Сокольск по Загоровскому

Из книги «Белгородская черта» / В.П.Загоровский. – Воронеж:
Издательство Воронежского университета, 1969
Стр.132-134
Указом от 14 января 1647 г. князю А. Н. Трубецкому была пожалована
Верхолуцкая волость в Белёвском уезде, но взамен царь Алексей Михайлович
«взял на себя» вотчину А. Н. Трубецкого в Лебедянском уезде у р. Воронежа,
включавшую села Соколье, Ярлуково, Кузьминки с окрестными деревнями.
Крестьянам этих сел и деревень предписывалось «быть в драгунской службе»
(ЦГАДА, столбцы Белгородского стола, № 245, лл.2-3)
У крестьян оставались земельные наделы; крестьяне освобождались от прежних
государственных повинностей — выплаты ямских денег, стрелецкого хлеба и
становились драгунами. «Драгунскую службу строить» поручалось И. М. Ртищеву.
И. Ртищев должен был переписать все крестьянские дворы в бывшей вотчине А.
Н. Трубецкого и записать от каждого двора по одному человеку в драгунскую
службу — «мужиков добрых», которым не менее 18 и не более 45 лет.
Брать «за 50 лет старых мужиков в драгунскую службу» категорически
запрещалось. И. Ртищев должен был также переписать во дворах всех мужчин и
следить, чтобы несколько дворов не записывалось «в одном». Новым драгунам
посылались лишь оружие и боеприпасы (для начала было взято 530 пищалей из
Воронежа), лошадей для службы они должны были выделить из своего хозяйства.
В наказе И. Ртищеву специально оговаривалось, чтобы предназначенные для
службы лошади не использовались в хозяйстве; пахать драгуны должны были на
других, «пашенных» лошадях. Никакого жалованья драгунам, естественно, не
полагалось.
Служба новых драгун была обычной для городов Белгородской черты. Сокольские
драгуны стали выполнять гарнизонную службу, стоять на сторожах, выходить для
преследования и схваток с татарами, строить новые укрепления. Их служба
включала в себя фактически и стрелецкую, и казачью службу в том виде, как
понималась она тогда населением южных городов. Отличие заключалось лишь в
«ученье драгунскому строю», которое, как видно по документам, не было очень
обременительным. Обучать бывших крестьян «драгунскому строю» должны были
под руководством ельчанина Н. Юрлова шесть опытных драгун из Тулы, которые
становились теперь «начальными людьми» — сержантами. Правительство
требовало, чтобы драгуны во время службы и учения берегли порох и свинец, «по
зверям и по птицам не стреляли». Сокольские драгуны, так же как костенские и
орловские, были «поселенными драгунами»; участие в далеких походах и
длительная служба вне дома для них не предусматривались.
Кроме перевода крестьян в драгуны, И. Ртищев получил и другое задание, тесно
связанное с первым— наметить место главного острога и линии укреплений,
сделать эти укрепления силами драгун, а если какие-либо «драгунские села»
окажутся за линией укреплений, то переселить из них драгун.
Центром вновь созданного уезда стало с. Соколье, в котором уже давно стоял
небольшой острожек. В 1647 г., помимо бывших владений князя А. Н. Трубецкого,
в Сокольский уезд вошло еще несколько сел, где крестьяне также были
переведены в положение драгун (так, указом от 23 марта 1647 г. были
переведены в драгунскую службу крестьяне помещика С. Вельяминова в селе
Лодыгине. ЦГАДА, столбцы Поместного стола, № 29, л. 2). Под руководством И.
Ртищева в 1647 г. драгуны построили в с. Соколье новую деревянную крепость;
село превратилось в городок Сокольск.
Основные укрепления Сокольского уезда прошли по берегам р. Воронежа. На юге
они примкнули к владениям боярина Н. И. Романова, на севере—к укреплениям
вновь созданного Добровского (Добренского) уезда.
Весной 1648 г. к Сокольскому уезду были присоединены еще три населенных
пункта из Воронежского уезда: села Белый Колодезь, Карамышево и починок
Грязновский. Их крестьян также перевели в драгунскую службу и приказали
«ведать в Сокольске Ивану Ртищеву». Новая часть уезда отделялась от
Сокольска землями боярина Н. И. Романова. Так Сокольский уезд и сокольские
укрепления вплоть до 1663 г. оказались разделенными на две части.
Несколько селений Сокольского уезда (среди них села Ярлуково, Лодыгино в
северной половине уезда и Карамышево — в южной) оказалось за линией
укреплений. Драгун из этих сел И. Ртищев переселил в 1648 г. на правый берег р.
Воронежа. В 1651 г. в Сокольском уезде числилось 795 драгун, среди которых на
смотре оказалось 150 человек без драгунских лошадей.
Стр.229-231
Сокольский участок Белгородской черты имел четко выраженные две линии
укреплений — передовую и тыловую. С такой структурой Белгородской черты мы
уже встречались на берегах р. Воронежа: города-крепости располагались здесь на
правом, высоком берегу реки, передовые укрепления выдвигались на левый
берег, причем, иногда довольно далеко.
Город Сокольск построен был напротив устья р. Матыры; длина дубовых стен его
равнялась 331 сажени (около 700 м, этот размер приводится в «Белгородских
годовых сметных книгах» и «Описи городов» 1677/78 г.). Крепость имела
прямоугольную форму, 2 проезжие и 6 глухих башен, тайник к р. Воронежу. С двух
сторон деревянная крепость была прикрыта изгибами р. Воронежа, с третьей —
озером; только с одной стороны вырыт был ров за крепостной стеной. В
Сокольске в 1676 г. значилось 405 детей боярских драгунской службы, 68 драгун,
21 пушкарь,43 человека бывших рейтар и солдат, переведенных из полковой
службы в городовую (ЦГАДА, книги Белгородского стола, № 93, л. 1246). Среди
служилых людей Сокольска упоминаются 63 «половинщика» и 2 «третчика», что
говорит о делении службы 64 человек на доли. Гарнизон располагал 9 железными
пушками. Вместо вестового колокола для объявления тревоги использовалась
специальная «пищаль вестовая», длиной в 3 аршина с четвертью (2,3 м) и весом
в 48 пудов.
Ко второй, тыловой линии укреплений следует отнести еще два стоялых острога,
хотя они и находились на левом берегу р. Воронежа. Эти острожки с башнями
располагались напротив сел Ситова (ныне — Старая Ситовка) и Ильина
Городища (ныне — Ильино). От острожков в обе стороны отходили надолбы,
которые заходили в лес и в «топкие места».
Передовая линия укреплений Сокольского участка начиналась от р. Матыры,
проходила в 8—10 км восточнее р. Воронежа. Непосредственно под ее защитой
находились пашни, луга левобережья Воронежа, но не села. В 60—70-х годах XVII
в. сел и деревень на Сокольском участке восточнее р. Воронежа не было.
Крайним южным укреплением передовой линии был стоялый острог с башней «на
Ярлуковской дороге», на северном берегу р. Матыры, «от Сокольска в пяти
верстах». В обе стороны от острожка — к реке и к лесу стояла дубовая стена на
50 саженях. Продолжением этой линии укреплений севернее леса являлись
«Семеновские крепости», расположение которых становится ясным при
сопоставлении описания 1676 г. с подробной картой XVIII в.
Семеновские крепости состояли из острожков и надолб, установленных вдоль
речки Семеновки «промеж лесов». Они тянулись примерно на 15 км. Всего на
берегах речки Семеновки построено было 5 стоялых острожков, в том числе два –
с проезжими воротами. Сторожа в «проезжем» острожке состояла из 10 детей
боярских, в глухой башне — из 5 человек. Смена караулов проводилась через
двое суток.
Выше устья р. Семеновки две линии укреплений Сокольского участка как бы
сходились в одну у р. Воронежа. Здесь, на левом берегу р. Воронежа, рос густой
лес. На лесной поляне, выше с. Кузьминок, на левом берегу Воронежа
располагался Кузьминский острожек с башней. В этом месте когда-то проходили
«старые татарские сакмы». Поляна была перегорожена дубовой стеной. Севернее
острожка находился «рубеж» Сокольского и Добровского участков.
Общая протяженность Сокольского участка Белгородской черты (по первой линии
укреплении) составляла примерно 25 км. В Сокольской военной зоне построено
было 9 стоялых острожков, из них 7 располагались в первой линии. Сокольск
оставался городом в течение полутора веков, затем он опять стал селом, а
несколько лет назад стремительно растущий новый промышленный центр —
Липецк вобрал в себя и пригородное с. Сокольское.
Стр.257-258
Любопытно по своим происхождению и целям волнение в Сокольском уезде.
Началось оно 29 июня 1648 г. во время похода сокольских драгун к Козлову.
Сокольские драгуны проявили солидарность с восставшими козловцами. Драгуны
стали требовать от воеводы И. Ртищева, чтобы тот показал «государеву грамоту»
о походе на Козлов, но у Ртищева такой грамоты не было. Сокольские драгуны
совсем недавно, по царским указам 1647 и 1648 гг. освободились от крепостной
зависимости и верили в добрые намерения царя. Считая, что воевода скрывает
от них царские грамоты, драгуны и по возвращении в Сокольск продолжали
«невежливо» требовать показа им грамот. 1-го июля воевода «побежал к себе на
двор», а драгуны увели с собой подьячего приказной избы. 3-го июля драгуны,
вооруженные пищалями и рогатинами (более 300 человек), собрали в Сокольске
«круг» и звали на него воеводу, но тот вместе с начальными людьми заперся в
башне. В окрестных селах драгуны по казацкому обычаю также «збирали круги». В
селе Ильином Городище поп Иван от имени всех сокольских драгун написал
жалобу на воеводу. Драгун П. Овчинников «с мирскою челобитною» поехал в
Москву. Руководителями волнений в Сокольском уезде были драгуны Гур
Золотарев, Федор Мозолевский, Сергей Богомолов. Сокольский воевода
фактически сидел в осаде с 3-го по 27-е июля 1648 г., его распоряжения не
выполнялись.
Правительство поручило подавить волнение в Сокольске воеводе г. Доброго И.
Кайсарову. Сокольские драгуны не оказали ему сопротивления; видимо,
магическое действие на них оказало наличие у И. Кайсарова грамоты, в которой
царь требовал от добровского воеводы «переимать» организаторов сокольских
волнений. И. Кайсаров захватил в Сокольске Г. Золотарева и ещё 9 драгун и
заключил их в тюрьму в г. Добром. Характерно, что расследование событий в
Сокольском уезде не выявило ни одного факта грабежа, драгуны принимали
решения «всем миром», старались действовать по закону. После
четырехмесячного заключения сокольские драгуны были выпущены из тюрьмы,
«для того, что убийственное дело до них не дошло» (ЦГАДА, Столбцы Приказного
стола, № 185, л.72-73, 84об).