Понимание идеологии невозможно без изучения марксисткой

к.социол.н. Абрамов Р.Н.
Менеджериальная идеология в России: теоретические истоки и перспективы
Идеология обычно увязывается с политической сферой. В предлагаемой работе,
посвященной рассмотрению менеджериальной идеологии, за основу взят другой подход.
Автор не ставит жестких границ между политической и не-политической сферой в
отношении менеджериальной идеологии. Если под политической сферой рассматривать всё,
что связано с государством и государственной властью, то менеджериальная идеология не
остается в стороне от политики: ее радикальные проекты (уместен здесь будет пример
технократии Т. Веблена) претендуют на политическое переустройство всего общества.
Идеология в то же время имеет вполне определенные выходы на экономическую сферу.
Здесь идеология выступает в двух ипостасях: она, во-первых, используется социальными
группами в борьбе за экономические преимущества и она, во-вторых, предлагает обществу
рационализирующие объяснения сложившегося социального и экономического порядка, тем
самым, легитимируя его. Наконец, идеология часто просто движет индивидами в их
деятельности, и тогда модель «экономического человека», как рационально действующего
актора разваливается на наших глазах. Экономисту сложно объяснить поступки индивидов и
групп, если в их мотивацию вмешивается идеология, а не только постоянное сопоставление
целей и средств. Возможно, дифференциация политической и не-политической идеологии не
является особенно полезной с точки зрения понимания сути идеологии. Идеология
выступает лишь как способ рационализировании и рефлексии социальных групп в
отношении окружающего мира. Это способ рефлексии и рационализирования одновременно
может быть и инструментом, с помощью которого группы и их отдельные представители
добиваются более весомых экономических, политических и символических ресурсов
относительно других групп и индивидов. Так идеология, первоначально находясь в
символическом поле и выступая в качестве символического ресурса группы в пространстве
публичного дискурса, может быть легко инкорпорирована в экономическое пространство и,
стать экономическим ресурсом группы.
1.Марксово определение идеологии
Понимание идеологии невозможно без изучения марксистских основ теоретического
осмысления идеологии. Позиция К. Маркса и Ф. Энгельса может быть названа
экономическим детерминизмом. «Производство идей, представлений, сознания
первоначально непосредственно вплетено в материальную деятельность и в материальное
общение людей, в язык реальной жизни»[20,с.24].
Идеология К. Марксом и Ф. Энгельсом не рассматривается как некое самостоятельное
существование идей, идеология жестко подчинена развитию и состоянию производительных
сил. «Не сознание определяет жизнь, а жизнь определяет сознание»[20,с.25].
К. Маркс и Ф. Энгельс в идеологии видят орудие классовой борьбы: создавая ложную
идеологию, правящие классы навязывают свою волю всему обществу. Борьба между
идеологиями в такой интерпретации есть не что иное, как иллюзорная форма реальной
классовой борьбы, помещенная в символическое поле идей. Основоположники марксизма
полагают, что любой господствующий класс стремится завоевать политическую власть.
Чтобы осуществить эту задачу этот класс должен представить свой собственный интерес как
всеобщий[20;32-33]. Реальным воплощением идеологии выступает государство, усмиряющее
собственный интерес во имя иллюзорного «всеобщего». «Всякий новый класс, который
ставит себя на место класса, господствовавшего до него, уже для достижения своей цели
вынужден представить свой интерес как общий интерес всех членов общества, т.е. придать
своим мыслям форму всеобщности, изобразить их как единственно разумные,
общезначимые»[20,с.47].
2
«Мысли господствующего класса являются в каждую эпоху господствующими
мыслями. Это значит, что тот класс, который представляет собой господствующую
материальную силу общества, есть в то же время и его господствующая духовная
сила»[20,с.45]. Остальные классы тогда лишаются собственной воли и действуют в
интересах господствующего класса. Конечно, для К. Маркса и Ф. Энгельса ложной
идеологией обладала буржуазия, а пролетариату необходимо было избавиться от иллюзий,
навязываемых этой идеологией.
К. Маркс и Ф. Энгельс полагают, что не все представители класса являются
активными носителями идеологии. Внутри класса существует разделение духовного и
материального труда: одни представители класса выступают в качестве мыслителей этого
класса, то есть идеологов, а другие готовы воспринимать идеи первых. Однако это не значит,
что вторые менее важны для класса: именно вторые составляют материальную основу класса
и являются «его активными членами и поэтому они имеют меньше времени для того, чтобы
строить себе иллюзии и мысли о самих себе»[20,с.46].
Многие исследователи отмечали, что профессиональные группы формируют
собственную идеологию, если под идеологией понимать любую совокупность идей и
убеждений, охватывающих самые различные сферы. В таком случае, следуя марксовой
логике, профессиональные ассоциации (1) столь часто создаваемые профессиональными
группами, формируют идеологию этих групп, а члены и руководство таких ассоциаций
могут рассматриваться в качестве идеологов, создающих иллюзию о всеобщности идеологии
конкретной социальной группы. Однако степень «всеобщности» – величина переменная:
«всеобщность» теперь может означать трансляцию идеологии на конкретную социальную
группу, а не только стремление к тотальному прямому господству, осуществляемому через
институт государства. В мире, где сама власть диффузна, распылена, нет необходимости в
утопическом проекте Парижской Коммуны или революционных планах захвата телеграфа:
достаточно навязать мировосприятие через публичной дискурс, а остальное объект сделает
«по доброй воле».
Исходя из марксовой трактовки, можно предположить, что посредством идеологии
достигается несколько целей: «неидеологам» предлагаются образцы идентификации,
легитимируется значимость социальной группы для общества, и, следовательно,
аккумулируется властный ресурс, группа получает символическую защиту.
Будучи искусными идеологами К. Маркс и Ф. Энгельс предлагали идеологии крайние
цели: осуществление политического и экономического господства одной группы над другой
с помощью оперирования иллюзорными формами сознания.
В рамках избранной темы представляется целесообразным еще раз обратить внимание
на те важные элементы в понимании идеологии К. Марксом и Ф. Энгельсом, которые
вероятно потребуются в последующем изложении:
1.
Идеология является иллюзорной формой классовой борьбы, то есть борьбы
за экономическое и политическое превосходство одной группы над другой;
2.
В социальных группах существует внутренняя дифференциация на
создателей и активных носителей идеологии и тех, кто реализует идеологию в
своей деятельности, но далеко не всегда стремится и является способным
сформулировать свои идеологические принципы.
3.
К. Маркс и Ф. Энгельс говорили об идеологии как о «ложном сознании»,
являющемся следствием «выражения партикулярных интересов, выдаваемых за
всеобщие» [28,с.162], однако в данной работе сознательно исключаются попытки
различения идеологии на «ложную» и «истинную».
2.Коррективы и дополнения неомарксистов
Марксистское определение идеологии вдохновило многих социальных теоретиков и
практиков социальных изменений на создание собственных интерпретаций идеологии. В
3
данной части работы будут рассмотрены взгляды А. Грамши, К. Мангейма и П. Альтюссера
на идеологию.
Антонио Грамши об идеологии
А. Грамши стремится модифицировать теорию К. Маркса, избавив ее от
экономического детерминизма. Отход от экономического детерминизма происходил двояко:
во-первых, через отстаивание независимости политики и идеологии от экономики, а вовторых, через подчеркивание способности людей изменять обстоятельства своей жизни
посредством борьбы[1,c.56].
Одним из центральных понятий у А. Грамши выступает «гегемония», т.е. способность
доминирующего класса обеспечивать свое моральное, политическое и интеллектуальное
превосходство и лидерство по отношению к доминирующим классам, не прибегая при этом к
насилию. Проявления гегемонии теоретик связывает с повседневным сознанием и практикой
людей[21,с.28].
А. Грамши полагает, что господство капиталистического класса не может
основываться на одних лишь экономических факторах, что оно требует использования
политической силы, которую представляет идеологический аппарат. Именно он
обеспечивает согласие подчиненных классов. Институты гражданского общества могут
брать на себя функции этого идеологического аппарата[1,с.56].
Важным в контексте данной работы представляется то, что А. Грамши в не разделял
интерпретации идеологии как ложного сознания, расходясь в этом положении с марксизмом.
В его центральной работе «Тюремные тетради» делается следующее различение. Во-первых,
выделяются «исторически органичные» идеологии, то есть необходимые определенному
базису, и идеологии произвольные, рационалистические, «надуманные». В той мере, в какой
идеологии исторически необходимы, они имеют действенность, «психологическую»
действенность, они «организуют» людские массы, служат той почвой, на которой люди
движутся, осознают свои собственные позиции, борются и т.д. В той мере, в какой она
«произвольны», они только и создают, что индивидуальные «движения», полемику и т.д.(но
даже и эти идеологии не являются совершенно бесполезными, потому что как бы
представляют то заблуждение, которое, будучи противопоставлено истине, утверждает ее)
[8,с.75]. Во-вторых, об идеологии говорится как о типе мировоззрения, в неявном виде
содержащемся в искусстве, праве, экономической активности и других видах
индивидуальной и групповой деятельности[21,с.29].
В связи с избранной темой и в дополнение к марксовому видению идеологии следует
подчеркнуть некоторые составляющие идей А. Грамши об идеологии:
1.
А. Грамши видит идеологию как средство символической гегемонии
господствующего класса. Символическая гегемония сопряжена с меньшими
экономическими издержками, чем удержание власти с помощью прямого насилия,
а потому идеологическая гегемония предпочтительна для доминирующего класса
в качестве орудия удержания власти.
2.
Идеология уже не рассматривается, как «ложное сознание», ей дается более
широкое толкование – идеология берется А. Грамши как мировоззрение, в
неявном виде содержащееся в различных формах социальной жизни.
Луи Альтюссер об идеологии
Французский философ Л. Альтюссер, также разрабатывал тему идеологии в
современном обществе. Альтюссер под идеологией понимает сложившийся в сознании
людей образ их отношения к реальным условиям своего существования. В трактовке
Альтюссера идеология может также определяться как «единство действительных и
воображаемых
отношений
к
действительным
условиям
человеческого
существования[28,с.17].» Идеология выступает в качестве системы, с помощью которой
люди воспринимают, оценивают, «переживают», сложившиеся у них представления в
4
отношении реальных условий существования. Альтюссер рассматривает идеологию как
некоторую «концептуальную схему», посредством которой люди осмысляют и
«переживают» материальные условия своей жизни. Взятая таким образом идеология не
может рассматриваться на предмет истинности или ложности[21,с.25]. У Альтюссера
идеология выступает как мировоззрение, как та система координат, через которую индивид
воспринимает действительность.
Согласно Альтюссеру идеология может быть использована для подчинения трудовых
ресурсов. Альтюссер полагает, что технически компетентные, но политически не
подчиненные ресурсы не являются адекватными для современного общества. Именно
поэтому основной задачей идеологии является формирование таких трудовых ресурсов,
которые в состоянии морально и политически быть подчиненными логике культуре,
требованиям капиталистического производства на той или иной стадии его развития[21,с.26].
В своей работе «Идеология и идеологические государственные аппараты» Л. Альтюссер
выдвигает несколько тезисов:
1. Идеология представляет воображаемые отношения индивидов в их реальных условиях
существования.
2. Идеология имеет реальное существование, то есть она всегда существует в аппаратах, их
практике или практиках. Это существование материально[32, с.39-40].
Идеология обращается к конкретным индивидам как конкретным субъектам с
функциональными категориями субъекта.
Альтюссер разделяет типа государственных аппаратов, исходя из выполняемых ими
общественных функций. Первые - непосредственно «государственные аппараты»
включающие в себя правительство, администрацию, армию, полицию, судебные органы,
тюрьмы. Этот тип государственных аппаратов выполняет в первую очередь разного рода
репрессивные функции. Однако существуют еще и «идеологически государственные
аппараты» (3), непосредственно наблюдаемые в форме различных и специализированных
институтов. К этому типу государственных аппаратов Альтюссер относит систему
различных церквей, образование, семью, юридическую систему (которую теоретик также
включает в репрессивный тип государственных аппаратов), политические партии и
объединения, торговлю, систему массовых коммуникаций (пресса, радио и телевидение),
культуру (литература, искусство, спорт) [32,с.17]. Продолжая этот список государственных
идеологических аппаратов можно туда включить и частные деловые корпорации, где
доминирующую силу составляет менеджмент. Таким образом, менеджмент на уровне
отдельной корпорации берет на себя идеологические функции, которые по Альтюссеру
состоят в следующем:
 воспроизводство отношений производства, т. е. капиталистических отношений
эксплуатации;
 содействие поддержанию в обществе установленного организационного и
хозяйственного порядка через формирование у индивидов ограниченного пространства
осуществления социальных практик.
Альтернатива Карла Мангейма
К. Мангейм является тем теоретиком, кто пытался дистанцироваться от жесткой связи
термина «идеология» с марксистскими коннотациями. Для К. Мангейма характерно более
мягкое определение идеологии, в котором социологический подход соседствует с
историческим и психологическим. В целом К Манхейм претендует на альтернативное
рассмотрение идеологии по сравнению с марксисткой традицией.
Он вводит понятие частичной и тотальной идеологии. «Если мы не верим
определенным «идеям» или «представлениям» противника, ибо считаем их более или менее
осознанным искажением действительных фактов» [17,с.75], то тогда мы имеем дело с
частичной идеологией. «Понятие частичной идеологии указывает на феномен, занимающий
5
промежуточное положение между простой ложью и теоретически неверно
структурированной точкой зрения[17,с.80]».
«Частичный характер идеологии сразу бросается в глаза, если противопоставить ему
понятие радикальной идеологии»[17,с.75]. Радикальная идеология означает тотальную
идеологию, которой имеет смысл говорить, когда мы сталкиваемся со своеобразием и
характером всей структуры сознания конкретной исторической и социальной группы или
эпохи. Таким образом, идеология релятивизуется и привязывается к определенным
существующим в реальности социальным феноменам.
Наряду с понятиями частичной и тотальной идеологии К. Мангейм вводит понятие
всеобщей идеологии. К. Мангейм заявляет о том, что внеидеологическое разоблачение
идеологии невозможно, так сам предмет разоблачения диктует методы. Исходя из этого,
структура идеологии не может быть привилегий одного класса. Здесь К. Мангейм вступает в
полемику с К. Марксом и Ф. Энгельсом, которые полагали, что идеология присуща
господствующему классу, а развеять наведенные ей иллюзии возможно с помощью научного
метода. К. Мангейм здесь занимает иную позицию: «Именно широкое определение этого
подхода, вызванное тем, что люди, занимающие определенную позицию, не могут в течение
длительного времени разоблачать высказывания всех остальных как идеологические без
того, чтобы и остальные, не воспользовавшись тем же методом, незаметно создают новую в
методическом отношении стадию во всей эволюции нашего мышления»[17,с.93]. По сути
К. Мангейм заявляет о том, что внеидеологическое высказывание невозможно:
Далее К. Мангейм развивает этот тезис: «Если мы готовы принять не только то, что
наш оппонент идеологичен, но и то, что мы сами идеологичны, тогда мы переходим с
позиций тотальной идеологии на позиции всеобщей идеологии» [17,с.96]. С этого момента
Мангейм предлагает отказаться от «разоблачения» в исследовании идеологии и ограничиться
тем, чтобы повсеместно выявлять связь между социальным положением и высказываемой
точкой зрения[17,с.96].
На исследовательской стадии применения понятия тотальной идеологии К. Мангейм
предлагает различать подходы двух типов:
1. свободный от оценочного суждения;
2. оценочно-ориентированный[17,с.98].
К. Мангейм вовсе не собирается устраниться от попыток разрешения проблемы «ложного
сознания», однако, в отличие от К. Маркса, погружавшего «ложное сознание» в актуальный
политический контекст, К. Мангейм рассматривает этот вид сознания в историческом и
антропологическом контексте. «Ложным в своей интерпретации сознание является тогда,
когда оно, опираясь на традиционное осмысление, препятствует появлению и утверждению
новой морали и новому становлению человека. Ложным теоретическое сознание является в
том случае, если оно в своей «мирской» жизненной ориентации мыслит категориями,
которые вообще неприменимы на данной стадии бытия» [17,с.114].
Итак, «ложным и идеологическим является то сознание, которое по своей ориентации
отстает от новой действительности и поэтому, по существу заслоняет ее с помощью
устаревших категорий» [17,с.115]. В своем рассмотрении «ложного сознания» К. Мангейм
придерживается избранного релятивизма и проявление идеологического «ложного сознания»
видится ему в качестве рудиментарных форм мышления, отживших свое и, мешающих
субъектам принимать решения, адекватные новым условиям.
В рамках текущего анализа менеджериальной идеологии интерес могут представлять
несколько тезисов К. Мангейма, посвященных идеологии:
1. Идеология существует в определенных исторических условиях и привязана к конкретным
социальным группам;
2. Критика любой идеологии невозможна вне идеологической позиции;
3. Приблизиться к суждению об идеологии свободному от оценки можно только через
«постоянную соотнесенность всякого познания и содержащихся в нем основных
элементов со смысловой и исторической структурой бытия» [17,с.105].
6
4. «Ложная идеология» – это не иллюзии, навязываемые доминирующими классами,
классам доминируемым, а рудиментные формы мышления, мешающие субъектам
действовать адекватно в изменившихся исторических условиях.
3.Другие смыслы идеологии
Пример постструктуралисткой интерпретации идеологии
Уже одно из первых формулировок идеологии, предложенное К. Марксом и
рассматривающее идеологию как «ложное сознание», открыло впоследствии для
интерпретаций
идеологии
в
структуралистком,
постструктуралистком
ключе.
Постструктуралисткое понимание идеологии очень тесно переплетается с психоанализом, и
здесь Согласно одному из представителей этой традиции, югославскому философу Славою
Жижеку «идеология - это не просто «ложное сознание», иллюзорная репрезентация
действительности, скорее, идеология есть сама действительность, которая должна
пониматься как «идеологическая» [18,с.29].
Славой Жижек считает, что «идеологическое пространство содержит несопряженные,
несвязанные элементы - «плавающие означающие», сама идентичность которых «открыта» и
предопределяется их сочленением в цепочки с другими элементами. Тотализация этого
свободного течения идеологических элементов осуществляется «пристегиванием» останавливающим, фиксирующим это течение, то есть превращающим его в часть
упорядоченной системы значений[18,с.93]. Центральным у Жижека здесь является понятие
«плавающего означающего», которое впервые было применено Ж. Лаканом в его
собственном развитии идей Де Соссюра. У Соссюра означающее жестко привязано к
означаемому. В трактовке Ж. Лакана формула означающее S/означаемое S устанавливает
исконное положение означающего и означаемого как отдельных рядов, изначально
разделенных барьером, сопротивляющимся обозначению, т.е. сигнификации, понимающейся
как процесс, связывающий эти два понятия. Таким образом, Лакан фактически раскрепостил
означающее, освободив его от означаемого, и ввел в употребление понятие «скользящего»
или «плавающего означающего». Лакан, полагает, что в любом тексте присутствует лишь
взаимодействие, игра одних означающих в их отрыве от означаемого[13,с.62]. Каким же
образом этот теоретический конструкт использует Жижек в отношении к идеологии?
С. Жижек рассматривает это на примере. Предполагается, что в идеологическом
пространстве «плавают» те или иные «означающие» - «свобода», «равенство»,
«государство», «справедливость», «процветание», «разруха», «мир». При внесении в этот
конгломерат более сильного, господствующего означающего («коммунизм»), всем
остальным придается определенное в данном случае «коммунистическое» значение. Тогда
становится ясно, что настоящая свобода возможна только после преодоления природы
буржуазной свободы, которая на самом дели лишь одна из форм порабощения;
«государство» становится орудием господства правящего класса; «равенство» выступает как
лозунг мелкой буржуазии, направленный на устранение дворянских привилегий; рыночный
обмен не может быть «справедливым» поскольку сама форма эквивалентного обмена между
трудом и капиталом предполагает эксплуатацию; «процветание» стране может обеспечить
только социалистическая плановая организация хозяйства и т.п. То есть пристегивание
«коммунистического» означающего к «плавающим означающим» выстраивает из них вполне
законченную всё объясняющую картину мира. Точно также пристегивание «либерального»,
«консервативного» означающего формирует другие ряды значений из тех же означающих, и
картина мира меняется калейдоскопически[18, с.108].
Почему идеология может быть успешной? С. Жижек выдвигает несколько ответов на
этот вопрос. Во-первых, идеология всегда претендует на истинность. «Идеология - это,
строго говоря, система, только претендующая на правду, то есть система, которая
стремилась бы не просто ко лжи как к таковой, но ко лжи, которая переживалась бы как
7
правда, ко лжи, желающей, чтобы ее принимали всерьез» [18,с.37]. Во-вторых, идеология
внутренне непротиворечива и позволяет поставить себе на службу даже факты ее
опровергающие. «Любая идеология действительно успешна ровно в той мере, в какой она не
позволяет увидеть противоречия между предлагаемыми ею конструкциями и
действительностью, когда она задает сам модус действительного повседневного опыта...
Идеология достигает своих целей тогда, когда даже факты, казалось бы, опровергающие ее
доводы, оборачиваются аргументом в ее пользу» [18,с.56]. То есть «идеология означает
общую установку на стирание следов своей собственной непоследовательности и
противоречивости» [18,с.56]. В-третьих, идеология стремится избежать работы с
содержанием, так как содержание может быть фальсифицировано, а форма не имеет
оснований для критики и сомнения. «На что действительно делает ставку идеология, так это
на собственную форму, на то, что мы продолжаем идти как можно прямее в одну сторону,
что мы следуем даже самым сомнительным мнениям, если приняли их за вполне
правильные[18,с.89].
С. Жижек считает, что «действительной целью идеологии является сама вменяемая
ею система ценностей, незыблемость идеологической конструкции, цель ее в том, чтобы
заставить нас «идти как можно прямее, в одну, сторону» [18,с.88]. Идеология, в этом смысле
чрезвычайно социологична, она воздействует на субъект, склоняя его совершать социальные
действия в том направлении, которое не выбрано им самостоятельно, а навязано средствами
идеологии.
С. Жижек уходит от марксисткого толкования идеологии, служащей целям классов в
их борьбе за социальное и экономическое господство. Идеология, однажды появившись,
постепенно теряет рациональный смысл своего существования. С этого момента «идеология
служит исключительно своим собственным целям и ничему больше»[18,с.89]... Идеология
звонит подобно телефону в «Пикнике на обочине» Стругацких - идеология не ожидает, что
найдется тот, кто поднимет трубку. Идеология воспроизводит себя, не нуждаясь в объекте.
Необходимо отметить, что такое понимание идеологии во многом навеяно
постмодернисткими мотивами о существовании текста самого в себе и к теме данной работы
имеет лишь касательное отношение.
Продолжая свое рассмотрение сути идеологии С. Жижек предлагает некоторые
подходы к анализу, «критике» идеологии. Оставаясь в рамках постструктуралисткой
концепции С. Жижек под анализом идеологии понимает «анализ того способа, каким она
функционирует как дискурс, способ тотализации трансформации серий плавающих
означающих в целостное поле введением, интервенцией тех или иных узловых точек»
[18,с.130].
В «критике идеологии» С. Жижек выделяет две взаимосвязанные процедуры:
 во-первых, дискурсивная процедура, «симптоматическое чтение» идеологического
текста, осуществляющее «деконструкцию» наивного восприятия его смысла; то есть
процедура, демонстрирующая, что данное идеологическое поле является результатом
монтажа гетерогенных плавающих означающих, результатом их тотализации
посредством введения, интервенции определенных «узловых точек»;
 во-вторых, такая процедура, целью которой является выведение на свет наслаждения,
артикуляция того способа, каким (одновременно и извне и внутри поля значения)
идеология включает в себя, использует, производит пред-идеологическое наслаждение,
наслаждение, которое структурируется фантазмом», тем средством идеологии, которое
позволяет ей заранее принимать в расчет свои огрехи [18,с.131].
В заключение рассмотрения идеологии в интерпретации С. Жижека необходимо
подчеркнуть, что работа этого социального мыслителя включает в себя множество важных
подходов к изучению идеологии, связанных, прежде всего с современными направлениями
теоретического
психоанализа,
традицией
французского
постструктурализма
и
постмодернизма.
8
Рамки авторского анализа идеологии
Выше было приведено несколько примеров исследования и теоретического
осмысления идеологии. Они различны, однако содержат в себе общее: они во многом
исходят из марксисткого понятия «идеологии». В текущей работе автор берет на себя
некоторую смелость предложить набросок собственного понимания идеологии.
Представляется целесообразным наметить концептуальные рамки анализа,
способствующие лучшему пониманию авторского подхода к анализу идеологии. При это
следует различать три основных вопроса: 1)«Что такое идеология?», 2)«Как действует
механизм идеологии?», 2)«Почему возникает потребность в идеологии?»
Ответ на эти три вопроса составляет две части. В первой части объединены ответы на
первый и второй вопросы. Такое объединение сделано по причине того, что сложно дать
определение идеологии нее, не объясняя механизмов ее «работы». Во всяком случае, здесь
автор не берет на себя такой труд. Во второй части демонстрируются возможные причины,
по которым идеология становится эффективна и актуальна, а также делаются пояснения,
касающиеся носителей идеологии.
Часть I
1. Идеология стремится к репрезентации в пространстве публичного дискурса. Став
спутницей современного общества, во многом живущего в символическом пространстве
средств массовой коммуникации, за его пределами идеология распадается подобно медузе
вынесенной из морской воды и оставленной на солнце. Идеология закрытого клуба, может
быть, и существует, но она не способна оформится в идеологию до тех пор, пока не
выходит за стены этого клуба. Только переместившись на страницы газет и интернетсайтов, воспроизводясь на радио и по телевидению высказывания становятся идеологией.
2. Идеология репрезентирует себя как мнение большинства или хотя бы как мнение, о
котором большинство не знает в настоящий момент, но которое, безусловно, будет
разделяться большинством, когда оно узнает об этом мнении.
3. Идеология, однажды начавшись, нигде не заканчивается. Это не значит, что она безгранична, идеология не говорит о границах. Те же кто заявляет о границах идеологии, о
пробелах ее объяснительного аппарата не могут рассматриваться даже как идеологические
враги - «они не понимают», им нужно доказать истинность идеологии и тогда нормальное
положение вещей будет восстановлено. «Не понимать» правильности идеологии с точки
зрения идеологии может только сумасшедший.
4. Идеология смело берет на себя миссию просвещения, используя дидактику воздействия и
убеждения. Являясь продуктом разложения просвещения и формирования современного
массового общества, идеология пользуется риторическими приемами просвещения.
5. Идеология апеллирует к научности как наиболее авторитетной форме знания. Наука и
техника составляют основу легитимации господства в современном обществе. «Такие
формы идеологии, как наука и техника, хороши тем, что способствуют деполитизации и в
принципе не вызывают критики» [19,с.296-297]. При этом широко используется научная
лексика, часто в отрыве от наличествующего научного контекста.
6. Идеология предполагает восприятие универсума через установленную жесткую систему
ценностных координат. «Как и основанная на ней политика, идеология дуалистична,
противопоставляет чистое «мы» злому «они», провозглашая: кто не со мной, тот против
меня» [7]. Идеология позволяет различить «+» и «-» не вдаваясь в причины такого
различения. «Идеология стремится быть простой и четкой, даже в том случае, когда эти
простота и ясность искажают обсуждаемый предмет. Идеологическая картина рисуется
четкими линиями, черной и белой красками. Идеолог пользуется преувеличением и
шаржем как карикатурист[7].
7. Идеология внутренне непротиворечива: с помощью идеологии можно объяснить всё,
находясь в пределах избранной идеологической системы.
8. Идеология исходит из нескольких простых концептов, которые при воспроизведении,
тасуются и формально подаются «под разным соусом». Идеология - это рутинизация идеи.
9
Идеология ориентирована на среднюю языковую форму, на простую прагматику,
поскольку она обращена к потенциально безграничной аудитории.
9. Идеология по форме представляет собой монолог при отсутствии иронии и самоиронии.
10. Идеология иерархизирует мышление, навязывает стиль мышления, навязывает стиль
жизни (4).«Она тоталитарна, поскольку стремится перестроить всю общественную и
культурную жизнь по образцу своих идеалов, футуристична, поскольку трудится ради
утопического завершения истории, когда такая перестройка осуществится» [7].
11. Идеология стремится совершить экспансию на всё большее число символических
пространств: наука, политика, повседневность, искусство, экономика. Таким образом,
идеология - мировоззрение, в неявном виде содержащееся в различных формах
социальной жизни.
12. Идеология мифологична[2], если миф рассматривать в качестве «нейтрализатора между
всеми культурными бинарными оппозициями, прежде всего между жизнью и смертью,
правдой и ложью, иллюзией и реальностью» [25,с.170].
13. Идеология широко использует риторические обороты и взывает к эмоциональному
восприятию феноменов. Наукообразность не лишает идеологию эмоциональности, но
предлагает рационализованные объяснения этой эмоциональности.
14. В идеологии любое слово, любое понятие теряет свое «вещное» содержание, и
актуализируются непредметные, но ценностные коннотации.
15. Идеология может проявляться в социальных практиках, но социальные практики не
осознанные в качестве идеологии не формируют идеологии.
16. «Идеологии не нужны неоднозначные приговоры. Они слишком сложны, слишком
размыты» [7].
Часть II.
Эпоху идеологически определенных массовых движений открыла Французская
революция, и с тех пор идеологии выступали важным средством самоопределения
различных социальных сил.[30, с.158]. Эта же эпоха актуализировала символическое
пространство секулярного дискурса. Помимо других форм ресурсов, знания,
воспроизводимые в публичном дискурсе стали значимым властным ресурсом,
обеспечивающим легитимацию государственной и иных форм власти. Амальгама знаний
сниженных до концептов легко укладывающихся в массовом сознании образовала
дискурсивное наполнение идеологии. Оказалось, что идеология может быть сильным
средством сохранения господства, когда социальный порядок стало возможно поддерживать
не на штыке, а на кончике пера. Поддержание порядка таким способом оказалось сопряжено
с меньшими экономическими и организационными издержками. Постепенно идеологией как
средством борьбы за господство овладевало всё большее число социальных групп. Из
практики применения идеологии стало уходить закрепление тотального господства одного
класса над другими. Социальные группы транслировали собственные идеологии для
достижения тактических и стратегических целей: основной целью становилось приобретение
дополнительных экономических и символических преимуществ, при отсутствии претензий
на общее господство во всех сферах жизни. Также важной оставалась функция социальной
идентификации. В целом наблюдается тенденция фрагментации и детотализации идеологий:
«в результате профанизации буржуазной культуры в повседневной коммуникативной
практике не остается никаких ниш для структурного насилия идеологий»[30,с.158].
Из политической сферы идеология перемещается в сферу профессиональную и
культурную. Для профессиональных групп идеология выполняет некоторые внутренние и
внешние функции: внутренние - формирование образцов идентификации, поддержание
корпоративной целостности, передача основ профессиональной этики; внешние формирование благоприятного образа группы, выполняющей социально значимые функции,
способ легитимации власти через тезис о связи качества работы с имеющимися credentials,
расширение сфер влияния, получение дополнительных экономических и социальных
10
привилегий от общества. В профессиональной сфере существует дифференциация между
«идеологами», т.е. теми, кто производит и транслирует идеологический дискурс, главным
образом через профессиональные объединения, кодексы профессиональной этики и т.п. и
остальным профессиональным сообществом принимающим идеологию и воспроизводящим
ее в своих социальных практиках.
5.Потребность в менеджериальной идеологии
Если мы даем право менеджерам претендовать на профессиональный статус, то в
качестве одного из способов удержания своей профессиональной власти необходимо
рассматривать менеджериальную идеологию.
Менеджериальная идеология может проявляться на двух уровнях, взаимосвязанных
между собой:
1. организационный уровень, где менеджериальная идеология реализуется в конкретных
социальных практиках и декларациях менеджмента, направленных на легитимацию
власти менеджеров на уровне организации. В этом случае идеология служит когнитивной
рационализации действий конкретных менеджеров.
2. общесоциальный уровень подразумевает с помощью идеологии закрепление за
менеджментом статуса особо значимой социальной группы для функционирования
современного общества. На данном уровне осуществляется символическая
рационализация особого статуса социальной группы менеджеров в современном
обществе.
Оба уровня идеологии связаны между собой и взаимно подпитывают друг друга. Сначала
остановимся на рассмотрении общесоциального уровня менеджериальной идеологии, а затем
рассмотрим, как менеджмент использует и адаптирует эту идеологию в своих повседневных
управленческих практиках.
Приступая к исследованию менеджериальной идеологии трудно уклониться от
упоминания трех теоретических работ, где изложены ее основные принципы. Первой в ряду
этих работ принято считать книгу американского социолога Торстена Веблена «Инженеры и
система цен», вышедшую в 1921 году[36]. Эта работа написана в русле распространенного
тогда движения в социологии, связанного с либеральным реформизмом. Также Т. Веблен
обычно считается одним их теоретиков технократического общества, проект которого
представляет собой вариацию общего менеджериального проекта общества.
В чем же суть проекта Т. Веблена? Т. Веблен полагает индустриальное общество
главным социальным институтом, определяющим развитие конкретной страны.
Индустриальная
система
имеет
неограниченные
возможности
повышения
производительности труда, потому что она оснащена техникой и соответствующим
оборудованием. Техника, таким образом, представляет собой материальную основу любого
современного общества[14, с.74-78]. При этом техника Т. Вебленом понимается в
расширительном толковании как всего совокупного знания, необходимого для
индустриального развития. В связи с этим теоретик считает необходимым в дополнение к
принятым в экономической науке трем факторам (земля, труд, капитал) добавить четвертый
фактор - технологическое знание. Характерной чертой этого фактора является его
неиндивидуальная природа. Знание «как делать» в терминах собственности можно описать
как общечеловеческую собственность, неделимую собственность общества в целом. Это, в
свою очередь означает утверждение в социальных отношениях рационального начала и
эволюционное развитие общества на основе прогрессирующей рационализации. Такая
постановка вопроса о характере грядущего общества служит обоснованием центральной
идеи технократической теории: лидирующей группой этого технократического общества
становятся техники-управляющие, который через иерархическую систему советов техников
осуществляют администрирование всего общества. Управление становится отработанной
технологической процедурой, состоящей из серии научных экспертиз ревизионного и
11
распределительного характера, касающихся всех видов ресурсов и функционирования
материальной инфраструктуры общества[14,с.74-78].
Характерно, что для установления такого устройства общества по Т. Веблену следует
предпринимать следующие действия: во-первых, разъяснять населению преимущества
технократического общества и, во-вторых, устранить бизнесмена-собственника от
возможности влиять на управленческие решения[14, с.74-78]. Т. Веблен, придерживался
левых взглядов и среди черт монополистического капитализма (образование и рост
корпораций, громадные масштабы корпоративной собственности, ликвидация свободной
конкуренции) одной из главных называл образование «абсентеистской собственности»,
которая обозначала в его трактовке отделения собственности от управления промышленным
производством[29,с.5-55]. Первый род действий, фактически, означает создание и
трансляцию соответствующей идеологии, а второй - отделение собственности от контроля
над ней - процесс, который был постулирован и зафиксирован в более поздних работах,
развивающих менеджериальную идеологию.
Следующей работой, более ясно обозначившей контуры менеджериальной идеологии,
стала книга Берле А.А. и Минза В. С. «Современная корпорация и частная собственность»
(1932)[33]. А.А. Берле и В.С. Минз на основе эмпирических данных, касающихся отношений
между акционерами, советами директоров и высшим менеджментом, показали качественные
изменения, происходившие в распределении власти внутри корпораций. А.А. Берле и
В.С. Минз выдвинули тезис, согласно которому на смену капиталистического предприятия с
жестким контролем со стороны собственников приходит крупная «квазипубличная
корпорация», представляющая собой тот тип акционерной компании, в которой акционерная
собственность значительно распылена. То есть рост крупных корпораций вел к частичному
обобществлению предпринимательской функции и к передаче ее в руки профессионального
менеджмента[16,с.55]. Если кратко резюмировать авторскую позицию, то она сводится к
тому, что частная собственность в результате роста квазиобщественной корпорации
претерпевает «расщепление» или «расслоение», т.е. делится на «пассивную» собственность,
сохраняющую частный характер (акционерная собственность), и «активную» собственность,
которая означает переход контроля над ней к группам, не владеющим формальным титулом
собственности. Данное расслоение капиталистической собственности всё более усиливается
и «пассивные» собственники, акционеры, всё более сливаются с кредиторами, держателями
облигаций, твердопроцентных ценных бумаг. Их прежняя роль носителей «риска»,
связанного с крупными предпринимательскими начинаниями, требующими безвозвратных
вложений, постепенно отмирает, а вместе с тем отмирает, и дополнительный процент
прибыли, причитающийся за риск. Одновременно, «активная» собственность или по-другому
корпоративный контроль, принимающий на себя все больший груз рискованных решений,
включая риск, связанный с инновациями, всё больше захватывает основную часть
предпринимательской прибыли[16,с.60-61]. Опираясь на результаты работ американских
теоретиков, можно сказать, что они видят три направления эволюции корпоративной
собственности опираясь на предположение о росте «квазипубличной корпорации»:
1. Нейтрализация собственности и усиление социально ответственных групп контроля;
2. расщепление собственности и появление активных групп, преследующих свои интересы,
находящиеся в конфликте с интересами «пассивного» собственника-акционера.
3. выделение из состава крупной собственности новых индивидуальных капиталистов и,
таким образом, воспроизводство на основе групповой собственности отношений,
присущих частнокапиталистической собственности[16,с.61].
Менеджериальные идеи получили дальнейшее развитие в работе американского
социолога Джеймса Бернхейма «Менеджериальная революция: что происходит в мире»
(1941) [34]. В отличие от А.А. Берле и В.С. Минза проведших анализ частных корпораций,
Д. Бернхейм обратился к изучению работы предприятий, которые были собственностью
государства, и выдвинул тезис о появлении нового господствующего класса,
осуществляющего управление всем обществом[26,с.47]. Д. Бернхейм говорил о появлении
12
менеджериального общества, которое должно впоследствии превратиться в мировую
систему. По мнению Д. Бернхейма, капитализм в США уступил место научно управляемому
обществу, а руководство и контроль над экономикой осуществляет новый класс - класс
менеджеров, не обладающих правом собственности[26,с.48]. «Классические» капиталистысобственники представляются Д. Бернхейму группой, выполнившей свою историческую
миссию и неуклонно теряющей возможности влияния на экономику и политику.
Параллельно, контроль профессиональных управляющих в сфере экономики рассматривался
как свершившийся факт, что отдавало, по мнению Бернхейма, в руки профессиональных
управляющих собственность на средства производства. Такие явления как плановая
экономика СССР, военная администрация в фашисткой Германии, «новый курс»
Ф. Д. Рузвельта в США, рассматривались как проявления одного и того же феномена:
прихода к власти нового класса управляющих[16,с.62-63].
Книга Д. Бернхейма считается классической работой, провозглашавшей доминирование
группы менеджеров в современном индустриальном обществе. После выхода этой книги
многие ее идеи были подхвачены Д. Гелбрейтом[6] и Д. Беллом (5), также указывавших в
своих работах на особую роль группы управляющих.
Любопытно также, что и представители российского менеджмента ссылаются на книги
«Инженеры и система цен» Т. Веблена и «Революция менеджеров» Д. Бернхейма, показывая
неизбежность роста влияния группы менеджеров в отечественной экономике:
Сам термин "революция менеджеров" вошел в интеллектуальный оборот после выхода в свет
одноименной знаковой работы американского политолога Джеймса Бернхема (Burnham G. The
Managerial Revolution: What is Happening in the World. N.Y.: 1941). Бернхем переосмыслил
некоторые идеи другого американского властителя дум, родоначальника современных
концепций технократии Торстена Веблена, который в книге "Инженеры и система цен" (Veblen
T. The engineers and the price system. N.Y.: 1921) сделал вывод о том, что в индустриальном
обществе вместо классовых противоположностей заступает более фундаментальное
противоречие между технической интеллигенцией и предпринимателями, и призвал инженеров
и техников путем "забастовки технократов" отстранить бизнесменов от руководства
экономикой и от политической власти и создать "генеральный штаб индустриальной системы",
который объединит вокруг себя "спецов" и поведет их на борьбу за политическую власть в
промышленно развитых странах. В отличие от Веблена, Бернхем рассматривал в качестве
грядущих вождей индустриального общества не инженеров и техников (технократов), а
высших администраторов, организаторов и управленцев, то есть менеджеров. В послевоенной
Европе и Америке труды и идеи Бернхема и Веблена стали предметом оживленных дискуссий,
не затухающих до сегодняшнего дня[12].
Итак, можно обозначить ядро менеджериальной идеологии:
1. Современное общество характеризуется ростом рациональности и укрупнением
промышленных корпораций.
2. Бизнесмены-предприниматели не могут самостоятельно управлять крупномасштабным
производством.
3. Для управления промышленностью собственники нанимают профессионаловуправленцев, передавая им в руки функции оперативного управления.
4. Управленцы-профессионалы, обладающие особыми техническими и управленческими
знаниями и действующие рационально, показывают высокую эффективность в деле
управления крупными корпорациями.
5. Растущий масштаб акционерного капитала сопровождается его дроблением: отдельный
акционер не в состоянии повлиять на управленческие решения.
6. Указанные выше обстоятельства создают условия, в которых собственность отделяется
от контроля над ней и контроль над корпоративной собственностью осуществляют
профессиональные управленцы.
7. На общесоциальном уровне влияние группы управленцев-профессионалов возрастает.
8. Управленцы-профессионалы, показавшие свою высокую эффективность в управлении
крупными корпорациями могут также эффективно управлять всем обществом.
9. Вся полнота экономической и политической власти должна перейти к профессиональным
управляющим, обладающим всеми необходимыми для этого качествами.
13
Современные трактовки менеджериализма
В предыдущем параграфе были рассмотрены работы, послужившие основанием для
развития менеджериальной идеологии. Работы Т. Веблена, Д. Бернхейма, А.А. Берле и
В.С. Минза, были написаны более пятидесяти лет назад и часть идей в них заложенных, либо
была отброшена, либо серьезно трансформировалась. Теперь обратимся к более позднему
толкованию
менеджериализма,
предпринятому У. Энтеманом
в
своей
книге
«Менеджериализм: возникновение новой идеологии» (1993)[35].
У. Энтеман заявляет, что он не является ни поборником, ни противником
менеджериализма, а желает показать принципы, на которых существует установленный
политический, экономический, социальный порядок развитых индустриальных обществ.
Согласно точки зрения автора книги принципы менеджериализма во многом совпадают с
принципами организации современных обществ[35].
У. Энтеман полагает, что менеджериализм демонстрирует кардинальные изменения в
обществе. Энтеман использует термин менеджериализм для обозначения основных
принципов социальной, экономической и политической системы, которая сформировалась в
США также как и в других развитых западных странах[35,р.156].
Менеджериализм представляет не органический, но и не атомический взгляд на
общество. Энтеман полагает, что все идеологии развитых стран укладываются в систему
координат органического или атомического взгляда на общества. Менеджериализм не
попадает не в одну из них[35, р.156].
Менеджериализм не предлагает над-иерархического органического взгляда на
общество. Менеджериальное общество признает, что различные социальные, экономические,
и политические единицы составляют общество, и они могут быть более или менее
органическими. Менеджериализм декларирует, что реальные полномочия по принятию
решений находятся у этих единиц, но никак не у отдельных граждан и не всей социальной
системы. Индивиды выражают свои предпочтения через множество единиц, к которым они
могут принадлежать и которые представляют их интересы. Интеракции этих социальных
единиц создают социальные выборы. Следуют попытки разрешения проблемы определения
того, как общество совместно движется от выражения индивидуальных предпочтений к
социальному выбору. Менеджериализм уклоняется от этой проблемы, потому что
индивидуальные предпочтения выражаются через организационные единицы и большой
социальный выбор осуществляется между этими единицами[35, р.157].
Капитализм основан на допущении о том, что результаты экономической
деятельности опираются на решения о покупках и продажах, принятые индивидуальными
потребителями. Менеджериализм признает, что не в состоянии осуществлять эффективную
власть в процессе индивидуального выбора. Он скорее исходит из того, что социальные
решения (даже скорее экономические) возникают из трансакций между единицами, которые
включают в себя индивидов[35, р.158].
Менеджериализм
не
может
рассматриваться
как
форма
демократии.
Менеджериальное общество не отвечает на нужды и чаяния своих граждан. В
менеджериальном обществе влияние осуществляется через организации. Общество
становится свидетелем взаимовыгодных трансакций между менеджментом различных
организаций. Если люди принадлежат к организациям, которые эффективно отстаивают их
интересы, они могут извлечь выгоду из этих трансакций. Если они не принадлежат к
организациям, то и выгоды возможно не извлекут. Менеджериализм может выступать в двух
формах: как процесс и как идеология.
По сути, менеджериализм говорит о том, что основной социальной единицей
являются не индивиды, как это декларируется либеральным капитализмом.
Менеджериализм, как и социализм, рассматривает отдельного индивида, как пустую
абстракцию. Точно также менеджериализм считает органическое существование государства
без связи с реальностью пустой абстракцией. Для менеджериализма основной
функциональной социальной единицей являются не индивиды, не государство, а
14
организации. Социальные решения возникают из трансакций, в которых участвует
менеджмент организаций. Движение от индивидуальной оценки социального выбора через
организацию осуществляется с помощью трансакций менеджеров организаций[35, р.154].
Таким образом, менеджериализм с одной стороны дистанцируется от радикального
либерализма, а с другой от социализма.
В книге “Новый унионизм” Чарльз Хекслер использует термин «менеджериализм»
для описания ситуации, возникающей в новых условиях складывающихся отношений
менеджмент –союзами(union – management relationship). Хекслер не бросает вызова
основным идеологическим концепциям. Следуя традиции либеральной экономической
теории, он рассматривает корпорации как организации, стремящиеся к максимизации
собственной прибыли. Он концентрирует свой взгляд на том, что корпоративные менеджеры
теперь воспринимаются как более искушенные в своих управленческих обязанностях и
объединениях: если союзы менеджеров не меняют смысла их управления, они становятся
анахроничной и неэффективной силой. Хекслер полагает, что союзы лидеров должны быть
более гибкими и адаптивными в их отношениях с бизнес-менеджерами, потому что
жесткость союза лидеров сочетающаяся с гибкостью деловых менеджеров делает
объединения нерелевантными[35, р.155].
В менеджериализме социальный выбор – результат многочисленных трансакций
между менеджментами различных организаций. Менеджериализм декларирует, что
общество (нация) не более чем сумма решений и трансакций, которые осуществляются
менеджментами организаций[35, р.159].
Говоря о менеджериализме, Энтеман включает не только менеджмент деловых
организаций, но также менеджмент множества не-деловых организаций. Менеджеры всех
организаций участвуют в трансакциях (торговых отношениях) друг с другом и из этих
трансакций возникают реальные социальные решения. В процессе заключения сделок
менеджеры остаются незаинтересованными в социальных последствиях своих сделок. Они
пытаются продвинуть свои собственные цели и задачи. Эти цели и задачи могут совпадать с
интересами организации, но они отнюдь не проистекают из национальных или социальных
целей и задач[35,р.159].
Трансакции и сделки управляют всем течением общества современности.
Менеджериальная перспектива декларирует, что в социальном управлении большое значение
приобретают множества больших и мелких трансакций, которые предпринимаются
индивидуально, в неведении о последствиях социального управления[35,р.159].
Менеджериализм можно интерпретировать как теорию сговора, полагающую, что
менеджеры участвуют в некотором комплексном и скрытом сговоре, направленном на
исключение влияния государства. Менеджериализм описывает ситуацию, в которой
индивидуальный социальный выбор атомарен по отношению к другим. Менеджмент
организаций стремится прийти к соглашению максимизирующему собственную выгоду (в
первую очередь) и направленному на достижение целей собственных организаций (во
вторую очередь). Осуществляя такие соглашения, менеджмент одних организаций проводит
необходимые трансакции с менеджментом других организаций[35,р.160].
Суммировать взгляд У. Энтемана на современную версию менеджериализма можно
следующим образом:
1. Общество представляет собой совокупность социальных единиц,– большинство из
которых представляют собой деловые и государственные организации.
2. Организации являются основными экономическими акторами и, действуя рационально,
вступают в трансакции с другими организациями.
3. Решения о трансакциях принимаются менеджментом организаций.
4. Следовательно, менеджмент организаций является ключевым источником принятых
решений, касающихся экономической сферы.
Целью рассмотренных проектов менеджериального общества (Т. Веблена, А.А. Берле и
В.С. Минза, Дж. Бернхейма, У. Энтемана) является утверждение гегемонии группы
15
профессиональных управляющих в современном индустриальном обществе. Для достижения
своей цели теоретики менеджериализма (кроме У. Энтемана, который скорее выступает в
качестве исследователя данной идеологии, а не ее сторонника) активно использовали
научную риторику и апеллировали к потребностям и интересам всего общества. Менеджеры
в их изображении становились силой способной справиться с управлением сложным
индустриальном обществом. Книги, выпущенные названными авторами, были
предназначены для широкого круга читателей и являются примером символической
рационализации власти социальной группы менеджеров.
Представление менеджериальной идеологии на организационном уровне
Проекты менеджериального общества остаются проектами, однако, на уровне
организации менеджмент интегрирует тезисы менеджериальной идеологии в повседневное
течение управленческих практик. На микроуровне менеджериальную идеологию можно
определить как «совокупность идей, касающихся работы, авторитета работодателей
оснований для подчинения им. Идеология появляется в результате постоянного определения
и
переопределения
социальной
ситуации[24,с.76].
Экономический
императив
менеджериальной идеологии на уровне организации состоит в том, что задачей менеджмента
является деятельность по достижению такой удовлетворительной степени управления
производством, которая необходима для безопасного и эффективного получения прибыли.
Важным для понимания сущности менеджмента представляется свойственное ему
стремление добиться контроля над рабочей силой, одновременно используя структурные и
идеологические методы воздействия[24,с.19].
Идеология менеджмента может выполнять различные функции. Во-первых, она будет
стремиться утверждать и защищать социальную установку на то, что цели и политика
менеджеров находятся в соответствии с широко представленными социальными ценностями.
Во-вторых, менеджерское управление укрепляется с помощью пропаганды определенного
имиджа управленцев – некоего социально признаваемого образа, идеала. Суть этого идеала
состоит в том, что менеджеры обладают моральной ответственностью и техническими
знаниями, необходимыми для разработки и внедрения социально-экономических инноваций
в существующий общественный порядок[24,с.77]. В-третьих, в менеджменте идеология
регулирует «отбор необходимых инструментов контроля среди различных форм разделения
труда. Таким образом, фиксируются определенные формы социального производства и
воспроизводства»[24, с.75]. Наконец, сами менеджеры стремятся рассматривать свои
действия как осмысленные, находящиеся в русле интересов организации, таким образом,
происходит рационализация каждого решения, принятого отдельным менеджером и эту
рационализацию можно назвать когнитивной.
Менеджериализм описывает отношения менеджмента и организаций. У. Энтеман
полагает, что менеджмент стремится уклониться от погружения в специфику организаций.
Следовательно, менеджмент снижает свою долю ответственности за принятые решения.
Такое устранение основывается на тезисе о профессиональном менеджере – «дженералисте»,
который обладает универсальным управленческим знанием, предоставляющим ему
возможность, во-первых, избегать погружения в отраслевые и технологические детали
организации, и, во-вторых, безболезненно обеспечивать своим знаниям свободную
конвертацию в различных организациях[35,р.162]. Так менеджеры переводят свою
компетенцию, предоставленную им конкретной управленческой должностью в рамках
конкретной организации в универсальные credentials, дающие властные права в любой
организации.
Для менеджеров важен тезис о вечном существовании организации. Это имеет такое
исключительное значение по нескольким соображениям:
1. Менеджменты различных организаций, вступая в трансакции, предполагают, что
их партнеры по трансакции будут существовать бесконечно, а, следовательно,
обязательства будут выполнены.
16
2. У. Энтеман полагает, что менеджменту часто приходится брать на себя
обязательства от имени корпорации перед персоналом. Если предполагается, что
организация будет существовать вечно, будущие менеджеры могут исключить
несение ответственности по обязательствам их предшественников[35,р.163].
Эволюция современного менеджмента как конкретной организационной формы и
совокупности теорий научного характера сопровождалась конструированием и
распространением особой системы убеждений и ценностей, с помощью которых
легитимируются менеджерские социальный статус и власть[24,с.75].
Среди прочего развитие управленческой идеологии отражает возрастание
бюрократизации в организациях, созданных с экономическими целями. Реализация такой
идеологии означает, что ценности коллективной работы и организационной интеграции,
представленной в идеологии человеческих отношений (human relations), всегда вытесняются
дарвиновской борьбой за выживание и преследованием собственных интересов (атрибуты
тейлоризма)[24,с.77]. Здесь заслуживает внимание широкая апелляция менеджеров к
научному знанию в процессе утверждения собственных идеологических взглядов.
Менеджериальная идеология утверждает себя, не только взывая к служению менеджеров
«общему благу» и создания ими «порядка из хаоса», эта идеология опирается на
использование научной аргументации: появление и развитие так называемой «науки
менеджмента», «научного подхода к управлению», обращение к «теориям менеджмента»
служит хорошим подспорьем в борьбе социальной группы менеджеров за расширение
областей собственного влияния. Когда ужесточается контроль за трудовым процессом,
говорится о «рационализации труда», когда элиминируется роль акционеров в оказании
влияния на управленческие решения, тогда заявляется о «неспособности собственника
эффективно управлять собственностью в длительной перспективе». Все идеологические
пассажи менеджеров подкрепляются ссылками на проведенные научные исследования или
результаты статистики. Да и сама область компетенции менеджеров вполне вписывается в
идеологическое рассмотрение: М. Вебер, Т. Парсонс не раз отмечали в своих работах
движение современного общества в сторону рационализации и профессионализации.
Изменения, происходившие с социальной группой менеджеров, вполне укладываются в
рамки этого процесса. Одним из компонентов формирования профессиональной группы и
способов легитимации профессиональной власти является идеология и опора на
наукообразное знание. Менеджеры заявляют о том, что существует область деятельности –
управление, требующая специальной теоретической подготовки и овладения определенными
знаниями. Те, кто не прошел соответствующую подготовку, не обладают легитимностью для
управления работниками организации. Профессиональный менеджер имеет набор
“credentials” позволяющий ему принимать решения за других, например, принять решение об
эксперименте на атомной станции не учитывая возражения ведущего технического
специалиста. Эти решения обосновываются интересами организации или общества.
Ответственность за принятое решение менеджеры принимают на себя, но при
необходимости могут переложить его на организацию, мотивируя тем, что действовали в ее
интересах.
Таким
образом,
менеджериальная
идеология
общесоциального
уровня,
разрабатываемая в качестве инструмента символической рационализации, вполне успешно
интегрируется на микроуровень, реализуясь в управленческих практиках и декларациях
менеджеров в конкретных организация и становясь инструментом когнитивной
рациональности.
Для менеджеров обладание собственной идеологией важно по нескольким причинам.
Во-первых, идеология легитимирует власть управленцев на конкретном предприятии:
утверждается, что только подготовленные специалисты в области управления имеют
легальные основания для установления целей деятельности персонала и экспертной оценки
технологии достижения этой цели. Идеология в данном контексте выступает в качестве
17
дополнительного властного ресурса на микроуровне, если таковым считать отдельную
хозяйственную единицу.
Во-вторых, идеология помогает приобретению относительных преимуществ на
«рынке» социальных групп: без участия управленцев современное индустриальное и
постиндустриальное общество не может функционировать - оно движется к энтропии, и
только «знающие, как и почему» управленцы устраняют излишнюю напряженность в
функционировании общественного механизма. Крайним выражением этого направления
идеологии выступает технократизм, выдвинутый Т. Вебленом и поддержанный
Д. Гелбрейтом. Истоки такого видения места менеджеров лежат в идеалах Просвещения,
рисовавшего проект социума как отлаженного рационального механизма, подобного
часовому, и менеджерам здесь отводится место часовщиков, следящих за нормальной
работой этого механизма. Эта часть идеологии способствует повышению статуса социальной
группы в жизни общества, а статус имеет вполне определенное экономической наполнение в
виде гонораров топ-менеджеров, высокой профессиональной автономии и престижа
профессии. Идеология в этом случае является дополнительным символическим ресурсом,
используемым социальной группой для получения преимуществ в рамках социетальной
системы. Символический ресурс легко конвертируется в экономический, выгоды от
использования которого носят вполне материальный характер, выражающийся в
дополнительных бонусах топ-менеджменту, лучшими условиями труда и более выгодных
условиях трудовых контрактов по сравнению с рядовыми сотрудниками.
Менеджериальная идеология утверждает непреходящую значимость социальной группы
менеджеров в современном обществе, используя различную аргументацию.
6.Российская менеджериальная идеология
Теперь попытаемся наметить контуры менеджериальной идеологии в России. Для
этого будет уместно использовать некоторые материалы эмпирического характера.
Эмпирической основой анализа современной российской менеджериальной идеологии
послужил ряд публикаций, главным образом связанных с деятельностью создающейся
Ассоциацией Российских менеджеров. В этих публикациях авторы – преимущественно топменеджеры крупных организаций, обозначают свою позицию по различным проблемам
политической и экономической жизни России. Также они определяют место отечественного
менеджмента в наших условиях.
Цитаты, используемые в этой части работы главным образом заимствованы с личного
сайта[37]. Президента Ассоциации Российских менеджеров, заместителя генерального
директора РАО «Норильский никель» Д. Зеленина. На сайте помещены его статьи о роли
отечественного менеджмента в России, которые на протяжении последних двух лет
публиковались в федеральной печати. Также там помещены статьи других топ-менеджеров и
ученых, высказывающихся по избранной теме.
Менеджер против предпринимателя
Российские менеджеры стремятся найти собственную идентичность, которую они
могут предъявить обществу и которая поможет «становлению профессионального
сообщества». В поисках и установлении собственной идентичности российские менеджеры
часто использую «метод от противного»: среди экономических агентов они выбирают
фигуру для критики и, осуществляя последовательную критику воображаемого оппонента,
таким образом, оттеняют собственные позитивные качества. В России фигурой, ставшей
мишенью для атак со стороны менеджеров является предприниматель.
Каким образом строится критика предпринимателя с позиций менеджериальной
идеологии? Во-первых, заявляется о том, что «предприниматель не справился со своей
исторической миссией и тем самым дискредитировал себя в глазах российского общества»:
18
В глазах общества большинство крупных собственников продемонстрировало свою
незрелость
и
социальную
безответственность.
Оказалась
морально
дискредитированной вся модель единого рыночного уклада, а вместе с нею - и
социальный авторитет частного предпринимательства[12].
Менеджеры объясняют, почему российское предпринимательство не стало движущей
силой экономического развития. Причины неуспеха предпринимательства можно
классифицировать следующим образом:
1. История развития экономик индустриальных стран показывает, что предприниматель не
может эффективно управлять крупными промышленными предприятиями и ему на смену
должен прийти менеджер:
Значительная часть российских предпринимателей, в том числе и те, кого
обстоятельства вознесли на олигархический олимп, до сих пор не осознали
необходимость эффективного управления полученной собственностью. Из
потенциальных стратегических инвесторов они в одночасье - сразу после победы на
залоговом аукционе или инвестиционном конкурсе - превратились в ленивых рантье,
поглощающих отнюдь не бесконечные ресурсы "завоеванных" предприятий [22].
2.Специфическая структура промышленности России не позволяет предпринимателю
действовать эффективно, и только менеджер может адекватно управлять предприятиями в
особых отечественных условиях:
Предпринимательский опыт, накопленный энергичными кооператорами в конце 80начале 90-х, оказался практически неприменим на крупных предприятиях, на которых,
как на китах, держалась доставшаяся нам в наследство советская экономика. Стало
ясно, что предприниматели не справились с ролью главного субъекта новой
экономики[37].
3. Российский предприниматель социально безответственен и нацелен на извлечение
краткосрочной прибыли часто даже в ущерб стратегическим интересам предприятия,
менеджер наоборот заинтересован в долгосрочной перспективе развития, что на руку не
только отдельной организации, но и всему обществу:
Социальная ответственность российского предпринимателя оказалась в целом на
весьма низком уровне - и речь идет не только о строителях финансовых пирамид, но и
о респектабельных бизнесменах (есть, конечно, иные примеры, и довольно
многочисленные, но общая тенденция предпринимательского эгоизма от этого не
исчезает). Для менеджера более типична не ориентация на сиюминутный успех любой
ценой, а стратегический подход к решению проблем своего предприятия с учетом
интересов его работников[3].
Таковы основные причины неудачи российского предпринимательства согласно
высказываниям менеджеров. Конечно, менеджеры не заявляют о том, что предпринимателя
необходимо удалить с экономического поля, они декларируют расширение собственной
автономии в принятии решений и претендуют на то, чтобы быть лидирующими игроками.
Таким образом, свой властный ресурс российские менеджеры собираются пополнить за счет
экспроприации власти собственников-предпринимателей.
Только там, где происходит разделение функций управления и контроля над
капиталом, где рождается эффективный и автономный менеджмент, только там
крупный собственник может преобразовать реальный сектор экономики[37].
Сегодня я прихожу к мысли, что на крупных предприятиях реального сектора роль
главного субъекта рыночной системы принадлежит не предпринимателю, а менеджеру
нового поколения[37].
Образ российского менеджера
Как ранее отмечалось, идеология среди прочего формирует представления о том, что
является позитивным, что негативным, какие герои представляют нужды общества.
Идеология может использовать и приемы социальной мифологии. Элементом социальной
мифологии выступает представление о герое – живом воплощении идеологии. В
профессиональных группах идеология формирует образ идеального профессионала –
честного,
социальноотвественного,
образованного,
следующего
принципам
19
профессиональной этики. Здесь идеальный образ профессионала помогает групповой
идентификации внутри профессионального сообщества и предлагает обществу
клишированный образ носителя профессии. В анализируемых высказываниях достаточное
место уделяется описанию образа современного российского менеджера, который успешно
решает возникающие проблемы.
Прежде всего, констатируется, что в России формируется новый класс
профессиональных управленцев.
Очевидно, что в России нужен новый курс, новый класс управленцев. Это менеджеры,
специалисты, в совершенстве владеющие современными методами управления
производством, умеющие прогнозировать ситуацию на рынке товаров и услуг,
ориентированные на внедрение передовых производственных и управленческих
технологий. [22]
Каков собирательный образ представителя этого класса? Менеджер – преемник
предпринимателя начала реформ и «традиционного советского хозяйственника» [3], он
сочетает в себе лучшие черты и того и другого: «организован, работоспособен, мобилен»
[10], «социально ответственен» [10], «по-хорошему честолюбивый, в меру рискованный,
требовательный к себе и подчиненным руководитель»[23], ему свойственна «известная доля
консерватизма»[23].
Менеджер компетентен, «эффективен»[37]. «высокопрофессионален» [11].
Менеджер, безусловно, выступает «агентом порядка»[37], он «оформляет, организует,
дисциплинирует рыночную стихию» [37]. В целом российский менеджер – это «особо ценная
фигура постсоветской экономики» [37], “правильный человек” переходной экономики[37], и,
конечно, «один из самых важных ресурсов, имеющихся у нового президента» [37].
Что по силам сделать российскому менеджеру? Во-первых, «на крупных
предприятиях новый менеджмент способен стать тем мотором, который втаскивает
реальный сектор (а вместе с ним и всю экономику) в “работу по правилам”»[37].. Вовторых, «новые менеджеры на деле, в условиях полной отстраненности государства от
экономики, смогли организовать эффективную работу предприятий. Они внедрили
маркетинг, наладили кооперационные и хозяйственные связи, стабилизировали социальную
обстановку. Они установили конструктивное взаимодействие с региональными и
федеральными органами власти. А главное - перешли к стратегическому развитию» [37].
Таким образом, современные российские менеджеры «как правило, имеют более длительные
горизонты интересов, они больше заинтересованы в упорядочении внешней среды» [9].
Отмечается, что менеджер сегодня – не просто выскоквалифицированный управляющий,
менеджер берет на себя ответственную миссию развития отечественной экономики:
Наконец, профессиональный менеджер в полной мере воплощает общественную
потребность в восстановлению порядка на производстве - просто потому, что это
является его главной обязанностью. Он воплощает идею организации и порядка,
являющегося составной частью рыночной системы[37]
Но менеджмент - это не просто профессия. Мы, кажется, уже привыкли, что поэт в
России больше, чем поэт. Так вот, и менеджмент в России - это нечто гораздо
большее. По крайней мере, с недавнего времени дело обстоит именно так. Время
возложило на российский менеджмент высокую общественную миссию цивилизовать рыночную систему изнутри[37].
Если у российского менеджера столько достоинств, и он наделен мессианской
функцией, то сам он должен осознать свою роль в обществе и объединиться с другими
представителями своей группы:
Новые менеджеры стали уже достаточно многочисленной когортой. У них своя
стилистика мышления, начинают вырабатываться собственные нормы и ценности.
Формируются корпоративная этика, внутренние критерии оценки эффективности и
успешности коллег по профессии. Зарождается и собственная идентичность, “чувство
мы”: новые менеджеры уже узнают друг друга. Российский менеджмент находится на
пути превращения в профессиональное сообщество. Но пускать этот процесс на
самотек было бы неразумно. Его “естественные” темпы не соответствуют ситуации.
20
Так что менеджеры должны взять на себя еще одну - социальную - задачу. Мы должны
управлять собственным становлением[37].
Менеджер и советский управленец
Также как российские менеджеры дистанцируются от фигуры предпринимателя,
также они стремятся уйти от идентификации с управленцем советского типа.
Менеджеры заявляют о неспособности «советского директора» эффективно
действовать в изменившихся экономических условиях.
Переход к рыночной системе потребовал замены прежней генерации директоров
советского типа новой генерацией профессиональных менеджеров[15].
Администратор-”хозяйственник” просто не способен действовать адекватно
сложности нынешней экономической системы. Нельзя создать эффективные рынок и
предпринимательство, опираясь на социальные персонажи бюрократической
экономической системы[37].
Менеджеры полагают, что советский директор, с одной стороны был слишком
патерналистичен:
Его отличал глубоко укоренившийся патернализм: предприятие для него было чем-то
вроде макро-семьи или микро-государства[37]
а с другой действовал в условиях затратной экономики, без учета фактора
ограниченности ресурсов.
Государственная экономика вынуждала советского управленца быть причудливой
смесью инженера и чиновника. Он действовал в стабильной, рутинной среде и сам
был частью жестко заданной иерархии. Он ориентировался на расширение объемов
предприятия, а не на эффективность. Ему не нужно было считать деньги.
Чем же сегодня опасен «советский директор» для «нового менеджера»? Во-первых,
«новый менеджер» опасается, что общество его начнет воспринимать как прямого преемника
«советского директора», а «новому менеджеру», получившему блестящее образование и
претендующему на профессиональную автономию совсем нежелателен имидж служащего,
зависимого от руководства (в рыночной системе от контроля со стороны собственников). Вовторых, «новый менеджер» также опасается конкуренции со стороны «советского
директора», конкуренции, которая может возникнуть, если будет проведена национализация
собственности и уже тогда «новые менеджеры» окажутся устаревшими в изменившихся
условиях. В связи с этим «новые менеджеры» стремятся себя оградить от контроля со
стороны государства, когда в управленческие структуры корпораций могут быть введены
представители государственных структур.
На смену новой иллюзии вернулся старый бюрократический миф. В полный голос
заговорили о национализации и государственном чиновнике как о проводнике
“порядка” и “общественных интересов” в экономике[37].
Менеджер и общество
Ранее уже отмечались претензии менеджеров как на способность эффективно
(«профессионально») управлять отдельными российскими организациями, так и стремление
занять лидирующие позиции в рамках всего общества. Здесь менеджеры вспоминают
классические лозунги менеджериальной идеологии, заявляя о том, что Россия находится на
пороге революции менеджеров.
Что это такое. (Революция менеджеров - прим. авт.) По мнению участников
исследования, это нечто даже мессианское. Российский рынок на пороге нового этапа
развития, когда фигура топ-менеджера окажется в центре общественной жизни,
формируя новую российскую рыночную культуру[5].
21
Революция менеджеров начинается в реальном секторе, но завершиться она может
только за его пределами, захватив в свою орбиту национальную экономику, общество,
государство[37].
В связи с этим заявляется, что «менеджеры, востребованные временем и логикой
экономического развития, способны гарантировать стабильность экономического и
социального развития нашего общества» [22].
«Профессионализация менеджмента - необходимое условие оптимизации отношений
между инвесторами и менеджерами, сокращения издержек, порождаемых отделением
собственности от контроля. Только в этом случае перераспределительные конфликты
вокруг собственности, от которых страдала российская экономика в течение всего
периода реформ, уступят место общей заинтересованности в повышении эффективности
бизнеса» [15].
Заключение
Наблюдателю пространства российского публичного дискурса приходится напрягать
внимание, чтобы отследить изменения, постоянно в нем происходящие. Эти изменения
касаются различных сфер: политики, экономики, масс-медиа и т.п. Многие социальные
группы пытаются сделать свое мировоззрение господствующим и суетятся в борьбе за
лидерские позиции своих идеологий. Однако некоторые общие тенденции в пересмотре
диспозиций между идеологами уже наметились. Эти изменения в векторе публичного
дискурса служат индикатором более реальных, «живых» социальных изменений в
политической и экономической жизни России.
Одна из этих тенденций последнее время всё более дает о себе знать: на смену
предпринимательской идеологии, провозглашавшей индивидуального свободного
собственника ключевым агентом свободного рыночного пространства приходит
менеджериальная идеология либреально-консервативного толка, полагающая организации
(государственные и негосудасртвенные) основными единицами экономического
пространства, находящегося под относительно жестким контролем тотальной
метаорганизации – государства. Бюрократическая государственная идеология является
крайним выражением менеджериальной идеологии.
Государство «есть завершение процесса концентрации различных видов капитала:
физического принуждения или средств насилия (армия, полиция), экономического,
культурного, или, точнее, информационного, символического – концентрации, которая сама
по себе делает из государства владельца определенного рода метакапитала, дающего власть
над другими видами капитала и над их владельцами» [4, с.135].
Менеджер деловой корпорации принимает решения, опираясь на различного рода
информацию. Часто эта информация является неполной. Менеджер стремится
максимизировать собственный контроль потоками информации и обладая бюрократической
властью, данной ему по должности, использовать эту информацию в своих интересах (в
первую очередь), в интересах корпорации (во вторую очередь). Любой менеджер осознанно
или неосознанно стремится соответствовать своему идеальному типу профессиональному
бюрократу, находящемуся на службе у государства. Ведь только государство по-настоящему
полно «накапливает информацию, обрабатывает ее и перераспределяет» [4,с.141]. «А самое
главное, - совершает теоретическое объединение. Ставя себя на точку зрения Целого,
общества в целом, оно несет ответственность за все действия по тотализации, в частности
через перепись и статистику или через национальный учет, и объективации – посредством
картографирования, целостного, обзорного представления пространства или просто через
письменность как средство накопления знания (например, архивы), а также кодификации как
когнитивной унификации, включающей централизацию и монополизацию в пользу
духовных лиц или ученых» [4,с.141].
Итак, для государственного чиновника, бюрократа всё общество – целое, одна
метаединица, вобравшая в себя все составляющие. Точно также в рамках менеджериальной
22
идеологии есть бесконечное стремление к «Целому», стремление столь сильное, сколь
недостижима является конечная цель этого порыва, ибо все олигархии, корпорации уже
вовлечены в еще более глобальную организацию, организацию их разделяющую и в
конечном всё равно властвующую над ними. Имя этой организации – государство.
Российская менеджериальная идеология, поднявшая на щит пыльные лозунги
революции управляющих, по сути, выражает стремление менеджеров не только участвовать
в управлении отдельными отраслями, но стать государственными чиновниками,
распространяя свой контроль далеко за пределы экономической сферы.
Однако, полное огосударствление российским менеджерам не под силу. Тогда они
создают государства в государстве, образовывая новые и новые монополии. Государство –
это монополия на насилие, но есть монополия на алюминий, монополия на информацию,
монополия на нефть, монополия на никель, монополия на электричество. Если так видится
российским менеджериальным идеологам революция управляющих, то она же состоялась.
Ссылки
1.
Здесь не имеются ввиду профессиональные союзы.
2.
3.
4.
State Apparatus (SA).
Ideological State Apparatus (ISA).
Так, например, Шопенгуаэр писал об утверждении авторитета слепой воли перед разумом. Он анализировал
идееологию с позиции субъекта, который пытается определить свои побуждения, придать им осмысленность под
углом зрения присущей ему воли. Цит. по Современная западная социология: Словарь. М.: Политиздат, 1990, с.
190.
Белл Д. Грядущее постиндустриальное общество. Опыт социального прогнозирования. М.: Academia, 1999.
5.
Литература
1. Аберкромби Н., Хилл С., Тернер Б.С. Социологический словарь. Казань: изд-во Казан. Ун-та,
1997.
2. Барт Р. Мифологии М.: Издательство имени Сабашникова,1996.
3. Бунин И., Зудин А. Хозяйственник – предприниматель – менеджер.//Новое время №41/99.
4. Бурдье П. Дух государства: генезис и структура бюрократического поля./Поэтика и политика.
Альманах Россйиско-французского центра социологии и философии Института социологии РАН.
М: Институт экспериментальной социологии, СПб.: Алетейя, 1999, с.119-125.
5. Гвардейцы капитала.//Эксперт, №18, 15 мая 2000г., с.35.
6. Гелбрейт Дж. Новое индустриальное общество. М.: 1969.
7. Гирц К. Идеология как культурная система.// Новое литературное обозрение www.nlo.ru
8. Грамши А. Тюремные тетради. В 3 ч. Ч.1. Пер с ит. Политиздат, 1991.
9. Дынкин А. Лидеры трансформации – на сцену!//Труд, 26 ноября 1999г.
10. Есть ли герой у нашего времени? Ассоциация менеджеров представляет: менеджеры и общества.
Из интервью Хакамады И./ Ведомости, 25 мая 2000 г.
11. Есть ли герой у нашего времени? Ассоциация менеджеров представляет: менеджеры и общества.
Из интервью Недорослева С. / Ведомости, 25 мая 2000 г.
12. Зеленин Д. К вопросу о «революции управляющих» в России.//Независимая газета, 8 октября
1999г.
13. Ильин И.П. Постмодернизм от истоков до конца столетия: эволюция научного мифа. М.:
Интрада, 1998.
14. История теоретической социологии. В 4-х т. Т.3. М.: КАНОН, 1997.
15. Капелюшников Р. Скальпель собственника.//БОСС, №10, 1999
16. Кочеврин Ю.Б. Эволюция менеджеризма (опыт политико-экономического анализа). М.: 1985.
17. Мангейм К. Идеология и утопия. Часть 1. М.: ИНИОН АН СССР, 1976.
18. Жижек С. Возвышенный объект идеологии. М.: Художественный журнал, 1999.
19. Марков Б.В. Мораль и разум./ Хабермас Ю. Моральное сознание и коммуникативное действие.
СПб.: Наука, 2000.
20. Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т.3.
21. Назаров М.М. Массовая коммуникация в современном мире: методология анализа и практика
исследований. (Библиотека серии «Специализированные курсы в социологическом
образовании»). М.: УРСС, 1999.
23
22. Окулов В. В России образуется новый класс управленцев. Пора объединяться.//Российская газета,
28 января 2000г.
23. Павлов В. Российские менеджеры должны объединиться. //Известия, 18 января 2000г.
24. Романов П.В. Социологические интерпретации менеджмента: исследования управления, контроля
и организаций в современном обществе. Саратов: Сарат. Гос. Техн. Ун-т. 2000.
25. Руднев В. П. Словарь культуры ХХ века. М.: Аграф, 1997.
26. Селиванов В.Н. Менеджеризм - апологетика современного капитализма (политико-правовой
анализ). Киев: Наукова думка, 1977.
27. Современная западная социология: Словарь. – М.: Политиздат, 1990.
28. Современная западная философия: Словарь. М.: ТОН-Остожье, 1998.
29. Сорокина С. Торстейн Веблен и его книга «Теория праздного класса» (вступительная статья)/
Т.Веблен. Теория праздного класса. М.: Изд-во Прогресс, М.: 1984, с. 5-55.
30. Фурс В.Н. Философия незавершенного модерна Юргена Хабермаса. Минск: Экономпресс, 2000
31. Шматко Н.А. Конверсия бюрократического капитала в постсоветской России.// Socio-Logos”96.
Альманах Российско-французского центра социологических исследований Института социологии
РАН. М.: Socio-Logos 1996, с. 115-144.
32. Althusser L. Essays on Ideology. N.Y. Verso, 1993.
33. Berle A.A., Means G.C. The Modern Corporation and Private Property, New York, Macmillan, 1932.
34. Burnham J. The managerial revolution: what is happening in the world, New York, Day, 1941.
35. Enteman W.F. Managerialism: The emergence of a new ideology. Madison; Univ of Wisconsin press,
1993.
36. Veblen Th. The engineers and the price system. N.Y. 1921.
37. www.zelenin.ru
24