Стенограмма выступления П.В.Гурина

П.В. ГУРИН
Председатель Правления
РАЙФФАЙЗЕНБАНКа
Добрый день, уважаемые коллеги!
Тот вопрос, который я хотел бы обсудить в своем выступлении, уже
неоднократно затрагивался в предыдущих докладах. Безусловно, он будет
оставаться одним из самых актуальных для нас с вами на протяжении всего
этого года. Это тема «плохих» долгов, «плохих» кредитов в портфеле банков.
Нужно сказать, что это очень хорошо, что у нас с вами
есть
возможность бояться чего-то нового. Если мы с вами вспомним октябрь,
ноябрь, у нас с вами также были значительные опасения – связанные с
состоянием ликвидности банковской системы, неуверенностью вкладчиков в
банках, оттоком из них средств клиентов.
Мы можем с вами признать, что на сегодняшний день проблемы
ликвидности банковской системы не существует, и в первую очередь,
благодаря
эффективным
Правительства
РФ
и
и,
самое
Центрального
главное,
банка
по
своевременным
мерам
обеспечению
банков
финансированием. Цифры говорят сами за себя. На 1 октября объем
финансирования Банком России банков составлял около 300 миллиардов
рублей, а на 1 февраля 2009 года – почти 3 триллиона рублей! Мероприятия
по поддержке банковской системы со стороны государства позволили
минимизировать негативные последствия глобального кризиса ликвидности
для финансовой системы страны и предотвратить массовый отток средств
населения из банков. В результате уже к 1 апреля банки смогли снизить свои
обязательства перед Банком России на 1 триллион рублей.
Существенно снизились рублевые ставки. Если в самые критические
моменты стоимость краткосрочных ресурсов (по индикатору Моспрайм)
доходила до 25% годовых, то сейчас она снизилась на 8-10% годовых. Тем
не менее, ставки остаются на очень высоком уровне, и это, к сожалению,
крайне негативно влияет на финансовую устойчивость и платежеспособность
наших с вами клиентов и, таким образом, сказывается на устойчивости
бизнеса банков.
Что происходит с кредитными портфелями? В последнее время мы
слышали самые разные оценки доли проблемных кредитов, которые мы с
вами к концу года можем увидеть на своих балансах. Оценку давать очень
сложно. Исторически в российской банковской системе объем просрочки
был достаточно невелик. Последние месяцы она увеличивается на десятки
процентов. Благодаря эффекту базы, ее абсолютная величина не является
еще критичной. Тем не менее, если продолжить сложившийся тренд,
величина просрочки может достигнуть не только 10%, но и существенно
большего значения.
Для качественной и, до какой-то степени, количественной оценки
корпоративного кредитного портфеля можно использовать данные рынка
корпоративных облигаций.
За последние 2 квартала только (или целых!) 10% облигационных
выпусков не были погашены или не были исполнены обязательства по
офертам. Если не учитывать облигации финансового сектора и смотреть
только на корпоративный сегмент, то данный показатель будет составлять
13,5%.
Хорошая новость заключается в том, что 86,5% облигаций были
погашены или обслужены. Это случилось в том числе благодаря тому, что
ликвидность в банковской системе существовала. Мы имели возможность
поддержать наших клиентов. Повторяю, на мой взгляд 13,5% – это очень
хороший индикатор.
Почему же уровень просрочки по кредитам компаниям существенно
ниже, чем нам показывает рынок корпоративных облигаций? Низкий он по
нескольким причинам. В первую очередь, банки показывают в качестве
просрочки не всю сумму кредита, а только ту его часть, которая уже вышла
на просрочку. Также, в отличие от облигаций, банковские кредиты часто
имеют амортизируемую структуру погашения, и, соответственно, не требуют
от клиентов необходимости единомоментно погасить значительную сумму.
Также
банкам
технологически,
в
отличие
от
реструктуризации
облигационного займа, проще реструктурировать двусторонний кредит
клиенту, не доводя его до просрочки.
Тем не менее, можно позволить себе сделать промежуточный вывод –
при сохранении текущих темпов роста просроченной задолженности, она
может достигнуть 10% и более, и в следующие 12 месяцев банкам может
потребоваться дополнительно около 1 триллиона рублей для формирования
резервов, покрытия возможных убытков, сохранения капитала. Цифра более
чем значительная и вряд ли она достижима для системы в целом.
Несомненно, думать об источниках пополнения капитала необходимо
уже сейчас. В то же время наше будущее, с точки зрения просроченных
кредитов, зависит во многом от нас самих, от нашей общей готовности к
скоординированным коллективным действиям. Уверен, любые тренды и
тенденции могут быть изменены при целенаправленном приложении усилий
по совершенствованию системы работы (методик, процедур, мероприятий,
последовательности,
взаимодействия)
с
потенциально
проблемными
кредитами. При таком подходе, не сомневаюсь, можно существенно
ограничить масштаб проблем
и добиться ощутимого снижения объема
просрочек относительно ожидаемого. К чему, пользуясь случаем, и хочу
призвать присутствующих.
Давайте быть реалистами. Любая, даже самая хорошая, компания из
любой практически отрасли в современных условиях испытывает сложности
со своевременным обслуживанием кредитного портфеля,
который был
сформирован в совершенно иных экономических реалиях. Чудес не бывает –
сокращается внешний и внутренний спрос на продукцию, падает объем
выручки и рентабельность. Компании, которые еще каких-то полгода назад
могли без труда обслуживать свой долг, теперь не в силах исполнять свои
обязательства (тем более валютные) в условиях ограниченных возможностей
для их рефинансирования. Являются ли при этом такие компании, или их
кредиты «плохими»? Уверен, нет. Несмотря на существенное негативное
изменение экономических условий, у подавляющего числа заемщиков в
кредитных портфелях банков имеются возможности обслуживать и погашать
задолженность, если банки готовы ее реструктурировать. Готовы ли мы
сегодня продолжать понимать и поддерживать наших клиентов,
за
расположение и доверие которых мы еще совсем недавно так отчаянно
соревновались друг с другом? Думаю, что ответ очевиден: понимание и
поддержка клиентов – наша с вами главная задача сегодня.
Идем дальше. С чего должно начинаться наше понимание и
поддержка? Что же конкретно должны мы делать? Прежде всего, научиться
оперативно анализировать и оценивать свои кредитные портфели на предмет
выявления потенциальных проблем и/или риска их возникновения для того,
чтобы
как
можно
раньше
начать
совместный
с
клиентом
поиск
имеющихся/возможных способов их разрешения. Выявление проблем на
раннем этапе позволяет определить наиболее оптимальный способ/сценарий
решения
и/или
комбинацию
таких
возможных
способов/сценариев.
Необходимо работать на опережение, не ждать момента, когда клиент
придет за день до погашения и скажет: «Знаете, я не смогу завтра заплатить».
Можно, наверное, рассчитывать на то, что клиенты сами подумают и заранее
предупредят, и такие клиенты действительно есть. Но система раннего
выявления проблем и их предупреждения должна быть и должна работать
независимо от этого – на клиента надейся, а сам не плошай.
Важно
понимать, что оперативность в оценке ситуации и принятии решений по
проблемным активам определяет возможности банка развивать основной
бизнес в условиях кризиса, дает возможность жить, а не выживать….
Оперативность в работе с проблемными активами обеспечивается
наличием
соответствующей
инфраструктуры
и
системы
(критериев,
регламента, процедур) взаимодействия служб и подразделений банка,
принимающих участие в процессе.
еще
вчера
и
должно
Все это должно было бы быть сделано
постоянно
совершенствоваться,
с
учетом
отраслевой/рыночной специфики при реструктуризации отдельных кредитов.
Важно понимать и то, что реструктуризация кредита как возможность
для стабилизации бизнеса клиента может и должна предоставляться
клиентам, которые готовы к ответственному диалогу с кредитором или
группой кредиторов. Я не рассматриваю ситуацию, когда в процессе работы
с проблемным заемщиком выясняются наличие недостоверной информации,
отсутствие залогов, вывод активов или злоупотребление доверием банка,
или когда владельцы бизнеса не способны адаптировать свою бизнес-модель
к изменившимся условиям, вследствие чего разрушается основа для его
устойчивого
функционирования.
С
подобными
ситуациями
нужно
разбираться в рамках действующего законодательства, в том числе
Уголовного кодекса. В кризис, как и в любой шторм, пена становится виднее.
К счастью, пена – лишь небольшая часть океана бизнеса, с которым мы с
вами работаем. Подавляющее же число наших клиентов вполне заслуженно
рассчитывают на ответственное отношение к себе со стороны банков, на
наше понимание объективности сложившейся ситуации в каждом отдельном
случае. От нас ждут поддержки. Ждут того, что возникшие трудности не
будут использованы нами в качестве повода для того, чтобы «выторговать»
удобный график погашения или «урвать лакомый кусок» обеспечения. Ждут
и готовы двигаться навстречу.
Говоря о возможности и необходимости реструктуризации, я имею в
виду, прежде всего, таких клиентов, которые:
-
осознают
проблему
и
ее
возможные
последствия
и
заранее
информируют банк об этом, желательно в цифрах, фактах и прогнозах;
-
готовы предоставлять дополнительное обеспечение, дополнительную
информацию, дополнительные комфортные факторы и т.д.;
-
готовы и инициируют общение со всеми кредиторами и между
кредиторами, понимая, что сепаратные переговоры с одним или несколькими
из них, по сути, только откладывают решение и усугубляют проблему…
Закон о банковской тайне, зачастую ограничивает наши возможности
для общения друг с другом в отношении клиента. Если же такой диалог
инициирует клиент, совместное многостороннее обсуждение условий
реструктуризации задолженности предоставляет всем и каждому банку
возможность
снизить
риск
превращения
проблемного
кредита
в
безнадежный. Поэтому, не могу сегодня не предложить всем активизировать
такую совместную работу по реструктуризации кредитов. Тем более что
Центральный банк ясно дал понять, что поддерживает такой подход, сказав:
«Знаете клиента, структурируйте кредит, чтобы клиенту хуже не стало, и
тогда
можете
не
увеличивать
резервы
по
возможным
потерям».
Конструктивно? Вне всяких сомнений… И потому тоже, что масштаб
стоящих и предстоящих задач, которые нам с вами надо будет решать,
настоятельно требует именно совместного поиска компромиссов в интересах
ответственного бизнеса. В интересах будущего самих банков…
Почему собственно так много я говорю о реструктуризации? Ведь есть
и исковая работа, подача исков, обращение взысканий на предметы залога.
Существует, наконец, вариант банкротства – его также не следует сбрасывать
со счета. Можно рассматривать/предлагать объединение компании-заемщика
с другими игроками на рынке, продажу непрофильных активов и бизнеса в
целом.
При
всем
«богатстве»
выбора,
однако,
реструктуризация
задолженности в большинстве случаев дает максимально эффективный для
банка результат с точки зрения сумм и сроков возврата средств,
минимизации убытков, и, что немаловажно, перспектив дальнейшего
развития бизнеса с клиентом.
Да, можно пойти в суд, это право у нас есть, никто его не отбирал. Но,
если мы видим, что компания может существовать, может обслуживать, но в
меньшем объеме, свою задолженность, нужно думать о реструктуризации.
В качестве примера совместной работы кредиторов и заемщиков по
реструктуризации долга, хочу еще раз привести рынок облигационных
займов. Посмотрите, масштабные, даже по меркам крупных банков, цифры –
миллиардные выпуски, а число кредиторов – многократно превосходит то,
что мы можем наблюдать в банковском секторе. И, тем не менее, многие
облигационные займы успешно реструктурируются. Есть общее понимание
кредиторами проблем и перспектив их решения, есть приемлемые для сторон
условия реструктуризации – какую-то часть задолженности клиенты платят
сразу, выплата остальной суммы – 15-20% – переносится на более
отдаленные сроки. В результате бизнес получает новые возможности
противостоять кризису. Это выгодно нам, выгодно нашим клиентам, это
выгодно экономике.
Мы ожидаем, что таких реструктуризаций будет все больше. И
поэтому, думаю, доля дефолтов о которых я говорил ранее, со временем
будет сокращаться.
Завершая свое выступление хотел бы вкратце остановиться на
некоторых предложениях, которые, на наш взгляд, могли бы повысить
эффективность нашей работы с проблемными активами, а значит, в конечном
итоге, способствовать решению проблемы «плохих» долгов в экономике в
целом, как на микро-, так и на макроуровне.
Прежде всего, хочу обратиться к уважаемому регулятору.
В настоящее время существует требование о том, что залогодатель
должен находиться в хорошем финансовом состоянии, чтобы залог
учитывался при расчете создаваемого резерва. В противном случае залог в
расчет не берется, что существенным образом влияет на размер резерва. Мы
предлагаем данное требование исключить.
Мы также предлагаем увеличить срок, когда наступает ухудшение
категории качества кредит, с существующих сегодня 30 дней просрочки по
любому кредиту до 60-90 дней в зависимости от вида кредита.
Хотелось
бы
также,
чтобы
в
банковском
законодательстве
присутствовало четкое определение перечня операций, которые имеют право
осуществлять кредитные организации (ст. 5 Закона «О банках и банковской
деятельности).
Отсутствие
такового
вызывает
множество
вопросов.
Например, имеют ли право кредитные организации осуществлять сдачу в
аренду залога (допустим, недвижимости), полученного по отступному либо
как нереализованного с торгов в рамках исполнительного производства или
банкротства? И это, увы, далеко не единственный вопрос, вызванный
пробелом в законодательстве. А сколько времени тратится на споры и
выяснения! Уверяю вас, время, особенно сегодня, хотелось бы тратить на
более серьезные темы.
Несколько
законодательство
слов
хочу
не
содержит
обратить
законодателям.
детального
Действующее
регулирования
процедуры
ликвидации юридических лиц, чем пользуются недобросовестные заемщики.
В частности, требование о публикации данного факта в прессе затрудняет
его
своевременное
выявление,
что
ограничивает
возможности
для
предъявления кредитором своих требований в установленные сроки. Считаем
необходимым установить обязанность письменно и персонально уведомлять
кредиторов о принятом решении о ликвидации.
Второе, сегодня недобросовестный залогодатель вправе без согласия
банка реализовывать товары в обороте, находящиеся в залоге у кредитора
(вывод залога), что ограничивает возможности банка по возврату выданных
средств. Считаем необходимым внести в гражданское законодательство
нормы, направленные на защиту интересов залогодержателей движимого
имущества, которые позволили бы воспрепятствовать недобросовестным
действиям залогодателя.
С той же целью из исполнительного законодательства следует
исключить нормы, позволяющие реализовать заложенное имущество по
искам третьих лиц, без учета интересов залогодержателей.
Уверен, что совершенствование законодательства с учетом практики
работы с проблемными активами будет также способствовать расширению
перечня возможных решений, облегчит/ускорит процесс их реализации.
Спасибо.