На правах рукописи ГУЗИЕКОВА САИДА МУСОВНА КОГНИТИВНО-ПРАГМАТИЧЕСКИЙ
advertisement
На правах рукописи ГУЗИЕКОВА САИДА МУСОВНА КОГНИТИВНО-ПРАГМАТИЧЕСКИЙ АСПЕКТ ЛАКУНАРНОСТИ КОНЦЕПТА «СВАДЬБА» (на материале русского и адыгейского языков) Специальность 10.02.19 – теория языка АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук Майкоп – 2011 Работа выполнена на кафедре государственного университета Научный руководитель: общего языкознания Адыгейского доктор филологических наук, профессор Берсиров Батырбий Махмудович Официальные оппоненты: доктор филологических наук, профессор Непшекуева Тамара Сагидовна кандидат филологических наук, доцент Хачемизова Мира Анзауровна Ведущая организация: ГОУ ВПО «Кубанский государственный университет» Защита диссертации состоится «21» июня 2011 г. в 12.00 часов на заседании диссертационного совета К 212.001.01 на соискание ученой степени кандидата филологических наук при Адыгейском государственном университете по адресу: 385000, г. Майкоп, ул. Первомайская, 208, конференц-зал АГУ. С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Адыгейского государственного университета. Автореферат разослан «19» мая 2011 г. Ученый секретарь диссертационного совета, доктор филологических наук, профессор А.Н. Абрегов 2 ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ Проблема лакунарности в процессе репрезентации концепта «Свадьба» в разных языковых (русской и адыгейской) картинах мира, ранее не описанная в науке на этом материале, остается объектом внимания исследователей. Кроме того, одним из самых актуальных в современной лингвистике является вопрос об особенностях концептуализации национального сознания в сфере межкультурной коммуникации. Вследствие этого особое место в современных исследованиях отводится способам повышения эффективности понимания культурологического текста в процессе межкультурной коммуникации. Актуальность данного исследования определяется важностью избранной темы и ее значимостью для когнитивного направления в лингвистических изысканиях. Необходимость определения места концепта «Свадьба» в системе современных русского и адыгейского языков, изучения концептуализации и вербализации указанного концепта в русской и адыгейской картинах мира как самостоятельного языкового пласта, выявления основных характеристик лакунарности при переводе понятий и реалий свадебного обряда и способов ее элиминирования в процессе межкультурной коммуникации также составляет актуальность данного исследования. Объектом исследования выступают лексические единицы (слова, фразеологические единицы, тексты), формирующие концепт «Свадьба» в его вербальном представлении на русском и адыгейском языках. Предмет исследования – когнитивно-прагматические особенности формирования и функционирования концепта «Свадьба», механизм элиминирования лакунарности в межкультурной коммуникации. Цель данного исследования – выявить и описать когнитивнопрагматический аспект лакунарности в процессе функционирования концепта «Свадьба» в русской и адыгейской языковых картинах мира. Данная цель предполагает решение следующих задач: рассмотреть процесс категоризации национального сознания путем описания процесса отражения знания в языковой, концептуальной и культурологической картинах мира; рассмотреть понятие лакунарности в межкультурной коммуникации; описать лингвокультурную специфику концепта «Свадьба»; выявить лексико-тематические группы языковых единиц, формирующие концепт «Свадьба» в русском и адыгейском языках; 3 рассмотреть фразеологические единицы, репрезентирующие концепт «Свадьба» в русском и адыгейском языках; определить пропозициональные функции ритуальных текстов свадебного обряда; установить универсальные и специфические особенности концепта «Свадьба» в русском и адыгейском языках. Научная новизна работы состоит в том, что в ней впервые на материале русского и адыгейского языков - исследуется проблема элиминирования лакунарности в процессе концептуализации и вербализации концепта «Свадьба»; - предпринято комплексное когнитивно-прагматическое исследование концепта «Свадьба» в русском и адыгейском языках; - выявлена лингвокультурная специфика концепта «Свадьба» как самостоятельного сегмента в языковой картине мира русского и адыгского народов; - представлен комплексный (функционально-семантический, лексикотематический, когнитивно-прагматический) анализ концепта «Свадьба» в русской и адыгейской языковых картинах мира. Предложенный в работе когнитивно-прагматический подход позволил представить не только общий объем концепта «Свадьба», но и его основные концептуальные категории. Методологической базой исследования послужили фундаментальные труды ученых по лингвокультурологии, когнитивистике, теории языка и межкультурной коммуникации (А.Н. Абрегов, 2002; С.А. Аскольдов, 1997; А.П. Бабушкин, 1996; А.Г. Баранов, 1993; Б.М. Берсиров, 2001; З.Н. Блягоз, 2003; З.Х. Бижева, 1998; А. Вежбицкая, 2001; С.Г. Воркачев, 2003; В. Гумбольдт, 1985; Ю.С. Степанов, 2001; В.И. Карасик, 2000; В.Я. Пропп, 2001; Е.С. Кубрякова, 2004; В.А. Маслова, 2001 и др.). Материалом для исследования послужили языковые единицы (слова, фразеологические единицы, тексты), номинирующие понятия и элементы свадебного обряда, которые были извлечены методом сплошной выборки из источников, посвященных свадебному обряду (около 800 микротекстов на адыгейском и 1000 на русском языках), а также различных словарей (собственная картотека насчитывает более 2000 единиц). Методы и методики исследования. В процессе исследования был применен комплексный подход к использованию методов и приемов современной лингвистики: аналитический метод наблюдения и обобщения языковых фактов, метод лингвистического и сравнительносопоставительного описания, пропозициональный анализ, метод 4 семантической идентификации, метод компонентного анализа на основе контекстов и научных дефиниций, дефиниционный анализ. Основным методическим приемом при моделировании концепта является системноструктурный подход к изложению материала. Изученность проблемы. Для исследования выбран лингвокультурный концепт «Свадьба» как ключевое понятие экзистенциальной картины мира русских и адыгов. В настоящее время исследования в области концептологии, рассматривающие в частности, функционирование лингвокультурных концептов человек, душа, сердце, любовь, свадьба и др. в языковой картине мира, привлекают многих лингвистов. З.Х.Бижева исследует концепты человек, судьба, душа, сердце в адыгской лингвокультуре («Адыгская языковая картина мира», Нальчик, 2000). Объектом исследования А.А.Шиповской стал концепт человек («Репрезентация категории «Человек» в сетевом жаргоне (на материале английского и русского языков)», Тамбов, 2006). Т.Н.Данькова исследует концепт любовь в поэтическом тексте («Концепт "любовь" и его словесное воплощение в индивидуальном стиле А. Ахматовой», Воронеж, 2000). Исследователь Дун Жань рассмотрел концепт свадьба на материале русского и китайского языков («Концепт "Свадьба" и свадебная коммуникация в русской и китайской лингвокультурах», Волгоград, 2009). До настоящего времени в науке не проводилось исследований когнитивно-прагматического аспекта лакунарности в процессе функционирования концепта «Свадьба» на материале русского и адыгейского языков. Теоретическая значимость диссертации заключается в том, что ее результаты и выводы дают систематизированное представление о строении и национальной специфике концепта «Свадьба» в русском и адыгейском языках, способствуют дальнейшему решению проблем в области когнитивистики и углубляют представление о теории концепта в целом. Анализ концепта «Свадьба» на материале русского и адыгейского языков отвечает требованиям антропоцентрической парадигмы, поскольку одновременно учитывает системно-структурный, коммуникативный, культурологический, когнитивный и др. аспекты. В работе уточняется значение понятий «лакуна»/«лексическая лакуна», разрабатывается классификация и комплексный анализ лакун в структуре концепта, что является дальнейшим развитием теории лакунарности. Изучение лексических лакун, фиксирующих национальную специфику русского и адыгейского языков и культур, представляет лингвистическую и культурологическую ценность для межкультурной коммуникации. 5 Практическая значимость исследования. Полученные результаты и выводы по изучению лингвокультурного концепта «Свадьба» в русском и адыгейском языках рекомендуется использовать в лингвистических, лингвострановедческих, социолингвистических исследованиях. Описанные способы элиминирования лексических лакун могут быть использованы при переводе текста, рассматриваемого в аспекте межкультурной коммуникации. В области двуязычной лексикографии положения и выводы диссертации позволяют развивать традиционный опыт составления универсального словаря, который может дать максимально приближенное к действительности представление о понятиях, отсутствующих в иной культуре. Результаты исследования имеют определенную практическую ценность. Они могут быть использованы в практике преподавания в вузах, а также в учебном процессе в спецкурсах по лексикологии, переводу и лексикографии. Материал, представленный в работе, может быть использован для составления пособий, учебников и словарей. Положения, выносимые на защиту: 1. Лингвокультурный концепт «Свадьба» репрезентирует событие – свадебный обряд, характеризующийся ритуальными действиями и произнесением ритуальных песен (причетов, заговоров, тостов). Концепт «Свадьба» отражает онтологические и гносеологические понятия, определяющие специфику языковой картины мира русского и адыгского этноса. Языковая концептуализация свадебного обряда в русском и адыгейском языках базируется на таких фундаментальных факторах, как национальное сознание, духовные ценности народа, семиотика его культуры. 2. Концепт «Свадьба» характеризуется тремя составляющими: декларативная составляющая описывает ритуальные предметы и участников свадьбы, процедурная составляющая описывает свадебный ритуал как последовательность значимых действий, совершаемых участниками ритуала, дискурсивная составляющая вербально репрезентирует свадебный ритуал. Пропозиции русских и адыгейских текстов ритуальных песен имеют сходства и различия и отражают национально-культурную специфику свадебного обряда. 3. Декларативная составляющая концепта «Свадьба» актуализирует различия между русским и адыгейским языками; они обусловлены несовпадением культур и проявляются на лексическом и фразеологическом уровнях. Фразеологическая концептуализация концепта «Свадьба» 6 представлена в национально-культурных концептуальных константах («любовь», «сватовство», «жених-невеста», «свадьба», «участники», «семья»), фиксирующих морально-нравственные эталоны, нормы и ценности русского и адыгского народов. 4. Когнитивная лакунарность в структуре концепта «Свадьба» в русской и адыгейской языковых картинах мира проявляется на всех уровнях, в различном качественном наполнении каждого концептуального сегмента конкретными признаками, в их количественном соотношении, а также в ассоциативно-образном содержании устойчивых сочетаний: в лексике и фразеологии, в сценарии, в пропозициональных функциях. Отсутствие номинаций в системе языка свидетельствует об отсутствии явлений, характерных для истории, культуры, быта, уклада русского или адыгского народа. Для заполнения лакун необходимо понимание реалий концепта «Свадьба» адыгейского или русского языков (их толкование и интерпретация), подбор эквивалентного варианта средствами другого языка и объяснение реалии с использованием пояснительного перевода. Апробация работы. Основные положения диссертации докладывались и обсуждались на заседании кафедры общего языкознания Адыгейского государственного университета. Результаты исследования были представлены на различных международных, всероссийских, региональных научных и научно-практических конференциях: «Актуальные проблемы общей и адыгской филологии» (Майкоп, 2008); «Актуальные проблемы современного языкознания и литературоведения» (Краснодар, 2010), «Современная лингвистика: теория и практика» (Краснодар, 2010). По теме диссертации опубликовано 7 работ, в том числе 2 статьи в журналах, рекомендованных ВАК РФ. Структура работы. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения и библиографического списка. ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ Во введении кратко определяются объект, предмет, цель и задачи исследования, обосновываются актуальность и научная новизна работы, формулируются выносимые на защиту положения, теоретическая и практическая значимость диссертационного исследования, дается описание материала и методов исследования. В первой главе «Когнитивно-прагматические особенности концептуализации (на материале русского и адыгейского языков)» излагаются теоретические положения, которые легли в основу исследования, 7 уточняется содержание понятий и категорий, используемых в диссертации: концептуализация, концепт, лакуна, языковая картина мира; рассматривается проблема лакунарности при взаимодействии языков и культур и способы элиминирования межъязыковых лакун. Когнитивные особенности процесса представления знаний определяют в результате специфику концептуализации национального сознания. Обращение к лингвокультуре позволяет рассмотреть материальную и духовную самобытность этноса, а также вопрос сохранения и транслирования культуры посредством языка. Языковая картина мира связана с понятием ментальности и отражает действительность посредством языка. Этнический менталитет формируется за счет лингвокультурных концептов. Концепт в исследовании понимается как ментальное образование, отражающее ключевые для определенной культуры понятия и ценности, а также результаты коллективной деятельности людей. При этом концепт рассматривается не только как знак, но и как событие, значимый для человеческого сообщества ритуал. В процессе исследования установлено, что концепт «Свадьба» является культурно-специфичным для русской и адыгской культуры. Концепт «Свадьба» относится к общечеловеческим феноменам, поскольку он характеризуется национально-культурной спецификой вербального и невербального выражения. Знания о мире закрепляются следующим образом: ценности культуры отражаются в картине мира; концепты составляют концептуальную картину мира; языковую картину мира формирует словарь культуры. Ключевая идея К. Леви-Строса заключается в том, что культурные феномены, такие, как особенности социальной организации, ритуал, мифология, музыка или язык, – проявления универсальных процессов мышления (Леви-Строс 1994:138). Сегодня проблема лакунарности при взаимодействии языков и культур может быть решена с учетом новых подходов в русле когнитивной лингвистики. Ключевым в работе является лингвистическое понятие лакуны, которая затрудняет понимание между участниками межкультурной коммуникации и свидетельствует о присутствии национальноспецифических компонентов культуры и языка. В процессе межкультурной коммуникации учитывают следующие компоненты культуры, несущие национально-специфическую окраску: 1) традиции, обычаи и обряды; 2) традиционно-бытовую культуру; 3) повседневное поведение, а также связанные с ним мимический и пантомимический (кинесический) коды, используемые носителями данной 8 лингвокультурной общности; 4) «национальные картины мира», отражающие специфику восприятия окружающего мира; национальные особенности мышления представителей той или иной культуры; 5) художественную культуру, отражающую культурные традиции того или иного этноса (ТерМинасова 2000:29; Антипов, Донских, Марковина, Сорокин 1989:76). В науке выделяют несколько видов лакун (внутриязыковые / межъязыковые; мотивированные / немотивированные; абсолютные / относительные и пр.) (Ю.С. Степанов, И.А. Стернин, З.Д. Попова, М.А. Стернина и др.). В исследовании делается вывод о том, что именно национально-культурные различия в процессе концептуализации обусловливают появление лакун, которые необходимо элиминировать в процессе межкультурной коммуникации и знакомства с иноязычной культурой. Следует отметить, что случаи безэквивалентной лексики рассматриваются в исследовании как лакуны, поскольку межъязыковая лакуна отмечает отсутствие языковой единицы. Таким образом, понятия межъязыковой лакуны и безэквивалентной единицы релевантны. Определение реалий как частных элементов культуры, понимаемой как «исторически сложившаяся на основе экономического базиса совокупность материальных и духовных ценностей общества, отражающих внеязыковую действительность, называющих предметы и явления окружающего мира» (Верещагин, Костомаров 1971:4) и включающей национальный язык, позволяет рассматривать их в пределах культурно-генетической общности, объединяемой языком. В работе отмечены следующие единицы адыгейского языка, соотносимые с понятием лакуны: 1) слова, обозначающие понятия, предметы и ситуации, которые не существуют в жизни людей, говорящих на другом языке, то есть реалии. Например, слова, обозначающие народную одежду и обувь (сай – женский национальный костюм, кIыIу – часть адыгейского национального костюма: манишка из бархата или шелка с серебряными пластинками и другими украшениями, кIэкI – род женского костюма из бархата или черного плотного шелка, бгырыпхкъекIокI – сплошь серебряный женский пояс), названия национальных блюд (щыпсы – щыпс (адыгейский национальный соус), ашрай – суп из кукурузы, сушеного мяса, фасоли и др.), народные танцы (зэфакIу – название адыгейского танца), различные политические учреждения и общественные явления (хьаджакIо – паломник в Мекку); 2) случайные лакуны, например: нысэгъу – жена брата мужа. 9 Анализ материала показывает, что в сознании народа возникают образы, которые нуждаются в языковой форме выражения. Воплощенные в слове одного языка эти реалии становятся лакунами в пространстве межкультурного контекста. В адыгейской языковой картине мира не обозначены реалии тысяцкий, сговор, запоручины, дружка, горный пир, сваха и пр., формирующие концепт «Свадьба» в русском языке. В русской лексической системе нет обозначения для гушIуапкIэ (дар за сообщение радостной вести), пшъэшъэхьы (умыкание (похищение в жены невесты, девушки из дома родителей), хэгъырэй (человек, который заботится и ухаживает за гостем), хьатыякIо (распорядитель празднеств), нысэтын (вещи невесты, раздариваемые родственникам жениха) и пр. Таким образом, реалии русской и адыгейской свадьбы представляют собой лексикокультурологические лакуны. Культурологические (когнитивные) лакуны выявляются в языке в процессе межкультурной коммуникации. Существуют различные способы заполнения лакун: 1) переводческая транслитерация, например: тыщас – тыщас (первое посещение невесткой своих родных), и транскрипция, например: щыпсы – щыпс (адыгейский национальный соус), зэфакIу – зафак (адыгейский танец); 2) калькирование, например, лэгъэшху – большая тарелка, лыкIэ – молодое мясо, нысэжъы – старшая невестка; 3) описательный («разъяснительный») перевод, например, сэраш – еда перед рассветом во время уразы, насмешник – кIэнэкIэныр зикIас, дэхьащхыным фэкъаигъ – тот, кто любит высмеивать, критиковать; 4) приближенный перевод, например: «– Тхьэр къытауи, къэкIухьаным ухэтзэ мыкъы-мыджы дэдэ ухъугъи!» (КIэрэщэ 1988:337). Пер.: «– Бог поразил меня, в нескончаемых походах превратился ты в нелюдимого невежду!» (еуагъ – ударил) (Керашев 1997:271); 5) трансформационный перевод – процесс перестройки синтаксической структуры предложения или лексическая замена с полным изменением значения исходного слова. Элиминирование лакун помогает ликвидации и преодолению языковых и культурных конфликтов в межкультурной коммуникации. Во второй главе «Лексико-семантические особенности вербализации концепта «Свадьба» в русской языковой картине мира» описывается лингвокультурная специфика русского свадебного обряда, рассматривается концепт «Свадьба» как взаимосвязь проблемы мышления и особого членения действительности русским этносом, дается 10 функциональная характеристика обрядовых песен, номинаций участников свадебного обряда, описывается национальная специфика ритуальных действий и ритуальных предметов свадебного обряда; выявляется когнитивный аспект русской фразеологической картины мира. В исследовании рассматривается феномен свадьбы как особый тип лингвокультурного концепта. Установлено, что в понятие концепта «Свадьба» входят культурные традиции, охватывающие наиболее ценные элементы социального и культурного знания. Концепт «Свадьба» формируется как осознание социально-культурного опыта людей. Носители языка осознают концептуализацию мира, характерную для соответствующей культуры, с первых этапов освоения мира языком. Вследствие этого слова и другие языковые единицы, заключающие в себе лингвоспецифичные концепты, становятся «бесценными ключами» к пониманию аспектов культуры, которая понимается как «совокупность достижений людей во всех сферах жизни, рассматриваемых не порознь, а совместно, – в производственной, социальной и духовной» (Степанов 2001:3). Мы полагаем, что для выявления особенностей концептуализации и формирования концепта «Свадьба» необходимо рассмотреть, что представляет собой свадебный обряд как социокультурная реалия. Приведем описание русской свадьбы XIX века: «Брачный обиход уже вышел большею частью из этой условности, сохранив свой игровой и мимический характер. Народную свадьбу называли не раз народной драмой; я предпочел бы название свободной мистерии: это накопление хоровых мимических действ, отвечающих тому или другому моменту одного связного целого, как эпические песни могли спеваться, объединяясь одним сюжетом, одним героическим именем» (Веселовский 1989:181-182). Свадьба является универсальным общечеловеческим ритуалом, объединяющим группу людей для совместного социального действия. Ритуалы представляют обряды перехода и обозначают изменение социального статуса; выделяют свадебные, погребальные и другие обряды. Следует подчеркнуть, что концепт «Свадьба» – это событие, в сценарии которого действия (ритуалы) и произнесение ритуальных песен (причетов, тостов, заговоров) играют ключевую роль. В процессе исследования установлено, что концепт «Свадьба» имеет три составляющие: а) декларативную, описывающую предметы и людей, участвующих в свадьбе, б) процедурную, описывающую свадебный ритуал как последовательность значимых действий, совершаемых участниками данного ритуала и в) дискурсивную, репрезентирующую вербально (языковыми 11 средствами) свадебный ритуал. Исследование материала показывает, что концепт «Свадьба» является знаком и общечеловеческой, и национальной культуры. Следует отметить, что концепт «Свадьба» связан с онтологическими и гносеологическими понятиями, определяющими специфику языковой картины мира русского народа. Выявлена следующая последовательность эпизодов русского свадебного обряда: А. Досвадебные обряды: знакомство, сватовство, смотрины, сговор, девичник, жениховы посиделки. Б. Непосредственно свадебные традиции: выкуп невесты, свадебный поезд, отъезд к венцу, перевоз приданого, венчание, приезд молодых в дом жениха, благословение, свадебный пир. В. Послесвадебные обряды: второй день (отводины), гуляние. Таким образом, русский свадебный обряд включает несколько эпизодов, каждый из которых имел большое значение. Понятие межъязыковой лакунарности напрямую связано с национальной спецификой семантики слова. Свадьба в русском языке буквально означает «сватовство» (Шанский, 2004). От существительного свадьба образовалось прилагательное свадебный (свадебные песни, свадебное платье, свадебный генерал). Толковый словарь адыгейского языка А.А. Хатанова и З.И. Керашевой дает следующее определение слова «свадьба»: Джэгу (джэгур, джэгухэр) – игрище, вечеринка, гулянка, пиршество, свадьба. Нысэщэ джэгу. Джэгу ашIыгъ. Джэгум кIуагъэ. Джэгум къыщышъуагъ. Джэгур уджыкIэ аублэ (гущ.) (Хатанов, Керашева 1960). Перевод: Свадьба. Сделали свадьбу. Пошел на свадьбу. Танцевал на свадьбе. Свадьбу начинают с танца. Изучение лингвокультурной специфики русской свадьбы показывает, что все эпизоды (шаги) русского свадебного обряда сопровождаются ритуальными песнями (причетами, заговорами). Следует особенно подчеркнуть дискурсивную составляющую концепта «Свадьба», поскольку в свадебном обряде языковые репрезентации ритуальных действий играют ключевую роль. Проведение сватовства начиналось семейным советом в доме жениха, затем в дом невесты посылали сваху или сватов, которые вели переговоры в присутствии родителей обеих сторон. Родителей жениха и сваху встречали песней. Приведем пример русской песни, в которой выразился страх и волнение невесты перед приездом в дом жениха и гостей. 12 АХ, КУКУШЕЧКА КУКУЕТ Ах, кукушечка кукует, кукует, кукует. Я у матушки во терему горюю, горюю, горюю. - Ой, матушка моя родная, бояре едут, бояре едут! - Ах, дитятко мое милое, сиди, не бойся, сиди, не бойся. - Ой, матушка моя родная, во двор въезжают! - Ах, дитятко мое милое, сиди, не бойся. - Ой, матушка моя родная, во избу входят! - Ай, дитятко мое милое, вставай, прощайся. (Балашов, Марченко, 1985). Композиция приведенной выше песни «Ах, кукушечка кукует» представляет диалог матери и дочери-невесты, обязательный в ритуале сватовства. В тексте песни используется многократный повтор слов «кукует» (3 раза) и «горюю» (3 раза), что является вербализацией состояния главной участницы свадьбы – невесты, не желающей покидать родительский дом (у матушки во терему) и с волнением ожидающей приезда сватов и родителей жениха. Кукование кукушки, имеющее особый смысл предсказания будущего, эхом отзывается в словах взволнованной девушки «горюю, горюю, горюю» в ответственный момент ее жизни. Чувство страха невесты также вербализуются в речи матери, которая успокаивает ее посредством троекратного повтора слов: «сиди, не бойся». Междометия «Ой» и «Ах» способствуют вербализации волнения и матери и дочери-невесты. Для описания динамики приближения важных гостей в тексте песни использованы следующие глаголы движения: «едут» (2 раза), «во двор въезжают», «во избу входят». Описание напряженного ожидания сватов завершается кульминационной фразой – словами матери, обращенными к дочери-невесте «Ах, дитятко милое, вставай, прощайся». Структура песни «Ах, кукушечка кукует» состоит из ряда пропозиций: Предсказание – Ожидание – Приезд – Вход в дом – Прощание. Родственники жениха – отец, брат – участвовали в сватовстве. Иногда сватами были крестные родители жениха или его дядя или старший брат. В доме невесты сват следовал обряду. Так, например, он не говорил о цели своего визита, а произносил некоторый обрядовый текст для того, чтобы уберечь обряд от нечистой силы. Например: «У вас есть цветочек, а у нас есть садочек. Вот нельзя ли нам этот цветочек пересадить в наш садочек?». 13 Или: «Молодой гусачок ищет себе гусочку. Не затаилась ли в вашем доме гусочка? – Есть у нас гусочка, но она ещё молоденька». (Балашов, Марченко, 1985). Обсуждение вопроса о присутствии будущей невесты происходило в завуалированной форме, т.е. вместо слов «невеста» и «жених» использовались соответственно «цветочек»/ «садочек»; «гусочка»/ «гусачок»; «товар»/ «купец» и т.д. Согласно ритуалу, родители невесты должны в первый раз обязательно отказаться, даже если рады свадьбе. Сват же должен их уговаривать. После сватовства родители давали свату ответ. Если обе стороны были довольны будущим союзом, родители приступали к обсуждению приданого. Прощаясь, отец жениха предупреждал будущих сватов о том, что через неделю они пожалуют на смотрины невесты. Таким образом, сватовство невесты представлял досвадебный обряд, при котором давалось предварительное согласие родственников невесты на свадьбу. Предложение родителям девушки делалось в шутливо-торжественной форме. Тексты обрядовых песен отражают процедурную и дискурсивную составляющие концепта «Свадьба». Например, текст песни «Ах, не было ветру» представляет собой разновидность причитания, обязательного в ритуале смотрин. В песне воспроизводится рассказ о приезде гостей со стороны жениха (тешильники, Василий государь, сын Иванович) на смотрины невесты Аринушки. Приезд гостей описан в тексте песни как неожиданный (приезд сравнивается с порывом ветра); при этом использована параллельная синтаксическая конструкция с зачином Ах и соединительной частицей да: Ах, не было ветру, Да навеяло. Ах, не было гостей, Да приехали). Для описания количества гостей использовано словосочетание с кратким прилагательным полон-то двор саней да коней. Глагольная лексика передает динамику движения гостей во дворе: въехали (на широкий двор), вломилися (во новы сени), раздавили (золотую чару), выпускали (соловья из саду). В песне использована глагольная лексика, вербализующая чувства невесты: восплачется, растужится (свет Аринадуша). Смысл пропозиций в причитаниях следующий: Приезд нежданных гостей – Нарушение установленного порядка – Предложение /Замена. Мы полагаем, что они означают символический переход девушки из одного состояния (невеста) в другое (жена). Условными «помощниками» в этом переходе выступают «тешильники» и свет Василий государь, однако им не удается утешить девушку, поскольку роль утешителя невесты играет жених – 14 сын Иванович. Мы полагаем, что песня на смотринах – обязательный элемент, и она отражает декларативную и дискурсивную составляющие концепта «Свадьба». Язык русских свадебных песен богат и разнообразен, он включает диалектные слова и архаизмы (тешильник, назола, вломилися, восплачется и др.), слова-диминутивы (кукушечка, лебедушка, младешенька, дитятко, матушка и др.), образные средства языка (сравнения, метафоры, эпитеты). Синтаксические средства в текстах песен включают многочисленные повторы, параллелизм, анафору и эпифору. В русском концепте «Свадьба» выделены и проанализированы лексико-тематические группы: «Свадьба» (сватовство, смотрины, сговор и др.), «Участники свадебного обряда» (сваха, дружка, тысяцкий и др.), «Ритуальные свадебные действия» (венчание), «Ритуальные свадебные предметы» (приданое, каравай, подарки), отражающие декларативную, процедурную и дискурсивную стороны концепта. Рассмотрение вербализации концепта «Свадьба» в русской языковой фразеологической картине мира позволил выявить паремии, формирующие концепт «Свадьба» с точки зрения когнитивного аспекта изучения языковых средств. Все паремии были распределены в шесть лексико-тематических групп по базовому компоненту: «Любовь», «Сватовство», «Жених-Невеста», «Свадьба», «Сват-Сваха», «Семья (жена-муж)». Лексико-тематическую группу «Любовь» формируют паремии со значениями «любовь/вечная любовь», например: «любовь – кольцо, а в кольце нет конца», «любовь не верстами меряется», «любовь не пожар, а загорится – не потушишь». Паремии данной группы имеют значения «согласие/лад», «совет/понимание/взаимопонимание», «дружба», «любимый/милый», «сердце» как место сосредоточения любви, например: «Где любовь да согласие, там и двор красен», «Любить хорошо взаимно», «С милым рай и в шалаше», «Хоть в лесной избушке жить, да с любимым быть». Следует отметить, что в пословицах данной лексико-тематической группы устойчивое выражение «Совет да любовь» является ключевым, поскольку оно имеет значение уважения и равенства в любви и браке. Паремии с компонентом сват характеризуют данных участников свадебного обряда как достаточно противоречивых людей: с одной стороны, родных (Сватушка, вот тебе шапка и рукавицы, ночуй, родимый) и уважаемых людей (Свахе – первая чарка), с другой стороны, как хитрых и нечестных людей (Сват с правдой не ездит). В значении паремий указывается, что сват и сваха – знатоки своего дела, они знают будущих женихов и невест (У доброй свахи женихи и невесты все на перечете), 15 умеют красиво и убедительно говорить (На свашенькиных речах хоть садись да катись; сват сватает – на коне не перескачешь) и др.; в них утверждается, что без свата и свахи ни один шаг в свадебном обряде не обходится. В значениях данных языковых единиц отражена житейская мудрость о сложности свадебного процесса (Замуж выдать – не пирог испечь), об умении красноречия в процессе сватовства (Сватанье – хвастанье), совет участникам процесса сватовства (Холостого сватать не посылают), утешение и сочувствие будущей невесте (Не вздыхай тяжело: не отдадим далеко). В некоторых паремиях особую значимость приобретают имена числительные, служащие для гиперболизации (преувеличения) событий, связанных со сватовством: Сватались к девушке тридцать с одним, а быть ей за одним. Семеро сватаются – одному достается. Таким образом, в значении паремий подчеркивается, что только один избранник может стать женихом девушки. Вследствие анализа современного русского языка было отмечено малое количество паремий, называющих саму свадьбу. Они отражают радость и веселье, связанные со свадьбой (Веселым пирком, да и за свадебку), серьезность мероприятия (Вся свадьба песни не стоит), продолжительность русской свадьбы (Добрая свадьба – неделю). Исследование показывает, что свадебный обряд в русской культурной традиции представляет определенный опыт систематизации знания, а именно концептуализацию окружающей действительности русским этносом. Ученые связывают лакунарность с нетождественностью лексической разработки концепта, что проявляется на уровне лексического значения, полисемии слова и лексико-семантических групп. Концепт «Свадьба» лишь частично можно считать универсальным. У каждого народа наблюдается традиционный устойчивый комплекс свадебных обрядов, во время которых проявляются разные виды народного музыкального и спортивного искусства (игры, песни и танцы, спортивные состязания). В разных языках и культурах лексическое наполнение концепта «Свадьба» нельзя считать тождественным, поскольку свадьба как ритуал характеризуется различными элементами, которые мы в работе называем шагами. Количество эпизодов обряда, или шагов, отличается: в русской свадьбе выделено 16, а в адыгской – 24 шага. В третьей главе «Лингвокультурная специфика концепта «Свадьба» в адыгейском языке (в сравнении с русским)» рассматриваются особенности функционирования концепта в адыгейской языковой и фразеологической картинах мира, описываются данные 16 сопоставительного анализа концепта в адыгейском и русском языках, выявляются типы лакун в русской и адыгской картинах мира. Функциональная характеристика адыгейской свадьбы и обрядовых песен представляет структуру традиционной адыгейской свадьбы: сватовство (лъыхъу – букв.: поиски), обмен залогами жениха и невесты, увоз невесты из родительского дома, привоз невесты в дом жениха, бракосочетание (нэчыхь), вывод молодой из «большого дома», «уход старухи», ввод невестки в «большой дом», обряд намазывания губ невесты медом и маслом, вышивание золотыми нитками по шали (1удэнэхэщ), танец невесток, наставление невестке, ввод в кухню, раздача вещей новобрачной, испытание невестки в рукоделии (дынхэу), возвращение молодого в родной дом. Далее проводятся следующие ритуалы: первое посещение невестки своих родителей (тыщас), приезд родителей невестки (блэгъэфак1о). Празднование первого дня пребывания в доме мужа у адыгов называется нысащэ – «привоз невестки». Навстречу невесте выходят сестры, молодые родственницы и невестки новобрачного. Невестку обнимают и вводят в брачное помещение – лэгъунэ. Старшие женщины, встречая молодую, совершают обряд тепхъэ – «осыпание»: осыпают зерном, предвещая много детей; деньгами, сладостями, желая изобилия ей и дому, в который она входит. Адыги расстилают перед входом в дом шелковую ткань, желая молодой «мягкую» дорогу в новую жизнь. При этом говорят: «Лъэпэ мафэ Тхьам къырыуегъахь» – «Чтобы счастливой ногой ты вступила в наш дом, Бог пусть сделает!» (Джандар 1991:28). Считалось, что «порог – это колыбель злого духа», поэтому невестку переносили через него. Наблюдавшие за этим женщины пели следующую песню: ПхъэкIыпхъэр егъэIорышIэмэ, ЫIорэр хым хизы хъущтэп, Икъэбар унэм рихыщтэп, О къыпфащагъэр уинэбгэ. Лъэгуцыр цIыф бзаджэм икушъэ, Iэсэ-лъасэу шъушъхьарыкI, ТеурыкIоу шъо шъурымыкIу, Къэущмэ пырац, Къэцыпанэу къыпхэощт. Перевод: Если она веником хорошо орудует, Сказанное ею в море не вынесет. В дела семьи других посвящать не будет, 17 Твоя невестка – свой человек. Порог – это злого духа колыбель, Тихо, мирно перешагните, Опрометчиво не перешагните, Проснется, лохматый [злой дух] Как колючка, тебя уколет (Джандар 1991:29). В ритуальной песне основные пропозиции следующие: Переход из одного дома в другой – Невестка должна соблюдать обычаи нового дома. В тексте песни отмечается, что переход является сложным ритуалом, поэтому так важен порог как знак мирного сосуществования. В случае Неверного перехода можно нарушить мир дома (Порог – это злого духа колыбель; Опрометчиво не перешагните,/ Проснется, лохматый [злой дух]/Как колючка, тебя уколет). В тексте песни подчеркивается, что невестка после свадьбы стала родным, своим человеком для семьи мужа (Твоя невестка – свой человек). Она умеет делать домашнюю работу (она веником хорошо орудует), не сплетничает о семье своего мужа (Сказанное ею в море не вынесет. /В дела семьи других посвящать не будет). Данная песня является важным элементом адыгейской свадьбы и отражает процедурную и дискурсивную составляющую концепта «Свадьба». Все свадебные шаги в адыгейской культуре сопровождаются песнями, имеющими большое культурное значение. Так, например, ряд песен представляют собой величальные песни с пожеланиями невестке счастья («мафэри тиныса» – «счастливая наша невестка») и долгой семейной жизни («Укъэзыщэ к1алэми удэжъа» - «С юношей, который тебя взял в жены, до старости живи!») и советами беречь свекровь, золовку, аульских старушек («Уигощэ ныожъыри огъаш1уа, шъуикъоджэ ныожъыхэри огъаш1уи, пщыпхъум фэш1у нысэуи тхьа уеш1» - «Свекровь – свою старушку лелей; аульских старушек тоже лелей, для золовки милой невесткой пусть бог тебя сделает»). Отмечается, что невестка – самая лучшая из всех («Синысэм фэдэ гущэ дэмыса» - « Единственная, такой в ауле нет»). Свою золовку, деверя, близких родственников мужа и соседей невестка называет вторыми ласкательными именами. Например: СикIас – Моя любимая, Дахэдэд – Очень красивая, КIэлэшIу – Добрый юноша, Дахэкъащ – Женись на красивой, Шыунэф – Светлый всадник, ШэнышIу – С хорошим характером, Дэхэнэф – Лучезарная красавица, Сидышъ – золото мое и т.д. В свою очередь, те люди, которых невестка нарекла новым именем, подбирают ей тоже новое имя, например: Нысэдах – Красивая невестка, Нысэмаф – 18 Счастливая невестка, НысэкIас – Любимая невестка, Нысэнэф – Светлая невестка, НысакIэ – Молодая невестка. Через неделю после свадьбы при проведении обряда «Дынхэу» (обряд приобщения к шитью) молодые девушки и юноши танцевали и пели специальную песню, пропозиции которой следующие: Сбор гостей – Соревнование мужчин – Конкурс женщин – Одаривание родственников – Семейное празднование. В песне представлен свадебный обряд, ключевым элементом которого является празднование – радостное событие рода. Анализ показал, что адыгские свадебные песни и тосты отражают процедурную и дискурсивную составляющие концепта «Свадьба». Адыгейский концепт «Свадьба» репрезентирует сложный многоступенчатый ритуал с большим числом участников и проведением ритуальных действий, сопровождаемых вербально. В адыгейском свадебном обряде участвуют: невеста, джэгуак1о (распорядитель танцев), родственники жениха, нысэдисхэр (девушки, которые находятся в комнате с невестой) и др. На свадьбах обычно исполнялись и продолжают исполнять народные танцы Удж-хъурай, Зэфак1у, Зыгъэлъат, Лъэпэч1ас, Удж, Ислъамый, которые отражают процедурную составляющую концепта «Свадьба». В описываемом концепте рассматривается комплекс ритуальных предметов и помещений для свадебного обряда: лъэгукIэтын (кусок шелковой материи, на которую ступает невеста во время свадьбы), пщыпхъугъэшIо пхъуант (сундук для угождения золовки), нысэIудан (нитки для невестки), нысэунэ, лэгъунэ (комнаты для молодоженов) и др. Когнитивный анализ паремий концепта «Свадьба» в адыгейском языке позволяет репрезентировать сегмент фразеологической адыгской картины мира. Морально-нравственные ценности и качества исторически заложены в институте «адыгэ хабзэ», который охватывает три различных типа социальных норм (коммуникативно-бытовые (этикетные); обрядовоцеремониальные; обычно-правовые (юридические). Мы полагаем, что аспекты адыгства – «адыгэ хабзэ» репрезентированы во фразеологической системе адыгейского языка, они способствуют пониманию того, что этика содержит общие принципы мышления и поведения. Например: Джэгур уджык1э аублэ, уджык1э аухы. – Свадьбу начинают с танца и заканчивают танцем (Блягоз 2003:62). Нысэр къязгъащэрэр ныбджэгъум ыбзэгу. – Невесту привозят благодаря языку друга (Чунтыжева 1998:36). Как показал анализ паремий, любовь к стране, семье и к своему поколению у адыгов чрезвычайно глубока. 19 Фразеологическая концептуализация концепта «Свадьба» представлена в национально-культурных концептуальных константах («любовь», «сватовство», «жених-невеста», «свадьба», «участники свадьбы», «семья»), фиксирующих морально-нравственные эталоны, нормы и ценности адыгского народа. В процессе анализа были отмечены следующие фразеологизмы лексико-тематической группы «Свадьба», например: Унагъо ихьан. – Вступать (вступить) в брак с кем-л. Набгъо шIын. – Вить гнездо. Л1ы дэкIон. – Выйти замуж. Унагъо шIэн. – Создать семью. Пословицы данной лексико-тематической группы имеют значение свадьбы как радостного события, мероприятия, на котором радость и веселье сопровождаются танцами. Лексико-тематическую группу «Семья (муж - жена)» формируют следующие единицы: Хъулъфыгъэр акъылкIэ щыI, бзылъфыгъэр – гук1э. – Мужчина живет умом, а женщина сердцем. Дышъэ хэс нахьи лIы зыбгъодэс. - Лучше с мужем, чем в золоте купаться. ЛIымрэ шъузымрэ зэфагъэуцурэр яхабз. – Уговор между мужем и женой – закон для супругов. Шъузым насып къыдэкIо. – Вместе с женой в дом приходит счастье. Л1ыр зыгъэлIрэ шъуз. – Мужчину мужчиной делает жена. Шъуз улъыхъумэ, благъэ дылъыхъу. Ищешь жену, ищи и родственников. ШъузышIу зиIэм хъяр иунэ илъ. - У кого хорошая жена, у того в доме радость. Шъуз ябгэм лIым ищыIэныгъэ егъэкIэкIы. - Злая жена сокращает жизнь мужа. При сравнении пословицы адыгейского языка Шъузым насып къыдакIо (Вместе с женой в дом приходит счастье) и пословицы русского языка Добрую жену взять – ни скуки, ни горя не знать можно заметить, что концептуализация брака в русском и адыгейском языках совпадает в том значении, что свадьба приносит счастье в дом. Анализ материала показал, что способы вербализации при помощи переноса значения совпадают в русском и адыгейском языках. Большая часть адыгейских фразеологизмов имеет образный характер, отражает факты материальной и духовной культуры народа. Например, фразеологизм гу зэщыфэн, имеющий значение ‘тхъагъо зэдыхэтыных, зэдэтхъэных.’ (жить душа в душу.), сурэтым фэд – дэхэ дэд (очень красивая), чэщи мафи – ренэу, зэпыу имыIэу (и днем и ночью). Мы полагаем, что лексика и фразеология отражает различия между языками. Данный факт объясняется несовпадением культур, а также тем, что номинативные средства языка напрямую связаны с реальной действительностью, и это проявляется на уровне лексического значения. 20 Фразеологический пласт языка считают богатством национального сознания и спецификой его концептуализации, именно поэтому фразеологизмы нельзя дословно перевести на другой язык. В процессе исследования также установлено, что лакунарность является результатом нетождественного лексического описания концепта в русской или адыгейской языковой картине мира. Однако выявлено, что лексикосемантические группы, формирующие концепт «Свадьба», совпадают: выделены схожие лексико-тематические группы «Любовь», «Семья», «МужЖена» и специфические «Жених-невеста» в русской языковой картине мира и «Поиски невесты» в адыгейской языковой картине мире. Сопоставительный анализ вербализации концепта «Свадьба» в русской и адыгейской языковой картине мира показал наличие универсальных и культурноспецифических признаков, обусловливающих появление лакун. Лакуна как языковой знак служит носителем информации (когнитивный аспект) и воспроизводит установки той или иной этнической культуры (культурологический аспект), причём знания, ассоциируемые со словом, носят культурный характер. Установлены основные различия, вызывающие лакунарность: - различия в концептуальных признаках, обусловленные семной структурой лексического значения слова; - различия в концептуальных признаках, обусловленные смысловой структурой полисеманта, ср.: «побег невесты» (рус.яз.) и «уход старухи», (адыг.яз.), «осыпало» (рус.яз.) – «осыпание невесты» (адыг.яз.); - различия в концептуальных признаках, обусловленные организацией лексико-темантических групп; - различия в образной мотивировке фразеологических единиц и паремиях; - различия в пропозициях текстов обрядовых песен; - различия в сценарии (в русской свадьбе выделено 16 шагов, в адыгейской – 24 шага). Когнитивная лакунарность в структуре концепта «Свадьба» в русской и адыгейской языковых картинах мира проявляется на всех уровнях, в различном качественном наполнении каждого концептуального сегмента конкретными признаками, в их количественном соотношении, а также в ассоциативно-образном содержании устойчивых сочетаний (а) в лексике и фразеологии; б) в сценарии; в) в пропозициональных функциях). Имеющиеся расхождения в образном основании устойчивых единиц, концептуализирующих свадьбу в этих языках, объясняются культурноэтнической, национально-исторической, религиозно-этической спецификой 21 данных языковых общностей. Система образов, закрепленных в номинациях свадьбы русского и адыгейского языков, опирается в своем основании на материальную, социальную и духовную культуру, что позволяет фразеологизмам, пословицам и поговоркам формировать черты национального мировидения. Установлено, что отсутствие номинаций в системе языка свидетельствует об отсутствии явлений, характерных для истории, культуры, быта, уклада русского или адыгского народа. Для заполнения лакун необходимо понимание реалий концепта «Свадьба» адыгейского или русского языков (их толкование и интерпретация), подбор эквивалентного варианта средствами другого языка или объяснение реалии с использованием пояснительного перевода. Лакуны отражают несовпадение общественного сознания и фактов культуры, которые, как правило, проявляются в межкультурной коммуникации. Лакуны указывают на национальную специфику определенной культурной общности в сравнении с другой. Сравнительно с русским языком лексика адыгейского языка насыщена безэквивалентными единицами, на фоне которых выделяется большое количество лакун в русском языке. Таким образом, «Свадьба» имеет статус специального, общенаучного и мировоззренческого концепта. Концепт «Свадьба» обобщает значения всех слов семантического единства (любовь, семья, муж-жена). В то же время в каждый из них включены более частные значения общей семантики, которые выступают следующим уровнем систематизации опыта. Знания, полученные в процессе исследования концепта «Свадьба», уточняют, конкретизируют вербализацию концепта «Свадьба» в русском и адыгейском языке, что позволяет осуществить градацию когнитивной сферы на более частные значения. В заключении обобщены результаты и сформулированы выводы по проведенному исследованию. Концептуальная репрезентация концепта «Свадьба» дает все основания утверждать, что лексическая лакунарность наблюдается в отражении реалий в русском и адыгейском языках. Способы представления и членения окружающей действительности русских и адыгов национально специфичны в силу различных факторов: социальных, культурно-исторических и этнопсихологических (эталонов и стереотипов восприятия, присущих человеку как субъекту познания). 22 Основные положения диссертации опубликованы в следующих публикациях: В журналах, рекомендованных ВАК РФ: 1. Гузиекова, С.М. Когнитивно - прагматический аспект лакунарности концепта «Свадьба» (на материале русского и адыгейского языков) / С.М. Гузиекова // Вестник Адыгейского государственного университета. Серия «Филология и искусствоведение». – Майкоп: Изд-во АГУ, 2010. – Вып. 2. – С. 143 - 147. (0,3 п. л.). 2. Гузиекова, С.М. Свадьба как особый лингвокультурный концепт / С.М. Гузиекова // Культурная жизнь Юга России. – Краснодар: Изд-во Ультрапресс, 2010. – № 4 (38). – С. 97 - 98. (0,3 п. л.). В других изданиях: 3. Гузиекова, С.М. Понятие «лакуна» и межъязыковая лакунарность (на примере русского и адыгейского языков) / С.М. Гузиекова // Материалы VI международной научной конференции «Актуальные проблемы общей и адыгской филологии». – Майкоп: Изд-во АГУ, 2008. – С. 85 - 86. (0,3 п. л.). 4. Гузиекова, С.М. Этнографические лакуны в русском и адыгейском языках / С.М. Гузиекова // Дискурс: Концептуальные признаки и особенности их осмысления: межвуз. сб. науч. тр. Вып. 4 / под ред. В.И. Тхорика, Н.Ю. Фанян. – Краснодар: Просвещение - Юг, 2008. – С. 69 75. (0,4 п. л.). 5. Гузиекова, С.М. Изучение реалий как способ элиминирования лакунарности в межкультурной коммуникации / С.М. Гузиекова // Современная лингвистика: теория и практика. Материалы Х Южно Российской научно - практической конференции. Часть I. – Краснодар: КВВАУЛ, 2010. – С. 106 - 111. (0,4 п. л.) 6. Гузиекова, С.М. Межъязыковые лакуны и безэквивалентная лексика (на материале русского и адыгейского языков) / С.М. Гузиекова // Актуальные проблемы современного языкознания и литературоведения: Материалы 9 - й межвузовской конференции молодых ученых. – Краснодар: Кубанский гос. ун-т, 2010. – С. 44 - 49. (0,3 п. л.). 7. Гузиекова, С.М. Национально - культурный аспект вербализации концепта «Свадьба» в русском и адыгейском языках / С.М. Гузиекова // Альманах современной науки и образования. – Тамбов: Грамота, 2011. – № 2 (45). – С. 200 - 202. (0,3 п.л.). 23 Бумага тип. №1. Печать трафаретная Тираж 100 экз. Заказ № 508 от 17.12.08 г. Кубанский государственный университет. 350040, г. Краснодар, ул. Ставропольская, 149, Центр «Универсервис», тел.21-99-551. 24
