Привлеченные ярким светом бабочки кружились около фонаря

Становление и развитие нормативной пунктуации в истории
русского языка
Пунктуация
была
и
остается
одним
из
важнейших
разделов
лингвистики, изучение которого во все времена было настолько актуально и
небесспорно, насколько неоднозначно интерпретировалось употребление
того или иного знака в том или ином тексте. Пунктуация – многозначный
термин,
трактующийся,
например,
в
энциклопедии
«Русский
язык»
следующим образом: «1)система внеалфавитных графических средств,
главным образом знаков препинания, образующих – вместе с графикой и
орфографией – основные средства письменного (печатного) языка; 2) нормы
и правила употребления знаков препинания, исторически сложившиеся в
русской письменности; 3) раздел языкознания, изучающий закономерности
системы пунктуации и функционирования знаков препинания» [Шварцкопф
1998: 400].
Пунктуация
как
графическая
система,
функционирующая
в
современном русском литературном языке, складывалась в истории русской
письменности на протяжении нескольких столетий. Развитие пунктуации
происходит постоянно, пунктуационно-графические изменения «отражают
жизнь языка, и поэтому правила, стабильные и узаконенные специальными
документами, всегда неизбежно отстают от своего времени, так как
фиксируют определенный временной отрезок, а практика употребления
знаков препинания всегда зависит от причин языкового и внеязыкового
(экстралингвистического) характера» [Дивакова 2005: 7].
В отличие от орфографии, пунктуация более интернациональна,
поэтому рассматривать ее следует как результат длительного взаимодействия
пунктуационных особенностей русского языка с особенностями других
языков мира. Русская пунктуация, в отличие от орфографии, сложилась
сравнительно поздно – к началу XIX века и в основных чертах сходна с
пунктуацией других европейских языков.
Для современной лингвистической науки «памятники письменности,
лингвистическое исследование которых имеет уже довольно длительную
традицию, остаются одним из важнейших источников изучения истории
русского языка во всем многообразии его разновидностей» [Колосов 1990: 3].
Анализ древнерусской письменности показывает, что изначально текст не
членился на слова и предложения. Знаки препинания (точка, крест, волнистая
черта) делили текст в основном на смысловые отрезки или обозначали
остановку в работе писца. Со временем входят в употребление другие
графические обозначения: вопросительный знак, скобки, двоеточие.
В развитии пунктуации церковно-славянского языка мы замечаем три
периода:
первый
охватывает
рукописи
от
XI
века
до
введения
книгопечатания в России; второй период – старопечатные книги до
исправления текста Священного Писания в патриаршество Никона; третий
период - книги исправленного и ныне употребляемого текста.
В первом периоде употреблялись следующие знаки препинания:
1) точка,
2) прямой крестик (+),
3) четвероточие,
4) двоеточие простое,
5) двоеточие с промежуточною кривою.
В большей части рукописей этого периода слова писались почти без
пробелов, иногда между словами писцы ставили точку или прямой крестик,
но никакими пунктуационными правилами они не руководствовались, и
употребление вышеуказанных знаков было неопределенно и запутанно.
Характерной чертой подавляющей массы русских памятников XI-XIV вв.
является отсутствие противопоставленности внутрифразовой и межфразовой
пунктуации. Даже если и употребляется какой-то знак внутри абзаца помимо
обычной точки, то употребление его от употребления точки ничем не
отличается.
В старопечатных книгах, когда слова уже отделялись друг от друга,
графический арсенал русской пунктуации значительно обогатился: кроме
точки для членения строки начинают применяться запятая, точка с запятой,
двоеточие. Различаются точки разного вида: точка в середине строки и
собственно точка, которая ставилась внизу, причем точки могли быть
разного размера и цвета. Однако, усвоив внешнее различие знаков, писцы
подчас не знали, что с этим различием делать, поэтому не только в XIV-XV,
но и в XVI-XVII вв. встречаются тексты с нечетким противопоставлением
знаков не только по рисунку, но и по назначению.
Большое значение для развития пунктуационных норм в церковнославянской, а затем и в светской литературе имело введение книгопечатания.
Постановка знаков препинания в печатающихся произведениях была по
преимуществу делом типографских мастеров, которые часто не считались с
тем, что представлял собой в пунктуационном отношении авторский
рукописный текст. С другой стороны, роль создателя текста в XVII-XIX
веках всё более усиливалась, и современная русская пунктуация должна
рассматриваться как результат длительного и сложного взаимодействия той
пунктуационной системы, которая была установлена в ряде европейских
языков (в том числе и в русском) после введения книгопечатания, и тех
приёмов употребления знаков, которые вырабатывались лучшими мастерами
русской художественной литературы, начиная с XVIII столетия по настоящее
время.
Сформировавшаяся в основных чертах к XVIII веку система знаков
препинания требовала и разработки определённых правил об употреблении
их. Ещё в XVI - XVII веках наблюдались первые попытки теоретически
смыслить постановку имевшихся к тому времени знаков препинания
(Максим Грек, Лаврентий Зизаний, Мелетий Смотрицкий). Однако общие и
частные основы постановки знаков препинания в главных своих чертах
складывались в течение XVIII века, когда закончилось формирование основ
современного русского литературного языка.
Начало научной разработке русской пунктуации положил гениальный
представитель грамматической науки XVIII века М.В. Ломоносов в своём
труде «Российская грамматика», написанном в 1755 году. Ломоносов даёт
точный перечень употреблявшихся к тому времени в русской печатной
литературе знаков препинания, в системе излагает правила их употребления,
формулируя эти правила на смысловой и грамматической основе.
Наибольшая заслуга в упорядочении русской пунктуации в XIX веке
принадлежит академику Я. К. Гроту, книга которого «Русское правописание»
– результат многолетних исследований истории и принципов русского
письма – стала первым в России академическим сводом правил орфографии и
пунктуации и выдержала 20 изданий до 1917 года. Сформулированные им
правила употребления знаков препинания ценны тем, что в них подведён
итог
исканий
в
области
пунктуации
предшествующих
авторов.
Упорядоченные Я.К. Гротом пунктуационные и орфографические правила
вошли в практику школы и издательств и в своей основе, с небольшими
изменениями, действуют по настоящее время.
В первой половине XX века вопросам пунктуации уделяли внимание в
своих работах А.М. Пешковский, Л.В. Щерба. В середине и второй половине
XX
века
появились
А.Б. Шапиро,
фундаментальные исследования
который,
размышляя
о
по
необходимости
пунктуации
нормативной
пунктуационной системы, справедливо утверждал: «Для исчерпывающего
выражения мыслей и чувств далеко не достаточно одних только слов,
организованных посредством тех или иных грамматических правил. В языке
существуют,
кроме
лексики
грамматики,
многие
и
разнообразные
вспомогательные средства, которыми говорящие и пишущие пользуются в
процессе языкового общения» [Шапиро 1974: 50].
В настоящее время у лингвистов нет единой точки зрения на некоторые
вопросы
современной
русской
пунктуации.
Однако,
несмотря
на
теоретические разногласия учёных, принципиальные основы русской
пунктуации остаются неизменными, что способствует её устойчивости, хотя
отдельные
пунктуационные
правила
периодически
уточняются
и
конкретизируются в связи с развитием русской грамматической теории и
русского литературного языка в целом.
Письменный текст без знаков препинания труден для восприятия из-за
его нерасчлененности, но и вовсе непонятен или двусмыслен. Пунктуация
играет большую роль в языке: она передает читающему письменный текст
именно с тем содержанием, которое было задумано пишущим, и только
благодаря пунктуации пишущий и читающий достигают единства в
восприятии содержательной стороны текста.
Трудно осмыслить написанное, если слова сами по себе не
обнаруживают
единственно
возможной
сочетаемости
и
единственно
возможной отнесенности друг к другу. Без знаков препинания не понятно к
чему, например, относится тот или иной оборот: входит ли в основу,
является ли сказуемым? Это разное осмысление могут зафиксировать только
знаки.
Пунктуация в письменном тексте – это то незаменимое средство, с
помощью которого можно передать мысль в «концентрированном» виде,
указать на детали, подчинив их выражению единого смысла. Нормативная
пунктуация «является одним из материальных элементов письменной речи и,
как все другие ее элементы, служит целям общения между людьми (между
пишущими и читающими)» [Шапиро 1974: 54].
Знаки помогают восприятию замысла пишущего, они указывают на
смысловые взаимоотношения частей текста и одновременно на его
грамматическое членение: двоеточие сигнализирует о разъяснительном
характере следующего изложения; тире объединяет (и одновременно
разграничивает) разные наименования одного и того же предмета;
одиночные запятые членят текст на синтаксически равноправные части;
парные запятые выделяют особо важные в описании детали. Так текст,
снабженный целой системой знаков препинания, становится четко и
однозначно осмысляемым, быстро воспринимаемым.
Текст же, лишенный пунктуации, не может быть воспринят всеми
одинаково. Доля индивидуального восприятия и осмысления будет тем
большей, чем меньше в тексте указаний на определенные смыслы, какихлибо четких обозначений их. Недаром так трудны для восприятия даже
хорошо образованного человека древние тексты, написанные без знаков
препинания.
Различные трудности возникают при пунктуационном оформлении
текстов разговорной речи. «В некоторых случаях представляется возможным
находить какие-то соотношения между конструкциями разговорной речи и
конструкциями речи книжной (кодифицированного литературного языка),
проводить аналогию между теми и другими; иногда такое сопоставление
невозможно и приходится искать особые критерии для решения вопроса о
знаках препинания в текстах разговорной речи» [Розенталь 2008: 113].
Чаще всего пишущие опираются на интонацию. Например, в
предложениях с существительными в роли главных членов, между которыми
при чтении делается пауза, можно поставить тире:
У меня ковер – натуральная шерсть;
У Анны туфли – крокодиловая кожа.
Сравним две разновидности предложений:
1) с интонационным выделением постпозитивного именительного
падежа в функции качественного определителя другого существительного,
что можно показать постановкой тире: Она приобрела шкаф – карельская
береза; Подай мне мои конспекты – тетрадь с цветочками;
2) без интонационного выделения постпозитивного именительного,
обозначающего иной признак – часть предмета, количество, размер и т. п.:
Купи, пожалуйста, огурцов банку; У вас есть сахар песок?
Необычность предложений второй группы (отсутствие синтаксической
связи между соседними существительными) объясняется тем, что мы
невольно подходим к ним с нормативными требованиями письменной речи,
упуская из виду, что перед нами две различные системы национального
языка.
Но, необходимо помнить, что «опора на интонацию не может считаться
решающим критерием. Во-первых, как известно, между интонацией и
пунктуацией нет полного соответствия (возможна пауза, но нет знака
препинания; есть знак, но нет паузы). Во-вторых, сама интонация – понятие
относительное: в аналогичных построениях интонационное членение то
наличествует, то отсутствует» [Розенталь 2008: 118].
Проиллюстрировать
это
можно
следующими
конструкциями
с
именительным падежом пояснения (ситуация – у кассы магазина): Четыре
тысячи, первый отдел. – Двадцать две тысячи первый отдел [Розенталь
2008: 118].
Также можем сравнить два возможных варианта пунктуации в
примерах: а) А папа, что, сегодня не приедет? – А папа, что? Сегодня не
приедет? - б) Это ты специально, да, намусорил возле подъезда? – Это ты
специально, да? Намусорил возле подъезда?
В одном из лингвистических экспериментов испытуемым (среди них
были и опытные корректоры) было дано задание написать предложение:
Улица Гоголя не знаете где? (данное, естественно, без знаков препинания). В
результате были получены следующие варианты:
 Улица Гоголя, не знаете где?
 Улица Гоголя – не знаете где?
 Улица Гоголя, не знаете, где?
 Улица Гоголя не знаете где? [Парубченко 2002: 26].
Авторы
первых
двух
вариантов
усматривали
наличие
в
них
именительного темы, после которого возможна постановка как запятой, так и
тире. Сторонники двух последних вариантов считали, что здесь перед ними
сложноподчиненное предложение, в котором главная часть находится внутри
придаточной, а в этих случаях в пунктуации возможны колебания.
Большинством
голосов
последний
вариант
был
признан
наиболее
приемлемым. Итак, мы можем здесь увидеть то, что определенная
вариативность изначально заложена в письменном оформлении звучащей
речи и не всегда легко найти однозначный нормативный вариант.
Пунктуация, как и орфография, призвана участвовать в переводе
устной речи в письменную, но с существенными отличиями от орфографии:
«...пунктуация имеет четкое назначение – передать читающему смысл
написанного таким, каким он воспроизводится пишущим» [Валгина 1979: 5].
Таким
образом,
пунктуация
уже
по
самому
определению
своему
субъективна, а потому – и в этом ее принципиальное отличие от орфографии
– в большинстве случаев с необходимостью вариативна.
Вариативность русской пунктуации имеет опору в коммуникативной и
синтаксической многозначности, при этом лексико-грамматический состав
высказываний может отражать многозначность двоякого типа.
Во-первых,
многозначность
типа
Казнить
нельзя
помиловать
показывает возможность неоднозначных отношений между элементами
внеязыковой
предметной
ситуации,
отражаемой
высказыванием,
возможность двоякого членения этой ситуации, ср.:
Казнить, нельзя помиловать. – Казнить нельзя, помиловать.
Улыбнувшись, ласково сказал. – Улыбнувшись ласково, сказал.
Сидеть – долго не мог. – Ходить долго – не мог.
Во-вторых, существует многозначность, связанная с субъективным
планом высказывания, когда интонационные и пунктуационные варианты не
обусловлены
предметно-ситуативными
реалиями,
–
они
выражают
различные субъективные смыслы, идущие от говорящего и пишущего.
В
многозначности
второго
типа
можно
выделить
несколько
разновидностей.
1. Субъект речи может актуализировать или не актуализировать причинную
или
уступительную
Привлеченные
ярким
связь
светом,
между
бабочки
фрагментами
кружились
высказывания:
около
фонаря.
Скошенная с утра, трава к полудню уже сухо шуршала под ногами. –
Привлеченные
ярким
светом
бабочки
кружились
около
фонаря.
Скошенная с утра трава к полудню уже сухо шуршала под ногами.
2. Субъект речи придает определению атрибутивное или предикативное
значение: Перемытые речной водой, песчаные косы поросли мать-имачехой и цветами. – Перемытые речной водой песчаные косы поросли
мать-и-мачехой и цветами.
3. Субъект речи усматривает или не усматривает в высказывании
уточнительное значение: Вот тот, маленький, уже приближается к
финишу. – Вон тот маленький уже приближается к финишу.
4. Субъект
речи
функциональным
может
осуществлять
значением:
Задача
выбор
его,
между причинным
как
и
писателя-реалиста,
осложнялась тем, что надо было показать переломный момент в
русском общественном развитии («так как был писателем-реалистом»). –
Задача его как писателя-реалиста осложнялась тем, что надо было
показать переломный момент в русском общественном развитии («в
качестве писателя-реалиста»).
5. Пишущий может акцентировать при помощи пунктуации важную, по его
мнению,
часть
информации:
Незрелый
ананас,
для
человека
справедливого, всегда хуже зрелой смородины. – Незрелый ананас для
человека справедливого всегда хуже зрелой смородины.
6. Пишущий может менять тема-рематическую структуру высказывания:
Павел Петрович, типичный представитель отцов и ведет замкнутый
образ жизни. – Павел Петрович – типичный представитель отцов, ведет
замкнутый образ жизни.
7. Пишущий может по своей воле вносить или не вносить в высказывание
«живописность»: Тяжелые, свинцовые тучи лежали на вершинах гор. –
Тяжелые свинцовые тучи лежали на вершинах гор.
8. Пишущий может по своей воле вносить или не вносить в высказывание
различные коннотативные элементы: экспрессивность, эмоциональность,
оценочность: Река как стрела. – Река – как стрела! [Валгина,
Светлышева 1994: 186-189].
Итак, назначение знаков препинания – передавать синтаксическое и
смысловое членение текста, а также основные структурные черты
интонационного
своеобразия
предложения.
Передача
интонационной
структуры не является самоцелью; ее элементы постольку, поскольку они
участвуют в синтаксическом и смысловом членении текста. Современная
пунктуация отражает структуру, смысл и интонацию. Письменная речь
организуется достаточно четко, определенно и вместе с тем выразительно.
Как правило, интонационный принцип сводится к смысловому, смысловой к
структурному.
Пунктуация – «система графических внеалфавитных знаков и правила,
кодифицирующие нормы пунктуационного оформления письменного текста»
[Дивакова 2005: 4] – прошла длительный путь становления и развития.
Сегодня языковая норма становится все более вариативной, идет процесс
перемен в стилистических закономерностях. Видимо, «русский язык стоит на
пороге своего нового исторического состояния» [Костомаров 2005: 19].
Принципиальное свойство современной пунктуационной нормы – ее
значительная вариативность, при которой норма становится основой,
формирующей индивидуальную манеру оформления текста пишущим, в
зависимости от того, какие смыслы в своем тексте он хочет выразить или
подчеркнуть. Область варьирования пунктуации, достаточно широкая на
территории пунктуационных справочников, в пространстве художественного
или публицистического текста сужается до единственно возможного
варианта, определяемого не только с грамматической, но и с эстетической
точки зрения.