Готовил ли Сталин депортацию евреев

Готовил ли Сталин депортацию евреев?
Рафаил Кугель
Да, готовил! У меня никогда не было в этом сомнений. Планомерную юдофобскую
деятельность Сталина, начиная с 30-х годов, я делю на три этапа: дискриминация
евреев,
их
дискредитация,
"окончательное
решение
еврейского
вопроса".
Первый этап был оформлен в 1944 году введением секретных, но общеизвестных
правил ограничения приема евреев в вузы и запрещения их приема на работу.
Дискриминация просуществовала до конца 80-х годов.
Для дискредитации был проведен ряд мероприятий ("дело" Еврейского
антифашистского комитета, аресты и увольнения евреев на Московском автозаводе им.
Сталина и Ярославском автозаводе, травля "космополитов", аресты евреев на заводе
"Москабель" и др.). В 1953 году началась подготовка к депортации евреев из европейской
части СССР, для чего была создана группа в составе члена Политбюро Суслова и
сотрудника "органов" Полякова при личном участии Сталина. Частью финального
мероприятия я считаю расстрел членов Антифашистского еврейского комитета 12
августа 1952 года и организацию "дела врачей" в конце 1952 - начале 1953 гг. Расправу с
осужденными врачами вождь решил сделать прологом депортации, которую Сталин,
как пишет историк В.Наумов, считал частью своего сатанинского плана подготовки
третьей мировой войны. При этом страна "очищалась" примерно от двух миллионов
евреев, потенциально опасных, имеющих соплеменников в США. Таким образом,
"окончательное решение еврейского вопроса было не только самоцелью", звеном в цепи
плановых юдофобских действий, но и превентивным военным мероприятием. Не вижу
оснований сомневаться в том, что депортация в действительности была задумана и
подготовка к ее реализации начата.
Вот что я помню сам. В последний день февраля 1953 года меня, кандидата
технических наук с 20-летним стажем, по указанию сверху внезапно уволили с
Московского автозавода им. Сталина после более чем десяти пет работы - "в связи с
реорганизацией". Это было неожиданно и для моих начальников (главного инженера и
главного конструктора завода). За пару недель до меня столь же скоропостижно был
уволен "по собственному желанию" начальник лаборатории сварки, лауреат, еврей,
проработавший на заводе 25 лет. Причину увольнений я не знал и считал их
предвестниками
новых
"благодеяний"
советской
власти.
Увольнение 2 марта оказалось "подарком" к моему дню рождения - 4 марта Картина
жизни еврейской семьи выглядела мрачной' отец погиб в лагере в 1938 году, сын безработный, будущее не сулило ничего хорошего. Москва полнилась слухами о
предстоящем выселении евреев. Рассказывали, что в Биробиджане роют тысячи
землянок и строят бараки, в домоуправлениях Москвы "активисты" кое-где спрашивают,
когда будут распределять еврейское жилье.
Примета времени: не было слуха, которому нельзя было бы не поверить, не было
гнусности, о которой можно было бы уверенно воскликнуть: "Вранье! Это немыслимо!"
Вполне вероятной была и ожидаемая мотивировка депортации: "Не оправдали доверия
народа" или что-нибудь в этом роде. В условиях сталинской фашизации страны и это не
исключалось.
Лишь через 45 лет я прочитал в умной книге Э.Радзинского "Сталин" (Москва, 1997 г.)
меткое замечание: "Уже в конце февраля по Москве поползли слухи: евреев будут
выселять в Сибирь. Люди знали: слухи, которых Хозяин не желал, прекращались быстро,
их распространителей немедленно сажали. Здесь же день ото дня слух становился
пугающе массовым".
Как мрачный признак я воспринял внезапное исчезновение из моего быта Т.С., молодой
женщины, работавшей инженером на авиационном заводе, партийной активистки,
державшей нос по ветру и, как мне казалось, всегда хорошо осведомленной. После
обычного теплого прощания она исчезла, как будто ее никогда и не было. Ни звонка, ни
письма! Стало ясно, что приближение каких-то событий побудило ее прервать
компрометирующее знакомство. Это подтвердилось через пару лет, когда я, с трудом
протиснувшись через переполненный троллейбус, пулей вылетел из дверей и стукнулся с
ней лицом к лицу. Она стояла на остановке и, не успев от неожиданности придумать
благопристойный вариант, созналась, что "решила остаться в стороне".
Сталин умер 5 марта 1953 года. В последующие дни состоялось прощание с вождем,
унесшее множество жизней. Морги столицы были забиты трупами москвичей,
раздавленных или задохнувшихся в толпе на пути к Колонному залу, где было выставлено
тело тирана.
По окончании траурных церемоний я начал искать работу по развешанным в городе
объявлениям. Всюду требовались специалисты моего профиля, но нигде евреев не брали. Я
лично убедился в непроницаемости советского барьера. Запомнилась фраза, невзначай
брошенная одним из начальников отдела кадров: "Зачем нам брать временного
работника, нам нужны постоянные". Он, несомненно, имел в виду предстоящую
депортацию
евреев.
Выше я упомянул, что никогда в ней не сомневался. Воспоминания Лео Якоби ("Окна",
28.04.94), прочитанные в Израиле, лишь подтвердили мою уверенность. Привожу их
дословно: "В конце 1952 года мне в Харькове сообщили, что мой родственник, академик
Е.В.Тарле, хочет меня видеть. По приезде он, вероятно, во избежание подслушивания
поехал со мной на Новодевичье кладбище и во время прогулки рассказал: "Готовится
депортация евреев из европейской части страны, и это только первый этап очередного
великого переселения народов. На очереди Закарпатье и, вероятно, молдаване из
украинских регионов". Что такое депортация, мне объяснять было не нужно: я видел как
"выгружали" крымских татар, но тут было существенное отличие - татар привезли в
теплую Среднюю Азию в теплое время года, а евреев планировалось вывезти в мартеапреле в Сибирь, где их ждали наспех сооруженные бараки со стенами в одну доску, и
первые жертвы по приезде должны были составить 30-40%. По словам Тарле,
"операция" была разработана во всех деталях: уже было назначено, кому погибнуть "от
народного гнева", кому достанутся ценные коллекции московских и питерских евреев,
кого ждали "освобождающиеся" квартиры..."
Уместно напомнить, что академик Евгений Викторович Тарле - историк, еврей,
личность выдающаяся. Его ум и эрудиция общепризнаны. Европейские диктатуры
прошлых веков он изучил еще до появления большевиков ("Европа в эпоху абсолютизма",
1919 г.) Отличную книгу "Европа в эпоху империализма" он имел неосторожность издать
в середине 20-х годов. Она была написана не с "марксистских" позиций: в ней не хватало
классовой борьбы. Началась травля, усилившаяся после выхода книги "Классовый враг на
историческом фронте": в ней книгу Тарле обругали, а автора объявили врагом, после чего
вмешался Сталин, и Тарле смог возобновить работу. Е.Тарле имел опыт не только
историографический (книги "Наполеон", "Крымская война", "Талейран" и др.), он отлично
знал "художества" советской власти и особенности "пролетарской диктатуры".
Говорят (и это похоже на правду), что Сталин неоднократно подталкивал его к
созданию трилогии об отечественных войнах России, начиная с 1812 года.
Подчеркну, что Тарле был человеком не только осведомленным. В отличие от других
участников и наблюдателей советского быта, он хорошо понимал происходящие
события и мог трезво их воспринимать. Поэтому Е.В.Тарле невозможно считать
мнительным обывателем, обманутым ложными слухами. Себя я тоже не считаю
таковым и был изумлен, прочитав несколько лет назад статью Арона Черняка
("Калейдоскоп", 30.07.98). Он выразил сомнения в подготовке депортации, говоря о
книгах двух известных авторов. Проф. Черняк пишет, что генерал Судоплатов об этом
плане не слышал, но если он существовал, то данные о нем можно было бы найти в
архивах органов безопасности и Московского комитета партии. Пока они не найдены,
"...речь идет только о слухе, возможно, основанном на высказываниях Сталина..."
Напомню, что после смерти Сталина все партийные и государственные архивы были
тщательно "прочесаны" с целью скрыть следы ряда поступков и событий, не
украшающих
КПСС
и
ее
вождей.
А.Борщаговский (1994 г.) "считает депортацию невозможной с позиций политических,
психологических, организационных, народнохозяйственных, международных, с позиций
практической целесообразности". Он, конечно, прав, однако годы, проведенные под
властью Сталина, убедили меня в том, что не было такого злодейства и глупости,
которую не мог бы реализовать сталинский режим, совершенно не считаясь с любыми их
последствиями. Это соображение особенно применимо к последним годам царствования
Сталина, когда, несомненно, обострился его психический недуг (паранойя),
диагностированный
еще
в
конце
20-х
годов
академиком
Бехтеревым.
Сегодня очевидно, что по мере того как 50-е годы все дальше уходят в прошлое,
растет число скептиков, сомневающихся в том, что депортация была Сталиным
задумана и действительно готовилась. В ходе возникшей дискуссии был опубликован ряд
статей в газетах Израиля, состоялись конференции историков в Германии. Мнения
разделились. Часть участников дискуссии не сомневается в том, что депортация
должна была стать реальностью. Другие, скептики, считают, что подготовка к
депортации - вымысел, порожденный ложными слухами. Третьи, не исключая
возможности подготовки депортации, считают ее недоказанной, пока не будут найдены
подтверждающие
ее
документы.
Я полагаю мнение скептиков ошибочным не только в связи со своими воспоминаниями
и рассказом Е. В. Тарле, но и, главное, основываясь на юдофобской деятельности
Сталина, охарактеризованной в начале статьи.
Станин понимал, что депортация компактно проживающих народов была проще
намеченной депортации евреев, рассеянных среди граждан разных национальностей, к
тому же при наличии множества смешанных семей. Однако Хозяин не сомневался, что
тысячи чекистов, усиленных группами "активистов", отлично справятся с операцией,
тем более что она упрощалась для них существенным обстоятельством: ранее
депортированные народы выселялись для проживания в новых местах, а евреи
переселялись для вымирания по дороге и в дальних районах от морозов и от недостатка
еды. Это позволяло с ними вовсе не церемониться. Кроме того, операция властей супила
кое-кому весомые блага: после исчезновения владельцев оставалось их жилье, брошенные
вещи, мебель, коллекции, картины и другие предметы искусства. Так уже было в
Германии, где фашисты "изъяли" из населения рейха 600 тысяч евреев (правда, они были
побогаче советских и, кроме квартир, оставили дома, виллы, офисы, промышленные,
торговые и другие предприятия).
Полагаю, что в осуществимости депортации Сталин не сомневался. Мнению
скептиков противоречат также два сообщения, опубликованные в позапрошлом году.
Первое - рассказ писателя Виктора Ефимовича Ардова, записанный его другом
Б.Зильберштейном, лет через 15 после смерти Сталина ("НН", "7 дней", 24.08.2000).
Суть информации: "Сталин собрал на своей подмосковной даче все "старое" Политбюро,
предложил рассмотреть один вопрос - о высылке евреев в Восточную Сибирь. Когда он
объявил повестку дня, Каганович встал: "Если так, то обсуждайте этот вопрос без
меня". И вышел. Сталин сказал: "Вот Лаврентий Павлович уже подготовил барачные
городки, подготавливаются и эшелоны". Все молчали. Обсуждения не получилось. "Ну
что ж, - усмехнулся Сталин, - если ясно, что не требуется обсуждения, то будем
голосовать". И поднял руку. Он привык в течение десятков лет, что если он голосует, то
за ним - все. Но ни одна рука не поднялась. Он впервые остался в единственном числе. Все
расходились молча. Ярость распирала Сталина. Он задыхался от злости, ушел в свою
спальню. Утром его нашли на полу мертвым с открытыми глазами, лицо было искажено
злобной гримасой". Очевидна датировка события: заседание Политбюро состоялось 1
марта. Тело генсека было найдено на следующий день.
Версия смерти Сталина, изложенная В.Е.Ардовым, совпадает с давней публикацией в
одной из французских газет. Сообщалось, что очередной инсульт Сталина наступил
после заседания Политбюро по вопросу о депортации евреев, на котором Сталин будто
бы встретил сопротивление его членов. Отмечалось выступление Кагановича, названы
были также Микоян и Ворошилов. Этому сообщению я не поверил: так могли поступить
только самоубийцы. О споре со Сталиным не могло быть и речи. В версии Ардова
выступление Кагановича заключалось в том, что он вышел из комнаты. Что касается
Микояна, Ворошилова и других, то они не сказали ни слова, а всего лишь не подняли руки в
знак одобрения сталинской затеи. В такой протест можно поверить, он был в
единственно возможной в те дни беззвучной форме.
Правда, теперь известно, что охранники Сталина видели его живым в четыре часа
утра 2 марта, когда он приказал им идти спать. Но это не противоречит версии
Ардова.
Вторым, причем документальным, подтверждением намерений Сталина
депортировать евреев в марте 1953 года, я считаю обнаруженный историком Жоресом
Медведевым секретный приказ N 17 от 22 февраля 1953 года о немедленном увольнении
из Министерства государственной безопасности (МГБ) всех сотрудников еврейской
национальности вне зависимости от их чина, возраста, заслуг ("Секрет", 02-08.04.2000).
Это кажется логичным накануне депортации. Ведь именно "органам" предстояло ее
осуществить. Кроме того, Сталин, видимо, решил отправить бывших сотрудников
вместе с их соплеменниками. Думаю, что аналогичные приказы были изданы и в других
министерствах (например, в МВД).
Полагаю весомыми сомнения участников дискуссии в связи с отсутствием
документов о подготовке депортации, Отмечу, что до момента принятия Сталиным
решения о дате начала депортации, подготовка сводилась к составлению различных
списков - делу в СССР привычному и обыденному. К началу 50-х они были готовы.
В статье Семена Шпунгина "Юрмальские прогулки с Аркадием Райкиным" ("ЕК", 8
ноября 2001 г.) приведен эпизод совместного пребывания автора с А.Райкиным в
санатории "Рижское взморье" в 80-х годах. В беседе о зловещем плане депортации евреев
Аркадий Исаакович вспомнил, что в антракте одного из спектаклей к нему подошла
незнакомая дама, видимо, его почитательница, и протянула нумерованный лист бумаги с
машинописным текстом. "Я это берегла для вас, - сказала она, пояснив, что ее муж в
начале 50-х годов работал в КГБ. - Возьмите себе на память". Перед глазами Райкина
предстал список, сплошь состоявший из еврейских фамилий, среди которых он
обнаружил и свою, с перечислением домочадцев, указанием адреса ленинградской
квартиры и даже с пометкой о наличии в ней черного хода. Такие списки составлялись во
всех крупных городах.
Задание на постройку бараков для новых лагерников, вероятно, вовсе не было выдано,
так как забота о благополучии евреев не соответствовала целям вождя. Задания о
подаче поездов должны были быть приурочены к определенным датам, которые еще не
были назначены. Следует проверить, состоялось ли 1 марта 1953 года заседание
Политбюро, хотя не исключено, что протокол столь неудачного заседания не был
оформлен.
Исследователям, которые верят только документам, напомню: "В стране, где
документы в архивах периодически уничтожались, существует забавный исторический
источник - устные рассказы современников" (Э.Радзинский, "Сталин", стр. 608, Москва,
1997). А теперь объясню, почему документы о депортации, если они и были, не найдены.
Одним из основных помощников Сталина по антисемитским делам был М.Суслов.
После смерти Сталина он остался членом Политбюро и стал главным идеологом КПСС,
"работал" до своей смерти в 1982 году, то есть еще 29 лет (!). Занимая эти два поста,
Суслов имел неограниченную возможность давать указания любым чиновникам
советского и партийного аппарата. Не сомневаюсь, что с первых же дней после смерти
Хозяина Суслов стал энергично заметать следы и уничтожать свидетельства своих
деяний. В этом он был заинтересован лично: готовившееся преступление касалось
миллионов людей, а имена его организаторов стали бы известны всему миру. По законам
международного права такие акции называются "преступлением против человечества".
Способы уничтожения следов могли быть разными, наиболее вероятным, полагаю,
был метод простой и эффективный: Суслов вызывал к себе чиновника из любой
организации, объяснял задачу, предупреждал о необходимости соблюдения полной
секретности и строжайшем наказании за нарушение, а затем приказывал представить
ему через определенный срок секретный перечень уничтоженных документов. Так за пару
лет он уничтожил всю документацию, начал же, конечно, с уничтожения всех бумаг
своей комиссии, благо ее секретарь был под рукой. Действия Суслова были вполне
"легитимны", ибо партийная верхушка старалась по возможности скрыть хотя бы
часть преступлений сталинского режима.
В книге "Провокация века" З.Шейнис сообщил, что секретарь комиссии по депортации
Н.Поляков перед смертью дал показания, записанные двумя свидетелями. Однако эти
записи не обнаружены. Не знаю дату смерти Полякова, но если он скончался раньше
Суслова, то, несомненно, тот позаботился об уничтожении всяких крамольных записей.
Кем-то был пущен слух о том, что Сталин незадолго до своей смерти будто бы сам
отменил депортацию евреев. Невероятно! Человечные и разумные поступки Сталина,
особенно в конце его царствования, неправдоподобны. Никто не заметил появления у него
признаков доброты, наоборот, даже его многолетние соратники с ужасом ждали в
последние дни возможной расправы с ними.
Иногда спрашивают, стоит ли спорить о событиях полувековой давности? Так ли уж
это важно сегодня? Да, стоит, ибо готовившееся историческое событие было весьма
значительным.
Депортация евреев из европейской части СССР была предрешена. Она не состоялась
только из-за смерти Сталина. Его биография должна содержать сведения о двух
последних незавершенных замыслах: депортации евреев и третьей мировой войне. Без
этого образ Люцифера XX века будет очерчен неполно.
Историю еврейского народа следует дополнить информацией о готовившемся
Сталиным трансфере евреев, несмотря на то, что документы, связанные с подготовкой
депортации, заботливо уничтожены ее организаторами.