А.А. Величко Северо-Кавказский государственный технический университет АХРОМАТИЧЕСКИЕ ЦВЕТА КАК ОБЪЕКТ ХУДОЖЕСТВЕННОЙ

А.А. Величко
Северо-Кавказский государственный технический университет
АХРОМАТИЧЕСКИЕ ЦВЕТА КАК ОБЪЕКТ ХУДОЖЕСТВЕННОЙ
РЕФЛЕКСИИ (НА МАТЕРИАЛЕ РОМАНОВ Т. ГАРДИ)
В
процессе
художественной
концептуализации,
отличающейся
субъективным характером, важная роль отводится цвету, уже сам выбор
которого является прагматически релевантным и коммуникативно значимым.
Изучение
цветовой
картины
мира
писателя,
отражающей
совокупное
представление авторского сознания о мире цвета и представляющей собой
интенционально обусловленную систему собственно цветовых и ассоциативносимволических смыслов, позволяет делать выводы, касающиеся авторской
рефлексии относительно
цвета как инструмента оценочного
познания
действительности во всех ее проявлениях. Цветообозначение рассматривается
нами как результат вербализации, с одной стороны, цветового восприятия, с
другой – цветового концепта, приобретающего текстовую значимость в плане
оценочного восприятия действительности и / или маркирования доминантной
характеристики персонажа. Задача данной статьи – рассмотреть специфику
индивидуально-авторской рефлексии относительно ахроматических цветов как
маркеров концептуально значимой информации, сделав главный акцент на
микрополе белого в его различных текстовых проявлениях. Материалом для
исследования послужили тексты уэссекского цикла «Романов характеров и
среды»
известного
английского
писателя
Томаса
Гарди,
из
которых
посредством сплошной выборки были извлечены цветообозначения (далее –
ЦО) ахроматического спектра, к которым принято относить черный, серый,
белый как своего рода континуум перехода от черного к белому, основанного
на онтологическом противопоставлении света и тьмы (4, с. 103; 2, с. 249; 5, с.
99). В исследовательскую картотеку были включены 2666 ЦО, в их числе 1845
были обобщены как «светлые» цвета, 646 – как «темные», 175 как серые тона и
представлены в виде иерархически организованных микрополей.
При анализе мы исходим из способности ЦО номинировать не только
признаки как результат концептуализации, представляющий знания о мире, но
и
наделять
предметы
оценочными
характеристиками,
являющимися
результатом переосмысления признаков, присущих предмету, перенесения их
на нематериальные сущности. Наши наблюдения подтверждают мысль Г.О.
Винокура о том, что смысл художественного слова никогда не замыкается в его
буквальном значении. Отмечая характерную для языка искусства рефлексию на
слово, ученый подчеркивал, что «поэтическое слово в принципе есть
рефлектирующее слово», способствующее раскрытию темы произведения (3, с.
194). Иными словами, смысл, представленный одной и той же номинацией
цвета, есть, по сути, некая совокупность личностно-оценочных смыслов,
которые взаимосвязаны между собой общим модальным компонентом,
отражающим авторскую рефлексию. Подчеркнем, вслед за Н.С. Болотновой,
что
при изучении коммуникативно-прагматических аспектов слова в
художественном тексте можно выявить не только эстетический смысл
произведения и механизм его формирования, но и «стиль автора, ”стоящего“ за
текстом, который проявляет себя и свое видение мира в слове» (1, с. 5). Автор
во многом определяет цветовую поэтику восприятия (именно он сообщает
адресату свою цветовую картину мира через всю цветовую семантику своего
произведения, через свое эмоционально-оценочное отношение к цвету), адресат
же при ее восприятии обладает определенной свободой интерпретации
цветовой семантики, обусловленной его личностным опытом.
Количественный анализ материала показал, что микрополе белого цвета в
ЦКМ
Т.
Гарди
является
доминирующим
по
своей
частотности
и
функциональной активности. Белый цвет, традиционно обозначающий чистоту,
непорочность, невинность, обнаруживает в преобладающем большинстве
контекстов именно эту семантику. Нами было зафиксировано 182 употребления
белого
цвета,
причем
49,5%
приходится
на
роман
«Тэсс
из
рода
д’Эрбервиллей», что можно считать, несомненно, коммуникативно значимым и
интенционально
обусловленным,
т.к.
посредством
них
происходит
семантизация вынесенной в подзаголовок характерной черты главной героини –
ее чистоты (pure woman). Ядро микрополя белого цвета представлено ЛЕ white
и ее производными whiteness, whity/whitey, whitish, ближнюю периферию
составляют ЛЕ fair (светлый, белокурый), light (светлый), opal (опаловый), ivory
(цвета слоновой кости), hoar (убеленный сединами), pale (бледный), wan
(бледный), pallid (мертвенно-бледный), lurid (мертвенно-бледный), pallor
(бледность), paleness (бледность), cadaverous (бледный как мертвец), дальнюю
периферию – marble (мраморный), pure (чистый), purity (чистота), light (свет),
light (освещать), snow (снег). Диффузная периферия представлена ЦО whitybrown (беловато-коричневый).
Почти половина всех употреблений белого приходится на портретные
описания персонажей с преимущественным акцентом на одежде. Типичными
денотатами выступают: frock, night-gown, gown, shirt, stockings, pinner, tie, neckcloth, cap, apron, bonnet, collar, neckercher, mackintosh, aprons, trousers, buttons,
blouse, jacket, cuffs, cravat, dress. Многократно обращаясь к цвету, давая свое
понимание цветовых качеств, нюансируя цветовые оттенки, Т. Гарди учит
читателя получать эстетическое наслаждение от цветовых образов, развивать
сенсорную чуткость, внимание, умение различать тончайшие цветовые нюансы.
О
прагматическом
потенциале
ЦО
white
свидетельствуют
его
полифункциональность, способность вступать в семантические отношения с
другими единицами и формировать яркие образы, в том числе и построенные
на сравнении:
She was in a dress of white silk or satin, he was not near enough to say which –
snowy white, without a tinge of milk or cream (Mayor: 299). – Она была в платье
из белого шелка или атласа – Хенчард сидел так далеко, что не мог сказать
точно, из какой она ткани, – не кремовом и не молочного оттенка, но белом
как снег.
Indoors she appeared with her hair divided by a parting that arched like a
white rainbow from ear to ear (Mayor: 82). – Она причесывалась на поперечный
пробор, огибавший ее голову от одного уха до другого, словно белая радуга.
Автор использует белый цвет также для описания эмоционального
состояния своих героев, причем очень часто это состояние тревоги, страха,
реакция на неприятные события. Отметим, что наибольшее количество
подобных эмоциональных контекстов было обнаружено в «женском» романе
«Тэсс из рода д’Эрбервиллей». Усиление цветового признака достигается за
счет часто используемых сравнений, отличающихся оригинальностью и также
подтверждающих тезис о визуальной доминанте художественной картины мира
Т. Гарди: white as marble-stone (белая, как мрамор), as white as a sheet (белая,
как бумажный лист).
Особое
место
в
ЦКМ
Т.
Гарди,
признанного
певца
сельской
патриархальной Англии, занимают живописные пейзажи, в которых важную
роль выполняет белый цвет, его оттенки и построенные на семантике белого
сравнения:
…and the meadows lay like a white sea, out of which the scattered trees rose like
dangerous rocks. (Tess: 132) – …и луга походили на белое море, над которым,
словно грозные скалы, поднимались отдельные деревья.
Белый цвет используется также в топонимических и антропонимических
номинациях. Так, в романе «Под деревом зеленым» встречается героиня Mrs.
White, а в романе «Тэсс из рода д’Эрбервиллей» читатель узнает историю
долины Блэкмор (букв. Черная долина), которая раньше назвалась The Forest of
White
Hart
(Лес
Белого
Оленя).
Изменение
названия
указывает
на
ахроматический контраст: из долины, где в старой Англии совершались
благородные поступки, она превратилась в место страданий главной героини.
Символичный характер приобретает и белая дорога в ее различных
воплощениях (white road, lane, highway), маркирующая коллизии на жизненном
пути главных героев Т. Гарди – мэра Кэстербриджа, Джуда, Тэсс.
Микрополе белого включает также полифункциональную лексему fair
(светлый, белокурый). Нами было обнаружено 24 единицы, которые служат для
портретных описаний персонажей: a fair: countenance, face (лицо), features
(черты лица), cheeks (щеки), aspect (внешний вид), head (голова), girl (девушка),
woman (женщина), dairymaid (доярка), man (мужчина), antagonist (соперник),
sufferer (страдалец). В большинстве случаев ЛЕ fair описывает лицо и черты
лица, преимущественно главной героини Тэсс. Алек д'Эрбервилль обращается к
Тэсс my fair Tess (в переводе: моя прелестная Тэсс).
Смысловое поле белого цвета включает характерную для английского
языка палитру номинаций бледности: pale, paleness, pallor, wan, pallid, lurid
(мертвенно-бледный),
cadaverous
(бледный
как
мертвец)
по-особому
раскрывающих изменение настроения персонажей. Выявленные 83 ЛЕ этого
ряда выполняют различные функции и свидетельствуют, на наш взгляд, о
трагической тональности большинства произведений Гарди и несчастливой
судьбе главных героев. Наибольшее количество данных единиц содержится в
романе «Тэсс из рода д’Эрбервиллей» (47,5%), затем следует «Джуд
Незаметный» (28,5%), «Мэр Кэстербриджа» (17,5%) и на последнем месте «Под
деревом зеленым» (6,2%). Самыми частотными денотатами оказались, согласно
нашей картотеке, существительными face, cheeks, lips, в наилучшей степени
приспособленные для визуализации эмоционального состояния персонажа,
обусловленного, как правило, чем-то неприятным, неожиданным или каким-то
ужасным событием. Об авторской рефлексии свидетельствует усиление
признака за счет выразительных индивидуально-авторских сравнений: pale as a
monumental figure in alabaster (Jude: 467) – бледный, как алебастровое изваяние.
Единицы
этого
действительности,
ряда
автор
использует
помогающих
понять
и
в
описаниях
настроение,
окружающей
состояние
и
мироощущение героев:
…the quaint and frost-eaten stone busts encircling the building looked with
pallid grimness on the proceedings (Jude: 315). – Странные, потрескавшиеся от
времени и непогоды каменные бюсты вокруг здания взирали своим холодным,
безжизненным взором на происходящее.
Отметим, что в переводе сема цвета не сохранена, что, на наш взгляд, не
является оправданным. Считаем возможным предложить следующий вариант
перевода: взирали на процессию с мертвенно-бледной бепощадностью.
Отметим, что лексема pale выступает также в роли модификатора цвета в
различных сочетаниях: pale pink, paler green, pale blue, palest straw colour,
способствуя
ослаблению
цветового
признака
и
маркируя
изменение
психологического состояния персонажа.
Наиболее
показательным
для
авторской
рефлексии
является
использование света, с которым традиционно ассоциируется белый цвет. ЦО
светлый и темный считаются особыми колоративами, представляющими
древнейшую дихотомию (4, с. 378). Согласно нашей картотеке, прилагательное
light (светлый) функционирует преимущественно в портретных описаниях. Так,
платья девушек из романа «Тэсс из рода д’Эрбервиллей» часто светлые (a light
cotton print, light summer gown, light summer attire); Фэнси Дэй, героиня романа
«Под деревом зеленым», одевает a light shawl and bonnet, а ее волосы светлые
(and her hair is light); Сью из романа «Джуд Незаметный» также носит светлую
одежду (light spring clothing). Обратимся к контексту, в котором описывается
внешний вид героя романа «Мэр Кэстербриджа», удачливого шотландца
Фарфрэ посредством высокой концентрацией цветовой лексики контрастной
семантики. Как правило, описания у Гарди не ограничиваются наличием одного
ЦО, а создают детально нюансированный цветовой образ:
He wore genteel cloth leggings with white buttons, polished boots with infinite
lace holes, light cord breeches under a black velveteen coat and waistcoat; and he
had a silver-topped switch in his hand (Mayor: 144). – Он был в элегантных
суконных гетрах с белыми пуговицами и до блеска начищенных высоких
башмаках на шнурках, в бриджах из светлого рубчатого плиса, в черном
вельветовом сюртуке и жилете, а в руке держал хлыст с серебряной
рукояткой.
Особые коммуникативно-прагматические функции в ЦКМ писателя
выполняют
свет
и
освещение,
лежащие
в
основе
человеческой
концептуализации цветообозначений (2, с. 272). В процессе анализа было
обнаружено 757 ЛЕ, по-разному обозначающих наличие света или имеющих
отношение к свету. Т. Гарди наделяет свет следующими атрибутивными
характеристиками:
(угасающий),
morning
increasing
(утренний),
evening
(усиливающийся),
growing
(вечерний),
declining
(нарастающий),
pale
(бледный), feeble (слабый), dim (тусклый), boreal (арктический), diffused
(рассеянный), gray (серый), vivid (яркий), waving (дрожащий), flapping
(мигающий), cold (холодный), individual (отдельный), dreary (мертвеннобледный),
favourable
(выгодный),
свидетельствующими
в
основном
о
недостаточности света, об отсутствии теплоты и солнечной яркости. Большим
прагматическим потенциалом обладают индивидуально-авторские образования,
выполняющие, прежде всего, эстетическую, функцию:
…around the shadow of each one's head, a circle of opalized light, formed by
the moon's rays upon the glistening sheet of dew (Tess: 69) – …а головы теней
обведены были опаловым кругом - лунным сиянием на сверкающей росе.
The last of his calls was made about four o'clock in the morning, in the steely
light of dawn (Mayor: 265). – В последний раз он пришел около четырех часов,
когда свет был уже стальной, предутренний.
Важную роль играет свет в урбанистическом пейзаже, в частности, в
описаниях Кристминстера, который для Джуда являлся городом света (the 'City
of Light'), т.к. именно он ассоциировался у него с образованием. Показателен в
этом отношении следующий контекст, относящийся к описанию города:
… As the halo had been to his eyes… "It is a city of light," he said to himself.
The tree of knowledge grows there… (Jude: 20). - …глазам его открылось яркое
зарево города… Это город света, - сказал он себе. Там растет древо познания.
Обследованный материал показал, что автор мастерски использует свет
для описания внешности своих персонажей как индикатор их внутреннего
состояния и настроения. Экспрессивность приведенного ниже трагического
момента, когда полицейские догнали Тэсс и должны были арестовать ее,
усиливается посредством градации в сторону нарастания темного тона и
контраста ахроматического колорита:
All waited in the growing light, their faces and hands as if they were silvered,
the remainder of their figures dark, the stones glistening green-gray, the Plain still a
mass of shade. (Tess: 400) – Светало. Все ждали. Фигуры людей были темные,
а лица и руки казались посеребренными; блестели серо-зеленые камни, но
равнина все еще была окутана мраком.
Будучи певцом патриархальной сельской Англии, автор значительное
внимание уделяет описанию природы Уэссекса. Эгдонская пустошь как место
действия всех романов является, по сути, еще одним персонажем произведения.
Именно этим объясняется большое количество персонификаций, которые
использует Гарди при описании ее пейзажей:
It was a fine September evening, just before sunset, when yellow lights struggle
with blue shades in hairlike lines. (Tess: 63) – Был чудесный сентябрьский вечер
– тот час, когда перед заходом солнца желтые, тонкие, как волос, лучи
борются с синеватыми тенями.
Об авторской рефлексии свидетельствует и использование параметра
яркости в портретных и природных описаниях (79 ЛЕ). Так, героиня романа
«Под деревом зеленым» Мисс Дэй сравнивается с яркой птичкой (bright bird),
это же сравнение мы встречаем и в романе «Тэсс из рода д’Эрбервиллей», но
это уже сравнение героини с жалкой птицей, попавшей в западню (like a bird
caught in a clap-net – Tess: 370). Параметром «яркость» Гарди наделяет утро,
звезды, планеты, закаты и другие краски природных ландшафтов.
Важным компонентом ЦКМ автора являются такие ее составляющие, как
блеск, сияние, сверкание в их самых различных проявлениях, представляющие
собой архетипическую основу цветовой семантики (4, с. 37). Мы сочли
целесообразным выделить эти лексемы в отдельное микрополе, которое
насчитывает 366 единиц. В качестве ядра была определена ЛЕ shine – сияние
(64), периферию составляют следующие ЛЕ, приведенные в порядке убывания:
Shiner, bright, glow, flash, illuminate, gleam, sparkle, brightness, polish, glimmer,
blaze, halo, radiance, radiate, sunshine, glisten, spark, glaze, luminous, irradiation,
brighten, irradiate, twinkle, shiny, shimmer, flicker, emanation, glossy, varnish, flare,
scintillation, radiant, moonshine, luminously, luminary, luminousness.
Показательным в этом смысле является ранний роман «Под деревом
зеленым», где уже один из героев носит фамилию Shiner, которая напрямую
соотносится с его внешним видом. Автор окружает своих героев блестящими
вещами, они носят блестящие запонки, туфли, одежду из блестящей ткани и т.д.
Блеск глаз почти всегда оценочно отражает то или иное эмоциональное
состояние героев: гнев, влюбленность, позитивный эмоциональный настрой:
The ecstasy of faith almost apotheosized her; it set upon her face a glowing irradiation, and brought a red spot into the middle of each cheek; while the miniature
candle-flame inverted in her eye-pupils shone like a diamond. (Tess: 97) – Экстаз
веры словно просветлил ее, лицо ее озарилось, на щеках выступил румянец,
крохотное перевернутое пламя свечи сверкало в ее зрачках, как алмаз.
Исконно положительная коннотация блеска как цвета богов (Серов 1995:
37) используется и для раскрытия характера героев. Писатель прибегает к
сравнению, когда Джуд описывает прежнюю Сью: a woman whose soul shone
like a diamond (Jude: 293) – ум ее сверкает, как бриллиант.
Особой спецификой отличается авторская рефлексия относительно ярких
сверкающих
пейзажей,
которыми
писатель
любуется
сам,
прививая
эстетический вкус и любовь к природе родного края своему читателю:
The mass became gradually dissected by the vision into towers, gables, chimneys, and casements, the highest glazings shining bleared and bloodshot with the
coppery fire they caught from the belt of sunlit cloud in the west. (Mayor: 26) – В
этой массе глаз постепенно начинал различать башни, коньки крыш, дымовые
трубы и окна: стекла верхних окон светились тусклые, кроваво-красные,
ловя медные отблески от зажженной солнцем гряды облаков на западе.
Значительным прагматическим потенциалом и эстетической ценностью
обладают причудливые картины, основой которых является интенционально
заданная контаминация цвета, света, блеска и тени, характерной является при
этом высокая степень концентрации цветовой лексики в микроконтексте:
A curl of wood-smoke came from the chimney, and drooped over the roof like a
blue feather in a lady’s hat; and the sun shone obliquely upon the patch of grass in
front, which reflected its brightness through the open doorway and up the staircase
opposite, lighting up each riser with a shiny green radiance, and leaving the top of
each step in shade. (Tree: 86) – Поднимающийся из трубы завиток
дыма
клонился к крыше, как голубое перо на дамской шляпке; косые лучи солнца
падали на газон перед домом и оттуда – через раскрытую дверь – на
внутреннюю лестницу, освещая зеленоватым светом вертикальные доски
ступенек и оставляя в тени горизонтальные.
Большое количество описаний с участием микрополя сияния приходится
на Кристминстер – город света и
мечты всей жизни главного героя.
Кристминстер видится Джуду в ореоле света, свет и город для него – одно
неразрывное целое, как это показано в приведенном ниже контексте с
использованием колоративной асимметричной антитезы с доминированием
света:
No individual light was visible, only a halo or glow-fog over-arching the place
against the black heavens behind it, making the light and the city seem distant but a
mile or so. (Jude: 19) – Отдельных огоньков различить было нельзя, лишь
сияние, нечто вроде светящегося облака вставало над городом на фоне
черного неба, и казалось, что свет этот и город находятся на расстоянии
всего только мили.
Т. Гарди часто обращается к контрасту, актуализируя свою рефлексию
относительно прототипического противопоставления света и тьмы:
… to his eyes, casually glancing upward, the silver and black-stemmed birches
with their characteristic tufts, the pale grey boughs of beech, the dark-creviced elm,
all appeared now as black and flat outlines upon the sky, wherein the white stars
twinkled so vehemently that their flickering seemed like the flapping of wings. (Tree:
8) – Когда он поднимал глаза, черно-серебристые березы с метелками сучьев,
светло-серые ветви бука и изрезанный черными бороздами вяз – все они
рисовались плоскими черными контурами на
фоне
неба,
усыпанного
трепетавшими, как мотыльки, белыми звездами.
В следующем контексте из романа «Тэсс из рода д’Эрбервиллей» белое
контрастирует с вечерним свинцовым небом. К сожалению, в переводе
утрачены дополнительная характеристика белого – необычно мерцающий:
Dairyman Crick, who was there with the rest, his wrapper gleaming miraculously white against a leaden evening sky. (Tess: 185) – Фермер Крик работал
вместе с остальными, и его белый халат резко выделялся на фоне свинцового
вечернего неба.
На наш взгляд, большое количество контрастных контекстов можно
считать свидетельством того, что мир видится Гарди как целый ряд бинарных
оппозиций:
доброе
–
злое,
светлое
–
темное,
компоненты
которых
взаимодействуют при этом на семантическом и прагматическом уровнях,
создавая эстетически ценные описания и раскрывая
одно через другое
посредством сравнения и противопоставления.
Исследование показало, что в многогранной и семантически сложно
структурированной цветовой картине мира Гарди отчетливо проявляется
индивидуально-авторская рефлексия относительно цвета как механизма
оценочного
мировидения.
Автор
часто
нагнетает
цветовой
признак
посредством градации цветового тона, синонимической аттракции, антитезы,
метафорических переосмыслений, сравнений, эпитетов, создавая контексты с
высокой концентрацией номинативных и экспрессивных ЦО, участвующих в
формировании концептуально значимой информации. Это дает основание
говорить о визуальной доминанте индивидуально-авторской картины мира Т.
Гарди. Цветовые характеристики объектов и персонажей наделены в его
художественном
мире
важными,
показательными
для
коммуникативно-прагматическими функциями.
ИСТОЧНИКИ МАТЕРИАЛА
его
идиостиля
Jude: Hardy T. Jude the Obscure: [Электронный документ]. – 1895, 396 c.
Feedbooks (www.feedbooks.com). (дата обращения: 05.05.2010)
Mayor: Hardy T. Mayor of Casterbridge: [Электронный документ]. – 1886, 307 c.
Feedbooks (www.feedbooks.com). (дата обращения: 05.05.2010)
Tess: Hardy T. Tess of the d'Urbervilles: [Электронный документ]. – 1891, 402 c.
Feedbooks (www.feedbooks.com). (дата обращения: 05.05.2010)
Tree: Hardy T. Under the Greenwood Tree: [Электронный документ]. – 1872, 178 c.
Feedbooks (www.feedbooks.com). (дата обращения: 05.05.2010)
Гарди Т. Тэсс из рода д’Эрбервиллей: [Электронный документ]. – М.: Правда,
1983. Библиотека Максима Мошкова (www.lib.ru). (дата обращения: 26.05.2010)
Гарди Т. Под деревом зеленым или Меллстокский хор: [Электронный
документ]. – М.: Художественная литература, 1970. Библиотека Максима
Мошкова (www.lib.ru). (дата обращения: 26.05.2010)
Гарди
Т.
Мэр
Кэстербриджа:
[Электронный
документ].
Избранные
произведения. В 3-х т. Т. 1. – М.: Художественная литература, 1989. Библиотека
Максима Мошкова (www.lib.ru). (дата обращения: 26.05.2010)
Гарди
Т.
Джуд
Незаметный:
[Электронный
документ].
Избранные
произведения. В 3-х т. Т. 3. – М.: Художественная литература, 1989. Библиотека
Максима Мошкова (www.lib.ru). (дата обращения: 26.05.2010)
ЛИТЕРАТУРА
1. Болотнова Н.С. О трех направлениях коммуникативной стилистики
художественного текста и изучении текстового слова // Коммуникативнопрагматические аспекты слова в художественном тексте: Науч. тр. каф.
совр. рус. яз. ТГПУ. – Томск: ЦНТИ, 2000. – С. 4-8.
2. Вежбицкая А. Обозначения цвета и универсалии цветового восприятия //
Язык. Познание. Культура: Пер. с англ. Отв. ред. М.А. Кронгауз. – М.:
Русские словари, 1996. – С. 231-290.
3. Винокур Г.О. Об изучении языка литературных произведений // Русская
словесность. От теории словесности к структуре текста. Антология. – М.:
Academia, 1997. – С. 178-201.
4. Серов Н.В. Античный хроматизм. – СПб.: Лисс, 1995. – 475 с.
5. Яньшин П.В. Психосемантика цвета. – СПб.: Речь, 2006. – 368 с.