Анастасия Позина Стихотворения

Анастасия Позина
Стихотворения
Speculum
В тенях и бликах отразились зеркала.
В реальности тоннелях всюду крысы…
Я в вечности один.
И ты одна.
Да только ты повсюду ищешь смысл!
Я не ищу.
Я бросил этот бред.
Ведь я давно лимит на жизнь превысил.
Пойми, малышка, в жизни смысла нет.
И ты здесь – самая большая крыса!
2
Как жаль… Ничего не осталось.
Лишь матовый блеск металла,
Вкус сплина на дне бокала
И холода самая малость…
Рвут кожу дрожащие пальцы.
Мне больно. Тебе – все мало.
Не плачу. Просто останься
В каплях яда на дне бокала.
Змеей ускользает время…
Не змеей. Просто струйкой дыма.
Говоришь, все было прекрасно?
Нет, грязно…
Хотя, красиво.
3
Цирковые огни впереди…
За спиною – тоска и печаль…
«… вот, опять по канату идти…»
«… мне платки из цилиндра таскать…»
«…Веселю клоунадой народ,
А душа – словно ржавая сталь!
Может, внук посмотреть хоть придет…
Я, наверно, для клоуна стар…»
Вот опять на арене стоят
Клоун, фокусник, канатоходка.
Все смеются, улыбки горят…
Горько пахнет разлитая водка.
4
MATER
Что по сути можно назвать мёртвым? Иногда то, что мы считали живым, неожиданно предстаёт
перед нами в неожиданно-холодном свете. Так и заброшенный дом, в котором уже нет жильцов, мёртвый
на первый взгляд, вдруг может пробудиться, став пристанищем для новой жизни. Так и милый, вполне
привлекательный вроде бы человек, может оказаться просто пустой разбитой посудиной.
В старом, заброшенном здании цирка играла тихая музыка, больше похожая на позвякивание
бубенчиков… Посреди не слишком большой арены, прямо на полу, сидела…кукла. В человеческий рост,
она была одета в юбку и лёгкую рубашку. Неподвижное фарфоровое лицо было обращено к потолку, с
которого ещё свисали перекладины, которые когда-то позволяли воздушным гимнастам раз за разом
вершить свой чудесный танец, так завораживавший зрителей, а прямо над ареной в нём зияла огромная
дыра.
Она держала в руках шкатулку, из которой лилась музыка. Освещённая окружность имела
невероятно чёткие очертания, будто врезалась в густую, вязкую темноту.
В круг света ступила женщина, которая могла бы быть прекрасной, если бы не совершенно
безразличное выражение лица.
Кукла беспомощно посмотрела на неё, не в силах разомкнуть фарфоровых губ.
Луна раздробилась в лезвии небольшого кинжала… Женщина, казалось бы, совсем не касаясь
бледной, отвыкшей от солнечного света, кожи провела им по запястью. Выступила тёмно-лиловая, густая
как кисель кровь. Кукла мгновенно приникла к ране. Через минуту её перемазанное кровью личико
озарила улыбка.
— День прошёл отлично, госпожа.
«Госпожа» устало вздохнула и заговорила:
— С сегодняшнего дня ты свободна и можешь больше не приходить, я дала тебе всё, что могла. Я
уверена, что ты отлично устроишься в жизни, я же буду лишь мешать. Я знаю, что ты больше не
появишься здесь. Ты была самым лучшим моим творением. А теперь уходи.
Когда кукла исчезла во тьме, она устало опустилась на песок рядом с музыкальной шкатулкой, из
которой так и лилась музыка. Выражение её лица ничуть не изменилось, ни одна черта не дрогнула. Но
впервые за сотню лет по её щекам катились слёзы.
Раз за разом дневной свет загонял её вместе с темнотой в самые дальние уголки заброшенного
цирка до наступления ночи, и раз за разом она возвращалась на арену, ведомая многолетней привычкой и
своим, как она думала, давно окаменевшим сердцем. Время всё плело липкую паутину безнадёжности,
ожидая, когда же в ней окажется желанная жертва. И только покрытые сеткой трещин стены и старые
декорации видели то, как навалившиеся все разом годы уродовали бессмертную.
На освещённой луной арене цирка лежала женщина. Её каштановые волосы стали совершенно
белыми, прекрасное лицо испещрили морщины, а глаза покраснели от слёз. Музыкальная шкатулка
хрипела, не в силах воспроизвести музыку.
— Прошёл уже год… - ставший старушечьим голос подобно туману стелился у пола и заполнял
собой всё пространство вокруг неё.- А она так и не пришла…я даже не знаю, как она…
В кругу света будто бы ниоткуда появилась хрупкая фигурка.
— У меня всё хорошо… мама.
5
Цирк для взрослых
— Внимание! Мы рады, что вы пришли к нам сегодняшней ночью! Приготовьтесь
увидеть самое незабываемое зрелище в вашей жизни! И уже сейчас мы готовы показать вам наш
первый номер – пантомима «Война»!
Едва ведущий в чёрном смокинге скрылся за кулисами, перед зрителями предстал квартет
клоунов. Свет прожекторов падал на их лица, искажённые гримасами горечи и отчаяния.
Они, под громкий хохот толпы, принялись кромсать друг друга ножами, будто бы
ниоткуда появившимися у них в руках! Во внутренних помещениях цирка зарычали звери,
почуявшие доносившийся до них запах крови. Из уст клоунов не вырвалось ни стона, они всё
так же продолжали картинно наносить друг другу ужасные раны.
После того, как последний клоун упал на песок и перестал шевелиться, под
неумолкающий хохот изуродованные тела унесли прочь.
Голос ведущего эхом пронёсся над рядами сидящих людей.
— Воздушные гимнасты с номером «Умирающая надежда»!
Под потолком уже кувыркались на качающихся перекладинах несколько юношей и
девушек. Они раз за разом прыгали в пустоту, полагаясь лишь на то, что чьи-то руки поймают их
в последний момент. Но вот упал один, второй, третий… последняя гимнастка долго
раскачивалась на перекладине, будто не зная, что ей делать – её некому было ловить, а руки уже
соскальзывали… ещё один глухой удар нарушил тишину зала.
— «Раздирающая ярость»!
Оглушительный рык потряс стены здания: два тигра и лев метались по арене, натыкаясь
на сетку, отгораживающую их от зрителей, взгляды которых были прикованы к дрессировщику.
Тот, явно не зная, что ещё делать, начал яростно хлестать зверей, от чего те начинали злиться.
Когда дрессировщик попал льву в глаз гранёным концом кнута, тот с рыком бросился на него.
Человек закричал и кинулся было бежать, но ужасные когти уже вонзились в его спину…
После того, как насытившийся лев отошёл от растерзанного тела, тигры догрызли
оставшиеся от их укротителя кости.
Цирк ужаса продолжал своё представление. Фокусник распиливал свою ассистентку,
кричащую и извивающуюся в ящике, акробаты ломали свои кости, выгибаясь во все стороны,
будто тряпичные марионетки, факир поджигал самого себя, облившись бензином… а люди
смотрели, затаив дыхание. Никто не был возмущён невиданной жестокостью кровавой бойни на
арене, никто не ушёл из зала, не дожидаясь конца кошмарного представления. Все со смехом
наблюдали за чужими страданиями.
Вскоре толстый слой песка, которым была покрыта арена, насквозь пропитался кровью
циркачей.
— А сейчас мы покажем вам настоящих монстров, поражающих своей жестокостью и
кровожадностью!
На залитую кровью арену вынесли что-то, накрытое большим куском цветастой ткани.
Зрители дружно подались вперёд. Затаив дыхание, они ждали нового зрелища. Ведущий с
широкой улыбкой сдёрнул покрывало. На песке стоял… зеркальный куб, в котором каждый
зритель видел себя, гогочущего над разворачивающейся перед ним кровавой бойней.
— Вот они, настоящие чудовища! Смотрите!
6
Мы, тени
Мим убого кривлялся на сцене, пытаясь изобразить что-то, не поддающееся
пониманию. Его лицо, обезображенное безумием, совсем не соответствовало
судорожным, отрывистым движениям. Казалось, это должно было причинять ему
невыносимую боль…
Она сидела одна-единственная в зале, всё её внимание было приковано к этому
клоуну. Окружённый прожекторами, мим отбрасывал около десятка теней, и что-то в них
было…не то. Нет, тени также ломались, но они будто бы опережали его на секундудругую, будто сам мим был их тенью.
Инна с детства боялась темноты, а тени казались девушке её малыми частицами.
Она, бывает, часами сидела на окне и смотрела на свой тёмный силуэт на полу,
ожидая, что он зашевелится и протянет к ней свои руки-плети, похожие на неровно
отрезанные полосы полупрозрачной ткани.
Но так ничего и не происходило.
А однажды зимой у них дома поздно вечером выключили свет. Когда Инна, едва не
плача, пробиралась на кухню за свечкой, она увидела в пятне света на полу скользнула
чёрная клякса. Девочка убежала в комнату и всю ночь, дрожа от страха, сидела под
одеялом.
Утром она зашла к матери в комнату, но её там не было. Девочка попала в детский
дом. Она была уверена, что это именно тень поглотила её мать.
Повзрослев, Инна поняла, что можно найти сотню других объяснений, но сейчас
это наваждение вернулось.
Тени снова были живыми, а темнота вокруг дышала, наблюдала за девушкой.
Инна сорвалась с места и побежала к сцене, к единственному спасительному пятну
света.
Выбежав на сцену, она в ужасе смотрела на свою тень – та, как в её детских
кошмарах, протягивала к девушке руки и разрасталась, обволакивая её…а мим всё так же
корчился в агонии, только гримаса его отражала страдание…
Из дверей полуразрушенного театра вышла молодая девушка, одетая в чёрное. Она,
щурясь, смотрела на солнце и улыбалась…
А в пустом зале, заваленном горами мусора, на сцене сидела Инна, смотрящая
перед собой пустыми стекляшками глаз.
7
Окна
Почему у многих жизнь ассоциируется с дорогой?.. По-моему это болото. Кто-то осторожно нащупывает
кочку, ищет выхода из трясины, кто-то идёт напролом, полагаясь на удачу, кто-то тупо стоит на месте, одержимый
страхом…а кто-то сам делает шаг в объятия густой вязкой жижи, мгновенно охватывающей его со всех сторон. В
детстве нам жизнь кажется прекрасной, но это то же самое, что топь, затянутая ряской, с яркими пятнами цветов
кувшинки. Наступишь туда, и тебя уже нет, только ряска вновь сойдётся над головой и останется лишь солнечная
полянка, на самом деле уже ставшая могилой.
Я уже привык наблюдать за жизнью людей в этом доме. Странно, но среди них нет счастливых. На пятом
этаже муж сейчас уже в третий раз за неделю пришёл пьяным и избивает свою жену, на третьем парень лет
семнадцати кричит на свою мать, которая и так уже вся в слезах, на четвёртом у окна плачет маленькая девочка,
брошенная дома одна. Она скоро перестанет плакать и будет мертва, как и все остальные люди, которых я вижу в
окнах. Все они – бездушные куклы, чёрт побери…
Девочка всё плачет…а по тротуару идёт пара. Девочка стучит в окно и что-то кричит. Это её мама с
очередным кавалером. Она на секунду оборачивается на крик, но тут же, махнув рукой, продолжает разговор и
уходит всё дальше и дальше, а малышка утыкается лицом в шерсть запрыгнувшей на окно кошки и плачет.
Я в её комнате…в ней царит идеальный порядок. А на столе сохнет рисунок. На нём две смешные
человеческие фигурки – кривобокие, нарисованные неумело, но с огромным старанием…даже синее платье и
причёска у фигурки побольше точно такие же, как у мамы. Оба человечка улыбаются неизвестно чему, трётся об
ногу девочки на картинке безумно пушистая кошка…только на самом деле всё не так. Мне даже становится почти
жалко её, но только почти.
Девчушка забирается на подоконник и так и остаётся сидеть, обняв колени.
У входа в небольшое одноэтажное здание на территории больницы курят два человека в заношенных,
бывших когда-то белыми, халатах.
- Представляешь, привезли сегодня девчонку – остановка сердца. От вскрытия – ноль результатов, ни
внутреннего кровоизлияния, никаких болезней сердца: ничего! Инфаркт я и без вскрытия исключил. В её возрасте
это нереально… Жалко её, блин, – усталый мужчина с длинными, перевязанными канцелярской резинкой,
волосами глубоко затянулся и сокрушённо покачал головой.
- Симпотная хоть была девка-то? – безразлично спросил второй.
- Ну и скотина же ты циничная, Саня! – возмущённо воскликнул первый. – Она на три года младше твоего
лоботряса!
- На нашей работе по-другому никак. Слишком уж ты, Вовчик, сентиментальный. Шёл бы со всеми этими
соплями детским терапевтом работать.
- Сам знаешь, что на их зарплату такую семью как у меня не прокормишь. Сейчас-то не всегда хватает на
то, чтобы детей лишний раз побаловать, да и у Оксанки моей день рождения скоро, хотел ей нормальный подарок
купить, а не муть какую. А девчонка…девять лет ей было. Мамка нашла, когда утром домой с гулянки припёрлась. А
та всю ночь мёртвая на окне просидела. И самое, Саня, удивительное, что когда её привезли, у неё такая улыбка
была, что я даже рад за неё был – счастливой померла, не мучилась…
А она засыпала и видела, как волны смыкаются над её головой…только волны были зелёные.
8
KYKLA
Маленький автобиографический рассказ.
Каждая марионетка считает
себя незаменимой, пока её… не
заменят.
Викка всегда была только куклой Ди. В его театре не было ни одной тряпичной марионетки, в нём была
только Викка. Его пьеса началась в день их встречи, когда он удачно поймал её в свою сеть из тонких верёвочек, за
которые было удобно дёргать. Ди вел представление как опытным кукольник, которым он, впрочем, и был, его кукла
захлёбывалась счастьем от того, что хозяин уделяет ей столько внимания…
Но однажды ниточки ослабли, дав Викке немного свободы. Впервые со встречи с Ди вздохнув полной
грудью, кукла наконец смогла встретиться со своей давней подругой Ви, которая всегда была свободна. Ви
посмотрела на неё и увидев тонкие, опутывающие её нити, пришла в ужас.
— Беги от него! Он убьёт тебя!
Викка обиделась на подругу и, заплакав, побежала к Ди. Она передала ему слова Ви. Ди улыбнулся и
погладил Викку по волосам.
— Неужели ты думаешь, что я могу причинить тебе боль?
Викка покачала головой.
— Ви просто завидует тебе, потому что она одна. Её свобода – не более чем одиночество. А теперь ты со
мной и она стала совсем никому не нужна. Ты же веришь мне?
Викка доверчиво смотрела в лживые глаза Ди, положив голову ему на колени.
На следующий день Викка решила снова позвонить подруге, но та не брала трубку. Обидевшись, она
решила больше не звонить Ви.
Ди с ложным сочувствием смотрел на плачущую Викку, уткнувшуюся лицом в его колени.
— Ты был прав! Ди, ты во всём был прав!
А злой кукловод только усмехался, наслаждаясь своей властью над ней.
Целый год Викка была куклой Ди, но потом он начал уходить то на два, то на три дня, а возвращаясь он
прогонял Викку, говоря, что устал. Викка плакала в своей спальне, но терпела, потому что всем своим сердечком
любила Ди. А однажды Ди пропал. И Викке позвонил незнакомый юноша, представившийся ей другом Ди. А на
самом деле это был Серж – новая марионетка Ди.
Викка плакала, не зная что делать, и вдруг сквозь пелену слёз она увидела ниточки, тянущиеся к ней.
В испуге Викка схватила нож и начала обрезать ниточки, но она была очень неаккуратной и порезала себе
все руки… кровь капала на ковёр, унося с собой жизнь… Викка увидела последнюю ниточку, уходящую внутрь её
груди, туда, где судорожно колотилось бедное испуганное сердечко. Тогда Викка схватила нож и вонзила его себе
прямо в сердце, тут же почувствовав огромное облегчение. Викка умерла, освободившись от пут Ди.
А Ди так и не узнал об её смерти, потому что он так и не вернулся в её дом. У него была новая кукла.
Прости меня, пожалуйста… я верю тебе…
9
Прекрасная Принцесса
По тёмному коридору замка шла прелестнейшая девушка. Наверное, именно так и выглядят
ангелы! Безусловно, у них должны быть такие же прекрасные золотые волосы, огромные глаза-сапфиры,
розовый бутон нежных губ и хрупкая фигура, поражающая своей беззащитностью… Она вся будто
светилась.
На улице шёл дождь и брызги попадали внутрь через высокие стрельчатые окна. Повсюду на
пурпурном ковре, которым был застлан пол, распустились тёмные цветы влаги. Кое-где из окон
выползали побеги увивавшего весь замок плюща. На его резных листьях блестели хрустальные капли.
Принцесса что-то напевала, но слова утопали в шуме дождя.
Открыв незаметную дверь в стене, она вошла в маленький, едва освещённый немногочисленными
факелами, коридор. Через него она попала в тронный зал, выйдя из потайной двери прямо за отцовским
троном. В зале были огромные окна, и сейчас он был буквально затоплен.
Принцесса шла по воде, совсем не жалея платья и атласных туфелек.
Дождь шёл уже больше двух месяцев. Пруд рядом с замком успел превратиться в озеро и
затопить большую часть сада. Вода доходила до колен в открытой галерее, по которой сейчас шла
Принцесса. Повсюду разрослись водяные лилии.
Замок был пуст и наполовину разрушен.
Через множество коридоров, залов и галерей Принцесса попала в подземелье. Там тошнотворно
пахло гниющей плотью, но выражение лица Прекрасной Принцессы ничуть не изменилось — она всё так
же мило улыбалась непонятно кому.
Вскоре до неё начали доноситься чьи-то далёкие крики. Впереди появился тусклый свет, отблески
которого выхватывали из темноты тела, лежащие на полу в совершенно неестественных позах. К гниению
добавился запах горящего мяса…Принцесса уверенно шла вперёд. Крики становились всё более и более
отчаянными, пока неожиданно не оборвались…
Улыбка Принцессы стала шире — впереди её ждал Прекрасный Принц.
Наконец перед ней открылась последняя дверь, и Принцесса вошла в небольшую комнату, в
которой находились два человека. Одним из них был Принц. Юноша идеально подходил Принцессе, он
был таким же совершенным, как и она.
А вторым человеком был Король, который был прикован к стене. Принц держал в руках
раскалённый прут, следы от которого покрывали всё тело измождённого Короля.
Улыбнувшись суженой, Прекрасный Принц расковал Короля и, схватив его за волосы, потащил
прочь из подземелья. Факел в его руках освещал сотни гниющих трупов в обрывках одежды. По щекам
Короля, смывая грязь, катились слёзы. Выйдя наружу, Принц швырнул Короля на каменный пол галереи.
Звонкий смех Принцессы и её жениха разнёсся по дворцу. Король плакал, стоя на коленях и не
поднимая седой головы. Его королевство, которым он долго и справедливо правил, было уничтожено той,
которую он вырастил и которой давал всё, что мог.
Принцесса подошла к нему и нежно провела рукой по слипшимся от крови волосам. Король,
вздрогнув, поднял голову… лезвие короткого кинжала тут же вспороло его горло.
10
Герои и МЫсли
В нас, наверное, нет никаких общих черт… совсем никаких. Мы просто иногда пересекаемся, но
мне этого оказалось достаточно, чтобы привязаться к тебе и ждать новой встречи.
Я – шумный и легкомысленный на вид персонаж, из-за которого тебя частенько просто не
замечают. Но я ведь и не хочу, чтобы кто-то тебя заметил… давай я сочиню для тебя твою собственную
историю, где ты будешь главным персонажем, только не уходи никуда. Точнее, ни к кому, потому что этого
я уже не перенесу. Хотя, наверное, Герои не могут стать Творцами. Мы можем что-то писать, это даже
будет интересно кому-то, но наши персонажи так и останутся в буквах на бумаге, они не будут жить.
Потому что тот, кто написал меня, не давал мне таких талантов. А кто написал тебя? Чья ты фантазия,
сон, короткая дневниковая заметка, вмещающая так много всего в паре отрывистых предложений?
Да, ты — дневниковая заметка. Ты старательно прячешь от всех то, что в тебя было заложено.
Зачем? Только потому что если все увидят это, они потеряют к тебе интерес? Пусть. Я не потеряю. Я буду
копать ещё глубже, может даже прочитаю Зигмунда Фрейда.
Ты опять спрашиваешь, люблю ли я тебя… нет. Мне этого не писали. Знаешь, это довольно-таки
интересно – ты знаешь, кого ты хотел бы любить, но при этом ты всё равно упорно идёшь (едешь,
ползёшь и т.д.) к тому, кого тебе написали любить. Так сюжет получается интереснее, в нём появляется
драматический надрыв, даже если персонажи комичные. Ага, правильно улыбаешься,— такие как я.
Так хочешь, я попробую написать тебе твою собственную историю? Нет? Раз за разом я надеюсь
на новый ответ, а ты всё никак не хочешь меня удивить. В том-то и состоит вся проблема – ты не можешь
существовать вне контекста, вне его ты совсем теряешь смысл. Я же имею свою индивидуальность. И
даже могу что-то приобрести незаметно для Творца. Потому что я Герой. А ты … ты Мысль. Вот! Мне
наконец удалось дать тебе определение! Да не смейся, меня сегодня тянет на псевдоумные
разглагольствования…
Ты, как всегда, не говоришь ни слова… наверное потому что тебе не дали голоса. Но я и так знаю,
что ты могла бы сказать. Наверное, самая глупая и банальная фраза, которая больше подходит мне,—
«МЫ СЛИШКОМ РАЗНЫЕ». Если бы Творец приписал мне наличие самолюбия, то оно, наверное, было
бы задето.
Эх, наверное, Герои не должны думать, за нас это с удовольствием делает тот, кто нас создал… я
больше не буду лезть к тебе, Мысль, пора бы вернуться в свою историю.
11