«Все усилия при воспитании окажутся тщетными, пока вы не научите ваших воспитанников любить поле, птиц и цветы».
advertisement
«Все усилия при воспитании окажутся тщетными, пока вы не научите ваших воспитанников любить поле, птиц и цветы». Джон Рёскин (1819 – 1900) – англ. писатель и философ С детства я ощущал неизъяснимую первозданную радость от соприкосновения с дикой Природой. Я чувствовал себя свои везде, где есть деревья, цветы, бабочки… Просто наблюдать диких животных было уже для меня величайшим счастьем, и потому меня неудержимо влекло в лес, внушающий восторженное благоговение. Созерцание Природы несёт человеку не только восхищение, но и просветление. Лет сорок назад, бродя по подмосковным лесам, я наткнулся на полуистлевшее тельце собачки, цепью привязанное к дереву. То ли это было делом рук злых мальчишек, то ли садиста-хозяина, не знаю. Но зрелище произвело на меня потрясающее впечатление. Возможно, что я каким-то сверхчувственным образом уловил донёсшиеся до меня из иного мира беззвучные мольбы и предсмертные стоны бесчисленных замученных зверушек. Это был словно Зов Свыше, направивший всю мою дальнейшую жизнь: я поклялся все свои силы положить на то, чтобы как можно меньше творилось на Земле такого зла. * * * Споры о том, обладают ли животные психикой, идут уже не одну сотню лет. В общем все теории и гипотезы можно объединить в две большие группы: механицисты и антропоморфисты. Реми Шовен, один из крупнейших этологов нашего времени, писал, что «механицисты вслед за Декартом считали, что животные – это всего лишь машина, а потому, как утверждал, например, Мальбранш, собаку можно истязать, не обращая внимания на её вопли – это не более, чем скрип плохо смазанного 1 механизма». Точно так относился к «подопытному материалу» набожный живодёр-физиолог Иван Павлов, и в этом нет ничего удивительного: инквизиторы, посылавшие на костёр тысячи инаковерующих «во славу Господа нашего Иисуса Христа», и палачи, приводившие приговор в исполнение, тоже были людьми очень набожными. Термин «зоопсихология» вообще напрочь отвергался Павловым на том основании, что у животных нет, якобы, психики, а есть только рефлексы. Столь нечестивое отношение к живым существам, не похожим на человека, коренится в библии, где ясно сказано, что они – бездушные твари низшего порядка, созданные Иеговой на потребу человеку. А коли так, то с ними можно обращаться как угодно, не боясь отяготить себя грехами. Артур Шопенгауэр (полн. собр. соч., т.IV, М., 1901, стр.238) пишет, что именно иудохристианские попы «положили начало обычной в Европе грубости и жестокости по отношению к животным, на которую житель Верхней Азии может взирать лишь со справедливым отвращением». И далее (стр.229): «Вместе со всей неисламизованной (т.е. неиудаизованной) Азией я нахожу такие мнения возмутительными…» Никак не может понять самовлюбленный хомо сапиенс, что не он есть мерило высших ценностей и не наделён он «божественным правом» на исключительное положение в Природе. Вообразив, что между ним и другими животными существует такая бездна, которой нет даже между растениями и минералами, человек лишь расписался в своём высокомерном невежестве. Между тем, факты и наблюдения не только античных натурфилософов, но и современных учёных доказывают совершенно противоположное, а именно наличие у животных своеобразного разума и целенаправленной рассудочной деятельности. Однако, здесь неуместен антропоморфизм. Мы не можем и не должны пытаться понять животных, наделяя их сугубо человеческими мыслями, целями и идеалами. Неразумно с нашей стороны приписывать им те рассудочные знания, которые принадлежат к области опыта и традиций 2 человека, а не опыта и традиций другого биологического вида. Было бы ошибкой «помещать мозг» человека в мозг, например, дельфина, которому человеческие знания совершенно не нужны, ибо он обладает знаниями умениями иного типа, соответствующими его психике и позволяющими ему с успехом решать все возникающие проблемы. Отсутствие у дельфинов письменности, техники, наук, искусств, религиозных и государственных учреждений (т.е. всего того, что считается признаками «цивилизации») – отнюдь не повод считать их менее развитыми, чем люди, а напротив – свидетельство их превосходства. Они не могут строить, изобретать, «покорять Природу»? – Да им это и не к чему! Идеально вписанные в естественную среду своего обитания, они прекрасно обходятся без всей этой мишуры. Сторонникам антропоморфизма животное представляется без малого человеком: существом, способным любить и ненавидеть, страдать и радоваться, мыслить и рассуждать почти по-человечески. Но разум животных отличен от человеческого, организован иначе и иначе строит свои отношения с Природой. Животные видят, ощущают, познают мир по-своему, и мыслят присущими им понятиями. Нельзя приравнивать отсутствие нашей формы проявления интеллекта к отсутствию интеллекта вообще. Но нельзя впадать и в другую крайность – «очеловечивать» психику животных, подходя к ним с нашими человеческими мерками. Говоря об общении с животными, французский философ и учёный Мишель Монтень в своих знаменитых «Опытах» заметил: «Почему надо считать, что препятствие к общению между нами заключено именно в них, а не в нас самих?» Действительно, испытываемые нами трудности в понимании животных или в налаживании общения с ними проистекают, прежде всего, из нашего неумения и нежелания освоить иные пути общения, чем неестественные экспериментальные опыты-пытки. Карл Саган, известный не только как астроном, пишет в своём же «Драконы Эдема»: Недавно я шёл по большой 3 лаборатории, исследующей приматов, в сопровождении её директора. Вдоль длинного коридора насколько хватало глаз стояли клетки с шимпанзе. Они сидели там по одному, по двое или по трое. Как только мы приблизились к ближайшей клетке, двое её обитателей оскалили зубы и с завидной точностью пустили в нас струи слюны. Потом они произнесли ряд отрывистых коротких ругательств, эхом прокатившихся по коридору, и их тут же подхватили и усилили голоса других заключённых-шимпанзе, которые, безусловно, ещё не видели нас. Весь коридор буквально наполнился криками и стуком сотрясаемых решёток. Директор сказал мне, что в такой ситуации в нас могут полететь не только плевки, и по его настоянию мы удалились. В памяти моей отчётливо всплыли кадры американских кинофильмов тридцатых-сороковых годов, снятые в огромных и бесчеловечных каторжных тюрьмах, в которых заключённые стучали своими тарелками по прутьям решёток при виде тирана-надсмотрщика. Те шимпанзе, о которых шла речь, здоровы, и их хорошо кормят. Если они «только» звери, если они животные, которые не абстрагируют, тогда моё сравнение – не более, чем сентиментальная глупость. Но шимпанзе УМЕЮТ абстрагировать. Как и все другие млекопитающие, они способны к глубоким переживаниям. Они, без сомнения, не совершили ничего преступного. Так почему же во всём цивилизованном мире, практически в каждом крупном городе, обезьяны находятся за решёткой?» В мире животных можно найти куда больше подлинных добродетелей и бескорыстных чувств, нежели в человеческом обществе; взять хотя бы отсутствие лживости и лицемерия. Я вовсе не идеализирую животных и не приписываю им человеческие свойства; как раз наоборот, я полагаю, что многие наши свойства мы получили в наследство от животных. Ведь то, что мы называем высшей нервной деятельностью и нашим интеллектом, имеют то же происхождение и то же назначение, как и то, что мы называем инстинктом у животных. 4 Почему в Европе осла принято считать олицетворением глупости? Чему обязан он столь несправедливому отношению к себе? Ведь так было не всегда и не везде: у Апулея и других античных авторов осёл – весьма смышленое и уважаемое животное. Выставление осла примером тупоумия началось лишь в средние века, когда первые вольнодумцы-просветители (Эразм Роттердамский и др.) изображали аллегорию глупости с огромными ослиными ушами, а папу римского с ослиной головой в тиаре. Почему так? А потому, что библия награждает осла лестными достоинствами: Валаамова ослица по велению Иеговы даже начинает говорить по-человечьи. На ослах путешествуют патриархи и пророки, да и сам Иисус торжественно въезжает в Иерусалим на осле (пусть даже и украденном). Для борцов с церковным мракобесием в эпоху Возрождения в Западной Европе (население которой, за редкими исключениями, не видело ослов и не знало об их истинных качествах) важно было разоблачить всё невежество католической церкви, и потому осёл, как животное, якобы, глупое, стал мишенью для насмешек, которые незаметно переносились с этого почтенного «церковного» животного на саму церковь, символизировали её безнадёжное скудоумие. Этологи статистически достоверно выявили способность целого ряда животных к экстраполяционному (отвлечённому), а не павловскому условнобезусловному рефлекторному решению новой задачи. Оказалось, что определенные целенаправленные действия никак не могут быть генетически запрограммированными, а представляют собой образец явного адаптивного (приспособленного) поведения. Иными словами, животные способны не просто инстинктивно реагировать на стимулы и ситуации, но и РАЗМЫШЛЯТЬ. Конечно, в ряде случаев даже очень сложные их действия покрываются понятием инстинкта, но многие явления кажутся сказочноневероятными и ставят исследователей в тупик. «У животных нет Духа, но они обладают психическим зрением», – указывает Е.П. Блаватская. Так называемое шестое чувство – это своего рода изначальное вещее знание, которым Природа наделила животных. 5 * Долгое время взаимопожирание * дарвиновская движущим * теория, фактором объявляющее прогресса, всеобщее пользовалась популярностью. Поэт Николай Заболоцкий живописно изобразил, как «жук ел траву, жука клевала птица, хорёк пил мозг из птичьей головы…». Как известно, Дарвин избрал в качестве основы собственных построений учение протестантского проповедника Мальтуса, не имеющее к биологии никакого отношения. Дарвин (как и Мальтус) – типичное порождение капиталистического общества, основанного на эгоизме, конкуренции и насилии. Глядя в Природу, Дарвин увидел в Ней только то, что есть в самом этом буржуазном обществе. Некоторые идеи пастора Мальтуса, пытающегося свалить ответственность за голод и нищету трудящихся на законы Природы, нашли отражение в дарвиновской теории эволюции под воздействием беспощадного естественного отбора. Необходимо заметить, что первоначально критика дарвиновского учения была односторонней, так как исходила преимущественно из ортодоксальноклерикальных или околоцерковных кругов, ссылавшихся на «священное писание» и «сотворение мира» Иеговой из ничего, что, конечно же, выглядело куда более нелепо, нежели построения Дарвина. На естественные же науки не было обращено должного внимания. А ведь одно только признание того, что в основе эволюции может лежать не взаимопожирание, а взаимосотрудничество, как, например, взаимопомощь растений и насекомых, а также другие бесчисленные факты симбиоза, мутуализма, до которых только ещё начинает доходить биология, выбивает опору из-под дарвиновской гипотезы. Именно на это обратил внимание наш великий учёный и революционер Пётр Алексеевич Кропоткин (1842 – 1921). Стержень его этического учения в том, что такие лучшие человеческие качества, как самопожертвование, благородство, совестливость, любовь и забота о ближнем не являются следствием холодного расчёта или 6 убеждения, что так будет полезнее; они порождены не повелениями книжных религий и государственных законов, а достались нам в наследство от наших дочеловеческих предков. Природа, взятая в целом, отнюдь не является подтверждением пресловутой борьбы всех против всех и торжества грубой силы. Она – в первую очередь – сотрудничество, сосуществование всех со всеми. Если по большому счёту, то борьба и сотрудничество – это лишь две стороны единого поразительного феномена, имя которому – Жизнь. Не когти и клыки способствуют процветанию вида, а инстинкты доброжелательной общительности и взаимопомощи. Естественный отбор существует, но его орудием является, прежде всего, не гибель в битве за пищу и любовь, а стихийные катаклизмы, неурожаи, эпидемии и другие подобные явления Природы, которая таким образом регулирует численность видов, не давая ему чрезмерно расплодиться. Основная побудительная причина развития – стремление выжить вместе, а не спастись поодиночке – приводит к выработке таких нравственных правил поведения, которые никак нельзя назвать низшими животными инстинктами. И получается, что сотрудничество и взаимопомощь в борьбе за существование – это инстинкт самосохранения вида, гораздо более могучий, чем инстинкт личного самосохранения. В Природе мы видим много видов, безусловно, слабых и вовсе не воинственных; и, тем не менее, они лучше других преуспевают в борьбе за выживание благодаря свойственной им общительности и взаимной защите. Достаточно взглянуть на муравьёв и особенно на пчёл, являющих нам удивительных пример не только общественного уклада жизни, но и уникального способа строить неантагонистические, гармонические отношения с Матерью-Природой и другими биологическими видами. Эти «бессловесные твари» обладают самыми совершенными коммуникационными способностями, пользуются такими средствами связи, которым можно только позавидовать. Их органы чувств позволяют им 7 необычайно чутко отзываться на вибрации окружающего мира, принимать его позывные на огромных расстояниях. С этими органами чувств они пережили 300 млн. лет, постоянно испытывая на себе атаки множества врагов, и продолжают процветать на «нашей» планете. Они идеально приспособлены к Природе, а мы? Поневоле возникает тревожный вопрос: как могло случиться, что человек, наделённый такими могучими мыслительными способностями, не только не смог остановить непрерывно нарастающий процесс деградации своей человеческой расы, но и стал угрозой всей Жизни на Земле (да и самому себе)? Вооружённый столь совершенным органом, как мозг, человек объявил войну и сумел поработить все другие, «полезные» ему биологические виды; создал самую безжалостную, разрушительную, смертоносную форму жизни, когда-либо существовавшую на планете. Незаурядные способности человеческого интеллекта позволили ему обойти ограничения, налагаемые Природой на все биологические виды ради процветания Жизни в целом; ведь именно эти ограничения не дали ни одному из предшествующих видов превратиться в ненасытных пожирателей. Неужели хомо сапиенс – это тупиковая ветвь эволюционного Древа Жизни, отклонившаяся от своего космопланетарного предначертания, и в её развитии лежит изначальная роковая «ошибка» Природы? Иначе говоря, человек – не дитя Природы, а Её выкидыш? Кому нужна, кому полезна деятельность человека, кроме него самого? Ведь Природа прекрасно обходилась без этого «венца творения». Разные формы общественных организаций жизни были уже опробованы Ею задолго до появления человека, начавшего социальную фазу своей эволюции тогда, когда рядом с ним уже сотни миллионов лет благоденствовали великие сообщества малых животных – насекомых. И удивительные достижения их общественной организации до сих пор остаются непревзойдёнными. 8 Даже по общей своей биомассе общественные насекомые намного превосходят человечество. Подсчитано, что только жителей тропических подземелий – термитов – приходится на каждого человека до 0,5 тонны. И, несмотря на такое огромное преобладание, термиты, обеспечивая себя самой непритязательной пищей – древесиной умирающих деревьев, не только не угрожают биосфере каким-либо загрязнением или вредом, а наоборот, в значительной мере способствуют её устойчивости и постоянному обмену веществ, необходимому для Жизни. Именно поэтому для нас чрезвычайно ценен опыт тех миролюбивых, общественно организованных живых существ, в первую очередь – пчёл, который показывает, сколь чудодейственным может быть способ бытия, основанный на неантагонистических отношениях с окружающим миром. Полюбовное содружество пчёл и растений – это ЖИВАЯ ЭТИКА ПРИРОДЫ. Ведь благополучие этих существ построено не на изощрённых приёмах истребления других организмов, а на непосредственном соучастии в самом важном общем деле – поддержании Жизни на Земле. Медоносные пчёлы – поистине «повивальные бабки» современных цветковых растений, составляющих основную часть нашей флоры. Исчезнут опылители – исчезнут и эти растения… Пчёлам присущи совершенно особые, безболезненные, праведные отношения с другими биологическими видами, в первую очередь, - с пищевой основой всего живущего – с растениями. Мы не знаем ни происхождения насекомых-опылителей, ни происхождения энтоморфильных растений. Ясно одно: цветковые растения и медоносные пчёлы созданы Природой как своего рода равновесный ДВУЕДИНЫЙ ОРГАНИЗМ, и если их разделить, погибают и те, и другие. Мы просто привыкли к поразительной обоюдной сопряжённости цветковых растений и опыляющих их насекомых. А ведь, если вдуматься, то поистине фантастической должна быть встречная эволюция столь далёких друг от друга во всех отношениях форм жизни. Разве можно объяснить такое 9 идеальное взаимосовпадение и взаимослаженность результатом слепого перебора бесчисленных проб и ошибок, непредсказуемых мутаций и случайностей последующего отбора? Нет, конечно. Теория вероятностей показывает, что для такого слепого перебора требуется уму непостижимое число сочетаний разных факторов и ошеломительно огромное время, по сравнению с которым принятый возраст Вселенной выглядит просто мизерным. А о «нашей» планете тут не приходится даже говорить. Одно из двух: либо мы неправильно оцениваем возраст Метагалактики (и Земли), либо Великий Симбиоз Флоры и Фауны появился вследствие редчайшего счастливейшего случая. Если же не то, и не другое, то остаётся только признать целенаправленную деятельность Разумных Творческих Сил, внутренне присущих Природе. Нимфы, Эльфы, Феи, подобно садовнику, взращивали и лелеяли Жизнь. Зелёные растения являются первичным проявлением Жизни; животные, в том числе и человек, – вторичным. Очевидно, сила, связующая воедино столь различные биологические формы, – есть СИЛА КОСМОПЛАНЕТАРНАЯ. * * * Безумные дети забыли, что надо любить свою Мать. Они перестали петь Ей песни, просить Её И справлять обряды благодарения. Как будто у Неё нет души, Как будто Она только твердь. Они стали посыпать Её тело ядом, Чтоб взять только больше и больше и больше Того, что сама Она им С любовью давала всегда… 10 (из современной ведовской поэзии) Матерью-Геей, прародительницей богов и людей, древние греки называли Землю. И как мать, дающая своему ребёнку самое ценное – жизнь, Гея отдавала ему и все свои сокровища. Во всех архаичных сказаниях Земля доброжелательно к нему до тех пор, Пока человек естества не пытал Горнилом, весами и мерой, Но детски вещаньям Природы внимал, Ловил её знаменья с верой… (Евгений Баратынский) Да, Земля – наша Мать, и расставаясь с Нею, мы все становились детдомовцами. Земля не имела бы никакого смысла, если бы не была пригодна для Жизни. И сама Земля – ЖИВАЯ. Это не поэтическая метафора! Языческое сакральное восприятие живой Матери-Сырой-Земли в корне противоположно монотеистическим и псевдонаучным понятиям, сводящим всю жизнедеятельность планеты к чисто механическим представлениям: атмосферному переносу циклонами масс воды и тепла, случайному характеру землетрясений, вулкано-тектонической деформации земной коры и другим стихийным катаклизмам. Знаменательно, что вопрос об источнике громадной внутренней энергии Земли до сих пор остаётся областью противоречащих друг другу загадок и предположений. Однако новейшие исследования непредубеждённых, независимых учёных (Джеймс Лавлок и др.) подтверждают древнейшие представления о Земле, как о целостном, сложнейшем и высокоорганизованном Организме. Жизнь создала на Земле постоянную самоподдерживающуюся систему. Земля – это огромный пульсирующий Организм, наделённый способностью 11 саморегуляции, создания собственного кислорода, сохранения подходящей для жизни температуры и т.д. Общая закономерная связь геологических, минеральных и органических процессов на планете вполне соответствует соотношениям различных функций единого организма. Как в любом организме, все части Земли – воздух, вода, минералы, растения, животные – друг к другу целесообразно взаимообусловливают. Любые приспособлены энергоинформационные и друг друга взаимодействия происходят посредством всепроникающей и всеобъемлющей ЖИЗНЕННОЙ СИЛЫ ЗЕМЛИ (можно назвать её Глобальной Нервной Системой), своего рода биологического эфира, который древние народы называли Паном, или Духом Земли. Все земные создания черпают свою силу из этого Духа. * * * Земля, как и все другие живые организмы, обладает инстинктом самосохранения, причём этот инстинкт присущ не только биосфере в целом, но и отдельным биологическим видам. Планетарному Организму нужны все виды Жизни, и Он следит, чтобы они не подавляли друг друга. Существует определённое противоречие между стремлением каждого вида к безудержному распространению и имеющимися возможностями реализации этого стремления. Ещё в конце XIX в. англ. естествоиспытатель Томас Гексли подсчитал, что одна-единственная самка тли могла бы только за один год произвести на свет потомство, общий вес которого был бы равен весу всех жителей тогдашней Китайской империи. Есть пример и более впечатляющий: одноклеточная инфузория-туфелька делится каждые 22 часа. Если бы ничто ей не препятствовало, масса её особей за два месяца достигла бы объёма в 4 куб. км, а ещё через месяц – объёма Земли. Столь стремительного размножения не происходит потому, что дикая Природа, заботясь о процветании Жизни в целом, регулирует численность своих видов, 12 образуя пищевую пирамиду питающихся друг другом живых существ и строя довольно-таки узкие экологические ниши в своём величественном здании. Земля – это огромный живой Организм, и каждая клетка этого Организма (каждый биологический вид) имеет своё предназначение и тесную взаимосвязь с Целым. Уменьшение или увеличение любого биологического вида неизменно нарушает равновесие и пагубно влияет на жизнедеятельность всего Организма. Но в дикой Природе естественное регулирование численности живых существ осуществляется не только с помощью системы «хищник-жертва». Регулирование без взаимопожирания происходит многими другими путями; например, при возникновении эпизоотий, когда повальный мор опустошает чрезмерно размножившуюся популяцию. Есть в дикой, не изуродованной человеком Природе, и много загадочных способов САМОРЕГУЛЯЦИИ численности. Канадский биолог Фарли Моуэт, долгое время наблюдавший волков в естественных условиях, в своих книгах указывает, что супружеские пары сами предусмотрительно упорядочивают, планирую свой приплод, принося то по восемь волчат, то по два – три, а то и вовсе по одному. В итоге получается, что в предчувствии надвигающейся бескормицы, волчья популяция резко снижает свою численность (невыяснено только, кто или что оповещает волков о приближении этого времени?). Более того, оказывается, что волки, со своими волчьими законами, умеют СОЗНАТЕЛЬНО вообще воздерживаться от брачных отношений в неблагоприятные для продолжения рода периоды. То же наблюдается и у других видов животных. Так, арктические канюки (птицы семейства ястребиных) в годы «урожайные» на мелких грызунов, несут по 5 – 6 яиц; когда же полёвок и леммингов мало, канюки кладут лишь одно яйцо, а то и вовсе не несутся. Американский учёный, профессор Элинор Сторрз, недавно открыла уникальную способность броненосца – животного, ведущего свою родословную аж с эпохи динозавров: самка может задерживать роды на два 13 года. «Задержав имплантацию эмбриона, – пишет Сторрз, – броненосец ожидает более благоприятные условия и таким образом даёт своему потомству больше шансов на выживание». Умели ограничивать свою рождаемость, не прибегая к абортам, истребительным войнам и моральному принуждению, так называемые «отсталые» народы. Известный писатель и натуралист Ван-Дер-Пост в своей книге «Затерянный мир Калахари» рассказывает о том, в каком едином ритме с Природой живут бушмены и как они неотделимы от Неё: «Во время засухи бушменки становятся бесплодны и, пока не наступит сезон дождей, не могут зачать ребёнка… …Да разве вы сами не заметили, что вокруг совсем нет беременных женщин? Где ещё в Африке можно увидеть, что среди такого количества молодых и здоровых замужних женщин не было ни одной беременной?» Только цивилизация, подавившая все природные и народные инстинкты, создала демографическую проблему, и теперь её же использует для угроз в сторону «дикарей, плодящихся с безответственностью трески». * Орнитологи, изучавшие * степных * орлов, установили, что птенцы вылупляются из яиц точно в тот день, когда из нор начинают выбегать суслята. Это – единственный подходящий для орлят корм, который приносят в гнездо родители. Но как же они ухитряются вывести птенцов день в день с появлением из нор суслят? Посредством чего достигается столь феноменальная синхронность? Какие биологические часы указывают им нужное время? Какой «популяционный гений» дирижирует этой симфонией? В Природе наблюдаются и еще более загадочные явления: живые существа могут даже изменять свой пол, если это необходимо для продолжения рода. Недавно обнаружено, что при недостатке особей мужского пола, взрослые самки (а не мальки!) рыб рода антиас, обитающих в 14 Красном море, способны превращаться в самцов. Сначала они принимают окраску самца, затем его повадки, а через две недели дегенерируют и их половые железы. Этот факт был установлен французскими исследователями, наблюдавшими за 29 самками, изолированными в аквариуме. Спустя некоторое время среди них появился самец. Учёные удалили его из аквариума, но вскоре там появился ещё один самец, и эта метаморфоза продолжалась в течение всего времени, пока в аквариуме оставались одни самки. Одна из величайших пчелиных тайн в том, что пчелиная матка сама, по своему усмотрению, определяет пол своих яиц: кладёт яйца работниц или трутней, приспособляя их к ячейке, над которой она садится. «Как она этого достигает? Каким образом в мириадах яиц, заключённых в её двух яичниках, она отделяет самцов от самок и каким образом спускаются они, по её желанию, в единственный яйцевод?» – задаётся вопросом выдающийся бельгийский писатель, мыслитель и натуралист Морис Метерлинк. Крохотные осы-наездники называются мелиттобиями. Здесь наблюдается следующее поразительное явление. Чтобы не прервалась цепь поколений, когда самка осы, причём единственная в гнезде, ввиду отсутствия поблизости самцов осталась неоплодотворённой, Природа предусмотрела спасительный выход из положения. Оса, оказавшись одинокой, всё же отложит немного яиц, из которых, когда они окуклятся и превратятся во взрослых насекомых, обязательно родится особь мужского пола – сын. И вот через несколько минут долгожданный сынок становится… супругом, а оплодотворённая мелиттобия сразу резко увеличивает кладку яиц. Если же такой материодиночке оставить одно-единственное яйцо, то из него непременно разовьётся самец, что блестяще доказал в своих опытах замечательный советский исследователь С.И. Малышев. Другой советский натуралист С. Поправко заметил по этому поводу: «При критической ситуации насекомое-самка так «программирует» все таинства, происходящие не то в её яичниках, не то в уже снесённом яйце, что 15 происходит по меньшей мере ВОЛШЕБСТВО (выделено мною, - Д.): на свет появляется только супруг». На какие только ухищрения не идёт Природа во имя продолжения того или иного рода! Есть животные, которым для того, чтобы обеспечить жизнь своему потомству, приходится жертвовать собою: личинки мухи- лягушкоедки могут развиваться только в носовой полости лягушки. Муха редко откладывает яички прямо на тело лягушки. Чаще она поступает иначе, ибо инстинкт продолжения рода оказывается сильнее инстинкта самосохранения: муха находит лягушку и начинает перед ней прохаживаться, пока та её не съест. Так мать ценой собственной жизни обеспечивает благополучие своих детей: ведь для взрослой мухи очутиться в лягушачьем желудке – верная смерть, а яички не перевариваются. Когда из них выведутся личинки, они спешат через пищевод поближе к свету и поселяются в полости лягушачьего носа. * * * Инстинкт самосохранения вида пробуждается, если самому виду грозит исчезновение из-за беспредельного размножения. Чтобы предотвратить полное исчезновение вида, Природа прибегает к частичному его уничтожению. Это бывает в тех случаях, когда какое-либо создание Природы берёт верх и выходит за пределы отведённой ему в биосфере роли, начинает преобладать до такой степени, что угрожает гибелью самому себе – не хватает еды. И тогда Природа «страхует» вид: опережая события, чтобы предотвратить полное вымирание вида от голода, Она обрекает на быструю смерть часть его. Для этого бывают задействованы очень сложные, нередко совершенно загадочные эволюционные приспособления, пресекающие рост численности свыше определённого уровня. Например, мучные жуки, оказавшись в условиях перенаселённости, сами начинают вырабатывать 16 особый газ, умерщвляющий их собственные личинки и подавляющий половые инстинкты. Или просто на «безответственный» вид, утративший контроль над своим приростом, внезапно нападает повальный мор. А бывает и так, что чрезмерно расплодившийся вид, нарушающий взаимозависимое равновесие, словно под каким-то гипнотическим воздействием совершает массовое самоубийство; так, например, лемминги миллионами направляются к берегу и топятся в море. Такое же явление наблюдается в Природе неоднократно: например, у южноафриканских антилоп. Все эти факты хорошо известны биологам, экологам, этологам. Но им совершенно неизвестны скрытые психофизиологические механизмы феномена. Это – одна из многих тайн Природы, над которой давно уже безуспешно бьются учёные. Но куда большая тайна – не сам механизм, а то главное, что стоит за ним – некое ПРОМЫСЛИТЕЛЬНОЕ НАЧАЛО, или ВЕРХОВНАЯ ВОЛЯ, приводящая механизм в действие. Очевидно, что здесь заявляет о себе целенаправленное воздействие, источник которого лежит вне каждой отдельной особи. А где? По всей видимости, каждый биологический вид является как бы единым живым сверхорганизмом, у каждого имеется свой персональный опекун, которого можно назвать видовым гением (мы уже говорили о популяционном гении). Именно он управляет отдельными животными таким образом, чтобы вид в целом не угас, а развивался в соответствии со своим предназначением. В пользу существования такого видового гения, действующего согласно незримому ПРОМЫСЛУ ПРИРОДЫ, свидетельствует не только множество необъяснимых явлений, но и древнейшие представления народов, живших в тесной связи с Природой, об архетипах и творцах каждого вида животных и растений, о ВИДОВЫХ БОЖЕСТВАХ-ПОКРОВИТЕЛЯХ. 17 У индейцев животные каждого вида имеют могущественного старшего брата, который является корнем и началом всех особей. Схожие воззрения были присущи древним египтянам, грекам, мифологии финно-угорских народов и т.д. В наших архаичных поэтических сказаниях повествуется, что на волшебном острове Буяне живёт Змея – всем змеям Старейшая Мать, вещий Ворон – всем воронам Старший брат, растёт Свещенный Дуб – всем дубам Родоначальник, летает Пчелиная Матка – Прародительница всего пчелиного племени. Надо сказать, что исследователи, изучавшие жизнь общественных насекомых (пчёл, муравьёв, термитов), никак не могли обходиться без признания существования видового, или популяционного гения, т.е. некоего разумного сверхорганизма, анализирующего условия, корректирующего биоэнергетику и направляющего всю жизнедеятельность этих социальных насекомых на оптимальное проявление их способностей. Морис Метерлинк (1862 – 1949) не был учёным-биологом в ходячем смысле этого понятия: он не кончал никакого естественно-научного факультета, не имел никаких учёных званий. И свою небольшую пасеку он держал не ради добычи мёда, а пытаясь выведать пчелиные тайны. Он оставил нам бесподобную книгу-поэму «Жизнь пчёл», выдержавшую множество изданий на самых различных языках и вдохновившую, между прочим, композитора Игоря Стравинского на создание музыкального шедевра «Фантастическое скерцо». Книга эта должна быть настольной не только у пчеловода, но и у каждого мыслящего человека, испытывающего языческое благоговение перед непостижимой сущностью Природы. Метерлинк говорит о «гении рода», о «божественной пчелиной расе», о «той скрытой, обладающей верховной мудростью силе, которую мы в ожидании того времени, когда сумеем проникнуть в неё глубже, называем «духом улья». * * 18 * Крупные социальные сообщества пчёл, муравьёв, термитов достигли удивительно многого: выработали и отладили механизмы, направленные на сохранение единства и целостности их колоний, максимальную слаженность и действенность в заготовке пищи, строительстве и обороне. Они создали совершенную организацию труда, «биотехнологию» и разнообразие формы своего «сельского хозяйства»; они владеют волнующими тайнами управления наследственностью, например, способностью выращивать из одного яичка различных особей. Чудесные способности матриархальной пчелиной семьи и пчелиных собратьев по общественному труду – шмелей, ос, муравьёв и термитов – все они покоятся на том едином и незыблемом, что свойственно им всем: коллективном труде, социальной сплочённости (один за всех и все за одного), немедленной общественное готовности побуждение, эгоцентрических каждой полнейшее поползновений, особи откликнуться отсутствие нацеленных на на каких-либо приобретение индивидуальной выгоды. В их самодостаточности, самоуправляемом анархо-коммунистическом сообществе осуществлено социальное равенство: нет богачей и обездоленных, нет «богоизбранных» паразитов, нет тюрем и церквей, отсутствует властная иерархия, нет ни главных, ни подчинённых. Такой тип социального поведения всегда был идеалом древних непрофанических религий. Так, например, религиозно-философским и экосоциальным идеалом даосизма провозглашалось Великое Единство (Тай-су), понимаемое как социальная однородность, общественная солидарность и взаимопомощь. Природа воплотила в общественных насекомых некий образец коллективного разума, похожего на незатухающий ток в сверхпроводнике и как бы разлитый по всему сообществу. В их социальном поведении наблюдается поразительное согласование воли отдельной особи с волею и намерениями целого. Кто-то невидимый побуждает их строить, ухаживать, охранять и т.д., обеспечивая тем самым слаженную жизнедеятельность всего 19 социального организма. взаимосогласованность не Столь объяснить слаженную целесообразную автоматическим исполнением инстинктов. Она лишь доказывает, что сообщество – не просто сумма индивидуумов, а живой организм, представляющий собою нечто неизмеримо большее, нежели их сумма. И он управляет сообществом посредством некоей магнетической интуиции, которая, по-видимому, соответствует чувствам или свойствам материи, нам совершенно неизвестным. Эти маленькие существа живут в гармонии с Природой, они всегда верны Ей, как бы соразмеряя свою волю с волей Матери. Они отдают себя полностью Природе, которая, в свою очередь, делает то же самое. Они доверчиво слушают Мать, а не борются с Нею: как Она подскажет, так они и поступают – и потому никогда, в отличие от «царя природы» не ошибаются. Они живут, а он выживает… Психика высокоорганизованных насекомых и законы, управляющие их сообществами – сплошные потёмки, где человек бредёт на ощупь. Правда, стало уже понятно, что величина мозга – не мерило ума. И блестящий взлёт человеческой мысли так же нельзя отрывать от долгосрочной наследственной памяти, инстинктов, как дерево нельзя отрывать от корней. Да и что такое инстинкт, которому, как какой-то рабской привязанности, приписывают все достижения тех же пчёл? Почему пчёлы строят идеально правильные восковые соты? – По инстинкту. А что он собой представляет? – А это сложнейшее, но безотчётное врождённое умение строить такие соты. Так «объясняется» в учебниках по биологии. Налицо явная тавтология и даже глупость: неизвестное не может иметь названия. Исследование разума и генетической наследственности животных, т.е. того, что принято втискивать в рамки т.н. инстинктов – это необъятное поле поисков. Пчёлы строят соты с идеально выверенными шестигранными ячейками, гармонически сочетающими красоту и целесообразность. Откуда эти гениальные инженеры знают, что шестигранник – единственно верная – оптимальная пространственная структура как по своей геометрии, так и по 20 прочности? Конечно же, вряд ли маленькие труженицы занимаются сложнейшими математическими вычислениями. Но ещё более неправдоподобно допустить, будто простой счастливый случай или же одна только сила слепой эволюции произвела столь совершеннейшие образцы. Здесь, безусловно, задействован чей-то изначальный замысел, план, разум и воля. Учёные школяры не могут этого понять, но, тем не менее, они догматически уверяют, будто всё это – продукт стихийной эволюции, что в принципе нелогично и лишь подчёркивает, что такая эволюция – вопрос веры. Великий Зодчий – Кудесница Природа подобна в своих проявлениях. В Ней действуют некие универсальные законы самоорганизации, некие формообразующие силы, управляющие ростом, строением, движением тел. Американский астроном Джозеф Силк в книге «Большой Взрыв» пишет, что галактики распределены во Вселенной равномерно, в силу своей, непостижимой нам, стройной закономерности. На крупномасштабном снимке видимой Вселенной, приведённом в книге, можно разглядеть структуру пчелиных сот. * * * Сейчас уже многие биологи, в том числе профессор энтомологии Реми Шовен, считают, что известных способов общения и передачи информации высокоорганизованных насекомых (язык химических символов-феромонов и язык поз-танцев) явно недостаточно для объяснения феноменальной взаимосогласованности их действий. Какая, например, сигнализация лежит в основе одномоментных манёвров огромных скоплений летящих насекомых? Или, разве можно объяснить любовный призыв бабочки с расстояний в 10 – 12 и даже 18 км? Учёный надеется на успехи парапсихологии, помогающей ему в изучении биологической связи, телепатии, ясновидения и других загадочных явлений, наблюдаемых в мире насекомых. 21 В кусках янтаря, застывшего десятки и сотни миллионов лет назад, мы находим таких же пчёл, которые и сегодня живут рядом с нами. За всё это время естественный отбор не внёс никаких изменений в строение пчелы, а значит, её форма тела и устройство крыльев с самого начала прекрасно соответствовали условиям её жизни. Энтомологи не перестают удивляться совершенству летательного аппарата пчёл. Птицы, хоть и являются прирождёнными летунами, совсем не способны проделывать сложнейшие фигуры «высшего пилотажа», которые обычны для маленьких летунов – пчёл и других насекомых. По манёвренности и по относительной скорости они далеко превосходят самолёты и вертолёты. Вся бионика свидетельствует, что огромное большинство наших искусственных технологических разработок является лишь жалким подобием того, чем Природа щедро наделила растения и животных. Полёт насекомых – очень сложный процесс. Он таит в себе сотни загадок, ответ на которые уже давно ищут учёные. Сегодня – это уравнение со многими неизвестными. Особое недоумение вызывает вопрос об истории образования крыльев насекомых. Как они возникли? Ведь пчела может лететь только на достаточно совершенных крыльях: значит, они сразу должны быть такими. Летающие насекомые появились на Земле около 300 млн. лет назад, а возможно и ранее. Мы не знаем происхождения насекомых, но палеонтология указывает, что у древнейших насекомых каменноугольной и пермской эпох уже были крылья, вполне пригодные для полёта. Есть над чем призадуматься… Любознательные пчеловоды, сталкиваясь с такими явлениями, как хитросплетения структуры пчелиного общества, захватывающее развитие загадочной общественной жизни, сложные информативные танцы, великолепные способности в ориентировании и коммуникации и т.д., изумляются и понимают, что всё это и многое другое невозможно объяснить голым инстинктом. Но каковы интимные механизмы процессов, происходящих внутри крошечного (один миллиграмм) пчелиного мозга? 22 Доктор Джеймс Гоулд, учёный из Принстонского университета, широко известный среди этологов, долгое время склонен был думать, что пчёлы «инстинктивно мудры», что большинство признаков их разума есть результат проявления врождённых норм поведения. Но однажды он провёл опыт, заставивший его в корне изменить свои представления. Гоулд начал периодически отодвигать от улья источник питания, причём каждый раз расстояние увеличивалось с одинаковой закономерностью – в 1,5 раза. Какого же было изумление учёного, когда, подойдя к очередному выбранному новому месту, удалённому от улья на 915 метров, он увидел кружащихся в воздухе пчёл, которые заранее точно вычислили новое месторасположение ожидаемой пищи! На симпозиуме в Вашингтоне ему задали вопрос, может ли он объяснить, как смогли эти насекомые предсказать расположение нового места. Ведь они, очевидно, сделали свои вывода на основе предположения о том, что расстояние для следующего места с пищей будет изменено так же, как и в предыдущих экспериментах. Гоулд ответил: «Я не могу объяснить этого». И обескуражено добавил: «Я хотел бы, чтобы они никогда не делали этого!» * А теперь посмотрим на * * удивительное устройство муравьиного «мегаполиса», многоэтажную архитектурную конструкцию, населённую миллионной муравьиной семьёй. Эти смышленые неутомимые труженики не могут не вызывать восхищения. Муравьиная «куча» – это сложнейшее инженерное сооружение, где поддерживается, а следовательно, как-то контролируется влажность и особый химический состав атмосферы, где гениально продуманная система вентиляции обеспечивает для центра муравейника (для выживания яиц и личинок) постоянную оптимальную температуру круглый год (!). 23 Но куда более поражает исследователей изумительная, слаженная до синхронности деятельность муравьёв. Как же возводится муравейник, как строится вся система воздуховодов? Ведь роль отдельного муравья-строителя совершенно ничтожна и его вклад в общее сооружение тонет в огромности целого. Кто или что организуют эту естественно самоуправляющуюся и саморегулирующуюся колонию из миллионов составляющих её особей, где всё подчинено одной-единственной сверхзадаче – продолжить на веки вечные жизнестойкий муравьиный род? Остаётся лишь признать существование некоего СВЕРХИНДИВИДУАЛЬНОГО УРОВНЯ ЖИЗНИ. Учёные утверждают, что муравьёв нельзя рассматривать поодиночке и требовать от них индивидуальной сообразительности. Ведь отдельный муравей – это лишь органическая частица, как бы клеточка, составляющая вкупе с другими муравьями ЕДИНОЕ ЦЕЛОСТНОЕ ЖИВОЕ СУЩЕСТВО – муравьиную семью. Отдельно взятого муравья нельзя назвать разумным существом, обладающим самостоятельной волей. Но муравьиная колония обладает нравами и поведением высокоразумного существа. Каждый муравей – это своего рода нейрон одного мозга – муравьиной колонии. Каждый даже не может существовать без остальных. Бразильский биолог Уго де Андреаде Кунья после двадцати лет работы выпустил книгу «Внутренний мир муравьёв». В ней он рассказывает, что муравьям присущи многие человеческие чувства – страх, привязанность, ненависть. Острее всего муравьи переживают отсутствие сородичей. Лишённый их общества, муравей так же быстро погибает от одиночества, как и пчела, и термит. * * * Термиты существуют с очень давних времён во всей сложности своей общественной жизни. Тайна возникновения такой формы жизни остаётся темой научных споров. Эпоха, в которую появились эти насекомые, точно не 24 определена. Но их возраст насчитывает не менее 300 млн. лет. Они даже древнее пчёл и муравьёв, а структура их сообществ не менее совершенна. Солнце несколько раз обернулось вокруг центра Млечного Пути, тысячи и тысячи видов возникли и исчезли с лица Земли, не выдержав крутых виражей эволюции. Термиты остались. Рольф Эдберг, известный шведский писатель и философ, в своих очерках «Дух Долины» (М., 1986, с. 324) пишет об объединённой силе индивидуумов, сооружающей мощные, закованные в камнеподобную броню крепостные башни термитника-небоскрёба, высотой относительно превосходящего любое сооружение людей: «Если свести вместе несколько термитов, они станут беспорядочно метаться в разные стороны, вяло подбирая и тут же вновь бросая щепочки и комки земли. Когда же их соберётся побольше, то впечатление такое, словно прозвучал сигнал «слушай мою команду!», родилась мысль, сложился план. Внезапно начинается возведение стен и колонн, соединяются вместе камеры и своды, и каждое отдельное действие вписывается в продуманное целое. Не видно никакого архитектора, никакого прораба, и, однако же, все знают свою задачу. Сказать, что маленькие строители запрограммированы на коллективный труд, – лишь половина ответа. Он ничего не говорит о совокупной силе, которая сделала эти слепые, слабые, незащищённые создания, чувствительные к солнечному свету и малейшим изменениям влажности и температуры, казалось бы, очень плохо приспособленные к земной жизни, – сделала их одним из самых преуспевающих видов на планете. Со стороны так и кажется, что предельно рудиментарные мозги объединяются в коллективную мозговую силу, подобную тому как сотрудничают клетки в индивидуальном мозге». Пусть читатель не сетует на обилие многословных цитат. Это вовсе не тщеславное желание выказать свою начитанность. Ссылки и цитаты для меня – это то же, что наглядные музейные выставки, они – доводы в доказательствах, без них трудно избежать упрёка в приписывании выдающимся умам несвойственных им идей и мыслей. 25 * * * Наивно было бы предполагать, будто Природа создала только один вид разума, подобный человеческому. Она сделала (вернее, нам известны) две основательные попытки осуществить общественные формы жизнеустройства: высокоорганизованные насекомые и люди. Где-то в немыслимой дали миллионолетий эволюция животного мира Земли разделилась на два направления. Один путь привёл к млекопитающим, а затем к человеку. Второй способствовал появлению общественных насекомых. Они возникли более 300 млн. лет назад, другой общественный вид жизни – человек появился всего лишь где-то около двух миллионов лет назад. Так кто же «братья меньшие»? Они или мы? Два таких разных типа высшей нервной деятельности, две такие разные формы организации жизни. Хотя их разделяет огромный промежуток времени, но Природа оставила на Земле их обе. Но сравните идеальную слаженность пчелиного или муравьиного сообщества с нашими злокачественными образованиями – мегаполисами, целиком и полностью зависящими от электричества (в случае обесточивания их ждёт конец света в прямом смысле слова). В улье, муравейнике, термитнике все прекрасно уживаются, каждый знает своё дело, никто не бездельничает, не мешает другому, не роет ему яму, а напротив, помогает. И каждый как равный пользуется плодами общего труда. Уникальное жизнеустройство, «демократическое» гармонии которого государство. Тот может же позавидовать принцип любое взаимопомощи главенствовал и в первобытном человеческом обществе, учившемся у Природы. Общественные насекомые дожили до наших дней без особых потрясений. Значит, эти существа постигли заповеди Природы и поступают в высшей мере природосообразно. Тема для фантастов: а как бы отличалась жизнь на 26 Земле, если бы победителями и в известной степени «царями Природы» стали бы не мы, люди, а общественные насекомые? Дж. Фрэзер в своём труде «Фольклор в Ветхом завете» (М., 1986, стр. 444) говорит о курьёзных судебных процессах против «вредных» насекомых, проводимых церковниками в средневековой Европе и перенесённых в Новый Свет. В 1713 г. монахи-францисканцы в одной из провинций Бразилии предъявили иск местным муравьям, рывшим «предумышленно» свои ходы под фундаментом монастыря, подтачивая его, а главное – забравшимся в погреба и закрома, где хранились запасы яств и пития на потребу спасающим душу «святым братьям». Разобраться в этом возмутительном деле и вынести приговор во имя высшего божественного правосудия должен был епископ. Всё было чин по чину, и были назначены адвокаты как для истцов-монахов, так и для ответчиков-муравьёв. Адвокат монахов призывал приговорить муравьёв к высшей мере: они должны быть истреблены по всей округе. Кто и каким образом будет исполнять приговор – об этом умалчивалось, но нас интересует не это, а речь защитника муравьёв, который доказывал, что «муравьи являют людям пример благоразумия, милосердия, благочестия и других добродетелей», они заняты гораздо более тяжёлым трудом, чем монахи, а главное – они поселились на этой земле задолго до того, как монахи здесь обустроились, а посему не муравьи, а монахи подлежат изгнанию с земли, на которую у них нет другого права, кроме права насильственного захвата. Итак, два организованных сообщества. Одно является обязательным для существования биосферы и содействует общепланетарному благоденствию, а другое – не просто обременительно для Природы: оно Её губит. Земля – живая. Очевидно, что в целях самолечения от надоедливого, низкоорганизованного людского общества, донимающего Её своими пакостями, Она вынуждена будет защищаться средствами, которые покажутся нам «бесчеловечными». Руководствуясь этим положением, группа учёных ещё в 70-х годах прошлого столетия спрогнозировала появление 27 нового неизлечимого вирусного заболевания с высокой смертностью, которое впоследствии назвали СПИДом, а ныне уже называют экологической болезнью. Но это ещё только «цветочки»… * * * «Познакомьтесь ближе с чистою Природой, и вы скоро познакомитесь с добродетелью. Из общения с Природой вы вынесете столько света, сколько вы захотите, и столько же мужества и силы, сколько вам нужно». (Иоганн Зейме, нем. Поэт и просветитель XVIII в.) Прямо противоположным, проникнута полузабытая нечестивым средневековая отношением британская к легенда. Природе В ней повествуется, что св. Леонард, живший в VI веке в лесу, где водились страшные змееподобные драконы, убил одного из них, и в награду за это небеса избавили его от пения соловьёв, отвлекавших «святого» от молитв. С тех пор лес стал называться «Лесом Святого Леонарда», и в нём ещё долгое время спустя после смерти Леонарда не только не пели соловьи, но и не водились даже змеи. Сохранилось двустишие, написанное спустя тысячу лет, где говорится про этот лес в графстве Суссекс: Не укусит здесь змея, Не услышишь трелей соловья. Такие вот «чудеса» почитались богоугодными и душеспасительными в «доброй старой Англии». Как тут не вспомнить высказывание Энгельса (в «Диалектике природы») относительно «бессмысленного и противоестественного представления о какой-то противоположности между человеком и природой, которое распространилось в Европе со времени 28 упадка классической древности и получило наивысшее развитие в христианстве». Многим читателям эти слова Энгельса покажутся совершенно неожиданными. Да, можно не соглашаться с ним в некоторых других вопросах, но здесь он, безусловно, прав. Наши современники, люди XXI века н.э. (несчастной эры), кичащиеся своим «прогрессом», давно забыли даже про то, в чём Мать-Природа наставила самых несмышленых своих чад. О том, что «считалось», написано много книг. О том, что «оказалось», известно не так уж многим. Впрочем, о том, что всё в Мире взаимосвязано, взаимозависимо, взаимообусловлено, и даже имеет память и меняет свойства под влиянием сильного человеческого чувства, теперь знают уже почти все. Стихия Воды не исчерпывается гидрологией, Земли – геохимией и геофизикой, Воздуха – метеорологией и т.д. Оказалось: то, что мы называем материей, есть видимость, форма движения. В основе всего – Сила, Всебытие Жизни, которая есть настоящая суть Вселенной и ей совечна. Только это и можно назвать Божеством в религиозном смысле, ибо иудохристианское понятие о божестве (бог как господин, господь) есть самое извращённое, самое безмозглое и самое безнравственное. Вселенная есть Организм, насыщенный силой высшего психического порядка. Налицо вездесущность хотя бы слабых проявлений психики. Признание, что сова, щука, дерево, речка, вихрь обладают своего рода сознанием, гораздо более правдоподобно, чем утверждение, будто Мироздание построено из однотипных безжизненных и бесчувственных атомов. Представление об атомах, которые наука считает совершенно одинаковыми мёртвыми шариками, годится только как модель для каких-то узких частных расчётов, но абсолютно необоснованно выдаётся за основное положение физики. На самом же деле, об атомах можно говорить только как о неких малюсеньких сосудиках, в которых бьётся-вращается ЭФИРНАЯ ЖИЗНЕННАЯ СУБСТАНЦИЯ. 29 Почему академическая наука не признаёт этого? Чем такое понимание хуже ходячего, принятого? А тем хуже, что наводит на мысль о Жизни на микроуровне, лишающую Природу мертвенности, а это крайне нежелательно тем, кто внушает человеку с пелёнок: «Природа бездушна и бесчувственна, а мы – господа в ней». Согласно антропоцентризму клерикальному и светскому, бытие Природы оправдывается только Её служением «венцу творения». Но, вопреки столь невежественным догмам, ныне вновь возрождаются первобытные ведовские представления панпсихизма, пантеизма и гилозоизма как высшего выражения пантеизма. Блаватская писала о «сознании жизнеатомов», о том, что к Материи и Энергии должен быть присоединён Принцип Сознания. Спустя более чем полвека, антрополог и теолог Тейяр де Шарден, которого ортодоксальные католики приравняли чуть ли не к еретикам, говорит о психической сути Энергии. Некоторые новейшие истолкования «чудес» в экспериментальной физике подтверждают теософические прозрения, и отдельные ведущие учёные полагают, что новое мышление нуждается во введении Принципа Сознания в физику. Так, например, попытка непосредственного включения Сознания в картину физического мира содержится в книге П. Дейвиса и Дж. Брауна «Дух в атоме» (1989). Так как нигде, кроме монотеистических вероучений, ничто возникает из ничего, то Сознание, обнаруживающееся в ходе мировой эволюции, должно наличествовать уже в самом её начале. Этим началом, обусловившим эволюцию, является КОСМИЧЕСКОЕ СОЗНАНИЕ, ЖИВОТВОРЯЩЕЕ ВСЕЛЕННУЮ. Вивекананда верно заметил, что «Будда уже заключён в моллюске». ПАНКОСМИЧЕСКАЯ ЖИЗНЬ является единственно приемлемым религиозным понятием, под которым мы можем мыслить себе БОЖЕСТВО. Природа – плоть и кровь этого Божества. 30 Фалес Милетский, Ксенофан (учитель Парменида) и другие античные натурфилософы, отвергавшие чтимых профанами олимпийских богов, отождествляли Вселенскую Жизнь и Божество. Первобытные народы черпали Силы, Радость и Вдохновение в общении со Стихиями. Академическая наука отрицает наличие в стихиях особых источников сил, так как приборы, которыми она пользуется, не «чувствительны» к таким воздействиям. Эта наука считает, будто бы целительное биоэнергетическое объясняется их живительным воздействие физико-химическими началом, в них Земли, свойствами, незримо а Воды, не Воздуха загадочным присутствующим. Самое распространённое и самое глубокое заблуждение! Ведь все механические, физические, химические и прочие сведения о Вселенной – не что иное, как мозаичные фрагменты реальности, не дающие целостного восприятия Природы. Новые открытия рушат карточные домики устоявшихся веками классических религиозных и научных доктрин. Вдоволь насмеявшись над «бабушкиными сказками» о гномах и феях (т.е. над силой древнего Знания), эти доктрины, однако, не внесли никакой ясности в картину Мира. Ясно лишь одно: Природа одушевлена, оживотворена, пронизана некими таинственными Силами – Духами, которые наука называет энергиями, и которые руководствуются Разумом, несравненно более могущественным, нежели человеческий. Были бы большим унижением для этого Разума наши старания «научно» обосновать его существование; разве нуждается Он в этом? Мы не пытаемся также дать сколько-нибудь «научное» определение Силам – Духам – Явлениям ввиду трудности изложения в современных терминах НЕПОЗНАВАЕМОЙ СУЩНОСТИ ПРИРОДЫ. А потому ограничиваемся неопределённым (а следовательно, и наименее ошибочным) толкованием Духов как Волшебных Творческих Сил, внутренне присущих Природе. «Дух» – т.е. анимистический образ – обозначение не очень удачное: оно слишком спиритуализует материальную сторону представлений об этой 31 Сущности. Дух – невещественное, но тонкоматериальное природное образование: сотканная из тончайшей эфирной материи оболочка свойственна даже самым высоким ступеням космического развития. В Природе нет ничего абсолютно нематериального, никаких «чисто духовных» образований. Сознание, Идея, Сила, Мысль, Воля и Материя – тождественны в том смысле, что они – лишь разные стороны одной и той же Реальности. Не бывает абстрактной материи без конкретных энергоинформационных характеристик, как не бывает информации без материального носителя. В конце концов, человеческое существо – тоже материализовавшийся Дух. Наше плотное тело – лишь одежда, своеобразный биоскафандр, позволяющий нам существовать в физических условиях планеты Земля. То, что в мире феноменов называется смертью, в мире ноуменов называется рождением, и наоборот. Если учесть, что, по большому счёту, всё в Мире есть Энергия (вернее – извечный круговорот Энергии), то это можно рассматривать как переход с одного энергетического уровня на другой. Психоэнергетические, ауро-биополевые мировоззренческие представления по своей сути не являются какими-то эзотерическими, так как они не связаны с какими-либо «сверхъестественными» потусторонними силами, а основываются на очевидных и объективных биофизических, биохимических, биомагнетических и других законах Природы. Высокая архаическая мистика ещё не знает «сверхъестественного» и «чисто духовного». Для первобытного сознания всё естественно и реально, хотя многое необъяснимо. Через много тысяч лет изучающие Природу учёные тоже говорят, что в Мире нет никаких «сверхъестественных», нематериальных сил: всё сущее порождено бесконечной, вечно самодвижущейся МАТЕРИНСКОЙ СУБСТАНЦИЕЙ («материей»). И потому не следует питать иллюзий по поводу всяческих персонофицированных богов. Как таковых их НЕТ, если только не понимать под ними божественные (в пантеистическом смысле) энергии, вибрации, 32 излучения, поля, которые и являются сутью видимой и невидимой Природы. Вообще, представления о «богах», как о неких сверхличностях – явление сравнительно очень позднее: не следует такое профаническое понимание путать и отождествлять с древней Языческой Традицией. То, что в античном невежестве называлось богами, для посвещённых в Мистерии всегда было лишь молчаливым почитанием НЕВЫРАЗИМОГО. * Древним были знакомы * стихии * Земли, Воды, Воздуха, Огня. Догадывались они и о существовании ещё одного, пятого тончайшего первоэлемента – Эфира, таинственным образом объединяющего все четыре стихии и в то же время порождающего их и являющегося их сокровенной сущностью – квинтэссенцией (по-латыни – «пятой сущностью»). Современная наука, наконец, признала Мировой Эфир под названием «физического вакуума» – источника невероятных Энергий. Свет есть вид движения, волнообразные колебания межзвёздного эфира. Но что лежит в основе этого феномена? Вообще являются ли глубоко осмысленными такие наши понятия, как время, пространство, гравитация, жизнь, разум, сознание? Всё это не поддаётся рациональному объяснению. Но разве обязательно нужно объяснить феномен, чтобы признать его? Ведь даже то, что мы называем, например, электричеством, есть только символ, иероглиф самой непознаваемой сути электричества. Однако же мы не отрицаем реальности той же электрической лампочки. Реми Шовен считает, что пчёлы с их органами чувств даже не подозревают о существовании такого существа как человек. В той реальности, в которой они пребывают, нет ни человека, ни человечества. Подобно пчёлам или другим насекомым, обитающим в Природе, мы органами нашим обыденных чувств не воспринимаем иных сущностей, обитающих рядом с нами. Но мы хотя бы догадываемся, что они есть. Взять 33 тот же полтергейст – совершенно не изученное наукой, но достоверно наблюдаемое явление. Ничего определённого о нём сказать нельзя, как, впрочем, и о психокинезе, телепатии, психографии и т.п. Поверить в то, что вода или огонь могут взяться ниоткуда, буквально «с потолка», конечно же, практически невозможно. Однако, сегодня учёные уже не отрицают, что всё это «бывает», и даже делают робкие попытки объяснить «проказы духов» на уровне научных гипотез. Некоторые известные естествоиспытатели дерзнули включить в программу своих исследований многое из того, что ещё совсем недавно относилось к самым дремучим суевериям из области «низшей мифологии» и демонологии. Такие начинания достойны уважения: ведь не нужно ни малейшей смелости, чтобы защищать общепринятые взгляды, как нетрудно отстаивать католичество в Риме; а вот защищать «всякую чертовщину» – это требует определённого мужества. То, что полвека назад произошло в физике, ныне совершается в биологии – она постепенно переходит в новое качество, в новое интеллектуальное пространство. Непредубеждённая наука и высокая мистика отнюдь не являются чем-то несовместимым. В наш рационалистически-буржуазный и в то же время ханжески-набожный век учёные-натуралисты – единственно понастоящему религиозные люди. Природа – это ЧУДЕСНАЯ НЕРУКОТВОРНАЯ ТАЙНА, и в основе подлинной религиозности всегда лежало преклонение пре этой Тайной. «Нравственное воздействие Природы на любого человека измеряется правдой, которую она ему открыла», – писал Ральф Эмерсон (1803 – 1882), выдающийся амер. философ- трансценденталист, друг и сподвижник Генри Торо. Как-то «доказывать» существование Духов-Сил, бесчисленными проявлениями которых полны все царства Природы, нам представляется излишним. Но попытаться сделать хоть какое-то «разъяснение» всё же необходимо. Само понятие «дух» есть лишь условное образное выражение более сложной реальности, чьё воздействие превышает человеческое разумение. Приблизительно можно сказать только, что Духи – это Силы34 Сущности-Монады из иных срезов бытия, из миров большей мерности, появляющиеся или проявляющиеся в видимости трёхмерного мира, доступного нашему чувственному восприятию. Эти «тонкие» миры – как бы изнанка нашей физической реальности, внутренние плоскости Природы, Её «ночная сторона». Духи – это не «нежить», а иные, самостоятельные, непривычные нам полевые формы Жизни. Эти Сущности, предположительно, – сгустки эфирной субстанции, материя которой гораздо более древняя, чем белковонуклеиновая. Место её рождения – глубины Вселенной: ведь Жизнь – это естественное космопланетарное явление. Любопытно мнение известного англ. биолога, убеждённого дарвиниста Томаса Гексли (в 1869 г. им был введён термин «агностицизм»). В «Эссе по некоторым спорным проблемам» он писал: «Предположение о том, что среди мириадов миров, рассеянных в бесконечном космосе, нет разума, который превосходил бы человеческий во столько же раз, во сколько человеческий разум превосходит тараканий, что нет ни одного существа, одарённого силой воздействия на естественный ход развития, во столько же раз превосходящей таковую силу человека, во сколько раз он сам в этом отношении превосходит улитку, – так вот, такое предположение кажется мне не только несостоятельным, но и просто нелепым. Не выходя за пределы аналогии, выводимой на основании того, что нам известно, легко заселить космос существами, всё более и более превосходящих нас самих, пока их способности не окажутся практически неотличимыми от всемогущества, вездесущности «всезнания». * * * Морфогенез, или целенаправленное формообразование растений и животных – глобальная загадка биологии, над которой бьются генетики, эмбриологи, биофизики, палеонтологи. 35 Наблюдается целесообразность явлений органического мира, поразительная гармония между строением и жизнедеятельностью животных и растений, слаженные взаимозависимые отношения биологических видов между собой и с окружающей средой – всё это немыслимо без допущения формирующих, организующих, упорядочивающих и направляющих развитие СОЗИДАТЕЛЬНЫХ ТВОРЧЕСКИХ СИЛ. Действуют эти Силы извне вовнутрь или изнутри вовне? – Здесь широкое поле для научных догадок и предположений. Простое, самопроизвольное, случайное формирование растительных и животных организмов, без наличия и наблюдения за этим процессом РАЗУМНЫХ ТВОРЧЕСКИХ СИЛ ПРИРОДЫ, не в состоянии пролить свет на изумительное совершенство и необъяснимые чудеса в мире живой Природы. Эти таинственные и могущественные силы издревле «известны» людям и присутствуют в легендах, сказаниях, преданиях и поверьях всех народов. Древние индийцы называли их Дэвами, персы – Пэри, кельтские и романские племена – Феями, Эльфами, Сильфидами, греки – Нимфами (т.е. девами). У славянорусов лесные и водные нимфы назывались Русалками, а ещё раньше – Матерями-Рожаницами (Прародительницами всяческого плодородия). Историк и фольклорист академик А.Н. Веселовский (1838 – 1906) полагал, что Рожаницы входят в культ Предков-Покровителей, «родителей», русалок, вил. Олицетворение животворящих сил Природы в женских образах восходит ко временам глубочайшей архаики, когда они почитались чрезвычайно и в высшей степени, что выражалось в соответствующих им бескровных дарах и приношениях. Позже, с утверждением патриархата, на первое место вышли властительные «великие боги», подобные олимпийцам, а нимфы стали второстепенными местными богинями, многочисленными жизнелюбивыми стихийными душами. Потом каббалисты назовут их «элементалами», церковники – «нечистой силой», а учёные – «низшей мифологией». 36 * * * Все явления Природы таят в себе чувства и ощущения. Могучая скрытая жизнь повсюду: в скалах, минералах, облаках, ветрах и волнах. Вселенная – единый живой Организм. Зелёные растения – связующее звено Земной Жизни со Вселенской. Энергетической основой круговорота вещества служит солнечный свет, живительную силу которого умеют накапливать зелёные растения посредством загадочного процесса фотосинтеза (фотосинтез сопровождается выделением кислорода, столь необходимого всей биосфере). Очевидно, что чистая, ненасильственная, безубойная форма Жизни, воплощённая в мире зленных растений, имеет жизнеутверждающий (по-научному – антиэнтропийный) характер. Деревья исстари считались существами, связующими Небо и Землю, проводниками сил-излучений Солнца, Луны, звёзд, Космоса в тёмные недра Матери-Земли. Оттого деревьям ведомо многое, сокрытое от людей. Стародавние знахари, в лунатическом трансе вступая в задушевную симпатическую связь с травами и деревьями, выведывали их сокровенные силы и способности. Растения – очень чувствительные существа; так же, как и животные, они обладают своеобразным разумом, волей и душами. Психика растений берёт своё начало в тонком мире эфирных существ. За каждым видом растений стоит свой «популяционный гений», свой Дух-Покровитель. Но Дух не может быть сам по себе; каждый природный Дух принадлежит существу и имеет тонкоматериальную, или полевую оболочку. Греки населяли леса, луга, рощи племенами любвеобильных фавнов, сатиров, силенов, сильванов и целым сонмом древесных нимф-дриад, которым у славян соответствовали Зелёные Девы-Древяницы. Лес, без сомнения, является одной из самых удивительных систем на Земле: это – экологически связанное сообщество (биоценоз) ВЫСШЕГО ТИПА. Лес – не просто скопище деревьев, не только плодотворное 37 сообщество разных растений, но единый пульсирующий высокоорганизованный Организм, включающий в себя множество самых различных биологических видов и сообществ. Лес – это деревья, травы, почва, подземные и наземные обитатели: звери, птицы, насекомые… И все они – взаимосвязанные клеточки единого лесного Организма. Когда топор врубается в дерево, больно всему Лесу. Отдельная травинка вряд ли обладает индивидуальным разумом, но все вместе они, безусловно, являются участниками огромного совокупного интеллекта, своего рода коллективного мышления. Подобно «духу улья» есть «дух леса», или лесной хозяин – Леший, то есть целокупность психобиополей всех лесных обитателей. Можно предположить, что загадочный ПАН (до того, как стал козлобородым олицетворением аркадским божком) был Великим ВСЕОБЪЕМЛЮЩЕГО Духом Земли, ВСЕЕДИНСТВА психобиоэнергетических полей планеты. Чувство сопричастности к этому ВЕЛИКОМУ НЕПОСТИЖИМОМУ ЦЕЛОМУ – вот откуда зародилась первобытная религия. Хотя человеческая любознательность не имеет предела, всё же мы должны смириться с тем, что никогда рассудочно не познаем ИСТОЧНИК ЖИЗНЕННОЙ СИЛЫ, ВСЁ ПРИВОДЯЩЕЙ В ДВИЖЕНИЕ. А следовательно, мы никогда не познаем до конца и собственную суть. Впрочем, если бы познали, то Мистерия потеряла бы свою колдовскую прелесть. Всё же такое неведение лучше самодовольного невежества, на зыбких песках которого построено здание современной биологии. Самым большим её достижением было бы осознание предвзятости своих умозаключений и принципиальной ограниченности своих возможностей. Мир, созерцаемый не религиозно, а естественно-научно, представляется ещё более непостижимым, загадочным и мистичным. Единственно, что нам остаётся – это сознавать свою малость по мере расширения кругозора и духовного роста, но в то же время проникаться уверенностью, что 38 ВЕЛИЧЕСТВЕННЫЕ ВЕЩИЕ СИЛЫ не зря заложили в человеческое сердце стремление к нравственному совершенствованию. Один хороший, добрый пример бескорыстного служения Идее полезнее тысячи проповедей и поучений. Учёные действуют на разум, подвижники – на совесть. И если первые доказывают, то вторые – внушают. Нетрудно быть храбрецом там, где тебе ничто не угрожает. Добрая Воля может проявляться только в борении со злом. Верно сказала Мари Эбнер-Эшенбах (1830 – 1916): «Некоторые считают, что у них доброе сердце, хотя на самом деле у них слабые нервы». Похвалы за доброту достоин только тот, у кого хватает мужества быть злым, чтобы сражаться с насилием, ибо обывательское «добродушие» есть лишь молчаливое потворство ему. Ничто так не воодушевляет сильного человека, как осознание своей внутренней свободы. Каждый человек изначально свободен, но в нынешнюю эпоху, отмеченную знаком глобального загнивания, лишь немногие осознают свою индивидуальную свободу и готовы, рискуя жизнью, противостоять рабовладельческой государственной машине, находя в этом своё призвание, достоинство и отраду. БОРЬБА ПРОДОЛЖАЕТСЯ! 39