Мотив слепоты в эпистолярном романе М. Шишкина "Письмовник"
advertisement
Международный Фестиваль «Звезды Нового Века» - 2015 Гуманитарные науки (от 14 до 17 лет) «МОТИВ СЛЕПОТЫ В ЭПИСТОЛЯРНОМ РОМАНЕ М. ШИШКИНА «ПИСЬМОВНИК»» Яковлева Дарья, 16 лет ученица 10 класса Научный руководитель: Штаб Вероника Андреевна, учитель русского языка и литературы высшей квалификационной категории ГБНОУ «Губернаторский многопрофильный лицейинтернат» Г. Кемерово, Кемеровская область 2015 г. Оглавление Введение…………………………………………………………………….3 Глава I Роман М. Шишкина «Письмовник» как произведение эпистолярного жанра………………………………………………………...5 Глава II Мотив слепоты и его семантические компоненты в романе Шишкина «Письмовник»……………………………………………………8 Глава III Роль мотива слепоты в романе «Письмовник»………………14 Заключение……………………………………………………………………19 Литература…………………………………………………………………….20 2 Введение Роман М. Шишкина «Письмовник», написанный в 2010 году, – один из лучших образцов эпистолярного жанра. В 2011 году он был удостоен национальной литературной премии «Большая книга». «Письмовник» привлекает богатством языка, его музыкальностью и пластичностью, тонким психологизмом. Как было отмечено членами жюри премии «Большая книга», «роман сочетает в себе лучшие черты русской и европейской литературных традиций, взяв от Чехова, Бунина, Набокова, Джойса принцип смены стилей и повествовательных инстанций внутри одного произведения, фрагментарность композиции, перенос центра тяжести текста с сообщения на язык».[2, 34] Несмотря на несомненные достоинства романа, исследований, посвященных данному произведению, почти нет. Это связано с недавним его появлением. Мы решили исправить данное упущение и обратиться к роману как к объекту исследования. Предмет нашего исследования – мотив слепоты, не только являющийся, на наш взгляд, сюжетообразующим, но и имеющий глубокую смысловую нагрузку, позволяющую понимать данный роман не просто как любовный, но и как философский. Актуальность и новизна данного исследования обусловлены обращением к популярному, но не изученному произведению. Цель исследования – определение функционально-семантической роли мотива слепоты в романе М. Шишкина «Письмовник». Данная цель предполагает решение следующих задач: 1. Охарактеризовать роман Шишкина «Письмовник» как произведение эпистолярного жанра. 3 2. Описать мотив слепоты в культурологическом аспекте. Выявить и охарактеризовать семантические компоненты мотива слепоты в романе Шишкина «Письмовник». 3. Определить функциональную роль исследуемого мотива. Структура работы соответствует поставленным задачам и состоит из введения, трех глав и заключения. Теоретическая значимость работы заключается в обобщении и систематизации знаний об эпистолярном жанре, а также в дополнении сведений об особенностях поэтики М. Шишкина. Практическая значимость исследования заключается в возможности применения материалов работы на уроках литературы. 4 Глава I Роман М. Шишкина «Письмовник» как произведение эпистолярного жанра Эпистолярный жанр не теряет своей актуальности в современной реальности – множество книг в форме дневниковых записей или же частое вкрапление писем в прозаические тексты. Одним из оригинальных произведений современности является роман Михаила Шишкина «Письмовник», который полностью состоит только из переписки. Композиция писем в романе свободная. Письма чаще всего начинаются без какого-либо введения описанием действительности (Вернулась из клиники; Подали вагоны; Тянцзин взят), описанием недавних событий (Вчера было ночное дежурство; Нынче вызывает начальник начальников; Приснился сон). Также резко письма могут и обрываться, без прощаний и подписей. Огромную роль в построении играют ретроспекции. Они являются одним из основных средств создания образов. Мы видим наших героев в детские, подростковые года. Ретроспекции даны отрывочно, не в одном отдельно взятом письме. В письмах Саши даны разные отрывки из ее детства – взаимоотношения с родителями, поездки на море, развод родителей. Также в письмах Володи: взаимоотношение с отчимом, поиски отца, смерть любимого учителя. Все эти вставки из прошлого помогают читателю увидеть и воссоздать пути личностного становления главных героев. В тексте романа письма графически выделены – каждое из них представляет отдельную «главу». По объему эти «главы» не однородны: встречаются длинные письма на 5-6 страниц, они включают в себя ретроспекции. Есть и короткие письма. Например, самое короткое состоит примерно из 50 слов. 5 Эпистолярный этикет соблюдается лишь частично. В некоторых письмах присутствуют начальные обращения (Сашенька; Володенька; Любимая), в других – нет. Из 25 писем Саши 12 без начального обращения. У Володи таких писем всего 4. Это может быть связано с временной локацией героев: Володя в самом начале ХХ века, где письмо все еще служило основным способом передачи информации и формальное оформление было обязательным требованием. Саша же живет примерно в середине ХХ века, где существуют телефоны, телевизоры, а письмо предназначается именно для неформального, личного общения, переписки. Отсутствует подпись отправителя в конце. Как упоминалось выше, конец письма почти всегда резкий. Отсутствуют этикетные формы приветствия, прощания. Не встречаются в тексте писем прямых вопросов: «Как дела? Чем занимаешься?», и соответственно нет на них и ответов. Данное положение также может служить иллюстрацией к утверждению, что письма больше похожи на дневниковые записи: отправитель, зная, что письмо не дойдет до получателя не пытается соблюдать эпистолярный этикет. Личный характер письма подтверждает использование личного местоимения «ты», а также возникновение обобщенного образа героев через местоимение «мы». Присутствую личные обращения авторов посланий друг к другу - Родная; Любимый; Единственный; Милая. В «Письмовнике» соблюден принцип «двойного авторства», хотя фактически в данном случае авторство тройное: это сам М.Шишкин и два главных героя – девушка Саша и ее возлюбленный Володя. Именно из их писем состоит ткань романа. Также присутствует двойная адресованность, хотя, в данном случае возможно применение термина «тройной адресованности». Это обусловлено тем, что кроме читателя, и адресата письма можно выделить третьего получателя – самого автора письма т.к. многие письма по своей форме больше напоминают дневниковые записи: нет обращения к адресату, само письмо может представлять собой простое 6 описание ряда событий и размышлений. Не наблюдается никаких этикетных форм, привычных для писем. Немаловажный фактор для решения данной проблемы – это временная и пространственная разобщенность. Володя – участник военных действий в Китае, при этом точное историческое время не указывается. Саша – девушка, живущая в России. Временные рамки условны. Володя пишет свои письма лишь в течение нескольких месяцев, Саша примерно за десятилетие. Это легко объясняется качеством времени. На войне оно сжимается. При этом количество писем одинаково. В реальной жизни их послания не могли доходить до адресатов. Все это дает основание говорить о «тройной адресованности» писем, об их дневниковой функции. Через письма пред нами предстают две совершенно разные реалии (предмет, принадлежащий истории), которые, на первый взгляд, нигде не соприкасаются. Но и на войне, и в мирное время героев окружает смерть. На войне погибают не только друзья, однополчане Володи, но и он сам. Саша же теряет ребенка, затем умирает Сонечка, дочь ее мужа, родители. Мотив смерти как концепции всепобеждающей (определённый силы способ противопоставлен понимания, двойственной трактовки каких-либо явлений) любви. Таким образом, после анализа, можно сделать вывод, что роман «Письмовник» действительно принадлежит к жанру эпистолярного романа. Но признаки жанра по-своему интерпретированы автором, приближены к современной реальности. Также интерес представляет подход к письменной форме как к скрытым дневниковым записям, что помогает полностью раскрыть героя перед читателями. Ведь только с самим собой мы можем быть полностью честны. 7 Глава II Мотив слепоты и его семантические компоненты в романе Шишкина «Письмовник» Мотив слепоты и зрения достаточно часто используется в мировой и русской литературе. Как правило, он основан на переносном значении. Например, у Грибоедова: «Слепец! Я в ком искал награду всех трудов!» В этом случае слепота связана с прозрением, с переменой угла зрения. Эта традиция берёт своё начало в христианской литературе, в частности, в житийных текстах, где герой обращается к вере во время мучительной болезни, в результате чего прозревает. Кроме того, мотив слепоты может быть представлен в прямом значении. Например, у В.Г. Короленко «Слепой музыкант», у М.В Горького «Песня о слепых», у А.И. Куприна «Четверо нищих». Такие произведения строятся на антитезе: слепой и зрячие. При этом слепой «видит» этот мир и всю его сущность лучше, чем те, кто обладает зрением. Как отмечал Д. Дидро в «Письме о слепых», «слепцам, обычно считавшимся несчастными, легче иметь превосходную интуицию, чем зрячим, не сомневающимся в способностях своего зрения».[1] В романе Шишкина «Письмовник» используются обе эти традиции, но автор их существенно трансформирует. Кроме того, в образе Володи мы можем увидеть черты Великого князя Владимира, крестившего Русь. По некоторым летописным документам и преданиям, князь Владимир ослеп накануне Крещения, а потом прозрел. Таким образом, мотив слепоты связан с переходом от хаоса к порядку, от безверия к вере, от язычества к христианству. Семантика перехода стирания границ, на наш взгляд, является основным мотивом слепоты в романе Шишкина «Письмовник». Мотив слепоты представлен в романе Шишкина через сюжетные линии отчима Володи (был слепым), бабушки Володи (работала в интернате для слепых), 8 учителя Володи Виктора Сергеевича (Тювика), девушки Саши Володи. Данные сюжетные линии и самого представлены по нарастающей от слепого отчима к теряющему зрение учителю, к Володе и Саше, которые не видят никого, кроме друг друга, но и их уже тоже никто не видит. Разгадка тайны поведения отчима позволяет Володе избежать полной смерти: он убит, но жизнь его продолжается. Важным компонентом мотива слепоты является свет: «Свет ему был не нужен, и он часто сидел в темноте, и даже брился в темноте — на ощупь и на слух — где еще шаркала бритва». Человеку, имеющему зрение, свет необходим для того, чтобы различать предметы, он не может бриться в темноте. Получается, что слепой видит лучше. Слепой обладает теми знаниями, той истиной, которая недоступна человеку, имеющему зрение. Подтверждают это строки из стихотворения отчима:«Тепло твое во тьме мне заменило свет…». Важными являются и его слова: «Свет за одну секунду пробегает сотни тысяч верст — и только для того, чтобы кто-то мог поправить шляпу в зеркале!». Таким образом, он подчёркивает своё превосходство, силу и беспомощность зрячих, так как без света они не могут сделать ничего. Людям, которые в прямом смысле не видят, порой трудно приспособиться к этому миру. Но они всеми возможными способами пытаются узнать что-то новое о нём, сопоставив его со своим миром. Это раскрывается в словах о путевых заметках отчима: «По дороге ему вдруг приходило в голову записать что-то, мы останавливались, и я ждал, пока он тупым шилом продавливал дырочки в плотной бумаге. Прохожие заглядывались, а мне хотелось провалиться от стыда». Зачастую зрячим многое становится неинтересным, потому что они думают, что видят и знают всё. А мир слепых безграничен, поэтому они каждое новшество воспринимают с интересом:«Он обрадовался, узнав, что у нас есть специальные шахматы для слепых, которые подарила мне бабушка, но я наотрез отказался сыграть с ним, хотя до этого готов был играть хоть с зеркалом».Развертывание мотива слепоты приводит к пониманию того, что 9 жизнь зрячего человека ограничена рамками видимого, а жизнь слепого таких рамок не имеет. Для него нет границ. Поэтому восклицание учителя: «Где горицвет, где..», - несет в себе смысл не просто исчезновения растений, а стирания границ. Мотив слепоты напрямую связан и с внутренним прозрением человека, когда мы начинаем открывать глаза на то, что когда-то было для нас неизвестностью: «И вот я потом шла домой и почему-то подумала, что все великие книги, картины не о любви вовсе. Только делают вид, что о любви, чтобы читать было интересно. А на самом деле - о смерти. В книгах любовь — это такой щит, а вернее, просто повязка на глаза. Чтобы не видеть. Чтобы не так страшно было». Главная героиня начинает понимать, что такое любовь, когда разлучается со своим возлюбленным и испытывает жуткое чувство привязанности. Когда Саша попыталась представить себя незрячей, то она удивилась, насколько необъятный мир открылся перед ней: «А сегодня проснулась и лежала, не открывая глаз, только слушала все звуки кругом, такие живые, такие простые, такие домашние — вот где-то строчит с утра пораньше швейная машинка, гудит лифт, хлопает дверь подъезда, трамвай дребезжит в конце улицы, какая-то птица верещит в форточку. Ты бы взглянул на нее и сказал, как она называется». Поэтому можно сделать вывод, что для слепого человека нет смерти, так как смерть – это темнота, неразличение границ, а слепой всегда пребывает в темноте, то есть его мир безграничен. «Если мы чего-то не знаем, не видим, не чувствуем, и не слышим, и не можем попробовать на язык, это не значит, что этого нет», - именно это отражает весь мир слепого человека. То есть если слепой не видит наш мир, таким, какой он есть, то он намного красочней и насыщенней представляет его. Для него он есть, только немного другой, безграничный. Другим примером могут служить слова: «А она смотрит, но видит что-то другое». В афоризме: «Целую твои глаза — и губы становятся зрячими», актуализируется антитеза видеть и слышать. Обладать зрением в романе не 10 значит уметь видеть сущность этого мира и чувствовать его. Зрячие губы – это символ слова и чувства. Такое представление связано с заглавием романа. Исходя из него, получается, что письма нужно не видеть, а слышать. Эта способность позволяет человеку преодолеть границы жизни и смерти и остаться в вечности. Неслучайно и представление о книгах связано с книгами: «Наверно, все книги не о смерти, а о вечности, но только вечность у них ненастоящая — какой-то обрывок, миг — как цокотуха в янтаре. Присела на минутку задние лапки почесать, а вышло, что навсегда». Для Володи мир слепых – это совершенно другой мир. «Вдруг осознал, что, наоборот, на самом деле, этот зрачок ни моей комнаты, ни меня не только не видит, но и вообще не может увидеть даже при всем желании, потому что я для него промелькну так быстро, что он и не успеет ничего заметить», - это похоже на описание слепого. Хоть незрячие и ничего не видят, но они намного лучше чувствуют этот мир и то, что в нём происходит: «Вот идет какой-нибудь мальчик с лейкой в руке, слегка касаясь ногой бордюра дорожки, а я прохожу мимо, и он меня не видит. Но это мне только так казалось. Часто меня окликали:— Кто здесь? На самом деле спрятаться от слепого очень трудно». Слова «спрятаться от слепого очень трудно» подчёркивают, что какие-либо границы, преграды для слепого отсутствуют, он «видит» мир чувствами и ощущениями. Мир слепоты неограничен, так как жизнь они воспринимают через звуки, запахи: «А для них быть слепым — нестрашно. Незрячий боится оглохнуть. Он боится тьмы в ушах.И вообще, слепоту придумали зрячие», а глухота ограничивается полным отсутствием звуков (т.е. жизни). «Для слепого что есть, то есть, он с этим и живет, из этого и исходит, а не из того, чего нет. Страдать из-за того, чего нет, еще надо научиться. Мы же не видим цвета справа от фиолетового, и ничего. Если чувствуем себя несчастными, то не от этого». Видимый мир в романе оказывается фикцией, потому что он появляется только при свете и всё разнообразие красок этого мира – всего 11 лишь преломление световых лучей. Зыбкость границы между светом и тьмой подчёркивается следующей фразой: «Ведь свет — это левая рука тьмы, а тьма — это правая рука света». Переход из «мира зрячих в мир слепых» у Володи сопровождался необычным восхищением: «Я все вижу по-другому, ярче, будто какая-то пелена спала с глаз, через которую смотрел на жизнь раньше. Все чувства напряжены, я слышу ночь кругом пронзительно — все шорохи, крики птиц, шуршание в траве. Звезды над головой ближе, крупнее. Будто я жил в какомто ненастоящем мире, а теперь вот я начинаюсь — настоящий». Это ещё раз подтверждает, что пространство жизни слепого безгранично и оно намного интересней, чем наше. Потому что там вокруг неизвестность и хочется узнать всё больше и больше о нём, как будто открываешь для себя новый мир. Это передаётся в словах: «И особенно раздражал слепой. Я лежу в своей комнатке, забившись в угол дивана, спрятавшись под подушку, и меня трясет мелкой дрожью от ужаса темноты и пустоты, а он, насвистывая, бодро шаркает по коридору, живет полной жизнью, которая, несмотря на слепоту, вовсе не кажется ему темной и пустой! Что он такое своими слепыми глазами видит, чего не вижу я? Какой такой невидимый мир?» В романе возникает парадокс – слепота оказывается качеством зрячего человека, а острота зрения это то, чем обладают слепые: «Я тогда испытывал какое-то чувство превосходства над ним — вот он слепой, а я зрячий и вижу то, чего он не видит. А теперь мне кажется, что тот зрячий подросток все подмечал, но ничего не видел. Слепой по определению должен быть слабым, беззащитным. А он был сильным, жадным до жизни, и мама поэтому за него держалась. Отчим, кажется, вообще не чувствовал себя убогим или чем-то обделенным. Он не видел света совсем не так, как мы, если нам завязать глаза. Он не видел света, как зрячий не видит его коленкой или локтем». Острота зрения связана со словом: «Ты знаешь, это ведь я слепой был. Видел слова, а не сквозь слова. Это как смотреть на оконное стекло, а не на улицу. Все сущее и мимолетное отражает свет. Этот свет проходит через 12 слова, как через стекло. Слова существуют, чтобы пропускать через себя свет». Очень важной деталью является стекло, сам роман начинается с размышления о стекле, которое на самом деле является песком. Стекло метафорически связано со зрение, потому что это часть окна, окно - это око, но ненастоящее, неживое. Такое представление проецируется на глаза человека, который становится не средством познания мира, а преградой на пути к этому. Не случайно сравнение слепого с землеройкой: «Ты знаешь, когда я пытался представить себе его мир, мне становилось не по себе. Жизнь слепого казалась мне жизнью землеройки, которая прорывает во тьме, плотной и тяжелой, как сырая глина, норки-туннели и бегает по ним. И все его черное пространство исчеркано такими ходами. И в одном из этих ходов — мы с мамой. Особенно по ночам он со своей слепотой забирался в мои мозги, и я не мог выскоблить его из своей головы, как ни пытался». Землеройка осваивает темное подземное пространство так же как слепой этот мир. Получается, что на самом деле мир, окружающий человека, для слепого существует всегда, а для зрячего исчезает, как только он закроет глаза. То есть мир для зрячего существует, пока он его видит, а для слепого он существует вне зависимости от этого. Зрячий человек умирая, покидает этот видимый мир, а слепой остаётся в своём мире тьмы. Таким образом, анализ мотива слепоты показал, что он напрямую связан с проблемой жизни и смерти. 13 Глава III Роль мотива слепоты в романе «Письмовник» В основе романа «Письмовник», как уже было отмечено, - переписка двух влюблённых, разлучённых войной. Володя познает жизнь и смерть в пространстве войны с китайцами, а Саша в повседневной мирной жизни. Смерть, таким образом, постоянно сопровождает героев, и они пытаются ее избежать. Так, Вовка пишет: «А еще я в детстве чудом избежал смерти — встал ночью в туалет, а на кроватку рухнули полки с книгами». «Сашенька, там, где смерть, где посылают убивать — всегда много лжи. Знаешь, что я теперь думаю про все это? На самом деле неважно, победить или быть побежденным, потому что единственная победа на любой войне — это выжить». Смерть становится тем мысленным центром, к которому каждый раз возвращаются герои: «Смерть. Столько раз слышал это слово и сам произносил и записывал эти шесть букв, но теперь я не совсем уверен, понимал ли я по-настоящему, что оно значит». Интересно, что каждое осознание смерти героем характеризуется как первое: «Но по-настоящему я задумался о своей смерти в первый раз в школе, на уроке зоологии». «А еще сегодня сделал первую запись о смерти. Один солдат очень глупо погиб, оказался под самой лебедкой, что-то сорвалось, его придавило ящиками». «Сашка, никогда не забуду, как все притихли, увидев в первый раз проплывшее мимо мертвое тело, совсем рядом с бортом, раздувшееся, лицом вниз, даже не было понятно, мужчина это или женщина — с седой косой». «После его смерти я впервые понастоящему задумался о своей». Такая повторяющаяся деталь на лексическом уровне связывает воедино проблему смерти как конца и начала как рождения («в начале было слово», «первоарбуз треснул, и появился Вовка-морковка»). Причем, второе утверждение подчеркивает, что смерть это и есть рождение. С этим совпадает и еще одно высказывание: «Убивая 14 их, мы спасаем наши жизни. Все так просто». То есть смерть – это жизнь. Слова: «Здесь кругом так много смерти! Стараюсь не думать об этом. Не получается», - подчеркивают что смерть является оболочкой жизни (кругом). Это объясняет слова героя о том, что смерть – это «защита всеобщей красоты и гармонии», ведь круг имеет защитные функции: « - Мне раньше казалось, что жизнь — это подготовка к смерти. Ты знаешь, когда-то я почувствовал себя таким Ноем, которому открылось, что рано или поздно придет потоп и жизнь всех на земле прекратится. И поэтому он должен строить ковчег, чтобы спастись. Работа Ноя — осознанное мудрое приятие смерти. Смерть — это защита всеобщей красоты и гармонии от нас, от нашего хаоса». В то же время смерть напрямую ассоциируется с войной: «Невозможно поверить, что где-то война. И всегда была. И всегда будет. И там по-настоящему калечат и убивают. И на самом деле есть смерть». Интересно, что для героя смерть – это лучше, чем быть калекой, так как он видел ее, а для его матери, не знающей, что такое война, все наоборот: «Но зачем же убивать? Убивать зачем? Можно было искалечить, оставить без рук, без ног, но живым. Он ведь — мой! Он принадлежит мне!» С одной стороны, смерть представляется чем-то мифическим, нереальным: «Мимо проплывали в лодке какие-то студенты, один из них присвистнул: Смотрите-ка, Харон! Их лодка чуть не перевернулась от хохота. Я уже знал тогда, кто такой Харон. Я тоже засмеялся». С другой, она вызывает ужас реально ожидающего всех конца: «От бабушкиной смерти у меня осталось ощущение детского ужаса. Но то, что я тоже когда-то умру, — в моем мозгу тогда как-то не укладывалось. Я испугался этого понастоящему намного позже». Со смертью связан мотив двойничества. Герои начинают видеть себя по ту сторону мира: «Ты знаешь, смотрел в зеркало, когда брился, и вдруг увидел себя с открытым ртом. Понимаешь, я увидел себя мертвым. Я стал видеть всех такими, какими они станут после смерти, включая себя самого». 15 « Я стояла и смотрела. Никак не могла уйти. Совсем замерзла. Это меня заколачивали. Это я в гробу. Я в гробу замерзла, ноги — ледышки. Как тебе это объяснить? Я ем, переодеваюсь, хожу за покупками. Но где бы ни была — все равно я мертвая». В данном случае двойничество - это переход. Но не человек приближается к границе, а граница проходит сквозь него. Смерть таким образом – это размыкание границы, чтобы соединиться с самим собой. Мотив смерти, на наш взгляд, напрямую связан с мотивом слепоты. Данные мотивы реализуются через ту модель мира, к осознанию которой приходит каждый из героев романа: «Пока тянулось занятие, вышла пройтись. Смотрю, трамвайные рельсы идут к невидимому гвоздику, на котором держится мир. И вдруг так отчетливо увидела: от всех предметов тянутся к той точке схода линии, будто нити. Вернее, будто туго натянутые резиночки. Вот всех когдато разнесло — и столбы, и сугробы, и кусты, и трамвай, и меня, но не отпустило, удержало, и теперь тянет обратно». Эта же модель представлена в словах, объясняющих девочке Сонечке, почему нельзя бояться смерти: «- Сонечка, послушай меня. Я скажу тебе сейчас что-то очень важное. Постарайся понять. Я знаю, что ты меня сейчас слышишь. В одной книжке я читала про смерть, что это как в детстве, когда ты играешь в снегу во дворе, а мать смотрит на тебя в окно, а потом зовет. Просто ты нагулялась и пора домой. Вывалялась в сугробах, мокрая, валенки полны снега. Ты бы еще играла и играла, но пора. И спорить бесполезно. Ты упрямая, и это здорово. От тебя осталась горстка, а ты все равно цепляешься за жизнь. Не хочешь уходить. Молодчинка ты! Крошечная молодчинка». Смерть здесь трактуется как возвращение. Центром мира является некая точка, от которой в разные стороны исходят линии, и к которой они стремятся. В качестве такой точки в начале романа было заявлено слово, с которым сопоставляется первоарбуз. О такой же модели говорит и образ трамвая, в котором перевозят на тот свет умершего. Следовательно, всё исходит из одной точки и в неё же возвращается. Графически это можно представить как глаз. Следовательно, 16 рождение связано с возможностью видеть, а смерть с отсутствием этого. Исходя из этого, можно сказать, что слепой как бы не рождается и не умирает, он находится в вечности. Если обратиться к началу романа, мы вернемся к антитезе «слышать» и «видеть», ведь «в начале было слово». Этот мотив, как уже было сказано, многократно повторяясь, становится исходной точкой для всего романа. Например, о небесных воинах Володя говорит так: « Ты бы их видел, читатель, этих небесных воинов! Это же дети! И все девочки. Они считают, что сказанные особые слова, небесные заклинания сделают их неуязвимыми. Они верят, что вокруг их девичьих тел возникнет золотой прозрачный колокол, который, как доспехи, защитит их от пули и штыка. А еще они верят, что могут поджигать дома одним прикосновением или взглядом, исчезать и появляться в самом неожиданном месте, становиться невидимыми, прятаться под землей и летать по воздуху. А оружием в их руках становится даже стебель гаоляна. Достаточно направить его на янгуйцзы, и того моментально разрывают на части невидимые когти». Таким же значением вечности, нетленности слова наполнены и слова о письме: «Златоусты всех времен и народов уверяли, что письмо не знает смерти, и я им верил — ведь это единственное средство общения мертвых, живых и еще не родившихся». И хотя в сознании героя этот факт подвергается сомнению: «Так вот, златоусты, с их упованием на продление себя во времени, это такие же глупые начитанные мальчики, как я, пытающиеся всю свою жизнь заговорить витиеватыми разговорами смерть, а она, в конце концов, не дослушав, все равно хлопнет их по ушам», - роман, представляющий собой переписку влюбленных, разлученных временем, пространством, смертью, подтверждает обратное. Слово способно соединить в единое целое, казалось бы, совершенно не связанные между собой события: «Вот ты, к примеру, пила кефир, и у тебя после этого остались белые кефирные усики, а на улице — написали во вчерашней «Вечерке» — автобус наехал на остановку, где ждало этого 17 автобуса много людей, и они погибли. И между кефирными усиками и этой смертью есть прямая связь. Да и между всем остальным на свете». И эта связь подчеркивается самой композицией романа: в начале романа: «в «Вечерке» писали про нас с тобой – в финале: «написали во вчерашней «Вечерке» — автобус наехал на остановку…», в начале романа – трамвай, куда-то везущий пассажиров, - в финале – героиня едет в этом трамвае в мир мертвых. И таких параллелей очень много. Все это подтверждает представление о смерти как о точке возврата. И эта истина хорошо известна слепым, о ней знал отчим. Но зрячие приходят к познанию этой истины, только приближаясь к смерти. Для человека, понимающего, что видеть мир – не означает жить, а не видеть – не значит быть мертвым, границы жизни размыкаются, а значит, и смерти как небытия нет. Поэтому слова героини: «Поверь мне, милый, хороший, родной, с тобой ничего не случится!» воспринимаются как истина, в которую невозможно не поверить. Таким образом, роман «Письмовник» - это глубокое философское размышление о жизни и смерти, о любви, о слове, о слепоте и прозрении. Он позволяет понять, что мир вечен, что слово – это основа жизни, для которой нет ни пространственных, ни временных преград. 18 Заключение В ходе исследования мы выявили, что роман «Письмовник» действительно принадлежит к жанру эпистолярного романа. Но признаки жанра по-своему интерпретированы автором, приближены к современной реальности. Проанализировав мотив слепоты, мы доказали, что он напрямую связан с проблемой жизни и смерти, которая является в романе основной. Обладать зрением в романе не значит уметь видеть сущность этого мира и чувствовать его. Такое представление связано с заглавием романа. Исходя из него, получается, что письма нужно не видеть, а слышать. Эта способность позволяет человеку преодолеть границы жизни и смерти и остаться в вечности. Выявленная функциональная роль мотива слепоты подтверждает, что «Письмовник» - это глубокое философское размышление о жизни и смерти, о любви, о слове, о слепоте и прозрении. Он позволяет понять, что мир вечен, что слово – это основа жизни, для которой нет ни пространственных, ни временных преград. 19 Список источников информации: Литература: 1.Дидро Д. Мудрые мысли. М., 1975. 2.Огрызко В. Кто сегодня делает литературу в России. Выпуск 1. Современные русские писатели. — Москва: Литературная Россия, 2006. — С. 403-406. — 416 с. 3.Оробий, С. П. Вавилонская башня Михаила Шишкина. Опыт модернизации русской прозы. — Благовещенск: БГПУ, 2011. — 161 с. 4.Шишкин М. П. Письмовник: [роман] / Михаил Шишкин. М., 2010. 20
