Черепаший бунт

На конкурс драматургов «Евразия-2009»
ЕЛЕНА ЕРПЫЛЕВА
Черепаший бунт
(почти что басня)
«А потом произошла необратимая метаморфоза. Знаете, как кто-то
сначала летал или плавал, а потом у него отпали крылья или плавники.
И теперь он приобрёл другой способ передвижения».
Из интервью с режиссёром.
ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА:
Степа
Зина
Следователь Леха
Отец Саньки
Продавец Вика
Психолог первый
Психолог второй
Экстрасенс
ПРОЛОГ
СТЕПА:Самый счастливый момент детства, да что детства, всей жизни,
когда мы с Саньком выиграли у пацанов 500 фишек. А потом у самого
заядлого игрока Валька еще 500. Валек не выдержал такого позора,
расплакался и убежал домой. Это было полное его поражение! А у нас
осталась тысяча фишек! Тысяча! Со мной творилось такое! Я почувствовал
себя королем мира! Я загреб все фишки и орал: «Не подходи! Убью! Не
подходи!» Хотя никто и не думал подходить. Но все умирали от зависти. Это
было видно. Я отдал все фишки Саньку, потому что Санек был не только
моим лучшим другом. Он был для меня всё! А когда я пришел к нему на
следующий день, то узнал, что Санек в этот же вечер почти все проиграл. Мы
первый раз с ним серьезно поссорились и даже подрались. Я ушел, и уже на
следующий день Санек принес мне 500 фишек. А через день все остальные.
Он снова выиграл. Для меня. Играл две ночи, ходил по городу и играл c
какими-то случайными подростками. В одном подвале его избили и
отобрали все фишки, но он продолжал ходить и играть. Такого я не мог
забыть. И не забуду. А потом Санька забрали в Армию.
КАРТИНА № 1. Дома.
Зина гладит бельё и смотрит телевизор. Идёт очередной сериал, где героиня на приёме в
клинике у специалиста.
СПЕЦ: Итак, вас в семье двое, так я понял?
ГЕРОИНЯ: Видите ли, нас не совсем двое, а в некотором роде даже больше.
На почти трое. И её он любит больше, чем меня.
СПЕЦ: Кого её? Ведь детей у вас пока нет: так я понял?
1
ГЕРОИНЯ: Детей нет. Родителей его и моих тоже нет в живых. Это вообще
не человек. Но это живое существо.
Зина бросает гладить бельё, делает звук громче, садится возле телевизора.
ГЕРОИНЯ: Я понимаю: это ужасно смешно, но он любит её, как человека.
Между ними какая-то связь, он говорит, что космическая. Это, конечно,
звучит глупо в наш атомный век. Но я даже никому не могу сказать, мне
стыдно, это какое-то родовое проклятие, но это так...
СПЕЦ: Кого? Кого он любит?
ГЕРОИНЯ: И она его. Ужасно, правда? Он привёз её от брата, она почти
подыхала, он её спас, в общем…
СПЕЦ: Да о ком вы?
ГЕРОИНЯ: Я не могу этого сказать. Это, можно сказать, теперь наш
фамильный позор. Родовое проклятие. Эту тайну я с собой в могилу унесу.
ГОЛОС ДИКТОРА: Следующую серию сериала «Родовое проклятие» вы
сможете увидеть завтра в это же время.
ЗИНА: Надо же! Прям как всегда на самом интересном месте. (Подходит к
коробке, заглядывает туда, некоторое время смотрит, напевая, потом все
же не выдерживает). Ну что, родовое проклятие, будем прощаться с
жизнью? (Берет коробку и уходит).
КАРТИНА № 2. В зоомагазине
Стёпа в зоомагазине. Смотрит на черепаху, что в клетке. Продавец-молодая женщина
наблюдает за ним.
ПРОДАВЕЦ: Вам что, мужчина?
Стёпа молча смотрит на черепаху.
ПРОДАВЕЦ: Вы хотите приобрести что-нибудь из фауны?
СТЁПА( показывает на черепаху):Сколько она стоит?
ПРОДАВЕЦ: Кто? А! Эта. Уже ничего не стоит. Этот экземпляр уже продан.
СТЁПА: Я выкупаю. Сколько?
ПРОДАВЕЦ: Это нельзя выкупить. Это выкуплено спонсором для детского
дома. Для сирот. На днях будет поступление товара, мы вам подберём нечто
подобное.
СТЁПА: Мне не нужно нечто подобное. Мне нужна она. Матильда.
ПРОДАВЕЦ: Так это ваша черепаха? Зачем же вы её сдали? Да ёще почти
даром?
СТЁПА: Я не сдавал. Это жена.
ПРОДАВЕЦ: Может ревнует? Так это неудивительно. Ревнуют не только к
собакам и кошкам, но, представьте, у нас был случай, приревновали к
попугаю. Люди ищут в фауне то, что в человеке не могут найти. Это
нормально. Хотя и противоестественно. Трамазобия называется.
СТЁПА: Продайте мне её.
ПРОДАВЕЦ: Нельзя. Нужно выходить на спонсора, потом на детский дом,
потом ещё на кого-то, это целая волокита.
СТЁПА: Я выйду, скажите, на кого выйти?
ПРОДАВЕЦ: Что вы? Нас с вами бюрократическая машина живьём сожрёт.
И никто не поверит, что всё это было из-за какой-то черепахи.
2
СТЁПА: Тогда я её украду, а вы не заметите. Я деньги вам заплачу.
Сколько?
ПРОДАВЕЦ: Вы хотите обокрасть бездомных сирот? Лишить их радости от
общения с фауной?
СТЁПА: Это не фауна. У неё мозги человека. Она меня из всех выбрала.
Смотрите, как она на меня смотрит, она слышит меня.
ПРОДАВЕЦ: Чушь. Черепахи на человека не реагируют.
СТЁПА: Значит не продадите?
ПРОДАВЕЦ: Нет.
СТЁПА: Тогда я выкраду её из детского дома
ПРОДАВЕЦ: Хотите совет: вам к психиатру надо. Вот, возьмите.
СТЁПА: Что это?
ПРОДАВЕЦ: К нам приехали очень хорошие специалисты. Психологи с
большим психиатрическим опытом работы. Я сорвала два объявления.
Возможно одно для вас.
СТЁПА: Вы думаете я псих?
ПРОДАВЕЦ: Мы все в некотором роде психически-неуравновешаны и
жизненно-обезображены. Я из гуманных соображений. Мне вас искренне
жаль. По-человечески. Обещайте, что сходите?
СТЁПА: Хорошо. Я даю слово, что схожу. А вы мне обещайте, что оставите
её для меня. Подмените новым товаром, другой фауной.
ПРОДАВЕЦ: Я не могу этого обещать. Но я что-нибудь придумаю. Для вас.
Вы мне показались человеком, которому хочется помочь.
СТЁПА: Я отблагодарю.
Продавец и Стёпа смотрят друг на друга.
ПРОДАВЕЦ: Зачем она вам? Только честно? Для опытов?
СТЁПА: Странный вопрос от продавца зоомагазина. А, если я скажу, что для
любви, то что? (Уходит).
КАРТИНА № 3. У следователя
Стёпа в кабинете следователя милиции.
СЛЕДОВАТЕЛЬ: Короче.
СТЁПА: Короче, с тех пор ну, как друг мой, это...
СЛЕДОВАТЕЛЬ: Ещё короче.
СТЁПА: Короче. Я как бы потерялся в кулуарах жизни, ну, где мой
коридор как-то не нахожу.
СЛЕДОВАТЕЛЬ: У психиатра был?
СТЕПА: Жена меня сначала к вам отправила. За консультацией. Она где-то
прочитала, что есть такие отдельные особи, запрограммированные на
неадекватность. Она боится, что я из таких.
СЛЕДОВАТЕЛЬ: Из каких? Говорите точнее.
СТЕПА: Она думает, что я запрограммирован на уголовную неадекватность.
Но самое главное, что я тоже. Ну, я тоже. Ну, тоже стал так думать.
СЛЕДОВАТЕЛЬ: С чего вдруг?
СТЕПА: Мне кажется, что я могу впасть в состояние аффекта.
СЛЕДОВАТЕЛЬ: С чего вдруг?
СТЕПА: С того самого.
3
СЛЕДОВАТЕЛЬ( теряя терпение): И что? Что?! Что?!!
СТЁПА: Может нормальный человек впасть в состояние аффекта?
СЛЕДОВАТЕЛЬ: Ты меня спрашиваешь?
СТЕПА: Нет, я себя спрашиваю.
СЛЕДОВАТЕЛЬ: Я, кажется начинаю понимать. Явка с повинной? Колись.
СТЕПА: Нет, ничего не произошло. Пока. Но может.
СЛЕДОВАТЕЛЬ: А зачем пришел?
СТЁПА: Хотел просветиться. С юридической точки зрения. Жена говорит:
не детекторе лжи всю правду скажут.
СЛЕДОВАТЕЛЬ: Какую правду?
СТЕПА: Есть одна такая правда, которую мне надо знать. Позарез.
СЛЕДОВАТЕЛЬ (продолжая писать): Не по адресу.
СТЁПА: Как же не по адресу? Вы кто? Ну, по должности кто? Ведь вы
обязаны, раз вы следователь, или кто вы, чёрт возьми?!
СЛЕДОВАТЕЛЬ: Вам чего, собственно, гражданин? Я выслушал вас, ваша
история показалась мне гнусной, не скрою, но с юридической точки зрения
ничем помочь не могу. Мы не даем такого рода консультации. Лично я думаю,
что вы не злодей и не жертва, а то и другое одновременно. Ибо все мы живем
в круговороте, где злодеи и жертвы вращаются вокруг друг друга с
необходимостью быть всегда рядом, дабы жизнь не остановилась в своем
развитии (незаметно подсматривает в тетрадь). Когда воздается одному, то
воздастся и другому. Каждый получит ему отмеренное по той высшей
справедливости, что устанавливается неким величайшим смыслом, тем
неписанным правилом житейской мудрости, что гласит: «и во зле не обдели
ближнего своего, дабы и он познал все мерзости человечества!»
СТЁПА: Ну ты даёшь! Наизусть что ли выучил? Ты прям как этот, какойнибудь, ну… Спиноза или еще кто покруче, я не знаю, кто из этих, ну, как
его. В общем, ясно, ну, ты кто. Шестерка в ментовском механизме. Не
объехать, не пробить. Пошёл я. (Уходит. Потом возвращается). Но я
пробью. Придёт время и пробью. Я тебе обещаю. (Уходит).
СЛЕДОВАТЕЛЬ (шепчет заученно): «И во зле не обдели ближнего своего,
дабы и он познал все мерзости человечества!» Тьфу, чёрт, ходят тут дебилы,
никакой работы с утра.
КАРТИНА № 4. Дома
Утро. Зина занимается йогой, Стёпа в трусах и майке у окна, курит.
СТЁПА: Ты, Зин, когда так дышишь, у меня сигарета в руках дрожит.
ЗИНА: Она у тебя не от моего, а от твоего дыхания дрожит. Меньше бы курил,
ничего бы нигде не дрожало. Ты не через то место жизни дышишь, Стёп.
СТЁПА: Зато ты через какое надо. И через это же место выходишь на связь с
жизнью.
ЗИНА: Чего ты с утра взвёлся? Опять к нему ходил?
Стёпа молчит.
ЗИНА: Не ходи ты к нему, Стёп, не трави себя. Ничего хорошего из этого не
получится.
СТЁПА: Ладно, не лезь не в своё дело.
4
ЗИНА (пауза): Это из-за неё всё. Как она у нас в доме появилась, так у тебя от
неё начала крыша ехать, Стёпа, съезжать натурально.
СТЁПА: Зин, не нарывайся.
ЗИНА: А чего ты злишься? Я ведь слышала, ты с ней разговаривал по ночам,
как с человеком. Пока она в нашем доме была, я ничего хорошего не ждала,
Стёпа. Я её боялась, Стёп, прям как будто она – это не она, а какое-то родовое
проклятие, как в том сериале.
СТЁПА: Я ведь просил: не трогай Матильду! Не трогай!
ЗИНА: Вот этого я в тебе и боюсь, Стёп. Я тебя вообще последнее время боюсь.
СТЁПА: Ты себя, Зин, бойся, когда в ящик пялишься!
ЗИНА: Ну вот видишь, раньше ты так не разговаривал.
СТЁПА: Ладно, Зин, вдохни радость и выдохни гадость, как там у тебя по
твоей йоге?
ЗИНА: Дышите свежестью утра и молоком счастья…
СТЁПА: Во-во! Хлебай, короче, по полной. Эту свою жизнь. А меня уволь
вашим кислородом дышать. Я от него задыхаюсь!
ЗИНА: Стёп, только обещай к нему больше не ходить?
СТЁПА: Я даже папе Римскому ничего обещать не могу!
КАРТИНА № 5. У следователя
Стёпа входит в кабинет следователя и садится.
СЛЕДОВАТЕЛЬ: А! Запрограммированный на неадекватность? Не отыскал
свой коридор жизни?
СТЁПА: Ищу.
СЛЕДОВАТЕЛЬ: А ко мне зачем?
СТЁПА: Всё за тем же. Тебя Лёхой зовут?
СЛЕДОВАТЕЛЬ: Ну допустим.
СТЁПА: Лёха по кличке Зубр? Угадал?
СЛЕДОВАТЕЛЬ: А если не угадал?
СТЁПА: Не, а чо ты струсил-то, чо струсил?
СЛЕДОВАТЕЛЬ (вдруг встает, подходит к двери, открывает ее,
выглядывает, закрывает и возвращается к Степе):Слушай, как там тебя? Ну не
важно, я ведь тебя сразу вычислила, ну ещё тогда, я ведь таких насквозь
вижу…
СТЁПА: Каких?
СЛЕДОВАТЕЛЬ: Таких. Меня ведь самого иногда так же вот вдруг вспучит,
вот как тебя…
СТЁПА: Ты зубы не заговаривай!
СЛЕДОВАТЕЛЬ: Ну, в смысле жизни, вспучит, а отрыгнуть не могу, ну,
жизнь эту никуда не могу деть из себя. Ну, ни выплюнуть, ни проглотить,
застрянет поперёк и давит, давит изнутри, вот прямо вот здесь… А потом как-то
фильм посмотрел «Тупой, ещё тупее» и, не поверишь, стало отпускать.
СТЁПА: От одного фильма что ли? Чо ты несёшь?
СЛЕДОВАТЕЛЬ: Ну, не совсем отпустило, но внутри ослабло, к жизни
повернуло. Теперь, если что не так, ну, там не по правилам жизни, косяк какой
или еще чего, я без всякого врубаю «Тупой, еще тупее», открываю банку пива,
5
закуриваю сигарету и все. Уплываю. И гори оно все синим пламенем! Ты видал
фильм – то этот?
СТЁПА(зло): Не помню.
СЛЕДОВАТЕЛЬ: Нет, ты не подумай, он не то ли, что для тупых, он как раз не
для тупых, он для всех, кто хочет мыслить, но не может, в смысле, полноценно.
Я заочно учусь, после Армии льгота бесплатная. И часто ловлю себя на мысли,
что мысль куда-то уходит от меня, моя в смысле мысль. Уплывает к другим
берегам.
СТЁПА: Значит тебя и льготой бесплатной одарили?
СЛЕДОВАТЕЛЬ: В Чечне башку продырявили, с тех пор не могу все сразу в
голове удержать, а только частями. Обычное дело! Короче, я что придумал, сам,
между прочим, ну, когда мысль-то от меня стала уходить, но еще не совсем
ушла. Я учу целые абзацы чужих мыслей, присваиваю их, так сказать, ну, то
есть выдаю за свои, а потом привыкаю и уже верю, что это я и есть, то есть, что
это все мое. И как бы оно и правда моё, то есть из меня само вышло.
СТЁПА: Ты зачем мне всё это?
СЛЕДОВАТЕЛЬ: Что зачем?
СТЁПА: Ну, все это втираешь для чего?
СЛЕДОВАТЕЛЬ: Как для чего? А как еще выжить среди всех? Ну, среди тех,
у кого башка целая? Как нам друг друга понять в этой жизни? Они разве
согласятся, что ты, скажем, другой и не по собственной воле?
СТЁПА:А кто их согласия –то спрашивает?
СЛЕДОВАТЕЛЬ: Не волнуйся. Спросят и по полной. Ты если вдруг даже
кого-то нечаянно, даже в состоянии аффекта, как ты говоришь, замочишь, ты
ведь за другана хочешь отомстить, так я понял? Так потом сопли по рукаву всю
жизнь мазать будешь. А я стольких подавил, что любую башку снесет, даже
если ее не дырявить. Я ведь тебя сразу вычислил, ну какой ты. Я таких
безошибочно определяю. Из всей толпы. Ты мне сейчас мозги путаешь,
последние в клубок спутаешь, а их у меня и так немного. Чего пришел? Говори
прямо и ясно. Суть дела. С абзацами желательно. Главное подчеркнуть! Самое
главное жирно! Заглавным шрифтом! С красной строки цели! Задачи в столбик!
Актуальность проблемы - курсивом! Нализался с утра – факт! На трезвую
башку! Никто! Себя. Не ищет! Всё человечество. Без самого. Без себя. Без
коридора жизни! А ему вынь, да положь! Вынь! Да! Положь! Вынь! Да…
СТЁПА: Ладно, я пойду.
СЛЕДОВАТЕЛЬ: Вот и иди. Топай! Давай, давай! Вали!
Стёпа почти уходит.
СЛЕДОВАТЕЛЬ (догоняет его в дверях): Э, как там тебя, неадекватный!
Постой! Ты, если что, заходи. Это я так. Сорвёт вдруг, и куда-то несёт не туда, я
даже на поворотах поворачивать не успеваю, так меня заносит. Ну, просто так
зайди. Может, отыщем этот твой коридор. Ну, потом отыщем. Когда-нибудь.
Мозги соберем в кучку и отыщем. Сообща. Я один точно не осилю. Хотя
честно, я понять не могу, а вдруг отыщем, то что потом? Потом? Что?! Что?!
Потом?!
Стёпа резко поворачивается и уходит.
КАРТИНА № 6. В зоомагазине
6
Стёпа в зоомагазине, смотрит на пустую клетку.
ПРОДАВЕЦ (узнаёт Стёпу): А! Это вы! Сходили к психиатру?
СТЁПА: Сходил. Где Матильда?
ПРОДАВЕЦ: Странно. Сходили к психиатру и никакого результата?
СТЁПА: Где она?
ПРОДАВЕЦ: Ну, допустим в детдоме. И что? Вы пойдёте туда и будете
грабить без того ограбленных детей?
СТЁПА: Вы же обещали.
ПРОДАВЕЦ: Но я же не знала, что психиатры окажутся бессильны…
СТЁПА: В каком она детдоме? Адрес?
ПРОДАВЕЦ: А как вы докажете, что были у психиатра?
СТЁПА: Никак. Адрес детдома?
ПРОДАВЕЦ: Не знаю, почему, но вы мне симпатичны. Своим упорством.
Есть в вас что-то…твёрдо-каменное, мужское начало в нашем беспросветном
матриархате.
СТЁПА: Адрес?
ПРОДАВЕЦ: Ну хорошо. Стойте здесь. Я сейчас (Уходит в подсобку и
возвращается с коробкой). Если честно, я думала, что вы не придёте.
Надеялась. (Открывает коробку и достаёт черепаху). Но на всякий случай
всё-таки оставила.
СТЁПА: Это не Матильда.
ПРОДАВЕЦ: Вы смеётесь? Один в один.
СТЁПА: Это не она.
ПРОДАВЕЦ: С чего вы взяли?
СТЁПА: Моя меня узнавала. И я её узнаю из тысячи.
ПРОДАВЕЦ: Вы издеваетесь?
СТЁПА: Где Матильда?
ПРОДАВЕЦ: Вы сумасшедший. Я не могу с вами разговаривать. Я сейчас
вызову милицию. Я оставила ему из своих почти личных запасов…
СТЁПА: Адрес детдома?
ПРОДАВЕЦ: Ну хорошо, хорошо. Только не надо в детдом. Я сама
обменяю. Лично для вас. Просто эту привезли позже, и я подумала, что вам
всё равно… Но если вам нужна ваша Матильда, я завтра же обменяю.
СТЁПА: Я вам не верю.
ПРОДАВЕЦ: Вы шутите?
СТЁПА: Не шучу. Пишите расписку.
ПРОДАВЕЦ: С какой стати? Вы идиот.
СТЁПА: Я вам оставлю деньги, а вы мне расписку, что вернёте Матильду.
ПРОДАВЕЦ: Никогда не встречала такого настырного покупателя, нет, был
один, который из-за своей совы нам чуть не поджёг склад…
СТЁПА: Вот деньги. Пишите.
ПРОДАВЕЦ: Что? Что писать?
СТЁПА: Я, такая-то…
ПРОДАВЕЦ: Меня, кстати, Викой зовут. А как ваше имя?
СТЁПА: Стёпа. «Я, Вика такая-то, обещаю вернуть Степану такому-то
черепаху Матильду. Деньги за черепаху я получила. Подпись».
7
ПРОДАВЕЦ (пишет):Уморительно. Можно снять кино. И все будут
смеяться. Может вы этот, как его, зоофил? Есть такие дебилы: любят самок,
больше, чем женщин. Нет, вы правда её любите? За что? Не понимаю.
СТЁПА ( отдаёт деньги и забирает расписку): За то, что она не задаёт
глупых вопросов.(Уходит).
КАРТИНА № 7. Дома
Утро. Зина занимается йогой. Стёпа в трусах и в майке сидит у окна, курит.
ЗИНА: Стёп, ну? Чего опять?
СТЁПА: Чего-чего. Того–этого.
ЗИНА: Стёп, ты с ума что ли сошёл? Ты зачем такое делаешь вообще? У
тебя такая цель жизни или что у тебя, намерения какие у тебя? Ну возьми,
плюнь ему в морду и уйди. Но ведь это ещё доказать надо, что он. А то
плюнешь, а он тебе потом как врежет, или хуже того…тоже плюнет.
СТЁПА: Зин, заткнись, а? И так тошно. Я зашёл в кабинет и вышёл. Ну
будто не туда попал. Ну посмотрел в его харю и назад.
ЗИНА: Даже не плюнул? Вот и правильно. Вот это вернее всего. (Пауза).
СТЁПА: А вдруг правда не он? Или не он один?
ЗИНА: Ну да всем ведь в морду не плюнешь. Факт. (Пауза). Ты что ли
точно не знаешь?
СТЁПА: Не знаю. Всё хочу узнать и боюсь.
ЗИНА: Чего боишься?
СТЁПА: Потому что если узнаю, то конец.
ЗИНА: Кому конец?
Стёпа молчит.
ЗИНА: Убьёшь его что ли? Стёп, ты чего?
СТЁПА: Может, не убью.
ЗИНА: Не, Стёп, лучше не узнавай. Слышь, Стёп?
Стёпа молчит.
СТЁПА:Я только понять не могу: он придуряется или правда ненормальный.
ЗИНА: Это как?
СТЁПА: Под дурака косит, как? Или правда контуженный. Тогда почему его
в милиции держат?
ЗИНА: Так там всех контуженных держат. А где нормальных столько взять?
Ты тоже Матильдой контуженный, так что теперь…
СТЁПА: Про Матильду молчи. Не нарывайся.
Молчат.
ЗИНА: А что не нарывайся-то? Это ведь не только ты. Это теперь, Стёп,
болезнь такая по миру бродит. Трамазобия называется, я по телевизору
видела. Я тебя ещё звала, а ты спал. Когда то ли человек в зверя
превращается, то ли зверь в человека, вот тут я не поняла.
СТЁПА: Ну чего ты опять басню-то какую-то сочиняешь?
КАРТИНА № 8. Трамазобия
Зина с пультом возле телевизора переключает каналы, пока ее внимание не
останавливается на телевизионном шоу.
8
ГОЛОС ВЕДУЩЕГО: И снова у нас в студии
телевизионное шоу
«Такого не бывает».Сегодня у нас в гостях очередная жертва мужского
эгоизма Лола. Итак, мы слушаем вашу историю, Лола.
ЛОЛА: Нас в семье было двое. А потом появилась она, и все изменилось.
(Боже, зачем я об этом?) Это ненормально. Поскольку она вообще не
женщина. (Господи, какой позор!) Она очень медлительна, неповоротлива,
но его всегда встречает вовремя, здесь она успевает, становится другой. (Нет,
такого позора в моей жизни ещё не было). Потому что точно рассчитала
расстояние сука, ой простите! Меня он в упор не видит, а с ней прикиньте,
разговаривает, слова нежные говорит. А вы бы её увидели, так со смеху бы
померли.
ВЕДУЩАЯ: Да кто она? О ком вы? Вы заинтреговали наших
телезрителей…
ЗИНА ( кричит в комнату) Степ! Смотри какая передача. Прям про тебя.
ГОЛОС СТЕПЫ: Ты же знаешь, Зина, я ерунду не смотрю.
ЗИНА: Это не ерунда. Это про тебя и твою Матильду.
ГОЛОС СТЕПЫ: Я сплю. Отстань.
ЗИНА: А жаль, тебе полезно было бы.
ВЕДУЩИЙ: У нас в гостях профессор биологии А. и бывшая актриса Б.
Ваше мнение по ситуации, в которой оказалась героиня.
БЫВШАЯ АКТРИСА( героине): А в чём конкретно ваша проблема? Вы
можете сказать? Ведь мы должны вам как-то помочь. А мы даже не знаем,
кто ваша соперница.
ГЕРОИНЯ: Это не соперница, это…, видите ли, представительница… ( Нет,
зачем я пришла сюда? Он убьет меня!) Это, ну та, о которой я говорила, это
речная выдра. Он ее выловил на рыбалке…
ПРОФЕССОР БИОЛОГИИ: Ничего удивительного здесь
нет. По
статистике в российской глубинке 60 % населения ещё сохранили отдельные
человеческие инстинкты. Тогда как у остальных они заменены признаками
врождённой трамазобии.
БЫВШАЯ АКТРИСА: Это ещё что?
ПРОФЕССОР: Я сам вывел этот термин. Трамазобия - это когда человек
подавляет в себе человеческое и стремится к своей первооснове, к тому
состоянию, когда он был, простите, обезьяной.
ЗИНА: Во! Приехали, что называется.
ПРОФЕССОР: Трамазобия - это своего рода защитная реакция человека от
стрессов цивилизации. Это медицински обосновано. В фауне человек
находит естество природного начала, покой и умиротворение, чего в
современной человеке найти не всегда удается.
ЗИНА: Не, вот такое лепят с экрана, а потом чего с них с живых спросить?
Степ, ну иди же!
БЫВШАЯ АКТРИСА: Ну знаете ли, мы сейчас договоримся ещё до того,
что начнём выбирать себе партнёров в зоопарке.
ЗИНА: Вот именно. Стёпа!
ПРОФЕССОР: Боюсь, к этому общество и движется. Недавно наш
институт проводил эксперимент. Мы хотели узнать, насколько мы, люди, на
9
самом деле не звери. Две дамы – замужняя и незамужняя рассказывали свои
истории зверям в зоопарке. Незамужняя олицетворяла женское начало,
которое со временем стало мужским и ей, стало быть, лучше внимали самцы
зоопарка. Другая же дама у нас символизировала другой, распространенный
у нас женский недуг: тащить все на себе, быть матерью Терезой, который
связан с пассивностью и инфантилизмом. Так вот в моменты рассказов этой
дамы, самки зоопарка только что не стояли на ушах, так им это было
понятно и …
БЫВШАЯ АКТРИСА: Не забывайте, что вы на телевидении, и вас смотрят
миллионы!
ЗИНА: Господи, да у него же трамазобия! Степа! Степа, слышишь! Степ, у
тебя же! Господи, ну точно, она самая!
КАРТИНА № 9. В зоомагазине
Стёпа и продавец Вика. По радио звучит эстрадный концерт.
СТЁПА: Я пришёл.
ВИКА: Вижу.
СТЁПА:Где Матильда?
ВИКА: Вот ваши деньги, Стёпа, пересчитайте.
СТЁПА: Где она?
ВИКА: Стёпа, я вас умоляю, не мучайте меня. Так не бывает. Заберите эту
черепаху. Я вам отдам бесплатно.
СТЁПА: Вы не ходили в детдом?
ВИКА: Ходила.
СТЁПА: И что?
ВИКА: Ничего. Ну, не смотрите так на меня.
СТЁПА: Что с ней?
ВИКА: Она… больна. Дети её чем-то накормили и у неё…. У вашей любимой
натурально вздулся живот.
СТЁПА: Это потому, что она не может без меня. Она умрёт без меня.
ВИКА: Уже.
СТЁПА: Что уже? Что?! Уже?!
ВИКА: Я пошутила. Стёпа, я хотела вас проверить, потому что я до конца всётаки не верю, ну, успокойтесь. Хотите, мы пойдём сегодня вместе? И заберём
её. Хотите, Стёпа?
СТЁПА: Хочу.
ВИКА: Тогда приходите в семь. После моей работы.
СТЁПА: Я приду.
ВИКА: Стёпа, вы меня умиляете. Правда. Может, вы в прошлой жизни были
черепахой или как правильно? Черепахом? И любили её, как женщину? Может
такое быть? Может, у вас с ней был настоящий роман. С Матильдой с вашей. Ну
не хотите, не отвечайте,
просто,
говорят,
такое случается среди
млекопитающих.
СТЁПА: Если вам так хочется, Вика, то в прошлой жизни я был черепахом.
Я приду в семь. (Хочет уйти).
Вика опережает Стёпу и прямо перед ним закрывает на ключ дверь магазина. Потом
делает громче радио, откуда звучит пение знакомого певца.
10
ВИКА: Хорошо, Стёпа. Я достану вам вашу черепаху. Но при одном
условии. Слышите музыку? Вы станцуете со мной. Вот под эту музыку.
Прямо сейчас.
СТЁПА: Вы смеётесь?
ВИКА: Стёпа, быстрее, пока звучит песня! Ну?
СТЁПА: Я не умею танцевать.
ВИКА: Ничего страшного. Я буду вас водить.
СТЁПА: Я не ожидал от вас… такого. Сюжета.
ВИКА: Время идёт, Стёпа.
СТЁПА: Это глупо.
Начинают танцевать.
ВИКА: Пусть глупо. Но это моя мечта. Станцевать танго с незнакомым
мужчиной.
СТЁПА: Дурацкая мечта.
ВИКА: А у вас не дурацкая: найти черепаху?
СТЁПА: Вы мне мстите?
ВИКА: Нет, это правда. Я когда-то в детстве смотрела фильм, и там мечта
девушки была станцевать танго под её любимую музыку с незнакомым
мужчиной.
СТЁПА: А это что, ваша любимая?
ВИКА: Да. После этого у героини всё наладилось в жизни.
СТЁПА: А у вас всё разладилось?
ВИКА: У меня никак не наладится.
СТЁПА: И вы надеетесь, что после вот этого моего позора у вас всё
наладится?
ВИКА: Ну вы же надеетесь найти свою черепаху?
СТЁПА: Это другое. Матильда-это не мечта, это – судьба. В общем, если я
её не найду, я убью одного человека.
ВИКА: Жену?
СТЁПА: Нет. Это мужчина. Враг.
Музыка прекращается. Стёпа и Вика перестают танцевать, стоят и смотрят друг на
друга.
ВИКА: Стёпа, вы не сделаете этого. Вы на это не способны.
СТЁПА: Я тоже так думал, но жизнь доказывает. Обратное. (Пауза).
ВИКА: Стёпа, я достану вам вашу черепаху.
СТЁПА: Тогда до встречи, Вика. (Уходит).
КАРТИНА № 10. У следователя
Зина входит в кабинет следователя Лехи.
ЗИНА: Здравствуйте.
СЛЕДОВАТЕЛЬ: Добрый день. Садитесь. Что у вас?
ЗИНА: У меня ничего. А вот у моего мужа проблемы. Большие. Вы его
знаете.
СЛЕДОВАТЕЛЬ: Откуда?
ЗИНА: Он ходит к вам ну, чтобы… Ну, не убить конечно, что вы! Он на это
не способен, вы не бойтесь. Он один без Санька ничто. Я это точно знаю. Он
без Санька, ну потерялся что ли. В кулуарах жизни. Заблудился.
11
СЛЕДОВАТЕЛЬ: Что за чушь? Какой Санёк? Кого убить? Он что? Маньяк?
ЗИНА: Нет, он не маньяк. Он хороший человек, электрик первого разряда,
добрый, ласковый очень, но его как-то повело не туда, у него друг погиб в
Армии по неизвестной причине, то есть как по неизвестной? По известной.
Убили его. Или сам повесился. А кто говорит на учёбе подорвало, т.е. по
неизвестно-известной, ну как это обычно у нас бывает? Привезут гроб, а что
в нём – гадай- не угадаешь.
СЛЕДОВАТЕЛЬ: Так. Я его вспомнил. Запрограммированный
на
неадекватность - он?
ЗИНА: Во-во. Но вы не бойтесь, он походит – походит и успокоится.
СЛЕДОВАТЕЛЬ: То есть, как походит, походит?
ЗИНА: Ну, он думает, что вы его друга убили, вас же Лёхой зовут?
СЛЕДОВАТЕЛЬ: То есть как думает? То есть как это
думает?!
(Вскакивает).Вы кто есть? Откуда? Ну-ка быстро рапорт. Объяснительную
быстро. Докладную! На стол! Руки на стол! Встать! Карманы выпотрошить!
Быстро! Сумку! Открыть сумку! Руки! Разуться. Ноги на стол!
Зина начинает сумотошно выполнять задания.
ЗИНА: (бормочет): Вы простите меня, я забыла, он говорил, что вы это,
ну… это самое, а я не поверила, а теперь вижу: правда. Простите меня,
ради, Бога! Отпустите меня, я не подумала, что так будет. Я просто хотела
предупредить на всякий случай, а что так всё выйдет… я и не…
СЛЕДОВАТЕЛЬ (вдруг успокаивается): Вас как зовут?
ЗИНА: Зина… э Маша, Маша меня зовут.
СЛЕДОВАТЕЛЬ: Ну вот что, Зина – Маша, я всё понял. Идите!
ЗИНА: Куда?
СЛЕДОВАТЕЛЬ: Куда подальше. Забирайте всё своё и топайте.
ЗИНА: Да, да, конечно, спасибо, я поняла, я мигом, простите, я хотела
только предупредить, простите.
СЛЕДОВАТЕЛЬ: Не, постойте. Сядьте.
Зина садится на краешек стула.
ЗИНА: Может, лучше я всё же… пойду.
СЛЕДОВАТЕЛЬ: Сидеть! В общем, это, как вас там…
ЗИНА: Маша.
СЕЛОВАТЕЛЬ: В общем, Маша, я понял о ком вы. Я его вспомнил. Его
забыть нельзя. Потому что он ненормальный был. Он головой был
сдвинутый. Только я его не убивал. Он сам бросился. С этажа. Не помню с
какого. А может это и не он был. Его никто не убивал. Я не помню. Но
кажется того Сашкой звали, и он никого не боялся. Скажет какую-нибудь
дрянь про меня или про старшину, например, что я идиот, а тот изверг и не
боится. Все боятся, а он нет. Ну, больной человек. У него чувство страха
напрочь отсутствовало, так не бывает, понимаешь?
ЗИНА: Нет.
СЛЕДОВАТЕЛЬ: Вот и я не понимал. Мы его даже не третировали, мы его
проверяли: так и эдак, а он, ну никак. Он бы всё равно не выжил, такие не
выживают.
ЗИНА: Я понимаю, да, я понимаю…
12
СЛЕДОВАТЕЛЬ: Да ни черта ты не понимаешь! Ни черта! Ты баба, тупая
баба! Это только мужики могут понять, по-настоящему. Я ведь его тоже
забыть не могу! Не могу! Так и вижу, стоит, смотрит, а губы тонкие в такой
усмешке дебильной расползаются, я его хрясть, а он кровь вытрет и смотрит, а
губы расползаются, я его…, а он смотрит и расползаются… Не-на-вижу! А
может это все и не с ним было, и даже не со мной. Мне как башку-то
продырявили-в Чечне, всё теперь само собой оттуда высыпаетмя без моей даже
воли. Не, иногда нормально жизнь воспроизвожу, чётко так по кадрам.Опс-опсопс! А то вдруг какой-то кусок в башку к-а-а-к влезет. Вот думаю, бля, ну
откуда? Откуда этот кусок влез? Я его совсем и ждал, а он с заднего хода, через
чеченскую дыру, блямс! Нате вам! Приехали.
ЗИНА: Вам не зашили что ли? Дыры ваши?
ЛЁХА: Да зашить-то зашили, но дыры, сама понимаешь, хотя ни черта ты,
баба, не понимаешь. А дыры –это такая гадость, что внутри где-то в мозговых
отсеках головного мозга прячутся. Их зашивай – не зашивай, а все равно нетнет, а что-то выпадет по дороге жизни. Закон Архимеда. Физическое тело под
воздействием внешних факторов выталкивает на поверхность само себя. Врачи
сказали,
что три с половиной сантиметра мозга у меня никогда не
восстановятся.
ЗИНА: А мозги разве в сантиметрах мерят?
ЛЁХА: Хер знает. Я тоже думал, что в граммах там, килограммах. Прикинь
кило 200 мозгов. На выбор. Шопинг такой по продаже мозгов.
ЗИНА: Я пойду.
СЛЕДОВАТЕЛЬ: Сидеть! Встать! Лежать! Ползти! Руки по швам!
(Продолжает бормотать, Зина тихо уходит).
КАРТИНА № 11. Ночью
Стёпа и его жена Зина спят.
СТЁПА: Представь, Зина, что по огромному морю плывут два корабля. И
оба одновременно терпят бедствие. Ну, такая у них судьба – судьбина. Вдруг
каким-то чудом они видят друг друга и начинают сближаться, ну тянет их
друг к другу инстинктивно. И вот на одном корабле соображают, что нужно
делать и бросают другому то, что может его спасти. И ждут, что им ответят
тем же. А в это время на другом корабле открываются огромные черные
люки, зияющие смертью, и оттуда показываются большие дула орудий. И эти
орудия, представь себе, Зин, вдруг наводят цель на этот встречный корабль
и…сокрушают на нем все живое. Всё! Понимаешь, Зин?
ЗИНА: В какой это ты умной книжке вычитал, Стёп?
СТЁПА: Мораль этой истории проста. Если тебе плохо, Зин, ну, погано,
иначе говоря, если ты терпишь бедствие, не жди, когда тебя утопит
шквальный ветер, это будет долго и мучительно. Есть способ погибнуть
гораздо быстрее и уж точно наверняка. Достаточно вдалеке разглядеть того, к
кому захочется вдруг приблизиться. Зачем? Да так просто. От отчаяния
жизни.
ЗИНА: Стёп, если ты думаешь, что это я открыла эти чёрные люки, то ты
ошибаешься, Стёп, потому как, я тебя спасала. Стёпа. И себя спасала от тебя.
И тебя от себя. И нас друг от друга.
13
СТЁПА: Это не ты, Зина, это ещё до тебя они открыли черные люки, очень
черные. И эти люки, Зина, зияют смертью, и я ничего не могу поделать,
Зина, потому что орудия эти способны сокрушить все живое, Зина! ВСЕ!
ЗИНА: Степ! Ты чего? Чего ты, Степ? (будит Степана). Ты так кричал во
сне и все хотел кого-то сокрушить. Кого ты хотел сокрушить, Степа?
СТЕПА (ошарашенно смотрит на Зину, бормочет, окончательно
просыпаясь): Зин, ты зачем Матильду отдала? Тебя кто просил Матильду
отдавать? Тебя кто просил?
ЗИНА: Я знала, что у тебя, Степа, это самое… Давно догадывалась. Я уже
договорилась. За тобой приедут. Ты не волнуйся, но так надо, Степа. Иначе,
ты сам знаешь, ты просто свихнешься. Сойдешь с катушек. И все из-за своей
Матильды. Я ведь знаю, ты в этот зоомагазин шляешься! Я проследила.
СТЕПА: Когда ты договорилась? С кем?
ЗИНА: Какая разница? На днях. Какая разница?
СТЕПА: Я знал, Зина. Знал, что ты меня продашь. Что ты ничего не
поймешь в жизни, а на всякий случай возьмёшь и продашь. Сдашь меня в
какой-нибудь зоопарк, как Матильду в зоомагазин. За бесценок. Просто от
того, что ты ничего, ничего так и не поняла в этой жизни.
ЗИНА: Ты выпил что ли, Степ? Такое говоришь! Я ж пошутила, ну насчёт,
что приедут, пошутила!
СТЁПА: Отойди от меня!
ЗИНА: Стёп. Ну что ты? Опять за своё!
СТЁПА: Отойди! Ещё дальше! Не подходи!
ЗИНА ( плачет): Ну опять? Опять Стёпа?
СТЁПА: Надо контролировать себя, Зина. Ты же не бешеная собака, чтобы
кидаться на человека? Ты взрослая баба между прочим.
ЗИНА: Стёпа, прекрати! Ну кто на тебя кидается-то? Тебе лечиться надо!
СТЁПА: Не подходи!
ЗИНА: Я всего лишь хотела погладить тебя.
СТЁПА: Не надо! Руки прочь! Руки прочь! От меня! И от Санька! Руки
прочь! Санька, мы так просто не дадимся, мы будем драться!
Из воспоминаний
СТЁПА: Как-то мы с Саньком играли во дворе, и к нам прицепились
проходившие мимо подростки, стали вымогать деньги (мы были младше их).
Я хотел убежать, но Санёк меня остановил: «Будем драться, - сказал он и
схватил большой камень. Я тоже схватил камень. Вдруг кто-то из них полез к
нам, я запустил в него камнем, но нападающий успел увернуться, и камень
попал в лобовое стекло дорогущей иномарки. Наших врагов как ветром
сдуло. Я тоже хотел убежать, но Санёк сказал: «Не трусь. Только трусы
убегают с поля боя». Тогда я заплакал и сказал, что моя мать меня убьёт.
«При чём тут твоя мать? Я скажу отцу, что это сделал я». Отец Саньки был
шахтёром, и много зарабатывал, но у него была тяжёлая рука. «Он тебя
выпорет», - сказал я. Отец Санька иногда бил его ремнём. «Ну и пусть
выпорет. Это ведь я первый схватил камень, а не ты». Санька и правда
хорошо выпороли, но отец заплатил за стекло. Я долго мучался тем, что
струсил. Но Санёк сам придумал, как выйти их этой ситуации. «Давай я тебе
14
поставлю 10 щелбанов. И мы всё забудем. «50!» - сказал я, но выдержал
только 20. Может поэтому я так ничего и не забыл. А потом Санька забрали
в Армию.
Стёпа зарывается с головой в подушку и воет.
ЗИНА: Стёп, я у тебя в кармане нашла объявление к психологам, ну сходи
ты к ним. Я тебя очень прошу. Сходи!
КАРТИНА № 12. У психологов
Кабинет психологов оборудован современной аппаратурой. В центре экран, на котором
высвечивается то одно, то другое изображение. Два психолога: первый и второй. Перед
ними Степа.
СТЕПА: Это у меня после друга, ну после Санька моего, мы с ним с третьего
класса дружили, потом он в институт поступил, он башковитый был очень,
а я работать пошёл, у матери денег не было на учёбу. А потом его в Армию
забрали, а я не прошёл по состоянию здоровья. А оттуда его привезли, в
общем, дембеля его попинали. В общем, до гроба до самого попинали, а
сказали, что он сам подорвался на учёбке, не, ну как подорвался? На чём?
Там ведь не настоящие мины. Так?
ПСИХОЛОГ ПЕРВЫЙ: Вы это уже рассказывали, не ходите по кругу.
СТЕПА: Я не могу не ходить по кругу, потому что я нарушил связь с
реальностью, что ли, выражаясь вашим языком. Она, конечно, ну жена моя,
думает, что меня можно запросто взять и вернуть, ну на место. Я ведь после
этого куда-то сдвинулся ну, со своего места. Я даже чувствую, как она, ну
Зина, моя жена, как она мысленно разрезает меня на несколько кусков, ну
будто электропилой. Она думает, что меня можно вернуть хотя бы по частям.
(Такая вот бабская мечта-надежда). Потом долго разглядывает, из чего эти
куски состоят и понимает, что по частям тоже нельзя, и начинает эти куски
сшивать, а там, где плохо сшивается, на всякий случай обматывает скотчем.
Вот так мы и живём. Но ни она, ни я не виноваты, что так получилось.
ПСИХОЛОГ ПЕРВЫЙ (вдруг резко): Отвечайте быстро: вы хотите её, ну
когда видите её шею, ноги или грудь, вы хотите свою жену?
СТЕПА: Да причём тут это? Я ведь не об этом совсем, я про друга……
ПСИХОЛОГ ПЕРВЫЙ: Я так и понял, что вы к нам с этой проблемой.
СТЁПА: С какой с этой?
ПСИХОЛОГ ПЕРВЫЙ: Ну с мужским истощением. Вы сексуально
истощены? Обезвожены?
СТЕПА: Да не в этом дело! Я жизненно истощился! Я потерялся в
коридорах жизни. Я не знаю теперь, за какой дверью кто и что. Кто! И что!
Не знаю.
ПСИХОЛОГ ВТОРОЙ (начинает работать с изображением на экране,
показывая какой-то
замысловатый рисунок): Для начала попробуем
проанализировать ваш внусок.
СТЁПА: Что, простите?
ПСИХОЛОГ ВТОРОЙ: Внутреннее состояние клиента. Внусок. Вот он на
экране. Ваш внусок.
СТЁПА (с ужасом глядя на экран): Это мой внусок?
ПСИХОЛОГ ПЕРВЫЙ: Да, а что тут удивительного?
15
СТЁПА: Нет, ничего, я так просто. От неожиданности.
ПСИХОЛОГ ВТОРОЙ: Вы правы. Человеческий внусок мог быть гораздо
стабильнее. Если бы человек научился избавлять себя от суподаса.
СТЕПА: От чего?
ПСИХОЛОГ ПЕРВЫЙ: От суподаса. ( Показывает на экран, где уже
высвечивается другое изображение). Субъект подавляющего свойства,
сокращенно суподас. Ну та, которая разрезает вас на части, кто она вам?
СТЕПА: Это Зина моя что ли субодас? Да нет, дело не в этом. Ну, может
быть одна и суподас, сейчас кто только кому не суподас, но я ведь не об этом
совсем…
ПСИХОЛОГ ПЕРВЫЙ: Для анализа вашего внуска необходим опыт
постороннего лица, в данном случае профессионала (психологу второму). У
вас есть история, способная вскрыть внусок клиента?
ПСИХОЛОГ ВТОРОЙ: Да. Конечно. Эта история моей учительницы. ( На
экране появляется новое изображение). Мы звали ее Гюрза, черт знает,
почему Гюрза, но что-то в ней видать было от Гюрзы.
СТЁПА: Причем тут ваша Гюрза?
ПСИХОЛОГ ПЕРВЫЙ: Нет, вы уж послушайте, раз пришли. Вы ведь
пришли за чем-то. Не просто так?
СТЁПА: Ну, допустим.
ПСИХОЛОГ ВТОРОЙ: Чем была знаменита Гюрза? Да тем, что приучала
нас жить иной жизнью, чем живет всё общество. Она считала, что общество
в отношении нас, его членов, является суподасом.
СТЁПА: Ну, может, и правильно считала.
ПСИХОЛОГ ВТОРОЙ: Ученики Гюрзы должны были создать свой
параллельный мир и жить в нём.
СТЕПА: Это как?
ПСИХОЛОГ ВТОРОЙ: Гюрза называла такую жизнь «отсек Я». Но вы
можете не беспокоиться. В отсеке «Я» могут проживать только избранные
особи. Вам это не грозит.
СТЕПА: Нет, почему я всегда чувствовал, что такой отсек где-то есть.
Надо же!
ПСИХОЛОГ ВТОРОЙ: Итак, в наследство от Гюрзы мы получили три
правила владения миром. Первое: не совершать ничего, что идет против
твоих представлений о жизни. У вас есть представления о жизни?
СТЁПА: А об отсеке. Нельзя поподробнее?
ПСИХОЛОГ ВТОРОЙ: Нельзя. Так вы знаете, какой должна быть ваша
жизнь?
СТЕПА: Я точно знаю, какой не должна. А какой должна, когда-то наверное
знал. Ну да, знал, а теперь ничего не знаю.
ПСИХОЛОГ ВТОРОЙ: (Показывает на экран). Ну, допустим, вот это ваше
представление о жизни. Похоже?
СТЕПА: На что?
ПСИХОЛОГ ПЕРВЫЙ: На ваше представление о жизни?
СТЕПА: А других рисунков у вас нет? Мне как-то этот не очень. Мелковато
как-то…
16
ПСИХОЛОГ ПЕРВЫЙ: Вот и будем качественно его изменять.
(Показывает на экране, как это делается).
СТЕПА: А может не надо? Вроде и тот был ничего.
ПСИХОЛОГ ВТОРОЙ (Первому): Вы похожи на человека, который
потерял границы собственного мира и почти не имеет шансов попасть в
отсек «Я».
СТЁПА: Да, я чувствую, что я где-то застрял. Но никак не пойму, где.
ПСИХОЛОГ ВТОРОЙ: Вам лучше вернуться назад.
СТЁПА: Это куда?
ПСИХОЛОГ ВТОРОЙ: В собственную жизнь и смириться с ней. А мы
поможем вам это сделать.
СТЁПА: Нет, этого я не могу.
ПСИХОЛОГ ВТОРОЙ: Что?
СТЁПА: Я не могу смириться.
ПСИХОЛОГ ВТОРОЙ: Сможете. Ведь второе правило Гюрзы гласит:
«Жить так, будто нет никаких врагов, и враги отступят от тебя».
(Показывает на экране, как отступают враги). Вы кого-нибудь отрицаете в
этой жизни?
СТЁПА: Я так вот, чтобы отрицать – раньше никого не отрицал. Но
недавно понял, что могу. Ну, отрицнуть могу. Я ведь теперь
запрограммирован. Ну, на неадекватность. Только видите ли, с одной
стороны, я могу, а с другой не могу. Это самое главное во мне. Нет, когда я
был не один, я мог. А без него…
ПСИХОЛОГ ПЕРВЫЙ: Тогда это лучше сделать в состоянии аффекта.
СТЁПА: Я тоже хотел, ну в этот аффект впасть. И не могу (нервно смеётся).
ПСИХОЛОГ ВТОРОЙ: Ничего смешного здесь нет. Тем более, если учесть,
чем закончилась история с Гюрзой.
СТЁПА: Чем?
ПСИХОЛОГ ВТОРОЙ: Тем, что ее съели.
СТЁПА: Как это? В каком смысле съели?
ПСИХОЛОГ ВТОРОЙ (странно улыбаясь): А как вы думаете, кто мог это
сделать? Ну, ну, шевелите мозгами?
СТЁПА: Ну кто, кто? Ну, враги наверное. Она наверное их не отодвинула
вовремя и они её отрицнули.
ПСИХОЛОГ ПЕРВЫЙ: Нет, ну причём тут враги? Берите ближе. Ну, кто
обычно ест самых близких?
СТЁПА: Неужели?
ПСИХОЛОГ ВТОРОЙ: Да, мы ее съели. Её ученики. Не в буквальном
смысле, конечно…
СТЁПА: Ну вы даёте! Жили, жили, значит, по ее правилам, учила она,
учила, а вы нате вам, сожрали. В состоянии аффекта поди ещё?
ВТОРОЙ ПСИХОЛОГ: Гюрза стала для нас суподасом. И подавляла нас
живых. А это всегда опасный симптом. В семье или в обществе- не важно.
Никто никому не должен быть суподасом. (Показывает на экран).
СТЕПА: Не, а не сожрать что ли нельзя было? Я не понял.
17
ПЕРВЫЙ ПСИХОЛОГ: Нельзя. Мы должны опережать своих учителей в
развитии. Вам понятно? (Стёпа молчит). Вам понятно, о чём речь?
СТЕПА: Я вообще-то боюсь людей, которым всё понятно. ( Хочет уйти).
ПСИХОЛОГ ПЕРВЫЙ: Куда же вы? Мы только начали.
СТЁПА: Считайте, что вы вскрыли мой внусок. И свой тоже. Два внуска за
мои деньги. ( Уходит).
КАРТИНА № 13. В зоомагазине
Стёпа и продавец Вика.
СТЁПА: Вы обманули меня. Я пришёл, а вас уже не было.
ВИКА ( нервно):Ну да. За мной пришли, и я ушла. У меня были дела.
СТЁПА: Но вы же обещали, Вика.
ВИКА: Стёпа, а вы всегда все обещания выполняете?
СТЁПА: Стараюсь.
ВИКА: И я старалась. Но так вышло. Представьте, но после того, как я
станцевала с вами танго, в моей жизни все наладилось. В моей жизни появился
мужчина, за которого я собираюсь теперь замуж. Как раз в тот день он
пригласил меня в ресторан. Я должна была ему отказать, как вы думаете? Из-за
вашей Матильды?
СТЁПА: Я ничего не думаю.
ВИКА: Стёпа, я не знаю где она. Правда! Я была в детдоме, но она пропала,
скорее всего, она уползла. И скорее всего, к вам. Я уже в это начинаю верить. Я
думаю, что она со своей стороны, тоже предпринимает какие-то действия,
чтобы добраться до вас… Но её скорость, вы сами понимаете, Стёпа! Может
быть пройдут года, когда она доползёт до вас! Может, вообще нужно много лет,
чтобы один дополз до другого, вычислив его среди общей массы голов. Боже,
что я несу, взрослый человек? Нет, этот зоомагазин превратит меня скоро в
какую-нибудь говорящую фауну… Стёпа, у меня есть один экстрасенс, он по
фотографии определяет местонахождение субъекта, могу дать телефон. Почему
вы молчите? Стёпа, не сводите меня с ума! Вы мне уже снитесь с вашей
Матильдой. Я боюсь идти на работу. Я боюсь, что вы, как какой-нибудь гад, в
очередной раз вползёте в мою жизнь и укусите меня, вонзите зубы с ядом…
Куда вы пошли, ну куда? Куда вы пошли?
Степа уходит. Потом возвращается.
СТЕПА: Вика, я вам одной скажу, потому что мне надо кому-то сказать, а вас
я, может быть, никогда больше не увижу. Я думал, что могу убить его, ну, я вам
говорил, что хочу убить врага. А сам боюсь.
ВИКА: Но это же замечательно, что вы не можете убить человека!
СТЕПА: Вика, не несите чушь! Это не жалость, это… трусость. Я трус, Вика.
Я боюсь убить! Боюсь, что меня первого убьют. Боюсь сесть в тюрьму! Боюсь
жить, без того, что не убью.
ВИКА: Стёпа, просто вы добрый, вот и животных любите…
СТЁПА: Заткнитесь! Каких животных, о чём вы? Вы ничего не знаете!
Ничего. Это потому что я без него остался! Когда Санёк рядом был, ну это мой
друг, даже не друг, а все лучшее во мне, когда он рядом был, я никого не
боялся. Я держался за него, а теперь я оторвался и где-то болтаюсь. Раньше
18
когда мы с кем-то дрались, я всегда чувствовал его за спиной, а сейчас я
повернусь, а там никого нет… пусто. (Молчит).
Из воспоминаний
СТЁПА: Я тот день на всю жизнь запомнил, я с утра ещё жить хотел, костюм
новый ездил покупать, выбирал долго так, ну, подходящий, тёмный в
полоску. Тогда ещё мода на полоску начиналась. На свадьбу себе выбирал, а
поехал на похороны к Саньку. Нет, надо же, вместо свадьбы похороны?
Убей, до сих пор не понимаю, что произошло. Мы сначала просто пили, ну,
на поминках пили! И кто-то начал рассказывать анекдот. Ну, анекдот на
поминках, ну из его братанов- солдатиков, перепили и забыли видать, что на
поминках… а не на на свадьбе. А я ещё думаю, как же вы допустили, что его
вот так при вас избивали, а вы где были? Этот анекдот меня просто добил.
Меня вдруг как взорвало! Я даже не сразу понял, что на него кинулся, сразу
как-то в глазах потемнело, потом помню кто-то держал меня уже лежачего, и
мне всё время казалось, что мне хотят порвать рот и ноздри, я всё лицо
закрывал и думал, как же я на свадьбе с порванным ртом. Такая чушь в
такой момент в голову лезет… Но дело не в этом. Просто после всего этого
внутри что-то будто лопнуло, пружина какая-то, и я понял, что я на всю
жизнь остался один, что Санька нет и не будет. Никогда. Я даже заплакал от
какой-то жуткой беспомощности. От одиночества. В голове что-то, как
счётчик, вдруг переключилось, и я будто уже не здесь, я где-то в другом
месте, и всё как-то местами поменялось внутри меня, и всё моё детство, где
мы с Саньком вместе, всё это куда-то ушло, и потом я не сразу мог
сообразить, где я, с кем, зачем… И я понял, что убили не только Санька,
убили и меня. Нас вместе.
ВИКА: Степа, вы не правы. Человек не должен убивать другого. И так столько
смертей вокруг, столько жестокости, агрессии, столько насилия…
СТЕПА: Ви-ка!!! О чём вы?! О чём, господи?! Как вы не понимаете?! Я не
должен был вам говорить. Какой я дурак! Простите меня! ( Уходит).
ВИКА (вслед): Постойте, постойте, Стёпа, я не выхожу замуж. Я обманула вас.
(Тише). Меня никто не приглашал в ресторан. Никогда. Никто.
Стёпа не слышит её. Он уже ушёл.
КАРТИНА №14 Дома.
ЗИНА (разговаривает по телефону): Ну уж два месяца как, а раз в неделю так
стабильно. Уйдет и нет. Куда? Да никуда? Бомжует, его мои знакомые видели
недавно, стыдоба, я чуть не сдохла от ужаса. Ну, а как? Если не моется, пьет с
кем попало. Что говорит, когда уходит? Говорит, это мой отсек жизни, не
мешай мне. Говорит: мне надо хоть на время куда –то уползать, ну, уползать от
всего этого. Ну, от этого всего, ну, в чем мы все живем, а чем ему все это не
так? Ну. Я тоже не знаю, все ж нормально. Я ему: «Ну какой отсек? Какой еще,
отсек?» А он: «Черепаший- говорит - отсек.- В прошлой жизни я был черепахой.
Ну, издевается, мстит мне за свою Матильду. А с нее ведь все и началось, он
решил, что это не черепаха, а…
Появляется Степа, стоит в дверях и слушает.
ЗИНА( не замечая Степы) Ой, боюсь даже говорить, я покойников боюсь, ты
знаешь.Его психологи вроде немного в чувство привели, рассказали какую-то
19
жуткую историю, как можно в состоянии аффекта запросто сожрать то ли
учительшу, которая стала змеёй, то ли змею, которая превратилась в
учительшу, я тут не поняла. Нет, не басня, и по телеку показывали-трамазобия
называется. Это когда человек стремится в другую шкуру влезть, или под
панцирь спрятаться, ну уползти, как мой, всё время куда-то уползает. А я ведь
знаю, что он говорит, а убить не может, он даже в морду дать не может, я его
насквозь вижу, он от этого сам себя ненавидит, потому и уползает. А что ему
ещё остаётся? Ой, Степ, ты пришел что ли, я тебя не заметила? Ладно, я потом
тебе позвоню. ( Тише в трубку). Явился.
СТЕПА: С кем это ты?
ЗИНА: Так.
СТЕПА( раздевается): Тебе, Зин, тоже надо исследовать внусок.
ЗИНА: Что? Ты о чем, Степа? Ты есть будешь?
СТЕПА: Исследовать внусок, потому что ты все больше, Зин, становишься
суподасиной.
ЗИНА: А ты, Стёп, кем становишься? Суд хочешь учинить? Над кем? Над
уродом? Стёп, я ж к нему ходила, у него в мозгах три сантиметра никогда не
восстановятся. Как раз те самые, которые отвечают за контроль внутреннего
поведения.
СТЕПА:Как ходила? Зачем?
ЗИНА: Ну опять ты не о том спрашиваешь.
СТЕПА: Он прикидывается больным, а ты веришь. Ну как это трех
сантиметров не хватает ?Ему что в башку лазили и мозги мерили?
ЗИНА: Ой, Степ! Теперь куда только не залезут и чего только не измерят.
Наука вон куда шагнула, а мы все первобытным строем живем. Степ, по нему
сразу же видать – дебил. Он тебе, как врежет и потом справку принесет от этих
самых врачей, которые ему мозгов не досчитали. Ему ничего, а ты калека на
всю жизнь. (Обнимает мужа). Я ведь измучалась, Стёп, со всей этой
историей. У меня такое впечатление, что мы с тобой 200 лет живём, и всё
выбраться из какой-то мути не можем.
СТЁПА: Не бойся, не буду я его жрать, хоть он может и порядочная
суподасина, и внусок у него гнилой, но жрать не буду. Брезгую я таким.
Зина усмехается.
СТЁПА: Чего ты смеёшься?
ЗИНА: Да так. Ладно, раздевайся.
СТЁПА: Нет, ты чего смеёшься? Я же видел
ЗИНА: Да ничего, Стёп, ничего, успокойся.
Молчат.
СТЁПА: Нет, ты что думаешь я не способен? Убить его не могу, да?
ЗИНА: Успокойся, Стёп! Сейчас ещё и Матильду сюда приплетёшь.
СТЁПА: Я только одно, Зин, в тебе понять не могу! Ты ведь знала, что такое
для меня Матильда, знала! Знала! Как ты могла?! Как ты могла?
Из воспоминаний
Отец Санька и Стёпа сидят после поминок Санька вдвоём на кухне.
ОТЕЦ: Меня, знаешь, Стёп, больше всего чего дёрнуло, ну, во всей этой
истории, чего взвело, и прямо от чего я никак не могу отойти…
СТЁПА: Не надо, дядь Миш!
20
ОТЕЦ: Не, как не надо? Дай сказать, я сказать хочу, я имею право сказать,
как отец! Как отец единственного сына, имею!? (Бьёт кулаком по столу).
СТЁПА: Имеете, конечно, только, я сам, я сам боюсь, дядь Миш, взвестись,
как вы говорите, боюсь, что меня тоже дёрнет и сорвёт.
ОТЕЦ: Во! Во, и я об этом. Ты меня понимаешь. Ты теперь моим сыном
будешь – хошь, не хошь. А ты уже мой сын.
Наливают, молча пьют.
ОТЕЦ: А Матильда, Матильда-то Санькина за тобой, как собака прям бегает.
И не скажешь, что черепаха. Узнала своего. Она ж у нас, Стёп, подыхала
совсем, ну как Саньку в гробу привезли, она будто вся издохла. Не ела, не
пила, никаких признаков жизни не подавала. Мы забыли про неё, ты
приехал-надо же, ожила!
СТЁПА: Она днём у меня в сумке спит, а ночью ко мне залазит под одеяло.
Вы ж мне в углу постелили, я лёг, в темноте не разобрал, что это, думал
книга какая-то, выкинул, а книга-то, глядь, снова приползла.
ОТЁЦ: Только ты об него руки не марай, Стёп, я тебя прошу, не марай! Как
отец сына прошу – не марай!
СТЁПА: Ладно, дядь Миш, умяли.
ОТЕЦ: Нет, обещаешь? Не марать?
СТЁПА: Марать не буду, но обещать ничего не обещаю.
ОТЕЦ: Ты потому не марай, что точно никто не знает: он или не он. Одни
говорят, - он, а другие – не он.
СТЁПА: Ну как не он, когда мне Санёк лично писал; что его третирует
Лёха по кличке Зубр.
ОТЕЦ: Ну да. Но после смерти он тебе писать не мог – факт. Они говорят,
что на учебке его нечаянно подорвало. И экспертизу сочинили и всё! К ним
теперь не прикопаешься. (Вдруг хватается за голову). Сына, сына! Сына,
сына!
СТЁПА: Дядь Миш, ну не надо.
ОТЕЦ: Только обещай, Стёп! Обещаешь? И Матильду забери, она теперь
твоя, в неё навроде Сашкина душа вселилась или как? Я в этом не
разбираюсь, но что-то такое видать есть. С чего она вдруг ожила, ведь
подохла совсем и нате вам…
СТЁПА: Заберу, дядь Миш. Я и сам хотел её с собой взять. Она когда у
меня под одеялом лежит, мне как-то спокойнее и кошмары не снятся.
ОТЕЦ: Во, во! Забери. Чтобы это, без кошмаров. Нет! Говорил я ему:
отмажем тебя от Армии, ты теперь уже специалист готовый, институт
кончил. Нет, упёрся рогом! И вот теперь лежит. Кому чего доказал?!
СТЁПА: Не надо, дядь Миш!
ОТЕЦ: Не надо! Не надо! Заладил! А что теперь надо? И кому надо? И как
теперь жить? Как, Стёпа?
КАРТИНА № 15. У экстрасенса
Кабинет Экстрасенса со всей соответствующей
Экстрасенс проводит сеанс со Стёпой.
там
атрибутикой. Немолодой уже
21
СТЁПА: Ну, в общем, вот такая история. Я теперь хочу, чтобы вы как
экстрасенс увидели, где она, ну, куда уползла. Я и фото её принёс. (Подаёт
фото).
ЭКСТРАСЕНС(Смотрит фото): Симпатичная. Я почти вижу, где она, но я
почему-то не вижу вас, вас нет. В будущем. Запомните: не внешние
обстоятельства проявляют несчастье человека, а человек проявляет несчастные
обстоятельства.
СТЕПА: Это как?
ЭКСТРАСЕНС: И жертва, и палач страдают, но их страдания не совпадают во
времени. Палач тоже страдает, но позже жертвы, а как говорил великий Байрон:
«Лучше поздно, чем никогда».
СТЕПА: Да, вы правы, он тоже, ну, этот Лёха тоже страдает, у него трёх
сантиметров для нормы не хватает.
ЭКСТРАСЕНС: Где не хватает?
СТЕПА: В мозгах. Где ж ещё?
ЭКСТРАСЕНС: Это ничего, что не хватает. Как говорил великий Данте:
«Лучше меньше, да лучше».
СТЕПА: И мысль его всё время куда-то уплывает…
ЭКСТРАСЕНС: Потому что свершившийся однажды факт имеет свое
продолжение,
и это продолжение так же неслучайно, ибо закреплено
изначально свершившимся фактом.
СТЕПА: Скажите: вас тоже по голове? Ну, может в детстве? Били?
ЭКСТРАСЕНС: Как вы угадали? Именно в детстве и по голове. Тётка (я
воспитывался у тётки) имела такую идиотскую привычку. И представьте,,
последствия этого - пробуждение моих экстрасенсорных способностей.
СТЕПА: Да я вижу, что без последствий здесь не обошлось. Все мы
последствиями маемся.
ЭКСРАСЕНС: Вы о чем?
СТЕПА: Нет, нельзя, чтобы столько больных людей на один квадратный
километр вселенной… Надо как-то здоровыми разбавлять. Хоть иногда. Но
опять же: где их столько взять? Здоровых-то, где? Если каждый из нас на чёмнибудь, да сдвинулся.
ЭКСТРАСЕНС: Не отвлекайтесь. Главное держать внимание. Ведь мы не
только рабы нашего времени, но и творцы жизни. А творцом жизни быть не
просто сложно, но и рискованно. Толпа не поймет и не примет шедевр отдельно
– взятой человеческой жизни. Потому что сама создана из бездарности,
ограниченности и пошлости. А я вижу, вы творец жизни.
СТЕПА: С чего вы взяли?
ЭКСТРАСЕНС: Вас мучают противоречия, вы пытаетесь разобраться в
жизненных катаклизмах, а это и есть творческое начало. Значит вы не утратили
детскую веру в разумность мира.И не теряйте ее, эту веру, не теряйте. Мы
вместе не будем ее терять. Но ответов на наши вопросы, дорогой мой, нет. В
этой жизни нет. Ваше время ещё не пришло. Но как говорил великий Гомер:
«Тише едешь, дальше будешь». Я знал, я чувствовал, я только увидел вас и всё
понял.
СТЕПА: Что?
22
ЭКСТРАСЕНС: Что вы тоже боретесь с безумной жестокостью бытия. А
значит вы обречены. По сути своей вы - смертник.
СТЕПА: Что за чушь! Какой я смертник?
ЭКСТРАСЕНС: Вполне смелое осознание себя среди других. Но запомни:
"Смерть не всегда несет гибель. Иногда она спасение и самое величайшее из
всех, доступных человеку. Смерть всегда запасной вариант».
СТЕПА: Да с чего вы взяли? Я совсем по другому вопросу. Я всего лишь хочу
узнать, где Матильда. Черепаха моя где?
ЭКСТРАСЕНС: Мы с вами воплотим мой трактат о смерти в жизнь и
докажем, что уход человека не есть его смерть, что продолжить себя он может
и после смерти.
СТЕПА: А! Значит мы сможем выйти на контакт с моим другом? Ну через
космос сможем?
ЭКСТРАСЕНС: Не исключено. Я сам недавно вышел на контакт со своим
умершим отцом. (Пауза). Мой отец когда – то бросил меня на свою сестру, на
мою тётку. Мать моя умерла, и отец меня бросил. И я его возненавидел, отца в
смысле. Возненавидел, как врага. Я хотел убить его! Но не мог, потому что это
отец. И с этим надо смириться. Вы согласны со мной?
СТЕПА: Ну да, в общем, конечно... Я вот тоже хотел, но не смог. И убить не
смог, и смириться не могу. Ничего не могу.
ЭКСТРАСЕНС: А я простил отцу. Да представьте, он умер и я простил.
Потому что как говорил Карл Маркс: «Когда-нибудь мы все встретимся там, где
мы есть на самом деле». То есть у одра раскаяния.
СТЁПА:Прям в точку. Кто это? Карл Маркс? Надо же! А может мы с вами
лучше выпьем? Пивка, например. У меня есть. И закуска с собой. Я, как к вам
идти, в магазин зашёл. Будто чувствовал, ну что пригодится, что у нас с вами
такой глубокий разговор пойдёт.
ЭКСТРАСЕНС (достаёт стаканы): А живому не мог простить, живому
трудно, но лучше живому, хотя нет, не то, вы не поймёте. Вы не можете это
измерить пока. (Разливают, пьют).
СТЁПА: Нет, ну почему же? (Закусывает). Все можно измерить. Некоторые
вон мозги в сантиметрах мерят. Хотя они этим некоторым может уже не
пригодятся.
ЭКСТРАСЕНС: Я вас сразу вычислил. Вы тоже не отсюда. Вы живой, а они
трупы. А как говорил великий Шекспир, ну, который Вильям: «Живому в
одной камере с трупом не усидеть».
СТЁПА: А он что ли сидел этот ваш Шекспир, с трупом что ли сидел? Я что-то
тупое спросил, да?
ЭКСТРАСЕНС:Да не, ничего, всё нормально. Знаешь, я ведь его возненавидел,
отца в смысле. Возненавидел, как врага. Я хотел убить его! Вызвать на дуэль и
убить!
СТЁПА: Я тоже всё жалею, что отменили дуэли. Как-то с ними проще было.
Честнее, что ли! Он в тебя, а ты в него. А то, когда в одну сторону, это свинство
получается, да ещё если на той стороне и без того контуженный, урод, скажем.
ЭКСТРАСЕНС: Я нашёл его, ну отца, в каком-то мерзком доме,
в
полуподвале, опустившегося, грязного, пьяного, нищего и ничтожного. Мне
23
хотелось избить его до полусмерти, но мне противно было к нему прикасаться.
Он смотрел на меня и не узнавал. Он протянул руку и пошевелил губами. Я
понял: он просит пить. Первое желание было дать ему воды, и я даже пошёл за
водой в колодец. Я набрал воды в ведро, потом выплеснул её на себя и ушёл. Я
не просто ушёл, я сбежал. Я хотел, чтобы он подох, подох, как собака, но
когда я пришёл домой, я понял, что сделал что-то такое, что хуже, чем он, что
хуже, чем вся его жизнь. Иначе говоря, я дошёл до грани.
СТЕПА: Не, а чо трудно воды что ли было дать? Нет, это вы зря! Как-то поидиотски поступили, а теперь…вот последствиями маетесь.
ЭКСТРАСЕНС: И тогда, я решил убить себя. Но я никак не могу это
сделать один. Я всегда чувствовал, что должен
появиться кто-то,
родственный мне душой, такой же смертник, как и я, как и вы. Разве вы не
чувствуете, что мы в одной упряжке?
СТЕПА: Не, я не такой, вы ошибаетесь я из другой оперы…
Степа медленно поднимается, экстрасенс тоже встает.
ЭКСТРАСЕНС: Нет, вы такой же как и я, мы оба не отсюда.
СТЁПА: Нет, я не отсюда, не в смысле вообще не отсюда, я в другом
смысле не отсюда…
ЭКСТРАСЕНС: А я в этом, в этом самом. И в другом тоже. Только не
дергайтесь, дверь все равно заперта. Я все предусмотрел. Я только вас
увидел, и все понял. Мы братья. По жизни и по смерти. Мы должны уйти
вместе в один день и час. Так что адью жизнь! Аре ву ар!
СТЕПА: Да вы сумасшед…
ЭКСТРАСЕНС: Молчать! Ни слова больше! У меня в руках оружие.
СТЕПА: Не, чо за дебилизм…
ЭКСТРАСЕНС: Молчать! Вы раздражаете мои слуховые отсеки. А они
напрямую связаны с аурой смерти.
СТЁПА: Не, во влип!
Оба начинают сначала тихо, а потом всё сильнее кружить. Стёпа вдруг подскакивает, с
криком бъёт экстрасенса ногой в пах и выскакивает в окно, разбивая стекло.
КАРТИНА №16. Дома
Зинаида входит к себе в дом, накрывает стол, ставит закуски и вино, украшает стол
цветами. Звонок по телефону, Зина берёт трубку.
ЗИНА: Да, я его жена. Какое шоу? «Такого не бывает»? Да, да помню.
Прямо на дому? У кого на дому? У нас на дому шоу? Зачем? Прямо сейчас?
Но его нет дома! Не знаю, когда будет. И я не хочу, чтобы на дому. Не надо
мне платить. Я не возьму, мы не возьмём. Никаких денег. Отстаньте от нас.
Дайте нам спокойно жить. Да, я хотела его туда сдать, да, подлечить. Но
потом раздумала. Почему? Потому. Я не могу без него. Не могу и всё. Пусть
есть, какой есть. Да. Всё! Что? С какого этажа? С девятого? Вниз головой!
Не приходя в сознание? Вы кто такой? Что вам надо? Где вы взяли мой
номер телефона? Я вам не верю! (Бросает трубку. Долгая пауза. Начинает
машинально накладывать себе еду и есть): Боже, я как раз так
проголодалась! Как вкусно, Боже! Я никогда не ела так много и вкусно. Я не
могу наесться. Это ненормально, но я этому не удивляюсь. Я вообще уже
24
ничему не удивляюсь. Ничему. Стёпа! Да кто же это звонил? Да что же это?!
Стёпа!!!
КАРТИНА №17. В зоомагазине
Продавец Вика раскладывает новый товар. Вбегает Стёпа.
СТЁПА: Вы звонили Вика?
ВИКА: Ваша жена, когда сдавала Матильду, оставила номер телефона, а я
куда-то задевала, и теперь еле нашла.
СТЁПА: Что? Что случилось?
ВИКА: А вот интересно, что мне за это будет?
СТЁПА: За что?
ВИКА: За Матильду вашу. Дети её аж за оградой нашли. Чуть не замёрзла.
СТЁПА: Она жива?
ВИКА: Жива-жива.Вам привет передавала. А может и правда она бы без
вас умерла. Кто знает? Кто знает, что у них под их панцирем?
СТЁПА: Где она?
ВИКА: Сейчас. Подождите. Ишь, какой нетерпеливый. (Уходит в подсобку и
выносит коробку). Вот, нате вам. Целуйтесь. Прямо специально буду
смотреть, как вы будете целоваться. Столько нервов на это потратила, имею
право. Я вчера её весь день специально под лупой рассматривала, ну, думаю,
может в этой что-то особенное, что вы с ней так носитесь, так она даже
головы не высунула.
СТЁПА (открывает коробку, берёт черепаху, долго смотрит ей в глаза,
шепчет):Матильда.
ВИКА: О! Ожила, хм, надо же! А в моих руках, как мёртвая сидела, ничего
не ела. Ну-ка, покормите её.
Степа берёт и кормит.
ВИКА: Надо же! Ест. Из ваших рук ест. Стёпа, вы чудесник. Я вас обожаю.
СТЁПА: Вика, сколько я вам должен?
ВИКА: Да ладно! Ничего я с вас не возьму. Вы и так намучались, я же
видела. Нет, кому расскажи, не поверит!
СТЁПА: Матильда!
ВИКА: Вот если бы вы научились так на женщину смотреть и так её
гладить. (Черепахе). Ну что, панцирный мешок с глазами, ты снова здесь?
Чем ты лучше нас? А ведь я знаю, чем ты его взяла. Ты его морщинистой
шеей взяла. Ты ее вытаскиваешь из себя ровно настолько, сколько надо
мужику, не больше, не меньше. Бабы там красятся, одеваются. А нужно
всего-навсего вытащить шею и преданно смотреть глаза в глаза. Стёпа, вы
заходите. Я буду рада вам. Правда.
СТЁПА: Спасибо, Вика. Я как-нибудь обязательно зайду. За кормом. Мы с
Матильдой зайдём к вам. (Забирает черепаху и уходит).
ВИКА (задумчиво вслед): Вот чего мы не умеем: так это глаза в глаза и
преданно! (Кричит вслед). Постойте, Стёпа! Не уходите! Я вас обманула!
Меня никто не звал замуж. Меня никто никогда не звал замуж. А вот если бы
вы, Стёпа, так случилось, если бы вы вдруг…
Стёпа останавливается.
ВИКА (пугаясь): Нет, нет, Стёпа идите! Да идите же!
25
Стёпа подходит к Вике.
СТЁПА: Вика, вы очень хорошая, вы замечательная. Но выбросьте всё их
головы!
ВИКА: Что Стёпа? Что выбросить? Вы о чём?
СТЁПА: Всё! Всё выбросьте! Потому что, Вика, я ку-ку. У меня
тромофобия.
ВИКА: Это как это?
СТЁПА: Ну я не из этого отсека жизни, случайный я здесь, меня занесло
сюда к вам, а вынести никак не может.
ВИКА: Ой, Стёпа, что вы такое говорите?
СТЁПА: В общем, я не хочу, чтобы вы страдали из-за меня.
ВИКА: А я и не собираюсь страдать, что за чушь?
СТЁПА: Я знаю, Вика, вы хотите меня спасти. Но вы меня уже спасли, вот
ею (показывает на черепаху) вы меня спасли. А большего я не стою, правда.
ВИКА: Да о чём вы, Стёпа? О чём, господи, да вы посмотрите на себя,
неужели вы подумали, что вы и я, что вот я и вы…
СТЁПА: Ну так-то лучше. Простите. Прощайте, Вика! (Уходит).
Вика смотрит ему вслед.
КАРТИНА № 18. У Следователя Лёхи
Леха и Степа со своей коробкой в кабинете у Лехи. Стёпа кричит и бъёт кулаком по столу.
ЛЁХА: Постой, Стёп, мы же договорились: тихо, по-мужски, без истерик.
Договорились или нет? Лучше про черепаху давай. Что дальше? К чему ты всё
ведёшь с этой черепахой, не пойму.
СТЁПА: Я туда веду, что у тебя даже мозгов не хватит понять, куда я веду.
ЛЁХА: А я тебе вот что скажу: заведи лучше псину. Или ещё лучше
хомячков, те правда серут много, зато смешные, умора прям на них глядеть.
Сунешь палец…
СТЁПА: Ты чего? Какого хомячка?! Какую псину? Ты чего?!
ЛЁХА: Я ведь не в этом смысле. А в том, что нам нельзя себя выдавать. Нам
нужно делать вид, что мы с ними, что мы одни из них. Они должны думать, что
мы такие же, как они.
СТЁПА: Ты чего? Меня с собой что ли? В одну банду что ли? Из-ви-ни!
ЛЁХА: Да, Стёпа. Мы должны среди них затеряться, так втереться к ним, ну,
чтобы они нас не вычислили. А тебя по Матильде сразу вычислят. Это твоя
продавщица сдаст тебя куда надо, и глазом не моргнёт.
СТЕПА: Вика не сдаст. Она своя. А вот ты кто? Я никак не пойму. Кто ты?!
ЛЕХА: Все они под наших маскируются. Но мы тоже не лыком шиты. Я зачем
чужие мысли наизусть учу? То-то. Иной раз башка вспухает от этих мыслей:
сколько их человечество за века наворочало, а понимаю без этого: нельзя.
Нельзя себя выдавать. Надо держать себя, Степа, держать, чтобы хоть как-то
удержаться в этой жизни. Раз мы в этой зачем-то застряли, надо держаться.
Заткнуться, забиться в угол и сидеть.
СТЕПА: Забиться значит, приткнуться и тихо отсидеть в уголке? Так, да?!
А Саньку теперь значит лежать из-за такого, как ты? Это ведь ты его, ты,
ты, ты!!!
26
Степа вдруг бросается на Леху и со всей силы бьет его. Леха одним ударом отбрасывает
Степу, тот снова нападает, Леха монотонно и тупо избивает Степу, пока тот не затихает.
Потом отпаивает его водой, льет на голову. Степа стонет.
ЛЕХА: Вычислят тебя, Степ, ей-Богу! Как Матильда твоя тебя из всех
вычислила, так они тебя отсигналят, помяни мое слово. А я, Степ, затеряюсь
так, что меня с собаками не сыщешь. Я ведь десантник, меня голыми руками
не возьмешь.
Стёпа хватается за голову руками и воет. Лёха отпаивает его водой.
ЛЕХА: Не убивал я его. Не убивал. Бил да, и не раз, бесил он меня. А потом
я не знаю, что с ним стало, меня уже в части не было. Меня в Чечню кинули,
я бы сам себе не поверил, не вспомнил в смысле, но по срокам сверилточно.Нас нескольких, самых оголтелых кинули, ну, мы уже достали всех, от
нас неприятности одни. Вот нас куда подальше и кинули. А там уж нам
самим дали по мозгам. Так дали!
Молчат.
ЛЕХА: Я когда заяву подавал, ну, чтоб из своей в ту,другую жизнь нырнуть, ну,
из которой и ты выпал, а мне трех сантиметров как раз и не хватило. Ну, на
нормальную жизнь.Там оказывается нужен полный метраж мозгов. А где их
взять? Врачи мне говорят, наращивайте мозги, есть разные способы
искусственного вживления. За бабки вам километр нарастят.
СТЕПА: Надо же, у тебя еще хуже, чем я думал.
ЛЁХА: А может начать копить и нарастить? Стёп?
СТЁПА: Зачем?
ЛЁХА: Жизнь начну понимать. Всю, как она есть. Я ведь в этой жизни ни хера
так и понял.
СТЕПА: Оно и видно. Хотя я, если честно, боюсь людей, которые понимают
жизнь, как она есть. Я знал одних психологов, которые так всё рассекали, ну,
жизнь и прочее, знали, кому какой внусок присобачить, а сами запросто
сожрали свою училку. Говорят, сейчас это чуть ли не модно, ну, так питаться.
Мол, заглотил, что подвернулось, и сыт на всю жизнь.
ЛЁХА: Сыт, говоришь?! Сыт! А ну кончай трёп! Быстро встать! Встать,
говорю, сука! Изложить суть дела. В письменном виде. Главное подчеркунуть.
С новой строки, с абзаца, кому говорю!
СТЁПА ( встаёт): Ладно, я пойду. Живи. (Уходит).
КАРТИНА 19. Дома
Стёпа обнимает плачущую Зину, целует её.
СТЁПА: Зин, ну что ты? Ну, перестань, ну да, я глупо пошутил, не спорю,
просто я хотел, ну, чо ты такая-то? Я просто хотел, чтобы ты немного ну,
испугалась за меня, что ли. Зато я не успел отдать ему за сеанс деньги и
смотри, чего я накупил. (Раскладывает продукты). И ещё смотри, что я
купил? Твой любимый сыр. Целых две упаковки и вина, а чо жалеть-то?
Жить, так жить на полную катушку!(Обнимает и целует Зину, та немного
успокаивается). Дай мне что-нибудь, я Матильду покормлю! Ты, Зин, не
ревнуй это же глупо. Она, Зина, в такой тоске столько дней прожила,
исхудала. (Начинает кормить черепаху). Она сбежала, представляешь, от
детей ко мне. И когда я её взял на руки, я понял, что снова это, меня к жизни
27
повернуло, что ли. Что я опять не один. А без неё во мне что-то как будто не
так…тоска какая-то, тупая такая тоска.
ЗИНА: А что, Стёп, ты меня правда бы за Санька продал? Так просто бы
взял и продал? А теперь вон за свою Матильду?
СТЁПА: Что? Ты о чём?
ЗИНА: Ну на поминках был у вас такой разговор с дядей Мишей?
Рассказ Стёпы о поминках
Стёпа и отец Сашки за столом. Поминают.
ОТЕЦ: А ты, Стёп, женился? На Зинке? Как она? Всё такая же красивая?
СТЁПА: Да ничего.
Молчат.
ОТЕЦ: Да нет, Стёп, я ж понимаю, мёртвые живым не соперники.
СТЁПА: Дядь Миш, ну не надо об этом.
ОТЕЦ: Да ты, Стёп, не мучайся, ты-то тут причём? Баба сама выбирает,
кто ей для жизни выгоден-пригоден. Санёк наш ростом не вышел, зато
умом, ты сам знаешь, многих мог перебить, красный диплом вон он, только
кому он теперь нужен, красный-то?
СТЁПА: Дядь Миш, Санёк хоть ростом, как ты говоришь, не вышел, зато
никогда не убегал, не трусил, если что.
ОТЕЦ: Да лучше б убегал и трусил! Лучше б не красный, а синий диплом
или зелёный! И ростом чтоб всех перерос, перекрыл всех телом, и кому
надо тупо врезал когда надо! И ума лучше, Бог поменьше дал, и не пошёл
бы он в институт, а в работяги бы двинулся, и со здоровьем чтоб у него было
не важно, чтоб в Армию не загреметь. Вот она б Зинка с ним бы жила, да
детей бы ему рожала. И все были бы счастливы!
Стёпа молчит.
ОТЕЦ: Нет, Стёп, ты не думай, я не об тебе, ты тоже парень, что надо, не
промах, ты теперь мой сын. Сын ты мне? (Стёпу душат слёзы).
ОТЕЦ: Да ну, Стёп! Ну ты, это, я… А! Да чего тут! Прости ты меня дурака.
Наплёл тут тебе сгоряча, это, Стёп, с боли, душу мне прям рвёт и не знаю,
что с языка слетает и в какую сторону бьёт. Прости ты!
СТЁПА: Да ладно, дядь Миш, умяли!
Действие возвращается в дом Зины и Степана.
ЗИНА: А если бы, скажем, у тебя выбор был: я или он? Или вот теперь она,
ты ведь сочинил себе басню, что она - это он?
СТЕПА: Если бы, да кабы! Зин, если бы, да кабы! (Тише). Он ведь тебя всётаки любил. Все-таки. А ты, как гнида последняя рассуждаешь.
ЗИНА: Стёп? Ты чего такое говоришь-то? Ты с ума сошёл? Ну не любила я
его, жалела, да, а не любила. Тебя дурака любила и вот получила – гнида
последняя. Где ты только слова такие находишь. Убойные?
СТЁПА: Ладно, Зин, умяли. Это я так. Срывает меня что-то.
ЗИНА: А я тебя, Стёп, где-то понимаю. Тебя всего распирает сейчас знаешь,
от чего? От того что ты и жив, и на мне женат. А Санёк и не жив, и ни на
ком не женат. От этого может распереть, Стёпа, даже разорвать может
живого человека. Я тебя понимаю, Стёпа, ты справедливость хочешь
восстановить, а она никак не восстанавливается, потому что она не
снаружи, Стёпа. Ты поэтому то за этим Лёхой бегаешь, как за убийцей, ты
28
ведь придумал, что он убийца, чтоб было за кем бегать? А это ведь может
быть не Лёха его убил, а Санёк сам может повесился из-за меня, скажем, а
может из-за нас с тобой, из-за того может, что о нашей свадьбе узнал. И ты
не меня, а себя ненавидишь, как последнего труса. А на мне отыгрываешься.
Нашёл себе балалайку. И играешь. В Матильду играешь. И никак не
поймёшь, что ничего уже не изменить, ничего. И если ты не поймёшь…
СТЁПА: Что?! Что я должен понять?! Что я должен понять во всём этом?
Что меня замочили заживо, просто так, просто потому что я ростом не
вышел?!
ЗИНА: Стёпа, ты чего? Кто тебя замочил? Ты чего?
СТЁПА: А девушка, которую я любил больше жизни, которой писал
письма и стихи сочинял, высморкала три сопли-слезинки, вышла за другого
и забыла, что я жил и хотел жить?
ЗИНА: Стёпа! Перестань!
СТЁПА: Это я должен понять, с этим я должен смириться? Вот с этим со
всем? Что можно убить человека, а потом сочинить басню, что его подорвало
на учебке или он сам от тоски повесился? Сочинить басню и жить с ней,
потому что без басни жить невозможно! Ну тогда вот тебе получай. Тогда
знай, что я хожу в зоомагазин не к Матильде, а к бабе, живой бабе, такой же,
как и ты с ногами, руками и глазами и со всем остальным, что есть у бабы.
Давно хожу и буду ходить. Может всю жизнь. Потому что там не шарят по
моим внутренностям. И возможно тебя брошу, а буду с ней, потому что в
этой жизни всё запросто. Всё ничего не стоит!
Зина бросается на Степана.
ЗИНА: Ты врёшь! Врёшь! Врёшь всё! (Хлещет его по щекам).
Стёпа не сопротивляется, а просто стоит и смотрит. Тогда Зина хватает со стола черепаху.
СТЕПА(шепчет): З-и-н-а!!! Ты … ты… Суподасина ты! Зина!!!
Но Зина уже выбрасывает черепаху в окно.
прыгает вслед за черепахой.
Стёпа подбегает к окну, встаёт на окно и
ЭПИЛОГ
Зоомагазин. Продавец Вика. Входит Следователь Лёха с большой коробкой в руках.
ЛЁХА: Вы Вика?
ВИКА: Да, а что?
ЛЁХА: А меня Лёхой зовут. Мне про вас Стёпа рассказывал. Помните Стёпу,
у него ещё черепаха Матильда?
ВИКА: Ой, ну конечно! Стёпа! Где он? (Вдруг пугается). Что с ним?
ЛЁХА: Видите ли, Вика. Я тоже его ждал и потом искал, потом пришёл к
его жене… Короче, Вика, это должно быть только между нами, история
очень непонятная, хотя для меня лично здесь всё понятно.
ВИКА: Подождите, Лёша, я магазин закрою. (Закрывает дверь на ключ). Ну,
что случилось?
ЛЁХА: Понимаете, он к ней пришёл, ну, Стёпка пришёл к жене, а та возьми
и в сердцах Матильду с шестого этажа выкинь…
ВИКА: Как же так? Он же… её, она же для него…
ЛЁХА: Ну. Вот вы посторонний человек и то понимаете. А свои бабы чужих
мужиков понимают, а своих как-то не очень, как-то всё мимо своих…
29
ВИКА: Ну, ну и что? Не томите. Что со Стёпой?
ЛЁХА: Ну, а Стёпа в сердцах, конечно, взял и это… короче, тоже спрыгнул.
ВИКА: Как спрыгнул? Куда?
ЛЁХА: Ну с этажа! С шестого!
ВИКА: Нет! Не может быть, не может быть! (Начинает плакать). Какой
ужас!
ЛЁХА: Да ужас-то весь впереди. Зина-то, жена его туда-сюда, скорую,
милицию сама вызвала, вниз сбегает, а внизу никого. Ну, никого нет,
никакого трупа.
ВИКА: Так он жив?
СТЁПА: А потом уж через день дети в кустах нашли двух черепах и Зине
принесли…
ВИКА: Каких черепах?
ЛЁХА: Каких? Вот и каких. Одна Матильда, она её сразу узнала…
ВИКА: Живая?
ЛЁХА: Ну, у неё ж панцирь. Что ей сделается? А другая… (Замолкает).
ВИКА (в ужасе): Неужели Стёпа?!
ЛЁХА: Вот. И я тоже самое подумал. А Зина так прямо и говорит: он. Она
его из тысячи узнает. Я пришёл, а она сидит рядом с ними, с двумя то есть,
схватилась за голову и раскачивается из стороны в сторону. Я её в больницу
отправил, ну, для подкрепления сил, витамины ей там, успокаивающие
поколят, а сам к вам. Я их к вам принёс, Вика. Ну, Зине они только в тягость,
а вы может пристроите их в хорошие руки, только по отдельности не
продавайте, чтоб они вместе, ну, по жизни. Хм, вот какая басня получилась.
Такой мужик из жизни выпал. Не удержался всё-таки.
Вика в ступоре.
ЛЁХА (ставит коробку): Ну, я пошёл. (Хочет уйти). Спасибо, Вика. За
понимание.
ВИКА: Постойте, Лёша. А скажите: разве такое может быть?
ЛЁХА: Конечно, Вика, такого быть не может. Но вот случилось же!
(Уходит).
Вика долго смотрит на коробку с черепахами.
КОНЕЦ
Когалым, 2008-2009гг.
Об авторе: Ерпылева Елена Викторовна – драматург, руководитель и
режиссёр народного театра «Мираж».
АДРЕС ДОМАШНИЙ:
30
Индекс: 628484 г. Когалым
Ханты-Мансийский
автономный округ, Тюменская область,
ул. Ленинградская д.13 кв. 22;
тел.дом. 8 -346-67-2-12-32; тел.раб. 8-346-67- 2-12-55;
моб: 8-922-487-35-07
e-mail: mirag-kogalym@mail.ru
Подробную информацию можно получить на сайте
www.erpyleva.narod.ru
Там же можно найти и аннотации на другие пьесы автора.
31