Обзор кассационной и надзорной практики по уголовным делам за второе полугодие 2008 года За второе полугодие 2008 г. на рассмотрение в районные суды и к мировым судьям поступило 6867 дел, из которых с учетом остатка окончено производство 7293 делам в отношении 7072 лиц. Прирост оконченных производством дел по сравнению с первым полугодием 2008 г. составил 11,5 %. Из этого числа рассмотрено с вынесением приговора 5407 дел на 6090 лиц, или на 16,8% больше, чем в первом полугодии 2008 г. По рассмотренным делам за вышеуказанный период осуждёно 6058 лиц, среди которых 427 - несовершеннолетних и 771 женщина. Оправдано 32 лица. По ходатайствам осужденных, согласившихся с обвинением, в особом порядке с постановлением приговора без проведения судебного разбирательства рассмотрены уголовные дела в отношении 3187 лиц, что составляет 43,7%. Во втором полугодии 2008 г. судебной коллегией по уголовным делам по кассационным жалобам и представлениям было изучено 2116 дел и материалов, отношении 2383 лиц, из них на приговоры и постановления и определения о прекращении и применении принудительных мер к невменяемым приговоры и материалы в отношении 1174 лиц. Из числа судебных решений, постановленных районными судами, проверенных в кассационной инстанции, оставлены без изменения судебные решения в отношении 935 лиц, отменены: - обвинительные приговоры с направлением на новое судебное рассмотрение в отношении 106 лиц, из них: - 20 приговоров на 26 лиц ввиду несоответствия выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам дела, - 37 приговоров на 45 лиц - по причине нарушений уголовно - процессуального закона, - 24 приговора на 28 лиц из-за неправильного применения уголовного закона, - 7 приговоров на 7 лиц вследствие несправедливости приговора, - 1 приговор на 1 лицо отменен полностью с прекращением производства по делу; - отменены частично с оставлением в силе менее тяжкого обвинения приговоры в отношении 5 лиц. Помимо этого, изменены обвинительные приговоры в отношении 9,5% осуждённых, из них: - с изменением квалификации, но без снижения наказания на 3 лиц и со снижением наказания, - в связи с назначением чрезмерно строгого наказания без учета всех обстоятельств, смягчающих наказание на 39 лиц, - без изменения квалификации изменены приговоры на 69 лиц. Всего отменены и изменены обвинительные приговоры в отношении 19% осуждённых, и отменены оправдательные приговоры в отношении 8 лиц из 32 оправданных, что составило 25 % от числа оправданных. Утверждаемость судебных решений в кассационном порядке за второе полугодие 2008г. оставила 79,6%, тогда как этот показатель за первое полугодие 2008 г. составлял 78,3 %, когда были отменены и изменены приговоры в отношении 240 лиц. По результатам кассационного рассмотрения вынесено 30 частных определений, в том числе, 26 - о нарушениях закона, допущенных судом первой инстанции. Стопроцентной утверждаемости, как и за предыдущий отчетный период, нет ни в одном суде области. В порядке надзора за второе полугодие 2008 г. разрешено 1254 жалобы и представления, что на 323 жалобы и представления, чем за предыдущий отчетный период. Из них с истребованием материалов уголовных дел и материалов проверено 1014. По результатам проверки жалоб и представлений отказано в возбуждении надзорного производства по 1173, что составляет 93,5% от общего числа надзорных жалоб и представления, возбуждены надзорные производства 81 делу с передачей жалобы или представления на рассмотрение судом надзорной инстанции, которые рассмотрены президиумом областного суда. Всего судом надзорной инстанции во втором полугодии 2008 г. рассмотрено 93 дела на 111 лиц, что на 28 дел и на 34 лица меньше, чем в первом полугодии 2008г., из них по надзорным жалобам 77 дел на 90 лиц, по надзорным представлениям 16 дел на 21 лицо. Президиумом оставлены без удовлетворения 8 надзорных жалоб на 8 лиц и 1 надзорное представление на 1 лицо. По результатам рассмотрения судом надзорной инстанции во втором полугодии - отменены полностью с направлением дела на новое судебное рассмотрение обвинительные приговоры по 4 делам на 4 лица, - отменены частично с оставлением в силе менее тяжкого обвинения 4 приговора на 11 лиц, - отменены с прекращением производства по делу 2 приговора на 2 лица. Оправдательные приговоры в порядке надзора не отменялись. Кроме того, изменение претерпели 35 приговоров на 40 лиц, из которых: - 16 приговоров на 18 лиц изменены с изменением квалификации и со снижением наказания, - 4 приговора на 6 лиц изменены без снижения наказания квалификации и снижением наказания, - 15 приговоров на 16 лиц без изменения квалификации и со снижением наказания. - 26 приговоров на 38 лиц отменены и изменены вместе с кассационными определениями. Основаниями отмены и изменения приговоров, как в кассационном, так и надзорном порядке по прежнему явились: - несоответствие выводов суда фактическим обстоятельствам дела, - нарушения требований уголовно- процессуального закона, - неправильное применение уголовного закона, - несоответствие назначенного по приговору наказания тяжести содеянного, личности осужденного и несправедливость приговора. Помимо этого, отменены 24 постановления, из которых 3 постановления по материалам, рассмотренным в порядке ст. 108 УПК РФ, 6 - по материалам в порядке ст. 125 УПК РФ, 9 постановлений по 9 делам, рассмотренным в порядке ст. ст. 396-397 УПК РФ, 6 - прочих постановления и 5 постановлений, вынесенных по существу дела, на 5 лиц. Президиумом во втором полугодии 2008г. отменено: - кассационные определения с возвращением на новое кассационное рассмотрение в отношении 11 лиц (9,9% от числа рассмотренных в порядке надзора), из них: - 2 обвинительных приговора на 2 лица, Постановления в отношении 3-х лиц, принятых в порядке ст. 108 УПК РФ, - 1 постановление в порядке исполнения приговора. Помимо этого, изменено 1 кассационное определение на 2 лица. Президиумом вынесено вынесен 26 других постановлений с удовлетворением жалоб и представлений (23,4% от числа рассмотренных в надзоре), из них: - 7 приговоров на 11 лиц, - 2 постановления в порядке ст. 125 УПК РФ, - 8 постановлений в порядке исполнения приговоров, - 5 постановлений по прочим материалам. Указанные обстоятельства свидетельствуют о том, что при кассационном рассмотрении дел и материалов допущенные районными судами нарушения материального и процессуального законов не были своевременно выявлены и устранены. Отмена судебных решений. За отсутствием состава преступления с прекращением производства по делу по кассационному представлению государственного обвинителя и кассационной жалобе осуждённого был отменен приговор Ленинского районного суда г. Астрахани от 21.08.08г. в отношении П., который был признан виновным в незаконном хранении без цели сбыта наркотических средств, героина, в крупном размере, в количестве 0,19 гр. Удовлетворяя кассационную жалобу и кассационное представления и прекращая производство по делу за отсутствием в действиях П. состава преступления, судебная коллегия указала, что в соответствии с диспозицией ч.1 ст. 228 УК РФ уголовная ответственность за незаконное приобретение и хранение наркотических средств без цели сбыта наступает в случае, если размер наркотического средства является крупным. В соответствии с примечанием к указанной норме закона крупный и особо крупный размеры наркотических средств и психотропных веществ для целей настоящей статьи утверждаются Правительством Российской Федерации. Согласно Постановлению Правительства Российской Федерации от 07.02.06г. №76 «Об утверждении крупного и особо крупного размеров наркотических средств и психотропных веществ для целей ст.ст.228, 228.1 и 229 УК РФ» для наркотического средства «героин» (диацетилморфин) крупным является размер, превышающий 0,5г. Вместе с тем, как установлено приговором суда П. незаконно хранил наркотическое средство - героин в количестве 0,19г., что не образует крупного размера, установленного законом. Определением судебной коллегии от 06.11.08г. отменен приговор Советского районного суда г. Астрахани от 28.08.08г. в отношении К., Р. в части осуждения их по ст.150 ч.4 УК РФ за отсутствием состава преступления с прекращением производства по делу в этой части. По приговору суда К., Р. и осуждённый по этому же делу Ф., признаны виновными в разбойном нападении на В., совершенном с угрозой применения насилия, опасного для жизни и здоровья, группой лиц по предварительному сговору, с применением предметов, используемых в качестве оружия. В кассационном представлении государственный обвинитель просил об отмене приговора в отношении К. и Р. в части осуждения их по ст.150 ч.4 УК РФ, утверждая, что суд первой инстанции не обосновал выводы о виновности их в совершении данного преступления. Соглашаясь с доводами государственного обвинителя, судебная коллегия указала, что с субъективной стороны преступление, предусмотренное ст.150 УК РФ предполагает наличие у взрослого лица прямого умысла на вовлечение несовершеннолетнего в преступную деятельность, совершение им определенных активных действий, связанных с непосредственным психическим или физическим воздействием на несовершеннолетнего. Однако, по настоящему делу таких обстоятельств по делу судом не установлено, и в приговоре не приведено, а совместное участие взрослых с несовершеннолетним в совершении преступления, не образует указанного выше состава преступления. Признавая К. и Р., каждого, виновными в вовлечении несовершеннолетнего Ф. путем обещаний в преступную группу и в совершении тяжкого преступления, суд в приговоре не привел каких - либо доказательств, того, что осуждённым было известно о несовершеннолетнем возрасте Ф. Как следует из материалов дела, в том числе протокола судебного заседания, данные обстоятельства не исследовались ни в ходе предварительного расследования, ни в судебном заседании. В связи с чем, вывод суда о наличии в действиях К. и Р. состава преступления, предусмотренного ч.4 ст.150 УК РФ нельзя было признать правильным. По приговору Советского районного суда от 22.08.08г. Л. был признан виновным в незаконном завладении автомобилем без цели хищения. Как усматривается из материалов дела, Л. органами предварительного расследования было предъявлено обвинение в неправомерном завладении транспортным средством без цели хищения и квалифицировали его действия по ст.166 ч.1 УК РФ. Суд признал обвинение доказанным и в описательно мотивировочной части приговора пришел к выводу о квалификации действий Л. по ст.166 ч.1 УК РФ, однако в противоречие собственных выводов в резолютивной части приговора квалифицировал его действия по ст.162 ч.1 УК РФ, предусматривающей ответственность за совершение разбойного нападения, тогда как совершение таких действий осуждённому не вменялось и такого обвинения ему не предъявлялось. Не исключены из практики районных судов случаи нарушения права подсудимых на защиту. В соответствии со ст.ст.61, 62 УПК РФ следователь не может участвовать в производстве по уголовному делу, если он является близким родственником или родственником любого из участников производства по данному уголовному делу и при наличии оснований для отвода, обязан устраниться от участия в производстве по уголовному делу. Указанное нарушение уголовно - процессуального закона стало причиной отмены надзорной инстанцией по надзорному представлению прокурора области и надзорной жалобе осуждённого приговора Приволжского районного суда от 03.07.07г. в отношении С. с направлением уголовного дела прокурору Приволжского района Астраханской области в порядке ст.237 ч.1 п.1 УПК РФ для устранения препятствий его рассмотрения судом. По приговору суда С. был осужден по ч.1 ст.318 УК РФ к 1 году лишения свободы с применением ст.73 УК РФ условно, с испытательным сроком в 1 год. Он признан виновным в том, что примерно 03.05.06г. в 8 час. не подчинился требованиям судебного пристава, осуществлявшего на основании постановления мирового судьи судебного участка №1 Ленинского района г.Астрахани принудительный привод, отказался проследовать с сотрудниками службы судебных приставов и оказал сопротивление с применением физической силы, повредив при этом форменное обмундирование судебного пристава. В кассационном порядке дело не обжаловалось. Как установил суд надзорной инстанции и усматривалось из материалов дела, следователь прокуратуры Приволжского района Астраханской области Ш., проводивший предварительное расследование уголовного дела в отношении С., после того как в дело вступил адвокат М., являющийся его родственником, в нарушение вышеуказанных положений закона не устранился от участия в производстве по делу, а провел предварительное расследование, составил обвинительное заключение и направил его прокурору для утверждения обвинительного заключения, что привело к нарушению права обвиняемого на защиту. Однако, суд первой инстанции эти обстоятельства не проверил и не устранил допущенное следователем нарушение уголовно - процессуального закона. Имели место ошибки при применении судами особого порядка судебного разбирательства. Так, судебная коллегия отменила приговор в отношении К., который был осужден Икрянинским районным судом 26.08.08г., по ст.158 ч.3 п.«б» УК РФ, дело в отношении которого было рассмотрено в особом порядке и приговор постановлен без проведения судебного разбирательства. В соответствии со ст.316 ч.7 УПК РФ, если судья придет к выводу, что обвинение с которым согласился подсудимый, обоснованно, подтверждается доказательствами, собранными по уголовному делу, то он постановляет обвинительный приговор и назначает подсудимому наказание. По смыслу закона, глава 40 УПК РФ не содержит норм, запрещающих принимать по делу, рассматриваемому в особом порядке, иные, кроме обвинительного приговора, судебные решения, в частности, содеянное обвиняемым может быть переквалифицировано, а само уголовное дело прекращено, если для этого не требуется исследования собранных по делу доказательств и фактические обстоятельства при этом не изменяются. Таким образом, при рассмотрении уголовного дела по правилам главы 40 УПК РФ возможность переквалификации содеянного закон связывает с отсутствием необходимости исследования собранных по делу доказательств. К. было предъявлено обвинение в совершении двух преступлений, каждое из которых было квалифицировано по ст. 158 ч. 3 п.«б» УК РФ, как кража, совершенная из газопровода. Рассмотрев дело по существу обвинения, суд квалифицировал действия К. по двум эпизодам кражи одним составом преступления, предусмотренного ст.158 ч.3 п.«б» УК РФ, мотивировав свой вывод тем, что действия виновного охватывались одним умыслом, поскольку кражи совершались из одного источника и его действия следует рассматривать как продолжаемое преступление. При этом, суд не указал, какие именно обстоятельства он имел в виду, которые свидетельствовали о наличии у осужденного единого умысла на совершение преступления. Кроме того, как правильно указывалось в кассационном представлении государственным обвинителем, рассмотрев дело в особом порядке и постановив обвинительный приговор без проведения судебного разбирательства, суд не учел, что по смыслу уголовного закона, кража, совершённая из газопровода, как правило, осуществляется путем несанкционированной врезки в трубопровод для дальнейшего несанкционированного изъятия природного горючего газа, а также то обстоятельство, что в данном случае между К. и ОАО «Астраханьрегионгаз» был заключен договор на поставку природного газа, которая была временно приостановлена в связи с невыполнением осуждённым договорных обязательств. Вместе с тем, указанные обстоятельства имели существенное значение для дела, нуждались в исследовании и проверке их в судебном заседании, могли повлиять на выводы суда о правовой оценке действий К. До настоящего времени не исключены случаи необоснованно возврата уголовных дел прокурору в порядке ст. 237 УПК РФ. Так, постановлением Кировского районного суда 01.08.08г. было возвращено прокурору уголовное дело в отношении М., обвиняемой в совершении преступления, предусмотренных ст. ст.159 ч.2 и 174.1 УК РФ. Возвращая дело прокурору, суд сослался на нарушение права М. на защиту, указав, что при ознакомлении с материалами дела ей не был предоставлен переводчик, не переведены на ее родной язык ряд процессуальных документов, в том числе, обвинительное заключение, а потерпевшей по делу признана Ш., не имеющая соответствующих полномочий. Как указал суд второй инстанции, из материалов дела следовало, что в ходе предварительного расследования при выполнении следственных действий, М. не заявляла ходатайств об обеспечении её переводчиком, изъявила желание давать показания на русском языке, поясняла, что 15 лет проживает в г.Астрахани, с 2002 г. занимается предпринимательской деятельностью, понимает и говорит на русском языке. То обстоятельство, что ей был не понятен лишь смысл отдельных юридических терминов, не свидетельствовало о нарушении ее права на защиту и не давало оснований для направления дела прокурору. В связи с этим, постановление в отношении М. было 18.09.08г. отменено кассационной инстанцией и уголовное дело направлено на новое рассмотрение в суд первой инстанции. Ленинский районный суд г. Астрахани при возвращении в порядке ст. 237 УПК РФ уголовного дела в отношении В., обвиняемой в совершении ряда преступлений, предусмотренных ст.160 ч.3 УК РФ, суд сослался на нарушение ст.220 УПК РФ и мотивировал свое решение тем, что при описании преступного деяния следователь не указал место и время совершения преступления и форму вины В. в инкриминируемых ей преступлениях. Вместе с тем, как установлено кассационной инстанцией этот вывод противоречил содержанию обвинительного заключения, в котором были указаны не только местонахождение фирм, откуда было похищено имущество и конкретные даты совершения каждого из вмененных обвиняемой эпизодов хищения. Ссылку суда на отсутствие в обвинительном заключении на форму вины судебная коллегия признала несостоятельной, поскольку, по смыслу уголовного закона, вмененные В. преступления являлись умышленными, и, кроме того, судом не было указано, каким образом отмеченное им упущение органов следствие нарушает права сторон и почему оно не может быть устранено в ходе судебного разбирательства. Согласно требованиям ч.2 ст.82 УК РФ актом об амнистии лица, совершившие преступления, могут быть освобождены от уголовной ответственности. Лица, осуждённые за совершение преступлений, могут быть освобождены от наказания. Кассационным определением от 13.11.08г. изменен приговор Камызякского районного суда от 08.09.08г., которым А., признан виновным в краже имущества Т., краже имущества В. с незаконным проникновением в помещение и с причинением значительного ущерба гражданину, краже имущества З., открытом хищении имущества Б., с угрозой применения насилия, не опасного для жизни и здоровья, и осуждён по осуждён по ст.ст.158 ч.1 (по эпизоду от 05.12.05г. и 11.04.06г.), 158 ч.2 п.п. «б, в», 161 ч.2 п.«г» УК РФ к 2 годам лишения свободы сроком и на основании ст.69 ч.3 УК РФ к 2 годам 6 месяцев лишения свободы в исправительной колонии общего режима. Основанием к изменению приговора явилось то, что суд первой инстанции, установив обстоятельства по делу и признав А. виновным в инкриминируемых деяниях, в том числе, по ст.158 ч.1 УК РФ за кражу имущества Т., которая была совершена им 05.12.05г., не применил к нему акт об амнистии. Согласно материалам дела, данное преступление совершено А. в 17-летнем возрасте, в связи с чем в отношении него 22.12.05г. было возбуждено уголовное дело по признакам преступления, предусмотренного ст.158 ч.2 п.«а» УК РФ. Все последующие преступления совершены А. после достижения совершеннолетия и возбужденные по ним уголовные дела соединялись в одно производство с делом. В период предварительного расследования, 21.04.05г. вступило в силу Постановление Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации от 19.04.06г. «Об объявлении амнистии в связи со 100-летием учреждения Государственной Думы в России», в соответствии с которым подлежали прекращению находящиеся в производстве органов следствия уголовные дела в отношении подозреваемых и обвиняемых в совершении в возрасте от 16 до 18 лет преступлений, за которые предусмотрено наказание не свыше 5 лет лишения свободы, ранее не отбывавших наказания в воспитательных колониях. Кражу имущества у Т. осужденный А. совершил до вступления в силу постановления об амнистии и ограничений на применение амнистии за это преступление не имелось. Свою виновность в совершении этого преступления А. не отрицал. Уголовное преследование А. по эпизоду 05.12.05г. подлежало прекращению после вступления в силу акта амнистии, однако в нарушение закона органы предварительного следствия постановление об амнистии к А. не применили. Не сделал этого и суд, чем правовое положение А. было ухудшено. В связи с этим приговор в части осуждения А. по ст.158 ч.1 УК РФ по эпизоду от 05.12.05г. отменен с освобождением его от уголовной ответственности, а наказание, назначенное ему по правилам ст.69 ч.3 УК РФ, смягчено. В практике районных судов по - прежнему имеют место случаи отказа в удовлетворении ходатайств об условно - досрочном освобождении по мотивам, которые не предусмотрены законом. В соответствии с требованиями ст.79 УК РФ лицо, отбывающее лишение свободы, может быть освобождено условно-досрочно, если судом будет признано, что для своего исправления оно не нуждается в полном отбывании назначенного судом наказания. Нередко суды при отказе в удовлетворении ходатайств об условно - досрочном освобождении ссылаются на наличие у осужденных погашенных судимостей, не признание им вины, конкретные обстоятельства совершенных ими преступлений, наличие исполнительных листов, а в отдельных случаях и на то, что осуждённый не принимает активного участия в общественных формированиях, ничем особенным себя не проявил, тогда как эти обстоятельства в силу ст.79 УК РФ не являются препятствием для применения условно- досрочного освобождения. При этом, суды не проверяют, доказал ли осуждённый свое исправление после постановления приговора и не приводят таких данных в судебных решений, не учитывают поведение осужденного за весь период отбывания наказания, в совокупности оценивать категорию тяжести совершенного виновным преступления, оставшийся не отбытым срок наказаний, наличие, характер и число прежних судимостей, интервал между ними. П., осуждённый ст.ст.158 ч.2 п.п.«а, б» и 30 ч.3, 158 ч.2 п.п. «а,б» к 4 годам 6 месяцам лишения свободы в исправительной колонии строгого режима, обратился в суд с ходатайством об его условно-досрочном освобождении на 2 года 9 месяцев 4 дня. Суд отказал в удовлетворении ходатайства по тем основаниям, что поощрения Попова имели место преимущественно перед обращением с ходатайством об условнодосрочном освобождении, в период времени с ноября 2005 г. по ноябрь 2006 г., не имел ни поощрений, ни взысканий. Суд также суд учел обстоятельства совершенных преступлений. Вместе с тем, такой вывод суда не подтверждался материалами дела. Из материалов дела усматривалось, что П. прибыл в ИК-6 14.05.07г., 07.12.06г. был поощрен за добросовестное отношение к своим обязанностям и согласно пояснениям представителя администрации, у него имелось поощрение в августе 2006 г., однако сведений об этом в материалах дела не имелось, а суд данное обстоятельство оставил без проверки, в то время как они могли существенно повлиять на выводы суда при рассмотрении ходатайства. При таких обстоятельствах судебная коллегия приняла решение об отмене постановления Советского районного суда г. Астрахани от 19.08.08г. в отношении П. и направлении материала на новое судебное рассмотрение. По этим же основаниям Советский районный суд 22.10.08г. отказал в условно досрочном освобождении на 2 года 4 месяца 10 дней М., осуждённому 30.11.05г. по ст.228 ч.2 УК РФ к 5 годам 6 месяцам лишения свободы. Между тем, вывод судьи о наличии у М. взысканий противоречил имеющимся в деле данным, в справке было отражено отсутствие у него взысканий, что подтверждалось и характеристикой осуждённого, выданной администрацией колонии. В суде не изучалось личное дело осужденного, но не выяснялось количество взысканий и их характер. Судебной коллегией 06.11.08г. отменено постановление Ленинского районного суда от 12.09.08г. в отношении С., осуждённому по ст.105 ч.2 п.«ж» УК РФ к 9 годам лишения свободы, которому было отказано в удовлетворении ходатайства об условно досрочном освобождении от отбывания наказания. Как видно из постановления, суд, отказав осужденному в удовлетворении ходатайства, свои выводы мотивировал тем, что С. нуждается в дальнейшем отбывании назначенного судом наказания, поскольку не встал на путь исправления. Вместе с тем, суд в своем постановлении указал, что он характеризуется положительно, за период отбывания наказания имел лишь поощрения, последнее из которых - в январе 2008 г. Других обстоятельств, в обосновании своих выводов, о том, что С. не встал на путь исправления и нуждается в дальнейшем отбывании назначенного судом наказания, суд в постановлении не привел. При таких обстоятельствах, судебная коллегия признала выводы суда необоснованными и противоречивыми и отменила постановление с направлением материала на новое рассмотрение. До настоящего времени отдельные судьи испытывают затруднения при рассмотрении жалоб в порядке ст.125 УПК РФ и зачастую неосновательно удовлетворяют такие жалобы, либо при отсутствии к тому оснований отказывают в их удовлетворении или же признают жалобы неприемлемой для рассмотрения в порядке ст.125 УПК РФ и возвращают их заявителям. Так, например, А., находясь под следствием, обратился в суд в порядке ст.125 УПК РФ с жалобой на незаконность и необоснованность постановления следователя Приволжского МСО СУ СК при прокуратуре РФ по Астраханской области Ф., которым отказано в возбуждении уголовного дела против сотрудников Красноярского РОВД ввиду отсутствия в их действиях признаков преступлений, предусмотренных ст.ст. 285 и 286 УК РФ. Постановлением судьи его жалоба оставлена без удовлетворения. А. обратился с заявлением на имя следователя прокуратуры о привлечении к уголовной ответственности сотрудников Красноярского РОВД С. и Н. за избиение и превышение служебных обязанностей. Заместителем руководителя Приволжского МСО СУ СК при прокуратуре РФ по Астраханской области П. проверка данного заявления была поручена следователю Ф. с указанием выполнения конкретных действий. Следователю было поручено установить и опросить лиц, находящихся в одной камере с заявителем. Следователь вынес постановление об отказе в возбуждении уголовного дела по признакам преступлений, предусмотренных ст.ст.285 и 286 УК РФ, за отсутствием состава преступления. Суд не нашел каких-либо нарушений норм процессуального закона при вынесении этого постановления и признал его законным и обоснованным. Между тем, суд оставил без внимания и соответствующей оценки то обстоятельство, что постановление вынесено следователем без опроса сокамерников, что свидетельствовало о том, что следователем не выполнены письменные указания заместителя руководителя МСО СУ СК и не проверены утверждения заявителя о неправомерности требований начальника ИВС о переходе А. в другую камеру, якобы послуживших причиной конфликтной ситуации, а, следовательно, и о незаконности применения к нему (заявителю) физической силы и спецсредств. При таких обстоятельствах, судебная коллегия удовлетворила кассационную жалоба заявителя, а постановление отменила с направлением дела на новое судебное рассмотрение. Судебная коллегия 30.10.08г., рассмотрев кассационную жалобу С., отменила постановление Знаменского городского суда от 02.09.08г., которым была оставлена без удовлетворения жалоба осужденного С. о признании неправомерными бездействия ЗАТО Знаменска Астраханской области без удовлетворения, прекратив производство по этой жалобе. Осужденный С. обратился в суд в порядке ст.125 УПК РФ с жалобой, в которой оспаривал законность постановления прокурора об отказе в удовлетворении его ходатайства о привлечении к уголовной ответственности следователя М. за отказ в предоставлении информации. Как видно из материалов дела, осужденный фактически оспаривал действия следователя М., который при расследовании уголовного дела в нарушении презумпции невиновности и до вступления приговора суда в законную силу в обвинительном заключении указал о его виновности в совершении инкриминируемых ему деяний. Рассмотрев его жалобу по существу и отказав в ее удовлетворении, судья не учел, что указанные обстоятельства не могут быть предметом рассмотрения в порядке ст. 125 УПК РФ, поскольку не затрудняют доступа к правосудию Указанные обстоятельства были проверены судом при рассмотрении дела по существу, который 02.06.06г. вынес обвинительный приговор в отношении С. и признал его виновным в совершении преступления, предусмотренного ч.4 ст.111 УК РФ. Приговор суда вступил в законную силу и оспаривание его возможно лишь в надзорном порядке. 25.09.08г. судебная коллегия отменила постановление судьи Советского районного суда г.Астрахани от 08.08.08г., вынесенное по результатам рассмотрения жалобы И. и направила на новое судебное рассмотрение. И., осужденный 18.07.06г. по ст.105 ч.1 УК РФ к 9 годам лишения свободы, отбывающий наказание в ФГУ ИК-2 г.Астрахани, обратился в суд в порядке ст.125 УПК РФ с жалобой на действия (бездействие) заместителя руководителя СУ СК Б., указывая, что последний 27.11.07г. в нарушение ст.ст.144-145 УПК РФ ответил письмом на его заявление о совершении экспертом А. и следователем К. служебных подлогов в ходе предварительного расследования уголовного дела по его обвинению. Рассмотрев жалобу, судья постановлением от 08.08.08г. признал жалобу обоснованной, а действия зам. руководителя СУ Б. при рассмотрении заявления И. от 27.10.07г. - незаконными и обязал устранить допущенное нарушение закона. Как следует из постановления, судья признал незаконными действия Б. при рассмотрении им заявления И. от 27.10.07г., в котором заявитель сообщил о совершении служебного подлога экспертом-биологом А., внесшей в экспертное заключение заведомо ложные сведения, и требовал возбудить уголовное дело по этому факту. Между тем, согласно материалам дела, заявление И. от 27.10.07г., адресованное в Следственный Комитет при прокуратуре Астраханской области, не содержит требований о привлечении к уголовной ответственности эксперта А., а касается фальсификации доказательств, допущенной, по мнению заявителя, прокурором Л. при расследовании уголовного дела по обвинению его (И.) в убийстве. В этом заявлении И. ходатайствовал о возбуждении производства в порядке ст.415 УПК РФ и проверке его доводов как новых или вновь открывшихся обстоятельств. Иных заявлений И., датированных 27.10.07г., в деле не имелось. Признав письмо Б. ответом на заявление И. от 27.10.07г., судья не учел его содержание и не дал соответствующей оценки тому обстоятельству, что в данном письме указывается на отсутствие оснований для процессуальной проверки и возбуждении уголовного дела в отношении сотрудников ГУЗ Бюро СМЭ, и в нем указывается о других обстоятельствах, не связанных с содержанием заявления И. от 27.10.07г. Кроме того, из дела следует, что до рассмотрения жалобы И. в судебном заседании судья письменно обращала внимание заявителя на различия в содержаниях его заявления от 27.10.07г. и письма Б. от 27.10.07г. Однако, признавая действия Б. незаконными и необоснованными, судья в постановлении не устранил этих противоречий и не мотивировал свой вывод о том, что письмо от 27.11.07г. является ответом И. именно на его заявление от 27.10.07г., приобщенное к делу. Согласно протоколу судебного заседания, мер к устранению противоречий между содержанием заявления И. и содержанием обжалуемого письма Б. путем истребования соответствующего надзорного производства суд не принимал, таким образом не установив предмет обжалования, основав свое решение на неполно проверенных материалах и без их должной оценки. Как показывает судебная практика, при разрешении ходатайств органов предварительного расследования суды в основном соблюдают требования уголовно процессуального закона, регламентирующие порядок избрания меры пресечения и продлении срока содержания под стражей, руководствуясь постановлениями Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 05.03.04г. «О практике применения судами норм Уголовно - процессуального кодекса РФ», от 10.10.03г. «О применении судами общей юрисдикции общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров РФ», от 14.02.00г. «О судебной практике по делам о преступлениях несовершеннолетних», ст.5 Европейской Конвенции о защите прав и основных свобод. При решении вопроса об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу судами принимаются по внимание положения ст.ст.97 и 98 УПК РФ относительно оснований и обстоятельств, учитываемых при избрании данной меры пресечения. Мера пресечения в виде заключения под стражу в основном избирается в отношении лиц, подозреваемых в совершении тяжких и особо тяжких преступлений, а при наличии исключительных обстоятельств - по делам о преступлениях средней и небольшой тяжести в отношении лиц, личность которых не установлена, не имеющих постоянного места жительства на территории Российской Федерации, в случае нарушения ранее избранной меры пресечения, при наличии данных, что эти лица могут скрыться от следствия и суда, оказать влияние на свидетелей и потерпевших или иным образом воспрепятствовать производству по делу. При рассмотрении ходатайств об избрании меры пресечения в отношении несовершеннолетнего судами в обязательном порядке обсуждается вопрос о возможности отдачи его под присмотр родителей или других лиц, заслуживающих доверия. За период с 2006 года в практике судов не было случаев ареста несовершеннолетних, подозреваемых или обвиняемых в совершении преступлений небольшой тяжести. Постановления об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу или о продлении срока содержания под стражей в основном отменялись в связи с тем, что суды в нарушение положений ст. ст. 97, 99 108 и 109 УПК РФ не всегда с достаточной полнотой исследовали основания, подтверждающие необходимость избрания данной меры пресечения или продления срока содержания под стражей, а в отдельных случаях в нарушение положений ст. 7 УПК РФ принимали немотивированные решения, в которых отсутствовал всесторонний анализ всех обстоятельств, а постановлениях о продлении срока содержания под стражей каждый раз приводились одни и те же обстоятельства, ограничивались перечислением предусмотренных ст. 97 УПК РФ оснований для избрания меры пресечения в виде заключения под стражу, не приводя данные, свидетельствующие о том, что подозреваемый или обвиняемый может скрыться от органов предварительного расследования и суда, продолжить занятие преступной деятельностью или иным образом воспрепятствовать производству по делу, не в полной мере принимали во внимание данные о личности подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений, а исходили только из тяжести преступления. В то же время, отказывая в удовлетворении ходатайств об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу или при решении вопроса о продлении срока содержания под стражей, судьи учитывали только данные о личности, возраст, семейное положение, состояние здоровья, но не принимали во внимание тяжесть преступления. Органами расследования несовершеннолетний С. подозревался в краже чужого имущества, совершенной с незаконным проникновением в жилище и был задержан по подозрению в совершении этого преступления в порядке ст. ст. 91-92 УПК РФ 29.07.08г. 31.07.08г. по ходатайству следователя судья избрал ему меру пресечения в виде заключения под стражу. Удовлетворяя ходатайство следователя об избрании ему меры пресечения в виде заключения под стражу, судья сослался, что он может воспрепятствовать установлению истины по делу, поскольку по делу не собраны все доказательства. Вместе с тем, в постановлении судьи не приведено данных, подтверждающих этот вывод. Кроме того, в нарушение положений ст. ст.105 УПК РФ судья не обсудил вопрос о возможности передачи несовершеннолетнего подозреваемого под присмотр родителям или другим, заслуживающим доверия лицам. Помимо этого, судьей не принято во внимание, что 24.07.08г. следователь избрал в отношении С. меру пресечения в виде подписки о невыезде, которую он не нарушал и 29.07.08г. следователь со ссылкой на ст.110 УПК РФ отменил избранную меру пресечения, указав на необходимость избрание ему меры более строгой меры пресечения. По этим основаниям, судебная коллегия 13.08.08г. отменила данное постановление судьи, направив материал на новое рассмотрение. Кассационной инстанцией 08.12.08г. отменено с направлением материала на новое рассмотрение постановление судьи Ахтубинского городского суда Астраханской области от 01.12.08г. об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу в отношении несовершеннолетнего Х. подозреваемому в совершении преступления предусмотренного ст.161 ч.2 п. «г» УК РФ, с освобождением его из-под стражи. 25.10.08г. ст. следователем следственного отдела при ОВД по Ахтубинскому району возбуждено уголовное дело в отношении неустановленного лица по признакам преступления, предусмотренного ст.161 ч.2 п.«г» УК РФ по сообщению от Л. об открытом хищении имущества несовершеннолетнего Л. с применением насилия мобильного телефона стоимостью 4000 руб. 27.11.08г. в 13.40 часа Х. был задержан в порядке ст.ст.91, 92 УПК РФ по подозрению в совершении данного преступления. 29.11.08г. следователь СО при ОВД по Ахтубинскому району с согласия и.о. начальника СО при ОВД по Ахтубинскому району обратился в суд с ходатайством об избрании Х. меры пресечения в виде заключения под стражу, указывая, что он подозревается в совершении умышленного тяжкого преступления, по месту жительства характеризуется отрицательно, в отношении него имеется еще одно уголовное дело, возбужденное по ст.161 ч.2 п.п.«а,г» УК РФ, поэтому, находясь на свободе, может скрыться от органов предварительного следствия и суда, продолжить преступную деятельность, помешать установлению истины по делу, воздействовать на свидетелей. 01.12.08г. судья удовлетворил ходатайство следователя и избрал Х. меру пресечения в виде заключения под стражу, мотивировав свое решение тем, что он подозревается в совершении тяжкого преступления, находясь на свободе, может продолжить заниматься преступной деятельностью, скрыться от предварительного следствия, отрицательно характеризуется, склонен к совершению преступлений, подозревается в совершении другого преступления, а контроль со стороны родителей отсутствует, поэтому в отношении него не может быть избрана иная мера пресечения. Отменяя данное постановление по кассационному представлению прокурора и кассационной жалобе защитника, суд кассационной инстанции указал на нарушение судьей требований ст. ст. 7, 97 и 99 УПК РФ Вопреки выводам судьи из материалов усматривалось, что согласно характеристик, выданных МОУ «Средняя образовательная школа п.Верхний Баскунчак МО «Ахтубинский район», директора филиала «В.» МАИ г.Ахтубинска, где Х. обучался, ст.УУМ ОВД по Ахтубинскому району, Х. характеризуется только с положительной стороны. Как следовало из имеющихся в материалах копий медицинских документов, Х. в мае-июне 2008 г. получил черепно-мозговую травму, сотрясение головного мозга, страдает вегето-сосудистой дистонией по гипертоническому типу, нуждается в госпитализации, подвергался воздействию радиации, вследствие катастрофы на Чернобыльской АЭС. Достоверных сведений о том, что Х. подозревается в совершение другого преступления не имелось. Из копии постановления от 24.10.08г. о возбуждении уголовного дела по эпизоду в отношении С., на которое сослался следователь, усматривалось, что указанное уголовное дело возбуждено в отношении неустановленных лиц по ст.161 ч.2 п.п. «а,г» УК РФ, и постановления о соединении этого дела с уголовным делом, по которому Х. подозревался в совершении преступления не имелось и обвинение ему по данному эпизоду не предъявлено. Кроме того, из материалов усматривалось, что он воспитывается в полной семье, является единственным ребенком, впервые привлекается к уголовной ответственности, 23.06.08г. дирекция школы и педагогический коллектив благодарили их за воспитание сына и активное участи в жизни школы. С сентября 2008г. Х. являлся студентом филиала «В.» МАИ и положительно характеризовался. Однако, эти данные судьей не были приняты во внимание и оставлены судьей без какой- либо оценки, тогда как имели значение для правильного разрешения ходатайства. В кассационном порядке 28.11.08г. отменено постановление судьи Кировского районного суда г.Астрахани от 10.11.08г. об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу в отношении А., который органами дознания обвинялся по ст.158 ч.1 УК РФ, в хищении продуктов питания на общую сумму 1300 руб. Удовлетворяя ходатайство, суд принял во внимание то обстоятельство, что А. обвиняется в совершении преступления, предусмотренного ч.1 ст. 158 УК РФ, за которое предусмотрено наказание в виде лишения свободы до двух лет, а также то, что А. судим за аналогичные преступления, признав эти обстоятельства, исключительными. При этом суд не учел, что А. обвиняется в совершении преступления небольшой тяжести, его личность установлена, он имеет регистрацию и постоянное место жительства в г. Астрахани, а наличие у него прежней судимости в силу закона не давало оснований для признания этого обстоятельства исключительным и позволяющим заключить А. под стражу. В то же время, отказывая в избрании меры Б., который органами следствия подозревался в заранее не обещанном приобретении по предварительному сговору с тремя другими лицами рыбы осетровых пород в количестве 15 258 кг. На 9 154 800 руб., суд исходил из того, что за преступление в совершении которого он подозревается, ему может быть назначено наказание до 3-х лет лишение свободы, тогда как в действительности санкция ч.2 ст. 175 УК РФ предусматривает наказание до 5 лет лишения свободы, что судом оставлено без внимания. Кроме того, признавая несостоятельными доводы органов предварительного расследования о том, что Б. может скрыть доказательства, воздействовать на свидетелей или иным путем воспрепятствовать производству расследования, судья оставил без внимания, что в представленных следствием материалах, в частности, в протоколах допросов трех других лиц, подозреваемых по этому делу, имелись данные об изготовлении специального талона, удостоверения, путевой документации на автомобиль, перевозивший добытую преступным путем. Согласно положениям п.2 ст.380 УПК РФ приговор признается не соответствующим фактическим обстоятельствам уголовного дела, установленным судом первой инстанции, если суд не учел обстоятельства, которые могли существенно повлиять на выводы суда. Ненадлежащая оценка совокупности имеющихся в деле доказательств может повлиять на правильность выводов суда, изложенных в приговоре. Согласно ст.302 УПК РФ, обвинительный приговор не может быть основан на предположениях и постановляется лишь при условии, что в ходе судебного разбирательства виновность подсудимого в совершении преступления подтверждена совокупностью исследованных доказательств. Однако, эти требования закона районными судами области не всегда выполняются. По приговору Енотаевского районного суда от 09.10.08г. Н.осуждён по ч.1 ст.286 УК РФ к 2 годам лишения свободы. Он признан виновным в превышении должностных полномочий, то есть в совершении должностным лицом действий, явно выходящих за пределы его полномочий и повлекших существенное нарушение прав и законных интересов граждан и организаций, охраняемых законом интересов общества и государства. Этим же приговором осужден Х. по ч.1 ст.293 УК РФ, в отношении которого, приговор не обжалуется. Как установлено приговором суда, Н., милиционер ИВС МОБ ОВД Енотаевского района, являясь должностным лицом, представителем власти, будучи обязанным охранять, конвоировать и содержать задержанных, и лиц, заключенных под стражу, не допускать контактов подозреваемых и обвиняемых с лицами, содержащимися в других камерах, в нарушение этих требований 14.05.08г. совместно с милиционером-кинологом ИВС Х., осуществляя охрану содержащегося под стражей С., осужденного к 5 годам лишения свободы по ч.1 ст.318 УК РФ, и заключенного под стражу на основании постановления суда в связи с привлечением к уголовной ответственности по другому делу, после того, как Х. по просьбе осуждённого подал ему стакан горячей воды и надлежащим образом не закрыл окошко для подачи пищи в камере и уснул, превышая свои должностные полномочия, путем бездействия обеспечил подсудимому С. возможность покинуть камеру и беспрепятственно выйти из помещения ИВС и скрыться в неизвестном направлении, не подал сигнал тревоги о побеге, не вызвал на пост дежурного ИВС и не принял необходимые меры к задержанию преступника, сообщив о его отсутствии, по истечении продолжительного периода времени. Указанные действия Н. квалифицированы судом по ст.286 ч.1 УК РФ. В обоснование своих выводов о квалификации действий осужденного, суд первой инстанции сослался на ненадлежащее исполнении Н. своих обязанностей и квалифицируя действия Н. как превышение должностных полномочий, суд не учел, что в соответствии с требованиями уголовного закона под превышением должностных полномочий понимается совершение должностным лицом действий, явно выходящих за пределы его полномочий, а также то, что им и Х. совершены аналогичные действия, тогда как действия последнего были квалифицированы органами предварительного расследования и судом по ст.293 УК РФ как халатность. Тем самым суд допустил существенные противоречия, которые повлияли на правильность применения уголовного закона и на определение меры наказания осужденному. Кроме того, суд не учел, что по смыслу закона, объективная сторона преступления, предусмотренного ст.286 УК РФ, характеризуется совершением активных действий, явно выходящих за пределы полномочий должностного лица. Вместе с тем, совершение таких действий Н. органами следствия не было вменено. Судебная коллегия отменила приговор в отношении Н. с направлением дела на новое рассмотрение. Определением судебной коллегии от 20.11.08г. отменен приговор Ленинского районного суда г. Астрахани от 05.09.08г. в отношении В., С., П. и А., а дело направлено на новое судебное рассмотрение. По приговору суда В. осужден по ст.111 ч., 132 ч.1 УК РФ, а С., П. и А. - по ст.ст. 111 ч.4 и 131 ч.2 п. «б» УК РФ. Постановлено: вопрос о наличии (отсутствии) в действиях потерпевшей Р. состава преступления, предусмотренного соответствующей частью ст.129 УК РФ, передать на рассмотрение прокурору Ленинского района г. Астрахани. В. и несовершеннолетние С., П. и А. признаны виновными в умышленном причинении Г. тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни человека, повлекшего по неосторожности смерть потерпевшего, совершенном группой лиц. Кроме того, С., П. и А. признаны виновными в изнасиловании Р., т.е. половом сношении с применением насилия к потерпевшей, совершенном группой лиц по предварительному сговору, а В. - в иных действиях сексуального характера с применением насилия к потерпевшей Р. В судебном заседании В., С., П. и А. виновными себя не признали, утверждая, что у каждого из них имеется алиби. Как установлено кассационной инстанцией, признавая осуждённых виновными в совершении вышеуказанных преступлений, суд положил в основу приговора показания потерпевшей Р., данные ею на стадии предварительного следствия, в том числе на очных ставках с А., П. и С., о совершении вмененных преступлений именно осужденными; показания свидетелей А., Х., К. (понятых и статиста при проверке показаний Р. на месте преступления), понятых при опознании потерпевшей С. и П., Х. и М. и материалы дела, в том числе, экспертное заключение по телесным повреждениям у Р. Согласно выводам суда, изложенным в приговоре, приведенные доказательства являются достоверными, логичными и подробными ввиду истечения непродолжительного времени после событий преступлений, а сторона защиты не представила доказательств недостоверности вышеуказанных свидетелей, как в ходе предварительного расследования, так и в судебном разбирательстве. В то же время суд указал, что частичные несовпадения в показаниях потерпевшей Р. по описанию лиц, совершивших преступления, с учетом их возраста и их возможных национальностей, суд отнес на шоковое состояние потерпевшей, на глазах у которой было совершено преступление в отношении ее сожителя, а в последующем, и в отношении нее, признав их несущественными. Таким образом, суд допустил в приговоре явные противоречивые выводы относительно последовательности и достоверности показаний потерпевшей при описании внешности преступников, то есть по обстоятельствам, имеющим существенное значение для правильного разрешения дела. Кроме того, как, установлено кассационной инстанцией и следует из материалов дела и протокола судебного заседания, потерпевшая никогда не ссылалась на пребывание ее «в шоковом состоянии», обусловленном случившимися событиями, в связи с чем вывод суда о непоследовательности показаний потерпевшей из-за ее «шокового состояния» фактически не мотивирован, носит предположительный характер и, следовательно, не устраняет установленные судом противоречия в показаниях потерпевшей Р. относительно внешности преступников. Ссылка суда в приговоре на «непредставление стороной защиты доказательств недостоверности» показаний потерпевшей и свидетелей не соответствует требованиям закона о том, что обвиняемый не обязан доказывать свою невиновность, а бремя доказывания обвинения и опровержения доводов стороны защиты лежит на стороне обвинения. Кроме того, согласно приговору, доказательствами виновности осужденных в изнасиловании Р. и совершении с нею иных насильственных действий сексуального характера суд признал экспертное заключение о наличии у потерпевшей кровоподтека на лице давностью около 1-х суток, а также второе экспертное заключение об обнаружении на одежде потерпевших Г. и Р. хлопковых волокон, входящих одновременно в состав куртки, джинсов и рубашки В., а на одежде В. - волокон общей родовой принадлежности с волокнами, входящими в состав юбки и кофты Р. Между тем, согласно первоначальным показаниям потерпевшей Р. на предварительном следствии и в судебном заседании, которые суд признал достоверными, во время совершения преступлений на ней были надеты блузка и брюки. Установив данное противоречие в доказательствах, суд признал их несущественными, мотивировав тем, что потерпевшая нигде не показывала, что кроме блузки, на ней не было свитера, а сверху брюк не могло быть юбки, которые она выдала следователю. Однако, вывод суда о наличии на потерпевшей одновременно разных видов одежды, ничем в приговоре не мотивирован, носит предположительный характер, не совпадает с показаниями потерпевшей на следствии и противоречит ее показаниям в суде. Между тем, эти противоречия судом не устранены. Помимо этого, судом не отражено в приговоре и оставлено без оценки то обстоятельство, что, по заключению эксперта, обнаруженные на предметах одежды потерпевшего Г. и потерпевшей Р. хлопковые волокна синего цвета имеют с волокнами, входящими в состав куртки, джинсов и рубашки В., только общую родовую принадлежность. Суд же указал в приговоре, что на одежде потерпевших обнаружены волокна одежды В., в то время как, согласно материалам дела, перед экспертом вопрос о контактном взаимодействии конкретной одежды потерпевших и обвиняемого В. следователем не ставился и выводы эксперта не содержат таких решений. Не отражены в приговоре и оставлены без должной оценки и разъяснения специалиста, отраженные в протоколе судебного заседания, о том, что общая родовая принадлежность волокон может быть установлена в целой партии изделий из одной ткани. Не дано судом оценки и тому обстоятельству, что согласно протоколу выемки одежды у потерпевшей Р., юбка, свитер и матрац были упакованы в присутствии понятых в 2 полимерных пакета, а на экспертизу эти вещи поступили упакованными в 3 отдельных пакета и никаких сведений об осмотре этих вещей до экспертизы и их повторной упаковке в деле не содержится. Учитывая, что экспертное исследование предметов одежды Р. признано судом одним из доказательств по делу, то отмеченное противоречие подлежало устранению в ходе судебного разбирательства, чего судом сделано не было. Не устранены судом и противоречия между описанием одежды преступников потерпевшей Р. в ее показаниях на стадии следствия, признанных судом достоверными, и одеждой из джинсовой ткани, изъятой у осужденного В. как вещественное доказательство по делу и направленной органами следствия на экспертизу по микрочастицам и волокнам. Согласно материалам дела, судебно-медицинская экспертиза в отношении потерпевшей Р., признанная доказательством по делу, была назначена и проведена 23.04.07г., в то время как данное уголовное дело возбуждено 24.04.07г. Установив эти обстоятельства, суд не усмотрел оснований для исключения из числа допустимых доказательств этого экспертного заключения, сославшись на то, что потерпевшая Р., «отрицая факт участия в преступлениях подсудимых, тем не менее, подтвердила наличие у нее телесных повреждений, и эти ее утверждения не были опровергнуты стороной защиты. Между тем, в соответствии со ст.156 УПК РФ производство предварительного следствия возможно лишь после возбуждения уголовного дела, а по смыслу ст.195 УПК РФ к неотложным следственным действиям относится лишь вынесение постановления о назначении судебной экспертизы, но не ее проведение. Эти положения процессуального закона судом не учтены. Отвергая утверждения потерпевшей Р., высказанные как на стадии расследования дела, так и в судебном заседании, об оговоре В., П., С. и А. под влиянием оперативных сотрудников, суд, установив, что в период с 20 час. 23.04. до 20 час. 25.04.07г. Р. находилась не на свободе, а под административным арестом, не дал этому обстоятельству никакой оценки при решении вопроса о добровольности и самостоятельности дачи ею показаний, полученных органами следствия в указанный период времени. Сославшись в приговоре, что все заявления потерпевшей Р. о недостоверности ее показаний о совершении преступлений именно осужденными и о применении к ней физического и морального давления с целью оговорить осужденных были проверены, признаны несостоятельными, однако, суд не дал никакой оценки тому, что вопрос о неправомерных действиях сотрудников ОУР Ленинского РОВД г.Астрахани по сведениям, изложенным в заявлениях Р., А., П. и С., согласно заключению, не разрешен и оставлен до рассмотрения данного уголовного дела по существу. Таким образом, доводы Р. о применении к ней недозволенных методов следствия фактически ведомственными инстанциями не проверены и не опровергнуты, в связи с чем, ссылку суда на это заключение в приговоре преждевременна. Указание суда в приговоре на то, что потерпевшей Р. «не представлено суду ни одного допустимого доказательства в подтверждений своих показаний» об оказании на нее давления со стороны сотрудников органов следствия, судебная коллегия находит не соответствующими положениям уголовно-процессуального закона, предусматривающим проверку показаний сторон в ходе судебного разбирательства. Выводы суда в приговоре о том, что потерпевшая Р. своими утверждениями об оговоре осужденных на начальной стадии расследования дела «стремится посильным образом помочь подсудимым избежать уголовной ответственности, поскольку она и все подсудимые проживали в одном районе, судебная коллегия сочла не убедительными, поскольку в приговоре не содержалось их обоснования. Суд не мотивировал и выводы суда о том, что «в судебном разбирательстве установлено распространение потерпевшей Р. заведомо ложных сведений, порочащих честь и достоинство других лиц и подрывающих их репутацию, в связи с чем вопрос о наличии (отсутствии) в ее действиях конкретного состава преступления, предусмотренного соответствующей частью статьи 129 УК РФ, суд в силу ст.15 УПК РФ передал на рассмотрение прокурору Ленинского района г.Астрахани». Суд не привел ни одного факта, указывающего на заведомую ложность показаний потерпевшей Р., отвергнутых судом, и на ее умысел распространить эти «заведомо ложные сведения»; не приведены и основания, исключающие, по его мнению, возможность возбуждения уголовного дела не по ст.129 УК РФ, а по ст.ст.306 и 307 УК РФ. Судом не проверено, обращалась ли Р. с заявлением о привлечении к уголовной ответственности лиц, ее изнасиловавших, и совершивших в отношении нее иные насильственные действия сексуального характера. Кроме того, ст.15 УПК РФ, на которую суд сослался как на основание для постановки вопроса о привлечении Р. к уголовной ответственности, не предусматривает правомочия суда на принятие таких решений в рамках приговора по конкретному уголовному делу. Фактически отсутствует в приговоре убедительная оценка показаний свидетелей защиты о наличии у осужденных алиби. Изложив в приговоре показания указанных лиц, суд вместо их оценки в отдельности и в совокупности с иными доказательствами, сформулировал вывод о том, что «свидетели сами очевидцами преступлений не являлись», а их показания обусловлены «стремлением посильным образом помочь подсудимым избежать уголовной ответственности в силу знакомства, с подсудимыми или их родителями, либо родства. При этом судом оставлено без внимания, что потерпевшее лицо также заинтересовано в исходе дела, как и обвиняемый, однако эта заинтересованность потерпевшего не препятствует признанию его показаний достоверными, если они подтверждаются совокупностью иных доказательств. Показания же указанных выше свидетелей защиты судом безмотивно отвергнуты и не оценены. Исходя из содержания приговора, суд неоднократно признавал доводы стороны защиты «малоубедительными», а алиби - «мнимым и искусно созданным стороной защиты», т.е. допустил в приговоре формулировки, свидетельствующие о наличии у суда сомнений в правильности его же выводов по вопросам, имеющим существенное значение. В приговоре судом допущено противоречие, влияющее на юридическую оценку тех действий, в совершении которых суд признал осужденных виновными. Исключив из обвинения осужденных по ст.111 ч.4 УК РФ такой квалифицирующий признак как «группой лиц по предварительному сговору», заменив его на признак «группой лиц», суд в то же время при описании преступного деяния указал, что во время распития спиртных напитков у всех подсудимых возник преступный умысел на причинение Г. тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни человека. Такое изложение судом своих выводов дополнительно указывает на незаконность и необоснованность состоявшегося приговора. Органами предварительного расследования Ш., оперуполномоченный УФСКН РФ по Астраханской области, обвинялся в том, что при распитии спиртных напитков с Ф., С. и И., на почве личных неприязненных отношений решил убить Ф. Угрожая физической расправой С. и И., потребовал, чтобы они беспрекословно выполняли его требования, вынес потерпевшую из своей квартиры, посадил в автомобиль под управлением И., вывез потерпевшую в болотистую местность, затащил ее в затопленный половодьем участок местности, стал топить. Полагая, что лишил жизни потерпевшую, скрылся с места происшествия, однако смерть потерпевшей не наступила по не зависящим от него обстоятельствам, поскольку потерпевшую, не падающую признаков жизни, обнаружил рыбак, извлек ее из воды и оказал ей первую помощь, впоследствии ей была оказана медицинская помощь. Рассмотрев дело по существу, суд, подтвердив установленные органами следствия обстоятельства, суд пришел к выводу о том, что Ш., своими действиями по «погружению дыхательных путей потерпевшей Ф. в воду, не довел свой преступный умысел до конца, добровольно отказавшись от совершения убийства, однако, поставил ее в состояние после утопления, то есть в опасное для жизни и здоровья состояние, в котором она была лишена возможности принять меры к самосохранению вследствие своей беспомощности», в том числе, учитывая наличие у нее полученной при неустановленных обстоятельствах резаной раны головы. По приговору Ленинского районного суда г.Астрахани от 04.05.08г. Ш. был осуждён по ст.125 УК РФ за оставление без помощи лица, находящегося в опасном для жизни или здоровья состоянии и лишенного принять меры к самосохранению вследствие своей беспомощности, в случае, если виновный сам поставил его в опасное для жизни или здоровья состояние. Ш. назначено наказание в 9 месяцев лишения свободы с отбыванием наказания в колонии - поселения. В обоснование своих выводов суд первой инстанции указал, что стороной обвинения не опровергнуты ни единым доказательством то, что на месте совершения преступления Ш. никто не торопил, его действия никто не пресекал, другие лица не вмешивались, а потерпевшая активного сопротивления не оказывала, а утверждения органов следствия о том, что Ш. убедился в том, что потерпевшая не падает признаков жизни, «как это делает суд» является голословным утверждением стороны обвинения. Кроме того, суд сослался, что лицо, которое пытаются утопить, лишь 30 секунд может не подавать признаков жизни. Тем не менее, несмотря на это обстоятельство, сторона обвинения предлагает предположить, Ш. мог сделать вывод о наступлении смерти потерпевшей и не видеть обязательных при этом рефлекторных признаков, таких, как попытка глотания ртом воздуха. Определением судебной коллегии от 10.07.08г. указанный приговор в отношении Ш. отменен с направлением дела на новое рассмотрение в связи с несоответствием приговора требованиям ч.1 ст.297 УПК РФ, нарушением судом положений ст.ст.87 и 88 УПК РФ, поскольку суд первой инстанции не дал надлежащей оценки всем собранным по делу доказательствам путем сопоставления с другими доказательствами, имеющимися в уголовном деле, установления их источников, получения иных доказательств, подтверждающих или опровергающих проверяемое доказательство, как каждому в отдельности, так и их совокупности. Кроме того, как следует из материалов дела, суд не учел, что Ш. бросил потерпевшую в водоем, стал топить, погружая в воду, пока она не перестала подавать признаков жизни, был убежден в наступлении ее смерти, пояснял, что наступил девушке ногой на грудь, топил, топил ее, а она не тонула, почему-то всплывала и дышала, была живая, а затем сообщил, что девушки больше нет. Показания Ш. о том, что он неоднократно погружал потерпевшую в воду, но при всем усилии, у него ничего не получалось, по смыслу ст.31 УК РФ нельзя расценивать как добровольный отказ, поскольку, как признал установленным суд, он выполнил все объективные действия, направленные на лишение потерпевшей жизни. Однако смерть потерпевшей не наступила по обстоятельствам, не зависящим от его воли вследствие непреодолимых препятствий. Кроме того, как видно из материалов дела, квалифицируя действия Ш. по ст.125 УК РФ суд не учел, что по смыслу закона ответственность за оставление в опасности наступает в случаях неоказания помощи лицу, находящемуся в беспомощном состоянии вследствие неосторожных действий виновного, либо в результате иных, независящих от него причин. По этому же делу установлено, что в беспомощное состояние, согласно выводам суда потерпевшую привел сам Ш. своими умышленными преступными действиями и, что Ш., как лицо, которое покушалось на умышленное лишение жизни человека, не может нести ответственности за оставление потерпевшей в опасности. Органом предварительного следствия Ш. обвинялся в покушении на убийство Ф. на почве личных неприязненных отношений, то есть по ст. 30 ч. 3, ст.105 ч.1 УК РФ. По приговору Кировского районного суда Ш. признан судом виновным в том, что 8.02.08г. на почве внезапно возникших неприязненных отношений кухонным ножом нанес Ф. удары, причинив ранения живота, причинив Ф. телесные повреждения в виде колото-резаного ранения груди и живота, с повреждением внутренних органов, являющиеся тяжкими и опасными для жизни, а также колото- резаные раны груди, раны груди в области левой молочной железы, подбородка, левого плеча, правой кисти. Суд квалифицировал действия осуждённого по ст.111 ч.1 УК РФ. Определением судебной коллегии от 11.12.08г. указанный приговор отменен, поскольку выводы суда не подтверждались доказательствами, рассмотренными в судебном заседании, и содержали противоречия. .В обоснование вывода об отсутствии у Ш. умысла на убийство потерпевшей, суд сослался на обстоятельства преступления и непредставление стороной обвинения доказательств, свидетельствующих о направленности умысла Ш. на лишение жизни Ф. Однако, суд не дал правильной оценки показаниям потерпевшей, указывавшей, что Ш. стал наносить ей многочисленные удары ножом, когда она спала, преследовал ее, когда она пыталась выбежать из квартиры, нанося удары ножом, что он не смог лишить ее жизни из-за ее активного сопротивления; заключению судебно- медицинского эксперта о количестве, локализации и степени тяжести причиненных потерпевшей телесных повреждений и другим имеющимся в деле доказательствам. Г., обвинявшийся по ст.162 ч.З УК РФ - в разбое, нападении в целях хищения чужого имущества, с применением насилия, опасного для жизни или здоровья, с применением предметов, используемых в качестве оружия, с незаконным проникновением в жилище П. Рассмотрев дело по существу, Икрянинский районный суд признал Г. виновным по ст.162 ч.2 УК РФ - в разбое, т.е. нападении в целях хищения чужого имущества, с применением насилия, опасного для жизни и здоровья, с применением предметов, используемых в качестве оружия. Определением судебной коллегии от 20.11.08г. приговор в отношении Г. отменен с направлением дела на новое рассмотрение по основаниям ст.380 УПК РФ. В описательно-мотивировочной части приговора суд, обосновывая выводы относительно квалификации действий Г., в совершении которых он был признан виновным, указал, что квалифицирующий признак разбоя «с незаконным проникновением в жилище» отсутствует, поскольку в дом потерпевшего осужденный проник не незаконно, а с согласия потерпевшего, который ранее знал осужденного и сам открыл ему дверь. Между тем, согласно показаниям потерпевшего П. на стадии расследования дела, оглашенным в суде и изложенным в приговоре в качестве доказательства вины Г., потерпевший открыл входную дверь, ожидая прихода другого человека, но в дом без приглашения прошел незнакомый мужчина (Г.), стал расхаживать по комнатам, разглядывая вокруг и просить спиртное, а затем этот неизвестный мужчина стал избивать его руками, ногами и кочергой и открыто похитил его брюки, в кармане которых находились деньги. Этим показаниям потерпевшего о способе проникновения осужденного в дом судом никакой оценки в приговоре не дал и не допросил самого П. в судебном заседании. При таких обстоятельствах вывод суда о проникновении осужденного в дом потерпевшего с согласия последнего, судебная коллегия признала не основанным на доказательствах, приведенных в приговоре. Много было допущено ошибок в применение, как норм уголовного, так и уголовно процессуального закона по делам, связанным с незаконным оборотом наркотических средств, и особенно их сбытом. Постановлением президиума Астраханского областного суда от 23.09.08г. был отменен приговор Советского районного суда г. Астрахани от 15.01.08г. и определение судебной коллегии по уголовным делам Астраханского областного суда от 03.04.08г. в отношении Б., в части ее осуждения по ч.5 ст.33, ч.1 ст.228 УК РФ, с прекращением производства по уголовному делу в этой части за отсутствием события преступления. С учетом изменений, внесенных в приговор, судом кассационной инстанции, Б. была признана виновной в том, что 21.10.05г. в г.Астрахани оказала оперативному сотруднику А., участвующему в оперативно - розыскных мероприятиях, пособничество в незаконном приобретении 0,48 гр. МДЕА (N - этил МДА), являющегося наркотическим средством, незаконном хранении по месту своего жительства марихуаны массой 25,92 гр., изъятой 12.11.05г. сотрудниками милиции в ходе обыска. Суд первой инстанции, давая оценку представленным стороной обвинения доказательствам вины Б. в сбыте наркотических средств А. в рамках ОРМ, признал недопустимыми доказательства, на которых было основано обвинение, полученные в результате оперативно-розыскных мероприятий: протокол личного досмотра А. от 21.10.05г.; протокол выдачи А. денежных средств от 21.10.05г.; протокол добровольной выдачи А. двух таблеток розового цвета с надписями «сК» от 21.10.05г., поскольку в ходе судебного заседания было установлено, что К., указанный в этих документах в качестве понятого, участия в производстве следственных действий не принимал, в этот период отбывал наказание в местах лишения свободы. Однако, не учел, что признание этих доказательств недопустимыми, привело к ничтожности других собранных по делу доказательств. Суд кассационной инстанции указанные нарушения уголовно-процессуального закона не устранил. В результате суд надзорной инстанции приговор в части осуждения Б. по ч.5 ст.33, ч.1 ст.228 УК РФ отменил и производство в этой части прекратил за отсутствием события преступления. Определенные затруднения при юридической оценке указанных действий осужденных возникали у судов при квалификации в случаях, когда органами предварительного следствия действия обвиняемых по продаже части наркотических средств в ходе проверочной закупки квалифицировались, как покушение на незаконный сбыт, а в части обнаружения и изъятия наркотических средств при последующем обыске, как приготовление к незаконному сбыту наркотических средств, самостоятельными составами преступлений: ст.30 ч.3, ст.228.1 и соответствующей частью УК РФ и ст.30 ч.1, ст.228.1 и соответствующей частью УК РФ. Отмена приговоров в связи с несправедливостью назначенного наказания. В соответствии с требованиями ст.60 УК РФ при назначении наказания учитываются характер и степень общественной опасности преступления, личность виновного, в том числе обстоятельства смягчающие наказание, а также влияние наказания на исправление осужденного и на условия жизни его семьи. С. суд признал виновным в умышленном причинении тяжкого, опасного для жизни человека вреда здоровью Б. Назначая С. наказание в виде условного осуждения к лишению свободы, суд, признал обстоятельствами, смягчающими наказание, его чистосердечное раскаяние, примирение с потерпевшим, положительную характеристику, наличие постоянного места жительства, то, что он «готовится узаконить свои отношения с гражданской женой». При этом суд, формально сославшись в приговоре на учет степени общественной опасности совершенного преступления, фактически не учел, что С. совершил преступление, относящее к категории тяжких, представляющее повышенную общественную опасность и не указал, почему данные, относящиеся лишь к личности осуждённого счел достаточными для назначения ему условного наказания в виде лишения свободы. По приговору Ленинского районного суда г.Астрахани от 13.10.08г. Ф., судимый 21.12.05г. по ст.158 ч.3 УК РФ к 2 годам лишения свободы условно с испытательным сроком 2 года, осуждён по ст.111, ч.4 УК РФ к 5 годам лишения свободы. На основании ст.74 ч.5 УК РФ суд отменил условное осуждение по приговору от 21.12.05г. и в соответствии со ст.70 УК РФ по совокупности приговоров назначил 5 лет 6 месяцев лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима. Ф. признан судом виновным в том, что в ночь с 21 на 22.06.07г. на ул. Краснопитерской причинил тяжкий вред здоровью Ш., опасный для жизни, повлекший по неосторожности смерть потерпевшей. Назначая ему наказание в виде 5 лет лишения свободы, суд сослался на наличие у него несовершеннолетнего ребенка, положительные характеристики соседей и по месту прежней учебы и не принял во внимание степень общественной опасности преступления, в совершении которого признал его виновным, конкретные обстоятельства дела и не привел в приговоре мотивы такого решения, что повлекло за собой отмену приговора в кассационной инстанции. По приговору Харабалинского районного суда от 03.07.08г. приговор Харабалинского районного суда Астраханской области в отношении М., осуждённого по ст.131 ч.1 УК РФ к 4 годам лишения свободы с применением ст.73 УК РФ был отменен в кассационном порядке за мягкостью назначенного наказания. При новом рассмотрении дела, признав М. виновным в совершении этого же преступления, суд первой инстанции в нарушение положений ст.388 ч.5 УК РФ не выполнил указания кассационной инстанции и назначил осуждённому наказание в 3 года лишения свободы в исправительной колонии общего режима, то есть более мягкое наказание. В связи с этим кассационная инстанции по кассационной жалобе потерпевшей повторно отменила приговор в отношении М. в связи с несправедливостью назначенного ему наказания. В то же время по приговору Ахтубинского городского суда от 07.10.08г. А., 01.09.92г. рождения, ранее не судимому, признанному виновным в в открытом похищении у Т. двух сотовых телефонов стоимостью 5000 и 6000 руб. с применением насилия, не опасного для жизни и здоровья, осуждённому по ч.2 п.«г» ст.161 и ч.2 п.«г» ст.161 УК РФ, суд назначил наказание в 1 год 6 месяцев лишения свободы м отбыванием наказания в воспитательной колонии, и не в полной мере учел, что осуждённый совершил указанные преступления в возрасте 15 лет, вину признал полностью и раскаялся, возместил ущерб, обучается в средней школе и воспитывается в полной благополучной семье, характеризуется положительно. С учетом этого и конкретных обстоятельств дела, судебная коллегия смягчила назначенное ему наказание и применила ст.73 УК РФ. Постановлением президиума областного суда от 19.08.08г. изменен приговора Трусовского районного суда от 15.06.05 г. в отношении С., осуждённого по ч.1 ст.105 УК РФ к 12 годам лишения свободы в исправительной колонии строгого режима. С. признан судом виновным в том, что 17.01.05г. около 22 час. в ходе ссоры, на почве личных неприязненных отношений, с целью убийства, нанес потерпевшему С. удар ножом в область шеи, а затем ножом отрезал часть левой ушной раковины, причинив резаную рану шеи, причинив тяжкий вред здоровью, состоящий в прямой причинной связи со смертью потерпевшего, происшедшей в результате механической асфиксии вследствие закрытия дыхательных путей кровью. Как видно из материалов уголовного дела и установлено судом, С. 19.01.05г. сделал заявление о совершенном им преступлении, дав явку с повинной. Суд, исследовав данное заявление и признав его одним из доказательств вины подсудимого в содеянном, вместе с тем не учел, что в соответствии со ст.61 ч.1 п. «и» УК РФ явка с повинной является смягчающим обстоятельством. Суд сослался, что явка с повинной была написана им после задержания, тогда как из материалов дела усматривалось, что уголовное дело было возбуждено в отношении неустановленных лиц, очевидцев преступления не имелось, в ходе проведения первоначальных оперативно-розыскных мероприятий причастность С. к преступления не была установлена и на момент написания явки с повинной о его участии в данном преступлении не было известно. В связи с указанными обстоятельствами президиум не согласился с этими выводами суда, признал явку с повинной обстоятельством, смягчающим наказание и смягчил назначенное С. наказание до 11 лет 3 месяцев лишения свободы. Как уже указывалось в справке, отменены оправдательные приговоры в отношении 8 лиц из 32 оправданных. Оправдательные приговоры отменялись по причине несоответствия выводов суда, изложенных в приговора, фактическим обстоятельствам дела; ненадлежащей оценкой собранных по делу доказательств; наличием в приговоре существенных противоречий, ставящих под сомнение выводы суда об оправдании подсудимого. Так, по приговору Ленинского районного суда И. был оправдан по ч.4 ст.111 УК РФ за непричастностью к совершению преступления. И. обвиняется в том, что 27.02.07г. в ночное время на почве внезапно возникших личных неприязненных отношений, вызванных поведением Т., стал избивать его, нанося множественные удары руками и ногами, в том числе, область головы, причинив потерпевшему тяжкий вред, опасный для жизни, повлекший наступление смерти вследствие закрытой черепно-мозговой травмы. В судебном заседании И. вину признал частично. Рассмотрев дело, суд признал, что представленные органами предварительного следствия доказательства, являются не достаточно убедительными, для обоснования вины подсудимого в предъявленном обвинении. Признал установленным, что И. в ходе ссоры с Т., который оскорблял его гражданскую жену, нанес ему 2-3 удара рукой по лицу, а затем с женой и ее братом уехал с места происшествия. В обоснование своих выводов суд сослался на заключение судебно - медицинского эксперта по исследованию трупа потерпевшего о причинении потерпевшему повреждений, составляющих комплекс закрытой черепно - мозговой травмы, в результате воздействий тупого, твердого предмета (предметов), составляют комплекс закрытой черепно-мозговой травмы; заключение эксперта биолога о наличии на куртке, рубашке, брюках, олимпийке, ботинках И. крови человека, происхождение которой от Т. не исключается; заключение эксперта, проводившего цитологическую экспертизу, об обнаружении в под ногтевом содержимом рук И. клеток поверхностных слоев кожи человека, происхождение которых от Т. не исключено и наличии в под ногтевом содержимом рук трупа Т. клеток глубоких слоев кожи мужского генетического пола, смешанные с клетками эпидермиса и кровью человека, происхождение которых от И. не исключается; протокол осмотра места происшествия; показания судебно - медицинского эксперта, исключившего возможность образования множественных телесных повреждений у потерпевшего в результате однократного падения с высоты собственного роста. При этом образование всех телесных повреждений при однократном падении на плоскости исключено и в результате нанесении ударов кулаком либо ребром ладони по лицу и голове; показания специалиста, который не исключил причинение потерпевшему нескольких ран линейной формы тупым твердым предметом, возможно трубой, невозможность потерпевшего совершать активные действия после причиненных ему телесных повреждений, повлекших наступление смерти; показания свидетелей, которые указали на избиение потерпевшего двумя неустановленными лицами, после того, как подсудимый нанес ему 2-3 удара рукой; показания свидетеля Я. об избиении другими лицами. Суд указал, что анализ этих доказательств с достоверностью не подтверждает причастность И. к совершению преступления. Явку с повинной, к которой И. признавал нанесение Т. 3-х ударов по голове; его показания в качестве подозреваемого о нанесении Т. трех ударов ладонью в область лба слева, отчего потерпевший упал и скатился по трубе на землю, суд отверг на том основании, что потерпевший не ударялся головой об асфальт после нанесенных ударов, а согласно обвинению, И. избивал потерпевшего руками и ногами, однако свидетели не подтверждают этих обстоятельств. Отменяя данный приговор, судебная коллегия указала, что вывод суда о том, потерпевший после нанесения ему 2-3 ударов потерпевшему, последний держался на ногах, совершал активные действия, стучал в двери магазина, около которого И. нанес ему удары, противоречили показаниям самого оправданного, которые были даны им при даче явки с повинной и при допросе в качестве подозреваемого, о том, что потерпевший от удара упал, ударился головой об трубу и остался лежать у магазина, где в последующем был и обнаружен, а также показаниям свидетелей, на чьи показания суд сослался в приговоре; а также показаниям свидетеля Я. об избиении потерпевшего другими лицами у жилых домов и протоколу осмотра места происшествия, согласно которому Т. был обнаружен у магазина. Однако, суд первой инстанции не сопоставил эти доказательствами с другими, не устранил противоречия в показаниях оправданного и никакой оценки этим доказательствам и имеющимся противоречиям в приговоре не дал. Кроме того, признав установленным, что И. нанес 2-3 удара потерпевшему в область головы, не дал юридической оценки этим его действиям и умолчал о них в приговоре. Приговором Советского районного суда Ж., дознаватель УОД УВД Астраханской области, обвинявшийся по ст.293 ч.1 УК РФ, в том, что он при производстве дознания по уголовному делу, возбужденному по ст.188 ч.1 УК РФ, ненадлежащим образом исполнял свои должностные обязанности, вследствие небрежного отношения к службе. Ж., согласно обвинению, 14.09.07г. изъял и 16.09.07г. сдал на хранение в ООО «П.» 35903,9 кг. рыбы частиковых пород и приобщил ее к материалам дела в качестве вещественного доказательства с нарушением требований уголовно- процессуального закона, не указав в протоколе конкретное место морозильной камеры, условиях хранения изъятой рыбопродукции, ее индивидуальные особенности, не отразил, нарушалась ли упаковка, на наличие замков и пломб, не привлек специалиста, не произвел взвешивание рыбы, не отобрал пробы для проведения экспертизы, а поручил предоставить партию изъятой рыбы с постановлением о назначении ихтиологической экспертизы сотрудникам УМБПССОВБ УВД по Астраханской области, которые перепоручили произвести отбор проб директору ООО «П.», не проконтролировал выполнение ими поручения, 08.10.07г. вынес постановление об уничтожении вещественного доказательства, что сделало невозможным проведения дополнительной экспертизы после отмены 08.10.2007г. прокурором постановления об уничтожении доказательств, повлекло причинение ущерба собственнику рыбопродукции. Оправдывая Ж. за отсутствием в его действиях состава преступления, суд исходил из показаний самого Ж., о том, что постановление зам. прокурора о повторном осмотре рыбы и назначении дополнительной экспертизы и отмене его постановления об уничтожении вещественных доказательств он не мог выполнить, поскольку вещественное доказательство уже было уничтожено. При этом, суд признал, что он добросовестно и надлежащим образом исполнял свои должностные обязанности, а указания зам. прокурора не были исполнены им в силу невозможности их выполнения из-за отсутствия объекта исследования уже на день отмены постановления об уничтожении доказательств. Между тем, эти выводы суда противоречили показаниям оправданного Ж., о том, что об уничтожении доказательств на основании его постановления от 08.10.07г. и отмене данного постановления он узнал только 18.10.07г., при том, что он указывал на передачу в канцелярию УМБ ПСОВБ УВД уведомление об отмене постановления об уничтожении доказательств 11.10.07г. и ознакомление с этим уведомлением Т. 12.10.07г. Суд этих противоречий не устранил, не проверил, когда им было получено постановление об отмене постановления об уничтожении доказательств, а также документальное подтверждение факта уничтожение рыбной продукции; показаниям свидетеля К. о том, что рыбы была предоставлена ей для ветеринарного исследования Т. в не опечатанном пакете; показаниям свидетеля П. - директора ветеринарной лаборатории, к которому приходил Ж., просил провести повторную экспертизу, сославшись, что сотрудники УМОРЗа предоставили образцы пробы рыбной продукции из другой партии. Кроме того, по этому делу при постановлении приговора суд нарушил положения ст.305 УПК РФ и не изложил в приговоре обстоятельств, установленных судом (судья Кузнецов А.В.). При оправдании А., охранника филиала «А» ООО «Б.», обвинявшегося по ст.264 ч.3 УК РФ, в нарушении Правил дорожного движения, повлекших по неосторожности смерть двух лиц, за отсутствием состава преступления Красноярский районный суд в нарушение требований ст.ст.87 и 88 УПК РФ исходил из показаний подсудимого, признав установленным, что он не нарушал Правил дорожного движения, не совершал маневра, не обгонял движущийся в попутном направлении транспорт, не пересекал сплошную линию горизонтальной разметки, не превышал допустимую скорость движения, и столкновение с другим автомобилем произошло на полосе его движения вне населенного пункта, поскольку другой участник движения Боков, следовавший с пассажирами, неожиданно выехал на полосу его движения, в связи с чем он не смог избежать столкновения. Согласно показаниям потерпевшего Б. о том, что он следовал на автомашине «Мазда» со скоростью 50-60км./час, и из-за встречного автомобиля «Камаз» на расстоянии 100-120 м. на скорости более 100км./час, на полосу, по которой он осуществлял движение с соблюдением Правил дорожного движения выехал автомобиль «ВАЗ», в связи с чем, с целью избежать столкновение он вынужден был совершить маневр, однако сделать этого не удалось и автомашины столкнулись недалеко от разделительной полосы. Свидетели С., Л. и Р. указывали, что водитель автомашины «ВАЗ» на большой скорости совершал обгон автомобиля «КАМАЗ» с выездом на полосу встречного движения, что привело к дорожно - транспортному происшествию. Суд признал показания потерпевшего и указанных свидетелей, недостоверными, допустив в приговоре формулировки, которые поставили под сомнение выводы суда, основал свои выводы на общих рассуждениях. В частности, суд исходил из показаний подсудимого об отсутствии ограничений в скорости движения на данном участке дороги и других участников движения, в то же время, сослался в приговоре на показания свидетеля Л., который являлся участником движения и очевидцем происшедшей аварии. Указывая на то, что столкновение автомобилей произошло вне пределов населенного пункта, суд в то же время, признал достоверными показания свидетеля Б., который видел столкновение автомобилей с расстояния в 30-40 метров, находясь во дворе дома своей матери, проживающей в селе. Заключение автотехнического эксперта о столкновении автомобилем в населенном пункте, где установлен знак ограничения скорости, суд подверг критической оценке, сославшись, что указания эксперта о том, что дорожно - транспортное происшествия произошло в районе селе, может означать и то, что столкновение автомобилей имело место близи данного населенного пункта. Указанный приговор по причине нарушения судом требований уголовно процессуального закона отмене кассационной инстанцией с направлением дела на новое рассмотрение. Причиной изменения приговоров по отдельным делам послужило то, что суды забывали проверить, не истек ли срок давности привлечения осужденного за совершенное преступления, забывали применять амнистию, что приводило к необоснованному назначению наказания таким осужденным с применением ст.70 УК РФ. При назначении наказания суды по прежнему допускали нарушения при назначении наказания с применением положений ст.ст.69 и 70 УК РФ; неправильно определяли вид рецидива; признавая явку с повинной в качестве доказательств виновности осуждённого в содеянном, в нарушение ст.61 УК РФ не признавали ее обстоятельством, смягчающим наказание; по значительному числу дел в качестве обстоятельств, смягчающих наказание суды учитывали наличие несовершеннолетних детей, тогда как у осуждённого в действительности были малолетний ребенок или малолетние дети, что обязывало суд признать это обстоятельство, смягчающим наказание. Все эти обстоятельства приводили к отмене или изменению приговоров. Так, приговор в отношении А. в кассации был изменен в связи с неправильным применением уголовного закона при назначении осужденному наказания с применением положений ст.ст.74 и 70 УК РФ. Как усматривается из материалов дела, признав А. виновным в совершении преступления по настоящему делу, суд на основания ст.74 ч.5 УК РФ отменил условное осуждение по приговору от07.03.06г. и в соответствии со ст.70 УК РФ по совокупности приговоров назначил ему наказание в 2 года 6 месяцев лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима. Однако, суд не принял во внимание, что преступление, за которое А. был осужден по приговору от 07.03.06г. было совершено им в несовершеннолетнем возрасте, в связи с чем он в силу п.4 Постановления от 19.04.06г. «Об объявлении амнистии в связи со 100 летием учреждения Государственной Думы в России» как лицо, совершившее преступление в возрасте до 18 лет, до издания акта об амнистии, и как осужденный за это преступление условно, подлежал освобождению от наказания. При таких условиях судебная коллегия исключила из приговора указание суда об отмене условного осуждения на основании ст.74 ч. 5 УК РФ и назначении наказания по правилам ст.70 УК РФ. 25.12.08г. судебная коллегия изменила приговор в отношении М., 1992г. рождения, которому суд по ст.ст.158 ч.2 «а,б» УК РФ за несколько краж по совокупности преступлений 120 часов обязательных работ. При этом, суд пришел к выводу о необходимости назначения ему наказания в соответствии со ст.70 УК РФ путем частично сложения, а в действительности применил принцип полного сложения и ошибочно назначил ему наказание по совокупности приговоров в 160 часов обязательных работ. В связи с этим судебная коллегия вынуждена была вмешаться в приговор и смягчить наказание, назначенное осуждённому по совокупности приговоров до 140 часов обязательных работ. Приговор Кировского районного суда в отношении С. также был изменен ввиду неправильного применения судом уголовного закона при назначении осужденному наказания. Как следует из описательно-мотивировочной части приговора, при назначении С. наказания суд принял во внимание, что он совершил преступление в период не погашенной и не снятой судимости по приговору от 21.09.2007 г. Между тем, согласно указанному приговору, С. был осужден по ст.116 ч.1 УК РФ к 6 месяцам исправительных работ с удержанием из заработка 10% ежемесячно в доход государства и это наказание суд признал отбытым, освободив осужденного из-под стражи и сославшись на зачет в срок наказания времени содержания С. под стражей с 27.11.06г. Согласно п. «б» ч.3 ст.86 УК РФ, в отношении лиц, осужденных к более мягким видам наказаний, чем лишение свободы, судимость погашается по истечении 1 года после отбытия или исполнения наказания. Учитывая, что в соответствии с правилами ст.71 УК РФ 6 месяцев исправительных работ соответствуют 2 месяцам лишения свободы, а С. находился под стражей с 27.11.06г., то назначенное ему приговором от 21.09.2007 г. наказание следовало считать полностью им отбытым 27.01.07г., а судимость погашенной через 1 год после отбытия этого наказания. Новое преступление он совершил 01.02.08г., т.е. после погашения прежней судимости. Судебная коллегия изменила приговор в отношении С., исключив из вводной части приговора указание о наличии у С. судимости по приговору от 21.09.07г.; указание суда об учете при назначении ему наказания совершение им преступления в период не снятой и не погашенной судимости и смягчила назначенное наказание. При рассмотрении в особом порядке уголовного дела в отношении Г.. суд признал предъявленное ему обвинение доказанным и постановил приговор без проведения судебного разбирательства, признав его виновным в совершении 13.04.08г. кражи чужого имущества с незаконным проникновением в жилище и квалифицировал его действия по ст.158 ч.3 УК РФ, однако в нарушение ст.308 УПК РФ в резолютивной части не указывал пункт части 3 ст.158 УК РФ, предусматривающий ответственность за это преступление. По приговору Советского районного суда г.Астрахани от 18.08.08г. Д. был осуждён по ст.161 ч.2 п.п. «а,г» УК РФ к одному году шести месяцам лишения свободы, на основании ст.74 ч.5 УК РФ отменено условное осуждение по приговору от 07.09.06г. и в соответствии со ст.70 УК РФ назначено 2 года лишения свободы в воспитательной колонии. Изменение приговоров в связи с неправильным применением уголовного закона. Иногда у судов вследствие неправильного применения закона возникали затруднения с квалификацией действий осуждённых. Так, например, кассационным определением был изменен приговор Ленинского районного суда г. Астрахани от 18.09.08г. в отношении К. и М. Их действия были переквалифицированы со ст.162 ч.2 УК РФ на ст.161 ч.1 УК РФ, по которой назначить каждому назначено наказание в 1 год лишения свободы и на основании ст.69 ч.З УК РФ по совокупности преступлений, предусмотренных ст.ст.318 ч.2, 161 ч.1 УК РФ, окончательно каждому назначено 3 года 6 месяцев лишения свободы. К. и М. признаны виновными в применении к К. (сотруднику милиции) насилия, опасного для здоровья, в отношении представителя власти в связи с исполнением им своих служебных обязанностей, а также - в разбое, т.е. нападении на К. в целях хищения чужого имущества, с применением насилия, опасного для здоровья, группой лиц по предварительному сговору, совершенных в ночное время на ул. 4-я Железнодорожной. Судебная коллегия пришла к выводу, что суд правильно квалифицировал действия К. и М. по ч.2 ст.318 УК РФ как применение насилия, опасного для здоровья, в отношении представителя власти в связи с исполнением своих должностных обязанностей и назначил им справедливое наказание за это преступление. В то же время, судебная коллегия не согласилась с квалификацией судом действий К. и М. по ст.162 ч.2 УК РФ как разбой, т.е. нападение в целях хищения чужого имущества, совершенное с применением насилия, опасного для здоровья, группой лиц по предварительному сговору, по следующим основаниям. Как установлено судом и отражено в приговоре, все телесные повреждения были причинены осужденными потерпевшему К. в результате применения к нему насилия как к представителю власти в связи с исполнением своих должностных обязанностей, то есть наступивший результат, а именно, легкий вред здоровью, полностью охватывается составом преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 318 УК РФ. Данных, позволяющих разграничить действия К. и М. по умыслу на два самостоятельных преступления, предусмотренных ст.318 ч.2 и ст.162 ч.2 УК РФ, в обвинительном заключении и в приговоре не было приведено. Суд в приговоре не привел и доказательства того, что осужденные заранее договорились между собой о завладении имуществом К., как признал установленным суд, хищение имущества потерпевшего совершено каждым осужденным в процессе его избиения и повторная квалификация применения насилия к потерпевшему как квалифицирующего признака разбойного нападения являлась ошибочной, а квалифицирующий признак «группой лиц по предварительному сговору» в действиях осужденных отсутствовал. При таких обстоятельствах хищение К. денег и М. серебряной цепочки с крестиком у К. следовало квалифицировать по ст.161 ч.1 УК РФ как грабеж, т.е. открытое хищение чужого имущества, совершенный каждым из осужденных самостоятельно. Судом надзорной инстанции 14.10.08г. по надзорной жалобе осужденного М. изменен приговор Красноярского районного суда от 17.03.05г., которым М. осужден по п.«б» ч.2 ст.131 УК РФ и ч.1 ст.131 УК РФ. В кассационном порядке приговор в отношении М. не пересматривался. Постановлениями судьи Астраханского областного суда от 12.07.05г., и.о. председателя Астраханского областного суда от 20.03.06г. судьи Верховного Суда Российской Федерации от 29.08.06г. в удовлетворении надзорных жалоб М. о пересмотре состоявшегося в отношении него приговора отказано. Постановлением Заместителя Председателя Верховного Суда Российской Федерации Карпова А.И. данное постановление судьи Верховного Суда Российской Федерации отменено и возбуждено надзорное производство. Согласно приговору суда, М. был осужден за изнасилование Д. в группе с К., а также за изнасилование той же потерпевшей. Как признал установленным суд, 27.11.04г. после совместного распития спиртных напитков, М. внезапно нанес удар головой в лицо потерпевшей, а К. насильно завел в сторожку и потребовал вступить с ним в половую связь. Получив отказ, К. применил в потерпевшей насилие, попросил М. помочь ему, подержать потерпевшую за руки. Последний, действуя согласовано с К., стал удерживать потерпевшую, применяя ней насилие и лишая её возможности оказывать сопротивление К. Последний, преодолевая сопротивление, помимо воли потерпевшей совершил с ней насильственный половой акт. После совершенного изнасилования К. вышел из сторожки, а М. остался с потерпевшей, совершив с ней насильственный половой акт. Суд надзорной инстанции признал, что вывод суда первой инстанции о виновности М. в содеянном сделан судом первой инстанции при рассмотрении дела в особом порядке, был основан на имеющихся в деле доказательствах и осужденным в надзорной жалобе не оспаривался. Однако при квалификации действий осужденного суд первой инстанции допустил неверное применение уголовного закона. Как видно из приговора, суд пришел к выводу, что осужденным М. совершены два самостоятельных преступления, предусмотренных ст.131 ч.1 и 132 ч.2 п.«б» УК РФ. Между тем, по смыслу закона, в тех случаях, когда несколько половых актов не прерывались либо прерывались на непродолжительное время и обстоятельства совершения изнасилования свидетельствовали о едином умысле виновного лица на совершение указанных тождественных действий, содеянное следует рассматривать как единое продолжаемое преступление, подлежащее квалификации по соответствующим частям статьи 131 УК РФ. Таким образом, суд излишне квалифицировал действия М. ч.1 ст.131 УК РФ, в связи с чем президиум исключил из данного приговора указания об осуждении М. по ч.1 ст.131 УК РФ и о назначении осужденному наказания по совокупности преступлений с применением правил ч.3 ст.69 УК РФ. Приговором Харабалинского районного суда Б. был признан виновным в мошенничестве, то есть хищении чужого имущества, принадлежащего Н., путем обмана и злоупотребления доверием, совершенном с причинением значительного ущерба гражданину, лицом с использованием своего служебного положения. При рассмотрении дела суд кассационной инстанции пришел к выводу об изменении приговора, исключении квалифицирующего признака совершения преступления с использованием служебного положения и переквалификации действий осуждённого со ст.159 ч.3 УК РФ на ст.159 ч.2 УК РФ Как указала судебная коллегия, выводы суда о виновности Б. в мошенничестве основаны на исследованных, проверенных и изложенных в приговоре доказательствах. Однако, квалифицирующий признак « с использованием служебного положения» в действиях Б. не усматривается, и в приговоре судом не мотивирован. По смыслу закона под лицами, использующими свое служебное положение при совершении мошенничества, следует понимать должностных лиц, обладающих признаками, предусмотренными примечанием к ст.285 УК РФ, государственных или муниципальных служащих, не являющихся должностными лицами, а также иных лиц, отвечающих требованиям, предусмотренным примечанием 1 к ст.201 УК РФ. Из установленных судом обстоятельств дела следовало, Б., являющийся работником ОСП Харабалинского почтампа УФСП Астраханской области филиала ФГУП «Почта России», и не мог быть признан лицом, использующим свое служебное положение при совершении мошенничества, поскольку при непосредственном хищении денег путем мошенничества у Н., пообещав последней оформить подписку на печатные издания, не использовал какие-либо служебные полномочия. Действия Б. судебная коллегия квалифицирует по ст.159 ч.2 УК РФ как мошенничество, то есть хищение чужого имущества путем обмана или злоупотребления доверием, совершенное с причинением значительного ущерба гражданину. Приговор Ахтубинского городского суда от 24.06.08г. в отношении С.и С. был изменен кассационной инстанцией, с переквалификацией действий С. с ч.5 ст.33 п.«в» ч.2 ст.131 УК РФ на ч.5 ст.33 ч.1 ст.131 УК РФ. С. суд признал виновным в открытом хищении у Г. телевизора стоимостью 7 000 руб., совершенном с применением насилия, не опасного для жизни и здоровья потерпевшего 08.11.07г. Его же суд признал виновным в изнасиловании потерпевшей Б., соединенном с угрозой убийством, а С. в пособничестве в изнасиловании Б., соединенном с угрозой убийством, имевшем место 09.11.07г. Как видно из протокола судебного заседания, в судебных прениях государственный обвинитель отказался от обвинения С. по п.«а,г» ч.2 ст.161 УК РФ, а также просил переквалифицировать его действия с ч.5 ст.33 п.«в» ч.2 ст. 131 УК РФ на ч.5 ст.33 ч.1 ст.131 УК РФ, то есть пособничество в изнасиловании, без квалифицирующих признаков. Однако, суд признал С. виновным и осудил его за совершение преступления, предусмотренного ч.5 ст.33 п.«в» ч.2 ст.131 УК РФ, тогда как в силу ст.246 УПК РФ отказ государственного обвинителя от обвинения (полностью или в части) являлся обязательным для суда. Как показало изучение судебной практики по делам, рассмотренным кассационной и надзорной инстанции, отдельные судьи при осуществлении правосудия допускают значительное число ошибок и не добились неуклонного исполнения, как материального, так и процессуального закона, в то числе, по обеспечению прав подсудимых. В целях единообразного применения уголовного и уголовно- процессуального закона необходимо следить за судебной практикой Верховного Суда Российской Федерации, повышать свой профессиональный уровень, изучать изменения, вносимые в материальный и процессуальный закон и более внимательно изучать материалы дел. Судебная коллегия по уголовным делам Астраханского областного суда