«Влияние Рурского кризиса на эволюцию ... безопасности (1923-1926 гг.)»
advertisement
«Влияние Рурского кризиса на эволюцию политики Франции в сфере безопасности (1923-1926 гг.)» Рурский кризис (далее – РК) по праву можно считать ключевым событием на этапе становления Версальской системы международной отношений. Версальский мирный договор с Германией, подписанный 28 июня 1919 г., не фиксировал политический статус-кво, сложившийся на практике, скорее, он обозначил ряд проектов, несколько потенциальных путей развития (договор как «продолжающееся творение»1), результат которых должен был проявиться примерно к 1925 г. (срок эвакуации Кёльнской оккупационной зоны, окончание действия т.н. «пятилетних статей» договора (ст. 268а, 280)). Как говорил французский премьер-министр Ж.Клемансо, «этот договор является непрерывным становлением, если только он не будет полным провалом»2. РК сыграл решающую роль в определении того, какие проекты Версальского договора будут реализованы, а какие останутся мёртвой буквой. Проблема РК глубоко исследована в западной историографии3. Раскрыты цели французской политики в Руре, детально рассмотрены сюжеты, связанные с политикой «пассивного сопротивления» Германии, выявлена специфика международной обстановки во время кризиса. Однако внимание исследователей, писавших об РК, было сосредоточено, главным образом, на 1922-1924 гг. Хуже представлены последствия кризиса в более отдалённой перспективе, меньше говорится о материальных, «физических» преимуществах, полученных Францией в результате РК и их судьбе в период, следующий за кризисом. Именно на этих вопросах сосредоточено внимание в данной статье. В этом состоит её научная новизна. Актуальность статьи заключается в том, что её выводы могут быть использованы при анализе общих теоретических проблем международных отношений, в т. ч. в исследованиях роли кризиса в процессе становления международных систем, специфики государственной политики по «конвертации» преимуществ, полученных в ходе кризиса, на этапе его дипломатического урегулирования. Цель данной статьи состоит в исследовании причин, механизмов и последствий влияния РК на эволюцию политики Франции в сфере безопасности в середине 1920-х 1 Barièty J. Les relations franco-allemandes après la premiere guerre mondiale. Paris, 1977. Р.140 et 2 Цит. по: Табуи Ж. Двадцать лет дипломатической борьбы. М., 1960. С.46 3 Среди ключевых работ: Barièty J. Op. cit.; Jeannesson S. Poincaré, la France et la Ruhr (1922- passim 1924). Histoire d'une occupation. Strasbourg, 1998 ; Fischer C. The Ruhr Crisis, 1923-1924. Oxford University Press, 2003 1 гг. Для её достижения необходимо решить следующие задачи: 1) определить основные отличия французской политики в сфере безопасности до и после РК; 2) выявить главные вехи её эволюции в рассматриваемый период; 3) проанализировать роль РК в процессе данной эволюции. Под безопасностью в данной статье понимается совокупность условий, механизмов и ресурсов по обеспечению адекватного реагирования на угрозы различного характера. Нижний хронологический рубеж исследования – ввод франкобельгийских войск (плюс небольшая часть итальянских инженеров) 11 января 1923 г. в Рур. Верхний рубеж – вступление Германии в Лигу Наций 14 сентября 1926 г. Первый рубеж обозначает начало РК, второй – его окончательную «ликвидацию», смену внешнеполитического курса Франции и всей международной обстановки. В условиях обострения отношений Германии и Франции во второй половине 1922 г. во французском руководстве вырабатываются две точки зрения относительно будущей политической линии государства. Первая из них, представленная специалистом МИД по экономическим вопросам Ж.Сэйду, заключалась в идее экономической эксплуатации т. н. «продуктивных залогов» репараций – прежде всего, шахт и лесных ресурсов Рурской области4. В идеале речь шла о приобретении этих шахт в собственность французскими и иностранными компаниями. Вторая точка зрения заключалась в поиске политического решения вопросов безопасности и репараций. Она была представлена главой Межсоюзнической комиссии по рейнским территориям, близким сподвижником маршала Фоша, П.Тираром. Суть этого решения заключалась в поиске той или иной формы политического обособления Рейнской области: какой именно должен был показать сам ход событий. Решение об оккупации Рура принимается на заседании Совета министров 22 ноября 1922 г. 9 января 1923 г. Репарационная комиссия констатирует (при одном воздержавшемся - английском представителе) умышленный срыв Германией поставок угля и леса – это служит легитимным поводом для ввода союзных войск в Рур. Изначальными французскими целями в Руре были: 1) получение контроля над «продуктивными залогами» - политика, которая заключалась в простой идее - «если Германия не осуществляет платежей по репарациям, она должна предоставить в распоряжение стран-получателей угольные шахты Рура»5; 4 Barièty J. Op. cit. Р.97-105 5 Renouvin P. Histoire des relations internationales. De 1871 à 1945. Vol. III. Paris: Hachette, 1994. Р.510 2 2) получение за счёт оккупации Рурской области преимуществ для последующего ведения переговоров: а) по репарациям с официальным Берлином; б) по репарациям и межсоюзническим долгам с Англией и США. Однако с самого начала французским руководством рассматривались проекты по «радикализации» данных целей. Так, в частности, на совещании в МИД 6 марта 1923 г. был проанализирован проект по созданию автономного государственного образования (под контролем Лиги Наций) из территорий левого берега Рейна вкупе с Сааром. Для дальнейшего изучения вопроса был подготовлен опросник, разосланный в основные министерства6. Периодом трансформации целей французской политики в Руре принято считать август-сентябрь 1923 г. В августе серия инициатив рейнских сепаратистов и рурских промышленников убеждает французского премьер-министра Р.Пуанкаре в необходимости переговоров не с Берлином, но с теми, кто непосредственно контролирует дела в Руре и на Рейне. Эти переговоры должны были иметь политический характер и развиваться вокруг идеи создания автономной Рейнской области7. В этот период основные надежды французов связаны с: 1) переговорами с умеренным крылом сепаратистского движения, одним из лидеров которого являлся бургомистр Кёльна К.Адэнауэр; 2) обеспечением Франции углём и коксом за счёт контрактов франко-бельгийской контрольной комиссии МИКЮМ8, находящейся в Рурской области, с рурскими промышленниками. Эта политика приводит к успехам. 26 сентября правительство Г. Штреземана отказывается от тактики «пассивного сопротивления», в т. ч. по той причине, что её дальнейшее финансирование – важный фактор лояльности рейнских политиков – считается невозможным. Успехи сопутствуют Франции и на «экономическом» фронте. 7 октября МИКЮМ заключает контракты с концерном Phoenix, контролирующим около 15% рурского угля, контракты подписываются и с другими компаниями. Пиком этой линии французской политики становятся соглашения 23 ноября между МИКЮМ и промышленниками Рура 6 Jardin P. Le Conseil Supérieur de la défense nationale et les projets d’organisation d’un État rhénan (Mars 1923) // Francia. 1992. 19/3. P.84 7 Trachtenberg M. Poincaré’s Deaf Ear: The Otto Wolf Affair and French Ruhr Policy, August- September 1923 // The Historical Journal. September 1981. Vol. 24. Issue 3. P.699-707 8 Аббревиатура французского названия - Mission Interalliée de Contrôle des Usines et Mines 3 по выплате последними налогов с произведенного угля, а также поставок во Францию 18% угля и 35% кокса9. Однако эти успехи уже не устраивают Францию. На горизонте вырисовывается новый, пожалуй, самый грандиозный проект – создание независимого Рейнского государства. Эта идея впервые появляется во французских официальных документах в октябре 1923 г., ради неё Тирар отказывается от переговоров с влиятельными рейнскими политиками (т.н. «Комиссией 15-ти»), стремившимися к автономии Рейнской области внутри Германии10. В этом же месяце в Кобленце провозглашается независимая Рейнская республика, 12 ноября республика провозглашается и в Пфальце. В этой ситуации Пуанкаре занимает выжидательную позицию. Он ждёт, во что вырастит сепаратистское движение, не оказывая ему такой поддержки, которая бы вызвала полный разрыв с Англией, крайне отрицательно относившейся к проектам отделения от Германии каких-либо новых территорий. Можно полагать, что «завершение кризиса может идти по двум путям: кризис перерастает в войну, либо … разрешается на политико-дипломатическом уровне»11. Дипломатическое разрешение РК наметилось в первые месяцы 1924 г. Основой для этого стали: 1) отказ Франции от надежд, связанных с сепаратистским движением в Рейнской области; 2) трансформация английской политики в начале 1924 г. в сторону согласия с французской точкой зрения о том, что Германия должна выполнить ключевые постановления Версальского договора. Реализации первого условия способствовала как неудача сепаратистского движения (Рейнская и Пфальцская республики оказались нежизнеспособны), так и первые признаки ослабления французской финансовой позиции. В последние недели 1923 г. проводится масштабная спекулятивная операция, с участием как международных, так и французских агентов, продолжавшаяся до марта 1924 г. Её результатом стало существенное падение курса франка с 83 до 125 франков за фунт стерлингов и с 19 до 28 франков за доллар12. В это время Франция отказывается от идеи независимого Рейнского государства. 22 декабря 1923 г. Тирар вызывает одного из представителей сепаратистского движения Дортена в Кобленц и заявляет ему об 9 Liberman P. Does Conquest Pay? The Exploitation of Occupied Industrial Societies. Princeton University Press, 1998. Р.93 10 Barièty J. Op. cit. P.260 11 Основы общей теории международных отношений. М., 2009. С.481 12 Sirinelli J.-F. (dir.). La France de 1914 à nos jours. Paris : PUF, 1997. Р.60 4 обязательстве Франции по отношению к Англии положить конец рейнскому сепаратизму, если необходимо, с помощью силы13. Реализация второго вышеуказанного условия стала возможна в условиях осознания английским руководством всей серьёзности ситуации в Германии, в т. ч. существования реальной угрозы дезинтеграции государства, и необходимости англофранцузского сотрудничества для выхода из кризиса. Для всей французской политики в Руре, от подготовки ввода войск до проектов образования независимого Рейнского государства, ключевым являлся фактор времени. Вся история 1922-1923 гг. проникнута ощущением современников, что РК - последняя возможность, крайняя точка процесса, который близится к завершению. Исследователи К.Мурэ и М.Александер отмечают, делая акцент на личностном факторе, что «несмотря на свою осторожность, Пуанкаре имел чёткое представление о ключевых задачах. Он знал, что ввод войск в Рур был последним триумфом для Франции, и она должна выиграть эту карту или постоянно продолжать проигрывать своему более многочисленному и потенциально более сильному противнику»14. Неслучайно, в 1922 г. военный министр А.Мажино и президент А.Мильеран торопили Пуанкаре ввести войска в Рур как можно быстрее, до планируемого принятия закона о сокращении срока службы до 1,5 лет, который, по их мнению, делал проведение операции невозможным15. В более широком контексте РК был кульминационной точкой в попытках Франции по трансформации стратегической ситуации в сфере обеспечения безопасности за счёт использования преимуществ, доступных в краткосрочной перспективе (военное доминирование в Европе, возможность проведения политики дефицитных бюджетов за счёт займов у населения в свете ожидания репарационных выплат – т. н. «возместимые расходы»16). Каковы непосредственные последствия РК в отношении ситуации в сфере обеспечения безопасности Франции? Среди благоприятных обстоятельств можно выделить следующие. Во-первых, Франция в результате кризиса получила на некоторое время ряд новых военно-стратегических преимуществ в зоне Рейна. Главными из них были: контроль над рейнскими железными дорогами; военная 13 Duroselle J.-B. Histoire des relations internationales. De 1919 à 1945, Tome 1. 12e edition. Paris: Armand Colin, 2001. P.67 14 Mouré K., Alexander M. S. Crisis and Renewal in France, 1918-1962. Berghahn Books, 2002. Р.35 15 Kieger J. F.V. Raymond Poincaré and the Ruhr Crisis // Boyce R. (ed.) French Foreign and Defense Policy, 1918-1940. The Decline and Fall of a Great Power. London, 1998. P.59 16 Джордан В.М. Великобритания и Франция и германская проблема в 1918 – 1939 гг. Анализ англо-французских отношений в период создания и проведения Версальского договора. М., 1945. С.143 5 оккупация Рурского бассейна. Во-вторых, Франция обеспечила себе временное решение вопроса о поставках угля и кокса благодаря контрактам МИКЮМ, продлевавшимся до июня 1924 г. Но среди последствий РК были, безусловно, и негативные. Во-первых, как показала тревога вокруг снижения курса франка, Франция в немалой степени исчерпала имеющиеся у нее финансовые и политические ресурсы. Во-вторых, РК, во время которого деятельность контрольных союзнических органов была свёрнута, способствовал серьёзному ухудшению в сфере контроля за вооружениями Германии. В-третьих, в результате РК модификацию (в целом негативного характера) претерпела дипломатическая позиция Франции в Европе. Таким образом, цели французской политики в Руре были частично реализованы. За счёт отказа от создания автономного или независимого Рейнского государства, Франция получила временное решение проблемы обеспечения углём благодаря контрактам МИКЮМ и обеспечила себя выгодные, как казалось в начале 1924 г., условия для решения вопроса о репарациях и межсоюзнических долгах. Историк Ж.Барьети убедительно продемонстрировал, что традиционное представление о том, что созыв комитета экспертов, решение о котором было принято в ноябре 1923 г., был навязан Франции англо-саксонскими державами, является неточным. Франция добровольно присоединяется к этой идее, считая, что, имея на руках преимущества в Руре, она может решить благоприятным для себя образом репарационный вопрос, связав его с проблемой межсоюзнических долгов17. Преимущества же военнополитического характера, прежде всего военная оккупация Рура, рассматривались французским руководством как козырь в дипломатической игре с Англией вокруг вопроса о союзе двух держав, который должен был стать краеугольным камнем обеспечения французской безопасности. Указанные выше пять основных последствий РК определили ключевые проблемы развития политики безопасности Франции вплоть до 1926 г. Проблема рейнских железных дорог активнейшим образом разрабатывалась во Франции во время РК. Данный вопрос воспринимался как составная часть проблемы безопасности – кто контролирует рейнские железные дороги, тот контролирует главные коммуникации наступления будь то в западном, будь то в восточном направлениях. На упоминавшемся совещании 6 марта 1923 г. было предложено передать железные дороги левого и части правого берега Рейна под контроль частной 17 Barièty J. Op. cit. P.261 et passim 6 международной компании18. Идея международного контроля над дорогами была поддержана генералом Манженом, бывшим командующим 10-й оккупационной армией в Майнце, в его докладе от 23 апреля19. На начало 1924 г. франко-бельгийскому управлению20 с помощью немецких специалистов в рамках контрактов МИКЮМ удалось наладить железнодорожное сообщение и перевоз угля из Германии. Основную работу обеспечивали немецкие рабочие, немногочисленное франко-бельгийское управление (10 036 чел.) в основном осуществляло контроль за работой21. Наличие полувоенного управления представляло собой серьёзное преимущество Франции, которое она собиралась, как предполагали, сохранять и далее. «План Дауэса», принятый на Лондонской конференции в августе 1924 г., серьёзно трансформировал проблему. В соответствии с ним железные дороги выводились из сферы подчинения германского правительства и передавались специально созданной акционерной компании. Административный совет компании состоял из 18 человек, 9 из которых были немцами, 9 других назначались попечительским советом компании, причём 5 из них также могли быть немцами22. Данное решение с французской точки зрения было противоречивым. В принципе, оно воплощало требование передачи железных дорог под управление частной компании. Однако оно не отвечало ряду иных условий: 1) компания, по сути, не была международной – в ней доминировали немецкие представители; 2) она не выделяла специального управления для рейнских железных дорог и не предполагала сохранения франко-бельгийского управления, о чём писал бывший министр общественных работ, портов и торгового флота И.Лё Троке 23. В целом, решение было невыгодным для Франции: она теряла реальные рычаги контроля за рейнскими железными дорогами, не получая взамен адекватных гарантий того, что данные коммуникации не будут использованы в целях вооруженного вторжения в западном направлении в дальнейшем. По мере улучшения франко-германских отношений проблема железных дорог Германии переставала восприниматься в понятиях безопасности. На встрече Бриана со Штреземаном в Туари в сентябре 1926 г. обсуждалась возможность досрочной эвакуации французских войск с немецкой территории в обмен на капитализацию 18 Jardin P. Op. cit. P.84 19 Barièty J. Op. cit. P.231 20 Французское название - Regie des chemins de fer des territories occupés 21 Le Trocquer Y. Les chemins de fer en Allemagne occupée et la paix. // Revue des deux mondes. 15 Mai 1925. P.279 et passim 22 Ibid. P.283 23 Ibid. P. 286 7 облигаций железных дорог Германии24. Вопрос перемещался преимущественно в экономическое русло. Временная военная оккупация Рура, длившаяся до 25 августа 1925 г. 25, была основным стратегическим преимуществом Франции, полученным в результате РК. Она же явилась основной проблемой для государств, заинтересованных в нейтрализации французских преимуществ – Англии и Германии. Уже на встрече в Чекерсе 21-22 июня 1924 г. английский премьер-министр Дж.Р.Макдональд выступил с идеей замены военной оккупации т. н. «невидимой оккупацией» - занятие нескольких узловых пунктов при отводе большей части войск26. Однако в данном случае, как и в вопросе с рейнскими железными дорогами, Э. Эррио, ставший премьер-министром в июне 1924 г., по сути, продолжил линию Пуанкаре – он готов был эвакуировать войска из Рура лишь в случае достижения долгосрочного решения: 1) проблемы безопасности Франции за счёт союза с Англией и выполнения Германией военных постановлений Версальского договора, 2) проблемы репараций и межсоюзнических долгов при условии их связывания между собой. При нестабильной позиции Эррио в Палате депутатов в июне 1924 г. он должен был прислушиваться и к мнению военных, выступавших против поспешной эвакуации27. Собственно, военная оккупация Рура была своеобразным «задним фоном», на котором разворачивались политические переговоры по вопросу безопасности. Пока Франция сохраняла это преимущество у неё оставался серьёзный рычаг дипломатического давления как на Германию, так и на Англию. Другим подобным преимуществом Франции были контракты МИКЮМ, продлевавшиеся до 15 июня 1924 г. Они рассматривались правительством Пуанкаре как дополнительный козырь в ходе переговоров по плану Дауэса28. Позиции Эррио в этом отношении были изначально ослаблены ввиду прекращения контрактов, официально связанного с принятием в апреле 1924 г. плана комитета экспертов, а фактически с давлением США и Англии, заинтересованных в том, чтобы Франция как 24 McFadyean A. Reparation Reviewed. London: Ernest Benn Limit., 1930. P.114. Осуществить такую капитализацию на практике, скажем, путём продажи на рынке облигаций железных дорог, было очень сложно. 25 Corvisier A. (dir.) Histoire militaire de la France. Vol.3. Paris : PUF, 1992. P.334 26 Эррио Э. Из прошлого. Между двумя войнами. 1914- 1936. М., 1958. С.193 27 Там же. С. 194 28 Barièty J. Op. cit. P.307 8 можно быстрее лишилась средств давления на Германию29. Отныне в рамках данного плана, а не контрактов МИКЮМ, должна была решаться проблема обеспечения Франции углём. Франции необходимо было искать новые пути решения двойной задачи: найти уголь и рынки сбыта для своей металлургической промышленности. В целом, в рассматриваемый период средствами решения указанных проблем стали: 1) низкая стоимость франка, позволившая французской металлургии существенно увеличить экспорт продукции и получать премию за счет понижения экспортных цен и повышения цен внутри государства30; 2) заключение соглашения о Международном стальном картеле 30 сентября 1926 г. («стальное Локарно»). В основе «Картеля» лежала идея распределения и согласования объемов производства стали. Для каждого участника картельного соглашения были выделены квоты: Германия – 40,45%; Франция – 31,89%; Бельгия – 12,57%; Люксембург – 8,55%; Саар – 6,54%31. Финансовое ослабление Франции в конце 1923 – начале 1924 г. продемонстрировало лимиты государственной политики, державшейся на займах у населения и дефицитных бюджетах. Меры Пуанкаре по повышению налогов, а также займы у банков Моргана и Лазара временно стабилизировали ситуацию. Однако они не могли отменить необходимости ответа на ключевой вопрос – каким образом решать проблему репараций и военных долгов, которые осложняют отношения с Англией и США и сужают внешнеполитические возможности государства. Результаты РК в данном отношении носили двойственный характер. В известной степени была реализована идея Пуанкаре о получении за счёт активной политики в Руре преимуществ для последующих переговоров по репарационному вопросу и связывания с ним проблемы военных долгов. Как показал план комитета экспертов в том его виде, как он был принят Францией в апреле 1924 г., Пуанкаре удалось частично достичь своей цели: 1) если не юридически, то фактически проблема репараций и военных долгов были увязаны друг с другом, т.к. репарационные платежи по «плану Дауэса» по срокам были связаны с платежами по военным долгам; 2) в течение нескольких лет Франция могла ожидать стабильных репарационных выплат. Главное отличие данного плана от французских изначальных целей заключалось в том, что 29 Barièty J. France and the Politics of Steel, from the Treaty of Versailles to the International Steel Entente, 1919-1926 // Boyce Robert (ed.) France’s Foreign and Defense Policy, 1918-1940 … P.41 30 Debeir J.-C. Inflation et stabilisation en France 1919-1928 // Revue économique. 1980. Vol.31. No.4. P.622-647 31 Barièty J. France and the Politics of Steel … P.44-45 9 «план Дауэса» был временной мерой, он не устанавливал решение репарационного вопроса в долгосрочной перспективе32. В литературе отмечалось, что вариант репарационного плана комитета экспертов, одобренный на конференции в Лондоне в августе 1924 г., имел существенные отличия от варианта, принятого заинтересованными странами в апреле 1924 г.33 Одним из ключевых пунктов, по которому уступила Франция, была роль Репарационной комиссии. 31 июля 1924 года Франция была вынуждена согласиться на то, что решение о применении ею санкций по отношению Германии могло приниматься лишь единогласно. По сути, США, заинтересованные в уменьшении роли комиссии, приобрели право вето34. В целом, в экономическом отношении «план Дауэса» был выгодным для Франции, так как платежи по репарациям в период его действия превосходили её обязательства по военным долгам. Однако, учитывая существенные внутренние финансовые сложности, финансовые рычаги давления и инструменты влияния Франции в рассматриваемый период были ограниченными. Несмотря на то, что низкий курс франка был благоприятен для ряда отраслей экономики, ориентированных на экспорт, к 1926 г. финансовые позиции Франции в мире были ослаблены. В этом году распадается «Латинский союз» (коллективное регулирование курсов французского, бельгийского, швейцарского франков и итальянской лиры), от привязанности к французской валюте уходит бельгийский франк, люксембургский франк переориентируется на новую немецкую марку35. В этом отношении РК был, пожалуй, первым опытом для Франции по демонстрации того, как ослабление национальной валюты сужает возможности государственной политики в вопросах безопасности. Как РК повлиял на эволюцию политики разоружения Германии? Ситуация на начало 1924 г. была серьёзной: в условиях отсутствия контроля со стороны союзников Германия накапливает военные материалы, проводит меры по подготовке возможной мобилизации36. Проблема возобновления контроля была одной из центральных тем в англо-французских переговорах зимы-весны 1924 г. Их результатом стала совместная нота от 6 марта с требованием проведения общей инспекции вооружений Германии. 32 Artaud D. Reparations and War Debts. The restoration of French financial power, 1919-29 // Boyce Robert (ed.) France’s Foreign and Defense Policy, 1918-1940 ... P.101 33 Barièty J. Les relations franco-allemandes … P.309 34 История дипломатии. Т. 3. М., 1965. С. 375 35 Valance G. La légende du franc. Paris : Flammarion, 1996. P.259 36 Barièty J. Les relations franco-allemandes … P.365 10 Однако наряду с возобновлением союзного контроля на местах, стоял и более общий вопрос – в каком контексте и в связи с какими иными проблемами будет решаться вопрос о разоружении Германии. Французским ответом на данный вопрос стал так называемый «триптих Эррио»: арбитраж, безопасность, разоружение37. Речь шла об алгоритме решения проблемы, предлагаемом Францией: сначала введение процедуры обязательного арбитража (принцип Женевского протокола 1924 г.), далее комплекс мер по обеспечению безопасности Франции (в т.ч. разоружение Германии) и лишь затем разоружение самой Франции как часть общего процесса разоружения. Параллельно с поиском политического решения вопроса проводятся инспекции внутри Германии, которые должны решить кардинальный вопрос – выполнила ли Германия версальские военные постановления в такой степени, что возможна эвакуация Кёльнской оккупационной зоны (далее – КОЗ), запланированная на январь 1925 г. Результаты инспекций по Германии в 1924 г. оставили у членов Межсоюзнической контрольной комиссии стойкое впечатление о нежелании германского военного и политического руководства идти на встречу требованиям союзников. Как писал британский делегат в комиссии, бригадный генерал Морган, «германское правительство не дало нам до сих пор ни одной причины для доверия ему. Едва хоть одно постановление, связанное со штатами вооружённых сил было выполнено, фактически они остались мертвой буквой»38. Эвакуация КОЗ была отсрочена. На данном этапе Франции удалось добиться фактического связывания проблем разоружения и эвакуации. Жёсткость французской позиции по вопросу эвакуации КОЗ объясняется её значением в концепции обеспечения безопасности в данный период: 1) через КОЗ проходила важнейшая железнодорожная линия (Дюрен – Гревенбройх), ведущая в Рур; 2) КОЗ представляла собой ключевой элемент системы снабжения союзных войск в Руре и Рейнской области, без неё видоизменялись схемы и планы основных военных мероприятий (в т. ч. осуществление оккупационными войсками прикрытия мобилизации французской армии); 3) КОЗ представляла собой один из основных центров сбора разведданных в отношении Германии39. В связи с этим 37 Эррио Э. Указ. соч. С. 227 38 Morgan (Général). Le problème de sécurité. // Revue des deux mondes. 15 Juin 1925. P.885 39 После эвакуации КОЗ центр переместился в Нидерланды - Forcade O. La sortie de guerre des services spéciaux militaires français 1918-1925 // Cahiers du CEHD. 2007. No.31. P.56 11 правомерна мысль о том, что эвакуация КОЗ являлась шагом, который «в значительной степени ликвидировал бы военное значение оккупации»40. В течение 1925 г. союзнические инспекции были продолжены, однако к их результатам политики стали прислушиваться меньше41. Вопрос об эвакуации КОЗ стал подчинён политическому процессу, приведшему к Локарнским соглашениям. В итоге, в январе 1926 г. союзные войска покинули первую из оккупационных зон на Рейне. РК существенно изменил дипломатическое положение Франции в системе международно-политических связей. С одной стороны, ухудшились отношения Франции с Бельгией и Италией. Доминирующей тенденцией франко-бельгийских отношений после РК является стремление Бельгии к дистанцированию от Франции и сближению с Германией. 4 апреля 1925 г. Бельгия заключает экономическое соглашение с Германией, символизирующее изменение ориентации бельгийской экономики и в немалой степени, политики42. В средиземноморском регионе укрепляется антифранцузский «конгломерат» Италии и Испании, имеющий поддержку Англии.43. С другой стороны, укрепляются в начале 1924 г. отношения Франции с Чехословакией и Польшей: в январе 1924 г. заключается договор о союзе и дружбе с Чехословакией, намечаются перспективы установления военного сотрудничества трёх стран44. Ситуация резко изменится после принятия Локарнских соглашений, являющейся поворотной точкой французской политики по отношению к странам Восточной и Центральной Европы. Однако главным политическим последствием стало завершение существования (в прежнем её виде) англо-французской Антанты в германском вопросе. Можно выделить три основных обстоятельства, поддерживавших её в начале 1920-х гг.: 1) преимущества общего фронта по давлению на Германию; 2) общая заинтересованность в решении ряда ключевых вопросов (репарации, стабилизация отношений в Восточной Европе, др.); 3) специфические интересы каждой из сторон: а) стремление Франции к получению от Англии обязательств о помощи в случае прямой и неспровоцированной агрессии Германии, которые были бы связаны с гарантиями статус-кво в Восточной 40 Джордан В.М. Указ. соч. С.103 41 Никонова С.В. Очерк европейской политики Германии в 1924-1929 гг. М., 1977. С.299 42 Bussière E. Economics and Franco-Belgian Relations in the Inter-War Period // Boyce R. (ed.) French Foreign and Defense Policy, 1918-1940... P.79 43 Miege J.-L. L’arrière plan diplomatique de la guerre du Rif // Revue de l’Occident musulman et de la Méditerranée. 1973. Vol.15. No.1. Р.219-230 44 Davion I. Les projets de Foch à l’est de l’Europe (1919-1924) // Cahiers du CESAT. Juin 2007. No.8. Р.26-27 12 Европе45; б) использование Англией Антанты как средства вовлечения и контроля над Францией. Мотивы Франции в репарационном вопросе до конца оставались непонятными для Англии46, аналогичная ситуация наблюдалась, видимо, по вопросу о назначении подводных лодок, от ограничений по которым Франция всячески отказывалась47. Антанта одновременно давала средства определённого контроля над союзником и возможности для решения вопросов за счёт взаимных уступок и компромиссов. После РК указанные условия существования Антанты кардинально изменились. Общий тренд, вероятно, можно обозначить так: Англия отказывается от поддержания общего фронта по отношению к Германии, уменьшается заинтересованность Англии во Франции для решения репарационного вопроса, англо-американская договоренность по долгам, достигнутая во время РК, делает маловероятным создание «фронта должников». Наконец, Франция своей политикой в Руре, «раскрывает свои карты» и, «бросает все козыри в игру». Финансовое и дипломатическое ослабление Франции уменьшает заинтересованность Англии, в контроле над нею путём Антанты. У Англии появляются иные возможности для корректировки французской политической линии в выгодном для неё направлении. Конец англо-французской Антанты в германском вопросе открывает собой процесс перегруппировки сил в Европе. Одним из ключевых элементов этого процесса являлось будущее англо-французских отношений. Данная проблема стоит в центре двух основных политических проектов в сфере безопасности в 1924-1926 гг. – Женевского протокола и Локарнских соглашений. Цель Женевского протокола один из его авторов, Э.Эррио, определял так: «Протокол даёт возможность даже одному какому-либо государству, подвергшемуся несправедливому нападению, рассчитывать на мобилизацию сил всех других государств, входящих в Лигу Наций»48. Её достижение было связано с принятием принципа обязательного арбитража любого конфликта, действия государств, которые не представили возникший конфликт на рассмотрение путём арбитража определялись 45 Фомин А.М. Англо-французские отношения в 1921-1922 годах и европейская инициатива Бриана. М., 2001 (Рукопись депонирована в ИНИОН РАН 24 декабря 2001 г., № 56894) 46 National Archives of Great Britain, Public Record Office (далее - NAGB PRO), CAB/23/36, Minutes of a Conference of Ministers … 7th August, 1922 47 NAGB PRO, CAB/24/132, Aide-Memoire of Statement Made by Mr. Lloyd George on behalf of the British Government to M. Briand, Cannes, January 4th, 1922 48 Цит. по Табуи Ж. Указ. соч. С. 50 13 как агрессия49. Для Франции Женевский протокол был средством обеспечения безопасности за счёт: англо-французского союза в рамках гарантии «статус-кво» во всей Европе, разоружения Германии в рамках всеобщего разоружения, тыловых союзов Франции в рамках коллективной безопасности Лиги Наций. Это была концепция, рассматривающая национальную безопасность в рамках обеспечения безопасности во всей Европе, с использованием при этом особых инструментов, имеющихся в распоряжении Франции. Локарнские соглашения50 (далее – ЛС) явились в известной степени альтернативой проекту Женевского протокола. ЛС не представляют собой полного отрицания идей протокола. Был сохранён принцип арбитража, хотя его прямая связь с понятием «агрессии», присутствующая в Женевском протоколе, была снята. Однако в целом отличия между указанными проектами, безусловно, превалируют. Локарнские соглашения предоставляли гарантии национальной безопасности Франции в рамках отдельного суб-региона, а не всей Европы. Они разорвали единый комплекс средств обеспечения безопасности, идея которого была заложена в Женевском протоколе. Англо-итальянские гарантии обеспечивающие безопасность восточной границы не были связаны ни с вопросом о разоружении Германии, ни с тыловыми союзами. Более того, как ни раз подчёркивалось в литературе, ЛС сделали затруднительным оказание Францией прямой военной помощи Польше и Чехословакии. Связь между РК и ЛС достаточно очевидна. Несколько сужая характеристику, данную соглашениям английским дипломатом Г. Николсоном - «щит, который Германия получила от Англии против французской угрозы»51 - можно сказать, что это щит против возможных попыток повторения РК. Связь между РК и ЛС заключалось и в том, что без оккупации Рура не была бы возможна выработка репарационного плана комитета экспертов, о чём говорил сам Ч.Дауэс. Он считал, что РК дал понять Германии неизбежность выполнения ряда ключевых постановлений Версальского договора, что сделало возможным разработку плана по выплате репараций52. Идея же о 49 Сидоров А.Ю., Клейменова Н.Е. История международных отношений 1918 – 1939. М., 2006. С.130-131 50 Речь идёт о 9 документах, парафированных на конференции в Локарно в октябре 1925 г.: Рейнский гарантийный пакт, 6 арбитражных договоров, заключительный акт (протокол) конференции и письмо относительно толкования ст.16 Устава Лиги Наций (Локарнская конференция 1925 г. Документы. М., 1959. С.17) 51 Европа в международных отношениях. 1917 – 1939. М., 1979. С.92 52 McFadyean A. Op. cit. P.86 14 том, что без плана Дауэса не было бы Локарно, признаётся большинством исследователей. Итоги французской политики в сфере безопасности были в немалой своей части уступками требованиям иных держав, часто создававших оппозиционные по отношению к Франции дипломатические комбинации. Речь идёт, главным образом, о следующих уступках: 1) Англии в германском вопросе – непризнанной осталась немецкая восточная граница, с Рейнским пактом не были увязаны арбитражные договоры Франции с Польшей и Чехословакией; 2) Англии и Италии в средиземноморском регионе – по вопросу о статусе и администрации Танжера, по проблеме итальянцев в Тунисе53. Наблюдается общее ослабление политических средств обеспечения безопасности Франции: слабеют «тыловые союзы», связи с Бельгией. ЛС стали ключевым фактором переориентации главной линии французской политики в сфере безопасности – вместо балансирования германской угрозы (её нейтрализации за счёт союзов либо увеличения собственной мощи) Франция выбирает путь франко-германского сближения в рамках коллективной безопасности – модель нейтрализации угрозы за счёт сближения с государством, которое эту угрозу и представляет (bandwagoning)54. Сами соглашения вступили в силу с сентября 1926 г., т.е. с момента вступления Германии в Лигу Наций. Анализ влияния РК на эволюцию политики Франции в сфере безопасности в 1923-1926 гг. продемонстрировал тот факт, что кризис создал новые условия, в которых будет развиваться французская политика в сфере безопасности, а также обозначил слабые и сильные стороны ресурсов, имеющихся для осуществления этой политики. Речь идёт как о конкретных условиях межгосударственного взаимодействия (дистанцирование от Франции прошлых союзников и создание враждебных «конгломератов» государств), так и об условиях общей эволюции Версальской системы (консолидация системы и её переход на этап стабильного развития). Говоря о же ресурсах, отметим, что РК, который стал попыткой Франции конвертировать свои краткосрочные преимущества в долгосрочные, предоставил Франции ряд новых временных преимуществ, выявив между тем общее ослабление мощи государства. В целом можно констатировать, что РК не вызвал радикального разрыва во внешнеполитической линии французского руководства. Несмотря на смену правительства Пуанкаре кабинетом Эррио, в их политике в вопросе безопасности и 53 Miege J.-L. Op. cit. P.229 54 О моделях союзов см. Schweller R. L. Deadly imbalances. Tripolarity and Hitler’s Strategy of World Conquest. N.Y.: Columbia University Press, 1998. P.67 15 репараций наблюдается известная преемственность. Эта преемственность отражает, по сути, французский вариант долгосрочного решения проблемы безопасности, в основе которого лежали идеи ослабления Германии за счёт исполнения ею постановлений Версальского договора, англо-французского союза на равноправной основе, сохранения Францией своих особых преимуществ в Европе («тыловые союзы», военные и репарационные постановления Версальского договора). При этом РК лежал в основе изменения соотношения сил в Европе и в этом смысле он был поворотным пунктом в эволюции Версальского миропорядка первой половины 1920-х гг. РК продемонстрировал реальные возможности и интересы государств (главным образом Франции и Бельгии), стремившихся к наиболее полному воплощению на практике «проектов» Версальского договора. По итогам кризиса были намечены общие линии реализуемого на практике политического статус-кво системы международных отношений. РК и его последствия, фактически, продемонстрировали противоречие между целями французской политики в сфере безопасности и общим ходом эволюции системы. Условия, на которых происходила консолидация системы, лишь частично воплощали в себе цели Франции. В большинстве вопросов Франция шла на уступки. В этом смысле неслучайно, что РК, представлявший собой попытку наиболее радикального балансирования германской угрозы, лежал вместе с тем у истоков процесса, который, привёл к стратегии франко-германского сближения в 1926 г., выражением чего стало вступление Германии в Лигу Наций. В немалой степени, французская политика в Руре, «объективно» приведшая к консолидации международной системы, вместе с тем принесла ей самой негативные последствия. 16 Аннотация. В центре внимания статьи находится Рурский кризис 1923 г. – ключевое событие на этапе становления Версальской системы международных отношений. Целью автора работы является исследование причин, механизмов и последствий влияния данного события на эволюцию политики Франции в сфере безопасности вплоть до 1926 г. В статье продемонстрированы цели французской политики в Руре, негативные и позитивные её последствия, а также характер их использования Францией на этапе дипломатического урегулирования кризиса. Автор приходит к выводу, что Рурский кризис, несмотря на преемственность политики французского руководства, стал в итоге решающим событием в переориентации внешнеполитического курса Парижа. Summary. The article fixes attention on the Ruhr crisis of 1923, which is the key event in the formation phase of Versailles system of international relations. The author’s aim is to explore the causes, mechanisms and consequences of Ruhr crisis influence on the French security policy up to 1926. Article investigates the objectives of French policy in the Ruhr, its positive and negative results and demonstrates, how they were used by France at the stage of diplomatic regulation of the crisis. Author concludes that despite of the continuity of French policy, the Ruhr crisis has become the decisive point in the reorientation of foreign policy of Paris. Ключевые слова: Франция, безопасность, Рурский кризис, Версальская система, Пуанкаре, Эррио, Женевский протокол, Локарнские соглашения, Антанта. Key words: France, security, Ruhr crisis, Versailles system, Poincaré; Herriot, Geneva protocol, Locarno treaties, Entente. Сведения об авторе: Магадеев Искандэр Эдуардович Аспирант кафедры Новой и новейшей истории стран Европы и Америки Московского государственного университета имени М.В. Ломоносова E-mail: iskander2017@yandex.ru Список литературы. Джордан В.М. Великобритания и Франция и германская проблема в 1918 – 1939 гг. Анализ англо-французских отношений в период создания и проведения Версальского договора. М., 1945 Европа в международных отношениях. 1917 – 1939. М., 1979 История дипломатии. Т. 3. М., 1965 Локарнская конференция 1925 г. Документы. М., 1959 Никонова С.В. Очерк европейской политики Германии в 1924-1929 гг. М., 1977 17 Основы общей теории международных отношений. М., 2009 Сидоров А.Ю., Клейменова Н.Е. История международных отношений 1918 – 1939. М., 2006 Табуи Ж. Двадцать лет дипломатической борьбы. М., 1960. С.46 Фомин А.М. Англо-французские отношения в 1921-1922 годах и европейская инициатива Бриана. М., 2001 (Рукопись депонирована в ИНИОН РАН 24 декабря 2001 г., № 56894) Эррио Э. Из прошлого. Между двумя войнами. 1914- 1936. М., 1958 Barièty J. Les relations franco-allemandes après la premiere guerre mondiale. Paris, 1977 Boyce R. (ed.) French Foreign and Defense Policy, 1918-1940. The Decline and Fall of a Great Power. London, 1998 Corvisier A. (dir.) Histoire militaire de la France. Vol.3. Paris : PUF, 1992 Davion I. Les projets de Foch à l’est de l’Europe (1919-1924) // Cahiers du CESAT. Juin 2007. No.8. Р.23-27 Debeir J.-C. Inflation et stabilisation en France 1919-1928 // Revue économique. 1980. Vol.31. No.4. P.622-647 Duroselle J.-B. Histoire des relations internationales. De 1919 à 1945, Tome 1. 12e edition. Paris: Armand Colin, 2001 Forcade O. La sortie de guerre des services spéciaux militaires français 1918-1925 // Cahiers du CEHD. 2007. No.31. P.45-57 Jardin P. Le Conseil Supérieur de la défense nationale et les projets d’organisation d’un État rhénan (Mars 1923) // Francia. 1992. 19/3. P.81-96 Jeannesson S. Poincaré, la France et la Ruhr (1922-1924). Histoire d'une occupation. Strasbourg, 1998 Fischer C. The Ruhr Crisis, 1923-1924. Oxford University Press, 2003 Le Trocquer Y. Les chemins de fer en Allemagne occupée et la paix. // Revue des deux mondes. 15 Mai 1925. P.269-289 Liberman P. Does Conquest Pay? The Exploitation of Occupied Industrial Societies. Princeton University Press, 1998 McFadyean A. Reparation Reviewed. London: Ernest Benn Limit., 1930 Miege J.-L. L’arrière plan diplomatique de la guerre du Rif // Revue de l’Occident musulman et de la Méditerranée. 1973. Vol.15. No.1. Р.219-230 Morgan (Général). Le problème de sécurité. // Revue des deux mondes. 15 Juin 1925. P.870896 Mouré K., Alexander M. S. Crisis and Renewal in France, 1918-1962. Berghahn Books, 2002 18 NAGB PRO, CAB/23/36, Minutes of a Conference of Ministers … 7th August, 1922 NAGB PRO, CAB/24/132, Aide-Memoire of Statement Made by Mr. Lloyd George on behalf of the British Government to M. Briand, Cannes, January 4th, 1922 Renouvin P. Histoire des relations internationales. De 1871 à 1945. Vol. III. Paris: Hachette, 1994 Schweller R. L. Deadly imbalances. Tripolarity and Hitler’s Strategy of World Conquest. N.Y.: Columbia University Press, 1998 Sirinelli J.-F. (dir.). La France de 1914 à nos jours. Paris : PUF, 1997 Trachtenberg M. Poincaré’s Deaf Ear: The Otto Wolf Affair and French Ruhr Policy, AugustSeptember 1923 // The Historical Journal. September 1981. Vol. 24. Issue 3. P.699-707 Valance G. La légende du franc. Paris : Flammarion, 1996 19
