В заявке должны быть указаны фамилия, имя, отчество

Ростислав Туровский
Поддержка оппозиции на субнациональных выборах в России: причины и
результаты1
Политическое влияние оппозиции в регионах России является ограниченным и
испытывает тенденцию к снижению после федерального электорального цикла 2011-12 гг.
Проведенное нами эмпирическое исследование свидетельствует о сокращении после
федеральных выборов 2011-12 гг. ядерного электората всех партий парламентской
оппозиции (КПРФ, ЛДПР, «Справедливая Россия»), вплоть до фактического исчезновения
ядерного электората «Справедливой России». Ограничения и манипуляции, типичные для
субнационального электорального авторитаризма, ведут к самоограничению
оппозиционной активности и даже проведения публичной кампании как таковой, что,
наряду с ограниченностью ресурсов, приводит к низкой мобилизации оппозиционного
избирателя (Gel’man, Ross, 2010).
Для анализа динамики поддержки оппозиции в российских регионах мы
используем такой разработанный нами показатель, как коэффициент мобилизации,
который представляет собой отношение процента голосов, полученного участником
выборов на данных выборах, к его проценту голосов на предыдущих выборах. Процент
подсчитывается от общего числа избирателей, что делает показатель более корректным,
чем в случае процентных показателей от явки, которые являются официальным итогом
выборов2. Суть нашего подхода состоит в том, что итоги выборов представляют собой
сумму усилий их участников по мобилизации электората, эта сумма и дает конечную явку,
которая меняется от выборов к выборам, в зависимости от эффективности
мобилизационных усилий игроков. На региональных выборах, в силу их более низкого
статуса в глазах населения, явка, как правило, ниже, а это значит, что каждый игрок
оказывается в состоянии привести к избирательным урнам лишь часть своего электората,
полученного на федеральных выборах.
Региональные выборы 2012-14 гг.3, как и следовало ожидать, сопровождались
снижением явки избирателей. Важно понять, в какой степени происходило снижение
результатов как «Единой России», так и оппозиционных партий, чтобы сделать общие
выводы о динамике оппозиционного голосования.
Снижение явки, будучи легко объяснимым для регионального уровня кампании
трендом, все-таки не оказалось повсеместным. Так, на выборах региональных
законодательных собраний явка в сравнении с думскими выборами выросла в Татарстане
и Кемеровской области, на губернаторских выборах повысилась в Самарской области. Но
это – исключения, связанные с регионами, отличающимися высоким уровнем
Исследование выполнено в рамках программы фундаментальных исследований
Национального исследовательского университета – Высшей школы экономики по теме
«Политическая конкуренция в России: субнациональное измерение», реализуемой
Лабораторией региональных политических исследований.
2
В таком виде коэффициент мобилизации близок к отношению абсолютного числа
избирателей – сторонников определенной партии или кандидата – на данных и
предыдущих выборах. Но коэффициент мобилизации, рассчитанный на основе
процентных показателей корректнее, поскольку учитывает изменение числа избирателей.
3
33 кампании по выборам региональных законодательных собраний (без выборов в
Москве, которые прошли по мажоритарной системе, Крыму и Севастополе, для которых
невозможно посчитать динамику) и 43 кампании по прямым выборам высших
должностных лиц субъектов федерации.
1
2
эффективности административной мобилизации избирателей4 (Орешкин, 2001). Более
примечательным является другой факт: если сравнить явку на выборах в региональные
легислатуры на последних и предпоследних выборах, то выясняется, что в большинстве
случаев она тоже снижается5. А это, в свою очередь, позволяет увереннее говорить об
общем тренде к снижению электоральной активности на субнациональных выборах.
Снижение поддержки партий парламентской оппозиции также является ярко
выраженным трендом региональных выборов 2012-14 гг. На губернаторских выборах
улучшение результата КПРФ произошло только в Брянской области. В большинстве
регионов коэффициент мобилизации составил менее 0,5, т.е. кандидаты КПРФ не
получили и половины голосов, набранных партией на думских выборах 2011 г.
(минимальный показатель составил 0,2 в Самарской области). На выборах в региональные
законодательные собрания в сравнении с думскими выборами рост показателя произошел
только в Чечне, в сравнении с предыдущими региональными выборами – в Бурятии и
Кабардино-Балкарии. Чаще всего коэффициент мобилизации не превосходил 0,5 (составив
от 0,5 до 1 в шести регионах), опустившись до 0,25 в Северной Осетии и 0,26 в
Ярославской области. Таким образом, на региональных выборах КПРФ мобилизовала в
разных регионах от четверти до половины своих избирателей, голосовавших за нее на
федеральных выборах.
Почти повсеместный характер приняло снижение результатов «Справедливой
России» (на выборах легислатур в сравнении с думскими выборами - везде, кроме трех
республик – Кабардино-Балкарии, Карачаево-Черкесии и Чечни). На губернаторских
выборах только кандидат партии на Чукотке улучшил результат своей партии, что
объяснялось конъюнктурными причинами (отсутствие кандидата КПРФ и, следовательно,
оппозиционного полюса, связанного с этой партией). Обычно коэффициент мобилизации
были у эсеров еще хуже, чем у КПРФ, нередко составляя менее 0,2 (вплоть до 0,07 в
Красноярском крае). На выборах региональных законодательных собраний коэффициент
от 0,5 до 1 также встречается редко (шесть случаев из 33), минимальный результат
составил 0,11 в Ульяновской области.
ЛДПР улучшила на губернаторских выборах свой результат только в Белгородской
области (где не было кандидата КПРФ), на выборах в региональные легислатуры в
сравнении с думскими - в трех республиках Северного Кавказа (Кабардино-Балкария,
Карачаево-Черкесия, Чечня), в сравнении с предыдущими выборами в региональную
легислатуру – в Башкирии, Карачаево-Черкесии, Хакасии и Тульской области. На
губернаторских выборах коэффициент мобилизации в редких случаях превышал 0,5, но не
так часто, как у эсеров, выглядел катастрофическим (наихудшие результаты находились
на уровне 0,11-0,15). На выборах в региональные законодательные собрания минимум
составил 0,19 в Ярославской области. Любопытно, что результат от 0,5 до 1 встречался у
ЛДПР чуть чаще, чем у КПРФ и эсеров – в восьми случаях, т.е. ситуация с ядерным
электоратом у ЛДПР выглядит неплохо.
Если посмотреть ситуацию с «Единой Россией», то тенденции электоральной
мобилизации на субнациональных выборах будут различаться, если речь идет о
губернаторских и региональных парламентских выборах. На губернаторских выборах, при
голосовании за персону регионального руководителя обеспечивался высокий уровень
мобилизации лояльного электората (исключениями, где показатель снизился, стали
Самарская область не выбивается из общего ряда с Татарстаном и Кемеровской
областью, поскольку ее губернатор Н.Меркушкин ранее руководил Мордовией, которая
считается еще одним ярким примером региона с управляемым голосованием.
5
Эти расчеты для чистоты эксперимента проводились только для тех регионов, где
предыдущие выборы не совпадали с федеральными. В таких регионах на выборах
региональных легислатур рост явки произошел только в Татарстане, Туве, Брянской и
Кемеровской областях. В основном это регионы с управляемым типом голосования.
4
3
Республика Алтай, Астраханская и Вологодская области, Москва, Чукотка)6. Напротив, на
выборах в региональные легислатуры «Единая Россия» чаще всего оказывалась не в
состоянии мобилизовать всех своих избирателей7. Тем не менее, ее коэффициент
мобилизации значительно лучше, чем у парламентской оппозиции. Только в Северной
Осетии он оказался ниже 0,5.
Сравнивая мобилизацию избирателей на думских и последующих региональных
выборах, мы видим, что голосование за партию власти имеет существенно более
устойчивый характер, число и доля (от общего числа избирателей) сторонников «Единой
России» не так кардинально отличаются от результатов федеральной кампании. Партии
парламентской оппозиции, напротив, теряют поддержку. Как правило, их электорат на
региональных выборах почти автоматически уменьшается в два раза, и далее от
эффективности работы на местах зависит, не упадет ли он еще больше (практика
показывает, что электорат может уменьшиться в 5-10 раз).
В этой связи мы провели анализ устойчивости электората основных политических
партий, используя для этого корреляционный анализ (были рассчитаны коэффициенты
корреляции Пирсона для изучаемых регионов между результатом голосования за партию
или ее кандидата на региональных выборах 2012-14 гг. и во время предыдущих
кампаний).
Анализ показывает, что провластная электоральная мобилизация является гораздо
более эффективной, чем оппозиционная, а среди оппозиционных партий более
устойчивым ядерным электоратом обладает КПРФ (в меньшей степени – ЛДПР, в
минимальной – «Справедливая Россия»). Анализ губернаторских кампаний
продемонстрировал, что связь между голосованием за «Единую Россию» на думских
выборах 2011 г. и инкумбента на губернаторских выборах8 является значимой
(коэффициент корреляции составил +0,66). В случае КПРФ коэффициент корреляции
составляет +0,44, для ЛДПР это +0,34. В то же время у кандидатов «Справедливой
России» не было связи с голосованием за их партию на думских выборах (корреляция
составила -0,09).
Анализ устойчивости электората на выборах в законодательные собрания дает
немного иные результаты. В этом случае воспроизводство провластного электората
является выраженным особенно ярко: коэффициент корреляции для думских выборов
составляет +0,85, для предыдущих выборов в региональные легислатуры +0,83. Наиболее
сложным случаем оказывается «Справедливая Россия». Корреляция с думскими выборами
у нее носит отрицательный характер (-0,29): это значит, что электорат партии на
федеральных и региональных выборах является разным. Данный тезис подтверждает
высокая корреляция голосования за эсеров на последних и предпоследних региональных
выборах (+0,68). Из этого следует, что региональный электорат этой партии, наоборот,
устойчив, что можно объяснить стабильностью работы региональных партийных
организаций. Напротив, голосование за КПРФ на выборах в региональные легислатуры не
столь стабильно, и коэффициент составляет +0,51. Зато сравнение последних думских
выборов и выборов в региональные легислатуры дает лучше выраженную положительную
связь (+0,64). По аналогии со «Справедливой Россией» это позволяет сделать вывод о том,
В эту группу можно включить забайкальского губернатора К.Ильковского,
который, выдвигаясь от «Справедливой России» и опираясь на поддержку «Единой
России», набрал голосов меньше, чем эти две партии в сумме.
7
В сравнении с думскими выборами результат упал везде, кроме Татарстана,
Брянской, Волгоградской и Кемеровской областей. В сравнении с предыдущими
выборами в законодательные собрания он вырос в тех же регионах, а также в Туве и
Тульской области.
8
В данную выборку вошли кандидаты «Единой России», а также поддержанные
этой партией губернаторы, выдвигавшиеся в роли «независимых» (С.Собянин и Н.Белых).
6
4
что региональный электорат КПРФ не так устойчив, но мобилизация на федеральных
выборах способствует его укреплению. Что касается ЛДПР, то устойчивость ее электората
значительна, причем разницы между федеральными и региональными выборами нет:
корреляция составляет +0,55 для думских выборов и +0,58 для прежних региональных.
В то же время подчеркнем, что выявленные корреляции сочетаются с общим
снижением уровня мобилизации избирателей партиями на региональных выборах.
Результаты можно интерпретировать таким образом, что у «Единой России» электорат
наиболее устойчив, а его уменьшение на региональных выборах носит умеренный и
равномерный характер. Оппозиционным партиям труднее мобилизовать избирателей на
региональных выборах, и очень велики различия в эффективности такой мобилизации от
региона к региону, что зависит от дееспособности региональных партийных организаций
и личности кандидатов, если речь идет о губернаторских кампаниях. С этой точки зрения
голосование за «Справедливую Россию» имеет конъюнктурный характер, и партия не
располагает ядерным электоратом. КПРФ и ЛДПР таким электоратом обладают, но их
мобилизационные возможности ограничены и неравномерны от региона к региону, что
приводит к не столь высоким корреляциям.
Причины этой тенденции видятся в ослаблении ресурсной базы и
мобилизационных возможностей партий парламентской оппозиции в регионах, что
вызвано их встраиванием в систему с доминирующей партией, повышением уровня
лояльности властям и, как результат, системным характером (Reuter, Turovsky, 2012). С
одной стороны, это формирует среди оппозиционных избирателей запрос на новые
партии. С другой стороны, системный, спойлерский или технический характер новых
партий не делает их более привлекательными, чем «старые» игроки.
Проведенный анализ голосования за новые партии на выборах в региональные
законодательные собрания не позволил говорить о том, что эти партии смогли
реализовать запрос избирателей9. В исследовании предпринята попытка отследить
перетоки электората от «старых» партий к «новым» (рассчитывалась корреляция между
случаями снижения результата «старых» партий и совокупным результатом «новых»).
Создание новых партий не привело к оттоку избирателей у прежних игроков. В сравнении
с думскими выборами 2011 г. нельзя вообще говорить ни о каких тенденциях.
Коэффициенты корреляции для КПРФ, «Справедливой России» и «Единой России»
близки к нулю (соответственно -0,07, 0 и +0,07), для ЛДПР показатель составил +0,19, что
ни о чем не говорит (при перетоке корреляция должна быть отрицательной).
Но сравнение выборов в региональные легислатуры дает право говорить о том, что
новые партии забрали часть электората КПРФ и ЛДПР, голосовавшего за них на
предыдущих региональных выборах. Есть хорошо выраженная отрицательная корреляция
между снижением результата КПРФ и голосованием за новые партии (коэффициент
составляет -0,61). Для ЛДПР корреляция составила -0,44. В то же время «Единая Россия»
и «Справедливая Россия» и в данном случае не демонстрируют наличия какой-либо связи
(коэффициенты составляют -0,07 и +0,07 соответственно).
Более детальный анализ дает основания полагать, что на голосование за КПРФ
отрицательным образом повлияло появление двух спойлеров в лице «Коммунистов
России» и Коммунистической партии социальной справедливости (КПСС). Хорошо
выражена корреляция между оттоком голосов от КПРФ и притоком к этим партиям: при
сравнении выборов в региональные законодательные собрания она составляет -0,53 для
всей выборки и -0,62 для выборки, включающей регионы, в которых предыдущие выборы
не совпадали с федеральными (19 регионов). Более того, наличествует корреляция в
Мы анализировали суммарные показатели голосования за все новые партии на
выборах в региональные легислатуры (в этот список не входили семь партий,
существовавших до реформы, - «Единая Россия», КПРФ, ЛДПР, «Справедливая Россия»,
«Яблоко», «Правое дело» и «Патриоты России»).
9
5
сравнении с думскими выборами 2011 г., находящаяся на уровне -0,34. Таким образом,
исследование позволяет сделать вывод о том, что создание двух партий-спойлеров
привело к оттоку голосов от КПРФ. Во-первых, это показывает, что электорат КПРФ стал
утрачивать устойчивость и сплоченность, если его часть приняла решение голосовать за
партии со схожими названиями, не обладающие ни опытом, ни ресурсами, ни лидерами.
Во-вторых, это является единственным значимым в общероссийском масштабе
результатом создания новых партий10. Напротив, нельзя говорить о том, что возникли
сильные новые партии, которые реализовали запрос избирателей и в общенациональном
масштабе стали перехватывать часть разочарованного в прежней партийной системе
электората. Недовольство партийной системой выразилось в снижении явки, которое
приобрело почти повсеместный характер.
Признаком проблем в мобилизации оппозиционного электората стал переток
голосов от партий парламентской оппозиции к действующим губернаторам. Интересно,
что более заметная корреляция отмечается в случае КПРФ (-0,30), для ЛДПР и
«Справедливой России» она является малозначимой, но все-таки отрицательной (что
позволяет говорить о перетоке), составляя -0,15. Это значит, что губернаторам удалось
привлечь на свою сторону часть сторонников парламентской оппозиции. Это еще один
признак неустойчивости оппозиционного электората, который поддерживает свои партии
на парламентских выборах, но выбирает действующих руководителей, а не
оппозиционных кандидатов, выдвинутых их партиями.
Интересно, что снижение явки на губернаторских выборах не обнаруживает
значимой связи со снижением голосования за КПРФ (при сравнении думских выборов с
губернаторскими): корреляция составила +0,08. Напротив, у снижения явки и ухудшения
показателей ЛДПР и «Справедливой России» на губернаторских выборах связь есть (+0,32
и +0,25, соответственно). На этом основании можно сделать вывод о том, что электорат
КПРФ отличается относительной дисциплинированностью с точки зрения участия в
губернаторских кампаниях, но не отличается особенной верностью своей партии и, как мы
показали выше, может перейти на сторону губернатора. Избиратели ЛДПР и
«Справедливой России» тоже голосуют за губернаторов, но, в отличие от сторонников
КПРФ, чаще просто игнорируют региональные выборы.
В то же время снижение явки на выборах в региональные законодательные
собрания сильнее всего ударило по позициям КПРФ. В ее случае корреляция двух
понижательных трендов составила +0,56. С недостаточной мобилизацией своего
электората столкнулась и «Единая Россия» (+0,45). Что касается ЛДПР и «Справедливой
России», то часть их избирателей на выборы не явилась, но уровень мобилизации сильно
отличался от региона к региону (коэффициенты корреляции оказались не столь
значимыми, +0,26 для ЛДПР и +0,17 для «Справедливой России»). Сравнение же выборов
в региональные легислатуры позволяет говорить только о том, что снижение явки
негативно сказывалось на результате «Единой России»: коэффициент корреляции
составил +0,70. У остальных партий корреляции нет (ЛДПР +0,09, КПРФ -0,03), либо она
носит слабый отрицательный характер (-0,16 у «Справедливой России»), что не имеет
ясной интерпретации. Таким образом, снижение явки на региональных выборах
происходило главным образом за счет сторонников двух наиболее популярных партий,
«Единой России» и КПРФ.
В то же время, определив и обосновав общие тенденции, необходимо уделить
внимание межрегиональным различиям и разнице в уровне поддержки партий и их
Создание партий, названия которых напоминали «Справедливую Россию»,
последствий не имело (Российская партия пенсионеров за справедливость, партия «За
справедливость!»). Корреляция между снижением результата «Справедливой России»
после думских выборов и появлением избирателей у этих партий составляет +0,11.
10
6
кандидатов в зависимости от ряда факторов – а) социально-экономических и б) связанных
со структурой предвыборного акторного пространства.
Исследование влияния социально-экономических факторов на поддержку
оппозиции на субнациональных выборах не позволило говорить об их значимости. Вместо
этого можно говорить о воспроизводстве территориальных паттернов поддержки «Единой
России», возникших раньше, о чем свидетельствует корреляционный анализ устойчивости
лояльного электората. Как показывают данные анализа, наличие в регионах «остаточного»
ядерного электората КПРФ и ЛДПР тоже остается значимым фактором, влияющим на их
поддержку, хотя на региональных выборах она падает в разы. Напротив, более новая
партия - «Справедливая Россия» ядерный электорат не сформировала, а ее кандидаты на
губернаторских выборах демонстрируют худшие показатели электоральной мобилизации.
В этих условиях внимание необходимо уделить изучению влияния регионального
политического контекста на голосование за оппозицию. Спецификой субнациональных
выборов, наряду с низким уровнем мобилизации оппозиционных избирателей, является
сохранение неудовлетворенного запроса на оппозиционность. Об этом свидетельствует,
во-первых, «взаимозаменяемость» оппозиции, т.е. перетоки голосов на губернаторских
выборах от одних партий к другим в тех случаях, если кандидаты определенных партий не
принимают участия в выборах. Возможными оказываются перетоки между всеми
партиями парламентской оппозиции. В случае отсутствия кандидата КПРФ отмечается
рост показателей ЛДПР и «Справедливой России», как это продемонстрировали выборы в
Новосибирской области. Отсутствие кандидата КПРФ помогло ЛДПР в Белгородской
области. КПРФ может оказаться бенефициаром отсутствия кандидатов ЛДПР и
«Справедливой России», что показали выборы губернатора в Брянской области.
Другим критерием запроса на оппозиционность становится «компенсаторное»
оппозиционное голосование, которое является следствием не силы оппозиции, а слабости
властей и поддерживаемых ими кандидатов. На губернаторских выборах это приводит к
голосованию за малоизвестных кандидатов, только по причине того, что они принадлежат
к КПРФ или ЛДПР (например, высокие показатели КПРФ в Вологодской и Магаданской
областях). Но, с другой стороны, очевидная слабость кандидатов парламентской
оппозиции или их полное отсутствие (как в Оренбургской области) приводят не только к
снижению явки, но и к «изоморфному», повышенному голосованию за «Единую Россию»
и ее кандидатов.
Литература:
Gel’man, V. and Ross, C. (eds.). The Politics of Sub-National Authoritarianism in Russia.
Farnham, Ashgate, 2010.
Reuter, O.J. and Turovsky, R. Dominant Party Rule and Legislative Leadership in Authoritarian
Regimes // Party Politics. First published online on June 15, 2012.
Орешкин Д.Б. География электоральной культуры и цельность России // Полис, 2001, №1,
с. 73-94.