроводили. И это, может быть, не ситуация неблагополучия, а просто такая вот потребность в человеческой поддержке. Ольга Боброва: Да, это, кстати, самая большая потребность не только у бабушек, как мы говорили, но и у многодетных семей, потому что вот они за этими хозяйственными делами уже давно забыли, что (улыбается) она тоже женщина, что она тоже может заболеть, может устать. То есть, иногда просто попить с ними чайку уже имеет такое огромное значение для этой семьи. Но, конечно, не ограничиться этим. Вот мы составляем этот план действия и обязательно, правильно Ира рассказала, важно не только специалистов включить, можно еще четко расписать обязанности – что вот это добровольцы могут сделать, вот это мы давайте будем искать специалистов. «А вот это, мама, Вы давайте сейчас перестаньте плакать и Вы должны сейчас взять себя в руки, всё будет хорошо, вот это должны сделать Вы, потому что кроме Вас никто не сделает». Вот когда появляется вот этот четкий план как-то она успокаивается, дети успокаиваются..да и когда есть взрослые дети, а есть такие ситуации, когда нужно прописать, что должны делать дети, что вот если старший может помочь младшему. Подзываешь детей, с ними вот знакомишься, находишь контакт и оговариваешь, то есть, нужно обязательно..потому что если ты сейчас уйдешь, мама останется, а дети там ни о чем не договорились. У нас вот был такой замечательный опыт в одной многодетной семье. Мама, она сама сообразила, что они будут выпускать домашнюю стен газету, где честно каждый корреспондент-ребенок, у нее четверо детей, может написать честно, что мама там несправедливо (улыбается) ему что-то сказала. И это так помогло, на самом деле, потому что мы часто вот что-то скажем, мы даже не знаем этой реакции или там тетя.. Ирина Редько: А как мама реагировала на эти сообщения? Ольга Боброва: А мама молодец, она хорошо реагирует, ей это очень помогло. И детям помогло, они сразу все организовались, они сразу..я уже не помню, как у них там вывешивалось, там, по-моему, конвертики такие были. Ну, там буквально по два предложения – не статью. То есть, это один из видов творчества, что можно сделать в семье, в том числе, может быть, не очень такой благополучной – это организовать детей. Это, своего рода, для них игра и в тоже время как бы вот они..мы можем услышать их голос. А тут он начинает правильно писать слова, у него русский язык продвинулся. То есть, это масса плюсов. Еще что хотелось бы мне поделиться, я вот с Ирой говорила, у нас есть такой опыт одной семьи, где шесть детей – это семейного детского садика. Я не знаю, как сейчас в регионах, это Вы должны узнать как-то у своей администрации, но это настолько замечательное дело. В Москве, как это поставлено? Любая семья может, где есть не меньше трех детей дошкольного возраста, там какие-то документы собираются, но сейчас это не очень важно, она выбирает себе детский садик – в Москве лучше поближе к месту жительству. Идет к заведующей, представляет ей все эти документы и заключает с ней такой контракт трудовой, даже мне вот наша мама сказала, что у нее появилась трудовая книжка. То есть, у них такая семья, что у них без конца рождались дети, это шло-шло, и она почти не работала в своей жизни. А так десять человек и трудовая книжка, она растит собственных детей, у нее трудовая книжка, у нее идет трудовой стаж – там, кому это важно, она получает зарплату, она получает еще плюс пособия на продукты для этих именно детей. То есть, она собирает чеки из магазинов и раз, как-то она сказала там, в месяц что ли, она приносит эти чеки и ей какую-то сумму компенсируют. И в Москве у нее получалось около двадцати тысяч, это очень хорошая, замечательная помощь. То есть, шла зарплата, шла компенсация за эти продукты. Единственное, конечно, первое время её заставляли писать отчеты – то есть, она шла как воспитатель данного детского сада, у неё была программа занятий с детьми. Она должна была обязательно провести занятия по рисованию, по лепке, что-то ей подсказали, что-то её научили. То есть, она должна была каждый день расписывать. Вот, я помню, она плакала, говорила: «я еще не могу это писать». Но, тем не менее, она быстро привыкла, всё там хорошо и администрация детского сада поняла, что в этой семье всё в порядке. И в общем три года у них это шло. Сейчас у них двое детей у них осталось младшей школы и эту программу сняли, но может быть, будет седьмой в семье (улыбается) и, может быть, это будет продолжено. То есть, имейте в виду, что такое существует и это очень большое подспорье. Ирина Редько: Вот мне рассказывали историю – люди приезжали на стажировку к нам из другого региона и мне рассказывали, что организация такого детского садика она помогла в одной семье, где..семья была благополучной хорошей – папа, мама. И должен был родиться четвертый ребенок и папа в какой-то момент сказал, что, а он против: «я вот не хочу и всё». А поскольку папа был кормильцем, то он сказал, что: «ты, конечно, можешь говорить всё, что угодно, а я тебе денег не даю и делай, что хочешь». И начали думать вместе с приходским социальным работником, что можно сделать. И нашли такой вариант тоже организация такого домашнего детского садика. Обратились в ближайший детский сад и там маму оформили. И получилась такая материальная поддержка этой семьи, хотя, в общем-то, формально она там не требовалась, но обстоятельства были таковы, что муж жене денег не давал. Когда родился четвертый, то тут папа осознал всю радость появления еще одного сына в семье и сказал, что, когда нас четверо это уже сила. История завершилась благополучно именно благодаря обращению к такой возможности, которая предоставляет государство. Ольга Боброва: Какие сложности, во-первых, я вот всегда, когда посылаю добровольцев, даже если мы первый раз с ними пришли. Всё равно мы не знаем так хорошо людей, может быть, вот, кто в селах живет, лучше знает, но у нас Москва огромная. Часто приходят люди, и я один раз увиделась и, в общем-то, всё, потом уже встречаемся. И я всегда все равно говорю мамам: «дорогие мамочки Вы вот пару раз посмотрите на добровольцев сами, почувствуйте своим сердцем, то есть, не выпускайте сразу гулять, забирать из школы - проникнитесь сердцем». Но, как правило, у меня не было ни одного случая какого-то неблагополучия – все люди порядочные, потому что у нас все проходят через, во-первых, обучение и через благословения духовников. И я думаю, что у Вас то же самое, если батюшка благословил на помощь многодетной семье, то, наверное, это уже какая-то прочность. Но, тем не менее, технику безопасности, и добровольцы, когда начинают помогать семье, я миллион раз настраиваю хоть люди вроде бы взрослые, но что, пожалуйста, если ты с ним гуляешь, пожалуйста, чтобы машин не было рядом, чтобы никуда не залез – вот это ребенок, за которого ты сейчас отвечаешь, как мама. И тоже не было ни одного случая и если даже падали на льду, то это обычное ребячество - никаких у нас не было травм. Все равно предупредить каждый раз. Или моет окна, вот у меня один раз упал, бывает так, что ж я думаю, ну сам-то сообразит, что нельзя на раскладной стул становиться, когда моешь окна. Вот эта техника безопасности в работе с многодетными семьями должна быть на первом месте. Еще у нас самая большая сложность с этими, так называемыми, посещениями кружков. У нас это всё дети, естественно, посещают не вечером – днем. У нас огромная проблема найти добровольцев в свободное дневное время. Тут, конечно, всегда думаешь, что надо сначала задействовать в основном, конечно, пенсионеров. То есть, чтобы эффективно помогать в округе надо очень хорошо знать буквально график работ, чем больше Вы знаете добровольцев, тем Вам легче помогать, чем больше Вы знаете, что вот этот помогал старенькой бабушке, значит, его к бабушке направить, а, может быть, наоборот он настолько от неё устал, что ему нужно дать детишек. А вот эта сама выросла в многодетной семье, она знает всё и можно даже ничего ей не говорить. То есть, чем лучше Вы знаете – вот этот психолог, этот гуманитарий он лучше пойдет в кино с ними сходит или на выставку, тем легче помогать. Нам Владыка наш всегда говорит: «Ваша забота – очень хорошо знать тех людей, которым Вы помогаете, и их душевное состояние должно быть тоже на первом месте». То есть, мы не только многодетным семьям помогаем, мы, прежде всего, очень верим тем людям, которые готовы предоставить свою помощь – мы их бережем, мы отслеживаем, как они помогают, не устали ли они. Есть вот такой синдром выгорания, никуда не денешься. И очень часто, допустим, говоришь ну давайте сейчас на месяц. Вот она водила-водила ребенка, какой бы он замечательный не был, но вот это однообразие дороги туда-сюда в течение нескольких месяцев как-то вот утомило человека, ну ничего, давай поищем кого-нибудь другого, а ты отдохни. То есть, вот эти все моменты, нужно учитывать в помощи. Какие еще сложности (улыбается) Ирина Редько: Наверное, еще можно поговорить о таком направлении, как помощь с репетитором, потому что маме, конечно, у которой много детей – пять, шесть, семь. Не всегда у неё есть возможность помочь каждому из детей сделать уроки, как-то объяснить тот материал, который они не поняли, вообще проверить, как они сделали домашнее задание. И иногда к нам родители обращаются с просьбой помочь найти репетитора по каким-то предметам, по которым отстают их детям. Очень часто это английский язык, иностранный, может быть, какой-то другой. И здесь сложность в том, к сожалению, что многие люди, которые к нам приходят из числа преподавателей иностранных языков - они приходят действительно с желанием помочь со своим профессиональным навыком. Помочь детям лучше выучить иностранный язык, чтобы в будущем найти своё место. Но те люди, которые приходят, они думают, что такая потребность есть только у детей из детских домов и они хотят именно помогать детям из детских домов, учить английский язык, чтобы вот они выросли, нашли хорошую работу, состоялись в жизни. И иногда очень непросто бывает объяснить вот этим замечательным людям, что многодетной семье тоже нужен репетитор, но бесплатный и объяснить, почему эта вроде бы на вид благополучная семья не может оплатить уроки для каждого из детей по коммерческой цене. К сожалению, это не всегда бывает понятно тем людям, которые к нам приходят. Гораздо проще с преподавателями математики, физики, химии – им как-то вот, их предмет видимо как-то на них по другом влияет, и они менее коммерчески настроены. Ой, у нас погас экран..И еще с репетиторством связана такая проблема, что многие люди, которые приходят в добровольцы, по крайней мере, у нас в Москве – это люди, которые или уволились с работы или недавно были уволены по каким-то причинам. И у них вот этот перерыв, месяц-два, пока они ищут новую работу и они это время готовы довольно много посвящать любым подопечным. Потом, найдя новую работу, они исчезают с горизонта и, конечно, помощь репетитора по английскому языку в течение двух месяцев она не очень эффективна, к сожалению, ребенок не успевает так много запомнить как надо и надо искать нового репетитора. Мы, конечно, стараемся на первой встрече с такими людьми проговаривать, что мы надеемся на их дальнейшую помощь, не только в тот период, пока они являются безработными. Об этом тоже надо с людьми говорить на первом этапа сотрудничества с ними. Я думаю, что можем начать рассказывать про помощь семьям с детьми инвалидами. Аа нет про многодетных мы не рассказали такое направление, как ремонты. У нас, конечно, есть такая отдельная ремонтная бригада, которая этим занимается. Я вчера поспрашивала ребят, в чем бывают сложности и проблемы. Выяснилось, что ремонт у многодетных всегда более длительный, чем ремонт у пожилых, потому что пожилые люди обращаются с просьбой: «ну вот здесь вот что-то немножечко сломалось надо подкрасить, подмазать, подклеить, повесить новую полочку» - и на этом как-то все заканчивается, одно-два действия. А если обращается с просьбой о ремонте многодетная семья, то это обычно такой набор очень большого количества каких-то условий требований, связанных с тем, что у этого ребенка аллергия, поэтому надо освежить детскую, а тут у нас родился маленький ребеночек, поэтому неплохо бы сделать новые полы, чтобы он по этим полам мог везде ползать, еще какие-то такие требования и вообще хочется, чтобы дом был все-таки таким вот хорошим, чтобы гостей можно было позвать. Возможность сделать ремонт вот она выдалась первый раз за 10 лет и еще неизвестно, когда в следующий раз выдастся, поэтому всё надо сделать хорошо, добротно и по возможности подороже. При этом у нас есть такое правило, что обычно строительные материалы оплачивает сама семья, а работа ремонтной бригады она бесплатная. Если возможности такой у семьи нет, чтобы оплатить хотя бы строительные материалы, то тут уже координатор думает, где найти финансы, кто из добровольцев может пожертвовать какую-то денежку на эти работы. Ну, вот, наверное, о многодетных это всё, перейдем к… Ольга Боброва: Да, я бы хотела еще такой вот небольшой итог, я читала немножко истории и видела такой вопрос, как вот не воспитать иждивенца. Такой опыт, что, чтобы не воспитать иждивенца, чтобы эта семья не думала, что она как иждивенец, который не только получает подарки и сам не хочет бороться. То есть, нужно обязательно в любой Вашей помощи многодетной семье включить саму семью и самих детей. То есть, Вы не только должны: «ах, вот бедный ребенок голодный, мы ему сейчас принесем покушать, а мы ему сейчас найдем обувь, а мы сейчас найдем ему одежду». Но обязательно выяснить, почему в семье..понятно, что Вы не можете, если нет работы решить проблему с работой. Но, во всяком случае, поинтересоваться, попытаться, может быть, что-то доказать маме. То есть, знать проблемы этой семьи и наша задача помочь этой семье САМОЙ выкарабкаться. То есть, не то, что мы всю жизнь вот их возьмем на себя, и они так и будут. То есть, как мы говорим, надо дать удочку, чтобы он сам ловил рыбку. Основное построение любой нашей помощи должно быть направлено на это – чтобы дать удочку. В неблагополучных семьях это очень сложно, но если у вас будут такие вопросы, то я могу рассказать некоторый такой с психологом разговор, но если это важно. То есть, вот наша задача, чтобы семья сама смогла действовать, вылезти из этой кризисной ситуации. А теперь по многодетным да? Ирина Редько: Ну, по детям инвалидам. Здесь бывают разные проблемы, конечно, ситуация в каждой семье, она индивидуальна, как и везде. Но если ребенок с тяжелой инвалидностью, если он лежачий и сам себя не обслуживает, то чаще всего, получается, что мама не может на какой-то значительный период времени отойти от ребенка, не может заняться своим здоровьем, оформлением каких-то документов, другими делами. И кроме всего прочего она, конечно, не может отдохнуть – это такая работа 24 часа в сутки без отдыхов, выходных, отпусков. В этой ситуации действительно, добровольцы, которые приходят, они должны, скорее, в первую очередь помочь маме, а не ребенку. Разгрузить маму, посидеть с ребенком, с ним чемто позаниматься, если он может порисовать почитать, просто посидеть рядом, сделать какие-то дела, которые, о которых мама его попросит по дому, поухаживать за ребенком. Другая существенная проблема – это недостаточный такой социальный опыт у детей, недостаточность вообще общения со сверстниками, взрослыми. У детей, которые все время находятся дома, не ходят в школу, к которым учителя приходят домой, а может быть, не приходят. И этот ребенок может каждого взрослого, который появляется у него в жизни, даже взрослый ребенок воспринимает как такого друга, но в очень своем понимании. Друг – это тот, кто со мной всегда. И доброволец, который помогает вот такой семье, со взрослым уже ребенком-инвалидом, иногда попадает в ситуацию, когда ему готовы звонить и в 5 утра, и в 10 вечера, и 10 раз пока он на работе и обижаться, почему он не берет трубку, почему он не может разговаривать три часа подряд о чем-нибудь, почему он не пришел вчера и позавчера, а был всего лишь неделю назад. И здесь важно при знакомстве с таким взрослым ребенком-инвалидом не обещать ему больше, чем вы можете. Он может пытаться как-то так задавать вопрос и намекать на то, что хотел бы Вас видеть круглосуточно рядом, но на это поддаваться не стоит. Ольга Боброва: Вот для этих случаях, извини, мы всегда говорим, что надо очень четко оговаривать границы и это касается не только семей с детьмиинвалидами, это касается вообще всех бабушек и многодетных. Вот Вы пришли и у Вас час, и Вы сразу скажите там вот у нас девочка инвалид, Лиза: «Лизочка, вот у меня сегодня час, давай вот час и вот стрелочка здесь будет, а потом я должна уйти, ты согласна?» Она согласна и когда эта стрелочка подходит она не обижается. А если Вы не предупредили об этом, то ребенок не замечает как время, ему кажется, что пять минут прошло, Вы уже уходите и там слезы, какое-то даже неадекватное поведение. Вот тоже самое бабушки, которые могут Вас заболтать и они готовы там сутки сидеть, а у Вас семья, Вам нужно на работу и еще куда-то. Вот тоже самое, если Вы скажите: «Марь Иванна, вот у меня до 4 время и я должна уйти». И все звонки Вы оговариваете: «знаешь, дорогая Лизочка, я в это время сплю, давай вот, я понимаю, что ты сидишь, смотришь телевизор, а я прихожу с работы, и давай мы с тобой договоримся, что либо я тебе звоню, либо ты звонишь в определенное время». Вот всё нужно оговаривать и когда Вы это оговорили при первой встрече, при второй, в самом начале, то всё как-то встает на свои места и уже нет вопросов. Потому что если Вы сначала, он Вам звонит в любое время, дергает Вас, то потом его отучить от этого очень тяжело. Поэтому в целях Вашего комфорта нужно такие моменты обговаривать. Вот эта Лиза, которую я затронула – это одна из наших подопечных, это девочка ДЦП. Она уже подросток, ей уже 16 почти 17 лет. Какую помощь мы ей оказываем? У нее действительно есть такой друг – Оксана. Как они общаются? Сначала Лиза была помладше, то есть, они 4 года уже дружат. Они ездили в зоопарк, даже в какое-то кино ходили. У Лизы, Слава Богу, не тяжелая форма ДЦП, есть форма очень тяжелая, когда люди бездвижны. А у нее просто рука немного перекошена, немножко она прихрамывает, и, соответственно, как у всех этих детей речь очень плохая, то есть, может только мама понимать и вот тот человек, который друг семьи, все посторонние в общем, её не поймут, но вот они научились понимать. Соответственно, за 4 года они сдружились, вот сейчас возникает проблема добровольца. Вот Лиза стала взрослой, она девушка, соответственно со всеми вытекающими последствиями. У мамы уже не хватает времени, она включает магнитофон, и та танцует под музыку, ей это очень нравится, она чувствует себя..где-то она это увидела, с Оксаной они ходили где-то в кафе, но это не важно..Танцует она, вся мокрая потная, мама не может каждый раз её мыть, как в обязанности добровольца в данном случае это не входило, входило больше общения. И она говорит: «я уже не могу..я прихожу и она такая вся..» И я вот уговариваю, потому что если сейчас..то есть, я веду разговор с мамой, что если они хотят сохранить дружбу, то надо сделать то и то. То есть, конечно, эти дети очень тяжело это воспринимают, если этот человек, который помогал им, вдруг уходит из их жизни и это надо понимать. Но выходит как, или устал, или переехал. То есть, эта проблема очень большая. Тут еще девочка взрослая как-то ей можно объяснить, а вот маленькому ребенку, который не очень-то еще понимает, вдруг исчез кто-то, он замкнется..Я не знаю, как это решать, наверное, индивидуально в каждом конкретном случае, но знать, что эта проблема существует и предупредить маму об этой проблеме, поговорить с добровольцем, сказать, что он берет на себя огромную ответственность, но, конечно, не пугая человека. Или как-то очень подстраховаться. В момент, когда ты чувствуешь, что доброволец уже не может, подыскивать постепенно другого, они будут ходить какое-то время вместе, ну и один замещает другого. Но эта проблема очень серьезная и тяжелая. И я еще хотела бы сказать, в нашем округе сейчас пять детишек с ДЦП. Вот так вот повезло, или не повезло, не знаю, что все с ДЦП, у всех один диагноз. И взрослая только одна Лиза, остальные все маленькие и с разными формами. Вот был у нас мальчик, почему говорю был - сейчас поймете. Совсем лежачий, то есть, вот лежал и не мог ни ручками, ни ножками. А есть, у которых почти не видно, то есть, так сразу не скажешь, вроде бы, нормальный ребенок, а потом увидишь, что ножку приволакивает, он слабенький, худенький, опять же с речью некоторые проблемы. Вот у нас сейчас в Москве очень распространена такая программа, у нас все вот эти четыре оставшиеся семьи занимаются гимнастикой в (??????), я говорю просто для информации, если Вы встретите и если Вам нужно будет, узнаете, спросите. Это давно существующий институт в Америке. Суть там гимнастики такова, что..что такое ДЦП? – это дети с повреждением мозга, какого-то участка мозга, конкретно отвечающего за двигательную функцию, а двигательная функция у нас это и речь, в том числе. Ольга Боброва: Что такое ДЦП? Это дети с повреждением мозга, какого-то участка мозга конкретно отвечающего за двигательную функцию. А двигательная функция это у нас и речь, в том числе. То есть они не говорят и у них проблемы с движением, обычно. Как правило, у всех сохранен интеллект. (не понимаю) Эта гимнастика проводиться очень просто, ребенок ложиться на кушеточку на животик, встают взрослые справа, слева и со стороны головки и скользит по кушетке по типу плавательных движений. Шевелит ручками и ножками. Там есть попеременные, есть параллельные движения. Суть в том, что тактильные рецепторы, возбуждающиеся на коже, они каким-то образом подают сигнал в мозг и те клеточки, которые не были задействованы, постепенно начинают оживать. У кого-то это быстро происходит, у кого-то очень медленно. В двух семьях у нас сейчас очень хороший результат. Там где мальчик совсем лежал, он уже начал ползать и даже вставать на четвереньки. Что очень важно, ведь ребенок должен пройти все эти стадии: ползать, вставать на четвереньки, потом сесть и потом уже вставать. Это показатель, что идет тот нормальный процесс и что ребенок двигается. Другой мальчик сейчас вообще замечательно выправился. (не слышно название). Он сейчас во втором классе учится, в обычной школе, почти отличник. Это наша гордость! Я хочу сказать, что такая наша замечательная помощь. Сначала людей трудно находить, как правило, если дети инвалиды, то у людей такое отторжение, что я не могу видеть этого больного ребенка…меня только к здоровым…Вчера вот приходят «Меня только к здоровым детям отправляйте!». А мы их уговариваем «Посмотри какой замечательный!». Они приходят один-два раза и понимают, что да, действительно замечательный. Они такие труженики эти дети, они так стараются. Да, они плачут, капризничают, это понятно. Вот видно, что он хочет выздороветь. И когда ты видишь, что вот он встал и тут он стал какое-то слово произносить, это конечно…вообще жизнь – любовь. И все кто этому помогают, кто не оставляет этих детей! Вот такая книжка, я ее даже принесла, она называется «Что делать если у вашего ребенка повреждение мозга». Она одним из родителей нашего такого ребенка переведена с английского на русский. В Москве ее можно купит. Но сейчас моя задача не об этом. Просто если у вас есть такие люди, у кого такие проблемы, чтоб вы знали, что такая методика существует. Она не признана нашей медициной, я просто знаю что мамы-герои вот этих детей… Это еще один такой положительный момент, когда приходишь в эту семью, то сразу сама подтягиваешься, думаешь «вот я тут разнюнилась, а человек тут 24 часа работает, целые сутки трудится. А вот мне себя жалко. Хотя у меня и свободного времени, то выходной». А тут пришел и сразу на место встал. Понимаешь, что с чем сравнивать. Имейте ввиду, что тут мамы и дети дают такой заряд, на самом деле, великолепный. Вот какая наша помощь, что касается многодетных. Ирина Редько: Еще если говорить о семьях с детьми-инвалидами, то, конечно, есть такая проблема как проблематичность поездок, прогулок, посещение храма, поскольку дети часто маломобильные. Либо, если они сами ходят, то не очень, иногда, себя умеют вести в транспорте и в этом случае у нас предусмотрена такая помощь как «группа перевозок». Люди со своим автотранспортом, которые готовы в свое свободное время куда-то отвезти, привезти. Здесь на что надо обратить внимание, это то, что требуются люди, которые могут заниматься перевозками будним днем. Ведь зачастую поездки требуются в какие-то медицинские центры, но обследования, либо на занятия. По той же терапии, либо по другим реабилитационным методикам. Если это ребенок на коляске, придвигающийся на каких-то других приспособлениях, то важно знать марку машины, помещается ли коляска в багажник, или машина слишком маленькая. Если это большой ребенок, то нужно ли сопровождение еще одного человека, что бы там поднять, перенести. Такой, опять же, сложностью в сотрудничестве с семьями с детьми инвалидами может быть характер мамы. Мама либо привыкла за все бороться, и она также агрессивно настроена к добровольцу. Она хочет получить от него все, что только может получить в данной ситуации. Либо наоборот опустила руки, не знает что делать, куда идти, унывает, рассказывает сколь печальна ее жизнь, какие проблемы решиться не могут. Тут, конечно, важно просто искать общий язык, общаться. Как в большинстве наших ситуациях, тут нужен индивидуальный подход. К каждой маме нужно найти какое-то свое слово и попить чай это не самое последнее, что мы можем сделать. Опять же, по дружески, поддержать, посоветовать то, что мы знаем, с чем сталкивались. Поискать вместе информацию в интернете о заболевании ребенка, о методиках, реабилитационных центрах. Конечно, семьи с детьми инвалидами часто обращаются с материальными просьбами: нужны средства на лечение, на реабилитацию, на дорогостоящие лекарства. У нас в Москве большая такая структура из службы добровольцев, один из подразделов большой православной службы и мы можем семью в этой ситуации перенаправить в нашу группу работы со «спасителями». Именно они работают с теми случаями, когда нужна именно материальная помощь в каком-то большом размере. Наверное, такая возможность не всегда есть и тут вам самим надо думать, что сделать. Найти информацию о тех фондах, которые помогают в конкретных ситуациях, есть очень много общероссийских фондов. Организовать что-то на уровне вашей епархии, об этом рассказывают наши коллеги в соответствующих вебинарах. Если потребность не очень большая, то наши добровольцы иногда могут по такому собственному желанию могут кинуться и помочь решить эту проблему. Я, конечно, понимаю, что денежный вопрос это не тот вопрос, который мы должны обсуждать в рамках вебинара о добровольчестве. Но это вопрос который вас беспокоит. Мы не можем изменить ситуацию в регионе, где нет работы, где зарплата маленькая. И вы вряд ли можете эту ситуацию человеческими силами разрешить. Еще я бы, конечно, рассказала такую чудесную историю про одну знакомую нам деревню в Архангельской области. Туда 12 лет назад приезжали наши миссионеры, люди, которые хотели рассказать о вере в Бога, о том, что можно ходить в храм. И в этой деревне к приезжавшим гостям подошел один местный житель и говорит: «А у нас будет храм. Я тут его построю. Вот построю и все». Они стали собираться раз в неделю, вместе молиться, читать акафист пророку Илие, в честь которого был освещен храм, который в деревне стоял до революции, а потом был разрушен. За прошедшие годы мало того что там построили храм действительно, деревянный, маленький, деревенский, очень уютный, но в деревне предприятие сельскохозяйственное, ферма, которая там загибалась и была уже на грани закрытия, продолжает работать, и стала рентабельным производство. Его работу даже пытались захватить рейдерским захватом. В деревне даже повысилась рождаемость, детей уже больше чем стариков. Молиться о всех наших подопечных, о разрешении тех сложных ситуаций, которые у нас есть и которые подвластны нашим человеческим силам – это то, что мы тоже должны делать. Ольга Боброва: Я просматриваю ваши вопросы и хотела бы ответить на один про то, что папы не принимают участие. Вы поймите, встречаются неблагополучная семья – ей можно помочь только в том случае, если она сама того хочет. Что должно быть первым? Вы должны сесть с этой семьей и понять, эта семья должна испытывать определенный дискомфорт от того что в ее семье это происходит. Если этого дискомфорта нет и там все пьют, то понятно детей жало, это другой вопрос. Но мы, мне кажется, не справимся, нам нужно включить в помощь неблагополучным семьям саму семью. Ее нужно включить в первую очередь, они должны сами захотеть что-то изменить. Если это желание есть, то мы уже говорим «Да». А если этот папа или эти мужчины говорят «Да нам и так все хорошо», то я не знаю что здесь можно сделать – молиться только за этих детей. А если они говорят, что хотели бы жить по-человечески, тогда беритесь. Первое что необходимо установить – это эмоциональный контакт, почувствовать что да, они хотят что-то изменить и установить этот эмоциональный контакт. Должно быть доверие к вам, что вы их не предадите, что они вам сейчас что-то расскажут. Это очень длительный процесс. Что вы в органы социальной опеки не нажалуетесь, это очень длинный труд. Потом нужно договориться с этими семьями, чувствуют ли они сами какую-то ответственность. Я буквально по пунктам говорю вам. Необходимо чтобы мамы, папы, члены этой семьи сказали «У нас все плохо не потому, что у нас такое государство или у нас все виноваты кроме меня. Понятно, что проблем много, но какая твоя ответственность, что ты можешь изменить, твоя какая ошибка. Так постепенно помогать этим неблагополучным семьям. Выявить, что они могут предпринять, что они могут сделать, и дети в том числе. Это очень индивидуально. Например, «Какой ты предмет больше всего любишь?» - «Математику я не люблю, я люблю историю». Сказать, давай мы с тобой сейчас выучим урок по истории, и ты завтра ответишь и получишь не двойку. А мама очень тебя порадует, давай сварит тебе компот из сухофруктов, который ты любишь. Буквально так, что ребенок сделал это, а мама сделала это. Между ними установился какой-то контакт, мама почувствовала, что она что-то сделала для ребенка. Ведь такие семьи живут, как правило, в полном хаосе. И так потихонечку эту ситуацию раскачиваем. Такие семьи неблагополучные, они, как правило, выходят из точно таких же неблагополучных семей. Мама пьет, и ее мама пила, и она кроме побоев ничего не видела. Это люди, которых надо пожалеть, а не казнить, отчитывать. Так вот вы никогда не поможете. Нужно полюбить эту семью, нужно по-христиански, чтобы не было этих разделений, что эти хорошие, а эти плохие. Важно маме почувствовать, что она человеком стала, нежно нарисовать ей перспективу, что измениться, если они пойдут по этому пути, что их ожидает в будущем. Одна мама говорит, что вот я уже пять лет не ходила на родительское собрание, один раз пришла, на меня так посмотрели, и я забилась в угол. А ей как-то по-матерински этого хотелось. А вы представьте, что ваш ребенок получил 4, его учительница может похвалить. А вы давайте сейчас ничего кроме чая, компота пить не будете, вот мы вам принесли кофточку, вы пойдете в ней в следующий раз на собрание. В каждом отдельном случае по-разному. Иначе как большой любовью этим семьям помочь нельзя. Но опять же, первое условие, что должно быть стремление, иначе это будет тоже самое иждивенчество. Вы будете приносить продукты или еще что-то, а они будут так же пить. Нужно включить в помощь семью, выход только один. Нужно сесть, поговорить, нравится ли им так жить или они хотят что-то поменять. Ирина Редько: Я бы еще хотела рассказать о взаимном общении наших подопечных. Это направление не очень развито, но глядя на ваши проекты, я заметила, что как раз в нескольких из них была такая тема, что хочется строить какие-то варианты занятий для детей из многодетных семей, для общего досуга, родительские клубы. Могу сказать, что у нас проходили такие праздники, когда подопечных нашей службы приглашали и многодетные семьи, и семьи с детьми инвалидами, наших пожилых друзей. Самым важным было для нас в процессе организации этих праздников подключить к подготовке всех тех, кого мы приглашаем. У нас была замечательная многодетная семья, которая вместе с добровольцами и детьми из другой семьи подготовили к этому празднику спектакль совместными усилиями. Там был концерт, в котором участвовали подопечные: кто-то читал свои стихи, кто-то пел. это были и добровольцы и подопечные, там не было разделения, что эти многодетные, эти инвалиды, эти старики, а это добровольцы. Мы сейчас их разделим и все будут по отдельности. Были моменты когда надо было учесть особенности каждой группы. Для большей части гостей проходила беседы с Владыкой, он отвечал на какие-то вопросы, то для деток, которым трудно долго слушать кукую-то речь в это время были игры разные на свежем воздухе. Это были разделения обусловленные именно особенностями каждой группы и их потребностями. Начинать такие общие мероприятия лучше с молитвы: литургия, молебен, просто спеть Царю Небесный, в зависимости от масштаба праздника. Ольга Боброва: Вообще любую помощь надо начинать с благословления. И что я еще хочу сказать – важно молиться, мы всегда говорим и батюшка всегда говорит, что помощь будет эффективна когда вы эти имена напишете себе в понянник и будете утром и вечером и на литургии подавать записки. На самом деле действительно так вот, Бог лучше знает наши нужды, и когда мы включаемся и свидетельствуем свою эту любовь подопечным инвалидам, многодетным. Ирина Редько: Я хочу рассказать еще о летнем лагере, у нас есть такой опыт проведения лагерей для детей, для семей с детьми инвалидами, куда мы приглашаем и мам и детей, детей обязательно с мамами. Добровольцы там главная действующая сила, потому что они и за быт, и за питание, и за культурную программу и вообще отвечают за все. Но, не смотря на то, что к организации лагеря привлекаются добровольцы, и они берут на себя действительно очень много, это проект, который требует довольно существенных финансовых затрат. Если мы говорим о помощи семьям с детьми инвалидами, то тут, например, стает такая статья расходов как транспорт. Каждая поездка на море, на экскурсию, еще куда-то требуют какие-то колеса, машина, автобус чтобы всех вывезти. Но это такой организационный момент. Если говорить о каких-то сложностях, о требованиях к добровольцам которые мы предъявляли, то для нас оказалось такой неожиданностью неумение мам детей-инвалидов жить в коллективе, действовать в команде. Возникали такое трудности, что одна мама хочет на море, другая мама хочет в магазин, третья мама ничего не хочет, а хочет сидеть дома. При этом мы первые разы пытались закреплять добровольца за двумя семьями, чтобы он помогал в лагере двум семьям. Это те семьи, за которыми он особенно следит, чтобы никто не оставался без внимания. В итоге оказывалось, что это история как «лебедь, рак и щука». Одна мама хочет туда, другая хочет туда, и обе хотят, чтобы с ним был доброволец. А он, естественно, раздвоиться никак не может. Мы в какой-то момент перестали говорить родителям, что у них есть прикрепленный к ним доброволец, в целях защиты добровольца от излишних переживаний. Но добровольцев мы инструктировали, что ты особенно помогаешь этой семье, а ты - той. Это было уже больше на совести самого добровольца. Если мы привлекаем добровольцев к проведению таких лагерей, особенно если речь идет о детях-инвалидах, то еще серьезной является такая проблема как выгорание. На первом этапе, этапе собеседования, мы объясняем, что там человека ждет, очень важно проговорить, что это все-таки не отдых. Даже если человек едет на море, то нет никакой гарантии, что он там будет каждый день купаться, загорать, отдыхать. Он все-таки едет послужить деткам, послужить их мамам и надо настраивать человека именно так. Но даже такая попытка их настроить не исключает каких-то сложностей в процессе. Например, все пошли на экскурсию, а тут должен эти жирные тарелки, сковородки надраивать уже который день. Единственный способ с этим бороться - это их поддерживать, стараться найти для каждого доброе слово, устроить, может, какое-то чаепитие на экваторе смены, с разговорами, с благодарностью всем, кто приехал. Очень важно на этапе отбора добровольцев понять их умение слушаться, участвовать в команде. Ведь если родители не умеют действовать в команде, дети не умеют действовать в команде, то можно сразу сдавать все билеты и никуда не ехать. Будет очень сложно и одним, и другим. Важен такой параметр как физическая выносливость, ведь если мы организовываем лагерь, то доброволец должен понимать что там скорей всего будет не очень просто. «Скажите, а это лагерь только для московского региона или нет?» У нас там, в основном, отдыхают детки, которые занимаются в медицинском центре в Марфо-Мариинской обители. Первый год у нас был опят, когда мы брали детей из других регионов, но в последующие заезды мы от этого отказались, потому что для нас, опять же, важно познакомиться предварительно с мамой и с ребенком. Не всегда по звонку и описанию можно понять, как будут себя вести дети родители, какие у них есть особенности: психологические, поведенческие. Их особенности могут быть серьезными на самом деле. Поэтому сейчас принципиальной является позиция, что мы берем детей, которые являются подопечными медицинского центра. Ольга Боброва: Я вот слышала, что в других регионах существуют такие лагеря для детей инвалидов. Думаю, в интернете можно найти. Вы должны в своем регионе оказать помощь, что у вас есть запрос, промониторить все что есть, какие специалисты есть по этой теме. Если нужен врач-нарколог, какая-то группа анонимных алкоголиков, все что вас интересует. Вы должны узнать, изучить свой город или село. Что касается денежной помощи, действительно, посмотреть какие фонды на территории. Если ситуация очень тяжелая, если касается лечения ребенка, то у нас в приходе батюшка объявляет, что мы собираем деньги. В Москве это, конечно, все проще. Я один раз подругу попросила, она в солидной фирме работает, она кинула клич и буквально через неделю, ну не вся сумма, но какие-то средства были собраны. Надо искать любую возможность. Ирина Редько: У нас остался буквально один последний вопрос, на два предыдущих мы ответили. «Добровольческая помощь требует немало времени. В одной семье маме с ребенком-инвалидом помогают разные добровольцы или это один закрепленный доброволец? Сколько времени в течение недели этому уделяет один доброволец?» Ольга Боброва: Мы понимаем, что все мы люди. Когда я договариваюсь, я назначаю добровольцев на раз в неделю. Бывает что два раза, но не более того, иначе вы просто потеряете этого добровольца. Конечно, так как объяснила, люди приходят и уходят, лучше чтоб это был не один человек. Чтоб ребенок сразу привыкал, что и этот и тот может ходить, какое-то разнообразие. Конечно в семьи, особенно с инвалидами, не пригласишь людей. Ирина Редько: Количество добровольцев зависит от ситуации. Если надо делать зарядку, гимнастику…. Ольга Боброва: Зарядку у нас делает мама и два человека каждый день. Зарядка делается каждый день и это еще одна сложность. В выходные обычно родственники помогают, то ли папа или еще кто-то. А в будни 5 дней по 2 человека – это 10 человек на семью, это очень много. Бывает, что там есть нянечка какая-то или соседка помогает, то там 5 человек. Бывает, что девочки так влюбились и говорят, давайте мы два раза будем приходить. Все очень индивидуально. Кто добровольно занимается – очень важна регулярность. Не так что 2 дня сделал и бросил. Можно, конечно, какой-то один день пропустить. Это все можно почитать, есть форум детишек с такими заболеваниями, те, кто занимаются. Есть сайты, могу потом как-то дать, они там все описывают, делятся опытом. Это все можно узнать, если есть такой запрос и необходимость. Ирина Редько: Сколько времени в течение недели каждый доброволец уделяет помощи своим подопечным – это индивидуальный параметр. Кто-то может прийти на час, кто-то на 4 часа. Это обсуждается с теми, кто просит нас о помощи. Доброволец сам должен оценит свои временные возможности. Это такой обоюдный процесс. Ольга Боброва (читает вопрос) «Пришлите, пожалуйста, ссылку на эту книжку» Набирайте просто Сергей Калинин, я так искала. И найдете его сайт, с ребенком. Там есть контактные телефоны, он в Москве живет. Я книжку лично у него покупала, но я думаю, что выслать ее не проблема. Надо только с ним договориться. Если что-то не получится, я потом свяжусь с ним и спрошу как это лучше сделать. Ирина Редько (читает вопрос): «Есть ли у вас семьи, состоящие на учете в органах опеки? Если есть, то какие у вас впечатления от этих семей?» Вообще у нас попеченье в службах являются на удивление такие скорее благополучные семьи, чем не благополучные. Те из них, которые отличаются сложной ситуацией, не состоят на учете в органах опеки. У нас была такая история, когда мы сами поспособствовали тому, чтобы про одну из таких семей сообщили в органы опеки. Это был наш последний шаг после двухлетней борьбы за благополучие детей, за то, чтоб мама научилась за детьми ухаживать, не съедала со своими друзьями продукты, которые мы принесли для детей. Чтоб она сама что-то сделала и попытка привести к ней инспектора была успешна некоторое время, месяца два эта молодая мама действительно занималась своими детьми, в доме был порядок. Но сейчас все вернулось на круги своя, и в какой-то момент мы отказались от помощи этой семье. От большой, глобальной и организованной, как прежде. Хотя к ним продолжают ходить как минимум два наших добровольца. Одна из них пожилая женщина, которая очень любит этих детей и очень к ним привязалась. Это женщина, которая умеет вести хозяйство, знает, что делать с детками, может с ними позаниматься. И как-то она эту маму под свое крыло как бабушка принимает. Второй доброволец – это девушка, которая начала ходит к ним еще до своего замужества, сейчас она замужем, но детей своих пока нет, и она тоже очень любит деток из этой семьи и помогает им. «Кто финансирует летнюю смену для инвалидов?» В этом году мы выиграли субсидию московского правительства на проведение этого лагеря. Но вообще лагерь проводится Мариинской обителью, это не добровольческий проект. Добровольцы являются там основной движущей силой, рабочей силой, но не организаторами. «Подружились с опекой, ходим на комиссию по делам несовершеннолетних, начали тянуть семьи к нормальной жизни.» Помощи вам Божьей. Ольга Боброва: Замечательно, что подружились с опекой. Ирина Редько: Есть ли еще вопросы или мы будем заканчивать? Наверное, вопросов нет. Было очень приятно с вами поделиться тем, что у нас есть. Надеюсь, вам все это было полезно. Хоть какие-то моменты мы с вами обговорили. Спасибо большое за внимание. Еще раз поздравляем вас с международным днем добровольцев. Ольга Боброва: Спасибо, что есть такие люди, и вам помощи Божьей. Вообще, важно понять: ведь бывает бьемся, бьемся….Вот у меня был такой случай, я пошла к батюшке на исповедь, а он мне говорит: «Оля, ну пойми, что может быть для этой семьи это единственный шанс, может они ничего в этой жизни ничего не сделали такого хорошего…….»