1. Разбирательства в Куйбышевском районном суде

ВЫДЕРЖКИ
Европейский Суд по правам человека
(Первая Секция)
Дело "Рябикин (Ryabikin)
против Российской Федерации"
(Жалоба N 8320/04)
Постановление Суда
Страсбург, 19 июня 2008 г.
Процедура
1. Дело было инициировано жалобой N 8320/04, поданной против Российской Федерации в
Европейский Суд по правам человека (далее - Европейский Суд) в соответствии со статьей 34
Конвенции о защите прав человека и основных свобод (далее - Конвенция) гражданином
Туркменистана Александром Ивановичем Рябикиным (далее - заявитель) 5 марта 2004 г.
2. Интересы заявителя, которому была предоставлена юридическая помощь,
представляла О. Цейтлина, адвокат, практикующий в г. Санкт-Петербурге. Власти Российской
Федерации были первоначально представлены бывшим Уполномоченным Российской Федерации
при Европейском Суде по правам человека П.А. Лаптевым, а затем - новым Уполномоченным В.В.
Милинчук.
3. Заявитель утверждал, в частности, что его выдача в Туркменистан противоречила бы
статье 3 Конвенции, что его содержание под стражей в целях обеспечения возможности выдачи
было незаконным, и он был лишен права на рассмотрение судом правомерности такого
содержания под стражей в нарушение положений подпункта "f" пункта 1 и пункта 4 статьи 5
Конвенции.
4. 9 марта 2004 г. Председатель Палаты указал властям государства-ответчика на
необходимость воздержаться от выдачи заявителя в Туркменистан до последующего уведомления
(правило 39 Регламента Суда). 9 апреля 2004 г. Европейский Суд принял решение о
разбирательстве жалобы в приоритетном порядке (правило 41 Регламента Суда). 8 сентября
2005 г. Европейский Суд решил отменить предварительную меру.
5. Решением от 4 апреля 2007 г. Европейский Суд признал жалобу частично приемлемой.
6. После консультаций со сторонами Палата решила, что слушание по существу дела не
требуется (пункт 3 статьи 59 Регламента Суда, последняя часть), после чего каждая из сторон
представила письменный отзыв на объяснения другой стороны.
D. Дальнейшие разбирательства об оспаривании законности содержания заявителя под стражей
43. После марта 2004 г. заявитель несколько раз жаловался на свое содержание под
стражей. Поскольку он был задержан в Центральном административном районе г. СанктПетербурга, он обращался с жалобами в три суда, которые действовали в этом районе, а именно в
Куйбышевский, Смольнинский и Дзержинский районные суды. Он также жаловался в Калининский
районный суд по месту нахождения следственного изолятора N ИЗ-47/4, в котором он содержался.
44. В судах страны заявитель утверждал, что в соответствии с Уголовно-процессуальным
кодексом его содержание под стражей не могло продолжаться более двух месяцев, и что после 27
апреля 2004 г. оно стало незаконным.
45. Кроме того, заявитель несколько раз обращался в различные прокуратуры по вопросу
законности его содержания под стражей.
46. Указанные разбирательства кратко описаны далее.
1. Разбирательства в Куйбышевском районном суде
47. 3 мая 2004 г. заявитель и 19 мая 2004 г. его адвокат обратились в Куйбышевский
районный суд, утверждая, что срок содержания под стражей, которое было санкционировано этим
судом 27 февраля 2004 г., истек 27 апреля 2004 г. и не был продлен.
48. 26 мая 2004 г. Куйбышевский районный суд сообщил адвокату заявителя, что жалобы
были переданы в прокуратуру г. Санкт-Петербурга.
49. Адвокат заявителя обжаловала действия суда в Санкт-Петербургский городской суд 3
июня 2004 г., непосредственно и через районный суд. В тот же день Куйбышевский районный суд
сообщил заявителю, что его жалоба была направлена в городскую прокуратуру.
50. 14 июня 2004 г. адвокат заявителя повторно направила в Санкт-Петербургский
городской суд жалобу на отказ Куйбышевского районного суда рассматривать жалобы.
51. В ответ 23 июня 2004 г. Санкт-Петербургский городской суд направил жалобу
заявителя в городскую прокуратуру.
52. 29 июня 2004 г. Куйбышевский районный суд ответил заявителю, что его жалобы в
городской суд были переданы в прокуратуру г. Санкт-Петербурга, в которую ему следует
обращаться по вопросам отмены примененной к нему меры пресечения.
53. 13 июля 2004 г. председатель Куйбышевского районного суда сообщил адвокату
заявителя, что указанным судом не было принято каких-либо решений, в связи с чем возможность
обжалования отсутствовала.
2. Разбирательства в Смольнинском районном суде
54. 4 июня 2004 г. заявитель направил в Смольнинский районный суд жалобу на
незаконное содержание под стражей. 15 июня 2004 г. администрация следственного изолятора
возвратила жалобу заявителю с приложением письма судьи указанного суда, согласно которому
жалоба не была подсудна последнему.
55. 24 июня 2004 г. заявитель и 25 июня его адвокат обратились в Смольнинский районный
суд, оспаривая законность содержания под стражей и прося принять официальное решение по
жалобе. 25 июня адвокат заявителя также направила жалобу в Санкт-Петербургский городской
суд.
56. 9 июля 2004 г. Санкт-Петербургский городской суд возвратил без рассмотрения
адвокату заявителя ее жалобы на действия Куйбышевского и Смольнинского районных судов,
указав, что она могла обжаловать постановление Куйбышевского районного суда от 27 февраля
2004 г. в надзорном порядке.
57. 12 июля 2004 г. Смольнинский районный суд возвратил жалобы заявителю, указав, что
он не мог обжаловать письмо о возврате жалобы, и что по его жалобе не было принято решение в
связи с нарушением правил подсудности. Все вопросы, связанные с выдачей, находились в
компетенции Генеральной прокуратуры, в которую ему следовало обратиться.
3. Разбирательства в Дзержинском районном суде
58. 2 июня 2004 г. заявитель обжаловал незаконное содержание под стражей в
Дзержинский районный суд. В неустановленную дату суд возвратил жалобу без рассмотрения,
указав, что в отношении заявителя не велось расследование в Центральном административном
районе г. Санкт-Петербурга, в связи с чем юрисдикция суда не распространялась на его
содержание под стражей. Суд сообщил, что ему следует оспаривать законность содержания под
стражей в Калининском районном суде по месту нахождения следственного изолятора, в котором
он содержался.
59. 15 июля 2005 г. заявитель обжаловал это решение в городской суд через районный
суд. В неустановленную дату суд возвратил жалобу заявителя, указав, что в его отношении не
велось расследование в Центральном административном районе, в связи с чем ему следовало
жаловаться по поводу содержания под стражей в орган, ответственный за его выдачу.
60. 19 июля 2004 г. адвокат заявителя вновь обратилась в Дзержинский районный суд,
требуя рассмотреть жалобу по существу. 13 августа 2004 г. суд назначил слушание по делу
заявителя и запросил у городской прокуратуры все документы, имеющие отношение к его выдаче
и заключению под стражу.
61. 18 августа 2004 г. Дзержинский районный суд, проведя слушание с участием заявителя
и его адвоката, отказался рассматривать жалобу по существу в связи с нарушением правил
территориальной подсудности. Суд постановил:
"Ссылка заявителя на статью 109 УПК не является обоснованной, поскольку глава 54 УПК,
регулирующая выдачу лиц для уголовного преследования или исполнения приговора, не
предусматривает процедуру продления срока содержания лица под стражей. Лица, лишенные
свободы в соответствии со статьей 466 УПК, могут содержаться под стражей до выдачи
иностранному государству. Уголовно-процессуальное законодательство связывает срок
содержания под стражей лишь с установленной заранее датой, на которую стороны назначили
передачу выдаваемого лица (часть 1 статьи 467 УПК). Закон не содержит ссылок на применение
статьи 109 УПК по аналогии, таким образом, обязанность следователей ходатайствовать о
продлении срока содержания под стражей не распространяется на эту категорию лиц. Ни
Европейская конвенция о выдаче (13 июля 1957 г.), ни Минская конвенция от 22 января 1993 г. "О
правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам" в
редакции от 28 марта 1997 г. (статья 62) не содержат положений, аналогичных статье 109 УПК.
Суд не ставит под сомнение тот факт, что Рябикин, который содержится под стражей,
имеет право на судебную защиту, гарантированную Конституцией России. Однако суд полагает,
что он и его адвокат могут осуществить это право путем оспаривания действий соответствующих
должностных лиц в порядке гражданского судопроизводства путем подачи заявления в
компетентный суд по месту нахождения прокуратуры г. Санкт-Петербурга или Генеральной
прокуратуры, которая является органом, ответственным согласно российскому уголовнопроцессуальному праву за вопросы, связанные с выдачей".
62. Адвокат заявителя обжаловала указанное постановление 25 августа 2004 г. Она
доказывала, что в деле заявителя должны применяться положения статьи 109 УПК, и что проверка
законности содержания заявителя под стражей должна относиться к компетенции судов. Она
указала, что российское законодательство предусматривает, что все вопросы, связанные с
применением положений уголовного и уголовно-процессуального права, должны разрешаться в
порядке, предусмотренном УПК, а не в рамках гражданского судопроизводства.
63. 25 ноября 2004 г. Санкт-Петербургский городской суд отклонил жалобу, оставив без
изменения постановление от 18 августа 2004 г. В дополнение к выводам районного суда он указал,
что заявитель мог обжаловать в судебном порядке действия прокурора в соответствии со статьей
125 УПК.
4. Разбирательства в Калининском районном суде
64. 30 апреля 2004 г. заявитель обратился с жалобой на незаконное содержание под
стражей в Калининский районный суд через администрацию следственного изолятора. 5 мая
2004 г. начальник следственного изолятора возвратил жалобу заявителю, указав, что ее
рассмотрение не входит в компетенцию Калининского районного суда, и что заявителю следует
обратиться в Санкт-Петербургский городской суд.
65. 18 мая 2004 г. адвокат заявителя письменно обратилась к начальнику следственного
изолятора, указав, что он превысил полномочия, отказываясь направить в суд жалобу заявителя.
Она также отметила, что продолжающееся содержание заявителя под стражей было незаконным,
и требовала освободить его.
66. 19 мая 2004 г. адвокат заявителя направила жалобу на содержание заявителя под
стражей в Калининский районный суд. 25 мая суд отказал в рассмотрении жалобы по существу,
поскольку в отношении заявителя не велось расследование на территории Российской Федерации
и, следовательно, на него не распространялись положения УПК.
67. 3 июня 2004 г. адвокат заявителя обжаловала постановление в городской суд, который
2 сентября отменил постановление от 25 мая 2004 г. и возвратил дело в районный суд.
68. 27 октября 2004 г. Калининский районный суд провел слушание по делу и запросил в
прокуратуре г. Санкт-Петербурга документы, служащие основанием для содержания заявителя
под стражей. До получения документов он отложил разбирательство по делу до 23 декабря и
затем до 29 декабря 2004 г. В эту дату разбирательство было отложено до 13 января 2005 г., и
затем до 16 февраля 2005 г.
69. 16 февраля 2005 г. Калининский районный суд в открытом судебном заседании с
участием заявителя и его адвоката рассмотрел жалобу на незаконное содержание под стражей.
Суд отклонил жалобу и постановил, что дело должно быть передано в Куйбышевский районный
суд.
5. Жалобы в прокуратуру
70. Заявитель и его адвокат несколько раз обращались в прокуратуры различных уровней,
требуя освобождения заявителя.
71. 14 апреля 2004 г. прокуратура г. Санкт-Петербурга сообщила в ответ на ходатайство об
освобождении заявителя, что Генеральная прокуратура рассматривает требование о выдаче, что
ему будет сообщено о результате рассмотрения, и что основания для его освобождения из-под
стражи отсутствуют.
72. 25 мая 2004 г. Генеральная прокуратура Российской Федерации направила следующее
письмо адвокату заявителя:
"[Заявитель] содержался под стражей в г. СанктПетербурге в соответствии со статьей 61
[Минской] конвенции о правовой помощи как лицо, в отношении которого правоохранительными
органами Туркменистана был принят ордер на международный розыск.
В течение 40 дней генеральный прокурор Туркменистана направил требование о выдаче
Рябикина. На его основе по ходатайству прокуратуры г. СанктПетербурга Куйбышевский районный
суд применил меру пресечения в виде заключения под стражу в соответствии с частью 1
статьи 446 УПК.
По-видимому, в тексте предыдущего абзаца допущена опечатка. Вместо слов "частью 1
статьи 446" следует читать "частью 1 статьи 466"
Необходимость продления срока содержания под стражей лица, заключенного в
соответствии с частью 1 статьи 446 УПК, не предусмотрена российским законодательством.
В соответствии с информацией, предоставленной Уполномоченным Российской
Федерации при Европейском Суде по правам человека, решение председателя Палаты
Европейского Суда о применении правила 39 Регламента Суда касалось лишь высылки/ выдачи/
депортации или иной принудительной передачи Рябикина в Туркменистан, а решение освободить
его принято не было".
73. 8 и 21 июня 2004 г. прокуратура г. Санкт-Петербурга сообщила адвокату заявителя, что
ее запросы от 12, 25 и 28 мая и 7 июля 2004 г. относительно освобождения заявителя являлись
необоснованными, поскольку статья 466 УПК не предусматривала возможности продления срока
содержания под стражей лиц, заключенных для обеспечения возможной выдачи.
74. 8 июля 2004 г. Генеральная прокуратура сообщила заявителю о том, что процедура
выдачи в Туркменистан была приостановлена в связи с применением Европейским Судом правила
39 Регламента Суда. Обоснованность его утверждений относительно преследования в
Туркменистане по политическим и этническим мотивам проверялась. В заключительной части
письма было указано на отсутствие оснований для изменения меры пресечения, примененной к
нему.
75. 26 августа 2004 г. Генеральная прокуратура ответила на ходатайство заявителя об
освобождении письмом, аналогичным письму от 25 мая 2004 г.
76. 31 декабря 2004 г. Генеральная прокуратура ответила адвокату заявителя, что
содержание последнего под стражей было законным, и что 12 октября 2004 г. СанктПетербургский городской суд оставил без изменения постановление от 27 февраля 2004 г. Далее
было указано, что жалоба заявителя на незаконное содержание под стражей была принята к
рассмотрению Калининским районным судом.
6. Жалобы начальнику следственного изолятора
77. Заявитель и его адвокат также жаловались непосредственно начальнику следственного
изолятора N ИЗ-47/4, требуя освобождения заявителя, поскольку его содержание под стражей
после 27 апреля 2004 г. было незаконным.
78. 1 июня 2004 г. адвокату заявителя было сообщено, что заявитель продолжал
находиться под стражей на основании постановления суда от 27 февраля 2004 г., принятого в
соответствии со статьей 446 УПК.
79. Заявитель повторно жаловался 2 и 28 сентября 2004 г. начальнику следственного
изолятора N ИЗ-47/4.
80. Заявитель утверждал, что состояние его здоровья ухудшилось за время содержания
под стражей.
81. 17 февраля 2005 г. начальник изолятора ответил адвокату заявителя, что у последнего
были диагностированы коронарная болезнь сердца и аритмия, однако он получил медицинскую
помощь и не нуждался в госпитализации.
E. Освобождение заявителя из-под стражи
82. 9 марта 2005 г. Куйбышевский районный суд принял к рассмотрению жалобу заявителя
на продолжающееся незаконное содержание под стражей, в которой заявитель также указывал на
ухудшение своего здоровья.
83. 14 марта 2005 г. Генеральная прокуратура сообщила в ответ на запрос Куйбышевского
районного суда, что решение о выдаче заявителя в Туркменистан не принималось, и что его
продолжающееся содержание под стражей соответствовало закону.
84. 14 марта 2005 г. Куйбышевский районный суд провел открытое заседание с участием
заявителя и его адвоката и постановил освободить заявителя. Суд отметил, что Генеральной
прокуратурой не было принято решение о выдаче в связи с применением правила 39 Регламента
Суда. Кроме того, он отметил, что УПК не предусматривал продления или изменения меры
пресечения в отношении лица, находящегося под стражей, после поступления требования о
выдаче. Районный суд прямо применил статью 17 Конституции Российской Федерации, которая
гарантирует права и свободы согласно общепризнанным принципам и нормам международного
права, и статью 5 Конвенции о защите прав человека и основных свобод и освободил заявителя
из-под стражи.
85. Генеральная прокуратура обжаловала постановление суда, но 14 апреля 2005 г. СанктПетербургский городской суд оставил его без изменения.
II. Предполагаемое нарушение подпункта "f" пункта 1 Статьи 5 Конвенции
123. Заявитель жаловался со ссылкой на пункт 1 статьи 5 Конвенции на незаконное
содержание под стражей в целях обеспечения возможности выдачи. Пункт 1 статьи 5 Конвенции в
соответствующей части предусматривает:
"1. Каждый имеет право на свободу и личную неприкосновенность. Никто не может быть
лишен свободы иначе как в следующих случаях и в порядке, установленном законом:
...
f) законное задержание или заключение под стражу... лица, против которого
предпринимаются меры по его... выдаче".
1. Доводы сторон
124. Заявитель утверждал, что его содержание под стражей было незаконным, поскольку
не был соблюден порядок, установленный национальным и международным правом. Он также
подчеркнул, что разбирательство велось без должной тщательности, в связи с чем его содержание
под стражей было произвольным.
125. Согласно объяснениям властей Российской Федерации, заключение заявителя под
стражу было надлежащим образом санкционировано в апреле 2001 г. прокурором в
Туркменистане. В Российской Федерации применение указанной меры было санкционировано
Куйбышевским районным судом 27 февраля 2004 г., постановление которого было оставлено без
изменения Санкт-Петербургским городским судом. Власти Российской Федерации отметили, что 4
апреля 2006 г. Конституционный Суд принял определение по жалобе, аналогичной жалобе
заявителя. Впоследствии, 11 июля 2006 г., Конституционный Суд отклонил запрос о разъяснении
данного определения, установив, что он не имел полномочий по определению конкретных
положений уголовного закона, регулирующих процедуру или сроки содержания лица под стражей с
целью дальнейшей выдачи, и что этот вопрос относился к компетенции судов общей юрисдикции
(см. §105 настоящего Постановления). Со ссылкой на позицию Верховного Суда по делу А. и по
иному делу, копия определения по которому не была представлена, власти Российской
Федерации доказывали, что статья 109 УПК, устанавливающая сроки содержания под стражей, не
распространялась на продление срока содержания под стражей лиц в ожидании выдачи
(см. §106 настоящего Постановления).
126. Они также утверждали, что сам заявитель повлиял на продление срока содержания
под стражей, подавая "необоснованные ходатайства" о предоставлении статуса беженца в
Российской Федерации и оспаривая затем отказы в российских судах. Более того, с марта 2004 г.
по сентябрь 2005 г. заявитель не мог быть выдан в соответствии с предварительной мерой,
указанной Европейским Судом.
2. Мнение Европейского Суда
127. Европейский Суд ранее отмечал, что в контексте лишения свободы особенно важно,
чтобы соблюдался общий принцип правовой определенности. Требование "качества закона" в
связи со статьей 5 Конвенции подразумевает, что право страны, разрешающее лишение свободы,
должно быть достаточно доступным, точно сформулированным и предсказуемым с точки зрения
последствий применения, чтобы избежать любого риска произвола (см. Постановление
Европейского Суда по делу "Барановский против Польши" (Baranowski v. Poland),
жалоба N 28358/95, §§50-52, ECHR 2000-III, и Постановление Европейского Суда по делу
"Худоеров против Российской Федерации" (Khudoyorov v. Russia), жалоба N 6847/02, §125, ECHR
2005-... (извлечения)* (*Опубликовано в "Бюллетене Европейского Суда по правам человека"
N 7/2006.)).
128. Поскольку дело имеет отношение к качеству национального закона, регулирующего
содержание под стражей с целью дальнейшей выдачи, Европейский Суд напоминает, что
аналогичный вопрос уже рассматривался в его Постановлении от 11 октября 2007 г. по делу
"Насруллоев против Российской Федерации" (Nasrulloyev v. Russia), жалоба N 656/06, §77*
(*Опубликовано в специальном выпуске "Российская хроника Европейского Суда" N 3/2008.).
В своих доводах по настоящему делу власти Российской Федерации ссылались на национальное
законодательство и судебную практику в отношении такого содержания под стражей, которые уже
были признаны Европейским Судом непоследовательными, взаимоисключающими и не
обеспеченными адекватными гарантиями против произвола. В Постановлении по делу
"Насруллоев против Российской Федерации" установлено, что положения российского
законодательства, регулирующие содержание под стражей с целью дальнейшей выдачи, не
отвечают требованиям точности и предсказуемости с точки зрения последствий применения и не
соответствуют стандарту "качества закона", требуемому Конвенцией.
129. Европейский Суд отмечает, что противоречивость российского законодательства
вновь обращает на себя внимание в настоящем деле. В период содержания заявителя под
стражей российская правоохранительная система не могла определить компетентный орган,
ответственный за принятие решения о содержании под стражей, применимые положения закона и
сроки заключения. Так, 26 мая и 3 июня 2004 г. Куйбышевский районный суд переслал жалобу
заявителя на незаконное содержание под стражей в прокуратуру г. Санкт-Петербурга. 25 мая
2004 г. Генеральная прокуратура подтвердила в письме, направленном адвокату заявителя, что
"необходимость продления срока содержания под стражей лица, заключенного [с целью
последующей экстрадиции], не предусмотрена российским законодательством". 12 июля 2004 г.
Смольнинский районный суд сообщил заявителю, что по всем вопросам, связанным с
содержанием под стражей с целью выдачи, ему следует обращаться в Генеральную прокуратуру.
18 августа 2004 г. Дзержинский районный суд выразил мнение, что положения УПК не были
применимы к делу заявителя, и рекомендовал ему обжаловать действия соответствующих
должностных лиц в порядке гражданского судопроизводства (см. §§47-61 настоящего
Постановления). 16 февраля 2005 г. Калининский районный суд постановил, что дело должно быть
передано в Куйбышевский районный суд. Наконец, 14 марта 2005 г. Куйбышевский районный суд
признал, что российское законодательство не регулировало продление срока содержания под
стражей лиц, находящихся в ситуации заявителя. Он был освобожден из-под стражи на основании
статьи 5 Конвенции непосредственно (см. §84 настоящего Постановления).
130. При таких обстоятельствах Европейский Суд не усматривает оснований, позволяющих
отойти от выводов, сформулированных в деле "Насруллоев против Российской Федерации", и
подтверждает, что применимое национальное законодательство не обеспечивало защиту
заявителя против произвола. Таким образом, его содержание под стражей не было "законным" с
точки зрения подпункта "f" пункта 1 статьи 5 Конвенции.
131. Кроме того, следует напомнить, что любое лишение свободы является оправданным
согласно подпункту "f" пункта 1 статьи 5 Конвенции лишь в ходе разбирательства о депортации.
Если разбирательство не ведется с надлежащей тщательностью, содержание под стражей
перестает быть допустимым с точки зрения этого положения (см. упоминавшееся выше
Постановление Европейского Суда по делу "Чахал против Соединенного Королевства", §113;
Постановление Европейского Суда от 22 марта 1995 г. по делу "Кин против Франции" (Quinn
v. France), Series A, N 311, p. 19, §48; и также Постановление Европейского Суда от 24 сентября
1992 г. по делу "Коломпар против Бельгии" (Kolompar v. Belgium), Series A, N 235-C, p. 55, §36).
132. Европейский Суд отмечает, что в настоящем деле заявитель содержался под стражей
с 25 февраля 2004 г. по 14 марта 2005 г., то есть 12 месяцев и 11 дней. Как было признано
властями Российской Федерации и неоднократно указывалось национальными органами,
разбирательство о выдаче было "приостановлено" в течение большей части указанного периода.
Хотя власти Российской Федерации ссылались на предварительную меру, указанную Европейским
Судом в соответствии с правилом 39 Регламента Суда, такой довод не может оправдать
содержание лица под стражей в течение неопределенного срока и без установления его правового
статуса. Представляется, что в настоящем деле содержание заявителя под стражей не было в
действительности оправдано продолжающимся разбирательством о выдаче, учитывая отсутствие
до настоящего времени соответствующего решения. Этот вывод подкрепляется заключением
Европейского Суда в рамках статьи 3 Конвенции об отсутствии надлежащей оценки жалоб
заявителя по статье 3 (см., в качестве противоположного примера, упоминавшееся выше
Постановление Европейского Суда по делу "Чахал против Соединенного Королевства", §117).
Таким образом, Европейский Суд приходит к выводу, что разбирательство, связанное с
содержанием заявителя под стражей, не велось с надлежащей тщательностью.
133. Соответственно, имело место нарушение подпункта "f" пункта 1 статьи 5 Конвенции,
что касается незаконного содержания заявителя под стражей и отсутствия надлежащей
тщательности в процессе разбирательства.
III. Предполагаемое нарушение пункта 4 Статьи 5 Конвенции
134. Заявитель жаловался на невозможность добиться эффективной судебной проверки
правомерности содержания под стражей в соответствии с пунктом 4 статьи 5 Конвенции, который
предусматривает:
"Каждый, кто лишен свободы в результате ареста или заключения под стражу, имеет право
на безотлагательное рассмотрение судом правомерности его заключения под стражу и на
освобождение, если его заключение под стражу признано судом незаконным".
1. Доводы сторон
135. Заявитель ставил под вопрос возможность судебной проверки правомерности
содержания под стражей с целью обеспечения выдачи. Он утверждал, что российское
законодательство не предусматривало механизма такой проверки, поскольку суды более года
отказывались рассматривать его жалобы, заявляя об отсутствии соответствующих полномочий.
В конечном счете, он был освобожден из-под стражи с прямой ссылкой на статью 5 Конвенции,
а не на положения национального законодательства.
136. Власти Российской Федерации подчеркнули, что правомерность содержания
заявителя под стражей проверялась судами, и что 14 марта 2005 г. Куйбышевский районный суд г.
Санкт-Петербурга принял решение об освобождении его из-под стражи, прямо сославшись на
Европейскую Конвенцию. Суд отметил, что национальное законодательство не содержит правовых
оснований, позволяющих продлить или изменить меру пресечения, примененную к лицу для
обеспечения возможности выдачи. Власти Российской Федерации, таким образом, утверждали,
что право заявителя на судебную проверку правомерности содержания под стражей нарушено не
было.
2. Мнение Европейского Суда
137. Европейский Суд напоминает, что целью пункта 4 статьи 5 Конвенции является
обеспечение лицам, которые были задержаны и заключены под стражу, права на судебный
контроль правомерности примененной к ним меры (см., с соответствующими изменениями,
Постановление Европейского Суда от 18 июня 1971 г. по делу "Де Вилде, Омс и Версип против
Бельгии" (De Wilde, Ooms and Versyp v. Belgium), Series A, N 12, §76). Во время содержания под
стражей лицу должно быть предоставлено средство правовой защиты, позволяющее добиться
безотлагательного судебного рассмотрения вопроса о правомерности содержания под стражей,
способное при необходимости привести к освобождению лица из-под стражи. Наличие средства
правовой защиты, требуемого пунктом 4 статьи 5 Конвенции, должно быть достаточно
определенным не только в теории, но и на практике, поскольку в отсутствие этого качества
средство правовой защиты не будет отвечать требованиям доступности и эффективности,
предъявляемым в целях указанной статьи (см., с соответствующими изменениями, Постановление
Европейского Суда от 24 марта 2005 г. по делу "Стоичков против Болгарии" (Stoichkov v. Bulgaria),
жалоба N 9808/02, заключительная часть §66, и Постановление Европейского Суда по делу "Вачев
против Болгарии" (Vachev v. Bulgaria), жалоба N 42987/98, §71, ECHR 2004-VIII (извлечения)).
138. Возвращаясь к обстоятельствам настоящего дела, Европейский Суд отмечает, что
длительный отказ судов страны рассматривать жалобу по существу и тот факт, что в конечном
счете судом была применена Конвенция, а не положение национального законодательства,
предполагают, что средство правовой защиты, на которое ссылались власти Российской
Федерации, не было доступно. Такой подход лишил заявителя возможности требовать судебной
проверки правомерности содержания под стражей, что подтверждается безуспешными попытками
заявителя добиться такой проверки с марта 2004 г. по март 2005 г. Также следует отметить, что
содержание заявителя под стражей было в конечном счете признано незаконным в марте 2005 г.
тем же Куйбышевским районным судом, который в 2004 году несколько раз сообщал заявителю об
отсутствии у него полномочий на рассмотрение соответствующей жалобы. Такая ситуация явно не
отвечала стандартам ясного, доступного и эффективного судебного средства правовой защиты,
перечисленным выше.
139. Европейский Суд также отмечает, что ситуация заявителя с судебной проверкой
аналогична ситуации заявителя по делу "Насруллоев против Российской Федерации" (см.
упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Насруллоев против Российской
Федерации", §§88-89), в котором было установлено, что заявитель не являлся участником
уголовного процесса в соответствии с законодательством страны, поскольку в Российской
Федерации в отношении него не расследовалось уголовное дело, в связи с чем правомерность
содержания под стражей не могла быть проверена судом.
140. Следовательно, имело место нарушение пункта 4 статьи 5 Конвенции, что касается
недоступности судебного средства правовой защиты для проверки правомерности содержания
заявителя под стражей.
141. Заявитель также ссылался на определенные процессуальные нарушения в судебных
разбирательствах, связанных с проверкой правомерности содержания под стражей, однако,
учитывая вышеприведенные доводы, Европейский Суд не считает необходимым рассматривать
эти жалобы в соответствии с пунктом 4 статьи 5 Конвенции.
На основании изложенного Суд единогласно:
1) постановил, что выдача заявителя для привлечения к уголовной ответственности в
Туркменистан являлась бы нарушением статьи 3 Конвенции;
2) постановил, что имело место нарушение подпункта "f" пункта 1 статьи 5 Конвенции;
3) постановил, что имело место нарушение пункта 4 статьи 5 Конвенции в части отсутствия
судебной проверки правомерности содержания заявителя под стражей;
4) постановил, что отсутствует необходимость рассмотрения иных жалоб заявителя на
основании пункта 4 статьи 5 Конвенции;
5) постановил:
(a) что власти государства-ответчика обязаны в течение трех месяцев со дня вступления
настоящего Постановления в силу в соответствии с пунктом 2 статьи 44 Конвенции выплатить
заявителю следующие суммы, подлежащие переводу в рубли по курсу, который будет установлен
на день выплаты:
(i) 15 000 евро (пятнадцать тысяч евро), а также любые налоги, подлежащие начислению
на указанную сумму, в счет компенсации морального вреда;
(iii) 8 299 евро (восемь тысяч двести девяносто девять евро), а также любые налоги,
подлежащие начислению на указанные суммы, в счет возмещения судебных расходов и издержек;
Серен Нильсен
Секретарь Секции Суда
Христос Розакис
Председатель Палаты Суда