В первые годы войны правительство осуществили ряд

Очерки истории Барабинска и его окрестностей
Владимир Лобашов
БАРАБИНЦЫ
В
ГОДЫ ВОЙНЫ
Человек тыла: трудовая жизнь, культура, быт
в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.
г. Барабинск – 2008 г.
1
Для Победы
Н. Селиванов
Над Барабой не грохотали взрывы,
Не полыхал пожаром горизонт.
Враг не топтал Барабинские нивы,
Но здесь, в тылу, был тоже фронт.
Здесь билась насмерть каждая солдатка,
В полях, на фермах – в трудовом бою.
Здесь для Победы жизнь всю без остатка
Выкладывала каждая 31свою.
Здесь каждая пахала, молотила,
И в дождь и в зной пасла в степи стада.
Зимой жестокой с неводом ходила,
Метровую штурмуя толщу льда.
Валила лес и сено вывозила
В пургу, в метель, лютующий мороз.
В одной фуфайке в поле выходила,
На битву выводила весь колхоз.
А дома дети. Их обшить, помыть,
По-матерински ласково пригладить
И как-нибудь, хоть чем-то накормить.
И так подряд, четыре долгих года
Работала без отдыха, без сна
Для Родины, для фронта, для народа,
Считая, что война – для всех война.
Спроси её – она б не объяснила,
Откуда столько мужества брала,
Откуда в ней взялась такая сила,
Как победить, как выстоять смогла.
«Строитель коммунизма», О5.05.1977.
Фонд № 73, Оп. 1, Д. 31
2
Полуголодные, босые,
Не уставая горевать,
Простые женщины России
Нам помогали выживать.
Не перестану удивляться
Немой выносливости их:
Откуда силам было браться?
Коль лакомством считали жмых?
В. Разливинский.
Скажу, не хвастаясь отнюдь,
Что от солдата
До комбата
Я сам прошёл когда-то путь.
И что, причастный с ополченья
К боям, походам и котлу,
Я вправе сделать заключенье:
На фронте - легче, чем в тылу.
А. Твардовский
22 июня 1941 года пришла страшная беда – началась война – Великая Отечественная война
народов Советского Союза с фашистской Германией и её союзниками. Ценой огромного напряжения всех сил, ценой самопожертвования, мужества на фронте и самоотверженного труда в тылу
мы победили.
Барабинск был глубоко тыловым городом. Но и его не обошли стороной беды, свалившиеся на
советских людей в те тяжёлые годы. В Барабинске и районе производили только мирную продукцию: продукты питания, одежду, ремонтировали паровозы и вагоны, выращивали хлеб, скот. Вместе со всей страной и барабинцы встали на защиту своей Родины. Далеко от фронта был Барабинск, но и барабинцы своим самоотверженным трудом внесли свой вклад в победу над врагом.
Совсем уже мало осталось тех, кто с оружием в руках победил фашизм, и тех, кто обеспечил
эту Великую Победу своим трудом в тылу.
Все мы в долгу перед теми, кто сражался в тылу. И подвиг их должен занять в
нашей памяти подобающее место: речь идёт о действительно славной странице истории Отечества.
Война отвлекла от производительного труда миллионы трудоспособных граждан.
К кону 1941г. во всех отраслях народного хозяйства насчитывалось лишь 18,5 млн. рабочих и
служащих, это почти в 2 раза меньше чем в 1940 году.
В Новосибирской области в 1941 году было призвано 212 тысяч, в 1942 - 300 тысяч, в 1943
- 82 тысячи, в 1944 - 34 тысячи, до сентября в 1945 году - 5,3 тысячи человек.
Всего за годы войны на территории области было укомплектовано 4 дивизии, 10 бригад, 7
полков, 19 батальонов, 62 роты, 24 различные команды.
На территории Барабинска сформированы 75-я легкая Кавалерийская дивизия и 29-я отдельная
лыжная бригада. В Сталинградской битве активное участие приняла 75-я Кавалерийская дивизия,
входившая в 62-ю армию, отстоявшую Сталинград. Летом 1942 года в Сибири развернулось широкое движение по созданию добровольческих соединений. В июне - августе 1942 года была
сформирована Сталинская стрелковая дивизия, с июля по сентябрь осуществлялось формирование Сибирской добровольческой дивизии. Из добровольцев Барабинска и района в 1942 году было сформировано два стрелковых батальона, вошедших в Сибирскую добровольческую дивизию.
Перед СССР с первых же дней войны встала задача восполнить потери в рабочей силе на
производстве, необходимость подготовки новых кадров взамен ушедших на фронт.
С этой целью правительство осуществило ряд мероприятий, позволивших, во-первых, повысить производительность труда и, во-вторых, увеличить численный состав рабочих и служащих
всех отраслей военной экономики: были введены сверхурочные работы на производстве, всеобщая
трудовая повинность, закрепление работников на предприятиях, бронь в отношении высококвалифицированных кадров.
Аналогичная работа была проведена на Омской железной дороге: введены обязательные часы
сверхурочной работы для рабочих занятых на ремонте подвижного состава (паровозов, вагонов), а
также на ремонте пути. Это давало возможность уменьшить количество рабочих, используемых на
этих работах на 10-15%; создавались единые смены, в которых работники, связанные с движением
поездов переводились на трёхсменное дежурство - в результате потребность в этих кадрах сократилась на 16%; применялась спаренная езда, которая уменьшала необходимость в паровозных
бригадах на 15-20%.
13 февраля 1942 года Президиум Верховного Совета СССР издал Указ «О мобилизации
на период военного времени трудоспособного городского населения для работы на производстве
и строительстве». Трудовой мобилизации подлежали мужчина в возрасте от 16 до 65 лет и жен3
щины от 16 до 45 лет, которые в силу каких-либо причин не были заняты на производстве.
По трудовой мобилизации только в 1943 году в производство было вовлечено 7,7 млн. человек, в том числе 1,3 млн. человек – в промышленность и строительство.
В соответствии с этим Указом коллективы магистрали пополнялись в основном проведением
трудовых мобилизаций городского и сельского населения. Основными источниками пополнения
коллектива железной дороги рабочими являлись неработающие трудоспособные городские и
сельские жители, значительную часть которых составляли женщины и молодежь. На Омской железной дороге в июле 1942г. эвакуированные работники составляли около 8% от общего контингента работающих.
Большую помощь в укомплектовании магистрали железнодорожными квалифицированными
кадрами оказали пенсионеры-железнодорожники. Они начали возвращаться на дорогу с первых
дней войны.
На второй день войны на
митинге работников паровозного депо Барабинск в
числе других выступил пожилой рабочий Ф. П. Черепнёв. - Пока не уничтожим
Гитлера и его грабительскую
армию, я своего рабочего поста
за реверсом паровоза не покину,
— сообщил он своё решение
[10]. Ему в тот момент шёл
уже седьмой десяток. Жизнь
показала, что слово ветерана
крепкое. Он действительно
водил поезда вплоть до Победы.
Поддерживая эти начинания, Совнарком СССР
принял постановление «О
сохранении пенсий за пенсионерами, вернувшимися на производство», на основании которого
НКПС 30 июля издал специальный приказ за №333/Ц. На первое сентября 1944 г. на железных дорогах страны насчитывалось более 5,5 % железнодорожников в возрасте 55 лет и старше. На Омской железной дороге на первое июня 1944г транспортники старше 55 лет составляли 4,6% от общего числа работников.
Основная часть ветеранов трудилось в качестве паровозных машинистов, кондукторов, стрелочников, осмотрщиков вагонов, то есть там, где требовался практический опыт. Кадровые производственники не только сами включались в работу, большая их часть становилась наставниками
начинающих железнодорожников. В целом возвращение пенсионеров на железнодорожный
транспорт сыграло важную роль в преодолении дефицита кадров.
Уже в первых числах июля 1941 года на предприятиях Барабинска были проведены общие рабочие собрания, на которых обсуждался вопрос об участии работников в сельскохозяйственных
уборочных работах. Рабочие паровозного депо станции Барабинск направили в колхозы имени
Куйбышева и имени Тельмана 30 человек, а их работу в депо обязались выполнить рабочие,
оставшиеся на производстве. Коллектив вагонного участка выделил в помощь колхозам 25 человек, работники отделения связи - 22 человека [11].
Почин барабинцев подхватили коллективы предприятий и учреждений Сибири и Урала.
Для нашего города, своим существованием обязанному железной дороге, в годы войны главная задача была обеспечить бесперебойное движение на своём отрезке Транссибирской магистрали. Поэтому особое значение придавалось работе паровозного депо, и на передовиков-машинистов
равнялись весь город и район. Особыми успехами, как и в довоенное время, выделялось паровозное депо. В первые месяцы войны для нужд фронта отсюда отправили ряд паровозов с хорошими
машинистами. Оставшимся на месте работникам предприятия пришлось искать пути увеличения
производительности труда при меньшем количестве техники и растущем грузообороте. С этой
проблемой они справились.
4
Быстро нарастал поток грузов военного назначения – до ста пар поездов в сутки. Барабинское
отделение движения стало одним из самых грузонапряжённых на Омской железной дороге.
Теперь всё чаще составы сдваивались, чтобы успеть вывезти в одном направлении как можно
больше груза. Применялась для этого и отправка поездов караванами с «живой» блокировкой:
вдоль линии в километре друг от друга расставлялась цепочка сигнальщиков. Когда освобождался
впереди лежащий участок, машинисту подавался сигнал: «Можно следовать».
Широко практиковалась и так называемая кольцевая езда: работа паровоза и бригад без захода
в основное депо. Приём и сдачу локомотива бригады производили на станционных путях без отцепки паровоза от поезда.
Кольцевую езду машинисты применяли ещё до войны. Но сейчас, когда нужна была срочная
помощь фронту, это движение стало массовым. Только в январе 1942 года В. И. Голенков провёл
16 поездов «на кольцо», из них - шесть тяжеловесных, и этим сэкономил более шести тонн угля.
По итогам массового внедрения метода кольцевого движения 62 машиниста депо Барабинск
были представлены на получение премии наркома за 1941 год.
Пробег в 3500-4000 километров без отцепки локомотива делали машинисты Н. И. Шадриков,
Е. И. Гончаров, Н. Т. Агиенко, С. П. Бабкин, Е. В. Новицкая, А. Е. Евдокимов, А. А. Чернуха.
«Красными стрелами» называли такие поезда.
Старейший машинист А. В. Щербаков вспоминал: «Я с болью слушал сводки с фронта, рвался туда, но мне опять и опять отказывали в военкомате: «Здесь тебе не легче будет, придётся работать за
четверых, десятерых. Так и работали из поездки в поездку. На усталость никто не жаловался. От бессонных ночей постоянно были круги под глазами. А что говорить про ребятишек, которые с началом войны
пришли в ремонтные цеха? Часов по 16 работали наравне со взрослыми. Домой не уходили. Пристроятся
где-нибудь в уголке, вздремнут - и снова за работу» [10].
Привлекались к работе даже инвалиды, способные к выполнению определённых работ.
Например, отец бывшего старшего мастера, ныне хранителя музея локомотивного депо Барабинск
Шаранова Николая Леонтьевича вернулся в 1944 году с фронта с травмированной левой рукой.
Тем не менее, Леонтий Никанорович работал путевым обходчиком на 3027 км. Семью кормить
надо было, мог правой рукой молоток держать, а на производстве рабочих рук не хватало. Так и
работал до Победы и демобилизации фронтовиков.
Многочисленным кадровым резервом транспорта СССР в годы первых пятилеток и годы войны стали женщины. В 1940г. они, осваивая железнодорожные специальности, составляли уже 21%
всех работников отрасли в масштабах страны. В 1928 г. эта цифра не достигала 8%.
С началом военных действий количество женщин в различных отраслях народного хозяйства
быстро увеличивалось, и достигла к 1 сентября 1942г. - 41,5%, к 1 сентября 1943г. - 47,4%, к 1 сентября 1944г. - 46,3%, к 1 апреля 1945г. - 46,2% от общей численности рабочих и служащих.
Секретариат ВЦСПС 7 июля 1942 г. принял постановление «Об оказании помощи домохозяйкам и служащим, пришедшим работать на производство, а также неквалифицированным рабочим
и работницам в приобретении производственной квалификации». Ориентируясь на него, транспортные профсоюзы вовлекали домохозяек, жён служащих в работу.
К середине 1942 года на промышленные предприятия и транспорт Новосибирской области
пришло 180 тысяч новых рабочих. На железных дорогах Сибири за войну состав рабочих обновился более чем наполовину (по отдельным службам и специальностям на 60-90%). В целом в
промышленности Новосибирской области женщины в середине 1942 года составляли 44%, а затем
их доля поднялась до 50%.
Больше половины рабочих паровозного депо, в том числе машинистов и помощников машинистов, с первых дней ушло на фронт. Даже бойцы пожарной команды ушли на фронт.
Состав железнодорожников Омской дороги обновился за годы войны на 70-75 процентов.
Происходило это, главным образом, за счёт женщин и подростков, преимущественно из семей железнодорожников. На смену отцам, мужьям, братьям приходили дочери, сыновья, жены, сёстры.
За годы войны состав кадров на железной дороге сильно помолодел. Если в мае 1941 года на
Омской дороге работало примерно 34 процента рабочих в возрасте до 25 лет, то на 1 января 1948
года - более 40 процентов. Причем около 17 процентов рабочих имели стаж до 1 года.
В целях более широкого и организованного привлечения молодёжи на транспорт в 1942 году
был издан приказ НКПС «О подготовке из учащихся 9 - 10-х классов железнодорожных школ железнодорожников массовых профессий», которым Управления дорог и их школьные отделы обязывались организовать обучение школьников различным специальностям без отрыва от занятий в
школе.
В 1944 году на Омской дороге работало более 700 школьников в возрасте 14-16 лет.
5
В Барабинске ушедших на фронт заменили женщинами и учащимися железнодорожного училища, школьниками старших классов.
Во время войны весь труд по борьбе с пожарами лёг на плечи женщин. Это А.И. Долотова,
У.Е. Гуляева, Е.А. Чибисова, Е.А. Иванова, Антонова, Копарева, Медведева, Лотан, Е.Е. Чеснок.
Среди них бойцы, диспетчеры, водители.
Совсем молоденькими пришли кочегарами на паровоз Галина Буракова и Мария Ховренко. В
июле 1941 года они выступили зачинателями движения за звание «Лучший кочегар паровозного
депо». А как работали сами, говорят итоги: девушки первыми завоевали это почётное звание.
Ленинградку Аню (Анну Михайловну Суворову) занесла в Сибирь война. На фронте погиб
отец. Разом постарела мать, и повзрослели все шестеро детей. Блокадные годы никогда не изгладятся из памяти их переживших. Вместе с другими женщинами и подростками Аня дежурила на
улицах, работала на строительстве оборонительных сооружений, заготавливала дрова для госпиталей. А потом её, исхудавшую и больную, увезли в тыл. На станции Барабинск объявили, что
требуются рабочие в местное паровозное депо, и Аня сошла с поезда.
Работала кочегаром, машинистом пескоподающей установки, по праву считалась передовиком
производства. После войны, Анна Михайловна осталась в Барабинске. И биография Александры
Евдокимовой обычна для того времени. Окончила ускоренные курсы в техшколе, стала управлять
сложным паровозом серии СОк. Водила составы с военными грузами. Её имя было занесено в книгу Почета «Железнодорожники Омской - фронту!» Рядом с ней, тоже на высоких скоростях, водили поезда вчерашние школьницы Серафима Дудова, Екатерина Новицкая, Татьяна Проскурина,
Александра Баянова, Полина Гемонова и многие другие. Привожу фотографии нескольких женщин-машинистов из историко-археографической справки депо [15].
А Ульяне Колдуновой пришлось стать кочегаром. Затем очень скоро она получила профессию
помощника машиниста. Девушка оказалась очень способной, стала лучшим мастером отопления, а
в 1944 году за лунинский уход за паровозами, вождение поездов по расписанию награждена знаком «Почётному железнодорожнику».
После седьмого класса откликнулась на призыв «Девушки - на паровоз» и Аня Крючкова. Она
закончила курсы и вошла в состав женской бригады паровозников. Машинистом у них была Александра Баянова, кочегаром - Валя Гавриленко, Аня же Крючкова поехала помощником. Так и работали вместе всю войну. Бригаде никто не делал скидок, да девчата и не уступали мужчинам ни в
чём, собственным трудом добыли славу и почёт.
Характерна биография Татьяны Романовны Шевчук. Родилась в 1921 году в большой крестьянской семье. Не от хорошей жизни семья в 1933 году переехала на жительство в Барабинск.
Отец, к тому времени инвалид, устроился сторожем в отдел водоснабжения ст. Барабинск. Старшие братья устроились на работу: двое в паровозное депо, один – в кондукторский резерв. Сама
Татьяна после окончания в 1938 году 6 классов, вынуждено устроилась на работу в ж. д. телеграф,
так как умерла мама. Там и встретила войну. В 1941 году её мобилизовали на паровоз кочегаром.
6
Кочегаром паровоза и встретила победу. Затем учёба на курсах машинистов, и с 1947 года работа
машинистом паровоза.
Ещё больше девчат работало в ремонтных цехах. Образцы высокопроизводительного труда
показывали токари Валентина Комлева, Анна Гутова, слесари Екатерина Заворина, Агафья Кузнецова, Мария Нотова, Нина Иващенко и многие другие. Немалый вклад они внесли и в строительство бронепоезда «Сибиряк-барабинец».
Но хватало забот и помимо основной работы. Под руководством председателя деповского
женсовета Натальи Сибирцевой они собирали посылки с теплыми вещами для фронтовиков. Выхаживали раненых в госпиталях, перечисляли часть своего заработка в фонд обороны, помогали
селянам в полевых работах - там ведь тоже оставались одни «бабы да старики».
Газета «Коммуна» в №1 за 1942 год сообщает, что «сотни рабочих транспортных организаций отказались от получения спецодежды и просили передать её в фонд обороны». (Правда, многие железнодорожники узнали об этом из газеты).
Примеры трудовой доблести показывали юноши и девушки, занявшие места своих отцов и
старших братьев.
Стойко преодолевали трудности и трудились на пункте технического осмотра осмотрщики вагонов молоденькие девчонки П.С. Монастырская, В.Г. Чернощекова, Т.Н. Тимченко, В.Г. Почебут
и др. В вагоноремонтном участке: Е.М. Сахарова. Л.С. Шелковникова, Н.И. Николаева, Н.Т. Беликова и др.
На станции Барабинск создаётся единая комсомольская смена железнодорожного узла. Возглавила её Антонина Белявская. Особую заботу комсомольцы проявляли о воинских эшелонах,
стремясь обслужить их скоростными методами, без задержки отправить на фронт. Они охраняли в
ночное время объекты, днём, свободные от смены, собирали металлолом, теплые вещи для отправки на фронт, помогали семьям тех, кто сражался с гитлеровцами.
По воспоминаниям М.И. Карманова [17] в годы войны и до конца 40-х годов зимы были
необычайно суровые. Холода месяцами держались до минус 40-45. Бури со снежными ветрами
свирепствовали по две-три недели кряду. Сейчас трудно поверить тому, что воздушные линии
связи и автоблокировки, подвешенные на опорах вдоль железнодорожного пути, вместе со столбами заносились снегом, поезда в этих местах шли по сплошной снежной выемке. В процессе заноса снег уплотнялся, садился и рвал провода, терялась всякая связь, кроме нарочными. В процессе снегоборьбы в первую очередь освобождались провода линий связи от снега, сложность была и
в том, что очистка проводов от снега осуществлялась только вручную, лопатой, людьми полуголодными, плохо одетыми. В этой обстановке железнодорожники умудрялись без задержек пропускать литерные поезда, поезда особого назначения, поезда неотложной необходимости для
фронта. «…Тяжело всё это вспоминать, но это было, люди трудились и достойно вышли победителями. Не зря в 1942 году вышел в свет приказ за подписью Сталина, об отзыве железнодорожников с фронта и возврата их на прежние трудовые участки работы. Позже все железнодорожники
попали под бронь от призыва в армию. Поголовный призыв в армию, на фронт, да ещё и по заявлениям о добровольности привёл к потере кадров на железнодорожном транспорте, что привело к
невосполнимым затруднениям с кадрами массовых профессий...» отмечает Михаил Иванович.
В морозы при движении паровозов СОк* их не было видно, они в облаке пара, сигналы из-за
этого было плохо различимы, и, особенно на тех паровозах, на которых были разморожены секции
холодильника конденсации отработанного пара обратно в воду. На участках находилось большое
количество поездов, которые продвигались с большими задержками у запрещающих сигналов,
при трогании с места винтовая стяжка часто не выдерживала, что приводило к обрывам поездов.
Смазка и подбивка в буксах вагонов в результате их обводнения замерзала, буксы грелись, воспламенялись, что часто приводило к вынужденным отцепкам вагонов на промежуточных станциях.
Связь между работниками в то время осуществлялась чаще всего нарочными, так как не было
радиопарковой и радиосвязи. Часто бывало: уходил поезд на перегон, и прекращалась с ним всякая связь, пока он по ходу движения не окажется на соседней станции. Связи дежурного по станции с маневровым паровозом, работающим на станции, также не было никакой, кроме личного
контакта, или через составителя поездов, который для этого должен был подойти к какому-то телефону внутристанционной связи. Составитель поездов, лично доведя план работы машинисту
маневрового локомотива, в дальнейшем все свои взаимоотношения строил с ним сигнальным фонарём, не выпуская его из рук, или свистком, который постоянно висел у него на груди, при этом
подавая сигналы только в пределах видимости «вперёд, назад, тише, на сцепку». Часто состави7
тель поездов был занят расформированием или формированием очередного поезда где-нибудь в
сортировочном парке. В те годы самая верная связь была пешком и бегом.
Если вдруг возникала необходимость отцепить больной вагон в транзитном поезде, то нужно
было послать какого-то нарочного, чтобы пригласить составителя поездов к телефону, или нарочным послать маневрового диспетчера, чтобы передать новую команду дежурного по станции о
прекращении работы в сортировочном парке и произведении отцепки больного вагона от транзитного поезда.
У паровозов серии СОк секции конденсации пара зимой часто размораживались и текли, вода
лилась на путь, на стрелки, нередко вышедшие паровозы из депо на контрольный пост под поезда,
либо на территории депо примерзали, попытки сбить их с места примерзания другим паровозом
приводили к повреждению буферного бруса. Стрелки, залитые водой, не переводились в нужное
положение. Эти, и масса других ненормальностей приводили к перепростоям поездов на станциях,
а вслед идущие поезда, на подступах к распорядительным станциям стояли у красных сигналов.
Вагонопотоки на запад, вследствие больших их размеров, продвигались чрезвычайно замедленно. Иногда создавалась такая обстановка, что грузовой поезд народнохозяйственного назначения находился на участке Барабинск - Татарская, протяжённостью 155 км до трёх суток. Длительно простаивающие поезда на перегонах, особенно зимой, во избежание потушки паровозов, а потушки были, требовалось дополнительно снабжать углём и водой. Для этого организовывались
специальные экипировочные поезда и с соседнего второго главного пути производилось пополнение паровозов водой и углём, чтобы этому поезду хватило как-то доехать до ст. Татарская, либо до
ст. Барабинск. На паровозах неофициально разрешалось сооружать нары, для какого-никакого отдыха паровозной бригады в пути следования.
Барабинское отделение - это было «горло», единственное связующее железнодорожное звено
между востоком и западом страны (сейчас-то уже две параллельных линии), и от того, как проходили вагонопотоки по этому «горлу», зависела успешная работа почти всей сети, не говоря уже о
нуждах фронта. Поэтому в Барабинске всю войну, и после неё, в восстановительный период, постоянно находился кто-то из заместителей наркома с бригадой специалистов, участвуя в организации успешного продвижения поездопотоков.
Стараясь обеспечить материалами для ремонта вагонов, платформ, пути, на Барабинском узле
организуется изготовление болтов, гаек, гвоздей, вагонных фонарей, ламповых горелок. По предложению начальника мастерских Татарской дистанции пути Половникова здесь первыми на Омской железной дороге наладили производство фартучных накладок.
Большого труда стоило содержание пути в хорошем состоянии, особенно в зимнее время. Решающей задачей Барабинской дистанции пути был пропуск поездов без задержек, аварий и снижения скорости. Техническое же состояние дистанции было тяжёлым. Рельсовое хозяйство было
старым, оно не получило обновления перед войной. Проводился лишь средний ремонт на перегоне
Барабинск-Кожурла. Ремонтировались силами работающих на околотках только некоторые пути в
Барабинске, Кожурле, Тебисской, Труновской. Единственная путевая колонна, руководителем которой был В. Чудов, использовалась на ликвидации аварийных мест в основном в Барабинске.
Замену дефектных рельсов производить было нечем, так как не было запаса. Зачастую ставили
старые, снятые раньше с пути, пускались в дело «коротышки» и даже использовались «бинты».
Для путевых работ привлекались, как правило, все члены семей путейцев, в том числе и дети.
Только за два месяца 1943 года на Барабинской дистанции пути было сменено 232 шпалы, подбито более трёх тысяч шпал, переставлен 451 противоугон, отрихтовано 4900 м пути. Когда проходили обильные снегопады, поднималась метель, на очистку мобилизовывались рабочие предприятий города и района в 30-ти километровой полосе от линии, до 3-4 тысяч человек в день.
Умелыми руководителями показали себя начальники 11-й дистанции пути И.А. Задорожный,
В.П. Синятченко, П.И. Саньков, зам. начальника П. И. Цупиков, организаторы путевых работ Куликов, Онуфриев, Жарков, Болдырев, Плеханов. Благодаря их стараниям, высокому патриотическому сознанию и умелому руководству дистанция пути с основными задачами справлялась.
Большую работу по изысканию внутренних возможностей проводили коллективы дистанции
сигнализации и связи. В условиях резко возросшего грузопотока недоставало аппаратуры, проводов, других материалов. Но связь нельзя было прервать ни на минуту, особая четкость требовалась
от автоблокировки, других устройств, предназначенных обеспечивать нормальную работу железнодорожного транспорта.
Электромеханики А.Г. Коновалов, Ф.И. Припоров, Н.Ф. Ямщиков, Л.П. Третьяков, монтёры
В.И. Рязанов и другие находили заменители дорогостоящих материалов, изготавливали своими
8
силами и средствами нужный инструмент, организуя своевременный ремонт устройств связи и
блокировки на околотках. В 1942 году коллектив Барабинской дистанции связи отказался от централизованного снабжения деталями и дефицитными материалами.
В короткие сроки в паровозном депо Барабинск руками новаторов производства был построен
чугунолитейный и меднолитейный цех.
«Большой производственный подъём царит во всех цехах депо Барабинск. Рабочие выполняют
по 3-4 нормы. В механическом цехе фрезеровщик т. Шудин систематически выполняет сменное
задание на 350-400 процентов. Девушки-комсомолки дважды краснознаменного конденсационного
цеха Сударикова, Петрова, Пучкова и Простомолова дают за смену по 400-500 процентов нормы». («Коммуна». 1945г. 22 марта).
Важную роль в привлечении к трудовой деятельности подростков сыграло постановление
Совнаркома СССР от 21 мая 1942г. «Об организации на предприятиях индивидуального и бригадного ученичества», разрешавшего при определенных условиях прием на работу подростков с 14
летнего возраста.
В апреле 1942 г. учащихся старших классов средних железнодорожных школ, в соответствие
с приказом НКПС от 25 февраля 1942 г. начали учить по программам железнодорожных техникумов.
Вспоминает Леонид Петрович Третьяков: «В Барабинский узел связи я
пришёл в июле 1943 года - учеником электромеханика электропитания. Эту
профессию я выбрал самостоятельно, наверное, по двум причинам. Во-первых, в
школе интересовался физикой, особенно занимали меня опыты по электричеству и
оптике, которые интересно и поучительно проводил наш учитель Василий Семёнович Троценко. И вторая причина - мой отец работал электромонтером
электропитания узла связи, я бывал у него - и когда отец в феврале 1942 года
ушёл на фронт, и мне нужно было идти работать, то я уже знал куда…
Да, мне ещё не было семнадцати, но в те военные годы это не имело
большого значения.
Семнадцать мне исполнилось в декабре 1943 года, когда я уже сдал экзамены на электромеханика связи и был назначен на эту должность в линейноаппаратный зал. В годы войны в узле связи демонтировали часть действующего оборудования, которое направлялось на освобожденные железные дороги,
оставшуюся часть модернизировали таким образом, чтобы она хоть как-то заменяла отправленное.
Поэтому попал сразу в гущу событий. В войну за сутки пропускали сто пар поездов - нагрузка велика.
На фронт везли технику, войска, а оттуда раненых и разбитые боевые машины отечественного и трофейного выпуска. Мы обеспечивали связь с Москвой, причем секретную. Любая заминка, ЧП докладывались
министру путей сообщения Кагановичу. За малейшие нарушения дисциплины отправляли в Северопечорскую зону, считай, на смерть. Помню, в Чанах, сутками работавший машинист, заснул и сделал аварию,
завалив углем станцию, на место срочно прибыл Каганович и тут же устроил разборку».
Указом Президиума Верховного Совета СССР от 6 июня 1945 года Третьяков Леонид Петрович награждается Медалью «За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941 - 1945 гг.,
и знаком «Отличный связист» - приказом начальника Омской железной дороги.
Леонид Петрович упоминает о Северопечёрской зоне. Многие не знают, что это такое. Это зона строительства Северо-Печорской железной дороги. Строили её в основном заключённые. В
эти годы дорога от станции Котлас до станции Воркута протяженностью 1100 км, была сдана в
эксплуатацию. Она прошла по территории Коми АССР и небольшого участка южной части Архангельской области, через Ухтинские месторождения нефти, вышла за Северный полярный круг
по девственной тайге и болотам к воркутинским углям. Места эти были слабо обжитыми.
Местные жители раньше даже не видели железных дорог, поэтому среди местного населения
не необходимых специалистов. В связи с этим, Синегубов, заместитель Народного Комиссара Путей сообщения, находясь в Барабинске для регулирования пропуска поездов,
кроме того, направлял железнодорожников массовых профессий, особенно
машинистов, на необжитые места Северо-Печорской железной дороги. Всякий, кто работал в Барабинском депо и допустил брак в работе, не наказывался какими-то там выговорами или снятием с работы. Просто издавался
приказ и провинившегося направляли работать на Северо-Печорскую железную дорогу на определенный срок.
Девчонкой 16-ти лет пришла ученицей в телеграф Вера Александровна
Жохова (фото слева). Зоя Степановна Беленкова познакомила Веру с азбукой Морзе, с телеграфным аппаратом. Первое время не слушались пальцы, неумело отстукивали
9
на ключе. Казалось, не осилить эти злосчастные точки-тире. Как дятел долбила часами на печатной машинке. Шло время, накапливался опыт. Появилась уверенность в движениях, пришло умение.
Через девять месяцев Веру отправили в освобождённый Харьков. В шестнадцать пришлось
быть в роли учителя, наставника. А в семнадцать – первая правительственная награда – медаль
«За трудовую доблесть». Затем снова Барабинск, телеграф. Так и осталась в дистанции Вера
Александровна, доработав тут до седин. Вместе с ней такой же путь прошли телеграфистки В.М.
Пастушенко. А.И. Сартакова, Ф.П. Хорзова. А рассказала о них З. Лихоманова в очерке «Главная
линия» 7 ноября 1977 года в газете «Строитель коммунизма».
Женщины, молодёжь и пенсионеры составляли более 70% работников железнодорожного
транспорта в годы войны. При этом значительная часть имела стаж трудовой деятельности 5 лет и
меньше. Заполнение пустовавших рабочих мест на железной дороге за счёт городского и сельского населения рабочих и служащих, демобилизованных воинов, инвалидов, пенсионеров, эвакуированных, женщин, молодёжи в годы войны решало проблему кадров лишь частично. Вновь пришедший контингент необходимо было обучить и подготовить.
В первый период войны транспортные школы и училища города были сориентированы в своей
деятельности на необходимость скорейшего заполнения пустующих рабочих мест. Были сокращены сроки обучения, расширен перечень специальностей в одном учебном училище, упразднены
курсы теоретического обучения. Осуществлялось преимущественно или полностью практическое
обучение. Это снижало квалификацию молодых железнодорожников и неизбежно приводило к
ухудшению показателей работы железной дороги.
Система трудовых резервов охватывая обучением молодежь 14-15 летнего возраста, имела
ограниченную учебно-производственную базу и достаточно длительный срок обучения. С 1922
года в Барабинске работало ЖУ-1, а в 1942 году было образована школа ФЗО №24. Однако на железную дорогу с первых дней войны приходили люди разных возрастов и уровня подготовки. В
этих условиях подавляющее большинство женщин и молодёжи, заменивших кадровых железнодорожников, осваивали азы транспортных профессий прямо на производстве. Таким же образом обстояло дело и на других предприятиях.
Ведущей формой производственного обучения в депо, мастерских, транспортных службах в
годы войны стало индивидуально-бригадное обучение.
В значительных масштабах осуществлялась подготовка кадров в годы войны с отрывом от
производства (в технических и стахановских школах, на курсах повышения квалификации).
Таким образом, несмотря на сокращенные сроки обучения (в основном женщин и молодёжи) и
вынужденного снижения требований к уровню подготовки работников железнодорожного транспорта в годы Великой Отечественной войны удавалось регулярно пополнять кадры массовых
профессий, способных выполнять необходимую работу.
Проблема кадров стояла все годы Великой Отечественной войны на железнодорожном транспорте чрезвычайно остро. В первые месяцы войны численность рабочих и служащих резко сократилась вследствие ухода значительной массы транспортников на фронт. Особенно остро дефицит
ощущался в 1941-1942гг. После ряда мер, принятых правительством для обеспечения кадрами
транспортного хозяйства страны, удалось не только заполнить необходимый минимум рабочих
мест, но несколько увеличить контингент железнодорожников. Но в целом обеспечить полностью
железную дорогу кадрами не удалось до конца войны.
Благодаря использованию различных форм производственного обучения в годы войны в целом по стране было подготовлено 12 млн. рабочих. Это были преимущественно женщины и молодёжь 15 – 16 лет.
В определённой мере восполнять недостаток кадров удавалось, всемерно поддерживая трудовой и патриотический подъём работников, проявляющийся в различных починах и движениях.
Одной из самых массовых форм социалистического соревнования в 1941-1945гг. стало движение
ударников и стахановцев, охватившее практически все звенья народного хозяйства.
О мужестве паровозных бригад, не покидавших свой пост по двое-трое суток, можно судить
по телеграмме, пришедшей на имя машиниста-инструктора Алексея Михайловича Алейникова.
Локомотивная бригада сообщала в конце августа со станции Татарская: «Маршрут 2196 на работе 26 августа, следуем порожняком, смену не высылайте» [10].
Стремление помочь Родине в её трудное время находило в коллективах предприятий всё новые проявления. Например, 7 июля 1941 года первую фронтовую поездку совершил машинист
Иван Гончаренко. Следуя с военным грузом, он сократил стоянки, увеличил оборот паровоза,
10
сэкономил более двух тонн угля, на семь километров в час превысил техническую скорость. Его
примеру затем последовали многие машинисты. На высоких скоростях водили поезда П. К. Мялицын, В. П. Гнетулло, А. Н. Мамонов, А. И. Макуха, Ф. Н. Шульгин, А. В. Щербаков, Н. А. Шувалов, П. Ф. Середа, И. М. Агапов, В. И. Голенков, П. Н. Щербаков, Е. В. Крылов и другие.
По сообщению газеты «Коммуна» №86 за 1941год, «коллектив Барабинского линейнотехнического участка связи единодушно решил в фонд обороны отчислять ежемесячно свой однодневный заработок до полной победы над фашизмом. Первое отчисление в сумме 835 рублей
уже внесено в Государственный банк».
Заработанная во внеурочные часы зарплата отчислялась в фонд помощи фронту, на строительство звена пикирующих бомбардировщиков имени И. Черных.
Инициативу барабинских машинистов Конева и Гнетуло, которые из-за нехватки кадров, стали
ездить без кочегаров, поддержали машинисты Слонько, Кобас, Горбунов и другие. Однако эта
инициатива не смогла получить широко распространения по физическим возможностям человека.
И без того трудились бригады на пределе, хотя НКПС и поддержал её, дав указание зарплату кочегара делить между машинистом и помощником.
Уход на фронт квалифицированных рабочих массовых профессий и замена их подготовленными краткосрочным путём транспортниками снизили общий процент стахановцев и ударников в
первый период Великой Отечественной войны. В 1943-1945гг, несмотря на значительную текучесть кадров в связи с частичным отъездом железнодорожников в западные районы СССР и невысокую квалификацию части рабочих и служащих, число стахановцев и ударников выросло. Этому
способствовало также общее увеличение контингента железной дороги.
Рост военного производства при сокращении числа рабочих и служащих достигался за счёт
большей интенсивности труда, удлинения рабочего дня, сверхурочных работ и ужесточения трудовой дисциплины. В самом конце 1941г. был принят жёсткий указ об ответственности рабочих и
служащих предприятий военной промышленности за самовольный уход с работы и опоздания. Все
занятые на таких предприятиях считались мобилизованными на трудовой фронт.
Эти суровые меры, сродни тем, что принимались в годы военного коммунизма, находили если
не поддержку, то понимание. Перед лицом грозной опасности Барабинцы были готовы трудиться
без сна и отдыха, что называется, - на износ. До сих пор загадкой остаются трудовые рекорды,
намного превосходившие достижения довоенных стахановцев и превышавшие средние нормы выработки в 2, 3, 5, 10 и более раз. Рабочих, которые их устанавливали, называли «двухсотниками»,
«трехсотниками», «пятисотниками», «тысячниками». Примечательно, что такие рекорды нередко
ставили подростки, женщины и старики.
Это движение за перевыполнение нормы выработки и плановых заданий широко распространилось с первых дней войны, что положительно влияло на увеличение объёма производства при
сокращении трудовых ресурсов и снижении квалификации работающих. Большое значение оно
имело в первый период войны, и получило в это время наибольшее развитие. На Омской железной
дороге ударно трудились на своих постах бригады двухсотников, выполняющих 200% и более
нормы. Уже в 1941г в паровозном депо, вагонном участке и мастерских появились трехсотники,
четырехсотники, пятисотники, вырабатывающие за смену 3-6 норм. Многие рабочие этих предприятий поддержали пятисотников и систематически выполняли по 5-6 плановых заданий, обучали своим методом работы других рабочих.
В мае 1942 года газета «Гудок» в заметке «Десять норм в смену» писала: «Электросварщик
Барабинского вагонного участка коммунист Иона Вайншток работает в Барабинске всего несколько месяцев. Но за это время он завоевал уважение всех вагонников участка. Нет такого задания, которое этот замечательный патриот не выполнил бы. Нет такой работы, с которой он
не справился бы. Уже первые дни его работы на участке привлекли к нему внимание. 500 – 600
процентов нормы было обычной выработкой умелого электросварщика. День за днём росла производительность труда этого замечательного стахановца. В феврале она достигла 865 процентов. Март принёс новые победы – меньше десяти норм никогда не вырабатывал Иона Вайншток
в этом месяце. Неутомимый стахановец занял первое место и в предмайском соревновании: он
давал ежедневно более тысячи процентов выработки. Плечом к плечу с т. Вайнштоком работает и электросварщик т. Лопатюк. У него тоже средняя выработка составляет не менее 800
процентов к норме».
В №47 за 1943 год газета «Коммуна» сообщала о «высококлассной работе угольщика Ильина,
который, применив передовые методы, разгрузил за смену 7 вагонов, выполнил норму на 470 процентов. Хорошо работали женщины-промывальщицы Медведева и Лахобина. Производитель11
ность их труда составила 290 процентов каждой. Угольный склад уже несколько дней держит
переходящее Красное знамя управления дороги».
«Слесарь депо Барабинск Василий Иванович Шахов, встав на стахановскую новогоднюю вахту, выполняет нормы за 5-7-х. 29 декабря т. Шахов один сделал промывочный ремонт на паровозе, дал 960% плана» сообщает газета «Коммуна» №1 за 1944 год.
Не менее широко в 1941-1945гг. распространилось движение за совмещение профессий. Особенно большой размах это движение имело в паровозных бригадах, кондукторских бригадах, среди вагонников ПТО и путейцев. В цехах паровозного депо, вагоноремонтного участка ст. Барабинск многие стахановцы владели двумя-тремя специальностями. Движение за овладение несколькими специальностями улучшало эксплуатацию оборудования, ускоряло продвижение составов при сокращении численности работников.
Значительно улучшили работу по продвижению поездов комсомольско-молодёжная смена дежурного по Барабинскому отделению А. Горового.
В результате в отдельные месяцы передовые смены Барабинского отделения Омской дороги на
5 - 11 процентов сокращали время формирования поездов.
Производительность труда к концу войны значительно возросла, на 7 процентов повысился
средний вес поезда.
Государственный Комитет Обороны в 1942 году рассмотрел представленные НКПС и центральными комитетами профсоюзов железнодорожников условия Всесоюзного социалистического
соревнования и одобрил их. Для железных дорог и предприятий, занявших в соревновании первые
места, было учреждено 9 переходящих Красных знамен Государственного Комитета Обороны, а
для занявших вторые места - 52 переходящих Красных знамени ВЦСПС и НКПС. Выявлению
наиболее опытных и знающих специалистов способствовало соревнование по профессиям. Решение о введении нового вида социалистического соревнования было принято XII-м Пленумом
ВЦСПС и IV-м Пленумом Центральных Комитетов ж. д. профсоюзов, и в последствие проработано на профактивах всех крупных узлах железных дорог, в том числе и в подразделениях Омской
железной дороги. В соревнование по профессиям вступили паровозники, вагонщики, движенцы,
путейцы. Дорожное жюри Омской магистрали в апреле 1944 года 94 железнодорожникам присвоило звание лучших по своим профессиям, а в мае 1944 это звание получили уже 115 человек. Эта
форма соревнования не только доказывала необходимость качественной профессиональной подготовки, но и демонстрировала возможности совершенствования в производственной деятельности.
В сентябре 1943 года были опубликованы Указы Президиума Верховного Совета СССР «О
введении персональных званий и новых знаков различия для личного состава железнодорожного
транспорта» и об утверждении нагрудных знаков «Отличный паровозник», «Отличный движенец», «Отличный путеец», «Отличный связист», «Отличный восстановитель» и «Отличный административный работник».
Машинист с Донецкой дороги П.Ф.Кривонос был одним из первых стахановцев транспорта,
увеличивший в несколько раз скорость паровоза и доказавший необходимость пересмотра старых
скоростных нормативов. Барабинские железнодорожники активно применяли кривоносовский метод продвижения составов, что стало возможным благодаря техническому перевооружению депо
в довоенный период. Паровозники боролись за вождение составов на Кривоносовских скоростях.
Барабинские машинисты В. И. Голенков, В. И. Засюк, И. Т. Агиенко, К. К. Гутников, В. Н.
Пятницкий, Г. П. Дунаев, А. И. Шпак, Н. И. Шадриков, П. И. Дуплий и другие поддержали почин
новосибирского машиниста Н. А. Лунина. Новосибирский машинист Лунин ещё в мирное время
предложил осуществлять ремонтные операции локомотива силами паровозной бригады. Лунинский принцип обслуживания локомотива паровозной бригадой имел огромное значение в устранении последствий ухода на фронт значительного числа рабочих из мастерских, депо. Широкое распространение патриотического почина позволило сократить объём и себестоимость ремонта, простой локомотивов в депо, увеличить время их полезной работы. Это уменьшало объём работ паровозоремонтных бригад. Хотя и здесь приходилось трудиться с двойной, а иногда и тройной перегрузкой. Почти бессменно несли вахту бригадиры слесарей П.П. Мухина, Г. Бочко, Г. Фёдорова,
Д. Синельникова, А. Родионова. Д. Суеты. Ценность почина Лунина заключалась в том, что он
способствовал совершенствованию организации труда в целом. Путевые обходчики, работавшие
по-лунински, самостоятельно подбивали и ремонтировали шпалы, поездные вагонные мастера делали в пути весь мелкий ремонт подвижного состава.
Можно смело сказать, что массовое применение лунинских методов, прежде всего в паровозном хозяйстве, серьёзно помогло транспорту сохранить парк локомотивов в работоспособном со12
стоянии. Если пробег паровозов от одного подъёмочного ремонта до другого в 1940 году принять
за 100 процентов, то в 1942 году он составлял уже 124 процента, а в послевоенном, 1946 году - 130
процентов. Число случаев захода паровозов на межпромывочный ремонт составило в 1942 году по
сравнению с 1940 годом 29,6 процента, а в 1946 году - всего лишь 19,8 процента.
К концу войны пробег грузового паровоза между подъёмочными ремонтами увеличился по сравнению с первой половиной 1941 года в среднем на 9 тысяч километров. На 58 тысяч километров
увеличился средний пробег локомотива от одного капитального ремонта до другого.
Таков эффект лунинских методов ухода за паровозами.
В обеспечении фронтовых перевозок многое зависело от вагонников. Барабинские вагонники
на ПТО в большинстве своём овладели двумя-тремя специальностями, что позволило им внедрить
скоростную обработку составов и укрупнённый безотцепочный ремонт вагонов, т. е. ремонт непосредственно в поезде, на станции своими силами. Эти меры позволили почти вдвое сократить время обработки составов.
Мы уже видели, с какими трудностями удавалось Барабинским железнодорожникам справляться с перевозками. Но это ещё не всё!
В ноябре 1941 года руководству паровозного депо Барабинск телеграфным указанием Государственного комитета обороны была поставлена задача создать бронепоезд. И создали! В марте
1942 года бронепоезд отправился на фронт. Об истории строительства бронепоезда смотрите приложение №1.
Одновременно с бронепоездом в паровозном депо Барабинск Омской железной дороги по приказу Народного комиссара путей сообщения от 29 декабря 1941 года был создан паровозоремонтный поезд № 3. На прифронтовых железных дорогах ремонт и экипировка паровозов, обеспечение
их бригадами, контроль оборота паровозов должны были осуществляться в полевых условиях. Для
этого и предназначался создаваемый поезд: для работы в депо, на тыловых дорогах, пострадавших
от военных действий, усиления ремонтной базы вследствие возросшего объёма перевозок. Ещё в
начале войны для этих целей в прифронтовую полосу были откомандированы слесари Г. В. Терещенко, Д. А. Стефанцов, И. И. Никулкин, А. Е. Носков, машинисты Л. А. Ладыгин, А. В. Карманов, М. Бабаев и другие.
Поезд был готов к 1 марта 1942 года. Он включал установку теплой промывки паровозов, станочное, сварочное и кузнечное оборудование, электростанцию.
Через небольшой промежуток времени ПРП № 3 начал оказывать помощь в ремонте локомотивов и деповского оборудования в паровозном депо Москва – Киевская. С этого и начались отметки в большом перечне мест временной прописки ремонтного поезда.
Страна не забыла тех, кто работал в тылу. Указом Президиума Верховного Совета СССР от 30
июня 1945 года более двух с половиной тысяч Барабинских железнодорожников были награждены орденами и медалями. Высшей награды Родины - ордена Ленина - удостоен машинист, последователь Н. А. Лунина, инженер-лейтенант тяги Владимир Иванович Голенков. Боевым орденом
Красной Звезды награжден начальник паровозного депо директор-полковник тяги Владимир Венедиктович Круцко. Этого же ордена удостоен старейший рабочий, участник строительства бронепоезда «Сибиряк-барабинец» токарь Иван Ефимович Шудин. Медали «За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.» получили: П. Ф. Середа, А. Д. Кондратьев, М. Т. Шведов, Т. Р. Шевчук, В. 3. Тюрин, А. И. Евдокимова и другие.
Коллективу паровозного депо Барабинск было вручено переходящее Красное знамя Государственного комитета обороны и Наркомата путей сообщения. Это было признание заслуг коллектива перед страной.
Деревня в годы войны.
С огромными трудностями в тяжелейших условиях обеспечивали перевозки фронтовых и
народнохозяйственных грузов железнодорожники. Казалось, это верх возможного, труднее быть
не может. Но, было! Это наша деревня в военное лихолетье. Если мобилизации ополовинили контингент железнодорожников, то село подчистили практически под гребёнку.
В годы войны на долю тыловых районов выпала основная тяжесть снабжения продовольствием фронта и индустриальных центров, а промышленность - сырьем. И это тогда, когда деревня лишилась трудоспособных мужчин, ушедших в армию, а также значительной и лучшей части тракторного и автомобильного парка, лошадей. Основную часть сельхозработ в стране
13
выполняли женщины, составлявшие 75 % трудоспособных членов колхозов, и, несмотря на это
Новосибирская область дала государству 97 млн. пудов хлеба, 10 млн. пудов мяса, значительное
количество рыбы и других сельхозпродуктов. Из областей и краев Сибири было взято для фронта
5 043 трактора, 10 221 грузовик, что составило свыше 92 % их наличия, производство запчастей
уменьшилось в 10-15 раз. Значительно сократились поставки топлива. За первые полгода войны
Западная Сибирь поставила фронту 358 тысяч лошадей. Тяжелым бременем на крестьян ложилась
гужевая повинность и заготовки леса. 13 апреля 1942 года СНК СССР и ЦИК ВКП(б) приняли
постановление «О повышении для колхозников обязательного минимума трудодней». Согласно
постановлению каждый колхозник должен был ежегодно вырабатывать не менее 100-150 трудодней в зависимости от района, вместо 60-80 по условиям 1939 года. Колхозники, не вырабатывающие минимум, исключались из сельхозартелей, лишались приусадебного участка и могли быть
приговорены к исправительным работам в том же колхозе. Вводился также и обязательный минимум для подростков с 12 лет - не менее 50 трудодней. На 1 сентября 1942 года по этому постановлению в области были приговорены к исправительным работам 3 388 человек. Эта мера была
чисто эксплуататорской, колхозники и так работали по 14-16 часов, отдавая все силы, а часто и
голодали. Обратной стороной этих сверхусилий стали подрыв, и деградация основных производственных сил села: существенно сократились посевные площади, вдвое снизилась урожайность
зерновых культур, уменьшилось поголовье скота в 1,8 раза. Итог этой трагедии - более высокая
смертность сельского населения по сравнению с городским. Так, если в городах этот показатель
имел ежегодную тенденцию к снижению, то на селе он вырос с 18,4 человека на одну тысячу
населения в
1940 году
до
21,5
человека в
1942 году. В
общей
сложности
за годы войны деревня потеряла 23 % своих жителей, продуктивность и товарность сельскохозяйственного производства за годы войны снизилась в 2 раза. Начиная с 1943 года посевные
площади Сибири стали сокращаться и к 1945 году составили 70 % от довоенного уровня. В
1943 году по сравнению с 1941 годом урожайность зерновых и бобовых культур в Западной Сибири снизилась в 2 раза. В Новосибирской области сбор зерновых резко сократился, заготовки
хлеба уменьшились с 32,1 млн. центнеров до 15,2 млн., определенную роль в этом сыграл процесс
количественного исчерпания трудовых ресурсов, снижения качества рабочей силы. Часть хлебов
ежегодно уходили под снег. В 1942 году это было 756 тысяч гектаров, в 1943 году - 636 тысяч
гектаров [7]. В Барабинском районе за годы войны посевные площади сократились на 44,1%, под
пшеницей – на 66,4%. Поголовье лошадей сократилось на 76,7%, крупного рогатого скота – на
51,5%, овец – на 42%. Свиноводческие и птицеводческие фермы были ликвидированы. Характерны сроки окончания сева: в 1944 году – 25 июня, в 1945 году – 5 июня.
6 января 1942 г. партийно-государственным постановлением о подъёме рыбной добычи в Сибири и на Дальнем Востоке ставилась задача резко увеличить вылов рыбы в озерах ЧаноБарабинской системы. В 1942 г. рыбодобыча Барабинского треста превысила уровень 1940 г. в 1,5
раза. В последующие годы она оставалась на высоком уровне (свыше 40 тыс. центнеров в год).
Лишь после войны план рыбодобычи был сокращён в связи с заметным истощением рыбных запасов в водоёмах Барабы [21].
Между тем фронт требовал продовольствия, а промышленность - сырья. Как не раз бывало
прежде, руководство усилило экономический и политический нажим на деревню. Восстанавливались политотделы МТС и совхозов, призванные следить за выполнением производственных заданий и трудовой дисциплиной. В апреле вышло постановление о мобилизации на сельскохозяйственные работы в колхозы, совхозы и МТС городского и сельского населения.
Все области, независимо от их географии, переводились на самообеспечение, в то время как
государственные заготовки продуктов сельского хозяйства увеличились. По зерну они составили
44% валового сбора урожая 1942 г. (больше, чем до войны), по молоку - свыше половины удоя.
Кроме государственных поставок, сельские жители были обременены массой других обязанностей, в том числе для нужд обороны и помощи фронту. Забот хватало, а условия жизни были нелегкие, полуголодные. Невысокое и до войны реальное содержание трудодней упало вдвое. Основным способом выживания было личное приусадебное хозяйство.
Из барабинского района на фронт ушли более 90% председателей колхозов, бригадиров полеводства, заведующих фермами, председателей сельсоветов. На работу в оборонные предприятия,
транспорт, строительство направлены 2192 человека.
Поэтому главное место на селе заняли женщины. Пахота и сев, уборка урожая, уход за скотом,
заготовка кормов и многое другое, помимо семейных обязанностей, легли на плечи женщин. «Я и
лошадь, я и бык, я и баба, и мужик», - популярная частушка тех лет метко характеризовала поло14
жение женщин на селе в военную пору. Женщин выдвигали на руководящую работу, на общественные посты. Большинство председателей колхозов и специалистов сельского хозяйства в годы
войны составляли женщины.
Неудовлетворительные показатели в 1942 г. усугубили положение сельскохозяйственного
производства в 1943 г. Почти вся техника пришла в негодность, а запасных частей не было. Истощённые лошади не могли заменить машины. Каким-то чудом колхозники провели сверхплановый
сев своими семенами. Лишь ценой неимоверных усилий был получен необходимый минимум продукции. Этот год был наиболее тяжёлым для работников сельского хозяйства, так как все ресурсы, которые были накоплены в довоенные пятилетки, исчерпались, накопились моральная и физическая усталость людей.
Железнодорожники, швейники, рабочие пищевой промышленности, сельские труженики были
единодушны в стремлении отдать все силы разгрому врага.
Возвращались к активному труду не только бывшие железнодорожники. «Чтобы ускорить победу над врагом, помочь моим сыновьям на фронте, - говорит 90-летний колхозник тов. Белавин, - я буду на
своей корове возить хлеб на заготовительный пункт. И, погрузив на тележку 19 пудов зерна, тов. Бе-
лавин повёз его на элеватор. Примеру патриота последовали и остальные колхозники. Таким образом был организован красный обоз, доставивший на заготпункт за один рейс более 600 пудов
хлеба». («Коммуна», 1944 г. № 58).
«Работающие в колхозе им. Молотова новосибирцы тт. Колчаков и Мельник к двум коровам,
ходящим в плуге, подпрягли лошадь. И, таким образом довели выработку на вспашке до одного
гектара в день». («Коммуна», 1943 г. №46).
Несмотря на поистине нечеловеческие условия жизни, многие труженики села показывали образцы самоотверженного труда. На весеннем севе в 1942 году тракторист Барабинского молочного
совхоза Пётр Жеминов на колёсном тракторе систематически выполнял по две-три нормы. На севе
он добился рекордной выработки – 43 гектара за смену, или 307 процентов нормы [12].
«Барабинские рыбаки – бригадиры колхозов «Серп и молот» и «Красный профинтерн» послали ленинградцам свыше 800 кг рыбы сверхпланового улова». («Советская Сибирь» 23 марта 1943
г.).
«Борясь за получение высокого урожая, по-стахановски трудятся на полях колхозники сельхозартели «XVIII партконференция». Юные пахари Люба Басалаева, Пётр и Егор Щербаковы вспахивают на коровах по 0,7-0,75 гектара при норме 0,4. В полтора раза перевыполняют нормы на
пахоте Дуня Щербакова и Дуся Ложкова». («Коммуна» №33 1944 г.).
«Второй год работает в пимокатном цехе Ново-Ярковского сельпромкомбината старший мастер-зарощик Петров Василий Семенович. Ему 60 лет. «Сейчас, когда сыны наши добивают врага
в его собственной берлоге, мы должны работать не покладая рук», - говорит старый патриот…
Вместо нормы - 3 пары в день, он ежедневно заращивает до 8 пар валенок. До 2-3 часов ночи в
мастерской горит огонь. Это Василий Семенович продолжает работать…».
(Овчинникова Е. «Патриот». «Коммуна».1945 г. 22 марта).
Активные меры партийных и советских органов, в том числе и репрессивного плана, ценой
огромного напряжения всех сил позволили Новосибирской области за три военных года сдать государству 1041412 тонн хлеба. Для сравнения: за три довоенных года - 1938-1940 – область сдала
государству 1363290 тонн хлеба.
Барабинский район за годы войны поставил государству 6332 тонн хлеба, 16847 тонн мяса,
8048 тонн молока, 850 тонн сливочного масла, 3527 тонн рыбы, 3021 тонну картофеля, почти 91
тонну овечьей шерсти, более 40 тысяч кож и овчин. Собрано около 10 тысяч полушубков и валенок. Более 8 млн. рублей из личных сбережений.
О цене этого успеха через людские судьбы.
В 1940 году в составе руководящих кадров в колхозах Новосибирской области женщин не было. В 1944 году их доля в числе председателей колхозов составляла 4,3%, в числе бригадиров –
38,2%, в числе заведующих животноводческими фермами – 61,2%.
Вспоминает Мельникова Феоктиста Федоровна, 1909 года рождения. Село Новоярково.
(И.В.Орлова «Страницы из жизни жителей Барабинского района Новосибирской области, как историко-этнографический источник»):
«…Страшное время было морозное, голодное. Я рыбачила в этот период. Поднимались с утра
и до темна. Бригадирами у нас были Нелюбов Дмитрий Захарович, Первухин Мелентий Федорович, Мельников Николай Петрович. Со мной работали: Иванова Елизавета Сергеевна, Мельникова
15
Екатерина Тихоновна, Мельникова Таисья Алексеевна, Ефремова Ефимья Ивановна, Мельникова
Екатерина Даниловна, Нелюбова Евдокия Ивановна, Мельников Семён, Ведров Александр, Иванов Дмитрий Филиппович. Руки, ноги были постоянно в воде. Лёд проваливался, калош не было,
сменная пара валенок была не у всех. Ходили пешком до Сопатихи. Запрягали быков, коров. Лошадей не хватало. Особенно тяжело было Ивановой Елизавете Сергеевне, у неё было двое детей.
Когда я приехала в Новоярково, то дом был маленький, старенький, во двор нужно было залазить через забор. Была всего одна корова: ни овец, ни козы, ни куриц. На руках у меня было двое
детей и больная свекровь, нас спасала рыба. Из рыбы делали муку, собирали травы. Из лебеды
пекли лепешки, обменивали рыбу на другие продукты, или вещи. Деньгами нам не платили, а
только давали паёк. Сейчас страшно вспоминать, о том, как мы пережили этот период. Если бы не
брат Семен, который развозил хлебные пайки по селам, нам было бы ещё тяжелее. Он завозил нам
то булку хлеба, то ведро муки, то крупы… ».
А вот пример из работы М.В.Мелешко девятиклассника школы № 100 г. Железногорска.
(http://www.memorial.krsk.ru/Work/Konkurs/1.htm) «Из первых уст…(жизнь моей бабушки)». Вспоминает его бабушка:
«…Родилась я 26 октября 1923 года, в деревне Барлакуль, это Барабинские степи и 300 километров до железной дороги…
…И началась моя колхозно-деревенская жизнь. Теперь работа была не только подростковая, а
даже и мужская. Мужское население намного поубавилось, а работа осталась, кому-то её надо было делать. В колхозе и скота поубавилось, особенно лошадей. Была машина полуторка, её вместе с
водителем забрали на фронт. Девушек, что постарше меня, стали отправлять на лесозаготовки,
кого в Новосибирск на заводы. Брали и мужчин папиного возраста, а ему было уже за пятьдесят
лет. Называли это трудовым фронтом. Мы все думали, что вот-вот папу заберут, но его постигла
другая участь. Вышло постановление Сталина о наборе старых партизан, для переброски за линию
фронта в партизанские отряды. Рядом с нами жил Тесленков дядя Федор, он вместе с папой партизанил, но он был похитрее, как надо ехать в райвоенкомат на комиссию - натрет глаза табаком самосадом и его же накурится, добавив туда сахару. У него глаза начинали слезиться, от курения
хрипеть легкие, так он и оставался долгое время дома. А нашего папу отправили и мы его больше
не видели, прислал одно письмо, но где он, что с ним и куда его отправят, он не сообщал. Дядю
Федора все же призвали под конец войны и на обоих пришли похоронки. Не знаю, как соседи, а
мы до сих пор не знаем, где, в каком краю и на чьей земле покоятся косточки нашего папы...
…По окончанию курсов я месяц разбирала всякие накладные, справки, требования, которые не
разбирались полгода. Что в приход, что в расход, что в амбарную книгу записать и все по числам и
месяцам. Годовой отчет сделала с помощью Павла Алексеевича. Спасибо ему, сама бы я в то время вряд ли такую премудрость одолела. Так и шла моя жизнь в колхозе – днем в конторе, а вечером на другую работу, очищать зерно. Крутишь эту веялку почти всю ночь, а утром все на свои
основные рабочие места. Я то ладно, в тепле, и не тяжело ручкой писать, а остальные... Доярки,
телятницы – у них труд тяжелый и на холоде, коровники не сильно утепленные. Коров подоить, за
ними убрать, сена натаскать и всё вручную. Поэтому, когда к нам приехал инструктор и объявил
призыв добровольцев в Армию, почти все комсомольцы оказались добровольцами, в том числе и
я…».
Из воспоминаний жительниц с. Кожевниково Анисьи Филосьевны Фёдоровой и Анны Степановны Лаврентьевой («Строитель коммунизма» от 5 апреля 1975 г. Очерк К. Семченко «Приблизили победу»):
«…Возили горючее на своих коровах из Барабинска. Пасли, доили коров,
выращивали телят. Зимой доставляли с лугов сено, долбили корку льда у колодца, выковыривали силос из траншей. Летом косили, копнили, метали сено.
Всё вручную. Мазали коровники и телятники, делали кизяк для отопления.
Днём и ночью работали: на сон оставалось 3-4 часа в сутки. В этой же заметке
Анна Викторовна Лихоманова рассказывает, как возили сено. «…В основном
на быках. Запрягут их, и обоз в 6-7 подвод ведёт одна женщина. Сколько раз я
обмораживалась. Одежонка была лёгкая – старая фуфайка да дырявые валенки.
Днём сено возишь, а ночью валенки починяешь. Да трое детей на руках. Ох, не
сладко было». 16-летние Анна Иванова и Ольга Лихоманова окончили курсы механизаторов и
весной пахали, боронили, сеяли, а в страду убирали хлеб. Софья Белоусова была прицепщицей,
Галина Юркевич несколько лет ловила рыбу. Им не было и 16-ти.
16
Многие женщины стали вдовами с малыми детьми на руках. Каким-то чудом этим женщинам
в большинстве своём удалось сохранить и вырастить детей.
«… Молоденькими девчонками работали на тракторе Р.И. Кручиненкина, Е.В.А.И.
Афанасьева,
Иванова в
животноводстве Т.Ф. Фомина, Е.Л. Шестакова. А сколько им было лет? 14? 15? Им, неААА
достигшим
совершеннолетия, было особенно трудно. В поле работали, там и спали. Ночью, в мороз ездили на
быках за сеном и соломой скоту». «Осенью холодно уже было очень, а наша передовая доярка Дарья Афанасьевна Гаврилова ходила босиком. Там, где корову доит, подстелет под ноги солому,
чтобы совсем не замёрзли они, и доит. И лучшей дояркой была…» Это уже из воспоминаний А.М.
Квашниной. (Л. Герман «Ковалась победа и в тылу», «Строитель коммунизма» от 8 июля 1975 г.).
А вот выдержки из очерка З.А. Тюриной «Шинели не носила». «Строитель коммунизма», 9
мая 1987 г.
«В очень чистой квартире Елизаветы Алексеевны Ведерниковой по всему чувствуется, что
здесь живут трудолюбивые, жизнерадостные люди. Шторы широко раздвинуты, весеннее солнце
залило все комнаты... В трудные для страны годы выбрала она себе неженскую специальность,
прикипела к ней душой, привила и детям любовь к технике…
- Нас в семье уже восемь ребятишек было, а перед самой войной Володя родился. Поехали
отец с мамой в город документы на него хлопотать. И меня с собой взяли: мне уже 14 лет было,
нянька. Сидим мы у дяди Николая за столом, и тут сообщение передают - война. Дядя заплакал:
«Ну, Алексей Гордеевич (это папа мой), чую я, покрошит германец моих сыновей». Как в воду
глядел.
Новобранцев всем миром за Третью гриву провожали. Вслед смотрели, пока из виду не пропадут. Теперь на всю деревню из мужиков остался один их отец.
- Папа у нас не гляди, что без руки, инвалид, а мастеровой был. Всё умел делать. Как-то за деревней самолет сел. Трубка в моторе лопнула. Приходят летчики к отцу: сможешь, спрашивают,
запаять? Ну, отец наш много обещать не стал, а пошёл и запаял им трубку. Завели самолёт - работает. Отца в кабину посадили и над деревней круг почёта дали.
В семье из детей старшими были девчонки, но Алексей Гордеевич не посчитал это препятствием для обучения их своему ремеслу. В десять лет Лиза уже умела паять, слесарничала. А
началась война, пошла к отцу в кузницу. В сельсовете предлагали отправить в Новосибирск на
курсы учителей, но отец побоялся на чужую сторону посылать. Лучше иди-ка ты, дочка, сказал, на
трактористку учиться, в эмтээсе будешь работать, всегда в почёте.
Покажи сейчас молодым «Сталинец», только и найдут ему применение, что на металлолом.
Сиденье железное, холод до костей пробирает. За день пахоты юбка - в клочья. Но тогда им, трактористкам, завидовали, потому что на трудодни они зерно получали. Как ни верти, а это обстоятельство и определило выбор четырнадцатилетней Лизы: младших сестёр и братьев кормить надо.
Была она такая сильная, хваткая в работе. Чугунную головку блока, а в ней килограммов 60, на
себе таскала, весь ремонт на ней. Болты нарезала, потом даже подшипники с отцом отливать
научилась. Вся деревня, у кого какой ремонт случится, идут за ней.
Работали трактористки, пока глаза землю различали. А совсем стемнеет - солому жгли. А бывало и ночью бригадир стучится в дом:
- Лиза, вставай. Курманбига Ажбакова пахать вышла, а сама видишь, какая темень кругом.
Возьми фонарь, походи перед трактором.
И ходила с коптилкой до утра. Пока ноги мерзнут, рассказывает, плохо, а замерзнут совсем, в
сосульку - тогда ничего, не больно и не холодно.
Весну сорок второго она отработала на тракторе, а к осени на комбайн пересела. Вот радостито было! К 7 ноября в колхозе устроили праздник. Из правления на улицу стол вынесли, застелили
его кумачом. Из города уполномоченный приехал, речь сказал.
- Нам тогда даже подарки сообразили. За хороший труд каждому передовику по носовому платочку дали. Мы рады - руку нам пожали. Ну, девка, думаю себе, теперь паши пуще, чтоб проклятым фрицам икалось в их фашистской Германии.
Был в жизни Лизы и страшный случай. Заканчивали уборку, и осталось всего 12 гектаров семенной пшеницы, и тут в транспортер кочки попали, извертели его. На полосу приехал председатель колхоза. Говорит, на ночь дождь обещают. Ляжет пшеница, не собрать.
И так, и этак прикидывали, ничего не выходит. В МТС бы съездить за подмогой - лошадей уже
загнали, косарей поздно собирать, не успеют.
Нашлась Лиза:
- Я полезу в приёмную камеру.
17
- Ты что, девка, - рассердился председатель. - Один зуб из барабана вылетит - и верная смерть.
Но другого выхода не нашлось. Подстраховали её веревкой, и стала она живым транспортером. Скосили полосу, выскочил комбайнер, и к ней. Черные слезы по щекам бегут, руки трясутся:
- Линька, живая! Я всё время думал: тебя убьют, а меня в тюрьму посадят…». (Что это? Подвиг? Боязнь наказания? Всего помаленьку. Видимо председатель был человек неплохой, раз спасая его, так рисковала Лиза. Ведь, если бы пропала пшеница, председателю конец – вредитель. С
другой стороны, вечно голодные крестьяне и крестьянки слишком хорошо знали цену хлеба, чтобы дать ему пропасть – В.Л.).
И вот, голодая сами, «следуя патриотическому почину тамбовских колхозников, трудящиеся
Барабинского района внесли на строительство боевых танков и эскадрилий «За Родину» 5 миллионов рублей. В подарок героическим воинам к 25-й годовщине Красной Армии отправлено 4140
пудов мяса, 900 пудов молока, 8826 пудов картофеля и овощей, 150 пудов рыбы, 216 пудов табаку,
1100 штук яиц, 48 пудов пельменей, много хлеба. Индивидуальных посылок и другого продовольствия». Это уже сообщение «Коммуны» 1943 года, № 41.
«…Пашут на быках 12 - 14-летние Паша Алсуфьев, Илюша Осинцев, Коля Васюков, Саша
Шихалёв, Паша Бойков из Новоспасска», пишет И. Кулешов в заметке «Глубокий тыл» («Строитель коммунизма», май 1965г.).
«В один только день было призвано на войну сорок зюзинцев. Из них в живых осталось трое.
37 – погибли, - рассказывает Наталья Петровна Сырьева. Этот рассказ был одним из 22-х - столько вдов солдатских в Зюзе». Из заметки А. Буториной «Это праздник со слезами на глазах».
(«Строитель коммунизма», от 17 мая 1985 года»).
Исключительно сложной была ситуация с выполнением обязательных поставок сельской продукции государству в годы Великой Отечественной войны. По существу обязательные поставки
были внеэкономическим изъятием части продукции для снабжения городов, армии, создания государственных резервов. Заготовки производились по номинальным, крайне низким ценам. Они не
приносили дохода колхозам, не оправдывали затрат на производство продукции, были значительно
ниже её себестоимости. Постановлением ЦК ВКП (б) и СНК СССР от 7 апреля 1940 г. «Изменения
в политике заготовок и закупок сельскохозяйственных продуктов» был внедрён более жёсткий
принцип обязательных поставок колхозами продукции полеводства не с плана их посева, а с каждого гектара пашни, закрепленной за сельхозартелью. Изменился и порядок заготовок продукции
животноводства. Они начислялись не с численности колхозного стада, а с каждого гектара земельной площади. В июле 1942 г. постановлением СНК СССР и ЦК ВКП (б) был создан хлебный фонд
Красной Армии. В феврале-апреле 1942 г. ЦК ВКП (б) и СНК СССР приняли постановление о повышении норм обязательных поставок государству продуктов сельского хозяйства. В этом же году
принято постановление «Об ответственности за невыполнение обязательных поставок сельхозпродуктов». В случае невыполнения в срок обязательных поставок государству налагается на недоимщиков штраф, неоднократное невыполнение обязательных поставок вело к привлечению к уголовной ответственности. По этому постановлению пострадали многие колхозники, председатели
колхозов. Руководители колхозов, зачастую ставя себя под удар, пытались, раздавая хлеб, облегчить положение своих колхозников.
Такая ситуация с заготовками привела к значительному сокращению семенного фонда колхозов или даже его полному отсутствию. Неизбежными были и крайние меры, как многократное сокращение, а чаще полное прекращение выдачи хлеба на трудодни.
Поэтому главную роль в обеспечении самих колхозников играло личное подсобное хозяйство.
Зависимость крестьянства от личного подсобного хозяйства усиливалось связью с рынком.
Колхозники сильно нуждались в хлебе, кроме того, нужны были промышленные товары и деньги
для уплаты налогов и сборов. Поэтому, не имея избытков сельскохозяйственной продукции, они
вынуждены были всё равно везти часть продуктов на рынок. Даже в наиболее тяжёлом для сельского хозяйства 1943 году колхозники продали и обменяли приблизительно 9% прихода картофеля столько же овощей и 2% прихода молока. С первых месяцев войны цены на колхозных рынках
стали быстро расти, и увеличились на ряд продуктов в 15-18 раз.
Колхозная торговля стала в годы войны основным источником денежных поступлений для
колхозников и крестьянских семей. Передавая государству подавляющую часть произведенной
продукции, они могли лишь незначительную её долю реализовать на рынке [8].
Летом 1941г. по решению Советского правительства в стране была введена карточная система
распределения продуктов питания и промышленных товаров. Карточки на продовольственные то18
вары в городах и рабочих поселках Новосибирской области появились с 1 сентября 1941г., а на
промышленные товары с 1 февраля 1942г.
Карточную систему тех лет мало кто уже помнит. Поэтому о ней несколько поподробнее.
Продовольственные карточки в сельских местностях не вводились, хлеб и другие продовольственные товары отпускались по талонам и спискам. В конце апреля 1942 года вводились промтоварные карточки и в сельских местностях.
Продажа других продуктов сельскому населению, не связанным с сельским хозяйством, а также некоторых продовольственных товаров – такие как сахар, кондитерские изделия – производилась в пределах выделенных на эту цель средств.
Работники социально бытовых и культурных организаций и учреждений (больниц, стационаров, здравниц и других) были приняты на государственное снабжение по специально определенным нормам. Товары отпускались по заборным книжкам, выдаваемым карточным бюро в соответствии с контингентами этих учреждений. Работникам, у которых работа была связана с постоянными перемещениями (железнодорожники, трудящиеся водного транспорта) выдавалась единая
транспортная карточка, по которой продажа продуктов и отпуск продуктов питания производилась во всех пунктах страны. Командировочным выдавалась рейсовая карточка, по которой отпускались продукты и питание на станциях железных дорог, пристанях и во всех городах.
Различные нормы, продовольственного снабжения населения по группам и категориям определялась не столько в зависимости от характера выполняемой работы, возраста и других факторов,
влияющих на физическую потребность организма, сколько в зависимости от значения этой работы
для хозяйства, для обороны, для страны в целом [5].
Было установлено четыре группы населения: рабочие и приравненные к ним; служащие и приравненные к ним; иждивенцы и приравненные к ним; дети (в возрасте до 12 лет).
Был утвержден специальный справочник по отнесению к группам по снабжению при выдаче
карточек.
Нормы снабжения хлебом, сахаром и кондитерскими изделиями на человека в день в граммах
приведены в Таблице 1.
Группы населе-
Хлеб
Рабочие
Служащие
Иждивенцы
Дети
1-ая категория
800
500
400
400
ния
Сахар и кондитерские изделия
2-ая категория
600
400
400
400
1-ая категория
800
600
400
600
2-ая категория
600
600
400
400
Источник: [5].
Эти нормы были установлены в начале войны. Дифференцировались и нормы снабжения мясом, рыбой, жирами, крупой и макаронными изделиями. Преимущество имели те, кто работал на
ведущих предприятиях оборонной и тяжелой промышленности.
Нормы снабжения мясом, жирами и крупами на человека в месяц в граммах указаны в Таблице 2.
Группы населения
Мясо и рыба
Рабочие и инженерно-технические работники
ведущих предприятий по особому списку
Рабочие и ИТР остальной промышленности,
транспорта и связи
Служащие
Иждивенцы
Дети
Жиры
Крупы и макаронные изделия
2200
600
1500
1800
400
1200
1200
500
400
300
200
300
800
600
800
Источник: [5].
На взрослого работника в день приходилось по 73 грамма мяса, по 20 грамм жиров, макаронных изделий по 50 грамм. Для нормального питания взрослый мужчина, занятый на тяжелом производстве, должен потреблять от 100-120 грамм мяса в день, жиров от 120-150 грамм в день в зависимости от возраста, а макаронных изделий и круп 150 грамм в день. Таким образом, потребление мяса сократилось примерно в два раза, потребление жиров в 6 раз, а макаронных изделий и
19
круп в 3 раза. В целом калорийность питания снизилась на 24% по сравнению с довоенным периодом. Это в среднем. Все питание (до половины) восполнялось за счет хлеба.
Осенью 1943 года, когда, определились виды на урожай, были снижены нормы снабжения
хлебом. Это было связано с тем, что освобождались разорённые врагом районы и их население
нуждалось в продовольственной помощи. С 21 ноября 1941 года рабочие получали по карточкам
500-700 грамм хлеба, служащие – 400-450, иждивенцы и дети – 300. Карточка на промышленные
товары имела определенное количество купонов-единиц. По ней можно было купить любые нормированные изделия – на каждое из них требовалось определенное количество купонов-единиц.
Приобретая пару мужской или женской кожаной обуви, покупатель, оплачивая ее стоимость, должен был сдать 50 купонов-единиц, а за пару детских сандалий или босоножек – 20, за платье женское шерстяное или шелковое – 60, для девочки ясельного возраста – 15, за пару чулок или носков
для взрослого –5, для детей – 3 купона и т.д. Соответственно по группам населения в промтоварных карточках было нормированное количество купонов-единиц. Для рабочих и инженернотехнических работников – 125, для служащих – 100, для иждивенцев (включая детей) и учащихся
– 80. Карточки на промышленные товары выдавались обычно на 6-9 месяцев, а хлебные и продовольственные карточки выдавались населению ежемесячно.
Продажа населению хлеба по карточкам производилась по соответствующим талонам на каждый день в пределах установленной нормы, разрешалась продажа хлеба на один день вперед. По
просроченным талонам хлеб не отпускался. При норме отпуска 600 грамм хлеба имелось 3 талона
на: 300, 200, 100 грамм.
Существовали также повышенные и сверхповышенные нормы.
Карточная система охватила 80,6 млн. человек. Это позволило в сложнейших хозяйственных
условиях военного времени обеспечить бесперебойное снабжение десятков миллионов работников тыла. По мере возможности государство стремилось распространить на всё больший круг
населения различные формы дополнительного снабжения. Они использовались для стимулирования роста производительности труда.
По существовавшей системе дифференциации снабжения по отраслям и профессиям работники железнодорожного транспорта были отнесены ко второй категории. Вместе с тем, для отдельных категорий железнодорожников устанавливались повышенные нормы выдачи хлеба и других
продуктов. Администрация предприятий при согласовании с дорпрофсожем имела право премировать ударников и передовиков производства дополнительной выдачей промышленных и продовольственных товаров. Лицам, допустившим прогулы и привлекавшимся к ответственности по
законам военного времени, нормы снабжения снижались.
Специальным постановлением СНК от 11 марта 1942 года введено дополнительное питание
паровозо-поездным бригадам: сверх нормы выдавалось по карточкам каждые сутки 100 г колбасы,
20 г сахара и 20 г табака - так называемый «наркомовский паёк». В декабре 1944 года эта норма
выдачи была удвоена.
Постановлением Государственного Комитета Обороны от 22 сентября 1942 года все работающие железнодорожники переводились на снабжение по литеру А (особый список). Кроме основной продовольственной карточки, для железнодорожников и членов их семей вводилось дополнительное питание, которое по объёму из года в год увеличивалось. К концу войны введено было
дополнительное двухразовое питание для детей железнодорожников, страдающих хроническими
заболеваниями. С 1 января 1944 до 1 января 1945 года количество дополнительных мясных горячих блюд, выдаваемых работникам железной дороги через сеть производственных столовых и буфетов, утроилось. Ежегодно повышалось и общее количество продуктов питания, выделяемых
правительством для фондов снабжения предприятиям железной дороги. Так, обеспечение крупяными продуктами с 1942 по 1945 год увеличилось примерно на 40 процентов; мясом - на 150 процентов; жирами - на 110 процентов; сахаром - на 15 процентов.
Обеспечение промышленными товарами, одеждой, обувью было гораздо хуже. Это объяснялось в целом обстановкой в стране. Предприятия, производившие предметы потребления, в годы
войны переключились на производство товаров для нужд армии. Резко снизилось их производство
для населения. Железнодорожникам приходилось донашивать довоенную одежду и обувь. Однако
с конца 1944-го и особенно в 1945 году снабжение и этими видами товаров медленно стало возрастать. Но ещё долгие годы и после войны обеспеченность одеждой, обувью представляла большую проблему.
Ветераны вспоминают, что и после войны они носили парусиновые ботинки на деревянной
подошве, ватные стеганки с галошами вместо валенок. Ордера на получение одежды и обуви вы20
давались в основном за ударный труд. Становилось большим событием в семье, когда в награду за
труд получали отрез ткани или какой-то предмет одежды, или обувь. Централизованное нормированное снабжение продуктами значительно расширило общественную сеть питания, увеличило
количество работающих в ней.
19 апреля 1943 года обком ВКП(б) получил сведения о состоянии снабжения продуктами питания населения Новосибирской обл. в I квартале 1943 г. В марте 1943 г. на карточном снабжении
хлебом состояло: население городов и рабочих поселков - 2 017 526 человек, в том числе 836 435
рабочих, 122 227 служащих, 518 894 иждивенца, 539 970 детей. На снабжении другими видами
продуктов - 1 286 853 человек, в том числе категории подземных рабочих - 45 455 человек, рабочих - 536 252 человек, служащих - 94 244 человек, особых категорий - 112 374 человек, иждивенцев - 238 958 человек, детей - 269 570 человек. В сельской местности на снабжении состояли 717
767 человек: 158 410 рабочих, 15 470 служащих, 261 562 иждивенца, 282 325 детей. Кроме того,
снабжались некарточные контингенты: школьники - 216 631 человек, трудрезервы - 56 830 человек, спецгруппы - 106 588 человек, стройколонны - 8 110 человек, артшколы - 26 410 человек, дома инвалидов Отечественной войны - 3 100. Расчетная потребность продуктов на I квартал: мука 111 720 т, мясо-рыба - 107 602 т, жиры - 3 273 т, сахар и кондитерские изделия - 3 676,8 т, мука
низших сортов - 91 350 т. Отоварено в 1 квартале: мясом-рыбой - 96%, жирами - 84%, сахаром и
кондитерскими изделиями - 48%. ГАНО. Ф. П-4. Оп. 34. Д. 171. Л. 315—323 [13].
Переход от открытой торговли к распределительной системе рабочего снабжения, введение
продовольственных карточек на продукты, недостаточное и сложное (через большие очереди) их
отоваривание в магазинах привели к тому, что многие работники предприятий стали питаться в
столовых. Этому способствовало и введение сверхурочных работ, значительное вовлечение женщин в производство, рабочий день каждого рабочего был очень напряженным, многочасовым.
Люди не уходили сутками из цехов. Поэтому горячее питание в столовых, работающих круглосуточно, помогало организовывать военный быт.
Надо отметить, что столовые часто организовывались в цехах, вблизи рабочих мест, в приспосабливаемых помещениях. Работникам общепита приходилось применять всю свою изобретательность, чтобы из скудного ассортимента продуктов приготовить вкусные и калорийные обеды.
Большую трудность представляло обеспечение санитарного состояния столовых. Постоянно не
хватало работников. До войны в столовых и буфетах железной дороги работало 30 - 40 процентов
женщин, в годы войны их стало здесь абсолютное большинство
Были предприняты меры по развитию продовольственной базы на местах: подсобных хозяйств, индивидуальных хозяйств и огородничества. Важную роль в развитии огородничества играли специальные огородные комиссии, которые действовали повсеместно. Огородникам оказывалась помощь в приобретении семян картофеля, овощей и инвентаря. Уже в первый период войны огородничество приняло массовый характер. Если в 1942 году огородников из рабочих и служащих насчитывалось около 5 млн. по стране, 1943 году – 11,9 млн., 1944 – около 17 млн., то в
1945 – 18,5 млн. человек. (И только в последние годы двадцатого – начала двадцать первого веков
число огородников стало заметно сокращаться). В 1944 году из 100 рабочих 97 занимались огородничеством. Число подсобных хозяйств, принадлежавших предприятиям и ОРСам железнодорожного транспорта, в 1943 году достигло 4900, а до войны их было 150.
В подсобных хозяйствах ОРСов и предприятий железнодорожного транспорта имелось в 1943
году 38 тысяч голов крупного рогатого скота и 36 тысяч свиней; в 1944 году - соответственно 45
тысяч и 49 тысяч; овец и коз в 1944 году было 54 тысячи голов.
Трудности сплачивали людей, горе и радость были общими. Например, в 11-й дистанции пути
организовали своё подсобное хозяйство на станции Труновская. Здесь создали фонд помощи нуждающимся. Посадили 60 гектаров картофеля. Обеспечивали личные хозяйства сеном, изыскивали
топливо, одежду. Особенно запомнился работникам дистанции пути и членам их семей своим
вниманием и заботливостью зам. начальника дистанции П. И. Цупиков. Все возможности использовал он для оказания помощи семьям путейцев.
Такой подход не был исключением. Имели свои подсобные хозяйства все предприятия города.
Только так и смогли выжить.
А каким было положение с продуктами питания в области говорит следующий документ: «17 апреля 1943 года в обком ВКП(б) поступила докладная записка Управления НКВД по Новосибирской
области, в которой сообщалось, что «затруднительное положение с продуктами питания», «употребление в пищу мяса павших животных», «факты смертности от истощения» охватили Михайловский, Каргатский, Венгеровский, Здвинский, Доволенский, Убинский, Северный, Купин21
ский, Чулымский, Чановский, Тогучинский, Колыванский, Барабинский, Мошковский, Кыштовский, Коченевский, Асиновский, Куйбышевский, Чистоозерный, Верх-Ирменский районы. В наиболее тяжелом положении оказались эвакуированные и семьи красноармейцев. Всего по области было
зарегистрировано около 300 фактов употребления в пищу трупного мяса. Умерло от истощения
около 50 человек, «опухло от недоедания» более 500 человек. Как отмечалось, «приведенные данные являются далеко не полными» [13].
В ноябре 1942 г. правительство закрепило за предприятиями и учреждениями на 5-7 лет земельные участки, отведенные под индивидуальные огороды рабочим. Участки эти освобождались
от налогов и поставок государству.
Развертывание подсобных хозяйств предприятий и организаций как животноводческого, так и
огороднического направления стало возможным благодаря специальным государственным мероприятиям. Одно из первых постановлений в этой области устанавливало порядок выделения земель для подсобных хозяйств и под огороды рабочим. Другим постановлением осуществлялась
передача ОРСам на протяжении 1941-1943гг. более 350 совхозов и ферм из других ведомств. Важнейшую роль в развитии подсобных хозяйств сыграл указ СНК СССР и ЦК ВКП(б) от 18 октября
1942 г. «О мерах по дальнейшему развитию подсобных хозяйств промышленных наркоматов»,
которым впервые устанавливалась государственное задание по всем отраслям работы подсобных
хозяйств и ведомств.
С началом Великой Отечественной войны особое значение приобрела организация оборонномассовой работы среди населения. 17 сентября 1941 года ГКО принял решение «О всеобщем обязательном обучении военному делу граждан СССР». Для этих целей в военкоматах вводилась
должности инструкторов всеобуча. В Барабинских паровозном депо и вагонном участке, в колхозах, МТС были оборудованы военно-учебные пункты. Занятия по боевой подготовке проводились
три раза в неделю по нескольку часов. Днём бойцы работали на предприятиях, а по вечерам изучали военное дело, несли караульную службу, связанную с обороной узлов, технических сооружений. Но не хватало опытных кадров, способных обучать и воспитывать молодёжь с учётом требований современной войны. Слабой была и учебно-материальная база, особенно в начальный период. На 50-60 обучающихся имелись лишь одна учебная разрезная винтовка и пулемёт. Уже через
год положение улучшилось, так как стало поступать трофейное оружие. Наряду с бойцамистрелками готовились и другие военные специалисты. Особо организованно в этот период работало ОСОАВИАХИМ. На его базе допризывники обучались парашютному делу. Для подготовки
использовалась парашютная вышка. Подготовку прошли не только юноши, но и девушки. Среди
них Л. Азанчевская, В. Колбышева, Л. Старова и другие. Учились укладывать парашюты, сделали
по нескольку прыжков с самолёта.
О том, что это было не просто, понятно из того, что военная подготовка проходили после тяжёлой трудовой смены, приходилось учиться из последних сил.
При паровозном депо был сформирован батальон тылового ополчения, командиром которого
стал начальник депо К. Н. Голиков, командирами рот назначены машинист Н. И. Хренов, котельщик С. Н. Рогулев. Многие, пройдя закалку в тыловом ополчении, вскоре уходили защищать Родину. Более семисот деповчан стали красноармейцами.
По предложению Политуправления НКПС стали создаваться комсомольско-молодежные взводы в помощь военизированной стрелковой охране. На 30 дорогах к 1 ноября 1941 года было организовано 643 таких взвода общей численностью в 24 450 человек. Командирами отрядов назначались коммунисты, руководящие комсомольские работники, бывшие военнослужащие Красной
Армии.
Для подготовки медсестёр на курсах, организованных по инициативе 12-го врачебного участка Омской железной дороги, широко привлекались женщины и девушки Барабинска. Только за
три дня на курсы поступило 95 заявлений. ( «Коммуна» №71 за 1941 год). Успешно сдали нормативы комплекса «Готов к санитарной обороне СССР» А. Скуратова, Е. Леликова, О. Бобрик, А.
Гладышева, З. Дёмина и другие.
Сведений об организации всеобуча в целом по Барабинску практически нет. По воспоминаниям известно, что к ноябрю 1942 г. по линии всеобуча было подготовлено порядка 500 бойцов по
рукопашному бою и 700 человек по гранатометанию. Было обучено несколько тысяч бойцовстрелков.
Необходимо отметить, что единственный в городе стадион был разрушен при строительстве
обводного пути, а имеющиеся спортивные площадки, в связи с трудностями военных лет, долгое
22
время не ремонтировались и пришли в негодность, спортивный инвентарь находился в употреблении 5-6 лет и из-за износа не соответствовал своему назначению, поэтому спортивная работа в годы войны была крайне затруднена. Особенно учитывая повсеместные сверхурочные работы, которые оставляли время практически только для сна, и плохое питание.
Война предъявила новые требования к учреждениям культуры, которые находились в сфере
деятельности профсоюзов. Клубы, красные уголки, библиотеки вынуждены были перестроить
свою работу в соответствии с условиями военного времени. В их деятельности отныне на первом
этапе стояли задачи мобилизации всех работников, всех сил и средств для борьбы с врагом. По
воспоминаниям А.А. Березовской, в годы войны в рабочем клубе работал эвакуированный театр.
Директором клуба в это время был А. Куниловский. Александра Александровна пришла работать
в клуб 15-летней девочкой, работала библиотекарем, на пенсию ушла с должности директора централизованной библиотеки райпрофсожа [26]. Других сведений работе клубов в военные годы в
Барабинске не сохранилось.
Неизбежными и жестокими спутниками войны явились массовые вынужденные миграции эвакуации из западных, а затем центральных и южных районов. В 1941-1942 годах Новосибирская область приняла на свою территорию и разместила в городах и сельской местности свыше
500 тысяч человек, из них 200 тысяч - на селе. Эвакуированные составили одну шестую трудоспособных колхозников области. Особое внимание сибиряки уделяли эвакуированным ленинградцам,
которых насчитывалось около 80 тысяч.
Отдельной темой является вопрос о принудительной миграции (депортации). К депортированным накануне войны в Сибирь с территорий, присоединенных в 1939-1940 годах, украинцам,
белорусам, полякам, молдаванам прибавились советские немцы, калмыки и другие репрессированные народы. К 1943 году на территории Новосибирской области находилось до 145 тысяч этнических переселенцев, в начале 1944 года к ним прибавились еще почти 18 тысяч калмыков.
В порядке принудительного переселения Барабинский район принял 3047 человек из 590 хозяйств. Все они были размещены по 62 колхозам района. Кроме того, 19 декабря район принял 365
человек из Карело-Финской республики. Их разместили по некоторым организациям города.
Эвакуированное население прибывало на станцию Барабинск эшелонами, затем размещались в
школах №1, 2 и 93. По мере прибытия транспорта из колхозов, эвакуированные направлялось на
места назначения. Из прифронтовой полосы прибыли 3403 человека из 1100 хозяйств. Из них 2914
человек размещены в Барабинске, остальные из 145 хозяйств направлены в колхозы [14].
Возникли большие проблемы в здравоохранении в связи войной, ухудшилась санитарноэпидемическая обстановка в области и районе.
Медицинское обслуживание населения сибирских городов в годы Великой Отечественной
войны исследовала Ю. А. Давыдова [23].
С началом войны значительная часть сил и средств области и Барабинского района была отвлечена в военные медицинские учреждения и на противоэпидемическую работу. Основная часть
оставшихся ресурсов была направлена на оборонные предприятия, расположенные, в основном, в
Новосибирске.
Огромный недостаток кадров врачей и среднего медперсонала, ослабленная до нельзя материальная база здравоохранения стали причиной острой недостаточности лечебной помощи, оказываемой населению через поликлиники и амбулатории, её неудовлетворительного качества.
Из-за нехватки врачей с началом войны перестал действовать участковый принцип, только в
1943 году этот принцип в работе поликлиник был восстановлен, главным образом за счёт увеличения территории участков. Как следствие, всю войну поликлиники не обеспечивали полного медобслуживания больных по месту жительства, часты были отказы выезда на дом.
Но даже если медработник прибыл на место, то качество медобслуживания было весьма низким. Нередки были случаи, когда лихорадящие больные первично посещались врачом на дому на
5-7-й день заболевания или обслуживались нерегулярно, в порядке общих вызовов, хотя такие
больные должны были находиться под систематическим активным врачебным наблюдением.
Но и обслуживание больных непосредственно в зданиях амбулаторий и поликлиник оставляло
желать лучшего. Часто наблюдались большие очереди и случаи отказов в приёме. С целью исправления данного положения рабочий день поликлиник в 1942 г. был увеличен в будни с 7 до 23
часов, в воскресные дни с 9 до 20, но ощутимых результатов это не принесло.
Сеть и мощность бактериологических лабораторий не обеспечивала потребности поликлиник
в исследовании анализов больных.
23
Из-за отсутствия квалифицированных медицинских кадров приём больных часто вёлся фельдшерами, что отрицательно сказывалось на качестве лечебной работы.
Поликлиникам и амбулаториям приходилось решать такую задачу, как долечивание раненых
военнослужащих после их выписки из эвакогоспиталей, что, хотя и было необходимо, вело всё же
к сокращению обслуживания гражданского населения.
Организация участковой работы также была неудовлетворительной. В первую очередь участковый врач был нацелен не на оказание помощи больному, а на выявление лихорадящих больных,
поэтому работа на дому с нуждающимися в медицинской помощи подменялась его участием в
подворных обходах. Кроме того, не было учёта длительно и часто болеющих (туберкулёзом, малярией), бациллоносителей, инвалидов Великой Отечественной войны, соответственно упускалась
профилактическая работа. Несмотря на явный недостаток участковых врачей, часто по совместительству они использовались на другой работе, что отрицательно сказывалось на обслуживании
ими своего участка. Таким образом, работа поликлиник и амбулаторий в части оказания медицинской помощи населению всю войну была недостаточной, а её качество неудовлетворительным.
Примерно на том же уровне находилась и больничная помощь. Часто наблюдались случаи отказа в госпитализации из-за недостатка больничных коек. Но ввиду низкой квалификации медицинского персонала встречалась ситуация, когда больничные места были заняты людьми, не нуждающимися в стационарном лечении.
В целом низкая эффективность больничного лечения видна по среднему количеству дней,
проведённых больным на койке: по городским больницам Сибири в 1943 г. оно составляло 20,5
дней (при норме довоенного периода 10-14).
Значительно затруднено было и оказание специализированной помощи: глазной, онкологической, туберкулёзной, малярийной и т. д. В Сибири до войны практически не было сети специализированного медицинского обслуживания. С началом войны органы здравоохранения обратили
внимание, прежде всего на опасность распространения туберкулёза и малярии.
Не выполняла свои задачи и скорая медицинская помощь. Это был самый слабый участок лечебной работы в течение 1941-45 гг. Из-за недостатка транспорта были многочисленные факты
отказа в выезде к больным, длительное ожидание помощи, что приводило в ряде случаев к тяжёлым последствиям и летальным исходам.
В качестве особого направления органами здравоохранения были выделены мероприятия по
охране материнства и детства. В первые годы войны государственные расходы на пособия по беременности и родам были снижены, в 1942-1943 гг. они составляли 25% довоенного уровня, что,
учитывая даже снижение уровня рождаемости, было недостаточным.
8 июля вышел Указ Президиума Верховного Совета СССР «Об увеличении государственной
помощи беременным женщинам, многодетным матерям, усилении охраны материнства и детства».
Указ предусматривал рост государственной помощи многодетным и одиноким матерям, увеличение отпуска по беременности и родам, запрещение с 4 месяцев беременности сверхурочных работ,
а также устанавливал дополнительные нормы продовольственного снабжения беременных и кормящих матерей.
Оказание медицинской помощи беременным женщинам и роженицам в сибирских городах
было затруднено. Прежде всего, сказался недостаток женских консультаций и родильных домов, а
также акушеров-гинекологов, в первую очередь мобилизованных на фронт в качестве хирургов. В
результате снизилось количество и качество лечебно-профилактической работы в консультациях и
родильных домах, вырос процент смертности при родах.
С началом войны возможности оказания медицинской помощи детям Сибири значительно
уменьшились: сократилась сеть детских лечебных учреждений, была ликвидирована из-за недостатка кадров участковая система. В итоге 1942 г. в сибирских городах характеризовался очень
высокими показателями детской заболеваемости и смертности.
Неоднократно в военные годы выходили постановления центральных органов здравоохранения, ГКО, обкомов (крайкомов) ВКП(б) с требованиями предоставлять средства и медикаменты
детским больницам в первую очередь, оказывать первостепенное внимание укреплению здоровья
детей. Однако были нередки случаи срыва финансирования детских учреждений, в результате чего
многие из них находились в тяжёлом финансовом положении.
В 1941-1945 гг. уделялось особое внимание укреплению здоровья детей. Несмотря на трудные
военные годы в летние месяцы тысячи детей отдыхали в профсоюзах пионерских лагерях и детских санаториях. В лето 1943г на Омской дороге была организована широкая кампания по оздо-
24
ровлению детей. По пионерским базам Дорпрофсожа за 1943г отдохнуло несколько тысяч детей
школьного возраста с 8 до 12 лет.
В 1944 г летняя оздоровительная компания приняла ещё больший размах. В этом году в лагерях побывало детей, почти на 500 больше, чем было 1943. В военные годы профсоюзом дороги
выделялись значительные средства на организацию досуга детей, в частности на проведение новогодних ёлок и утренников. На основании постановлений ВЦСПС от 4 декабря 1942 г. и ЦК союза
от 12 декабря 1942 году за №111 были отпущены средства узловым комитетам дороги в размере
7900 рублей на проведение детских ёлок в дни школьных каникул с 1 по 10 января 1943года. В
1944 году денежные средства, выделенные на организацию новогодних мероприятий, ещё более
возросли. В этом году дети получили сладкие подарки.
Большую роль в борьбе с детской заболеваемостью и смертностью сыграли оздоровительные
мероприятия. В это понятие включались: поездки детей в санатории, на дачи, в пионерлагеря; занятия на детских летних площадках при школах, садах, клубах и парках; выделение ослабленных
детей в санаторные группы; физические мероприятия (зарядка, купание, солнечные ванны).
Оздоровительная кампания развернулась в полной мере с 1943 г., когда специально для этой
цели стали поступать средства.
Таким образом, оказание лечебно-профилактической помощи населению Сибири в годы войны было недостаточным, а качество лечения крайне низким. Причины подобного положения крылись, прежде всего, в том, что основное внимание органов здравоохранения было сосредоточено
на военной медицине и противоэпидемической работе. Лечебная помощь гражданскому населению отходила на второй план. И гражданская медицина в тяжёлые годы войны испытывала недостаток финансовых средств, лечебных препаратов, оборудования и кадров, что и затрудняло оказание медицинской помощи.
Неустроенность, голод и высокая даже по меркам военного времени смертность характеризуют Новосибирскую область, и Барабинский район того времени.
Вот «Сведения о рождаемости и смертности населения области за годы войны (июль 1941
— август 1944 года) в сравнении с довоенным периодом (1938 — июнь 1941 года)» [21].
11 сентября 1944 г.
Совершенно секретно
I. Р о ж д а е м о с т ь
Наименование
Р о д и л ось, чел.
довоенное
в период
время
Отечественной
войны
местности
Всего по области
267 346
По г. Новосибирску
г. Томску
Проч. города и рабочие поселки
По сельской местности
136 415
45 540
11 919
24 038
185 849.
31 447
7 031
14 780
83 157
П. С м е р т н о с т ь
Наименование
Довоенное время
Всего
умер49ло,
478
28чел.
235
9 675
Период Отечественной войны
Всего
Из них, чел.
умерло,
9 874 17 180 22 444 68 555 7 052 14 698 46 805
4 195 2 692 21 348 41чел.
679 4 253 8 295 29 131
929 2 692 6 054 12 876 963 2 532 9 381
5 256
1 836 3 871 8 293
Сведений нет
13 277 4 750 3 271
14 000
Из них, чел.
Всего по области
(городская
местность)
По г. Новосибирску
» Томску
По проч. городам и
рабочим поселкам
92 148 Сведений
По сельской местности
нет
В том
892
80 760
III. Детская смертность (до 1 года)
Наименование
местности
Довоенное время, чел.
Период Отечественной войны
Всего
Всего
Из них, чел.
Из них, чел.
умерло,
умерло,
чел.
чел.
от эпи от ле
от проч.
от эпи
от ле
От
демигочных заболе
деми- гочных проч.
ческих заболе
вании
ческих заболе заболе
заболе- вании заболе- ваний- вании
ванийваний
25
В том
эвакуи
рованных,
чел.
Всего по области
(городская
местность)
По г. Новосибирску
» Томску
Проч. города
и рабочие
поселки
По сельской
местности
15 944 3 083
4 111
8 750
12 164 1 037
821
10 306
—
9 418
2 330
1 257
1 485
232
495
6 676
1 603
7 577
1 724
449
177
411
107
6 717
1 440
—
—
4 196
1 594
2 131
471
2 863
411
303
2 149
—
33 792
Св едений нет
19 416
Сведений нет
-
IV. В ы в о д ы
Из указанных данных следует:
За период военного времени по Новосибирской области произошло снижение рождаемости на
130 931 человек, причём по городской местности рождаемость снизилась на 28 239 человек, а по
сельской — на 102 692 человек.
В то же время общая смертность увеличилась на 7 687 человек, из них: по городской местности произошло увеличение на 19 077 человек, а по сельской местности общая смертность снизилась на 11 388 человек.
Анализ причин смертности по городской местности (согласно врачебным свидетельствам) показывает, что наибольшее увеличение смертности за период военного времени происходит за счёт
разных заболеваний, которые составляют в довоенное время 45,3%, в период военного времени —
68,2%.
Смертность от эпидемических заболеваний составляет: в довоенное время 9 874, или 20%, а в
период войны 7 052 человек, или 10,3%. Смертность от легочных заболеваний: в довоенное время
17 180 человек, или 35,7%, в период войны 14 698 человек, или 21,5%.
Детская смертность до 1 года по сравнению с довоенным временем сократилась на 18 156 человек, или на 36,5%, из них: по городам и рабочим поселкам на 3 780 человек, или на 23%, по
сельской местности на 14 376 человек, или 42,5%. Детская смертность от эпидемических заболеваний (по городской местности) составляет: в довоенное время 3 083 человек, или 19,3%, за время
войны 1 037 человек, или 8,5% всей детской смертности.
По отношению к рождаемости детская смертность до 1 года по области составляет: в довоенное время 18,6%, за время войны 23,1%.
Начальник УНКВД по Новосибирской области
комиссар государственной безопасности
Ф. П. Петровский
ГАНО. Ф. П — 4. Оп. 34. Д. 183. Л. 130—130 об. Подлинник.
По Барабинску удалось найти некоторые сведения только по железнодорожной больнице.
На фронт ушли 11 врачей и медсестер железнодорожной больницы. М.Е. Гусак и Н.И.Вовк погибли, дальнейшая судьба Б.В. Борусевич, В.И.Маркова, Н.В. Грязновой не известна.
В годы войны больница имела подсобное хозяйство. 40 га земли, лошадь, коровы, быки, овцы.
В подсобном хозяйстве работали и старший, и средний, и младший персонал. Сами на быках пахали, вручную косили овёс, копали картошку. Несмотря на это, питания и больным, и раненым не
хватало. Не хватало лекарства, белья и перевязочного материала. Перевязочный материал приходилось стирать, кипятить - всё это вручную. Здания больниц были старые, приспособленные, с
печным отоплением. Канализации и водопровода не было. Воду возили в бочках на лошадях, затем носили в котлы и грели. Врачей не хватало. Не было машин скорой помощи. К больным ездили на быках, лошадях, а то и просто шли пешком.
В военные годы в нашем городе совершили свой врачебный подвиг многие медицинские работники. И среди них - Кубракова Ираида Никаноровна, Осиповы Константин Фомич и Александра Михайловна, Костюченко Никифор Михайлович и многие другие.
Великая Отечественная война прервала внедрение намеченной программы семилетнего всеобуча и развития общего среднего образования в стране. Система народного образования выдержала в годы войны суровые испытания. Были разрушены десятки тысяч школьных зданий, на одну
треть сократилась численность учительских кадров, многие дети лишились возможности учиться.
Осложнялось снабжение школ учебниками и письменными принадлежностями. Всё это привело к
тому, что за время войны общее число школ уменьшилось более чем вдвое, наблюдался большой
отсев детей из общеобразовательных школ.
26
В особо трудных условиях задача всеобщего обучения в период Великой Отечественной войны решалась в Сибири. Это объяснялось тем, что в самом начале войны на сибирскую территорию
перебазировалось большое количество фабрик, заводов, военных госпиталей и различных учреждений. Вместе с заводами переезжали в Сибирь рабочие со своими семьями, среди которых было
много детей школьного возраста. Вывозились детские дома и масса подростков, потерявших родителей.
В Барабинск за время войны были эвакуированы Железнодорожное училище из Бологого - 380
человек, Железнодорожное училище из Белополья - 217 человек, Железнодорожное училище из
Конотопа, число учащихся не известно. Все они были размещены на базе Барабинского ЖУ-1.
Возглавил работу бывший директор Конотопского училища Коновалов. В район в числе переселенцев – немцев Поволжья из 3047 человек было 1379 детей в возрасте до 14 лет. Кроме того, из
прифронтовой полосы прибыло 3403 человека, из них 711 детей в возрасте до 14 лет.
В Барабинске были размещены несколько организаций: Комиссариата рыбной промышленности – 85 человек, госпиталь №1341 -106 человек, госпиталь №1281 – 166 человек [14]. 9 марта
1942 года госпитали были передислоцированы из Барабинска в город Киров.
Из списка эвакогоспиталей, размещённых в годы войны на территории Новосибирской области*[22]
№ Номер эвако- Местонахождение
п.п. госпиталя
1
1 281
г. Барабинск (железнодорожная школа № 92)
2
1 341
г. Барабинск (железнодорожный детсад № 19, роддом)
3
3 900
г. Барабинск
*Список, составленный на основе данных Военно-медицинского музея МО СССР и Новосибирского облвоенкомата, нуждается в дополнениях и уточнениях.
Это привело к тому, что учебные учреждения были сильно переполнены школьниками. Положение осложнялось тем, что с первых месяцев войны в большей части учебных школьных зданий
были размещены военные госпитали. Всего за первые три месяца войны на территории Сибири
закрылось 738 школ, из них 259-семилетних и средних. Из-за недостатка учебных учреждений занятия проводились в две-три смены. В Барабинске после начала Великой отечественной войны
школьные здания северной части города были заняты под госпитали, а вновь построенное двухэтажное здание для школы № 92 по ул. Пролетарской приспособили для детского дома, эвакуированного из Ленинграда. Учащихся начальной школы пришлось перевести в частные дома, а
остальных – в открывшуюся школу № 93, где занятия проходили в 3 смены.
Необходимо отметить, что не идея освобождения трудящихся других стран от эксплуатации,
насаждавшаяся пропагандой до войны, а необходимость выжить сплотила народы Советского
Союза.
В ходе войны возрождались многие русские национальные традиции и ценности, предававшиеся анафеме с позиции коммунистической идеологии в течение двух с лишним десятилетий. Политически тонкой и идеологически выверенной оказалась оценка руководством характера войны
как Великой Отечественной. Была приглушена специфика социалистических и революционных
мотивов в пропаганде, акцент делался на патриотизме. Вот один из документов, характеризующих
и подтверждающих сказанное [21].
Письмо облисполкома местным органам
31 декабря 1941 г.
Секретно
Для сведения сообщается, что Главным политическим управлением РККА предложено на всех
знаменах частей заменить лозунг «Пролетарии всех стран соединяйтесь» лозунгом «Смерть
немецким оккупантам».
Учтите при изготовлении и вручении знамён формируемым частям*.
Зам. Председателя облисполкома
В. Хайновский
ГАНО. Ф. Р — 1020. Оп. 5а. Д. 15. Л. 94. Подлинник.
* С начала войны и до конца 1941 г. на территории Новосибирской области шло формирование следующих войсковых соединений: 43-й стрелковой бригады на базе Новосибирского пехотного училища; 112-й
27
стрелковой дивизии в Татарске; 71-й отдельной морской стрелковой бригады в Мошково; 72-й отдельной
морской стрелковой бригады в Каргате; 75-й легкой кавалерийской дивизии; 29-й отдельной лыжной бригады в Барабинске; 41-й отдельной стрелковой бригады в Татарске.
Произошёл духовный поворот в патриотизме: с коминтерновских установок к крепнущему
чувству «малой родины», которой грозит смертельная опасность. Всё больше опасность Отечеству
олицетворялось с опасностью дому каждого труженика.
Патриотизм – это не наша монополия. Люди многих стран любят свою Родину и готовы на подвиг для неё. Однако жертвенность советских народов во время Великой Отечественной войны
всё же беспримерна. Жизненный уровень населения СССР был неизмеримо ниже, чем в большинстве из воевавших стран, и нигде отношение к цене человеческой жизни не было таким небрежным со стороны государства. Люди мирились с этим и шли на жертвы.
Даже сами высшие руководители Германского рейха признавали наличие высокого патриотического духа нашего народа. Такой мастер клеветы, как Геббельс, признавал: «Если русские борются упорно и ожесточённо, то это не следует приписывать тому, что их заставляют бороться
агенты ГПУ, якобы расстреливающие их в случае отступления, а наоборот, они убеждены, что защищают свою Родину».
Великая Отечественная война советского народа против немецко-фашистских агрессоров и их
союзников длилась 1418 дней. Лозунг «Все для фронта! Все для Победы!» это не просто лозунг,
под этим лозунгом каждый день борьбы на фронте был материально обеспечен самоотверженным трудом рабочих и крестьян, интеллигенции в тылу.
Героический подвиг советского народа на фронте и в тылу в годы Великой Отечественной войны бессмертен.
Вместе с тем приходится отмечать и другую сторону жизни в тылу. Обратимся снова к «Фрагментам памяти» М.И. Карманова [17].
«…Руководил в те годы отделом движения опытнейший специалист, ещё в довоенные годы
поездной диспетчер, переживший благополучно чёрные дни и годы арестов и репрессий - Игорь
Антонович Новиков… Немало его сослуживцев по диспетчерской работе было арестовано и отправлено в небытие с обвинением по 58 статье, на иных надевали наручники прямо за диспетчерским пультом. Из его личных рассказов мне известно о том, что ему в те годы предлагалось органами НКВД быть у них на негласной службе, представлять доносы на людей, провокационные
фальшивки. Он отказался, несмотря на большой нажим, был ещё молод, и сфабриковать из него
«врага» Советской власти не хватило ума у кагебистов. А были такие доносчики, имена которых я
узнал впоследствии, знал их в лицо, слышал их масляные речи, работал даже вместе с ними, но
фамилии которых я позволю пока не называть, да и ошибиться можно. Сажали за всякую малейшую провинность в работе или по доносу, обвиняя по ст. 58. Знаю немало фамилий в Барабинске,
отцов моих сверстников, пострадавших в те годы. Дежурный по станции Барабинск, малец по возрасту, Дворовенко Николай Максимович, в последующем начальник ст. Карасук, за задержку пассажирского поезда у входного сигнала ст. Барабинск на 6 минут был арестован и отсидел в предварительном заключении целый год. В течение года ему обвинение не было предъявлено, освободили за неимением состава преступления, и ни с кого за такую разнузданность волос не упал. …
Говорят, в годы войны был начальником паровозного депо Барабинск Багадиста. Я в то время
был школьником, но хорошо помню афиши с объявлениями в середине военных лет о показательном суде над начальником паровозного депо Барабинск Багадистом и одновременно над начальником Барабинского паровозного отделения (ТН-4) Рязановым. Сын Рязанова учился в школе вместе со мной на год моложе. Раньше до образования структуры НОДов (начальников отделений
дорог) структурно существовали два вида отделений: отделение движения (ДН) и отделение паровозного хозяйства (ТН), предприятия других отраслей (скажем связи, пути) подчинялись непосредственно службам.
Так вот, этих двух товарищей судили за то, что в депо Барабинск был массовый заход паровозов на межпоездной ремонт, и, в основном, по задиру рубашки паровой машины. Присудили им
расстрел с заменой фронтом. Говорят, что Рязанов на фронте погиб, а Багадист вроде остался жив.
Позднее, когда я был уже в должности НОДа, бывшие работники КГБ рассказывали мне, что якобы большой выход из строя паровозов по причине межпоездного ремонта объяснялся диверсионными действиями одного из работников депо. И фамилия его впоследствии стала, вроде, известна,
но насколько это правда - утверждать не берусь».
Должен здесь отметить, что В.И. Рязанов, сын упомянутого М.И. Кармановым ТН-4 Рязанова,
несколько по иному освещает эпизод с арестом и осуждением отца. Не было афиш по городу, а
была одна на фанерном листе у рабочего клуба. И.В. Рязанова и Багадиста судили за халатность,
28
т.е. не по политической статье, поэтому, несмотря на определённые им судом сроки, их взяли на
фронт. И.В. Рязанов погиб при освобождении Венгрии, а Багадист после войны возвратился в Барабинск и с семьёй выехал за пределы города. Арест произошёл в тот момент, когда семья готовилась к переезду в Омск, куда переводился И.В. Рязанов в состав руководства Омской дороги. С
этим делом уже к концу войны разобрались, И.В. Рязанов и Багадист были оправданы, судимости
с них были сняты. У Валентина Ивановича до сих пор хранятся отцовские именные часы от
наркома и значок «Почётный железнодорожник».
Вернёмся к воспоминаниям М.И. Карманова. Нелицеприятно отзывается Михаил Иванович и о
роли политотдела.
После начала войны в стране возникло массовое патриотическое движение с подачей заявлений о добровольном уходе на фронт. Позицию, далёкую от нужд предприятий железнодорожного
транспорта по организации работы в условиях войны заняли «…существующие в то время на железнодорожном транспорте пресловутые политотделы, пользующиеся большими правами, на
уровне райкомов и горкомов, имеющих право принимать в партию и исключать из неё. Все коммунисты (железнодорожники – В.Л.), минуя горкомы и райкомы, находились на партийном учёте
только в политотделах. Так вот политотделы, вопреки действиям руководителей отделений дороги
по задержанию работников железнодорожного транспорта на своих местах, принуждали и понуждали руководителей предприятий и рядовых работников массовых профессий о подаче заявлений
по добровольному уходу на фронт. В противном случае, обвиняли людей в отсутствии патриотизма и партийности, не совместимой с членством в партии. Люди, понимая вредность деятельности
политотделов, вынуждены были подавать заявления и уходить на фронт, оставляя своё рабочее
место никем не заменённым, и, если речь шла о руководителе, то нередко предприятие оставалось
без руководства. В массовом количестве уходили на фронт машинисты паровозов, вагонники, путевые рабочие, кондукторские бригады, поездные диспетчеры, составительские бригады и начальники станций, и другие профессионалы-железнодорожники. В результате железнодорожный
транспорт был лишён кадров массовых профессий и обезглавлен в руководстве предприятиями.
Совершенно не случайно в это время массово появились машинисты-женщины, женщинысоставители, женщины-осмотрщики и слесари по ремонту вагонов, было поголовное замещение
женщинами ушедших на фронт мужчин в кондукторских резервах, на токарных работах. Естественно по этим причинам железнодорожный транспорт становился узким местом в продвижении
грузов в интересах фронта.
В ставке Верховного Главнокомандования, видимо, разглядели ошибки в подобном призыве, и
поэтому в 1942 году появился Указ об отзыве железнодорожников с фронта и обеспечения их бронью от привлечения к армейскому фронтовому участию».
В годы Великой Отечественной войны и по 1953 год Феденёва Евдокия Степановна работала
налоговым агентом. Она вспоминает:
«Очень трудно было налоги собирать. Что греха таить, заставляли силой подписывать договор.
А придёшь в дом-то к солдатке с налоговыми документами, с ней вместе и наревёшься. У неё,
бедной, ребят-то нечем накормить, не только налог платить.
А если они не заплатят налог, так и мне достанется от начальства». Леденящий страх чувствовали люди, когда приходили требовать уплату по сельхозналогу. У власти свои цели – выполнить
план сельхоззаготовок, спущенный свыше, любой ценой…» [24].
Из всех дополнительных тягот военного времени, самыми тяжёлыми были лесозаготовки.
Норма лесозаготовок – 15 кубометров в месяц на одного человека. Это очень много, если
учесть, что в руках топоры и простые пилы, а работали в основном женщины. Стоила эта норма
огромных физических сил. Да и нельзя было иначе, так как за невыполнение нормы, как прогульщикам, урезали хлебный паёк, а он и так был небольшой. Да если ещё урежут паёк, то это уже был
голод [24].
«…Человек, сказавший хотя бы слово начальнику против, лишался пайка, и эта боязнь отдавала его в руки власти. Боялись перечить начальству, но и про то, что работали ради победы, в свои
13-15 лет хорошо понимали…» [24].
«25 сентября 1943 г. были подведены итоги работы органов милиции Новосибирской области по
розыску «дезертиров военной промышленности». С 1 января по 1 сентября 1943 г. было подвергнуто проверке 542 247 человек (не считая тех, у кого документы проверялись в квартирах «в порядке
поддержания паспортного режима»), задержано 8 133 чел. Основную массу «дезертиров» составляли
рабочие, мобилизованные в военное время из сельской местности. Среди них более 50% составляли
29
девушки. К числу причин «дезертирства» относилось, прежде всего «неудовлетворительное состояние материально-бытовых и жилищных условий». ГАНО. Ф. П-4. Оп. 34. Д. 172. Л. 138—142об. [13].
Действовали факторы, которые существенно снижали фактический заработок. Немалую часть
средств приходилось вносить в фонд обороны, на выплату военного налога и военных займов. Известно, что за годы войны поступления от населения составили 26 процентов всей суммы
государственных доходов.
Рост дефицита промышленных товаров привёл к резкому повышению рыночных цен: в апреле
1942 года они выросли в 7 раз относительно довоенных, в апреле 1943 года - в 15 раз и превышали
уровень пайковых цен в 20 раз.
В этих условиях имевшиеся у населения деньги в значительной степени обесценивались. Не
все категории работников железнодорожного транспорта имели возможность на свою относительно высокую заработную плату обеспечить себя всем необходимым.
В худшую сторону изменились условия жизни и труда. С началом войны увеличился рабочий
день, были отменены отпуска, ужесточились требования к соблюдению трудовой дисциплины. И
вместе с тем никто не роптал, люди мужественно переносили трудности и лишения. При этом отчёты отметили снижение травматизма на дорогах в годы войны, более чем вдвое уменьшилось количество дней нетрудоспособности. Болезни старались переносить на ногах.
В сложном положении находилось жилищно-коммунальное хозяйство. Бани требовали ремонта и имели низкую пропускную способность. Обеспеченность жилой площадью была очень низкой, даже в домах железной дорог на одного проживающего она составляла около 5 кв. м вместо
9 кв. м по норме. При этом значительную часть жилфонда составляли бараки и ветхие здания временного типа, слабо обеспеченные элементарными видами благоустройства. На малых станциях,
деревнях и сёлах водопровод, канализация вообще отсутствовали.
Красноречивый документ из [13]: «26 июля 1944 г. - в справке отдела торговли и общественного питания обкома ВКП(б) «О состоянии борьбы с растратами, хищениями, разбазариванием товарных фондов в торгующих организациях области» отмечалось, что «факты расхищения и разбазаривания продуктов питания и промышленных товаров продолжали иметь место в большинстве
районов области». В 1943 г. общая сумма похищенного составила 1 млн. 422 тыс. руб., в первом же
квартале 1944 г. - 597 тыс.». ГАНО. Ф. П-4. Оп. 34. Д. 184. Л. 131—135.
Вот что вспоминает Владимир Фёдорович Патрушев [25].
«<…> Во время войны, когда и отец, и дядя были уже на фронте, а я учился в девятом классе,
домой на моё имя стали поступать повестки с требованием явиться в железнодорожное училище,
которое располагалось в нашем городе. Для каких благих целей я там был нужен, в повестке умалчивалось, но догадаться было нетрудно. Я их уничтожал и делал вид, будто не имею о них понятия. Но однажды с такой повесткой в наш дом явился милиционер и потребовал, чтобы я шёл с
ним. На мои протесты и волнения мачехи он заверил нас, что через час он доставит меня домой.
За столом сидел незнакомый упитанный мужчина с крохотными усиками на округлом лице и
пышной чёрной шевелюрой в форме железнодорожника.
- Молодец, что пришёл! – с подкупающей улыбкой приветствовал он меня. Долго льстиво и
настойчиво он убеждал меня в необходимости «перейти» из общеобразовательной школы в железнодорожное училище. Мы, мол, знаем твоё трудное положение – жить с мачехой, получая триста грамм хлеба – несладко. В училище ты будешь сыт, одет, обут. К твоим услугам прекрасное
общежитие, лучший в городе спортзал, кружки, секции, бесплатный проезд в любой конец страны…
- Я хочу быть лётчиком, спокойно возразил я, а для этого нужны знания, пока в объёме средней школы. Мой дядя – Пётр Федотович Стафиевский – работал в городском отделении милиции,
сейчас он на фронте и советует заканчивать среднюю школу. А вот письмо от папы с фронта о том
же. И я зачитал выдержку из фронтового треугольника: «Учись, сынок, в школе, как бы трудно не
было. Кончится война – буду жив, нет ли – тебе знания в любом случае будут нужны, как воздух…».
- Вот, как раз училище-то и даст тебе такие знания, которые будут нужны тебе в любом случае, «как воздух». Одновременно получишь и престижную специальность, продолжал уговоры
собеседник.
- Выходит, я должен пренебречь советом дорогих мне людей, растоптать свою заветную мечту? Поймите, я не могу на это пойти и не желаю!
30
- Мало ли чего захотели бы мы с вами. Я вот тоже хотел бы на фронт, нет, говорят. Поработай
пока здесь, война, дескать, требует. А вот кончится она, выучишься на лётчика и летай себе на
здоровье. И война, наверное, не последняя, успеем и мы с тобой там побывать.
- Благодарю за совет, но я хочу ещё на эту поспеть. А пока буду среднюю школу заканчивать.
Тогда этот милый улыбчивый дядька из сладкоречивого ангела вдруг обернулся в злого «Берендея» Он грохнул ладонью по столу и грозно изрёк:
- А мы тебя заставим!
- Тогда Вы смело можете рассчитывать, что фронт вам обеспечен, - нарочито тихо и спокойно
ответил я, хотя хотелось громкими словами. Моего собеседника, будто кипятком ошпарили. По
лицу его пошли красные пятна, он вскочил со стула и закричал, как ужаленный:
- Что ты сказал?!
Но милиционер резко встал и, положив руку на его плечо, властно скомандовал:
- Сядьте, гражданин начальник! Не забывайтесь!
А мне разрешил идти домой…».
Литература.
1. Ю.В. Арутюнян «Советское крестьянство в годы Великой Отечественной войны». М., 1970.
2. А.В. Митрофанова «Рабочий класс СССР в годы Великой Отечественной войны». М., 1971.
3. В. М. Рынков «Методы и результаты проведения хлебозаготовительной кампании 1940–1941
годов в Новосибирской области». «Сибирь в XVII–XX веках: Проблемы политической и социальной истории. Бахрушинские чтения 1999–2000 гг.»; Межвузовский сборник научных трудов под
ред. В. И. Шишкина. Новосибирский государственный ун-т. Новосибирск, 2002.
4. Г. А. Гончаров «Трудовая армия на Урале в годы Великой Отечественной войны». Автореферат на соискание учёной степени доктора исторических наук, Челябинск, 2006
5. А.В. Любимов «Торговля и снабжение в годы Великой Отечественной войны». М., 1968.
6. Ю.А. Марамзина «Материально-бытовое положение населения Свердловской области в годы
Великой Отечественной войны (1941- 1945 гг.)». Екатеринбург. 2001.
7. «Новосибирцы в годы Великой Отечественной войны». Материал в помощь учителю.
Л. В. Ищенко, доцент кафедры истории, экономики и обществознания Новосибирского ИПКиПРО, Д. В. Смолеусов, студент Новосибирского государственного педагогического университета.
8. В.Н. Парамонов «Тени военного времени 1941-1945 гг.: распределение и спекулятивный рынок».
9. «История Сибири. С древнейших времен до наших дней». В 5 т. Т. 5. — Л., 1967—1969.
10. С.И. Шабуневич «На главном ходу». Новосибирск, «Сибирская горница», 2002 г.
11. М. Р. Акулов «Сибирский тыл в 1941 — 1945 гг.». В М. Р. Акулов «Сибирь в Великой Отечественной войне». — Новосибирск, 1977.
12. «Советские железнодорожники». Москва. Профиздат. 1970 г.
13. «Новониколаевскя губерния – Новосибирская область. 1921 – 2000». Хроника – документы.
Новосибирск. 2001.
14. Справка ГАНО №155-т от 05.06.2001 г. на основании: Ф.Р-1030, Оп.1, Д. 172, Л.62-63об.. 281282; Д.223; Ф.П.- 29, Он. 1, Д.564, Л. 21-22об.; Ф.Р-29, Оп.2, Д. 12а, Л.2,5; Д.32, Л.73-76; Ф.П-4.
Оп.6, Д.530, Л. 1, 6, 10-11.
15. «Историко-археографическая справка локомотивного депо Барабинск 1896 – 1977 гг.». Отдел
архивной службы Барабинского района. Личная папка С.И. Шабуневича.
16. Н. Кизюк «Книга памяти». «Строитель коммунизма», №№ 101,102,103, 104, 107, 110, 111,
113,114, 117, 122, 123, 126, 128, 131, 133, 137 - 146 за 1993 год.
17. М.И. Карманов «Фрагменты памяти». Новосибирск. «Историческое наследие Сибири». 2004.
18. Сэсэг Сультимовна Будаева «Сельское хозяйство Бурят-монгольской АССР в годы Великой
Отечественной войны (1941-1945 гг.)». Автореферат диссертации на соискание ученой степени
кандидата исторических наук. Улан-Удэ. 2007 г.
19. Ачмиз Казбек Гучипсович «Трудовой подвиг сельской молодёжи в годы Великой Отечественной войны 1941-1945 гг.». Автореферат диссертации на соискание ученой степени доктора исторических наук. Краснодар – 2006.
20. «Новосибирская область в годы Великой Отечественной войны (1941 – 1945 гг.)». Составители: Г.А. Домучаева, В.Т. Гузеева. Новосибирск. 1965.
31
21. «Наша малая Родина». Хрестоматия по истории Новосибирской области 1921-1991. «ЭКОР».
Новосибирск. 1997.
22. «Книга памяти Новосибирской области». 1994, Новосибирск.— Т. 1.— С. 44-47.
23. Давыдова Ю. А. «Медицинское обслуживание населения сибирских городов в годы Великой
Отечественной войны». «Актуальные проблемы социально-политической истории Сибири (XVIIXX вв.): Бахрушинские чтения 1998 г.»; Межвуз. сб. науч. тр. Под ред. В. И. Шишкина; Новосиб.
гос. ун-т. Новосибирск, 2001 C. 159-170.
Адрес документа: http://zaimka.ru/soviet/davydova1.shtml?print
24. Стенгазета.ру 10 декабря 2007 года.
25. В. Патрушев** «Зов памяти». Рукопись. Отдел архивной службы Барабинского района. Папка
личного фонда Н.Г. Кизюк.
26. Федотова А.В. Влюблённые в искусство. Исследовательская работа. МОУ школа №1, 11
класс. Руководитель Гужева В.Н. Барабинск. 2004.
27. Вековой путь на службе отечеству. Новосибирск, Издательский Дом «Сибирская горница»,
2001.
В отличие от обычных паровозов серии СО (Серго Орджоникидзе) с нагрузкой от движущей колесной пары на
рельсы около 17 тс у паровозов с конденсацией пара, получивших в литературе обозначение серии СО к, сцепная масса
достигала 92 — 94 т, а общая масса 103 — 105 т, т. е. нагрузка от движущей колесной пары увеличилась до 18,5 — 19 тс.
Это послужило основанием в дальнейшем ставить у этих паровозов в обозначении серии после букв СО цифры 19,
например СО19-864, СО19-865 и т. д.
С 1939 г. паровозы серии СОк начал строить Улан-Удэнский паровозоремонтный завод НКПС. Всего было построено
1438 паровозов серии СОк.
В трудах, посвященных испытаниям и изучению работы паровозов серии СО к, НИИЖТ указал, что применение вентиляторной тяги, увеличение перегрева пара, питание котла подогретой водой и, как следствие этого, увеличение коэффициента полезного действия котла привели к уменьшению на 10 % расхода топлива на единицу мощности у паровоза с
конденсацией пара по сравнению с расходом топлива у паровозов серии СО без конденсации пара. Следовательно, в
эксплуатационных условиях на паровозах серии СО с конденсацией пара можно сэкономить 20 — 25 % топлива по
сравнению с паровозами серии Э, что объясняется общим увеличением коэффициента полезного действия и уменьшением количества остановок для набора воды и чистки топки. Несмотря на некоторую сложность конденсационного
оборудования паровозов серии СОк, их использование позволило справиться с перевозками на ряде железнодорожных
линий с плохим водоснабжением. Применение конденсированной воды, подогретой до 85 — 95°С для питания паровозных котлов уменьшило их износ и количество накипи, т. е. увеличило пробеги между промывками котлов. Первоначально паровозы серии СОк поступали на Западную, Южную и Одесскую дороги. В дальнейшем наибольшее распространение эти паровозы получили на дорогах Поволжья (Рязано-Уральской, Сталинградской), Урала и Сибири (ЮжноУральской, Омской, Томской, Карагандинской), Средней Азии (Ашхабадской, Ташкентской, Туркестано-Сибирской,
Оренбургской) и Кавказа (Закавказской, Северо-Кавказской). В первый период своего существования паровозы серии
СОк работали на всех дорогах Дальнего Востока. В процессе эксплуатации паровозов этой серии в условиях сибирских
зим выявилась ненадёжная работа конденсаторных блоков. Поэтому в 40-х годах тендер-конденсаторы у паровозов серии СОк заменялись обычными тендерами. По мере выхода их из строя они заменялись более мощными и надёжными
паровозами серии ФД. Поскольку паровозы серии СОк были гораздо более сложными технически, в полной мере освоить их в годы войны было многим не по силам. Особенно учитывая большой процент женщин на ремонте и среди паровозных бригад.
*
** Владимир Фёдорович Патрушев 1927 года рождения, уроженец города Барабинска Новосибирской
области. Полковник в отставке. Окончил Военно-воздушную академию им. Гагарина. Работал в 1990-е годы
старшим преподавателем военной кафедры Московского лесотехнического института.
32
Приложение 1.
Бронепоезд «Сибиряк-Барабинец».
Мы уже видели, с какими трудностями удавалось Барабинским железнодорожникам справляться с перевозками. Но это ещё не всё!
В ноябре 1941 года руководству паровозного депо Барабинск телеграфным указанием Государственного комитета обороны была поставлена задача создать бронепоезд: одеть в броню паровоз, оборудовать четыре платформы для установки пушек и пулеметов, одну платформу для зенитной установки, две — для перевозки верхнего строения пути (шпал, рельсов, накладок, костылей и прочего), укомплектовать две бригады в два лица с правом управления паровозом, подобрать четырех машинистов. «Чертежи и дальнейшие указания получите». Уже в день получения
телеграммы определились, кто конкретно будет занят подготовкой бронепоезда, какой для этого
выделить локомотив. Приступили к решению вопросов обеспечения инструментами, материалами.
Начальником строительства был назначен Константин Николаевич Голиков — начальник
депо,
инженером - Константин Николаевич Веревкин, мастером - Константин Петрович
Мецнер.
Основные подразделения строителей укомплектовывались рабочими инструментального, хозяйственного, котельного, газоэлектросварочного и подъёмочного цехов, а также вагонного депо,
дистанции сигнализации и связи.
Образовывались бригады слесарей-инструментальщиков и слесарей, которые возглавили А. М.
Бирюков и А. М. Немочен.
Уже 22 ноября они получили чертежи на свой объект «Установка поворотных механизмов».
Для этого отводился месяц, но рабочие решили закончить важнейшее задание к 19 декабря,
Для бронирования был взят паровоз серии Ов № 5744, который перевозил грузы по ветке Барабинск—Каинск-Барабинский (в Куйбышеве). Платформы использовали из резерва Министерства
путей сообщения.
Строительство бронепоезда началось 23 ноября 1941 года. Сначала провели средний ремонт
паровоза. Им занималась бригада мастера Семена Федоровича Бабкина.
Ремонт и наладка котельного оборудования выполнялись под руководством мастера котельного цеха Степана Николаевича Рогулёва замена тормозов на более мощные системы «тандем» осуществлены А. А. Бабенковым и И. Д. Митрохиным. Был утвержден твердый график производства
работ. Его соблюдение и качество контролировал старший приемщик МПС Василий Феофанович
Литвинов. После ремонта паровоз был передан в дальнее депо (ныне производственные цеха завода «Промсвязь»).
Расчеты показали непригодность имеющихся осей,
как у локомотива, так и у платформ, Так, нагрузка на
ось у паровоза серии Ов до 13 тонн, а её следовало довести до 19. С этой целью основные колесные центры
локомотива были распрессованы, и поставлены оси от
паровоза серии СО19. СО19 это паровоз СОк, о котором мы уже упоминали. Произведена была также
полная модернизация экипажной части маломощного
паровоза с учётом нагрузки, которая возрастала после
того, как будет одета броня. Для её крепления следовало установить каркас, закрывающий весь паровоз, а
затем к нему с помощью болтов и заклёпок прикрепить
бронированные щиты.
Поставщиками брони были уральские заводы, которые обеспечили бронированную защиту
всему поезду, кроме одной бронеплощадки, одетую в броню Новокузнецкого металлургического
комбината. Плиты представляли собой «сырец», то есть нецементированную броню различной
толщины, от 20 до 40 миллиметров.
Для усиления осей колесных пар двадцатитонных платформ и других деталей ходовой части,
модернизации были подвергнуты и платформы, предназначенные под бронеплощадки. Казалось,
что в условиях неспециализированного предприятия не удастся сделать из обычного подвижного
состава грозную боевую крепость на колесах, способную поражать врага на земле и в воздухе.
Но люди, занятые этим, глубоко верили в то, что задание Комитета обороны будет выполнено. Работать приходилось по 12 и более часов. Многие детали делались кустарным способом, без необ-
33
ходимых заготовок и расчетов. Помогали самоотверженность, рационализаторская смекалка передовых рабочих.
С большим трудом были изготовлены радиально-упорные подшипники под основание башен.
Для этого пустили в дело бандажи пассажирского паровоза. Обтачивали их токари механического
цеха И. Д. Томилов и Дружинин. Центральные оси-цапфы и втулки к ним ковали кузнецы Ф. Д.
Ладис, М. И. Гончаров, Г. Шатров и П. И. Горовцов. Токарную обработку производили Ф. Л.
Ярушок, М. К. Пахомов, Л. И. Жирнов, П. В. Ермаков и другие.
Поистине ювелирную точность надо было соблюдать при обточке шариков для поворотных
механизмов. Их требовалось несколько сотен. А диаметр каждого составлял 52 миллиметра. Выход предложил рационализатор слесарь Федор Федорович Чубаров. Он изобрел специальное приспособление для обточки шаров. А токарь Н. Н. Таюров на фрезерном станке подверг обработке
добрую их половину. Это же приспособление применили и в депо Омск при строительстве бронепоезда «Омский железнодорожник». За доблестный труд в годы войны, в том числе и за проявленное творчество Н. Н. Таюров был награжден орденом Трудового Красного Знамени.
После изготовления шаров для радиально-упорных подшипников нужно было произвести
термообработку для закалки и галтовку (обкатку). Дело значительно было ускорено после того,
как Ф. Ф. Чубаров предложил изготовить и опробовать галтовочный барабан. Испытания прошли,
успешно.
Фрезеровка зубьев червячных шестерен и звездочек была поручена П. В. Ермакову и И. Е.
Шудину, который впоследствии был удостоен почетного звания «Гвардеец тыла» и
ордена
Красной Звезды.
Все детали отправлялись для последней обработки, сборки и монтажа бригаде слесарейинструментальщиков, в которую входили: А. М. Бирюков (бригадир), И. К. Ивохин, В. С. Акимкин, Е. А, Некрасов, А. Г. Моков, И. А. Лаврутич, а также электросварщик И. В. Железовский, газосварщик Ф. А. Ващенко.
Они с честью сдержали данное слово - закончили сборку поворотных механизмов к 19 декабря. После этого можно было устанавливать боевую технику, навешивать броню. Слесариинструментальщики работали в две смены. Бригадиру же А. М. Бирюкову приходилось не покидать в течение 16 —18 часов своего места, а зачастую и ночевать в цехе. Тяжелый изнурительный
труд изматывал людей. Почти не выходили из цеха К. Н. Голиков и К. Н. Веревкин, стараясь организовать четкую работу обеих смен.
Одновременно бригадой слесарей А. Немочена в составе М. Фирзина, Ф. Нотова, П.Н. Пахомова, И.Д. Томилова велась заготовка каркасов для навешивания брони. Они начали устанавливаться 20 декабря 1941года после сборки поворотных механизмов на площадках. Нелегким делом
для этого небольшого коллектива была установка 76-миллиметровых пушек, которые сверху закрывались башнями наподобие танковых.
Бригада инструментальщиков занялась подгонкой крупнокалиберных пулеметов, изготовлением снарядных шкафов-стеллажей, тормозов, разметкой листов брони. С целью ускорения работ
сюда были направлены И. И. Драгомиров, В. Боровков, Д. Т. Степанов, П. В. Крылов, И. И. Баянов, М. Рогулев, а также подключены слесари вагонного депо В. Гулюкин, В. Леонов, В. Акимкин, И. Басалаев.
Приходилось делать много сверлений под болты и заклепки. Эту работу осуществляли Д.
Жарков и Ф. Печев. Сверла быстро тупились и изнашивались, так как броня была твердой. Для
заточки сверл был специально поставлен Ф. Ф. Чубаров.
Навешиванием брони на паровоз занималась дополнительно образованная бригада Н.Т. Бойкова. В нее вошли И. А. Лаврутич, А. И. Лебедев, В. Липовка и другие, кто отличался недюжинной физической силой. Правильных прессов и специальных приспособлений для того, чтобы придать броневым листам нужную форму, не было. Правку производили ударами кувалды, которая
весила более 20 килограммов.
Во время монтажных работ, особенно когда включалась пневматика, и колотили кувалды, стояли невообразимый шум и треск. Человеческого голоса не было слышно. Котельщики под руководством С. Н. Рогулева производили настил и крепление стальных листов на площадках, а после
установки каркасов и орудий — навешивание и крепление брони. Электро - и газосварочные работы выполняли Ф. Казанцев, Ф. Ващенко, К. Захаров, Аверкович.
Постепенно преображался вид бронепоезда. На паровозе была установлена командирская рубка. Весь он обрёл обтекаемую форму. На тендере расположили крупнокалиберный пулемёт, для
34
стрельбы по воздушным целям. Платформы стали напоминать танки на железнодорожном ходу.
Каждая бронеплощадка имела орудие и четыре пулемётных гнезда.
Две платформы были укомплектованы рельсами, шпалами, крестовинами, стрелочными переводами и путейским инструментом. Это всё было необходимо на случай восстановления разрушенных участков пути.
На заключительном этапе строительства бронепоезда предстояло смонтировать отопление,
освещение и акустическую связь.
Сборкой отопительного оборудования занималась бригада А. Немочена, проводкой освещения
рабочие электроцеха Н. М. Егоров и Г. Лесковский, телефонную связь между командирской рубкой, паровозом и боевыми расчетами обеспечили связисты седьмой дистанции сигнализации и
связи.
Массовый трудовой героизм железнодорожников, стремление внести личный вклад в осуществление призыва партии «Все для фронта, все для победы над врагом!» позволили раньше
намеченного срока, к 24-й годовщине Красной Армии, то есть к 23 февраля 1942 года закончить
работы полностью.
Боевую машину приняли: командир 47-го отдельного дивизиона бронепоездов майор Пухов,
комиссар дивизиона К. Рощин, командир бронепоезда А. Цимбаревич, комиссар бронепоезда А.
Ф. Трусов. Решено было назвать бронепоезд «Сибиряк-барабинец». Этим подчеркивалась большая
заслуга всех железнодорожников узла, независимо от профессиональной принадлежности и степени участия в создании бронированного богатыря, которому предстояло разить ненавистного врага.
Ему присваивался № 639. Вторым бронепоездом, входящим в дивизион, был «Омский железнодорожник».
Командирами бронеплощадок назначались М. П. Широков, И. С. Ремизов, Б. М. Мошинский,
А. Довженко. Добровольцами пошли на бронепоезд барабинцы: дорожный мастер С. Д. Устьянцев, ставший командиром пулеметно-восстановительной команды; работник отделения дороги Л.
Д. Кизилов (командир пулемётного отделения), инженер отдела эксплуатации отделения И. Т. Копылов был назначен заместителем командира дивизиона по технической части. Паровозным техником - А. В. Широков, командиром бронеплощадки Ф. В. Осокин.
Машинистами бронепоезда - Василий Феофанович Литвинов - старший приемщик Народного
комиссариата путей сообщения, Пётр Константинович Мялицын - машинист-инструктор, Андрей
Иванович Воложанин и Николай Семенович Чернов - машинисты паровоза.
Предстояло решить немаловажный вопрос - как обеспечить высокую боевую готовность бронепоезда, маневренность при условии минимального количества людей, обслуживающих поезд и
боевую технику? Выход был один - обучить смежным специальностям весь персонал. Орудийные
расчеты, пулеметчики, разведчики должны были владеть путейскими профессиями, они же входили и в восстановительную команду. То же и с боевой техникой. Каждый должен четко знать и исполнять обязанности артиллериста, пулеметчика, связиста.
Условия службы солдат на бронепоездах были довольно суровыми. Вот требования одной из
инструкций: «Солдат бронепоезда должен иметь крепкое сложение при небольшом росте, хорошо
развитую мышечную систему, нормальные слух и зрение, крепкие нервы и твердость характера».
И это не случайно. Во время боя в броневой орудийной башне солдат находился в условиях духоты от паровозного дыма и пороховых газов, летом было жарко, зимой – холодно, теснота, звон
ударов пуль и осколков, а нередко – рядом убитые и раненые. Таково «поле боя» солдат бронепо-
35
ездов.
После того, как были укомплектованы боевые расчёты, нужно было произвести обкатку поезда, пристрелку орудий и пулеметов. Положительный результат был получен при обкатке бронепоезда и испытания огневых средств на Каинской ветке.
Сокращению сроков строительства бронепоезда способствовало то, что при всех создавшихся
трудностях хорошо была организована поставка броневых листов, нужных видов металла, других
материалов, средств вооружения. Своевременно были обучены люди, полностью укомплектованы
экипажи, орудийные и пулеметные расчеты.
Уже в Барабинске были образованы три паровозные бригады. Первая - машинист В.Ф. Литвинов, помощник машиниста П.В. Юрпалов, кочегар М.В. Калинин; вторая - машинист А.И. Воложанин, помощник машиниста В.Т. Батищев, кочегар С.Г. Плесовских; третья - машинист Н. С.
Чернов, помощник машиниста И.П. Голиков, кочегар Н.И. Пушилов (фотографии машинистов из
историко-археографической справки депо).
Старшим машинистом был назначен П.К. Мялицын.
Для бронепоезда и его экипажа начиналась новая жизнь. Издав длинный прощальный гудок,
он взял курс на запад, туда, где шли бои.
На параде Победы в торжественном марше победителей прошёл по красной площади среди
других и наш земляк, старший машинист бронепоезда «Сибиряк-барабинец» П.К. Мялицын.
По материалам музея боевой и трудовой славы локомотивного депо Барабинск, Барабинского
краеведческого музея, отдела архивной службы администрации Барабинского района, газеты
«Строитель коммунизма». Фотографии из фондов музея боевой и трудовой славы локомотивного
депо Барабинск, кроме фотографии корпуса завода «Промсвязь» (ЗАО «Связист») - фото автора.
36