Апостол (поэма)

вытащив это жало из ребра
побелевшей костью безрадостных лет
адамова исповедь одиночеством жгла
этот тугой человечий корсет
умирали миры в последних глотках
закрывались глазницы пустых черепов
тихой поступью вора невидимо шла
та, что плачем питается вдов
по безкрайним просторам желтеющих нив
продавила дороги безумная рать
города оставляя из братских могил
где никто не хотел воевать
через сотни ночей, через тысячи вёрст
через холод заснеженных стуж
осознает народ, отрезвевший в беде
неповинность загубленных душ
Действующие лица
Апостол *
Монашка
Велиал *
Ваал *
Вор
Патриарх
Нищий
Она
Поэт
! грамматические и орфографические неточности допущены умышленно и являются
неотъемлемой частью произведения (напр.: строчные\прописные, е\ё, без\бес и т.п.).
1
Апостол
Пролог
Создан убивать, подчинять и править;
чужую волю - растопчет, раздавит;
велик в делах, могуч в поступках,
возводит города на трупах;
войны начинает - в них прогресс видит,
алчет чужого, иных – ненавидит,
мечтает о славе, тоскует о битвах,
правит моралью, печален в молитвах.
человек - дитя природы захлебнулся в околоплодных водах;
зачат в пороке, рождён уродом,
пророком мнит себя и богом.
грызёт в голодной злобе брата,
сверкают алчностью глаза в одной утробе рос когда-то,
теперь, не ведая родства,
тот, в высшей степени духовный,
который вешает любя смертельной дланью наделён,
уничтожающий себя.
страх перемалывает души,
черствеют добрые сердца,
под сенью вечности иссушен
плод первородного греха;
морщины режут бренный тлен,
скрывая в складках вдохновение,
и, не желая перемен,
стенает гибнущее племя.
убогость бродит по крестам
людских стремлений и мечтаний привычный список состоит
2
из строк упрёков и рыданий,
печаль сочится из щелей
дворцов надежд и достижений,
и нет сомнений у невежд,
что в этом их предназначение.
проходят годы незаметно.
всем уготовано одно.
пугает многих неизвестность
и лишь немногим - всё равно:
вдыхать ли полной грудью ветер,
или покоиться на дне,
и неизбежность перехода
рождает тишину во мне.
скупая память прячет глубже
высоких мыслей просветление
и забываю я тогда
в чём этой жизни назначение,
и философские идеи
кончают неземной полёт
лишь прикоснувшись к белой двери
и выйдя тем путём в народ.
3
Часть I
-1Что жизнь? - неведом мне ответ.
прожил немного - тридцать лет.
и вот теперь, в расцвете дней не глуп, не беден, не богат,
но тайну небеса хранят.
влекомый светом просвещения не знал покоя гордый ум;
сегодня - друг уединения,
а завтра - праздничный ведун.
десятилетье был в пути,
искал прозрение в забвенье,
и жажду знания топил
в любовных муках вожделения
и страсти бешеной реки.
-2Я постигал ученье в школе
в начале века перемен.
седой учитель был уволен
за несозвучность голосов
и поп поставлен был взамен.
Завет стал пастырем насущным;
красивый слог и переплёт
прельщал меня средь райских кущей,
что расцветали буйным цветом
в объятиях вдов и кабаков.
за школьным садом был пригорок
увенчан стареньким крестом;
скрывался в нём подземный склеп
и дюжина простых иконок то был мой собственный Афон.
4
в уединённом подземелье,
средь древних мавзолейных плит
я Ветхий кодекс изучал,
твердил прошения молитв
и размышленьям отдавался
о смысле жесточайших правил,
несправедливости законов,
что позволяли убивать
за непочтение, за слово,
за скот, за видимость измен,
и за желанье перемен.
двуличье слов и дел великих,
людскую жадность и порок,
добро молитв лишь для приличия
и для смирения рабов я видел в разворотах книг
и поражался в изумлении
наивности простых людей,
что верят фарисеям лживым
и в сердце с вечным "не убий" бросают камни непрощения
в своих безпомощных детей.
сомнение росло во мне,
пустило корни в мою душу,
питалось жадностью церквей
и лицемерием попов служителей тщеславных Бога,
слепых поклонников икон,
хранителей пустого гроба,
способных чудо бытия творить
и чистый колокольный звон
своею верою и силою любви
в звон золота перемолить.
5
-3Но видел я и свет учения прекрасных старцев во скитах;
одних - с природой в единении,
других - во благостных делах.
и было в них явленье силы спокойной, ясной, не земной;
в них мудрость дом свой находила,
любовь и старости покой.
и были речи их о Боге
казалось, те же, что в церквах,
но не было в них догмы строгой,
обрядов, золота и страх
не жил у старцев в услужении
проклятым, скалящимся псом он был источник вдохновения,
он был прощающим отцом
для сИрот жизнью обделённых,
для нищих духом и сумой,
рабов всевластья, наделённых
великой ношей и клюкой;
он не вселял в сердца сомнений,
не иссушал живых ручьёв
палящим жаром суеверий,
не проклинал за дерзость слов.
я был смущён и озадачен
такой святою простотой;
и в думах тягостных и мрачных
пришёл с молитвой на покой,
но не застал в церковных сводах
спасителя заблудших душ,
в унынье сел к иконной лавке,
перекрестился и уснул.
6
-4Разбужен был седой старушкой,
что в услужении жила
при храме, в маленькой избе.
она вела торговлю в лавке
и посочувствовала мне.
присела рядом на колоду,
вздохнула, словно бы простясь,
и... не сказала мне ни слова,
шепча молитвы и крестясь
на купол голубого свода.
в святом молчанье слов не нужно.
сочувствие без лишних фраз
бывает столь необходимо
в тот месяц, день и судный час,
когда сомненье точит душу
и тем испытывает нас.
я благодарен был за это
и приходил к её избе,
в её старушечее лето
в лучистый полдень и в заре;
я приходил к ней не учиться,
я приходил к ней не искать,
не знать, не думать, не молиться,
я приходил к ней - помолчать.
-5Она была дитя столицы,
студентка голубых кровей,
некоронованная жрица
наук, искусства и Орфей
ласкал ей слух своей кифарой:
богам угоден был полёт
высокородной и державной
царевны, вышедшей в народ.
7
служенье людям - крестный путь
был выбран ей в угоду жизни.
покинув общество и свет тщеславной гордости обитель
и дав безбрачия обет,
смирила плоть и дерзкий разум,
в монаший узел завязав
гордыню, страсть и боль утрат.
-6И вот, однажды, в час заката,
в похмелье зноя и жары,
язык мой понесло куда-то он без костей, я с ней на "ты";
спросил про жизнь и про здоровье,
спросил о праведных делах
и словно плаху к изголовью
задал вопрос: зачем же страх?
зачем так много смертных казней?
зачем жестокости кнуты?
подобно дьявольским объятиям что могут порождать они?
и почему в святых скрижалях убийство - первый смертный грех,
стал главной мерой воздаяния?
видать законы не для всех?
она молчала в своей грусти,
ответив тем на мой вопрос.
я был смущён своим распутьем наивным порожденьем грёз,
и вдруг, молчанью вопреки,
как нежный голос шепчет "спать",
услышал странный я совет:
- Ты прекращай Завет читать.
8
но не последовал совету
немногословной старины.
и ветхость книг я изучал,
чтоб видеть суть и изнутри
познать все тайны и законы
церковной власти; мой удел стать дланью вышнего прогресса!
- я выбрал путь. я так хотел.
-7Шли годы прежней чередой,
меняя лица, песни, флаги.
обрёл я разума покой,
но не нашёл покой во взгляде
на суть природы человека,
его пороков и страстей,
любовных тайн во власти рока
и страха смерти; всё сильней
хотел я править не народом,
не загнивающей страной,
а чистым полем без намёка
на быт и суету плебеев хотел я власти над душой.
и я отрёкся от соблазнов.
мирскую я презрел тщету.
в посту и строгом воздержании
гордыню пестовал свою.
взирал на мир греха и тьмы
с высот провидцев и пророков.
в неравном с разумом бою
я в сердце породил жестокость:
в душе своей судил других
за недостаток дел благих,
судил воров, судил детей,
распутных вдов и матерей,
обжор и пьяниц, лень и праздность,
простых, безхитростных людей;
9
тем желчь в себе я собирал
и под покровом правдолюбца
я стал безропотным рабом
честолюбивого безумства.
поборник правды и законов
стал выше храмов и толпы.
своей гордынею ведомый,
я власти захотел, увы.
я падал долго; в своей лжи
себе не смел я признаваться,
писал объёмные талмуды,
учил других, как надо жить,
в свою безгрешность свято верил,
жил праведно, не лицемерил,
и вот, однажды, за труды попал в объятья Сатаны.
-8Стрела Амура, плоть вспоров,
мне сердце разорвала в клочья,
а с ним покой моих годов,
пронзила разум, слепит очи
и я на всё теперь готов.
немая страсть мне гложет душу;
в изнеможении скорблю
по тишине вчерашних мыслей,
как древний фараон иссушен
и в адском пламени горю.
что делать с этим? - я не знаю.
шальные мысли шепчут мне:
возьми её или убей!
и вопреки любовной неге
топлю я страсть свою в вине
и забытьи восточной лени кальянном дыме при луне.
10
-9Но всё имеет свой черёд.
и кровь кипящею пучиной
затмила разума слова,
толкает в согбенную спину,
зовёт вперёд, к лихим свершениям,
не сомневаться, не жалеть,
забыть про годы в заточении,
воскреснуть в ней и умереть!
и я пошёл к её порогу.
все тайны сердца ей открыл.
презрел и догмы и тревогу,
забыл себя, но не просил надежды, жалости, любви…
хотел я только понимания
и слов из трепетной груди,
звенящих солнечным шептанием
и вздохом ветра в тишине:
приди, приди, приди ко мне!
но будних дней тяжёлый крест
мне сердце тенью осенил.
услышал я как гром с небес,
как голос брошенных могил её жестокий мёртвый смех;
в мои глаза она вонзала
надменной юности шипы,
любуясь в преданных зерцалах
своей красой и властью грёз.
- я был убит. она - меж звёзд.
не помню больше ничего.
очнулся ночью на коленях
при свете призрачной луны
и звёзд, вещающих о тлене
моих надежд, моих желаний;
я опустил свои глаза,
11
увидел страсти воздаяние
и чёрной ярости плоды,
творящей страшные дела:
она лежала предо мной во всей красе, без гордых мыслей;
мой грустный сон в чужом краю,
последний луч никчёмной жизни.
-10И пелена земной тоски
укрыла небо от меня.
нет больше света и любви;
в тени померкнувшего дня
они исчезли в глубине
моей души, увядшей вмиг;
дорогой мрака я пошёл
и дьявол храмы мне воздвиг,
чтоб я вещал о силе зла
и вожделение дарил,
всю силу адского огня
познал и плоть его вкусил,
запил отчаянья вином
свою заблудшую судьбу,
чтоб потерял семью и дом,
в хмельном разврате утонул.
вся человеческая грязь
прильнула к стонущей груди;
её кормил, как мать - дитя
и гнойным семенем поил,
рукой костлявой закрывал
детей небесные глаза,
чтоб не дарили матерям
спасенье солнечного дня.
да, это я, и мой удел молить прощенья у Тебя
12
за то, что многого хотел
и отдал Царство за коня,
его алмазную сбрую,
дорогу вечного огня,
что греет разум и гордыню прислужницу небытия.
-11Я был в лесу в тот хмурый день,
когда готов был к покаянию
и вопрошал себя и мир:
зачем есть зло? в чём суть деяний
жестоких, пагубных и страшных
в своём ужасном естестве,
живущем в сердце и звучащем
при каждом выборе во мне?
решенья не было; я знал
один ответ, что дан веками,
и вновь церковный фимиам
стал убаюкивать словами
мой разум в поиске причин,
то был один ответ: Мессир тот враг, который совращает
на путь греха, забыв добро,
и этим Бога убивает…
- не то! – воскликнул я - не то!
не то я вижу пред глазами!
не то я чувствую внутри!
не знаю, что – подозреваю,
не верю в это – помоги!
понять, где правда? мой Хранитель!
ты подскажи мне, где искать
ответ, который успокоит,
ответ, что даст себя познать
и вены заблуждений вскроет?
13
встал на колени, не крестясь,
застыл в смиренье и тогда,
летящий шелестом лесов
услышал юный голос я.
-12И предо мной предстал красавец,
парящий выше облаков;
в изящной позе и одеждах
белее снега тех вершин,
где даже око человека
не отдыхало от равнин.
он был прекрасен, молод, свеж
и белым золотом одежд
слепил глаза мои, казалось,
что райский отрок посетил
тот мрачный лес, где я бродил.
Велиал:
- О чем грустишь, в тиши гуляя,
по этой роще вековой?
зачем здесь ходишь?
что скрываешь в тени деревьев?
за тобой – давно слежу я.
эко диво! - с самим собой ведёшь ты спор,
что горячей того кадила,
которым машут в церкви; вздор! несёшь всердцах и без намёка
на верный вывод обречён
твой ум коптить мои владения
и затуманивать мой взор.
в чём сомневаешься, наивный?
я краем уха уловил слова твои
и показалось, что ты кадилом задымил
всю жизнь свою, без просветления
14
окутан мраком, душной мглой;
спроси меня, не сомневайся,
услышишь истину, я твой!
я – Велиал, твой господин.
прекрасной жертвой ублажён
мой дух, томимый вожделением,
и если ты её убил, то для меня!
отбрось сомнения, получишь то,
что заслужил.
15
Часть II
-1Апостол:
- Зачем ты дал мне эту боль?
зачем слепое отрешение
остановило жизнь мою?
мечтая о последнем дне,
без света, в полутьме бреду
и разум верит, что живу
в полуночном бреду забвения.
зачем щемИт и тихо стонет
под левой сношенной сумой?
и дымом сигаретным тянет
под рёбра мёртвым сквозняком?
где за дряхлеющей лохмотью
больная, розовая плоть
последней синусной икотой
толкает стынущую кровь
туда, где в спазме первородном
очнулся, вдохом возвестив
всю обречённую нагОту,
и триптих барства окропив
святой водой моей купели,
сквозь пальцы в землю просочась,
в трусливой, дикой канители
исчезли, суетно крестясь,
воспоминания и люди
в безликой, мелочной толпе
и растворились в перволюдье,
и воскресились в первомне.
-2Он рассмеялся мне на это
оскалом тысячи зубов:
- Подобного не слышал бреда,
16
поклясться я тебе готов,
с времён Великого Страдальца,
распятого в угоду псам,
визжащих у подножья Храма,
что возносился к Небесам.
тебя я оставляю, отрок.
не долго нам с тобой идти
к узилищу твоих пороков,
за краткость ты меня прости.
уже не мой ты видишь лес,
не мне несёшь ты покаяние;
он чуть склонился и исчез,
исполнив чьё-то указание.
-3Безсонный плен, холодный мрак я тень того, что было раньше:
глаза ввалились, дрожь в руках,
походка пьяного солдата,
в безумном взгляде боль и страх,
и я поклялся жизнь отдать
тому, кто силой неземной
вернёт мне веру и покой.
и древний демон - цербер ночи
явился мне из тьмы веков.
моей молитвою ведомый,
он путь нашёл из тех миров,
где в заточении томился
с седых времён, в объятьях сна;
и вот, пророчество свершилось:
он зов услышал и восстал.
и дьявол человеком стал.
и молвил демон, глядя мне
в истоки дум, в больную душу;
насквозь пронзая мой удел,
17
читая мысли и сомнения,
но видя, что уже не струшу:
Ваал:
- Твой ад и рай - в тебе самом
живут, питаясь твоей силой.
пройдут года в тени мирской
и лишь тогда узришь причины
зачем два мира под луной.
твои сомненья - это хлеб,
которым кормишь отрицание
того, что знаешь наперёд,
того, что призрачным мерцанием
к истокам истины ведёт.
твои сомненья - тяжкий гнёт,
что не даёт тебе восстать
с колен слепого преклонения,
но крепче делает тебя,
а время - принесёт прозрение.
очнись от сна, о, дерзкий раб!
и помни вечные слова,
что боги людям подарили,
вложив в горячие сердца:
не изменять - так до могилы,
не отрекаются – любя!
-4Открою знание тебе:
проникнув в тайны бытия,
ты всё поймёшь и все постигнешь,
и в бликах вечного огня
намёки истины увидишь.
она проста и, впрочем, я
не совершу больших открытий,
сказав - нет дыма без огня,
а свет, в отсутствие светила,
18
тьмой обернётся для тебя.
в игре теней и вспышках света
ты видишь, в сущности, одно,
не разделяя на явления ты в пламя смотришь и со мной,
уверен я, не будешь спорить,
что в ярких сполохах огня
не замечаешь трепет ночи
и пульс живого небытья,
в котором я живу, скорбя,
о том, что видя только часть,
и называя это Богом клянёшь другую часть меня,
склонясь под храмовым оброком
и жертвой набожности став.
я - часть Его. и в этом – правда.
Он - часть меня. и в этом суть.
борьба начал нас разделяет,
от скуки не даёт уснуть
и время жизнью наполняет.
как шизофреник я страдаю
от этой двойственности сам:
при свете дня я вас спасаю,
а ночью… - знаешь ты,
что с добродетелью бывает,
когда приходит время тьмы.
я день и ночь, я боль и радость,
я грех и праведную жизнь
в одном сосуде совмещаю.
пойми, что только этот смысл
я нахожу в стремленье жить
и грешных как себя прощаю,
позволив дьявольскому быть.
19
-5Подумай сам, имея разум:
огонь, давая вам тепло способен вас испепелить;
вода же, жажду утоляя в своих глубинах утопить;
земля - накормит, но затем всех призовёт на свой погост;
я, - духом тело наградив, в душе добро могу убить,
затмив сиянье вечных звёзд.
и за тобой фатальный выбор какой душа захочет стать.
среди соблазнов и желаний
тебе, любезнейший, решать:
как жить, себя не презирая,
кому - служить, кого - распять.
ты можешь стать, как тот Иуда,
который предавал Христа;
но знай, что истина сокрыта
в глубинах Текстов и холста,
что сОздал раб мой, Леонардо,
провидя этот разговор.
Иуда будет вознесён! вот справедливый приговор.
-6Ты спросишь - почему?
на это – я укажу тебе ключи,
которые вскрывают тайны,
но ты до времени молчи.
увидишь сам, что в судный час
всепроклинающие речи
остынут, истину познав,
о тайнах жизней человечьих.
20
на Вечере Иуде жребий
быть на заклании овцой
пал на страдательные плечи
и несмываемый позор
он принял на себя смиренно,
и сам ты должен это знать:
Иисус – назначил человека
в ту ночь и час себя предать
тревогам гаснущего века.
в пасхальный праздник должен Он
был умереть в своих мучениях,
так было нужно. знай о том.
а раб – исполнил назначение.
зачем Иуде серебро,
когда его Учитель может
хлеба и рыбу умножать?
когда имения им служат?
и миром ноги ублажать
в своём смирении готовы,
вознёсшие свои мольбы
к Тому, Кто словом Иеговы
предсказан был для той страны?
Иуда предавал, целуя.
в слезах он в жертву всё принёс.
он понимал, что будет проклят
и путь земной окончен. что ж,
ценю я выше этот подвиг,
чем подвиг тысячи других,
которые уходят в Свет,
своё служенье воплотив.
21
-7О, фарисейские оковы!
о, демоны Святой земли!
как с вами правосудье скоро
вершится без сомнений и
под гнётом ветхого Закона
черствеют свежие умы!
безкрайним полем перед вами
дороги распростерты вне
привычных троп и вех преданий,
но повинуетесь молве,
покорно следуя туда,
где хлябь и глубже колея.
безцельно промелькнули годы,
растрачен попусту залог,
что вам оставила природа;
в наивной праведности Бог
ссудил вместилище для духа,
дал время, волю и мечту,
но человеческое брюхо
сказало разуму: «хочу»!
хочу другого наслаждения!
приятной тяжести внутри!
святая лёгкость вознесения меня не радует, увы.
и разум, голодом ведомый,
согласье дал и под венец,
смиренный сытостью пошёл,
забыв - зачем явился здесь.
предав себя, свою свободу,
свою святую простоту,
меняя душу на ярмо,
златую прикусив узду,
крысиной поступью народов
22
за мной уходите во тьму.
-8Здесь правят смертные пороки.
в стране клеймёных мудрецов
не отыскать людей убогих
и безкорыстных простецов.
они мудры витиеватым
восточным древним языком
и каждый, обратившись в братию,
меняет стыд на балахон
и украшает части тела
кольцом, браслетом, изразцом,
святым всесильным амулетом,
способным вычистить весь дом.
на коже – страстные молитвы,
чернильной мантрой въевшись в плоть,
навек клеймят и сам носитель
сакральных смыслов не поймёт,
пока не спустится в обитель,
где разум истину найдёт.
но будет поздно. годы сна
в могучих рунах вознесения
затёрли трещинки холста,
холста души, и нет спасения
тому, кто праведность не знал
и в жизни знаком смерти стал.
-9Они, скрестив под чакрой ноги,
сложив достойную мудрУ,
постигли высшую серьёзность
и сам почтеннейший гурУ
благословил их озарение,
23
дав древней мудрости совет
о том, что степень просветления
видна, как дырка на просвет.
в смертельной важности надувшись,
надев широкие штаны,
из дальних стран назад вернувшись
и дружелюбием полны,
они несут в своих горнилах
кипящим знанием руду,
которая давно застыла
в веках и вымершем роду.
седобородые гимнасты
и отрешённые юнцы…
все тайны мира им подвластны,
все знания для них просты;
великим оком даль пронзая,
могучим словом жизнь творя,
судьбу смиренно принимая,
они – лишь дым и без огня,
родившись, тихо умирают,
за всё меня благодаря.
24
Часть III
-1Ваал:
Глупцами полон этот мир.
обыватели… - дети греха и страха,
добровольные слуги, слепые рабы
без памяти, без цели, без любви,
в дремучих путах предрассудков лжи
и цепкой власти бога-бюрократа.
безликая масса из плоти и крови.
кому она служит - не знает сама.
как глупый щенок громко лает и рада
тому, кто еды принесёт и вина
нальёт до краёв и хмельного упаду.
стандартные цели, шаблонные мысли,
и смотрят под ноги, пытаясь найти
мгновения счастья для призрачной жизни,
молясь - проклиная прошедшие дни.
искатели правды и истинной веры с крестами, Кораном, Талмудом в руках,
не помня себя, как глупцы-староверы
спорят до смерти о бренных вещах.
больные моралью приверженцы культа,
немые пророки священных основ,
апостолы мифа, понятного люду,
софисты, технологи правильных слов безумная стая псов и шакалов,
которой я правил, об этом скорбя,
без малого сотню дремучих веков,
прошедших под знаком меча и огня.
- так говорил, меня спасая,
тот, чья природа – совращать;
25
и рай в аду мне обещая,
в своей привычке умолчать
о самом главном - не сказал –
кем станет преданный вассал.
-2Пришёл покой и тишина
мою обитель посетила.
как порожденье мира зла сей морфий душу исцелил
и я его боготворил:
отдал себя служенью силы,
что дарит счастье и покой,
желаньям вторит, не претит,
не говорит тебе: постой!
не жди, не делай, не желай! закроет рай пред носом двери!
- ты все сокровища стяжай,
забудь о робком лицемерии
и волю страсти своей дай!
расплата будет, но потом.
зачем сейчас об этом думать?
тревожить сердце, разум свой,
жить в безпокойстве и лишениях
лишь верой в призрачность надежд,
страдать, сочувствовать, жалеть
и в нищей старости, склонённым,
в тяжёлых муках умереть.
-3Себя не в силах осудить,
я стал судьёй, чего таить вершил людские судьбы.
решал, за что могу казнить,
за что побить или простить,
но за всё время не встречал
26
невинных глаз у своих ног,
чтобы могли без лжи и слов
во мне сомненье пробудить
и веру в праведность вселить.
однажды, в судные часы,
тщедушный юноша предстал
пред взором строгого судьи.
я видел шрамы на предплечьях,
как вехи долгого пути
в местах неволи и порока.
да, жизнь, ты к юности жестока!
но что же делать? - есть закон
и вор сей дланью заклеймён,
не станет праведником он я так сказал! уверен в том!
все говорят: «я не виновен!»
- не слышу этих слов, я волен
решенье грозное принять:
кого – простить, кого – распять.
-4Животный страх в его глазах,
жизнь теплится едва,
удары сердца на висках и раз и два…
всё легче вдох и пульса нить
стремится к небытью,
узнает отрок очень скоро в раю он будет гнить
или гореть в аду.
один закон для всех живущих
в моей стране, средь рабских кущей
и белокаменных дворцов,
слепящих золотом голов:
крестами в вышине сияя,
стозвонным гласом нараспев,
27
они вещают с века в век не попадись к нам, человек!
-5Что скажешь, отрок, в оправдание?
чем объяснишь свои дела?
свои греховные скитания
в чужие судьбы и дома?
чем оправдаешь исступление
в глазах несчастных матерей,
что потеряли сбережения
на хлеб и радости детей?
что движило тобой, бездушный,
когда ты грабил стариков?
и, не найдя у них полушки,
срезал шеренги орденов?
и плавил золотые звёзды
в ночных кострах святых аллей,
пылающих огнём свободы
несломленных войной людей?
ну, говори, я без желания
услышу твой хмельной рассказ;
твои великие страдания
безсильны предо мной сейчас.
одна возможность оправдаться
есть у тебя в моих глазах:
сказать мне правду и остаться собой в непутанных речах.
вор облизал сухие губы,
кадык гортань благословил,
взметнувшись вверх к устам Иуды
и раб себя похоронил:
28
-6Вор:
- Я жить хотел без сожалений
о сгинувших в безвременье годах,
попробовать все страсти, все творения,
стать сведущим в излюбленных делах,
испить все наслаждения, пороки,
красавиц повстречавшихся любить,
спокойно умереть в объятьях плоти,
которую не сможется забыть.
в чём виноват я? разве волен
был избежать сиих оков?
защитник мой немногословен,
я знаю, множество голов
он потерял в твоих судах
и в переулках правосудья,
но разве множественность плах –
есть приговор безвинным людям?
скажи мне - в чём я заблуждался?
в чём грешен? в чём моя вина?
и если я суда дождался –
будь справедлив, святой судья!
-7Апостол:
- Попробовать от жизни всё !?
будь осторожен ты в желаниях!
предательство попробуешь, враньё,
познаешь вкус слепого наказания.
ты хочешь быть убитым и убить?
ты хочешь осквернить семью и храм?
ты хочешь полюбить и получить
взамен любви расчётливый обман?
не хочешь ли попробовать вино
с подмешенной для зрелости цикутой?
29
пройти все крУги и познать одно:
не стоят даже шага твои дрУги?
мечтаешь повенчать руку с иглой,
сдавив плечо резиновым кольцом?
и, наконец, очнуться с той, с косой,
стоящей под сползающим венцом?
познать печаль невыносимой скорби
над холмиком уснувшего дитя?
узнать себя в миг постаревшей плоти,
угасшей в отраженье бытия?
болезни все испить?
прочувствовать все боли?
отчаяться в последней из надежд,
забывшись страхом в полутьме неволи
в плену у развратившихся невежд?
зачем тебе такое покаяние?
зачем тебе испытывать судьбу,
предав себя слепому правосудию?
доверься лучше зрячему суду,
который разглядит в тебе живое,
и чаши эталоном осенив,
завесою весов тебя прикроет,
и пеплом пепелище окропив,
умоет перетруженные руки,
набухших вен распутает узлы,
вина нальёт… о Бог! опять с цикутой!
- напрасны к правосудию мольбы.
гореть тебе в аду, несчастный отрок!
в одном суждении ты был сегодня прав:
мой суд не оправдает этот грех,
развеется твой безнадёжный прах.
30
-8Я падший ангел преисподней,
дороги все открыты мне,
рабы и челядь, пресмыкаясь,
завидуют моей судьбе;
внимая разуму забвенно
наперекор своей душе
несут дары, приносят жертвы
и топят жизнь свою в вине.
высокородные лакеи едят на злате, спят в дворцах,
конюшни в сотни лошадей,
гарем наложниц при делах,
из края в край летят по миру,
чужие судьбы в их руках,
в себя лишь верят и в свободу,
а я же вижу только страх.
я царь земной греха и страсти,
апостол мрака и тщеты.
раскрыты всем мои объятия,
лишь пожелай и приходи;
проси и будет воздаяние богатство, власть и свой закон,
и все законы мироздания в твоих руках и даже Он
не в силах помешать тебе
в свободе выбора. аминь.
благословляю на дела,
труды и битие чела
о стены храма, что создал хозяин вечности Ваал.
31
-9Ваал:
- Да, ты силён учить других.
любуюсь праведной работой.
твой безпощадности триптИх:
виновен, в ад, и нет заботы меня возрадовал, признаюсь,
не это ли моя мечта,
чтоб каждый, миновав твой суд,
познал в чистилище меня?
хочу послать тебя к слепому.
он зрячим не был никогда.
его врачующее слово рождается в моих устах.
он именуется отцом,
он заблуждается в грехе,
вещает он согласно Богу,
но вдохновляется во мне.
послушай, что тебе расскажет
его гордящаяся плоть.
мне надо знать, в каких он мыслях
и что в нём делает Господь?
и, несмотря на всю греховность,
и все мамоновы труды,
зачем во множестве приходов
не наступает время тьмы?
я дам тебе свою личину.
ты будешь ангел во плоти.
в его глазах предстанешь Сыном
всем предсказаньям вопреки.
пусть даст тебе свои ответы,
откроет тайники души,
отцовские предаст заветы
в твои великие суды.
32
Часть IV
-1И из тысяч печей
сполохов желтоглазием,
не тая радость свою,
день влетел, расколотый надвое,
в тусклую жизнь мою.
вытолкнул взашей босоного на улицу,
телом изнеженным выплюнул в снег,
выдохнул, выхрипел, спазмами выперхнул
словно больной, но живой человек.
браво, шутник, в проклятиях гаснущий!
чем удивишь безразличье сегодня?
ропотом тел в болотном отчаянье?
небелоснежным исподним?
или судами в басманных капищах,
жертвами судеб вливающих влагу,
каплю за каплей в глаза-стаканы
больного всевластием «бога»?
почём нынче правда, в дни бессилия?
скажу «нет!» этим лукавым торжищам!
мы вляпались снова всею Россией
в правление услужливых полчищ.
разлили Дождём нас в морозную мреть,
не простили в пределах «всевышнего»,
запретили на солнце зонтами смотреть
и забрали третьего, лишнего.
замостив площадями свободную твердь,
объявили запреты на сборища;
тех, кто вышел, покинув уютную клеть облачили в тюремные рубища.
33
-2В речах продажных задыхается слово ставлю всё на восемнадцатый час,
набатным годом свергающий с трона
скупивший галеры «рабочий класс»!
беспутны пути ослепших во власти,
крестами свою выстилают дорогу,
ведомые в жизни единственной страстью возвысить свою воровскую природу.
рука моет руку, спасая вождей
за гордыню и жадность изгнанных,
из своих резиденций – домашних кремлей,
в наказанье за мнимую избранность.
снег закончился этой зимой,
мы шипами сдираем дороги
слой за слоем, дробя под собой
до земли, измождённой в неволе.
страшен мир в человечьих бегах,
пена горлом идёт – это норма;
стало время синонимом страха в глазах
и смирившихся и – непокорных.
-3Патриарх:
- Ну, здравствуй, Богом Просветленный.
Ты вспомнил, наконец, меня раба Его, и дух смиренный
я испускаю для Тебя.
в своём покорном преклонении,
сметая сор у Твоих ног,
позволь узнать: благословение
или проклятие мой рок?
что ждёт меня в Твоём приходе?
34
что заслужил Твой верный раб,
в экуменических окопах
стяжавший множество наград,
за возвращение к истокам
заблудших душ еретиков
и давший гордым гугенотам
всеотпущение грехов?
став пастырем Твоих народов,
став Патриархом русских льдов,
в главе Священного Синода
архиерейских верных псов
я научил безстрашно лаять
на восходящую луну;
но как в России можно править? я вой услышал и хулу
в своём ближайшем окружении;
среди кураевских невежд
обычным стало развлечением
разоблачение одежд
и тайн церковных евхаристий,
где хлеб и красное вино
в домах публичных безразличий
цинично плавили в руно.
готов на исповедь Тебе
предстать в убогом обнажении.
Ты знаешь всё, но не взыщи –
в своём ничтожном разумении
я попытаюсь оправдаться
в поступках, мыслях и делах
богопослушнага скитальца
в земных чертогах и дворцах:
-4Я жил тогда в своём имении
на склоне храмовой горы
и было смутно это время,
35
то были тяжкие труды.
мы восстанавливали Церковь
из запустения годов
советской власти и народа,
не сознающего грехов.
мы выживали как могли.
имея мало преференций,
везли безпошлинно в страну
коньяк, вино и дым индейцев
и воскурением зловонным
латали маковки церквов,
сусальным блеском золотили
во имя звёздных небесов.
но получается в Росее
не так как хочется всегда:
мы помощь в небесах просили,
но отозвались нам беса.
и стал народ неуправляем,
и отрок стал неукротим;
пришлось ограду к дому ставить
три метра вверх и плюс аршин.
но охраняла не ограда
мой сад, жилище и меня.
за ней стояла колокольня
в руинах храма и с крыльца
мог всякий заглянуть в обитель,
удостоверившись при том,
что скромность, святость и ревнитель
не покидают этот дом.
-5Лихое время беззаконья…
в те, девяностые года,
в стране случился приступ воли
и пена хлынула из рта
36
людской беснующейся массой,
готовой каждым пузырем,
как беспросветно-чёрной рясой
накрыть поболее, при том не потерять ни сантиметра,
не обронить ни сухаря,
и под малиновым жакетом
на цепь златую взять себя.
жестокосердные менялы
и безхребетные плуты,
подобострастные шакалы
и кровожадные волкИ
в блатные очереди встали,
а с ними верные рабы
в ворота храмов заползали,
как сатанинские хвосты.
они вливали в лоно Церкви
свой яд, который преполнял
их заШнурованные сЕрдца
все в иглах и в рубцах от ран.
взывая матерною бранью
с амвонов Ленинградских сцен,
их умирающее племя
хрипело гимны перемен.
на деньги зверски убиенных,
под плач сирот и матерей
они взносили к своим звёздам
кресты немоленых церквей,
пытаясь выкупить прощение
у возродившихся вельмож,
дающих грехоотпущение,
скрывающим в одеждах нож.
37
-6Я позволял, к чему брезгливость?
к чему надменность постных лиц,
когда из рога изобилия
струится благодать столиц?
и юность новых семинарий,
не отрастив своих бород,
крестя заёмными крестами,
благословляла свой приход.
я грешен, каюсь в этом.
но как я мог спокойно жить,
когда без банковских билетов
никто не возжелал служить
в руинах обветшавших храмов,
у алтарей пустых церквей,
когда в карманах прихожанок
ютились крохи сухарей?
то было время перемен лихие, смутные года…
я искупил слезой младенца
спасенье Мира для Тебя!
-7Апостол:
Что ж, хорошо, отец народа,
меня ты, может, убедил
в своей божественной природе,
но недостаточности сил.
а почему молчит защита
в лице приходов и людей,
которые от глаза скрыты
вратами царских алтарей?
пройдусь я по твоим владениям,
но без посредничества слуг,
без их святого вразумления
38
детей, безумных и старух.
послушаю, о чём в народе
по твою душу говорят,
что ставится тебе в заслуги,
за что в неведенье винят.
начну, пожалуй, я с обновок,
где новомученики спят
в своих химических альковах
и полиграфией блестят;
где через пластиковый короб
не проникает воздух внутрь,
а службу отпевают хОры,
чьи голоса безбожно врут.
немоленное вижу место.
торговля расцветает здесь.
какие-то сухие чресла
залиты воском, что за смесь
языческих земных поклонов
иконам, рук еретиков,
и электрических амвонов
с акустикой для силы слов?
храм азиатскими руками
отстроен в несколько годов.
с приходом ночи здесь молили
несуществующих богов;
он осквернён ещё в проекте,
он разворован из сумы,
которую даёт в проценты
великий вождь всея страны.
ужели не нашлось для храма
свободных православных рук?
или по свойственной привычке
налоговых бежите мук?
и отмываете на стройках
свой чёрный, всемогущий нал,
39
который тратится без толка
в офшорных зонах «тёплых» стран?
пластами сходит штукатурка,
крошится как песок кирпич
и даже мраморных ступеней
коснулся власти паралич.
я вижу в этом разумение,
я вижу умысел того кто в вечном зрит восстановлении
обогащение своё.
-8Скажи мне, сын благословенный,
у паперти сидящий здесь,
своим ничтожеством смиренный,
в лохмотьях видящий венец
своей терзающейся жизни,
принявшей свой земной урок:
как видишь ты сию обитель?
- впиши и ты немного строк.
Нищий:
- Сказать, что думаю? – извольте,
не удивлю я вас ничем,
могу я вам поведать слухи,
которые известны всем.
о том, что говорят в приходах
по всей измученной Руси,
винящей в множестве невзгод
лишь патриаршие труды.
у наших пастырей я видел
их драгоценные часы.
не знаю, может быть и лучше
они в ходу, но ты скажи:
зачем показывать прилюдно
пускай – подарок, но ценой
40
в десяток лет работы нудной
при храме праведным слугой?
я вижу роскошь их кортежей
из представительских машин,
банкеты, деловые встречи,
глаза стяжающих мужчин
в своих подрясниках от Гучи
и с ароматами Диор,
как суперсредством от падучей,
когда закончится Кагор.
-9По ватиканскому лекалу
они создАли первый банк,
который подарил им право
и в ростовщических делах.
крутя проценты на проценты,
давая в долг - что взял в займы,
их верные апологеты
не зарекаются сумы.
когда ещё такое было,
чтобы монах имел добро,
цена которого затмила
воображение моё?
там антикварные кушетки,
столы, диваны и ковры
сравнились стоимостью ветхой
с квартирой на брегу Москвы.
десятки сотен редких книг
в монастырях должны храниться,
а не в монашеских квартирах,
в которых грозные частицы,
въедаясь наночелюстями
в тела своих несчастных жертв,
полураспавшись, погребают
41
и мудрость и вселенский грех.
-10Да, я глумлюсь, что остаётся? когда суды кругом «свои»
и патриаршие причуды
законов выше и молвы?
когда агенты государства,
для укрепления страны,
внедряются своим начальством
в архиерейские чины?
и это всё – ещё не слухи!
об этом горько говорить,
но садомические жути
к нам в гости жаловали быть.
я не стоял у них со свечкой,
не исповедовал их «жён»,
но, говорят, что сим пороком
верх духовенства поражён.
и потому, скандалы эти,
не покидают грешных стен
монастырей и семинарий
дабы не вызвать перемен
в иерархической цепочке,
дающей вожделенный сан
не за усердное служение,
а, извиняемся, за срам.
-11Но слышал, есть ещё в селениях
несовращённые отцы.
их храмы - в божием владении,
не возгордились их умы.
они свечами не торгуют
42
и каждый, славящий приход,
согласно высшему велению
на свечи лепту подаёт.
хотя не велика их паства не ропщут на свою судьбу,
высокородному начальству
не шлют доходную суму,
не поощряют искушение
убранством собственных домов,
прощают грешное падение
за покаянье и любовь.
таких служителей всё меньше
живёт на матушке Руси.
штампует новое священство –
конвейер, Боже их прости.
в их оцифрованных личинах
сокрыты кодами меж строк
порочных склонностей причины –
не виден сразу их порок.
-12Давно пророки говорили
об этих страшных временах,
когда антихристовы силы
клеймо поставят на челах,
погрязших в буднях человеков,
чьи души выкрал подлый тать,
что не позволит без печати
ни покупать, ни продавать.
подай мне милости копейку.
молиться за тебя готов!
я вижу - вкруг тебя не тесно,
наверно множество грехов
ты обличил своей порфирой
и такова твоя судьба –
43
смотреть в ссутуленные спины
вновь покидающих тебя.
Апостол:
- Ты внятно обозначил всуе
погрязший праведный вертеп.
я не забуду слов твоих,
останешься со мной навек.
избавлю я тебя от пыток
грехопризнанья своего,
когда из собранных монет
возьмёшь одну – слуге моё.
-13Пойду, взгляну я, что творится
на вотчине, отец, твоей.
и в кафедральный помолиться
зайду собор во славе дней.
к святым реликвиям пристану
устами и почтенным лбом,
акафист в храме прочитаю
и певчим подпою псалом.
во истину святО предание!
не зря гордец Наполеон
свою треуху обезглавил,
зайдя в сей храм в уборе том!
и Пётр, пришедший укрепить
страну на дальнем рубеже,
пожаловал стальные плиты
под ноги нищей голытьбе.
я поражён великолепием
нависших надо мною стен,
покрытых серебром и златом
в резном убранстве диадем!
иконостас на тридцать метров
влёк за собой под потолок,
44
где оживающие мифы
давали свой святой урок.
железный пол за триста лет
не разжимал своих оков,
скрепляя русское распутье
своей основою основ.
здесь слабый находил поддержку,
здесь сильный складывал персты,
на протяжении столетий
в единстве здесь рождалось «мы».
-14Хранится здесь одна икона,
я слышал, с той ещё войны,
когда войска Наполеона
вдруг дошагали до Москвы.
на ней Дитя и Мать Завета,
она спасала жизнь не раз,
её намоленность сильна,
как намагниченный компАс.
она - надежда для народа,
с ней неразрывна связь его,
когда б у каждого прихода
была такая, то моё
служенье потеряло силу,
мой суд остался бы ни с чем,
я сгинул бы в века и в них –
остался в мраке насовсем!
но где она? – её не вижу,
не чувствую её покров,
её божественную силу
над городом семи холмов!
мерцает копия в окладе
под зацелованным стеклом:
кто этот список здесь оставил?
45
кто осирОтил этот дом?
-15И вижу, на куске бумаги
висит посланье для меня:
икону вынуждены править,
на реставрации она;
а перед списком прихожанка
припала с трепетом к стеклу
и свечку, зажигая, плавит
огнём, как божию слезу:
Она:
- О, Дева! радуйся, молю,
тому, что есть в сердцах терпение,
что верой теплица земля
Твоей страны, что слышно пение
во храмах и церквях Твоих!..
возрадуйся за наши души,
познавшие Твою любовь!
возрадуйся! - меня услыши!
Апостол:
- Скажи мне, милое создание,
где настоящая Она?
как можешь ты подделку славить?
как поднимается рука?
как подгибаются колени,
молитва как живёт в груди?
виню во всём неразумение,
мне сделай милость - расскажи!
она ресницами взмахнула,
румянец щёки озарил,
украдкою в глаза взглянула
и я безпомощно застыл
перед её невинным взором,
46
смущением её очей,
и оказался побеждённым
тот, кто сильнее всех царей.
47
Часть V
-1Апостол:
- Мой Ангел, ты ли это?
я, наконец, нашёл тебя?
в лучах заката и рассвета,
в познанье ночи, в тайнах дня,
ведомый грустью и смирением,
тоской глядя в чужую даль,
не мог найти тебя и где-то
цвела осенняя печаль
в последних листопадах лета…
мой Ангел, ты ли это?
сними скорей свою вуаль,
дай раствориться, дай исчезнуть,
позволь испить Святой Грааль,
в твоё молчание прибегнуть,
как в храм, спасаясь, словно встарь
от бранных слов и от навета…
мой Ангел, ты ли это?
вот мой немоленный алтарь.
возьми мой крест, мою свободу,
мне ни к чему она теперь!
небесные святые воды
мою наполнили купель
неиссякаемой слезой
твоих бездонных небосводов…
мой Ангел, ты в меня поверь!
-2Она:
- Меня смущают Ваши взгляды,
меня влекут Ваши слова,
помочь в беде всегда я рада,
48
но Ваша боль мне не ясна;
у Вас уже видны морщины,
у Вас седины в бороде,
Вы сами – воплощенье силы,
зачем Вам слабости во мне?
как безнадёжные мечтатели
я в грусти трачу вечера,
мне в детстве принесли распятие
и тем распяли навсегда.
боюсь неведомых соблазнов,
стыжусь безнравственности снов,
мои глаза боятся грязи
нечеловеческих грехов.
мне музыка всего дороже,
Шопен мою врачует хворь,
попробуйте послушать тоже в ней нежность и немой укор
найдёте Вы всему, что губит
в нас беззащитное добро
и эта музыка разбудит
в душе молчание её.
-3Мне девятнадцать, это много.
я многое смогла узнать
через божественное слово
и через веры благодать.
я в храме познаю молитвы,
в молитвах познаю себя,
как недосказанные рифмы,
как ноты жизни без ключа.
что же касается иконы…
она не более двух лет
нас бережёт своей молитвой как патриарший амулет
49
забрали предыдущий список
и увезли за ним в Москву;
я не сужу его за это –
прощенья для него прошу.
утерян настоящий образ,
нам заповеданный Лукой.
он в девяти веках хранил
всю Русь и город наш родной.
но был оставлен без защиты
тот лик в последнюю войну,
когда немецкие бандиты
опустошали всю страну.
а целовать или молиться…
так это нужно для души.
могу я к стенам приложиться,
ведь Матерь Божия внутри
сердец живёт и покаяние
в мир добродетели ведёт,
я принимаю с послушанием
всё то, что Боже мне даёт.
-4Я слушал это с восхищением,
не мог о встрече с ней мечтать
с тех мрачных дней грехопадения,
когда не смог я обуздать
себя и осудил на муки,
и в одиночестве влачил
свой крест и дьявольские руки
на свою душу наложил.
Апостол:
- В тебе своё спасенье вижу,
в тебе мой смысл дальше жить,
я без тебя навечно сгину
и буду ад собой коптить;
50
в твоих руках мои пороки,
в их власти все мои грехи
и без меня, став одиноки,
они уйдут в небытии.
как звать тебя? скажи мне имя,
что буду ночью я шептать
в то растревоженное время,
когда не сможет сердце спать.
какому имени молиться
я буду пламенно теперь?
дай мне надежду возродиться,
прошу тебя - в меня поверь!
Она:
- Меня родители назвали
во имя той, о ком сейчас
мы разговаривали с Вами.
приятно было бы и Вас
узнать получше, но не в храме.
проводите меня домой?
расскажите дорогой к маме
откуда взялись Вы такой?
-5По мраморным ступеням храма
спустились мы, она дала
монетки нищему нахалу,
который просвещал меня.
Апостол:
- Зачем тебе? - отдай другому,
со мной сегодня будешь ты, но тот проворною рукою
отправил данное в штаны.
51
Нищий:
- Ты обещал, другие тоже,
но я привык уже к тому,
что обещания, возможно,
даются брату моему,
с которым я не знаюсь даже,
и не встречался никогда;
по этим косвенным причинам
всё выполнялось, видно, да?
в усы он хитро усмехнулся,
Фома неверующий мой,
затем проворно встрепенулся
и подбежал уже к другой
из храма паре выходящей,
на масло щедро получил,
благословил весь род пропащий
и всех собой перекрестил.
-6Апостол:
- Не пропадёт такой ретивый,
с другого храма прибежал
за мной весёлый и счастливый,
как будто в Царствие попал.
не знает он своей планиды
и хорошо, пусть в счастье день
он проживёт, как именины
в огнях из праздничных затей.
наказан будет мной за это
его беспутствующий дух,
не устрашившийся завета,
что дал ему его пастух.
гореть ему в его корысти!
спасенья нет таким нигде:
ни в Божьем всепрощенья месте,
ни в том, где чиститься душе.
52
и кара будет воздаянием
за непослушное чело.
сегодня же, мечом Ваала,
я обезглавлю мир его
и отсеку пустые мысли
от этой глупой головы,
что не способна разобраться какие праведны труды.
-7Она:
- Не убивай, прошу, не надо!
не убивай себя ни в ком:
ни в человеке, ни в безмолвном
создании божьем, босиком
пройдись по выжженным полям,
по обгоревшим косогорам
со скорлупой горящих гнёзд
и суетных недавно норок.
пройдись по полевым дорогам
в пыли и солнечном жару,
дойди до снежного сугроба,
не сделав смерти никому.
не убивай, прошу, не думай,
нет в голове твоей хмельной
заветной правды простодушной
она лишь в сердце, за тобой одно решение, дороже
всех важных следствиями дел,
почувствуй напряженьем кожи,
почувствуй жизнь, её предел
твоей рукой не ограничить,
твоим кнутом не перебить,
твоим ножом не обезличить,
а сделав – больше не простить
53
ни рук своих, не их деяний,
не вырвать память из груди…
постой судьбу пытаться править не убивай же! погоди!
напейся жизни из колодца не убивай её в огне!
послушай мудрого юродства –
благословенье в простоте,
для счастья хватит корки хлеба,
земли на каждую ступню,
зимой в ладони тёплой – снега
и снега с тополей в жару.
не убивай, прошу, не надо,
не убивай себя ни в ком
и жизнь люби, как любишь мать,
люби всегда, люби во всём!
-8Апостол:
- Неправильно, как вижу, понят
я был тобой, моя звезда;
и в мыслях не было моих
лишать того, что дал не я,
безпомощных живых созданий
и провинившихся людей на то есть суд, вершит который
Тот, кто не властвует теперь.
зло правит современным миром я знаю это по себе.
безумным языком Сатира
оно вещает на земле
о власти тех, кто верит в силу
того, что жертвенная кровь
не увлечёт с собой в могилу
и смертью воскресит любовь.
54
-9Когда-то будет ужасаться,
смотря в кровавые века,
наследник гибнущего царства,
пожравшего само себя
в своём ничтожном вожделении,
стяжавшем счастье через плоть,
в великих муках убиенных
творений, что создал Господь.
тогда не будет оправдания
бездушию стеклянных глаз,
увидевших в чужих страданиях
свой садомический экстаз,
воспетый тысячью пиитов,
оправданный судом лжецов
и проповедовавший личность
в безличии безумных псов.
на жертвенных столах банкетов
руками домовитых жриц
распластаны тела в рулеты
для сытости безликих лиц.
от плоти плоть питая жаждой,
сгущая кровь смертельным сном,
их риторическая правда
гласит неписанный закон:
для выживания только смерть
дарует силы и терпение,
кислот и элементов твердь
добудем только там, где тление
щедрот своих даёт плоды
для наших тел, для наших мыслей,
убийство – это смертный грех,
но мы грехом питаем жизни.
55
не выживем без мяса мы,
не вырастут и наши дети;
Бог создал хищниками нас
на этом безпощадном свете,
где кровь – есть жертвенная сила,
питающая в муках нас,
для благородного порыва
в наш долгожданный звёздный час!
иначе будем как растения
цвести пустотами очей
и упиваться вдохновением
без алкоголя и страстей;
и овощами лишь питаясь мы сами станем как трава,
которая своим шептанием
не может защитить себя.
- Так говорят они, жирея,
в своём невежестве скорбя,
о тех страдающих плебеях,
которые живут, влача
безрадостные дни покоя
среди безумствующих бурь
адреналиновых героев,
впитавших мертвенную дурь.
-10Я расскажу совсем немного
о том, кто пред тобой сейчас
стоит, как путник у порога,
в дверях оставшийся не раз.
как имя мне? – не знаю даже,
пытался я его забыть
и всё же, видимо, однажды,
мне удалось сие свершить.
56
кто я? - узнать про это
я сам хотел бы, но, увы,
непроницаемое вето
на то Создатель наложил;
и ангелы во мне ликуют,
и демоны во мне сидят,
лукавый дьявол крест целует –
когда во тьму глаза глядят.
что нужно мне на этих землях? –
понять пытаюсь я года
нечеловечного служения
в местах, где кается душа,
где каждый обретает веру,
слепой где познаёт себя,
а нищий в золотых галерах на вёслах видит богача.
-11Я в вере не ищу покой,
я в людях потерял обитель
и словно грешник –
праведник земной живёт во мне,
как безразлично-искушённый зритель.
я говорю им «Бог» - они несут рога,
я славлю Сатану - они целуют крест,
покуда над толпой безумствует молва в безчисленных сердцах лукавит бес.
я презираю их бессовестную ложь
и бессловесно-грустное молчание,
когда они, в одеждах пряча нож,
мечтают о всеобщем покаянии.
зачем спасать свободных от рабов
и зёрна отделять от грубых плевел,
когда свобода вызывает дрожь
57
и безконечный приступ омерзения?
дозволенность всего, доступность красоты уродует черты её творений
и превращает идеалы в пыль
и в суету вульгарных вожделений.
забыть себя, забыть свой вкус и запах не это ли великая печаль
всех тех, кто в освящённых златах
скрывает свой безпомощный алтарь?
забыть себя – безценное прозрение,
и в вечность без посредников взглянув,
в единстве всех и вся найти уединение
и возлюбить без пения кликуш.
я заповедую всем вольным бунтарям,
идущим впереди под белоснежным стягом:
в единстве и любви, без пут и кандалов,
до безполезной, маленькой ограды свободно уходить, свободно возвращаться;
свободно вместе быть, свободно расставаться;
и в этом тяжкий крест и вечное спасение,
и в каждом сердце тьма, и в каждом - просветление.
-12Она:
- Прекрасные слова от Вас я снова слышу!
моя поёт душа, как будто кто-то свыше
послал отраду мне, ответив на молитвы,
Вы облачили в слово божественные ритмы!
для Вас готова стать и музой и спасением;
тебе я буду мать, сестра и вдохновение,
с тобой – на край земли, с тобой пойду на плаху,
и если вместе мы, то не познаем страха!
58
как стало хорошо! и я теперь узнала,
что значит жить в другом, и я другою стала!
я чувствую тепло в трепещущей груди
и верю, что познаю себя в твоей любви!
мне всё равно, что скажут и безразличны слухи,
я в радости верна и верная в разлуке,
мой путь открыт теперь и он с тобой един –
мой друг, мой брат, мой муж,
мой первородный сын!
но только я молю – другим не открывайся!
не будешь понят ими - ты даже не пытайся.
они лишь по себе других судить способны,
тому, что говоришь, их слуху не угодно внимать и содрогаться, и по кривым лекалам
тебя начнут кроить и будешь распинаться
ты всяким языком, на каждом континенте
рабами суеты и всемогущей смерти!
-13Но вот мы и пришли, прошу ко мне домой.
Вас познакомлю с теми, кто делит кров со мной.
возможно, вдохновение Вас посетит в стенАх,
где вера и смирение в прощающих сердцах
живут уединённо в своём святом скиту,
почти что в заточении… не слушайте, прошу,
исследуя буквально мой безпокойный вздор в дворцах гостеприимства - я говорю, как вор!
мы подошли к воротам. владенье окружал
некрашеный забор. его потухший лик другое время знал, когда саженный тёс
осматривал людей зелёными глазами
под тенью тополей и золотистых лип,
гудящих в знойный день пчелиной суетой,
и деловых шмелей кидал на проходящих
внезапности порыв, рождённый над рекой
и на просторах нив.
59
пройдя фруктовый сад и стриженный газон,
подпорченный кротами воротами их нор приблизились к крыльцу, где остроухий пёс
лениво озирал свой безподобный нос,
служа, не шелохнувшись, в проходе у дверей
лежачим полицейским, и каждый божий день
взлетающие юбки он провожал в полёт
печальными глазами того, кто вечно ждёт.
-14Весь в красном кирпиче – был дом совсем неплох.
в излучине Днепра стоял он с тех годов,
когда купцы ходили в низовия реки
на баржах, что влачили на спинах бурлаки
по каменистым мелям, по кручам берегов
туда, где торговал могучий Могилёв,
где вдохновенный Киев не знал ещё о том,
что дважды в нём свершится нацистами погром.
дом пережил смятение семнадцатых годов,
пожары, наводнения и пушечных стволов
смертельное дыхание не разрушало стен;
во время оккупации он оставался нем
о том, что в подземелиях, имея тайный ход,
ведёт свою борьбу и каждый патриот
мог получить здесь кров, нехитрую еду,
и переждать облаву в эсэсовском аду.
-15Сейчас он жил в покое. почтенная семья
была хозяйкой в доме и встретила меня.
да, именно «хозяйка» - в ней не было мужчин,
с недавних пор, и пёс – не зря в дверях грустил.
Она:
- Вот бабушка и мама, вот две мои сестры,
60
пожалуй, этот кот – глава нашей семьи,
ещё приходит к нам один смешной поэт,
вот, кстати же, и он! – прошу всех на обед.
прошу нас извинить, но мы не пьём вина,
не жарим и не солим, еда у нас проста,
поэтому немного встречаем мы гостей,
но те же, что приходят - цветы среди камней.
позвольте Вам представить: его зовут Иван весьма простое имя, но вижу по глазам –
другое бы не принял и не признал в себе,
искавший Иордан в стремительном Днепре!
61
Часть VI
-1Апостол:
- Так значит, он – поэт? –
давно их не встречал.
мой слух не принимает рифмы,
язык сей – для меня кинжал,
таланты эти – пустомелье,
их труд – призвание юнцов,
подрезаны они гордыней,
как крылья фермерских птенцов.
сказители неясных смыслов,
интерпретаторы слогов,
в сакральности поблёкших листьев
находят тысячи причин
отдаться толкованью снов.
играя бисером в ладонях,
жонглируя избытком слов,
они придумают героев
и возведут их до богов
стеклом линзованных столов.
у них антихрист во Христе
покой найдёт и понимание.
Иван Ионовым трудом
апоклиптическим молчанием
расторгнет смыслы странных строф.
под фиговым листом поэтов,
скрывающим мужской порок я вижу слабых импотентов,
страдающих в своих памфлетах
безсилием никчёмных строк.
62
их разум не оставит тайны,
их гордость не увидит лжи
в словах изоповых стенаний,
воспевших равенство грехов,
как пифагоровы штаны.
что сможешь ты сказать на это?
быть может вовсе я не прав?
в твоих глазах не вижу гнева,
похоже, держишься в руках?
я уважаю это! знай во мне найдёшь ты понимание,
поведай, что в тебе кипит
и обрети моё признание.
он посмотрел, меня пронзая.
казалось, он увидеть смог
всё, что во мне живёт, скрываясь,
и прорастёт лишь в нужный срок.
поправив бороду густую,
в ладонь морщины опустив,
минуту он сидел, другую,
и тут изрёк души надрыв:
-2Поэт:
- Придёт тот день, придёт тот час
и сорок вёсен отсчитав,
взлетит на выспренный Парнас,
как на злачённый пьедестал
твой слог, твой мир, твой первый вал.
сметая блажь пустых желаний,
пронзая души и сердца
великой силой мироздания,
пройдя сквозь тёмные века
63
от страсти алчного стяжания
до вдохновения Творца.
там тишиной молчат деревья.
там свет прощает облака.
там утро зимнего похмелья
туманом вьюжным заметя
воспоминаний зыбкий след хоронит долгими ночами
всё то, к чему стремился ты
и что безследно исчезает
в закате дня, в забытой мысли,
в финале бренного пути,
что увядает безразличием
всей прошлой жизни вопреки.
и вновь, меняя поколения,
на свежий вдох, на ясный взгляд,
уйдёт слепое самомнение,
исчезнут тысячи преград,
умрёт стреноженный калека
и разум чистый возродит
всю святость праведного века,
что грянет гимнами молитв
в одном дыхании народов,
единой верой праотцёв,
и властью, данною природой настанет время мудрецов!
-3Апостол:
- Пытался я вернуться к Богу
в том храме, где сегодня был.
в углу присел и стал молиться
о том, чтоб мне хватило сил
на этот подвиг вдохновения –
вернуться к памяти отцов,
оставшихся в своём творении
на протяжении веков.
64
но не нашёл я там покоя.
вблизи чарующих икон
кипела звуками работа:
шуршали тряпки, мылся пол,
стучали швабры по порогам,
просили ноги всех убрать
и в завершение всего –
служанки начали кричать.
они в весь голос обсуждали
свои житейские дела,
кого-то дураком назвали,
все вместе хаяли бомжа,
принёсшего с собой в обитель
зловонный алкогольный дух;
и я, как безсловесный зритель,
взирал на суету старух.
потом они собрались в келье
и, разговевшись кипятком,
так громогласно загалдели,
что весь приход узнал о том.
не смог я более терпеть
такое наглое кощунство
и, дабы гнев в себе не зреть покинул бабское безумство.
-4Он продолжал, не замечая,
того, что я ему сказал.
в транс поэтический впадая,
его несло и как пожар
пылала пламенным прозрением
его бушующая страсть в неугасаемом стремлении
всех вразумлять и обличать.
65
Поэт:
- Монархам дОлжно править миром.
за ними, в их делах и в них Господь
являет на земле божественную силу,
заботой согревая свой народ.
монарх – не царь, монарх – путеводитель,
он тот, кто Знает, знает как идти,
он ласковый и праведный родитель,
святитель душ в обители земли.
монашеская жизнь – его молчание,
его труды – безгласый разговор,
на крыльях чистоты и воздержания
с ним воспарит и праведник и вор.
ваш род скорбит под игом демократов,
вас низвели до уровня толпы,
идёте вы войною брат на брата
и на войне целуете кресты.
ваш демократ – безумнейшая кукла
с хвастливой и бездарной головой,
что бьётся обо всё на вечном перепутье
и ищет направление клюкой.
ваш выбор лучших – дикая иллюзия
того, что вы способны выбирать.
приходят упыри во власть и правосудие
и тут же начинают вас сосать.
неразвитость в цене и даже в моде бездарностям нетрудно преступать
законы вольного сожития в природе,
они пусты, им нечего терять.
-5Погаснет солнце, день уснёт навеки,
66
застынут реки, города уйдут в пески,
настанет судный день и горе-человеки
поймут всю тщетность суетной мечты
о злате, о дворцах, о почитании
своих заслуг и самых важных дел
и вспомнят главное великое призвание –
быть человеком! - в этом ваш удел.
вы рождены задолго до рождения,
вы прощены задолго до грехов,
вы все – в раю, но спите в заточении
уютных и бесчисленных адов.
есть ад один – вовеки не проснуться,
не оторвать от ложа головы,
в купель свободы и любви не окунуться,
проспав всю жизнь в оковах темноты.
зачем вам разум, воля и сомнение
даны судьбой как дар, как ключ от всех чудес,
как верный путь к святому просветлению
под вечным покровительством небес?
- вы всё забыли, воля одряхлела,
беспомощно барахтаясь в сетях
привычных и бесформенных сомнений,
ваш нигилизм посеял только страх
в сердцах затравленных, трепещущих в плену
разумных доводов и веры в пустоту.
-6Вы верите в неверие, как в миф
единственности жизни в своём теле,
вы каждодневно гасите порыв искру души, живёте на пределе,
стараясь ухватить от жизни всё,
попробовать, прочувствовать, но что
даёт вам наслаждение, азарт? –
секунды счастья, а затем назад,
как по команде, в замкнутом строю,
67
бежите, засыпая наяву.
читаете вы жизни словно книги.
бывает через строчку, через лист.
теряются, порой, сюжетов нити,
бывает - очень хочется в отрыв
уйти, забыв повествование,
перечеркнуть и разметать листы
на волю ветра, вопреки стараниям
архивной и порядковой возни.
сжигаете в кострах чужие жизни
с проклятием непонятых страниц
и гидрой многоглавых инквизиций
таращитесь пустотами глазниц
на пепел, упиваясь самовластием,
с иллюзией искупленных грехов –
сгораете, но не горят идеи! идеи вечны, в этом сила слов.
-7Так для чего ваш труд?
зачем стальные жилы
удерживают тысячи домов,
в тщеславной гордости готовые пронзить
смертельным шпилем зыбкий небосвод?
и реки крови чёрными ручьями
пускаете из стонущей Земли
и рвёте килотоннами на раны
её лицо под маской «красоты»
дорог степных, искусственных морей,
безлесых пашен – лысых пустырей,
засеянных гектарами кормов
для миллионов жертв во имя сытых ртов.
что стало с вами, дети декабря?
- ваш дух иссяк, вас вдохновляет тьма.
безвольные в добре, могучие со злом
68
вы в стаю превратились, где закон
один над вами властен - сила мышц
и острота зубов не ведают границ!
зима в сердцах лютует и мороз
сковал всё зыбкое –
от жалости до верности себе.
ваш идол – полуцарь, для многих – полубог,
словесной щедростью затмивший бычий рог,
звучавший прежде голосом войны
и обещавший всё: от злата до жены
храбрейшим воинам; но сейчас –
всё без войны доступно вам,
отчизны истинным сынам,
идущим следом за великим вожаком
ноздря в ноздрю, погоном и плечом
поддерживая юных и речистых.
-8Опричники закона и сумы очнитесь! на костях страны
жируете вальяжно и, крестясь,
идёте к гибели, утаптывая в грязь
наследие отцов своих.
цинично славословя свой народ,
как скот клеймите, затыкая рот
и грабите разбойничьей рукой
казённый дом, таща с собой
в крысиные ходы и тайники счетов
всё ценное в оплату громких слов и обещаний.
что ж, лукавство нынче дорого в цене.
едва такое было бы, когда
за сказки не давали города и веси
на разграбление дельцам и бездарям.
чем больше вас, чем тягостнее груз
69
от ваших дел, от ваших грязных муз:
тщеславия, гордыни, лжи,
бесстыдной похоти, стяжания, войны,
лукавой дружбы вероломных душ
и чёрной зависти беснующих кликуш –
тем лучше, тем скорей конец
и гибель мира каменных сердец.
-9Он продолжал, немного отдохнув
от вирш своих и, чаю отхлебнув,
ко мне сошёл с вершин своих прозрений,
подал мне знак, чтоб я внимал без лени
и мыслей подлых о его словах;
сказал, что не винит сомнение в глазах
и тягость вероломных рассуждений.
Поэт:
- Оставишь скоро жизнь свою.
любовь – не для тебя, строптивый.
она сыграла роль свою –
вдохнула в сердце снова силу.
но эта роскошь не твоя,
в ней так же скрыта твоя слабость:
в жестоких битвах с тьмою зла нельзя бояться, даже малость
способна обратить победу
в уничтожающий порыв:
спасти из рук тиранов ту,
которая родней родных.
оставь её, пока не поздно.
люби тепло её души
и это сделает возможным
без тел друг друга обрести.
люби её на расстоянии,
люби без временных преград,
как вера любит покаяние,
70
люби - как Бог заблудших чад.
прими же мудрое решение
пока не велика цена.
но если будешь в промедлении –
запомни, скоро времена,
когда окажется в распутье
пред выбором душа твоя:
кто будет жертвой на закланье –
твоя любовь или страна…
-10Откройся! выйди! прокричи
свой слог, свой гимн, свою молитву!
пробив пласты земных пород,
пусти живительною влагой
свои студёные ключи
и напои в душе своей
истосковавшийся народ!
забудь разумные сомнения,
отбрось сей безполезный гнёт!
не забывай, что проведение
своим путём тебя ведёт
сквозь безразличие туманов,
по топям ледяных болот
к тому, кто избавленья жаждет
в оковах вековых обманов
и вечность пробужденья ждёт!
вас братья снова изгоняют,
вновь запрещают ваш язык,
на деньги западных анклавов
нацисты поднимают лик
в балтийских деревнях Европы;
в границах Киевской Руси –
беснуются в бессильной злобе
евросоюзные рабы.
71
они готовы покориться
правленью лживых мудрецов
за те подачки и кредиты,
которые сильней оков
удержат их больные души
в цепях, на гребне той скалы,
где Прометея истязали
за то, что свет познали мы.
-11Славяне, связанные верой,
не забывайте своих уз!
Белград запомните в руинах
и сербских неповинных душ
во имя западной морали
убитых в собственных домах
за то, что их отцы – славяне,
за православие в сердцах.
марионетки правят миром.
они раскидывают сеть,
которая собой покрыла
Европу, Штаты и на треть
опутала другие страны
риторикой счастливых дней
в процессе перевоплощения
всеразвращающих идей.
зло управляет этой силой.
не существует в нём границ.
оно способно, разделяя,
собой народы поглотить
и посадить в одну темницу;
для этого ему дана
всеядная, больная жрица –
всегда голодная страна.
72
Часть VII
-1Под низким небом сентября,
неся в заплечье хмурый воздух,
ветрами тяжело влача
по мокрой зелени таёжной,
с востока двинулся к зимовью,
на склоны западных лощин,
осенней сыростью ведомый
туман полуденных кручин.
он подбирался незаметно,
прохладой ночи возвестив
своё пришествие и, вдруг,
морозом души окропив,
внезапный холод, стылый мрак
сковал безропотное счастье
и в коченеющих руках
застыла кровь, пришло ненастье,
закрыв собой весь небосвод
и земли тёмной думой вод.
-2Так начинается она печаль кромешного терпения,
зима души и мать сомнения,
что тёмной стужею влетает
в моих широтах в каждый дом,
неся безмолвие и в том
я вижу божий дар для нас –
земных детей солнцеворота,
увязших в будничных делах
и убаюканных дремотой
под золотистыми лучами,
73
в тени берёзовых аллей,
омытых тёплыми дождями…
под белым инеем теперь
тепло другое согревает
упокоенные тела;
мороз сознание ломает,
как лёд, сковавший берега,
и дум полуночное бремя
морщиной ляжет на чело,
и человеческое племя прозрит
сквозь тусклое бельмо
своих дремучих предрассудков,
сквозь догмы вековых основ;
настанет истинное утро
и сон исчезнет из голов
больным и мрачным наваждением,
пройдёт невежества пора
и остановленное время
одарит памятью сердца
времён любви, времён прощения,
времён Великого поста,
всенощно-праведного бдения
у ног распятого Христа;
и поминанием покойным
воскреснет каждый в бытие,
где навсегда он стал свободным,
оставив рабское во тьме.
за ночью день, за шагом шаг
идём дорогой дерзновенной;
за нами скрежет мрачных врат
стенает старческим сомнением
и перемалывает страсть
в своих могучих жерновах,
великой силой воздаяния
погнув все клапаны в сердцах.
74
-3Наш Отче, сущий в небесах
во свете имени и лика,
приидет в Царствии Своём
на землю волею великой.
и на земле, как и на небе
накормит каждый Божий день
хлебами и простит долги нам,
как мы прощаем всех людей.
Он не введёт нас в искушение,
избавит от лукавых дел;
я вижу Царствие и силу
и нет предела славе сей!
мой Бог, я принял этот крест,
оставил тёмное служение
в судах духовной нищеты
и садомического рвения.
я победил в себе Ваала,
познал величие любви,
пророка встретил и взалкала
моя душа - Твоей души!
покинул ту, что стала ближе
мне матери и жизни всей.
своё страдание предвижу,
но как ничтожна в свете дней
вся боль моя и отречение
от чувств в узилище груди
в сравнении с её служением
терпенью, вере и любви!
-4Прости меня, моя любовь!
нам предстоит с тобой расстаться.
75
отпущен Богом только миг
и этот миг нам дарит Царство
всех судеб счастьем одарённых,
всех душ, нашедших свой покой;
прощай, мой Ангел, скоро вновь
мы повстречаемся с тобой.
так надо, - знаешь это.
ты понимаешь всё без слов.
не жду я твоего ответа,
моё послание – любовь.
она покроет расстояния,
она разлуку победит,
сильнее будет с каждым днём
и нас в себе соединит!
-5Печаль подругой верной стала,
погас огонь в моих глазах
и то, что пульсом трепетало теперь молчит, я снова прах.
мои дела - моё проклятие
вернули воды вопреки
словам мудрейших поколений,
что дважды в реку не войти.
я снова прежний, одинок.
я соль земли, стальная воля.
и путы сердца превозмог
и сплю опять в земной юдоли.
забытый богом уголок
мне колыбель, моя могила,
моё пристанище в пути,
здесь дремлет пламенная сила,
здесь ад и рай в одной груди
и где я буду - мне решать:
лишь слабым дуновеньем мысли
я день и ночь могу менять
76
и Бога к дьяволу причислить.
стирает время жизнь мою
за часом час, за ночью день.
я сон забыл и день в бреду
проходит призраком, поверь,
моя душа, моя Голгофа,
в терновых путах и в венке
дошёл до высей ГелиОса,
где бездна улыбнулась мне
прощеньем смертного порока.
-6И год за годом, как во сне,
всё те же холода сменяют лета
за окнами в моём дворе,
где крест смирение влачит
в безлюдном православном гетто.
здесь детвора не топчет снег,
здесь мать не заключит в объятия
многоголосие прорех
беспечных шортиков и платьев
под сенью вековых дерев.
пустынный мир уединения
забыт в своём глухом молчании.
как в землю вросший древний скит хранит историю стяжания
спасенья в тысячах молитв.
обходит стороной деревня
калитки праведной земли,
в которой вера не отпета
и спасом яблочным сады
благословляют и трезвят
нерукотворной силой света
в запойном царствии тщеты.
77
кругом стена непонимания,
куда не устремлю свой взгляд –
я вижу алчность и презрение
к тем, кто Тебя в себе творят.
в сердцах бесчинствуют пороки,
законом защищают грех,
я вижу – люди на пороге
того, что кончится их век.
-7Но что же делать? - только ждать?
как возродиться? - через веру?
ты вновь решишь меня распять,
предав суду легионеров.
прибить, отречься, продырявить,
копьём пометив на века,
венком страдания прославить
и кислотой смочить уста…
довольно! хватит развлечений
ненаигравшейся толпе!
я дерзким стал и нет терпения!
в конце времён – дай время мне!
я в клетке день и ночь живу,
безсильно меряя глазами
половозрелую броню!
в закрытых окнах зазеркалья
мной пересчитаны все звёзды,
я вспомнил все свои грехи,
все перевёрнутые позы
и асаны отстроены!
я просыпаюсь до рассвета,
годами я живу в посте,
моя молитва – это ветер,
моё причастие - в огне!
78
мне храм, как ветхая избушка,
купель – парное молоко,
а золотые безделушки
нужны как вольному ярмо!
сомнение – мера всех вещей
живёт во мне не угасая.
нетленным тлением страстей
то выжигая, то спасая.
клеймит и чистит, бьёт, ласкает,
благословляя проклянёт,
осветит, снова затмевает сомнение меня убьёт.
как можно ждать, как можно верить,
меняя годы на рубли?
валютным курсом время мерить,
пытаясь не уйти в нули?
в потрёпанных лучах заката
времён святых ростовщиков
горят монашеские злата,
дымясь процентами грехов.
мне душно жить. мне тесно в мире.
мне силу тяжело носить.
в свинцовых латах, как в могиле не возродиться и не сгнить.
тринадцать лет тысячелетия –
моё счастливое число я получил благословение
и снял проклятие своё.
-8Кто не достоин покаяния?
кто не увидит белых врат?
тот, кто идёт по спинам братьев
к венкам мифических Эллад,
и чьи деяния прославят
79
всевластье тьмы и немощь дня…
как знать? – быть может, в этом мире весь дым уйдёт из их огня.
служа молитвами мамоне,
слагая гимны мертвецам,
они взывают к беззаконью
и воздаётся по делам
за скупость, жадность и стяжание
любым путём, любой ценой
прибрать к рукам то достояние,
что создано чужим трудом.
да, эта ноша тяжела.
не каждый справится с соблазном
идти по торенным путям
к вершинам чувственных оргазмов.
но что в конце? какой резон
иметь завод, огромный дом,
исколесить весь мир в погоне
за чувством безграничной воли?
менять машины каждый год,
сменить завод на пароход,
жену - на мальчика-лакея,
друзей предать суду плебеев
и каждый вечер забываться
тревожным, алкогольным сном,
а утром снова - мальчик, дом…
порочный круг изнеможения
из года в год, из рода в род
проклятьем благодостижения
вновь четвертует мой народ:
сердца - на север изгоняет
в края морозов и ветров;
на запад, в мекку просвещения ссылает лучших из сынов;
на юг, в объятия тирана бросает щедро юных дев;
80
на откуп души отдаёт
востоку – мудрость в нём узрев.
-9Не знаю, слабость или сила
ведёт зигзагами страну
от благовонного кадила
в атеистическую мглу?
от вековых, семейных вязей к слезам детдомовских сирот
в отчаянном многообразии
однообразия невзгод.
так было. будет ли так впредь? я задаю вопрос народу,
который, если бы воскрес,
то освятил собою воды
всех рек, впадающих в моря,
людских бушующих волнений!
но как, себя не хороня,
воскреснуть в этом измерении?
как не исчезнуть безвозвратно?
не сгинуть в небытье годов?
как брату не оставить брата
во времена войны миров?
забыть покорную наивность,
не слушать вечное «к ноге»
и, окрылив свою безкрылость,
подняться над собой в себе?
-10Сверкает пустотой глазниц
тревожный призрак раболепия.
в лохмотьях, безнадёжно ниц
он ляжет дряхлым многолетием
к ногам великого страдальца,
81
непокорённого трудом
в слепых застенках Бухенвальда,
испепелённого огнём
в печах Освенцима, Дахау…
Варшава, Львов и Собибор
таких горячих зим не знали,
когда снега, впитав тепло,
из труб, кидавших в небо пепел,
чернели, подлетев к земле,
и грели в сорок третьем ветер,
который остывал в тайге,
в бараках стынущих ГУЛагов,
в кровавых лёгких мертвецов,
уснувших в каменных обшлагах
страны ежовых рукавов.
так было. память вечна.
она живёт в любом из нас.
в крови и в душах человечьих
с бесчеловечностью подчас.
как тяжело об этом думать,
взывать, надеяться, когда в святые, мирные минуты
оплакивает мать дитя.
безбрежно небо над Россией,
безкрайни русские леса,
поля и степи кочевые
невольно мучают меня
своим великим безграничием
в просветах тесных городов
и выцветших до неприличия
зачастоколенных садов.
-11Разлейся сила над страной!
облегчи тяжкое томление!
82
освободи из пут неволь
моё метущееся бремя,
дышать свободою позволь!
влачит своё существование
моя безсмысленная плоть,
с печи слезая с содроганием,
чтобы безволье превозмочь
и сократить своё молчание.
два раза праведное имя
моя земля в себе несла,
но знает избранное племя,
что верой в троицу сильна
его душа во дни гонения.
через меня спасётесь вы,
через меня придёте к вере,
в мои растаявшие льды
направите свои галеры
для обретения земли.
есть время, но оно конечно.
есть тело, но оно уйдёт.
в душе своей найдёте свет,
неиссякаемым лучом
пронзающий пространства вод.
-12Я верую, Отец, в Тебя,
в Твою единую природу,
во Вседержителя, Творца
небес, земли и всех народов;
в невидимом во всём и в зримом,
и всяком проявленье дня
спаси, мой Господи, меня
и душу грешную помилуй!
83
мне напророчили вещать
Твоим воинствующим словом;
открыться, выйти, прокричать,
стать всемогущим полководцем
народов страждущей земли,
Твоей карающею силой;
но, Боже правый, отведи
меня от этого кормила!
и если такова судьба,
таков мой крест, моё служение,
то сделай своего раба
способным пережить презрение
к своей мятущейся природе
на протяжении пути,
который приведёт к свободе
всех узников, в которых – Ты.
84
Эпилог
Кричать оглохшим? но зачем?
я буду говорить миллионам,
я буду звучать ко всем.
тихим шёпотом войду в ваши души:
слушайте! слушайте! слушайте!
время настало. пришёл тот час,
когда каждый колос зерно уронит,
когда каждый скажет: довольно с нас
стяжать спасение, просить взаймы,
в исходах времени - рубить кресты;
настало время взглянуть в глаза
своей беспечности – рабыне зла,
забыть сомнения, молить у всех
себе прощение за каждый грех,
пройти по углям своей души
к истокам жизни, ко дням любви
всего и вся каждый миг, каждый вдох,
который дарит единый Бог.
довольно страха за жизнь детей,
довольно подлости и просьб людей
о мире - в ненависти, о правде - в лжи,
о вере - в грешности и в свете – тьмы.
восстань из пепла, Святая Русь!
проснись и действуй, Великий Рус!
прозрейте светом глаза слепцов,
глухие - сердцем услышьте зов,
когда святые взойдут на крест
и в каждом храме засядет бес,
когда все воды вольют ручьи
своих народов в котёл войны
во имя злобы, во имя тех,
чей гимн свободы – свободный грех.
85
восстань, воскресни, взойди на трон!
под звуки песен, под бронзы звон вернись во святость, предав земле
всё то, что сгнило, что жмёт тебе,
мешая липким удушьем пут
могучим вдохом наполнить грудь!
моя безплотность и плоть моя,
невеста духа, души – жена,
мать всех народов, искавших свет –
прими, Россия, любви обет!
прими мой постриг в твой монастырь,
в твою обитель, дай вышних сил
в священной битве добра и зла
щитом молитвы укрыть тебя.
***
06122008
-
01042014
86
* Апостол (греч. «посланник») – в Церкви Христовой –
проповедник Евангелия, посланник Мессии, представитель и
наместник Христа. /Ев. Мф. 10:40
* Велиал, Белиал, Белиар,Белияал, Велиар, Агриэль — в
Библии демоническое существо, дух небытия, разврата,
разрушения. Название происходит от иврита ««‫« — בליעל‬блияал»
(«бли» — без + «аль(оль)» — польза,(пред)назначение-в т.ч.свыше
). Очевидно, при переводе это прилагательное было воспринято как
имя собственное.
В Библии имя Белиал (в синодальном переводе Библии чаще всего
передаётся описательно) связано с такими понятиями как «суета»,
«ничто» и «не-бог». Считается самым сильным демоном,
превосходящим даже Люцифера. Выступает в роли обольстителя
человека, совращающего к преступлению. Этот демон обычно
является в прекрасном облике, он свиреп и вероломен, но его
юный, прекрасный, чарующий облик заставляет в этом усомниться.
Он стимулирует эротический инстинкт, но также инстинкт к
разрушению, и слывет самым извращенным демоном из всего ада, а
также самым могущественным.
В «Гоетии» демон описан как шестьдесят восьмой дух, имеющий
титул короля. Согласно гримуару демон появился сразу после
Люцифера и одним из первых пал с небес, где до этого был даже
более достойным ангелом, нежели Михаил. В его власти
распределять чины и сенаторские привилегии, он делает
возможной благосклонность друзей и врагов, мог исцелять и
даровать жизнь в обмен на бессмертную душу. Под его началом
находятся 50 легионов демонов (Вейер полагал, что Велиал
командовал 88 легионами демонов по 6666 демонов в каждом) и
был представителем дьявольских войск в Турции. Перед магом
демон, согласно «Гоетии», появляется в облике двух прекрасных
ангелов, сидящих на огненной колеснице, и имеет приятный голос.
Согласно легенде Велиал был среди старших духов, заточенных в
сосуд за гордость Соломоном. Когда кувшин был открыт, и все
демоны удалились на свои прежние места, Велиал принял некий
87
образ, в котором отвечал на вопросы тех, кто приходил
поклониться ему как богу, принося с собой богатые дары.
Велиал предстает перед людьми в обманчиво прекрасном облике.
Его речь приятна на слух, но он лжив и вероломен. Велиал
подбивает людей на греховные поступки, особенно на сексуальные
извращения, похоть и прелюбодеяние. Древние иудеи считали, что
Велиал был создан сразу после Люцифера и имел злую сущность от
рождения. Он один из первых поднялся против Бога. После того,
как он был изгнан с небес, он стал воплощением зла.
При его вызове необходимо было принести жертву. Велиал часто
нарушал обещания, но если кто-то добивался его расположения, тот
был щедро вознагражден.
88
* Баа́л (общесемит. b’l; ивр. бтм или бам —- Бел, Балу, Ваал —
букв. когнаты «бог, благой, владыка, великий», «хозяин, Господь
или господин»;) — вообще является эпитетом «бог, владыка» для
разных богов и градоначальников у древних западных семитов.
Также являлся конкретным божеством в ассиро-вавилонской
этнокультуре, почитавшийся в Финикии, Ханаане и Сирии как
громовержец, бог плодородия, вод, войны, неба, солнца и прочего.
Первоначально имя Баал было нарицательным обозначением
божества того или иного племени, потом местности (Баал Тира,
Баал Сидона и др.), в это время его святилища приурочивались к
источникам, лесам и горам. Титул «Баал» давался князьям и
градоначальникам, входил в имя. (Например: упомянутый в
египетской повести XI в. до н. э. «князь Библа Текер-Баал»[1],
Ганнибал, Балтазар, список царей Тира.)
Позже Баала считали богом солнечного света, немного спустя он
стал творцом всего мира, Вселенной, затем бог-оплодотворитель.
Практически во все времена культ Баала сопровождался
сладострастными оргиями, причём при этом жрецы в экстазе
наносили себе порезы и раны на различных частях тела, чаще всего
на запястье и ладонях.
Согласно Библии, служение Баалу включало в себя человеческие
жертвоприношения, в том числе убиение собственных детей.[5]При
религиозной революции пророка Илии «все служители Баала были
убиты»[6] — этим культу в Древнем Израиле был нанесён
существенный ущерб.
— (брат Сатаны, в бытность Архангелом — Уээль —
«Спокойствие Бога» — давал отдых и успокоение уставшим.) —
Бог пыток, страданий и боли.
— Так же известен как Вельфегор. Ваал — палач и
наемный убийца в одном лице. Он казнит осужденных и устраняет
негодных по приказу Пандемония. Он всегда в тени, но даже
Темные Князья опасаются, что когда-нибудь он может оказаться у
них за спиной. Он также возглавляет касту демонов-ассасинов.
В «Гоетии» Баал (согласно Рудду на ивр. бам), он же Баел или
Баил — первый из семидесяти двух демонов, король, правящий на
востоке и управляющий более чем 66 легионами адских духов. Он
появляется в различных видах: иногда как кот, иногда как жаба,
89
иногда как человек, а иногда во всех этих образах сразу, и имеет
хриплый голос.
«Веельзевул» (Баал-зебул – владыка дворца) – древнее ханаанское
божество. В иудейской терминологии – одно из наименований
сатаны, князя бесовского. /Ев. Мф. 10:25
Сатана (арам.) – противник.
Email: neknownautor@gmail.com
90