Мелани Кляйн. Любовь, вина и репарация

Мелани Кляйн. Любовь, вина и репарация
Две части этой книги обсуждают очень разные аспекты человеческих эмоций.
Первая, «Ненависть, жадность и агрессия», рассматривает сильные импульсы
ненависти, составляющие фундаментальную часть человеческой природы. Вторая, в
которой я пытаюсь дать картину одинаково могущественных сил любви и влечения к
репарации, дополняет первую, поскольку на самом деле в психике человека не
существует явного деления, подразумеваемого данным способом изложения. Разделяя
нашу тему таким образом, мы, пожалуй, не можем ясно выразить взаимодействие
любви и ненависти; однако деление этой огромной проблемы было необходимо,
поскольку показать пути развития переживаний любви и тенденций к репарации в
связи с агрессивными импульсами и вопреки им возможно лишь при рассмотрении
роли деструктивных импульсов во взаимодействии ненависти и любви.
Параграф Джоан Ривьер разъяснил, что эти эмоции впервые появляются в раннем
отношении ребенка к грудям матери и, в основном, переживаются в связи с
желаемой личностью. Необходимо вернуться к психической жизни ребенка, чтобы
изучить взаимодействие всех различных сил, начинающих выстраивать самую
сложную из всех человеческих эмоций, которую мы называем любовью.
Эмоциональная ситуация ребенка
Первый объект любви и ненависти ребенка — его мать — и желанна, и
ненавидима со всей интенсивностью и силой, характерной ранним побуждениям
ребенка. В самом начале он любит мать в тот момент, когда она удовлетворяет его
потребности в питании, облегчая его чувство голода и давая ему чувственное
удовольствие, которое он переживает, когда его рот стимулируется сосанием груди.
Это удовлетворение, существенная часть сексуальности ребенка, в действительности,
является ее первым выражением.
Однако, когда ребенок голоден и его желания не удовлетворяются или когда он
чувствует боль или дискомфорт в теле, вся ситуация внезапно меняется.
Пробуждаются ненависть и агрессивные переживания, начинают доминировать
импульсы разрушить ту самую личность, которая является объектом всех желаний и
которая в его психике связана со всем, что он переживает, — в равной степени как
с плохим, так и с хорошим. Более того, как подробно показала Джоан Ривьер,
ненависть и агрессивные переживания вызывают у ребенка весьма болезненные
состояния, такие как удушье, одышка и другие подобные явления, которые он
считает деструктивными для своего тела; таким образом, агрессия, несчастье и
страхи опять-таки усиливаются.
Прямым и первичным средством, приносящим ребенку облегчение от этих
болезненных состояний голода, ненависти, напряжения и страха, является
удовлетворение его желаний матерью. Временное переживание безопасности, которое
достигается при получении удовлетворения, значительно увеличивает само
удовлетворение; соответственно, переживание безопасности становится важным
компонентом удовольствия всякий раз, когда личность получает любовь.
Это относится и к ребенку, и к взрослому, к более простым формам любви и к
самым сложным ее проявлениям. Поскольку мать сначала удовлетворяла все наши
первые потребности в самосохранении и чувственные желания и давала нам
безопасность, роль, играемая ею в нашей психике, постоянна, хотя различные
способы, которыми осуществляется это влияние, и формы, которые оно принимает,
могут быть совсем неочевидными в более поздней жизни. К примеру, женщина,
которая, по всей видимости, отдалилась от матери, но все же бессознательно ищет
некоторые черты своего раннего отношения к ней в своем отношении к мужу или к
мужчине, которого любит.
Весьма важная роль, играемая отцом в эмоциональной жизни ребенка, также влияет
на все более поздние любовные отношения, а также на все иные человеческие
связи. Однако поскольку он считается удовлетворяющей, дружелюбной и
защищающей фигурой, раннее отношение ребенка к нему, отчасти, моделируется по
образцу отношения к матери.
Ребенок, для которого мать первично является лишь объектом, удовлетворяющим все
его желания — то есть хорошей грудью, — вскоре начинает отвечать на эти
удовлетворения и заботу матери, развивая чувства любви к ней как к личности.
Однако деструктивные импульсы в корне нарушают эту первую любовь. Любовь и
ненависть борются в психике ребенка; и эта борьба в определенной степени
сохраняется на протяжении всей жизни и с большой долей вероятности становится
источником опасности в человеческих отношениях.
Импульсы и переживания ребенка сопровождаются некоей психической активностью,
которую я считаю самой примитивной: это выстраивание фантазий или, проще
говоря, образное мышление. К примеру, ребенок, переживающий желание груди
матери, когда она не тут, может представить себе, что она тут, то есть может пред¬
ставить себе удовлетворение, исходящее от нее. Такое примитивное фантазирование
является самой ранней формой
сложную работу воображения.
способности,
позднее развивающейся
в
более
Ранние фантазии, сопровождающие переживания ребенка, бывают различных видов.
Опыт показывает, что часто дети, не получившие грудного вскармливания,
развиваются довольно хорошо. Тем не менее в анализе таких людей можно всегда
обнаружить сильное стремление к груди, которое не было удовлетворено, и хотя
отношение “грудь—мать” было в определенной степени установлено, на психическое
развитие оказывает влияние то, что самое раннее и фундаментальное удовлетворение
было получено от суррогата, а не от настоящей желанной вещи. Можно сказать,
что, хотя дети могут хорошо развиваться, если их не кормить грудью, их развитие
все же отличалось бы и в той или иной степени было бы успешнее, если бы они
получили грудное вскармливание. С другой стороны, из своего опыта я заключаю,
что дети, чье развитие нарушено, несмотря на то, что их кормили грудью, без него
были бы еще болезненее». воображает себе удовлетворение, которого ему недостает.
Однако приятные
фантазии
сопровождают
и
фактическое
удовлетворение;
деструктивные же фантазии сопровождают фрустрацию и переживания ненависти,
пробуждаемые ими. Когда грудь фрустрирует ребенка, он атакует ее в фантазиях.
Но если эта грудь приносит ему удовлетворение, он любит ее, и у него возникают
приятные фантазии по отношению к ней. В агрессивных фантазиях он желает
искусать и разорвать мать и ее груди, а также другими способами разрушить ее.
Очень важная черта этих деструктивных фантазий, равносильных пожеланиям
смерти, заключается в том, что ребенок считает, что то, чего он желает в своих
фантазиях, в действительности уже произошло; то есть он переживает, что в
действительности уже разрушил объект деструктивных импульсов и продолжает
разрушать его: это имеет чрезвычайно важные для развития психики последствия.
Ребенок находит поддержку против этих страхов во всемогущественных фантазиях
восстанавливающего типа: это также имеет чрезвычайно важные для его развития
последствия.
Если ребенок в агрессивных фантазиях повредил мать, искусав или разорвав ее,
возможно, вскоре он выстроит фантазии, что соединяет кусочки воедино и
восстанавливает ее. Однако это не до конца уничтожает страхи того, что он
разрушил объект, который, как мы знаем, является тем, кого он любит, в ком
больше всего нуждается и от которого полностью зависит. На мой взгляд, эти
основные конфликты глубоко влияют на течение и силу эмоциональной жизни
взрослых личностей.
Бессознательное чувство вины
Все мы знаем, что, обнаружив в себе импульсы ненависти по отношению к
человеку, которого любим, мы переживаем беспокойство или вину. Как выражает
это Кольридж:
1 Психоанализ маленьких детей, предоставивший мне возможность делать выводы
также в отношении работы психики на более ранней стадии, убедил меня в том, что
такие фантазии активны уже у младенцев. Психоанализ взрослых показал, что
следствия этой фантазийной жизни являются длительными и глубоко влияют на
бессознательную психику взрослой личности.
Из-за болезненности этих переживаний вины, мы весьма склонны хранить их на
заднем плане. Однако они выражаются различными замаскированными способами и
являются источником нарушения личных взаимоотношений. К примеру, некоторые
люди сразу начинают испытывать страдание из-за отсутствия признательности даже
от мало значащих людей; причина состоит в том, что бессознательно они считают
себя недостойными уважения человека, и холодный прием подтверждает их
подозрение этой недостойности.
Другие недовольны собой (без объективных на то оснований) по самым разным
поводам, к примеру, в связи с внешностью, работой или способностями в целом.
Некоторые из этих проявлений довольно широко признаны и популярно называются
«комплексом неполноценности».
Психоаналитические
открытия
показывают,
что
переживания такого
рода
основываются глубже, чем предполагается, и всегда связаны с бессознательными
переживаниями вины. Причина того, почему у некоторых людей потребность в
общей похвале и одобрении столь сильна, заключается в их потребности в
подтверждении того, что они милы и достойны любви. Это переживание возникает
из бессознательного страха быть неспособным любить других достаточным образом
или по-настоящему и, в особенности, не быть способным управлять агрессивными
импульсами по отношению к другим: такие люди боятся представлять собой
опасность для любимого.
Любовь и конфликты по отношению к родителям
Борьба между любовью и ненавистью со всеми конфликтами, которым она дает
начало, устанавливается, как я попыталась показать, в раннем младенчестве, и
является активной на протяжении всей жизни. Она начинается с отношения ребенка
к обоим родителям.
Чувственные переживания существуют уже в отношении грудного младенца к матери
и выражаются в доставляющих удовольствие для рта ощущениях, связанных с
процессом сосания. Вскоре на первый план выступают генитальные переживания, и
сильное желание материнских сосков уменьшается. Однако оно не исчезает
полностью, а остается активным в бессознательной и отчасти в сознательной
психике. Сейчас, в случае с маленькой девочкой, интерес к соску уступает место
интересу, по большей части, бессознательному, к гениталиям отца, которые
становятся объектом ее либидинозных желаний и фантазий. По мере того как
продолжается развитие, маленькая девочка желает отца больше, чем свою мать, у
нее есть сознательные и бессознательные фантазии о том, как занять место матери,
отвоевать у нее отца и стать его женой. Она также ревнует к детям, которых имеет
ее мать, желает, чтобы отец дал ей собственных детей. Эти переживания, желания
и фантазии сопутствуют соперничеству, агрессии и ненависти к матери и
добавляются к обидам, которые она испытывает по отношению к матери из-за
самых ранних фрустраций от груди. Тем не менее в психике маленькой девочки все
же остаются активными сексуальные фантазии и желания по отношению к матери.
Под их влиянием она хочет занять место отца по отношению к матери, и в
определенных случаях эти желания и фантазии могут развиться даже сильнее
желаний и фантазий в отношении отца. Таким образом, помимо любви к обоим
родителям, существуют переживания соперничества с ними, и это смешение
переживаний в дальнейшем переносится на отношение к братьям и сестрам.
Желания и фантазии, связанные с матерью и сестрами, являются основой
непосредственных гомосексуальных отношений в более поздней жизни, а также
гомосексуальных переживаний, косвенно проявляющихся в дружбе и привязанности
между женщинами. При обычном ходе событий эти гомосексуальные желания
отходят на задний план, отклоняются и сублимируются, господство получает
притяжение к противоположному полу.
Аналогичное развитие происходит и у маленького мальчика, который вскоре
испытывает генитальные желания по отношению к матери и переживания ненависти
к отцу как к сопернику. Однако у него тоже развиваются генитальные желания по
отношению к отцу, и в этом первопричина гомосексуальности у мужчин. Эти
ситуации дают начало многим конфликтам — поскольку маленькая девочка, хотя и
ненавидит свою мать, все же любит ее; а маленький мальчик любит отца и
оберегает его от опасностей, исходящих от его — мальчика — агрессивных
импульсов. Более того, основной объект всех сексуальных желаний — у девочки
отец, у мальчика мать — также вызывает ненависть и месть, поскольку эти желания
не оправдываются.
Ребенок также сильно ревнует к братьям и сестрам, поскольку они его соперники в
получении родительской любви. Однако он и их любит, и соответственно в этой
связи вновь пробуждаются серьезные конфликты между агрессивными импульсами и
переживаниями любви. Это ведет к переживаниям вины и к тому же к желаниям
возмещения: смешению чувств, имеющему большое значение не
только для отношений с братьями и сестрами, но и для социальной
установки и для переживаний любви и вины, а также для желания
возмещения в более поздней жизни, поскольку отношения с людьми
в целом конструируются по подобному паттерну.
Ранее я сказала, что переживания любви и благодарности у
ребенка возникают непосредственно и спонтанно в ответ на любовь
и заботу матери. Могущество любви — представляющее собой
проявление сил, направленных на сохранение жизни, — сущест¬
вует в ребенке так же, как и деструктивные импульсы, и находит
свое фундаментальное выражение в привязанности ребенка к груди
матери, развивающейся в любовь к ней как к личности. Моя психо¬
аналитическая работа убедила меня в том, что, когда в психике ребенка
возникают конфликты между любовью и ненавистью и активизиру¬
ются страхи потерять любимый объект, совершается очень важный
шаг в развитии. Сейчас эти переживания вины и страдания входят в
эмоцию любви в качестве ее нового элемента. Они становятся неотъ¬
емлемой частью любви и оказывают серьезное влияние, как качест¬
венно, так и количественно.
Даже у маленького ребенка можно наблюдать заботу о любимом,
которая не является, как можно подумать, лишь признаком зави¬
симости от дружелюбной полезной личности. Наряду с деструк¬
тивными импульсами в бессознательной психике как ребенка,
так и взрослого существует стремление принести жертву, чтобы
помочь любимым людям, которым в фантазии был нанесен вред
или которые были разрушены, и привести их в порядок. В глубинах
психики стремление делать людей счастливыми связано с сильным
переживанием ответственности и заботы о них, что проявляется в
истинном сочувствии к другим людям и в способности понимать их
такими, какими они являются и какими они себя ощущают.
Идентификация и осуществление репарации
Быть действительно внимательным к другим значит уметь
ставить себя на их место: мы «идентифицируем» себя с ними.
Сейчас эта идентификация с другим человеком является очень
важным элементом человеческих взаимоотношений в целом, а также
условием настоящих сильных переживаний любви. Мы способны
пренебрегать или в некоторой степени жертвовать собственными
переживаниями и желаниями и, таким образом, на некоторое время
ставить на первое место интересы и эмоции другого человека,
лишь обладая способностью идентифицировать себя с любимым
человеком. Поскольку, идентифицируясь с другими людьми, мы так
сказать делимся помощью или удовольствием, которое доставляем
им, в одном отношении мы получаем то, чем пожертвовали в другом1.
В конечном счете, принося жертвы кому-то, кого мы любим, и иден¬
тифицируя себя с любимой личностью, мы играем роль хорошего
родителя и ведем себя так же, как по нашему переживанию родители
вели себя по отношению к нам — или же, как мы бы хотели, чтобы
они вели себя по отношению к нам. В то же самое время мы играем
роль хорошего ребенка по отношению к родителям — роль, которую,
как мы думаем, надо было бы сыграть в прошлом и которая отыг¬
рывается в настоящем. Таким образом, переворачивая ситуацию, а
именно, действуя по отношению к другому человеку как хороший
родитель, в фантазии мы воссоздаем и наслаждаемся желаемой
1 Как я сказала в начале, у всех нас существует постоянное взаимодействие
любви и ненависти. Однако тема моей работы касается способов, которыми
развивается, усиливается и стабилизируется переживание любви. Поскольку я
не углубляюсь в вопросы агрессии, я должна разъяснить, что агрессия активна
даже у тех людей, чья способность к любви развита сильно. Говоря в общем,
у таких людей и агрессия, и ненависть (последнюю уменьшает и в некоторой
степени уравновешивает способность к любви) в значительной степени исполь¬
зуются конструктивно («сублимировано», как это было названо). Фактически
не существует продуктивной активности, в которую бы тем или иным образом
не входила некая агрессия. Взять, к примеру, труд домохозяйки: уборка и т.
п.,любовью и хорошестью наших родителей. Однако действовать как
хорошие родители по отношению к другим людям также может
быть способом справиться с фрустрациями и страданиями прошлого.
Наши обиды на родителей за то, что они фрустрировали нас, наряду
с переживаниями ненависти и мести, которые они пробудили в нас,
и, кроме того, переживания вины и отчаяния, возникающие из этой
ненависти и мести, поскольку мы повредили родителей, которых в то
же самое время любим, — все это в фантазии мы можем аннулиро¬
вать ретроспективно (изымая некоторые основания для ненависти),
играя одновременно роли любящих родителей и любящих детей. В то
же время в бессознательной фантазии мы возмещаем повреждения,
которые нанесли в фантазии и за которые все еще бессознательно
конечно же, свидетельствует о ее желании сделать вещи приятными для других
и для себя, и как таковые они являются проявлением любви к другим людям и к
вещам, о которых она заботится. Однако в то же самое время она дает выраже¬
ние агрессии, уничтожая врага, грязь, которая в ее бессознательном обозначает
«плохие» вещи. Изначальные ненависть и агрессия, исходящие из самых ран¬
них источников, могут прорваться у женщин, чья чистоплотность становится
навязчивой. Все мы знаем тип женщин, делающих жизнь семьи невыносимой
из-за своих постоянных «уборок»; в этом случае ненависть фактически на¬
правляется против тех, кого она любит и о ком заботится. Ненавидеть людей и
вещи, которые считаются достойными ненависти — будь то люди, которые нам
не нравятся, или принципы (политические, художественные, религиозные или
моральные), с которыми мы не согласны, — это общий способ излить в манере,
которая считается допустимой и на самом деле может быть весьма конструктив¬
ной, свои переживания ненависти, агрессии, пренебрежения и презрения, если
это не доходит до крайностей. Эти эмоции, хотя и использованные по-взрослому, являются, по сути, эмоциями, испытанными нами в детстве, когда мы нена¬
видели людей, которых в то же самое время любили, — наших родителей. Даже
тогда мы пытались сохранять любовь к родителям и обращать ненависть на дру¬
гих людей и вещи — процесс, успешность которого во взрослой жизни зависит
от развития и стабилизации способности любить, а также от расширения круга
интересов, привязанностей и ненавистей. Другие примеры: работа юристов, по¬
литиков и критиков включает в себя борьбу с оппонентами, однако способами,
которые считаются допустимыми и полезными; и здесь вновь применимы вы¬
шеупомянутые выводы. Одним из многих способов, которыми агрессию можно
выразить законно и даже похвально, являются игры, в которых противника вре¬
менно — и то, что сам противник временный, также помогает уменьшить чувс¬
тво вины, — атакуют переживаниями, исходящими из ранних эмоциональных
ситуаций. Таким образом, существует много способов — сублимированных и
прямых, — в которых находят выражение агрессия и ненависть людей, в то же
самое время добросердечных и способных любить чувствуем себя виновными. Это
осуществление репарации является
фундаментальным элементом любви и всех человеческих взаимоот¬
ношений; поэтому я часто буду ссылаться на него далее.
Счастливые любовные взаимоотношения
Принимая во внимание то, что я сказала о происхождении
любви, сейчас давайте рассмотрим некоторые особые взаимоот¬
ношения взрослых, сначала взяв в качестве примера удовлетвори¬
тельное стабильное любовное взаимоотношение между мужчиной
и женщиной, какое можно найти в счастливом браке. Оно подра¬
зумевает глубокую привязанность, способность к взаимным жертвам,
умение делить — ив горе, и в радости, как интересы, так и сексу¬
альное наслаждение. Взаимоотношение этой природы предоставляет
широчайшую свободу самым разнообразным проявлениям любви1.
Если у женщины материнская установка к мужчине, она исполняет
(насколько это возможно) его самые ранние желания удовлетво¬
рений, которые он искал в матери. В прошлом эти желания так и
не были полностью удовлетворены, он так и не отказался от них
полностью. Сейчас этот мужчина обладает так сказать собственной
матерью, испытывая при этом относительно незначительное пережи¬
вание вины. (Я более подробно рассмотрю причины этого явления
позже.) Если у женщины, помимо обладания этими материнскими
переживаниями, богато развитая эмоциональная жизнь, она также
сохранит нечто из детской установки к отцу, и некоторые черты этого
старого взаимоотношения войдут в ее отношение к мужу. К примеру,
она будет доверять мужу и восхищаться им, для нее он будет защи¬
щающей и помогающей фигурой, какой был отец. Эти пережи¬
вания станут основой отношения, в котором желания и потребности
1 Обсуждая эмоции и взаимоотношения взрослых, я на протяжении данной
статьи рассматриваю, главным образом, значение, которое имеют ранние им¬
пульсы, бессознательные переживания и фантазии ребенка для более поздних
проявлений любви. Я осознаю, что это неизбежно ведет к несколько концентри¬
рованной и схематичной презентации, поскольку таким образом я не смогу от¬
дать должное многочисленным факторам, содействующим построению взрос¬
лых взаимоотношений через постоянное взаимодействие влияний, исходящих
из внешнего мира и внутренних сил индивида.женщины как взрослой личности
могут быть полностью удовлетворены. К тому же, эта установка жены дает
мужчине возможность
в различных отношениях быть ей защитой и помощью — то есть в
бессознательном играть роль хорошего мужа собственной матери.
Если женщина способна на сильные переживания любви и к
мужу, и к детям, можно сделать вывод, что весьма вероятно в детстве
у нее были хорошие взаимоотношения с обоими родителями, а также
с братьями и сестрами; то есть ей удалось удовлетворительно спра¬
виться с ранними переживаниями ненависти и мести по отношению
к ним. Ранее я уже упоминала важность бессознательного желания
маленькой девочки получить ребенка от своего отца и значимость
связанных с этим желанием сексуальных вожделений по отношению
к нему. Фрустрация отцом генитальных желаний вызывает у девочки
интенсивные агрессивные фантазии, имеющие огромное значение
для способности к сексуальному удовлетворению во взрослой жизни.
Таким образом, у маленькой девочки сексуальные фантазии связаны
с ненавистью, в особенности направленной на пенис отца, поскольку
она переживает, что пенис отказывает ей в удовлетворении, которое
дает матери. В своей ревности и ненависти она желает, чтобы пенис
был опасной губительной вещью — той, которая не сможет удов¬
летворить и мать, — таким образом, в ее фантазиях пенис приобре¬
тает деструктивные качества. Из-за этих бессознательных желаний,
сосредоточенных на сексуальном удовлетворении родителей, половые
органы и сексуальное удовлетворение в некоторых фантазиях приоб¬
ретают плохой опасный характер. С другой стороны, за этими агрес¬
сивными фантазиями в психике девочки следуют желания возме¬
щения — особенно путем фантазий об исцелении гениталий отца,
которые она в психике повредила или сделала плохими. Фантазии
исцелительной природы связаны и с сексуальными переживаниями,
и с желаниями. Все эти бессознательные фантазии в значительной
мере влияют на переживания женщины по отношению к мужу. Если
он любит ее и удовлетворяет сексуально, ее бессознательные садис¬
тические фантазии теряют силу. Но, поскольку они не полностью
лишены действенности (хотя у вполне нормальной женщины они
не присутствуют в той степени, которая тормозит тенденцию к
сочетанию с более позитивными или дружественными эротическими
импульсами), они ведут к стимуляции фантазий восстанавливающей
природы; таким образом, вновь вводится в действие влечение
осуществить репарацию. Сексуальное удовлетворение доставляет
ей не только удовольствие, но и заверение, и поддержку против
страхов и переживаний вины, являющихся результатом ее ранних
садистических желаний. Это заверение усиливает сексуальное удов¬
летворение и вызывает у женщины переживания благодарности,
нежности и усиленной любви. Лишь поскольку где-то в глубинах
ее психики существует переживание того, что ее гениталии опасны
и могут повредить гениталии мужа, — переживание, исходящее из
агрессивных фантазий, направленных против отца, — одна часть
получаемого ею удовлетворения исходит из того, что она способна
доставить мужу удовольствие и счастье и что ее гениталии, соответс¬
твенно, оказываются хорошими.
Поскольку у маленькой девочки были фантазии о том, что
гениталии отца опасны, они по-прежнему оказывают определенное
влияние и на бессознательное женщины. Однако, если у нее счас¬
тливые и приносящие сексуальное удовлетворение отношения с
мужем, его гениталии считаются хорошими, таким образом, опро¬
вергаются ее страхи перед плохими гениталиями. Сексуальное удов¬
летворение служит двойным заверением: заверением ее хорошести
и хорошести мужа, а переживание безопасности, полученное таким
способом, добавляется к фактическому сексуальному наслаждению.
Цикл заверения, обеспеченный таким образом, становится еще шире.
Ранняя ревность и ненависть женщины, направленные на мать как
соперницу за любовь отца, сыграли важную роль в ее агрессивных
фантазиях. Взаимное счастье, доставленное и сексуальным удовлет¬
ворением и счастливым любящим отношением к мужу, отчасти будет
пережито как признак того, что садистические желания, направ¬
ленные против матери, не возымели действия или что репарация
была удачна.
На эмоциональную установку и сексуальность мужчины по
отношению к жене, конечно, также влияет его прошлое. Фрустрация
матерью его генитальных желаний в детстве пробудила фантазии, в
которых его пенис стал инструментом, способным причинить боль
или вызвать повреждение матери. В то же самое время ревность
и ненависть к отцу как к сопернику за любовь матери запускают
фантазии садистической природы, направленные и против отца.
В сексуальном отношении к любовному партнеру в определенной
степени начинают действовать ранние агрессивные фантазии
мужчины, которые привели к страху деструктивности собствен¬
ного пениса, и путем преобразования, схожего по виду с преобра¬
зованием, описанным у женщин, садистический импульс, когда его
количество управляемо, стимулирует фантазии о репарации. В таком
случае пенис считается хорошим целительным органом, который
должен доставлять женщине удовольствие, исцелять ее повреж¬
денные гениталии и создавать в ней детей. Счастливые, прино¬
сящие сексуальное удовлетворение взаимоотношения с женщиной
предоставляют ему доказательства хорошести его пениса, а также
бессознательно дают переживание того, что его желания восстано¬
вить ее осуществились. Это не только увеличивает его сексуальное
удовольствие, любовь и нежность к женщине, но и, кроме того,
ведет к переживаниям благодарности и безопасности. Вдобавок,
эти переживания, вероятно, другими способами увеличат его твор¬
ческие силы и повлияют на способность к работе и другим видам
деятельности. Если жена может разделить его интересы (а также
любовь и сексуальное удовлетворение), она дает ему доказатель¬
ства ценности его работы. Этими различными способами его раннее
желание быть способным делать то, что делал отец для матери, как
в сексуальном, так и в других отношениях, и получать от нее то,
что получал отец, может быть осуществлено по отношению к жене.
Его счастливое отношение к ней также имеет эффект уменьшения
направленной против отца агрессии, которая в значительной степени
стимулировалась его неспособностью обладать матерью как женой,
и это может убедить его в том, что существующие издавна садисти¬
ческие тенденции, направленные против отца, не были эффективны.
Поскольку обиды и ненависть к отцу повлияли на переживания к
мужчинам, которые стали обозначать отца, а обиды на мать оказали
влияние на его отношение к обозначающим ее женщинам, удовлет¬
воряющее любовное взаимоотношение меняет у него взгляды на
жизнь, установки к людям и активность в целом. То, что он обладает
любовью и одобрением жены, дает ему переживание того, что он стал
взрослым и, таким образом, равен отцу. Враждебное агрессивное
соперничество с ним уменьшается и уступает место более дружес¬
кому соревнованию с отцом — или, скорее, с отцовскими фигурами,
вызывающими восхищение, — в продуктивных функциях и дости¬
жениях, и это с большой долей вероятности повышает или усиливает
его продуктивность.
Подобным образом, когда женщина в счастливом любовном
взаимоотношении с мужчиной бессознательно переживает, что
может занять так сказать то место, которая мать занимала со
своим мужем, и когда она сейчас получает удовольствия, которыми
наслаждалась мать и в которых ей как ребенку было отказано, — в
таком случае она может чувствовать себя равной матери, наслаж¬
даться таким же счастьем, правами и привилегиями, что были у
матери, однако не повреждая и не обкрадывая ее. Эти влияния на
ее установку и развитие личности аналогичны изменениям, происхо¬
дящим у мужчины, когда он в счастливой семейной жизни находит
себя равным отцу.
Таким образом, оба партнера будут переживать такое взаимоот¬
ношение обоюдного сексуального удовлетворения и любви как
счастливое воссоздание их ранней жизни в семье. Многие желания
и фантазии никогда не могут быть удовлетворены в детстве1, не
только потому, что они неосуществимы, но и потому что в бессоз¬
нательном одновременно с ними существуют противоречащие им
желания. Парадоксальным кажется тот факт, что в известной
степени исполнение многих инфантильных желаний возможно, лишь
когда индивид вырастет. В счастливом взаимоотношении взрослых
1 В случае мальчика, к примеру, ребенок желает обладать матерью все двадцать
четыре часа в сутки, вступать с ней в половое сношение, давать ей детей, убить
отца из-за ревности к нему, лишить братьев и сестер всего, что у них есть, и вы¬
гнать их, если они встанут на его пути. Очевидно, что, если бы эти неисполнимые
желания осуществились, то вызвали бы у него глубочайшие переживания вины.
Даже реализация гораздо менее далеко идущих деструктивных желаний с боль¬
шой долей вероятности вызовет глубокие конфликты. К примеру, ребенок будет
чувствовать себя виноватым, если станет любимцем матери, потому что отцом,
братьями и сестрами мать, соответственно, будет пренебрегать. Это я и имею в
виду, говоря, что в бессознательном одновременно существуют противоречащие
друг другу желания. Желания ребенка безграничны, безграничны и его деструк¬
тивные импульсы, связанные с этими желаниями, однако в то же самое время у
него есть — бессознательно и сознательно — противоположные тенденции; он
также желает дать им любовь и осуществить репарацию. Фактически сам он же¬
лает, чтобы его агрессию и эгоизм ограничивали окружающие взрослые, посколь¬
ку, если агрессию и эгоизм не обуздывать, они вызывают страдания от боли рас¬
людей раннее желание целиком обладать матерью или отцом все еще
бессознательно активно. Конечно, реальность не позволяет быть
мужем собственной матери или женой собственного отца; и, будь это
возможно, переживания вины перед другими смешались бы с удов¬
летворением. Но лишь при условии, что ребенок сумел развить такие
взаимоотношения с родителями в бессознательной фантазии и в
некоторой степени сумел преодолеть переживания вины, связанные
с ними, а также смог постепенно отдалиться от родителей и остаться
привязанным к ним, он способен перенести эти желания на других
людей, обозначающих желанные объекты прошлого, хотя и не иден¬
тичных им. То есть инфантильные фантазии индивида могут осущест¬
виться во взрослой жизни, лишь если он повзрослел в истинном
смысле этого слова. Более того, в таком случае вина благодаря этим
инфантильным желаниям уменьшается, просто потому что ситуация,
сфантазированная в детстве, реализуется допустимым способом,
причем способом, доказывающим, что разного рода повреждения,
связанные в фантазии с этой ситуацией, на самом деле не были
нанесены.
Счастливые взрослые взаимоотношения, подобные описанным
мною, могут, таким образом, как я сказала выше, означать воссоз¬
дание ранней семейной ситуации, и они будут более совершенными,
и поэтому весь цикл заверения и безопасности расширится благодаря
отношению мужчины и женщины к своим детям. Это приводит нас к
вопросу родительства.
каяния и никчемности; и он фактически полагается на получение этой помощи от
взрослых, как и любой другой помощи, которая ему нужна. Следовательно, пси¬
хологически весьма неадекватно пытаться разрешить трудности детей, совсем не
фрустрируя их. Естественно, фрустрация, которая в действительности не является
необходимой или является произволом и выказывает ни что иное как отсутствие
любви и понимания, наносит большой ущерб. Важно сознавать, что развитие ре¬
бенка зависит и в значительной степени формируется его способностью находить
новые способы выносить неизбежные и необходимые фрустрации, конфликты
любви и ненависти, отчасти вызванных ими: то есть находить свой путь между
ненавистью, усиленной фрустрациями, и любовью и желанием репарации, влеку¬
щими за собой страдания от раскаяния. Способ, которым ребенок адаптируется
к этим проблемам, в психике формирует основу всех более поздних социальных
взаимоотношений, взрослую способность к любви и культурному развитию. В де¬
тстве ему могут оказать огромную помощь любовь и понимание окружающих, но
эти глубокие проблемы нельзя ни устранить, ни решить за него.
222
Любовь, вина и репарация
Родительство: быть матерью
Сначала рассмотрим поистине любящее отношение матери к
ребенку, какое развивается, если женщина стала вполне материн¬
ской личностью. Существует много нитей, связывающих отношение
матери к ребенку с ее собственным отношением к матери в младен¬
честве. У маленьких детей существует очень сильное сознательное
и бессознательное желание иметь младенцев. В бессознательных
фантазиях девочки тело матери наполнено младенцами. Она пред¬
ставляет себе, что их поместил туда пенис отца, являющийся для нее
символом всей творческой силы, мощи и хорошести. Эта преобла¬
дающая установка восхищения, направленная на отца и его половые
органы как созидающие и дающие жизнь, сопутствует сильному
желанию маленькой девочки иметь внутри себя собственных детей
как самое ценное имущество.
Ежедневно мы наблюдаем, как девочки играют в куклы так, как
будто это их дети. Однако зачастую ребенок проявляет страстную
преданность кукле, поскольку она стала для девочки настоящим
живым ребенком, товарищем, другом, составляющим часть ее
жизни. Она не только повсюду носит с собой куклу, но и постоянно
помнит о ней, начинает с ней день и, если ее заставляют делать
что-либо еще, расстается с ней неохотно. Эти желания, пережитые
в детстве, сохраняются и в жизни взрослой женщины и в значи¬
тельной мере способствуют силе любви, которую переживает бере¬
менная женщина к растущему внутри нее ребенку, а также к ребенку,
которого она родила. Удовлетворение от того, что наконец-то он у нее
есть, облегчает боль фрустрации, перенесенной в детстве, когда она
хотела, но не могла иметь ребенка от отца. Это надолго отложенное
осуществление крайне важного желания имеет тенденцию уменьшать
агрессивность женщины и усиливать ее способность любить своего
ребенка. К тому же, беспомощность ребенка и его сильная потреб¬
ность в материнской заботе вызывают любовь, большую, чем можно
дать любому другому человеку, и, таким образом, вся любовь и конс¬
труктивные тенденции матери имеют возможность проявить себя
в полной мере. Некоторые матери, как мы знаем, используют это
взаимоотношение для удовлетворения собственных желаний, то есть
для удовлетворения желания собственничества и получения удоволь¬
Любовь, вина и репарация
223
ствия от того, что кто-то зависит от них. Такие матери хотят, чтобы
их дети цеплялись за них, они ненавидят то, что дети вырастают
и приобретают индивидуальность. У других матерей беспомощ¬
ность детей вызывает сильные желания осуществить репарацию —
желания, которые исходят из различных источников и сейчас могут
быть отнесены к этому очень желанному ребенку, являющемуся
осуществлением ранних желаний. Благодарность ребенку, доставля¬
ющему матери наслаждение от способности любить его, усиливает
эти переживания и может привести к установке, при которой первой
заботой матери будет забота о благе ребенка, а ее собственное удов¬
летворение будет связано с его благополучием.
Конечно, природа отношений матери к детям изменяется по
мере того, как они растут. На ее установку к старшим детям будет
в большей или меньшей степени влиять ее установка к братьям
и сестрам, двоюродным братьям и сестрам и т. д. в прошлом.
Определенные трудности прошлых взаимоотношений могут легко
стать помехой ее переживаниям по отношению к собственному
ребенку, особенно, если у него развиваются реакции и черты,
имеющие тенденцию возбуждать в ней эти трудности. Ее ревность
к братьям и сестрам и соперничество с ними дали начало желаниям
смерти и агрессивным фантазиям, в которых она в своей психике
повреждает или разрушает их. Если ее чувство вины и конфликты,
исходящие из этих фантазий, не слишком сильны, то возможность
осуществления репарации может иметь больший размах, и ее мате¬
ринские чувства могут начать действовать более полно.
Представляется, что одним элементом этой материнской
установки является то, что мать способна поставить себя на место
ребенка и посмотреть на ситуацию с его точки зрения. Ее способ¬
ность делать это с любовью и сочувствием тесно связана, как мы
видели, с переживаниями вины и влечением к репарации. Однако,
если чувство вины крайне сильно, идентификация может привести
к установке полного самопожертвования, что чрезвычайно неблаго¬
приятно для ребенка. Хорошо известно, что ребенок, воспитанный
матерью, изливающей на него свою любовь и не ожидающей ничего
взамен, часто становится эгоистичной личностью. Недостаток
способности к любви и уважению у ребенка в определенной
степени является прикрытием крайне сильных переживаний вины.
224
Любовь, вина и репарация
Чрезмерное потакание матерью ведет к усилению переживания вины
и, более того, не предоставляет достаточной свободы тенденциям
ребенка к тому, чтобы осуществлять репарацию, иногда приносить
жертву и развивать истинное уважение к другим людям1.
Однако если мать не слишком погружена в переживания
ребенка и не слишком сильно идентифицируется с ним, она способна
использовать свою мудрость, направляя ребенка наиболее полезным
образом. В таком случае она получит полное удовольствие от
возможности способствовать развитию ребенка — удовольствие,
которое, к тому же, усиливается фантазиями сделать для ребенка
то, что ее мать делала для нее, или то, что она желала, чтобы мать
сделала. Выполняя это, она также вознаграждает мать и возмещает
повреждения, нанесенные в фантазии детям своей матери, и это
вновь уменьшает ее переживания вины.
Способность матери любить и понимать своих детей подверг¬
нется особому испытанию, когда те достигнут стадии подросткового
возраста. В этот период дети обычно проявляют тенденцию отво¬
рачиваться от родителей и в определенной степени освобождаться
от старых привязанностей к ним. Стремление детей к обнаружению
собственных путей к новым объектам любви создает ситуации,
которые с большой долей вероятности будут болезненными для
родителей. Если у матери сильные материнские чувства, она может
сохранить свою любовь неизменной, может быть терпеливой и пони¬
мающей, давать помощь и совет там, где это необходимо, и все же
позволять детям делать все это, не требуя для себя многого. Однако
это возможно, лишь если ее способность к любви развилась таким
образом, что она может совершить сильную идентификацию как с
ребенком, так и с собственной мудрой матерью, которую хранит в
своей памяти.
К тому же, характер отношений матери к детям изменится,
и ее любовь, возможно, будет проявляться иначе, когда дети
вырастут, начнут собственную жизнь и освободятся от старых
1 Подобный пагубный эффект (хотя он и достигается иначе) порождается жес¬
токостью или отсутствием любви со стороны родителей. — Это касается важ¬
ной проблемы того, как окружение влияет на эмоциональное развитие ребен¬
ка — благоприятно или неблагоприятно. Однако данная проблема выходит за
рамки этой статьи.
Любовь, вина и репарация
225
связей. Возможно, теперь мать обнаружит, что в их жизни для
нее нет большой роли. Но она может найти некое удовольствие в
том, что хранит свою любовь готовой на тот случай, когда она будет
нужна. Таким образом, бессознательно она переживает, что дает им
безопасность, и всегда является матерью первых дней жизни, чья
грудь давала им полное удовлетворение и которая удовлетворяла их
потребности и желания. В данной ситуации мать полностью иденти¬
фицировала себя со своей полезной матерью, чье защитное влияние
никогда не прекращало функционировать в ее психике. В то же самое
время она идентифицирует себя и со своими детьми: в фантазии она
как бы снова является ребенком и разделяет с детьми обладание
хорошей полезной матерью. Бессознательное детей часто соответс¬
твует бессознательному матери и, независимо от того, используют
они или нет это хранилище любви, приготовленное для них, они
зачастую получают большую внутреннюю поддержку и успокоение
благодаря знанию, что эта любовь существует.
Родительство: быть отцом
Хотя в целом дети не значат для мужчины столько, сколько
для женщины, они действительно играют важную роль в его жизни,
особенно если он и его жена пребывают в гармонии. Если возвра¬
титься к более глубоким источникам этих взаимоотношений, я уже
указывала на удовлетворение, получаемое мужчиной из того, что
он дает ребенка своей жене, поскольку это означает компенсацию
его садистических желаний, направленных против матери, а также
ее восстановление. Этим увеличивается фактическое удовольс¬
твие от сотворения ребенка и от осуществления желаний жены.
Дополнительным источником удовольствия является удовлетво¬
рение его феминных желаний благодаря разделению материнс¬
кого удовольствия жены. Как у маленького мальчика у него есть
сильные желания рождать детей, как делала его мать, и эти желания
усиливают его тенденции отнять у нее детей. Как мужчина он может
дать детей своей жене, может видеть ее счастливой с ними, он в
таком случае способен без переживания виновности идентифициро¬
вать себя с ней в том, что она рожает детей и кормит их грудью, а
также в ее отношении к старшим детям.
226
Любовь, вина и репарация
Однако есть много удовольствий, которые он получает из способ¬
ности быть хорошим отцом своим детям. Здесь находят полное
выражение все его защитные переживания, вызванные пережива¬
ниями вины в связи с ранней жизнью в семье, когда он был ребенком.
Кроме того, существует идентификация с хорошим отцом — либо
с фактическим отцом, либо с идеалом отца. Другим элементом его
взаимоотношений со своими детьми является сильная идентифи¬
кация с ними, поскольку в психике он разделяет их наслаждения; и,
более того, помогая им в преодолении их трудностей и способствуя
их развитию, он возрождает свое детство более удовлетворительным
образом.
Многое из того, что я сказала об отношении матери к детям
на разных стадиях их развития, относится и к отношению отца. Он
играет роль, отличную от роли матери, но их установки дополняют
друг друга; и если (как предполагается во всем этом обсуждении) их
жизнь в браке основана на любви и понимании, муж также наслаж¬
дается отношениями жены с их детьми, в то время как она находит
удовольствие от его понимания и помощи им.
Трудности семейных взаимоотношений
Совершенно гармоничная семейная жизнь, такая, как подра¬
зумевается в моем описании, встречается, как мы знаем, нечасто.
Она зависит от счастливого стечения обстоятельств и психологи¬
ческих факторов, прежде всего, от хорошо развитого дара любить
у обоих родителей. Трудности всех видов могут происходить как во
взаимоотношениях мужа и жены, так и в их отношении к детям, и я
приведу несколько примеров таких трудностей.
Личность ребенка может не соответствовать тому, каким его
хотели бы видеть родители. Возможно, один из родителей бессозна¬
тельно хочет, чтобы ребенок был похож на брата или сестру из его
прошлого; и это желание, очевидно, нельзя удовлетворить у обоих
родителей — оно не может быть удовлетворено даже у одного из
них. Кроме того, если в отношении к братьям и сестрам у одного
из родителей было сильное соперничество и ревность, это может
повториться в связи с достижениями и развитием собственных детей.
Другая трудная ситуация возникает, когда родители крайне амби¬
Любовь, вина и репарация
227
циозны и желают получить заверения для себя и уменьшить свои
страхи благодаря достижениям детей. В таком случае некоторые
матери вновь не способны любить и наслаждаться обладанием
детьми, потому что чувствуют себя слишком виноватыми за то, что в
фантазии заняли место своей матери. Возможно, женщина данного
типа не способна сама заботиться о своих детях и вынуждена оставить
их на попечение нянь или других людей — в бессознательном обоз¬
начающих ее мать, которой она таким образом возвращает детей,
которых желала отнять у нее. Этот страх любить ребенка, конечно,
нарушающий отношения с ним, может встречаться как у женщин,
так и у мужчин и, вероятно, наносит вред взаимоотношениям мужа
и жены.
Я сказала, что переживания вины и влечения к осуществлению
репарации тесно связаны с эмоцией любви. Однако если ранний
конфликт между любовью и ненавистью не был успешно разрешен
или если вина слишком сильна, это может привести к отворачиванию
от любимых людей или даже к их отвержению. В конечном счете,
именно страх, что любимая личность — вначале мать — может
умереть из-за повреждений, нанесенных ей в фантазии, делает зави¬
симость от этой личности невыносимой. Можно наблюдать удоволь¬
ствие, получаемое маленькими детьми от своих ранних достижений,
и от всего, что усиливает их независимость. Этому есть много
очевидных причин, однако, по моему опыту, глубокой и важной
причиной является то, что ребенка влечет к ослаблению привязан¬
ности к крайне важной личности, к матери. Первоначально она
охраняла его жизнь, удовлетворяла все его потребности, защищала
его и давала ему безопасность; таким образом, она считается источ¬
ником всего хорошего и источником жизни; в бессознательной
фантазии она становится неотъемлемой частью самого ребенка; ее
смерть, соответственно, означала бы смерть самого ребенка. Там,
где данные переживания и фантазии очень сильны, привязанность к
любимым людям может стать невыносимой ношей.
Многие люди находят выход из этих трудностей, уменьшая
способность любить, отрицая или подавляя ее, а также избегая
сильных эмоций в целом. Другие нашли спасение от опасностей любви,
преимущественно, в смещении ее с людей на нечто отличное от них.
Это смещение любви на вещи и интересы (что я обсуждаю в связи
228
Любовь, вина и репарация
с исследователем и человеком, борющимся с трудностями природы)
является частью нормального развития. Однако у некоторых людей
это смещение на объекты, не являющимися людьми, стало основным
способом разрешать конфликты или, скорее, избегать их. Все мы
знаем тип любителя животных, страстного коллекционера, ученого,
художника и т. д., способного на большую любовь и часто на самопо¬
жертвование ради объектов своего увлечения или выбранной работы,
но мало интересующегося и любящего своих коллег.
Совершенно иное развитие происходит у людей, ставших
полностью зависимыми от тех, к кому они сильно привязаны. Бессоз¬
нательный страх того, что любимый умрет, приводит их к чрезвы¬
чайной зависимости. Жадность, усиленная такого рода страхами,
является одним из элементов в такой установке и выражается в
получении максимальной пользы от человека, от которого данный
индивид зависит. Другая составляющая данной установки крайней
зависимости — уклонение от ответственности: ответственность за
свои действия, а иногда даже за мнения и мысли перекладывается
на другого человека. (Это одна из причин, почему люди принимают
без критики взгляды лидера и действуют со слепым подчинением его
командам.) Людям, столь сильно зависимым, любовь крайне необ¬
ходима как поддержка против чувства вины и различных страхов.
Знаками любви любимая личность должна доказывать им вновь
и вновь, что они не плохи, не агрессивны и что их деструктивные
импульсы не возымели действия.
Эти крайне сильные связи в особенности мешают отношению
матери к ребенку. Как я указывала ранее, установка матери к
ребенку имеет много общего с ее детскими переживаниями по
отношению к собственной матери. Мы уже знаем, что это раннее
отношение характеризуется конфликтами между любовью и нена¬
вистью. Бессознательные желания смерти, которые ребенок питает
по отношению к матери, переносятся женщиной на своего ребенка,
когда она становится матерью. Эти переживания усиливаются конф¬
ликтными эмоциями детства по отношению к братьям и сестрам.
Если в результате неразрешенного в прошлом конфликта мать
чувствует себя слишком виноватой перед своим ребенком, ей может
настолько сильно потребоваться его любовь, что она будет использо¬
вать различные средства, чтобы крепче привязать его к себе и сделать
Любовь, вина и репарация
229
зависящим от себя. Или, с другой стороны, она может слишком
сильно посвятить себя ребенку, делая его центром всей своей жизни.
Теперь давайте рассмотрим, хотя и в одном основном
аспекте, совершенно иную психическую установку — неверность.
Многочисленные формы и проявления неверности (будучи резуль¬
татом самых разнообразных способов развития и выражения,
главным образом, любви у одних людей и, преимущественно,
ненависти у других, со всеми переходами от первой ко второй) имеют
в общем одно явление: повторяющееся отворачивание от (любимой)
личности, которое отчасти происходит из страха перед зависимостью.
Я обнаружила, что типичного Дон Жуана в глубинах его психики
неотступно преследует боязнь смерти любимых людей, я выявила
также то, что этот страх прорвался бы наружу и выразился бы в
переживаниях депрессии и в сильных душевных страданиях, если бы
данный индивид не развил эту особую защиту от них — неверность.
Посредством этого он вновь и вновь доказывает себе, что его единс¬
твенный горячо любимый объект (первоначально мать, чьей смерти
он опасался, поскольку чувствовал, что его любовь к ней жадная
и деструктивная), в конечном итоге, не является необходимым,
потому что он всегда может найти другую женщину, к которой
будет испытывать страстные, но поверхностные чувства. В отличие
от тех, кого боязнь смерти любимой личности влечет к ее отвер¬
жению или к удушению и отрицанию любви к ней, данный тип по
разным причинам не способен так поступить. Однако благодаря его
установке к женщинам находит выражение бессознательный комп¬
ромисс. Оставляя одних женщин, он бессознательно отворачивается
от матери, спасает ее от своих опасных желаний и освобождается от
болезненной зависимости от нее, а обращаясь к другим женщинам
и давая им удовольствие и любовь, он в бессознательном сохраняет
любимую мать или воссоздает ее.
В действительности его влечет от одной личности к другой,
поскольку другая личность вскоре начинает вновь обозначать его
мать. Его первоначальный объект любви замещается, таким образом,
последовательностью разных объектов. В бессознательной фантазии
он воссоздает и исцеляет мать через сексуальные удовлетворения
(которые он фактически дает другим женщинам), поскольку его
сексуальность считается опасной лишь в одном аспекте; в другом
230
Любовь, вина и репарация
же аспекте она считается целительной и приносящей матери счастье.
Эта двойственная установка — часть бессознательного компромисса,
имеющего результатом его неверность, — является единственным
условием особого пути его развития.
Это приводит меня к другому типу трудностей в любовных
взаимоотношениях. Возможно, мужчина ограничивает любящие,
нежные, защитные переживания к одной женщине, которая может
быть его женой, но в таком взаимоотношении он не способен получать
сексуальное наслаждение и вынужден либо вытеснять свои сексу¬
альные желания, либо направлять их на других женщин. Страхи
перед деструктивной природой своей сексуальности, страхи перед
отцом как соперником и переживания вины в этой связи являются
глубинными причинами такого отделения нежных переживаний от
специфически сексуальных. Любимую, высоко ценимую женщину,
обозначающую мать, необходимо спасти от своей сексуальности,
которая в фантазии считается опасной.
Выбор любовного партнера
Психоанализ показывает, что существуют глубокие бессо¬
знательные мотивы, влияющие на выбор любовного партнера и
делающие двух определенных людей сексуально привлекатель¬
ными и удовлетворяющими друг друга. На переживания мужчины
к женщине всегда оказывает влияние его ранняя привязанность к
матери. Однако здесь она вновь будет более или менее бессозна¬
тельной и может быть очень скрытой в своих проявлениях. Мужчина
может выбрать любовной партнершей женщину, некоторые черты
которой полностью противоположны чертам матери, — возможно,
внешность женщины совершенно другая, но ее голос или некоторые
особенности ее личности соответствуют ранним впечатлениям о
матери и имеют для него особую привлекательность. Или, с другой
стороны, лишь оттого что он хотел уйти от слишком сильной привя¬
занности к матери, он может выбрать любовную партнершу, являю¬
щегося абсолютной противоположностью ей.
Очень часто по мере продолжения развития место матери в
сексуальных фантазиях мальчика и переживаниях любви занимает
родная или двоюродная сестра. Очевидно, что установка, основанная
Любовь, вина и репарация
231
на таких переживаниях, будет отличаться от установки мужчины,
ищущего в женщине преимущественно материнские черты; хотя
мужчина, на чей выбор влияют переживания к сестре, в любовном
партнере также может искать некоторые материнские черты.
Большое многообразие возможностей создается ранним влиянием
различных людей: важную роль в этом отношении могут сыграть
няня, тетя, бабушка. Конечно, рассматривая значение ранних взаи¬
моотношений для последующего выбора, мы не должны забывать,
что в более позднем любовном взаимоотношении индивид желает
вновь найти именно то впечатление о любимой личности, которое
он получил, будучи ребенком, а также фантазии, связанные с ней.
К тому же, бессознательное действительно связывает вещи по осно¬
ваниям, отличающимся от тех, о которых осведомлено сознание. По
этой причине совершенно забытые — вытесненные — впечатления
разного рода содействуют тому, чтобы сделать для описываемого
индивида одного человека более привлекательным, сексуально и в
иных отношениях, по сравнению с другим.
Схожие факторы действуют и в выборе женщины. Ее впечат¬
ления об отце, ее переживания по отношению к нему — восхищение,
доверие и т. д. — могут играть господствующую роль в выборе
спутника любви. Но, возможно, ее ранняя любовь к отцу поколе¬
балась. Вероятно, вскоре после этого она отвернулась от него из-за
крайне серьезных конфликтов или потому, что он слишком сильно
разочаровал ее. Однако родной или двоюродный брат, или, скажем,
друг детства могли стать очень важной для нее личностью; возможно,
к ним у нее были сексуальные желания и фантазии, равно как и мате¬
ринские переживания. В таком случае она будет искать любовника
или мужа, скорее соответствующего образу брата, нежели имеющего
отцовские качества. В успешном любовном взаимоотношении
бессознательное одного партнера соотносится с бессознательным
другого. Если взять случай женщины, имеющей, главным образом,
материнские переживания и ищущей партнера с чертами брата, то
фантазии и желания мужчины будут соотноситься с ее фантазиями
и желаниями, если он ищет женщину с преимущественно материнс¬
кими чертами. Если женщина сильно привязана к отцу, она бессозна¬
тельно выбирает мужчину, нуждающегося в женщине, для которой
он может играть роль хорошего отца.
232
Любовь, вина и репарация
Хотя любовные взаимоотношения во взрослой жизни основаны
на ранних эмоциональных ситуациях, связанных с родителями,
братьями и сестрами, новые взаимоотношения не обязательно
являются простым повторением ранних семейных ситуаций. Бессоз¬
нательные воспоминания, переживания и фантазии входят в новое
любовное взаимоотношение или дружбу весьма замаскировано.
Но помимо ранних влияний, действующих в сложных процессах
выстраивания любовных взаимоотношений или дружбы, сущест¬
вует множество других факторов. Нормальное взрослое взаимоот¬
ношение всегда содержит свежие элементы, исходящие из новой
ситуации — из обстоятельств и личностей тех людей, с которыми
мы входим в контакт, а также из их ответа на наши эмоциональные
потребности и практические интересы как взрослых людей.
Достижение независимости
До сих пор я, главным образом, говорила о близких взаимо¬
отношениях между людьми. Сейчас мы подходим к более общим
проявлениям любви и способам, которыми она входит в интересы
и все виды деятельности. Ранняя привязанность ребенка к груди
матери и ее молоку является основой всех любовных отношений
в жизни. Рассматривая материнское молоко лишь как здоровую
подходящую пищу, возможно прийти к выводу, что его можно
легко заменить другой столь же подходящей пищей. Однако молоко
матери, сначала утоляющее муки голода, получаемое ребенком из
груди матери, которую он начинает любить все больше и больше,
приобретает для него эмоциональную значимость, которую нельзя
переоценить. Грудь и ее продукт, сначала удовлетворяющие его
инстинкт самосохранения, а также сексуальные желания, в его
психике начинают обозначать любовь, удовольствие и безопас¬
ность. Поэтому вопросом величайшей важности является степень,
в которой он психологически способен заменить первую пищу
другими ее видами. С большими или меньшими трудностями мать
может преуспеть в приучении ребенка к другим видам пищи. Но
даже в этом случае ребенок, вероятно, не отказался от сильного
желания своей первой пищи, вероятно, не преодолел обиды и
ненависть от того, что его лишили этой пищи, не адаптировался в
Любовь, вина и репарация
233
полном смысле к этой фрустрации — и, если это так, возможно, он
не способен по-настоящему адаптироваться к любым другим фрус¬
трациям, последующим в его жизни.
Если, исследуя бессознательное, мы начинаем понимать силу и
глубину первой привязанности к матери и ее пище, а также интен¬
сивность, с которой она сохраняется в бессознательном взрослой
личности, возможно, мы удивимся, как происходит то, что ребенок
все больше и больше отдаляется от матери и постепенно достигает
независимости. Уже у маленького ребенка есть, и это истина, живой
интерес к вещам, происходящим вокруг него, растущая любозна¬
тельность, наслаждение от знакомства с новыми людьми и вещами,
удовольствие от своих достижений, кажется, все это дает ребенку
возможность находить новые объекты любви и интереса. Однако
эти факты не вполне объясняют способность ребенка отдалиться от
матери, поскольку в бессознательном он тесно связан с ней. Сама
природа этой чрезмерной привязанности, однако, имеет тенденцию
к тому, чтобы увлекать ребенка прочь от матери, потому что (из-за
неизбежности фрустрированной жадности и ненависти) она дает
начало страху потерять эту крайне важную личность и, следова¬
тельно, страху зависимости от нее. Таким образом, в бессозна¬
тельном существует тенденция отказа от матери, этой тенденции
противодействует настойчивое желание сохранить мать навсегда.
Эти противоречащие друг другу переживания, наряду с эмоцио¬
нальным и интеллектуальным развитием ребенка, которое дает ему
возможность находить другие объекты интереса и удовольствия,
в результате приводят к способности переносить любовь с одного
объекта на другой, заменяя первую любимую личность другими
людьми и вещами. Именно потому, что ребенок испытывает такую
большую любовь к матери, он имеет так много, чтобы черпать для
более поздних привязанностей. Этот процесс смещения любви имеет
величайшую важность для развития личности и человеческих взаи¬
моотношений; более того, можно сказать, для развития культуры и
цивилизации в целом.
Наряду с этим процессом смещения любви (и ненависти) с
матери на других людей и вещи и, таким образом, распространения
этих эмоций на более широкий мир, существует еще один способ,
как справиться с ранними импульсами. Чувственные переживания,
234
Любовь, вина и репарация
испытываемые ребенком в связи с грудью матери, развиваются в
любовь к ней как к целостной личности; переживания любви с самого
начала сливаются с сексуальными желаниями. Психоанализ привлек
внимание к тому факту, что сексуальные переживания к родителям,
братьям и сестрам у маленьких детей не только существуют, но в
определенной степени их можно наблюдать у них; однако понять
силу и фундаментальную важность этих сексуальных переживаний
можно, лишь исследуя бессознательное.
Сексуальные желания, как мы уже знаем, тесно связаны
с агрессивными импульсами и фантазиями, с виной и страхом
смерти любимых людей, все это влечет ребенка к уменьшению его
привязанности к родителям. У ребенка есть и тенденция к вытес¬
нению сексуальных переживаний, то есть они становятся бессо¬
знательными и так сказать погребенными в глубинах психики.
Сексуальные импульсы также отсоединяются от первых любимых
людей, и, таким образом, ребенок приобретает способность любить
некоторых людей преимущественно нежно.
Только что описанные психологические процессы — замена
одной любимой личности другими, в определенной степени отме¬
жевание сексуальных переживаний от нежных — являются
неотъемлемой частью способности ребенка к установлению более
широких взаимоотношений. Однако для успешного всестороннего
развития существенно то, чтобы вытеснение сексуальных пережи¬
ваний, связанных с первыми любимыми людьми, не было слишком
сильным1 и чтобы смещение переживаний ребенка с родителей на
других людей не было слишком полным. Если достаточное коли¬
чество любви остается доступным для самых близких ребенку
людей, если его сексуальные желания в связи с ними вытеснены не
слишком глубоко, то в более поздней жизни любовь и сексуальные
желания можно вновь возродить и собрать воедино, в таком случае
1 Сексуальные фантазии и желания остаются активными в бессознательном,
они также в определенной степени выражаются в поведении ребенка, в его игре
и других видах деятельности. Если вытеснение слишком сильное, если фанта¬
зии и желания остаются слишком глубоко погребенными и не могут найти выра¬
жения, это может иметь не только эффект сильного торможения работы вооб¬
ражения (и всех подобных видов деятельности), но и эффект серьезной помехи
более поздней сексуальной жизни индивида.
Любовь, вина и репарация
235
они будут играть жизненно важную роль в счастливых любовных
взаимоотношениях. У действительно успешно развитой личности
любовь к родителям сохраняется, но к ней будет добавляться любовь
к другим людям и вещам. Однако это не простое расширение любви,
а, как я подчеркнула, рассеивание эмоций, уменьшающее бремя
конфликтов и вины ребенка, относящихся к привязанности и зави¬
симости от первых любимых им людей.
Конфликты прекращаются, когда он обращается к другим
людям, поскольку он в меньшей степени переносит их с первых
и самых важных людей на новые объекты любви (и ненависти),
отчасти заменяющие старые. Просто потому что его переживания
к этим новым людям менее интенсивны, его влечение к осущест¬
влению репарации, возможно, затрудненное, если переживания
вины чрезмерно сильны, сейчас может начать действовать полнее.
Хорошо известно, что развитию ребенка способствует то, что
у него есть братья и сестры. Его взросление с ними позволяет ему
сильнее отдалиться от родителей и выстроить новый тип взаимо¬
отношений с братьями и сестрами. Мы знаем, однако, что он не
только любит их, но и испытывает сильные переживания соперни¬
чества, ненависти и ревности по отношению к ним. По этой причине
отношение к двоюродным братьям и сестрам, товарищам по играм
и другим детям, по-прежнему продолжающееся, перемещенное из
ближайшей семейной ситуации, позволяет расхождения с отноше¬
ниями к родным братьям и сестрам — расхождения, к тому же, очень
важные как основание для более поздних социальных отношений.
Взаимоотношения в школьной жизни
Школьная жизнь предоставляет возможность развития опыта,
уже полученного из отношения к людям, что обеспечивает поле для
экспериментов в данной области. Возможно, среди большого числа
детей ребенок найдет одного-двух или нескольких, отвечающих его
особому характеру лучше, чем родные братья и сестры. Эта новая
дружба, среди других удовольствий, дает ему возможность как
бы пересмотреть и улучшить отношения с братьями и сестрами,
которые, возможно, были неудовлетворительными. Он мог на самом
деле вести себя агрессивно, скажем, по отношению к брату, который
236
Любовь, вина и репарация
младше или слабее его; или же это было, главным образом, бессо¬
знательное чувство вины из-за ненависти и ревности — нарушение,
которое может сохраниться и во взрослой жизни. Впоследствии
это неудовлетворительное положение дел может оказать сильное
воздействие на эмоциональные установки к людям в целом.
Некоторые дети, как мы знаем, не способны подружиться в школе,
и происходит это потому, что они переносят ранние конфликты в
новое окружение. У других детей, способных достаточным образом
отдалиться от первых эмоциональных затруднений и подружиться с
одноклассниками, в таком случае часто обнаруживается улучшение
фактического отношения к братьям и сестрам. Новое товарищество
доказывает ребенку, что он способен любить и быть любимым, что
любовь и хорошесть существуют, и это бессознательно пережи¬
вается как доказательство того, что он может возместить ущерб,
нанесеный другим в воображении или в действительности. Таким
образом новая дружба помогает в решении более ранних эмоцио¬
нальных затруднений, при этом личность не осознает ни точную
природу этих ранних проблем, ни способ, которым они решаются.
Посредством всего этого высвобождаются тенденции к осущест¬
влению репарации, уменьшается чувство вины, увеличивается вера
в себя и других.
Школьная жизнь также дает возможность для большего
отделения ненависти от любви по сравнению с тем, что возможно в
узком семейном кругу. В школе одних детей могут ненавидеть или к
ним могут просто испытывать неприязнь, тогда как других детей —
любить. Таким образом, вытесненные эмоции как любви, так и
ненависти — вытесненные из-за конфликта по поводу ненависти к
любимой личности — могут найти более полное выражение в более
или менее социально приемлемых направлениях. Дети по-разному
объединяются и развивают определенные правила, касающиеся
того, насколько далеко они могут заходить в выражении ненависти
или неприязни к другим. Игры и командный дух, связанный с ними,
являются регулирующим фактором в этих объединениях и в прояв¬
лении агрессии.
Ревность и соперничество за любовь и одобрение учителя, хотя
и могут быть довольно сильными, испытываются в обстановке,
отличной от обстановки семейной жизни. Учителя в целом более
Любовь, вина и репарация
237
отстранены от переживаний ребенка, по сравнению с родителями
они вносят меньше эмоций в ситуацию, они также разделяют пере¬
живания между большим количеством детей.
Взаимоотношения в подростковом возрасте
Когда ребенок приближается к подростковому возрасту, его
тенденция к преклонению перед великими людьми зачастую находит
свое выражение в отношении к одним учителям, тогда как к другим
учителям он может испытывать неприязнь, ненависть или пренеб¬
режение. Это еще один случай процесса отделения ненависти от
любви, процесса, приносящего облегчение, и потому что «хорошая»
личность оберегается, и потому что есть удовлетворение в том,
чтобы ненавидеть кого-то, о ком думаешь, что он достоин ненависти.
Любимый и ненавидимый отец, любимая и ненавидимая мать перво¬
начально являются, как я уже сказала, объектами как восхищения,
так и ненависти и обесценивания. Но эти смешанные переживания,
как мы знаем, слишком противоречивые и обременительные для
психики маленького ребенка, и потому, вероятно, подлежащие
задерживанию или погребению, находят частичное выражение
в отношениях ребенка с другими людьми — к примеру, нянями,
тетями, дядями и различными родственниками. Впоследствии, в
подростковом возрасте, у большинства детей проявляется сильная
тенденция к отворачиванию от родителей; что происходит в значи¬
тельной степени потому, что сексуальные желания и конфликты,
связанные с родителями, вновь приобретают силу. Ранние пережи¬
вания соперничества и ненависти к отцу или матери в зависимости
от обстоятельств возрождаются и испытываются с полной силой,
хотя их сексуальный мотив остается бессознательным. Молодые
люди склонны к агрессивности и неприветливости по отношению к
родителям и другим людям, подходящим для этого, как то: слуги,
слабый учитель или одноклассники, к которым относятся непри¬
язненно. Однако когда ненависть достигает такой силы, необходи¬
мость сохранить хорошесть и любовь внутри и снаружи становится
более острой. Поэтому агрессивного молодого человека влечет на
поиски людей, на которых он может смотреть снизу вверх и идеа¬
лизировать. Этой цели могут служить вызывающие восхищение
238
Любовь, вина и репарация
учителя. Из переживаний любви, восхищения и доверия к ним
исходит внутренняя безопасность, потому что, среди прочих причин,
в бессознательном эти переживания, как кажется, подтверждают
существование хороших родителей и любовного отношения к ним,
таким образом, опровергая огромную ненависть, тревогу и вину,
ставших столь сильными в этот жизненный период. Конечно, есть
дети, которые могут хранить любовь и восхищение самими родите¬
лями, даже переживая эти трудности, но такие дети встречаются
не часто. Думаю, что сказанное мною незначительно объясняет
занимающую в психике особую позицию людей, как правило, идеа¬
лизируемых фигур, таких как знаменитые мужчины и женщины,
писатели, спортсмены, искатели приключений, воображаемые лите¬
ратурные герои — людей, на которых направлены любовь и восхи¬
щение, без которых все приобрело бы мрак ненависти и отсутствия
любви, состояние, считающееся опасным для своего Я и других.
Наряду с идеализацией определенных людей наблюдается
ненависть к другим людям, окрашенным в самые темные цвета.
Особенно это касается воображаемых людей, то есть определенных
типов злодеев из фильмов и литературы; или реальных людей, до
некоторой степени удаленных, таких как политические лидеры
из противоположной партии. Безопасно ненавидеть таких людей,
которые либо нереальны, либо удалены, нежели ненавидеть более
близких себе людей — безопаснее для них и для себя. В определенной
степени это касается и ненависти к некоторым учителям и дирек¬
торам, поскольку общая школьная дисциплина и вся ситуация имеет
тенденцию к возведению между учеником и учителем большего
барьера по сравнению с барьером, зачастую существующим между
сыном и отцом.
Разделение любви и ненависти к не слишком близким людям
также служит цели сохранения в большей безопасности, как факти¬
чески, так и в психике, любимых людей. Они не только удалены
физически и потому недоступны, разделение установок любви и
ненависти благоприятствует переживанию того, что любовь можно
сохранить неиспорченной. Переживание безопасности, исходящее
из способности любить, в бессознательном тесно связано с сохране¬
нием любимых людей в безопасности и неповрежденными. Кажется,
действует бессознательная вера: я способен сохранить любимых
Любовь, вина и репарация
239
людей в целости, в таком случае на самом деле я не повредил никого
из моих любимых людей и всегда помню их. В конечном счете, образ
любимых родителей сохраняется в бессознательном как наиболее
ценное имущество, поскольку ограждает своего обладателя от боли
полного опустошения.
Развитие дружбы
В подростковый период характер ранней детской дружбы изме¬
няется. Сила импульсов и переживаний, столь характерная этой
стадии жизни, приводит к очень крепкой дружбе молодых людей,
по большей части, представителей одного и того же пола. В основе
этих взаимоотношений лежат бессознательные гомосексуальные
тенденции и переживания, очень часто они приводят к настоящей
гомосексуальной активности. Подобные взаимоотношения отчасти
являются бегством от влечения к противоположному полу, по
различным внутренним и внешним причинам, слишком неуправляе¬
мого на данной стадии. Поговорим о внутренних причинах и возьмем
случай мальчика: его желания и фантазии по-прежнему слишком
сильно связаны с матерью и сестрами, и борьба за отворачивание
от них и поиск новых объектов любви находится на своем пике. И
у мальчиков, и у девочек на данной стадии импульсы к противопо¬
ложному полу сопряжены со столь многочисленными опасностями,
что усиливается влечение к представителям своего пола. Любовь,
восхищение и лесть, которые также можно вложить в эту дружбу,
являются, как я указывала ранее, гарантией от ненависти, и по
этим различным причинам молодые люди тем в большей степени
цепляются за такие взаимоотношения. На этой стадии развития
усилившиеся гомосексуальные тенденции, сознательные или бессо¬
знательные, также играют большую роль в лести учителям своего
пола. Как мы знаем, дружба в подростковом возрасте очень неус¬
тойчива. Причину этому следует искать в силе сексуальных пережи¬
ваний (сознательных или бессознательных), составляющих дружбу
и нарушающих ее. Подросток еще не освободился от сильных
эмоциональных связей младенчества, и они по-прежнему — более
чем он осознает — влияют на него.
240
Любовь, вина и репарация
Дружба во взрослой жизни
Во взрослой жизни, несмотря на то, что бессознательные
гомосексуальные тенденции играют свою роль в дружбе людей
одного и того же пола, дружба — в отличие от гомосексуальных
любовных отношений1 — характеризуется тем, что нежные чувства
можно частично отмежевать от сексуальных, отходящих на второй
план и исчезающих для практических целей, хотя и сохраняющих
определенную активность в бессознательном. Это отделение сексу¬
альных переживаний от нежных может касаться и дружбы между
мужчинами и женщинами, но, поскольку обширная тема дружбы
является лишь частью моей работы, здесь я ограничусь обсужде¬
нием дружбы между представителями одного и того же пола и даже
в этом случае сделаю лишь несколько общих замечаний.
Возьмем в качестве примера дружбу двух женщин, не слишком
зависящих друг от друга. Тем не менее время от времени при соот¬
ветствующих ситуациях то одной, то другой могут понадобиться
покровительство и готовность прийти на помощь. Эта способность
давать и брать в эмоциональном плане является существенной
для настоящей дружбы. Здесь элементы ранних ситуаций выра¬
жаются взрослыми способами. Сначала защиту, помощь и совет
нам давали матери. Повзрослев эмоционально и став самодоста¬
точными, мы не слишком зависим от материнской поддержки и
утешения, но желание получить их при возникновении болезненных
и трудных ситуаций, сохранится у нас до смерти. В отношении к
другу мы время от времени можем получать и давать часть мате¬
ринской заботы и любви. Кажется, что удачное смешение мате¬
ринской и дочерней установки является одним из условий эмоци¬
онально богатой феминной личности и ее способности к дружбе.
(Полностью развитая феминная личность подразумевает способ¬
ность к хорошим отношениям с мужчинами, что касается как
нежных, так и сексуальных переживаний; однако, говоря о дружбе
1
Вопрос гомосексуальных любовных отношений широк и очень сложен. Рас¬
смотрение его в достаточной мере потребовало бы больше места, чем есть в моем
распоряжении, и, следовательно, я ограничиваюсь упоминанием о том, что в эти
взаимоотношения можно вложить много любви.
Любовь, вина и репарация
241
между женщинами, я имею в виду сублимированные гомосексу¬
альные тенденции и переживания.) Вероятно, у нас была возмож¬
ность в отношениях к сестрам пережить и выразить как материн¬
скую заботу, так и дочерний отклик; в таком случае мы можем легко
привнести их во взрослую дружбу. Однако, возможно, сестры не
было, не было никого, по отношению к кому можно было испытать
эти переживания, и в таком случае развитие дружбы с другой
женщиной приводит нас к модифицированной взрослыми потреб¬
ностями реализации сильного и важного желания детства.
С подругой мы разделяем интересы и удовольствия, но,
возможно, мы также способны наслаждаться ее счастьем и успехом,
когда у нас самих этого нет. Переживания зависти и ревности могут
отходить на второй план, если достаточно сильна наша способность
идентифицироваться с ней и, таким образом, разделять ее счастье.
Элемент вины и репарации никогда не отсутствует в такой иден¬
тификации. Лишь после того, как мы успешно справились со своей
ненавистью и ревностью, недовольством и обидой на мать, достигли
счастья, видя ее счастливой, переживая, что не повредили ее и что
можем возместить ущерб, нанесенный в фантазии, мы способны на
истинную идентификацию с другой женщиной. Собственничество
и обиды, ведущие к чрезвычайно сильным требованиям, являются
нарушающими дружбу элементами; более того ее, вероятно,
подрывают чрезвычайно сильные эмоции в целом. Рано или поздно
при психоаналитическом исследовании обнаруживается, что наружу
прорвались ранние ситуации неудовлетворенных желаний, обиды,
жадности или ревности, то есть несмотря на то, что проблему,
возможно, вызвали теперешние эпизоды, важную роль в разру¬
шении дружбы играет неразрешенный конфликт младенчества.
Уравновешенная эмоциональная атмосфера, совсем не исключа¬
ющая силу переживания, есть основание успешной дружбы. Успех
дружбы менее вероятен, если мы ожидаем от подруги слишком
многого, то есть ждем, что она компенсирует наши ранние депри¬
вации. Такие непомерные требования являются большей частью
бессознательными и потому с ними нельзя справиться рационально.
Они обязательно подвергают нас разочарованию, боли и негодо¬
ванию. Если подобные чрезмерные бессознательные требования
ведут к нарушениям дружбы, имеют место точные повторения
242
Любовь, вина и репарация
ранних ситуаций, — какими бы разными ни были внешние обстоя¬
тельства, — когда в первую очередь сильная жадность и ненависть
нарушили нашу любовь к родителям и оставили нас с пережива¬
ниями недовольства и одиночества. Когда прошлое не оказывает
столь сильного давления на теперешнюю ситуацию, мы более
способны и правильно выбирать подруг, и удовлетворяться тем, что
они могут дать.
Многое из того, что я сказала о дружбе между женщинами,
касается развития дружбы между мужчинами, хотя и существуют
важные различия, обусловленные разницей в психологии мужчин и
женщин. Отделение нежных переживаний от сексуальных, субли¬
мация гомосексуальных тенденций и идентификация являются
основой и мужской дружбы. Хотя элементы и новые удовлетво¬
рения, соответствующие взрослой личности, — опять же — входят
в дружбу одного мужчины с другим, он отчасти ищет и повторения
своего отношения к отцу или брату либо пытается найти новое
сходство, выполняющее прошлые желания, либо пытается улучшить
неудовлетворительные отношения с теми, кто раньше был наиболее
близок ему.
Более широкие аспекты любви
С самого раннего детства процесс, которым мы смещаем
любовь с первых нежно любимых людей на других людей, распро¬
страняется и на вещи. Таким образом, мы развиваем интересы и
виды деятельности, в которые вкладываем часть любви, первона¬
чально принадлежащей людям. В психике ребенка одна часть тела
может обозначать другую, а объект — людей или части тела. Таким
символическим образом любой круглый предмет в бессознательном
ребенка может обозначать грудь матери. Постепенно, все, что, как
переживается, источает хорошесть и красоту и влечет за собой
удовольствие и удовлетворение в физическом или более широком
смысле, в бессознательном может занять место всегда щедрой груди
и матери в целом. Так, о Родине мы говорим как о «земле матери»,
поскольку в бессознательном Родина может означать мать, и в
таком случае ее можно любить со всеми переживаниями, природа
которых заимствована из отношения к матери.
Любовь, вина и репарация
243
Чтобы проиллюстрировать способ, которым первое взаимо¬
отношение входит в интересы, кажущиеся очень отдаленными от
него, возьмем в качестве примера исследователей, которые отправ¬
ляются за новыми открытиями, подвергаясь в таком предприятии
величайшим лишениям и сталкиваясь с серьезными опасностями
и, возможно, смертью. Помимо стимулирующих внешних обсто¬
ятельств, существует очень много психологических элементов,
лежащих в основе интереса и занятия исследованиями. Здесь
могу упомянуть лишь один-два особых бессознательных фактора.
В своей жадности мальчик испытывает желания атаковать тело
матери, считающееся продолжением ее хорошей груди. Также у
него есть фантазии об ограблении содержимого ее тела — среди
прочего, отнять младенцев, считающихся ценным имуществом, —
в своей ревности он также атакует младенцев. Эти агрессивные
фантазии по проникновению в ее тело вскоре связываются с его
генитальными желаниями вступить с ней в половое сношение.
В психоаналитической работе обнаружено, что фантазии по иссле¬
дованию тела матери, возникающие из агрессивных сексуальных
фантазий ребенка, его жадности, любознательности и любви,
содействуют интересу человека к исследованию новых стран.
Обсуждая эмоциональное развитие маленького ребенка, я
указала, что его агрессивные импульсы дают начало сильным
переживаниям вины и страху смерти любимой личности, все это
формирует часть переживаний любви, укрепляет и усиливает
их. В бессознательном исследователя новая территория обозна¬
чает новую мать, которая заместит потерю настоящей матери. Он
ищет «землю обетованную» — «землю, изобилующую молоком и
медом». Мы уже видели, что страх смерти самой любимой личности
в некоторой степени ведет к отворачиванию ребенка от нее; но в то
же самое время он влечет его к тому, чтобы воссоздать ее и вновь
искать во всем, что бы он не предпринимал. Здесь находят полное
выражение и бегство от нее, и первоначальная привязанность к ней.
Ранняя агрессия ребенка стимулирует влечение к восстановлению
и возмещению, к возвращению в мать хороших вещей, которые он
выкрал у нее в фантазии, и эти желания возмещения переходят в
более позднее влечение к исследованию, поскольку, находя новую
землю, исследователь дает что-то миру в целом и ряду людей в
244
Любовь, вина и репарация
частности. Своей профессией исследователь выражает и агрессию,
и влечение к репарации. Мы знаем, что при открытии новой
местности агрессия используется при борьбе со стихией, а также
в преодолении различных трудностей. Однако иногда агрессия
демонстрируется более открыто; в особенности, так было в прежнее
время, когда беспощадную жестокость к коренному населению
проявляли люди, которые не только исследовали, но завоевывали
и колонизировали. В этот момент некоторые из ранних фанта¬
зийных атак, направленных против воображаемых младенцев
внутри тела матери, а также фактическая ненависть к новорож¬
денным братьям и сестрам в реальности выражалась в установке к
местному населению. Желанное восстановление, однако, полностью
выражалось в заселении территории соотечественниками. Можно
увидеть, что через интерес к исследованию (независимо от того,
демонстрируется агрессия открыто или нет) различные импульсы
и эмоции — агрессию, переживания вины, любовь и влечение к
репарации — можно перенести в другую сферу, далекую от перво¬
начальной личности.
Влечение к исследованию не обязательно выражается в факти¬
ческом физическом исследовании мира, его можно перенести и на
другие области, к примеру, на любой вид научных открытий. Ран¬
ние фантазии и желания исследовать тело матери входят в удоволь¬
ствие, которое, например, астроном получает от своей работы.
Желание снова найти мать ранних дней жизни, потерянную на
самом деле или в переживаниях, также имеет величайшее значение
в креативном искусстве и тех способах, которыми люди наслажда¬
ются и оценивают его.
Чтобы проиллюстрировать некоторые из только что обсуж¬
давшихся мною процессов, возьму хорошо известный сонет Китса
«После первого чтения Чапменовского Гомера». Для удобства
цитирую все стихотворение, хотя оно хорошо известно:
У западных я плавал островов,
Блуждал я в королевствах вдохновенья.
И видел золотые поселенья,
Обитель аполлоновских певцов.
Гомера темнобрового владенья
Я посетить был издавна готов,
Любовь, вина и репарация
245
Но не дышал бы воздухом богов,
Когда б не Чапмен, первый в песнопенье1.
Здесь Ките говорит с точки зрения человека, наслаждающе¬
гося произведением искусства. Поэзия сравнивается с «королевс¬
твами вдохновенья» и «золотыми поселеньями». Сам он, читая
Гомера, прежде всего — астроном, наблюдающий за небом, когда
«он вдруг светило новое найдет». Но затем Ките становится иссле¬
дователем, открывающим «с предположением наугад» новую
землю и море. В гениальном стихотворении Китса мир обоз¬
начает искусство, ясно, что для него научное и художественное
наслаждение, а также исследование исходят из одного и того же
источника — любви к красивым землям — «золотых поселений».
Исследование бессознательного (кстати, неизвестного конти¬
нента, открытого Фрейдом) показывает, что, как я указала ранее,
красивые земли обозначают любимую мать, а страстное желание,
с которым исследователь приближается к этим землям, исходит из
страстных желаний к ней. Возвращаясь к сонету, можно предпо¬
ложить — без подробного анализа, — что «Гомер темнобровый»,
управляющий землей поэзии, обозначает вызывающего восхи¬
щение могущественного отца, чьему примеру следует сын (Ките),
тоже входя в страну своего желания (искусство, красота, мир — в
конечном итоге, мать).
Подобным образом, скульптор, вдыхающий жизнь в свое
произведение искусства, обозначающее человека или нет, бессо¬
знательно восстанавливает и воссоздает ранних любимых людей,
.которых он разрушил в фантазии.
Я счастлив. Так ликует звездочет,
Когда, вглядевшись в звездные глубины,
Он вдруг светило новое найдет.
Так счастлив Кортес был, чей взор орлиный
Однажды различил над гладью вод
Безмолвных Андов снежные вершины2.
1
[Цит. по рус. изд.: Китс,Дж. Стихотворения. Поэмы. — М.: Рипол-Классик,
1998. (Пер. с англ. В. Микушевича).]
2
[Там же.]
246
Любовь, вина и репарация
Чувство вины, любовь и креативность
Переживания вины, являющиеся, как я попыталась показать,
фундаментальным стимулом к креативности и работе в целом (даже
самых простых видов), могут, однако, если они слишком сильны,
оказывать эффект торможения продуктивных видов деятельности
и интересов. Впервые эти сложные связи выяснились благодаря
психоанализу маленьких детей. Когда посредством психоанализа
уменьшаются различного рода страхи, творческие импульсы детей,
до тех пор дремавшие, пробуждаются и выражаются в таких видах
деятельности, как: рисование, лепка, строительство, а также речь.
Эти страхи вызвали усиление деструктивных импульсов, и, соот¬
ветственно, когда ослабевают страхи, деструктивные импульсы
также уменьшаются. Наряду с этими процессами переживания вины
и тревоги по поводу смерти любимой личности, с которыми психика
ребенка не могла справиться из-за их непреодолимости, постепенно
уменьшаются, становятся менее интенсивными и поэтому управ¬
ляемыми. Это имеет эффект усиления заботы ребенка о других
людях, стимулирования жалости к ним и идентификации с ними,
таким образом, усиливается любовь в целом. Желание осуществить
репарацию, столь тесно связанное с заботой о любимом и тревогой
по поводу его смерти, сейчас можно выразить творчески и конструк¬
тивно. Эти процессы и изменения можно наблюдать и в психоана¬
лизе взрослых.
Я предположила, что любой источник радости, красоты и обога¬
щения (внутреннего или внешнего) в бессознательном считается
любимой дающей грудью матери и созидающим пенисом отца,
обладающим в фантазии схожими качествами — в конечном итоге,
обоими добрыми щедрыми родителями. Отношение к природе,
пробуждающей столь сильные переживания любви, одобрения,
восхищения и преданности, имеет много общего с отношением :
матери, что давно признано поэтами. Многочисленные дары природы
приравниваются ко всему, что мы получили от матери в первые дни
жизни. Однако мать не всегда была удовлетворяющей. Зачастую
мы считали, что она не щедра и фрустрирует нас; этот аспект наших
переживаний к ней возрождается и в нашем отношении к природе,
которая нередко не расположена давать.
Любовь, вина и репарация
247
Удовлетворение потребностей самосохранения и удовлетворение
желания любви навсегда связаны друг с другом, поскольку изна¬
чально исходят из одного и того же источника. Безопасность нам,
прежде всего, обеспечивала мать, которая не только утоляла муки
голода, но и удовлетворяла эмоциональные потребности и смягчала
тревогу. Поэтому безопасность, достигнутая благодаря удовлетво¬
рению существенных требований, связана с эмоциональной безо¬
пасностью, оба вида безопасности тем более необходимы, что взаи¬
модействуют с ранними страхами потери любимой матери. Быть
уверенным в средствах к существованию в бессознательной фантазии
подразумевает также не быть лишенным любви и не потерять мать
в целом. У человека безработного, изо всех сил старающегося найти
работу, на первом месте находятся существенные материальные
потребности. Нельзя сказать, что я недооцениваю фактические
прямые и косвенные страдания и дистресс, вытекающие из бедности;
однако реальную болезненную ситуацию делают более мучительной
грусть и отчаяние, возникающие из самых ранних эмоциональных
ситуаций, когда ребенок не только чувствовал себя лишенным пищи,
потому что мать не удовлетворяла его потребностей, но и переживал,
что теряет как мать, так и ее любовь и защиту1. Факт безработности
лишает его и выражения конструктивных тенденций, одного из
весьма важных способов справиться с бессознательными страхами
и чувством вины — то есть осуществления репарации. Жестокость
обстоятельств (хотя отчасти она может быть обусловлена неудовлет¬
ворительной социальной системой и, таким образом, может давать
человеку, живущему в нищете, фактические основания винить в этом
других) имеет нечто общее с безжалостностью ужасных родителей, в
которую верят дети под давлением тревоги. И наоборот, помощь —
1
В психоанализе детей я часто обнаруживала — конечно, в разной степени —
страхи перед тем, что их выгонят из дома в наказание за бессознательную аг¬
рессию (желание выгнать других) и за фактический ущерб, нанесенный ими.
Эта тревога устанавливается очень рано и может сильно мучить ребенка. Осо¬
бым случаем этого является страх быть либо сиротой, либо нищим, не иметь ни
дома, ни пищи. В тот момент наблюдаемые мною детские страхи перед крайней
нуждой совершенно не зависели от финансового положения родителей. В более
поздней жизни страхи такого рода производят эффект усиления фактических
трудностей, обусловленных потерей денег, работы или необходимостью поки¬
нуть дом; они добавляют элемент горечи и усугубляют отчаяние.
248
Любовь, вина и репарация
материальная или духовная, — оказываемая бедным или безра¬
ботным, вдобавок к фактической ценности, бессознательно пережи¬
вается как доказательство существования любящих родителей.
Вернемся к отношению к природе. В некоторых частях мира
природа жестока и деструктивна, но, тем не менее, жители вместо
того, чтобы покинуть свою землю, бросают вызов стихиям, будь
то засуха, наводнения, холод, жара, землетрясения или эпидемии.
Верно, что внешние обстоятельства играют важную роль, поскольку
эти упорные люди могут не иметь возможности переехать из того
места, где выросли. Однако мне кажется, что это не объясняет
полностью феномен того, что иногда можно вынести столь много¬
численные трудности ради того, чтобы остаться на родной земле.
У людей, живущих в таких сложных природных условиях, борьба
за средства к существованию служит и другим (бессознательным)
целям. Для такого индивида природа представляет собой недо¬
вольную взыскательную мать, чьи дары должны быть убедительно
восхвалены, посредством чего повторяются и отыгрываются ранние
насильственные фантазии (хотя и сублимированным, социально
адаптированным способом). Переживая бессознательно вину за
агрессивные импульсы, направленные против матери, он ожидал (и
по-прежнему бессознательно ожидает в своем отношении к природе),
что она будет жестока к нему. Это переживание вины действует как
стимул к осуществлению репарации. Поэтому борьба с природой
считается борьбой за сохранение природы, поскольку она также
выражает желание осуществить репарацию ее (матери). Люди,
которые борются с суровостью природы, таким образом, не только
заботятся о себе, но и служат самой природе. Не разрывая связи с
природой, они сохраняют образ матери ранних дней. В фантазии они
защищают себя и ее, оставаясь рядом с ней, в действительности —
не покидая страну. В отличие от них, исследователь ищет в фантазии
новую мать, чтобы заменить настоящую, от которой он отстранился
или которую бессознательно боится потерять.
Отношение к себе и другим
В текущем разделе я рассмотрела некоторые аспекты любви
индивида и его отношений к другим людям. Однако я не могу
Любовь, вина и репарация
249
подвести итог, не попытавшись пролить свет на самое сложное из
всех взаимоотношений, а именно на взаимоотношения с самим собой.
Но что такое мы? Все, хорошее или плохое, через что мы прошли с
самых ранних дней, все, что мы получили из внешнего мира, и все,
что мы пережили во внутреннем мире, счастливые и несчастливые
события, отношение к людям, деятельность, интересы и самые разные
мысли — то есть все, что мы пережили, — составляет часть нас
самих и выстраивает нашу личность. Если бы можно было уничтожить
некие прошлые взаимоотношения и все связанные с ними воспомина¬
ниями с тем богатством переживаний, которые они вызывают, какое
обеднение и пустоту мы бы ощутили! Сколько пережитой и возвра¬
щенной любви, доверия, удовлетворения, утешения и благодарности
было бы утрачено! Многие люди не хотели бы, чтобы некоторые,
даже болезненные события обошли их стороной, поскольку и эти
события содействовали обогащению личности. В данной статье я
много раз ссылалась на значение ранних взаимоотношений для более
поздних взаимоотношений. Сейчас я хочу показать, что эти самые
ранние эмоциональные ситуации фундаментальным образом влияют
на отношения к самому себе. В памяти мы надежно храним любимых
людей; в определенных трудных ситуациях мы можем почувство¬
вать, что они руководят нами, можем поймать себя на том, что хотим
знать, как бы они повели себя и одобрили бы они наши действия
или нет. Из того, что я сейчас сказала, можно заключить, что люди,
на которых мы смотрим снизу вверх, в конечном итоге обозначают
вызывающих восхищение любимых родителей. Однако мы видели,
что ребенку отнюдь нелегко установить с ними гармоничные взаимо¬
отношения и что ранние переживания любви серьезно затормажива¬
ются и нарушаются импульсами ненависти, а также бессознательным
чувством вины, которому они дают начало. Правда, родителям может
недоставать любви и понимания, что имеет тенденцию увеличивать
трудности повсюду. Деструктивные импульсы и фантазии, страхи и
недоверие, которые в некоторой степени у маленького ребенка всегда
активны даже при самых благоприятных обстоятельствах, обяза¬
тельно усиливаются неблагоприятными условиями и неприятными
событиями. Более того — и это тоже важно, — если ребенку в
ранней жизни не дают достаточного счастья, нарушится его способ¬
ность развивать многообещающую установку, а также любовь и вера
250
Любовь, вина и репарация
в людей. Из этого, однако, не следует, что развивающаяся у ребенка
способность к любви и счастью прямо пропорциональна количеству
любви, которое ему дается. Действительно, есть дети, развивающие
в бессознательном чрезвычайно грубые и безжалостные фигуры
родителей — что нарушает отношение к настоящим родителям и
людям в целом, — даже несмотря на то, что родители были к ним
добры и нежны. С другой стороны, психические трудности ребенка
зачастую не прямо пропорциональны тому неблагоприятному
обращению, которое он получает. Если по внутренним причинам,
с самого начала варьирующимся у разных индивидов, способность
выносить фрустрацию мала, а агрессия, страхи и переживания
вины сильны, фактические недостатки родителей и, в особенности,
их мотивы поступать неправильно в психике ребенка могут быть
сильно преувеличены и искажены. А родители и другие окружающие
ребенка люди могут считаться особенно грубыми и безжалостными,
поскольку наша собственная ненависть, страх и недоверие имеют
тенденцию создавать в бессознательном пугающие взыскательные
фигуры родителей. Сейчас эти процессы в разной степени активны
у всех нас, поскольку все мы вынуждены бороться — так или
иначе, более или менее — с переживаниями ненависти и страхами.
Таким образом, мы видим, что количества агрессивных импульсов,
страхов и переживаний вины (возникающих отчасти по внутренним
причинам) имеют большое значение для преобладающей психи¬
ческой установки, которую мы развиваем.
В отличие от детей, которые в ответ на неблагоприятное
обращение развивают в бессознательном столь грубые и безжа¬
лостные фигуры родителей и на чью психическую установку это
оказывает столь пагубное влияние, существует множество детей, на
которых ошибки или отсутствие понимания родителей оказывают
значительно менее неблагоприятное влияние. Дети — по внутренним
причинам — с самого начала более способные выносить фрустрации
(которых можно избежать или нельзя), то есть способные делать так,
чтобы их импульсы ненависти и подозрения не так сильно господс¬
твовали над ними, — такие дети будут более терпимы к ошибкам,
допускаемым родителями в обращении с ними. Они могут в большей
степени полагаться на свои дружеские переживания, и поэтому они
более уверены в себе, и тому, что приходит к ним из внешнего мира,
Любовь, вина и репарация
251
поколебать их не так легко. Психика ни одного ребенка не свободна
от страхов и подозрений, но если отношение к родителям построено
преимущественно на доверии и любви, мы можем твердо устано¬
вить их в психике как натравляющие, помогающие фигуры, являю¬
щиеся источником утешения и гармонии, а также установить их как
прототип всех дружеских взаимоотношений в более поздней жизни.
Я попыталась пролить свет на некоторые взрослые взаимоот¬
ношения, сказав, что мы ведем себя по отношению к определенным
людям так, как родители вели себя по отношению к нам, когда они
были нежны, или так, как мы бы хотели, чтобы они вели себя, и таким
образом мы переворачиваем ранние ситуации. К другим же людям у
нас установка любящего ребенка по отношению к родителям. Теперь
такое взаимозаменяемое отношение «ребенок—родитель», которое
мы проявляем в установке к людям, переживается и внутри нас к
тем помогающим, направляющим фигурам, которые мы храним
в памяти. Бессознательно мы чувствуем, что люди, формирующие
часть нашего внутреннего мира, являются для нас любящими и защи¬
щающими родителями, и мы возвращаем эту любовь, чувствуем
себя родителями по отношению к ним. Эти фантазийные взаимо¬
отношения, основанные на реальных событиях и воспоминаниях,
составляют часть непрерывной, действующей жизни переживаний и
воображения и способствуют нашему счастью и психической силе.
Однако, если фигуры родителей, сохраняющиеся в переживаниях
и в бессознательном, преимущественно являются грубыми, мы не
можем находиться в согласии с самими собой. Хорошо известно, что
слишком строгая совесть дает начало беспокойству и несчастью. Не
так хорошо известно, однако доказано открытиями психоанализа, что
напряжение таких фантазий внутренней войны и страхи, связанные с
ней, являются истинной причиной того, что мы признаем мстительной
совестью. Между прочим, эти стрессы и страхи могут выражаться в
глубоких психических нарушениях и приводить к суициду.
Я использовала довольно странную фразу «отношение к самому
себе». Сейчас я хотела бы добавить, что это отношение ко всему, что
мы лелеем и любим, и ко всему, что ненавидим в себе. Я попыталась
прояснить, что одна часть нас, которую мы лелеем, это богатство,
накопленное нами благодаря отношениям к внешним людям,
поскольку эти отношения, а также эмоции, связанные с ними, стали
252
Любовь, вина и репарация
нашей внутренней собственностью. Мы ненавидим в себе грубые
безжалостные фигуры, также представляющие собой часть нашего
внутреннего мира и в большой степени являющиеся результатом
нашей агрессии по отношению к родителям. Однако, в сущности,
сильнейшая наша ненависть направлена против ненависти внутри
нас самих. Мы настолько опасаемся ненависти в самих себе, что
нас влечет к использованию одного из сильнейших средств защиты
путем направления ее на других людей — к ее проецированию. Но
мы также смещаем любовь и во внешний мир; мы можем сделать это
искренне, лишь если мы установили хорошие отношения с друже¬
любными фигурами в психике. Это благоприятный цикл, поскольку
сначала мы получаем доверие и любовь в отношении к родителям,
затем со всей этой любовью и доверием мы как бы вбираем их в
себя; и затем вновь можем отдавать внешнему миру нечто из этого
богатства любовных переживаний. Аналогичный цикл существует
и в отношении ненависти; поскольку ненависть, как мы видели,
ведет к установлению в психике пугающих фигур, в таком случае
мы склонны наделять других людей неприятными и недоброже¬
лательными качествами. Кстати фактический эффект подобной
установки психики заключается в том, что она делает других людей
неприятными и подозрительными к нам, в то время как установка
на дружелюбие и доверие с нашей стороны с большой долей вероят¬
ности вызовет доверие и благожелательность других.
Мы знаем, что некоторые люди, особенно, старея, стано¬
вятся все более и более ожесточенными; а другие становятся более
мягкими, понимающими и терпимыми. Хорошо известно, что
подобные вариации обусловлены разницей в установке и характере,
а не просто соответствуют неблагоприятным или благоприятным
событиям, с которыми люди встречаются в жизни. Из того, что я
сказала, можно заключить, что ожесточенность переживаний, будь
то по отношению к людям или к судьбе — а эта ожесточенность
обычно переживается и к тому, и к другому, — в основном, уста¬
навливается в детстве и может укрепляться или усиливаться в более
поздней жизни.
Если любовь не задушена негодованием, обидами и нена¬
вистью, а твердо установилась в психике, доверие другим людям
и вера в собственную хорошесть подобны скале, противостоящей
Любовь, вина и репарация
253
ударам обстоятельств. Затем, когда возникает несчастье, человек,
развитие которого шло этим путем, способен сохранить в себе
хороших родителей, чья любовь является неизменной помощью в
несчастье, и может вновь найти во внешнем мире людей, которые
в его психике обозначают их. Со способностью переворачивать
ситуации в фантазии и идентифицировать себя с другими людьми,
способностью, столь характерной для человеческой психики, человек
может распространять на других помощь и любовь, в которых сам
нуждается, и таким образом может получать утешение и удовольс¬
твие для себя.
Я начала с описания эмоциональной ситуации ребенка в его
отношении к матери, являющейся исходным и первостепенным
источником хорошести, которую он получает из внешнего мира.
Затем я сказала, что чрезвычайно болезненным процессом для
ребенка является отсутствие наивысшего удовлетворения от корм¬
ления матерью. Однако если его жадность и негодование от фрус¬
трации не слишком велики, он способен постепенно отдалиться от
нее и в то же самое время получать удовольствие из других источ¬
ников. В бессознательном новые объекты удовольствия связаны
с первыми удовлетворениями, полученными от матери, поэтому
он может принимать другие наслаждения как замену первона¬
чальных. Этот процесс можно описать как сохранение первичной
хорошести, равно как и ее замещение, и чем успешнее оно осущест¬
вляется, тем меньше оснований для жадности и ненависти остается
в психике ребенка. Но, как я часто подчеркивала, бессознательные
переживания вины, возникающие в связи с фантазийным разру¬
шением любимой личности, играют фундаментальную роль в этих
процессах. Мы видели, что переживания вины и грусти ребенка,
возникающие из фантазий разрушения матери в его жадности
и ненависти, запускают влечение исцелить эти воображаемые
повреждения и осуществить репарацию. Сейчас эти эмоции имеют
большое значение для детского желания и способности признавать
заместителей матери, поскольку переживания вины дают начало
страху зависимости от любимой личности, которую ребенок боится
потерять, потому что, когда агрессия вспыхивает, он чувствует, что
повреждает ее. Этот страх зависимости служит стимулом его отда¬
ления от нее — обращения к другим людям и вещам и расширения
254
Любовь, вина и репарация
таким образом круга интересов. Обычно влечение к осуществлению
репарации может держать под контролем отчаяние, возникающее
из переживаний вины, тогда будет превалировать надежда, в таком
случае любовь ребенка и его желание осуществить репарацию бессо¬
знательно переносятся на новые объекты любви и интереса. Они, как
мы знаем, в бессознательном связаны с первой любимой личностью,
которую он вновь находит и воссоздает через отношение к новым
людям и через конструктивные интересы. Так осуществление
репарации — столь существенная часть способности к любви —
расширяет свои границы, и способность ребенка принимать любовь и
различными средствами вбирать в себя хорошесть из внешнего мира
неуклонно усиливается. Этот удовлетворительный баланс между
«давать» и «получать» является первичным условием дальнейшего
счастья.
Если в самом раннем развитии мы смогли перенести интерес
и любовь с матери на других людей и другие источники удовлет¬
ворения, тогда и только тогда в более поздней жизни мы способны
получать наслаждение из других источников. Это дает нам возмож¬
ность компенсировать неудачу или разочарование, связанные с
одной личностью, путем установления дружеских взаимоотношений
с другими и позволяет принимать заместители тех вещей, которые
мы не смогли получить или сохранить. Если фрустрированная
жадность, негодование и ненависть в нас не нарушают отношения к
внешнему миру, существуют бесчисленные способы вбирать красоту,
хорошесть и любовь извне. Поступая таким образом, мы непре¬
рывно усиливаем счастливые воспоминания и постепенно создаем
хранилище ценностей, благодаря чему обретаем безопасность,
которую нелегко поколебать, и удовлетворенность, которая предот¬
вращает горечь переживаний. Более того, все эти удоволетворения
вдобавок к удовольствию, ими приносимому, производят эффект
уменьшения фрустраций (или, скорее, переживания фрустрации)
прошлых и настоящих до самых ранних и фундаментальных. Чем
более истинное удовлетворение мы испытываем, тем менее негодуем
по поводу депривации, тем меньше влияют на нас наши зависть и
ненависть. В таком случае мы на самом деле способны принимать
любовь и хорошесть от других людей, давать любовь другим людям;
и вновь получать большее взамен. Другими словами, важнейшая
Любовь, вина и репарация
255
способность «давать и получать» развита у нас таким образом, что
гарантирует нашу удовлетворенность и способствует удовольствию,
утешению или счастью других людей.
В заключение, хорошее отношение к самим себе является
условием любви, терпимости и мудрости по отношению к другим. Это
хорошее отношение развилось, как я попыталась показать, отчасти из
дружелюбной, любящей и понимающей установки к другим людям,
а именно, к тем, кто много значил для нас в прошлом и отношение к
которым стало частью нашей психики и личности. Если глубоко в
бессознательном мы стали способны в некоторой степени очистить
свои переживания к родителям от обид, простили их за фрустрации,
которые нам пришлось вынести, мы можем жить в мире с собой и
способны любить других в истинном смысле этого слова.