shipota_k_ krizis_estetiki_where_and_what_modernity

Шипота Кирилл Анатольевич
Российский государственный педагогический университет им. А.И. Герцена,
кафедра эстетики и этики
КРИЗИС ЭСТЕТИКИ. WHERE AND WHAT«MODERNITY»?
О проблемах современной эстетики как науки пишется и говорится
достаточно много. Нельзя не вспомнить работу современника А.С. Пушкина,
П.А. Катенина, который открывает свою работу «Размышления и разборы»
формулировкой одного из своих основных методологических и эстетических
принципов такими словами: «Сколько написано теорий об изящном! Как все
они произвольны, сбивчивы и темны! Какую пользу принесли или принести
могут? Физика стала наукой дельною с той только поры, когда откинули все
умствования, системы и догадки, чтобы заняться единственно наблюдением и
испытанием природы: не пора ли взяться за то же в эстетике?» [7, С.47]. Кризис
эстетики очевиден: «невостребованность эстетики … в собственно – научном
философском модусе ни практикой социально-политических отношений, ни
рынком профессий, ни государством» [3, С. 38]. И в наше время, всё также,
очень остро стоит вопрос о предмете современной эстетики. Один из путей
решения данной проблемы – феноменологический метод, который требует
отказаться от стереотипов мышления, от субъектно - объектного и субъектно субъектного подходов, познания мира в его изначальной, чистой, безусловной
самоданности и самоочевидности. Необходимо вернуться «к самим вещам» не
так как они даны нам в модусе интерпретаций, а так, как «они есть на самом
деле, в первозданной корреляции абсолютно очищенных интенций сознания и
обнаженных предметных сущностей» [9, C. 55].
Эстетика занята «рефлексией отношений человека к миру и к самому себе
как субъекту, при этом сфера отношений оказывается внеположенной и
субъекту, и объекту» [3, C.39]. Предметное поле эстетики это тройственный
союз (субъект – объект - результат), который необходимо подробно
анализировать!
Но прежде чем говорить об эстетическом восприятии, необходимо
осознать тот факт, что «эстетические категории – это специфические понятия,
являющиеся результатом рационального осмысления процесса чувственноэмоционального
освоения
самых
различных
сторон
и
явлений
действительности и используемые для обозначения, характеристики и оценки
этих феноменов, а также для атрибуции инструментария названного –
специфического по форме и содержанию – типа познания действительности»
[2, C.10].
В своей работе Н. Гартман пишет, что «царство эстетического предмета
не рядом с реальным миром, оно во всех видах произведений, которые мы
охватываем»[4, C. 262], а С.А. Лишаев в своей работе «Эстетика Другого»
определяет эстетику «как аналитику эстетического способа присутствия»,
которое не может «обойти того обстоятельства, что всё сущее и все способы
отношения к нему есть феномен человеческого присутствия в мире» [8, C. 15].
Сам феномен выходит за рамки повседневности, повседневных и будничных
расположений отсылая нас к чему-то третьему, что делает вещь и её чувство
особенными. «Ситуации, в которых мы имеем дело с феноменальными
данностями, суть эстетические ситуации» [8, C. 20]. Такое отношение к
эстетическому не отменяет традиционного понимания (чувство прекрасного и
возвышенного), но позволяет радикально изменить поле и предмет эстетики,
переосмыслить
возвышенное,
традиционные
безобразное)
и
эстетические
категории
(прекрасное,
существенно
расширить
проблематику
философской эстетики.
С возникновения философского знания начинается разделение понятий
пространства и времени, «но классическая эстетика такого различения не знала:
в её кругозор временные эстетические категории не попадали. Разработка
тематического горизонта «эстетики времени» в её топологической явности,
пространственной расположенности представляется своевременной и важной
для развития постклассической эстетики и философии»[8, C. 125].
Современная
эстетика
должна
снять
создавшееся
напряжение
с
разработки нового категорийного аппарата, который должен заключить в себе
основные феномены бытия – феномен пространства и феномен времени как
важнейшие эстетические категории.
Необходимо разобраться в самой системе определения времени и
возможных временных феноменов, необходимо создать понятийную карту,
которая позволит сориентироваться в предметном поле эстетики: «То жуткое,
что содержится во времени, - сама жизнь – должно быть здесь заклято и снято
понятийной магией» [11, C. 206].
И начать изучать эстетику времени необходимо с наиболее широкого
понятия - «современность» - как качественной характеристике настоящего
времени, которая позволяет сопрягать нашу деятельность во времени и
эксплицировать динамичные структуры повседневности. Интересно отметить,
что такая корреляция замкнута на понятие «мода» - как актуальность
непосредственно замкнутое на современность, так как то, что потеряло свою
актуальность – теряет и феномен современности, но «модность» вещи [6, C. 73]
связана с ситуативной характеристикой и не может быть истинным отражением
современной эпохи и современности как таковой (уже эстетик П.А. Катенин
понимал это и в своей работе пишет так: «…Прекрасное во всех видах и всегда
прекрасно; судить о произведениях высоких искусств по прихотям моды –
явный признак слабоумия» [7, C. 35]), в отличии от линейного исторического
понимания современности (как очередного результата разворачивающегося
времени), в современности наряду со следами прошлого мы можем увидеть и
предвестья будущего. Для того, чтобы сделать эстетику - наукой «деятельной»,
необходимо подвести под теорию «изящного» фундамент исторического
анализа, собрать и осмыслить факты движения и развития искусства.
Необходимо познать прошлое, чтобы поставить его уроки на службу
настоящему: именно история народа дает содержание творению искусства, она
в конечном итоге определяет формы, в которых этому содержанию дано
воплотиться. [7, C. 33].
Эстетика времени «исходит не из опыта вещи как «чтойности», а из
опыта существования вещи (когда вещь воспринимается как старая, юная,
ветхая, мимолетная и т.п.)» [8, C. 126]. Такая постановка проблемы не
подразумевает искать характеристики «современности» (современность не
может быть ни старой, ни ветхой), а позволяет утверждать о самостоятельности
категории имеющей сугубо свой опыт существования.
Исток современности в том, что «она приносит с собой разворачивание
«субьективного» в относительно объективное, разворачивание того, что было
зыбким и не давало основы и опоры, в задающее себе самому опору и основу;
превращение дикого мира в сделанное и придуманное нами»[10, C.570].
Рождению понятия «современность» мы обязаны поэту Ш. Бодлеру [1, C.53] «современность возникает, когда манифестирует себя новое поэтическое
мышление, стремящееся адекватно выразить время, что связано с именем
Бодлера» [5, C.9], который ввел понятие modernity как четкое время
происходящего, а постмодернизм как «преодоленное» время как здесь-и-теперь
происходящее, но в смысле устремления к новому как таковому.
В основном, «современность», рассматривалась по преимуществу в
абстрактно-экзистенциалистском
горизонте,
при
этом
всем
остальным
структурным составляющим «ситуации современного» не уделялось особого
внимания, не избежала этого и эстетика, которая, «работая в режиме
классического субьектно-объектного подхода, применяет свои «вечные»,
«общечеловеческие» категории, «воспитывает действительность», измеряет
реалии
современности
совершенства» [3, C.41].
(курсив
мой
-
К.Ш.)
заданными
критериями
Список использованной литературы:
1.
Адорно Т.-В. Эстетическая теория / Пер. с нем. А. В. Дранова. — М.:
Республика, 2001. — (Философия искусства). — 527 с.
2.
Акопян К.З. Формально-структурные основания эстетической культуры:
Эстетическая культура / рук.авт.проекта Н.И. Киященко. - М.: ИФРАН,
1996. – 201 с.
3. Валицкая А.П. К новой методологии. Этическое и эстетическое: 40 лет
спустя. Материалы научной конференции. 26-27 сентября 2000г. Тезисы
докладов и выступлений. - СПб.: Санкт-Петербургское философское
общество, 2000. – 483 с.
4. Гартман Н. Систематическая философия в собственном изложении: пер. с
нем Ф. Вяккерева, В.Волжского / Фауст и Заратустра. – СПб.: Азбука,
2001. – 320с.
5. Грякалов А.А. Контекст глобализации и философия события: Социальное
пространство России в контексте глобализации: материалы
Международной конференции «Социализация личности в глобальном
мире». – СПб.: Изд-во Политехн. ун-та, 2009. – 630 с.
6. Доброхотова И.А. Беседы о моде, или Зеркало, которое не лжет / И.А.
Доброхотова. - Алма-Ата: Онэр, 1991. – 176 с.
7. Катенин П.А. Размышления и разборы. – М.: Искусство, 1981. – 374 с.
8. Лишаев С.А. Эстетика Другого. 2-е изд., испр. и доп. – СПб.:Изд-во СПетерб. ун-та, 2008. – 380 с.
9. Савасьян К.А. Феноменологическое познание. Пропедевтика и критика. –
2-е изд. – М.: Академический проект; Альма Матер, 2010. – 206 с. –
(Современная русская философия).
10.Слотердайк П. Критика цинического разума. Пер. с нем. А. Перцева. Екатеринбург, Изд-во Урал, ун-та, 2001. – 584 с.
11.Шпенглер О., Закат Западного мира: Очерки морфологии мировой
истории: в 2т.: Т.1. Образ и действительность / пер. с нем. И.И.
Маханькова. – М.: Академический проект, 2009. – 648 с. –
(Социокультурные технологии).