Document 4363014

Annotation
«Веселовский, Александр Николаевич – знаменитый историк литературы (1838–
1906), с 1870 г. профессор Петербургского университета, с 1877 г. академик. Получил
первоначальное образование в Москве, где прошел и университетский курс на
словесном факультете, занимаясь, главным образом, под руководством профессора
Буслаева, Бодянского и Кудрявцева. По окончании курса уехал за границу, сперва в
Испанию, где пробыл около года, затем в Германию, где посещал в разных
университетах лекции немецких профессоров по германской и романской
филологии…»

Федор Дмитриевич Батюшков
o
Федор Дмитриевич Батюшков
Веселовский А. Н.
Веселовский, Александр Николаевич – знаменитый историк литературы (1838–
1906), с 1870 г. профессор Петербургского университета, с 1877 г. академик. Получил
первоначальное образование в Москве, где прошел и университетский курс на
словесном факультете, занимаясь, главным образом, под руководством профессора
Буслаева, Бодянского и Кудрявцева. По окончании курса уехал за границу, сперва в
Испанию, где пробыл около года, затем в Германию, где посещал в разных
университетах лекции немецких профессоров по германской и романской
филологии (см. отчеты Веселовского о занятиях во время заграничной
командировки за 1862–63 годы в «Журнале Министерства Народного
Просвещения», ч. CXVIII–CXXI), в Чехию, и, наконец, в Италию, где пробыл несколько
лет и напечатал свой первый большой труд, по-итальянски, в Болонье («II paradiso
degli Alberti», в «Scelte di curiosita litterarie», за 1867 – 69 годы). Впоследствии этот
труд был переделан автором по-русски («Вилла Альберти», новые материалы для
характеристики литературного и общественного перелома в итальянской жизни
XIV–XV веков, М., 1870; магистерская диссертация). Предисловие к изданию текста,
впервые разысканного Веселовским, исследование об авторе этого романа и его
отношений к современным литературным течениям, были признаны иностранными
учеными (Фел. Либрехт, Гаспари, Кёртинг и др.) во многих отношениях
образцовыми, но самое произведение, приписываемое автором Джованни де Прато,
представляет лишь исторический интерес. Веселовский указал на особое значение,
которое имеет изучение подобных памятников, в связи с вопросом о так
называемых переходных периодах в истории, и высказал еще в 1870 г. («Московские
Университетские Известия»,? 4) свой общий взгляд на значение итальянского
возрождения – взгляд, который поддерживался им и впоследствии, в статье
«Противоречия итальянского возрождения» («Журнал Министерства Народного
Просвещения», 1888), но в более глубокой и вдумчивой формулировке. К той же
эпохе возрождения в разных странах Европы относится ряд очерков, которые
печатались преимущественно в «Вестнике Европы»: о Данте (1866), о Джордано
Бруно (1871), о Франческо де Барберино и о Боккаччо («Беседа», 1872), о Рабле
(1878), о Роберте Грине (1879) и др. С диссертацией на степень доктора Веселовский
вступил в область историко-сравнительного изучения общенародных сказаний
(«Славянские сказания о Соломоне и Китоврасе и западные легенды о Морольфе и
Мерлине», СПб., 1872), причем в отдельной статье разъяснил значение историкосравнительного метода, поборником которого он выступил («Журнал Министерства
Народного Просвещения», ч. CLII). Отстаивая теорию литературных заимствований
(Бенфей, Дунлоп-Либрехт, Пыпин), в противоположность прежней школе (Як. Гримм
и его последователи), объяснявшей сходство различных сказаний у
индоевропейских народов общностью их источника в праиндоевропейском
предании, Веселовский оттенил важное значение Византии в истории европейской
культуры и указал на ее посредствующую роль между Востоком и Западом.
Впоследствии Веселовский неоднократно возвращался к этому предмету, дополняя
и отчасти исправляя высказанные им раньше предположения. С особой
подробностью изучены им циклы сказаний об Александре Великом («К вопросу об
источниках сербской Александрии» – «Из истории романа и повести», 1886), «О
троянских деяниях» (ibid., т. II; там же разбор повестей о Тристане, Бове и Аттиле),
«О возвращающемся императоре» (откровения Мефодия и византийско-германская
императорская сага), в ряде очерков под общим заглавием: «Опыты по истории
развития христианских легенд». Исследования Веселовского по народной
словесности, именно по фольклору в тесном смысле слова (сличение сходных
поверий, преданий и обрядов у разных народов), рассеяны в его трудах о
памятниках древней письменности и в его отчетах о новых книгах и журналах по
этнографии, народоведению и т. п.; отчеты эти печатались преимущественно в
«Журнале Министерства Народного Просвещения». Веселовский неоднократно
обращался и к рассмотрению вопросов по теории словесности, избирая предметом
своих чтений в университете «Теорию поэтических родов в их историческом
развитии». Вопросу о происхождении лирической поэзии посвящены рецензия
Веселовского на «Материалы и исследования П. П. Чубинского», статья: «История
или теория романа?» в «Записках 2-го отделения Академии Наук» (1886).
Рассмотрению различных теорий о происхождении народного эпоса (ср. «Заметки и
сомнения о сравнительном изучении средневекового эпоса», «Журнал Министерства
Народного Просвещения», 1868) посвящен целый ряд исследований. Общие взгляды
автора изложены в разных статьях по поводу новых книг: «Сравнительная
мифология и ее метод», по поводу труда де Губернатиса («Вестник Европы», 1873);
«Новая книга о мифологии», по поводу диссертации Воеводского (ibid., 1882);
«Новые исследования о французском эпосе» («Журнал Министерства Народного
Просвещения», 1885). Хотя Веселовский поставил изучение народного эпоса на
почву сравнительного рассмотрения устных и книжных преданий в разных
литературах, но главным объектом своих исследований он избрал русский
народный эпос (см. «Южнорусские былины») и предпринял серию «Разысканий в
области русских духовных стихов». Содержание этих «разысканий» весьма
разнообразно; зачастую молитвы духовной народной поэзии служат лишь поводом
для самостоятельных экскурсов в различные области литературы и народной жизни
(например, IV выпуск), а в приложениях напечатаны впервые многие тексты
древней письменности на разных языках. Веселовский проявил редкую способность
к языкам и, не будучи лингвистом в тесном смысле слова, усвоил большинство
неоевропейских (средневековых и новейших) языков, широко пользуясь этим для
своих историко-сравнительных исследований. Теория заимствований, в пользу
которой Веселовский привел ряд блестящих подтверждений, именно благодаря
своей широкой начитанности и умелому указанию путей передачи, окончательно
подорвала прежние построения на основе предполагаемых мифов. Веселовский
остановился в своих работах только на применении и выяснении теории
заимствований. Поставив в самом начале своей деятельности «вопрос о границах и
условиях творчества» вообще, он исследовал эти условия и границы в разных
направлениях: от историко-культурных и историко-сравнительных исследований в
области народной словесности, памятников старины и международных сказаний, он
переходил к анализу личного творчества выдающихся писателей (см. «Боккаччо, его
среда и сверстники», 1894 г.; «Петрарка в поэтической исповеди Canzoniere, 1304–
1904 годы»; капитальный труд о Жуковском – («Поэзия чувства и сердечного
воображения», 1904; «Пушкин народный поэт» и др.) и затем как бы сосредоточил
свои силы, главным образом, на разработке основ исторической поэтики. Такая
поэтика, которую он имел в виду создать, должна была охватить в широком синтезе
все формы и виды поэзии, решая вопрос о генезисе родов поэзии на принципе
строгого историзма. Вполне осуществить эту задачу универсального объема ему не
удалось, но в ряде статей, посвященных вопросам поэтики («Из введения в
историческую поэтику», «Из истории эпитета», «Эпические повторения»,
«Психологический параллелизм», «Три главы из исторической поэтики»; см. первый
том «Собрания Сочинений»), им с достаточной ясностью намечены пути и методы в
решении проблем зарождения поэзии, дифференциации ее родов из
первоначального синкретизма, выделения песни из обряда, перехода от
«коллективного» к личному творчеству, анализа разных атрибутов поэзии и
поэтического языка. Позитивист и аналитик, Веселовский отбрасывал всякие
априорные построения и принятые раньше категории, отстраняя определения на
основании отвлеченных признаков, держась лишь строгой последовательности
фактов. Он группировал их или в исторической преемственности, или в
эволюционном построении, не стесняясь для последней цели брать факты из самых
различных источников, выясняя пробелы прошлого наблюдениями над настоящим,
сближая явления на низшей и высшей ступенях творчества, когда они вызваны
аналогичными психическими условиями. Казалось, он действительно готов был
охватить всю область художественного творчества человека и как бы сковать ее
законами неумолимого детерминизма. Вопросы генезиса и эволюционные процессы
его особенно увлекали. Эстетику он наивозможно обходил, если не вполне отрицал,
но выказывал несомненное эстетическое чутье во многих оценках и отзывах. Не
решая вопросов о сущности таланта и гениальности, Веселовский стремился
вывести законы поэзии из наблюдений преимущественно над «групповыми»
явлениями и «коллективным субъективизмом». Грандиозный замысел, над которым
Веселовский неуклонно работал всю жизнь, остался незавершенным, но, быть
может, он и не мог быть осуществлен в тех пределах позитивного историзма,
которые Веселовский сам себе наметил. Им добыт ряд крайне ценных наблюдений и
выводов над отдельными явлениями словесного творчества; собран колоссальный
материал, свидетельствующий об эрудиции, какою не обладал ни один из
современных ему ученых – филологов, историков литературы, этнографов и
фольклористов; сделано несколько важных обобщений и намечены пути для
дальнейшей работы. Исправлять и дополнять всегда легче, чем создавать заново. –
Смерть Веселовского вызвала ряд некрологов и статей профессора Ф. А. Брауна (в
«Журнале Министерства Народного Просвещения», 1907, № 4); профессора
Д. К. Петрова «А. Н. Веселовский и его историческая поэтика» (ibid); Е. В. Аничкова в
«Стране», 1906, октябрь; Ф. Д. Батюшкова в «Речи», 1906, октябрь. Обстоятельные
очерки научной деятельности Веселовского: Е. В. Аничкова (в «Вопросах теории и
психологии творчества», I, Харьков, 1911); А. Н. Пыпина «История русской
этнографии» (1891, т. II; в приложении дана краткая автобиография Веселовского). –
Полное собрание сочинений Веселовского предпринято, после его смерти,
Императорской Академией Наук, под наблюдением особой комиссии из бывших
учеников Веселовского. Все издание распределено на 8 серий. Напечатаны тома III и
IV (из серии: Италия и Возрождение) под редакцией профессора Д. К. Петрова (1908 –
09). Заканчиваются печатанием два первые тома («Поэтика»), первый под
редакцией Ф. Д. Батюшкова, второй (посмертное издание рукописи) под редакцией
В. Ф. Шишмарева. Биография Веселовского приготовляется к печати его сыном,
Александром Александровичем Веселовским. – Ср. «Указатель к научным трудам
А. Н. Веселовского, 1859 – 95» (СПб., 1896) и П. К. Симони «К XL-летию ученолитературной деятельности профессора и академика А. Н. Веселовского» (СПб.,
1906).
Веселовский Александр Николаевич – историк литературы, родился в 1838 г., в
Москве, где получил первоначальное образование и прошел университетский курс
на словесном факультете, занимаясь главным образом под руководством проф.
Буслаева, Бодянского и Кудрявцева. По окончании курса (1859) уехал за границу,
сперва в Испанию, где пробыл около года, затем в Германию, где посещал в разных
университетах лекции немецких профессоров по германской и романской
филологии (см. Отчеты В. о занятиях во время заграничной командировки за 1862–
1863 гг. в «Журн. Мин. Нар. Просвещ.», ч. CXVIII–CXXI), в Чехию, и, наконец, в Италию,
где пробыл несколько лет и напечатал свой первый большой труд, по-итальянски, в
Болонье («Il paradiso degli Alberti» в «Scelte di curiosita litterarie», за 1867 – 69 гг.).
Впоследствии этот труд был переделан автором по-русски и представлен им на
соискание степени магистра в московский университет («Вилла Альберти», новые
материалы для характеристики литературного и общественного перелома в
итальянской жизни XIV–XV вв., Москва, 1870). Предисловие к изданию текста,
впервые разысканного В., исследование об авторе этого романа и его отношений к
современным
литературным
течениям
были
признаны
иностранными
авторитетными учеными (Фел. Либрехт, Гаспари, К'ртинг и друг.), во многих
отношениях образцовыми, но самое произведение, приписываемое автором
Джованни де Прато, представляет лишь исторический интерес. В. указал на особое
значение, которое он придает изучению подобных памятников, в связи с вопросом о
так называемых переходных периодах в истории, и высказал еще в 1870 г.
(«Московские Университетские Известия»,? 4) свой общий взгляд на значение
итальянского возрождения – взгляд, который поддерживался им и впоследствии, в
статье «Противоречия итальянского возрождения» (Журн. Мин. Нар. Просвещ.,
1888), но в более глубокой и вдумчивой формулировке. Из других работ А. Н. В.,
имеющих отношение к той же эпохе возрождения в разных странах Европы, следует
отметить ряд очерков, которые печатались преимущественно в «Вестнике Европы»:
о Данте (1866), о Джордано Бруно (1871), о Франческо де Барберино и о Боккаччио
(«Беседа», 1872), о Рабле (1878), о Роберте Грине (1879) и о других. С следующей
своей диссертацией, на степень доктора, В. вступил в другую область научных
изысканий:
историко-сравнительного
изучения
общенародных
сказаний
(«Славянские сказания о Соломоне и Китоврасе и западные легенды о Морольфе и
Мерлине», Спб., 1872), причем в отдельной статье разъяснил значение историкосравнительного метода, которого он выступил поборником («Журн. Мин. Нар.
Просвещ.», ч. CLII). Вопроса о сравнительном изучении сказочных тем, обрядовых
преданий и обычаев В. касался уже в одной из самых ранних своих работ (1859 г.), а
впоследствии в двух итальянских статьях (о народных преданиях в поэмах Ант.
Пугги, «Atteneo Italiano», 1866 г.; о мотиве «преследуемой красавицы» в разных
памятниках средневековой литературы, по поводу итальянской новеллы о
королевне дакийской; Пиза, 1866). В позднейшем труде автор представил обширное
исследование из истории литературного общения между Востоком и Западом.
проследив переходы соломоновских сказаний от памятников индийской
литературы, еврейских и мусульманских легенд, до позднейших отголосков их в
русских духовных стихах и, на окраинах Западной Европы, в кельтских народных
преданиях. Отстаивая теорию литературных заимствований (Бенфей, ДунлопЛибрехт, Пыпин), в противовес прежней школе (Як. Гримм и его последователи),
объяснявшей сходство различных сказаний у индоевропейских народов общностью
их источника в пра-индо-европейском предании, В. оттенил важное значение
Византии в истории европейской культуры и указал на ее посредствующую роль
между Востоком и Западом. Впоследствии В. неоднократно возвращался к предмету
своей диссертации, дополняя и, отчасти, исправляя высказанные им раньше
предположения (ср. «Новые данные к истории соломоновских сказаний», в «Зап. 2-го
отд. Академии наук», 1882). Кроме указанного сюжета, им были с особою
подробностью изучены циклы сказаний об Александре Великом («К вопросу об
источниках сербской Александрии» – «Из истории романа и повести», 1886), «О
троянских деяниях» (ibid., т. II; там же разбор повестей о Тристане, Бове и Аттиле),
«О возвращающемся императоре» (откровения Мефодия и византийскогерманская
императорская сага) и др., в ряде очерков, под общим заглавием: «Опыты по истории
развитии христианских легенд» («Журн. Мин. Нар. Просвещ.», за 1875–1877 гг.).
Исследования В. по народной словесности и именно по фольклору, в тесном смысле
слова (сличение сходных поверий, преданий и обрядов у разных народов), рассеяны
в различных его трудах о памятниках древней письменности и в его отчетах о новых
книгах и журналах по этнографии, народоведению и т. п., отчетах, которые
печатались преимущественно в «Журн. Мин. Нар. Пр.». В. неоднократно обращался и
к рассмотрению вопросов по теории словесности, избирая предметом своих чтений в
университете, в течение нескольких лет, «Теорию поэтических родов в их
историческом развитии». В печати до сих пор появились лишь немногие статьи,
имеющие отношение к намеченной задаче. Отметим, по вопросу о происхождении
лирической поэзии, рецензию В. на «Материалы и исследования П. П. Чубинского»
(см. «Отчет о 22-м присуждении наград гр. Уварова», 1880); далее – статью: «История
или теория романа?» («Зап. 2-го отд. Академии наук», 1886). Рассмотрению
различных теорий о происхождении народного эпоса (ср. «Заметки и сомнения о
сравнительном изучении средневекового эпоса», «Журн. Мин. Нар. Пр.», 1868)
посвящен целый ряд исследований, причем общие взгляды автора изложены в
разных статьях его по поводу новых книг: «Сравнительная мифология и ее метод»,
по поводу труда г. Де-Губернатиса («Вестник Европы», 1873 года); «Новая книга о
мифологии», по поводу диссертации г. Воеводского (ibid., 1882); «Новые
исследования о французском эпосе» («Журн. Мин. Нар. Просвещ.», 1885). Хотя В.
поставил изучение народного эпоса на почву сравнительного рассмотрения
материала устных и книжных предали в разных литературах, но главным объектом
своих исследований он избрал русский народный эпос (см. «Южно-русские былины»,
в «Зап. 2-го отд. Академии наук», 1881–1885 гг. и ряд мелких статей в «Журн. Мин.
Нар. Просвещ.»), а с другой стороны, предпринял серию «Разысканий в области
русских духовных стихов» («Зап. 2-го отд. Академии наук», с 1879 г.), продолжающих
выходить отдельными выпусками поныне, почти ежегодно; содержание этих
«разысканий» весьма разнообразно, и зачастую мотивы духовной народной поэзии
служат лишь поводом для самостоятельных экскурсов в различные области
литературы и народной жизни (напр., экскурс о скоморохах и шпильманах, в IV
вып.), а в приложениях напечатаны впервые многие тексты древней письменности
на разных языках. В. проявил редкие способности к языкам и, не будучи лингвистом
в тесном смысле слова, усвоил большинство неевропейских (средневековых и
новейших) языков, широко пользуясь этим преимуществом для своих историкосравнительных исследований. Вообще, в своих многочисленных и разнообразных
трудах Веселовский выказывает замечательную эрудицию, строгость приемов
критики в разработке материалов и чуткость исследователя (по преимуществу
аналитика), который, конечно, может порою ошибаться в высказываемых гипотезах,
но всегда основывает свои мнения на научно-возможных и вероятных соображениях
и приводит в подтверждение их более или менее веские факты. Перечень трудов В.
до 1885 года, которые помещались преимущественно в разных периодических
изданиях, был составлен в 1888 году «Указатель к научным трудам А. Н. В., 1859–
1885» (Спб.). Последующие его работы (отчасти указанные выше) печатались в
«Журнале Мини. Нар. Просвещения», в «Зап. Академии» и в «Archiv fur Slavische
Philologie». В 1891 г. вышел первый том перевода В. «Декамерона» Боккаччио и
напечатана статья его: «Учители Боккаччио» («Вестник Евр.»). Характеристику
трудов В. по изучению народной литературы см. у А. Н. Пыпина: «Истор. русск.
этнографии» (1891, т. II, 252–282); там же в приложении (423–427) помещена
краткая его автобиография.