София Парнок и Константин Родзевич

София Парнок и Константин Родзевич
Две стороны одной луны
Предисловие
София Парнок и Константин Родзевич – два полюса бытия: «Она» и
«Он»… Поэт и разведчик. Что может быть общего между, казалось бы, столь
непохожими людьми?
Можно было бы ответить одним единственным словом – любовь. Но
одного слова в данном случае недостаточно. Каждый божий день я по сто раз
на
дню
поминаю
Альберта
Эйнштейна
вместе
с
его
теорией
относительности, и не устаю удивляться, как порой исчезает расстояние
между полюсами. Глядь, а границы-то и не видно.
И Парнок, и Родзевич любили женщин; и он, и она от природы были
способны на сильные чувства, на лавинообразную страсть. В результате их
объединила любовь к Марине Цветаевой, которая в свою очередь жаждала
любить и мужчин, и женщин (женщин, по её словам, немножко больше), и
поэтов, и разведчиков.
Вот всё и стало на свои места. Не было никакого любовного
треугольника, не было и пересечения судеб – только скрещение с
расстоянием в 9 лет.
Оба великих романа Цветаевой зародились осенью (с Парнок в 1914
году, с Родзевичем в 1923-м), оба длились примерно одинаково – по полтора
года. В результате романов родились, прежде всего, гениальные стихи: цикл
«Подруга», посвящённый Соне, и две поэмы: «Поэма Горы» и «Поэма
Конца», посвящённые Родзевичу. Правда, во время романа с Родзевичем ещё
родился мальчик Георгий, как две капли воды похожий на Марину и
Константина. Этот ребёнок был великодушно «подарен» Мариной своему
любимому мужу – Сергею Эфрону. Сам Эфрон поначалу «подарку» не
1
обрадовался, а потом смирился: он был достаточно интеллигентным
человеком,
чтобы
ссориться
из-за
таких
мелочей.
За
эту
его
интеллигентность Марина платила ему великой дружбой и преданностью.
Говорят, чувства не имеют эквивалента при обмене, тем не менее, люди и на
этом «рынке» как-то договариваются.
Две большие любви и великая дружба с мужем выпали на долю
Марины Цветаевой. Мало это или много? Как знать. По мне, так совсем
неплохо. Что думала по этому поводу сама Марина, неизвестно. На
протяжении жизни она испытала всю гамму возможных чувств, кроме самого
главного – любви к Богу, ибо с детства возлюбила не того, с кем обретается
покой. В этом плане Софии Парнок повезло гораздо больше. Приняв
православие в зрелом возрасте, она приблизилась к Богу вплотную и в конце
жизни по большому счёту обрела душевный покой. Марина же бунтовала до
последнего вздоха.
О Парнок и Родзевиче в основном пишут как о возлюбленных Марины
Цветаевой. Правда, поскольку София Парнок является большим и по-своему
уникальным поэтом Серебряного века, ей, несомненно, уделено больше
внимания, чем закрытому для всех Константину Родзевичу. О Парнок писали
София Полякова, Диана Бургин, Николай Доля, Ольга Пахомова и другие. О
Родзевиче – никто. Да и что о нём напишешь? Но я всё же попробую.
Константин Родзевич, на мой взгляд, был очень интересной, сильной и посвоему талантливой личностью. Родзевич и Парнок для меня равно
интересны не только в аспекте любовных отношений с Мариной Цветаевой,
но и как творцы собственных судеб. Не будь Цветаевой, их могли бы так и
схоронить в подвалах прошлого, по крайней мере, Родзевича уж точно
похоронили бы навеки.
Но Цветаева в их судьбах была, и София Парнок с Константином
Родзевичем продолжают вызывать большой интерес у её нынешних
поклонников, а раз так, то и у этой книги непременно найдутся свои
читатели.
2
София Парнок
Первый вздох
Сонечка родилась в Таганроге в обрусевшей еврейской семье, – как
теперь говорят, ассимилированной в русскую культуру. Семья действительно
была образована, культурна и уважаема. Глава семьи – Яков Соломонович
Парнох – был провизором, владельцем аптеки и почётным гражданином
города Таганрога. Мать Софии – Александра Абрамовна Идельсон (18531891) – принадлежала к первому поколению российских женщин-врачей,
закончив высшие женские медицинские курсы в Петербурге (открыты в 1872
году).
30 июля 1885 года в семье Парнох появился на свет первенец – София
Яковлевна Парнох. Шесть лет безоблачного счастья выпали на долю
маленькой Сони. Всего шесть лет. И вдруг катастрофа… В 1891 году в семье
Парнох появились на свет ещё двое детей – близнецы Валентин и Елизавета.
Не выдержав последствий родов, их мать, Александра Абрамовна, вскоре
умерла (в возрасте 38 лет).
Смерть женщины вследствие родов – довольно распространённое
явление того времени; но детям от этого не легче: страдали прежде всего они.
Отсутствие материнского внимания и влияния зачастую накладывало
отпечаток на всю их дальнейшую жизнь.
Яков Соломонович Парнох, оставшись с тремя детьми на руках, двое из
которых были грудными, вынужден был вскоре жениться на собственной
гувернантке (немке). Семья жила в достатке, но не в любви. Любви отца,
придавленного властной и, судя по всему, не очень доброй мачехой,
очевидно, детям не хватало. Они пытались найти у отца сочувствие и
понимание, чего он им, будучи под каблуком у жены, как раз дать и не мог. В
результате дети были сыты, обуты, одеты, но не обласканы.
3
Надо заметить к чести Якова Соломоновича, что он сделал всё
возможное, чтобы дать своим детям хорошее образование. Учителя и
гувернёры прекрасно их подготовили к гимназии. Дети рано начали читать,
знали немецкий и французский языки, занимались музыкой. Неизвестно кто
формировал их литературные вкусы, но София Яковлевна Парнок (София
Парнох взяла псевдоним «Парнок» в 1906 году) в зрелом возрасте
призналась, что не читала ничего из того, что надо было бы прочесть. И в
этом сказалась ранняя потеря матери. Но, так или иначе, а София и Валентин
довольно рано проявили интерес к стихотворчеству. Соня начала писать
стихи в шесть лет, Валентин – в девять.
В Таганроге в то время была прекрасная Итальянская опера,
построенная в 70-е годы на деньги купцов-меценатов. Здесь постоянно
выступали российские знаменитости, так что в плане музыкальной среды
город был вполне благополучен.
Замечу, что София Яковлевна Парнок впоследствии никогда не
вспоминала о своём детстве, из чего можно сделать вывод, что детство это
было нерадостным.
Я люблю своё детство и вспоминаю чаще всего именно его. В нём не
было той сытости, какая бывает в состоятельных семьях, но было много
любви. И хоть я рано потеряла отца, никогда не чувствовала себя сиротой.
Бабушкиной любви мне хватало с лихвой…
София была умна и трудолюбива, женскую гимназию Императрицы
Марии в Таганроге она закончила с золотой медалью, вероятнее всего в 1903
году. Во всех Мариинских гимназиях программа была одинакова: русский,
французский и немецкий языки, математика, история, география, физика,
естествознание, рисование, вышивание, физкультура, пение и танцы. Все эти
предметы юная София освоила отлично.
Свой интерес к прекрасной половине человечества она почувствовала
очень рано и, как это бывает, поначалу не осознала этого. Дети не
задумываются о причинах тех или иных чувств. Они, в отличие от взрослых,
4
просто чувствуют. Вот и Соня просто чувствовала тягу к девочкам, благо в
женской гимназии их было предостаточно. Кстати, разделение гимназий по
половому признаку вольно или не вольно формировало в среде гимназистов
обострённый интерес к представителям собственного пола. Не отсюда ли
пошло бурное цветение гомоэротики в начале XX века в богемных кругах
России?
С 1900 года Соня Парнок стала активно писать стихи в силу
нестерпимой внутренней потребности каким-либо образом выражать свои
чувства. Уже
в её
юношеских пробах, посвящённых
в основном
переживаниям по поводу романов с девочками, чувствуется самобытность.
Она не попала ни под чьё влияние, что так свойственно юным поэтам. У неё
не было кумиров, да и стихотворчество было не самоцелью, а лишь формой
познания и передачи чувств. Это отношение к поэзии у Парнок сохранилось
на всю жизнь. Она никогда не стремилась на Парнас и поднималась в гору
медленным шагом, никого не обгоняя, никуда не торопясь, достигнув
вершины у врат вечности. В этом плане София Парнок прожила праведную
жизнь, жизнь нравственного подъёма, хотя грешное тело не давало покоя,
как и многим из нас.
О первой Сониной любви можно судить по стихам. Это случилось
летом 1901 года, когда она отдыхала в Крыму, в Балаклаве. Затем весной
1902 года юношеская влюбленность в одноклассницу Женю, а летом – опять
Крым и новая любовь. Сонечке семнадцать, и эта любовь уже не столь
безболезненна для развивающейся юной девушки. Надежду Павловну
Полякову считают первой настоящей любовью Софии Парнок, их связь
продлилась 5 лет. Может быть, это было действительно так, но мне видится,
что Полякова была скорее просто первым Сониным опытом. Вряд ли юная
Соня была готова к сильным страстям и переживаниям, да
и Надежда
Полякова, судя по всему, была не тем человеком, ради которого можно было
бы прыгать на горячих углях. Не случайно после того, как они окончательно
расстались, Надежда при первой же встрече отвернулась, чтобы не
5
здороваться. София Парнок на такие поступки была неспособна. Она всегда
старалась быть выше ненависти.
Для меня совершенно очевидно, что весь период общения с Надеждой
Поляковой был для Сони периодом мучительных поисков себя в любви.
Отсутствие какого-либо опыта, незрелость мышления (несмотря на всю её
серьёзность), нестандартность избранных отношений – всё это не могло не
мучить такую цельную личность, как София Парнок.
Во время романа с Поляковой её тянуло и к другим женщинам, иногда
к нескольким сразу. Вплоть до 30 лет эти увлечения казались ей самой
приятной составляющей жизни. При этом не могу не заметить, что в течение
всего времени Соня не переставала мучиться поисками смысла жизни и
страдать от осознания бесцельности своего существования.
В августе 1902 года София Парнок, возвращаясь домой после отдыха в
Крыму с Поляковой, сделала остановку в Ростове-на-Дону, очевидно, с
целью навестить родственников. Предположительно в Ростове-на-Дону жил
её дядя по материнской линии – Адольф Абрамович Идельсон. Идельсоны
принадлежали к кругам русско-еврейской интеллигенции. В этой среде
происходили знакомства молодых людей друг с другом. Здесь Соня Парнок,
скорее всего, и познакомилась тем уходящим летом с Михаилом Гнесиным и
Владимиром Волькенштейном, своим будущим мужем. И Михаил, и
Владимир стали её первыми настоящими друзьями-мужчинами.
С отцом дружба у Софии Яковлевны так и не сложилась. Будучи
человеком, хоть и образованным, но консервативно мыслящим, Яков
Соломонович Парнох не хотел и не мог понять самобытности своей дочери.
Их дружба с Соней была разрушена еще в 1891 году смертью Александры
Абрамовны. Якову Соломоновичу хотелось, как и большинству отцов семей,
достойно «сбыть» дочь с рук на руки приличному мужу. Но дочь (в отличие
от многих других девушек из культурных семей) не проявляла к замужеству
никакого интереса. Она отказывала всем молодым людям, делавшим ей
предложения. Что поделать, её интересовали женщины. На этой почве и
6
начались серьёзные разногласия с отцом. Чувствуя его непонимание, она
решила после гимназии уйти из дома. А раз решила, её уже ничто не могло
остановить.
Отец настаивал если не на браке, то хотя бы на продолжении
образования. Было решено, что София поедет с этой целью в Женеву. На том
они пока и помирились.
Очевидно, перед поездкой в Женеву Соня какое-то время проживала в
Москве, где познакомилась с известной балериной Большого театра
Екатериной Васильевной Гельцер (1876-1962). Гельцер танцевала в Большом
с 1898 года и была отменной танцовщицей. Она взялась покровительствовать
совсем ещё юной Соне. Екатерина Васильевна вообще была склонна к
покровительству юным особам. Судя по воспоминаниям самой Сони,
Гельцер в своих отношениях с девушками была весьма деспотична. Однако,
врзможно, именно знакомству с ней София Яковлевна обязана своей
пожизненной страстной любовью к балету.
Дружба между Парнок и Гельцер не состоялась, но знакомство они
поддерживали довольно длительное время. От Екатерины Васильевны у
Парнок остались две её фотографии, датированные 1914-м и 1916-м годами.
(Е.В. Гельцер работала в Большом театре до 1935 года. В 1925 году первой из
артисток балета была удостоена звания народной артистки РСФСР.)
В Женеве она прожила около года, вплоть до лета 1904-го. В качестве
вольной слушательницы посещала занятия на филологическом факультете
Женевского университета. Там же она познакомилась с семьёй Плеханова и
подружилась с его дочерью (они жили неподалёку друг от друга). Очевидно,
дружба с Л. Плехановой была обычной девичьей дружбой, поскольку не
оставила следа в творчестве Парнок.
Летом 1904 года София Парнок возвращается в Россию. Она избегает
встречи с отцом и едет в Петербург к дяде – очевидно, Идельсону. В
Петербурге Соня мечтает о музыкальном образовании и начинает посещать
занятия по классу фортепиано в Петербургской консерватории – думаю, не
7
без влияния Михаила Гнесина, обучавшегося в консерватории с 1901 года.
Гнесин познакомил её со своими друзьями – Андреем Римским-Корсаковым
(старшим
сыном
композитора),
Юлией
Вейсберг,
Максимилианом
Штейнбергом. Дружеские и творческие отношения с этими людьми София
Яковлевна Парнок поддерживала до конца своей жизни.
Для серьезных занятий музыкой у Сони не хватило ни терпения, ни
желания, это было не для неё. В начале 1905 года она оставила
консерваторию и снова уехала в Женеву. Там разыскала Плехановых и
решила вместе с ними совершить поездку по Италии, где они пробыли
несколько месяцев.
Во время своего пребывания в Петербурге София Парнок близко
сошлась с Владимиром Волькенштейном, поэтом и будущим драматургом.
Оценив
образованность
и
интеллектуальный
блеск
Волькенштейна,
неопытная Соня перенесла свое восхищение им и на его поэзию, избрав его в
свои наставники.
Волькенштейн
был
на
два
года
старше
Парнок.
Его
семья
принадлежала к либеральным кругам русско-еврейской петербургской
интеллигенции, отдававшей весь свой научный и творческий потенциал на
благо России. Отец Волькенштейна был близким другом известного писателя
Станюкевича, чей дом служил местом общения творческой интеллигенции
того времени.
О своей поездке по Италии Парнок пишет Волькенштейну (23 ноября
1905 г.) из Флоренции: «…Езжу я не одна, а с Плехановыми. Фамилия эта
Вам знакома. Писать сейчас о моих спутниках неохота – они интересны, как
типы, но в жизни скучны бесконечно…».
Пока Парнок скучала с Плехановыми, в России произошла первая
революция – предвестник двух последующих, произошедших в 1917 году и
разрушивших всю старую культуру, которую она так любила. Хотя
большинство
её
петербургских
друзей,
включая
самых
близких
–
Волькенштейна и Гнесина, – активно участвовали в студенческом
8
революционном движении, Парнок политикой вообще не интересовалась.
Волькенштейн в 1903 году за участие в студенческих волнениях был на год
исключен из Петербургского университета. Идеология и насилие были
чужды Соне от природы. Россию она любила дочерне без ложного урапатриотизма.
Так или иначе, а революцию 1905 года юная Соня Парнок не заметила.
В середине января 1906 года она возвратилась из Италии в Женеву и стала
пробовать себя в драматургии. Работала над пьесой «Сон», по поводу
которой обменивалась мнениями в переписке с Волькенштейном, её
тогдашним постоянным творческим советником.
В начале мая 1906 года Парнок возвратилась в Россию и недолгое
время жила в Москве, очевидно, с подругой. В июне она уехала к отцу в
Таганрог, скорее всего для урегулирования финансовых проблем. Не
принимая образа жизни старшей дочери, Яков Соломонович сократил ей
денежное содержание, пытаясь, очевидно, подтолкнуть её тем самым к
замужеству или хотя бы получению профессии, дающей постоянный доход.
По-своему он был прав. Поощрять деньгами Сонины капризы, как он считал,
ему не было никакого резона. Понять самобытность своей дочери с его
патриархальными взглядами на жизнь он никак не мог. Так или иначе, а отец
и дочь остались недовольны друг другом. В письме Волькенштейну Парнок
писала из Таганрога (23 июня 1906 г.): «… В глазах отца я – сумасбродная
девчонка и больше ничего. Мой образ мыслей и вкусы оскорбляют его
патриархальные добродетели, и он снисходит ко мне…».
Чтобы хоть как-то убедить отца в своей состоятельности, София
Яковлевна лихорадочно ищет возможность опубликоваться и явить себя
миру и отцу в качестве литератора. Она прибегает к помощи всё того же
Волькенштейна, на тот момент её самого близкого друга. После нескольких
неудач и недоразумений с Владимиром, взявшимся «улучшать» её стихи, в
ноябре 1906 года ей всё же удалось (не без его стараний) опубликовать
стихотворение «Осенний сад» в «Журнале для всех» под фамилией Парнок
9
(так ей больше нравилось). С тех пор Соню Парнох все знали только как
Парнок. Это была первая победа, первый прорыв. Но эта победа никак не
решала насущных проблем. Её всё больше угнетала финансовая зависимость
от отца.
В начале 1907 года, судя по всему, София Парнок и Надежда Полякова
разошлись окончательно вплоть до полного неприятия со стороны
Поляковой. После таких довольно длительных отношений разрыв, как
правило, воспринимается, как трагедия и ведёт к опустошению и чувству
одиночества. В ту пору Соне двадцать два. Она была достаточно юной для
того, чтобы вести независимый образ жизни, но достаточно взрослой, чтобы
самостоятельно выбирать свой путь. Она решилась на брак с Владимиром
Михайловичем Волькенштейном (1883-1974). Он ей нравился, и она его
уважала. На тот момент для неё это была, пожалуй, единственная
возможность вырваться из ненавистного Таганрога и избавиться от
финансовой зависимости от отца, ставшего ей также ненавистным.
1
0