А. АРЕНДАРЕНКО, кандидат юридических наук, доцент
advertisement
А. АРЕНДАРЕНКО, кандидат юридических наук, доцент К ВОПРОСУ О МЕСТЕ И РОЛИ ПРИНЦИПА СОЦИАЛЬНОЙ СПРАВЕДЛИВОСТИ В СИСТЕМЕ ПРИНЦИПОВ РОССИЙСКОГО ПРАВА К настоящему времени в отечественной и зарубежной научной литературе выработано множество различных определений права, которые в той или иной степени адекватно отражают правовую действительность1. Профессор М.Н. Марченко отмечает, что «право всегда есть вполне определенные нормы, или правила поведения»2, подкрепляя свою точку зрения высказыванием Е.Н. Трубецкого о том, что любое право «выражает собою правило поведения». В каком бы смысле ни употреблялось слово «право», отмечал Е.Н. Трубецкой, «мы всегда подразумеваем под ним что-то такое, против чего не следует посягать, чего не должно нарушать». С этим словом «в нашем уме всегда связывается то или другое поведение, предписание каких-либо положительных действий или воздержания от действий»3. Принципы права могут быть закреплены в общих юридических нормах (нормах-принципах) – конституциях, преамбулах законов, кодексах – или могут составлять саму материю права, органически проникая во внутреннюю структуру правовых норм4. Их значение двояко: с одной стороны, они отражают социальную направленность и главные отраслевые особенности правового регулирования (что позволяет правильно толковать и применять правовые нормы), с другой – принципы права должны учитываться при Пытаясь понять, что такое право и какова его роль в жизни общества, еще римские юристы обращали внимание на то, что оно не исчерпывается каким-либо одним смыслом. Право, писал один из них (Павел), употребляется, по меньшей мере, в двух смыслах: право означает то, что «всегда является справедливым и добрым», т.е. естественное право; право – это то, что полезно всем или многим в каком-либо государстве. 2 См.: Марченко М.Н. Проблемы теории государства и права. М.: Проспект, 2001. С. 333. 3 См.: Трубецкой Е.Н. Энциклопедия права. СПб., 1998. С. 11. 4 См.: Хропанюк В.Н. Теория государства и права: Учебник. 4-е изд. М., 2004. С. 216, 217. 1 обнаружении пробелов в законодательстве и применении норм права по аналогии5. Из определений слова «принцип» видно, что следует различать его объективное содержание и субъективное значение. В связи с этим необходимо определить, являются ли принципы уголовного права объективными или субъективными категориями. Так, А.А. Матюхин считает, что принципы права – объективные свойства права, которые коренятся в его содержании. Они отражают потребности общества в правовом регулировании и закономерности общественного развития. Принципы оказывают не только самостоятельное воздействие на общественные отношения, составляющие предмет правового регулирования, но и опосредованное, когда определяют применение конкретных норм, дополняя содержание их гипотез6. Такого же мнения придерживается и О.И. Цибулевская, которая указывает, что принципы права не следует рассматривать в качестве субъективного усмотрения законодателей или ученых, «наука не придумывает», а «открывает» заложенные в праве принципы, показывает их роль, значение, содержание и функционирование7. Иной позиции придерживаются С.Г. Келина и В.Н. Кудрявцев. По их мнению, объективные свойства принципов заключаются в том, что каждой исторической эпохе присущи свои правовые принципы, отражающие закономерности общественного развития; все принципы тесно связаны друг с другом, и исключение одного из них ведет к нарушению функционирования всей правовой системы8. Чем более близок субъективный выбор законодателя к объективным закономерностям общественного развития, См.: Принс А. Защита общества и преобразование уголовного права. Перевод с французского / Под ред. и с предисл. Г.С. Фельдштейн. Пер. Е. Маркелова. М.: Кн-во торг. д. «В.И. Знаменский и Ко», 1912. С. 97. 6 См.: Матюхин А.А. Нормативные условия осуществления права развитого социализма: Дисс. … канд. юрид. наук. М., 1983. С. 35–44. 7 См.: Цыбулевская О.И. Принципы права // Общая теория права: Курс лекций. М., 1997. С. 149, 150. 8 Субъективное начало заключается в возможности выбора законодателем принципов, которые будут положены в основу правовых институтов или правовой системы в целом. 5 присущим данной исторической эпохе, тем более эффективно будет функционировать эта правовая система9. Мы разделяем точку зрения, высказанную С.Г. Келиной, В.Н. Кудрявцевым и А.Л. Вязовым. Для того чтобы определить, являются ли принципы объективными или субъективными категориями, необходимо обратиться к природе права. Право, с одной стороны, обладает всеми чертами объективного, исторически закономерного общественного явления, существующего независимо от воли индивидов, которые, вступая в социальную жизнь, сталкиваются со сложившимися правовыми институтами. Но, с другой стороны, право является продуктом творчества людей, и в этом отношении оно субъективно10. Таким образом, если праву присущи объективные и субъективные начала, то и принципам они свойственны в полной мере. Принципы права – основные исходные положения, юридически закрепляющие объективные закономерности общественной жизни. Они аккумулируют в себе наиболее характерные черты права, определяют его юридическую природу11. Принципы права, пронизывая все правовые нормы, служат стержнем правовой системы любого государства, играют большую роль в регулировании общественных отношений. Строгое и точное соблюдение требований права означает одновременно и последовательное воплощение в жизнь заложенных в нем принципов. Именно поэтому при решении юридических вопросов необходимо в первую очередь руководствоваться принципами права12 и, естественно, знать эти принципы13. См.: Келина С.Г., Кудрявцев В.Н. Принципы советского уголовного права. М., 1988. С. 16. 10 См.: Теория государства и права. М., 1980. С. 4. 11 См.: Хропанюк В.Н. Теория государства и права. М.: Омега-Л, 2003. С. 215. 12 Там же. С. 215, 216. 13 Принципы права объективно обусловлены характером общественных отношений, на которых базируется определенная система права. Это означает, что каждая система общественных отношений регулируется не произвольно, а в соответствии с объективными требованиями, которые отражаются в системе права и составляют ее сущность. Причем характер принципов той или иной правовой системы нельзя определять в отрыве от 9 В широком смысле под принципом понимается исходное положение (руководящая идея) какой-либо теории, учения, разработки14. Что касается правовых наук, то понятия, данные учеными-представителями различных отраслей права, порой существенно различаются. Отметим, что понятие «принцип» (лат. principium – начало) в философии имеет очень широкое и недостаточно строго очерченное значение. О.М. Сичивица считает, что, во-первых, принцип есть непосредственное обобщение опыта и фактов, результатом которых может быть какая-то основная мысль, идея, служащая для построения теории, и, вовторых, принцип есть закон науки, поскольку в нем выражаются существенные и необходимые отношения действительности15. Ученый Д.П. Горский также отождествляет понятия «принцип» и «закон»16. С.Е. Зак под принципами понимает «основополагающие понятия, позволяющие объединить законы и категории той или иной научной дисциплины в единую систему знаний»17. Существуют и представления о принципе как об основном начале, на котором построена какая-либо научная теория, и как об определенной методологической или нормативной установке, правиле и постулате18. Одно из важнейших философских определений принципа сводится к тому, что принцип есть центральное понятие, основание системы, обобщающее положение, распространяемое на все явления той области, из которой данный принцип абстрагирован19. Иными словами, принцип – это теоретическое обобщение наиболее типичного, что выражает суть явления. социально-экономических условий, структуры и содержания государственной власти, принципов построения и функционирования всей политической системы общества. 14 См.: Ловцов Д.А. Информационная теория эргасистем: Тезаурус. 2-е изд., испр. и доп. М.: Наука, 2005. С. 41. 15 См.: Сичивица О.М. Методы и формы научного познания. М., 1972. С. 77. 16 См.: Горский Д.П. Проблемы общей методологии науки и диалектической логики. М., 1966. С. 194. 17 См.: Зак С.Е. Принципы и основные законы материалистической диалектики. М., 1974. С. 21. 18 См.: Голованов В.Н. Законы в системе научного познания. М., 1970. С. 81, 82. 19 См.: Философский словарь. 5-е изд. / Под ред. И.Т. Фролова. М., 1987. С. 382. Принцип – это исходная основа любой, в том числе правовой, системы. От «основания» зависит постройка всего «здания» права. Еще К. Маркс, отмечая значение принципов в жизни общества, писал, что стоит только взять «в качестве исходного пункта дурные принципы, – и вы получите надежное правовое основание для дурных выводов»20. Принципы права формируются на основе познания правовой материи и опыта правовой деятельности, а не отображения закономерностей развития общества21. На наш взгляд, при решении вопроса о соотношении понятий «принципы права» и «принципы правосознания» необходимо исходить, вопервых, из того, что «принципы правосознания – это только идеи, а принципы права составляют часть правовой материи, неразрывны с содержанием и формой права»22. Во-вторых, несмотря на то, что каждый принцип права проходит стадию зарождения через правосознание, не каждый принцип правосознания становится принципом права23. Таким образом, принципами права считаются только те принципы, которые получили законодательное закрепление. Этот вывод важен в том смысле, что в юридической литературе при определении принципов права не всегда обращается внимание на правовую форму их закрепления24, а ведь нормативность принципов не только является их обязательным признаком, но и разграничивает принципы права и принципы правосознания, не позволяя одному понятию подменять другое. Есть разные мнения о закреплении принципов в законе. Представители первой точки зрения рассматривают принципы права как научную См.: Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 1. С. 151. Никакие идеи сами собой не могут регулировать правовые действия и правовые отношения до тех пор, пока они не станут правовыми нормами. Принципы права есть не что иное, как принципы нормативно-юридического регулирования общественных отношений. 22 См.: Семенов В.М. Конституционные принципы гражданского судопроизводства. М., 1982. С. 7. 23 Таким должен становиться только тот, который в наибольшей степени отвечает потребностям общественного развития. 24 См.: Лукашева Е.А. Понятие принципа социалистического права // Советское государство и право. 1970. № 6. С. 21. 20 21 категорию, отражающую в своих теоретических положениях закономерности развития, направление и основные черты правового регулирования общественных отношений. Согласно указанной точке зрения, принципы не закреплены позитивного непосредственно права в правовых (Д.А. Керимов25). нормах, а Их находятся оппоненты, вне напротив, отождествляют принцип права с правовой нормой. М.А. Гурвич26 полагает, что принцип права – это наиболее общая правовая норма; Г.Л. Осокина указывает, что принципами права являются только те принципы, которые закреплены в правовых нормах27. Существует и третья точка зрения, которая примиряет первые две позиции; ее приверженцы – В.М. Семенов28, Н.А. Чечина29, В.Н. Щеглов30 – определяют принципы права, с одной стороны, как идейные, а с другой – как нормативно-руководящие начала (основы) права. Такое разнообразие взглядов может быть объяснено объективной необходимостью развития той или иной отрасли как науки в рамках собственной парадигмы, работой по совершенствованию парадигмы, что и приводит к существованию множества определений принципа. Подобные ситуации характерны для нормальной науки31, и единого определения не существует. Представляется, что третья точка зрения наиболее приемлема. Принципы права подразделяются на виды в зависимости от того, на какую область правовых норм они распространяются. Существует три основных вида принципов права: общие, межотраслевые и отраслевые. См.: Керимов Д.А. Законодательная техника. М., 1998. С. 42. См.: Советский гражданский процесс: Учебник. 2-е изд., исправ. и доп. / Под ред. М.А. Гурвича. М.: Высшая школа, 1975. С. 14. 27 См.: Осокина Г.Л. Курс гражданского судопроизводства России. Общая часть: Учебное пособие. Томск: Изд-во Том. ун-та, 2002. С. 94. 28 См.: Курс советского гражданского процессуального права. Т. 1. 1981. С. 136–138; Семенов В.М. Конституционные принципы гражданского судопроизводства. М., 1982. С. 61, 62. 29 См.: Чечина Н.А. Основные направления развития науки советского гражданского процессуального права. Л.: Изд-во Ленингр. ун-та, 1987. С. 83. 30 См.: Щеглов В.Н. Советское гражданское процессуальное право, 1976. С. 24. 31 См.: Kuhn T.S. The Structure of Scientific Revolutions. Chicago, 1962; M., 1975 // Научная библиотека (http://abovo.net.ru/). 25 26 Поскольку предметом настоящего исследования выступает принцип справедливости, целесообразно рассмотреть систему общих принципов права. Общие принципы – это основные начала, определяющие наиболее существенные черты права в целом, его содержание и особенности как регулятора всей совокупности общественных отношений32. Они распространяются на все правовые нормы, с одинаковой силой действуя во всех отраслях права, независимо от характера и специфики регулируемых ими общественных отношений. К их числу относятся принципы социальной свободы, демократизма, гуманизма, равноправия, единства юридических прав и обязанностей, ответственности за вину, законности, социальной справедливости. Рассмотрим их более подробно. 1. Принцип социальной свободы означает предоставление каждому человеку наибольшей свободы в выборе форм трудовой деятельности, профессии, места жительства, возможности пользоваться различными социальными услугами государства и частных лиц, свободно распоряжаться своими доходами, участвовать в распределении общих социальных благ, иметь право на свою долю совокупно произведенного продукта, быть защищенным от безработицы и других социальных неурядиц. Этот принцип обеспечивает социальную защищенность личности, предоставляя реальные гарантии свободной и обеспеченной жизни. 2. Принцип демократизма является неотъемлемой частью любого правового государства, находя свое выражение в правовых нормах, регулирующих порядок организации и деятельности органов государственной власти, определяющих правовое положение личности и характер ее взаимоотношений с государством. 3. Принцип гуманизма выражается в следующих постулатах: никто не может быть подвергнут аресту или незаконному содержанию под стражей иначе как по решению суда; каждый человек имеет право на защиту, на 32 См.: Хропанюк В.Н. Указ. соч. С. 216. справедливое и открытое разбирательство дела компетентным, независимым и беспристрастным судом и т.д.33 Начала гуманизма свойственны всем цивилизованным правовым системам и раскрывают одну из важнейших характеристик права34. 4. Принцип равноправия (равенство всех перед законом) означает равенство всех граждан перед законом, их равное право на защиту закона независимо от национального или социального происхождения, языка, пола, религии, политических и иных убеждений, места жительства, имущественного положения или иных обстоятельств35. 5. Принцип единства юридических прав и обязанностей, суть которого заключается в органической связи и взаимообусловленности юридических прав и обязанностей участников общественных отношений: государства, его органов, должностных лиц, граждан и общественных объединений. При такой организации общественных отношений праву пользоваться определенным социальным благом соответствует обязанность совершать общественно полезные действия в интересах других. В то же время закон устанавливает, что осуществление прав гражданином не должно противоречить правам других людей. 6. Принцип ответственности за вину. В соответствии с этим принципом юридическая ответственность может быть возложена на лицо лишь в том случае, если оно виновно в нарушении требований правовой нормы. Вина является ведущим началом, определяющим основания юридической ответственности. 7. Принцип законности имеет наиболее общий и всеобъемлющий характер, выражающийся в требовании строгого и полного соблюдения Право закрепляет и реально гарантирует естественные и неотъемлемые права и свободы каждого индивида: право на жизнь, здоровье, личную свободу и безопасность, право на охрану своей части и репутации, защиту от любого произвольного вмешательства в сферу личной жизни и т.д. 34 См.: Хропанюк В.Н. Теория государства и права. М.: Омега-Л, 2003. С. 217. 35 Данный принцип закреплен во Всеобщей декларации прав человека, международных пактах о правах человека, в конституциях большинства стран. 33 предписаний правовых норм всеми субъектами права. Обеспечивая реализацию норм права, данный принцип содействует реализации на практике правового регулирования других общих правовых принципов: социальной справедливости, социальной свободы и гуманизма. 8. Принцип социальной справедливости имеет морально-правовое содержание и обеспечивает соответствие между практической ролью индивидов в жизни общества и их социальным положением, между их правами и обязанностями, трудом и вознаграждением, преступлением и наказанием, заслугами человека и их общественным признанием. Итак, противоречия между правом и социальной справедливостью могут выражаться не только в несправедливом применении правовых норм, но и в издании государством изначально несправедливых норм права. Поэтому справедливый подход должен быть обеспечен, прежде всего, в процессе издания государством нормативных правовых актов. Таким образом, право, с одной стороны, должно основываться на моральных началах правды и социальной справедливости, а с другой – быть формой возведения социальной справедливости в закон жизни общества. Идея социальной справедливости наиболее яркое воплощение получает в праве, которое регулирует «Социальная наиболее важные справедливость, (значимые) – отмечает общественные отношения. А.И. Экимов, – будучи зафиксированной посредством правовых норм, выступает как признанный и защищаемый государством масштаб соизмерения действий людей. Благодаря праву то, что было только моральным, приобретает силу закона. Справедливость, воплощенная в праве, отражает, таким образом, специфическую правовую качественную определенность соответствующих процессов и явлений. В ней как бы подытожено отношение общества к праву»36. Идея соотнесения социальной справедливости и законности, права и закона уходит своими корнями в античную философию. Через тысячелетия суждения древних мыслителей находят свое подтверждение, например, в 36 См.: Экимов А.И. Справедливость и социалистическое право. Л., 1980. С.70. следующем кратком определении, которое дает праву академик В.С. Нерсесянц: «Право – это обязательный принцип равенства или, иначе говоря, равная мера свободы, обладающая законной силой»37. Признавая сходное происхождение понятий «социальная справедливость» и «право», исследователи по-разному решают вопрос об их соотношении. Одни подчиняют социальную справедливость праву и рассматривают ее как сугубо правовую категорию, другие отстаивают точку зрения, согласно которой социальная справедливость «творит» право и только то, что является социально справедливым, может называться правом. Таким образом, проблема соотношения категорий «право» и «социальная справедливость» остается одной из сложнейших и актуальнейших. Существует два вида правопонимания – позитивистское и непозитивистское (морально-этическое). В позитивистском правопонимании право и закон не различаются, а, напротив, отождествляются. Право характеризуется как система общеобязательных норм (правил поведения), установленных или санкционированных государством и обеспеченных силой государственного принуждения. Правовой позитивизм заменил собой классические теории естественного права, которые были порождены революционным веком Просвещения. Впоследствии В.А. Туманов написал об этом: «Революционным трансформациям и существенным социально-политическим сдвигом всегда сопутствовало выдвижение на первый план идей, принципов, требований, новой справедливости, противопоставляемой старому правопорядку; в дальнейшем, по мере реализации этих требований… это противопоставление сходит на нет и на первый план выдвигается задача освещения нового, уже возникшего строя»38. С позиции «чистого» правового позитивизма вопрос о социальной справедливости в качестве критерия, находящегося вне права, См.: Социалистическое правовое государство: концепция и пути реализации. М., 1990. С. 52. 38 См.: Туманов В.А. Буржуазная правовая идеология. М., 1971. С. 164. 37 представляется нелепым, так как право – то, что позволяет «измерить и взвесить», справедливость же вне права – понятие, которое невозможно определить и выразить в научных терминах. Согласно взглядам Р. Иеринга, «не право должно сообразовываться со справедливостью, а, наоборот, мерилом справедливости являются принципы зарубежного права, закрепляющего эквивалентные отношения, сложившиеся между собственниками товаров»39. Р. Иеринг говорил о том, что «право во что бы то ни стало должно оставаться правом»40. С его точки зрения, закон ни в каком критерии справедливости не нуждается41. «Правовой позитивизм ищет такой дефиниции права, – пишет О. Хеффе, – которая была бы свободна от перспективы справедливости, что, впрочем, не исключает проводимой во имя справедливости критики действующего права»42. Представители правового позитивизма подвергают сомнению саму идею социальной справедливости, ее роль и значение в общественной жизни, в политико-правовой деятельности государства и его институтов. Поскольку правовая и политическая деятельность власти обеспечивается позитивными законами, главным законодательных источником органов этих власти, законов которые становятся реализуются решения путем государственного принуждения, то здесь теряется ценность и естественноправовая природа социальной справедливости как понятия и явления социальной действительности. К формированию новой системы ценностей такой подход неприемлем. Соблюдение требования устойчивого развития предполагает использование содержательного определения права. Позитивизм может в равной мере обусловливать как устойчивость, так и неустойчивость социального развития. Постпозитивизм представлен двумя направлениями – легистским и социологическим. Легисты полностью отождествляют право и закон, считая См.: Иеринг Г. Цель в праве. СПб., 1881. С. 176. См.: Иеринг Г. Борьба за право. М., 1901. С. 48. 41 Там же. С. 49. 42 См.: Хеффе О. Политика. Право. Справедливость. М., 1994. С. 102. 39 40 и то и другое продуктом деятельности государства. При этом отрицаются естественные права человека, поскольку лишь законодатель устанавливает основные права и свободы человека. Социологическое понятие права связано с судебными решениями и представляет собой непрерывно меняющуюся совокупность судебных и административных решений, создающих правопорядок43. Право должно определяться такими ценностями, как социальная справедливость, свобода, равенство, – это характерно для непозитивистского правопонимания, к которому относятся те направления правовой мысли, в которых проводится различение права и закона, объясняется приоритет права перед законом. В рамках непозитивизма возможны этическое и юридическое определения права. Этическая трактовка права лежит в основе естественноправовых учений (в которых право всегда связывается со справедливостью, а социальная справедливость объясняется через ценностные представления о должном отношении людей). Право, согласно этической трактовке, должно быть нравственным. Всякое позитивное право может требовать повиновения только во имя нравственного права. В России сторонники непозитивистской (морально-этической) трактовки права и социальной справедливости обращаются к наследию представителей русской философии права – B.C. Соловьева44, П.И. Новгородцева45 и др. Выступая против правового позитивизма, они отстаивали идею внутренней связи права и нравственности. Справедливость же, лежащая в основе права, многими относилась всецело к области морали. Подобная характеристика встречается и у С.Н. Булгакова: «Высшая норма личной морали – заповедь любви к ближнему, а в качестве критерия социальной политики, она В обоих вариантах позитивистского правопонимания правом называются обладающие фактической силой властные акты независимо от их содержания. Акцент делается на принудительности, формальности, независимости от ценностных представлений, а также на несовместимости права и нравственности, права и справедливости (как этического понятия). 44 См.: Соловьев B.C. Оправдание добра. Нравственная философия // Сочинения в 2-х т. М., 1990. 45 См.: Новгородцев П.И. Об общественном идеале. М.: Пресса, 1991. 43 превращается в требование справедливости, признание за каждым его права»46. Традиции русских философов сегодня развивают представители этического понимания права. Так, Р.З. Лившиц характеризует право как определенную «гуманистическую идею, нормативно закрепленную и реализованную в жизни»47. С позиций морально-этической трактовки право получает следующее определение: «…право – совокупность этических общностных ценностей (справедливость, порядок, нравственность, правдивость, верность и т.д.), первоначально покоящихся на идее равенства: равным обязательствам должны соответствовать равные права»48. Слабость этической трактовки права заключается в том, что ее принятие требует указания на общезначимую систему ценностей. В обществе, раздираемом противоречиями, очень трудно определить принимаемые всеми ценности, и в результате общее понятие справедливости подменяется партикулярными представлениями о ней. Свой вариант разрешения проблемы предлагают сторонники юридического подхода – признать за понятием социальной справедливости только юридическое значение, освободить его от каких бы то ни было нравственных характеристик. Социальная справедливость – это не какие-то классовые или групповые морально-этические идеалы, которые нуждаются в закреплении законом. Социальная справедливость – это абстракция права, абстракция содержания правовых законов или правовых отношений 49. Рассматривая социальную справедливость как юридическую категорию, либертаристы объясняют право через понятие свободы, представляя его как См.: Булгаков С.Н. О социальном идеале // Власть и право. Из истории русской правовой мысли. М., 1991. С. 254. 47 См.: Лившиц Р.З. Современная теория права. Краткий очерк. М., 1992. С. 30. 48 См.: Право: Философский энциклопедический словарь. М., 1997. С. 357, 358. 49 См.: Четвернин В.А. Понятия права и государства. Введение в курс теории права и государства. М., 1997. С. 55, 56. 46 особый социальный регулятор, гарантирующий свободу членов общества50. Право и мораль четко разделены и не должны смешиваться друг с другом51. С либертаристских позиций против этизации права и социальной справедливости выступает известный отечественный философ права B.C. Нерсесянц, который исходит из принципа обеспечения свободы и прав личности. Право в его трактовке есть «формальное равенство, включающее в себя формальность свободы и справедливости»52. Здесь при определении права допускается использование понятия социальной справедливости. B.C. Нерсесянц наиболее последовательно и обстоятельно аргументирует и наиболее радикально решает вопрос о правовом характере социальной справедливости. В частности, он утверждает, что какого-либо другого принципа, кроме правового, справедливость не имеет53. Более того, только право и справедливо, «ведь справедливость потому собственно и справедлива, что воплощает собой и выражает общезначимую правильность, а это в своем рационализированном виде означает всеобщую правомерность, то есть существо и начало права…»54. Именно благодаря всеобщности, свойственной правовому началу, правовому равенству, можно преодолеть разногласия в обществе, подняться над всеми частными интересами и обеспечить тем самым надлежащее (т.е. справедливое) признание, удовлетворение и защиту каждого особенного интереса. Отдавая «каждому свое», правовая справедливость делает это единственно возможным, всеобщим и равным для всех правовым способом. Если же правовой характер социальной справедливости отрицается, то, как См.: Четвернин В.А. Демократическое конституционное государство: Введение в теорию. М., 1993. С. 24. 51 В либертарной теории социальная справедливость лишена так называемой праводефинирующей функции. Это объясняется тем, что если справедливость является юридической категорией, то получается тавтология, так как в этом отношении она есть абстрактнейшее выражение права; если справедливость является моральной категорией, такое понятие отсылает нас к категориям этики, которые, по сути, не имеют отношения к праву. 52 См.: Нерсесянц B.C. Философия права. М.: Норма, 2002. С. 57. 53 Там же. С. 30. 54 Там же. С. 28. 50 считает B.C. Нерсесянц, за нее начинают выдавать какое-нибудь неправовое начало (моральное, религиозное, политическое, национальное), что, в свою очередь, ведет к субъективизму в понимании социальной справедливости и к претензии частных интересов на роль всеобщего. B.C. Нерсесянц подводит следующий итог своим рассуждениям: «В обобщенном виде можно сказать, что социальная справедливость – это самосознание, самовыражение и самооценка права и потому вместе с тем – правовая оценка всего остального, внеправового»55. Благодаря принципу формально-правового равенства, правовая справедливость в состоянии обеспечить действительно беспристрастный подход, защиту и возможность реализации интересов каждого человека. «Но в данном случае мы имеем дело с формальной справедливостью, представляющий собой процедуру, следование которой обеспечивает правильный, честный результат, – рассуждает Г.В. Мальцев. – Формальная справедливость, восприняв от равенства такие черты, как всеобщность, общеобязательность исключает возможность произвола в обращении с людьми и в обращении людей с нормами»56. Принцип формального равенства проявляется также в том, что право как система норм, гарантирующих равную свободу индивидов, не заставляет их учитывать интересы других. В рамках своей свободы каждый человек может совершать или не совершать какие-либо действия, реализовывать свои субъективные права или отказаться от их реализации. Нормы права должны получить оправдание (легитимацию) с точки зрения социальной справедливости, поскольку они связаны отношениями принуждения и подчинения. Согласно О. Хеффе, социальный порядок, предусматривающий принуждение, справедлив, если право на принуждение выгодно каждому. Действительно, если принуждение является необходимым элементом человеческого общежития в условиях совпадения и Там же. С. 30. См.: Мальцев Г.В. Буржуазный эгалитаризм: эволюция представлений о социальном равенстве в мире капитала. М., 1991. С. 181. 55 56 противостояния интересов и потребностей людей, социальных групп и общества, то необходимо найти такие критерии правовой справедливости, которые оправдывали и обосновывали бы подобное принуждение. Ведь главной ценностью во все времена наряду с равенством и справедливостью была и остается свобода личности. Право, отражая представления о социальной справедливости, определяет степень свободы в социуме. Следуя В. Соловьеву, можно сказать, что справедливое право есть свобода, ограниченная равенством. В каких же случаях ограничение личной свободы является справедливым? Например, О. Хеффе формулирует следующие условия: беспристрастность, всеобщность, взаимное согласие, свободу от господства (как принцип легитимации, а не принцип общественного устройства)57. Право, будучи особым социальным регулятором поведения, социальной деятельности, обладает таким качеством, как принудительность. В данном случае принуждение можно оправдать. Как полагает О. Хеффе, основным критерием оправдания (легитимации) выступает принцип «выгод для каждого». Дж. Роулз обосновывает данное требование с помощью принципа естественных обязанностей (обязанность соблюдать справедливые устройства) и принципа честности (вносить свой вклад в поддержание справедливого устройства). Социальная справедливость, оказывая влияние на право, сама нуждается в опоре на правовые нормы. В праве требования справедливости приобретают четко сформулированный, фиксированный характер. Именно право становится основным нормативным средством реализации принципа социальной справедливости. Право и правовые институты играют важнейшую роль в организации обменных и распределительных отношений в обществе, в том числе в распределении прав и обязанностей между членами общества. Можно сказать, что без принуждения социальная справедливость бессильна, а право без справедливости – бесчеловечно. Справедливое право 57 См.: Хеффе О. Политика. Право. Справедливость. М., 1990. С. 79. должно обеспечивать права и свободы человека, учитывать различные интересы и способствовать достижению консенсуса в обществе. Социальная справедливость и право особенно близки, если рассматривать их как средство достижения компромисса между противоречивыми интересами индивидов, социальных групп и общества в целом58. Формальная справедливость требует, чтобы законы применялись равным образом ко всем. Однако не следует забывать о том, что право не может учесть всего многообразия жизненных ситуаций. Естественно, в процессе правоприменения возникает вопрос: чем должны руководствоваться должностные лица при принятии решений, при вынесении приговора – буквой закона или своим представлением о социальной справедливости и какое из этих решений социально справедливо? Согласно позитивистской концепции социально справедливо решение, соответствующее закону. В морально-этической (непозитивистской) традиции социально справедливым считается решение, которое вынесено на основе только справедливого закона, т.е. с точки зрения справедливости оценивается не только решение, но и сам закон. Думается, что последнее утверждение наиболее верное. Возникает более сложная проблема подчинения несправедливым законам. Возможны два варианта поведения: подчинение, соблюдение требований такого закона или их нарушение. На этой почве сталкиваются формальная справедливость и справедливость реальная. Можно ли преступить закон для того, чтобы защитить несправедливо обиженного или покарать преступника, остающегося безнаказанным по каким-то причинам? Большинство исследователей придерживаются первого варианта, поскольку тогда исключаются более серьезные нарушения справедливости социальной. Второй вариант привлекает возможностью подходить к каждому случаю индивидуально, учитывать конкретные условия совершения каких-либо действий. Однако возникает опасность установления господства правового См.: Дамшаева В.А. Проблема справедливости в свете концепции устойчивого развития: Автореф. … дисс. канд. юрид. наук. Улан-Удэ, 2000. С. 7. 58 нигилизма и полной анархии в правоприменительной деятельности. Этот вопрос до сих пор остается без ответа59. Итак, право и социальная справедливость тесно связаны друг с другом (последняя является важнейшим принципом, руководящей идеей права). Обладая оценочно-нормативным характером, принцип социальной справедливости заложен в самом содержании права и находит свое воплощение в правах и обязанностях, мерах поощрения и наказания, в установлении правильного критерия справедливого распределения материальных благ. Ценность права состоит в том, что выражает идею социальной справедливости, выступает средством ее закрепления и защиты. Разработка проблем социальной справедливости должна сыграть значительную роль в юридической науке, почти полностью оценочной и нормативной. Она должна дать основу для более глубокого понимания ценности человека, его жизни и достоинства. «Несправедливое право, – отмечает Ю. Пермяков, Несправедливым может – бессмыслица, быть вроде законодательство, «грязной но в чистоты». этом случае законодательство являет собой произвол государственной власти, которая лишает себя опоры в общественном правосознании»60. Перед зарубежной философско-правовой мыслью конца XIX – начала XX вв. возникла альтернатива: либо признать, что существует социальная справедливость, которая возвышается над позитивным правом, либо считать справедливостью только то, что находится «под» ним. В зарубежной теории и философии права доминируют два направления в решении вопроса о соотношении права и социальной справедливости. Сторонники первого направления видят социальную справедливость «под» правом, второго – «над» правом. Первое направление органически связано с философским и правовым позитивизмом, второе направление находится в тесной связи с 59 60 См.: Дамшаева В.А. Указ. соч. С. 8. См.: Пермяков Ю. Лекции по философии права. Самара, 1995. С. 104. неотомизмом и с различными модификациями идеалистической аксиологии, а также с доктриной естественного права. На рубеже 1950–60-х гг. в нашей стране появились публикации о том, что многие советские законы неэффективны (не достигают целей, поставленных законодателем), а подчас действуют вразрез с поставленными целями61. Обогащение юридической науки за счет обращения к социологии поставило перед исследователями вопрос: что представляет собой право – только нормы или еще и отношения, урегулированные правом? Если только нормы, тогда зачем нужно право, а если еще и правоотношения, то исходная формула теории права оказывается неправильной. Проблема эффективности права вывела ученых на поиск иного определения понятия права. В то же время, независимо от отраслевиков, занимавшихся проблемой эффективности права, прозвучали голоса юристов-теоретиков: С.Ф. Кечекьян и А.А. Пионтковский предложили включить в понятие права наряду с нормами и правоотношения, Я.Ф. Миколенко – правоотношения и правосознание, а Л.С. Явич – субъективное право. В 1975 г. была опубликована статья Е.А. Лукашевой, в которой был дан подробный анализ правовых явлений и последовательно доказано, что право нельзя свести к закону62. Сформировалось так называемое широкое понимание права, которое стало первой серьезной альтернативой концепции Например, когда в 1956 г. было восстановлено право работников на увольнение по собственному желанию и люди стали менять места работы в поисках лучшей и более интересной деятельности, постепенно сложилась система так называемого закрепления кадров. Законодатель сознательно создавал для тех, кто увольнялся по собственному желанию, неблагоприятные последствия (утрата непрерывности трудового стажа, задержка выплаты премий по новому месту работы и т.д.). В начале 1960-х гг. наступил очередной приступ борьбы с текучестью кадров: лиц, менявших место работы, называли «летунами», «искателями длинных рублей». Готовились меры ужесточения трудового законодательства, направленные на административное закрепление кадров. Этой подготовке соответствовала идеологическая кампания. На этом этапе юристы-трудовики провели социологические исследования и доказали, что основная причина увольнений по собственному желанию – неудовлетворенность содержанием работы и условиями труда. Доказательства были столь убедительны, что к вопросу об ужесточении законодательства об увольнении по собственному желанию не возвращались до 1979 г. 62 См.: Лукашева Е.А. Общая теория права и многоаспектный анализ правовых явлений // Советское государство и право. 1975. № 4. 61 права только как совокупности норм. Однако «широкое» понимание права, как отметил B.C. Нерсесянц, еще не означало различения права и закона63. По этому представлению право – это законы, но не только законы64. Для различения права и закона нужен был следующий шаг, который был снова сделан одновременно и теоретиками права, и исследователями- отраслевиками. Во многих работах по отраслевым дисциплинам в начале 1970-х гг. стала приводиться убедительная критика законодательства:65 положения хозяйственного, административного, трудового, природоохранительного и других отраслей законодательства. Тем самым был нанесен удар безоговорочной апологетике закона и определено несоответствие между высокими и гуманными идеалами и содержанием конкретных законов66. Критика законодательства явилась одной из предпосылок нового взгляда на ключевые проблемы теории права. Современная действительность располагает десятками и даже сотнями доказательств несоответствия между идеями гуманности, социальной справедливости, равенства, с одной стороны, и законами – с другой. Есть объективное основание для различения права и закона67. Правовые идеи, представления о праве составляют гуманитарную сущность права, в значительной степени характеризуют его потенциал как См.: Нерсесянц B.C. Право и закон. М., 1973. С. 354. См.: Нерсесянц В.С. Право: многообразие определений и единство понятия // Советское государство и право. 1983. № 10. С. 27. 65 Наиболее четко эта критика прозвучала у таких специалистов по уголовному процессу, как М.С. Строгович, В.М. Савицкий, И.Л. Петрухин. Они убедительно показали нелогичность следующих исходных положений законодательства: соединение в прокуратуре функций поддержки обвинения и контроля над законностью при рассмотрении уголовных дел, неучастие адвокатов в предварительном следствии, отсутствие легального определения презумпции невиновности. Было доказано, что законы не соответствуют таким фундаментальным правовым принципам, как равенство сторон в уголовном процессе, обязанность обвинения доказывать вину, а не обвиняемого – свою невиновность. 66 Это было сделано в публикациях B.C. Нерсесянца (1973 г.), Д.А. Керимова и Э.Л. Розина (1974 г.), Г.В. Мальцева, Л.С. Мамута, В.А. Туманова (1977 г.). 67 См.: Иванов В.И. Различение закона и права, их мистическое единство // Православная государственность: 12 писем об Империи: Сборник статей / Под ред. А.М. Величко, М.Б. Смолина. СПб., 2003. С. 193. 63 64 социального регулятора. Подход к праву как средству общественного согласия обусловливает и соответствующий подход к его фундаментальным идеям – свободы, равенства и справедливости. Значительный вклад в раскрытие идейного потенциала права внесен B.C. Нерсесянцем: «Право по своей сущности и, следовательно, по своему понятию – это исторически определенная и объективно обусловленная форма свободы в реальных отношениях, мера этой свободы, форма бытия свободы, формальная свобода»68. По его мнению, «сам принцип формального равенства имманентен праву как таковому и выражает присущую ему справедливость»69. С этим подходом трудно спорить, однако следует признать, что выбор той или иной идеи в качестве основы права носит субъективный характер (и это нормально, ведь именно субъективность исследователей составляет основу плюрализма в подходах). Действительно, свобода и равенство – подлинно правовые идеи. Однако, думается, наиболее полно и адекватно воплощает суть права идея социальной справедливости. Сама эта идея ни при каких обстоятельствах не противостоит идеям свободы и равенства, более того, тесно соприкасается с ними70. Право имманентно включает и авторитет власти – в этом важнейшая отличительная черта права как социального регулятора. Поэтому право не просто та или иная идея, но идея, получившая нормативное закрепление, доведенная до уровня нормы закона. Но, если норма осталась на бумаге, не реализовалась в общественных отношениях, она не выполнила функции права как социального регулятора. Норма, реализованная в общественных отношениях, признается выполнившей функцию социального регулятора, она может быть названа правовой. Так, Р. Штаммлер признает, что лицо, призванное к осуществлению права, должно приводить в действие и несправедливое право. Однако собственную задачу своего учения он видел См.: Нерсесянц B.C. Право и закон. М., 1983. С. 342, 343. См.: Нерсесянц B.C. Социалистическое правовое государство: проблемы и суждения. М., 1989. С. 52. 70 Идея права не исчерпывает всего его содержания. Идея обладает лишь властью авторитета, чего для права мало. 68 69 именно в том, чтобы повсеместно было покончено с применением действующего, но несправедливого права71. Ю.С. Гамбаров признает, что над отдельными законами стоят высшие нормы, которые и есть сама справедливость, понимаемая, однако, не в духе старого естественного права как нечто вечное и неизменное, заложенное природой в человеке, а как культурный идеал времени, обусловленный совокупностью конкретных общественных условий72. Несостоятельность приписывания праву свойств вечности, неизменности и всеобщности не говорит ничего, согласно Ю.С. Гамбарову, против естественного права в смысле нерегулируемых положительным законодательством индивидуальных прав личности и идеальных норм с изменчивым содержанием, исторической эпохи73. наполняемым «Высшее» понятие идеями права, каждой как данной трактует его Ю.С. Гамбаров, – это право, соответствующее идеалу человеческой культуры, а закон только более или менее точное его отражение. Следовательно, естественное право существует даже тогда, когда отсутствует позитивный закон. В этом смысле говорят, например, что всякий имеет право свободно выражать собственное мнение, даже несмотря на законодательное запрещение свободы слова. Право здесь выступает не как реализованное в жизни, а в виде «идеи, в виде несовершенных форм общественного сознания»74. По мысли Ю.С. Гамбарова, это тоже право, которое он предлагает называть не традиционным термином «естественное право», а «правом, не конструкция санкционированным представляется «несанкционированное принуждением»75. научно принуждением право», Однако данная несостоятельной, ведь понимаемое как идея, существующая в сознании «лучших представителей данного общества», резко расходится с его собственным определением права как внешне См.: Штаммлер Р. Сущность и задачи права и правоведения. М., 1908. С. 29. См.: Гамбаров Ю.С. Право в его основных моментах // Правоведение. 1995. № 4, 5. 73 Там же. С. 114. 74 Там же. С. 115. 75 Там же. С. 116. 71 72 обязательного, независимого от воли подчиненного и ненарушимого до своей отмены приказа. Более того, Ю.С. Гамбаров предлагает различать в праве два элемента: практический (обнаружение властной воли общества) и теоретический (собственно учение о праве). В первом случае возникает необходимость повиноваться нормам, имеющим целью регулировать поведение человека; во втором – возникает возможность познать то, что происходило или должно происходить в человеческих отношениях. Право, построенное на началах социальной справедливости (естественное право), Ю.С. Гамбаров относит к теоретическому элементу, однако его определение права позволяет считать таковым только то, что относится к элементу практическому. Допуская подобное смешение, он, очевидно, некритически следовал за Р. Штаммлером, который в своих исследованиях пытался доказать, что спор о том, является ли естественное право правом, не имеет под собой логического фундамента. Р. Штаммлер признавал, что естественное право имеет иное значение в социальной жизни, чем право положительное: оно служит целью для законодателя, но не является нормой для судьи или исполнительной власти; оно не имеет силы по отношению к отдельным лицам и не выступает в данном случае как внешняя принудительная норма. Все это, по мнению Р. Штаммлера, не мешает таким идеальным нормам именоваться правом: «…разве право какого-либо давно уже вымершего народа не может именоваться правом на том основании, что оно нигде уже не имеет значения?» На основании изложенного сделаем следующие выводы. Во-первых, принцип социальной справедливости – один из основополагающих принципов российского уголовного права. Все уголовноправовые институты, начиная от понятия и задач уголовного законодательства и заканчивая ст. 360 УК РФ, предусматривающей ответственность за «нападение на лиц и учреждения, пользующиеся международной защитой», пронизаны идеей принципа справедливости. Во-вторых, для выполнения уголовно-правовых задач устанавливаются принципы уголовной ответственности. Принцип справедливости, закрепленный в ст. 6 УК РФ, направлен на защиту прав лица, совершившего преступление, чтобы назначенное ему наказание было справедливым. В-третьих, исследуются проблемы реализации принципа социальной справедливости в правоприменительной деятельности, при разрешении, в том числе, в суде гражданских дел. При наличии справедливых законов возможна их несправедливая реализация. В настоящее время на этом этапе правового процесса наблюдается кризис реализации принципа социальной справедливости, который обусловлен низким уровнем правосознания и правовой культуры, неэффективностью функционирования институтов демократии.
