А. МКРТУМЯН, Председатель Кассационного суда Республики Армения, Заслуженный юрист Республики Армения,

А. МКРТУМЯН,
Председатель Кассационного суда Республики Армения,
Заслуженный юрист Республики Армения,
кандидат юридических наук
РОЛЬ СУДЕБНЫХ ПРЕЦЕДЕНТОВ В РЕАЛИЗАЦИИ
ПРИНЦИПА СПРАВЕДЛИВОСТИ В ГРАЖДАНСКОМ ПРАВЕ
Судебный прецедент, выступая источником гражданского права, может
в значительной степени содействовать повышению справедливости судебных
решений, последовательной реализации принципа справедливости.
Проблема справедливости в праве является одной из дискуссионных. С
одной стороны, подсознательно люди всегда ждут от права справедливости.
Гражданское право и направлено на восстановление справедливости в
имущественных и личных неимущественных отношениях. С другой стороны,
в рамках позитивного правопонимания справедливость нередко отделяют от
права, относя ее к сфере морали или религии.
Думается, справедливость неотделима от права. Как отмечал О.Э. Лейст,
«справедливость считается основной и общей для морали и права
категорией»1. По мнению С.С. Алексеева, справедливость приобретает
значение правового принципа, когда воплощается в нормативно-правовом
способе регулирования2. С этим вполне можно согласиться. С точки зрения
людей, право наиболее эффективно, если оно справедливо. Идея
справедливости – важнейшая составная часть идеи права, более того, идея
права всегда ассоциируется с идеей справедливости3.
Право – это не только система действующих законов, но и совокупность
правовых идей, существующих в обществе, правовых идеалов. Среди них
важное место занимает идея справедливости. Об этом свидетельствует даже
название древнейшего российского памятника права – «Русская правда».
В целом идея справедливости всегда занимала большое место в
правосознании народа России, что в течение длительного периода было
связано с доминированием обычного права. По словам О. Эйдельмана,
«сознание, ориентированное на нормы обычного права, мыслит категориями
не Закона, а Справедливости, понимаемой на уровне простого здравого
смысла»4.
Принцип справедливости занимает важное место в системе принципов
права. Принципы права – «это основные идеи, руководящие положения,
которые определяют содержание и направления правового регулирования.
Они составляют основу создания и реализации действующего права… Они
Лейст О.Э. Сущность права: Проблемы теории и философии права. М.: Зерцало, 2002. С.
169.
2
Алексеев С.С. Проблемы теории права. Т. 1. Свердловск, 1972. С. 108.
3
Lloyd D. The Idea of Law. L., 1966. P. 108.
4
Эйдельман О. Следствие и суд в дореформенной России // Отечественные записки. 2003.
№ 2. С. 195.
1
служат
своеобразными
ориентирами
для
правотворческой,
правоприменительной и правоохранительной деятельности»5.
Среди принципов права принципу справедливости отводится одна из
ведущих ролей. Данный принцип «в наибольшей мере выражает
общесоциальную сущность права и поиск компромисса между участниками
правоотношений, между гражданином и государством, закрепленность в
праве норм и принципов общечеловеческой морали»6. В качестве принципа
права справедливость означает соответствие между ролью лица в обществе и
его социально-правовым положением, соразмерность между деянием и
воздаянием, между заслуженным поведением и поощрением.
При этом понимание справедливости не остается неизменным. О.А.
Папкова убедительно говорит о возможности поиска «определения
справедливости как исторически обусловленного измерения социального
факта, представляющего собой форму истинного соотношения меры свободы
и равенства в человеческих отношениях. В связи с этим возможно
заключение о различных представлениях о справедливости в обществе в
зависимости от уровня его развития»7.
Принципы права делятся на общеправовые, межотраслевые и
отраслевые. Для понимания той роли, которую играет принцип
справедливости в гражданском праве, необходимо уточнить, к какой группе
принципов он относится. В фундаментальном учебнике гражданского права,
изданном под редакцией профессоров А.П. Сергеева и Ю.К. Толстого,
перечислены шесть принципов гражданского права: принцип дозволительной
направленности гражданско-правового регулирования, принцип равенства
правового режима для всех субъектов гражданского права, принцип
недопустимости произвольного вмешательства в частные дела, принцип
неприкосновенности собственности, принцип свободы договора, принцип
свободы перемещения товаров, услуг и финансовых средств на всей
территории Российской Федерации8. В подтверждение своей точки зрения на
данные принципы авторы ссылаются на работы таких известных цивилистов,
как О.Н. Садиков, Ю.К. Толстой, В.Ф. Яковлев. Это соответствует и ч. 1 ст. 1
ГК РФ.
Принцип справедливости в данном списке отсутствует. Очевидно, его
следует отнести именно к общеправовым принципам. И, действительно,
справедливость как категория относится к праву в целом, а не к его
отдельным отраслям, имеет фундаментальное значение.
Необходимо отметить, что о принципе справедливости говорится в
Семейном кодексе Российской Федерации. Статья 4 СК РФ устанавливает,
что при отсутствии нормы и возможности применения аналогии правá и
Головистикова А., Дмитриев Ю. Теория государства и права. М.: Эксмо, 2005. С. 330,
331.
6
Там же. С. 332.
7
Папкова О.А. Усмотрение суда. М., 2005. С. 89.
8
Гражданское право: Учебник: В 3-х т. Т. 1. 6-е изд. / Отв. ред. А.П. Сергеев, Ю.К.
Толстой. М., 2008. С. 26.
5
обязанности членов семьи определяются исходя из общих начал и принципов
семейного или гражданского права (аналогия права), а также принципов
гуманности, разумности и справедливости.
О справедливости говорится и в Гражданском кодексе России, но здесь
она относится не к принципам (Гражданский кодекс не употребляет понятия
принципов), а к «требованиям»: «При невозможности использования
аналогии закона права и обязанности сторон определяются исходя из общих
начал и смысла гражданского законодательства (аналогия права) и
требований добросовестности, разумности и справедливости» (п. 2 ст. 6 ГК
РФ). Таким образом, речь идет о том, что при отсутствии соответствующей
нормы права судье предоставляется возможность самостоятельно создавать
норму права, исходя не только из аналогии права, но и из требований
добросовестности, разумности и справедливости. Иначе говоря, суд выносит
решение, исходя из своего представления о справедливости, руководствуясь
своим пониманием справедливости. При этом законодательная дефиниция
справедливости отсутствует.
По мнению А.А. Малюшина, «суд в этом случае, т.е. в условиях
обнаружившегося пробела в нормативно-законодательной системе, в своей
правоприменительной деятельности не прибегает к аналогии и к
привлечению международно-правовых норм, а самостоятельно формирует
норму, создает ее в тех необходимых и законодательных пределах,
соблюдение которых и составляет неотъемлемую часть самого понятия
«судебное усмотрение»9. Соглашаясь в целом с такой позицией, отметим, что
создание судом нормы права – это не усмотрение суда, а судебный
прецедент. Для полного оформления в качестве прецедента ему не хватает
только обязательности при применении другими судами. Однако, если такую
норму создаст суд высшей инстанции, безусловно, ей будут следовать
нижестоящие суды.
С.А. Иванова, рассматривая принцип социальной справедливости в
гражданском праве, также относит его к числу общих принципов10.
Соглашаясь с ней в целом, отметим, что применительно к гражданскому
праву представляется, что более оправданно говорить не о социальной
справедливости, а просто о справедливости. Социальная справедливость
подразумевает отношения публично-правового характера. С социальной
справедливостью, как правило, имеет дело конституционное право, а также
право социального обеспечения. Гражданское право, с его диспозитивностью
и имущественным характером отношений, апеллирует к простой, т.е.
всеобъемлющей справедливости. Справедливость в гражданском праве имеет
не социальный, а формальный характер.
См.: Малюшин А.А. Судебное правотворчество в процессе правоприменения //
Российский судья. 2007. № 6.
9
Иванова С.А. Принцип социальной справедливости в гражданском праве России. М.,
2005. С. 132.
10
По мнению О.А. Папковой, «справедливость находит свое выражение в
праве, но не является правовым принципом в силу зависимости
представлений о ней в обществе от меняющихся социальных факторов»11.
Позволим себе не согласиться с данной позицией. Действительно,
социальные факторы меняются, меняется и представление людей о
справедливости. Но в то же время сама категория справедливости не
исчезает, она неизменно присутствует как важнейший элемент
правосознания. Правовые нормы тоже меняются, но само право при этом не
пропадает, оно продолжает действовать, и принципы его действия
сохраняются, включая принцип справедливости.
Важной
социальной
функцией
права
является
примирение
противоположных общественных интересов. И здесь большое значение
имеет апеллирование к справедливости.
Рассматривая справедливость в качестве предела выбора права при
осуществлении судейского усмотрения, О.А. Папкова пишет, что
«справедливость в российском гражданском и арбитражном процессах
включает в себя: во-первых, равенство всех перед законом и судом,
равноправие сторон, юридическое равенство субъектов правоотношений
(прежде всего гражданских); во-вторых, правовую (юридическую)
справедливость»12.
Справедливость находится в плоскости примирения законности и
морали. Сторонниками естественного права определены универсальные
индикаторы справедливости, отклонение от которых или нарушение которых
ведет к несправедливости тех или иных законов, норм права. Такими
фундаментальными индикаторами выступают уровень реальной свободы,
уровень защиты права частной собственности, уровень личной и социальной
безопасности, потенциал неприятия угнетения и сопротивления угнетению
адекватными средствами. Однако справедливость не может быть
кодифицирована как система правил, она требует творческого, гибкого
подхода. Такой подход может дать только институт судебного прецедента.
Принцип справедливости реализуется не только в правотворческой, но и
в правоприменительной деятельности, в том числе в суде. Известный
цивилист И.А. Покровский писал, что закон не действует механически; для
своего осуществления в жизни он нуждается в живом посреднике, который
применит его к конкретным случаям. Таким посредником является суд. Но
суд не есть простой счетный или логический механизм, он также имеет свой
разум и свои убеждения о справедливом и должном, и вот для права
возникает крупнейшая проблема: каково должно быть принципиальное
отношение судьи к закону – должен ли он всегда и при всяких условиях быть
только истолкователем и применителем закона или же перед лицом
конкретной жизни ему должна быть предоставлена более самостоятельная и
более творческая роль?
11
12
Папкова О.А. Указ. соч. С.103.
Там же. С. 94.
По мнению И.А. Покровского, вопрос этот приобретает особенное
практическое значение и остроту в тех случаях, когда закон ощущается как
норма несправедливая или когда он оставляет неясности и пробелы. Закон,
вообще справедливый, может в силу тех или иных особенных условий
оказаться для данного конкретного случая несправедливым. Закон, как бы
совершенен он ни был в момент своего издания, с течением времени, при
изменившихся обстоятельствах может даже вообще превратиться в
сплошную несправедливость13.
Проблема справедливости судебных решений относится к числу тех,
которые волнуют современных западных ученых. Например, Г.В. Джонс
оценивает судебные прецеденты как «рабочие гипотезы» в правотворчестве.
Он пишет, что нередки случаи, когда суд сталкивается с делом, не
подпадающим ни под один закон или прецедент, и вынужден творить свое
право, оценивая при этом возможные последствия. По его мнению, пробелы
в праве – это следствие прецедентного права. Право как совокупность
прецедентов не представляет собой связанной дедуктивной системы.
Возникает вопрос: откуда судьям брать данные для верной оценки
возможных последствий своих решений? По мнению Г.В. Джонса, такие
данные предоставляют адвокаты сторон, их можно найти в работах ученыхюристов и в личном опыте судей14.
Г.В. Джонс рассматривает проблему справедливости судебных решений
в контексте понятия справедливости в праве. По его мнению, развитие идеи
справедливости питалось самыми различными источниками: религиозными,
философскими, правовыми. Библейское толкование справедливости в праве
сводилось к тому, чтобы споры в обществе разрешались с учетом и
требований общей нормы, и конкретно-жизненной ситуации. При этом он
апеллирует к Аристотелю, который различал три вида справедливости –
распределительную, уравнивающую и исправляющую, т.е. судейскую.
Анализируя подходы к пониманию справедливости, характерные для
современного западного мышления, указанный выше автор выделяет среди
них справедливость как воздаяние каждому должного, справедливость как
равенство, справедливость как правильность и согласованность в
применении норм действующего права, справедливость как соответствие
позитивного права и правоприменения нормам морального долга,
справедливость как индивидуализацию применения общих норм права в
зависимости от конкретных общественных условий. Таким образом,
существуют противоречия в разных подходах к пониманию справедливости.
По его мнению, ориентация судьи на справедливость, даже в ущерб
официальным предписаниям, приближает результаты судопроизводства к
13
См.: Покровский И.А. Основные проблемы гражданского права. М.: Статут, 2004.
14
Jones H.W. An invitation to jurisprudence // Columbia law rev. N.Y., 1974. Vol. 74. № 6.
господствующим в обществе взглядам, дает возможность людям чувствовать,
что в суде они получают справедливость15.
С. Урбина, исследуя правовой позитивизм, задается вопросом: могут ли
существовать такие моральные стандарты, которые прямо не признаны
законодателем, но инкорпорируются в право судьями? Автор пишет о
коллизии, когда формальная обоснованность нормы вступает в противоречие
со справедливостью решения. «Такую коллизию, – указывает автор, – можно
разрешить только в том случае, если право рассматривается как
динамический феномен, как постоянное согласование права, существующего
в данный момент, с правом, которое должно быть»16.
Таким образом, толкование права судьями должно быть основано не
только на формальных, но и на моральных посылках. По мнению Р.
Дворкина, если законодатели руководствуются, главным образом,
политическими целями, то судьи – требованиями справедливости,
добросовестности и морали17. Руководствуясь прецедентом, судья применяет
норму, если считает ее адекватной рассматриваемому делу. Права и
обязанности, устанавливаемые судьей в конкретном деле, являются
юридическими, поскольку они вытекают из ранее принятых решений18.
Справедливость применения права может расцениваться и как равный
подход к решению дел, и как индивидуальный подход, учет конкретных
обстоятельств. В первом случае справедливость означает решение дел на
основании закона, не допускающего отклонений, или судебного прецедента.
«Идея справедливости в ее простейшей форме (справедливость в
правоприменении) требует, чтобы в аналогичных случаях применялась одна
и та же общая норма»19. Во втором случае справедливость предполагает
творческий, не формальный подход судьи. Если рассматривать право как
сложный механизм, включающий в себя политику и мораль, то роль судьи и
его решения значительно повышается.
В рамках позитивистского правопонимания справедливо всякое
решение, вынесенное в точном соответствии с законом. В непозитивистской
концепции справедливым считается лишь то решение, которое вынесено на
основе только справедливого закона. Таким образом, судья приобретает
значение толкователя законов с точки зрения их справедливости, причем
применительно к каждому конкретному случаю. Институт судебного
прецедента предоставляет возможности для такого толкования, которое
судья излагает в мотивировочной части своего решения. В то же время
правило прецедента предохраняет от неоправданно расширительного
15
Там же.
16
Urbina S. Which positivism? // Arch. fur Rechts-u. Sozialphilosophie. Wiesbaden, 1994. Bd.
80. № 3. S. 302.
17
Dworkin R. Taking rights seriously. Cambridg: Harvard univ. press, 1977. P. 22.
18
Там же. P. 95.
19
Hart H.L.A. Concept of Law. Oxford, 1961. P. 202.
толкования законов и от установления анархии в правоприменительной
деятельности судов.
Право на справедливое судебное разбирательство закреплено в ряде
международных актов. Часть 1 ст. 14 Международного пакта о гражданских
и политических правах устанавливает, что каждый имеет право в
гражданском процессе на справедливое и публичное разбирательство дела
компетентным, независимым и беспристрастным судом, созданным на
основе закона. О праве на справедливое судебное разбирательство говорится
также в ч. 1 ст. 6 Европейской конвенции о защите прав человека и основных
свобод. В то же время «в каждом конкретном деле в любой стране
соблюдение принципа справедливости судебного разбирательства, наряду с
обращением к общепризнанным стандартам и гарантиям, обеспечивается
индивидуальными средствами в зависимости от ситуации, что предполагает
свободу усмотрения и принятия законодательных актов, и применения их,
прежде всего, судебными органами»20.
В практике работы высших судебных органов Российской Федерации
встречается апеллирование к принципу справедливости. В качестве примера
приведем Определение Верховного Суда РФ от 5 октября 2000 г. № КАС 00398. Рассматривая гражданское дело по жалобе С.Б. Андрианова на абз. 1 п.
11 и абз. 2 п. 27 Инструкции о порядке взимания и учета страховых взносов
(платежей) на обязательное медицинское страхование, утвержденной
Постановлением Совета Министров – Правительства Российской Федерации
от 11 октября 1993 г., коллегия Верховного Суда указала, что освобождение
самозанятых граждан от уплаты страховых взносов означало бы переложение
бремени участия в образовании фондов обязательного медицинского
страхования на другие категории граждан, что противоречило бы
конституционным принципам справедливости и недопустимости такого
осуществления прав и свобод, которым нарушаются права и свободы других
лиц21.
Как видим, в данном определении принцип справедливости назван
конституционным, при этом Коллегия Верховного Суда сослалась на
Постановление Конституционного Суда РФ от 23 декабря 1999 г. № 18-П. В
данном Постановлении Конституционный Суд несколько раз упомянул
принцип справедливости, назвав его конституционным22. При этом принцип
справедливости назван в связи с принципом недопустимости такого
осуществления прав и свобод, которым нарушаются права и свободы других
лиц, зафиксированным в ч. 3 ст. 17 Конституции Российской Федерации. В
Автономов А.С. Международные стандарты в сфере отправления правосудия. М., 2007.
С. 168.
21
Определение Верховного Суда РФ от 5 октября 2000 г. № КАС00-398 // Справочная
правая система «Консультант Плюс».
22
СЗ РФ. 2000. № 3. Ст. 353.
20
Постановлении Конституционного Суда от 24 февраля 1998 г. принцип
справедливости поставлен в единой связке с принципом равенства23.
Судебная практика, в отличие от довольно обезличенного закона,
который не всегда может учесть различные нюансы в той или иной
гражданско-правовой ситуации, представляется более справедливой.
Наглядно это видно при решении вопроса о компенсации морального вреда,
так как п. 2 ст. 1101 устанавливает, что при определении размера
компенсации вреда должны учитываться требования разумности и
справедливости.
Сказанное наглядно иллюстрирует Постановление Пленума Верховного
Суда РФ от 20 декабря 1994 г. № 10 «Некоторые вопросы применения
законодательства о компенсации морального вреда» (в ред. постановлений от
25 октября 1996 г. № 10, 15 января 1998 г. № 1, 6 февраля 2007 г. № 6). В
данном Постановлении Пленум Верховного Суда разъяснил: «Учитывая, что
вопросы
компенсации
морального
вреда
регулируются
рядом
законодательных актов, введенных в действие в разные сроки, суду в целях
обеспечения правильного и своевременного разрешения возникшего спора
необходимо по каждому делу выяснять характер взаимоотношений сторон и
какими правовыми нормами они регулируются, допускает ли
законодательство возможность компенсации морального вреда по данному
виду правоотношений и, если такая ответственность установлена, когда
вступил в силу законодательный акт, предусматривающий условия и порядок
компенсации вреда в этих случаях, а также когда были совершены действия,
повлекшие причинение морального вреда».
Пленум определил, что следует понимать под моральным вредом:
нравственные или физические страдания, причиненные действиями
(бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения
или в силу закона нематериальные блага (жизнь, здоровье, достоинство
личности, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, личная и
семейная тайна и т.п.) или нарушающими личные неимущественные (право
на пользование своим именем, право авторства и другие неимущественные
права в соответствии с законами об охране прав на результаты
интеллектуальной деятельности) либо имущественные права гражданина?
Моральный вред, в частности, может заключаться в нравственных
переживаниях,
вызванных,
например,
утратой
родственников,
невозможностью продолжать активную общественную жизнь, потерей
работы, раскрытием семейной, врачебной тайны, распространением не
соответствующих действительности сведений, порочащих честь, достоинство
или деловую репутацию гражданина, временным ограничением или
Постановление Конституционного Суда РФ от 24 февраля 1998 г. № 7-П // СЗ РФ. 1998.
№ 10. Ст. 1242.
23
лишением каких-либо прав, физической болью, связанной с причиненным
увечьем, иным повреждением здоровья либо с заболеванием.
Размер компенсации морального вреда зависит от характера и объема
причиненных истцу нравственных или физических страданий, степени вины
ответчика в каждом конкретном случае, иных заслуживающих внимания
обстоятельств и не может быть поставлен в зависимость от размера
удовлетворенного иска о возмещении материального вреда, убытков и
других материальных требований. При определении размера компенсации
вреда должны учитываться требования разумности и справедливости.
Как видим, в названном Постановлении Пленум Верховного Суда не
только прямо указывает на необходимость исходить из требований
справедливости, но и поясняет, как суды должны применять
законодательство, чтобы это было справедливо в каждом конкретном случае.
В то же время данное Постановление обладает несомненными
признаками нормативности: оно не только поясняет, как применять ряд
существующих норм, но и создает новые нормы. Например, признаки новой
нормы усматриваются в п. 6 и п. 10 рассматриваемого Постановления.
К принципу справедливости апеллируют не только суды, но и граждане,
обращающиеся с исками в суд. Например, гражданка В.В. Фенина
обратилась в Верховный Суд Российской Федерации с заявлением о
признании частично незаконными п. 46 и 47 Правил оказания услуг
телефонной связи, утвержденных постановлением Правительства Российской
Федерации от 26 сентября 1997 г. № 1235. Ее представитель А.Б. Нестеров
поддержал в суде заявленные требования и пояснил, что положения п. 46
Правил не предоставляют наследникам выбывшего абонента права на
переоформление договора оказания услуг телефонной связи, чем
ограничивается
охраняемое
государством
конституционное
право
наследования.
Установленный в помещении телефон является принадлежностью этого
помещения, поэтому право пользования телефоном должно переходить к
новому собственнику помещения автоматически, независимо от оснований
такого перехода. Издание Правительством Российской Федерации
оспариваемого акта, по мнению истца, ущемляет интересы граждан и
нарушает антимонопольное законодательство.
Предусмотренное в п. 47 Правил положение, допускающее повторное
взимание платы за установку телефона, противоречит требованиям принципа
разумности и справедливости, установленного в п. 2 ст. 6 ГК РФ.
Верховный Суд Российской Федерации не нашел оснований для
удовлетворения заявления. В судебном решении отмечено, что, поскольку
право на пользование услугами телефонной связи не наследуется, с новым
собственником жилого помещения, ранее не зарегистрированным в
установленном порядке на данной площади, договор об оказании услуг
телефонной связи заключается с применением тарифов на очередное
предоставление доступа к телефонной сети. При этом Правила оказания
услуг телефонной связи тарифы на предоставление доступа к телефонной
сети дифференцируют в зависимости от того, очередным или внеочередным
является оказание этой услуги, что соответствует требованиям разумности и
справедливости в гражданском обороте24.
Таким образом, данный пример показывает, что и истец, и суд
основывали свои доводы на понимании понятия справедливости. Это
понимание у них не совпало. Но сам факт обращения к принципу
справедливости очень показателен. Он лишний раз свидетельствует, что
именно справедливости ждут обращающиеся в суд граждане, и именно
справедливость нередко устанавливается в судебных решениях.
По мнению С.А. Ивановой, которая анализировала практику Верховного
Суда РФ, в последние несколько лет реформирования судебной системы в
России выработалась довольно стабильная практика обращения высшей
судебной инстанции к понятию справедливости. Использование Верховным
Судом РФ понятия справедливости при вынесении судебных постановлений
– позитивный пример для судов нижестоящих инстанций, которые также все
чаще обращаются к принципу справедливости25.
Представляется, что более активное обращение судов к принципу
справедливости при рассмотрении гражданских дел будет способствовать
повышению доверия граждан к судебной системе и качества выносимых
судебных решений. В то же время внедрение в судебную практику элементов
прецедентного права могло бы усилить степень справедливости решений
суда. Если суд «при правильном установлении обстоятельств дела ссылается
на правовую норму, предназначенную для регулирования спорных
правоотношений, то это не всегда означает справедливость решения»26.
Однако если суд подбирает и использует прецедент, исходя при этом из
фактических обстоятельств дела, с учетом особенностей участвующих в деле
сторон, то вероятность вынесения справедливого решения возрастает.
Автор проводил опрос граждан на тему: «Справедливость правосудия».
В России из 64 респондентов назвали российское правосудие справедливым
12%, 17% охарактеризовали его как «скорее справедливое». Более 40%
опрошенных считают правосудие несправедливым. В Армении при
аналогичном опросе 82 респондентов результат оказался следующим: 21,5%
назвали правосудие справедливым, 36% – скорее справедливым, менее 30% –
несправедливым. Можно предположить, что выявленная разница результатов
в какой-то мере связана с введением в судебную практику Армении
судебных прецедентов.
Решение Верховного Суда РФ от 2 августа 2000 г. № ГКПИ00-617 «Об оставлении без
удовлетворения заявления о признании частично незаконными пунктов 46 и 47 Правил
оказания услуг телефонной связи, утвержденных постановлением Правительства РФ от 26
сентября 1997 года № 1235» // Справочная правовая система «Консультант Плюс»
(документ опубликован не был).
24
Иванова С.А. Принцип социальной справедливости в гражданском праве России. М.,
2005. С. 373.
26
Папкова О.А. Указ. соч. С. 103.
25
Таким образом, можно сделать следующее выводы:
1. Важную роль в регулировании гражданско-правовых отношений
играет принцип справедливости, который относится к числу общеправовых
принципов.
2. Гражданский кодекс предусматривает возможность суда при
отсутствии нормы права и возможности провести аналогию выносить
решение, исходя из разумности и справедливости.
3. Вынося решение на основе принципа справедливости, суд
осуществляет правотворчество.
4. Применяя судебный прецедент, суд имеет больше возможностей для
реализации принципа справедливости, чем при применении закона, так как
закон носит более обезличенный характер, он не может учитывать всех
обстоятельств дела и особенностей заинтересованных лиц.
5. Развитие прецедентного права способствует повышению
справедливого характера правоприменения.