Стихи похвальные России

Иваненко Анастасия Андреевна
1 курс
Группа Б5107б
Парижские стихи В.К. Тредиаковского в контексте диалога культур
«Стихи похвальные Парижу» и «Стихи похвальные России»
Русский философ Михаил Михайлович Бахтин (1895- 1975) говорил:
«Чужая культура только в глазах другой культуры раскрывает себя полнее и
глубже.
Один
смысл
раскрывает
свои
глубины,
встретившись
и
соприкоснувшись с другим, чужим смыслом: между ними начинается как бы
диалог, который преодолевает замкнутость и односторонность этих смыслов,
этих культур...» [1]. Для существования и развития любой культуре, как и
любому человеку, необходимы общение, диалог. Взаимодействие компонентов
национальных культур – важное условие для самопознания личности. Диалог
культур рождает в сознании человека многоплановую, целостную картину мира.
Так французская и русская национальные культуры, причудливо переплетаясь в
сознании первого отечественного лирика В.К. Тредиаковского, соткали
необыкновенное
полотно-мироощущение
личности
в
окружающем
пространстве. Целью нашего исследования является рассмотрение проблемы
диалога 2-ух культур
на примере текстов: «Стихи похвальные Парижу» и
«Стихи похвальные России». Задачи нашей работы: проанализировать языковые
особенности, образный строй и эмоциональную тональность произведений,
выявить особенности лирического героя, которые помогут выразить авторскую
картину мира в диалоге культур.
Василий Кириллович Тредиаковский – переходная фигура в русской
литературной традиции [2]. Многовековая тенденция дидактичности русской
литературы 11–17 вв. с ее канонизацией духовных идеалов людей, стремлением
воспитывать,
просвещать
«мужественного
родила
ученичества».
в сознании
Ее
ярким
русского
человека
идею
носителем
является
В.К.
Тредиаковский. Получив из России отказ «определить годовое жалованье» для
окончания богословских и философских наук в Гааге, поэт является в Париж
1
«шедши пеш за крайней уже своей бедностию»
учиться математическим и
философским наукам в Сорбонне.
Исследователи
творчества
и
жизни
Тредиаковского
неоднозначно
комментируют цель его поездки в Париж. Одни полагают, что ему было
необходимо изучить принципы стихосложения, другие – что им двигало желание
увидеть чужие края. На наш взгляд, эти две точки зрения были соединены.
Интересно,
что
парижское
трехлетие
(1727-1730)
биографически
совершенно темное. Почему беглеца-студента на полное содержание берет к
себе Куракин? Закончил ли поэт Сорбонну? Был ли он политическим агентом,
хлопочущим по вопросам религии? – Расплывчаты обстоятельства заграничного
пребывания Тредиаковского, но зато совершенно ясны громадные культурные
его приобретения.
В этом ключе объяснимо появление глагольной формы
«алкающий знаний». Действительно, поэт был в высшей степени жаждущим
всего нового. Его приобретенная в Париже эрудиция поистине громадна.
Тредиаковский овладел европейской филологией, к 1730 г. энциклопедически
разработанной наукой, с 300-летней историей, со своими классиками, от
Петрарки и Эразма Роттердамского до историка Роллена. Талантливый
«мужественный» бурсак стал европейским ученым [3].
Становиться ученым в аристократической среде Парижа особенно
приятно. «Красное место, драгой берег Сенски, тебя не лучше поля Элисейски».
Первый стих сразу передает ритм восторженной речи. В каждой из 3
трехсложных стоп ударение падает на 1 слог и в каждом есть звук «р».
Эмоционально
выделены
неполногласные
эпитеты
«красное,
драгой».
Лирический герой будто бы кричит, что в этом красивом месте ему сладко
находиться и что он, являя единство с ним, чувствует от этого безудержный
прилив сил и эмоций. «Где ни зимня нет, ни летнего зноя». Все в этой среде
целостно и гармонично. Нет свойственных России крайностей климата. Есть
широкое пространство для личности, облюбованное лирическим героем. В
каждой строфе есть форма местоимения ТЫ, выражающего состояние
лирического героя не в форме размышления, как в жанре элегии, а в хвалебной
форме речи, обращенной к объекту своих эмоций. Восторженный глас героя,
2
охватив горизонтальное пространство, обращает свое внимание к небесному,
строя теперь вертикальное пространство. Кажется, вместе они создают модель
гармоничного мироздания, соединяясь в символе православного креста.
Здесь все циклично. «Во многие леты одеты цветы, над тобой солнце по
небу катает» - то есть кружится по определенному пути, намеченному давно. Эта
цикличность будто бы оплетает собой центр мироздания – зримый русским
человеком «красный» Париж. Здесь медленно течет время, нет места суете.
Впечатленный герой восторженно созерцает движение благостной жизни.
Парижанки кажутся ему прекрасными нимфами, где-то «играет Аполлон с музы
в лиры и гусли, также и в флейдузы». Юноша восхищен элитарной культурой,
основанной на античных канонах прекрасного. Очаровывает героя постижение
многослойности этой культуры. Достигая состояния экзальтированности от
восприятия панорамы целиком и собирая в сознании ретроспективные
ассоциации, он снова не сдерживает восклицаний. «Красное место! Драгой берег
Сенски! Где быть не смеет манер деревенски». В последнем стихе впервые
появляется упоминание своих корней. Герой рисует контрастность между
природой своего происхождения и местом, « которое богам, богиням природно».
Созерцает он снизу вверх так, как смотрит ученик на своего учителя. Кажется,
что герой даже не мыслит возможности преемственности родной культуры с
культурой французской. Она совершенно другого порядка. Два национальных
эфемерных пласта разведены по разным полюсам.
В тот же год (1728) после «Стихов похвальных Парижу» Тредиаковский
создает
стихи
ПОХВАЛЬНЫЕ
РОССИИ.
Лирический
пафос
в
этом
произведении предстает в другом ключе. Если в стихах ПОХВАЛЬНЫХ
ПАРИЖУ лейтмотивом было упоение от созерцания заграничного пейзажа, то
здесь таковым является мотив воспоминания о родине. Образ России герой
рисует через призму пережитого в Европе. «Зря на Россию чрез страны дальни».
Напитавшись французским эфиром, поэт теперь охвачен страстной ностальгией
по Родине. «Мыслить умом ее много охоты» - позиция противоположная
выраженной в «стихах Парижу». Здесь герой уже не алчущий знаний ученик, а
благодарное дитя своей страны, чувствующий с ней кровное единство. Снова
3
появляется эпитет «красно сидишь» и образ Солнца. Но теперь Солнце - это сама
необъятная Россия, не просто элемент панорамы, как в 1-ых стихах. Далее
следует восхищение богатствами нашей страны «драгоценная порфира, митры» но это не сладостное упоение внешним, а созвучные мазки красок в изображении
внутреннего России. Париж не наделяется поэтом такими душевными
качествами, как благородство. Кажется, синтез культурных наследий во
Франции вовсе не мог восхищать Тредиаковского, ведь теперь он подчеркивает
уникальность России в ее самобытности. «К тебе примесу нет нечестивым. В
тебе не будет веры двойныя». Предположение, что крест имеет для автора
сакральное значение, подтверждают стихи «твои люди суть православны и
храбростию повсюду славны». Кульминацией становится желание прославить
Россию «на ста языках». Здесь мы видим выражение уже гражданской позиции.
Тредиаковский раскрыл перед нами, казалось бы, 2 разрозненных пласта,
разведенных по разным полюсам. Так ли это? – Думаем, что все значительно
сложнее. Тредиаковский – ученик, представляющий великие качества этого
статуса: способность объективно оценить чужое и одновременно показать
возможности «собственного лица». Это не противоречит одно другому, ведь мы
видим способность уважать чужую культуру, соотносимую с искренним
чувством национального достоинства. Перед нами явление уникального
характера. Это тот случай, когда ученику самому впору «шить шапочку
мастеру».
Литература и источники
1. http://sbiblio.com/biblio/archive/bibler_mihail/01.aspx
(Библиотека учебной и научной литературы. Библер В.С. - Михаил
Михайлович Бахтин, или поэтика культуры. 1991г.) 01.04.14
2. http://www.infoliolib.info/philol/lebedeva/tred.html
( О.Б.Лебедева - История русской литературы XVIII века. Учебник
для вузов) 01.04.14
3. Пумпянский Л. В. Тредиаковский // История русской литературы: В
10 т. / АН СССР. - М.; Л.: Изд-во АН СССР, 1941--1956.
Т. III: Литература XVIII века. Ч. 1. -- 1941. -- С. 215--263.
4