Пушкин_А.С._глазами_современников
advertisement
МОУ «Средняя общеобразовательная школа №1» г.Кольчугино Владимирской области Региональный конкурс исследовательских работ учащихся по творчеству А.С.Пушкина Александр Сергеевич Пушкин глазами современников. Выполнила: Петрова Екатерина ученица 9 Д класса Учитель: Потапова С.В. e-mail: school1-kolch@mail.ru телефон: 8(49245)4-04-11 2009 г. Содержание. I. Вступление. II. Основная часть. III. Список литературы. IV. Приложение. Презентация. 2 …Пушкин – всегда открытие и всегда тайна. С.Гейченко «Следовать за мыслями великого человека есть наука самая занимательная, - писал Пушкин. - Если мы держим в памяти образ великого человека, созданный хорошим художником, как это оживляет и углубляет самую занимательную науку!»… Но и художник увлечен той же наукой: он следует за мыслями великого человека с кистью в руках, улавливая и исследуя свой живой образ… Портреты писателей – это портреты самых дорогих наших собеседников, помогающих нам познавать самих себя, законы и тайны человеческого общения, дружбы, любви, указывающих высокие идеалы, открывающих глубокий смысл таких слов, как Свобода, Справедливость, Отечество, Мир. Писатель на хорошем портрете обычно «похож» на свои произведения. Да может ли быть иначе? Ведь искусный живописец добирается до глубины души писателя, постигает всё, что заставляет его радоваться и страдать, что составляет смысл его жизни и побуждает браться за перо, что оживает в создаваемых им образах, - и передает это в лице портрета. Трудясь над портретом, он непременно проникнется тем, что жаждет писатель сказать людям в своих книгах, выкажет к этому свое отношение. Так портрет по-своему помогает нам лучше понять творчество писателя. Портрет писателя – эпизод (а иногда событие) и в истории живописи, и в истории литературы. Живопись и литература встречаются в портрете писателя – это счастливые встречи! 3 Любимец моды легкокрылой, хоть не британец, не француз, ты вновь создал, волшебник милый, меня, питомца чистых муз,и я смеюся над могилой, ушед навек от смертных уз. Себя как в зеркале я вижу, но это зеркало мне льстит. Оно гласит, что не увижу пристрастья важных аонид. Так Риму, Дрездену, Парижу известен впредь мой будет вид. А.С.Пушкин Никто из нас не в силах припомнить, когда увидел впервые лицо А. С. Пушкина: мы начинаем жить в окружении пушкинских портретов, нам кажется, мы всегда знали его неповторимый облик. А люди, которые жили в одно время с поэтом, твердили, как клятву, оду «Вольность», послание « К Чаадаеву», нетерпеливо ждали новых песен « Руслана и Людмилы», позже - глав « Онегина», люди, ходившие с Пушкиным под одним небом, по одному городу, по одним улицам, могли встретить Пушкина и пройти мимо, не угадать: он. В начале 1826 года Пушкина по высочайшему повелению привозят из села Михайловского в Москву. Имя Пушкина повторяется в каком-то общем гуле, всё внимание, все взоры обращены к нему. Очевидец московского уличного гулянья свидетельствует: «Толпы народа ходили за славным певцом Эльбруса и Бахчисарая, при восхищениях с разных сторон: «Укажите, укажите нам его!» В самом деле: фотография не изобретена, первый фотографический снимок, дагерротип, появился уже после смерти Пушкина. Портреты? Но за шесть лет ссылки ни в Кишиневе, ни в Одессе, ни тем более в деревне, в Михайловском, никто из художников, кажется, Пушкина не рисовал. В 1822 году впервые напечатана поэма « Кавказский пленник». К ней приложен портрет автора, гравированный мастером Егором Гейтманом. Рисунок, с которого сделана 4 гравюра, исполнен, видимо, еще до ссылки Пушкина. Поэт Николай Иванович Гнедич, взявший на себя труд по изданию « Кавказского пленника», объявлял в примечании: « Издатели присовокупляют портрет автора, в молодости с него рисованный. Они думают, что приятно сохранить юные черты поэта, которого первые произведения ознаменованы даром необыкновенным». Один из тогдашних журналов нашел портрет «весьма похожим», сам же Пушкин – он в это время в Кишиневе – едва получил экземпляры поэмы, откликается в письме к Гнедичу (по ошибке именуя гравюру «литографией): « Александр Пушкин мастерски литографирован, но не знаю, похож ли…» Нет, кажется, всё же не очень похож – в том же письме, касаясь нового издания сочинений, решительно просит не печатать при них портрета: « Если на то нужно мое согласие – то я не согласен». Тайны гейтмановской гравюры не разгаданы и поныне. Спорят также о возрасте изображенного на ней поэта. Двенадцати – тринадцатилетний мальчик или юноша, уже окончивший Лицей?... Но главный вопрос: кто нарисовал портрет? Доказано, не сам гравёр: он обычно работал по чужим рисункам. Называли автором лицейского учителя рисования Чирикова, после смерти Пушкина поэт Кукольник объявил в издававшейся им « Художественной газете»: «Сей портрет нарисован наизусть, без натуры К.Б.» К. Б. – без сомнения Карл Брюлов. Кукольник – близкий его приятель: отчего б ему не поверить? Но если «наизусть», значит, Брюлов и Пушкин смолоду встречались. А по всем данным, они познакомились менее чем за год до смерти Пушкина. Разве что Брюлов видел поэта, не будучи с ним знаком? Или рисунок Чирикова, прежде чем отдать гравёру, вручили Карлу Брюлову, чтобы тот, как говорят художники, «прошел» его – поправил, улучшил, довел до совершенства?... Поиски автора рисунка приводят и в мастерскую Ореста Кипренского. Тут тоже есть свои «за» и «против», но уверенно написать под портретом: «По рисунку О. Кипренского» - пока не решаются. Кто бы ни был автор рисунка, с которого делал гравюру Гейтман, важно другое: именно по этой гравюре до возвращения поэта из ссылки читатели представляли себе его лицо. Но внешность Пушкина с годами изменилась. «Ничего юношеского не было в этом лице», - свидетельствует современник, увидевший поэта вскоре после его приезда в Москву. И старый приятель Пушкина тоже замечает, что Александр Сергеевич « очень переменился и наружностью». Егор Гейтман, питомец Академии Художеств, исполнил ряд портретов, гравированных в 5 пунктирной манере, имеющей некоторое сходство с литографским штрихом, чем, вероятно, и объясняется ошибка Пушкина. Следующий по времени портрет А.С. Пушкина – рисунок неизвестного художника, изображающий Пушкина-лицеиста. Долгое время портрет датировался 1817 годом, но позже стали считать, что рисунок сделан не ранее 1827 года. Сама манера, в какой исполнен портрет (иллюминованный карандашный рисунок, напоминающий подцвеченную литографию), характерна для тридцатых, сороковых годов. Судьба оригинала неизвестна. Наконец, говоря о раннем портрете Пушкина, который условимся называть «гейтмановским», нужно отметить ещё акварель. Она приписывалась П. Ф. Соколову, с оговоркой, что «оригинальность этой акварели и принадлежность её кисти Соколова вызывает сомнение». Композиционно этот портрет близок к гейтмановскому, но представляет Пушкина «красавчиком» южного типа; здесь нет ни единой типично-пушкинской черты, если не считать кудрявости. А что же сам Пушкин думает о своей внешности? …Сам Пушкин невысоко ценил свою внешность. «Зачем твой дивный карандаш рисует мой арапский профиль?»…-обращается он в стихах английскому художнику Джорджу Дау (автор почти трехсот портретов генералов 1812 года для Военной галереи Зимнего дворца), Дау исполнил с натуры портрет Пушкина, до нас не дошедший. По отношению того или иного человека к Пушкину, по способности душу его увидеть, понять, полюбить мы можем судить о тех, кто встречался с поэтом. Один «не заметил ничего особенного в его личности и его манерах». Другой заметил то, что заметил бы всякий встречный : « курчавые, растрепанные темно-русые волосы», «нос несколько приплющенный, губы очень красные и широкие, а обнаруженные весёлою улыбкой зубы – белизны необыкновенной». Московский скульптор желал бы исполнить портрет Пушкина – поэт отказывается. « Здесь хотят лепить мой бюст, объясняет он жене. – Но я не хочу. Тут арапское моё безобразие передано будет бессмертию во всей своей мёртвой неподвижности». Пушкин опасается, что внутренний огонь, горячая душа, преображающая его черты, не пробьется наружу сквозь каменную неподвижность скульптуры. 6 «Он был нехорош собою: смугловат, неправильные черты лица, но нельзя было представить себе физиономии более выразительной, более оживлённой, более говорящей и слышать более приятного, более гармоничного голоса, будто нарочно созданного для стихов…» «Почти каждое движение его было страстное, от избытка жизненной силы его существа…» «Даже во множестве нельзя было не заметить Пушкина: по уму в глазах, по выражению лица, высказывающему какую-то решимость характера, по едва ли унимаемой природной живости, какого-то внутреннего беспокойства, по проявлению с трудом сдерживаемых страстей…» Вот что, по мысли Пушкина, могло не преодолеть застывших черт мраморного изваяния- истукана, как тогда говорили. «Я видела много его портретов, но ни один из них не передал и сотой доли духовной красоты его облика», - рассказывает жена одного из ближайших друзей поэта, Павла Воиновича Нащокина. В начале 1827 года портрет Пушкина пишет замечательный московский художник Василий Андреевич Тропинин. К этому времени торжества в Москве давно окончились, жизнь текла обыкновенная, будничная. Царь с двором и многочисленной свитой возвращается в Петербург; Пушкин пока остается в Москве. Впрочем , в первых числах ноября 1826 года он бросается обратно в Михайловское, где так томился недавно, откуда так настойчиво желал выбраться. Не случайно, должно быть, рождается в эти дни: Как счастлив я, когда могу покинуть Докучный шум столицы и двора, И убежать в пустынные дубровы, На берега сих молчаливых вод… И не случайно в разгар московской славы, среди криков восторга, Пушкин, по свидетельству современников, нередко печален и мрачен; исполнен дурных предчувствий. 19 декабря Пушкин возвращается в Москву и поселяется у своего друга, Сергея Александровича Соболевского. 26 декабря он прощается с Марией Николаевной Волконской, спешащей за мужем в сибирскую каторгу. « Тут был и Пушкин, наш великий поэт…» - вспоминает последний московский вечер Волконская. Пушкин «жив, скор и по- прежнему в одну минуту переходит от веселости и смеха к задумчивости и 7 размышлению», - отмечает в эту пору один из его приятелей. Дело, конечно, не в страстной, неровной, впечатлительной натуре поэта. Или не только в ней. Стройная, светлая, согласованная в мыслях и чувствах натура Пушкина не могла не соединять в себе и проницательного, а потому часто горестного взгляда на мир, в котором ему суждено жить, и ясной веры в будущее, надежды, без которой немыслима жизнь. Может быть, уже в эти январские дни 1827 года затевается, начинается тропининский портрет.…Когда они встречаются, Пушкину – двадцать восьмой год, Тропинину – пятьдесят первый. Художник родился крепостным, лишь на сорок восьмом году жизни Тропинина господин отпустил его на волю – Василий Андреевич уже всей России известный живописец. Тропинин живет тихо: его приглашают в Петербург, предлагают видные должности при Императорской Академии художеств, чин, мундир – он отказывается решительно: «Всё я был под началом, да опять придется подчиняться…» Он предпочитает Москву, жизнь тихую и спокойную: наемная квартирка, при ней маленькая мастерская – из окон прелестный вид на Кремль. Скульптор Рамазанов, современник и собеседник Тропинина, рассказывает: « Тропинин написал портрет Александра Сергеевича Пушкина по его собственному желанию, для подарка С. А. Соболевскому…» Соболевский хотел иметь портрет Пушкина домашнего, обыкновенного, каким он был всегда, непричесанного и неприглаженного…Заказчик желал, чтобы Пушкин был написан в его красивом халате, с длинным ногтем на большом пальце и с кольцом на другом. Пушкин ходил к Тропинину на улицу Ленивку… Тут самое важное, что портрет написан по его – то есть Пушкина – собственному желанию. Это подтверждает и Соболевский: « Портрет Александр Сергеевич заказал Тропинину для меня и подарил мне его на память.» Пушкин сам хочет, чтобы был написан его портрет, сам выбирает портретиста – именно Василия Андреевича Тропинина. Бесспорно, Тропинин – лучший московский портретист. Но, наверно, не только это определяет выбор. Тропинин создал особенный тип своего тропининского портрета; его привлекало именно то, что хотели сохранить в портрете Пушкин и Соболевский. « Портрет человека пишется для памяти ему близких людей, людей его любящих,»объясняет свою задачу Тропинин. Люди на его портретах одеты в мягкие халаты, в рубахи, свободно расстегнутые у ворота. Живописец словно заглянул к ним с улицы в окно и застал в самом что ни на есть обыкновенном виде: один задумчиво наигрывает на гитаре, другой мечтает, подняв глаза от книги, третий занят будничной работой. 8 Пушкин хочет предстать на портрете перед другом в халате – Тропинин любит и умеет писать халаты: он делает это с таким одушевленным мастерством, что одежда под его кистью становится неотъемлемой частью изображенного человека. Но для Пушкина и его поколения халат - не просто вольготная и удобная одежда: халат – противоположность чиновному или военному мундиру, признак независимости. Наверное, Тропинин увидел Пушкина в халате и во время первого их свидания на квартире Соболевского, куда художник пришел, чтобы начать портрет. Тогда же у Соболевского, на прихваченном с собой небольшом деревянном прямоугольнике, Тропинин делает подготовительный набросок – этюд – для будущего портрета. Но если бы Тропинин хотел показать людям только этого, ему душевно родственного Пушкина, то на портрете оказался бы лишь его, тропининский Пушкин. А замечательный портретист Василий Андреевич Тропинин знал и великого поэта, которого Москва «короновала» как русского Байрона и Шекспира, чье имя и впрямь стало «народной собственностью», он ощущал высокое стремление его дум, величие духа, непреклонность и терпение, с которыми встречал поэт удары судьбы. Он знал гения, беседовал с ним с глазу на глаз, о чем вспомнит годы спустя со счастливой гордостью… Между этюдом и «главным» портретом был еще карандашный набросок: художник прокладывает путь от первого впечатления, как бы ни было оно сильно, к тому окончательному изображению, которое должно собрать и открыть зрителям всё, что живет для них в имени, слове, понятии - Пушкин. «Главный» портрет рождается в особом проницательном всматривании в того, кого пишешь, когда в каждой черточке лица, в каждом повороте, жесте угадываются особенные приметы души, когда художник обретает способность в каждом мазке, который, подхватив кистью с палитры, несёт на холст, передавать частицу открывавшегося ему целого… В повороте головы остается глубокая задумчивость, но поворот величественен и горд, широко разворачиваются плечи, фигура поэта обретает уверенность и силу. Складки халата становятся широкими, свободными, плавными, как бы выявляя внутреннюю освобожденность поэта, его свободное дыхание. Слегка встрепанные завитки волос, свободный, расстёгнутый ворот, небрежно повязанный шарф, не стягивающий шею, говорят и о будничной простоте, «домашности» Пушкина, и о вдохновении, внезапно его озарившем. В сосредоточенном взгляде угадывается уже не просто напряженная мысль, но мысль поэтическая. 9 Правая рука поэта с перстнями на большом и указательном пальцах свободно лежит на столике. Зрителям тропининских портретов уже приходилось видеть его героев, предавшихся собственным мечтам. Но здесь не праздная мечтательность, здесь мечта творческая. Краски скупы, не пестрят, не рассеивают внимание. Всего ярче - вольный белый ворот рубахи: он тотчас привлекает взгляд зрителя к лицу поэта. В одежде сочетаются глубокий коричневый цвет с глубоким синим - цвета земли и неба. Как далёк этот человек на портрете - Пушкин ! – от Пушкина, быстро и точно намеченного в этюде, от первого художественного впечатления, закрепленного на небольшой прямоугольной дощечке!... Но лишь божественный глагол До слуха чуткого коснется, Душа поэта встрепенётся, как пробудившийся орёл… Как пробудившийся орёл!... С душой встрепенувшейся, успокоенным и мужественным предстаёт Пушкин на тропининском портрете… «Сходство портрета с подлинником поразительно», - радуется писатель и критик Николай Алексеевич Полевой, издатель журнала «Московский телеграф», оповещая читателей о появлении написанного Тропининым портрета Пушкина. Но тут же прибавляет: «Впрочем, физиономия Пушкина – столь определенная, выразительная, что всякий хороший живописец может схватить её, - вместе с тем и так изменчива, зыбка, что трудно предположить, чтобы один портрет Пушкина мог дать о нём истинное понятие». Номер журнала, где будут напечатаны эти строки, выйдет в свет в те самые дни, когда начнётся работа над новым портретом поэта. … Впервые после ссылки Пушкин приезжает в Петербург 24 мая 1827 года. 16 июля 1827 года, почти день в день первой годовщины казни декабристов, написан «Арион» - Пушкин определяет своё место в движении: «Пловцам я пел…» Днём раньше, 15 июля, знакомый поэта отмечает: «С Пушкина списал Кипренский портрет необычайно похожий». В 1823 году Кипренский возвратился из Италии, где прожил почти семь лет. В Италии Кипренский не столько удивлялся, сколько удивлял: давний портрет, им написанный, на выставке принимали за работу Рубенса или Рембрандта; скоро и на родине слава Кипренского стала велика. Казалось, Кипренского должны были встретить восторгами. Но этого не произошло. Живописец Александр Иванов, будущий создатель картины «Явление Христа народу», объяснял: «Кипренский не был никогда ничем отмечен, ничем никогда жалован 10 от двора, и всё это потому только, что он был слишком благодарен и горд, чтобы искать этого». Прислушиваясь к «мнению света», начальство императорской Академии художеств объявило Кипренскому, что, поскольку он не служит, «квартиры и стола» ему не положено. Академическое начальство распространяло сплетни о лени художника, о его непримиримости, нестерпимом высокомерии, о падении его таланта. Молодой богач Шереметьев предоставил Кипренскому помещение в своем громадном доме. Художник сделал большой парадный портрет Шереметьева. Особенно тяжелой сделалась петербургская жизнь Кипренского после 14 декабря 1825 года. Среди тех, кто был в тот день на Сенатской площади, оказалось немало добрых знакомых живописца; главное же – это были люди благородных стремлений, безукоризненной чести, беспримерной храбрости, это были «дети 1812 года», как назвал декабристов участник восстания Матвей Муравьев – Апостол, это было поколение, запечатленное на холстах Кипренского, в лучших его портретах. Пушкин был из тех людей, по которым истосковалась кисть живописца, душа его. Возле Пушкина дышалось полной грудью, несмотря на разреженный воздух казенного, николаевского Петербурга, в котором остро не хватало живительного кислорода. В Пушкине оживало для Кипренского прошлое: друзья поэта – Жуковский, Батюшков, Крылов, Гнедич – и его давние друзья. Но Пушкин воспламенял и великие надежды на будущее: он был воплощение бессмертия, живое воплощение Искусства. В пору, когда многие старались отказаться от себя и стать «как все», подавляли в себе лучшие душевные порывы и прятали глаза, чтобы блеск их не выдал этих порывов души, перед Кипренским оказался человек, который в каждом слове, каждом взгляде – каждой черточке своей оставался самим собою – Поэтом, Гражданином, Пушкиным. Новый портрет поэта, как и московский, тропининский, создавался тоже «для памяти любящих». К Кипренскому привел Пушкина друг поэта, Дельвиг, тоже поэт, издатель альманаха «Северные цветы». Дельвиг живо интересовался изящными искусствами – так именовали тогда живопись, ваяние и зодчество. «Художник, друг и советник» - назовёт его Пушкин. Наверно, «советник» художников Дельвиг обсуждает с Кипренским мысль будущего портрета. Он заказывает портрет для себя – и вместе для всех, любящих Пушкина. Кипренский, окончив портрет, скажет, что изобразил Гения Поэзии. «И звуков, и смятенья полн» , - скажет Пушкин о Поэте в минуты вдохновения. 11 Стихотворение он напишет у себя в Михайловском, куда уедет, расставшись с Кипренским. Работая над портретом поэта Пушкина, Кипренский открывает людям образ Гения Поэзии, наиболее полно в Пушкине воплотившегося. Этот портрет человека, не бредом и жаром восторга охваченного, но озаренного тем высоким творческим вдохновением, о котором размышлял Пушкин. Пушкин писал, что сила ума нужна художнику, чтобы с точностью и совершенством расположить части произведения в их отношении к целому. Каждая подробность портрета, созданного Кипренским, значительна, каждая необходима для рождения целого образа. Но Кипренский, конечно, осознавал, чувствовал, как много могут сказать глаза Пушкина, в которых, по словам одного из друзей поэта, «отражалась вся бездна дум и ощущений, поддерживаемых его душой». « И виждь и внемли», взывает «бога глас» к Поэту в пушкинском «Пророке». «Внимать» первоначально означало «слушать», но со временем смысл слова расширился: «жадно поглощать слухом, усваивать себе слышанное, устремлять на это мысли и волю свою», - толкует слово Даль, друг Пушкина в своем знаменитом Словаре. Глаза Пушкина на портрете Кипренского видят и внимают. В них – способность живо и жадно схватывать впечатления и вместе напряженная, глубокая работа ума. Лицо Пушкина спокойно, но не бесстрастно. В лице, в повороте головы, в неподвижности плеч, в руках, крепко скрещенных на груди, передано скрытое волнение, встревоженность, поиски решений, бездна переживаемых Поэтом дум и чувств. Наружная сдержанность выявляет внутренний огонь, опаливший Поэта. Есть достоверные свидетельства, что поначалу на холсте не было бронзовой фигуры Музы, богини покровительницы Поэзии, с лирой в руке стоящей справа за плечом Поэта. Когда работа была окончена, друзья Пушкина просили художника дополнить портрет изображением Гения Поэзии. Они имели в виду изваяние Музы. « Но я уже изобразил Гения Поэзии», - отвечал Кипренский: он имел в виду Пушкина. И все-таки он уступил просьбам. Вряд ли требовательный и серьезный художник сделал это лишь для того, чтобы угодить заказчикам. Появление бронзовой Музы за плечом Пушкина, без сомнения, что-то изменило в готовом портрете. Наверно, образ Поэта, сопрягаясь со скульптурой, стал более величественен, скульптурен. Блеск ясных глаз, непослушные волосы, словно тронутые пролетевшим ветром, луч света, озаривший большой красивый лоб, клетчатый плащ, небрежно переброшенный через плечо, выдают внутреннюю взволнованность Пушкина, делают образ его подвижным, незастылым. Но вряд ли к какому другому изображению Пушкина так подходят величественные строки «Памятника» - о предназначении Поэта на Земле. 12 Портрет Пушкина работы Кипренского большинством современников признан очень удачным. Подтверждал это и отец поэта С.Л. Пушкин: «Лучший портрет сына моего есть тот, который написан Кипренским и гравирован Уткиным». А сам Пушкин, в связи с портретом, посвятил Кипренскому стихотворение. Любимец моды легкокрылой, хоть не британец, не француз, Ты вновь создал, волшебник милый, меня, питомца чистых муз,И я смеюся над могилой, ушед навек от смертных уз. Себя как в зеркале я вижу, но это зеркало мне льстит. Оно гласит, что не увижу пристрастья важных аонид. Так Риму, Дрездену, Парижу известен впредь мой будет вид. В приведенном стихотворении отмечен оттенок идеализации, присущий работам Кипренского, - приукрашенность портрета. Из числа гравюр, исполненных по оригиналу Кипренского, особенно замечательна гравюра Н.И. Уткина. При жизни Пушкина портрет работы Кипренского, по-видимому, пользовался большей популярностью, чем работа Тропинина, судя по явному влиянию оригинала Кипренского на ряд портретов, исполненных не с натуры в 1827-1838 годах. В последней квартире Пушкина имеется копия 1837 года в размере оригинала, принадлежащая ранее семье Павлищевых. Автор копии ,некто Е.В., неизвестен. Гравюра Н.И. Уткина была сделана в 1828 году с оригинала Кипренского. Размер доски уткинской гравюры – 15*12 см. Свой знаменитый миниатюрный портрет Уткин повторил в 1838 году, сделав гравюру на стали большого размера (20*13) : она была приложена к первому тому сочинений Пушкина. От оригинала Кипренского первая гравюра Уткина отличается следующими особенностями: на гравюре отсутствуют руки, на фоне нет статуи муз, шевелюра трактована несколько иначе, лицо немного удлинено, взгляд «приподнятый», более 13 удивленный. Вообще ,гравюру Уткина нельзя рассматривать как репродукцию, это, в сущности, самостоятельное художественное произведение. Уткин, видимо, желал внести свои коррективы в портрет, написанный Кипренским. Высказывалось мнение, что Уткин вернее Кипренского передал выражение глаз Пушкина. П.А. Ефремов: « Считается лицейскими товарищами Пушкина и людьми, близко его знавшими, самым схожим из всех существующих изображений нашего великого поэта». Портрет работы Петра Федоровича Соколова. Акварель. 1830 год. По одной версии, этот портрет относится к 1830 году, по другой – к 1836 году. Первый из двух оригиналов этой акварели принадлежал П.Н. Батюшкову, второй – принадлежал Карамзиным. В 1924 году этот экземпляр считался погибшим, и Пушкинский Дом обладал только копией работы Е.Б. Барсуковой. П.Ф. Соколов – один из важнейших петербургских портретистов 20-х-40-х годов, академик портретной акварельной живописи. Весьма вероятно, что Соколов П.Ф., вхожий во многие салоны того времени, видел Пушкина лично. Во всяком случае, передача лба и глаз в соколовском портрете весьма отличаются от изображения, оставленного Кипренским; Соколов в своей работе придал Пушкину другое выражение лица, изобразил его в другом костюме. Все это говорит о творческом, а не о подражательном характере соколовского портрета. Сближает его с работой Кипренского значительная идеализация образа Пушкина: подчеркнутый рисунок «соболиных» бровей (каких у Пушкина не было), губы «сердечком», отсутствие явно выраженного у Пушкина прагматизма – все это заставляет считать соколовский портрет приукрашенным. Известный фотограф С.Л. Левицкий, видевший Пушкина в 1832 году, сообщил, что акварель Соколова, по его мнению, «единственный настоящий Пушкин». Картина Г.Г. Чернецова (масло) 1832 год. «Пушкин, Крылов, Жуковский и Гнедич в Летнем саду». Григорий Григорьевич Чернецов – портретист и пейзажист. Известно, что Пушкин ценил Г.Г. Чернецова. Картина изображает Пушкина, Жуковского, Крылова и Гнедича, стоящих «на фоне пристани у большого озера Царскосельского парка», - как сообщает М.Д. Беляев. Это ошибка. Перед нами, несомненно, не Екатерининский парк в Детском Селе, а край Летнего сада, граничащий с Лебяжьей Канавкой; в отдалении виден павильон Михайловского сада, а перед нами расстилается песчаная площадь Марсова поля, которое не следует принимать за царскосельское озеро. 14 По поводу чернецовского Пушкина Репин писал: «Вот лучший портрет-юный Пушкин стоит в группе современных ему писателей: Крылова, Жуковского, Гнедича. На голове Пушкина современный цилиндр факельщика, он тонет в высочайшем воротнике своего фрака. Пушкин – натура утонченного изящества! В этом наряде он кажется агнцем заклания. Лицо кроткое не для волненья, не для битв, мы рождены для вдохновенья, для звуков сладких и молитв…» Год 1836, февраль, последний пушкинский февраль. В одной из черновых рукописей – автопортрет: усталые, глядящие вниз глаза под удивленно поднятыми бровями, старческая складка губ, в каждой черточке стариковского лица (а ведь тридцать шесть лет всего!) – тоска, безнадежность, печаль… Наблюдательный писатель Соллогуб очень точно понял, что история с Дантесом не причина гибели поэта – печальный, неизбежный исход долгой и тяжелой борьбы. «Пушкин был до крайности несчастлив, и главное его несчастье заключалось в том, что он жил в Петербурге и жил светской жизнью, его убившей», - выводит Сологуб. Он видит, как развивается в Пушкине чувство тревоги, томления, досады и бессилия против удушливой светской сферы». «На свете счастья нет, но есть покой и воля…» - нет на свете для Пушкина ни покоя, ни воли… Начальными месяцами 1836 года, январём-мартом, датируют две записки Жуковского к Пушкину. В одной: «… Завтра (субботу) жду тебя также непременно к себе часу во втором по утру. У меня будет живописец, и ты должен с полчаса посидеть под пыткою его животворной кисти». В другой: «…Не забудь, что ты у меня нынче в час будешь рисоваться. Если не найдешь меня, паче чаяния, дома, то найдешь у меня живописца…» О каком портрете Пушкина идет речь? О каком живописце? В середине 80х годов прошлого века, через полвека после смерти Пушкина в доме одного артиста находят портрет поэта – о существовании этого портрета никто прежде и не слыхивал. Само лицо на портрете неожиданно – такого Пушкина ни одни художник, писавший его при жизни, не изображал. Это Пушкин трагический. Пушкин последних лет, уже готовый ко «взрывочному возмущению» против судьбы… Волосы поредели, не вьются, как прежде. Пожелтело, осунулось лицо. Тревога, тоска, острая боль, которую нет сил таить, светятся в ярко сияющих, словно озаренных страданием глазах. Портрет исполнен не очень умело, сразу видно, что живописец не 15 искушен в мастерстве, но с каким чувством написал он портрет, как глубоко понял душевные муки Пушкина! Подпись на портрете: «И.Л.» По этим двум буквам и по особенностям живописи сотрудники Эрмитажа признали его работой Ивана Линёва. Иван Логинович Линёв, храбрый боевой офицер и живописец – любитель, был знаком с Жуковским, встречался с ним в Петербурге. Может быть, Жуковский предложил ему написать портрет друга; может быть, этого желал сам Линёв и просил замолвить перед Пушкиным словечко… Мы пока слишком мало знаем о самом Линёве, вовсе не знаем о его связях с Пушкиным. Есть еще очень много загадок… Но главное: у нас есть портрет Пушкина, созданный в последние годы, даже в последний год его жизни. Портрет удивительный! С высочайшей точностью и глубоким сочувствием рассказывает он о трагедии поэта. Портрет, созданный рукой друга, рождённый в душе друга, - такой Пушкин скорей бы мог появиться под кистью сегодняшнего художника: мы лучше знаем о роковых событиях жизни поэта, чем большинство его современников. И здесь своя загадка! Не числится «И.Л.» - Иван Линёв? – ни в ближайшем окружении поэта, ни даже в ближнем!... Был ли он осведомлен о превратностях пушкинской судьбы? Или оказался человеком редкой проницательности? Портрет работы «И.Л.» становился в один ряд с показаниями самых откровенных свидетелей последних лет Пушкина. При последнем свидании с братом в июне 1836 года Ольга Сергеевна, сестра поэта, поражена его худобою, желтизною лица и расстройством его нервов… Люди рассказывают о последних встречах с Пушкиным, как бы поглядывая на линёвский портрет. Томас Райт (1792-1849) - английский гравер и акварелист, работавший в России с 1822 по 1826 год и с 1830 по 1845 год, исполнил множество гравированных на стали портретов русских деятелей, писателей и др. Райт показал нам серьезного, сосредоточенного, почти скорбного Пушкина. И.Е. Репин следующим образом высказался по поводу райтовского портрета: «Обратите внимание… что в наружности Пушкина отметил англичанин! Голова общественного человека, лоб мыслителя. Виден государственный ум…» Оригинал этого портрета утрачен. Нет никаких данных предполагать, что портрет исполнен с натуры, но не менее ошибочно мнение, что гравюра Райта была исполнена с оригинала Кипренского. Либрович видит доказательства сходства портрета в том описании внешности Пушкина, которое оставил И.С. Тургенев («Литературные и житейские воспоминания»). 16 Как всякое описание, рассказ Тургенева ничего, конечно, не «подтверждает» и может быть отнесён ко всем вообще прижизненным портретам Пушкина. «Себя как в зеркале я вижу, но это зеркало мне льстит…» Строки пушкинского послания Кипренскому от частого повторения сделались почти поговоркой. Но передают ли они весь смысл стихотворения? Если так – Пушкин радуется, что портрет подобен отражению в зеркале, разве только замечает шутливо, что наружность его из-под кисти художника вышла приукрашенной. Но мог ли Пушкин, великий творец в искусстве, не понимать, что художник не просто переносит на холст всё, что видит, что луч света, отраженный от предмета и уловленный зрачками художника, проходит через голову его и сердце? Мог ли Пушкин не понимать, что образ, созданный художником, взят из жизни и вместе как бы рождён им ? «Ты вновь создал, волшебник милый, меня, питомца чистых муз, и я смеюся над могилой, ушед навек от смертных уз», - читаем в стихотворении. Тут, пожалуй, самое главное. Пушкин мог, конечно, написать всего лишь веселые стихи, посвященные другу – живописцу. Вот мол, до чего похоже изобразил, будто зеркало перед лицом поставил; только чересчур красив получился, забавно: зеркало, а льстит. Но Пушкин – поэт высочайшей точности, она не оставляет в строчках его даже веселого послания. Он проникает мыслью и выражает в слове самую суть творчества. Не оттого человек на портрете обретёт бессмертие, смеется над могилой , что лицо его как бы навеки останется на поверхности зеркала, а оттого, что художник, закрепляя на холсте черты его облика, вновь создал образ питомца муз –Поэта. Не в том волшебная сила искусства, что изобразил похоже, а в том, что–вновь создал! Суммируя впечатления, получаемые от прижизненной и некрологической 17 иконографии Пушкина, следует учесть и показания современников, касающиеся внешности поэта. Они имеют значение как мемуарные документы, восполняющие наше представление о внешности Пушкина. По описанию современников, Пушкин был «человек небольшого роста, но довольно плечистый и сильный, с быстрым и наблюдательным взором, необыкновенно живой в своих приёмах, часто смеющийся в избытке непринужденной веселости, и вдруг неожиданно переходящий к думе, возбуждающий участие». Фр. Титу описывает наружность Пушкина так: «Темные, несколько углубленные глаза на небольшом бледном лице, прекрасный рот, полный белых зубов. Только нос казался несколько широким. У него были черные курчавые волосы, прекрасные брови и полные бакенбарды. Одет он был по последней моде, но заметна была какая-то небрежность». Портрет работы К. Мазера (масло). 1839 г. Портрет этот почему-то неизменно пользовался у пушкинистов репутацией прижизненного изображения Пушкина и ошибочно датировался 1832 или 1835 годом. Эта датировка неверна, ибо Мазер появился в России не ранее 1837 года. Карл-Петер Мазер (1807-1884), швед, работал в Италии (1833-1835 годы), в 1835-1837 жил в Швеции, в 1837 году отправился в Финляндию, а затем в Россию, где побывал в Петербурге, Москве, Ярославле. Он пишет Пушкина. М.Д. Беляев относит его «приблизительно к 1835 году» на том основании, что «на обычном, считаемом парным к портрету Пушкина портрете Наталии Николаевны, она изображена одетой по моде именно этого года». Что касается «моды», то известно, что мода, во-первых, запаздывала в России, во-вторых, давала рецидивы. Наталья Николаевна Пушкина на мазеровском портрете производит впечатление вдовы, не очень озабоченной нарядностью и модностью костюма. Если же вспомнить, что Мазер мог написать портрет Пушкина одновременно с портретом его друга (и может быть даже по заказу Нащокина?) Портрет неотчетливо датирован не то 1832, не то 1839 годом. Так как 1832 год отпадает, ибо Мазера тогда в России не было, то становится совершенно бесспорной дата 1839 года, и якобы «прижизненный» портрет Пушкина должен быть перенесен в число посмертных, независимо от той моды, которой придерживалась Наталья Николаевна. Мазеру принадлежит кроме портретов Пушкина и его жены еще немало работ, исполненных в России, в том числе портрет Гоголя, портреты некоторых декабристов. На этом портрете Пушкина видна подробность, незаметная на других портретах, но имеющаяся на появившемся позднее бюсте работы Витали: брея подбородок, Пушкин 18 оставлял под ним, на шее, полоску волос. Картина И.К. Айвазовского «Пушкин на берегу Черного моря». 1887 год. Картина относится к пребыванию Пушкина в Гурзуфе в 1820 году, хотя надо заметить, что берег больше напоминает пейзаж родного Айвазовскому восточного берега Крыма , чем пейзаж Гурзуфа. Фигура Пушкина изображена слишком полной, а лицо напоминает самого Айвазовского. Критика встретила в своё время эту картину похвалами пейзажу и отрицательной оценкой фигуры Пушкина. Иван Константинович Айвазовский (1817-1900) – популярный маринист, академик, автор огромного количества морских пейзажей. Картина «Пушкин на берегу Черного моря» была написана в 1887 году и принесена художником в дар Академии Художеств по случаю 50-летия А.С. Пушкина. Тему «Пушкин и море» Айвазовский использовал не менее семи раз, в период между 1880 и 1887 годами. В основном – это марины, в которых фигура Пушкина играет роль «детали». Таковы «Пушкин с Раевским на южном берегу Крыма», «Прощай, свободная стихия!», «Пушкин на Ай-Петри», «Пушкин на южном берегу Крыма», «Пушкин у скал Аю-Дага», «Пушкин в Крыму». Сохранился черновой набросок воспоминаний Айвазовского – неразборчивая запись, относящаяся к Пушкину, с которым художник познакомился в 1836 году, с зарисовкой головы Пушкина; рисунок этот обнаруживает лишний раз, что знаменитый маринист не сохранил в зрительной памяти образ Пушкина. Иконографическое значение картин Айвазовского неверно, так как Пушкин в то время не носил бакенбарды. Эта погрешность , т.е. «преждевременное» изображение бакенбардов у Пушкина часто встречается в посмертной иконографии поэта. Валентин Александрович Серов (1865-1911) – виднейший художник, автор замечательных портретов. Работа Серова над образом и тематикой Пушкина относится к 1899 году и связана с иллюстрированным изданием сочинений Пушкина, выпущенным П. Кончаловским. Портрет Пушкина для I тома трудно отнести к какому-либо определенному месту пребывания поэта; едва ли, однако, это – деревня: чугунная орнаментальная скамья, изображенная Серовым, типична не для деревенских парков, а для дворцовых. Другая работа « Пушкин в деревне, пастель», изображает поэта скачущим на лошади и, хотя почти ничего не дает в иконографическом отношении, интересна живой характеристикой фигуры. В обоих рисунках мастерски передано печальное приволье 19 осени, ощущение влажного ветра, веющего над просторами лугов, шелестящего опавшей листвой. Серовым был сделан в 1880 году рисунок с посмертной маски Пушкина, в 1879 году – рисунок к «Бесам» Пушкина, эскизы к опере « Руслан и Людмила», иллюстрации к « Евгению Онегину». Картина И. Е. Репина « Пушкин на лицейском акте». 1911 год. Картина эта существует в двух вариантах; судьба первого сейчас неясна, второй – в Музее ИЛИ; оба воспроизводят одно и то же событие; Пушкин – лицеист декламирует на экзамене 1815 года своё стихотворение « Воспоминание о Царском селе», в присутствии Державина. Первый вариант был исполнен дважды. Воспроизведенный вариант отличается от первого большею обособленностью фигуры Пушкина, особой группировкой фигур гостей и некоторыми другими деталями. В художественном отношении эта картина Репина не принадлежит к лучшим творениям знаменитого художника: она относится к последнему, упадочному периоду его творчества. Несмотря на некоторую «театральность», картина « Пушкин на лицейском акте» (точнее – на экзамене) все же выразительна: типы экзаменаторов и восторженный облик (правда, приукрашенный и условный) юного поэта заставляет нас перенестись в прошлое, воскрешают незабвенную для Пушкина дату, 8 января 1815 года. Об этом дне Пушкин рассказывает в своей заметке « Державин». « Державина видел я только однажды в жизни, но никогда этого не забуду… « Я прочел мои «Воспоминания о Царском Селе», стоя в двух шагах от Державина. Я не в силах описать состояние души моей: когда дошёл я до стиха, где упоминаю имя Державина, голос мой отроческий зазвенел, а сердце забилось с упоительным восторгом… Не помню, как я кончил своё чтение, не помню, куда убежал. Державин был в восхищении, он меня требовал, хотел меня обнять… Меня искали, но не нашли…» Об этом эпизоде упоминается в «Евгении Онегине» (VIII,2) Старик Державин нас заметил И, в гроб сходя, благословил... Илья Ефимович Репин (1844 – 1930) – знаменитый художник – реалист, виднейший представитель «передвиженчества», академик, кроме двух упомянутых картин из жизни Пушкина, написал еще « Пушкин, в припадке весёлости, на коленях вымаливает у Брюллова юмористический рисунок», 1912 год. 20 Пушкинские темы отражены в акварелях Репина « Дуэль Онегина и Ленского», 1899 и 1901 годы, в рисунках « Ленский и Онегин ( 1893) и «Татьяна» и в картине « Дон Жуан и донна Анна». Картина « Пушкин на экзамене 1815 года» была написана Репиным по заказу Пушкинского лицейского общества. Картина вызвала наряду с хвалебными и резко отрицательные отзывы. О работе Репина над картиной « Пушкин над Невою» К. И. Чуковский рассказывает («Новый мир», 1935 год) :« Двадцать лет он мучился над нею, написал по крайней мере сотню Пушкиных, то с одним поворотом головы, то с другим, то над вечерней рекой, то над утренней , то в одном сюртуке, то в другом, то с элегической, то с патетической улыбкой…» Художник жил образом Пушкина, хотя не все попытки его увенчались успехом. Интересна картина Н. Н Ге (1875 год, масло) « Пушкин и Пущин в селе Михайловском». Содержание картины навеяно известным рассказом И. И. Пущина в его « Записках», о посещении им Пушкина в селе Михайловском 11 января 1825 года. Об этом посещении говорится в стихотворении Пушкина: …Поэта дом опальный, О Пущин мой, ты первый посетил; Ты усладил изгнанья день печальный, Ты в день его лицея превратил. И позже (в декабре 1826 года) – в стихотворении «И.И. Пущину»: Мой первый друг, мой друг бесценный, И я судьбу благословил, Когда мой двор уединенный, Твой колокольчик огласил. Николай Николаевич Ге (1831-1894) – выдающийся живописец, жанрист и портретист. Картина впервые появилась на передвижной выставке в Петербурге в 1875 году, позднее Ге повторил эту картину, повторение принадлежит русскому музею. Картина Ге приобрела громадную популярность, причину которой нужно искать в сюжете картины, а не в исполнении. Иконографические достоинства её сомнительны; не вполне точно изображена и обстановка комнаты: на полу – ковер, вместо простого деревянного стола, служившего 21 Пушкину письменным, показан стол, покрытый скатертью, отсутствует кровать с пологом и шкаф с книгами, о которых упоминает Пущин в своих «Записках». Вообще, Ге приукрасил скромную обстановку комнаты Пушкина в Михайловском. Вспомним описание домашнего быта Пушкина у Н.М. Языкова: Вот там обоями худыми где-где прикрытая стена, пол нечиненный, два окна и дверь стеклянная меж ними, диван под образом в углу, да пара стульев; стол украшен богатством вин и сельских бражен… Об успехе картины Ге свидетельствуют относительное обилие репродукций её, появившихся уже в семидесятых и восьмидесятых годах. «…Власть Пушкина над нашими современниками растёт по мере нашего углубления в смысл его творчества, по мере осознания его удивительных прогнозов, не всегда понятых его современниками и раскрываемых только сейчас, и то не в полной мере». Б. Греков 1949 год. Всё это подтверждает огромное количество картин, рисунков, гравюр, офортов, набросков, скульптур, изображающих близкий всем нам образ Александра Сергеевича Пушкина. В 1927 году Николай Павлович Ульянов – видный живописец, автор ряда портретов, пишет рисунок. Рисунок изображает Пушкина и Наталью Николаевну на одном из званых вечеров и является как бы иллюстрацией отзыва О.С. Павлищевой о чете Пушкиных: «Вулкан и Венера». Рисунок Н.П. Ульянова «Пушкин с женой перед зеркалом» трогает и подкупает атмосферой нежности и тепла, которая исходит от четы Пушкиных. В 1833 году Пушкин пишет своей жене: «Гляделась ли ты в зеркало, и уверилась ли ты, что с лицом твоим ничего сравнить нельзя на свете – а душу твою люблю я ещё более твоего лица…». «Душу твою люблю!..». Этим рисунком Н.П. Ульянов очень хорошо показывает атмосферу, в которой жил Пушкин незадолго до дуэли. 22 Картина «Дуэль Пушкина с Дантесом» - написана А.А. Наумовым в 1884 году. Она изображает финал поединка. Данзас и д’ Аришак ведут раненого Пушкина к саням; справа, спиной к зрителю, стоит Дантес. Алексей Аввакумович Наумов (1840-1895 г.г.) – жанрист, автор многих картин. Картина «Дуэль Пушкина» (или, как её ещё называют «Последняя дуэль Пушкина») вызвала в восьмидесятых годах противоречивые оценки: художественные достоинства её незначительны, но выше, чем качество других картин на эту тему. Относительно исторической достоверности картины могут быть сомнения. Из записи кн. Вяземского видно, что был момент, когда оба противника лежали на снегу; затем, - рассказывает Амосов, - «Данзас с д’Аришаком подозвали извозчиков и с помощью их разобрали находившийся там из тонких жердей забор, который мешал саням подъехать к тому месту, где лежал раненый Пушкин». Пушкин был усажен в сани «общими силами», как отмечает Вяземский, т.е., вероятно, с помощью извозчиков. Существуют ещё три более ранних изображения дуэли Пушкина: картина А.М. Волкова (1872 г.), акварель К.П. Чичагова (1880 г.) и рисунок В. Федотова. Есть ещё картина П. Соколова «Дуэль Пушкина с Дантесом» (1890 г.) и «Дуэль Пушкина с Дантесом» Н.И. Шестопалова. За последние годы появилось много новых портретов Пушкина и картин, отражающих его биографию. Виды пушкинского заповедника запечатлели Н.Э. Радлов, А.А. Осмеркин, Л.С. Хижинский. Пушкинскими местами занимались А.В. Каплун, А. Шабанов, Герман, Лепилов и другие. Появились и портреты друзей, и родственников, и приятелей поэта. Сюда же относятся жанровые картины, отражающие жизнь пушкинской эпохи. Что касается скульптуры, прижизненных изображений в скульптуре не существует, т.к. Пушкин не любил позировать скульптору. Пушкин писал: «Здесь хотят лепить мой бюст. Но я не хочу…». Из множества скульптурных изображений скульптурные портреты и бюсты Пушкина наиболее удались Антокольскому, Пименову, Забелло, Полонскому. Александр Михайлович Опекушин (1841-1915) – академик скульптуры, автор ряда портретных скульптур. Памятник Пушкину вызвал красноречивые оценки. Открытие памятника состоялось 6 июня 1880 года. Высота памятника около 9,5 метров. На монолитном пьедестале рельефно вырублены цитаты из «Памятника», - справа: 23 И долго буду тем любезен я народу, что чувства добрые я лирой пробуждал… слева: Слух обо мне пройдет по всей Руси великой и назовет меня всяк сущий в ней язык… В смысле художественного реализма опекушинский памятник вызывает некоторые сомнения: общий контур его фигуры – уныл и тяжеловат; костюм в деталях не вполне соответствует моде эпохи. Памятник как бы отражает старое , «хрестоматийное» понимание Пушкина. Живописцы, скульпторы требуют душевного отклика, понимания творческого наследия идей и устремлений поэта. Создатели пушкинских портретов наших дней оценили значение автопортретов. Не модернизируя, сохраняя верность признанным суждением об облике Пушкина, через творческое освоение и осмысление автоизображений прокладывают живописцы, графики и скульпторы пути к выявлению понимания пушкинской творческой и человеческой индивидуальности. … «Пушкин!» - произнесшие это имя в кругу художников, постигающих всё величие искусства, в толпе простолюдинов, которые никогда его сами не читали, но слыхали его стихи от другихэто имя везде произведет электрическое потрясение… В. Одоевский. 1837 г. Для многих поколений Пушкин был и остается вечным спутником. Характер отношения к поэту, особенности интереса к нему входят в культуру, отражаются в ней, символизируют её. Есть ценности, которым нет цены: Клочок бумаги с пушкинским рисунком, Учебник первый в первой школьной сумке И письма не вернувшихся с войны. Майя Борисова. 24 Литература: 1. Е.И. Высочина. «Жизнь Пушкина в памяти поколений» - М., 1983 г. 2. М.С. Сергеев. «Вся жизнь – один чудесный миг» - М., 1979 г. 3. А.С. Пушкин. «Избранное» - М., 1988 г. 4. С.С. Гейченко. «У лукоморья…» - М., 1986 г. 5. В.В. Орлов «Поэты пушкинской поры» - М., 1992 г. 6. А.Л. Слонимский. «А.С.Пушкин в изобразительном искусстве» - М., 1994 г. 25