Здравствуйте, дорогие мои маменька и папенька! Пишет Вам

Здравствуйте, дорогие мои маменька и папенька!
Пишет Вам Ваша дочь Катенька. Простите мои родные, что так давно Вам не писала, на
то были свои причины. Вот уже как полгода я больше не Катерина Петровна. Вы, скорее
всего, уже знаете, что Родина наша – Россия-матушка – войну ведет с французами. Много
людей забрали в войска, ещё больше ушло добровольно. И меня это не обошло стороной.
Когда муж мой Ванечка на войну отправился, жила я одна в имении. Скучно мне было, да
и сердечко мое трепетало. Волновалась я за Ванечку, сильно волновалась, да и не
выдержала. Ушла за ним на войну. Волосы свои обстригла и ушла. Маменька, не
волнуйтесь, все со мной в порядке. Я жива, а это уже хорошо. Бежав из имения, попала я в
конный полк под именем Федора Архипова. Так и прослужила я там полгода под именем
Федора. Папенька, маменька, хотелось бы мне сразу Вам об этом написать, но не могла
я. Если бы секрет мой открылся, несдобровала бы я. С трудом удавалось мне скрывать
свой пол, но я думаю, у меня все вышло хорошо. Участвовала я и в мелких сражениях, и в
крупных. Признаюсь, страшно было на первом сражении. Колени подкашивались, сердце
заходилось. В те моменты, когда страх охватывал меня, я вспоминала о Вас, родные мои,
да о Ванечке. Маменька, папенька, можете мною гордиться! Сражалась я на равных с
мужчинами, не давая слабины.
Родненькие мои! Хочу я вам написать о Великом
Бородинском сражении. Это была Великая Битва, страшная битва. Уверена я, что и через
сто, и через двести, и через триста лет вспоминать будут сражение это…..как вспоминают
теперь и Куликово поле, и Полтаву…
Сражение началась, едва только солнце поднялось над горизонтом. Градом посыпались
на поле ядра французских пушек. И мы, и французы - все ринулись в бой с невероятной
отвагой. Наш полк в тот момент стоял дальше остальных на холме и ждал приказа.
Никогда ещё в жизни мне не хотелось так рьяно бежать вперед, в бой. Не было у меня
уже сил стоять и смотреть, как русские люди погибают под французскими ядрами. Но нас
все продолжали держать в резерве. Выстрел за выстрелом, залп за залпом, количество
задействованных пушек и артиллерийских орудий увеличивалось. С каждым пушечным
залпом желание ринуться в бой лишь возрастало.
Время подходило уже к обеду, солнце стояло почти в зените, когда за всем шумом
сражения наш полк разобрал приказ «В Атаку!». Немедля ни секунды, мы бросились
вперед. Со всех сторон только и слышны были пушки, взрывы, крики людей, дикое
ржание испуганных лошадей. Звуки путались в клубок, которому не было ни начала, ни
конца. В ушах звенело. Люди вокруг олютели, лошади испуганными табунами метались
туда-обратно. Чем дальше в поле мы бежали навстречу французам, тем больше тел
людей и лошадей встречалось на пути. На время дождь из ядер прекратился, и вперед
вышли новые колонны французской пехоты. Мы бросились в бой с новыми силами. В
некоторых местах бой перешел в рукопашный. Маменька, ты только сильно не волнуйся,
ранили меня. В плечо ранили. Попала я в госпиталь после сражения. Вот там-то и
раскрылась моя тайна.
Страх раскрытия моей тайны был больше, чем страх перед сражениями.
Командование, когда узнало, досталось мне сильно. Ругали, хотели в ссылку сослать. Но я
им рассказала все, и мне простили обман. Слишком велики потери наши, а страна не
спасена ещё от француза. Каждый человек на счету, каждый важен, каждый за Родину
жизнь отдать готов. Под Бородино погибло много моих товарищей, а меня от смерти,
думаю я, ранение спасло….тысячами погибали…
Дорогие мои, судьба Родины нашей ещё не решена, поэтому после ранения домой меня
не ждите, постараюсь вернуться в свой полк. «Свой-да -не свой» он уже будет…много
молодых ребят заменят погибших.
За меня не переживайте. В госпитале услышала разговор ещё об одной девушке,
воевавшей и выдававшей себя за мужчину. Так что не одна я, дома не усидишь, когда
кругом все на защиту страны нашей встают.
Маменька, папенька, я буду писать теперь намного чаще. Одолеем врага – вернусь.
Родненькие мои, я вас люблю!
Ваша дочь Катенька.
Август 1812 года