Русское Просвещение (сатирическая журналистика, Н

Русское Просвещение (сатирическая журналистика, Н.И. Новиков)
Литература 1760-1770-х гг.
Вопросы к лекции
1. В чем сущность просветительского подхода Екатерины II?
2. В чем отличие в понимании сатиры Екатериной II и Н.В.Новиковым?
3. Какие новые жанры и приемы сатиры использовал Н.И.Новиков.
4. Какие новые тенденции прослеживаются в классицистической литературе данного
периода?
Тексты:
Новиков Н.И. Избранное. М., 1983.
Русская поэзия XVIII в. М., 1972.
Русская проза XVIII в. М., 1971.
Сатирические журналы Н.И.Новикова /Под ред. П.Беркова. М., 1951.
Чулков М.Д. Пересмешник /Изд. подгот. В.П.Степанов. М., 1987.
Сочинения Екатерины II // Сост. О.Н. Михайлов. М., 1990.
Исследования:
Автухович Т.Е. Риторика и русский роман XVIII в. Гродно, 1995.
Берков П.Н. История русской журналистики XVIII в. М.,Л., 1952.
Западов А.В. Новиков. М., 1968. (ЖЗЛ)
Западов А.В. Русская журналистика XVIII в. И., 1964.
Калашникова О.Л. Русский роман 1760-1770-х гг. Днепропетровск, 1991.
Ключевский В.О. Исторические портреты. М., 1990. С. 245-282, 364-392.
Макогоненко Г.П. Николай Новиков и русской Просвещение. М.;Л., 1951.
Н.И. Новиков и общественно-литературные движения его времени. Л., 1976.
Основная духовная проблематика русской литературы 2-й пол. XVIII в. развивается под
знаком идей Просвещения. Данная концепция в России была тесно связано в своем развитии с
западноевропейской, прежде всего французской. Большое воздействие на русскую
просветительскую мысль и литературу оказали и английские философы-просветители, в
особенности Дж.Локк. Его сенсуалистические идеи своеобразно сочетались на русской почве
с просветительским рационализмом, учением о верховной власти разума и с представлениями
о естественной, вечной природе человека.
В связи с критикой теории “врожденных идей” и распространением сенсуалистических
представлений, нет, пожалуй, ни одного сколько-нибудь значительного литературного
деятеля России 18 века, который в той или иной форме не затронул бы тему воспитания.
Вслед за Н.Н. Поповским, учеником Ломоносова, проф. Московского университета,
написавшим стихотворение “Письмо о пользе наук и о воспитании во оных юношества”
(1756), с дидактической поэмой “Плоды наук” (1761) выступил М.М. Херасков. Темам
воспитания уделялось большое внимание также в комедии и сатире. “Следствиями худого
воспитания» объясняются общественные пороки, в то время как идеал человека представлен
образом достойного гражданина, строгого блюстителя закона, “истинно честного человека”,
“друга честных людей”.
С обращением к темам воспитания, формирующим нравственный и гражданский облик
человека, взаимосвязаны другие проблемы, постановка которых характерна для литературы
русского Просвещения - проблемы общественных нравов, законности, политического и
гражданского долга. Тема идеального монарха раскрывается в литературе не только
1
посредством утверждения положительного примера, но и путем доказательств от противного
- обличения царей-тиранов и деспотов. (В эпоху Ломоносова идеал просвещенного
абсолютизма, воплощенный в образе Петра I, служил укреплению новой российской
государственности. Теперь же с позиций этой теории прямо или косвенно развенчивалось
екатерининское самодержавие).
Особенностью русского Просвещения было и постоянное, пристальное внимание
общественной мысли и литературы к крестьянскому вопросу. Оно было вызвано
специфическими условиями российской действительности, бесправием крепостного
крестьянства, ростом его движения против помещичьего произвола. Этим объясняется то
поистине исключительное по своему значению место, которое с конца 60-х гг. 18 века
крестьянская тема - в ее различном освещении - заняла в русской литературе.
С русским Просвещением связано такое замечательное явление культуры 18 века как
сатирическая журналистика. Так случилось, что на ее предметном поле скрестили шпаги
две выдающиеся фигуры 18 века: императрица Екатерина II и Н.И.Новиков.
Историки до настоящего времени пишут о загадке, “феномене” Екатерины II:
«Принцесса из крошечного провинциального немецкого княжества, она сделалась
государственным деятелем с огромным кругозором, дальновидным и расчетливым
политиком, восхищавшим проницательного и лукавого Фридриха Второго, владычицей
державы «полумира». «Маленькая Фике» (так ее звали в детстве), не получившая скольконибудь сносного образования, она стала одним из образованных людей своего времени,
разговаривая «на равных» в эпистолярном жанре с Вольтером, Дидро, Гримом».
(Ключевский С. 278-281). «Чистая немка по крови превратилась в истинно русскую царицу,
положившую конец иноземному засилью и свято соблюдавшую обычаи народа» (Михайлов
О.Н. Екатерина II – императрица, писатель, мемуарист // Михайлов О.Н. Сочинения
Екатерины. М.,1990.С.5-6).
Славься сим Екатерина,
Славься нежная к нам мать!
28 июня 1762 г. в результате переворота Екатерина II вступила на престол. В манифесте
от 6 июля 1762 г. Екатерина официально заявила о том, что самодержавие, не связанное с
нравственными установлениями, есть зло. Следовательно, нужны законы, ограничивающие
власть самодержавия. Императрица понимала, что направление ее политики должно стать
национальным, либеральным и сословно-дворянским.
Тройственная задача развилась в следующую правительственную программу: строго
национальная, смело патриотическая внешняя политика, благодушно-либеральные, возможно
гуманные приемы управления, сложные и стройные областные учреждения с участием 3-х
сословий, салонная, литературная и педагогическая пропаганда просветительских идей
времени и осторожное, но последовательно консервативное законодательство с особенным
вниманием к интересам одного сословия.
Безусловными оказались лишь успехи внешней политики Екатерины: закреплен
северный берег Черного моря, воссоединена и присоединена к России Западная Русь.
Сложнее осуществлялись преобразования в области законодательной практики и
внутренней политики. Так, например, в 1765 г. было основано Вольное экономическое
общество. В том же 1765-1766 г. в Общество поступило два письма от “неизвестной особы” с
вопросом: “В чем же состоит или состоять должно... имение и наследство хлебопашца”. При
втором письме был присоединен ящичек с тысячью червонцев. Императрица, таким образом,
предлагала обсудить вопрос о характере и границах крепостничества.
2
Было прислано 162 работы с разных концов Европы. Лучшей была признана работа
французского ученого Беарде де л^Абе, который считал, что необходимо освободить
крестьян. Однако его работа не была опубликована. Русских сочинений поступило всего 7:
особо была выделена либеральная статья ученого юриста А.Я. Поленова. Впрочем, членам
комиссии она также показалась слишком вольной, они потребовали от юриста переработать
статью, и в результате все равно отказали в напечатании.
14 декабря 1766 г. опубликован манифест о созыве депутатов в Комиссию для
составления нового уложения.
Правительственные учреждения были представлены в ней 5-ю %,
дворянство - 30%, города - 39%, сельские обыватели - 14 %, казаки, инородцы,
остальные классы - 12 %.
Депутаты привезли свои наказы. Составила “Наказ”и Екатерина II (по-русски и понемецки, а затем еще на 4-х языках). В его основе - радикальные идеи произведений
Монтескье “Дух законов” и Беккариа “О преступлениях и наказаниях”. В наказе 655 статей,
из них 294 заимствованы у Монтескье, 104 - из Беккариа (сочинение Беккариа направлено
против остатков средневекового уголовного процесса с его пытками). Но имелись и
оригинальные статьи важного свойства. Сама Екатерина не преувеличивала, а даже умаляла
участие своего авторства в “Наказе”: “Я, как ворона в басне, нарядилась в павлиньи перья”. О
содержание и значении Наказа писал в своем очерке о правлении Екатерины
В.О. Ключевский: «Русские умы впервые призывались рассуждать о государственной
вольности, о веротерпимости, о вреде пытки, об ограничении конфискации, о равенстве
граждан, о самом понятии гражданина» ( с. 322).
Тем не менее новое законодательства так и не появилось. О причинах неудачи
Екатерины довольно экспрессивно писал Г.А.Гуковский: «Прения в Комиссии нового
уложения проходили бурно. В ней раздавались смелые голоса людей, требовавших
пересмотра ряда основ бытия России. Депутат от дворянства Григорий Коробьин в яркой
речи потребовал законодательного ограничения крепостничества. Поднялась буря. На
Коробьина навалились с громами и молниями многие реакционные помещичьи депутаты,
требовавшие полного сохранения «священных» прав помещиков на рабовладение. В битве на
стороне либерализма дрался и Я.П.Козельский, и еще другие культурные люди, например
Я.Урсинус, дерптский профессор. Борьба между прогрессивной и реакционной частью
Комиссии захватила и ряд других вопросов.
Екатерина испугалась и в то же время рассердилась. Ее подданные не желали просто и
скромно разыгрывать роль в том представлении, которое она давала; они принялись всерьез
обсуждать вопросы, подлежащие, по мнению Екатерины, только ее личному суждению.
Комиссию надо было во что бы то ни стало ликвидировать. В 1768 году заседания были
прекращены под благовидным предлогом начала войны с Турцией и отъезда большей части
депутатов на эту войну. Комиссия была фактически закрыта. ... Еще раньше были пресечены
возможные последствия распространения либеральной фразеологии «Наказа» самой
Екатерины. 24 сентября 1767 года, то есть, очень скоро после открытия Комиссии, сенат,
разославший 57 экземпляров напечатанного «Наказа» в высшие правительственные
учреждения, предписал указом, чтобы экземпляры эти «содержаны были единственно для
сведения одних тех мест присутствующих», и не выдавались бы никому: не только
посторонним лицам, но даже и чиновникам, и не только не позволялось списывать «Наказ»,
но даже читать его. Так императрица сама себя запретила”(с.218-219).
Несмотря на неудачи, Екатерина II продолжает работу над созданием образа «философа
на троне».
В 1767 г. в Европе была издана книга Мармонтеля «Велизарий» (учение о государстве в
понимании энциклопедистов умеренного толка), вызвавшая жесточайшие нападки со стороны
церкви за проповедь веротерпимости. Императрица решает перевести эту книгу на русский
язык во время своего знаменитого путешествия по Волге.
3
В переводе участвовали Шувалов, Елагин, Нарышкин, Козицкий, Орлов, Чернышев, 9ю главу перевела сама Екатерина II.
Екатерина переписывается с Вольтером.
Из писем Екатерины II к Вольтеру:
«В России распространена полная веротерпимость, свобода мнений. Народ в России
благоденствует, … в России нет мужика, который не ел бы курицы, когда ему угодно, а с
некоторого времени они предпочитают курам индеек…». Но надо отдать должное Вольтеру,
он не обольщался высказываниями русской императрицы и остроумно замечал: «Философии
не приходится особенно хвалится такими ученицами… как прекрасная Като (Екатерина II)».
По приглашению Екатерины в Россию приезжают Мерсье де Ривьера, Дени Дидро.
Из диалогов Дидро и Ек. II.
Дидро: «Не имеет ли дурных последствий неимение собственности крестьянами?»
Ек. II: «Каждое государство имеет свои недостатки, пороки и неудобства».
Он спрашивал: “Существуют ли определенные условия, нормы повинности крестьян
помещикам?”
Ек. II: “Условий нет, но всякий благоразумный хозяин бережет корову, которую доит”.
Дидро: “Надо создать в России парламент, надо ограничить самодержавие
конституцией английского типа”.
Ек. II: “Русский народ не хочет свободы и парламента”.
Дидро: “Почему Россия управляется хуже Франции? Потому что свобода личности
сведена здесь к нулю, верховная власть слишком еще сильна и естественные права слишком
еще урезаны... всякий произвол дурен”.
Постепенно просветительские идеи были перенесены императрицей из сферы политики
и государственного управления в литературу.
“...Обойтись без книги и пера ей было также трудно, как Петру I без топора и токарного
станка...” (Ключевский, с.279).
Ее наследие представлено 12-ю томами.
Екатерина писала в самых разнообразных жанрах: детские нравоучительные сказки,
педагогические инструкции, политические памфлеты, драматические пьесы (главная
поставщица репертуара в своем Эрмитаже – водевили, комические оперы, даже
«историческое представление их жизни Рюрика и Олега, подражание Шекспиру»),
автобиографические записки, сотрудничала в журналах, переводила из Плутарха жизнь
Алкивида и даже составила житие пр. Сергия Радонежского. Писала для внуков русские
летописи (заказывала справки проф. Чеботареву, гр. Мусину-Пушкину), составила
удобочитаемые записки по русской истории в частях с синхронистическими и
генеалогическими таблицами. Интерес представляют и комедии императрицы. Их можно
разделить на 2 группы: 1) “О время!” - обличение ханжества, суеверия, дурного воспитания,
погоня за модой, слепое подражание французам; 2) “Шаман сибирский”, «Обольщенный»,
«Шаман сибирский» - высмеивание масонства.
Выдающийся историко-литературный и психологический интерес имеют «Записки»
Екатерины. Наиболее ценные отзывы о них принадлежат Зибелю, Ранбо, Сент-Беву, Герцену,
Щебальскому, Бильбасову. Французская редакция известна в списках с 1820-х гг., с нее в
свою очередь был сделан список А.Тургеневым, именно он и опубликован А.Герценом в 1859
г. Эта редакция переиздана О.Н. Морозовым в 1990 г.
Екатерина начала работу над ними в 1757 году. Эта первая редакция известна под
названием “Набросок начерно характера философа в 15 лет”; в 1771-1774 гг. она
перерабатывала их, через 20 лет подвергла новой обработке. А вообще “Записками”
Екатерина II занималась вплоть до своей кончины в 1796 г.
В 1791 г. Екатерина признавалась в том, что “никогда не считала свой ум творческим”.
О вторичности ее таланта писал и В.О. Ключевский: «В ее мышлении было больше гибкости
4
и восприимчивости, чем глубины и вдумчивости, больше выправки, чем творчества.
Недостаток нравственного внимания и самодеятельной мысли сбивали Екатерину с
правильного пути развития, на который она была поставлена своей счастливой природой»
(Ключевский, с. 278).
С другой стороны, любопытно свидетельство известного критика и библиографа
Арсения Введенского: “ За границей, а по примеру иностранцев и у нас, подвергали нередко
сомнению самостоятельность литературной деятельности Екатерины... . Позднейшие
исторические изыскания совершенно опровергли этот взгляд... . несмотря на свои «грешные
падежи», императрица, урожденная немецкая принцесса, несравненно более была
подготовлена к деятельности на почве литературы, чем многие образованные русские» (А.В.
Литературная деятельность императрицы Екатерины Второй//Сочинения императрицы
Екатерины Второй: Произведения литературные. Спб., 1893. С.3-4).
В своем творчестве Екатерина II разрабатывала нравственные идеи (аллегорические
сказки), во всех своих трудах стремилась быть верной патриотической направленности.
Ею была превосходно усвоены стиль и манера современных ей французских писателей
− остроумие и изящное балагурство.
Содержание произведений весьма разнообразно, но тон везде одинаков непринужденный и изысканно-игривый.
В 1769 г. Екатерина II выступает в качестве негласной издательницы сатирического
журнала “Всякая всячина”. В программу его входило “человеколюбивое”, “снисходительное”
высмеивание “вечных” общечеловеческих недостатков, не затрагивающее “особ” - реальных,
живых носителей общественных пороков. Призывая следовать ее примеру, “Всякая всячина”
писала: “Я вижу бесконечное племя Всякия всячины. Я вижу, что за ней последуют законные
и незаконные дети...”
Этим приглашением поспешили воспользоваться издатели других сатирических
журналов. Вслед за “Всякой всячиной” появились “И то и сио” (1769) М.Д. Чулкова, “Смесь”
(издатель не установлен, 1769), “Адская почта” Ф.А.Эмина, “Трутень” (1769-1770)
Н.И.Новикова, “Ни то ни се” (1769) В.Г.Губана, “Поденщина” (1769) В.В. Тузова. Но при
этом далеко не все они захотели следовать по пути, предначертанному императрицей.
Общее направление и содержание «Всякой Всячины проанализировано Г.А.Гуковским.
В частности, он писал: «»Всякая Всячина придерживается умеренно-политических взглядов;
она любит морализировать «вообще»; постановки вопросов, окрашенных политически и
социально, она избегает, если же и позволяет себе статьи на принципиальные темы, то такие,
которые поддерживают правительство или нападают на недовольных им» (Гуковский, с.221).
Далее ученый предлагает характеристику отдельных материалов, помещенных Екатериной в
журнале:
1) статьи-сатиры на свободомыслящих женщин (это был выпад против хозяек салонов,
жены Хераскова, дочери Сумарокова и др., салоны в этот период играли роль своего рода
комитетов оппозиции, в них проповедовали стоическую мораль, рассуждали о философии,
политике, военной науке, что приводило в негодование императрицу);
2) на стариков (они, по мнению Екатерины, слишком привержены всему устаревшему,
старым временам);
3) сказка о кафтане (в ней говорится о некоем мужичке, которому надо было сшить
кафтан. Мужик обратился к приказчику. «Приказчик был человек свирепый; сказав: тот час, приказал принести плетней; да ну сечь мужика. Мужик оттерпелся; пошел домой, говоря:
«Бог милостив! Авось-либо хозяин увидя, что приказчик все себе собирает, да нас бьет,
умилосердится, определит другого». Погодя, сменили приказчика, послали нового. Сей,
осматривая село, увидел на улице мужика, претолстого, на коем кафтан, у которого все швы
треснули; крикнул его и приказал для него шить кафтан. Но от скорости не молвил, кому и из
чего шить мужику кафтан. Приказчик между тем уехал. Погодя сделался хлеба недород и
5
скотский падеж и уже никому шитье кафтана и в мысль не приходит. А мужик что более
работает, то более ест; и чем более кушает, время от времени все становится толще, а кафтан
его все старее и негоднее; нагишом же ходить нельзя, и не велят. Заплатами зачал зашивать.
Что более зашивает, то более дерется...». По мнению Г.Гуковского, в этой аллегорической
сказке речь идет о попытках разных царей дать стране законодательство – «кафтан»: о
свирепых временах Анны Иоанновны и о других царях/приказчиках, наконец, о «доброй»
Екатерине, которая и хотела «сшить кафтан», да помешали «мальчики» /вольнодумцы);
4)статьи-сатиры на московских дворян (в них Екатерина приписывает им следующие
«реформы»: из города Ромны сделать порт; 70 млн. серебряною монетою дохода получить за
счет продажи черных лисиц, указ о лихоимстве в турецких областях и др.);
5) статей, в которых Екатерина пытается защищать государственных чиновников
(подьячих): “если бы менее было около них искушателей, не умалилася ли бы тогда и на них
жалоба”; “... не обижайте никого, кто же вас обижает, с теми полюбовно миритеся без
подьячих; сдерживайте слово, и избегайте всякого рода хлопот”;
6) статей, в которых Екатерина оправдывает придворный фаворитизм (сказка о
путешествии Екатерины II по Волге и о некоем визире (Орлове).
Выдающийся русский просветитель Николай Иванович Новиков (1744-1818),
издатель журнала “Трутень”, выдвинул в противовес либерально-умеренной программе
“Всякой всячины” программу иной - острой, общественно направленной сатиры. Только
язвительная и беспощадная сатира “на лицо”, по утверждению Новикова, может стать
типической. И лишь тогда она со временем может приобрести также общечеловеческое
значение. Полемика “Трутня” со “Всякой всячиной” была поддержана двумя сатирическими
журналами - “Смесью” и “Адской почтой”.
Н.И.Новиков (1744-1818) - небогатый дворянин, некоторое время обучался в
Московской гимназии, 7 лет прослужил в гвардии, был одним из секретарей Комиссии по
составлению Нового уложения.
По выражению В.О.Ключевского, ему в высшей степени присущ сдержанный и
обдуманный энтузиазм: служение отечеству и книга как средство служить отечеству.
Просвещение, по мысли Новикова, должно быть основано на совместном развитии разума и
нравственного чувства, на согласовании европейского образа с национальной
самобытностью.
Сатира Новикова была тесно связана с предшествующей русской сатирической
литературой 18 века от Кантемира до Сумарокова. Эпиграф к “Трутню” - “Они работают, а вы
их труд едите” - заимствован из притчи Сумарокова “Жуки и пчелы”. В образах “Злорадов”,
“Стозмеев”, “Себялюбов”, “Несмыслов”, “Недоумов”, “Безрассудов” Новиковым и его
сотрудниками выведена целая галерея вельможных “трутней”. Все они полагают, что
“крестьяне не суть человеки”, и забывают, что в барине и слуге, помещике и крестьянине одна
и та же плоть и кровь. Не затрагивая, подобно своим предшественникам, первопричины
бедственного положения крестьян, крепостного права, Новиков тем не менее открыто и смело
ополчился на “худых помещиков”, которые “едва ли достойны быть рабами у рабов своих”.
Он обещал показать со временем на страницах “Трутня” и “отцов-помещиков”, но, повидимому, не случайно - для них на страницах журнала так и не нашлось места: недаром,
печатая сатирическую “отписку” старосты к помещику, Новиков включил в нее строки,
иронический авторский подтекст которых очевиден: “С Антошки за то, что он тебя в
челобитной назвал отцом, а не господином, взято 5 рублей. И он на сходе высечен. Он сказал:
“Я де это сказал с глупости и напредки он тебя, государь, отцом называть не будет”.
Тема помещичьего произвола была главной, но не единственной. Метко и беспощадно
высмеивались на страницах журнала возведенное в закон взяточничество чиновников, грубое
невежество подавляющей массы дворян, их “чужебесие” и “французомания”.
6
Полемика “Всякой всячины” и “Трутня” (Гуковский С. 226-230).
Уже первые номера “Трутня” возмутили “Всякую всячину”, Екатерина II помещает две
статьи, направленные против обличительной тенденции “Трутня”. Первая статья - в виде
ответа некоему корреспонденту: “... а кто только видит пороки, не имев любви, тот не
способен подавать наставления другому...”.
Вторая статья переводит вопрос о сатире непосредственно в политическую плоскость,
“Трутень” обвиняется в сокрушительных тенденциях. “Всякая всячина” в ответ “хулителям”
предложила такие правила: 1) никогда не называть слабости пороком; 2) хранить во всех
случаях человеколюбие; 3) не думать, чтоб людей совершенных найти можно было и для того
4) просить бога, чтоб нам дал дух кротости и снисхождения. Далее почти правительственный
окрик, угроза: “Я хочу завтра предложить пятое правило, именно чтобы впредь о том никому
не рассуждать, чего кто не смыслит; 6) чтоб никому не думать, что он один весь свет может
исправить”.
“Трутень” не испугался и ответил весьма решительно на статьи “прабабки”. Ответ
“Трутня” дан в форме письма в редакцию за подписью “Правдолюбов”. “... По моему мнению,
больше человеколюб тот, кто исправляет пороки, нежели тот, который оным снисходит или
(сказать по-русски) потакает; а ежели смели написать, что учитель, любви к слабости не
имеющий, оных исправить не может, то и с лучшим основанием сказать могу, что любовь к
порокам имеющий никогда не исправится”.
“Всякая всячина” ответила: “На ругательства, напечатанные в “Трутне”, мы
ответствовать не хотим, уничтожая оные, а только наскоро дадим приметить, что г.
Правдолюбов нас называет криводушниками и потатчиками пороков для того, что мы
сказали, что имеем человеколюбие и снисхождение к человеческим слабостям и что есть
разница между пороками и слабостями. Г. Правдолюбов не догадался, что, исключая
снисхождение, он истребляет милосердие. Но милосердие его не понимает, что бы где ни на
есть быть могло снисхождение; а может статься, что и ум его не достигает до подобного
нравоучения. Думать надобно, что ему бы хотелось за все да про все кнутом сечь... Нам его
меланхолия не досадна, но ему несносно и то, что мы лучше любим смеяться, нежели
плакать”.
На это “Трутень” ответил окончательно резко.
Правдолюбов писал: “Госпожа “Всякая всячина” на нас прогневалась и наши
нравоучительные рассуждения называет ругательствами. Но теперь вижу, что она меньше
виновата, нежели я думал. Вся ее вина состоит в том, что на русском языке изъясняться не
умеет, и русских писаний обстоятельно разуметь не может; а сия вина многим нашим
писателям свойственна”.
И дальше: “Не знаю, почему она мое письмо называет ругательством. Ругательство есть
брань, гнусными словами выраженная, но в моем прежнем письме, которое заскребло по
сердцу сей пожилой дамы, нет ни кнутов, ни виселиц, ни прочих слуху противных речей,
которые в издании ее находятся. Госпожа “Всякая всячина” написала, что пятый лист
“Трутня” уничтожает. И это как-то сказано не по-русски; уничтожить, то есть в ничто
превратить, есть слово, самовластию свойственное, а таким безделицам, как ее листки,
никакая власть неприлична; уничтожает верхняя власть какое-нибудь право другим. Но с
госпожи “Всякая всячина” довольно было написать, что презирает, а не уничтожает мою
критику. Сие же листков множество носятся по рукам, и так их всех ей уничтожить не
можно”.
Новиков выступил и в защиту Тредиаковского:
“Трутень” говорил, излагая темы сатиры “нескольких листков” “Всякой всячины”:
“Такий-то на сей неделе был у своей родни и передавил все пироги, данные некоторой
простодушной старушке в подаяние; такий-то всякий день бранится со своими соседями за
7
колодезь, такий-то там-то приметил, что все девицы кладут ногу на ногу очень высоко; тот-то
насмешник подсмеял одну женщину, велев ей для усыпления читать сочинения такого-то
мужа, который за полезные переводы получил от всех похвалу и благодарность и что от такой
насмешки весь город хохотал целую неделю, на счет насмешника».
Нарочитая дерзость “Трутня” не могла пройти совершенно безнаказанно. В течение
всей своей жизни “Трутень” постоянно находился под угрозой. Уже в 8-ом номере журнала
говорится о том, что он пришелся очень не по вкусу “знатным боярам”.
С осени в “Трутне” стало все больше появляться несатирического материала, в том
числе такого, который бы мог “вывезти” журнал, спасти его. “Стихи А.Беклешову на смерть
брата его, убитого при одержанной российским войском над турками победе у Хотина,
августа 29 дня 1769 года” (В. Майкова), “Стихи Пример-майору Ю.Бибикову” (В.Майкова) и
любовные песенки весьма шаблонного типа.
В конце года издания журнала прекратились - не по вине Новикова, на целый месяц.
Новиков решился спасти журнал. Следующий номер, последний в 1769 г., он начинает с
протеста против обвинений в сатире “на лица”, он уверяет, что только вертопрах видит в его
сатирах личности, “а издатель за сие страдает”. “Трутень” был сохранен. Новиков продолжал
издавать его в 1770 г. Но уже с самого начала издание было поставлено в тяжелые условия.
Недаром Новиков выбрал эпиграфом ко второму году журнала стихи из Сумарокова: “Опасно
наставленье строго, Где зверства и безумства много”.
То он пытался резко высказываться «начистоту», то спасал положение уступками.
Появляются статьи и несатирические. Журнал явно умирал. В листе 15 «Трутня» объявлялось,
что «Всякая всячина» скончалась, «это еще скрывают, но через пару недель о том узнают
все». Через две недели умер и «Трутень»: «Против желания моего, читатели, я с вами
разлучаюсь».
Первостепенное литературное и общественное значение имел и другой сатирический
журнал Новикова «Живописец» (1772), где с 1-го номера издатель заявил о приверженности
принципам «Трутня». «Отрывок из путешествия в *** И. *** Т.***» и «Письма к Фалалею» блестящие образцы обличительной прозы «Живописца». Подобного по смелости,
правдивости изображения тяжелого положения крестьянской деревни, какое дано в
«Отрывке», ни разу не появлялось в русской литературе до «Путешествия» Радищева.
Нарисованная в «Отрывке» убийственная по своей жуткой правде картина «деревни
Раззоренной» замечательна отбором деталей. «Бедность и рабство повсюду встречалися со
мною во образе крестьян», - заявляет рассказчик, и все дальнейшее повествование
подтверждает это обилием примеров (расположение деревни в болотистой низине, крытые
соломой полуразвалившиеся хижины, грязь, зловоние и «бесчисленное множество мух» в
избах, лишенные присмотра грудные дети, застращенные «именем барина» полуголые
ребятишки, крестьяне, торопящиеся убрать господский хлеб, «пока дожди не захватили», и не
имеющие времени управиться со своим и т.п.). «Отрывок» вызвал со стороны многих
читателей-дворян упреки в том, что издатель «огорчает целый дворянский корпус». В ответ
на это он заявил, что владелец деревни Раззоренной – «помещик, не имеющий ни здравого
рассуждения, ни любви к человечеству, ни сожаления к подобным себе… дворянин, власть
свою и преимущество дворянское во зло употребляющий». Тут же Новиков утверждает, что
«худое разорение помещиков о крестьянах» пагубно отражается на экономике страны.
Следовательно, обличение их подсказывается интересами нации и государства. Описание
деревни Раззоренной не без основания расценено было впоследствии русской революционнодемократической критикой в лице Н.А.Добролюбова в статье «Русская сатира в век
Екатерины» (1859) как произведение, где «слышится уже ясная мысль о том, что вообще
крепостное право служит источником зла в народе» и «бросает сильное сомнение на
законность самого принципа крепостных отношений». Намерение автора «Отрывка»
(авторство –Новиков или молодой Радищев?) показать на страницах «Живописца» жителей
Благополучной деревни осталось неосуществленным. Зато в новиковских «Письмах к
8
Фалалею» перед читателями предстали колоритнейшие образцы невежественных, жестоких и
суеверных уездных помещиков-крепостников Трифона Панкратьевича и Акулины
Сидоровны, у которых «год от году все больше мужики нищают». Сатирическим мастерством
раскрытия характеров, точностью воспроизведения колоритной бытовой речи
провинциальной помещичьей среды «Письма к Фалалею» прокладывают дорогу Фонвизину.
Новиков проявил большую изобретательность в создании образов и приемов
сатирической публицистики на основе обращения к жанрам внелитературным. Его «Копия» с
отписки старосты Андрюшки к помещику Григорию Сидоровичу, с указа помещика
крепостным крестьянам тонко воспроизводит стиль русской деловой прозы. По
справедливому замечанию Н.Добролюбова, они производят нередко на современного
читателя впечатление подлинных документов эпохи.
В своих сатирических журналах Новиков ориентировался на вкус не только
дворянского, но и широкого третьесословного читателя. Он уверял, что только «книги, на
вкус наших мещан не попавшие» залеживаются в книжных магазинах и, наоборот, книги,
которые нравятся «сим простосердечным людям», выходят повторными изданиями. И не
случайно «Живописец» с успехом переиздавался в 1773, 1775, 1781 и 1793 гг. (причем
начиная с издания 1775 г. в него были включены и наиболее острые материалы «Трутня»).
С именем Н.И.Новикова связано также издание журналов «Пустомеля» и «Кошелек». С
26 мая 1770 г. маклер Андрей Фок изъявил желание издавать «Пустомелю» «на собственный
кошт». О том, что издателем его был именно Н.И.Новиков, стало известно после разысканий
и публикации В.П. Семенникова «Русские сатирические журналы» (1914). Среди наиболее
интересных материалов:
1)В первой статье намек на взаимоотношения Новикова и Екатерины (разговор об
авторском самолюбии – «…погрешности в чужих сочинениях мне гораздо приметнее, как в
своих»); 2.Несколько портретов в виде загадок; 3.Во втором номере две «опасные статьи»:
а) «Завещание Юнджена китайского хана к его сыну»; б) сатирическое и вольнодумное
«Послание к слугам моим Шумилову, Ваньке и Петрушке» Д.И.Фонвизина.
В «Кошельке» (кошелек – особый бант на мужской косе) Н.И.Новиков ставил перед
собой задачу «прославить российские добродетели древних времен и дискредитировать
влияние Франции и новой французской философии».
Сатирические журналы Новикова внесли много новых и существенных черт в
литературу 18 столетия. Целая галерея литературных форм прошла перед глазами читателя.
Н.Н. Булич (Спб., 1854) писал: «Кроме писем от вымышленных сотрудников,
содержание которых, в обиняках, выхвачено из действительной жизни, где лица носят
характерные названия Стозмеев, Злорадов, Безрассудов, Нахрапцевых и др., прямо
указывающие на их качества; издатель употребляет форму «Сатирических Ведомостей», здесь
под видом разных известий, печатаются факты быта, вызывающие сатиру. То рисуются
портреты разных личностей с общими названиями; то под заглавием лечебника изображаются
разные нравственные недуги и тут же сатириком прописываются рецепты больным; то в
статье под названием «Смеющийся Демокрит», как в зеркале, появляются и исчезают
олицетворенные пороки, едко осмеянные; то сам издатель представляет разнообразных
читателей своих и различные их взгляды на вещи; то просто под названием «Картин»,
изображаются порочные личности. Но главное достоинство этих форм составляет наивная
прозрачность их; от читателя не ускользнет мысль журналиста, и он всегда поймет ее, как бы
ни хитро, по-видимому, она была скрыта».
Другими словами Новиков использует следующие жанры:
1)публикация вымышленных писем корреспондентов с последующими комментариями или
ответами на них издателя;
2)пародийные «Ведомости»;
3)сатирические лечебники;
4)пародии на толковые словари;
9
5)подборки сатирических портретов;
6)сны;
7)диалоги;
8)повести типа новелл; («быль»): о приключениях червонца, о пропавших судейских часах;
9)материалы, имитирующие подлинные документы эпохи.
Наблюдается и общая тенденция стилистической манеры: авторы стремятся к наиболее
возможному для них приближению к разговорному языку; стараются передать и арготические
образования (пародируют язык петиметров, подьячих, духовенства). Но и в авторской речи,
лишенной пародийного характера, преобладает свободная, как бы произносимая речь.
В связи с этим любопытно заключение В.О.Ключевского о значении сатиры 18 века:
«Сатирическая журналистика больше обогатила литературу, чем исправила нравы»
(В.О.Ключевский, с. 372 и далее)
Можно проследить и связь с классицизмом Новикова: манера типологически
обобщенной характеристики в сатирическом портрете оставалась еще связанной принципами
классицизма, традицией логизированных характеров Лабрюйера. Петиметры, подьячие,
чванливые дворяне – это своего рода персонификация социальных пороков. Но!
Одновременно с этим в журнальный листок попадали кусочки подлинной социальной
действительности, быта, иногда бытовые мелочи, проходившие мимо поэзии классицизма. «В
сатирической журналистике накапливался обильный материал наблюдений над жизнью и
вырабатывалась привычка литературы вторгаться в жизнь» (уже реалистические тенденции).
В 70-80-е гг. были временем широкого распространения в среде русского дворянства
масонского движения. «Странная смесь мистической набожности и философского
вольнодумства, бескорыстная любовь к просвещению, практическая филантропия» были, по
замечанию Пушкина, на русской почве притягательными чертами этого «полуполитического,
полурелигиозного общества».
В масонских организациях, кроме Новикова, принимают участие М.Херасков,
В.Майков, И.Елагин и ряд других последователей Сумарокова.
С печальной судьбой нравственных начинаний передовой части дворянства, входившей
в масонскую организацию, связан трагический конец Новикова. В 70-е гг. он выступает в
качестве крупнейшего русского книгоиздателя-просветителя («Опыт исторического словаря о
российских писателях» (1772), десять томов материалов по русской истории XIV-XVII вв. –
«Древняя российская вивлиофика» (1773-1775, и др.), в 1779 г. берет в аренду московскую
университетскую типографию, а в 1784 г. организует в Москве вместе с другими деятелями
масонства «Типографскую компанию», издает несколько журналов и огромное по тем
временам количество книг – оригинальных и переводных.
Активная просветительская деятельность Новикова навлекла на него преследования
церкви и гнев Екатерины. В 1792 г. он был арестован и заключен в Шлиссельбургскую
крепость, откуда вышел в 1796 г умственно и физически разбитый.
10