Презентация студентки по басням И.А. Крылова файл

Выполнила студентка ИД 25 гр.
Данилова Ольга
Кто не слыхал его живого
слова?
Кто в жизни с ним не
встретился своей?
Бессмертные творения
Крылова
Мы с каждым годом
любим всё сильней.
М. Исаковский
Из биографии писателя
И. А. Крылов -русский писатель, баснописец,
академик Петербургской Академии Наук
(1841). Издавал сатирические журналы
"Почта духов" (1789) и др. Писал трагедии и
комедии, оперные либретто. В 1809 — 43
создал более 200 басен, проникнутых
демократическим духом, отличающихся
сатирической остротой, ярким и метким
языком. В них обличались общественные и
человеческие пороки. Н. В. Гоголь назвал
басни И. Крылова "...книгой мудрости
самого народа".
В 1806 возвратился в Петербург,
где установил новые
литературные связи, написал
комедии "Модная лавка" (1806)
и "Урок дочкам" (1807). В 1809
вышла первая книга басен
Крылова, в которых он
выступал не только как
моралист, но обличитель
"сильных" мира сего,
угнетающих народ. Именно
басня стала тем жанром, в
котором гений Крылова
выразился необычайно широко.
Девять книг, включающих
более 200 басен, составляют
басенное наследство Крылова.
Басня – это краткий стихотворный или прозаический рассказ
нравоучительного характера, имеющий иносказательный
аллегорический смысл.
Небольшой рассказ, часто стихотворный
• Делится на 2 части:
•
основное повествование и мораль
(нравоучительный вывод),
Аллегория (иносказание; изображение предмета, за
которым скрывается другой предмет или человек)
• Олицетворение (о неодушевленных предметах
говорится, как об одушевлённых)
• Персонажи (герои) – животные
• Диалог (разговор двух или более героев)
• Разговорный язык
•
•
Жанр басни в творчестве И.А.Крылова
Первую басню написал в 11 лет.
 Расходились книги басен огромными по тем временам
тиражами, переиздавались каждые 3 – 4 года. В первом
сборнике было 20 басен, в последнем – почти 200.
 Своеобразие басен Крылова в том, что он не просто
обличал человеческие пороки, но именно те, которые
есть в русских людях. Его герои – типичные для своего
времени (т.е. часто встречающиеся).
 Многие басни написаны о каком-то реальном
историческом событии, например об Отечественной
войне 1812 года.
 Особенность языка басен Крылова – использование
разговорной лексики.
 Строчки разной длины, что помогает передать
разговорную речь.

В
О
Р
О
Н
А
И
Л
И
С
И
Ц
А
Уж сколько раз твердили миру,
Что лесть гнусна, вредна; но только всё не впрок,
И в сердце льстец всегда отыщет уголок.
Вороне где-то Бог послал кусочек сыру;
На ель Ворона взгромоздясь, позавтракать было
совсем уж собралась,
Да призадумалась, а сыр во рту держала.
На ту беду Лиса близёхонько бежала;
Вдруг сырный дух Лису остановил:
Лисица видит сыр, Лисицу сыр пленил.
Плутовка к дереву на цыпочках подходит;
Вертит хвостом, с Вороны глаз не сводит
И говорит так сладко, чуть дыша:
«Голубушка, как хороша!
Ну что за шейка, что за глазки!
Рассказывать, так, право, сказки!
Какие пёрышки! Какой носок!
И, верно, ангельский быть должен голосок!
Спой, светик, не стыдись! Что, ежели, сестрица,
При красоте такой и петь ты мастерица, —
Ведь ты б у нас была царь-птица!»
Вещуньина с похвал вскружилась голова,
От радости в зобу дыханье спёрло, —
И на приветливы Лисицыны слова
Ворона каркнула во всё воронье горло:
Сыр выпал—с ним была плутовка такова.
В книге Л.С. Выготского «Психология искусства» эта басня
представляется следующим образом :
Мораль басни содержится в первых строках.
Мы с удивлением узнаем, что существуют
сведения, по которым Крылов уподоблял сам
себя этой .
Верно или неверно это сообщение —
совершенно безразлично. Достаточно того, что
оно возможно. Уже из. него следует, что едва ли
басня действительно представляет действия
лисицы как гнусные и вредные. Иначе едва ли
кому-нибудь могла бы закрасться мысль, что
Крылов себя уподобляет лисице. И в самом деле,
стоит вчитаться в басню, чтобы увидеть, что
искусство льстеца представлено в ней так игриво
и остроумно; издевательство над вороной до
такой степени откровенно и язвительно; ворона,
наоборот, изображена такой глупой, что у
читателя создается впечатление совершенно
обратное тому, которое подготовила мораль.
мы видим, что лисица по существу вовсе не
льстит, издевается, что это она — господин
положения, и каждое слово ее лести звучит для
нас совершенно двойственно: и как лесть и как
издевательство.
О книге Л.С. Выготского
Настоящая книга возникла как итог ряда мелких и более или менее
крупных работ в области искусства и психологии. Три
литературных исследования – о Крылове, о Гамлете и о
композиции новеллы – легли в основу многих анализов, как и ряд
журнальных статей и заметок .
ТОГО, К ЧЕМУ СПОСОБНО ТЕЛО, ДО СИХ ПОР НИКТО ЕЩЕ
НЕ ОПРЕДЕЛИЛ… НО, ГОВОРЯТ, ИЗ ОДНИХ ЛИШЬ
ЗАКОНОВ ПРИРОДЫ, ПОСКОЛЬКУ ОНА
РАССМАТРИВАЕТСЯ ИСКЛЮЧИТЕЛЬНО КАК ТЕЛЕСНАЯ,
НЕВОЗМОЖНО БЫЛО БЫ ВЫВЕСТИ ПРИЧИНЫ
АРХИТЕКТУРНЫХ ЗДАНИЙ, ПРОИЗВЕДЕНИЙ ЖИВОПИСИ
И ТОМУ ПОДОБНОГО, ЧТО ПРОИЗВОДИТ ОДНО ТОЛЬКО
ЧЕЛОВЕЧЕСКОЕ ИСКУССТВО, И ТЕЛО ЧЕЛОВЕЧЕСКОЕ НЕ
МОГЛО БЫ ПОСТРОИТЬ КАКОЙ-ЛИБО ХРАМ, ЕСЛИ БЫ
ОНО НЕ ОПРЕДЕЛЯЛОСЬ И НЕ РУКОВОДСТВОВАЛОСЬ
ДУШОЮ, НО Я ПОКАЗАЛ УЖЕ, ЧТО ОНИ НЕ ЗНАЮТ, К
ЧЕМУ СПОСОБНО ТЕЛО, И ЧТО МОЖНО ВЫНЕСТИ ИЗ
ОДНОГО ТОЛЬКО РАССМОТРЕНИЯ ЕГО ПРИРОДЫ…
«Волк и ягненок»
У сильного всегда бессильный виноват:
Тому в Истории мы тьму примеров слышим,
Но мы Истории не пишем;
А вот о том как в Баснях говорят.
Ягнёнок в жаркий день зашел к ручью напиться;
И надобно ж беде случиться,
Что около тех мест голодный рыскал Волк.
Ягнёнка видит он, на добычу стремится;
Но, делу дать хотя законный вид и толк,
Кричит: «Как смеешь ты, наглец, нечистым рылом
Здесь чистое мутить питьё
Моё
С песком и с илом?
За дерзость такову
Я голову с тебя сорву». —
«Когда светлейший Волк позволит,
Осмелюсь я донесть, что ниже по ручью
От Светлости его шагов я на сто пью;
И гневаться напрасно он изволит:
Питья мутить ему никак я не могу». —
«Поэтому я лгу!
Негодный! слыхана ль такая дерзость в свете!
Да помнится, что ты ещё в запрошлом лете
Мне здесь же как-то нагрубил:
Я этого, приятель, не забыл!» —
«Помилуй, мне еще и отроду нет году», —
Ягненок говорит. «Так это был твой брат». —
«Нет братьев у меня». — «Taк это кум иль сват
И, словом, кто-нибудь из вашего же роду.
Вы сами, ваши псы и ваши пастухи,
Вы все мне зла хотите
И, если можете, то мне всегда вредите,
Но я с тобой за их разведаюсь грехи». —
«Ах, я чем виноват?» — «Молчи! устал я слушать,
Досуг мне разбирать вины твои, щенок!
Ты виноват уж тем, что хочется мне кушать». —
Сказал и в тёмный лес Ягнёнка поволок.
Дистанция между
ничтожеством ягненка и
всемогуществом волка
показана здесь с
необычайной
убедительностью чувства,
и дальше каждый новый
аргумент волка делается
все более и более
гневным, ягненка — все
более и более
достойным, — и
маленькая драма, вызывая
разом полярные чувства,
спеша к концу и тормозя
каждый свой шаг, все
время играет на этом
противочувствии.
«Синица»
Синица на море пустилась:
Она хвалилась,
Что хочет море сжечь.
Расслабилась тотчас о том по свету речь.
Страх обнял жителей Нептуновой столицы;
Летят стадами птицы;
А звери из лесов сбегаются смотреть,
Как будет Океан и жарко ли гореть.
И даже, говорят, на слух молвы крылатой
Охотники таскаться по пирам
Из первых с ложками явились к берегам,
Чтоб похлебать ухи такой богатой,
Какой-де откупщик, и самый тороватый,
Не давывал секретарям.
Толпятся: чуду всяк заранее дивится,
Молчит и, на море глаза уставя, ждёт;
Лишь изредка иной шепнёт:
«Вот закипит, вот тотчас загорится!»
Не тут-то: море не горит.
Кипит ли хоть? — И не кипит.
И чем же кончились затеи величавы?
Синица со стыдом всвояси уплыла;
Наделала Синица славы,
А моря не зажгла.
Примолвить к речи здесь годится,
Но ничьего не трогая лица,
Что делом, не сведя конца,
Не надобно хвалиться.
Синица затеяла такое дело, в котором
она не только не свела конца, но и не
могла начать начала. И совершенно
ясно, что смысл этого образа — синица
хочет зажечь море — заключается вовсе
не в том, что синица похвасталась, не
доведя дело до конца, а в самой
грандиозной невозможности того
предприятия, которое она затеяла.
«Два голубя»
Эта басня может служить примером того,
как мы можем самые различные жанры
разыскать в басне. Эта одна из немногих
басен, написанная с необычайным
сочувствием к тем, о ком она
рассказывает; и взамен классического
злорадства, которым обычно
сопровождается нравоучительный
вывод, эта басня питает свою мораль на
сентиментальном чувстве умиления,
жалости и грусти. Рассказ построен так,
что автор все время старается вызвать у
читателя сочувствие к тем
приключениям, которые испытывает
голубок, и, в сущности говоря, это
единственная любовная история,
рассказанная в басне. Стоит прочитать
эту басню, чтобы увидеть что она
воспроизводит эту историю совершенно
в стиле сентиментального романа или
рассказа о любовной разлуке двух
любящих сердец.
Вся сила басни заключается в
том контрасте, который
положен в ее основу, когда все
время перебивающиеся
картины прежнего веселья и
беззаботности
сопоставляются и
перебиваются картинами
теперешнего несчастья
стрекозы.
«Осел и соловей»
Осёл увидел Соловья
И говорит ему: «Послушай-ка, дружище!
Ты, сказывают, петь великий мастерище.
Хотел бы очень я
Сам посудить, твоё услышав пенье,
Велико ль подлинно твоё уменье?».
Тут Соловей являть свое искусство стал:
Защёлкал, засвистал
На тысячу ладов, тянул, переливался;
То нежно он ослабевал
И томной вдалеке свирелью отдавался,
То мелкой дробью вдруг по роще
рассыпался.
Внимало всё тогда
Любимцу и певцу Авроры:
Затихли ветерки, замолкли птичек хоры,
И прилегли стада.
Чуть-чуть дыша, пастух им любовался
И только иногда,
Внимая Соловью, пастушке улыбался.
Скончал певец. Осел, уставясь в землю лбом:
«Изрядно, — говорит, — сказать неложно,
Тебя без скуки слушать можно;
А жаль, что незнаком
Ты с нашим петухом;
Ещё б ты боле навострился,
Когда бы у него немножко поучился».
Услыша суд такой, мой бедный Соловей
Вспорхнул и — полетел за тридевять полей.
Избави Бог и нас от этаких судей.
В этой басне Крылов дает такое подробное и
живописное описание пения соловья, что многие
критики считают это образцовым описанием,
превосходящим все то, что до сих пор было дано в
русской поэзии. Само собой понятно, что по
причине такого подробного описания не могла не
отодвинуться на второй план самая мораль этой
басни, лукаво прикрытая традиционным
пониманием басни, которая будто бы не имеет
другой цели, как обнаружить глупость осла.
«Демьянова уха»
Басню эту стоит припомнить как один из образцов
безусловно чистого комизма, который с такой
охотой культивирует баснописец. Однако и эта
басня чрезвычайно ясно и просто обнаруживает
то же самое психологическое строение, что и все
прочие. И здесь действие протекает все время в
двух планах: знаменитый Демьян в припадке
какого-то гостеприимства все добрее и добрее к
своему гостю, но с каждой новой тарелкой, как
это ясно для читателя, он все больше и больше
становится мучителем своего гостя, и это
мучительство растет и обнаруживается перед
читателем ровно в такой же мере, в какой растет
его гостеприимство; так что реплика его имеет
два совершенно противоположных
психологических значения и одновременно
означает две совершенно противоположные вещи.
«Тришкин кафтан»
«Пожар и алмаз»
В этой басне Крылов противопоставляет вредный блеск пожара полезному
блеску алмаза, и смысл ее, конечно, во славу добродетели, указывает на
достоинство тихого и безвредного блеска. Однако в комментариях к этой
басне мы наталкиваемся уже на внушающие психологу подозрение сведения.
«Как известно, Крылов очень любил пожары, благодаря чему изображение
их у него отличается особенною яркостью». «Здесь кстати припомним, что
пожар для Крылова был занимательнейшим зрелищем. Он не пропускал ни
одного значительного пожара и о каждом сохранил самые живые
воспоминания». «Без сомнения, — замечает Плетнев, — от этой странной
черты любопытства его произошло и то, что в его баснях все описания
пожаров так поразительно точны и оригинально хороши»
«Мор зверей»
В этой прекраснейшей басне Крылов поднялся почти до уровня поэмы, и то, что
Жуковский говорил о картине моровой язвы, можно распространить на всю
басню в целом. "Вот прекрасное изображение моровой язвы… Крылов занял
у Лафонтена искусство смешивать с простым и легким рассказом картины
истинно стихотворные.
Здесь противоположность тяжести греха и этих лицемерно смягчающих вставок
и оправданий лицемерно покаянного тона совершенно очевидна.
Противоположный план басни обнаруживается в замечательной речи вола,
равной которой в своем роде не создала еще второй раз русская поэзия.
«Волк на псарне»
Эта удивительнейшая из крыловских
басен не имеет себе равных ни по общему
эмоциональному впечатлению, которое
она производит, ни по внешнему строго,
которому она подчинена. В ней вовсе нет
морали и выводов; тут шутка и
насмешка не нашли себе почти места в ее
суровых стихах. И когда она однажды
как будто прозвучала в речи ловчего, она
одновременно впитала в себя и такой
противоположный жуткий смысл, что
она кажется уже не шуткой вовсе.
Перед нами, в сущности говоря, в этой
басне мелкая драма, как называл иногда
Белинский крыловские басни. Или, если
нельзя ближе определить ее
психологический смысл, перед нами
настоящее зерно трагедии «Волк на
псарне».