Мы-дети войны (из воспоминаний дедушки).

Мы – дети войны.
История жизни моей семьи , как и всех семей в нашей стране , имеет
отношение к Великой Отечественной войне : мои родственники сражались
на фронте, пропали без вести, были в плену, ковали победу здесь, в тылу.
Среди тех, кто приближал победу,был и мой дед Мельников Порфирий
Никитович, тогда ещё подросток. Вот что поведал он мне о войне:
-Как сейчас помню начало войны. 22 июня. Воскресенье. В Малом
Чегодае (так называется деревня, находящаяся недалеко от нашего районного
центра) проводился праздник Сабантуй. Папа и мой дядя Алексей взяли меня
на этот праздник. Машин тогда в колхозе было мало, и мы поехали на
лошади. На празднике народу было много. Кто пел, кто плясал, кто торговал.
Где-то в 12 часов дня объявили, что началась война. Что тут началось?!
Крики, слёзы, плач… Все быстро разъехались по деревням. Вернулись и мы.
Мне было тогда 11 лет, и я уже знал, что это значит. На следующий же день
из деревни на войну ушли 8 человек. И так каждый день, пока в деревне не
остались старики, женщины и мы ,дети.
Осенью 1941 года забрали и моего отца. Он был мельником, иногда и
спал на мельнице. Повестку, как помню, принесли ночью. Мама меня, как
старшего (кроме меня было ещё 4 детей), отправила к отцу сообщить об
этом. Утром, в 9 часов, всем селом пошли за околицу. Ведь в этот день
уходили на войну сразу 6 человек. Со слезами и причитаниями проводили
мы их. Долго мы, дети, бежали за машиной, на которой увозили наших отцов
и братьев на войну, а потом, устав бежать, также долго махали им вслед. В
1942 году ушёл на войну и мой старший брат Александр. С этого дня и
начались для меня и моей семьи трудности военного лихолетья.
Мы, конечно, не слышали взрывов, не жили в захваченных врагом
городах и селах, но голода, холода, горя тоже хлебнули. Ушло и детство с
войной. Некогда было играть. Колхозу нужны были рабочие руки, да и маме
надо было помогать – я ведь теперь был старший из детей.
К 1943 году в деревне совсем не стало взрослых мужчин и молодых
парней. Представь: и в поле, и на току, и на ферме - везде работают
женщины, старики и дети. Пахали, сеяли, убирали. Лес тоже рубили они.
Вставали чуть свет и приходили с работы очень поздно, работали по 14 – 15
часов.
Моя тётя была заведующей овцеводческой фермой, она взяла меня к себе
пасти овец. И 2 года я пас колхозных овец. Моей сестрёнке было 10 лет. Её
мама брала с собой весной и летом в поле полоть пшеницу. Все дети в
возрасте 10 – 12 лет и выше ходили на работу. Помню, за это в колхозе
давали 1 стакан муки. В одно время мне за день давали 800 граммов хлеба,
половина которого я приносил домой. Ведь дома у меня были ещё сестрёнки
и братишки. Знаешь, в первые годы войны мы жили лучше. Мы держали на
домашнем подворье кур, овец и корову Зорьку – нашу кормилицу. Благодаря
ей, у нас всегда была еда. Но она умерла, и вот тогда мы поняли, что такое
настоящий голод. До сих пор помню, как постоянно хотелось кушать.
Спасала картошка. Но в один год и она не уродилась, хватило её только до
зимы. А ведь и на семена оставить надо было. Поэтому с приходом весны
мама нас выводила в огород или на колхозное картофельное поле искать
мёрзлую картошку. Из неё она пекла нам оладьи. Они были синего цвета,
не очень вкусные, но мы все съедали. Выручала нас трава весной и летом. В
лугах дети, что не ходили на работу, собирали дикий лук, щавель, крапиву,
борщевик, лебеду, и из всего этого мы варили суп. Самой вкусной едой был
для нас суп, когда в него добавляли 2 – 3 ложки муки и чуть – чуть молока.
Хотелось сладкого, но у нас его почти и не было. Помню, мы грызли свёклу
сушеную. Она отдавала горечью, но и сладость чувствовалась.
Труднее приходилось зимой. Было холодно. Хорошо, если запасы на
зиму есть. Все приходилось экономить. Да и одежды тёплой не хватало.
Мама перешивала на нас отцовские вещи. Поэтому потом, когда в 1943 году
папа, раненый и больной, вернулся с фронта, ему нечего было надеть. Да ему
они и не пригодились: через 2 месяца после возвращения он умер. Так мы
лишились отца.
О судьбе брата мы ничего не знали. С начала 1943 года ни одной
весточки не было. Мама постоянно плакала, каждый раз приходила с работы
и сразу спрашивала, нет ли письма. Я понимал, как ей тяжело, и всячески
старался помочь, поддержать. Каждый день в деревню приходили
похоронки. И тогда то в одном, то в другом доме далеко слышался плач
родственников и всех односельчан.
Люди у нас в деревне были дружные, добрые. В трудную минуту
поддерживали друг друга во всем. Поэтому, наверное, они выстояли,
выжили, победили. С пониманием отнеслись они и к эвакуированным
ленинградцам, приняли и согрели их. И к нам поселили одну семью, тетю
Машу и Николая (так звали их). С мальчиком мы подружились сразу, хотя
ему было только 8 лет. Он, как умел, рассказывал нам о городе. Нам было
интересно, ведь мы никогда не были в городе. С трудом мы понимали его,
потому что плохо знали русский язык, особенно сестренки. Коля, мои
сестренки и соседские ребятишки часто играли в окопах. Ты спросишь,
какие окопы? Не удивляйся, мы тоже рыли окопы, бомбоубежища,
соблюдали ночью и вечером светомаскировку. Это ещё было, кажется, в
1941 году. Каждая семья должна была приготовить себе бомбоубежище. Мы
рыли с соседями, потому что одним тяжело было: взрослых – то не было.
Получилась яма глубиной 2 метра, ширина и длина – по 3 метра. Все это
покрыли досками, травой.
Так мы жили все эти тяжелые 4 года войны. Забыли мы и про праздники.
Даже Новый год не отмечали, а если и собирались за новогодним столом, то
на нём была та же еда, что и в обычные дни – картошка.
А знаешь, как в школу мы ходили зимой? Каждый ученик, идя в школу,
нёс дровишки по очереди, чтобы хоть как-то протапливать школу. Тетрадей
и чернил не хватало. Поэтому иногда приходилось писать на газете между
строк или на её полях. А многие и не ходили в школу. То обуви не было, то
болели. Мне всегда хотелось учиться. Особенно мне нравилась арифметика,
я любил решать примеры и задачи. Весной я уже оставлял в школу и как
«взрослый» выходил в поле. Я был прицепщиком. И мне, как взрослому,
зачисляли трудодни. Денег нам не давали.
Знаешь, к этому времени у людей и глаза немного посветлели. Все
знали, что скоро кончится война. О Великой Победе я услышал в поле : мы
сеяли рожь. Помню, скачет на коне бригадир и что-то кричит. Он принёс
радостную, долгожданную весть о конце войны. Все мы начали прыгать,
кричать, обниматься. Женщины – плакать. Даже ночью не могли спать. Все
село ликовало.
Так мы и пережили войну. Вскоре стали возвращаться с войны наши
земляки. А в 1946 году вернулся и мой старший брат Александр. Он,
оказывается, был в плену. Страшные истории поведал он нам о своей жизни.
Вот я сейчас вспоминаю и вижу, что ни одной семьи не осталось в
деревне, которую бы не коснулась война своим чёрным крылом. У кого-то
убиты отец, брат, умерли от болезней сестры, кто-то стал инвалидом.
Поэтому, друг, берегите мир. Будьте сильными, честными , стойкими и
мужественными.
Вот что рассказал мне о своем детстве мой дедушка.