В.П. Лукьянин

Доклад к.ф.н., заслуженного работника культуры РФ, редактора журнала
«Вестник УрО РАН» Лукьянина Валентина Петровича
«История как инструмент политики»
Думал, с чего начать. Помог Лидер Нации, заявив, что это Ленин развалил СССР.
Конгениально заявлению Высокого суда Лондона о возможной причастности Путина к
убийству Литвиненко. Но и по сути мысль была столь новаторской, так ломала
привычные представления, что у более осмотрительных лиц из ближайшего окружения
президента возникло опасение: она ведь может вызвать нежелательные колебания
электората! И «верный Санчо» Дмитрий Песков решился тут же дезавуировать
заявление своего шефа: дескать, не надо возбуждаться, это была его личная точка
зрения.
Общественность все же «возбудилась»: не сигнал ли это о том, что готовятся
вынести Ленина из Мавзолея?! Последовало опровержение, которое только усугубило
подозрения. У нас ведь всегда – как? Медсестра, собираясь делать укол, хлопнет по
мягкому месту, и организм «думает», что все окончилось. И тут ему в то самое место –
шприц!
Ленин – тоже история, и, оказывается, ворошить ее опасно.
Мы же, не зная отдыха, ворошим и ворошим.
То и дело организуются кампании по переименованию улиц. Последний случай
– Толмачева в Царскую. Уставший от этой суеты народ ясно обозначил свою позицию:
не надо Царской, не надо Соборной, а заодно – не надо имени профессора Алексеева,
не надо имени Мусы Джалиля. Занимайтесь лучше делом. Но энтузиастам неймется.
Чем объяснить эти страсти по истории?
Это не то же самое, что, к примеру, интерес к историческим романам (кажется,
несколько поувядший). Да ведь это и не интерес к истории как таковой. Никакие
новации по поводу кодекса Хаммурапи или деяний ацтекского вождя Вуцли-Пуцли
взволновать народ не могут. Страсти кипят лишь по поводу той истории, которая в той
или иной мере предопределила нашу сегодняшнюю жизнь. Говоря точнее, речь идет о
нашем ощущении свой зависимости от тех или иных исторических событий, об
исторической памяти, о нашем историческом самосознании. Извечный вопрос: кто мы?
откуда? куда идем?
И, конечно, название улицы, проходящей мимо храма, посвященного царской
семье, погубленной в разгар революции, – лишь маленькая подробность в сравнении с
громадностью самой революции, новую вспышку бурных дискуссий о которой легко
спрогнозировать: ведь сотая годовщина Октября – уже в будущем году! И споры эти
будут много острее, нежели в связи с недавним малым юбилеем ельцинскогайдаровского переворота.
А совсем недавно, в только что закончившемся 2015 году, прошли (но и по сей
день не завершились) споры «наотмашь» по поводу Победы 1945 года.
Чем объяснить эти страсти, их запредельный накал?
Объяснение возможно лишь одно: история (по крайней мере, в нашем обиходе)
перестала быть тем, чем ее считали прежде. Она уже не magistra vitae, как определил ее
Марк Туллий Цицерон, не «священная книга народов» (как велеречиво назвал ее
Карамзин); она в точности соответствует определению не очень сегодня почитаемого
зачинателя советской историографии М. Н. Покровского: «История – это политика,
обращенная в прошлое».
В этом качестве она действительно представляет собой очень действенный
инструмент: вспомните, как она сработала в предвоенные и военные годы (довоенные
фильмы «Петр I», «Александр Невский», «Суворов», исторические имена в
выступлениях Сталина времен Великой Отечественной войны).
1
Но вот в чем проблема: она, то есть история, используемая как орудие политики,
взывает не к истине, а к единомышленникам, делит общество на «своих – чужих». А
раз так, то вместо одной истории появляется две, противоборствующие друг с другом
без малейшего желания прислушаться к мнению оппонента, ибо оно заведомо
неприемлемо и потому необсуждаемо.
Это утверждение можно было бы проиллюстрировать множеством примеров. Я
приведу лишь один, зато, по-моему, очень выразительный. Это дело о 28 герояхпанфиловцах.
В рамках юбилейных мероприятий, посвященных 70-летию Победы, в Москве
прошел 17-й Всемирный конгресс русской прессы. Этому представительному собранию
директор главного архива страны С. В. Мироненко предъявил сенсацию – знаменитую
ныне папку № 4041, в которой, как он утверждал, содержатся неоспоримые
доказательства несостоятельности советского мифа о подвиге 28 героев-панфиловцев у
разъезда Дубосеково 16 ноября 1941 года. Сенсация расколола зал, а потом и
«блогосферу», где эта новость очень пристрастно обсуждалась. Одни возбужденно
кричали: нам такая правда не нужна! Другие неколебимо стояли на том, что раз
документ есть, надо его публиковать. И, кажется, никто (очень подозреваю, что и сам
«ньюсмейкер» тоже), не удосужился внимательно и непредвзято прочитать
содержимое папки. Между тем нынче это сделать легко: содержимое папки
«оцифровано» и выложено в интернете. Если б спорщики как следует ее прочитали, то
сами бы и увидели, насколько это ничтожный предмет для спора.
Кстати, академик Г. А. Куманев утверждает, что еще осенью 1967 года,
практически полвека назад, ему довелось разговаривать с Г. К. Жуковым о «деле» 28
панфиловцев. «По словам маршала, – вспоминает историк, – ознакомившись с “делом”
панфиловцев, секретарь ЦК ВКП(б) Жданов обнаружил, что все материалы
расследования были подготовлены слишком топорно, “сшиты белыми нитками” и что
комиссия Главной военной прокуратуры явно перестаралась, “перегнула палку”.
Поэтому дальнейшего хода быстро испеченному делу не было дано, и оно отправилось
в спецхран архива»1. Вот вам простое и совершенно достоверное объяснение того, что
эта папка, как утверждает (впрочем, безосновательно) С. В. Мироненко, была забыта.
Но сейчас спорят о документах, подшитых в папке, не вникнув толком в их
содержание! Почему? Потому что «открытие» этой папки – не событие в сфере
новейшей истории, а откровенно политическая акция. Поэтому истина здесь никого не
волнует, важна позиция. Скажу прямо: на уровне политики спор о 28 панфиловцах
неразрешим. И бесплоден!
Но таково положение дел не только с подвигом героев-панфиловцев: в
«исторические споры» подобного рода упирается нынче наша коллективная память о
Великой Отечественной войне (да и не только о ней). Истории войны посвящена целая
библиотека исследований, в том числе многотомные и многолетние труды
высокопрофессиональных
исследовательских
коллективов,
но
политически
озабоченная часть общества считает их заведомо ложными, ждет появления какой-то
«окончательной» правды о войне (никак не объясняя, какую именно правду она готова
признать «окончательной») и с энтузиазмом воспринимает «новации», ломающие
привычные представления, – подобные сенсации С. В. Мироненко.
Как проходят «дискуссии» такого рода?
Вот характерный отклик в интернете на сенсацию Мироненко: «Один из
панфиловцев, И. Добробабин, верой и правдой служил в немецкой полиции. Другие
“погибшие герои” тоже были вполне ходячими... Однако советские люди всегда свято
верили, что правда в их жизни может только навредить. Поэтому их герои, все как
один (!!! – В. Л.), подложные. Совки всегда боялись правды, как огня. Боялись ломки
1
Куманев Г. А. Рассекреченные страницы Второй мировой войны. – М.: Вече, 2012. С. 149.
2
сложившихся фальшивых ценностей в насквозь фальшивой жизни. Так боятся ее
наркоманы. Ходить только строем. Петь только хором» 2.
Совершенно ожидаемая и естественна реакция «совков» не уступает по накалу:
«К сожалению, несмотря на заигрывания со сталинистами, государственная
идеологическая политика по-прежнему резко антисоветская и потому в большинстве
вопросов русофобская. Именно потому и держат г-на Мироненко с его откровенно
антисоветским взглядом на мир на посту директора Государственного Архива
Российской Федерации и даже награждают орденом Почёта “за большой вклад в
сохранение документального наследия народов Российской Федерации и многолетнюю
добросовестную работу” 3».
Наивно ожидать, что такого рода «споры» могут приблизить общество к некой
истине. По-моему, прав редактор «Независимой газеты» Константин Ремчуков,
утверждая, что они способствуют майданизации общества, и стоит задуматься над тем,
кому и почему это сегодня может быть выгодным.
Но можно ли, реально ли избежать политической конфронтации при
обсуждении исторических вопросов? Понимаю, что этот вопрос звучит наивно – вроде
как предложение отменить политику. Но «политические ветры» могут дуть в разные
стороны в зависимости от состояния общественного мнения, а общественное мнение
переменчиво, и все мы в какой-то мере можем на него влиять. Не «общественный
долг» (сегодня такие категории не в чести), а элементарная порядочность должна
побудить каждого из нас, прежде чем азартно «ввязаться в драку», спросить себя
самого: а чего я хочу? Дальнейшего – вплоть до какого-нибудь нового «майдана» –
углубления раскола общества или достижения сотрудничества людей с разным опытом
и разными взглядами ради движения к целям, важным для сохранения и развития
общества как единого и дееспособного социального организма?
Я бы категорически отказался поддерживать тех не в меру возбужденных
сограждан, которые используют самомалейшую возможность раздуть тлеющий уголек
несогласия по поводу тех или иных исторических фактов, чтобы ус угубить
социальную напряженность. Достойны осуждения попытки спекулировать на том, в
общем-то вполне объяснимом, факте, что военные журналисты в сумятице
напряженнейшей военной обстановки у ворот столицы поспешили восславить подвиг
героев (который на самом-то деле был, это и материалами папки № 4041 не
опровергается!), лишь приблизительно установив их число и имена и еще на зная, что
кто-то их них (к счастью!) не погиб, а был лишь тяжело ранен.
Достойны осуждения и попытки удовлетворить какие-то личные амбиции,
добиваясь – с помощью «политики, обращенной в прошлое» – изменений городской
топонимики, уничтожения каких-то знаков прошлого (например, Краснознаменной
группы на Плотинке).
Надо трезво понимать, что выяснение «исторических истин» таким способом
никогда и нипочем не приведет к социальному миру. Так, на протяжении шестидесяти
лет у нас и на государственном уровне, и исступленным напором энтузиастов
развенчивали Сталина. И каков результат? Похоже – противоположный ожидаемому.
Вот свежие данные «Левада-Центра»: если в 1989 году деятельность Сталина на посту
главы государства поддерживало около 12 процентов населения страны (что тоже
очень немало после почти полувека «разоблачений» или умолчания), то к 2015 году эта
цифра выросла уже до 52 процентов 4. Вы этого хотели?
Есть замечательный опыт сотрудничества Черчилля, Рузвельта и Сталина во
время Второй мировой войны. Вот на него бы и ориентироваться нынешним искателям
2
https://openrussia.org/post/view/4732/
http://cont.ws/post/101410
4
http://www.bbc.com/russian/russia/2015/01/150120_russia_stalin_poll
3
3
«окончательной» правды о войне. Этот опыт неоценимо важен и для выхода из
современной накаленной ситуации.
4